«САМООЦЕНКА ИНТЕЛЛЕКТА В СВЯЗЯХ С ФАКТОРАМИ ПРИНЯТИЯ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ (У СТУДЕНТОВ ВУЗОВ) ...»

Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

факультет психологии

На правах рукописи

Новикова Мария Александровна

САМООЦЕНКА ИНТЕЛЛЕКТА В СВЯЗЯХ С ФАКТОРАМИ

ПРИНЯТИЯ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ (У СТУДЕНТОВ ВУЗОВ)

Специальность 19.00.01 – Общая психология, психология личности, история психологии

ДИССЕРТАЦИЯ

на соискание ученой степени кандидата психологических наук

Научный руководитель:

доктор психологических наук, профессор Корнилова Т.В.

Москва - Содержание Введение……. …………………………………………………………………………………….. Глава 1. Самооценка интеллекта в структуре интеллектуально-личностного потенциала человека…………………………………………………………………………………………... 1.1.Постановка проблемы взаимосвязей Интеллектуальной Я-концепции с самосознанием и интеллектуально-личностным потенциалом человека …………….. 1.2. Философско-методологические предпосылки понимания диалогичности самосознания …………………………………………………………………………………. 1.3. Психологические исследования самосознания и самооценки. Я-концепция ……….. 1.3.1. Самооценка и самосознание: структурно-уровневое строение…………………… 1.3.2. Функционирование и генез самооценки ……………………………………………... 1.3.3. Самопознание и самопонимание как аспекты самосознания……………………….. 1.4. Самооценка интеллекта и имплицитные теории ……………………………………… 1.5. Психологические исследования самооценки интеллекта……………………………... 1.6. Самооценка интеллекта в связях с саморегуляцией …………………………………... 1.7. Самооценка интеллекта и толерантность/интолерантность к неопределенности…… 1.8. Постановка проблемы связи самооценки интеллекта и толерантности/интолерантности к неопределенности …………………………………. Глава 2. Интеллектуальная Я-концепция в структурных связях с толерантностью и интолерантностью к неопределенности ………………………....…………………… 2.1. Основания для выделения латентной переменной Интеллектуальной Я-концепции.. 2.2. Диалогичность самосознания как условие становления интегративной Интеллектуальной Я-концепции…………………………………………… 2.3. Обзор методик по измерению самооценки интеллекта……………………………… 2.4. Эмпирическое исследование 1.1: верификация конструкта Интеллектуальной Я-концепции …………………………………………………………… 2.5. Эмпирическое исследование 2: апробация методики «Шкала психологической разумности» и выявление ее связей с Интеллектуальной Я-концепцией ………………………………………………………………………………… 2.6. Исследование 1.2. Построение структурной модели, связующей Интеллектуальную Я-концепцию и латентные переменные Принятия неопределенности и Интолерантности к неопределенности……………………………………………………. 2.7. Исследование 2: связь шкал Психологической разумности с другими переменными…………………………………………………………………………………… 2.8. Заключение к главе 2……………………………………………………………………. 2.9. Выводы по исследованиям 1 и 2………………………………………………………... Глава 3. Интеллектуальная Я-концепция в структуре интеллектуально-личностного потенциала и как предиктор академической успеваемости………………………………… 3.1 Самооценка интеллекта и измерения интеллекта……………………………………… 3.2. Эмпирическое исследование 3: верификация моделей соотношения латентных переменных Интеллектуальной Я-концепции, Интеллекта и Толерантности к неопределенности………………………………………… 3.3. Гендерные различия в самооценке интеллекта и психометрическом интеллекте….. 3.4. Исследование 3: верификация модели, связывающей Интеллектуальную Я-концепцию, Интеллект и Академические достижения …………... 3.5 Заключение к главе 3…………………………………………………………………….. 3.6. Выводы по исследованию 3……………………………………………………………. 3.7. Общее заключение к работе …………………………………………………………….. 3.8. Общие выводы …………………………………………………………………………... Список литературы ………………………………………………………………………….. Приложения…………………………………………………………………………………….. Введение Актуальность исследования. В психологии сложилось достаточно предпосылок для того, чтобы понимать развитие толерантной личности как связанное со становлением ее самосознания (А.Г. Асмолов, В.В. Знаков, Т.В. Корнилова, Д.А. Леонтьев, Г.В. Солдатова и др.). Самоуважение личности предполагает адекватно высокую самооценку и стремление к высоким показателям интеллекта (Emler, 2001). Однако люди руководствуются различными имплицитными теориями интеллекта (Ружгис, 1994; Двек, 2007; Стернберг и др. 2002; Furnham, 2001 и др.) и представлениями об умном человеке. Имплицитные теории в психологии рассматриваются как обыденные знания людей о психологических феноменах;

в рамках культурно-исторического подхода они могут быть представлены в качестве тех психологических орудий, посредством которых структурируется индивидуальный опыт, оформляемый в представлениях об «уме» или «интеллекте».

При наличии достаточного числа работ, посвященных проблемам высоты и адекватности самооценки (Б.С. Братусь, Л.И. Божович, Л.В. Бороздина, Б.В. Зейгарник, Е.Т. Соколова, и др.), такому ее виду, как самооценка интеллекта, уделялось недостаточное внимание. Методически диагностика самооценки ума представлена как в классической методике ДембоРубинштейн, так и в более сложно операционализируемых измерениях – прямых и косвенных методиках самооценки (Соколова, Федотова, 1982;

Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006a; Смирнов и др., 2007; Корнилова, Новикова, 2011). Недостаточно изученными остаются структурные функционировании целостного интеллектуально-личностного потенциала человека. Нерешенными остаются проблемы: 1) возможности понимания самооценки как автономного образования или же как включенного в процессы самоосознавания и саморегуляции (Л.В. Бороздина, В.И. Моросанова, Н.Е. Харламенкова и др.); 2) соотношения самооценки ума с имплицитными представлениями об умном человеке и о себе в контексте сопоставления Я реального и Я идеального, Я в настоящем и будущем и т.д. (А.В. Захарова, Л.В. Бороздина, И.С. Кон, О.Н. Молчанова, К. Роджерс и др.); 3) отнесенности самооценки ума к интеллектуальной или личностной сфере или же рассмотрение ее в качестве образования, реализующего идею Л.С. Выготского о единстве аффекта и интеллекта; 4) конкретизации структурнофункциональных связей самооценки интеллекта с показателями измеренного интеллекта и личностных свойств; 5) неоднозначности критериев становления самооценки ума, что, на наш взгляд, помимо социального сравнения, включает в себя самоопределение личности в условиях неопределенности.

При демонстрации связей самооценки интеллекта с психометрическим интеллектом и отдельными личностными свойствами она не рассматривалась в контексте личностной толерантности к неопределенности. Этот конструкт возник сначала в зарубежной психологии (Э. Френкель-Брунсвик и др.), но именно в отечественной психологии толерантность к неопределенности стала изучаться в ее регулятивной функции (Ю.Д. Бабаева, Т.В. Корнилова, В.А. Петровский и др.). И если идея принятия неопределенности как условия бытия человека в современном мире уже сформулирована в новой области – В.П. Зинченко, 2007; Корнилова, 2010; Е.Т. Соколова, 2012), то вопрос о связи личностной толерантности к неопределенности со структурами самосознания и, в частности, с самооценкой интеллекта, пока не был раскрыт.

Толерантность рассматривалась в контексте требований перехода к инновационной среде обучения (Балл, 2009; Ю.П. Зинченко, Володарская, 2007). Устанавливались связи самооценки ума с интеллектуальными достижениями человека (Корнилов, 2011; Смирнов и др., 2007; ChamorroPremuzic, Furnham, 2006a; Kornilova et al., 2009). Однако вопрос о том, каким образом опосредствуются эти связи, оставался открытым. Мы предположили, что поскольку ситуация вынесения субъективной оценки ума характеризуется высокой степенью неопределенности (в силу незаданности критериев самооценки), эта связь опосредствована процессами принятия и преодоления неопределенности.

В психологической литературе принята ценность высокой самооценки и необходимости ее достижения (и поддержания). Е.Т. Соколова отмечала: «Как известно, оценка интеллектуальных способностей вызывает у людей наиболее сильные эмоциональные реакции» (Соколова, 1976, с. 75). Но лишь в немногих работах делаются попытки осуществления реконструкции той психологической реальности, которая определяет измеряемые показатели самооценки интеллекта, в ряде методик представленной показателями «самооценки ума» (Корнилова, Новикова, 2011; Новикова, 2012; Смирнов и др., 2007; Соколова, 1982, 1989).

Необходимо предполагать, что уровень интеллекта человека также влияет на его самооценку. Однако, в отечественных психологических исследованиях в силу длительного запрета на интеллектуальное тестирование на многие десятилетия эти связи не могли изучаться. Соотнесение интеллектуальных достижений с высотой субъективной оценки ума на российских выборках стало актуальным как в общепсихологическом плане развития идеи единства интеллекта и аффекта, так и в плане понимания личностного развития академической успеваемости, как и свойство самоэффективности (Бандура, 2000).

Возможности преодоления ограничений корреляционного подхода к связям самооценки интеллекта с интеллектуальными и личностными моделирующего подходов. На основе обращения к структурному моделированию появляется возможность определить место самооценки интеллекта в структуре интеллектуально-личностного потенциала как медиатора, опосредствующего связь показателей интеллектуального и личностного потенциала человека (Корнилова и др., 2010; Новикова, Корнилова, 2012; Chamorro-Premuzic, Arteche, 2008; Stinson et al., 2010).

Цели исследования 1. Теоретическое и эмпирическое обоснование выделения интегративной латентной Интеллектуальной Я-концепции как понятия, лишь частично охватываемого представлением о самооценке интеллекта.

интеллектуально-личностном потенциале человека, включающем в себя неопределенности; верификация общности модели Интеллектуальной Яконцепции для мужской и женской выборок.

3. Прояснение роли личностной характеристики психологической разумности в функционировании Интеллектуальной Я-концепции.

переменными личностной саморегуляции, а также с продуктивностью психометрического интеллекта и академических достижений.

Предмет исследования: Соотношение прямых и косвенных самооценок интеллекта и латентной переменной Интеллектуальной Я-концепции в их структурных связях с переменными Принятия неопределенности (толерантности/интолерантности к неопределенности, готовности к риску, рациональности, рефлексивности), а также их роль в качестве предикторов успеваемости.

Общие гипотезы исследования 1. Самооценка интеллекта может быть рассмотрена как результат конструктивного процесса самоопределения субъекта в условиях высокой неопределенности, базирующегося на становлении латентной переменной Интеллектуальной Я-концепции, интегративный характер которой предполагает, что она может: а) иметь разные измерения (прямых и косвенных самооценок); б) рассматриваться как полицентричная в силу различных ее оснований и гетерархичных связей с личностными переменными.

2. При построении Я-концепции субъект преодолевает неопределенность относительно ориентиров самооценивания (которые полагаются не только в социальные сравнения, но и конструируются в диалоге с самим собой).

Поскольку измеренная самооценка интеллекта и латентная Интеллектуальная Я-концепция включают процессы принятия неопределенности, неопределенности.

3. Интеллектуальная Я-концепция предстает медиатором между интеллектуальной и личностной составляющими единого интеллектуальноличностного потенциала человека, при этом самооценка интеллекта и Интеллектуальная Я-концепция положительно связаны с показателями интеллекта, также представляемого на уровнях латентных и измеренных переменных.

4. Самооценки интеллекта, наряду с интеллектом, могут рассматриваться в качестве предикторов академических достижений студентов, поскольку включены в саморегуляцию учебной деятельности.

Частные гипотезы исследования 1. Самооценка интеллекта как измеренная переменная выступает в неопределенности, готовности к риску, открытости новому опыту, интуитивного стиля, поскольку вместе они репрезентируют латентную неопределенности).

2. Самооценка интеллекта отрицательно коррелирует с переменными интолерантности к неопределенности, рефлексивности, рациональности, которые репрезентируют латентную переменную Интолерантность к неопределенности.

3. Субшкалы опросника «Шкала психологической разумности» (Shill et al., 2002), апробированного нами на российской студенческой выборке, должны быть связаны с самооценкой интеллекта, поскольку выявляют аспекты доступности внутреннего опыта, а также заинтересованности в нем, которые процессуально входят в становление Интеллектуальной Я-концепции.

4. Академическая успеваемость положительно связана с показателями психометрического интеллекта.

5. Самооценка интеллекта положительно коррелирует с переменными психометрического интеллекта и академической успеваемости студентов.

6. Существуют значимые гендерные различия в высоте самооценок интеллекта и показателей психометрического интеллекта (предполагается, что российские мужчины оценивают себя выше, чем женщины).

Задачи исследования 1. Определить характер связей прямой самооценки интеллекта с показателями рациональности, рефлексивности, психологической разумности, самоэффективности, готовности к риску, интуитивного стиля, толерантности и интолерантности к неопределенности.

2. Апробировать две новые методики, дающие возможность получения количественных индексов самооценки интеллекта, а также психологической разумности – конструкта, отражающего доступность сферы чувств и заинтересованности в ней, а также открытость новому опыту.

3. Обосновать продуктивность моделирующего подхода в верификации того, что: 1) латентная переменная Интеллектуальной Я-концепции выступает медиатором связи между Интеллектом и Толерантностью к неопределенности и является продуктом совместного функционирования прямых и косвенных самооценок интеллекта, самоэффективности и имплицитных теорий толерантности к неопределенности, с одной стороны, и рациональности, рефлексивности, интолерантности к неопределенности, с другой, становятся компонентами разных латентных переменных Принятия неопределенности и Интеллектуальной Я-концепции и Психометрического интеллекта являются самостоятельными (при этом положительно связанными между собой) предикторами Академической успеваемости студентов.

4. Выявить гендерные различия в высоте самооценок интеллекта и интеллекта как измеренных переменных.

Теоретико-методологические основы работы В нашем исследовании мы опирались на идеи единства интеллекта и аффекта в культурно-исторической концепции (Л.С. Выготский, А.Р. Лурия, О.К. Тихомиров) и культурно-деятельностного опосредствования становления личности (А.Г. Асмолов, А.Н. Леонтьев); соотношения конструктов сознания В.В. Столин, И.И. Чеснокова) и понимание диалогичности самосознания (Б.С. Братусь, И.А. Васильев, О.К. Тихомиров и др.); связи самосознания с В.В. Знаков, Е.Т. Соколова); концепции смысловой регуляции мышления в Т.В. Корниловой.

При рассмотрении вопросов, связанных с субъективными оценками интеллекта, а также его измерениями, мы базировались на представлениях об имплицитных теориях интеллекта (Стернберг и др. 2002; Корнилова и др., 2008; Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006a; Flugel, 1947; Furnham, 2001;

Sternberg, 1981), их связях с эффективностью деятельности учения (Двек, 2007; Смирнов, 2005), а также на иерархических теориях интеллекта (Р. Кеттелл, Р. Стернберг) и модели эмоционального интеллекта (Люсин, 2006;

Сергиенко, Ветрова, 2010; Salovey, Mayer, 1990).

Методы исследования В работе использованы психодиагностический, квазиэкспериментальный и корреляционный подходы, метод структурного моделирования (SEM – Structural Equation Modeling), приемы измерения прямой и косвенной самооценок, личностные опросники и интеллектуальные тесты.

Для диагностики самооценки интеллекта применялись: методика Прямой самооценки интеллекта (Корнилова и др., 2010; Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006); методика Групповой оценка интеллекта – ГОИ, построенная по принципу методик 360о (Смирнов и др., 2007); шкала «самооценки обучения», введенная С.Д. Смирновым в шкалы Имплицитных теорий интеллекта и личности К. Двек (Смирнов, 2005; Dweck, 1999).

Для диагностики личностных свойств использовались: опросник Личностные факторы решений – ЛФР (Корнилова, 1994, 2003); Новый опросник толерантности к неопределенности – НТН (Корнилова, 2010); шкалы интуитивного стиля из опросника Рациональный-Опытный С. Эпстайна (в апробации для российской выборки О.В. Степаносовой и др., 2006); опросник Эмоционального Интеллекта (Люсин и др., 2006); опросник Рефлексивности (Карпов, 2003); опросник Общей самоэффективности – ОСЭ (Шварцер, Ромек, Иерусалем, 1996); опросник «Шкала психологической разумности» – ШПР (Shill et al., 2002) в апробации М.А. Новиковой (Корнилова и др., 2010).

Для оценки интеллекта использовалась тестовая батарея ROADS (Корнилов, Григоренко, 2010), позволяющая измерить академический интеллект, практический интеллект и креативность, и Краткий ориентировочный тест (КОТ) – тест Вандерлика (Бузин, 1992).

Академические достижения фиксировались на основании среднего экзаменационного балла (Grade Point Average – GPA), а также оценок за три контрольные по курсу в рамках цикла общепсихологических дисциплин.

Научная новизна исследования заключается в том, что оно представляет собой одно из первых, реализующих комплексный подход к изучению самооценки интеллекта, базирующийся на культурно-деятельностной методологии и на концепции единства интеллектуально-личностного потенциала человека. В нем реализованы новые пути рассмотрения неопределенности и становления Интеллектуальной Я-концепции. Показана роль Интеллектуальной Я-концепции как медиатора между переменными интеллектуально-личностного потенциала – Принятием неопределенности и Интеллектом. Впервые к данным самооценки применен метод структурного моделирования, позволяющий перейти от измерения корреляционных связей между переменными самооценки, толерантности к неопределенности, интеллекта, успеваемости к установлению структурно-функциональных связей между манифестируемыми ими латентными переменными, что дает возможность нового взгляда на самооценку интеллекта и ее место в структуре интеллектуально-личностного потенциала человека.

На российской выборке апробировано две новые методики – Прямая самооценка интеллекта и Шкала психологической разумности.

Интеллектуальной Я-концепции с Толерантностью к неопределенности и отрицательную – с Интолерантностью к неопределенности. Впервые на российских выборках Интеллектуальная Я-концепция как интегративное образование наряду с Интеллектом выступили в функции предикторов по отношению к академической успеваемости студентов.

Теоретическая значимость полученных результатов. Осуществленный посвященных характеристикам самооценки как компонента самосознания личности, а также факторам ее формирования, позволил выделить новый аспект рассмотрения самооценки интеллекта в ее связях с личностными характеристиками отношения к неопределенности, интеллектом и академической успеваемостью. Впервые предложено рассмотрение Интеллектуальной Я-концепции как интегративного образования, связующего компоненты личностного самосознания и измерения интеллектуальноличностного потенциала. Предложенный в работе моделирующий подход позволил обосновать представление о самооценке интеллекта как компоненте многомерного образования Интеллектуальной Я-концепции. В качестве теоретического базиса становления Интеллектуальной Я-концепции впервые полагаются диалогические процессы, лежащие в основе самосознания человека.

Практическая значимость исследования обусловлена возможностью использования полученных результатов в психологическом сопровождении образовательного процесса в учебных заведения высшего и среднего звена.

Представление о влиянии Интеллектуальной Я-концепции на академическую успеваемость и об открытости самосознания взаимодействию и диалогу делает возможным выделение среди учащихся «групп риска» с точки зрения самооценки интеллекта и осуществление в их отношении приемов личностноцентрированного обучения, направленных на формирование адекватной самооценки. Результаты проведенного диссертационного исследования включены в преподавание дисциплины общепсихологического цикла «Экспериментальная психология» на факультете психологии МГУ имени М.В. Ломоносова.

Достоверность результатов исследования обеспечивается опорой на теоретико-методологическую базу культурно-деятельностного подхода, реализацией адекватных предмету изучения методов исследования, а также операционализацией в методическом инструментарии изучаемых переменных в соответствии с предметом и задачами исследования. Статистическая достоверность результатов достигается благодаря большому объему выборки (всего более 1000 испытуемых) и использованию математических процедур обработки данных и анализа результатов (системы SPSS, EQS), адекватных проверяемым гипотезам и типу данных.

Положения, выносимые на защиту компонентом интегральной Интеллектуальной Я-концепции, выступающей в представление о собственном интеллектуальном потенциале и о возможности собственного интеллекта.

толерантности к неопределенности и доступности внутреннего опыта.

переменной Принятия неопределенности (Толерантности к неопределенности) неопределенности. Две последние латентные переменные выступают не как характеристики.

3. Интеллектуальная Я-концепция выступает медиатором, опосредующим связи между латентными переменными Интеллекта и Толерантности к интеллектуально-личностного потенциала.

интеллекта и академической успеваемости. Интеллектуальная Я–концепция является предиктором академических достижений, в чем проявляется ее конструктивная регулятивная роль в ведущей для студентов деятельности учения.

5. Половые различия в уровне психометрического интеллекта, а также самооценках интеллекта, не являются значимыми, что позволяет говорить об общности построенных моделей, связывающих Интеллектуальную Яконцепцию с Принятием/Непринятием неопределенности, Интеллектом и Академической успеваемостью для мужчин и женщин.

Апробация результатов работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования обсуждались на заседании кафедры общей психологии факультета психологии МГУ имени М.В. Ломоносова (2012); на четырех международных конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» (Москва, 2007, 2008, 2009, 2010); на двух международных научно-практических конференциях студентов, аспирантов и молодых специалистов «Психология XXI века» (Санкт-Петербург, 2007, 2008); на научной конференции, посвященной 75-летию со дня рождения О.К. Тихомирова (Москва, 2008); на всероссийской научной конференции «Экспериментальная психология в России: традиции и перспективы» (Москва, 2010); на V Съезде Российского психологического сообщества (Москва, 2012).

Структура и объем диссертации

Работа состоит из введения, трех глав, заключения, общих выводов, списка литературы и четырех приложений. Основной текст диссертации изложен на 217 страницах, в нем содержится 7 рисунков и 5 таблиц. Список литературы включает 293 наименования, из них 94 – на иностранных языках.

Глава 1. Самооценка интеллекта в структуре интеллектуальноличностного потенциала человека 1.1. Постановка проблемы взаимосвязей Интеллектуальной Я-концепции с самосознанием и интеллектуально-личностным потенциалом человека При достаточном внимании к проблеме места самооценки в самосознании личности (Л.В. Бороздина, C.Л. Рубинштейн, В.В. Столин, И.И. Чеснокова,) в отечественной психологии до недавнего времени не была в должной степени представлена роль самооценки интеллекта в регуляции эффективности деятельности личности. Самооценка интеллекта исследовалась с точки зрения ее специфики в норме и патологии (Б.В. Зейгарник, Е.Т. Соколова и др.) и соотношения с уровнем притязаний (Л.В. Бороздина). В зарубежной психологии самооценка интеллекта выступила важным предиктором эффективности обучения (Dweck, 1999; Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006a) и рассматривалась в контексте имплицитных теорий ума (Ружгис, 1994;

Sternberg, 1981). Однако до сих пор в отечественной психологии самооценка ума была представлена именно в качестве измеряемой переменной, и большинством авторов ее место в структурах самосознания определялось в пространстве взаимодействия познавательного и оценочного компонентов.

Самооценка ума представлялась частным проявлением общей самооценки.

Общая самооценка рассматривалась в контексте формирования и Л.В. Бороздина, Е.А. Сергиенко и др.), онтогенетического развития (Л.И. Божович, А.В. Захарова, М.И. Лисина, Н.Е. Харламенкова и др.).

М.И. Лисина связывала самооценку с аффективным процессом, на уровне которого происходит переработка знаний о себе. В современной психологии данная тема представлена проблематикой видов эмоционального интеллекта (Гарднер, 2007; Gardner, 1996; Mayer et al., 2012) По мнению Лисиной, самооценка является понятием более узким, чем образ Я, и формируется на более поздних этапах развития ребенка (Лисина, 2001). Л.И. Божович рассматривала самооценку в качестве специфического побудителя поведения и развития личности, связанного с позицией и направленностью личности. В продемонстрировано, что самооценка может рассматриваться в качестве центрального, ядерного образования, через которое проходят так или иначе продемонстрированы возрастные особенности генезиса самооценки и то, что самооценивания, а познавательная активность способствует конкретизации и Н.Е. Харламенковой базируется на рассмотрении чувства собственной ценности как одного из показателей нормального развития личности. В ее рассматривается в контексте подросткового возраста как «периода наиболее интенсивного и экстенсивного развития телесных и психических функций»

самоутверждения личности имеет гетерохронный характер и проходит ряд Харламенковой, процесс взросления обусловлен переходом на иной уровень дифференциации Я-Другой. Отметим, что в исследованиях, посвященных онтогенетическому аспекту развития самооценки, отдельно самооценка интеллекта не рассматривалась.

(Гиппенрейтер, 1983; А.Н. Леонтьев, 1975; Рубинштейн, 1973; Столин, 1983) в отечественной психологии практически не рассматривалась регулятивная роль именно самооценки ума. Исключением можно считать работы Е.Т. Соколовой (Соколова, Федотова, 1982; Соколова, 1989). В зарубежной психологии на протяжении последних двух десятилетий исследования характеризовались вниманием к регулятивной роли оценки ума в связи с ее ролью предиктора успешности учебной деятельности, соответствием с психометрическим интеллектом и личностными особенностями, охватываемыми моделью Большой Пятерки (Furnham et al., 2005; Chamorro-Premuzic, Furnham 2006 a,b;

Chamorro-Premuzic, Arteche 2008).

Основательная разработка проблем самосознания личности в отечественной психологии создала предпосылки для подходов к пониманию самооценки ума, в которых раскрывается ее регуляторная и интегративная функции. В качестве таких предпосылок выступили:

- разработка идеи Л.С. Выготского о единстве интеллекта и аффекта в контексте представлений о субъекте мышления и смысловой регуляции мышления в школе О.К. Тихомирова (Бабаева и др., 2009);

- проработка проблем соотношения когнитивных и экзистенциальных подходов к самосознанию (В.В. Знаков, Д.А. Леонтьев); когнитивных, эмоционально-ценностных и поведенческих аспектов самосознания личности (Р. Бернс, И.С. Кон, Е.А. Сергиенко, И.И. Чеснокова и др.), дифференциация категорий субъекта и личности (К.А. Абульханова-Славская, Б.С. Братусь, А.В. Брушлинский, В.В. Знаков);

- конкретизация связей самосознания с мотивационно-личностными образованиями (Л.В. Бороздина, В.В. Столин), рассмотрение его в контексте категории опосредствования и смыслообразования (Асмолов, Братусь, Зейгарник и др., 1979);

- дифференциация представлений о становлении и роли общей и частной самооценок (М. Розенберг, Л.В. Бороздина, О.Н Молчанова);

- возвращение в отечественную психологию проблематики интеллекта как предпосылки актуалгенеза мыслительных стратегий (Дружинин, 2008;

Корнилова и др., 2010; Ушаков, 2011 и др.);

- развитие проблематики диалогичности сознания и мышления (Л.С. Выготский, М.М. Бахтин, В.С. Библер, Г.М. Кучинский, О.К. Тихомиров, А.В. Россохин, Е.Т. Соколова);

- развитие принципа активности и динамической парадигмы в психологии (Асмолов, 2000; Петровский, 1982; Смирнов, 1985; Корнилова, Смирнов, 2011) и формирование в ее рамках психологии неопределенности (Асмолов, 2000; Зинченко, 2007; Корнилова, 2010б).

Все эти предпосылки, на наш взгляд, подготовили постановку проблемы интегрального и гетерогенного образования, чем измеряемые самооценки ума.

Вопрос о возможности выделения гипотетического интегративного образования Интеллектуальной Я-концепции не может решаться, с одной самопонимания и самоотношения, с другой стороны, без раскрытия ее манифестации в показателях самооценок интеллекта, и с третьей – без эффективности интеллектуальной деятельности и личностными свойствами рассматриваться в теоретическом плане на основании построения моделей изучаемой психологической реальности, то следующие два предполагают проведение эмпирических исследований, направленных на верификацию гипотез о структурных связях самооценки интеллекта с личностными образованиями, психометрическим интеллектом и эффективностью интеллектуальной деятельности.

Новый контекст становления Я-концепции подготовлен современными (А.Н. Леонтьев, М.К. Мамардашвили, В.Ф. Петренко), внутреннего диалога и полилога (Г.М. Кучинский, А.В. Россохин, Е.Т. Соколова), уровневыми подходами к личностному развитию.

В.Ф. Петренко косвенно включает в психосемантическую картину субъекта самосознание следующим образом: «…эволюционируют не только наши знания о человеке, но и он сам в ходе осознания самого себя» (Петренко, 2011, с. 86). А.В. Россохин оперирует понятием рефлексии нерефлексивных содержаний сознания и самосознания, разворачивающейся в пространстве интерполилога, образованного полилогами сознания психотерапевта и клиента, находящихся в диалоге (Россохин, 2011). А.В. Карпов рассматривает рефлексию как общую способность и вводит понятие метамышления (Карпов, 2003). Еще раньше понятие Я-мышления как формирование представлений человека о самом себе, в котором человек выступает как субъектом, так и объектом мышления, было введено О.К. Тихомировым (Тихомиров, 1984). Г.

Гарднер в своей теории множественного интеллекта рассматривает такое его проявление, как Я-чувство. По словам Гарднера, «Чувство Я коренится в изучении человеком своих собственных чувств и переживаний, для чего он использует интерпретативные схемы и символические системы, сложившиеся в данной культуре» (Гарднер, 2007, с. 348). По Гарднеру чувство Я – это результат развития внутриличностного интеллекта в рамках определенного культурного контекста. Новый контекст был намечен в работах Ю. Козелецкого (1991) и Петровского (1992, 2010): реализация трансгрессии или надситуативной активности, проявляющихся в риске познания самого себя. Предполагаемые процессы самосознавания не включали, однако, пока такой важный контекст, как принятие и преодоление неопределенности.

Разработка проблем толерантности в контексте психологии личности и психологии познания обнаружила специальную проблему выделения толерантности к неопределенности и интолерантности к неопределенности как особых образований, проявляющихся как в личностной, так и в когнитивной регуляции выборов и решений человека (Канеман и др., 2005;

Корнилова, 2003; Соколова, 1976; Солдатова, 2008; Чумакова, 2010; FrenkelBrunswick, 1948, 1949; Furnham, 1994). В отечественной литературе это осуществлялось наряду с рассмотрением проблем общей толерантности (Балл, 2009; Д.А. Леонтьев, 2009 и др.), а в зарубежной – в связи с разработкой опросников, диагносцирующих толерантность к неопределенности (Корнилова, 2010а, Шалаев, 2007; Furnham, 1994).

Не меньшую роль сыграло развитие в отечественной психологии проблематики саморегуляции и развития новообразований в ходе интеллектуальной деятельности (Корнилова, Тихомиров, 1990; Моросанова, Аронова, 2007; Тихомиров, 1984). На основе теории смысловой регуляции мышления О.К. Тихомирова применительно к интеллектуальным решениям человека и далее в рамках более широкой проблемы регуляции рациональных и личностных выборов были сформулированы концепции динамических смысловых систем И.А. Васильева (Бабаева и др., 2009) и функциональноуровневой регуляции выбора Т.В. Корниловой (Корнилова, 1999, 2003, 2010б).

В ее рамках представление о незаданности иерархии процессов, включающих как интеллектуальные, так и личностные составляющие, обеспечивающих динамическую регуляцию становления интеллектуальных стратегий и выборов, развивалось в контексте идеи единства интеллекта и аффекта (Л.С. Выготский, О.К. Тихомиров). Данное представление получило выражение в понятиях множественной регуляции выбора, а также динамических регулятивных систем (ДРС) как единиц функционирования единого интеллектуально-личностного потенциала человека. На основе этой Интеллектуальной Я-концепции в структуре динамической регулятивной системы, где одновременно представлены как когнитивные, так и личностные составляющие. Неопределенность задана открытостью этих ДРС, которая предполагает, что становление Интеллектуальной Я-концепции объединяет процессы как интеллектуального, так и личностного становления.

Понятие субъективной неопределенности было использовано впервые применительно к стратегиям мышления О.К. Тихомировым (Тихомиров, 1969), а в этом новом контексте приобрело двоякий статус: с одной стороны, процессов принятия и преодоления неопределенности, необходимо включенных в продуктивные решения человека (критерием которых является выраженность новообразований), с другой стороны, личностных предпосылок саморегуляции. Понятие саморегуляции оказалось сначала фиксирующим те проявления познавательной и личностной активности, которые не могли быть полностью охвачены деятельностными структурами (Абульханова-Славская, 1980; Карпов, 2003; Конопкин, 1980), а затем было введено в контексты индивидуального стиля деятельности (Моросанова, 1998), контроля за поведением (Сергиенко, 2010), а также личностной саморегуляции и самодетерминации (Д.А. Леонтьев 2011; Корнилова, 2007, 2010б).

Наконец, важный аспект выделили исследования предпосылок успешности учебной деятельности, где проблематика самооценки, саморегуляции и интеллектуально-личностных предикторов включила анализ успеваемости как показателя эффективности ведущей для учащихся деятельности учения (Корнилов, 2011; Chamorro-Premuzic, Furnham, 2006a;

Kornilova et al. 2009). Они согласуются с нашим предположением о включенности самооценки в единую систему интеллектуально-личностных предпосылок успешности учебной деятельности в рамках ДРС, где Интеллектуальная Я-концепция может пониматься в качестве образования, связующего интеллектуальные и личностные компоненты в процессы саморегуляции и самооценивания.

Итак, на основе анализа литературы мы выделили проблему места самооценки интеллекта в структуре интеллектуально-личностного потенциала и предположили возможность разведения измеряемой переменной и Интеллектуальной Я-концепции в качестве латентной переменной, регулятивная роль которой – выступать в качестве медиатора связи интеллекта и толерантности/интолерантности к неопределенности. Предварительное понимание Интеллектуальной Я-концепции может быть сформулировано следующим образом:

Интеллектуальная Я-концепция – интегральное латентное образование, отражающее оценку субъектом своего интеллектуального потенциала, оценку реализации этого потенциала в ведущей деятельности, а также оценку собственной эффективности в достижении поставленных целей.

Согласно самому общему предположению, Интеллектуальная Я-концепция имеет тем более высокие значения, чем более субъект толерантен к неопределенности и чем выше показатели его психометрического интеллекта.

Вместе с последним Интеллектуальная Я-концепция выступает предиктором академической успеваемости.

Предметом нашего исследования выступило соотношение прямых и косвенных самооценок интеллекта как измеренных переменных и латентной переменной Интеллектуальной Я-концепции, выступающей медиатором в системе интеллектуально-личностного потенциала человека, с переменными толерантности/интолерантности к неопределенности, готовности к риску, открытости новому, интуитивного стиля, рациональности, рефлексивности, самоэффективности, а также их роль в качестве предикторов успеваемости.

интеллектуальными и личностными свойствами студентов, такими, как толерантность/интолерантность к неопределенности и другими личностными характеристиками, а также с продуктивностью интеллектуальной деятельности, выраженной в показателях психометрического интеллекта и академических достижений.

Исследование было направлено на достижение следующих основных целей:

1. Теоретического и эмпирического обоснования выделения интегративной латентной Интеллектуальной Я-концепции.

2. Прояснения ее роли в едином интеллектуально-личностном потенциале человека, включающем в себя измерения психометрического интеллекта и толерантности к неопределенности; верификация общности модели Интеллектуальной Я-концепции для мужской и женской выборок.

3. Прояснения роли личностной характеристики психологической разумности в функционировании Интеллектуальной Я-концепции.

Для их достижения нами были проведены три исследования на селективной студенческой выборке – студентов университета, для которой, как показывает ряд предыдущих работ, характерны высокая мотивация достижения (Гордеева, 2006; Смирнов, 2004), развитие интеллекта и становление общей и частных самооценок в формирующейся системе эмоционально-ценностного отношения к себе.

необходимости разделения измеряемых и латентных переменных, что, в свою очередь, ставит нас перед проблемой разведения самооценки интеллекта и Интеллектуальной Я-концепции. Это в свою очередь обуславливает выбор метода, который предполагает разделение эмпирических и гипотетических интегративных образований – метода структурного моделирования (Корнилова, 2012; Bentler, 1995). Данный методический подход направлен на прояснение связей между латентными и измеряемыми переменными, включающих не только корреляционные, но и регрессионные зависимости.

Если латентные переменные выступают гипотетическими образованиями в манифестируются, выступают на уровне показателей конкретных методик.

Нами использовались психодиагностические методики, в которых были представлены показатели самооценок, личностных переменных и интеллекта.

О продуктивности интеллектуальных стратегий судят как по показателям реализуемой деятельности (учебной или профессиональной), так и по экспериментально моделируемых ситуациях. Нами в качестве показателя эффективности использовалась переменная успеваемости, которая, как показал ряд исследований, испытывает влияние как со стороны самооценок и личностных переменных, так и со стороны интеллекта (Chamorro-Premuzic, Furnham 2006а; Kornilova et al., 2009 и др.) Мы установили, что понятие самооценки получило в современной науке неоднозначную концептуализацию. Часто оно рассматривалось в контексте более обширного психологического конструкта – самосознания. Существует и ряд работ, в которых рассматривается самооценка, при этом понятие не получает соответствующей теоретического обоснования, что в дальнейшем существенно усложняет задачу интерпретации полученных результатов.

Поэтому, прежде чем говорить о самооценке интеллекта как частном проявлении самооценки, необходимо произвести теоретическое соотнесение понятия самооценки с множеством конструктов, описывающих структуры самосознания личности: самопознанием, самоотношением, самопониманием и т.д. Представляется важным рассмотреть предпосылки формирования самооценки (в частности, самооценки ума), в которых, на наш взгляд, может проявляться диалогическая природа самосознания: сопоставление себя в настоящем с собой в будущем и прошлом (временная перспектива), актуального Я с другими нарративами из «коллекции Я-образов», себя с представлением о себе, формирующемся в глазах окружающих.

Философскому аспекту развития проблемы сознания и самосознания, а также их диалогичности посвящен параграф 2 данной главы, а психологическим основаниям соотношения самооценки и структур сознания – третий параграф.

Процесс построения Интеллектуальной Я-концепции рассматривается нами с точки зрения реализации субъектом своего интеллектуальноличностного потенциала. Некоторые авторы придерживаются позиции разделения интеллектуальной и личностной составляющих саморегуляции, рассматривая отдельно особенности личностного потенциала в функционировании субъекта в различных жизненных, при этом интеллекту отводится функция операторных возможностей (Леонтьев ДА. и др., 2011). В нашем исследовании мы полагаемся на представления, сформированные в рамках школы О.К. Тихомирова, о единстве интеллектуально-личностного потенциала человека. Единство его функционирования выражено в триархической модели саморегуляции Корниловой (Корнилова, 2007, 2011). В ней гипотетическая шкала новообразований фокусирует достигаемый уровень приложения усилий, реализуемых как интеллектуальными, так и личностными компонентами (Корнилова, 2012). Пока именно уровень самосознания был в наименьшей степени связан с представлениями о динамических регулятивных системах, но он прямо включен в качестве ведущего в функциональную регуляцию выборов личности.

Самооценка интеллекта рассмотрена нами как часть более широкого, интегрального психического образования – Интеллектуальной Я-концепции. В рамках концепции единства аффекта и интеллекта Л.С. Выготского, а также основных положений школы О.К. Тихомирова она может быть представлена в качестве того новообразования, которое выступает одним из звеньев принятия субъективной неопределенности при построении образа Я. Неопределенность является значимой характеристикой ситуации, в которой субъект выносит суждение о своем интеллектуальном потенциале и дает ему оценку, так как критерии, на которые он полагается, заранее не заданы.

Личностное свойство толерантности к неопределенности выделено в психологии в конце 1940х гг., (начиная с работ Э. Френкель-Брунсвик) и рассматривается в качестве «способности человека принимать конфликт и напряжение, которые возникают в ситуации двойственности, противостоять несвязанности и противоречивости информации, принимать неизвестное, не чувствовать себя неуверенно перед неопределенностью» (Hallman, 1967, c.

189). Соотношению субъективной оценки интеллекта с личностным свойством принятия неопределенности посвящен параграф 7 главы 1.

На основании анализа современного состояния проблемы мы пришли к общему предположению о том, что Интеллектуальная Я-концепция, имеющая бытийную представленность в самосознании и саморегуляции, оказывается связанной не только с личностными качествами, но включает в себя и когнитивные компоненты. Таким образом, во-первых, мы выдвигаем гипотезу о связи самооценки интеллекта как измеренной переменной и как компонента латентной переменной Интеллектуальной Я-концепции с психометрическим интеллектом и, во-вторых, предполагаем, что она выступает промежуточным звеном, или медиатором, между интеллектуальными и личностными составляющими единого интеллектуально-личностного потенциала.

Будучи связанными с интеллектом, представления субъекта о своем интеллектуальном потенциале, согласно нашему предположению, должны выступать предикторами достижений, в частности, академической успеваемости. Интеллектуальная Я-концепция может рассматриваться в качестве источника саморегуляции личности, реализуемой, в частности, в процессе учения. Соотношению конструктов саморегуляции и самооценки посвящен параграф 6 данной главы.

1.2.

диалогичности самосознания В данном параграфе нами рассматриваются предпосылки становления представлений о самосознании применительно к стадиям классической, неклассической и постнеклассической эпистемологии.

Психологические подходы к проблемам самосознания и личностного Я включают более широкий философско-методологический контекст. Выделим из них два: связь рассмотрения Я со стадиальностью развития научного знания (В.С. Степин, В.А. Лекторский) и диалогичность мышления и самосознания (М.М. Бахтин, М. Бубер, Н.А. Бердяев, Г.М. Кучинский, Е.Т. Соколова и др.).

В связи со стадиями развития научного знания разделение конструктов сознания и самосознания в современной трактовке в большей степени связано с неклассической наукой (более подробное рассмотрение проблемы самосознания на классическом и постнеклассическом этапах приводится в Приложении 3). На данном этапе внимание смещается на субъект самопознания (и самосознания) и подчеркивается вопрос о функционировании самосознания как актуалгенеза самосознавания.

самосознания в рамках неклассической теории познания следующим образом.

Во-первых, исходным для самосознания становится не осознание сознания, а восприятие собственного тела в окружающем мире относительно других физических тел. Подчеркивается роль самовосприятия как необходимого условия восприятия внешнего мира. Во-вторых, отмечается важность рефлексии как высшей форма самосознания, которую следует отличать от нечетко выраженных форм самосознания, «сопровождающих течение всех психических переживаний и являющихся условием их контролирования»

(Лекторский, 2001, с. 169). В-третьих, акт самосознания должен рассматриваться не как некий «внутренний взор», а как способ получения знаний о возможностях функционирования во внешнем мире. В таком контексте самосознание Я представляется как «получение знаний об особенностях данной личности, ее возможностях, ее стремлениях, и о соответствии реального и идеального Я, т.е. не самовосприятие, а некоторая теория (иногда называемая Я-концепцией)» (Лекторский, 2001, с. 169).

Утверждается неполнота «прозрачности» Я для самого себя. При этом самосознание неправомерно отождествляется с деятельностью мышления, в ходе которой могут допускаться ошибки. В психологии решение этой проблемы задано конструктом Я-мышления (Тихомиров, 1984).

Первым примером неклассической психологии, по словам Д.Б. Эльконина, стала культурно-историческая теория Л.С. Выготского. Эльконин рассмотрел подход к становлению сознания, представленный в работах Выготского, интерсубъктивного в интрасубъективное. Он писал: «Первичные формы аффективно-смысловых образований человеческого сознания существуют объективно вне каждого отдельного человека, существуют в человеческом обществе в виде произведений искусств или в других каких-либо материальных творениях людей, т.е. эти формы существуют раньше, чем индивидуальные или субъективные аффективносмысловые образования... Я называю это неклассическим подходом к психологии...» (Эльконин, 1989, с.

478) Как пишет В.Ф. Петренко, одной из разновидностей постнеклассической философии выступает методология конструктивизма (Петренко, 2010). В данном подходе предполагается различие между знаниями и информацией, знания не содержатся в объективной действительности, но возникают в ходе построения познающим субъектом различных моделей. Собственное Я рассматривается не как непосредственная данность, но как результат сложных конструирующих процессов самосознания: «Я конструирует не только свой автопортрет (образ Я), но, обладая свободой выбора и совершая поступки, конструирует само себя» (Петренко, 2010, с. 9).

диалогичности прослеживаются в отечественной гуманитарной науке.

М.М. Бахтин в своих сочинениях утверждал, что человеческое сознание не является самотождественным. Он оспаривал возможность монологичности сознания, подчеркивая его диалогическую сущность: «каждый монолог является репликой большого диалога» (Бахтин, 1979, с. 296). Диалог – это не средство и не содержание сознания, но его сущность. Бахтин писал, что когда речь идет о диалоге, содержание его отходит на второй план: для того, чтобы существовать, человеку нужно вести постоянный диалог, а для диалога необходимы содержания, и человек их привлекает; но сам диалог первичен.

Ведение внешних и внутренних диалогов – важнейшая потребность человека, фактически, это способ его существования. Бахтина интересовали «бытийные характеристики» диалога, то есть то, что является сущностью диалога, если «вычесть» его логико-семантическое содержание (Радзиховский, 1985).

Важнейшая из бытийных характеристик диалога – потребность человека отнестись к человеку: «...говорящий установлен именно на...активно ответное внимание; он ждет...ответа, согласия, сочувствия, возражения, исполнения и т.

д.» (Бахтин, 1979, с. 247). По этому же основанию – направленности на человека, любой монолог (включая внутренний) так или иначе, может считаться диалогичным. Онто- и филогенетически диалог «старше» монолога, он первичен в развитии личности. Это соответствует культурнодеятельностному подходу в отечественной психологии (Асмолов, 2000).

Можно сказать, что человек может обратиться к себе самому только в силу своего умения обратиться к другому (Радзиховский, 1985, с. 104). Бахтин монологический контекст. Если же речь идет, к примеру, о изображении внутренних переживаний героя художественного произведения, стоящего перед выбором, то в нем наблюдается «не столкновение двух последних изображенных позиций, всецело подчиненных высшей, последней инстанции автора» (Бахтин, 1979, с. 219).

Для М. М. Бахтина внутренний диалог – это взаимоотношение внутренних собеседников.1 Проведенная до конца диалогическая позиция автора по отношению к герою утверждает самостоятельность, внутреннюю свободу, незавершенность и нерешенность последнего. «Герой для автора – не «он» и не «я», а полноценный «ты», то есть чужое полноправное «я» (Бахтин, 1979, с. 74). В психологии сходное отношение к клиенту начинает постулироваться в направлениях, развивавшихся во второй половине ХХ века, в частности, гуманистической и экзистенциальной психологии (далее мы остановимся на них более подробно). Среди важнейших для построения практической психологии положений, вытекающих из диалогического понимания человека, нужно выделить такие, как незавершенность и принципиальная способность к изменениям любого человека, подход к нему не как к носителю определенных качеств, а как к особой точке зрения на мир, и т.д.

В определенном аспекте идея несамотождественности самосознания, его развития прослеживается в работах отечественных психологов. В трудах С.Л. Рубинштейна Я – это ядро субъекта, включающее представление как о себе реальном, так и о себе идеальном, а также актуализацию своих Приведем в качестве примера классическую реконструкцию М.М. Бахтиным диалогического представления о человеке в творчестве Ф. М. Достоевского. Как пишет Бахтин, Достоевский рассматривает своих героев не как некие «свершившиеся», «законченные» факты реальности. Напротив: «Герой интересует Достоевского как особая точка зрения на мир и на себя самого, как смысловая и оценивающая позиция человека по отношению к себе самому и по отношению к окружающей действительности» (Бахтин, 1979, с. 54). Подход Достоевского к исследованию сознания своего героя можно назвать «внутренне диалогическим». При этом четко можно проследить факт взаимосвязи реплики одного героя с внутренним голосом другого. Еще одна особенность подхода Достоевского к героям собственных произведений – изменение авторской позиции:

«Самосознание как художественная доминанта в построении образа героя предполагает и радикально новую авторскую позицию по отношению к изображаемому человеку... Открытие «человека в человеке»

(Достоевский) возможно только при подходе к человеку с соответственно новой и целостной авторской позиции» (Бахтин, 1979, с. 67).

возможностей самосовершенствования. Развитие деятельностного подхода применительно к самосознанию можно рассматривать как придерживающееся двух линий: выделения структур самосознания и их функциональных взаимоотношений (Л.В. Бороздина, С.Р. Пантилеев, В.В. Столин, И.И. Чеснокова, и др.) и рассмотрения процессов смыслообразования (Б.С. Братусь, Б.В. Зейгарник и др.). Идея несводимости самосознания к самоосознаванию принадлежит А.Н. Леонтьеву.

В. А. Петровский рассматривает Я-концепцию как Идеальное Я, которое образует представления человека о самом себе. Когда человек представляет себя определенным образом, он конструирует образ самого себя в некоем идеальном пространстве. Поэтому мы всегда имеем дело с самими собой как с «существующими в возможности» (Петровский, 2010). В своей концепции свободной причинности Я данный автор рассматривает «мотив границы» - как стремление субъекта пережить свое бытие «на границе», узнать (и расширить) границы собственных возможностей. Он различает субъект-объектную и субъект-субъектную ориентации человека в познавательных ситуациях (в число которых входит и ситуация оценивания себя). Именно субъектсубъектная ориентация отражает «направленность личности на выявление, проверку и реализацию своих познавательных возможностей (построение адекватного образа самого себя – «образа Я») (Петровский, 2010, с. 137). Здесь явно прослеживается идея не только диалогичности самосознания, но и ее конструктивной роли – субъект нацелен на познание самого себя, пределов собственных возможностей и, в этом, в частности, происходит конструирование самооценки. Таким образом подчеркивается ее процессуальный, динамический характер.

Идеи диалога как сущности сознания и самосознания (Бахтин) необходимости разъединения личности для осуществления самопознания при сохранении ее единства, обеспечиваемого самосознанием (Карсавин), события как необходимой составляющей отношения к миру, заключённого в формуле «Я-ТЫ» (Бубер) – это философские предпосылки развития идей диалогичности самосознания в психологии (о которых будет подробнее идти речь в главе 2). Забегая вперед, подчеркнем, что именно диалог мы видим в качестве основного принципа функционирования интегральной переменной Интеллектуальной Я-концепции.

Рассмотренные философские предпосылки диалогичного понимания Я и самосознания личности в отечественной литературе реализовывались, в частности, в исследованиях внутреннего диалога Г.М. Кучинским, Е.Т. Соколовой и др. Как мы покажем далее, в психологической литературе представлены разные механизмы функционирования самооценок (Бороздина, 2011; Соколова, 1989; Столин, 1983; Чеснокова, 1977), но среди них нет обращения к диалогичности самосознания, компонентом которого является самооценка. «Дихотомия Я – другой Я» (в контексте временной перспективы, сопоставления себя с другими Я-образами, в контексте восприятия меня окружающими) применительно к самооценке интеллекта не реализовывалась.

1.3. Психологические исследования самосознания и самооценки. Яконцепция 1.3.1. Самооценка и самосознание: структурно-уровневое строение В психологии самооценка рассматривается и как продукт самосознания (В.В. Столин, И.И. Чеснокова, Е.Т. Соколова), и как компонент представления о себе, обладающего, в свою очередь, свойствами феноменальности и рефлексивности. Некоторые авторы выстраивают систему понятий, в которой «самосознанию отводится наиболее широкое значение, самооценке — наиболее узкое, а представления о себе занимают промежуточное положение»

(Галкина, 2011, с. 18). Для более четкого определения места и роли самооценки в структуре самосознания, необходимо рассмотреть эволюцию представлений о последнем, сложившихся в психологии.

Начиная с работ У. Джемса самосознание в психологии выступало самостоятельным конструктом, фиксирующим, что человеку свойственно всегда сознавать себя, свое личное существование (Джемс, 1991). Наряду с этим (само)сознание личности обладает характеристикой двойственности: в нем присутствуют познаваемая и познающая часть. Первая часть — познаваемый элемент в сознании личности — был назван Джемсом «эмпирическим Ego» (или, собственно, личностью), вторая — познающий элемент – «я» или «чистое Ego». Личность человека подразделялась им на материальную (физическую), социальную и духовную составляющие.

Самооценка относится к чувствам и эмоциям, характеризующим личность. По мнению Джемса, существует два типа самооценки: самодовольство и недовольство собой. Самооценку Джемс фактически отождествлял с самоуважением и определял как отношение успехов субъекта к его желаемому уровню достижений. Таким образом, повысить свою самооценку индивид можно либо за счет достижения все новых и новых успехов, либо же снизив свои притязания или локализовав их в другой жизненной сфере.

Однако последнее сделать не так просто, поскольку ориентиры (нормы, стандарты и ценности), однажды установленные индивидом в качестве критериев его самоценности, обладают силой инерции, поэтому, их реорганизация для достижения лучшего психологического состояния – дело нелегкое.

Представления отечественных психологов относительно самосознания не являются продолжением идей, представленных в психологии сознания. Так, А.Н. Леонтьев оспаривал позицию У. Джемса и видел в его работах признаки неразделимости сознания и самосознания. Он рассматривает психологию сознания как попытку рассмотрения сознания в качестве условия объединения внутренней психической жизни (Леонтьев А.Н., 1975).

А.Н. Леонтьев поставил проблему самосознания в контексте осознания субъектом себя как личности. Согласно его позиции, самосознание нельзя понимать только как знание о себе; такие знания начинают накапливаться уже в раннем детстве, и, вероятно, в неосознанной форме присутствуют и у высших животных. Самосознание же, как осознание Я, является результатом становления человека как личности. В своей непосредственности оно выступает причиной и субъектом форм действительных отношений личности.

А.Н. Леонтьев говорил о том, что проблема самосознания личности остается в психологии нерешенной, и отмечал ее крайне высокую значимость, считая ее венчающей психологию личности. В работах А.Н. Леонтьева мы не находим указаний на структуру самосознания; скорее, оно предстает в них как проблема, еще ждущая своего решения.

С.Л. Рубинштейн отвел в своем фундаментальном труде «Проблемы общей психологии» самосознанию личности отдельную главу. Он вступил в полемику с представителями немецкой классической философии (Кант, Фихте, Гегель), указывая на то, что самосознание не тождественно ни личности, ни сознанию. Он оспаривал также взгляды У. Джемса, говоря о неправомерности «надстройки» духовной личности, отождествляемой с самосознанием, над личностями социальной и физической. Рубинштейн подчеркнул отсутствие данности самосознания в непосредственных переживаниях человека, говоря, что оно, в конечном счете, является результатом познания, требующего осознания реальной обусловленности своих переживаний. Источник и движущие силы развития самосознания Рубинштейн видел в росте самостоятельности индивида и изменении его самообслуживания до начала трудовой деятельности, обеспечивающей самосознания можно говорить только к моменту достижения субъектом подросткового возраста, когда для подростка возрастает значимость внутренней стороны личности, его направленность смещается от отдельных черт к характеру в целом. Рубинштейн писал о том, что самосознание может быть более или менее адекватным и включает в себя отношение к себе, тесно связанное с самооценкой. Самооценка же, в свою очередь, обусловлена мировоззрением человека; именно оно определяет нормы самооценки.

Ю.Б. Гиппенрейтер (2005), опираясь на концепцию А.Н. Леонтьева, подчеркнула возникновение самосознания в связи со «вторым рождением личности», происходящим в подростковом возрасте и характеризующимся появлением способности к осознанию собственных мотивов и стремлением к осуществлению работы по их подчинению и переподчинению. По ее мнению, образующими самосознания являются образ себя и отношение к себе.

А.Н. Леонтьевым) связываемые со смысловой сферой личности: познание и усовершенствование себя, поиск смысла жизни.

Вторая из названных функций (самосовершенствование) связана с выделением идеального Я (и сопоставлением его, соответственно, с Я реальным), в чем отмечается близость взглядов автора положениям гуманистической психологии, которая рассматривала увеличение конгруэнтности между представлениями о Я идеальном и Я реальном в качестве желаемого итога психотерапии (Роджерс, 1994).

Изучение самосознания является критически важным для понимания бытийных характеристик сознания. Так, В.П. Зинченко и Е.Б. Моргунов отмечают, что сознание не может быть определено из себя самого, для его определения необходимо обращение к другой системе координат, например, к координатам Я-концепции, которая «определяется набором ролей, принятых данной личностью, описывает репертуар привычных для нее способов поведения» (Зинченко, Моргунов, 1994, с. 246). По мнению данных авторов, в центре как сознания, так и самосознания, лежит сознание собственного Я, включение которого в жизнь сознания привносит в нее важнейшее звено – субъект сознания. Таким образом происходит персонификация сознания, «представляющая собой своего рода форму, вне которой сознание не может существовать» (Зинченко, Моргунов, 1994, с. 204).

Самосознание, как пишет Е.Т. Соколова, в трудах отечественных психологов предстает «сложным динамическим единством знания и отношения, интеллектуального и аффективного» (Соколова, 1989, с. 6).

Итак, в работах классиков отечественной психологии выделяется связь самосознания с самооценкой (С.Л. Рубинштейн), оценочное отношение к себе относится к образующим самосознания (Ю.Б. Гиппенрейтер). Рассмотрение самооценки как эмоционально-оценочного компонента самосознания приводится в концепциях В.В. Столина, С.Р. Пантилеева, И.И. Чесноковой, Л.В. Бороздиной, О.Н. Молчановой и др.

В исследованиях самосознания, представленных в рамках отечественной психологии, важно выделение таких его характеристик, как многоаспектность, уровневое строение, процессуальность, динамичность, развернутость во времени, регуляторная и мотивирующая функции.

В.В. Столин рассмотрел уровневую структуру самосознания в связи с уровнями активности субъекта: органическим, индивидным и личностным.

Самосознание включено в систему органической активности, коллективной предметной деятельности и в систему личностного развития. В критической статье, посвященной работам В.В. Столина, И.И. Чеснокова отмечала: «На каждом из этих уровней самосознание выступает в качестве механизма обратной связи, интегрирующего активность субъекта, регулирующего его деятельность, поведение, развитие» (Чеснокова, 1984, с. 162). Для каждого из уровней развития самосознания Столиным выделены особые его составляющие единицы. На уровне органического самосознания природа такой единицы сенсорно-перцептивная. В основе единиц самосознания на индивидном и личностном уровнях лежит «смысл Я», оформляющийся в самосознании в значениях (когнитивный аспект) и переживаниях (эмоциональный аспект). Совокупность «смыслов Я» (число которых увеличивается с ростом связей человека с миром и при пересечении различных видов деятельности) выражается в понятии «Я-образа».

И.С. Кон понимал самосознание как систему, включающую четыре уровня. На первом уровне расположены неосознанные установки по отношению к себе, «эмоциональное отношение». На втором уровне – субъективная оценка отдельных качеств личности. На третьем уровне происходит интеграция частных самооценок в относительно целостное образование. Наконец, на четвертом уровне образ Я объединяется с системой ценностных ориентаций личности, поставленными целями и средствами их достижения. Данным автором самооценка понимается как когнитивная подструктура, функция которой заключается в обобщении прошлого опыта личности и структурировании новой информации о "Я", т.е. фиксировании знания субъекта о себе (Кон, 1978).

М. Розенберг в качестве параметров, характеризующих уровень развития самосознания личности, выделяет следующие: степень когнитивной сложности и дифференцированности образа Я, степень субъективной значимости образа Я для личности, степень цельности образа Я, или, напротив, его противоречивости, выражающейся в несовпадении Я-реального и Я-идеального, и наконец, степень стабильности образа Я во времени (Rosenberg, 1965).

В.Ф. Петренко Данным автором также рассматривались четыре уровня самосознания. На первом – непосредственно-чувственном, индивид осознает свое телесное существование. Второй уровень – целостно-личностный, на нем психика отражает свое личностное начало, испытывается Я-переживание себя интеллектуально-аналитический, проявляющийся в способности субъекта к осознанию своих когнитивных процессов, переживанию себя как мыслящего и самопознающего существа. Наконец, последний уровень – целенаправленнодеятельностный, на нем самосознание проявляет себя как система Отдельными авторами подчеркивается важность рассмотрения нравственного измерения самосознания. Так, Б.С. Братусь писал, что в современной психологии с опорой на гуманитарный подход постепенно обозначается поворот к душе, душевным проявлениям человека (Братусь, 1997). По мнению данного автора в психологии, сознании человека воспроизводятся религиозные, теологические аспекты, а духовная сфера служит «завершением, соглашается с тем, что религиозное, нравственное сознание является неотъемлемой частью самосознания человека, ведь обращаясь своими мыслями к Богу, человек думает и о самом себе.

Практически всеми исследователями подчеркивалась многоаспектность, многокомпонентность структуры самосознания. Так, на основании позиций отечественных авторов (И.С. Кон, О.Н. Молчанова, С.Р. Пантилеев, В.В. Столин, И.И. Чеснокова, Н. Е. Харламенкова и др.) можно говорить о выделении когнитивного, связанного с самопознанием, и эмоциональноценностного, связанного с самоотношением, компонентов. Также выделялись компоненты, ответственные за саморегуляцию поведения и деятельности:

составляющих самосознания два компонента: когнитивный, представленный образом физического Я, и эмоционально-оценочное отношение – самооценку, как аффективный компонент (Соколова, 1989)2.

С.Л. Рубинштейна, самосознание представляет собой неразрывное единство самопознания, эмоционально-ценностного отношения к себе и саморегуляции, самопознания постепенно строится образ Я, при этом он имеет определенную эмоционально-ценностную окраску. Постепенно последняя закрепляется в Изучение связи образа тела с Я – концепцией:

1. Рассмотрение тела как вместилища Я, обладающего определенными субъективными границами 2. Исследования образа тела, связанные со внешностью.

3. Исследования тела и его функций как носителей символического значения.

Проводилось исследование самооценки подростков, страдающих ожирением, в котором проверялись следующие гипотезы:

самооценка испытуемых в большей степени зависит от оценки родителей, нежели чем сверстников; тучные подростки отличаются снижением когнитивной дифференцированности (полезависимостью). Было показано, что в силу недостаточной дифференцированности аффективные и когнитивные аспекты самооценки оказываются слабо отделены друг от друга, и усвоенная внешняя негативная оценка внешности со стороны окружающих переносится на общее эмоционально-ценностное отношение к себе.

На материале женщин-транссексуалов, находящихся в ожидании операции по смене пола, было продемонстрировано, что несмотря на высокую конфликтность структуры самосознания и неприятие собственного тела, им удается поддерживать относительно высокую самооценку, оценивая себя выше среднего по тем качествам, которые традиционно считаются мужскими (ум, целеустремленность и т.д.).

Исследование соотношения когнитивного компонента и эмоционально-ценностного отношения на выборке больных, страдающих нервной анорексией и ожирением, показало, что из-за повышенной сензитивности даже слабое негативное внешнее воздействие ведет к снижению самооценки и ухудшению отношения к себе. Вследствие тесной связи духовной и телесной сфер самосознания происходящее приводит к снижению самооценки внешности. Это же, в свою очередь, ведет к «подключению» когнитивного компонента: увеличиваются искажения в воспринимаемых объемах собственного тела.

В исследовании самооценки больных, страдающих неврозами, указывается ее неадекватность. При этом, как отмечает Е.Т.

Соколова, в меньшей степени в фокусе исследования оказывается такой параметр самооценки, как ее устойчивость. В качестве источников колебаний самооценки рассматриваются как изменение представлений о себе, так и колебание иерархии шкал- ценностей, по которым (в соответствии с методикой Дембо – Рубинштейн) производится самооценивание (Соколова, 1989).

соответствующей самооценке. Самооценка же, в свою очередь, выступает окружающими, в чем можно видеть ее процессуальную интегративную роль (Чеснокова, 1977).

В.В. Столин выделял такие аспекты самосознания, как самопознание и самоотношение, и в качестве единицы самосознания, охватывающей индивидный и личностный уровни конфликтный личностный смысл. Именно конфликтный смысл запускает процессы самопознания и самоотношения – эмоционального переживания по поводу себя. А с тем, каково самоотношение личности, связана и ее самооценка.

Столин подчеркнул мотивирующую функцию самосознания, которая может иметь различное происхождение: рассогласование между идеальным и реальным Я, между Я в настоящем и будущем. Мотивировать может и необходимость поддержания переживания собственного достоинства и самоуважения. Также самосознание может участвовать в процессах целеобразования, в подборе целей, согласующихся с «Я-образом».

выделением компонентов внутри самоотношения личности была продолжена в последствии в работах С.Р. Пантилеева, который разграничил в самоотношении процессы получения знаний о себе и аффективного самоотношения (Пантилеев, 1991). По его мнению, можно выделить положительного отношения человека к собственному представлению о себе, формирующееся из частных самооценок.

Если большинство авторов дифференцировали различные компоненты самосознания, то А.Г. Спиркин в своих работах указывал на сложность их разведения. Осуществив анализ особенностей самосознания и самооценки, данный автор отождествил их. По его мнению, сущность самосознания заключается в оценке человеком своих действий, целей и мотивов, ив целостной оценке себя и своего места в жизни (Спиркин, 1972).

Многокомпонентность самосознания подчеркивалась и зарубежными авторами. Впрочем, англоязычная литература в большей степени оперирует понятием Я–концепции. Одним из наиболее известных исследователей Я– концепции является Р. Бернс. Согласно Бернсу, Я-концепция – это совокупность всех представлений индивида о себе, сопряженная с их оценкой (Бернс, 1986). Три компонента выделяет Бернс в Я – концепции:

образ Я как интеграция представлений индивида о себе;

самооценка – положительно или отрицательно окрашенная аффективная оценка себя;

потенциальная поведенческая реакция, обусловленная действием двух вышеназванных компонентов.

Существует три момента, важных для понимания самооценки. Во-первых, важную роль в ее формировании играет сопоставление образа реального Я с образом идеальным (здесь Бернс идет вслед за К. Роджерсом, видевшем в рассогласовании двух этих реалий главную причину психологического неблагополучия). Во-вторых, формирование самооценки субъекта во многом происходит за счет усвоения представлений окружающих о нем (подобный подход к развитию самооценки был сформулирован в работах Ч. Кули и Дж.

Мида). Наконец, индивид оценивает успешность собственных действий через призму своей идентичности, то есть человек испытывает удовлетворение от успешного выполнения не любого дела, а только сознательно им избранного и субъективно значимого.

Включение в самооценку компонента удовлетворенности результатом собственных действий делает возможной постановку вопроса о возможной связи показателей самооценки и самоэффективности – термина, введенного А. Бандурой (Бандура, 2000)3.

Среди характеристик самоэффективности Бандура выделяет следующие: значимость, обобщенность и силу.

Значимость самоэффективности показывает то, с задачами какой степени трудности с рамках одной деятельности индивид может справиться. Обобщенность самоэффективности – это широта той области, применительно к которой реализуются убеждения в собственной эффективности. Наконец, сила – это степень уверенности субъекта в том, что он сможет справиться с поставленными перед ним задачами (Бандура, 2000).

«убежденности индивидуума в том, что он сможет успешно осуществить поведение, необходимое для достижения ожидаемых результатов» (Бандура, 2000, с. 116). Он подчеркивал необходимость различения ожидания результатов собственных действий и ожидания эффективности при их выполнении (самоэффективности), так как человек может знать о том, что некие действия ведут к определенному результату, не веря при этом в то, что лично он может эти действия произвести. В работах последователей Бандуры демонстрируется связь самоэффективности и Я-концепции (Gorrell, 1990).

Источниками самоэффективности могут выступать как собственный опыт достижений в определенной деятельности, так и опыт других людей (то есть самоэффективность повышается, если человек видит, как окружающие успешно справляются с поставленными перед ними сложными задачами).

Среди источников самоэффективности назывались вербальное убеждение, полученное от значимых окружающих, эмоциональное возбуждение и опосредованный опыт.

теоретической модели структуры самосознания может служить работа обозначения результата процесса самосознавания (Молчанова, 2010).

Самосознавание включает в себя процессы самопознания, самооценивания, соответственно, компонентами Я-концепции) являются Я-образ, самооценка, эмоциональное отношение к себе и самоэффективность. Разведение самооценки и эмоционального отношения к себе является продолжением теоретической линии, разрабатываемой в работах Л.В. Бороздиной. В ее ранних работах была представлена научная позиция, согласно которой самооценка отвечает на вопрос: чего стоит то, чем я обладаю? При этом самооценка не относится ни к оценочному компоненту самосознания, ни к образу Я и когнитивным схемам. Самооценка понимается как определенная критическая позиция по отношению к тому, что имеет субъект, но это не констатация имеющегося у него потенциала, а оценка этого потенциала с точки зрения системы ценностей, присущей субъекту (Бороздина, 1992).

В более поздних работах Л.В. Бороздина предприняла попытку прояснения соотношения таких разнообразных понятий, как самооценка, самопознание, самоотношение, самоописание, Я-концепция. По ее мнению, понятие Я-концепции, оказавшееся центральным для работ Р. Бернса, предполагает, в первую очередь рассмотрение Я-образа или когнитивного компонента, или, иными словами, продукта самопознания или самоописания субъекта. В отечественной психологии самооценка рассматривается, как уже было сказано ранее, в контексте проблемы самосознания, которая, как пишет Бороздина, является «явлением совершенно иного масштаба и наполнения (в сравнении с Я-концепцией – прим. авт.)» (Бороздина, 2011, с. 59). Согласно Бороздиной, самооценка – это специальная функция самосознания, не сводимая к образу Я (продукту самопознания) или самоотношению.

Самооценка предполагает наличие критической позиции индивида к тому, чем она обладает (и из чего строится его Я-образ). Самосознание (как узнавание себя) и самооценка созревают в разное время (последняя, по последним данным не ранее, чем в 10 лет), также уровни самоотношения и самооценки не совпадают.

Л.В. Бороздина отметила серьезную терминологическую путаницу, по ее мнению, сложившуюся вокруг определения феномена самооценки. В частности, она не соглашается с тем фактом, что в англоязычной литературе самооценку зачастую обозначают термином self-esteem, отражающим, в большей степени, эмоционально-ценностное отношение к себе, близкое, скорее, к самоуважению. Здесь вспоминаются слова И.П. Ильина, использованные им при обсуждении постструктурализма: чем более влиятелен (а, порой, просто моден) термин, тем разноречивее его интерпретации (Ильин, 1996). Действительно, в зарубежных исследованиях появляется все больше работ, связанных с самооценкой, и, самооценкой интеллекта, в частности. Но стоит отметить, что самооценка в них обозначается не только термином «selfesteem», но также и терминами «self-assessment» и «self-evaluation», гораздо более близкими в своем переводе на русский язык именно к концепту оценивания. Помимо этого, наличие этих работ в современном научном сообществе – уже свершившийся факт, и исследуется в них, невзирая на терминологию, в большинстве случаев именно явление самооценки (а не самоотношения, самоуважения и т.д.). Таким образом, можно спорить о том, какой перевод на русский язык считать более удачным, но реальность, стоящая за исследуемым конструктом, тем не менее, остается сходной и в отечественных, и в зарубежных работах.

На протяжении долгого времени в науке существовала традиция, согласно которой самооценка отождествлялась с уровнем притязаний личности. Понятие было введено в психологию Ф. Хоппе, учеником К.

Левина, в 1930 г., и обозначает стремление к достижению цели той степени сложности, на которую человек считает себя способным (Hoppe, 1930).

Однако впоследствии появились исследования, основанные, напротив, на идее несводимости друг к другу самооценки и уровня притязаний. Их расхождение рассматривалось как фактор риска для субъекта, повышающий вероятность как эмоционального дискомфорта, так и риск неуспешности определенных видов деятельности, а также – почти всегда – ведущий к появлению психосоматических заболеваний (Бороздина, 1992; Бороздина, Залученова, 1993; Бороздина, Пукинска, 2011 и др.).

Предметом самооценки человека может стать как его собственное тело, так и его социальные отношения с окружающими, или же его способности, (например, интеллектуальные). Не случайно самая распространенная отечественная проективная методика измерения самооценки – методика Дембо-Рубинштейн предполагает, что испытуемый указывает величину собственной самооценки по нескольким шкалам (С.Я. Рубинштейн рекомендовала четыре основных шкалы - здоровье, ум, характер, счастье, но, в зависимости от модификации методики, в ней могут появляться добавочные шкалы).

Таким образом, существует множество частных самооценок, или, как их называл М. Розенберг, «областей самости» (Rosenberg, 1965). Закономерно возникает вопрос о механизмах формирования общей самооценки. Пожалуй, единственное, в чем сходится большинство исследователей, это то, что интегральная самооценка не формируется путем простой суммации частных ее проявлений. Распространенной является точка зрения, согласно которой различные сферы личности, которые могут являться предметом самооценки, неравнозначны для субъекта, соответственно, в показателе интегральной самооценки частная самооценка будет играть тем большую роль, чем к более субъективно значимой области она относится.

В целом, самооценка, наряду с другими факторами, отражает активность и направленность личности (Сафин, 1975), является показателем уровня психологического развития личности (Божович, 1968; Мясищев, 1960), «зеркалом» личностных качеств человека (Петровский, 1982). Предметом настоящего исследования является как раз явление частной самооценки – самооценки интеллекта.

1.3.2. Функционирование и генез самооценки Если выше мы обратились к некоторым структурным аспектам самосознания, на основании которых можно обозначить место в нем самооценки, то теперь необходимо перейти к процессуальным аспектам формирования самооценки. В литературе можно выделить несколько подходов к тому, как и на каких основаниях происходит становление самооценки субъекта. Во-первых, нам важно указать динамический аспект формирования самооценки, связанный с временной перспективой. В связи с этим необходимо коротко рассмотреть исследования динамики самооценки в различных возрастах (от детства до зрелого возраста) (Болотова, 2006;

Бороздина, 2011; Захарова, 1989; Молчанова, 2010; Харламенкова, 2007). Вовторых, большой пласт представлений о формировании самооценки складывался в рамках теории социального сравнения, претерпев трансформации от объяснений в русле прямого сопоставления себя с окружающими (Дж. Г. Мид), до персонологических представлений о дихотомии Я - Другое Я (Петровский, 2010). Наконец, нельзя не затронуть решения вопроса о становлении самооценки через сопоставление Я реального и Я идеального.

Говоря о формировании самооценки, невозможно не затронуть теорию социального интеракционизма Дж. Г. Мида и теорию «зеркального Я»

Ч.Х. Кули. Первый из названных авторов в формировании самости разделял Я как субъективное представление индивидом себя (I) и Я как обобщенные представления других, усваиваемые индивидом (Me). Мид в качестве механизма развития самости выделял рефлексивность как способность индивида ставить себя на место другого и действовать сходно с тем, как ведут себя окружающие. Кули свою теорию «зеркального Я» основывал на трех основных постулатах: взаимодействуя с окружающими, человек способен представить, как он воспринимается обобщенным другим; человек осознает характер ответных реакций обобщенных других; люди развивают представления о себе, испытывают чувство самопринятия, или, напротив, подавленности и обесценивания себя в зависимости от того, какими им видятся представления обобщенных других. Таким образом, самооценка ставилась в прямую зависимость от значимого другого.

Согласно теории Л. Фестингера, люди постоянно вовлечены в социальное сравнение: каждый раз, когда они сталкиваются с информацией о том, что представляют из себя окружающие, чего они могут и не могут сделать, чего они смогли или не смогли добиться, они соотносят эту информацию с самими собой (Festinger, 1954). Причем, по мнению Фестингера, люди склонны сравнивать себя с окружающими, с которыми у них много общих черт, а в случае сравнения себя с окружающими по критерию проявления способности – с людьми, у которых эта способность выражена чуть лучше. Сравнение с окружающими, слишком сильно отличающимися от субъекта сравнения, представляется неинформативным для становления адекватной самооценки.

При этом возможны как случаи «восходящего сравнения», то есть сопоставления себя с кем-то, заведомо превосходящим по выбранным параметрам, целью которых является самосовершенствование, так «нисходящего сравнения» – с тем, кто уступает по выбранным качествам – с целью поддержания переживания самоценности.

Переходом от таких несколько прямолинейных социальнопсихологических представлений к современному пониманию функции Другого в развитии личности можно считать подход В.А. Петровского, которым был введен термин «отраженная субъектность». В общем, под отраженной субъектностью понимается бытие кого-либо в другом или для другого. Присутствие другого актуализирует внутренний диалог «Я-Другое Я», обладающий главной характеристикой внутреннего диалога, отражаемой современными исследователями (А.В. Россохин, Е.Т. Соколова и др.), – несовпадением смысловых позиций, то есть различием оценок субъекта с точки зрения актуального Я и Другого Я. Петровский утверждал связанность феномена отраженной субъектности с развитием личности как особой формой становления ее целостности. Таким образом становление самосознания, и, в частности, самооценки, связывается с диалогом Я - Другое Я, отражающим присутствие значимого другого, иными словами, взгляд на себя его глазами.

Рассмотрим теперь аспект развития самооценки, связанный с временной перспективой. По словам А.К. Болотовой, «наиболее полно временная динамика самосознания, непрерывное расширение временной сферы самосознания через осознание прошлого и планирование будущего проявляется в самооценке – одном из ключевых элементов самосознавания личности» (Болотова, 2006, с. 121).

При анализе детского возраста показано, что уже формирующийся на первом году жизни тип привязанности ребенка к матери оказывает сильное влияние на становление его самооценки (Боулби, 2003; Борисова, 2007).

Зарождение же собственно самооценки некоторые авторы связывают с дошкольным возрастом (Стеркина, 1977), другие – со школьным (Захарова, 1989; Юферова, 1977), третьи – с подростковым возрастом (Божович, 1968;

Бороздина, Пукинска, 2010). Л.Ф. Обухова видела появление самостоятельной самооценки в возникновении эмоционально-смысловой ориентировочной основы поступка (Обухова, 2001) и кризиса 7 лет. В целом можно отметить, что, несмотря на то, что дошкольник и младший школьник уже могут оценить результаты своей деятельности, свои поступки, морально-личностные качества, их самооценка в подавляющем большинстве случаев зависит от оценки взрослых, т.е. родителей и учителей. В дошкольном возрасте, по мнению А.В. Захаровой, в первую очередь развивается эмоциональный компонент самооценки, а дальнейший вектор ее развития связан с интеллектуализацией отношения ребенка к себе.

сформированности которого определяются ее уровневые проявления, Захарова выделяет обоснованность, рефлексивность, надежность и действенность функционирования. Отражая временную динамику становления самооценки, Захарова говорит о таких ее видах, как ретроспективная, актуальная и достигнутые уровни развития и итоги своих поступков. Основная ее характеристика – мера критичности субъекта по отношению к себе.

Актуальная самооценка связана с оценкой и контролем действий по ходу развития деятельности. Ее психологический механизм – самоконтроль.

Наконец, прогностическая самооценка задается оценкой субъектом своих возможностей и его к ним отношением. Автор подчеркивала, что в силу своей направленности на будущее, данный тип самооценки осуществляется в ситуации недостатка информации. Захарова связывает с прогностической самооценкой уровень притязаний, отражающий принятый субъектом способ целеполагания. Все три типа самооценки присутствуют в психическом функционировании субъекта, при этом формируя различные композиции.

Таким образом, важным выводом стало положение об асинхронности (гетерохронности) их функционирования.

Захаровой рассматривается соотношение когнитивного и эмоционального компонентов самооценки в ходе возрастного развития. Полученные ею данные свидетельствуют о том, что при высоком уровне развития когнитивного компонента (то есть самопрезентации учащегося дифференцированы и реалистичны) удовлетворенность собой может быть как адекватно высокой, так и неадекватно низкой, отражающей рефлексивно-критичное отношение к себе. При недостаточном развитии когнитивного компонента также может встречаться как необоснованно высокая, так и низкая самооценка. Захарова рассматривает самооценку учащихся в контексте ее связи с интеллектуальной и личностной сферами. Ей показано, что благодаря развитию мышления самооценка обеспечивается рефлексивными механизмами, а познавательная активность способствует дифференциации и конкретизации ее содержания. По мере развития нравственной сферы ребенка его самооценка становится более критичной, обеспечивая выбор субъектом нравственной позиции.

стабильности/изменчивости представлен в русле психологии жизненного пути (с точки зрения механизмов самооценивания и защиты определенного уровня самооценки). Среди факторов, от которых зависит устойчивость самооценки, назывались личностные черты человека, уровень притязаний, содержательные и структурные составляющие жизненных смыслов (Бороздина, Залученова, 1993; Соколова, 1989; Хекхаузен, 1986). О.Н. Молчанова рассмотрела самооценку в качестве понятия, синонимичного самоуважению. В качестве ее детерминант выступают социальная поддержка и успехи личности (компетентность). Обращаясь к теориям временного сравнения как возможного механизма формирования самооценки, она выделила конгруэнтный и неконгруэнтный подходы. Согласно первому, временной механизм действует по принципу соответствия, то есть самооценка тем выше, чем более соответствует Я-текущее Я-прежнему. С точки зрения второго подхода, временной механизм, напротив, срабатывает по принципу контраста, и сравнение текущего состояния с негативными переживаниями в прошлом усиливает текущую позитивную самооценку. В исследовании динамики самооценки взрослых людей, проведенном Молчановой, было выявлено, что «общий модус возрастной динамики реальной самооценки – падение ее высоты» (Молчанова, 2006, с. 40). Вместе с тем, с возрастом у людей формируется некоторый ресурс поддержания самооценки, т.н. «витаукт».

Еще один возможный механизм формирования самооценки заложен в преодолении рассогласования между представлении о Я-идеальном и Яреальном. По Роджерсу, самосознание, или Я-концепция – это ядро системы опыта, конституирующее личность человека. В основе самосознания личности Роджерс полагал треугольник, образованный воспринимаемым Я (каким человек видит себя, и каким его видят окружающие), реальным Я и идеальным Я. В качестве ядерного компонента, или основания треугольника, рассматривается идеальное Я. Большое рассогласование между идеальным и реальным Я может вести к снижению самооценки. Идеальное и реальное Я – не статичные конструкты, но изменяющиеся структуры, которые подлежат постоянному переопределению (Соколова, 2006). Одна из основных причин субъективного дискомфорта и невротических трудностей лежит в слишком большом контрасте между ними. Признаком же душевного здоровья, напротив, является «безусловное принятие» себя, а не попытка слепого следования идеалам, представлениям о том, каким человек должен быть, зачастую навязанным извне.

Итак, мы рассмотрели структурные особенности самосознания и места в нем самооценки. Следует отметить, что понятия Я-концепции и самосознания не являются тождественными. В литературе сложилось представление, согласно которому самосознание шире, чем Я-концепция. Последняя выступает как относительно стабильная и устойчивая часть самосознания, и лишь в той степени, в которой она осознается. Самосознание же включает в себя также непрерывный процесс мониторинга (перцептивного и когнитивного) состояний и деятельности субъекта, а также обладает способностью к диалогичности и конструктивными функциями.

Были выделены некоторые предпосылки формирования самооценки с точки зрения временной перспективы, социального сравнения и рассогласования между идеальным и реальным Я. Обратимся теперь к такому компоненту самосознания, как самопознание; определим, в каких аспектах оно отличается от самопонимания и рассмотрим конструкт психологической разумности, отражающий доступность внутреннего опыта субъекта и заинтересованность в нем.

1.3.3. Самопознание и самопонимание как аспекты самосознания Говоря о когнитивном компоненте самосознания, используют понятие самопознания. При этом отдельная ветвь исследований связана с разграничением понятий самопознания (активности, преследующей цель ответа на вопрос «Какой Я»), и самопонимания (предполагающего осмысление знаний о себе, и ответ с точки зрения бытийно-ценностной позиции субъекта на вопрос «Почему я такой») (Знаков, 2002). Проведя краткий обзор представленных в литературе определений самооценки, необходимо остановиться также на компонентах самосознания, включенных в формирование образа Я, а именно, самопознании и самопонимании. Ведь самооценка человека базируется на его знаниях о себе, приобретаемых в процессе самопознания. Самопонимание же, в свою очередь, отражает степень того, насколько хорошо человек отдает себе отчет в причинах и возможных последствиях влияния собственных психических особенностей. С самопониманием тесно связана еще одна характеристика самосознания, получившая теоретическую и эмпирическую разработку в исследованиях зарубежных психологов – психологическая разумность (psychological mindedness) (Appelbaum, 1973). Психологическая разумность отражает степень доступности субъекту содержаний его сознания, сферы собственных переживаний. На наш взгляд, самопонимание и психологическая разумность закономерным образом связаны с характеристиками самооценки субъекта, ведь для того, чтобы дать адекватную оценку собственным психологическим характеристикам, необходимо иметь доступ к внутреннему опыту, быть в нем заинтересованным.

Вопрос о том, в русле какой парадигмы представляется более целесообразным изучать самосознание, связан с тем, какое понимание человека кажется нам более правильным или приемлемым: как носителя разумного, рационалистического начала, то есть человека, ориентированного прежде всего на познание и сбор информации, либо же как человека, находящегося в пространстве смыслов и ценностей, человека, являющегося частью бытия. А.Ф Лосев писал, что разделение это, в частности, жестко закреплено лингвистически: «во всех романских языках «гуманизм»

несомненно связывает человека (Homo) с землей, в противоположность германским языкам, связывающим его (человека – Mensch – прим. авт.) с интеллектом» (Лосев, 1976, с. 58).

рационалистическому сбору и анализу информации, мы тем самым признаем, неопределенности, при недостатке ориентиров, и потому, чтобы быть успешным в нем (самопознании), субъекту необходимо быть готовым к этой неопределенности, она не должна пугать его.