«М. Ю. ЗЕЛЕНКОВ ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ МОСКВА—2013 ББК 68.9 УДК 61 З—48 Автор: Зеленков Михаил Юрьевич, доктор политических наук, действительный член ...»

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ПУТЕЙ СООБЩЕНИЯ (МИИТ)

ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

М. Ю. ЗЕЛЕНКОВ

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

МОСКВА—2013 ББК 68.9 УДК 61 З—48 Автор: Зеленков Михаил Юрьевич, доктор политических наук, действительный член (академик) Академии военных наук, членкорреспондент Академии педагогических и социальных наук, профессор, заведующий кафедрой общественных наук Юридического института, эксперт комиссии Общественной палаты Российской Федерации, автор более 150 научных трудов по проблемам национальной безопасности, политологии и конфликтологии.

Зеленков, М. Ю. Теоретико-методологические проблемы теории национальной безопасности Российской Федерации : монография / М. Ю. Зеленков. — М. : Юридический институт МИИТа, 2013. — 196 с.

В монографии на основе анализа понятийно-содержательного аппарата теории национальной безопасности, отечественного и зарубежного опыта обеспечения национальной безопасности государства исследуются теоретико-методологические проблемы, оказывающие влияние на процесс функционирования системы национальной безопасности Российской Федерации, а также предлагаются перспективные пути их решения.

В основу рассмотрения проблемы положена методология системнокомплексного целостного научного исследования. Видное место в работе занимают сравнительный анализ основных категорий теории национальной безопасности, а также исследование структуры и содержания системы национальной безопасности.

Научный труд представляет интерес для профессорскопреподавательского состава высших учебных заведений, научных работников, докторантов и аспирантов, а также студентов, интересующихся проблемой теории национальной безопасности.

Рецензенты: факультет гуманитарных наук МГТУ им. Н. Э. Баумана, декан факультета В. Н. Ремарчук, доктор философских наук, профессор; А. Н. Скалепов, доктор философских наук, доцент; А. Н.

Чаевич доктор политических наук, доцент.

© Юридический институт МИИТа, Введение К началу XXI в. в мире сложилась ситуация, когда традиционный силовой процесс обеспечения национальной безопасности государства не может дать желаемых результатов по ряду объективных причин. К ним на наш взгляд, относятся:

в политической области — переход от двухполярного мира к многополярному соотношению военно-политических сил на планете при отказе от официального провозглашения противников в ареале промышленно развитых стран;

в экономической области — с одной стороны, значительное снижение реальных возможностей военно-промышленных комплексов ряда государств с сохранением их потенциала во многих областях передовых технологий мирного и военного характера, с другой — формирование научно-технических прорывов, происходящих в результате резкого скачка в развитии фундаментальных наук и технологий;

в военной области — создание новых типов оружия, в том числе основанных на новых физических и психологических принципах, а также активное развитие нетрадиционных форм и способов вооруженной борьбы.

Все это актуализирует поиск новых путей, сил и средств обеспечения национальной безопасности государства. Однако, как показывает анализ научных трудов и нормативных документов, сегодня, несмотря на сравнительно длительный период развития теории национальной безопасности, в ней так и не сложились общепринятые подходы к базовому категориальному аппарату.

О неоднозначности в оценках функционирования системы национальной безопасности говорят результаты социологического опроса, проведенного учеными Института социологии Российской академии наук, Всероссийского центра изучения общественного мнения, Левада-Центра, Фонда им. Ф. Эберта в Российской Федерации, Научно-исследовательского (социологического) центра Вооруженных Сил Российской Федерации1. Ответы большинства респондентов оказались заметно смещены в сторону вариантов, предполагающих повышенный (34%) и высокий (24%) уровень тревоги. Лишь 8% экспертов указали, что состояние национальной безопасности в настоящее время заслуживает пониженного уровня тревоги, а ответы «низкий уровень тревоги» и « очень низкий уровень тревоги» не выбрал ни один респондент. По мнению экспертов, выступивших в качестве комментаторов данных исследования, полученные результаты вполСм.: Назаренко В. А. Национальная безопасность России. М., 2012.

не адекватны реальному состоянию национальной безопасности России. Более того, их собственные оценки выглядят даже менее оптимистичными по сравнению с общим распределением ответов. Столь неблагополучное состояние национальной безопасности, фиксируемое экспертами, может служить признаком окончания периода стабильности и появления в обществе (и экспертном сообществе как наиболее информированной его части) своего рода «запроса на перемены». Таким образом, очевидно, что невысокая оценка состояния национальной безопасности не имеет простой интерпретации и поэтому, учитывая остроту проблематики, должна стать предметом широкого обсуждения заинтересованными сторонами.

Похожую закономерность можно наблюдать и в распределениях ответов экспертов на вопрос об изменении национальной безопасности за последние 3—5 лет. В целом каждый второй эксперт дал ответ об ухудшении состояния национальной безопасности, и примерно четверть респондентов выбрали ответы «национальная безопасность не изменилась» и «национальная безопасность улучшилась». Справедливости ради надо сказать, что на восприятие экспертами динамики в области национальной безопасности (ее ухудшение), конечно, может влиять не только действительно произошедшие изменения к худшему, но и возросший уровень требований и (или) смена приоритетов (от одних аспектов национальной безопасности, состояние которых удовлетворительно, к другим, более проблемным).

Таким образом, и теория, и практика требуют сегодня от научного сообщества предложений по повышению качества функционирования системы национальной безопасности России. Но, как известно, без теории практика работать не будет. Формирование понятийно-категориального аппарата имеет огромное значение для исследования любого явления. На этот счет известный русский правовед В. Д. Катков отмечал: «Обладание ясными общими понятиями есть необходимый элемент всякого знания и непременный фактор всякого научного прогресса»1. Поэтому мы попытаемся проанализировать и найти теоретические пути повышения эффективности обеспечения национальной безопасности через уточнение категориального аппарата теории национальной безопасности.

См.: Катков В. Д. К анализу основных понятий юриспруденции. Харьков, 1903.

Глава 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ТЕОРИИ

НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

1.1. Анализ научного дискурса о содержании категорий «безопасность», «государственная безопасность», «национальная безопасность»

Традиционно под безопасностью понимаются, прежде всего, физическое выживание государства, защита и сохранение его суверенитета и территориальной целостности, способность адекватно реагировать на любые реальные и потенциальные угрозы.

Анализ мировых научных исследований в сфере теории национальной безопасности показывает, что проблема сущности и содержания категории «безопасность» имеет многовековую историю. Так, в частности, в глубокой древности понимание безопасности человеком не выходило за рамки обыденного представления и трактовалось им как отсутствие для него опасности или зла. В первую очередь это касалось состояния окружающей человека среды, когда в ней отсутствуют опасности, т.е. условия и факторы, угрожающие индивидам или их сообществам в форме семьи, населения, государства1. В таком значении термин «безопасность» употреблялся, например, древнегреческим философом Платоном2. В средние века согласно словарю Робера под безопасностью уже понимали спокойное состояние духа человека, считавшего себя защищенным от любой опасности3. Однако в этом значении данный термин не вошел прочно в лексику народов Европы и до XVII в. использовался редко.

В то же время стоит отметить, что формирование научного понятия безопасности с теоретической точки зрения является вопросом принципиально важным, так как, во-первых, это понятие должно отразить сущность данного явления, и во-вторых, корректно его сформулировать, выделить наиболее важные содержательные элементы4.

Широкое распространение в научных и политических кругах западноевропейских государств понятие «безопасность», по мнению исследователей, приобрело благодаря философским концепциям Сацута А. А. Национальная безопасность как социальное явление: современная парадигма // Вестник Военного университета. 2007. № 3. С. 57.

См.: Платон. Государство // Собр. соч. Т. 3. М., 1994.

См.: Вечканов Г. С. Концептуальные аспекты экономической безопасности России // Социальные технологии и современное общество. СПб., 2003.

См.: Линдэ А. О. Международно-правовые основы борьбы государства с угрозами национальной безопасности : автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2008.

Т. Гоббса, Д. Локка, Ж.Ж. Руссо, Б. Спинозы и других мыслителей XVII—XVIII вв., означая состояние, ситуацию спокойствия, появляющуюся в результате отсутствия реальной опасности (как физической, так и моральной). Именно в этот период учеными предпринимались первые попытки теоретической разработки этого понятия.

Наиболее интересной представляется версия, предложенная Зонненфельсом, который считал, что безопасность — это такое состояние, при котором никому нечего опасаться. Для конкретного человека такое положение означало частную, личную безопасность, а состояние государства, при котором нечего опасаться, составляло общественную безопасность.

При таком теоретическом подходе в условиях постоянного присутствия каких-либо опасностей, исходящих от других личностей, иностранных государств или стихийных сил природы, безопасность выступала в качестве целевой установки, определяющей всю деятельность государства. «Безопасность собственная есть высший закон в политике...», — писал наш великий соотечественник Н. Карамзин.

Следует отметить, что в русском языке слово «безопасность»

образовано по принципу антиномии (противоречия между двумя положениями, каждое из которых признается логически доказуемым)1, т.е. за счет добавления приставки «без» к слову «опасность». Такой негативистской ограничительной лексической конструкции было, наверное, достаточно для нужд старой русской жизни2.

Однако несмотря на такую длительную историческую и теоретическую проработку, сегодня, к сожалению, приходится отмечать, что как на Западе, так и в отечественной науке проблема с неопределенностью сущности и содержания категории «безопасность» все еще не решена. Так, в частности, В. Спиридонова отмечает: «Термин “безопасность” в научной литературе весьма многозначен, до сих пор не выработано четкого и строгого определения этого понятия.

Иногда безопасность рассматривается как цель, в других случаях как концепция, в-третьих, как научная программа или научная дисциплина».

В отечественной науке категория «безопасность» имеет политрактовку. В словарях русского языка С. Ожегова и В. Даля указывается, что безопасность — это положение, при котором не угрожает опасность кому-либо или чему-либо; состояние защищенности от Словарь иностранных слов. 19-е изд., стер. М. : Рус. язык, 1990. С. 44.

Миграция и безопасность России / под ред. Г. Витковской и С. Панаренко.

Моск. центр Карнеги. М. : Интердиалект+, 2000. С. 17.

опасности; защита от опасности1; отсутствие опасности; сохранность, надежность2. В советскую эпоху в академическом Словаре современного русского языка это понятие трактовалось так же, но в несколько урезанном виде: как отсутствие опасности, сохранность. В Политической энциклопедии: «Безопасность — состояние надежной защищенности жизненно важных интересов и коренных основ существования личности, общества и государства, а также мирового сообщества от внутренних и внешних угроз»3.

В зарубежных энциклопедиях и словарях категория «безопасность» рассматривается как полиявление. Энциклопедия «Британика» рассматривает безопасность как систему средств и способов, предназначенных для защиты людей и имущества от самых разнообразных опасностей. Безопасность — это состояние или условие спокойствия, прочности, надежности, а также свобода от опасности или риска. Кроме того, под безопасностью понимается тот, кто или что обеспечивает охрану и защиту4. Оксфордский английский словарь5 и Словарь английского языка «Новый стандарт» (Фанк и Уэгноллс) выделяют ряд значений понятия «безопасность». В первом из них под безопасностью понимаются условия спокойствия, прочности и надежности. Речь идет об условиях защищенности от опасности, а также о защите интересов государства, организации, личности от угроз и осуществлении соответствующих мер — свободе от сомнений, доверии, уверенности; свободе от опасений и тревог, ощущении защищенности от опасности или отсутствии опасности; качестве существующей защищенности или достигнутой устойчивости. Во втором значении под безопасностью понимается собственно то, что обеспечивает защищенность. Французский «Словарь международных отношений» (под рук. П. Шагию, 1998 г.) определяет безопасность как состояние защищенности. Подчеркивается, что это многоаспектное явление, предполагающее перманентность действий соответствующих учреждений и защиту населения.

Как видно, авторы словарей подходили к рассмотрению понятия «безопасность» как к сложному, многостороннему явлению. Это См: Ожегов С. И. Словарь русского языка. М. : Русский язык, 1981. С. 40;

Ожегов С. И., Шведова Н. И. Толковый словарь русского языка. М., 1995.

С. 38.

Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т. 1. М., 1981. С. 67—68.

Политическая энциклопедия. М., 2000. Т. 1. С. 104.

Энциклопедия «Британика». URL: http://www.britannica.com/ EBchecked/topic /551402/social-security.

Оксфордский словарь. URL: http://oxforddictionaries.com/ definition/english/security?q=security.

привело к философскому осмыслению понятия «безопасность» как такого «состояния, тенденций развития (в том числе латентных) и условий жизнедеятельности социума, его структур, институтов и установлений, при которых обеспечивается сохранение их качественной определенности и свободное, соответствующее собственной природе и ею определяемое функционирование»1.

В то же время столь упрощенного, чисто лингвистического толкования категории «безопасность» для теории национальной безопасности явно недостаточно, считает профессор А. Прохожев, поскольку под отсутствием безопасности подразумевается возможность достижения подобной идеальной ситуации. Но в реальной жизни всегда существовали, существуют и будут существовать опасности самого различного характера. Поэтому категория «безопасность» — не абсолютна, а относительна и смысловое значение приобретает только в связи с конкретными объектами или сферой человеческой деятельности и окружающего мира2.

Методологических подходов к раскрытию сущности и содержания категории «безопасность» в научной литературе много: психологи, например, определяют его как ощущение, восприятие и переживание потребности в защите жизненных потребностей и интересов людей; философы — как состояние, тенденции развития и условия жизнедеятельности социума, его структур, институтов и установлений, при которых обеспечивается сохранение их качественной определенности, оптимальное соотношение свободы и необходимости3.

Политологи трактуют этот социальный феномен как свойство определенной системы и результат деятельности ряда систем и органов государства, а также сам процесс деятельности, направленный на достижение поставленных задач по обеспечению защищенности личности, общества и государства4. Если обратиться к конкретным авторам, можно встретить подходы, квалифицирующие безопасность как отсутствие угроз5, состояние гомеостазиса социума1, защищенСм.: Назаренко В. А. Национальная безопасность России (современная парадигма). М. : Изд-во НИЦ, 2012.

См.: Общая теория национальной безопасности : учебник / под ред. А. А.

Прохожева. М. : Изд-во РАГС, 2005.

См.: Безопасность : информационный сборник фонда национальной и международной безопасности. 1994. № 3/19.

См.: Безопасность : информационный сборник фонда национальной и международной безопасности. М., 1994. № 6/22. С. 114.

См.: Белов П. Г. Системные основы обеспечения национальной безопасности России // Безопасность. 1994. № 6; Бирюков В. В. Некоторые аспекты применения системного подхода и методов имитационного моделирования в оценке военной угрозы. Современные проблемы национальноность национальных интересов2, сохранение ценностей, духовнонравственных ориентиров, задающих базовые параметры функционирования общества3, воспроизводство образа жизни страны4, комплексную деятельность государства и общества по выявлению, предупреждению, ослаблению, устранению и отражению опасностей и угроз5 и др. В то же время проведенный автором анализ научной и популярной литературы, раскрывающей теорию национальной безопасности, показал, что из всего этого многообразия трактовок применительно к теории национальной безопасности можно выделить несколько наиболее часто встречающихся методологических подходов к раскрытию сущности и содержания категории «безопасность».

Во-первых, некоторые авторы дают определение понятия «безопасность» через использование противоположного по значению понятия «опасность». Так, в частности, профессор А. П. Дмитриев утверждает, что «безопасность» означает отсутствие, предотвращение или устранение опасности6. И. А. Лазарев отмечает, что под безопасностью принято понимать состояние отношений между субъектами (личностями, социальными группами, нациями, государствами), при которых их существованию, развитию и суверенитету не государственной и международной безопасности. М. : ВАГШ, 1992; Рождественский Ю. В. Безопасность России и словесность (тезисные суждения) // Безопасность. 1995. № 3—4.

Хлобустов О. и др. Права человека и интересы национальной безопасности.

М. : Моск. шк. прав человека, 1999. С. 102—103.

См.: Пирумов В. С. Некоторые аспекты методологии исследования проблем национальной безопасности России в современных условиях // Геополитика и безопасность. 1993. № 1. С. 7—17; Степашин С. В. Безопасность человека и общества (политико-правовые вопросы). СПб. : Санкт-Петербургский юридический ин-т МВД России, 1994.

См.: Проблемы глобальной безопасности (материалы семинаров 1994— гг.). М., 1995. С. 55; Богданов И. Я. Экономическая безопасность России:

теория и практика. М. : ИСПИ РАН, 2001. С. 15.

Логунов А. Б. Региональная и национальная безопасность. М. : Вузовский учебник, 2009. С. 15.

Серебрянников В., Хлопьев А. Социальная безопасность России. М. : ИСПИ РАН, 1996. С. 16.

Дмитриев А. П. Соотношение стабильности и безопасности государства как проблема политической теории и практики // Современные проблемы национально-государственной и межгосударственной безопасности. М. : Военная академия Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации, 1992. С. 38.

угрожает военная, экономическая, экологическая или другая опасность1.

Анализ этих определений показывает, что указанные авторы наличие безопасности связывают с отсутствием угрозы и опасности или с их удержанием на определенном уровне. Однако с данным подходом к трактовке безопасности, считает К. В. Фатеев, можно согласиться, но только как с «предварительным», так как, во-первых, практически невозможно найти ситуацию, когда в отношении какоголибо субъекта отсутствует всякая опасность. Во-вторых, содержание понятия «опасность» связано с функционированием субъекта, его социальной ролью, выполняемой в действительности: при определении понятия «безопасность» через понятие «опасность» будут исключены из дефиниции многие явления и процессы, которые должны быть в ней отражены2.

Кроме того, обсуждая соотношение опасности и безопасности в их различных аспектах, стоит согласиться с мнением А. П. Дмитриева, который предлагает вспомнить одно из положений «Философии жизни», получившей заметное развитие в конце XIX — начале ХХ вв.

Суть этого положения в том, что человек обречен на опасности, ибо жизнь опасна во всех своих проявлениях. Тот, кто хотел бы обеспечить ее полную безопасность, просто не должен был родиться. Следует отметить, что это мнение в общих чертах коррелирует и с приведенным нами ранее мнением А. Прохожева.

Во-вторых, отмечаются в научной литературе и подходы к категории «безопасность» через понятие защищенности. Н. Н. Рыбалкин отмечает, что понимание безопасности как состояния защищенности в настоящее время получило наибольшее распространение и принято многими отечественными исследователями в качестве концептуального основания проводимых теоретических изысканий3.

Например, В. В. Бирюков придерживается мнения, что безопасность — это отсутствие угрозы или удержание ее на согласованном относительно защищенности системы уровне4. А. В. Гыскэ укаСм.: Лазарев И. А. Теория безопасности, ее состояние и перспективы развития // Современные проблемы национально-государственной и межгосударственной безопасности. М.: Военная академия Генерального штаба Вооруженных сил РФ, 1992.

См.: Фатеев К. В. Обеспечение военной безопасности Российской Федерации: теория и практика правового регулирования. М. : За права военнослужащих, 2005.

См.: Рыбалкин Н. Н. Природа безопасности : автореф. дис. … д-ра филос.

наук. М., 2003.

См.: Бирюков В. В. Некоторые аспекты применения системного подхода и методов имитационного моделирования в оценке военной угрозы. Современзывает на то, что безопасность можно представить как уровень (степень) защищенности какого-либо субъекта от тех или иных угроз, вследствие воздействия которых ему (субъекту) может быть нанесен определенный ущерб1. А. В. Болятко определяет безопасность как систему гарантий защиты жизненно важных интересов государства, общества и личности внутри и вне страны. Она может проявляться на различных уровнях: мирового сообщества, региона, отдельного государства, социальной общности, личности и др. Однако и в этом подходе, считают некоторые исследователи, есть проблема. Трактовка понятия «безопасность» как состояния защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, не в полной мере отражает ее сущность. Исследователи указывают на то, что безопасность характеризуется не степенью защищенности от внешних и внутренних угроз, а уровнем условий для существования, функционирования и развития самой системы (общества, государства и проживающих в нем людей)3. Можно констатировать, что определение безопасности через понятие «защищенность» охватывает не все опасные состояния. В связи с этим следует подчеркнуть, что безопасность как состояние сохранности, надежности предполагает поддержание определенного баланса между негативным воздействием на субъект окружающей его среды и его способностью преодолеть это воздействие либо собственными ресурсами, либо при помощи соответствующих, специально для этого созданных органов или механизмов.

Мы полностью согласны с мнением К. Фатеева, который считает, что защитить значит сохранить, спасти от кого-либо, чего-либо неприятного, враждебного, опасного, т.е. безопасность как состояние защищенности предполагает в буквальном смысле наличие угроз ные проблемы национально-государственной и международной безопасности.

М. : ВАГШ, 1992.

Гыскэ А. В. Борьба с преступностью в системе обеспечения внутренней безопасности российского общества. М., 2001. С. 28.

Болятко А. В. Задачи военной безопасности и обеспечение их решения // Военная мысль. 1993. № 4. С. 10—13.

См.: Тимохин П. К. К формированию концепции безопасности России // Информационный сборник фонда национальной и международной безопасности.

М., 1993. № 6. С. 30. Сергеев Г. М. Необходимость концепции национальной безопасности // Информационный сборник фонда национальной и международной безопасности. М., 1993. № 8. С. 81.

и противодействие им; если таковых нет, то вроде бы проблема безопасности снимается1.

В-третьих, профессор О.А. Бельков трактует категорию «безопасность через учет и опасности, и защищенности. «Безопасность — состояние, тенденции, развития (в том числе латентные) и условия жизнедеятельности социума, его структур, институтов, при которых обеспечивается сохранение их качественной определенности с объективно обусловленными инновациями в ней и свободное, соответствующее собственной природе и ею определяемое функционирование. Различаются два типа безопасности: 1) гипотетическое отсутствие опасности, самой возможности каких-либо потрясений, катаклизмов для социума; 2) реальная защищенность от опасностей, способность надежно противостоять им»2.

По мнению профессора А. И. Познякова, рассмотрение безопасности через опасность и защищенность весьма уязвимы для критики. Во-первых, в них скрыта тавтология, поскольку понятия «угроза» и «опасность» относятся к одному смысловому ряду. Фактически получается, что безопасность определяется как защищенность от опасностей. Во-вторых, словосочетания «угрожать интересам», «защищать интересы» весьма сомнительны с научной точки зрения.

Ведь интересы — это осознанные потребности, нужды, ценностные устремления людей. И их следует не столько защищать, т.е. сохранять, сколько продвигать, удовлетворять, снимать, реализовывать3.

В-четвертых, с методологической точки зрения интересен подход к сущности категории «безопасность» через деятельность людей, общества, государства, мирового сообщества, народов по выявлению (изучению), предупреждению, ослаблению, устранению (ликвидации) и отражению опасностей и угроз, способных погубить их, лишить фундаментальных материальных и духовных ценностей, нанести неприемлемый (недопустимый объективно и субъективно) ущерб, закрыть путь для выживания и развития4.

См.: Фатеев К. В. Обеспечение военной безопасности Российской Федерации: теория и практика правового регулирования. М. : За права военнослужащих, 2005.

Бельков О. А. Понятийно-категориальный аппарат концепции национальной безопасности // Безопасность. 1994. № 3. С. 91.

Концептуальные проблемы национальной безопасности Российской Федерации // Материалы Круглого стола. М., 2008. С. 7—8.

См.: Серебрянников В., Холопьев А. Социальная безопасность России. М., 1996. С. 16; Казаков Н. Д. Безопасность и синергетика (опыт философского осмысления). М., 1994. С. 62—63; Болятко А. В. Задачи военной безопасности и обеспечение их решения // Военная мысль. 1993. № 4. С. 10—13.

Приведенная нами классификация методологических подходов не претендует на новаторство, ибо в научной литературе можно встретить и более широкие. Так, например, в конце 1990-х гг. обширную классификацию понятий безопасности, исходя из различных методологических подходов, привел в своей диссертации доктор политических наук С. З. Павленко. Он выделил пять групп определений безопасности: к первой группе отнесены определения, которые характеризуют безопасность как состояние защищенности интересов личности, общества и государства; ко второй — те, которые определяют безопасность через отсутствие опасности; к третьей — определения, где безопасность является свойством системы; к четвертой — определения, характеризующие безопасность как специфическую деятельность государственных органов; к пятой — дефиниции, обозначающие безопасность как определенное состояние1.

Профессор А. И. Поздняков считает, что наиболее распространены три концептуальных подхода: официальный, системнофилософский и аксиологический.

В контексте официального подхода безопасность определяется как защищенность интересов (в том числе и национальных) от угроз.

Сторонники системно-философского подхода в определении безопасности акцентируют внимание на сохранении целостности, устойчивости, стабильности, нормального функционирования, устойчивого развития системы (страны, государства, общества как социальной системы).

В рамках аксиологического подхода под безопасностью понимается защищенность ценностей, принадлежащих субъекту (стране, обществу, коллективу, личности), от значимого для него ущерба. В этом подходе национальная безопасность определяется как защищенность национальных ценностей, национального достояния от значимого ущерба2.

Сравнительный анализ указанных концептуальных подходов позволил А. И. Познякову утверждать, что наиболее корректным с научной точки зрения следует считать аксиологический подход. Аксиологический подход позволяет, во-первых, снять тавтологию, идеологичность и логическую противоречивость понимания безопасности как защиты интересов. Более того, защита условий реализаПавленко С. З. Безопасность Российского государства как политическая проблема: дис. … д-ра полит. наук. М., 1998. С. 94—99.

Подробнее см.: Поздняков А. И. Система основных понятий теории национальной безопасности с позиций ценностного (аксиологического) подхода // Безопасность России в ХХI веке. М. : РИЦ ИСПИ РАН, 2006.

ции интересов входит в содержание аксиологической трактовки безопасности через понятие упущенной выгоды. Иными словами, аксиологический подход в теории безопасности включает в свое содержание и официальный подход, трактуя его как частный случай и, на наш взгляд, глубже объясняя его суть.

Во-вторых, аксиологическое понимание безопасности позволяет снять и недостатки системно-философского подхода, поскольку эти недостатки связаны с неопределенностью ценностных координат при рассмотрении состояния и свойств системы.

В-третьих, в контексте аксиологического подхода основные понятия теории безопасности можно увязать в логически стройную и последовательно выводимую систему. И это самое важное его достоинство.

Безопасность с позиций ценностного подхода логичнее определить как защищенность от получения значимого ущерба. Достигается она тогда, когда величина (с учетом вероятности) возможного ущерба (по отношению к любому из существующих источников опасности) меньше уровня, начиная с которого требуется принятие мер по его предотвращению, снижению1. Этого же мнения придерживаются политолог А. Уолферс, считая, что «безопасность в объективном плане предполагает отсутствие угроз приобретенным ценностям, в субъективном — отсутствие страха в отношении того, что этим ценностям будет нанесен ущерб»2, и авторы научного труда под редакцией В. И. Якунина, которые под безопасностью в ее фундаментальном, наиболее общем смысле предлагают понимать такие условия существования любого рассматриваемого объекта (включая состояние объекта как его имманентную характеристику), при которых его свойства не подвергаются нежелательным изменениям (т.е. причинению вреда и нанесению ущерба), или, что точнее, нежелательные изменения минимизируются3.

Особенно точно, по нашему мнению, отражает методологические подходы к определению безопасности и классификация, предложенная М. Бондаренко. Все имеющиеся в настоящее время в социально-гуманитарных науках определения и характеристики безопасности, несмотря на их противоречивость, с учетом их содержания и Концептуальные проблемы национальной безопасности Российской Федерации // Материалы Круглого стола. М. : РАГС, 2008. С. 7—8.

См.: Wolfers A. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1962. Р. 150.

См.: Проблемы формирования государственной политики транспортной безопасности / В. И. Якунин и др.; Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования. М. : Наука, 2006.

смыслового наполнения, М. Бондаренко условно подразделил на две основные группы.

Первую составляют определения, основывающиеся на сопоставлении опасности и безопасности, их диалектике, на непосредственном смысле слова «безопасность», определяемом семантикой русского языка (безопасность — отсутствие опасности или ее угрозы кому-либо или чему-либо, сохранность, надежность). Эти определения правомерно назвать охранительными. В них безопасность характеризуется как гипотетическое отсутствие опасности, самой возможности каких-либо потрясений, катаклизмов для объекта, системы, как их реальная защищенность от опасностей, способность надежно противостоять опасностям и угрозам.

Вторая группа — это определения, в которых безопасность рассматривается в более широком контексте, с позиций внутренней организации, функционирования и развития какого-либо объекта, системы, их взаимодействия с окружающей средой. Такие определения можно назвать охранительно-функциональными, деятельностными. Безопасность в них трактуется не только как возможность и способность кого-либо или чего-либо охранять, оборонять себя, а, прежде всего, как свойство объекта, системы выживать, развиваться и совершенствоваться, их способность сохранять свои особые качества, как отсутствие противоречий в функционировании и развитии объекта, системы, которые могут привести их к разрушению.

С теоретической, познавательной точек зрения все современные определения и характеристики безопасности принципиально не противоречат друг другу, а дополняют и развивают, конкретизируют и углубляют представления о безопасности как социальном явлении, о ее сущности. Они ориентируют на то, что по своей сущности безопасность представляет собой определенное состояние объекта, системы, взаимосвязь, взаимодействие и соотношение всей совокупности условий и факторов, обеспечивающих сохранение, защищенность, функционирование, развитие и совершенствование объектов, систем1.

Широкая трактовка категории «безопасность» представлена в действующих и отмененных нормативных документах. Отдельные нормативные акты в соответствии со сферой своего регулирования характеризуют понятие безопасности как: «состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внешних и внутренних военных угроз, связанных с применением воСм.: Бондаренко М. В. Безопасность как социальная категория: формирование категориально-понятийного аппарата. Наука и практика. Орел : Орловский юридический институт МВД России, 2010. С. 18—19.

енной силы или угрозой ее применения, характеризуемое отсутствием военной угрозы либо способностью ей противостоять»1, «состояние защищенности личности, имущества, общества и государства»2, «обеспечение безопасности личности, обеспечение общественной безопасности»3, «такое состояние экономики, которое обеспечивает достаточный уровень социального, политического и оборонного существования и прогрессивного развития Российской Федерации, неуязвимость и независимость ее экономических интересов по отношению к возможным внешним и внутренним угрозам и воздействиям»4, «состояние данного процесса, отражающее степень защищенности его участников от дорожно-транспортных происшествий и их последствий»5. В соответствии с Законом РФ 1992 г. «О безопасности»

безопасность рассматривается как состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз (в настоящее время утратил силу).

Таким образом, в результате анализа научной и нормативной литературы по проблемам сущности и содержания категории «безопасность», как основной категории теории национальной безопасности, можно сделать вывод, что границы ее понимания учеными нашей страны в сравнении с предыдущими разработками в этой области существенно расширились. Так, если ранее безопасность, за редким исключением, рассматривалась только применительно к государству, затем и к обществу, то сегодня чаще всего безопасность рассматривается в отношении триединства — личности, общества, государства. Однако хотелось бы обратить внимание на тот фактор, что данная триада для России не нова, мы встречаем ее в работах профессора Андреевского, которые были опубликованы в конце XIX в. Как для отдельного гражданина, так и для целого общества и государства, могут существовать опасности от таких деяний и учреждений, кои сами по себе в высшей степени важны и необходимы, как самостоятельные условия для безопасности и благосостояния граждан. Развитие таковых условий не только желательно, на государстве лежит обязанность оказывать всевозможное содействие их развитию и распространению; но вместе с тем на государстве лежит и См.: Военная доктрина Российской Федерации. М., 2010.

См.: О пожарной безопасности: Федеральный закон от 21 декабря 1994 г.

№ 69-ФЗ (ст. 1).

См.: О милиции: Закон РФ от 18 апреля 1991 г. № 1026-1 (в настоящее время утратил силу).

См.: О государственном регулировании внешнеторговой деятельности: Федеральный закон от 13 октября 1995 г. № 157-ФЗ (ст. 2).

См.: О безопасности дорожного движения: Федеральный закон от 10 декабря 1995 г. № 196-ФЗ (в настоящее время утратил силу).

обязанность предупреждать опасности, которые могут от таких учреждений или деяний явиться для отдельного лица, для целого общества и государства. При этом, как видим, акценты делаются не на сами субъекты и объекты, а на их жизненно важные интересы, в чем, несомненно, проявляется влияние западных научных подходов в этой области.

В связи с этим П. Г. Белов указывает, что «вместо более естественной и емкой триады “человек — народ — нация”, Закон РФ “О безопасности” и Концепция национальной безопасности России оперируют в настоящее время триплетом “личность-обществогосударство”. При этом под личностью часто подразумевается, например, “устойчивая система социально-значимых черт, характеризующих индивидуума как члена общества”; под обществом — “совокупность социальных связей и отношений людей с общими целями и конкретными условиями жизни”; под государством — “форма политической организации общества, совокупность институтов управления и организации оседлого населения, занимающего определенную территорию и подчиненного одной власти”»1. (В настоящее время вышеуказанные нормативные документы утратили силу. Прим. автора.) В то же время следует отметить, что некоторые ученые считают выделение в качестве объектов обеспечения безопасности в государстве — личности, общества и государства не совсем корректным с научной точки зрения. Так, например, профессор И. В. Мухин считает следующее2:

1) два понятия — лицо как целостность человека (реrsona) и личность как его социальный и психологический облик (personalitas) — терминологически различимы. Также различимы в современной науке понятия «человек», «индивид», «личность», «гражданин», «особь» и т.д. Таким образом, в качестве объекта обеспечения безопасности, не следуя традициям гуманизма, выделен социальнопсихологический абстракт, а не живой из плоти и крови человек.

Кроме того, как быть с обеспечением безопасности детей и других людей, которые еще или уже не являются личностями;

2) каким образом возможно обеспечение в меньшем (государстве) безопасности большего (общества), в части безопасности целого, в элементе безопасности системы, в институте всего социума и т.д.? Следует напомнить, что государство только лишь в совокупности с гражданским обществом составляет общество. Государство — Цитата по: Кольев А. Н. Нация и государство. Теория консервативной реконструкции. М., 2005.

См.: Мухин И. В. Концептуальные основы обеспечения национальной безопасности Российской Федерации. М. : ВАГШ, 2000.

это всегда лишь часть общества, и уменьшающаяся в сегодняшней России часть;

3) с позиций формальной логики Аристотеля неверно, что объекты обеспечения безопасности расставлены в следующей последовательности: личность, общество, государство так, как объем (денотат, предметное значение, экстенсионал) понятия «общество» шире, чем объем понятия «государство». Правильнее будет последовательность: человек, государство, общество;

4) в качестве объекта обеспечения безопасности не выделена окружающая среда. Ни люди, ни государство, ни общество не могут быть в безопасности вне среды существования. Без нее можно вести речь лишь о какой-то эфемерной безопасности.

С ним согласен и А. Н. Кольев. Нелепо права и свободы личности объявлять основным объектом защиты (ст. 2 Закона «О безопасности»), что даже для правоохранительной системы является лишь частной задачей; или относить права и свободы к первостепенным «национальным интересам» (разд. 2 Концепции национальной безопасности России). В условиях военного или чрезвычайного положения (а именно здесь система национальной безопасности должна действовать наиболее эффективно) национальный интерес имеет совершенно другие ориентиры. Наконец, невозможно объявлять права и свободы «высшей ценностью» государства (ст. 2 Конституции РФ), поскольку такое определение выпячивает некоторые частные потребительские запросы и игнорирует общенациональные интересы, которые для любого народа отражены в морально-этических нормах, выражающих «душу нации».

Именно они формируют неповторимый уклад духовной и общественной жизни и служат основой идентификации «свой-чужой», без которой нет нации, а государство превращается в бюрократический институт. Весьма расплывчатый термин «общество» применим в других сферах, но его не следовало бы использовать там, где конечной целью научных разработок должно быть создание четких инструкций — особенно для служб национальной безопасности. Объектом безопасности в государстве разные специалисты считают общественный строй — организацию (систему отношений и учреждений) общества, систему общественного сознания и традиций, охраняемых государством (там же), систему общественных отношений и традиций, охраняемых государством, «исторически конкретную систему общества, обусловленную определенным уровнем производства, распределения и обмена продуктов, характерными особенностями общественного сознания и традициями взаимодействия людей в разных сферах жизни и охраняемую государством и правом».

См.: Кольев А. Н. Нация и государство. Теория консервативной реконструкции. М., 2005.

Проблема здесь возникает не столько с выбором системы отношений или системы общества, сколько с присутствием государства и права в качестве гарантов общественного строя. Получается, что неохраняемые государством и правом общественные системы не образуют общественного строя. Логичным было бы исключить государство из определения общественного строя и полагать, что общественный строй — социально-политическое, а не государственноправовое понятие, и есть просто сумма социальных отношений — вне зависимости от регулирующей функции государства и права.

Тогда государство становится подчиненной системой, входящей в понятие «социальный институт»1.

Таким образом, исходя из проведенного научного дискурса, можно сделать вывод, о том, что как в науке, так и в практике (нормативной) пока еще существует широкое поле деятельности по созданию единого понимания сущности и содержания безопасности — наиболее важной категории теории «национальная безопасность».

Добавим и мы к существующим трактовкам свою, и будем понимать под безопасностью — такое состояние объекта, которое позволяет исключить нанесение ему ущерба, превышающего допустимый уровень.

В XIX в. в российской научной литературе появился термин «государственная безопасность», который употреблялся как синоним категории «безопасность». Связано это с тем, что в отечественной практике сфера безопасности всегда была монополией государства. И это правильно, еще Т. Гоббс писал, что «безопасность народа — занятие государства»2. Притом не только в политическом и практическом плане, но и в теоретическом отношении. Юридически оформленным термин «государственная безопасность» стал в Положении о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия от 14.08.1881, где он был употреблен как однопорядковый с термином «общественная безопасность»3.

«...В нашей стране, по заключению А. Малыгина, как до, так и после революции, в силу особенностей исторического развития общества и власти, термин “государственная безопасность” понимался гораздо шире — как безопасность общества». Во времена СССР термин «государственная безопасность» был введен в оборот в нашей См.: Кольев А. Н. Нация и государство. Теория консервативной реконструкции. М., 2005.

См.: Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского (1651). М., 1936. С. 51.

См.: Общая теория национальной безопасности : учебник / под общ. ред.

А. А. Прохожева. М. : Изд-во РАГС, 2005.

стране в 1934 г. при образовании в составе НКВД Главного управления государственной безопасности, которому были переданы функции ОГПУ при ликвидации последнего. При этом следует отметить, что термин «государственная безопасность» в известной мере отражал официальную точку зрения военно-политического руководства страны о приоритете интересов государства диктатуры пролетариата перед интересами общества в целом и интересами личности («общество для государства»). А в 1936 г. термин «государственная безопасность» уже был официально включен в текст Конституции СССР (п. «и» ст. 14 гл. 2) и начал употребляться в документах и актах органов Советского государства, в советской правовой литературе.

Главным объектом политики государственной безопасности выступала безопасность государства, под которой на практике, в конечном счете, подразумевалась безопасность политического режима и господствующего положения высшей партгосноменклатуры. Хотелось бы отметить, что на протяжении длительного времени этим термином в нашей стране пользовались без какого-либо разъяснения его значения. И только в 1950-е гг. в юридической и специальной литературе можно отметить попытки глубоко проанализировать указанную проблему.

Если проследить генезис методологических подходов к сущности и содержанию понятия «государственная безопасность» в научных и государственных документах за период с начала 1950-х до конца 1980-х гг., то можно сделать вывод о существовании в СССР нескольких подходов к определению этого понятия1.

Во-первых, часть авторов рассматривала государственную безопасность как состояние прочности и незыблемости государственного и общественного строя, нерушимости его территориальной целостности и независимости в определении внешней и внутренней политики.

Во-вторых, были авторы, которые рассматривали государственную безопасность в качестве состояния защищенности от подрывной деятельности противника. При этом государственная безопасность СССР в их понимании есть защищенность основ общественного и государственного строя Советского государства от посягательств со стороны враждебных социалистическому строю сил, осуществляющих подрывную деятельность.

В-третьих, можно также отметить представителей, которые раскрывали понятие государственной безопасности через систему См.: Зюзин Е. А. Государственная политика России по обеспечению стратегических интересов в прикаспийском регионе на рубеже XX—XXI вв. : автореф. дис. … канд. ист. наук. Астрахань, 2007.

общественных отношений, обеспечивающих независимость государственного и общественного строя.

В-четвертых, выделялась группа авторов, которая настаивала на том, что государственная безопасность — не что иное, как способность Советского государства противостоять враждебным силам и защищать интересы народа. Безопасность Советского государства, по их мнению, есть состояние, которое характеризуется способностью государства противостоять посягающим на него враждебным силам и защищать интересы трудящихся или всего общества (в условиях общенародного государства).

В-пятых, существовала официальная трактовка в словарях и энциклопедиях. В Большой советской энциклопедии «государственная безопасность» трактуется как совокупность мер по защите существующего государственного и общественного строя, территориальной неприкосновенности и независимости государства от подрывной деятельности разведывательных и иных специальных служб враждебных государств, а также от противников существующего строя внутри страны. В Юридическом словаре говорится: «Государственная безопасность — в СССР система мероприятий, направленных на охрану политической и экономической основ Советского социалистического государства и его государственных границ».

Анализ вышеприведенных определений позволяет сделать вывод о том, что не случайно в общественном сознании России в период демократизации (1989—1993 гг.) сложилось отношение к государственной безопасности как к чему-то такому, что противостоит обществу, человеку, личности и от чего необходимо отказаться, если стремиться к демократическому развитию страны. Подобный подход начал отчетливо проявляться в годы перестройки, когда в стране по инициативе Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева развернулась широкая критика органов государственной безопасности, которая подчас сопровождалась их дискредитацией. При этом постепенно стал развиваться и другой процесс — переосмысление самой природы безопасности и практической политики в этой сфере. Этот процесс, естественно, развивался в самом государственном аппарате, в том числе в органах, ответственных за обеспечение безопасности. Но особенно важно, что он шел и за их пределами. Это выразилось в возникновении целого ряда общественных организаций и независимых научно-исследовательских центров, специализирующихся на проблемах безопасности. Их состав рекрутировался из научных работников — специалистов по проблемам военной политики, международных отношений, криминологии, бывших сотрудников правоохранительных органов, военных. Таким образом, стал формироваться пусть еще узкий круг неправительственных организаций, готовых разрабатывать проблемы безопасности независимо от государства.

Как результат в 1990-х гг. в отечественных исследованиях по проблемам безопасности, так же как и на Западе, наметилась тенденция отхода от категории «государственная безопасность». Б. Ф.

Калачев подчеркивает: «с начала 1980-х гг. из юридических словарей и энциклопедий понятие “государственная безопасность” исчезает. В то же время не ставилось цели полного отказа от этой правовой категории, несомненно, важной для жизнеобеспечения личности, общества и государства»1.

Однако в 2009 г. в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, утвержденной Указом Президента РФ от 12.05.2009 № 537 эта категория появилась вновь и сразу вызвала массу дискуссий в научном мире, а также очередной виток обоснований ее сущности и содержания.

Ряд современных авторов определяют государственную безопасность как состояние защищенности основ конституционного строя, политического, экономического, оборонного, научнотехнического и информационного потенциала страны от внешних и внутренних угроз, исходящих от иностранных спецслужб и организаций, а также преступных сообществ, групп и отдельных лиц2. Однако, по мнению Р. В. Пузикова и Д. В. Ирошникова3 данное определение имеет ряд недостатков. Во-первых, политический, экономический, оборонный и другие аспекты не могут входить в государственную безопасность, так как это самостоятельные виды национальной безопасности. Такой тезис подтверждается многочисленными исследованиями данных видов безопасности4. Во-вторых, согласно данноКалачев Б. Ф. О фундаментальных понятиях и параметрах категории «национальная безопасность» // Проблемы законодательного обеспечения национальной безопасности Российской Федерации. М., 2002. С. 117.

См.: О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года: указ Президента Российской Федерации от 12.05.2009 № 537 // Российская газета. 2009. 19 мая; Михайлов А. Е. О понятии «государственная безопасность» и ее принципах // Актуальные проблемы государственной безопасности Российской Федерации : сб. трудов научной конференции / Рост. гос. ун-т путей сообщения. Ростов н/Д, 2008. С. 70.

См.: Пузиков Р. В., Ирошников Д. В. Понятие государственной безопасности Российской Федерации // Вестник ТГУ. 2011. Вып. 4 (96).

См.: Редкоус В. М. Некоторые вопросы совершенствования Стратегии национальной безопасности Российской Федерации // Право и государство:

теория и практика. 2009. № 8. С. 88; Напалкова И. Г. Экономическая безопасность: институционально-правовой анализ : монография. Ростов н/Д, 2006; Грищенко Д. Ю. Политическая безопасность современного Российского государства: состояние и механизм обеспечения : автореф. дис. … канд. пому определению источниками угроз могут быть иностранные спецслужбы и организации, а также преступные сообщества и отдельные лица. С. С. Карнаухов определяет государственную безопасность как функцию государства по выявлению и разрешению конфликтов с целью предотвращения негативного влияния их последствий на охраняемые государством ценности1. К недостаткам данного определения, пишут Р. В. Пузиков и Д. В. Ирошников можно отнести, прежде всего, использованную автором категорию «охраняемые государством ценности». Известно, что государством охраняются права и свободы человека и гражданина, отношения собственности, семья и т.п.

Однако данные «ценности» скорее можно отнести к объектам национальной, нежели государственной безопасности. Также представляется спорным использование автором термина «конфликт». Конфликт, как правило, означает противоречие во взглядах, разногласие, спор. В процессе повседневной деятельности государства возникает множество конфликтов с иными государствами, политическими структурами, общественными организациями, а также отдельными гражданами. Но далеко не все конфликты подпадают под обеспечение государственной безопасности, а лишь те из них, которые несут в себе реальную угрозу объектам государственной безопасности.

Сами же Р. В. Пузиков и Д. В. Ирошников определяют государственную безопасность в широком смысле как состояние защищенности государства от внутренних и внешних угроз2.

Стоит также отметить, что в Стратегии отсутствует определение государственной безопасности, но широко представлены ее цели и направления: «Стратегическими целями обеспечения национальной безопасности в сфере государственной и общественной безопасности являются защита основ конституционного строя Российской Федерации, основных прав и свобод человека и гражданина, охрана суверенитета Российской Федерации, ее независимости и территориальной целостности, а также сохранение гражданского мира, политической и социальной стабильности в обществе». «Главными направлениями государственной политики в сфере обеспечения государственной и общественной безопасности на долгосрочную перспективу должны стать усиление роли государства в качестве гаранлит. наук. Владимир, 2008. Макаренко И. К., Морозов В. С. Военная безопасность государства: сущность, структура и пути обеспечения на современном этапе. М., 2003.

Карнаухов С. С. Формирование юридической теории безопасности государственности в контексте новых вызовов и угроз // Вестник Академии экономической безопасности МВД России. 2008. № 1. С. 63.

См.: Пузиков Р. В., Ирошников Д. В. Понятие государственной безопасности Российской Федерации // Вестник ТГУ. 2011. Вып. 4 (96).

та безопасности личности, прежде всего детей и подростков, совершенствование нормативного правового регулирования предупреждения и борьбы с преступностью, коррупцией, терроризмом и экстремизмом, повышение эффективности защиты прав и законных интересов российских граждан за рубежом, расширение международного сотрудничества в правоохранительной сфере» (см. Стратегию национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года).

Однако следует осознать, что термины «государственная безопасность» и «национальная безопасность» не синонимы, а разновеликие, самостоятельные понятия. «Подменять национальную безопасность государственной и наоборот недопустимо, поскольку первое понятие более общее, родовое, а второе — частное, видовое», — справедливо считает А. А. Прохожев1.

В 1947 г. в США был принят закон «О национальной безопасности», что привело к появлению в науке новой категории «национальная безопасность». Впервые этот термин употребил в 1904 г.

в своем послании конгрессу США президент США Т. Рузвельт. Американская модель национальной безопасности базировалась на методологических разработках середины ХХ в. американского политолога Г. Моргентау, в которой национальная безопасность понимается как безопасность граждан, общества и государства.

Сам термин «национальная безопасность», пишет Н. Леонов, был изобретен в Соединенных Штатах, и американцы впервые наполнили его каким-то осмысленным содержанием. Произошло это сразу после Второй мировой войны, когда США оказались на положении великой мировой державы, с огромными возможностями воздействия на мир во всех его уголках: от Японии до западных рубежей Советского Союза. Они стали осмысливать, какие же у них главные задачи, что им делать с этим огромным трофеем, который свалился им в руки. Вот тогда-то они и поручили группе ученых политологов разработать категорию национальной безопасности, вычленив из нее главные задачи, на которые должна быть ориентирована вся политическая, экономическая, социальная жизнь страны. За несколько лет они выработали концепцию национальной безопасности, затем на ее базе разработали доктрину госбезопасности, которая дает основное направление для всех действий госаппарата. Американцы пошли и дальше: кроме доктрины, они приняли закон о национальной безопасности, который обязывает все государственные структуры вести строго определенную политику. Тогда же они ввели государственную должность — специальный помощник президента Общая теория национальной безопасности : учебник / под ред. А. А. Прохожева. М. : Изд-во РАГС, 2002. С. 23.

по национальной безопасности. Г. Киссинджер, З. Бжезинский прошли через этот пост — это главные советники президента США по вопросам национальной безопасности. Конечно, их доктрина была сплошь тогда подчинена военно-политическому противостоянию с Советским Союзом и с блоком государств Варшавского договора.

Совсем недавно, в 1990 г., американцы пересмотрели свои основные установки национальной безопасности, заявив, что теперь отпала военная угроза Соединенным Штатам и их союзникам, поэтому они положили совершенно иное основание в понятие национальной безопасности. Теперь у них гвоздем является экономика — борьба за обеспечение преимущественного положения американцев и их компаний во всех местах земного шара1.

В 1993 г. термин «национальная безопасность» появился и в отечественных теоретических источниках, а примерно с 1994 г., отмечает С. Демченко, в Администрации Президента РФ началась разработка ее теории и методологии на основе междисциплинарного подхода. Впервые в юридических документах этот термин использован в 1995 г. в Федеральном законе «Об информации, информатизации и защите информации». Более обширное толкование термин «национальная безопасность» получил в Послании Президента РФ по национальной безопасности от 13 июня 1996 г., где, в частности, отмечалось: «...Безопасность личности, безопасность семьи, национальная безопасность, состыкованные с региональной и всеобщей коллективной безопасностью, — вот путь развития России в XXI веке. При этом национальная безопасность понимается как состояние защищенности национальных интересов от внутренних и внешних угроз, обеспечивающее прогрессивное развитие личности, общества и государства». Данное определение, по мнению А. Прохожева2, фактически идентично определению «безопасность» в Законе РФ «О безопасности» 1992 г., поскольку совокупность жизненно важных интересов личности, общества, государства и составляет национальные интересы.

Многие положения этого документа впоследствии были развиты в других концептуальных документах, нормативных правовых актах, материалах и выступлениях высшего руководства нашей страны и в диссертационных исследованиях. Следует отметить, что в отечественной науке, начиная с 1996 г., идет дискуссия о сущности и содержании категории «национальная безопасность».

См.: Леонов Н. С. Основы национальной безопасности. URL:

http://www.pravoslavie.ru.

См.: Общая теория национальной безопасности : учебник / под общ. ред.

А. А. Прохожева. М. : Изд-во РАГС, 2002.

В политическом лексиконе России, термин «национальная безопасность» стал использоваться с 1990-х гг. Он, по мнению С. Кортунова1, заимствован из нормативных документов некоторых стран, в которых данный термин имеет широкое научное и прикладное хождение. Подтверждая данную позицию, Д. Г. Балуев пишет:

«Термин «национальная безопасность» фактически является «калькой» с английского термина «national security», который в принципе может переводиться и как национальная, и как государственная безопасность, что нередко и делается рядом авторов»2. При этом нередко упускается из виду, что национальная компонента (как этнический фактор) в политической системе общества (устройстве государства, организации власти и других вопросах) этих стран не имеет такого большого значения, как в России.

Этого же мнения придерживается и профессор А. Прохожев.

Проблема, считает А. Прохожев, по сути дела, кроется в том, что в нашем языке можно образовать прилагательное «национальный» от двух существительных: «нация» и «национальность». В тех случаях, когда понятия уже сложились и к ним привыкли, словосочетание с прилагательным «национальный» не вызывает вопросов. Так, говоря о национальном доходе, о национальной экономике, национальных интересах все понимают, что речь идет не о доходах или экономике лиц отдельной национальности, а об общенародном доходе, общенародной экономике. Когда используют понятие «национальная политика», всем ясно, что речь идет о политике в отношении людей различных национальностей. С этой точки зрения использование словосочетания «национальная безопасность» вполне оправдано. Нужно только четко сознавать, что в этом понятии речь идет об общенародной безопасности, а чтобы к этому быстрее все привыкли, как, например, к понятию «национальное богатство», видимо, следует чаще использовать его в виде словосочетания «безопасность нации», «безопасность страны», «безопасность России», наконец.

В коллективной монографии «Международная безопасность и обороноспособность государств (понятия, определения, термины)»

дается следующее определение: «Национальная безопасность — способность государства и его народа самостоятельно или совместно с другими дружественными странами и народами сдерживать, блокиСм.: Кортунов С. В. Концептуальные основы национальной и международной безопасности. М. : Государственный университет — Высшая школа экономики, 2007.

См.: Балуев Д. Г. Личностная и государственная безопасность: современное международно-политическое измерение : автореф. дис. … д-ра полит. наук.

Н. Новгород, 2004.

ровать и устранять внутренние и внешние угрозы его суверенитету, территориальной целостности, социальному и экономическому укладу и развитию, другим конституционным основам, определяющим его жизнедеятельность. Обеспечение национальной безопасности является ключевым показателем национальных интересов народа любого государства»1.

В качестве альтернативы такому определению П. Г. Белов предлагает при определении понятия национальной безопасности в качестве родового признака применять не состояние, которое может присутствовать или отсутствовать, а способность — определенное свойство системы. Тогда под национальной безопасностью понимается уже не состояние защищенности, а способность сохранять определенные параметры нации — способность к самосохранению, самовоспроизводству и самосовершенствованию. При всей привлекательности такого подхода, считает А. Н. Кольев, он затруднен уже сложившимся словоупотреблением — безопасность всегда означает защищенность. Поэтому подход П. Г. Белова, по мнению А. Н. Кольева, следовало бы модифицировать следующим образом: национальная безопасность — это состояние защищенности таких качеств нации, которые обеспечивают ее способность к самосохранению, самовоспроизводству и самосовершенствованию. С точки зрения наблюдения второго уровня речь должна вестись уже не о состоянии, а о способности к прогнозированию угроз и планирования мер их нейтрализации.

Р. А. Александров, проведя анализ определений национальной безопасности, выделил некоторые особенности, характеризующие данный феномен.

1. Прежде всего, национальная безопасность — это специфическое состояние, которое при определенных условиях может рассматриваться как целевая установка. Такое понимание вытекает как из телеологической интерпретации безопасности, так и из смысла международных правовых актов.

2. Национальная безопасность — состояние нормального функционирования и развития национальной политико-правовой системы, определяемое объективными и субъективными факторами.

Исходя из этимологии слова «безопасность», состояние национальной безопасности определяется: а) объективным, не зависящим от человеческого волеизъявления отсутствием угроз национальным интересам (объективный фактор); б) целенаправленной защищенностью национальных интересов от угроз (субъективный фактор).

Цит. по: Кольев А. Н. Нация и государство. Теория консервативной реконструкции. М., 2005.

3. Общим объектом национальной безопасности выступают национальные интересы, как совокупность гармонично сочетаемых интересов личности, общества и государства. По мнению Р. Александрова, эту трактовку следует уточнить весьма важным положением, что национальные интересы, как гармоничное сочетание интересов личности, общества и государства, детерминируются жизненно важными потребностями и ценностными приоритетами, сформировавшимися в ходе исторического развития государствообразующего русского народа и иных народов проживающих на территории РФ. Таким образом, интересы личности, общества, государства следует рассматривать в качестве родовых объектов национальной безопасности. Непосредственными же объектами выступают конкретные интересы личности, общества, государства в экономической, социальной, политической, экологической и в других сферах.

4. Характеристика национальной безопасности предполагает дифференциацию качественного и количественного аспектов. Качественный аспект национальной безопасности представляет состояние «среды жизнедеятельности» системы, при котором отсутствуют (либо минимизируются) внутренние и внешние угрозы, способные оказывать негативное воздействие на функционирование как системы в целом, так и ее отдельных структурных элементов. Количественный аспект складывается из двух составляющих: перечня потенциальных и реальных угроз, представляющих для системы реальную либо перспективную опасность, а также совокупности средств и методов противодействия этим угрозам1.

В современной науке, считает П. Гречко, утвердились два подхода к национальной безопасности.

Первый подход заключается в том, что национальная безопасность обеспечена в том случае, когда обеспечена безопасность личности. Это подход западного толка.

Второй подход в том, что на первый план в национальной безопасности выдвигается безопасность государства и общества.

Второй подход ближе нашему национальному характеру, чем первый. Гражданин России исторически видел всегда в государстве своего защитника. Активное насаждение ценностей западной цивилизации приводит к их отторжению, что, при определенных условиях, способно серьезно затормозить развитие национального самосознания российских граждан и представляет собой угрозу национальной См.: Александров Р. А. Государственно-правовое противодействие наркобизнесу в контексте генезиса и эволюции системы национальной безопасности России. Часть II. URL: http://arhiv.oodvrs.ru/article/ print.php?id_article=745.

безопасности России как самодостаточному государству, отдельной высочайшей цивилизации. При втором подходе нормативная концепция национальной безопасности обретает привычные черты. Ее основное содержание составляют: защита единства и целостности государства; проведение дальновидной демографической и экологической политики; социально-политическое и культурное самоопределение, свободное от вмешательства извне; достаточный (довольно высокий) престиж государства в мире, позволяющий успешно продвигать отечественные товары на зарубежные рынки и защищать интересы своих граждан за границей; стратегически продуманная геополитическая активность, опирающаяся на экономические и иные возможности страны1.

С. Демченко провел анализ 50 диссертаций, в которых исследуется проблема национальной безопасности или ее составные элементы, и пришел к выводу, что в отечественной науке создана определенная теоретическая и эмпирическая база для исследования национальной безопасности в системном, институциональном, функциональном и иных аспектах2. Так, в частности, в системе национальной безопасности, подчеркивает А. В. Возженников, существуют свои особые ценности и приоритеты, их иерархия определяется как принадлежностью национальной системы к региональным и международным структурам безопасности, так и ее собственными внутренними доминантами3. О. Н. Климов в понятии национальной безопасности акцентирует внимание на «состоянии защищенности» жизненно важных интересов и обеспечении устойчивого развития объектов безопасности4. М. П. Хрипуновым национальная безопасность определяется как функциональная деятельность, обеспечивающая не только жизнедеятельность общества и государства, но и их дальнейшее развитие5. В. А. Труханов считает, что система национальной безопасности — это защита национального бытия через реализацию Гречко П. К. К вопросу о понятии «национальная» безопасность // Социально-политический журнал. 1998. № 3. С. 105.

См.: Демченко С. Трансформация концептуальных основ теории национальной безопасности в начале ХХI столетия. М., 2008.

Возженников А. В. Национальная безопасность в контексте современного политического процесса России: теория и политика обеспечения : автореф.

дис. … д-ра полит. наук. М., 2002. С. 26.

Климов О. Н. Национальная безопасность России в условиях глобализации (политологический анализ) : автореф. дис. … канд. полит. наук. М., 2003.

С. 13.

Хрипков М. П. Внутренние угрозы национальной безопасности России: сущность, структура, социальные последствия : автореф. дис. … д-ра соц. наук.

М., 2004. С. 9.

интересов, ценностей и целей1. По мнению А. В. Герасимова, «национальная безопасность» — это такое состояние защищенности интересов личности, общества и государства, включающее политические, экономические, военные, социальные экологические, информационные и иные аспекты…»2. М. В. Александров понимает под национальной безопасностью совокупность факторов, обеспечивающих жизнедеятельность государства в системе международных отношений, его способность отражать возникающие внешние угрозы и действовать в соответствии со своими национальными интересами3.

Профессор А. Х. Шаваев считает, что «Национальная безопасность — это такое состояние общества (страны), при котором оно, будучи сложной социальной системой (организмом), сохраняет свою целостность, устойчивость и способность к эффективному функционированию и развитию, а на их основе — возможность надежной защиты всех реальных и потенциальных объектов опасности страны от любых деструктивных внутренних и внешних воздействий»4. Профессор А. И. Поздняков под национальной безопасностью понимает защищенность национального достояния (национальных ценностей, ресурсов) от любых видов значимого для страны и ее народа ущерба5. И. Л. Прохоренко пишет, что национальная безопасность — это такое сочетание внутренних и внешних обстоятельств, воздействующих на жизнь государства, при котором отсутствуют угрозы критического характера и в то же время сохраняется полноценная способность государства адекватно реагировать на эти угрозы, коль скоро они возникнут6.

Официальный подход властей к сущности и содержанию национальной безопасности представлен в Послании Президента РФ Федеральному Собранию Российской Федерации «О национальной безопасности» (июль 1996 г.), Концепции национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ в Труханов В. А. Система национальной безопасности: влияние социального фактора (на примере казачества) : автореф. дис. … д-ра полит. наук. М., 2003. С. 17.

См.: Герасимов А. В. Органы государственной безопасности в механизме правового государства : автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2004.

Цитата по: Пузиков Р. В., Ирошников Д. В. Понятие государственной безопасности Российской Федерации // Вестник ТГУ. 2011. Вып. 4 (96).

Актуальные социально-политические проблемы национальной безопасности : учеб. пособие. Ч. 1. М. : ВАГШ, 2007. С. 13.

Концептуальные проблемы национальной безопасности Российской Федерации // Материалы Круглого стола. М. : РАГС, 2008. С. 19.

Прохоренко И. Л. Национальная безопасность и баланс сил // Баланс сил в мировой политике: теория и практика. М., 1993. С. 70.

декабре 1997 г. и затем уточненной в 2000 г., Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, утвержденной Указом Президента РФ от 12.05.2009 № 537.

Появление этих нормативных правовых документов знаменует завершение важного этапа в формировании и развитии теории национальной безопасности в России. Их содержание позволяет судить о характере официальной политики национальной безопасности с точки зрения условий для развития гражданского общества в России. В этих правовых документах общество признается самостоятельным объектом безопасности, равноценным компонентом триады, составляющей национальную безопасность (наряду с государством и личностью), определяются интересы общества в области безопасности, характеризуются угрозы этим интересам и намечаются способы противодействия им, утверждается идея взаимосвязи и взаимозависимости безопасности государства и общества и, соответственно, предполагается взаимодействие государства и общества в сфере безопасности.

В Послании Президента РФ Федеральному Собранию 1996 г. «О национальной безопасности» политика национальной безопасности трактуется как активный и конструктивный процесс, который «не ограничивается и не сводится к защите». Безопасность связывается с устойчивым демократическим развитием государства и рассматривается как его условие и неотъемлемая часть. В связи с этим особо подчеркивается, что «обеспечение безопасности должно быть направлено не только на предотвращение угроз, но и на осуществление комплекса мер по развитию и укреплению прав и свобод личности, материальных и духовных ценностей общества...». В Приложении к проекту вышеуказанного президентского послания, поясняющему основные положения этого документа, указывалось, что «необходимым условием развития является формирование в России “открытого общества”, которое предполагает сочетание гражданского общества, правового государства и рыночной экономики».

Интересы общества учтены и в формулировке конечной цели политики безопасности: «Главной целью обеспечения национальной безопасности Российской Федерации является создание и поддержание такого экономического, политического и военно-стратегического положения страны, которое бы создавало благоприятные условия для развития личности, общества и государства».

Однако как нами уже было отмечено, сложность понятия «национальная безопасность» с учетом включаемых в него элементов (в том числе уровней) и объемности в связи с этим его содержания проявляется даже в том, что в основополагающих общегосударственных нормативных и концептуальных документах Российской Федерации этот термин определяется по-разному.

В Концепции национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 17.12.1997 № 1300, под национальной безопасностью РФ понимается безопасность ее многонационального народа как носителя суверенитета и единственного источника власти в России.

В Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, утвержденной Указом Президента РФ от 12.05.2009 № 537, категория «национальная безопасность» трактуется как — состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства. Основными приоритетами национальной безопасности Российской Федерации являются национальная оборона, государственная и общественная безопасность.

Таким образом, национальная безопасность представляет собой трансформирующее сложное, полиаспектное, многоуровневое явление. Она может рассматриваться как общественное явление, как теория и процесс, как показатель состояния России в мировом сообществе.

Сделаем несколько выводов, полученных нами в ходе рассмотрения категорий «безопасность», «государственная безопасность», «национальная безопасность».

1. В настоящее время произошло существенное расширение представлений о категориях «безопасность», «государственная безопасность», «национальная безопасность». При этом в принципиальных вопросах при определении понятия «безопасность» речь попрежнему идет либо о способности (иногда свойстве, качестве) какой-либо системы противостоять посягательствам, либо о состоянии объекта, характеризующегося защищенностью от опасности или отсутствием самой возможности разрушительного воздействия. Национальная безопасность — многогранное явление, имеющее неоднозначное толкование в силу заимствования его наименования из западного лексикона, которое должно рассматриваться: во-первых, как часть общего явления безопасности, являющегося неотъемлемым условием существования личности, общества и государства и позволяющего сохранять накопленные ценности; во-вторых, в рамках всей совокупности входящих в государство наций и национальных групп.

2. Сегодня как в российской, так и зарубежной политике и науке отсутствует единое концептуальное видение сущности и содержания основной категории теории национальной безопасности — «безопасность». Чтобы не допустить скатывания к обыденному пониманию данной категории, одной из основных теоретических задач является максимальная мобилизация методологического инструментария современной науки с целью выработки оптимального понимания этой категории как в науке, так и в политических и законодательных документах. В силу того, что в современных условиях явно возрастает роль субъективного фактора в процессе формирования и функционирования системы обеспечения национальной безопасности России — одна из наиболее конкретных задач политической науки состоит в обеспечении теоретической разработки категории «безопасность». Это позволит существенно минимизировать опасности и угрозы национальной безопасности государства, обусловленные неполнотой исходной информации, давлением лоббирующих структур и иррациональными решениями.

3. Безопасность — такое состояние объекта, которое позволяет исключить нанесение ему ущерба, превышающего допустимый уровень. Наиболее существенные, базовые элементы данной категории следующие:

1) большая часть авторов под безопасностью понимают состояние потенциальной жертвы, объекта опасности;

2) безопасность весьма часто рассматривается как способность объекта, явления, процесса сохранить свою сущность и основную характеристику в условиях целенаправленного, разрушающего воздействия извне или в самом объекте, процессе, явлении;

3) безопасность — категория системная, она — свойство системы, построенной на принципах устойчивости, саморегуляции, целостности. Безопасность призвана защитить каждое из этих свойств системы, так как разрушительное воздействие на любое из этих свойств приведет к гибели системы в целом;

4) безопасность рассматривается как решающее условие жизнедеятельности человека, общества, государства, что позволяет им сохранять и умножать их материальные и духовные ценности;

5) безопасность в абсолютном своем выражении— отсутствие опасностей и угроз материальной и духовной сферы;

6) несущим элементом всех понятий выступает угроза как реальный признак опасности. Из анализа всех подходов и раскрытия содержания безопасности явствует, что угроза и борьба с ней являяются сущностью безопасности.

4. Мировоззренческую и методологическую базу теории национальной безопасности составляют прогрессивные, реалистические направления философии, социологии, фундаментальные положения ряда других естественных и общественных наук. В более специальном плане методологические функции по отношению к теории национальной безопасности выполняют общая теория систем, конфликтология, общая теория управления, теория катастроф и др. В свою очередь, сама теория национальной безопасности выступает как исходный пункт и методологическая основа для разработки специальных теорий безопасности или по крайней мере для организации соответствующих исследований в различных областях действительности.

5. Соответственно своему предмету, задачам и месту в системе научных знаний теория национальной безопасности использует определенную совокупность исследовательских методов. При этом ей нет необходимости разрабатывать какие-то особые, сугубо специфические методы. Она использует подходы, приемы, методики тех областей знаний, на которые опирается и с которыми взаимодействует, решая упомянутые ранее методологические проблемы. Базовую, философскую основу применяемых методов составляют, как уже отмечалось, идеи и установки реализма, прагматизма, диалектики. В их числе следует, прежде всего, назвать принципы: реалистичности, объективности, конкретности оценок, системности, опоры на практику и признание ее решающей роли при рассмотрении вопросов безопасности. Особое значение для теории национальной безопасности имеют идеи и установки системного подхода. Он необходим при решении упомянутых методологических задач — выяснения сути, места, роли теории национальной безопасности в системе научных знаний, определения содержания и соотношения исходных понятий. В еще большей мере он нужен для анализа факторов опасности и сопоставления систем (теоретических моделей) безопасности.

6. Методологический анализ категорий «безопасность», «национальная безопасность», «государственная безопасность» показал, что обеспечение национальной безопасности является одним из важнейших приоритетов внутренней и внешней политики современного государства. Именно формирование политических механизмов противодействия опасностям и угрозам личности, обществу и Российскому государству должно комплексно реализовываться одновременно на нескольких уровнях. В их числе: политический (создание концептуальных и нормативно-правовых оснований), социальный (принятие мер по обеспечению безопасности личности и общества), индивидуальный (повышение уровня безопасности конкретной личности). Основными принципами формирования политических механизмов противодействия угрозам безопасности должны стать превентивные меры, меры противодействия при попытке и реализации этих угроз на практике.

1.2. Опасность, угроза и стабильность как основные категории теории национальной безопасности Одна из основных задач теории национальной безопасности — определение логических средств, с помощью которых можно более корректно решать проблемы безопасности. К числу таких средств относятся, во-первых, исследовательские методы, методики, делающие более эффективным изучение названных проблем, во-вторых, используемые при этом понятия и обозначающие их термины.

К числу основных категорий теории национальной безопасности относятся: «опасность», «угроза» и «стабильность». Эти термины постоянно присутствуют в определениях теории национальной безопасности. Однако, как показывают результаты анализа научных исследований, сегодня авторы зачастую используют эти понятия, как правило, на интуитивно-эмпирическом уровне, т.е. без специального анализа и сопоставления их сущности и содержания. В связи с этим представляется целесообразным рассмотреть используемые в современной науке методологические подходы, раскрывающие сущность и содержание этих основных категорий.

В основе категориальной структуры теории национальной безопасности лежит понятие «опасность», являющееся объективной закономерностью, обусловливающее процессы количественного и качественного изменения мега-, макро-, мезо- и микросистем, воспринимаемых в форме угрозы жизненно важным интересам личности, общества и государства.

Для рассмотрения сущности категории «опасность» обратимся к этимологии слова «опасный». Связано это с тем, что слово «опасность» в этимологических словарь отсутствует. Оно является производным от слова «опасный». В Этимологическом словаре сказано, что слово «опасный»: Суффиксное образование древнерусской эпохи от опасъ «защита, осторожность», производного от опасти «обезопасить, защитить». Опасный буквально — «требующий защиты, осторожности»1. Примерно идентичное толкование мы находим и в Этимологическом русскоязычном словаре Фасмера2. В этом случае мы видим, что опасный относится к объекту, который выступает не только в качестве непосредственной опасности, но и в качестве объекта, который сам требует защиты. Словарь Ожегова трактует категорию «опасность», как возможность, угрозу чего-нибудь очень плоСм.: Этимологический словарь. URL: http://slovari.yandex.ru/~книги/.

См.: Этимологический русскоязычный словарь Фасмера. URL:

http://www.slovopedia.com/22/206/ 1638584.html.

хого, какого-нибудь несчастья1. Толковый словарь русского языка Кузнецова рассматривает опасность как угрозу бедствия, несчастья, катастрофы2. В Словаре терминов и определений под опасностью понимаются явления, процессы, действия или условия, чреватые наличием потенциала, который может нанести ущерб здоровью людей, привести к их гибели, нанести ущерб окружающей среде, привести к потере сохранности материальных объектов антропогенного происхождения3.

В энциклопедическом словаре под редакцией А. Г. Поршева авторы понимают под опасностью объективно существующую возможность негативного воздействия на объекты и так же, как и в предыдущем определении, увязывают это воздействие с причинением вреда, ухудшающего состояние или динамику развития объектов опасности4. При этом, рассматривая неблагоприятные для обеспечения безопасности условия, авторы выстраивают иерархию и различают следующие понятия: вызов как совокупность обстоятельств, не имеющих в обязательном порядке угрожающего характера, но требующих безусловной реакции на свое появление; риск как возможность возникновения неблагоприятных и нежелательных последствий деятельности самого объекта безопасности; опасность как осознаваемую, но не фатальную вероятность нанесения вреда объекту безопасности, обусловленного наличием объективных и субъективных поражающих факторов.

Таким образом, в словарях понятие «опасность» рассматривается и как объект, и как субъект, и как угроза, способная нанести ущерб, и как необходимая защищенность. То есть имеет место многозначность трактовки данной категории. Необходимо также отметить, что в основных нормативных документах сферы национальной безопасности категория «опасность» в прямой постановке не раскрывается.

Анализ научной литературы по проблемам национальной безопасности показывает, что в ее теории также можно найти множество интерпретаций категории «опасность». Приведем некоторые из них.

Профессор А. П. Дмитриев рассматривает опасность как социальную категорию, понимает под ней «вероятность воздействия на См.: Ожегов С. И., Шведова Н. Толковый словарь русского языка. М., 1995.

http://dic.academic.ru/dic.nsf/kuznetsov /32865/опасность.

См.: Безопасность России. Правовые, социально-экономические и научнотехнические аспекты. Словарь терминов и определений. М.: МГФ «Знание», 1999.

См.: Управление организацией: Энциклопедический словарь / под ред. А. Г.

Поршева, А. Я. Кибанова, В. Н. Гунина. М. : Инфра-М, 2001.

социальный организм внутренних и внешних сил (факторов), в результате которого ему может быть причинен какой-либо ущерб, вред, ухудшающий его состояние, придающий его развитию нежелательные динамику или параметры (характер, темпы и т.д.)»1. При этом автор подчеркивает, что опасность всегда обусловлена наличием и действием разрушительных (деструктивных) факторов, которые способны нанести ущерб исследуемому объекту или уничтожить его.

Следует отметить, что такой подход присутствует во многих трудах, где рассматривается сущность национальной безопасности. В большинстве из них опасности рассматриваются в основном как порождение специальных усилий враждебных, деструктивных по отношению к данному обществу (стране) сил. Однако такое понимание опасностей, считает профессор А. Х. Шаваев, порождает господство охранительного подхода к проблемам обеспечения национальной безопасности. Основной акцент в них делается на защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от действий врагов (соперников, конкурентов) и внутренних деструктивных сил, от опасностей вызываемых этими действиями. Эта позиция ведет к отождествлению национальной безопасности и национальных интересов.

Концептуальное определение понятия опасности сформулировано Е. А. Олейниковым2. По его мнению, опасность — это «вполне осознаваемая, объективно существующая, но не фатальная вероятность (возможность) негативного воздействия на социальный организм или на что-либо, определяемая наличием объективных и субъективных факторов, обладающих поражающими свойствами, в результате которого может быть причинен какой-либо ущерб, вред, ухудшающий состояния и (или) условия жизнедеятельности и придающий его развитию нежелательную динамику (характер, темпы) или параметры (свойства, формы и т.д.)». При этом автор предлагает следующую логическую последовательность влияния деструктивных факторов на безопасность: «опасности, угрозы, вызовы, риски, ущерб». Тем самым он косвенно ранжирует деструктивные факторы по степени их влияния на формирование конечного результата — ущерба.

В. Х. Цуканов дает авторское определение понятия «опасность», используя комбинацию основных положений из рассмотренных выше определений. По его мнению, опасность — это «объективСм.: Дмитриев А. П. Основные понятия общей и специальных теорий безопасности // Национальная безопасность / В. Ю. Сизов [и др.]. М., 2003.

См.: Олейников Е. А., Филин С. А., Видяпин В. И. Экономическая и национальная безопасность / под ред. Е. А. Олейникова. М. : Экзамен, 2005.

ная, но не фатальная вероятность развития риска с возможным переходом в угрозу, влекущую негативные воздействия на хозяйствующие субъекты или социальные организмы, выражающиеся в причинении какого-либо ущерба, ухудшении состояния или нанесения вреда в любой форме. При этом автор считает необоснованным и нецелесообразным смешение понятий «риск», «опасность», «вызов», «угроза», поскольку каждое из них, по его мнению, выполняет строго отведенную ему хозяйственной и иной деятельностью роль1. Однако стоит отметить, что и в этом предложении присутствует определенная иерархия.

По мнению С. В Федораева, применительно к экономической безопасности опасность — это воздействие на национальную экономику внутренних и внешних деструктивных факторов, направленное на причинение ей вреда, заключающегося в ухудшении ее состояния, препятствии ее устойчивому и прогрессивному развитию2.

И. О. Степанов и его коллеги применительно к теории безопасности жизнедеятельности приводят наиболее короткое понятие опасности — явление, способное нанести вред (ущерб) жизненно важным интересам человека3. Подобное мы находим и в теории транспортной безопасности. Опасность — объективно существующая возможность негативного воздействия на объект или процесс, в результате которого может быть причинен какой-либо ущерб, вред, ухудшающий состояние, придающий развитию нежелательные динамику или параметры4.

А.Г. Ветошкин и К. Р. Таранцева в труде «Техногенный риск и безопасность» пишут, что опасность — это ситуация, постоянно присутствующая в окружающей среде и способная в определенных условиях привести к реализации в окружающей среде нежелательного события — возникновению опасного фактора5.

См.: Цуканов В. Х. Экономическая безопасность: сущность, факторы влияния и методы обеспечения : монография. Челябинск, 2007.

См.: Федораев С. В. Опасности, угрозы и риски развития национальной экономики: методологический аспект. URL: http://www.spbume.ru/up/article/img/ uz4_10.pdf.

См.: Степанов И. О. и др. Безопасность жизнедеятельности : учеб. пособие для студентов вузов / под общ. ред. Г. П. Артюниной. М. : Академический проект, 2010.

См.: Безопасность России. Правовые, социально-экономические и научнотехнические аспекты. Безопасность трубопроводного транспорта. М. : Знание, 2002.

См.: Ветошкин А. Г., Таранцева К. Р. Техногенный риск и безопасность. М., 2001.

Анализ вышеперечисленных определений категории «опасность» позволил получить определенные результаты. Во-первых, отсутствует единство понимания сущности данной категории в различных видах национальной безопасности. Во-вторых, как и в словарях ученые пытаются выстроить определенную иерархию опасности, в зависимости от вероятности ее появления и потенциального ущерба.

Теперь рассмотрим сущность данной категории через анализ результатов различных методологических подходов, которые встречаются в научной литературе.

Если применить прогностический подход, то мы видим, что сущность этой категории во временном отношении относится к будущему, еще не ставшему настоящим, но формируемому прогностическим разумом, обладающим способностью опережающего отражения. Правда, здесь стоит отметить, что это будущее может и не наступить. Наличие двух вариантов развития, наступление каждого из которых не лишено влияния случайности, отмечает П. Векленко, является базовым в сущности данной категории и играет существенную роль при построении системы обеспечения национальной безопасности.