«ФОРМЫ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ФУНКЦИЙ ПРАВА ...»

динамичностью, стремлению ко всему новому, способностью к активному познанию, самосовершенствованию. Однако повышенная восприимчивость, психологическая неустойчивость, отсутствие жизненного опыта и доверчивость, См.: Шапиева О.Г. Нравственно-правовая социализация личности : Автореф. … дис. докт.

юрид. наук. СПб., 1997. С. 17.

См.: Певцова Е.А. Указ. соч. С. 113.

сомнительным соблазнам, способствующим совершению противоправных деяний. Поэтому от того, насколько эффективно будет осуществлено сформированности правовых убеждений, представлений и т.д.), направленное на раскрытие внутреннего потенциала, привитие уважительного отношения к праву, осознание своей личной ответственности за поступки, а также на активное участие в общественной деятельности, будет зависеть дальнейший жизненный путь человека, и, соответственно, будущее всего государства.

Воспитательное воздействие права осуществляется с использованием рассматриваемого механизма. К данной категории относятся источники правовой информации, посредством которых право влияет на сознание индивидов. Исходя из этого, средства воспитательного воздействия, можно разделить на две группы, к которым относятся:

1) нематериальные средства (семинары, беседы, лекции и т.д.);

материальные средства (нормативные правовые, интерпретационные, правоприменительные акты, учебники, статьи, журналы, газеты, компьютерные средства, радио, телевидение, произведения литературы и искусства и т.д.).

Содержание любого явления, в том числе и процесса воспитательного воздействия права, как одной из форм реализации его функций имеет свое внешнее выражение. Поэтому среди основных разновидностей воспитательной формы осуществления функций права можно выделить: правовое воспитание населения, профессиональное юридическое образование, правовое воспитание правонарушителей. Они отражают поведенческую сторону взаимоотношений, воспитательная форма осуществления функций права и правовое воспитание как одна из разновидностей данной формы. Первое понятие отражает специфику способов воздействия права на общественные отношения и проявляется в конкретных преобразованиях правосознания личности. Второе (правовое воспитание), является одним из аспектов воспитательного воздействия права (его внешним проявлением, организацией). В качестве аргумента к сказанному можно привести утверждение А.М. Васильева: «… правовые категории не следует считать жестко включенными лишь в один определенный понятийный ряд. Они могут относиться к разным по степени конкретизации понятийным рядам в зависимости от того, в каком отношении с другими категориями или с какой стороны они рассматриваются. В противном случае было бы трудно осмыслить диалектические переходы категорий, то, что понятие может быть и самим собой, другим»1.

воспитательной формы осуществления функций права.

1. Профессиональное юридическое образование имеет своей целью подготовку юридических кадров, формирование у них высокого уровня правосознания и правовой культуры, позволяющих свободно ориентироваться в постоянно меняющихся правовых реалиях, добиваться высоких результатов в своей деятельности, быть готовым к самообучению, расширяя, тем самым, возможности для будущего профессионального роста. Его основными элементами являются: постоянство аудитории, широкое использование педагогических приемов обучения и воспитания, в том числе домашних заданий, проверки знаний слушателей, их самостоятельные выступления2.

Данный процесс, состоящий в непосредственном получении знаний и выработке умений их применения на практике, предполагает обучение в высших и средних юридических учебных заведениях, а также включает повышение квалификации и подготовку научных кадров. Поэтому в результате получения юридического образования происходит формирование профессионального и научно-теоретического уровней правосознания индивидов, которые в систематизированной форме отражают глубокие сущностные стороны правовой См.: Васильев А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М., 1976. С. 175.

См.: Организация и эффективность правового воспитания / Под ред. Д.А. Керимова, Н.Г.

Кобец, А.В. Мицкевича, А.Я. Сухарева. М., 1983. С. 31.

действительности. Дальнейшее совершенствование этих видов правосознания происходит на основе юридической практики и правовой науки.

Сформированные в процессе качественной подготовки юридических кадров ценностные ориентиры, взгляды, убеждения способствуют формированию уважительного отношения к закону, развитию правового стиля мышления, непримиримости к произволу, коррупции, и, соответственно, выработке положительной правовой мотивации будущей профессиональной деятельности.

2. Правовое воспитание населения.

Данная форма воспитательного воздействия направлена на распространение юридических знаний с целью формирования правовой убежденности широких социальных слоев населения.

Достижению этих целей способствует проведение системы мероприятий, осуществляемых в форме лекций, семинаров, научно-практических конференций, встреч с представителями юридической науки, консультаций по правовым вопросам, бесед на правовую тематику. Большое значение в проведении этой работы играют средства массовой информации (телевидение, радио, периодические издания и т. д.), оказывающие серьезное идеологическое воздействие на сознание, волю и поведение миллионов людей.

Перечисленные мероприятия осуществляются с целью разъяснения широким слоям населения основ действующего законодательства, деятельности государственных органов власти и общественных объединений по укреплению законности и правопорядка, опыта правовой практики и т. д.

Как отмечается в литературе, процесс воспитательного воздействия права в современных условиях, должен быть нацелен на формирование у граждан нашего государства чувства уважения к правам и свободам людей, разъяснение их прав и возможностей по судебному обжалованию незаконных и необоснованных действий, возмещению ущерба, пользованию теми или иными гражданскими, политическими, имущественными правами1.

Синюкова Т.В. Правосознание и правовое воспитание / Теория государства и права : Курс лекций. М., 2007. С. 624.

3. Правовое воспитание правонарушителей.

Основным объектом воспитательного воздействия в данном случае является правовое сознание лиц с девиантным поведением. Это предопределяет и специфику субъектов воспитательного воздействия, к которым относятся правоприменительные и правоохранительные органы. Главная особенность воспитательного воздействия, направленного в отношении правонарушителей, состоит не только в применении к ним мер государственного принуждения, но и в моральном осуждении их поведения, искоренении отрицательных привычек и взглядов, коррекции ценностных представлений, формировании уважительного отношения к законам, правам и обязанностям. Как справедливо отмечал А.С.

Макаренко, «мало просто исправить человека, мы должны его воспитать поновому, то есть должны воспитать так, чтобы он сделался не просто безопасным или безвредным членом общества, но чтобы он стал активным деятелем новой эпохи»1. Однако ошибочным будет являться то утверждение, согласно которому данной форме присущ лишь один, специальный объект. Ведь право оказывает воспитательное воздействие не только на правонарушителей, но и на лиц, подверженных совершению общественно опасных поступков, а также на граждан, не нарушающих правовые предписания. Причем к категории законопослушных граждан могут принадлежать лица, имеющие разное отношение к правовым реалиям. Наряду с гражданами, обладающими высокой степенью правосознания и выраженной убежденностью в полезности законов, к данной категории могут относиться также лица, соблюдающие правовые предписания из-за страха перед наказанием, ввиду конформистского поведения (пассивного соблюдения правовых норм) и т. д. Специфика воспитательного воздействия права в этом случае состоит в том, что у данных индивидов наличие мер государственного принуждения создает уверенность в защите их прав и интересов, укрепляет в них нетерпимость к случаям нарушения закона, а также осознание неотвратимости наступления ответственности в отношении правонарушителей2.

См.: Макаренко А.С. Соч. Т. 1. М., 1958. С. 215.

См.: Радько Т.Н. Теория государства и права. М., 2009. С. 638.

Таким образом, воспитательное воздействие юридической ответственности за совершенное правонарушение обращено к будущему времени. В этом состоит его важнейшая превентивная функция, направленная на искоренение негативных стереотипов в правосознании, формирование твердой правовой убежденности в справедливости и необходимости правовых предписаний, и, соответственно, положительной правовой мотивации как у правонарушителя, так и у других лиц.

Важным элементом рассматриваемого механизма являются методы воспитательного воздействия, представляющие совокупность способов и приемов, с помощью которых осуществляется правовое воздействие на сознание и поведение индивида.

К методам воспитательного воздействия, как правило, относят: убеждение, принуждение, поощрение и др. Применение того или иного метода имеет свои особенности и зависит от конкретных обстоятельств. Так, в отношении лиц, добровольно соблюдающих и добросовестно исполняющих правовые требования, применяются методы убеждения. К лицам, нарушившим требования правовых норм, применяются меры государственного принуждения.

Однако вопрос о методах воспитательного воздействия в юридической литературе решен неоднозначно. Прежде всего, следует остановиться на позиции Т.В. Синюковой, которая, характеризуя правовое просвещение как процесс правовоспитательным методам1. Данной точки зрения придерживается также Т.В.

Назарян2.

разновидностью воспитательной формы осуществления функций права, так как представляет собой внешнее выражение данного процесса, а не является приемом педагогического, эмоционального или психологического воздействия на сознание индивида.

Синюкова Т.В. Правосознание и правовое воспитание / Теория государства и права : Курс лекций. М., 2007. С. 625.

См.: Назарян Т.В. Роль правового воспитания в предупреждении правонарушений. (Вопросы теории и практики) : Дис. … канд. юрид. наук. Сочи, 2005. С. 113.

Раскрывая функциональное назначение любого правового механизма, в том числе и механизма воспитательного воздействия, необходимо отметить, что он сконструирован для практического использования, и, в конечном счете, – для достижения конкретных целей1. Как отмечает П.П. Баранов, данный механизм представляет собой внутреннее устройство правовоспитательного процесса, механику перевода идей, содержащихся в общественном правосознании, особенно в его идеологической части, в правосознание воспитуемых 2. Причем воспитательное воздействие осуществляется в направлении от внешних требований, предъявляемых к индивиду со стороны общества, государства, к формированию внутренних убеждений, ведущих, затем, к активной практической деятельности человека. Поэтому динамическая сторона рассматриваемого механизма представляет собой последовательную смену стадий, среди которых можно выделить:

1) накопление знаний;

2) превращение знаний в личные убеждения воспитуемых;

формирование правовой активности и выработка привычки поступать в соответствии с убеждениями.

Продолжительность каждого из перечисленных этапов различна и зависит как от внутренних факторов, характеризующих индивидуальные особенности каждого человека, так и от внешних обстоятельств, в которых протекает рассматриваемый процесс.

1. Накопление знаний.

Ранее, в 1 параграфе настоящей главы было отмечено, что информационное воздействие права является непрерывным, замкнутым циклом, состоящим в постоянном движении информации (ее создании, распространении, потреблении).

Результатом такого воздействия является правовая осведомленность личности, См.: Шундиков К.В. Правовые механизмы: основы теории // Государство и право. 2006. № 12.

С. 16.

Баранов П.П. Правосознание и правовое воспитание // Общая теория права / Под ред. В.К.

Бабаева. Нижний Новгород, 1993. С. 492.

представляющая собой наличие определенного объема правовых знаний и умения пользоваться ими.

Данные знания имеют фактический характер и являются основной частью познавательного опыта. Но необходимо отметить, что эти знания неизменно используются в дальнейшем процессе познания, наряду с новой воспринимаемой правовой информацией. Ведь только на основе ранее приобретенных знаний человек способен ориентироваться в существующей социально-правовой действительности. При этом дальнейшие познавательные процессы, протекающие в сознании индивида, непременно сопровождаются отсевом той информации, которая не соответствует его реальным интересам и потребностям. Большое влияние на этот отсев могут оказывать как внешние факторы (например, мнение коллектива), так и внутренние – уровень сформированности правосознания, психологические особенности личности.

информационного потенциала человека, которое возможно лишь при условии его познавательной активности. Ведь именно познание как процесс формирования сознания личности, раскрывает взаимодействие между субъектом и объектом воздействия, при котором существует связь познавательной деятельности с объективной правовой действительностью. Познавательная активность является тем первоисточником, который определяет сознательное отношение человека к праву, влияет на выработку его юридического мировоззрения, и, соответственно, на характер правовой активности. Поэтому на основе знаний сознание индивида включается в практическую деятельность.

Так, И.Ф. Покровский отмечает, что по мере накопления у человека все новых и новых знаний о себе и окружающей действительности, у него появляются потребности участвовать в общественной жизни, потребности, приобретающие характер требований образа жизни1.

См.: Покровский И.Ф. Формирование правосознания личности. Л., 1972. С. 49.

В результате насыщения сознания индивида правовыми знаниями, происходит усложнение дальнейших познавательных процессов, что ведет к формированию оценочного отношения к праву, т. е. его осмысления как индивидуально значимого явления. Как пишет С.Л. Рубинштейн: «Моментом знания в сознании особенно подчеркивается отношение к внешнему миру, который отражается в психике»1.

2. Превращение знаний в личные убеждения воспитуемых.

Данная стадия воспитательного воздействия, как и предыдущая, относится к внутренним процессам, протекающим в сознании и психологии человека. Однако она представляет собой уже более высокий, качественно новый уровень рассматриваемого процесса.

По мере проникновения и прочного закрепления правовых идей в сознании индивида, происходит их дальнейшее преобразование во внутренние духовные ценности личности. Поэтому для данного этапа характерно, прежде всего, осознанное понимание значимости права (оценочное отношение к нему), его справедливости, ведущее к выработке твердых правовых убеждений воспитуемых. Это более рациональный, глубокий уровень оценочного осмысления правовых явлений.

С точки зрения А.П. Носкова и Р.Г. Яновского, структура убеждений включает в себя не только знание правовых норм и уверенность в истинности этих знаний, но и постоянную готовность действовать, руководствуясь при этом полученными правовыми знаниями2. С таким мнением можно согласиться лишь отчасти. Дело в том, что называемый авторами один из структурных элементов убеждений, состоящий в постоянной готовности к действию, характеризует, на наш взгляд, правовую установку личности. Правовые убеждения отражают внутреннюю уверенность личности в истинности правовых знаний, потребность в них. Они представляют собой своеобразную основу, выступающую ориентиром поведения человека, ведущим к правомерным действиям. Как отмечает И.А.

См.: Рубинштейн С.Л. Указ. соч. С. 6.

См.: Носков А.П. Два уровня сознания и политического убеждения / А.П. Носков, Р.Г.

Яновский. Новосибирск, 1974. С. 19.

убежденности, в силу личного решения. Без этого нет правосознания и лояльности, и гражданин становится не опорой, а брешью в правопорядке»1.

предписаний определяет необходимость их соблюдения и недопустимость нарушения.

Необходимо отметить, что воспринятые сознанием индивида правовые ценности неизменно соотносятся с его интересами, желаниями, потребностями, которые являются первоначальными элементами волевого процесса. Так, С.Л.

Рубинштейн, характеризуя волевую деятельность, пишет, что она «исходит из побуждений, источником которых являются потребности и интересы человека, направляется на осознание целей, которые возникают в связи с исходными побуждениями, совершается на основе все более сознательного регулирования»2.

Посредством волевой деятельности, представляющей собой целенаправленную психологическую активность, сознание человека управляет его поступками, регулирует поведение. Поэтому воля является неотъемлемым внутренним фактором саморегуляции личности.

Осмысление и оценка человеком правовых требований, предписаний, соединяясь с потребностями, приводит к возникновению мотива – внутреннего побуждения лица к определенному поступку, деятельности. Так, по мнению М.И.

Бобневой, на основе сформированных у личности ценностных представлений, нормативная регуляция включается в динамическую мотивационную систему3.

Г.В. Мальцев отмечает, что, «правовая норма обретает мотивационное значение и вообще становится психическим фактором с момента внутреннего осознания и оценки ее индивидом, причем сначала она может быть потенциальным, а потом и реальным мотивом определенных действий»4. Поэтому, по своей сути, мотив См.: Ильин А.И. О сущности правосознания. М., 1992. С. 39.

См.: Рубинштейн С.Л. Указ. соч. С. 508.

См.: Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляция поведения. М., 1978. С. 139.

См.: Мальцев Г.В. Социальные основания права. М., 2007. С. 208.

является определенным психологическим состоянием индивида (его чувств, переживаний, эмоций), определяющим целенаправленность действий.

Формирование мотивационных механизмов поведения человека – сложный психологические, интеллектуальные и волевые составляющие. Он основан на осознании индивидом предстоящих действий, направленных на удовлетворение своих потребностей, интересов и их соотношения с существующими правовыми предписаниями. Причем линия поведения человека может определяться целой совокупностью мотивов, имеющих иногда противоречивый характер и различную степень влияния. В этом случае создаются предпосылки для возникновения борьбы мотивов, в ходе которой в сознании личности происходит проекция различных ситуаций, их первичный (глубокий) анализ, моделирование последствий. Это наиболее трудный этап, для преодоления которого зачастую требуются высокоразвитые личностные качества: решительность, целеустремленность и т. д.

В той ситуации, когда модель поведения, закрепленная в правовом предписании, соответствует потребностям и интересам индивида, формируется положительная правовая мотивация, обусловливающая в дальнейшем правомерное поведение. Причем формирование позитивных мотивов, как правило, базируется на развитом правосознании и правовой культуре личности, осознанности и убежденности в справедливости и необходимости требований права.

По мнению В.В. Оксамытного, к основным позитивным мотивам относятся:

нравственное согласие с законом, уверенность в его полезности и необходимости;

сложившаяся привычка соблюдать общепринятые правила поведения; пассивное принятие существующего правового порядка; боязнь утратить доверие окружающих, страх понести наказание; личный расчет1.

См.: Оксамытный В.В. Правовое воспитание – важный фактор формирования социально активной личности. Киев, 1979. С. 48-49.

Несмотря на то, что перечисленные мотивы служат основанием правомерного поведения, не все они свидетельствуют о высоком развитии правосознания и правовой культуры личности. Примером является мотивация, в основе которой лежит пассивное принятие правовых предписаний. На наш взгляд, данное обстоятельство может подтверждать низкую степень правового сознания индивида, для которого соблюдение требований права основано на слепом, безоговорочном повиновении, а не на осознанной, твердой убежденности в их необходимости и справедливости. Однако данный вид мотивации может являться и отражением определенного «морально-ценностного» отношения к существующей правовой действительности, а также быть отличительным признаком личностных качеств индивида (податливости, нерешительности и т.п.).

Некоторые из мотивов являются показателем определенной степени деформации правосознания. Например, личный расчет может выступать в роли мотива маргинального поведения, которое является формально правомерным. В этом случае внутреннее побуждение к поступку не основано на позитивных правовых чувствах индивида, а строится на осознании выгоды совершения деяния.

Отметим, что не всегда требования норм права находят свое отражение в реальных поступках человека. Так, расхождение правовых предписаний с интересами и потребностями личности может стать основанием негативной правовой мотивации, и, как следствие, привести к противоправному поведению.

На наш взгляд, данное обстоятельство опосредовано существованием факторов как субъективного (личностного), так и объективного характера. К субъективным факторам, влияющим на формирование негативной правовой мотивации, относятся патологические особенности психики человека, низкий интеллектуальный, духовный, нравственный уровень его развития, различные дефекты правосознания (например, его трансформация в преступное). К объективным (внешним) факторам можно отнести, например, возникновение непредвиденных неблагоприятных жизненных обстоятельств (экстремальных условий), несовершенство законодательства, выражающееся в существовании противоречивых, взаимоисключающих правовых актов, в наличии пробелов в праве и т. д.

Таким образом, мотивация поведения индивида характеризует, как правило, состояние его правосознания. Это внутренняя движущая сила, выступающая основанием поступка, тем инициирующим фактором, от которого зависит характер всей деятельности человека.

Сформированные правовые мотивы приводят в действие внутренние установки личности, определяют их сущность. Эти установки также являются скрытой величиной, проявляющейся в реальных поступках человека.

В научной литературе правовая установка определяется как готовность деятельности.

Ее формирование осуществляется на основе различных психологических процессов (познавательных, оценочных, эмоциональных, волевых), результатом которых является определенный настрой всех структурных компонентов правосознания личности. Поэтому правовая установка выступает своеобразным психологическим прообразом дальнейшей практической деятельности индивида.

Процесс выработки установок характеризуется динамичностью, состоящей в их постоянном изменении, обусловленным возникновением новых интересов и потребностей человека.

В воспитательном воздействии правовая установка выступает главным моментом, определяющим отношение человека к праву. Н.В. Щербакова, характеризуя правовую установку, отмечает, что она является тем звеном, «которое связывает личность и право, правовые чувства, мотивы, отношения, оценки с социально-правовой активностью, правовым поведением»1.

определяется целой совокупностью взаимодействующих и переплетающихся установок. В одних случаях их направление может совпадать, а в других между ними могут возникнуть противоречия. Разрешение данных противоречий требует См.: Щербакова Н.В. Правовая установка и социальная активность личности. М., 1986. С. 17.

напряжения волевых усилий, т.е. проявления психологической активности, связанной с преодолением препятствий. В качестве примера можно привести ситуацию, в которой индивид, преодолевая неприязнь к другому человеку, воздерживается от совершения в отношении него противоправных действий.

Таким образом, правовая установка характеризует такое специфическое внутреннее состояние личности, которое предшествует проявлению активности.

Причем речь идет не только об активности внутренней (например, в области познания), но и внешней, выраженной в реальном общественно значимом поведении.

поступать в соответствии с убеждениями.

Это заключительный этап воспитательного воздействия права. Здесь получают свое внешнее проявление те процессы, которые на предыдущих стадиях протекали в сознании и психологии индивида, то есть сформированные ценностные представления, правовые убеждения, мотивы и правовые установки переводятся в активную правовую деятельность человека.

деятельность, ориентированную на положительные общественные ценности и непосредственное выражение в правомерном поведении индивида, более того, является высшим уровнем этого поведения.

По мнению Н.В. Щербаковой, данное понятие включает в себя общественно полезную (позитивную), сознательную, творческую деятельность, направленную на достижение правовых целей, основанную на уважении к праву, признании высокого престижа деятельности правовых учреждений1.

Правовая активность индивида способствует дальнейшему повышению и обогащению его правосознания, правовой культуры, и, в конечном счете, ведет к общественному прогрессу.

См.: Щербакова Н.В. Указ. соч. С. 55.

Необходимо отметить, что важным стимулом для формирования активной жизненной позиции личности является предоставление широкого объема прав и свобод, уважительное отношение к ним со стороны государства, его органов и должностных лиц, а также обеспечение их реальной защиты в лице правоохранительных органов. Как справедливо отметил Л.И. Петражицкий, «эмоционально здоровое и достаточно интенсивное сознание своих прав оказывает на человека то важное воспитательное влияние, что оно делает его «гражданином» по характеру, сообщает ему сознание собственного достоинства и предохраняет его от развития разных недостатков характера и поведения, связанных с отсутствием надлежащего сознания собственного достоинства и уважения к самому себе»1.

Следствием активной правовой деятельности индивида является выработка устойчивых привычек поведения в соответствии с правом. Они представляют собой стереотип поведения личности, который складывается постепенно в ходе постоянного, систематического повторения определенных осознанных действий.

Формирование привычек выступает завершающим этапом воспитательного воздействия права, показателем высокой степени развития правосознания и правовой культуры личности.

воспитательного воздействия права формируется внутренний механизм саморегуляции. Он свойственен высокой стадии развития личности, ее правосознания и состоит в способности индивида самостоятельно определять свою жизненную позицию, заниматься самообразованием, преодолевать имеющиеся недостатки. Саморегуляция является необходимой основой дальнейшего собственного совершенствования человека, от ее уровня напрямую зависят пределы и характер правовой активности индивида. Г.В. Мальцев собственными усилиями и за счет внутренних резервов упорядочить свою деятельность в курсе, который, с одной стороны, в наибольшей мере отвечает его См.: Петражицкий Л.И. Теория права и государства. СПб., 2000. С. 131.

интересам и потребностям, а с другой – вполне удовлетворяет требованиям внешней среды, природной и социальной»1.

Таким образом, подводя итог исследованию воспитательной формы осуществления функций права, необходимо отметить, что повышение качества и результативности данного процесса приобретает особую актуальность в настоящее время, в условиях преобразований, происходящих в различных сферах российского государства. Ведь именно формирование правосознания граждан, повышение уровня их правовой культуры, социально-правовой активности, является мощным превентивным фактором, нацеленным на искоренение негативных стереотипов в общественном правосознании, способствующим развитию демократии, позволяющим действенным образом укрепить законность и правопорядок в обществе, поддержать его целостность и стабильность.

Талантливый юрист и педагог К.Д. Ушинский подчеркивал, что правильное развитие и воспитание народа «есть одна из самых выгодных и самых прочных финансовых операций».2 Поэтому воспитательное воздействие права является тем фундаментом, который необходим для построения правового государства и, соответственно, верным путем к его процветанию.

С нашей точки зрения, достижению максимальной эффективности воспитательного воздействия права на личность, способствует целый ряд законодательства; 2) реальное соблюдение принципа равенства всех перед законом, определяющего равную степень обязанности соблюдения правовых предписаний как отдельными простыми гражданами, так и государством, его органами и должностными лицами; 3) предоставление широкого объема прав и свобод, уважительное отношение к ним, а также обеспечение их защиты. Причем данные права должны быть реально действующими, а не являться пустым декларированием со стороны государства и его чиновников.

См.: Мальцев Г.В. Указ. соч. С. 138.

См.: Ушинский К.Д. Собрание сочинений. Педагогические статьи. Т. 2. М. – Л., 1948. С. 447.

Соблюдение перечисленных условий, на наш взгляд, непременно будет способствовать повышению авторитета права, положительному его восприятию, формированию правильной правовой мотивации и, как конечный итог, – достижению законности и правопорядка в обществе.

2.3. Содержание коммуникативной формы осуществления Праву, являющемуся сложным, многомерным явлением, имманентно непротиворечивость. Именно на основе данных качеств оно способно реализовывать свои функции, действенно и эффективно организовывать общественные отношения, и, таким образом, способствовать осуществлению взаимодействия людей в обществе. Как отмечает А.В. Поляков, «право не существует там, где отсутствуют взаимодействующие субъекты – носители соответствующих прав и обязанностей. Право есть часть жизненного мира человека, система рекурсивных коммуникаций …». Правовое взаимодействие, общение людей составляют социальную основу права. Данные факторы, оказывая влияние на формирование определенных стереотипов в индивидуальном и массовом сознании, тем самым неизменно способствуют внутреннему объединению, интеграции общества, препятствуют возникновению различных социальных конфликтов.

Вместе с этим следует отметить, что правовая коммуникация выступает также важнейшим способом развития, совершенствования личности, и, как См.: Поляков А.В. Постклассическое правоведение и идея коммуникации // Известия вузов.

Правоведение. 2006. № 2. С. 29.

следствие, является непременной составляющей общественного прогресса. Как утверждали К. Маркс и Ф. Энгельс: «Развитие индивида обусловлено развитием всех других индивидов, с которыми он находится в прямом или косвенном общении», «позднейшие поколения наследуют накопленные предшествовавшими поколениями производительные силы и формы общения, что определяет их собственные взаимоотношения». Коммуникативное воздействие является одной из форм осуществления функций права, проявляющейся на заключительном этапе правового воздействия.

Оно характеризует способность права быть средством общения, взаимодействия, связи между членами общества.

Важнейшей предпосылкой этого этапа являются сформированные в процессе воспитательного воздействия права ценностные представления, правовые установки, убеждения, определяющие позицию (отношение) личности к тем или иным явлениям окружающей правовой действительности. Данные факторы, соединяясь с индивидуальными интересами и потребностями, лежат в основе мотивационных механизмов поведения, определяют степень включенности личности в процесс взаимодействия с другими индивидами, и, соответственно, влияют на сам характер правовой коммуникации.

Для того, чтобы исследовать особенности коммуникативной формы реализации функций права, необходимо, на наш взгляд, обратиться к содержанию самого понятия «коммуникация». Как справедливо отмечает Д.А. Керимов, «… невозможно понять сущность, многообразие и разнообразное проявление и действие права, не выходя за его пределы»2.

Рассматриваемый термин происходит от латинского communicatio, что в переводе означает «делать общим», «связывать», «общаться». В Толковом См.: Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 3. С. 440.

См.: Керимов Д.А. Философские основания политико-правовых исследований. М., 1986. С.

171.

словаре русского языка указывается два значения понятия «коммуникация»: «1.

Путь сообщения, линия связи (спец.); 2. Сообщение, общение (книжн.)»1.

Данное понятие имеет многогранный характер и широко используется рядом наук: философией, социологией, биологией, психологией, политологией, логикой, юриспруденцией и т. д.

«коммуникация» 2:

- универсальное (широкое), при котором коммуникация рассматривается как способ связи любых объектов материального и духовного мира;

- техническое, в котором под коммуникацией понимается путь сообщения, связь одного места с другим, средства передачи информации и других материальных и идеальных объектов из одного места в другое;

- биологическое, широко используемое в биологии при исследованиях сигнальных способов связи у животных;

многообразных связей и отношений, возникающих в человеческом обществе.

В рамках настоящего исследования наибольший интерес представляет рассмотрение коммуникации с точки зрения социального аспекта.

Отметим, что сам термин «социальная коммуникация» стал широко использоваться в науке с начала ХХ века.

Одним из первых, кто обратился к данной проблеме, был немецкий коммуникации, именно ее рассматривал в качестве одного из важнейших феноменов человеческого бытия. По его мнению, способность человека к общению, дискуссии отличает его от всех других живых существ и помогает постигнуть самого себя: «Мы суть то, что мы суть, только благодаря общности См.: Толковый словарь русского языка / Под ред. С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой. М., 2003. С.

287.

См.: Основы теории коммуникации / Под ред. М. А. Василика. М.: Гардарики, 2006. С. 11.

взаимного сознательного понимания. Не может существовать человек, который был бы человеком сам по себе, просто как отдельный индивид»1.

С точки зрения К. Черри коммуникация представляет собой «социальное общение» с использованием различных систем связи, выработанных людьми, главными из которых являются человеческая речь и язык2. Ю. Хабермас рассматривает коммуникацию как рациональное взаимодействие индивидов, через которое можно найти наилучший ответ, достигнуть согласия. Сохранение координированной деятельности его членов, и эта координация должна осуществляться через коммуникацию3.

Среди отечественных исследователей данной проблемы можно отметить А.А. Леонтьева, который, отождествляя понятия «коммуникация» и «общение», трактует их как социальное взаимодействие, выступающее условием «любой деятельности человека»4. При этом общение является, в сущности, процессом внутренней организации самого общества (социальной группы, коллектива, его саморегуляции)5. А.В. Соколов высказывает на этот счет другую точку зрения, согласно которой коммуникация является более широким понятием по сравнению с общением, выступающим, в свою очередь, одной из ее форм. В зависимости от целей участников коммуникативного процесса, ученый выделяет следующие варианты отношений:

равноправных партнеров (эта форма коммуникации и является общением);

- субъект-объектное отношение, характерное для процесса управления в котором коммуникатор осуществляет определенное воздействие на реципиента;

См.: Jaspers K. Vernunft und Existenz. Groningen, 1935. S. 54. – Цит. по: Гайденко П.П. Человек и история в свете «философии коммуникации» К. Ясперса // Человек и его бытие как проблема современной философии. М.: Наука, 1978. С. 110.

См.: Черри К. Человек и информация / Пер. с англ. М., 1972. С. 23-24.

См.: Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия // Вестник Московского университета.

Серия 7. Философия. 1993. № 4. С. 43-63.

См.: Леонтьев А.Н. Психология общения. М.: Смысл, 1999. С. 255.

Там же, с. 252.

- объект-субъектное отношение, в котором реципиент целенаправленно выбирает коммуникатора в качестве образца для подражания. При этом последний может не осознавать свое участие в коммуникативном процессе1.

Рассматривая проблему коммуникации, Г.Г. Почепцов отмечает: «Под коммуникацией мы будем понимать процессы перекодировки вербальной в невербальную и невербальной в вербальную сферы. Исторически коммуникацией было именно это: принуждение другого к выполнению того или иного действия.

То есть для коммуникации существенен переход от говорения Одного к действиям Другого»2.

На наш взгляд, данный подход характеризует рассматриваемый термин в достаточно узком диапазоне – как коммуникативное воздействие, имеющее императивную направленность, где одна сторона диктует свою волю другой. При этом не учитываются варианты равноправного взаимодействия, при котором участники коммуникативного процесса одинаково заинтересованы в общении с целью обмена определенными сведениями.

Понятие социальной коммуникации можно выразить через такие категории как «взаимодействие», «отношения», «связи», «общение». Данный процесс выступает необходимым условием существования и развития как отдельного человека, так и общества в целом. Как справедливо отмечает Н. Луман, сети многочисленных коммуникаций, из которых состоит общество, являются тем единственным, определяющим фактором, делающим общество обществом. Пронизывая все стороны и виды человеческой деятельности, коммуникация представляет «важный рабочий инструмент для обеспечения восприятия индивидами своих организационных ролей и для интеграции организационных подразделений»4.

См.: Соколов А.В. Введение в теорию социальной коммуникации. СПб., 1996. С. 24-30.

См.: Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М., 2001. С. 14.

См.: Луман Н. Общество как социальная система. М., 2004. С. 54; Медиа коммуникации. М., 2005.

См.: Роджерс Э. Коммуникации в организациях / Э. Роджерс, А. Роджерс. М.: Экономика.

1980. С. 22-23.

Нахождение индивида в составе общества предопределено его участием в разнообразные факторы, обосновывающие необходимость включения индивида в социальную общность.

1) Фактор социального научения заключается в том, что человек изначально доверительно относится к социальной группе ввиду того, что последняя снабжает его информацией, необходимой для полноценной жизнедеятельности. Иными первоначальный опыт социальных отношений. Далее, по мере повышения личностной самостоятельности, роль данного фактора заметно снижается.

2) Фактор социального сравнения состоит в том, что человеку, при неизбежном столкновении с различными жизненными обстоятельствами, необходимо их правильно оценить и принять адекватное решение. Это, в свою очередь, становится возможным благодаря существующей связи личности с определенным коллективом и сравнением своего поведения с действиями других.

Иначе говоря, ориентация на пример авторитетных членов общества в значительной мере облегчает социальную адаптацию человека.

3) Фактор обмена отражает роль сообществ в распределении социальных благ. Человек, взаимосвязанный с социальной группой, выполняет в соответствии с данным участием определенные функции, которые требуют от него затрат времени и усилий. За это, в свою очередь, он получает вознаграждение в виде материальных благ, социального статуса и т.д. Если соотношение затрат и вознаграждений приемлемо для индивида и способствует удовлетворению его потребностей, то, соответственно, участие в данной группе приобретает ценностную окраску1.

В социальной системе существует множество общественных отношений (экономические, политические, культурные, религиозные и т. д.), но в основе любого из них лежат интересы и потребности людей, имеющие материальный, См.: Бэрон Р. Социальная психология группы: процессы, решения, действия / Р. Бэрон, Н.

Керр, Н. Миллер. СПб., 2003. С. 12-14; Резников Е.В. Правовая идентичность (теоретический аспект). Волгоград, 2012. С. 57-59.

духовный, физиологический характер. Именно данные факторы обусловливают необходимость и целесообразность взаимодействия индивидов.

Характер общественных отношений может иметь как позитивную, так и негативную окраску. В первом случае взаимодействие между людьми осуществляется на основе сотрудничества, баланса, согласованности их интересов, что ведет к принятию общих взаимовыгодных решений. Во втором случае отношения могут носить противоречивый, конфликтный, враждебный характер, что неминуемо затрудняет, а подчас и делает невозможной выработку консолидированного решения. Однако в основе любой формы общественного взаимодействия лежат оценочные факторы, в соответствии с которыми человек воспринимает других индивидов и формирует свою личностную позицию. Иными словами, субъективное отношение людей друг к другу оказывает прямое влияние на характер и результат их взаимодействия.

В процессе непрерывного взаимодействия (интеракции1) происходит формирование и развитие человека как личности, его приобщение к социальной жизни. В.Н. Кудрявцев и В.П. Казимирчук отмечают: «Общественные отношения и общение, составляющие основу социальной действительности, выражающие содержательные особенности социальной макро- и микросреды, являются реальной основой процесса социализации индивида»2. При этом место и роль человека в социальной системе определяются его личностными свойствами и качествами, оказывающими решающее влияние на взаимоотношения с другими людьми. Так, например, в роли индикаторов, окрашивающих любые социальные взаимодействия, могут выступать профессиональная деятельность человека, его должностное положение, возраст и т.п.

Любой коммуникативный процесс, протекающий в обществе, обязательно основан на смысловом аспекте, состоящем в обмене информационными Известный представитель социальной психологии Т. Шибутани полагает, что человеческая природа и общественный порядок являются продуктами коммуникации, которая выступает как способ деятельности, облегчающий взаимное приспособление людей. (См.: Шибутани Т.

Социальная психология. Ростов-на-Дону: Изд-во «Феникс», 1998. С. 17, 123-143).

См.: Кудрявцев В.Н. Современная социология права / В.Н. Кудрявцев, В.П. Казимирчук. М., 1995. С. 111.

сообщениями вербального и невербального характера. В результате такого обмена происходит усвоение субъектами соответствующих способов поведения. В этом проявляется двусторонний характер связи участников данного процесса, сопровождающийся их взаимным влиянием друг на друга, где «каждая из взаимодействующих сторон выступает как причина другой и как следствие одновременного обратного влияния противоположной стороны, что определяет развитие объектов и их структур»1.

эволюционированию. Изменяется положение субъектов, осуществляются переходы от одной формы взаимодействия к другой, происходит их упрощение или усложнение. Так, с точки зрения П. Штомпки процесс социального взаимодействия представляет собой динамичную последовательность взаимно обращенных друг к другу (и зависимых друг от друга) действий партнеров2.

Взаимосвязь сторон может основываться как на их равноправии, так и приобретать форму воздействия субъекта на объект с целью изменения его взглядов, мнений, убеждений, поведения. Этот вариант взаимодействия характеризует коммуникацию как необходимый атрибут системы социального управления.

Таким образом, принимая во внимание сложный и многоплановый характер социальной коммуникации, ее можно рассматривать как процесс социального взаимодействия, имеющий информационный характер, возникающий на основе человеческой деятельности и осуществляемый с использованием различных коммуникативных средств.

Одной из главных разновидностей общественного взаимодействия в цивилизованном обществе является правовая коммуникация, которая выступает непременным условием существования государства и характеризует одну из форм проявления действия права.

См.: Крысько В.Г. Основной вопрос социальной психологии // Вестник университета. Серия социология и управление персоналом. Государственный университет управления. 2000. №. 1(2) С. 163.

См.: Штомпка П. Социология. Анализ современного общества. М., 2005. С. 65.

Отметим, что изучение коммуникативного аспекта права нашло свое отражение как в отечественной, так и в зарубежной науке. Однако наибольшее распространение его исследование получило в трудах западных ученых. Так, значительное внимание данной проблеме уделяет Н. Луман. По его мнению, правовая система «состоит из всех социальных коммуникаций, формируемых со ссылками на законы и нормы»1. Размышляя над этой идеей, ученый приходит к выводу о том, что консенсус, достигаемый в локальных системах взаимодействия (самореферентных, автономных группах), далее способен распространиться на подсистемы межгруппового взаимодействия2.

Применяя теорию коммуникации к праву, Ю. Хабермас выдвигает идею о том, что право нельзя представить в виде полностью рационализированного явления. Моральную справедливость его норм необходимо обосновать на практике. Поэтому Ю. Хабермас обращает внимание на принцип дискурсивной этики, в соответствии с которым «та или иная норма лишь в том случае может претендовать на значимость, если все, до кого она имеет касательство, как участники практического дискурса достигают (или могли бы достичь) согласия в том, что эта норма имеет силу»3. Таким образом, по мнению ученого, конечным участниками.

С точки зрения другого немецкого мыслителя – В. Кравитца – коммуникация, в ее общем понимании, представляет собой передачу информации См.: Luhmann N. The differentiation of society / Transl. by Stephen Holmes and Charles Larmore N.

Y. Columbia Univ. Press. 1982. P. 122-123. – Цит. по: Феофанов К.А. Никлас Луман и функционалистская идея ценностно-нормативной интеграции: конец вековой дискуссии // СоцИс. 1997. № 3. С. 57.

См.: Там же, с. 58.

См.: Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. СПб., 2000. С. 104.

ответственности»1.

Одним из первых отечественных ученых, исследовавших вопросы правового взаимодействия в рамках изучения понятия права, был П.И. Стучка. По его мнению, право – это не только статьи, трактующие о взаимоотношениях между людьми, но и сами эти взаимоотношения, пользующиеся защитой со стороны государства2.

В современной науке проблема правовой коммуникации изучается с точки зрения различных подходов.

Так, И.Л. Честнов3 рассматривает право с позиции диалога. Предметом исследования И.Н. Грязина4 являются текстуальные аспекты права.

По мнению Ю.В. Кудрявцева, «всякую коммуникацию, в том числе и в целенаправленное движение информации по каналу связи»5.

С данной точкой зрения можно согласиться лишь отчасти, т. к. правовая коммуникация здесь рассматривается с позиции только одного из ее аспектов – информационного, что приводит к отождествлению понятий «коммуникация» и «информация». На наш взгляд, термин «правовая коммуникация» представляет собой сам процесс взаимодействия, общения индивидов в правовой сфере, который осуществляется на основе правовой информации. Следовательно, информация в этом процессе выступает как средство достижения взаимодействия.

Коммуникативные свойства права в своих работах исследует М.Н. Козюк 6.

Ученый отмечает, что право является публичным феноменом, действующим См.: Krawietz W. Jenseits von national und staatlich organisierten Rechtssystemen – Normative Kommunikation von Recht in der modernen Weltgesellschaft. S. 320. – Цит. по: Поляков А. В.

Постклассическое правоведение и идея коммуникации // Известия вузов. Правоведение. 2006.

№ 2. С. 36.

См.: Стучка П.И. Революционная роль советского права. М., 1931. С. 8-10.

См.: Честнов И.Л. Право как диалог: к формированию новой онтологии правовой реальности.

СПб., 2000.

См.: Грязин И.Н. Текст права. Таллин, 1983.

См.: Кудрявцев Ю.В. Нормы права как социальная информация. М., 1981. С. 115.

См.: Козюк М.Н. Теория коммуникаций и теория права // Права человека в России: проблемы гарантий на современном этапе: материалы межвузовской конференции. Волгоград: ВЮИ МВД только в ситуации человеческого общения. Вместе с тем, он полагает, что коммуникации в правовой сфере, как правило, присуща односторонняя направленность (законодатель – субъект права).

На наш взгляд, с данным утверждением трудно согласиться. Такие понятия, как «взаимодействие», «отношения», лежащие в основе любой коммуникации, неизменно охватывают всех участников данного процесса, указывают на «особую взаимозависимость их отдельных сторон, конечных результатов и т. п.»1.

Исключением не является и коммуникация в правовой сфере, которая (государством, его органами, индивидами и т. д.). Причем индивидам в этих взаимоотношениях принадлежит далеко не пассивная роль, состоящая лишь в восприятии, усвоении правовых предписаний и преобразовании в соответствии с ними своих действий. Индивид, по справедливому мнению А. М. Яковлева, является активным действующим участником, который проявляет себя как причина изменений в ценностях и установках социальной среды2. Законодателю крайне важно прогнозировать динамику общественной жизни, выявлять тенденции возможных изменений в социальных сферах, и, конечно же, учитывать интересы большинства слоев населения. Поэтому, анализ и учет существующих общественных отношений выступает в качестве необходимой первоосновы направленность правовой коммуникации (субъект права – законодатель).

Значительный вклад в разработку проблем правовой коммуникации внес А.В. Поляков. В своих работах ученый излагает свой взгляд на право как многоаспектное явление, которое не может быть сведено ни к законам, ни к норме, ни к идеалам, ни к отношениям, ни к психике человека, взятым в качестве отдельных смысловых центров этого понятия. Существование права невозможно РФ, 1999; Козюк М.Н. Правовая культура и социальная коммуникация // Правовая культура в России на рубеже столетий: материалы конференции. М., 2002.

См.: Свидерский В.И. Отношение как категория материалистической диалектики / В.И.

Свидерский, Р. А. Зобов // Вопросы философии. 1979. № 1. С. 90.

См.: Яковлев А.М. Теоретические проблемы социологии права // Проблемы социологии права.

Вып. 1. Вильнюс, 1970. С. 30-31.

вне правовых субъектов, воспринимающих и интерпретирующих правовые тексты, а затем через взаимодействие реализующих свои права и обязанности.

Именно в таком понимании право предстает как система рекурсивных коммуникаций1.

Исходя из этого, А.В. Поляков приходит к выводу, что правовая коммуникация представляет собой правовое взаимодействие между субъектами, которое возникает на основе интерпретации различных правовых текстов, как представляющих им коррелятивные правомочия и правообязанности, реализуемые в правовом поведении2.

На наш взгляд, с данным определением можно полностью согласиться ввиду того, что оно содержит все основные моменты рассматриваемого понятия правовой коммуникации: во-первых – это акт взаимодействия субъектов; вовторых – он осуществляется на основе их прав и обязанностей (т. е. посредством правоотношений).

Известно, что взаимодействие индивидов в правовой сфере тесно сопряжено с различными конфликтными ситуациями, которые вне отношений невозможны. Уже в самой взаимосвязи субъективного права и обязанности заключено противоречие. Оно состоит, с одной стороны, в возможности требования, притязания, с другой – в необходимости совершения действий или воздержания от них. Каждый из субъектов правоотношения противостоит другому субъекту и своим поведением определенным образом влияет на него.

Таким образом, это противостояние приобретает характер взаимосвязи. Как пишет А.В. Поляков, «борьба за право (конфликтная по своей природе) является необходимым моментом, характеризующим функционирование системы права каждого конкретного общества»3. Данное противоречие является основным движущим фактором в формировании моделей взаимодействия субъектов, См.: Поляков А.В. Постклассическое правоведение и идея коммуникации // Известия вузов.

Правоведение. 2006. № 2. С. 28-29.

См.: Поляков А.В. Коммуникативная концепция права: вопросы теории. СПб., 2003. С.14.

См.: Поляков А.В. Общая теория права: Проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода : Курс лекций. СПб.: Издательский дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2004.

С. 622.

установления границ их поведения. Как верно отмечает В.Г. Графский, «… в ориентированном на справедливость правовом общении самое главное и полезное заключено в примирении и согласовании несовпадающих устремленностей». Через исследование конфликтов находятся пути их устранения, и, соответственно, осуществляется развитие всего механизма правового воздействия.

В плоскости взаимодействий субъектов в правовой сфере находятся вопросы доверия. Хотя основы этого феномена и коренятся в области морали, вместе с тем право широко использует ее инструментарий. Иначе говоря, доверие является одной из важнейших точек соприкосновения данных социальных регуляторов. Ведь, без всякого сомнения, любое социальное сотрудничество, и, как следствие, достигнутое в нем соглашение, обусловлено доверием. Как отмечает Ф. Фукуяма, оно предполагает «ожидание, возникающее в рамках сообщества и состоящее в том, что другие члены этого общества будут сотрудничества, основанное на общепринятых нормах этого общества»2. Иными уверенность в добросовестном поведении противоположной стороны, которая обеспечивает их взаимопонимание. При отсутствии доверия хотя бы у одной из затруднительный характер, либо вообще не сможет состояться.

Нередко вопросы доверия (либо недоверия) находят отражение в нормативных правовых актах. Причем в одних случаях указанный термин может использоваться прямо, а в других выражаться через производные слова. И этому есть множество примеров. Так, ст. 82 Конституции РФ регулирует акт присяги Президента Российской Федерации. Данная обязывающая клятва, произносимая в торжественной обстановке, представляет собой обращение к гражданам страны за доверием. Далее, в ст. 103 Конституции РФ, устанавливающей компетенцию См.: Графский В.Г. Современное право и правовое общение глазами историка // Государство и право. 2013. № 9. С. 5-16.

См.: Fukuyama F. Trust: Social Virtues and the Creation of Prosperity. N.Y.: Free Press, 1995. P. 26.

Государственной Думы, пункт «б» предусматривает решение последней вопросов о выражении недоверия Правительству.

Вопросы, касающиеся злоупотребления доверием, отражены в уголовном праве. Так, ст. 159 УК РФ предусматривает наказание за совершение мошенничества, под которым понимается хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. В ст. 165 УК РФ введено наказание за причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием.

В некоторых случаях категория «доверие» может употребляться в форме принципа. К примеру, ст. 9 Федерального закона «О полиции» определяет одним из принципов деятельности последней общественное доверие и поддержку граждан1.

Доверие представляет собой базовый фундамент и при взаимоотношении граждан между собой, и при взаимодействии государства и гражданина. Так, наличие доверия со стороны населения к институтам власти способствует ее справедливого, что, соответственно, порождает готовность к соблюдению правовых требований. И, напротив, дефицит доверия неминуемо ведет к усилению правового нигилизма у граждан, к кризису в различных сферах общественной жизни. В свою очередь, государство, посредством правовых предписаний, проявляет определенную степень доверия (либо недоверия) к их адресатам, участникам правовых отношений. Перечисленные факторы в сумме создают единую, целостную картину, характеризующую состояние (уровень) доверия в общегосударственных масштабах.

осуществляется с использованием коммуникативных средств. Как отмечает А.В. Поляков: «Правовые отношения между людьми невозможны вне языка. … См.: Федеральный закон от 07.02.2011. № 3-ФЗ (ред. от 21.07.2014) «О полиции» // «Собрание законодательства РФ». 14.02.2011. № 7. Ст. 900.

На практическом уровне язык обеспечивает коммуникацию между людьми»1.

Присутствуя в любом (в т. ч. и в правовом) взаимодействии индивидов, язык непременно служит его целям. Определяющую роль языка в своих исследованиях подчеркивает Л.С. Мамут. «Всякий раз, – пишет ученый, – когда при помощи языка (и только с его помощью) осуществляется общение людей, обязательно происходит смысловая актуализация тех «вещей» (им несть числа), которые заинтересовывают взаимодействующих субъектов»2.

В правовой коммуникации могут использоваться как речевые (вербальные), так и неречевые (невербальные) средства. Первые, к которым относятся устная и письменная речь, являются наиболее универсальными, так как информация, передаваемая с их помощью, меньше всего теряет смысл. Невербальные (паралингвистические) средства играют важную вспомогательную роль в процессе правового взаимодействия индивидов. Они включают в себя жесты, мимику, диапазон голоса, его тональность, паузы и т. д. Проявляясь в виде определенных знаков, символов, невербальные средства хорошо дополняют используемые речевые возможности, увеличивая тем самым их информационный потенциал. Более того, в некоторых ситуациях, невербальные средства обладают коммуникативных средств. Это связано, на наш взгляд, с тем, что они зачастую используются человеком на бессознательном или подсознательном уровне, который предопределяет их непроизвольный, а, соответственно, и истинный характер. В качестве примера, наглядно иллюстрирующего использование возможностей невербальных средств, можно привести взаимодействие между следователем и допрашиваемыми лицами (свидетелем, потерпевшим, обвиняемым и т. д.) при проведении очной ставки (ст. 192 УПК РФ). Как известно, данное следственное действие представляет собой поочередный допрос двух лиц, допрошенных ранее, в показаниях которых имеются существенные См.: Поляков А.В. Постклассическое правоведение и идея коммуникации. С. 32.

См.: Мамут Л.С. Правовое общение: очерк теории. М.: Норма: ИНФРА-М, 2013. С. 58.

противоречия1. Поэтому очная ставка является средством проверки как ранее данных показаний, так и служит проверке собранных по делу иных доказательств (например, вещественных). В ходе дачи показаний этими лицами, следователь обращает большое внимание как на их речевое поведение, его суть, так и на используемые ими неречевые знаки (голосовую интонацию, жестикуляцию, взгляд, мимику лица и др.). Они отражают не только психологическое состояние свидетельствовать об истинности или ложности показаний допрашиваемых, что, в свою очередь, позволяет следователю ориентироваться в ситуации, корректировать круг задаваемых вопросов, и, таким образом, определять дальнейший ход этого следственного действия.

При рассмотрении вопросов, касающихся правового взаимодействия, нельзя не отметить, что определяющее влияние на его установление оказывает социализация личности. Это длительный процесс, при котором происходит постепенное накопление знаний и навыков, необходимых человеку для его жизни в обществе. Он характеризуется, прежде всего, самоопределением индивида, т. е.

мысленным признанием своей идентичности с определенной социальной группой (полом, классом, нацией и т. д.). Так, по мнению П. Бергера и Т. Лукмана, обладать идентичностью, значит занимать определенное, предписанное правилами место в мире. Устойчивая идентичность приобретается тогда, когда человек идентифицирует себя не только с определенными лицами, но и с общностью других. Эта идентичность сохраняется у индивида вне зависимости от того, с кем он взаимодействует2.

Признание индивидом своей общности с коллективом основано на понимании тех обстоятельств, которые связывают его с одними и разъединяют с другими людьми. В результате чего в сознании человека выстраиваются смысловые границы того социального пространства, с которым он себя См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). 2-е изд. М.: РИОР: ИНФРА-М, 2010. Ст. 192.

См.: Бергер П., Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания / П.

Бергер, Т. Лукман. М., 1995. С. 215-217.

отождествляет, осуществляется настройка мышления на нормативную систему, сложившуюся в данной группе. Осознав свою групповую принадлежность, человек принимает определенную социальную роль, приобщается к культурным ценностям и нормам того общества, в котором он живет.

Таким образом, данный процесс оказывает решающее влияние на поведение индивида, т. к. способствует его адекватному восприятию и оценке поступков других людей, что позволяет избежать возникновения многих конфликтных ситуаций, связанных с неправильной интерпретацией поведения других.

Попадая в правовую сферу, индивид усваивает содержащуюся в ней информацию, интегрирует ее в систему имеющихся ценностных представлений, установок, убеждений. В результате, в сознании личности вырабатывается «внутреннее» оценочное отношение к существующим правовым предписаниям, формируется определенный уровень правовой активности. Он указывает не только на стремление индивидов к взаимодействию, но и на само качество взаимодействия, определяет его результат.

Этими факторами, выступающими, соответственно, в качестве двух начальных стадий правового воздействия, предопределен заключительный этап – организовывать взаимодействие между субъектами социальной системы.

Данный аспект характеризует право как один из каналов коммуникации в обществе (помимо морали, обычаев, традиций и т. д.), который включает поведение человека в систему социальных связей с другими людьми. Так, по мнению М. Ван Хоека, право, «всегда сущностно основано на коммуникации:

коммуникации между законодателем и гражданами, между законодателем и коммуникации с судом»1. Посредством права происходит взаимодействие граждан между собой, человек связывается с властью, осуществляется взаимодействие между государствами.

См.: Ван Хоек М. Право как коммуникация // Известия вузов. Правоведение. 2006. № 2. С. 51.

Таким образом, особенность права как коммуникативного средства состоит в его направленности на формирование правовых отношений, предполагающих наличие взаимных, сбалансированных прав и обязанностей у их участников.

По нашему мнению, исследование коммуникативного воздействия права взаимодействия. При этом следует исходить из того, что правоотношения, посредством которых осуществляется взаимодействие субъектов права, имеют своей первоосновой деятельность людей. Формой существования этой деятельности выступают общественные отношения, представляющие собой взаимосвязь, взаимодействие индивидов. Как подчеркивает Ю.И. Гревцов, непосредственными созидателями правовых общественных отношений являются субъекты, живые люди, которые своими действиями формируют общественные отношения1. Поэтому право возникает не на пустом месте, оно существует как продукт отношений людей, результат их деятельности. А его главное назначение состоит в том, чтобы регулировать и упорядочивать эту деятельность.

Однако не все общественные отношения подпадают под правовое регулирование, а только те, которые приобретают характер социальной необходимости, т. е. характеризуются важностью, устойчивостью, многократной повторяемостью, целесообразностью как для государственных, так и для регулирование отношений людей является объективной потребностью общества2.

В связи с этим данные отношения закрепляются государством путем создания общеобязательных правил поведения – юридических норм, посредством которых право предписывает стандартные формы общественного взаимодействия обязанностей. В результате чего такие взаимоотношения приобретают универсальный, всеобъемлющий характер, который состоит в том, что ни один из См.: Гревцов Ю.И. Проблемы теории правового отношения. Ленинград, 1981. С. 80.

См.: Халфина Р.О. Право как средство социального управления. М., 1988. С. 49.

субъектов взаимодействия не может выйти за четко ограниченные правовые рамки. Благодаря нормам устанавливаются алгоритмы действий индивидов в тех или иных жизненных ситуациях, и, тем самым, формируются стереотипы, определяющие варианты поведения и социальные роли субъектов права.

Нормативная регламентация облегчает коммуникацию, так как способствует предсказуемости поведения индивидов, снижает неопределенность в системе социального взаимодействия1. Преследуя цель удовлетворения своих интересов и потребностей, человек вместе с этим неизменно учитывает интересы других членов общества, приспосабливает свои действия к действиям других, и, в свою очередь, ожидает от других подобное поведение. Так, по мнению А.С. Звоницкой, согласованная деятельность, предполагающая правильный расчет в отношении друг друга, представляет собой организованное отношение, основанное на следовании нормам2.

Описанным путем происходит ориентация индивидов на правовую норму, выступающую общеобязательной моделью правового взаимодействия. Именно этот фактор и предполагает равенство всех участников правоотношения, которое, как отмечает В.С. Нерсесянц, является формальным. По мнению ученого, под правоотношением понимается «тип социальной связи, образующийся на базе взаимного признания субъектами свободы и формального равенства всех участников правового общения»3. Следовательно, право, выступая всеобщим средством взаимодействия, с помощью нормы устанавливает меру свободы и формального равенства субъектов. При этом формальное равенство участников выражается в их одинаковом положении по отношению к тем поведенческим нормам, в соответствии с которыми они должны действовать. Как отмечал В.И.

Ленин, всякое право есть применение одинакового масштаба к различным людям4. Свободой участников правового взаимодействия, преследующих свои интересы и удовлетворяющих потребности, является совершение действий по См.: Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляция поведения. М., 1978. С. 76.

См.: Звоницкая А.С. Опыт теоретической социологии. М., 1914. С. 19-28, 72, 288.

См.: Нерсесянц В.С. Право и закон. М., 1983. С. 352.

См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 33. С. 93.

своему усмотрению. Однако любая свобода имеет определенные границы, и они заканчиваются там, где начинается свобода противоположной стороны.

Состояние связи, возникающее между индивидами, основано на осознании ими взаимообусловленности использования права от выполнения обязанности противоположной стороной. В этом состоит ключевой момент взаимодействия – взаимность получения и предоставления. Соответственно, взаимодействующие субъекты обоюдно влияют друг на друга. Каждый из них не только управляет своим поведением, но и воздействует на противоположную сторону, испытывая, вместе с этим, ее влияние, приспосабливаясь к ее поведению.

Тесная связь и взаимозависимость нормы права с правоотношением индивидуализируется, начинает действовать, воплощается в жизнь. И, в свою очередь, правоотношение возникает, изменяется и прекращается на основе юридической нормы. При этом норма права может также способствовать возникновению новых общественных отношений. Это, на наш взгляд, происходит лишь в тех ситуациях, когда нормы права создаются в соответствии с социальными реалиями и основаны на существующих в обществе ценностных ориентациях. В противном случае норма права будет иметь иллюзорный, декларативный характер. А законы, принимаемые в государстве таким путем, будут иметь либо весьма кратковременную жизнь, либо вообще не найдут своего применения на практике. На этот счет очень точно выразился Ю. И. Гревцов:

«Право влияет на сознание и волю людей, действиями которых и создаются (взаимодействие) образуют содержание общественных отношений. И если правовые рекомендации и предписания находят у людей понимание и одобрение, прогрессивных форм взаимодействия людей в обществе, то такое правовое регулирование может активно способствовать появлению новых общественных отношений…» См.: Гревцов Ю.И. Указ. соч. С. 51.

Сказанное еще раз подтверждает заключение о том, что правовые отношения необходимо рассматривать в диалектическом единстве с базисными общественными отношениями. И этот факт в целом признается современной юридической наукой. Однако понимание соотношения взаимосвязи правовых и общественных отношений является дискуссионной проблемой, суть которой сводится к существованию двух основных подходов. В соответствии с первым подходом, правоотношение рассматривается как вид общественных отношений. Согласно второму подходу, правоотношение является не разновидностью общественных отношений, а их юридической формой2.

Но при выраженных, на первый взгляд, принципиальных различиях в указанных позициях, они имеют единую концепцию, состоящую в рассмотрении правоотношения как результата регулирования правом существующих общественных отношений.

Причем в процессе правового регулирования фактическое общественное отношение никуда не исчезает, не меняет своей сущности, а только направляется в правовое русло. К примеру, в результате заключения договора купли-продажи реальное экономическое отношение не изменяет свое главное содержание. Оно становится более четким, упорядоченным, что способствует достижению согласованности интересов сторон – участников отношения. Или, например, в случае заключения брака существующие ранее фактические семейные отношения облекаются в правовую оболочку и, в силу этого, приобретают юридическое значение и государственную защиту. Но в целом их содержание не претерпевает существенных изменений: супруги также как и ранее совместно ведут хозяйство, оформление этих отношений вселяет определенную уверенность данным людям в См.: Основин В.С. Государственно-правовые отношения. М., 1968; Строгович М.С.

Избранные труды : в 3 т., Т. 1. М., 1990; Мицкевич А.В. Правовые отношения // Проблемы общей теории права и государства : учебник для вузов / Н.В. Варламова [и др.]; под общей ред.

В.С. Нерсесянца. М., 1999.

См.: Лазарев В.В. Теория государства и права: учебник для вузов / В.В. Лазарев, С.В. Липень.

3-е изд. М., 2004; Чигринов С.П. Некоторые теоретические проблемы конституционноправовых отношений // Современные проблемы правовых отношений: сб. науч. тр. / Под ред.

В.А. Кучинского и Э.А. Саркисовой. Минск: Акад. МВД Респ. Беларусь, 2008.

завтрашнем дне. Так, ст. 89 СК РФ предусматривает обязанности супругов по взаимному содержанию1.

отношений, существующих в различных социальных сферах, направлено на их организацию, упорядочение, охрану, стимулирование дальнейшего развития, а также вытеснение тех отношений, которые противоречат интересам общества, препятствуют его стабилизации и прогрессу. Данное суждение подтверждается и смыслом самого понятия «регулировать», которое, как отмечает С.С. Алексеев, означает «определять поведение людей и их коллективов, давать ему направление функционирования и развития, вводить его в рамки, направленно его упорядочивать»2.

правоотношений является их дифференциация в зависимости от степени конкретизации субъектов. В соответствии с этим критерием, правоотношения подразделяются:

а) относительные – конкретно определены все участники правоотношения (продавец-покупатель, истец-ответчик);

б) абсолютные – точно определена лишь одна сторона (носитель субъективного права), а другая (обязанная) – это все остальные субъекты, которые призваны уважать интересы управомоченного лица и не чинить препятствий в их осуществлении (к примеру, правоотношения собственности, авторские правоотношения и пр.);

в) общие (общерегулятивные) – отсутствует поименная индивидуализация субъектов, т. е. носителями прав и обязанностей являются все лица, для которых эти права и обязанности предусмотрены.

В рассмотренной классификации особо дискуссионным является вопрос, касающийся общих правоотношений. Анализ существующих точек зрения на этот счет позволяет выделить два основных подхода в понимании данной проблемы.

См.: Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995. № 223-ФЗ (ред. от 05.05.2014) // «Собрание законодательства РФ». 01.01.1996. № 1. Ст. 16.

См.: Алексеев С.С. Общая теория права: в 2-х т. Т. 1. М., 1981. С. 47.

Сторонники первого подхода (Ю.И. Гревцов, А.Б. Венгеров, В.К. Бабаев, В.А. Кучинский и т. д.) отрицают существование общерегулятивных правовых отношений в силу искусственности и неубедительности данной конструкции. По их мнению, отсутствие конкретизации лиц с взаимными персонифицированными правами и обязанностями приводит к смешению понятий общего правоотношения и нормы права, которая и является абстрактной формой, моделью возможного и должного поведения.

Как отмечает Ю.И. Гревцов, осуществление основных элементов правового статуса (правоспособности, конституционных прав и обязанностей и др.) происходит вне правоотношений, через правовые общественные связи, которые являются предпосылками возникновения правовых отношений1. В.А. Кучинский также полагает, что «… не всякая правовая связь должна рассматриваться как правоотношение. Всеобщая правовая связь, определяемая правовой нормой и не обусловленная юридическими фактами, относится к сфере объективного (позитивного) права. Правоотношения же при всех обстоятельствах есть форма реализации права, предполагающая абсолютную конкретизацию ее элементов, включая и субъектов»2.

Представители второго подхода (С.С. Алексеев, Н.И. Матузов, И.Ф. Рябко, В.С. Основин, Т.Н. Радько, В.О. Лучин и др.) признают существование общерегулятивных правоотношений, которые отражают связи общего характера и являются фундаментом для возникновения других (конкретных) правовых отношений. С точки зрения Т.Н. Радько: «Деление правоотношений на общие и конкретные важно в методологическом плане. Уяснение их сходства и различия будет способствовать более точному определению роли права в обществе, выяснению различных путей его воздействия на общественную жизнь»3.

См.: Гревцов Ю.И. Проблемы теории правового отношения. Ленинград, 1981. С. 54-57.

См.: Кучинский В.А. Правоотношение – индивидуализированная связь субъектов права // Современные проблемы правовых отношений: сб. науч. тр. / Под ред. В.А. Кучинского и Э.А.

Саркисовой. Минск: Акад. МВД Респ. Беларусь, 2008. С. 21.

См.: Радько Т.Н. Теоретические и методологические проблемы функций социалистического права : Автореф. … дис. д-ра юрид. наук. М., 1978. С. 21.

Общие правоотношения возникают на основе конституционных норм и других основополагающих законов. По своему характеру, эти отношения базисные, первичные, т. к. устанавливают юридический статус субъектов, закрепляют общественное и государственное устройство.

В научной литературе отмечается, что термин «общие», используемый для характеристики рассматриваемых правоотношений, имеет несколько условный характер. Он применяется в целях акцентирования внимания на необычных, специфических качествах этих правоотношений как взаимодействии более высокого уровня, и, тем самым, способствует их разграничению с конкретными правоотношениями.

Суть общерегулятивных правоотношений четко определяет Б.С. Эбзеев. По его мнению, в них отражена связь государства с народом, в которой государство обладает не только правами, но и также призвано исполнять юридические обязанности. Государственная власть – это власть, учрежденная народом.

Поэтому Конституция, с одной стороны, является законом, установленным народом для государства, которым оно должно руководствоваться в своей деятельности, с другой – законом государства, закрепляющим правовое положение народа. Закрепляя права человека и гражданина, Конституция, тем самым, определяет обязанности государства по обеспечению этих прав1.

К примеру, статья 2 Конституции РФ гласит: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства». Здесь наглядно видно, что управомоченной стороной выступают граждане РФ, а на государство, в свою очередь, возлагается прямая обязанность по признанию, соблюдению и защите их прав. Причем в случае нарушения данных обязательств государство выступает обязанностями указанных субъектов происходит с момента издания данной конституционной нормы.

См.: Эбзеев Б.С. Соблюдение и защита прав человека – обязанность государства. Саратов, 1995. С. 194.

Отметим, что в общерегулятивных правоотношениях прослеживается взаимодействие множества поименно неконкретизированых субъектов (граждан, должностных лиц, государства и т. д.). Другими словами, они отражают связь каждого с каждым, которая непременно основывается на уважении прав и интересов друг друга. Так, В.О. Лучин, характеризуя конституционные правоотношения, отмечает, что они представляют собой такую специфическую связь, «индивидуализация которой выражается главным образом в строго определенной всеобщности прав и обязанностей, в том, что все лица являются носителями данных субъективных прав и обязанностей»1.

Концепция общих правоотношений получила поддержку и в лице многих представителей науки уголовного права (В.Г. Смирнов, Н.А. Огурцов, Б.Т Разгильдиев, С.Г. Келин и др.). Так, по мнению Б.Т. Разгильдиева, она позволяет признать существование исходных правовых отношений, которые постоянно существуют между государством и гражданами по поводу соблюдения последними уголовно-правовых норм. После совершения незаконопослушным лицом преступления возникает уже конкретное правовое отношение между ним и соответствующим государственным органом или должностным лицом2.

Полагаем, что указанная позиция верна. В соответствии с данными правовыми предписаниями происходит реализация права в форме соблюдения, т.

е. лицо воздерживается от совершения действий, запрещенных правовой нормой.

Этот пример наглядно иллюстрирует существование общего правоотношения между государством и индивидом. Взаимосвязь субъектов здесь состоит в том, что на гражданина возлагается обязанность соблюдения запрета, а государство, в свою очередь, обладает правом требовать от индивида правомерное поведение.

Большое внимание данной проблеме уделяет Н.И. Матузов. По его мнению, специфика общих правовых отношений заключается в следующем:

1) они возникают главным образом на основе норм Конституции и других правовых актов такого же уровня и значения;

См.: Лучин В.О. Конституционные нормы и правоотношения. М., 1997. С. 134.

См.: Разгильдиев Б.Т. Уголовно-правовые отношения и реализация ими задач уголовного права РФ. Саратов, 1995. С. 15-61.

2) носят общий, а не строго индивидуализированный и детализированный характер;

3) являются постоянными или продолжительными, их длительность равна длительности действия самого закона;

стабильные отношения;

5) выражают общее правовое положение (статус) субъектов, их взаимные права и обязанности, свободу и ответственность друг перед другом и перед государством; в этом смысле их можно назвать статусными;

6) возникают не из тех или иных юридических фактов, а, как правило, непосредственно из закона, точнее тех обстоятельств, которые привели к его изданию;

7) будучи исходными, первичными (базовыми), служат предпосылкой для появления и функционирования разнообразных конкретных, частноотраслевых правоотношений1.

Таким образом, подводя итог анализу существующих подходов, следует отметить, что, с нашей точки зрения, необходимость существования концепции общих (общерегулятивных) правоотношений очевидна.

Во-первых, основная суть этой концепции созвучна с принципами правового государства, деятельность которого основана на праве, его верховенстве, а не на конъюнктурных политических интересах. Именно связанность власти правом является надежной гарантией от всякого рода произвола и злоупотреблений со стороны чиновников.

Во-вторых, дифференциация правоотношений на общие, абсолютные и относительные позволяет представить все многообразие процесса правового воздействия на общество, проанализировать основные типы взаимодействия субъектов в правовой сфере:

ГРАЖДАНИН ---- ГРАЖДАНИН См.: Матузов Н.И. Правовые отношения / Теория государства и права : курс лекций / Под ред.

Н.И. Матузова и А.В. Малько. 2-е изд. М.: Юристъ, 2007. С. 544.

ГРАЖДАНИН ---- ГОСУДАРСТВО ГОСУДАРСТВО ---- ГОСУДАРСТВО.

В-третьих, указанная концепция в полной мере отражает всю специфику коммуникативного воздействия права (т. е. его способности к организации взаимодействия между субъектами посредством правовых отношений).

Коммуникативное воздействие права осуществляется следующим образом.

I. Его начальная стадия состоит в правовой регламентации общественных отношений (т.е. принятии юридических норм, определяющих правовые возможности субъектов).

При этом отметим, что любой правовой акт, прежде чем воплотиться в реальную действительность, должен быть признан большинством населения как общезначимый.

Если же принятая юридическая норма по тем или иным причинам не получает поддержки, оценивается обществом как отрицательная, то она, в конечном счете, будет игнорироваться и не найдет своего применения на практике. Такое воздействие на общество имеет явно деструктивный, дестабилизирующий характер, так как препятствует возникновению правового взаимодействия между субъектами. На этот счет весьма точно высказывался Г.

Кельзен, который писал, что следует отличать действительность нормы от ее действенности, т. е. от того факта, что норма на самом деле применяется и соблюдается, и что люди на самом деле действуют в соответствии с этой нормой1.

Поэтому, для того, чтобы принятое правовое предписание из своего сущего состояния перешло в должное, ему необходимо соответствовать ожиданиям, интересам, историческим традициям общества. Лишь в этом случае, данное предписание приобретает не только информационное, но и ценностное значение, т. е воспринимается большинством населения как факт, обязательный для всех.

Так, по мнению А.В. Полякова, «правовые нормы становятся нормами и выступают как социальные ценности лишь тогда, когда они интегрированы в См.: Чистое учение о праве Ганса Кельзена. Вып. 1. М.: ИНИОН АН СССР, 1987. С. 21.

правовую культуру общества»1. Именно такие правовые установления обладают мощным побудительным потенциалом к возникновению межсубъектного взаимодействия как в настоящем, так и в будущем времени.

Далее, в результате легитимации правовых норм, возникают общие (базисные) правоотношения. Они складываются по поводу установления правового статуса физических или юридических лиц (всеобщих прав и обязанностей), реализации запретов, позитивной юридической ответственности.

Поэтому правовое регулирование здесь касается всех возможных участников правовых отношений.

Примером такого взаимодействия субъектов является правоотношение гражданства, которое представляет собой устойчивую правовую связь человека с конкретным государством, выражающуюся в совокупности их взаимных прав, ответственности и обязанностей. В соответствии с Конституцией РФ (глава 1) и основополагающим элементом правового статуса личности. Любой человек, являясь гражданином Российской Федерации, обладает на ее территории полным объемом прав, свобод и обязанностей, предусмотренных соответствующими необходимости, но не все он реализовывает в конкретных правоотношениях.

Данный тип взаимосвязи человека с государством имеет длительный характер и не исчезает в результате возникновения персонифицированных прав и обязанностей, а существует параллельно с ними.

характеризуют общую связь субъектов права (всех со всеми) в рамках определенного государства и правовой системы. Они образуют первичный (базовый) уровень, статичную основу правопорядка и являются своеобразным См.: Поляков А.В. Общая теория права: Проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода : Курс лекций. СПб.: Издательсткий дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2004. С. 291.

См.: Федеральный закон от 31.05.2002. № 62-ФЗ (ред. от 23.06.2014) «О гражданстве Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 04.08.2014) // «Собрание законодательства РФ». 03.06.2002. № 22. Ст. 2031.

отношениями. По мнению С.С. Алексеева, эти правоотношения выступают «в виде правового состояния, выражающего общее правовое положение субъектов права и общим образом определяющего направления и характер их поведения»1.

II. Следующим (индивидуальным) уровнем правового регулирования является формирование конкретных (ролевых) правоотношений. Как отмечает А.С. Бондарев, это динамический уровень правопорядка, который по своему объему многократно превосходит первый, в нем собственно и протекает реальная правовая жизнь субъектов права в определенном общественном правовом пространстве2. Однако необходимо заметить, что данная стадия характеризует лишь потенциальную возможность и необходимость возникновения волевых взаимодействий, но еще не само поведение субъектов правоотношения.

осуществляется переход к индивидуализированной взаимосвязи конкретных субъектов. Иными словами, происходит фиксация субъективных прав и юридических обязанностей, которые задают определенные параметры (границы) поведения индивидов, и, тем самым, организуют и направляют это поведение.

Именно через персонифицированные права и обязанности государственная воля приобретает конкретную форму своего выражения. В этой связи весьма справедливо мнение Н.Г. Александрова, который пишет: «Всякое юридическое отношение представляет собою не только двустороннюю связь, но всегда вместе с тем и трехстороннюю связь. Всякое правоотношение заключает в себе потенциальную связь каждого из субъектов с государством»3.

Важно отметить, что для организации оптимального взаимодействия участников правоотношений необходимо, чтобы их права и обязанности гармонично сочетались, т. е. существовал баланс между правовой возможностью и правовой необходимостью. Еще Е.Б. Пашуканис подчеркивал, что «обязанность См.: Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. Вып. 1. Свердловск, 1963. С. 143.

См.: Бондарев А.С. Социальная природа и соотношение общих (статусных) и конкретных (статусно-ролевых) правоотношений в жизни общества // Российская юстиция. 2009. №9. С. 31.

См.: Александров Н.Г. Юридическая норма и правоотношение. М., 1947. С. 16.

всегда выступает как отражение или коррелят соответствующего права…»1.

Нарушение их соразмерности, например, формальное декларирование прав, не подкрепленных юридическими обязанностями, превращает их в пустую иллюзию.

Это неизменно приводит к снижению авторитета действующего права, к формированию у населения нигилистических предубеждений, а также стойкого недоверия к власти. И, наоборот, гипертрофированное преувеличение государством роли юридических обязанностей и, вместе с тем, ограничение субъективных прав является свидетельством тоталитарных методов осуществления государственной власти, что неминуемо ведет к снижению правовой активности населения.

Поэтому гарантированное обеспечение государством равных юридических возможностей, на основе которых осуществляется взаимодействие субъектов, способствует достижению основной цели – общественного компромисса, выражающего согласованность интересов участников правоотношений.

III. Третья стадия является заключительным этапом коммуникативного воздействия права и представляет собой результативную реакцию субъектов на правовое воздействие. Здесь происходит перевод возможности и необходимости, действительность.

Указанный этап коммуникативного воздействия начинается с того момента, когда участники правоотношений, осознав свои права и обязанности, воплощают их в своем фактическом поведении (действиях или бездействии). Именно таким образом разворачивается непосредственное взаимодействие субъектов. Так, по мнению Б.Л. Назарова, правоотношение начинает действовать, осуществляться только тогда, когда происходит соединение государственной воли, содержащейся в правовых нормах, с частной волей его участников2.

Важнейшим и конструктивным способом общения между субъектами правоотношения на данной стадии выступает диалог. Как отмечается в См.: Пашуканис Е.Б. Общая теория права и марксизм. М., 1929. С. 62.

См.: Назаров Б.Л. Социалистическое право в системе социальных связей. М.: «Юрид. лит.», 1976. С. 160-163.

литературе, он подразумевает совместную деятельность участников, имеющих некоторую общую цель1. В коммуникативном процессе диалог используется при построении сложных, многоуровневых систем взаимодействия, т. к. способствует возникновению взаимопонимания между различными субъектами. В том случае, если диалог основан на равноправии сторон (т. е. сбалансированном соотношении их прав и обязанностей), не ущемляет ничьи интересы, он неизменно ведет к скорейшему достижению консенсуса, создает благоприятную почву для самоутверждения и дальнейшего развития индивидов.

Процесс реализации субъектами своих прав и обязанностей во многом зависит от уровня их правосознания и правовой культуры. Поэтому то ценностное отношение индивидов к правовым реалиям, которое было сформировано на этапе воспитательного воздействия права, предопределяет не только характер, но и сам результат их взаимодействия. Так, правомерное поведение субъектов, связанное с соблюдением правовых предписаний, характеризует регулятивные правоотношения. Если же лицо не выполняет возложенные на него законом юридические обязанности, то правовое взаимодействие меняет свое русло. Оно приобретает иной характер – начинает осуществляться в рамках охранительных правоотношений, которые, как отмечает Л.С. Явич, «связаны с правовой патологией»2. Здесь реализация юридических обязанностей происходит под влиянием мер государственного принуждения.

осуществляться как в простой форме, где одна сторона обладает правом, а на другую возложена обязанность, так и в более сложных комбинациях. Последний вариант значительно чаще встречается в реальной действительности. В нем стороны правового взаимодействия одновременно обладают и субъективным правом, и исполняют юридические обязанности. Переплетаясь между собой, эти права и обязанности реализуются друг через друга, и, таким образом, достигается тот результат, к которому стремились субъекты.

См.: Основы теории коммуникации : Учебник / Под. ред. проф. М.А. Василика. М.: Гардарики, 2006. С. 197.

См.: Явич Л.С. Общая теория права. Л., 1976. С. 219.

В некоторых случаях возникновение, изменение или прекращение конкретного правоотношения невозможно без вмешательства третьей, властной стороны, способной предупредить или разрешить спорную ситуацию. Речь идет о правоприменительной деятельности, состоящей в принятии компетентным государственным органом, должностным лицом или уполномоченной законом общественной организацией персонифицированных правовых предписаний, регулирующих определенную жизненную ситуацию. Данный вид правового взаимодействия имеет более сложный характер. В нем используются и нормативный акт, и индивидуальный правоприменительный акт, выступающий юридическим фактом для возникновения, изменения и прекращения указанных правоотношений. С точки зрения В.В. Лазарева, сущность правоприменения состоит в снятии препятствий (оказании помощи) в реализации правовой нормы определенными субъектами1.

Однако, несмотря на степень сложности процесса правового регулирования, его заключительная стадия – практическое поведение индивидов – выступает своеобразным индикатором, позволяющим судить о степени эффективности правового воздействия. В этой связи весьма справедливо мнение Ю.И. Гревцова, согласно которому правоотношение показывает уровень пользования правами и свободами в обществе2. Именно фактическое поведение субъектов отражает реальное действие права, его способность быть средством обеспечения баланса, согласованности многообразных общественных интересов. Еще Н.М. Коркунов отмечал, что право является единственным средством, предохраняющим противоречивость интересов субъектов, его составляющих3.

Никоим образом не преуменьшая роли иных социальных регуляторов, отметим, что данное утверждение, на наш взгляд, является вполне верным. Суть См.: Лазарев В.В. Эффективность правоприменительных актов (Вопросы теории). Казань, 1975. С. 37.

См.: Общая теория государства и права : акад курс: в 2 т. / под ред. М.Н. Марченко Т. 2. М., 1998. С. 269.

См.: Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1894. С. 228-229.

интеграции всего общества. С его помощью ликвидируются различные противоречия и конфликты, устанавливаются необходимые контакты, отношения между индивидами. Именно право является средством достижения социального компромисса, выражающего согласованность интересов различных слоев населения. На этом и основана главная идея коммуникативного воздействия права, конечный результат которого сводится не только к закреплению определенных общественных отношений, вытеснению неблагоприятных социальных явлений, но и к созданию реальных предпосылок, перспектив возникновения и развития новых форм юридического взаимодействия субъектов.