«ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ СОВЕТСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПРОМЫШЛЕННОЙ ПОЛИТИКИ НА УРАЛЕ (1917 – 1941 гг.) ...»

Советская концепция промышленной политики является объектом критики модернизационного подходов. Однако неопределенность вектора промышленной политики, проводимой современными российскими государственными деятелями, политический и научный плюрализм, существующий в современном российском обществе, мешают ученым определиться в отношении к советской государственной промышленной политике в целом и ее роли в создании промышленного потенциала СССР.

Глава II. Историография промышленной политики на Урале советской государственной промышленной политики и начале ее осуществления на Урале (октябрь 1917 – лето 1918 гг.) Внимание историков всех поколений было приковано к особенностям начального этапа советской государственной промышленной политики.

Главную особенность начального этапа советской государственной промышленной политики советские историки видели в социалистическом характере проводимых в промышленности преобразований. Это проявлялось в оценке характера национализации промышленности, планового характера развития экономики и т. д.

Советские историки обращали внимание на вынужденный характер первых преобразований большевиков в области промышленности. В.И. Биллик писал, что «вся экономическая политика советской власти в первые годы революции была в значительной мере вынужденной, поскольку она была обусловлена … необходимостью борьбы с разрухой и голодом». Следующую особенность промышленной политики большевиков советские ученые связывали с переходным характером экономики России первых лет советской власти. Это идея прямо вытекала из идеи В.И. Ленина о том, что «между социализмом и капитализмом лежит … переходный период диктатуры пролетариата».450 Своеобразие классовых отношений этого периода определяло пути и методы строительства.451 В.И. Биллик указывал, что в экономической политике большевиков «в первые недели и месяцы после Октября было сочетание двух тенденций: первая выражалась в намерениях и усилиях … немедленно Биллик В.И. В.И. Ленин о сущности и периодизации советской экономической политики в 1917–1921 гг. и о повороте к нэпу // Исторические записки. М., 1967. Т. 80. С. 127.

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 35. С. 263.

Лященко П.И. История народного хозяйства СССР: в 3 т. М., 1956. Т. III. С. 26.

приступить к ломке старого и к созданию нового социалистического уклада. Другая тенденция выражалась … в намерениях и усилиях Советского правительства соответствовало марксистско-ленинскому учению о переходном периоде и экономической целесообразностью и базовыми идеологическими константами, преимущество которых должна была постоянно доказывать правящая элита». В.В. Алексеев и Л.С. Сапоговская отмечают, что «вся предыстория первых пятилеток – поиск экономических средств и планов поддержания и укрепления новой власти, мучительные маневры вокруг идеологических императивов – отказы от них под натиском реалий, их перетасовывание и "подкрашивание", реанимация и т. д.» В советской историографии указывалось, что в переходный характер экономика России была многоукладной. При характеристике этого вопроса советские историки раскрывали идеи Ленина о переплетении различных элементов капитализма и социализма. П.И. Лященко писал: «Экономика Советской России того времени носила переходный характер, определяемый соотношением общественно-экономических укладов и классовых сил, которые имелись после победы пролетарской революции». Уральские историки уделяли особое внимание изучению характерных черт именно начального этапа государственной промышленной политики в Уральском регионе, определившего генеральную линию экономического возрождения Урала.

В советской историографии утверждалось, что в первые годы советской власти на Урале проводилась особая региональная промышленная политика, обусловленная, во-первых, сепаратизмом уральских лидеров и, во-вторых, ролью Биллик В.И. В.И. Ленин о сущности и периодизации советской экономической политики …. С. 127.

Алексеев В.В. Промышленная политика как фактор российских модернизаций (ХVIII–ХХ вв.) // Промышленная политика в стратегии российских модернизаций ХVIII–ХХI вв. Екатеринбург, 2006. С. 12.

Алексеев В.В., Сапоговская Л.В. Исторический опыт промышленной политики в России (краткий научнопрактический очерк). Екатеринбург, 2000. С. 48.

Там же. С. 26–27.

уральского региона в осуществлении советской государственной промышленной политики.

руководителей проводить независимую от Центра промышленную политику.

Анализируя советскую литературу, посвященную созданию областных диктатуры, С.Е. Алексеев и В.Д. Камынин пишут: «По мнению советских историков, существовало две опасности в этом деле: первая заключалась в передаче функций управления предприятиями Урала Центру, вторая – в сохранении местнических полуанархических шатаний».456 По поводу отношения советских авторов к уральскому сепаратизму историографы замечают: «С одной стороны, они его осуждали, приписывая отстаивание идеи уральского сепаратизма … представителям мелкобуржуазных партий». С другой стороны, «некоторая часть советских исследователей признавала, что сепаратизмом были заражены и некоторые представители большевистской организации Урала. Правда, мотивы поведения большевиков они считали благородными». В современной историографии А.Л. Филоненко довольно подробно разобрался в причинах уральского сепаратизма. По его мнению, на возможность промышленной политики повлияли следующие факторы: проведение быстрой национализации промышленности, что «сразу же сделало хозяйственные органы полновластным руководителем значительным имуществом»; установление профессиональными союзами; создание выборной системы по управлению предприятиями – Деловых советов, – что «позволяло сдерживать все возрастающие экономические требования рабочих»; акцент «в трактовке положения Высшего совета народного хозяйства о местных структурах … на делегируемых сверху Алексеев С.Е., Камынин В.Д. Управление промышленностью Урала в 1917 – начале 1930-х гг. (очерки историографии проблемы). Екатеринбург-Салехард, 2005. С. 86–87.

Там же. С. 97, 98.

правах и наличии определенной автономии»; «сплоченность своеобразной плеяды партийных деятелей». Для уральской историографии советского периода было характерно подчеркивать особую роль Уральского промышленного региона в осуществлении национализации промышленности, к необходимости которой, по мнению советских историков, на Урале пришли раньше, чем в других регионах страны. Эта традиция была заложена в литературе 1920-х гг. Старый большевик А.А. Андреев в связи с 5-летием Октябрьской революции писал: «Если политически революция была закончена в центрах – Петрограде и Москве, то Уралу пришлось первому осуществлять вышибание капитала из его экономических позиций. На Урале раньше и успешнее, чем где бы то ни было, была осуществлена национализация всей горнозаводской промышленности». Данное мнение стало общим местом в последующей советской историографии. По словам А.В. Бакунина, «на Урале раньше, чем в других районах страны, рабочие подошли к необходимости экспроприации тяжелой индустрии».460 А.Т. Тертышный указывал, что «именно здесь этот процесс национализации крупной промышленности». Эту особенность национализации промышленности на Урале признают и современные исследователи, имеющие возможность описывать данный процесс на материалах всей Советской России. А.П. Абрамовский и А.В. Буданов пишут:

«Урал занимал лидирующее место в стране по темпам национализации Филоненко А.Л. ВСНХ: идея и реальность. Магнитогорск, 1998. С. 117–118.

Андреев А.А. Из приветствия уральским рабочим к пятой годовщине Великой Октябрьской социалистической революции // Уральский рабочий. 1922. 7 нояб.

Бакунин А.В. Индустриальный Урал в трудах В.И. Ленина. М.,1981. С. 80.

Тертышный А.Т. Историография Советов Урала в период Октябрьской революции и гражданской войны (октябрь 1917 – 1918 г.). Свердловск, 1988. С. 106.

Абрамовский А.П., Буданов А.В. Горные округа Южного Урала в 1917–1918 гг. С. 118.

Петроградом, Москвой и Иваново-Вознесенском на первое место в России по темпам перехода промышленных предприятий под контроль государства. расхождения во мнениях по вопросу о проведении региональной политики на Урале. А.А. Филоненко на основе деятельности местных органов государственной власти (прежде всего, Уралоблсовнархоза, созданного в конце 1917 г.) приходит к выводу, что «Москве под столь мощным напором пришлось отступить».464 В то же время некоторые современные исследователи отрицают проведение на Урале в период 1917–1920 гг. особой региональной промышленной политики. В.В. Алексеев и Л.С. Сапоговская считают, что «о формировании региональной промышленной политики в России можно говорить, пожалуй, лишь с 20-х гг. ХХ в., когда начала проводиться в жизнь идея создания крупных экономических регионов с многоаспектной хозяйственной интеграцией». Последняя точка зрения представляется более верной. Промышленная политика на Урале в эти годы являлась составной частью общероссийской промышленной политики, о чем свидетельствовало рассмотрение на этом этапе Уральского промышленного региона как важнейшей часть общегосударственных программ создания Урало-Кузнецкого комбината и плана ГОЭЛРО.

Следует отметить, что в современной историографии нет единства в освещении мер, предпринятых Советским государством на начальном этапе промышленной политики на Урале. Спецификой либеральной историографии является то, что одна часть исследователей предпочитает вообще не писать о мерах советского государства по подъему промышленного производства на Урале, другая часть оценивает меры советского государства по подъему промышленного производства с позиций концепции советского тоталитаризма. В литературе, написанной с традиционной точки зрения и с позиций модернизационного подхода, подробно характеризуются меры, направленные на восстановление деятельности Боффа Д. История Советского Союза. М., 1994. Т. 1. С. 72.

Филоненко А.Л. ВСНХ: идея и реальность. С. 116.

Алексеев В.В., Сапоговская Л.В. Исторический опыт промышленной политики в России. С. 72.

Попов Н.Н. Время смуты и катастроф (1914–1921) // Урал в панораме ХХ века. Екатеринбург, 2000. С. 105–124.

предприятий, остановленных в годы войны, а также в результате локаутов предпринимателей.

По мнению современных исследователей, главным мероприятием начального этапа промышленной политики Советского государства на Урале, осуществленным в основном в первый год пролетарской диктатуры, была национализация промышленности. Поскольку этому мероприятию уделено большое место в литературе, то автор диссертации рассматривает степень изученности национализации промышленности в отдельном параграфе.

Исследователи признают, что одной из важнейших задач, которую пришлось решать советскому государству в сфере промышленного производства, было изыскание средств для финансирования промышленности.

Ученые всех поколений едины в том, что найти средства для налаживания работы промышленности Урала было чрезвычайно сложно.

Отметим, что как советские, так и современные историки используют для характеристики данного вопроса один комплекс исторических источников, зачастую по-разному трактуя одни и те же факты.

По словам комиссара производства областного Совета Уральской области В.Н. Андроникова, «денежных знаков в Богословском округе совсем не было, и рабочим пришлось пережить такой период, когда деньги не выплачивали совершенно, продовольствие покупать было не на что, в этом округе в декабре и январе благодаря нехватке хлеба и денег вымерла половина детей». негативно. В.С. Голубцов писал: «Отсутствие денежных средств у заводов заставляло сокращать производство и подвоз сырья, нарастал топливный голод.

Ряд цехов и заводов прекратил производство».468 Ответственность за тяжелое финансовое положение уральских заводов однозначно возлагалась на саботаж горнопромышленников в конце 1917 – начале 1918 г. в ответ на декрет о рабочем контроле. Уральские историки писали, что «уральские заводчики, устроив Труды Первого Всероссийского съезда Советов народного хозяйства. 25 мая – 4 июня 1918 г.: стеногр. отчет). М., 1918. С. 220.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти (1917–1923 гг.). М., 1975. С. 26.

антинародный сговор, первыми подняли знамя организованной борьбы против социалистических преобразований».469 А.П. Абрамовский отмечал: «Частные коммерческие банки, находившиеся на Урале, заявили о закрытии кредитов тем предприятиям, которые в своих действиях были связаны контролем». недофинансирования уральских предприятий. В традиционной историографии ответственность за тяжелое финансовое положение уральских заводов попрежнему возлагается на саботаж горнопромышленников. В.В. Запарий пишет: «В результате саботажа горнопромышленников к концу 1917 г. на Урале сложилась чрезвычайная ситуация … Владельцы заводов оставили после себя значительные долги (до 40 млн руб.), не расплачивались за доставленные материалы, продовольствие и фураж».471 Либеральные исследователи полагают, что одной из обязательств со стороны государства. М.А. Фельдман пишет, что долг по зарплате рабочим и служащим округа был вызван неуплатой казной и рядом частных учреждений 8 млн руб. за уже поставленную продукцию в рамках госзаказа. В историографии характеризуются меры, направленные на решение финансовых проблем уральской промышленности. А.В. Венедиктов подчеркивал:

«Ликвидация старых хозяйственных связей, существовавших в условиях капитализма между промышленностью, торговлей и банками, и налаживание новых хозяйственных связей между национализированными предприятиями, снабженческо-распределительными государственными органами, Народным (Государственным) банком и государственным бюджетом требовали создания новых организационных форм в области финансирования и кредитования государственной социалистической промышленности».473 В.П. Дьяченко указывал, что процесс выработки таких форм осложняли трудности быстрого Абрамовский А.П. Первые социалистические преобразования в промышленности горнозаводского Урала.

Челябинск, 1981. С. 4.

Запарий В.В. Черная металлургия Урала ХVIII–ХХ вв. 2-е изд. Екатеринбург, 2001. С. 136.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. 25–26.

Венедиктов А.В. Организация государственной промышленности в СССР. Л., 1957. Т. 1. С. 393.

перевода выполнявших военные заказы предприятий на мирное производство в результате крайнего истощения топливных и сырьевых ресурсов страны в годы войны, скрытый саботаж сотрудников банков, стремление ВСНХ сохранить старые формы кредитования и финансирования промышленности и т. п. Все исследователи едины в том, что основная финансовая поддержка А.В. Венедиктов писал: «Как государственные (национализированные и бывшие казенные), так и частные предприятия обращались с ходатайствами о средствах на выдачу заработной платы не только в банк и соответствующие наркоматы, но и непосредственно в СНК».475 По сведениям П.Г. Матушкина, в январе 1918 г. СНК выделил Правлению уральских национализированных предприятий еще 140 млн руб. Советские историки описали механизмы распределения этих средств.

В.С. Голубцов отмечал, что областные центры управления брали на себя функции финансирования хозяйства Урала, распределяя полученные из Центра средства как на национализированные, так и ненационализированные предприятия».477 Г.Г. Гараев писал, что поступавшие из Центра средства распределялись исполнительным бюро заводского совещания. В современной историографии также указывается на финансовую помощь, поступившую из Центра. По сведениям В.В. Запария, «СНК делал все возможное для восстановления уральской промышленности. С конца 1917 г.

советское правительство регулярно оказывало ей финансовую помощь, переводя Заводскому совещанию значительные суммы денег, а в начале 1918 г.

по решению ВСНХ Госбанк открыл уральской промышленности кредит». Дьяченко В.П. Советские финансы в первой фазе развития социалистического государства. М., 1947. Ч. 1. С. 110.

Венедиктов А.В. Организация государственной промышленности в СССР. Т. 1. С. 394–395.

Матушкин П.Г. Урало-Кузбасс. Борьба Коммунистической партии за создание второй угольно-металлургической базы СССР. Челябинск,1966. С. 46.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. Гараев Г.Г. Организация и совершенствование системы управления промышленностью Урала (1917–1925). Томск, 1984. С. 64.

Запарий В.В. Революция 1917 г. и поиск новых путей модернизации уральской металлургии // Актуальные проблемы юридической и исторической науки: междунар. профес. сб. науч. ст. Екатеринбург, 2012. С. 139.

А.В. Венедиктов писал: «Фактически … кредитование нередко являлось уже безвозвратным финансированием, так как в большинстве случаев национализированные предприятия в связи с сокращением выпуска продукции и перебоями в ее реализации лишены были возможности в срок погашать полученные ими ссуды, и Государственному (позднее Народному) банку приходилось их систематически пролонгировать и выдавать новые ссуды в том же порядке». Тем не менее советские исследователи указывали на то, что присылаемые из Центра средства не смогли наладить работу уральской промышленности в полном объеме. В литературе назывались различные причины этого.

Я.П. Резвушкин указывал на недостаточность финансирования промышленных предприятий. Другие авторы отмечали некомпетентность органов управления использование выделенных средств.481 Я.П. Резвушкин отмечал, что за первые три месяца 1918 г. уральские заводы перерасходовали около 35 млн руб. Уральские исследователи отмечали, что наряду с использованием средств, полученных из Центра, местные органы власти пытались найти другие источники финансирования деятельности предприятий. Историки отмечали, что решением этой проблемы были озабочены местные органы власти и управления промышленностью. В.С. Голубцов писал: «Помимо получения средств от государства использовались и внутренние ресурсы: практиковался залог металлов и продажа изделий на рынке, а иногда – обложение местной буржуазии налогом и т.

п.»483 Историк приводил данные, что недостаток средств (особенно для расчетов с рабочими) или получение денег крупными купюрами (например, по 1 000 руб.) приводили к тому, что в ряде районов Урала (Невьянский, Лысьвенский, ВерхнеУфалейский округа, Нижне-Салдинский завод и др.) стали выпускать местные «деньги» – боны. Последние, как правило, были разменными по 1, 3, 5 и 10 руб., но Венедиктов А.В. Организация государственной промышленности в СССР. Т. 1. С. 396.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. 48.

Резвушкин Я.П. Великая Октябрьская революция на Урале и гражданская война: докт. дисс. М., 1942. С. 293.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. 49.

иногда и более высокого достоинства. Деловые советы расплачивались бонами с рабочими, местных торговцев обязывали принимать боны к оплате наравне с обычными деньгами. Одновременно давалась гарантия выкупа бон. Уральские исследователи отмечают, что на втором этапе (весной-летом г.) политика финансирования промышленности изменилась. Историки писали, что поскольку «основы социалистической экономики уже были созданы, … народное хозяйство Урала постепенно начинает переходить на государственный бюджет». Исследователи указывали, что произошло значительное увеличение выделяемых средств. А.В. Венедиктов писал, что 6 июня 1918 г. СНК ассигновал ВСНХ 100 млн руб. авансом под смету Уральского областного СНХ для удовлетворения нужд горных округов и заводов. Говоря об источниках поступления средств и их использовании, советские историки отмечали поступление средств из Центра. Так, у П.Г. Матушкина говорится о постановлении СНК от 16 июня 1918 г., которым для удовлетворения потребностей горных округов и заводов Урала было ассигновано 100 млн руб., а для нужд всей металлургической промышленности остальной территории Республики – всего 17,3 млн руб.487 А.П. Абрамовский считал, что остальные средства были получены из местных источников.488 А.Т. Тертышный отмечал, что с весны 1918 г. надеяться на поддержку из Центра, обескровленного после Брестского мира, было нельзя. По его словам, местные Советы «принимали активное участие в финансировании предприятий».489 Л.А. Вагапова указывала, что Уфимский Совет народных комиссаров 12 апреля 1918 г. вынес постановление выдать заводу «Магнезит» 600 тыс. руб., Авзяно-Петровскому – 500 тыс. руб., Белорецкому – 500 тыс. руб. Коммунисты Урала в годы гражданской войны. С. 85.

Венедиктов А.В. Организация государственной промышленности в СССР. Т. 1. С. 402–403.

Матушкин П.Г. Урало-Кузбасс. С. 46.

Абрамовский А.П. Первые социалистические преобразования в промышленности горнозаводского Урала: учеб.

пособие к спецкурсу. Челябинск, 1981. С. 52.

Тертышный А.Т. Историография Советов Урала в период Октябрьской революции и гражданской войны (октябрь 1917 – 1918 г.). Свердловск, 1988. С. 113.

Вагапова Л.А. Осуществление рабочего контроля над производством в Башкирии // Октябрьская революция и рождение Советской Башкирии. Уфа, 1959. С. 89.

мероприятий промышленной политики доказывает мобилизационный характер советской экономики с первых месяцев существования Советского государства.

Одной из отличительных черт формирующейся советской системы базирующегося на государственной собственности, планового хозяйства.

планирование». В советское время постоянно подчеркивалось, что планирование было принципиальным отличием развития советской социалистической экономики от экономики капиталистической. В нем виделось «коренное преимущество социалистической системы хозяйства перед капиталистической».492 Поскольку одной из особенностей экономики Советской России первых лет ее существования являлась многоукладность, советские экономисты указывали, что вначале сфера действия этого закона была узка, поскольку социалистический уклад охватывал меньшую часть народного хозяйства. Но чем шире развивался социалистический уклад, тем больший простор открывался для действия закона планомерного развития народного хозяйства. По словам В.Н. Зуйкова, «советская система … планирования с самого начала строилась на принципах демократического централизма, сочетающего единое государственное плановое руководство с широкой самостоятельностью мест, с … развитием творческой деятельности масс».494 В советской историкоэкономической литературе исследователями выделялись нескольких десятков таких принципов. Наиболее часто упоминался принцип партийности планирования, Советские ученые не уставали упоминать о том, что советское планирование носит Бакунин А.В., Бедель А.Э. Планирование промышленного производства Урала в реконструктивный период // Актуальные вопросы развития промышленности и рабочего класса Урала в переходный период. Свердловск, 1988. С. 4.

Советский энциклопедический словарь. 3-е изд. М., 1984. С. 1007.

Политическая экономия. М., 1955. С. 337.

Зуйков В.Н. Создание тяжелой индустрии на Урале (1926–1932). М., 1971. С. 25.

научный характер, осуществляется в интересах общества и имеет своей целью удовлетворение «постоянно растущих потребностей советских людей». Современные исследователи отмечают: «Плановость преобразований была давним идеалом большевиков, дающим возможность преодолеть "анархию капиталистического способа производства" и продемонстрировать несомненное "преимущество социализма над капитализмом"».496 По их признанию, «феномен централизованного планирования, теоретически обоснованный и практически реализованный в процессе построения социалистической модели хозяйства в СССР, продолжает и сегодня привлекать внимание ученых и практиков из различных стран мира». рассматривается как централизованный контроль и централизованное назначение управленческого аппарата. Английский историк Р.У. Дэвис пишет: «Согласно официальной точке зрения решающими чертами социалистической экономической системы … являются социалистическая собственность и планирование». Русские эмигранты также давали оценку советского планирования как метода осуществления промышленной политики Советского государства. В.М. Чернов, рассуждая о принципе планирования, был уверен, что «для социалистического строительства, а его преддверием, и носило директивный, потребителя, и поэтому, по своей сути, не являлось социалистическим». О.В. Коновалова внимательно проанализировала вариант плановой экономики, предложенный Черновым для описания большевистского режима, и пришла к Гладков И.А. Очерки строительства советского планового хозяйства в 1917–1920 гг. М., 1950. С. 135–136;

Котов Ф.И. Организация планирования народного хозяйства СССР. М., 1974. С. 17; Залкинд А.И., Мирошниченко Б.П.

Очерки развития народнохозяйственного планирования. М., 1980. С. 14 и др.

Моисеев Г.С. Цветная металлургия Урала (1917–1945 гг.). Екатеринбург, 2003. С. 63.

Тюрина Е.А. Опыт перспективного планирования в СССР в 1920-е гг.: план развития сельского хозяйства Наркомата земледелия РСФСР // НЭП: экономические, политические и социокультурные аспекты. М., 2006. С. 134.

Дэвис Р.У. Советская экономическая реформа в исторической перспективе // Нэп: Приобретения и потери. М., 1994.

Чернов В.М. Плановое хозяйство и большевизм // Революционная Россия. 1929. № 68. С. 10–15; Билимович А.Д.

Эра пятилетних планов в хозяйстве СССР. Мюнхен: Inst. zur Erforschung der UdSSR, 1959. 240 с.

Чернов В.М. Плановое хозяйство и большевизм. С. 12.

выводу, что этот вариант «основывался на принципах постепенности, соразмерности и больше похож на так называемое индикативное планирование, характерное для современных западноевропейских государств». Современные исследователи по-разному оценивают значение этого метода реализации советской государственной промышленной политики. Часть из них усматривает в советском социально-экономическом планировании «своеобразный правительства».502 Другие полагают, что «особенно активно на немедленном введении жесткого централизованного планирующего начала в экономику настаивали сторонники ускоренных методов индустриализации, видевшие в плане главное средство их достижения и возможность отказа от новой экономической политики». В современной литературе содержится анализ принципов, на основе которых действовала система советского планирования. По мнению Г.С. Моисеева, основными принципами являлись: принцип директивности, «в соответствии с обеспечивающий реализацию политики партии»; принцип демократического централизма, «подразумевающий ведущую роль централизованного планирования в сочетании с инициативой хозяйственных звеньев»; принцип комплексности, «то есть рассмотрение планирования народного хозяйства как составной части планирования развития общества в целом»; целевой принцип, «означающий, что исходным пунктом народнохозяйственного планирования являются цели развития страны на данном этапе». Автор подчеркивает, что в этих принципах «нашли отражение характернейшие особенности мобилизационного типа развития». Современные историки обращают внимание на то, что идеи плановости не были исключительным достоянием экономики Советской России. По словам Коновалова О.В. В.М. Чернов о путях развития России. М., 2009. С. 192.

Тимошенко А.И. Разработка проекта Урало-Кузнецкого комбината в рамках промышленной политики Советского государства (1920-е гг.) // Промышленная политика в стратегии российских модернизаций ХVIII–ХХI вв.: материалы междунар. науч. конф. Екатеринбург, 2006. С. 262.

Моисеев Г.С. Цветная металлургия Урала. С. 63.

И.В. Быстровой, плановые элементы внедрялись и в экономику капиталистических стран, особенно в период Первой мировой войны, появлялись экономические теории о соотношении стихийности и плановости. Она выводит истоки планирования в Советском государстве из традиций вмешательства государства в развитие экономики. И.В. Быстрова пишет: «Усиление вмешательства государства в развитие экономики в начале XX в. было характерно для большинства продвинутых в хозяйственном отношении стран мира. Концентрация производства, внедрение плановых начал в организацию производственных процессов в рамках трестов, концернов и т. д. происходили параллельно с частичной национализацией;

усиление роли финансового капитала сопровождалось его сращиванием с государственными органами». восстановить истоки планирования на Урале. Они внимательно рассмотрели деятельность I областной конференции фабзавкомов Урала, I и II съездов представителей национализированных предприятий Урала, на которых впервые прозвучали призывы к планированию развития уральской промышленности, а национализированных предприятий, Уральского горнозаводского комитета при ВСНХ и др. По словам В.С. Голубцова, предложения I областной конференции фабзавкомов Урала (декабрь 1917 г.) явились первой попыткой планирования хозяйственного строительства».506 Действительно, в принятом конференцией решении – наказе о демобилизации промышленности – говорилось о необходимости выработки «единого, общего, обязательного для всех предприятий Всероссийским, общегосударственным». Быстрова И.В. Государство и экономика в 1920-е гг.: борьба идей и реальность // Отечественная история. 1993. № 3.

С. 20.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти.... С. 50.

Национализация промышленности в СССР: сб. док. и материалов 1917–1920 гг. М., 1954. С. 180.

Изучение литературы показало, что на честь быть первым перспективным планом развития уральской промышленности претендуют два документа, составленных к лету 1918 г.: план, определяющий перспективы развития черной и правления национализированных предприятий Урала; а также план комплексного развития Урало-Кузнецкого бассейна.

Начало разработки первого документа исследователи связывают с решениями I съезда представителей бывших казенных и национализированных предприятий Урала (4–10 янв. 1918 г.). В советское время эти решения наиболее «Областной совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов поручил правлению национализированных предприятий разработать перспективный план развития горнозаводской промышленности Урала».508 В современный период к ним обращаются А.П. Абрамовский, А.В. Буданов, М.А. Фельдман и др. В то же время Г.Г. Гараев отмечал, что «первой наметкой перспективного плана развития экономики» Урала следует считать план создания Урало-Кузбасса, который начал разрабатываться весной 1918 г. По его словам, все «дальнейшие плановые разработки, перспективные и текущие, неизменно связывались именно его идеями». В советской историографии высоко оценивалось внедрение принципов планирования в организацию промышленного производства в первый год пролетарской диктатуры. В.С. Голубцов писал: «Несмотря на проявления поспешности … на Урале преобладали трезвый расчет и продуманное планирование в хозяйственном строительстве».511 Современные историки считают, Абрамовский А.П. Демилитаризация уральской горнозаводской промышленности: замыслы и осуществление.

С. 46.

Абрамовский А.П. Первые социалистические преобразования в промышленности горнозаводского Урала: учеб.

пособие к спецкурсу. Челябинск: Челяб. гос. пед. ин-т, 1981. 79 с.; Абрамовский А.П., Буданов А.В. Горные округа Южного Урала в 1917–1918 гг. Челябинск: УрАГС, 2008. 372 с.; Фельдман М.А. Первый съезд представителей бывших казенных и национализированных предприятий Урала: дискуссия о путях национализации // Девятые Татищевские чтения: всерос. науч.-практ. конф. Екатеринбург, 2012. С. 173–179.

Гараев Г.Г. Организация и совершенствование системы управления промышленностью Урала. С. 85.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. что «при активно декларируемой плановости … принципиальные вопросы промышленной политики нередко решались спонтанно». демобилизации (демилитаризации) промышленности, который следует отнести к одному из важнейших мероприятий промышленной политики Советского государства, вызванным конкретно-историческим условиями – окончанием мировой войны для России. В советское время этой проблемой занимались А.В. Венедиктов, Д.А. Коваленко, В.С. Голубцов, уральские исследователи А.П. Абрамовский, В.П. Половинко и др.513 На современном этапе развития исторической науки этот вопрос получил наиболее основательную разработку в исследованиях А.П. Абрамовского и А.В. Бакунина. Исследователи указывают на то, что промышленная политика Советского однолинейного характера. Придя к власти, большевики вынуждены были действовать в условиях продолжающейся мировой войны. Военная обстановка вынуждала поддерживать и развивать оборонную промышленность. А.В. Бакунин пишет: «С первых месяцев советская власть установила монополию на вооружение и организовало милитаризацию труда. Это не было открытием большевиков, а исходило из традиций российского абсолютизма, формирования централизованного государства, которое имело всегда в своем ведении казенные военные заводы. Начавшаяся гражданская война вновь заставила принимать меры по милитаризации промышленности. Декретами Совнаркома в первую очередь были национализированы и переданы в военное ведомство заводы, производящие оружие, в том числе в Петрограде, Туле, Ижевске, Златоусте, Перми». Алексеев В.В. Промышленная политика как фактор российских модернизаций (ХVIII–ХХ вв.). С. 12.

Венедиктов А.В. Организация государственной промышленности в СССР. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1957. Т. 1 :

1917–1920. 764 с.; Коваленко Д.А. Оборонная промышленность Советской России в 1918–1920 гг. М. : Наука, 1970. С. ; Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти (1917–1923 гг.). М. : Изд-во Моск. ун-та, 1975. 230 с. ; Абрамовский А.П., Половинко В.П. Помощь рабочего класса Урала беднейшему крестьянству в период упрочения Советской власти // Партийные организации Урала в борьбе за строительство основ социализма. Челябинск, 1979. С. 57–71.

Абрамовский А.П. Демилитаризация уральской горнозаводской промышленности. С. 41–50.

Бакунин А.В. История советского тоталитаризма. Екатеринбург, 1996. Кн.1: Генезис. С. 227.

промышленности на выпуск мирной продукции являлась непростым делом для любой страны, вышедшей из войны. А.В. Венедиктов подчеркивал: «Планомерное проведение демобилизации промышленности крайне осложнялось и тем, что прекращение выработки предметов военного снаряжения было связано с полной приостановкой деятельности одних заводов и резким сокращением объема работ других, а следовательно, с увольнением десятков тысяч … коренных кадровых рабочих».516 По данным историков, в годы первой мировой войны на производство военной продукции было переведено 76 крупнейших промышленных предприятий Урала.517 Д.А. Коваленко подсчитал, что в 1916 г. заказы военного ведомства выполняли 477 фабрик и заводов Урала. В.С. Голубцов видел значение демобилизации в том, что она была «необходимой составной частью проблемы регулирования промышленности и организации производительных сил».519 А.П. Абрамовский полагает, что экономического кризиса, насыщения рынка необходимыми товарами народного потребления»520 и что в России в 1917–1918 гг. она «облегчалась … развернувшейся национализацией предприятий». По его словам, последняя «позволила провести в кратчайшие сроки демилитаризацию предприятий, перевод их на производство продукции мирного времени». 9 (22) декабря 1917 г. было опубликовано обращение СНК «Ко всем товарищам рабочим России» с призывом прекратить изготовление предметов военного снаряжения и перейти к производству предметов мирного обихода в связи с демобилизацией промышленности.522 Отмечая роль центра в проведении демобилизации промышленности на местах, А.В. Венедиктов в то же время подчеркивал: «Учитывая невозможность немедленного снятия с производства уже Венедиктов А.В. Организация государственной промышленности в СССР. Т. 1. С. 339–340.

История народного хозяйства Урала: в 2 ч. Свердловск, 1988. Ч. 1. С. 28.

Коваленко Д.А. Оборонная промышленность Советской России в 1918–1920 гг. М., 1970. С. 28.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. 50.

Абрамовский А.П. Демилитаризация уральской горнозаводской промышленности: замыслы и осуществление. С. 41.

Там же.С.45.

Декреты Советской власти. М, 1957. Т. 1. С. 196–198.

начатых работ (по выполнению военных заказов – И. П.), СНК предоставил местным Советам с привлечением местных органов рабочего контроля установить, какие работы должны быть доведены до конца и какие – приостановлены». Практически все историки, занимающиеся изучением осуществления демобилизации уральской промышленности, опираются на решения I областной конференции фабзавкомов Урала, проходившей 1–5 декабря 1917 г., которая промышленности». В наказе конференции отмечалось два пути решения основной задачи: с одной стороны, демобилизация заводов, выпускающих военную продукцию, с другой – улучшение работы предприятий, удовлетворяющих потребности мирного времени. Комментируя эти решения, А.П. Абрамовский пишет: «Проявив государственный подход к реорганизации промышленного производства, делегаты конференции высказались за быстрейший перевод разрушавшееся народное хозяйство и удовлетворить хотя бы самые минимальные потребности трудящихся масс».524 В советское время решения I областной конференции фабзавкомов Урала оценивались как программные.

По нашему мнению, демобилизацию промышленности следует считать мерой, которая была разработана в Центре и проводилась по плану, который был намечен вышестоящими органами.

В советской литературе ошибочно указывалось, что разработанное на основании ленинских указаний постановление СНК «О переводе военных заводов на хозяйственно-полезные работы» было принято уже 29 ноября ( декабря) 1917 г.525 На самом деле Ленин написал проект этого Постановления 23 января (5 февраля) 1918 г. В нем предполагалось «…начать немедленно Венедиктов А.В. Организация государственной промышленности в СССР. Т. 1. С. 338.

Абрамовский А.П. Первая областная конференция фабрично-заводских комитетов Урала (Екатеринбург, 1–5 дек.

1917 г.) // Проблемы социально-экономического развития Урала в ХVIII–ХХ вв. Челябинск, 1997. С. 13.

Экономическая жизнь СССР. Хроника событий и фактов 1917–1965: в 2 кн. 2-е изд. М., 1967. Кн. 1. С. 12.

железнодорожных материалов, а равно на производство продуктов, годных в обмен на хлеб и т. д. Военные заказы все прекратить». решения I областной конференции фабзавкомов Урала оцениваются положительно.

А.П. Абрамовский сообщает: «Таким образом, уже через месяц после победы Октябрьской революции были сделаны первые практические шаги по переводу промышленных предприятий на массовый выпуск продукции мирного времени». Уральские исследователи описывали меры, принятые для реализации этих решений. Они указывали, что были созданы специальные органы, которые занимались демобилизацией промышленности. Следует обратить внимание на то, что, как и в случае с финансированием промышленности при проведении демобилизации промышленности, большевики использовали доставшийся им в наследство дореволюционный аппарат управления. В Центре при ВСНХ был создан Комитет Демобилизации. С 15 января 1918 г. все Военно-Промышленные комитеты были переданы в его ведение.

демобилизации промышленности на Урале выполняло Уральское заводское совещание. I областная конференция фабзавкомов Урала постановила организовать в составе заводского совещания демобилизационный отдел.528 Г.Г. Гараев писал, что демобилизационный отдел решал такие вопросы, как планирование, финансирование этого процесса, распределения рабочей силы и т. д.529 Следует обратить внимание на замечание уральских историографов С.Е.Алексеева и В.Д. Камынина, которые указывают, что «при всех положительных оценках советские историки подчеркивали неполноценность данного органа (Уральского заводского совещания – И. П.)».530 В современной историографии изучению роли Уральского заводского совещания в демобилизации промышленности уделяется гораздо больше внимания. А.Л. Филоненко обращает внимание на то, что бюро Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 35. С. 328.

Абрамовский А.П. Демилитаризация уральской горнозаводской промышленности: замыслы и осуществление. С. 42.

Национализация промышленности в СССР: сб. док. и материалов 1917–1920 гг. М., 1954. С. 180–182.

Гараев Г.Г. Организация и совершенствование системы управления промышленностью Урала. С. 64.

Алексеев С.Е., Камынин В.Д. Управление промышленностью Урала в 1917 – начале 1930-х гг. С. 43.

ВСНХ 23 декабря 1917 г. признало заводское совещание Уральского района своим областным органом, который «наделялся значительными полномочиями по организации хозяйства, проведению демобилизации промышленности и ее финансированию». В то же время в работах, написанных с традиционных позиций, замалчивается роль Уральского заводского совещания. А.П. Абрамовский пишет:

«Руководящим органом по демобилизации промышленности горнозаводского проводившее эту крайне сложную работу в соответствии с указаниями СНК о борьбе с хозяйственной разрухой, прекращении дальнейшего изготовления военного снаряжения и переходе к производству предметов мирного обихода». Этот орган был создан по решению I-го съезд представителей бывших казенных и национализированных предприятий Урала, проходившем в начале января 1918 г.

Решения съезда в советское время наиболее основательно проанализировал В.С. Голубцов и А.П. Абрамовский, в современный период к ним обращаются А.П. Абрамовский, А.В. Буданов, М.А. Фельдман и др. исследователи.

В.С. Голубцов отметил, что на съезде была намечена специальная программа по демобилизации промышленности, для реализации которой была создана специальная комиссия. Историк писал: «После съезда началось составление общеуральского плана демобилизации промышленности, собирание сведений с заводов и утверждение местных планов». А.П. Абрамовский вносит в это утверждение существенное замечание. По его наблюдениям, программа по демобилизации промышленности горнозаводского Урала была разработана в Центре. Он изучил работу Петроградского съезда представителей уральских и других национализированных предприятий Советской Республики, который был созван в конце января 1918 г. Историк пишет, что съезд, «рассматривая вопрос о демилитаризации промышленности, определил, что общая программа перевода уральских заводов на производство продукции мирного Филоненко А.Л. ВСНХ: идея и реальность. С. 113.

Абрамовский А.П. Демилитаризация уральской горнозаводской промышленности: замыслы и осуществление. С. 42.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. 50.

времени должна подразделяться на две: малую и большую». Суть малой программы сводилась к немедленному переходу на изготовление продукции мирного назначения на имевшемся старом оборудовании без капитальных затрат на его ремонт с небольшим расширением производственных мощностей предприятия.

Суть большой программы заключалась в проведении всестороннего обследования Урала и прилегавших к нему областей на предмет разработки плана дальнейшего металлообрабатывающей с более целесообразным использованием минерального топлива и прекращением хищнического использования лесов. Это наблюдение еще промышленности Урала следует отнести к мерам общероссийского характера.

В уральской литературе констатировалось, что в результате принятых мер к концу марта 1918 г. производство вооружений прекратилось почти на всех заводах. В.В. Запарий пишет: «На производство мирной продукции были переведены все уральские заводы». Хотя в источниках зафиксировано продолжение выпуска изделий военного назначения на кадровых военных заводах – Пермском пушечном и Ижевском оружейном,535 однако исследователи отмечали, что процесс демилитаризации производства происходил и на этих заводах. Н.И. Дмитриев пишет, что в конце первой мировой войны военное производство на Урале «испытало падение, вызванное миром с Германией и начавшейся демобилизацией».536 Н.С. Симонов отмечает: «В начале 1918 г. в соответствии с условиями Брестского мирного договора советское правительство вынуждено было объявить о демобилизации военной промышленности. Заводы замерли». Исследователи, изучая положение на ижевских и воткинских заводах, указывают: «Положение усугубила поспешная и непродуманная демобилизация Запарий В.В. Черная металлургия Урала ХVIII–ХХ вв. 2-е изд. Екатеринбург, 2001. С. 138.

Рабочий класс Урала в годы войны и революции: док. и материалы : в 3 т. / под ред. А.П. Таняева. Свердловск, 1927.

Т. 1. С. 283.

Дмитриев Н.И. Пермский пушечный завод при белогвардейцах // Первые уральские воен.-ист. чтения: материалы регион. науч. конф. Екатеринбург, 1997. С. 66.

Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920–1950-е гг. …. С. 54.

военной промышленности, начатая советским правительством в конце 1917 г.

Производство оружия резко сократилось. Летом 1918 г. производство винтовок на заводе колебалось от 400 до 1200 винтовок в день, что составляло не более 20– 60 % от выработки в декабре 1917 г. Д.А. Коваленко отмечал, что на пермских пушечных заводах в годы войны выполнялись заказы артиллерийского и морского ведомств: пушки, гаубицы, стальные снаряды крупных калибров. Общий объем ежегодной продукции превышал 31,6 млн руб. при 13–17 тыс. рабочих. 23 декабря 1917 г. выполнение военных заказов тут было прекращено.540 Источники показывают, что план А.П. Абрамовский пишет: «С первых дней демилитаризации производства стали изготовляться сеялки, молотилки, сенокосилки, соломорезки, конные плуги, бороны и грабли, корчевальные машины и другой инвентарь».542 По данным других историков, на заводе «проводились работы по организации бандажного производства». Уральские исследователи полагали, что важнейшей мерой для спасения предприятий, подлежащих демобилизации, должно было стать выяснение заказов государственных учреждений специальной комиссией.544 А.П. Абрамовский указывает, что с этой целью на заводах были созданы демобилизационные комиссии из представителей ИТР, конторских служащих и опытных кадровых рабочих, которые «учитывали количество имевшегося оборудования и его техническое состояние, степень обеспеченности топливом, сырьем, инструментами, История Удмуртии: ХХ век. С. 47.

Коваленко Д.А. Ленин и социалистические преобразования в промышленности Советской России.1917–1920 гг. М., 1976. С. 145–146.

Национализация промышленности на Урале (октябрь 1917 – июль 1918 г.): сб. док. Свердловск, 1958. С. 222.

Абрамовский А.П. Демилитаризация уральской горнозаводской промышленности: замыслы и осуществление. С.

43–44.

История народного хозяйства Урала: в 2 ч. Ч. 1. С. 28.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. 50.

заказами от предприятий и учреждений как Урала, так и других регионов республики и на этой основе определяли ближайшие и дальнейшие перспективы развития производства». Анализ промышленной политики Советского государства в связи с проводимой демобилизацией промышленности показывает, что важную роль в спасении предприятий сыграло обслуживание нужд сельского хозяйства и транспорта. Об этом говорят соответствующие постановления СНК, ВСНХ и других органов власти и управления.

Уральские исследователи указывали на большое значение, которое сыграл в сельскохозяйственного машиностроения (апрель 1918 г.), который наметил ряд соответствующих мер. Планировались крупные заказы из Центра для Кусинского, Каменского, Нижне-Тагильского, Златоустовского, Белорецкого, Надеждинского, Чусовского, Лысьвенского, Невьянского, Ижевского, Воткинского и др. заводов. А.П. Абрамовский и В.П. Половинко писали, что если в годы мировой войны производством сельскохозяйственного инвентаря занимались три крупных уральских завода, то весной 1918 г. это производство было налажено уже на заводах.547 По данным других историков, уже в первой половине 1918 г. было выпущено 108 веялок, 1 тыс. молотилок, 29,9 тыс. плугов, 20 тыс. борон, 208 тыс.

кос, 26,5 тыс. серпов. В.С. Голубцов обратил внимание на то, что «особые трудности возникали при демобилизации металлообрабатывающих заводов. За годы войны количество промышленности в значительной степени должна была учитывать необходимость предотвращения безработицы». Аналогичные осложнения возникали и при демобилизации прокатных станов и цехов, выпускавших в годы войны до 18 млн пудов снарядной заготовки. Склады заводов были перегружены этой продукцией.

Абрамовский А.П. Демилитаризация уральской горнозаводской промышленности: замыслы и осуществление. С. 43.

Национализация промышленности на Урале (октябрь 1917 – июль 1918 г.): сб. док. Свердловск, 1958. С. 224–228.

Абрамовский А.П., Половинко В.П. Помощь рабочего класса Урала беднейшему крестьянству в период упрочения Советской власти // Партийные организации Урала в борьбе за строительство основ социализма. Челябинск, 1979. С. 65.

История народного хозяйства Урала: в 2 ч. Ч. 1. С. 28.

Изменение планов работ существенно отразилось на положении крупных прокатных заводов (Надеждинский, Лысьвенский, Тагильские, Алапаевский др.). «Основные заводы могли начать мирное производство в течение года», – писал исследователь.550 Правительство предлагало для этих предприятий переориентацию с выпуска продукции военного назначения на производство изделий для транспорта. В.С. Голубцов писал, что часть металлообрабатывающих заводов смогла быстро перестроить свое производство. Он отмечал, что «в конце апреля Областное правление располагало данными о возможности изготовлять оборудование для железных дорог и транспорта на Воткинском, Мотовилихинском, Высокогорском, Верхне-Туринском, Серебрянском и Баранчинском заводах… железнодорожные мастерские и депо».

По данным уральских исследователей, демобилизация промышленности края прошла успешно. Они отмечали, что выполняя задания по демобилизации промышленности, к лету 1918 г. на целом ряде заводов Урала удалось ввести паровозо- и вагоностроение, ремонт подвижного состава, сельскохозяйственное машиностроение и инструментальное производство. В.С. Голубцов писал:

«Фактически заново вводилось производство двигателей, электромеханическое и трубопрокатное производство, налаживалась выплавка марганца, приступили к производству автомобилей в мастерских и т. д.». В то же время А.В. Венедиктов, оценивая проведенную в Советской демобилизации промышленности были первым опытом советской власти в области организации производства и труда. Проведение демобилизации крайне затруднялось рядом факторов: исключительной сложностью самой задачи немедленного перехода на мирное строительство промышленных предприятий, огромное большинство которых более трех лет работало … для военных нужд;

отсутствием разработанного до революции плана их демобилизации, ибо и Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. 49.

царское и Временное правительство собирались воевать без конца; отсутствием достаточно полных и систематизированных данных о материальных и трудовых ресурсах предприятий и, главное, об их профиле и производственной мощности с точки зрения выпуска предметов мирного производства». Современный историк Н.И. Дмитриев негативно оценивает проведенную большевиками демобилизацию промышленности. Он пишет: «В связи с начавшейся демобилизацией военного производства на предприятии произошло резкое сокращение численности работающих». В уральской историографии отмечалось, что процесс демобилизации промышленности был прекращен сразу после начала военных действий на Урале. Советские историки подчеркивали значение принятия Советским государством ряда документов, в которых ставилась задача перестройки экономики на военные рельсы. территории Урала военные действия заставили местные власти вновь вернуться к политике перевода промышленных предприятий на военные рельсы. По их мнению, важное значение в этом вопросе имел декрет ВЦИК от 2 сентября 1918 г. о превращении Советской республики в военный лагерь.555 В нем указывалось, что все граждане, независимо от занятий и возраста, должны беспрекословно выполнять те обязанности по обороне страны, которые будут возложены на них советской властью. Советские историки отмечали, что 4 сентября 1918 г. на расширенном пленуме областного Совета народного хозяйства совместно с представителями отдела снабжения Восточного фронта обсуждался вопрос о мерах поддержания производства в условиях войны. По предложению областного комиссара труда А.А. Андреева вводились строгий учет и распределение рабочей силы между заводами в соответствии с производственным планом. Венедиктов А.В. Организация государственной промышленности в СССР. Т. 1. С. 339.

Дмитриев Н.И. Златоустовский завод при белогвардейцах // Вторые урал. воен.-ист. чтения. Екатеринбург, 2000. С. 129.

Коммунисты Урала в годы гражданской войны. С. 180.

Коммунисты Урала в годы гражданской войны. С. 180.

Гражданская война и иностранная интервенция на Урале. Свердловск, 1969. С. 149.

Советские авторы анализировали меры, направленные на организацию материально-технической поддержки Красной Армии. В.С. Голубцов отмечал, что с началом военных действий на Урале «металлургические заводы вновь стали приспосабливать производство к нуждам военного времени».557 А.Т. Тертышный писал: «Советы, хозяйственные органы … обеспечивали всем необходимым наиболее крупные предприятия, занятые … выпуском оборонной продукции». Источники показывают, что 26 июня 1918 г. Уральский областной Совет в целях концентрации производства предложил Каслинскому заводу использовать оборудование конфискованных чугунолитейных заводов Теплякова и Кобелева. По данным историков, на Мотовилихинском заводе в кратчайшие сроки наладили производство высококачественного ферромарганцевого чугуна, и в августе 1918 г.

его выпуск составил 34 074 пуд. В исследованиях М.А. Садакова, И.С. Капцуговича, А.А. Александрова, О.А. Васьковского показывалось, как Урал уже на первом этапе гражданской войны превратился в крупнейший центр по производству металла, добыче угля, изготовлению вооружения и другой необходимой стране и фронту продукции. В современной историографии отмечается деятельность местных органов власти и управления по переводу промышленных предприятий на военные рельсы.

Н.И. Дмитриев пишет, что «с развитием гражданской войны летом 1918 г. многие предприятия вновь включились в выпуск оружия и армейских припасов». Наиболее ярко процесс налаживания военного производства описан исследователями на примере кадровых военных предприятий Урала.

Советские историки отмечали, что после начала военных действий на Урале «пермский пушечный завод выполнял заказы Красной Армии по ремонту и бронированию поездов, автомобилей, понтонов, вагонов».562 Исследователи писали, что «орудийные цехи Мотовилихинского завода работали на полную Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. 72.

Тертышный А.Т. Историография Советов Урала в период Октябрьской революции и гражданской войны …. С. 204.

Национализация промышленности в СССР: сб. док. и материалов 1917–1920 гг. М., 1954. С. 395.

Коммунисты Урала в годы гражданской войны. С. 186; История народного хозяйства Урала: в 2 ч. Ч. 1. С. 38.

Дмитриев Н.И. Пермский пушечный завод при белогвардейцах. С. 66.

История народного хозяйства Урала: в 2 ч. Ч. 1. С. 40.

мощность, выпуская почти столько продукции, сколько производилось в первые годы империалистической войны».563 По словам современного исследователя Мотовилихинские заводы строили бронированные поезда и пароходы. Много внимания советские565 и современные566 историки уделяли изучению деятельности Ижевского оружейного завода в первый год пролетарской диктатуры.

Исследователи едины во мнении о решающем значении этого предприятия для оборонной отрасли дореволюционной России, когда Удмуртия являлась основным производителем оружия и боеприпасов для российской армии. В 1916 г. на заводе производилось до 2 200 винтовок в день.567 Е.Ф. Шумилов указывает, что данное предприятие по поставкам стрелкового оружия стояло на первом месте в отрасли.

По его данным, с августа 1914 г. по декабрь 1917 г. Ижевский оружейный завод поставил в армию 1 405 783 новые винтовки и 177 933 исправленные. Советские ученые отмечают уникальность Ижевского завода и его лидерство по производству различных видов вооружения. М. Горбов отмечал, что это было единственное предприятие в России, выпускавшее трехлинейные винтовки всех видов: пехотные, драгунские, казачьи. 569 Современные исследователи И.Д. Изметинский и Л.Е. Михайлов замечают, что за годы Первой мировой войны заводом было изготовлено 48 % всего стрелкового оружия, произведенного в России.570 По другим данным, завод был единственным в стране по производству патронных обойм, которых в 1917 г. было изготовлено 543 млн штук. В уральской историографии имелись данные о том, каким образом разворачивали производство другие военные предприятия региона. Исследователи Коммунисты Урала в годы гражданской войны. С. 186–187.

Перескоков Л.В. Мотовилихинские заводы // Урал. ист. энциклопедия. 2-е изд. Екатеринбург, 2000. С. 348.

Александров А.А. В борьбе в труде (ижевцы в период Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны). Ижевск: Удмуртия, 1972. 99 с.

Дмитриев П.Н., Куликов К.И. Мятеж в Ижевско-Воткинском районе. Ижевск: Удмуртия, 1992. 374 с.; Шумилов Е.Ф. Город оружейников. 1807–1917 гг. Т. 1. Ижевск: Удмурт. ун-т, 2002. 508 с.

История Удмуртии: ХХ век. С. 25.

Шумилов Е.Ф. Город оружейников. 1807–1917 гг. Т. 1. С. 460.

Горбов М. Ижевские оружейники. Ижевск, 1963. С. 18.

Изметинский И.Д., Михайлов Л.Е. Ижевские ружья. Ижевск, 1995. С. 18.

История Удмуртии: ХХ век. С. 25.

отмечали, что в июне 1918 г. Невьянский военный завод отпустил для Главного артиллерийского управления 10 тыс. фугасных гранат. В результате анализа перевода этих предприятий на военные рельсы современные историки пришли к выводу, что «советская военная промышленность как обособленная отрасль народного хозяйства начала формироваться еще в ходе гражданской войны».573 В.С. Скробов пишет, что на Ижевском оружейном заводе в связи с началом военных действий на Урале в июне 1918 г. было изготовлено 11 200 винтовок, в июле – уже 15 200. Автор отмечает, что Пермский пушечный завод летом 1918 г. успешно выполнял военные заказы по ремонту и бронированию поездов, автомобилей, вагонов.574 Н.С. Симонов указывал, что военная промышленность как обособленная отрасль народного хозяйства в советской республике начала формироваться с 1919 г. В этом году был учрежден Совет военной промышленности ВСНХ, который постепенно стал собирать под свое руководство все специальные заводы, разбросанные по различным ведомствам и обслуживающие артиллерию, флот, авиацию, саперные войска и интендантство. В процессе собирания все эти объединения были включены в состав ВСНХ. государства на Урале, обусловленных особенностями уральской горнозаводской промышленности Урала с целью ликвидации окружной системы.

К вопросу о наличии окружной системы на Урале было привлечено пристальное внимание советских историков. В 30-е гг. ХХ в. С.П. Сигов576 одной из важных черт уральской промышленности считал хозяйственную разобщенность горнозаводских округов, что являлось одной из причин ее отставания в развитии.

Позже В.В. Фельдман относил к особенностям Урала как промышленного района страны заводско-окружную систему, которая сложилась в ХVIII в. «Сущность ее Коммунисты Урала в годы гражданской войны. С. 186.

Бакунин А.В. История советского тоталитаризма. Екатеринбург, 1996. Кн. 1: Генезис. С. 244.

Скробов В.С. Состояние промышленности и вооруженная борьба на Урале летом 1918 г. // Промышленная политика в стратегии российских модернизаций ХVIII–ХХI вв.: материалы Междунар. науч. конф. Екатеринбург, 2006. С. 251.

Симонов Н.С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920–1950-е гг. // Свободная мысль. 1996. № 2. С. 104.

Сигов С.П. Очерки по истории горнозаводской промышленности наУрале. Свердловск: ОГИЗ, 1936. 269 с.

заключалась в том, что заводы обеспечивались всем необходимым для производства не через рынок, а путем приписки к ним рудных месторождений, лесов и рабочей силы».577 М.П. Вяткин отмечал, что окружная система на Урале сохранялась вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции. Современные исследователи пишут: «В 1917 г. на территории Уральского региона располагалось 34 горнозаводских округа, каждый из которых представлял собой замкнутую хозяйственную единицу, включавшую в себя целый комплекс производств, сосредоточенных на достаточно компактной территории». Уральские историки основательно изучили состояние горнозаводских округов края к 1917 г. Об острых дискуссиях по этому вопросу можно прочитать в работах С.П. Постникова, Л.В. Сапоговской и М.А. Фельдмана.580 Смысл споров сводится к следующему. В трудах М.П. Вяткина и Ю.А. Буранова утверждалась точка зрения о ломке к 1917 г. горнозаводской системы в результате утраты округами признаков феодального характера и победы капиталистического развития в силу зрелости финансового капитала, утвердившегося в регионе.581 В современной литературе такой позиции придерживается Д.В. Гаврилов. В работах советского историка В.В. Адамова была высказана иная точка зрения. По его словам, «все изменения, которые происходили в уральской горнозаводской промышленности накануне и в годы войны, осуществлялись в рамках отдельных замкнутых в себе горнозаводских округов».583 С ним согласны современные уральские ученые Л.В. Сапоговская, М.А. Фельдман, И.В. Нарский.

По мнению Л.В. Сапоговской, процесс формирования монополий на Урале затянулся. Закрепились на уровне синдикатов только объединения «Кровля» и Фельдман В.В. Восстановление промышленности на Урале в 1921–1926 гг. Свердловск, 1989. С. 63–64.

Вяткин М.П. Горнозаводской Урал в 1900–1917 гг. М.-Л., 1965. С. 10–11.

Алексеев С.Е., Камынин В.Д. Управление промышленностью Урала в 1917 – начале 1930-х гг. С. 36.

Сапоговская Л.В. Уральские горнозаводские округа в новейшей региональной историографии: аргументы в разворачивающейся дискуссии // Россия и Урал в годы войны и мира. XX в. Екатеринбург, 2006. С. 135–173;

Постников С.П., Фельдман М.А. Власть и рабочие Урала в 1917 г. : очерки истории и историографии. Екатеринбург:

Изд-во АМБ, 2011. 156 с.

Вяткин М.П. Горнозаводской Урал в 1900–1917 гг. С. 312, 352, 394–396; Буранов Ю.А. Акционирование горнозаводской промышленности Урала (1861–1917 гг.). М., 1982. С. 171–172, 244–259.

Гаврилов Д.В. Модернизационные процессы в горнозаводской промышленности Урала в конце ХIХ – начале ХХ вв.

// Урал. ист. вестник. 2003. № 9. С. 133.

Адамов В.В. Об оригинальном строе и некоторых особенностях развития горнозаводской промышленности Урала // Вопрос истории капиталистической России. Проблема многоукладности. Свердловск, 1972. С. 256.

«Медь».584 Замедленная монополизация горнозаводской промышленности Урала объяснялась ориентацией на правительственную помощь,585 государственную опеку заводчиков края. По словам Л.В. Сапоговской, к концу первого десятилетия ХХ в. индустрия горнозаводских округов составляла основу экономического потенциала региона.586 Вслед за В.В. Адамовым она подчеркивала: «Сохранение окружной системы организации уральской горнозаводской промышленности – населения землей, ограничение предпринимательства в рамках округов – … составляло основу механизма деформации индустриальной эволюции хозяйств». В советской историографии характеризовались меры, предпринимаемые местными властями для приспособления окружной системы к нуждам проводимой большевиками промышленной политики. По словам В.В. Фельдмана, система управления промышленностью через округа сохранялась и в первые месяцы существования советской власти, и только «в условиях гражданской войны, когда все ресурсы народного хозяйства направлялись на нужды фронта и необходимо было поставить их под строжайший контроль центра, от окружной системы управления на Урале отказались, перейдя к управлению через "главки"». Уральские историки отмечали, что окружной характер организации уральской промышленности помог большевикам в проведении ее национализации.

Другая часть советских историков считала, что сразу же после прихода к власти большевики поставили цель ликвидации окружной системы. При этом они ссылались на материалы I съезда представителей бывших казенных и национализированных предприятий Урала. Все исследователи едины в том, что на съезде по инициативе областного комитета РСДРП(б) поднимался вопрос о формах Сапоговская Л.В. Развитие горнозаводской промышленности и основные тенденции ее монополизации (90-е гг. ХIХ в. – 1917 г.) // Промышленность и рабочие Урала в период капитализма (1861–1917 гг.). Свердловск, 1991. С. 107.

Сапоговская Л.В. Горнозаводская промышленность Урала на рубеже ХIХ–ХХ вв. (к характеристике процесса монополизации). Екатеринбург, 1993. С. 18.

Фельдман В.В. Восстановление промышленности на Урале в 1921–1926 гг. С. 65.

управления горными округами. А.П. Абрамовский связывал появление этой инициативы с именем В.Н. Андроникова – члена областного комитета РСДРП(б), председателя исполнительного бюро Заводского совещания Уральского района, который призвал к демократическому обсуждению проблемы. На съезде развернулась дискуссия в связи с обсуждением доклада члена исполнительного бюро Заводского совещания Уральского района А.А. Кузьмина.

Заручившись поддержкой областного комитета РСДРП (б), он поставил вопрос об изменении форм управления горными округами и предложил передать управление системе Деловых советов. А.А. Кузьмина поддержал видный уральский большевик А.А. Андреев, занимавший пост областного комиссара труда,590 который настаивал на том, чтобы органы управления трестом становились и органами регулирования уральской промышленностью.

Представители инженерно-технического персонала В.А. Синилов, Н.П. Андрониковым591 – И. П.) требовали сохранения дореволюционных форм управления горными округами.592 Служащий Надеждинского завода П.Г. Рябов заявил, что если рабочие с помощью инженеров могут исполнять управленческие функции на уровне цехов и заводов, то «управление … округами не по плечу рабочим и мелким служащим».593 М.А. Фельдман считает, что хотя обсуждение на съезде этого вопроса носило корректный характер, уже в то время была в ходу «практика … негласных решений», о чем свидетельствует резолюция съезда, где «отсутствовали одиозные леворадикальные требования из доклада А.А. Кузьмина», но сам его доклад «фактически получил одобрение съезда». Альтернативу окружной системе большевики Урала видели в выполнении указаний VI съезда РСДРП(б) о принудительном синдицировании крупных Абрамовский А.П. Первые социалистические преобразования в промышленности горнозаводского Урала. С. 16.

Андреев А.А. О незабываемом. Очерки революционера-большевика. М., 1972. С. 127.

Фельдман М.А. Первый съезд представителей бывших казенных и национализированных предприятий Урала:

дискуссия о путях национализации // Девятые Татищев. чтения: всерос. науч.-практ. конф. Екатеринбург, 2012. С. 173.

ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1а. Л. 123, 125.

Там же. Л. 125 об.

Фельдман М.А. Первый съезд представителей … казенных и национализированных предприятий Урала. С. 175.

горнозаводской промышленности. В.В. Адамов писал, что идея трестирования уральской промышленности «родилась еще накануне войны в кругах инженернотехнических работников … и пользовалась сочувствием у банковских и промышленных кругов», но полагал, что этот проект был нежизнеспособным «из-за своих гигантских масштабов и сложнейшей многоотраслевой организации, для которой не было реальных экономических предпосылок». В.С. Голубцов поддержал мнение В.В. Адамова и высказал мысль о том, что в мае 1918 г. «идея областного треста была выражена несколько иначе, чем в январе 1918 г. (тогда намечалось объединение преимущественно металлургической промышленности). В мае 1918 г. речь шла об объединении предприятий всех отраслей в единую организацию производства и сбыта». При этом автор критиковал точку зрения В.В. Адамова за его желание объяснить принятие данного проекта I съездом представителей национализированных предприятий Урала только следствием влияния «левых коммунистов» на Урале.596 Пояснение этой мысли находим у А.В. Венедиктова, который считал «принудительное синдицирование и трестирование» «якорем спасения» для частного капитала. В современной историографии по-разному характеризуется значение решений I съезда представителей национализированных предприятий Урала, который высказался за создание производственного треста и синдиката всей уральской крупной промышленности. Более того, предлагалось вовлечь в сферу влияния этого треста и кустарные предприятия Урала. М.А. Фельдман обвиняет участников съезда в том, что они поддержали «леворадикальные» выступления А.А. Кузьмина и других уральских большевиков, которые настаивали на реорганизации управления горными округами. С.Е. Алексеев и В.Д. Камынин пытаются разобраться в том, насколько «леворадикальным» являлось выступление А.А. Кузьмина, приводят мнения Адамов В.В. Введение // Национализация промышленности на Урале (октябрь 1917 – июль 1918 г.): сб. док.

Свердловск, 1958. С. 23.

Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти …. С. 39– Венедиктов А.В. Государство, синдикаты и тресты // Торгово-промышленная газета. 1918. 24 апр.

Национализация промышленности на Урале (октябрь 1917 – июль 1918 г.) : сб. док. Свердловск, 1958. С. 144–151.

Фельдман М.А. Первый съезд представителей … казенных и национализированных предприятий Урала. С. 175.

советских исследователей, свидетельствовавших о несправедливости обвинений В.В. Адамова в адрес А.А. Кузьмина. Оценивая начатую большевиками реформу по реорганизации горнозаводских округов советские и современные исследователи едины в том, что к лету 1918 г. она не была доведена до конца. В.В. Фельдман отмечал, что все принятые меры не дали эффекта и «система управления промышленностью сохранилась как и до 1917 г. – округа».601 В.В. Запарий объясняет незавершенность организационной через перестройки промышленности Урала начавшейся гражданской войной. Уральские историки советского периода к наиболее значительным мероприятиям советской государственной промышленной политики относили национализацию горнозаводской промышленности, демобилизацию уральских заводов, создание новых органов по управлению промышленностью, начало работы по новому округированию уральской металлургии. По нашему мнению, из перечисленных мероприятий два первых следует отнести к мерам общероссийского характера, хотя они осуществлялись с большой уральской спецификой, что касается двух следующих, то они полностью отражали видение уральского руководства путей вывода промышленности из кризисного состояния.

В современной историографии нет единства в освещении мер, предпринятых Советским государством на начальном этапе промышленной политики на Урале. Спецификой либеральной историографии является то, что в ней либо вообще не характеризуются эти меры, либо они оцениваются с позиций концепции советского тоталитаризма. В литературе, написанной с традиционной точки зрения и с позиций модернизационного подхода, меры, направленные на восстановление деятельности остановленных в годы войны, а также в результате локаутов предпринимателей предприятий, достаточно подробно характеризуются.

Алексеев С.Е., Камынин В.Д. Управление промышленностью Урала в 1917 – начале 1930-х гг. С. 102.

Фельдман В.В. Восстановление промышленности на Урале в 1921–1926 гг. С. 65.

Запарий В.В. Черная металлургия Урала ХVIII–ХХ вв. С. 138.

Исследователи признают, что советскому государству пришлось решать сложную задачу по изысканию средств для финансирования промышленности.

В советской историографии подчеркивалось, что уже в то время государство пыталось ввести определенный порядок финансирования и финансового контроля за деятельностью предприятий. Упрек в том, что многое в области финансирования делалось по инициативе местных органов власти, является, по нашему мнению, еще одним доказательством того, что местные власти Урала в условиях недостаточного внимания к ним со стороны центра фактически действовали сепаратно.

Признание некоторых современных авторов о том, что полученные средства позволили обеспечить основные металлургические и металлообрабатывающие предприятия региона сырьем и топливом, выплатить часть зарплаты рабочим и т.д., не учитывает то, что направление финансирования различных мероприятий промышленной политики хорошо доказывает мобилизационный характер советской экономики с первых месяцев существования Советского государства.

Одной из отличительных черт формирующейся советской системы промышленной политики историками всех поколений признается создание централизованного, базирующегося на государственной собственности, планового хозяйства. В советской историко-экономической литературе были всесторонне раскрыты характерные черты советского планирования. Для марксистской историографии плановое ведение хозяйства выступало в качестве стержневого момента экономической политики. В советское время постоянно подчеркивалось, что планирование было принципиальным отличием развития советской социалистической экономики от экономики западной, капиталистической.

В зарубежной историографии социалистическое планирование рассматривается как централизованный контроль и централизованное назначение управленческого аппарата.

Современные российские исследователи по-разному оценивают значение этого метода реализации советской государственной промышленной политики.

По признанию некоторых современных исследователей, феномен централизованного планирования, теоретически обоснованный и практически реализованный в процессе построения социалистической модели хозяйства в СССР, продолжает и сегодня привлекать внимание ученых и практиков из различных стран мира. Часть историков усматривает в советском социальноэкономическом планировании своеобразный механизм проведения в жизнь промышленной политики советского правительства. Одной из дискуссионных в отечественной историографии промышленной политики Советского государства является проблема истоков планирования. Современные историки обращают внимание на то, что идеи плановости не были исключительным достоянием экономики Советской России.

2.2 Историки о национализации промышленности как основе проведения советской государственной промышленной политики на Урале Одним из наиболее изученных в отечественной и зарубежной историографии мероприятий промышленной политики большевиков является история национализации промышленности в советской России. Итоги изучения данной проблемы на общесоюзном уровне были подведены в историографических работах А.З. Астапович и Т.А. Игнатенко. В уральской историографии специальных работ на эту тему до сих пор не создано, хотя результаты исследования национализации уральской горнозаводской промышленности в советской исторической литературе рассматривали А.П. Абрамовский, А.В. Буданов, Е.Б. Заболотный, В.Д. Камынин, А.Т. Тертышный, С.П. Постников, М.А. Фельдман и др. в связи с изучением смежных проблем. Авторы подвели итоги изучения данной проблемы в советской историографии и рассмотрели применение современными исследователями новых подходов к характеристике данной проблемы. Одним из главных недостатков историографической литературы можно считать то, что никто из авторов не пытался осмыслить эволюцию теоретических представлений советских и современных исследователей о проведенной на Урале в 1917–1918 гг.

национализации горных округов и предприятий.

Между тем история национализации уральской горнозаводской промышленности относится к одной из наиболее дискуссионных проблем промышленной политики советского государства на этапе ее становления. При ее характеристике следует исходить из тех идеологических установок, которые лежали в основе ее осуществления.

В отечественной и зарубежной историографии ХХ – начала ХХI вв.

рассмотрены теоретические и конкретно-исторические вопросы процесса перехода уральской промышленности в руки Советского государства. Между советской и современной историографией проблемы существует принципиальная разница в оценке теоретических постулатов, которыми руководствовались большевики, приступая к национализации промышленности.

строительства.603 Н.К. Лисовский уточнял, что «без национализации крупной промышленности советская власть не могла бы приступить к строительству социалистической экономики». промышленности была экономически целесообразна и вытекала из экономической программы партии большевиков. В.Н. Сарабьянов на основе изучения работ В.И. Ленина, написанных в дооктябрьский период, решений VI съезда РСДРП(б) по вопросам экономического положения, пришел к выводу, что программа экономических преобразований, включая национализацию крупных предприятий, была разработана еще до Октября и начала осуществляться сразу после прихода большевиков к власти.605 Я. Резвушкин прямо называл национализированные предприятия социалистическим сектором в промышленности. По его подсчетам, таких предприятий в промышленности Советской России в 1918 г. было не более 10–12 %. Советские историки последующих поколений пытались все мероприятия большевиков в области экономики вывести из марксистской доктрины.

Ф.П. Быстрых указывал, что национализация уральской горнозаводской промышленности проводилась большевиками с опорой на государственную власть и вытекала из наличия у них «ясной и практически осуществимой экономической программы партии». В то же время само понимание марксистской доктрины у советских историков со временем менялось. На протяжении длительного периода времени они исходили из высказываний И.В. Сталина по вопросам роли национализации промышленности в строительстве социализма. В своей главной экономической Голубцов В.С. Черная металлургия Урала в первые годы Советской власти (1917–1923 гг.). М., 1975. С. 37.

Лисовский Н.К. 1917 год на Урале. Челябинск, 1967. С. 530.

Сарабьянов В. Экономика и экономическая политика СССР. М., 1924. С. 4.

Резвушкин Я.П. Пролетариат на первом этапе социалистического строительства // История пролетариата СССР. 1932. № 11. С. 86.

Быстрых Ф.П. Большевики Урала во главе масс в период борьбы за победу власти Советов // Вопр. истории КПСС. 1967. № 4. С. 47–48.

работе по политэкономии социализма он писал: «Производительные силы нашей страны, особенно в промышленности, имели общественный характер, форма же собственности была частная, капиталистическая. Опираясь на экономический закон производительных сил, советская власть обобществила средства производства, сделала их собственностью всего народа и тем самым уничтожила систему эксплуатации, создала социалистические формы хозяйства». В литературе, увидевшей свет в эпоху культа личности Сталина, подчеркивалась его особая роль в национализации уральских предприятий. После развенчания культа личности Сталина советские историки стали доказывать, что большевики, взяв государственную власть, не хотели сразу превращать промышленные предприятия в государственную собственность и желали на какое-то время ограничиться введением органов рабочего контроля на предприятиях. При этом они ссылались на высказывания В.И. Ленина о предпочтительности введения рабочего контроля перед национализацией промышленности. В работе «Очередные задачи Советской власти», Ленин констатировал, что национализация предприятия – это дело «одной минуты», но важен вопрос, есть ли умение организовать производство на деле. Он отмечал, что социализм может «сложиться и упрочиться только тогда, когда рабочий класс научится управлять, когда упрочится авторитет народных масс». В период расцвета советской историографии среди исследователей велись дискуссии по вопросу о том, насколько закономерным и планомерным можно считать процесс национализации предприятий, проводимый в первые месяцы существования советской власти. По мнению большинства историкопартийных исследователей, «уничтожение капиталистической собственности и Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР. М., 1952. С. 7.

Рычкова Г.П. Рабочий контроль и национализация промышленности на Урале // В помощь изучающим историю ВКП (б). Свердловск, 1940. Вып. 7. С. 45.

Ленин В.И. Очередные задачи Советской власти // Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 36. С. 258.

революции, впервые доказанная практикой Советской России». высказывали сомнения о том, что национализация промышленности с самого начала носила планомерный характер. В.А. Виноградов отмечал, что планомерная национализация крупной промышленности развернулась лишь с весны 1918 г., после получения мирной передышки по Брестскому миру.612 К этому же мнению стал склоняться И.А. Гладков.613 По словам Т.А. Игнатенко, применительно к первым месяцам существования советской власти правильнее будет говорить «не о конкретном плане национализации, а об общих принципах ее проведения». Большинство современных исследователей считает, что основное требование марксизма в сфере экономики при строительстве социализма заключалось в том, чтобы ликвидировать рынок и частную собственность, которые являлись источниками неравенства и отчуждения. В то же время авторы расходятся во мнениях о причинах ускоренных темпов национализации именно уральской промышленности.

Сторонники традиционных представлений о характере национализации на Урале считают, что реализация доктринальных установок большевиков не носила однолинейного характера. А.П. Абрамовский и А.В. Буданов указывают, что после национализации промышленности, а на захвате командных высот в экономике страны». В то время частные предприятия «выступают такими же субъектами экономической политики государства, как национализированные…, в отношении их деятельности не было особых ограничений». А.В. Бакунин, оценивая промышленную политику большевиков с позиций концепции советского тоталитаризма, считал, что все, что делали большевики Коммунисты Урала в годы гражданской войны. Свердловск, 1959. С. 59.

Виноградов В.А. Социалистическое обобществление средств производства в промышленности СССР (1917– 1918 гг.). М., 1955. С. 69–70.

Гладков И.А. Очерки советской экономики (1917–1920). М., 1956. С. 83.

Игнатенко Т.А. Советская историография рабочего контроля и национализации промышленности в СССР (1917–1967). М., 1971. С. 138.

Абрамовский А.П., Буданов А.В. Горные округа Южного Урала в 1917–1918 гг. Челябинск, 2008. С. 101.

после захвата власти, было направлено на реализацию их доктринальных положений. Он писал: «Заложив основы тоталитарной власти в политической, социальной и духовной областях жизни советского общества, большевики централизованного управления хозяйством, т. е. введения тоталитарных структур национализации и обобществления промышленного производства на Урале А.В. Бакунин считал желание большевиков удержать власть любой ценой. Историки, рассматривающие промышленную политику большевиков в рамках модернизационной интерпретации истории, указывают на постепенность государственную собственность. В.В. Алексеев и Л.С. Сапоговская полагают, что «национализация, огосударствление промышленности, составлявшие "кровь и плоть" основ теории социалистических преобразований, проводились … не столь однозначно прямолинейно и безусловно». Вопрос о том, насколько национализация промышленности, предпринятая большевиками, соответствовала марксистским доктринальным установкам, является чрезвычайно актуальным в российской эмигрантской и зарубежной литературе, которая увидела свет на Западе во второй половине ХХ в. и стала достоянием российского читателя на рубеже ХХ–ХХI столетий. В эмигрантской литературе можно встретить мнение о том, что причины быстрого перехода большевиков к национализации промышленных предприятий состояли в «дезорганизации, вызванной "контролем над производством", и нежеланием превратить его в систему самоуправления». Воззрения зарубежных исследователей на данный вопрос зависят от их отношения к социализму вообще.

Бакунин А.В. Советский тоталитаризм: генезис, эволюция, крушение. Екатеринбург, 1993. С. 36.

Там же. С. 38–39.

Алексеев В.В., Сапоговская Л.В. Исторический опыт промышленной политики в России (крат. науч.-практ.

очерк). Екатеринбург, 2000. С. 48.

Геллер М. Машина и винтики: История формирования советского человека. М., 1994. С. 128.

советологии С. Коэн писал, что «ни левые, ни правые большевики вначале не имели доктрин, легко применимых к внутренней политике; импровизация была обычным явлением».620 Это мнение разделяет английский исследователь Р. Пейн, который пишет: «В тот ранний период вся деятельность Советского государства строилась на экспромте, импровизации». Э.Х. Карр, благожелательно настроенный по отношению к советскому экономическому эксперименту, анализируя наследие классиков марксизма по этому вопросу, обратил внимание на то, что «Маркс завещал потомству не экономические планы социализма, а экономический анализ капитализма и пользовался он экономическими методами, присущими капитализму». Э.Х. Карр сделал основополагающий вывод, что «широкая национализация промышленности не была, таким образом, частью первоначальной большевистской программы». Германский исследователь Ст. Мерль не совсем согласен с данным утверждением Карра. Он замечает, что в критике К. Марксом и Ф. Энгельсом направленность. Для осуществления своего подлинного предназначения человек должен быть освобожден от порабощающего диктата посторонних сил:

не человек должен быть подчинен обстоятельствам, а обстоятельства – человеку. Для этого отмена частной собственности и, тем самым, эксплуатации человека человеком казалась столь же необходимой, как и его освобождение от крайней нужды, под которой Маркс понимал также зависимость от власти денег». С утверждением Э. Кара вряд ли можно согласиться. В работах В.И. Ленина, написанных в период с апреля по октябрь 1917 г., очень часто звучала мысль о необходимости в случае прихода к власти большевиков «брать производство в свои Коэн С. Бухарин. Политическая биография. 1888–1938. М., 1988. С. 86.

Пейн Р. Ленин: Жизнь и смерть. М., 2002. С. 418.

Там же. С. 470.

Мерль Ст. Экономическая система и уровень жизни в дореволюционной России и Советском Союзе: Ожидания и реальность // Отечественная история. 1998. № 1. С. 97.

руки, иначе крах обеспечен».624 В «Плане резолюции об экономических мерах борьбы с разрухой» Ленин отмечал: «Спасение от краха безусловно требует, чтобы революционные меры были начаты с экспроприации … крупного капитала». Последовательный критик социалистической идеи, стоящий на позициях концепции советского тоталитаризма, М. Малиа уверен в том, что на протяжении первых восьми месяцев нахождения у власти большевики ни о каком непосредственном введении социализма не думали. «Политика большевиков после Октября состояла в продвижении к социализму в России путем установления промышленностью», – писал он.626 Национализацию промышленности М. Малиа называет формой «государственного капитализма», «инструментом, с помощью которого буржуазию собирались заставить служить государству рабочих». Большое влияние на современных российских, в том числе уральских, историков при изучении промышленной политики большевиков оказала публикация на страницах издаваемого в России в 1993 – 1996 гг. при поддержке Фонда Сороса журнала переводов «THESIS» статей зарубежных исследователей К.Дж. Эрроу и К. Поланьи,628 которые отмечали, что большевики накануне Октября были сторонниками национализации только акционерной собственности.

По мнению данных авторов, это соответствовало доктринальным установкам большевиков, ибо вытекало из марксистского понимания особенностей этой резолюции VI съезда РСДРП(б) «Об экономическом положении» речь действительно шла о национализации лишь синдицированных предприятий. Тем не менее, описывая процесс национализации промышленности в советской России, К.Дж. Эрроу и К. Поланьи указывают, что от первого Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 31. С. 379.

Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 32. С. 443.

Малиа М. Советская трагедия: История социализма в России. 1917–1991. М., 2002. С. 139.

Там же. С. 152.

Эрроу К.Дж. Возможности и пределы рынка как механизма распределения товаров // THESIS. Теория и история экономических и социальных институтов и систем. 1993. Т. I. Вып. 1. С. 53–68; Поланьи К.

Саморегулирующийся рынок и фиктивные товары: труд, земля, деньги // Там же. С. 10–17.

КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 9-е изд. М., 1983. Т. 1. С. 583.

однозначно национализаторского декрета советское правительство отказалось, второй предусматривал уже национализацию только крупнейших компаний, акции не аннулировались и даже могли передаваться по наследству, предусматривалась выплата дивиденда. Правда, как отмечают авторы, действующим законом этот декрет не стал.

Подводя итоги, следует констатировать, что, во-первых, в отечественной и зарубежной историографии нет единства мнений по вопросу о том, насколько проведенная в советской России национализация промышленности соответствовала доктринальным установкам большевиков. Дискуссии велись и ведутся с позиции двух основных концепций. Часть авторов полагает, что переход к национализации промышленности начался сразу же после захвата большевиками государственной власти, носил запланированный характер и соответствовал социалистическим целям Октябрьской революции. Другие исследователи придерживаются мнения о том, что проведенная большевиками национализация промышленных предприятий была ответом на вызовы, с которыми столкнулись большевики с первых дней существования советской власти: нежелание предпринимателей сотрудничать с новой властью, нетерпение в широких рабочих массах участвовать в реальном управлении промышленном производством, хозяйственная разруха, обострившееся военное противостояние в России и т. д.

Во-вторых, обращает на себя внимание тот факт, что приверженцы этих двух точек зрения присутствуют и в советской, и в современной историографии. Линия противостояния при изучении истории национализации промышленности проходит по разному отношению к доктринальным установкам большевиков в этой области.

По нашему мнению, в понимании данного вопроса ближе к истине те исследователи, которые указывают на имевшее место в период первых преобразований большевиков в сфере промышленного производства противоречие между доктринальными установками и экономической целесообразностью.

Весьма актуальным и остродискуссионным для отечественной историографии является осмысление эволюции теоретических представлений о характере проведенной в советской России и Урале в 1917–1918 гг.

национализации горных округов и предприятий. От ответа на этот вопрос зависит понимание того, на какой основе происходило формирование советской государственной промышленной политики. Анализ историографии данного вопроса, увидевшей свет в советский период развития исторической науки, позволил автору прийти к выводу, что на взгляды исследователей влияло время написания их работ.

В работах, увидевших свет в первые годы существования Советского государства, а также в 1920-е гг., указывалось, что проведенная в первые месяцы советской власти национализация промышленности носила вынужденный, карательный, репрессивный и стихийный характер. При этом данное мнение было характерно для представителей различных политических взглядов.

Об этом писали сами большевики. Впервые термин «карательный характер»

в отношении национализации предприятий использовал В.П. Милютин.630 В докладе на пленуме ВСНХ 19 марта 1918 г. он отмечал, что «карательный характер» национализация приобрела потому, что главным ее мотивом на первом этапе было преодоление либо сопротивления, либо саботажа со стороны предпринимателей, причем на активные способы проявления сопротивления большевики отвечали репрессиями. Стихийность национализации промышленных предприятий, по его мнению, проявлялась в том, что в большинстве своем она являлась результатом действий рабочих на местах, а не центральной власти. Ученый-юрист с дореволюционным стажем А.В. Венедиктов в 1920-е гг.

характеризовал национализацию промышленности конца 1917 – начала 1918 г.

как имевшую «индивидуальный и главным образом карательный характер». С критикой данной точки зрения выступил ряд марксистских авторов. По мнению Г.В. Цыперовича, с самого начала проведения национализации промышленности Советского государство преследовало цель «сохранить Милютин В.П. Современное экономическое развитие России и диктатура пролетариата (1914–1918 гг.). М.: [б. и.], 1918. 112 с.

Там же. С. 137.

Венедиктов А.В. Организация железной и угольной промышленности // Тяжелая индустрия в СССР. М.-Л., 1926. С. 79.

производство во что бы то ни стало».633 Б. Фрейдлин, критикуя тезис о представления о «национализации снизу как сплошь "стихийно-хаотическом" процессе неправильны по существу». промышленности. Они указывали на то, что национализация осуществлялась только «как мера наказания, а не как принцип экономической политики». П.Б. Струве писал, что большевики не смогут организовать эффективное управление промышленностью, что приведет к ее окустариванию и краху, так как на том этапе развития России позитивные результаты могла принести только частная промышленность. Уральские исследователи в 1920-е – начале 1930-х гг. рассматривали характер национализации промышленности исходя из того, что Октябрьская преобразований. А. Баранов высказал мысль о том, что с октября 1917 по июнь 1918 г. возрождение промышленности Урала происходило на базе основного капитала, доставшегося от капиталистического общества.637 Поэтому он смотрел на национализацию как на создание необходимых предпосылок для перехода к плановому ведению хозяйства.638 По словам М. Рубинчика, в национализации просто «находила свое проявление воля рабочего класса к овладению и экономическому руководству фабриками и заводами». В «Кратком курсе истории ВКП(б)» была зафиксирована вполне Цыперович Г.В. Синдикаты и тресты в дореволюционной России и в СССР. Из истории организационных форм промышленности за последние 50 лет. 4-е изд. М., 1927. С. 395.

Фрейдлин Б. Экспроприация фабрик и заводов после Октября // Борьба классов. 1933. № 11. С. 113.

Далин Д. После войн и революций. Берлин, 1922. С. 79.