«ЭВЕНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА Составитель Вячеслав 0ГРЫЗКО Москва Литературная Россия 2005 Библиотека писательской артели Литрос ЭВЕНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА Составитель Вячеслав 0ГРЫЗКО Москва Литературная Россия 2005 Библиотека ...»

По инициативе Госкомиздата РСФСР в нашей стране начато издание многотомной всероссийской серии произведений писателей народностей Севера нашей страны и американского континента. Называется она «Под полярными созвездиями». Книга, которую вы держите сегодня в руках, одна из первых в этой серии. Произведения Николая Тарабукина, Тэки Одулока и Джанси Кимонко, включенные в неё, знаменовали собой в своё время рождение новых национальных литератур, тех литератур, которые ныне успешно развиваются под созвездиями советского Севера.

Светлана ПЕТРОВА

ПО РАЗДОЛЬНОМУ

БЕЛОМУ НАСТУ

Андрей Васильевич Кривошапкин, известный эвенский писатель и поэт, родился 17 октября 1941 года. Общественный деятель, публицист, президент Ассоциации народностей Севера в Республике Саха (Якутии), Андрей Кривошапкин остаётся прежде всего художником слова.

Андрей Васильевич является достойным продолжателем традиций своих предшественников, положивших начало эвенской литературе. В его стихах, повестях, рассказах отражены вехи биографии родного народа с давних времён до сегодняшнего дня.

Вступлением к большому разговору о жизни эвенов Якутии является стихотворение Кривошапкина «Мой народ». С глубокой болью создаёт поэт картины страшного прошлого своего народа, который пережил холод, голод, болезни, но:

Автор поражается мужеству, стойкости своего народа:

В белой мгле, в голубом аду?

Всем смертям вопреки, Как в столетьях выстоять мог?

Ответы на эти вопросы поэт находит в мудрых, добрых традициях и обычаях эвенов, по которым жили предки. Люди выжили потому, что «в душе цвело добро».

Новая жизнь пришла в наши края. Поэт с гордостью говорит:

Он не мал теперь, Маленький наш Всем своим существом, всеми своими помыслами поэт привязан к истории своего народа. Стихи Кривошапкина национальноБЕРЕГСУДЬБЫ самобытны. Он достойно продолжает традиции своих предшественников, и в частности Николая Тарабукина. Образ Солнца, который принес в свою поэзию Тарабукин, осветил и стихи Кривошапкина.

Жизнь внесла коррективы в гамму красок, которые использует современный писатель. Но главное остаётся неизменным: стремление показать неистребимый дух жизнелюбия эвенского народа. С золотыми оленями сравнивает своё детство Кривошапкин, хотя оно было не таким безоблачным. Но красота окружающего мира позволяла забывать все невзгоды трудной жизни эвенов — оленеводов и кочевников. Всё забывается, когда видишь:

Продвигается стадо, Всё облитое солнцем, — на чудо глядишь!

В памяти поэта навсегда остались волшебством «золотые олени», которые высекают «золотую искру».

Мальчику предстояла разлука с домом, родными. Казалось бы, простые это слова — напутствие матери сыну хорошо учиться, быть добрым, но они стали для героя «путеводной нитью», без которой нет души:

«Будет трудно вначале, Ты учись хорошо и прославь наш алас.

Жадность, хитрость — гони, Добрым будь человеком.

Ты запомни, сынок, материнский наказ».

Кривошапкин как-то сказал: «Я весь родом из детства». Казалось бы, обычные слова, которые говорят многие писатели, и не только писатели. Но именно эти слова, сказанные автором повестей «Белый олень» и «Сын Чиктикана», в значительной степени дают ответ на вопросы, которые возникают у читателя. Вот откуда простота, безыскусственность, внутренняя эмоциональность в органическом сочетании с талантом художника слова. Творчество Кривошапкина уже имеет свой неповторимый облик. Читая его произведения, всегда ждешь встречи с неожиданным, потрясающим, изумляющим: как это в простом, будничном, почти зауСВЕТЛАНАПЕТРОВА рядном он может находить алмазы истины? Их блеск озаряет всё окружающее.

Родившись в тундре, Кривошапкин испытывает особое чувство к окружающей его природе. Как истинный северянин, он немногословен, но в каждое слово вкладывает особый смысл. Природа Кривошапкина неброска, поэт часто повторяет: «Север строг, он суров», но в описание его вкладывает душу.

О стихах Андрея Кривошапкина лучше говорить стихами:

Не приметы местности, Это други верные мои.

Поэзия Кривошапкина зрелищна. Новеллой в стихах можно назвать стихотворение «Горы и солнце». Здесь каждое слово живёт своей неповторимой жизнью, а природа отождествляется с человеком. Каждый образ уникален. Стоит только внимательно вглядеться, и мы увидим, как «дремлют горы», «белый снег девственно млечен», «облака-оленята» прикасаются к морщинистым скалам, «жалея и любя», «утёсы молчат, погружённые мыслями только в себя», проносятся «стаи ветреных туч со своей мимолётной любовью». Всё мрачно в этой природе, потому что нет здесь того, без чего жизнь тускла, бесцветна. Но вот совершается чудо. Чудо не только в природе, не только потому, что вышло солнце. Чудо произошло потому, что автор сумел показать, как оно вышло, это солнце:

ВЫШЛО СОЛНЦЕ-ВЛЮБЛЁННАЯ ЖЕНЩИНА В

ОГНЕННОМ ПЛАТЬЕ...

Так,.большими буквами, преклоняясь перед этим двойным чудом (природным и художественным), хочется говорить об этом стихотворении.

Не каждый родившийся на Севере и живущий здесь может так возвышенно, но без патетики сказать. Солнце, столь долгожданное после изнурительной зимы, только так и может восприниматься. Лучи солнца обогатили палитру красок, оживили дремавшую природу: «ожили горы», «взгляд их восторженно тих», «смеются утёсы, счастливые и молодые». Эту радость поэт хочет разделить со всеми людьми:

Молодейте же, люди,

БЕРЕГ СУДЬБЫ

Возвышенное отношение к природе — это не дань поэта музе, это скорее органически присущее ему, впитанное с детства с обычаями, мудростью предков. В этом плане показательно стихотворение «Преданье». Оно представляет собой своего рода летопись жизни народа, который долгое время был бесправным. В мечту деда подняться в небо было вложено вековое желание эвенов быть свободными. Но долгое время мечта оставалась неосуществлённой.

Прошли годы, и внуки стали свободными людьми. Стихотворение завершается теми же строками, что и начинается: «Есть в роду моем преданье», но в его концовку автор вкладывает новый смысл. Это стихотворение «О родном... народе, научившемся летать!»

Полёт, когда-то начатый Николаем Тарабукиным, продолжается. Созданная им литература набирает высоту. Много общего в стихотворении Тарабукина «Планер», написанном в далёкие 30-е годы, и стихотворении современного эвенского поэта Кривошапкина «Первый раз я поднимался в небо...»— и в ощущении полёта, и в восприятии мира с высоты. Им обоим видится родная тундра, которая всегда была источником вдохновения.

Но как бы долго ни длился полёт, как бы высоко ни проходил, всегда тянуло на землю. Возвращение на землю заставляло подругому взглянуть на знакомые места, многое переосмыслить.

Неумолимо влекли к себе корни, которыми питалась история. Какие бы события ни происходили, человек возвращается к своим истокам. Только в единстве с ними он может преодолеть все преграды.

Эти мысли нашли отражение в стихотворениях «Силис» и «Скала Тонмэй». В стихотворении «Скала Тонмэй» поэт создаёт мрачную картину жизни легендарной скалы Тонмэй, которая многое повидала на своём веку. Когда-то она была окружена животными, птицами. Автор с тревогой спрашивает:

Им стало в тягость видеть твою старость ?

Что сыновья бросают матерей, Когда тех гложет старческая немощь.

Многострадальную скалу Тонмэй автор олицетворяет с матерью, к которой он спешит на помощь, чтобы обогреть её сыновней любовью.

Поэт постоянно помнит о корнях, которые взрастили его, дали ему духовную пищу, вывели на светлый путь. Но корни эти не обнажены, они внутри земли, которая величаво хранит свою тайну в

СВЕТЛАНА ПЕТРОВА

вечной мерзлоте. Корни Кривошапкина уводят его в глубь веков.

Его поэзия вобрала в себя самую суть, квинтэссенцию жизни:

человек должен быть органически связан с прошлым своего народа, его традициями, обычаями, языком, культурой, ибо человек без корней — это птица без крыльев, это дом без фундамента.

Эта мысль становится основополагающей в стихотворении «Силис» («Корень»). Корни, связывающие человека с его родословной, близкими, родными, друзьями, делают его всесильным, способным преодолеть любые преграды. Думается, что это стихотворение во многом навеяно нашей современностью, теми проблемами, которые с наибольшей отчётливостью выявились в последние годы: отчуждение молодёжи от родного языка, культуры, традиций, что приводит человека к бездуховности, жестокости, нравственной смерти.

Стихи Кривошапкина связаны между собой невидимыми нитями и представляют симфонию звуков и образов. Это особенно отчётливо прослеживается в стихотворении «Осенняя встреча».

Действие происходит на юге, но удивительно, как он воспринимается глазами северян:

Сводами аллей оглушены, В трепетное чудо тишины.

Помнишь, как с нездешней Радостью бежали мы с тобой, Чтоб изведать счастье Встречи с утренней, С моря набегающей зарёй.

Человек и природа как неразделимое целое — вот главная мысль, пронизывающая всё творчество Кривошапкина. Его видение мира органически связано с национальным традиционным мышлением, обогащенным знанием отечественной и мировой литератур. Зоркий глаз охотника улавливает любое настроение природы, чуткое сердце откликается на малейшее изменение в ней. Через отношение к природе проявляется сущность человека. Природа сурова и строга. Поэт исповедуется перед ней, как перед самым близким и дорогим человеком (стихотворение «Былыттар» («Облака»).

По-особенному звучат стихи Кривошапкина и о любви. Казалось бы, что ещё можно сказать о ней? Уж столько об этом написано...Нои здесь поэт находит свои краски, свою палитру чувств.

Эта тема нашла отражение в таких стихах, как «Олень и женщина», «Луна и солнце», «Любимой».

БЕРЕГ СУДЬБЫ

Подлинным гимном любви является стихотворение «Олень и женщина». Уже в самом названии непривычное сочетание. Но автор соединил оба понятия, а затем раскрыл свой замысел в стихотворении. Кривошапкин создал изумительное по красоте, внутренней силе, одухотворённости, образности произведение, из которого невозможно убрать ни одного слова, не разрушив его блеск.

Хочется лишь отметить, что это стихотворение, как и многие другие произведения поэта, появилось благодаря прекрасному знанию истории своего народа, глубокому проникновению в его психологию, творческому переосмыслению мудрых обычаев и традиций эвенов. Это стихотворение глубокомысленно и афористично.

Оно созвучно всем периодам человеческой жизни: и тем, кто впервые познаёт прекрасное чувство любви, и тем, кто уже прошёл через это, и тем, перед кем появились новые вершины осмысления бытия, и убеленным сединами старикам, которые подводят итоги своей жизни.

Среди любимых героев Кривошапкина главное место занимают оленеводы. Это и неудивительно. Профессия оленевода знакома и близка поэту:

Последняя строчка вроде бы неожиданна. Но в ней заключён большой смысл. Поэт опасается того, что могут настать такие времена, когда профессия оленевода исчезнет. Рефреном проходят слова, в которых звучит вера в то, что не опустеет тундра:

Оленей круглый год, Когда мороз Туманы застилают путьЗабота лишь о том, Чтоб волка вовремя пугнуть, Найти Велика ль беда — Промокнуть под дождём: Костёр я разожгу тогда, Согреюсь кипятком.

СВЕТЛАНА ПЕТРОВА

Чтоб только никогда Не пробежит олень.

В жизни Андрея Кривошапкина происходило много событий. Так получилось, что он стал горожанином, но сердце его осталось в тундре:

По упряжке оленьей По раздольному белому насту.

Среди многочисленных стихотворений Кривошапкина есть такие, которые составляют жемчужину его творчества. Это прежде всего стихи, раскрывающие внутреннее состояние природы и человека.

Это стихи, навеянные размышлениями о сущности бытия, о духовности нашего времени, об одиночестве человека в обществе. Такова «Баллада об одинокой скале». В природе как в жизни — свои беды и свои радости. Вот уже много веков «немым изваяньем» стоит одинокая скала, чей «тёмный лик», «Словно скорбный дневник», который «Солнце пламенем жгло/ И нещадная осень дождями хлестала». Почему эта скала так одинока? Ведь«всем горам на земле/Чувство локтя от века знакомо». Почему же «В дружном их хороводе/Ты ко всем холодна», лишь «В тьме ночной каменеют рыданья»? Разгадку поэт находит в преданье мудрых предков. Во второй части стихотворения поэт говорит о том, что в далёкие времена, когда земля родилась, эта скала была краше всех. «В горделивом своём ослепленье» она с презреньем смотрела на своих сестёр. Приговор природы был суров: «Дать испить до конца/ Одиночества долгие годы/ Самой гордой из гор».

Всё окружающее поэта приобретает особый смысл. Как истинный северянин, Кривошапкин не любит суеты, бесполезного шума. И как тут не вспомнить народную мудрость: «Посудина гремит шумней, коль содержимого немного в ней». Вот так и люди.

Поэту ближе люди немногословные, сдержанные, умеющие быть

БЕРЕГ СУДЬБЫ

верными слову. Поэзия Андрея Кривошапкина метафорична и иносказательна. Таково стихотворение «Речонка малая бурлит».

Поэт умело раскрывает суть вещей, смотрит в корень:

Речонка малая бурлит, С горы стремительно сбегая, Как будто камнепад летит, Грохочет, всё с пути сметая.

Хоть и шумна, и говорлива.

Этой шумной речонке поэт противопоставляет полноводную реку, которая «течёт себе неторопливо». Она «горда, спокойна, величава». Это сравнение приводит поэта к выводу:

Вот так порой и жизнь людей: Одна — бездонна и красива, Другая катится шумней — Мелка, да больно Хочу я больше гордых рек — Людей достойных в жизни видеть, Хочу, чтоб каждый человек Умел любить и О чём бы ни писал Кривошапкин, всё освещено неравнодушным отношением поэта к изображаемому. Нет в этих стихах парадности, помпезности. Скорее они обыденны, нередко будничны, но пронизаны лучиками поэтических находок и от этого становятся ярче, светлее. Так, в стихотворении «Оо, манна баар буоллар табакам» («Был бы рядом мой олень») на фоне серого осеннего дня, когда «Грустно... сидеть и ждать» лётной погоды, поэт жалеет о том, что рядом с ним нет оленя, который бы умчал его, куда нужно.

Казалось бы, привычная картина в порту: «Ночь. Транзистор. Мир запел...» И вдруг, как луч солнца, пробившийся сквозь свинцовые тучи, образ оленя, который для поэта —«Птица Севера родного».

Кривошапкин-прозаик так же интересен, как и Кривошапкинпоэт. Новые грани таланта выявили его повести «Белая дорога», «Уямканы идут на север». Героями этих произведений являются наши современники, молодые люди, которым приходится решать в жизни весьма трудные проблемы. Писатель не обходит острых углов, нелицеприятных тем. Он показывает, как подспудно зреют

СВЕТЛАНАПЕТРОВА

в человеке мысли о важности сохранения традиционных промыслов предков. Герой повести «Белая дорога» Геннадий Умтичан, оставив приобретённую профессию, уходит в стадо, потому что знает: если не он, то кто? Он не мирится с деспотизмом бригадира Кадара Болгитина, привыкшего к призовым местам благодаря дутым цифрам и сделкам с заведующим оленеводческой фермой Архипом Степановичем Урэкчэновым. Не принимает Геннадий и моральных устоев Кадара, предающего жену. Хотя Геннадий спасает бригадира от смерти во время схватки с медведем, это не примиряет идейных противников. Смелое выступление Геннадия на собрании усугубило и без того сложное положение в бригаде.

Только теперь Геннадий начинает понимать причину ухода из стада Степана Мучитова, не пожелавшего быть под пятой Кадара.

Повесть завершается сценой, в которой Геннадий вступает в схватку со стаей волков. Автор поставил героя перед двойным испытанием. Хочется думать, что Геннадий одержит победу над силами зла.

Психологически насыщенные эпизоды органически связаны с прекрасными картинами описания природы, в создании которых Кривошапкин выступает и как мастер-анималист. Поистине кентовские картины проходят перед нами — так красочен пейзаж А.Кривошапкина. Горы, леса, солнце — всё живёт под пером писателя.

Тема ответственности за происходящее на земле, борьба добра и зла, взаимоотношения между людьми и многие другие «вечные» проблемы затронуты в повести Андрея Кривошапкина «Уямканы идут на север». Не сразу зоотехник Аркадий Кириллов встал на путь борьбы с браконьерами. Слишком сильной оказалась психология равнодушия к происходящему. Но в глубине души было нечто, что не давало ему покоя. Преодолев пассивность, страх, равнодушие, поняв, насколько губительны эти чувства, Аркадий смело выступил против группы людей, связанных не только родственными узами. Он разоблачил браконьера Николаева, директора местного торга, совершившего преступление: убийство шести уямканов. Ни уговоры, ни угрозы не действовали на Аркадия. Большую помощь и моральную поддержку оказал ему Иманов, секретарь парткома совхоза, который не может забыть случай, происшедший с ним в далёком детстве. Он с дедом пошёл на охоту, чтобы накормить голодных людей. Им встретились уямканы, но дед не стал стрелять в них. Тогда ребёнку было непонятно поведение деда. Но дед объяснил, что в этом стаде находился оленёнок: «Разве мог я убить эту красоту?» Эти слова запомнились навсегда. Как укор людям, бродит по тундре одинокий оленёнок и что-то ищет...

Лишь красота спасёт мир...

БЕРЕГСУДЬБЫ

Повесть «Белый олень» занимает особое место в творчестве Кривошапкина. Образ волшебного белого оленя, который проходит через произведения многих писателей Севера, получил поэтическое отражение в различных стихах Кривошапкина. Известно, что белый олень обладал волшебной силой воздействия и был излюбленным образом эвенских преданий, сказаний, легенд. Об этом очень ёмко и афористично сказал В.Лебедев:

«...преданья народа—/Тоже белый олень».

Читая повесть Кривошапкина «Белый олень», забываешь, что это прозаическое произведение, настолько поэтически образно, эмоционально возвышенно показывает нам автор один из драматических эпизодов жизни оленьего стада и его вожака. Продуманная композиция повести (сцены погони волков за Белым оленем, показ жизни оленеводов, судьба Орана, его любовь к Нямгит, встреча Орана со стариком Кэнели) даёт целостное представление о трудной жизни оленеводов, о природе Севера. Особенно яркими в повести являются сцены погони волков за Белым оленем, в которых явственно ощущаются присутствие автора и его переживания.

Сборник рассказов А.Кривошапкина «Сын Чиктикана» представляет собой повествование писателя о своём детстве. Это своего рода продолжение традиций Н.Тарабукина. Герои Кривошапкина — это люди другого времени. Изменилась тональность повество вания, расширился диапазон проблем, волнующих автора, обо гатился арсенал художественных изобразительных средств. Но общим у обоих писателей осталось стремление показать внут ренний мир своего героя, его духовное богатство. Читатели рас сказов Кривошапкина обогатят своё представление о традици ях, обычаях эвенов, которые передаются от поколения к поколе нию, лучше поймут проблемы, волнующие земляков писателя.

Рассказы Кривошапкина рассчитаны на детей младшего школьного возраста, но, думается, они будут интересны и более старшим читателям.

Условно главы сборника рассказов Кривошапкина можно разделить на несколько частей. Прежде всего это рассказы, объединённые одной темой, — знакомство с обычаями, традициями эвенов, к которым с уважением относятся все герои произведения — от стариков до малышей.

У эвенов существует обычай — самых уважаемых мужчин или женщин называть именами их первенцев или младших детей. Поэтому главного героя Чиктикана чаще называют «отец Апоки». Апока — сын Чиктикана, в котором нетрудно угадать самого автора много лет назад.

Глава «Обычай» знакомит нас с национальными традициями, сохранившимися и наиболее ярко проявляющимися во время праздника оленевода: это национальная борьба на снегу, гонка оленьих

СВЕТЛАНАПЕТРОВА

упряжек, соревнования по бегу (забавные, но требующие мастерства). Родившиеся в тундре понимают все шорохи, звуки, знают все приметы: если слышно тяжёлое сопение оленя — быть жаре («Чум»), Оленевод должен хорошо знать повадки оленей: стоит им однажды обмануть пастуха, и они чувствуют уверенность. «Олени умеют смотреть на человека свысока» («На леднике»).

Не только познавательна, но и поучительна глава «На новую стоянку». Очень подробно, с большим знанием дела автор описывает жизнь оленеводов-кочевников, для которых переезд на новую стоянку — это целый ритуал, в котором у каждого человека и оленя есть своё место. С удивлением для себя Апока узнаёт, что оленям смазывают спиленные рога смолой, чтобы не попала влага и чтобы олени не болели из-за этого («Рога в смоле»).

Подлинными героями рассказов являются олени. Оказывается, у каждого оленя свой характер.свои привычки. Они, как люди, болеют, радуются, очень хорошо понимают настроение своих хозяев. В главе, не случайно названной «Беда», рассказывается о болезни, которая настигает оленей и доставляет им мучительную боль. Это копытка, когда опухают копыта и олени не могут двигаться. Оленеводы не только заботливые люди, но и прекрасные следопыты («Человек в чёрном»).

Вторую часть сборника составляют рассказы, в которых наиболее ярко показаны такие качества характера эвенов, как доброта, скромность, честность, благородство. В главе «Кунялан-быстроногий» Апока от людей узнает, какой благородный поступок совершил его отец Чиктикан, долгое время выходивший победителем во всех соревнованиях на празднике оленевода. На этот раз он пришёл третьим. Выяснилось, что отец отдал своего ездового оленя Кунялана молодому оленеводу Мэнику, у которого перед гонками сбежал олень. А на праздник приехали одноклассницы Мэника, перед которыми он не хотел бы выглядеть плохо. Поняв его состояние, отец Апоки без слов отдал ему своего оленя, и Мэник выиграл гонки.

Красота северной природы, любовное описание встреч мальчика с животными, спасение брошенного оленёнка стали главной темой в рассказе «Мой оленёнок». Бережное отношение к оленям, знание секретов их поведения, встречи с разнообразным миром тундры нашли отражение в главах «Возраст оленя», «Глаза оленя», «Пищуха», «Рыбак», «Пересчёт». Бескорыстие и доброта Апоки («Мэник-бригадир»), его первое чувство («Имана»), постоянное открытие им мира — всё это передано с большой любовью к герою и с большим художественным мастерством.

Дружелюбие эвенов, их бескорыстие показаны и в главах «НючКуратли», «Русские дрова», «Неизвестные охотники», где герои встречаются с русскими геологами и помогают им в трудных ситуациях.

БЕРЕГСУДЬБЫ

Психологически напряжёнными, имеющими нравственное и воспитательное значение, являются главы, в которых с наибольшей силой раскрыта сущность человека. В главе «Встреча» повествуется о том, что Апока на одной из охотничьих троп встретился с мальчиком Петей. Автор не случайно упоминает, что его отец заведует районным торгом. Психология торгаша, рвача проявляется и у Пети. Вместо того чтобы искать пропавшую важенку бабушки Огдоо, Петя ставит капканы на тарбаганов. Начавшийся спор между мальчиками прервало появление уямкана. Его описание полно поэзии и восторга. Но отношение к нему у мальчиков разное. Именно это послужило основным конфликтом в главе «Драка». Петя мечтает о том, чтобы убить тарбаганов отцу на шапку, но, увидев уямкана, он забыл об этом, и теперь думает только о том, как бы убить снежного барана, а рога отдать отцу:

отец должен подарить рога важному начальнику в городе.

Глава «Встреча» заставляет вспомнить другой эпизод из повести Кривошапкина «Уямканы идут на север». Там директор местного торга Никандр Алексеевич Николаев совершает преступление:

браконьерским образом он убивает шесть уямканов. Но его застали на месте преступления. В повести раскрывается сущность человека, привыкшего идти против совести. Может быть, Петя и является его сыном. Очень много общего между этими героями. Постоянно заискивающий перед начальством Николаев пренебрежительно относится ко всем, кто мешает ему жить вольготно.

Но вернёмся к рассказу «Драка», в котором схватились два мира, две идеологии, два подхода к жизни. С одной стороны, Апока, который в других главах выступал как «пай-мальчик».

Во всяком случае, именно в этой главе перед нами появляется другой Апока — смелый, решительный, вступивший в спор, а затем в драку с более старшим и сильным Петей. Но об этом Апока не думает. Ему надо во что бы то ни стало спасти уямкана от верной смерти. Глядя на красоту снежного барана, «Апока онемел от восторга. Он разволновался... по всему телу будто разливалась какая-то тёплая волна. Он загадочно улыбался во весь рот, глаза его светились».

Совсем по-другому ведёт себя Петя. Он «захлёбывался от волнения» и тормошил Апоку не потому, что любовался этим чудом природы, его беспокоило только одно: «Как ты думаешь, не уйдёт баран, пока сюда доберётся мой дед с ружьём?» «Апока мысленно представил, как дед Пети убивает уямкана. Гремит выстрел. Могучий уямкан вздрагивает всем телом, окидывает удивлённым взглядом родные горы. Капает на зелёную траву тёплая кровь, и меркнет свет в глазах снежного барана. С мучительным стоном, неуклюже падает он на ослабевшие колени, всё ещё не веря, что погибает». Апока вспоминает слова отца: «Земля только тогда красивая, когда на ней

СВЕТЛАНАПЕТРОВА

живет уямкан». В ответ на эти слова, сказанные Апокой, Петя небрежно отозвался об отце мальчика. Этого оскорбления Апока не мог вынести, и между мальчиками завязалась драка.

Такой же конфликт, но уже между взрослыми произошёл в главе «Жадность». Пастух Василий тайком от оленеводов убивает сохатого. Узнав об этом, Чиктикан собрал всех оленеводов не только для того, чтобы осудить проступок Василия, но и для того, чтобы заставить взрослых подумать о своих детях: «У всех нас есть дети.

Что они подумают о таких отцах? Какую мы тайгу им оставим, чему научим?., тайга никогда не простит нам нашей жадности».

Проблема взаимоотношений между старшим и младшим поколением, отношение человека к природе, животным получили своё художественное воплощение в главе «И тебе не жалко?» Петя решил «отомстить своей собаке по кличке Волк за то, что та не взяла след уямкана, и перестал её кормить. И собаке «было стыдно за хозяина». Апока, видя это, не мог выдержать и стал кормить собаку, которая, казалось, понимала своё положение. Апока долго думал, почему так произошло; ему вдруг стало жалко Петю:

ведь он никогда не поймёт красоты природы, величия животных.

Всё хорошее пройдёт мимо него, потому что поведение взрослых, с которыми мальчик постоянно сталкивался, передалось и ему... Поэтому с такой грустью автор размышляет о том, какие люди придут в тайгу завтра, что воспримет молодое поколение от взрослых («Маут Чиктикана», «Выставка»).

Андрей Васильевич Кривошапкин находится в расцвете творческих сил. О зрелости его таланта говорят два романа — «Берег судьбы моей» и «Золотой олень». Традиции в создании эпического произведения, заложенные в первом романе эвенской литературы «Дух Земли» Платона Ламутского, нашли своё продолжение в творчестве Андрея Кривошапкина. На новом историческом витке развития нашего общества с его клубком проблем и противоречий эвенский писатель снова обращается к своим истокам, к прошлому своего мужественного, выносливого народа, черпая вдохновение от сказок старого Нэге, от былинности нестареющего Омчэни — символа неизбывной силы и духа эвенов, помогающих им в трудные минуты.

Новое время привнесло в судьбы малочисленных народностей Севера проблемы не только социально-экономические, ной нравственные. Об этом боль и забота писателя, общественного деятеля и просто человека Андрея Кривошапкина.

БЕРЕГ СУДЬБЫ

Варвара ОКОРОКОВА

ТРОПЫ ЭВЕНСКОГО

ПИСАТЕЛЯ

Андрей Кривошапкин свой творческий путь начал как поэт. В 1995 году вышел его сборник стихов «Земля предков». Поэт, влюблённый в свой северный край и его мужественный народ, восхищается его высоким духовным богатством:

Льётся, льётся песня Хэде Над рекою и лесом, Край родимый затаился, Чуду этому внимая.

...Этот дивный танец — Хэде, Судьба поэта и гражданина навсегда связана с судьбами своего народа и великой державы. И потому у него возникают чувства гордости и радости, горечи и тревоги. У поэта возникают глубоко философские вопросы:

Жаль, не смогут на мои вопросы Дать ответ ни люди, ни народы... Но рассудят всё довольно просто Время и эпоха через годы.

Поэт безмерно счастлив тем, что создаёт художественные образы на родном языке и вносит вклад в развитие эвенской литературы:

...Но останутся всем вам — В мыслях, чувствах и строке — Мной рождённые слова На Эвенская литература сильна поэзией, и известны имена талантливых поэтов. Огромный вклад А.Кривошапкин внёс в развитие прозы в эвенской литературе, которая именно в его творчестве прошла путь (с 60-х по 80-е годы) от рассказа к повести и роману.

ВАРВАРАОКОРОКОВА

В прозе А.Кривошапкина на сегодняшний день, условно, конечно, можно выделить три этапа. Первоначальным этапом в творческом пути писателя является его детская проза. Несомненно, что Андрей Васильевич имел предрасположение к литературному труду, увлекался произведениями своих предшественников — Н.Тарабукина, П. Ламутского, дай вообще художественной литературой. С другой стороны, он также стоял перед необходимостью. Юный Кривошапкин в то время был учителем эвенского языка и литературы, и у него катастрофически не хватало материала. Так он начал писать рассказы о маленьком эвенском мальчике — Апоке. Автор не забросил свой труд и множество мозаичных маленьких рассказов сумел собрать в единый сюжет, впоследствии переросший в повесть из рассказов — «Сын Чиктикана». Главный герой рассказов Апока знакомится с взаимоотношениями людей, познаёт окружающий мир. Автор перед нами раскрывает прекрасный мир детства. Апока помогает взрослым, открывает бесконечно интересную жизнь природы и зверей, учится их любить и беречь. Автор показывает удивительные взаимоотношения между родителями и детьми. У эвенов, оказывается, есть обычай называть отца семейства по имени его сына, например, Чиктикана зовут — отец Апоки. Здесь чувствуется уважение людьми человека, имеющего детей, ребёнок —это продолжение рода. В семьях родители никогда не кричат на детей, не ругают, тем паче не бьют, относятся к ним бережно и любовно. Ребёнок всегда находится рядом с родителями, которые ему передают всё то, чему научились сами за всю жизнь. И Апока с малых лет растёт умелым пастухом и охотником. У эвенов, оказывается, очень сильна народная педагогика, к традициям которой только сейчас пытаемся вернуться. В рассказах, названных кличкой оленёнка «Тооса-пачаан», главным героем является сам оленёнок. На окружающий мир мы смотрим глазами маленького оленёнка. Он точно так же, как и человеческий детёныш, учится различать «что такое плохо», «что такое хорошо». При этом рассказ удивительно лиричен, автор к герою относится с любовью, юмором, его интонация мягка и лирична. В рассказах для детей А.Кривошапкин пишет доходчивым языком о самом сокровенном: о родном крае, его богатстве и красоте, его людях. Писатель рассказывает увлекательно, его произведения — это действительно прекрасный подарок для всей детворы.

Второе восхождение писателя — это его повести 80-х годов.

Появление повестей эвенского писателя стало со всех сторон примечательным событием. Во-первых, это первые крупные прозаические произведения в истории эвенской литературы. Во-вторых, писатель смело взялся за современную тематику, которая, как отмечают исследователи литератур народов Севера, даётся

БЕРЕГ СУДЬБЫ

писателям трудно. Повести отличает остроконфликтность, увлекательный сюжет и проникновенность в характеры.

В первой повести «Уямканы идут на север» молодой специалист Аркадий сталкивается с бесчинствующими руководителями совхоза, которые поглощены интересами лишь личного блага. Они безжалостно уничтожают зверей. При этом зверьё вступает с ними в неравную схватку — в руках браконьеров вся современная техника от ружей автоматов до вертолёта. В повести переплетается сюжет о вожаке уямканов, Однорогом, который озабочен вопросом о сохранении своего стада, и до конца борется за это. Писатель отлично знает повадки, поведение и, если так можно выразиться, психологию зверей, на мир и людей на этот раз смотрит глазами Однорогого. И надо сказать, в его глазах человеческое общество выглядит неважно. Этот сюжет усиливает философское звучание повести.

Здесь как будто противопоставлены руководители животного и человеческого миров. Тогда как Однорогий чувствует ответственность за всех, человеческие руководители всё более отдаляются от интересов своих сородичей.

Во второй повести «Белая дорога» («Олени моего детства») тот же непримиримый конфликт между молодым специалистом и руководителями, привыкшими жить по своим собственным законам.

Также писатель здесь показывает, что современная жизнь эвенов всё более катится по наклонной вниз. Оказывается, для выполнения плана на убой всегда отправляют самых лучших, рослых оленей. А это, конечно, нарушает генетические данные оленей, которых предки эвенов через века сумели довести и сберечь.

Не будет оленей — не будет и эвенов, потому что они потеряют своё исконное занятие. Гена оленей спасает от убоя, но это лишь частный случай. Он одинок в своей борьбе, остальные впали в тупое безразличие или отсиживаются в тиши, боясь руководства.

А его противники очень сильны, это целая коррумпированная банда. Мне однажды сделали замечание о том, что напрасно делаю такие выводы, так как Андрей Васильевич, сам будучи партийным работником, не мог критиковать партию. Конечно, я согласна с тем, что в повестях А.Кривошапкина нет изобличительного пафоса. И всё же принадлежность партии не помешала писателю, и он сумел показать болезни застойного общества, которые охватили всю страну и дошли до её дальних уголков. Писатель в повести всё время задаётся вопросом, как эвены дошли до такой жизни.

Интересны решения автора, которые заключены в финалах повестей. В первой повести налицо наивность художественного решения проблемы. Так, на помощь к Андрею приезжает партсекретарь, который по замыслу автора, видимо, и должен решить вопрос. Таким образом, хотя финал повести остаётся открытым,

ВАРВАРА ОКОРОКОВА

появляется надежда на то, что Аркадий одержит победу. Финал второй повести сложен. Так, Гена в тундре один сталкивается с волками. Однако и здесь есть варианты. В первом случае вдруг за спиной Гены слышится лай собаки, и читатель уверен в том, что он останется жив. В переводе на русский язык повесть заканчи вается так: «...человек шагнул навстречу волкам.....Такой траги ческий финал символичен и показывает безвыходность положе ния Гены в своей борьбе, и он не может одержать победу.

Третий этап зрелости, как самого писателя, так и эвенской литературы в целом, связан с его романами. О романах А.Кривошапкина можно говорить много и многое, но в рамках одного выступления нет возможности развернуться на столь серьёзную тему, и ограничусь лишь общими фразами. Романы А. Кривошапкина «Берег моей судьбы» и «Золотой олень» наряду с романом П. Ламутского являются первыми романами в эвенской литературе. Диапазон возможностей романного мышления у автора широк—это и историко-революционный, и социально-нравственный роман. Романы отмечены как первые книги. На мой взгляд, «Берег моей судьбы» вполне законченное произведение. Но если писатель в продолжении произведения намерен показать следующие 30-е — 40-е годы, то это будет большим достижением в отечественной литературе. Потому что именно показ этих лет в младописьменных и молодых литературах не смог перерасти в жанр романа, а причины тому известны. В романе великолепно выписаны жизнь, быт, занятие народа, который живёт в суровых условиях Севера. Но этот народ поставлен историей перед альтернативным социальным выбором. Богач Байдычан понимает, что ему не дано срединного пути. Показаны русские и якутские белобандиты, доведённые до отчаяния и потому не знающие меры в своих преступлениях. И потому замечательно то, что эвенские богачи, видя исход борьбы, бегут с поля боя и возвращаются домой. В этом видим то, что классовое противоречие у эвенов выражено не только сильно: у них более сильно чувство принадлежности к родному краю и единства со своими сородичами. У романа лирическое название — «Берег моей судьбы», что, видимо, предполагает автобиографическое продолжение.

В романе «Золотой олень» отображены проблемы современного Севера. Главный герой романа Айняри озабочен вопросами возрождения исконных эвенских традиций бытия и занятия. Роман дышит сегодняшним настроением, ибо постановка таких проблем стала возможна в наши дни. В романе видим, как опять переплетаются сюжеты о человеке и олене. Подобно тому, как Айняри своими светлыми помыслами и деяниями возвышается среди современников, также белый, золотой олень Гелтаня своей красотой, статью, умом и поведением выделяется из стада и показан

БЕРЕГСУДЬБЫ

как действительный вожак оленей. Определение «золотой» символично, так как на современном этапе вопрос об оленях стоит очень остро, и лишь относясь бережно к такому оленю как Гелтаня, можно их сохранить. Это относится и к человеку. Ведь и таких людей, как Айняри, действительно болеющих за судьбу народа, можно назвать «золотыми». Хочется и поспорить с автором. Так, в романе писатель целенаправленно раскрывает психологию оленя Гелтаня. Говорят, самым умным животным является обезьяна, но когда смотришь на её повадки, хочется отказать ей в этом праве, А поведение оленей и их молчаливость наводят на мысль о том, что они всё время о чём-то думают. Но вряд ли можно согласиться с тем, что они так же, как и люди, размышляют логично, концептуально. Тогда нам жить было бы намного труднее и даже страшнее. Но, как известно, в истории художественного мышления это явление устойчиво зафиксировано. И не только в фольклоре, но и в литературе. Так, в литературе Средней Азии распространено воспевание коня, который также становится темой отдельного произведения и сюжетным переплетением в прозаических произведениях. Роман А.В.Кривошапкина не закончен, и разговор о нём ещё впереди.

Рассмотрев прозу А.В. Кривошапкина, приходишь к интересным выводам. Во-первых, интересна концепция и эволюция героя. В его произведениях первоначальным героем писателя является ребёнок — и отсюда, как следствие, восхищённый взгляд автора на мир. Затем главным героем его повестей становится молодой человек, вступающий в конфликт с этим несовершенным миром, и вместе с тем осложняется и углубляется взгляд писателя на общество. Также молодой герой вселяет в читателей уверенность в завтрашнем дне. Если молодое поколение непримиримо с недостатками, то у такого общества есть будущее — таков оптимизм повестей А.В. Кривошапкина. И далее в романах, естественно, главным героем становится зрелый человек, но главное внимание писателя акцентировано на показе жизни народа — это рассказ о судьбе северного народа. Значит, в романах выстраивается целая концепция писателя об истории, о жизни и судьбе народа.

Во-вторых, в творчестве А.В. Кривошапкина выявляется ещё один главный герой — северный олень, истинное дитя природы, присутствующий во всех произведениях писателя. Это также видно и из названий произведений: в рассказе — «Тоосапачаан», в повести — «Олени моего детства», в романе — «Золотой олень».

Эти два героя писателя всегда идут вместе. Рассказам о маленьком мальчике Апоке соответствуют рассказы об оленёнке Тоосапачаане. Затем переплетаются судьбы эвенского народа и его оленей, В повести «Олени моего детства» возникает угроза исВАРВАРА ОКОРОКОВА чезновения оленей и соответственно также неладно и в человеческом обществе. Восхищение и любовь к оленю несут и романы, в которых даётся подробный рассказ о нём. Но иногда возникает и такое чувство, будто писатель увлекается. Например, автор описывает, если так можно выразиться, интимную жизнь оленей, своеобразную эротику. Но поразмыслив, приходишь к выводу, что автор прав и показывает действительность. Интимная жизнь людей тщательно скрыта от чужих глаз, а вся жизнь бедных оленей проходит на глазаху людей. Но всё же люди и олени не антоганисты — большие и малые дети природы, живущие во взаимопонимании, согласии и любви. И получается так, что А.В. Кривошапкин как бы создал целый эпос о своём народе и его вечном спутнике — олене. И это является отличительным свойством творчества эвенского писателя.

БЕРЕГ СУДЬБЫ

Николай ТОБУРОКОВ

ЭВЕНСКОЕ ВИДЕНИЕ

МИРА В литературоведении давно существует понятие «национальные образы мира». Можно напомнить общеизвестный труд Георгия Гачева «Национальные образы мира». И учёные, и исследователи показывают, как в искусстве, литературе разных народов по-разному изображаются, скажем, конь, овца, солнце, деревья, цветы, какой разный смысл они вкладывают в понимание категорий времени, пространства, вселенной и т.д. И это действительно так. Например, народ саха, когда воспевает красоту, изящность женщины, сравнивает её походку с «трёхтравой кобылицей», а в Индии, с походкой... слона. Разумеется, ни одна русская женщина не примет подобные уподобления её с этими животными за комплименты. Если сложить все такие национальные образы того или иного народа в определённую систему, мы получим представление о национальном видении мира. И мне хотелось бы попытаться доказать это на примере творчества эвена Андрея Кривошапкина.

Сам же Андрей Кривошапкин на мои подковыристые подшучивания: «Какой же ты сейчас эвен? Ты уже можешь себя считать москвичом? (Он долгое время жил там, будучи депутатом Верховного Совета РФ и представителем Государственного собрания Ил Тумэн. — Н.Т.) К тому же, все твои крупные произведения в прозе существуют только в переводе на якутский язык» — неизменно совершенно серьёзно отвечает; «Я — эвен. Я всё вижу глазами эвена». Конечно, национальное самосознание играет одну из главных ролей в создании национальных образов. Тем более, что признания типа «я — эвен», «я — саха», «я — русский», «я — эвенк» и т.п.

встречаются довольно часто в произведениях многих поэтов и писателей. Сейчас у нас в республике часто цитируют слова молодого поэта Уххана: «Я — саха, и тем прекрасен». Есть подобное произведение и у Кривошапкина:

своим горжусь, Все заветные слова Он сумел в себя впитать Глубину и широту, Всё, что мне пропела мать, Её душу и мечту. Веру в будущность свою, В возрождение своё... Пусть не всё я допою, Сердце вдруг замрёт моё, Но останутся всем нам — В мыслях, чувствах и строке — Мной рождённые слова На эвенском языке, (Здесь и далее, где особо не оговорено, все стихи даются в переводе В.

Фёдорова. — Н.Т.) Одним из главных своих отличий как писателя он считает родной язык. В этом есть глубокий смысл, хотя звучит как повторение общепринятой истины — без языка нет нации. Обычно о человеке, не владеющем языком своей национальности, говорят как о неполноценном представителе, несмотря на то, что он без всякого сомнения относит себя к той или иной нации. Здесь мы имеем дело с чувством национального самосознания — любой человек имеет право на это. Когда же речь идёт о национальном характере, национальном видении мира, то часто берут какой-нибудь один из его элементов и начинают абсолютизировать. Так, у народа саха есть культ коня, его обожествление, очеловеченное его изображение, воспевание, использование его описания в образно-выразительных средствах литературы и т.д. Тут законно возникает вопрос: «А казахи? А киргизы? А монголы? А народы Кавказа? Разве они меньше любят коней?» Этот перечень можно продолжить бесконечно. То же самое с оленем. Если взять за единственную основу своеобразия эвенов их отношение к оленю, сразу же посыплются аналогичные вопросы: «А эвенки? А юкагиры?

А чукчи? Разве они не любят оленей?» Очевидно, речь должна идти о сочетании разных характеристик национального понимания мира, вселенной, о комплексе признаков, отличающих тот или иной народ. И Андрей Кривошапкин не без основания главным из них считает язык. Это общепринятое мнение, оказывается, рождено более глубокими причинами.

В 1996 году в газете «Кыым» («Искра») была откуда-то перепечатана (источник не был указан) статья Геварда Бравина «Родной языки мозг. Интересное открытие японского экспериментатора».

В ней изложена суть концепции профессора Гаданобу Цунода о связях владения родной речью и восприятием окружающей среды. Профессор экспериментально определял реакцию на одни и

БЕРЕГСУДЬБЫ

те же слуховые стимулы у японцев и неяпонцев. У первых гласные звуки родной речи, смех, плач, жужжание насекомых и другие естественные источники звуков вызывали доминантность (то есть активность) левого полушария, а у представителей других народов — англичан, французов, испанцев и т.д., наоборот — правого полушария. Они были схожи при восприятии речевых сигналов — доминантность левого полушария оставалась общей. Для подтверждения своей теории профессор Цунода проверил людей разных национальностей, для которых до девяти лет японский язык был родным, но позднее они стали говорить на другом языке. Их реакция была такой же, как и у японцев, хотя они считали себя принадлежащими другой национальности. Учёный пришёл к следующему выводу: «Я считаю, что родной язык дифференцирует приём, освоение, ощущение и понимание человеком звуков, поступающих из окружающей среды. Родной язык тесно связан с развитием эмоционального механизма в мозгу. Я полагаю, что приобретаемый в детстве родной язык тесно связан с формированием уникальной культуры и психического склада каждой этнической группы».

Здесь уместно ещё раз напомнить один из постоянных мотивов в произведениях Андрея Кривошапкина — олени, привыкшие к эвенской речи, пугаются человека, говорящего на другом языке.

Вспомните, как мудрый Этикэн (роман «Золотой олень», 1990) объяснил Кирилке, забывшему родной язык, почему друг детства Гелтаня, белоснежный красавец-олень, не признаёт его: Кирилка перестал с ним общаться на эвенском языке. Или перечитайте миф о братьях эвенах, впервые приручивших диких оленей и как те от страха убежали при звуках незнакомой речи — одульской. Я не психолог, тем более не экспериментатор-физиолог, однако в утверждениях эвена-писателя и японского профессора нахожу общее — овладение родным языком в детстве определяет национальное своеобразие видения мира. В данном случае — эвенского. Андрей Кривошапкин «выкупан» в купели родного эвенского языка. И теперь, независимо от его личной воли, он владелец «уникальной культуры и психического склада», о которых пишет профессор Цунода, впрочем, как и все его соплеменники, овладевшие эвенским языком в детстве. Таковыми людьми являются все представители любой национальности, знающие родной язык, как говорится, с колыбели.

И это несмотря на то, что песни некоторых народов Севера, таких, как саха, имеют меньшее разнообразие, интервал редко доходит до кварты или квинты (разница 4 — 5 тонов), и кажутся европейцам монотонными и даже заунывными.

Кроме того, в любом языке веками накапливается своя система образных выражений, сравнений, приёмов очеловеченного изображения, подсказанная жизненным опытом и средой обитания. Но она у разных писателей, если они мастера своего дела, имеет присущие только им отличия.

Например, творчество поэта эвена Николая Тарабукина отличается самобытными образами, солнечным, светлым видением мира. Когда был маленьким, пишет он, сидел в люльке в гнилушках, как жук-древоточильщик, был голым, как червячок, ползать начал, как паучок, и когда научился говорить:

У птичек взял себе я песни, Теперь есть песни у меня.

(«Когда я был маленьким», пер. В.Цинциус) Тьма для него символ зла, а свет, солнце — символ новой счастливой жизни. Развивая дальше эти образы в систему, Н. Тарабукин приветствует красную тучу, изгнавшую, «словно вороньё», кулаков, и расцвет земли: под теплом и светом, где раньше было пусто, вырос лес, зазеленела трава («Ленина закон пришёл»). Для передачи своей новой позиции, любви к новой жизни он пользуется образом охотника:

Я по Ленинскому пути иду, которую, дед, Направлял Поэтому, если он раньше оставлял свои следы на снегу, то теперь;

А теперь полюбил я писателей.

Максим Горький, твой след бумаге я начал шагать, Создавать стал («Я новым человеком стал», пер. В.Цинциус) Национально своеобразны и другие образы: медсестры «как белоснежные куропатки», любимая появляется «как песец виденьем белым», русская кажется ему «золотой девушкой», планер для него воздушный верховой олень катачан... Как первый национальный поэт эвенов, Н. Тарабукин тесно связан с фольклором, его художественной системой. Не случайно в стихотворении «Богатыри земли советской» поэт пользуется характерным для эвенского эпоса припевом в песнях героев «суден — эден — эдидегэн», повторяющимся после каждой строфы.

БЕРЕГСУДЬБЫ _ ^Поэзию Н.Тарабукина нельзя спутать ни с какой другой поэзией. У него многое перенял и дальше развил его соплеменник Василий Лебедев. Он тоже, как и Н.Тарабукин, заявляет:

Я подружился с лесными птичками, Впитал в себя Живое дыхание Но если его предшественник Николай Тарабукин писал стихи «без рифм, без привычных для русского языка строгих стихотворных размеров», то Лебедев, как и Платон Ламутский, ввёл в эвенскую поэзию относительную разносложность, рифмы, пользовался всеми доступными средствами звуковой инструментировки русской и якутской поэзии. При этом многому научился и у Н. Тарабукина, который умел передавать душевное настроение героя, своё авторское отношение «не только средствами языка, но и поэтической ритмикой». Его поэзия тоже полна характерных для северян образов, подсказанных окружающей природой. Поэтому дымок от курения сравнивается с «тенью бегущих оленей», «луна запутывается в сетях облаков», горные хребты сбегаются как «плотное стадо серых оленей», белые ночи «нежны как костный мозг», лирический герой хочет «свить маут из солнечных лучей», чтобы смогла заарканить его понравившаяся ему девушка. В то же время В. Лебедев часто прибегает к характерным для современной якутской и русской поэзии метафоричности. В его поэтическом восприятии дни и годы летят над ним, и в шелесте их крыльев он слышит песню гор, лесов. Поэт пролетает над родными горами и видит:

Сгорбясь, бегут, Нося В. Лебедев в стихотворении «Радуга из бисера» гордится тем, что искусство его народа соединяется с радугой искусства мира. И это, безусловно, так. В литературах народов России, да и всего мира, отчётливо слышна мелодия поэзии эвенского народа, представленная хотя и немногочисленными, но яркими талантами. Стихотворения и поэмы В.Лебедева занимают значительное место.

Одно время с ним жил и творил аксакал эвенской литературы Платон Афанасьевич Степанов — Ламутский, подхвативший эсНИКОЛАЙТОБУРОКОВ тафету из рук самого Николая Тарабукина. Соавтор нескольких поэтических сборников, в том числе и для детей, но вершиной его творчества стал роман «Дух Земли» (1987) — подлинная энциклопедия дореволюционной жизни эвенов. Автор отразил своеобразное видение мира пожившего в труднейших условиях северной тайги кочевого эвена. Лирический герой П. Ламутского, как и его сородичи, основным достоинством мужчины считает умение метко бросать маут, быстро и споро собрать в кучу разбежавшееся оленье стадо, удачливость в охоте. В то же время как эвен, на собственной судьбе почувствовавший великое благо, принесённое малочисленным народам Севера советской властью, он искренне, от всей души воспевает Ленина, его учение, партию. Поэт интернационален. В романе же с глубоким знанием обычаев, верований, уклада жизни эвенов конца XIX — начала XX века он создал колоритные, самобытные, национальные характеры Маркани, Этэйлэ, Тинькани и многих других. Ламутский художественно убедительно рисует начало приобщения эвенов к другой культуре, общечеловеческий прогресс захватывает и их жизнь. Будущая судьба их лишь угадывается.

Платон Ламутский национальное, эвенское видение мира воссоздаёт не только этнографически точным воспроизведением образа жизни своего народа, но и склада мыслей, поведения, иерархии взаимоотношений в семье, в роде (роман «Дух земли»).

Его поэзия искрится мягким, добрым юмором, лёгким подтруниванием над героями. Всё это в какой-то мере перенял и Андрей Кривошапкин. Но, думается, что влияние на него старшего товарища, учителя подкреплялось и в процессе частых общений с ним.

По общему признанию, Ламутский был превосходным рассказчиком. Часто они касались проблем выживания эвенов, воспитания нового поколения. Так буквально из уст в уста передавалась своеобразное ощущение, видение мира между двумя выдающимися представителями эвенской литературы.

К сожалению, в переводах стихотворений А.Кривошапкина такое своеобразие чувствуется меньше. Раскрыть это в полной мере под силу только эвеноязычному исследователю. Тем не менее «эвенский дух», эвенское видение мира, безусловно, ощущается отчётливо. Его переводчик, к слову сказать, писатель очень высокой культуры, В. Фёдоров на мой вопрос: «Чувствовали ли вы, когда переводили, что автор эвен?» — ответил однозначно, как давно вызревшее мнение: «Да». Потом, внимательно читая сборник переводов поэтических произведений Андрея Васильевича, я убедился в его правоте. Это видно не только из вышеприведённого стихотворения «Я — эвен», но и в чётко улавливаемом чувстве национального самосознания, выраженного в произведениях на совершенно разные темы.

БЕРЕГСУДЬБЫ

Разве не перекликаются с последними строками романа «Золотой олень» эти слова?

Не алмазным блеском ослеплённый, А от горя потерявший след, Бродит мой сородич потрясённый, Как изгой на собственной земле.

Стойте, о великие народы! Где ваши великие умы? Дух земли, что будет через годы? Что оставим детям мы?

Эвенским видением мира пронизаны произведения, посвященные родным местам автора, подсказанные пережитыми им лично моментами биографии («Земля предков», «Илуму», «Здравствуй, мама!» и др.). Переводчику удалось передать и общий дух образной системы поэта. Например, когда встречаешь сравнения: «и машины, как олени, мчат», «здания темнеют, как гольцы, где мои гуляют уямканы», «вы бьётесь, словно вы самцы оленьи», «ведь волны без рогов — не ухватиться», «как лучшая музыка гор», «плещет тундры доброта» и т.д., я как читатель сразу ощущаю, что этот поэт из другого племени. Во всяком случае, такой системности образов, связанных с темами «олень», «горы», «тундра», в якутской поэзии нет, есть лишь отдельные обращения. А как самокритичен и в то же время предан своему народу писатель в стихотворении «Эвены». Вначале он как бы смотрит со стороны: об эвенах говорят порой нелестно — «недалёкумом и тёмен духом», «нелюдим и замкнут постоянно». Автор не отрицает: возможно, бывает и такое, но говорить так о народе, по его справедливому мнению, «просто грех великий». И с этим не согласиться нельзя. Он не боится привести весьма распространённое, например у саха, мнение о том, что эвены вспыльчивы, в какой-то мере обидчивы. При этом даёт очень убедительное объяснение:

И гнев его, скорей, похож на пламя, Что вспыхнуло и тут же угасает.

Зато эвен в любом пути надёжен, Погибнет сам, но не предаст другого.

Если понятие «путь» расширить как путь в науку, медицину, технические знания, культуру, то лучше об эвенах не скажешь. Национальный характер эвена сохраняется, в какой бы отрасли народного хозяйства он ни работал. Поэтому нельзя не принять пожелание поэта своему народу:

НИКОЛАЙ ТОБУРОКОВ

Пускай же мой певучий древний говор Сливается с другими языками, Пускай живут эвены, не скудея, И звон рогов оленьих умножают.

Последняя строка говорит о многом. Эвен, давно живущий вдалеке от родных мест, даже в Москве, в своём национальном видении мира будущее родного народа всё равно связывает с оленеводством.

В данном случае, думается, проявляется другая грань видения окружающей действительности глазами эвена. Как верно заметила В.Окорокова, в творчестве Андрея Кривошапкина мир человека и мир оленя существуют параллельно, рядом. По её мнению, писатель создал своеобразный эпос об олене. Этот эпос можно было бы начинать с мифа о приручении диких оленей звеном, включённым в роман «Берег судьбы».

Один из главных героев романа — бедный эвен Нэгэ — в один из голодных вечеров поведал сыновьям историю о том, как человек помог оленёнку Окэтэчэн, сыночку вожака стада диких оленей Гелтаня, белоснежного красавца. Ни месяц, ни гора, ни леса — никто не мог сказать ему, куда исчез его сынок. Лишь волк под страхом смерти подсказал, что оленёнка Окэтэчэн спасло от его зубов двуногое существо по имени Человек. Гелтаня пришёл к Человеку и в благодарность за спасение сына стал служить ему, дружить с ним вместе с подругой. Так появилось приручённое добротой эвена оленье стадо.

Словно осовременив этот миф, А. Кривошапкин создал цикл рассказов «Мой оленёнок», куда он включил и рассказ «Оленёнок Тоосапачан». В нём он демонстрирует постепенное приручение уже не дикого оленя, а сына важенки Бугдынжа по имени Тоосапачан.

Сначала оленёнок, как и его дикие предки из мифа, хочет быть сам по себе. Он не верит, что пастух Тумээ добрый, так как он собирается ездить на нём, когда он подрастёт, приучит возить тяжести. Но после того как Тумээ спас его от собак, орла, волка, вытащил из стремительного потока реки, Тоосапачан решает: «Нет, без человека мне никак нельзя. Он и правда самый большой друг», —думал Тоосапачан, с трудом переставляя ещё дрожащие ножки. «Тоосапачан медленно пошёл навстречу Тумээ.

До сих пор статный олень Тоосапачан дружит с добрым оленеводом Тумээ. Многие завидуют их дружбе».

Ну чем не современный миф? Дело ещё и в том, что Андрей Кривошапкин настолько естественно передаёт переживания оленёнка, как бы глядя на мир его глазами, что ни на минуту не сомневаБЕРЕГ СУДЬБЫ ешься в правдивости этих строк. Потом мы встретим на страницах романа «Золотой олень» настоящего вожака совхозного стада, всеми любимого белоснежного оленя по имени Гелтаня. Чувствуется, что и сам автор открыто любуется им. Он по воле авторского воображения тоже очеловечен. Писатель передаёт его размышления, переживания не только из-за разрушенных, осквернённых взрывами пастбищ, но даже описывает, как Гелтаня совершает осмысленный подвиг, спасая оленей, — уводит волков за собой, хотя ясно понимает, что может и погибнуть.

Автор пишет: «В голове оленя замелькали мысли: «Скоро озарится утренний рассвет, тогда придут на помощь люди, мой друг Оран придёт». И Гелтаня решает, если волки догонят, принять неравный бой, отбиваясь рогами и копытами. А Оран, увидевший по следам, как волки погнались за вожаком стада, с волнением думает: «Где же ты, мой верный друг Гелтаня?» И странно, что такое изображение взаимоотношений оленя, бессловесного животного, и человека-пастуха в общей ткани реалистического повествования о быте и жизни современных эвенов воспринимается совершенно естественно. Это, видимо, происходит потому, что такой художественный приём помогает читателю глубже понять самую суть содержания произведения.

Следует заметить, что этот один из распространённых в мировой литературе способов отражения проблем человеческой жизни через восприятие мира животных довольно часто применяет и Андрей Кривошапкин. Он легко, безо всяких искусственных натяжек, «перевоплощается» и в Однорогого уямкана («Уямканы идут на север»), и в охотничью собаку Кэрэмэс («Берег судьбы»). Умная охотничья собака, бегая между деревьями по тайге, фиксирует всё, что унюхала, увидела: «Здесь недавно перекочевали люди.

Стойбище, должно быть, где-то недалеко. Этих людей она не знает. Что-то хозяина долго нет, видать, далеко отстал». А «воплощаясь» в самку — однорогого Уямкана, автор от её имени пересказывает воспоминания: какой была в молодости, как лишилась одного рога, куда теперь путь держит...

Своеобразное художественное видение, мышление писателя, несомненно, обусловлено его жизнью в тайге, в стадах, вместе со своими соплеменниками эвенами и их генетической памятью.

«Вживаясь» в разных зверей, Андрей Кривошапкин художественно использовал не только личный опыт таёжника, но и знания своего народа о нравах, повадках этих зверей.

Любовь молодых эвенов-пастухов к оленям, преданность делу предков особенно ярко и правдиво показаны автором при описании снежного обвала в горах, когда погибла часть стада. Самоотверженная работа по спасению заваленных снегом, задыхающихся оленей говорит сама за себя. Но автор приводит ещё и уникальный слуНИКОЛАЙ ТОБУРОКОВ чай, когда Оран, Сергей и Дима при помощи связанных маутов спускают на землю чудом оставшуюся в живых, застрявшую на маленьком выступе горы олениху. Причём вначале им пришлось спустить к ней на мауте Орана, чтобы тот, накинув другой маут на животное, медленно опустил его вниз. Принимавший участие во всей этой операции директор школы Лебедев, русский из Ленинграда, понимает, что стал свидетелем необычайного случая и, может быть, впервые почувствовал искреннюю любовь и уважение к этим людям: «Ему подумалось, что эти люди достойные, надёжные. Они никогда, ни при каких обстоятельствах не подведут». Такая оценка из уст представителя другого народа звучит убедительно и искренне.

Пользуясь таким же приёмом в форме ознакомления Лебедева с незнакомой ему отраслью, писатель устами пастуха Сергея создат настоящий гимн оленю, Молодой пастух так искренне и с такой любовью рассказывает о пользе оленя, что слушатель невольно восклицает: «Да вы, Серёжа, совсем как поэт говорите». Здесь уместно вспомнить, что гимны животным слагали многие народы мира. Так, киргизы сложили гимн овце: «Не пропадёшь нигде с овцой:/ Не замёрзнешь в мороз зимой./ В юрте, покрытой кошмой,/ Или в пути под пургой./ Не пропадёшь нигде с овцой./ Голоден будешь, овцу зарежь...» То же самое говорит об олене эвен Андрей Кривошапкин, хотя его личная жизнь впрямую от оленя давно уже не зависит. А говорит так, думает так он потому, что мир видит глазами эвена. Его герой Айняри не соглашается с секретарём райкома Силиным, когда тот говорит: «Вот сейчас наши олени стали золотыми оленями», — подразумевая дополнительный доход от продажи пантов за валюту. Он спокойно возражает: «Для оленевода что горные камни, что разбросанные самородки золота, всё едино... Настоящее золото для него — олень. Золотой олень, ибо северянам жизнь, достаток, счастье даёт только он». И мы чувствуем, что устами Айняри свою позицию отстаивает и сам автор.

Национальное своеобразие повествованию Андрея Кривошапкина придают эвенские сказки, предания, мифы, умело включённые в его романы. Так, Оран, находясь в палатке Кельтекина, оказывая ему помощь, вспоминает сказку, которую в детстве слышал от бабушки. Если на Севере бытует поверье, что северное сияние — это великое множество костров, зажжённых юкагирами, то эвены в нём видят отсвет следа и тень сказочного белоснежного оленя Гелтаня. Его, как описывается в сказке, хотел отобрать силой у бедных охотников богач Бэлгур. Но когда он попытался заарканить оленя, Гелтаня взлетел в небо, оставив след в виде полярного сияния, а жадный богач превратился в камень.

Здесь не только мифологическое объяснение явлений природы, но и образно переданный моральный кодекс эвенов —- не будь жадным, не обижай других.

БЕРЕГСУДЬБЫ

У эвенов много сказок, схожих по сюжету со сказками других народов. Например, сказка о находчивом и хитром Чургевчане.

Она напоминает и русские, и якутские сказки о человеке, который благодаря своей находчивости и хитрости добивается сытой, богатой жизни. У народа саха есть подобные сказки: «Шутплут в сером зипуне», «Даба Холуусут», «Иван Дуров». Другая сказка, пересказанная Байкуном во время охоты сыну Нэгэ Омчени, похожа на якутскую сказку «Хороший Едюйэн». Но лишь похожа.

Это очень оригинальная, национально-самобытная сказка эвенов о своих предках. Так, у каждой из трёх сестёр-лебедей, как и в народных эвенских песнях, есть своя песня — запев. Старшая поёт: «Ээриньчу, ээринчу, ээлундиной, ээлиндин!», а младшая:

«Гивлинчо, гивлинчо, гивлинчо-о». Даже у птички эвенский запев:

«Чипипи,чипипи».

Сказки полны сцен волшебных превращений героев в разных зверей, птиц, и мир этот фактически един — в нём нет чёткого разделения на людей и зверей. Так, видимо, он воспринимался всеми древними людьми, в том числе и предками эвенов. По содержанию сказки перекликаются с актуальными проблемами сегодняшних дней:

отношение к оленю, знание родного языка, находчивость и мужество при любых сложных ситуациях. Свою сказку так и заканчивает Байкун: «Вот такими храбрыми, сильными были твои предки, Омчени». В этом и суть творений народа, воспитывающих у современных эвенов чувство ответственности за свои корни, быть достойными продолжателями добрых традиций своего народа. Если такая идея в сказках и мифах преподносится иносказательно, в несуществующих в жизни фантастических образах и событиях, то предание о Дарпире и Дайке, о главах двух могущественных родов ламутов в древние времена, воспринимается как живой пример отваги и мужества, благородства эвенов.

В один из зимних вечеров, при угасающем свете очага, Нэгэ рассказывает одно такое предание сыновьям. В одиноко стоящем среди безбрежного океана тайги и затерявшемся среди гор илуму звучат гордые слова о предках...

Дарпир был силён и могуч, расставленные им глыбы утёсов среди полей стоят, говорят, до сих пор. И Даик был силён и быстроног, играючи догонял и убивал диких оленей, обеспечивая едой всех людей стойбища. Среди эвенов их имена были у всех на устах. И решили они, как и все богатыри, померяться силой: каждый без оружия должен был убить медведя. Предание гласит, что Дарпир, мгновенно повернув в пасти разъярённого зверя твёрдый сук, резким броском переломил ему хребет. А Даик, разбудив медведя, пустился наутёк. Но, выбрав момент, богатырь обернулся и молниеносно вспорол живот прыгнувшему на него хищнику. Дарпир, наблюдавший эту схватку, со стыда плюнул. Ему показалось, что его

НИКОЛАЙТОБУРОКОВ

соперник постыдно уронил честь главы рода. Он не обрадовался, что ему, как оговорено, достанется половина стада Дайка и все его соплеменники перейдут к нему. Но, увидев результат, помирились, обменялись гидами (копьями) и двадцатью отборными оленями.

Оба оказались достойными людьми, не уронили, не осрамили человеческого достоинства, чести своих родов.

Нэгэ подробно описывает, как раньше встречались вожди племён: сошлись они среди поля (в лесу возможны разные подвохи.

— Автор), молча сели, скрестив ноги, испытующе глядя друг на друга, одновременно зажгли трубки, покурили и обменялись ими (как и у многих народов — знак мира. — Автор). Лишь после этого начали разговор.

Такой обычай соблюдать сдержанность при встрече гостей соблюдается до сих пор:

Встречают гостя, словно дар небес, Хозяин сам идет встречать, Ни слова он при том не говорит.

(«О гостеприимстве». Пер. А. Преловского) Рассказывая предания, Нэгэ в своих маленьких ещё сыновьях пробуждает чувство гордости, что они тоже представители такого независимого народа.

К использованию произведений устного народного творчества эвенов А. Кривошапкин стал прибегать лишь при создании больших жанров прозы. И это воспринимается читателем очень хорошо. Старик Этикэн, носитель традиций и обычаев древних эвенов в наше время, и Нэгэ, один из многочисленных глав семей эвенов в прошлом, осуществляют свои функции в сложной иерархии взаимоотношений эвенского племени.

Многие из этих сказок, преданий автор слышал в детстве от старших, а впоследствии изучил в научных трудах своих коллег.

Произведения эти им художественно обработаны и играют большую роль в раскрытии характера героев романа и в получении общего представления о духовной культуре эвенов.

И, наконец, в художественной системе эвенского видения мира Андрея Кривошапкина одно из главных звеньев составляет его понимание национального характера соплеменников и осмысление исторических судеб своего народа. Писатель, наделяя теми или иными чертами персонажей, даёт понять читателю, что он не любит и что ему не нравится в характерах сородичей.

Он с болью в сердце, но с чувством жалости и сочувствия пишет об алкоголизме среди эвенской молодёжи. У него нет детального описания пьяных оргий, даже о Степане («Олени моего детства»), опустившемся от оленевода до чернорабочего, говорит

БЕРЕГСУДЬБЫ

намёками. Любит выпивать отрицательный герой Хадар Болгитин из этой же повести. Но когда в романе «Берег судьбы» автор переходит к описанию быта богачей, бандитов, то он безо всякой жалости, с брезгливостью создаёт сцены спаивания рядовых членов рода, будьте эвен или человек другой национальности. Как правило, пьют горькую нелюбимые им герои.

До чего доводит человека пьянство, автор показывает в эпизоде встречи алкоголика-драчуна Паваланжи с Геной Умтичаном в магазине («Олени моего детства»). Беспробудный пьяница посёлка, не раз избивавший односельчан, однако получает отпор и с позором убегает. Рассказ о его жизни — типичное явление в судьбе таких лиц: приставая к редко приезжающим домой оленеводам, месяцами пьянствует за чужой счёт, иногда обкрадывает своих собутыльников, порою избивая беспомощных. Изредка навещая дом, даже не обращает внимания на истомившуюся без мужа жену, днями и ночами отсыпаясь на мягкой постели. Единственный, кто может ему противостоять — Гена, любящий свою семью, всегда трезвый.

По мнению автора, плохие и хорошие эвены также отличаются по своему отношению к женщине, к вопросам любви.

Повесть «Олени моего детства» начинается с утренних впечатлений Архипа Степановича Юрюкчэнова, к которому приехала его жена после месячного отдыха в Цхалтубе: «Не смотрите, что у него в волосах седина пробивается, старик после месячного воздержания встретил жену со страстью молодого парня... Зато утром проснулся в сладкой истоме, как человек, утоливший свою жажду ожидания».

Даже такой невинный намёк по сравнению с тем, что пишут сейчас о сексе некоторые якутские и другие писатели, является, как раскрывается дальше, одной из примет плохого человека. Мы узнаём, что Юрюкчэнов ради карьеры готов выполнить план любой ценой и надеется на соответствующее награждение. Не случайно Хадар Болгитин выведен любовником подчинённой ему работницы, жены пастуха Кеши. Таким же аморальным обрисован Байдычан («Берег моей судьбы»), который совращает дочь своего сородича — богача Нээдэми, а затем просит выдать её замуж за своего работника Байкуна.

Это является дополнительной отрицательной характеристикой образа врага советской власти.

Другие герои очень целомудренно относятся к вопросам любви.

Это в основном те, которые трактуются автором как примеры для подражания. Таков Айняри, имеющий уже взрослых детей; на него похож Гена Умтичан, умеющий успокаивать рассерженную от беспричинной ревности красавицу-жену Клаву. В остальные же дни в доме царят любовь и мир. С нежностью относится к своей жене Иде другой положительный герой из повести «Уямканы идут на север» — Аркадий Кириллов. Их объединяет не только дом, но и общие интересы. Ида, будучи преподавателем биологии, увлеклась

НИКОЛАЙ ТОБУРОКОВ

судьбой уямканов и этим заразила мужа. Поэтому даже во время минутной размолвки за столом они не перестают переживать друг задруга.

Интересно, что Андрей Кривошапкин всегда воздерживается даже от малейшего описания любовных сцен между своими любимыми героями. Зато со всеми подробностями передаёт секс между Байдычаном и дочерью Нээдэми. В этом сказывается определённая авторская позиция. А какая чистая любовь у Нямгита и Кати! Нямгит, работая в бригаде Орана, целых три года безответно любила его.

Только чистая случайность раскрыла ему глаза на незамеченную им раньше красоту девушки, когда Оран нечаянно увидел купающуюся нагую Нямгит. Так возникает счастливая семья современных эвенов. А у Кати с Сергеем пока ещё всё впереди, они ведут себя очень скромно. И как истинная эвенка, Катя не может сама делать активных шагов навстречу своей судьбе, И это трогает.

В наши дни увеличение числа холостых пастухов стало одной из серьёзнейших проблем. Вследствие цивилизации жизнь в посёлках и городах стала намного привлекательнее, чем работа в оленьих стадах. И женщин, девушек, желающих работать там, стало меньше. Теперь молодые пастухи вынуждены проводить значительную часть времени без женского общения и окружения. Это не только лишает оленеводство будущих работников, но и накладывает определённый отпечаток на характер и поведение таких парней. А это, безо всякого преувеличения, — вопрос будущности целой этнической группы.

Читая страницы повестей и романов Андрея Кривошапкина, посвященные любви и интимной жизни героев, невольно вспоминаешь его поэтические строки:

Как светла, певуча и прозрачна Горной речки свежая вода, Так душа моих таёжных предков Чистой и простой была всегда.

Лирика самого поэта тоже подобна этим строкам. Одним из программных произведений для него является стихотворение «Олень и женщина», в котором лирический герой в оленьем стаде ищет белого оленя «невиданной небесной красоты», но старец, знающий толк в оленях, говорит ему:

Пусть твой не ходит горделиво кругом, И неказист как будто из себя, Но будет он тревожный не предаст тебя.

БЕРЕГ СУДЬБЫ

Такова же и красота женщин, утверждает он:

Она в толпе звездою не искрится И не глядит на встречных свысока, И красота её внутри таится Цветком, не распустившимся пока. Она и есть твоя земная сказка, К которой столько лет стремился ты, Живут в ней неоюность, доброта и ласка, И все твои заветные В стихотворении «О женщинах» А.Кривошапкин даёт как бы обобщённый портрет эвенки:

У женщины эвенов склад ума и сердца целомудрен средь людей она и деликатна, и тиха. У женщин независим и ровен нрав.

В любви они стеснительны и верны в замужестве, но не боится встать с мужчиной вровень, коль придёт беда. (Пер.

Таковы критерии красоты северянина, в данном случае эвенапоэта. Женщина для него не источник эротических наслаждений и не предмет любования, как часто воспевают женщину поэты Востока, она — источник вдохновения творца:

Я становлюсь орлом могучим От вдохновенных слов твоих, Меня любовь несёт под кручи Хотя автор и признаётся, что любит «как предок мой, без слов», всё же ему удалось высказать неповторимые слова о любви:

Женщина — она прекрасна в детях, В Главные достоинства на свете — В этой самой высшей красоте.

Даже эти короткие отрывки прекрасно характеризуют их создателя, поэта-эвена.

НИКОЛАЙ ТОБУРОКОВ

Но Самое полное выражение эвенского видения мира отражено в романе «Берег моей судьбы». В созданных им образах Нэгэ, Тумээ, Тибы, Омчени он раскрыл самые лучшие черты своего народа: способность переносить любые тяготы жизни, чувство собственного достоинства, верность дружбе. Пожалуй, наиболее ярко изображён бедняк Нэгэ, работник богача Тимпоркита. Он знаток старинных преданий, сказок, удачливый охотник, любящий отец и муж. Но после несчастного случая в горах терпит острую нужду. Если бы не помощь сына Омчени и сородичей по племени, его семья давно бы умерла с голоду. Но, несмотря ни на что, он сохраняет чувство собственного достоинства, и никакие притеснения богача Нээдэми в сговоре с другими не могут заставить его выдать дочь Тати за нелюбимого ею сына Нээдэми, хотя эта женитьба принесла бы семье Нэгэ материальное благополучие. В этом единоборстве он выходит победителем благодаря наступлению новой власти и умению держать себя как равный с самыми сильными людьми рода. Приехав в стойбище Корпикая по его вызову, сразу не идёт к нему, а заходит к знакомому поговорить, попить чаю с дороги. На повторный вызов хозяина отвечает: «Старику передай, что я пью чай. Вначале утолю жажду, пусть немного подождёт». Это было неслыханной дерзостью. А когда Нэгэ зашёл в илуму Корпикая и с ним никто не начал разговор, он, выкурив трубку, собирается уходить. Только тогда хозяева удостаивают его своим вниманием. На приказ послать маленького сына пастухом к Нээдэми отвечает решительно: «Пока я жив, собственным сыном буду распоряжаться сам». И медленно, не суетясь, выходит из илуму и направляется к нартам. Взбешённый дерзостью работника, которого считал до сего своей собственностью, Корпикай хотел было его схватить, но под дулом винчестера Тумээ, друга Нэгэ, вынужден отпустить. Нэгэ также с достоинством, не спеша, отряхивает с одежды снег и уезжает к себе. Начавшаяся в центре революция и борьба за советскую власть доходит и до эвенов, словно плугом разделяя их на два лагеря — угнетённых и угнетателей.

Сюжет романа искусно сплетён из реальных исторических событий (появление Алексея Семёнова, его письмо к Горькому о судьбе эвенов рода ламынха, об оказании помощи им, его встреча с Аммосовым, гибель отряда красных на Билире, посещение ламутов Михаилом Новгородовым и т.д.) и художественно выдуманных, созданных мастерством писателя. Некоторые исторические события А. Кривошапкин ранее использовал в детских рассказах («Рассказы бабушки»), но здесь он их переработал и слил с судьбой героев романа. Произведение насыщено сведениями об обычаях ламутов: это обряд медвежьей охоты, камлание шамана, обработка оленьих продуктов, поверья, обряд при

БЕРЕГСУДЬБЫ

рождении ребёнка, использование шкуры и костей убитого когда-то белого оленя как средство защиты от злых духов.

Подробный разбор художественных достоинств романа явился бы предметом специального исследования. Здесь же мы ограничиваемся общей оценкой места романа в творчестве писателя в целом. Но хотелось бы сделать одно существенное замечание.

Дело в том, что при чтении в современных условиях роман местами производит впечатление излишне идеологизированного произведения. На наш взгляд, именно по этой причине почти все богачи ламуты и бандиты выведены как резко отрицательные персонажи.

Автор порой невольно их окарикатуривает, и это не совсем верно.

В среде богатых, зажиточных людей любого народа были и прогрессивные, добрые, умные хозяева, истинные заступники своих родовичей. Именно на них, например, в своё время возлагал надежды А.Е. Кулаковский. Такие же богачи и настоящие хозяева наверняка были и у ламутов. Но в силу требований своего времени автор в какой-то степени не преодолел этот барьер. То же самое произошло, видимо, в идейной трактовке образов бандитов, врагов советской власти. Например, Константина Гоголева, Тутууйа.

С современной точки зрения, их высказывания и агитация несколько упрощены. Историческая же правда состоит в том, что выступления против советской власти, несмотря на свои негативные стороны, имели определённые причины, в том числе и справедливые.

Так, в обращении тунгусской нации к братьям якутам от имени Главного управления и Главного штаба партизанских отрядов говорится об узурпации власти коммунистической партией, о том, что на стороне советов воюют и русские, окончательно потерявшие даже сознание национальной гордости и патриотического чувства к Родине, что не они приведут к спокойной жизни. Далее в обращении высказано отрицательное отношение и к иностранцам:

«Ведь представьте себе, каждый из вас, насколько ужасно для истинного патриота-националиста якута и тунгуса быть в руках иностранцев и жить с их миллионными рабочими в перевороченной нашей дорогой родине и дышать насыщенной нефтью и пылью атмосферой». Завершается обращение призывом добиться «независимости нашей родины и наших национальностей». Как видим, эти требования нельзя однозначно считать враждебными, в них звучит боль изза несправедливости, проявленной ктунгусам новой властью.

Примечательно, что автор завершает роман уходом Байдычана и Уйбанджи из отряда Канина: «Рядом шли когда-то владевшие большой властью два ламута, по глупости пытавшиеся остановить наступление нового дня».

Такова судьба эвенского народа в сложнейших условиях начала двадцатого века, увиденная и художественно осмысленная эвеном-писателем.

НИКОЛАЙ ТОБУРОКОВ

В 2000 году А.Кривошапкин в переводе лауреата Государственной премии СССР Анатолия Преловского издал в Москве оригинальную книжку «Мир эвена, этнографическая поэма». Она представляет как бы поэтический свод правил, обычаев жизни эвенов, излагает их взгляды на разные вопросы бытия. Начинается поэма с описания пути предков автора от моря до моря, об их скитаниях в течение тысячелетий:

Я начинаю главный свой рассказ — Историю эвенов изложу, как недавних пор в моей душе живёт тревога за грядущий день.

И короткими поэтическими мазками рисует жизнь эвенов, их видение мира: «О рождении человека», «О родительской любви», «О стойбище», «Об огне», «О жилищах», «О женитьбе», «Об олене» и т.д. Одним словом, читатель получает многогранное представление об эвенах.

Как верно отмечает переводчик, Андрей Кривошапкин «средствами поэзии приобщает нас к миру эвена—к его тревогам, к его истории, к его надежде на выживание в сегодняшнем нравственном одичании, технологической потраве, исторической глухоте общества, уставшего от прогресса». Как говорится, лучше не скажешь.

В этом плане писатель не одинок. Обычаям, нравам своего народа много поэтических произведений посвятили алтаец Броктой Бедюров («Песня благопожелания молодожёнам», «Песня при выделке кожи», «Слово огню после удачной охоты»

и др.),-тувинец Олчей-оол Монгуш («Отувинском радушье», «Три белизны», «Три быстрых вещи», «Материнская рука» и др.), якут Алексей Кулаковский и т.д. Поэтому можно считать это явление типологически общим для многих литератур. Но в данном случае Андрей Кривошапкин в своей поэзии стал первооткрывателем. Своей этнографической поэмой он как бы подводит итог своим многочисленным раздумьям о своеобразии национального видения мира эвенов.

|{$$|)щШ (СОВРЕМЕННАЯ ЭВЕНСКАЯ ПРОЗА^Щ^щ^^^ Ольга ПАШКЕВИЧ

ПРОБЛЕМА

НАЦИОНАЛЬНОГО

МЕНТАЛИТЕТА

Слово «менталитет» стало одним из наиболее употребляемых в последнее время. Это понятие давно уже вошло в терминологический обиход западной науки. Оно ведёт своё происхождение от латинского mens, mentis, т.е. ум, мышление, рассудок, образ мыслей и т.д.

Отечественные специалисты, в частности по культурологии, давно уделяют большое внимание исследованию менталитета, особенно успешно в этом направлении работает А.Я. Гуревич. По его определению, менталитет — это представления людей, заложенные в их сознании культурой, языком, религией, воспитанием, социальным общением. А.Я. Гуревич называет центральное понятие истории ментальности «картиной мира» или «образом мира» («видением мира», «моделью мира»). Изучение концептуального и чувственного «оснащения» людей данного общества и данной эпохи, по мнению учёного, является обязательным условием понимания их поступков.

Художественная литература имеет для исследования данного вопроса большие возможности. Долгое время над проблемой менталитета в литературе работает Г.Д. Гачев. Он вместо термина «менталитет» вводит понятие «космо-психо-логос» или «национальный образ мира». Для выявления национального образа Г.Д. Гачев берёт национальную жизнь в её целостности: и природа, и стихии, и фольклор, язык, образность поэзии, соотношение пространства и времени и их координат.

Анализ размышлений учёного даёт основания полагать, что для исследования особенностей национального менталитета необходимо изучить отношение народа к окружающему миру, особенности поведения, склад мышления. Рассмотрение литературных текстов в таких аспектах, как индивидуум — семья — общество;

сексуальность — любовь; религиозность; тело и душа; болезни;

радость — счастье — страдание; страхи и надежды; праздник; возрастные особенности; умирание и смерть; общение; чужое и собОЛЬГА ПАШКЕВИЧ ственное; природа и окружающий мир; пространство, время и история, даст возможность выявить особенности менталитета того или другого народа.

Исследование проблемы менталитета в художественном произведении, на наш взгляд, невозможно без обращения к теме «человек и природа». Что касается Севера, то здесь веками складывалась особая культура взаимоотношений человека с природой, в основе которых лежат прежде всего забота о будущих поколениях, ответственность за благополучие и здоровье самой Живой Природы.

Национальное мировосприятие отличается прежде всего тем, как оно трактует происхождение мира и всего находящегося в нём: основной формой общественного сознания до широкого распространения в массах научных знаний была мифология. Любая мифологическая тема не обходит вопроса о происхождении и устройстве Вселенной. У тюрко-монгольских мифологий мир представляется трёхсоставным. Три мира: Верхний, Средний и Нижний — образуют единую систему мироздания.

В эвенской литературе, в частности, в произведениях Платона Ламутского и Андрея Кривошапкина, мы не встретим подробного описания структуры Вселенной. Но здесь присутствуют описания обычаев, ритуалов, которые свидетельствуют о сходстве представлений древних эвенов об устройстве мира с другими народами Севера, например якутов. Так, эвены считали, что мир создал Всевышний бог неба — овки. Вселенная — нэлбээн — состоит из трёх сфер: Верхнего, Среднего и Нижнего мира. Средний — мир людей, животных, птиц и растений, и он представлялся однослойным. А Верхний и Нижние миры были многоярусными. Верхний мир имел девять ярусов. Это мир божественных существ или небесных жителей, где обитают боги Солнца, Луны, молнии и грома. Кроме того, здесь обитают боги — покровители людей, животных, птиц и растений. В Среднем мире обитали также различные духи.

В нижней сфере — Нижнем мире — Буни обитали злые духи — аринкол и ибдьирил, причиняющие людям зло, посылая различные болезни. «Связь между мирами осуществляется через «отверстия».

Согласно мифу охотских эвенов, существуют две звезды: Утренняя, заходящая к восходу Солнца, и Вечерняя, заходящая к заходу Солнца. По отверстию Утренней Звезды люди попадают в Верхний мир; по отверстию Вечерней звезды — в Нижний мир».

Якутский писатель Болот Боотур в своих произведениях показал национальный менталитет не только народа саха, но и эвенов. Так, в центре романа «Весенние заморозки» повествование о семье Сергечана Никулина. Он — охотник, ведущий кочевой образ жизни, глава большого семейства, искусный следопыт, трудолюбивый человек. Однако он часто испытывает чувство вины

ДУХ ЗЕМЛИ

из-за того, что его дети сидят голодными. Благополучие этих людей целиком зависит от удачной или неудачной охоты хозяина.

Сергечан, как истинный, северный охотник, без необходимости никогда не уничтожает зверей. Писатель говорит о главных жизненных принципах своего героя следующее: «Да и оленя и другого зверя, птицу бьёт только, чтобы семье прожить. Из удальства никогда не стреляет. Так велела Айыы». По представлениям эвенов, Айыы — верхнее божество или бог — творец, материальным воплощением которого у тунгусоязычных народов, в том числе эвенов, выступает послед, связывающий ребёнка с его покровителями (небесными божествами).

После смерти душа человека, аньин, по представлениям эвенов, улетает в страну небожителей, т.е. верхнюю сферу, а не в Нижний мир. Такое восприятие отразилось, например, в романе Платона Ламутского «Запретный зверь». «Правильно сделала, что своевременно к верхним людям отправляется», — говорит Этейле об умирающей Экичи».

В другом эпизоде упоминается о нечистой силе—абаасы. Подобное мировосприятие требовало соблюдения определённых ритуалов и обычаев. Так, писатель разъясняет функцию красного цвета в национальной одежде. Парни — эвены — носят кафтаны, покрашенные натуральной охрой, потому что человек в таком одеянии уподобляется духу — иччи священного огня, и тогда ему не страшен не только зверь, но и абаасы. С целью защиты от напастей ребёнку к шубе изнутри пришивают длинную полоску красной материи.

Как и у других народов, у эвенов существовал культ «хозяев»

природы и стихий: тайги, огня, воды, а также особый культ голубого неба и солнца. Солнце и солнечные лучи мыслились как источник жизни. Культ солнца проявляется и в обряде встречи солнца и нового года, и в традиционном танце «ээдьэ» — «дьээрийэ».

Круговые движения хороводного танца эвенов «ээдью» по ходу солнца означали, по предположению исследователя А.А. Алексеева, «воображаемое магическое солнце, которое брало своих детей в свой круг, и дети солнца — эвены, радуясь этому, посвящали ему танец».

Космологические взгляды эвенов отличает целостность. Человек и окружающий его мир составляют единство. Это очень точно передал А.Кривошапкин. В момент, когда до ламутов дошли слухи о том, что свергнут «человек-солнце» или «солнце-царь», им казалось, что «весь мир опрокинется, как гружёная нарта при быстрой езде по склону!» В этом сравнении отразилась и национальная ментальность, и психология северных людей, считающих, что любые изменения коснутся каждого.

Почитался эвенами и Дух Земли — Муондун. Земля считалась божеством, дарующим жизнь, кормящим всех на Земле суОЛЬГАПАШКЕВИЧ ществ. Поэтому ей приносили в жертву дээлбургэ — салама, молоко, кровь, мясо, вино и чай. Эвены также обращались к Духу Земли с просьбами. Например, оленевод Нюку размышляет, как уговорить Духа Земли, чтобы увёл волков подальше от стада (повесть А. Кривошапкина «Белая дорога»).

Копать землю у эвенов было большим грехом. Представление об этом нашло отражение в романе Платона Ламутского «Запретный зверь», который А.В.Кривошапкин назвал «энциклопедией эвенской жизни начала двадцатого века». Охотник Маркани убеждён, что всё в природе имеет свою душу и требует почтительного и уважительного отношения к себе. Когда он случайно наткнулся на отторгнутого, по его словам, самой матушкой-землей мамонта, то, помня эвенский обычай, никому не говорит о своей находке. И только, будучи пьяным, обещает Явловскому указать место нахождения. Примечателен диалог, показывающий приверженность традициям:

«— Есть слух, что ты нашёл тушу сэлии. Правда ли это?

— Про то я должен молчать. Так обычай велит».

Шаман Нергун считает, что «земля оскорблена», и во всех несчастьях, которые стали происходить с людьми после того, как тушу мамонта стали выкапывать, обвиняет Маркани. Таким образом, останки мамонта, о которых рассказал охотник, усложнили и без того нелёгкую участь семьи Маркани, члены которой едва не стали изгоями в своём роду.

В произведениях П..Ламутского и А. Кривошапкина нашёл отражение культ определённых животных. Главным животным для эвенов является олень. У эвенов есть представление о священном олене. Олень, посвященный богу творцу — овки, называется ку-дьай или ытык таба.

У народов Центральной Азии и Сибири в прошлом существовал обычай посвящать животных белой масти: оленя, коня, быка и козла небесному богу Кудаю. О том, что подобное верование было характерно для эвенов, отмечает писатель Андрей Кривошапкин. «В древности, — пишет он, — северные люди почитали белого оленя как посланца небес. Всякие болезни, сказывают, стороной обходили стойбище, где жили белые олени». Не случайно поэт В.Лебедев выбрал название сборнику переводов его стихотворений на русский язык «Белый олень». Первое стихотворение в сборнике заканчивается строками:

Легенду, что слышал я в давние годы, Мне не забыть и в последний день: Ведь для поэта преданья народа — Тоже

ДУХ ЗЕМЛИ

По представлениям эвенов, кудьай — это покровитель человека от различных болезней и злых сил. Кудьая имели все члены семьи, рода. Сейчас их специально выбирают из множества оленей более опытные оленеводы, а в старину это делали шаманы.

Не каждый олень мог быть кудьаем, а только олень с божественной отметиной, белой или пёстрой масти, которые имеют Тигок.

Тигок — это комок волос, который иногда встречается под кожей на шее у оленей. Из него эвены делали волосяную верёвку для дэлбургэ. Потом комок хранился в особой вьючной суме — еруклэ, так как считалось, что он приносит счастье хозяину. Такой олень мог вылечить и даже спасти хозяина от смерти.

У северных людей олень всегда считался основным богатством.

«У кого много оленей — тот и хозяин тайги».

Однако в последние десятилетия влияние современных условий труда и жизни, не совсем верная государственная политика на Севере привели к тому, что оленеводство как исконно традиционное занятие эвенов стало для молодых людей непрестижным занятием. Проблема возрождения народного промысла поднимается в повести А.Кривошапкина «Белая дорога». Сокращение поголовья животных дед Семён объясняет отсутствием любви к животным. В совхозе не осталось хороших мастеров, способных готовить добротные сёдла, а с худыми мучаются и сам пастух, и олени. Получается, что и в наши дни, когда есть техника, огромную роль играет человеческий фактор. К сожалению, распространённое во времена застоя социалистическое соревнование, обязательство по выполнению планов играли отрицательную роль. За состояние дел в совхозе всей душой болеет Геннадий Умчитан, о чём свидетельствуют строки из его заявления управляющему Мэтину Петровичу Адитову: «Я благоговею перед людьми, которые по-настоящему преданы оленю, понимают его и оберегают, видят в нём надёжную опору. И в то же время всем своим существом я ненавижу тех, кто истязает животных, не любя их».

Национальное видение мира накладывает отпечаток в первую очередь, по нашему мнению, на стиль повествования.

Стиль вербального взаимодействия проявляется и в национально-стилевых традициях фольклора, и в художественных произведениях, независимо даже от того, написаны они на родном или неродном языке. Такую особенность повествовательной традиции,как неторопливость изложения,привлечение богатого этнографического материала, в северной прозе отмечают многие исследователи.