«САМООЦЕНКА ИНТЕЛЛЕКТА В СВЯЗЯХ С ФАКТОРАМИ ПРИНЯТИЯ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ (У СТУДЕНТОВ ВУЗОВ) ...»

В отечественной литературе также предлагается метод косвенного определения самооценки — Комплексное Исследование Системы Самосознания (КИСС) (Соколова, Федотова, 1982). Данный метод может объединяет принципы психометрического и проективного обследования.

Предполагается, что использование неопределенного стимульного материала помогает избегать социальной желательности. Авторы исходят из предположения о том, что у каждого человека на основании жизненного опыта стихийно формируется система представлений о себе, которые могут быть выражены при помощи определения своего места относительно полюсов шкал самоописания. Методика предполагает использование в качестве стимульного материала 10 карточек со схематическим изображением лиц, относительно которых испытуемому необходимо произвести процедуру ранжирования по качествам, заданным экспериментатором или предлагаемым самим испытуемым. Основные характеристики самооценки, получаемые при помощи данной методики: величина уровня принятия себя, устойчивость уровня принятия себя (для этого проводится повторное тестирование) и стабильность ранжировок (при подсчете межранговых корреляций между соответствующими парами качеств в разных ранжировках). Существуют и модифицированные варианты данной методики: например, при изучении самооценки и ценностных ориентаций малолетних правонарушителей КИСС была объединена с методикой «конфликтных ситуаций» (Валицкас, Гиппенрейтер, 1987).

К методикам измерения косвенной самооценки относится и методика «Групповая оценка интеллекта» (Смирнов и др., 2007). В ней учащемуся предлагается проранжировать всех членов его академической группы «по уму», присвоив первое место наиболее умному и т. д. Себя он также обязан включить в это ранжирование. Результатом являются два показателя:

самооценка интеллекта в группе (ранг, присвоенный себе самим испытуемым) и оценка интеллекта испытуемого группой (взвешенный ранг, присвоенный испытуемому другими членами группы).

Примером исследования, в котором реализуется нетривиальный подход к самооценке интеллекта, можно назвать работу Д.В. Ушакова (Ушаков, 2011).

При проверке гипотезы относительно культурно-релевантных характеристик интеллекта (в терминах частотности, ценности и прототипичности), был создан специальный измерительный инструмент. На первом этапе исследования испытуемыми генерировались примеры интеллектуального и креативного поведения. На втором – другая группа испытуемых оценивала эти примеры в терминах трехмерной модели релевантности. На третьем этапе была набрана новая группа испытуемых, оценивавших, насколько характерны эти варианты интеллектуального и креативного поведения для них, а также выполняли тесты интеллекта и креативности.

Наиболее часто используются методика Дембо-Рубинштейн и методика прямой численной оценки интеллекта. Методика Дембо-Рубинштейн предполагает, что полученные с ее помощью данные можно использовать для отражения характеристик устойчивости и адекватности самооценки при интраиндивидуальной схеме проведения исследования. Однако эти данные репрезентативны только относительно сравнения типа «ниже-выше», и для межиндивидуальных сравнений такие данные не подходят. В отечественных исследованиях самооценки до сегодняшнего дня не использовались методики прямой оценки, предполагающие количественную оценку. Вместе с тем лишь они дают возможность включения полученных данных в структурные модели, а также использовать их в корреляционных исследованиях.

Мы в своем исследовании обратились как к прямой самооценке интеллекта с предъявлением нормального распределения баллов IQ, апеллирующей к знаниям субъекта о том, что такое интеллект, то есть к его имплицитным теориям интеллекта (Корнилова, Новикова 2011; 2012), так и к косвенной – самооценке интеллекта в группе – ГОИ (Смирнов и др., 2007).

На основе проведенного обзора методик мы приняли решение о выборе следующих частных измерений самооценки интеллекта для проведения исследования 1.1 «Верификация конструкта Интеллектуальной Я-концепции»:

Прямая самооценка интеллекта, так как она отражает одновременно опору и на имплицитные теории интеллекта, и на социальные сравнения (поскольку испытуемые ориентируются на кривую нормального распределения, репрезентирующую популяцию), и Я-мышление (построение образа Я), и ориентиры, вырабатываемые во внутреннем диалоге и репрезентирующие человеку составляющие ценностного отношения к собственному Я (самопринятия, самоуважения и т.д.). С одной стороны, самооценка интеллекта, согласно этой методике, не дает дифференцировку указанных составляющих (они остаются интерпретационными), с другой стороны она репрезентирует именно осознанную и результативную часть предполагаемых интеграционных процессов Косвенная самооценка, получаемая в ходе процедуры социального сравнения и конструирования критериев ума в опоре на имплицитные теории.

Социальное сравнение в данной методике достигается за счет того, что испытуемый присваивает себе определенный ранг по показателям интеллекта в рамках своей академической группы.

Самоэффективность как компонент самооценивания, связанный с Самоэффективность, вслед за А. Бандурой понимается нами как уверенность в способности успешного осуществления поведения, необходимого для достижения ожидаемых результатов. Мы использовали методику на общую самоэффективность в апробации В.Г. Ромека (Шварцер, Ерусалем, Ромек, 1996), а для конкретизации связи самоэффективности с самооценкой в учебной деятельности как ведущей для студентов нами была использована следующая шкала – «самооценка обучения».

Шкала самооценка обучения, введенная С.Д. Смирновым в контексте разработки модифицированного опросника Имплицитных теорий – методики Двек-Смирнова (Корнилова и др., 2008). Несколько шкал имплицитных теорий интеллекта и личности, а также целевых ориентаций в обучении, предложенных К. Двек, были соединены в один опросник, а также добавлена шкала самооценки обучения (Смирнов, 2005). Показатель по шкале понимается как частный случай самооценки интеллекта в конкретном виде деятельности (учебной).

Исходя из предположения о необходимости различения измерений самооценки интеллекта, связанных с частными методиками, и латентной переменной Интеллектуальной Я-концепции, мы поставили задачу выявления того, как соотносятся косвенная и прямая самооценки (по первой и второй методикам) с этой латентной переменной. Другие две методики (третья и четвертая) позволяли соотнести самооценку эффективности собственных действий с точки зрения поставленных целей в общем и частном проявлениях.

Таким образом, общая самоэффективность, как и частное ее проявление в самооценке обучения, были нами включены в понятие Интеллектуальной Яконцепции, в качестве ее компонентов, связанных с процессами целеобразования и целедостижения.

2.4. Эмпирическое исследование 1.1: верификация конструкта Интеллектуальной Я-концепции Согласно первой частной гипотезе нашего исследования, индивидуальная прямая самооценка интеллекта положительно связана с косвенной самооценкой интеллекта (при внутригрупповом ранжировании), самооценкой академических достижений (обучения) и самоэффективностью как оценкой эффективности собственных действий (с точки зрения целеполагания и достижения поставленных целей).

Латентная переменная (фактор), объединяющая все эти психологические свойства, получила название «Интеллектуальной Я-концепции» как свойства, отражающего оценку субъектом своего интеллектуального потенциала, оценку реализации этого потенциала в ведущей деятельности, а также оценку собственной эффективности в достижении поставленных целей.

Введение такого названия для данного гипотетического конструкта представляется нам оправданным, поскольку по мнению многих исследователей, Я-концепция имеет множественное строение. К примеру, как пишет Т. В. Бендас: «Я-концепция содержит в себе множество аспектов.

Представление о себе, оценка себя и отношение к себе могут касаться разных сторон личности и поведения» (Бендас, 2008, с. 206). Таким образом, Интеллектуальная Я-концепция – это частное проявление Я-концепции, относящейся именно к области знания субъекта о своих интеллектуальных способностях, отношения к себе в этом аспекте и уверенности личности в эффективности самореализации (в ведущей деятельности).

Для эмпирической верификации первой общей гипотезы мы применили совокупность методов диагностики различных измерений самооценок интеллекта.

Участники исследования 1. В исследовании на добровольной основе приняло участие 6 групп испытуемых (всего 1268 человек, 294 мужчины и 974 женщин) в возрасте от 17 до 60 лет (M = 21.14, = 4.85):

1. Студенты дневного отделения факультета психологии МГУ имени М.В.

Ломоносова – всего 718 человек, 594 девушек и 124 юноши. M = 19.30, = 1.08.

2. Студенты вечернего отделения факультета психологии – 137 человек, девушка и 6 юношей. M = 19.97, = 2.67.

3. Студенты спецотделения факультета психологии МГУ – всего 187 человек, 166 женщин и 21 мужчина. M = 30.18, = 7.06.

4. Студенты дневного отделения биоинформатики МГУ – всего 103 человека, 52 девушки и 51 юноша. M = 19.1, =.60.

5. Студенты дневного отделения факультета специального машиностроения МГТУ им. Н. Э. Баумана, всего 45 человек, 10 девушек и 35 юношей. M = 21.62, = 1.02.

6. Студенты дневного отделения МФТИ, всего 57 человек, все юноши. M= 20.05, = 0.35.

специализации (психология), естественнонаучной (биоинформатика) и технической (машиностроение). Выборка является смешанной с точки зрения выраженности такого личностного свойства, как толерантность к неопределенности. В дипломном исследовании Е. Смирновой, которая тестировала студентов МФТИ (2008 г.), было показано, что по степени выраженности толерантности к неопределенности студенты гуманитарной и технической специализаций друг от друга значимо не отличаются. Однако различия присутствуют в степени связанности различных характеристик, образующих данный психологический конструкт. У психологов все эти характеристики связаны, хорошо согласованы между собой. У студентов технической специализации, напротив, они не связаны друг с другом.

Вследствие того, что исследование проводилось на большом количестве испытуемых на протяжении ряда лет, в индивидуальных данных имеются пропуски. В Приложении 1 содержится информация о количестве испытуемых каждой группы, прошедших каждую из использованных методик.

Методики измерения самооценок 1. Прямая самооценка интеллекта (СОИ) (Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006а).

Согласно инструкции, испытуемому необходимо оценить свой интеллект в баллах IQ одним числом. Для облегчения выполнения задания, испытуемым предъявляется график нормального распределения баллов IQ на студенческой выборке (M=100, =15).

Показателем прямой самооценки является балл IQ, который испытуемый себе присваивает.

Перед тем, как испытуемый производил балльную оценку своего IQ, он в письменном виде отвечал на вопрос “Кто такой умный человек” (ответ фиксировался на обратной стороне бланка). Этот методический прием позволял нам актуализировать содержание имплицитных теорий ума испытуемых.

2. Косвенная самооценка интеллекта, полученная согласно методике Групповая оценка интеллекта (ГОИ) (Смирнов и др., 2007). Испытуемым предлагается проранжировать всех членов своей академической группы (а также самих себя) по уровню интеллекта (самый умный получает ранг 1, следующий за ним – ранг 2 и т.д.).

Ранг испытуемого в группе, проставленный им самим, выступал показателем его самооценки.

В наши выборки были включены данные по методике ГОИ, полученные нашими коллегами на той же студенческой выборке (Корнилова и др., 2010;

Kornilova et al., 2009).

3. Шкала общей самоэффективности (ОСЭ) – опросник, базирующаяся на теории А.Бандуры (2000), в варианте ее адаптации на русскоязычных выборках (Шварцер, Ерусалем, Ромек, 1996). Это 10-пунктный опросник с 4балльной шкалой согласия/несогласия.

Показатель уровня самоэффективности субъекта – уверенность в достаточности прилагаемых усилий для достижения поставленных целей.

4. Шкала «самооценка обучения» в опроснике Имплицитных теорий К.

Двек/С. Смирнова (Корнилова и др., 2008).

Показатель по шкале понимается как частный случай самооценки интеллекта в конкретном виде деятельности (учебной).

Все методики предлагались студентам для заполнения в момент нахождения их в своих академических группах и выполнялись индивидуально.

Таким образом применялась интраиндивидуальная схема исследования, но работа с методика проводилась не индивидуально с каждым отдельно взятым испытуемым, но в рамках академической группы.

Результаты Матрица сырых данных представляла собой таблицу, схема которой представлена в Приложении 2. В построении модели был использован попарный метод максимального подобия (pairwise maximum likelihood, pairwise ML). Он позволяет использовать корреляции, основанные на всех доступных случаях пересечений пар переменных (на испытуемом). Этот метод позволяет не исключать случаи с пропущенными данными, а также корректировать не-нормальность данных (реализация подхода СаторраБентлера).

Сравнительный индекс пригодности (Comparative Fit Index) CFI = 1.00, RMSEA (Root Mean Square Error of Approximation) =.00. Scaled =.005, p >.01 (p =.99). В целом, показатели свидетельствуют о соответствии модели полученным эмпирическим данным (CFI >.90, RMSEA <.05, p >.01).

Обсуждение результатов верифицированных нами латентных переменных – Интеллектуальной Яконцепции. Таким образом, на основании полученных данных мы можем принять первую общую гипотезу нашего исследования: за самооценкой интеллекта (индивидуальной и в группе), самооценкой обучения и самоэффективностью стоит единая латентная переменная, единый фактор (рис. 1). Все вышеназванные наблюдаемые переменные имеют положительные нагрузки на данный фактор. Отрицательный знак индекса самооценки ума в группе объясняется особенностью данных, получаемых с помощью методики ГОИ. В силу того, что показателем самооценки интеллекта в данном случае является ранг, то, чем больше величина ранга, тем, соответственно, ближе к концу списка находится испытуемый.

Рисунок 1. Структурная Модель 1 латентной переменной «Интеллектуальная Я-концепция» Показатели, полученные при построении модели, позволяют считать ее конкретизировать манифестацию латентной переменной Интеллектуальной Яконцепции в указанных измеренных индексах прямой и косвенной самооценки ума, самоэффективности и самооценки обучения.

Теперь мы можем говорить о том, что частные показатели, отражающие успешности их реализации, в психологическом функционировании субъекта объединяются в интегральное психологическое образование. Согласно нашей интерпретации, субъект, находясь в постоянном внутреннем диалоге с собой, сопоставляя себя актуального с возможными потенциальными путями личностного развития, а также с другими нарративами из «коллекции своих Яобразов» (Порус, 2011), строит представление о себе как о человеке интеллектуальном и способном свои возможности реализовать. За прямой самооценкой стоит ориентация на имплицитные теории ума, за косвенной – Структурная модель представляет собой визуализацию структурно-функциональных связей между переменными, основывающихся на матрице интеркорреляций, однако не сводимых к ее показателям.

Прямоугольниками обозначаются измеренные переменные (показатели использованных методик), овалами – латентные переменные. Индексы над стрелками указывают величину вклада наблюдаемых переменных в латентные, либо являются показателем связи между латентными переменными.

определение своих способностей через сопоставление их со способностями окружающих. Самоэффективность отражает целевые ориентации испытуемых и то, как они оценивают свои возможности в реализации собственного интеллектуального потенциала. Самооценка обучения связана с оценкой своего потенциала в ведущей деятельности – деятельности учения.

Итак, первая общая гипотеза о существовании единой Интеллектуальной Я-концепции верифицирована.

психологической разумности» и выявление ее связей с Интеллектуальной Я-концепцией Интеллектуальной Я-концепции с толерантностью и интолерантностью к неопределенности. Она проверялась в рамках исследования 1.2. Здесь важно выделять два аспекта:

1. Связи прямой самооценки интеллекта – СОИ с измеренными переменными неопределенности и Неприятия неопределенности (или Интолерантности к неопределенности), которые, помимо измеренных ТН и ИТН, включают в себя еще ряд измерений (Корнилова, 2010а);

2. Процессы принятия неопределенности, связанные с формированием образа Я; именно этот контекст связан с принимаемой нами идеей диалогичности самосознания и включенности внутреннего диалога в становление Яконцепции.

переменными, образующими латентный фактор Принятия неопределенности – толерантностью к неопределенности, открытостью новому, интуитивным стилем предполагаются в первой частной гипотезы исследования. Вторая частная гипотеза предполагает, в свою очередь, отрицательные связи рациональностью, рефлексивностью. Как мы уже сказали выше, сами процессы внутреннего диалога в методиках измерения отдельных переменных не представлены, но один из аспектов диалогичности может быть отражен в показателях доступности собственного опыта. Такой характеристикой, отражающей то, насколько человек находится в контакте со своими психическими содержаниями, и насколько они ему интересны, является психологическая разумность (ПР) (Psychological mindedness) (Appelbaum, 1973). Мы поставили перед собой задачу апробации Шкалы психологической разумности (ШПР) на русской выборке. Реализация этой задачи является целью исследования 2. Как было сказано выше, данный инструмент не является методикой измерения самооценки, но раскрывает процессы движения субъекта к собственному внутреннему опыту.

Поскольку человек о своем уме может строить предположения и интуитивно, мы ставим задачу соотнести показатели самооценки интеллекта и ПР с показателями интуитивного стиля.

Поскольку данность субъекту его внутреннего опыта связана с эмоциональной сферой, то мы ставим также задачу соотнести показатели шкал ШПР со шкалами Эмоционального интеллекта (ЭИ). Для этого мы использовали опросник Д.В. Люсина (2006), предполагающей наличие в эмоциональном интеллекте двух основных измерений, согласно лежащей в основе опросника смешанной модели ЭИ (Mayer, Salovey, Caruso, 2008).

Внутриличностный эмоциональный интеллект включает в себя компоненты осознания и контроля своих эмоций, а также контроля экспрессии.

Межличностный эмоциональный интеллект образован интуитивным пониманием чужих эмоций, пониманием чужих эмоций через экспрессию, а также способностью к управлению чужими эмоциями.

ТН рассматривается в литературе, в основном, в связи с готовностью с новому и необычному как показателю принятия субъективной многоальтернативного выбора. Как показали процитированные выше наши исследования, Интеллектуальная Я-концепция как латентная переменная связан с другой латентной переменной – Принятия неопределенности и риска (Корнилова и др, 2010; Корнилова, Новикова, 2011).

Принятие неопределенности в контексте становления Интеллектуальной Яконцепции включает доступность собственного внутреннего опыта.

Самопонимание и самоотношение связаны не только с когнитивным аспектом образа Я, но и с экзистенциальным его переживанием. И то и другое может быть в разной степени отрефлексировано. Построение модели себя включаются современными авторами в специальную способность – Личностный интеллект (Mayer et al., 2008). Способности личности к самоанализу, самонаблюдению и самопониманию рассматриваются в контексте конструкта психологической разумности (Conte et al., 1990). Этот конструкт представлен пятью субшкалами, среди которых выделяется и шкала, связанная с открытостью новому. Дальнейшая конкретизация понимания Интеллектуальной Я-концепции должна была проводиться по двум основным линиям:

1. Выявление связей со шкалами принятия/непринятия неопределенности;

2. Установление связей с показателями психометрического интеллекта.

Термин «психологическая разумность» (ПР) появился изначально в клинической психологии и психиатрии (Менингерская клиника) и рассматривался в качестве важной предпосылки удачного прохождения пациентами психотерапии. В литературе встречаются разные определения данного понятия. Вот некоторые из них (Conte, Ratto, 1997):

cпособность человека видеть связь между мыслями, чувствами и действиями» (Appelbaum, 1973); в этом определении прослеживается ориентация на многие психотерапевтические подходы, в русле которых подчеркивается важность прояснения того, что клиент думает и чувствует по какому-либо вопросу, и какие действия он в связи с этим предпринимает;

способность идентифицировать динамические (интрапсихические) компоненты и соотносить их с личностными трудностями (McCallum, Piper, 1990);

предрасположенность к рефлексии относительно мотивации поведения, мыслей и чувств — своих и других людей (Farber, 1985) (в данном определении, в отличие от двух предыдущих, фокус смещается с субъекта, появляются «другие»);

психологическая разумность демонстрируется субъектом в той степени, в которой он выражает заинтересованность и способность к рефлексии относительно психических процессов, взаимоотношений и значений поведения как в аффективной, так и в интеллектуальной сферах (Hall, 1992); в данном определении соединяются понимания психологической разумности как диспозиции и как способности.

В современных исследованиях, которые пытаются выделить такие «горячие» типы интеллекта, как эмоциональный, социальный (Люсин, Ушаков, 2004), практический, личностный (определяемый как способность понимать личность и процессы, лежащие в ней, в применении к себе и другим) (Mayer et al., 2012) шкала ПР используется для валидизации связей показателей с самосознанием. Авторы, вводящие понятие личностного интеллекта, включают в него четыре сферы:

1. способность узнавать связанную с личностью информацию с помощью интроспекции и самонаблюдения, а также наблюдения за другими;

2. способность формировать полученную информацию в точные модели личности;

3. руководить выбором, используя информацию о личности там, где это необходимо;

4. систематизировать цели, планы и жизненную историю для получения хороших результатов (Mayer, 2008).

Этот вид интеллекта достаточно независим от факторов Большой Пятерки, но коррелирует с ПР, а именно, со шкалами вера в пользу обсуждения проблем, стремление к пониманию себя и окружающих, открытость новым идеям и внутренние ресурсы для изменения (r =.34, r =.27, r =.27 при p <.01).

Однако нам не известны работы, в которых бы устанавливались и обсуждались связи шкалы ПР со шкалами ТН и ИТН. Мы считаем выявление таких связей необходимым, поскольку за предполагаемой нами латентной переменной Интеллектуальной Я-концепции стоит не только ориентировка на достигаемые показатели успешности и социальные сравнения, но и диалогичность Я по отношению к разным представлениям о себе («нарративы Я» по Порусу). Этот аспект диалогичности связан, в свою очередь, с доступностью внутреннего опыта и открытостью к неопределенности и изменениям не только вовне, но и в себе самом (изменение образа Я). Отсюда необходимость апробации средства измерения ПР на российской выборке.

Методики измерения психологической разумности Калифорнийского личностного опросника, состоящую из 22 пунктов (Gough, 1957). Основным спорным моментом, связанным с ее применением, является сконцентрированность субъекта на психологических процессах других людей, нежели чем на своих собственных.

Еще одна методика измерения ПР — процедура оценки психологической разумности при помощи стандартизованного интервью, которое записывается на видео (McCallum, Piper, 1990). С ее помощью оценивается способность субъекта идентифицировать компоненты взаимодействия между пациентом и терапевтом. Данная методика отражается невысокими показателями внутренней согласованности и ретестовой надежности.

Основным инструментом, используемым на сегодняшний день, является шкала Шкала Психологической Разумности – ШПР, опросник из 45 пунктов, созданный Конте с соавторами в 1990 году (Conte et al., 1990). Он прошел валидизацию как на психиатрической, так и на здоровой выборке (далее мы рассмотрим это более подробно). ШПР была избрана нами для апробации на российской выборке.

Факторная структура Шкала психологической разумности (Conte et al., 1990) предполагает, что данное понятие включает в себя как самопонимание, так и заинтересованность в мотивации и поведении окружающих.

На основании данных, полученных при помощи этой шкалы, было продемонстрировано, что психологическая разумность является свойством, до определенного предела противоположным алекситимии (Bagby et al., 1994).

Первоначальное исследование с использованием шкалы психологической разумности Конте и соавторов проводилось на выборке психиатрических больных. Шкала психологической разумности состояла из 45 пунктов, 24 из них были положительно связаны с ПР, 21 — отрицательно. Была показана ее высокая внутренняя согласованность ( =.86). Также была подтверждена основная гипотеза исследования: пациенты с более высокими показателями психологической разумности (которая измерялась у них до прохождения психотерапии) показывали большие успехи при прохождении терапии, улучшение общего психического функционирования и снижение патологической симптоматики.

Затем авторами было принято решение проверить эту же гипотезу на более обширной выборке (256 пациентов психиатрической клиники, диагноз — аффективные, тревожные и адаптационные расстройства, шизофрения), а также прояснить факторную структуру опросника. С этой целью было проведено еще два исследования, результаты которых были опубликованы (Conte et al., 1997).

Для выделения факторной структуры к данным был применен метод главных компонент с ортогональным варимакс вращением. В результате была получена пятифакторная структура, включающая в себя следующие факторы:

стремление к попыткам понимания себя и окружающих;

открытость новым идеям и наличие внутренних ресурсов для изменений;

доступность собственной сферы чувств;

вера в пользу обсуждения своих проблем с окружающими;

заинтересованность в значении и мотивации собственного поведения и поведения окружающих.

На основании данной структуры Конте с соавторами предложил свое определение психологической разумности, во многом являющееся интегративным по отношению к вышеприведенным определениям:

«Психологическая разумность — это свойство субъекта, отражающее степень его доступа к собственной сфере чувств, стремление понять себя и окружающих, веру в пользу обсуждения своих проблем, заинтересованность в мотивах поведения окружающих и готовность к изменениям» (Conte et al., 1996).

психотерапии проверялась на 116 испытуемых. Результаты более раннего исследования повторились в данной работе лишь частично, при этом авторы продвинулись в интерпретации. Они сделали вывод о том, что более высокие показатели психологической разумности могут являться предикторами того, что человек дольше останется в терапии; при этом нельзя сказать, что люди с более высокими индексами ПР охотнее пойдут на психотерапию. Также было показано, что уровень ПР не связан значимо с результативностью терапии.

Однако по данным самоотчетов люди с более высокой ПР демонстрируют значимое улучшение состояния после прохождения терапии. Таким образом, встал вопрос о том, нельзя ли рассматривать ПР как медиатор между исходным состоянием человека и результатами прохождения психотерапии.

М. Шилл с соавторами поставили задачу проверить, возможно ли выделить пять факторов, полученных при факторизации Шкалы Психологической Разумности, на выборке нормы (здоровых испытуемых), а также определить степень соответствия с пунктами шкал в ранее проведенном исследовании на клинической выборке (Shill, 2002). Ими была установлена для здоровой выборки такая же факторная структура опросника, что и ранее для клинической. Тем не менее, факторные нагрузки по факторам для клинической и здоровой выборок различались, что потребовало изменений в интерпретации содержания факторов6.

Связь шкал психологической разумности с другими конструктами Теоретически предполагались концептуальные связи психологической разумности с такими психологическими конструктами, как алекситимия (Bagby et al., 1994), эмоциональный интеллект (Salovey et al., 1990), самосознание (Fenigstein et al., 1975) и осознанность (Kabat-Zinn, 1990). В ряде работ было продемонстрировано наличие положительной связи ПР со всеми этими конструктами.

Алекситимия, согласно определению Мура и Файн, проявляется в низком уровне дифференциации и вербализации аффектов, которые не выполняют психологическая разумность является свойством, до определенного предела противоположным алекситимии (Bagby et.al, 1994). Нельзя, тем не менее, говорить о том, что это прямо противоположные свойства: алекситимия, в отличие от ПР, включает в себя также сложность в вербальном выражении эмоций.

Осознанность — единомоментное, открытое, безоценочное, принимающее восприятие реальности (происходящего вокруг). По мнению некоторых авторов, важный момент сходства между переменными осознанности и ПР заключается в том, что в обоих случаях речь идет о прямом и безоценочном восприятии (в случае ПР — собственной сферы чувств).

Эмоциональный интеллект определяется как «способность отслеживать собственные эмоции и эмоции других, различать их и использовать При этом основные факторы, полученные в данном исследовании, совпадают с четвертым и третьим факторами, полученными Конте и соавторами (Вера в пользу от обсуждения психологических проблем;

Доступность сферы чувств). В сумме эти факторы объясняют 14.7% дисперсии. Внутренняя согласованность шкалы (на основании коэффициента -Кронбаха) =.80.

полученную информацию для регуляции мыслей и действий» (Salovey, Mayer, 1990, c. 189). Основной аспект, связывающий ЭИ и ПР — способность отслеживать чувства и эмоции.

Говоря об связях ПР и переменной самосознания, стоит, прежде всего, уточнить, что речь в них шла не о самосознании в классическом понимании этого слова, а, скорее, о «направленном на самого себя внимании». Оно состояло из компонентов личного самосознания (внимание к собственным чувствам и мыслям), «общественного» самосознания (осознавания себя как социального объекта) и социальной тревожности (Fenigstein et al., 1975).

Сходство ПР и самосознания — в первом из трех названных аспектов.

Конте с соавторами показали положительную связь психологической разумности с такими личностными характеристиками, как социальность, настойчивость, автономность, и отрицательную — с пассивностью, депрессивностью и конфликтностью (Conte et al., 1997).

Связь ЭИ, самосознания и осознанности с ПР изучалась в работе Никличека и Денолле (Nyklicek, Denollet, 2009). Были продемонстрированы значимые положительные корреляции фактора заинтересованности (компонент ПР) с рефлексией (как компонентом осознанности), личными самосознанием и вниманием к чувствам (как компонентом эмоционального интеллекта). Фактор доступности (второй компонент ПР, согласно данным авторам) положительно коррелировал со шкалами опросника ЭИ, отрицательно — со всеми шкалами опросника алекситимии.

В диссертационном исследовании Битса (Beets, 2010), проведенном на студенческой выборке, была продемонстрирована положительная связь ПР с показателями академической успеваемости (r =.31, p <.01).

Цели исследования 2:

1. Оценить эмпирическую валидность опросника ШПР, для чего необходимо уточнить его факторную структуру на основании данных заполнения опросника на русскоязычной выборке;

2. Оценить конвергентную валидность опросника при помощи сопоставления с данными тестирования ЭИ, ТН и т.д.;

3. Установить гендерные различия с тем, чтобы оценить общность модели для женской и мужской выборок.

Участники исследования Испытуемыми были 377 студентов третьего курса факультета психологии МГУ. Всего 64 мужчины и 313 женщин (M=19.4, =1.4). Такой выбор испытуемых был связан, во-первых, с доступностью контингента, во-вторых, с нашими ожиданиями относительно того, что испытуемые-психологи проявят более дифференцированные особенности психологической разумности в силу своей профессионализации.

Схема исследования. Использованные методики индивидуально в два-три этапа по следующим психодиагностическим методикам:

Опросник Шкала Психологической Разумности (в переводе Новиковой М.А.7). Опросник включает 45 пунктов, в каждом из которых испытуемый должен оценить степень своего согласия с высказыванием о себе в четырехкатегориальном ответе (полностью не согласен – не согласен – согласен – полностью согласен), что при обработке данных переводилось в 4х-балльную шкалу. Авторами (Shill et al., 2002) выделялись следующие переменные: Вера в пользу от обсуждения своих проблем с другими, Доступность сферы чувств, Желание обсуждать свои проблемы с другими, Заинтересованность в значении и мотивации собственного поведения и поведения окружающих, Открытость изменениям.

опросника Люсина включает 6 субшкал и 2 результирующие шкалы.

Правильность перевода оценивалась двумя двуязычными коллегами, работающими в англоязычных университетах.

Межличностный ЭИ. Данное измерение ЭИ включает в себя три шкалы:

«Интуитивное понимание чужих эмоций», «Понимание чужих эмоций через экспрессию», «Управление чужими эмоциями».

Внутриличностный ЭИ. Это измерение ЭИ также состоит из трех шкал:

«Осознание своих эмоций», «Управление своими эмоциями», «Контроль экспрессии».

Общие показатели МЭИ и ВЭИ получаются путём суммирования соответствующих субшкал.

Для оценки конвергентной валидности шкал ПР нами были использованы результирующие шкалы: МЭИ – межличностный эмоциональный интеллект и ВЭИ – внутриличностный эмоциональный интеллект.

Новый опросник толерантности к неопределенности – НТН (Корнилова, 2010а). Опросник является наиболее надежным из имеющихся на русском языке средств измерения свойств толерантности к неопределенности – ТН, интолерантности к неопределенности – ИТН, а также включает шкалу межличностной интолерантности к неопределенности – МИТН.

Опросник Личностные факторы принятия решения – ЛФР-21 (Корнилова и др., 2010). Как показали предыдущие исследования, шкала готовности к риску этого опросника из 21 пункта манифестирует латентную переменную Принятия неопределенности и риска, а шкала рациональности – латентную переменную Интолерантности к неопределенности.

Шкала Интуитивный стиль из опросника Рациональный – Опытный С. Эпстайна в апробации О. Степаносовой и др. (Корнилова и др., 2006).

Опросник включает 20 пунктов и позволяет измерять 2 проявления интуиции – субшкала интуитивный стиль и субшкала применение интуиции.

Шкала общей самоэффективности (ОСЭ) (Шварцер, Ерусалем, Ромек, 1996). 10-пунктный опросник с 4-балльной шкалой согласия/несогласия.

Отражает уровень самоэффективности субъекта как уверенности в достаточности прилагаемых усилий для достижения поставленных целей.

Поскольку структурное моделирование предполагает наличие не менее трех измеряемых переменных для идентификации одной латентной переменной, нами использовались также дополнительно следующие методики для включения их измерений в латентные переменные Толерантности и Интолерантности к неопределенности:

Опросник рефлексивности Карпова (Р-27) (Карпов, 2003), состоящий из 27 пунктов с 7-балльной шкалой согласия/несогласия. Рефлексивность понимается в нем как склонность и способность субъекта к сознательному самоанализу.

Опросник Вигано Ла Росы в апробации Н. В. Шалаева (Шалаев, 2007), в модификации которого Т.В. Корниловой оставлено 2 шкалы – склонности к риску и интолерантности к неопределенности, всего 23 пункта, поэтому он идет под названием ТН – 23. Склонность к риску в нем трактуется как желание человека встречать новые и/или мало прогнозируемые ситуации, а интолерантность к неопределенности – как неспособность выходить за рамки концептов, верований, принятых гипотез, полярных суждений.

Для идентификации латентной Интеллектуальной Я-концепции, нами использовались данные согласно методикам, представленным в первом параграфе главы 2:

Прямая самооценка интеллекта (Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006а).

Методика Групповая оценка интеллекта (ГОИ) для диагностики 10.

косвенной самооценка интеллекта (Смирнов и др., 2007).

Результаты 1. Факторная структура опросника Шкала психологической разумности Ниже в табл. 1 даны результаты отнесения пунктов опросника к шкалам, выделенным нами по результатам факторизации. В столбце 2 дано название факторов.

Отнесенность пунктов опросника ШПР к выделенным факторам 1 Заинтересован- Мне всегда любопытны причины, по которым ность в сфере люди ведут себя определенным образом.

субъективных Я часто обнаруживаю, что думаю о том, что переживаний именно заставило меня поступить определенным 2 Субъективная Часто я не знаю, что я чувствую.

доступность сферы переживаний для понимания и анализа.

обсуждения проблема, мне становится намного лучше.

собственных Когда у Вас проблемы, разговоры о них с переживаний с другими людьми усугубляют Ваше состояние.

другими людьми. Часто, если в разговоре с кем-то о своих 4 Желание и Есть определенные проблемы, которые я не смог готовность бы обсуждать вне круга моих ближайших обсуждать свои родственников.

окружающими личных проблемах, будто это врач или кто-либо 5 Открытость Мне хочется изменить старые привычки или изменениям, даже попробовать новые способы выполнения Показатели надежности для приведенных факторов следующие:

Для первой шкалы -Кронбаха =.62, для второй =.69, для третьей =.65, для четвертой =.58, для пятой =. Полученная нами факторная структура имеет пять шкал, как и в англоязычной версии опросника (Conte et al., 1996 для клинических выборок и Shill et al., 2002 для здоровых испытуемых), однако в шкалах присутствуют некоторые отличия.

собственных проблем с другими, в то время как в нашем факторном решении Польза обсуждения собственных переживаний с другими людьми является третьим фактором. Входящие в шкалу у Шилла пункты: 4, 10, 16, 22, 28, 31, 34, в нашей апробации нагрузку по данному фактору имеют пункты 4, 10, 16, 28, 34, 40, таким образом 5 пунктов совпадает.

Второй фактор, выделенный Шиллом – Доступность сферы чувств (пункты 5, 11, 23, 35), в нашей версии Субъективная доступность сферы переживаний для понимания и анализа также является вторым фактором (пункты 5, 11, 17, 23, 35, 41). В русской версии в данный фактор входит на два пункта больше, чем в англоязычной, остальные 4 пункта совпадают.

Третий фактор по Шиллу – Желание обсуждать свои проблемы с другими (пункты 25, 37, 41), в русскоязычной версии Желание и готовность обсуждать свои проблемы (пункты 7, 13, 18, 25, 37, 38) с окружающими является четвертым фактором. Наблюдается совпадение только по одному пункту.

Четвертый фактор в факторной структуре Шилла – Заинтересованность в значении и мотивации собственного поведения и поведения окружающих (пункты 2, 16, 32). В нашей версии данный фактор имеет немного иное смысловое наполнение и носит название Заинтересованности в сфере субъективных переживаний (пункты 2, 8, 9, 26, 29, 32, 44). Данный фактор выступает первым для факторного решения для русскоязычной версии.

Наконец, по поводу пятого, последнего фактора, наблюдается совпадение: в версии Шилла это Открытость изменениям (пункты 6, 24, 27, 30) в нашей же мы расширяем формулировку: Открытость изменениям, даже если они сопряжены с риском (пункты 6, 24, 30, 36, 45).

Гендерные различия На основании однофакторного дисперсионного анализа гендерные различия были обнаружены для двух из пяти выделенных шкал: по первой шкале - Заинтересованность в сфере субъективных переживаний женщины оценивают себя выше, F = 5.19, p <.05) а по четвертой шкале - Желание и готовность обсуждать свои проблемы с окружающими (более высокие показатели у мужчин, F = 7.03, p <.01). По общему показателю психологической разумности значимых различий между мужчинами и женщинами обнаружено не было. Таким образом в исследовании 1.2 можно говорить об общности построенной модели для мужской и женской выборок.

Обсуждение результатов На основании проведенного факторного анализа мы подтвердили пятифакторную структуру опросника, о которой ранее сообщалось в литературе (Conte et al. 1997; Shill et al., 2002), что можно считать кросскультурной валидизацией Шкалы психологической разумности. Мы получили незначительные отличия от факторного решения Шилла и коллег, заключающиеся, в основном, в порядке следования факторов. Так, первым фактором в работе Шилла явилась Польза от обсуждения своих проблем с другими, в то время как в нашей апробации первым фактором является Заинтересованность в сфере субъективных переживаний. Первенство обоих этих факторов (то есть наибольшую представленность этой субшкалы по сравнению с другими в опроснике) можно было бы объяснить особенностями выборки – и в нашем исследовании, и в работе Шилла она была образована студентами психологического факультета. Как Заинтересованность в сфере переживаний, так и Вера в пользу от обсуждения личных проблем с окружающими могут характеризовать в первую очередь именно людей, получающих профильное психологическое образование. Отметим, что фактор открытости новому в обоих вариантах факторизации шел на пятом месте.

Существуют более поздние работы, в которых авторы утверждают, что психологическая разумность имеет только два основных измерения Заинтересованность в собственной сфере чувств и Доступность собственных чувств и психологических состояний (Nyklicek, Denollet, 2009). Эти авторы провели серию исследований, направленных на апробацию опросника Balanced Index of Psychological Mindedness – Сбалансированный показатель психологической разумности – и на выявление его факторной структуры, психометрических свойств и клинической релевантности. Мы в своем исследовании соглашаемся, впрочем, с Шиллом и коллегами, считая пятифакторное решение более удовлетворительным. В частности, именно в пятифакторном решении присутствует компонент Открытости изменениям, который мы использовали при построении структурной модели в исследовании 1.2, в качестве измеренной переменной для латентной переменной Толерантности к неопределенности.

демонстрируют значимо более высокие показатели психологической разумности, чем мужчины (Shill, 2002; Nyklicek, Denollet, 2009). Шилл, в частности, обнаружил гендерные различия, помимо общего показателя, по шкале Заинтересованности в значении и мотивации собственного поведения и поведения окружающих и шкале Пользы от обсуждения собственных проблем с другими. В нашей работе по шкале Заинтересованности в сфере субъективных переживаний женщины также оценивают себя выше, в то время как мужчины в большей степени готовы обсуждать свои проблемы с окружающими. Отсутствие значимого различия между мужчинами и женщинами по интегральному показателю психологической разумности, а также преимущество мужчин по одной из шкал, на наш взгляд, можно объяснить специализацией испытуемых. Вероятно, мужчины-психологи в среднем больше сконцентрированы на своей сфере чувств и готовы говорить о них с окружающими, чем мужчины не-психологи, что приближает их по результатам заполнения опросника к женской части выборки.

Выводы по исследованию 2:

Факторная структура опросника Шкала психологической разумности, апробированного на российской выборке, незначительно отличается от факторной структуры оригинальной версии опросника.

Фактор Открытости новому (выделяемый как в англоязычной, так и русскоязычной версии опросника) может рассматриваться как компонент интегральной латентной переменной Толерантности к неопределенности.

Мужчины и женщины значимо отличаются по выраженности двух шкал опросника, однако по интегральному показателю психологической разумности гендерных различий выявлено не было.

2.6. Исследование 1.2. Построение структурной модели, связующей Интеллектуальную Я-концепцию и латентные переменные Принятия неопределенности и Интолерантности к неопределенности Исследование 1.2 было проведено с целью верификации модели, объединяющей латентные переменные Интеллектуальной Я-концепции, Принятия неопределенности и Интолерантности к неопределенности. В соответствии со второй общей гипотезой исследования, Интеллектуальная Яконцепция должна быть положительно связана с Принятием неопределенности, и отрицательно – с Интолерантностью к неопределенности.

В исследовании 1.2 использовалась та же выборка, что и в исследовании 1.1, и методики, описанные для исследований 1.1 и 2. Матрица интеркорреляций переменных, использованных для построения модели, представлена в таблице 2. На основании данной матрицы можно сделать вывод о подтверждении первой частной гипотезы нашего исследования: прямая самооценка интеллекта положительно коррелирует с переменными, образующими латентный фактор Принятия неопределенности: толерантностью к неопределенности, открытостью новому опыту, готовностью к риску ( =.23, =.27, =.11, соответственно). Прямая самооценка интеллекта отрицательно коррелирует с рациональностью ( =-.12) и рефлексивностью ( =-.19), корреляция прямой самооценки интеллекта и интолерантности к неопределенности равна 0. Таким образом частично подтвердилась вторая частная гипотеза нашего исследования об отрицательной корреляции прямой самооценки интеллекта с переменными, составляющими латентный фактор Интолерантности к неопределенности. Толерантность к неопределенности значимо положительно коррелирует с готовностью к риску ( =.32) и одной из шкал опросника ШПР - открытостью новому опыту ( =.35), последние две переменные также значимо положительно связаны ( =.37), что является основой выделения латентной переменной Принятия неопределенности, включающей в себя вышеназванные переменные. Рациональность положительно коррелирует с интолерантностью к неопределенности ( =.22) и рефлексивностью ( =.32), данные переменные образуют собой латентную переменную Интолерантности к неопределенности).

На рисунке 2 представлена структурная модель, связывающая Интеллектуальную Я-концепцию с Принятием неопределенности и Интолерантностью к неопределенности.

Сравнительный индекс пригодности (Comparative Fit Index) CFI =.97, RMSEA (Root Mean Square Error of Approximation) =.016 (95% интервал от.00 до.027). Scaled = 47.45, p >.01 (p =.11). Соответствие модели, представленной на рис. 2, полученным эмпирическим данным следует признать удовлетворительным (CFI >.90, RMSEA <.05, p >.01).

Вышеприведенная модель фокусируется на связи рассмотренного выше представления об Интеллектуальной Я-концепции одновременно с латентными переменными Принятия неопределенности и риска и Интолерантности к неопределенности. Для характеристики последнего звена важным оказывается введение не только измерений ИТН, но и измерений рациональности и рефлексивности как характеристик самоотчетов человека о «разумности» его интеллектуальных стратегий и выборов. Вторая общая гипотеза исследования принимается: Интеллектуальная Я-концепция положительно связана с Принятием неопределенности, и отрицательно – с Непринятием, то есть Интолерантностью к неопределенности. При этом Принятие и Непринятие неопределенности (ИТН) находятся в отрицательной взаимосвязи, при этом данные конструкты и не выступают полюсами единой шкалы.

Из латентной переменной Интеллектуальная Я-концепции исключена наблюдаемая переменная самооценка обучения, входившая в нее в первой структурной модели (рис. 1) по причине, во-первых, отношения ее к конкретному виду деятельности (учения); во-вторых, это привело к серьезным улучшениям статистических параметров модели.

Рисунок 2. Структурная Модель 2, связывающая Интеллектуальную Яконцепцию с Принятием неопределенности и Интолерантностью к неопределенности Таким образом, рассматриваемая латентная переменная предполагает возможность описания ее посредством указанных факторов личностной регуляции как представленных в различных видах деятельности и выборов человека, но не обязательно в академической самооценке.

Присутствующие в правой части модели стрелки обозначают наличие определенных связей между так называемыми ошибками, или резидуальными остатками (residuals). Они представляют собой ту часть дисперсии измеряемой переменной, которая не объясняется фактором (латентной переменной, в которую наблюдаемая переменная входит). Одно из самых распространенных объяснений наличия «остатков» – некие внешние факторы, препятствующие, к примеру, идеальному ходу проведения тестирования (Bentler, 1995). Связи же между ошибками (подобные тем, что имеют место в данной модели и обозначены индексами.27,.44 и –.25), могут иметь под собой несколько причин, среди которых сходство условий проведения тестирования (и, соответственно, сходство ошибок измерения переменных). Есть и менее очевидные причины возникновения связей между ошибками: ими могут оказаться, к примеру, случайное сходство (чисто формальное, не содержательное) формулировок пунктов из разных опросников. Еще одно объяснение связи ошибок переменных, входящих в разные факторы: ошибки заключают в себе некий аспект психологической реальности, не отраженный в факторах, но при этом также объясняющий часть дисперсии обеих измеряемых переменных.

В модели присутствуют те же переменные, что уже использовались в исследовании Корниловой (Корнилова, 2010а), но теперь к ним добавилась переменная открытости новому по ШПР.

Выводы по исследованиям 1.1, 1.2:

1. Интеллектуальная Я-концепция выступает в качестве интегральной латентной переменной, объединяющей оценку субъектом своего интеллектуального потенциала (прямую и косвенную самооценки интеллекта) с представлениями о его реализации (самооценка обучения и самоэффективность как компонент целеполагания и целедостижения).

2. Интеллектуальная Я-концепция как латентная переменная положительно связана с Принятием неопределенности (включающей в себя компонент открытости новому как доступности мира внутренних переживаний и готовности к изменениям в себе), и отрицательно – с Интолерантностью к неопределенности.

2.7. Исследование 2: связь шкал Психологической разумности с другими переменными Для достижения цели 3 исследования 2 – оценки конвергентной валидности опросника Шкала психологической разумности мы провели корреляционный анализ связи его шкал с переменными, отражающими толерантность/интолерантность к неопределенности, самооценку интеллекта, а также с показателями эмоционального интеллекта.

Как видно из приведенной таблицы 2, практически все шкалы опросника ШПР демонстрируют значимые, однако невысокие положительные корреляции между собой (наиболее высокое значение корреляции =.28, p <.01 между показателями Субъективной доступности сферы переживаний и Желания и готовности их обсуждать с другими).

Показатели Важности сферы человеческих переживаний положительно связаны с рациональностью и толерантностью к неопределенности ( =.11, p <.05 и =.16, p <.01), а субъективной доступности сферы переживаний – с толерантностью к неопределенности ( =.18, p <.05) и интуитивным стилем по опроснику Эпстайна ( =.16, p <.01). Важность сферы человеческих переживаний положительно коррелирует с интуитивным стилем и рефлексивностью ( =.20 и =.23, p <.01, соответственно).

Показатель Желания и готовности обсуждать свои проблемы с другими положительно связан с толерантностью к неопределенности ( =.16, p <.01) и отрицательно – с толерантностью к неопределенности в межличностных отношениях ( = -.22, p <.01).

Матрица интеркорреляций показателей шкал опросника ШПР с другими методиками, использованными в исследовании 2 ( Спирмена) 1. Важность сферы человеческих переживаний 2. Субъективная доступность сферы.18** переживаний 3. Польза обсуждения собственных.20**.13* переживаний с другими 4. Желание и готовность обсуждать.02.22**.17** свои проблемы если они сопряжены с риском (НТН) (НТН) межличностных отн-х (НТН) C. Эпстайна) (опросник C. Эпстайна) Двек-Смирнова) (СОИ) Прим.: звездочкой отмечены значимые корреляции, * p>.01, **p>. Корреляции с теми же модулями показывает и открытость новому опыту ( =.35, p <.01, =-.23, p <.01), она же положительно коррелирует с риском ( =.38, p <.01). Желание обсуждать свои проблемы с другими отрицательно связано с рефлексивностью ( =-.25, p <.01).

Индексы переменных рациональности, риска, толерантности к неопределенности, интолерантности к неопределенности и межличностной интолерантности к неопределенности демонстрируют значимые низкие и умеренные значения интеркорреляций, что подтверждает правомерность выделения соответствующих латентных переменных Толерантности и Интолерантности к неопределенности. Отрицательные корреляции между личностным риском и рациональностью ( = -.34, p <.01) подкрепляют ранее полученные данные (Корнилова, 2003), равно как и отрицательные неопределенности в межличностных отношениях ( = -.23, p <.01) (Корнилова, 2010а).

Рефлексивность отрицательно коррелирует с переменными риска ( = -.32, p. Из корреляционной матрицы (таблица 3) следует, что шкалы ШПР демонстрируют достаточно много положительных связей со шкалами опросника Эмоционального интеллекта. Особенно большое число корреляций с эмоциональным интеллектом у Важности сферы человеческих переживаний и Субъективной доступности сферы переживаний (наиболее высокая корреляция – между Субъективной доступностью сферы переживаний и осознанием собственных эмоций (ЭИ_1) ( =.44, p <.01). Данная шкала ШПР демонстрирует также умеренную положительную корреляцию с общим показателем внутриличностного эмоционального интеллекта ( =.35, p <.01).

положительно связана с общим показателем межличностного эмоционального интеллекта ( =.19, p <.01).

положительно связано с шкалой управления чужими эмоциями ( =.18, p <.01).

внутриличностным, так и с межличностным эмоциональным интеллектом (связь с общим внутриличностным интеллектом =.13, p <.05, c межличностным =.14, p <.01).

Обсуждение результатов Наши данные соответствуют представленным зарубежными авторами (Nyklicek, психологической разумности. Высокие корреляции шкал доступности внутреннего опыта со шкалами опросника Эмоционального интеллекта, направленного на диагностику родственного психологической разумности концепта, выступают еще одним аргументом в пользу конструктной валидности опросника ШПР. Это также соответствует тому факту, что эмоциональный интеллект отрицательно связан с алекситимией, с которой психологическая разумность демонстрирует отрицательные корреляции (Bagby et al., 2004).

На связь психологической разумности и эмоционального интеллекта указывали в своих работах Майер и Карузо (Mayer, Caruso, 2008; 2012). Эти авторы одной из моделей ЭИ и широко известного опросника пришли к пониманию недостаточности шкал ЭИ для описания ориентировки человека в мире других людей (узнавание их черт и взаимосвязи эмоциональных (раскрывающим человеку, каким нужно представлять себя для достижения своих целей). В приводимых Майером и Карузо трех исследованиях именно положительно связаны со шкалами опросника Шилла. В наших данных также важными выступили связи интенциональной направленности на сферу переживаний (шкалы Важности сферы человеческих переживаний, Субъективной доступности внутренних переживаний и Открытости новому) с межличностным эмоциональным интеллектом. Но мы не связываем это с проявлением личностного интеллекта как еще одной способности, а напротив, предполагаем дифференцированные процессы, связующие понимание других и себя с толерантностью к неопределенности, готовность к риску, интуитивному познанию и т.д.

Установленные связи шкал эмоционального интеллекта с высотой показателей Открытости новому опыту также свидетельствуют в пользу сопряженности процессов понимания эмоций (своих и других людей), идентификации эмоциональных состояний и управления их экспрессией с широко понятой разумностью, предполагающей открытость новому и возможностях ставить и достигать цели.

Нами была продемонстрирована также связь психологической разумности с компонентами Интеллектуальной Я-концепции, являющейся подструктурой самоэффективностью. В частности, было показано, что именно лица, уверенные в целеполагании, оказываются открытыми новому опыту (а также к принятию риска). Это перекликается с зарубежными работами, в которых оценивалась связь психологической разумности и самосознания личности (Nyklicek, Denollet, 2009).

Наконец, из всех связей шкал ШПР с другими личностными переменными следует отметить положительные связи четырёх шкал психологической разумности с толерантностью к неопределенности. Открытость опыту в сфере переживаний и ПР в целом выше у тех людей, кто принимает неопределенность. При этом оказывается, что стремление к ясности, отражаемое шкалой интолерантности к неопределенности, не связано со шкалами психологической разумности.

Таким образом, на основании полученной пятифакторной структуры, сходной с факторным решением для оригинальной версии методики (в апробации на здоровой выборке – Shill et al., 2002), а также на основании связей показателей ШПР с другими психологическими свойствами, можно говорить о высокой внутренней и конструктной валидности опросника, на психологической разумности в построение структурной модели в рамках исследования 1.

2.8. Заключение к главе На основании результатов, полученных в исследовании 1 была принята первая общая гипотеза нашего исследования: Интеллектуальная Яконцепция как единая интегральная переменная не сводится к набору отдельных ее проявлений (в ситуации сравнения себя с другими, обращения к эмпирических самооценок, но представляет собой интегральное образование, включающее в себя все названные компоненты.

репрезентирующая и интегрирующая связи прямой и косвенной самооценок интеллекта, а также самоэффективности.

В качестве основания интерпретации процессов, лежащих в основе становления Интеллектуальной Я-концепции, мы полагаем диалогичность Представления о том, каков умный человек, соотнесение их с собственными способностями к целеполаганию и достижениями, сравнение себя с окружающими, сопоставление, наконец, с самим собой – с нарративами из «коллекции своих Я-образов» – все эти составляющие участвуют в конструктивном процессе непрерывного формирования представлений человека о том, насколько он умен, и, вероятно, о том, каких изменений в этой области он может достичь. Таким образом, на наш взгляд, проявляется выход Интеллектуальной Я-концепции на разные уровни самосознания, ее полицентризм (связь с разными источниками) и гетерохронность.

Открытость новому опыту, как компонент психологической разумности, является составляющей интегральной латентной переменной Принятия неопределенности. Будучи составляющей способности человека быть в контакте с собственной сферой переживаний и заинтересованности в ней, открытость новому отражает готовность не только к изменениям во внешней среде (с которыми в основном связаны другие составляющие толерантности к неопределенности), но и к изменениям внутри себя.

На основании анализа матрицы интеркорреляций переменных, участвующих в построении Модели 2, были приняты первая и вторая частные гипотезы нашего исследования о положительной связи прямой самооценки интеллекта с переменными толерантности к неопределенности и открытости новому, и об отрицательной – с переменными рациональности, интолерантности к неопределенности и рефлексивности. Соответственно, на основании построения структурной модели принимается вторая общая гипотеза исследования — о положительной связи Интеллектуальной Яконцепции как латентной переменной с латентными переменными Принятия неопределенности и отрицательной - Интолерантности к неопределенности.

В целом результаты исследований 1 и 2 свидетельствуют в пользу нашего предположения о том, что принятие неопределенности тесно связано со способностью субъекта к внутреннему диалогу, в рамках которого и осуществляется интегративная работа Интеллектуальной Я-концепции по построению образа себя как умного человека. Ведь ориентиры и критерии для построения этого образа не заданы и меняются с течением времени, поэтому готовность к риску, использование интуиции, открытость изменениям — те важные компоненты, которые помогают субъекту, зачастую, оценить себя более высоко с точки зрения интеллектуальных способностей. Таким образом, нами впервые была показана «работа» аспекта принятия/непринятия неопределенности по отношению к себе (к Интеллектуальной Я-концепции).

Несмотря на то, что многими авторами рассматривался ранее компонент толерантности к неопределенности, работа его в направлении конструирования Я-концепции нами показана впервые.

Поскольку в построенной модели не отражены направления воздействий, мы не можем сделать вывода относительно причинности. Нам неизвестно, более толерантны к неопределенности и открыты новому люди с высокой самооценкой интеллекта, или же наоборот, высокий уровень принятия неопределенности приводит к тому, что уровень развития Интеллектуальной Я-концепции повышается. Однако можно с уверенностью сказать, что предполагается следования выверенным ориентирам.

Существует еще один вариант интерпретации: возможно, следуя разделению В.В. Знакова, связывать Принятие неопределенности с экзистенциальной составляющей самопонимания, а Интолерантность к неопределенности – с когнитивной составляющей. Тогда, согласно модели, мы получим, во-первых, взаимную оппозицию двух этих аспектов. А во-вторых, необходимо будет интерпретировать тот факт, что люди с лучшим развитием когнитивного компонента самопонимания (настроенные на сбор информации о себе), склонны ниже оценивать свои интеллектуальные способности и эффективность затрачиваемых для достижения некой цели усилий. Возможно, причина заключается в том, что чрезмерная информированность и широкий набор критериев, по которым может производиться самооценка ума, делает их чрезмерно критичными.

Люди же, постоянно открытые новому и воспринимающие ситуацию неопределенности как желательную, напротив, постоянно ищут себя в разных новых сферах (стремление к самоактуализации и самореализации как характеристики экзистенциальной составляющей самопонимания), и потому знают, что человеку свойственно ошибаться, но это не является преградой в стремлении попробовать что-то еще. Их самооценка интеллекта и показатели самоэффективности, соответственно, выше (Корнилова и др., 2010).

Связи самооценки интеллекта с психологической разумностью, которая, в свою очередь, является свойством, родственным эмоциональному интеллекту, являющемуся видом «горячего интеллекта», характеризуют путь от самооценки интеллекта к эмоциональным процессам. Они отражают необходимость обращения к внутреннему опыту (и, соответственно, его доступности) для построения самооценки интеллектуального потенциала. К «холодным» типам интеллекта, в свою очередь, относится психометрический интеллект, который может выступать одним из критериев адекватности высоты самооценок интеллекта. Для того, чтобы оценить, в какой степени верно это предположение, необходимо провести сопоставление самооценки интеллекта с интеллектом и академической успеваемостью как возможными критериями ее адекватности.

2.9. Выводы по исследованиям 1 и 1. Интеллектуальная Я-концепция как интегральная латентная переменная включает в себя компоненты прямой самооценки интеллекта, социального сравнения в ГОИ, оценки эффективности ведущей деятельности, а также оценки эффективности деятельности с точки зрения поставленных целей – самоэффективности.

2. Латентная переменная Интеллектуальной Я-концепции положительно связана с латентной переменной Принятия к неопределенности (включающей в себя толерантность к неопределенности, открытость новому и готовность к риску), и отрицательно – с латентной переменной Интолерантности к неопределенности (интегрирующей свойства интолерантности к неопределенности, рациональности и рефлексивности).

3. Факторная структура опросника Шкала психологической разумности, апробированного на российской выборке, во многом схожа с факторной структурой оригинального опросника (Shill et al., 2002).

4. Психологическая разумность как характеристика доступности внутренних переживаний и заинтересованности в них, а также открытости новому опыту положительно связана с высотой самооценки интеллекта и толерантностью к неопределенности; компонент открытости новому входит в состав латентной переменной Принятия к неопределенности.

5. Выявлены гендерные различия по двум шкалам психологической разумности; по интегральным показателям психологической разумности мужская и женская части выборки значимо не различаются.

интеллектуально-личностного потенциала и как предиктор академической успеваемости 3.1. Самооценка интеллекта и измерения интеллекта Как было показано в предыдущей главе, для развития представлений о конструктивной роли самооценки интеллекта необходимо учитывать два интегрировании различных измерений представлений человека о себе, в частности о своем интеллектуальном потенциале и возможностях его неопределенности в построении самооценки интеллекта и интегративной Интеллектуальной Я-концепции.

Двумя основными линиями оценки адекватности Интеллектуальной Яконцепции при моделирующем подходе могут выступать ее связи с психометрическим интеллектом и академическими достижениями. Поскольку нашими испытуемыми являлись студенты, и учебная деятельность являлась для них ведущей, показатели успеваемости можно рассматривать в качестве переменной эффективности их деятельности.

Как показал представленный нами в 1-й главе обзор литературы, открытым следует считать вопрос о том, насколько самооценка интеллекта отражает реально достигаемые субъектом уровни интеллектуального развития. Одним из устоявшихся критериев в психологии выступает значимая связь с психометрическим интеллектом. Последний отнюдь не отражает все свойства ума человека, однако позволяет проводить межиндивидуальные сравнения по отношению к конкретным выделенным видам интеллекта.

В отечественных исследованиях (А.В. Брушлинский, О.К.Тихомиров, Я.А.Пономарев, С.Л. Рубинштейн, А. М. Матюшкин и др.) традиционно акцент делался на процессуальной стороне интеллектуальной деятельности человека, и основным предметом изучения становилось мышление. В школе обеспечиваемая рядом разноуровневых процессов (Тихомиров, 1984).

Интеллект выступал при этом в качестве потенциала по отношению к актуалгенезу мышления. Интеллект как способность изучался в исследованиях практического мышления (Завалишина, 2005; Корнилов, Григоренко, 2010;

Карпов, 2004; Теплов, 1985), а также в исследованиях под руководством К.М. Гуревича (Акимова, Козлова, Ференс, 2008); психометрический интеллект – в Ленинградской школе (Ананьев, 1969, Егорова, 2007), в исследованиях Дружинина (2008), Холодной (2000).

По определению Б.Г. Ананьева, интеллект представляет собой сложную систему, являющуюся, по сути, эффектом межфункциональных связей, и создающуюся на основе структурных изменений составляющих ее целостность компонентов (мнемических, мыслительных, аттенционных функций) (Ананьев, 1971). В рамках Ленинградской школы в 1973 году для русскоязычных выборок был адаптирован тест интеллекта Д. Векслера (Панасюк, 1973). В начале 80-х годов в Психологическом институте РАО под руководством К.М. Гуревича была проведена работа по переводу и адаптации еще двух интеллектуальных тестов — Группового теста Дж. Ваны (для учащихся 10—12 лет) и теста Р. Амтхауэра (для подростков) (Гуревич, 1997).

За рубежом интеллект рассматривался как общая когнитивная способность;

по отношению к психометрическому интеллекту сложились две основные парадигмы в его изучении – теории единого фактора (Spearman, 1904) и теории множественного интеллекта (Cattell, 1971; Gardner, 1996). Теория множественного интеллект Гарднера – один из источников связывания интеллекта с личностными образованиями. Данный автор вводит понятие личностных интеллектов, выделяя два их вида: внутриличностный и межличностный. Гарднер пишет о внутриличностном интеллекте: «В данном случае основной способностью является доступ к осознаю человеком своих чувств – весь диапазон чувств и эмоций человека, его умение сразу понимать различия между этими ощущениями, давать им названия, выражать их в символической форме и пользоваться ими как средством понимать и управлять собственным поведением» (Гарднер, 2007, с. 293). Межличностный интеллект понимается как «умение замечать и понимать различия между окружающими, особенно видеть разницу между их настроениями, темпераментом, мотивами и намерениями» (Гарднер, 2007, с. 293).

Считается, что современная парадигма тестов измерения академического интеллекта берет свое начало с классических работ Бине и Симона, в которых предлагались измерительные инструменты для предсказания академических успехов детей школьного возраста. Основные параметры подхода, заданного работами Симона и Бине: тестовые задания не должны иметь специфической направленности (то есть у субъекта не должно быть предшествующего опыта в этой области), предполагается, что испытуемый должен приложить максимальные усилия, критерием внешней валидности тестов служит академическая успеваемость (Jarvin, Sternberg, 2003).

Тестовые батареи оценки интеллекта для взрослых также были направлены на оценку максимального проявления способностей, которое доступно субъекту. Акерман и Хегестад обращают внимание на то, что, в противовес интеллектуальным тестам, личностные методики направлены на определение среднего, обычного проявления характеристики (Ackerman, Heggestad, 1997), в то время как тесты призывают испытуемого показать максимум, на который он способен. По мнению авторов, инструкция для интеллектуальных тестов звучит именно таким образом потому, что если ее не дать, то помимо уровня способностей в результатах будет отражено то, насколько обычно человек имеет тенденцию вовлекаться в интеллектуально-затратные задания, а также то, насколько они для него интересны. А это уже – отражение его мотивационно-личностных особенностей. На основании одного этого факта, по мнению Акермана и Хегестада, можно сделать вывод о том, что интеллект и личность нельзя считать ортогональными измерениями. Таким образом, они задаются вопросом о том, какие именно личностные характеристики связаны с интеллектуальными способностями.

Большинство моделей интеллекта являются факторными и подразделяются по двум основаниям: источнику модели (умозрительные заключения или эмпирические данные) и способу построения модели — иерархические или одноуровневые. Большинство моделей является иерархическими, то есть в качестве фактора верхнего уровня выделяется так называемый G-фактор — общий интеллект, а на нижележащих уровнях находятся связанные с ним частные факторы. Согласно Р. Кэттеллу (модель интеллекта которого относится к иерархическим), выделяется три фактора интеллектуальных способностей: общие, парциальные и факторы операции. Кэттеллом выделяются факторы кристаллизованного (связанного) и флюидного (свободного) интеллекта.

Флюидный интеллект независим от степени приобщенности к культуре, и проявляется при решении текущих перцептивных задач. Кристаллизованный интеллект представляет собой совокупность знаний и интеллектуальных навыков, накопленных на основании приобретенного опыта в ходе социализации личности. Фактор кристаллизованного интеллекта определяет первичное накопление знаний, и, соответственно, коррелирует с фактором флюидного интеллекта. Парциальные факторы связываются скорее с физиологическим субстратом: развитием отдельных сенсомоторных и моторных зон коры больших полушарий. Кэттелл называет только один парциальный фактор — визуализацию. Факторы операций определяются как приобретенные навыки Исторически сложившаяся линия развития тестов интеллекта была направлена на измерение интеллекта, «очищенного» от личностных характеристик. Таким образом, тема его связи с личностными свойствами и креативностью стала развиваться значительно позже. В исследованиях Ро и Бэрона было показано, что высококреативным людям свойственны крайне высокие показатели интеллекта (от 121 до 194 в исследовании Ро; более баллов в работе Бэрона) (Roe, 1953; Barron, 1963). При этом нужно учитывать, что балл IQ, превышающий 136, демонстрирует 1% населения. Есть в литературе и данные о, так сказать, «горе от ума» – то есть об отрицательной связи интеллекта с социально значимыми характеристиками. Так, Д. Саймонтон пишет о значимой отрицательной корреляции (r =-.29) между оценкой интеллекта и известностью среди военных, политических и религиозных деятелей (Simonton, 1976). Присутствует сопоставление интеллекта и личностных свойств и в работах отечественных ученых. Так например, в диссертационной работе Т. И. Семеновой речь идет о взаимосвязи психометрического интеллекта и механизмов психологической защиты (Семенова, 2004).

В отечественных исследованиях мышления сложилось представление о структурирующей функции мотива (Тихомиров, Богданова, 1983), предвосхищающей функции эмоций (Васильев, и др., 1989; Тихомиров, 1969), личностной регуляции интеллектуальных стратегий, что демонстрирует единство функционирования интеллектуально-личностного потенциала.

В диссертационной работе М. Чумаковой практический интеллект и мотивация рассматривались как компоненты динамических регулятивных систем при регуляции выбора в закрытых задачах разного уровня неопределенности (Чумакова, 2010). Ею показано, что существует две стратегии решения такого рода задач, в которых мотивационный и интеллектуальный компонент находятся в различном соотношении. При реализации стратегии поиска информации и незамедлительного принятия решения важную роль играют практический интеллект и мотивационный компонент стремления понять другого. При реализации стратегии сохранения ситуации неопределенности ведущее звено с системе регуляции представлено мотивационным компонентом самопознания и ответственности, при этом психометрический интеллект оказывается не связанным с регуляцией принятия решения.

В силу инконсистентности данных о соотношении интеллекта и личностных свойств, приводимых в литературе, мы обратимся к метааналитическому исследованию. Для проведения метаанализа связей интеллекта с личностными качествами Акерман и Хегестад опирались на модель Кэролла8.

В метаанализ было включено 135 работ, посвященных проблемам личности, интеллекта и способностей, опубликованных в период с 1974 по 1994 годы. Было показано, что с интеллектуальными способностями компетентность, переживание благополучия, достижения, экстраверсия, тенденцией к стрессовым реакциям, тревожностью и психотическими чертами.

Акерман вводит понятие «типичного проявления интеллекта» - как характеристики личности, отражающей проявление интеллектуальности в повседневной жизни человека. В отличие от тестов интеллекта, которые, обычно, испытуемые получают с инструкцией «справиться как можно лучше», опросник, направленный на оценку данного качества, включает в себя утверждения о том, как они обычно себя ведут (например, много ли читают и т.д.). Акерман показал, что данное свойство положительно коррелирует с интеллектом.

В отечественной психологии сложилось неоднозначное понимание интеллекта. С одной стороны, его можно рассматривать как свойство личности, способность. Как пишет Д.В. Ушаков, «интеллектуальный человек — это тот, кто способен к осуществлению процессов мышления. Интеллект — способность к мышлению. Мышление — процесс, в котором реализуется интеллект» (Ушаков, 2003, с. 291).

С другой стороны, в рамках отечественных экспериментальнопсихологических исследований С.Л. Рубинштейном были введены понятия Она включает в себя один фактор третьего порядка — общий интеллект; семь факторов второго порядка — флюидный интеллект, кристаллизованный интеллект, идеаторную свободу, знания и достижения, способность к обучению и память, скорость восприятия, визуальное восприятие; два фактора первого порядка — математическое мышление и прегнантность.

формирования которых складывается интеллект (Рубинштейн, 1973).

Л.А.. Венгер вводил понятие познавательного ориентировочного действия в качестве единицы интеллектуальной деятельности (Венгер, 1978).

прогнозирования, раскрыт вопрос личностных и процессуальных, а также сознательных и бессознательных детерминант такого прогнозирования (Брушлинский, 1983).

Свой вариант объяснения механизмов интеллектуальной активности в русле теории деятельности был предложен в школе О.К. Тихомирова.

Основываясь на идее единства интеллекта и аффекта Л.С. Выготского, представители данной школы выдвинули для рассмотрения в качестве таких механизмов личностные факторы: эмоции, смыслы, целеобразование (Тихомиров, 1969, 1984). На основании теории О.К. Тихомирова выросла концепция единства интеллектуально-личностного потенциала человека (Корнилова, 2003; Корнилова, 2010б). Согласно реализуемому в ней подходу к пониманию человека, последний предстает как постоянно преодолевающий условия неопределенности. Критерием продуктивности мыслительной деятельности выступают новообразования. На наш взгляд, Интеллектуальная Я-концепция может быть рассмотрена в качестве новообразования, неопределенности в рамках конструирования образа Я. На основе современных исследовательских методов (таких, как структурное моделирование) представляется возможным установить «роль процессов принятия неопределенности как фокусирующих активность субъекта в структурировании взаимодействий переменных интеллектуального и личностного потенциала человека» (Корнилова и др., 2010).

Основной вопрос, которым задавались исследователи, начиная с первых работ по самооценке интеллекта (Furnham, 2001), это вопрос о том, до какой степени люди могут быть точны в оценке собственного ума, иными словами, можно ли считать, что показатели самооценки могут заменить показатели IQ, полученные при помощи тестов. Обратимся к работам, в которых обсуждается соотношение измеренного и самооцениваемого интеллекта.

самооцениваемого и психометрического интеллекта, достаточно хорошо согласуются друг с другом, а корреляция между этими переменными в подавляющем большинстве исследований не превышает r =.30. Эта цифра интеллекта с другими личностными свойствами. В последнем выполненном на эту тему метаанализе (Freund, Kasten, 2012) цифра чуть выше: r =.33; но это тот же уровень связей. В отношении связей самооценок интеллекта с коэффициентов корреляции – от r =.12 до r =.47, а скорректированный эффект r =.28 (Корнилов С.А., 2011).

Фернхэм с коллегами опирались на теоретические представления Р.Кэттела. Модель Р. Кэттелла — пример иерархической априорной модели осуществлялось при помощи теста Вандерлика (E.Wonderlic’s Cognitive Ability ориентировочный тест), а флюидного – при помощи BRT (Baddeley Reasoning Test) (Furnham et al., 2005). Прямая самооценка интеллекта оценивалась по числу, которое испытуемый должен был дать себе, ориентируясь на график нормального распределения баллов IQ в популяции (средний балл M = 100, SD = 15). Использовался также показатель самооценки деятельности, которую испытуемых просили дать после выполнения теста Вандерлика.

деятельности значимо коррелировали друг с другом: оба этих показателя были самооценкой. Положительную связь самооценки интеллекта с показателями психометрического интеллекта исследователи объясняют тем, что человек может более точно оценить свои способности в том случае, если точно представляет себе, какую именно область ему предстоит оценивать.

Корреляция между самооценкой интеллекта и самооценкой деятельности значительно выше, чем между этими же переменными и показателями интеллекта. Авторы говорят о том, что, все же, оценки ума, даваемые людьми, в какой-то степени остаются независимыми от экспертной оценки (или же тестовых показателей).

Метаанализ связи интеллектуального и личностного измерений демонстрирует, что некоторые авторы установили корреляции психометрического интеллекта с такими личностными качествами как открытость новому и экстраверсия. Связь самооценки интеллекта и экстраверсии была продемонстрирована в ряде зарубежных исследований, а нами показана связь с открытостью новому по Шкале психологической разумности как с компонентом Принятия неопределенности (глава настоящего исследования).

В целом это позволяет нам выдвинуть третью общую гипотезу нашего исследования: самооценка интеллекта как измеренная и как латентная переменная связана с показателями интеллекта, также представляемыми на уровне латентных и измеренных переменных, поскольку в самосознании личности Интеллектуальная Я-концепция предстает медиатором между интеллектуальной и личностной составляющими единого интеллектуальноличностного потенциала.

Как было сказано выше, второй линией оценки адекватности самооценки интеллекта является ее соотнесение с реальными достижениями. В нашем исследовании мы подробно остановимся на работах, в которых показаны связи самооценки интеллекта с академической успеваемостью. Поскольку наши выборки составили студенты, учебная деятельность являлась для них ведущей, и для нас представляло интерес сопоставление того, насколько умными считают себя испытуемыми с тем, как они проявляют себя в учебе.

В единственном российском метаанализе на эту тему, выполненном представление о влиянии способностей на успешность обучения не вызывает сомнения. Тем не менее, соотношение теорий учения и обучения с теориями способностей является куда менее проработанной областью исследования. В конце ХХ века фокус исследований несколько сместились с традиционного сопоставления успешности обучения с объективными измерениями способностей на ее связи с субъективными представлениями о способностях.

В рамках этого подхода выделилось три основных предмета исследования:

1. Направленность имплицитных теорий обучения и интеллекта (социокогнитивная теория К. Двек), связь с успешностью обучения устанавливается через процессы целеобразования;

2. Содержание имплицитных теорий (триархическая теория интеллекта Р. Стернберга), связь с успешностью обучения рассматривается в контексте сильных и слабых сторон дифференцированных профилей способностей учащихся;

3. Самооценка способностей (теория интеллектуальной компетентности Т. Шаморро-Премьюзика и А. Фернхэма), связь с успешностью обучения устанавливается через психометрический интеллект, а также аффективные и мотивационные компоненты (Корнилов С.А., 2011).

В основе исследований связей самооценки интеллекта с академической успеваемостью лежат представления о том, что субъективная уверенность в собственных силах и способностях может оказать серьезное положительное влияние на успешность деятельности (Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006а).

Эта идея получила, в частности, развитие в концепции самоэффективности А. Бандуры (Бандура, 2000). Двухлетнее лонгитюдное исследование, проведенное Т. Шаморро-Премьюзиком и А. Фернхэмом, показало: несмотря на то, что основным предиктором академической успеваемости является психометрический интеллект, величина самооценки интеллекта также объясняет определенный процент дисперсии в этом показателе (ChamorroPremuzic, Furnham, 2006а). Предложенная ими понятие интеллектуальной компетентности обозначает «Способность к приобретению и консолидации знаний, которая зависит от целого ряда когнитивных и личностных характеристик, в частности, самооценки интеллекта» (Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006а, с. 3). В свою очередь, самооценка интеллекта связывается с академической успеваемостью посредством ее связи с интеллектом, а также имеет определенный эффект «самосбывающегося пророчества», поскольку человек, считающий себя более интеллектуальным и уверенным в своей эффективности, склонен проявлять определенные мотивационные эффекты в учебной деятельности, ведущие к более высоким результатам.

В уже указанном метаанализе было показано, что в среднем связь между самооценкой интеллекта и успеваемостью была представлена на уровне r =.28, «т.е. показатели самооценки объясняли в среднем 8% дисперсии в показателях успешности обучения, при этом остаются невыясненными источники вариативности в проанализированных данных» (Корнилов С.А., 2011, с. 63).

Анализ литературы позволил нам выдвинуть пятую частную гипотезу о том, что самооценка интеллекта положительно связана с психометрическим интеллектом и академической успеваемостью. Мы предположили, что академическая успеваемость будет связана как с прямой самооценкой, так и с самоэффективностью как субъективной уверенностью в способности достичь заданного уровня исполнения поставленных целей (связанных со значимыми жизненными событиями).

Четвертая частная гипотеза, проверяемая в нашем исследовании — о психометрического интеллекта и академической успеваемости. Сегодня уже можно говорить о том, что намечено согласие относительно вклада способностей в успешность обучения. Интеллект в качестве предиктора объясняет до 25% дисперсии в показателях успешности обучения (Корнилов, 2011; Трост, 1999; Gottfredson, 2004). На наш взгляд, проблема заключается в том, что мало говорить о влиянии интеллекта на успеваемость. Мы считаем необходимым учет такой связующей переменной, как Интеллектуальная Яконцепция, а также рассмотрение связей между латентными переменными Академической успеваемости, Интеллекта и Интеллектуальной Я-концепции, в связи с этим необходим переход к моделирующему подходу.

личностными характеристиками, психометрическим и самооцениваемым интеллектом (Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006b). Сплошные стрелки отражают прямые связи, пунктирные стрелки – частичное опосредствование В одной из первых моделей (рис. 3) (Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006b) факторы Большой Пятерки — нейротизм и экстраверсия, а также психометрический интеллект, представлены как медиаторы между самооценкой интеллекта (СОИ) и гендерной принадлежностью испытуемых.

При этом определенное независимое влияние каждой из перечисленных взаимоотношениях самооценки интеллекта и гендерных различий мы скажем ниже. Сейчас же отметим, что авторы оказались не полностью удовлетворены полученной картиной и продолжили исследования, результатом которых стала усложненная модель, опубликованная в работе 2008 года (рис. 4).

Рисунок 4. Взаимосвязь самооцениваемого интеллекта с психометрическим интеллектом, личностными качествами (Большая пятерка), академической успеваемостью и полом (Chamorro-Premuzic, Arteche, 2008) самооцениваемого интеллекта, психометрического интеллекта (кристаллизованного и G-фактора), а также личностных качеств участников.

Самооценка интеллекта выступила в этой модели промежуточным звеном, медиатором, между психометрическим интеллектом и академической успеваемостью (отмечены ее положительные связи с обеими этими переменными). Помимо этого, показана зависимость самооценки интеллекта от пола (мужчины выше оценивают свой интеллект) и отрицательная связь с анализировались связи между общим интеллектом (G-фактором), сознательностью и кристаллизованным интеллектом. Отрицательная связь между первыми двумя из этих переменных объясняется исследователями таким образом, что люди с невысокими интеллектуальными способностями прилагают больше усилий, становятся более прилежными и усидчивыми, добросовестными, что, в конечном счете, ведет к увеличению показателей кристаллизованного интеллекта. На основании результатов этого исследования можно судить о конструктивной роли самооценки интеллекта.

Находясь в прямой зависимости от психометрического интеллекта, а также пола и нейротизма, она оказывает влияние на академическую успеваемость.

Таким образом, то, насколько студент считает себя умным, прямо отражается на его академических достижениях.

Стоит однако отметить, впрочем, что вышеприведенные модели не были результатом применения процедуры структурного моделирования, а были частично гипотетичны, а частично построены на основании объединения отдельных корреляций и регрессионных уравнений. Связь самооценки интеллекта с психометрическим интеллектом (на основании теста Амтхауэра) и академическими достижениями, на российских выборках показана только в одном исследовании (Kornilova et al., 2009; Корнилова и др., 2010). В нем в полном объеме применялся метод структурного моделирования, при помощи которого была верифицирована модель, объединяющая следующие латентные переменные:

Академических достижений (представлена измерениями среднего экзаменационного бала и балла за одну из дисциплин курса общей психологии);

Интеллекта (представлена измерениями вербального, пространственного и математического интеллекта по тесту Амтхауэра, а также оценкой интеллекта в группе по методике ГОИ);

Субъективной оценки интеллекта (представлена косвенным измерением самооценки интеллекта по методике ГОИ и самооценкой обучения).

Согласно верифицированной модели, обе латентные переменные — Интеллекта и Субъективной оценки интеллекта оказывают значимое влияние на латентную переменную Академической успеваемости, будучи при этом положительно связанными друг с другом. Данный результат хорошо согласуется с данными о соотношении академической успеваемости, интеллекта и самооценки интеллекта, полученными ранее в западных работах (Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006а; Chamorro-Premuzic, Arteche, 2008). В свою очередь, эти авторы теперь ссылаются на эту работу российских коллег (Ackerman et al., 2011; Freund, Kasten, 2012).

Проверка первых двух гипотез исследования, проведенная в главе 2, позволила нам вернуться к обозначенной проблеме на новом уровне и сформулировать третью общую гипотезу нашего исследования в следующей конкретизации:

Самооценка интеллекта как измеренная переменная и как латентная переменная (Интеллектуальная Я-концепция) связаны с показателями интеллекта (тоже представляемыми на уровне латентных и измеренных переменных), поскольку в самосознании личности Интеллектуальная Яконцепция предстает медиатором между интеллектуальной и личностной сосредоточившихся на выделении связей самооценки интеллекта с факторами Большой пятерки, мы в качестве основной личностной составляющей, представляющей поле взаимодействий интеллектуальной и личностной сфер, рассматриваем латентную переменную Толерантности к неопределенности (или Принятия неопределённости и риска, чтобы не путать с аналогичным названием измеряемой переменной).

В отличие от вышеописанного ранее исследования 2009 года (Kornilova et al., 2009), где самооценка интеллекта манифестирована переменными самооценки обучения и косвенной самооценки интеллекта на основании методики ГОИ, проявление латентной переменной Интеллектуальной Яконцепции, согласно нашему предположению, должно быть дополнено измеряемыми переменными прямой самооценки интеллекта, а также самоэффективности. Использование этих измерений позволяет выйти на связи с целевыми ориентациями. Чтобы показать это, нами было проведено исследование 3.

Цель специально проведенного для проверки этой гипотезы исследования, представляемого во втором параграфе данной главы, заключалась в построении структурной модели, демонстрирующей, что Интеллектуальная Яконцепция связана не только с латентной переменной Принятия неопределенности, но и с Интеллектом. Напомним, что с прописной буквы начинаются названия именно латентных переменных.

Наряду с использованием метода структурного моделирования, продуктивным нам представляется и второй путь – рассмотрение Интеллектуальной Я-концепции в качестве предиктора успеваемости.

Учитывая это, мы выдвигаем четвертую общую гипотезу: самооценки интеллекта, наряду с интеллектом, влияют на реализацию академических достижений. Ее проверка также происходила в рамках исследования 3, и освещается в 4 параграфе данной главы. Дополнительной задачей для нас выступило гендерное сравнение показателей (этому посвящен третий параграф настоящей главы).

В литературе широко обсуждается вопрос того, одинаково ли мужчины и женщины оценивают свой интеллект. В частности, под руководством А. Фернхэма (автора большого числа публикаций по данной тематике) в году была защищена докторская диссертация, в которой приводились доказательства в пользу факта мужского переоценивания и женского недооценивания своего интеллекта (Storek, 2011). Естественно, интересующим исследователей остается вопрос о причине подобного несоответствия.

Подробный обзор литературы будет приведен в параграфе 3. Сейчас ограничимся указанием на гендерные различия в связи интеллекта и академической успеваемости: обзор более сотни работ обнаруживает более высокие корреляции между показателями теста способностей и успеваемостью у женщин, чем у мужчин (Анастази, Урбина, 2007). Мы ставим перед собой задачу выявления гендерных различий в самооценке интеллекта на российской выборке, и, при условии их наличия, о возможной роли самооценки интеллекта в медиации вышеуказанного эффекта. Шестая частная гипотеза, связанная с вопросами гендерных различий в самооценках интеллекта и измерениях академического интеллекта, будет проверяться в исследовании, представленном в параграфе 3 настоящей главы.