«ЗЕМЕЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И РАЗВИТИЕ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОГО ПРОИЗВОДСТВА НА ЮГЕ АФРИКИ ...»

Импорт куриного мяса также увеличивается, составив в 2012 г. 404 тыс. т, при этом более 50% было завезено из Бразилии174. В 2012 г. ЮАР ввела антидемпинговые меры на импорт из Бразилии, которая, в свою очередь, обратилась в ВТО с целью оспорить данное решение. В птицеводстве прямо и Trends in the Agricultural Sector 2013... P. 56-62; South Africa Yearbook 2012/13… P.

56-57.

косвенно занято более 100 тыс. человек, что заставляет правительство ЮАР принимать протекционистские меры. С другой стороны, данная ситуация выявляет наличие существенных экономических противоречий между двумя партнерами по БРИКС и ИБСА (Форум диалога Индии, Бразилии и ЮАР)175.

обеспечивающими качественные пастбища. Традиционно уровень производства и спроса на молоко совпадают, в 2013 г. они, по оценкам, составили 2700 млн л.

Производство шерсти, наоборот, сконцентрировано в более засушливых регионах страны. В 2012/13 г. наибольший настриг шерсти приходился на провинцию Восточный Кейп (15 тыс. т), далее следуют Свободное Государство (10 тыс. т), Западный Кейп (8,7 тыс. т) и Северный Кейп (5,6 тыс. т). Соседний Лесото, торгующий своей шерстью в ЮАР, производит 4,4 тыс. т.

мериносовую шерсть176 для швейной промышленности, тогда как остальные крупные поставщики (Новая Зеландия, Уругвай, Аргентина) специализируются на полугрубой и грубой шерсти, использующихся для изготовления ковров и трикотажной пряжи. Около 90% всей южноафриканской шерсти продается на еженедельных аукционах, цена на которых находится в сильной зависимости от объема продаж в Австралии. Шерсть является экспортным товаром, 98% производства поставляется за рубеж, как в необработанном, так и в очищенном виде. В 2012/13 г. главными импортерами южноафриканской шерсти выступили Китай (60,5% или 17,2 тыс. т), Чехия (14,7%), Индия и Италия.

На ЮАР (главным образом, провинцию Восточный Кейп) приходится половина мирового настрига шерсти ангорской козы – мохера. На протяжении Brazil challenges South Africa over poultry at WTO // Reuters, 22.06.12; Fihlani P. Could chicken row threaten Brazil-South Africa friendship? // BBC News, 03.10.12.

Мериносовая шерсть — белого цвета, мягкая, эластичная, хорошо уравненная по тонине и длине, содержит достаточное количество жиропота белого или кремового цвета.

более чем 20 лет его производство, конкурирующее с искусственными волокнами, постоянно снижалось – с рекордного уровня в 12,2 тыс. т в 1988 г.

до 4,3 тыс. т в 2000 г. и 2,2 тыс. т в 2011 г. В 2012 г. оно увеличилось до 2,3 тыс.

т, благодаря повышению цен, вызванном возвращением интереса со стороны дизайнеров и производителей одежды. Значительная часть мирового настрига мохера импортируется ЮАР для переработки, после чего реэкспортируется вместе с местной продукцией177.

Обобщая данную главу, можно сделать следующие основные выводы:

На сельское хозяйство приходится около 8% ВВП стран САДК, однако этот показатель разнится по государствам, составляя до трети от ВВП Мозамбика, Танзании, Мадагаскара, Малави и 45% в ДРК. Кроме того, в аграрном секторе занято больше половины рабочей силы региона, а в сельской местности проживает около 60% его населения. Таким образом, если сельское хозяйство и не является доминирующим сектором экономики в регионе по вкладу в создание стоимости национального продукта, его развитие играет важнейшую роль в преодолении бедности.

Потенциал сельского хозяйства как источника экономического роста и инструмента ликвидации бедности остается нереализованным.

Юг Африки является уязвимым с точки зрения продовольственной безопасности регионом, испытывающим большие колебания в уровне осадков, вызванных изменением климата. Лишь в двух странах САДК (ЮАР, Маврикий) калорийность рациона питания населения превышает соответствующих данных дает основание утверждать, что если по потреблению растительных калорий разрыв между Югом Африки и продуктов животноводства он достигает нескольких раз.

Trends in the Agricultural Sector 2013... P. 65-69.

Подушевой прирост сельскохозяйственной продукции в последние два десятилетия не поспевал за увеличением населения, что говорит о низкой продуктивности аграрного сектора в регионе, повышение которой важно для обеспечения продовольственной безопасности и достижения целей экономического развития.

Исторически товарное сельское хозяйство в ЮАР (а также в Намибии, Ботсване и, отчасти, Зимбабве) развивалось по модели, характерной для стран «переселенческого капитализма», с «трудосберегающим»

технологическим способом производства. Однако в настоящее время вышеупомянутые страны характеризуются самым высоким уровнем безработицы в Африке. Данное обстоятельство свидетельствует о необходимости проведения в этих странах аграрной реформы с целью хозяйствования.

По мере развития страны, доля сельского хозяйства в ВВП ЮАР постепенно снизилась до 2-3%. Тем не менее, отрасль играет важную роль в экономике за счет прямых и обратных связей, обеспечения продолжает быть одним из крупнейших на континенте.

Либерализация экономики ЮАР в 1990-е гг., отменившая практику субсидирования капитальных расходов, привела к изменению структуры капитальных активов, в которой сократилась доля машин и оборудования.

Наблюдающаяся тенденция к сокращению посевных площадей является характерной чертой для стран с крупными капиталистическими хозяйствами и отчасти отражает относительное снижение расходов на транспортировку, позволившее перенести производство с менее продуктивных на отдаленные, но более плодородные земли.

В последние годы происходит конверсия посевной площади зерновых в посадки соевых бобов и рапса. Заметный рост производства продукции садоводства, в том числе вина, в большей степени обусловлен инвестициями в посадки улучшенных сортов и другие способы повышения урожайности, а не расширением посевной площади.

ГЛАВА 3. ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ РАЗВИТИЯ

АГРАРНОГО СЕКТОРА НА ЮГЕ АФРИКИ

3.1 Роль экспорта в сельском хозяйстве стран региона хозяйства в общий экономический рост является приток иностранной валюты, позволяющей импортировать средства производства и инвестиционные товары.

В зависимости от участия в производстве мелких и бедных домохозяйств развитие экспортного сельского хозяйства может иметь значительный эффект сокращения бедности (в том числе путем поощрения занятости в трудоемком нетрадиционном экспорте).

В целом по странам САДК наблюдается некоторое снижение доли продуктов сельского хозяйства в общем экспорте. В четырех странах сельскохозяйственный экспорт играет в Малави. По нашим подсчетам на основе данных ФАО, его доля сократилась с 94% в 2000 г. до 80% в 2011 г. Тем не менее, по этому показателю Малави продолжает занимать одно из первых мест в мире, уступая только Гвинее-Бисау (91%), Коморским островам (88%) и Либерии (85%). Танзания с начала 21 века значительно диверсифицировала структуру экспорта – доля сельскохозяйственных продуктов в нем упала с 68% до 21%. В Зимбабве этот показатель сократился с 48,5% в 2000 г. до 33% в г., на Мадагаскаре же несколько увеличился – с 18% до 22%.

При этом в 2011 г. доля табака во всем экспорте Малави составила 40%, а в Зимбабве – 20%. Сахар обеспечивает существенные валютные поступления от экспорта для Малави (15%), Маврикия (12%) и Свазиленда (8%). В общем экспорте Мадагаскара важную роль играет гвоздика (11%)178. В большинстве стран САДК сохраняется монокультурность аграрного экспорта. Как видно из таблицы 30, во всех из них, за исключением ЮАР и Танзании, на один товар Рассчитано по данным ФАО: FAOSTAT – http://faostat.fao.org/ диверсифицирован аграрный экспорт Анголы (где на пальмовое масло приходится 82%), однако его роль в общем экспорте незначительна, а по объему он уступает ЮАР более чем в 600 раз.

Таблица 30. Сельскохозяйственный экспорт стран САДК, 2011 г.:

Сейшельские Рассчитано по данным ФАО: FAOSTAT – http://faostat.fao.org/ Интерес представляет выявленная иерархия главных экспортных товаров.

Наибольшие валютные поступления странам региона обеспечивают табак, кукуруза и кофе, за ними следуют сахар, пряности и мясо, в то время как масла и шерсть менее ценны.

Некоторые страны САДК развивают экспортный сектор сельского хозяйства более высокими темпами, чем всю отрасль. Количественно данный процесс можно оценить с помощью деления индекса сельскохозяйственного экспорта на индекс сельскохозяйственного производства (2004-2006 = 100).

Полученный результат показывает, во сколько раз рост сельскохозяйственного экспорта превышает рост производства. Значение индекса больше единицы свидетельствует о более динамичном развитии экспортных отраслей сельского хозяйства (см. таблицу 31).

экспорта:

Рассчитано по данным ФАО: FAOSTAT – http://faostat.fao.org/ Товарное сельское хозяйство Лесото, Анголы и ДРК было экспортноориентированным до середины 1990-х гг. К началу века страны САДК, за продовольственных культур. Однако меньше чем через десять лет начинается обратный процесс, связанный с восстановлением и ростом мировых цен на развивается на Сейшельских островах, Мадагаскаре и в Мозамбике. После ликвидации режима апартеида и снятия международных санкций в начале 1990-х гг., в сельском хозяйстве ЮАР также наблюдается переориентация на экспортные отрасли.

Динамичное развитие ориентированных на экспорт отраслей сельского устойчивым процессом в странах Латинской Америки и Юго-Восточной Азии (например, в Бразилии и Таиланде), которые смогли перестроить структуру сельскохозяйственного экспорта от традиционных тропических товаров (сахар, кофе, какао) в пользу высокоценных продуктов (мясо, фрукты, овощи). Часть из них стали позиционировать себя в качестве экспортеров продукции умеренного пояса, что при нахождении в южном полушарии дает некоторые ценовые преимущества.

Стремительно растущий спрос на высокоценные сельскохозяйственные продукты на местном и международном уровне открывает важные перспективы роста для аграрного сектора в странах САДК. Однако существует высокая вероятность насыщения рынка этих товаров по мере того, как развивающиеся страны стремятся наверстать упущенное в экспорте. Кроме того, они рискуют столкнуться с протекционизмом со стороны развитых государств, значимой представляется и конкуренция со стороны крупных производителей (например, Бразилии или Китая).

сельскохозяйственных товаров представляют продукты, имеющие «этические»

сертификаты Organic, Fair Trade или «Халяль»179. Органические продукты выращиваются без применения пестицидов и искусственных удобрений, не являются генно-модифицированными180. Система Fair Trade («Справедливая торговля») направлена на достижение справедливости в сфере международной торговли и содействие устойчивому развитию путем создания лучших торговых условий для производителей и рабочих в развивающихся странах.

Однако и в этих сегментах производители сталкиваются с определенными проблемами: цены на их продукцию превышают среднюю рыночную стоимость (что объясняется издержками на сертификацию и отсутствием экономии на Продукты с маркировкой «Халяль», то есть разрешенные для потребления с точки зрения норм ислама, могут экспортироваться в страны с существенным мусульманским населением. Практика сертификации по стандарту «Халяль» в частности очень распространена в ЮАР.

Органическое земледелие в странах региона пока слабо распространено. Согласно данным ФАО, наибольшее развитие оно получило в Танзании, где под него используется 115 тыс. га или всего 0,31% сельскохозяйственных угодий. Далее следуют ЮАР (42 тыс. га или 0,04%), ДРК (41 тыс. га) и Мадагаскар (30 тыс. га).

масштабах в связи с небольшими объемами производства), а потенциальное предложение превышает спрос181. Интересное решение предложила ЮАР, которая ввела единый стандарт экологически чистой продукции в отношении фруктовой отрасли, максимально сокращающий издержки на сертификацию и выводящий напрямую на крупных ритейлеров в странах ОЭСР182. Для поиска новых ниш (рынков сбыта экспортной продукции и изменения ассортимента товаров) необходимо создание специальных агентств по стимулированию экспорта и проведению маркетинговых исследований.

3.2 Товарно-географическая структура аграрного экспорта ЮАР.

экспортера – ЮАР, на которую приходится больше половины (53%) сельскохозяйственного экспорта стран региона (см. таблицу 30). В таблице ниже представлены ведущие экспортные статьи, а также основные торговые партнеры по каждой из них.

Таблица 32. Товарно-географическая структура экспорта ЮАР, 2011 г.:

Статья экспорта млн. долл. Основные партнеры Кукуруза 814 Мексика (43%), Республика Корея (23%), Италия (5%) Яблоки 291 Великобритания (26%), Малайзия (12%), Бенин (9%) Немытая шерсть 282 Китай, Чехия, Индия, Италия Фрукты, переработанные Великобритания (15%), Япония (11%), Германия (10%) Данная ситуация имеет все шансы измениться с течением времени в связи с углублением вестернизации потребления в развивающихся странах, и, соответственно, распространением в них спроса на продукты, сертифицированные в соответствии со стандартами экологически чистой продукции.

South Africa establishes single ethical trade standard // Agritrade, 04.01.2013. – http://agritrade.cta.int/ Составлено по данным ФАО: FAOSTAT – http://faostat.fao.org/ По каждой из перечисленных в таблице 32 статей (кроме переработанных фруктов) ЮАР входит в первую десятку ведущих мировых экспортеров.

Развитые страны по-прежнему продолжают выступать в роли главных импортеров южноафриканской сельскохозяйственной продукции, особенно это касается Нидерландов и бывшей метрополии – Великобритании. Однако их доля постепенно сокращается, уступая место новым рынкам – странам Африки, Азии, Ближнего Востока и, как будет рассмотрено ниже, Российской Федерации.

Так как характер экспортной специализации определяет выгоды от участия страны в международном обмене, перейдем к расчету индекса advantage) конкурентоспособности продукции ЮАР на мировом рынке.

сравнительные преимущества находят свое отражение непосредственно в торговых потоках и проявляются в относительно высоком удельном весе продукта в структуре экспорта. Индекс RCA определяется путем отнесения доли товара (группы товаров) в структуре национального экспорта к его (ее) удельному весу в структуре мирового экспорта. Индекс RCA рассчитывается по формуле:

мировой экспорт товара j. Значение индекса от 0 до 1 свидетельствует об отсутствии выявленных сравнительных преимуществ, превышающее 1 – о существовании специализации в торговле данным товаром (группой товаров) и, следовательно, наличии выявленных сравнительных преимуществ, так как его доля в общем экспорте страны превышает долю этого товара в мировом экспорте183.

продовольственного рынка, можно убедиться, что ЮАР обладает выявленными конкурентными преимуществами лишь по некоторым из них (см. таблицу 33).

Таблица 33. Индексы выявленного сравнительного преимущества (RCA) для ЮАР по группам товаров:

Рассчитано по данным ФАО: FAOSTAT – http://faostat.fao.org/ Карасёва Н. Применение индексов Лафая и Балассы для выявления экспортной специализации стран Центральной и Восточной Европы // Журнал международного права и международных отношений. 2009. № 4. С. 107.

Наиболее очевидное выявленное конкурентное преимущество у ЮАР имеется в сегменте фруктов и овощей. Оно отличается стабильностью, и за весь рассматриваемый в таблице 33 период находится на уровне между 2 и 3 по индексу RCA.

Динамика индекса RCA по сахару была выраженно понижательной, сократившись с 5,61 в 2000 г. до 1,02 в 2011 г. Что касается рынка зерновых, участие ЮАР в нем подвержено постоянным колебаниям. При благоприятных погодных условиях страна имеет выявленное сравнительное преимущество в данном сегменте.

По отдельным товарным статьям ЮАР (по данным на 2011 г.) обладает наиболее высоким уровнем индекса RCA в экспорте овечьих шкур и шерсти, цитрусовых, фруктовых соков, слив, груш и кукурузной муки. В таблице сравнительного преимущества которых превышают отметку в 4 пункта.

Таблица 34. Индексы выявленного сравнительного преимущества (RCA) отдельных экспортных статей ЮАР (с наиболее высоким уровнем в 2011 г.):

Рассчитано по данным ФАО: FAOSTAT – http://faostat.fao.org/ Среди осваиваемых экспортерами ЮАР новых направлений заметное место начинает занимать Российская Федерация. Как видно из таблицы 32, основанной на последних доступных данных ФАО за 2011 г., Россия является одним из ведущих импортеров южноафриканских фруктов – апельсинов, лимонов, грейпфрутов и груш. При этом, по нашим оценкам, в последующие годы торговля между двумя странами стала лишь интенсивнее.

сельскохозяйственных товаров из ЮАР в Россию, отразим их в таблице 35 в виде доли от общего объема экспорта ЮАР и импорта России по данным продуктам (все потоки размером более 100 тыс. долларов США в год).

Таблица 35. Экспорт сельскохозяйственных товаров из ЮАР в Российскую Федерацию, 2011 г.:

Фрукты, Концентрированный Рассчитано по данным ФАО: FAOSTAT – http://faostat.fao.org/ Помимо цитрусовых и груш, Россия является для ЮАР важным рынком сбыта концентрированного ананасового сока и высушенных перцев (больше 15% стоимости экспорта этих продуктов). Крупными по объему являются поставки в РФ винограда (14 млн долларов США) и вина (10 млн долларов). В то же время, в 2011 г. продукция из ЮАР составляла лишь 1% импортируемых Россией вин. Однако южноафриканские производители достаточно активно выходят на российский рынок: национальный павильон ЮАР в рамках проходившей в Москве с 16 по 19 сентября 2013 г., был представлена информации, в таблице 36 ниже приведен список южноафриканских экспонентов вышеупомянутой выставки.

Международной продовольственной выставки «World Food 2013»:

Asara Wine Estate & Hotel (Pty) Ltd Cape Natural Tea Products www.rooibostea.co.za Чай Fresh Produce Exporters' Forum www.fpef.co.za Ассоциация экспортеров фруктов Great Heart of Africa www.greatheartofafrica.com Соусы Sage Kitchen www.sagekitchen.co.za Обработанные пищевые продукты South African Fruit & Vegetable Canners' Export www.safvca.co.za Council Thandi Wines (Pty) Ltd www.thandiwines.co.za Вино Waterstone Wines (Pty) Ltd www.waterstonewines.co.za Вино Westfalia Fruit Products www.westfaliafruit.co.za Фрукты, сухофрукты и масло Wines of South Africa www.wosa.co.za Ассоциация экспортеров вина Xtreme International www.thexgroup.co.za Цитрусовые фрукты Zandvliet Estates (Pty) Ltd www.zandvliet.co.za Вино Zest Fruit (Pty) Ltd www.zestfruit.co.za Цитрусовые и виноград Источник: Рассылка по электронной почте экономического отдела посольства ЮАР в Москве ([email protected]).

Если доля сельскохозяйственной продукции в общем импорте России из ЮАР составляет 50-60%, то на эту же группу товаров в российском экспорте приходится 8-10%184. Экспорт в ЮАР сельскохозяйственной продукции не диверсифицирован, и на 98% состоит из поставок пшеницы (в 2011 г. на сумму 33,3 млн долларов США). При этом на ЮАР приходится лишь 1% экспорта пшеницы из РФ185.

Участие обеих стран в группе БРИКС открывает новые возможности для взаимовыгодного сотрудничества в сфере сельского хозяйства и в перспективе должно привести к увеличению объемов торговли продукцией данной категории.

3.3 Связи по линии «Юг-Юг»: субрегиональная горизонтальная интеграция и сотрудничество со странами БРИКС Под взаимодействием «Юг-Юг» понимается сотрудничество между развивающимися странами. В эпоху глобализации, привносящей в мировую экономику радикальные изменения, предоставляющей этим странам огромные возможности и бросающей им новые вызовы, для достижения стоящих впереди целей государствам необходимо формировать новые партнерские отношения.

Страны Юга могут находить подходящие, недорогие и устойчивые решения своих проблем, используя опыт других развивающихся государств, а также объединять усилия в проведении исследований и разработке технологий186.

Важной формой подобного сотрудничества является региональная интеграция. Необходимость в сближении макроэкономической и отраслевой политики была полностью признана в качестве предпосылки ускорения общего роста и экономического взаимодействия между странами региона Юга Африки Двустороннее сотрудничество: Россия – Южная Африка / Министерство сельского хозяйства РФ. – http://intmcx.ru/bilateral/South+Africa/analytics Рассчитано по данным ФАО: FAOSTAT – http://faostat.fao.org/ Juma C. et al. Forging New Technology Alliances: The Role of South-South Cooperation // Cooperation South Journal. 2005. P. 59-71.

продовольственной безопасности и сельского хозяйства оказалась на первом месте в списке приоритетов187.

В подписанной в мае 2004 г. Дар-эс-Саламской декларации по сельскому хозяйству и продовольственной безопасности главы государств еще раз призвали к серии краткосрочных и долгосрочных мер по решению регионального продовольственного кризиса. При этом акцент делался на действиях, необходимых для укрепления отраслевого сотрудничества между государствами-членами путем разработки согласованных региональных сельскохозяйственной продукции, а также торговлей188.

Для решения большинства из этих задач в рамках САДК существует Управление по продовольствию, сельскому хозяйству и природным ресурсам подразделений (одним из подразделений является, например, Информационный центр по южноафриканским мигрирующим паразитам)189. Управлением в течение последних лет был достигнут значительный прогресс по гармонизации политики в сфере семеноводства190, генно-модифицированных организмов и биобезопасности, контроля за вредителями и заболеваниями. Формируются общие стандарты в области производства, использования и утилизации удобрений191.

Treaty of the Southern African Development Community. P. 5 (Article 5), 10 (Article 21).

Mbithi M., Kiio A. Scoping Agricultural Trade Policy in Eastern and Southern Africa / Eastern African Grain Council. Nairobi, 2013. P. 27.

Food, Agriculture and Natural Resources (FANR) // Southern African DevelopmentCommunity. – http://www.sadc.int/fanr/ САДК подготовил отдельный меморандум о взаимопонимании по согласованию семеноводства в регионе, в основу которого легли три документа, регулирующих систему использования региональных сортов, сертификацию семян и обеспечение качества, а также фитосанитарные меры. См.: Trends in the Agricultural Sector 2013... P.

67-68.

Regional Agricultural Policy: Country Summary Agricultural Policy Review Reports / Directorate of Food, Agriculture and Natural Resources, SADC Secretariat. Gaborone, 2011.

P. 3.

В регионе ведется работа по созданию Зоны свободной торговли (ЗСТ).

Первым шагом после принятия Протокола САДК по торговле 1996 г. стало начало действия ЗСТ между государствами-членами Южноафриканского таможенного союза (САКУ) и Маврикием в сентябре 2000 г. С тех пор тарифы в рамках САДК существенно уменьшились – к 2010 г. лишь 18% торгующихся между странами региона сельскохозяйственных и продовольственных товаров облагались пошлинами (см. таблицу 37).

Таблица 37. Импортные тарифы САДК на сельскохозяйственные и промышленные товары:

Сельскохозяйственные Промышленные Источник: Mbithi M., Kiio A. Scoping Agricultural Trade Policy in Eastern and Southern Africa / Eastern African Grain Council. Nairobi, 2013. P. 28.

Тем не менее, как видно из таблицы 37, в сравнении с промышленными, сельскохозяйственные товары облагаются большими пошлинами. Таким образом, даже касаемо торговли в рамках САДК аграрный сектор остается более защищенным, нежели промышленность.

Сельскохозяйственная продукция относится к числу наиболее торгуемых товаров между странами САДК: ее доля достигает 60% от общего объема внутрирегионального экспорта. Для ЮАР эта цифра поменьше (около 10% от экспорта и 2,5% импорта), при этом товарная структура экспорта существенно отличается – в ней преобладает кукуруза, сахар, крупы, пшеничная и кукурузная мука. В импорте из региона большое значение имеют семена подсолнечника и бобовые, которые, наряду с кукурузой, являются важной частью продовольственной корзины бедных слоев населения ЮАР192.

На Юге Африки, как и в остальной части континента, весьма произвольные политические границы не совпадают с естественными рынками, разделяя зоны с регулярным излишком продуктов питания (как, например, север Мозамбика и Замбии) от зон, постоянно испытывающих дефицит (провинция Катанга в восточном ДРК, прилегающая к ЮАР южная часть Мозамбика). Заметное неформальное трансграничное перемещение людей и товаров отражает эти экономические и культурные связи, тогда как унаследованные колониальные границы, как правило, препятствуют естественным торговым потокам. Открытие международных границ для внутрирегиональной торговли продовольственными товарами предоставляет преимущества как местным потребителям, так и фермерским хозяйствам, предлагая недорогое средство снижения волатильности внутренних цен на основные продукты питания.

сотрудничество по линии «Юг-Юг» в отрыве от роли, которую в этом процессе играют страны БРИКС. В российской науке все большее признание получает тезис о том, что страны БРИКС становятся одним из «возвышающихся»

полюсов новой модели мирового экономического развития193, причем, что особенно важно, как каждая в отдельности, так и в качестве нарождающегося единого целого – политико-экономического объединения глобальной значимости, обладающего очевидным весом194. Если взглянуть на программы Pannhausen C., Untied B. et al. Regional Agricultural Trade in Southern Africa: The dominance of South Africa within the SADC region. Eschborn, 2010. P. 2-3.

Фитуни Л., Абрамова И. Закономерности формирования и смены моделей мирового экономического развития // Мировая экономика и международные отношения. 2012. № Фитуни Л. Дифференциация развивающихся стран и новая архитектура мировой экономики (вопросы теории) // Азия и Африка сегодня. 2012. № 10.

сотрудничества с Африкой таких стран, как Китай, Бразилия и Индия, то можно обнаружить, что сельскому хозяйству в них отводится одно из ведущих мест.

Тому есть несколько объяснений. Первое – существующее восприятие Африки как континента с большим количеством «недостаточно используемой»

крупномасштабных инвестиций в производство продовольствия на экспорт.

Второе – утверждение о сходстве почв, климатических и экологических условий среди стран Юга, что позволяет осуществлять прямую передачу технологий и опыта в организации сельскохозяйственного производства.

Третье – сравнительные преимущества Африки, такие как доступные и дешевые земля и рабочая сила, и даже преференциальные торговые соглашения со странами Европы и Северной Америки, предоставляющие возможность, например, бразильскому агробизнесу обходить ограничения на импорт их продукции через инвестиции в аграрный сектор Африки.

Еще на первом саммите стран БРИК в Екатеринбурге в июне 2009 г. было принято Совместное заявление по глобальной продовольственной безопасности, в котором, среди прочего, обозначалась необходимость «установления справедливого и разумного режима международной торговли сельскохозяйственными товарами, а также предоставления сельским жителям в развивающихся странах стимулов к участию в сельскохозяйственном производстве»195.

К моменту образования группы, страны БРИКС уже имели некоторый опыт взаимодействия по вышеперечисленным аспектам. В публикациях, посвященных БРИКС, при рассмотрении истории возникновения группы нередко забывается о роли ИБСА – существующего с 2003 г. блока Индии, Бразилии и ЮАР, влияние которого на формирование повестки дня БРИКС нельзя недооценивать. ИБСА позиционирует себя, прежде всего, как Совместное заявление стран БРИК по глобальной продовольственной безопасности.

Екатеринбург, 16.06.2009. – http://archive.kremlin.ru/ инициатива, главной целью которой является содействие сотрудничеству по линии «Юг-Юг».

В рамках программ учрежденного совместно с ПРООН Фонда по борьбе с нищетой и голодом в Гвинее-Бисау, например, было проведено обучение разведения риса и производства цитрусовых и манго. Партнерами по ИБСА были представлены новые сорта этих и других растений, благодаря чему стало возможным ведение сельского хозяйства даже в гвинейский сезон дождей.

Кроме того, в стране были проведены курсы по эффективному использованию водных ресурсов, а также осуществлена электрификация (посредством солнечных панелей) нескольких деревень196.

Уже в год образования ИБСА, объединение инициировало создание «группы 20» (G-20), чья позиция в Канкуне (Мексика, 2003 г.) способствовала включению в тематику переговоров в рамках ВТО вопросов, связанных с интересами развивающихся стран (вопросы сельскохозяйственных субсидий, доступа продукции аграрного сектора на рынки США и Западной Европы)197.

Основной организацией, координирующей усилия стран ИБСА в аграрном секторе, является Объединенная рабочая группа по сельскому хозяйству. На 4-м саммите глав государств в Бразилии в апреле 2010 г. группа приняла программу «Будущее сельскохозяйственного сотрудничества в рамках ИБСА». В документе выделены следующие важные потенциальные области для взаимодействия:

1. Пищевая промышленность;

2. Меры по пищевой безопасности;

3. Поддержка совместных сельскохозяйственных НИОКР (в том числе организация обмена сельскохозяйственными технологиями между странами IBSA Fund Project Portfolio Overview / UNDP. 2013. – http://tcdc2.undp.org/ibsa/ Восходящие страны-гиганты на мировой сцене XXI века // Латинская Америка.

2005. № 7.

ИБСА через создание специальной сети, которая могла бы сводить воедино информацию о доступных инновационных решениях);

4. Информационно-коммуникационные технологии для развития сельского хозяйства;

5. Повышение квалификации и обмен кадрами.

В документе предлагается провести исследование с целью выявления сравнительных преимуществ каждой из стран. Также оно будет включать в себя анализ планируемого развития для сельского хозяйства на следующие 25 лет198.

сельскохозяйственного планирования является уникальной для инициатив по линии «Юг-Юг».

Как и в случае с ИБСА, партнеры по БРИКС создали специальную Рабочую группу по сельскому хозяйству, несущую координирующую функцию и разрабатывающую предложения к официальной встрече профильных министров. К настоящему времени по данному направлению странами БРИКС приняты План действий по сельскохозяйственному сотрудничеству на 2012гг., а также три совместные министерские декларации. В декларации по итогам министерской встречи в Китае в октябре 2011 г. прямым текстом говорится, что страны БРИКС «полны решимости сделать все возможное, чтобы помочь африканским государствам в улучшении их производственного потенциала с целью повышения продовольственной безопасности, особенно среди мелких фермеров»199.

Между тем, параллельно с возрастающим влиянием стран БРИКС в мире, изменилась и роль Африканского континента. В 2000-х гг. в большинстве его государств наблюдался самый длительный период устойчивого экономического роста с момента обретения независимости: среднегодовые темпы прироста Future of Agriculture Cooperation in India, Brazil and South Africa (IBSA). 2010. – http://www.itamaraty.gov.br/ Joint Declaration of the Second Meeting of BRICS Ministers of Agriculture and Agrarian Development. Chengdu, 30.10.2011. – http://www.mid.ru/brics.nsf ВВП в Африке превысили 5%200. Отныне континент воспринимается в качестве благоприятного объекта для инвестирования, характеризующегося самыми высокими нормами прибыли в сравнении с другими развивающимися регионами и быстрорастущим внутренним потребительским рынком. В результате продовольственного кризиса второй половины 2000-х гг., усилился интерес к африканскому аграрному сектору, в том числе со стороны стран БРИКС. Тем временем, сами лидеры африканских государств всё больше рассматривают страны БРИКС не только как инвесторов и поставщиков технологий, но также в качестве моделей организации сельского хозяйства.

В этой связи китайские эксперты часто ссылаются на ту роль, которую сельское хозяйство сыграло в процессе трансформации экономики Китая. При этом обычно делается вывод, что китайский опыт интенсификации ведения сельского хозяйства может быть заимствован африканскими странами201. В то же время аграрный сектор Китая на настоящем этапе сталкивается с определенными проблемами, связанными с деградацией земельных угодий и истощением водных ресурсов для ирригации. Поддержание достигнутого модифицированных сортов и большей химизации сельского хозяйства, а также благодаря постепенной консолидации мелкотоварных хозяйств в крупные механизированные фермы. Таким образом, достаточно сложно говорить о единой устойчивой китайской модели развития аграрного сектора.

Функцию финансирования проектов по сотрудничеству с Африкой, в том числе в сфере сельского хозяйства, а также содействия инвестициям китайских Development Fund).

Абрамова И. Развивающиеся страны в мировой экономике ХХI века: формирование новой архитектуры международных экономических отношений // Проблемы современной экономики. 2011. № 1. С. 57.

Li X. et al. Agricultural Development in China and Africa: A Comparative Analysis. L., 2012.

производства и т.п. Посредством Фонда на континенте было открыто более демонстрационных центров аграрной техники202. Одновременно в сельское хозяйство стран Африки вовлекаются китайские государственные и частные компании.

На наш взгляд, в качестве конкретного примера было бы интересно рассмотреть роль китайских акторов в развитии сельского хозяйства отдельного африканского государства. В нашем случае – это Зимбабве.

Начиная с 2009 г. экономика Зимбабве стабилизировалась, и быстро восстанавливалась от последствий охватившего страну в 2000-2008 гг. кризиса.

В период кризиса в Зимбабве была осуществлена радикальная земельная реформа, полностью перестроившая структуру землевладения. Более чем тыс. новых фермерских хозяйств нуждались в разных формах поддержки.

Западные программы помощи намеренно не охватывали районы, где была осуществлена земельная реформа, и не взаимодействовали с государством ввиду введенных против него экономических и дипломатических санкций (см.

параграф 1.4). В этих условиях в поисках альтернативных инвестиций правительство объявило о новой внешнеэкономической политике «Взгляд на Восток». Благодаря преференциям в рамках данной политики Китай очень быстро стал вовлекаться в экономику Зимбабве, в том числе в сферу сельского хозяйства.

Как и во многих других странах Африки, Китай открыл в 2012 г.

сельскохозяйственного колледжа в Гвеби, неподалеку от столицы Зимбабве Хараре. В течение 3 лет центр будет оставаться под управлением китайской компании Minoble, а затем передан зимбабвийскому правительству. Основные задачи

центра сводятся к следующему: выступать площадкой для демонстрации Amanor K. South-South Cooperation in Africa: Historical, Geopolitical and Political Economy Dimensions of International Development // IDS Bulletin. 2013. № 4.

успешных китайских технологий и методов производства; служить учебным центром для сельскохозяйственного персонала, студентов и фермеров;

осуществлять аграрные исследования.

В 2011 г. Экспортно-импортный банк Китая предоставил Зимбабве ссуду в размере $334,7 млн на приобретение тракторов в рамках государственной программы механизации сектора. Также некоторое количество сельскохозяйственной техники было передано стране правительством китайской провинции Сычуань. Помимо этого, Китай оказывает продовольственную помощь Зимбабве, а также проводит обучающие курсы для сотрудников министерства сельского хозяйства и других сельскохозяйственных служб.

Однако еще большую роль в восстановлении аграрного сектора Зимбабве играют китайские компании, имеющие контрактные соглашения с местными фермерами. В последние годы в Зимбабве контрактное земледелие стало основным способом финансирования сельского хозяйства, так как его традиционные формы (прежде всего, в виде получения кредита) были по большей части недоступны. Наиболее привлекательными в этом плане товарными культурами оказались табак и хлопок, на которые ежегодно приходится до 70% финансовых поступлений в сектор.

договоренностям, является китайская Tianze Tobacco. Компания предоставляет фермерам удобрения, семена и оборудование, а затем восстанавливает свои расходы во время скупки и продажи табака. Более того, Tianze скупает у фермеров табак по более высокой средней цене, чем любая другая иностранная компания. На настоящий момент Китай является крупнейшим скупщиком зимбабвийского табака. Большинство фермеров, имеющих контрактные соглашения с Tianze, сосредоточены на перераспределенной в результате земельной реформы земле, так как компания работает лишь с теми из них, которые выделяют под табак не менее 10 га пашни.

Выращиванием хлопка в Зимбабве занимаются около 300 тыс. мелких фермеров, 95% из них – по контрактным схемам. Опыт китайской компании Sino Zimbabwe Cotton Holdings (SZCH), действующей в «хлопковой сфере»

Зимбабве, представляется, пожалуй, негативным. Она часто обвиняется в том, что скупает хлопок без распределения по сортам, что может сказаться на потере зимбабвийским хлопком статуса высокого качества. Также сообщается, что SZCH оказывает недостаточную поддержку фермерам, однако активно скупает хлопок по более высокой цене, в том числе под прикрытием чиновников на хлопкоочистительными компаниями. Подобные практики могут негативно сказаться на хлопковой отрасли Зимбабве в долгосрочной перспективе. Однако с ростом производства хлопка в стране, интересы Китая в этой сфере скорее усилятся, и ситуация может исправиться, в том числе и за счет прихода на зимбабвийский рынок других китайских компаний203.

Что касается сотрудничества в сфере сельского хозяйства Бразилии с Африкой, то здесь особое внимание придается схожести их почв и экосистем, а также возможности применения бразильских успешных технологий и проектов в Африке. При этом в качестве примера приводится опыт трансформации малоосвоенных земель, в частности саванной зоны Серраду, в настоящее время превратившейся в центр бразильского агробизнеса и один из мировых лидеров по производству сои204.

В то же время сельскохозяйственная политика, ориентированная на поощрение крупного аграрного производства и поддерживаемая министерством сельского хозяйства, подвергается существенной критике в самой Бразилии, в том числе с точки зрения экологических последствий, а также концентрации капитала в руках небольшого количества компаний. За альтернативную модель выступают общественные движения и министерство аграрного развития, Mukwereza L. Reviving Zimbabwe’s Agriculture: The Role of China and Brazil // IDS Bulletin. 2013. № 4.

The Miracle of the Cerrado // The Economist, 26.08.2010.

продвигающие создание семейных ферм. Данное различие в подходах проявляется и в проектах по сотрудничеству в Африке, в зависимости от вовлеченных в него институтов.

Наиболее заметной в Африке является деятельность бразильской исследовательской корпорации Embrapa, ставшей одной из движущих сил сельскохозяйственного развития в стране и мировым авторитетом по НИОКР в области тропического земледелия. В задачи Embrapa входит не только адаптация собственных технологий под местные агроэкологические условия, но и усиление исследовательского потенциала институтов принимающих стран.

сосредоточена в Мозамбике, где они имеют прямые контакты с коллегами из национального института аграрных исследований205.

Две бразильские национальные программы, осуществленные под эгидой министерства аграрного развития, нашли свое продолжение в Африке.

Programme), поддерживаемая также ФАО, предполагает увеличение закупок продукции, произведенной мелкими фермерами на местах, для нужд государственных учреждений (в первую очередь, речь идет об обеспечении школьным питанием)206.

Африканская версия программы «Больше продовольствия» (The More Food Africa Programme) имеет целью повысить продуктивность мелкотоварных хозяйств посредством предоставления им доступа к льготному кредиту на приобретение субсидированной сельскохозяйственной техники. На настоящий момент Бразилия уже начала осуществление данной программы в Гане, Зимбабве, Кении, Мозамбике и Сенегале. Что примечательно, трактора и производителями. Таким образом, программа открывает последним новые Cabral L. Brazil-Africa Agricultural Cooperation Encounters: Drivers, Narratives and Imaginaries of Africa and Development // IDS Bulletin. 2013. № 4.

Amanor K. Op. cit.

экспортные рынки сбыта207. На наш взгляд, Россия также могла бы разработать для развивающихся стран подобную программу (возможно, в сотрудничестве с Бразилией в рамках БРИКС), что поможет качественно повысить уровень оказываемой ею помощи развитию и, одновременно, положительно скажется на отечественной отрасли по производству сельскохозяйственной техники.

Особой составляющей бразильско-африканских взаимоотношений в аграрной сфере являются растущие связи между неправительственными транснационального крестьянского объединения Via Campesina. Так, например, ряд бразильских общественных организаций поучаствовали в проекте по восстановлению и сохранению семян местных сортов растений в Мозамбике и ЮАР.

сельскохозяйственного сотрудничества с Африкой ProSavana так же, как и Ожидается, что ProSavana охватит 14 млн га тропической саванны в «коридоре Накала» на севере Мозамбика с целью превращения ее в высокопродуктивный сельскохозяйственный регион – проект, во многом идентичный освоению бразильского Серраду. Он является долгосрочным, рассчитанным более чем на 20 лет, и помимо аграрного производства, включает в себя также вопросы развития инфраструктуры и освоения рынков.

Параллельно для поддержки этих проектов и привлечения в регион частных инвестиций был создан Фонд Накала (The Nacala Fund), интерес к которому проявляют, прежде всего, бразильские и японские компании. Среди стимулов для инвестирования в аграрный сектор Мозамбика называются относительно низкая стоимость земли, поощрение участия в проекте со стороны бразильского правительства, выгодное месторасположение страны с Patriota T., Pierri F. Family Farming for Greater Food Sovereignty in Africa: Relevance of Brazil’s More Food Africa // Poverty in Focus. 2012. № 24.

легким доступом к азиатским рынкам, а также отсутствие строгого природоохранительного законодательства. Таким образом, налицо связь между проектом по техническому сотрудничеству и интересами иностранного агробизнеса208.

В самом Мозамбике отношение к ProSavana неоднозначное. С одной стороны, предполагается, что проект интегрирует местных земледельцев в продуктовые цепи, и поспособствует инвестициям и модернизации сельского хозяйства. В то же время, многие общественные организации обращают внимание на тот факт, что ProSavana обсуждается только на уровне правительств, и местное сообщество никак не принимает участия в разработках проекта. Также высказываются опасения по поводу судьбы 4 млн крестьян, живущих в настоящий момент на территории трех провинций «коридора Накала»209.

Без сомнения, таким странам, как Мозамбик и Зимбабве, необходимы инвестиции в аграрный сектор для реализации его потенциала, однако остается открытым вопрос, насколько они осуществляются действительно в интересах местных крестьян, и насколько предлагаемые странами БРИКС модели развития сельского хозяйства являются примерами, достойными подражания.

Очевидно, что африканские государства нуждаются как в новых сельскохозяйственных стратегиях, так и в технологиях и опыте других развивающихся стран. По нашему мнению, рост производительности в продовольственной безопасности в долгосрочной перспективе. Поэтому попытка координации деятельности в данном направлении в рамках БРИКС видится весьма своевременной. Остается надеяться, что данное сотрудничество не останется лишь декларативным, а выльется в реальные проекты развития африканского аграрного сектора.

Cabral L. Op. cit.

Joint Statement: Leaked copy of the Master Plan for the ProSavana programme in Northern Mozambique confirms the worst, 29.04.2013. – http://www.grain.org/ Обобщая данную главу, можно сделать следующие основные выводы:

В целом по странам САДК наблюдается некоторое снижение доли продуктов сельского хозяйства в общем экспорте. В четырех из них она продолжает составлять более 20%, в том числе в Малави – около 80%.

В большинстве стран САДК сохраняется монокультурность аграрного экспорта (во всех из них, за исключением ЮАР и Танзании, на один товар приходится более 20%).

Стремительно растущий спрос на высокоценные сельскохозяйственные продукты на местном и международном уровне открывает важные перспективы роста для аграрного сектора в странах САДК. Одним из путей поддержания конкурентоспособности может стать развитие производства, сертифицированного в соответствии со стандартами экологически чистой продукции (что находит некоторое отражение, в частности, в ЮАР).

Развитые страны (особенно Нидерланды и Великобритания) по-прежнему сельскохозяйственной продукции из ЮАР. Однако их доля постепенно сокращается, уступая место новым рынкам – странам Африки, Азии, Ближнего Востока и СНГ.

Наиболее очевидное выявленное конкурентное преимущество ЮАР имеет в сегменте фруктов и овощей.

Российская Федерация является одним из ведущих импортеров южноафриканских фруктов – апельсинов, лимонов, грейпфрутов и груш.

Участие двух стран в группе БРИКС открывает новые возможности для взаимовыгодного сотрудничества в сфере сельского хозяйства и в перспективе должно привести к увеличению объемов торговли продукцией данной категории.

Работа по созданию Зоны свободной торговли государств-членов САДК привела к существенному уменьшению тарифных и нетарифных барьеров. К 2010 г. лишь 18% торгующихся между странами региона сельскохозяйственных и продовольственных товаров облагались пошлинами.

Африканские государства нуждаются как в новых сельскохозяйственных стратегиях, так и в технологиях и опыте других развивающихся стран.

Попытка координации деятельности в данном направлении в рамках БРИКС видится в этой связи весьма своевременной. В то же время многие проекты, осуществляемые при содействии, в частности, Китая и Бразилии, движимы интересами их агробизнеса и не всегда могут совпадать с потребностями местных крестьян.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Значение аграрного сектора в экономике стран Юга Африки нельзя недооценивать, несмотря на то, что на него приходится всего около 8% общего ВВП группировки САДК – намного ниже, чем во многих других развивающихся странах (28% в странах с низким уровнем доходов по классификации Всемирного Банка). Однако если рассматривать государства этого региона по отдельности, то во многих из них этот показатель весьма высок, составляя в Мозамбике, Танзании, Мадагаскаре и Малави до трети ВВП, а в ДРК – целых 45%. Кроме того, в аграрном секторе занято больше половины рабочей силы региона, в сельской местности проживает около 60% его населения. Даже в таких странах, как ЮАР и Ботсвана, в которых аграрный сектор обеспечивает всего 2-3% национального дохода, сельские жители составляют более трети населения.

При этом бедное население сосредоточено преимущественно в сельских районах, что делает развитие аграрного сектора важным инструментом преодоления высокого уровня бедности. Однако государства региона уделяют недостаточное внимание его поддержке. Сельское хозяйство конкурирует за ограниченные ресурсы с другими секторами экономики, в том числе с горнодобывающей промышленностью. Большинству стран региона еще предстоит достичь цели принятой Африканским союзом в 2003 г. Мапутской декларации по выделению не менее 10% бюджетных ассигнований на развитие аграрного сектора.

Темпы роста аграрного сектора САДК в начале XXI в. составили лишь 2,6%, в то время как население в регионе увеличивалось на 2,4% в год, что фактически нивелировало прирост сельскохозяйственного продукта в расчете на душу населения. Увеличение аграрного ВВП региона пока не соответствует целевому показателю в 6%, рекомендованному Комплексной программой развития африканского сельского хозяйства в рамках НЕПАД, необходимого для достижения общего экономического роста, продовольственной безопасности и сокращения бедности.

Юг Африки является уязвимым с точки зрения продовольственной безопасности регионом, испытывающим большие колебания в уровне осадков, вызванных изменением климата. Лишь в двух странах САДК (ЮАР, Маврикий) калорийность рациона питания населения превышает общемировой и средний по Африке уровень. Сопоставление соответствующих данных дает основание утверждать, что если по потреблению растительных калорий разрыв между Югом Африки и развитыми странами относительно невелик, то по потреблению продуктов животноводства он достигает нескольких раз. Тем не менее, стоит ожидать увеличения потребления в регионе высокоценных продуктов – мяса, фруктов и овощей – под влиянием действия закона Беннетта (связанного с ростом доходов населения), вестернизации потребления, а также по мере расширения сетей розничной торговли продуктами питания.

Тот факт, что подушевой прирост сельскохозяйственной продукции не поспевал за увеличением населения, объясняется низкой продуктивностью аграрного сектора в регионе. Для оценки его эффективности в диссертации рассматриваются отдельные факторы производства – земельные, трудовые и материальные ресурсы. В целом, эффективность факторов производства существенно варьируется от страны к стране, а внимательное сравнение данных о продуктивности использования земельных ресурсов и производительности труда позволило прийти к выводу о существовании двух типов аграрного сектора. Вслед за известными учеными Ю. Хаями и В. Раттаном, можно охарактеризовать эти типы по методу ведения сельского хозяйства как «землесберегающий» и «трудосберегающий».

Исторически товарное сельское хозяйство в ЮАР (а также в Намибии, Ботсване и, отчасти, в Зимбабве) развивалось по модели, характерной для стран «переселенческого капитализма», с «трудосберегающим» технологическим способом производства. Однако в настоящее время эти страны характеризуются самым высоким уровнем безработицы в Африке. Данное обстоятельство свидетельствует о необходимости проведения в этих странах аграрной реформы с целью формирования более трудоемкого мелкотоварного способа хозяйствования.

По сравнению с другими регионами мира, уровень материальнотехнической оснащенности сельскохозяйственного производства на Юге Африки является очень низким. В странах САДК наиболее важной составляющей производственных фондов является рабочий и продуктивный скот, затем – капитальные затраты на улучшение земель. Структура производственных фондов в Китае и Бразилии, например, отличается от группировки САДК незначительно (с большей ролью машин и оборудования, и меньшей – скота в Китае и затрат на улучшение земель в Бразилии), а в развитых странах важнейшее значение имеют машины и оборудование.

Повышение эффективности сельского хозяйства в странах САДК в дальнейшем потребует поддержки со стороны государства, в частности в виде обеспечения капиталовложений в целях расширения доступа к инфраструктуре в сельских районах (дорожные сети и транспортные услуги, телекоммуникации, электроснабжение), а также создания механизмов интеграции фермеров в вертикальные цепочки сбыта и производственные объединения.

Сокращение доли сельского хозяйства в ВВП и уменьшение его роли в экономике в целом – процесс закономерный, обусловленный более высокой динамикой развития других отраслей материального производства и услуг. В ЮАР доля сельского хозяйства в ВВП постепенно снизилась с 19% в 1965 г. до 2-3% в наши дни. Тем не менее, отрасль играет важную роль в экономике за счет прямых и обратных связей, обеспечения занятости и валютных поступлений. В то же время в стоимостном выражении валовой сельскохозяйственный продукт ЮАР вырос в сопоставимых ценах 2004- гг. с 9 млрд долларов США в 1985 г. до 15,1 млрд в 2012 г.

Либерализация экономики ЮАР в 1990-е гг., отменившая практику субсидирования капитальных расходов, привела к увеличению среднего возраста тракторного парка и, соответственно, изменению структуры капитальных активов, в которой сократилась доля машин и оборудования.

Наблюдающееся после 2009 г. увеличение разрыва между валовым и чистым продуктом в аграрном секторе ЮАР свидетельствует о начале наращивания доли машин и оборудования в инвестициях, так как парк сельскохозяйственной техники нуждается в обновлении. Согласно проведенным нами расчетам, величина чистой прибыли фермерских хозяйств на каждые 100 рандов основных производственных фондов заметно повысилась в 2000-х гг. по сравнению с предыдущими десятилетиями, что свидетельствует о более эффективном использовании капитала в сельском хозяйстве ЮАР.

Лишь 12% сельскохозяйственных угодий в ЮАР подходят для ведения растениеводства. По этой причине значительную часть аграрного ВВП обеспечивает животноводство, при этом его доля выросла с 36% в 1970 г. до 46% в 2011 г. А совокупная площадь земель, используемых под пашни, уменьшилась с 2000 по 2011 г. на 13%. Эта тенденция к сокращению посевных площадей является характерной чертой для стран с крупными капиталистическими хозяйствами и отчасти отражает относительное снижение расходов на транспортировку, позволившее перенести производство с менее продуктивных на отдаленные, но более плодородные земли.

В последние годы происходит конверсия посевной площади зерновых в посадки соевых бобов и рапса. Заметный рост производства продукции садоводства, в том числе вина, в большей степени обусловлен инвестициями в посадки улучшенных сортов и другие способы повышения урожайности, а не расширением посевной площади.

способствовало внедрение генетически модифицированных сортов этих культур, устойчивых к определенным видам насекомых и гербицидам. К 2010 г.

они занимали до 80% посевов кукурузы и соевых бобов, а также 98% – хлопка.

По данным ФАО, в 2012 г. наибольшая площадь пашен в ЮАР была занята посевами кукурузы – 3,14 млн га, что в 6 раз превышает площадь посевов занимающей второе место пшеницы. За ними следуют подсолнечник, соевые бобы, сахарный тростник и виноград.

Крупные капиталистические хозяйства продолжают производить почти всю рыночную сельскохозяйственную продукцию. Более того, на наиболее крупные фермы, доля которых в общем числе хозяйств не превышает 5%, приходится половина валового дохода от сельского хозяйства и более 60% чистой прибыли. Для большинства мелких хозяйств основной целью является обеспечение собственного необходимого пропитания или дополнительного источника продовольствия, и лишь для 200-300 тыс. из них – получение денежного дохода.

Несмотря на социальную и политическую необходимость проведения земельной реформы в ЮАР, она осуществляется медленно. Политика по созданию класса крупных чернокожих фермеров не учитывает потребности основной части заинтересованного в реформе населения. С одной стороны, существует стремление к проведению социальной политики по сокращению бедности через перераспределение наделов в пользу безземельных крестьян. С другой стороны, земельная реформа на практике направлена на рыночную интеграцию производителей и расширение масштабов сельскохозяйственного производства, с упором на производительность тех собственников, которые показывают более конкурентоспособный и либерально-экономический подход к землепользованию.

Соединение этих двух подходов привело к возникновению противоречий и несоответствий в самой политике земельной реформы ЮАР. В настоящее время правительство предпринимает меры в данном направлении для ускорения и повышения эффективности перераспределения земли. Однако неспособность правительства удовлетворить в достаточной мере потребность сельских жителей в доступе к земельным ресурсам и средствам к существованию повлекла за собой рост протестных настроений в их среде, проявлением чего стали забастовки сельскохозяйственных рабочих в провинции Западный Кейп в 2012 г., а также призывы со стороны ряда социальных движений бойкотировать выборы как часть кампании «Нет земли – нет голосов».

Анализ социально-экономической структуры аграрного сектора ЮАР показал, что сельское население страны мало вовлечено в товарное производство сельскохозяйственной продукции, большинство крестьян заняты сельским хозяйством с целью обеспечения дополнительного (но не основного) источника продовольствия, в роли главного дохода для них выступают отходничество. В сфере коммерческого сельского хозяйства наблюдается отчетливо выраженная тенденция объединения землевладений в более крупные.

сельскохозяйственных работников, которое в наибольшей степени происходит именно в тех районах, где сильнее всего уменьшилось количество товарных ферм.

Похожая консолидация происходит и в агробизнесе: как на рынке продовольственных товаров ЮАР, где, в соответствии с международной супермаркетов стоимостные цепочки, так и в сфере поставщиков аграрных средств производства, таких, как удобрения и семенной материал. Кроме того, ликвидация апартеида открыла много новых возможностей для экспансии южноафриканского капитала за рубеж. Во многом этому поспособствовала активная поддержка правительства, заключившего с некоторыми странами Африки двусторонние соглашения о поощрении и защите инвестиций, а также участвующего в региональных организациях, таких как САДК.

Проведенная в Зимбабве земельная реформа привела к образованию новой структуры землевладения, в которой вместо крупных ферм белых в настоящее время доминирующую роль играют мелкотоварные хозяйства.

Переход к новой сельскохозяйственной производственной модели был отягощен общей экономической нестабильностью в стране в 1999-2008 гг., изза чего аграрный ВВП в этот промежуток времени сократился практически вдвое. Однако с выходом страны из кризиса отрасль начала быстро восстанавливаться. Более того, сбор урожая ряда основных культур, традиционно выращивающихся мелкотоварными хозяйствами (хлопок, маниок, сорго и др.), в 2000-е гг. лишь увеличился по сравнению с 1990-и гг.

По данным расположенного в Хараре Африканского института аграрных исследований и ФАО, в отличие от бывших крупных фермерских хозяйств, специализировавшихся на экспортных культурах, структура землепользования на новых фермах ориентирована на производство продовольственных культур для собственного потребления и продажу излишка на внутреннем рынке. В Зимбабве в течение 2000-х гг. увеличился показатель посевной площади почти по всем основным культурам, кроме проса и подсолнечника. Это свидетельствует о начале более полного использования земельных ресурсов, что при интенсификации земледелия и улучшении экономической ситуации в стране скажется на росте производства сельскохозяйственной продукции.

Постепенно мелкие крестьянские хозяйства оказываются включенными в формирующиеся сбытовые схемы, что положительно сказывается на росте товарности производства. Речь в первую очередь идет о контрактных соглашениях, заключающихся между мелкими производителями и предприятиями обрабатывающей промышленности, зависящими от стабильных поставок сырья (например, ячменя и сорго для пивоваренной, хлопка-сырца для хлопкоочистительной, пшеницы и кукурузы для кондитерской и мукомольной промышленности). По контрактным соглашениям работают также иностранные компании, занимающиеся скупкой хлопка и табака.

финансирования сельского хозяйства, так как его традиционные формы (прежде всего, в виде получения кредита) были по большей части недоступны.

Компании оказывают фермерам поддержку в осуществлении затрат и обеспечивают сбыт их продукции, что, на наш взгляд, является ключевым для организации успешного товарного производства. Именно открытие рынков сбыта и распространение государственной поддержки в осуществлении затрат на сельскохозяйственное производство с белого населения на африканских фермеров стало основой для «революции мелкотоварных хозяйств» середины 1980-х гг. в Зимбабве. В то же время недостаточное внимание и объем ресурсов, выделяемых на поддержку хозяйственной деятельности бенефициариев после получения ими наделов, является одной из главных причин неэффективности земельной реформы в ЮАР.

Некоторые страны САДК развивают экспортный сектор сельского хозяйства более высокими темпами, чем всю отрасль. Решающим макроэкономическим вкладом экспорта в общий экономический рост является приток иностранной валюты, позволяющей импортировать средства производства и инвестиционные товары. В целом по странам САДК наблюдается некоторое снижение доли продуктов сельского хозяйства в общем экспорте. В четырех из них она продолжает составлять более 20%, в том числе в Малави – около 80%.

В большинстве стран САДК сохраняется монокультурность аграрного экспорта (во всех из них, за исключением ЮАР и Танзании, на один товар приходится более 20%). Динамичное развитие ориентированных на экспорт отраслей сельского хозяйства на протяжении последних десятилетий является довольно устойчивым процессом в странах Латинской Америки и ЮгоВосточной Азии (например, в Бразилии и Таиланде), которые смогли перестроить структуру сельскохозяйственного экспорта от традиционных тропических товаров (сахар, кофе, какао) в пользу высокоценных продуктов (мясо, фрукты, овощи). Часть из них стали позиционировать себя в качестве экспортеров продукции умеренного пояса, что при нахождении в южном полушарии дает некоторые ценовые преимущества.

Стремительно растущий спрос на высокоценные сельскохозяйственные продукты на местном и международном уровне открывает важные перспективы роста для аграрного сектора в странах САДК. Одним из путей поддержания конкурентоспособности может стать развитие производства, соответствующего стандартам экологически чистой продукции (что находит некоторое отражение, в частности, в ЮАР).

Согласно проведенным в диссертационном исследовании расчетам на основе метода Б. Балассы, наиболее очевидное выявленное конкурентное преимущество ЮАР имеется в сегменте фруктов и овощей. Развитые страны (особенно Нидерланды и Великобритания) по-прежнему продолжают выступать в роли главных импортеров сельскохозяйственной продукции из ЮАР. Однако их доля постепенно сокращается, уступая место новым рынкам – странам Африки, Азии и Ближнего Востока.

Среди осваиваемых экспортерами ЮАР новых направлений заметное место начинает занимать Российская Федерация. Как видно из таблицы 38, Россия является одним из ведущих импортеров южноафриканских фруктов – апельсинов, лимонов, грейпфрутов и груш.

Таблица 38. Экспорт сельскохозяйственных товаров из ЮАР в Российскую Федерацию, 2011 г.:

переработанные Концентрированный Рассчитано по данным ФАО: FAOSTAT – http://faostat.fao.org/ Помимо цитрусовых и груш, Россия является для ЮАР важным рынком сбыта концентрированного ананасового сока и высушенных перцев (больше 15% стоимости экспорта этих продуктов). Крупными по объему являются поставки в РФ винограда (14 млн долларов США) и вина (10 млн долларов). В то же время, в 2011 г. продукция из ЮАР составляла лишь 1% импортируемых Россией вин. Однако южноафриканские производители достаточно активно выходят на российский рынок: национальный павильон ЮАР в рамках проходившей в Москве с 16 по 19 сентября 2013 г., был представлена преимущественно винами.

Если доля сельскохозяйственной продукции в общем импорте России из ЮАР составляет 50-60%, то на эту же группу товаров в российском экспорте приходится 8-10%. Экспорт в ЮАР сельскохозяйственной продукции не диверсифицирован, и на 98% состоит из поставок пшеницы (в 2011 г. на сумму 33,3 млн долларов США). При этом на ЮАР приходится лишь 1% экспорта пшеницы из РФ.

Участие обеих стран в группе БРИКС открывает новые возможности для взаимовыгодного сотрудничества в сфере сельского хозяйства и в перспективе должно привести к увеличению объемов торговли продукцией данной категории.

Африканские государства нуждаются как в новых сельскохозяйственных стратегиях, так и в технологиях и опыте других развивающихся стран. Попытка координации деятельности в данном направлении в рамках БРИКС видится в этой связи весьма своевременной. В то же время многие проекты, осуществляемые при содействии, в частности, Китая и Бразилии, движимы интересами их агробизнеса и не всегда могут совпадать с потребностями местных крестьян.

Наиболее «работающей» формой сотрудничества по линии «Юг-Юг»

является региональная интеграция, так как страны-участницы экономических объединений имеют много общих проблем и располагают схожими экосистемами. Необходимость в сближении макроэкономической и отраслевой политики была полностью признана в качестве предпосылки ускорения общего роста и экономического взаимодействия между странами региона Юга Африки продовольственной безопасности и сельского хозяйства оказалась на первом месте в списке приоритетов.

Сельскохозяйственная продукция относится к числу наиболее торгуемых товаров между странами САДК: ее доля достигает 60% от общего объема внутрирегионального экспорта. Работа по созданию Зоны свободной торговли государств-членов САДК привела к существенному уменьшению тарифных и нетарифных барьеров. К 2010 г. лишь 18% торгующихся между странами региона сельскохозяйственных и продовольственных товаров облагались пошлинами.

Таким образом, развитие аграрного сектора и грамотное осуществление земельной реформы могут стать ключевыми инструментами ликвидации бедности и важным условием устойчивого экономического роста в странах региона. Усиление интереса к сельскому хозяйству на Юге Африки со стороны иностранных инвесторов (в частности, стран БРИКС) подтверждает данный тезис и свидетельствует о высоком потенциале его развития в регионе. Однако любые программы, направленные на улучшение ситуации в аграрном секторе должны учитывать баланс интересов (в первую очередь, самих крестьян). В этом контексте важная роль принадлежит существующим в рамках САДК и общеафриканских организаций механизмам по координации деятельности в области сельского хозяйства, учитывающим позитивный и негативный опыт как стран-участников, так и остального мира.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

Документы:

1. Constitution of the Republic of South Africa. 1996.

2. Совместное заявление стран БРИК по глобальной продовольственной безопасности.

Екатеринбург, 16.06.2009. – http://archive.kremlin.ru/ 3. Annual Performance Plan 2013-2014 / Department of Rural Development and Land Reform.

Pretoria, 2013.

4. A review of LRAD project performance (2001-2006). Report commissioned by the Department of Land Affairs / Umhlaba Rural Services. 2008.

5. A strategy for water allocation reform in South Africa / Department of Water Affairs and Forestry. Pretoria, 2006.

6. Draft Expropriation Bill, 2013: For public comment // Government Gazette. No. 36269.

Pretoria, 20.03.2013.

7. Future of Agriculture Cooperation in India, Brazil and South Africa (IBSA). 2010. – http://www.itamaraty.gov.br/ 8. Green Paper on Land Reform / Department of Rural Development and Land Reform.

Pretoria, 2011.

9. Joint Declaration of the Second Meeting of BRICS Ministers of Agriculture and Agrarian Development. Chengdu, 30.10.2011. – http://www.mid.ru/brics.nsf 10. Joint Statement: Leaked copy of the Master Plan for the ProSavana programme in Northern Mozambique confirms the worst, 29.04.2013. – http://www.grain.org/ 11. Restitution of Land Rights Amendment Bill, 2013: For public comment // Government Gazette. Vol. 575. № 36477. Pretoria, 23.05.2013.

12. The Property Valuation Bill, 2013: For public comment // Government Gazette. No. 36478.

Pretoria, 23.05.2013.

13. The Reconstruction and Development Programme: A policy framework / African National Congress. Johannesburg, 1994.

14. Treaty of the Southern African Development Community. Windhoek, 1992.

15. White Paper on South African Land Policy / Department of Land Affairs. Pretoria, 1997.

Публикации:

1. Абрамова И.О. Арабский город на рубеже тысячелетий: (Пример Египта). М.:

Восточная литература, 2005.

2. Абрамова И.О. Развивающиеся страны в мировой экономике XXI века: новые демографические детерминанты // Азия и Африка сегодня. 2011. № 6.

3. Абрамова И.О. Развивающиеся страны в мировой экономике ХХI века: формирование новой архитектуры международных экономических отношений // Проблемы современной экономики. 2011. № 1.

4. Абрамова И.О., Фитуни Л.Л. Цена «голубого золота» // Азия и Африка сегодня. 2008.

5. Аграрный сектор США в конце ХХ-го века / Под ред. Чернякова Б.А. М.: Изд-во ИСК 6. Архангельская А.А. Внешняя политика демократической ЮАР. М., 2012.

7. Африка: В 2 т. / Энциклопедия. М.: Инфра-М, 2010.

8. Африканская деревня: вчера и сегодня. Традиционные и современные формы хозяйства. М., 1987.

9. Бони Л.Д. Аграрная экономика Китая: итоги развития в 11-й пятилетке (2006-2011 гг.) // Азия и Африка сегодня. 2012. № 1,2.

10. Брикс – Африка: партнерство и взаимодействие / Институт Африки РАН. М., 2013.

11. Восходящие страны-гиганты на мировой сцене XXI века // Латинская Америка. 2005.

12. Дейч Т.Л., Усов В.А. «Восходящие» державы на Африканском континенте: пример Мозамбика // Азия и Африка сегодня. 2014. № 2. С. 30-36.

13. Доклад о мировом развитии 2008: Сельское хозяйство для развития / Всемирный банк. М.: Издательство «Весь мир», 2008.

14. Зеленова Д.А. ЮАР: живая политика сквоттеров // Азия и Африка сегодня. 2010. № 9.

15. Калинина Л.П. Африка в международной торговле в условиях глобализации. М., 2001.

16. Карасева Н. Применение индексов Лафая и Балассы для выявления экспортной специализации стран Центральной и Восточной Европы // Журнал международного права и международных отношений. 2009. № 4. С. 106-111.

17. Коротаев А.В. и др. Законы истории: математическое моделирование и прогнозирование мирового и регионального развития. М., 2010.

18. Космарская Н.П. Деревня Тропической Африки: особенности эволюции традиционных форм хозяйства. М.: Восточная литература, 1983.

19. Краснопевцева Т.И. Зимбабве: прошлое и настоящее. М., 1988.

20. Ксенофонтова Н.А. Африканское крестьянство: перемены в общественном сознании.

М.: Восточная литература. 1990.

21. Кручинский В.В., Зеленова Д.А. Южная Африка: успехи и проблемы // Азия и Африка сегодня. 2013. № 4. С. 36-40.

22. Кууз А.А. Государственный сектор в сельском хозяйстве стран Африки. М., 1991.

23. Левченко И.В. Формирование экспортной структуры стран МЕРКОСУР // Международный сельскохозяйственный журнал. 2012. № 5. С. 25-33.

24. Лопеш М.М. К вопросу о современном аграрном кризисе в странах Тропической Африки // Международный сельскохозяйственной журнал. 2000. № 5. С. 46-48.

25. Лопеш М.М. Проблема продовольственной безопасности в странах Южной Африки (САДК) // Международный сельскохозяйственной журнал. 2001. № 6. С. 20-23.

26. Макарова Е.П. Землепользование и земельные реформы в Индии // Международный сельскохозяйственный журнал. 2011. № 3. С. 50-52.

27. Маценко И.Б. Занятость и структурные преобразования в Африке. М., 1993.

28. Мельянцев В.А. Восток и Запад во втором тысячелетии: экономика, история и современность. М., 1996.

29. Мельянцев В.А. Развитые и развивающиеся страны в эпоху перемен (Сравнительная оценка эффективности роста в 1980-2000-е гг.). М., 2009.

30. Мир африканской деревни: динамика развития социальных структур и духовная культура. М.: Восточная литература, 1997.

31. Морозов В.П. Современные товарные рынки сельскохозяйственной продукции: Учеб.

пособие. М.: Изд-во РЭА им. Г. В. Плеханова, 2008.

32. Никифоров А.В. Аграрное развитие в Африке в условиях хозяйственных реформ. М., 2004.

33. Никифоров А.В. Община и государство в Тропической Африке. М., 1991.

34. Основные товары африканского продовольственного экспорта / Институт Африки РАН. М., 2000.

35. Позднякова А.П. Становление капиталистических отношений в сельском хозяйстве Малави. М., 1995.

36. Потребности в энергии и белке: Доклад Объединенного консультативного совещания экспертов ФАО, ВОЗ и УООН. Женева, 1987.

37. Притворов A.B. Аграрная политика революционных режимов Анголы и Мозамбика.

М., 1982.

38. Прокопенко Л.Я., Скубко Ю.С., Шубин Г.В. Проблемы современного социальноэкономического и политического развития ЮАР. М., 2013.

39. Растянников В.Г., Дерюгина И.В. Модели сельскохозяйственного роста в ХХ веке.

Индия, Япония, США, Россия, Узбекистан, Казахстан. М.: Институт востоковедения РАН, 2004.

40. Республика Зимбабве: справочник. М., 1984.

41. Сванидзе И.А. Сельское хозяйство Тропической Африки. М., 1972.

42. Сванидзе И.А. Экономические аспекты сельскохозяйственного производства в Африке. М., 1981.

43. Сидоров В.А. ЮАР на африканском и мировом инвестиционных рынках // Азия и Африка сегодня. 2012. № 2. С. 42-46.

44. Смагин Б.И., Акиндинов В.В. Эффективность использования ресурсного потенциала в аграрном производстве. Мичуринск, 2007.

45. Фитуни Л.Л., Абрамова И.О. Закономерности формирования и смены моделей мирового экономического развития // Мировая экономика и международные отношения. 2012. № 7.

46. Фитуни Л.Л. «Арабская весна»: трансформация политических парадигм в контексте международных отношений // Мировая экономика и международные отношения.

2012. № 1.

47. Фитуни Л.Л. Ближний Восток: Технологии управления протестным потенциалом // Азия и Африка сегодня. 2011. № 12.

48. Фитуни Л.Л. Дифференциация развивающихся стран и новая архитектура мировой экономики (вопросы теории) // Азия и Африка сегодня. 2012. № 10.

49. Фитуни Л.Л. Экономика Африки: вызовы посткризисного развития // Азия и Африка сегодня. 2010. № 8-9.

50. Хожемпо В.В. Экономические проблемы развития сельского хозяйства Зимбабве:

Автореф. дис. … канд. экон. наук. М., 1986.

51. Чаянов А.В. Крестьянское хозяйство: Избранные труды. М.: Экономика, 1989.

52. Шаповалова Н.А. Роль аграрного сектора в реализации концепции устойчивого развития стран Африки к Югу от Сахары: Автореф. дис. … канд. экон. наук. М., 2008.

53. Шубин В.Г. Зимбабве: кризис преодолен? // Азия и Африка сегодня. 2012. № 5.

54. Шубин Г.В. Проблемы развития демократической Южной Африки (1994-2006 гг.) / Институт Африки РАН. М., 2006.

55. Экономика Африки в условиях рыночных преобразований / Институт Африки РАН.

М., 2010.

56. Южно-Африканская Республика: Справочник. М.: Восточная литература, 1994.

57. Agricultural Development and Food Security in Africa: The Impact of Chinese, Indian and Brazilian Investments. L.: Zed Books, 2013.

58. Agricultural Investment and Productivity in Developing Countries / Ed. by L. Zepeda. FAO Economic and Social Development Paper 148. 2001.

59. Aliber M., Cousins B. Livelihoods after Land Reform in South Africa // Journal of Agrarian Change. 2013. Vol. 13, № 1. P. 140-165.

60. Aliber M. et al. Strategies to Support South African Smallholders as a Contribution to Government’s Second Economy Strategy // PLAAS Research Report. № 41. Cape Town, 2009.

61. Aliber M., Maluleke T., Manenzhe T., Paradza G., Cousins B. Land reform and livelihoods:

Trajectories of change in northern Limpopo Province, South Africa. Cape Town: HSRC Press, 2013.

62. Aliber M., Mokoena R. The land question in contemporary South Africa // State of the nation / Eds. J. Daniel, A. Habib, R. Southall. Cape Town: HSRC Press, 2003.

63. Aliber M., Reitzes M., Roefs M. Assessing the alignment of South Africa’s land reform policy to people’s aspirations and expectations: A policy report based on a survey in three provinces. Pretoria: HSRC, 2006.

64. Amanor K. South-South Cooperation in Africa: Historical, Geopolitical and Political Economy Dimensions of International Development // IDS Bulletin. 2013. № 4.

65. Amin S. Contemporary Imperialism and the Agrarian Question // Agrarian South. 2012.

Vol. 2, № 1. P. 11-26.

66. Another Countryside? Policy options for land and agrarian reform in South Africa / Ed. by R. Hall; Institute for Poverty, Land and Agrarian Studies (PLAAS). Cape Town, 2009.

67. A profile of the South African rooibos tea market value chain / Department of Agriculture, Forestry and Fishing. Pretoria, 2011.

68. A review of LRAD project performance (2001-2006). Report commissioned by the Department of Land Affairs / Umhlaba Rural Services. 2008.

69. Arrighi G., Saul J. Essays on the Political Economy of Africa. N.Y.: Monthly Review Press, 1973.

70. Bahiigwa G., Benin S. Complying with the Maputo Declaration target: Trends in public agricultural expenditures and implications for pursuit of optimal allocation of public agricultural spending / Keynote address at the 2013 ReSAKSS Annual Conference, Dakar, 12-13 November 2013.

71. Bernstein H. Agrarian questions of capital and labour: some theory about land reform (and a periodisation) // The land question in South Africa. The challenge of transformation and redistribution. Cape Town: HSRC Press, 2007.

72. Bernstein H. Commercial Agriculture in South Africa since 1994: ‘Natural, Simply Capitalism’ // Journal of Agrarian Change. 2013. Vol. 13, № 1. P. 23-46.

73. Bernstein H. V.I. Lenin and A.V. Chayanov: looking back, looking forward // Journal of Peasant Studies. 2011. Vol. 36, № 1. P. 55-81.

74. Binswanger-Mkhize H., Deininger K. History of Land Concentration and Redistributive Land Reforms // Agricultural Land Redistribution: Toward Greater Concensus / The World Bank. Washington, 2009. P. 45-86.

75. Bos K. et al. Learning about Land Reform in South Africa: A Social Scientific Approach.

Wageningen, 2009.

76. Brazil challenges South Africa over poultry at WTO // Reuters, 22.06.12.

77. Burgess S.F. A “Bottom-Up” Perspective on Rural Organisations in Africa: The Case of Small-Scale Commercial Farmers in Zimbabwe // African Rural and Urban Studies. 1994.

78. Cabral L. Brazil-Africa Agricultural Cooperation Encounters: Drivers, Narratives and Imaginaries of Africa and Development // IDS Bulletin. 2013. № 4.

79. Chitonge H., Ntsebeza L. Land Reform and Rural Livelihood in South Africa: Does Access to Land Matter? // Review of Agrarian Studies. 2012. Vol. 2, № 1. P. 87-111.

80. Cieplak P. Shunting hectares: Land reform in South Africa / Africa Research Institute, 18.06.2013.

81. Climate Change and the Rural Economy in Southern Africa: Issues, Challenges and Opportunities / Economic Commission for Africa. Lusaka, 2012.

82. Comprehensive Economic Recovery in Zimbabwe: A Discussion Document / UNDP.

Harare, 2008.

83. Cousins B., Scoones I. Contested paradigms of ‘viability’ in redistributive land reform:

perspectives from Southern Africa // PLAAS Working Paper. № 15. Cape Town, 2009.

84. Cousins B. Time to Ditch the 'Disaster' Scenarios // Mail & Guardian, 21.05. 85. Cowling M. South Africa: Land reform Green Paper denounced as inadequate // Pambazuka News. 2011. Is. 548.

86. Dawes M., Murota R., Jera R et al. Inventory of Smallholder Contract Farming Practices in Zimbabwe. 2009; Manjengwa J. Zimbabwe – in: Review of Land Reforms in Southern Africa / Institute for Poverty, Land and Agrarian Studies (PLAAS). Cape Town, 2010.

87. Diagnostic study into the functioning of communal property associations in land reform in South Africa / Council for Scientific and Industrial Research. 2005.

88. Dixon J., Gulliver A., Gibbon D. Farming systems and poverty / FAO; World Bank. Rome;

Washington, 2001.

89. Donnely L. Land audit urgently required // Mail & Guardian, 08.02.2013.

90. Evans M. Land, socio-economic rights and transformative justice / Paper presented at Land Divided: Land and South African Society in 2013, in Comparative Perspective conference, University of Cape Town, 24-27 March 2013.

91. Fan S., Omilola B., Lambert M. Public Spending for Agriculture in Africa: Trends and Composition // ReSAKSS Working Paper. 2009. № 28.

92. FAO Statistical Yearbook 2012: Africa. Food and Agriculture. Accra, 2012.

93. FAO/WFP Crop and Food Supply Assessment Mission to Zimbabwe. Rome, 2008.

94. Fast Track Land Reform in Zimbabwe // Human Rights Watch. 2002. Vol. 14. № 1 (A).

95. Fihlani P. Could chicken row threaten Brazil-South Africa friendship? // BBC News, 03.10.12.

96. Genetically Modified Crops in Africa: Economic and Policy Lessons from Countries South of the Sahara / International Food Policy Research Institute (IFPRI). Washington, 2013.

97. Gibson J. Overcoming Historical Injustices: Land Reconciliation in South Africa. New York: Cambridge University Press, 2009.

98. Grain SA Feriliser Report. 2011.

99. Greenberg S. Contesting the food system in South Africa: Issues and opportunities. PLAAS Research Report. № 42. Cape Town, 2010.

100. Greenberg S. The disjunctures of land and agricultural reform in South Africa: Implications for the agri-food system. PLAAS Working Paper. № 26. Cape Town, 2013.

101. Hall R. Land and agrarian reform in South Africa: a status report. Cape Town, 2004.

102. Hall R. Land Grabbing in Southern Africa: The Many Faces of the Investor Rush // Review of African Political Economy. 2011. Vol. 38, Is. 128. P. 193-214.

103. Hall R. The Next Great Trek? South African Commercial Farmers Move North // PLAAS Working Paper. № 21. Cape Town, 2011.

104. Harsmar M. Why is agriculture so important to reducing poverty? / The Nordic Africa Institute. Uppsala, 2010.

105. Hayami Y., Ruttan V. Agricultural Development: An International Perspective. L., 1971.

106. IBSA Fund Project Portfolio Overview / UNDP. 2013. – http://tcdc2.undp.org/ibsa/ 107. Jacobs P. Whiter agrarian reform in South Africa? // Review of African Political Economy.

2012. Vol. 39. № 131. P. 171-180.

108. Jansen R. What should we make of the state of land reform? // Mail & Guardian, 06.03.2013.

109. Johnston B., Mellor J. The role of agriculture in economic development // America Economic Review. 1961. Vol. 51, № 4. P. 566-593.

110. Juma C. et al. Forging New Technology Alliances: The Role of South-South Cooperation // Cooperation South Journal. 2005. P. 59-71.

111. Li X. et al. Agricultural Development in China and Africa: A Comparative Analysis. L.:

Routledge, 2012.

112. Kleinbooi K. South Africa // Review of land reforms in Southern Africa 2010 / Institute for Poverty, Land and Agrarian Studies (PLAAS). Cape Town, 2010. P. 42-49.

113. Kydd J. et al. Agricultural development and pro-poor economic growth in Sub-Saharan Africa: Potential and policy // Oxford Development Studies. 2004. Vol. 32, № 1. P. 37-57.

114. Lahiff E., Davis N., Manenzhe T. Joint ventures in agriculture: Lessons from land reform projects in South Africa. L.; Rome; Cape Town, 2012.

115. Lahiff E. Land Redistribution in South Africa // Agricultural Land Redistribution: Toward Greater Concensus / The World Bank. Washington, 2009. P. 169-200.

116. Lahiff E. Land reform in South Africa: a status report. Research report No. 38. Cape Town, 117. Land, Housing and Property Rights in Zimbabwe / COHRE Africa Programme Mission Report. Geneva, 2001.

118. Liebenberg F., Pardey P. South African agricultural production and productivity patterns // The shifting patterns of Agricultural Production and Productivity Worldwide. Ames (Iowa), 2010. P. 383-408.

119. Lipton M. White farming: A case history of change in South Africa / SA Institute of Race Relations. Johannesburg, 1975.

120. Li X. et al. Agricultural Development in China and Africa: A Comparative Analysis. L., 121. Makumbe J.M. The National Farmers’ Association of Zimbabwe: Its Structure, Functions, and Advocacy Efforts // African Rural and Urban Studies. 1994. Vol. 1. № 1.

122. Mamdani M. Citizen and Subject: Contemporary Africa and the Legacy of Late Colonialism. Cape Town: David, 1996.

123. Mamdani M. Lessons of Zimbabwe // London Review of Books. 2008. Vol. 30. № 23.

124. Marais H. South Africa Pushed to the Limit: The Political Economy of Change. Cape Town: UCT Press, 2011.

125. Mbithi M., Kiio A. Scoping Agricultural Trade Policy in Eastern and Southern Africa / Eastern African Grain Council. Nairobi, 2013.

126. МсMichael P. Reframing Development: Global Peasants Movements and the New Agrarian Question // Canadian Journal of Development Studies. 2006. Vol. 27, № 4. P. 471-483.

127. Minten B., Barrett C. Agricultural Technology, Productivity, and Poverty in Madagascar // World Development. 2008. Vol. 36, № 5. P. 797-822.

128. Moyo S. African Land Questions, Agrarian Transitions and the State: Contradictions of Neo-liberal Land Reforms / CODESRIA. Dakar: Green Book, 2008.

129. Moyo S., Chambati W., Murisa T. et al. Fast Track Land Reform Baseline Survey in Zimbabwe / African Institute for Agrarian Studies. Harare, 2009.

130. Moyo S. Land Reform under Structural Adjustment in Zimbabwe: Land Use Change in the Mashonaland Provinces. Uppsala; Stockholm, 2000.

131. Moyo S., Yeros P. Zimbabwe Ten Years On: Results and Prospects // Pambazuka, 12.02.2009.

132. Mtero F. Commercialisation, deagrarianisation and the accumulation: Reproduction dynamic: Massive maize production schemes in the Eastern Cape, South Africa / PLAAS Working Paper. № 23. Cape Town, 2012.

133. Mujeyi K. Emerging Agricultural Markets and Marketing Channels within Newly Resettled Areas of Zimbabwe. Harare, 2010.

134. Mukwereza L. Reviving Zimbabwe’s Agriculture: The Role of China and Brazil // IDS Bulletin. 2013. № 4.

135. Mushunje A. Farm Efficiency and Land Reform in Zimbabwe / University of Fort Hare.

Alice, 2005.

136. Mutisi C. Situation Analysis of Agricultural Research and Training and Support Strategies for the National Agricultural Research System in Zimbabwe. Gaborone; Harare, 2009.

137. O’Laughlin B., Bernstein H., Cousins B., Peters P. Introduction: Agrarian Change, Rural Poverty and Land Reform in South Africa since 1994 // Journal of Agrarian Change. 2013.

Vol. 13, № 1. P. 1-15.

138. Pannhausen C., Untied B. et al. Regional Agricultural Trade in Southern Africa: The dominance of South Africa within the SADC region. Eschborn, 2010.

139. Patnaik U., Moyo S., Shivji I. The Agrarian Question in the Neoliberal Era: Primitive Accumulation and the Peasantry. Pambazuka Press, 2011.

140. Patnaik U. Some Aspects of Contemporary Agrarian Question // Agrarian South: Journal of Political Economy. 2012. Vol. 1, № 3. P. 233-254.

141. Patriota T., Pierri F. Family Farming for Greater Food Sovereignty in Africa: Relevance of Brazil’s More Food Africa // Poverty in Focus. 2012. № 24.

142. Pilossof R. The Commercial Farmers’ Union of Zimbabwe (CFU) and its Politics after Jambanja // Solidarity Peace Trust, 01.12.2010.

143. Ponte S. Farmers & Markets in Tanzania: How Policy Reforms Affect Livelihoods in Africa. Dar es Salaam: Nkuki na Nyota, 2002.

144. Ranger T. The African Voice in Southern Rhodesia. L., 1970.

145. Regional Agricultural Policy: Country Summary Agricultural Policy Review Reports / Directorate of Food, Agriculture and Natural Resources, SADC Secretariat. Gaborone, 2011.

146. Regional Trade in Food Staples: Prospects for Stimulating Agricultural Growth and Moderating Food Security Crises in Eastern and Southern Africa / The World Bank. Report No. 46929-AFR. 2008.

147. Ruttan V., Hayami Y. Strategies for Agricultural Development // Food Research Institute Studies in Agricultural Economics, Trade, and Development. 1972. Vol. 11, № 2. P. 129-148.

148. Satge R. A scan of rural civil society / PLAAS. Research report. № 44. Cape Town, 2013.

149. Saunders R. Economic Structural Adjustment Programme (ESAP)'s Fables II // Southern Africa Report. 1996. Vol. 11, № 4.

150. Scoones I. et al. Zimbabwe’s Land Reform: Myths and Realities. Oxford: James Currey, 2010.

151. Settlement on agricultural ground / The Connexions Project; Siyavula Uploaders; Creative Commons. Connexions module: m22344. – http://cnx.org/contents/ 152. Sithole B., Campbell B., Dor D., Kozanayi W. Narratives on Land: State-Peasant Relations Over Fast Track Land Reform in Zimbabwe // African Studies Quarterly. 2003.

Vol. 7. Issue 2&3.

153. Smallholders and agro-food value chains in South Africa: Emerging practices, emerging challenges / Institute for Poverty, Land and Agrarian Studies. Cape Town, 2013.

154. South Africa establishes single ethical trade standard // Agritrade, 04.01.2013. – http://agritrade.cta.int/ 155. South African Agriculture: Structure, Performance and Options for the Future / The World Bank. Working Paper 12950. Washington, 1994.

156. South Africa Yearbook 2012/13 / Government Communication and Information System.

Pretoria, 2013.

157. Southern Africa facing disaster as food crisis looms / Department for International Development, UK Government: Press Release, 11.07.2013.

158. Submission to the Department of Rural Development and Land Reform: Comments on the Green Paper on Land Reform / Institute for Poverty, Land and Agrarian Studies (PLAAS).

Cape Town, 2011.

159. Svotwa E., Baipai R., Jiyane J. Organic farming in the small holder farming sector of Zimbabwe // Journal of Organic Systems. 2009. Vol. 4, № 1. P. 8-14.

160. The global food crisis: governance challenges and opportunities / ed. by J. Clapp, M.

Cohen; Centre for International Governance Innovation. Waterloo (Ontario): Wilfrid Laurier University Press, 2009.

161. The declining contribution of agriculture to GDP: is the role of agriculture becoming less important? / Department of Agriculture, Forestry and Fishing. Pretoria, 2010. – http://www.daff.gov.za/ 162. The Miracle of the Cerrado // The Economist, 26.08.2010.

163. The Struggle over Land in Africa: Conflicts, Politics and Change / Ed. by W. Anseeuw and C. Alden. Cape Town, 2010.

164. Trends in the Agricultural Sector 2013 / Department of Agriculture, Forestry and Fishing.

Pretoria, 2014.

165. Umhlaba Wethu 13 / PLAAS. Cape Town, 2011.

166. Vink N., van Rooyen J. The economic performance of agriculture in South Africa since 1994: Implications for food security / Development Bank of Southern Africa. Development Planning Division Working Paper Series No.17. Midrand, 2009.

167. Waiting for green revolution: Land reform in South Africa / Africa Research Institute.

Briefing Note 1301. L., 2013.

168. Wisborg P., Hall R., Shirinda S., Zamchiya P. Farm workers and farm dwellers in Limpopo, South Africa: Struggles over tenure, livelihoods and justice. Cape Town, 2013.