«МОСКОВСКИЕ НАУЧНЫЕ ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЕ ШКОЛЫ (20-е – 40-е годы 20 века) И ИХ РОЛЬ В СТАНОВЛЕНИИ КАФЕДР ВНУТРЕННИХ БОЛЕЗНЕЙ В МСИ – МГМСУ ...»

В предложенной нами схеме школы Фромгольда в ее состав не включены Я.Г.Этингер, В.А.Краков, К.Ф.Михайлов и ряд других известных врачей, работавших под руководством Е.Е.Фромгольда. Я.Г.Этингер (рис. 43) первым из его помощников стал видным профессором-терапевтом, но в отличие от А.М.Дамира и А.А.Шелагурова, он был только сотрудником клиники, но никак не последователем и тем более не учеником Е.Е.Фромгольда. Яков Гиляриевич Этингер (1887–1951) родился в Минске, в семье купца 1-й гильдии, окончил естественно-математический факультет Кенигсбергского университета (1909) и медицинский факультет Берлинского университета (1913). Работал ординатором и начальником военного госпиталя, заведовал отделением городской больницы в Витебске. Уже зрелым врачом и сформировавшимся человеком он пришел в 1922 г. в 1-й МГУ в качестве ассистента кафедры частной патологии и терапии, при заведующем – профессоре М.К.Дитрихе; при реорганизации с созданием объединенной кафедры пропедевтики внутренних болезней он стал ассистентом, а с 1929 г. приват-доцентом у Фромгольда. С профессором он не очень ладил (в силу плохо совместимых характеров или из-за различных подходов в лечебной и исследовательской работе – нам не известно) и вскоре получил возможность работать самостоятельно: в 1932 г. Этингер был приглашен во 2-й ММИ для организации кафедры пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета. Этой кафедрой он заведовал (с 1935 г. в звании профессора) до 1941 г., когда перешел на кафедру факультетской терапии. Он считался одним из ведущих московских кардиологов, в течение многих лет консультировал ответственных пациентов в поликлинике Коминтерна; в Лечсанупре Кремля он лечил руководящих деятелей государства С.М.Кирова, Г.К.Орджоникидзе, а в послевоенные годы, вместе с В.Н.Виноградовым, А.С.Щербакова. Среди учеников Этингера на кафедре пропедевтики 2-го ММИ был крупный кардиолог В.Е.Незлин. В ноябре 1950 г. Этингера арестовали, после пыток на допросах он скончался 2.3.1951 г. в Лефортовской тюрьме; можно полагать, что его следственное дело сыграло важную роль на этапе зарождения и начала подготовки печально знаменитого «дела врачей» (1952 – 1953) [356]. В конце 1952 г. арестовали и Незлина, лишив таким образом историю кардиологии в СССР целой самостоятельной страницы. Очевидно, что оснований относить Я.Г.Этингера к научной клинической школе Фромгольда у нас нет.

Рисунок 43. Профессор Я.Г.Этингер.

Точно так же трудно отнести к рассматриваемой школе и К.Ф.Михайлова, достаточно популярного в довоенные годы диабетолога и кардиолога: в разные годы он числился среди ближайших сотрудников то Е.Е.Фромгольда, то М.П.Кончаловского, то Д.Д.Плетнева, то В.Ф.Зеленина. Вместе с тем, сам факт, что видные врачи - кардиологи работали на кафедре Е.Е.Фромгольда, свидетельствует, пусть и косвенно, о существовании кардиологического направления его школы.

Несомненным и близким учеником Фромгольда был М.К.Баранович (рис.

44) - яркий талантливый человек, блестящий клиницист, который во второй половине 20-го века был доцентом факультетской терапевтической клиники и едва ли не самым популярным у студентов преподавателем-терапевтом во 2-м ММИ. Еще студентом он выбрал своим поприщем клинику внутренних болезней и состоял в кафедральном научном кружке, который вел А.М.Дамир. Окончив университет, он на кафедре Фромгольда изучал влияние гормонов щитовидной железы на обмен веществ, вел исследования по проблемам голодания, сахарного диабета и др.; в конце 20-х гг. – начале 30-х гг. переходил в МОКИ, но затем вернулся в клинику Фромгольда. К сожалению, он не оставил заметного и в 21-м веке научного следа.

М.Н.Шатерников.

Сотрудник кафедры пропедевтики В.А.Краков готовил докторскую диссертацию о болезни и синдроме Кушинга, с критериями их разграничения, анализом вариантов патогенеза и клинического течения (она была защищена в 1943 г., когда Фромгольда уже не было в живых и кафедрой временно заведовал Г.Ф.Ланг); однако к числу «своих» Е.Е.Фромгольд его не относил, и сведениями о его дальнейших самостоятельных научных исследованиях или профессорской работе в медицинских институтах мы не располагаем. Известный кардиолог профессор А.З.Чернов начинал свой врачебный путь экстерном на кафедре Фромгольда (1923 – 25), однако не осталось каких-либо свидетельств прямого влияния первого руководителя на формирование этого молодого клинициста и ученого. Но и при таких жестких критериях, отсеивающих многих учеников и сотрудников, мы можем констатировать: созданная Е.Е.Фромгольдом научная клиническая школа живет и в наши дни, когда ученики его учеников руководят кафедрами внутренних болезней ведущих медицинских вузов России.

3.2.1. Алим Матвеевич Дамир.

Ближайший ученик Е.Е.Фромгольда Алим Матвеевич Дамир (1894 – 1982) был сыном земского врача, эмигранта из Турции (ЦИАМ, ф. 418., оп. 329, д. 840, л. 1); окончил 1-й МГУ в 1919 г., служил в Красной Армии, был врачом бронепоезда в армии М.В.Фрунзе. Работал на кафедре Фромгольда с 1921 г. ординатором, ассистентом, доцентом (рис. 45). По воспоминаниям современников, 40-летний доцент был «правой рукой» профессора; известна фотография, опубликованная в июне 1935 г. в центральном органе ВКП(б) «Правда», где Е.Е.Фромгольд и А.М.Дамир принимают экзамены у студентов. В 1942 г.

А.М.Дамир защитил докторскую диссертацию «О смещении масс крови и отечной жидкости в организме человека». В 1943 - 1953 г. (то есть уже после ареста и гибели Фромгольда) А.М.Дамир – профессор этой кафедры, после чего перешел на заведование кафедрой пропедевтики педиатрического факультета 2го ММИ.

Рисунок 45. А.М.Дамир (фотография из семейного архива Т.А.Дамир).

И как научный работник, и как педагог А.М.Дамир был последователем своего учителя; став профессором, читал необычные по стилю лекции по пропедевтике внутренних болезней, устраивал интересные клинические разборы.

Воспользуемся свидетельством известного психотерапевта М.Е.Бурно: «Профессор Алим Матвеевич Дамир рассказывал нам на третьем курсе о методической глубокой скользящей пальпации (прощупывании) органов брюшной полости по Образцову. Он неторопливо, глубоким голосом упомянул, что Василий Пармёнович Образцов прожил бурную жизнь, несколько раз дрался на дуэли и до 1917 года за вольнодумство был под надзором жандармов. Для меня тогда всё это было очень важно — я всё это записывал с наслаждением детскипонятными буквами в толстую тетрадь. Теперь \…\ понимаю всё отчетливее, что старый Дамир читал нам лекции объемно-густо, характерологически — в том смысле, что особенности открытий, манера работы врача-учёного выходили понятно из особенностей его характера. У таких печально-бурных, энергичных, практичных в высоком смысле сангвиников, как Образцов, обычно замечательно подробное и тонкое чувство в пальцах, мягкая ловкость прощупывающих, например, желудок, рук, тонкий слух для прослушивания сердечных тонов, хмурая доброта к больному. И всё это ещё яснее видится сквозь дуэли и жандармов» [46]. Как врач А.М.Дамир, в отличие от учителя, придерживался в дальнейшем классического захарьинского стиля: детальнейший расспрос и мастерское физическое исследование больного и лишь затем – данные лабораторной и функциональной диагностики [236].

Основные научные исследования А.М.Дамира посвящены вопросам электрокардиографической диагностики аритмий сердца, топической диагностики инфаркта миокарда, постинфарктному синдрому, уточнению показаний к хирургическому лечению приобретенных пороков сердца, проблемам пульмонологии (пневмонии, неспецифические заболевания легких) [88-92]. Когда президент АМН СССР А.Н.Бакулев создал Институт грудной хирургии, а затем передал руководство институтом профессору А.А.Бусалову, для организации кардиологического отделения и заведования им был приглашен профессор А.М.Дамир (1956 – 1957). Совместная с кардиохирургами работа завершилась приоритетной монографией [48], засвидетельствовавшей наступление нового этапа в истории учения о приобретенных пороках сердца, когда их дальнейшее изучение, разработка способов диагностики и лечения стали делом скорее хирурга, чем терапевта.

В быту Алим Матвеевич был человеком веселым и даже азартным. Его страстные увлечения – мотоцикл, затем трофейный автомобиль «АдлерТриумф» с кузовом типа «кабриолет» и полуторалитровым двигателем, разгонявшим машину до 100 километров в час. При этом образ жизни был в целом весьма скромным; все было замкнуто на интересах клиники, частной врачебной практики, семьи.

Изучение жизненного и творческого пути профессора А.М.Дамира позволяет сделать вывод о его значительном вкладе в развитие клиники внутренних болезней, и прежде всего кардиологии, в СССР. О его высоком авторитете свидетельствуют избрание его председателем Всероссийского (1962 – 1977) и членом Правления Московского научных кардиологических обществ, членом Правлений Всесоюзного, Всероссийского и Московского научных обществ терапевтов, утверждение членом методической комиссии УМС МЗ РСФСР, членом редколлегий журналов «Терапевтический архив» и «Грудная хирургия».

Под его научным руководством было подготовлено более 20 кандидатских и докторских диссертаций. А.М.Дамир был награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени и имел звание заслуженного деятеля науки. Учитывая его приоритетные исследования в области диагностики и лечения аритмий, коронарной болезни и инфаркта миокарда, постинфарктного синдрома, пороков сердца и аорты, по нашему мнению его следует признать его одним из пионеров хирургической кардиологии как области научного медицинского знания в России.

3.2.2. Алексей Алексеевич Шелагуров.

Другой видный терапевт, сформировавшийся как врач и исследователь в клинике Е.Е.Фромгольда, Алексей Алексеевич Шелагуров (1899 – 1983) (рис.

46) был человеком совсем иного склада. Он окончил медицинский факультет МГУ в 1924 г., работал участковым врачом в Серпуховской больнице, затем - в пропедевтической терапевтической клинике 1 МОЛМИ под руководством Е.Е.Фромгольда ординатором (с 1926 г.), ассистентом (с 1930 г.) и доцентом (с 1943 г.). В 1949 г. он был приглашен В.Ф.Зелениным на должность второго профессора госпитальной клиники 2-го ММИ им. Н.И.Пирогова; с 1952 по г. возглавлял в том же институте кафедру пропедевтики внутренних болезней лечебного факультета. Одновременно с 1953 г. был заместителем, а затем ( – 1961) главным терапевтом 4-го Главного управления Минздрава СССР. В отличие от учителя, он не славился блестящими лекциями, исключительной научной эрудицией, но как опытный, добросовестный врач с хорошей клинической школой пользовался широким успехом у пациентов; в частности, он был лечащим врачом К.С.Станиславского, сопровождал его в зарубежных поездках, о чем есть упоминания в письмах знаменитого режиссера.

Рисунок 46. Кафедра пропедевтики внутренних болезней 1-го ММИ. В первом ряду справа доцент А.М.Дамир, слева - доцент А.А.Шелагуров (фотография из семейного архива Т.А.Дамир).

Е.Е.Фромгольда и была посвящена изучению патологии печени, обмена веществ. В 1935 г. он получил звание кандидата медицинских наук, и Е.Е.Фромгольд дал ему следующую характеристику:

«Д-р А.А.Шелагуров начинал с 1926 года под моим руководством в пропед. клинике I Мед. Инст. За это время он вполне овладел знаниями, нужными для самостоятельного ведения клинического дела, и кроме того усвоил методы преподавания.

Сделанные им научные работы касаются разнообразных областей обмена, причем некоторые из них (о реакции H. v. d. Bergh’a, о функциональной диагностике печени) представляют значительный научный интерес и делают его вполне достойным звания кандидата.

Проф. Е.Фромгольд.

28/VI 35» (ГАРФ, ф. Р8009, оп.12, ед. хр. 4294, л. 7).

Темой докторской диссертации А.А.Шелагурова (1946) также был пигментный обмен; в дальнейшем его научные интересы сосредоточились на заболеваниях поджелудочной железы, о чем свидетельствуют его монографии «Клиника рака поджелудочной железы» (1960), «Панкреатиты» (1967) и «Болезни поджелудочной железы» (1970). Это направление исследований получило дальнейшее развитие в работах его ученика Л.П.Воробьева, разрабатывавшего со своими сотрудниками (И.В.Маев – в дальнейшем член-корреспондент РАМН, и др.) главным образом проблемы функциональной диагностики патологии поджелудочной железы и вопросы межорганных взаимосвязей при заболеваниях органов пищеварения.

Вторым направлением исследований «дочерней» школы А.А.Шелагурова (как и у Е.Е.Фромгольда) были вопросы патологии сердечно-сосудистой системы, в частности, клиники, диагностики и лечения врожденных и приобретенных пороков сердца (совместно с П.Н.Юреневым, В.В.Мурашко) и инфаркта миокарда (совместно с З.К.Трушинским и др.). В.В.Мурашко и В.В.Струтынский (ученик А.А.Шелагурова и В.В.Мурашко) в 1987 г. опубликовали наиболее популярный у терапевтов России учебник по электрокардиографии. Вместе с известными хирургами (Б.В.Петровским, А.В.Гуляевым, А.А.Бусаловым и др.) А.А.Шелагуров (как и А.М.Дамир) одним из первых в стране занимался изучением возможностей хирургического лечения пороков сердца. Этому же вопросу была посвящена докторская диссертация доцента его кафедры П.Н.Юренева (он работал у В.Ф.Зеленина, затем у А.А.Шелагурова, и не говорил о своей принадлежности к какой-либо конкретной клинической школе) «Ревматический кардит и митральная комиссуротомия» (1961); в дальнейшем академик АМН СССР Юренев заведовал кафедрой внутренних болезней педиатрического факультета 2-го ММИ (1961-1974). Под руководством профессора Шелагурова в 1956 г. защитил кандидатскую диссертацию Е.И.Соколов; в дальнейшем академик РАМН Соколов заведовал кафедрой факультетской терапии и профессиональных болезней и был ректором ММСИ (ныне - Московский государственный медико–стоматологический университет); заметное место в его научном творчестве заняла характерная для школы Е.Е.Фромгольда проблема сахарного диабета (метаболический синдром).

Кроме того, А.А.Шелагуров занимался вопросами преподавания пропедевтики внутренних болезней, он – автор ряда учебно-методических пособий:

«Методы исследования в клинике внутренних болезней» (руководство для студентов III-VI курсов медицинских и стоматологических институтов), 1960;

«Пропедевтика внутренних болезней» ( учеб. для мед. ин-тов ), 1975.

3.3. Заключение к главе «Е.Е.Фромгольд и его общетерапевтическая школа».

Проведенное нами исследование позволило выделить три основных научных направления клиники Фромгольда - проблемы патогенеза и лечения сахарного диабета, базедовой болезни, синдрома Кушинга; вопросы физиологии и патологии обмена веществ, в том числе пигментного обмена (А.А.Шелагуров) и характеристики метаболизма при голодании (М.К.Баранович); электрокардиографическое изучение аритмий сердца и инфаркта миокарда (А.М.Дамир, Я.Г.Этингер). Метаболическое и кардиологическое направления развивали ближайшие ученики Е.Е.Фромгольда - А.М.Дамир (приоритетные описания постинфарктного синдрома, а также диагностики и лечения митрального порока) и А.А.Шелагуров (вопросы патологии печени и, главным образом, поджелудочной железы, диагностики и лечения врожденных и приобретенных пороков сердца - совместно с П.Н.Юреневым, В.В.Мурашко, и инфаркта миокарда совместно с З.К.Трушинским и др., табл. 3). Таким образом, проведенное нами исследование позволяет утверждать, что созданная Е.Е.Фромгольдом научная клиническая школа существовала до конца 20 – начала 21 века.

Таблица 3. Школа Е.Е.Фромгольда: основные направления деятельности Представители Основные направления Основные опубликованные труды школы Е.Е. научной деятельности Фромгольда Дамир А.М. Электрокардиографиче- О полном сердечном блоке, Теская диагностика аритмий рапевтический архив, 1924; Элексердца, топическая диаг- трокардиографическое исследоностика инфаркта мио- вание при тромбозе венечных аркарда, постинфарктный терий сердца, Труды XI съезда синдром, показания к хи- терапевтов СССР, 1932; Клиникорургическому лечению экспериментальная диагностика приобретенных пороков инфаркта миокарда, 1936; Пневсердца, проблемы пуль- монии, 1948; Постинфарктный монологии (пневмонии, синдром (в соавт. с С.Х. Сидоронеспецифические заболе- вич), Терапевтический архив, Шелагуров Проблемы патологии пе- Методы исследования в клинике А.А. (1899 – чени, обмена веществ, внутренних болезней : (руковоподжелудочной железы, а дство для студентов III-VI курсов также вопросы патологии медицинских и стоматологичесердечно-сосудистой сис- ских институтов), 1960; Клиника темы (пороки сердца - со- рака поджелудочной железы, вместно с П.Н.Юреневым, 1960; Панкреатиты, 1967, БолезВ.В.Мурашко, инфаркт ни поджелудочной железы, 1970;

миокарда - совместно с Пропедевтика внутренних болезЗ.К.Трушинским). ней ( учеб. для мед. ин-тов ), Глава 4. Владимир Филиппович Зеленин и его кардиологическая школа.

Один из ведущих профессоров 2-го Московского медицинского института, выдающийся исследователь–кардиолог, академик-секретарь клинического отделения Академии медицинских наук СССР, созданной в 1944 г., и первый директор академического Института терапии, успешно практикующий терапевт В.Ф.Зеленин был одним из самых популярных медиков середины 20-го века:

врачи знали его как автора классического учебника внутренних болезней, многократно переизданного, а население до сих пор помнит в связи со знаменитыми «каплями Зеленина». В то же время, его жизненный путь был совсем не простым: достаточно вспомнить, что в 1946 – 1947 г. (т.е. спустя 2 – 3 года после восхождения на вершину профессионального успеха и власти) он оставил высокие должности, которые занимал; созданный им Институт терапии носит сегодня не его имя, а имя А.Л.Мясникова; в 1952 г. он ушел также с кафедры, а в 1953 г. был арестован по так называемому «делу врачей».

В.Ф.Зеленин был одним из основоположников отечественной электрокардиографии и кардиологии в целом [3], известна его роль создателя и руководителя крупных научных коллективов, его называли одним из лучших педагогов среди клиницистов своего времени; следовательно, у него не могло не быть учеников. Действительно, в отечественной клинической и историкомедицинской литературе 20-го века понятие «школа Зеленина» (в отличие от школ Плетнева, Фромгольда или Певзнера) фигурирует достаточно часто, но в рамках «юбилейного жанра» и в ряду как бы «второстепенных» (по сравнению со школой Кончаловского) московских терапевтических школ. Следует отметить, что в недавно выпущенной в свет монографии Л.Б.Лазебника и В.С.Беляевой «Российские терапевты» (2010) В.Ф.Зеленин и его школа не упоминаются вовсе.

Известно, однако, что многие видные советские терапевты прошли школу клинической подготовки под руководством В.Ф.Зеленина. Естественно, не все они в своем дальнейшем научном творчестве развивали намеченную учителем программу кардиологических исследований; соответственно, далеко не все ученики и сотрудники могут быть «прописаны» в кардиологической школе Зеленина. Не обнаружив в литературе каких либо серьезных попыток проанализировать состав и роль этой школы в научно-общественной жизни терапевтов страны, мы изучили состав трех основных научных коллективов, которые возглавлял В.Ф.Зеленин (Медико-биологический институт, 1925 – 1929; кафедра госпитальной терапии 2-го Московского медицинского института, 1929 – 1952;

Институт терапии АМН СССР, 1944 – 1948), труды и воспоминания его учеников и сотрудников, материалы семейного архива. В этой главе мы представляем результаты проведенного нами исследования.

4.1. Владимир Филиппович Зеленин.

Согласно архивным данным, Владимир Филиппович Зеленин родился в селе Красном Малоархангельского уезда (ныне посёлок Скорятино Верховского района) 16 июня (ЦИАМ, ф. 418, оп. 316, д. 310, л. 9; сам Зеленин указывал и другую дату – 15 (28) июня, с ошибочным переводом в новый стиль: применительно к 19 в. полагается прибавлять 12, а не 13 дней). Он был православного вероисповедания и происходил из купцов Орловской губернии (как указано в его университетском дипломе). Правда, его отец имел предками крепостных крестьян, потому сын лишь слегка лукавил, когда в документах советского времени в графе «социальное происхождение» сообщал о себе, что «родился в семье бывшего крепостного крестьянина». Сытное и беззаботное детство кончилось быстро: отец разорился, и в 14 лет гимназисту Володе, 13-му по счету ребенку в семье, пришлось зарабатывать на жизнь репетиторством.

В 1990 году Владимир Зеленин окончил Первую орловскую мужскую гимназию с золотой медалью и поступил в Военно-медицинскую академию в Петербурге. В своих анкетных документах («жизнеописаниях») советского времени В.Ф.Зеленин не забывал отметить участие в студенческие годы в революционных событиях: он был исключен из Военно-медицинской академии в 1902 г. после ареста и тюремного заключения, в связи с участием в подготовке демонстрации 8 февраля у Казанского собора, но по действовавшим в Российской империи правилам это не помешало ему продолжить образование (рис. 47, 48) Рисунок 47. В.Зеленин – студент (1902).

Рисунок 48. Письмо ректору Императорского Московского университета из Министерства Внутренних дел (ЦИАМ, ф. 418, оп. 316, д. 310, л. 14).

Рисунок 49. Curriculum vitae В.Ф.Зеленина (ЦИАМ, ф. 418, оп. 418, д. 74, л. 5).

О первых шагах молодого врача В.Ф.Зеленина мы узнаем из его Curriculum vitae (ЦИАМ, ф. 418, оп. 418, д. 74, л. 5, рис. 49). Окончив в 1907 г. с отличием медицинский факультет Московского университета, он служил младшим врачом 1 Гренадерской артиллерийской бригады (вышел в отставку в 1913 г.) и одновременно работал в университетском Фармакологическом институте над диссертацией. Педагогическая деятельность В.Ф.Зеленина началась в 1913 г. в качестве приват-доцента на кафедре факультетской терапии при профессоре Н.Ф.Голубове, близком ученике Г.А.Захарьина (рис. 50).

Рисунок 50. Дело о принятии в число приват-доцентов доктора медицины Зеленина Владимира (ЦИАМ, ф. 418, оп. 420, д. 85, л. 5,6).

Впоследствии Зеленин шутливо называл себя «внуком» Захарьина, а своих учеников – «правнуками» великого клинициста; и Голубову - как учителю надписывал свои труды. Дает ли это нам серьезные основания считать В.Ф.Зеленина учеником Н.Ф.Голубова? Совместных публикаций у них не было и быть не могло, так как проблемы физиологии и патологии сердца не стояли в центре научных интересов профессора, электрокардиографическим методом он не владел. По Отчету о состоянии и действиях ИМУ за 1914 г. [235] факультетская клиника приобрела электрокардиографический аппарат системы BockThoma именно при Голубове, но на деньги, завещанные предыдущим ее руководителем Л.Е.Голубининым; аппарат «находился в заведовании знатока электрокардиографии, приват-доцента В.Ф.Зеленина, производившего в клинике многочисленные электрокардиографические исследования» (рис.). Тем не менее, дальнейший врачебный облик Зеленина может свидетельствовать о влиянии на него захарьинского подхода к больному, с особым вниманием к личности, механизмам вегетативно-гормональной регуляции в условиях физиологической нормы и при болезни и психотерапевтическим способам воздействия на пациента. Что же касается выбора главного направления научных исследований, то здесь существенны следующие обстоятельства.

Тему диссертации предложил молодому врачу директор Фармакологического института (где электрокардиограф был приобретен в 1909 г.) профессор фармакологии С.И.Чирвинский, но реальное научное руководство, по воспоминаниям диссертанта, он не осуществлял. Сам Зеленин считал своим учителем в вопросах инструментального изучения функций сердца профессора Дюссельдорфской академии практической медицины А.Гофмана, у которого он в 1911 г.

проходил стажировку, продолжая (после защиты диссертации) начатые в Московском университете исследования. Кроме того, известно, что В.Ф.Зеленин говорил о глубоком влиянии на него московского терапевта и патолога, основателя экспериментальной кардиологии в России А.Б.Фохта (соответствующие указания есть у исследователя научной школы А.Б.Фохта Ю.А.Шилиниса и сына Зеленина проф. А.В.Зеленина).

Работая в Дюссельдорфе у А.Гофмана, А.В.Зеленин проводил исследования с одновременной регистрацией ЭКГ, фонокардиограммы, апекскардиограммы и пульса на сонной артерии. В дальнейшем он продолжил свои исследования на приобретенном факультетской клиникой Московского университета аппарате: по описанию самого Зеленина, «Один и тот же аппарат (системы Bock – Thoma) служит для записи электрокардиограммы, сердечных тонов и механических кривых (артериальных и венозных пульсов и сердечного толчка), которые вследствие этого легко подвергать сравнительному анализу» (рис. 51).

Рисунок 51. Схема Hoffmann-Зеленина: 1—электрокардиограмма; 2 — фонограмма; 3—толчок сердца; 4—carotis.

В первой половине 1910-х гг. В.Ф.Зеленин опубликовал, кроме диссертации – экспериментального исследования на тему «Изменение электрокардиограммы под влиянием фармакологических средств группы дигиталина» (1911), также статью «Электрокардиограмма» (1910) [105], с описанием нового метода – одним из первых в России, выступил на 3-м съезде российских терапевтов (1911) с докладами об электрической регистрации фаз сердечной деятельности и о диагностическом значении «токов действия» сердца; опубликовал статьи «Электродиагностика сердечных заболеваний» [107] и «Электрокардиография и ее диагностическое значение» (1913) [106], учебное руководство по болезням сердца с нарушениями ритма (1915) [109] и клинические лекции (1916, рис. 52) [110].

Рисунок 52. В.Ф.Зеленин. Клинические лекции (1916).

В России шла в то время широкая клиническая апробация нового метода диагностики болезней сердца, скептиков – противников метода - было куда больше, чем его сторонников. На этом трудном этапе становления метода В.Ф.Зеленин (рис. 53) выступил одним из его пионеров, пропагандистов и исследователей-разработчиков (предложил концепцию бикардиограммы, получившую мировое признание).

Рисунок 53. В.Ф.Зеленин у электрокардиографа в «кардиологическом институте при собственном санатории».

На втором этапе истории отечественной клинической электрокардиографии (1920-е годы) он создал в Медико-биологическом институте электрокардиографический кабинет – один из первых в советской России; из института вышли ценные публикации В.Ф.Зеленина и его учеников - Л.И.Фогельсона, И.А.Черногорова и других, главным образом, по методическим вопросам электрокардиографии и проблемам нарушений ритма сердца, и было подготовлено первое отечественное руководство по электрокардиографии [324]. Следовательно, есть все основания называть В.Ф.Зеленина, наряду с А.Ф.Самойловым, одним из основоположников электрокардиографии в России и СССР.

Однако роль В.Ф.Зеленина как одного из основоположников не ограничивалась его вкладом в развитие электрокардиографии. В 1915 г. он выступил перед врачами Москвы с докладом о кардиофонографии как новом клиническом методе исследования, и в том же году была опубликована его работа на эту тему [108] - первая в отечественной литературе. С созданием Медикобиологического института эти исследования были продолжены им совместно с Л.И.Фогельсоном. Несовершенство аппаратуры и отсутствие клинической актуальности (только во второй половине 20-го века возникла необходимость более точной диагностики пороков сердца в связи с успехами их оперативного лечения) стали препятствием на пути к широкому использованию нового метода в клинической практике первой половины 20-го века. Это, однако, не лишает значения тот очевидный факт в истории кардиологии, что пионером отечественной фонокардиографии выступил именно В.Ф.Зеленин.

Октябрьскую революцию 1917 г. и преобразования, начатые советской властью, В.Ф.Зеленин, всегда ощущавший себя человеком «из народа», встретил с оптимизмом. Активное сотрудничество с советской властью началось для него с участия в организации и работе Государственной высшей медицинской школы (ГВМШ) в Москве. Не справляясь с объемом учебной нагрузки (по воспоминаниям В.Ф.Зеленина, «до 1000 человек на курсе»), медицинский факультет университета был вынужден открыть так называемое параллельное отделение (где Зеленин с 1917 по 1919 г. был профессором и директором пропедевтической клиники), а затем поставить вопрос о дополнительном создании нового медицинского вуза. В мае 1919 г. избранная профессорами 1-го МГУ комиссия под председательством Л.О.Даркшевича (его заместитель П.М.Попов, секретарь В.Ф.Зеленин) заслушала сообщение Зеленина о принципиальном согласии наркома здравоохранения Н.А.Семашко и его заместителя и одновременно начальника Главного военно-санитарного управления З.П.Соловьева предоставить Первый красноармейский коммунистический (Лефортовский) госпиталь для нужд клинического преподавания. 30 мая Зеленин информировал комиссию, что коллегия Наркомпроса утвердила решение факультета по устройству ГВМШ и предложила подготовить сметы на содержание личного состава, учебно-хозяйственную часть и специальное оборудование. 6 июня 1919 г. комиссия получила официальное уведомление за подписью заместителя наркома просвещения М.Н.Покровского: «Постановлением коллегии отдела Высших учебных заведений народного комиссариата по просвещению от 30-го мая с.г.

учреждена Комиссия по организации новой медицинской школы в Москве в составе 25 лиц, избранных в заседании медицинского факультета 1-го Московского университета от 19 мая с.г.», с предоставлением «права юридического лица для совершения всех необходимых мероприятий». При обсуждении кандидатур на должности заведующих кафедрами ГВМШ 1.8.1919 г. на кафедру диагностики с пропедевтической клиникой был утвержден профессор В.Ф.Зеленин. Совет ГВМШ 23.8.1919 г. избрал ректором Л.О.Даркшевича; в числе пяти членов Правления – В.Ф.Зеленин (ЦАГМ, ф. 726, оп. 4, д. 1, л. 17; д.

3, лл. 1–3; д. 8, лл. 2, 3).

Организационно-материальные трудности были постоянными и сильно мешали нормальной работе школы. Главный покровитель ГВМШ М.Н.Покровский в ответ на очередные жалобы на бедность и финансовые просьбы помощника ректора по учебной и научной части В.Ф.Зеленина и проректора школы Е.К.Сеппа признавался с досадой: «Если бы вы знали, как мне влетает за вашу школу, я буквально не могу спокойно пообедать в Кремле»

[104]. О том, какие «научно-педагогические» проблемы приходилось при этом решать, свидетельствуют протоколы заседаний Правления нового вуза. Например, требовалось решить вопрос доставки сотрудников к их рабочим местам, и Правление ГВМШ периодически возвращалось к дебатам относительно транспортной проблемы. Особую активность проявил В.Ф.Зеленин: в первой половине 1920 г. ему удалось добыть сначала пару лошадей, а затем сломанный автомобиль, за ремонт которого автомеханик Наркомпроса запросил 900 000 руб.

На одном из заседаний Правления В.Ф.Зеленин торжественно объявил: с 10.11.1920 г. для преподавателей выделен трамвай, который будет уходить в девять утра с Девичьего поля в Лефортово, а в 16 часов забирать их из госпиталя и везти обратно на Б.Царицынскую (впоследствии Б.Пироговскую) улицу (ЦАГМ, ф. 726, оп.4, д. 44, лл. 107, 115).

Больших организационных усилий и энтузиазма потребовала от В.Ф.Зеленина безуспешная попытка поменять клиническую базу школы. При обсуждении этого вопроса в 1921 г. он обрисовал ненормальное положение школы в 1-м Коммунистическом госпитале и предложил проект перенесения ее в Кудрино, где школа могла бы разместиться в эвакуационных госпиталях, Софийской детской больнице, Ржевском госпитале и ряде других бывших лечебных и учебных заведений; при этом он сослался на полученное согласие местных властей и зачитал выписку из прошедшего в этот же день заседания Президиума Краснопресненского Совета, который счел целесообразным переселение школы в свой район (ЦАГМ, ф. 726, оп. 4, д. 3, л.л. 107 – 109, и д. 70, лл. 28– 30).

В 1921 г. правительство переориентировало школу на ускоренную подготовку врачей из бывших «лекпомов» (военных фельдшеров), которые составляли теперь основную массу студентов ГВМШ. Это укрепило отношение университетских профессоров к школе как к третьестепенному учреждению, куда, по выражению В.Ф.Зеленина, «ссылали нерадивых, опоздавших и фельдшеров».

Тем не менее, 2.4.1923 г. Правление получило извещение, что прошение за подписью нового ректора школы Е.К.Сеппа удовлетворено: «Совет по делам В.У.З. настоящим сообщает, что Президиум Коллегии Главпрофобра в заседании 27 марта с.г. постановил на основании постановления ГУС переименовать Московскую Высшую Медицинскую Школу в Московский Медицинский Институт» (ЦАГМ, ф. 726, оп. 4, д. 1, л. 150). Этот институт номера не имел, поскольку медицинские факультеты двух университетов только с 1930 г. стали самостоятельными 1-м и 2-м медицинскими институтами, но москвичи вскоре стали называть его «третьим медицинским». Поэтому в своем «Жизнеописании» (1944) А.В.Зеленин указывал, что в 1919 – 23 гг. был профессором «на той же», то есть на пропедевтической, «кафедре 3-го Медицинского института, с 1923 по 1925 г. директором факультетской терапевтической клиники того же ВУЗ'а» (копия документа в семейном архиве А.В.Зеленина).

Скоропалительное дитя постоянных реорганизаций того времени - Московский медицинский институт - прожил очень недолго, о чем свидетельствует «Распоряжение по Главпрофобру № 36: «Ввиду истечения срока полномочий Правления 2-го МГУ и Правления Моск. Мед. Ин-та и ввиду предстоящего слияния мед. ф-та 2-го МГУ с ММИ Главпрофобр назначает организац. комиссию… Правлениям 2-го МГУ и ММИ с сего числа приступить к сдаче дел назначенной орг. комиссии. Замнаркомпрос и Зав. Главпрофобром Ходоровский.

Июня 11-го дня 1924 г.» (ЦАГМ, ф. 726, оп. 4, д. 1, л. 219).

Официальные биографии и архивные документы свидетельствуют, что в том же 1924 г. В.Ф.Зеленин приступил к организации принципиально нового по задачам комплексного научного учреждения – института функциональной диагностики и экспериментальной терапии. Решение о его создании и средства, необходимые для закупки за рубежом необходимой аппаратуры и для других нужд института, были получены при энергичной поддержке руководителя Главнауки видного большевика Ф.Н.Петрова, бывшего пациентом и ставшего другом и покровителем Зеленина. Согласно постановлению Совнаркома от 13.1.1925 г. в сеть состоящих в ведении Главнауки учреждений включен Клинический институт функциональной диагностики и экспериментальной терапии при 1-м МГУ, на базе Новоекатерининской больницы. Директором института назначен В.Ф.Зеленин (ЦАГМ, ф. 1609, оп. 1, д. 876, л.3) (рис. 54).

Рисунок 54. Профессор В.Ф.Зеленин (конец 1920-х годов).

Структура нового института первоначально включала клинический отдел (зав. – В.Ф.Зеленин, среди научных сотрудников 1-го разряда – Л.И.Фогельсон и М.С.Вовси), а также клинико-эндокринологический (зав. М.Я.Серейский), биохимический (зав. Л.С.Штерн), экспериментально- физиологический (зав.

А.А.Кулябко) отделы и отдел экспериментальной патологии (зав.

А.А.Богомолец) (ЦАГМ, ф. 1609, оп. 1, д. 992, л. 1–10). В дальнейшем добавилось неврологическое подразделение, и список ответственных сотрудников, имена которых в скором будущем стали украшением отечественной медицинской науки, пополнился С.Н.Давиденковым. Такая структура должна была обеспечить разработку, в первую очередь, вопросов физиологии и патологии кровообращения и проблем нейрогуморальной регуляции.

Вскоре это научное учреждение стало Медико-биологическим институтом Главнауки и под этим названием получило широкую известность. Результаты исследований публиковались, прежде всего, в «Медико-биологическом журнале» под редакцией В.Ф.Зеленина (1925 – 1930). В институте сотрудники Зеленина Л.И.Фогельсон, И.А.Черногоров, И.Б.Кабаков и другие разрабатывали методические и клинические вопросы электрокардиографии; началось формирование научной кардиологической школы Зеленина.

Расширяя тематику исследований, директор пригласил в институт генетиков, и группа молодых ученых во главе с С.Г.Левитом быстро поставила в институте широкие медико-генетические исследования, имевшие мировой резонанс. Затем были использованы партийные связи С.Г.Левита. Основатель и директор института В.Ф.Зеленин спохватился, когда было уже поздно; надежной защиты больше не было - Ф.Н.Петрова перевели из Главнауки на руководство ВОКС'ом. В качестве «отступных» Зеленину было предложено переходить на кафедру 2-го МГУ, сохраняя за собой руководство клиническим отделом Медико-биологического института (как вскоре выяснилось, это обещание было действительным лишь на короткий срок). Таким образом, Зеленину пришлось отдать свой институт и стать профессором 2-го МГУ, о чем свидетельствуют следующие документы.

«Выписка из протокола № 21 от 29/ IV научной конференции Пропедевтической терапевтической клиники 2-го МГУ СЛУШАЛИ Информацию члена экспертной комиссии тов. Гельштейна о выдвижении кандидата на вакантную должность руководителя терапевтической клиники 2-го МГУ.

ПОСТАНОВИЛИ: Конференция клиники вполне соглашается с мнением экспертной комиссии и единогласно приветствует выдвижение кандидатуры проф. Зеленина Председатель / Макаров/»

конференции (ЦАГМ, ф. 714, оп. 2, д. 889, л. 390).

«Протокол № 7 Заседания Учебного Совета Медфака 2-го МГУ от 7/V- Председатель – декан проф. Кончаловский М.П.

Повестка дня: 3. Выборы профессора на кафедру пропедевтической терапевтической клиники 3. СЛУШАЛИ: Выборы профессора на кафедру пропедевтической терапевтической клиники. Отзыв экспертной комиссии прилагается.

Поступили заявления проф. Ключарева С.И., Андреева Ф.А., и приватв Предметную ко- доцента Егорова Б.А. о том, что они снимают свои Баллотировались: проф. Зеленин В.Ф., проф. Гуревич Г.Я., д-р. Розанов 3. ПОСТАНОВИЛИ: Избран на должность профессора кафедры пропедевтической терапевтической клиники проф. Зеленин В.Ф. большинством 22 голосов, при 1 воздержавшемся» (ЦАГМ, ф. 714, оп. 2, д. 889, л. 405).

«РАСПОРЯЖЕНИЕ ПО 2-му МОСКОВСКОМУ УНИВЕРСИТЕТУ № УТВЕРЖДАЕТСЯ ЗЕЛЕНИН В.Ф. профессором пропедевтической клиники с 1/VII с.г.

ПЕРЕВОДИТСЯ ЗЕЛЕНИН профессор пропедевтической терапевтической до утверждения клиники на должность профессора госпитальной терапевтической клиники с 1/IX с.г. с одновременным поручением исполнения обязанностей профессора по пропедевтической клинике ассистенту 1-го МГУ Виноградову В.Н. с Москва 12 сентября 1929 г.» (ЦАГМ, ф. 714, оп. 2, д. 953, л. 46).

Новый директор Медико-биологического института (с 1930 г.) С.Г.Левит сразу же приступил к смене основной тематики научных исследований, а затем сменил и название института, который с 1935 г. стал Медико-генетическим институтом имени М.Горького - передовым европейским центром медицинской генетики. Однако уже в 1936 г. Левита исключили из партии за «протаскивание враждебных теорий», в 1938 г. арестовали, затем расстреляли. Медикогенетический институт был ликвидирован, его архив - уничтожен. Если бы не Медико-биологический журнал и другие публикации сотрудников, впору было бы задаться вопросом: а был ли такой институт вообще? Любопытно, что В.Ф.Зеленин, собирая необходимые документы при оформлении пенсии, вынужден был доказывать свое директорство в «мифическом» институте с помощью свидетельских показаний Ф.Н.Петрова и профессора Б.Б.Когана. На основе этих показаний ему была выдана следующая справка, хранящаяся в семейном архиве А.В.Зеленина:

«Министерство здравоохранения СССР. Гумуз. 8 сентября 1950 г. № 303 / 20 / 50. СПРАВКА. Дана профессору Зеленину Владимиру Филипповичу в том, что он действительно состоял на службе в Институте функциональной диагностики и экспериментальной терапии (Медико-биологический институт) с г. по 1931 г. в качестве директора и заведующего клиническим отделением института. Настоящая справка дана на основании свидетельских показаний в соответствии с инструкцией ВКВШ от 18.2.1943 г. за № Д – 09 – 09. И.о. зам. нач.

ГУМУЗ'а Министерства здравоохранения СССР В.В.Ермаков».

На кафедре госпитальной терапии 2-го МГУ (с 1930 г. – 2-й ММИ), располагавшейся в 5-й Советской больнице, В.Ф.Зеленин сменил М.П.Кончаловского (который перешел в 1-й МГУ); здесь он провел всю свою дальнейшую профессорскую жизнь (1929 – 1952). Тщательно подготовленные лекции профессора, ясные по мысли, живые по изложению, безупречные по форме; высокий уровень постоянной методической работы кафедры; создание написанного вместе с Э.М.Гельштейном самого популярного в течение десятилетий учебника внутренних болезней [71, 113] - все это позволяло говорить о том, что Зеленин был одним из лучших педагогов-клиницистов своего времени.

Как одного из ведущих терапевтов Москвы его привлекли к консультативной работе в Кремлевской больнице; при этом сохранилось документальное свидетельство настороженного отношения к нему всесильных «органов»: он фигурировал в «Особом списке» сотрудников Лечсанупра Кремля, не вызывающих полного доверия: основанием для включения его в этот список в г. послужило то обстоятельство, что к тому времени и первый муж его жены и ее брат были осуждены (РГАСПИ, ф. 589, оп. 3, д. 13021, л. 324).

Как и все видные клиницисты того времени, В.Ф.Зеленин был терапевтом широкого профиля, но с первых и до последних лет его творческой деятельности и основная тематика исследований, и научный авторитет руководителя клиники были связаны главным образом с разработкой вопросов физиологии и патологии сердца и сосудов: электрокардиография, нарушения ритма сердечной деятельности, приобретенные пороки сердца, грудная жаба, гипертоническая болезнь, легочно-сердечный синдром – таков неполный перечень этих вопросов. На кафедре 2-го ММИ продолжилось формирование научной кардиологической школы Зеленина. Как первый директор Института экспериментальной и клинической терапии АМН (с 1944 г.), он определил кардиологическое направление работ этого нового терапевтического научного центра, продолженное затем (с 1948 г.) А.Л.Мясниковым.

Почему же без всякого сопротивления (а может быть, и по собственной инициативе) в 1946 – 1947 гг. В.Ф.Зеленин оставил высокие посты академикасекретаря и директора головного НИИ? По воспоминаниям его сына А.В.Зеленина, отец очень тяготился общественно-политической обстановкой, сложившейся в стране в послевоенные годы, с усилившимся идеологическим диктатом, полной изоляцией от культурной и научной жизни остального мира, грубым вмешательством партийных органов в сугубо научные дела, государственным антисемитизмом. В.Ф.Зеленину было под семьдесят, он уже чувствовал себя старым человеком, все более склонным ценить не высокий социальный статус, а спокойную творческую работу и «тихие радости» (рис. 55).

Рисунок 55. Действительный член Академии медицинских наук СССР В.Ф.Зеленин.

В конце 1952 г., после перенесенного инфаркта миокарда, он оставил и кафедру, чему сильно поспособствовала атмосфера нарастающих репрессий:

начались аресты видных врачей – консультантов Лечсанупра Кремля; среди них, конечно, были его близкие знакомые и друзья. 8 января 1953 г. арестовали и В.Ф.Зеленина – по знаменитому «делу врачей». После прекращения дела, освобождения из тюрьмы и реабилитации (апрель 1953 г.) В.Ф.Зеленин уже не вернулся к врачебно-профессорской деятельности. Последние 15 лет его жизни прошли в работе над руководством по болезням сердечно-сосудистой системы, в общении с любимыми книгами и друзьями, в кругу семьи. Заключительный научный труд В.Ф.Зеленина «Болезни сердечно-сосудистой системы» (1956, рис. 56) подвел итоги развития отечественной кардиологии в первой половине 20 в., когда она еще не выделилась из терапии как самостоятельная научноучебная дисциплина и еще только предстояло ее преобразование на основе новых возможностей инструментальной диагностики (ультразвук, фонокардиография и т.д.), фармакотерапии, хирургической коррекции пороков сердца и нарушений коронарного кровообращения.

Рисунок 56. В.Ф.Зеленин. Болезни сердечно-сосудистой системы.

В.Ф.Зеленин умер 19.10.1968 г. До конца жизни он сохранял ясность мысли и доброжелательность, но последние годы были омрачены почти полной потерей зрения. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

4.2. Кардиологическая школа В.Ф.Зеленина.

Среди многочисленных сотрудников В.Ф.Зеленина (по подсчету И.Б.Лихциера, 25 из них стали профессорами), в том числе его прямых учеников, представителями научной клинической, преимущественно кардиологической по профилю, школы Зеленина по нашему мнению можно считать (даны в алфавитном порядке) Л.Н.Гольдмана, И.Б.Кабакова, И.Б.Лихциера, М.А.Лясса, Д.Ф.Преснякова, Л.И.Фогельсона, И.А.Черногорова (схема 5).

Схема 5. Научная кардиологическая школа В.Ф.Зеленина Кроме названных учеников, под руководством В.Ф.Зеленина в разные годы работали такие выдающиеся врачи - интернисты, как будущие академики АМН СССР А.А.Багдасаров, М.С.Вовси и П.Н.Юренев, члены-корреспонденты АМН М.С.Дульцин и П.И.Егоров, профессора Ю.И.Лорие, В.Г.Попов, А.А.Шелагуров и Н.А.Шерешевский, а также П.Н.Степанов, И.С.Шницер и другие известные в дальнейшем профессора-терапевты: принадлежали ли они к его научной школе? Есть веские основания для отрицательного ответа: каждый из названных клиницистов развивал свое направление в клинике внутренних болезней, не имевшее очевидной связи с основными творческими интересами учителя.

Так, широко известные клиницисты А.А.Багдасаров, М.С.Вовси, М.С.Дульцин были не только сотрудниками В.Ф.Зеленина, но и друзьями дома Зелениных. А.А.Багдасаров (1897 – 1961) в течение многих лет работал под его руководством на кафедре госпитальной терапии 2-го Московского медицинского института; он «достался в наследство» Зеленину от М.П.Кончаловского, руководившего кафедрой до 1929 г., но очень быстро сработался с новым заведующим, неизменно называл его своим учителем. В дальнейшем Багдасаров был назначен (1932) директором Центрального института гематологии и переливания крови. На этой должности он проявил себя умелым, весьма эффективным администратором. Роль института резко возросла во время войны, в связи с особой актуальностью проблем переливания крови, и Багдасаров стал крупной фигурой советского здравоохранения и медицинской научной дисциплины – трансфузиологии.

Несмотря на большую занятость руководителя института, он много времени отдавал и работе на кафедре, читал лекции студентам, тщательно к ним готовясь; защитив докторскую диссертацию, стал вторым профессором. Во время войны руководил работой «параллельной» кафедры госпитальной терапии в московской (не эвакуированной) части института. После возвращения Зеленина с основной частью кафедры в Москву, сразу же «уступил» ему заведование, оставшись вторым профессором (вопреки всем предупреждениям коллег о неизбежном столкновении интересов). В конце 1940-х годов, по инициативе Зеленина, «выделился» в качестве заведующего кафедрой (специально для него организованной) госпитальной терапии педиатрического факультета. В отношениях с Зелениным он демонстрировал неизменное уважение, по мере возможности помогал Зелениным в решении ряда бытовых вопросов, нередко давал свою личную машину для поездок за город и институтский грузовик для перевозки вещей на дачу, приезжал и сам - за рулем служебной машины (что было большой редкостью в те времена). Что же касается творческих интересов, то он разрабатывал главным образом вопросы организации службы крови и лечебного переливания крови.

М.С.Дульцин (1904 – 1969), как и А.А.Багдасаров, начинал свой врачебный и научный путь на кафедре госпитальной терапии 2-го Московского медицинского института при М.П.Кончаловском, а с 1929 г. – под руководством В.Ф.Зеленина. Семьями дружески встречались на разных торжественных мероприятиях, в театре, на концертах. В дальнейшем (с 1943 г.) Дульцин стал «правой рукой», а затем и преемником (1953) Х.Х.Владоса в качестве руководителя гематологической клиники Центрального института гематологии и переливания крови, одним из ведущих в стране исследователей лейкозов, анемий и других проблем клинической гематологии. Кардиологическая тематика не была в центре его внимания как врача и исследователя.

Во второй половине 1920-х гг. сотрудником Медико-биологического института был М.С.Вовси (1897 – 1960), но до того он работал в факультетской терапевтической клинике 1-го МГУ под руководством Д.Д.Плетнева и М.И.Вихерта. Как терапевт широкого профиля он интересовался самыми различными проблемами клиники внутренних болезней (патология легких, печени, векторный анализ в электрокардиографической диагностике и др.), но магистральными направлениями его дальнейших исследований стали проблемы нефрологии, переходные формы грудной жабы и инфаркта миокарда, вопросы военно-полевой терапии. Он поддерживал дружеские отношения с Зелениным, бывал у него дома, но как коллега, а не как ученик. Сотрудники кафедры М.С.Вовси никогда не слышали от руководителя каких-либо слов о его ученичестве у Зеленина; в последнем своем докладе он назвал себя учеником Плетнева.

Учеником Д.Д.Плетнева считал себя и один из ведущих отечественных кардиологов второй половины 60 – 80-х годов 20-го века В.Г.Попов (1904 – 1994), хотя он был также учеником и М.П.Кончаловского, и В.Ф.Зеленина (который выделял его как самого талантливого из молодых сотрудников, рис. 31).

В пользу школы Плетнева свидетельствует и клинико-экспериментальное направление его кардиологических исследований. В.Ф.Зеленин не без удовольствия отмечал, что из клиники Медико-биологического института вышел ряд выдающихся клиницистов, и среди них называл Н.А.Шерешевского (1885 – 1961).

Он происходил из семьи купца 1-й гильдии, имел близких родственников за границей (что было зафиксировано в компрометирующих документах, сохранившихся в партийном архиве), но несмотря на такие неблагоприятные по тому времени биографические данные сделал превосходную врачебную карьеру. Он окончил медицинский факультет Московского университета в 1911 г., работал врачом–экстерном в факультетской терапевтической клинике (до 1914 г., при Н.Ф.Голубове); затем стажировался в Германии под руководством Б.Цондека; с 1918 г. служил в Красной Армии. С 1921 г. он работал под руководством Зеленина: ассистентом, приват-доцентом пропедевтической терапевтической клиники Высшей медицинской школы (стал заведовать этой клиникой после перехода Зеленина на факультетскую терапию), затем – во 2-м МГУ и в Медикобиологическом институте. В 1930-х – 50-х годах 20-го века он был одним из ведущих эндокринологов страны. Директор Института экспериментальной эндокринологии (1934 – 1952), заведующий кафедрой эндокринологии ЦИУ врачей (1949 – 1961), автор капитальных исследований по проблемам патологии щитовидной железы, он не оставил трудов в области кардиологии.

Под руководством Зеленина ассистентом кафедры госпитальной терапии 2-го Московского медицинского института в первой половине 1930-х гг. работал П.Н.Степанов (1895 – 1982; он происходил из крестьян Казанской губернии, окончил Азербайджанский медицинский институт только в 1927 г.). В дальнейшем он руководил терапевтическими клиниками Сталинабадского (Душанбе), Минского и Смоленского медицинских институтов; на лекциях постоянно подчеркивал, что он - ученик Зеленина (выпускники Смоленского института говорили, что профессор «продолбил им уши» своими рассказами о Зеленине) и, конечно, принадлежал к его врачебной школе. Приезжая в столицу, многократно навещал учителя; бережно хранил его надписанную фотографию. Однако ведущая тематика его научных работ – инфекционные болезни (хроническая дизентерия, грипп и др.), анемии, ревматизм, краевая патология – не позволяет отнести Степанова к научной кардиологической школе Зеленина.

Ассистентом в клинике Зеленина (1948 – 1952) работал и П.Н.Юренев (1908 – 1974), но пришел он туда зрелым, широко образованным врачом. Основные темы дальнейшего научного творчества этого блестящего клинициста – ревмокардит; клиническая иммунология, в том числе аутоаллергические проявления ишемической болезни сердца; патогенез и интенсивная терапия бронхиальной астмы - не совпадали с главными направлениями исследований самого В.Ф.Зеленина. Не осталось никаких свидетельств того, чтобы Юренев считал себя представителем какой-либо конкретной научной клинической школы.

И.С.Шницер (1900 – 1987) на кафедре Зеленина и под его научным руководством защитил кандидатскую, а затем докторскую (писал ее на даче Зелениных, где временно жил в качестве лечащего врача больного старшего сына В.Ф.Зеленина) диссертации по вопросам изменений сердечно-сосудистой системы при крупозной пневмонии и тиреотоксикозе. В 1942–70 гг. работал в Центральном институте усовершенствования врачей, заведовал (с 1948 по 1957 г.) кафедрой терапии и курортологии на базе клиники Бальнеологического института в Пятигорске. После смерти В.Ф.Зеленина он писал: «Зеленин был человеком, с которым было легко и приятно работать. И мы, его сотрудники, говорили, что это единственный человек и руководитель, при общении с которым не надо делать поправок на его характер. Всегда доброжелательный, вежливый, выдержанный, всегда думающий о своем деле, внимательный к больным и заботливый по отношению к своим товарищам. Таким видится мне сегодня образ этого выдающегося представителя отечественной медицины». В своих воспоминаниях профессор И.С.Шницер указал, что всегда считал себя учеником Плетнева.

Совершенно очевидно, что к научной школе Зеленина нельзя относить профессоров его кафедры П.И.Егорова и А.А.Шелагурова. Генерал-майор медицинской службы П.И.Егоров (1899 – 1967) – ученик выдающихся терапевтов Военно-медицинской академии в Ленинграде М.В.Яновского и М.И.Аринкина, в годы Великой отечественной войны был главным терапевтом Западного фронта, заместителем главного терапевта Красной армии М.С.Вовси. Зеленин пригласил его на должность второго профессора своей кафедры, но вскоре Егоров, по настоянию министра здравоохранения СССР Е.И.Смирнова, возглавил Лечебно-санитарное управление Кремля. Освободившуюся должность второго профессора по приглашению Зеленина занял А.А.Шелагуров (1899 - 1983), который до Великой отечественной войны был сотрудником одного из ведущих московских терапевтов Е.Е.Фромгольда и оставался доцентом на кафедре пропедевтики внутренних болезней 1-го Московского медицинского института.

Проработав на кафедре Зеленина очень недолго (1949 – 1951), он никак не проявил себя в этом новом для него коллективе. Его основные научные интересы были связаны с вопросами пигментного обмена, патогенеза желтухи, патологии поджелудочной железы, но также и с проблемами кардиологии – ишемическая болезнь, пороки сердца, что свидетельствует о его принадлежности к школе Фромгольда.

Последним по времени (с 1946 г.) аспирантом В.Ф.Зеленина в Институте терапии, а затем самым близким ему сотрудником его академической группы был Ю.И.Лорие (1922 – 1976), подготовивший под его руководством кандидатскую диссертацию на тему «Некоторые данные о кроветворении при гипертонической болезни» (1950). Для учителя он был любимым учеником, и сам был предан учителю и всегда подчеркивал свое у него ученичество. В дальнейшем Ю.И.Лорие работал под руководством А.Л.Мясникова в Институте терапии, а затем М.С.Дульцина - в Институте гематологии и переливания крови; изучал морфологию крови на кафедре И.А.Кассирского. В 60 – 70-х годах 20-го века он выдвинулся в число ведущих гематологов страны, основоположников отечественной онкогематологии, руководил отделом гематологии Института клинической и экспериментальной онкологии АМН СССР. Анализ его научного творчества дает все основания считать терапевта Лорие учеником Зеленина, но гематолога Лорие - представителем научной школы Дульцина.

4.2.1. Лев Наумович Гольдман.

Лев Наумович Гольдман родился в 1902 г. По окончании 2-го ММИ с 1925 г. был ординатором на кафедре госпитальной терапии 2-го Московского медицинского института (в 5-й Советской больнице) под руководством М.П.Кончаловского, а затем (с 1929 г.) в течение многих лет – под руководством В.Ф.Зеленина (ГАРФ, ф. Р 8009, оп.12, ед. хр. 962, л. 3). Считал себя его учеником. Был одним из самых деятельных сотрудников кафедры в предвоенные годы и во время Великой отечественной войны. На фотографии коллектива кафедры сидит рядом с профессором (рис.). По поручению профессора именно Гольдман создал на кафедре электрокардиографический кабинет (оснащение кафедры электрокардиографом – заслуга ее руководителя, а всю работу выполнял Гольдман) и заведовал им все последующие годы, так что Зеленин шутливо называл его «главным электрокардиографистом Москвы». После войны он заведовал кафедрами госпитальной и факультетской терапии Витебского медицинского института. В 1949 г. завершил начатые в клинике Зеленина исследования и защитил докторскую диссертацию на тему «Изменение сердечнососудистой системы при заболеваниях печени». С 1965 г. в течение 10 лет работал на должности Главного терапевта Министерства путей сообщения. В последние годы жизни он перенес инфаркт миокарда, и по свидетельству его сына, Игоря Львовича Гольдмана, Владимир Филиппович навещал его дома.

Рисунок 57. В.Ф. Зеленин на кафедре со студентами. По правую руку от профессора – Л.Н.Гольдман, по левую – В.Г.Попов (1946).

4.2.2. Исаак Борисович Кабаков.

К первому поколению учеников Зеленина принадлежит также Исаак Борисович Кабаков. Согласно жизнеописанию, (ГАРФ, ф. Р8009, оп.12, ед. хр.

1568, л. 3-4), он родился в 1902 г. в г. Минске в семье купца, разорившегося в 1915 г. По окончании реального училища в г. Кременчуг (Украина) в 1919- гг. заведовал информационным отделом «Укроста», в 1920 г. был командирован в Москву на учебу. В 1925 г. окончил медицинский факультет 1 МГУ и поступил в аспирантуру в клиническое отделение Медико-Биологического Института. В октябре 1928 г. после публичной защиты аспирантуры по теме «Капилляроскопия как метод функционального исследования сердечно-сосудистой системы» был оставлен старшим научным сотрудником при клиническом отделении Медико-Биологического Института под руководством В.Ф.Зеленина (рис. 58), затем - С.Г.Левита, одновременно заведовал электрокардиографическим кабинетом.

Рисунок 58. В.Ф.Зеленин (в центре 2-го ряда) с сотрудниками Медикобиологического института; И.Б.Кабаков в первом ряду третий слева.

С 1.09.33 перешел во 2 МГМИ на должность ассистента 2-ой терапевтической клиники (заведующий – профессор Э.М.Гельштейн). В 1935 г. получил ученую степень кандидата медицинских наук, приводим соответствующий документ: «Выписка из протокола заседания квалификационной комиссии МГМИ 35 г.

КАБАКОВ И.Б. – год рождения – 1902, б/п, сын служащего с 1915 г, до 1915 г. – торговал. Окончил 1 МГУ в 1925 г. Врачебный стаж – с 1925 г. В 1925-28 г. – аспирант Медико-Биологического Инстиута, клинич. Отделен. В 1928 г. защитил аспирантскую диссертацию на тему: «Капилляроскопия как метод функционального исследования сердечно-сосудистой системы» и бьыл оставлен старшим научным сотрудником и клиническим ассистентом до 1933 г.

Одновременно заведовал электро-кардиограпфическим кабинетом. С 1933 г. ассистент II терапевтической клиники II МГМИ. В 1931-33 гг. и 35 г. выступал в качестве докладчика на терапевтических съездаъх. Научных работ – 16.

СЛУШАЛИ:

Проф. Гельштейн:- д-р Кабаков имеет 7 лет ассистентского стажа. На кандидата наук – 2 работы, одна из них - «Капилляроскопия как метод функционального исследования сердечно-сосудистой системы». Он безусловно достоин кандидатской диссертации.

Проф. Этингер – знаю его много лет, способный клиницист, прекрасный и врач и научный работник.

ПОСТАНОВИЛИ: Присвоить И.Б.КАБАКОВУ ученую степень кандидата наук без защиты диссертации». (ГАРФ, ф. Р8009, оп.12, ед. хр. 1568, л. 1).

В 1938–39 гг. И.Б.Кабаков заведовал кафедрой внутренних болезней Московского стоматологического института. В те годы он был автором ряда публикаций в «Медико-биологическом журнале», трудах Медико-биологического института и 12-го Всесоюзного съезда терапевтов по вопросам электрокардиографической диагностики болезней сердца и электрокардиографического исследования близнецов; в соавторстве с В.Ф.Зелениным он опубликовал статьи «Об оценке трудоспособности при хронических заболеваниях сердечной мышцы» (Терапевтический архив, 1933) и «Миокардиальные реакции при острых нефритах» (Клиническая медицина, 1939). В.Ф.Зеленин в домашних разговорах неоднократно упоминал его как своего ученика.

4.2.3. Израиль Борисович Лихциер.

Самый близкий ученик и сотрудник Зеленина Израиль Борисович Лихциер родился 6 июля 1908 г. в Прилуках Полтавской губернии, по окончании медицинского факультета 2-го МГУ в 1929-1930 гг. работал экстренном в клинике проф. Кончаловского. В дальнейшем под руководством Зеленина в 1929 – гг. прошел путь от ординатора отделения внутренних болезней МедикоБиологического Института до доцента (1939) кафедры госпитальной терапии (ГАРФ, ф. Р8009, оп.12, ед. хр. 2246, л. 1) и одновременно (1946 – 1949) – заведующего кардиологическим сектором Института терапии АМН.

Рисунок 59. На даче: В.Ф.Зеленин и И.Б.Лихциер (конец 50-х годов).

Он был своим в доме Зелениных, часто бывал у них на даче (рис. 59), ему доверялось лечить всех членов семьи. Когда кончалась Великая отечественная война, В.Ф.Зеленин не раз говорил, что очень ждет возвращения любимого ученика из действующей армии.

Основная фигура на кафедре - фактический заместитель заведующего, Лихциер потерял надежду стать вторым профессором (в те годы, в обстановке государственного антисемитизма, еврей не мог получить место профессора столичной кафедры) и принял решение уехать из Москвы. В дальнейшем он заведовал кафедрами факультетской терапии Сталинабадского медицинского института (Душанбе; 1949-1961 гг; после другого ученика Зеленина – П.Н.Степанова), затем Рязанского медицинского института (1961-1973 гг.), вырастил многих собственных учеников. Он был широко известен во врачебной среде и блистал на всесоюзных форумах интернистов как выдающийся диагност, яркая личность, один из самых заметных представителей периферийных терапевтических кафедр. Среди основных его научных трудов – исследования по проблемам гипертонической болезни (в том числе разработка классификации ее развития по стадиям) и легочного сердца [184-186]; они развивали важные направления творчества его учителя.

Израиль Борисович Лихциер скончался 3 июня 1983 г., похоронен в Рязани на Скорбященском кладбище на аллее почетных захоронений рядом с воинским мемориалом.

4.2.4. Мирон Акимович Лясс.

Мирон Акимович Лясс (рис. 60) родился в Вильне (современный Вильнюс) 16 июля 1899г. В 1923 г. окончил медицинский факультет 1-го МГУ, работал под руководством Зеленина - аспирантом в Медико-биологическом институте, а затем ассистентом (1930 – 1934) в госпитальной терапевтической клинике 2-го Московского медицинского института. Его исследования посвящены патологии органов пищеварения, системы крови и органов кровообращения, в том числе вопросам электрокардиографической диагностики (больше научных работ, по сведениям, полученным от его сына профессора-радиолога Федора Мироновича Лясса). В 1932 г. вместе с В.Ф.Зелениным он опубликовал книгу «Пороки сердца». В дальнейшем он заведовал терапевтическими кафедрами Иркутского и Витебского медицинских институтов, в 1940 г. опубликовал монографию «Агранулоцитозы».

Рисунок 60. Мирон Акимович Лясс – главный терапевт Главного военного клинического госпиталя им. Н.Н.Бурденко (1945 г.).

В годы Великой Отечественной войны был главным терапевтом 33-й армии, Карельского и 3-го Прибалтийского фронтов; после войны работал главным терапевтом Главного военного клинического госпиталя им. Н.Н.Бурденко и научным руководителем поликлинического отделения Лечсанупра Кремля.

Автор ряда работ по военной медицине: «Организация эвакуации и лечения во фронтовом районе больных с нарушениями общего питания» (1942), «Материалы к изучению авитаминозов и алиментарного истощения» (1943), «Лечение гастритов в войсковом районе» (1945, совм. с А.М.Марковым), «Профилактика важнейших гипо- и авитаминозов в войсках» (1947). М.А.Лясс скончался мая 1946 г., похоронен на Введенском кладбище.

4.2.5. Дмитрий Федорович Пресняков.

Дмитрий Федорович Пресняков родился 23 февраля 1908 г. в Воронеже, в семье наборщика типографии. Согласно автобиографии (ГАРФ, ф. Р8009, оп.12, ед. хр. 3136, л. 1), и рукописной биографии Д.Ф.Преснякова, составленной его дочерью Валентиной Дмитриевной Пресняковой, после окончания медицинского факультета Воронежского государственного университета в 1930 г. он недолгое время заведовал Касторенской амбулаторией в Курской области, с ноября 1930 г. по июнь 1931 г. служил в Красной Армии. В 1931 г. он поступил в аспирантуру Медико-биологического института, где в клиническом отделе под руководством В.Ф.Зеленина работал над кандидатской диссертацией, посвященной вопросам клинико-генетического исследования при болезнях крови.

Одновременно как совместитель он вел преподавание на кафедре госпитальной терапии 2-го Московского медицинского института, которой с 1929 г. заведовал В.Ф.Зеленин. После защиты диссертации (1933) и окончания аспирантуры блестяще зарекомендовавший себя молодой врач и исследователь оказался на перепутье трех дорог: такие «весомые» учреждения как Лечсанупр Кремля, 2-й ММИ и Медико-генетический институт вступили в схватку за обладание перспективным молодым сотрудником. В письме наркому здравоохранения Г.Н.Каминскому (от 31 марта 1935 г.) В.Ф.Зеленин, обосновывая необходимость оставления на кафедре своего ученика, указывал: «тов. Пресняков при своей одаренности в научной пропедевтике безусловно является таким работником, в котором нуждается институт» (ЦАГМ, ф. А-482, оп. 28, д. 22, л. 20).

В конечном итоге Д.Ф.Пресняков остался работать научным сотрудником Медико-генетического института, после ликвидации которого, по приглашению И.Б.Кабакова, он пришел на кафедру внутренних болезней Московского стоматологического института (1938). В дальнейшем этой кафедрой руководили известные московские профессора П.А.Бархаш (кратковременно), С.И.Бадылькес (с 1941 г.) и И.А.Черногоров (1950 – 1959). Таким образом, Д.Ф.Пресняков работал под руководством многих видных клиницистов, но всегда ощущал себя представителем школы Зеленина, говорил, что считает себя его учеником (запись беседы с Д.Ф.Пресняковым в личном архиве В.И.Бородулина). В 1960–80 гг. Д.Ф.Пресняков возглавлял эту кафедру; при нем окончательно оформилось врачебное, исследовательское, методическое «лицо» кафедры, продолжавшей традиции клиники Зеленина.

Важнейшими направлениями многосторонних научных интересов Преснякова были изучение электрокардиографии – как ее теории (электрофизиологических основ – исследование электрического поля сердца, обоснование формы ЭКГ в различных отведениях), так и практического применения (в частности, изучение генеза отдельных зубцов желудочкового комплекса при инфаркте миокарда и др.), исследование лечебного эффекта сердечных гликозидов при хронической сердечной недостаточности [275-279], т.е. в его работах явно проступает развитие идей и взглядов В.Ф.Зеленина. Его можно по праву считать представителем научной клинической, преимущественно кардиологической, школы Зеленина.

Ученик выдающегося врача и педагога-методиста В.Ф.Зеленина Д.Ф.Пресняков и сам был замечательным врачом, педагогом и научным руководителем. Неожиданность и точность его диагнозов нередко поражали коллег.

По воспоминаниям его первой аспирантки и многолетней сотрудницы Т.Г.Лавровской (запись беседы - в личном архиве В.И.Бородулина), подходя к больному, он всегда уже знал его имя и отчество; подробнейший анамнез он собирал так, что раскрывались не только болезнь, но и личность больного;

столь же тщательным было и непосредственное исследование пациента. Конечно, такой осмотр каждого больного длился очень долго. Для диссертантов после его методических установок и кратких пояснений всё всегда становилось на свои места, делалось понятным.

По воспоминаниям сотрудников, работая на различных административных должностях - от декана стоматологического факультета МСИ до главного терапевта Минздрава РСФСР (1960 - 1965), - он низменно отличался исключительной скромностью и щепетильностью, в очень сложные времена выделялся личной порядочностью. Некоторыми собственными чертами он напоминал учителя: был неизменно корректен, сдержан и доброжелателен. О нем с уверенностью можно сказать, что он всегда и для всех был образцовым носителем нравственного начала медицины, Врачом с большой буквы.

Кафедрой внутренних болезней ММСИ Д.Ф.Пресняков руководил до 1980 г. (Архив МГМСУ. Приказ ректора Московского медицинского стоматологического института № 736/л от 18.06.80), но и после ухода на пенсию он продолжал оказывать активную консультативную помощь кафедре. Его жизнь в течение последних пяти лет была омрачена инвалидностью – он ослеп. Умер Дмитрий Федорович 12 мая 2000 г. в Москве; похоронен на НиколоАрхангельском кладбище.

4.2.6. Лазарь Израилевич Фогельсон.

Старейший из ближайших сотрудников Зеленина Лазарь Израилевич Фогельсон (рис. 61) родился в Витебске, в купеческой семье, окончил в 1913 г.

медицинский факультет Московского университета (архив ФГБУ «ФБМСЭ», личное дело Фогельсона Л.И. от 3 марта 1936 года). Он начал свой клинический путь в качестве ординатора пропедевтической клиники Высших женских курсов под руководством Д.Д. Плетнева (1913 – 1917 гг.); затем был военным врачом, в 1923 – 1926 гг. - начальником терапевтического отделения 1-го Коммунистического госпиталя (ныне Главный военный клинический госпиталь им.

Н.Н.Бурденко).

Одновременно в 1923-1924 гг. Фогельсон выполнял обязанности ассистента факультетской терапевтической клиники Московской Высшей медицинской школы, которая размещалась на базе 1-го Коммунистического госпиталя.

С организацией Медико-биологического института он в 1925 г. перешел в клиническое отделение института «научным сотрудником 1-го разряда», будучи 35-летним зрелым человеком и опытным клиницистом; заведовал созданным при институте электрокардиографическим кабинетом и терапевтическим отделением, вместе с Зелениным публиковал свои исследования по проблеме блокады сердца [117].

Рисунок 61. Лазарь Иосифович Фогельсон.

В 1927 г. он совершенствовался по экспериментальной кардиологии и клинической электрокардиографии, в том числе у классиков европейской кардиологии венских клиницистов К.Венкебаха и К.Ю.Ротбергера. Кто же из них – Плетнев, Зеленин, Венкебах, Ротбергер - был его главным учителем? Сам Фогельсон по вопросу о своем ученичестве высказался только однажды: «Проф.

Зеленин первый на русской почве ввел электрокардиографический метод исследования в клинику. Под его руководством проходило мое изучение этого тонкого и изящного метода исследования сердца» [324].

В дальнейшем, став руководителем клиники в Центральном институте экспертизы трудоспособности (с 1935 г.) и заведующим терапевтической кафедрой в 3-м Московском медицинском институте (1936 – 1950 гг.), одним из ведущих терапевтов-кардиологов страны, автором капитальных трудов по болезням сердца и сосудов и врачебно-трудовой экспертизе, он ни письменно, ни устно не упоминал о своем ученичестве (даже в доме Зеленина, где бывал часто). А Зеленин очень высоко оценивал его как врача и ученого и считал своим учеником. Решающим для вывода о принадлежности Фогельсона к школе Зеленина представляется то обстоятельство, что важнейшие направления его научного творчества – электрокардиографическое изучение патологии сердца и врачебно- трудовая экспертиза при внутренних болезнях – прямо вытекали из начинаний Зеленина.

4.2.7. Иван Алексеевич Черногоров.

Крупный советский кардиолог середины 20-го века Иван Алексеевич Черногоров родился в 1894 г. в Петербурге в семье служащего. В 1911 г. поступил в Военно-медицинскую академию; через 2 года перешел на медицинский факультет Харьковского университета. В 1915 г. был призван в армию и служил в качестве зауряд-врача 2 разряда. По окончании университета служил в Красной Армии с 1918 по 1922 г., участвовал в боях на Уральском фронте, работал в головных эвакопунктах. В 1920 - 1922 гг. работал по совместительству в качестве штатного ординатора факультетской терапевтической клиники Казанского университета. В 1923-1924 гг. И.А.Черногоров был экстерном в факультетской терапевтической клинике у Д.Д.Плетнева. В 1925 – 1930 гг. он работал под руководством В.Ф.Зеленина научным сотрудником клинического отделения Медико-биологического института Главнауки Наркомпроса (Архив АМН СССР – РАМН, ф. 2, оп. 2, ед.хр. 180, лл. 249-258; ГАРФ, ф. Р8009, оп.12, ед. хр. 4185, л. 5). В эти годы совместно с Л.И.Фогельсоном он публиковал в Медико-биологическом журнале статьи, посвященные разработке вопросов теоретической и клинической электрокардиографии [327, 328]. Именно здесь начались ключевые в его творчестве исследования, посвященные электрокардиографическому методу и клинико-экспериментальному изучению аритмий сердца. Предложенный им (совместно с Л.И..Фогельсоном) систолический показатель вошел в клиническую практику (оценка функционального состояния сердечной мышцы по изменению длительности желудочкового комплекса ЭКГ).

В 1931-1933 гг. И.А.Черногоров – ассистент терапевтической клиники ММИ (2-я клиническая больница), в 1933-1938 гг. снова работает под руководством Д.Д.Плетнева в должности старшего научного сотрудника клинического отделения Научно-исследовательского института функциональной диагностики и терапии. В это время его статьи печатались в журнале «Клиническая медицина» [211, 336], соредактором которого до 1937 г. был Д.Д.Плетнев.

При организации Института терапии АМН в 1944 г. В.Ф.Зеленин пригласил И.А.Черногорова в качестве своего заместителя по научной работе и никогда не сожалел о принятом решении; в этой должности Черногоров остался (1948 – 1949) и при новом директоре института – А.Л.Мясникове. В 1950-е – 1960-е годы он заведовал кафедрой внутренних болезней в Московском стоматологическом институте. В 1959 г. после расширения института терапии АМН СССР (получившего новое здание) И.А.Черногоров вернулся туда и до ухода на пенсию в 1966 г. возглавлял отделение заболеваний сердечно-сосудистой системы.

Иван Алексеевич Черногоров скончался 21 октября 1971 г. Его литературное наследие включает 70 печатных работ; среди 5 его монографий такие известные труды, как «Грудная жаба» (1954) и «Нарушения ритма сердца»

(1962), написанные с позиций т.н. нервизма. Идея о преимущественном значении центральной нервной системы в регулировании совершающихся в организме физиологических процессов активно разрабатывалась И.П. Павловым и его последователями, в т.ч. Н.Е.Введенским и А.А.Ухтомским; после объединённой сессии АН и АМН СССР в 1950 г. абсолютизация этой идеи приняла характер вульгаризированного «павловского учения». Но еще задолго до этой печальной страницы истории биологии и медицины в СССР И.А.Черногоров пытался внедрить в кардиологию разработанное на нервно-мышечных препаратах учение Введенского – Ухтомского о возбуждении и торможении и относительной лабильности живой ткани. Еще в своей докторской диссертации, опубликованной в виде монографии в 1946 г., он доказывал, что в основе блокады сердца лежат физиологические процессы, объясняемые учением Введенского – Ухтомского.

С этих же позиций в монографии «Грудная жаба» [337] И.А.Черногоров объяснил патогенез стенокардии; следует отметить, что среди сложных для понимания рассуждений о торможении и возбуждении встречается и поразительно точное (достойное ученика Д.Д.Плетнева) описание ишемии миокарда:

«…следует признать, что в механизме развития синдрома грудной жабы участие венечных сосудов является обязательным. Возникновение относительной или абсолютной недостаточности кровоснабжения миокарда приводит к временной его ишемии. Ишемический участок миокарда характеризуется в первую очередь нарушением окислительно-восстановительных процессов. Кислородное голодание (гипоксия) приводит к нарушению обмена в миокарде, …накоплению продуктов метаболизма и качественным нарушениям биохимических процессов в мышце». Описание клинической картины ангинозного приступа и возможных изменений электрокардиограммы в этот момент также остается вполне актуальным.

В предисловии к «Нарушениям ритма сердца» [338] И.А.Черногоров писал: «Мы отказались от трафаретного изложения в начале книги анатомии и физиологии сердца и в то же время сочли нужным, хотя бы вкратце, напомнить об основах физиологического учения Введенского — Ухтомского». Обязательным условием возникновения аритмии он считал наличие эктопического очага возбуждения (другие возможные механизмы, такие как «круг повторного входа» и триггерная активность, в то время еще не были известны). Подробно разбирая патогенез экстрасистолии, он указывал, что степень активности эктопического очага, согласно учению Введенского – Ухтомского, определяется функциональным состоянием ткани в момент действия раздражителя. В то же время, в духе В.Ф.Зеленина, он привел достаточно стройную классификацию нарушений ритма сердца (синусовая аритмия, атриовентрикулярный, идиовентрикулярный ритм, экстрасистолия, пароксизмальная тахикардия, мерцательная аритмия, блокады сердца), и дал четкие электрокардиографические критерии их диагностики.

Иван Алексеевич Черногоров скончался 21 октября 1971 г. О прижизненном признании его научного авторитета свидетельствует тот факт, что он был членом президиума Всероссийского научного общества терапевтов, членом правления Всероссийского научного кардиологического общества, первым председателем Московского городского научного кардиологического общества [119].

Нет оснований сомневаться в том, что у Черногорова было два учителя Плетнев и Зеленин, но нам представляется, что по характеру научного творчества правильнее относить его к школе Зеленина.

4.3. Заключение к главе 4 Владимир Филиппович Зеленин и его кардиологическая школа.

Итак, Владимир Филиппович Зеленин возглавлял три основных научных коллектива: Медико-биологический институт (1925 – 1930), кафедру госпитальной терапии 2 ММИ (1929 – 1952) и Институт терапии АМН СССР (1944 – 1948). Согласно выбранным нами критериям, среди многочисленных сотрудников В.Ф.Зеленина (по подсчету И.Б.Лихциера, 25 из них стали профессорами), в том числе его прямых учеников, представителями преимущественно кардиологической школы Зеленина можно считать (в алфавитном порядке) Л.Н.Гольдмана, И.Б.Кабакова, И.Б.Лихциера, М.А.Лясса, Д.Ф.Преснякова, Л.И.Фогельсона, И.А.Черногорова (табл. 4).

Таблица 4. Школа В.Ф.Зеленина: основные направления деятельности Представители Основные направления Основные опубликованные труды школы научной деятельности В.Ф.Зеленина М.), в. кн.: Проф. подбор и профориент. М., 1935; «Изменение сердечно-сосудистой системы при заболеваниях печени», докторская Кабаков И.Б. Вопросы электрокардио- Капилляроскопия, как метод (1902 – 1974) графичес-кой диагности- функционального исследования ки болезней сердца и сердечно-сосудистой системы, электрокардиографичес- Диссертация, 1930; Миокардикого исследования близ- альные реакции при острых В.Ф. и Степановым П.Н.), Клиническая медицина, 1949; Анализ электрокардиограмм у близнецов… (совм. С Рывкиным Представители Основные направления Основные опубликованные труды школы научной деятельности В.Ф.Зеленина Лихциер И.Б. Проблемы гипертониче- Материалы по легочно-сердечному (1908 – 1983) ской болезни (в том чис- синдрому, М., 1948; Гипертоничеле разработка классифи- ская болезнь (Вопросы патогенеза, Лясс М.А. Пороки сердца, пробле- Пороки сердца (совм. С В.Ф. Зелемы септической ангине, ниным), М., 1932; Агранулоцитоз, кишечного тракта, забо- в войсковом районе (в соавт. с Пресняков Изучение электрокар- Динамика формы электрического Д.Ф. (1908 – диографии – как ее тео- поля сердца в норме и при патолории (электрофизиологи- гии (пространственная, моментная ческих основ – исследо- изопотенциалограмма), 2-й Всевание электрического рос. съезд врачей терапевтов: Тез.

поля сердца, обоснова- докл. - М., 1964; Изменения Q-Sние формы ЭКГ в раз- комплекса электрокардиограммы в личных отведениях), так парциальных отведениях, Клинии практического приме- ческая медицина, 1948; Значение нения (в частности, изу- удаленного электрода в грудных чение генеза отдельных отведениях электрокардиограммы, зубцов желудочкового Клиническая медицина, 1960; Факомплекса при инфаркте зовая динамика электрического миокарда и др.), иссле- поля сердца при инфаркте миокардование лечебного эф- да, Кардиология, 1973; Сердечные фекта сердечных глико- гликозиды (справочник), под ред.

зидов при хронической проф. Д.Ф.Преснякова, М., 1960.

Представители Основные направления Основные опубликованные труды школы научной деятельности В.Ф.Зеленина Фогельсон Электрокардиографиче- Основы клинической электрокарЛ.И. (1890 – ское изучение патологии диографии, М., 1929; Болезни серсердца, вопросы экспер- дечной мышцы. М., 1932; Болезни тизы трудоспособности сердца и сосудов, М.-Л-д., 1935;

при заболеваниях сер- Оценка трудоспособности при дечно-сосудистой систе- внутренних болезнях, 1945; Эксмы пертиза трудоспособности при заболеваниях органов кровообращения. Врачебно-трудовая экспертиза, 1949; Клиническая электрокардиография, М. 1957; Трудоспособность и показания к трудоустройству при заболеваниях сердечнососудистой системы и их значение Черногоров Электрокардиография, Грудная жаба, М., 1954; НарушеИ.А. клинико- ния ритма сердца, М., 1962.

(1895 – 1971) экспериментальное изучение аритмий сердца, Наличие как минимум семи прямых учеников и сотрудников, ставших затем известными кардиологами и разрабатывавших научную программу исследований, предложенную учителем, дает все основания говорить о научной кардиологической школе Зеленина, с характерной разработкой теоретических и методических основ и вопросов клинического применения электрокардиографического метода, клинико-электрокардиографическими исследованиями проблем аритмий сердца и грудной жабы, клинической разработкой проблем гипертонической болезни, приобретенных пороков сердца, так называемого легочного сердца. Сведения об учениках свидетельствуют об отсутствии «дочерних» школ; такие крупные клиницисты, как Л.И.Фогельсон, И.А.Черногоров и И.Б.Лихциер, оставили после себя многих учеников, но среди них не было исследователей, сыгравших заметную роль в истории отечественной кардиологии.

Следовательно, школа Зеленина включает два поколения исследователей; ее хронологические рамки – вторая половина 1920-х – 1970-е годы (см. прилагаемую схему).

Можно отметить, что клиническая школа В.Ф.Зеленина была менее масштабной, ее воздействие на развитие отечественной терапевтической клиники заметно уступало влиянию ведущих кардиологических школ Г.Ф.Ланга (Лениград) и Д.Д.Плетнева (Москва), но это обстоятельство никак не отменяет очевидный факт: В.Ф.Зеленину удалось создать свою оригинальную научную клиническую школу кардиологического направления, а также оказать прямое влияние на врачебное и научное становление ряда других видных терапевтов страны. Наряду со школами, прежде всего, А.Л.Мясникова, П.Е.Лукомского и Е.М.Тареева в Москве, Н.Д.Стражеско, Л.Б.Бухштаба и М.М.Губегрица на Украине, научная школа В.Ф.Зеленина способствовала становлению кардиологии в СССР.

Следует также отметить, что научная клиническая школа Зеленина, сформировавшаяся в Медико-биологическом институте и, главным образом, на кафедре госпитальной терапии 2-го Московского медицинского института, в дальнейшей истории 2 ММИ – РГМУ не присутствует. Сменивший Зеленина на кафедре госпитальной терапии в январе 1953-го года П.Е.Лукомский (после «промежуточных фигур» А.А.Шелагурова и М.И.Золотовой-Костомаровой) был учеником Д.Д.Плетнева. Его клиника ни во врачебном, ни в учебнометодическом, ни в научном отношении не напоминала школу Зеленина и разрабатывала иные проблемы кардиологии. Вместе с тем, клиническая школа Зеленина продолжала жить в медицинских институтах Сталинабада (Душанбе) и Рязани (И.Б.Лихциер, а в первый – московский, то есть до перевода в Рязань, – период существования 3-го Московского медицинского института Л.И.Фогельсон), Смоленска (П.Н.Степанов), Витебска (М.А.Лясс и Л.Н.Гольдман).

Для истории МГМСУ важен тот факт, что именно школа Зеленина сыграла решающую роль в становлении кафедры внутренних болезней и преподавании терапии в Московском стоматологическом институте (МСИ; ныне Московский государственный медико-стоматологический университет, МГМСУ). Среди первых шести заведующих кафедрой четверо были учениками В.Ф.Зеленина – Л.И.Фогельсон, И.Б.Кабаков, затем (после промежуточных фигур П.А.Бархаша и С.И.Бадылькеса) И.А.Черногоров и Д.Ф.Пресняков. Именно при И.А.Черногорове и Д.Ф.Преснякове сформировалось научное «лицо» кафедры внутренних болезней Московского медицинского стоматологического института того времени (третья четверть 20-го века): «зеленинское» кардиологическое направление исследований, разработка электрокардиографического метода диагностики.

Глава 5. А.Н.КРЮКОВ И ЕГО ШКОЛА.

Научная биография А.Н.Крюкова достаточно полно отражена в литературе, главным образом, в юбилейных статьях его учеников И.А.Кассирского [132], М.Г.Абрамова [6], Г.А.Алексеева [11], С.Г.Моисеева [215], З.И.Умидовой и О.Н.Павловой [322], а также в статьях А.И.Воробьева по истории кафедры гематологии ЦИУ врачей [65, 66], в Биографическом словаре ММА им. И.М.Сеченова [3], в книгах Р.И.Воробьева [67] и Г.И.Кассирского [127], посвященных И.А.Кассирскому. В этих публикациях приведены основные биографические сведения; дана оценка научного наследия А.Н.Крюкова как видного ученого, одного из основоположников трех разделов отечественной клинической медицины – учения о тропических болезнях (тропической медицины), гематологии и неотложной диагностики и терапии острых внутренних заболеваний. Названы в этих работах и основные представители его терапевтической школы. Однако целый ряд фигурирующих в литературе сведений и формулировок вызывает вопросы, требует уточнений и поправок. Одновременное наличие распространенных понятий «терапевтическая школа А.Н.Крюкова» и «гематологическая школа Крюкова – Кассирского» может удивлять, но не привлекло внимания исследователей. Соотношение созданной А.Н.Крюковым терапевтической школы с другими школами того же времени также не было предметом исторического анализа.

5.1. Александр Николаевич Крюков.

Александр Николаевич Крюков родился 19 (31) августа 1878 г. в Москве в семье служащего. Учился во 2-й Московской гимназии, в 1901 г. с отличием окончил медицинский факультет Московского университета (ЦИАМ, ф. 418, оп. 310, д. 483, л. 13, рис.62).

Рисунок 62. Студент Московского университета А.Н.Крюков (ЦИАМ, ф.

418, оп. 310, д. 483, л. 2) Рисунок 63. Curriculum vitae Крюкова А.Н. (ЦИАМ, ф.418, оп.416, д. 30, л. 7).

В 1904 - 1907 гг. был врачом-экстерном и ассистентом Бахрушинской больницы (ЦИАМ, ф. 418, оп. 414, д. 83, л. 2, оп.416, д. 30, л. 7, рис. 63), с по 1911 г. работал в Сокольнической больнице. К какой терапевтической школе можно отнести А.Н.Крюкова? Р.И.Воробьев (его точка зрения повторена Г.И.Кассирским, И.А.Нуштаевым [230]) указал на связь А.Н.Крюкова с клинической школой А.А.Остроумова, развивавшего физиологическое направление в клинической медицине: «Александр Николаевич Крюков являлся представителем московской школы терапевтов, основанной выдающимся отечественным клиницистом А.А.Остроумовым… Врачебную деятельность начал в Московской Старо-Екатерининской больнице у ученика А.А.Остроумова проф.

Н.Д.Титова». Но Н.А.Крюков работал в этой больнице с 1911 г. [3], а до того десять лет учился у врачей других городских больниц. В 1901 – 1904 гг. он был экстерном в остроумовской клинике (Архив РАМН, ф. 9120, оп. 8/2 л., ед.

хр. 78, лл. 16, 26), но никогда не писал о своей принадлежности к школе Остроумова, который с начала 20 в. жил не в Москве, а в Сухуми; с другой стороны, никто из писавших об А.А.Остроумове, не называл Н.Д.Титова в числе ближайших его учеников [40, 84]; наконец, не видно, в чем именно сказалось влияние взглядов выдающегося русского клинициста Остроумова либо Н.Д.Титова на становление Н.А.Крюкова как врача и ученого.

Таким образом, у нас нет оснований считать А.Н.Крюкова представителем какой-либо конкретной терапевтической школы. Иное дело –научная школа. Молодой врач заинтересовался болезнями крови; свое экспериментальное диссертационное исследование на тему «О происхождении и взаимоотношениях лейкоцитов и о лейкоцитозе» он выполнил в прозектуре Сокольнической больницы под руководством классика отечественной патологической анатомии М.Н.Никифорова и его ученика Г.В.Власова. Одновременно А.Н.Крюков изучал патологическую анатомию внутренних болезней в целом. И.А.Кассирский (1949) писал: «в то время в Москве работали два известных патологоанатома — Михаил Никифорович Никифоров и Герасим Власьевич Власов. Об их строгости говорила вся Москва. Они-то и были учителями Крюкова. Он прошел у них суровую школу. Никифоров и Власов требовали совершенства в работе, десятки раз заставляли переделывать и перекрашивать препараты» [128]. В 1909 г. (в статье З.И.Умидовой и соавторов, 1978, ошибочно указан 1911 г.) А.Н.Крюков успешно защитил диссертацию, которая «носила преимущественно морфологический характер. Именно морфология станет фундаментом будущих работ А.Н. Крюкова и его школы» (А.И.Воробьев, 2007). Высокую оценку этой диссертационной работе дали в своем отзыве профессора М.Н.Никифоров и Л.Е.Голубинин (ЦИАМ, ф. 418, оп. 416, д. 30, лл. 9 – 10).

Вскоре после защиты диссертации А.Н.Крюков выехал в Германию и Швейцарию, где совершенствовал свои знания под руководством ведущих европейских гематологов, в том числе А.Паппенгейма и О.Негели; совместно с гематологом А.Декастелло издал монографию «Изучение структур клеток крови» (1911). С 1911 г. А.Н.Крюков – экстерн, а в 1917–20 гг. – ординатор СтароЕкатерининской больницы. Одновременно с 1914 г. (впервые в России) он читал самостоятельный приват-доцентский курс гематологии на кафедре М.Н.Никифорова - заседание медицинского факультета ИМУ от 13.3.1914 г. № 744 решило «Ходатайствовать об утверждении доктора медицины А.Н.Крюкова в звании приват-доцента по кафедре патологической анатомии для преподавания необязательного курса «Гематология с практическими занятиями» (ЦИАМ, ф. 418, оп. 421, д. 139, л. 36). В 1915–17 гг. он – старший полковой врач в действующей армии. Декретом 1918 г. А.Н.Крюков утвержден профессором медицинского факультета Московского университета.

В 1920 г. декретом СНК РСФСР за подписью В.И.Ленина в Ташкенте был создан Туркестанский государственный университет. Его открытию предшествовала большая подготовительная работа, в процессе которой 13 сентября 1919 г. были утверждены первые заведующие кафедрами – А.Н.Крюков стал директором факультетской терапевтической клиники Туркестанского университета (в брошюре К.С. Туляганова и соавторов «Александр Николаевич Крюков», 1978, ошибочно указано, что А.Н.Крюков в 1920 г. был избран «первым директором медицинского факультета университета»; в действительности первым деканом медицинского факультета был назначен профессор П.П.Ситковский). В автобиографии он указывал: «В Ташкенте первые годы вел одновременно факультетскую и госпитальную клиники, потом только госпитальную клинику и в последние годы работы в Ташкенте вел клинику внутренних и тропических болезней, обслуживая и Медвуз и Институт усовершенствования врачей, начавший работать в Ташкенте» (Архив РАМПО, ф. 9566, оп. 3, л/д, № 86).

В 1922 г. правительство выделило 65 тысяч рублей золотом на закупку лабораторного оборудования и иностранной литературы, и А.Н.Крюков был командирован с этой целью в Германию. В условиях блокады ему пришлось добираться до места назначения в течение двух месяцев через Кавказ и Турцию. Коллега Крюкова по Туркестанскому университету профессор кафедры пропедевтики внутренних болезней М.И.Слоним писал: «А.Н.Крюкову пришлось испытать массу трудностей, в Константинополе он даже просидел в одиночной тюремной камере. Но задание было выполнено с честью» [297].

Приобретенные оборудование и реактивы стали основой лаборатории, позволившей клинике Крюкова поставить диагностику заболеваний крови и тропических болезней на мировой уровень.

Именно в ташкентский период началось формирование научной терапевтической школы А.Н.Крюкова (рис. 64). Это была клиническая школа с выраженным естественнонаучным морфологическим направлением, в духе Р.Вирхова - не только в научных исследованиях, но и в диагностике, во врачебном мышлении вообще, когда всё должно было опираться на твердо установленные факты, а для общих рассуждений и предположений не оставалось места; с последовательной исключительно высокой требовательностью к каждому сотруднику в вопросах методики лабораторной, клинической и научной работы. По воспоминаниям И.А.Кассирского, А.Н.Крюков «…учил так же сурово, как в свое время учили его самого Никифоров и Власов. Нелегко приходилось его ученикам. День за днем браковал он мазки крови одним коротким приговором: «Не годится». Сотни мазков перекрашивали ординаторы, чтобы, наконец, получить одобрение учителя. Но никто не был в обиде: — В этом крюковская школа, — говорили они». Эту общетерапевтическую школу характеризовали четко обозначенные основные направления творческих интересов.

Рисунок 64. Сотрудники факультетской терапевтической клиники ТашМИ (1925-1926). В первом ряду второй слева – А.Л.Каценович. Во втором ряду первый слева – А.Н.Крюков, второй – И.А.Кассирский, в центре – З.И.Умидова. В третьем ряду третья слева – О.Н.Павлова, четвертый – А.Ф.Коровников.