«М.Н. Колоткин Социально-политическая история балтийских поселенцев Сибири (1917 - середина 1930-х гг.) Новосибирск – 2010 1 УДК 94(57)(474) ББК 63.3(2) К - 61 Ответственный редактор – Заслуженный деятель науки ...»

С 1895 по 1899 г. в Сибирь прибыло 444 зарегистрированных ходока из Лифляндии, 149 из Курляндии и 153 из Эстляндии, подавляющая часть из которых интересовалась местами расселения в Томской, Тобольской и Енисейской губерниях87. Однако не все переселенцы приживались на новом месте. Без малого треть переселившихся в Сибирь латгальцев, начиная с 1910 г., окончательно разорившись, возвратились обратно88.

С началом первой мировой войны произошло резкое сокращение переселенческого движения в Сибирь, том числе из Прибалтики, прежде всего из-за курса правительства на его ограничение89. С другой стороны, Балтия стала театром военных действий. Весной 1915 г германские войска вторглись в Литву.

К лету немцы захватили всю территорию Курземе, включая Шауляй, Паневежис, Каунас, Вильнюс. К осени 1915 г. линия фронта проходила по реке Западная Двина (Рига-Двинск). В спешном порядке началась массовая эвакуация промышленных предприятий и населения вглубь России. Только в Рижском районе она коснулось примерно 760 тыс. человек. Эвакуировались образовательные учреждения, банки, заводы и фабрики. Но наибольший контингент составили беженцы. Из района военных действий хлынул вглубь страны, в том числе в Сибирь, массовый неорганизованный поток беженцев. Во внутренних российских губерниях оказалось около 300 тыс. беженцев и эвакуированных только из Литвы90.

Кауфман А.А. Сибирское переселение на исходе XIX века. Историко-статистический очерк. - Спб., 1903. С.53.

Переселение в Сибирь... С. 36.

Алексеенков А. Социал- демократические организации Латгалии в период реакции 1907- 1910 гг.// Вопросы истории и партийного строительства Коммунистической партии Латвии. - Науч. труды ИИП при ЦК КП Латвии. - Т.1. - Рига. - 1979. - С.55.

Горюшкин Л.М. Переселенческое движение в Сибирь в годы первой мировой войны // Бахрушинские чтения 1978 г.- Новосибирск: НГУ. - 1978. - С. 93-101.

Вайткавичус Б. Под знаменем пролетарского интернационализма. Участие трудящихся Литвы в Октябрьской Новая миграционная волна беженцев значительно увеличила долю национальных меньшинств в составе населения региона. Социальный состав беженцев был довольно пестрым. В Россию эвакуировалось немало представителей буржуазии и духовенства, однако подавляющее большинство составляло бедное и среднее крестьянство и рабочий класс. Причем кадровые рабочие вместе с эвакуированными предприятиями оседали, как правило, в промышленных районах страны, а в Сибирь шло преимущественно сельское население и неквалифицированные рабочие, кустари, ремесленники. Первые беженцы появились здесь уже в июле 1915 года. К 1 февраля 1917 г. общая их численность в крае достигла 86664 человека91. Среди них доля представителей нерусской национальности достигала 25-30 %. Наиболее многочисленными группами беженцев, помимо поляков и латышей, стали латгальцы. Всего же, по подсчетам И.В.Нам, к середине февраля 1917 г. в Сибири из числа беженцев было зарегистрировано 1107 латышей (2,15% от общего числа беженцев) и 1441 литовцев (2,80%)92.

И еще одна категория представителей балтийских диаспор, оформившаяся в Сибири в годы первой мировой войны. Речь идет о военнослужащих местных гарнизонов из числа латышей, эстонцев, литовцев. Значительную часть составили призванные в армию переселенцы, например, братья Веркутисы - Иван Гаврилович, солдат 18-го Сибирского запасного полка в Томске и Макарий Гаврилович, унтер-офицер 20-го Сибирского запасного полка в Омске93. Определенное количество военнослужащих составили профессиональные революционеры, мобилизованные во время отбывания ссылки. Так, 1915 г. в Нарым был сослан социал-демократ Арвид Петрович Дубелыитейн, которого осенью 1916 г. призвали в армию и зачислили в 39-й Сибирский запасной полк в Томске94. Наконец, в сибирских гарнизонах оказалось определенное количество выходцев из Балтии, направленных сюда в качестве офицеров и унтерофицеров. Из числа таковых можно назвать А.Г.Гравита, штабс-капитана и А.П.Русниса, прапорщика в Омске. Типична в этом отношении судьба видного советского военачальника Роберта Петровича Эйдемана (1895-1937). Уроженец Валкского уезда в Латвии, он, будучи студентом петроградского вуза, в 1916 г.

был призван в армию. Пройдя ускоренный курс Киевского пехотного училища, Эйдеман в конце октября 1916 г. в звании прапорщика прибыл в г.Канск в 16-й Сибирский стрелковый запасной полк, где был назначен командиром батальона95.

Таким образом, к 1917 г. в Сибири в основном сложился массив литовского, латышского, латгальского и эстонского населения. Он образовался за счет уголовной и политической ссылки, добровольного крестьянского переселения и в меньшей степени за счет беженцев первой мировой войны и военнослужащих революции. // Коммунист (Вильнюс), 1987, N 3, - С. 64.

Сибирская советская энциклопедия. Т.1. - Стлб.263.

Нам И.В. Национальные меньшинства Сибири в период борьбы за победу Советской власти (март 1917 - середина 1918 гг.). Рукопись диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Томск, 1982. - С.237-238.

Баталов А.Н. Борьба большевиков за армию в Сибири. 1916 - февраль 1918. - Новосибирск, 1978. - С. 235-236.

Баталов А.Н. Указ. соч. - С. 240.

Панков Д.В. Комкор Эйдеман. М., 1965. - С. 11-12.

местных гарнизонов. По данным А.Спеслиса, уже в 1914 г. в сельских районах Сибири проживало 65 тыс. латышей, а в городах - 25 тысяч. С учетом беженцев и политических ссыльных к 1917 г. в регионе находилось 73-74 тыс. латышей, что составляет примерно 8,4% от их общего числа, находящихся за пределами основной этнической территории96. Из 1300 тыс. эстонцев, 250 тыс. или 19,6% жили за пределами основной этнической территории, из них 40 тыс. (16% от числа эмигрантов) в Сибири. Здесь было образовано более 80 эстонских поселений (см. Приложение, таблица 1)97. Если учесть примерно 50 тыс. литовцев, то общая численность выходцев из Балтии к 1917 г. составляла приблизительно 165-170 тыс. человек.

1.2. Хозяйственная и культурная жизнь выходцев из Балтии в дореволюционной Сибири По разному складывалась судьба латышей, эстонцев, литовцев в Сибири.

Кратковременным было пребывание здесь военнопленных в XVII в. Не имела успеха попытка приобщить к земледелию отдельные категории ссыльных. Посетивший в середине 70-х гг. XIX в. их селения Ригу, Ревель, Нарву и Гельсингфорс в Тюкалинском уезде Тобольской губернии Н.М.Ядринцев констатировал: "Ссыльные латыши и чухны оказались не только неспособными к земледелию, но и питали к нему явное отвращение, тем более, что некоторые из них на родине были матросами и контрабандистами. Отсутствие склонности к труду привело к тому, что в 1876 г. из 2046 душ в поселках находилось 565 человек, 650 разбрелось на заработки, а 831 человек числился в бегах"98. Следует заметить, что большую часть этих поселенцев составляли уголовные элементы припортовых городов Прибалтики, что отразилось и в названии селений.

Основная часть эстонских и латышских переселенцев оседала в сельской местности и была занята в сфере сельскохозяйственного производства. Заселение осуществлялось в нескольких формах. В местах старого освоения переселенцы водворялись в селения старожилов по приемным договорам, уплотняя тем самым население. Однако в ряде губерний переселенцы не находили даже подходящей территории для жилья. Поэтому в процессе освоения возникали новые населенные пункты. В Сибири в 1908 г. образовалось несколько новых эстонских поселений из крестьян, покинувших родину из-за преследований карательных отрядов, установивших режим террора в Балтии после подавления революции 1905-1907 гг. Раскорчевывать тайгу пришлось переселенцам из Латгалии в Енисейской губернии. Здесь ими было образовано около 50 населенных пунктов в Канском, Ачинском, Минусинском и Красноярском уездах99.

Выходцы из Балтии при выборе мест вселения отдавали предпочтение лесным массивам. Так, наиболее удачно обживали урманы Тарского уезда Тобольской губернии именно белорусы, литовцы, латыши, эстонцы, немцы100. ПосеSpeslis A. Latyiesu sarkarigyard cina par padomyu varu 1917 - 1918 gado. Riga, 1987. - S. 29, 341.

Лоткин И.В. Современные этнические процессы у латышей и эстонцев в сельских районах Западной Сибири.

Рукопись диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Новосибирск, 1993.- С. 42.

Ядринцев Н.М. Рига, Ревель, Нарва и Гельсингфорс в Сибири // Неделя, 1978, N3.

ГАРФ, Ф. 1318, 0П. 1, Д. 918, л. 2.

Вибе П.П. Социально-экономические последствия крестьянской колонизации Тобольской губернии в эпоху тивший их поселения видный ученый А.А.Кауфман отмечал: "В среде переселенцев действительно встречаются такие, которые ведут образцовое, даже и не только для своего района, хозяйство. В глухом тарском урмане мне пришлось попасть только что за год перед тем возникшие латышские поселки: за один год латыши расчистили из-под глухого леса широкие квадраты пахотных полей - и не только расчистили, но сняли покрывавший почву густой войлок мертвой травы и мха, который, перепрев, должен был пойти на удобрение почвы. Эти поля были разбиты на небольшие полосы, на которых были уже сделаны первые посевы какого-то мудреного плодосеменного севооборота: на усадьбах, кроме чистых и просторных жилых домов, у некоторых уже были готовы теплые хлева и сеновалы, - словом, можно было вообразить себя где-нибудь в окрестностях Дерпта или в имении новгородского помещика, раздавшего землю под хутора эстонцам или латышам"101. Помимо сельского хозяйства, переселенцы зарабатывали на жизнь отхожими промыслами (лесоразработка, охота).

Благодаря принесенному из мест выхода опыту ведения сельского хозяйства, особенно разведению крупного рогатого скота, земледелие и животноводство у переселенцев из Прибалтики было более развитым, чем у местного населения, старожильческого и аборигенного. Хозяйство их в большей степени носило товарный характер. Однако по уровню хозяйственной жизни крестьяненационалы в Сибири стояли ниже, чем их соотечественники в родных местах102.

Крестьянская колонизация региона имела специфику и по географии районов преимущественного заселения новоселами. В пореформенный период переселенцы оседали вдоль Сибирского тракта от Урала до Байкала, и далее - отдельными пятнами. С запада на восток полоса заселения сужалась, давая отклонение на юг - Алтай и Минусинский район, на север - район впадения Тобола и Иртыша, по Оби до устья Чулыма, а также по Енисею. В начале XX века колонизационный бассейн несколько изменился, тяготея больше к транссибирской железнодорожной магистрали, к трактам и водным магистралям103.

А.А.Кауфман отмечал, что выходцы из Балтии в Сибири заселяли 35,9% лесных, 35,1% степных и 29,0% лесостепных участков104.

Определенная часть выходцев из Балтии оседала в сибирских городах. Как уже отмечалось выше, в них к началу первой мировой войны проживало 25 тыс.

латышей. Как правило, в городских поселениях обосновывалась большая часть литовцев. Только среди железнодорожных рабочих региона, по подсчетам Д.М.Зольникова, к 1917 г. около 10% составляли поляки, литовцы, латыши, татары, немцы, евреи и др105.

Особенно трудным было положение беженцев. Значительная их часть проживала в вагонах-теплушках, перемещаемых с места на место. Свыше 16 % капитализма // Влияние переселений на социально-экономическое развитие Сибири в эпоху капитализма. - Новосибирск, 1991. - С. 105.

Кауфман А.А. Переселение и колонизация. - Спб.,: Библ. обществ, пользы, 1905. - С. 328.

Победа Великого Октября в Сибири. Т.1.- Томск, 1987. -С.71.

Горюшкин Л.М. Аграрные отношения в Сибири империализма (1900 - 1917 гг.) - Новосибирск, 1976, - С.134.

Кауфман А.А. Указ. соч.. - С. 242.

Зольников Д.М. Рабочие Сибири в годы первой мировой войны и февральской революции. - Новосибирск, 1982. - С. 33.

умерло в пути. При общей сутолоке беженцы теряли из виду своих родных и близких и в особенности детей, так что многие семьи не досчитывались то одного, то другого из своих членов. Как только беженцы намеревались гденибудь поселиться, найти заработок или обратиться за пособием - от них тотчас требовали паспорта, и, немного позже, кроме этого, особые удостоверения беженцев и во многих случаях также удостоверения о национальнсти. Латышское бюро труда при отделе для оказания помощи беженцам, отправив с июля по декабрь 1915 г. в Сибирь 1073 человека, платило каждому из них по 1-2 рубля106.

Как правило, беженцы оседали на крупных железнодорожных станциях и устраивались на работу в железнодорожные мастерские и на промышленные предприятия.

Помощь беженцам в Сибири оказывали национальные общественные организации. Так, латышей опекали Центральный латышский комитет помощи беженцам и общество "Дзимтене" ("Родина"), отделение которого было открыто в Иркутске в октябре 1915 г. Конторы уполномоченных Центрального латышского комитета были открыты в октябре 1915 - феврале 1916 гг. в Иркутске, Томске, Новониколаевске, Красноярске, Омске107. Литовским беженцам помогали Томский и Иркутский отделы Литовского общества по оказанию помощи пострадавшим от войны, открывшиеся в первой половине 1916 г. Беженцы и выселенцы испытывали тяжелые лишения из-за незнания русского языка, враждебного отношения к ним под влиянием шовинистической пропаганды местного населения.

Общей закономерностью культурного развития переселенцев из Балтии, преимущественно крестьян, являлось сокращение доли грамотных. Например, в эстонском поселке Николаевском Канского уезда Томской губернии на момент основания из 260 человек неграмотных было 34 (19%). Через 15 лет из 587 жителей количество неграмотных составило 272 чел. (46,3%)108.

До начала первой мировой войны в отдельных поселениях переселенцев действовали школы с преподаванием на родном языке. Так, в Минусинском уезде Енисейской губернии в народном училище д. Верх-Суэтук обучались дети эстонцев и латышей, в д. Нижняя Буланка функционировала латышская школа, а в д. Верхняя Буланка - эстонская. В двух последних в учебном процессе использовались учебные пособия и программы, полученные из Латвии и Эстонии109. Но в 1914 г. последовал циркуляр министра народного просвещения Л.А.Кассо, запрещавший преподавание в "инородческой" школе родного языка.

Исходя из этого документа, инспектора народных училищ запрещали изучение отдельных дисциплин на родном языке, в том числе в школах для беженцев110.

Однако получению образования на русском языке препятствовало незнаКраткий обзор деятельности Прибалтийского латышского комитета по оказанию помощи беженцам с 8 июля 1915 г. по 8 января 1916 г. - Рига. - Июнь 1916. - С.77,99.

Нам И.В. Национальные меньшинства Сибири в период борьбы за победу Советской власти (март 1917 середина 1918 гг). Рукопись кандидатской диссертации.- Томск.- 1991.- С. 55.

Сибирская жизнь, 1914, 2 апр.

Тотышев СМ. Учительство и школа Хакасии в условиях установления советской власти // Хакасия в 20-м веке: хозяйственное и социальное развитие. - Абакан, 1995. - С. 53.

Сибирская жизнь, 1915, 28 ноября.

ние его большей частью переселенцев. По свидетельству Л.А.Пэрна, зачастую они знали лишь самые необходимые фразы, вроде: "дорогой ли хлебушко?" или "какая это дорога?"111. Даже в 1922 г. 55% эстонского населения Томской губернии не владели русским языком, 26%- говорили по-русски плохо, 16% удовлетворительно и только 3% - хорошо112.

1.3. Участие выходцев из Балтии в общественно-политической жизни Массовое переселение выходцев из Балтии, их обустройство в Сибири, способствовало включению латышей, литовцев, эстонцев в общественнополитическую жизнь региона. Социально-экономические предпосылки для этого сводились к недовольству по поводу вмешательства чиновников в процесс свободного устройства переселенцев, ограничением землепользования 15 десятинами на душу, отсутствием собственности на землю, поскольку крестьяне являлись ее держателями, закреплением в казенную и кабинетскую собственность лесов, податной гнет, многочисленные натуральные повинности и т.д. Данные обстоятельства обусловили активное включение крестьян-националов в революционное движение, хотя в целом революционная активность их была ниже чем у других, в том числе, национальных групп сибирского крестьянства.

Затяжной конфликт между властями и эстонцами-переселенцами имел место в Зырянской волости Мариинского уезда Томской губернии. В г.несколько десятков их семей начали самовольно селиться на участке Пермитинском и в пос.Вамболинском. В 1909 г. сюда прибыло еще 40 семей из Прибалтики. Полиция в 1910 г. снесла постройки, в частности 10 сентября в Вамболе разрушила 21 усадьбу. Но эта мера не помогла выдворению переселенцев.

Они сначала поселились на соседнем хуторе, а затем заново построили землянки и избы. 25 сентября 1910 г. эстонцы с участка Пермитинского оказали вооруженное сопротивление приставу, в 1911 г. подобным образом поступили новоселы Вамболы, когда по приказу полицейского офицера была предпринята попытка разрушить первую избу. В конечном счете переселенческое управление решило оставить землю за эстонцами на правах аренды. Однако в 1915 г.

крестьяне не пожелали заключать договор и отказались платить арендную плату за прошлые годы. Местная администрация в 1916 – 1917 гг. неоднократно пыталась взыскать долги, но безрезультатно113.

Массовый характер имели выступления крестьян против многочисленных натуральных повинностей, а также персонально против отдельных представителей крестьянского самоуправления (сельских старост, писарей), рьяно пытавшихся принудить односельчан к их выполнению. Приведем наиболее тиПэрн Л. В вихре военных лет. Воспоминания. - Таллин, 1976. - С. 15.

Маамяги В.А. Эстонские поселенцы в СССР. - С.94.

Самосудов В.М. Революционное движение в Западной Сибири (1907-1917 гг.) - Омск, 197 - С. 125, 129.: Горюшкин Л.М., Ноздрин Г.А., Сагайдачный А.Н. Крестьянское движение в Сибири 1907-1914 гг. Хроника и историография.- Новосибирск, 1986. - С. 103.

пичные примеры. В сентябре 1907 г. крестьяне-эстонцы с. Тангуйское Нижнеудинского уезда Иркутской губернии под влиянием пропаганды волостного писаря Икингрена отказались перевозить багаж мирового судьи, не выполнив тем самым требование пристава114. 18 февраля 1907 г. на волостном сходе в с. Перовском Канского уезда Енисейской губернии крестьянин М.Ходас призвал составить приговор об увольнении волостного старшины Руммеля за то, что тот служит не крестьянам, а правительству и очень строго взыскивает подати115. В апреле 1909 г. крестьяне-латыши д. Ивановка Шарыповской волости Ачинского уезда Енисейской губернии потребовали на сходе немедленно раздать им на руки хлеб из хлебозапасного магазина для удовлетворения продовольственных нужд. Получив отказ, они удалили со схода должностных лиц и разобрали хлеб116. 3 января 1914 г. эстонцы с хуторов Сухонойских Канского уезда Енисейской губернии отклонили на сходе требование волостного правления о постройке каталажки для арестованных117. Систематически отказывались платить волостные и сельские сборы крестьяне-эстонцы пос. Медодатский Зырянской волости Мариинского уезда Томской губернии.

К своеобразной форме отстаивания своих интересов прибегли литовские и латышские переселенцы семи поселков Семилужской и Ново-Кусковской волостей Томского уезда летом 1910 г. Многие из них заявили о желании переселиться в Бразилию, некоторые подали прошение о выдаче заграничных паспортов118. С целью контрпропаганды местная администрация поместила в своем официозе статью "Положение русских эмигрантов в Бразилии", с описанием тяжелых условий жизни в этой стране119.

Отчетливо проявились среди крестьян-прибалтийцев в начале XX века элементы второй социальной войны против сельских богачей, в том числе и земляков. Так, в октябре 1907 г. у крестьянина-латгальца д. Идинской Каптыревской волости Енисейского уезда В.Валенса от поджога сгорела мельница.

Подозрение пало на крестьянина А.Релтаня. В сентябре 1912 г. от поджога сгорело два мукомольных амбара у эстонца М.Вайтмана в д. Усть-Осинская Балаганского уезда Иркутской губернии. В мае 1914 г. были подожжены латышские усадьбы в с. Итат Мариинского уезда Томской губернии120.

С конца XIX в. через политическую ссылку в Сибирь попадали представители социал-демократии Королевства Польского и Литвы (СДКПиЛ), Социалдемократии Латышского края (СДЛК). Социал-демократы из Балтии активно включаются в местное общественное движение. Одновременно происходит создание первых национальных социал-демократических организации в регионе.

В 1905 -1907 гг. в Больше-Песчанской волости Тюкалинского уезда Тобольской губернии действовала латышская группа социал-демократов во главе с К.Карлсоном. Активная революционная работа велась в латышских поселках Горюшкин Л.М., Ноздрин Г. А., Сагайдачный А.Н. Указ. соч.- С. 130.

Там же, С. 124.

Енисейская мысль (Красноярск), 1914, N 12.

Горюшкин Л.М., Ноздрин Г.А., Сагайдачный А.Н. Указ. соч.- С. 130.

Томские губернские ведомости, 1912, 1 июля.

Горюшкин Л.М., Ноздрин Г.А., Сагайдачный А.Н. Указ. соч.- С. 246, 262 ; Сиб. жизнь, 1914, 20 мая.

Балтийском, Станкевичском, Латышевке, Салтыковке Тюкалинского и Омского уездов. Здесь распространялась нелегальная литература на латышском и русском языке121.

В Сибири еще до 1917 г. возник ряд национальных групп или секций при местных комитетах РСДРП. В частности, латышские секции действовали в Омске, Новониколаевске, Красноярске, Иркутске. Они вели активную пропагандистскую работу среди рабочих и городского населения. Так, в Омске латышская социал-демократическая группа действовала с 1910 г. В течение 1910 гг. в ней активно работал А.Е.Нейбут (1884-1919), автор широко известного обращения "К товарищам социал-демократам Сибири", призывающего к восстановлению Сибирского социал-демократического союза122. Группа поддерживала связи с латышскими эсдеками в Риге и за границей. Получая оттуда литературу и воззвания на родном языке, члены группы распространяли их в латышских колониях. В начале мировой войны группа была разгромлена вместе с местной организацией РСДРП, но уже в 1916 г. восстановила свою деятельность123. Причем, как верно отмечает И.В. Нам, латышские организации РСДРП объединяли в своих рядах и большевиков и меньшевиков. Исключение составляли только новониколаевская и красноярская группы, которые с первых дней своего существования работали как большевистские, а омская латышская секция до мая 1917 года имела меньшевистскую ориентацию. После раскола Омской объединенной организации РСДРП в октябре 1917 года латышская секция примкнула к организации большевиков124.

В Красноярске латышские социал-демократы оттеснили представителей буржуазии от руководства в латышском благотворительном обществе, в Новониколаевске - в латышском комитете помощи беженцам125. К 1916 г. усилила свою деятельность омская группа социал-демократической партии королевства Польши и Литвы. Ее члены сыграли важную роль в установлении связей с военнопленными126.

Резервуаром для пополнения кадров социал-демократических организаций региона являлись колонии политических ссыльных. В Иркутской губернии активно действовал высланный сюда в административном порядке в 1915 г. эстонец Х.Я.Суудер, среди политссыльных Нарыма активностью отличались латыш К.О.Эзермал127. Отбывавшие здесь ссылку А.П.Дубельштейн и А.Ф.Клеппер, в 1916 г. мобилизуются в армию, в запасные стрелковые полки Томска и Новониколаевска, где вели агитацию среди солдат и стали одними из организаторов "Военно-социалистического союза"128. Впоследствии в 1917 - 1919 гг. они стали Вибе П.П.,Михеев А.П., Пугачева Н.М. Омский историко-краеведческий словарь. М., 1994. - С. 96.

Чумак А.А. "Петр Большой" // Люди большевистского подполья Урала и Сибири. - М., 1988 - С.13.

Бейка А. Участие большевиков Латвии в борьбу за победу Октябрьской революции в Сибири //Проблемы стратегии и тактики Коммунистической партии Латвии. Октябрь 1917 г. - Рига, 1977. -С. 72.

Нам И.В. Образование и деятельность национальных секций РСДРП(б) в Сибири накануне и в период социалистической революции // Проблемы истории революционного движения и борьбы за власть Советов в Сибири (1905-1920 гг)- Томск: ТГУ.- 1982.- С. 137-138.

Победа Великого Октября в Сибири. Т.1. - С. 77.

Вибе П. П., Михеев А. П., Пугачева Н.М. Указ. соч. - С. 96.

Люди большевистского подполья Урала и Сибири. - С. 96, 186.

Баталов А.Н. Указ. соч. - С. 58, 240, 244.

активными участниками революции и гражданской войны на территории Сибири.

Буржуазно-либеральные элементы балтийских диаспор в Сибири консолидировались значительно позже, чем социал-демократы. За точку отсчета здесь нужно взять 1915 г., когда в регион хлынул поток беженцев и выселенцев, среди которых были состоятельные люди, предприниматели, интеллигенты. Центрами консолидации их сил становились национальные организации помощи беженцам (латышских и эстонских).

Таким образом, к 1917 г. в Сибири сложился массив поселений латышей, латгальцев, литовцев. Его формирование началось с конца XVI в. и осуществлялось принудительно (военнопленные, уголовные и политические ссыльные, беженцы и выселенцы первой мировой войны, часть военнослужащих) и добровольным переселением крестьян в рамках земледельческой колонизации региона. Именно переселенцы образовали устойчивое население в местах вселения. В годы первой мировой войны произошло резкое сокращение переселенческого, в том числе национального движения за Урал. Вместо него сюда устремилась волна беженцев и выселенцев.

Переселявшихся в Сибирь крестьян, выходцев из Балтии, отличала сравнительно высокая грамотность, более высокая, по сравнению со старожильческим и аборигенным населением, бытовая и производственная культура. На сохранение национальной изолированности оказывал большое влияние фактор конфессиональной принадлежности, поскольку большая часть переселенцев являлась католиками или лютеранами. Национальная обособленность усиливалась слабым знанием или незнанием русского языка. Нацменьшинства в той или иной степени испытывали национальный гнет, проявившийся прежде всего в области просвещения. Положение ухудшилось в годы первой мировой войны.

В местах вселения переселенцы из Балтии подвергались воздействию тех же социально-экономических и политических процессов, что и основная часть населения региона. Данное обстоятельство обусловило активное включение их в общественно-политическое движение как в городах, так и в сельской местности. Как и в общероссийском масштабе среди балтийских диаспор активно действовали социал-демократы и представители либерально-национальных формирований. Вместе с тем образование культурно-национальных и политических объединений у исследуемой группы населения Сибири происходило более медленными темпами, нежели у других экстерриториальных меньшинств региона (поляков, евреев и др.). Это связано со спецификой расселения латышей, латгальцев, эстонцев, частично литовцев преимущественно в сельской местности, в небольших по численности поселках и хуторах, как правило на значительном удалении от городов и железных дорог.

В целом выходцев из Балтии, обосновавшихся в Сибири к 1917 г., можно условно разделить на временных обитателей, оказавшихся здесь по принуждению (ссыльных, военных), или вынужденно (беженцев) и добровольных переселенцев, избравших Сибирь для постоянного проживания в качестве земледельцев.

2. БАЛТИЙСКИЕ ПОСЕЛЕНЦЫ СИБИРИ В ГОДЫ СОЦИАЛЬНЫХ

2.1. Выходцы из Балтии в период борьбы за власть в России (март Во время бурных социальных потрясений и гражданской войны (1917- гг.) численность балтийских переселенцев и их дислокация в Сибири претерпела определенные изменения. Последняя волна беженцев из Прибалтики имела место после захвата немцами осенью 1917 г. Риги. После Февральской революции большинство политических ссыльных вернулись на родину, хотя определенная их часть (социал-демократы, эсеры) осталась в регионе и активно включилась в политическую борьбу 1917 г. После свержения советской власти в Прибалтике небольшая группа коммунистов, отбывавшая ссылку в Сибири и знакомая с местными условиями, была направлена на подпольную работу сюда (Х.Я.Суудер, К.0.Эзермал). Многие колонисты погибли во время гражданской войны, будучи призванными в вооруженные силы противоборствующих сторон, при подавлении повстанческих выступлений сибирского крестьянства, от рук карателей, эпидемий. В целом численность балтийских диаспор в регионе в рассматриваемое время сократилась прежде всего за счет городских жителей.

Однако отсутствие достоверных систематических данных не позволяет судить о миграционных процессах внутри периода. Обобщенные данные о численности латышей, литовцев, эстонцев появляются лишь в 1920г.

В целом с одобрением встретили известие о свержении самодержавия представители балтийских диаспор в Сибири. О характере их политических настроений можно судить по резолюции, принятой собранием крестьянлатышей Островского и Тарватского переселенческих участков Красноярского уезда Енисейской губернии 25 марта 1917 г. Приветствуя организацию Временного правительства, которое в первую очередь должно организовать выборы в Учредительное собрание, они требовали еще до его открытия реализовать:

равноправие всех граждан по суду, свободу слова и печати, бесплатную и всем доступную низшую и высшую школу, реквизицию товаров первой необходимости у купцов-оптовиков и фабрикантов, "полную автономию для всех народов бывшей империи и введение родного языка в школах, собраниях и учреждениях каждого народа"129.

Февральская революция дала мощный импульс национальноосвободительному движению. Вместе с тем, выступая за национальное равноправие, национальные меньшинства региона ставили вопрос о немедленном созыве Учредительного собрания, скорейшем окончании войны, организации обратного переселения, прежде всего для беженцев и выселенцев. Рост нациоПобеда Великого Октября в Сибири. Т.1. - Томск. - 1987, С.248.

нального самосознания проявлялся в организации национальных культурнопросветительных учреждений, секций политических партий, отделений национальных объединений, проведении съездов и конференций отдельных национальностей (губернских, региональных, общесибирских).

Вместе с тем, по степени политической активности выходцы из Балтии явно уступали аборигенным народам (якуты, буряты, алтайцы, татары, казахи) и пришлым (евреи, немцы, украинцы) национальным меньшинствам. Первый съезд представителей эстонских колоний Томской губернии состоялся в марте 1918 г.130 Данное обстоятельство объясняется, прежде всего демографическим фактором. Основная часть переселенцев из Прибалтики проживала в деревне, в небольших по численности колониях, слабо связанных с окружающим миром.

Более высокой была политическая активность горожан, а среди них преобладали бывшие политические ссыльные, беженцы, выселенцы, военнослужащие, т.е. лица, рассматривающие свое пребывание в Сибири как временное и поэтому поддерживающие национальные объединения на исторической родине, выступающие за независимость Литвы, Латвии, Эстонии. В первой половине 1917 г. в крупных городах региона завершается оформление культурнопросветительных и благотворительных организаций. Первая из них, польсколитовское общество "Огниво" возникло в Иркутске в 1908 г., в 1916 г. создаются латышские благотворительные организации в Иркутске и Красноярске, до середины июля организуются латышское просветительное общество в Минусинске (17 февраля), латышское культурное общество в Томске (23 апреля), латышское культурно-просветительное общество в Бийске (1 мая), польсколитовский клуб в Тобольске (16 апреля), литовское культурно-просветительное общество в Томске (25 июня), эстонское общество в Новониколаевске ( июля)131.

Вслед за этим начинается создание сугубо политизированных национальных организаций, поддерживающих идею национального самоопределения.

Так, на митинге литовцев в Омске 9 апреля 1917 г. принимается резолюция в поддержку Литовского национального совета (ЛНС) как защитника прав литовского народа132. Спустя некоторое время в городе создается литовское общество. Собрание литовцев Иркутска 22 марта поручило ЛНС добиваться объединения всех территорий с литовским населением в одно целое со столицей в г.Вильно133. О поддержке ЛНС заявил Демократический литовский союз, оформившийся в Новониколаевске 14 июня 1917 г.134 Ряд других национальнополитических организаций литовцев и эстонцев возник в регионе на рубеже 1917-1918 гг.

Более активно шло создание национальных секций социалНам И.В. Съезды национальных меньшинств Сибири (1917 -начало 1918 гг.) // Октябрь и гражданская война в Сибири. История. Историография. Источниковедение. - Томск, 1993. С.101.

Нам И.В. Национальные меньшинства Сибири в период борьбы за победу Советской власти (март 1917 середина 1918 гг.). Рукопись диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Томск, 1982. - С.244-246.

Омский вестник, 1917, 1 июня.

Сибирь (Иркутск). 1917, 11 апр.

Голос Сибири (Новониколаевск), 1917, 17 июня.

демократических организаций. К началу июня 1917 г. в Сибири действовало семь латышских объединений. Из них в Красноярске, Иркутске, Новониколаевске, Барнауле они оформились в мае, томская - в апреле, тюменская - в мае. До конца года подобные секции возникли в Таре и Канске. В момент организации в новониколаевской организации насчитывалось 16 латышей. Динамика численности красноярского объединения выглядела следующим образом: июнь 1917 г. - 14 человек, середина марта 1918 г. - 56, май 1918 г. - около 100 человек135. Кроме того, одна эстонская секция действовала в течение 1917 г. на одной из шахт Анжерских копей136.

Столь быстрое оформление национальных объединений РСДРП в регионе обусловлено активным участием в их деятельности бывших политических ссыльных и военнослужащих латышской и эстонской национальностей.

Например, организатором и руководителем латышской секции в Новониколаевской организации РСДРП стал бывший политический ссыльный, солдат местного запасного полка А.Ф.Клеппер. И.Г.Веркутис, солдат 18-го Сибирского стрелкового запасного полка стал членом местного Совета солдатских депутатов. Членом омской группы являлся меньшевик, штабс-капитан А.Г.Гравит, ставший впоследствии секретарем исполкома Западно-Сибирского областного Совета рабочих и солдатских депутатов.

То обстоятельство, что организации РСДРП в регионе, за исключением красноярской, до осени 1917 г. являлись объединенными, обусловило отсутствие четко выраженной политической позиции. Только в Новониколаевске и Красноярске латышские секции изначально определились как большевистские, в Омской, Томской, Иркутской организациях были сильны примиренческие настроения и позиции меньшевиков. Исходя из политической ориентации национальные секции вели агитационно-пропагандистскую работу среди национальных меньшинств. Так, собрание латышской секции в Новониколаевске охарактеризовало финансовую политику Временного правительства, выпустившего "заем свободы", как продолжение финансовой политики самодержавия. Под ее воздействием общее собрание беженцев-латышей поддержало решение об отказе участвовать в манифестациях в поддержку "займа"137. Уже в конце мая 1917 г. новониколаевская секция выступила на общем собрании за дальнейшее развитие и углубление завоеваний революции и призвала к переходу власти в руки Советов138.

Определенное значение имела позиция национальных секций РСДРП по вопросу о продолжающейся мировой войне, так как буржуазно-либеральные силы активно спекулировали на факте оккупации немцами Литвы и большей части Латвии. Поэтому идеи оборончества среди беженцев с этих территорий находили понимание. Новониколаевская латышская организация выступала за заключение мира без аннексий и контрибуций на основе реализации права Иркутская жизнь, 1917, Голос Сибири, 1917, 10 марта; Красноярский рабочий, 1917, 30 марта; Бейка А. Участие большевиков Латвии в борьбе за победу Октябрьской революции в Сибири // Проблемы стратегии и тактики Коммунистической партии Латвии. Октябрь 1917 г. - Рига, 1977. - С.75.

Победа Великого Октября в Сибири. Т.1. - С.252.

Нам И.В. Национальные меньшинства Сибири... С.121.

Голос Сибири, 1917, 28 мая.

наций на самоопределение с обязательной публикацией секретных договоров империалистических держав. В духе радикально-революционных настроений большевиков, ее члены призывали к превращению кровавой войны в "великую европейскую революцию"139.

Национальные секции в Сибири вели борьбу за влияние в местных культурно-просветительных и благотворительных организациях. Уже в марте г. под их воздействием собрания латышских беженцев в Кургане и Красноярске выразили недоверие официальным уполномоченным Латышского центрального комитета помощи беженцам, в июне то же самое произошло в Новониколаевске140. Как отмечает И. В. Нам: "уже в марте-июне 1917 г. латышские и польские беженцы провели демократизацию беженских учреждений в Енисейской губернии, Новониколаевске, Омске, Кургане"141.

Помимо социал-демократических организаций выходцы из Балтии приняли активное участие в деятельности местных эсеровских объединений. Правда, национальные неонароднические формирования возникли в регионе только в начале 1918 г. Их было две - эстонская группа партии левых социалистовреволюционеров (интернационалистов) в Омске и организация партии социалистов-народников-интернационалистов Литвы в Томске, оформившиеся в начале апреля 1918 г.142 Большая часть прибалтов входила в местные территориальные организации ПСР. Типичной в этом отношении является карьера прапорщика Канского гарнизона Роберта Петровича Эйдемана. После Февральской революции он избирается председателем полкового комитета, председателем Канского Совета солдатских депутатов, заместителем председателя Канского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, а в октябре 1917 г. - заместителем председателя Центрального Исполнительного комитета Сибири (Центросибири) в Иркутске. Во главе отряда солдат канского гарнизона принимал активное участие в подавлении юнкерского мятежа в Иркутске (декабрь 1917 г.). После февраля 1917 г. вступил в эсеровскую партию, по списку губернской организации баллотировался вместе с Н.В.Фоминым, Е.Е.Колосовым в Учредительное собрание и был избран его депутатом. В конце 1917 г. отошел к левым эсерам и принял активное участие в создании Канской организации левых эсеровмаксималистов143.

В плане оптимального решения проблемы защиты интересов национальных, в том числе прибалтийских, меньшинств в Сибири большое воздействие оказало областничество, вернее лозунги и положения его сторонников, взятые на вооружение представителями блока объединений во главе с эсерами (народные социалисты, меньшевики, областники-автономисты, кооператоры, земцы, Голос Сибири, 1917, 28 мая, 15 июня.

Красноярский рабочий, 1917, 19 марта; Голос Сибири, 1917, 17 июня.

Нам И. В. Национальные меньшинства Сибири.... Автореферат канд. дисс. - Томск, 1982. - С.15.

Известия Западно-Сибирского и Омского областного исполкомов, 1918, 6 апр.; Знамя революции (Томск), 1918, 16 апр.

ГАКК, Ф. 865, оп. 1, д. 1, л. 32; ГАНО, Ф.П-5, оп. 2, д. 1369; Бондаренко А.А. Левые эсеры Сибири в годы Октябрьской революции и гражданской войны (1917- 1920 гг.). Рукопись диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Томск, 1982. - С.48; Панков Д.В. Комкор Эйдеман. - М., 1965. - С.12-19.

национал-патриоты)144. Национальная программа объединения была окончательно сформирована на 1-м Сибирском областном съезде 8-11 октября 1917 г.

в Томске и сводилась к "праву национальных меньшинств в местностях со смешанным населением и права наций без территорий, путем образования экстерриториальных персонально автономных союзов"145. На практике это означало представление территориальной автономии этносам, имеющим компактную территорию расселения, и экстерриториальную, культурно-персональную автономию "нациям без территории", т.е. и латышам, эстонцам, литовцам.

В развитие решений съезда на декабрьском чрезвычайном областном съезде в Томске при Временном Сибирском областном совете создается Сибирский национальный Совет, который подготовил "Законопредложение по национальному вопросу экстерриториальных народностей". Нормативный акт предусматривал национальным меньшинствам право объединения в национальные союзы публично-правового характера. "Это означало признание национальных союзов носителями национальных прав и обязанностей, т.е. субъектами права"146. Указанное "законопредложение" давало право на национально-персональную автономию полякам, евреям, литовцам, эстонцам, латышам, украинцам. В структуру органов культурно-персональной автономии входили - Национальный совет, как высший представительный орган, а также сельские и волостные общины, советы, роды, гмины. Они должны были осуществлять функции национального самоуправления в культурно-просветительной, конфессиональной, экономической и других областях. Содержание национальных союзов возлагалось на государственные и самоуправляющиеся органы (земство, городские думы).

Национальный Совет неоднократно обращался к национальным меньшинствам Сибири с призывом сплотиться в борьбе за Сибирскую областную думу и региональное Учредительное собрание. В первой половине марта 1918 г. намечалось провести "Конгресс народностей Сибири", а до его открытия - национальные съезды для подработки положения о национальной территориальной или персональной автономии147. Разработанные на областных съездах предложения создавали предпосылки для прочного союза между поддерживающими областнические лозунги политическими группировками и националполитическими объединениями, в том числе балтийскими.

Со второй половины 1917 г. усиливается процесс консолидации национальных меньшинств в плане образования политических и культурнопросветительных организаций. В декабре эстонские офицеры, студенты, интеллигенция основали в Томске общество "Юхендус" ("Объединение"). По его См.: Шиловский М.В. Сибирское областничество и контрреволюция: к проблеме взаимоотношения // Из истории интервенции и гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке. 1917 - 1922 гг.- Новосибирск, 1985. С. 169-170; Нам И.В. О взаимоотношениях буржуазных националистов и областников Сибири в период Октября //Вопросы истории социального и экономического развития Советской Сибири. - Томск, 1986.- С.23-36.

Съезды, конференции и совещания социально-классовых, политических, религиозных, национальных организаций в Томской губернии (март 1917 - ноябрь 1918 гг.). Составитель Э.И.Черняк.-Ч. 1. - Томск, 1992. - С.

121.

Нам И.В. Культурно- национальная автономия и гражданское общество. Опыт национальной политики сибирских областников // Гражданское общество и региональное развитие. Материалы научно-практической конференции. - Томск, 1994. - С.30.

Путь народа (Томск), 1918, 27 янв.; Новая Сибирь, 1918, 27 янв.

инициативе 16-17 марта 1918 г. состоялся съезд представителей эстонских колоний Томской губернии (около 100 делегатов), на котором обсуждались вопросы объединения эстонцев в губернском масштабе, проблемы организации культурно-просветительной работы. Для руководства этой деятельностью был создан Центральный комитет эстонских колоний губернии, который приступил с мая 1918 г. к изданию газеты "Сибери Азуник" ("Сибирский поселенец")148. К концу 1917 г. эстонские, литовские, латышские клубы действовали практически во всех крупных городах региона. На рубеже 1917-1918 гг. активно работали следующие секции при организациях РСДРП: эстонские - в Омске и Новониколаевске, латышские - в Канске и Барнауле, а также литовская в Томске149.

Усиливалось влияние большевиков на национальное крестьянство. В течение 1917 г. создается 7 большевистских партийных групп в латышских поселках Сибири, в том числе в одном латышском поселке Степно-Баджейской волости Енисейской губернии150. А осенью 1917 г. крестьяне Шалинской, Кияйской, Степно-Баджейской, Тертетской и Петропавловской волостей этой губернии, в которых проживало значительное количество латышей и эстонцев, отказались подчиняться местным органам Временного правительства и признали власть губернского совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов151.

Следует заметить, что работа секций не ограничивалась деятельностью только среди лиц соответствующих национальностей. Один из организаторов латышской секции в Новониколаевске А.Ф.Клеппер принимал активное участие в профсоюзном движении, являлся членом редколлегии газеты "Дело революции". Председатель латышского комитета беженцев А.Витолин в июне 1918 г. избирается членом Новониколаевского горкома РКП(б). Латышская секция Красноярской организации РКП(б) в начале 1918 г. выступила с предложением организовать латышский взвод152.

Кроме большевистских, в начале 1918 г., как уже отмечалось выше, произошло оформление двух национальных секций левых эсеров - литовской в Томске и эстонской в Омске, которые стояли на позициях признания советской власти и мировой пролетарской революции. Национальные секции, а также большевики - выходцы из Балтии активно участвовали в установлении Советской власти в Сибири. Например, латыш А.Я.Нейбут становится председателем Дальневосточного комитета большевистской партии, членом ВЦИК. Его земляк К.О.Эзермал на 2-м Западно-Сибирском съезде Советов избирается в состав его исполкома и становится комиссаром труда.

После октября 1917 г. национальные организации прибалтийских поселенцев заняли в отношении к советской власти нейтрально-выжидательную позиПуть народа, 1918, 20 марта; Маамяги В.А. Эстонские поселенцы в СССР (1917- 1940 гг.) - Таллин, 1977. С.78.; Нам И.В. Съезды национальных меньшинств Сибири (1917 - начало 1918 г.) - С. 99.

Нам И.В. Национальные меньшинства Сибири... Рукопись. С.250-252.

Бейка А. Указ соч. - С.78; Журов Ю.В. Большевистские организации и первые революционные преобразования в сибирской деревне (1917 -1918 гг.) // Из истории Красноярской партийной организации. Красноярск, 1974. - С. 32.

Шорников М.М. Большевики Сибири в борьбе за победу Октябрьской социалистической революции. - Новосибирск, 1963, С.448.

Демидов В.А. Октябрь и национальный вопрос в Сибири. 1917 - 1923 гг. Изд. 2-е. Новосибирск,1983. - С.123.

цию, продолжая поддерживать контакты с областнически настроенными силами и Временным Сибирским областным советом. В конце 1918 г. представители диаспор участвовали в крупном общесибирском политическом мероприятии, имеющим антибольшевистскую направленность. Речь идет о попытке открытия сессии Сибирской областной думы в Томске. По сведениям И.А.Якушева из собравшихся здесь депутатов - 23 (самая большая группа) представляла национальные организации региона, в том числе одну литовскую и одну латышскую153.

О позиции представителей этого крыла политических сил выходцев из Балтии можно судить на примере съезда литовских колоний и организаций Сибири, организованном Томским литовским обществом и проходившем в Новониколаевске 19-23 марта 1918 г. Попытка литовских большевиков и левых эсеров Томска предотвратить осуществление этого "злостного, буржуазношовинистического замысла" не удалась. Представители литовских колоний и организаций от Томска, Новониколаевска, Красноярска, Болотного и ряда других мест рассматривали в основном вопросы удовлетворения культурнопросветительных нужд литовцев в Сибири.

Был поставлен вопрос об организации возвращения литовцев на родину, прежде всего давно живущих в регионе и потомков повстанцев154. С этой целью принимается решение начать сбор статистических сведений по этой категории лиц и путем самообложения каждой национальной организации создать "фонды возвращения на родину". Для объединения литовцев в масштабе региона и "проведения в жизнь постановлений съезда" учреждается Центральное бюро литовцев в Сибири (члены - К.Чепулис, В.Голумбицкий, У.Седерович, кандидаты - П.Дагис, А.Бружак, В.Юнгюс)155. Вопрос о политическом положении в Литве не обсуждался и не потому, как утверждает И.В.Нам, что этим съезд "стремился, вероятно, подчеркнуть свою лояльность Советской власти"156. На самом деле форум принял по этому поводу следующую резолюцию: "Вследствие того, что съезд ставит своей ближайшей целью возвращение литовцев на родину и поднятие среди них просвещения, вопрос о политическом положении Литвы не обсуждать"157. 24 апреля 1918 г. образованное на съезде Литовское бюро было утверждено постановлением Томского губисполкома Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов158.

Таким образом, в 1917 - первой половине 1918 гг. в Сибири происходил процесс политического самоопределения выходцев из Балтии, в основном затронувший проживающих в городах. С определенным запаздыванием по сравнению с другими национальными меньшинствами происходило оформление культурно-просветительных и национальных организаций, ориентирующихся на самоопределение Литвы, Латвии, Эстонии. Непосредственно в регионе эти организации взаимодействовали и контактировали с группировками и объедиЯкушев И. Письмо депутата // Новая Сибирь (Иркутск), 1918, 19 февр.

Имеются ввиду участники польского восстания 1863 -1864 гг., высланные в Сибирь.

Знамя революции, 1918, 9 апр.

Нам И.В. Съезды национальных меньшинств Сибири (1917 -начало 1918 гг). - С. 99.

Знамя революции, 1918. 9 апр.

Советы Томской губернии. Март 1917 - май 1918 гг.- Томск, 1976. - С.197.

нениями, поддерживающими областнические лозунги (эсеры, меньшевики, народные социалисты, кооператоры, земцы и т.д.). Гораздо быстрее образовались национальные секции при местных организациях РСДРП - РКП(б), которые во второй половине 1917 г. в основном выступали за установление и укрепление советской власти. Отмеченные процессы вели к расколу национальных диаспор, переходу ряда организаций в лагерь противников советской власти.

2.2. Участие в антибольшевистском движении (вторая половина 1918 начало 1920 гг.) В ночь с 25 на 26 мая 1918 г. начался мятеж чехословацкого корпуса. В контакте с его частями выступили офицерские боевые дружины, подготовленные эсерами. Сразу же после свержения советской власти в Новониколаевске уполномоченные Временного Сибирского правительства П.Я.Михайлов, Б.Д.Марков, М.Я.Линдберг, В.О.Сидоров обратились с телеграммой, предлагающей городским и земским управам на местах брать власть в свои руки. Лапидарно излагалась главная задача - "защита родины и спасение революции через Всесибирское Учредительное собрание"159. К началу июня чехи и их союзники захватывают районы Тобольск - Омск, Барнаул-Семипалатинск, Новониколаевск-Томск-Мариинск, Канск-Нижнеудинск.

Первого июня Марков, Сидоров, Михайлов, Линдберг, объявившие себя местной властью - Западно-Сибирским комиссариатом, опубликовали обращение "Ко всему населению Западной Сибири", в котором провозгласили главные задачи Сибирской областной думы и ответственного перед ней Временного Сибирского правительства - "восстановление нарушенного большевиками правильного товарообмена", "восстановление дружественных отношений с союзными странами", "созыв Сибирского Учредительного собрания" и "всемерное содействие скорейшему возобновлению работы Всероссийского Учредительного собрания, которое одно может спасти страну путем объединения всех сил революционной демократии для разрешения выдвинутых революцией политических и социальных задач"160.

Эсеровский комиссариат, опираясь на органы местного самоуправления, ликвидировал советские учреждения, отменил декреты советской власти. Прикрываясь фразами о "народовластии", его руководство в национальном вопросе стояло на великодержавных позициях. На словах выступая за готовность учитывать национальные устремления различных народов, в действительности комиссариат игнорировал лозунги национального равноправия. В его постановлении, принятом 18 июня 1918 г., отмечалось, что "латыши, литовцы, украинцы и т.д. подлежат призыву в сибирскую армию на общих основаниях, так как "Украина, Литва, Латвия и другие области России не представляют собой "саЦДНИИО, Ф. 300, оп. 1, Д. 701, л. 31.

мостоятельных государств"161. Объявленная 1 июня 1918 г. обязательная мобилизация офицеров и военных чиновников учитывала этот момент и распространялась и на офицеров латышей, литовцев, а также представителей других национальностей. Солдаты первоначально принимались на началах добровольной службы162.

Вместе с тем, с момента выхода Западно-Сибирского комиссариата из подполья вокруг него разгорелась острая борьба. Кадеты, областники, другие буржуазные группировки выступали против насаждения "народоправства".

"Вдруг появляются неведомо доколе люди и заявляют: "Мы уполномоченные Сибирского правительства". И городская дума кричит "Ура! Да здравствует таинственная, рожденная в подвале Томского университета, при свете огарков, власть!" - иронизировал по поводу деятельности Комиссариата анонимный автор в 1919 г.163.

В конечном счете, на основе рекомендаций частного совещания членов Сибирской областной думы и согласия руководства Западно-Сибирского комиссариата, председатель Сибирской областной думы И.А.Якушев 30 июня 1918 г. специальной грамотой передал власть в регионе пятерке министров из кабинета П.Я.Дербера П.В.Вологодскому, Вл.М.Крутовскому, И.А.Михайлову, Г.Б.Патушинскому, М.Б.Шатилову, образовавших Временное Сибирское правительство164. Оно продолжило восстановление прежних порядков, призывая объединяться "без различия национальностей, классов и партий".

В заявлении от 7 июля 1918 г. Сибирское правительство заявило, что законодательные нормы, представляющие каждому народу права и возможности "свободно устраивать свою судьбу сообразно традициям своего прошлого, идеалам будущего, на благо всей единой великой России", будут выработаны Сибирской областной думой и Всесибирским Учредительным собранием165.

Наблюдались случаи, как свидетельствуют данные аналитического обзора латышского стола информационного отдела Наркомнаца с 16 по 27 июля г., в Сибири "по отношению к латышам ведется форменная погромная агитация. Ненависть буржуазии к латышским красноармейцам распространяется на всех латышей, в том числе и на латышскую буржуазию. Замечается повальное бегство латышей из Сибири"166.

В этих условиях происходила активизация национально-политических формирований балтийских диаспор в Сибири. Здесь действовали "Сибирский литовский национальный совет" (Омск), "Эстонский национальный совет" (Томск), "Сибирский латышский национальный совет" (Омск). Все они имели свои отделения и подведомственные учреждения практически во всех губернСобрание постановлений и распоряжений Сибирского комиссариата Сибирского временного правительства.

- Омск, - 1918. N 1, июнь. - С.9.

Суверов В.М. Деятельность партийных организаций Сибири по укреплению союза рабочего класса с крестьянством (октябрь 1917 -1925 гг.). - Томск: ТГУ. - 1985. - С. 128.

Заря (Омск), 1919, 3 янв.

Шиловский М.В. Сибирский представительный орган: от замыслов к драматическому финалу (январь- ноябрь 1918 гг.) // Сибирь в период гражданской войны. Кемерово, 1995, - С.10.

Демидов В.А. Указ. соч. - С.150, 159.

ГАРФ, Ф. 1318, ОП. 1, Д. 620, л. 50.

ских центрах и большинстве уездных. Эстонский национальный совет открыл свои отделения в Иркутске и Томске, Всесибирский комитет эстонских колоний - в пяти районах, в т.ч. в Славгороде. На местах имелись филиалы литовского и латышского национальных советов. Их руководство пыталось установить контакты с пришедшими к власти антибольшевистскими силами. Приняли они участие в деятельности Сибирской областной думы, среди депутатов которой были представитель Томского губернского эстонского комитета Р.Я.Куксман и представитель Томского губернского латышского национального совета X.

С.Грингоф167.

О том, какой позиции пытались придерживаться балтийские национальные советы и комитеты осенью 1918 г. можно судить по результатам работы съезда латышских организаций Западной Сибири и Урала, состоявшегося в Омске 7- октября 1918 г. Всего присутствовало 26 человек, представлявших национальные объединения Западной Сибири, а также Екатеринбурга и Самары. Делегаты съезда поддержали "шаги Всероссийского Временного правительства, направленные на укрепление народовластия в России, признавая, что возрождение России мыслимо только через Всероссийское Учредительное собрание", а также обещали такую же поддержку в борьбе с германскими империализмом, злейшим врагом латышского народа...".

Обсудив вопрос о самоопределении Латвии, делегаты категорически высказались против ее присоединения к Германии или раздела и призвали "рассеянных по всему миру латышей...свободно решить свою судьбу всеобщим народным голосованием -референдумом". Наряду с этим был поставлен вопрос о создании латышского национального войска, подчиняющегося Латышскому национальному совету. Делегаты обсудили положение в национальных колониях, в том числе в области школьного и внешкольного образования, высказались за культурно-национальную автономию латышей в Сибири. Наконец, съезд избрал Временный латышский национальный совет в Сибири в составе Р.К.Зарина (председатель), Дицлера, Закиса, Локса, В.Ритцеля, А.Грузита, А.Страата и принял решение о созыве Всесибирского латышского сейма168.

В результате государственного переворота в ночь на 18 ноября 1918 г. в Омске, на востоке страны, был провозглашен режим единоличной диктатуры адмирала А.В.Колчака, объявленного "Верховным правителем России". Национальная политика являлась составной частью политического курса режима. Основной стратегической линией здесь был лозунг "единой и неделимой России".

Позднее, уже на допросах в следственной комиссии Политцентра в Иркутске, А.В.Колчак заявил: "Я был монархистом и нисколько не уклоняюсь..."169. Белогвардейцы даже косвенно не признавали суверенитета "новообразований" - так презрительно называли они Латвию, Литву и Эстонию. А.И.Деникин в своих мемуарах отмечал, что отношения с ними осуществлялось не через министерГАНО, Ф.П-5, оп.4, д. 799, л. 51.

Заря, 1918, 9, 12, 13,18 октября; Колоткин М.Н. Балтийская диаспора Сибири: опыт исторического анализа. Новосибирск, 1994. - С.25.

Допрос Колчака. Протоколы заседания Чрезвычайной следственной комиссии. - Л.,1925. - С.25.

ство иностранных дел, а через министерство внутренних дел Омского правительства, подчеркнув тем самым великодержавный характер национальной политики колчаковщины. Премьер-министр колчаковского правительства В.Н.Пепеляев в своих дневниковых записях расценивал обращение Омского правительства к Эстонии за военной помощью как унижение170.

Однако Главное командование армиями Антанты, подготавливая и осуществляя интервенцию в Россию, делало ставку и на "балтийские провинции", так не без оснований полагало, что "в борьбе с большевистской анархией молодые национальности найдут повод для укрепления своего единства и подъема своих национальных чувств". Помимо "чувств", Антанта рассчитывала и на воинский контингент: эстонской "армии" - 20 тыс., латвийской "армии" - 3 тыс., и литовского гвардейского отряда Тарибы -0,8 тыс. человек171.

Используя данное обстоятельство, делегации Латвии, Литвы, Польши, Украины на Парижской мирной конференции обратились к президенту США Вильсону с просьбой принять все меры для обеспечения права на самоопределение своих народов172. Узнав об этом, колчаковский совет министров 17 декабря 1918 г. принял решение о создании Особого подготовительного к мирным переговорам совещания. Еще одним дипломатическим органом стало созданное примерно тогда же в Париже Русское политическое совещание, в состав которого вошли представители белогвардейских режимов Сибири, Дона, Кубани, Крыма, Северной области173. Работа Совещания направлялась на недопущение "расчленения" России и отстаивании этого принципа перед союзниками. Рекомендовалось извлечь максимум выгоды из военных успехов колчаковской армии весной 1919 г. и добиваться от великих держав "нашего толкования пункта о национальностях в смысле признания союзниками принципа единства России", как писал С.Д.Сазонов в Омск174.

В этих условиях, в известной ноте союзников А.В.Колчаку от 26 мая г. дипломатическое признание режима оговаривалось рядом условий.4 и пункты касались решения национального вопроса в России. А.В.Колчак должен был признать независимость Финляндии и Польши, признать автономию Эстонии, Латвии, Литвы, кавказских и закаспийских территорий и подтвердить с ними "те отношения, которые могут быть между их существующими де-факто правительствами и правительствами держав союзной коалиции"175. В ответе омского правительства признавалась независимость Польши и не признавалась в отношении к Финляндии, вопрос о которой откладывался до Учредительного собрания. А.В.Колчак признал возможность обеспечить автономию "национальных групп трех прибалтийских государств, Кавказских и Закаспийских обНаумова Н.И. Белогвардейские мемуары о национальной политике колчаковского правительства // Вопросы методологии, историографии и источниковедения. - Томск: ТГУ. - 1984. - С.110.

Из истории гражданской войны в СССР. - Т.2. М., 1961.-С.10, 13.

Русская армия, 1918, 21 дек.

Наумова Н.И. Национальный вопрос во внешней политике колчаковского правительства // Вопросы истории общественно-политической жизни Сибири периода Октября и гражданской войны. - Томск, 1982. - С.125-128.

Пролетарская революция, 1921, N 1 - С.131.

Фоминых С.Ф. Колчак и союзники (к проблеме признания Колчака в 1919 г.) // История "белой" Сибири.

Тезисы научной конференции. - Кемерово, 1995. - С. 35.

ластей с передачей споров Лиге наций"176.

В целом, оценивая национальную политику "верховного правителя", И.Ф.Плотников, верно, на наш взгляд, отмечает, что она "не содержала, как у большевиков, демагогических приемов, легко обещавших свободу, автономию и тут же покушавшихся на них, но была и не гибкой"177. Ответ Колчака интервентам не удовлетворил правительства возникших на западных окраинах России национальных государств, прежде всего балтийских. 18 июня 1919 г. президенту Вильсону была вручена декларация от министра иностранных дел латвийского правительства Мееровица, подписанная накануне делегациями правительств Эстонии, Латвии, Грузии, Азербайджана, Белоруссии и Украины, в которой вновь выражалась просьба перед Парижской мирной конференцией о немедленном признании их независимости178.

Тем не менее в письме к А.И.Деникину Колчак более откровенно высказался по этому вопросу. Раздробление единого Российского государства он считал "неизбежным злом", пока не будет установлена сильная центральная власть. А до тех пор "верховный правитель" готов был "терпеть", но не покровительствовать "подобным тенденциям"179. И даже в период военных неудач, осенью 1919 г., в ответ на предложение генерала Н.Н.Юденича вступить в переговоры с Финляндией о признании ее независимости, что гарантировало взятие Петрограда, А.В.Колчак 4 ноября 1919 г. заявил: "Готов вступить в прямые соглашения с финляндским правительством, аккредитовать при нем посланника и ничем не нарушать фактической независимости Финляндии. Согласен на заключение соответствующего военного соглашения о сотрудничестве русских и финляндских войск, а также дать обязательство, что военные расходы, связанные с совместными операциями, будут впоследствии оплачены российской казной. Далее этого не считаю возможным идти и не могу согласиться на объявление "независимости Финляндии"180. Естественно, в этих условиях Финляндия сделала выбор в пользу подписания мирного договора с РСФСР.

Для сибирских выходцев из Балтии важно было определиться к режиму Колчака, его национальной политике с точки зрения получения независимости Литвы, Латвии и Эстонии. В ноябре 1918 г. во Владивостоке под эгидой интервентов состоялась конференция латышей, где была предпринята попытка создать "латышский национальный центр". Среди важнейших вопросов, обсуждавшихся на конференции, было возрождение латышских стрелковых полков, отношение к Брестском миру, издание национальной печати. В заключении было принято решение послать делегатами от Дальнего Востока на "национальное совещание латышей всей Сибири", которое предполагалось провести в декабре 1918 г. в Омске, поручика А.Озола, писателя А.Швабе и журналиста В.Соднайса181.

Русский голос, 1919, 18 ноября.

Плотников И.Ф. Политика Верховного правителя России А.В.Колчака и его правительства // История "белой" Сибири. С. 32.

Наумова Н.И. Указ. соч. - С.129-130.

Субботовский И. Союзники, русские реакционеры и интервенция. Л., 1926. - С.261-262.

Пролетарская революция, 1921, N 1, - С.141.

Правительственный вестник (Омск), 1918, 28 ноября.

В своих экспансионистских целях Франция пыталась использовать латышские, литовские и эстонские национальные организации в Сибири, поставив своей задачей формирование национальных войск для борьбы с революционным движением в Балтии. По плану Франции войска должны были находиться в подчинении правительств Балтии и быть независимыми от белогвардейских войск. На проходивших в конце 1918 г. съездах и конференциях балтийских национальных организаций в Сибири принимались решения о создании стрелковых частей для совместной с союзными державами борьбы под французским командованием против общего врага - большевиков.

Белогвардейская газета "Власть народа" в статье "Латышские добровольные полки" сообщала, что "латышский временный национальный совет в Омске формирует при чешской армии добровольческие полки для освобождения Латвии от германского ига". Совет обратился к латышским стрелкам в советской России и предложил им сообща бороться против Германии и за свободу Латвии. Обещали полную защиту добровольно сдавшимся красноармейцам182.

Французская военная миссия в Сибири выпустила в ноябре 1918 г. воззвание, подписанное полковником Ле Магненом, в котором сообщалось о начале формирования национальных воинских частей из выходцев Балтии, подлежащих включению в состав Чехословацкого корпуса. А 16 ноября между отделениями Чехословацкого национального совета (ЧНС) и Латышского национального совета (ЛНС) был подписан договор об объединении сил в борьбе "против общего врага", по которому чехословаки обязывались поддерживать право Латвии на самоопределение и посылку представителей на мирную конференцию.

Руководство ЛНС обязалось формировать из добровольцев национальные войска с последующим переходом их под чехословацкое командование. Расходы по формированию и поддержанию латышских войск принимало на себя руководство ЧНС. Военный отдел латышского национального совета возглавил полковник Курелс, а инспектором латышских военных формирований стал полковник Гоппер, один из руководителей антисоветского мятежа в Ярославле183. О численности этих формирований можно косвенно судить по заметке в газете "Русская армия": "В настоящее время в рядах русской армии на территории Сибири служат несколько сот латышских офицеров и, надо полагать, несколько тысяч латышских стрелков"184.

Вскоре между ЛНС и литовскими и эстонскими представителями было заключено соглашение о вхождении создаваемых литовских и эстонских воинских частей в состав латышских подразделений. 19 ноября 1918 г. Курелс представил генералу Жанену условия набора в латышские войска. Французское правительство, выделяя для этого все необходимое, преследовало цель, чтобы все балтийские национальности, находившиеся в рядах сибирской армии Колчака и Чехословацкого корпуса, объединились в самостоятельные воинские национальные части под французским командованием. Однако Колчак, будучи моВласть народа, 1918, 3 ноября.

Светачев М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке (1918 - 1922 гг.) - Новосибирск: Наука,-1983. - С.125-127.

Русская армия, 1919, 1 февр.

нархистом, выступил против. Более того, по его приказу в поселки и хутора балтийских поселенцев Сибири были направлены экспедиции, которые насильно забирали молодежь в армию. Позицию Колчака - в качестве противника создания отдельных формирований из балтийских народов - поддерживали Англия и Япония.

Однако уже в разгар весеннего наступления 1919 г. Колчак, нуждаясь в резервах, разрешил создание национальных формирований с условием, что они будут направлены на фронт. Лидеры национальных советов с этим не согласились, справедливо полагая, что посланные на фронт эти войска будут быстро уничтожены и от них ничего не останется для борьбы против большевиков в Балтии. Генерал Жанен, к которому они обратились за содействием, тоже заявил, что создавать отдельные воинские части из представителей Балтии уже поздно, что самое лучшее для них - "драться в рядах сибирской армии", так как кратчайшим путем в Балтию является дорога через Москву, "через умиротворенную Россию"185.

Таким образом, предпринятые национальными советами попытки с помощью Франции создать свои формирования для борьбы с советской властью оказались довольно скромными. Добровольцы не рвались в бой, а вскоре, наряду с белочехами, стали требовать скорейшего возвращения домой.

Наступление колчаковских войск с Урала на запад, падение Уфы и вынужденный отход Красной армии значительно усложнили для большевиков обстановку на Восточном фронте и вызвали взрыв энтузиазма у лидеров балтийских национальных советов. В марте 1919 г. латышским руководителями был созван в Иркутске так называемый "Сейм латышей Сибири", который объединил Омский национальный совет и Центральное бюро Дальнего Востока. Новый центр, названный Центральным бюро латышских национальных советов Сибири и Урала, возглавили П.Шмит, Р.Заринь, А.Швабе, В.Салнайс. На открытии сейма присутствовали и произнесли приветственные речи управляющий Иркутской губернией Яковлев, городской голова Кузнецов, французский консул Легре, представитель французской военной миссии, член "чешского правительства" доктор Благож и др. В принятой декларации отмечалось, что сейм объединил латышей всех направлений, за исключением большевиков. Обсуждались и вопросы будущего устройства Латвии. Согласно принятой резолюции, большевики были объявлены "врагами народа и всяких демократических принципов"186.

С согласия колчаковских властей вначале в Омске, а затем в Красноярске, стала выходить еженедельная газета "Бривайс Латвис" ("Свободный латыш").

Первый номер ее вышел 6 апреля 1919 г. Тогда же литовцы Томска выпустили свою газету "Сибирио Литовиу Зиниос" ("Известия сибирских литовцев")187.

Прежде всего в периодической печати латышские политические объединения в Сибири попытались снять негативное отношение к латышам у белогвардейцев в связи с активным участием латышских стрелков в защите советской Светачев М.И. Указ. соч. - С.127-128.

Русская речь (Новониколаевск), 1919, 6 апр.

Русская речь, 1919, 27 апреля.

власти. В серии публикаций188 подчеркивалось, что изгнанные из своей родины, занятой немцами, стрелки после подписания Брестского мира оказались в бедственном положении. Им оставалось или умереть с голоду в чужой стране, или пойти на службу к существующей в России власти, т.е. большевикам. Но даже в этих условиях из 40 тыс. латышских стрелков в советских полках оказалось всего 3,5 тыс. человек.

Очень осторожно формулировались политические цели. В статье "К разрешению балтийского вопроса" Вл.Ясенева, появившейся в одном из февральских номеров новониколаевской газеты "Русская речь" рассматривались три варианта решения проблемы:

- образование в Прибалтике независимых государств Латвии и Эстонии;

- присоединение региона к Германии;

- предоставление Латвии и Эстонии автономии в составе Российского государства.

Констатируя, что Балтия оказалась в качестве ячменного зерна в жерновах более многочисленных и сильных соседей, и что "Россия немыслима как великая держава без "окна в Европу", автор склоняется к варианту присоединения ее к России и "дарования латышам и эстонцам обширной автономии". В пользу такого разрешения балтийского вопроса говорит тот долгий двухсотлетний путь, пройденный совместно народами латышским, эстонским и русским" - заключает он статью189.

Состоявшийся 29 марта 1919 г. в Иркутске съезд сибирских латышских организаций и представителей латышских колоний отверг обвинения в приверженности нации к большевизму. "Ни один сознательный латыш не может поддерживать советскую власть, - говорилось в декларации форума, - поскольку заключенный ею Брестский мир отдал Латвию на растерзание злейшему врагу германцам"190. Уполномоченный по формированию латышских частей в Новониколаевске лейтенант Силит заявил, что они создаются для совместной с союзниками борьбы с общим врагом - анархией, поддержания правопорядка в Латвии и защиты ее от внешних врагов191.

Главным направлением этой компании стало раздувание милитаристских настроений. Вновь возобновились попытки создания своих воинских подразделений. Центральное бюро поставило перед собой амбициозную задачу скомплектовать две стрелковые бригады, каждая из которых, по мысли организаторов, должна была иметь по четыре батальона, артиллерийский дивизион, кавалерийский эскадрон и инженерную роту. Затем планировалось создать один велосипедный батальон и дивизион броневиков. В главнокомандующие этого воинства прочился уже известный полковник К.Гоппер.

Развернулась лихорадочная работа по формированию воинских подразделений. Во все города были посланы уполномоченные и эмиссары латышского Народная свобода (Барнаул), 1919, 31 мая; Ясенев Вл. Некоторые данные о латышских советских полках // Русская речь, 1919, 18 февр.; Идэм. Как большевики фабриковали "интернационалистов" // Там же, 1919, марта.

Ясенев Вл. К разрешению балтийского вопроса //Русская речь, 1919, 9 февр.

Народная свобода, 1919, 31 мая.

Русская речь, 1919, 14 марта.

центрального бюро. В Барнауле эту работу вел Я.Эзергал, в Иркутске - лейтенант Я.Озол, в Красноярске - лейтенант Жейлис, в Новониколаевске - подпоручик Мазанич, а в Омске - сам председатель "латышского национального совета" Зарин192.

В многочисленных обращениях к латышскому населению, опубликованных в печати, сообщалось, что "формирование национальной латышской армии преследует следующие задачи: совместно с союзниками бороться против общего врага - большевиков, поддержка правопорядка в Латвии и защита ее от внешних врагов". Открыто говорилось, что стрелковые части формируются и снабжаются Францией и их верховным главнокомандующим назначен "герой Марны" генерал Жанен. Всем латышам, находящимся на военной службе, а также добровольцам приказывалось явиться в кратчайший срок для прохождения службы. Отмечалось, что лица, не явившиеся для поступления без уважительных причин будут считаться "отказавшимися служить своей Родине со всеми вытекающими из условий военного времени последствиями"193.

Однако, несмотря на многочисленные призывы, реальные результаты оказались весьма скромными. "Со скрипом" шло комплектование батальона в Троицке. На 1 января 1919 г. в нем насчитывалось лишь 114 человек, а Иманский полк, создаваемый во Владивостоке, состоял из 22 офицеров и 80 солдат194.

Весна 1919 г. началась наступлением колчаковской армии и белочехов. марта Западная армия генерала М.В.Ханжина развернула наступление к Волге на Симбирск и Самару. Сибирская армия генерала Р.Гайды наступала на Воткинск. 10 апреля белогвардейцы прервали связь с Туркестаном и заняли выгодные позиции для прорыва центра Восточного фронта.

Успехи на фронте активизировали в колчаковском тылу работу по формированию национальных частей. Белогвардейские газеты писали о резком притоке желающих служить у Колчака. "Русская речь" сообщала: "В Иркутске в латышскую национальную армию наблюдается большой наплыв офицеров.

Ввиду того, что командные должности в формируемых батальонах уже заполнены, офицерам предлагается поступать на унтер-офицерские должности с унтер-офицерским окладом жалованья. Многие офицеры, сознавая важность данного момента для Латвии, на это соглашаются. Постепенно, по созданию новых боевых частей это будет необходимый офицерский резерв"195. Проехавший нелегально по Сибири связной Сиббюро ЦК РКП(б) Д.Д.Киселев летом 1919 г.

сообщал:" На средства французского правительства стали организовываться национальные отряды: латышские, польские, эстонские, кавказские, украинские и даже еврейские (атаман Семенов). Национальных войск в среднем 20-30 тыс.

человек"196.

Последовавшие затем успехи Красной Армии в разгроме колчаковцев заставили Латышский временный национальный совет Сибири и Урала принять Народная свобода, 1919, 5 марта, 28 марта, 7 апр.; Русская речь, 1919, 9 февр.

Народная свобода, 1919, 9, 28 марта; Русская речь, 1919, 26 марта.

Раевский В.Р. Латышские секции РКП(б) (1917- 1925 гг.). Рукопись диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук. - Рига, 1977, - С.147.

Русская речь, 1919, 21 февр.

Сибирское бюро ЦК РКП(б). 1918- 1920 гг. Сб. документов. 4.1. - Новосибирск, 1978, - С.197.

решение о поголовной регистрации латышей в регионе. В качестве "регистраторов" успешно выступали добровольцы латышских воинских формирований197.

Помимо создания национальных частей политические объединения балтийских поселенцев пытались начать подготовку к организации возвращения литовцев, латышей и эстонцев на историческую родину. Во многих сибирских городах началась регистрация желающих выехать в Прибалтику. В первую очередь призывались записываться беженцы, бывшие политические ссыльные и "добровольно приехавшие в Сибирь"198. Однако, спустя некоторое время в газетах появляются объявления, что согласно решению Сибирского латышского совета "регистрации подлежат все проживающие в Сибири латыши, а не только желающие вернуться на родину"199.Наконец, состоявшийся в Иркутске 23- марта 1919 г. съезд представителей латышских колоний высказался за возвращение на родину беженцев и выселенцев200.

Что касается национально-культурной, экстерриториальной автономии национальных меньшинств, то она, как и в 1917 - первой половине 1918 гг., осуществлялась путем функционирования национально-политических и культурно-просветительных организаций. Однако, как отмечает И.В.Нам, "колчаковское правительство воспринимало притязания национальных меньшинств как ограничение державного суверенитета". Колчаковские идеологи аргументировали непризнание культурно-национальной автономии тем, что права национальных меньшинств обеспечиваются признанием их гражданских прав.

Таким образом, национальным меньшинствам отказывалось в праве на существование в виде коллектива (национального союза). И поэтому самоуправление национальных меньшинств колчаковской властью не приветствовалось, но и не ликвидировалось201. Данное обстоятельство приводило к установлению негласного контроля за деятельностью национальных организаций, практике доносительства со стороны "патриотических сил". Пристальное внимание было обращено на газету "Свободный латыш", ибо как замечалось в официозе "Русская речь", "ограниченная цель редакции помочь латышам при разработке политических вопросов и практических шагов, не дают пока возможность выяснить полную физиономию новой газеты, во многом видна недоговоренность, например о том, как понимает сама редакция кратко и в общих чертах затронутый вопрос о самоопределении Латвии"202.

Определенные изменения произошли в деле организации помощи беженцам, в том числе из Балтии. На основе указания министра внутренних дел колчаковского правительства вопросы помощи им были переданы в ведение органов местного самоуправления (городские думы, уездные и земские управы).

Русская речь, 1919, 2 и 17 июля.

Русская речь, 1919, 11 января.

Русская речь, 1919, 28 января.

Русская речь, 1919, 9 апр.

Нам И. В. Самоорганизация национальных меньшинств Сибири в условиях революции и гражданской войны // История "белой" Сибири. Тезисы научной конференции. - Кемерово, 1995. - С.103.

Русская речь, 1919, 19 апр.

Финансирование их осуществлялось через отдел призрения МВД203.

Культурно-просветительная деятельность среди нацменьшинств осуществлялась силами специальных организаций, действовавших к середине г. во всех губернских центрах, многих уездных городах и небольших поселках Сибири. Не все цели, декларированные в уставах этих объединений, полностью реализовались. Не хватало для этого ни сил, ни средств. Чаще всего проводились вечера отдыха, ставились спектакли национальных авторов, устраивались религиозные праздники. "В некоторых случаях эта деятельность была весьма заметной, - отмечает Н.И.Наумова. Так, в Иркутске, латышское общество ( человек) смогло за 8 месяцев своей деятельности в 1919 г. организовать не только вечера, но и детскую школу (20 человек), библиотеку, хор, драмкружок"204. Просматривая сибирские газеты за 1918-1919 гг. можно встретить в хронике россыпи информации о культурной жизни выходцев из Балтии, - новогоднем празднике, устроенном эстонским обществом на Рождество205, о латышском вечере в Новониколаевске на второй день Пасхи с представлением драмы Вбиды "Повесть непогоды"206, о приезде в город путешествующего (разъездного - М.К.) пастора, который прибудет ко дню крещения Господа207 или о прибытии в Омск лютеранского пастора208.

Таким образом, в период гражданской войны в Сибири определенная часть выходцев из Балтии, их национально-политические организации (союзы, сеймы, советы и т.п.) поддерживали антибольшевистские силы, пытались наладить взаимодействие с государственными образованиями белых, в частности с правительством Колчака. При этом преследовалась цель добиться признания независимости или автономии Литвы, Латвии, Эстонии, национально-культурной автономии для национальных меньшинств в регионе, однако реализовать поставленные задачи не удалось. Несмотря на остроту социальных конфликтов, экономические и финансовые трудности продолжалась деятельность культурно-просветительных объединений балтийских поселенцев. Действовали национальные школы, выходили газеты, проводились вечера отдыха, активно действовали католические и лютеранские священники.

2.3. Балтийские поселенцы в борьбе с "белым" движением в Сибири Во время свержения советской власти летом 1918 г. коммунистические организации Урала и Сибири оказались разгромленными. Определенная часть партийного и советского актива была арестована и впоследствии уничтожена белыми. От их рук погибли М.А.Кепп, А.Ф.Клеппер. Коммунисты лишились руководящих органов, материальной базы. Часть их отступила вместе с советРусская речь, 1919, 7 янв.

Наумова Н. И. Национальные культурно-просветительные организации в условиях "белой" Сибири // История "белой" Сибири. Тезисы научной конференции. - Кемерово, 1995. - СИЗ.

Правительственный вестник (Омск), 1918, 12 декабря.

Русская речь, 1919, 17 апр.

Русская речь, 1919, 15 янв.

Сибирская речь, 1919, 23 сент.

скими воинскими формированиями в европейскую часть страны. Так, Р.П.Эйдеман в июне 1918 г. становится военным комиссаром красных отрядов омского направления, а в июле - командующим войсками омского направления Северо-Урало-Сибирского фронта209.

В этих условиях создается Сиббюро ЦК РКП(б), которому поручалось руководство коммунистическим подпольем, повстанческим движением в регионе, координация его усилий с боевыми операциями Красной Армии. Борьба за линией фронта началась с организации коммунистического подполья. В итоге, в Сибири к концу 1918 г. действовало примерно 2,5 тыс. членов РКП(б), а партизанское движение охватывало к концу 1919 г. около 100 тыс. активных участников210.

Летом и осенью 1918 г. в Сибирь по заданию ЦК РКП(б) для организации подполья направляется большая группа коммунистов, в том числе латышей и эстонцев, прежде всего хорошо знавших регион. Как правило, это были бывшие политические ссыльные. Среди них следует назвать А.Я.Валека, А.Я.Нейбута, К.П.Ильмера, Х.Я.Суудера, К.О.Эзермал и др. Арнольд Екабович Нейбут в начале сентября 1918 г. возглавил Омский комитет РКП(б), а на 2-й Сибирской подпольной конференции РКП(б) в Томске во второй половине ноября был избран председателем Сибирского подпольного комитета РКП(б). В письме к Я.М.Свердлову 28 октября 1918 г. он сообщал: "Дорогой Яков Михайлович! С тов. Бакаевым нами посланы в ЦК подробные информации о нашей работе и наших требованиях. Все имеющееся у меня уже употреблено в дело. Впредь сноситесь только с нами и для связи посылайте только старых испытанных товарищей. Мы делаем большое дело и к нашим требованиям отнеситесь с сугубой серьезностью. Поклон всем вам и до скорого свидания. Твой Нейбут." В ответном письме Свердлов информировал: "Дорогие товарищи! Ваши записки, написанные с Комарцом, получили. Мы ни на минуту не забываем о Вас. Мы посылали неоднократно деньги, мало - не по нашей вине. Теперь решили создать специальное Сибирское бюро ЦК из пяти человек: двух писавших мне и Сталину, Франца, Ивана Никитича (Москвича) и Филиппа (Жоржа)"211. Фактически это означало, что в состав Сиббюро были назначены А.Я.Нейбут, Ф.И.Голощекин.

Центром коммунистического подполья в Западной Сибири к зиме 1918гг. стала столица "белой" Сибири - Омск. Численность организации держалась на уровне нескольких сот человек. Сложилась четкая организация городского подполья. Омск был разбит на три района, в каждом из которых были созданы районные комитеты и штабы, а также помимо их - латышский, литовский и иностранных пролетариев. Прием новых членов проводился только по рекомендации проверенных подпольщиков. Как видно из протокола 2-й Сибирской подпольной конференции, состоявшейся в Омске 20-21 марта 1919 г. в 1-м районе организовано боевых 15 человек, во 2-м - 15 человек, в 3-м - 35 человек, Пашков Д.В. Указ. соч. - С.20.

Сибирское бюро ЦК РКП(б) (1918-1920 гг.). Сб. документов.- 4.1. - Новосибирск, 1978, - С. 4.

Там же, С. 51, 60.

в литовском - 90 человек, в латышском - 35 человек, в районе иностранных пролетариев - 80 человек"212. Выделение в структуре нелегальных формирований национальных групп обуславливалось соображениями конспирации (преодоление языкового барьера) и агитационно-пропагандистской деятельности.

Интересна история появления литовцев в Омске. Первая литовская социалдемократическая группа возникла в Омске еще в апреле 1917 г. 213. Однако наибольший размах в деятельности литовской секции большевиков начинается после установления советской власти в Сибири с приездом литовских рабочих из Великобритании. В 1917 г. английское правительство попыталось мобилизовать литовцев призывного возраста в армию. Защищать интересы англичан литовцы-эмигранты не пошли. Тогда их отправили в Россию. "Нет, я в армию не пойду и защищать английских капиталистов не буду - ответил военному чиновнику шахтер Казимир Эймутис, - не для того я в 1905 году от царской службы эмигрировал". "Тогда поезжайте в свою Россию - раздраженно прервал англичанин"214. По воспоминаниям Ю. Сенкуса, примерно 3 тыс. человек прибыли в конце октября в Архангельск, а затем в ноябре в Омск215.

1 февраля 1918 г. в Омске состоялся съезд представителей бывших членов союза литовских социалистов Великобритании, который принял решение присоединиться к большевистской партии и образовать на местах литовские секции. 17 февраля прошло общее собрание литовских коммунистов Омска, избравшее комитет в составе 12 человек. Комитет приступил к регистрации членов секции. Вскоре в Томске, Челябинске, Чите и Новониколавске также возникли организации литовских большевиков или работали группы, не образуя отдельных секций216. Литовская группа в Омске еще с лета 1918 г. работала в прямом подчинении Омского комитета.

В городе успешно действовала специальная комиссия по формированию "международных пролетарских отрядов". В частности, в состав 2-го отряда вошло 150 литовцев, 130 чехов, 100 русских и 70 немцев. По пути в Иркутск отряд под Новониколаевском, после скоротечного боя, разоружил эшелон анархистов. В последствие воины части сражались с семеновцами в Даурии, а после свержения советской власти в Забайкалье, ушли на территорию Китая. Но там местные власти передали бойцов в руки японских интервентов, которые большую часть их уничтожили. Жертвами японского террора стали Винцас Мияускас, Пятрас Пятрикис, Юозас Якшитис, Антанас Вайтукайтис, Казис Валюкас, Яронимас Макарас и др. Западно-Сибирский областной центр (комитет) латышских групп, возникший в конце 1918 г., объединял значительные силы. Омскому центру латышГАНО, Ф.П-5, оп.2, д. 602, лл.2-9.

Омские большевики в период Октябрьской революции и упрочения Советской власти (март 1917 - май гг.) - Сб. документов. - Омск, 1958. - С.237.

Советская Сибирь, 1940, 31 авг. К.А.Эймутис впоследствии работал в Кузбассе.

Вестник военно-научного общества при Новосибирском окружном доме офицеров Советской армии. - 1962.

N 1. - С.74.

Аничас И. Участие литовских коммунистов и трудящихся масс в Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войне (1917- 1920 гг.) - Рукопись диссертации на соискание ученой степени канд.

историч. наук. - Л., 1960. - С.91.

См.: История Сибири. - Т. 4. -Л., 1968, - С.95.

ских групп удалось восстановить связи с латышскими организациями подпольщиков Томска, Иркутска, Тары и Владивостока. Конспиративная квартира латышского центра в Омске находилась по адресу: Обская улица, 2. Также существовали явочные квартиры у Я.Зенса, Я.Ауце, А.Дерман, ткача П.Озолина, сапожника Кениса. Здесь устраивались совещания, укрывали бежавших из тюрьмы, хранили оружие и взрывчатку для партизан218.

Руководителями центра стали Карл Карлсон (подпольная кличка "Коля"), К.Миллер, А.Розен-Паспарне, А.Витолин и др. Видными руководителями Красного креста при горкоме, в задачу которого входила помощь политзаключенным и организация их побегов, были К.Ларозе, Э.Казак, Э.Миезит, В.Одынь219.

На первых порах в деятельности латышского центра наблюдались тенденции автономной работы от общей работы подпольщиков. Это видно из письма, которое центр послал в адрес Сиббюро ЦК: "Настроение крайне приподнятое и малейшая искра может разгореться в ненужное сепаратное восстание. ЗападноСибирский латышский комитет, получив сведения, что Сибирским областным комитетом или его крестьянской секцией будто бы посланы агенты в тарские латышские деревни и что они желают поместить своих агентов в латышских деревнях, находящихся в окрестностях Омска, протестуют против вмешательства областного комитета или крестьянских секций в район действия латышской областной организации". В ответ на это Сиббюро ЦК отмечало: "Единственно возможным условием работы групп активных латышских работников с Омским комитетом РКП(б) он признает только полный роспуск группы как таковой, вхождения ее членов на правах обыкновенных членов с соответствующими организациями Омского комитета и безоговорочным подчинением всех высшим партийным органам, включая от районных и кончая областным комитетом". Вместе с тем подчеркивалось, "что же касается латышских национальных организаций, то областной комитет признает их допустимыми в той форме и тех границах, в которых они существуют, согласно Уставу РКП(б)"220. После 3-й Сибирской подпольной конференции (март 1919 г.), четко установившей отношения с латышскими организациями, недоразумения были устранены.

После провала попыток коммунистического подполья организовать вооруженные восстания 22 ноября 1918 г. и 1 февраля 1919 г. в колчаковских застенках погибли А.Нейбут, Э.Казак, Э.Миезит, А.Гравит и др. Во время обыска конспиративной квартиры латышского центра, как явствует из секретного доклада начальника управления государственной охраны министру внутренних дел колчаковского правительства, в распоряжении центра "имелся хорошо оборудованный аппарат для активной работы, были свои подрывные отряды, в Раевский В.Р. Латышские секции РКП(б)... С.154. По данным И.Ф.Плотникова к февралю 1919 г. он объединял 12 подпольных групп, в которых насчитывалось до 200 человек. Группы располагались в Омске, Таре и латышских колониях вокруг этих городов. (См.: Плотников И.Ф. Героическое подполье. М.1968. - С.175). Латышские исследователи В.Р.Раевский и А.Бейка утверждают о существовании 13 групп с общей численностью 300 человек. В фондах Госархива Новосибирской области нами обнаружены иные данные: 14 групп и около 200 членов (ГАНО, Ф.П - 5, оп.3, д.130, л.67).

В огне революции и гражданской войны. Омск., 1957. - С.146.

ГАНО, Ф.П-2, оп.З, д. 130, лл. 68-69.

оперативном отношении подчиненные окружному штабу с прекрасным снабжением технического характера, имелось специальное бюро, снабжавшее работников организации документами и видами на жительство, было нечто вроде фотографического отдела, предполагалось существование разведки..."221.

Избежавшие ареста латышские подпольщики, не прекратили своих действий. К лету 1919 г. удалось восстановить омский городской комитет, который возглавил К.Карлсон. Члены омской группы Я.Зеле, Э.Одынь и Р.Калейс, переехав в Щегловск (в будущем - Кемерово), организовали там новую группу подпольщиков среди горняков Кузбасса222.

Помимо омской, сильная латышская подпольная группа сложилась в Иркутске, руководили которой А.Скудрик, А.Гревинь, В.Бисиниек, М.Зейте, А.Паруп. Вскоре они объединились с другими группами подпольщиков и образовали общегородскую организацию,которая весной 1919 г., после создания подпольного губкома, вошла в состав него на правах секции. Руководителем латсекции губкома стал М.Гольдман223.

Активными участниками коммунистического подполья в Томске стали Карл Ильмер, Ян Бредис, Хендрик (Генрих) Суудер. Последний был председателем городского комитета и членом Сибирского подпольного обкома РКП(б).

Подпольщики готовили вооруженное восстание, сорвавшееся из-за слабой технической подготовки. Часть организаторов его была захвачена уголовнорозыскным отделением и после допросов и пыток 16 человек расстреляли в ночь на 27 марта 1919 г. Не дав показаний и не назвав своих фамилий, еще до суда были замучены К.Ильмер и Я.Бредис. X.Я.Суудер на 3-й Сибирской подпольной конференции РКП(б) во второй половине марта 1919 г. избирается вновь в состав областного комитета, а после гибели практически всего его состава взялся за его воссоздание. Весной 1919 г. он нелегально выехал в Иркутск, где в июне X.Суудеру удалось восстановить Сибирский подпольный комитет РКП(б) в составе Х.Я.Суудера, К.И.Миронова и И.В.Суркова224.