«Казенное предприятие как правовая форма реализации государственной и муниципальной собственности в Российской Федерации ...»

обусловливая допустимость привлечения собственника имущества казенного предприятия к ответственности по долгам последнего фактом предъявления иска к основному должнику, ВАС РФ фактически сводит правовой режим ответственности, предусмотренной пунктом 5 статьи 115 ГК РФ, к правовому режиму статьи 399 ГК РФ, лишь заменяя внесудебный порядок предъявления требования кредитором к основному должнику на судебный.

противоположные подходы к решению вопроса о материальных основаниях привлечения к ответственности по долгам казенного предприятия собственника его имущества – в одних случаях такое основание ограничивается фактом Для казенных предприятий – статьей 115 ГК РФ. Полагаем, тождество правовых имущественных титулов учреждений и казенных предприятий позволяет распространить данную правовую позицию на субсидиарную ответственность собственников имущества последних.

неисполнения обязательства казенным предприятием, а недостаточность его обстоятельство63; в других – суды исходят из необходимости установления факта недостаточности у последнего имущества 64. Фактически, в последнем случае имеет место двойная проверка недостаточности имущества у казенного предприятия (первая в ходе судебного разбирательства, вторая – в ходе исполнительного производства), что не только противоречит принципу процессуальной экономии, но, как справедливо отмечает В.А. Болдырев, умаляет авторитет судебной власти, поскольку ставит последующее исполнение судебного акта по важнейшему параметру – должнику – в зависимость от усмотрения органа административной власти65.

Обоснованность законодательного решения, обусловливающего применение субсидиарной ответственности собственника недостаточностью имущества казенного предприятия, вызывает сомнения и с другой точки зрения.

См., напр.: постановление ФАС Центрального округа от 18 января 2010 года по делу № А14-7040/103/27 // СПС «КонсультантПлюс», 2012; постановление ФАС Дальневосточного округа от 16 апреля 2009 года № Ф03-1314/2009 по делу № А73СПС «КонсультантПлюс», 2012; постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16 декабря 2010 года по делу № А14-8380/2010/247/14 // СПС «КонсультантПлюс», 2012.

См., напр.: постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 3 августа 2011 года по делу № А15-2005/2010 // СПС «КонсультантПлюс», 2012; постановление ФАС Центрального округа от 12 мая 2011 года по делу № А14-8761/2010/156/27 // СПС «КонсультантПлюс», 2012; постановление ФАС Волго-Вятского округа от 28 ноября года по делу № А29-8945/2007 // СПС «КонсультантПлюс», 2012.

См.: Болдырев В.А. Юридические лица - несобственники в системе субъектов гражданского права: монография / под ред. В.А. Сысоева. Омск: Омская академия МВД России, 2010.

Как отмечалось выше, субсидиарная ответственность собственника не опровергает правило о самостоятельной ответственности казенного предприятия по своим долга; легальная модель казенного предприятия не предусматривает исключений из принадлежащего ему на праве оперативного управления имущества, «забронированного» от обращения взыскания по требованиям кредиторов. Норма пункта 5 статьи 113 ГК РФ, в соответствии с которым унитарное предприятие отвечает по своим обязательствам всем своим имуществом, носит общий для соответствующей организационно-правовой формы характер; соответственно, взыскание по долгам казенного предприятия может быть обращено на любое, как движимое, так и недвижимое имущество.

непродуманности и противоречивости юридической конструкции казенного предприятия. В результате обращения взыскания имущество казенного предприятия поступит в частную собственность и, соответственно, утратит свое целевое назначение как публичного. Если объектом взыскания будет все имущество казенного предприятия, последнее по очевидным причинам будет собственником исходя из потребностей публичного образования заданы объективно, постольку собственник будет вынужден взамен ликвидированного создать новое предприятие. Если нерентабельность деятельность предприятия нерентабельностью соответствующего вида хозяйственной деятельности), то не исключено, что новое предприятие постигнет та же участь. Выбирать же сферы «приложения усилий» для получения максимального дохода, казенное предприятие лишено, ибо в отличие от иных предпринимателей, обладает специальной правоспособностью.

Высказанное в юридической литературе предложение об ограничении ответственности казенных предприятий лишь денежными средствами последнего (по модели частных и казенных учреждений), на наш взгляд, не финансирования (равно как и специфику финансирования учреждений). В соответствии с пунктом 2 статьи 19 Закона об унитарных предприятиях деятельность казенного предприятия осуществляется в соответствии со сметой доходов и расходов, утверждаемой собственником имущества казенного предприятия; таким образом, денежные средства, выделяемые казенному предприятию, носят строго целевой характер. В результате возможна ситуация при которой наличие у казенного предприятия достаточного для исполнения судебного акта количества денежных средств исключает привлечение собственника его имущества к субсидиарной ответственности, однако реальное взыскание будет фактически заблокировано платежами, которым действующее законодательство отдает приоритет в силу их большего социального значения (статья 855 ГК РФ66).

Таким образом, ограничение взыскания на иное, нежели денежные средства, имущество казенного предприятия, несомненно, решает задачу сохранения казенного предприятия, однако это решение не отвечает требованию баланса интересов, ибо порождает угрозу нарушения прав кредиторов.

обеспечивающее как сохранение имущественного комплекса казенного предприятия, так и интересы его кредиторов, требует наряду с реализацией предложения об ограничении ответственности казенного предприятия денежными средствами, изменения правового режима субсидиарной ответственности собственника имущества казенного предприятия. Последняя должна строиться на общих принципах, закрепленных в статье 399 ГК РФ; в результате возникающие при формальной достаточности для исполнения Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая)» от 26 января 1996 года № 14-ФЗ (в ред. от 28 июня 2013 года) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 5. Ст. 410;

2013. № 26. Ст. 3207.

судебного акта денежных средств у казенного предприятия проблемы реального осуществления защиты прав кредиторов последнего преодолеваются посредством привлечения к субсидиарной ответственности собственника его имущества, применение которой в этом случае не ограничивается условием недостаточности денежных средств. Таким образом обеспечивается решение двуединой задачи – сохранение имущества казенного предприятия в публичной собственности и дальнейшее его использование в соответствующем правовом режиме в публичных интересах, а также гарантируется реальная защита нарушенных прав кредиторов предприятия 67. Легальная реализация данного предложения требует внесения следующих изменений в действующее законодательство. Пункт 5 статьи 113 ГК РФ, пункт 1 статьи 7 Закона об следующего содержания: «Казенное предприятие отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами»;

абзац второй пункта 5 статьи 113 ГК РФ, абзац второй пункта 1 статьи 7 Закона об унитарных предприятиях считать абзацем третьим указанных пунктов соответственно. Пункт 5 статьи 115 ГК РФ должен быть изложен в следующей редакции: «5. Собственник имущества казенного предприятия несет субсидиарную ответственность по обязательствам такого предприятия в соответствии со статьей 399 настоящего Кодекса». Пункт 3 статьи 7 Закона об унитарных предприятиях изложить в следующей редакции: «3. Российская Федерация, субъекты Российской Федерации или муниципальные образования несут субсидиарную ответственность по обязательствам своих казенных предприятий в соответствии со статьей 399 Гражданского кодекса Российской Федерации».

См.: Куликова А.А. Субсидиарная ответственность казенного предприятия // Materily VIII mezinrodn vdecko - praktick konference «Dny vdy - 2012». - Dl 40. Prvn vdy:

Praha. Publishing House «Education and Science» s.r.o. Р. 45.

Глава II. Правовой режим имущества казенного предприятия § 1. Право оперативного управления как правовая форма расщепленной Имущественная обособленность казенных предприятий опосредуется правом оперативного управления. Своими корнями современное право оперативного управления уходит в имевший тождественное название правовой институт, на основе которого в советский период создавались практически все Конструкция оперативного управления впервые получила глубокую научную разработку в трудах А.В. Венедиктова в тот период, когда перед учеными стал вопрос об определении правовой природы имущества, находящегося в отношений, хотя во многом и формальных, выполнявших главным образом учетную функцию в условиях господства единой государственной формы имущественной обособленности государственных организаций, формально юридически обособленных в гражданском обороте как друг от друга, так и от государства. Назначение права оперативного управления заключалось в юридическом оформлении имущественного обособления предприятий как социалистической собственности на средства производства69. Раскрывая См., напр.: Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. М.;

Л., 1948. См., также: Лепина М.Г. Гражданско-правовой статус казенных предприятий:

дисс... кандидата юридических наук: 12.00.03 / Лепина, Марина Григорьевна. – Казань, 2006.

– С. 34.

Егоров Н.Д. Право оперативного управления – институт советского гражданского сущность права оперативного управления как правовой формы расщепленной собственности в системе «государство – предприятие», А.В. Венедиктов писал, что это расщепление происходит не характерной для классических моделей общей собственности (долевой и совместной) горизонтали, а образует субординационный вариант структуры отношений собственности, при котором каждый из субъектов является хотя и неполным, но все же действительным собственником, обладая различными по характеру и объему правомочиями 70.

Как правовую форму расщепленной собственности право оперативного позиционировать государственное предприятие в качестве управляющего социалистической собственностью по модели доверительного (фидуциарного) собственника71.

Расщепленная собственность, как отмечается в литературе, представляет производственных отношений, в результате которого обособляются «функция Концентрация капитала достигает такой степени, что эффективное управление права // Правоведение. 1986. № 6. С. 17; Грибанов В.П., Суханов Е.А. О возрастании социальной ценности гражданского права // Советское государство и право. 1989. № 9. С.

89; Братусь С.Н. О соотношении социалистической собственности и права оперативного управления // Советское государство и право. 1986. № 3. С. 19; Толстой Ю.К.

Социалистическая собственность и оперативное управление // Правоведение. 1986. № 4. С.

73; Галов В.В. Вещно-правовые режимы в системе предпринимательства. Дисс… канд.

юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2000.

Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. М.-Л., 1948. С.

65,67.

См.: Мартынов Б.С. Государственные тресты. М., 1924. С. 10; Беневоленская З.Э.

Правовые формы доверительных отношений в сфере предпринимательства // Правоведение.

1995. № 4-5.

См., напр.: Экономика / Под ред. А.С. Булатова. М., 1994. С. 454.

им возможно только при наличии специальных познаний, определенного уровня квалификации; привлекая для осуществления управления капиталом профессионального управляющего, собственники делегируют ему часть своей экономической власти – в той мере, в которой это необходимо для осуществления функций управления, сохраняя при этом статус формального собственника. В итоге собственность как отражающая определенный объем собственности73.

Указанный процесс имеет объективный характер, присущий всем преобладанием рыночных элементов, так и «административно-командных». В последнем случае потребность правового оформления этих отношений приобретает поистине глобальный характер, ибо практически все средства производства находятся в состоянии расщепленной собственности, однако переход к рыночной системе хозяйствования не снимает проблему правового опосредования отношений расщепленной собственности, полиформизм которой выводит ее (проблему) на иной уровень.

порождает некоторое соотношение этих лиц, правовое выражение которых (интересов) требует создания адекватных правовых форм. С этой точки зрения, нельзя согласиться с высказанным в литературе мнением, что право оперативного управления – это некое «изобретение» отечественной правовой экономикой. Поскольку потребность в правовом оформлении отношений См. подр.: Мозолин В.П. Право собственности в Российской Федерации в период перехода к рыночной экономике. М.: ИГПАН, 1992.

расщепленной собственности существует во всех экономически развитых странах, постольку в зарубежном праве существуют функционально схожие правовые формы (доверительное управление, доверительная собственность, корпоративная собственность). При выходе на уровень сущности явления право оперативного управления не обнаруживает ничего принципиального отличного от последних. «Правоотношения хозяйственного ведения, оперативного управления, комиссии и поручения (в значительной степени), различного рода агентских и посреднических услуг, доверительного использует его в соответствии с целями, указанными собственником этого имущества»74. Законодательное закрепление данная конструкция получила в Основах гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик от декабря 1961 года, а впоследствии – в принятом в соответствии с указанными Основами Гражданском кодексе РСФСР от 11 июня 1964 года.

В начале 90-х годов идеи усиления хозяйственной самостоятельности государственных предприятий привели к созданию на базе права оперативного управления права полного хозяйственного ведения. Особенности последнего сводились расширению объема правомочий государственных предприятий.

Право полного хозяйственного ведения по своему содержанию было фактически приравнено к праву собственности: в соответствии с пунктом статьи 5 Закона РСФСР «О собственности в РСФСР» «осуществляя право предприятие владеет, пользуется и распоряжается указанным имуществом, совершает в отношении его любые действия, не противоречащие закону. К праву полного хозяйственного ведения применяются правила о праве собственности, если законодательными актами или договором предприятия с Беневоленская З.Э. Указ. соч. С. 36.

собственником не предусмотрено иное» 75. Таким образом, принципиальное отличие права собственности от права полного хозяйственного ведения исключительно законом, а объем правомочий субъекта права полного хозяйственного ведения мог быть дополнительно ограничен договором между нехозяйственного типа практически в неизменном виде было сохранено право оперативного управления.

предприятий до границ права собственности было бы оправданным, если бы государство сохранило существовавшую систему отношений монопольной государственной собственности на средства производства. Однако переход к собственности потребовал пересмотра концепции организации управления (а, соответственно, и его правовых форм) публичной собственностью. В хозяйственного ведения (сменившего право полного хозяйственного ведения) и расширении сферы применения права оперативного управления 76.

Решение задачи правового оформления расщепленной собственности посредством конструкции права оперативного управления достигается путем дифференциации правомочий, которыми в отношении вещи наделяется субъект права оперативного управления (им наряду с казенным предприятием собственником.

В соответствии с пунктом 1 статьи 294 ГК РФ содержание права Ведомости съезда народных депутатов РСФСР. 1990. № 30. Ст. 416.

См.: Беднов, О.В. Правовое положение государственных унитарных предприятий в России: дис.... канд. юрид. наук: 12.00.03 / Беднов Олег Валентинович. – М., 2006. – С. 56.

гражданского правопорядка триадой правомочий владения, пользования и определенных законом и иными нормативными правовыми актами и волей собственника; указанные пределы могут быть дифференцированы на общие (пределы осуществления любого субъективного права) и специальные (отражающие предприятия).

Первая группа пределов определяется исключительно законом; к ним относятся определенные статьей 10 ГК РФ границы реализации субъективных гражданских прав, в соответствии с которой не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу (т.н. шикана), действия в обход закона с противоправной целью, иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом), а также использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции и злоупотребление доминирующим положением на рынке.

Сущность права оперативного управления как самостоятельного вещного права проявляется на уровне специальных пределов его осуществления;

последние определяются как законом и иными нормативными правовыми актами, так и волей собственника. Наличие последних в юридической литературе рассматривается как обстоятельство, исключающее объективную возможность отнесения права оперативного управления к числу вещных прав по причине того, что оно не отвечает признаку «принудительной фиксации»

(Typenfixierung) последних, выражающемуся в легальном установлении «… исчерпывающей характеристики содержания каждого из них, исключающие возможность какого-либо их изменения соглашением сторон» 77. Между тем, «набор» пределов второго вида не является произвольным – он установлен Данный признак, в частности выделяет Е.А. Суханов. См.: Суханов Е.А. О понятии и видах вещных прав в российском гражданском праве // Журнал российского права. 2006.

№ 12. С. 50.

законом посредством их включения в легальную структуру данного вещного права; волеизъявлением собственника определяются не сами пределы, а их содержательное наполнение, чем достигается известная адаптивность права оперативного управления к тем целям и задачам, которые ставятся перед конкретным казенным предприятием собственником, но не приводит к возникновению бесконечного множества «индивидуальных» прав оперативного управления.

Специальные пределы могут быть дифференцированы по критерию объекта, ибо одни из них распространяются на все «триаду» образующих содержание права оперативного управления правомочий, а другие имеют своим объектом лишь правомочие распоряжения.

К числу специальных пределов осуществления права оперативного управления имуществом казенного предприятия относится его специальная правоспособность – из пункта 1 статьи 296 ГК РФ следует, что казенное предприятие владеет, пользуется и распоряжается закрепленным за ним имуществом в соответствии с целями своей деятельности. Аналогичная норма закреплена в статье 19 Закона об унитарных предприятиях. Кроме того, деятельность казенного предприятия осуществляется в соответствии со сметой доходов и расходов, утверждаемой собственником имущества казенного предприятия. Поскольку цели деятельности казенного предприятия, а равно смета доходов и расходов определяется собственником, постольку конкретное содержание указанных пределов задается волей последнего.

«Волевой» предел осуществления права оперативного управления казенного предприятия также задает норма статьи 20 Закона об унитарных предприятиях, устанавливая обязательность для казенного предприятия заказов собственника на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для публичных нужд.

Пределы осуществления правомочий владения, пользования и распоряжения имуществом казенного предприятия также определяются назначением имущества, что определяется его функциями, т.е. использовать имущество можно только по основному назначению 78.

Законом также устанавливаются пределы осуществления казенными соответствии со статьей 19 Закона об унитарных предприятиях казенное принадлежащим ему имуществом только с согласия соответствующего уполномоченного органа; уставом казенного предприятия также могут быть предусмотрены виды и (или) размеры иных сделок, совершение которых не предприятия79.

оправданным с точки зрения формального отнесения казенных предприятий к коммерческим юридическим лицам как субъектам предпринимательской деятельности, в отношении которой пунктом 1 статьи 2 ГК РФ в качестве конститутивного закреплен признак самостоятельности. Между тем, из пункта 1 статьи 297 ГК РФ следует, что данное правомочие также может быть ограничено законом либо иным правовым актом; последнее, в частности, опосредуется правовым институтом обязательных для казенного предприятия заказов собственника, направленных на удовлетворение государственных или См.: Унитарные предприятия, учреждения. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления: Постатейный комментарий к статьям 113 – 115, 120 и главе Гражданского кодекса Российской Федерации / П.В. Крашенинников, А.В. Майфат, И.Б.

Миронов, и др.; под ред. П.В. Крашенинникова. – М.: Статут, 2010. – С. 69.

См.: Алексеева, Д.Г., Андреева, Л.В., Андреев, В.К. Российское предпринимательское право / Д.Г. Алексеева, Л.В. Андреева, В.К. Андреев / Под ред. И.В.

Ершова, Г.Д. Отнюкова. – М.: «Проспект», 2010. – С. 147; Бойчук Ю.В. Государственное регулирование деятельности унитарных предприятий: дис.... канд. юрид. наук: 12.00.03 / Бойчук Юлия Валерьевна. – М., 2006. – С. 58.

муниципальных нужд.

Из текста статей 296, 297 ГК РФ следует, что в отношении имущества казенного предприятия собственник обладает всего одним правомочиям – изъятие излишнего, неиспользуемое или используемое не по назначению имуществ. Между тем, анализ содержания правового статуса собственника имущества казенного предприятия наглядно свидетельствует о том, что указанных правомочий далеко недостаточно для его характеристики, ибо тяготея к классическому пониманию вещно-правового правомочия как выражающего возможность непосредственного воздействия на вещь, они не отражают сущности права оперативного управления как правовой формы расщепленной собственности.

Здесь уместно заметить, что правовой режим имущества, основанный на праве хозяйственного ведения, предоставляет собственнику имущества такие правомочия как создание предприятия, определение предмета и целей его деятельности, его реорганизация и ликвидация, назначение руководителя, контроль целевым использованием и сохранностью принадлежащего предприятию имущества. В этом контексте А.В. Майфат, И.Б. Миронов говорят об условном разделении прав собственника имущества унитарного предприятия на две группы: в отношении предприятия как юридического лица и в отношении собственно имущества, переданного в хозяйственное ведение 80.

Анализ действующего законодательства свидетельствует о том, что все указанные права принадлежат и собственнику имущества казенного Унитарные предприятия, учреждения. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления: Постатейный комментарий к статьям 113 – 115, 120 и главе Гражданского кодекса Российской Федерации / П.В. Крашенинников, А.В. Майфат, И.Б.

Миронов и др. Под ред. П.В. Крашенинникова. – М.: Статут, 2010. – С. 118. См. также:

Татанов С.М. Правовой режим имущества федерального государственного унитарного предприятия по законодательству Российской Федерации: дисс… канд. юрид. наук. – М., 2011. – С. 58.

предприятия; более того, набор правомочий, определенных указанными авторами как права в отношении предприятия как юридического лиц, в отношении имущества казенного предприятия расширяется за счет включения в их число права определения порядка распределения доходов, права утверждения предприятию сметы доходов и расходов, права доведения до предприятия обязательных для исполнения государственных и муниципальных заказов.

Нетрудно заметить, что ни одно из указанных правомочий не отвечает признаку непосредственного воздействия на вещь, однако в силу прямого указания закона они включены в содержание прав собственника имущества унитарного предприятия. Следуя логике указанного выше разделения прав собственника на права в отношении предприятия как юридического лица и права в отношении собственно имущества, мы сталкиваемся с внешне парадоксальной ситуацией – в содержание права на вещь входят правомочия на поведение субъекта. При этом анализ элементов указанных прав не позволяет отнести их к числу обязательственных, ибо они либо не имеют в качестве своего объекта поведение этого субъекта (право на создание, реорганизацию и ликвидацию предприятия) либо опосредованные ими правоотношения носят явно выраженный субординационный характер (назначение руководителя, утверждение сметы доходов и расходов, доведение до предприятия обязательных для исполнения государственных и муниципальных заказов, контроль за целевым использованием и сохранностью имущества).

Анализ содержания правомочий собственника в отношении имущества, закрепленного за казенным предприятием, обнаруживает серьезную проблему легального правопонимания собственности. Позитивное право раскрывает содержание субъективного права собственности через правомочия владения, пользования и распоряжения, опосредующие возможность непосредственного воздействия на вещь волей собственника81. Между тем, то представление в настоящее время безнадежно устарело. Ни триада правомочий («порознь, а иногда и все вместе они могут принадлежать и не собственнику, а иному законному… владельцу имущества»82), ни непосредственность воздействия на вещь (обратимся к статусу собственника имущества унитарного предприятия) не являются конститутивными признаками права собственности в условиях современной системы экономических отношений, ибо утрата публичным образованием указанных правомочий при передаче имущества в оперативное управление не приводит к утрате им права собственности.

В этих условиях классической для отечественного гражданского правопорядка «триады» правомочий для исчерпывающей характеристики содержания субъективного права собственности явно недостаточно, на что неоднократно обращалось внимание в работах, посвященных исследованию права собственности83; ограничивая позитивную характеристику содержания Пункт 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Брагинский М.М. Комментарий к ГК РФ для предпринимателей. М., 1995.

См., напр.: Рубанов А.А. Проблемы совершенствования теоретической модели права собственности // Развитие советского гражданского права на современном этапе / Отв.

ред. В.П. Мозолин. М.: Наука, 1986. С. 105; Мозолин В.П. Право собственности в Российской Федерации в период перехода к рыночной экономике. М., 1992. С. 34;

Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации. М.: Редакция журнала «Хозяйство и право», Фирма «СПАРК», 1995. С. 269; Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001. С. 220; Советское гражданское право: Учебник:

В 2 т. Т. 1 / Т.И. Илларионова, М.Я. Кириллова, О.А. Красавчиков и др.; Под ред. О.А.

Красавчикова. 3-е изд., испр. и доп. М.: Высш. шк., 1985. С. 296 – 298; Гражданское право: В 2 т. Том I. Полутом 1: Учебник / Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. 2-е изд., перераб. и доп. М.:

Издательство БЕК, 1998. С. 485 – 488; Гражданское право. Том 1: Учебник. 5-е изд., перераб. и доп. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М.: ПБОЮЛ Л.В. Рожников, 2000.

С. 345 и др.

распоряжением, мы лишаемся возможности правильно квалифицировать иные проявления экономической власти собственника, пытаясь искусственно уложить все их многообразие в «прокрустово ложе» одного из трех правомочий. На наш взгляд, проблема эта имеет значение для права собственности вообще, но в сфере публичной собственности она проявляется наиболее наглядно. Очевидно, что воздействие собственника на унитарное предприятие не может быть сведено ни к одному из трех легальных правомочий, однако, вне всякого сомнения, это есть реализация именно экономической власти собственника.

В результате, представляя право собственности через легальную «триаду» правомочий, мы вынуждены ограничивать представления о праве собственности лишь связью собственника и вещи, содержанием которой является возможность непосредственного воздействия на вещь путем ее обладания, извлечения полезных свойств, определения юридической судьбы вещи. В современных условиях отношения собственности представляют собой гораздо более сложное явление; указанный подход ни в коей мере не отвечает реалиям современной системы экономических отношений.

Допуская существование отношений расщепленной собственности, мы неизбежно приходим к выводу о том, что, даже утратив все три правомочия, собственник, тем не менее, остается таковым, если он сохраняет возможность воздействия на соответствующий объект своей волей и в своем интересе, при этом такое воздействие происходит не непосредственно, а опосредованно – через воздействие на поведение другого, формально обособленного, лица.

Известны два наиболее характерных проявления формы и содержания труда: процесс воздействия на орудия и предметы труда и процесс управления данным воздействием. В труде одиночки первое и второе сливается воедино; в современной системе общественной кооперации труда функции воздействия и управления разделены84, что создает сущностную предпосылку обособления управленческого компонента собственности.

Идея внедрения в право собственности правомочия управления не теоретическое обоснование управленческая концепция собственности получила в трудах С.А. Зинченко, Н.С. Бондаря. Как справедливо отмечают указанные авторы, правовая модель собственности, выраженная правомочиями владения, пользования и распоряжения, своими идеальными условиями собственность; поскольку современная система имущественных отношений не исчерпывается товарной формой отношений собственности, надлежит вывести и учесть при определении права собственности и другие правомочия86. И здесь на первое место выдвигается категория управления 87. Заметим, что последнее актуально для всех «производительных» видов собственности; восстановление в России права частной собственности в результате реформ конца прошлого См.: Петров А.С. Основы организации управления промышленным производством.

Методологические проблемы. М.: Экономика, 1969.

См., напр.: Аксененок Г.А. Право государственной собственности на землю в СССР. М., 1950. С. 196; Карасс А.В. Право государственной социалистической собственности. М., 1954. С. 236; Дембо Л.И. Основные теоретические проблемы земельной собственности // Учен. зап. Ленингр. ун-та. 1951. № 129. С. 281; Турубинер А.М. Право государственной собственности на землю в Советском Союзе. М., 1958. С. 139 - 140.

Зинченко С.А., Бондарь Н.С. Собственность – свобода – право. Ростов н/Д, 1995. С.

89. См., также: Титов, В.В. Специфика правового регулирования государственной собственности: дис.... канд. юрид. наук: 12.00.03 / Титов Вячеслав Витальевич. – М., 2006. – С. 78.

См.: Зинченко С.А. Государственная собственность в СССР: проблемы правового регулирования. Ростов н/Д, 1986. С. 55 – 60; Вовк, А.А. Осуществление и защита права собственности государственных корпораций: диссертация... кандидата юридических наук:

12.00.03 / Вовк Анна Александровна. – Краснодар, 2010. - С. 46.

века естественным образом привело к тому, что идея о включении правомочия управления в содержание права государственной собственности, обрела глобальный характер; это наглядно проявляется на примере корпоративной собственности.

функционировать на принципах «свободного» рынка, основанного на классической частной собственности; регулирование же рынка «есть не что иное, как управление им, что и должно найти проявление в современной конструкции отношений собственности», при этом «правомочие управления имманентно не входит во внутреннюю структуру содержания «чистого»

(классического) права собственности в виде возможности осуществления правомочий владения, пользования и распоряжения, а является органическим продуктом их развития и преодоления, «снятия» в условиях интеграции общества»88.

публичного имущества в форме казенных предприятий, проявляются в двух собственности осуществляется в отношениях между казенным предприятием и третьими лицами; будучи наделено вторичным вещным правом на публичное имущество, предприятие выступает как формально самостоятельный субъект, скрывая под своей маской реального обладателя экономической власти. Вторая предприятием и собственником его имущества и представляет для нашего исследования главный интерес. Дело в том, что правовую природу этих отношений невозможно раскрыть, оперируя классическими категориями гражданского права, ибо по справедливому мнению К.И. Скловского, правовая Зинченко С.А., Бондарь Н.С. Указ. соч. С. 89 – 91.

природа отношений между корпорацией и ее участником не может быть окончательно объяснена в условиях классической дихотомии имущественных прав (вещное либо обязательственное право)89. Более того, складывающие в этой сфере отношения собственности не отвечают сформулированным в следовательно, не являются таковыми 91. По мнению Н.Д. Егорова, невозможно существование такого единого правоотношения, в котором субъекты, являясь формально-юридически равными, при этом находятся состоянии властиподчинения92.

Однако волевые отношения собственности и имущественные отношения – это не тождественные понятия: имущественные отношения выступают как форма товарных отношений собственности, однако отношение собственности «… будучи более общим понятием, реализуется и через иные формы» 93. «В тех сферах, где продукт труда не приобретает товарной формы и не отчуждается как товар, волевые отношения собственности реализуются посредством не только имущественных, но и организационных, управленческих, регулятивных См.: Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. С. 192.

См. напр.: Вердников В.Г., Кабалкин А.Ю. Гражданско-правовые формы товарноденежных отношений. М., 1970; Советское гражданское право / Под ред. В.Т. Смирнова, Ю.К. Толстого, А.К. Юрченко. Л., 1982. Т.1.

Квалифицировать же отношения собственности в качестве неимущественных (а в рамках гражданского права альтернативы нет) мы полагаем противоречащим здравому смыслу.

См.: Егоров Н.Д. Право оперативного управления – институт советского гражданского права // Правоведение. 1986. № 6. С. 22.

Зинченко С.А., Шапсугов Д.Ю., Корх С.Э. Предпринимательство и статус его субъектов в современном российском праве. Ростов-на-Дону: Издательство СКАГС, 1999. С.

43.

отношений»94. Данная мысль, сформулированная в контексте отношений публичного управления, на наш взгляд, справедлива для всех без исключения сложноорганизованных экономических систем как макро- (экономическая система общества в целом), так и микроуровня (отдельный хозяйствующий субъект).

«собственник-казенное предприятие» таким образом предстают не в качестве возможности собственника состоят не в непосредственном воздействии на вещь, выступающую объектом вещного права, а в возможности своей волей влиять на волю другого лица. Определяя в известной степени (полностью или частично) поведение последнего, собственник тем самым воздействует на вещь, но воздействует на нее опосредованно. Организационное отношение собственности, таким образом, имеет два объекта: непосредственный и опосредованный. В качестве первого выступает поведение лица, находящегося в организационных отношениях собственности в качестве «подчиненного»

субъекта; опосредованным объектом является имущество казенного предприятия. Нетрудно заметить, что по внешним признакам такое отношение напоминает обязательство (право одного лица осуществляется посредством поведения другого), однако сходство это только кажущееся; здесь нет и в помине характерного для обязательства состояния равенства участников.

В силу этого метод гражданско-правового регулирования, сущность которого выражается категорией юридического равенства, неадекватен характеру этих отношений как социальных связей, через которые реализуется экономическая власть «по вертикали». На наш взгляд, здесь отчетливо проявляется неспособность гражданского права системно регламентировать всю совокупность отношений собственности, складывающихся в сфере Зинченко С.А., Шапсугов Д.Ю., Корх С.Э. Указ. соч. С. 45.

экономической деятельности; те их проявления, что не укладываются в рамки имущественных (вещных или обязательственных) отношений либо получают неадекватные правовые модели либо не получают их вовсе. Принимая во объективно требует увязки интересов ее субъектов, единственно возможным содержание которого выражается категорией координации. Только таким способом можно создать эффективный правовой механизм, позволяющий собственности и обеспечить функционирование государства в экономической сфере как единого целого.

Таким образом, отношения публичной собственности, опосредуемые правом оперативного управления, представлены системным единством двух ее проявлений: имущественные и организационные отношения. Правовой формой первых является вещное право оперативного управления, содержание которого выражается в юридически обеспеченной возможности казенного предприятия непосредственного воздействия на вещь, опосредованное правомочиями организационных – правоотношений выступает правомочие управления, посредством осуществления которого опосредованная правом оперативного ограничивается собственником в целях удовлетворения публичных интересов.

Сущность самого управления проявляется в совокупности выполняемых им функций в рамках системы взаимодействия управляющей и управляемой подсистем системы управления, опосредующей планирующее, направляющее, координирующее и контролирующее виды воздействия первой на вторую. Эти виды воздействия, которые А. Файоль обозначил как элементы управления 95, Файоль А. Общее и промышленное управление. М., 1923. С. 12.

через призму функционального подхода предстают в качестве функций характеристике функций управления, однако большинство ученых сходятся в том, что в число последних входят планирование, организация, координация, регулирование, контроль и учет96.

Правовой статус собственника имущества казенного предприятия образован совокупностью прав двух видов – права, содержание которых предприятия (изъятие излишнего, неиспользуемого или используемого не по назначению имущества) и права, содержание которых образует возможность воздействия на имущество предприятия опосредованно через воздействие на поведение последнего. Ко второй группе относятся права на создание использованием по назначению и сохранностью принадлежащего предприятию имущества, определение порядка распределения доходов предприятия, утверждения ему сметы доходов и расходов, доведение до предприятия обязательных для исполнения государственных и муниципальных заказов.

определение предмета и целей его деятельности, его реорганизацию и ликвидацию, назначение директора (руководителя) предприятия опосредует организационную функцию; определение порядка распределения доходов предприятия – регулирующую; утверждение казенному предприятию сметы доходов и расходов, доведение до предприятия обязательных для исполнения государственных и муниципальных заказов – суть осуществление функции См. напр.: Киллен К. Вопросы управления. Пер. с англ. М., 1981. С. 31-108; Фалмер Роберт М. Энциклопедия современного управления. Пер. с англ. М., 1992; Петров А.С.

Основы организации управления промышленным производством (методологические проблемы) М.: «Экономика», 1969. С. 11 и др.

планирования. В ходе контроля за использованием по назначению и сохранностью принадлежащего предприятию имущества осуществляется, соответственно, контрольная функция управления.

Таким образом, содержание прав второго вида наглядно свидетельствует о том, что их совокупность опосредует осуществление всех без исключения функций управления в рамках системы взаимодействия «собственник – казенное предприятие». При этом каждое из обозначенных ГК РФ прав не имеет самостоятельного значения, ибо не может быть вырвано из общей системы управления без ущерба для последней в целом. Сказанное, на наш взгляд, является предпосылкой для вывода о том, что определенные законом возможности собственника, посредством которых он осуществляет самостоятельных субъективных прав, но являются элементами единого правомочия управления. Поскольку правовая природа отдельного элемента данного правомочия не может быть иной, нежели правовая природа консолидирующего их совокупность целого, а каждое из образующих данное правомочие элементов основано на праве собственности публичного образования на имущество казенного предприятия, постольку очевидным является вывод о том, что правомочие управления входит в содержание этого права собственности.

Таким образом, рассмотрение права оперативного управления как правовой формы расщепленной собственности через призму управленческой концепции собственности позволяет сделать вывод о том, что в содержание права собственности на имущество казенного предприятия входит правомочие управления. Содержание данного правомочия проявляется в юридически обеспеченной возможности собственника воздействовать на свое имущество координирующим и контролирующим воздействием на поведение иного субъекта – казенного предприятия.

§ 2. Правовой механизм возникновения и прекращения права оперативного управления казенного предприятия Правовые механизмы возникновения права оперативного управления казенного предприятия отличаются в зависимости от его оснований;

своеобразие совокупности последних обусловлено правовой природой права оперативного управления как производного вещного права, опосредующего отношения расщепленной собственности. Это своеобразие выражается в том, что объектом права оперативного управления казенного предприятия могут быть только вещи, одновременно находящиеся в собственности иного лица, в силу чего очевидна корреляция между основаниями возникновения указанных вещных прав. В силу изложенного вся предусмотренная законом совокупность оснований возникновения (приобретения) права собственности «действует» в отношении права оперативного управления (естественно, с учетом специфики публичной собственности). Прямое легальное подтверждение этому обнаруживается в пункте 2 статьи 299 ГК РФ, в соответствии с которой имущество, приобретенное унитарным предприятием или учреждением по договору или иным основаниям, поступают в хозяйственное ведение или оперативное управление предприятия или учреждения в порядке, установленном законами и иными правовыми актами для приобретения права собственности97.

Специфика здесь проявляется в том, что приобретение вещи казенным предприятием по основаниям, тождественным основаниям приобретению права собственности, означает одновременное возникновение последнего на эту вещь у собственника имущества казенного предприятия; данный вывод следует из посылки о невозможности обладания казенным предприятием См.: Куликова А.А. Возникновение права оперативного управления казенного предприятия на недвижимое имущество // Юридическая наука. – 2012. – № 3. – С. 38.

имуществом на ином, нежели право оперативного управления, праве на приобретенное, в том числе за счет собственных доходов, имущество98.

В результате складывается ситуация, при которой приобретение публичным образованием права собственности на имущество опосредуется волеизъявлением иного лица – казенного предприятия. Данное положение не вызывает возражений, если исходить из тезиса о том, что любое преумножение публичной собственности – это благо; если же принять во внимание целевой характер последней, а равно производную от него функцию казенных предприятий, заключающуюся в удовлетворении конкретных публичных интересов, то следует признать, что приобретение имущества, не отвечающего указанным целям, не может быть признано правомерным.

Между тем, установив достаточно жесткий правовой механизм контроля за отчуждением имущества казенного предприятия, в отношении приобретения имущества указанным субъектом законодатель фактически ограничился лишь установлением целевого характера расходов предприятия путем наделения собственника правом утверждения соответствующей сметы. Последствия нарушения последней могут выражаться в ответственности должностных лиц предприятия за нецелевое расходование средств, однако не имеют значения оснований признания сделки по приобретению имущества недействительной. В результате последствия приобретения казенным предприятием имущества с «пороком назначения» могут быть преодолены посредством механизма Данная правовая позиция, выраженная в постановлении Президиума ВАС РФ от сентября 2004 года № 5804/04 по делу № А50-15058/2003-Г-5 [Вестник ВАС РФ. 2005. № 1] в отношении учреждений, может быть распространена на казенные предприятия в силу тождества вещных прав, лежащих в основе правовых режимов имущества указанных субъектов. Данное положение поддержано и в юридической литературе. См., напр.:

Унитарные предприятия, учреждения. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления: Постатейный комментарий к статьям 113 – 115, 120 и главе 19 Гражданского кодекса Российской Федерации / П.В. Крашенинников, А.В. Майфат, И.Б. Миронов, и др.;

под ред. П.В. Крашенинникова. М.: Статут, 2010 и др.

двусторонней реституции только в случае явного совершения сделки за пределами специальной правоспособности казенного предприятия либо если такая сделка отвечает критериям крупной 99; в остальных случаях сделка по приобретению казенным предприятием имущества вопреки интересам публичного собственника недействительной признана быть не может.

Полагаем, что проблема обеспечения интереса публичного собственника при приобретении казенным предприятием имущества может быть разрешена путем создания правового механизма контроля за совершением последним соответствующих сделок путем включения в процедуру волеформирования предприятия института предварительного согласия собственника на приобретение имущества; при этом согласие собственника должно выражать его волю не только в отношении допустимости совершения соответствующей сделки, но и ее условий. Исключение могут составлять лишь те сделки, которые совершаются в процессе обычной хозяйственной деятельности;

данный вид сделок будет выступать объектом предварительного контроля со стороны собственника в том случае, если сделка является крупной 100. В случае приобретения имущества без согласия собственника (последнее может выражаться как в его отсутствии, так и в совершении такой сделки на иных, нежели определенные собственником условиях приобретения) право последнего может быть защищено посредством использования правового института недействительности сделки с применением двусторонней См., напр.: постановление ФАС Уральского округа от 11 августа 2009 года № Ф09С4 по делу № А50-17261/2008 // СПС «КонсультантПлюс», 2012.

В силу того, что в казенном предприятии не создается уставный фонд, крупной для такого субъекта в силу пункта 1 статьи 23 Федерального закона «О государственных и муниципальных казенных предприятиях» будет выступать сделка, а равно несколько взаимосвязанных сделок, направленных на приобретение имущество, сумма которого более чем в 50 тысяч раз превышает установленный федеральным законом минимальный размер оплаты труда.

реституции.

Принимая во внимание необходимость гармонизации задач обеспечения стабильности гражданского оборота и эффективной защиты прав и законных интересов его субъектов, полагаем, что недействительность сделки по приобретению казенным предприятием имущества без согласия собственника, должна строиться по модели оспоримой сделки, «состав» которой в настоящее время закреплен в статье 173.1 ГК РФ; правом на оспаривание сделки должен быть наделены само казенное предприятие и собственник его имущества как лица в интересах которого установлено соответствующее. Решению указанной задачи также будет способствовать легальное закрепление выраженной в пункте 5.1.4 Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации 2009 года идеи о возможности последующего одобрения собственником соответствующей сделки, что должно исключать признание ее недействительной.

Для реализации указанного предложения необходимо дополнить статью 19 Закона об унитарных предприятиях пунктом 4 следующего содержания:

«4. Казенное предприятие вправе совершать сделки по приобретению имущества, за исключением сделок, совершаемых в процессе обычной хозяйственной деятельности, с согласия собственника имущества казенного предприятия.

Сделка казенного предприятия по приобретению имущества, совершенная с нарушением порядка, установленного абзацем первым пункта настоящей статьи, может быть признана недействительной по иску казенного предприятия или собственника имущества казенного предприятия в соответствии со статьей 173.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, если такая сделка не была впоследствии одобрена собственником имущества казенного предприятия».

Вторая группа оснований возникновения права оперативного управления непосредственно выражает специфику права оперативного управления как правовой формы расщепленной собственности; речь идет о закреплении публичного имущества собственником за казенным предприятием.

В качестве основания передачи публичного имущества в оперативное управление казенного предприятия пункт 1 статьи 299 ГК РФ определяет решение собственника; при этом действующий ГК РФ не предусматривает заключение договора о передаче имущества оперативное управление между собственником и казенным предприятием, что дает повод для вывода о том, что данное решение само по себе является достаточным основанием возникновения права оперативного управления.

При ближайшем рассмотрении механизма возникновения данного права в обоснованности такой позиции возникают серьезные сомнения.

Полагаем, можно согласиться с высказанной в литературе оценкой предприятию в оперативное управление в качестве административного акта, опосредующего властное волеизъявление одностороннего характера 101.

В контексте исследуемой проблематики заметим, что предложенный И.В. Рожковой критерий разграничения волевых актов публичных органов на акты государственного управления по критерию степени формализации волеизъявления («если волеизъявление на совершение юридического акта является обязательным, ограничено рамками компетенции и формализовано (стандартное волеизъявление), такой юридический акт, несомненно, является публичным актом; если же волеизъявление является свободным, то это – односторонняя сделка, в том числе и тогда, когда субъектом волеизъявления выступил публичный орган»102) не вполне корректен, ибо не учитывает См., напр.: Лозовская С.О. Право оперативного управления учреждений // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. № 6. С. 20 - 29.

Рожкова М.А. Недействительность дозволенных и недозволенных действий (юридический очерк) // Недействительность в гражданском праве: проблемы, тенденции, практика: Сборник статей / отв. ред. М.А. Рожкова. М.: Статут, 2006. С. 7 - 57.

существование дискреционных полномочий в содержании компетенции органов государственной власти и местного самоуправления. Очевидно, что отграничить административный акт, принятый публичным органом в силу такого полномочия, и совершенную им сделку по указанному критерию весьма проблематично. Зачастую акты публичных органов порождают одновременно и административно-правовые и гражданско-правовые последствия, в силу чего дать однозначную оценку их правовой природы попросту невозможно; как справедливо отмечал О.С. Иоффе, акты, «даже направленные на установление гражданских правоотношений, порождают в то же время и определенные административные правоотношения...»103.

Между тем, данная проблема вряд ли имеет серьезное прикладное значение, поскольку в отношении публичных актов и сделок публичных органов предъявляются одинаковые требования – они должны совершаться публичными органами в соответствии с законом в рамках своей компетенции – применительно к сделкам это прямо вытекает из пункта 1 статьи 125 ГК РФ.

В силу изложенного основное внимание должно быть сосредоточено на механизме реализации волеизъявления собственника, выраженного в решении о передаче публичного имущества в оперативное управление казенному предприятию.

Высказанный в литературе тезис о том, что юридическое основание возникновения права оперативного управления ограничивается лишь указанным решением опровергается обращением к тексту пункта 1 статьи ГК РФ. В соответствии с закрепленной в нем нормой право оперативного управления возникает у казенного предприятия с момента передачи имущества.

Из этого вытекает простой и очевидный вывод – в содержание основания возникновения права оперативного управления входит передача имущества собственником казенному предприятию 104. Поскольку передача имущества См.: Иоффе О.С. Советское гражданское право: Курс лекций. С. 230.

Данный вывод находит подтверждение в судебно-арбитражной практике. Суды не передающим и принимающим – постольку для возникновения права оперативного управления необходимо не только волеизъявление собственника, но и волеизъявление казенного предприятия. В силу изложенного такая передача может быть квалифицирована как сделка.

Данный вывод вполне укладывается в преобладающее в литературе и поддерживаемое нами мнение о гражданско-правовом механизме реализации административных актов. «Особенностью публичных актов можно признать то, что сами по себе они влекут только изменение или прекращение гражданского правоотношения... В то же время возникновение гражданского правоотношения сами по себе публичные акты повлечь «не в силах»: обычно данное юридическое последствие наступает результатом всего юридического состава, элементом которого является публичный акт» 105.

Правовая природа сделки по передаче имущества собственником казенному предприятию может быть объяснена с позиции вещного договора как «… особой категории гражданско-правовых договоров, заключение которых, не порождая обязательственно-правовых отношений, приводит к возникновению вещных прав»106. Как писал Е.В. Васьковский, «...традиция является настоящим договором, так как в ней замечаются все признаки понятия признают возникновение права оперативное управление в отношении недвижимого имущества даже в случаях государственной регистрации последнего, если отсутствуют доказательства фактической его передачи. См.: определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 31 октября 2007 г. № 13408/07 по делу № А81-2456/2006 // СПС «КонсультантПлюс», 2012; определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 октября 2007 г. № 13191/07 по делу № А81-3137/2006 // СПС «КонсультантПлюс», 2012.

Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга вторая. М.: Статут, 2005. С. 340. Указанные авторы также оценивали в качестве вещного договор о передаче имущества в хозяйственное ведение унитарного предприятия. Там же.

договора: она заключает в себе обоюдное изъявление воли относительно передачи владения и собственности, и этим изъявлением заново определяются правоотношения сторон»107. «… Традиция есть истинный договор, но не обязательственный, а вещный, резко отличающийся от обязательственного договора (продажа, мена и т.д.), могущего служить ей основанием и в большей части случаев действительно лежащего в ее основании и предшествующего ей»108.

Заметим, что ряд известных цивилистов негативно относится к категории вещного договора109, однако при ближайшем рассмотрении можно обнаружить, терминологического свойства; возражения сводятся главным образом к возражениям против признания за традицией абстрактного характера, т.е. ее независимости от основного договора-каузы. Мы же, вслед за Савиньи, Е.В.

Васьковским подразумеваем лишь то, что лишь то, что вещный договор – самостоятельно или в совокупности с иными элементами сложного состава – приводит к вещному, а не обязательственному эффекту. Именно такой смысл вкладывал в данное понятие и сам Савиньи, впервые предложивший и противопоставив их договорам обязательственным 110. Это же значение вкладываются в него в современной немецкой доктрине. «Понимаемая таким образом категория вещного договора вовсе не противоречит ни идее См.: Васьковский Е.В. Учебник гражданского права. М., 2003. С. 330.

Савиньи Ф.К. Обязательственное право. СПб., 2004. С. 527 - 528.

См., в частности: Суханов Е.А. Гражданское право России – частное право. М.:

Статут, 2008. С. 336 и след.; Белов В.А. Бездокументарные ценные бумаги. М., 2001. С. 76 и след.; Малиновский Д.А. О классификации субъективных гражданских прав // Юристъ.

2002. № 3; Синицын С.А. Концепция вещного договора в германской и российской цивилистике: дискуссионные аспекты // Законодательство. 2004. № 7 и др.

обязательственной сделкой и традицией, обусловливая транслятивный эффект последней»111.

Содержанием договора о передаче имущества в оперативное управление казенного предприятия, естественно, не может быть коррекция определенного соответствии с пунктом 39 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума ВАС РФ № 8 от 1 июля 1996 года «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»

условия договоров, заключенных между собственником соответствующего государственного (муниципального) имущества и таким предприятием, которые изменяют характер и пределы указанных правомочий, являются ничтожными112. В связи с этим вряд ли можно согласиться с мнением И.В.

Ершовой о том, что необходимость заключения подобных договоров обусловлена целью конкретизации взаимных прав и обязанностей сторон, установлением ответственности за их неисполнение 113.

Назначение такого договора в другом – обеспечить учет интересов Тузов Д.О. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции. М.: Статут, 2007.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума ВАС РФ № 8 от июля 1996 года «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Вестник ВАС РФ. 1996. № 9. На недопустимость корректировки «законного режима» имущества, закрепленного за унитарным предприятием, также указано в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17 июня 2003 года № 3217/03 // Вестник ВАС РФ. 2003. № 12.

Ершова И.В. Правовой режим государственного имущества в хозяйственном обороте: теоретические основы и пути совершенствования. М.: Юриспруденция. 2001. С.

184 – 185; Ершова И.В. Правовой режим государственного имущества в хозяйственном обороте: теоретические основы и пути совершенствования: Дис.... докт. юрид. наук. М., 2001. С. 305.

казенного предприятия при принятии имущества в оперативное управление.

Заключая такой договор, казенное предприятие получает возможность оценить, насколько имущество, которое предлагается к передаче соответствует тем целям и задачам, за не достижение которых оно в итоге будет нести ответственность. Естественно, исследуемый договор не является договором свободным с точки зрения правового режима его заключения – обязанность по предприятием право отказаться от заключения этого договора в части того имущества, которое по своему назначению или состоянию не пригодно для достижения поставленных перед предприятием целей.

Таким образом, в основе возникновения права оперативного управления лежит сложный юридический состав, в который входит решение собственника о передаче имущества в оперативное управление и являющийся по своей природе вещным договор, опосредующий передачу имущества в оперативное управление; назначение последнего состоит в обеспечении интересов казенного предприятия при принятии имущества в оперативное управление. С точки зрения правового режима заключения данный договор является обязательным для каждой из сторон, однако за казенным предприятием должно быть признано право отказаться от заключения этого договора в части того имущества, которое по своему назначению или состоянию не пригодно для достижения поставленных перед предприятием целей.

Как показывает буквальное толкование нормы пункта 1 статьи 299 ГК РФ, моментом возникновения права оперативного управления является момент передачи имущества; при этом данная норма допускает возможность установления исключений из указанного правила – законом и иными правовыми актами либо выраженной в соответствующем решении волей собственника. Пунктом 2 статьи 11 Закона об унитарных предприятиях круг нормативных актов, которыми может быть изменен момент возникновения права оперативного управления, ограничен только федеральными законами.

В результате различной оценки соотношения указанной нормы с установленной пунктом 1 статьи 131 ГК РФ в судебной практике возникла неопределенность относительно момента возникновения права оперативного управления на недвижимое имущество, выразившаяся в формировании двух подходов к решению этого вопроса. Первый подход заключался в признании возникшим права оперативного управления с момента передачи имущества, а не с момента его государственной регистрации. Основанием для такого подхода являлась оценка нормы пункта 1 статьи 299 ГК РФ в качестве lex specialis по отношению к статье 131 ГК РФ; данная правовая позиция была выражена в определении ВАС РФ от 02.04.2008 по делу № А40-1034/07-92и впоследствии получила широкое применение на практике 115.

В рамках второго подхода значение момента возникновения права оперативного управления придавалось моменту его государственной регистрации116.

Определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 2 апреля 2008 г. N 4222/08 по делу № А40-1034/07-92-10 // СПС «КонсультантПлюс», 2012.

См.: постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 26 ноября 2008 г. N Ф04-7238/2008(16435-А70-44) по делу N А70-6292/12-2007 // СПС «КонсультантПлюс», 2012; определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2009 г. № 2905/09 по делу N А70-6292/12-2007 // СПС «КонсультантПлюс», 2012; определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 6 декабря 2007 г. № 14364/07 по делу № А38-529-14-105-2006 // СПС «КонсультантПлюс», 2012.

См.: Определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от декабря 2008 г. № 13750/08 по делу № А55-17555/2007 // СПС «КонсультантПлюс», 2012;

Определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 26 августа 2008 г. № 9995/08 по делу № А46-4998/2007 // СПС «КонсультантПлюс», 2012; постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 6 мая 2008 г. № Ф04А46-27) по делу № А46-4998/2007 // СПС «КонсультантПлюс», 2012.

Прикладной аспект данной проблемы обусловлен отсутствием интереса переданное имущество, ибо отсутствие таковой не создает особых проблем в осуществлении правомочий владения и пользования; в результате это негативно сказывается на правах кредиторов, испытывающих определенные предприятия-должника117. С этой точки зрения неопределенность в вопросе о моменте возникновения права оперативного управления не только негативно сказывалась на стабильности гражданского оборота, но, как справедливо отмечает В.А. Болдырев, умаляла авторитет публичных образований и созданных ими юридических лиц как участников гражданских правоотношений118.

Оценивая указанную проблему с точки зрения сущностного назначения института государственной регистрации, внедренного в механизм оборота имущественного оборота в условиях дальнейшего развития и усложнения экономических отношений, полагаем, что позитивное право не дает никакого повода для вывода о специальном моменте возникновения права оперативного управления объекты недвижимости. Общепризнанно, что главная цель существования системы государственной регистрации – обеспечение защиты имущественных прав участников гражданского оборота 119. Регистрация прав и См.: Куликова А.А. Возникновение права оперативного управления казенного предприятия на недвижимое имущество // Юридическая наука. – 2012. – № 3. – С. 38.

Болдырев В.А. Юридические лица-несобственники в системе субъектов гражданского права: монография / Под ред. В.А. Сысоева. Омск: Омская академия МВД России, 2010.

См., напр.: Алексеев В.А. Регистрация прав на недвижимость. М., 2001. С. 17;

Тресцова Е.В., Огородников М.С. Проблемы теории и практики государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним: монография. Иваново: Иван.

гос. ун-т, 2008.

обеспечивает высокую степень ясности правовых отношений и гарантирует надежность приобретаемых прав на недвижимое имущество 120. Очевидно, что достижение целей государственной регистрации возможно только в том случае, если опосредующий ее правовой механизм она обеспечивает достоверное и полное знание о правовом состоянии любого объекта недвижимости.

Допуская, что государственная регистрация не имеет в отношении права оперативного управления недвижимости значение факта, завершающего формирование состава-основания возникновения данного вещного права, мы вынуждены ограничивать ее значение исключительно информационным аспектом. В результате правовое значение государственной регистрации прав на недвижимое имущество оказывается дифференцировано по субъектному признаку, что недопустимо с точки зрения равенства участников гражданского оборота как одного из конститутивных принципов гражданского права. Кроме того, существование вещных прав, возникновение и прекращение которых происходит вне системы государственной регистрации, существенно снижает ценность последней в качестве инструмента обеспечения стабильности имущественного оборота, ибо при таком подходе предоставить полную и достоверную информацию о правовом состоянии соответствующих объектов недвижимости она не в состоянии.

С точки зрения изложенного нельзя не согласиться с выраженной в пункте 5 совместного Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС РФ № 10/22 от 29 апреля 2010 года правовой позицией о возникновении права оперативного управления с момента его государственной регистрации, мотивированной вещно-правовой природой данного права121.

«КонсультантПлюс», 2007.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при Подобное решение, соответствуя заложенной позитивным правом парадигме правового регулирования отношений по поводу недвижимости, по мнению отдельных авторов, все же оставляет не решенной проблему эффективной защиты прав кредиторов унитарных предприятий, выражающейся в невозможности обращения взыскания по их долгам на имущество, фактически переданное собственником и используемое в хозяйственной деятельности, право на которое не внесено в государственный реестр. На наш взгляд, данная проблема снимается изменением легального правового режима имущественной ответственности казенного предприятия, ограничивающем ее принадлежащими последнему денежными средствами в совокупности с субсидиарной ответственностью собственника по общим правилам статьи ГК РФ122.

Правовой механизм прекращения права оперативного управления дифференцирован в зависимости от оснований такого прекращения.

Право оперативного управления может быть прекращено по общим основаниям, предусмотренным для права собственности. Здесь мы также (как и в отношении оснований приобретения указанных прав) обнаруживаем корреляцию оснований прекращения указанных прав, при этом в большинстве случаев наблюдается синхронное влияние одного основания на судьбу права оперативного управления и судьбу права собственности – прекращение права оперативного управления казенного предприятия автоматически влечет прекращение права собственности публичного собственника и наоборот – прекращение права собственности последнего приводит к прекращению права оперативного управления.

Указанная синхронность судеб права собственности и производного от него вещного права имеет ряд исключений.

разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» // Вестник ВАС РФ. 2010. № 6.

Подробнее об этом см. § 2 главы I настоящей работы.

Основанием для первого исключения является норма пункта 1 статьи ГК РФ, в соответствии с которой при переходе права собственности на государственное или муниципальное предприятие как имущественный комплекс к другому собственнику государственного или муниципального имущества такое предприятие сохраняет оперативного управления на принадлежащее ему имущество. Сфера действия данной нормы ограничена только отношениями публичной собственности, ибо отчуждение имущества в частную собственность волей собственника при сохранении казенного предприятия исключено законом; причина в том, что собственник не вправе распоряжаться имуществом, находящимся в режиме оперативного управления, без изъятия этого имущества в установленном порядке 123; кроме того, действующее законодательство не допускает существования предприятий, основанных на праве оперативного управления имуществом, находящимся в собственности физических или юридических лиц.

Второе исключение касается продажи имущества между казенными предприятиями, имущество которых находится в собственности одного публичного образования. Несмотря на то, что в отличие от пункта 1 статьи Данный вывод подтверждается материалами судебно-арбитражной практики. См., напр.: пункт 9 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 июня 2006 года № 21 «О некоторых вопросах практики рассмотрения арбитражными судами споров с участием государственных и муниципальных учреждений, связанных с применением статьи 120 Гражданского кодекса Российской Федерации» // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2006. № 8; 2007. № 6;

Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 16 июля 2009 года N КГ-А40/6629-09-П по делу № А40/38599/07-94-284 // СПС «КонсультантПлюс», 2012;

Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 20 августа 2008 года № Ф09-5964/08-С6 по делу № А60-1337/2008 // СПС «КонсультантПлюс», 2012.

Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик. Утв. ВС СССР 31 мая 1991 года № 2211-1 // Ведомости СНД и ВС СССР. 1991. № 26. Ст. 733. Утратили действующее легальное определение договора купли-продажи не содержит указание на возможность опосредования данной правовой конструкцией иных, нежели право собственности, вещных прав 125, полагаем, что созданный главой 30 ГК РФ правовой режим может быть использован для «переноса» права оперативного управления на имущество, в том числе в случаях, когда право собственности на него остается у прежнего собственника. Иной подход приводит к парадоксальному выводу о невозможности возникновения отношений купли-продажи (включая ее хозяйственные разновидности – поставку, контрактацию и т.п.) между унитарными предприятиями одного собственника.

предприятием приводит к автоматическому прекращению права собственности публичного собственника. Обеспечение интересов последнего осуществляется системой правовых гарантий, в числе которых ограничение правомочия казенного предприятия по распоряжению принадлежащим ему имуществом пределами специальной правоспособности (пункт 2 статьи 18 Закона об унитарных предприятиях), а также включение в порядок совершения сделок по отчуждению или распоряжению иным способом любым, за исключением собственной продукции, имуществом согласия собственника (пункт 1 статьи 297 ГК РФ, пункт 2 статьи 18 Закона об унитарных предприятиях); при этом право самостоятельного распоряжения продукцией может быть ограничено силу с 1 января 2008 года в связи с принятием Федерального закона от 18 декабря 2006 года № 231-ФЗ «О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2006. № 52 (1 ч.). Ст. 5497.

В соответствии с пунктом 1 статьи 454 ГК РФ по договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность [разрядка наша – авт.] другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену).

законом или иными правовыми актами 126.

Существовавшей весьма продолжительное время судебно-арбитражная практика исходила из того, что согласие собственника должно носить исключительно предварительный характер – последующее одобрение не оценивалось как условие ее действительности 127. Полагаем, что выраженная в пункте 5.1.4 Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации 2009 года идея о внедрении в позитивное право механизмов конвалидации ничтожных сделок и подтверждения действительности оспоримых сделок посредством их последующего одобрения в большей мере отвечает задаче обеспечения стабильности имущественного оборота. Заметим, что положение о последующем одобрении сделки как способе ее реанимации de facto уже является достоянием правоприменительного механизма: в соответствии с пунктом 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29 апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» иск собственника о признании недействительной сделки, совершенной унитарным предприятием с нарушениями требований закона или устава о необходимости получения согласия собственника на совершение сделки, не подлежит удовлетворению, если в деле имеются доказательства одобрения, в том числе последующего, такой сделки собственником128.

См.: Куликова И.К. Гражданская правосубъектность унитарных предприятий:

дисс... кандидата юридических наук: 12.00.03 / Куликова Ирина Константиновна. – СанктПетербург, 2007. – С. 79.

См., напр.: Постановление ФАС Уральского округа от 9 декабря 2008 года № Ф09С6 по делу № А60-8150/08 // СПС «КонсультантПлюс», 2012; Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18 сентября 2008 года № 17АПГК по делу № А60-8150/2008 // СПС «КонсультантПлюс», 2012;

Постановление Пленума Верховного Суда РФ №10, Пленума ВАС РФ № 22 от апреля 2010 года «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при В отличие от корпоративного законодательства, прямо определяющего содержание согласия участников в тех случаях, когда совершение сделки юридическим лицом обусловлено таким согласием, законодательство о казенных предприятиях не определяет ни форму, ни содержание акта, выражающего согласие собственника на совершение сделки по отчуждению имущества. Полагаем необходимым согласиться с высказанным в литературе мнением о том, что такое согласие должно совершаться в письменной форме, а содержание такого согласия отражать условия отчуждения, включая индивидуализацию объекта, вид сделки, на совершение которой собственник дает свое согласие, указание приобретателя, цена и иные условия отчуждения;

указанные условия должны не только формально соответствовать законодательству, но отвечать интересам собственника и унитарного предприятия129. В то же время в литературе обращается на то, что в законодатель не вменяет в обязанности собственника оценку соответствия закону и иным правовым актам образующих содержание сделки условий, в силу чего такое наличие такого согласия само по себе не свидетельствует об разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» // Вестник ВАС РФ. 2010. № 6. Ранее аналогичная правовая позиция была выражена в пункте 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 14 мая 1998 года № 9 «О некоторых вопросах применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок» [Вестник ВАС РФ. 1998. № 7], пункте 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 90, Пленума ВАС РФ № от 9 декабря 1999 года «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» [Вестник ВАС РФ. 2000. № 2; № 4], пункте 14 Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 4, Пленума ВАС РФ № 8 от 2 апреля 1997 года «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об акционерных обществах» [Вестник ВАС РФ. 1997. № 6].

Фролова А.В. Правоспособность унитарного предприятия // Законодательство.

2006. № 3.

отсутствии оснований ее недействительности 130.

Анализ действующего законодательства обнаруживает существенную проблему правового механизма отчуждения имущества казенным предприятием в пользу третьих лиц. Закон об унитарных предприятиях прямо не устанавливает пределы и критерии усмотрения собственника имущества казенного предприятия при выражении согласия или, наоборот, отказе в согласовании отчуждения последним имущества. Определенные «контуры»

таких пределов можно обнаружить в пункте 3 статьи 18 Закона об унитарных предприятиях, из которой следует запрет на отчуждение или распоряжение иным способом закрепленным за казенным предприятием имуществом, если это приводит к невозможности осуществления уставных видов деятельности;

полагаем, что для создания эффективного механизма обеспечения целевого назначения публичного имущества этой нормы далеко не достаточно.

Полагаем, что существующий порядок распоряжения имуществом казенного предприятия с согласия собственника должен быть сохранен только в отношении движимого имущества; в отношении недвижимости правомочие распоряжения должно быть исключено из содержания права оперативного управления. Вне зависимости от конкретной причины, обусловившей свидетельствует о том, что казенное предприятие полагает утраченным хозяйственный интерес в таком имуществе; в случае, если воля предприятия не противоречит интересу собственника, последний должен изъять это имущество в казну с последующей передачей другому субъекту – государственной или муниципальной организации при сохранении права публичной собственности либо в частную собственность в установленном законом правовом режиме приватизации государственного и муниципального имущества.

См.: Ласкина Н.В. Комментарий к Федеральному закону от 14.11.2002 № 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» (постатейный). 2-е изд. // СПС «КонсультантПлюс». 2011.

Основанием прекращения права оперативного управления является возврат имущества собственнику. Указанный возврат может иметь место по различным основаниям.

В соответствии с пунктом 2 статьи 296 ГК РФ собственник имущества вправе изъять излишнее, неиспользуемое или используемое не по назначению имущество, закрепленное им за казенным предприятием либо приобретенное казенным предприятием за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение этого имущества. Аналогичная норма закреплена пунктом статьи 20 Закона об унитарных предприятиях.

Буквальное толкование указанных выше норм свидетельствует о том, в основе изъятия лежит исключительно воля собственника, а совокупность юридических предпосылок его применения – излишний характер имущества, не использование имущества или использование его не по назначению – свидетельствует о том, что речь фактически идет о хозяйственно-правовой санкции, в связи с чем возникает закономерный вопрос о правовом механизме ее применения.

Полагаем возможным согласиться с высказанным в литературе мнением о том, что «… в системном толковании данная норма должна пониматься как допускающая возможность принятия решения об изъятии имущества в пользу собственника, а не возможность совершения действий по изъятию. Само юридическое лицо, имеющее право оспаривать такое решение, не лишается права в случае попытки принудительного изъятия имущества обратиться к самозащите»131. Очевидно, казенное предприятие не ограничено только лишь указанной формой защиты, но вправе использовать и форму судебную. В соответствии с пунктом 41 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ № 6/ казенные предприятия и учреждения имеют право обращаться с заявлением в См.: Болдырев В.А. Юридические лица-несобственники в системе субъектов гражданского права: монография / под ред. В.А. Сысоева. Омск: Омская академия МВД России, 2010.

суд о признании недействительными актов управомоченных собственником органов об изъятии или распоряжении имуществом, принадлежащим казенным предприятиям или учреждениям на праве оперативного управления; при этом бремя доказывания наличия обстоятельств, содержащихся в пункте 2 статьи 296 ГК РФ, возлагается на указанный орган132.

Буквальное толкование пункта 2 статьи 296 ГК РФ, пункта 2 статьи Закона об унитарных предприятиях дает основание для вывода о том, что применение данного способа прекращения права оперативного управления опосредуется правом органа, осуществляющего права собственника. Данное мнение, в частности, высказано, А.В. Болдыревым, который в обоснование своего вывода ссылается на то, что в противном случае «… следовало бы предположить и возможность обращения некоего третьего лица с иском об обязании изъять имущество. Но такой иск законом не допускается» 133. На наш взгляд, методологическая ошибка здесь кроется в неверном определении правовой природы акта, выражающего волю собственника на изъятие имущества у казенного предприятия – исходя из совершенно правильной посылки об административном порядке изъятия имущества указанный автор в итоге завершает рассуждения, оперируя гражданско-правовыми категориями прав и обязанностей. Между тем, орган власти, который от имени публичного действует в пределах своей компетенции, которая, в отличие от гражданскоправового статуса, образована не совокупностью прав и обязанностей, а совокупностью полномочий. Как справедливо отмечает Ю.А. Тихомиров, «… публично-правовые субъекты получают, «приобретают» компетенцию не по предпринимательское право / Под ред. И.В. Ершова, Г.Д. Отнюкова. – М.: «Проспект», 2010.

– С. 83; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть первая / Под ред. Н.Д. Егорова, А.П. Сергеева. – М., 2005. С. 231.

Алексеева Д.Г., Андреева Л.В., Андреев В.К. Указ. соч. С. 83.

своей воле и не в своих собственных интересах. Они легализуются либо в силу общих, либо конкретных предписаний закона и иных правовых актов.

Действуют не в своих собственных интересах, что является противоправным, а в публичных»134. Принципиальное отличие полномочия от права состоит в том, что первое не может быть осуществлено по усмотрению его субъекта, ибо «публичная сфера предполагает соединенность прав и обязанностей в формулу «полномочия» как правообязанность, которую нельзя не реализовать в публичных интересах»135. Определенное сходство с субъективным правом может обнаруживать полномочие дискреционного характера, опосредующее применительно к исследуемому основанию прекращения права оперативного управления предпосылки для формирования у уполномоченного на его применение органа дискреционного полномочия отсутствуют, поскольку закрепленной пункте 2 статьи 296 ГК РФ, пункте 2 статьи 20 Закона об унитарных предприятиях.

В силу изложенного определенные указанной нормой обстоятельства являются основаниями обязательного применения к казенному предприятию санкции в виде изъятия у него соответствующего имущества. Полагаем, что данный подход в максимальной степени соответствует задаче эффективного использования публичного имущества; «… использование такого имущества не по назначению либо не использование его должно пресекаться собственником.

Собственник обязан контролировать использование имущества, особенно недвижимого. В данном случае будут достигнуты цели создания казенного Тихомиров Ю.А. Теория компетенции. М.: Изд-во Тихомирова М.Ю., 2001, С. 64.

Тихомиров Ю. А. Указ. соч. С. 56. См., также: Котелъникова Е. А., Семенцова И.

А., Смоленский М. Б. Административное право: Учебник. Ростов-н/Д: Феникс, 2002. С. 72предприятия и учреждения»136.

В действующем законодательстве отсутствует ответ на вопрос о возможности возврата имущества казенного предприятия по его воле; с учетом значения для такого возврата воли собственника данная проблема имеет два аспекта – допустимости отказа предприятия от права оперативного управления и допустимости прекращения такого права по договору между собственником и казенным предприятием137.

Полагаем, что кажущийся на первый взгляд очевидным положительный ответ на поставленный вопрос, обоснованный диспозитивностью метода гражданского права с вытекающим из него принципом свободы договора и дозволенностью совершать все, что прямо не запрещено 138, не может быть Сугак А. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления:

практическое применение // Право и экономика. 2006. N 10. С. 103.

Сама постановка данной проблемы вызвана тем, что судебная практика не отрицает значение воли предприятия-несобственника при решении вопроса о возврате имущества собственнику. Так, при толковании пункта 40 Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 6, Пленума ВАС РФ № 8 от 1 июля 1996 года «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», Арбитражный суд Омской области сделал вывод о недопустимости изъятия имущества, находящегося в хозяйственном ведении унитарного предприятия, волевым решением собственника, без согласия на то предприятия [постановление апелляционной инстанции Арбитражного суда Омской области от 26 апреля 2004 года № А-1372/03]. Из этого можно сделать вывод, что волеизъявлению предприятия придается очевидное правовое значение.

Судебная практика в целом положительно оценивает возможность отказа унитарного предприятия от своего имущества в пользу собственника со ссылкой на применимость к прекращению прав хозяйственного ведения и оперативного управления норм о праве собственности. См.: постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 11 апреля 2007 года № Ф04-1444/2007 по делу № А27-11097/2006-1 СПС «КонсультантПлюс»; постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 3 апреля 2007 года № Ф04-762/2007 по делу № А03-7412/06-39 // СПС «КонсультантПлюс»; постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского признан верным ни с точки зрения сущности отношений управления публичной собственности, ни с точки зрения парадигмы их правового регулирования. Прежде всего, необходимо принять во внимание, что общедозволительный тип правового регулирования адресован гражданам и юридическим лицам как субъектам частного права; на государственные же правоотношений они являются, распространяется разрешительный тип образований, выступающих в отношениях, регулируемых гражданским правом, к юридическим лицам – не более, чем прием юридической техники, направленный на сглаживание (а, правильнее – сокрытие) реального неравенства этих субъектов со всеми прочими; очевидно, что данный прием предназначенных для удовлетворения публичных интересов и наделенных для этого всей совокупностью политических, организационных, материальных и т.п. средств. Очевидно, что закрепление имущества за казенным предприятием обусловлено не «прихотью» выражающего публичные интересы органа, а предприятием в силу наделения его самостоятельным вещным правом самостоятельного интереса, не означает, что указанный интерес может определять судьбу публичного имущества, ибо последнее не утрачивает своего изначального предназначения в зависимости от правовых форм управления им.

По мнению И. Беренштейна, А. Завьялова, «отказ муниципального предприятия от имущества правомерен лишь тогда, когда совершен по причине невозможности эффективного использования имущества данным предприятием округа от 21 февраля 2007 года № Ф04-475/2007 по делу № А03-3561/2006-4 СПС «КонсультантПлюс».

См., напр.: Лейст О.Э. Сущность права. Проблемы теории и философии права. М., 2002. С. 38, 143.

либо по иной уважительной причине, но не вследствие сговора с собственником в целях «спасения» имущества от притязаний кредиторов. В последнем случае такие сделки являются ничтожными...» 140. В судебной практике также встречаются случаи, когда суды оценивают действительность соглашений между собственником и предприятием о возврате имущества в казну с точки зрения уставных целей последнего 141.

С этой точки, как воля уполномоченного органа, так и воля казенного предприятия на возврат имущества, равно их совпадающая совокупность могут быть приняты во внимание только при условии, что они гармонизированы с теми публичными интересами, удовлетворение которых входит в задачи конкретного казенного предприятия. Сказанное позволяет обосновать подходы к формированию правового механизма возврата имущества из оперативного управления по воле или с учетом воли казенного предприятия. Последнее вправе возвратить принадлежащее ему на праве оперативного управления имущество собственнику, а равно предприятие и собственник вправе заключить договор о таком возврате только в том случае, если возвращаемое имущество по своему состоянию или назначению не пригодно для достижения поставленных перед казенным предприятием целей.

муниципальных образований // Хозяйство и право. 2007. № 3. С. 72.

См., напр.: постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 2 февраля 2007 года по делу № А43-42344/2005 // СПС «КонсультантПлюс».

Глава III. Управление деятельностью казенного предприятия § 1. Казенное предприятие как элемент системы управления государственной и муниципальной собственностью Государство, являясь субъектом политической власти, и одновременно организацией, наделенной правом собственности на определенное имущество, осуществляет управление последним посредством соответствующей системы государственных органов. Основным направлением деятельности данных органов является реализация целей и задач в сфере управления государственным имуществом.

Совокупность органов, образующих систему управления казенными предприятиями, по нашему мнению, целесообразно рассматривать на уровне управления федеральной собственностью. Особенности управления казенными предприятиями на уровне субъекта РФ и муниципальных образований будут нами рассмотрены лишь постольку, поскольку это требует логика исследования в контексте сравнения с федеральной системой управления, когда такое сравнение возможно и оправдано задачами настоящего исследования.

Определяя место казенного предприятия в механизме управления государственной и муниципальной собственностью, необходимо акцентировать внимание на тех целях и функциях системы органов исполнительной власти, которые устанавливаются в сфере управления казенными предприятиями.

Действующее законодательство не содержит норм, устанавливающих правила распределения полномочий по управлению казенными предприятиями между различными государственными органами власти и органами местного самоуправления, отсюда вполне логично заключить, что в равной мере осуществлять управление федеральной собственностью могут органы компетенции142.

Правительства РФ как высшего органа исполнительной власти включает полномочия в сфере управления федеральной собственностью (в том числе в отношении федеральных унитарных предприятий, полномочия в бюджетной сфере, а также полномочия по обеспечению единой финансовой, кредитной и денежной политики (статьи 14, 15 Федерального конституционного закона от 17 декабря 1997 года № 2-ФКЗ «О Правительстве Российской Федерации»143).

В Постановлении Правительства Российской Федерации «О полномочиях федеральных органов исполнительной власти по осуществлению прав собственника имущества федерального государственного унитарного предприятия» от 03.12.2004 № 739144 закреплены основы правового положения федеральных органов исполнительной власти как субъектов, осуществляющих от имени РФ правомочия собственника имущества казенных предприятий «федерального уровня». Содержание данного постановления позволяет сделать вывод, что большинство органов, реализующих функцию по управлению казенными предприятиями, обладают отраслевой компетенции. Данные органы осуществляют: а) утверждение устава предприятия (за исключением Ершова И.В. Правовой режим государственного имущества в хозяйственном обороте (теоретические основы и пути совершенствования): дисс.... докт. юрид. наук:

12.00.03. / Ершова Инна Владимировна. – М., 2001. – С. 156.

Федеральный конституционный закон от 17 декабря 1997 года № 2-ФКЗ (в ред. от 7 мая 2013 года) «О Правительстве Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 1997. № 51. Ст. 5712; 2013. № 19. Ст. 2294.

Постановление Правительства РФ от 3 декабря 2004 года № 739 (в ред. от ноября 2012 года) «О полномочиях федеральных органов исполнительной власти по осуществлению прав собственника имущества федерального государственного унитарного предприятия»// Собрание законодательства РФ. 2004. №50. Ст. 5074; 2012. № 45. Ст. 6265.

федерального казенного предприятия), внесение в него изменений, в том числе утверждение устава в новой редакции 145;

б) назначение на должность руководителя предприятия, заключение, изменение и прекращение в установленном порядке трудового договора с ним;

в) мероприятия по обеспечению проведения аттестации руководителя предприятия;

г) согласование приема на работу главного бухгалтера предприятия, заключения, изменения и прекращения трудового договора с ним;

предприятия на срок от 3 до 5 лет, программы деятельности предприятия, определение подлежащей перечислению в федеральный бюджет части прибыли предприятия, а также утверждение сметы доходов и расходов федерального казенного предприятия;

е) согласование совершения крупных сделок, а также сделок, связанных с предоставлением займов, поручительств, получением банковских гарантий, осуществлением заимствований;

заинтересованность руководителя предприятия;

з) согласование сделок, связанных с распоряжением вкладом (долей) в уставном (складочном) капитале хозяйственных обществ или товариществ, а также принадлежащими предприятию акциями;

Здесь необходимо отметить, что правомочия собственника имущества федерального казенного предприятия по созданию, реорганизации и ликвидации федерального казенного предприятия, утверждению устава и внесению изменений в устав такого предприятия осуществляются Правительством Российской Федерации (п. 5 ст. Федерального закона от 14 ноября 2002 № 161-ФЗ (ред. от 30 ноября 2011) «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» // Собрание законодательства РФ. 2002. № 48. Ст. 4746; 2011. № 49 (ч. 1).Ст. 7040.

и) согласование создания филиалов и представительств;

к) утверждение бухгалтерской отчетности и отчетов руководителя предприятия;