«КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ СТАТУС ЯЗЫКОВ В СУБЪЕКТАХ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ...»

1. В параграфе обосновывается, что сохранение, развитие, использование и защита языков в России опирается на основополагающие конституционные принципы и производны из них. Кроме того, автор обосновывает, что регулирование языковой сферы в России основывается на сложной модели классификации основных и факультативных прав граждан и юридических лиц в области языковых отношений.

2. В процессе развития законодательства о языках в субъектах Российской Федерации применение принципа единообразия в национально-языковом вопросе в Российской Федерации при отсутствии методики учета исторического и национального развития различных автохтонных народов Российской Федерации может создавать условия, способствующие нарушению прав граждан на использование языка.

3. В правовом регулировании языковых отношений выявлен принцип дифференцированного подхода к регламентации статусов языков, согласно которому понятия «региональные языки» или «языки меньшинств» могут использоваться государствами в зависимости от сложившейся политической системы, национального права, а также традиционных социальных ценностей, выработанных в процессе исторического развития общества.

Зорькин В.Д. Как сохранить государство в эпоху этносоциального многообразия // Российская газета. – 2011. - №5579.

§ 3. Субъекты сохранения, развития, использования, установления и защиты Законодательство о языках народов Российской Федерации в основном регламентирует полномочия тех субъектов, которые правомочны регулировать правовой статус государственного языка Российской Федерации и государственных языков субъектов Российской Федерации. В этом смысле проявляются особенности российской модели регулирования языковой сферы, в связи с чем представляется необходимым разграничить субъекты сохранения, развития, использования, установления и защиты языков по классификационным основаниям и разделить их на следующие группы. К первой группе необходимо отнести федеральные органы государственной власти; органы государственной власти субъектов Российской Федерации. Закон закрепляет регулирующий статус субъектов Российской Федерации, он также разграничивает их компетентность по принципу разделения властей, а именно по смыслу части 1 статьи 4 Закона о языках народов Российской Федерации органы государственной власти, согласно «принципу разделения властей» относящиеся к законодательной, исполнительной и судебной власти, определяют и обеспечивают юридическую, социальную и экономическую защиту всех языков народов Российской Федерации. Таким образом, субъекты разграничиваются как по вертикали, так и по горизонтали власти, при этом анализ законодательства показывает, что у данных субъектов наибольшая компетенция в области регулирования правового статуса языков.

Вторую группу составляют органы местного самоуправления.

В соответствии со статьей 12 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации органы муниципальных образований не входят в систему органов государственной власти. Принцип самостоятельности местного самоуправления, гарантированный в главе восьмой Конституции Российской Федерации, предполагает, что органы местного самоуправления имеют конституционное право самостоятельно регулировать исследуемую область общественных отношений, учитывая объем их полномочий. В соответствии с организации местного самоуправления в Российской Федерации» в части статьи 14 к вопросам местного значения поселений относится создание условий для реализации мер, направленных на укрепление межнационального и межконфессионального согласия, сохранение и развитие языков и культуры народов Российской Федерации, проживающих на территории поселения, межнациональных (межэтнических) конфликтов. В данной группе представляется целесообразным выделить подсубъекты реализации полномочий по созданию условий для развития языка, а именно: а) органы местного самоуправления городских округов и городских поселений; б) органы местного самоуправления поселений.

В соответствии со ст. 14, 15, 16 Федерального закона от 06.10.2003 № 131ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» у вышеназванных видов муниципальных образований в различных объемах имеются полномочия в области развития языков и культуры народов Российской Федерации. Интересен тот факт, что в городских округах и муниципальных районах законодатель закрепил полномочия по поддержке и развитию языков народов Российской Федерации, а в сельских поселениях предусмотрено полномочие по сохранению и развитию языков народов Российской Федерации. Получается, что, по мнению законодателя, тот или иной язык можно сохранить только в сельских поселениях. Также непонятна смысловая нагрузка термина «поддержать», то есть в какой форме – материально или морально, а может каким-либо другим образом. В качестве примера постановление Администрации г. Екатеринбурга от 11.02.2014 № 317 «О согласия, поддержки и развития языков и культуры народов Российской Федерации, проживающих на территории муниципального образования «город Екатеринбург», реализации прав национальных меньшинств, обеспечения социальной и культурной адаптации мигрантов, профилактики межнациональных (межэтнических) конфликтов».

Согласно данному Постановлению в задачи и функции Совета входят:

1) выработка согласованной стратегии решения проблемы сохранения и развития образования «город Екатеринбург», определение перспективных целей и задач по 2) участие в подготовке федеральных, региональных и муниципальных программ в области сохранения и развития национального культурного многообразия;

национального и религиозного экстремизма; 4) обеспечение условий для сохранения и развития культур всех народов, проживающих на территории муниципального образования «город Екатеринбург»; 5) содействие успешной социальной и культурной адаптации и интеграции легальных мигрантов, Екатеринбург»; 6) мониторинг и анализ ситуации в межнациональной сфере, выработка рекомендаций по ее гармонизации; 7) осуществление иных функций в соответствии с задачами Совета.

Вместе с тем, ни в одном пункте данного документа не сказано про реализацию задачи в области языка, о которой идет речь в названии данного органа, следовательно, можно сделать вывод, что в этой области деятельность осуществляться не будет. Кроме того, по справедливому замечанию И.В.

Выдрина «…далеко не всегда полномочия органов местного самоуправления обеспечиваются материальной и финансовой поддержкой»1, что является важнейшим условием их практической реализации.

Также примером реализации полномочий в области сохранения и развития языка является постановление руководителя Исполкома муниципального образования «Заинский муниципальный район» от 04.10.2012 № 2093 «О Целевой программе «Русский язык в общеобразовательных учреждениях города Заинска и Заинского муниципального района» на 2012–2015 гг. Интерес представляют положения данной программы с точки зрения их соотношения с полномочиями муниципального района в области сохранения и развития языка, прописанными в Федеральном законе от 06.10.2003 № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Так, в пункте 2.1 программы указана необходимость изучения, сохранения и развития русского языка как государственного языка Республики Татарстан на основе паритетности с другим государственным языком – татарским. Между тем, как было сказано выше, в полномочия муниципального образования входят поддержка и развитие языков народов Российской Федерации, функции по сохранению языков относятся к компетенции сельских поселений, следовательно, данный пункт не согласуется с федеральным законом.

Также в муниципальных образованиях принимаются правовые акты, направленные на сохранение и развитие национальных языков автохтонных народов. Так, постановлением администрации Аларского района от 8 ноября 2013 г. № 982-п утверждена муниципальная программа «О сохранении и дальнейшем развитии бурятского языка в Аларском районе» на 2014–2016 годы.

Выдрин И.В. Местное самоуправление в Российской Федерации: Автореф. дис…. докт. юрид.

наук. – Екатеринбург, 1998. – С.27.

В целях данной программы прописано создание условий для дальнейшего сохранения, полноценного развития и популяризации бурятского языка в Аларском районе как главной составляющей этнической самобытности бурятского народа. В данном акте также присутствует вопрос о сохранении языка, который, как отмечали выше, не относится к компетенции муниципального района.

В Постановлении Администрации Пудомягского сельского поселения Гатчинского муниципального района Ленинградской области от 25.02.2014 № «Об образовании Совета по межнациональным и межконфессиональным отношениям при главе администрации Пудомягского сельского поселения» 1 к полномочиям совета относятся содействие сохранению и развитию языков и культуры народов Российской Федерации, проживающих на территории Пудомягского сельского поселения.

В третью группу входят организации, учреждения и предприятия.

Данную группу субъектов необходимо выделить в отдельную категорию, так как глава 4 Закона о языках народов Российской Федерации посвящена использованию языков в работе государственных органов, организаций, предприятий и учреждений. Отсюда следует, что законодатель также выделяет данные субъекты в отдельную категорию. Тем не менее, необходимо отметить, что в данном случае речь идет о таких субъектах языковых отношений, которые в соответствии с гражданским законодательством Российской Федерации определены как юридическое лицо. По смыслу статьи 48 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическим лицом является организация, имеющая на своем балансе собственность, использующая обособленное имущество на праве хозяйственного ведения или оперативного управления, отвечающая по своим Официальный сайт Администрации Пудомягского сельского поселения Гатчинского муниципального района Ленинградской области Электронный ресурс. – Режим доступа: URL:

http://www.adm-pudomyagi.ru/administration/2010-12-23-09-56-03/2014/593-4114032014.

обязательствам своим имуществом, способная выступать от своего имени при приобретении и осуществлении имущественных и личных неимущественных прав, несущая обязанности, которая может выступать истцом и ответчиком в суде.

При этом не совсем понятна логика законодателя, употребившего понятие «организация». Данное понятие многогранное и широкое, сюда можно отнести и государственные органы, предприятия и учреждения, которые законодатель выделил отдельно. Между тем даже определение понятия «юридическое лицо», которое дано выше, раскрывается через понятие «организация» – наиболее четкое и конкретное определение из трех перечисленных. Законодатель уточнил понятие «учреждение», которое раскрывается в статье 120 Гражданского кодекса Российской Федерации, где закреплено, что под учреждением признается некоммерческая организация, созданная собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера. То есть самым главным отличительным признаком учреждения является то, что оно создано не для извлечения прибыли.

Что касается понятия «предприятие», то в данном случае, на наш взгляд, необходимо вести речь как о государственных и муниципальных предприятиях, так и частных предприятиях. То есть в данном законе градации между государственными и частными предприятиями не установлено, поэтому точно сказать, какой организационно-правовой формы подразумеваются предприятия, нельзя.

Между тем в этом плане интересен Закон Удмуртской Республики «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках Удмуртской Республики»1, где статьи 16 и 17 именуются соответственно следующим образом:

Закон Удмуртской Республики «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках Удмуртской Республики» от 6 декабря 2001 года № 60-РЗ // Газета «Известия Удмуртской Республики». – 2001. – 18 декабря (№ 196).

«Использование языков в работе органов государственной власти Удмуртской Республики, государственных предприятий и учреждений» и «Использование языков в работе органов местного самоуправления в Удмуртской Республике, муниципальных предприятий и учреждений».

Таким образом, парламентарии Удмуртской Республики разграничивают предприятия на государственные и муниципальные, чего на федеральном уровне не обнаруживается. Также стоит обратить внимание, что в данном законе в двух статьях отдельно регламентированы государственный уровень и муниципальный уровень. Выделение отдельно уровня государственных органов, предприятий и отдельно органов местного самоуправления и предприятий также имеет место в Законе Республики Саха (Якутия) о языке в Республике Саха (Якутия)1, однако в данном правовом акте законодатели обошлись одной статьей 12 указанного закона и закрепили, что в деятельности государственных органов, предприятий, учреждений, организаций Республики Саха (Якутия) языком заседаний и совещаний являются Саха и русский языки. Лицам, не владеющим тем или иным языком, обеспечивается перевод. В деятельности местных государственных органов, предприятий, учреждений, организаций используются Саха, русский и языки местных народностей Севера. Лицам, не владеющим государственными языками, обеспечивается перевод. Лицам, не владеющим государственными или местными официальными языками, предоставляется право выступать на языке, которым они владеют. Их выступления обеспечиваются переводом.

В статье 13 Закона Республики Татарстан «О языках народов Республики Татарстан»2 помимо дублирования федерального закона о языках народов в число субъектов дополнительно включены органы местного самоуправления. Данная Закон Республики Саха (Якутия)«О языках в Республике Саха (Якутия)» от 16.10.1992 // Газета «Якутские ведомости». – 1992. – 12 ноября (№ 19).

Закон Республики Татарстан «О государственных языках Республики Татарстан и других языках в Республике Татарстан» от 8 июля 1992 года № 1560 XII // Ведомости Верховного Совета Татарстана. – 1992. – № 6. – Ст. 80.

статья называется «Язык работы органов местного самоуправления, государственных органов, предприятий, учреждений и иных организаций Республики Татарстан».

С точки зрения вышеуказанных рассуждений о соотношения понятий «организация», «учреждение» и «предприятие» интересен Закон Республики Башкортостан «О языках народов Республики Башкортостан»1, где статья именуется «Использование языков в работе государственных органов, организаций Республики Башкортостан». То есть законодатели Республики Башкортостан понятия «предприятие» и «учреждение» включили в понятие «организации».

Считаем, что такой вариант изложения данной нормы возможен благодаря широте понятия «организация», которое включает в себя термины «предприятие» и «учреждение».

Относительно термина «организация» необходимо обратить внимание на закон Республики Бурятия от 10.06.1992 № 221-XII «О языках народов Республики Бурятия»2, где в статье 13 указано, что в учреждениях, общественных организациях и предприятиях в Республике Бурятия документооборот осуществляется на государственном языке Российской Федерации.

То есть в данном случае законодатели Республики Бурятия в качестве субъекта правоотношений в области языка под «организациями» понимают только «общественные организации», что, на наш взгляд, не совсем правильно.

Если обратиться к Закону о языках народов Российской Федерации, то в части статьи 1 закреплено, что закон о языках народов Российской Федерации регулирует область публично-правовых взаимоотношений и не закрепляет Закон Республики Башкортостан «О языках народов Республики Башкортостан» от 15 февраля 1999 года № 216-З // Газета «Советская Башкирия», от 6 апреля 1999. - № 67 (24295).

Закон Республики Бурятия «О языках народов Республики Бурятия» от 10 июня 1992 года // Ведомости Верховного Совета Республики Бурятия. – 1993. – № 5.

взаимоотношениях, а также в негосударственных общественных и религиозных организациях и объединениях. В данном случае выявляется разница в субъектах в рамках однородных правовых норм, которые действуют на разных уровнях. То есть в Республике Бурятия на основании местного закона общественные организации являются субъектами закона о языках Республики Бурятия, тогда как вышеуказанных правоотношений. Отсюда следует сделать вывод, что в Республике Бурятия субъектный состав шире, чем в Российской Федерации.

Удачным, на наш взгляд, с точки зрения конкретизации субъектов правоотношений в области регулирования применения государственного языка субъекта Российской Федерации является Закон о языках в Чувашской государственных органов Чувашской Республики, учреждений и организаций любой организационно-правовой формы на территории Чувашской Республики используются чувашский язык, русский язык и иные языки народов Российской Федерации. То есть в законе четко делается акцент на регламентации деятельности всех юридических лиц на территории данной республики.

Также необходимо отметить, что в главе 4 Закона о языках народов Российской Федерации помимо субъектов использования языков народов использования языков народов Российской Федерации. К данным сферам относятся официальное делопроизводство и переписка, судопроизводство, правоохранительная деятельность, нотариат, средства массовой информации, промышленность, связь, транспорт, энергетика, сфера обслуживания и коммерческая деятельность. Части 2 и 3 статьи 15 указанного закона посвящены праву граждан использовать язык, которым они владеют, при участиях на прениях при проведении совещаний, заседаний, собраний, а при невладении ими языком, на котором ведется мероприятие, при необходимости предоставляется перевод на приемлемый для этих граждан язык или на государственный язык Российской Федерации. Между тем данный закон не раскрывает понятие «приемлемый язык», которое дано в части 3 статьи 15 Закона о языках народов Российской Федерации.

Исходя из этого, считаем не совсем удачным применение данной юридической конструкции. Также необходимо отметить, что в части 2 указанной статьи закреплены правовые статусы государственных языков субъектов республик Российской Федерации и государственный язык Российской Федерации, тогда как в части 3 помимо понятия приемлемый язык регламентируется только употребление государственного языка Российской Федерации, что, на наш взгляд, не отражает логической связи между частями 2 и 3 статьи 15 Закона о языках народов Российской Федерации. Исходя из изложенного, считаем, что в часть статьи 15 также нужно добавить словосочетание «государственный язык республик Российской Федерации» и заменить слово «приемлемый» на «понятный», и поскольку в части 3 статьи 15 поясняется, что гражданам России, не владеющим языком, на котором проводится публичное мероприятие в государственных органах, организациях, в учреждениях и на предприятиях, при необходимости обеспечивается перевод на понятный для этих граждан язык или на государственный язык Российской Федерации, государственный язык республики Российской Федерации.

В четвертую группу субъектов входят народ и граждане.

По смыслу преамбулы Закона о языках народов Российской Федерации языки народов Российской Федерации являются достоянием российского государства, эти языки находятся под защитой государства. Данный правовой акт создает условия для сохранения, равного и традиционного функционирования языков народов, проживающих в России, воплощает в себе основу для развития правового регулирования деятельности субъектов языковых отношений, принятия законов и подзаконных актов, для практического воплощения в действительность нормативных положений указанного закона. Анализ действующего законодательства регулирующего правовой статус языков в Российской Федерации показал, разность подходов законодателя к регламентации права «народов» на использование, сохранение, развитие и защиту языков, а также реализации гражданами указанных конституционных прав. Хотя ради справедливости следует отметить, что закон о языках закрепляет наряду с правами народностей и права граждан по использованию языков народов Российской Федерации. В отличие от прав граждан на свободное использование языков права народа, нации, этносов и т. п. представляются более сложной правовой категорией.

В частности, Р.Г. Абдулатипов пишет: «От рода и племен до наций-этносов и наций-государств – такова тенденция развития общности людей по этническому признаку, их самоутверждения, идентификации и интеграции. Когда-то в этом закономерном процессе преобладающим выступало родовое, племенное, а потом этническое начало, впоследствии – социальное и политическое. Генезис таков: от этнографического понимания этноса-нации к их интеграции, к политическому пониманию и оформлению как нации-государства. Терминология тут достаточно запутана наслоением различных подходов, научных традиций, прежде всего в интерпретации сущности нации-этноса. «Этнос», «племя-род», «народность», «народ», «нация» – вот одни из образцов таких интерпретаций. Но реальность самой этнической общности, нации с ее самобытностью, самостоятельным вариантом исторического развития, судьбой и характером никто не может отрицать»1. Само понятие «народ» возникло в сфере политики: в античной Греции «демократиями» назывались те полисы (государства-города), в которых Абдулатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное устройство России. – М.:

Славянский диалог, 2000. – С. 50.

верховная власть принадлежала полноправным свободным гражданам, составлявшим большую часть населения1.

Необходимо отметить, что Р.Г. Абдулатипов отождествляет понятия «нация» и «этнос»: «Нация-этнос – это исторически сформировавшийся коллектив людей со своей специфической средой обитания, территориального, культурно-языкового, хозяйственно-бытового устройства, психологического, нравственного характера, которые обусловливают соответствующий тип самосознания, идентичности, солидарности и мобилизованности. Этнос, народ, нация – это родовой, социальный, культурный зов корней. Понятие «этнос» в России возникает в ХIХ веке. А понятия «род», «народ», «родное», «родня»

всегда были определяющими для всех народов, людей. С начала ХIХ века в русский язык внедряется и термин «нация». До сих пор применяется широко термин «народ» и даже «племя». Недавно повсеместно говорили о нациях и народностях, сортируя этносы на более развитые и менее развитые. Спор о сущности нации возрастает после очередных революционных потрясений и каждый рассматривает этот феномен с позиции своей идеологии. Этническое и национальное в этом случае временно даже не расходятся»2. Вместе с этим, вопрос о самоопределении3 нации не может ставиться вне связи с вопросом о классовом носителе права на самоопределение4. Поэтому в данной работе мы не будем заострять внимание на соотношении данных понятий, поскольку эти термины тождественны и означают исторически сложившуюся общность людей по принципам языка, территории, экономической жизни и психологического склада, проявлявшегося в особенностях культуры. Вместе с тем, считаем Теория государства и права: Учебник / Под ред. М.Н. Марченко. – М.: Издательство «Зерцало», 2013. – С.69.

Там же. – С. 62.

Кислицын И.М. В.И. Ленин об отношении федерации к праву на самоопределение наций // Государство, право, законность. Ученые записки Пермского Государственного университета.

– 1970. - № 238. – С.92-114.

Левин И. Д. Суверенитет. – СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. – С.261.

целесообразным исследовать дефиницию «автохтонный». Необходимо отметить, что данный термин употребляется в биологии, геологии и этнографии. Для нас интересно последнее направление, так как именно эта наука изучает народы и нации.

Термин «автохтонный», по словарю С.И. Ожегова, совпадает с понятием «абориген» и раскрывается как «коренный житель страны, местности»1. В словаре современного русского литературного языка данное понятие с точки зрения этнографии понимается как «коренное население какой-либо местности»2. В одном из словарей содержится термин «автохтоны», который поясняется как иноязычных слов понятие «автохтон» раскрывается как «то же, что абориген».

Также прописано, что данный термин произошел от греческого термина «autochton», который означает «местный, коренной»4.

Анализируя определения понятия «автохтонный» из различных словарей, можно сделать вывод, что данная дефиниция в основном отождествляется с такими понятиями, как «коренной», «местный», поэтому мы будем считать данные категории равнозначными. Надо заметить, что в юридических документах термин «автохтонный» не встречается, а используется в основном термин «коренной», поэтому этот термин также будет употребляться. Данный термин встречается в международно-правовых актах и в законодательстве Российской Федерации. Следует выделить «Конвенцию о коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни в независимых странах», где в двух пунктах статьи 1 дается определение народов, на которые распространяется данная Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Указ. соч. – С. 18.

Словарь современного русского литературного языка: В 20 т. / АН СССР; гл. ред.

К.С. Горбачевич. – М.: Рус. яз., 1991. – Т. 1. – С. 76.

Словарь русского языка: В 4 т. / АН СССР; под ред. А.П. Евгеньевой. – М.: Русский язык, 1981. – Т. 1. А-Й. – С. 23.

Крысин Л.П. Толковой словарь иноязычных слов. – М.: Эксмо, 2007. – С. 36.

конвенция. В пункте «а» прописано, что данный документ распространяется на народы, ведущие племенной образ жизни в независимых странах, социальные, культурные и экономические условия которых отличают их от других групп национального сообщества и положение которых регулируется полностью или частично их собственными обычаями или традициями, специальным законодательством1.

По смыслу пункта «в» указанного международного документа конвенция направлена на регулирование правового положения народов в суверенных странах, которые определяются как коренные ввиду того, что они являются потомками тех, кто жил в этой стране или на территории в период ее захвата или в период установления современных государственных границ, и которые, независимо от их юридического положения, сохраняют некоторые или все свои экономические, социальные, культурные и политические институты 2. На наш взгляд, в этих двух пунктах заложено определение понятия «коренной народ» и, следовательно, термина «автохтонный народ». Исходя из вышеизложенных определений, автохтонными народами Российской Федерации являются коренные или местные народы Российской Федерации, под такими народами следует понимать те народы, которые исторически жили в Российской империи или начинали проживать по мере расширения границ российского государства путем завоевания их земель или добровольного вхождения и которые проживают и имеют центр национального развития только на территории сегодняшней Российской Федерации. По мнению Р.Г. Абдулатипова, «все народы России можно подразделить на три большие группы. Первая – это этносы, большая часть которых живет в России, а за ее пределами они составляют лишь небольшие Конвенция Международной Организации Труда (МОТ) № 169 принята Генеральной конференцией МОТ в Женеве 27.06.1989г. и вступила в силу.5.09.1991 // Конвенции и рекомендации, принятые Международной Конференцией труда. 1957 - 1990. – Т.II. Женева, Международное бюро труда, 1991.

Там же.

группы (русские, татары, чуваши, мордва, башкиры и т. д.), многие из них дают названия и национально-государственным образованиям, сюда же можно отнести коренные малочисленные народы России. При этом, прежде всего речь идет о коренных малочисленных народах Севера, Сибири и Дальнего Востока.

Вторая группа – народы стран ближнего зарубежья (то есть республик бывшего СССР), а также некоторых других стран, которые представлены на территории России значительными группами, в ряде случаев с компактным расселением (украинцы, белорусы, армяне, казахи, азербайджанцы, киргизы и другие). Третью группу образуют мелкие подразделения этносов, живущие в подавляющем большинстве за пределами России (румыны, венгры, уйгуры, китайцы, корейцы, курды, афганцы и другие)»1. Именно первая группа в данной классификации относится к категории автохтонных народов России.

Исходя из вышеизложенных определений понятия «автохтонный» и содержания норм законодательства Российской Федерации, сделаем вывод, что автохтонным народом Российской Федерации является русское население, которое исторически являлось коренным населением Московского княжества, впоследствии объединившего остальные княжества и присоединившего земли соседних, нерусских народов. К таким народам можно отнести все автохтонные народы республик, автономных округов Российской Федерации, которые дали самоназвание данным субъектам Российской Федерации. Например, алтайцы, буряты, карелы, ингуши, удмурты, чукчи и так далее. К тому же, по замечаниям самостоятельностью в вопросах местного управления2.

Надо заметить, что в некоторых республиках автохтонными народами могут быть несколько народов, что и отражается в названиях республик. Это касается ряда кавказских субъектов, например Республика Кабардино-Балкария. Особо Абдулатипов Р.Г. Указ. соч. – С. 66.

Правоведение: Учебник / Под общ. ред. Г.В. Мальцева. – М.: Изд-во РАГС, 2003. – С.68.

следует выделить Республику Дагестан, где проживает большое количество народов, которые относятся как к крупным этносам Российской Федерации, такие как аварцы, даргинцы, кумыки, лезгины, так и к малочисленным народам республики, такие как агулы, цахуры и так далее.

Необходимо заметить, что в списке коренных малочисленных народов Российской Федерации и в законе «О гарантиях прав малочисленных народов Российской Федерации» правам народов Республики Дагестан уделяется отдельное внимание. Указано, что в Дагестане уникальный национальный состав по числу проживающих на ее территории народов, поэтому Государственный Совет Республики Дагестан определяет особенности ее коренных малочисленных народов, а также устанавливает перечень этих народов с последующим включением его в Единый перечень коренных малочисленных народов Российской Федерации1.

Проанализировав понятие «автохтонные народы Российской Федерации», перейдем непосредственно к сопоставлению понятия «региональные языки или языки меньшинств», которое содержится в Хартии о региональных языках, с понятиями «национальный язык» и «родной язык». Необходимо отметить, что Хартия региональных языков применяется к языковым правам на язык народов, а не отдельно взятых людей, поэтому мы, придерживаясь логики предыдущего параграфа, не будем употреблять постоянно вместе термины «национальный» и «родной языки народов», а только «национальный язык». Для того чтобы сопоставить и сравнить понятие «региональные языки или языки меньшинств», которое содержится в Хартии региональных языков, с понятиями «национальные языки народов Российской Федерации» и «государственные языки субъектов Российской Федерации», нужно учесть одно условие.

Федеральный закон «О гарантиях прав малочисленных народов Российской Федерации» от 30.04.1999 (в ред. от 22.08.2004) № 82-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. – 1999. – 3 мая. – № 18. – Ст. 2208.

Исходя из этих определений, мы можем сказать, что язык – один из признаков, с помощью которого люди идентифицируют себя с определенным народом, а также это главное средство передачи информации, общения, обмена мыслями. Он дает возможность человеку поглощать опыт и знания не только благодаря непосредственному восприятию и представлению, но и путем опыта предшествующих поколений, знаний, накопленных всем человечеством и передающихся с помощью языка. Отсюда следует, что язык предназначен для людей в целом, чтобы общаться между собой, а одному человеку он ни к чему.

Среди различных функций языка можно выделить две основные, одна из которых – коммуникативная (обеспечение передачи информации от говорящего к слушающему) – всегда находится в поле нашего зрения, однако не менее значимой является и другая – познавательная функция (участие языка в восприятии окружающего мира и формировании представлений, понятий, суждений и умозаключений, то есть в получении знаний о мире, с одной стороны, и в хранении и передаче этих знаний из поколения в поколение – с другой).

Человек смотрит на мир, его окружающий, сквозь призму своего языка, в каждом языке запечатлено одно из видений мира, «в каждом языке заложено самобытное миросозерцание». Очевидно, что утрата любого из языков равносильна утрате одного из возможных видений1.

сформулировать следующие выводы и предложения:

1. В соответствии с Законом РФ «О языках народов Российской Федерации» субъекты сохранения и использования языков необходимо классифицировать на: федеральные органы государственной власти; органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, организации, учреждения и предприятия, народ и гражданин.

См.: Казакевич О.А. Указ. соч. – С. 17.

2. Доказано, что конституционно-правовой принцип самостоятельности местного самоуправления гарантирует муниципальным образованиям право регулировать языковую сферу, учитывая объем их полномочий, согласно Федеральному закону от 06.10.2003 № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации».

3. Анализ части 3 статьи 15 Закона РФ «О языках народов Российской Федерации» показал, что данная норма не раскрывает понятие «приемлемый язык», поэтому диссертант предлагает внести изменения в часть 3 статьи указанного закона, заменив слово «приемлемый» на «понятный», поскольку применение существующей нормативной конструкции не отражает логической связи между частями 2 и 3 статьи 15 Закона о языках народов Российской Федерации.

Глава II. Конституционно-правовой механизм реализации права на сохранение, развитие, использование и защиту языков в субъектах § 1. Особенности правового регулирования статуса языков в субъектах Помимо субъектов, уполномоченных разрешать языковые вопросы, а также принципов защиты государственного языка Российской Федерации и языков народов России, существуют еще и особенности правового регулирования статуса языков в регионах России. Как представляется, главной конституционно-правовой особенностью определения статуса государственного и иных языков является то, что, согласно статье 68 Конституции Российской Федерации, государственным языком в Российской Федерации на всей ее территории признается русский язык, а субъекты Федерации со статусом республик вправе устанавливать свои государственные языки. Кроме того, в различных органах государственной власти и местного самоуправления государственные языки республик употребляются наряду с русским языком. Поскольку республики в составе Российской Федерации являются формой самоопределения автохтонных народов, исторически проживающих на данной территории, государственный язык является одним из признаков государства1. Однако в литературе есть мнения, что провозглашение наряду с русским языком того или иного национального языка автохтонного населения государственным в соответствующих республиках – это реваншистская процедура лиц, которые не знали русского языка. Например, в своем диссертационном исследовании С.В. Мирзоян пишет: «В регионах всегда были недовольные лица, которые не смогли сделать карьеру, поскольку относительно Воронецкий П.М. Юридическая природа и статус государственного языка республики в составе России // Политика и общество. – 2008. – № 4. – С. 47.

слабо владели русским языком. Это недовольство вызрело в сфере художественной литературы, но постепенно переместилось в политико-управленческую сферу.

Легко было тем, кто получал образование в столице, удостаивался характеристики лояльной личности. У неудачников в творческой карьере рождалась мысль о целесообразности использования в управленческой сфере родного языка. Эта тема эмоционально «разгорелась» в ходе перестройки, когда стали взвешиваться шансы расширения полномочий союзных и автономных республик. Она не встала как отдельная тема, но породила движения за превращение родного нерусского языка в государственный язык. Она стала спутницей планов расширения управленческих полномочий субъектов Союза и Российской Федерации. Когда подошло время открытых сепаратистских выступлений, родной язык стал идеологическим союзником»1.

На наш взгляд, объявление государственным языком того или иного национального языка на соответствующих территориях скорее не требование «неудачников», а веление времени, коренных изменений государства, общественного строя в сторону демократизации общества. Федеральная власть, понимая нужды народов, проживающих в Российской Федерации, в статье основного закона страны прописала право субъектов Российской Федерации провозглашать свои государственные языки, которым многие пользовались на протяжении длительного исторического периода. К сожалению, в нашем обществе в то время, да и сейчас, происходит подмена понятий, о которой писал Чингиз Айтматов: «Долгое время проблемы языков вообще не подлежали обсуждению, и всякая мысль на этот счет немедленно изгонялась как националистическая»2.

Мирзоян С.В. Государственный язык в истории России (ХVIII–XX вв.): Дис. … канд. ист.

наук. – Пятигорск, 2005. – С. 8.

Айтматов Ч. Живи сам и дай жить другим. По поводу проекта Закона о языках народов СССР // Литературная газета. – 1989. – 22 ноября.

Многие республики объявили своим государственным языком языки коренных народов. Например, в статье 1 Конституции Республики Башкортостан говорится, что государственными языками Республики Башкортостан являются башкирский и русский языки, а в статье 8 Конституции Татарстана прописано, что государственными языками в Республике Татарстан являются равноправные татарский и русский языки. В некоторых республиках государственными являются более двух языков. Например, в статье 11 Конституции Карачаево-Черкесской Республики провозглашается, что государственными языками в КарачаевоЧеркесской Республике являются абазинский, карачаевский, ногайский, русский и черкесский, а в статье 76 Конституции Кабардино-Балкарской Республики закреплено, что государственными языками Кабардино-Балкарской Республики на всей ее территории являются кабардинский, балкарский и русский.

Особо следует отметить Конституцию Республики Дагестан, где в статье государственными языками провозглашены русский язык и языки народов Дагестана. Обращая внимание на это обстоятельство, П.М. Воронецкий пишет, что данная норма носит декларативный характер1, поскольку нет даже перечисления этих языков. Следует поддержать эту точку зрения, однако в Республике Дагестан совершенно иная ситуация, нежели в других республиках Российской Федерации. По многим причинам законодатель Республики Дагестан не торопится принимать законодательство о языках, так как при провозглашении тех или иных языков государственными могут ущемляться национальные чувства народов, языки которых не включены в данный список. Другой аспект проблемы заключается в том, что некоторые языки Дагестана не имеют письменности, а государственный язык должен иметь фундамент в виде развитого литературного Воронецкий П.М. Правовые проблемы современной языковой политики РФ и республик в ее составе // Политика и общество. – 2007. – № 12. – С. 12.

языка и широкий спектр социальных и коммуникативных функций в культурной, политической, социально-экономической и частной жизни народов1.

В связи с этим интересен опыт языкового регулирования Республики Карелия. В статье 11 Конституции данной республики закреплено, что государственным языком в Республике Карелия является русский. Республика Карелия вправе устанавливать другие государственные языки на основании прямого волеизъявления населения Республики Карелия, выраженного путем референдума, то есть для закрепления дополнительного государственного языка референдума. Между тем для регулирования правового статуса автохтонных народов Законодательным Собранием республики принят Закон Республики Карелия от 17 марта 2004 года «О государственной поддержке карельского, вепсского и финского языков в Республике Карелия». В преамбуле данного закона прописано, что карельский, вепсский и финский языки являются национальным достоянием Карелии и наряду с другими языками народов республики находятся под ее защитой. Стоит отметить, что данный Закон направлен на развитие и сохранение традиционного образа жизни, культуры и, наконец, языков карелов, вепсов и финнов, кроме того, закон гарантирует сохранение исторических и этнических традиций и культурную идентичность народов, проживающих в этом субъекте России.

В контексте сохранения, развития и использования языков в Карельской предусматривается система мероприятий, направленных на сохранение и развитие языкового многообразия:

а) упрочение и развитие культурных функций карельского, финского и вепсского языков;

Языки народов Республики Башкортостан: Коллективная монография. – С. 12.

б) помощь средствам массовой информации в осуществлении ими профессиональной деятельности на карельском, вепсском и финском языках;

в) учреждение системы обучения на карельском, вепсском и финском языках в подведомственных общеобразовательных заведениях;

г) создание условий для тех образовательных учреждений, которые реализуют обучение на карельском, финском и вепсском языках или дают возможность изучать традиционные в Карельской Республике языки;

д) издание научной, учебной, художественной литературы, публикаций для детей и словарей на карельском, финском и вепсском языках, а также обеспечение этой литературой соответствующих образовательных учреждений и институтов гражданского общества, целями которых является культурно-просветительская и научно-исследовательская деятельность;

е) создание финансовых и материальных условий для проведения научных исследований по карельскому, вепсскому и финскому языкам;

ж) привлечение специалистов в области образования, науки, культуры, СМИ, а также муниципальных служащих, в деятельности которых применяются карельский, финский и вепсский языки;

з) совершенствование области подготовки экспертов по карельскому, финскому и вепсскому языкам;

и) консолидация международной и межрегиональной общественности, занимающейся исследованиями языковой сферы, способствующей сохранению, развитию и использованию карельского, финского и вепсского языков.

Продолжая мысль о критериях выбора языковой политики в государстве, рассмотрим типологию, которую предлагает К. Вильямс, отраженную в книге под редакцией П. Ларривье. В частности, в ней говорится: «Большинство развитых обществ сохранили языковую политику, которая имеет важнейшее значение для построения территориально-бюрократического государства-нации.

Следовательно, соответствующие институциональные учреждения и организационные структуры сталкиваются с серьезными трудностями, связанными со все более возрастающими требованиями, с которыми выступает многоязычное население. Мы можем определить четыре исторически сложившихся типа языковой политики, причастных к процессам формирования государства. Первый и наиболее распространенный – как во Франции, Испании и Великобритании – усиление политической и культурной автономии, где первенство отдается только одному коренному языку, и, следовательно, никакой другой язык рассматриваться в качестве языка управления, права, образования и торговли не может. При этом цели языкового планирования были достигнуты одновременно. Среди них были поиск национальной целостности, легимитизация нового режима и его государственного аппарата, восстановление коренной социальной организации (часто, но не обязательно включая и установленную религию), уменьшение зависимости от внешних организаций и их влияний и включение всех граждан в широком диапазоне в социальную политику государства. Иностранные языки были зарезервированы для выполнения весьма специализированных функций, например для международной дипломатии и торговли. Второй тип языкового планирования характеризует те ситуации, в которых «национальная» идея заключалась в поддержании культурного плюрализма, так чтобы государство могло сдерживать социальную напряженность в обществе. В рамках этой системы язык был использован для определения региональных ассоциаций, а не государственного или национального гражданства. Это лучше всего видно на примере Европы: децентрализованная система Швейцарии, которая включает кантональную систему в многоязычной федеральной системе, и жестко-насильственное разделение Бельгии на Валлонию и население, говорящее на фламандском. Третья форма языкового планирования возникла, когда признанному меньшинству была предоставлена какая-то часть прав, основанных на принципе территориальности языка, исходя из географических различий. В Финляндии, например, высокий уровень языковой контрастности на западном побережье, отмеченный религиозной однородностью, сильные традиции централизованного управления ввиду долгосрочных внешних угроз привели к признанию того, что меньшинству, шведско-говорящему населению, должен был быть предоставлен официальный статус. После 1922 года в Законе о языке все коммуны были классифицированы как одноязычные финские, шведские или говорящие на двух языках, если они содержат группы языковых меньшинств от 10 или более процентов среди основного населения; эти классификации пересматривались через каждые десять лет после переписи с учетом изменения лингвистической географии. Четвертый вариант – «модернизация», или активизация, деятельности коренных языков – характеризует общество, высвободившееся от колониального отношения и культурной гегемонии. Эта форма языкового планирования была основной целью националистической интеллигенции Венгрии, Ирландии, Финляндии и Норвегии до обретения ими независимости и по-прежнему имеет решающее значение для политической программы националистов в Каталонии, Эускади, Бретани и Уэльсе»1. Как представляется, данные типы могли быть запрограммированы при формировании правовых норм и принципов Европейской Хартии региональных языков или языков меньшинств 1992 года.

В законодательстве республик – субъектов Российской Федерации о языках содержание понятия «государственный язык» раскрывается путем использования гражданами, государственными и местными органами власти языков данных республик в различных сферах. Так, например, изучение и преподавание языков народов в некоторых республиках имеет диспозитивный характер, то есть гражданам, проживающим на данных территориях, дается право выбора языка, как это прописано в части первой статьи 14 закона «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках Удмуртской Colin H. Williams. Op. cit. – P. 14–15.

Республики»1: «Удмуртская Республика обеспечивает гражданам, проживающим на ее территории, условия для изучения и преподавания языков Удмуртской Республики».

В республиках Калмыкия и Татарстан, наоборот, изучение и преподавание ведется с позиции императива, то есть обязательного изучения наряду с русским языком своего второго государственного языка. Например, в статье 10 закона «О языках народов Республики Калмыкия»2 провозглашается, что в образовательных учреждениях, воспитание в которых осуществляется на русском языке, в качестве обязательной учебной дисциплины предусматривается изучение калмыцкого языка как одного из государственных языков. Подтверждая равноправность государственных языков, часть вторая статьи 10 закона Татарстана от 08.07. № 1560-XII «О государственных языках Республики Татарстан и других языках в Республике Татарстан»3 регламентирует, что русский и татарский языки как общеобразовательных заведениях, средних и средних специальных учебных организациях в равном объеме.

Кроме того, государственные языки республик Российской Федерации используются в работе органов государственной и местной власти. Так, часть статьи 10 закона «О языках народов Республики Башкортостан»4 от 15 февраля 1999 года гласит, что работа в органах государственной и местной власти Республики Башкортостан осуществляется на русском языке. В органах государственной и местной власти, государственных учреждениях Республики Закон Республики Калмыкия «О языках народов Республики Калмыкия» от 27 октября 1999 года № 30 II 3 // Газета «Известия Калмыкии». – 1999. – 18 ноября. – № 235.

Там же.

Закон Республики Татарстан «О государственных языках Республики Татарстан и других языках в Республике Татарстан» от 8 июля 1992 года № 1560 XII // Ведомости Верховного Совета Татарстана. – 1992. – № 6. – Ст. 80.

Закон Республики Башкортостан «О языках народов Республики Башкортостан» от 15 февраля 1999 года № 216-З // Газета «Известия Башкортостана». – 1999. – 6 апреля. – № 66.

Башкортостан наряду с русским языком может употребляться башкирский язык.

Мы видим, что в данном случае использование башкирского языка является мерой возможного поведения, которой субъекты данных правоотношений могут не воспользоваться. В других же республиках, таких как Бурятия, Калмыкия и Татарстан, деятельность высших органов власти регулируется на двух государственных языках в обязательном порядке. Так, в статье 11 закона «О языках народов Республики Калмыкия»1, по смыслу которой в парламенте администрации главы Республики Калмыкия профессиональная деятельность осуществляется на русском и калмыцком языках как государственных в Калмыкии. Похожая норма закреплена в части первой статьи 11 закона «О языках народов Республики Татарстан»2, где зафиксировано, что в Верховном Совете, Кабинете министров и Аппарате Президента Республики Татарстан работа ведется на татарском и русском языках. Здесь можно заметить разницу: нормы Республики Башкортостан регулируют деятельность всей государственной и местной власти при использовании государственных языков, а нормы Республики Татарстан регулируют только деятельность высших органов власти по применению государственных языков, при этом деятельность органов местного самоуправления в исследуемой области общественных отношений вообще не урегулирована. Следует отметить закон «О государственных языках Удмуртской самоуправлению посвящена отдельная статья 17, в которой говорится, что органы местного самоуправления в Удмуртской Республике, муниципальные См.: Закон Республики Калмыкия «О языках народов Республики Калмыкия» от 27 октября 1999 года № 30 II 3.

См.: Закон Республики Татарстан «О государственных языках Республики Татарстан и других языках в Республике Татарстан» от 8 июля 1992 года № 1560 XII.

См.: Закон Удмуртской Республики «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках Удмуртской Республики» от 6 декабря 2001 года № 60-РЗ.

предприятия и учреждения в Удмуртской Республике осуществляют свою работу на государственных языках Удмуртской Республики, а также на иных языках народов Удмуртской Республики в местах их компактного проживания. Такие же нормы есть и в законе Республики Калмыкия.

Отдельного рассмотрения требует регулирование использования языков в официальном делопроизводстве. Соответствующие нормы есть во всех законах о языках народов республик Российской Федерации, однако их содержание различно. Например, в части второй статьи 14 закона «О языках народов Республики Башкортостан»1 говорится, что тексты бланков, печатей, штампов, штемпелей, вывесок, а также иных документов с наименованиями государственных органов и организаций оформляются на государственных языках Республики Башкортостан. Особенностью такой регламентации является то, что зрительно информация располагается следующим образом: справа или снизу – текст на русском языке и слева или сверху – текст на башкирском языке, которые выполняются одинаковыми по размеру буквами. Расположение визуальной информации урегулировано только в некоторых республиках, законодательство которых мы исследовали. Эти нормы прописаны, как выше было упомянуто, в Республике Башкортостан и в Удмуртской Республике. Так, в части 1 статьи 26 Закона «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках Удмуртской Республики»2 сказано, что в Удмуртской Республике наименования географических объектов оформляются следующим образом: слева или вверху – текст на русском языке, справа или внизу – на удмуртском языке.

При этом не допускается искажение исторически сложившихся названий, а также названий, включающих в себя имена собственные.

См.: Закон Республики Башкортостан «О языках народов Республики Башкортостан» от 15 февраля 1999 года № 216-З.

См.: Закон Удмуртской Республики «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках Удмуртской Республики» от 6 декабря 2001 года № 60-РЗ.

Также государственные языки республик по законодательству о языках Российской Федерации и самих республик используются для наименования географических объектов, надписей, дорожных и иных указателей и в отношениях с Российской Федерацией, с зарубежными странами, международными организациями, субъектами Российской Федерации. Например, в законе о языках Республики Башкортостан выделена специальная глава 6, которая называется «Использование языков в отношениях Республики Башкортостан с Российской Федерации, зарубежными странами, международными организациями, субъектами Российской Федерации» и соответствует законодательству о языках Российской Федерации, а Республики Калмыкия и Татарстан исключили из названия своих глав, посвященных данным отношениям, Российскую Федерацию и субъекты Российской Федерации. Например, статья 24 Закона «О языках народов Республики Калмыкия»1 называется «Использование государственных языков в международными организациями», аналогичное название употреблено и в законодательстве Республики Татарстан.

Анализируя правовые особенности использования языков в некоторых республиках, надо сделать вывод, что в основном происходит раскрытие содержания понятия «государственные языки» при отсутствии его четкого определения. Только закон «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках Удмуртской Республики» дает определение понятий, которые государственный язык Российской Федерации – русский язык. Государственные языки Удмуртской Республики – русский и удмуртский языки, применяемые на осуществлении полномочий органами государственной власти Удмуртской Закон Республики Калмыкия «О языках народов Республики Калмыкия» от 27 октября 1999 года № 30 II 3 // Газета «Известия Калмыкии». – 1999. – 18 ноября. – № 235.

Республики, органами местного самоуправления в Удмуртской Республике и в иных сферах языкового общения, подлежащих правовому регулированию. На наш взгляд, установление понятийного аппарата в законодательстве о языках было бы эффективным методом разграничения правовых режимов языков.

Если посмотреть на зарубежный опыт защиты государственного языка, то показателен пример законодательства Франции по защите французского языка.

Речь, прежде всего, идет о законе «Об использовании французского языка»1, в обиходе известном как «закон Тубона» – по имени министра, который предложил его. Данный закон императивно регулирует сферы использования французского языка. Например, по смыслу статьи 2 указанного закона использование французского языка обязательно в обозначении, представлении, предложении, способе применения или использования, описании объема и условий гарантий любого имущества, товаров или услуг, а также в квитанциях и счетах2.

Аналогичные положения употребляются применительно к любой устной, письменной или аудиовизуальной рекламе. Все мероприятия, документы, которые имеют место быть внутри Франции, должны проходить на французском языке, иностранные термины, имеющие аутентичный перевод на французский язык, не должны использоваться. Данный закон урегулировал все основные сферы жизнедеятельности и призван защитить французский язык от вмешательства других языков, прежде всего английского.

Необходимо отметить, что зарубежный опыт интересен, он подробно будет рассмотрен в главе 3 диссертационного исследования. Вместе с тем, необходимо разграничить особенности правового регулирования статусов языков в субъектах Российской Федерации в контексте не национально-территориального, а регулирования статуса языков.

Report from the General delegation to French language, - Paris, 2008. – P.33-39.

С этой позиции привлекает внимание положение краев как субъектов Российской Федерации, так как начавшийся процесс объединения субъектов Российской Федерации увеличивает их количество, при этом сокращая количество национальных автономных округов. Появились такие новые субъекты Российской Федерации, как Забайкальский край, куда вошли Читинская область и Агинский Бурятский автономный округ. В состав Красноярского края вошли помимо самого Красноярского края Таймырский (Долгано-Ненецкий) автономный округ и Эвенкийский автономный округ, в Камчатский край вошли Камчатская область и Корякский автономный округ, а Пермский край образовали Пермская область и Коми-Пермяцкий автономный округ.

Согласно статье 7 Устава Забайкальского края от 17 февраля 2009 года № 125-ЗЗК1 государственным языком на территории края является русский язык.

Иные языки проживающих на территории края народов используются в порядке, установленном федеральным законом.

Особенностью данного правового акта является то, что учитывается вышеназванный фактор объединения автономных округов, который отражен и в языковых отношениях. Так, в статье 107 Устава Забайкальского края закреплено, что исполнительные органы государственной власти края и их территориальные органы разрабатывают и участвуют в реализации на территории Агинского Бурятского округа федеральных, краевых целевых программ, в том числе по сохранению и развитию национальной культуры, языка, национальных видов спорта, народных промыслов и ремесел, а также в реализации приоритетных национальных проектов, в которых цели и источники финансирования выделяются обособленно. В статье 108 указанного устава закреплено, что на территории Агинского Бурятского округа наряду с государственным языком может использоваться бурятский язык. Мы не совсем согласны с формулировкой Устав Забайкальского края от 17 февраля 2009 года N 125-ЗЗК // Газета «Забайкальский рабочий». – 2009. - 18 февраля. - № 30.

«наряду с государственным языком может использоваться бурятский язык» с позиции границ и объемов использования бурятского языка, так как, по сути, следует, что бурятский язык в данном случае при использовании его наряду с государственным языком может иметь объем правового статуса государственного языка.

В соответствии частью 2 статьи 3 Устава Камчатского края от 04.12. № 1411 органы государственной власти края создают коренным малочисленным народам Севера, Сибири и Дальнего Востока, проживающим на территории Камчатского края, условия для сохранения их национальной самобытности, возрождения, сохранения и развития национальных языков и национальных культур. Между тем, на наш взгляд, данная норма является декларативной, так как не закреплено, какие народы относятся к субъектам указанных правоотношений, а «коренные малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока» – слишком широкое понятие.

Также необходимо обратить внимание на особенность регулирования правового статуса языка в Красноярском крае. В статье 27 Устава Красноярского края от 05.06.2008 № 5-17772 указано, что государственным языком в крае является русский, иные языки проживающих на территории края народов употребляются в порядке, установленном федеральным законом. Вместе с тем, данная норма является декларативной и не учитывает особенность образования Красноярского края, куда вошли вышеуказанные Таймырский (ДолганоНенецкий) и Эвенкийский автономные округа. При этом основной закон Красноярского края в статье 33 закрепляет за двумя этими автономными округами особый статус. В данной норме прописано, что Таймырский (ДолганоУстав Камчатского края от 4 декабря 2008 г. N 141 // Газета «Официальные ведомости». – 2008. - 11 декабря. - № 199-200.

Устав Красноярского края от 05.06.2008 №5-1777 // Ведомости высших органов государственной власти Красноярского края. – 2008. - № 29 (250). – Ст.237.

Ненецкий) и Эвенкийский районы являются административно-территориальными единицами с особым статусом, гарантирующим учет интересов данных территорий органами государственной власти края. Интересы указанных административно-территориальных единиц обеспечиваются путем учета их особого статуса в принимаемых правовых актах органами государственной власти края1. Исходя из изложенного, следует сделать вывод, что особый территориальный статус Таймырского (Долгано-Ненецкого) и Эвенкийского районов в составе Красноярского края не отражен в правовом статусе языков народов данных округов.

Языковое многообразие в нашей стране объективно порождает тенденции к нормативному правовому закреплению статуса языков в субъектах Российской Федерации, не обладающих статусом республики. К примеру, в Краснодарском крае был предложен законопроект «О языках народов Краснодарского края». В частности, идея авторов заключается в том, чтобы регламентировать создание благоприятных условий для равноправного и самобытного развития адыгского и русского языков. При этом констатируется, что в Краснодарском крае происходит процесс развития двуязычия и многоязычия, национальных языков, а органы государственной власти и местного самоуправления этому способствуют. Авторы идеи главной задачей закона видят сохранение и развитие языков народов в этом субъекте федерации, а объектом особого внимания, по мнению авторов законопроекта, является защита языков в Краснодарском крае. Интересен подход авторов данного проекта закона к юридическому оформлению статуса адыгского языка. В частности, адыгский язык предлагается не только в качестве государственного языка, но и в качестве символа государственности Краснодарского края. При этом обеспечение главной задачи сохранения и развития языков народов Краснодарского края сочетается с правом на Кочев В.А., Машьянов Н.В. Статус субъекта РФ как категория конституционного права // «Черные дыры» в Российском законодательстве. – 2007. - № 2. – С.43-45.

использование, развитие и совершенствование языковых отношений. Основными законодательной, исполнительной и судебной властей. Авторы данной идеи предлагают оказывать соотечественникам, проживающим за пределами Краснодарского края, помощь в сохранении и развитии родного языка.

Представляется, что такая идея направлена на сохранение и развитие языков не только в других субъектах Российской Федерации, но и в зарубежных государствах, как одна из мер международно-правовой защиты русского языка и языков народов Российской Федерации. Данная идея не лишена смысла, поскольку, во-первых, защита прав, в том числе на язык соотечественников, актуальна в свете последних событий на Украине, во-вторых, авторы законопроекта предлагают оказывать помощь в сохранении и развитии родного языка «всем соотечественникам», т. е. тем, кто в соответствии с Федеральным законом от 24 мая 1999 г. № 99-ФЗ «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом» относится к соотечественникам. Согласно ст. 1 данного закона соотечественниками являются лица, родившиеся в одном государстве, проживающие либо проживавшие в нем и обладающие признаками общности языка, истории, культурного наследия, традиций и обычаев, а также потомки указанных лиц по прямой нисходящей линии. Соотечественниками за рубежом являются граждане Российской Соотечественниками также признаются лица и их потомки, проживающие за пределами территории Российской Федерации и относящиеся, как правило, к народам, исторически проживающим на территории Российской Федерации, а также сделавшие свободный выбор в пользу духовной, культурной и правовой связи с Российской Федерацией лица, чьи родственники по прямой восходящей линии ранее проживали на территории Российской Федерации, в том числе: лица, состоявшие в гражданстве СССР, проживающие в государствах, входивших в состав СССР, получившие гражданство этих государств или ставшие лицами без гражданства; выходцы (эмигранты) из Российского государства, Российской республики, РСФСР, СССР и Российской Федерации, имевшие соответствующую гражданскую принадлежность и ставшие гражданами иностранного государства или лицами без гражданства.

Краснодарского края» в части, касающейся помощи в сохранении и развитии родного языка, затрагивает по смыслу ст. 1 Федерального закона от 24 мая 1999 г.

№ 99-ФЗ «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом» огромный круг участников правовых отношений, однако с тем условием, что они нуждаются в такой помощи. В связи с этим следует согласиться с мнением профессора В.Т. Кабышева, что нереализованный правовой потенциал заложен в международно-правовом механизме защиты прав человека1.

Другие субъекты Российской Федерации, не обладающие статусом республики, например Пермский край, в силу уставного нормотворчества и других обстоятельств не сочли необходимым регламентировать статус языков специальным нормативным правовым актом, что вовсе не говорит об отсутствии необходимости регулировать такую важную область правовых отношений, как языковая. В частности, в соответствии со статьей 42 Устава Пермского края от 27 апреля 2007 г. органы государственной власти края создают условия для сохранения и развития языка, духовной культуры и иных составляющих этнической самобытности коми-пермяцкого народа. В официальных сферах общения на территории Коми-Пермяцкого округа наряду с русским может использоваться коми-пермяцкий язык. Уставом Пермского края вводятся в оборот Кабышев В.Т.

Защита прав человека – главное направление правовой политики России // Правоведение. – 1998. - №1. – С.124.

такие понятия, как национальный (родной) язык. Обеспечением права на получение и распространение информации на национальном (родном) языке занимается Министерство по делам Коми-Пермяцкого округа, оно же участвует в разработке и реализации государственных целевых программ по сохранению национальной культуры. Отличительной особенностью правового регулирования статуса языков в Пермском крае является то, что кроме сохранения и развития языков регламентируется право органов государственной власти и местного Представляется, что в процессе регламентации правового статуса языков в этом крае законодатели учли инновационные способы сохранения и развития языков, а также опыт ранее действовавших Советов по делам национальностей1.

В заключение параграфа особое внимание, на наш взгляд, необходимо уделить вопросу о статусе языков в новом субъекте Российской Федерации – Республике Крым. В частности, первый заместитель Председателя Совета министров Крыма Рустам Темиргалиев отметил, что Крым имеет право на собственную конституцию, и в ней будут обозначены статусы языков. В случае Крыма статус государственного будут иметь русский язык, крымско-татарский и украинский языки. Украинский язык получит статус государственного, поскольку на референдуме о принадлежности Крыма 30 тысяч человек проголосовали за то, чтобы полуостров остался частью Украины. «Сегодня мы просто обязаны учитывать группу этих людей, сохранить их право на язык», – считает политик2.

Кислицын И.М. Новое положение о постоянных комиссиях Совета Союза и Совета Национальностей и дальнейшее развитие федеративного строя СССР // Государство, право, законность. Ученые записки Пермского государственного университета. – 1968. Вып.199. – С.

90-128.

URL: http://www.e-crimea.info/news/ukrainskomu-yazyku-poobeshchali-status-gosudarstvennogo-vkrymu.

В этом контексте необходимо посмотреть на вопрос о статусе языков в Республике Крым, с точки зрения Конституции Республики Крым от 11.04.2014.

В соответствии с частью 1 статьи 10 Конституции Крыма государственными языками Республики Крым являются русский, украинский и крымско-татарский языки. На наш взгляд, неуместно соотносить количественный показатель проголосовавших граждан на референдуме о статусе Республики Крым с определением статусности украинского языка как государственного, то есть тот факт, что на референдуме тридцать тысяч граждан проголосовало против вхождения Крыма в состав Российской Федерации, при всем результате уже определившегося государственного статуса Крыма не умаляет прав меньшинства, проголосовавшего за определение украинского языка как государственного.

Поэтому считаем логику законодателя верной и отражающей конституционную справедливость или соответствующей «идеологии гражданственности»1.

Поскольку на момент проведения диссертационного исследования законодательство о языках Республики Крым еще не принято, представляется своевременным рекомендовать органам законодательной власти Крымской Республики в будущем в законе о статусе языков в Республике Крым или ином законе, регулирующем правовой статус языков, сформулировать понятие юридической защиты языков, под которой следует понимать обеспечение регламентации и реализации прав субъектов защиты языков, а также ответственности юридических и физических лиц за нарушение законодательства о языках народов Республики Крым. Также расширить полномочия органов и должностных лиц местного самоуправления в области сохранения, развития, использования и защиты языков.

сформулировать следующие выводы и предложения:

Российской Федерации: Автореф. дис… докт. юрид. наук. – Челябинск, 2010. – С. 48.

1. Исследование показало, что конституционно-правовой механизм реализации права на языки в России обеспечивается законодательными гарантиями права на развитие, использование, сохранение и защиту языков народов Российской Федерации. Иные права, предусмотренные подзаконными актами, являются дополняющими конституционно-правовой статус языков в субъектах Российской Федерации с учетом местных, а также исторических традиций.

2. Исследование законодательства и практики его применения показало, что статус языков в Российской Федерации имеет многоуровневые правовые режимы, обеспечивающие особенности порядка регулирования правовых средств и методов, формирующих особенную направленность правового регулирования государственного языка Российской Федерации, государственных языков субъектов Российской Федерации со статусом республик и иных языков народов Российской Федерации.

3. Исследование законодательства субъектов Российской Федерации показало необходимость нормативного закрепления полномочий органов власти и учреждений по созданию условий для сохранения и развития традиционного употребления литературного русского языка, который является основой единения российских народов и сохранения российской государственности, защиты государственного языка, как на территории России, так и за ее пределами.

4. Анализ Конституции Республики Крым на предмет закрепления статуса государственных языков показал, что в настоящее время Республика Крым является единственным субъектом Российской Федерации, в котором официально одним из государственных языков республики провозглашен государственный язык Украины, что, несомненно, является особенностью конституционно-правового регулирования статусов языков в Российской Федерации.

§ 2. Полномочия органов государственной власти и местного самоуправления в области сохранения, развития, использования и защиты языков народов Согласно части 3 статьи 68 Конституции Российской Федерации всем народам России гарантировано право на создание условий для изучения родного языка, на его сохранение.

Развивая эти конституционные нормы, законодатели в статье 7 Закона РФ «О языках народов Российской Федерации» зафиксировали, что федеральные органы государственной власти подготавливают федеральные целевые программы развития, сохранения и изучения языков народов Российской Федерации, а также осуществляют меры по их практической реализации. Что касается органов государственной власти субъектов федерации, то они уполномочены разрабатывать и осуществлять соответствующие региональные целевые программы.

Анализ содержания данных программ развития и сохранения языков народов Российской Федерации показал, что в них предусматриваются положения, обеспечивающие, прежде всего, функционирование русского языка как государственного языка Российской Федерации. Кроме того, предусмотрены обеспечительные меры по развитию государственных языков республик и иных языков народов Российской Федерации, содействию изданию соответствующей литературы на языках народов Российской Федерации, финансированию научных исследований в области изучения, развития и сохранения языков народов Российской Федерации, созданию условий для распространения через СМИ информации, сообщений и материалов на языках народов Российской Федерации, профессиональной подготовке специалистов в языковой сфере и смежных с ней Закон РФ от 25.10.1991 № 1807-1 «О языках народов Российской Федерации» // Ведомости СНД и ВС РСФСР. – 1991. – 12 декабря. – № 50. – Ст. 1740.

совершенствованию системы образования для развития языков народов отношениями.

Вместе с тем, законодательное регулирование языковых отношений и возможность принятия программ развития государственных и иных языков народов России соотносится с имеющейся в арсенале органов государственной власти собственной правоприменительной практикой в области регулирования языковых отношений.

В свое время для внедрения в жизнь законодательства Российской Федерации о языках и Закона о языках народов Республики Башкортостан в контексте реализации конституционно-правовых норм и норм Конституции Республики Башкортостан, а также соблюдения общепризнанных принципов и норм международного права, международных договоров Российской Федерации, Президент Республики Башкортостан 4 мая 1999 года подписал указ о реализации данного закона на территории республики. В частности, в данном указе прописывалось: «Образовать Комиссию при Кабинете министров Республики Башкортостан по реализации Закона Республики Башкортостан «О языках народов Республики Башкортостан» (далее – Комиссия) с терминологической и топонимической службами». Данная Комиссия является постоянно действующим координационным органом, осуществляющим взаимодействие различных государственных органов, научных учреждений и учебных заведений по исполнению данного закона. Как представляется, идея создания данной комиссии благоприятствования в области регулирования языковых и межнациональных отношений в Республике Башкортостан, сколько преемственностью идеи сохранения, равноправного развития языков народов, проживающих в этой республике, создания условий для развития двуязычия и многоязычия и национальных языков.

Необходимо отметить, что намного раньше такая идея языкового равноправия и языковой толерантности была одобрена и внедрена в Татарстане, где в июле 1992 года Верховным Советом Татарстана был принят Закон Татарстана «О языках народов Республики Татарстан». Данный нормативный акт призван создать условия для всестороннего развития народов республики, максимального использования их духовно-нравственного потенциала для прогрессивного развития общества в условиях глобализационных процессов.

Кроме того, в позитивной динамике регулировании языковых отношений в Республике Татарстан были приняты и другие нормативные акты, как то Постановление Кабинета Министров РТ № 110 «О первоочередных мерах по выполнению Закона Татарстана «О языках народов Республики Татарстан», укрепленное государственной программой по сохранению, изучению и развитию языков народов Республики Татарстан, которую в июле 1994 года утвердил Верховный Совет Татарстана. Согласно этой программе при Кабинете министров Республики Татарстан в июле 1994 года был создан Комитет по реализации Закона Республики Татарстан «О языках народов Республики Татарстан», в составе которого было образовано три комиссии: терминологическая, регулированию языковых отношений в Татарстане обеспечил успешное разрешение противоречий, возникающих на почве межнациональных и межконфессиональных отношений.

В свою очередь, осознавая актуальность и своевременность языкового вопроса, Президент Республики Башкортостан подписал распоряжение с целью ускорения реализации Закона Республики Башкортостан «О языках народов Республики Башкортостан». В этом документе говорится, что администрациям соответствие с Законом Республики Башкортостан «О языках народов Республики Башкортостан» оформление надписей дорожных и иных указателей, вывесок с наименованием органов государственной власти, организаций, предприятий и учреждений, обеспечить использование государственных языков Республики Башкортостан при обслуживании пассажиров на всех видах транспорта республики. Также в двухмесячный срок обеспечить замену старых информационных указателей на новые с названиями населенных пунктов, рек на государственных языках на всех автомобильных дорогах республики. Для исполнения вышеупомянутого распоряжения Президента Республики Башкортостан Кабинетом министров Республики Башкортостан было разработано и принято несколько постановлений, которые необходимо рассмотреть подробнее. Во-первых, было принято постановление «Об использовании государственных языков и языков народов Башкортостана в местах их компактного проживания при проведении праздничных и массовых зрелищных мероприятий, обслуживании населения всеми видами пассажирского транспорта».

В данном документе говорится, что основными целями использования государственных языков и языков народов Башкортостана являются: создание условий для развития и расширения сферы функционирования языков народов, проживающих в республике; гарантия защиты языков народов, проживающих в республике; популяризация и повышение культуры владения государственными языками республики; приобщение к истокам культуры родного языка; повышение культуры обслуживания населения.

государственных языков Республики Башкортостан и языков народов Республики Башкортостан в местах их компактного проживания. Например, при проведении праздничных и массово-зрелищных мероприятий, а также в дикторских объявлениях, комментариях, при проведении церемонии встречи официальных делегаций и т. п. сначала использовался башкирский язык, а потом русский язык.

В местах компактного проживания населения определенной нации наряду с вышеупомянутыми языками используется национальный язык данного народа.

Также прописывались правила оформления для наглядных мест проведения массовых мероприятий (сцены, площади, улицы и так далее) и при издании афиш, программ, написании лозунгов и т. п. Должна соблюдаться идентичность текста, а размещение информационных материалов должно соответствовать Закону Республики Башкортостан «О языках народов Республики Башкортостан».

Отдельными пунктами определены полномочия, устанавливающие использование государственных языков Республики Башкортостан и языков народов Республики Башкортостан в общественном транспорте, и все, что с ним связано. Так, например, закреплялось, что «при обслуживании населения всеми видами пассажирского транспорта информационное обеспечение подвижного состава транспорта общего пользования должно включать полный объем информации на двух государственных языках». Информационное обеспечение пассажиров определяется как расписание и указатели маршрута; схемы маршрута, информационные стенды; объявления, табло, вывески касс и т. д.

Все, что относится к понятию информационного обеспечения, должно воспроизводиться на государственных языках Республики Башкортостан, а в местах компактного проживания – и на языках народов Республики Башкортостан.

Кабинетом министров Республики Башкортостан также было разработано положение «О порядке уточнения названий населенных пунктов, географических объектов, отдельных предприятий, организаций и учреждений Республики Башкортостан». В данном документе прописывалось, что написание наименований населенных пунктов, географических объектов, предприятий и организаций Республики Башкортостан на государственных языках Республики Башкортостан производится в соответствии с русско-башкирскими словарями в соответствующих сферах.

Было принято отдельное положение, которое разрабатывало общие стандарты оформления дорожных указателей, названий населенных пунктов, улиц, вывесок предприятий и т. д. В данном документе также прописывалось, что все надписи должны быть оформлены на государственных языках Республики Башкортостан, а в местах компактного проживания населения допускалось оформление и на языках народов Республики Башкортостан.

Следующим документом, регламентирующим данную сферу, явилось постановление «О порядке оформления вывесок и фирменных бланков, печатей (штампов) учреждений и организаций Республики Башкортостан», где также прописывались все вышеназванные принципы языкового законодательства Республики Башкортостан. Все отмеченные постановления были разработаны в рамках международных правовых норм, правовых норм Российской Федерации и Республики Башкортостан регулирующих использование языков.

Изучая вопрос о полномочиях органов государственной власти и местного самоуправления в субъектах Российской Федерации на современном этапе, необходимо обратить внимание на оригинальные, с правовой точки зрения, документы, которые способствуют регулированию отношений в данной сфере.

Так, в Постановлении «О государственной программе сохранения, изучения и развития языков народов Республики Башкортостан на 2006–2010 годы»

оговорено равноправие народов и искоренение дискриминации, благодаря чему все этнические группы обладают правом пользоваться родным языком и культурой; право этноса на сохранение своей национальной и культурной идентичности. При этом следует констатировать, что данная программа разработана на базе двух основополагающих норм международного права.

Основными целями этой программы явились: создание благоприятных условий для толерантного развития культур и языков народов, проживающих на территории Башкортостана; достижение практических результатов в условиях реального конституционного равноправия государственных языков, а также обеспечение их использования в качестве языков официального употребления на уровне государственного управления, в областях промышленности, связи, информационных технологий, здравоохранения, транспорта, бытового обслуживания населения, торговли, в средствах массовой информации; развитие и совершенствование правового пространства в Республике Башкортостан по обеспечению вопросов государственной национальной политики в области регулирования языковых отношений; обеспечение эффективного использования межнациональной коммуникации; воспитание с целью соблюдения норм современных русского и башкирского литературных языков, повышение общего уровня речевой культуры общества; содействие в изучении, развитии и сохранении языков народов Башкортостана; формирование у народов Республики Башкортостан бережного отношения к языковым культурам и традициям, восприятия языков как национально-культурного достояния российского государства.

В пункте 3 данной программы раскрываются механизмы ее реализации, основными составляющими которых являются: правовое и организационное сопровождение использования и функционирования языков; создание условий для проведения научных исследований в области языковых отношений и изучения языков; обеспечение использования наряду с государственными языками и родных языков народов, проживающих в Республике Башкортостан, в сферах культуры и образования, семьи и быта; функционирование башкирского языка в областях использования информационных технологий и средств связи;

обеспечение функционирования государственных языков и языков народов, проживающих на территории республики, в средствах массовой информации, библиотечном, издательском деле и кинематографии.

Необходимо отметить, что во многих республиках были приняты различные программы и правовые документы, направленные на развитие и защиту государственного языка Российской Федерации и государственных языков субъектов Российской Федерации со статусом республик. Кроме того, не забывались и национальные языки разных народов. Так, например, в Республике Удмуртия приняли программу по сохранению и развитию удмуртского языка и языков народов, компактно проживающих в республике, от 14 июня 1994 г. В частности, целями программы являются оптимальное создание благоприятных условий для равноправного и свободного развития всех народов, проживающих в Удмуртской Республике, формирование национального самосознания, сохранение достижений культуры и письменности, удовлетворение культурно-языковых запросов этнических диаспор, осуществляющих свою деятельность на территории республики, а именно татарского, марийского и других народов. Представляется, что конечным результатом практического внедрения данной программы должна стать реализация основополагающих конституционных норм, гарантирующих сохранение и развитие государственных и иных языков в этом субъекте Российской Федерации.

Анализ правового регулирования и практики реализации государственных программ в контексте сохранения и защиты языков в Удмуртской Республике показал, что в данном субъекте Российской Федерации применяется дифференцированный принцип регулирования языковых отношений, который заключается в следующем: удмурты как коренной народ республики в численном отношении составляют (31 %), т. е. меньшинство, таким образом, удмуртский язык еще не обладает одинаковыми функциональными возможностями, какими располагает государственный – русский язык, и поэтому, чтобы обеспечить паритетное, равноправное использование удмуртского языка наравне с русским, необходимы правовые и организационные меры, способствующие повышению его социальной престижности. В этом контексте программные положения обладают определенной новизной, способствующей повышению роли удмуртского языка и его развитию в системе языковых отношений в многонациональной республике. Кроме того, положения, отраженные в программе1, оперируют вопросами функционирования русского языка как государственного языка Удмуртской Республики, что способствует, в свою очередь, консолидации общественности в разрешении вопросов языкового межнационального общения, укреплению языка русской нации.

Для реализации закона о языках в Чувашии также были приняты правовые акты, в частности, государственная программа по исполнению закона Чувашской Республики «О языках в Чувашской Республике» на 2003–2007 годы и на период до 2012 года2. Программа содержит некоторые данные относительно создания условий для получения дошкольного, начального общего, основного общего образования на русском и чувашском языках. Что же касается мест компактного проживания, то на таких территориях создаются условия для общения на родных языках и официального их употребления этническими сообществами и национальными представителями. В программе констатируется, что в настоящее время дошкольное образование в республике осуществляется 511 различными дошкольными образовательными учреждениями, в них воспитываются и обучаются 43538, или 56,7 процента, малолетних детей в возрасте от 1 года до 6 лет. При этом в 185 детсадах воспитательная и образовательная деятельность реализуется на чувашском, в 7 – на татарском языках. Кроме того, в 300 учреждениях дети обучаются чувашскому языку, начиная с 4 лет, в одном Государственная программа по сохранению и развитию удмуртского языка и языков народов, компактно проживающих в Удмуртской Республике: Постановление Совета министров Удмуртской Республики от 14 июня 1994. №318.// Документ официально опубликован не был.

СИПС. Консультант плюс.

Постановление Кабинета Министров Чувашской Республики Республиканская программа по реализации закона Чувашской Республики «О языках в Чувашской Республике» на 2003- годы и на период до 2012 от 6.12.2002. №314. // Собрание законодательства Чувашской Республики. – 2003. - № 1-2. – Ст. 42.

образовательном заведении – мордовскому. К инновационным способам приобщения детей к чувашскому языку, традициям и общей культуре чувашского народа в рамках исполнения закона отнесены использование «микромузеев», специальных кабинетов чувашского языка. В целях соблюдения языкового русскоязычных воспитательных групп. Издательская деятельность в Чувашии способствовала выпуску чувашских иллюстрированных алфавитов, азбук в картинках, хрестоматий по чувашской музыке, учебных пособий по чувашскому прикладному искусству и народным художественным промыслам, комплектов диапозитивов по чувашскому декоративно-прикладному искусству. Как представляется, значительный программный охват языковых отношений способствовал развитию институтов толерантности, воплощающих в себе лучшие условия для формирования правовой культуры и правосознания гражданского населения. При этом необходимо отметить, что правовой статус языков подчеркивается созданием условий для функционирования национальных общеобразовательных учреждений, в ряду которых образовательную деятельность на чувашском языке ведут 456 учебных заведений, кроме этого, на русском языке образование ведется в 183 заведениях, на татарском языке – в 19 учреждениях, на мордовском языке – в 4 образовательных организациях.

Также нормативными положениями предусмотрено, что в 1–5 классах чувашских и татарских национальных школ обучение ведется на родном языке, а в мордовских школах – на русском языке, при этом родной язык изучается как предмет»1.

Показателен пример правового регулирования полномочий по сохранению, развитию и использованию государственного и национального языка в Республике Татарстан, где принята Государственная программа Республики Татарстан по сохранению, изучению и развитию государственных языков Республики Татарстан и других языков в Республике Татарстан на 2004– проанализированных программ развития языков в других национальных республиках, что говорит о необходимости придания программе юридической силы. В частности, в программе говорится, что, «будучи национальным достоянием республики, государственные языки Республики Татарстан охраняются и поддерживаются государством.

В этом контексте необходимо отметить, что национально-государственная оптимального функционирования языков во всех сферах жизни общества, их сохранения и дальнейшего развития. Программные положения, направленные на достижение реального равноправия татарского и русского языков как государственных языков Татарстана, нацелены на сохранение и развитие татарского языка как основы национальной культуры, полноценного средства общения и консолидации татарского народа. Кроме того, понимание важности сохранения и развития русского языка как государственного языка не идет в разрез с задачами органов власти по содействию в сохранении и развитии языков других народов, проживающих на территории Татарстана, что выводит данный субъект Российской Федерации на передовые позиции в контексте толерантного влияния на цели и задачи правового регулирования в области межнациональных и межконфессиональных отношений2. Более того, исследование показало, что Татарстан одним из первых начал практически реализовывать политику в области межъязыковой толерантности, что, в свою очередь, обусловило повышение Закон Республики Татарстан «Об утверждении Государственной программы Республики Татарстан по сохранению, изучению и развитию государственных языков Республики Татарстан и других языков в Республике Татарстан на 2004 – 2013 годы» // Газета «Республика Татарстан». – 2004. - № 216.

Там же.

общего уровня речевой культуры. Как представляется, конституционно-правовой особенностью регулирования языковых отношений в Республике Татарстан является не столько закрепление в Конституции Татарстана статьи 14, гарантирующей оказание содействия в сохранении и развитии татарского языка, сколько сохранение и развитие татарского языка как в субъектах Российской Федерации, так и за пределами территории Российской Федерации, а именно в странах – участницах СНГ, в которых проживают граждане, использующие татарский язык.

В Республике Марий Эл проблемы языка регулируются в программе «Этнокультурное развитие Республики Марий Эл (2009–2013 годы)»1. В отношении языковых вопросов в этом документе регламентировано: «Сохранение культурного и языкового разнообразия, а также содействие формированию условий для изучения, культивирования и развития гражданами родной культуры и использования родного и государственных языков Республики Марий Эл»2.

Что касается Республики Башкортостан, то в ней был принят ряд правовых документов, частично касающихся правового статуса языка. Среди них можно выделить государственную программу «Народы Башкортостана»3 на 2003– 2012 годы, государственную программу «Башкиры Российской Федерации» на 2008–2017 годы, республиканскую целевую программу «Русский язык» на 2008– 20104 годы и так далее. Все эти документы легли в основу «Концепции развития Постановление Правительства Республики Марий Эл от 04.06.2008 № 140, от 31.12.2009 № 282. // Собрание законодательства Республики Марий Эл. – 2008. - № 7. – Ст. 343.

Постановление Правительства Республики Марий Эл от 04.06.2008 № 140, от 31.12.2009 № 282. // Собрание законодательства Республики Марий Эл. – 2008. - № 7. – Ст. 343.

Постановление Правительства Республики Башкортостан от 5 июня 2013 г. № 226 «О продлении на 2013 год срока действия государственной программы «Народы Башкортостана»

на 2003 - 2012 годы» // Ведомости Государственного Собрания - Курултая, Президента и Правительства Республики Башкортостан». – 2013. - №18 (420). – Ст. 818.

Постановление Правительства Республики Башкортостан от 28 декабря 2007 г. № 389 «О республиканской целевой программе «Русский язык» на 2008-2010 годы» // Ведомости национального образования в Республике Башкортостан»1, основными задачами которой являлось: формирование этнического самосознания, развитие почтения к своему и другим народам, их традиции и культуре; упрочнение гражданских основ общества, гармонизация социальных отношений, обеспечение межнационального и межконфессионального мира; создание фундаментальных условий для диалога культур и языков как основ становления толерантной личности, способной активно формироваться в многонациональной сфере;

воспитание культуры и толерантности к литературному слову, недопустимость изменения языков, их исследование в тесной связи с традициями и историей этносов; совершенствование правовых актов, регулирующих национальное образование в соответствии с целями и задачами национальной политики в Республике Башкортостан; развитие правового регулирования процедуры подушевого финансирования образовательных учреждений в Республике Башкортостан с учетом специфики регулирования образовательных учреждений.