«М.Н. Колоткин Социально-политическая история балтийских поселенцев Сибири (1917 - середина 1930-х гг.) Новосибирск – 2010 1 УДК 94(57)(474) ББК 63.3(2) К - 61 Ответственный редактор – Заслуженный деятель науки ...»

Сибревком. Сб. документов.- Новосибирск, 1959.- С.528.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1465, л. 30.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1475, л. 17; д. 1477, л. 10.

РЦХИДНИ,-Ф. 17, оп. 64, д. 100, Л.З.

ЦДНИТО, Ф. 1, оп. 1, д. 1491, лл. 10-11; д. 1568, л. 1.

мовольно дезертировало в белую Эстонию, не спрашивая ни своей секции, ни партийного разрешения". Об этом факте было сообщено в Центральное бюро эстсекций в Петрограде и лица, сбежавшие, были привлечены к партийной ответственности. В июне 1920 г. был избран новый руководящий орган, который энергично взялся за дело. В числе первых мер было ликвидировано эстонское консульство в Иркутске, создан "эстонский комитет рабочих и крестьян Иркутской губернии". Комитет начал функционировать с 19 июля и работал под контролем эстсекций губкома партии большевиков414. Тогда же он установил связи с Томском, Тарой, Анжеркой415.

Центральное бюро эстонских секций РКП(б), с апреля по июнь 1920 г., четыре раза рассматривало вопрос об организации работы в Сибири. В результате принятых мер сюда были посланы И. Миккаль, Г. Гроссман, Г. Кийласпеа, К.

Трейфельдт, В. Рятсепп, А. Лукин, Я. Кулли и др. Решением Центрального бюро от 10 июня 1920 г. было назначено сибирское бюро в составе: Г.Гроссман, К.Трейфельдт, И.Миккаль, Ю.Бергман, Г. Кийласпеа416.

Предпринимались усилия по созданию организационных структур при ревкомах. Зав. эстонским отделом Наркомнаца С. Аллерман в служебной записке в коллегию НКН в начале 1920 г., просит ее, принимая во внимание чрезвычайную оторванность сибирских колонистов, учредить при Сибревкоме эстонский отдел, где бы, по его мысли, сосредотачивалась бы вся организационная и просветительная работа. "Необходимость учреждения отдела при Сибревкоме, - пишет С. Аллерман,- особенно вызывается теперь заключением мира между РСФСР и Эстонией, вследствие чего возникающие на местах национальные комитеты развивают усиленную контрреволюционную деятельность, агитируя за массовый выезд колонистов в Эстляндию. В дальнейшем, по всей вероятности, с утверждением в Сибири консулата белой Эстонии, отдел нужен для предотвращения контрреволюционной деятельности белых представителей, не брезгующих у нас теперь рассылать во все края своих агентов. Учреждаемому отделу надлежит дать права областного нацотдела, чтобы иметь возможность развернуть ее во всех губерниях Сибири". Тогда же в марте 1920 г.

Наркомнац направил в Омск для работы среди эстонцев А. Линкуса и А. Линтлома417.

Эстонский отдел агитации и пропаганды при Енисейском губкоме РКП(б) был утвержден 23 августа 1920 г. в составе Леппа, Кобеш и Клаус418. Утверждению секции предшествовала большая подготовительная работа инициативной группы эстонских коммунистов, начатая в мае того же года. Енисейский губком на первых порах не придал должного значения в создании эстонской секции, мотивируя отказ отсутствием необходимых кадров и малочисленностью эстонского населения в губернии.

На общем собрании эстонских коммунистов, состоявшемся 11 мая 1920 г., ЦХДНИИО, Ф. 1, оп. 1, д. 285, л. 25.

ПА КПЭ, Ф.ДО, оп. 1, д. 1, л. 6.

РЦХИДНИ, Ф.17, оп.64, д.10, лл. 32, 35,47,51.

ГАРФ, Ф. 1318, оп. 1, Д. 459, лл. 18-20, 6-17.

ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, д. 7, л. 46.

эти мотивы были признаны недостаточными, так как в губернии проживало около 10 тыс. человек эстонской национальности (44 населенных пункта), а квалифицированных работников не хватало не только для работы в среде национального населения, но и в других сферах. Собрание приняло резолюцию: " Исходя из принципа существования единой коммунистической партии с единым ЦК, руководящим всей работой в границах Устава РКП(б), мы - эстонские коммунисты, заявляем: " Мы против всяких национальных чувств, в каком бы то ни было организованном виде, в том числе и секции, если они имеют цель национальный эффект и только... Но тем не менее мы остаемся на своем решении 27 апреля сего года, т.е. настаиваем секцию РКП(б) на началах строгой централизации ( организовать М.К.), ибо секция таковая является наиболее способным органом той же РКП(б), которая удачнейшим образом может вести ту организационную работу среди национальных меньшинств, в данном случае, среди эстонцев, которая предусмотрена в программе РКП(б) и 3-го Интернационала"419.

О практической деятельности национальных секций можно судить на примере эстонской секции РКП(б) в Томске за 1920 г. Она провела "неделю помощи фронту", собрала значительное количество теплых вещей и продовольствия для красноармейцев, а также перечислила в фонд помощи 4513 рублей420. Эстонские коммунисты приняли деятельное участие в шефстве над родственниками замученных колчаковцами подпольщиков. Накануне 1 мая, они организовали вечер с постановкой пьесы "Последний день Парижской Коммуны". Секции пытались оказать воздействие на эстонских поселенцев в губернии. В национальном поселке Вамбола Мариинского уезда с их помощью создается коммунистическая ячейка.

С момента организации до лета 1920 г. численность секций быстро увеличивалась, поэтому Сиббюро ЦК с первых шагов деятельности секций пыталась поставить их под свой контроль. В его тезисах "Политика партии в Сибири", принятых в марте 1920 г., специально подчеркивалось, чтобы все крупные вопросы политического значения, касающиеся национальных меньшинств, предварительно обсуждались в секциях421.

В мае 1920 г. было окончательно завершено создание отдела нацменьшинств Сиббюро ЦК, объединявшего 14 секций, в том числе латышской и эстонской. Литовско-белорусская секция была утверждена на правах губернской при Омском губкоме, хотя на нее возлагались отдельные поручения по всей Сибири. Бюро секции состояло из К. Бениеа, Ю. Стяпонайтиса, Ф. Плаушиниса и Ю. Войткевичуса. Позднее секретарем была рекомендована В. Рукайте422.

Председателем президиума нацотдела Сиббюро ЦК утверждается латыш Освальд Плич.

Структура секций постоянно изменялась в зависимости от возможностей и конкретных задач, стоящих перед парткомами. 9 съезд РКП(б) определил, что ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, Д. 94, л. 2.

ЦДНИТО, Ф. 1, оп. 1, д. 1483, л. 5.

Сибирское бюро ЦК РКП(б). -Ч.1- С.275.

ГАНО, Ф.П-1, ОП. 3, д. 2, Л. 39.

секции должны существовать " не как организации полноправные, экстерриториальные, районные, параллельные местным организациям, а как дополнительные. Все члены этих секций должны входить в те или другие существующие территориальные районные организации"423. В Сибири для введения единообразия в структуру и регламентацию работы секций был утвержден специальный устав424.

По мере активизации работы в среде национального населения все рельефнее стали появляться попытки и стремление секций отстаивать собственную политическую линию, независимо от парткомов. Отдельные секции брали на себя не только агитационно-пропагандистские функции, но и организационные, учетно-распределительные, создавали отраслевые отделы ( по работе в деревне, женский и т.д.), имели свои партийные суды и бухгалтерию. Так, эстонская секция Сиббюро ЦК к осени 1920 г.включала информационный, инструкторский, агитационно-издательский подотделы, редакционную коллегию и насчитывала 15 освобожденных сотрудников. Это, безусловно, приводило к параллелизму в работе, разбуханию аппарата, распылению сил и средств. Слабый контроль за "чистотой партийных рядов" приводил на практике к резкому росту численноости секций, в результате членами их оказывались люди, "далекие от коммунизма"425.

Данные переписи 1550 ответственных работников, проведенной в 1921 г., показали, что руководящие партийные кадры Сибири, представлявшие костяк аппарата управления в регионе, были молоды как по возрасту, так и по партийному стажу и опыту. Большинство из них имели низшее образование426.

Молодость партийной организации большевиков проявлялась и в том, что среди значительной части ответ работников и рядовых членов существовала недооценка национального вопроса, стремление отмахнуться от него при решении задач хозяйственного и культурного строительства. Так, на совещании ответственных работников эстонских секций Сибири, проходившем 17-20 июня 1920 г. в Омске, делегатами приводились многочисленные факты, когда на местах при создании секций приходилось сталкиваться с мнениями, вроде "для чего нужны секции и вообще отделы национальных меньшинств", исходившие от ответственных работников427.

В целом в партийно-советском аппарате Сибири доля выходцев из Балтии была достаточно высокой. В Омской губернии латыши занимали 25% ответственных должностей в масштабе губернского и уездного органов428. Показательны в этом отношении сведения по составу делегатов Первого краевого съезда Советов Сибири (3-9 декабря 1925 г. в Новониколаевске). Всего на него прибыло 474 делегата с решающим голосом. Наиболее значительным из балДесятый съезд РКП(б). Март-апрель 1920 г. Протоколы. - М., 1960.- С. 34.

Известия Сиббюро ЦК РКП(б),1920, 4 апр.

Советская Сибирь, 1920, 4 авг.

Молетотов И.А. Становление и совершенствование партийного аппарата в Сибири (1920 - 1930 гг.) // Деятельность партийных организаций Сибири по осуществлению ленинского плана социалистического строительства.- Новосибирск: НГУ. -1979.-С.9.

Советская Сибирь, 1920, 20 июня.

ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 1, д. 336, л. 42.

тийских выходцев было представительство латышей - 7 (1,5 %). В этом отношении они уступали только русским (373), украинцам (39), евреям (14). Всего же на съезде присутствовало 10 делегатов латышей, литовцев, эстонцев. Подавляющая их часть относилась к партийно-советской номенклатуре. Например, Роберт Индрикович Эйхе являлся заместителем председателя Сибревкома, а на съезде избирается председателем Сибкрайисполкома; комкор Ян Петрович Гайлит (Гайли-тис) был зам. командующего СибВО; Альфред Карлович Лепа являлся секретарем крайкома РКП(б); Эдмунд Янович Матч возглавлял в Томске окружную контрольную комиссию; Фридрих Адамович Брокар стоял во главе райисполкома в Кузнецком округе; двадцатилетний Альфред Карлович Янайт руководил Минусинским окружкомом РЛКСМ. Собственно представителями национальных меньшинств можно считать рабочего Бийского химического завода Петра Осиповича Кетиса, беспартийного крестьянина из Барабинского округа Эдмунда Яновича Матча (однофамильца - М.К.),429.

По мере укрепления коммунистического режима происходило обезличивание национальных секций, их включение в общую структуру партийных органов. Уже осенью 1920 г. на места рассылается инструктивное письмо Сиббюро ЦК, в котором подчеркивалось, что "секции должны вести агитацию и пропаганду среди населения своей национальности и их существование может быть оправдано лишь постольку, поскольку они эту задачу выполняют"430. В итоге секции лишились всех функций, которые выходили за рамки агитации и пропаганды. Личные дела членов секции были взяты на учет в учетнораспределительный отдел Сиббюро.

10 съезд РКП(б) (март 1921 г.) в резолюции "По вопросам партийного строительства" наметил в качестве одной из важных мер "срочно закончить во всероссийском масштабе превращение отделов национальных меньшинств в подотделы агитационно-пропагандистских отделов". В Сибири секции были объединены в подотдел нацменьшинств Сиббюро ЦК, который входил составной частью в агитпропотдел. Во главе эстонской секции Сиббюро стал Александр Реймец, латышской - Ян Безайс.

Кроме секций при парткомах, в Сибири по решению Наркомнаца был создан 14 августа 1920 г. национальный отдел Сибревкома. В его коллегию вошли Ем. Ярославский, 0. Плич и В. Соколов. Сибнацотдел состоял из десяти подотделов, в том числе литовского, латышского и эстонского. В Омске, Томске, Барнауле, Красноярске, Иркутске, Семипалатинске и Новониколаевске функционировали губернские нацотделы. Кроме них, создавались отделы в 10 уездах, там, где наиболее компактно проживали национальные группы населения.

Подотделы нацменьшинств были также созданы в органах народного образования. В июле 1920 г. подотдел просвещения нацменьшинств был организован при отделе народного образования Сибревкома431.

Серьезное внимание коммунисты национальных меньшинств обратили на Первый краевой съезд советов Сибири (3-9 декабря 1925 г.). Стенографический отчет. Т.2. -Новосибирск, 1993. -С.233,234-270.

ГАНО, Ф.П-1, ОП. 1, Д. 1333, ЛЛ. 37,71.

Демидов В.А. Советское национально-государственное строительство в Сибири.- Новосибирск, 1981.-С.42.

работу среди женщин. Сибирская конференция латышских секций РКП(б), состоявшаяся летом 1920 г., подробно обсудив данный вопрос, призвала местные организации : "развивать живую организационно-пропагандистскую работу среди работниц- латышек, протягивая им навстречу товарищескую руку, помогая им скорее сбросить с плеч остатки капиталистического ига, чтобы рука об руку, плечом к плечу строить наше светлое здание коммунизма"432. Правда, на первых порах наблюдались определенные перегибы. Так, летом 1921 г. в Томске по решению собрания было признано необходимым, чтобы "никаких выставок женских рукоделий не должно быть. Женское рукоделие есть предмет и средство приковывания женщины к буржуазной домашности"433.

Повсеместно женщины избирались в руководящие органы конференций. В 1923 г. в Новониколаевской губернии доля женщин-делегаток составляла примерно 7% от общего числа присутствующих, а в Кузнецком уезде Томской губернии - 14%434. Сиббюро ЦК и Сибревком рассматривали этот аспект работы как один из наиболее важных. В статье заведующей женским отделом Сиббюро ЦК Е. Фраерман "Основные организационные задачи среди женщин" подчеркивалось, что "подход к женщинам нацменьшинств необходимо строить на доступных их пониманию и соответствующих их интересам практических задачах". Обращалось внимание партийных ячеек и секций на вовлечение к этой работе в первую очередь женщин, говорящих по русски, а через них затем проводить работу среди остальных женщин данной национальности, вовлекая их в общественную деятельность. При активном участии организатора эстонской секции Сиббюро ЦК Елены Лаур в Омске 26-31 марта 1921 г. прошла первая общесибирская беспартийная конференция женщин-эстонок. Накануне созыва конференции, состоялось предварительное заседание, на котором были определены 6 докладчиков по основным вопросам. Программный доклад "За что борются коммунисты" подготовил секретарь эстонской секции Омского губкома партии Г. Гроссман435. На конференцию прибыло 46 делегаток, среди которых было 15 коммунисток. За пять дней работы конференции женщины обсудили проблемы текущей политики страны и задачи хозяйственного строительства, вопрос о роли женщин в этой работе, ознакомились с положением женщин в Эстонии. Кроме этого, им были прочитаны лекции о воспитании детей, охране материнства, устроены экскурсии в педагогический музей, детский сад, цирк и театр436.

Для работы среди женщин национальных меньшинств создаются специальные организационные структуры. В начале 1921 г. на объединенном заседании Сибирского отдела работниц были утверждены ответственными организаторами среди эстонских женщин - Иенурм и Гроссман, среди латышских Шенберг437. 4 мая им в помощь прибыла из Москвы инструктор Центрального Советская Сибирь, 1920, 20 июня.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1768, л. 12.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1785, л. 33.

ПА КПЭ, Ф.40. оп. 1, д. 3, л. 26.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1768, л. 12.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, Д. 1785, л. 1.

бюро эстсекций при ЦК РКП(б) А. Андрезен438. В сентябре 1921 г. в Новониколаевске прошло общесибирское совещание губернских организаторов по работе среди эстонских женщин. Активистки обсудили ряд организационных вопросов, методы агитации и пропаганды, задачи женотделов в борьбе с голодом и в области народного образования439.

Первая эстонская комсомольская секция в Сибири была образована 8 апреля 1921 г. Первоначально она находилась при Омском губкоме РКСМ, но работу свою вела в общесибирском масштабе. Секретарем ее был назначен бывший командир партизанского отряда Вольдемар Терва440. Членами бюро стали Н.

Арро, Миус и Эунапу. К лету 1921 г. организационно оформились комсомольские эстсекций в Омской, Томской, Енисейской и Алтайской губерниях, а также аппарат уездных инструкторов в Таре и Тюкалинске. На местах были созданы 31 первичная организация при 382 членах РКСМ441.

После этого, до начала 1922 г. в пяти сибирских губерниях было организовано еще 23 организации, в которых числилось 250 членов, проведено 3 губернские комсомольские конференции, 227 митингов и собраний, 49 субботников442. В декабре 1920 г. в регионе на эстонском языке началось издание специализированного молодежного издания - журнала "Ноор Азуник" ("Юный поселенец"), который ставил главной своей задачей "живым словом освещать созидательную работу по строительству нового коммунистического общества"443.

Комсомол строго курировали партийные органы. Так, на объединенной конференции Новониколаевской эстонской секции РКП(б) совместно с партячейкой с.Боровушка Карпысакской волости сентябре 1921 г. было решено " работу среди молодежи считать ударным фронтом и по возможности мобилизовать всех партийных до 23 лет на работу в этой организации, дать больше самостоятельности организациям молодежи"444.

Укрепляющийся коммунистический режим особое внимание обращал на идеологическую обработку рядовых коммунистов, на так называемую ликвидацию политической неграмотности и изучение марксистко-ленинской теории, вернее, утрированных и примитивных положений, схематично излагающих теоретическое наследие К. Маркса и В.И. Ленина. Уже в июне 1920 г. в Омске создается литовско-белорусская партийная школа, в которой обучались 30 человек. Преподавателями являлись ответственные работники местной секции РКП(б). Однако учебное заведение просуществовало всего три месяца445. На собрании латышских коммунистов Иркутска 15 апреля 1921 г. специально обРЦХИДНИ, Ф. 17, оп. 64, д. 64, л. 23.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1785, л. 33.

Терва Вольдемар, 1896 г.рожд., уроженец Лифляндской губ. В 1910 г. вместе с семьей переселился в Сибирь, в Тюкалинский уезд Омской губ. В 1916 г. был мобилизован в армию. После революции принимал участие в работе Омского совдепа в 1918 г. Осенью 1919 г.перешел на нелегальное положение. Партизанил. В составе боевых групп несколько раз переходил линию фронта. Командовал партизанским отрядом около г.Тобольска.

(ГАНО, Ф.П-187, оп. 1, д. 109, ЛЛ. 24-27.) ГАНО, Ф.П-187, оп. 1, Д. 106, л. 35.

РЦХИДНИ,- Ф. 17, оп. 64, д. 98, л.З.

Маамяги В. А. Указ. соч.- С. 150.

РЦХИДНИ, Ф.17, оп.64, д.1, л. 67.

Советская Сибирь, 1920, 13 июня; РЦХИДНИ, Ф.17, оп.63. д. 34. л. 5.

суждался вопрос о ликвидации неграмотности в своей среде. Было решено начать занятия с 22 апреля - дня рождения В.И. Ленина. В Омске в это время в латышской партшколе занималось 140 человек, а в эстонской - 29446.

Образцовым центром партийного просвещения являлся Коммунистический университет Сибири в Омске. В нем существовало интернациональное отделение, среди слушателей которого предусматривалось по 20 вакансий для эстонцев и латышей447.

Параллельно с коммунистической подготовкой в Коммунистическом университете началось обучение партийных и советских работников в 5-месячной.

интернациональной школе совпартработников при Сибирской партийной школе. Прием в нее проводился по рекомендации партийных органов, губнацев, профсоюзов и политическмх клубов. Эстонское отделение получило 50 мест, которые были заполнены выходцами из всех губерний Сибири. В циркулярном письме Сиббюро ЦК от 27 октября 1921 г. подчеркивалось, что "каждый товарищ должен иметь с собой одежду, обувь, белье, постельные принадлежности, медную посуду, ибо школа удовлетворить их вышеуказанными материалами не в состоянии". Особо указывалось, что "оптированные эстонские граждане приниматься не будут"448. Заведующим интернациональной школой назначается член партии с 1918 г. эстонец Мартин Ребане449.

Становление интернационального отделения проходило в очень сложных условиях. Контингент присылаемых в школу слушателей был слаб в теоретическом отношении, мешало несоответствие программы отделения с общим курсом школы, а также языковые трудности. Однако дело двигалось. С августа 1921 г. по июнь 1922 г. первый выпуск школы закончили 19 латышей и 12 эстонцев450.

Программа интернационального отделения включала как общеобразовательные, так и специальные дисциплины. Общеобразовательный курс составлял 120 часов и предусматривал изучение русского и родного языка, математики, естествознания и географии. Специальный курс более чем вдвое превосходил общеобразовательный и давал знания по историческому материализму и политической экономии, истории революционного движения Запада и России, истории РКП(б), Конституции РСФСР, экономической географии России и Сибири. Около 100 часов отводилось на изучение новой экономической политики451.

Сиббюро ЦК, проверив деятельность интернационального отделения Сибирской партийной школы, в своем постановлении от 9 мая 1922 г., отметило, что отделение успешно провело 6 выпусков слушателей. Однако ввиду того, что в Москве открылся Коммунистический университет национальных меньшинств Запада (КУНМЗ), Сиббюро сочло нецелесообразным проводить новый ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 1, Д. 89, лл. 21-22; д. 87, лл.9-10.

ГАНО, Ф.П-1, оп.З, д. 29, лл. 108, 111.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, Д. 1372, л. 7.

ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 2, Д. 468, л. 1.

Известия Сиббюро ЦК РКП(б), 1922, N 51-52, -С.53.

Известия Сиббюро.ЦК РКП(б), 1922, N 50,- С.18.

прием452.

Центрами по подготовке партийных и советских функционеров из представителей национальных меньшинств стали Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ) и Коммунистический университет национальных меньшинств (КУНМЗ) в Москве. Основная задача КУНМЗа заключалась в том, чтобы "подготовить трудящихся национальных меньшинств Запада и западной окраины РСФСР для работы в области практики и теории коммунизма"453. По условиям приема на учебу направлялись в основном коммунисты и комсомольцы с 18-летнего возраста. Беспартийные направлялись только по рекомендации партийных органов. Слушатели находились на полном государственном обеспечении. Срок обучения для разных категорий обучаемых был различен. Так, на латышском секторе учеба продолжалась три года, а на литовском - год. Сибирь ежегодно направляла на учебу значительное количество слушателей. Так в 1922 г. Сибирь получила 56 мест из имеющихся 420, в том числе 27 для латышей и 5 для литовцев454. В июле-августе 1923 г. из Сибири на учебу в эстонский сектор КУНМЗа было направлено 16 человек455.

Одновременно партийные организации Сибири старались сохранить подготовку необходимых кадров на местах, для чего при совпартшколах создавались национальные отделения и передвижные партийные школы. Еще 16 ноября 1921 г. Омское губернское бюро латышское секций постановило организовать передвижные партийные школы, которые могли бы обслуживать население456. В отчете агитпропотдела Новониколаевского губкома РКП(б) отмечалось, что при местной совпартшколе наряду с татарским, открыто эстонское и латышское отделение. Эстонские комсомольцы получили в ней 35 мест457. Алтайская губерния, не имея своей школы, направила сюда 7 своих курсантов на эстонское отделение458. Представители балтийских поселенцев Восточной Сибири обучались в Красноярской совпартшколе. В 1925 г. латышское отделение этой школы приняло на второй набор 21 курсанта, среди которых около половины составляли беспартийные. Каждая третья слушательница была девушка459.

Представители балтийских диаспор активно привлекались к деятельности МОПР (Международной организации помощи борцам революции), созданной в декабре 1922 г. для усиления моральной поддержки и оказания регулярной материальной помощи борцам против капитала. Литовская секция МОПР Закаменского района г.Новониколаевска весной 1925 г. получила такое письмо:

"Дорогие товарищи! Мы, организация МОПР в черносотенной Литве, получили Ваше письмо, адресованное рабочим и крестьянам, заточенным в Шавельской каторжной тюрьме. При первой возможности ваше письмо будет передано шаГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 363, лл.48,49.

Известия ЦК РКП(б), 1922, N 7. -С.42.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1702, л. 21.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1349, л. 2.

ГАНО, Ф.П-10. оп. 1, Д. 1047, л. 115; Ф. 187, оп. 1,Д. 106, л. 34.

ЦХИДНИАК, Ф. 2, ОП. 5, Д. 346, л. 101.

ГАНО, Ф.П-2, оп. 1, д. 1013, л. 5.

вельским узникам. Передавать приходится тайным образом. Товарищи, ваше братское письмо, ваш бодрящий привет из далекой Сибири - лучшая помощь рабочим и крестьянам, истязаемым в застенках ксендзовской Литвы. В тюрьме, из которой вырвался и пишущий эти строки, ничто так не бодрит, как сознание, что рабочие и крестьяне других стран, рабочие и крестьяне великого СССР протягивают свою братскую руку помощи, поддерживают оставшихся на свободе, без куска хлеба, семей заключенных. Ваше письмо, товарищи, шавельским узникам особенно вовремя подоспело. Никогда рабочие и крестьяне Шавельского уезда не переносили таких пыток и истязаний, как в последние месяцы...

И когда получаем братский привет от вас, от рабочих и крестьян свободного СССР, когда узнаем, что СССР крепнет и крепко держит в руках знамя ленинизма - тогда узник капитала становится бодрее и решительнее переносит все пытки, уверенно смотрит в будущее, которое все равно мы, рабочие, завоюем.

Привет рабочим Закаменского района! Мы друг от друга далеко: вы в свободном СССР, мы изнемогающие под игом палачей - помещиков и фабрикантов в черносотенной Литве, в казематах Шавельской каторжной тюрьмы, - но нас объединяет одна цель - цель коммунизма, одно знамя - знамя ленинизма. Подробнее напишет товарищ из тюрьмы. С товарищеским приветом по поручению МОПР Литвы Петровский. Литва. Шавли. Март 1925 г."460.

С большой активностью прошла в регионе с 6 по 12 июня 1922 г. неделя протеста против зверств буржуазии над рабочим классом в белой Латвии и Эстонии. Ее главными целями являлись "высказывание товарищеской солидарности с борющимися в белой Эстонии и Латвии и оказание им моральной поддержки"461, а также сбор пожертвований в пользу репрессированных. Политическая компания впервые затронула значительную часть балтийских поселенцев. В воззвании, распространяемом в Енисейской губернии, говорилось: "Наш долг, коммунистов латышей, латгальцев, эстонцев, а также беспартийных рабочих, работниц и честных трудящихся колонистов этих национальностей, находящихся в Советской России и Сибири - морально и материально поддержать борющихся как за свои, так и наши общие интересы товарищей. Они отдают там свое лучшее, что у них есть, свою молодую горячую кровь. Вечная память и слава погибшим за дело трудящихся, смерть палачам"462. Только в Омской губернии в ноябре 1922 г. в эстонских хуторах было собрано в пользу подпольщиков, работающих в Эстонии, 950 рублей463.

Национальные секции РКП(б) в Сибири на себе испытали все бюрократические новации жестко централизованной системы партийного руководства, исключающей проявления инициативы снизу. В конце 1921 г. началось сокращение штатов партийно-государственных органов. В Сибири аппарат губернПермяков А.Н. Солидарность рабочих Сибири с международным пролетарским национальноосвободительным движением (1920-1926 гг.) //Вопросы истории советской Сибири. - Новосибирск. Науч.труды НГУ. вып.1, 1967, С.146-147 ; Сибирский гудок, 1925, 1 мая.

ГАРФ, Ф. 1318, оп. 1, Д. 886, л. 11.

Там же, л.14.

РЦХИДНИ, Ф. 17, оп. 64, Д. 128, л. 13.

ских и уездных комитетов РКП(б) сократился более чем на 20%464. В 1921- гг. были ликвидированы национальные секции при парткомах. На заседании Сиббюро ЦК 20 октября 1921 г. принимается решение о расформировании литовско-белорусских секций после массовой реэвакуации населения465. Еще раньше, в августе литовская секция Омска лишилась права иметь штатных работников, а на Алтае аналогичная секция была упразднена в середине ноября466.

Сильно пострадала организационная структура среди латышей и эстонцев.

В отчете Томского губкома в адрес Сиббюро ЦК сообщалось, что в конце г. все секции в губернии были ликвидированы и их работники переведены на другую работу467. 10 января 1921 г. была упразднена эстонская секция в Иркутске, а в ноябре - латышская. Латсекция г. Бийска прекратила свою деятельность в сентябре 1921 г. В конце 1921 г. по распоряжению Наркомнаца в целях экономии средств и в связи с сокращением штатов был ликвидирован целый ряд губернских отделов по делам национальностей и все уездные. В Сибири губотнац продолжал действовать только в Алтайской губернии, во всех остальных остались только уполномоченные469. ВЦИК утвердил это решение постановлением от 6 февраля 1922 г. Летом 1922 г. утверждается Представительство Наркомнаца по Сибири в составе 3 человек, все члены которого были введены с правом решающего голоса в состав Сибревкома.

К вопросам сокращения штатов пытались подойти дифференцированно, закрывая в первую очередь те из них, которые работали с населением, представленным в регионе в меньшей степени. В директиве Сиббюро ЦК в адрес Томского губкома, посланной в январе 1922 г., говорилось о необходимости в условиях резкого сокращения аппарата, с особой осторожностью отзывать работников, которые не могут быть сняты без ущерба работе среди национальных меньшинств470. Член Сиббюро Чуцкаев в телеграмме Енисейскому губкому требовал, чтобы до окончания решения вопроса о латышской и эстонской секциях удержать в аппарате губкома Бредиса и Вяхи471. Также рекомендовалось, где это было возможно, использовать для работы среди национального населения работников губотнаца и отделов народного образования. На этот резерв нацеливало и совместное совещание подотдела нацменьшинств ЦК РКП(б) с представителями Наркомнаца и Наркомпроса, которое состоялось 13 апреля 1922 г. Свою роль сыграла помощь центра. Эстонская секция ЦК РКП(б) в информационном отчете с октября 1921 г. по февраль 1922 г. констатировала, что пришлось принимать меры против усиленного сокращения штатов эстонских Мельников В.П. Областные бюро ЦК РКП(б). Из опыта работы по идейному и организационному укреплению местных партийных организаций(1920-1925 гг.)-М.-1981,-С.44.

ГАНО, Ф.П-187, оп. 1, Д. 106, л. 35.

ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 2, Д. 454, л. 7; ЦХИДНИАК, Ф. 2, 0П. 2, Д. 258, л. 26.

Известия Томского губкома РКП(б),1922, N 15.-С.24.

Коммунист (Иркутск), 1921, N6, С. 17; 1922,N27 -С.28.; ЦХИДНИАК, Ф.2, оп. 2, Д. 261, л. 43.

ГАРФ, Ф. 1318, оп. 1, д. 727, л. 1, ЦДНИТО, Ф. 1, ОП. 1, Д. 29, л. 65.

ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, д. 392, л. 14.

ГАРФ, Ф. 296, оп. 1, д. 3, Л. 13.

секций на местах, в результате чего в Сибири остался один штатный работник.

После ходатайства перед штатной комиссией ЦК было принято решение об увеличении штатов.

5-я Сибирская конференция РКП(б), прошедшая в марте 1922 г., в резолюции "Вопросы партстроительства", принятой по докладу Ем. Ярославского, наметила в качестве ближайшей задачи "усиление работы среди нацмен Сибири вообще"473. Губернским комитетам предлагалось пересмотреть вопрос о ликвидированных уже секциях, восстановив в первую очередь те, которые обеспечивали бы возможность вести работу среди значительных компактных масс национального населения, не говорящих на русском языке474.

После трехмесячного перерыва возобновили работу подотделы нацменьшинств во всех губерниях Сибири. 29 июня 1922 г. был вновь образован Енисейский губнац. С сентября были восстановлены эстонская и латышская секции в Енисейской губернии475. Для работы в общесибирском масштабе были утверждены ответственным секретарем латсекции Карл Поэма, инструктором - Эмилия Крузе, ответственным секретарем эстонской секции - Ян Пыльдемаа, инструктором Елена Лаур. Руководителями латышской и эстонской комсомольской секций были назначены соответственно Цинит и Ряхи. В Мариинском уезде вновь была введена штатная должность инструктора - организатора по работе среди эстонцев476.

Завершение перехода от назначаемых партийных органов к избираемым привело к тому, что на смену Сиббюро ЦК пришел новый орган Сибкрайком, образованный в мае 1924 г. на 1-й Сибирской краевой партийной организации.

В новых условиях национальные секции перешли в ведение агитпропотдела Сибкрайкома. Сибкрайком провел предварительное анкетирование мест и получил от округов заключение о штатах национальных работников. Требовалось в 1925 г. в связи с районированием 12 освобожденных работников среди эстонцев и 13 для латышей477.

Летом 1925 г. Сибкрайком утвердил новое штатное расписание. В 16 сибирских округах парткомы образовали 13 латышских и 9 эстонских секций, а также 14 татаро-киргизских, 8 немецких, 2 мордовских, 2 чувашских и 1 польскую секции. Таким образом сложилась новая структура нацсекций при окружных комитетах РКП(б).

В целом, в течение всего рассматриваемого периода коммунистические органы Сибири держали в поле своего влияния балтийских поселенцев, целеустремленно и системно создавали в их среде свою опору в лице национальных секций РКП(б). По мере укрепления их диктатуры происходило обезличивание национальных партийных организаций, их сокращение и включение в общую структуру партийных органов. Важным источником "перевоспитания" национальных меньшинств стали комсомольские и женские организации.

Советская Сибирь, 1922, 28 марта.

Известия Сиббюро ЦК РКП(б), 1922, N 46-47, -С.22.

ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, д. 396, л. 44.

Известия Сиббюро ЦК РКП(б), 1922, N 56, С.1; ЦДНИТО, Ф.1оп. 1, д. 1591, л. 26.

ГАНО, Ф.П-2, оп. 1, д. 1007, лл. 43-44.

3.4. Культурное развитие балтийских поселенцев в 1920-1925 гг.

В условиях многонациональной России в решении проблем культурного развития существовала масса проблем. Главная из них сводилась к элементарной неграмотности, более выраженной на окраинах, в частности в Сибири. Согласно переписи 1920 г. из 9 257 825 жителей региона 5 300 212 или 57,3 % были неграмотными. Среди представителей национальных меньшинств доля граждан была еще ниже и составляла в среднем 10-15 %478. Причем среди женщин количество неграмотных доходило до 91 %479.

Безусловно, приоритетная позиция образования в первые годы советской власти имела гуманистическое содержание. Вместе с тем культура использовалась в пропагандистских целях, для внедрения идеологических стереотипов в сознание населения. Этот вывод убедительно подтверждает содержание букварей тех лет, обилие в них штампов типа "Наша сила - Советы", "Рабы - не мы" и т.д. К тому же модернизация экономики требовала грамотных специалистов, в том числе массовых профессий.

Как бы ни квалифицировались действия коммунистического руководства России в 20-е годы в отечественной историографии и публицистике, безусловно в заслугу им можно записать пристальное внимание к развитию культуры национальных меньшинств, снятие всех ограничений дореволюционного времени, создание материальной базы образования и подготовки квалифицированных кадров. Совсем не случайно уже 25 января 1920 г. при Сибревкоме создается Сибирский отдел народного образования, в котором образуется подотдел национальных меньшинств480. Его заведующим назначается латыш Иван Каро.

Во всех губерниях и уездах с многонациональным составом населения открываются соответствующие совнацмены отделов народного образования.

Сиббюро ЦК в специальном письме о работе с национальным населением, разосланным на места в 1920 г., требовало обратить самое пристальное внимание на уничтожение прежней обособленности и отчуждения нерусских народов481. В циркуляре эстонской секции Сиббюро от 12 августа 1920 г. отмечалось, что культурный уровень эстонцев необходимо резко поднять. Рекомендовалось открывать новые школы, развивать различные формы внешкольного просвещения, создавать клубы, кружки и т.п. В заключении циркуляра, выдержанного в духе того времени, отмечалось: "Ко всей этой работе надо приступить немедленно, каждая минута промедления - преступление перед революцией"482.

Уже к 1922 г. была создана определенная материальная база для развития культуры балтийских поселенцев. В Сибири насчитывалось 1439 национальных школ первой ступени, 11 школ второй ступени, 222 клуба, 182 библиотеки, Сборник статистических сведений по Союзу ССР (1918-1923 гг. ) - М.,1924. -С. 50-51.

Марченко Ю.Г. Обучение рабочих Сибири элементарной грамоте в 20-е годы // Рабочий класс Сибири в период строительства социализма. - Новосибирск, 1977. -С.99.

ГАНО, Ф. 1053, оп. 1, д. 110, л. 49; д. 117, л. 45.

Культурное строительство в Сибири 1917- 1941 гг. Сб. документов. Новосибирск, 1979.-С.168.

ГАНО, Ф. 1053, оп. 1, Д. 177, л. 35.

изб-читален, 54 дошкольных учреждений, 113 драматических кружков483. Только эстонские поселенцы в регионе располагали 58 клубами, 90 избамичитальнями, 110 библиотеками484.

Важными центрами культурно-просветительной работы стали национальные клубы, сочетавшие просветительские и политико-воспитательные аспекты.

Существенной чертой первой половины 20-х годов являлась их агитационная направленность, определяемая политическими компаниями. Митинги по поводу текущих событий, массовые собрания, политические инсценировки - таковы ведущие формы клубной работы этого времени. В организационном отношении отсутствовало оформленное клубное членство и, наоборот, присутствовало бесплатное обеспечение агитационным материалом и периодикой. В тех же случаях когда в клубах по традиции создавались любительские объединения (драматические кружки, хоры, оркестры народных инструментов и т.д.), то часто они подвергались резкой критике в печати за "узкое культурничество". Тем не менее большинство клубных учреждений сочетали в своей деятельности культурно-просветительные и сугубо идеологические функции.

Например, газета "Советская Сибирь" в 1920 г. поместила серию статей о работе латышского рабочего клуба в Омске, ставшего центром всей работы среди латышей города. Заведующим клубом был Петр Калнынь485. В уставе клуба были определены следующие задачи: "Обеспечить вокруг клуба массы латышских рабочих, развивать у них научное мировоззрение, общественнополитические знания, готовить для вступления в ряды партии". При клубе активно действовал кружок политического образования, занятия в котором вел инструктор латсекции губкома, курсы агитаторов среди молодежи, педагогическая секция, - имелась солидная библиотека, хор из 50 участников, а также драматическая студия с присланным из Москвы профессиональным режиссером.

Ее репертуар включал местную тематику, национальную классику и обычные для этого времени агитки. Так, в апреле 1920 г. были - поставлены пьесы "Тайга", "В угольных копях", повествующие о жизни первых латышских колонистов в Сибири. В декабре в клубе состоялось политизированное представление "Суд над коммунистом", инициаторами которого стали члены партийной секции486.

Подобные суды, где в качестве обвиняемого выступала Октябрьская революция, Интернационал завершались стереотипным оправданием под гром аплодисментов. Легко оправдывалась дочь, донесшая на отца-верующего, и жена пролетарского происхождения, убившая мужа-белогвардейца. Если же в инсценировке облучался зажиточный крестьянин, буржуа, "колеблющийся", а то и просто "гнилой" интеллигент, духовное лицо, то их неотвратимо брали под стражу", инициируя в зале восторг, одобрительный топот, выкрики, свист. Зрителей на представлениях было так много, что спектакли устраивались под открытым небом.

Жизнь Сибири, 1923, N 6-7, -С.178.

РЦХИДНИ, Ф.17, оп.64, д.112, л.17.

ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 1, д. 84, л. 27.

Советская Сибирь, 1920, 29,30 апр.,7 мая, 11 июня; ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 1, д. 84, л. 187.

Весной 1920 г. открылись латышские клубы в Иркутске и Барнауле487. Молодежь в Красноярске провела этнографический вечер. Была поставлена пьеса о жизни латышского крестьянства в Сибири конца XIX века488. Открывались клубы и эстонскими поселенцами. Так, актив такого объединения в Иркутске составлял около 40 человек. Клуб имел свою национальную драматическую труппу, культурно-просветительную, 'музыкальную и спортивную секции. В библиотеке его всегда можно было познакомиться со свежими номерами присланных из Москвы и Омска газет "Эдази", "Сибери Тээлине"489. В мае 1920 г.

возникло два эстонских рабочих клуба на Анжерских копях Кузбасса, один из которых размещался в помещении бывшей винной лавки. Эстонский клуб в Томске носил название "Рабочее общество". По далеко не полным данным, к концу 1920 г. только в Омской губернии функционировало 9 эстонских рабочих клубов, в Алтайской - 5490. Единственный в Сибири литовский клуб возник в апреле 1921 г. в Омске. При нем работала хоровая секция491.

Деятельность клубов находилась под постоянным и жестким контролем партийных органов. 26 февраля 1922 г. на собрании эстонских коммунистов г.Татарска секретарь местной секции РКП(б) Тильксон доложил, что местный клуб готовит идейно слабые программы и "творение его более похоже больше на балаганную сторону, что может влиять на массы более вредно, чем образовательно". В итоге было решено заблаговременно требовать от руководства клуба программу и предполагаемое содержание работы492.

Идеологический диктат партийные комитеты оправдывали тем, что наблюдались попытки использовать клубную деятельность в качестве базы для пропаганды националистических настроений. Такие явления действительно имели место, но в духе времени значение их гипертрофированно преувеличивалось. В конце 1920 г. коммунистами пресекаются попытки эстонской оптационной миссии в Сибири превратить культурно-просветительные учреждения Омска и Иркутска в центры пропаганды национальной идеи и разоблачения большевизма. В пылу борьбы, как водится, вместе с грязной водой выбросили и ребенка. По решению эстонской секции Иркутского губкома РКП(б) 11 марта 1921 г. эстонский клуб в городе закрывается, а его руководители были привлечены к уголовной ответственности493. Вместо него стал действовать политический клуб, организованный красноармейцами. Работал в городе латышский клуб, деятельность которого направляла соответствующая секция губкома. За 1921 г. на его базе было устроено 16 лекций, 5 митингов, И собраний с общим охватом 12 170 человек494. В эстонском клубе Омска в мае 1922 г. был устроен митинг протеста в связи с убийством руководителя коммунистов Эстонии В.

Кингисеппа495.

ЦХДНИИО, Ф.1, оп.1, д.922, л.6 Борьба за власть Советов на Алтае.- Барнаул, 1957.-С. 367.

ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, Д. 586, л. 1.

ЦХИДНИО, Ф. 1, оп. 1, д. 211, л. 2; Власть труда, 1920, 6 авг.

ПА КПЭ, Ф.40, оп. 1, Д. 7, ЛЛ. 12,40.

РЦХИДНИ, - Ф. 17, оп. 63, д. 34, л. 30.

ГАНО, Ф.П-16, оп. 1, д. 112, л. 12.

ПА КПЭ, Ф.40, оп.1, д. 3, л. 26.

Коммунист (Иркутск), 1921, N6, С. 19.

Советская Сибирь, 1922, 13 мая.

Культурно-просветительные учреждения стали возникать в сельской местности. В Татарском уезде Омской губернии открывается ряд клубов и избчитален, в том числе в эстонской колонии Розенталь496. Наиболее распространенной формой их работы стали спектакли. Активно практиковалась работа передвижных театральных студий и трупп, обслуживавших национальные меньшинства в самых глухих уголках Сибири. Так, в деревне Эстония Алтайской губернии во время визита драматической труппы были поставлены спектакли "Лекарь поневоле" и "Лотерейный билет". Последний носил ярко выраженную антиклерикальную направленность. Местные баптисты в это время устроили молебен, пытаясь привлечь население на свою сторону497.

Болшую известность в Сибири получила деятельность передвижной латышской драматической труппы при соответствующей секции Сибирского отдела народного образования, созданной в апреле 1920 г. с целью "поднятия классового самосознания в латышских рабочих и крестьянских массах". Коллектив насчитывал 17 человек, из них 7 коммунистов. Режиссером стал Франц Мурнек, опытный профессионал, окончивший трехгодичные курсы в Риге, возглавивший в 1917 г. Московский латышский рабочий театр. При труппе работала молодежная драматическая студия из 20 человек, которая готовилась как "кадры инструкторов-режиссеров из среды рабочего класса"498. Программа студии включала изучение истории театра, декламацию, пластику, эстетику, устройство и оборудование сцены. Репертуар, утвержденный национальной секцией РКП(б), носил ярко выраженный агитационно-пропагандистский характер. В него входили пьесы "Накануне", "Углекопы", "Тайга", "Поток". Во время гастролей труппы в Тарском уезде Омской губернии в августе-сентябре 1920 г. было поставлено 6 спектаклей. В трех населенных пунктах артистам самим пришлось переоборудовать малопригодные помещения для того, чтобы можно было показать спектакли. Треть всех денежных сборов коллектив отчислил в пользу "недели раненого красноармейца". Латышская секция СибОНО оказывала всяческое содействие и поддержку труппе. Она командировала вместе с артистами лектора, который выступал перед началом спектаклей с докладами по текущим событиям в мире и стране. Для пополнения репертуара было создано специальное "бюро пьес", в задачу которого входил подбор и перевод на латышский язык драматургических произведений.

В Енисейской губернии передвижная латышская труппа, в которую входило 10 артистов и агитаторов, была организована на период проведения первомайской компании и работала в ряде уездов499. Омская литовская секция в г. помогла организовать в городе театральную труппу. Режиссером труппы был приглашен артист местного театра Ф. Пидоткас500.

Создавались самостоятельные театры и в деревнях. На Выйшевском участке Шошинской волости Красноярского уезда силами населения был организоГАРФ, Ф: 1318, оп. 1, Д. 159. Л. 28.

ЦХИДНИАК, Ф. 2, оп. 5, д. 345, л. 33.

ООЦДНИ, Ф. 1, оп.1, д. 89, л.11; РЦХИДНИ, Ф. 17, оп. 62, д. 97, л. 98.

ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп.1, д. 238, л. 45.

РЦХИДНИ, Ф. 17, оп. 63, д. 2, л. 72.

ван эстонский народный театр, который давал представления по вечерам в помещении местной избы-читальни501. В сельских национальных поселениях сравнительно долгое время сосуществовали элементы традиционной народной культуры и нахраписто насаждаемой коммунистической идеологии. Так, в эстонской деревне Вамбола Мариинского уезда Томской губернии регулярно по окончанию весеннего сева проводился певческий праздник, на который стекались крестьяне из окрестных деревень. В 1924 г. мероприятие проходило три дня. В первый день состоялось торжественное открытие с прослушиванием доклада о политике советской власти, концертом и спектаклем "В вихре ветров" (драма А. Киуберга). Во второй и третий день состоялись выступления хоров, но им предшествовало торжественное исполнение "Интернационала". Кроме того, драматическая студия при коммуне "Курземе" в ходе торжеств занималась "разъяснением текущих политических вопросов"502.

В целях оказания конкретной помощи на места отправлялись опытные работники. Так, в июле 1921 г. сообщалось, что в Канский уезд Енисейской губернии прибыла драматическая труппа латышской секции нарообраза, которая инструктировала на местах все драматические кружки и культурнопросветительные учреждения503.

Большую подготовительную работу провели губернские секции совнацменов по организации первого съезда работников просвещения национальных меньшинств Сибири. Он состоялся 22 января 1921 г. в Омске. Присутствовало 40 делегатов. Краткой вступительной речью съезд открыл заведующий отделом нацменьшинств Сиббюро ЦК латыш Освальд Плич. За несколько дней делегаты подробно обсудили положение просвещения национального населения, заслушали доклады с мест. Особое внимание было уделено подготовке учительских кадров, организации школ, ликвидации неграмотности среди взрослого населения, дошкольного воспитания. Было решено создать во всех губерниях Сибири комиссии по ликвидации неграмотности, а также открыть ряд курсов по подготовке инструкторов для работы среди национальных групп. Съезд выразил надежду, что при успешном осуществлении плана ликвидации неграмотности эту задачу в Сибири можно решить за шесть лет504.

Основное внимание съезд уделил рассмотрению нерешенных проблем.

Национальные школы Сибири в 1920-1921 гг. могли обслужить только половину детей школьного возраста505. Судя по отчету латышской секции Енисейского губкома за 1921 г., латышских школ в губернии работало 13, в которых преподавало 14 учителей, а 6 школ не работали ввиду отсутствия учителей506. С мест сообщали, что "культурный уровень населения с каждым годом понижается.

Старики и старухи, приехавшие из Латвии умеют читать и писать, а молодое поколение сильно отстало". В Минусинском уезде грамотность среди латышей ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп.1, д. 236, л. 190.

ГАНО, Ф.П-1, оп.1, д. 1349, л. 7; ЦДНИТО, Ф. 1, оп.1, д. 1л. 63.

ЦХИДНИКК, Ф. 5, оп.1, д. 223, л. 28.

Советская Сибирь, 1921, 25,29 января.

Красноярский рабочий, 1923, 1 ноября.

ГАНО, Ф.П-1, оп.1, Д. 1347, л. 40.

составляла всего 20%507. В Омской губернии среди эстонцев - 37%, а среди латышей - 33,8%508. На Алтае подавляющее большинство эстонцев "получили только домашнее образование, а на русском языке очень мало грамотных"509. В Томской губернии в 1923 г. училось лишь 45 % детей школьного возраста510.

Резко ухудшила ситуацию в области образования новая экономическая политика, существенно сократив расходы на культуру из бюджета. Отрицательно повлияла оптация, поскольку на историческую родину уезжали прежде всего грамотные.

В рамках короткого временного интервала (1-2 года) трудно бывает сделать обобщающие выводы о тенденциях в области ликвидации неграмотности.

Отчетная информация явно искажала реальную картину в сторону увеличения или уменьшения. Делалось это из конъюнктурных соображений, боязни быть обвиненным в бездеятельности. Просьбы же с мест прислать учителей, учебники на языке поселенцев зачастую игнорировались.

Чрезвычайно острой была проблема с помещениями и учебниками на родном языке. Только в Омской губернии в 1920 г. 20 эстонских школ не имели приспособленных помещений, а существующие не могли вместить всех желающих. В отчете Центрального эстонского бюро совнацмена за 1923-1924 гг. сообщалось, что был рассмотрен макет учебника для эстонских школ первой ступени и составлена рукопись азбуки для взрослых. Однако в Сибири в эстонских школах из-за нехватки учебной литературы вплоть до 1924 г. дети занимались по учебникам, закупленным в Эстонии511.

Ощущалась нехватка учительских кадров. Латышская секция Енисейского губкома в декабре 1921 г. докладывала в отчете Сиббюро ЦК, что из-за недостатка учителей пришлось закрыть часть школ. Значительная часть учительства оптировала гражданство балтийских государств, что еще больше обострило положение. Поэтому не случайно, что на уездных беспартийных конференциях эстонцев Енисейской губернии летом 1921 г. жители сел Буланка, НовоТроицкое, Акимовка, Гоголевка и других выразили "горячее желание, чтобы хотя в будущем году центр выделил им учителя"512.

Низкой оставалась квалификация учителей. В ряде школ ввиду нехватки учителей эти должности занимали случайные люди. Латсекция Омского отдела народного образования была вынуждена назначать вчерашних выпускников.

Все школы и культурно-просветительные учреждения первоначально находились на полном государственном обеспечении. Однако с осени 1921 г.

материальное положение учреждений Наркомпроса существенно изменилось. С введением новой экономической политики бюджет был разделен на государственный и местный (муниципальный). Вся сеть Наркомпроса была снята с централизованного обеспечения и переведена на местные средства. В Сибири, Известия Сиббюро ЦК РКП(б), 1922, N 63, -С.53.

Известия Омского губкома РКП(б), 1923, N 7, -С.18-19.

ЦХИДНИАК, Ф. 2, оп. 5, Д. 345, л. 54.

ЦДНИТО, Ф. 1, оп. 1, д. 1428, л. 104.

ГАРФ, Ф.296, оп. 1, д. 87, л. 4.

ГАРФ, Ф. 1318, оп. 1, д. 1662, л. 24; ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 2, Д.477, л. 83.

после принятия этих мер, сеть национальных школ сократилась наполовину, а количество клубов, библиотек, изб-читален уменьшилась на 85-90%513. Так, на январь 1922 г. в Алтайской губернии из 6 зарегистрированных в отделе народного образования эстонских школ действовали только 2, из латышских ни одна не работала514. В Енисейской губернии, по данным губнаца за 1922 г., на эстонцев имелась одна школа, у латышей одна школа обслуживала 1370 жителей515.

В новых условиях государство прилагало много усилий для сохранения сети культурно-просветительных учреждений. В феврале 1921 г. по инициативе секций Сиббюро ЦК и Сибоно была проведена всесибирская неделя помощи национальной школе. Повсеместно проводились обследования, направленные на улучшение работы школ, оказывались возможные меры помощи. Латышская секция Енисейского губкома использовала приехавших на каникулы студентов московских вузов, направив их в качестве учителей латышских школ516.

Сложилось положение, когда без участия населения решить эту проблему было нельзя. Поэтому школьный вопрос не сходил с повестки дня беспартийных крестьянских конференций и собраний, со страниц печати. Делегаты Красноярской уездной беспартийной крестьянской конференции эстонских поселенцев в январе 1922 г. объявили школьное дело ударным фронтом и наметили конкретные меры. В большинстве сел проводились специальные "недели помощи школе", субботники и воскресники по ремонту школьных зданий и строительству новых. Крестьяне брали на свое содержание учительский персонал, обрабатывали для них земельные наделы, снабжали продовольствием. С января по март 1923 г. только в Енисейской губернии было проведено пять беспартийных конференций и ряд собраний, полностью посвященных школьным вопросам. На собрании латышей Маличевского, Малиновского и Романо-Троицкого сельсоветов Ново-Александровской волости Томской губернии было принято решение взять на свое полное содержание школы, "понимая, что правительство должно бросить все силы и средства на развитие промышленности"517. Жители эстонского села Лебедиха Рубцовского уезда Алтайской губернии в тяжелое время на свои средства решили добровольно строить школу вместо прежней, сожженной бандитами518. Правда, наблюдались и перегибы. В тех местах, где национальные школы еще не работали по ряду причин, а были только русские, предпринимались попытки ввести преподавание на русском языке. Так, эстонские жители с. Хайдак Перовской волости Красноярского уезда, обсуждая школьный вопрос, постановили: "От эстонской грамоты отказаться, а продолжить образование населения только на русском языке"519.

Именно во многом благодаря поддержке населения, стало возможным к весне 1923 г. изменить ситуацию к лучшему. Тогда газета "Советская Сибирь" Жизнь Сибири, 1923, N 6-7, -С.179.

ЦХИДНИАК, Ф. 2, оп. 3, Д. 374, л. 3.

ГАНО, Ф. 1, оп. 1, д. 955, л. 2.

ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, д. 583, л. 10.

ГАРФ, Ф.296, оп. 1, д. 53, л. 113.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1705, л. 10.

ЦХИДНИАК, Ф. 1, оп. 1, д. 588, л. 131.

писала, что в последнее время намечается "заметное оживление" в деле школьного образования национальных групп. Сеть национальных школ в Новониколаевской губернии увеличилась наполовину, в Енисейской губернии к апрелю 1924 г. - на 40% по сравнению с предыдущим годом520. В новом учебном году в Томской губернии возобновили свою работу 23 национальные школы521.

Значительно расширилось издание учебной литературы на языках балтийских народов. К середине 1923 г. для Сибири от Наркомпроса РСФСР было получено 42 тыс. учебников на эстонском языке, часть из которых была выслана бесплатно522. Однако учебной литературы для латышских школ пока еще не хватало. На 1923-24 учебный год в Енисейской губернии требовалось букварей - 120 экз., хрестоматий - 50, учебников грамматики - 120, арифметики - 230, истории -100, естествознания -150. Поэтому выдача книг строго лимитировалась.

Сохранилась разнарядка выданных книг латышским школам Омской губернии в 1924 г.: с. Ковальское - 27 книг, с.Салтыковка -18, с. Латышевское - 38, с.

Елизаветинка - 27, латышским школам Тюкалинского уезда - 36523.

Постепенно укреплялась материальная база школ. В отчете отдела народного образования Томской губернии в 1924 г. говорилось: " К началу учебного года большинство школьных помещений отремонтировано и обеспечено топливом". Инспектор Наркомпроса, посетивший в это время Омскую и Енисейскую губернии, отмечал, что "по сравнению с русскими школами, школьные здания нацмен нисколько не хуже"524.

Сеть эстонских школ в Сибири в 1924 г. была представлена следующим образом:

Омская губерния - 17 школ - обслуживали 40% детей Новониколаевская - 2 школы 26%.

Увеличивалось количество пунктов по ликвидации неграмотности среди взрослого населения, общее число которых в Сибири к февралю 1925 г. составило 258. В отчете председателя Всероссийской комиссии грамчека за 1924 г.

сообщалось, что из 360 тысяч эстонского населения России было 273 тыс. грамотных (76,0%)525.

Росло количество клубов. Если к концу 1920 г. по всей Сибири насчитывалось 25 национальных клубов, то уже к апрелю 1923 г. успешно работали клуба, драматических кружка и культурно-просветительных общества526. Особенно большая работа по оживлению работы национальных клубов была проСоветская Сибирь, 1924, 8 января.

ГАРФ, Ф.1318, оп.1, Д.157, л. 28.

ГАРФ, Ф.296, оп. 1, д. 12, л. 21; ГАНО, Ф. 1053, оп. 1, д. 110, л.6.

ЦХИДНИАК, Ф. 1, оп. 1, д. 396, л. 60; ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 3, д.398, лл.14-19.

ГАРФ, Ф.2306, оп.4, д. 738, л. 10., ГАРФ, Ф.296, оп. 1, д. 87, л. 5.

Культурное строительство в Сибири. 1917-1941 гг. Сб.документов. -Новосибирск, 1979.-С. 172; ГАРФ, Ф.296, оп. 1, д. 81, Л. 4.

Известия Сиббюро ЦК РКП(б), 1924, N 69-70, -С.42.

ведена в Кузбассе во время специального двухнедельника (октябрь 1922 г.), когда горняки на субботниках добыли более 11 тыс. пудов угля и перечислили заработанные при этом средства на строительство новых клубов527.

Расширялась сеть изб-читален. В Омской губернии работало 8 латышских изб-читален и 6 красных уголков, в Енисейской губернии - 4 избы-читальни, красных уголков и 2 культурно-просветительных общества528. В отчете Омского губернского отдела народного образования за 1924 г. отмечалось, что "эстонское население в избе-читальне видит уютный уголок. Эстонские избычитальни всегда полны народом, и, в отличие от других национальностей, старики - постоянные посетители"529.

Вместе с расширением сети школ и культурно-просветительных учреждений одновременно решалась подготовка кадров. Проведенные органами народного образования обследования показали, что уровень педагогической и методической подготовки был низким. Выход виделся в организации курсов переподготовки. Все они включали большой объем идеологической нагрузки и курировались ответственными работниками партийного аппарата. Уже весной 1920 г. на курсах учителей национальных школ, развернутых на базе Омского политехнического института прошли четырехмесячную подготовку около латышских, эстонских и польских учителей. Лекторами курсов были руководящие работники аппарата губкома РКП(б) - Иван Каро и Карл Пумпур530.

Обычно курсы проводились в летнее время. В 1924 г. национальные секции провели в Омске дополнительную переподготовку учителей. Та часть педагогов, которая не смогла вовремя пройти ее, обязана была сдавать экзамены по методическим вопросам педагогики и знанию политических основ государства.

Экзамены выдержали 10 человек, 10 других получили дополнительный срок для подготовки, несколько человек были отстранены от преподавательской деятельности ввиду их низкой квалификации, а также нелояльное отношение к власти531.

Мнение учителей о курсах переподготовки было в целом положительным.

Вот несколько высказываний на этот счет: " Сибирские учительские курсы дали мне возможность почерпнуть новые силы. В краеведении особенно полезными были экскурсии. Педагогический цикл был интересен практикой выработки учебных комплексов. "Благодаря курсам еду обратно в колонию с пятикратно большим багажом, чтобы поправить свои наделанные ошибки"532. Конкретную помощь Сибири оказывали и центральные органы. В июне 1921 г. в Омскую губернию прибыли из Москвы 14 дошкольных латышских коллектива, которые остались работать здесь по разнарядке Наркомпроса533.

Епишкин А.П., Таскаев Н.Е. Партийное руководство деятелностью рабочих клубов Томской губернии в - 1925 гг. // Сибирь и Дальний Восток в период восстановления народного хозяйства. - Томск:ТГУ.-Вып.6.С.45.

ООЦДНИ, Ф. 2, оп. 1, д. 347, лл. 50, 136.

ГАРФ, Ф.2306, 0П.4, Д. 738, л. 51.

ООЦДНИ, Ф. 318, оп. 1, Д. 1128, л. 17.

ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 4, д. 360, л. 41.

ГАНО, Ф.П-2;, оп. 1, д. 1020, л. 114.

ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 1, д. 424, л. 3.

Важное место отводилось моральному и материальному стимулированию учительского труда. За достижения в работе лучшие учителя поощрялись. Енисейский губернский совет по делам национальностей в июле 1924 г. провел чествование учителей К. Луссберга из Каменно-Горновской школы и И. Таментаса из Островской школы, которых премировали ценными подарками и подпиской на журнал "Народный учитель".

Осуществлялась подготовка кадров с высшим образованием. На базе Омского института народного образования было открыто отделение национальных меньшинств. Отделение включало пять секций - латышскую, эстонскую, польскую, украинскую и татаро-казахскую, где в общей сложности обучалось студентов. На отделение, согласно директивам, принимались исключительно выходцы из рабочего класса и крестьян, имеющие практический опыт работы в школе. На 1925 г. среди латышских учителей Сибири учителей с низшим образованием было 18%, с незаконченным средним - 28%, со средним - 50%, с незаконченным высшим - только 4% 534.

Успешное развитие культурно-просветительной работы во многом зависело от состояния материальной базы. Проведенное в 1925 г. обследование национальных школ Омского округа подтвердило, что потребность школ и учреждений культуры в снабжении национальной литературой и методическими пособиями удовлетворена на 80-90%. Значительно хуже обстояло дело в Томском уезде, где в эстонских и латышских школах на конец 1924 г. обеспеченность учебниками составляла 33%, т.е. один учебник приходился на трех учеников. В целом по Сибири снабжение учебной литературой в эстонских школах было несколько хуже, чем в латышских. В 1925 г. сюда поступила партия учебников числом более 13 тысяч экземпляров. Началось издание национальной литературы в регионе, подготовленное местными авторами. Газета "Советская Сибирь" в заметке "Нацмен и книжный рынок", опубликованной 3 февраля 1925 г., сообщала о том, что весь вышедший тираж национальной литературы быстро раскупили.

Комплекс принятых мер позволил вести борьбу с неграмотностью широким фронтом. Повысилось качество преподавания в школах. В отчете эстонской секции Татарского уездного комитета РКП(б) Омской губернии за 1924 г.

отмечалось, что "работа в эстонских школах протекает даже лучше, чем в русГАНО, Ф. 2, ОП. 1, Д. 1020, л. 100.

ских"535. Значительно сократилось число неграмотных взрослых. В беседа с корреспондентом газеты "Советская Сибирь" эстонские крестьяне с гордостью сообщали: "В Поливановке нет неграмотных. Культурно-просветительная работа поставлена очень хорошо. Существует "Общество друзей просвещения", которое на свои средства пригласило еще одного учителя". Полностью ликвидировали неграмотность и эстонцы из села Высокая Грива Тюкалинского района536.

Конечно, просвещение балтийских поселенцев находилось в самой тесной связи с идеологическими установками партии большевиков. Известный партийный работник А. Аболин в статье "Национальные секции и национальный партактив" отмечал, что "вопросы развертывания школьной сети, снабжения школ учебниками и учебными пособиями, подготовка и подбор учительского состава, приспособление программ школ к национально-культурным особенностям отдельных народов, являются задачами не только крупного культурного значения, но и большой политической важности"537.

Таким образом, анализ культурно-просветительной деятельности среди балтийских народов позволяет судить по ее планомерности и многогранности.

В сложных условиях нэпа удалось сохранить значительную часть, а вскоре и полностью восстановить сеть народного образования и культурнопросветительных учреждений, которая впоследствии была развита больше. Эта сложная задача могла быть решена только при помощи самих трудящихся, благодаря их самоотверженности и инициативе. Разнообразные формы работы и дифференцированный подход к различным группам и слоям балтийских поселенцев позволили охватить просвещением самые широкие круги.

Руководящие деятели образования и культуры требовали учета национальных особенностей в просветительной работе. Но порог этих особенностей существенно занижался, многое игнорировалось. Учитывался, например, исходный базовый уровень грамотности, скажем, латышей. Но не учитывалась другая, тонкая и сложная сторона - психологическая, конфессиональная. Культурная информация, внедряемая "сверху", была жестко унифицированной, утилитарно-политической, утилитарно-экономической, утилитарно-идеологической, что формализовало процесс образования.

Надо сказать, что выходцы из Балтии более ответственно относились к делам культуры, чем аборигенные национальные меньшинства региона. Они острее чувствовали необходимость объединения, поскольку являлись каплей в разбушевавшемся полиэтническом море. Инстинкт самосохранения вдали от родины был у многих из них определяющим. Единственным способом национальной самоиндификации, кроме возвращения в Прибалтику, выступала культура. И отношение к ней у балтийских экстерриториальных народов было более заинтересованным и прочным, чем у "нации - хозяина". Психологический строй и вся ментальность малочисленного народа, тем более находящегося в рассеянном территориально состоянии - малоизученный феномен. Сознание ее предООЦДНИ, Ф. 1, оп. 6, Д. 344, л. 12.

Советская Сибирь, 1925, 20 сент.; ООЦДНИ, Ф.318, оп. 1, д.1139, лл.81-82.

Коммунистическая революция, 1925, N21-22, С.35.

ставителей было более способно к расщеплению при восприятии культуры на то, что есть дань преходящей злободневности и на то, что надолго или навсегда нужно в повседневной жизни.

Особое внимание коммунистическое руководство Сибири уделяло "коллективному организатору и пропагандисту", т.е. периодической печати на языке национальных меньшинств. Впрочем значение печатного слова хорошо понимали и их политические противники. Поэтому Центральное бюро литовской секции при ЦК РКП(б) с большой озабоченностью сообщало летом 1921 г. о появлении в Сибири газет, выпущенных в буржуазной Литве - "Летува", "Летувас Балолс", "Социал-демократис"538.

В целом, в начале 1920 г. в Сибири издавалось 36 наименований газет и журналов на национальных языках, общим разовым тиражом порядка 47 тыс.

экземпляров539. На языках балтийских народов выходило всего 3 газеты. Относительно короткой оказалась история периодического издания для литовцев. На заседании Сиббюро ЦК 15 апреля 1920 г. принимается решение издавать литовскую газету "Коммунисту Тиеса". Всего увидело свет 34 номера издания тиражом 1-1,5 тыс. экземпляров. На 1-й Сибирской областной конференции уроженцев Литвы и Белоруссии 27 июня 1920 г. в Омске специально обсуждался вопрос о газете. Отмечалось, что первые номера не были достаточно содержательными. Было высказано предположение, что с приездом из Москвы Ф.

Плаушиниса качество издания резко поднимется. Ставится задача расширить сеть корреспондентов, а также "приложить все усилия для распространения газеты среди литовского населения"540.

Газета выходила ежедневно до осени 1920 г., но затем по решению литовско-белорусского отдела ЦК РКП(б) 1 сентября 1920 г. издание приостанавливается "ввиду недостатка партийных работников, которые сумели бы удержаться на должной высоте"541. В 1921 г. газета была вообще закрыта в связи с массовым выездом литовского населения из Сибири, а редактор Ф. Плаушинис переводится в Москву на должность зам.редактора газеты "Дарбининку Балсас"542.

Подготовительная работа по созданию газеты для эстонцев Сибири началась еще в период колчаковской диктатуры. Омская подпольная группа, инициатором которой стал Аугуст Ялакас, пыталась нелегально начать издание, однако была разгромлена контрразведкой. И только после освобождения Омска появилась возможность издания. Первой номер "Сибери Тээлине" ("Сибирский рабочий") вышел 20 февраля 1920 г. Типографский шрифт и опытные наборщики для нее были присланы Центральным бюро эстонских секций из Москвы.

В решении ЦБ указывалось: "Для работы в редакции послать тов.Лукина, обязать его также выяснить вопрос с печатанием газеты. Наборщиками послать т.

Рятсепп и организатором печатного дела т. Пяртель"543.

РЦХИДНИ, Ф. 17, оп. 63, д. 40, л. 38.

ССЭ. Т.1:-Новосибирск, 1929. -С.609.

РЦХИДНИ, Ф. 17, оп. 63, д. 34, л. 10; д. 4, л. 16.

РЦХИДНИ, Ф. 17, оп. 63, д. 4, л. 16.

РЦХИДНИ, Ф.17, оп.63, д.3, л.37; Известия ЦК РКП(б),1921, N 28, -С. 21.

РЦХИДНИ, Ф. 17, оп. 64, д. 10, л. 73.

Первые дни газета выходила раз в неделю, а потом стала издаваться два раза в месяц тиражом 5 тыс. экз. Вместе с газетой выпускались приложения "Созидательный труд", "Страничка молодежи", "Работница", "Культурнопросветительная работа", разовый тираж которых достигал З тыс. экз.544 Кандидатура первого редактора оказалась неудачной. Фердинанд Рей - родной брат лидера партии сотсов в Эстонии Аугуста Рея, саботировал решения партийных органов, за что был исключен из партии и обвинен в антисоветской деятельности с опубликованием об этом в печати545. Позднее выехал в Эстонию, оптировав гражданство. На должность нового редактора был направлен из центра профессиональный журналист Карл Трейфельдт.

В конце года эстонской секцией РКСМ в Омске стал издаваться журнал "Ноор Азуник" ("Юный поселенец"), который ставил перед собой задачу "живым словом освещать сознательную работу по строительству нового коммунистического общества, вести молодежь по этому пути". Однако существование этого журнала было кратковременным, удалось выпустить только 3 номера546.

Были предприняты усилия начать выпуск эстонской прессы в других городах Сибири. Весной 1921 г. на коллегии эстонского подотдела Енисейского губнаца обсуждался вопрос об издании на эстонском языке журнала, проблематика которого прежде всего отражала бы экономическое и культурнопросветительное содержание. Был найден шрифт. Первый номер журнала, который предполагали назвать "Раестая" планировался выйти в свет к 1 мая. Однако в трудных условиях разрухи реализовать идею не удалось547.

В обращении к читателям, которое было помещено в первом номере газеты "Сибери Тээлине", редакция ставила для себя следующие 1) защищать интересы рабочих и крестьян, 2) держать читателей в курсе событий общественной и политической жизни страны и других государств, 3) освещать в статьях и обзорах вопросы политической и экономической жизни страны и других государств, 4) давать эстонским поселенцам практические советы по вопросам сельского хозяйства, кооперативной и культурной работы, 5) отражать на своих страницах жизнь эстонских поселений и устанавливать связи со всеми эстонцами, проживающими в СССР, 6) освещать жизнь в Эстонии548.

Видную роль в становлении газеты сыграли активные работники редакции Иоганн Миккаль, бывший член Ревельской коммуны Ганс Гроссман, Ян Икмельт, Мартин Ребане, а также Вальтер Рятсепп, ставший впоследствии видным ПА КПЭ, Ф. 40, оп. 1, д. 45, л. 110,; д. 35, л. 46.

Советская Сибирь, 1920, 4 июля.

Маамяги В.А. Эстонские национальные комсомольские организации в СССР // Известия АН ЭССР.-1974. -И 23/1. -С.24.

ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, д. 95, л. 96.

Грюнберг В. Об одной сибирской эстонской газете // Коммунист Эстонии.-1967. -№ 4, - С. 45.

эстонским драматургом и писателем549. С 1922 по 1930 г. газету возглавлял Ян Пыльдемаа - секретарь эстонской секции Сиббюро ЦК, а затем Сибкрайкома.

В августе 1921 г. редакция "Сибери Тээлине" была переведена из Омска в Новониколаевск, а с сентября 1922 г. переименована в "Сибери Театая" ("Сибирский вестник"). С 6 марта 1930 г. газета выходила под названием "Коммунар".

Сохранилась в государственном архиве Новосибирской области анкета газеты, составленная в ноябре 1923 г.: "Сибери Театая"- эстонская газета, орган агитпропотдела Сиббюро ЦК РКП(б). Издается с мая 1920 г., с перерывом с мая - 1 сентября 1922 г., один раз в неделю. Тираж - январь 1923 г. -600 экз., ноябрь 1923 г. - 1000 экз. Редактор - Пыльдемаа Ян Адович, крестьянин, член РКП(б) с апреля 1918 г., ответственный секретарь эстсекции при Сиббюро ЦК, журналистский стаж с 1921 г., он же по совместительству и выпускающий, корректор, экспедитор. Секретаря нет. В штате редакции нет ни одного постоянного члена редакции. Рабкоров нет, кресткоров - 15. Распространено по индивидуальной подписке в городе 100 экз., в деревне - 75. Бесплатно - 125 экз. Типографии нет, печатают в порядке заказа. Бумага приобретается через Сиббюро ЦК РКП(б). Дефицит покрывается за счет субсидий из центра и составляет рублей золотом"550.

Латышская пресса в Сибири берет свое начало с 1918 г. 18 апреля вышел первый номер газеты "Сибирияс Циня" ("Сибирская борьба"). Тогда в состав редакции входили К. Карлсон, Я. Апин, В. Чунчин, Р. Петерсон и В. Ридус. С помощью Омского совдепа удалось разыскать в городе типографский шрифт газеты "Яуна Диенас Лапа". Однако издание газеты было прервано выступлением чехословацкого корпуса и временным падением власти большевиков в Сибири. В годы гражданской войны погибли К. Карлсон, В. Чунчин, Р. Петерсон551. Возобновилось издание газеты "Сибирияс Циня" только в марте 1920 г.

К маю - удалось укомплектовать штаты сотрудников. Ответственным секретарем газеты стал П. Винтин, зав. экспедицией - К. Берзин, корректором - К. Зарин, наборщиком - К. Крейслер, печатником - Г. Майдан552.

Тираж газеты, выходившей дважды в неделю и предназначенной для латышских сибирских поселенцев, составлял 5 тыс. экз. Издаваемая в Омске, онараспространялась по всей Сибири и Уралу. Уже в апреле 1920 г. иркутская "Власть труда" сообщала, что полученные газеты "выдаются ежедневно в помещении латсекции РКП(б) бесплатно, не членам секции за плату"553. Отдельные ее номера попадали в Москву, Петроград, Псков и другие города. В свою очередь широкое хождение по Сибири имели издаваемые в Москве "Криевияс Циня" и "Аунас коммунисте", харьковская "Сарканайс Карогс", псковская "Циняс Атбалс"554.

ПА КПЭ, Ф.40, оп. 1, д. 35, л. 44.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, Д. 1701, л. 34.

Раевский В.Р. Латышские секции РКП(б). Рига, 1976 -С. ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1930, лл.7,8.

Власть труда, 1920, 6 апр.

Бейка А.О. Латышские секции РКП(б) и РКСМ в Сибири (конец 1919 - 1922 гг.) Автореферат дисс. канд.

истор. наук.-Рига, 1973.-С.19.

Вначале во главе газеты стоял Я.Ларозе-Мазаис, направленный сюда Центральным бюро латсекций при ЦК РКП(б). В октябре 1922 г. была образована редколлегия в составе Р. Эйхе, К. Поэма и С. Чокка, а с 1923 г. ответственным секретарем был утвержден А. Эшмидт555. Некоторое время газету редактировал Ян Безайс. В июне 1924 г. редактором стал К. Шкильтер, сменивший на этом посту Поэтиса, перешедшего на работу в Сибирскую краевую контрольную комиссию556.

Тогда же латышские комсомольцы в апреле сделали попытку издать в Омске свой молодежный журнал "Яунас Домас" ("Юные думы") с целью "распространить его по всей Сибири и Уралу и объединять вокруг себя все юные силы". Однако был составлен и издан на гектографе только один номер, периодический выпуск наладить не удалось ввиду тяжелого экономического положения557.

Становление и развитие на языках балтийских народов шло под непосредствнным идейным руководством и диктатом со стороны Сиббюро ЦК и губкомов. В своей директиве в адрес отделов нацменьшинств, посланной - сентября 1920 г., Сиббюро ЦК потребовало обратить особое внимание на прессу, сделать газеты "более живыми, агитационными, связанными с общими задачами российской и международной революции, держать в курсе политической жизни все население; усилить, если надо, для этого редакции, привлечь рядовых членов партии к сотрудничеству и обсуждению характера газет"558. К числу проблем, которые было необходимо решить в первую очередь, Сиббюро ЦК считало укрепление материальной базы редакций и типографий. В советской России к лету 1921 г. запас бумаги оказался в 25 раз меньше, чем в царской России накануне мировой войны559. Поэтому газеты и журналы печатались часто на оберточной и афишной бумаге, не приспособленной для типографского оборудования, что часто приводило к поломкам. После окончания гражданской войны ряд типографий с оборудованием оказались разрушенными. Эстонская "Сибери Тээлине" в своем первом обращении к читателям сетовала на отсутствие готического шрифта в наборных кассах: "Так как в типографиях Омска нет буквы, мы вынуждены вместо нее употребить О. Попутно отметим, что наша газета печатается в очень трудных условиях. Готических букв вообще мало, и из-за отсутствия наборщиков-эстонцев нашу газету набирают немцы"560. В отчетном докладе латышской секции Сиббюро ЦК в ноябре 1920 г. отмечалось, что "издательская работа сильно тормозится из-за недостатка шрифта и необходимого числа наборщиков"561. Газетам оказывали материальную помощь, только с февраля по июль 1920 г. на их поддержку было выделено 295 тыс.

ГАНО, Ф. 1, оп. 1, д. 1195, лл. 1,4; д. 1197, л. 1.

ООЦДНИ, Ф. 1, оп. 1, д. 86, л. 2; ГАНО, Ф. П-2, оп. 1, д.355, л. 23.

Советская Сибирь, 1920, 15 апреля.

Известия Сиббюро ЦК РКП(б), 1920, N 8, -С.2.

Боженко Л.И., Познанский В.С. Периодическая партийно-советская печать в Сибири в 1921- 1925 гг. // Сибирь в период строительства социализма и перехода к коммунизму. -Новосибирск. -1965. -Вып. 2. -С.76.

Грюнберг В. Об одной сибирской эстонской газете... С. 44.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, Д. 1197, л. 30.

рублей562.

Большое внимание уделялось кадровой проблеме. Часть журналистов, которых в регионе и так было крайне недостаточно, погибли в огне гражданскойвойны, другие были заняты на советской, партийной и хозяйственной работе. В этой связи Сиббюро ЦК рекомендовало откомандировывать нужных работников, что было крайне сложно в тех условиях. Выход из положения нашли в присылке необходимых работников из центральных губерний, а также в совмещении обязанностей. Заведующий агитпропотделом Сиббюро ЦК Д.Г.Тумаркин отмечал, что "редактору нередко приходится выступать в роли выпускающего, секретаря, корректора, ему нередко приходится править телеграммы, статьи, и в результате не он редактирует газету, а газета редактирует его"563. Редактор "Сибирияс Циня" А.Эшмидт одновременно исполнял обязанности секретаря секции Омского губкома РКП(б), а также исполнял всю техническую работу, был наборщиком, корректором, экспедитором и т.д. Редактор "Сибери Тээлине" К.Трейфельдт также находился на штатной должности в партийных органах.564 Освобожденных работников в редакциях этих газет на первом этапе, по существу, не было. Большая часть сотрудников трудилась бесплатно. В отчете латышской секции Сиббюро ЦК в апреле 1921 г. отмечалось, что "работа издательства затруднялась тем, что двое наборщиков - демобилизованных из армии, со времени демобилизации не получали необходимой одежды и обуви, поэтому иногда не могли выходить на работу". Одновременно сообщалось о том, что газета по-прежнему выходит два раза в неделю и подготовлена к изданию брошюра К.Сержанта "Революция и крестьянин"565.

Недостаток персонала создавал дополнительные трудности, однако газеты для балтийских поселенцев выходили регулярно. Однако с введением нэпа ситуация в стране изменилась. Далеко не все газеты сумели противостоять суровым условиям нового времени. Пресса была переведена на хозрасчет и принцип самоокупаемости. Одновременно отменялось существовавшее до тех пор бесплатное распространение печатных изданий.

К середине 1922 г. объем издаваемых в РСФСР печатных изданий резко сократился. Если в январе 1922 г. в России выходило 803 газеты и журнала, то к июлю их стало только 313566. Уже с апреля 1921 г. "Сибери Тээлине" вместо двух раз выходила только один раз в неделю. А в марте 1922 г. выпуск эстонской и латышской газет был приостановлен567.

Сокращение печатных изданий отобразило прежде всего слабость многих национальных периодических изданий. Их страницы были заполнены материалами центральной печати и недостаточно учитывали местную специфику. Отсутствовала тесная связь с читателями. Посылаемая на места пресса нередко оседала в губернских и уездных секциях парткомов и не доходила до рядового читателя. Имелись случаи, когда часть посланной газетной продукции попадала ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 1289, л. 15.

Известия Сиббюро ЦК РКП(б), 1921, N 37, -С.23.

ПА КПЭ, Ф.40, оп. 1, д. 20, л. 42.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, Д. 1477, л. 2.

Ученова В. В. Партийно-советская печать восстановительного периода. 1921-1925 гг.-М.,1964, -С. 5.

ЦХИДНИАК, Ф. 2, оп. 3, д. 397, лл.7,9.

не по назначению. В ряде местностей Сибири население отказывалась выписывать газеты, опасаясь преследований. Так, эстонские поселенцы деревень Комиссаровка и Эстония Змеиногорского уезда Алтайской губернии на собрании летом 1922 г. отказались даже обсуждать вопрос о выписке газет, опасаясь мести со стороны банды Сальникова, терроризирующей округу568.

Местные власти предпринимали конкретные меры для поддержки национальной печати. По решению Сиббюро ЦК 8 октября 1921 г. издательская часть газет национальных меньшинств была передана в Сибирское государственное издательство. На заседании коллегии Сибгосиздата в присутствии члена Сиббюро ЦК Ем.Ярославского, зав. агитпропотделом Д.Г.Тумаркина и писательницы Л.М.Сейфуалиной в ноябре 1921 г. подробно обсуждался вопрос о материальных средствах на периодическую печать для национальных меньшинств.

Было решено использовать для этого бюджеты Сибнаца и Сибполитпросвета, которым поручалось, временно, в течении двух месяцев, взять на себя финансирование национальной печати569. Одновременно председатель Сибгосиздата М.Басов в докладной записке Сибревкому 24 февраля 1922 г., сообщая о бедственном положении национальной прессы, просил выделить необходимые средства. В ответ на это председатель Сибревкома отмечал: "Кредитов в Сибревкоме не имеется, почему и предлагаю перевести газеты на хозяйственный расчет"570.

Вскоре при Сибирском издательстве была образована коллегия в составе редакторов и членов редакций национальных газет. Председателем коллегии был утвержден редактор эстонской газеты К.Трейфельдт. Организационными вопросами в коллегии занимался редактор "Сибирияс Циня" Ян Безайс. Повсеместно вводился жесткий режим экономии и централизации средств. Коллегия сама определяла минимально необходимые типографские расходы. Однако средств катастрофически не хватало. В отчете эстонской секции Сиббюро ЦК в это время отмечалось: " Совершенно плохо обстоит дело с газетой. Штат редакции сокращен до одного человека. С февраля газета выходит один раз в неделю в 1 тыс. экз., в размере 1/4 печатного листа"571. Через месяц тираж эстонской и латышской газет составил всего 700 и 600 экз. соответственно. Примечательный факт, но даже в это тяжелое время нашлась возможность издать пьесы латышского драматурга Упита572.

С марта по сентябрь 1922 г. "Сибери Тээлине" вообще не выходила. В телеграмме из центра в адрес редакции сообщалось, что "нет возможности снабдить газету новым шрифтом, а также послать в Сибирь опытных наборщиков"573.

"Газете "Сибирияс Циня" грозит закрытие из-за отсутствия средств, - телеграфировал секретарь Сиббюро ЦК И.И.Ходоровский, - вмените в обязанность всем коммунистам-латышам выписать газету, срочно проведите вербовку подЦХИДНИАК, Ф. 2, оп. 4, д. 413, л. 29; оп. 3, д. 392, л. 10.

ГАНО, Ф П-1, оп. 1, д. 1552, л. 2.

ГАНО, Ф.П-1, оп.1, Д. 790, лл.24,25.

ГАРФ, Ф. 1318, оп.1, д. 1646, л. 15. О Сч.

ГАНО, Ф. 1, оп. 1, д. 956, л. 8.

РЦХИДНИ, Ф.17, оп.64, Д.121, л. 8.

писчиков в колониях. Организуйте материальный фонд для поддержки газеты посредством отчислений от спектаклей и пожертвований деньгами и натурой"574.

На заседании Сиббюро ЦК 2 марта 1922 г. специально рассматривалось положение национальной печати. Ем.Ярославский предложил даже вынести его на обсуждение ЦК РКП(б) во время пребывания делегации Сибири на съезде партии. В ходе бурного и продолжительного обсуждения было решено перевести редакцию газеты "Сибирияс Циня" из Новониколаевска в Красноярск, немецкую газету обратно в Омск и "изыскать для этого средства местным губкомам"575.

Максимально концентрировались скромные издательские и типографские средства. На август 1922 г. в омской типографии "Интернационал" имелся только 21 пуд и 25 фунтов латышского, а также 31 пуд и 15 фунтов эстонского и немецкого шрифтов576.

5-я Сибирская партийная конференция РКП(б), состоявшаяся в марте г., обязала всех большевиков, работающих в среде национальных меньшинств, "вести самую энергичную компанию в поддержку рабочей печати нацмен".

Управление периодической печати РосТА в июле 1922 г. перевела в адрес эстонской и латышской газет Сибири на погашение задолженности соответственно 65 и 70 тысяч рублей577.

Однако постепенно становилось ясным, что только широкое привлечение балтийского населения к участию в работе своей прессы могло решить проблему. Продолжение издательской деятельности ставилось в прямую зависимость от условия ее полного распространения. Поэтому во все сибирские губернии и уезды, где проживали выходцы из Балтии, были посланы специальные агенты и разъездные инструкторы, которым вменялось в обязанность привлекать подписчиков. Активистам, сумевшим обеспечить подпиской не менее 25 абонентов, газеты высылались бесплатно578. Большую помощь в этой работе оказало сельское учительство. В справке к 5-летнему юбилею эстонской газеты. "Сибери Тээлине" сообщалось, что " в деле распространения газеты особо важную услугу оказало учительство в колониях, с которыми редакция ведет личную переписку"579.

Повсеместно в Сибири прошли месячники и недели помощи национальной печати. Конечно, они носили во многом черты формализма и обязаловки, но в целом выполнили свою задачу. Месячник помощи латышской газеты в Алтайской губернии был проведен в декабре 1923 г. Главной задачей этой кампании явилось максимальное привлечение подписчиков и подбор на местах корреспондентов. В течение месяца было выявлено 20 корреспондентов. Прошедший в эти же сроки месячник помощи эстонской печати в Новониколаевской губерГильди Л.А. Деятельность партийных организаций Сибири по восстановлению и развитию местной периодической партийно-советской печати (1921-1925 гг.) - Дисс....канд. истор. наук. - Л.,1969. -С. 105.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 3, Д. 29, лл. 124, 129.

ГАНО, Ф.П-1, оп. 1, д. 2026, л. 17.

РЦХИДНИ,. Ф. 17, оп. 64, Д. 133, л. 97.

ГАНО, Ф. П-10, оп. 1, Д. 510, л. 60.

ГАНО, Ф.П-2, оп. 1, Д. 1043, л. 10.

нии принес хорошие результаты - в каждом эстонском селе и хуторе появился свой корреспондент580.

С мест поступали хорошие вести. В Томской губернии удалось охватить подпиской на "Сибирияс Циня" до 60% домохозяев-латышей581. Крестьяне дер.

Лифляндка Змеиногорского уезда Алтайской губернии постановили "поставить на твердую почву выписку эстонских газет" для чего решили, что "если коголибо единолично подписка окажется не под силу, необходимо выписывать путем объединения и приобретать общими силами"582. Жители сел Эстония и Комиссаровка на Алтае выписали 116 экземпляров газет тринадцати наименований, в том числе 20 экз. газеты "Эдази" и 77 экземпляров "Сибери Театая". Поселенцы деревень Лифляндка, Локтевка, Боровушка, а также члены - сельскохозяйственной артели им. 3-го Интернационала стали получать 38 экз. газет. В Енисейской губернии жители сожженной бандитами латышской деревни Айзман все подписались на газету583.

Показателем активности национального населения являлись добровольные отчисления денежных средств в пользу печати. Латыши Островской колонии Енисейской губернии в июле 1923 г. пожертвовали 200 рублей золотом в пользу газеты "Сибирияс Циня". Крестьяне участка Балай Балайской волости Енисейской губернии собрали 86 рублей золотом на эту газету584. В рабочей среде выступили с инициативой отдать однодневный заработок для развития печати.

В итоге уже к осени сбор денежных средств в губерниях Сибири на поддержку газет "Сибирияс Циня" и "Сибери Театая" вместе с татарской "Азат Себер" составил более 9 млн. рублей585.

Газеты держали своих читателей в курсе событий общественной и политической жизни страны, освещали вопросы экономического строительства, давали советы по целому ряду проблем. Эстонская газета ввела рубрику "Новая и старая экономическая политика", в которой читатели находили ответы на злободневные вопросы.

Значительное место на страницах печати для выходцев из Балтии уделялось национальному вопросу. Практиковалась перепечатка материалов центральных газет, а также статьи самих сотрудников редакции. Ян Линдер в статье "Эстонские поселенцы в революции трудового народа" подробно описывал характер национальных взаимоотношений в Сибири586. Широко пропагандировались идеи кооперации. Газета "Сибирияс Циня" летом 1924 г. поместила большую подборку материалов о кооперации, в котоорых наглядно раскрывая опыт этой формы хозяйствования, обращалась с призывом к поселенцам объединяться в кооперативы. Газеты находили интересные формы подачи материала, начала широко использоваться карикатура, а также стихи местных автоГАНО, Ф. П-10, оп. 1, Д. 510, л. 60.

ЦДНИТО, Ф. 1, оп. 1, д. 1668, л. 102.

ЦХИДНИАК, Ф. 2, оп.4, д. 420, л. 15; Известия Сиббюро ЦК РКП(б),1923, N 63, -С.55.

ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, д. 395, л. 68.

ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, д. 395, лл. 70-72.

Подсчитано автором по: ООЦДНИ, Ф.1, оп.2, д.488, л. 145; ЦХИДНИКК, Ф. 1, оп. 1, д. 395, лл. 6, 8; Известия Томского губкома РКП(б), 1924, N 23, -С.45.

Сибирияс Циня, 1924, 24 янв.

ров. С начала 1925 г. формат "Сибирияс Циня" увеличился на четверть. Сеть корреспондентов расширилась до 70 человек. К сотрудничеству в газете были привлечены специалисты сельского хозяйства, в частности, агрономы, что существенно улучшило освещение аграрной проблематики'. Помещалось много рисунков, клише, способствующие лучшему усвоению материала. Был закуплен новый шрифт и увеличен штат сотрудников. Оправдывая свою идейную и организаторскую функции, балтийская пресса Сибири выступили инициатором многих починов. Газета "Сибирияс Циня" обратилась к латышам региона с призывом собрать средства для постройки самолета "Латышский стрелок". Ход сбора средств регулярно освещался на страницах газеты589.

Все это в значительной мере способствовало постоянному росту числа рабочих и крестьянских корреспондентов, теснее становилась связь газет с трудящимися своей национальности. К ноябрю 1923 г. латышская и эстонская газеты имели в разных местах Сибири соответственно 21 и 15 крестьянских корреспондентов. Авторами присланных в "Сибирияс Циня" материалов в 1924 г.

являлись селькоры -48,4%, партийные и советские работники - 17%, юнкоры профессиональные журналисты - 8,4% и т.д. Только из Омской губернии в газету регулярно писали 10 крестьянских корреспондентов. На январь 1925 г.

в эстонской "Сибери Театая" сотрудничали 80 селькоров, а в латышской "Сибирияс Циня" - 62590.

Присланные в редакции сообщения с мест носили многоплановый характер и наглядно отражали огромные перемены в жизни выходцев из Балтии, проживающих в Сибири. Сообщали о возникновении новых коммун и сельхозартелей и их жизнестойкости, развитии кооперации, строительстве новых школ и клубов, а также проблемах и трудностях повседневной жизни.

Целенаправленная и постоянная поддержка национальной печати принесла свои результаты. Уже к началу 1923 г. вся периодическая печать Сибири по общему тиражу превзошла дореволюционные издания. С февраля по апрель 1923 г. тираж сибирских газет вырос с 54 560 до 94 590 экз.591. Обе балтийские газеты были включены в государственную сеть газет, что привело к увеличению тиража и формата592. Качественно улучшилось содержание публикуемых материалов, возросло количество подписчиков. На начало сентября 1924 г.

подпиской на газету "Сибирияс Циня" удалось охватить до 60% латышей региона593. Особенно заметным был рост числа подписчиков эстонской газеты "Сибери Театая", который увеличился в 4 раза. Динамику роста газеты с Сибирияс Циня, 1924, 13 июня.

ГАНО, Ф.П-2, оп.1, д. 1007, л. 16.

Сибирияс Циня, 1924, 8 февр.

ООЦДНИ, Ф. 1, оп.4. Д. 360, л. 5; ГАНО, Ф.П-2, оп. 1, Д. 1037, Л.З.

Фролов Ю.М. Партийно-советская печать в сибирской деревне (1923 - 1928 гг.) // Бахрушинские чтения. Новосибирск.-1974. -С.29,31.

Известия Сиббюро ЦК РКП(б), 1924, N 69-70, -С.42.

Чугунов В., Сочнев М. Материалы к деятельности латсек-ции Томского губкома'РКП(б). 1920- 1924 гг. // Известия АН Латвийской ССР. - Рига.-№ 8.-1963.-С.7.

по 1925 г. дает следующая таблица594:

В отчетах национальных газет за апрель - октябрь 1925 г. отмечалось, что "главное внимание редакций было обращено на изучение характера деревенского читателя. Эта работа имела цель приблизить газету к деревенской массе"595. В июле 1925 г. была вдвое снижена плата за подписку, что сразу же сказалось на увеличение числа подписчиков. Редакции укрепились профессиональными журналистами, типографии в 1925 г. получили часть нового оборудования и шрифт, что позволило увеличить формат газет. Наладилась доставка национальной прессы на места, большая часть которой оперативно отправлялась железнодорожным транспортом.

Проводимые неоднократно в этот период кампании по увеличению подписки осуществлялись под лозунгом "газету - на каждый крестьянский двор".