«ИСТОЧНИКИ УГОЛОВНОГО ПРАВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ...»

Уголовное право как отрасль ограничено предметом правового регулирования. В состав данной отрасли не могут включаться нормы, регулирующие иные общественные отношения. Поэтому источником уголовного права РФ можно признать только такое явление, которое включает нормы, регулирующие уголовно-правовые отношения в Российской Федерации5. Вместе с тем нет оснований для включения в перечень источников норм уголовного права тех источников права, которые содержат нормы, регулирующие данные отношения в исключительных случаях, в силу иерархии юридических норм. Здесь мы имеем в виду нормы государственного, международного права универсального характера, не имеющие отраслевой специфики, которые выполняют некую гарантирующую функцию, связанную в основном с обеспечением прав и свобод человека и гражданина.

Так, источники права, которые содержат конституционные нормы, относящиеся к отрасли государственного права, могут применяться в уголовноправовом регулировании в случаях, когда уголовно-правовые нормы противоСм.: Кругликов Л.Л. Источники и составные части уголовного законодательства Российской Федерации // Проблемы теории уголовного права: Избранные статьи. 1982-1999. — Ярославль, 1999. — С. 46.

См.: Кузнецова Н.Ф. Конституция Российской Федерации и уголовное законодательство // Вест.

Моск. ун-та. Сер. 11, Право. — 1994. — № 5. — С. 42.

См.: Пудовочкин Ю.Е., Пирвагидов С.С. Указ. соч. — С. 157.

См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. — С. 26.

См.: Пудовочкин Ю.Е., Пирвагидов С.С. Указ. соч. — С. 157.

речат конституционным нормам1. Но отсюда еще не следует, что конституционные нормы становятся при этом уголовно-правовыми, их отраслевая принадлежность и функциональное назначение остаются прежними. Источники права, содержащие только такие нормы, не могут включаться в систему источников уголовного права. Поэтому необходимо согласиться с Н.Д. Дурмановым в том, что конституционные нормы, являющиеся юридической основой уголовных законов, сами не могут быть отнесены к таковым2. Этот вывод справедлив и в отношении универсальных норм международного права, не имеющих основной функцией регулирование уголовно-правовых отношений.

Одна и та же норма права не может принадлежать сразу нескольким отраслям права. Иное противоречило бы тезису о наличии у каждой отрасли права собственных предмета и метода правового регулирования. Например, закрепленное в ст. 54 Конституции РФ правило обратной силы закона, которое применяется не только в уголовном праве, но и в административном праве и иных отраслях отечественного права. Это, безусловно, в чистом виде норма государственного права, аналоги которой существуют в иных отраслях права. Вместе с тем, если отраслевые положения противоречат данной норме, именно она и подлежит применению.

Несомненно, что уголовное право тесно связано с иными отраслями права.

Так, Н.И. Пикуров обоснованно выделяет два вида межотраслевых связей с участием уголовного права: 1) вертикальные иерархические, складывающиеся между уголовным правом и конституционным, международным правом, в которых уголовное право выступает как подчиненная отрасль; 2) горизонтальные, возникающие между уголовным правом и гражданским, административным правом, которые составляют нормативную инфраструктуру уголовного права3. Но подобная взаимосвязь вовсе не свидетельствует о слиянии указанных отраслей права, наличии у них общих норм.

С учетом сделанных выше выводов мы предлагаем под источником норм уголовного права понимать явление правовой действительности, облеченное в См.: Яцеленко Б.В. Правоположения в уголовном праве // Гос-во и право. — 2000. — № 6. — С. 36.

См.: Дурманов Н.Д. Указ. соч. — С. 26.

См.: Пикуров Н.И. Указ. соч. — С. 34-40.

определенную форму, признаваемое государством, содержащее уголовноправовые нормы либо их элементы, которые регулируют уголовно-правовые отношения в Российской Федерации и относятся к ее правовой системе.

На наш взгляд, можно выделить следующие источники норм уголовного права.

Во-первых, это законодательство. В данную категорию источников включается, прежде всего, уголовное законодательство, состоящее из нормативных правовых актов, содержащих уголовно-правовые нормы, которое должно рассматриваться как основной, ведущий, но не единственный источник уголовного права. Кроме того, само уголовное законодательство не может ограничиваться только УК РФ 1996 г. К источникам уголовного права относятся также акты иных отраслей законодательства, в том числе Конституция РФ, отдельные федеральные законы, решения, принятые на референдуме Российской Федерации, акты законодательства РФ военного времени.

Во-вторых, в качестве источников уголовного права необходимо рассматривать источники международного права.

В-третьих, источниками уголовного права следует признать решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ.

В соответствии с предложенной нами выше классификацией источников права по такому основанию, как способ их признания государством, источники норм уголовного права также могут быть классифицированы по данному основанию следующим образом: 1) формальные, к которым относится только УК РФ — единственный акт, соответствующий требованиям к форме выражения норм уголовного права, изложенным в ст.ст. 1, 3 УК РФ; 2) фактические, включающие в себя иные акты уголовного законодательства, акты других отраслей законодательства, решения, принятые на референдуме РФ, акты законодательства РФ военного времени, источники международного права, решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ. Более подробно указанные выше источники уголовного права будут рассматриваться нами в главе 2 настоящей работы.

Далее в рамках исследования системы источников уголовного права целесообразным представляется сформулировать принципы ее построения. Системный подход позволяет установить те устойчивые динамические связи, которые существуют между рассматриваемыми источниками, определить роль каждого элемента в функционировании указанной системы.

В основном у совокупности источников права выделяют такие свойства, как системность и иерархичность1. По мнению Г.И. Муромцева, источники права образуют систему, отличающуюся иерархическим принципом построения, "при котором каждый из нисходящих источников права действителен лишь в той мере, в какой соответствует предписаниям вышестоящих источников"2.

Между тем указанными выше свойствами охватывается не вся специфика совокупности источников уголовного права.

Признавая такое свойство, как системность источников права, мы хотели бы обратить внимание на принципы построения соответствующей системы применительно к уголовному праву. Система источников уголовного права должна строиться последовательно на основе предметного, иерархического, логического и функционального принципов, содержание которых заключается в следующем.

Предметный принцип отражает значимость отраслевого предмета правового регулирования. В систему источников уголовного права могут включаться только те явления, которые содержат нормы, регулирующие общественные отношения в соответствии с предметом правового регулирования уголовного права, т.е. уголовно-правовые нормы.

Согласно иерархическому принципу источники уголовного права должны располагаться в системе в соответствии с их юридической силой, начиная от имеющих бльшую юридическую силу к имеющим меньшую юридическую силу.

Логический принцип подразумевает, что источники уголовного права в системе располагаются по степени абстрактности содержащихся в них норм, начиная от более общих, абстрактных к менее абстрактным, казуистичным. Такова логика построения системы права, "в праве переход от одной нормы к другой См.: Зивс С.Л. Указ. соч. — С. 34; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. — С. 77.

Юридическая энциклопедия / Отв. ред. Б.Н. Топорнин. — М.: Юристъ, 2001. — С. 410.

представляет собой саморегулируемый процесс; норма действует, так как она является исполнением более общей нормы: последняя, в свою очередь, действует, поскольку она представляет собой исполнение еще более общей" 1.

Функциональный принцип предусматривает, что каждый источник в силу своего специфического содержания в системе осуществляет определенную функцию. Под функцией в данном случае понимаются те направления, по которым в рамках уголовно-правового регулирования реализуют свои задачи соответствующие источники уголовного права. Такой подход создает возможности для установления специфических характеристик конкретного источника уголовного права, его взаимосвязи с другими источниками, определения роли данного источника в уголовно-правовом регулировании.

На основании вышеизложенного система источников уголовного права может быть представлена следующим образом.

В системе источников уголовного права необходимо сначала указать Конституцию РФ, которая имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории России. Конституция РФ, согласно общеизвестным положениям, является основой российской правовой системы, базой всего законодательства. Кроме того, данный акт содержит отдельные уголовноправовые нормы. В.В. Тирский справедливо заметил, что конституционные положения "конкретизируются в уголовном законе" и определяют пределы уголовно-правовых ограничений2. Таким образом, функция, реализуемая указанным источником, заключается в установлении концептуальных основ уголовноправового регулирования, создании условий для обеспечения прав и свобод человека и гражданина в уголовно-правовых отношениях, в разрешении коллизий между конституционными нормами и нормами уголовного права, в регулировании отдельных уголовно-правовых отношений.

В основу системы источников уголовного права также должны быть положены источники международного права, в том числе международные договоры РФ, источники, содержащие общепризнанные принципы и нормы междунаЗивс С.Л. Указ. соч. — С. 40-41.

См.: Тирский В.В. О некоторых моментах взаимосвязи Конституции и уголовного законодательства // Новая Конституция СССР и вопросы государства и права. — Томск, 1979. — С. 142.

родного права. Функция данного источника заключается в установлении основных начал уголовно-правового регулирования, имеющих международное значение, в обеспечении соблюдения естественных прав и свобод человека, борьбы с преступлениями, создающими угрозу международной безопасности 1. Кроме того, нормы международного права применяются для восполнения пробелов в уголовном законодательстве и разрешения коллизий между международным правом и уголовным правом РФ2.

Решения, принятые на референдуме Российской Федерации, по своей юридической силе уступают вышеназванным источникам. Исходя из ч. 3 ст. 3 Конституции РФ, ст.ст. 3, 40 Федерального конституционного закона от 10 октября 1995 г. № 2-ФКЗ "О референдуме Российской Федерации"3 данные акты также должны рассматриваться как источник уголовного права в случае наличия в их содержании уголовно-правовых норм. Этот источник призван осуществлять функцию по непосредственному регулированию народом Российской Федерации уголовно-правовых отношений.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 15 Конституции РФ следующим в иерархии источников уголовного права следует назвать уголовное законодательство, функция которого заключается в том, что он предусматривает уголовную ответственность, т.е. устанавливает основания и принципы уголовной ответственности, определяет деяния, признаваемые преступлениями, меры уголовно-правового характера за совершение преступлений.

Акты иных отраслей законодательства, в том числе отдельные федеральные законы и иные нормативные правовые акты, акты законодательства Российской Федерации военного времени, являются следующим по значимости источником уголовного права. Их функция состоит в обеспечении реализации поВ связи с этим ученые обоснованно анализируют УК РФ на предмет его соответствия международным стандартам, касающимся прав человека. См., напр.: Ледях И. Новый Уголовный кодекс РФ и международные стандарты по правам человека // Российская юстиция. — 1997. — № 1. — С. 4-6; Кибальник А.Г., Соломоненко И.Г. О соответствии уголовного законодательства международному стандарту по правам человека // Гос-во и право. — 2001. — № 9. — С. 42-48.

См.: Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. — С. 96-97.

См.: Собрание законодательства Российской Федерации. — 1995. — № 42. — Ст. 3921; 2004. — № 27. — Ст. 2710.

ложений УК РФ. Законодательство РФ военного времени направлено также на регулирование уголовно-правовых отношений, связанных с совершением преступлений в военное время или в боевой обстановке.

Решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ также следует рассматривать как источники уголовного права России.

Функция указанных источников заключается в восполнении пробелов в уголовном законодательстве в целях улучшения положения лиц, совершивших общественно опасные деяния, в развитии положений уголовного законодательства, обеспечении соответствия уголовного законодательства вышестоящим источникам уголовного права.

В рамках предложенного выше подхода не размывается значение уголовного законодательства, специфические функции которого не должны осуществляться иными элементами системы источников уголовного права. При этом указанная система, как нам представляется, в большей степени соответствует правовой реальности, потребностям уголовно-правового регулирования.

На основании сформулированных выводов может быть предпринята попытка разрешения проблемы конкуренции норм уголовного права и иных отраслей права, в особенности административного права 1. Указанная конкуренция норм, на наш взгляд, отсутствует, поскольку соответствующие нормы, конкурирующие с нормами уголовного права, имеют иную отраслевую принадлежность2. Данные нормы содержатся в нормативных правовых актах, которые имеют другой предмет правового регулирования, не включаются в систему источников уголовного права, не содержат норм, состоящих с нормами уголовного права в иерархических отношениях, что наблюдается во взаимодействии уголовного права с государственным и международным правом.

См., напр.: Наумов А. Квалификация незаконного оборота гладкоствольного охотничьего оружия // Российская юстиция. — 2002. — № 9. — С. 47; Толмачев О. Нужно быть принципиальным в соблюдении принципов уголовного права // Российская юстиция. — 2002. — № 9. — С. 35-37; Волженкин Б. Мелкое хищение чужого имущества // Уголовное право. — 2002. — № 4. — С. 7-8.

Как справедливо полагают ученые, границы действия норм уголовного и административного права определяются согласно характеру и направленности соответствующих запретов. См., напр.:

Алехин А.П., Кармолицкий А.А., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации. — М.: Зерцало, Теис, 1996. — С. 42.

Полагаем, что на таком понимании данной проблемы основана и практика Конституционного Суда РФ. Так, в определении Конституционного Суда РФ от 5 июня 2003 г. № 217-О "Об отказе в принятии к рассмотрению запроса Верховного Суда Российской Федерации о проверке конституционности части первой статьи 228 Уголовного кодекса Российской Федерации" прямо отмечается, что принятие нового административного закона не означает устранения или смягчения уголовной ответственности за совершение соответствующего деяния1.

Определением Конституционного Суда РФ от 16 октября 2003 г. № 375-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Смирнова Игоря Николаевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 188 и частью первой статьи 194 Уголовного кодекса Российской Федерации" было отказано в принятии к рассмотрению жалобы, касающейся оспаривания конституционности ч. 1 ст. 188 и ч. 1 ст. 194 УК РФ, предписывающих ответственность за контрабанду и уклонение от уплаты таможенных платежей, которые, по мнению заявителя, не содержат согласованного с нормами таможенного законодательства определения понятий "контрабанда" и "уклонение от уплаты таможенных платежей". В обоснование своего решения Конституционный Суд РФ отметил, что установление соотношения различных законодательных положений, выбор норм, подлежащих применению в конкретном деле, не входят в его компетенцию. Конституционный Суд РФ не установил нарушения конституционных прав гражданина в приведенном выше примере, по нашему мнению, косвенно отказался признать возможность регулирования уголовно-правовых отношений нормами иной отраслевой принадлежности2.

Таким образом, КоАП РФ, Гражданский кодекс РФ и иные нормативные правовые акты, не содержащие уголовно-правовых норм, не могут регулировать уголовно-правовые отношения, в том числе применяться при определении наличия состава преступления, за исключением случаев, когда к таким актам отсылают бланкетные диспозиции уголовно-правовых норм. Но наличие такой отсылки не означает их включения в систему источников уголовного права, поСм.: Вестник Конституционного Суда Российской Федерации. — 2003. — № 5.

Документ опубликован не был, размещен в справочной правовой системе "Гарант".

скольку данный факт не влияет на отраслевую принадлежность содержащихся в них норм.

При этом необходимо отметить, что указанные выше акты имеют приоритет в пределах своего предмета правового регулирования. Следует согласиться с Н.И. Пикуровым в том, что "имплантированный в уголовное право" термин должен употребляться в том значении, в каком он используется при регулировании общественных отношений, с которыми он связан1. Аналогичной точки зрения придерживаются и другие ученые2.

В связи с настоящим исследованием одной из проблем является рассмотрение вопроса об отнесении к числу источников уголовного права принципов права, представляющих собой главные исходные положения, на основе которых разрабатываются конституции и другие законы, а также производится их реализация3.

Существуют две точки зрения на указанную проблему. Одни авторы предлагают рассматривать принципы права как один из источников права. Так, Г.И. Муромцев отмечает, что принципы права признаются источниками права в странах, правовые системы которых следуют естественно-правовой доктрине. Суды в случае пробелов в праве могут выносить решения на основе этих принципов. Названный автор полагает, что с принятием Конституции РФ в России впервые принципы права признаны источниками права4. Сторонники данной точки зрения также обращают внимание на использование принципов права в практике Конституционного Суда РФ5.

Существует и другое мнение в науке, согласно которому принципы права не могут признаваться источниками права. Например, Т.В. Кленова придерживается мнения, что принципы права являются научной абстракцией 6. Кроме тоСм.: Пикуров Н.И. Указ. соч. — С. 13.

См.: Жалинский А.Э. О соотношении уголовного и гражданского права в сфере экономики // Госво и право. — 1999. — № 12. — С. 50; Лопашенко Н.А. Еще раз об оценочных категориях в законодательных формулировках преступлений в сфере экономической деятельности // Уголовное право. — 2002. — № 3. — С. 39.

См., напр.: Гранат Н.Л. Указ. соч. — С. 11-12.

См.: Юридическая энциклопедия / Отв. ред. Б.Н. Топорнин. — С. 411.

См.: Гранат Н.Л. Указ. соч. — С. 11-12; Кононов А. Принцип определенности правовой нормы в конституционном судопроизводстве // Уголовное право. — 1999. — № 2. — С. 78.

См.: Кленова Т.В. Указ. соч. — С. 54.

го, звучит обоснованная критика самой естественно-правовой концепции права, которая обосновывает существование указанных выше источников1.

Действительно, Конституционный Суд РФ зачастую в своих решениях ссылается на принципы права. Данный судебный орган активно использует общеправовые и конституционные принципы юридического равенства, неприкосновенности собственности и свободы договора, соответствия требованиям справедливости, принципы юридической (в том числе уголовно-правовой) ответственности, такие как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм2. При этом Конституционный Суд РФ обращается только к тем принципам, касающимся уголовно-правовой ответственности, которые закреплены в УК РФ.

И все же представляется, что принципы права не могут рассматриваться в качестве источников уголовного права. Принципы права находят свое выражение, как известно, в правосознании, правовых нормах и правоотношениях3. При этом принципы права, существующие в правосознании и правоотношениях, могут быть рассмотрены в рамках социальных источников уголовного права, а закрепленные в нормах права, не являются формой их выражения, а, скорее, содержанием последних. Поэтому у нас нет оснований для включения принципов права в систему источников норм уголовного права.

Предложенная нами система источников отечественного уголовного права характерна для настоящего времени. Вместе с тем общественные отношения в силу своей динамичности в некоторых ситуациях требуют более оперативного правотворчества, учитывающего особенности конкретной ситуации. Такими ситуациями могут рассматриваться вступление государства в войну, массовые См.: Кудрявцев В.Н. О правопонимании и законности // Гос-во и право. — 1994. — № 3. — С. 4-6.

См., напр.: постановление Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2003 года № 1-П "По делу о проверке конституционности положения части первой статьи 130 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан П.Л. Верещака, В.М. Гладкова, И.В. Голышева и К.П. Данилова" // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2003. — № 10. — Ст. 953; постановление Конституционного Суда РФ от 17 июля 2002 года № 13-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 342, 371, 373, 378, 379, 380 и Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, статьи 41 Уголовного кодекса РСФСР и статьи Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" в связи с запросом Подольского городского суда Московской области и жалобами ряда граждан" // Собрание законодательства Российской Федерации. — 2002. — № 31. — Ст. 3160.

См.: Юридическая энциклопедия / Отв. ред. Б.Н. Топорнин. — С. 411.

гражданские беспорядки, глобальные стихийные бедствия и т.п. Указанные ситуации характеризуются такими свойствами, как непредвиденность и чрезвычайность. Субъект правотворчества не в состоянии заранее предусмотреть их возникновение, предварительно урегулировать возникающие в связи с этим общественные отношения. Нормы права формулируются в таких случаях после наступления соответствующих событий. Не исключение и уголовное право, которое в подобные периоды существенно изменяется содержательно при неизменности требуемых форм его выражения.

На основании изложенного можно разграничивать ординарные и экстраординарные источники уголовного права по такому основанию, как характер обстановки, в которой они принимаются. Вторая группа источников характеризуется тем, что принимается после возникновения какой-либо непредвиденной чрезвычайной ситуации, угрожающей обществу и государству (например, война, стихийное бедствие в больших масштабах и т.д.), действует в пределах времени существования данной ситуации. При этом указанная группа источников обычно не соответствует заранее установленной форме существования источников уголовного права, является разновидностью фактических источников норм уголовного права. Ординарными следует признать все иные источники уголовного права.

Мы находим немало примеров существования экстраординарных источников уголовного права. Так, в 1917-1919 гг. во время Гражданской войны экстраординарными источниками уголовного права выступали постановления Временного правительства, постановления съезда Советов, инструкции Наркомюста, не соответствовавшие какой-либо форме, предусмотренной на тот момент законодательством1. В период Великой Отечественной войны источниками уголовного права выступали такие акты, как постановления Государственного Комитета Обороны, постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б)2.

См., напр.: Исаев И.А. Указ. соч. — С. 270-272; Курс уголовного права: Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. — М.: ИКД "Зерцало-М", 2002. — Т. 1:

Учение о преступлении. — С. 23-24.

См.: Хрестоматия по истории отечественного государства и права: Учебное пособие. — М.:

МГУ, 1994. — С. 274-277.

Таким образом, под источниками норм уголовного права следует понимать явления правовой действительности, облеченные в определенную форму, признаваемые государством, содержащие уголовно-правовые нормы либо их элементы, регулирующие уголовно-правовые отношения в Российской Федерации и относящиеся к ее правовой системе.

УК РФ не может рассматриваться как единственный источник норм уголовного права, к которым также необходимо относить Конституцию РФ, источники, содержащие общепризнанные нормы и принципы международного права, ратифицированные международные договоры РФ, решения, принятые на референдуме РФ, уголовное законодательство РФ, отдельные акты иных отраслей законодательства РФ, в том числе законодательства РФ военного времени, решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ.

Необходимо отметить, что уголовное право как отрасль российского права имеет не только источники норм, но и социальные источники. В связи с этим требуется рассмотреть вопрос о содержании понятия "социальный источник уголовного права".

§ 3. Категория социальных источников уголовного права Подход к понятию источника уголовного права, при котором исследуются только источники норм указанной отрасли права, не позволяет нам выявить факторы, влияющие на процесс формирования уголовно-правовых норм, а также их реализации. В.П. Казимирчук и В.Н. Кудрявцев обоснованно считают, что задачей юридической науки является изучение права в жизни1. Следует согласиться также с тезисом, что "познание норм уголовного права не может осуществляться изолированно, лишь из самих себя, вне связи с социальнополитическими задачами соответствующего правового регулирования"2.

См.: Казимирчук В.П., Кудрявцев В.Н. Указ. соч. — С. 7, 20.

Мысловский Е. Религиозно-светские начала уголовно-правовых норм // Российская юстиция. — 1997. — № 4. — С. 10.

Узконормативный подход к понятию источника уголовного права лишает нас возможности полностью выявить действительное содержание норм уголовного права, неразрывно связанное с их социальными источниками, что существенно осложняет возможность правильного понимания и применения данных норм. Поэтому необходимо рассмотреть понятие социального источника уголовного права в целях определения всех тех явлений, которые помогают установить содержание уголовно-правовой нормы, связанное с явлениями, лежащими вне отраслевой правовой материи.

Согласно сделанным выше выводам мы предлагаем под социальными источниками уголовного права понимать явления, влияющие на возникновение уголовно-правовых норм, определяющие их содержание как в момент создания (правотворчества), так и в момент реализации указанных норм.

Нормы уголовного права часто не содержат исчерпывающих признаков тех общественных отношений, которые ими охраняются. Данные признаки имеются в нормах других отраслей права либо в нормах иных социальных регуляторов (мораль, религия и т.д.). На этом основании можно различать юридическое и социальное содержание норм уголовного права. При этом первое ограничивается теми признаками правила поведения, которые закреплены непосредственно в нормах уголовного права, а второе, более обширное по объему, определяется социальными источниками уголовного права.

Проблема социальных источников уголовного права нашла свое отражение в трудах отдельных авторов, которыми были сделаны выводы о том, что социальные источники уголовного права (факторы, вызывающие к жизни уголовный закон, объективные социальные закономерности и потребности, господствующая идеология, общественная психология, правовые традиции, а также все стороны духовной национальной культуры): 1) социально обусловливают форму уголовно-правовых предписаний1; 2) оказывают непосредственное влияние на содержание и форму уголовно-правовых запретов, определяют содержание угоСм.: Наумов А.В. Форма уголовного закона и ее социальная обусловленность. — М., 1984. — С. 27.

ловного закона посредством сознания и воли законодателя 1. Между тем есть основания для исследования соответствующих явлений и в иной плоскости.

Особое значение в контексте анализируемых явлений имеет культурологический аспект. Уголовное право, безусловно, один из культурных феноменов.

Объективной выступает его связь с культурой. Как отмечает В.В. Кулыгин, уголовное право не может рассматриваться как самодостаточная система, поскольку функционирует в определенной социокультурной среде, которая оказывает влияние на все параметры регулирования уголовным правом общественных отношений2. Не вызывает сомнения наличие отмеченных указанным автором этнокультурных основ уголовного закона3.

Культура имеет большое значение для правотворчества в уголовном праве.

А. Жалинский и А. Рерихт на примере Германии и Нидерландов убедительно продемонстрировали, что существующие культурные барьеры могут помешать применению взаимно заимствованных норм. Они пишут: "Уголовно-правовая норма может быть реализована, только если общество осуждает запрещаемое поведение, которое стоит за уголовно-правовой нормой. Нет согласия по этому поводу — норма не действует"4. Этим подчеркивается тесная взаимосвязь уголовного права и всей совокупности иных культурных явлений, составляющих социальные источники уголовного права.

В науке делаются попытки систематизировать социальные источники уголовного права. Так, З.А. Незнамова считает, что под материальными источниками уголовно-правовых норм следует понимать: 1) государственную власть, так как правотворческая деятельность является разновидностью государственной деятельности; 2) правосознание; 3) обычай; 4) Конституцию РФ, поскольку она не включает уголовно-правовых норм, но определяет их содержание;

5) общепризнанные принципы и нормы международного права, поскольку они часто не определяют деяние как преступление, а выражают только намерение См.: Кузнецова Н.Ф., Злобин Г.А. Социальная обусловленность уголовного закона и научное обеспечение нормотворчества // Сов. гос-во и право. — 1976. — № 8. — С. 76, 79.

См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. — С. 7.

Там же. — С. 20.

Жалинский А., Рерихт А. Введение в немецкое право. — М.: Спарк, 2001. — С. 46.

государства бороться с общественно опасными явлениями, не содержат санкции, не конкретизируют меру воздействия на преступника1.

Приведенное мнение представляется не вполне верным. Определенная часть указанных З.А. Незнамовой социальных источников уголовного права может рассматриваться и как источники его норм (Конституция РФ, источники, содержащие общепризнанные принципы и нормы международного права). Государственная деятельность и ее результаты понимаются нами как самостоятельные явления, в связи с чем трудно согласиться с признанием государственной власти в качестве разновидности социальных источников уголовного права.

Кроме того, социальные источники уголовного права находятся вне правотворческой и правоприменительной деятельности, вследствие чего к числу таких источников не может относиться правотворческая деятельность государства.

Глубоко проанализированы взаимосвязи уголовно-правовых норм с социальными источниками уголовного права Н.И. Пикуровым. Автор полагает, что любая норма требует для своей реализации "поле-проводник", позволяющее воплотить заложенные в ней требования и представляющее сложный механизм, который состоит из языковой, психологической, моральной, общекультурной систем. По его мнению, данный механизм обеспечивает "развертывание признаков нормы в сознании адресата, наполнение деталями, позволяющими применить ее требование к конкретной жизненной ситуации". В подтверждение своего тезиса Н.И. Пикуров также отмечает, что содержание ряда понятий ("честь", "достоинство", "репутация"), которые используются в УК РФ, "не может быть раскрыто без обращения к общепринятым (нормативным) представлениям об этих социально-нравственных ценностях"2. Таким образом, функция указанного выше механизма заключается в конкретизации и детализации правового предписания в юридических рамках, определенных в законе. Н.И. Пикуров пишет:

"Неюридический нормативный материал, находящийся за пределами правовых предписаний, формирует лишь условия реализации нормы" 3. Данный нормативСм.: Уголовное право: Общая часть / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой. — М.: Норма, 2000. — С. 24-28.

Пикуров Н.И. Указ. соч. — С. 145-146.

Там же. — С. 146.

ный материал автор именует инфраструктурой уголовного права, под которой понимается "вся совокупность социальных норм, институтов и явлений, составляющих среду функционирования правовых норм", включающая: 1) общесоциальные неюридические явления; 2) юридические явления, лежащие вне границ отрасли уголовного права1.

В целом разделяя позицию Н.И. Пикурова, мы не согласны с ним в том, что соответствующие (неотраслевые) явления не устанавливают границы преступного поведения. Представляется, что в данном случае содержание "материнских" явлений, вызвавших к жизни уголовно-правовые нормы, охраняемых ими, напрямую корреспондирует содержанию данных уголовно-правовых норм, что сказывается на процессе криминализации деяния, определения его сущности, квалификации преступлений, назначения наказаний и т.д. Более подробно значение социальных источников уголовного права будет проанализировано нами ниже.

Проблема социальных источников уголовного права является достаточно обширной и многоаспектной. Поэтому в целях настоящего исследования мы не будем рассматривать данную проблему подробно и всесторонне, а ограничимся формулированием общих подходов к исследованию категории социального источника уголовного права. Кроме того, с целью определения значения социальных источников уголовного права в главе 3 настоящей работы мы рассмотрим некоторые из них: судебную практику, науку уголовного права, источники иных отраслей права РФ, иностранного и международного права.

На основе понятия социального источника уголовного права, о котором говорилось выше, указанные источники могут быть классифицированы следующим образом: 1) объективные источники (общественные отношения в конкретных сферах жизни общества, нормы иных, помимо уголовного права, социальных регуляторов (религиозные, моральные, политические и иные), положения, выработанные правоприменительной практикой, наука уголовного права и др.);

2) субъективные источники (сознание, подсознание, иные психические явления, влияющие на формирование и реализацию норм уголовного права).

Пикуров Н.И. Указ. соч. — С. 146.

Общественные отношения в экономической, политической, социальной, культурной сферах жизни общества являются одним из основных социальных источников уголовного права. Между тем анализ их не служит предметом нашего исследования и должен осуществляться в рамках иных специализированных отраслей знаний.

Среди социальных норм наибольшее влияние на уголовное право в настоящее время в России оказывают нормы морали. Это связано с особой ролью морали в процессе социального нормирования. Значимость указанной разновидности социальных регуляторов в механизме уголовно-правового регулирования является общепризнанной1. Ученые, анализируя взаимосвязь уголовноправовых и моральных норм, отмечают, что уголовно-правовые нормы выступают частным выражением общих нравственных установлений, а уголовное право нравственно по своему характеру и содержанию 2. В связи с этим многие нормы уголовного права могут быть правильно истолкованы и применены только с учетом требований соответствующих нравственных норм3. Трудно говорить о том, что уголовное право в полной мере соответствует моральным нормам, данные социальные регуляторы не являются тождественными. Но в то же время следует признать, что многие уголовно-правовые нормы имеют именно моральную основу (например, уголовно-правовые запреты совершения оскорбления, систематического унижения человеческого достоинства и др.).

Уголовно-правовые и моральные нормы неразрывно связаны между собою, зачастую уголовное право берет под охрану моральные нормы. Конечно, данная взаимосвязь между уголовным правом и моралью имеет место далеко не всегда, ибо содержание норм указанных социальных регуляторов нередко существенно различается. Между тем в тех случаях, когда такая взаимосвязь присутствует, См., напр.: Социология права / Под ред. В.М. Сырых. — М.: Юридический дом "Юстицинформ", 2004; Графский В.Г. Право и мораль в истории: проблемы ценностного подхода // Гос-во и право. — 1998. — № 8. — С. 114-119.

См.: Карпец И.И. Уголовное право и этика. — М.: Юрид. лит., 1985. — С. 6-7, 10; Бойцов А.И.

Действие уголовного закона во времени и в пространстве. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1995. — С. 14.

См.: Нижечек В.И. Указ. соч. — С. 328- 329.

охранительные уголовно-правовые нормы становятся обусловленными по содержанию охраняемыми моральными нормами.

Моральные нормы оказывают многостороннее влияние на уголовное право. Так, В.М. Коган сформулировал следующие тезисы, касающиеся данного вопроса: 1) степень морального осуждения деяний влияет на их криминализацию либо декриминализацию как в правосознании, так и в законе; 2) моральное содержание уголовно-правовых норм — компонент уголовно-правового воздействия, в связи с чем несовпадение уголовного права и морали влечет исключение убеждения из числа методов уголовно-правового регулирования1. Но этим взаимосвязь анализируемых явлений не исчерпывается.

Нормы морали служат критерием, применяемым в уголовно-правовом регулировании. Это проявляется в том, что: 1) квалификация преступления включает моральную оценку социальной сущности совершенного преступного деяния2; 2) нормы морали применяются при определении наличия признаков противоправного деяния (например, по ст. 163 УК РФ)3; 3) сущность уголовного наказания состоит также в том, что оно выражается в отрицательной моральнополитической оценке деяния и преступника4. Существуют и другие аналогичного рода мнения относительно значения норм морали в уголовно-правовом регулировании5.

Необходимо подчеркнуть такое качество моральных норм, как определенная динамичность, что связано с их неформализованностью. Например, В.Ф. Щепельков обоснованно отмечает следующее относительно понятия неприличной формы унижения чести и достоинства, закрепленной в ст. 130 УК РФ: "То, что вчера было неприличным, сегодня может стать нормой". В этих случаях, по его мнеСм.: Коган В.М. Правосознание и уголовный закон // Сов. гос-во и право. — 1983. — № 12. — С. 66; Он же. Социальный механизм уголовно-правового воздействия. — М.: Наука, 1983. — С. 125.

См.: Демидов Ю.А. Социальная ценность и оценка в уголовном праве. — М.: Юрид. лит., 1975. — С. 147.

См.: Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. — М.:

Юристъ, 1998. — С. 503; Ляпунов Ю. Ответственность за вымогательство // Законность. — 1997. — № 4. — С. 7.

См.: Смирнов В.Г. Функции советского уголовного права. — Л., 1965. — С. 87.

См., напр.: Савкин А. Деятельное раскаяние — свобода от ответственности // Российская юстиция. — 1997. — № 12. — С. 35-37.

нию, при квалификации деяния правоприменитель "исходит не из представлений законодателя о неприличной форме при установлении нормы, а из общепринятых в обществе представлений на момент применения нормы"1.

Законодатель далеко не всегда успевает за изменением моральных норм.

А.В. Наумов совершенно обоснованно считает, что смена норм морали может привести к ситуации, когда суд станет применять "вчерашнюю мораль вчерашнего закона"2. Но в данном случае возможна и совершенно иная ситуация, когда уполномоченный орган фактическим неприменением несправедливой, с его точки зрения, уголовно-правовой нормы способен нивелировать ее значение в механизме уголовно-правового регулирования. Не случайно, например, М.С. Гринберг отмечает, что существует процесс формальной и фактической декриминализации. При этом последняя имеет место в том случае, если неприменение уголовного закона наблюдается в практике государственных органов3.

Кроме того, следует учитывать тот факт, что, по мнению отдельных авторов, противопоставление закона и справедливости есть давняя российская традиция4.

Все это наглядно демонстрирует практический аспект проблемы социальных источников уголовного права, тесно связанной с процессом реализации уголовно-правовых норм.

Религиозные нормы с учетом особенностей отечественной правовой системы выступают в качестве социального источника уголовного права в основном в процессе правотворчества, а также в ограниченном объеме в процессе реализации норм права, воздействуя на сознание субъекта. Данный фактор также не стоит недооценивать. Так, по мнению Л.И. Петражицкого, законы могут утратить силу вследствие таких причин, как изменение обстоятельств, при котором законы рассматриваются, например, как противоречащие религиозным взглядам5. Указанные и иные характеристики религиозных норм в контексте их анализа как социальных источников уголовного права во многом сходны с характеЩепельков В.Ф. Формально-логические основания толкования уголовного закона: Дис… канд.

юрид. наук. — Волгоград, 1998. — С. 95-97.

Наумов А.В. Уголовный закон и права человека // Сов. гос-во и право. — 1990. — № 1. — С. 57-58.

См.: Гринберг М.С. Указ. соч. — С. 41.

См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. — С. 33; Карпец И.И. Указ. соч. — С. 60.

См.: Петражицкий Л.И. Указ. соч. — С. 416.

ристиками моральных норм, которые нами выше уже отмечались. Можно привести немало примеров того, что религиозные нормы нашли свое воплощение в нормах современного уголовного права РФ (уголовно-правовые запреты на совершение убийства, причинения смерти по неосторожности, причинения тяжких телесных повреждений, кражи и т.п.).

Нормы уголовного права имеют определенное политическое содержание, что делает возможным отнесение политических норм к социальным источникам уголовного права. Т.В. Кленова пишет: "Известно, что не каждый уголовный закон научно обоснован, но все политически мотивированы"1.

Политические нормы влияют на формирование принципиальных основ уголовного права, дают повод говорить о наличии уголовно-политической концепции в основе отрасли уголовного права2. Очевидно, что именно они являются определяющими при формировании и реализации уголовной политики3.

Пример влияния политики на нормы уголовного права — смертная казнь, которая в конкретный исторический период в России, по сути, рассматривалась как средство борьбы именно с политическими преступлениями, т.е. существовала и применялась по политическим мотивам4.

Политические нормы учитываются и при реализации уголовно-правовых норм. Так, по мнению Ю.А. Демидова, юридическая оценка как составная часть уголовно-правовой оценки преступления выражает и политическую оценку, поскольку политика воплощается также в правовых нормах5. Исследуемые нами А.В. Мадьярова отмечает, что "различия между тем или иным пониманием закона обусловлены уголовно-политическими мотивами"6. Значение политических норм ярко демонстрирует эпоха 1917-1952 гг., когда политика особенно Кленова Т.В. Указ. соч. — С. 57.

См.: Понятовская Т.Г. Концептуальные основы уголовного права России: история и современность: Автореф. дис… д-ра юрид. наук. — Екатеринбург, 1997. — С. 8.

См., напр.: Звечаровский И.Э. Указ. соч. — С. 76-85; Трахов А. Стабильность уголовного закона и судебная практика // Законность. — 2002. — № 5. — С. 2-5; Вермеш М. Основные проблемы криминологии. — М.: Прогресс, 1978. — С. 206-213.

См., напр.: Государственная Дума. 1906-1917: Стенографические отчеты. — М.: Фонд "Правовая культура", 1995. — Т. 1. — С. 100-124.

См.: Демидов Ю.А. Указ. соч. — С. 132-133.

Мадьярова А.В. Указ. соч. — С. 233.

активно влияла на право1. В этот период, по мнению М.С. Гринберга, произошло "расщепление" уголовного права на подлинное, призванное служить защите общества от преступных посягательств и от издержек данной защиты, и на уголовное право, которое служило политической юстиции2.

Следует также отметить динамизм политических норм, влияющих на содержание норм уголовного права. Так, М. Вермеш обоснованно полагает, что принципы уголовной политики не считаются жесткой догмой, имеют постоянный характер лишь постольку, поскольку отражают определенное постоянство общественно-политических отношений и динамики преступности, а потому "требуют постоянного изучения упомянутых факторов, учета их изменчивости"3.

Одним из основных социальных источников уголовного права следует признать обычай. Как справедливо заметил М.Д. Шаргородский, "не создавая уголовно-правовых норм, в узком смысле слова, не определяя наказания, не создавая новых составов преступления, правовой обычай, правила социалистического общежития могут иметь значение для установления конкретного объема определенного законом преступного деяния"4. Так, очевидно, что именно обычные нормы, наряду с религиозными, лежат в основе уголовно-правовых норм, сформулированных в ст.ст. 157, 244 УК РФ.

Понимание нормы уголовного права, ее содержания часто зависит от общепринятых мнений по данному вопросу. Следует согласиться с Н.Д. Сергиевским в том, что хороший практик-судья должен быть знаком с бытовыми чертами своего народа, знание которых является необходимым для правильного применения уголовного закона, поскольку обычай в виде народных правовоззрений тесно связан с нормами уголовного права5. Мы также поддерживаем мнение о том, что понятия, содержащиеся в уголовном законе, объясняются с точки зреСм., напр.: Звечаровский И.Э. Указ. соч. — С. 78.

См.: Гринберг М.С. Уголовное право как феномен, несовместимый с бесправием и произволом // Гос-во и право. — 2003. — № 9. — С. 46, 49; Он же. Уголовное право и массовые репрессии 20-х и последующих годов // Гос-во и право. — 1993. — № 1. — С. 72; Он же. Пределы принуждения (уголовно-правовой аспект). — С. 35.

Вермеш М. Указ. соч. — С. 213.

Шаргородский М.Д. Указ. соч. — С. 153.

См.: Сергиевский Н.Д. Указ. соч. — С. 3-5.

ния обычая1. В отдельных случаях только ознакомление с обычными нормами позволяет установить наличие общественной опасности в деянии лица, правильно оценить данный поступок с позиции уголовного права. Например, это касается установления признаков составов преступлений в деяниях, заключающихся в уплате и принятии выкупа за невесту, похищении невесты и т.п.

Но обычай признается государством далеко не всегда. Бывают случаи, когда государство борется с обычаями. Так, в статьях 231-236 УК РСФСР 1960 г.

была установлена уголовная ответственность за преступления, составляющие пережитки местных обычаев. УК РФ 1996 г. предусматривает уголовную ответственность за убийство, совершенное из кровной мести (п. "л" ч. 2 ст. 105). Поэтому необходимо признать, что социальными источниками уголовного права могут выступать лишь те обычные нормы, которые являются не только общепризнанными, но и не противоречащими собственно нормам права.

Следующим рассматриваемым нами социальным источником уголовного права станет судебная практика. Мнение о том, что судебная практика есть социальный источник уголовного права, уже высказывалось Г.Т. Ткешелиадзе, который полагает, что ее роль заключается в 1) передаче законодателю сигналов, касающихся материальных потребностей общества, указывающих на несогласованность и противоречие между отдельными правовыми предписаниями;

2) содействии редакционному совершенствованию норм права2. Так, в ходе проведенного анализа пояснительных записок к 103 федеральным законам и законопроектам, предусматривающим внесение изменений в УК РФ, мы обнаружили, что в 12 из них имеются ссылки на судебную практику, обосновывающие необходимость принятия законопроекта.

Между тем указанные позиции не охватывают всего спектра функций данного источника. Судебная практика также наполняет уголовно-правовую норму фактическим содержанием, определяет ее реальные контуры 3. Поскольку уголовное законодательство не способно обеспечить регулирование всех возниСм.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Указ. соч. — С. 94-95.

См.: Ткешелиадзе Г.Т. Указ. соч. — С. 148-155.

См.: Уголовное право: Общая часть: Учебник. — М.: Спарк, 1996. — С. 62-63; Наумов А.В. Источники уголовного права. — С. 21.

кающих в соответствующей сфере конкретных отношений, появляющиеся пробелы восполняются и корректируются также судебной практикой за счет имплицитного содержания текста уголовно-правовой нормы1.

В ряду социальных источников уголовного права как отрасли права следует назвать науку уголовного права, под которой можно понимать систему общепринятых и иных мнений, концепций, взглядов на отрасль уголовного права.

Наука должна играть ключевую роль на этапе создания уголовно-правовых норм. Не вызывает сомнения тезис о том, что важнейшим принципом правотворчества является принцип научности2. При этом следует учитывать возрастающую роль научного обеспечения нормотворчества 3. Примером взаимодействия уголовно-правовой науки с отраслью уголовного права могут служить принятые в 1991 г. Основы уголовного законодательства Союза ССР, которые строились на разработанной учеными теоретической модели указанного законодательного акта4. Но этим значимость данного источника не ограничивается.

Наука вырабатывает положения, которые учитываются в рамках реализации норм права, берутся за основу при оценке юридических фактов в уголовном праве. В особенности это касается оценочных понятий (например, "общественная опасность деяния", "малозначительность" и др.). Вместе с тем подобные положения не могут признаваться общеобязательными и должны рассматриваться как рекомендации, которые имеют зачастую высокую степень обязательности.

Субъекты, создающие и реализующие нормы уголовного права, подвергаются воздействию ряда субъективных факторов. Указанные факторы многообразны по форме и содержанию. В основном уделяется внимание такой категории, как сознание, а точнее, правосознание. В науке справедливо отмечается, что правосознание является идейным источником, основой для создания норм уголовного права5. Н.Ф. Кузнецова и Г.А. Злобин считают, что правотворчество См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. — С. 8.

См.: Кузнецова Н.Ф., Злобин Г.А. Указ. соч. — С. 79-80.

Там же. — С. 81-82.

См.: Курс уголовного права: Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. — Т. 1: Учение о преступлении. — С. 53.

См.: Коган В.М. Правосознание и уголовный закон. — С. 66; Уголовный закон. Преступление.

Уголовная ответственность / Отв. ред. И.Я. Козаченко. — Екатеринбург, 1991. — С. 57.

вбирает в себя обыденное, практическое и научное сознание; при этом именно научному сознанию принадлежит ведущая роль1.

Правосознание, наряду с социальными регуляторами, существенным образом влияет на процесс криминализации деяний, поскольку оценочная деятельность законодателя по определению круга и признаков преступлений "непосредственно обусловлена мировоззрением, идеологией и общественной психологией, ценностными ориентациями" 2. Значительной является его роль и в процессе реализации норм уголовного права. В.М. Коган отмечает, что правосознание активно влияет на уголовный закон, осуществляет его оценку, восполняет и постоянно его корректирует3. Другие авторы также обращают внимание на роль правосознания в принятии судом решения по уголовному делу, определении содержания норм уголовного права4.

Системно исследуя правосознание, А.В. Грошев обоснованно отметил, что сфера его применения в уголовном праве "охватывает практически все стадии уголовно-правового регулирования и его механизм". Правосознание предшествует уголовно-правовой норме при осуществлении криминализации и декриминализации соответствующих деяний, а в рамках реализации норм уголовного права уже уголовно-правовая норма предшествует правосознанию5.

Предлагая заменить понятие правосознания понятием уголовно-правовой ментальности, В.В. Кулыгин считает, что представления о добре и зле, хорошем и плохом, справедливом и несправедливом, правде и неправде исторически являются первичными психическими структурами (архетипами). Образуя фундамент уголовно-правовой ментальности, по его мнению, данные архетипы наполняются специфическим содержанием и создают стандарты и стереотипы уголовно-правового поведения, которое принято в данной этнокультурной среде6. Названный автор полагает, что уголовно-правовая ментальность оказывает См.: Кузнецова Н.Ф., Злобин Г.А. Указ. соч. — С. 79-80.

Демидов Ю.А. Указ. соч. — С. 134.

См.: Коган В.М. Указ. соч. — С. 66.

См.: Курс советского уголовного права. — М.: Наука, 1970. — Т. 2. — С. 131- 132; Уголовный закон. Преступление. Уголовная ответственность / Отв. ред. И.Я. Козаченко. — С. 54.

См.: Грошев А.В. Функции правосознания в механизме уголовно-правового регулирования:

Дис… д-ра юрид. наук. — Екатеринбург, 1997. — С. 49-50.

См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. — С. 7-8.

решающее влияние через профессиональное правосознание на уголовноправовую практику и законотворчество1. С данным выводом следует согласиться, поскольку, как мы уже отмечали, правотворчество и реализация права, понимаемые как виды человеческой деятельности, испытывают влияние тех факторов, которые, в свою очередь, воздействуют на психику человека.

Ученые выделяют такие свойства общественного сознания, как консервативность, отставание от потребностей общественного развития, его неоднородность, наличие различных, иногда противоположных взглядов, всевозможных предрассудков, заблуждений и других дефектов2. Все это в отдельных случаях сдерживает реализацию уголовно-правовых норм, делает ее невозможной. Так, уголовноправовой запрет, который воспринимается как несправедливый или безнравственный, остается "мертвой" буквой закона либо реализуется неэффективно3. Все это также говорит о том значении, которое имеют анализируемые нами социальные источники уголовного права в практической плоскости.

Социальные источники уголовного права оказывают определяющее влияние на процесс правоприменения, поскольку именно они формируют представление правоприменителя о содержании применяемой им уголовно-правовой нормы. Нужно признать, что значение указанных источников является решающим, когда речь идет о применении норм уголовного права в пределах судебного усмотрения4.

Уголовно-правовые нормы не содержат всей полноты информации, касающейся соответствующих правил поведения. Несовершенным является язык уголовного закона5. В связи с этим субъект правоприменения вынужден обращаться к социальным источникам уголовного права, таким как наука, судебная практика, для их использования в решении соответствующих проблем6, т.е. социальные источники уголовного права в некоторых случаях объективно необКулыгин В.В. Указ. соч. — С. 8.

См.: Грошев А.В. Указ. соч. — С. 70.

См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. — С. 8.

См. об этом: Черданцев А.Ф. Указ. соч. — С. 108.

См., напр.: Кострова М.Б. Изобразительно-выразительные средства языка в уголовном законе:

о допустимости использования // Журнал российского права. — 2002. — № 8. — С. 63-73.

См.: Брайнин Я.М. Уголовный закон и его применение. — М.: Юрид. лит., 1967. — С. 50-53.

ходимы для уточнения и конкретизации уголовно-правовых норм, определения их реального содержания в силу некоторого несовершенства текстуального выражения указанных норм.

Социальные источники уголовного права используются для уяснения смысла и содержания нормы права. По словам В.Н. Кудрявцева, поскольку закон несовершенен, правоприменитель вынужден для уяснения содержания состава преступления обращаться к "подразумеваемым", или "латентным" (неявным), признакам, которые устанавливаются при толковании закона или научными исследованиями. В связи с этим для их уяснения необходимо обратиться "к области уголовной политики, идеологии, социальной психологии и общественной практики". Далее В.Н. Кудрявцев пишет: "Выяснить смысл правовой нормы — это значит раскрыть, какие именно общественные явления, объективные исторические закономерности лежали в основе создания данной нормы, какую цель хотел достичь законодатель ее установлением"1. Безусловно, на наш взгляд, вновь идет речь о необходимости оценки и анализа социальных источников уголовного права, которые используются при определении содержания уголовно-правовых норм, а также тех общественных отношений, на которые они распространяют свое действие.

Необходимо согласиться с тезисом Л.И. Спиридонова о том, что "право неотделимо от других явлений, и потому практическое применение уголовного закона обусловлено целым рядом иных — неправовых факторов"2. Приведем примеры применения таких неправовых факторов, т.е. социальных источников уголовного права. Так, статья 6 УК РФ содержит определение принципа справедливости. Как известно, категория "справедливость" рассматривается в основном как моральная категория3. Согласно ст. 6 УК РФ наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть спраКудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. — С. 84, 86- 87.

Спиридонов Л.И. Социология уголовного права. — М.: Юрид. лит., 1986. — С. 190.

Например, по мнению А.В. Наумова, принцип справедливости есть "этическая, оценочная категория", которая проявляется также в ходе процесса криминализации или декриминализации деяния, в рамках которого законодатель "должен учитывать нравственные, этические представления граждан о справедливости и несправедливости определенных поступков". См.: Уголовное право:

Общая часть. — М.: Спарк, 1996. — С. 28-29; Смирнов В.Г. Указ. соч. — С. 88, 174; Сырых В.М.

Теория государства и права. — С. 95.

ведливыми. При этом справедливость понимается как соответствие указанных мер характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Критерии указанного соответствия в УК не приведены. В связи с этим следует считать, что данные критерии определяются моральными нормами.

Другой характерный пример использования источников уголовного права в широком смысле слова — положения ст. 801 УК РФ, согласно которой лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, освобождается судом от наказания, если будет установлено, что вследствие изменения обстановки это лицо или совершенное им преступление перестали быть общественно опасными. Под изменением обстановки, вследствие которого преступление перестало быть общественно опасным, в науке предложено понимать "существенные изменения в политической, экономической, социальной или духовной жизни общества, происшедшие независимо от воли или желания виновного, вследствие которых не только конкретное преступление, но и другие ему подобные деяния перестали быть общественно опасными" (например, отмена военного или чрезвычайного положения, карточной системы приобретения продовольствия и товаров, экономическая или политическая реформа в государстве, окончание военных действий, ликвидация организации) 1. Представляется, что такое изменение обстановки и подразумевает изменение содержания социальных источников уголовного права, в том числе общественных отношений в соответствующей сфере (экономической, политической и т.п.), социальных норм, субъективных представлений.

Помимо предусмотренного УК изменения обстановки, возможна ситуация, когда уголовно-правовая норма утратит свою актуальность вследствие исчезновения общественных отношений, для регулирования которых она была создана.

А.Н. Игнатов обоснованно отмечает возможность фактического прекращения действия уголовного закона в связи с отсутствием условий или отношений, при См.: Аликперов Х. Освобождение от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки // Законность. — 1999. — № 7. — С. 13; Сверчков В. Критерии и условия освобождения от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки // Российская юстиция. — 1999. — № 9. — С. 44-45.

наличии которых было возможно совершение преступления, предусмотренного уголовным законом1.

В уголовном праве немало других примеров, указывающих на взаимосвязь между социальными источниками уголовного права и нормами уголовного права2. Данная взаимосвязь характеризуется тем, что охраняемые уголовноправовой нормой моральные нормы входят в ее логическую структуру; "некоторые нормы морали и правила социалистического общежития уголовный закон берет под особую охрану", в связи с чем они "представляют собой единство"3.

Связь между нормами уголовного права и социальными источниками уголовного права в данном случае аналогична связи бланкетных норм и нормативных положений, к которым они отсылают. А.В. Мадьярова справедливо полагает, что в охранительной функции уголовного права заложена "природная бланкетность" уголовного закона4. Описывая предмет правового регулирования, норма уголовного права объективно включает определенные социальные характеристики соответствующих отношений, многие из которых предусмотрены в нормах иных социальных регуляторов (мораль, религия, правила общежития) либо только отражаются в сознании человека (например, понятие "значительный ущерб").

Уголовное право есть система норм, выраженных через совокупность понятий5. По поводу классификации понятий, используемых в уголовном законе, существует большое количество принципиально не различающихся точек зрения6.

Суммируя указанные мнения, взяв за основу классификацию Я.М. Брайнина7, можно выделить следующие виды понятий и терминов, используемых в уголовном См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М. Лебедева. — М.: Норма, 2002. — С. 13.

См.: Кропачев Н.М. Уголовно-правовое регулирование. Механизм и система. — СПб., 1999. — С. 63; Уголовное право России: Особенная часть: Учебник / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. — М.:

Юристъ, 1996. — С. 75-76; Новое уголовное право России: Общая часть: Учебное пособие. — М.:

Зерцало, Теис, 1995. — С. 66.

См.: Брайнин Я.М. Указ. соч. — С. 22-23, 28.

См.: Мадьярова А.В. Указ. соч. — С. 256.

См. об этом: Керимов Д.А. Законодательная техника: Научно-методическое и учебное пособие. — М.: Норма-Инфра-М, 2000. — С. 46.

См.: Дурманов Н.Д. Указ. соч. — С. 298; Ковалев М.И. Советское уголовное право: Курс лекций. — Свердловск, 1974. — Вып. 2. — С. 223-224; Пиголкин А.С. Указ. соч. — С. 63; Шаргородский М.Д.

Указ. соч. — С. 170, 171.

См.: Брайнин Я.М. Указ. соч. — С. 59-63.

законе: 1) общеупотребительные термины, которые ограничиваются их словарным значением, но могут иметь различное значение в зависимости от вкладываемого в них при определенных обстоятельствах смысла; 2) понятия, имеющие специальное (неюридическое) значение, для уяснения смысла которых следует обратиться к специальным (неюридическим) источникам; 3) уголовно-правовые и другие юридические понятия, содержание которых уточняется чаще всего судебной практикой и юридической наукой; 4) оценочные понятия, которые не конкретизированы законодателем и уточняются при применении уголовного закона. То есть уголовно-правовые понятия, которые приводятся в уголовном законе и в редких случаях им определяются, играют далеко не ведущую роль в изложении уголовноправовых норм. Следовательно, понятия, используемые в уголовно-правовых нормах, в основном содержательно определяются социальными источниками уголовного права.

Роль социальных источников уголовного права наиболее рельефно проявляется в ходе применения оценочных уголовно-правовых понятий, содержание которых в значительной мере определяется правосознанием юриста1. Данные понятия создают условия, при которых "вопрос о преступности (непреступности) деяния фактически будет решаться лицом, применяющим уголовноправовую норму"2. Кроме того, наличие оценочных понятий приводит к доопределению объема уголовно-правовой нормы в судебной практике, вырабатывающей типичные юридические оценки, уточнению содержания данной нормы, что связано с возникновением нормативной новизны3. Поэтому следует согласиться с Г.Т. Ткешелиадзе, который отмечает, что оценочные признаки являются разновидностью бланкетных, для восполнения их содержания требуется обратиться к иным не уголовно-правовым актам или критериям неправового характера (нравственным, социально-экономическим, биологическим и т.п.)4. Необходимо признать, что оценочные понятия в отсутствие установленных в норме уголовного См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. — С. 115.

Кобзева Е.В. Оценочные признаки в уголовном законе: Автореф. дис… канд. юрид. наук. — Саратов, 2002. — С. 3.

См.: Мадьярова А.В. Указ. соч. — С. 148-149; Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. — С. 214.

См.: Ткешелиадзе Г.Т. Указ. соч. — С. 66.

права критериев применяются в соответствии с критериями, содержащимися в социальных источниках уголовного права.

Вместе с изменением содержания социальных источников уголовного права меняется и содержание используемых с их помощью оценочных понятий, поскольку меняются критерии социальной оценки явлений, обозначенных этими понятиями1. Н.С. Таганцев по этому поводу писал: "Из всех областей права наиболее изменчивым является право уголовное: на понятиях о преступлении и наказании с наглядностью отражаются все политические и социальные перевороты народной жизни…" Таким образом, содержание уголовно-правовых норм определяется именно социальными источниками уголовного права, которые являются их базой или первоисточником, формируют содержание соответствующих норм, во многом определяют порядок их реализации.

В связи с вышеизложенным представляется возможным сделать следующие выводы. Под источниками уголовного права необходимо понимать: 1) в широком смысле слова — факторы, которые оказывают влияние на формирование и реализацию норм уголовного права (социальные источники уголовного права); 2) в узком смысле слова — явления правовой действительности, облеченные в определенную форму, признаваемые государством, содержащие уголовно-правовые нормы либо их элементы, регулирующие уголовно-правовые отношения в Российской Федерации и относящиеся к ее правовой системе.

Предложенное понятие источника норм уголовного права дает основания по-иному рассмотреть систему данных источников.

См.: Черданцев А.Ф. Указ. соч. — С. 26, 94, 96.

Таганцев Н.С. Указ. соч. — С. 193.

ГЛАВА 2. СИСТЕМА ИСТОЧНИКОВ УГОЛОВНОГО ПРАВА

§ 1. Акты уголовного и иных отраслей законодательства Понятие "уголовное законодательство" является одним из основных в уголовном праве, от его содержания зависит, в свою очередь, содержание уголовной политики, проводимой в государстве, объем и порядок реализации прав и обязанностей лиц в уголовно-правовых отношениях. Значение данного понятия обусловлено и тем, что уголовное законодательство служит основным источником уголовного права. Несмотря на всю свою важность, понятие "уголовное законодательство" недостаточно исследовано, существующая его трактовка вызывает у нас возражения.

Понятие "уголовное законодательство" закреплено нормативно, прежде всего, в п. "о" ст. 71 Конституции РФ, согласно которому уголовное законодательство находится в ведении РФ, а также в ч. 1 ст. 1 УК РФ, в соответствии с которой уголовное законодательство РФ состоит из данного Кодекса. Можно сделать вывод, что уголовное законодательство ограничивается только УК РФ.

Этого мнения придерживается большинство ученых, поскольку наиболее распространена точка зрения о том, что "УК РФ является единственным законом, регламентирующим применение уголовной ответственности, освобождение от нее или другие положения материального уголовного права"1. Авторыразработчики проекта УК РФ полагают, что "уголовное законодательство должно быть кодифицировано и по своей форме быть Уголовным кодексом Российской Федерации", считая, что это провозглашенное в ст. 1 УК РФ "правило полной кодификации уголовного законодательства, то есть обязательного включения новых законов в УК без какого-либо параллельного уголовного законодательства"2.

Курс уголовного права: Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. — М.: ИКД "Зерцало-М", 2002. — Т. 1: Учение о преступлении. — С. 80; Курс советского уголовного права. — М.: Наука, 1970. — Т. 1. — С. 168-169.

Новое уголовное право России: Общая часть: Учебное пособие. — М.: Зерцало, Теис, 1995. — С. 5, 16.

В связи с этим уголовное законодательство сводится к одному нормативному правовому акту — УК РФ. Говорить о какой-либо системе уголовного законодательства в данном случае просто невозможно, так как отсутствуют системообразующие элементы. По этой причине рассмотрение вопроса о системе уголовного законодательства в основном ограничивается в научной литературе исследованием структуры УК РФ1. Между тем система уголовного законодательства и структура уголовного закона представляют собой разные понятия.

Система уголовного законодательства отражает ту динамическую функциональную взаимосвязь, которая существует между нормативными правовыми актами, входящими в уголовное законодательство, тогда как структура уголовного закона основывается на статических особенностях построения данного законодательного акта.

По нашему мнению, есть повод задуматься о том, является ли УК РФ единственным источником уголовного права. Необходимость кодификации уголовно-правовых норм еще не означает, что данная идеальная модель может быть воплощена на практике, т.е. это "тот идеал, к которому должен стремиться законодатель"2. Общественные отношения в силу своей сложности и динамичности требуют иного подхода к определению понятия уголовного законодательства.

УК РФ объективно не способен полностью удовлетворить потребности в регулировании уголовно-правовых отношений в силу своего несовершенства.

Так, А.В. Наумов, исследовав законопроекты, направленные на внесение изменений и дополнений в УК РФ, справедливо отметил, что большая их часть посвящена проблемам восполнения пробелов в уголовно-правовой охране соответствующих интересов и общественных отношений. Возникновение данных проектов, по его мнению, обусловлено преувеличенной надеждой на уголовный закон как на средство эффективного разрешения многих социально важных проблем3. Проведенный нами анализ федеральных законов и законопроектов, См.: Уголовное право России: Общая часть: Учебник / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. — М.:

Юристъ, 1996. — С. 32-33.

Коняхин В.П. Нормы Общей части УК РСФСР: содержание, виды, функции: Автореф. дис… канд. юрид. наук. — М., 1985. — С. 7.

См.: Наумов А.В. Два года действия Уголовного кодекса РФ: достижения и просчеты // Российская юстиция. — 1999. — № 9. — С. 29.

предусматривающих внесение изменений и дополнений в УК РФ, показал, что одной из доминирующих целей их принятия было устранение расплывчатости и абстрактности положений уголовного закона, восполнение пробелов в уголовном законе, возникших вследствие включения в него неточных формулировок (29,6% из числа проанализированных нами федеральных законов, 40,8% из числа законопроектов, в абсолютных цифрах с учетом обеих категорий указанная цифра составляет 37,9%). Это говорит о том, что, безусловно, уголовный закон весьма несовершенен, и признание его единственным источником уголовного права не создает для индивида достаточных гарантий от нарушения его прав и свобод в ходе применения норм уголовного права.

Сама по себе необходимость кодификации уголовно-правовых норм вовсе не исключает потребности в иных источниках уголовного права. Так, В.М. Галкин справедливо полагает, что преимущества кодификации не отвергают существования социально-политических и технико-юридических интересов, которые в отдельных случаях обосновывают существование кодифицированных и автономных уголовных законов. В доказательство ученый приводит множество примеров наличия таких систем уголовного законодательства в зарубежных государствах1. Указанный автор, на наш взгляд, обоснованно полагает, что 1) принцип кодифицированности уголовного законодательства "не должен… абсолютизироваться, ибо иначе он неизбежно войдет и в действительности входит в противоречие с реальной практикой"; 2) возможно существование некодифицированных норм Общей части уголовного права2.

В науке есть несколько точек зрения на понятие "законодательство". При всей неоднозначности данного понятия в общей теории права под ним подразумевается все же определенное множество нормативных правовых актов — законов либо законов и подзаконных нормативных правовых актов3. В связи с этим См.: Галкин В.М. Уголовное законодательство СССР и зарубежных социалистических стран: источники, структура, действие // Проблемы совершенствования советского законодательства. — М., 1983. — Труды 26. — С. 125. См. также: Гусев Д.В. Законодательство Российской Федерации: понятие и система в условиях постсоветского развития российской государственности: Дис… канд.

юрид. наук. — Омск, 2003. — С. 9-11.

См.: Галкин В.М. Указ. соч. — С. 126.

См., напр.: Теория права и государства: Учебник для вузов / Под ред. Г.Н. Манова. — М.: БЕК, 1995. — С. 178.

понятие уголовного законодательства, о содержании которого мы говорили выше, не соответствует общетеоретическому понятию законодательства. Это свидетельствует только об одном — неточности определения понятия "уголовное законодательство", которое требуется усовершенствовать. У нас вызывает сомнение возможность формулирования отраслевых понятий, не соответствующих общетеоретическим положениям.

Критика узкого подхода к понятию уголовного законодательства уже давалась в научной литературе. Так, Л.Л. Кругликов одним из первых отметил "феномен" уголовного законодательства, состоящего из одного лишь кодифицированного акта1. Поэтому нельзя считать критикуемый подход общепризнанным.

Следует отметить, что уголовное законодательство до появления УК РФ никогда, в том числе в советский период, не представлялось в виде единственного законодательного акта. Так, согласно ст. 2 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. было закреплено, что уголовное законодательство состоит из данных Основ, общесоюзных законов, уголовных кодексов союзных республик2. При этом ученые отмечали, что под системой уголовных законов следует понимать всю совокупность общесоюзных и республиканских законодательных актов уголовно-правового содержания. В составе уголовного законодательства выделялись Основы уголовного законодательства, Закон об уголовной ответственности за государственные преступления, Закон об уголовной ответственности за воинские преступления, уголовные кодексы союзных республик, иные (в общей сложности более 30) отдельные законы3. В таком контексте говорить о наличии уголовного законодательства справедливо, поскольку в данном случае оно представляется не как единичный акт, а как система законодательных актов.

Критикуемые нами взгляды на понятие уголовного законодательства появились именно после принятия УК РФ 1996 г. Разработчики проекта УК РФ См.: Кругликов Л.Л. Источники и составные части уголовного законодательства Российской Федерации // Проблемы теории уголовного права: Избранные статьи. 1982-1999. — Ярославль, 1999. — С. 38.

См.: Ведомости Верховного Совета СССР. — 1959. — № 1. — Ст. 6.

См.: Болдырев Е.В., Галкин В.М., Лысков К.И. О системе советского уголовного законодательства // Проблемы совершенствования советского законодательства. — М., 1975. — Труды 2. — С. 178-183.

считают, что полная кодифицированность уголовного законодательства "отражает отечественные традиции и правовой опыт" 1. Их поддерживают и другие авторы2. Но у нас есть сомнения в достаточной обоснованности данного тезиса.

Мы уже отмечали, что традиционно в России существовала множественность источников уголовного права с разделением между ними функций по регулированию уголовно-правовых отношений. При этом акту систематизации придавалось особое, но не исключительное значение. Подход, при котором УК стал рассматриваться как формально единственный источник уголовного права, начал формироваться после принятия УК РФ 1996 г. Вплоть до этого времени существовало, как минимум, несколько законодательных актов, регулировавших уголовно-правовые отношения3.

Мнение о том, что УК — единственный источник уголовного права, по всей видимости, стало следствием отождествления права и закона, неточного подхода к понятию источника права, при котором приоритет отдается не содержанию, а форме соответствующего явления. Критика подобного подхода уже излагалась нами выше. Кроме того, следует добавить, что такое отождествление права и закона противоречит традиции романо-германского права4.

Общественные отношения постоянно находятся в процессе развития. После распада СССР многое изменилось и в сфере уголовного права. Согласно Конституции РФ 1993 г. (п. "о" ст. 71) компетенция в области уголовного законодательства принадлежит только федеральным органам государственной власти. Органы государственной власти субъектов РФ лишены каких-либо полномочий в этой сфере. Следовательно, необходимо говорить о том, что содержание понятия "уголовное законодательство" в постсоветский период существенно изменилось. Это требует поиска принципиально иного подхода к рассматриваеНовое уголовное право России: Общая часть: Учебное пособие. — С. 5, 16.

См.: Кленова Т.В. Принципы уголовного права и принципы кодификации в уголовном праве // Гос-во и право. — 1997. — С. 54.

См.: Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. — СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. — С. 114-117.

См.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. — М.: Международные отношения, 2003. — С. 75.

мому понятию с учетом складывающейся практики регулирования уголовноправовых отношений.

Вряд ли является обоснованным использование понятия "уголовное законодательство" только в отношении УК РФ. Ни один кодифицированный акт не в состоянии олицетворять собой как всю отрасль законодательства, так тем более всю отрасль права. Вызывает сомнение тот факт, что уголовно-правовые отношения могут регулироваться только УК РФ. Потребности, формирующиеся в рамках общественных отношений, требуют бльшего количества таких актов.

Мы полагаем, что существуют иные, помимо УК РФ, нормативные правовые акты, содержащие уголовно-правовые нормы, регулирующие уголовноправовые отношения и на этом основании входящие в систему уголовного законодательства. Наличие данного критерия для определения отраслевой принадлежности нормативного правового акта не вызывает сомнений1. В связи с этим следует определить круг указанных выше нормативных правовых актов, которые и должны составлять уголовное законодательство.

Прежде всего, необходимо уточнить статус тех законодательных актов, которые вносят изменения и дополнения в УК РФ. Согласно ч. 1 ст. 1 УК РФ новые законы, которые предусматривают уголовную ответственность, "подлежат кодификации — включению в УК РФ"2. В данном случае мы имеем дело с уголовно-правовой фикцией, суть которой заключается в отрицании обособленности данных законодательных актов, наличия у них возможности самостоятельно регулировать уголовно-правовые отношения. В сущности, любой акт, которым вносятся изменения и дополнения в УК, должен рассматриваться как самостоятельный нормативный правовой акт. Не случайно в ст. 2 Федерального закона от 13 июня 1996 г. № 64-ФЗ "О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации" предусмотрено признание утратившими силу, наряду с УК РСФСР 1960 г., законов и иных нормативных правовых актов, принятых в период с 27 октября 1960 г. до 1 января 1997 г., в части внесения изменений и дополнений в УК РСФСР 1960 г. Это свидетельствует не только о наличии подзаСм.: Хропанюк В.Н. Теория государства и права. — М., 1995. — С. 297.

Курс уголовного права: Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. — Т. 1: Учение о преступлении. — С. 78.

конных актов, регулировавших уголовно-правовые отношения во время действия УК РСФСР 1960 г., но и указывает на самостоятельный статус данных актов в системе уголовного законодательства.

Существует несколько подходов в оценке нормы, содержащейся в ч. 1 ст. УК РФ. Одни авторы считают, что "ни один уголовный закон не может действовать отдельно от УК РФ"1, что "изменения и дополнения, вносимые в уголовный закон… практически не применяются в форме отдельных законодательных актов"2. Есть другое мнение, что под уголовным законодательством необходимо понимать совокупность отдельных уголовных законов, которые "действуют самостоятельно до включения их в Уголовный кодекс, а затем применяются наравне с другими содержащимися в нем нормами"3.

Более обоснованным в данном случае будет различать применение отдельно от УК РФ нового уголовного закона, имеющего обратную силу, и применение нового уголовного закона, который, не обладая обратной силой, включается в УК РФ и не действует самостоятельно. Данный тезис нашел подтверждение в судебной практике. Так, суды в своих решениях по уголовным делам, принятых после издания Федерального закона от 1 июля 1994 г. "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР", руководствовались именно нормами данного законодательного акта в том случае, когда указанный Федеральный закон рассматривался как новый закон, имеющий обратную силу4.

На самостоятельность указанных выше федеральных законов обращает внимание и ст. 10 УК РФ, которая в ч. 1 предусматривает возможность иметь обратную силу только за уголовным законом, улучшающим положение лица, совершившего преступление. Более того, в ч. 2 ст. 10 УК РФ говорится именно о новом уголовном законе, который непосредственно и самостоятельно регулирует уголовно-правовые отношения — смягчает наказание за деяние. И дейстКомментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М. Лебедева. — М.: Норма, 2002. — С. 1.

Лопашенко Н.А. Принципы кодификации уголовно-правовых норм. — Саратов, 1989. — С. 67.

Уголовное право России: Общая часть: Учебник / Отв. ред. Б.В. Здравомыслов. — М.: Юристъ, 1996. — С. 22.

См., напр.: Бюллетень Верховного Суда РФ. — 1995. — № 6. — С. 13; 1996. — № 4. — С. 7.

вительно, в данном случае как закон, имеющий обратную силу, выступает не действующий УК РФ, а только тот законодательный акт, который вносит в него изменения или дополнения. В пункте 2 ст. 24 УПК РФ также говорится о новом уголовном законе, который, обладая обратной силой, устраняет преступность деяния, а потому подлежит применению отдельно от УК РФ. Поэтому будет необоснованным считать, что все федеральные законы, которые вносят изменения или дополнения в УК РФ, действуют опосредованно, путем включения в указанный кодифицированный акт. Вместе с тем данные федеральные законы должны рассматриваться как самостоятельные элементы системы уголовного законодательства в том случае, если они обладают обратной силой1.

Далее необходимо определить роль в системе уголовного законодательства законодательных актов, в том числе УК РСФСР 1960 г., которые до вступления в силу УК РФ предусматривали уголовную ответственность и были признаны утратившими силу, а также старых редакций положений УК РФ, которые позднее были изменены или исключены. Проанализируем указанную проблему на примере УК РСФСР 1960 г.

Согласно статье 2 Федерального закона "О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации" УК РСФСР 1960 г. признан утратившим силу. У нас вызывает сомнения данное положение, поскольку утративший силу законодательный акт не может применяться. Вместе с тем УК РСФСР 1960 г.

применяется к общественным отношениям по правилам обратной силы закона в том случае, если УК РФ 1996 г. не выступает как закон, который обладает обратной силой, т.е. не улучшает положения лица, совершившего преступление на момент действия УК РСФСР 1960 г. Поэтому совершенно обоснованно УК РСФСР 1960 г. некоторые ученые относят к числу действующих источников уголовного права2.

В науке уже предлагалось рассматривать такие законы в качестве элементов уголовного законодательства. См.: Томин В., Сверчков В. Соотношение уголовного материального и процессуального законодательств // Законность. — 2002. — № 5. — С. 8.

См.: Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. — С. 109.

Конституционный Суд РФ в своем определении от 22 января 2004 г. № 67-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Новикова Павла Николаевича на нарушение его конституционных прав частью второй статьи 108 Уголовного Кодекса РСФСР" отказался рассматривать соответствующую жалобу, в которой заявитель выражал несогласие с наличием у него судимости, возникшей по основаниям, указанным в УК РСФСР, признанном утратившим силу. При этом Конституционный Суд РФ отметил, что оспариваемая ч. 2 ст. 108 УК РСФСР, который утратил силу, не содержит каких-либо предписаний, определяющих временные рамки ее применения и позволяющих нарушать правила действия уголовного закона во времени1.

Неотъемлемым признаком всякого нормативного правового акта является общеобязательность содержащихся в нем положений. Факт привлечения лица к уголовной ответственности за совершение деяния в период действия прежнего признанного утратившим силу уголовного закона как раз и свидетельствует об общеобязательности этого закона. Данный уголовный закон, безусловно, подлежит применению и после вступления в силу нового уголовного закона. В противном случае неясно, на каком правовом основании несли бы уголовную ответственность лица, совершившие преступления в период действия уголовных законов, признанных позднее утратившими силу.

Если мы констатируем, что УК РСФСР 1960 г. подлежит применению к преступлениям, совершенным во время его действия, то не можем признать такой акт утратившим силу. Поэтому в данном случае необходимо говорить о параллельном действии "старого" и нового уголовного закона, которые применяются в соответствии с правилами обратной силы закона и имеют разные временные сферы действия.

Вышеназванный "старый" уголовный закон подлежит применению и сохраняет свою юридическую силу по отношению к отдельным деяниям, совершенным в период его действия. Эта точка зрения нашла свое подтверждение среди ученых, которые рассматривают подобную ситуацию как переживание Документ опубликован не был, размещен в справочной правовой системе "Гарант".

закона, т.е. одновременное действие "старого" и нового уголовного закона 1.

В уголовном праве эта ситуация известна как феномен ультраактивности (переживания) уголовного закона, когда согласно правилам действия уголовного закона во времени он определяет преступность и наказуемость деяний, совершенных в период его действия. При этом данный "старый" закон "как бы переживает отведенный ему срок и продолжает действовать и применяться"2. А.И. Бойцов отмечает, что ультраактивным действием старого уголовного закона считается "применение закона, утратившего силу на момент разбирательства дела, к преступлениям, совершенным во время его действия"3.

Между тем вызывает сомнение подход, согласно которому уголовная норма продолжает существовать в случае утраты уголовным законом своей силы благодаря вновь принятому новому уголовному закону4. Получается логическое противоречие, некий парадокс — закон не действует, а нормы, которые в нем содержатся, продолжают существовать. Следует согласиться с тем, что новый уголовный закон "проводит черту во времени", т.е. определяет временную сферу действия ранее принятого уголовного закона5.

В связи с этим необходимо различать такие признаки уголовного закона, как наличие у него юридической силы и временной сферы действия. При принятии нового уголовного закона следует вести речь об изменении временной сферы действия прежнего уголовного закона в части регулирования уголовноправовых отношений, возникших в связи с совершением преступлений после принятия нового уголовного закона. Это говорит о том, что изменилась временная сфера действия уголовного закона, но вовсе не свидетельствует об утрате им См.: Брайнин Я.М. Уголовный закон и его применение. — М.: Юрид. лит., 1967. — С. 132; Ковалев М.И. Советское уголовное право: Курс лекций. — Свердловск, 1974. — Вып. 2. — С. 110; Минязева Т. На УК РСФСР мы будем ссылаться еще не один год // Российская юстиция. — 1999. — № 2. — С. 47; Якубов А.Е. Общая часть Уголовного кодекса и обратная сила уголовного закона // Вест. Моск. ун-та. Сер. 11, Право. — 1998. — № 3. — С. 36-45.

Уголовное право: Общая часть / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой — М.: Норма, 2000. — С. 34-35.

Бойцов А.И. Действие уголовного закона во времени и в пространстве. — СПб.: Изд-во С.-Петерб.

ун-та. — С. 75.

Там же. — С. 79-80.

Там же. — С. 80.

юридической силы. Данный закон нельзя исключить из числа действующих нормативных правовых актов.

Поэтому более правильно говорить о том, что УК РСФСР 1960 г. не обладает юридической силой в отношении деяний, совершенных после вступления в силу нового уголовного закона, и не применяется к деяниям, совершенным до вступления в силу нового уголовного закона только в том случае, если новый уголовный закон — УК РФ 1996 г. — обладает обратной силой, улучшает положение лица, совершившего преступление. Таким образом, положения УК РСФСР 1960 г. продолжают действовать, если УК РФ 1996 г. не имеет обратной силы1.

В связи с этим необходимо рассматривать УК РСФСР 1960 г. как законодательный акт, который обладает юридической силой, регулирует в настоящее время уголовно-правовые отношения и на этом основании включается в уголовное законодательство.

Указанными свойствами обладают и иные законодательные акты, регулирующие уголовно-правовые отношения, которые действовали на территории России до вступления в силу УК РФ 1996 г. В настоящем исследовании мы не будем приводить какой-либо перечень таких актов, которые достаточно подробно проанализированы в научной литературе 2. Данные акты также следует включать в уголовное законодательство РФ и рассматривать как источники уголовного права России. Подобная точка зрения уже высказывалась А.В. Наумовым, который справедливо считает, что правовой базой для определения действенности старых, общесоюзных законов является постановление Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 г. № 2014-I "О ратификации Соглашения о создании Содружества Независимых Государств"3. В пункте 2 данного правового акта говорится о том, что до принятия соответствующих законодательных актов РСФСР нормы бывшего Союза ССР применяются в части, не противоречаСм.: Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. — М., 1967. — С. 254; Якубов А.Е. Указ. соч. — С. 38.

См., напр.: Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. — С. 114-117.

См.: Наумов А.В. Источники уголовного права // Уголовное право: новые идеи. — М., 1994. — С. 8.

щей Конституции РСФСР, законодательству РСФСР и данному Соглашению 1.

Ссылаясь на положения ст. 2 раздела 2 Конституции РФ, Л.Л. Кругликов также полагает, что необходимо признать источниками уголовного права те нормативные акты, которые регулировали уголовно-правовые отношения до вступления в силу Конституции РФ и не противоречат ей2. Мы также предлагаем включать данные акты в систему уголовного законодательства, если они подлежат применению по правилам обратной силы уголовного закона.

Сформулированный выше вывод относительно действия признанных утратившими силу уголовных законов распространяется и на прежние редакции УК РСФСР 1960 г., УК РФ 1996 г., положения которых позднее были изменены или исключены. Данные положения сохраняют свою силу, не считая случаев, когда применяется правило обратной силы уголовного закона.

Таким образом, признание утратившим силу уголовного закона, изменение или исключение его положений имеет значение только в перспективном плане.

В ретроспективном же плане данный закон и его положения не утрачивают своего значения, поскольку они сохраняют свою юридическую силу и общеобязательность, в том числе для правоприменителей.

Именно по отношению к указанным выше законодательным актам, наряду с самим УК РФ, федеральными законами, которые вносят в него изменения и дополнения, по смыслу главы 2 данного Кодекса может быть использовано понятие "уголовный закон". Уголовный закон и уголовное законодательство не идентичные понятия. Уголовные законы выполняют особую функцию в системе уголовного законодательства — предусматривают уголовную ответственность согласно ч. 1 ст. 1 УК РФ. Именно указанные нормативные правовые акты призваны реализовывать известный принцип nullum crimen nulla poena sine lege.

Иные источники уголовного права, за исключением международных договоров РФ, которые подлежат ратификации путем принятия федеральных законов, как нам представляется, не должны предусматривать установление уголовной ответственности. В данном случае, безусловно, следует учесть печальный опыт См.: Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. — 1991. — № 51. — Ст. 1798.

См.: Кругликов Л.Л. Указ. соч. — С. 45.

недавней отечественной истории, свидетельствующий о возможности искажения функций уголовного права при нарушении классического принципа, который был процитирован выше.

Далее необходимо отметить, что у нас вызывает сомнения тезис о возможности полной кодификации уголовно-правовых норм. Полагаем, следует согласиться с авторами, утверждающими, что возможно существование норм уголовного права, которые не касаются установления преступности деяния и могут быть некодифицированными в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 1 УК РФ1.