«НЕСТОР-ИСТОРИЯ Санкт-Петербург 2008 УДК 928(389.2) Б Б К 63.3(0)321-91Спарта Издание подготовили Н. С. Широкова — научный редактор, Л. М. Уткина и Л. В. Шадричева Андреев Ю. В. Архаическая Спарта. Искусство и п о л и т ...»

Единственное, что я могу сейчас предложить, это — все та же к о н ц е п ц и я «переворота VI в.» в несколько м о д и ф и ц и р о в а н н о м ее варианте. И м е ю щ и е с я в нашем р а с п о р я ж е н и и археологические д а н н ы е получают более или менее раци­ ональное о б ъ я с н е н и е, если предположить, что п р е д п р и н я т а я партией ревните­ лей старины или консервативных р е ф о р м а т о р о в борьба за оздоровление спар­ танского общества и его возврат к «обычаям отцов» не свелась к какому-то однозначному акту, а шла, то ослабевая и затихая, то вспыхивая с новой силой, в течение д о в о л ь н о значительного времени, соответствующего продолжитель­ ности ж и з н и двух или даже трех п о к о л е н и й граждан. На р а н н и х ее этапах, вероятно, были п р е д п р и н я т ы п о п ы т к и насильственного и с к о р е н е н и я в среде спартиатов имущественного неравенства или хотя бы в н е ш н и х его п р о я в л е н и й, т. е. различных ф о р м так называемого «демонстративного потребления богат­ ства». В этой связи началась к а м п а н и я гонений против р о с к о ш и и одновремен­ но, как это часто бывает в аналогичных исторических ситуациях, подверглись общественному п о р и ц а н и ю или даже были просто з а п р е щ е н ы з а к о н о м одежда утвари, вообще все и м п о р т н о е. Вполне в о з м о ж н о, что одной из жертв этой к а м п а н и и стала л а к о н с к а я школа резьбы по с л о н о в о й кости, развитие которой было внезапно прервано, как я уже говорил, о к о л о 600 г. Богатые пожертвова­ ния в храмы были в архаической С п а р т е, как и в других греческих государствах, одним из основных способов д е м о н с т р а ц и и своего превосходства над сограж­ данами. И борцы за идеалы равенства и братства, к о н е ч н о же, д о л ж н ы были обрушить свой праведный гнев на угнездившиеся в самом центре государства неподалеку от одного из наиболее почитаемых его с в я т и л и щ косторезные мастерские, поскольку о с н о в н у ю часть их продукции, изготовлявшейся из дорогостоящего и м п о р т н о г о с ы р ь я, составляли р а з н о о б р а з н ы е вотивные предметы. Впрочем, по крайней мере, некоторые из этих предметов, например, гребни, л о п а т к и для косметических снадобий, плектры, печати обычно в виде фигурок л е ж а щ и х животных могли использоваться и в повседневной ж и з н и, что также д о л ж н ы были сурово осуждать блюстители новой о ф и ц и а л ь н о й нрав­ ственности.

П р и м е р н о в это же время ( к о н е ц VII или начало VI в.) из вотивных отложе­ предметы восточного происхождения, в том числе я н т а р н ы е бусы, геммы, изделия из с т е к л я н н о й пасты или ф а я н с а, а также золотые и серебряные резко сокращается ассортимент с в и н ц о в ы х и м и т а ц и й всевозможной бижутерии (колец, браслетов, подвесок, диадем и т. д.), д о в о л ь н о ш и р о к о представленных в слоях более раннего времени, причем это происходит при еще более резком увеличении общей массы вотивов этого рода: р а з н о о б р а з н ы е с в и н ц о в ы е фигур­ ки исчисляются теперь десятками тысяч. Также и в другом крупном религиоз­ ном центре архаической Спарты — с в я т и л и щ е М е н е л а я и Елены среди свинцо­ вых вотивов, датируемых VI в., у к р а ш е н и я п р а к т и ч е с к и отсутствуют. Все эти факты могут означать только одно: мода на у к р а ш е н и я, которые повсюду в Греции пользовались ш и р о ч а й ш и м с п р о с о м как среди ж е н щ и н, так и среди мужчин вплоть до начала эпохи Греко-персидских в о й н, в Спарте была совер­ ш е н н о изжита по м е н ь ш е й мере столетием р а н ь ш е, причем п р о и з о ш л о это, судя по всему, д о в о л ь н о быстро — за о д н о или, самое большее, два десятилетия. Здесь невольно приходят на память слова Ф у к и д и д а (I, 6, 4): «...лакедемоняне первые стали носить с к р о м н о е одеяние н ы н е ш н е г о образца, и вообще у них люди более Запретительная политика, начатая с п а р т а н с к о й п р а в я щ е й элитой под деви­ зом всеобщего равенства и абсолютного е д и н о м ы с л и я всех граждан государства, на первых порах, очевидно, еще не была направлена к полному и немедленному и с к о р е н е н и ю всех видов и ф о р м изобразительного и прикладного искусства. В развитии по крайней мере некоторых его ж а н р о в ревнители неуклонной стро­ гости ликургова законодательства б ы л и, по всей видимости, и сами заинтере­ сованы. Из п и с ь м е н н ы х и с т о ч н и к о в, главным образом из III книги «Описания Эллады» П а в с а н и я мы знаем, что в VI и отчасти еще в начале V в. в Спарте была реализована весьма внушительная программа своего рода «монументальной пропаганды», в осуществлении которой п р и н я л и участие как местные, так и п р и г л а ш е н н ы е из других греческих полисов зодчие и скульпторы-монумента­ листы. В VI в. (скорее всего во второй половине) на с п а р т а н с к о м акрополе был построен л а к о н с к и м зодчим Гитиадом храм А ф и н ы М е д н о д о м н о й. В конце того же столетия з н а м е н и т ы й зодчий и скульптор Б а ф и к л из Магнезии воздвиг в Амиклах так называемый Трон Аполлона, с ч и т а в ш и й с я о д н и м из самых заме­ чательных архитектурных сооружений р а н н е й С п а р т ы. Ш е с т ы м столетием да­ тируется и еще одна примечательная постройка — т а к называемая Скиада, использовавшаяся как место народных с о б р а н и й. Ее создателем традиция на­ зывает архитектора Феодора с о-ва Самоса. С т р о и т е л ь н а я активность в Спарте продолжалась еще и в первой четверти или, может быть, трети V в. В это время был построен третий М е н е л а й о н на левом берегу Еврота, а в самой Спарте так называемая Персидская стоя — с в о е о б р а з н ы й мемориал в память о недавних победах над персами. От всех этих п а м я т н и к о в л а к о н с к о г о зодчества, которые Павсаний еще мог видеть с о б с т в е н н ы м и глазами, в настоящее время практиче­ монументальной скульптуры этого периода т а к н а з ы в а е м ы й Л е о н и д (сильно считают некоторые авторы, был как-то связан с ансамблем «Персидской стой».

После этого а н с а м б л я, воздвигнутого где-то вскоре после и з г н а н и я персов из ностях. Эта полоса продолжалась, судя по и м е ю щ и м с я у нас д а н н ы м, вплоть 20-х гг. V в., имел, по-видимому, достаточно о с н о в а н и й для того, чтобы весьма пренебрежительно отозваться о ее архитектуре, которая, к о н е ч н о, должна была очень сильно проигрывать на ф о н е блестящего а ф и н с к о г о зодчества века П е рикла.

Возвращаясь снова в VI столетие, мы застаем здесь, о чем уже было с к а з а н о выше, удивительное о ж и в л е н и е и даже расцвет ряда малых художественных промыслов, отчасти с о в п а д а ю щ и е по времени с подъемом монументального строительства, отчасти его о п е р е ж а ю щ и е. Н е к о т о р ы е из этих п р о м ы с л о в были ориентированы по преимуществу на внутренний р ы н о к. П р и м е р а м и могут служить мастерские, с п е ц и а л и з и р о в а в ш и е с я на производстве различных вотив­ ных предметов, в том числе замечательных по силе художественной э к с п р е с с и и терракотовых масок ( н е с к о л ь к о сот их ф р а г м е н т о в было найдено все в том же святилище О р ф и и ), терракотовых у к р а ш е н н ы х рельефами п и ф о с о в (некоторые из них, правда, были обнаружены в могилах, т. е. могли использоваться и в качестве погребального инвентаря) и уже у п о м и н а в ш и х с я с в и н ц о в ы х фигурок, поражающих не столько своими художественными д о с т о и н с т в а м и, с к о л ь к о невероятным обилием и разнообразием т и п о в. На удовлетворение в о с н о в н о м внутренних потребностей гражданской о б щ и н ы спартиатов и, возможно, также каких-то других слоев с п а р т а н с к о г о общества о р и е н т и р о в а л и с ь в своей работе также к а м н е р е з ы, з а н я т ы е изготовлением надгробных стел, у к р а ш е н н ы х иногда весьма и н т е р е с н ы м и р е л ь е ф а м и (среди них наиболее известен замечательный Но две наиболее в а ж н ы е, м о ж н о сказать, ведущие отрасли л а к о н с к о г о худо­ жественного ремесла, производство р а с п и с н ы х ваз и б р о н з о в о й скульптуры, как было уже отмечено, предназначали свою п р о д у к ц и ю преимущественно для сбыта на в н е ш н и х рынках. Хотя какая-то ее часть, безусловно, оседала в самой Спарте, о чем свидетельствуют не столь уж редкие находки, сделанные и в лучшие изделия к а к л а к о н с к и х б р о н з о л и т е й н ы х мастерских, так и гончаров и вазописцев были н а й д е н ы в о с н о в н о м за пределами С п а р т а н с к о г о государ­ ства — в других районах греческого мира, куда о н и могли быть завезены как других греческих полисах, происходят по большей части из местных святилищ).

мастеров VI в., в о с о б е н н о с т и в бронзовых статуэтках. Д л я того, чтобы почув­ ствовать эту раздвоенность, достаточно сравнить между собой хотя бы извест­ о н а л ь н о большой головой и и з я щ н ы х, стройных с подчеркнуто удлиненными п р о п о р ц и я м и тела дев-гиеродул, служивших подставками для зеркал. Контраст п р и м е р н о такой же с и л ы, к а к если бы мы поставили рядом «могутных» физкуль­ турниц или метростроевок картин Д е й н е к и и Самохвалова и н е п о м е р н о худых, типа ж е н щ и н ы, в о п л о т и в ш и х в себе два разных идеала красоты и соответствен­ но два разных взгляда на ж и з н ь. С о д н о й с т о р о н ы, п о д л и н н о спартанский «здоровый дух в здоровом теле», со всей в о з м о ж н о й наглядностью выразивший себя в статуэтке бегуньи из Д о д о н ы. С другой, в фигурках девушек-кариатид ного декаданса, проступающие в некоторых л о к а л ь н ы х течениях позднеархаического искусства, к о т о р ы м уже не суждено было перерасти в искусство высо­ кой классики. Я с н о, что столь р а з н о п л а н о в ы е произведения были рассчитаны на очень с и л ь н о различающихся по своим вкусам з а к а з ч и к о в или покупателей.

И не так уж трудно догадаться, что заказчик, для которого была сделана бегунья бронзовые зеркала с ручками в виде о б н а ж е н н ы х д е в и ц охотнее покупали изнеженные аристократы где-нибудь в И о н и и или в Великой Греции. Я с н о также, что мастера, с такой свободой в а р ь и р о в а в ш и е в своем творчестве стили­ стические п р и е м ы, свойственные столь н е п о х о ж и м друг на друга художествен­ ных ж и з н е н н ы х п р и н ц и п о в которого было подавление индивидуальной свобо­ ды, в чем бы она не проявлялась, какое-то с о в е р ш е н н о особое п о л о ж е н и е.

Скорее всего, это были периеки, жители небольших п р и м о р с к и х городков вроде Гифейона, Каламаты или М е ф о н ы, на которых до известного момента не распространялась система тягостных житейских правил и запретов, с о в е р ш е н н о обязательных для граждан самой С п а р т ы. Поддерживая тесные к о м м е р ч е с к и е и вместе с тем культурные контакты почти со всем т о г д а ш н и м греческим м и р о м, они в то же время н е с о м н е н н о д о л ж н ы были использовать все преимущества своего почти м о н о п о л ь н о г о п о л о ж е н и я на внутриспартанском р ы н к е. Но в один прекрасный день этому весьма, к о н е ч н о, с к р о м н о м у п р о ц в е т а н и ю периекских полисов был положен предел. Правительство С п а р т ы р е ш и л о, что п р и ш л а пора завершить работу над созданием «железного занавеса», к о т о р ы й должен был полностью изолировать государство от всего остального мира. Э к о н о м и ч е с к о е благополучие п е р и е к с к и х о б щ и н было п р и н е с е н о в жертву политике сознатель­ ного и целенаправленного и з о л я ц и о н и з м а. Реально это могло означать, что спартанские власти р а с п о р я д и л и с ь закрыть все л а к о н с к и е и мессенские порты для захода чужеземных торговых судов и о д н о в р е м е н н о запретили выезд за пределы государства без особой на то надобности всем его п о д д а н н ы м, включая к а к периеков, так и самих спартиатов. Вполне в о з м о ж н о, что эти меры вошли составной частью в новую еще более суровую и п л а н о м е р н у ю к а м п а н и ю гоне­ ний на р о с к о ш ь, начавшуюся в самой Спарте. С а м о п о н я т и е «предметы роско­ Теперь наряду с р а з л и ч н ы м и и м п о р т н ы м и товарами в него стали включать и бронзовых ваз или зеркал, р а с п и с н о й столовой посуды и т. п. О т р е з а н н ы е от своих внешних р ы н к о в, а внутри страны в ы н у ж д е н н ы е приспосабливаться к ков л а к о н с к и е гончары, б р о н з о л и т е й щ и к и, представители других ремесленных профессий поневоле д о л ж н ы были перейти на выпуск с а м о й простой и дешевой продукции.

Много столетий спустя Плутарх с торжеством писал об этой великой победе Ликурга над р о с к о ш ь ю, не з н а я, правда, т о л к о м, к какому времени ее следует отнести (Lyc. 9): «По той же п р и ч и н е о б ы к н о в е н н а я и необходимая утварь — ложа, кресла, столы — изготовлялись у спартанцев, как нигде, а л а к о н с к и й котон считался, по словам К р и т и я, н е з а м е н и м ы м в походах... И здесь заслуга принадлежит законодателю, ибо р е м е с л е н н и к и, вынужденные отказаться от производства бесполезных предметов, стали вкладывать все свое мастерство в предметы первой необходимости». К а к выглядела эта н е с р а в н е н н а я спартан­ ская мебель, о которой с т а к и м восторгом пишет Плутарх, мы не знаем.

И д е н т и ф и ц и р о в а т ь котон как особую ф о р м у керамических изделий тоже до сих пор как будто н и к о м у не удалось.

О возможностях с п а р т а н с к о г о ремесла в период, следующий за так называ­ е м ы м и р е ф о р м а м и Ликурга, т. е. в к о н ц е V I — V ВВ., МЫ можем судить, опять-таки о с н о в ы в а я с ь почти и с к л ю ч и т е л ь н о на том археологическом материале, который был получен во время р а с к о п о к в с в я т и л и щ е О р ф и и и еще в трех-четырех местах на т е р р и т о р и и Л а к о н и и. Материал этот включает в свой состав монох ромну ю или же у к р а ш е н н у ю п р и м и т и в н ы м растительным о р н а м е н т о м керамику, терра­ котовые вотивные маски, заметно уступающие по своим художественным качест­ вам образцам периода расцвета и с в и н ц о в ы е фигурки, ф о р м а л ь н о почти не о т л и ч а ю щ и е с я от фигурок более р а н н е г о времени, но с и л ь н о уступающие им в числе. Кое-где еще встречаются неуклюжие бронзовые статуэтки о б н а ж е н н ы х атлетов, вероятно, п о с в я щ е н и я победителей на каких-то местных агонах. Но о к о л о 490 г. и о н и исчезают. Я уже упоминал о известняковых, иногда мрамор­ ных или терракотовых надгробных рельефах, которые продолжали изготовлять­ ся на п р о т я ж е н и и всего V, а затем также и IV столетия. Среди них изредка встречаются произведения д о в о л ь н о высоких художественных достоинств. Хотя в ц е л о м спартанское искусство этого времени являет собой унылую картину затяжного застоя, творческой н е м о щ и и почти абсолютной о т о р в а н н о с т и от тех великих художественных с в е р ш е н и й, которые происходили в это же время в других частях греческого мира.

В заключение я хотел бы сказать, что предложенная вашему в н и м а н и ю гипотеза представляет собой, к о н е ч н о, л и ш ь первое п р и б л и ж е н и е к правильно­ му п о н и м а н и ю стоящей перед н а м и весьма сложной проблемы. Существуют весьма серьезные о с н о в а н и я для того, чтобы полагать, что так называемые танского искусства во всех о с н о в н ы х его формах и жанрах, быть может, на каких-нибудь два-три десятилетия и не дав ему умереть, так сказать, «естествен­ ной смертью». Судя по н е к о т о р ы м п р и з н а к а м, это искусство представляло собой одну из своеобразных слепых ветвей на древе художественной культуры архаической эпохи и по самой своей природе б ы л о н е с п о с о б н о к дальнейшему с а м о р а з в и т и ю. М о ж н о привести целый ряд примеров, так или иначе подтверждающих эту мысль. Так, в к о н ц е VII — начале VI в. практически прекратила свое существование одна из самых значительных художественных школ раннеарха­ ического, или дедалического, периода, существовавшая на Крите. Причем п р о и з о ш л о это безо всяких видимых внешних п р и ч и н. Ни торговая конкурен­ ция, ни перемена морских путей в Восточном С р е д и з е м н о м о р ь е не могут объяснить этот загадочный ф е н о м е н. Учитывая политическую раздробленность Крита, н е в о з м о ж н о представить себе н е с к о л ь к о десятков «Ликургов», которые, действуя о д н о в р е м е н н о и в у н и с о н, могли бы извести и з я щ н ы е искусства на всей территории острова. Н е с к о л ь к о позже, уже в VI в. та же участь постигла другие художественные ш к о л ы в других районах Греции, в том числе центры называемых «халкидских ваз» и «церетанских гидрий» и др. Все эти ш к о л ы после недолгого периода расцвета исчезают, т а к же быстро, как и появлялись. И я не думаю, что п р и ч и н у их гибели следует искать, как это о б ы ч н о делается, только ется некая общая з а к о н о м е р н о с т ь в развитии греческого архаического искусст­ ва, которое шло к своей к о н е ч н о й цели — «высокой классике» путем бесконеч­ ных проб и о ш и б о к. О д н и м их таких неудавшихся э к с п е р и м е н т о в может, повидимому, считаться и спартанское искусство. Впрочем, и вся история Спарты была с п л о ш н ы м э к с п е р и м е н т о м, из которого это государство так и не смогло найти выход.

СПАРТАНСКИЙ Э К С П Е Р И М Е Н Т : « О Б Щ И Н А РАВНЫХ»

ИЛИ ТОТАЛИТАРНОЕ ГОСУДАРСТВО?*

К а к д а в н о уже замечено, каждая новая эпоха в истории человечества ищет и находит в п р о ш л о м свое собственное отражение, свой, так сказать, идеальный прообраз. В разное время и в разных о б щ е с т в е н н о - п о л и т и ч е с к и х ситуациях народы Европы обращались в поисках исторических прецедентов то к Р и м с к о й Интерес к тому, что м о ж н о было бы назвать «спартанским экспериментом», это происходило в о с о б е н н о острые, к р и т и ч е с к и е моменты ее развития, на крутых исторических поворотах. Т а к б ы л о, н а п р и м е р, в годы Великой француз­ ской р е в о л ю ц и и, когда «государство Ликурга» стало на какое-то время ж и в ы м в о п л о щ е н и е м з н а м е н и т о г о лозунга «свобода, равенство и братство». Спустя почти полтора столетия, на исторической с ц е н е п о я в и л о с ь новое поколение л а к о н о ф и л о в, но теперь уже с совсем другими лозунгами и под другими знаме­ нами. В 20-х — 30-х гг. н ы н е ш н е г о столетия с п а р т а н с к и й о п ы т был по досто­ инству о ц е н е н и использован идеологами германского ф а ш и з м а. И м е н н о в Спарте увидели о н и п р я м о й прообраз своего «тысячелетнего рейха», идеальное государство, в котором н е м н о г о ч и с л е н н о е сообщество представителей «высшей расы» силой оружия заставляло себе повиноваться огромные толпы «недочело­ веков». Не приходится сомневаться в том, что Спарта, избранная в качестве образца для подражания создателями одного из самых зловещих тоталитарных режимов, д о л ж н а была весьма существенно отличаться от той Спарты, которой бредили Д а н т о н или Сен Жюст. Правда, и с т о ч н и к и, из которых черпали необ­ * Доклад, прочитанный на конференции «Античность и современность», состоявшейся в Москве 30/Х - 2/XI 1989 г.

Об отношении к Спарте идеологов и основателей другого крупнейшего тоталитарного государства XX в. — империи Иосифа Сталина нам известно гораздо меньше. Тем не менее сохранилось характерное высказывание Сталина (в передаче А. Мальро), из которого можно заключить, что и наш великий диктатор не избежал увлечения спартанской легендой: «У нас есть и Спарта и Византия. Когда Спарта, это хорошо».

были в сущности одни и те же. За сто с л и ш н и м лет, отделяющих взятие Бастилии от поджога Рейхстага, о б щ и й запас сведений об одном из самых загадочных государств древности не претерпел сколько-нибудь значительных изменений.

Но чем же в таком случае была реальная Спарта? К какому из двух идеалов она стояла ближе: к идеалу п о д н и м а ю щ е й с я буржуазной д е м о к р а т и и или же к идеалу с о в р е м е н н о г о тоталитаризма? Д о в о л ь н о трудно найти сколько-нибудь точный и я с н ы й ответ на этот вопрос в весьма разноречивых суждениях древних о Спарте. Правда, с п а р т а н с к и е з а к о н ы всегда пользовались в Греции прекрас­ ной репутацией, а их создатель Ликург почитался как мудрейший из всех законодателей после м и ф и ч е с к о г о царя М и н о с а. С п а р т а н с к о е «благозаконие»

и такие достаточно к р и т и ч е с к и н а с т р о е н н ы е наблюдатели, п р е к р а с н о осведом­ л е н н ы е о всех внутренних пороках и слабостях «ликургова космоса», к а к Ф у к и дид, Платон и Аристотель. О д н а к о к о н к р е т н ы й с м ы с л, вкладывавшийся в понятие е в н о м и и, мог очень с и л ь н о различаться у разных авторов. П о л н о г о единодушия в о ц е н к е государственного устройства С п а р т ы в древности, п о видимому, т а к и не удалось достичь. По словам Аристотеля (Polit. IV, 1294b 20— 34), в его время одни считали лакедемонскую к о н с т и т у ц и ю образцом демокра­ тии, другие же, н а п р о т и в, видели в ней самую н а с т о я щ у ю олигархию. С а м же он склонен был расценивать ее как результат с м е ш е н и я двух п р о т и в о п о л о ж н ы х политических начал: д е м о к р а т и ч е с к о г о и олигархического. К а к известно, м ы с л ь о «смешанной конституции» как идеальной ф о р м е государственного устройства появилась в греческой ф и л о с о ф и и задолго до Аристотеля (впервые, вероятно, еще у старших софистов) и не утратила своей популярности также и после него, причем и м е н н о Спарта в течение долгого времени (практически вплоть до установления р и м с к о г о владычества над Грецией) в о с п р и н и м а л а с ь м н о г и м и как единственная реально существующая модель п о л и т и ч е с к о й о р г а н и з а ц и и (демократия, олигархия, монархия и т.д.), могли варьироваться в о ч е н ь ш и р о к и х пределах.

конституции» всего л и ш ь отвлеченную схоластическую схему, рожденную ото­ Спарта. Определенное р а ц и о н а л ь н о е зерно м о ж н о найти в каждом из известных нам вариантов этой теории. Но о с н о в н а я политическая реальность, быть может, не вполне о с о з н а н н о улавливаемая а н т и ч н ы м и исследователями с п а р т а н с к о г о ф е н о м е н а, заключалась, как мне кажется, в том действительно необычном и достаточно с л о ж н о м переплетении элементов д е м о к р а т и ч е с к о г о радикализма и авторитарного консерватизма, которое может считаться внутренней сутью ли­ кургова строя. Аристотель в том же разделе «Политики», где он дает свое определение характера с п а р т а н с к о й к о н с т и т у ц и и, так изображает о б щ и й баланс составляющих ее демократических и олигархических элементов: «Многие пы­ таются утверждать, что о н о (лакедемонское государственное устройство — Ю. А.) демократическое, так к а к его п о р я д к и содержат в себе много демократи­ ческих черт, хотя бы прежде всего в деле в о с п и т а н и я детей: дети богатых живут в той же обстановке, что и дети бедных, и получают такое же воспитание, какое могут получать дети бедных. То же самое продолжается и в ю н о ш е с к о м возрасте, и в зрелом — и тогда ничем богатые и бедные не разнятся между собой: п и щ а для всех одна и та же в сисситиях, одежду богачи носят такую, какую может изготовить себе л ю б о й бедняк. К тому же из двух самых важных должностей народ на одну выбирает, а в другой сам п р и н и м а е т участие: геронтов они избирают, а в э ф о р и и сам народ имеет часть. По м н е н и ю других, л а к е д е м о н с к и й государственный строй представляет собой олигархию, к а к и м е ю щ и й много олигархических черт, хотя бы, н а п р и м е р, то, что все д о л ж н о с т и замещаются имеют право присуждать к с м е р т н о й к а з н и и к и з г н а н и ю и многое подобное».

Не о с п а р и в а я п р я м о сами ф а к т ы, выдвинутые в качестве аргументов в ц и и, Аристотель настаивает л и ш ь на том, что все эти п р и з н а к и, характерные для рамках одной п о л и т и ч е с к о й системы, г а р м о н и ч е с к и д о п о л н я я и уравновешивая друг друга. Парадоксальность интерпретируемой т а к и м образом ситуации могла бы быть еще более усилена, если бы автор « П о л и т и к и » обратил в н и м а н и е на то, что в известных о т н о ш е н и я х к а к д е м о к р а т и ч е с к и е, так и олигархические черты с п а р т а н с к о г о государственного устройства были доведены здесь до своего край­ политической организации.

Правда, спартанская д е м о к р а т и я, если рассматривать ее к а к один из вари­ антов системы п о л и с н о г о с а м о у п р а в л е н и я, производит впечатление скорее гомеровской «военной демократии». В своей и н т е р п р е т а ц и и так называемой «Большой ретры» Аристотель, насколько м о ж н о понять по пересказу его коммен­ тариев в плутарховом « Ж и з н е о п и с а н и и Ликурга» (Lyc. 6), пришел к выводу, что апелла практически не участвовала в обсуждении «спущенных сверху» з а к о н о проектов, а л и ш ь утверждала или, наоборот, отвергала р е ш е н и я, уже п р и н я т ы е герусией и царями, хотя так называемая поправка Полидора и Ф е о п о м п а дает основание с о в р е м е н н ы м исследователям того же текста считать, что какая-то ф о р м а дискуссии в с п а р т а н с к о м н а р о д н о м собрании все же практиковалась, так как иначе было бы н е п о н я т н о, откуда могли взяться те буквально «кривые (т.е., очевидно, неверные или, может быть, уклончивые) ретры» а п е л л ы, которые цари и геронты имели право отклонить (или по другой версии перевода просто распустить народ). И если допустить, что эта поправка действительно обрела силу к о н с т и т у ц и о н н о г о акта (в п о з д н е й ш и х источниках на этот счет не сохра­ нилось никаких свидетельств), то п р и н ц и п народного суверенитета, торже­ к простой ф и к ц и и. Сам Аристотель, как ни с т р а н н о, опускает этот весьма важный момент в перечне доводов, выдвигаемых в поддержку олигархической к о н ц е п ц и и спартанского государственного устройства. В о з м о ж н о, в его пони­ мании тонкости законодательной процедуры, действовавшей в с п а р т а н с к о м было с о о т н о ш е н и е политических сил, представленных в а ж н е й ш и м и государ­ ственными магистратурами.

В «Политике» Аристотель дважды обращает в н и м а н и е читателя на ту огром­ ную по своей сути близкую к т и р а н и ч е с к о й власть, которая была сосредоточена в руках коллегии э ф о р о в (1265 b 4 1 ; 1270 b 14 сл.). А если учесть, что, по его же словам, избирались э ф о р ы из числа всех граждан, не исключая и самых бедных, что делало их весьма падкими на подкуп (Ibid. 1270 b 10 сл.; ср. 1272 а 42 — b 2), то, вероятно, не было бы большой о ш и б к и, если бы мы рискнули определить эту магистратуру как своего рода демократическую диктатуру, пол­ номочия которой были о г р а н и ч е н ы л и ш ь с р о к о м ее избрания на один год и, конечно, ее коллегиальностью. К а к о в а бы ни была его д а л ь н е й ш а я судьба, эфорат, по всей видимости, и м е н н о так и был задуман его создателями, которые внедрили его в спартанскую к о н с т и т у ц и о н н у ю систему как м о щ н ы й противовес старым аристократическим магистратурам, т.е. царям и герусии. Могущество э ф о р о в д о л ж н о было превратить эту коллегию д о л ж н о с т н ы х л и ц в настолько э ф ф е к т и в н ы й орган народовластая (так могло казаться, по крайней мере, по­ началу), что устроители «ликургова космоса», возможно, уже не видели особой необходимости в усовершенствовании порядка п р и н я т и я з а к о н о в и даже в их письменной ф и к с а ц и и (еще один парадокс политической истории С п а р т ы, как известно, состоял в том, что самое «благозаконное» из всех греческих государств так и не обзавелось н а с т о я щ и м сводом з а к о н о в ). В результате те ф о р м ы демок­ ратического самоуправления гражданской о б щ и н ы, которые начали было развиваться в С п а р т е, как и повсюду в Греции, были оставлены, так сказать, в п о л у э м б р и о н а л ь н о м с о с т о я н и и (словосочетание arrested democracy, употреб­ л е н н о е Ч. С т а р р о м в его последней книге о греческом полисе, довольно точно выражает суть того, что здесь п р о и з о ш л о ), и в то же время наряду с ними продолжали существовать такие реликтовые учреждения, как двойная царская власть и совет старейшин. Очевидно, спартанские законодатели и в самом деле были уверены в том, что эфорат, тесно связанный с хотя и ограниченной в своих правах, но все же представлявшей собой весьма внушительную политическую силу девятитысячной апеллой, мог служить надежной гарантией против превра­ щения царей в тиранов, а геронтов в олигархов (о том, что тиранами или олигархами могут когда-либо стать сами э ф о р ы, о н и, конечно, и не помышляли).

И м е н н о э ф о р ы б ы л и, по всей видимости, главными блюстителями не­ укоснительной строгости той системы регламентации запретов, которую при­ нято называть «законами Ликурга». Это следует хотя бы из того, что при своем вступлении в д о л ж н о с т ь ч л е н ы коллегии провозглашали своего рода преторский эдикт, о б я з а т е л ь н ы й для всех граждан С п а р т ы : «Брить усы, посещать сисситии и повиноваться законам» (Plut. Cleom. 9). Почти т и р а н и ч е с к о е всевластие э ф о р о в было как бы н а г л я д н ы м выражением той «деспотии закона», которая, по словам Геродота (VII, 104) царила в Спарте в эпоху греко-персидских войн и еще до ее начала.

как известно, п р и н ц и п абсолютного равенства всех граждан полиса в их повсед­ невной ж и з н и. Д л я тех, кто склонен был видеть в Спарте образец п о д л и н н о тов было главным подтверждением их правоты, как это следует из уже цитиро­ ванного пассажа аристотелевой «Политики». М о ж н о спорить относительно реальных м а с ш т а б о в и э ф ф е к т и в н о с т и уравнительной п о л и т и к и, проводившей­ ся с п а р т а н с к и м правительством. Но отрицать реальность самой этой политики, т.е. целой системы а д м и н и с т р а т и в н ы х и идеологических мер, направленных к было бы, к о н е ч н о, н е р а з у м н о перед л и ц о м х о р о ш о известных каждому из нас фактов. Нельзя считать просто выдумкой чересчур ретивых л а к о н о ф и л о в ни ту жестокую муштру, которой подвергались с п а р т а н с к и е подростки и ю н о ш и в агелах, ни тот к а з а р м е н н ы й образ ж и з н и, который вели уже взрослые спартиаты в сисситиях, ни с п а р т а н с к и е железные деньги, ни п л а н о м е р н о е и последова­ тельное подавление в с о з н а н и и граждан с о б с т в е н н и ч е с к и х и индивидуалисти­ которых мы узнаем из с о ч и н е н и й К с е н о ф о н т а, Платона, Плутарха и других античных авторов. Разумеется, и в самих этих мерах, и в тех надеждах, которые возлагали на них те, кто их изобрел и пытался провести в ж и з н ь, очевидно, рассчитывая с их п о м о щ ь ю добиться оздоровления спартанского общества, заключалась изрядная доля р е а к ц и о н н о й утопической демагогии или популиз­ слова, т.е. м а н и п у л я ц и я с о з н а н и е м масс, направленная к тому, чтобы выдать желаемое за действительное, вообще является неотъемлемым э л е м е н т о м идео­ логии греческого полиса. Без нее он просто не мог бы существовать в своем основном качестве союза в теории, но далеко не всегда и не во всем на п р а к т и к е, равноправных членов гражданской о б щ и н ы.

Кто бы ни был действительным автором «законов Ликурга» — аристократ или выходец из народа, их антиаристократическая направленность так же, как и заложенный в них м о щ н ы й заряд коллективистского, п о д л и н н о демократи­ ческого пафоса едва ли могут вызвать у кого-либо серьезные с о м н е н и я. В результате реализации этой ш и р о к о й п р о г р а м м ы социальных п р е о б р а з о в а н и й ж и з н е н н ы й уклад демоса, его п р и в ы ч к и и вкусы приобрели в Спарте силу закона. Аристократия, хотя и сохранила, по-видимому, некоторые из своих политических привилегий, была в з н а ч и т е л ь н о й мере н и в е л и р о в а н а и раство­ рена среди массы рядовых граждан. Наряду с м е р а м и, н а п р а в л е н н ы м и к пресе­ ч е н и ю демонстративного потребления богатства, жесткому о г р а н и ч е н и ю товар­ но-денежного о б р а щ е н и я и возврату всей спартанской э к о н о м и к и почти на уровень натурального хозяйства гомеровской эпохи, мы видим среди «законов Ликурга» еще одну а к ц и ю, безусловно, радикально-демократического характе­ ра, каковой может считаться п р и п и с ы в а е м ы й спартанскому законодателю все­ о б щ и й передел земли и учреждение системы неотчуждаемых гражданских на­ делов. Несмотря на то, что мы д о в о л ь н о плохо представляем себе, как функци­ онировала эта система (наши о с н о в н ы е и с т о ч н и к и : Аристотель, П о л и б и й и те авторы, у которых черпал свою и н ф о р м а ц и ю Плутарх, застали ее уже в состо­ я н и и окончательного распада), у нас нет н и к а к и х о с н о в а н и й для того, чтобы сомневаться в ее реальном существовании, хотя такие с о м н е н и я высказывались неоднократно, начиная, по к р а й н е й мере, с Грота. Не приходится сомневаться также и в том, что приписываемая Ликургу аграрная реформа была ответом на самые заветные чаяния обездоленного крестьянства, в ы р а ж е н н ы е в з н а м е н и т о м лозунге. При этом с п а р т а н с к и й законодатель пошел н а м н о г о дальше, чем все другие греческие р е ф о р м а т о р ы самого радикального толка, так как вместе с землей были поделены также и рабы.

Итак, уже в VI в., если не р а н ь ш е ( к а к известно, датировка «ликургова законодательства» все еще остается весьма проблематичной) с п а р т а н с к и й демос получил все то, о чем даже в V—IV вв. рядовые а ф и н с к и е граждане могли только мечтать на представлениях утопических комедий А р и с т о ф а н а и других драма­ тургов. В Спарте утопия стала ж и з н ь ю задолго до того, к а к она была разыграна на а ф и н с к о й сцене. Реальностью стали складчина и о б щ и й стол в сисситиях, у м е р е н н ы й, но надежный достаток в домах граждан, их полное освобождение от изнурительного ф и з и ч е с к о г о труда и любых других забот о своем пропитании и в д о в е р ш е н и е ко всему этому еще неслыханная в Греции сексуальная свобода.

Т а к и м образом, еще в хронологических рамках архаической эпохи спартан­ ская демократия вырвалась д а л е к о вперед, сумев уже «на старте» успешно р е ш и т ь все те о с т р е й ш и е с о ц и а л ь н ы е проблемы, которые другим греческим д е м о к р а т и я м еще т о л ь к о предстояло решать и которые п о - н а с т о я щ е м у так нигде и никогда и не были р е ш е н ы. П р о ч н а я к о н с о л и д а ц и я гражданского коллектива полиса, его казавшаяся м н о г и м удивительной стабильность и созданный на этой основе о г р о м н ы й в о е н н ы й потенциал — всего этого с п а р т а н с к и м законо­ дателям удалось достичь с п о м о щ ь ю самых простых средств и в сравнительно короткие исторические с р о к и.

Нам хорошо известно, о д н а к о, к а к о й ц е н о й п р и ш л о с ь расплачиваться спар­ абсолютная и з о л я ц и я государства от в н е ш н е г о мира, б е с ц е р е м о н н о е вмеша­ тельство властей в частную ж и з н ь граждан, подавление л и ч н о й и н и ц и а т и в ы во всех ее формах и п р о я в л е н и я х, н и в е л и р о в к а человеческой индивидуальности под тяжелым прессом «ликургова законодательства» и, н а к о н е ц, как прямое следствие всего этого беспросветная политическая р е а к ц и я и с т р а ш н а я культур­ ная отсталость — таковы б ы л и те печальные итоги, к которым Спарта пришла в результате с о в е р ш е н н о г о ею «большого скачка». С а м а с п а р т а н с к а я демокра­ т и я, сохранив свою в н е ш н ю ю оболочку и оставаясь для с т о р о н н е г о наблюдателя все той же « о б щ и н о й равных», в действительности д о в о л ь н о быстро деградиро­ Греки по привычке называли это нечто «олигархией», а с а м ы е прозорливые из них, н а п р и м е р, Геродот, говорили о ц а р я щ е й в Спарте «деспотии закона».

ческой ф о р м ы греческого п о л и с а д е ф и н и ц и е й следует признать, безусловно, т е р м и н «тоталитарное государство».

И н т е р е с н о, что «краеугольными камнями» с п а р т а н с к о г о тоталитаризма ста­ ли и м е н н о те с о ц и а л ь н ы е и политические институты, которые по замыслу их устроителей д о л ж н ы были служить главной опорой демократического строя.

Т а к, эфорат, задуманный к а к своего рода демократическая диктатура, направ­ л е н н а я против таких т р а д и ц и о н н о аристократических учреждений, как царская власть и совет с т а р е й ш и н, п о с т е п е н н о превратился в диктатуру без д е м о к р а т и и, т.е. в чисто авторитарный орган власти, через посредство которого замкнутая правящая элита спартанского общества могла навязывать свою волю всей остальной массе граждан.

представленный такими учреждениями, как корпус так называемых «всадни­ ков», коллегия агатургов, криптии и т.п., э ф о р ы могли у с п е ш н о противостоять не только ца ря м и геронтам, но в случае необходимости также и народному собранию, хотя ф о р м а л ь н о о н и все еще считались представителями и избран­ никами народа. То, что в о с п р и н и м а л о с ь со с т о р о н ы как власть «благих зако­ нов», внутри государства оборачивалось почти б е с к о н т р о л ь н о й властью маги­ стратов, которых с п а р т а н ц ы, по свидетельству К с е н о ф о н т а, почитали и боя­ лись, как н и к а к о й другой народ в Греции (Resp. Lac. 8).

Уравнительно-коллективистские т е н д е н ц и и, вообще характерные для идео­ логии и политической п р а к т и к и раннегреческого полиса, в Спарте были доведе­ ны до своего логического предела и и н с т и т у и р о в а н ы в систему социальных нор­ мативов, которую нередко называют « к а з а р м е н н ы м к о м м у н и з м о м ». К а к б ы л о уже сказано, о с н о в н о е д о с т о я н и е гражданской о б щ и н ы, включающее землю и между всеми спартиатами. При этом, о д н а к о, государственная собственность на землю и рабов не была отменена. Имущественное равенство спартиатов, как было уже замечено, б ы л о бы н е д о с т и ж и м о без последовательного проведения в ж и з н ь п р и н ц и п а государственной собственности на з е м л ю и рабов.

Земельные наделы граждан т а к же, к а к и с и д е в ш и е на них илоты, не подле­ жали отчуждению, а их владельцы вынуждены были довольствоваться л и ш ь определенной частью п р и н о с и м ы х ими доходов, получая как бы к а з е н н ы й паек за свою воинскую службу наподобие д в о р ц о в о г о или храмового персонала в раннединастическом Шумере и других д р е в н е й ш и х государствах Передней Азии.

Взятые на полное государственное обеспечение спартиаты и сами стали превра­ щаться в особого рода государственную с о б с т в е н н о с т ь и в этом смысле стано­ полис или б е з л и ч н ы й закон вправе распоряжаться по своему у с м о т р е н и ю всем, что они имеют, и даже самой их ж и з н ь ю.

Воспетый уже Тиртеем идеал «прекрасной смерти» в б о ю за отечество п р о ч н о укоренился в с о з н а н и и многих п о к о л е н и й граждан С п а р т ы.

власть имущим и даже просто с т а р ш и м по возрасту, о н и б е з роп отно терпели вмешательство государства в их частные дела и даже в их семейную ж и з н ь, поскольку их жесткая регламентация была изначально предусмотрена и освяще­ на авторитетом самого Ликурга. Таким образом, государство в Спарте как бы а с с и м и л и р о в а л о, растворило в себе и само общество, и всех составляющих его индивидов, что с п о л н о й очевидностью свидетельствует о его тоталитарном характере.

В а ж н е й ш и м и отличительными о с о б е н н о с т я м и этого типа полиса, близко н а п о м и н а ю щ и м и хорошо известный каждому «стиль жизни» современных то­ талитарных государств, могут считаться также п л а н о м е р н а я и з о л я ц и я Спарты от всего в н е ш н е г о мира, строгая засекреченность работы важнейших государ­ ственных учреждений, массированная обработка общественного с о з н а н и я через посредство системы и многое другое.

Для обеспечения «чистоты», пожалуй, впервые в истории в таких масштабах осуществленного социального э к с п е р и м е н т а необходимо было, прежде всего, поддерживать в идеологически стерильном с о с т о я н и и сам гражданский коллек­ был пущен в ход ш и р о к и й арсенал административных и психологических средств.

С о д н о й с т о р о н ы, с п о м о щ ь ю целой системы запретительных мер (ограни­ ч е н и й на въезд и выезд, удаления за пределы государства нежелательных чуже­ земцев, изъятия у граждан и н о с т р а н н о й валюты и т.д.) Спарта наглухо изоли­ ровала себя от всего остального греческого мира, отгородившись от него сво­ е о б р а з н ы м ж е л е з н ы м занавесом. С другой стороны, была начата м а с с и р о в а н н а я обработка общественного с о з н а н и я, рассчитанная на то, чтобы сделать его абсолютно н е в о с п р и и м ч и в ы м к в л и я н и ю чуждой идеологии и морали. Важней­ ш и м государственным институтом, в рамках которого в первую очередь и осуществлялась эта обработка, была, вне всякого с о м н е н и я, система граждан­ ского в о с п и т а н и я (знаменитое с п а р т а н с к о е ). Через ее посредство в созна­ ние подрастающего п о к о л е н и я спартиатов настойчиво внедрялись такие жиз­ н е н н о важные для всей «общины равных» политические и нравственные прин­ ц и п ы, как неукоснительное п о в и н о в е н и е з а к о н а м и представляющим их влас­ тям, строжайшее соблюдение государственной тайны (отсюда общеизвестная с к р ы т н о с т ь спартиатов, выражавшаяся в том, что Фукидид (V, 68, 2) назвал, т.е. в засекреченности государства) и, н а к о н е ц, возведен­ ная в ранг политической д о к т р и н ы к с е н о ф о б и я. Все это очень б л и з к о напоми­ нает х о р о ш о известный каждому «стиль жизни» современных тоталитарных государств.

Итак, сама спартанская ф о р м а д е м о к р а т и и, по-видимому, уже изначально заключала в себе «семена» будущего тоталитаризма. П о п а в в весьма благоприятные для их вызревания условия (я имею в виду, в первую очередь, к о н е ч н о же, ту крайне н а п р я ж е н н у ю, чреватую с о ц и а л ь н о й катастрофой обстановку, кото­ рая сложилась в Спарте после окончательного з а в о е в а н и я М е с с е н и и ), эти «семена» хорошо в з о ш л и и п р и н е с л и «обильный урожай». П о с т а в и в перед собой ной порче и политическому разброду гражданского коллектива, «отцы-основа­ тели» спартанского государства с самого начала отдали я в н о е предпочтение идее социального равенства, отодвинув на второй план лозунги политического рав­ приблизительное, материального п о л о ж е н и я граждан, а не на обеспечение для них всех равного участия в делах государства и равных возможностей в сфере других греческих полисах. В Спарте к о н с о л и д а ц и я гражданской о б щ и н ы была достигнута как раз за счет существенного о г р а н и ч е н и я политических и эконо­ мических прав граждан и грубого подавления их л и ч н о й свободы. В результате спартанское равенство оказалось равенством без свободы.

Вполне свободной и суверенной здесь была только сама гражданская о б щ и н а во всей ее совокупности, поскольку над ней не б ы л о н и к а к о г о другого власти­ теля: ни греческого тирана, ни чужеземного деспота. К а к справедливо заметил в свое время В. Эренберг, «каждый отдельно взятый с п а р т а н е ц считал себя свободным, поскольку он принадлежал к сообществу свободных граждан и солдат. Но здесь не существовало н и к а к о й свободы индивида, и свобода в государстве не оставляла места для свободы от государства». О д н а к о даже и равенство, обретенное тяжелой ценой полного с а м о о т р е ч е н и я, спартанцам тоже не удалось сохранить. Развитие т а к н а з ы в а е м о й «теневой э к о н о м и к и », этого неизбежного спутника почти всех тоталитарных государств, распространение коррупции среди п р а в я щ е й верхушки спартанского общества рано или поздно должны были привести к тому, что одни члены « о б щ и н ы равных» оказались, по выражению Оруэлла, «более р а в н ы м и », чем все остальные.

ЛИТЕРАТУРА

Akurgal. Die Kunst Anatoliens von H o m e r bis Alexander. Brl., 1961.

Barnett R. D. Early Greek and Oriental Ivories // J H S. Vol. 68. 1948.

Barnett R. D. A Catalogue of the Nimrud Ivories (with other examples of Ancient Near Eastern Ivories) in the British Museum. London, 1957.

Benson J. L. Die Geschichte der korintischen Vasen. Basel, 1953.

Blakeway A. T h e Spartan Illusion. Рец. на книгу: Ollier F. Le Mirage Spartiate // C R.

Vol. 49. Pt. 5. 1935.

Boardman J. Artemis Orthia and Chronology // BSA. № 58. 1963.

Boardman J. Early G r e e k Vase Painting 11 —6 centuries В. С. A handbook. London, Boardmann J. T h e Greeks Overseas. Their Early Colonies and Trade. 4 ed. London, Boehlau J. Aus ionischen und italischen Nekropolen. Ausgrabungen und Untersuchungen zur G e s c h i c h t e der nachmykenischen griechischen Kunst. Lepzig, 1898.

Buschor E. Griechische Vasen. Mnchen, 1969.

Carter J. B. The Masks of Ortheia // AJA. Vol. 9 1, 3. 1987.

Cartledge P. Sparta and Lakonia. Regional History 1300-362 В. С. London, 1979.

Catling. W. Excavations at the Menelaion, Sparta, 1973-1976 / / A R. 1976-1977.

Charbonneaux J. Greek bronzes. L o n d o n - N e w York, 1962.

CharbonneauxJ., R. Martin, Fr. Villard. Das archaische Griechenland. 6 2 0 - 4 8 0 v. Chr.

Chrimes... Ancient Sparta. Manchester, 1949.

Christou Ch. A. T h e new amphora from Sparta: the other amphorae with reliefs of Laconian manufacture // Arch. Delt. XIX A'. 1964.

Clauss M. Sparta. Eine Einfhrung in seine Geschichte und Zivilisation. M n c h e n, Congdon L. О. K. Caryatid Mirrors of Ancient G r e e c e : Technical, Stylistic and Historical Considerations of an Archaic and Early Classical Bronze Series. Mainz, 1981.

Cook R. M. 'Speculations on the Origins of Coinage' // Historia 7. 1958.

Cook R.. Die Bedeutung der bemalten Keramik fr den griechischen Handel // Jdl.

Bd. 74. 1959.

Cook R. M. Spartan History and Archaeology // C Q. Vol. 12. Pt. 1. 1962.

Cook R. M. Greek Painted Pottery. 2 ed. London, 1972.

Cook R. M. The Vix Krater // J H S. Vol. 99. 1979.

Davaras C. Die Statue aus Astritsi. 8. Beiheft zur Antike Kunst, 1972.

Dawkins R. M. et al. The Sanctuary of Artemis Orthia at Sparta. London, 1929 (JHS.

Suppl. 5).

Dawkins R. M. The Sanctuary // The Sanctuary of Artemis Orthia at Sparta / Eds.

R. M. Dawkins et al. London, 1929.

Dawkins R. M. Engraved Seals and Jewellery // The Sanctuary of Artemis Orthia / Eds.

R. M. Dawkins et al. London, 1929.

Dawkins R. M. Ivory and Bone // The Sanctuary of Artemis Orthia at Sparta / Eds.

R. M. Dawkins et al. London, 1929.

Dawkins R. M. Terracotta Figurines // The Sanctuary of Artemis Orthia at Sparta / Eds.

R. M. Dawkins et al. London, 1929.

Dawkins R. M. Limestone Reliefs // The Sanctuary of Artemis Orthia at Sparta / Eds.

R. M. Dawkins et al. London, 1929.

Dickins G. The Art of Sparta // Burlington Magazine. 14. 1908.

Dickins G. Terracotta Masks // The Sanctuary of Artemis Orthia at Sparta / Eds.

R. M. Dawkins et al. London, 1929.

Diehl E. Die Hydria. Formegeschichte und Verwendung im Kult des Altertums. Mainz a/Rhein, 1964.

Droop J. P. Excavations at Sparta, 1927. § 4. — The Native Pottery from the Acropolis // BSA.

№ 28. 1927.

Droop J. P. Bronzes // The Sanctuary of Artemis Orthia at Sparta / Eds. R. M. Dawkins et al. London, 1929.

Droop J. P. Pottery // The Sanctuary of Artemis Orthia at Sparta / Eds. R. M. Dawkins et al. London, 1929.

Dunbabin T. J. et al. Perachora. The Sanctuaries of Hera Akraia and Limenia. Vol. II.

Oxford, 1962.

Fiechter E. Amyklae. Der Thron des Apollon // Jdl. Bd. 33. 1918.

Finley. 1. The Use and Abuse of History. N. Y., 1975.

Fillschen К. Untersuchungen zum Beginn der Sagendarstellungen bei den Griechen.

Berlin, 1969.

Fitzhardinge L. F. The Spartans. London, 1980.

Forrest W. G. A History of Sparta 950-192 В. С. London, 1969. 2. ed. New YorkLondon, 1980.

Freyer-Schauenburg Br. Elfenbeine aus dem samischen Heraion. Figrliches, Gefe und Siegel. Hamburg, 1966.

Gauer W. Die Bronzegefsse von Olympia. Teil I. Kessel und Becken mit Unterstzen, Teller, Kratere, Hydrien, Eimer, Situlen und Cisten, Schpfhumpen und verschiedenes Gert B r l. - N e w York, 1991 (Olympische Forschungen. Bd. XX).

Gruben G. Die Tempel der Griechen. M n c h e n, 1966.

Hfner U. Das Kunstschaffen Lakoniens in archaischer Zeit. Mnster, 1965.

Hampe R., Simon E. The Birth of Greek Art from the Mycenaean to the Archaic Period.

London, 1981.

Herbert S. The Red-Figure Pottery // Corinth. Vol. VII, 4. Princeton, 1977.

Herfort-Koch M. Archaische Bronzeplastik Lakoniens. Mnster, 1986.

Higgins R. A. Greek Terracottas. London, 1967.

Holladay A. J. Spartan Austerity // C Q. Vol. 27. Pt. 1. 1977.

Homann-Wedeking E. Archaische Vasenornamentik in Attika, Lakonien und Ostgriechenland. Athen, 1938.

Homann-Wedeking. Von spartanischer Art und K u n s t / / Antike und Abendland. Bd. 7.

1958.

Homann-Wedeking E. La Grdce archa'ique. Paris, 1968.

Hood. S. F. Archaeology in G r e e c e, 1956 // AR 1956.

Hopper R. J. The Early Greeks. New York, 1977.

Hornbostel W. Erwerbungen fr Antikenabteilung im Jahre 1983 // Jahrbuch des Museums fr Kunst und Gewerbe. Hamburg. Bd. 3. 1984.

Huxley G. L. Early Sparta. London, 1962.

Jakobstahl P. The Date of the Ephesian Foundation - Deposit // J H S. Vol. 71. 1951.

Jeffery L. H. The Local Scripts of Archaic Greece. Oxford, 1961.

Jeffery L H. Archaic Greece. The City-States с. 7 0 0 - 5 0 0 В. С. L o n d o n, 1976.

Jenkins R. J.. Laconian Terracottas of the Dedalic Style // BSA. № 33. 1932- (1935).

Jenkins R. J. H. Dedalica. A Study of Dorian Plastic Art in the Seventh Century В. C.

Cambridge, 1936.

Jucker H. Bronzehenkel und Bronzehydria in Pesaro// Studia Oliveriana 13/14, 1965Pesaro, 1966.

Jucker H. Altes und Neues zur Grchwiler Hydria // Zur griechischen Kunst. 9. Beiheft zur Antike Kunst. Bern, 1973.

Kaminski G. Ddalische Plastik // Die Geschichte der antiken Bildhauerkunst / Hrsg.

Р. C. Bol. I. Frhgriechische Plastik. Mainz, 2002.

Karakasi K. Archaic Korai. Los Angeles, 2003.

Kiechle Fr. Lakonien und Sparta. M n c h e n - B e r l i n, 1963.

Kilinski K. Boeotian Black-Figure Vase-Painting of the Archaic Period. Mainz a/Rhein, Kokkorou-Alewras G. Die archaische naxische Bildhauerei // Antike Plastik. Lfg. 24.

Mnchen, 1995.

Kraay С.. Hoards, small chance and the origin of coinage // J H S. 84. 1964.

Kunze E. Archaische Schildbnder. Ein Beitrag zur frhgriechischen Bildgeschichte und Sagenberlieferung. Berlin, 1950 (Olympische Forschungen. Bd. II).

Kunze E. Beinschienen. B e r l i n - N e w York, 1991 (Olympische Forschungen. Bd. XXI).

Lane. A. Lakonian Vase-painting // В SA. № 34. 1933-1934.

Langlotz. Frhgriechische Bildhauerschulen. Nrnberg, 1927.

Lauter-Bufe H. Fragment eines lakonischen Reliefpitos // AntK. 17. Jahrg. 1974. Heft 2.

Lechat H. La sculpture attique avant Pheidias. Paris, 1904.

Mac Donald B. R. The import of Attic pottery to Corinth and the question of trade during the Peloponnesian war / / J H S. Vol. 102. 1982.

Marangou E. L. I. Lakonische Elfenbein- und Beinschnitzereien. Tbingen, 1969.

Martin R. Architektur // J. Charbonneaux, R. Martin, Fr. Villard. Das archaische Griechenland 6 2 0 - 4 8 0 v. Chr. M n c h e n, 1985.

Martinez J-L. La Dame d'Auxerre. Paris, 2000.

McPhee I. Laconian Red Figure from the British Excavations in S p a r t a / / BSA. № 8 1. 1986.

Mosse C. Sparta archa'ique // Parola del Passato. 28. 1973.

Moustaka AI. Neue lakonische K r a t e r e a u s d e n s a m i s c h e n H e r a i o n / / A M. Bd. 119.2004.

Mller W. Architekten in der Welt der Antike. Leipzig, 1989.

Oakley J. Sisyphos I // L I M C VII. 1994.

Oliva P. Sparta and her social Problems. Prague, 1971.

Payne. Necrocorinthia. Study of Corinthian Art in the Archaic Period. Oxford, Pfuhl. Malerei und Zeichnung der Griechen. I—III Bd. Mnchen, 1923.

Pipili M. Laconian Iconography of the Sixth Century В. С. Oxford, 1987.

Pipili. Samos, The Artemis Sanctuary. T h e Laconian pottery. Catalogue // Jdl.

Bd. 116. 2001.

Pipili M. Lakonische Vasen aus der Westnekropole von Samos: ein erneuter Blick auf alte Funde // AM. Bd. 119. 2004.

Pipili M. Vasos para Hera у Artemis: dos santuarios samios del siglo VI а. C. // El vaso griego у sus destinos / Eds. P. Cabrera et al. [Madrid], 2004.

Richter G.. A. Korai. Archaic Greek Maidens. London, 1968.

Robertson M. A History of Greek Art. Cambridge, 1975.

Robertson M. Greek Painting. London, 1978.

Robinson E. S. G. T h e Coins from the Ephesian Artemision Reconsidered // J H S.

Vol. 71. 1951.

Rolley C. Le peintre des cavaliers // B C H. 83, 1. 1959.

Rolley C. Le probleme de Part laconien // Ktema. T. 2. 1977.

Rolley C. Les bronzes grecs. Fribourg, 1983.

Rolley CI. Les bronzes grecs et romains: recherches recentes // RA. 2004. Fase. 2.

Schefold К. G o d s and heroes in late archaic G r e e k art. Cambridge, 1992.

Schrder Br. Archaische Skulpturen aus Lakonien und der Maina. (Jngling von Seltman С. Т. Greek Coins. 2 ed. L o n d o n, 1955.

Shefton В. B. Three Laconian Vase-Painters // BSA. № 49. 1954.

Simon E. Die griechische Vasen. M n c h e n, 1976.

Sporkes В. A. The Taste a Boeotian Pig // J H S. Vol. 87. 1967.

Stampolidis N. Eleutherna on Crete; an interim report on the geometric-archaic cemetery // BSA. № 85. 1990.

Starr Ch. G. The E c o n o m i c and Social G r o w t h of Early Greece. 800—500 В. C. New York, 1977.

Stibbe С. M. Lakonische Vasenmaler des sechsten Jahrhunderts. Chr. Amsterdam, Stibbe С. BeDerophon and the Chimaira on a Lakonian Cup by the Boreads Painter // Greek Vases in the J. Paul Getty Museum. Vol. 5. Occasional Papers on Antiquities, 7. Malibu, California, 1991.

Stibbe С.. N o c h einmal die ' D a m e de Vix' // Boreas. Bd. 19. 1996.

Stibbe С. Lakonische Keramik aus dem Heraion von Samos // AM. Bd. 112. 1997.

Stibbe С. M. Lakonische Keramik aus dem Heraion von Samos. Ein Nachtrag zu Stibbe С. M. Zwei bronzene Krieger aus D o d o n a // Boreas. Bd. 26. 2003.

Stubbs H. W. Spartan Austerity: a possible explanation // C Q. Vol. 44. 1950.

Thompson M. S. The Menelaion: Miscellanea // BSA. № 15. 1908-1909.

Thompson M. S. The Menelaion. The Terracotta Figurines // BSA. № 15. 1908-1909.

Tod M. N. and A. J. B. Wace. A Catalogue of the Sparta Museum. Oxford, 1906.

Van der Gruiten. F. On the composition of the medallions in the interiors of Greek black- and red-figured kylikes. Amsterdam, 1966.

Villard Fr. Die Zeit des Reifens ( 5 8 0 - 5 2 5 ) / / J. Charbonneaux, R. Martin, Fr. Villard.

Das archaische Griechenland: 620—480 v. Chr. 2 durchges. Aufl. M n c h e n, 1985.

Wace A. J. B. The Menelaion. The Lead Figurines // BSA. № 15. 1908-1909.

Wace A. J. B. Lead Figurines // T h e Sanctuary of Artemis. Orthia at Sparta / Eds.

R. M. Dawkins et al. London, 1929.

Wallenstein K. Korinthische Plastik des 7. u n d 6. Jahrhunderts vor Christus. Bonn, 1971.

Weber C. W. Die Spartaner. Enthllung einer Legende. Dsseldorf—Wien, 1977.

Wolski J. Les changements interieurs Sparte la veille des guerres mediques // REA.

T. 69. 1967.

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

AJA — American Journal of Archaeology AM — Mitteilungen des Deutschen Archologischen Instituts. Athenische AR — Archaeological Reports ArchDelt — Deltion Archaiologikon BHC — Bulletin de Correspondance Hellenique BSA — Annual of the British School at Athens Jdl — Jahrbuch des deutschen Archologischen Instituts JHS — Journal of Hellenic Studies LIMC — Lexicon Iconographicum Mythologiae Classicae REA — Revue des Etudes anciennes

С П И С О К ИЛЛЮСТРАЦИЙ

Среднедедалический стиль: 1 (первая фаза) — Ф р а г м е н т и р о в а н н а я терракотовая голова с пластической вазы с а к р о п о л я С п а р т ы. Спарта.

Музей; 2 (вторая фаза) — а) Голова статуэтки из Оксерра. И з в е с т н я к.

Ок. 640 г. Париж. Лувр, b) Терракотовая голова из с в я т и л и щ а О р ф и и.

Спарта. Музей; 3 (третья фаза) — а) Рельеф из М и к е н. И з в е с т н я к.

4. Голова из с в я т и л и щ а О р ф и и. Терракота постдедалического стиля.

6. Бронза VII в. до н. э.: 1— Статуэтки ж е н щ и н — а) « Б о г и н я Менелайо­ на». 690—670 гг. Спарта. Музей, b) из Эпидавра. 640—620 гг. с) из музея Рельефная метопа, сверху вниз: к о н ь и собака, Химера, бык, след змеи 7. Бронза рубежа VII—VI вв.: 1— Ручка гидрии Телеста. 600—590 гг.

М а й н ц. Археологическое собрание Университета; 2 — Пара фибул 10. О р ф и я — владычица зверей: 1 — Д е р ж а щ а я львов за шеи;

голов двух к о н е й — терракота (а). Спарта. Музей, рельеф на слоновой 14. Л е в с д о б ы ч е й и человек, у б и в а ю щ и й его. Фигурка из слоновой кости.

15. Р и с у н к и на внутренней стороне подставок: 1 — П л я ш у щ и й комаст;

цветком лотоса; 3 — Ф р о н т а л ь н о е изображение: 4 — О р ф и я с птицами («Владычица зверей»); 5 — Ее прототип из Нимруда. С л о н о в а я кость.

20. 1—2. Голова бородатого мужчины (1) и плакетка с изображением сражающегося воина (2). Слоновая кость. С в я т и л и щ е Артемиды 21. Персей, п о р а ж а ю щ и й Горгону. Плакетка V стиля. С л о н о в а я кость.

22. О п л а к и в а н и е героя. Плакетка слоновой кости IV стиля. С в я т и л и щ е 23. Герой, убивающий кентавра. Плакетка с л о н о в о й кости. С в я т и л и щ е 24. 1—2. Всадники. П л а к е т к и слоновой кости. С в я т и л и щ е Артемиды 25. 1—2. Гребни с л о н о в о й кости с изображением самоубийства Аякса (1) 26. Пасущийся горный козел. Гребень слоновой кости. С в я т и л и щ е 27. Боевой корабль в момент отплытия. Рельеф на слоновой кости.

28. 1-2. К о л е с н и ц а крылатых коней (1) и к о л е с н и ц а, мчащаяся во весь 29. 1—2. Очковые фибулы и рельефные фибулы в виде орлов.

30. Мелкие предметы из слоновой кости: 1a—d — Печати; 2 — Плектры (а) и лопаточки для краски век (b); 3 — Р е л ь е ф н ы е изображения голов — лошади (а), Горгоны (b), бородатого Гермеса (с); 4— Статуэтки — 31. Круглая скульптура слоновой кости: 1-3 — С и д я щ и е пары.

33. О р ф и я из цельной и р а с щ е п л е н н о й кости: 1 — Фигурки безрукой богини из цельной кости; 2 — О р ф и я с руками и подчеркнутым делением туловища; 3 — Безрукие фигурки из р а с щ е п л е н н о й кости.

Возвращение Гефеста. К и л и к с острова Родоса. Ок. 560 г. Родос.

34.

36. Зевс и орел. К и л и к из к о л л е к ц и и К а м п а н а. Ок. 560 г. Париж. Лувр... 37. Мастер Навкратиса. К и л и к из Навкратиса с изображением О р ф и и.

38. Мастер Навкратиса. С ц е н а пиршества на к и л и к е из коллекции 39. Мастер Навкратиса. К р ы л а т ы й д е м о н. Ок. 565—560 гг. Бостон.

40. Мастер Навкратиса. П о с е й д о н верхом на Гиппокампе. К и л и к из 42. 1—3. Ваза Аркесилая из Вульчи. Ок. 565—560 гг. П а р и ж.

43. Мастер Аркесилая. П р о м е т е й и Атлас. К и л и к из Черветери.

44. Мастер Охоты. Охота на вепря. К и л и к из Этрурии. Ок. 555 г.

45. Мастер Охоты. « П о х о р о н н ы й марш», или Возвращение с битвы.

К и л и к из Т а р к в и н и и. 3-я четв. VI в. Берлин. Государственные музеи.

48. Ахилл, подстерегающий Троила у источника: 1— К и л и к из Черветери.

49. Ахилл у источника (?). К и л и к из Черветери. Ок. 5 5 0 - 5 4 0 гг. П а р и ж.

51. Гермес перед восседающим на троне Зевсом. К и л и к из Греции.

52. Мастер К и р е н ы. К и л и к из Тарента. 5 2 0 - 5 0 0 гг. Таранто.

53. Братья Бореады, преследующие двух Гарпий. К и л и к из Черветери.

54. Беллерофонт, Пегас и Химера. Ок. 5 7 0 - 5 6 5 гг. Малибу. Музей Пола 57. Мастер Охоты. Геракл, с р а ж а ю щ и й с я с н е м е й с к и м львом.

59. Мастер Охоты. К и л и к Т р о ф о н и я ( С и з и ф а ) с острова Самоса.

60. Менелай и Протей (?). Не ранее 530 г. А ф и н ы. Н а ц и о н а л ь н ы й 63. Геракл, у б и в а ю щ и й Гиппокоона (?). Ок. 5 6 0 - 5 5 0 гг. Гамбург.

64. Горгонейон и с ф и н к с ы. Роспись гидрии из Вульчи. Ок. 540—535 гг.

65. Кентавромахия. Д и н о с из Черветери. Ок. 5 4 5 - 5 3 5 гг. Париж. Лувр.... 67. Охота на вепря. К и л и к из к о л л е к ц и и Моретти. Ок. 5 4 0 - 5 2 0 гг.

69. Химера. К и л и к из Беотии. Ок. 530 г. Гейдельберг. Археологический 72. Беседующие Зевс и Гера. К и л и к из Вульчи. Ок. 550—530 гг.

74. 1-2. Ф р а г м е н т п и ф о с а с батальной с ц е н о й из Героона Спарты.

76. Вотивные маски из с в я т и л и щ а О р ф и и. VII—VI вв. Спарта.

77. Л а к о н с к а я бронзовая пластика VI в. до н. э.: 1 — Артемида из Античное собрание; 2 — Артемида из М а к и с т а (южн. Элида). 530 г.

Спарта. 5 4 0 - 5 3 0 гг. Б е р л и н. Государственные музеи. Античное собрание;

5 — О б н а ж е н н а я девочка. 540 г. Вена. Музей истории искусств;

ю н о ш и. Спарта. 530—520 гг. Б о с т о н. Музей и з я щ н ы х искусств;

540-525 гг. Оба — А ф и н ы. Н а ц и о н а л ь н ы й музей, с) гоплит на марше.

А ф и н ы. Н а ц и о н а л ь н ы й музей; 11 — Человек, несущий гидрию.

12 — Коровка. С в я т и л и щ е Артемиды О р ф и и. 570—550 гг. Спарта. Музей;

78. Бронзовые зеркала и подставки зеркал из:

1 — Гермионы (Арголида). 540 г. М ю н х е н. Государственные а н т и ч н ы е собрания; 2 — Василик (Тайгет). 5 5 0 - 5 4 0 гг. Спарта. Музей;

80. Бронзовые гидрии: 1 — из Грехвила. Б е р н. И с т о р и ч е с к и й музей;

81. Ю н о ш а (Аполлон?) в жемчужном венце. Б р о н з о в а я статуэтка из Гераки 85. Так называемая И л и ф и я. Магула. (Спарта). М р а м о р . Ок. 6 0 0 - 5 8 0 гг.

86. 1—2. 1 — Голова воина в шлеме из Мелигу. М р а м о р. 540-530 гг.

Копенгаген. Н ь ю Карлсбергская глиптотека; 2 — «Леонид».

89. Рельеф с Диоскурами. Спарта. М р а м о р. 5 2 5 - 5 0 0 гг. Спарта. Музей... 90. 1-2. «Hero» рельеф из Х р и с а ф ы. М р а м о р . Ок. 540 г. Деталь рельефа.

91. П л а ч у щ и й мальчик. Рельеф из Гераки. М р а м о р. Ок. 450 г.

92. «Него» рельеф из М а н и. М р а м о р. Ок. 490 г. до н. э. Копенгаген.

94. Остатки «Трона Аполлона» в Амиклах: 1 — Ф у н д а м е н т ; 2 — К о л о н н а.

На ф о р - и контрзаце: Л а к о н с к и й к и л и к мастера Всадника. 550-540 гг. до н. э.

Санкт-Петербург. Государственный Эрмитаж. Рисунок тушью М. П. Ваулиной (?).

УКАЗАТЕЛИ

УКАЗАТЕЛИ И М Е Н

Benson J. L 178, Blakeway А. (Блэйкуэй) 176, 254, Davaras С. 176, 179, 180, 192, 214, 221, 228, Dickins G. (Диккинс) 46, 189, 192, Carter J. В. (Картер) 46, 192- Cartledge Р. (Картлидж) 47, 94, Fiechter E. 196, 214, 215, 218, 221, 248, 252, Finley. I. (Финли.) Catling. W. (Катлинг) 175, Chrimes.. Т. (Краймс) 29, 30, Christou Ch. А. (Христу.) 43, 184, 185, 189, Clauss. (Клаус) 47, 158, 170, 196, Forrest W. G. (Форрест) 170, 175, Kilinski К. Freyer-Schauenburg Br. 80, 96 Kraay С.. (Краау) 267, Gauer W. Hafner U. (Хефнер У.) 170, 255, 264, 124-129, 131, 136-138, 143, Hampe R. (Хампе Р.), (Simon ) 82, 85, Langlotz. Herfort-Koch M. (Херфорт-Кох.) LIMC 80, 96, 47, 50, 196, 204, 205, 209, 215, 216, 220, 223, 230, 231, 233, 234, 237-240, 242, 243, 261, Higgins R. А. (Хигинс) 44, Holladay A. J. (Холлэдэй) 253, 258, 261, 263, 267, 268, 271, Homann-Wedeking E. (ХоманMosse С. (Mocce) 175, Ведекинг) 157-159, 176, 209, Hood. S. F. (Худ С.) Hopper R. J. Hornbostel W. Huxley G. L. (Хаксли) 157, 170, 254, 264, Jakobstahl P. (Якобсталь) Jeffery L. H. (Джеффри) 209, Jenkins R. J. H. (Дженкинс) 38—46, Jucker. (Юккер) 184, 189, 209, Kaminski G. (Каминская Г.) 38, 46, 156, 163-165, 167, 168, 173, 176, Karakasi К. Kiechle Fr. (Кихле.) 27, 255 Richter G.M.A. Robertson. (Робертсон.) 94, 169 Wace A. J. В. (Уэйс) 52, 53, 58, 60, Robinson. S. G. (Робинзон) 271 223-225, 227- Rolley С. (Ролле) AI, 50, 131, 132, Wallenstein К. (Валленштейн) 46, 180, 196, 197, 205, 209, 2 1 4 - 2 1 7, Weber С. W. (Вебер) 170, 260, 219, 221, 261, 264, 265, 279, Schefold К. 135, 137, Schrder Br. Seltman С. Т. (Зелтман) Shefton В. В. (Шефтон) 106, 115, 122-124, 138, Simon., (Hampe R.) 82, 85, Simon. 122, Sporkes В.. Stampolidis. Starr Ch. G. (Стар 4.) 176, 271, Stibbe С. M. (Стиббе) 111, 117, 132, 140, 204, 214, Stubbs. W. Thompson. S. (Томпсон) 183,196, Tod. N. (Tod), (Tod-Wace) 224, Van der Grinten E. F. (Ван дер Гринтен) 161, Villard Fr. (Виллар) 90, Алкей, л и р и ч е с к и й поэт, ок. 600 г.

«Трона Аполлона» в Амиклах, вал спартанское законодатель­ Клеобис и Б и т о н 43, 90, правил на рубеже VI в. до н. э. Кратин, л а к о н с к и й скульптор, победителя на играх музыкант К с е н о ф о н т 34, 275, 277, 294, Ликург, по п р е д а н и ю, великий с п а р т а н с к и й законодатель 35, — «законы Л.» («Ликургово»

т о р ы, создатели 18-футовой Гефеста»

— храм А. в Амиклах 175, 247— Аргонавты — дедалические терракотовые — к о р и н ф с к а я терракотовая Гефест 106—109, 123; см.: «мастер Гера 100, 116, 152, 154, 231, 233, гидра 80, — сражающийся с амазонками горгонейон 126, 147, — похищение. 85, 86, 92, — мраморная стела кентавр 79, кентавромахия 92, 123, 133, 147, Палладий 259, 260; см.: «мастер Кирены» Пегас 81, 82, 141, комос (вакхическая пляска) сфинкс — на костяных плакетках из Химера 140, 141, 152, 153, 156, — на гребне 82, мастер Бореадов 108, 138, 140, 141, 143, 158, 162, 135-137, 143, 160- мастер Гефеста 106-109, 111, 127, 147, мастер К и р е н ы 137—139, 143, 156,

УКАЗАТЕЛЬ Г Е О Г Р А Ф И Ч Е С К И Х И П Р О Ч И Х

НАЗВАНИЙ И П О Н Я Т И Й

— бронзовая статуэтка мальчи­ А ф р и к а (Северная) 96, 174, 258, 1-ой п о л о в и н ы VII в. до н.э. Британская археологическая (шко­ — аргосская ш к о л а бронзового Раскопки в святилище Артеми­ Аркадия 26, 27, 233, Ваза Ф р а н с у а Василики, Тайгет — бронзовое зеркало Вафио Великая Греция Вике Восток Вульчи 117, 119, 150, — к и л и к Аркесилая из В. 119— галынтатские могилы Герайон — аргивский 54, Гераки, Л а к о н и я — ю н о ш а (Аполлон) в жемчуж­ ном венце (бронзовая стату­ Гермиона, Арголида — бронзовое зеркало герусия гимнопедии г и п о м е й о н, спартиат-чужеземец, — бегунья (бронзовая статуэт­ «Каталог кораблей» Животные и фантастические существа на с в и н ц о в ы х вотивах Илиада 24, илоты, рабы 24, 27, — другие моменты датировки К о р и н ф 33, 34, 105, 157, 160, 167, 174, 175, 177-179, 194, 216, 217, 263, 271, — окончание коринф. чернофис в я т и л и щ а АО 40—41, гурного стиля 128, 157, — а ф и н с к а я краснофигурная — сравнение К. и Спарты 178, — К.— крупный центр транзит­ ной морской торговли — коринфская коропластика — К. — центр бронзовой плас­ — храм Артемиды 90, — бронзовая статуэтка комаста — центр дедалического стиля — культурная деградация Крита — монументальная скульптура Монументальное зодчество 265, — «Трон и алтарь Аполлона»

Лебадея, Беотия Лидия Луристан Оксерра — вотивные маски — периррхантерии С и ц и л и я 174, Сорренто Passim [Вместо введения] ского стиля 38, 46, далее — терракотовые вазы 185— — вотивные маски 189—191, — бронза 199, 200, 203, 207, — монументальное зодчество — изделия из терракоты 1 8 3 Тайгет 26, 184, см.: вотивные маски — отсутствие предметов восточ­ ного происхождения и — «Богиня Менелайона» 47—50, фикеллура, стиль к е р а м и к и 174, — человек, несущий гидрию, бронзовая статуэтка Халкида Хиос, о-в 177, Хрисафа, к западу от С п а р т ы в Этрурия 125, 169, — старо-вавилонские изображе­ ния (маски) Цере 117,

УКАЗАТЕЛЬ М У З Е Е В

84, 86, 89, 91, 95, 99, 100, музей 123, — Метрополитэн музей 94, 129, 133, 135, 136, 143, 147, 151, 152, 154, 164, 207, 208, 223, Олимпия — Музей 48, 49, 195, 200, 203, Париж 150, 152, 160, 165, 223, Пезаро Рим Джулия 122, 133, 134, 138, Шатильон (Шатийон)-сюр-Сен — Родос — Музей 107,

ОГЛАВЛЕНИЕ

Н.С. Широкова. Спарта и л а к о н с к о е искусство в книге Архаическая Спарта. Культура и политика ( а н н о т а ц и я к м о н о г р а ф и и ) Глава I. Л а к о н с к о е искусство во второй половине VII — начале VI вв.

Глава III. Культурный переворот в Спарте и а н т и ч н а я т р а д и ц и я Указатели имен: