«ПРИ ГРАНТОВОЙ ПОДДЕРЖКЕ ФОНДА РУССКИЙ МИР (РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ) ДОНБАСС В ГУМАНИТАРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ РУССКОГО МИРА Материалы творческого конкурса молодых учных Настоящее издание является благотворительным и ...»

43. Семиряга М.И. Военнопленные – изменники Родины или жертвы войны? Размышление о судьбе советских военнопленных в годы Второй мировой войны // Проблемы военного плена: история и современность. Материалы Международной научнопрактической конференции. Ч. 1. – Вологда, 1997. – С. 8; Его же. Коллаборационизм.

Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны. – М., 2000. – С. 352.

44. Приказ Ставки Верховного Главнокомандования Красной армии № 270 от 16 августа 1941 г. // Военно-исторический журнал. – 1988. – № 9. – С. 26-28.

45. См.: Зверства немцев над пленными красноармейцами (рассказы бежавших из плена, документы и факты). – М., 1942; Федоров Е. Воин Красной Армии в плен не сдается. – Л., 1942.

46. ГАРФ. Ф. 9408. Оп. 1. Д. 53. Л. 29.

47. Земсков В.Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // Социологические исследования. – 1991. – № 7. – С. 4.

48. Земсков В.Н. Репатриация советских граждан и их дальнейшая судьба (1944-1956 гг.) // Социологические исследования. – 1995. – № 6. – С. 6.

49. Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование. – М., 2001. – C. 463См. Напр. Коваль А. Випробування страхом і недовірою // Трибуна. – 1993. – № 11. – С. 18.

51. Коваль М.В. Друга світова війна та історична пам'ять // Український історичний журнал. – 2000. – № 3. – C. 14.

52. Коваль М.В. Друга світова війна та історична пам'ять // Український історичний журнал. – 2000. – № 4. – С. 6.

53. Коваль М.В. Друга світова війна та історична пам'ять // Український історичний журнал. – 2000. – № 4. – С. 7.

54. Король В.Ю. Трагедія військовополонених на окупованій території України в 1941– 1944 роках. – К., 2004. – С. 117.

55. Король В.Ю. Трагедія військовополонених на окупованій території України в 1941– 1944 роках // Сторінки воєнної історії України. – К., 2004. – Вип. 8. – Част. 1. – С. 239-252;

Его же. Скільки ж все-таки солдатських життів забрала у нас Перемога на фашизмом? // Воєнна історія – 2005. – № 3-4.

56. Хоменко В. Без вини винні, або уперше – вся гірка правда про радянських військовополонених // Вітчизна. – 2004. – № 11–12.

57. Безсмертя. Книга пам'яті України. 1941–1945. – К., 2000. – С. 205, 557.

58. Гальчак С. Німецько-фашистський окупаційний режим на Вінниччині: цивільне населення - жертва терору і насильства // Книга скорботи України, Вінницька область. Т.1. – Вінниця, 2001; Его же. «Східні робітники» з Поділля у Третьому рейху: депортація, нацистська каторга, опір поневолювачам. – Вінниця., 2003; Его же. На узбіччі суспільства: Доля українських «остарбайтерів» (Поділля, 1942-2007 pp.). – Вінниця, 2009.

59. Книга Пам'яті України. Вінницька область: У 9-и т. (1; 2; 7 тт.). – К., 1994-1997. – С.

18.

60. Шевченко В. Варварство ХХ століття // День. – 26 вересня 2008. – № 173.

61. Король В. Бабин Яр. Відоме і невідоме. Голос України. 1991, 14 серпня; Король В.Ю.

Бабин Яр та гітлерівський геноцид проти інтелігенції й військовополонених // Вісник Київського університету: Історико-філологічні науки. Вип.8. – К.,1992. – С.20-26;

Євста’фьєва Т. Трагедія Бабиного Яру // З архівів ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. – 2004. – № 1– 2 (22–23). – С. 356-357.

62. ЦДАВО України. – Ф. 4620. – Оп. 3. – Д. 243 «б». – Л. 13.

63. ЦДАВО України. – Ф. 4620. – Оп. 3. – Д. 243 «б». –Л. 25-26.

64. ЦДАВО України. – Ф. 4620. – Оп. 3. – Д. 243 «б». – Л. 19, 38, 40.

65. Історик Гриневич про табори війни: померти чи співпрацювати // URL:

http://www.bbc.co.uk/ukrainian/world/2009/12/091222_hrynevych_interview_auschwitzon.shtml 66. Патриляк І.К., Боровик М.А. Україна в роки Другої світової війни: спроба нового концептуального погляду. – Ніжин, 2010. – С. 214-217.

67. Богунов С. Використання праці радянських військовополонених у промисловості та сільському господарстві під час нацистської окупації України // З архівів ВУЧК-ГПУНКВД-КГБ. – 2004. – № 1-2 (22-23). – С. 337; Otto R. Die Zusammenarbeit von Wehrmacht und Stapo bei der Aussonderung Sowjetischer Kriegsgefangener im Reich // Die Wehrmacht:

Mythos und Realitt. - Mnchen, 1999. – S. 771.

68. Ерин М.Е. Советские военнопленные… C. 67-94; Лешин М. Преступления вермахта против военнослужащих Красной Армии и советских партизан // Истребительная война на востоке. Преступления вермахта в СССР. 1941-1944. – М., 2005. – С. 25-39; Полян П. Советские военнопленные-евреи – первые жертвы Холокоста в СССР // Обреченные погибнуть. Судьба советских военнопленных-евреев во Второй мировой войне: Воспоминания и документы. – М., 2006. – С. 9-70.

69. ЦДАВО України. – Ф. 4620. – Оп. 3. – Д. 249. – Л. 6.

70. Центральний державний архів громадських об'єднань України (ЦДАГО України). – Ф.

КМФ 8. – Оп. 2. – Д. 390. – Л. 118-119.

71. ЦДАГО України. – Ф. 166. – Оп. 3, Д. 246. – Л. 30.

72. ЦДАГО України. – Ф. 57. – Оп. 4. – Д. 143. – 9 л.

УДК 791.45(477.62)"1941-1945" © Проценка Е.А.

КИНОСЕТЬ СТАЛИНСКОЙ ОБЛАСТИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ

'; ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1941-1945 гг.) Проценко Евгения Александровна (Донецк, 22 года) – студент V курса исторического факультета Донецкого национального университета, магистр истории.

Аннотация. В работе освещено состояние киносети Сталинской области в годы Великой Отечественной войны, проанализированы региональные особенности деятельности кинотеатров.

Кинематограф является синтетическим искусством, его функции в обществе достаточно широки: идеологическая, информационная, воспитательная, организационная, развлекательная. Кинематограф отражает точку зрения, виденья мира, идеологию общества, он органично связан с социальными отношениями, политикой. Роль киноискусства как активного фактора жизни общества возрастает в период экстремальных условий развития социума, к которым относятся события Великой Отечественной войны. В связи с этим, первоочередное значение имеет изучение деятельности кинотеатров Сталинской области, в годы войны.

Отдельные аспекты исследуемой проблемы отображены в трудах М.В. Коваля [1], И.С. Тарнавского [2], Д.М. Титаренко [3]. Однако данная тема не стала предметом специального исследования и требует дальнейшего рассмотрения.

Цель работы – на основе изучения и переосмысления архивных материалов, раскрыть деятельность кинотеатров Сталинской области в годы Великой Отечественной войны.

Хронологические рамки охватывают период Великой Отечественной войны (22.06.1941 – 09.05.1945 гг.), однако с целью наиболее полного анализа проблемы привлекаются данные довоенного периода.

Географические рамки охватывают Донецкую область, в то время соответственно Сталинскую область. С целью полноты анализа проблемы приводятся некоторые факты, которые касаются УССР в целом.

Для достижения цели исследования были использованные фонды Центрального Государственного архива общественных объединений Украины и Государственного архива Донецкой области, материалы периодической прессы времен нацистской оккупации, которые содержат информацию об особенностях функционирования кинотеатров в области.

В советское время действовала «ленинская политика в области кино», которая основывалась на использовании данного вида искусства, как для идеологического обоснования курса партии, так и для организации досуга широких народных масс. С середины 1930-х гг. советская власть усилила внимание на идеологию в киноискусстве. В стране снимались и неоднократно демонстрировались фильмы агитационно-пропагандистского характера («Ленин в 1918 году», 1939). Под руководством государства у граждан формировался определенный взгляд на советскую историю, которая героизировалась с целью легитимации советской власти. В кинофильмах значительно расширились жанровые границы, однако уже в 1930-е гг. утвердился метод социалистического реализма [4].

В отдельную область киноискусства выделялось детское кино, которое становилось средством коммунистического воспитания молодежи. Содержание советских детских фильмов разнообразно. Они рассказывают о событиях революции, о семье и школе, о выдающихся людях искусства, науки, техники и т.д. Детский кинофильм мог быть экранизацией классической литературы или произведения фольклора. Главное, картина должна была отвечать особенностям психологии и кругу интересов детей. Сказочный жанр успешно развивался в мультипликационных фильмах. Например, в мультфильмах «Новый Гулливер» (1935), «Золотой ключик» (1939, по А.Н. Толстому), режиссром которых был А.Л. Птушко, игра актров сочеталась с рисованной и объмной мультипликацией. Сам Советский Союз преподносился как воплощенная сказка — недаром в фильме «Золотой ключик» персонажи за волшебной дверью обнаруживали надпись «СССР» [5].

Дети очень любили приключенческие фильмы: «Сам себе Робинзон»

(«Советский Робинзон», Л. Френзель, 1929 г.); «Том Сойер» по роману Марка Твена (Л. Френкель, 1937 г.) и «Таинственный остров» по произведению Жюля Верна (Е. Пенцлн, 1941 г.). «Таинственный остров» очень нравился зрителям, это был последний предвоенный фильм для детской и юношеской аудитории. С 1935 г. до начала войны в СССР было снято 80 детских кинофильмов («По щучьему веленью», 1938; «Доктор Айболит», 1939) [6].

В 1930-е гг. в развитии мультипликации большую роль сыграло освоение опыта достаточно развитой на то время мультипликации других народов, поиска новых тем, образов, средств выразительности. В это время создавались интересные киноленты: «Пес и кот» (Армения, режиссер Л. Атаманян, 1938 г.), «Аргонавты» (Грузия, режиссер В. Муджири, 1936 г.) и др. В 1930-е гг. Киевская киностудия выпустила первый украинский мультфильм «Мурзилка в Африке». Сюжет фильма был вариацией распространенной на то время в искусстве темы для детей «африканистики». Рассказывалось, как правило, о событиях такого характера: группа советских пионеров отправляется в Африку освободить от жестокого белого колонизатора маленького черного мальчика или маленькую черную девочку. Такие сюжеты должны были показать стойкость советских пионеров, их интернационализм, гуманизм [7].

На становление отечественной мультипликации значительное влияние имел зрелищный американский кинематограф. В 1930-е гг. были нередки случаи, когда зарубежные кинофильмы и мультфильмы демонстрировались без прокатного удостоверения. Именно так советские зрители впервые увидели мультфильм Уолта Диснея «Пляска скелетов» («The Skeleton Dance», 1929 г.) в 1930 году. В 1933 г. на прилавках музыкальных магазинов СССР появились записи мелодий из мультфильма Уолта Диснея «Три маленьких поросенка» («Three Little Pigs», 1933 г.). Пластинка вышла под названием «Нам не страшен серый волк». Позже поэт Василий Лебедев-Кумач написал к музыке Фрэнка Черчилля русский текст. Так появилась песня для советского мультфильма. В 1933 г. в Москве прошел первый фестиваль американской мультипликации, и стиль Уолта Диснея надолго стал эталоном кинопродукции в СССР. С 21 февраля по 1 марта 1935 г. проходил Московский международный кинофестиваль, на котором мультфильмы студии Disney: «Три маленьких поросенка», «Необычные пингвины» («Peculiar Penguins», 1934 г.) и «Микки-дирижер» (такое название мультфильм получил уже при показе в советском Союзе, название оригинала «Концерт духового оркестра» «Band Concert», 1935 г.) получили третью премию. По окончанию фестиваля мультфильмы сразу вышли в прокат в СССР. Прокатное удостоверение было единственным для всех фильмов: № 6668 от 26 ноября 1935 г. А уже летом 1936 г., опираясь на опыт США, в Советском Союзе создали «Союздетмультфильм», который был организован как точная копия «Walt Disney Studio», с технологией конвейерного производства [8].

Кинофильмы демонстрировались широким массам населения через сеть кинотеатров и передвижных киноустановок, которые действовали в клубах, школах, заводах, шахтах, в городской и сельской местностях. С посещением кинотеатров у советских людей было связано несколько ритуалов: 1) ритуал отдыха; 2) ритуал «девичества» (пойти в кино означало то же, что сто лет тому назад пойти на улицу, на вечерницы); 3) кино как магия (отстранение от повседневного, реальность иллюзорного, экзотического, экстерриториального); 4) кино как олицетворения поиска истины, смысла бытия для интеллигенции.

Поскольку кинофильмы рассматривались как неотъемлемая часть жизни советского общества и идеологической политики правящей партии, то развертыванию сети кинотеатров и киноустановок уделяли значительное внимание. Так, на 1 января 1941 г. по данным Министерства кинематографии УССР в республике действовала 3 171 единица кинотеатров, стационарных и передвижных киноустановок, из которых 247, или 7,8% от общего числа, приходились на Сталинскую область. По количеству киноаппаратуры область уступала лишь Киевской, что свидетельствовало о том значении, которое уделялось организации культурного отдыха и психологическому состоянию жителей региона [9].

С началом Великой Отечественной войны возрастает роль фильмов патриотического характера, их активно демонстрируют населению через сеть культурных учреждений. Среди таких фильмов следует отметить: трилогию «Юность Максима» (1934), «Возвращение Максима» (1937), «Выборгская сторона» (1938); «Цирк» (1936); «Трактористы» (1939); «Большая жизнь»

(1939). Песни из этих фильмов приобретали значительную популярность, например, «Марш артиллеристов» («Трактористы»), «Широкая страна моя родная» («Цирк»), «Спят курганы темные» («Большая жизнь»), «Крутится, вертится шар голубой» («Юность Максима») [10]. Эти уже знакомые советскому зрителю ленты в военное время приобрели новое смысловое наполнение и значение, их демонстрация была направлена на поднятие духа работников тыла, пробуждение патриотических чувств у населения и имела весомые результаты.

В Сталинской области вопрос поддержания патриотического духа населения приобрел особенное значение, поскольку здесь было сосредоточено значительное количество предприятий, которые выполняли военные заказы.

Однако почти вся территория области была оккупирована нацистами уже в 1941 г. Часть кинооборудования была эвакуирована, часть потеряна из-за военных действий.

С началом оккупации украинских территорий нацисты продекларировали начало национально-культурного возрождения в Украине. По свидетельству нацистской пропаганды, первыми шагами «возрождения нормальной жизни» на оккупированной территории всегда становилось открытие кинотеатров и городских театров. Этим занимались местные отделы культуры, которые брали на особый учет всех культработников [11].

Сталинская область расценивалась как прифронтовая территория и была включена в зону военного управления. Этот индустриально развитый регион занимал отдельное место в планах нацистов и рассматривался как будущая угольно-промышленная база Германии. Скопление тут значительных военных контингентов и потребность в рабочей силе для предприятий заставили оккупантов пойти на некоторые временные уступки с целью завоевания доверия местного населения. Немецкие оккупационные власти активно использовали киноискусство в агитационных целях для установления «нового порядка», однако основным в работе киносети было удовлетворение культурных потребностей вермахта [12].

С декабря 1941 г. в Сталинской области начали работать первые кинотеатры. Сеть киноустановок значительно сократилась, в октябре 1942 г. на территории области функционировало лишь 36 киноустановок, или 14,5 % их довоенного количества [13]. Невзирая на сокращение киносети, количество посетителей (среди которых большинство составляли оккупанты) оставалось значительным. Работали киноустановки в шахтных и заводских клубах, проходили просмотры учебных кинофильмов по школам Сталинской области.

Передвижной установкой кинофикации организации «Фильм-бюро» систематически обслуживались военные госпитали. На начало августа 1942 г.

только в г. Сталино (город с приходом оккупантов был переименован в Юзовку) работало 14 киноустановок [14]. С декабря 1941 г. по 15 августа 1942 г. кинотрест города обслужил уже около 665 тыс. зрителей [15]. Наиболее посещаемым в области был кинотеатр им. Т.Шевченко, который с января по апрель 1942 г. принял больше 240 тыс. зрителей и предоставил 580 тыс.

руб. валовой прибыли, что составляло больше половины прибыли кинотеатров области за данный период.

Специальными приказами местных властей повсеместно изымались советские киноленты. Интересным является тот факт, что в первые дни оккупации в кинотеатрах еще продолжали идти советские фильмы «Волга-Волга», «Веселые ребята», то есть идеологически нейтральные, позже немцы привезли свои [16].

С самого начала кинотеатры в первую очередь удовлетворяли культурные потребности вермахта, а не местного населения. Репертуар кинотеатров состоял из художественных кинолент немецкого производства и нацистской военной кинохроники. Большинство из этих фильмов не были продублированы («Шиллер», «Победа на Западном фронте»). Иногда их сопровождал лаконичный текст на украинском языке. Кинохроника показывала эпизоды боевых операций на Волге, Дону, на Кавказе, в Африке. Они были призваны утверждать в сознании местного населения мысль о непобедимости Вермахта. Для примера, с октября 1941 г. по октябрь 1942 г., в кинотеатрах Мариуполя было продемонстрировано 59 художественных фильмов, из них 40 немецких, и 80 немецкой кинохроники [17]. Каждой ленте предшествовал киножурнал «Вохеншау», который сообщал о событиях в жизни населения Германии, о военных действиях. В местной прессе регулярно сообщалась информация о киносеансах, давались рецензии на кинокартины, например, декабря 1941 г. в газете Юзовской городской управы «Донецкий вестник»

было напечатано либретто на кинокартину «Человек на распутье» (производство «Тобис-фильм») [18].

Демонстрировались фильмы, которые имели усиленную идеологическую нагрузку, так в кинотеатрах шли киноленты «Жид Зюсь», «Большой Жид» и др.

В августе 1942 г. в кинотеатре «Колизей» впервые в Юзовке демонстрировался фильм немецкого производства «Любовь и математика» с титрами на украинском языке. После показа этого фильма в кинотеатрах стало больше сеансов, ориентированных на местное население. В том же кинотеатре проходили детские киносеансы, со специально подобранными мультипликационными фильмами советского производства: «Курица на улице», «Лягушаталетчики». Появились киноленты, которые почти не имели идеологической нагрузки, например, немецкие комедии: «Киноконцерт», «Когда мужчина занимается хозяйством».

Жителям области разрешалось посещать только дневные киносеансы, кроме того, они были обязаны уступать немцам места. На религиозные праздники и по субботам, оккупанты устраивали дополнительные просмотры для местного населения, но из-за нарушения порядка могли лишить этого права.

Следует отметить, что немцы обращали больше внимания на кинофикацию сел Сталинской области, поскольку сельское хозяйство региона рассматривалось как источник пополнения запасов продовольствия для потребностей действующей армии. Так, в с. Селидовке в 1942 г. демонстрировались такие фильмы: «Жизненный путь», «Два человека в одном городе». Они пропагандировали высокий уровень немецкой культуры, счастливую жизнь немецкой молодежи и агитировали ехать работать в Германию [19]..

Однако, невзирая на все усилия местной власти, нацистам не удалось в полной мере использовать кинематограф для достижения пропагандистских целей, поскольку количество зрителей кинотеатров было достаточно ограниченным. Местные жители, которых сначала заинтересовала новинка – «заграничное кино», вскоре разочаровались в нем, поскольку пропагандируемое в фильмах противоречило реальным действиям оккупантов.

С освобождением Сталинской области от немецких оккупантов, кинематограф занял важнейшее место в жизни граждан. Кино снова стало одним из средств проведения досуга, которое помогло людям отвлечься от ужасов войны, вдохновляло на трудовую деятельность. После оккупации в области начали действовать киноустановки при шахтах, заводах, рабочих клубах, при городских станциях, действовали городские стационарные звуковые установки, городские передвижные установки, сельские звуковые передвижки, сельские немые передвижки. В области преобладали такие названия кинотеатров: «Комсомолец», «Шахтер», им. Кирова, им. ВЛКСМ, им. Артема, им.

Шевченко. Все кинотеатры и киноустановки региона принадлежали, как и до войны, Сталинскому областному управлению кинофикации. В области действовали государственная и профсоюзная киносети. Большая часть фильмов, которые были в прокате на территории УССР в период 1943-1945 гг., была показана и жителям Сталинской области. Это было связано с достаточно быстрым возобновлением здесь киносети, по сравнению с другими областями республики, особенно западными и объяснялось стратегическим значением Донбасса для страны. Управление кинофикации при СНК УССР следило за ходом кинофикации Донбасса. Так, в 1944 г. в течение 4-5 месяцев планировалась кинофикация всех промышленных центров Донбасса и корректировалась деятельность управления кинофикации области и союза угольщиков в этой работе. Первой кинолентой, которая была показана жителям Сталино незадолго после освобождения города от оккупации, стал фильм «Сын Таджикистана» (1943) [20].

В УССР продолжали снимать фильмы, невзирая на трудные времена. В начале 1945 г. на Киевской киностудии готовился киножурнал «Донбасс возрождается» посвященный возобновлению промышленности региона. На основе киножурнала в 1945 г. был создан фильм «Возрождение Донбасса», который сразу после выхода начали показывать в Сталинской области. Демонстрировались кинокомедии («Волга-Волга»), привлекались к прокату документальные фильмы («Битва за нашу Советскую Украину»; «Прибытие в Москву Временного правительства Французской Республики генерала де Голля» (Союзкиножурнал); шли исторические киноленты («Иван Грозный»), революционные («Ленин в Октябре», «27-я годовщина Великой Октябрьской Социалистической Революции»), историко-революционные («Человек с ружьем»). Большой популярностью у населения области пользовались, как снятые до войны: «Большая жизнь», «Цирк», так и фильмы военных лет:

«Она защищает Родину» (1943), «Радуга» (1944). Сначала фильмы шли на русском языке, а с 1944 г. начался дубляж кинолент на украинском языке [21].

В 1944-1945 гг. в СССР появилось так называемое «трофейное кино». В Сталинской области также демонстрировались трофейные фильмы: «Дама с камелиями» (1937), «Серенада Солнечной долины» (1941) и др. Наибольшей популярностью пользовалась немецкая кинолента «Девушка моей мечты»

(1944).

Руководство кинотеатров, с 1944 г. особенно, из государственной сети, ежемесячно тратило определенные средства на рекламу. Например, для привлечения большего количества зрителей в фойе кинотеатра им. Шевченко перед началом киносеансов проходили выступления артистов государственной филармонии из г. Кисловодска. В городских кинотеатрах Сталинской области горкомы, завкомы, учреждения и предприятия имели возможность получить билеты по коллективным заявкам. Репертуарное расписание киноустановок составлялось и корректировалось каждый месяц. Периодическая печать регулярно размещала информацию о новинках кино и деятельности кинотеатров области. Так, газета «Социалистический Донбасс» освещала деятельность кинотеатра им. Шевченко в Сталино [22].

Не отставал и детский кинематограф, уже в 1943 г. давались киносеансы для детей. Детские киносеансы начали давать Государственный кинотеатр г. Константиновки, Сталинский стационарный кинотеатр «Кара-кубестрою», дом колхозника в г. Артемовска. В июле 1945 г. в Сталино в здании кинотеатра им. Шевченко открылся детский кинотеатр [23].

В период Великой Отечественной войны выпуск детских фильмов резко сократился. Однако, бригада «Пионерия» регулярно выпускала киножурнал. В нем демонстрировались подвиги детей на фронте, их жизнь в тылу. В 1945 г. на материалах «Пионерии» был создан первый полнометражный документальный детский фильм «Повесть о наших детях» о детях в годы войны. Патриотическую окраску имели и киносказки военных лет. В сказке «Волшебное зерно» (1942 г., режиссеры В. Кадочников и Ф. Филиппов) прославлялись дружба и трудолюбие, одержавшие победу над злыми силами природы, а в фильме «Конек-горбунок» (1941 г.) и «Кощей бессмертный»

(1945 г., режиссер А. Роу) было воссоздано торжество справедливости и любовь к родной земле. Фильм «Жила - была девочка» (в 1944 г., режиссер В.

Ейсимонт) рассказывал о жизни детей в осажденном Ленинграде.

Среди советских детских лент в Сталинской области наибольшей популярностью пользовались нейтральные кинофильмы «Яков Свердлов»

(1940), «Зоя» (1944), «По щучьему веленью» (1938), «Белеет парус одинокий» (1937); мультфильмы «Муха-цокотуха» (1941), «Лиса и виноград»

(1936), «Стрекоза и муравей» (1935), «Кот в сапогах» (1938). Яркую идеологическую нагрузку имели такие мультфильмы: «Журнал Политсатиры»

(«Союзмультфильм», 1941): «Чего хочет Гитлер?», «Бей фашистских пиратов!», «Бей врага на фронте и в тылу!»; «История воспитания фрица», («Окна ТАСС», 1942 г.). Дети с удовольствием смотрели и взрослые киноленты. Так, «Чапаев» (1934), был любимым фильмом и взрослых, и детей. Исключительная популярность советского «взрослого» кино у детской аудитории — факт показательный, демонстрирующий еще размытую границу между взрослым и детским советским кинематографом, и характеризующей в полной мере особенности послевоенного детства [24].

В 1945 г. в Сталино проходили съемки фильма киностудии «Союздетфильм» – «Это было в Донбассе». Фильм был снят по литературным материалам Б. Горбатова. Картина рассказывает о юных защитниках Донбасса, которые боролись с немцами в годы Великой Отечественной войны. Кинолента пользовалась огромной популярностью среди местного населения.

Любимыми оставались мультфильмы Уолта Диснея, которые завоевали своего зрителя еще до войны. В 1944 г. в СССР были показаны мультфильмы «Лицо Фюрера» («The Fuhrer's Face», 1943 г.) прокатное удостоверение № 953/44 от 23 февраля 1944 г.) и «Старая мельница» ((«The Old Mil», 1937 г.) удостоверение № 927/44 от 15 июня 1944 г.). Через год в советский прокат вышел мультфильм «Бэмби» («Bambi», в 1942 г.) с прокатным удостоверением № 926/45 от 9 июня 1945 г. Этот мультфильм – подарок Уолта Диснея союзникам во Второй мировой войне. Для советского проката, в качестве исключения, все титры перевели на русский язык на «Walt Disney Studio» в США, потому «Бэмби» был единственным мультфильмом в советском прокате, который имел копирайт Disney. [25].

Детские киносеансы пользовались успехом, количество детских посещений в марте 1944 г. в Сталино составило 30 % от общего количества посещений, и это несмотря на то, что средняя цена взрослого билета на кино в городе составляла 60 копеек, а детского - 65 копеек. Лидером был Артемовский дом колхозника, который за месяц давал 7-8 детских киносеансов, которые успевали посетить больше 1,5 тысячи детей, валовой сбор за месяц от детских сеансов составлял больше 4 тысяч рублей, или 8,6% от общей прибыли культурного учреждения от киносеансов. [26]. В 1944 г. киноустановки Сталинской области перевыполнили план валового сбора по детским киносеансам за год в 1,5 раза. Если для городских звуковых киноустановок эта разница составляла 1-2 раза, то для сельских звуковых 4-5 раз. Ведь кино на селе было часто единственным средством проведения досуга местного населения. Исключением были сельские немые киноустановки, которые не выдерживали конкуренции со звуковыми. [27].

Однако, в деятельности киносети существовали значительные проблемы, о чем свидетельствуют документы. Общая сумма убытков причиненных оккупантами киносети области составила 122 175 руб., из которых 2 311 руб.

– оборудование. Приблизительно треть кинотеатров не работала, не хватало средств на их восстановление. На 1 января 1945 г. в Сталинской области насчитывалось только 64 киноустановки, или 26 % от показателей 1941 г. В первую очередь сокращение испытала киносеть в сельской местности, количество киноустановок здесь уменьшилось в 14 раз по сравнению с 1941 г. Такие показатели демонстрировали социальную политику государства, которая ориентировалась больше на представителей рабочего класса. Кинофикация на селе вызывала больше трудностей, чем в городе, особенно в техническом плане. К тому же, прибыль от сельских киноустановок была небольшой, по сравнению с городскими. Это объясняется небольшой пропускной способностью зрительных залов и значительно меньшей платежеспособностью крестьян, чем жителей города.

На кинофильмы был большой спрос, который кинотеатры региона не могли удовлетворить полностью. Трудно было достать билеты, за ними выстраивались очереди, жители сел ходили пешком в соседние села, где была киноустановка, чтобы посмотреть фильм [28]. Не хватало транспорта для перевозки киноаппаратуры, кинофильмов, копий кинофильмов, в том числе дублированных на украинском языке. Киноустановки находились в неудовлетворительном состоянии, не хватало аппаратуры, запасных частей, многим кинотеатрам приходилось арендовать помещения, которые часто не были приспособлены для демонстрации фильмов, поэтому качество киносеансов часто было низким. Так, в 1944-1945 гг. в Мариуполе сеансы срывались из-за отсутствия проекционных ламп.

Кинотеатры выживали самостоятельно, постоянно не хватало средств на необходимое оборудование, транспорт, часто кинотеатры делали ремонт, покупали необходимый материал для работы за свой счет. Поэтому документацию по аппаратуре, реманенту киноустановок велась ежемесячно и очень детально [29].

Ежегодные капиталовложения в Сталинское областное управление кинофикации представляли в среднем 1 – 2 млн. руб. и могли на 75 % покрыть расходы. Однако Сталинское областное управление кинофикации жаловалось, что из указанной по плану суммы, выплачивалось по факту в 2 раза меньше. Анализ средств киноустановок дает основания сделать вывод, что в 1943 – 1945 гг. существовал значительный дефицит оборотных средств. Несмотря на то, что ситуация в 1945 г. значительно улучшилась, в сравнении с 1943 г., прибыль управления увеличилась, киноустановки были вынуждены ограничивать количество сеансов, чтобы сэкономить средства, потому что цена на билет не покрывала всех текущих расходов. Управление имело большие дебиторскую и кредиторскую задолженности, которые постоянно росли, что значительно усложняло погашение долгов. В кредит покупали экраны, аппаратуру, брали деньги на ремонт необходимого оборудования и т.д.

На конец 1944 г. общая сумма задолженности составляла 182 тыс. руб.

К 1944 г. штаты в областном управлении кинофикации и на периферии были укомплектованы, кроме должностей диспетчеров, киномехаников и работников учета. Ситуация, когда один киномеханик обслуживал 2-4 киноустановки на 1945 г. была привычной, что также снижало качество показа кинолент. Одна из причин заключалась в недостаточном материальном обеспечении работников, которые жили в тяжелых бытовых условиях, заработная плата персонала колебалась от 250 до 750 руб., и не согласовывалась с рыночными ценами на промышленные товары и продукты питания. Для сравнения, руководитель Сталинского областного управления кинофикации ежемесячно получало 1200 руб. К тому же, область обязывали направлять киномехаников в Западную Украину, где ситуация с кадрами была хуже. В 1944гг., Сталинское областное управление кинофикации создало учебные программы, курсы, как для повышения квалификации, так и для подготовки новых специалистов. Однако курсы оказались неэффективными, и многие окончившие их были неспособны работать по специальности. Еще одной причиной недостатка специалистов была кадровая политика советской власти. Специалисты, которые работали в кинотеатрах в период нацистской оккупации, отстранялись от работы.

Следовательно, киносеть Сталинской области в 1943-1945 гг., восстанавливалась неравномерно. Наибольшее внимание со стороны органов советской и партийной власти уделялось возобновление киноустановок в городах.

В то же время киносеть в Сталинской области в 1943-1945 гг. развивалась с учетом основных потребностей УССР и требований военного времени. Несмотря на все трудности, посещение киносеансов оставалось любимым способом проведения досуга и эффективным средством влияния на общественное сознание [30].

Таким образом, анализ архивных материалов дает возможность сделать вывод о том, что до войны Сталинская область имела развитую киносеть, что объяснялось стратегическим значением региона. С помощью средств кинематографа формировалось мировоззрение населения, организовывался досуг.

Деятельность киноучреждений Сталинской области имела огромное значение и оказывала значительное влияние на местное население в ходе всей войны, поскольку была активным фактором в пробуждении патриотических чувств у населения.

Нацистская оккупация региона поставила киносеть Сталинской области на службу нацистской идеологии и потребностям оккупационных войск.

Однако, несмотря на все усилия, нацистам не удалось достичь идеологических и агитационных целей, путем демонстрации кинофильмов, поскольку практика разительно отличалась от пропаганды.

Сразу после освобождения области от оккупантов, киносеть быстро возобновлялась и снова стала любимым местом проведения досуга населения, кинолента помогала отвлечься от ужасов войны, вдохновляла на труд. Этой цели служили как отечественные, так и иностранные фильмы, однако идеология продолжала занимать основное место в кинолентах. С помощью средств кинематографа труженики Сталинской области не только познакомились с жизнью других людей, но и почувствовали себя в роли киногероев, что стало существенным фактором восстановительных процессов в регионе.

Однако недостаточное финансирование в конечном итоге сделало невозможным широкомасштабное и полноценное восстановление киноучреждений области в ходе войны.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Коваль М.В. Украина во Второй мировой и Великой Отечественной войнах (1939-1945 гг.). – К.: Альтернативи, 1999. – 336 с.

2. Тарнавский И.С. Немецко-фашистский оккупационный режим в Донбассе (1941- 1943 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук: 07.00.01. Донецк, 1999. 23 с.

3. Титаренко Д.М. Оккупационная пресса Донбасса как источник из истории культуры региона // Вестник Харьковской государственной академии культуры.

Вип.4. Х.: ХДАК, 2001. С. 191-198.

4. Маргус М. Как Уолт Дисней повлиял на советские мультики // Аргументы и факты.2008. 4 июля. С.3.; Симонов А. Бесноватая действительность. // Искусство кино. 1997. - № 10.– С.131-135.

5. Жукова А.Є., Журов Г.В. Українське радянське кіномистецтво. 1930-1941 рр.

6. Корниенко И.С. Киноискусство Советской Украины. Страницы истории. М., 7. Арнольди Э.М. Жизнь и сказки Уолта Диснея. Л., 1968. С. 15-17; Парамонова К.К. Рождение фильма для детей. М., 1962. С. 100.

8. Маргус М. Как Уолт Дисней повлиял на советские мультики // Аргументы и факты.2008. 4 июля. С. 3.

9. Центральный Государственный архив общественных объединений Украины (далее ЦГАОО Украины), ф.1, оп.70, д.7, л.1; ЦГАОО Украины. ф.1, оп.70, д.64, 10. ЦГАОО Украины. ф.1, оп.70, д.102, л.18-38; ЦГАОО Украины. ф.1, оп.70, д.212, л.39-53; Государственный архив Донецкой области (далее ГАДО), ф.4800, оп.1, д.30, л.24-24 об.

11. Тарнавский И.С. Немецко-фашистский оккупационный режим в Донбассе (1941- 1943 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук: 07.00.01. Донецк, 1999. С.22.

12. Симонов А. Бесноватая действительность // Искусство кино. 1997. - № 10.– С.134.

13. ЦГАОО Украины. ф.1, оп.70, д.7, л.1; ГАДО, ф.4800, оп.1, д.5, л.49-50.

14. Донецкий вестник. 1941. 4 декабря; Донецкий вестник. 1941. 11 декабря;

Титаренко Д.М. Оккупационная пресса Донбасса как источник из истории культуры региона // Вестник Харьковской государственной академии культуры.

15. Донецкий вестник. 1942. 20 августа.

16. Донецкий вестник. 1943. 1 января.

17. Донецкий вестник. 1941. 27 ноября; Донецкий вестник. 1941. 11 декабря.

18. Донецкий вестник. 1941. 23 декабря.

19. Донецкий вестник. 1942. 20 августа; Донецкий вестник. 1941. 23 декабря;

Донецкий вестник. - 1943. - 1 января; Донецкий вестник. - 1943. 22 июня; Тарнавский И.С. Немецко-фашистский оккупационный режим в Донбассе (1941-1943 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук: 07.00.01. - Донецк, 1999. - С.14-15.

20. ЦГАОО Украины, ф.1, оп.23, д.205, л.19.

21. ЦГАОО Украины. ф.1, оп.30, д.16, л.67, 86-88, 105-105 об.., 111; ЦГАОО Украины.

ф.1, оп.70, д.14, л.58.

22. Социалистический Донбасс. 1945. 25 марта.

23. ГАДО, ф.4800, оп.1, д.1, л.1.

24. ЦГАОО Украины. ф.1, оп.70, д.14, л.58; ГАДО, ф.4800, оп.1, д.7, л.96–96 об..; Коваль М.В. Украина во Второй мировой и Великой Отечественной войнах (1939-1945 гг.). – К.:

Альтернативи, 1999. – С. 234-236; Советская пропаганда в годы Великой Отечественной войны: «Коммуникация убеждения» и мобилизационные механизмы / А.Я. Лившин, И.Б.

Орлов. М.: Российкая политическая энциклопедия. 2007. С. 335.

25. ЦГАОО Украины. ф.1, оп.70, д.212, л.39-53; ГАДО, ф.4800, оп.1, д.7, л.96-96 об.

26. ГАДО, ф.4800, оп.1, д.3, л.13-13 об..,19.

27. ГАДО, ф.4800, оп.1, д.5, л.4-5, 16-17, 36.

28. ЦГАОО Украины, ф.1, оп.23, д.205, л.19; ЦГАОО Украины. ф.1, оп.30, д.16, л.67, 86-88, 105-105обр., 111; ЦГАОО Украины. ф.1, оп.70, д.7, л.1; ЦГАОО Украины.

ф.1, оп.70, д.14, л.58; ЦГАОО Украины. ф.1, оп.70, д.64, л.26; ГАДО, ф.4800, оп.1, д.2, л.1-26; ГАДО, ф.4800, оп.1, д.5, л.49-50.

29. ГАДО, ф.4800, оп.1, д.30, л.24-24 об.

30. ЦГАОО Украины. ф.1, оп.70, д.64, л.26.

УДК 94 (477) «1941/1945»

© Руденко М.В.

«БЕЛЫЕ ПЯТНА» ОБОРОНЫ ОДЕССЫ: ПОДВИГ 250 ШАХТЕРОВ

ДОНБАССА

Руденко Мирослав Владимирович (Донецк, 28 лет) – выпускник исторического факультета Донецкого национального университета (2005 г.), специальность «история». Главный специалист управления по организации работы совета Донецкого городского совета.

Аннотация. В статье рассказывается о малоизвестном факте из истории обороны Одессы в 1941 году - подвиге воинов-шахтеров Донбасса, ценою собственных жизней ликвидировавших угрозу захвата 412-й береговой батареи и прорыва противника к городу в Восточном секторе.

1. Чтобы помнили… 4 августа 2007 года к очередной годовщине начала обороны Одессы в годы Великой Отечественной войны в вечернем эфире телеканала «Интер»

был показан сюжет о 412-й береговой батарее, игравшей исключительно важную роль в период первых боев на подступах к осажденному городу. Тогда же миллионы телезрителей услышали волнующий рассказ военного историка Новомира Царихина: «Огневую точку враг пытался взять в кольцо.

Защитить батарею добровольцами пошли донбасские шахтеры. Двести пятьдесят человек - и все без оружия, - оружие сказали добыть в бою. Единственное, что попросили шахтеры - выдать им тельняшки… Почти все шахтеры погибли, но батарею отстояли. А она своим огнем отстояла Одессу. Но потом о подвиге незаслуженно забыли, ведь этому месту даже не присвоили статус памятника…» [1].

С осени 2007 года по инициативе секретаря Донецкого городского совета Николая Левченко, при поддержке Донецкого городского головы Александра Лукьянченко начались работы по увековечиванию памяти воиновшахтеров. В течение ряда лет был успешно осуществлен целый комплекс мероприятий.

В данной статье будут представлены некоторые результаты поисковой и исследовательской работы, по данным источников и специализированной литературы будет воссоздана картина беспримерного боя у 412-й батареи.

Нужно отметить, что исследование посвящено подвигу представителей Донбасса – пусть интернационального, но, в первую очередь – русского края, у стен этнически пестрой, но все же - русской «Южной Пальмиры». Поэтому, будем надеяться, что оно послужит делу сохранения исторической правды о Великой Отечественной войне, а материалы исследования можно будет использовать для патриотического воспитания молодежи, и лучшего понимания существующего феномена единого цивилизационного пространства Русского мира.

Структура статьи будет построена следующим образом: общая информация о положении осажденной Одессы и 412-й береговой батарее; анализ мемуарных источников, военно-исторической литературы и архивных данных; подведение итогов.

2. Положение осажденной Одессы в августе 1941 года 1 августа 1941 г. противник прорвал фронт на стыке Приморской и 9-й армий. В последующие дни 4-я румынская армия, выделенная для захвата Одессы, развивала наступление в юго-восточном направлении и вышла на дальние подступы к городу [2]. Уже 4 августа нарком Военно-Морского Флота Н.Г. Кузнецов приказал командующему Черноморским флотом Ф.С.

Октябрьскому независимо от положения на сухопутном фронте удерживать Одесскую военно-морскую базу в своих руках, подготовив береговые батареи к действиям против сухопутных войск врага [3].

В этих условиях 5 августа началась оборона Одессы. Ставка Верховного Командования в директиве об отводе войск Южного фронта на новые рубежи приказала Одессу не сдавать и оборонять до последней возможности, привлекая Черноморский флот. Район Одессы обороняла Приморская армия. К началу операции единого командования в городе не существовало [4]. 8 августа 1941 г. был опубликован приказ начальника гарнизона Одессы № 25, объявивший город с окрестностями на осадном положении [5].

С целью организации длительной борьбы командование армии дало указание войсковым частям приступить к подготовке глубокой системы оборонительных рубежей в тылу. Расстояние от окраин Одессы до передовых оборонительных рубежей достигало 20-25 км. Тем самым была обеспечена защита города и порта от артиллерийского огня противника [6].

13 августа фронт войск Приморской армии, оборонявших Одессу, был разделен на три сектора – восточный, западный и южный [7].

Уже через два дня - 15 августа особенно сильные бои развернулись в Восточном секторе, который включал правый фланг обороны до Хаджибейского лимана, – враг перешел здесь в решительное наступление. Противостояли фашистам 1-й Черноморский полк морской пехоты (1-й морской полк Одесской военно-морской базы), 26-й полк погранвойск НКВД, 54-й полк 25-й стрелковой дивизии, батальон 136-го запасного полка, 2 истребительных батальона и другие подразделения. Начальником Восточного сектора обороны в то время был комбриг С.Ф. Монахов [8].

К 19 августа положение на всем фронте обороны Одессы значительно ухудшилось. Перегруппировав свои силы, войска противника при поддержке авиации и танков усилили темпы наступления. Наши войска вновь были вынуждены отступать. В результате части Приморской армии лишились на своем правом фланге оперативной связи с войсками 9-й армии. Утрата связи с фронтом и сухопутных коммуникаций с тылом страны поставила защитников Одессы в чрезвычайно тяжелое положение. Теперь снабжение и эвакуацию раненых, гражданского населения и промышленного оборудования можно было осуществлять только морем. Наступил наиболее критический период обороны Одессы – борьба на ближних подступах к городу [9].

19 августа Ставка Верховного Главнокомандования приказала создать Одесский оборонительный район (ООР) во главе с контр-адмиралом Г.В.

Жуковым. Был образован Военный совет ООР, и членами его утверждены:

дивизионный комиссар Ф.Н. Воронин - член Военного совета Приморской армии, бригадный комиссар И.И. Азаров и секретарь Одесского обкома партии А.Г. Колыбанов [10]. Этим решением Ставка фактически возложила дальнейшее руководство обороной города на Черноморский флот, поскольку лишь он мог осуществлять огневую поддержку, подвоз боеприпасов и подкреплений осажденным частям.

Одновременно с мероприятиями защитников по укреплению обороны, противник производил перегруппировку своих сил. 20 августа, подтянув резервы и имея 6-кратное преимущество в личном составе, 5-кратное – в артиллерии, значительное превосходство в танках и самолетах, он перешел в наступление сразу во всех 3-х секторах обороны города.

Незадолго до этого во вражеские войска, прибыл фашистский диктатор Румынии Антонеску. Недалеко от Одессы, на станции Выгода, состоялось совещание офицеров, на котором Антонеску категорически потребовал во что бы то ни стало овладеть городом. На 23 августа румынский диктатор назначил официальный срок захвата Одессы с последующим проведением парада своих войск на ее центральной площади [11].

Для гитлеровского командования было очень важно как можно скорее ликвидировать Одесский гарнизон в тылу своих войск. Одесса приковывала к себе более десятка дивизий, много боевой техники и авиации. 21 августа 1941 года начальник германского генерального штаба Ф. Гальдер записал в своем дневнике: «…Румыния считает, что только в начале сентября им удастся занять Одессу. Это слишком поздно. Без Одессы мы не сможем захватить Крым» [12].

Тяжелые бои пришлось вести в эти дни воинам группы войск Восточного сектора. Здесь противник сосредоточил и бросил в бой более 50-ти тысяч солдат и офицеров. Подобного скопления вражеских сил на столь узком участке фронта защитники Одессы еще не видели [13].

С 22 августа атаки противника следовали одна за другой, не прекращаясь даже ночью [14].

3. Батарея береговой обороны в Чебанке В Восточном секторе обороны находилась 412-я береговая батарея, мощная огневая поддержка которой имела решающее значение для всего сектора [15].

412-я дальнобойная батарея береговой обороны была построена в начале 30-х годов по проекту видного военного инженера Д.М. Карбышева. Она располагалась восточнее Одессы в балке у села Чебанка, в 1500-х метрах от берега моря [16].

На батарее были установлены три современные 180-миллиметровые пушки с круговым обстрелом на 360 градусов, которые могли поразить цель на дальности до 40 километров [17]. Орудия были размещены на расстоянии 50-ти метров одно от другого в полубашнях с лобовой броней 110 мм и боковой – 70 мм. Длина стволов этих орудий составляла 6 метров, а снаряд весил 96 килограмм. Заряжание было раздельным, пороховой заряд весил от 36-ти до 42-х килограмм. При заряжании орудия два артиллериста подносили снаряд, и еще два – пороховой заряд. Боевой расчет одной пушки состоял из 12ти человек [18].

Для нужд батареи была сооружена дизельная электростанция. Под землей находились склады боеприпасов, подававшихся автоматически. Там же были кубрики, библиотека, санпункт и камбуз. Все орудия и электростанция были соединены подземной галереей. От электростанции начинался подземный ход (потерна) на Командный пункт батареи, который находился над берегом моря в 1400 метрах от орудий. Сверху на пушках стояли деревянные домики, которые вращались вместе с орудийными установками. Благодаря хорошей маскировке батарея оставалась незаметной даже с пролегающего рядом шоссе Одесса – Николаев [19].

В период обороны Одессы орудия 412-й были направлены в сторону суши для уничтожения наземных целей. Для усиления ее обороноспособности дополнительно установили семь 45-миллиметровых пушек, батарею 82-мм минометов и три счетверенные пулеметные установки. На случай прорыва румын к батарее артиллеристы самостоятельно изготовили «камнемет» – деревянный ящик емкостью в 4 кубических метра, доверху засыпанный 5 тоннами камней, под которые закладывались 25 килограмм тола [20].

В августе 1941 года командиром батареи был капитан Николай Викторович Зиновьев, комиссаром – политрук Александр Васильевич Малинко [21].

С началом ожесточенных боев огонь батареи был крайне эффективен [22], однако, предназначенная поражать дальние цели и малоуязвимая при ударах с воздуха, 412-я была почти беззащитна от врага, оказавшегося рядом с боевыми расчетами. И если бы в критический момент что-нибудь помешало вывести батарею из строя, противник мог, завладев советскими орудиями, направить их на Одессу [23].

4. По данным мемуарных источников Имея общее представление о положении в Одесском оборонительном районе во второй половине августа 1941 года и значении 412-й береговой батареи для обороноспособности Восточного сектора, обратимся к сведениям мемуарных источников.

Воспоминания участников обороны Одессы являются базовыми историческими источниками для данной работы, поскольку, именно после прочтения мемуаров И.И. Азарова в 1980-х годах, научный сотрудник Музея истории Краснознаменного Одесского военного округа Новомир Иванович Царихин, стал первым исследователем, занявшимся изучением и популяризацией малоизвестного подвига. Долгое время военные мемуары являлись единственным источником сведений о героических шахтерских ротах, до сих пор они содержат наиболее полную и разностороннюю информацию.

Большую ценность в этом отношении представляют книги уже упоминавшегося бывшего члена Военного совета Одесского оборонительного района, в то время - бригадного комиссара - Ильи Ильича Азарова, в которых личные воспоминания дополняются информацией из послевоенных бесед с уцелевшими защитниками Одессы и данными архивных документов. Работу над ними он начал в 1958, а завершил в 1974 году [24].

В 1962 году Воениздат выпустил первое издание мемуаров И.И. Азарова - «Осажденная Одесса». 412-й батарее и подвигу добровольцев Донбасса в этой книге посвящена отдельная глава, с характерным названием - «Граната – тоже оружие». Ниже будут приведены достаточно обширные цитаты из первоисточника.

Описывая особо тяжелое положение, сложившееся в Восточном секторе 23 августа 1941 г., бои в районе деревни Чебанка, где противник беспрерывными атаками пытался прорваться в стык 1-го полка морской пехоты и 54-го стрелкового полка, И.И. Азаров сообщает: «Надежда на то, что к вечеру наступательный порыв противника иссякнет, не оправдалась. Враг, неся большие потери, добился все же некоторого успеха, потеснил части морской пехоты и 54-й стрелковый полк, небольшими группами автоматчиков просочился в стык двух полков и вышел на рубеж в 2–3 километрах от 412-й батареи. Окрыленный успехом, он решил, видимо, захватить батарею» [25].

Затем он приводит подробности состоявшегося в штабе ООР разговора с командующим районом контр-адмиралом Г.В. Жуковым: «Когда я зашел к Жукову, он разговаривал по телефону с командующим авиацией оборонительного района комбригом Катровым.

— Все ввели в действие, — обернувшись ко мне, сказал Жуков... — А Монахов опять докладывает, что у него дела плохи: четыреста двенадцатую батарею берут в кольцо, выбить автоматчиков, просочившихся в стык между полками, не хватает сил. Просил помощи, а резервов-то нет. Перебросить из других секторов тоже нельзя: жмут везде.

Заместитель начальника штаба ООР капитан 1 ранга Иванов доложил, что во 2-м морском полку есть две прибывшие на пополнение маршевые роты, но они не вооружены. И тут же позвонил Бондаренко, комиссар того батальона, в который пришли обе маршевые роты.

Жуков повернул трубку телефона так, чтобы и я слышал доклад комиссара. Бондаренко сообщил, что все 250 человек — шахтеры из Донбасса, без винтовок.

— Как они владеют гранатой? — спросил Жуков.

— Бросали болванку, а настоящую гранату никто еще не бросал... Устройство гранаты и обращение с ней большинство знают.

Жуков опустил трубку и спросил меня:

— Что будем делать?

— Нужно посылать тех, кто умеет обращаться с гранатой. Другого выхода нет.

— Готовьте людей, — приказал Жуков Бондаренко. — Через час прибудут машины. Отправляйте к Осипову. У каждого должно быть не меньше пяти гранат.

Жуков передал трубку мне.

— Сейчас выезжаю к вам, — сказал я Бондаренко.

— Шахтеры народ хороший. Немало коммунистов. Справимся и сами, — ответил он уверенно и с горечью добавил: — Нам бы оружие...

— Я прошу вас остаться в штабе, — рассерженно сказал Жуков, слушавший наш разговор. — Члену Военного совета подменять комиссара батальона или политрука роты — этого еще не хватало!

На душе у меня был горький осадок: посылать людей в бой без винтовок, с одними гранатами...» [26].

Напомним, что Монахов в то время являлся начальником Восточного сектора обороны, а упомянутый в отрывке Осипов, к которому направляют шахтеров - прославленный командир сражавшегося в Восточном секторе 1-го полка морской пехоты – полковник Яков Иванович Осипов [27].

Принявший маршевые роты 2-й морской полк первоначально имел значение резервного соединения, которому было поручено готовить личный состав для ведения боя на суше, направлять на фронт маршевые роты, защищать и охранять порт и подходы к нему от возможной высадки морского десанта [28].

Политрук 2-го морского полка Бондаренко навсегда запомнил, как уходили в бой шахтеры. Его рассказ воспроизводит на страницах своей книги И.И. Азаров: «Сначала собрали коммунистов. Объяснили задачу. Сказали:

нужно выручить береговую батарею.

— Если враги захватят ее, — начал политрук роты Пронин, — они 180миллиметровые морские орудия повернут на город... Вы понимаете?!

— Да нас без ружьев, как куропаток, перестреляют, — перебил кто-то Пронина.

— А ты уж хвост поджал! — дружно навалились товарищи на бросившего реплику.

А потом собрали всех. Было примерно то же.

Кто-то нерешительно сказал:

— Без оружия в бой — все равно что в шахту без отбойного молотка...

— А по сколько гранат дадут? — спросил другой. — По шесть — восемь.

— Ничего, — успокоился кто-то, — граната — тоже оружие.

— Пора, что ли? — сказал рослый шахтер.

В казарме осталось двенадцать человек — раненые и больные. Им передавали наспех написанные письма, просили записать адреса.

Сели в машину, запели:

Слушай, рабочий, Война началася, Бросай свое дело, В поход собирайся.

Смело мы в бой пойдем За власть Советов И, как один, умрем В борьбе за это...» [29].

Подробно описывая предшествовавшие события, о самом бое Азаров говорит скупо: «Противник после сильной подготовки, пользуясь наступившими сумерками, бросил на 412-ю батарею два батальона. Солдаты шли в полный рост, волнами. Шли. Падали. Снова шли. Их подпустили ближе. А потом сразу загрохотали тяжелые и противотанковые орудия, четыре 82миллиметровых миномета.

Они грохотали 21 минуту. Враг не выдержал огня, побежал. На поле боя осталось больше 500 трупов.

Как раз в этот момент я дозвонился до Осипова.

Он сорванным голосом доложил, что связь с Зиновьевым восстановлена.

Часть противника прижата к берегу. Есть пленные. Противник пытался расширить прорыв в стыке там, где просочилась группа автоматчиков. Двигавшуюся туда роту с приданными минометными командами встретили шахтеры с гранатами. Они спасли положение.

— У них очень большие потери, — глухо сказал Осипов. — Командир роты старший лейтенант Силин убит... Когда он упал, произошло замешательство. Но он поднялся и снова побежал. Второй раз упал — и уже не встал. Роту повел в атаку Пронин. И его ранило в живот...

Потом нам донесли, что ночью, когда подбирали убитых, обнаружили еще живого Пронина. В тяжелом состоянии его отправили в госпиталь и выходили» [30].

И.И. Азаров еще несколько раз коротко упомянет в своем тексте о шахтерах.

Так, вспоминая свои посещения Одесских госпиталей, он следующим образом охарактеризует мастерство главного хирурга 44-го военно-морского госпиталя Вениамина Ивановича Иванова, делавшего в то время до 30-ти операций в сутки: «Это он поднял на ноги политрука шахтерской роты Пронина, приговоренного, казалось, к смерти» [31].

Очень красноречив эпизод с заседанием Военного совета, который еще раз подчеркивает значение 412-й батареи, а также показывает осознание командующим высокой цены ее спасения: «На очередном заседании Военного совета мы обсуждали положение, сложившееся в районе Чебанки.

— Позор нам будет, — говорил Жуков, если враги захватят батарею и повернут против нас. Никакого оправдания нам не будет...

— Что думают о ситуации члены Военного совета? — прервал молчание Жуков. — Дальнейшее сужение линии фронта приведет к тому, что город и порт будут простреливаться артиллерией врага. Как быть с четыреста двенадцатой батареей?

Слушая Жукова, я вспомнил, как за три часа до заседания Военного совета прибывший в штаб Дитятковский упрашивал его не взрывать стационарную 412-ю батарею.

Жуков молча выслушал его доводы, потом встал, прошелся по комнате, подошел к столу, уперся в него руками и, глядя на Дитятковского поверх пенсне, тише обычного сказал:

— Ты знаешь, какой ценой мы выручали батарею?! Помнишь роту шахтеров с одними гранатами?!

— Все помню...

— Не хватает только того, чтобы враг на наших плечах ворвался на батарею и развернул ее в сторону города. Вчера такая угроза была...» [32].

После длительного обсуждения сложившейся обстановки члены Военного совета пришли к единому решению, поддержав предложение генералалейтенанта Г.П. Софронова: участок между Большим Аджалыкским и Аджалыкским лиманами оставить, правофланговые части Восточного сектора отвести на линию Вапнярки и Александровки, после отхода 412-ю батарею взорвать, личный состав ее передать в 1-й полк морской пехоты. В ночь на августа решение Военного совета было выполнено. При этом батарея была уничтожена в 6.30 утра 25 августа 1941 года [33].

Так закончился боевой путь героической береговой батареи, ставшей местом первого и последнего боя воинов-шахтеров Донбасса.

Осенью 1958 года И.И. Азаров выехал на Черноморский флот для проверки состояния политработы, прибыв в Одессу, он узнает, что здесь проживает капитан 2 ранга запаса Семен Иванович Бондаренко, в прошлом - комиссар батальона, в который пришли шахтерские роты. Вскоре ветераны встретились: «Мы вместе едем по Николаевской дороге к Чебанке, где некогда стояла знаменитая 412-я батарея.

— Вот здесь шахтеры с гранатами выручали батарею, — показал Бондаренко рукой вправо, когда мы были в трех километрах от старой батареи.

С непокрытыми головами ходили мы по ровному, уже не раз вспаханному полю, где ничто больше не напоминало о минувших боях. А у меня стояло в ушах: «Ты знаешь, какой ценой мы выручали батарею?! Помнишь роту шахтеров с одними гранатами?!»

Мы шли туда, где когда-то меня удивили домики на орудиях. И там тоже ничто не выделялось над землей. Медленно вслед за нами шла к Чебанке машина.

И вот она, 412-я... Бывшая... Только гнезда бетонные. И входа в потерну нигде не найти. Земля... Бурьян...» [34].

Вероятно, благодаря этой встрече многие подробности истории о подвиге шахтеров вошли в книги бывшего члена Военсовета Одесского оборонительного района.

Второе издание воспоминаний И.И. Азарова под названием «Сражающаяся Одесса» вышло в свет в 1965 году в Издательстве политической литературы. Книга, предназначавшаяся «для самых широких масс советских читателей», представляла собой сокращенную, почти в два раза потерявшую в объеме версию первоначальной работы.

В связи с этим интересующий нас эпизод, содержащийся в главе «Приказ есть приказ», также приведен в сокращении: «Особенно напряженное положение создалось в Восточном секторе, где противник, несмотря на большие потери, добился некоторого успеха, потеснил наши части. Небольшими группами автоматчиков враг просочился в стык двух наших полков и вышел на рубеж в 2-3 километрах от 412-й береговой батареи, состоявшей из 180миллиметровых орудий… Противник после сильной артиллерийской и минометной подготовки, пользуясь наступившими сумерками, решил захватить 412-го батарею. Он бросил против нее два батальона. Солдаты шли в полный рост, волнами. Их подпустили ближе. А потом сразу загрохотало все, что могло стрелять...

Враг не выдержал огня, побежал. На поле боя осталось более 500 трупов.

Были захвачены пленные.

Противник пытался расширить прорыв там, где просочилась группа его автоматчиков. Двигавшееся туда подразделение противника с приданными минометными командами встретила наша рота, состоявшая полностью из шахтеров. Шахтеры дрались не на жизнь, а на смерть. Рота несла большие потери. Был убит ее командир старший лейтенант Силин. Его заменил политрук Пронин. Но и он вскоре был ранен в живот и в тяжелом состоянии отправлен в госпиталь. Однако все атаки противника были отбиты» [35].

В данном отрывке отсутствует сообщение о том, что шахтеры были вооружены только гранатами, т.е. главную особенность боя, автор на этот раз оставил «за кадром», возможно, сказался не только «конспективный» характер второго издания, но и специфика самого «Политиздата».

Последнее – третье дополненное и переработанное издание мемуаров И.И. Азарова, под тем же названием, что и первое - «Осажденная Одесса», вышло в одесском издательстве «Маяк» в 1975 году. Натиск в Восточном секторе и бой у 412-й батареи отражены в главе «Батарея в Чебанке». По существу текст этой главы идентичен тексту главы «Граната – тоже оружие» из первого издания воспоминаний, незначительной редакции подверглись отдельные предложения и реплики [36].

Стоит зафиксировать только один момент – появившееся в третьем издании имя и отчество политрука шахтерской роты Пронина: «Потом нам донесли, что ночью, когда подбирали убитых, обнаружили Ивана Алексеевича Пронина. Он дышал. В тяжелом состоянии его отправили в госпиталь. Врачи спасли ему жизнь» [37].

Определенный интерес вызывает фрагмент из выпущенной в 1969 году Воениздатом в серии «Военные мемуары» книги «Не померкнет никогда»

бывшего начальника штаба Приморской армии и заместителя начальника штаба Одесского оборонительного района Н.И. Крылова. Описывая судьбоносное для 412-й батареи заседание Военного совета в главе «Решает Восточный сектор», он в частности отмечает: «Нельзя было также не считаться с более чем реальной опасностью захвата 412-й батареи противником. 24 августа к ней уже едва не прорвались фашистские автоматчики, атаку которых с трудом отбила гранатами рота моряков» [38].

Пусть и в трех строчках, но это еще один источник, который упоминает исследуемое нами событие. Шахтеры названы здесь моряками, но так ведь оно и было, поскольку не имевших оружия добровольцев направили во 2-й морской полк, чтобы подготовить их в качестве морских пехотинцев, затем шахтеров перебросили в Восточный сектор для оказания помощи 1-му морскому полку. Поэтому защищать береговую батарею они уходили моряками.

Важно, что Н.И. Крылов говорит о роте, отбившей атаку гранатами, ведь это ключевая особенность боя за 412-ю.

Дата боя, которую приводит Н.И. Крылов (24 августа) на один день отличается от даты боя по И.И. Азарову (23 августа), однако этому может быть найдено объяснение. Дело в том, что вражеская атака на батарею началась поздним вечером 23 августа, тогда же в Восточный сектор была направлена шахтерская рота. Фактически события разворачивались в ночь на 24 августа, и сказать когда именно произошел бой – до 24.00 23 августа или уже после 00.00 24 августа, затруднительно. В дальнейшем нам еще предстоит увидеть значительную путаницу в датах в военно-исторической литературе, думается, что окончательный вывод лучше делать на основании архивных документов.

Рассмотрим еще один комплекс мемуарных источников.

Выше уже говорилось о том, что первым целенаправленно исследовать материалы о подвиге шахтеров начал проживавший в Одессе ветеран Великой Отечественной войны, полковник в отставке - Новомир Иванович Царихин. Долгие годы вся работа держалась на его энтузиазме.

Являясь научным сотрудником Музея истории Краснознаменного Одесского военного округа (в настоящее время - Военно-исторический музей Южного оперативного командования), Н.И. Царихин часто проводил экскурсии по местам боевой славы города-героя, на которых рассказывал о бое за батарею в Чебанке. При случае, Новомир Иванович расспрашивал ветеранов, участвовавших в обороне Одессы, известно ли им что-либо об этом событии.

В 1980-х годах, в один из юбилеев обороны города, после очередной экскурсии к Новомиру Ивановичу подошел ветеран, воевавший на 412-й батарее – сержант Ф.С. Задоя. Он рассказал об обороне батареи, а также все то, что знал о шахтерах, сожалея, что многое уже забылось: «В ночь на 24 августа батарея была окружена, – начал Федор Сергеевич, – и весь личный состав отражал беспрерывные атаки в 100 метрах от орудий. У нас были 45миллиметровые пушки, счетверенные максимы, минометы и даже камнемет.

Сильный бой был и у командного пункта батареи, над обрывом у моря. Румын было много и они все время лезли на нас. Их поддерживали минометы и пулеметы, у нас уже были раненые и убитые.

Я отвечал за связь и минирование. Но связи с командованием в Одессе у нас не было. Румыны действительно могли захватить батарею, а мы были готовы умереть, но батарею не отдать. Ко взрыву батареи мы не были готовы, да и жалко было ее взрывать: за день до этого мы поменяли стволы орудий и все еще надеялись на помощь.

Вдруг в районе Николаевской дороги начался бой. Видны были разрывы гранат, слышны взрывы и стрельба. Штурм батареи прекратился, а бой в районе дороги еще некоторое время продолжался, но затем затих. Защитники батареи поняли, что пришла помощь, и были уверены, что это моряки 1-го полка, наши соседи. Тем временем рассвело, а к нам на батарею никто не шел.

Мы, несколько батарейцев, осторожно подошли к месту боя и увидели жуткую картину. Перед дорогой, в траве, в кустах, лежали трупы румынских солдат с разрубленными головами, плечами, тела погибших наших бойцов в тельняшках, слышны были стоны раненых, ругань, призывы о помощи… На земле валялись румынские винтовки. У некоторых наших мертвых бойцов в руках были зажаты окровавленные саперные лопатки, ножи и те же румынские винтовки с разбитыми прикладами.

Дальше по дороге несколько раненых бойцов, опираясь на винтовки, ходили, искали своих и перевязывали друг друга.

На обочине дороги сидел старый, с бородкой, боец в мичманке, ему другой боец перевязывал плечо. На груди старика была татуировка – двуглавый орел держал в лапах якорь. Старик попросил закурить, потом сказал, что надо найти нового командира – шахтера, он где-то здесь лежит, может жив.

Старый моряк был местным жителем, смотрителем какого-то маяка. Он подсел в селе, чтобы показать дорогу к 412-й батарее, но тоже пошел в бой вместе со всеми.

Не знаю, что там было дальше по дороге и вокруг батареи, но подбежал наш юнга и сказал, что меня вызывает командир наладить связь с Одессой, и я, взвалив на плечи одного раненого, ушел на батарею.

Потом нам сказали, что наши спасители были шахтерами из города Сталино. Они ценой своей жизни спасли не только батарею, но и Одессу.

Позже, когда мы уже взорвали батарею и влились в 1-й морской полк, батарейцы снова вспомнили ночной бой, и пришли к единому мнению, что такой подвиг могли совершить только шахтеры, с их характером и силой…»

[39].

Живой рассказ Федора Сергеевича Задои ценен как свидетельство очевидца, ведь это единственный человек своими глазами видевший поле боя и оставивший воспоминания, что может помочь в восстановлении целостной картины боя, отсутствующей в мемуарах Азарова. Важно и то, что информацией делится не один из руководителей обороны, не штабной офицер или политработник (А.А. Азаров, Н.И. Крылов, С.И. Бондаренко), а рядовой боец.

Упомянут ряд существенных деталей. Так, из описания можно сделать вывод, что бой в большей степени проходил как рукопашная схватка. Появляются дополнительные данные о вооружении шахтеров – это ножи и саперные лопатки, а также отнятые у врага румынские винтовки, которые, судя по разбитым прикладам, использовали для рукопашного боя.

По всей видимости, внезапно применив гранаты, шахтеры смешались с врагом и перешли в рукопашную, чтобы максимально компенсировать отсутствие стрелкового оружия. Наверное, это была единственно возможная тактика в тех обстоятельствах. Сближению с противником способствовало и ночное время суток, ограничивающее дальность прицельного огня.

Стоит обратить внимание на сообщение о новом командире – шахтере.

Наверное, после гибели старшего лейтенанта Силина и ранения политрука Пронина у шахтеров произошла самоорганизация, выдвинувшая общепризнанного лидера для дальнейшего руководства боем.

Сведения о большом количестве убитых и тяжелораненых шахтеров, согласуются с другими мемуарными источниками.

И еще один важный момент, Ф.С. Задоя говорит о шахтерах из города Сталино, т.е. это уже не просто шахтеры Донбасса, а представители определенного города. Как известно, до 1961 года название Сталино носил нынешний город Донецк. Хотя и в этом случае мы не можем допускать однозначной трактовки, ведь в областной центр могли стекаться шахтеры, мобилизованные со всей области, и, уходя оттуда на фронт, они тоже в какой-то степени становились «шахтерами из города Сталино».

В 2001 году на экскурсии в музее Южного оперативного командования у Новомира Царихина побывала участница обороны Одессы, бывшая медсестра полевого пункта медицинской помощи 1-го морского полка Мальвина Федоровна Никон-Дунай. Она вспомнила, что 23 августа 1941 года их медпункт находился на окраине села Новая Дофиновка: «Ночью позвонило начальство и предупредило, чтоб персонал подготовился к приему большого количества раненых шахтеров. Двое наших санитаров утром уехали на машине в сторону Чебанки и привезли человек десять тяжело раненых бойцов. Они потеряли много крови, всем им нужны были операции. После оказания первой помощи их увезли в Одессу. Санитары рассказали, что там, у Чебанки, на Николаевской дороге и у 412-й батареи много погибших шахтеров. Их собирали морские пехотинцы 1-го полка, и на машинах перевозили для захоронения в братской могиле где-то вблизи от места гибели» [40]. Точного места расположения братской могилы Мальвина Федоровна не знала.

В апреле 2010 года, когда под Одессой шли активные работы по увековечиванию памяти воинов-шахтеров, на сайте Одесского областного совета появился материал «Вспоминай, Лена...» о бывшем санинструкторе 412-й батареи – 86-летней Елене Ивановне Бужак. Она вспоминала переодетых во флотскую форму донбассовцев, о том, как помогала раненым: «На 412-ю батарею приехали ночью 22 августа. Каша была неимоверная, страх… Наши ребята падали, и мы, как могли, сутками таскали раненых в посадку, оттуда их машинами-подводами отправляли. А несчастных, кто погиб, там хоронили…» [41]. Информации о том, что Елена Ивановна впоследствии смогла точно указать на место братского захоронения, обнаружить не удалось.

5. Сведения военно-исторической литературы Помня о богатом и разностороннем материале мемуарных источников, обратимся к сведениям военно-исторической литературы. Следует сразу оговориться, что до настоящего времени не существует отдельной работы, посвященной подвигу шахтеров Донбасса при защите 412-й батареи, однако в специализированной литературе по обороне Одессы иногда встречаются интересующие нас упоминания. Во многом они основываются на данных, проанализированных выше мемуарных источников, однако есть и уникальная информация, а также некоторые разночтения.

Следует учитывать тот факт, что до работы в архивах, все сведения по теме нашего исследования можно было получить только в открытых источниках – изданных мемуарах и военно-исторической литературе.

В 1978 году в Воениздате в серии «Города-герои» выходит военноисторический очерк одесского писателя Г.А. Карева «Одесса – город-герой».

Глава «Испытание на стойкость» начинается с описания доблести 412-й батареи, и вот что там сообщается: «Противник, потеряв надежду подавить батарею артогнем и авиацией, неоднократно пытался захватить ее, выделяя для этого танки, пехотные и кавалерийские части, и каждый раз был вынужден откатываться, неся большие потери в живой силе и технике. Так, 23 августа он атаковал позиции «четыреста двенадцатой» особенно большими силами.

Однако и на этот раз ему не удалось добиться успеха. Открыв огонь из всех орудий и минометов, батарейцы уничтожили до 500 вражеских солдат и офицеров и заставили противника вновь отступить. Но в последующем частям оборонительного района пришлось отходить к городу, и передний край все ближе перемещался к позициям батареи. Подразделения вражеских автоматчиков начали окружать ее. Своими силами батарейцы уже не могли отбить атаку, а соседние поредевшие пехотные подразделения были скованы атакой противника. Свободного резерва у командования оборонительного района тоже не оказалось. Тогда командующий обороной контр-адмирал Жуков приказал послать на выручку батарейцам только что прибывший маршевый батальон донецких шахтеров. Это были необученные и даже невооруженные люди, только-только сменившие шахтерские спецовки на военную форму. Они получили по семь-восемь гранат (другого оружия не было) и на грузовиках отправились на батарею. Когда в бою упал смертельно раненный командир шахтерской роты коммунист старший лейтенант Силин, бойцов в атаку повел политрук Пронин. Через некоторое время из Восточного сектора в штаб ООР доложили: атака вражеских частей отбита, на поле боя противник оставил более 500 трупов, остальные автоматчики прижаты к берегу лимана и уничтожаются» [42].

И хотя на данный отрывок просматривается влияние мемуаров И.И.

Азарова, есть причина, по которым к сведениям автора нужно отнестись со всей серьезностью. Дело в том, что Григорий Карев сам являлся участником обороны Одессы. В осажденный город он прибыл из Севастополя в составе 4-го отряда моряков-добровольцев 26 августа 1941 г. [43], и вскоре стал его комиссаром. Карев и сам мог слышать эту историю от бойцов морских полков или политработников оборонительного района. Поэтому информация о шахтерах в его изложении может носить мемуарный характер. Кстати мы замечаем ту же подробность, что и у сержанта Ф.И. Задои, Карев пишет о «батальоне донецких шахтеров», а как мы помним, И.И. Азаров сообщал о «шахтерах из Донбасса».

Однако, читая его изложение событий у 412-й батареи 23 августа, трудно отделаться от впечатления, что Г.А. Карев один и тот же бой описал как два разных. По крайней мере, мемуарные источники показывают один комплексный бой 23 августа, в результате которого от действий артиллерии батареи, моряков 1-го полка морской пехоты и шахтерской роты вооруженной гранатами враг был разбит и оставил на поле боя более 500 трупов. У Карева эта цифра потерь противника встречается дважды. В то же время неясно, в какие сроки мог произойти бой донецких шахтеров (бой № 2 по Кареву), если допустить, что 23 августа (фактически - в ночь на 24 августа), батарея отбилась сама, огнем своих орудий (бой № 1 по Кареву). Ведь нужно помнить, что в ночь на 25 августа уже производилось уничтожение батареи в связи с отходом частей Восточного сектора на новые рубежи. Да и Военный совет, решивший судьбу 412-й, заседал 24 августа, и на нем проговаривалось, что угроза захвата батареи была именно «вчера», т.е. – 23 августа 1941 года.

В том же 1978 году в одесском издательстве «Маяк» была выпущена книга В.Г. Балацкого «Подвиг Одессы: путеводитель». На страницах с описанием действий 412-й береговой батареи находим: «24 августа автоматчикам врага удалось просочиться сквозь боевые порядки советских войск и приблизиться к позициям береговой батареи. Батарея, грозная для дальних целей, почти беспомощной была перед ближними. Артиллеристы отбивались, находясь в окружении. Но сил не хватало. На помощь были посланы 250 шахтеров, только что прибывших для пополнения 2-го полка морской пехоты. Шахтеры спасли положение – они прорвали вражеское кольцо. Но очень дорогой ценой…» [44].

И в этот раз очевидно влияние работ И.И. Азарова. На вопросе датировки боя (24 или все же 23 августа) мы уже останавливались. В общем, никаких новых деталей нет (да и вряд ли следовало ожидать их от путеводителя), но поблагодарим В.Г. Балацкого за популяризацию подвига 250 шахтеров.

Новое направление поиску придает небольшой фрагмент, выпущенной Военным издательством в 1983 году «Боевой летописи военно-морского флота (1941-1942)». Так, в разделе «3.5 Оборона Одессы» при описании событий произошедших в период с 22 по 23 августа читаем следующее: «В районе 412-й береговой батареи 22.08 артогнем и подошедшим на помощь батарейцам 2-м отрядом моряков-добровольцев был разгромлен вражеский батальон. Противник потерял до 500 человек убитыми» [45].

Место, дата, обстоятельства боя (совместные действия батареи и моряков), потери противника, свидетельствуют в пользу того, что речь идет о том самом бое, который является темой нашего исследования. В 20-х числах августа 1941 года просто не было другого такого случая, когда бы противник уничтожался «артогнем и подошедшим на помощь батарейцам» отрядом моряков. И если мы уже встречали путаницу в датировке боя, когда называлось то 23, то 24 августа, то можем предположить, что и 22 августа – дата из той же серии. Окончательным аргументом здесь могут быть только архивные документы, но о них позже.

Интересно другое, упомянутый 2-й отряд моряков-добровольцев. Как сообщает та же «Боевая летопись ВМФ»: «Для пополнения сухопутных частей Одесского оборонительного района в Крыму было сформировано 6 отрядов моряков-добровольцев. 22.08 из Севастополя в Одессу на крейсере «Красный Крым», эсминцах «Фрунзе» и «Дзержинский» прибыли 1-й отряд моряков-добровольцев – до 600 человек (командир – майор А.С. Потапов, военком – ст. политрук С.М. Изус) и 2-й отряд в составе 700 человек (командир – майор И.М. Деньщиков, военком – ст. политрук С.Я. Ремизов)… Отряды моряков-добровольцев пополнили состав сухопутных частей Одесского оборонительного района, понесших к тому времени большие потери в боях с превосходящими силами врага» [46].

Т.е. маршевые шахтерские роты могли прибыть в осажденный город всего за день до боя у 412-й батареи, вместе с 1-м (до 600 человек) и 2-м (до 700 человек) отрядами моряков-добровольцев (последующие прибывали с августа, после исследуемых событий). Ведь шахтеры также были добровольцами и появились в Одессе незадолго до 23 августа.

В то же время известно, что отряды моряков-добровольцев были хорошо вооружены и их сразу же направляли на самые ответственные участки фронта. 1-й отряд успешно воевал в Западном секторе [47], а 2-й - в Южном (но никак не Восточном!) [48].

Однако и «Боевая летопись военно-морского флота (1941-1942)» была написана главным образом на базе архивных документов. С учетом этого фактора, можно предполагать, что между 2-м отрядом моряков-добровольцев и шахтерскими ротами существовала определенная связь.

Возможно, шахтеры числились во 2-м морском отряде и прибыли вместе с ним (по какой-то причине еще не успев получить оружие). Но затем их пути разошлись - вооруженных моряков-черноморцев сразу же распределили по воинским частям Западного и Южного секторов обороны. Невооруженных, но стремившихся попасть на передовую шахтеров-добровольцев определили во 2-й морской полк, который на начальном этапе своего существования фактически являлся учебным полком.

Завершим знакомство с данными военно-исторической литературы на книге «73 героических дня: Хроника обороны Одессы в 1941 г.». Ее третье переработанное и дополненное издание вышло в Одессе в 1988 году. Вот что мы находим при описании боевых действий в пятницу 22 августа: «Однако враг, несмотря на большие потери, упорно продолжал свои атаки. Его подразделения рвались к Чебанке, где была расположена 412-я береговая батарея. Командование оборонительного района направило отряд из 250 моряковдобровольцев (командир майор И.М. Деньщиков) из прибывшего утром пополнения. Помощь пришла вовремя. Под вечер позиции батареи были атакованы двумя батальонами неприятельской пехоты. Подпустив врага поближе, батарейцы и моряки-добровольцы открыли огонь из всех видов оружия. В штыковом бою они разгромили вражеский батальон и захватили 9 противотанковых орудий, 3 станковых пулемета, 5 автомашин и другие трофеи. Противник потерял около 500 человек убитыми. Остатки его батальона бежали»

[49].

Проанализировав отрывок, можно отметить, что он также содержит рациональное указание на возможную принадлежность роты шахтеров ко второму отряду моряков-добровольцев (ним и командовал майор И.М. Деньщиков), но вместе с тем вносит немалую путаницу (даже не касаясь вопроса датировки боя). Сама подача материала заставляет усомниться в степени компетентности авторов, в том, что они знакомы с известными данными мемуарных источников по бою у 412-й батарее (И.И. Азаров и Н.И. Крылов).

Описанный в этом эпизоде «огонь из всех видов оружия» и «штыковой бой»

250 моряков-добровольцев прямо противоречат всем сведениям из воспоминаний ветеранов обороны Одессы.

6. Архивные материалы свидетельствуют Ниже будут приведены данные архивных источников. Отметим, что в ноябре 2007 года поиск документальных материалов по теме исследования проводился в Центральном военно-морском архиве Министерства Обороны РФ (ЦВМА), расположенном в городе Гатчина Ленинградской области. Полученные там сведения позволили в феврале 2008 года продолжить работы в Москве в специализирующемся на штабных документах флотов Архивном отделе ЦВМА.

Изучение архивных документов принесло богатый фактический материал, подтвердивший достоверность реального существования участников тех событий и объективность сведений, изложенных в мемуарах ветеранов обороны Одессы.

Мы помним, что важное место среди мемуаров защитников Одессы занимают работы И.И. Азарова, однако основным источником его сведений о шахтерах является комиссар - Семен Иванович Бондаренко. По архивным данным он проходит как военный комиссар 1-го батальона 2-го морского полка. В частности, старший политрук С.И. Бондаренко упоминается в списке личного состава 2-го отдельного морского полка Одесской военноморской базы по состоянию на 16 августа 1941 г. в должности военкома 1-го батальона [50]. В той же должности он упоминается в приказе командира Одесской военно-морской базы Черноморского флота от 8 августа 1941 г.

[51], в списках 1-го батальона 2-го морполка на 27 августа 1941 г. [52], в приказе с объявлением личного состава 2-го морского полка на 28 августа 1941 г.

[53].

Эти документы не только подтверждают реальное существование С.И.

Бондаренко, но и говорят нам о том, что шахтерские роты прибыли в 1-й батальон 2-го морского полка (в мемуарах номер батальона не назывался).

Если продолжить тему подтверждения мемуарных источников, нужно отметить, что по документам ООР проходят и ветераны обороны Одессы, поделившиеся с Н.И. Царихиным своими воспоминаниями. Так, фамилия сержанта Ф.С. Задои есть в списке личного состава 412-й батареи (отмечено, что он ранен), из которого после взрыва батареи 25 августа 41 г. была сформирована 1-я рота 2-го батальона 1-го морского полка [54]. Имеется и наградной лист, с представлением к ордену «Красной звезды» на медсестру Дунай Мальвину Федоровну [55].

Сохранились важные сведения о политруке шахтерской роты Иване Алексеевиче Пронине. Наиболее раннее упоминание о нем встречается в приказе командира ОВМБ ЧФ от 8 августа 41 г. «О назначении политсостава во 2-й отдельный морской полк». И.А. Пронин проходит как политрук 1-й роты 3-го батальона этого полка [56].

Из чего делаем вывод о том, что Пронин не мог прибыть в Одессу вместе с шахтерами, а был назначен политруком роты на месте - во 2-м морском полку.

Политдонесение «О ходе военных действий, и партийно-политической работе в частях ОВМБ с 13.08.41 г. по 17.08.41 г.» сообщает о том, что Пронин являлся работником политотдела Одесской военно-морской базы, находился на передовой линии фронта и принимал непосредственное участие в боях в составе морских полков [57]. В том же политдонесении содержится информация о ранении политрука Пронина во время боя [58].

После тяжелого ранения его откомандировали для прохождения дальнейшей службы в распоряжение командиров морских полков Одесской военно-морской базы [59].

По данным архива судьба И.А. Пронина прослеживается полностью. После оставления Одессы в должности политического руководителя роты судоремонтного батальона, он продолжил службу на военно-морской базе Черноморского флота в городе Туапсе. 8 апреля 1942 года уроженец деревни Болотово Пронского района Рязанской области старший политрук Иван Алексеевич Пронин умер от ран, полученных во время воздушного налета вражеской авиации. Похоронили его на городском кладбище Туапсе. На момент своей гибели Пронин был холост, из родственников у него оставался в деревне дед [60].

Политдонесение отдела Политпропаганды Одесской ВМБ ЧФ от 3 сентября 1941 г. «О ходе военных действий частей Одесской ВМБ» поясняет причины прибытия шахтерских рот во 2-й морской полк. Оно же помогает понять, почему они были направлены в полк Я.И. Осипова: «С момента организации 2-го морского полка, он находится в стадии формирования, так как сформированные батальоны уходили в 1-й морской полк. Всего отправлено из 2-го Морского полка 1040 человек. В настоящее время в полку осталось батальона и команда обслуживания, с которой проводят занятия и подготавливают людей к бою» [61].

«Отчет по обороне Одессы Одесской ВМБ ЧФ» безжалостно показывает реальное положение защитников в 20-х числах августа 1941 года, то положение, при котором стало возможным посылать в бой практически безоружных людей: «В боях 22 и 23.08 части ООР, разгромив значительные силы наступающего противника, в свою очередь понесли большие потери в личном составе и вооружении. Значительные потери также в начсоставе… Плотность обороны на фронте резко падает. Армейских резервов и вообще резервов личного состава и оружия нет… Обученные резервы, полученные за счет дополнительной мобилизации по Одесскому району, использованы полностью.

Имеемый резерв около 4000 человек мобилизованных не обучены и не вооружены… Части ООР в течение более 10 суток ведут напряженные бои днем и ночью. Но, несмотря на усталость, они ведут ожесточенные контратаки, удерживая район обороны от натиска значительно превосходящих сил противника. Противник почти каждый день бросает новые свежие силы. У нас ощущается острый недостаток в вооружении: особенно минометах, минах, пулеметах, винтовках… Мобилизованы все материальные и людские резервы на помощь фронту. Но острый недостаток в живой силе и вооружении создает угрожаемое положение, нет гарантии не допустить прорыва фронта.

Физическое состояние войск требует передышки, войска сильно устали. Над Одессой серьезная угроза» [62].

«Выписка из кратких итогов боевых стрельб береговых батарей Одесской ВМБ за время обороны гор. Одессы», пусть и с точки зрения «артиллерии», но все же описывает и документально подтверждает бой у 412-й батареи: «23 августа в районе дер. Чебанка происходили упорные бои 1-го морского полка с превосходящими силами противника. К вечеру этого дня противнику удалось местами потеснить наши войска и подойти к позициям батареи на 2-3 км.

Взять батарею фашисты решили психической атакой. Для этого бросили в наступление два батальона пехоты. Фашисты, пользуясь наступающими сумерками, в полный рост шли волнами в атаку. Батарея с дистанции 16- каб. открыла интенсивный огонь из главного калибра, противотанковых мм пушек и из минометов. Эта канонада продолжалась 21 минуту.

Фашисты огнем батареи были разбиты, оставив больше 500 трупов, остатки в панике бежали» [63].

Конечно, не следует искать прямого упоминания о шахтерах в «итогах боевых стрельб береговых батарей», ведь этот документ составлялся совершенно с другой целью. Разве что посчитать таковым «упорные бои 1-го морского полка с превосходящими силами противника».

Приходим к обоснованному выводу, что И.И. Азаров был хорошо знаком с вышеприведенным документом и практически дословно процитировал его в своей «Осажденной Одессе». «Выписка» подтверждает реальную угрозу захвата батареи врагом. На ее основании окончательно определяется датировка боя, видно, что это вечер 23 августа. Можно допустить развитие событий вплоть до начала 24 августа (т.е. в ночь на 24 августа). Но точно отсеиваются такие ошибочные даты, как 22 августа или вечер 24 августа.

О тяжелых потерях войск в Восточном секторе, героизме бойцов и высоком значении артиллерии говорит «Отчет по обороне Одессы Одесской ВМБ ЧФ»: «В результате упорных боев 21-24.08.41 г. со значительно превосходящими силами противника, части Восточного сектора имели большие потери в личном составе. В некоторых подразделениях они достигали 70%, в отдельных батальонах оставалось в строю по 80-100 человек. Мобилизованные резервы были необучены. Части ООР с большим напряжением удерживали позиции за счет исключительного героизма личного состава и действий артиллерии…» [64].

Обработанные на данный момент архивные документы, пока не дали исчерпывающих ответов. Однако, существование в исследуемый период отряда из Донбасса, причем посылаемого на передовую без оружия, нашло неожиданное подтверждение в политдонесении отдела Политпропаганды Одесской ВМБ ЧФ от 6 октября 1941 г. «Об итогах боевой и партийно-политической работы за период с 22 июня по 22 сентября 1941 г.»: «При отправке на фронт группы призванных из Донбасса в связи с тем, что не всем хватало винтовок и им было указано что оружие они получат в части на фронте, отдельные к/ф заявляли: «Что Вы на мясо нас отправляете» [65].

Можно понять возмущение отдельных (заметим – отдельных, а не всей группы) «несознательных» краснофлотцев, по поводу того, что их посылают в бой без оружия. Но удивляет другое, ведь реплика «Что Вы на мясо нас отправляете» по смыслу идентична тем, что приводит И.И. Азаров: «Да нас без ружьев, как куропаток, перестреляют» и «Без оружия в бой — все равно, что в шахту без отбойного молотка». Конечно, бойцам шахтерских рот не могли обещать получения оружия в части на фронте (по крайней мере, в день боя), их должны были морально настраивать на «смертный бой» гранатами, саперными лопатками и ножами.

И все же в случайные совпадения верится мало, поэтому можно предполагать, что перед нами если не прямое, то, косвенное доказательство существования в Одесском оборонительном районе группы бойцов из Донбасса, принявшей участие в защите 412-й батареи.

7. Подводя итоги Оборона Одессы продолжалась до середины октября 1941 года. За это время немало ярких страниц было вписано в историю Великой Отечественной войны. Бои на подступах к городу-герою более чем на 2 месяца сковали 4-ю румынскую армию, понесшую значительные потери.

Ставка Верховного Главнокомандования высоко оценила действия защитников города.

Но самым тяжелым периодом 73-дневной героической обороны Одессы был период первых боев августа, когда растянутые в тонкую линию на передовых рубежах моряки и красноармейцы, ценою собственных жизней, часто – сойдясь «лицом к лицу» в рукопашной схватке, останавливали натиск превосходящего по численности и лучше вооруженного врага.

Именно в эти августовские дни совершили свой подвиг бойцы шахтерских рот. Что характерно, защищая родную страну под стенами «красавицыОдессы», донецкие шахтеры преграждали агрессору путь и на свою малую Родину – Донбасс. «Отчет по обороне Одессы Одесской ВМБ ЧФ» гласит, что «если бы Одесса была сдана противнику без боя, то он мог бы все действовавшие на ее подступах силы в составе около двадцати двух полнокровных дивизий использовать для своих основных ударов в направлении на Донбасс» [66].

К сожалению, общая картина событий, связанных с боем у 412-й батареи, все еще фрагментарна, и на то есть объективные причины. В первую очередь, нужно помнить, что боевые донесения о действиях отряда в штаб не поступали, ведь даже отослать их после боя было некому. Тяжелая обстановка в Восточном секторе обороны также не способствовала сбору и упорядочению информации. Поэтому лишь комплексный подход к материалам воспоминаний участников обороны Одессы, данным архивных источников и военно-исторической литературы позволяет составить целостное представление о подвиге горняков.

Многие детали в настоящее время остаются неизвестными.

Под вопросом остаются точные сроки, конкретное место и другие обстоятельства формирования маршевых рот из числа шахтеров Донбасса, этапы пути 250-ти добровольцев в осажденную Одессу.

Пока не удалось найти данных о погибшем в ночном бою командире отряда – старшем лейтенанте Силине. Неизвестно, кто принял на себя командование после ранения политрука Пронина, и как сложилась его дальнейшая судьба.

И главное – пока остаются неизвестными имена и фамилии рядовых бойцов отряда, место погребения павших героев.

«…Уходили на фронт шахтеры. Участок – взвод. Шахта – рота… Донбасс – шахтерские дивизии…» – писал о событиях 1941 года Виктор Андриянов. Но сколько их, добровольцев, было в тот грозный час? Ведь летом 41-го только по Донбассу счет их шел уже не на тысячи, а на десятки тысяч.

В первые недели войны на призывные пункты города Сталино пришло более 20 тысяч человек [67]. В шахтерских городах Макеевке и Горловке поступило по 5 тысяч заявлений добровольцев [68]. В числе первых ушли на фронт 1300 шахтеров из Чистяково (Торез) [69].

Так было по всему Донбассу. Лишь одна Донецкая область дала фронту 175 тысяч воинов [70]. И где-то среди них – личный состав маршевых рот, прибывших в осажденный город для пополнения войск Одесского оборонительного района в августе 1941 года.

Хочется думать, что живой интерес общества, в том числе и молодого поколения, к подвигу шахтеров-добровольцев, помощь энтузиастов поискового дела и продолжение исследовательской работы в архивах позволят восполнить пробелы в этой истории.