«ФЕНОМЕН СВОБОДЫ В СОЦИОКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ТРАНСФОРМИРУЮЩЕГОСЯ ОБЩЕСТВА ...»

«... мы вращаемся в наших когнитивных мирах, считаем их реальными и даже не замечаем того, что они являются фикциями»1. Как справедливо заметил Б.Ф.Сикорский, информационное общество можно рассматривать как «общество риска», «ибо вероятность появления негативных последствий во многом превышает возможности манипулирования сознанием человека. В современной реальности становятся нормой взаимоотношения между искусственно созданными мирами, предметами, личностями»2. Если раньше достижения научно-технического прогресса оценивались как благо, как величие человеческого разума и таланта, то в последнее время такая оценка сменилась недоверием и страхом, поскольку научное и техническое развитие сопряжено с различными отрицательными сторонами. Электронное окружение, с одной стороны, способствует превращению человека в творца новых коммуникационных связей, освобождая его от стереотипов традиционных коммуникаций, с другой, – оно не гарантирует развитие духовности человека, сохранения его нравственных идеалов, что в определенной степени влечет за собой потерю индивидуальности.

Прежде всего, имеется ввиду разрушение ценностных ориентаций, замена подлинных ценностей на вымышленные. Интеграция человека в информационную среду и использование достижений технического прогресса обходится ему слишком дорого. Мы уже можем утверждать, что вырождаются традиционные формы общения, основанные на диалоге, на живом контакте и присутствии «другого». Вместо этого формируется так называемое заочное общение, которое лишено непосредственных ощущений и эмоций, следовательно, общаясь посредством компьютера, человек в определенной степени изолирует себя от общества. Зачастую такая самоизоляция, которая является следствием «привязанности» человека к информационным сетям, способствует усилению тенденций к самоизоляции.

Таким образом, вполне оправданной является проблема трансформации Fassler M. Was ist Kommunikation? – Munchen, 2007. – S. 147.

Сикорский Б.Ф. Перспективы человека в свете гуманистических идей западной философии XX века. – Курск,2005.

идентичности и связанная с ней проблема самоопределения человека в современном коммуникативном пространстве, в котором отсутствуют между людьми какие-либо границы, не бывает эмоциональных и психологических препон, нет упоминания о социальном статусе. Важно также указать на анонимность сетевой жизни и на то, что в виртуальном пространстве обретение человеком свободы кажется вполне реальным: «Нет границ, нет пространства, нет цензуры, нет ограничений в визуальном самовыражении, полная и абсолютная анонимность, и в то же время полная открытость.

Возможность самому выбирать источник информации и возможность мгновенного отзыва на происходящее»1.

Тем не менее, формирование человеческой автономности сопряжено с появлением множества проблем и трудностей, связанных с формированием социума как целостности. Развитие человека как личности начинается с индивидуализации, достижения собственного жизненного и культурного уровня. На этом этапе молодые люди стремятся к самовыражению и самореализации: они стремятся вырваться из первоначальных условий существования, уйти от влияния авторитетов, добиваться признания там, где условия для творчества и работы являются наиболее благоприятными. Таким образом, в настоящее время проблема самореализации человека в условиях информационных коммуникаций приобретает большую актуальность. Это означает, что тенденции развития общества постсовременности во многом определяет антропологический подход, а не только информационнотехнологический. Антропологический подход подразумевает необходимость человека в условиях виртуальной реальности осуществлять действия на основании собственных представлений о своем соответствии современному миру. Таким образом, человек формирует собственную идентичность на основе собственного представления о формировании своего миропонимания.

Иначе говоря, за основу исследования берется «человек реальный», а не Яковлев А.И., Катыс Г.П. Виртуальная реальность – новая информационная технология человеко-машинного взаимодействия.– М.,1999.– С. 57.

«человек виртуальный», принимая во внимание то, что виртуальная реальность есть своеобразный фрагмент игры, условия которой человек должен учитывать. З.Бауман отмечает, что в условиях игры (симулятивной реальности) человеку необходимо принимать не один, а несколько вариантов игры, потому, что в обстоятельствах, когда «симулякры изначально не предполагают чтких границ, ни один из вариантов не может обладать абсолютными категориями»1.

различного рода эксперименты с собственной идентичностью можно расценить как своеобразную защитную реакцию на социальную нестабильность или адаптацию человека к современным условиям кризиса и потери собственной идентичности. В ситуации социального, экономического и культурного разлома особенно важным является сохранение своей целостности и способности к самоопределению.

трансформация человека в сторону потери жизненных ориентиров в мире реальном. Поясняя данный тезис, отметим следующее. Так если в виртуальном пространстве посредством информационных технологий нивелируются, скажем, географические границы, то в пространстве межнациональных проблем люди пытаются их решить в реальных пространственно-временных условиях посредством унификации языка и культуры. Получив относительную свободу в конструировании новой идентичности, возникает опасность потери человеком чувства реальности и переноса ощущения воображаемой свободы в реальную жизнь, в результате человек может оказаться в тупиковой ситуации.

Бауман З. От паломника к туристу // Ведомости НИИ прикладной этики ТГНУ. – Вып.6.– Тюмень,1996.– С.11.

Идентичность в эпоху глобализации и информатизации общества незаконченностью, контекстуальностью. В условиях информационного общества формирование идентичности приводит к множеству внутренних противоречий между личностью и виртуальной средой. Как было отмечено выше, в процессе общения человека с информационной средой он, с одной стороны, получает информационную свободу, а с другой, к сожалению, теряет внутренние качества, которые составляют духовную основу человека и формируют его собственное «Я».

Многие современные ученые в своих работах высказывают опасения по поводу потери человеком идентичности, ее кризиса. Например, сталкиваются непосредственно с запрограммированным потенциалом глобальных коммуникаций, которые влияют таким образом на осознание того факта, что ни локальная, ни социальная, ни индивидуальная идентичность не является «завершнной»1. Одна из причин кризиса идентичности неизбежно приходит к точке, когда в структуре своего обнаружения Другого во внутреннем опыте личности многоаспектна и становится предметом рассмотрения современной философии, в частности, диалогического направления3. Но кризис идентичности – это нечто большее, чем осознание себя с помощью Другого.

Более фундаментальной причиной кризиса идентичности, как нам представляется, является обнаружение человеком внутри своего бытия новых возможностей. Ясперс отмечает: «человек всегда больше того, что Fassler M. Netzwerke der Kulturen. Orte der Zivilisation.– Munchen, F.Fink,Verlag,1997.– S.20.

Хсле В. Кризис индивидуальной и культурной идентичности //Вопросы философии.– 1994.–№10. – С. 117.

Бубер М. Два образа веры. М., 1995.

он знает о себе», и «человек прорывается через пассивность постоянно вновь возникающих кругов»1 своего существования, или другими словами – своей идентичности.

М. Шелер один из первых затронул вопрос о связи идентичности личности с незнанием своей сущности2. П. Рикер, развивая эту тему добавляет еще одно обстоятельство: предельность, экстремальность чувства невыносимости, возникающего в результате неопределенности душевного состояния человека. Выход Рикер видит в том, чтобы индивид смог создать новую шкалу ценностей, способных воодушевить его. По мнению Рикера, кризис идентичности связан с двумя причинами: 1) в бытии самого человека – в обнаружении новых возможностей и утрате имевшихся ранее, 2) потерей связи с объективным порядком, по отношению к которому и была ранее достигнута идентичность. Обе причины взаимосвязаны: принятие того или иного объективного порядка зависит от того, к чему способен человек, какие свои внутренние возможности он принимает или же отвергает, и наоборот3.

Что же означает «потеря связи с объективным порядком»? Здесь можно выделить несколько моментов. Во-первых, объективный порядок в данном случае понимается как некая смысловая связь, которая не просто упорядочивает явления окружающего мира (и природного и социального), но и оправдывает существование конкретного человека, выполняя «защищающую» функцию.

Во-вторых, связь человека с объективным порядком затрагивает такой важный аспект идентичности как ее императивность. Признавая существование объективного порядка и отождествляя себя с ним, человек неминуемо принимает на себя повеление, исходящее из этого порядка.

Ясперс К. Смысл и назначение истории.–М.,1994. – С.378.

Шелер М. Человек и история // Человек: образ и сущность: (Гуманитарные аспекты).

Ежегодник. – М., 1991. – С. 133–159.

Рикер П. Повествовательная идентичность. // Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика. – М., 1995.–С.19-20.

Э.Гидденс, анализируя связь человека с объективным порядком, создает концепцию онтологической безопасности, возникающей на уровне обыденного, или практического сознания1. Ядром этого вида безопасности является «базисное доверие», которое Э. Эриксон определял как установку отношения к себе и к миру, подразумевающую как собственную доверчивость человека, так и чувство неизменной расположенности к себе других людей2.

Таким образом, резкое изменение прежних форм идентичности, приводит к ее кризису, который демонстрирует негативные тенденции на личностном и на социокультурном уровнях. На современном этапе, главной причиной кризиса идентичности является конфликт ценностей или социальных ролей, поскольку большая или маленькая социальная группа формируется на основе не хаотичных представлений, а объединенной в одно представления о мире, утверждаются основные нравственные принципы, складываются представления о смысле жизни,– все это делает поведение человека ценностно-обоснованным. Одним из показателей развития идентифицирует себя с культурой того общества, в котором, осуществляет он свою деятельность, чем сильнее у него проявляется личностное начало, тем отчетливее и более последовательно он вырабатывает систему коммуникативных отношений с другими людьми и обществом. Культурная идентичность – «процесс приобщения индивида к культуре, усвоение им культуре»3.

Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. – М., 2006.– С.75.

Эриксон Э. Идентичность: Юность и кризис. – М., 1996.

Ионин Л.Г. Идентификация и инсценировка // Социологические исследования.–1995– №4–С.6.

человека исчезает чувство гармонии и упорядоченности универсума, человек воспринимает мир как чужой, наполненный потенциальных опасностей, угроз и насилия, которое он может сам испытать. Основными проявлениями утраты культурной идентичности являются состояние отчуждения человека от общества и от самого себя, деперсонализация, девиантное поведение.

аргументированные выводы о том, свершился или нет процесс культурной идентификации, обрел ли тот или иной субъект культурную идентичность, является факт принятия или неприятия базовых ценностей, моральных императивов, эстетических идеалов, правовых норм определенной национальной культуры. Как показано в работах С.В. Лурье, у каждого народа, каждой нации есть, образно говоря, культурный стержень, который выступает в качестве важнейшей качественной характеристики данной нации. Понятие культурный стержень по своему смысловому наполнению близко понятию культурный код (код культуры), под которым понимается система моральных, эстетических и правовых идеалов, социальных установок и норм, верований, чувств и эмоциональных реакций, которые передаются из поколения в поколение на протяжении тысячелетий.

Некоторые авторы в качестве элементов, входящих в культурный код, называют представления об образе врага, образе покровителя, о способе действия, при котором добро побеждает зло1.

Значение кода культуры исключительно велико. Он, по сути, определяет «душу народа», позволяет идентифицировать ту или иную нацию, выяснять ее сходство или отличие от других национальных образований.

Подчеркивая ту роль, которую код культуры играет в судьбах нации, Г.

Лебон отмечал: «народ может потерять очень многое, претерпевая Лурье С.В. Историческая этнология.– М.,1997.– С.170-187.

всевозможные катастрофы, и быть еще в состоянии подняться. Но им все потеряно, и ему уже никогда не подняться, если он потерял свою душу» 1.

В работах отечественных и зарубежных ученых отмечается, что информационное общество ведет к унификации мировой культуры, понятия поликультурной нации, планетарной сверхкультуры, мультикультурализма прочно входят в научный обиход. «Наступила эпоха метаискусства, метаязыка и, что особенно важно – метарелигии. Постмодернизм в одинаковой мере равнодушен как традиционализму, так и авангардизму», отмечают С.С. Неретина и А.П.Огурцов2. Обществу необходимо, чтобы люди сохраняли культурные и научные достижения, поскольку опыт человека – это социально-исторический опыт, который существует благодаря субъективному (знания и навыки конкретного индивида) и объективному (общественные отношения, культура) опыту.

Общеизвестно, что в информационной среде, лишнной любых этнокультурных корней и традиций, социальное поведение человека приобретает совершенно иные формы. Стремясь к «универсализации»

собственной сущности, у человека исчезает желание сохранить прежде сформированную идентичность. В глобальном коммуникационном пространстве устанавливаются единые для всех стандарты и правила, требуются единые нормы отношений между людьми, единый язык. В условиях воздействия информационных средств разрушается понятие «национальная культура», зачастую исконно национальные традиции, которые составляют культурную особенность этноса, подменяются культурными реалиями, которые универсальны для всех национальных традиций. Вследствие утраты мировоззренческих символов национальнокультурной идентичности, наблюдаются процессы всеобщей маргинализации, выраженные в том, что человек теряет способность Лебон Г. Психология толпы.– М.,1995.– С.122.

Неретина С.С., Огурцов А.П. Время культуры. – СПб., 2000. – С.157.

Игнорирование реальной идентичности, к которой можно отнести социальный статус, этническую принадлежность, половозрастные идентичности, выраженной в различных формах, вплоть до виртуальной смены пола, широко распространенной в Интернете. Осознание и обретение культурой своей самобытности и индивидуальности происходит только в процессе взаимодействия между различными культурами. Л.П.Карсавин отмечал, что основу развития любой культуры составляет диалог, который не только позволяет раскрыть глубинную осознать себя частью этой культуры 1. Диалог может развиваться только при условии аутентичности взаимодействующих культур и одновременно присутствия в них смыслового и мировоззренческого различия, то есть своеобразного культурного «неравенства».

Возрождение в современной социокультурной реальности духовных ценностей, составляющих основу культуры общества, определяющих ее неповторимость и самобытность, является важным условием восстановления идентичности должно сыграть образование, и прежде всего гуманитарное, основной задачей которого является воспитание гармонично развитой личности, способной реализовать на практике свои возможности.

Характеризуя современный уровень образования, Е.И.Дворникова замечает, что «современный этап развития культуры пока не имеет системы образования, отвечающей задачам воссоздания духовных ценностей и восстановления культурной идентичности. Сложившаяся образовательная практика, центрированная на передачу максимального объема знаний и недооценивающая духовно-нравственную основу человеческого становления Карсавин Л.П. Философия истории.– СПб, 1993.

и существования, ограничивает развитие человеческой индивидуальности и объективно приводит к кризису социально-культурной и человеческой идентичности»1. В контексте поликультурности российского пространства большую роль в преодолении кризиса идентичности может сыграть поликультурное образование. Отмечая остроту задач, Л.А.Волова и В.Е.Черникова выделяют несколько проблем, которые необходимо решить.

Прежде всего, это « приобщение человека к познанию своего родного языка, истории и культуры, возрождение национального самосознания, освоение русского языка как языка межнационального общения». Кроме этого необходимо приобщить человека к нормам этики, воспитать чувство патриотизма, дружеских отношений со всеми народами России. Важную роль играет «формирование нравственной культуры, необходимой для жизнедеятельности человека»2. Поликультурное образование предполагает «предоставление молодому человеку права на самобытность и индивидуальность, условий для свободного самоопределения в широком социокультурном контексте, а также для осознанного выбора гуманных ценностей в ситуации культурного многообразия»3. В решении задач поликультурного образования важное значение имеет «реализация принципа диалога культур», который позволяет сравнить «достижения культуры родного народа с культурными ценностями других народов, с современным научно-техническим знанием, выявить их общечеловеческую значимость, осознать важность культурного многообразия для своего интеллектуального и духовно-нравственного развития»4. Заметим, что анализу феномена диалога в контексте исследуемой в диссертации проблематики будет посвящен следующий параграф.

Дворникова Е.И. Культурная идентичность и толерантность: концепция, теория и условия формирования.– Ставрополь,2005.–С.15.

Черникова В.Е., Волова Л.А. Межкультурная коммуникация в поликультурном пространстве: основные черты и особенности.– Пятигорск, 2005. – С 146-147.

Там же.– С.151.

Там же.– С.152.

Резюмируя, важно отметить следующее. Эпоха информационного общества и информационной культуры отмечена противоречиями и негативными моментами, вызванными интенсивным развитием цивилизации. Тем не менее, она является очередным этапом в истории человечества, переходом к более высокой ступени развития. Э.Гидденс считает, что глобализация информационно-коммуникационных средств создает «мировой информационный порядок», сущность которого заключается в навязчивом распространении по всему миру западных культурных образцов. Модификация коммуникативной практики порождает информационную свободу, которая дает возможность человеку беспрепятственно «погружаться» в виртуальное пространство. В условиях информационного общества возникает иная интерпретация идентичности, которая позволяет абстрагироваться от социокультурных различий, т.е. предлагает такие правила социальных отношений, которые могут быть приняты каждым. Подобная адаптация к требованиям современного информационного общества характеризуется как новая самоидентификации.

Эпоха поздней современности отмечена сменой идеалов, компьютер превращается в символическое воплощение идеальных качеств.

Превращение мира в «одну ойкумену» посредством современных информационных технологий и международных коммуникационных сетей может способствовать уничтожению культурных традиций, «растворению» их в единой универсальной культуре. Индивид как бы покидает свою этническую, национальную, культурную реальность и обнаруживает себя в универсальной информационной реальности, в которой любая ценность может рассматриваться в качестве всего лишь составляющей информационного поля, лишенного не только этнических и культурных барьеров, но и всяческих границ. Человек превращается в информационную машину1.

Однако нельзя односторонне подходить к анализу данного явления.

Создание единого информационного пространства в определенной степени будет способствовать устранению некоторых реальных препятствий в деле формирования органичного, культурного человека. С помощью Интернета открывается доступ к мировому культурному наследию, то есть благодаря доступности к информационным ресурсам фондов мировой культуры у человека появляется возможность оперативно ознакомиться с их «виртуальным» потенциалом.

ознакомлению с культурными образцами, так как не могут заменить собой непосредственное общение с произведениями культуры, следовательно, процесс восприятия трансформируется, превращаясь из чувственного, эстетически оформленного, образного, эмоционального и т.д. в простое получение информации о том, или ином культурном источнике. Таким образом, несмотря не некоторые отрицательные стороны, использование коммуникативных средств значительно расширяет возможности образования, доступа человека к любым источникам, что способствует оптимизации познавательной деятельности личности.

виртуальной реальности в условиях «сетевой жизни» человек свободен конструировать собственную идентичность. Например, после «путешествия по виртуальным мирам», став более креативным, человек, возвращаясь в свою повседневность, может по-другому оценивать окружающую жизнь. В результате у него формируется собственное восприятие мира, он освобождается в определении своего места в жизни.

Скворцов Л.В. Информационная культура и цельное знание.– М.,2011.–С.169.

Таким образом, формирование «смешанной идентичности» в условиях информационно-компьютерной реальности, по мнению многих ученых, ведет к постепенному нивелированию устоявшихся форм идентичности. Однако эволюционным и носить взвешенный характер.

2.3. Коммуникативное измерение свободы в контексте коммуникации как формы общения и взаимодействия культур звучит с особой остротой. Наличие разнообразных культурных образцов, культурные противоречия, возникающие между традиционной культурой и современной, характеризуют состояние культуры в целом. В связи с этим, актуальным является вопрос: возможен ли диалог как свободная форма коммуникации в современных условиях? Настоящий параграф взаимодействия в информационном обществе, выявлению роли диалога как универсальной ценности и способа свободного межличностного взаимодействия.

ценностей, которые, с одной стороны, могут выразить общность интересов всего человечества, а с другой, – духовные особенности и информации, возрастание скорости информационных процессов в начале XXI в. достигло невиданных масштабов, это способствует тому, что «мир и общество все ярче проявляют себя понимания современного мира и взаимодействия между людьми и Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. – СПб.,1998.– С.411.

становится атрибутом современности, которая «коммуницирует, посылает информацию, сообщает о себе»1. В XXI веке стремительно пространства в сторону его информатизации. При этом реалии информационного пространства, существенно преобразовавшие природу противоречий. Так, информация, которая, как полагали, могла бы трансформироваться в «эксформацию» с последующим разрушением знаний, наряду с этим наблюдается все большая коммерциализация информации, редуцирование в «клип-образы», предназначенные для символического обмена. Информационная свобода привела к росту разобщенности индивидов и рождению «индувидуализированного общества» (Бауман 3.).

Современный мир все ярче высвечивает ряд проблем коммуникации, вставших на повестку дня и определяющих дальнейшую судьбу человека.

Главным образом это проблема выявления антропологической составляющей коммуникации, которая определяет ее ценностное содержание. Ценностное измерение коммуникации предполагает взаимодействие свободных субъектов («коммуникация свобод»), которое отражает подлинное существование человека и не ограничивается «чем-то внешним». Наиболее последовательно данный подход представлен в экзистенциализме. В философских учениях представителей экзистенциализма, например у Ясперса, Хайдеггера, Сартра, проблема коммуникации наиболее болезненная тема, так как она связана с решением проблемы свободы, с формированием и взращиванием у человека уникальных качеств. В свое время К.Ясперс Костина О.В. Онтология коммуникации.– Саратов,2004.- С.46.

изобразил трагичность всеобщности единения, где все поверхностное и ничтожное стало критерием всеобщности. Духовный кризис Ясперс охарактеризовал как ситуацию, когда человек растворяется в собственных способах существования. Философ поясняет: «Жест заменяет бытие, многообразие – единство, разговорчивость – подлинное сообщение, переживание, экзистенцию»1.

Согласно экзистенциализму, экзистенция является выражением свободной сущности субъекта, ее может прочувствовать только изнутри сам субъект или другой человек, который рассматривает первого человека как субъекта. Отсюда становится понятным, почему Ясперс выделяет два вида коммуникации: неподлинную и подлинную (свободную, экзистенциальную) коммуникацию. К неподлинной коммуникации, по Ясперсу, относятся различные отношения, имеющие практические цели, а также отношения, которые складываются между людьми по поводу достижения определенного материального уровня. Данный вид коммуникации носит вещественный характер и в ней человек не способен проявить собственную экзистенцию.

Что касается подлинной или экзистенциальной коммуникации, то она носит характер межсубъектных отношений, в нее вступают только два субъекта, следовательно, в подлинную коммуникацию не могут вступать много людей. К.Ясперс отмечает, что подлинное бытие – это всегда «бытие с другим»2. Для саморазвертывания экзистенциям необходимо свободное пространство. Это объясняет стремление философов экзистенциалистов делать акцент на свободе как основе коммуникации с «подлинным бытием»3.

Гуманистический пафос философии К.Ясперса мог бы сыграть ключевую роль в современном обществе, характеризующемся кризисом уникальности и самобытности. Экзистенциальные учения можно расценивать как напоминания о том, что возможна коммуникация, Ясперс К. Смысл и назначение истории.– М.,1994.– С.98.

Типсина А.Н. Немецкий экзистенциализм и религия.– Л., 1984.–С.2.

Ясперс К. Смысл и назначение истории.– М.,1994. – С.143.

строящаяся на диалоге двух индивидуальностей, двух экзистенций. К сожалению, указанная интерпретация коммуникации неприменима к условиям информационного общества. Для современного социокультурного пространства актуальными могут быть учения А.Моля и М. Маклюэна, в которых изложен информационный подход к проблеме коммуникации. Их идеи также могут рассматриваться в качестве теоретической основы для исследования взаимодействия свободы и коммуникации в информационном обществе.

Общеизвестно, что в эпоху информационного общества или, другими словами, общества постсовременности, культурные ценности усваиваются коммуникативный процесс несет в себе отпечаток массовости. Моль отмечает: «Человек усваивает культуру из социального окружения, которое отчасти воспитывает ее в нем, отчасти же его ею пропитывает. Последнее – дело средств массовой коммуникации, этих новых факторов духовного мира, обеспечивающих в настоящее время необходимый контакт между индивидуумом и общественной средой»1. Систематизируя все виды коммуникации, А.Моль уделяет большое внимание способам, специфике и закономерностям распространения в обществе культурной информации. Так, анализируя функционирование культурных ценностей в информационной среде, ученый считает, что источниками информации в данном случае могут выступить не отдельно взятые объекты, а совокупности объектов. А.Моль отмечает, что коммуникативную цепь «отправитель-канал-получательперечень знаков» следует рассматривать в двух аспектах: во-первых, необходимо изучить «состав этой цепи», во-вторых, важно обратить внимание на специфику «сообщения, как материального объекта, передаваемого от отправителя к получателю по некоторому физическому (звуковому, зрительному и т.д.) каналу...»2. Каналами связи являются Моль А. Социодинамика культуры.– М., 1973.– С.47.

Там же.– С.130.

средства массовой коммуникации, а «преемниками информации» выступают различные группы людей и коллективы. Отметим, что сформулированные особенностей разнообразных культурных сообщений.

Влияние средств массовой информации распространяется не только на индустрию производства современных средств коммуникации, но и на способы производства и потребления современной культуры. Тем не менее, их стремительное распространение и такое же влияние не означает, что эти средства самостоятельно создают новые культурные формы. О конце «Галактики Гутенберга», который уверенно предсказывал М. Маклюэн, следует забыть, так как значение книги в мире переоценить все еще трудно, хотя электронная техника в большой степени влияет на способ книжного производства. Теоретические положения Маклюэна можно рассматривать как пример инструментализма, в которых абсолютно не берется во внимание абсолютизируется роль технических средств коммуникации. В массовой культуре, которая отвергает «устаревшие формы культуры», ученый видел высшее проявление прогресса средств массовой коммуникации. Маклюэн писал, что «со времен спутника вся земля становится глобальным театром, в котором нет зрителей, но все актеры»1. Несмотря на то, что идеи А.Моля и М. Маклюэна часто подвергались критике, они тесно «вплелись» в современные представления об особенностях массовой коммуникации. В настоящее время некоторые ученые используют идеи этих мыслителей в качестве теоретической базы для анализа особенностей массовой культуры, отмечая, что «средства массовой информации не только информируют, но и формируют наши вкусы, запросы и потребности, они сообщают нам, какие телевизионные программы мы должны полюбить, какие продукты мы должны будем покупать, каких политических деятелей мы будем избирать»2.

McLuhan M. Understanding Media.– L,1967.– Р.263.

Lash Ch. The Minimal Self.– N-Y.–L., 1988.– P.133.

Следовательно, в теориях массовой коммуникации отразился переломный этап в культуре, высветился один из подходов к пониманию значения коммуникации в культуре, в качестве приоритетных утвердились социальнопрагматические ориентиры.

В настоящее время антропологическое измерение коммуникации, которое в гуманистической парадигме является безусловной прерогативой человека и предполагает свободное межсубъектное взаимодействие, характеристикой поздней современности становится динамическое развитие содержательной (коммуникативной) и технической (коммуникационной) сфер, которые являются средством преломления антропологической стороны коммуникации. В условиях виртуального пространства коммуникативный процесс можно представить как процесс взаимодействия «мнимых свобод», где личность превращается скорее в получателя информации, чем в творца информации. Информационные технологии, с одной стороны, дают человеку неограниченную свободу в выражении собственного отношения ко всем событиям, происходящим в мире, возможность быть услышанным на территории всего современного пространства; с другой, – они исключают возможность непосредственного присутствия в коммуникативном процессе, т.е «соучастия». Таким образом, виртуальная свобода отрицает наличие диалога, как особой формы коммуникации, основывающейся на принципе межсубъектного взаимодействия.

В современных условиях коммуникативной и информационной свободы, в связи с увеличением потоков социального воздействия на личность, меняется характер общения людей. От современной техники электронной связи, которая согласно Маклюэну, низвергла господство «времени и пространства» и «перевела диалог на глобальные масштабы», нельзя укрыться дома и изолироваться1. Преобладающим общением становится так называемое «формальное» общение, которое исключает передачу человеческих чувств, эмоций, глубоких личностных переживаний.

Это является одной из причин кризиса культуры. По мнению Э.Левинаса причина кризиса заключается в чрезмерной абсолютизации разума: «только основанный на cogito мир стал представляться человеку «человеческим». Это стало причиной представления человека в качестве «безымянной материи» и отчуждения человека от самого себя»2. Ученый считал, человек-фрагмент или человек-вещь наиболее востребованы информационными технологиями, предлагающими понятие «носитель» вместо «сообщения». «Носитель», включая индивида в интерактивную форму коммуникации, способен снимать интерсубъектное отношение, наполненное содержанием информации.

Человека больше не интересуют поиски собственной индивидуальности, в качестве «идеала» выступает «дивидуум» – многоликий и «делимый»

человек. «Господство интерактивности в качестве главного атрибута информационного обмена», – утверждают А.Бард и Я. Зодерквист, – «приведет к полной смене основ установившегося порядка, или к изменению парадигмы существования»3. Интерактивность породит консьюмтариат – новый «потребительский» класс, определяющий способ существования в сети и использование ее возможностей. Информационные технологии фрагментированной по целевому назначению в глобальной системе интегрированных коммуникаций, производство и распространение информации вводит человека в мир маркетинговых коммуникаций.

Содержательный аспект коммуникации все больше превращается в форму сообщения и все меньше затрагивает подлинные личностные смыслы.

Маклюэн М. Средство само есть содержание. // Информационное общество. – М., 2004.– С.347.

Левинас Э. Путь к Другому / Пер. Е. Бахтиной. – СПб., 2007.

Бард А., Зодерквист Я., Netoкратия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма. // Стокгольмская школа экономики в Санкт – Петербурге. – СПб,2004.– С. XI – XII.

Новые «личностные смыслы» носят поверхностный характер и становятся универсальными, а задача «содержательной» стороны коммуникации заключается в том, чтобы овладеть большим количеством «личностных смыслов», унифицировав их в один всеобщий потребительский смысл.

Таким образом, информационная коммуникация представляет собой проблематичным выявить коммуниканта и носителя сообщения. Человек постепенно теряет способность постигать предназначенные для него потребителем, не интересующимся не только тем, кто ее приготовил и с какой целью, но и не успевающим потреблять приготовленный для него продукт. В значительной степени этому способствуют и преобразования, происходящие с самими СМИ. Э.Тоффлер отмечает, что «в отличие от средств массовой информации периода Второй мировой войны, когда каждое из них действовало более или менее независимо друг от друга, новые средства массовой информации теснейшим образом связаны и слиты друг с другом, поставляя данные, образы, символы от одного к другому» 1.

Служащие редакций следят за экранами телевизоров, организаторы телевизионных «ток-шоу» заимствуют сюжеты из газет. «Все они зависят от факсов, компьютеров, электронной обработки текстов, электронных способов набора, цифровых изображений, электронных сетей, спутников и других связанных между собой технологий»2. СМИ взаимопроникают и питают друг друга, создавая некую систему, наделенную «невероятно большой властью, которая пронизывает всю нашу планету. Поэтому то, что Тоффлер Э. Метаморфозы власти.– М.,2003.– С.425.

Там же.– С.426.

на самом деле «работает» – это не «видеократия», а слияние воедино всех средств массовой информации»1.

Появление избыточной информации, которая является следствием глобального влияния СМИ на человека, оказывает существенное влияние на все процессы современного социокультурного бытия, зачастую их искажая.

В этой связи В.А.Мельянцев пишет: «Быстрый рост информации, ее обновление, качественное совершенствование сопровождается, как известно, стремительным увеличением вала избыточной, дублирующейся, неточной информации»2. Большое влияние на зависимость человека от информации оказывает глобальная сеть Интернет, позволяющая использовать необъятные информационные ресурсы, и всемирную электронную почту, масштаб информационного обмена стремительно увеличивается.3 На сегодняшний день огромное количество беспрерывно поступающей информации быстро забывается. Человек становится зависимым от избытка информации, он весьма приблизительно ориентируется не только в исторических событиях прошлого, но и в том, что было год, месяц, неделю назад. Для человека становится важным, насколько возможно в данной ситуации подчинить себе накопленную информацию и использовать ее в качестве основы для собственной коммуникации. И это вполне возможно, потому, что в условиях информационного общества формируется не только зависимость человека от информации, но и предоставляется человеку свобода в выборе необходимой ему информации. Однако, от человека потребуется немало усилий освободиться («показать свою свободу») от мешающей ему информации, для того чтобы не только систематизировать информацию, но и включаться на основе нее в коммуникативный процесс, который откроет новые информационные возможности. В информационно-коммуникативном Там же.

Мельянцев В.А. Информационная революция, глобализация и парадоксы современного экономического роста в развитых и развивающихся странах.– М., 2000– С.17.

Шишков Ю.В. Информационная революция.– //Глобалистика: Энциклопедия. «Диалог».– М., 2003.– С.394.

пространстве человек способен свободно интерпретировать информацию, трансформировать ее в знание с целью передачи его другим людям. В данном случае важно понять, каким образом передается информация, особенно, когда имеется ввиду человек и особенно когда речь идет о формировании его самореализации и идентичности.

Коммуникационный процесс, который постоянно вырабатывает новые унифицируя не только способы обработки и восприятия информации, но и культурные особенности. Поэтому становится все более необходимым вернуться к тем аспектам коммуникации, которые признают ценность одночасье культурные различия в обмен на сходство стереотипов и реакций потребителей все менее отвечает вызревающим в сети формам «Яидентичностей»1. Поскольку человек всегда претендовал на то, чтобы быть своеобразным мерилом коммуникативных процессов, задающим им свое человеческое измерение, представляется важным рассмотрение особенностей диалогового характера социокультурного взаимодействия.

Особую актуальность проблема диалогового социокультурного взаимодействия приобретает в настоящее время в связи с утратой ценности подлинной коммуникации, дающей человеку возможность раскрыть свою уникальность и неповторимость, продемонстрировать свою внутреннюю свободу и принадлежность к той или иной культуре. О диалоге как особой форме коммуникации сейчас много пишут и говорят, поэтому вполне обоснованно тема диалога вынесена в название VI Российского конгресса философов «Философия в современном мире: диалог мировоззрений»

(Н.Новгород,2012г.). Это означает, что как на общероссийском уровне, так и Толстых В.И. Будущее цивилизации в контексте диалога культур / В кн.: Диалог культур в глобализирующемся мире. – М., 2005. –С.168.

на мировом человечество волнуют качественно иные формы коммуникации, нежели форма «отправитель-получатель».

информационной культуры, обретения человеком свободного доступа к информации наблюдаются изменения в духовной жизни человека, связанные с заменой индивидуальности стандартами массового сознания. Глобальное коммуникативное пространство превращается в необходимое условие повседневного существования, а в межкультурные отношения вовлекается все больше людей. Их ценностные установки нередко различны, что осложняет взаимопонимание и усугубляет злободневность проблемы общения. Задачей современного гуманитарного знания является раскрыть смысл диалога как основополагающего фактора стабилизации и культурного развития любого общества. «Сегодня, – отмечает В.В.Миронов,– система коммуникации вынуждает вести диалог между культурами по своим законам и правилам. Культуры как бы погружаются в иную внешнюю для нее среду, которая пронизывает межкультурный диалог... В едином коммуникационном пространстве господствуют общие стереотипы, оценки, параметры требуемого и допустимого поведения, общедоступные, т.е. наиболее простые компоненты... Это общение со своим зеркальным отображением, причем по заданным стереотипам коммуникации... Возникает царство мертвой тождественности при огромной внешней активности»1.

В свое время И.Г.Гердер считал, что уровень развития культуры прямо пропорционально зависит от уровня развития человека этой культуры, что сопряжено с доступностью овладения культурными ценностями в общемировой цивилизации. Ученый видел необходимость диалога, который способствует обмену культурными достижениями. В этом случае человеку открывается уникальный мир культуры, он, становясь Миронов В.В. Коммуникация глобальная // Глобалистика: Энциклопедия. «Диалог»,–М.:

Изд-во «Радуга»,2003.–С.452.

«гражданином мира», получает возможность приобщиться к идеалам и ценностям древних и современных культур.

В сегодняшних теориях существует большое количество подходов к интерпретации диалога, среди которых доминируют два – информационный и феноменологический. Информационный аспект диалога акцентирует феноменологическая интерпретация предполагает взаимодействие «персональных целостностей», то есть миров, которые в процессе взаимодействия сохраняют свои особенности. Если в качестве субъектов диалога выступают культуры, то процесс взаимодействия наполняется интенциональным смыслом. Данный вывод лег в основу теории «диалога культур», предложенной М. Бахтиным, который понимал диалогическое сосуществование как основу гармоничного развития любой культуры.

Основой теории Бахтина явились учения О. Шпенглера, в которых автор отстаивает необходимость понимать культуры как личности. М.Бахтин доказал, что культуры способны вести диалог во времени и пространстве, в диалоге смысл одной культуры раскрывается в границах другой и становится достоянием всего человечества, « причем часто помимо сознательного «воления». По мнению Бахтина, современные культуры также могут быть вовлечены в диалог, несмотря на их специфику и функциональные особенности1.

взаимодействия культур, которые были выработаны культурой модерна, трансформацию проблема диалога. Принципы логоцентризма и линейности культуры, характерные для модерна, в эпоху постсовременности уступили место принципам диалогичности и плюрализма. Ю.Т.Каганов замечает, что в «рамках современной парадигмы это привело к формированию новых философских методов осмысления действительности и повышенному Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. – М., 1986.

вниманию к синергетике как такой области науки, которая имеет принципиально междисциплинарный характер и исследует явления в неравновесных, нелинейных, нестационарных открытых системах»1.

Новый контекст предполагает трактовку диалога как разновидности социокультурной коммуникации, направленной на понимание смыслов основополагающего в культурно-историческом развитии. В диалогическом понимании развития культур большое значение имеет утверждение «новой культуры мира», основанной на принципе компромисса и отказ от любых конфронтаций. Культурное сотрудничество, основанное на свободе и толерантности, уважительном отношении к другим культурам способно предотвратить различные социальные катаклизмы, как локальные так и глобальные2.

Усвоение ценностей культуры делает человека открытым для диалога и диалогичным способом: во-первых, как процесс интериоризации, то есть направленности культуры на внутренний мир человека, осмысленное усвоение человеком культурных ценностей и, во-вторых, как процесс экстериоризации, то есть перевод приобретенного человеком жизненного опыта во внешнюю сферу, как ответ человека на требования времени и культуры с целью творческих преобразований различных сфер общества. В идее диалога культур вырабатывается способ культурного взаимодействия, согласно которому бытие другого человека не просто «терпимо», оно укоренено в каждого из нас, внутренне насущно нашему собственному сознанию и бытию. Это означает, что современный диалог не приемлет, какого бы то ни было центризма, он утверждает необходимость поиска Каганов Ю.Т. Синергетика // Глобалистика : Энциклопедия. – М.,2003. – С. 918.

Кефели И.Ф. Судьба России в глобальной геополитике. – М., 2004. – С. 171.

результатов совокупной деятельности человека, а также способность отыскать в изменяющемся мире культурные ориентиры.

современного мира требует новых принципов и подходов к их изучению, одним из таких принципов является принцип плюрализма. Термин «плюрализм» впервые был использован Х.Вольфом для обозначения тех философских учений, которые принимали более двух основополагающих или первичных принципов бытия. Философский плюрализм актуализирует социокультурной проблематики современности. В силу этого следует признать ограниченным любой монизм, который не ориентирован на множественность и разнообразие жизненных форм, выражающих «плюралога» или «полилога». Несмотря на то, что в полилоге трактовка процесса взаимодействия понимается как взаимовлияние множества преимущественная значимость принадлежит все-таки диалогу. Диалог отличается от полилога наличием общей темы, как некоторого единого смыслообразующего направления. Полилог же выступает в качестве важной предпосылки диалога и его стороны, ведь в нем множественность еще не взаимодействует, происходит лишь предварительное ознакомление с позициями других. Диалог выступает в качестве самостоятельного, базового принципа межличностного и межкультурного взаимодействия. Ценность диалога состоит в том, что он, осуществляемый в различных формах, является тем механизмом социокультурного взаимодействия, который способен приблизить человека к подлинной коммуникации, выявить его духовную уникальность, обеспечить все большее понимание между культурами.

возможность не только оптимизировать межкультурное согласие, но и спровоцировать этнокультурную неприязнь. Диалог, как способ межкультурного взаимодействия способен осуществить ненасильственное разрешение конфликтов, когда взаимовлияние общающихся культур сохраняет их обособленность. Неудачи в осуществлении диалога, непонимание и неприятие другой культуры наносят тяжелый урон стабильности в обществе. Таким образом, диалог приобретает все большую значимость и ценность. «Ненасильственные действия, – пишет польский философ А. Гжегорчик, – это последовательное в этическом отношении поведение, направляемое отчетливым моральным идеалом, основанным на уважении и любви к противнику»1. Такое признание приводит к согласию, практическая реализация ценностей связана с поведением, «которое восприниматься и пониматься как реализация ценности»2, такое поведение может избежать столкновений и агрессии и утвердить равноправный партнерский диалог.

способствующих утверждению уникальности собственного «Я» является основным условием его приобщения к культуре. Ключевую роль в этом процессе играет такая категория как «свобода». В диалоге культур она функционирует в качестве механизма социокультурного взаимодействия.

Идея свободы в наши дни приобретает большую популярность, ибо свободный диалог, по нашему мнению, – это единственный из возможных способов познать и понять не только себя, но и других, то есть не только «Я», но и «Не-Я». Диалог осуществляется только в свободном взаимодействии с «Другим», к которому относятся как к особому миру, существующему по Гжегорчик А. Духовная коммуникация в свете идеала ненасилия // Вопросы философии.

–1992. – №3.– С.58.

Там же.

собственным законам, когда каждая из сторон, обладает такой мерой свободы и ненасилия, которая исключает отношение господства – подчинения.

нивелированию культурных различий, к исчезновению самоощущения человека внутри конкретной культуры и причастности его к своей культуре.

Однако, наряду с усилением информационно-коммуникационных процессов, которые приносят нивелировку культур, тем не менее, наблюдается тенденция отстаивания этнокультурной самобытности. «Культурные особенности приобретают вс большую ценность и порождают естественное желание сохранить культурные и характерные черты нации»1. Как показывает практика, процессы культурной динамики не ведут к формированию единой мировой культуры, а дают возможность существовать множеству самобытных культур, находящихся в диалоге и взаимодействии.

Культурные изменения могут привести к унификации в культурной жизни, но никак не к однообразию.

Современное российское общество находится в состоянии духовного и культурного кризиса, важнейшими проявлениями которого является утрата идентичности и культурная аномия, то есть такое состояние, когда культура не способна выполнять функцию национальной консолидации, а духовные ценности, которые составляют ядро российской культуры, утрачивают устойчивость и отличаются противоречивостью. В современных социокультурных условиях важно обратиться к диалогу, который понимается не только как универсальная модель социокультурного взаимодействия, но и как специфический способ урегулирования межкультурных противоречий и выработка стратегий по решению проблем, связанных с поиском взаимопонимания, необходимого в современных условиях развития российского общества. Несмотря на широкое распространение стереотипов Карлсон Ю.В. Тематизация повседневности в контексте российско-германского социокультурного взаимодействия: автореф…. дисс. канд. филос. наук.– Ставрополь, 2012.– С. 23.

информационной культуры, современная Россия не потеряла интерес к истокам национальной культуры, а потребность человека идентифицировать себя с определенной этнокультурой ощущается все сильнее.

охарактеризовать как амбивалентную. Это означает, что, с одной стороны, признается наличие множества равноправных и уникальных культур, а с другой, возникает необходимость формирования некоего интегрирующего начала, которое может создать необходимое для существования человечества в начале XXI столетия культурное единство. На наш взгляд, интегрирующим началом, которое делает возможным взаимодействие культур, является, выражаясь словами Л.П.Карсавина, «духовно-душевная деятельность человечества», лишенная «пространственной разъятости», имманентно ограниченность «в высшей сфере духовности»1. Заметим, что идеи Л.П.Карсавина, высказанные еще в XIX веке и связанные с особенностями осуществления культурного взаимодействия в многокультурном обществе, сегодня не утратили своей актуальности и научной ценности, ибо в них заложены мысли, которые могли бы лечь в основу современного понимания поликультурного общества и человека.

Роль диалогового взаимодействия при формировании поликультурной личности подчеркнута в свое время М.М.Бахтиным. Например, положение ученого о человеке «как уникальном мире культуры», вступающем в диалог с другим носителем культуры и созидающим себя в процессе такого поликультурности. Поликультурность понимается как готовность человека к диалогу, как умение воспринимать другую культуру такой какова она есть, понимать представителей другой культуры, получать возможность обогащения собственной культуры, приобщаясь к другой культуре. Сегодня формирование поликультурной личности нацелено на решение задач Карсавин Л.П. Философия истории.– М.,2007.– С.97-98.

противодействия негативным социальным и политическим явлениям, а также на сохранение своей культурной идентичности и самобытности в условиях культурного плюрализма.

На основании исследования свободы в контексте информационного общества можно сделать следующие выводы.

Смысл информационной эры, ее перспектив на сегодня еще не вполне ясен. Источником производительности в условиях информационного способа развития общества является технология производства и обработки информации, а также, что немаловажно, – формирование символической коммуникации. С одной стороны, превращение информации в товар, ее коммерциализация ставят под сомнение возможность свободного обмена общедоступной информацией. С другой стороны, заявляют о себе общественные интересы относительно управления информацией, конституируя обновленные публичные сферы и протестуя против подрыва основ общественной жизни и деморализации общества. В обществе постсовременности информационная свобода является одним из показателей проявления свободы человека. Погружаясь в виртуальное пространство, мир симулякров, человек приобретает огромное количество новых возможностей для того чтобы свободно раскрыть свою индивидуальность, например, в науке, искусстве, моделировании, творчестве и т.д. Одновременно человек подвергается опасности манипулирования со стороны средств информации, которые формируют стереотипы мышления и соответствующие нормы поведения. Вследствие этого, человек испытывает духовную пустоту, потерю возможности самостоятельно оценивать собственную деятельность и окружающую действительность. Это ведет к своеобразному «расщеплению»

личности, потере идентичности, чувству одиночества. Информационная перегрузка, как результат чрезмерного поглощения информации, указывает на неспособность человека усвоить информацию в полном объеме, в результате возникает зависимость человека от информационной среды.

В главе отмечается, что информационная свобода становится одним из факторов трансформации идентичности человека, формируется новая интерпретация собственного «Я», собственный выбор жизненной стратегии, позволяющий адаптироваться к условиям информационного пространства.

Формирование «смешанной идентичности» является своеобразным ответом на вызовы постсовременности.

В эпоху информационной раскрепощенности вполне можно ожидать появление новых форм социального взаимодействия и социальных изменений, осуществляемых посредством сети. Анализ коммуникации все явственнее обращен к человеческой практике, которая приобретает более глобальный и масштабный характер, одновременно уводя человека дальше продуцирование информации, игра с информацией оборачивается искажением самой коммуникации, уничтожением интерсубъективности в отношениях, трансформируя субъекта в объект, превращая его в простого носителя информации или «вещи», которая используется в информации.

Таким образом, информационная свобода превращается в информационную зависимость.

Гуманитарная направленность диалога состоит в том, что в нем осуществляется не простой обмен готовой информацией, а вовлечение свободных участников коммуникации в совместный процесс творчества новых общих культурных смыслов, которые способны преобразовать не только жизненный мир участников диалогического процесса, но информационный мир в целом. Современный диалог исключает проявления этноцентризма и культуроцентризма, а принципы толерантности и свободы становятся основополагающими в процессе диалогического взаимодействия между культурами. Именно в диалоге личность обретает жизненную осмысленность, в диалоге происходит ее становление. Подлинная свобода человека выражается в его способности понимать и воспринимать всю полифонию мира и постигать границы иного культурного пространства.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

концептуализировать ее как способ жизнеутверждения человека в контексте трансформирующегося общества, как нравственную категорию, отражающую особенности современного этапа общественного развития.

Основные результаты исследования состоят в следующем.

Рассмотрев генезис, эволюцию, а также основные направления и подходы к исследованию феномена «свобода» был сделан вывод, что в истории философии свобода рассматривалась в зависимости от понимания сущности человека, уровня его духовного развития, рациональной деятельности, социального статуса. Антропологическое понимание свободы сформировалось в эпоху Возрождения, когда на первый план выдвигается свободный человек, уверенный в собственных силах. Всесторонний анализ свободы был осуществлен представителями немецкой классической философией, которая, по сравнению со своими предшественниками, предельно расширила онтологическое понимание феномена свободы.

Интерпретируя свободу как сущностную черту человеческого бытия (Гегель), немецкие классики заложили основы рациональному подходу, основанному на понимании свободы как «естественного права человека».

Идея соединения свободы и справедливости в обществе получила свое развитие в философии марксизма. Экзистенциально-антропологическую линию в определении сущности свободы развивает зарубежный и отечественный экзистенциализм и персонализм. Обращаясь к человеку как уникальному миру свободы, философы рассматривали ее в нравственнорелигиозном аспекте. Так, Л.Толстой понимает свободу как процесс нравственного роста и духовного очищения, у Вл.Соловьева идея свободы связана с верой во Христа и с поиском духовного освобождения. Большой вклад в исследование сущности свободы внес Н.А.Бердяев, который рассматривал ее как целостное явление, уделив особое внимание социальному измерению свободы. Рассматривая общество как внутренне свободное согласие всех, русский философ подчеркивал нравственный и ценностный аспекты свободы.

Таким образом, учения о свободе как философской категории претерпевают эволюцию от эпистемологического понимания свободы в сторону ее осмысления как социокультурного явления. Свобода определяет уровень духовного развития человека, демонстрирует способность к свободному осмыслению окружающей его действительности независимо от влияния различных социокультурных факторов.

В ходе анализа свободы установлено, что в современном социальнофилософском дискурсе проблема свободы решается в контексте ценностной проблематики, которая оказалась тесно связанной с теориями коммуникации.

Рассматривая информацию как социокультурное явление, современные ученые обращают пристальное внимание на отношения людей в связи с использованием, передачей и переработкой информации. Сегодня можно говорить о достаточно разработанных информационных технологиях, которые устанавливают свои правила и стандарты тиражирования различных ценностей, в том числе и ценности свободы.

Новые тенденции в развитии представлений об обществе и культуре послужили источником формирования основных подходов в понимании свободы – персоналистского, гуманистического, информационного и либерального. Персоналистский и гуманистический подходы основаны на понимании свободы как способа жизнеутверждения человека, взаимосвязи свободы с ответственностью. В условиях преодоления духовнонравственного кризиса современной цивилизации и в результате определенных попыток придать ей ценностное содержание, мы можем утверждать, что свобода является обязательным условием «нравственной жизни» человека.

В современном трансформирующемся обществе проблема свободы связана с феноменом отчуждения, который отражает особенности процессов информатизации общества и проявляется в различных формах.

Отличительной чертой свободы эпохи «поздней современности» является отсутствие какой-либо предопределенности, стирание нравственных границ между поступками человека. Можно сделать вывод, что в обществе поздней современности информационные технологии расширяют грани свободы, нивелируя границы между реальной и виртуальной свободой.

В западных странах, а в последние годы и в России, свобода отражает преимущественно экономическую сторону жизни общества, как правило, без учета социально-нравственных ее параметров. Указанные «свободы», по существу, сводятся зачастую к установлению правил, согласно которым осуществляется функционирование общества и которые в небольшой степени отражают реальную действительность.

В ходе дальнейшего анализа мы пришли к выводу, что в условиях расширяющейся стереотипизации всех сфер жизнедеятельности человека, влияния СМИ на формирование образа жизни и поведения важную роль играет обретение внутренней свободы. Внутренняя свобода определяется как способность человека самостоятельно осуществить выбор, принять решение и реализовать его, благодаря активности сознания и воли. Другими словами, внутреннюю свободу можно определить как весь спектр проявлений субъективности человека, результат его рационального, эмоционального и чувственного миропонимания и волеизъявления.

Рассмотрение внутренней свободы как сущностной характеристики человека, позволило указать на тесную связь с проблемой ответственности, которая в современных учениях тесно связана с коммуникацией, так как ответственность реализуется в отношениях между людьми, характер которых зависит от степени восприятия долга. Ответственность также связана со свободным выбором, который человек делает по собственной воле и в соответствии с оценкой собственного опыта.

Теоретическое осмысление понятий свободы и ответственности позволило нам объяснить особенности проявления свободы в современном обществе. Современная реальность, которая создает условия для духовного кризиса, отчуждения личности, демонстрирует «деформацию» внутренней свободы, которая раскрывается в иллюзорности «выбора себя», ложных формах самореализации. В процессе общения с людьми человек часто вынужден «выбирать себя», то есть отстаивать свою точку зрения и, следовательно, вступать в конфликт с мнением и поступками других людей или, наоборот, принять мнение и действие (хотя и ошибочное) других.

Можно сделать вывод, что в первом случае наблюдается проявление внутренней свободы. Во втором – проявление конформизма, который подавляет индивидуальность человека и его внутреннюю свободу.

Информатизация общества ведет к расширению пространства свободы человека. Усовершенствование информационных технологий способствует тому, что человек освобождается от многих проблем, создается пространство свободы, которое должно быть (зачастую чем-то бессмысленным) заполнено. В результате могут возникнуть различного рода духовно-нравственные противоречия, которые не были ранее известны человечеству. Это позволяет сделать вывод, что информационное общество – это реальность, которую нельзя назвать абсолютно беспроблемной и позитивной. Информатизация является фактором формирования виртуального пространства, в котором ключевую роль играют СМИ.

Созданный информационной системой мир симулякров задает нужные стереотипы мышления, гарантированную оценку общественных явлений. В результате сужаются границы межличностной коммуникации, что приводит к ощущению одиночества, кризису собственного «Я», отсутствию гармоничного общения между людьми. При исследовании свободы в контексте трансформирующегося социокультурного пространства мы пришли к выводу, что, с одной стороны, современный человек обретает неограниченную возможность для свободной демонстрации своих индивидуальных качеств, а с другой, – человек превращается в «пленника»

заданных ему стандартов, правил поведения и мышления, тем самым ограничивая свою подлинную свободу, превращая себя в инструмент информационной, политической, духовной экспансии.

Информация, которая с большой скоростью перемещается от одного субъекта к другому, становится самостоятельным объектом, и благодаря большим возможностям, предоставляемым компьютерными сетями, она приобретает большую ценность. Информационная свобода рассматривается как результат информатизации пространства, как умение свободно выражать свои мысли и суждения с осознанием ответственности за каждое сказанное слово.

представление об идентичности. Новая интерпретация своего «Я»

способствует формированию феномена «смешанной идентичности», которую необходимо рассматривать как следствие трансформаций социокультурных реалий современного общества. Изменение прежних форм идентичности, ведт к ее кризису, который детерминирует различные негативные явления и тенденции индивидуального и социокультурного уровня. Наиболее характерным для современного периода является кризис культурной идентичности. Важнейшей предпосылкой преодоления культурного кризиса и восстановления культурной идентичности, по нашему мнению, должно быть возрождение таких духовных ценностей, которые могли бы составить ядро культуры, определив ее уникальность и самобытность.

распространение получила информационная коммуникация, которую можно представить как процесс взаимодействия «мнимых свобод», где человек превращается скорее в получателя информации, чем в ее творца.

Информационные технологии, с одной стороны, предоставляют человеку неограниченную свободу в выражении собственного отношения ко всем возможность непосредственного присутствия в коммуникативном процессе, т.е. «соучастия». Содержательная сторона коммуникации все более превращается в сообщение и все менее затрагивает «личностные смыслы», которые начинают носить поверхностный и универсальный характер.

Поэтому цель средств коммуникации состоит в том, чтобы как можно больше охватить «личностных смыслов» и унифицировать их в один всеобщий потребительский смысл.

В связи с утратой ценности подлинной коммуникации, особую актуальность приобретает диалоговое взаимодействие, которое позволяет человеку раскрыть свою уникальность и неповторимость, продемонстрировать свою внутреннюю свободу и принадлежность к той или иной культуре.

В последнее время диалог содержит в себе определенную противоречивость, что выражается в следующем. С одной стороны, диалог как универсальный способ социокультурного взаимодействия способствует пониманию между представителями различных культур и раскрытию самобытности отдельной культуры. Благодаря диалогу культура отдельного народа становится достоянием всего человечества. С другой стороны, неумение выстраивать диалог, подчеркивание культурных различий становятся причинами этнокультурных конфликтов. Сегодня оптимизация диалога культур в большой степени зависит от качества поликультурного образования, в котором доминирующим должен стать гуманистический подход. Поликультурность понимается как готовность человека к диалогу, как умение воспринимать другую культуру такой, какова она есть, понимать представителей другой культуры, получать возможность обогащения собственной культуры, приобщаясь к другой культуре. В настоящее время формирование поликультурной личности нацелено на решение задач противодействия негативным социальным и политическим явлениям, а также на сохранение своей культурной идентичности и самобытности в условиях культурного плюрализма.

Таким образом, исходя из результатов социально-философского исследования свободы, можно определить перспективные направления исследования данной проблематики. При этом нужно учитывать тот факт, что дальнейшая информатизация общества наглядно демонстрирует необратимый процесс трансформации традиционных представлений о нравственных категориях, в том числе категории свободы. В этих условиях существенным образом трансформируются сложившиеся балансы свободы и жизнедеятельности общества. Поэтому важным является дальнейшее осмысление этой проблематики с учетом нового теоретического и эмпирического материала. Уникальные свойства информационных технологий требуют рассмотрения новых аспектов в изучении свободы и форм ее реализации. Наиболее перспективным направлением в данном контексте является исследование взаимосвязи свободы и творчества, где творчество является источником и условием проявления подлинной свободы.

Перспективной остается и проблема диалогического социокультурного многолинейности социокультурного развития.

В условиях виртуальной свободы на первый план выходят предотвращает, но зачастую усугубляет одиночество индивида посредством создания иллюзии общения. Потеря смысла жизни способствует появлению чувства непонимания и отчуждения, что впоследствии побуждает человека к поиску новых смыслов своего существования. Смена традиционных ценностей в эпоху информатизации социокультурного пространства часто приводит к повышению агрессии в различных сферах общества, особенно в молодежной среде.

Всестороннее рассмотрение этих аспектов также требует своего дальнейшего исследования.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ

ЛИТЕРАТУРЫ

Аббасова, Н.Т. Опыт инаковости Другого в философии Э.Левинаса [Текст] / Н.Т.Аббасова // Вестн. Самар. гос. ун-та. Гуманитарная серия.

– Самара, 2007.–№5/1(55).– С.94-99.

Абдеев, Р.Ф. Философия информационной цивилизации [Текст] / Р.Ф.

Абдеев. – М.: Владос, 1999. – 336 с.

Абрамов, М.А. Неопределенность свободы [Текст] / М.А.Абрамов. // Вопросы философии. – 1996.– №10.– С. 29–44.

Андреев, Л.Г. Жан Поль Сартр: свободное сознание и XX век[Текст] /– Л.Г.Андреев.– М.: Geleos, 2004. – 308с.

Минск,2001.– 654с.

Артемов, В.М. Свобода и нравственность [Текст] / В.М. Артемов. – М.: Канон, 2007.– 223с.

Архангельская, И.Б. Герберт Маршал Маклюэн: от исследования литературы к теории масс-медиа [Текст] / И.Б.Архангельская– М.: Издво МГУ, 2007.– 210с.

Архангельская, И.Б. Маршал Маклюэн: Путь к теории медиа. [Текст]/ И.Б.Архангельская. – LAP Lambert Academic Publishing, 2011.–381c.

Асмолов, А.Г., Асмолов Г.А. От Мы-медиа к Я-медиа: трансформация идентичности в виртуальном мире [Текст]/ А.Г.Асмолов, Г.А.Асмолов.

// Вопросы психологии. – 2009.– №3.–С. 15–23.

Бакштановский, В.И. Моральный выбор личности: альтернативы и 10.

решения [Текст] / В.И. Бакштановский.– М.: Политиздат,1983.–376с.

Баранова, Т.С. Теоретические модели социальной идентификации 11.

личности [Текст] / Т.С.Баранова. // Социальная идентификация личности. Т.1. – М.: Институт социологии РАН, 1998.– С. 89–96.

Бард, А., Зодерквист, Я., Netoкратия. Новая правящая элита и жизнь 12.

после капитализма [Текст]. А.Бард, Я.Зодерквист. // Стокгольмская школа экономики в Санкт – Петербурге. – СПб,2004.– 205с.

Барлоу, Дж.П. Декларация независимости киберпространства 13.

http://www.zhurnal.ru/stanff/gorny/translat/deklare.html.) Бауман, З. От паломника к туристу [Текст] / З.Бауман. // Ведомости 14.

НИИ прикладной этики ТГНУ.–Вып.6.–Тюмень,1996.– С.10–17.

Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества [Текст] /М.М.Бахтин. – 15.

М.: Искусство, 1986. – 424с.

Беляева, Н.А. Русская культура и русская философия: от древности до 16.

наших дней [Текст] / Н.А.Беляева.– М.: «АСТ», 2012. – 476с.

17.

//Социологические исследования.– 1990.–№7.–С.127-141.

Бергер, П., Лукман, Т. Социальное конструирование реальности.

18.

Трактат по социологии знания [Текст] / П.Бергер, Т.Лукман.– М.:

Медиум, 1995. – 323с.

Бердяев, Н.А. О назначении человека. Опыт парадоксальной этики 19.

[Текст] /Н.А.Бердяев.– М.: Республика,1993.–383с.

Бердяев, Н.А. Самопознание (опыт философской автобиографии) 20.

[Текст] / Н.А.Бердяев.– М. :АСТ, 2007.– 470с.

Бердяев, Н.А. Философия свободы [Текст] / Н.А.Бердяев.– М.:

21.

Оникс,2011.– 166с.

Бердяев, Н.А.Смысл творчества (опыт оправдания человека) [Текст]/ 22.

Н.А.Бердяев.–М.:АСТ, 2010.-416с.

Березин, В.М. Массовая коммуникация: сущность, каналы, действия 23.

[Текст] / В.М.Березин. – М.,2003.–219с.

Берлин, И. Философия свободы. Европа[Текст]/ И.Берлин.– М.: Новое 24.

литературное обозрение,2001.– 388с.

Бланшо, М. Неописуемое сообщество [Текст] / М.Бланшо. – Перевод с 25.

фр. Ю. Стефанова. – М.: Московский философский фонд, 1998. –39с.

Бодрийяр, Ж. Система вещей [Текст] / Ж. Бодрийяр.– М.: Рудомино, 26.

1994.–24с.

Бубер, М. Два образа веры [Текст] / М.Бубер.– М.: Республика, 1995. – 27.

Бурдье, П. Начала [Текст] / П.Бурдье.– М.: Социо-Логос,1994. –288с.

28.

Быховский, Б.Э. Шопенгауэр [Текст] / Б.Э.Быховский. – M.: Мысль, 29.

Бычко, И.В. Познание и свобода [Текст] / И.В.Бычко. – М.:

30.

Политиздат,1969. – 215с.

Бычко, И.В. В лабиринтах свободы [Текст] / И.В.Бычко.– М., 1976.– 31.

Бычков, В.В. Эстетика [Текст] / В.В.Бычков.– М.: Юнити–Дана, 2003.– 32.

Бэкон, Ф. Сочинения [Текст] / Ф.Бэкон. – Т.1.– М.,1971. – 572с.

33.

Вакулич, Н. Р. Свобода и личность : Социокультурные основания :

34.

дисс... канд. философ. наук [Текст] /Н.Р.Вакулич. – Саратов, 2001.– Вебер, М. Протестантская этика и дух капитализма [Текст] / М.Вебер.

35.

// Избранные произведения.– М.:Прогресс,1991. – 808с.

Веллмер, В. Модели свободы в современном мире[Электронный 36.

ресурс]/ А.Веллмер – http://www.smolsoc.ru/index.php/home/2009-12-28Ганюшкин, Б.В. К вопросу о концепции интеллектуальной свободы в 37.

современном обществе: (Философско-правовые аспекты) [Текст] / Б.В.Ганюшкина. // Московский журнал международного права. – M., Гегель, Г.В.Ф. Философия права [Текст] / Г.В.Ф.Гегель. – М.: Мысль, 38.

Гегель, Г.В.Ф. Философия религии: в 2-х т. [Текст] / Г.В.Ф.Гегель. – 39.

М.: Наука, 2006. – Т.2. – 540с.

Гейтс, Б. Дорога в будущее [Текст] / Б.Гейтс.– М.,1996.– 77с.

40.

Гертых, В. Свобода и моральный закон у Фомы Аквинского [Текст] / 41.

В.Гертых. // Вопросы философии.–1994.–№1. – С.35-48.

Гжегорчик, А. Духовная коммуникация в свете идеала ненасилия 42.

[Текст] / А.Гжегорчик. // Вопросы философии. –1992. – №3.– С.28–37.

Гидденс, Э. Стратификация и классовая структура [Текст] /Э.Гидденс.

43.

// Социологические исследования.– 1992. –№ 9. –С. 112—123.

Гидденс, Э. Судьба, риск и безопасность [Текст] /Э.Гидденс.// THESIS.

44.

Гидденс, Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь 45.

[Текст] / Э.Гидденс. – М.: «Весь мир», 2006.– 120с.

46.

/В.М.Глушков.– М.: Наука,1987. – 552с.

Гоббс, Т. Сочинения: В 2т. [Текст] / Т.Гоббс. – Т.1.–М.,1989.– 627с.

47.

Голубенко, В.П. Свобода и необходимость [Текст] / В.П.Голубенко. – 48.

M.: Наука, 1974. – 200с.

Горохов, В. Г. Научно-техническая политика в обществе не-знания 49.

[Текст] // В.Г.Горохов. –Вопросы философии. – 2007. – № 12. – С. 47Грибанов, Д.В. Правовое регулирование кибернетического 50.

пространства как совокупности информационных отношений: автореф.

дисс. … канд. юридич. наук [Текст] / Д.В.Грибанов. –Екатеринбург, 2003.–165с.

Давидович, В.Е., Каган, М.С. Диалектика свободы и необходимости 51.

[Текст] / В.Е.Давидович, М.С. Каган. // Философские науки. – 1985. – 52.

концепция, теория и условия формирования [Текст] /Е.И.Дворникова. – Ставрополь,2005.– 256с.

Делез, Ж. Симулякр и античная философия [Текст] / Ж.Делез.М.,1995.– 472с.

Делз, Ж., Гватари, Ф. Капитализм и шизофрения. Анти-Эдип 54.

[Электронный http://www.gramotey.com/?open_file=1269057434.

Диденко, О.Н. Проблема свободы личности в информационном 55.

обществе [Текст] / О.Н.Диденко. – М.: «Логос», 2007– 305с.

Дюркгейм, Э. О разделении общественного труда. Метод социологии 56.

[Текст] / Э.Дюркгейм. – М.: Наука,1991.–575с.

Еляков, А.Д. Информационная перегрузка людей [Текст] / А.Д.Еляков.

57.

//Социологические исследования.– 2005–№5.–С.33–43.

Еляков, А.Д. Современная информационная революция [Текст] 58.

/А.Д.Еляков. //Социологические исследования.– 2003–№10.– С.104– Ершов, Ю.А. Пределы свободы и беспредел индивидуализма [Текст] / 59.

Ю.А.Ершов. //Человеческая ориентация социального и научнотехнического прогресса. – Новосибирск, 1992. – С.93-97.

Зотов, А.Ф. Метафизика свободы [Текст] / А.Ф.Зотов. // Свободная 60.

мысль. – 2002. – № 3.– С.65-76.

Иванов, Д.В. Виртуализация общества. Версия 2.0[Текст]/Д.В.Иванов.

61.

– СПб., 2002.–218с.

62.

общественных изменений [Текст]/ Д.В.Иванов.– СПб., 2002–184с.

63.

http://www.soc.pu.ru/publications/pts/divanov.html;

Ильин, И.А. Путь духовного обновления [Текст] / И.А.Ильин.–М.:

64.

«Альта-Принт, 2006.–448с.

Ильин, И.А. Путь к очевидности [Текст] / И.А.Ильин. – М.:АСТ,2011.– 65.

Иноземцев, В. Л. Современное постиндустриальное общество: природа, 66.

противоречия, перспективы [Текст]/ В.Л.Иноземцев. – М.: Логос, 2000.

Ионин, Л.Г. Идентификация и инсценировка [Текст]/ Л.Г.Ионин. // 67.

Социологические исследования.–1995 – №4.– С.61– 79.

Каганов, Ю.Т. Синергетика [Текст] /Ю.Т.Каганов // Глобалистика :

68.

Энциклопедия. – М.: «Радуга»,2003. – 1327с.

Камю, А. Творчество и свобода [Текст] / А.Камю. – М.: «Радуга»,1990.– 69.

Кант, И. Критика практического разума [Текст] / И.Кант. – Соч.– 70.

Т.4(1). – М.,1965.– 630с.

Капитонов, Э.А.Символический интеракционизм [Текст] Э.А.Капитонов // Социология XX века.– Ростов н/Д.,2006.– С.215-267.

Карлсон, Ю.В. Тематизация повседневности в контексте российскогерманского социокультурного взаимодействия: автореф. дисс. … канд.филос. наук. [Текст] / Ю.В.Карлслон. – Ставрополь, 2012.– 26с.

Карсавин, Л.П. Философия истории [Текст] / Л.П. Карсавин. – М.:

73.

АСТ,2007. – 768с.

Кастельс, М. Информационная эпоха. Экономика, общество и культура 74.

[Текст] / М.Кастельс.– М.:АСТ, 2000.– 320с.

Кефели, И.Ф. Судьба России в глобальной геополитике [Текст] / 75.

И.Ф.Кефели. – СПб.: «Северная звезда», М., 2004. – 286с.

Клеман, Ю.В. Вопросы о человеке [Текст] / Ю.В.Клеман.– М.,2002.

76.

Колосов, В.И. Отчуждение как социокультурный феномен [Текст] / 77.

В.И.Колосов.– Саранск, 2009– 219с.

Кондратьева, О.И. Самоутверждение личности: необходимость и 78.

свобода. Проблемы социального познания [Текст] / О.И.Кондратьева. – Новосибирск, 1980. – 297с.

Конев, В.А.Человек в мире культуры (Человек, культура, образование) 79.

[Текст] / В.А.Конев.– Самара: Самарский университет, 1999.

Костина, О.В. Онтология коммуникации [Текст] / О.В.Костина.– 80.

Саратов,2004. – 152с.

Курашов, В. И. Философия: познание мира и феномены технологии 81.

[Текст] / В.И.Курашов – Казань: КГТУ, 2010. – 327 с.

Кутырев, В.А. Философия постмодернизма [Электронный ресурс] / 82.

В.А.Кутырев:http://samlib.ru/k/kutyrew_w_a/filosofijapostmodernizma.sht Лахин, Л.А. К вопросу о внутренней свободе личности [Текст] / Лахин 83.

Л.А. //Свобода и справедливость. – Нижний Новгород, 1993. – С.74– Лебон, Г., Тард, Г. Психология толп. Мнение и толпа [Текст] / Г.Лебон, 84.

Г.Тард. – М.: Институт психологии РАН,1998.–416с.

Левин, Т.Д. Свобода и покинутость. Методологический анализ [Текст] 85.

/Левин Т.Д. //Вопросы философии. – 1997. – № 1. – С.56-68.

Левинас, Э. Путь к Другому [Текст] / Э.Левинас. // Пер. Е. Бахтиной. – 86.

СПб.: Изд-во СПбГУ, 2007. – 240 с.

Левицкий, С.А.Трагедия свободы [Текст] / С.А.Левицкий.– М. :Канон, 87.

Лессиг, Л. Свободная культура [Текст] /Л. Лессиг.– М.: Прагматика 88.

культуры, 2007. – 430с.

Леденева, Е.В. Ничто у Сартра и Гегеля / [Электронный ресурс]– 89.

Е.В.Леденева: http://www.intelros.ru/readroom/credo_new/k2-2013/19209nichto-u-sartra-i-gegelya.html Логанов, И.И. Свобода личности [Текст] / И.И.Логанов. – М.: Мысль, 90.

Локк, Дж. Опыт о человеческом разумении [Текст] / Дж.Локк. – Соч. В 91.

8т.– Т. 1.– М.: Мысль, 1985.– 621с.

Лурье, С.В. Историческая этнология [Текст] / С.В.Лурье.– М.:

92.

«Гаудеамус», 2004.– 624с.

93.

печатающего[Текст] / М.Маклюэн.– М.:Академический проект,2013.– Маклюэн, М. Средство само есть содержание [Текст] / М.Маклюэн. // 94.

Информационное общество. –М.:АСТ,2004.–С. 337–362.

Мамардашвили, М. Из лекций по социальной философии [Текст] / 95.

М.Мамардашвили. //Социологический журнал.–1994.–№3.–С.28-41.

Маркс, К., Энгельс, Ф. [Текст] / К.Маркс, Ф.Энгельс.– Соч. – 2-е изд. – 96.

Т. 20.– М.,1985.

Марченко, М.Н. Общая теория государства и права [Текст] / 97.

М.Н.Марченко. – М.,2005.–376с.

Мацевич, И.Я. Феномен «постинформационного общества» как объект 98.

intelros.ru›pdf/mediafilosofia_2/14.pdf 99.

парадоксы современного экономического роста в развитых и развивающихся странах [Текст] / В.А.Мельянцев.– М.: Издательский центр Института стран Азии и Африки при МГУ им. М.В.Ломоносова, 2000.–427с.

100. Миронов, В.В. Коммуникация глобальная // Глобалистика:

Энциклопедия. «Диалог» [Текст] / В.В.Миронов. – М.: «Радуга»,2003.

101. Миюскович, Б. Одиночество: междисциплинарный подход [Текст] / Б.Миюскович. // Лабиринты одиночества (сборник статей). / Под ред.

Н.Е. Покровского. – М.: Прогресс, 1989.– 624с.

102. Моль, А. Социодинамика культуры [Текст] / А.Моль.– М.:

Прогресс,1973.– 326с.

103. Мотрошилова, Н.В. Идейная борьба вокруг философии Спинозы: К проблеме соотношения детерминизма и свободы [Текст] Н.В.

Мотрошилова. // Философские науки. – 1982. –№ 6. –С.120-130.

104. Мунье, Э. Манифест персонализма [Текст] / Э. Мунье Э.– М.:

Республика, 1999.– 597с.

105. Мхитарян, Т.Е. Свобода и историческая необходимость [Текст] / Т.Е.Мхитарян. – Ереван, 1976. – 283с.

106. Мясников, А.Г. О влиянии критической философии Канта на мировоззрение Льва Толстого [Текст] /А.Г.Мясников. // Известия ПГПУ им. В.Г.Белинского. – Пенза, 2011.– №23.– С.34-41.

107. Нарский, И.С. Категория свободы у Канта [Текст] / И.С.Нарский.

//Кантовский сборник. – Калининград, 1993. – Вып. 17. – С.12-21.

108. Неретина, С.С. Время культуры [Текст] / С.С. Неретина, А.П.Огурцов.

– СПб.: РХГИ, 2000. –279с.

109. Николаева, Л.В. Свобода – необходимый продукт социального прогресса [Текст] / Л.В.Николаева. –M.: МГУ, 1964. – 292с.

110. Никонов, К.М. Социальная активность и свобода личности [Текст] / К.М.Никонов. // Социальная активность и духовное богатство личности. – Волгоград, 1980. – С.72-86.

111. Ницше, Ф. Сочинения. В 2-Т [Текст] / Ф.Ницше. – Т.1.– М.,1990-Т.1.– М.: Мысль.– 406с.

112. Ноговицын, О.М. Ступени свободы: логико-исторический анализ категории свободы [Текст] / М.Ноговицын. – Л., 1990.– 357с.

113. Одуев, С.Ф. Свобода и необходимость в истории [Текст] / С.Ф.Одуев. // Философские науки. – 1983. – № 6.–С.81-87.

114. Ойзерман, Т.И. Философия Гегеля как учение о первичности свободы [Текст] / Т.И. Ойзерман. // Вопросы философии. – M., 1993. – № 11. – С.57-70.

115. Ойзерман, Т.И. Этикетология Канта и ее современное значение [Текст] / Т.И.Ойзерман. //Вопросы философии. – 1997. – № 3. – С. 103–114.

116. Оссовская М. Рыцарь и буржуа. Исследования по истории морали [Текст] / М.Оссовская. – М.: Прогресс,1987.–528с.

117. Павлович, П.А. Детерминанты человеческой свободы [Текст] / П.А.Павлович. //Социальный детерминизм и научно-технический прогресс. – Л.: ЛГУ, 1982. – С.124-134.

118. Пахоный, А.Ф. Свобода и ответственность (социологический аспект проблемы) [Текст] / А.Ф.Пахонный. – Харьков: Основа, 2002. – 159с.

119. Перваков, В.Ю. Ответственность в контексте социокультурного исследования [Текст] / В.Ю.Перваков.– Минск, 2004. – 314с.

120. Плеханов, Г.В. К вопросу о роли личности в истории [Текст] / Г.В.Плеханов. // Избр. филос. произведения – В 5Т. –Т.2– М.,1956.– 121. Проблема идентичности: человек и общество на пороге третьего тысячелетия [Текст] // Вестник института Кеннана в России. – Вып. 2.– М., 2002.– 117с.

122. Прослигин, Н.Е. Проблема свободного выбора и активности личности [Текст] / Н.Е.Прослигин. – Краснодар,2002. –273с.

123. Прохоров, Е.П. Журналист в демократическом обществе: творческая свобода и социальная ответственность [Текст] / Е.П.Прохоров. // прочтения проблемы.– В 2-х ч.–Ч.1.–М.,2003.– 149с.

К.Э.Разлогов. –М.: Искусство, 1981.–265с.

125. Ракитов, А.И. Информация, наука, технология в глобальных исторических изменениях [Текст] / А.И.Ракитов. – М., 1998.–104с.

трансформационно-компьтерном мире: дисс…. канд. филос. наук [Текст] / Н.В.Рейнгардт. – Курск,2006. – 136с.

127. Рикер, П. Повествовательная идентичность [Текст] / П.Рикр. // Герменевтика. Этика. Политика. – М., 1995.–С.19-27.

128. Рузова, Л. А. Социально-философские аспекты проблемы одиночества в современном обществе [Текст] /Л.А.Рузова. // Проблемы гуманизации вузовского образования. – 2000. – Вып. 6.– ч. 3.–С.76–87.

129. Руткевич, A.M. От Фрейда к Хайдеггеру. Критический очерк экзистенциального психоанализа [Текст] / А.М.Руткевич. – М.:

Политиздат, 1985. –175с.

130. Савчук, В.В.Конверсия искусства [Текст] /В.В.Савчук. – СПб.:

Петрополис,2001.– 156с.

131. Сакутин, В. А. Феноменология одиночества: опыт рекурсивного постижения [Текст] / В.А.Сакутин.– Владивосток, 2003.– С.242.

132. Сартр, Ж.-П. Стена [Текст] / Ж.П. Сартр // Избранные произведения.– М.: Искусство, 1992.–С.194–201.

133. Сартр, Ж.П. Экзистенциализм – это гуманизм [Текст] / Ж.П.Сартр // Сумерки богов.– М.: Политиздат,1990.– С.319–344.

134. Сикорский, Б.Ф. Перспективы человека в свете гуманистических идей западной философии XX века [Текст] / Б.Ф.Сикорский. – Курск,2005.– 135. Симонов, А.К. Свобода СМИ – условие и гарантия открытости общества [Текст] /А.К.Симонов // Социальная ответственность журналиста: опыт современного прочтения проблемы. – В 2-х ч. –Ч. 1.

– М., 2003.– С.37–43.

136. Ситниченко, Л.А. Человеческое общение в интерпретациях современной западной философии [Текст] /Л.А. Ситниченко.– Киев:

Наукова думка, 1990.– 109с.

137. Скворцов, Л.В. Информационная культура и цельное знание [Текст] /Л.В.Скворцов.– М.: МБА, 2011.–440с.

138. Слободчиков, И.М. Факторы социально-педагогического прогнозирования одиночества в подростковом возрасте [Текст] / И.М.Слободчиков // Вопросы гуманитарных наук– 2005– №6.–С.7–15.

139. Смирнов, В.И. Информационные системы и современный мир (теория и методология) [Текст] / В.И.Смирнов.– СПб.: Лань,2010.–311с.

140. Соловьев, В.С. Оправдание добра: Нравственная философия [Текст] / В.С.Соловьев. – М.: Акад. Проект, 2010. –671с.

141. Спиноза, Б. Этика [Текст]/ Б.Спиноза.–М.: Азбука,2012.–352с.

142. Типсина, А.Н. Немецкий экзистенциализм и религия [Текст] / А.Н.Типсина.–Л.: ЛГУ, 1984.– 217с.

143. Толстой, Л.Н. Путь жизни [Текст] / Л.Н.Толстой. – М.: Эксмо, 2009.– 144. Толстой, Л.Н. Исследование догматического богословия [Текст] / Л.Н.Толстой // Полн. собр.соч.–Т.23.– С.241–350.

145. Толстых, В.И. Будущее цивилизации в контексте диалога культур [Текст] / В.И.Толстых // Диалог культур в глобализирующемся мире. – М., 2005. –168с.

146. Тоффлер, А. Футурошок [Текст] /А.Тоффлер.– СПб.: Лань2007.–464с.

147. Тоффлер, Э. Метаморфозы власти [Текст] / Э.Тоффлер.– М.:

АСТ,2003.–425с.

148. Тощенко, Ж.Т. Социология [Текст] / Ж.Т.Тощенко.– М.: Прометей, 2005.– 464с.

149. Тюрина, И.К. Великое пророчество: Философская концепция М.Маклюэна[Текст] / И.К.Тюрина.– М.:Академический проект, 2005.– 150. Фихте, И.Г. Назначение человека [Текст] / И.Г.Фихте.– М.:АСТ, 2005. – 151. Франк, С.Л. Непостижимое (Онтологическое введение в философию религии) [Текст] /С.Л.Франк.– М.,2007. – 861с.

152. Фромм, Э. Бегство от свободы [Текст] /Э.Фромм.–М.:АСТ,2012– 112с.

153. Фромм, Э. Иметь или быть? [Текст] / Э.Фромм. – М.: Аст, 2000.– 400с.

154. Хайдеггер, М. Бытие и время [Текст] / М.Хайдеггер. – М., 1998.–452с.

155. Хсле, В. Кризис индивидуальной и культурной идентичности [Текст] / В.Хсле //Вопросы философии.– 1994. – №10. – С.112-123.

156. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир– эпоха Просвещения [Текст].–М.,2001.– 157. Черникова, В.Е. Художественная коммуникация: философский анализ теорий XX века [Текст] /В.Е.Черникова.– Харьков: Основа,1996.– 165с.

158. Черникова, В.Е., Волова, Л.А. Межкультурная коммуникация в поликультурном пространстве: основные черты и особенности [Текст] / В.Е.Черникова, Л.А. Волова. – Пятигорск, 2005. – 166с.

159. Черникова, В.Е., Молчанова, Е.Н., Климова, Л.Е. Масс-медиа в культуре информационного общества. [Текст] / В.Е.Черникова, Е.Н.

Молчанова, Л.Е. Климова.– Ставрополь,2007.– 142с.

160. Шафоростов, А.И. Самоидентификация личности [Текст] /А.И.Шафоростов. – Иркутск, 2004.– 186с.

161. Шелер, М. Человек и история [Текст] / М.Шелер // Человек: образ и сущность: Гуманитарные аспекты. – М., 1991. – С. 133–159.

162. Шеллинг, В.Й. Сочинения – В 2 Т. [Текст] /В.Й.Шеллинг. – Т.1– М.,2007.–484с.

163. Шестов, Л.И. Киргегард и экзистенциальная философия (Глас вопиющего в пустыне) [Текст] / Л.И.Шестов.–М.:АСТ, 2002– 304с.

164. Шишков, Ю.В. Информационная революция [Текст] / Ю.В.Шишков //Глобалистика: Энциклопедия. «Диалог».–М.: «Радуга», 2003.– 1327с.

165. Шопенгауэр, А. Свобода воли и нравственность [Текст] / А.Шопенгауэр.– М.: Республика, 1992.–448с.

166. Шубкин, В.Н. Насилие и свобода [Текст] / В.Н.Шубкин.–М., 1996.– 167. Шубнякова, Б.П. Свобода общества и личность [Текст] /Б.П.Шубняков.

– Ярославль: ЯГПИ им. К.Д.Ушинского, 1967. – 260с.

168. Шубнякова, Б.П., Нажмудинов, Г.М. Свобода как социальный и духовно-психологический феномен [Текст] /Б.П. Шубнякова, Г.Н.

Нажмудинов. – Ярославль, 2001.– 376с.

169. Эко, У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию [Текст] /У.Эко. – СПб.: Петрополис,1998.– 432с.

170. Элиас, Н. Общество индивидов [Текст] / Н.Элиас. – М.: Праксис, 2001.–331с.

171. Элиас, Н. Придворное общество [Текст] / Н.Элиас.– М.: Праксис, 2002. –368с.

172. Энциклопедия Ума, или Словарь избранных мыслей авторов всех народов и всех веков.– М.,1998.

173. Эриксон, Э. Идентичность: Юность и кризис [Текст] /Э.Эриксон. –М.:

Прогресс, 1996.– 352с.

174. Яковлев, А.И., Катыс, Г.П. Виртуальная реальность – новая информационная технология человеко- машинного взаимодействия [Текст] /А.И.Яковлев, Г.П. Катыс.– М.: «Международная инженерная академия»,1999.– 287с.

175. Ярославцева, Е.И. Самореализация личности в системе социальных отношений [Текст] /Е.И.Ярославцева.– М.:АСТ, 2012.–160с.

176. Ясперс, К. Истоки философии и ее цель [Текст] / К.Ясперс. – Вып.2.– М.: Политиздат, 1991.–435с.

177. Ясперс, К. Смысл и назначение истории [Текст] / К.Ясперс. – М.:

Политиздат,1994.–527с.

178. Fassler, M. Mediale Interaktion [Текст] / M.Fassler.– Munchen,2006.– 179. Fassler, M. Netzwerke der Kulturen. Orte der Zivilisation [Текст] / M.Fassler.– Munchen, F.Fink,Verlag,1997.– 287S.

180. Fassler, M. Was ist Kommunikation? [Текст] / M.Fassler.– Munchen,2007.

181. Hartman, F. Net-Culture [Текст] / F.Hartman. //M.Fassler Cyberspace.– Munchen, 2004.– 548S.

182. Kaelin, E. An Existentialist Aesthetic [Текст] / E.Kaelin. – Madison,1992.– 183. Lash, Ch. The Minimal Self [Текст] /Ch.Lash.– N-Y.–L., 1988– 139p.