«Проект Система реабилитационных услуг для людей с ограниченными возможностями в Российской Федерации СОЦИАЛЬНАЯ РЕАБИЛИТАЦИЯ ИНВАЛИДОВ С НАРУШЕНИЯМИ СЕНСОРНОЙ, ДВИГАТЕЛЬНОЙ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СФЕРЫ Учебно-методический ...»

Вместе с тем в субъективном плане реабилитация инвалидов выражается в повышении степени их социальной дееспособности в основных сферах жизнедеятельности. Так обнаруживается второе необходимое измерение реабилитации инвалидов — динамическое (стадийно-уровневое), при рассмотрении в котором различаются ее основные этапы (фазы) или качественные уровни:

• первоначальная реабилитация, предполагающая приостановление развития социальной недостаточности, обусловливаемой психофизическим нарушением;

• элементарная реабилитация, предполагающая создание основ дееспособности инвалида в ключевых областях общественной практики;

• полная реабилитация, предполагающая достижение инвалидом максимально возможного для него уровня независимости и самостоятельности в основных сферах социальной жизнедеятельности.

Между тем в прикладном отношении осуществление реабилитации инвалидов как специфического направления социальной политики необходимо предполагает осуществление — на базе государственных или общественных организаций и учреждений — различных видов реабилитационной деятельности с использованием разных по своей природе реабилитационных технологий и средств, обеспечивающих положительную динамику статуса инвалидов в трудовой, бытовой и культурной сферах. И при рассмотрении реабилитации в соответствующем — инструментальном (технологическом) — измерении четко обнаруживаются основные виды реабилитационной деятельности:

* В этом смысле вся реабилитация инвалидов в целом является именно и только социальной.

• медицинская реабилитация, т.е. восстановительное лечение лиц, имеющих инвалидизирующее заболевание;

• инженерная (техническая) реабилитация, т.е. разработка и внедрение специальных технических средств, расширяющих социальные возможности инвалидов;

• психологическая реабилитация, т.е. осуществление психодиагностических, психопрофилактических и психокоррекционных мероприятий в отношении инвалидов;

• педагогическая реабилитация, т.е. осуществление мероприятий по формированию у инвалидов специфических умений, навыков и личностных свойств, необходимых для участия в социальной практике.

Таким образом, комплексная реабилитация инвалидов представляет собой специфическое направление социальной политики государства, предполагающее поэтапное повышение их социальной дееспособности в сферах труда, быта и культуры на основе реализации мер медицинского, инженерно-технического, психологического и педагогического характера.

В данном контексте, однако, обнаруживается и необходимость корректировки той распространенной, по сути дела — традиционной, точки зрения, согласно которой в качестве цели реабилитации инвалидов выступает их интеграция в общество (социальная интеграция).

Это связано, во-первых, с типичным для данного подхода пониманием социальной интеграции исключительно в статическом плане — как некоего состояния, достигнутого и зафиксированного положения инвалида в обществе.

Между тем категория «социальная интеграция» является одной из фундаментальных категорий социологии, где обозначает процесс установления оптимальных связей между социальными институтами, группами, эшелонами власти и управления.

Из такого понимания социальной интеграции в целом вытекает, что о социальной интеграции инвалидов речь должна идти именно и только как о процессе, ибо она — со всей очевидностью — является одной из составляющих общего процесса социальной интеграции, и нет никаких оснований выводить реабилитологическое толкование соответствующей категории за рамки общенаучного. Следовательно, будучи процессуальной по своей природе, социальная интеграция инвалидов никоим образом не может выступать в качестве цели или результата их реабилитации.

В свою очередь, второй дискуссионный аспект существующего подхода к определению соотношения реабилитации инвалидов и их социальной интеграции связан с тем, что в рамках предлагаемой в нем «схемы» общество предстает лишь как своего рода «пункт назначения», как некий вокзал, неподвижно ожидающий прибытия поезда, в котором и пассажирами, и одновременно машинистами, придающими ему требуемое ускорение, являются инвалиды. Иначе говоря, обществу — применительно к социальной интеграции инвалидов — отводится сугубо пассивная роль — роль «ожидающего» социального субъекта, уповающего лишь на результаты активности самих инвалидов, когда они интегрируются в общество, а не общество интегрирует их.

Однако социальная интеграция — со всей очевидностью — представляет собой процесс, в основе которого лежит встречная активность, встречное движение двух социальных субъектов — инвалидов, стремящихся к включению в общество людей с сохранными психофизическими функциями, и самих этих людей, которые должны создать благоприятные материально-экономические, организационные, морально-психологические и другие условия для подобного включения. Следовательно, эффективность данного процесса детерминируется, во-первых, готовностью инвалидов войти в жизнь общества в качестве полноправных ее участников и, во-вторых, готовностью общества принять инвалидов в таком качестве.

Обеспечение подобной готовности со стороны инвалидов и составляет суть их социальной реабилитации.

Наконец, еще один дискуссионный аспект, касающийся социальной интеграции инвалидов в ее соотношении с их реабилитацией, состоит в фактическом сведении социальной интеграции в индивидуальную плоскость, когда — даже при постановке вопроса об организованном общественном движении инвалидов — имплицитно имеется в виду лишь своего рода механическая совокупность отдельно взятых и словно бы не связанных друг с другом лиц с ограниченными возможностями здоровья.

Подобное, однако, является категорически неверным, ибо как субъект социальной интеграции инвалиды в реальности предстают в трех социально-уровневых измерениях.

Первое из них характеризует действительно индивидуально-личностный уровень, когда инвалид вступает во взаимодействие с нормально видящими и участвует в нем в индивидуальном порядке. Например, именно таким путем идут студенты-инвалиды, обучаясь в общем потоке в вузах массового типа, или незрячие специалисты, занятые в сфере интеллектуального труда (преподаватели, юристы и др.) и работающие среди нормально видящих.

В то же время в процессе социальной интеграции инвалиды закономерно оказываются представленными и на уровне малой социальной группы — в том случае, к примеру, если самодеятельный художественный коллектив инвалидов участвует в каком-либо художественно-культурном мероприятии — концерте, фестивале и т.п. — вместе с «обычными» коллективами аналогичного статуса или выступает перед массовой аудиторией на «открытых» концертных площадках.

В-третьих же, как субъект социальной интеграции инвалиды выступают и на еще более высоком уровне социальной организации — уровне большой социальной группы (групповой общности). Именно в таком качестве предстают — применительно к отечественным условиям — инвалиды, объединенные во Всероссийское общество слепых, Всероссийское общество глухих и т.п., в своем взаимодействии с различными социальными институтами, властными структурами и др.

Сделанные выводы создают исходную базу для адекватного определения цели реабилитации инвалидов. При этом становится очевидным, что данный вопрос может быть решен в опоре на ту научную категорию, которая удовлетворяла бы следующим трем требованиям.

Прежде всего искомая категория должна носить общесоциологический характер, обеспечивая тем самым рассмотрение специфических социальных проблем инвалидов в контексте задач социальной политики и совершенствования жизни общества в целом.

Во-вторых, необходимо, чтобы эта категория фиксировала и отражала — в качественном аспекте — всю совокупность освоенных и используемых инвалидами форм и способов социальной жизнедеятельности, типичные черты их поведения и общения в основных сферах социальной практики, а также особенности склада их мышления. И, наконец, последнее требование состоит в том, что категория, базовая для определения цели реабилитации инвалидов, должна быть применимой ко всем социально-уровневым измерениям, в которых они предстают как субъект социальной интеграции, т.е. воплощать диалектику индивидуально-личностного и социально-группового.

Данным требованиям в их единстве в полной мере удовлетворяет категория «образ жизни»: будучи одной из ключевых для социологии, она как раз и обозначает реально существующие, устоявшиеся и типичные для конкретных общественно-исторических условий формы индивидуальной и групповой жизнедеятельности людей, характеризующие особенности их поведения, общения и склада мышления применительно к основным сферам социальной практики. При этом образ жизни имеет и свою экономическую сторону, охватываемую понятием «уровень жизни», и социально-психологическую, связанную с особенностями поведения и общения личности и социальных групп, фиксируемыми понятием «стиль жизни».

С этих позиций и могут быть с достаточной четкостью определены содержательноцелевые установки комплексной реабилитации инвалидов: они состоят в обеспечении способности и готовности инвалидов к реализации нормативного для конкретно-исторических условий образа жизни, что предполагает адекватность их уровня жизни и стиля жизни уровню жизни и стилю жизни остальных граждан общества.

СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ СОЦИАЛЬНОЙ ИНТЕГРАЦИИ

ИНВАЛИДОВ ПО ЗРЕНИЮ В ОБЩЕСТВО: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ*

Процессы демократизации и гуманизации, происходящие в обществе, обусловили повышенное внимание исследователей и общественности к проблемам социальной адаптации и интеграции людей с ограниченными возможностями здоровья. Поиск путей оптимизации интеграции инвалидов по зрению в общество обусловливает актуальность разработки методологии исследования личности людей с ограниченными физическими возможностями в системе отношений с социумом, необходимость определения новых методологических подходов теории и практики адаптации и интеграции их в общество. В настоящее время практически не существует исследований, посвященных методологическому анализу проблем психологии социальных отношений личности инвалидов по зрению. В связи с этим необходимо обозначить базовые методологические парадигмы изучения личности данной категории людей с ограниченными физическими возможностями.

Традиционной для психологической науки и практики является «нормоцентрическая» или естественнонаучная парадигма, которая складывается в эпоху Нового времени, развития индустриального общества. В этот период конструируется идеал научности, впоследствии названный «классическим». Основными требованиями к научному знанию становятся рациональность, систематизированность, достоверность, экспериментальный характер. Вера в прогресс и возможности разума способствовали формированию некоторого идеала человека, принятого за норму. Каждый человек как член общества обязан соотносить свои поступки с нормами и законами социума, а основная задача члена общества — обеспечивать порядок и успешное функционирование социальной системы. Соответственно «нормальное» поведение — это такое поведение, которое способствует реализации вышеуказанной задачи. Согласно Т. Парсонсу (1951), включение человека в социальные структуры происходит посредством процессов социализации и адаптации. В процессе общения с другими людьми человек присваивает общественные ценности и «правила поведения». Усвоение норм происходит через подражание и идентификацию с другими людьми. Таким образом, отношения человека и общества в данной модели являются нормоцентристскими с доминированием общества над конкретной индивидуальностью. Норма (от лат. norma — руководящее начало, правило, образец) определяется как узаконенный, признанный обязательным социальный порядок, усредненная величина чего-либо, в том числе и выраженности личностных черт, интеллекта, поведенческих стратегий. Общество диктует набор правил поведения, оказывает социальное давление, при помощи которого осуществляется регуляция поступков и намерений индивидов в социальной системе. Норма определяет социальные экспектации — ожидания от других людей надлежащего поведения и проявлений.

Отклонение от норм понимается как девиация, нарушение предписаний и правил, которое зачастую угрожает социальной стабильности и целостности. К девиациям могут быть отнесены как нарушения правовых и моральных норм — преступления, так и физические нарушения, болезни, душевные расстройства. Если человек имеет значительные отличия от других людей в плане физического развития, образа мышления и т.п., то социализация нарушается: не происходит идентификации с другими вследствие чувства собственной «инакости». Общество не поощряет нестандартные проявления, вызывая страдание и даже необоснованное чувство вины, адаптация протекает как изоляция от общества. Отношение общества к людям с ограниченными физическими возможностями, в том числе и к незрячим, в данной парадигме выражается в основном в сегрегации и исключении — эксклюзии (Тарасенко Е.В.). Нормализация, или «мейнстриминг» (от англ. mainstream — главная линия, основное направление), предполагает сопоставление личности и поведения с общепринятой нормой, социальной моделью, основным направлением.

* Волкова И.П. Современные проблемы социальной интеграции инвалидов по зрению в общество: теоретические аспекты // Комплексное сопровождение процесса образования инвалидов как фактор реализации их прав на интеграцию в общество: Материалы научно-практической конференции. СПб., 2008, С. 47–53.

Основные модели инвалидности в нормоцентристской, исторически доминирующей парадигме — религиозная, медицинская и реабилитационная. Так, в религиозной, или моральной, модели инвалидность определяется как некое «наказание за грехи», стигматизация, что более характерно для древних цивилизаций. В современном обществе такая модель чаще проявляется на уровне неосознаваемых переживаний и отношений людей к инвалидам, и не обязательно строится на религиозных убеждениях. Она может быть связана с мистическим иррациональным страхом перед физическими ограничениями, восприятием болезни как следствия неправильного образа жизни, проступков. Тем самым поддерживается базовая иллюзия о том, что нравственный человек, соблюдающий социальные и коммуникативные нормы, не может заболеть. Быть инвалидом в таком понимании — это значит быть страдающим, несчастным. Окружающие люди стараются отгородиться от общения с такими людьми, а наличие инвалида в семье может восприниматься как «позор». У самого инвалида в данном случае возникает стойкое чувство неполноценности, переживание вины, тенденция к самонаказанию. В рамках данной модели инвалидность может восприниматься и прямо противоположным образом, как приближенность к высшему началу, сверхвозможности, возможность к предвидению, целительству и т.п.

Медицинская модель инвалидности развивается в XIX веке. В рамках этой модели физические и личностные различия между людьми описываются в терминах здоровья — болезни, нормы и патологии. Физические ограничения, в том числе и слепота, определяются как дефект, неполноценность организма, которая влечет за собой отклонения в развитии психики, а здоровье — как совокупность среднестатистических норм восприятия, мышления, эмоционального реагирования и поведения. Инвалид в данной модели воспринимается как человек беспомощный, с ограниченными познавательными возможностями, ущербный, требующий постоянной опеки. Общество и прежде всего медицина должны оказывать такому человеку помощь, проводить мероприятия по лечению или поддержанию его состояния здоровья на возможно оптимальном уровне. Предполагается, что здоровые члены общества обязаны проявлять внимание и заботу по отношению к инвалидам. Общество создает для таких людей особые условия для их жизни, поддерживает качество их жизнедеятельности посредством системы пособий, пенсий, компенсаций и льгот. Такая модель предполагает функционирование коррекционных детских учреждений, создание специализированных рабочих мест и предприятий для инвалидов. Это приводит к сегрегации инвалидов, к формированию в общественном сознании неадекватного образа человека с ограниченными физическими возможностями. У самих инвалидов формируются иждивенческие установки, чувство собственной зависимости или установки на избегание контактов.

Несоответствие индивида нормативным параметрам — физическим, сенсорным, интеллектуальным, личностным, поведенческим — оценивается социумом негативно — как то, что подлежит исправлению, коррекции. Качество жизни инвалидов при этом, безусловно, улучшается. Однако реабилитационные мероприятия в рамках данной парадигмы, опирающиеся на понимание инвалидности как отклонения от нормы, зачастую приводят к образованию обособленных социальных пространств инвалидов. Действительная интеграция в обществе при таком подходе невозможна — инвалид остается за гранью «мейнстрима»

здоровых людей, не может признаваться большинством людей как равный, занять достойное место в социуме.

Другая теоретико-методологическая парадигма социальной интеграции инвалидов — гуманистическая, или личностноориентированная, которая складывается в психологической науке в середине XX века. В психологической науке рассматриваемой модели интеграции инвалидов соответствуют идеи экзистенциально–гуманистического подхода.

В соответствии с концепциями К. Роджерса, А. Маслоу, В. Франкла наибольшее значение для психологии имеет признание ценности и уникальности личности каждого. Основной принцип гуманистической психологии постулирует, что человек является таким, каким он сделает себя сам. Самореализация является атрибутом самого существования человека.

Безусловно, общество, исторические условия, природно-экологические факторы могут влиять на проявления активности человека. В то же время каждый человек может реализовать свою «самость», поскольку способен сознавать свою ценность, возвыситься над обстоятельствами, иметь планы и цели деятельности. Самореализация, личностный рост, самоосуществление связаны с удовлетворенностью общества личностью и удовлетворенностью личности социальными условиями. Направленность на других людей, на социальнополезную деятельность — необходимое условие интеграции человека в социум и удовлетворенности собственной жизнью.

В специальной психологии гуманистические принципы были заложены в России еще в начале ХХ века Л.С. Выготским. По мысли выдающегося психолога, отклонения в развитии представляют собой особый, атипичный способ развития, не тождественный болезни. «Дефективный ребенок» имеет все возможности для вхождения в культуру, социализации и адаптации в обществе при использовании «обходных путей культурного развития», т.е. тех способов осуществления обучения, общения, деятельности, которые позволяют восстанавливать нормальную жизнедеятельность через опору на сохранные функции, развитие компенсаторных возможностей и т.п.

В педагогике идеи гуманистической парадигмы представлены концепциями «фасилитирующего обучения», «инклюзивного образования». Модель фасилитирующего обучения, предложенная К. Роджерсом (1994), предполагает творческое отношение ученика и учителя к предмету познания, бытийный познавательный интерес, реализующийся в равноправном диалоге двух личностей. Центральным принципом концепции инклюзивного образования является предоставление возможностей для обучения каждого, независимо от индивидуальных физических и психических, социальных и культурных особенностей. Такая модель предполагает совместное обучение детей с ограниченными возможностями здоровья и здоровых учеников, выявление развивающего потенциала каждого ребенка, индивидуальных маршрутов обучения. Предполагается, что не только «особый ученик» должен адаптироваться к школьной среде, но и само образовательное учреждение адаптируется к таким детям. Такая модель образования требует как личностной активности самого инвалида, так и совершенствования общества, системы социальных отношений в плане принятия и признания равных прав детей с проблемами в развитии.

В рамках гуманистической парадигмы разрабатывается социальная модель инвалидности. Инвалидность в данном случае понимается не столько как нарушение функций организма или психики, сколько нетипичность, отличный от большинства образ жизни людей, имеющих физические или психические особенности. Инвалидность рассматривается как один из признаков, отличающих людей, такой, как пол, возраст, тип конституции и т.п., т.е. признается в качестве одного из вариантов развития человека, стилем жизни, а не девиацией. При этом представления социума о здоровье и болезни, норме и патологии изменчивы, динамичны, во многом определяются культурно-историческими условиями, эпохой и зависят от системы ценностных ориентаций, социальных установок. Грань между здоровыми и больными, по своей сути, есть социальный конструкт. Соответственно неспособность инвалидов к различным видам деятельности, сложности в адаптации, изолированность от общества — во многом результат бытующих в данном обществе социальных представлений. Социальная модель инвалидности не уменьшает значимости физических дефектов в жизнедеятельности инвалида, придает большую значимость реабилитации и развитию компенсаторных возможностей, ресурсов для адаптации. Интеграция инвалидов в общество связывается прежде всего с устранением социальных барьеров, мешающих инвалиду получить достойный социальный статус, иметь оптимально высокое качество жизни. Такими барьерами, прежде всего, являются: негативные установки по отношению к инвалидам; понятия обыденного языка, дискриминирующие инвалидов;

институциональные барьеры, резко уменьшающие возможности включения в общественную жизнь, трудовую деятельность инвалидов; архитектурные и транспортные барьеры, затрудняющие возможности в передвижении, общении, труде, обучении, досуге. Устранение институциональных барьеров, формирование позитивного образа человека с физическими ограничениями являются механизмами социальной интеграции. Соответственно инвалиды могут выступать и чувствовать себя в реальности членами общества, не пытаясь приспособиться к жизни в мире здоровых, а реализуя свой, удобный и комфортный для них образ жизни.

Близкой к социальной модели является модель гражданских прав. Инвалиды в рамках данной модели рассматриваются как равноправные активные члены общества. Основная задача общества — по возможности освободить их от жесткого социального контроля, создать такие условия, которые позволят инвалидам удовлетворять их индивидуальные потребности, вести самостоятельную жизнь «обычного» человека. Модель гражданских прав предполагает изменение основных социальных институтов, а не создание параллельного особого мира для существования лиц с ограниченными возможностями. Основная стратегия интеграции — это стратегия инклюзии, при которой люди с ограниченными возможностями рассматриваются как активные граждане, потенциальная рабочая сила. Социальные учреждения, работодатели обязаны предоставлять им возможности для трудовой, досуговой, коммуникативной деятельности, не дискриминируя их по признаку инвалидности. Модель гражданских прав предполагает и изменение самосознания людей с ограниченными возможностями: избавление от установок на неполноценность и иждивенчество, переход от пассивности к активной жизненной позиции.

Рассмотренные парадигмы не являются взаимоисключающими, и могут быть приняты обществом на основе дополнительности, взаимообогащения. В то же время гуманистическая парадигма приобретает первостепенное значение в современном обществе, становится в последние годы теоретико-методологической основой в решении проблем социальной адаптации и интеграции в общество людей с ограниченными возможностями здоровья и инвалидов по зрению.

ОБЩЕСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ ИНВАЛИДОВ

С НАРУШЕНИЕМ ОПОРНО-ДВИГАТЕЛЬНОГО АППАРАТА В РОССИИ:

АСПЕКТЫ НОВЕЙШЕЙ ИСТОРИИ*

Принято считать, что в качестве первых обществ инвалидов в 1925 г. и в 1926 г. возникли Всероссийское общество слепых (ВОС) и Всероссийское общество глухих (ВОГ).

Однако, по данным Л.Н. Индолева, еще в декабре 1921 г. на базе уже существовавших в конце Гражданской войны артелей инвалидов постановлением СНК РСФСР было основано ВИКО (Всероссийское производственно-потребительское объединение инвалидов), задачи и структура которого существенно повлияли на образование и развитие ВОС и ВОГ. Главной его задачей было трудоустройство инвалидов-опорников путем расширения сети собственных артелей и цехов для надомников, а также строительство детских садов, санаториев, профессиональных школ и спортивных сооружений. Всероссийский союз кооперации инвалидов, в который в 1939 г. было переименовано ВИКО, стал, например, одним из учредителей спортивного общества «Спартак». Все вопросы в ВИКО решались демократическим путем (было время нэпа), и правом голоса обладали только инвалиды. При этом, Всекоопинсоюз курировался Правительством РСФСР и потому имел более высокий статус, чем ВОС и ВОГ, которые находились под руководством Минсобеса.

К концу 1950-х годов промкооперация инвалидов объединяла более 4200 артелей с числом работников 219 тысяч человек. Однако, в 1956 г. партия и Правительство приняли постановление, в соответствии с которым большое число предприятий отходило к государственной промышленности, а в 1960 г. артели были ликвидированы полностью. Это привело к росту безработицы, ухудшению материального и душевного состояния инвалидов. Кроме того, государству были переданы также более 100 школ, 18 санаториев, 41 дом отдыха и др. Самая мощная и влиятельная организация инвалидов фактически перестала существовать. Так был нанесен сильнейший удар по общественному движению инвалидовопорников в России.

В итоге в послевоенные 50–60-е годы никаких организаций инвалидов, кроме ВОС и ВОГ, в России не существовало, а Комитет ветеранов Великой Отечественной войны во главе с инвалидом-героем А. Маресьевым играл в основном пропагандистскую и идеологическую роль. В это же время рядовых ветеранов-калек, потерявших руки и ноги на полях сражений, вывозили подальше от людских глаз, например, в бывший монастырь на остров Валаам. И все же робкое движение инвалидов-опорников в послевоенные годы начало возрождаться. Во времена так называемой хрущевской оттепели один из инвалидовОбучение и воспитание детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата: Учебно-методическое пособие. — СПб., 2002. С. 243–248.

колясочников, получивший пулевое ранение в позвоночник, высказал идею об объединении инвалидов-опорников в общество, подобное ВОС и ВОГ, но развить ее инвалиду не дали и перевели его в более отдаленный интернат. В 1955 г. в Москве, на Старой площади, перед зданием ЦК КПСС состоялся немногочисленный пикет инвалидов войны на мотоколясках, выдвигавших скромные экономические требования, но его организатором был не ветеран, а 24-летний инвалид с детства, ампутант-колясочник.

Именно инвалиды с детства сыграли особую роль в объединении инвалидов-опорников и их борьбе за социальные права. Объяснялось это тем, что взрослые инвалиды войны все же имели некоторые льготы и не хотели ими рисковать, тогда как инвалиды с детства являлись наиболее ущемленной категорией и им терять было нечего. Многие из них воспитывались и получали образование в спецбольницах и школах-интернатах с относительно свободным режимом. Там возникали крепкие дружеские связи и общие взгляды на жизнь.

Но выходя из-под опеки заботливых воспитателей и врачей, они сталкивались с тяжким бытом и со своей невостребованностью. Получить работу или продолжить образование могли лишь немногие, остальным не оставалось ничего другого, как бороться за свои права.

Во многих случаях борцами становились крайне тяжелые инвалиды I группы, с трудом передвигавшиеся в колясках или даже ползком. Один из них, например, в 1964 г. в письме на имя Н.С. Хрущева высказал мысль о создании общества инвалидов, основанного на труде людей, для которых создаются особые жилищно-производственные комплексы. «Создание Всесоюзного общества инвалидов, подобного обществам слепых и глухих, позволит решить многие проблемы реабилитации, а также снизить остроту дефицита трудовых ресурсов в стране», — писал он. Более того, он сумел сформировать ячейку такого общества из своих единомышленников в Воронеже. За свои принципы он боролся — в противостоянии с чиновниками различных уровней, подвергаясь репрессиям и издевательствам, — более 10 лет, и в декабре 1976 г. было принято постановление Совета Министров СССР, в котором предписывалось в нескольких республиках в порядке эксперимента создать общественные организации инвалидов-опорников. Но в жизнь это постановление претворено не было.

По-другому действовали те инвалиды-опорники, которые в 1965 г. решили повторить демонстрацию на Старой площади, но с участием молодых инвалидов. Однако данную акцию поддержали лишь единицы. Это побудило ее инициаторов обратиться к западным средствам массовой информации, в частности выйти в эфир радиостанций «Свобода» и «Голос Америки». В 1978 г. несколькими инвалидами-колясочниками была создана инициативная группа по защите прав инвалидов в СССР, которая начала действовать в рамках Хельсинкского соглашения по правам человека. В первом обращении инвалидов из СССР к правительствам стран-участниц говорилось: «Многолетняя борьба за организацию в СССР инвалидного общества выявила полную бесполезность прямого обращения к официальным органам… письма оставались без ответа, а в худшем случае — это кончалось угрозами, даже репрессиями… Мы обращаемся с просьбой потребовать от советского правительства соблюдения прав инвалидов и улучшения их социального обеспечения. Мы обращаемся ко всем инвалидам в СССР с призывом вспомнить о своем человеческом достоинстве, объединяться в инициативные группы взаимопомощи и активно бороться за создание своего общества». Это было за 10 лет до образования Всероссийского общества инвалидов.

Одновременно с правозащитным движением, а, по данным Л.Н. Индолева, возможно, даже раньше, с начала 70-х годов, в разных регионах России стали возникать неформальные объединения тяжелых инвалидов. Руководители этих организаций исходили из главного принципа: «Помочь тем, кому труднее, чем мне». И названия этих объединений говорят о многом: «Корчагинец», «Прометей», «Искра», «Феникс».

Товарищество по переписке «Прометей» возникло в 1971 г. благодаря энтузиазму женщины-инвалида, больной миопатией, из г. Кыштыма. Оно охватывало Урал, Москву, Ленинград, Украину, Белоруссию, Казахстан и другие республики. Товарищество было задумано как первая ступень консолидации, после чего предполагалась его регистрация в качестве настоящего общества инвалидов. По данным одного из активных членов «Прометея», в товариществе состояло до 100 инвалидов. Они обменивались книгами, статьями, дефицитными лекарствами, помогали устраиваться на работу, содействовали выделению квартиры или установке телефона для своих членов. Существовала касса взаимопомощи, причем траты денег из нее обсуждались также в письмах. «Прометей» издавал свой рукописный журнал «Огонек». В результате подобного общения возникала и более глубокая привязанность, складывались семьи.

Близкое по духу «Прометею» содружество «Искра» в конце 70-х годов родилось в Москве. Инициатором его создания была девушка-спинальница, жившая в интернате. Из сугубо личных писем интернатских инвалидов постепенно выкристаллизовывались общие проблемы, среди которых особенно острыми были трудоустройство и учеба. «Искровцы»

издавали также свой журнал и сборники стихов.

В Ленинграде движение инвалидов приняло форму спортивно-оздоровительных клубов «Ортспорт» (организовано в 1982 г.) и «Феникс» (организовано в 1983 г.). Главной целью клуба «Феникс» являлось создание общества инвалидов-опорников, а его основой должен был служить центр по трудоустройству. В Свердловске в 1981 г. было основано движение «Когчагинец». Через 5–6 лет в его рядах было более 800 человек, входивших в 15 местных организаций. Движение охватывало не только опорников, в нем были и незрячие, и инвалиды с соматическими заболеваниями, но в активе работали наиболее тяжелые инвалиды— лежачие больные и колясочники. В «Корчагинце» были клубы по интересам, в том числе дискуссионный клуб «Зеркало», выходил рукописный журнал «Факел» и детские журналы «Солнышко» и «Подснежник». Уже в 1985 г. центральный совет товарищества обратился в Госкомтруд СССР с просьбой рассмотреть вопрос о создании общества инвалидов, но получил категорический отказ. На повторное письмо в Минсобес в конце 1987 г. был получен более обнадеживающий ответ: «Такое общество будет создаваться».

«Прометей», «Искра», «Корчагинец», «Феникс» и другие мало отличались друг от друга по задачам и методам деятельности. Объединяло их то, что за скромной конкретной работой, обращенной к каждому человеку, была видна и сверхзадача — образование общероссийского или общесоюзного общества инвалидов. В годы перестройки, почувствовав демократические перемены в стране, несколько москвичек вспомнили о попытках создания городской организации 20-летней давности и о своем участии в «Прометее». Весной 1987 г. они стали собираться на квартирах и агитировать по телефону своих знакомых. Так сформировалась инициативная группа молодых инвалидов, обсуждавшая проект устава городского общества опорников. В их адрес пришли сотни писем с заявлениями. Летом 1987 г. Моссовет отклонил проект устава новой организации, но передовая пресса поддержала самодеятельную инициативу инвалидов-опорников, и 21 октября около 200 из них впервые собрались в доме культуры ВОС для участия в телепрограмме «Прожектор перестройки» и заявили о своих требованиях.

В итоге 22 мая 1988 г. состоялась учредительная конференция Московского городского общества инвалидов-опорников (МГОИ). Так ознаменовалась победой борьба московских инвалидов-опорников за свои права и свою общественную организацию. Почти одновременно с москвичами удалось зарегистрировать свою организацию и инвалидам-опорникам из г. Пушкина под Ленинградом.

Между тем, еще в марте 1987 г. московские «Корчагинцы» обратились в Правительство с призывом о создании всероссийского общества инвалидов, и в конце этого года Совет Министров РСФСР принял решение о создании Всероссийского общества инвалидов. 2 февраля 1988 г. вышло соответствующее постановление ЦК КПСС. На местах началась подготовка к образованию региональных и местных оргкомитетов и первичных организаций, которой руководили органы соцобеспечения. Тем временем интенсивно проходило обсуждение устава, причем главные разногласия касались структуры, членства и руководства ВОИ.

В результате был принят проект, во многом копировавший уставы ВОС и ВОГ и допускавший членство инвалидов всех категорий, а не только опорников. 16 августа 1988 г.

с участием 170 делегатов состоялась Учредительная конференция ВОИ. Первым председателем Центрального правления стал Герой Советского Союза инвалид войны А. Дерюгин.

В 1998 г. ВОИ отметило свое десятилетие. Оно стало мощной и разветвленной организацией с 2,5 миллионами членов и 25 тысячами территориальных отделений. В собственности ВОИ находятся около 2000 предприятий, на которых работают 23 тысячи инвалидов.

Цель организации и ее работа сводится к всесторонней реабилитации своих членов. В ее рамках в разных городах возникли оздоровительные, диагностические, реабилитационные, социально-трудовые, культурно-досуговые центры и спортивные клубы. Часть из них направлена на работу с детьми-инвалидами. Под эгидой ВОИ проведено 3 фестиваля творчества, возникла сеть периодических изданий и издательских центров.

В 1993 г. ВОИ стало членом Международной организации инвалидов и ее Европейской региональной организации. Установлены связи и разработаны двусторонние программы со многими национальными инвалидными организациями всего мира.

Вместе с тем во многих городах инициативные инвалиды-колясочники создают или сохраняют свои общества и клубы, действующие как самостоятельно, так и в рамках ВОИ. Таковы «Инватур» и «Пандус» в Нижнем Новгороде, «Танюша» в Твери, «Десница» в Самаре, фонд «Преодоление» в Улан-Удэ и др. Они добиваются устранения архитектурных барьеров, возможности посещать театры и другие общественные и культурные учреждения, решения транспортных проблем, создают юридические службы и воспитывают своих членов в духе самоуважения и личного достоинства, а окружающих — в равноправном отношении к себе как равным.

ВСЕРОССИЙСКОЕ ОБЩЕСТВО СЛЕПЫХ

В КОНТЕКСТЕ ФИЛОСОФСКИХ ПРОБЛЕМ СОЦИАЛЬНОЙ ИНТЕГРАЦИИ

ИНВАЛИДОВ ПО ЗРЕНИЮ*

Решение проблем социальной интеграции инвалидов по зрению со всей очевидностью предполагает необходимость того, чтобы гражданское общество на своем уровне посредством форм общественного сознания (правовой, нравственной и др.) осознало и признало бытие незрячих как своей неотъемлемой части с ее специфическими, социальнозначимыми функциями, интересами и рассматривало бы ее в контексте сочетания общественных и личных интересов.

Между тем общество и государство преимущественно не замечают проблемы незрячих людей, так как сталкиваются с этими людьми в режиме быта и на уровне отдельных, разрозненных случаев — через отношения со случайными зрячими в форме социального хаоса. Общество не может признать массу инвалидов по зрению в качестве одного из своих субъектов, пока они не оформлены организационно. Всероссийское общество слепых (ВОС) — как раз и представляет собой именно ту организацию, которая превращает хаотичную массу людей в социальный слой, в нравственно-юридический субъект российского государства, причем речь здесь идет об анализе не столько правового аспекта, сколько социально-философского смысла вопроса о месте и функциях ВОС как содержательной грани слоя инвалидов в гражданском обществе.

Появление ВОС имеет историческое значение для слоя инвалидов и гражданского общества, так как возможность саморефлексии того и другого обнажает грань трансформации биологических свойств или их отсутствие в системе общества. Чтобы определиться с характером этой проблемы как социальной, нужно неизбежно учитывать «эмбриональное развитие» слоя незрячих, то, какие следы «внутриутробного» развития сохраняются в сознании общества на уровне традиций или пережитков, что из них необходимо принимать во внимание в настоящее время, а с каким наследием следует находить приемлемые взаимосвязи. Сложность проблемы состоит в том, что в ней сплетены вопросы общечеловеческого значения в плане первопричинных свойств общества и конкретного человека.

Историческая литература содержит описания образа незрячих людей в разных ракурсах, причем авторы публикаций не отказывают слепым в том, что они — люди, т.е. по своим главным свойствам являются носителями, созидателями и трансляторами социальности.

При характеристике незрячих в минувшие эпохи и в наше время называются функционирующие в единстве разум и воля, свобода и ответственность, творчество и самооценка, ценностные ориентиры, нравственность и т.п.**.

* Мальков В.А. Всероссийское общество слепых в контексте философских проблем социальной интеграции инвалидов по зрению // Региональная система реабилитационной работы в общественной организации инвалидов по зрению (Опыт Санкт-Петербургской региональной организации Всероссийского общества слепых): Учебно-методическое пособие. — СПб., 2005. — С. 20– 31.

** Феоктистова В.А. Очерки истории зарубежной тифлопедагогики и практики обучения слепых. — Л., 1973.

Мотивы, которые побуждали общество в лице правящих его слоев позитивно решать судьбу инвалидов по зрению, носили объективный характер. Они выражали сильное влияние экзистенциальных причин, обусловливающих уникальность самого общества как «цветка» на биологическом стебле, не имеющем другой альтернативы, кроме человеческой популяции. Инвалидность является «зеркалом», в котором общество видит свою уязвимость на грани бытия и небытия. Инстинктивно и стихийно возникали гуманистические механизмы, регулирующие процесс самозащиты от биологического вымирания человеческого рода.

В античном обществе, где разум признавался как признак человека среди всех других вещей в физическом космосе, слепота относилась к слабости разума как невозможность проникнуть сквозь хаос. Олицетворением этого явления была Тихе — богиня слепого случая. Отсутствие физического зрения имело частный характер, так как чувственное познание дает представление о неистинном бытии, да еще и на уровне мнения. Поэтому в античной культуре незрячие не ущемлялись, а ценились по их способностям.

В эпоху Средневековья незрячим людям отводилась особая роль во взаимоотношении Бога и его паствы. Христианские церковники внедряли мнение, что слепота является карой Бога за первородный грех. Конкретный слепой человек был знаком-символом этой абстракции. Ему предписывалось Богом быть нищим, мытарем для устрашения других*.

Поэтому облегчение участи слепых запрещалось церковью, а нарушители наказывались тюрьмой. Например, Д. Дидро был посажен в Бастилию за свои статьи о слепых. В средневековом обществе укрепилось мнение, что слепые вообще не могут заниматься умственным трудом, причем, как ни удивительно, это мнение существовало даже в ХХ веке у представителей немецкой тифлологической школы.

В Советской России возникновение и создание ВОС шло по тем правилам, которые формулируются в синергетике, хотя эта концептуальная дисциплина появилась спустя лет с момента организации ВОС. В Советском Союзе незрячие подключались к кооперативному движению и занимались различными формами трудовой деятельности. Благоприятным условием появления и организации ВОС было стремление государственной власти закрепить юридические нормы и политическую деятельность свойствами нравственных отношений. Это сближение права и морали вызывалось экономической неразвитостью общественной собственности и запретами на многие формы частного бизнеса.

Заметную роль в образовании ВОС сыграла активность самих незрячих, а также инициатива учителей школ-интернатов для слепых детей.

Для характеристики деятельности ВОС целесообразно использовать комплекс параметров, которые отражают деятельность любой социальной системы, будь то учреждение, предприятие, общественная организация, где сама деятельность раскрывается как некоторая структура.

Любая деятельность между тем имеет цель, конечный продукт и средства, методы его получения. Атрибутами деятельности всегда являются также предмет, на который она направлена, и субъекты деятельности. При решении конкретных задач последние вступают в определенные отношения, на базе чего и возникают социальные институты. По всем этим параметрам ВОС относится к общественным структурам. Тем не менее другие социальные системы не могут подменить ВОС из-за специфики содержания его деятельности.

Обобщение некоторых статей устава ВОС позволяет определить цель его деятельности как содействие «врастанию» незрячих людей в социальную среду, в образ жизни граждан общества. На государственно-административные службы возлагаются функции социальной защиты, но они помогают инвалидам как физически нездоровым людям. У этих органов власти нет прямых целей, связанных с тем, чтобы содействовать незрячим в устранении, преодолении блокирующего эффекта слепоты.

Производительная функция ВОС выражается в создании целостной системы реабилитации, объединяющей различные ее виды. Здесь ВОС производит жизненные ценности, элементы культуры, которые необходимы для освоения условий жизни в гражданском обществе. Наиболее значимой моделью этого вспомогательного способа жизнедеятельности незрячих людей являются производственные предприятия. В плане достижения главной цели ВОС производственная деятельность формирует облик незрячего человека целостно * Библия, книга V Второзаконие, Глава 28, стихи 28, 29.

по многим характеристикам. Особенно ценно то, что здесь незрячие обогащаются неявными знаниями, получаемыми через упражнения тела, через переживание эмоций и т.д.

Что касается арсенала средств, методов создания жизненных ценностей, то в этом контексте требует к себе внимания деятельность методистов-реабилитологов, которые прививают своим подопечным потребности, навыки использовать мышление. Чтобы найти наиболее адекватную форму восприятия свойств среды, опытные методисты используют предметно-чувственное мышление в единстве с образно-чувственным, усиливают словесно-логическое выражение мысли оперативными и художественными приемами.

В качестве предмета и субъектов деятельности выступают группы людей — как инвалидов по зрению, так и зрячих граждан, число которых на предприятиях ВОС может приближаться к половине коллектива. Формы общения между этими группами сочетают юридические и нравственные механизмы.

Устав ВОС убеждает в том, что сфера морали действительно является базой для выработки форм интеграции незрячих людей в гражданское общество. ВОС выполняет функции интеграции как объединение, с одной стороны, государственных структур с их жесткими юридическими нормами принуждения, а с другой стороны — нравственных форм жизнедеятельности инвалидов по зрению.

В современной науке рассматриваются случаи связи жестких детерминированных систем и систем крайне хаотических. Соединительными звеньями между ними являются подсистемы, обладающие особым свойством — «динамическим хаосом». В случае ВОС подобным полярным системам соответствуют политико-правовые системы государства и фракталы моральных норм поведения людей с нарушенным зрением.

Анализ Устава позволяет заключить, что ВОС как раз свойственен динамический хаос по многим позициям.

Это свойство смягчает жесткость одного полюса (в данном случае юридических норм, экономических законов) и вносит упорядоченность во фрактальный рисунок нравственных общественных отношений. Свойства динамического хаоса у ВОС определяются целевой установкой действий на социальную реабилитацию.

Наглядным примером этого служит принятие инвалидов по зрению на должности, предполагающие материальную ответственность, что формально запрещено. Но для того, чтобы незрячий человек мог проявить свои творческие способности директора предприятия, председателя региональной организации ВОС и др., функцию материальноответственного лица осуществляет бухгалтер, секретарь, которые подчиняются воле руководителя. Алогичность, своего рода хаос проявляется здесь в том, что директор как лицо, не могущее быть материально ответственным, не подлежит судебному наказанию, к примеру, за растраты, тогда как секретари, бухгалтеры могут оказаться на скамье подсудимых.

Это относится также и к процедуре найма и увольнения работников в системе ВОС. Их наказание за профессиональные нарушения носит явно моральный характер.

В связи с этим проблема устройства на работу инвалида по зрению вне системы ВОС становится двусмысленной для руководителя государственного предприятия, учреждения, что служит одной из причин отчуждения незрячих обществом.

Инверсия в системе общественных отношений, где на передний план выдвигается нравственность, отнюдь не является, однако, некоей «прихотью» руководства ВОС — она отражает объективный характер действительности, обусловленный законами экономического, социального развития и возросшей активностью и самосознанием самих инвалидов по зрению.

Переход общества к социальному типу детерминации предполагает наличие механизма реальной ответственности, отражающей особенности социальной среды. В случае с ВОС таким механизмом является контрольно-ревизионная комиссия. Здесь принципиально важно, чтобы она была авторитетной не только в системе ВОС, но и в гражданском обществе, и была сопоставима по значимости с юридическими службами надзора.

Деятельность ВОС позволяет характеризовать ее как особую технологию интеграции в социальную среду слоя инвалидов по зрению. С этих позиций обнаруживаются некоторые особенности самой интеграции.

Прежде всего она является способом разрешения возникающих противоречий, которые выражают процесс реализации индивидуальных возможностей членов ВОС и местных организаций. Интеграция охватывает здесь такой вид отношений, которые из-за своей незначительности по силе воздействия не выявляют себя настолько, чтобы подпасть под критерии административно-правовых норм. Интеграция выступает как множество единичных социальных сил, которые вместе образуют единый общий результат, способны влиять на базовую, т.е. уставную, основу ВОС. И тем не менее эти силы образуют не монолит взаимозависимых элементов, а своего рода поле, в котором эти элементы (отдельные инвалиды, местные организации) остаются относительно друг друга автономными. Каждый из них может покинуть поле интеграции и возвратиться вновь, менять форму и интенсивность своего участия.

Эти характеристики интеграции позволяют выразить их в виде дефиниции интеграции.

Ее можно определить как межструктурное объединение частей, элементов системы ВОС на основе развертывания индивидуальных свойств этих частей и элементов, влияющее на развитие ВОС в направлении повышения его организованности и целостности.

Выделенные признаки интеграции позволяют видеть процесс и результаты подобной интеграции, например, при образовании советов работников интеллектуального труда, причем возникшее противоречие между Уставом ВОС и требованиями восовской интеллигенции разрешилось путем внесения в Устав соответствующей статьи.

В эпоху перестройки интегративные связи противодействовали распаду ВОС, когда некоторые «индивидуализировавшиеся» члены ВОС попытались организовать альтернативное коммерческое сообщество. Призыв руководства ВОС к сохранению единства Общества получил реальную поддержку, в частности, со стороны Санкт-Петербургской организации ВОС в виде интегративных связей внутри местных организаций и от их председателей.

Аналогичная картина наблюдалась на предприятиях ВОС.

Интегративные связи появляются там, где происходит совершенствование местных организаций, в которых создаются инициативные группы по интересам. Особое значение имеет глубокое соответствие между свойствами интеграции и демократичностью Устава ВОС, в котором многие статьи призывают к новшествам, способствующим укреплению гуманистических норм нравственного характера. Статьи Устава ориентируют на формирование у восовцев широкой индивидуальности как необходимой предпосылки интеграции ВОС в гражданское общество.

При выявлении места слоя незрячих людей в структуре общества в качестве метода может быть использован закон соотношения энтропийных и антиэнтропийных процессов. В этом случае в основу кладется идея универсального эволюционизма — как распространение учения Ч. Дарвина на системы неживой и живой природы, общество и даже мышление. Конкуренция между системами ведется за более высокий уровень организации. Структурная модель жизни на Земле вырисовывается в виде негэнтропийной (антиэнтропийной) пирамиды, отражающей качественное улучшение энергии, способной совершать «работу» в возрастающем режиме. Энтропийные процессы ухудшают ее качество по мере нарастания в системах неупорядоченности хаоса. Соотношение этих двух противоположных процессов представляет универсальный закон природы, обнаруживающийся и в обществе.

Уяснение места, которое занимают инвалиды по зрению в социальной негэнтропийной пирамиде, требует понимания того, что энтропия прямо связана со степенью хаоса социальной жизни, а, напротив, негэнтропия предполагает упорядоченность в обществе. Очевидно, что ВОС призван вносить социальную упорядоченность с акцентом на гуманность в слой инвалидов по зрению. Эта функция ВОС осуществляется многонаправленно, потому и само ВОС имеет многоуровневое строение. Решение проблемы социальной интеграции как раз определяется условиями организации социальной среды для незрячих людей.

К этим условиям относится прежде всего структурирование слоя незрячих в соответствии с социально-правовыми критериями гражданского общества, и в первую очередь — с моральными нормами, которые являются базовым бытием данного слоя. Нравственность не создает конкретных материальных ценностей, зато является фактором активизации причин социального характера в виде стимулов к труду, дисциплины и т.п. Поэтому активное участие в функционировании общечеловеческих норм образует «социальную силу», обогащающую общество в целом.

В настоящее время при дефиците свойств общечеловеческой нравственности в гражданском обществе ВОС фактически выступает одним из бастионов этого источника богатства, что подтверждается, в частности, и деятельностью Санкт-Петербургской региональной организации ВОС.

Являясь формой интеграции инвалидов по зрению в обществе, ВОС само эволюционирует, о чем свидетельствуют изменения и различные редакции Устава ВОС.

В этом отношении наиболее продуктивным становится анализ соответствующих аспектов на базе синергетических принципов. Согласно данным принципам ВОС является самоорганизующейся открытой системой с характеристиками кооперативности ее членов по определенным критериям, с наличием целевой установки на достижение предельного состояния как цели. Конкретно им является сближение незрячих со зрячими по возможностям самовыражения.

В любой синергетической системе, в том числе в системе ВОС, существуют механизмы интеграции и дифференциации в форме режимов активизации членов — элементов системы. Однако достижения в плане сближения отдельного незрячего человека со зрячими людьми отнюдь нельзя отождествлять с эволюцией всей системы ВОС.

Для конкретного незрячего человека данная проблема раскрывается по форме, напоминающей схему, предложенную З. Фрейдом при рассмотрении явления блокировки бессознательного со стороны сознания под давлением цивилизации. Для восовца фактором блокировки является отсутствие зрения, которое делает невозможным развертывание внутренних побудительных сил, удовлетворение потребностей тела и чувств, их усложнение, развитие под влиянием культуры общества. ВОС решает эту задачу по компенсации, смягчению последствий слепоты, чтобы в какой-то мере разблокировать душевные и физические силы конкретного человека. В частности, ВОС исходит из того, что для выявления своих возможностей незрячему человеку следует находиться в непосредственном общении с людьми равными и неравными по физическим, душевным и практическим способностям.

Без этого незрячему человеку трудно сформировать адекватную самооценку. В условиях ВОС этот принцип ориентирует на формирование целого комплекса смыслов, оценок, интересов, прогнозов, служащих для воспроизведения человеком окружающего мира и его самого в нем.

Образование данной ментальности, связанной со зрением, порождает у восовцев активность как общегрупповой стимул находить поле возможностей, обусловливающих определенную степень свободы в духовном измерении. В этом ракурсе важна роль восовской общественной среды, опыта сотрудничества зрячих и незрячих людей в быту и на ниве общественнополезного труда. Именно здесь коренится проблема, которая также порождает мнение, будто гражданское общество не приемлет незрячих людей.

Формирование самого себя как субъекта через сложившуюся самооценку предполагает функционирование восовца во многих духовных и физических мирах, хотя бы на уровне знаний и увлечений. Среди этих миров видное место занимает бытовая социальная среда, которая присутствует в любом общении восовца со зрячими людьми, будь то профессиональный коллектив, семейная, этническая, классовая общность и др.

Среди характеристик образа человека, сознательно участвующего в процессах социальной детерминации, особо выделяется свобода. Ее смысл раскрывается как способность человека действовать в соответствии со своими целями, интересами, ценностными ориентирами на основе познания законов природы и общества и условий их использования. Антиподом свободы является принуждение, ограничивающее человека в выборе своей линии поведения на ближайшую и среднюю перспективы и при формировании идеала.

В данном контексте наиболее актуальны только те смыслы свободы и принуждения, которые помогают выяснить возможности социальной интеграции незрячих людей.

Один из аспектов свободы, реализуемой незрячими, связан с родовыми свойствами людей, отличающими их от животных.

Важнейшим из этих свойств является способность человека рассматривать свою деятельность и ее результаты отчужденно. Он относится к этой деятельности, к ее результатам как к предметам своего познания, т.е. как к элементам предварительного мысленного построения образа действий — так, чтобы предвидеть их результаты. В итоге человек познает и создает на практике то, что сначала моделирует во внутреннем плане. Такое построение деятельности как самодостаточность системы является ячейкой свободы, где заложена закономерность саморазвития. Способность создания такой системы позволяет самому человеку выбирать параметры построения в соответствии с жизненными горизонтом, например, с конкретными условиями жизнедеятельности инвалида по зрению. При этом очевидно, что для незрячих фактором принуждения является слепота. Она существенно деформирует процесс познания и ограничивает возможности реализовать мысленные построения.

Другой аспект проблемы свободы связан для незрячих с возможностями адекватно отражать общепринятые черты личности как социально развитого человека. К этим чертам относятся индивидуальность, широкое общение с гражданами общества и выполнение личностью определенной социальной роли. По многим частным позициям незрячие не в состоянии равняться со зрячими, чтобы соответствовать указанным признакам. Сюда присоединяются еще и некоторые побочные, но имеющие объективные основания производные явления социально-психологического характера. Одним из таких оснований является особенность тела человека быть универсальным символом, способным выступать в качестве «знака» самому человеку, т.е. могущего символизировать духовные и психические состояния. Этой способностью тела человека и пользовались церковники в средние века, объявляя тело слепого в качестве знака «божьей кары».

Но в обществе человек имеет дело не только с физическими телами, но и с их «общественной предметностью». Эта предметность выражает средоточие вокруг физических объектов общественных отношений. Например, всем известна социальная предметность бумажных носителей денежных знаков, государственных символов, отношений собственности и др. «Общественная предметность» распространяется и на человека. Для незрячего это качество обеспечивает его существование в обществе и природе. Но и здесь по ряду параметров он уступает зрячим гражданам в полноте прав и обязанностей. В телесном образе незрячего людям видится и социальная немощь, и, таким образом, проблема для слепых вырастает из чрезмерной натурализации социальной сущности человека в образе его телесности, в преувеличении свойства тела человека быть универсальным символом.

Здесь не достает момента отчуждения телесности от социальности, и важнейшим способом денатурализации в данном случае является популяризация истинных возможностей незрячих в общественной среде. В свою очередь, и сами восовцы не должны пренебрегать тем, что их внешний вид является общественным способом связи между людьми, а потому необходимо соблюдать общепринятые культурные нормы.

Таким образом, интеграция инвалидов по зрению в общество носит многоаспектный характер и требует рассмотрения на трех уровнях — социально-общем, социально-групповом и социально-личностном.

ЗАРОЖДЕНИЕ ОРГАНИЗОВАННОГО

ОБЩЕСТВЕННОГО ДВИЖЕНИЯ ИНВАЛИДОВ ПО ЗРЕНИЮ

И ОПЫТА СОЦИАЛЬНО-РЕАБИЛИТАЦИОННОЙ РАБОТЫ С НИМИ

В ПЕТРОГРАДЕ-ЛЕНИНГРАДЕ*

В первые десятилетия ХХ века стало все более остро и отчетливо ощущаться, что общественное положение слепых в России, — а их численность достигала по некоторым сведениям 300 000 человек — нуждается в коренном изменении.

Гуманистические порывы представителей прогрессивной общественности и благотворительная помощь отдельных состоятельных людей России, пусть даже и усиливающаяся, не могли существенным образом улучшить жизнь слепых. Всеми видами благотворительной помощи в России было охвачено лишь около 5000 человек, т.е. меньше 2% от общего количества слепых. Уделом большинства незрячих оставались нищета и невежество. Отсутствие приемлемой работы, экономическая зависимость от родственников, безграмотность, болезни, бесправие и отсутствие каких-либо перспектив улучшения жизни — все это порождало у слепых чувство безысходности, неполноценности и ущербности. Очень точно * Куприянов В.Т. Зарождение организованного общественного движения инвалидов по зрению и опыта социальнореабилитационной работы с ними в Петрограде-Ленинграде // Региональная система реабилитационной работы в общественной организации инвалидов по зрению (Опыт Санкт-Петербургской региональной организации Всероссийского общества слепых): Учебно-методическое пособие. — СПб., 2005. — С. 32– 40.

выразил это состояние незрячий писатель Б.А. Розов в книге «К незримому солнцу», один из героев которой констатирует: «Слепой человек вроде червя — каждый его раздавить может». Подобного же мнения, как ни парадоксально, придерживалась и часть благотворителей. Так, выступая на втором российском съезде по попечению о слепых в 1909 г., один из делегатов, врач по профессии, А.И. Масленников, заявил: «Слепые — тень человека», подкрепив это свое суждение словами великого русского писателя М. Горького: «Рожденный ползать летать не может».

Революционный подъем начала XX века в России затронул и массы слепых, причем в их сознании крепло убеждение в том, что путь к выходу из существующей критической ситуации лежит через обеспечение незрячих доступной для них работой, через предоставление им возможности собственным трудом создавать основы своей жизни. Слепые люди начали протестовать не только против милостыни в буквальном смысле, но и против помощи в форме благотворительности.

Между тем, становилось все более очевидным, что добиться права на труд и на этой базе решить все наболевшие проблемы незрячих можно было только путем объединения, путем создания единой организации слепых.

Первый Всероссийский союз слепых был образован в 1916 г. в Петрограде художником Василием Ивановичем Нечаевым, потерявшим зрение вскоре после окончания Академии художеств в возрасте 20 лет.

Союз начал свою деятельность с опубликования в журнале «Слепец» № 2 за 1916 г. и в нескольких газетах воззвания «Ко всем слепым земли русской». Это воззвание — своего рода крик доведенного до отчаяния слепого человека. В нем выражен протест против излишней зависимости слепых от зрячих и звучит обращенный к слепым призыв к труду и самостоятельности. «Пора нам очнуться и начать новую жизнь... Довольно приниженности и неуверенности! Пора покончить с таким незавидным существованием!» — гласит воззвание.

В качестве главных приоритетов для учреждаемого Союза были определены «расширение отраслей труда, доступных для слепых», «приискание заказов на работы, устройство магазинов, базаров и выставок изделий слепых и пр.».

В воззвании впервые в истории общественного движения слепых в России провозглашалась идея объединения слепых в масштабе всей страны: «Мы должны собрать свои разрозненные силы и создать Всероссийский Союз слепых», — указывалось в документе, — «Будем помнить, что в единении наша сила и наше освобождение». Организаторы Союза отчетливо осознавали, что предстоит трудная борьба, однако были уверены в ее успешном завершении. Воззвание заканчивается словами: «Отныне на знамени всех русских слепых должно быть выпукло, твердо начертано: «Нам трудно бороться, но мы победим!»».

Союз принял первый Устав Всероссийского общества слепых, который был напечатан в июне 1917 г. в Петрограде.

В Уставе указывалось, что Союз имеет своей целью всячески развивать духовную жизнь и улучшать правовое и материальное состояние слепых в пределах всей России. При этом в Уставе была четко сформулирована и социально-воспитательная по своей сути задача:

«Распространять и укреплять среди слепых всей России идеи единения, взаимопомощи и самостоятельности».

Союз просуществовал немногим более года и распался во второй половине 1917 г., но выдвинутые им идеи всколыхнули незрячих России. По его призыву были созданы отделы в Костроме, Смоленске, Москве, Иркутске и других городах, причем некоторые из них существовали достаточно длительное время.

Крутой перелом в общественном движении слепых России наступил в начале 20-х годов. Народные комиссариаты социального обеспечения, здравоохранения и просвещения предпринимали решительные меры по улучшению положения слепых. Но и в этих условиях требовались инициатива и самодеятельность самих незрячих. Нужно было на деле доказать большие потенциальные возможности слепого человека.

Еще в 1921 г. в Москве образовалась инициативная группа по созданию Всероссийского общества слепых, и вскоре был избран Совет Общества во главе с Б.П. Мавромати. Совет развернул работу по организации отделов ВОС на местах и по созыву Учредительного съезда ВОС.

В Петрограде объединительное движение проявилось первоначально в форме создания артелей по изготовлению щеток и корзин. Из 900 слепых, проживавших тогда в Петрограде, в артелях работали около 300 человек. Артели ставили перед собой исключительно производственные задачи. Однако все острее становилась необходимость улучшения быта всех слепых, налаживания среди них культурно-массовой работы, ликвидации безграмотности, получения незрячими образования, обеспечения грамотных слепых брайлевскими книгами и письменными приборами и т.д. Артели же такие задачи не решали.

В 1922 г. среди незрячих Петрограда возникла идея создать организацию, которая бы выполняла более широкие социальные функции, и практически одновременно с тем, как это произошло в Москве, образовалась инициативная группа, состоявшая из рабочих артели «Слепец рабочий». В течение 1923 г. в сотрудничестве со зрячими помощниками группа разработала Устав, 4 сентября 1923 г. зарегистрировала его, и, таким образом, было учреждено новое Общество под названием «Петроградское Общество слепых по оказанию помощи слепым».

Устав Общества подписали 11 учредителей — 5 зрячих и 6 слепых: Рафаил Анатольевич Кац, доктор, директор тифлиатрического института, врач клиники военного госпиталя, профессор, преподаватель военно-медицинской академии; Белла Яковлевна Завьярская, секретарь русско-германского акционерного общества, зубной врач; Павел Михайлович Мензель, инженер, преподаватель сельскохозяйственного института; Капитолина Васильевна Антонова, служащая, секретарь месткома; Надежда Тимофеевна Шефман, преподаватель пения в дошкольных учреждениях; Константин Александрович Аносов, рабочий щеточной мастерской, председатель месткома; Татьяна Яковлевна Одинцова, массажистка больницы им. Эрисмана; Иван Иванович Иванов, работник корзинно-щеточных мастерских;

Александра Ивановна Бабкина, представитель общежития им. Самойловой; Андрей Федорович Троицкий, рабочий корзинно-щеточной мастерской; Владимир Николаевич Плец, инструктор корзинно-щеточных мастерских.

Руководящим органом Общества был комитет по улучшению быта слепых — КУБС.

Это название закрепилось за всем Обществом. Работа КУБС протекала по принципам, традиционным для благотворительных обществ. Источником его существования служили пожертвования, а основной формой работы — оказание материальной помощи. Так, известно, что КУБС получил от пожертвователей 38 000 австрийских крон, а один из учредителей Общества, П.М. Мензель, передал в КУБС золотую десятирублевую монету царской чеканки.

В комитете работали незрячие К.А. Аносов, В.И. Плец, А.В. Кароль и зрячие учителя Александро-Мариинского училища — супруги Ф.В. и А.И. Карякины, К.В. Малина, доктор Р.А. Кац и др. Они обучали слепых системе Брайля, читали им вслух книги, газеты и журналы, снабжали их литературой, помогали решать бытовые проблемы, используя пожертвованные деньги.

Общество, однако, не стало массовым и просуществовало менее одного года. 13 августа 1924 г. состоялось последнее собрание КУБС, на котором было принято решение о его ликвидации в связи с образованием Ленгуботдела ВОС. 24 августа один из учредителей и председатель ликвидационной комиссии, К.А. Аносов, передал президиуму Ленгубсовета дела и 38 000 австрийских крон.

Объединительному движению слепых в Петрограде содействовало также и общество эсперантистов «Амикаро», созданное в 1920 г. Его целью было изучение и распространение международного языка эсперанто. Общество имело связи с эсперантистами других стран, получало из-за границы корреспонденцию и посылки, что побуждало незрячих вступать в «Амикаро». В 1926 г. «Амикаро» было ликвидировано, а его документы и библиотека переданы Ленгуботделу ВОС.

Решающим фактором активизации деятельности слепых Петрограда послужила инициатива, проявленная москвичами. Летом 1923 г. из Москвы в Петроград прибыл представитель московской инициативной группы Д.И. Сысаркин. Это был молодой человек, незрячий студент, бывший петроградский рабфаковец. Он горячо агитировал за создание ВОС, но особых результатов не добился, так как, с одной стороны, его не восприняли всерьез, а с другой — слепые были в основном заняты артельными делами и не понимали, для чего им нужна новая организация.

Однако в конце ноября этого же года в Петроград приехал сам Б.П. Мавромати. Он явился в дом инвалидов «Ослепленный воин» и предложил Василию Анфиногеновичу Анфиногенову — ответственному организатору небольшой, из 5–7 человек, но очень влиятельной партгруппы в «Ослепленном воине» — созвать собрание актива. Убедившись в том, что в Москве начали действительно серьезное дело, В.А. Анфиногенов, которого в общежитии все уважительно называли «батькой», согласился созвать актив. Вечером того же дня он рассказал о беседе с Б.П. Мавромати на заседании партгруппы.

Через день в красном уголке длинного одноэтажного дома на углу ул. Красных Зорь (ныне — Каменноостровский пр.) и набережной Большой Невки состоялось собрание представителей всех организаций слепых Петрограда. Собрание открыл и вел В.А. Анфиногенов.

Он предоставил слово Б.П. Мавромати, который рассказал о положении слепых в прошлом, охарактеризовал перспективы Общества. Докладчик, в частности, отметил, что перед ВОС стоят 3 задачи: учет слепых, создание повсеместно городских и губернских отделов и созыв Всероссийского съезда. Он призвал всех присоединиться к созданной в Москве организации. Присутствующие задавали вопросы о том, зачем нужна такая организация, какую она принесет пользу артелям и т.п. Б.П. Мавромати рассеял сомнения скептиков, и большинство участников собрания одобрили идею создания ВОС.

Собрание приняло решение о создании Губотдела ВОС и закончилось избранием оргбюро по его формированию. В оргбюро вошли Арон Менделевич Ефуни (председатель) и инвалиды Гражданской войны Алексей Силыч Ловцов и Федор Андреевич Кандауров. Через некоторое время оргбюро было расширено за счет уполномоченных представителей, избранных в артелях и общежитиях. Работа оргбюро заключалась в учете слепых и вовлечении их в Общество.

К лету 1924 г. подготовительная работа по оформлению Ленгуботдела в основном завершилась. 23 июня 1924 г. в помещении артели «Слепец рабочий» на Песочной ул.

(ныне — ул. Профессора Попова), 37-а, состоялось общее собрание слепых Ленинграда по созданию Ленинградского губернского отдела Общества. На собрании присутствовали около 400 человек. Пришедших на собрание оказалось больше, чем мог вместить клуб артели, и поэтому оно было перенесено в помещение наборочного цеха щеточной мастерской.

Формального отчета оргбюро не представило. Каждый из членов бюро и уполномоченных говорил о проделанной им работе. А.М. Ефуни, например, рассказал о том, как он весной агитировал за вступление в Общество в больнице для хроников, и сообщил, что после этой беседы многие записались в организацию.

Среди собравшихся царило праздничное, оптимистическое настроение. Ярче всего оно проявилось в выступлении Марии Григорьевны Писаревой, представителя женского общежития на Саперном пер., 7. Она сказала: «У нас нет мастерской, — мы не работаем и не имеем ни гроша за душой. Но мы продали свой дневной хлебный паек, чтобы оплатить трамвайный билет. И мы приехали на наше собрание… Мы ждем от нашего Общества работу и много хорошего! Но оно нам ничего не даст, если мы все не будем активно участвовать в его работе».

Собрание избрало Совет Ленинградского губернского отдела (Ленгуботдела) ВОС в составе 15 человек и ревкомиссию из 3 человек. В состав Совета вошли: В.А. Анфиногенов, К.А. Аносов, Н.В. Волков, А.М. Ефуни, Ф.А. Кандауров, Я.М. Лепин, А.С. Ловцов, М.Г. Писарева, А.С. Сергеев и др. В ревкомиссию собрание избрало Н.Н. Щербинского, И.И. Иванова и П.Я. Бессмертного.

30 июня 1924 г. на своем первом заседании Ленгубсовет избрал рабочий орган — Президиум — из 5 человек: А.М. Ефуни (председатель), А.С. Ловцов (заместитель председателя), Ф.А. Кандауров (казначей), Я.М. Лепин (секретарь) и М.Г. Писарева (член президиума).

Совет и президиум первое время заседали почти каждую неделю на Песочной ул., 39, в основном по четвергам. Обсуждались такие вопросы, как регистрация организации, поиск помещений для заседаний и юридического адреса, оказание помощи артелям в создании единой артели и т.д. С 1 июля было решено взимать членские взносы, которые вначале служили для организации единственным источником средств.

Вся работа при этом велась на общественных началах, а для ее усиления в соответствующих направлениях при Президиуме были организованы отделы и секции: организационный, трудовой, школьный (детский), финансовый и культурно-просветительный, причем последний включал в себя секции — библиотечную, музыкально-хоровую, женсекцию и др.

Руководителями отделов назначались члены Совета. Особенно активно работали трудовой и культурно-просветительный отделы. Стали, кроме того, налаживаться связи с городскими органами власти, для чего назначались представители Совета в Губсобес, Губоно, парторганизацию Петроградского района и т.д.

Оформление Ленгуботдела завершилось 16 сентября 1924 г., когда Президиум Исполнительного комитета Совета депутатов трудящихся Петроградского района своим решением внес Ленгубсовет ВОС под № 1365 в реестр Обществ, Союзов и других объединений.

Эту дату и принято считать днем основания Санкт-Петербургской организации ВОС. Так, объединив в 1924 г. всего 205 незрячих, начала складываться одна из самых крупных и влиятельных ныне региональных организаций Всероссийского Общества слепых.

НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ

СОЦИАЛЬНОЙ РЕАБИЛИТАЦИИ ИНВАЛИДОВ

Цель дисциплины: формирование основ правовой культуры в области социальнореабилитационной деятельности в отношении инвалидов.

Задачи дисциплины:

• формирование у слушателей системы знаний о международно-правовых основах социальной реабилитации инвалидов;

• выработка у слушателей представлений об особенностях нормативно-правового регулирования социально-реабилитационной деятельности в отношении инвалидов • формирование у слушателей основ профессиональной компетенции в области правоотношений в сфере социальной реабилитации инвалидов;

• содействие становлению у слушателей готовности к защите законных прав инвалидов и членов их семей.

Тема 1. Правовые и организационные основы социальной реабилитации инвалидов История формирования современных правовых основ реабилитационной деятельности в отношении инвалидов. Источники права социальной реабилитации инвалидов и их классификация.

Организационно-правовые формы социальной реабилитации инвалидов. Стандарты предоставления реабилитационных услуг инвалидам.

Тема 2. Правоотношения в сфере социальной реабилитации Понятие и виды правоотношений в сфере социальной реабилитации.

Пенсионирование инвалидов.

Нормативное регулирование вопросов организации социальной реабилитации в Российской Федерации. Социальная поддержка инвалидов.

Защита прав инвалидов и информационное обеспечение проблем инвалидности и инвалидов.

Тема 3. Индивидуальная программа реабилитации Индивидуальная программа реабилитации как технология и документ. Правовые основы и организационные особенности формирования индивидуальной программы реабилитации инвалида. Порядок и условия разработки индивидуальной программы реабилитации инвалида. Реабилитационно-экспертная диагностика.

Основной:

1. Захаров М.Л., Тучкова Э.Г. Право социального обеспечения России: Учебник. — М., 2001.

2. О порядке организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы. Постановление Правительства Российской Федерации от 16 декабря 2004 г. № 805.

3. О социальной защите инвалидов в Российской Федерации. Федеральный закон от 24 ноября 1995 года № 181-ФЗ (с изменениями на 2008 год).

4. Об утверждении форм индивидуальной программы реабилитации инвалида, индивидуальной программы реабилитации ребенка-инвалида, выдаваемых федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы, порядка их разработки и реализации. Приказ Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 4 августа 2008 г. № 379н.

5. Организация и методика разработки индивидуальной программы реабилитации.

Учебно-методическое пособие / М.В. Коробов, Ж.Г. Деденева, Т.Н. Шеломанова, О.Н. Владимирова // Санкт-Петербургский институт усовершенствования врачей-экспертов. — 2004.

6. Правила обеспечения за счет средств федерального бюджета инвалидов техническими средствами реабилитации и отдельных категорий граждан из числа ветеранов протезами (кроме зубных протезов), протезно-ортопедическими изделиями. Утверждены постановлением Правительства Российской Федерации от 7 апреля 2008 г. № 240.

7. Правила признания лица инвалидом. Утверждены постановлением Правительства Российской Федерации от 20 февраля 2006 г. № 95.

8. Право социального обеспечения: Конспект лекций /Под ред. А.П. Толмачева — М., 2003.

9. Справочник по медико-социальной экспертизе и реабилитации / Под ред.М.В. Коробова и В.Г. Помникова — СПб.: Гиппократ, 2003.

10. Технические средства реабилитации людей с ограничениями жизнедеятельности.

Классификация. Национальный стандарт (ГОСТ Р 51079–2006).

11. Федеральный перечень реабилитационных мероприятий, технических средств реабилитации и услуг, предоставляемых инвалиду. Утвержден распоряжением Правительства Российской Федерации от 30 декабря 2005 г. № 2347-р.

Дополнительный:

1. О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов. Федеральный закон от 2 августа 1995 г. № 122-ФЗ.

3. Об основах социального обслуживания населения Российской Федерации. Федеральный закон от 10 декабря 1995 г. № 195.

4. О государственной социальной помощи. Федеральный закон от 17 июля 1999 г.

№ 178-ФЗ.

5. О предоставлении бесплатного социального обслуживания и платных социальных услуг государственными социальными службами. Постановление Правительства Российской Федерации от 24 июня 1996 г. № 739.

6. О порядке и условиях оплаты социальных услуг, предоставляемых гражданам пожилого возраста и инвалидам государственными и муниципальными учреждениями социального обслуживания. Постановление Правительства Российской Федерации от 15 апреля 1996 г № 473.

7. Основные направления и особенности правового регулирования системы образования в государствах — членах ЕврАзЭс. СПб., 2006.

8. Федеральный перечень гарантированных государством социальных услуг, предоставляемых гражданам пожилого возраста и инвалидам государственными и муниципальными учреждениями социального обслуживания. Утвержден постановлением Правительства Российской Федерации от 25 ноября 1995 г. № 1151.

9. Ярская-Смирнова Е.Р., Наберушкина Э.К. Социальная работа с инвалидами. — СПб.:

Питер, 2005.

ЗАДАНИЯ ДЛЯ СЛУШАТЕЛЕЙ

Успешное освоение учебной дисциплины 2 «Нормативно-правовые основы социальной реабилитации инвалидов», а также эффективный контроль и самоконтроль качества овладения учебным материалом предполагает выполнение ряда заданий, связанных с анализом различных нормативно-правовых документов.

При анализе нормативно-правовых материалов следует иметь в виду, что:

• при ознакомлении с русским текстом международного документа могут возникнуть закономерные трудности, связанные со сложностью и непривычностью языка, из-за чего не всегда сразу понятна суть той или иной статьи поэтому необходимо прежде всего вычленить те ценности и смыслы, которые позволяют видеть нормы жизни цивилизованного общества;

• при изучении статьи какого-либо закона, необходимо соотнести ее содержание с реальной действительностью, осмыслить пути ее реализации и систему контроля за выполнением, оценить значимость тех или иных положений для конкретных лиц, возрастных групп и т.п.;

• важно не только знать, в каком именно нормативно-правовом документе дано разъяснение по тому или иному вопросу, но и как использовать эти знания при проектировании реабилитационных технологий разного уровня.

Задание 1. Проанализируйте приведенные ниже материалы, подготовленные к парламентским слушаниям «Об образовании лиц с ограниченными возможностями здоровья (о специальном образовании)», состоявшимся 24 апреля 2006 г. в Москве (проект Рекомендаций парламентских слушаний и Справка о состоянии профессионального образования для инвалидов и перспективах его развития в Российской Федерации); выявите актуальные направления политики в области институционально-правового обеспечения реабилитационнообразовательной деятельности в отношении инвалидов в нашей стране.

ПРОЕКТ

«Об образовании лиц с ограниченными возможностями здоровья 24 апреля 2006 г.

Заслушав и обсудив доклады и выступления по вопросу образования инвалидов и лиц с ограниченными возможностями здоровья (о специальном образовании), участники парламентских слушаний признают, что одним из наиболее эффективных механизмов повышения социального статуса и защищенности инвалидов является получение ими полноценного качественного образования, ориентированного на высококвалифицированную трудовую деятельность и стабильную занятость на общем рынке труда.

Участники парламентских слушаний отмечают, что в последние годы, с усилением демократических и интеграционных процессов в нашей стране, повысилось внимание со стороны общества и государства к проблемам социально уязвимых групп населения, в том числе инвалидов и других лиц с ограниченными возможностями здоровья. В последние годы в стране действовал целый ряд государственных программ, в рамках которых было выделено порядка 3 млрд. рублей, направленных на реализацию образовательно-реабилитационных мероприятий, связанных с профессиональным образованием инвалидов.

В настоящее время идет процесс создания благоприятных условий для глубоких изменений в организации и содержании профессионального образования инвалидов в Российской Федерации. Это обусловлено укреплением социально-экономического базиса страны, достижениями науки, техники и технологий, наличием накопленного опыта (отечественного и зарубежного) в области профессионального образования лиц с ограниченными возможностями здоровья и осознанием обществом необходимости и целесообразности цивилизованного решения данной проблемы.

Однако, несмотря на усилия, предпринимаемые со стороны государства и общества по профилактике инвалидности, наблюдается неуклонная тенденция к росту числа инвалидов всех категорий (за 1997–1999 гг. на 13,2%), в том числе детей-инвалидов (в последние четыре года среднегодовой прирост составил +6,65%). В настоящее время численность инвалидов составляет 10979 тыс. человек (2004 г.), из которых 1 237 тыс. человек это детиинвалиды и инвалиды с детства (до 18 лет). Следствием этого является увеличение количества инвалидов в образовательных учреждениях страны.

Это, в свою очередь, ведет к увеличению количества инвалидов, обучающихся в образовательных учреждениях профессионального образования. Так, если в 1995 г. количество лиц с ограниченными возможностями здоровья, обучающихся в учреждениях начального профессионального образования, составляло 14300, то в 2004 г. — 21 400, численность инвалидов в составе студентов государственных и муниципальных образовательных учреждений среднего профессионального образования составляла в 1995 г. — 3 416, в 2004 г. — 11 892, численность инвалидов в составе студентов государственных и муниципальных высших учебных заведений в 1995 г. — 2 120, в 2004 г. — 16 624.

Вместе с тем, уровень и качество жизни инвалидов значительно ниже, чем в среднем у российского населения. Средний размер пенсий (на 2003 г.) у инвалидов составлял 1792, руб., а у инвалидов с детства и детей инвалидов — 1336,53 руб.

Квалификационный уровень инвалидов остается низким, охватывает крайне узкий перечень профессий и специальностей, что реально ограничивает их возможности на рынке труда (25% из числа трудоспособных имеют относительно стабильную занятость). В то же время, лица, освоившие программы высшего профессионального интегрированного образования (несколько процентов от числа всех обучающихся инвалидов), имеют занятость, превышающую 60%.

Исторически система профессионального образования инвалидов в стране носила и продолжает носить ведомственный сегрегационный характер. Ядром этой системы являются образовательные учреждения Минздравсоцразвития РФ: 7 техникумов-интернатов для инвалидов, 3 колледжа-интерната для инвалидов и 1 Межрегиональный Центр реабилитации лиц с проблемами слуха. Кроме того, в региональном подчинении имеются 30 профессиональных училищ-интернатов для инвалидов.

Профессиональное образование инвалидов в этих учреждениях включает в себя многовариантные схемы по удовлетворению их потребностей в приобретении необходимых знаний, навыков и умений в специально созданных условиях. Всего в этих специализированных образовательных учреждениях обучается 8000 инвалидов.

Таким образом, неуклонный рост числа инвалидов, «омоложение» и утяжеление (увеличение доли инвалидов 1 и 2 группы) инвалидности, невысокая занятость (всего 15%) в сфере производства, низкий уровень и качество их жизни настоятельно требуют кардинального решения проблемы получения данной категорией лиц профессионального образования, как одного из важнейших средств повышения конкурентоспособности на рынке труда и интеграции в общество. Анализ состояния и перспектив получения профессионального образования лиц с ограниченными возможностями здоровья показывает наличие определенных трудностей и проблем, заметно влияющих на реализацию конституционного права на получение профессионального образования данной категории людей. К ним относится:

отсутствие целостной современной федеральной системы непрерывного многоуровневого профессионального образования инвалидов, учитывающей особый статус инвалида в условиях обучения, интегрированной в единое образовательное пространство страны. Результатом этого является крайне низкий процент инвалидов, обучающихся в учреждениях профессионального образования. На сегодняшний день из общего количества инвалидов начальное профессиональное образование получают 6%, среднее профессиональное образование — 4%, высшее профессиональное образование — 2,5%. Это означает, что государство не обеспечивает этому контингенту граждан реализацию их конституционного права на получение профессионального образования в форме и объемах, соответствующих возможностям и состоянию здоровья.

Значительный процент детей (соизмеримый с количеством детей-инвалидов) имеют ограниченные возможности по состоянию здоровья и в соответствии с действующим законодательством не имеют регламента установления статуса, который подразумевает вступление такого лица в сферу социальных и бюджетных обязательств государства перед такими гражданами.

Вследствие этого инвалиды и лица с ограниченными возможностями по состоянию здоровья не учитываются в статистической отчетности образовательных учреждений общего типа и не обеспечиваются необходимой реабилитационной помощью. Именно в этом качестве в настоящее время они обучаются в учреждениях профессионального образования подведомственных Минобрнауки России и региональным органам управления образованием.

Наряду с острой нехваткой образовательных учреждений начального и среднего профессионального образования обучающих инвалидов имеет место дефицит количества и качества образовательных программ и услуг, реализуемых этими учреждениями. Одновременно ныне действующий перечень профессий, разрешенных (и рекомендованных) для этой категории граждан, очень ограничен и не соответствует современным запросам рынка труда, что приводит к низкому качеству профессиональной подготовки инвалидов, невозможности адаптации и интеграции их в общество.

Остается острой проблемой получение инвалидами высшего профессионального образования. В настоящее время в высших учебных заведениях обучается на дневном обучении 15 824 инвалида, на вечернем обучении — 232, на заочном обучении — 1610. В этой области в настоящее время отмечается бессистемность государственной деятельности, слабые правовая база, нормативно-методическая и технологическая обеспеченность учебного процесса и сопровождающих реабилитационных услуг.

Особую тревогу вызывает комплектование учреждений начального и среднего профессионального образования педагогическими кадрами, правовой статус которых как субъектов образовательно-реабилитационной деятельности не определен. За последние годы численность педагогов, работающих с инвалидами, снижается. Неудовлетворительно организована система повышения их квалификации и переподготовки. Институты повышения квалификации системы начального и среднего профессионального образования не имеют необходимого научно-методического и технологического обеспечения, а также квалифицированных специалистов для реализации программ повышения квалификации этой категории педагогов.

Причинами непростого положения, сложившегося в системе профессионального образования для лиц, имеющих специальные образовательные потребности, являются:

• несовершенство законодательного и иного нормативно-правового и научно-методического обеспечения профессионального образования инвалидов;

• трудности создания специальных образовательных условий в рамках «жестких» форм организации учебного процесса, присущих большинству систем профессионального образования, что приводит к недоступности профессионального образовательного пространства для лиц со специальными потребностями;

• отсутствие эффективных специальных образовательных технологий, интегрированных с системой профессионального образования;

• отсутствие комплексного реабилитационного сопровождения инвалидов и лиц с отклонениями в развитии, обеспечивающего сохранение здоровья и функциональную адаптацию в условиях существующих систем профессионального образования.

Участники парламентских слушаний считают целесообразным сконцентрировать административные и ресурсные возможности на решении следующих ключевых задач:

• создании современной федеральной системы непрерывного многоуровневого профессионального образования инвалидов, интегрированной в национальное и международное образовательное пространство;

• разработке институциональных механизмов обеспечения доступности интегрированного профессионального образования для инвалидов, обеспечивающих развитие человеческого капитала, реабилитационного потенциала и здоровьесбережения;

• создании кадрового, методического и технологического обеспечения системы.

Учитывая актуальность проблемы, связанной с профессиональным образованием инвалидов и лиц с ограниченными возможностями здоровья и необходимости ее решения, участники парламентских слушаний рекомендуют:

1. Федеральному Собранию Российской Федерации:

1.1. Внести соответствующие изменения в федеральные законы, регулирующие отношения в части:

• создания современной федеральной системы непрерывного многоуровневого профессионального образования инвалидов, интегрированной в единое образовательное пространство страны;

• придания правового статуса учащегося-реабилитанта инвалидам и лицам с ограниченными возможностями здоровья;

• введения в единую систему образовательных услуг специальной комплексной образовательной услуги — образовательно-реабилитационной программы, предоставляемой инвалидам, и придания ей правового статуса;

• создания основных условий, необходимых для обучения и воспитания лиц с ограниченными возможностями здоровья, в образовательных учреждениях различных типов, преимущественно по месту жительства.

1.2. Организовать проведение в обществе широкого обсуждения законопроектов, направленных на оказание помощи инвалидам и лицам с отклонениями в развитии перед их рассмотрением Федеральным Собранием.

2. Правительству Российской Федерации:

2.1. Разработать и утвердить стратегию развития федеральной системы непрерывного многоуровневого образования инвалидов на период до 2015 г.

2.2. Подготовить и внести в Государственную Думу Российской Федерации проекты федеральных законов, направленных на обеспечение устойчивого развития федеральной системы непрерывного многоуровневого образования, интегрированного в единое образовательное пространство страны.