диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук
Санкт-Петербург 2009 Диссертация выполнена на кафедре классической филологии факультета филологии и искусств Санкт-Петербургского государственного университета
Научный руководитель: доктор исторических наук, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского Института истории РАН Гаврилов Александр Константинович
Официальные оппоненты: доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники РАН Жмудь Леонид Яковлевич доктор филологических наук Смышляева Вера Павловна
Ведущая организация: Петрозаводский государственный университет
Защита состоится «»_ 2009 года в _часов на заседании совета Д 212.232.23 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петер бургском государственном университете по адресу:
199034, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 11., ауд. 191.
С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета по адресу:
199034, г. Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7/9.
Автореферат разослан «» _ 2009 г.
Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор К. А. Филиппов Диссертационное сочинение посвящено исследованию обозначений холодных цветов спектра (т.е. синего, голубого и зеленого) в древнейший период греческой литературы.
Вопрос о существовании обозначений для холодных цветов спектра в древних языках и о восприятии данных цветов в древних культурах был поставлен в середи не XIX века, когда получила распространение теория, согласно которой в древности человеческий глаз ввиду патологии цветового зрения был способен различать дале ко не все цвета. Эта теория была впервые сформулирована известным политиком и ученым В. Гладстоном, который, исследовав цветообозначения у Гомера, пришел к выводу, что в гомеровскую эпоху холодные цвета спектра не воспринимались вооб ще и как раз поэтому не нашли отражения в языке гомеровских поэм. Следует от метить, что уже в конце XIX в. теория Гладстона была опровергнута с точки зрения физиологии и антропологии. В науке XX в. цветовая лексика исследовалась с иных позиций: если в XIX в. ученых интересовало в основном, свидетельствуют ли дан ные языка о (не)способности древних различать цвета, то в XX в. больше внимания уделялось семантике цветовых прилагательных. Несмотря на то, что отдельным словам были посвящены целые диссертации, выводы, к которым приходили фило логи, были противоречивы.
Таким образом, вопрос о том, существуют ли в гомеровском языке обозначения для синего и зеленого цветов, не потерял своей актуальности и по сей день.
Объектом настоящего исследования является лексико-семантическая группа обозначений синего, голубого и зеленого цветов. Отдельно рассматриваются прила гательные неясного происхождения, которые могут претендовать на роль обозначе ний этих цветовых оттенков.
Предметом диссертационного исследования является история семантического развития выбранных лексем.
Автор ставит своей целью описать лексико-семантическое поле обозначений хо лодных цветов спектра в древнегреческом языке. Диссертация является лингвисти ческим исследованием, позволяющим сделать вывод о том, как формировалось дан ная лексико-семантическая группа у греков в период с VIII по IV вв. до н.э. Для до стижения данной цели предполагалось решить следующие задачи: 1) выделить лексико-семантическую группу имен холодных цветов спектра; 2) проследить исто рию семантического развития каждой лексемы; 3) выяснить, на каком этапе разви тия языка у каждой из лексем появляется цветовое значение; 4) оценить, насколько правомерна для древнегреческого языка гипотеза, согласно которой в древних язы ках нередко отсутствуют обозначения синего и зеленого цветов.
Методика исследования включает в себя семантико-стилистический, лингви стический, метрический, текстологический, а также историко-культурный анализ текста. Инструментарий исследования предполагает использование критических и комментированных изданий текстов, схолиев античных грамматиков, научных ста тей и монографий, а также специальных словарей и компьютерных программ, кото рые позволяют провести исчерпывающий статистический анализ материала. По мере необходимости привлекаются данные смежных дисциплин: индоевропеисти ки, микенологии, семитологии, археологии, искусствоведения.
Основным материалом исследования являются произведения древнегреческой литературы VIII–IV вв. до н.э., а также эпиграфические источники того же периода.
Научная новизна состоит в уточнении и развитии методики, применяемой для исследования цветообозначений в древнегреческих текстах VIII–IV вв. до н.э. До сих пор ни в отечественной, ни в западной литературе не появилось работы, специ ально посвященной исследованию холодных цветов спектра. Проведенный истори ко-этимологический и контекстуальный анализ позволил установить путь, по кото рому шло формирование данной лексико-семантической группы. В диссертации прослеживается появление и развитие цветовых значений у исследуемых лексем от древнейших памятников древнегреческой литературы VIII–VII вв. до н.э. до науч ных трудов IV в. до н.э.
Теоретическая значимость обусловлена тем, что в работе изучена история се мантического развития ряда древнегреческих лексем с цветовым значением на ма териале древнегреческой литературы VIII–IV вв. до н.э. В ходе проведенного иссле дования были выдвинуты дополнительные аргументы, опровергающие гипотезы об инаковости мышления и физиологической неспособности древних греков разли чать холодные цвета спектра.
Практическая значимость заключается в том, что частные наблюдения и об щие выводы диссертации могут быть использованы в общих курсах по истории ан тичной культуры и древнегреческой литературы, при чтении спецкурсов по грече ской лексикологии и исторической семантике, а также при аудиторном чтении и толковании древнегреческих авторов.
В результате исследования сформулированы и выносятся на защиту следую щие положения:
1. Теория об отсутствии цветообозначений холодных цветов спектра в древней ший период греческого языка (В. Гладстон, Э. Ирвин, Г. Дюрбек) не находит себе подтверждения. Напротив, указанная лексико-семантическая группа сложилась еще в раннегреческом эпосе VIII вв. до н.э. Уже у Гомера могло означать «cвет ло-голубой», – «темно-синий», а – «желто-зеленый».
2. Гомеровский эпос оказал решающее влияние на развитие данной лексико-се мантической группы в литературе VI–IV вв. до н.э. Для уточнения семантики цве товых прилагательных истинный цвет того или иного предмета не играет суще ственной роли: гораздо важнее для решения таких задач оказывается поэтическая традиция, восходящая к поэмам Гомера. Так, прилагательное под влиянием гомеровского выражения получает значение «черный», прилагатель ное становится эпитетом оливы, священного дерева Афины, по ассоциации с гомеровским эпитетом Афины, у прилагательного под влияни ем гомеровской формулы появляется значение «светло-коричне вый».
3. Некоторые гомеровские слова, утратив первоначальное значение, переосмыс ливаются, порой весьма неожиданным образом. Если у Гомера прилагательное, будучи эпитетом грозных львов, скорее всего, означает «яростный», то в прозаическом языке V в. до н.э. это слово, постоянно ассоциируясь со львами, ста новится цветообозначением для светло-коричневого оттенка.
4. Древнегреческие цветообозначения нередко указывают наряду с цветовым оттенком на определенную световую насыщенность. Например, прилагательное означает не только «голубой», но и «светлый», – не только «си ний», но и «темный», – не только «желто-зеленый», но и «бледный».
Апробация работы. Материал диссертации был представлен в докладах на сек ции классической филологии XXXVII и XXXVIII международной филологической конференции преподавателей и аспирантов в Санкт-Петербургском государствен ном университете (2008 и 2009 г.), а также на аспирантском семинаре кафедры классической филологии (2006 и 2007 г). По теме диссертации опубликовано 3 ра боты.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, индексов, списка сокращений и списка литературы.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ.
Во Введении излагается история вопроса, обосновывается актуальность темы, формулируются цели и задачи работы, определяется материал исследования и структура работы.
В первой главе «Холодные цвета в древнегреческой культуре» дается крат кий обзор философских учений о цвете и месте холодных цветов спектра в них, а также говорится о цветовой палитре в древнегреческом искусстве VIII–IV вв.
до н.э.
В разделе «Холодные цвета спектра в философской традиции» приводится краткий очерк учений о цветах у древнегреческих философов. Рассматривая учение о цвете в философской традиции, автор пытается проследить, какое место занима ют холодные цвета спектра в том или ином философском построении.
Подробно обсуждается учение Эмпедокла, поскольку именно ему традиция при писывает теорию четырех цветов, в которой синий и зеленый цвета исключаются из числа основных. На основании сообщения Аэция теория четырех цветов рассмат ривается обычно как следствие теории Эмпедокла о четырех элементах (Aet. 1, 15, 3). Однако анализ фрагмента Эмпедокла (Simpl. Phys. 159, 27 = Emp. B 23 D.–K.), где говорится о красках живописцев, приводит к мысли, что основными у Эмпедок ла следует считать только два цвета: черный и белый. Таким образом, не только си ний и зеленый, но желтый и красный исключаются из числа основных. Это наблю дение делает неправдоподобной теорию, согласно которой в древности теплые цве та спектра (желтый, красный) воспринимались отчетливее холодных (синий, зеле ный).
Значительное влияние на учение о цвете оказал Демокрит, посвятивший данной проблеме специальное сочинение, содержание которого нам известно в пересказе Феофраста. Согласно Феофрасту, Демокрит выделил 4 основных цвета: белый, чер ный, красный, желто-зеленый. Остальные цвета объясняются смешением этих четырех.
Наконец, в философских построениях Платона и Аристотеля холодным цветам также отводится одно из последних мест. Например, в «Тимее» (Plat. Tim. 67e–68d) в последовательности образования цветов на первом месте стоят белый, черный и красный; синий, голубой и зеленый, напротив, оказываются в этой последователь ности на последних местах.
Раздел «Холодные цвета спектра в древнегреческой живописи» посвящен цветовой палитре древнегреческого искусства. В этом кратком обзоре внимание уделяется, в основном, цветам греческой живописи: о цветах архитектуры и скульп туры можно судить по остаткам красок, между тем, как сведения о красках худож ников основаны, по большей части, на сообщениях эллинистических и римских ав торов. Впрочем, для архаического периода мы располагаем археологическими на ходками, подтверждающими, что живописцам VII–VI вв. до н.э. были знакомы краски всех цветов спектра. В V в. до н.э. техника греческой живописи претерпела серьезные изменения: художники начинают смешивать краски, чтобы получать но вые цветовые оттенки. Если в архаической живописи цвета были яркие, то в клас сической цветовые оттенки становятся спокойными и приглушенными. Плиний Старший (Hist. Nat. XXXV, 50) и Цицерон (Brut. XVIII, 70) сообщают, что в класси ческий период палитра греческих живописцев ограничивалась четырьмя цветами:
белым, черным, красным и желтым. Данные сообщения, вероятно, указывают на появление в IV в. до н.э. специальной техники и ни в коей мере не сви детельствуют о том, что в V в. до н.э. и раньше живописцам были незнакомы крас ки синего и зеленого оттенков.
Таким образом, ни археологические, ни литературные свидетельства не подтвер ждают мнение, что в архаическую и классическую эпоху холодные цвета спектра воспринимались хуже остальных цветов.
Вторая глава «Семантика и его производных» посвящена значению лексем, и.
В разделе «Семантика » делается попытка прояснить первоначальное значение и дальнейшее его развитие в литературных произведениях архаи ческого и классического периодов.
В начале раздела приводятся различные мнения по поводу происхождения. П. Перотти (1989) постулировал для индоевропейский корень *-/*-, представленный в греч. («блестящий»),, («светиться»). М. Лейманн (1950) считал, что прилагательное появилось в древнегреческом языке в результате сокращения древнейшего эпитета Афины. Это объяснение было подвергнуто суровой критике в работах П. Шан трена (1966) и В. Пёчера (1998), которые, сопоставив с данными крито-ми кенской и греческой ономастики (Ka-ra-u-ko Cn. 285, 4; Jn. 832, 5; 706, 8, ), пришли к выводу, что прилагательное, возможно, принадлежит к древ нейшему пласту греческой лексики, и потому с уверенностью говорить о его проис хождении не приходится. С точки зрения автора диссертации, ни одна из пред ложенных этимологий не является удовлетворительной и не помогает надежно ре шить вопрос о первоначальном значении этого прилагательного в древнегреческом языке.
Далее обсуждается 2 трудных места из раннегреческого эпоса, где употребля ется (Hom. Il. XVI, 34; Hes. Theog. 440).
У Гомера это слово засвидетельствовано лишь один раз применительно к морю:
Патрокл, упрекая Ахилла в равнодушии, сравнивает его с морем, именуемым (Il. XVI, 34). В научной литературе не раз высказывалось мнение, что в дан ном пассаже это прилагательное означает «блестящий». К этому толкованию скло нялись: Г. Фаренгольц (1959), В. Капелле (1958), Г. Дюрбек (1977), П. Перотти (1989). Такое же значение дают и основные словари древнегреческого языка. С дру гой стороны, Э. Феккенштедт (1888), П. Шантрен (1966), П. Максвелл-Стюарт (1981) и В. Пёчер (1998), опровергая названное выше традиционное толкование, считали, что уже у Гомера обладает цветовым значением и в данном контексте указывает на светло-голубой оттенок моря. Против традиционного толко вания автор диссертации со своей стороны приводит следующие аргументы:
1) могло означать здесь «блестящий» только в том случае, если этот укра шающий эпитет моря являлся бы частью эпической формулы. Между тем, стати стический анализ показывает, что в гомеровском эпосе море почти никогда не име ет при себе эпитета со значением «блестящий», а метрическая позиция в данном стихе опровергает предположение, что представляет собой устойчивую формулу. 2) Против значения «блестящий» говорит и общий контекст речи Патрокла, обвиняющего Ахилла в равнодушии и бессердечности.
Обсуждая различные толкования гомеровского пассажа Il. XVI, 34, автор диссер тации рассматривает, в частности, примечательный стих из «Теогонии» Гесиода, где говорится о тех, кто «бороздит море» (Hes. Theog. 440: ). Этот стих, очевидно, является аллюзией на исследуемый пассаж из «Илиады», т. к. и здесь тоже относится к морю. Впрочем, ис толковать значение у Гесиода оказывается еще труднее, чем у Гомера: от сутствие существительного со значением «море», с которым бы были согласованы прилагательные и, а также необычное употребление глагола затрудняют понимание всего стиха в целом и значения в частно сти. М. Вест (1965) предполагал, что здесь означает «серый», П. МаксвеллСтюарт (1981) настаивал на значении «голубой», обосновывая это тем, что голубой цвет, как и морская стихия, ассоциировался у греков с чем-то опасным и непредска зуемым. Наконец, В. Пёчер (1998), защищая значение «серо-голубой» и пытаясь ни велировать возникающее в этом случае противоречие между («светло-голу бой») и («бурный, опасный»), предложил рассматривать как прямое дополнение при, а понимать пролептически. При нимая значение «серо-голубой», автор диссертации не может согласиться с аргу ментами Максвелла-Стюарта и Пёчера и предполагает, что из всех гомеровских эпитетов моря Гесиод выбрал эпитет, чтобы таким образом выразить свою неприязнь к морю. Ведь из общего тона речи Патрокла (Il. XVI, 33–35) косвенно следует, что эпитет моря должен был нести в себе отрицательную коннота цию, а для Гесиода эпитет именно с этой окраской как нельзя лучше подходил на роль обозначения моря вообще в духе любимых им «кеннингов». По крайней мере, кажется маловероятным, что Гесиод употребил его в нейтральном значении «бле стящий».
Таким образом, анализ словоупотребления в раннегреческом эпосе не позволяет согласиться с традиционным толкованием, которое подразумевает, что первоначально это прилагательное означало «блестящий». Цветовое значение «серо-голубой», напротив, представляется более уместным. Впрочем, материал раннегреческого эпоса, ограничивающийся всего двумя примерами, не дает воз можности провести неопровержимое доказательство этого тезиса.
Далее представлен обзор употребления в греческой литературе VI–IV вв. до н.э. Приведенная классификация, построенная по денотативному принципу, показывает, что в прозаической традиции чаще всего употребляется приме нительно к глазам, а в поэтической – применительно к морю, листьям оливкового дерева, вину и луне.
Примеры словоупотребления применительно к глазам (Xenoph. Fr. 14 D;
Her. IV, 108; Ctes. Ind. Fr. 67; Xen. Cyn. V, 22–3; Plat. Phaedr. 253 d–e; Arist. De gen.
anim. 779 a, Eth. Eud. 1247 a 12) позволяют обосновать значение «серо-голубой». В этой связи особенно ценны примеры из сочинений Аристотеля, где не один раз при водится классификация глаз по цвету, согласно которой противопоставлено другим цветам глаз:,,. Дополнительным аргументом в пользу значения «серо-голубой» можно считать примеры, где при описании внешних при мет тех или иных народов стоит рядом с прилагательным («рыжий»), характеризующим цвет волос (Xenoph. Fr. 14 D; Her. IV, 108; Pap. Petrie III, 4, 120), так как считается, что у людей с рыжими волосами глаза чаще всего бы вают серо-голубого оттенка.
В языке аттической драмы иногда служит эпитетом моря. Очевидно, в трагедию данный эпитет моря проник под влиянием Гомера. По мнению Шантрена (1966), в языке трагедии уже имеет постоянное значение «блестящий сероголубой». Впрочем, можно показать, что и в трагедии исследуемое слово использо валось в исконном цветовом значении, как, например, в «Елене» Еврипида, где стоит в одном ряду с и (Eur. Hel. 1501–1502). Однако, если в этом пассаже означает не «синий», а «темный», можно предполо жить, что и характеризует море не с точки зрения цвета как такового, а с точки зрения насыщенности и означает в таком случае «светлый». Подобная семан тика, очевидно, прослеживается и в других поэтических примерах: очевидно, в та ком духе следует понимать данное прилагательное, когда оно выступает как эпитет оливковых веток (Bacch. VIII, 28; XI, 26–9; Pind. Ol. III, 12–3), луны, или вина (Alc.
115, 8 L.–P.; Soph. Trach. 703–704). Стоит отметить, что выбор эпитета во многих случаях может быть обусловлен лишь поэтической традицией: вполне вероятно, что олива, священное дерево Афины, получила в хоровой лирике эпитет по ассоциации с древним культовым эпитетом Афины.
Таким образом, в греческой литературе VI–IV вв. до н.э. прилагательное означает «серо-голубой» или «светлый».
Подводя итог, можно сказать, что материал, описанный в данном разделе, не поз воляет согласиться с популярным в науке мнением, что прилагательное, первоначально не являясь цветообозначением, получило цветовое значение лишь в V в. до н.э. Представляется более вероятным, что цветовое значение могло сло житься уже в раннегреческом эпосе, а в языке VI–IV вв. до н.э. получило более ши рокое распространение.
Раздел «Семантика и » посвящен двум неясным гоме ровским эпитетам.
Древнее выражение засвидетельствовано в эпической традиции лишь дважды (Il. XX, 172; Ps.-Hes. Scut. 430). В обоих случаях речь идет о неисто вом льве, который в бешенстве мчится на своих врагов. По поводу эпитета разъ яренного льва, представляющего собой форму причастия от отыменного глагола, высказывались различные мнения. Традиционно считается, что означает «со сверкающими глазами». К такому объяснению склонялось большинство составителей словарей древнегреческого языка, а также Г. Фарен гольц (1959), Г. Дюрбек (1977), П. Перотти (1989) и др. Высказывались и другие предположения. Так, Э. Кобер (1933) считала, что это слово указывает на серо-зеле новатый цвет львиных глаз. С точки зрения П. Максвелла-Стюарта (1981) и П. Шантрена (1966), под имеется в виду не серо-зеленоватый, а серо-го лубой цвет глаз, к которому, как они пытаются доказать, греки относились с опа ской. Наконец, относительно недавно (1995) В. Пёчер выдвинул оригинальную ги потезу, что глагол был образован не от прилагательного, как при нято считать, а от существительного («cова»), и эпитет льва озна чает «с глазами желтыми и страшными, как у сов». Против этого толкования гово рит, по меньшей мере, то обстоятельство, что слово в эпической традиции не засвидетельствовано. Очевидно, древнее формульное выражение, встречающееся у Гомера лишь однажды, уже в античности было неясным, а тради ционное толкование «с блестящими глазами» является результатом позднейшего переосмысления древней эпической формулы.
«