«УЧЕНИЕ О ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ...»

Пикурова, Э.Ф. Побегайло, А.И. Рарога, Д.О. Хан-Магомедова, М.Д.

Шаргородского, А.М. Яковлева, Б.В. Яцеленко и др.

Вопросам дифференциации уголовной ответственности посвящен ряд научных работ представителей ярославской научной школы уголовного права под руководством профессора Л.Л. Кругликова.

Труды ученых в области общей теории права представлены работами Д.А.

Керимова, М.Н. Марченко.

Нормативную основу исследования образуют: Конституция Российской Федерации; нормы российского уголовного, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного и административного законодательства; положения иных нормативных правовых актов, а также нормы зарубежного уголовного законодательства.

Эмпирическая база исследования представлена результатами проведенного в 2008–2014 гг. конкретно-социологического исследования в Республиках Бурятия и Татарстан, Красноярском, Ставропольском, Хабаровском краях, Владимирской, Иркутской, Ленинградской, Московской, Новгородской, Пензенской, Рязанской, Саратовской, Свердловской, Тверской, Тюменской областях, в гг. Москве и Санкт-Петербурге, которые представляют собой совокупность разнообразных субъектов Российской Федерации (по принадлежности к различным федеральным округам, по размерам с числом проживающих: более 4,5 млн человек – в крупных регионах и порядка 1,5 млн – в большинстве регионов, по населению – с преобладающей численностью проживающих в городах и сельской местности) и на долю которых приходится 38,5 процента всех зарегистрированных преступлений в стране, что обеспечивает репрезентативность полученных данных.

процессуальных решений следователей, дознавателей, органов дознания об отказе в возбуждении уголовного дела (отказных материалов), по специально разработанным анкетам было опрошено 775 сотрудников правоохранительных органов и судей.

Генеральная совокупность уголовных дел, процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовного дела за указанный период проведения исследования в указанных регионах, а также генеральная совокупность сотрудников правоохранительных органов в указанных регионах составляет более 100 000 единиц в рамках каждой совокупности. Для такой генеральной совокупности выборочная совокупность должна составлять 400 единиц с целью обеспечения должного уровня репрезентативности (таблица В.И. Паниотто).

Поэтому выборочная совокупность уголовных дел составила 768 единиц, отказных материалов – 457, сотрудников правоохранительных органов – человек. Ошибка в случае, когда в выборочную совокупность входит 400 единиц, составляет 5 процентов. При увеличении количества единиц выборочной совокупности снижается процент ошибки и повышается точность исследования.

В эмпирическую базу вошли обзоры судебной практики по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации, статистические данные Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации, Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации за период с 1997 г. по 2013 г.

Объем эмпирических данных был определен рекомендациями по учету основных параметров (охват территорий, категории, количество анкетированных, период времени и т. д.), которые обеспечили репрезентативность результатов исследования, а также служат основанием для вывода об их обоснованности и достоверности.

В целях достоверности данные социологических исследований диссертанта сопоставлялись с материалами практики и результатами исследований, полученных другими учеными и авторскими коллективами (П.В. Коробов, Л.Л.

Кругликов, Т.А. Лесниевски-Костарева, В.Ф. Фефилова и др.).

Научная новизна состоит в том, что автором обосновано существование и представляющего собой частную уголовно-правовую теорию и получившего свое современного российского уголовного законодательства, значительно изменившегося за период его действия, на основании комплексного анализа дифференциации уголовной ответственности.

Критерию научной новизны отвечает предложенная автором в рамках учения Концепция дифференциации уголовной ответственности, где определены концептуальные идеи будущего Уголовного кодекса Российской Федерации. К указанным идеям относятся законодательное закрепление категории уголовных проступков; закрепление в рамках отдельной главы Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации содержания основных оценочных понятий;

дифференциации уголовной ответственности. Концепция включает в себя общие положения; цели, задачи и средства дифференциации уголовной ответственности;

принципы дифференциации уголовной ответственности; основные направления реформирования законодательства в части дифференциации уголовной ответственности; обеспечение условий эффективности дифференциации уголовной ответственности; критерии эффективности дифференциации уголовной ответственности и другие положения1.

процессе исследования, в частности:

ответственности.

выделены методологические предпосылки учения о дифференциации уголовной ответственности, что ранее в науке уголовного права применительно к дифференциации уголовной ответственности не предпринималось;

обоснованы способы учета философского категориального аппарата при решении проблем дифференциации уголовной ответственности, выявлены категории, учет которых позволяет совершенствовать уголовное законодательство в части дифференциации уголовной ответственности;

ответственности в уголовно-правовых системах мира по тем основаниям, которые ранее применительно к дифференциации уголовной ответственности не исследовались;

общественной опасности деяния, личность виновного и форма вины;

сформулировано авторское понятие «дифференцирующие уголовную привилегирующих и квалифицирующих признаков состава преступления;

преступления с целью ее применения при реформировании уголовного ответственности посредством данных признаков.

Научная новизна заключается также в том, что:

преступлений небольшой тяжести и лиц, их совершивших, обоснована необходимость законодательного закрепления категории уголовного проступка и определены особенности уголовно-правовых последствий его совершения;

представлено экономическое обоснование законодательного закрепления категории уголовного проступка;

предложено авторское понятие уголовных проступков и разработаны критерии отнесения противоправных деяний к категории уголовного проступка, к которым относятся характер и степень общественной опасности деяния, его распространенность и общественное восприятие деяния как уголовного проступка;

преступления небольшой тяжести, которые необходимо перевести в уголовные проступки.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Учение о дифференциации уголовной ответственности – это частная уголовно-правовая теория, являющаяся частью науки уголовного права и представляющая собой совокупность теоретических положений о сущности, принципах, закономерностях дифференциации уголовной ответственности.

Структура учения о дифференциации уголовной ответственности включает в себя следующее:

1) методологические основы учения о дифференциации уголовной ответственности;

2) социальные и криминологические основы дифференциации уголовной ответственности;

3) понятие дифференциации уголовной ответственности;

4) цель и задачи дифференциации уголовной ответственности;

5) принципы дифференциации уголовной ответственности;

6) критерии дифференциации уголовной ответственности;

7) виды и средства дифференциации уголовной ответственности;

8) дифференциацию уголовной ответственности в уголовном законодательстве и уголовном праве зарубежных стран.

ответственности выявлены и обоснованы особенности его методологической основы, которую составляет диалектический метод познания. Эта специфика проявляется в следующем:

во-первых, будучи общенаучным методом, разрабатываемым в рамках философии, распространяется на всю теорию познания объективной действительности;

во-вторых, является методом науки уголовного права;

в-третьих, имеет свои особенности проявления применительно к учению о дифференциации уголовной ответственности.

Его особенность заключается в применении при изучении вопросов дифференциации уголовной ответственности наряду с системным подходом, «деятельностного» подхода, позволяющего рассматривать дифференциацию уголовной ответственности не только как научную абстракцию, но и как форму социальной практики, наполненную правотворческой деятельностью.

3. Автором обоснованы способы учета философских категорий в ходе совершенствования уголовного законодательства в части дифференциации уголовной ответственности. Объективная потребность общества в его защите от общественно опасных деяний в процессе ее отражения преобразуется в правовую норму, дифференцирующую уголовную ответственность, с учетом правосознания законодателя. Условием эффективности опережающего отражения в процессе дифференциации уголовной ответственности является наличие у законодателя полной и объективной информации о преступности. В процессе дифференциации уголовной ответственности применяются конкретный (казуистический) и абстрактный способы изложения нормативного материала.

обусловленности дифференциации уголовной ответственности, к которым относятся:

1) количественная и качественная характеристики преступности, показателями которой выступают состояние, динамика, уровень и структура преступности, и ее обоснованный криминологический прогноз;

2) свойства личности преступника (социально-демографические, устойчивость антисоциальной направленности);

законности, справедливости, равенства граждан перед законом, гуманизма;

4) соответствие правосознанию населения, отражающего представление большинства граждан относительно положительных и отрицательных форм поведения, их общественной опасности и необходимости установления за их совершение уголовной ответственности с последующей ее дифференциацией.

5. Дифференциация уголовной ответственности – это сложное комплексное явление, имеющее несколько значений, поэтому учение о дифференциации уголовной ответственности включает:

дифференциацию уголовной ответственности как уголовно-правовую категорию;

дифференциацию уголовной ответственности как метод уголовноправовой политики.

Дифференциация уголовной ответственности, как уголовно-правовая категория, представляет собой разделение мер уголовно-правового характера, применяемых за совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, на основании характера и степени общественной опасности преступления и личности виновного в целях достижения баланса между строгостью ответственности за тяжкие преступления и мягкостью за преступления, не представляющие большой общественной опасности.

законодателем, является методом уголовно-правовой политики, цель которого состоит в достижении максимального учета при закреплении уголовно-правовых норм, дифференцирующих уголовную ответственность, степени и характера общественной опасности преступления, определенных личных характеристик виновного и определенных условий, способствующих совершению преступления.

6. Индивидуализация уголовной ответственности является, в сущности, ответственности, но уже в плоскости приведения установленного законом преступления. Индивидуализация уголовной ответственности, осуществляемая дифференцированной в законе уголовной ответственности, также является методом уголовно-правовой политики.

индивидуализации уголовной ответственности, выявлено нарушение ч. 6 ст. УК РФ равновесия между функциями законодательной и судебной власти, которое подлежит устранению путем исключения из уголовного закона данной нормы в рамках реформирования уголовного законодательства.

7. Критериями дифференциации уголовной ответственности являются характер и степень общественной опасности деяния, личность виновного и форма вины. Механизм учета оценки критериев при дифференциации уголовной ответственности заключается в том, что показатели меньшей или большей степени общественной опасности находят свое выражение в привилегирующих или квалифицирующих признаках состава преступления. Характер и степень общественной опасности преступления отражается также в санкции уголовноправовой нормы. Свойства, характеризующие личность преступника, могут быть дифференциации уголовной ответственности влияет на установление различных видов, сроков и размеров наказаний; влияет на категоризацию преступлений; в Особенной части УК РФ проявляется в закреплении разной уголовной ответственности за преступления с различными формами вины.

8. Авторская типология дифференциации уголовной ответственности в зарубежном уголовном законодательстве и праве включает в зависимости от вида источников права, а также от исторических особенностей развития уголовноправовой системы два типа дифференциации уголовной ответственности.

Во-первых, максимальная дифференциация уголовной ответственности, для которой характерно наличие законодательно закрепленной категоризации ответственности при неоконченном преступлении, при установлении некоторых видов дополнительных наказаний; при освобождении от уголовной ответственности и наказания; при определении сроков давности уголовного преследования и обвинительного приговора суда. Признаками максимальной дифференциации уголовной ответственности также является наличие достаточного количества привилегированных и квалифицированных составов, многоступенчатых градированных санкций, узкие пределы границ наказаний, закрепленных в них, с указанием нижних и верхних пределов размеров наказаний.

Во-вторых, минимальная дифференциация уголовной ответственности, для которой характерно широкое судейское усмотрение с ориентиром на общие указания закона, что связано с тем, что тексты уголовных законов носят декларативный характер, содержат абстрактные формулировки большинства составов преступлений, в санкциях статей широкие границы между нижним и верхним пределами наказаний, в большинстве санкций отсутствует нижняя граница, а также судья может превысить и верхнюю границу наказания, установленного в санкции уголовно-правовой нормы.

Авторское предложение о рецепции российским законодателем при осуществлении дифференциации уголовной ответственности ряда положений из зарубежного уголовного законодательства. В частности, четкость формулировок и законодательное определение оценочных понятий и признаков; законодательное закрепление категории уголовного проступка; правила построения привилегированных и квалифицированных составов преступлений; ограничение пределов между минимальным и максимальным размерами уголовно-правовых санкций, предусмотренных за совершение тяжких и особо тяжких преступлений.

С учетом американского опыта построения шкалы уголовных наказаний автором предлагается диапазон закрепленных в санкциях наказаний, верхний предел которого не должен превышать нижний более чем на 25 процентов.

9. Средства дифференциации уголовной ответственности на основании классификации, уточненной автором, подразделяются в зависимости от того, в ответственности, на следующие:

общие для всех уголовно-правовых норм, устанавливающих уголовную ответственность за совершение преступлений, указанные в Общей части УК РФ, к которым относятся: 1) совокупность преступлений; 2) рецидив преступлений; 3) стадии неоконченного преступления; 4) виды соучастников преступления; 5) возраст виновного; 6) смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, ответственности; 7) освобождение от уголовной ответственности;

устанавливающей уголовную ответственность за совершение преступлений, к которым относятся: 1) привилегирующие признаки; 2) квалифицирующие признаки; 3) санкции статей; 4) специальные основания освобождения от уголовной ответственности.

являются предусмотренные в нормах Особенной части Уголовного кодекса признаки преступления, выражающие уменьшение или увеличение степени общественной опасности содеянного, в результате чего конструируется соответствующей уголовно-правовой санкцией.

11. Криминологическими основаниями закрепления в уголовном законе признаков, дифференцирующих уголовную ответственность, являются: 1) изменение характера и степени общественной опасности деяния по сравнению с основным составом преступления за счет характера и размера причиненного вреда, способа совершения преступления; 2) свойства личности виновного (социально-демографические, нравственно-психологические); 3) степень распространенности признака деяния; 4) определенные условия, способствующие совершению преступления, оказывающие провоцирующее воздействие на лицо, а также уменьшающие степень общественной опасности деяния и лица, его совершившего, – для привилегирующих признаков.

12. С учетом ранее проведенных уголовно-правовых исследований, квалифицирующих признаков, а также зарубежного опыта автором развиты правила конструирования диспозиций норм, содержащих признаки, дифференцирующие уголовную ответственность, с целью их унификации. При закреплении привилегированных составов законодателю следует избрать способ их изложения в отдельных статьях, следующих за статьей, содержащей основной состав преступления. Говоря о стилистических требованиях, предъявляемых к построению привилегирующих и квалифицирующих признаков, во-первых, следует обратить внимание на определенность их терминологии; во-вторых, свести к минимуму оценочные понятия при закреплении привилегирующих и квалифицирующих признаков.

13. Помимо этого обосновано предложение о введении в Общую часть УК РФ главы, посвященной определению оценочных понятий и признаков. Перечень определений должен включать в себя традиционно признаваемые оценочные понятия, как то: тяжкие последствия, значительный ущерб, крупный ущерб, особо крупный ущерб, существенный вред здоровью, корыстная цель, корыстные побуждения, особая жестокость, беспомощное состояние, насилие, не опасное для жизни и здоровья, насилие, опасное для жизни и здоровья.

14. Автором также предложена классификация квалифицирующих признаков, входящая в учение о дифференциации уголовной ответственности и дающая возможность отнести их к определенным видам. Учет данной классификации позволит реформировать уголовное законодательство в части дифференциации уголовной ответственности посредством квалифицирующих признаков составов преступлений различных видов. Разработанная классификация включает в себя следующие виды квалифицирующих признаков:

1) в отношении лица, обладающего признаками, облегчающими совершение в отношении него преступления;

2) в отношении лица, обладающего признаками, способствующими совершению в отношении него преступления;

3) способ совершения преступления;

4) групповой характер преступлений;

5) сопряженность с совершением противоправных действий;

6) наличие мотива совершения преступления;

7) наличие цели совершения преступления;

8) наличие последствий совершения преступления;

9) наличие материального ущерба;

10) в отношении определенных предметов;

11) совершение на определенной территории или в определенном месте;

12) социальный статус субъекта преступления1.

15. С учетом социальной обоснованности и логической непротиворечивости системы санкций автором сформулированы требования к их построению, включающие в себя следующие позиции:

вариативность санкции не должна быть широкой. Вариативность санкций, предусмотренных за совершение преступлений небольшой или средней тяжести, не должна включать в себя более половины существующих в УК РФ наказаний.

Альтернативная санкция за тяжкие и особо тяжкие преступления не должна предусматривать более трех видов наказаний, установленных УК РФ, а в Приложение № 5. Квалифицирующие признаки в статьях Особенной части УК РФ по состоянию на 1 июня 2013 г.

некоторых случаях и двух видов наказаний, например, за тяжкие и особо тяжкие преступления против жизни;

по разным составам санкции должны быть сопоставимы в зависимости от тяжести преступления. Необходимо привести в соответствие санкции, предусматривающие ответственность за преступления одной категории;

квалифицированные составы должна быть санкция за основной состав преступления;

при конструировании санкций за квалифицированные составы должно применяться так называемое правило наложения. Минимальный предел санкции за квалифицированный состав не должен заходить за максимальную границу наказания, установленного за основной состав. Это правило предполагает, что санкции за квалифицированный и особо квалифицированный составы преступлений не могут устанавливать только верхний предел наказания, поскольку это дает суду право назначить одинаковый или даже меньший срок или размер наказания по сравнению с основным составом, при отсутствии исключительных обстоятельств;

должны иметь одинаковое влияние на наказание, пропорциональное изменению характера и степени общественной опасности деяний с соответствующими привилегирующими и квалифицирующими признаками.

Автором доказана необходимость законодательного закрепления категории уголовного проступка на основании социального, криминологического, экономического, исторического обоснования и компаративистского анализа уголовного законодательства.

Среди факторов, обусловливающих законодательное закрепление категории уголовного проступка, следует выделить такие как:

статистическая картина преступности, не отображающая ее реального состояния в зависимости от общественной опасности;

отвлечение сил и средств от раскрытия тяжких и особо тяжких преступлений;

негативное влияние, которое испытывают осужденные в местах лишения свободы, и их сложная социальная адаптация после отбытия наказания в виде лишения свободы;

криминологическая характеристика преступлений небольшой тяжести и лиц, виновных в их совершении, свидетельствующая о невысокой общественной опасности этих преступлений и виновных лиц, а также об отсутствии устойчивой антиобщественной ориентации личности;

оптимизация расходов бюджетных средств государства на производство по уголовным делам о преступлениях небольшой тяжести (уголовных проступках) за счет производства по ним в протокольной форме, а также за счет сокращения числа лиц, находящихся в местах лишения свободы;

наличие категории уголовного проступка в дореволюционном уголовном законодательстве России, имеющее социальное, уголовно-правовое и уголовнопроцессуальное значение;

опыт законодательного закрепления категории уголовного проступка в зарубежном уголовном законодательстве, свидетельствующий об эффективности существования данной категории с точки зрения установленных наказаний за его совершение, а также сокращенных сроков расследования уголовных дел при наличии полного объема процессуальных гарантий.

17. Автором на основании исследования сформулировано доктринальное понятие уголовного проступка. Уголовным проступком признается умышленное и неосторожное деяние, обладающее меньшей по сравнению с преступлением общественной опасностью, заключающейся в отсутствии тяжких последствий, значительного вреда, способа совершения, опасного для жизни и здоровья, за совершение которого предусмотрены наказания, не связанные с лишением свободы, за исключением ареста сроком от одного до шести месяцев.

Проведенное исследование показало, что максимальный размер наказания в виде штрафа, назначаемого за совершение уголовного проступка, подлежит сокращению до пятисот тысяч рублей или до размера заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух лет1.

18. Выделение категории уголовного проступка предполагает установление критериев дифференциации общественно опасных деяний на преступления и уголовные проступки.

Критерии отнесения противоправных деяний к категории уголовных проступков таковы:

характер общественной опасности деяния (объектами уголовных проступков являются объекты уголовно-правовой охраны, за исключением жизни человека, мира и безопасности человечества);

степень общественной опасности деяния:

последствия уголовных проступков (причинение легкого вреда здоровью человека; незначительного материального ущерба; вреда правам и законным интересам граждан);

способ совершения деяния (насилие, не опасное для жизни и здоровья человека; обман, подкуп и т. д.);

отношение субъекта к совершенному деянию и его последствиям (причинение легкого вреда здоровью как умышленно, так и по неосторожности;

причинение средней тяжести вреда здоровью по неосторожности и т. д.).

3) распространенность деяния;

4) общественное восприятие деяния как уголовного проступка.

Приложение № 10. Размеры и сроки наказаний, установленных в санкциях статей Особенной части УК РФ, предусматривающих уголовную ответственность за совершение преступлений небольшой тяжести.

19. Законодательное закрепление уголовных проступков позволит сделать следующее:

осуществить более четкую дифференциацию уголовной ответственности за различные по характеру и степени общественной опасности деяния;

в статистических сведениях разделить преступность адекватно действительному характеру и степени общественной опасности преступлений на две основные группы – уголовные проступки и иные преступления, то есть средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие;

в соответствии с гуманизацией уголовной политики снизить число лиц, осуждаемых к лишению свободы, на 10 – 13 процентов, а также уровень судимости населения и уровень рецидива;

реализовать возможность более быстрого и эффективного реагирования на уголовные проступки ввиду введения упрощенной процедуры уголовного производства по делам о проступках;

применять медиационные процедуры по делам об уголовных проступках;

успешнее и эффективнее решать задачи предупреждения преступлений и уголовных проступков;

исключить из УК РФ норму, закрепляющую понятие деяния в силу малозначительности, не являющегося преступлением (ч. 2 ст. 14 УК РФ).

20. Предложения автора по внесению изменений и дополнений в УК РФ в развитие Концепции дифференциации уголовной ответственности представлены в виде проекта федерального закона, предусматривающего закрепление категории уголовного проступка в статье 14 УК РФ, содержащего перечень уголовноправовых норм, в которых установлены особенности уголовной ответственности за деяния, предлагаемые перевести в уголовные проступки, а также перечень этих деяний.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что на основе полученных автором результатов обосновано существование учения о дифференциации уголовной ответственности, получившего свое развитие в представленном диссертационном исследовании, обоснованы и сформулированы научные положения, которые позволяют расширить объем научных знаний о дифференциации уголовной ответственности.

Сформулированные предложения и выводы могут быть использованы при дальнейшем исследовании как данной темы, так и смежных с ней, например, понятия уголовной ответственности, освобождения от уголовной ответственности, индивидуализации уголовной ответственности, категоризации преступлений, законодательной техники уголовного закона и др.

Практическая значимость исследования определяется возможностью использования сформулированных научных положений, выводов и рекомендаций по проблемам дифференциации уголовной ответственности (об уточнении правил законодательного построения привилегирующих и квалифицирующих признаков, о требованиях законодательного закрепления уголовно-правовых санкций, о криминологической обусловленности норм, дифференцирующих уголовную ответственность, о необходимости введения категории уголовных проступков и др.) при совершенствовании уголовного законодательства. Как следствие, это позволит стабилизировать и унифицировать практику его применения.

Кроме того, показателем практической значимости результатов исследования является доказанная автором экономическая и социальная эффективность законодательного закрепления категории уголовного проступка.

Результаты диссертационного исследования целесообразно применять в образовательных учреждениях при проведении учебных занятий по дисциплинам «Уголовное право», «Криминология», «Современные проблемы уголовной политики и организации предупреждения преступлений», при подготовке учебнометодических комплексов по указанным дисциплинам.

Апробация результатов исследования. Диссертация выполнена на кафедре уголовной политики и организации предупреждения преступлений Академии управления МВД России, где она рецензировалась и обсуждалась.

1. Основные положения и выводы докладывались на многочисленных мероприятиях, а именно: на международной научно-практической конференции «Уголовная политика России на современном этапе: состояние, тенденции и перспективы» (г. Москва, 25 ноября 2011 г., 29 ноября 2012 г., 29 ноября 2013 г.);

на международной научно-практической конференции «Проблемы развития современного уголовного законодательства» (г. Москва, 24 января 2012 г.); на IX международной научно-практической конференции «Уголовное право: стратегии развития в XXI веке» (г. Москва, 26–27 января 2012 г.); на всероссийской межвузовской научно-практической конференции «Актуальные проблемы организации деятельности органов и учреждений УИС в условиях развития» (г.

Рязань, 8 февраля 2012 г.); на научно-практической конференции «Актуальные вопросы действия закона во времени в свете гуманизации уголовного законодательства: доктрина и практика» (г. Москва, 16 марта 2012 г.); на межвузовском научно-практическом семинаре «Проблемы уголовной ответственности и наказания» (г. Рязань, 25 апреля 2012 г.); на межрегиональной научно-практической конференции «Правовое обеспечение административной деятельности в уголовно-исполнительной системе: состояние, проблемы, перспективы» (г. Рязань, 27 апреля 2012 г.); на 5-х Кудрявцевских чтениях «Преступность и уголовная политика в современной России» (г. Москва, ноября 2012 г.); на международном научно-практическом семинаре «Формирование санкций статей Особенной части УК РФ и эффективность уголовно-правового регулирования» (г. Саратов, 7 декабря 2012 г.); на Х международной научно-практической конференции «Уголовное право: стратегии развития в XXI веке» (г. Москва, 24-25 января 2013 г.); на международной научно-практической конференции «Инновации в государстве и праве России» (г.

Н. Новгород, 11–12 апреля 2013 г.); на всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы теории и практики применения уголовного закона» (г. Москва, 26 апреля 2013 г.); на VIII Российском конгрессе уголовного права «Проблемы кодификации уголовного закона: история, современность, будущее (посвящается 200-летию проекта Уголовного уложения 1813 года)» (г.

Москва, 30–31 мая 2013 г.); на международной научно-практической конференции «Преступность в регионах Российской Федерации: общее и особенное» (г. Казань, 3–6 октября 2013 г.); на XIV ежегодной международной научно-практической конференции юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова и V Международной научно-практической конференции «Кутафинские чтения» Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) «Конституционализм и правовая система России: итоги и перспективы» (г.

Москва, 26–28 ноября 2013 г.); на всероссийской научно-практической конференции «Конституция России и отраслевое законодательство» (г. Москва, декабря 2013 г.); на VI международной научно-практической конференции «Гармонизация российской правовой системы в условиях международной интеграции» (г. Москва, 3–5 апреля 2014 г.); на IX Российском конгрессе уголовного права «Уголовное право в эпоху финансово-экономических перемен»

(г. Москва, 29–30 мая 2014 г.).

2. Материалы диссертационного исследования используются в учебном процессе Академии управления МВД России, Белгородского юридического института МВД России, Восточно-Сибирского института МВД России, Казанского юридического института МВД России, Краснодарского университета МВД России, Орловского юридического института МВД России имени В.В.

Лукьянова, Уфимского юридического института МВД России, в практической деятельности органов внутренних дел Иркутской области, Орловской области.

законотворческую деятельность МВД России в форме проекта Федерального закона, закрепляющего положения об уголовном проступке, который обсуждался на заседании рабочей группы по подготовке проекта Федерального закона «О внесении изменений в статью 150 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации», созданной на основании распоряжения МВД РФ от 1.06.2013 № 1/5033 в целях оптимизации и совершенствования законодательства, регламентирующего вопросы правового положения и процессуальной деятельности органов внутренних дел как органов дознания при расследовании уголовных дел в форме дознания.

4. Основные положения, выводы и рекомендации исследования изложены диссертантом в 60 научных работах общим объемом 55,15 п. л., в том числе в монографиях (объемом 37,75 п. л.) и 22 статьях в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования РФ (объемом 8,05 п. л.).

Структура исследования предопределяется целью и задачами работы.

Диссертация состоит из введения, 5 глав, объединяющих 16 параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Глава 1. Методологические основы учения о дифференциации 1.1. Методологические предпосылки учения о дифференциации уголовной В настоящее время перед наукой уголовного права стоит задача, касающаяся формирования концептуальных основ дифференциации уголовной ответственности на методологическом уровне, обусловленная объективными требованиями современного развития и познания. Переходные процессы, происходящие в обществе, смена социальных идеалов и ценностей, актуализация различных философских взглядов и методологических подходов к исследованию уголовно-правовых понятий, явлений, процессов требует вновь обращения к фундаментальным и устоявшимся положениям науки уголовного права, осмысления их на современном методологическом уровне.

Без выработки приемлемой концепции философии уголовного права невозможно вести речь о его методологических основах. Профессор Ю.В. Голик в связи с этим отмечает, что «без отраслевой разработки, в данном случае разработки философии уголовного права, невозможно ответить на вопросы, связанные с тем, кто и на каком основании определяет преступность и наказуемость деяния, и порядок исполнения наказания»1. Сегодня, как никогда, пишет данный автор, необходимо знать философские основания уголовного права. Это нужно для того, чтобы понять его сущность, понять, что такое Голик Ю.В. Международное и национальное уголовное законодательство // Международное и национальное уголовное законодательство: проблемы юридической техники: Материалы III Междунар. науч.-практич. конф., состоявшейся на юрид. фак. МГУ им. М.В. Ломоносова 29–30 мая 2003 г. М., 2004. С. 15.

преступление с точки зрения природы человека, что такое наказание. В случае совершения преступления наказывать надо, но разных преступников по-разному1.

Природа уголовного закона и права, место наказания как формы насилия в истории, причинность, воля, цели человеческого поведения всегда составляли и составляют важнейшие блоки общественного сознания, включая его проявление в философских учениях. С одной стороны, уголовное право имеет дело с наиболее опасной формой девиации, то есть преступным поведением людей, а с другой – его действие наиболее наглядно и остро сказывается на жизни людей. Поэтому А.Э. Жалинский и указывал «на настоятельную необходимость критического пересмотра сложившегося методологического подхода к уголовному праву, адаптирующему его к происходящим историческим изменениям в сфере бытия и сознания»2.

В настоящее время состояние теоретической мысли характеризуется все возрастающим интересом к самой науке, обнаружению закономерностей ее развития, анализу результатов. Наука уже не только выступает в виде определенной совокупности идей, теорий, концепций, но и пополняется совокупностью приемов, методов, средствами научного мышления, которые в своем системном единстве и составляют методологию3.

Философия уголовного права / Сост., ред. и вступ. статья Ю.В. Голика.

СПб., 2004. С. 11–12.

Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен. Теоретикоинструментальный анализ. М., 2009. С. 30.

Рассуждая о методологических предпосылках учения о дифференциации уголовной ответственности, автор опирается на теоретические воззрения академика Д.А. Керимова об основных уровнях методологии, к которым относятся: диалектико-мировоззренческий (высший уровень); общенаучный уровень или междисциплинарный (средний уровень); частнонаучный (низший уровень). Академиком выделяется и переходный уровень от познавательнотеоретической к практически-преобразовательной деятельности, определяющий общие пути и формы внедрения результатов научных исследований в практику (правотворчество и правоприменение) (Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). М., 2000. С. 6–7, 50, 101).

Методология является потенциально мощным научным инструментом обоснованного формирования и осуществления процесса правотворчества. Учет методологических оснований при развитии и претворении законодательства в жизнь может служить не только фундаментом, но и юридическим критерием оценки правомерности тех или других правовых решений, действий и бездействий. Так, если при разработке и принятии закона проигнорированы научно обоснованные методологические основания, можно ли оспорить такой акт по данному мотиву? Ответ может быть положительным как минимум по той причине, что некоторые методологические основания непосредственно вытекают из правовых норм, и в частности конституционных1.

Уголовный кодекс Российской Федерации, как все национальное законодательство, должен основываться на положениях Конституции Российской Федерации. Вместе с тем законодатель порой принимает решения, лишающие уголовный закон одного из важнейших качеств с точки зрения конституционных основ уголовного права – правовой определенности, являющейся одним из основополагающих элементов защиты прав и свобод человека и гражданина.

Примером такого решения может служить положение ч. 6 ст. 15 УК РФ, предоставляющее право суду при наличии определенных обстоятельств, указанных в норме, изменить категорию преступления на менее тяжкую.

Существовавшая ранее система нормативного определения категории преступления обеспечивала прогнозируемость всех уголовно-процессуальных и уголовно-правовых решений, гарантировала определенность правового статуса лица, совершившего преступление. Принятое законодателем решение, нашедшее закрепление в ч. 6 ст. 15 УК РФ, способно разрушить эту систему в случаях, когда изменение категории преступления в суде поставит под сомнение примененные по тому или иному конкретному делу процессуальные и иные правовые меры.

Бринчук М.М. Методологические основания экологического права:

сущность, роль и структура // Экологическое право. 2010. № 2. С. 2–6.

На фоне таких решений законодателя в процессе осуществления дифференциации уголовной ответственности очевидна необходимость привлечения внимания к методологическим основаниям уголовного права, что объясняется реалиями социального развития. По мнению профессора А.Э.

Жалинского, «вполне возможно, что углубление и (или) пересмотр методологических предпосылок приведут к столь необходимой трансформации уголовно-правовой теории, в особенности по направлениям повышения определенности уголовно-правовых норм, снижения репрессивности наказания и дифференциации уголовной ответственности, лучшей защиты прав потерпевших»1.

Отдельные авторы отмечают, что степень разработанности общеправовой методологии находится на достаточно высоком уровне. Так, например, Д.Я.

Малешин говорит о том, что поиск новых методологических средств, совершенствование общей теории не угасают и имеют тенденцию усиливаться.

Среди наук, в которых наиболее разработана методология исследования, автор указывает на науку уголовного права2, ссылаясь на некоторых исследователей в этой области3.

Вместе с тем ряд работ позволяет сделать вывод о недостаточной разработанности проблем методологических основ уголовного права. Следует поддержать мнение Б.С. Волкова, который говорил о том, что «методология Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен: теоретикоинструментальный анализ. С. 29.

Малешин Д.Я. Методология гражданского процессуального права. М., 2010. С. 5.

Волков Б.С. Методология научного познания уголовного права // Международное и национальное уголовное законодательство: проблемы юридической техники: Материалы III Междунар. науч.-практич. конф., состоявшейся на юрид. фак. МГУ им. М.В. Ломоносова 29–30 мая 2003 г. М., 2004. С. 92–97; Кузнецова Н.Ф. Методологические аспекты изучения уголовного права // Методологические проблемы правоведения / Под ред. М.Н. Марченко.

М., 1994. С. 141–158.

научного познания в правовой науке, в том числе и в уголовном праве, разработана недостаточно»1.

Особо критичен в этом отношении А.Э. Жалинский, по выражению которого «уголовное право, взятое в его реальных последствиях (количество осужденных как затраты, состояние общественной безопасности как результат), находится в кризисе, и уголовно-правовая методология в ее нынешнем состоянии не способствует его преодолению». Неоспоримо, по его мнению, что «методологическая база должна включать больше «знаний, накопленных человечеством», и своими возможностями обеспечивать соответствие уголовноправовых запретов действительным интересам общества, дифференциации ответственности и индивидуализации наказания»2.

Обращение к методологическим основам дифференциации уголовной ответственности обусловлено решением проблем, связанных с осмыслением того, каким закономерностям она должна подчиняться, каким образом достигаются ее результаты, каковы перспективы ее развития.

В методологическом отношении при решении проблем дифференциации уголовной ответственности автор использует диалектический метод, основанный на системном подходе, в соответствии с которым необходимо придерживаться принципов взаимосвязи и взаимообусловленности правовых явлений с социальными, экономическими, политическими аспектами общественного развития, историзма в изучении этих явлений. Выделяя частнонаучный, общенаучный и философский уровни методологии, системный подход следует относить, по мнению автора, к общенаучному уровню.

«Системный подход обусловливает применение диалектики ко всей области знания», о чем пишет С.Е. Вицин, подчеркивая при этом, что «системный подход имеет особое значение при исследовании социальных явлений и процессов, Волков Б.С. Указ. соч. С. 92–93.

Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен: теоретикоинструментальный анализ. С. 29.

рассмотрении их как саморазвивающихся систем»1. По его же мнению, ни одна область научного знания не может обойтись без системного подхода2.

Проведенное нами исследование позволяет отнести вопросы, связанные с дифференциацией уголовной ответственности, к одной из сложных проблем уголовного правотворчества. Поэтому при ее решении необходимо применять системный подход, который проникает во все области научного знания и человеческой деятельности. Комплексность проблемы дифференциации уголовной ответственности порождает определенные трудности ее решения.

Использование системного подхода призвано способствовать учету большинства взаимосвязанных обстоятельств, влияющих на дифференциацию уголовной ответственности. Принцип системного подхода дает также возможность ориентировать исследование на раскрытие целостности объекта, выделение его внутренних связей и отношений, он позволяет диссертанту рассмотреть основные категории исследования как самостоятельные элементы уголовно-правовой действительности, имеющие специфические признаки.

предполагает определение того, к какому миру явлений они принадлежат, каково их строение, поэлементный состав, связи отношения, в чем заключается их роль в праве, каково их место в системе права. В данном случае невозможно обойтись без системного метода исследования. Системный подход позволяет исследовать природу любого сложного образования со стороны его структурных, функциональных и генетических связей3. Системный подход обеспечивает возможность обозначать структуру изучаемых категорий, их компоненты и внутренние связи. Все это необходимо для определения места дифференциации Вицин С.Е. Системный подход и преступность. М., 1980. С. 10–11.

Вицин С.Е. Методология системного подхода к исследованию и решению социальных проблем. М., 1978. С. 3–4.

Павлова О.Н. О принципе системности в социальном познании // Сб. науч.

тр. Ташкент. ун-та. 1980. № 641. С. 14.

уголовной ответственности в науке уголовного права, в уголовно-правовой политике России.

В настоящем исследовании применяется научно оправданный и в настоящее время широко используемый «деятельностный» подход, состоящий в рассмотрении социальных явлений и общественной практики, как деятельности людей, которая, отражаясь в праве, получает объективное выражение в правотворческой деятельности. Тем самым, «деятельностный» подход позволяет рассматривать дифференциацию уголовной ответственности не только как научную абстракцию, но и как форму социальной практики, наполненную правотворческой деятельностью государственных органов.

Принципиальной методологической позицией является обращение к философским идеям, как факторам влияния на позитивное юридическое регулирование общественных отношений. В современной российской науке в качестве философско-методологической основы познания выступает диалектика, подразумевающая под собой философское учение о становлении и развитии бытия и познания и основанный на этом учении метод мышления. Она, будучи методологической основой всех наук, не отрицает общенаучного значения отраслевых наук, которые разрабатывают определенные приемы и способы исследования, имеющие также методологическое значение, применительно к предмету своего исследования.

Диалектика в данном диссертационном исследовании использовалась в качестве универсального метода. Это метод, позволивший рассмотреть идею учения о дифференциации уголовной ответственности в развитии, с учетом тех изменений, которые происходят в современном российском обществе в связи с реформированием уголовной политики России. Наука уголовного права исследует преступление, наказание и связанные с ними институты не в состоянии неизменчивости и покоя, а в их возникновении, развитии, изменении. Поэтому изучение вопросов дифференциации уголовной ответственности должно быть связано с исследованием изменений социально-экономических формаций, материальных условий жизни, функций государства и т. д.

Определяя методологические основания уголовного права, можно выделить несколько точек зрения по данному вопросу. Первая состоит в стремлении подвергнуть критике материалистическую правовую идеологию. При этом авторы заменяют ее иными философскими идеями, например гегелевскими, или различными вариантами естественно-правовых учений, в соответствии с которыми право есть мера свободы1.

Другая точка зрения принадлежит Н.Ф. Кузнецовой, которая, напротив, признавала диалектический материализм методологической основой уголовного права. Она писала, что «методология представляет собой систему категорий диалектического и исторического материализма, позволяющую исследовать и практически применять познанные закономерности, сущность, содержание уголовно-правовой борьбы с преступностью. В диалектическом материализме – это учение о единстве и борьбе противоположностей как источнике развития, о всеобщем взаимодействии количества и качества материи, формы и содержания явлений и понятий, объективного и субъективного, возможности и действительности, причинности и иных видов детерминации»2.

Законы исторического материализма, по убеждению Н.Ф. Кузнецовой, обеспечивают достоверное познание тенденций развития общества, раскрытие взаимодействия социально-экономического базиса с политической, правовой, духовной надстройкой данной формации, с социальной структурой общества. При этом она совершенно справедливо отграничивает методологию от методики как системы приемов и операций, средств и инструментариев исследования уголовно-правовых явлений. Основными методами являются юридический, Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. М., 1999. С. 15.

Курс уголовного права в пяти томах. Том 1. Общая часть: Учение о преступлении / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. С. 8–9.

статистический, социологический, системный, сравнительно-правовой (компаративистский), историко-сравнительный и др. Таким образом, не вдаваясь в научную дискуссию о сущности гегелевской и материалистической диалектики, отметим, что принципиальная разница между этими методами заключается в том, что, сформулировав, по сути дела, универсальные законы диалектики, Гегель в то же время, будучи идеалистом, ограничивал действие этих законов рамками идеального. Заслуга К. Маркса и Ф.

Энгельса состоит в том, что они под идеалистическую диалектику Гегеля (универсальную по своей сути) подвели материалистическое начало, сделав ее поистине универсальным методом мышления и действия. На основании этого можно сказать, что особых противоречий здесь нет, поскольку произошла переработка и развитие идеалистической диалектики Гегеля.

Поэтому, когда описывается диалектический метод, в первую очередь имеется в виду диалектический материализм, в общем – марксистская диалектика.

При этом диалектика Гегеля признается философским методом, тогда как материалистическая диалектика является общенаучным методом.

Методологические требования, предъявляемые материалистической диалектикой, при анализе уголовно-правовых явлений заключаются в необходимости их изучения во взаимной связи, в развитии2.

Обращаясь к рассмотрению вопроса о методах исследования в науке уголовного права за весь период ее развития, отметим, что существовали следующие методы: 1) догматико-юридический метод, разработанный представителями классической школы уголовного права; 2) естественнонаучный метод, нашедший применение у представителей антропологической школы; 3) Курс уголовного права в пяти томах. Том 1. Общая часть: Учение о преступлении. С. 8–9.

Чинакова Л.И. Социальный детерминизм: Проблемы движущих сил развития общества. М., 1985. С. 55.

социологический метод, применяющийся представителями уголовносоциологической школы1.

Указанные методы появились еще в XIX веке. В XX веке происходит сближение этих методов, получают распространение новые направления «неоклассиков», «неоантропологов», «неосоциологов». Несмотря на имеющиеся различия между ними, их сближают следующие общие черты. «Неоклассики», сохраняя догматико-юридический метод, применяют в своих исследованиях естественнонаучного и социологического методов. Вместе с тем основной упор делается на юридическом исследовании уголовно-правовых проблем.

Представители так называемых «неоантропологов» признают значение естественнонаучный метод исследования личности преступника, его опасного состояния и внеправовых методов борьбы с преступностью.

«неосоциологии», допуская при этом в известном объеме и социологический метод, и естественнонаучный в тех пределах, которые необходимы для обоснования института опасного состояния и мер безопасности.

Следует признать, что ни один из приведенных методов, взятых в отдельности, не отвечает требованиям материалистической диалектики.

Догматико-юридический метод ведет к нормативизму. Естественнонаучный метод представляет собой разновидность социального «дарвинизма», приложенного к явлениям преступности. Социологический метод в том виде, в котором он был предложен представителями социологической школы уголовного права, состоит в параллелизме юридического и социологического аспектов, не имеющих диалектической связи.

Герцензон А.А. Уголовное право и социология (Проблемы социологии уголовного права и уголовной политики). М., 1970. С. 20–22.

Необходима совокупность методов, которые должны соответствовать методологическим основам уголовного права. Это методы, с помощью которых раскрывается социальное содержание юридических норм, понятий, институтов уголовного права и которые способствуют решению задачи по борьбе с преступностью. Сочетание юридического, социологического и других методов познания обеспечивает рассмотрение норм и институтов уголовного права в неразрывной связи с общественными отношениями, социальной обусловленностью, а также социологическим анализом явлений, относящихся к области уголовного права.

В контексте данного параграфа, посвященного вопросам методологических оснований учения о дифференциации уголовной ответственности, остановимся на некоторых основополагающих категориях познания, а также на частнонаучных категориях, относящихся к предмету исследования.

Категории служат своего рода логикой открытий и основываются на диалектическом методе, образующем методологическую основу любого учения.

Они являются фундаментальными понятиями науки, отражающими наиболее общие существенные свойства и качества, стороны и отношения какой-либо области действительности и познания.

Известно, что существуют философские, общенаучные и частнонаучные категории. Отметим, что философские категории являются методологически универсальными средствами, инструментами, методами познания природы, общества и мышления. Важнейшая роль философских категорий требует своего развития применительно к теме исследования. Существует необходимость осмысления того, как эти категории проявляются в рассмотрении проблем дифференциации уголовной ответственности, какие из них имеют наибольшую нагрузку. Невозможно в полном объеме исследовать проблемы дифференциации уголовной ответственности, не опираясь на философский категориальный аппарат. Рассмотрим его подробнее.

Отражение – одно из основных понятий материалистической теории познания, ядро теории отражения. В общественной жизни отражение характеризуется активностью, осуществляется высокоорганизованными системами, которым присуща самостоятельная сила реагирования, состоящая в сознательно-творческой, прогнозирующей и преобразующей деятельности человека. Опережающее отражение, выражаясь просто, это предвидение, угадывание будущего. Эти основополагающие познавательные категории играют чрезвычайно важную методологическую роль в правотворческом процессе. Суть законодательства состоит ни в чем ином, как в отражении, а чаще всего – в опережающем отражении объективной действительности, направляющей его развитие. Закон – это отражение фактически сложившихся в обществе отношений1. Уголовный закон и практика его применения рассматриваются как отражение объективной потребности общества в регулировании его жизнедеятельности различными средствами.

Одной из причин возникновения правовых норм уголовного закона, функционирования является постоянное воздействие общества на законодательство и обратное влияние законодательства на общество.

Законодатель криминализирует общественно опасные деяния, декриминализирует деяния, перестающие быть общественно опасными, устанавливает новые рамки наказания, отражая происходящие в обществе изменения.

Например, после принятия в 1993 году Конституции Российской Федерации, в которой закреплено, что в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности, в 1994 году последовали изменения уголовного закона.

Ранее в главе 2 Особенной части УК РСФСР 1960 г. «Преступления против социалистической собственности» ответственность устанавливалась отдельно за Пудовочкин Ю.Е. Понятие и критерии качества уголовного закона // Российский криминологический взгляд. 2009. № 2. С. 276.

кражу государственного и общественного имущества (ст. 89), в главе «Преступления против личной собственности граждан» – за кражу личного имущества граждан (ст. 144)1. Федеральным законом РФ от 1 июля 1994 г. глава Особенной части УК РСФСР была исключена. В главе 5, получившей название «Преступления против собственности», была установлена ответственность за преступления, совершенные в отношении всех форм собственности2.

Кроме того была усилена уголовная ответственность за квалифицированные виды краж, которые были отнесены к тяжким преступлениям. Так, срок лишения свободы в санкции ч. 2 и ч. 3 ст. 144 УК РСФСР был увеличен до 7 лет. Это повлекло за собой увеличение уровня тяжкой преступности в России более чем в 3 раза (с 18,4 процента в 1993 г. до 59,6 процента в 2001 г.) (таблица 1).

от общего числа зарегистрированных преступлений Удельный вес преступлений Исходя из изложенного, видно, что при формировании уголовного законодательства, в том числе и норм, дифференцирующих ответственность, правосознания законодателя. Элементы отражаемого входят в процесс отражения, но входят они преобразованными правосознанием законодателя. Отражая необходимые свойства и связи регулируемого общественного отношения, Уголовный кодекс РСФСР // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 1960.

№ 40. Ст. 591.

Федеральный закон от 01.07.1994 № 10-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР» // Собр. законодательства Российской Федерации. 1994. № 10. Ст. 1109.

законодатель одновременно интегрирует в него свои потребности, интересы и волю. Отражаемое общественное отношение преобразуется в результат самостоятельность, обладает возможностью видоизменять и направлять данное отношение в определенное русло.

Получается, что объективные социальные закономерности и потребности определяют содержание уголовного закона не непосредственно, а проходя через волю и сознание законодателя, испытывая при этом существенное воздействие различных форм идеологии: философии, политического сознания, морали, а также исторически сложившихся правовых традиций.

Таким образом, необходим баланс между отражением общественных отношений и волей законодателя. Другими словами, законодатель не может не подчиниться действительности и объективности общественных отношений, в то же время властвуя над ними.

Анализируя состояние действующего уголовного законодательства, дифференцирующего ответственность, можно прийти к такому выводу:

субъективные моменты, относящиеся к правосознанию законодателя, в настоящее время превалируют над учетом и оценкой объективной действительности.

Недостаточный уровень правотворческой культуры, игнорирование правил законодательной техники, попытки решения экономических и социальных проблем за счет установления уголовной ответственности за то или иное деяние, преобладание политической конъюнктуры в конечном итоге приводят к резкому обособлению и разрыву связей между объективным и субъективным, к недооценке их диалектической взаимообусловленности и взаимосвязи.

Опережающее отражение – это более высокая форма отражения, в нем опыт прошлого и настоящего проецируется на будущее. Опережающее отражение реальности (термин П.К. Анохина) достигается с помощью человеческого сознания своего максимума. Опережение событий – это прежде всего активное поддержание поставленной цели до момента ее реализации1.

Законодательное опережающее отражение, по мнению Д.А. Керимова, это выражение соответствующих отношений, закрепленных в определенных правовых правилах (правовых нормах). Система правовых категорий будет эффективной и действенной в том случае, если она не просто пассивно отражает реальность и основывается на органическом единстве, противоречивом тождестве, взаимопроникновении объективного и субъективного, но и с регулирования состоит в том, чтобы направить развитие соответствующих определенных общественных отношений в наиболее благоприятное русло.

Говоря об опережающем отражении, следует отметить важную роль его информационного обеспечения. Адекватность отражения действительности на всех стадиях правотворчества должна иметь фундамент из полной и адекватной информации о социальных явлениях и процессах, и в значительной мере зависит от состояния и пропускной способности каналов такой информации, а также от восприимчивости к ней самого законодателя3. Законодатель, дифференцируя уголовную ответственность, должен обладать максимально полной и объективной информацией о преступности в целом и об отдельных ее видах. Иными словами, нормы уголовного закона, дифференцирующие ответственность, должны соответствовать реалиям современного состояния общественных отношений (политическим, экономическим, социальным, культурно-нравственным, Анохин П.К. Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М., 1978. С. 46.

Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). С. 104.

Савюк Л.К. Статистика преступности: источник знания и инструмент управления // Уголовное право: стратегии развития в XXI веке: Материалы Международной научно-практической конференции (24–25 января 2013 г.). М., 2013. С. 58.

правовым), сложившейся криминальной ситуации, реальным возможностям уголовно-исполнительной системы противостоять противоправным проявлениям.

Исследуя с этих позиций современный российский уголовный закон, диссертант отмечает, что часть ученых, несмотря на очевидные достоинства УК РФ 1996 г., считают, что его нельзя отнести к числу криминологически обоснованных1. Некоторые авторы говорят и о том, что «государственное воздействие на преступность сегодня неадекватно складывающейся криминальной ситуации»2.

С учетом изложенного мы приходим к выводу о том, что огромнейший потенциал информации, отражения и опережающего отражения не в полной мере используется российским законодателем, о чем свидетельствует состояние действующего уголовного законодательства, дифференцирующего уголовную ответственность. В подтверждение этого приведем высказывание известного ученого в области криминологии профессора Я.И. Гилинского, который отмечает, что «законодатель конструирует преступность отчасти в соответствии с реальной общественной опасностью деяний, отчасти – выполняя политические интенции и подтверждением может служить принятый по инициативе бывшего Президента Российской Федерации Д.А. Медведева Федеральный закон от 22 июля 2010 года № 155-ФЗ, которым в число обстоятельств, отягчающих уголовную Босхолов С.С., Бадмаева Б.Б. О понятии и критериях криминологической обоснованности гуманизации уголовной политики // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2012. № 3. С.

29; Плохова В.И. Роль криминологических исследований в совершенствовании уголовного права // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2011. № 3. С. 5 и др.

Номоконов В.А. Некоторые проблемы оптимизации антикриминальной политики // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2012. № 3. С. 36.

Гилинский Я.И. Современные тенденции мировой криминологии // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2012. № 3. С. 11.

ответственность, было включено обстоятельство «совершение умышленного преступления сотрудником органов внутренних дел»1.

При исследовании вопросов дифференциации уголовной ответственности автор обращается и к другим парным категориям философии – конкретное и абстрактное, обозначающим ступени познания действительности. Диалектика процесса познания характеризуется движением от чувственно-конкретного через абстрактное к конкретному (но уже не к чувственно-конкретному, а к мысленноконкретному)2. Исторически сложилось так, что в законодательстве понятия могут быть и конкретными, и абстрактными.

В правотворческой деятельности используется прием восхождения от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному3. Диалектический метод научного познания включает необходимые этапы восхождения от абстрактного к конкретному и наоборот. При этом данная процедура не может быть сведена лишь к элементарному процессу движения от конкретного к абстрактному либо наоборот. Здесь всегда имеют место сложные логикогносеологические процедуры, которые можно охарактеризовать как внутренне противоречивый и одновременно органически единый и взаимодополняющий познавательный процесс. Метод восхождения от абстрактного к конкретному особенно актуален в период развития научных концепций и теорий. В сущности, научная правовая теория может быть признана как таковая, когда она Федеральный закон от 22.07.2010 № 155-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Соб. законодательства Российской Федерации. 2010.

№ 30. Ст. 3986.

Наумов А.В. Форма уголовного закона и ее социальная обусловленность // Проблемы совершенствования уголовного закона. М., 1984. С. 21.

Денисов Ю.А., Спиридонов Л.И. Абстрактное и конкретное в советском правоведении. Л., 1987. С. 69–88.

концептуально сформирована и разработан ее категориально-понятийный аппарат, отражающий предметное содержание данной теории1.

Переход от конкретного к абстрактному объясняется тем, что все многообразие и усложнение общественной жизни не может быть охвачено конкретными понятиями, определяющими правовое регулирование незначительной части действительности. Конкретные понятия вытесняются абстрактными, охватывающими правовым регулированием значительно большую часть возникающих процессов, явлений, поведения людей. Таким образом, недостатком конкретных понятий является невозможность охватить ими все отношения, которые необходимо регулировать.

В отличие от них проблема абстрактных категорий заключается в обратном.

Под их воздействие нередко попадают различные процессы, явления и поведение, особенности и специфические черты которых не поддавались тем самым учету.

При формулировании абстрактных понятий основной задачей законодателя является получение целесообразного соотношения с конкретными понятиями.

Конкретные же понятия призваны их детализировать и развивать2.

В уголовном праве есть конкретные и абстрактные понятия. Относительно понятия дифференциации уголовной ответственности отметим, что оно не нашло законодательного закрепления, данный термин употребляется в науке и на практике. Форма определения во многом зависит от степени абстрактности понятия. Дифференциация уголовной ответственности является предельно общим понятием уголовного права, обладает высокой степенью абстрактности. Для дифференциации уголовной ответственности базовой является категория «уголовная ответственность». Механизм образования абстракций сводится к следующим процедурам. Первоначально правовое целое расчленяется на части, Панов Н.И. Методологические аспекты формирования понятийного аппарата юридической науки // Правоведение. 2006. № 4. С. 19.

Керимов Д.А. Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). С. 11–12.

которые становятся предметом специального изучения, затем происходит их синтез. Применительно к категории дифференциации уголовной ответственности очевидно выделение понятия дифференциации и понятия уголовной ответственности.

При формулировании уголовно-правовых предписаний, касающихся дифференциации уголовной ответственности, законодатель применяет казуистический (предполагает охват законодателем предельного количества конкретных ситуаций) и абстрактный (предельное обобщение признаков) приемы законодательной техники. Каждый из этих способов изложения нормативного материала имеет свои преимущества и недостатки. Казуистические (конкретные) нормы сводят до минимума возможность проявления субъективизма в деятельности правоохранительных органов, тогда как абстрактные нормы создают возможность применения их к случаям, ими не охватываемым. В то же время может возникнуть ситуация, когда существование казуистической нормы может привести к тому, что эта ситуация должна быть урегулирована этой нормой, но ввиду отсутствия указания закона ее невозможно применить.

В абстрактных нормах уголовного закона содержатся, как правило, оценочные понятия и признаки. В частности, к ним можно отнести, например, понятие малозначительности, а также такие квалифицирующие признаки, как «особая жестокость», «общеопасный способ», «тяжкие последствия или угроза их наступления» и другие, содержание которых не определяется. Применяя в законе такие понятия, законодатель стремится дать субъекту применения права возможность максимального учета фактических обстоятельств конкретного уголовного дела с учетом требований изменяющихся условий жизни общества.

Вместе с тем наличие в уголовном законе таких оценочных (абстрактных) категорий создает трудности в правоприменении и толковании уголовноправовых норм, на что указывал профессор В.Н. Кудрявцев1.

Эти проблемы не означают, что законодатель должен полностью отказаться от использования оценочных признаков. По этому поводу А.В. Наумов отмечает, что «законодатель должен правильно определить, в какой мере отражение общественных отношений в правовых нормах может иметь абстрактный характер, с тем чтобы эти нормы могли, с одной стороны, полностью охватить всю сферу регулируемых ими отношений, не поднимаясь, однако, до уровня, при котором отражение было бы слишком общим, а с другой стороны – приспосабливаться к различным жизненным ситуациям, к их разнообразным особенностям и оттенкам, не опускаясь при этом до уровня, на котором отражение становится слишком частным или даже индивидуализированным2.

В целом соглашаясь с мнением профессора А.В. Наумова, заметим, что оценочные понятия и признаки не должны входить в число признаков основного состава преступления, их следует включать в содержание привилегирующих и квалифицирующих признаков. При этом необходимо по возможности оценочные признаки разъяснять в актах судебного толкования либо путем легального их определения в уголовном законе.

Изучение категорий отражения и опережающего отражения, абстрактного и конкретного свидетельствует о их роли, месте, значении и необходимости учета при рассмотрении вопросов настоящего исследования. Они являются средством получения и систематизации знания и задают определенные направления дальнейшего изучения вопросов, связанных с дифференциацией уголовной ответственности.

Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 2004.

С. 115–122.

Наумов А.В. Форма уголовного закона и ее социальная обусловленность // Проблемы совершенствования уголовного закона. М., 1984. С. 23–24.

Далее можно вести речь и о других категориях познания права, таких как содержание и форма, структура и элементы, цель и средство, действительность и возможность, применяя и показывая их роль в исследовании проблем дифференциации уголовной ответственности. Ограниченные рамки диссертационного исследования не позволяют нам в данном параграфе останавливаться на этих категориях. В дальнейшем при рассмотрении теоретических вопросов дифференциации уголовной ответственности в главе четвертой внимание будет уделено ее содержанию, цели, средствам.

Как уже отмечалось, помимо философских существуют частнонаучные категории, имеющие значение для проведения научных исследований.