iL Это объяснялось или взглядом на преступление, как на деяние, оскорбляющее божество и охраняемый им мир, или же мистическим воззрением на природу и, в особенности на психическую жизнь животных, но чаще всего процессы этого рода оправдывались только с точки зрения устрашения для людей, готовящихся к преступлению.

каноническое право, постановление 21-й главы Исхода, по которому быка, убившего человека, повелевалось побить каменьями, а мясо его греческими законами Дракона и Солона.

К компетенции судов духовных принадлежала главным образом другая группа, когда животное являлось источником общественных бедствий; поэтому в истории канонического уголовного права мы истреблявших посевы, жатвы, виноградники. Испуганное население ввиду грозящего зла прибегало к духовенству, а то, не ограничиваясь молитвами об отвращении или прекращении бедствия, устраивало формальные судбища против нарушителей мира. Наказания в этом повелевалось оставить местность, назначалось отлучение и анафема их и т.д.

являлось не столько виновником, сколько соучастником, и притом пассивным, таковы процессы о скотоложстве. Еще в книге Левит^^ умерщвлять и оскотоложственных животных, и это начало, перейдя в светское законодательство, сохранилось до позднейшего времени.

ответственность за преступное деяние несли не только лица, их совершившие, но и члены его семьи, село, деревня, община и т. д. По предполагаемой виновности, в соответствии с которой широко применялся принцип групповой или массовой ответственности, когда ответственность, до смертной казни включительно, применялась ко преступления в данном месте, доме, деревне и т. д. Если было ответственности подвергались не все, а только некоторые по выбору, жребию, случайному порядку. Например, из девяти - десятый, что карательной властью. Таким образом, уголовную ответственность '^ Библия. Ветхий завет. Третья книга Моисея/ б.р. 1980.

несли не только физические лица, но и юридические в современном смысле этого понятия.

Возраст наступления уголовной ответственности ни в договорах русских князей X века, ни в «Русской правде», ни в Новгородской и Псковской судебных грамотах, ни в судебниках Ивана Васильевича и Михайловича не упоминается. Только в новоуказные статьи 1669 г.

вносится из градских законов постановление: «аще отрок седми лет убьет, то не повинен есть смерти». признание деяния уголовно наказуемым, а лица - виновным, еще не справедливости ради, стоит отметить, что процессы над ними объясняется тем, что в России юродивые, блаженные считались людьми святой жизни. Они приносили монастырям большой доход, и душевнобольных, совершивших тяжкие преступления, помещали в I специального субъекта - «лихих людей». По ст. 52 Судебника их выдерживали пытки и отрицали вину, их бросали в тюрьму «до смерти», а имущество шло на погашение издержек и долгов. Но с принятием Соборного уложения 1649 года понятие «ведомом лихом человеке» стушевывается, уходит на второй план. Государево дело становится преобладающим элементом юридического отношения.

§ 2. Формирование понятия «субъект преступления»

в российском законодательстве XVII-XIX в.в.

Издание Уложения 1649 года, конечно, не могло остановить, дальнейшего развития законодательства не только в силу движения юридической жизни, но и потому что оно представлялось сводом появляются не только отдельные законы, но и обширные узаконения случайные, нередко противоречивые и по отношению к уложению, и между собой. В судебную практику вносились хаос и безурядица. Как говорили сами законодатели: «после старого много раз указы изданы и в разное время выдавались и затем одни с другими несогласны, через что случается поддержка бессовестным судьям, которые, подбирая указы, на которую сторону хотят решают»i'^.

Поэтому во все царствования, начиная с Петра I и кончая Николаем I, идет постоянный ряд попыток или свести в одно целое все эти разнородные законы, согласовать их с Уложением 1649 г., кодифицировать их или же заменить новыми законоположениями, уставами.

Таганцев Н.С. Указ. соч. С. 100.

Все эти многообразные попытки по их характеристическим особенностям могут быть сведены к трем группам: к первой относятся попытки ставящие своей задачей соединить все отдельные законы в одно целое, согласовать их между собой, составить «свод»;

ко второй - попытки перенести к нам иностранные законы или в виде. отечественными узаконениями, и, наконец, к третьей - попытки, создать уложение общее или только специальное уголовное, на началах разума или естественного права^^.

Кодификационная попытка первой группы относится еще к царствованию Петра I. 18 февраля 1700 г состоялся указ, которым учреждалась особая палата об уложении или «полата бояр, которые сидят у уложения». На обязанности ее было возложено внести в подлежащие места Уложения, последовавшие после его издания ^ именные указы и постановления, известные под именем новоуказных приговоры и, таким образом, составить «новоуложенную книгу».

К этой же группе нужно отнести и законодательную комиссию Императрицы Елизаветы 1754 г., которая к апрелю 1755 г. составила две части своего труда, рассмотренные в Сенате 25 июля, но V существование, исправляя по частям первоначальный проект, до Общие сведения о всех этих попытках можно найти в обозрении исторических сведений о Своде законов 1833 г., в кратком обозрении хода работ и предположений по составлению нового кодекса законов о наказании 1846 г. Латкин В. Законодательная комиссия в России в XVni веке. 1887 г. т. 1. Пахман С. В. История кодификаций. Т. 1.

знаменитый воинский устав Петра I 1716 г. 30 марта. 19 Хотя этот устав по назначению своему относился до людей ратных, но он был разослан по губерниям и канцеляриям для руководства при решении дел общих, причем он, однако, не отменял уложения Алексея Михайловича, а должен был применяться одновременно с ним.

В несколько измененном виде постановления Воинского устава составленном на основании иноземных источников.

К такому же заимствованию из иноземных источников были направлены работы последней комиссии эпохи Петра I, а именно комиссия 1720 г. Эта комиссия так и не сочинила нового уложения на манер шведского, а прошла бесследно, просуществовав до самой смерти Петра Великого.

К третьей группе относятся попытки построить уголовное иностранного кодекса.

Первое место в этом отношении принадлежит Екатерининской комиссии для составления проекта нового уложения 1767 года.

Другим представителем законодательных трудов того же направления являются работы комиссии царствования императора Александра I. В 1803 г. при Министерстве юстиции была образована особая комиссия для составления законов, на которую возложено: «из существующих в России указов и постановлений извлечь законы, утвержденные уже '^ Тексты воинского и Морского уставов см.: Памятники русского права. Выпуск 8. М.:

Госюриздат, 1961.; Ромашкин П.С. Преступление и наказание по законодательству Петра \.11 В серии «Ученые записки МГУ». Выпуск 144. 1949.; Шворина Т.И. Воинские артикулы Петра I. М., 1940.

печатью народного благосостояния, и утвердить законодательство на непоколебимых основаниях права».^^ Комиссия с 1804 г. образовала почти отдельное ведомство, возглавил которое барон Розенкампф. В 1808 г. членом ее совета был назначен Сперанский, ставший потом в качестве товарища министра внутренних дел ее руководителем.

Указом 15 мая 1810 г. был приглашен к участию в трудах комиссии, а вскоре сделан и начальником ее уголовного отделения немецкий ученый Леопольд Генрих Якоб, который стал творцом будущего Уголовного кодекса России. Якоб в 1812 г. окончил свою работу, но падение и ссылка Сперанского отодвинули его на второй план. В комиссии снова первенствующим лицом стал Розенкампф. Проект Якоба был переработан, затем отпечатан под названием проекта уголовного уложения Российской Империи. Переделанный проект был внесен в Государственный совет в 1813г.

Много лет спустя, а именно в 1824 г., благодаря влиянию Сперанского, который по возвращении из ссылки в 1821 г. стал Высочайшему повелению 11 августа 1824 г., снова на рассмотрение Государственного совета. С августа 1824 г. и по январь 1825 г. была рассмотрена только Общая часть. Последовавшая в том же году рассмотрение проекта.

преступления и 3-я - частные преступления; проект заключал всего 585 параграфов, что объяснялось главным образом тем, что в него были включены только уголовные преступления.

Таганцев НС. Указ. соч. С. 102.

Как видно из обозрения состава проекта, в нем в первый раз в истории нашего законодательства появляется раздел так называемых общих положений (111 статей). В докладе 1804 г. по этому поводу говорится: «общия начала права суть первыя простейшия истины, утвержденныя на здравых заключениях человеческого разума, на долговременном опыте и наблюдениях, строго исследованных и основанных на существе и возможной пользе государства, ясностью, неоспоримостью и очевидностью влияния своего, приобретшия силу и непоколебимость». Эта часть проекта получила особенно важное значение для нашего позднейшего законодательства, так как при издании в 1832 г.

составлен, на основании проекта 1813 г.

преобразовании бывшей комиссии составления законов. Руководство новыми законодательными работами было возложено на члена Государственного совета М.М. Сперанского.

Первым делом комиссии было собрание действующих законов, которое она довела до конца и в 1830 г. было опубликовано первое полное собрание законов Российской Империи в 45 томах, начиная с Уложения царя Алексея Михайловича и до вступления на престол императора Николая I, по 12 декабря 1825 г.

На основании этого собрания началось составление сводов по отдельным частям законодательства и ревизия этих сводов в особых комитетах.

ТаганцевНС. Указ. соч. С. 103.

Ревизия сводов окончилась в мае 1832 г., и в течение этого года были отпечатаны все 15 томов, а 31 января 1833 г. Высочайшим манифестом объявлено окончание свода и постановлены правила о силе его и действии. На основании этого манифеста свод вступил в силу с 1 января 1835 г.

Таким образом. Свод 1832 г. с момента вступления его в силу стал единственным, непосредственным источником российского права.

Свод законов уголовных отнесенный в т. XV, имел много недостатков. Поэтому вслед за изданием свода начались работы по его исправлению. 29 октября 1836 г. было повелено приступить к систематическому исправлению законов уголовных, как наиболее требующих исправлений. Исправленный проект был внесен на общее постановлено было ввести его в действие во всей империи с 1 мая 1846 г.

Принятое в 1845 г. новое уложение о наказаниях подвело итог почти двухвековому периоду кодификационных работ, которые, хотя и прошли бесследно, но имели большое значение для развития уголовного права. Именно в этот период сформировались и получили законодательное закрепление понятия «субъект преступления», вменяемость, возраст наступления уголовной ответственности.

Большой вклад в развитие этих понятий внесли такие величайшие Чебышев-Дмитриев, Духовский и др.

Привлечение к уголовной ответственности неодушевленных предметов и животных было признано недопустимым. Субъектом преступления признается только физическое лицо, хотя в уложении 1845 года остались статья 530, предусматривающие ответственность всего еврейского общества, если там укрылся военный беглец из евреев, и статья 985, по которой наказывалось общество за то, что оно вторично отпустило лицо, изобличенное в попрошайничестве.

Вменяемость субъекта, как условие осуществления карательной власти государства, становится краеугольным камнем всех теорий, признающих основанием наказуемости виновное посягательство на правопорядок, и притом не только тех, которые смотрят на наказание как на отплату за совершенное, но и тех, которые видят в нем проявление целесообразной карательной правоохраны, так как деятельности государства, что она вызывается не только опасной или вредоносной, но именно виновной деятельностью субъекта. Учение о вменяемости как один из основных вопросов теории уголовного права, впитав в себя прогрессивные идеи зарубежных стран и специфику русского законодательства, нашло законодательное закрепление в уложении 1845 года. Поскольку право уголовное исходило из того основанного на сущности человеческой природы положения, что всякое физическое лицо не только предполагается правоспособным, но и дееспособным, что только благодаря какимлибо особенным физиологическим или патологическим условиям отдельная личность оказывается не имеющей или утратившей эту способность действовать самостоятельно в области юридических отношений, уголовно ответствовать за учиненное, законодательство сосредоточило свое внимание на отрицательной стороне вопроса на определении условий и признаков невменяемости, на установлении и уголовной юстиции, нельзя было не считаться с устоявшимися в ней канонами. Среди них на одном из первых мест (может быть, на субъективного вменения, закрепленный в ст. 14 действующего УК виновной (а не только причинной) связи юридического лица с ^ правонарушения (преступления).

В современном виде феномен юридического лица (корпорации) гражданского оборота, закрепленный в нормах гражданского права.

Юридическое лицо в принципе является таким же, как физическое лицо, субъектом гражданских прав и обязанностей. Оно от своего обязанности, отвечая по ним своим, обособленным имуществом.

физических лиц, поэтому оно действует только в легальных целях легальными способами. Это значит, что юридическое лицо может иметь гражданские права, соответствующие объявленным целям его деятельности, и нести гражданские обязанности, связанные только с этой деятельностью. Деятельность юридического лица - это именно его деятельность как субъекта гражданского права. Эта деятельность, общая для всех его участников, осуществляется на основе общих, большинства его участников (полных товарищей, общего собрания (директора, управляющего или совета директоров, управляющих).

Если общее собрание и т.п. участников юридического лица есть его постоянно действующий орган (директор и пр.) есть его «alter ego» - «другое я». Использование принципа «alter ego» можно положить в основу уголовной ответственности юридического лица.

собрания его участников, и основанные на них действия составляют суть решений и действий непосредственно юридического лица. За эти решения, эти действия и их последствия юридическое лицо несет личную ответственность непосредственно напрямую. Правление, (управляющих) есть его постоянно действующий орган, которому юридическое лицо делегирует принятие и исполнение основных (если не всех) стратегических и оперативных решений в интересах и от имени юридического лица. Эти решения (единоличные или коллегиальные) и основанные на них действия по своей юридической сути также являются решениями и действиями юридического лица.

Тем самым постоянно действующий орган юридического лица, его ч «alter ego» - «другое я», за решения, действия, а также за последствия действий которых юридическое лицо непосредственно несет полную или субсидиарную ответственность - так, как если бы преступное поведение своих участников (членов) или служащих, решения и действия которых, даже если они прикрываются его именем, ни в каком смысле не соответствуют его интересам и, следовательно, не являются его решениями и действиями. И наоборот которых осуществляются в его интересах и, следовательно являются его решениями и действиями.

Исходя из приведенных выше рассуждений, можно сказать, что институт уголовной ответственности юридического лица может включать и вопрос о наличии причинной связи между деянием и последствиями, и вопрос о наличии вины в форме умысла или неосторожности, особенно в случаях, когда от имени и в интересах юридического лица действует его представитель - физическое лицо общественно - опасного результата за пределами возможности его предвидения и предотвращения (казус или объективная случайность).

в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости, в условиях обоснованного риска', под влиянием фактической или юридической ошибки, во исполнение заведомо правомерного или заведомо противоправного распоряжения. ^^^ То же самое можно сказать о предварительной преступной деятельности, добровольном отказе от совершения преступления. Близко стоит к проблеме уголовной ответственности юридического лица институт соучастия.

Опять-таки в конкретных случаях может приниматься во внимание известная часть обстоятельств, смягчающих или отягчающих преступлений повторно, в совокупности и т.д.

Анализируя приведенные в параграфе позиции сторонников и противников признания юридического лица субъектом преступления, можно сделать следующие выводы. На современном этапе общество оказалось практически незащищенным от негативных последствий монополизации рынка отечественными и транснациональными безопасности на производстве, на транспорте и в быту. Может быть, самой страшной болезнью нашей эпохи стала (не без активного экологическая катастрофа, постоянно дающая о себе знать то в одном, то в другом регионе земного шара, в том числе и в России.

юридических лиц в нашем уголовном законодательстве было бы вполне разумным и обоснованным.

^ ^^^ См.: Б.С. Никифоров. Юридическое лицо как субъект преступления// Уголовное право. 2000. с.52-53.

В связи с наличием существующих различных точек зрения относительно признания юридического лица субъектом преступления следует признать, что окончательной точки в решении этого вопроса до сих пор не поставлено. Определенные логичные аргументы существуют как у сторонников, так и у противников признания юридического лица субъектом преступления.

s Одна из точек зрения, которая не подвергалась глубокому анализу в настоящем исследовании, сводится к аргументу, что, признав юридическое лицо субъектом преступления, государство, таким образом, распишется в собственной несостоятельности в административными методами, так как общепризнанным является ч^ ипостасью в отношениях между государством и лицом, нарушающим правовые предписания.

До тех пор пока дискуссия по поводу признания юридического бесспорности и убедительности аргументов одной из сторон, вероятно, целесообразно предложить компромиссное решение. В конкретно определенных, преступлениях или видах преступлений (например, экологических, налоговых, таможенных и др.). Данное решение видится приемлемым в силу ряда причин.

1. Понятие специального субъекта не закреплено в уголовном законе, что позволяет перенести размышления об объеме и лица, в плоскость теоретических исследований, разъяснить неизбежно возникнут при привлечении юридических лиц к уголовной ответственности на уровне ППВС РФ (о применении уголовной ответственности к юридическому лицу);

2. Введение в уголовно-правой оборот юридического лица как минимизировать необходимые изменения Общей части УК РФ, не затрагивая утвердившихся в теории и практике постулатов, поскольку редакция основополагающих институтов уголовного 3. Институт специального субъекта определяет наличие у него, наряду с признаками общего субъекта - вменяемости и возраста, диспозицией уголовно-правовой нормы Особенной части, либо понятием преступлений определенного вида (например, ст. УК РФ «Понятие преступлений против военной службы»).

преступления можно реализовать путем изменения конкретных преступлениях определенных видов.

4. Введение в УК РФ юридического лица как специального субъекта преступления может быть произведено фрагментарно (можно изменить 1-2 нормы). Такое осторожное внедрение преступления, выявить и скорректировать отношение к этому нововведению науки и практики;

5. Подобного рода юридический эксперимент, на наш взгляд исследований, сформирует минимально необходимую практику поставить точку в дискуссии о признании юридического лица субъектом преступления, докажет ненужность и бесплодность попыток ввести в российскую правовую систему уголовную ответственность для юридических лиц.

6. Однако, любой исход, предлагаемого правового эксперимент в ч текущий исторический момент развития России пойдет только на пользу государству и обществу. Даже неудачный опыт введение юридического лица в качестве специального субъекта преступления в УК РФ, формально будет означать выполнение обусловливающих интеграцию России в единое европейское развития новейшего российского права. Новый российский Кодекс об административных правонарушениях, действующий с 01.07.2002, ввел понятие вины юридического лица в правовой оборот, формально решив дилемму личной виновной ответственности, опровергнув Как известно, России для интеграции КЭС, необходимо реализовать комплекс "*- экономических, юридических и социальных мер. Одно из юридических требований отказаться от применения смертной казни, мы уже выполнили.

сформулированная законодателем в КоАП РФ, вполне применима и для УК РФ, поскольку, все нормы Особенной части УК РФ, в которых предполагается указание на юридическое лицо, как субъект преступления, носят бланкетный характер и сводятся к '^^ Часть 2 ст. 2.1 гласит: «Юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых настоящим Кодексом или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие V от него меры по их соблюдению».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

наступления уголовной ответственности. Данное понятие получило (вменяемость и возраст наступления уголовной ответственности) присущи всем субъектам, а их отсутствие свидетельствует о том, что в деяниях лица нет состава преступления. В действующем УК закреплено положение, что субъектом может быть только физическое лицо, но проведенный анализ позволяет сделать вывод, что признание юридическое лицо вполне обосновано. Это позволит более гибко реагировать на изменения в социальной и экономической обстановки в Российской Федерации.

В действующий УК введено новое понятие «ограниченная вменяемость», отношение к которой долгое время в российском праве осознавать фактический характер или общественную опасность своих действий и руководить своим поведением, хотя эта способность у них ослаблена. Данная категория является разновидностью вменяемости и позволяет более объективно назначать наказание за совершение общественно опасного деяния лицами, страдающими психическими расстройствами, не исключающими вменяемости.

Еще одной новеллой действующего УК РФ является понятие наступления уголовной ответственности, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, во время совершения общественно опасного деяния не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействий) либо руководить ими, >v^ освобождается от уголовной ответственности. Введение данного использовать принцип гуманизма при привлечении к уголовной ответственности несовершеннолетних.

В новом УК осталось довольно большое количество норм, предусматривающих в качестве обязательных признаков привлечения к уголовной ответственности, дополнительные качества, которыми субъекта преступления. Наиболее полным определением данного понятия на мой взгляд является следующее: специальный субъект качествами объекта преступления, которые позволяют данному лицу совершить обш,ественно опасное деяние, описанное диспозицией статьи Особенной части Уголовного кодекса.

С практической точки зрения, применительно к субъекту, различных категорий субъектов. Анализ судебной практики показал:

преступника, один из которых в силу возраста или невменяемости не является субъектом данного состава преступления, соучастия не исполнителя путем посредственного причинения.

специально указанным в соответствующей статье Особенной части УК РФ, участвовало в совершении преступления, предусмотренного v^ данной статьей, оно несет уголовную ответственность за данное пособника.

оценивать обстоятельства, имеющие значение для дела, и правильно ответственности, во всем их многообразии.

Понятие субъекта преступления раскрывается в главе 4 УК РФ, признаки. Структура и последовательность их изложения в уголовном законе в целом логична. Сначала определяются общие требования, а затем делаются исключения из общего правила и оговорки. Однако само понятие субъекта законодатель не дает, хотя практика им V активно оперирует, на наш взгляд это обстоятельство и обусловливает значительную часть трудностей, возникающих при применении и интерпретации этих норм Общей части Уголовного кодекса соответственно возраст субъекта преступления, определенный в ст.

19 и части 2 ст.20 УК РФ. Для преступлений указанных в ч.2 ст.20 УК РФ законодатель снизил возраст, с которого наступает уголовная ответственность, с 16 до 14 лет. Мотивы законодателя здесь вполне объяснимы и понятны. Хотя в науке уголовного права и возникают возраста субъекта преступления никем не отрицается. Понижение возраста уголовной ответственности предпринято в отношении только «стабильных» преступлений, общественная опасность которых не зависит от политической ситуации и государственного режима и безусловно осознается в полной мере несовершеннолетним до наступления четырнадцатилетнего возраста.

ответственности и наказания не всегда находит адекватное отражение законотворческой деятельности, законодателем иногда упускаются из виду некоторые особенности конструирования норм уголовного закона. Достаточно отметить, например реализованную в УК РФ схему ответственности за преступления, образованные, именуемыми в теории уголовного права привилегированными признаками, и *^^ Здесь и далее использованы материалы статьи Щепелькова В.Ф. (см.: Щепельков В.Ф. Субъект преступления: преодоление пробелов уголовного закона// Журнал российского права. 2002 г. № 2.) являющиеся специальными (привилегированными) по отношению к общей норме (например, убийства, предусмотренные ст.ст. 106- установлений ст. 20 УК РФ наступает с 16-летнего возраста.

основными составами (соотношение общая- специальная норма), V заставляет обращаться к ч. 3 ст. 17 УК лица, согласно которой лица, достигшие шестнадцатилетнего возраста и совершившие указанные правовая коллизия, когда несовершеннолетние, не достигшие 16летнего возраста, могут быть субъектами, убийства, v^ нормы) кодексом не устанавливается. Грамматическое толкование в совокупности положений ч.З ст. 17 и ст.20 УК РФ, позволяет сделать возраста уголовной ответственности (14 лет) должны подлежать составами, по общей норме, поскольку по аксиоме теории права о применении общей и специальной нормы, отсутствие признаков отсутствие признака субъекта в специальной норме должно влечь применение общей нopмы^^^ ^^^ Ряд авторов настаивают именно на подобном применении уголовного закона. См., например: Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического ^ анализа. СПб., 2000. С.218-219; Кургузкина Е.Б. Убийство матерью новорожденного:

природа, причины, предупреждение. Воронеж, 1999. С.22.

возможность конкуренции толкования уголовно-правовых норм.

Радует лишь то, что данная ошибка не носит неустранимый характер, поскольку речь не идет об оценочном понятии, любая регламентация которого грозит декриминализацией неопределенного круга деяний.

Исходя из принципов уголовного закона легко «вывести» правильное гипотетическая возможность назначения несовершеннолетнему, не субъектом) более строгого наказания за совершение одного и того же деяния исключается, как противоречащая принципам уголовного закона. Несовершенство уголовного закона свидетельствует лишь о техники.

Дополнительным аргументом в пользу высказанной позиции служит системный анализ уголовного закона, который в целом определяет логику его применения. В частности положения главы УК РФ ("Особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних") устанавливают для несовершеннолетних несовершеннолетних от уголовной ответственности и наказания, возможность применения принудительных мер воспитательного воздействия и т.д. Однако сложности здесь не исчерпываются если речь идет о субъектах преступления в возрасте от 14 до 16 лет (включительно), которые являются несовершеннолетними, однако обладают различными объемами уголовной ответственности.

Совершенно очевидно, на наш взгляд, что лица, не достигшие ответственности за преступления с привилегированными составами.

Такого рода пробелы законотворчества, должны быть предметом V включающего системное применение принципов уголовного закона, его презумпций, фикций, пробельных и коллизионных правил^^"*.

ликвидирована несколькими путями. Есть предложения дополнить I ограничить действие общей нормы в отношении деяний, содержащих • признаки привилегированных составов^^^. Однако на наш взгляд Например, уточнить ч.1 ст. 20 УК РФ.

многозначности являются нормы об ограниченной вменяемости. В отличие от УК 1960 года действующее уголовное законодательство расстройствами, признанных вменяемыми. Однако законодатель не вполне последователен, определяя в части 1 ст.22 УК РФ, с одной ^^'^ Термин "системосохраняющий механизм" предложил А.П. Заец. См.: Заец А.П.

Система советского законодательства (проблема согласованности). Киев, 1987. С. 12, и далее. См. также: Незнамова 3. А. Коллизии в уголовном праве: Автореф. дисс. : докт.

юрид. наук. Екатеринбург, 1995. С. 15-16.

^ ' Щепельков В.Ф. Субъект преступления: преодоление пробелов уголовного закона// Журнал российского права. 2002 г. J » 2.

оговариваясь, что речь идет о разновидности вменяемости, а потому психического расстройства не могли в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий законодатель определяет ограниченную вменяемость с помощью двух правил, установленных в части 2 ст.22 УК РФ. Первое устанавливает обязанность суда учитывать наличие психического расстройства, не исключающего вменяемости, при назначении наказания. Причем, рассматриваться как обстоятельство, смягчающее наказание. Данное ч заключение следует из того, что перечень смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных в УК РФ, открыт (ч.2 ст.61 УК РФ), список же обстоятельств, отягчающих наказание (ст.63 УК РФ), является исчерпывающим. То есть установленное в ст.22 УК РФ обязательное к учету обстоятельство, можно признать смягчающим наказание. Имело бы смысл, для повышения ясности уголовного закона, данное правило расположить в ст.61 УК РФ и сформулировать его именно в виде обстоятельства смягчающего наказание, поскольку его иное предназначение не представляется^^^.

^^'^ Так, Президиум Верховного Суда РФ отменил приговор Тверского областного суда и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ в отношении Лебедева, снизив ему наказание. При этом было указано, что при назначении Лебедеву наказания суд в нарушение требований ч.2 ст.22 УК РФ не учел того, что он страдает психическим расстройством, не исключающим вменяемости. См.: ВВС РФ. 1999. N 2.

С П. Возможно, одной из причин такого неучета является неудачное расположение в ^ тексте УК предписания, обязывающего учитывать наличие ограниченной вменяемости при назначении наказания.

избыточностью и второе предписание, устанавливающее право суда ограниченной вменяемости, принудительные меры медицинского характера. Это же право суда дублируется в ст.97 УК РФ. Поскольку в данном случае общей нормой является ст.97 УК РФ необходимости в специальной норме совпадающей по объему полномочий с общей нет, и без утраты юридического содержания это положение (ч.2) из ст. может быть исключено, разумеется, в случае добавления при этом в обстоятельства как "Совершение преступления лицом страдающим Впрочем, учитывая открытость перечня ст. 61 УК РФ можно это обстоятельство и не включать. Вряд ли найдется судья, который придаст иной смысл этому обстоятельству.

деликтоспособности в уголовном праве, что видимо верно, однако использование прав о образующих заимствованных понятий должно, на наш взгляд осуществлять весьма осторожно, по возможности с сохранением смысла понятия. К сожаления в УК РФ еще не изжиты Классический пример: понятие имущества в уголовно-правовом смысле по содержанию уже понятия имущества понимаемого в качестве такого гражданскоправовой наукой, соответствует понятию вещь в гражданском праве. То же справедливо и для собственности.

ответственности за совершение конкретного вида преступлений.

Конструирование составов со специальным субъектом имеет ряд особенностей, которые должны учитываться законодателем.

Так, в ст. 290 УК предусмотрена ответственность за получение должностным лицом лично или через посредника взятки в виде денег, ^ ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, если такие действия (бездействие) входят в служебные полномочия должностного лица либо оно в силу должностного положения может способствовать таким действиям (бездействию), а равно за общее покровительство или попустительство по службе. В этой связи представляет интерес оценка действий лиц, которые при выполнения объективной стороны уже не являлись таковыми.

Допустим, должностное лицо дает согласие за взятку выполнить в пользу взяткодателя законные действия, входящие в круг его обязанностей. Однако во время получения денег лицо уже не является должностным. Возникает вопрос: каким образом квалифицировать его деяние? Если виновный перестал быть должностным лицом по обстоятельствам, от него не зависящим, то содеянное надлежит квалифицировать как приготовление к получению взятки. В случае же, если он уволился по собственному желанию, то в соответствии с выполняется, приготовление перерастает в следующую стадию, а состава преступления нет. Представляется целесообразным при Пробелы УК РФ как «логические пустоты»^^^ в системе норм Особенной части, сопряженные с "временным" фактором, могут конструирование составов со специальным субъектом, когда в рамках одной формулы разводятся два деяния. Например, в случае с (бездействие), совершенные в пользу взяткодателя. Первое деяние входит в объективную сторону, и именно оно должно совершаться должностным лицом. Второе же деяние, являющееся неотъемлемым должностным лицом. Общественная опасность такого явления, как взяточничество, в первую очередь определяется тем, что действия должностного лица обусловлены получением материальной выгоды.

судебной практикой не практикуется. Хотя говорить о том что при взяточничестве существует как минимум группа лиц, действующая по предварительному сговору весьма логично. По другому законодатель ответственность за коммерческий подкуп, когда субъекты одного '^^ См.: Егорова Н.А. Преступления против интересов службы. Волгоград, 1999. С. 100.

Причем изменения должны касаться не только квалифицированных видов взяточничества, но и ч. 1 ст.290 УК РФ.

X Щепельков В.Ф. Субъект преступления: преодоление пробелов уголовного закона// Журнал российского права. 2002 г. № 2.

сложного деяния «разносятся» не в отдельные статьи УК РФ, а лишь в разные части одной нормы (ст. 204 УК РФ).

Нельзя не указать и на удачные, на наш взгляд, нормы при конструировании которых учтен "временной" фактор. Это ст.ст. 275, 276 УК РФ предусмотрена ответственность за государственную измену и шпионаж соответственно. Причем объективная сторона и s первого, и второго преступления включает шпионаж (передачу, собирание, похищение или хранение в целях передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителям сведений, составляюш,их государственную тайну). Основным "разграничителем" данных составов является гражданство субъекта, которое может в силу известных причин измениться. Если лицо, обладающее сведениями, составляющими государственную тайну, перестает быть гражданином Российской Федерации и передает L указанные сведения иностранному государству, то оно подлежит гражданства лицо, причиняющее вред безопасности государства, тем не менее, подлежит уголовной ответственности. Конструкции статей 275 и 276 в совокупности обеспечивают охрану государственной безопасности от шпионажа, будь он совершен гражданином России либо иностранцем или лицом без гражданства.

-^ Другая проблема, связанная с конструированием составов преступлений со специальным субъектом, которую необходимо отметить, касается особенностей дифференциации уголовной ответственности в тех случаях, когда специальный субъект образует квалифицированный вид преступления. Например, в статьях 198 и 199 УК РФ установлена ответственность за уклонение от уплаты налогов или страховых взносов в государственные внебюджетные фонды. Основным критерием дифференциации является, безусловно.

специальный субъект преступления. Дополнительным - размер вреда случае законодателем в виде прямого материального ущерба.

Вышеназванные статьи конструктивно похожи, содержат по две части, которые разграничиваются размером неуплаченных средств.

Однако законодатель предусмотрел более строгое наказание за уклонение от уплаты налогов с организации. Неуплата налогов физическими лицами наказывается согласно ст. 198 УК РФ лишением свободы на срок до пяти лет, а уклонение от уплаты налогов с организации - лишением свободы на срок до семи лет с лишением дифференциации ответственности в этом случае не вполне понятна, поскольку теоретически данные преступления могут совершаться как преступление, устанавливающее ответственность за неуплату налогов для организаций не совсем ясно.

Говорить о дифференциации в зависимости от субъекта тоже не преступлений формально выступает юридическое лицо и физическое, исполнительных органов. Поскольку УК РФ так и не признал юридическое лицо субъектом преступления. В конечном счете, дифференциация уголовной ответственности ставится в зависимость и сводится к различию в организационно-правовых формах субъектов с учетом последней редакции ст. 24 УК РФ.

предпринимательской деятельности. Логику законодателя можно оценить в данном случае как «бытовую», если считать, что при дифференциации уголовной ответственности в зависимости от субъекта преступления законодатель, по-видимому, исходил из того, что руководитель предприятия имеет больше "возможностей" для сокрытия налогооблагаемых объектов, а потому интересы государства более уязвимы.

В п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 4 июля 1997 года № 8 "О некоторых вопросах законодательства об ответственности за уклонение от уплаты налогов" указано, что "к ответственности по ст. 199 УК РФ могут быть привлечены руководитель организации-налогоплательщика и главный (старший) бухгалтер, лица, фактически выполняюш,ие обязанности руководителя, главного (старшего) бухгалтера, а также иные служащие организации-налогоплательщика, включившие в бухгалтерские документы заведомо искаженные данные о доходах или расходах либо скрывшие другие объекты налогообложения".

Данное разъяснение преследует совершенно определенную цель расширить круг лиц, подлежащих уголовной ответственности по ст. 199 УК РФ. Ими в соответствии с упомянутым постановлением данные о доходах или расходах либо скрывшие другие объекты налогообложения.

Нетрудно заметить, что уголовная ответственность за уклонение от уплаты налогов физических лиц и с организаций предполагает физического лица от уплаты налогов является уголовно наказуемым деянием, если размер неуплаченных средств превышает двести минимальных размеров оплаты труда (МРОТ), уклонение от уплаты неуплаченные средства превысили одну тысячу МРОТ.

Уклонение от уплаты налогов в размере, например, девятисот порядке организации, согласно разъяснению Верховного Суда РФ не влечет уголовной ответственности для директора, так это деяние образует состав преступления только в том случае, если сумма неуплаченных средств превышает одну тысячу МРОТ. Если же аналогичное деяние совершается предпринимателем, выступающем в квалифицированный состав преступления - уже не небольшой, а ответственности, если предполагать ее наличие, подсказывает, что более строгое наказание за уклонение от уплаты налогов установлено при совершении этого деяния единоличным исполнительным органом юридического лица, а не предпринимателем.

привлечения к уголовной ответственности специальных субъектов участников предпринимательской деятельности. На наш взгляд неправомерно. Устранение возможных нарушений конституционных принципов уголовного права видится в объединении указанных норм.

При этом дифференциация уголовной ответственности должна производиться исключительно по одному критерию - по размеру неуплаченных налогов или страховых взносов в государственные внебюджетные фонды.

Попытка разработчиков УК РФ дифференцировать уголовную ответственность за преступления, предусмотренные в ст. 159 и 200 УК участника гражданско-правовых отношений - потребителя, вызывает аналогичные возражения. Статья 200 УК РФ, очевидно, является специальной по отношению к ст. 159 УК РФ. Поэтому правомерно утверждать, что лицо, которое осуществляет мошеннические действия, направленные на обман потребителя, при наличии иных указанных в диспозиции статьи признаков подлежит ответственности усматривается в определении санкций общей и специальной нормы, если верно наше допущение о том, что норма о мошенничестве потребителя, то в случае если сумма ущерба больше одной десятой МРОТ, но не превышает одного МРОТ, при условии его совершения специальным субъектом содеянное образует преступление - обман потребителей, и не содержит состава в противном случае (имеет место административное правонарушение).

1 •! Здесь нужно оговориться. Указанные преступления имеют совпадающий родовой и разные видовые объекты посягательства, поэтому применение общей нормы, на наш взгляд, возможно, когда в качестве потребителя выступает физическое лицо.

Мошенничество - преступление против собственности, если мы говорим о мошенничестве в отношении юридического лица (что теоретически допустимо), то рискуем вторгнуться в сферу гражданско-правовых отношений, где защита субъекта от неисполнения обязательств, оценка невозможности их исполнения, являются предметом гражданско-правовой науки, а юридическое лицо, как участник гражданского оборота «действует на свой страх и риск», имеет все средства для защиты от обмана, в отличие от физического лица, зачастую даже не обладающего элементарными правовыми знаниями.

Однако, если размер хищения превышает 1 МРОТ, то содеянное образует состав преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ.

Логика законодателя такова, что лицо, обладающее признаками субъекта ст. 200 УК РФ, использующее при мошенничестве потребительский рынок, гарантированно снижает возможное наказание.

Теория дифференциации уголовной ответственности признает недопустимым при конструировании специальных составов с одновременным установлением квалифицирующего обстоятельства вводить в диспозицию признаки декриминализирующие основное (базовое) деяние. Понятие субъект преступления сегодня включает в себя как закрепленные в законодательстве признаки, так и те, которые используются в теории уголовного права, поэтому для обеспечения полной, всесторонней и объективной их оценки необходимы познания, как в теории уголовного права, так и в действующем законодательстве.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 24. 05. 96 № 63-ФЗ.

4. Уголовный кодекс РСФСР. 1960.

5. Гражданский кодекс РФ.

6. Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. №21. ст.1930.

7. Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации.

1992. №12. СТ.925.

8. Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. №19. ст.2071.

9.БВСРФ. 1998. №6.

10. БВСРФ. 1998. №12.

11. Ведомости Верховного Совета СССР. 1940. №52.

12. Ведомости Верховного Совета СССР. 1941. №25.

13. Извещение Московской биржи труда от 30.09.1923 г. Отд. упр.

МСРК и КД // Известия от 30.09.1923.

^ несовершеннолетних. Постановление Пленума Верховного Суда РФ №7 от 14 февраля 2000 г.// Бюллетень ВС РФ. 2000. №1.

15. Сборник документов по истории уголовного законодательства 16. СЗСССР 1926. №18.

17. СЗСССР 1935 г. №19.

18. СУ РСФСР 1918 г. №16.

19. СУ РСФСР 1919 г. №66.

20. СУ РСФСР 1919 г. №66.

21. СУ РСФСР 1920 г. №13.

22. СУ РСФСР 1920 г. №16.

23. СУ РСФСР 1922 г. №№72-73.

24. СУ РСФСР 1929 г. №82.

25. СУ РСФСР 1921. №63.

26. СУ РСФСР 1923. №80.

27. СУ СССР 1930. №42.

2. Антонян Ю.М., Бородин С В. Преступность и психические 3. Аргунова Ю. Применение нормы об ограниченной вменяемости// Российская юстиция. 1999. №7.

4. Арямов И.А.Особенности детского возраста. М.: Учпедгиз, 1953.

5. Белогриць-Котляревский Л.С. Очерки курса русского уголовного права. Общая и особенная часть: Лекции. Киев-Харьков, 1896.

6. Библия. Ветхий завет. Третья книга Моисея/ б.р. 1980.

7. Владимиров В.А., Левицкий Г.А. Субъект преступления по советскому уголовному праву. М., 1964.

8. Возрастная психология: курс лекций/ Под ред. проф. А.Ф.

Добрынина. М.: Просвешение, 1965.

9. Волженкин Б.В. Уголовная ответственность юридических лиц.

10. Гальперин И.М., Келина С.Г., Кузнецова Н.Ф. О соотношении союзного и республиканского уголовного законодательства// Советское государство и право. 1991. №9.

11. Голубев В.В. Уголовная ответственность юридического лица// Юридический консультант. 2000. №6.

12. Дагель П.С. Учение о личности преступника в советском уголовном праве. Владивосток, 1970.

13. Егорова Н.А. Преступления против интересов службы. Волгоград, 14. Загородников Н.И. Принципы советского уголовного права// Советское государство и право. 1966. №5.

15. Заец А.П. Система советского законодательства (проблема согласованности). Киев, 1987.

16. Иванов Н., Брыка И. Ограниченная вменяемость// Российская юстиция. 1998. № 17. Игошев К.Е. Опыт социально-психологического анализа личности несовершеннолетнего правонарушителя. М., 1967.

18. Исаев М.М. Уголовное право Новгорода и Пскова XIII - XV веков// В сб. Труды научной сессии ВИЮП 1-6 июля 1946 г. М., 19. Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права. М.: Наука, 1988.

20. Ковалев М.И. Некоторые вопросы перестройки и проблемы проблемы борьбы с преступностью. Свердловск, 1989.

21. Коментарий к Уголовному кодексу РФ/ Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 1997.

22. Короткова Т.И. О некоторых исходных положениях изучения Юридическая литература, 1965.

психопатов// Сборник научных работ. Саратовское отделение криминалистов. Выпуск 3. Саратов, 1961.

24. Крутецкий В.А. и Лукин Н.С. Психология подростка. М.:

Просвещение, 1965.

25. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М., 1960.

26. Кудрявцев И.А. Ограниченная вменяемость// Государство и 27. Кузнецов А.В, Уголовное право и личность. М., 1977.

28. Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969.

29. Кузнецова Н.Ф. Цели и механизм реформы уголовного кодекса// Государство и право. 1992. № 6.

30. Кургузкина Е.Б. Убийство матерью новорожденного: природа, причины, предупреждение. Воронеж, 1999.

31. Курс советского уголовного права Т.1. Л., 1968.

32. Куфаев В.И. Юные правонарушители. М., 1924.

33. Латкин В. Законодательная комиссия в России в XVIII веке. т. 1.

34. Ленин В.И. Полное собр. соч. Т.15.

35. Лист Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. М., 1903.

судебной психиатрии. М.: Медицина, 1966.

37. Люблинский П.И. Борьба с преступностью несовершеннолетних в детском и юношеском возрасте. М., 1923.

38. Макаров С. Субъекты должностных и "служебных" преступлений// Российская юстиция. 1999. №5.

39. Меньшагин В.Д. Преступления против порядка управления. М.:

40. Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство: опыт критического анализа. СПб., 2000.

современном уголовном праве. Владивосток, 1983.

42. Морошкин Ф. Об уложении и его последующем развитии. СПб., 43. Мустаханов Р. Вопросы ограниченной вменяемости в УК РФ// Законность. 1998. №7.

44. Никифоров Б.С. Об уголовной ответственности юридических лиц. Серия Уголовное право: новые идеи. М., 1994.

45. Никифоров Б.С. Освобождение от уголовной ответственности и наказания// Социалистическая законность. 1960. №1.

46. Никифоров Б.С. Юридическое лицо как субъект преступления// Уголовное право. 2000. №2.

47. Нипдре A.M. Уголовно-правовые меры борьбы с рецидивной преступностью// Актуальные проблемы борьбы с рецидивной преступностью. Рига, 1989.

48. Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления: методологические 49. Нюрнбергский процесс. Право против войны и фашизма. М.:

50. Ожегов СМ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка.

51. Озеречкий Н.И. Несовершеннолетние правонарушители// В сб.:

Преступник и преступность. Выпуск 2. М., 1927.

52. Орлов B.C. Субъект преступления по советскому уголовному праву. М.: Госюриздат, 1958.

53. Орымбаев Р. Специальный субъект преступления. Алма-Ата.

54. Павлинов А. Круг субъектов должностных преступлений требует уточнения// Российская юстиция. 2001. №9.

55. Павлов И.П. Поли. собр. Трудов. Т. 3. М - Л.: Изд. АН СССР, 56. Памятники русского права. Выпуск 1. М.: Госюриздат, 1952.

57. Памятники русского права. Выпуск 2. М.: Госюриздат, 1953.

58. Памятники русского права. Выпуск 3. М.: Госюриздат, 1955.

59. Памятники русского права. Выпуск 4. М.: Госюриздат, 1956.

60. Памятники русского права. Выпуск 5. М.: Госюриздат, 1959.

61. Памятники русского права. Выпуск 6. М.: Госюриздат, 1957.

62. Памятники русского права. Выпуск 8. М.: Госюриздат, 1961.

63. Пахман С В. История кодификаций. Т.1. СПб., 1901.

64. Петрухина Л., Михайловская И.Б. К вопросу об уменьшенной вменяемости// Советское государство и право. 1965. №9.

65. Пионтковский А.А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву. М.: Госюриздат, 1961.

66. Познышев С В. Основные начала науки уголовного права.

Выпуск первый. М., 1907.

67. Пусторослев П.П. Русское уголовное право. Общая часть.

Выпускъ I. Юрьев, 1908.

68. Ромашкин П.С Преступление и наказание по законодательству Петра III В серии Ученые записки МГУ. Выпуск 144. 1949.

69. Российское уголовное право. Обш;ая часть/ Под ред. А.В.

Наумова. М., 1994.

несовершеннолетних правонарушителей// Социалистическая законность. 1965.№ 6.

71. Семенов С.А. Понятие специального субъекта преступления// Журнал российского права. 1998. №7.

72. Сербский В. Судебная психопатология. Выпуск 1. М., 1896.

73. Соборное уложение царя Алексея Михайловича 1649 года. М.:

МГУ, 1951.

74. Советское уголовное право. Общая часть. М., 1973.

75. Советское уголовное право. Часть Общая. М.: Госюриздат, 1962.

76. Таганцев И.С. Исследования об ответственности малолетних преступников по русскому праву. СПб., 1871.

77. Таганцев Н.С. Русское уголовное право часть общая. В 2-х томах, ^ Т.1.М.: Наука 1994.

78. Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Т. 1. СПб., 1902.

79. Тарковский Н.Е. О преступности несовершеннолетних// Еженедельник советской юстиции. 1923. № 29.

80. Трайнин А.Н. Состав преступления по советскому уголовному праву. М.: Госюриздат, 1951.

81. Трахтеров B.C. К вопросу о критериях вменяемости// Ученые записки Харьковского юрид. ин-та. Выпуск 3. 1948.

82. Трахтеров B.C. Формула невменяемости в советском уголовном праве. Харьков: Изд. Харьковского юридического института, 83. Трахтеров B.C. Юридические критерии невменяемости// Ученые записки Ленинградского юрид. института. Выпуск 4. Л., 1947.

84. Уголовное право России. Общая часть. Казань: Казанский ^ университет, 1994.

85. Уголовное право. Общая часть/ Под ред. А.В. Наумова. М., 1996.

86. Уголовное право. Общая часть/ Под ред. Н.Ф. Кузнецовой. М.:

87. Устименко В.В. Специальный субъект преступления. Харьков, 88. Устинов B.C. Концепция уголовного законодательства д^ Российской федерации// Государство и право. 1992. № 6.

, 89. Утевский Б.С. Борьба с преступностью несовершеннолетних. М.:

Советское законодательство, 1932.

90. Утевский Б.С. Некоторые вопросы дальнейшего развития теории уголовного права// Советское государство и право. 1963. №6.

, 91. УшинскийК.И. Собр. соч., т. 8. М.: АПНРСФСР, 1950.

92. Шахряманьян И.К. К вопросу о так н^ываемой уменьшенной • вменяемости// Вестник ЛГУ Л., 1961. № 23.

93. Шворина Т.И. Воинские артикулы Петра I. М., 1940.

94. Шишко И. Субъекты преступлений, связанных с банкротством// Российская юстиция. 2000. №8.

95. Шишков С.А. Об ограниченной (уменьшенной) вменяемости// Российская юстиция. 1995. №2.

96. Ш^епельков В.Ф. Субъект преступления: преодоление пробелов уголовного закона// Журнал российского права. 2002 г. № 2.

ответственности// Российская юстиция. 2001. №2.

1. Калякин Д.В. Субъект воинского преступления. Дисс.... канд. юрид.

2. Батюкова В.Е. Потерпевший в уголовном праве. Автореф. дисс....

канд. юрид. наук. М., 1995.

3. Минеева Г.П. Уголовно-правовая охрана свидетеля и потерпевшего.

Автореф. дисс.... канд. юрид. наук. М., 1993.

4. Незнамова3. А. Коллизии в уголовном праве: Автореф. дисс.... докт.

юрид. наук. Екатеринбург, 1995.