«ВЛАДЕЛЬЧЕСКАЯ ЗАЩИТА (ПОСЕССОРНАЯ) В РОССИЙСКОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ ...»

В то же время возможность реализации посессорной защиты в ее чистом виде сведена к минимуму, т. к. для того, чтобы перейти из области петиторного производства в область посессорную, ответчику необходимо доказать не наличие собственного титула на вещь, а отсутствие права на вещь у истца, а также его недобросовестность, что сделать практически невозможно. Конечно, в случае с недвижимостью ситуация кажется проще, ведь права на недвижимое имущество отражаются в государственном реестре. Однако и предоставление выписки из единого государственного правообладателя указано другое, нежели истец, лицо, не исключает законности владения истца, т. к. владение истца может быть основано на договорном титуле, сведения о котором не получают отражение в реестре.

Таким образом, Подраздел 1 «Владение» Проекта ГК, посвященный предусматривает три материально-правовые формы защиты владения:

виндикация, защита добросовестного давностного владения, посессорная защита. Материально-правовые формы защиты владения в ходе судебного разбирательства последовательно сменяют друг друга в зависимости от доказательственной активности ответчика. В то же время следует отметить, что с учетом трудности опровержения закрепленных в законе презумпций защита владения в соответствии с п. 1 ст. 215 и п.п. 1-3 ст. 216 Проекта ГК в случае принятия поправок в Гражданский кодекс РФ будет реализовываться в первую очередь по модели петиторного виндикационного притязания, в котором облегчением доказывания титула истца на вещь является презумпция п. 2 ст. 213 Проекта ГК.

Надо отметить, что Проект ГК расширил основание применения защиты владения с самоуправных действий нарушителя владения, как это было предусмотрено в Концепции, до любого лишения владения помимо воли владельца. Такое нововведение следует оценить положительно, т. к. в предложенной Концепцией и первоначальном Проекте конструкции защита владения имела весьма ограниченные рамки. В новом Проекте ГК, напротив, возможность защиты владения расширяется, что позволяет говорить о повышении гарантий защиты интересов владельцев.

В соответствии с п. 6 ст. 215 Проекта ГК защита владения в судебном порядке может осуществляться лицом, достигшим четырнадцати лет, а также лицами, признанными судом ограниченно дееспособными. Фактически предоставляя возможность самостоятельной защиты владения, законодатель определил процессуальную дееспособность таких лиц. В то же время выбор четырнадцатилетнего возраста вряд ли оправдан. Заметим, что возможность защиты владения не ставится в зависимость от реализации владельческой воли, т. к. владеть может любое лицо согласно ст. 210 Проекта ГК. По нашему мнению, право самостоятельной защиты владения должно предоставляться совершеннолетним лицам, а также лицам полностью дееспособным, как лицам более социально и биологически зрелым.

Итак, как видно из проведенного анализа, нововведения, предлагаемые Концепцией и Проектом Федерального закона № 47538-6, касающиеся введения в Гражданский кодекс РФ норм о владении и владельческой защите, несовершенны. Отдельные положения требуют более тщательного изучения и обсуждения, т. к. их реализация на практике может столкнуться с некоторыми проблемами. В целом можно сказать, что рабочей группой по подготовке Концепции развития законодательства о вещном праве проделана огромная работа, разработан хотя и известный цивилистике, но совершенно новый для российского права институт посессорной защиты. Очевидно, что в ходе обсуждений Проекта ФЗ в Государственной Думе отдельные положения подвергнутся изменениям и корректировкам, появятся новые нормы, но все это говорит лишь о том, что правовая система Российской Федерации ступила на качественно иной уровень законодательства и общественных отношений, ведь, по меткому замечанию К.Д. Кавелина, наличие института владения в системе законодательства является признаком высшей ступени развития общества311.

4.2. Проблемы реализации средств владельческой (посессорной) защиты положительным образом отразиться на правоприменительной практике, однако некоторые противоречия Концепции и Проекта ГК могут создать препятствия в осуществлении полноценной владельческой защиты.

Рассмотрение возможных препятствий в реализации средств посессорной защиты в совокупности с построением последовательной теории защиты владения позволит исключить будущие ошибки правоприменения.

Основанием защиты владения в соответствии с п. 1 ст. 216 Проекта ГК выступают действия третьих лиц, лишающие владельца владения вещью помимо его воли. Требование о защите владения предъявляется к лицу, у которого фактически находится вещь.

Обсуждению подлежит вопрос о том, имеет ли владение абсолютный, ограниченно-абсолютный или относительный характер.

Если принять за основу, что владение носит абсолютный характер, то следует признать, что своим решением суд определяет непоколебимое См.: Кавелин К.Д. Сочинения. С. 32-33.

отношение, в котором лицо, защитившее владение, a priori признается владельцем для всех других лиц. Причем такое фактическое состояние невозможно изменить, не отменив решение суда, в котором лицо, защитившее владение, признано владельцем.

С одной стороны, суд действительно в своем решении признает лицо владельцем, что является легитимирующим истца фактом, но с другой стороны, такая точка зрения крайне абсурдна. Насколько противоречива позиция, в соответствии с которой владение носит абсолютный характер, можно проследить на следующем примере.

Возьмем за основу следующую ситуацию. Лицо А предъявило иск о защите владения к лицу Б. Суд удовлетворил иск лица А, фактически признав тем самым А владельцем в спорный период. В то же время лицо А в действительности ранее самоуправно лишило владения вещью лицо В.

Следствием абсолютного характера владения было бы то, что в приведенном примере лицо В не смогло бы защитить свое фактическое состояние против лица А ввиду того, что судебным решением лицо А было признано владельцем, и защита владения лицом В невозможна без отмены состоявшегося судебного решения.

В данном примере возникает ситуация, при которой имеется владелец, признанный таковым вступившим в законную силу решением суда, но который является нарушителем владения по отношению к другому лицу.

Владельческое состояние не связано с судебным решением, владение достигается фактической властью над вещью. Суд квалифицирует лицо в качестве владельца не для абсолютной констатации и незыблемости его фактического состояния, а для определения процессуального статуса и права на предъявление посессорного иска. Если лицо А и было когда-либо признано владельцем, то это отнюдь не означает, что оно не является нарушителем владения по отношению к другому лицу.

Состояние владения таково, что субъект может считаться владельцем по отношению ко всем третьим лицам, за исключением лица, у которого данный субъект вещь самоуправно изъял. Основанием для такого вывода является один из квалифицирующих признаков владения – признание лица владельцем со стороны общества. При этом законное владение очевидно владельческой власти со стороны общества и обязанности третьих лиц воздерживаться от нарушения законного владения. Таким образом, законное владение носит абсолютный характер, а незаконное владение – ограниченноабсолютный характер, ограничение которого проявляется в невозможности считаться владельцем по отношению к законному владельцу312.

Нормы статей Проекта ГК сформулированы таким образом, что иск о защите владения вправе предъявить лицо, пострадавшее от самоуправства или лишившееся владения помимо воли иным способом, против лица, в фактическом владении которого находится вещь. Причем по буквальному указанию Проекта ГК держатель вещи не обязательно должен иметь отношение к лишению владельца вещи. Более того, такой последующий приобретатель, по смыслу Проекта ГК, не обязательно должен получить вещь в собственное обладание от лица, нарушившего владение, а вполне может быть и не связан с таким лицом, приобретя владение первоначальным способом, т. е. исключив непрерывную цепочку переходов вещи от одного обладателя к другому.

В вопросе о том, что владение возвращается от любого держателя вещи, рабочая группа, по нашему мнению, несколько непоследовательна, т. к., придавая владельческому иску ничем не стесненный характер, основание защиты владения видит в самоуправных действиях третьих лиц.

соответствующий иск к лицам, которые не применяли самоуправства, которые могут и не знать о том, что полученный ими в обладание предмет был ранее приобретен в результате самоуправных действий. Более того, Релятивность (относительность) владения подчеркивал С. Муромцев, хотя цивилист и признавал владение правом. См.: Муромцев С. О владении по римскому праву. По поводу сочинения Иеринга // Журнал гражданского и уголовного права. 1876. Книга 4. С. 15-16.

держатели вещи могут получить предмет владения первоначальным способом, например путем находки. Налицо невозможность предъявления такого иска, ведь отсутствует его основание – самоуправство, хищение и лишение владения владельца помимо воли в действиях последующих обладателей вещи. Согласимся с мнением А.Д. Рудокваса о том, что для посессорного иска пассивно легитимирован только тот, кто сам посягнул на владение313.

Следуя логике Концепции, посессорный иск необходимо предъявлять только к лицу, нарушившему владельческое состояние путем самоуправных действий, ведь целью защиты является борьба с насилием и самоуправством.

При конструкции, предложенной Проектом ГК, основание защиты владения размывается, а сама идея о защите владения как средстве борьбы с возможных ответчиков по такому иску кажется искусственным, если принять в качестве основания защиты владения самоуправство и хищение. В то же время нельзя не отметить сходства предлагаемой Проектом ГК конструкции защиты владения с condictio ex canon Redintegranda, который применялся в отношении любого держателя вещи, независимо от его осведомленности относительно выбытия вещи из владенияя первоначального владельца.

Однако средневековая доктрина в более позднюю эпоху отказалась от широкого круга ответчиков по владельческому иску и ограничила круг пассивно легитимированных по actio spolii субъектов непосредственно нарушителем владения и mala fidei possessor как лица, которое является непосредственным соучастником правонарушения314.

Предлагаемая авторами Концепции конструкция несомненно имеет гораздо больше схожих признаков с actio spolii, чем с римской системой защиты владения. Г.Ф. Шершеневич в свое время указывал, что характерной чертой всех западных законодательств является то, что защита владения в См.: Рудоквас А.Д. Давностное владение как относительно-вещное право. С. 149.

См.: Дернбург Г. Пандекты. Том II. Вещное право. С. 54-55.

интердикты, а на созданный каноническим правом особый иск actio spolii315, и в этом смысле современная Россия не стала исключением.

Возникает также ряд других вопросов, в частности насколько справедливо изымать вещь, пусть и в рамках судебного разбирательства, у лица, которое не имеет отношения к самоуправству первоначального приобретателя вещи.

По нашему мнению, владельческая защита не достигает целей, которые ставят перед ней авторы Концепции, ведь в случаях изъятия вещи у любого последующего владельца посессорная защита в действительности борется не с самоуправством (которого нет на стороне последующих приобретателей), а просто возвращает вещь в обладание утратившему его владельцу, что придает вещно-правовой характер требованию о защите владения. По нашему мнению, владельческая защита достигает заявленной Концепцией цели только в случаях возврата владения от лица, непосредственно захватившего имущество, а также от недобросовестного владельца (malae fidei possessor), как это закреплено в ряде законодательств316. В случае предъявления требования о защите владения к последующим приобретателям вещи посессорная защита выполняет функцию возврата вещи в фактическое обладание утратившего его лица.

И.А. Дроздов указывает на то, что общей идеей конструкции владельческой защиты является пресечение самоуправства захвата вещей317.

Однако борьба с самоуправством в качестве цели защиты, по нашему мнению, выступает опосредованно. Трудно согласиться с тем, что государство в лице своих органов обеспечивает гражданский мир путем борьбы с самоуправством в сфере владения. Идея эта сама по себе противоречива ввиду следующих причин.

См.: Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. С. 198.

См.: Вагацума С., Ариидзуми Т. Гражданское право Японии. М.: Прогресс, 1983. С. 176-177; Бернгефт Ф., Колер И. Гражданское право Германии. СПб, 1910. С. 122; Гражданское уложение Германии. М.:

Волтерс Клувер, 2008. С. 332. (§861).

См.: Дроздов И.А. Доклад о владении. С. 36.

Гражданское право предполагает абсолютную свободу субъектов. При этом, как верно отмечает Е.В. Вавилин, граждане и юридические лица обладают возможностью отказаться от защиты нарушенных прав и интересов, в том числе от предъявления претензий к правонарушителю318.

Безусловно, при нарушении прав и интересов конкретных лиц, что и происходит в случаях нарушения владения, такое лицо вправе обратиться в государственные органы для принудительной защиты своих нарушенных гражданских прав. Однако лицо, утратившее обладание вещью в результате самоуправных действий третьего лица, может быть не заинтересовано по каким-либо причинам в предъявлении требования о защите владения (такими причинами, в частности, могут быть незначительный интерес к вещи, отсутствие веры в возможность возврата вещи). При таких условиях самоуправство наличествует, владение нарушено, но никаких публичных самоуправство остается безнаказанным.

Отстраняясь от таких исключений, отметим, что существует также и общераспространенным мнением о цели защиты владения, отраженной в Концепции. Дело в том, что если взглянуть на всю происходящую ситуацию защиты владения глазами лица, утратившего владение, то мы с легкостью убедимся в том, что при применении средств посессорной защиты такое лицо не имеет перед собой никакой иной цели, кроме возврата утерянной вещи.

Защита гражданского мира и общая борьба с самоуправством не могут рассматриваться в качестве первостепенной цели такой защиты. Она может выступать лишь опосредованно. Мы солидарны во мнении с А.Н. Латыевым о том, что защита от самоуправства не может являться целью гражданского (частного) права319.

Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Волтерс Клувер, 2009. С. 244.

См.: Латыев А.Н. О владении по концепции развития гражданского законодательства. С. 55.

Таким образом, авторы Концепции делают слишком большой акцент на владельческую защиту публичными функциями, характерными для органов правопорядка.

приобретения владения. Владение не защищается против третьих лиц, приобретших владение самостоятельно дозволенными законом способами, потому что такое приобретенное владение непорочно.

Верность данного вывода можно наблюдать в случаях защиты владения лицом, утратившим владение в результате самоуправных действий собственника вещи. Очевидно, что право собственности является главным и «сильнейшим» вещным правом, фактическое господство всегда «слабее»

субъективного права. Однако владение защищается и против собственника. В хозяйственный интерес владельца, который не связан, в свою очередь, с субъективными правами такого лица, а само обращение с владельческим иском в суд следует рассматривать как «проявление субъективной стороны динамического процесса реализации интереса, вызывающее к жизни процессуальное правоотношение»320. Владелец, обладая вещью, извлекает из нее полезные свойства, фактически пользуется ею. В судебном процессе сталкиваются, таким образом, интерес и право.

Интерес в данном случае подлежит первостепенной защите потому, что собственник достиг фактической власти над вещью недозволенными способами, т. е. приобретение (возврат утерянного) владения порочно по отношению к лицу, у которого вещь отобрана. И напротив, владение не удается вернуть, если собственник использовал дозволенные (правомерные) виндикационного иска. Невозможно изменять фактическое состояние неправовыми (недозволенными) средствами.

Михайлов С.В. Категория интереса в российском гражданском праве. М.: Статут, 2002. С. 181.

Говоря о защите от самоуправства и насилия как о цели владельческой защиты, следует заметить следующее. В соответствии с п. 1 ст. 218 Проекта ГК лицо, к которому предъявлено требование о защите владения, не может в качестве возражения ссылаться на то, что ему принадлежит право на объект владения, но вправе заявить встречное требование о защите вещного права на эту вещь. Ранее авторы Концепции указывали на то, что целью посессорной предусматривая возможность предъявления встречного петиторного иска со стороны ответчика по посессорному иску, члены рабочей группы входят в противоречие со своим мнением, т. к. по логике закрепленной в Проекте ГК конструкции защиты владения допущенное собственником самоуправство перестает существовать в результате предъявления им виндикационного иска. Если принять в качестве цели владельческой защиты цель, заявленную собственника представляет собой гражданское правонарушение, в связи с чем доводы о праве на вещь должны исключаться a priori. Такая конструкция предусмотрена, в частности, Гражданским процессуальным кодексом Франции, в ст. 1267 которого указывается: «Ответчик по посессорному иску имеет право предъявить вещный иск лишь после того, как он устранит нарушение владения»321. Конструкция, предусмотренная п. 1 ст. 218 Проекта ГК, выглядит логичной только в том случае, если признать, что целью посессорного иска является возврат вещи в обладание утратившему ее субъекту.

В то же время нельзя не отметить, что возврат титульным владельцем вещи посредством виндикационного иска всегда идет вразрез с волей обладающего вещью субъекта и по буквальному смыслу п. 1 ст. 216 Проекта истребование вещи происходит помимо воли владельца. Очевидно, что См.: Новый Гражданский процессуальный кодекс Франции. Киев: Истина, 2004. С. 318.

действительные причины защиты владения состоят не только в утрате владения вещью помимо воли.

Исходя из изложенного, можно утверждать, что владение защищается в случаях порочного приобретения владения и вовсе бессильно, если лицо приобрело владение дозволенными способами. Порочность владения делает приобретенное владение незащищенным от притязаний предшествующего владельца. Кроме того, только с такой позиции можно объяснить возможность удовлетворения встречного виндикационного иска в посессорном процессе. В данном случае ответчик-собственник, предъявляя петиторный иск, исключает само основание посессорного иска, т. к.

очевидно, что при достижении власти над вещью законным способом исчезает необходимость разбираться в том, каким способом собственник приобрел владение ранее. Таким образом, в качестве критерия, необходимого для защиты владения, надлежит рассматривать порочность или же непорочность приобретения владения по отношению к конкретному субъекту.

В свете сказанного следует отметить, что приобретение вещи первоначальным способом очевидно не является порочным приобретением владения и предполагает, что утративший владение вещью субъект не уполномочен на предъявление владельческого иска к держателю вещи.

Порочность приобретения владения проявляется в случае передачи вещи (traditio) от одного лица к другому, в связи с чем следует констатировать, что приобретение владения может быть как оригинарным (в случае с occupatio), так и деривативным (в случае с traditio). При рассмотрении владельческих споров судам следует непосредственно устанавливать основание владения (causa possessionis).

В таком случае возникает вопрос о причинах защиты порочно приобретенного владение от третьих лиц.

Ответ видится в том, что для всех других лиц, такое лицо будет считаться действительным владельцем, приобретшим свое фактическое господство над вещью дозволенными способами (именно считаться, когда в действительности таковым может и не быть), до тех пор, пока не будет доказано иное, т. к., во-первых, наличествует фактическое господство и воля лица владеть, во-вторых, обществу не известен порок приобретения владения (или такая порочность не доказана в самостоятельном посессорном процессе), а в-третьих, активно легитимирован на посессорный иск владелец, утративший обладание вещью в результате самоуправных действий третьих лиц. Кроме того, подтверждением такого вывода является древнеримское правило о том, что «порочное владение в отношении третьих лиц дает D.41.3.53). При таких условиях лицо вправе защищать свое владение до тех пор, пока истинный владелец не возвратит себе вещь дозволенным законом способом. Напротив, если первоначальный владелец восстановит владение недозволенными способами, то указанное лицо может защищать свое владение, т. к. налицо порочность приобретения владения. В ходе процесса не устанавливается раз и навсегда неопровержимое состояние владения, а устанавливается лишь порочность или отсутствие порочности приобретения владения одного лица по отношению к другому. Лицо, защитившее свое владение в ходе судебного производства, вполне может утратить владение в ходе другого судебного процесса, в котором будет доказана его собственная порочность владения по отношению к истцу. Нельзя отрицать возможности возникновения ситуаций, при которых лицо защищает владение в рамках одного судебного процесса и утрачивает его (являясь ответчиком по иску) в рамках другого процесса. В связи со сказанным следует согласиться с мнением о том, что решение суда о защите владения не имеет преюдициального значения для спора о праве322, кроме факта нахождения вещи у определенного лица.

С предоставлением лицу, утратившему владение, владельческой защиты против лиц, не имеющих отношения к самоуправству, возникает См.: Хрестоматия по гражданскому процессу. М.: Городец, 1996. С. 130.

вопрос о том, стоит ли вообще предоставлять возможность предъявления посессорного иска к последующим приобретателям владения и насколько это справедливо. Считаем, что не стоит по следующим основаниям.

Сама посессорная защита имеет целью возврат вещи в фактическое обладание утратившего в результате самоуправных действий третьих лиц субъекта. Необходимо исходить из постулата о том, что лицо вправе восстановить свое утраченное владение, не нарушая прав и интересов других лиц и не создавая угрозу экономическому обороту и стабильности фактического положения. Справедливым является то, что каждый утративший владение субъект имеет возможность восстановить такое владение, но также справедливо защищать лиц, добросовестно приобретших имущество и не имеющих отношения к самоуправству.

Причиной, по которой вещь возвращается к утратившему ее владельцу, является порочность приобретения владения. Однако такая порочность устраняется добросовестностью последующего приобретателя вещи. Так, например, лицо, которое самоуправными действиями изъяло из сферы фактического господства одного лица вещь, передает ее другому лицу, которое не знало и не могло знать о примененном в отношении владельца насилии. Владение последнего будет порочно по отношению к лицу, утратившему владение, только в том случае, если приобретение владения было недобросовестным. Добросовестность при приобретении вещи исцеляет порочность владения. Предполагается, что субъект вправе защищать свое владение всегда, кроме случаев непорочного, с точки зрения права, приобретения владения. В таком случае сама возможность подачи владельческого иска отсутствует.

В пользу такого мнения свидетельствует история развития и применения института защиты владения. Защита владения всегда была ограничена возможным кругом ответчиков по посессорному иску: в Древнем Риме ответчиком мог быть только нарушитель владения, в эпоху Средневековья владение защищалось против непосредственного нарушителя владения, а также против недобросовестного владельца (mala fidei possessor).

Кроме того, отличительной характеристикой защиты владения в Древнем Риме было то, что владение посредством интердиктов uti possidetis и de vi защищалось только в случае непорочного по отношению к противной стороне процесса владения.

Добросовестный владелец (bona fidei possessor) не имеет никакого отношения к произошедшему самоуправству, в связи с чем предъявлять иск к нему не только несправедливо, но и неправильно в связи с правилом о том, преимущество («in pari causa possessor potior haberi debet»). В данном случае наиболее правильно перейти из области фактического владения в область права, предъявив петиторный иск – виндикационный или Публицианов, как это предлагает А.Д. Рудоквас323. Итак, в каждом конкретном случае с учетом характера владения в судебном процессе подлежит установлению порочность приобретения владения, что является одним из необходимых условий для удовлетворения посессорного иска.

Статьей 210 Проекта ГК установлено, что владение одним объектом несколькими лицами не допускается, кроме случаев, предусмотренных законом, договором или не вытекает из существа отношений между лицами.

В абзаце втором той же статьи предусмотрено, что одновременное владение участниками общей собственности возможно.

Английская правовая доктрина также отвергает возможность владения вещью несколькими лицами одновременно. Так, например, Ф. Полок и Р. Райт в своей работе «Владение в обычном праве» указывают следующее:

«Физическое владение является исключительным, либо это не владение.

Если два человека положили руки на одну и ту же лошадь или овцу, каждый намерен использовать ее для своей собственной цели и исключить другого, См.: Рудоквас А.Д. Приобретательная давность и давностное владение: автореф. дисс. … д-ра юрид. наук.

СПб., 2011. С. 28.

не существует de facto владения до тех пор, пока кто-либо из них не получит полного господства»324.

Необходимо отметить, что прогрессивное законодательство Германии ограничило возможность защиты владения между совладельцами, указав в § 866 Германского гражданского уложения325, что в случае спора между совладельцами посессорная защита невозможна, т. к. спор идет о границах принадлежащего каждому из них пользования, а не владения. Однако это не лишает возможности владельца предъявить посессорный иск в случае, когда он полностью изгнан другим совладельцем, т. е. в случае полной потери физического обладания вещью.

Спорным является вопрос о возможности полного истребования вещи лицом, осуществляющим общее владение наряду с другими лицами, при отобрании у них вещи третьим лицом. В настоящем контексте нас будет интересовать ситуация, когда сообща одной вещью владеют несколько лиц, которые были вытеснены из владения одним нарушителем, в то время как иск о защите владения подан только одним из совладельцев. Исходя из аксиомы о том, что солидарное владение не допускается, а возможно только общее осуществление владения, возникает вопрос о том, возвращается ли после удовлетворения владельческого иска владение истцу в полном объеме или только в той части, в которой он осуществлял владение.

Если признать, что владение восстанавливается в полном объеме, то следует говорить о преодолении интересов остальных совладельцев и увеличении имущественной сферы одного совладельца за счет других, что свидетельствует о том, что возврат владения может быть только в части. К выводу о том, что совладелец не может требовать полного восстановления владения, подталкивает и то, что в судебном процессе истцу необходимо доказать свою долю во владении. Однако, по нашему мнению, возврат владения возможен только в полной мере. В пользу такого мнения говорят Clarke A., Kohler P. Property law. Commentary and materials. P. 262.

См.: Гражданское уложение Германии. С. 333.

следующие факты. Как было установлено, ранее, владение не делится на части; если же владение делится (доли выделены в натуре), то следует говорить о владении самостоятельными объектами, и осуществления общего предполагает наличие какой-либо отвлеченной идеальной доли, но это отнюдь не означает, что такая доля реальна – она условна и является лишь владельцев, все же не является долевым, т. к. конкретные доли владельцев не выделяются. Учитывая то, что в таких случаях владение является общим, то и требовать общей вещи может даже один совладелец. В связи со сказанным мы не можем согласиться с мнением о том, что в таких случаях возможно только требование о восстановлении possessio pro parte326.

В пользу нашего мнения свидетельствует также и практическая необходимость. Трудно представить себе ситуацию, в которой истец получает обратно лишь долю во владении и продолжает осуществлять владение сообща с нарушителем владения. Очевидна бессмысленность такого состояния. Кроме того, невозможно представить себе такую ситуацию также из-за теоретических противоречий: владение незаконное соединяется с владением законным. Но ведь владение может быть либо законным, либо незаконным, третьего – законно-незаконного – не дано (tertium non datur).

Предполагается, что посессорная защита получит применение в основном по отношению к движимостям, т. к. движимые вещи легче опосредуют оборот, нежели недвижимость. Кроме того, существование единого государственного реестра прав на недвижимое имущество позволяет снизить степень возможного нарушения прав на недвижимость. Нельзя не согласиться с таким мнением. В то же время в литературе отмечается, что с введением реестра прав на недвижимое имущество применение иска о защите владения недопустимо, т. к. владельцем презюмируется лицо, отраженное в реестре, и в таких случаях предлагается использовать См.: Зелер В.Ф. фон. Учение о праве общей собственности по римскому праву. Харьков, 1895. С. 128.

негаторный иск327. С.А. Синицын в связи с этим предлагает рассматривать в виде исключения вопрос о праве в рамках владельческого иска о защите недвижимости328.

Само по себе такое мнение подталкивает к мысли о том, что рекуператорный посессорный иск невозможен в отношении недвижимости в случае различия между сведениями о лице, внесенном в реестр в качестве правообладателя недвижимости, и фактическим владельцем недвижимости.

На наш взгляд, такое мнение ошибочно, т. к. смешение области права и факта недопустимо при защите владения, в связи с чем сведения реестра о действительном владельце недвижимости могут рассматриваться не иначе как доказательство владения вещью лицом, отраженным в реестре. В то же обстоятельствам может быть опровергнута в ходе судебного процесса.

соответствующей записи в реестр; более того, такое внесение и невозможно, когда владение почитается за факт. В таком случае спор о возврате владения в рамках посессорного процесса происходит в совершенно иной (нежели петиторный процесс) плоскости, где имеют значение только фактические обстоятельства, а не записи в реестре. Нельзя исключать самовольного занятия земель третьими лицами, когда владелец утратил абсолютный контроль над земельным участком, право на которое он приобрел до введения в действие Федерального закона от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с См.: Эрделевский А.М. О защите права собственности на недвижимое имущество // Хозяйство и право.

2007. № 2. С. 92-96; Рудоквас А.Д. Комментарий отдельных положений постановления Пленума ВС РФ и ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» в свете грядущей реформы Гражданского кодекса Российской Федерации // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2010.

№ 7. С. 68-69.

См.: Синицын С.А. Владение и владельческая защита в гражданском праве государств континентальной Европы. С. 202.

Федеральный закон от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» (с изм. и доп. от 12.03.2014 № 33-ФЗ) // СЗ РФ. 28.07.1997. № 30. ст. 3594; СЗ РФ. 17.03.2014. № 11. ст. 1098.

государственном реестре прав на недвижимое имущество. При таких обстоятельствах владелец вытеснен из земельного участка, обладание вещью отсутствует, физический контакт с вещью потерян, в связи с чем следует говорить о потере владения вещью, которое можно вернуть только посредством рекуператорного посессорного иска.

владельческого иска в отношении недвижимого имущества принесет с собой другие негативные явления. В частности, договор аренды нежилого государственной регистрации330, в связи с чем данные об арендаторе (или цитированных авторов, то следовало бы допустить, что владельческим иском смог бы воспользоваться только собственник или лицо, отраженное в реестре, в то время как фактический владелец недвижимости остался бы без средств оперативной защиты. Но такое мнение ошибочно, т. к. право владения и фактическое владение – различные понятия, на что совершенно правильно указывается в п. 3 ст. 209 Проекта ГК331.

Также необходимо учитывать что до настоящего времени не все объекты недвижимости получили отражение в государственном реестре, в связи с чем оперативная защита владения недвижимостью является актуальной332.

Следующая возможная практическая проблема может возникнуть в связи с отсутствием цивилистического определения самоуправства и хищения. Ни Концепция, ни Проект ГК не раскрывают содержания указанных понятий. Имеется лишь частичное указание на то, что См.: Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 01.06.2000 № 53 «О государственной регистрации договоров аренды нежилых помещений» // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2000. №7.

П. 3 ст. 209 Проекта ГК РФ: «Если в отношении объекта владения существует несколько прав, включающих правомочие владения, владельцем считается лицо, осуществляющее фактическое господство над объектом владения»

См.: Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. С. 161.

самоуправные действия – это такие действия, которые лишают владельца владения помимо его воли (п. 2.8 раздела «Владение» Концепции).

Под насильственным, в соответствии с законодательством Российской империи, понималось владение, когда началом его было отнятие или захват имущества, соединенный с каким-либо насильственным действием против прежнего хозяина или владельца, или же против живших в том имении, или управлявших им (ст. 527 Т. Х Свода). Самовольным признавалось владение, когда кто-либо, хотя и без насилия, но вопреки закону, владел или пользовался чужим имуществом (ст. 528 Т. Х Свода).

Очевидно, что приведенные дефиниции можно взять за основу при раскрытии действительного содержания понятий самоуправства и насилия. В настоящее время легальные определения самоуправства и хищения можно найти лишь в Уголовном кодексе РФ333. Самоуправством в соответствии с ч. 1 ст. 330 УК РФ является самовольное, вопреки установленному законом или иным нормативным правовым актом порядку совершение каких-либо гражданином. В примечании к ст. 158 УК РФ дано определение хищения:

совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

Если исходить из буквального толкования норм Проекта ГК в системном толковании со ст. 158 и 330 УК РФ, то следует констатировать, что без возбуждения уголовного дела и признания лица в установленном законом порядке виновным в совершении самоуправства или хищения защитить владение будет невозможно. Однако такое толкование выглядит явно абсурдным.

Безусловно, нельзя отрицать существование межотраслевых связей между гражданским и уголовным правом334, однако считаем, что понятия Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // СЗ РФ. 17.06.1996. № 25. ст.2954.

Челышев М.Ю. Система межотраслевых связей гражданского права: цивилистическое исследование:

дисс. … д-ра юрид. наук. Казань, 2008. С. 392-393.

самоуправства и хищения, закрепленные в Уголовном кодексе РФ, являются специфическими, применимыми лишь для уголовно-правовых отношений.

Цивилистические понятия самоуправства и хищения должны быть несколько шире и отражать специфику частноправовых отношений, наполнить содержанием цивилистические понятия самоуправства и хищения должна доктрина и судебная практика.

Следующий вопрос, на котором следует остановиться, это вопрос о возможном неосновательном обогащении незаконного владельца.

Концепцией и первоначальным Проектом ГК предусматривалось, что в случае, когда вещь вернуть невозможно ввиду ее гибели, утративший владение субъект может предъявить иск о возмещении убытков. Так, в п. ст. 220 первоначального Проекта указывалось, что, если судом будет установлено, что объект владения погиб во время нахождения у лица, к которому предъявлено требование о защите владения, заявитель – потерпевший – вправе требовать возмещения всех понесенных убытков. О высказывался К.И. Скловский335. Однако Проект ГК несколько изменил формулировку нормы, закрепив в п. 8 ст. 215 право владельца требовать от лица, самоуправными действиями которого нарушено владение, возмещения причиненного вреда (ст. 1064).

Однако тут имеются свои внутренние противоречия, т. к. при самоуправному нарушителю такое лицо неосновательно обогатится, ведь у него не было правового титула на утерянную и впоследствии уничтоженную вещь. Особенно несправедливой кажется ситуация, когда самоуправным нарушителем владения оказался действительный собственник вещи, с которого впоследствии взыскивают убытки в размере стоимости вещи.

См.: Скловский К.И. Владение в гражданском кодексе. С. 54.

Обоснованная критика такого предложения приводится на страницах юридических изданий336.

В то же время положительного отклика заслуживает формулировка Проекта ФЗ о том, что владелец может требовать возмещения вреда только от лица, которое нарушило владение, а не от любого держателя вещи, как это было закреплено в первоначальном Проекте.

Как на одно из преимуществ посессорной защиты авторы Концепции указывают её упрощенный порядок, ведь по смыслу нововведений истец (потерпевший) освобожден от обязанности доказывания титула на вещь.

Действительно, было бы крайне странно при определении владения в качестве фактической позиции требовать доказывания титула на вещь.

Однако вызывает к себе интерес п. 2.9. раздела «Владение» Концепции и ст. 215 Проекта ГК, в соответствии с которыми владение защищается в исковой форме. Налицо явное противоречие природе владельческой защиты, ведь исковая форма защиты не отвечает требованиям процессуальной экономии, так необходимой посессорной защите, ведь исковое производство - довольно длительное занятие в правоприменительной практике.

В соответствии со ст. 154 ГПК РФ дела рассматриваются и разрешаются судом до истечения двух месяцев со дня поступления заявления в суд; ст. 152 АПК РФ предусмотрено обязательное рассмотрение дела судом первой инстанции до истечения трех месяцев со дня поступления заявления в суд. Кроме того, необходимо иметь в виду, что с учетом последовательности обжалования судебных актов и наличия в судебной системе РФ судов апелляционной инстанции решение о возврате вещи лицу, утратившему владение, может затянуться на весьма продолжительное время до вынесения соответствующего постановления судом апелляционной инстанции.

продолжительный срок для разрешения дел, а авторы Концепции указывали См.: Рудоквас А.Д. Спорные вопросы учения о приобретательной давности. С. 186.

посессорной защиты337, следовало бы дополнить ГПК РФ и АПК РФ отдельными положениями по сокращенному сроку рассмотрения дел о защите владения, что действительно обеспечило бы быстрое судебное разбирательство и скорейшее принятие решений. Предположительно в посессорном процессе решение суда первой инстанции должно иметь сокращенные сроки обжалования, а срок рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции также мог бы быть сокращен, или, как альтернативный вариант, решение суда первой инстанции может вступать в силу немедленно. Только в таком случае можно добиться ускорения возврата оперативности посессорной защиты. В связи с изложенным заслуживает особого внимания высказывание А.П. Сергеева о том, что «… введение владельческой защиты может быть оправдано, если в процессуальном законодательстве будет прописан действенный механизм, который бы обеспечивал защиту в ускоренном и упрощенном порядке и в то же время не лишал бы возможности заинтересованное лицо добиваться защиты своих прав в рамках обычного искового производства с использованием всего арсенала процессуальных средств и доказательств…»338.

В то же время мы не можем согласиться с предложением о рассмотрении посессорных исков в рамках приказного производства мировыми судьями и арбитражными судами в упрощенном порядке339.

Приказное и упрощенное производства представляют собой упрощенный порядок судопроизводства, в рамках которого взыскивается задолженность бесспорность в смысле Подраздела I Раздела II ГПК РФ и Главы 29 АПК РФ обладает кардинально другим смыслом, нежели отсутствие спора о праве в См: Скловский К.И. Владение в гражданском кодексе. С. 53; Иванов А.А. Основные тенденции развития законодательства о вещных правах // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2010. № 12. С. 8.

Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 1. / под ред. А.П. Сергеева. М.: РГ-Пресс, 2011. С. 792.

См.: Зинченко С.А., Галов В.В. Собственность и производные вещные права: теория и практика. Ростовна-Дону: Издательство СКАГС, 2003. С. 176; Ландаков В.Н. Приобретательная давность в гражданском праве России: автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Волгоград, 2011. С. 25; Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. С. 185.

смысле посессорного процесса. Указанные виды судопроизводства, конечно, могут обеспечить оперативность посессорной защиты, однако качество судопроизводства в рамках упрощенных судебных процедур все же не может быть высоким, т. к. судья рассматривает дело в основном по представленным только истцом доказательствам. Специфика приказного и упрощенного Упрощение процедуры защиты владения в таком случае негативно отразится на правоприменительной практике.

По нашему мнению, посессорный иск должен рассматриваться по общим правилам искового производства (с рассмотрением письменных, вещественных доказательств, допросом свидетелей и т. д.) с сокращенным сроком производства и немедленным вступлением решения суда в законную силу. При таком подходе будет обеспечена возможность защиты прав и интересов истцов и ответчиков, а принцип состязательности найдет свое прямое применение. При этом законодательством должен быть предусмотрен в том числе действенный механизм исполнения судебного акта, ведь, как верно отмечено Е.В. Вавилиным, завершением действия механизма защиты гражданских прав и интересов должно стать реальное восстановление нарушенных прав340.

Пунктами 3 и 5 ст. 215 Проекта ГК предусмотрена возможность защиты владения посредством органов исполнительной власти, что не может не вызывать удивления. Справедливая критика такого предложения уже звучала на страницах юридических журналов341. Дело в том, что реализация норм владельческой защиты посредством органов исполнительной власти без судебного контроля очень опасна, т.к. может привести к курьезным ситуациям, схожим с указанной в Решении Европейского суда по правам человека по делу «Прокопович против Российской Федерации», где без судебного решения М.С. Прокопович выгнали из занимаемого жилого Вавилин Е.В. Осуществление и защита гражданских прав. С. 175.

См.: Толстой Ю.К. О концепции развития гражданского законодательства // Журнал российского права.

2010. № 1. С. 35.

предложения некоторых авторов о том, что защита владения должна осуществляться на основе норм публичного права (КоАП РФ, УК РФ) органами внутренних дел343, заслуживают критической оценки.

При этом если Проект ГК под органами исполнительной власти в п.п. и 5 ст. 215 понимает Федеральную службу судебных приставов Российской Федерации (далее – служба приставов), то положения п.п. 3 и 5 ст. Проекта ГК являются бессмысленными, т. к. служба приставов осуществляет защиту владения при принудительном исполнении судебных актов в порядке, предусмотренном Федеральным законом от 21.07.1997 № 118-ФЗ «О судебных приставах»344 и Федеральным законом от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»345, и отдельного указания в Гражданском кодексе РФ не требуется.

Наиболее близким к применению п.п. 3 и 5 ст. 215 Проекта ГК являются положения Федерального закона от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции»346, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 12 которого на полицию возложена обязанность по проверке заявлений о преступлениях, правонарушениях и иных происшествиях и принятии соответствующих мер по заявлениям. При этом под термином «происшествие», очевидно, может пониматься в том числе отобрание вещи у владельца. Таким образом, следует предположить, что в случае принятия Проекта ФЗ правоприменительная практика может пойти по пути возможности возврата вещи силами органов полиции на основании заявления утратившего вещь владельца без судебного решения.

различают понятия владения и собственности, что позволяет незаконному См.: Постановление Европейского суда по правам человека от 18.11.2004 «Дело «Прокопович (Prokopovich) против Российской Федерации» (жалоба № 58255/00) // СПС «КонсультантПлюс».

См.: Жужжалов М.Б. Понятие титульного и законного владения в российском гражданском праве // Закон. 2011. № 1. С. 85.

Федеральный закон от 27.07.1997 № 118-ФЗ «О судебных приставах» (с изм. и доп. от 12.03.2014 № 34ФЗ) // СЗ РФ. 28.07.1997. № 30. ст. 3590; СЗ РФ. 17.03.2014. № 11. ст. 1099.

Федеральный закон от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (с изм. и доп. от 12.03.2014 № 34-ФЗ) // СЗ РФ. 08.10.2007. № 41. ст. 4849; СЗ РФ. 17.03.2014. № 11. ст. 1099.

Федеральный закон от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции» (с изм. и доп. от 03.02.2014 № 15-ФЗ) // СЗ РФ.

14.02.2011. № 7. ст. 900; СЗ РФ. 10.02.2014. № 6. ст. 566.

владельцу, используя положения п.п. 3 и 5 ст. 215 Проекта ГК в совокупности с п. 1 ч. 1 ст. 12 Федерального закона «О полиции» без подачи иска в суд обратиться в органы полиции с требованием об отобрании вещи в том числе у собственника.

Конституционный суд РФ в Постановлении от 24.02.2004 № 3-П указал, что лишение имущества собственника предполагает наличие спора, что в обязательном порядке требует судебного контроля, который может быть предварительным или последующим347. В связи с изложенным имеются все основания полагать, что положения Гражданского кодекса РФ могут быть противоречащими ст. 35 Конституции РФ в той части, в которой правовые нормы Кодекса позволяют возвращать незаконному владельцу вещь от собственника силами органов исполнительной власти без судебного контроля.

конституционная практика по поводу возможности лишения собственника (и иного титульного владельца) имущества без судебного решения. По нашему мнению, п. 5 ст. 215 Проекта ГК следовало бы дополнить абзацем следующего содержания: «Защита владения органами исполнительной власти осуществляется на основании судебного акта». При этом судебный контроль должен быть исключительно предварительным, в противном случае создается законодательно закрепленный путь для злоупотреблений. Если предусмотреть возможность изъятия вещи и передачи ее лицу, утратившему владение, органами исполнительной власти до вынесения судебного решения, можно обеспечить возможность, при которой лицо, никогда не владевшее предметом спора, или лицо, ранее владевшее вещью, обратятся к органам исполнительной власти с требованием о защите владения до См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 24.02.2004 № 3-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 74 и 77 Федерального закона «Об акционерных обществах», регулирующих порядок консолидации размещенных акций акционерного общества и выкупа дробных акций, в связи с жалобами граждан, компании "Кадет Истеблишмент" и запросом Октябрьского районного суда города Пензы» // СЗ РФ. 01.03.2004. № 9. ст. 830.

вынесения судом решения. Государственные органы изымают спорную вещь из обладания одного лица и передают ее лицу, потребовавшему защиты.

Спецификой последующего судебного спора является то, что суд либо удовлетворяет, либо отказывает в удовлетворении исковых требований о защите владения (которая фактически уже произошла путем обращения к уполномоченным государственным органам). Такой процесс не может закончиться присуждением вещи в пользу ответчика, следовательно, даже в случае отказа истцу в удовлетворении иска вещь останется в его обладании.

Кроме того, такому лицу вообще нет необходимости обращаться за судебной защитой, а лицо, у которого изъяли вещь государственные органы, может не получить вещь в собственное обладание обратно даже в случае подачи самостоятельного иска по причинам как фактическим, так и юридическим. В качестве фактического препятствия при возврате вещи может выступать гибель вещи, а в качестве юридических препятствий – очередные судебные процессы, в которых такое лицо не сможет вернуть себе вещь, не доказав субъективного права на нее. Причем такой процесс должен быть определенно петиторным, т. к. посессорным иском такое лицо воспользоваться не вправе из-за отсутствия основания для его предъявления, ведь акта насилия не существовало, государственные органы изъяли вещь в порядке, установленном законодательством, пусть и против его воли.

Учитывая то, что согласно п. 1 ст. 217 Проекта ГК лицо в судебном процессе должно доказать, что владело вещью в течение года, следует констатировать, что законодателем право на подачу владельческого иска предоставлено только такому владельцу, который владел имуществом как минимум один год. В то же время Проект ГК устанавливает, что законные и добросовестные владельцы имеют защиту безотносительно к такому сроку (п. 3 ст. 217). Однако указание на годичный срок владения и необходимость его доказывания нивелируется нормами того же Проекта ГК о том, что владение признается законным, пока не доказано иное (п. 2 ст. 213), и добросовестным, пока не доказано иное (п. 2 ст. 214). Таким образом, в ходе процесса истцу нет необходимости доказывать годичный срок владения, достаточно доказать, что вещь вообще была в его обладании хотя бы и презумпция, что его утраченное владение является законным, а если и доказано, что незаконным, то, во всяком случае, добросовестным. Тяжесть бремени доказывания, таким образом, смещается со стороны истца на сторону ответчика, что непозволительно, а учитывая то, что ответчику достаточно сложно (а в некоторых случаях – невозможно) доказать недобросовестность истца, требование закона о доказывании истцом годичного срока владения можно считать недействующим. В ходе судебного процесса истцу необходимо доказать только два факта: владение вещью до нарушения и нахождение вещи у ответчика. В то же время ответчик должен опровергнуть законность владения истца, его добросовестность, а также то, что владение было утрачено по воле истца, что сделать в принципе невозможно.

устанавливает также и срок исковой давности для защиты владения.

В соответствии со ст. 219 Проекта ГК срок исковой давности по требованию о защите владения составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня утраты владения, а в случае, указанном в п. 4 ст. 216 Проекта ГК, - со дня совершения действий, направленных на лишение владения или препятствующих владению.

Под исковой давностью понимается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено (ст. 195 ГК РФ).

Все сроки исковой давности, как указывал в свое время О.С. Иоффе, подразделяются на два вида: общие и специальные348. Общий срок исковой давности в настоящее время составляет три года (ст. 196 ГК РФ);

См.: Иоффе О.С. Избранные труды: в 4 т. Т. II. Советское гражданское право. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 351.

специальные сроки устанавливаются законом и могут быть сокращенными или более длительными по сравнению с общим сроком.

Согласно п. 1 ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В отношении исков об истребовании движимого имущества из чужого незаконного владения течение срока исковой давности начинается со дня обнаружения этого имущества (п. 12 Информационного письма Президиума Высшего арбитражного суда РФ от 13.11.2008 № 126 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения»).

Очевидна справедливость положений п. 1 ст. 200 ГК РФ и разъяснений Информационного письма Высшего арбитражного суда РФ от 13.11.2008 № 126, ведь для того, чтобы реализовать право на судебную защиту, необходимо не только знать, что субъективное право нарушено, но и установить, кто является нарушителем права, ведь у лица, истребующего вещь, отсутствует реальная возможность осуществления права на иск349.

В связи с изложенным вызывает удивление то, что Проект ГК в отношении требования о возврате утраченного владения предусматривает течение срока исковой давности со дня утраты владения, а не с момента, когда лицо узнало о нарушении владения и определения предполагаемого ответчика. По нашему мнению, такое положение явно несправедливо, т. к.

утративший владение вещью субъект может не только не знать личность нарушителя владения, но и вообще не знать о произошедшем нарушении владения.

По нашему мнению, срок, указанный в ст. 219 Проекта ГК, следует См.: Кириллова М.Я. Начало течения срока исковой давности // Антология уральской цивилистики. 1925Сборник статей. М.: Статут, 2001. С. 111.

владельческого иска, по истечении которого утратившее вещь лицо вправе обратиться с петиторным иском в рамках общего срока исковой давности.

Пресекательные сроки, в отличие от срока исковой давности, устанавливаются для реализации субъективных гражданских прав, то есть предназначены не для защиты прав, а для их осуществления 350. В литературе советского периода указывалось, что разграничение сроков исковой давности от пресекательных можно также проводить по тому основанию, что к пресекательным срокам неприменимы правила о приостановлении, перерыве и восстановлении351.

Свидетельством того, что ст. 219 Проекта ГК в действительности закрепляет пресекательный срок для реализации права на защиту владения, является положение п. 9 ст. 215 Проекта ГК, в котором указывается на то, что при универсальном правопреемстве правопреемник приобретает право на защиту владения, утраченного правопредшественником. Таким образом, с позиции п. 9 ст. 215 право на защиту владения является самостоятельным правом, которое может переходить к правопреемнику, в то время как в ст. 219 срок для защиты владения назван исковым.

Статья 219 в системном толковании с абзацем 2 п. 1 ст. 209 и п. ст. 217 Проекта ГК указывает на то, что указанный в ст. 219 срок является сроком существования права, и мотив закрепления такого срока состоит в том, чтобы исключить ситуации существования двух самостоятельных владений в отношении одного объекта в течение года. Если в ходе судебного процесса будет установлено, что истец владел вещью в течение года, то определенно можно сделать вывод, что такое лицо является владельцем, т. к.

в течение года (ст. 219) к нему никто не предъявил самостоятельного требования о защите владения.

См.: Лебедева К.Ю. Соотношение исковой давности с некоторыми другими юридическими сроками // Цивилистические исследования: ежегодник гражданского права. Выпуск третий / Под ред.

Б.Л. Хаскельберга, Д.О. Тузова. М.: Статут, 2007. С.398, 401.

См.: Кириллова М.Я. Соотношение сроков исковой давности с другими сроками в советском гражданском праве // Антология уральской цивилистики. 1925-1989: Сборник статей. М.: Статут, 2001. С. 119.

Кроме того, если мы признаем в качестве срока исковой давности срок для защиты нарушенного права, то следует разобраться в том, какое именно право нарушается, ведь владение признается фактическим обладанием вещью. Очевидно, что владение, не являясь субъективным правом, не может защищаться в течение срока исковой давности, в таком случае следует говорить о существовании самостоятельного права на защиту владения с ограниченным сроком действия.

Следует заметить, что Гражданский процессуальный кодекс Франции устанавливает право владельца защищать свое утраченное владение в течение определенного времени. Так, в ст. 1264 ГПК Франции указывается:

«С учетом правил, касающихся государственного публичного имущества, право на посессорные иски сохраняется в течение одного года с момента, когда имело место нарушение, за теми, кто мирно владеет или хранит применением насилия, может быть предъявлен даже и в том случае, когда лицо, лишенное владения, владело имуществом или хранило его менее одного года» 352.

Модельные правила европейского частного права в ст. 6:203 книги VIII устанавливают годичный срок для предъявления требования о возврате владения; аналогичное правило закреплено в ст. 6:204 для требований о защите от нарушения владения или угрозы его нарушения 353.

Как видно из содержания норм срок, закрепленный в ст. 1264 ГПК Франции и ст. 6:203 и 6:204 Модельных правил европейского частного права, представляет собой срок существования права на защиту владения, а не срок исковой давности.

Отличительной чертой института исковой давности является то, что последствия пропуска срока исковой давности применяются только по Новый Гражданский процессуальный кодекс Франции. Киев: Истина, 2004. С. 317.

Модельные правила европейского частного права / Пер. с англ.; науч. ред. Н.Ю. Рассказова. М.: Статут, 2013. С. 644-647.

заявлению стороны в споре (п. 2 ст. 199 ГК РФ). В то же время анализ нормы ст. 219 Проекта ГК подталкивает к выводу о том, что если судом будет установлено, что годичный срок исковой давности истек, то суду следует отказать в удовлетворении посессорного иска. Причиной такого вывода является императивный характер положения об исчислении срока исковой давности от момента утраты владения.

Если признать, что авторы законопроекта стремились обеспечить оперативность применения средств посессорной защиты, то квалификация срока, установленного в ст. 219 Проекта ГК, в качестве искового не позволяет обеспечить такой оперативности в силу того, что исковая давность знает институт приостановления, перерыва и восстановления.

Так, в соответствии с п. 1 ст. 202 ГК РФ течение срока исковой давности приостанавливается:

непредотвратимое при данных условиях обстоятельство (непреодолимая сила);

2) если истец или ответчик находится в составе Вооруженных Сил, переведенных на военное положение;

3) в силу установленной на основании закона Правительством Российской Федерации отсрочки исполнения обязательств (мораторий);

4) в силу приостановления действия закона или иного правового акта, регулирующего соответствующее отношение.

Согласно ст. 203 ГК РФ течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга.

Учитывая то, что основания для приостановления и перерыва срока исковой давности объективны, то их применение судом не зависит от разбирательства. Как указано в п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12.11.2001 № 15 и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15.11.2001 № 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности»354, учитывая, что обстоятельства, перечисленные в ст. 203 ГК РФ, являются безусловными основаниями для перерыва течения срока исковой давности, а решение суда должно быть законным и обоснованным, суд при рассмотрении заявления стороны в споре об истечении срока исковой давности применяет правила о перерыве срока давности и при отсутствии об этом ходатайства заинтересованной стороны при условии наличия в деле доказательств, достоверно подтверждающих факт перерыва течения срока исковой давности.

Также согласно ст. 205 ГК РФ в исключительных случаях, когда суд признает уважительной причину пропуска срока исковой давности по гражданина подлежит защите.

Таким образом, т. к. приостановление, перерыв и восстановление срока исковой давности одинаково применимы как в отношении общего срока исковой давности, так и специальных сроков, то при наличии оснований для приостановления, перерыва или восстановления срока исковой давности срок, указанный в ст. 219 Проекта ГК, может быть бесконечно долгим и не обеспечивать оперативности защиты владения.

Понимание срока, установленного ст. 219 Проекта ГК, в качестве пресекательного, напротив, обеспечит полноценную оперативную защиту владения, т. к. в таком случае институт приостановления, перерыва и восстановления срока будет неприменим и лицо, утерявшее владение вещью, будет обращаться в суд в течение одного года с момента утраты владения.

См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12.11.2001 № 15 и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15.11.2001 № 18 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2002. № 1.

Кроме того, такой подход позволит исключить логические противоречия понимания срока, указанного в ст. 219 Проекта ГК, в качестве искового.

В связи с изложенным предлагаем изменить наименование статьи Проекта ГК РФ «Срок исковой давности по требованию о защите владения»

на «Срок для защиты владения», а диспозицию нормы изложить в следующей редакции: «Лицо, утратившее владение, вправе предъявить требование о защите владения в течение одного года с момента утраты владения, а в случае, указанном в пункте 4 статьи 216 настоящего Кодекса, со дня совершения действий, направленных на лишение владения или препятствующих владению». В таком случае реализация норм о владельческой защите станет более последовательной, а норма ст. Проекта ГК получит свое догматическое завершение.

Проведенный анализ позволил определить проблемные стороны учения о владении и их закрепление в Проекте ФЗ. По нашему мнению, закон требует тщательного обсуждения и должен быть непротиворечив в своем содержании. Законодателю следует прислушаться к доктрине гражданского права в целях построения последовательного учения о владении и его защите.

Проведенная работа по изучению института владельческой (посессорной) защиты позволила рассмотреть ряд вопросов, решить конкретные задачи и достичь поставленной цели.

Во-первых, в главе 1 институт владения и владельческой защиты рассмотрен с учетом его исторического развития, начиная с периода Древнего Рима, где собственно институт посессорной защиты и зародился, и заканчивая советским периодом гражданского права, где институт владения был отвергнут и являлся вовсе чуждым пониманию советских цивилистов как институт буржуазного права, противный идеалам социалистического государства. Институт владельческой (посессорной) защиты зародился в Древнем Риме и был вызван жизненной необходимостью в связи с тем, что на вновь завоеванные земли не устанавливалось право собственности, а имело место общинное владение землей. Учитывая невозможность защиты владения вещно-правовым средствами, претор был вынужден использовать свои административные полномочия в сфере урегулирования взаимоотношений людей по поводу владения земельными участками.

Следует отметить, что римская система защиты владения показала свою полную состоятельность во все рассматриваемые периоды истории.

Рецепция римского права предопределила синтез доктринальных воззрений канонистов с римским учением о защите владения; в итоге был сформирован самостоятельный иск о защите владения – actio spolii, прототипом которого является римский интердикт de vi. Однако actio spolii все же выгодно отличался от римского аналога, в связи с чем получил достаточно широкое применение. В п. 2 главы 1 отмечены характерные черты средневекового иска actio spolii, что позволило в последующем сделать вывод о тождественности некоторых черт actio spolii с гражданско-правовыми средствами защиты фактического владения, закрепленными в Проекте ГК.

Институт защиты фактического владения был известен и праву Российской империи. Однако системный анализ положений процессуального и материального законодательства позволяет сделать вывод о том, что в чистом виде посессорная защита допускалась только в отношении недвижимости, в то время как в отношении движимостей была установлена презумпция титула владельца на вещь. Также отмечено значительное влияние французского законодательства на правовую регламентацию института защиты владения.

Доктринальным воззрениям советских ученых институт посессорной защиты был чужд и практически не рассматривался в юридической литературе. Немаловажное значение сыграли доктринальные взгляды А.В. Венедиктова и Д.М. Генкина, которые отвергали возможность закрепления института фактического владения и его защиты в гражданском законодательстве СССР. Однако стоит отметить, что право СССР все же знало некоторый суррогат владельческой защиты, т. к. ст. 90 ЖК РСФСР 1983 г. позволяла выселять в административном порядке с санкции прокурора граждан, самовольно занявших жилые помещения. Однако в неконституционными.

В главе 1 использовался в первую очередь исторический и сравнительно-правовой методы, что предоставило возможность в ходе данной работы добиться сравнения и описания характерных черт института владельческой защиты в рассматриваемых периодах.

В главе 2 рассмотрен вопрос правовой природы владения. Приведены и сопоставлены между собой мнения отдельных ученых по рассматриваемому вопросу, определены сильные и слабые стороны определения владения в качестве факта и субъективного права, что, безусловно, наполняет содержанием вопрос об основании защиты владения, рассмотренный также в главе 2. Изучив взгляды ученых на правовую природу владения, можно отметить, что большинство дореволюционных цивилистов рассматривали владение в качестве факта, а в настоящее время такая тенденция возросла, и сегодня почти каждый современный исследователь, более или менее знакомый с рассматриваемым вопросом, определяет владение именно как фактическое состояние. В то же время в литературе наблюдается смешение понятий владения как факта и владения как одного из правомочий в составе вещного права. Однако с учетом развития цивилистической науки и введением института фактического владения указанные недоразумения должны устраниться.

Стоит отметить, что в юридической литературе и законодательствах развитых стран наметилась тенденция приоритетности объективной концепции владения (без выделения в структуре владения animus).

Объективная концепция, безусловно, имеет положительные черты, главная из которых состоит в отсутствии необходимости доказывать наличие владельческой воли. Однако объективная концепция все же имеет больше недостатков, чем субъективная теория. Именно с позиции субъективной теории можно обосновать сохранение владения в тех случаях, когда субъект покидает на продолжительное время объект владения, а также в случае владения недвижимостью.

В главе 2 рассмотрены вопросы о моменте приобретения и прекращения владения, приведена классификация владельческих состояний и отражено влияние основания владения (causa possessionis) на состояние владения. Также освещен вопрос соотношения понятий владения и держания и значение его выделения в учении о владении.

Еще один вопрос, рассмотренный в главе 2, – это вопрос об основании защиты владения. Приведены все основные концепции в соответствии с классификацией, предложенной в свое время Р. Иерингом, но актуальной и по сей день. Кроме того, отмечены отдельные особенности конкретных теорий об основании защиты владения (в частности, теории Ф.К. Савиньи), их характерные черты, а также путем изучения и цитирования авторитетных авторов проведена критика почти всех описанных концепций. В целом, можно сказать о том, что и в настоящее время нет какой-либо последовательной и лишенной противоречия теории об основании защиты владения, хотя вопрос этот определенно требует разрешения. Следовательно, и сегодня остаются актуальными слова И.А. Покровского о том, что доминирующим вопросом в учении о владении является, без сомнения, вопрос об основании защиты владения.

По нашему мнению, при построении учения о защите владения необходимо исходить из сущности самого владения и обосновывать защиту владения не относительно другого блага (как это демонстрируется относительными теориями), а учитывать, что обладание вещью представляет самостоятельное благо для владеющего субъекта.

Глава 3 посвящена в целом современному российскому гражданскому праву, где с помощью сравнительно-правового и формально-юридического методов выявлены правовые институты, посредством которых в настоящее время возможна защита владения. Проведена последовательная критика мнения о наличии в системе действующего российского законодательства реально функционирующего института посессорной защиты, показана несостоятельность такой позиции, которая зиждется лишь на поверхностном воззрении установленных Кодексом юридических конструкций. Причиной тому, как видится, является продолжительное отсутствие нормативного регулирования отношений фактического владения, в то время как приоритет отдавался лишь регламентации и охране субъективных гражданских прав.

Реституция, виндикация, защита давностного владения и кондикция действительно предоставляют возможность в той или иной мере защиту владения лицу, утратившему вещь, однако осуществление такой защиты возможно лишь в исключительных, свойственных только им условиях.

Изучение указанных институтов, безусловно, дает основание для вывода об ограниченности существующих институтов защиты владения. Посессорная защита, напротив, не ограничена такими рамками, соответственно, возможность ее применения гораздо шире, нежели у описанных правовых институтов, что позволяет прогнозировать факт ее будущего повсеместного применения в случае внесения соответствующих изменений в Гражданский кодекс РФ.

В главе 4 рассмотрены непосредственно нововведения, предлагаемые к обсуждению Концепцией развития законодательства о вещном праве и закрепленные в Проекте ГК. Рассмотренная в Концепции и Проекте ГК конструкция владения несколько нетрадиционна: члены рабочей группы отказались от классического учения о владении, в частности о выделении в его структуре элемента animus, что в последующем, по мнению автора, может определить трудность полноценной реализации института защиты владения. Является спорным указание Проекта ГК о том, что истец обязан доказать, что владел вещью в течение года до нарушения. Очевидно, что мотив закрепления такого положения состоит в том, чтобы исключить ситуацию двойного владения в течение года. Однако опасения разработчиков законопроекта безосновательны в связи с тем, что незаконное владение по своей природе носит ограниченно-абсолютный характер, что в свою очередь означает возможность для лица считаться владельцем для всех третьих лиц, кроме лица, у которого вещь была самоуправно изъята. Понимание характера необходимости закрепления обязанности доказывания годичного срока владения в судебном процессе.

Обоснованной критики заслуживают предложения о возможности истребования вещи от лица, которое в момент спора владеет вещью, в связи с тем, что такое лицо может быть добросовестным участником гражданского несправедливой и должна быть устранена. Автор предлагает ограничить круг нарушителем владения и недобросовестным владельцем.

Критической оценки заслуживает положение Концепции и Проекта ГК о реализации посессорной защиты в рамках искового производства.

Оперативности защиты можно достигнуть путем рассмотрения посессорного иска в кратчайшие сроки. Без закрепления действенного процессуального механизма защиты владения введение в российское законодательство института посессорной защиты становится бессмысленным. В то же время нельзя признать обоснованным предложение отдельных авторов о рассмотрении споров о защите владения в рамках приказного (ГПК РФ) и упрощенного (АПК РФ) производств.

Также законодателю при принятии соответствующих поправок в Гражданской кодекс РФ следует учитывать, что срок для защиты владения не может быть квалифицирован в качестве искового, а представляет собой пресекательный срок существования права на защиту владения.

Исчерпав критические очерки, нельзя не отметить положительных сторон Концепции и Проекта ГК. Безусловным достижением российской цивилистики является внедрение в действующее законодательство правовых норм, регулирующих отношения владения и его защиты. Очевидно, правоприменительная практика столкнется с проблемами, связанными, прежде всего, с непониманием предоставления защиты не праву, а факту.

Причиной тому является исчезнувший почти на сто лет из российского права институт владения. Введение норм о посессорной защите в действующее законодательство в целом отразится благоприятным образом на правоприменительной практике, ведь, как не раз указывалось в юридической литературе, появление в гражданском законодательстве нормы, предназначенной для охраны фактического владения, не только упрочит имущественный оборот, но и укрепит систему гражданских прав в целом. В конечном счете можно констатировать переход российского законодательства на качественно иной уровень правового регулирования, соответствующий современным требованиям общественных отношений, что определенно должно сыграть положительную роль в формировании эффективного рыночного хозяйствования и построения гражданского общества в целом.

Действующие нормативные правовые акты 1) Конституция Российской Федерации (с изм. и доп. от 05.02. № 2-ФКЗ) // Российской газета. 25.12.1993. № 237; СЗ РФ. 10.02.2014. № 6.

ст. 548;

2) Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ (с изм. и доп. от 02.11.2013 № 294-ФЗ) // СЗ РФ.

29.07.2002. № 30. ст. 3012; СЗ РФ. 04.11.2013. № 44. ст. 5633;

3) Водный кодекс Российской Федерации от 03.06.2006 № 74-ФЗ (с изм. и доп. от 28.12.2013 № 396-ФЗ) // СЗ РФ. 05.06.2006. № 23. ст. 2381; СЗ РФ. 30.12.2013. № 52 (часть 1). ст. 6961;

4) Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (с изм. и доп. от 02.11.2013 № 302-ФЗ) // СЗ РФ.

05.12.1994. № 32 ст. 3301; СЗ РФ. 04.11.2013. № 44. ст. 5641;

5) Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 № 14-ФЗ (с изм. и доп. от 28.12.2013 № 416-ФЗ) // СЗ РФ.

29.01.1996. № 5. ст. 410; СЗ РФ. 30.12.2013. № 52 (часть 1). ст. 6981;

6) Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26.11.2001 № 146-ФЗ (с изм. и доп. от 28.12.2013 № 446-ФЗ) // СЗ РФ.

03.12.2001. № 49. ст. 4552; СЗ РФ. 30.12.2013. № 52 (часть 1). ст. 7011;

7) Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (с изм. и доп. от 02.04.2014 № 51-ФЗ) // СЗ РФ.

18.11.2002. № 46. ст. 4532; СЗ РФ. 07.04.2014. № 14. ст. 1543;

8) Жилищный кодекс Российской Федерации от 29.12.2004 № 188ФЗ (с изм. и доп. от 28.12.2013 № 417-ФЗ) // СЗ РФ. 03.01.2005. № 1 (часть 1).

ст. 14; СЗ РФ. 30.12.2013. № 52 (часть 1). ст. 6982;

9) Земельный кодекс Российской Федерации от 25.10.2001 № 136ФЗ (с изм. и доп. от 28.12.2013 № 446-ФЗ) // СЗ РФ. 29.10.2001. № 44. ст.

4147; СЗ РФ. 30.12.2013. № 52 (часть 1). ст. 7011;

10) Лесной кодекс Российской Федерации от 04.12.2006 № 200-ФЗ (с изм. и доп. от 12.03.2014 № 27-ФЗ) // СЗ РФ. 11.12.2006. № 50. ст. 5278; СЗ РФ. 17.03.2014. № 11. ст. 1092;

11) Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (с изм. и доп. от 03.02.2014 № 5-ФЗ) // СЗ РФ. 17.06.1996. № 25. ст. 2954; СЗ РФ. 10.02.2014. № 6. ст. 556;

12) Федеральный закон от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции» (с изм. и доп. от 03.02.2014 № 15-ФЗ) // СЗ РФ. 14.02.2011. № 7. ст. 900; СЗ РФ.

10.02.2014. № 6. ст. 566;

13) Федеральный закон от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (с изм. и доп. от 12.03.2014 № 34-ФЗ) // СЗ РФ. 08.10.2007. № 41. ст. 4849; СЗ РФ. 17.03.2014. № 11. ст. 1099;

14) Федеральный закон от 24.07.2007 № 221-ФЗ «О государственном кадастре недвижимости» (с изм. и доп. от 23.07.2013 № 250-ФЗ) // СЗ РФ.

30.07.2007. № 31. ст. 4017; СЗ РФ. 29.07.2013. № 30 (часть 1). ст. 4083;

15) Федеральный закон от 30.12.2004 № 217-ФЗ «О внесении изменений в статью 223 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и Федеральный закон «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» // СЗ РФ. 03.01.2005. № 1 (часть 1).

ст. 43;

16) Федеральный закон от 21.07.1997 № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» (с изм. и доп.

от 12.03.2014 № 33-ФЗ) // СЗ РФ. 28.07.1997. № 30. ст. 3594; СЗ РФ.

17.03.2014. № 11. ст. 1098;

17) Федеральный закон от 27.07.1997 № 118-ФЗ «О судебных приставах» (с изм. и доп. от 12.03.2014 № 34-ФЗ) // СЗ РФ. 28.07.1997. № 30.

ст. 3590; СЗ РФ. 17.03.2014. № 11. ст. 1099;

18) Федеральный закон от 30.11.1994 № 52-ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (с изм.

и доп. от 07.06.2013 № 108-ФЗ) // СЗ РФ. 05.12.1994. № 32. ст. 3302; СЗ РФ.

10.06.2013. № 23. ст. 2866;

19) Указ Президента РФ от 24.12.1993 № 2296 «О доверительной собственности (трасте)» // САПП РФ. 1994. № 1. ст. 6;

Нормативные правовые акты, утратившие силу Социалистических Республик (принята на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета СССР девятого созыва 7 октября 1977 г.) // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 12.10.1977.

№ 41. ст. 617;

Социалистических Республик (утверждена постановлением Чрезвычайного VIII Съезда Советов Союза Советских Социалистических Республик от декабря 1936 г.) // Юридическое Издательство НКЮ СССР. Москва, 1937;

Социалистических Республик (утверждена II-ым Съездом Советов Союза ССР от 31 января 1924 г.) // Юридическое Издательство Наркомюста.

Москва, 1924;

Федеративной Социалистической Республики от 12 апреля 1978 г. // Ведомости Верховного Совета РСФСР. 13.04.1978. № 15. ст. 407;

Федеративной Социалистической Республики (утверждена постановлением Чрезвычайного XVII Всероссийского Съезда Советов от 21 января 1937 г.) // Собрание Узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского Правительства РСФСР. 01.03.1937. № 2;

25) Закон РСФСР от 24.12.1990 № 443-1 «О собственности в РСФСР»

// Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 1990. № 30. ст. 416;

26) Жилищный кодекс РСФСР от 24.06.1983 // Ведомости ВС РСФСР. 1983. № 26. ст. 883;

27) Гражданский кодекс РСФСР от 11.06.1964 // Ведомости Верховного Совета РСФСР от 18.06.1964. № 24. ст. 406;

28) Гражданский процессуальный кодекс РСФСР от 11.06.1964 // Ведомости Верховного Совета РСФСР от 18 июня 1964 г. № 24. ст. 407;

29) Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик от 8 декабря 1961 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1961.

№ 50. ст. 525;

Узаконений и Распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства РСФСР. 1922. № 71. ст. 904.

Монографии, комментарии и учебная литература 1) Агарков, М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву. [Текст] / М.М. Агарков. М., 1940. 192 с.;

2) Алексеев, С.С. Общая теория права: в 2-х т. Т. 1. [Текст] / С.С. Алексеев. М.: Юридическая литература, 1981. 360 с.;

3) Алексеев, С.С. Общая теория права: в 2-х т. Т. 2. [Текст] / С.С. Алексеев. М.: Юридическая литератур, 1982. 360 с.;

4) Андреев, В.К. Право собственности в России. [Текст] / В.К. Андреев. М.: БЕК, 1993. – 144 с.;

5) Анненков, К.Н. Начала русского гражданского права. [Текст] / К.Н. Анненков. СПб, 1900. 237 с.;

6) Арефа, Н.И. Законы гражданские. [Текст] / Н.И. Арефа. СПб, 1910. 561 с.;

7) Бабаев, А.Б. Система вещных прав. [Текст] / А.Б. Бабаев. М.:

Волтерс Клувер, 2006. 408 с.;

8) Бардзкий, А.Э. Добросовестное приобретение движимости.

[Текст] / А.Э. Бардзкий. Одесса, 1909. 86 с.;

9) Белов, В.А. Гражданское право. Общая и Особенная части:

[Текст] Учебник. / В.А. Белов. М.: Центр ЮрИнфоР, 2003. 960 с.;

10) Бутовский, А.К. Давность владения. [Текст] / А.К. Бутовский.

СПб, 1911. 106 с.;

11) Вавилин, Е.В. Осуществление и защита гражданских прав.

[Текст] / Е.В. Вавилин. М.: Волтерс Клувер, 2009. 360 с.;

12) Васьковский, Е.В. Учебник гражданского права: Вещное право.

Вып. 2. [Текст] / Е.В. Васьковский. СПб., 1896. 190 c.

собственность. [Текст] / А.В. Венедиктов. М., 1948. 839 с.;

14) Венедиктов, А.В. Избранные труды по гражданскому праву. В т. Т. II. [Текст] / А.В. Венедиктов. М.: Статут, 2004. 557 с.;

15) Вещные права на землю в избранных фрагментах из Дигест Юстиниана [Текст] / Отв. ред. Л.Л.Кофанов. М.: Статут, 2006. 703 с.;

16) Вещные права: система, содержание, приобретение: Сб. науч. тр.

в честь проф. Б.Л. Хаскельберга [Текст] / Под ред. Д.О. Тузова. М.: Статут, 2008. 464 с.;

17) Вильнянский, С.И. Лекции по советскому гражданскому праву.

[Текст] / С.И. Вильнянский. Изд-во Харьковского университета, 1958. 339 с.;

18) Всеобщий гражданский кодекс Австрии [Текст] / пер. с нем.

Маслов С.С. М.: Инфотропик Медиа, 2011. 272 с.;

19) Гамбаров, Ю.С. Гражданское право. Общая часть. [Текст] / Ю.С. Гамбаров. СПб., 1911. 766 с.;

Д.М. Генкин. М., 1961. 223 с.;

21) Германов, А.В. От пользования к владению и вещному праву.

[Текст] / А.В. Германов. М.: Статут, 2009. 700 с.;

22) Гражданский кодекс Нидерландов. Книги 2, 3, 5, 6 и 7. [Текст] / Отв. ред. Ф.Й.М. Фельдбрюге. Лейден. 2000. 372 с.;

23) Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: Текст, О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. М.: МЦФЭР, 1996. 704 с.;

24) Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая.

Научно-практический комментарий [Текст] / Отв. ред. Т.Е. Абова, А.Ю. Кабалкин, В.П. Мозолин. М., 1996. 714 с.;

25) Гражданское право: Вещное право. Наследственное право.

Исключительные права. Личные неимущественные права: Учебник: в 4 т.

[Текст] / под ред. Е.А. Суханова. М.: Волтерс Клувер, 2008. Т. 2. 496 с.;

26) Гражданское право Т. 1 [Текст] / Под ред. проф. М.М. Агаркова и проф. Д.М. Генкина. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР, 1944. 419 с.;

27) Гражданское право: Учебник. Часть вторая [Текст] / Под ред.

А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М.: Проспект, 1998. 784 с.;

28) Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 1. [Текст] / под ред.

А.П. Сергеева. М.: РГ-Пресс, 2011. 1008 с.;

Редакционной Комиссии по составлению проекта Гражданского уложения.

[Текст] / СПб., 1905. 251 с.;

И.М. Тютрюмова. Т.1. 1910. 987 с.;

31) Гримм, Д.Д. Лекции по догме римского права. [Текст] / Д.Д. Гримм. М.: Зерцало. 2003. 496 с.;

32) Гримм, Д.Д. Лекции по догме римского права. [Текст] / Д.Д. Гримм. Петроград, 1916. 364 с.;

33) Гримм, Д.Д. Очерки по учению об обогащении. Выпуск 1. [Текст] / Д.Д. Гримм. Дерптъ, 1891. 448 с.;

34) Гримм, Д.Д. Юридическое отношение и субъективное право.

[Текст] / Д.Д, Гримм. СПб, 1897. 25 с.;

35) Гукасян, Р.Е. Проблема интереса в Советском гражданском процессуальном праве. [Текст] / Р.Е. Гукасян. Саратов, 1970. 190 с.;

36) Гуляев, А.М. Иски о восстановлении владения в практике Гражданского кассационного департамента Правительствующего Сената.

[Текст] / А.М. Гуляев. СПб, 1914. 62 с.;

37) Гуляев, А.М. Материалы для учения о владении по полному собранию законов. [Текст] / А.М. Гуляев. М., 1915. 88 с.;

38) Гуляев, А.М. Общие учения системы гражданского права в практике Гражданского кассационного департамента Правительствующего Сената. [Текст] / А.М. Гуляев. Петроград, 1914. 409 с.;

А.М. Гуляев. Киев, 1900. 871 с.;

40) Гурвич, М.А. Право на иск. [Текст] / М.А. Гурвич. МоскваЛенинград: Издательство Академии наук СССР, 1949. 216 с.;

41) Дождев, Д.В. Римское частное право [Текст] / Д.В. Дождев / под ред. В.С. Нерсесянца. М.: Норма, 1996. 704 с.;

42) Дождев, Д.В. Основание защиты владения в Римском праве.

[Текст] / Д.В. Дождев. М., 1996. 240 с.;

43) Дювернуа, Н.Л. Пособие к лекциям по гражданскому праву.

[Текст] / Н.Л. Дювернуа. СПб, 1899. 391 с.;

44) Евецкий, А.А. Философская сторона владения: владение – право естественное. [Текст] / А.А. Евецкий. Харьков, 1878. 16 с.;

45) Ефимов, В.В. Догма римского права. Особенная часть. [Текст] / В.В. Ефимов. СПб., 1894. 379 с.;

46) Замечания о недостатках действующих гражданских законов.

[Текст] СПб., 1891. 801 с.;

47) Зинченко, С.А., Галов, В.В. Собственность и производные вещные права: теория и практика. [Текст] / С.А. Зинченко, В.В. Галов.

Ростов-на-Дону: Издательство СКАГС, 2003. 200 с.;

48) Иоффе, О.С, Избранные труды: в 4 т. Т. II. Советское гражданское право. [Текст] / О.С. Иоффе. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. 511 с.;

49) Иоффе, О.С. Избранные труды: в 4 т. Т. III. Обязательственное право. [Текст] / О.С. Иоффе. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. 837 с.;

50) Кавелин, К.Д. Сочинения. Ч.1. [Текст] / К.Д. Кавелин. М., 1859.

493 с.;

51) Казаков, М.Ф. Адвокат. Иск и защита. [Текст] / М.Ф, Казаков. М., 1912. 252 с.;

52) Канторович, Я.А. Основные идеи гражданского права. [Текст] / Я.А. Канторович. Харьков, 1928. 310 с.;

М.Н. Капустин. М., 1880. 392 с.;

54) Кассо, Л.А. Русское поземельное право. [Текст] / Л.А. Кассо. М., 1906. 280 с.;

55) Колокольцев, Л. Понятие и юридическая природа владения вещами по римскому праву. [Текст] / Л. Колокольцев. Ярославль, 1874. 51 с.;

56) Комментарий к ГК РСФСР [Текст] / под ред. Е.А. Флейшиц, О.С. Иоффе. М.: Юридическая литература, 1970. 824 с.;

57) Коммерческий кодекс Франции. [Текст] / М.: Волтерс Клувер, 2008. 1272 с.;

58) Коновалов, А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. [Текст] / А.В. Коновалов. СПб.: Юридический центр Пресс, 2001.

299 с.;

59) Косарев, А.И. Римское право. [Текст] / А.И. Косарев. М., 1986.

160 с.;

60) Кофанов, Л.Л. Lex и ius: возникновение и развитие римского права в VIII-III вв. до н.э. [Текст] / Л.Л. Кофанов. М.: Статут, 2006. 575 с.;

61) Ломидзе, О.Г. Правонаделение в гражданском законодательстве России. [Текст] / О.Г. Ломидзе. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003.

535 с.;

62) Лукьяненко, М.Ф. Оценочные понятия гражданского права:

разумность, добросовестность, существенность. [Текст] / М.Ф. Лукьяненко.

М.: Статут, 2010. 423 с.;

63) Малешин, Д.Я. Гражданская процессуальная система России.

[Текст] / Д.Я. Малешин. М.: Статут, 2011. 496 с.;

собственности. [Текст] / У. Маттеи, Е.А. Суханов. М.: Юристъ. 1999. 384 с.;

65) Медведев, И.Г. Письменные доказательства в частном праве России и Франции. [Текст] / И.Г. Медведев. СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. 407 с.;

66) Мейер, Д.И. Русское гражданское право. [Текст] / Д.И. Мейер.

СПб., 1864. 789 с.;

67) Мейер, Д.И. Русское гражданское право [Текст] / Д.И. Мейер / Под ред. А. Вицына. М., 1873. 730 с.;

68) Митюков, К.А. Курс римского права. [Текст] / К.А. Митюков.

Киев, 1912. 427 с.;

69) Михайлов, С.В. Категория интереса в российском гражданском праве. [Текст] / С.В. Михайлов. М.: Статут, 2002. 205 с.;

70) Модельные правила европейского частного права [Текст] / Пер. с англ.; науч. ред. Н.Ю. Рассказова. М.: Статут, 2013. 989 с.;

71) Моргунов, С.В. Виндикация в гражданском праве. Теория.

Проблемы. Практика. [Текст] / С.В. Моргунов. М.: Статут, 2006. 301 с.;

72) Муромцев, С.А. Очерки общей теории гражданского права.

[Текст] / С.А. Муромцев. М., 1877. 321 с.;

73) Муромцев, С.А. Гражданское право Древнего Рима. Лекции.

[Текст] / С.А. Муромцев. М., 1893. 733 с.;

74) Муромцев, С.А. Рецепция Римского права на Западе. [Текст] / С.А. Муромцев. М., 1866. 155 с.;

75) Научно-практический комментарий к Основам гражданского законодательства Союза ССР и Союзных республик [Текст] / под ред. С.Н.

Братуся и Е.А. Флейшиц. М., 1962. 419 с.;

76) Немецкая историческая школа права. [Текст] / Челябинск:

Социум, 2010. 528 с.;

77) Никонов, С.П. Развитие защиты владения в Средневековой Европе. [Текст] / С.П. Никонов. Харьков, 1905. 357 с.;

78) Новак, Д.В. Неосновательное обогащение в гражданском праве.

[Текст] / Д.В. Новак. М.: Статут, 2010. 416 с.;

79) Новицкий, И.Б. Римское право. [Текст] / И.Б. Новицкий. М., 1993.

304 с.;

80) Новый Гражданский процессуальный кодекс Франции. [Текст] / Киев: Истина, 2004. 541 с.;

81) Ойгензихт, В.А. Презумпции в советском гражданском праве.

[Текст] / В.А. Ойгензихт. Душанбе: Ирфон, 1976. 190 с.;

82) Павлов, В.П. Проблемы теории собственности в российском гражданском праве. [Текст] / В.П. Павлов. М., 2000. 428 с.;

83) Победоносцев, К.П. Курс гражданского права. Первая часть:

Вотчинные права. [Текст] / К.П. Победоносцев. М.: Статут, 2002. 800 с.;

И.А. Покровский. СПб.: Летний сад. 1999. 560 с.;

85) Покровский, И.А. Основные проблемы гражданского права.

[Текст] / И.А. Покровский. Петроград, 1906. 328 с.;

86) Покровский, И.А. Основные проблемы гражданского права.

[Текст] / И.А. Покровский. М., 1998. 353 с.;

87) Право собственности: актуальные проблемы [Текст] / Отв. ред.

В.Н. Литовкин, Е.А. Суханов, В.В. Чубаров. М.: Статут, 2008. 731 с.;

88) Право собственности в СССР [Текст] / Отв. ред. Ю.К. Толстой, В.Ф. Яковлев. М., 1989. 143 с.;

Федеральным арбитражным судом Московского округа: постатейные материалы к ч.1 и 2 Гражданского кодекса Российской Федерации: справ.практ. пособие. [Текст] / М.: Волтерс Клувер, 2005. 800 с.;

90) Римское право: учебник [Текст] / И.Б. Новицкий. М.: Волтерс Клувер. 2009. 464 с.;

91) Римское частное право: учебник [Текст] / под ред. проф.

И.Б. Новицкого, проф. И.С. Перетерского. М.: Волтерс Клувер, 2010. 608 с.;

92) Российское гражданское право: Учебник. Т. 1: Общая часть.

Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права [Текст] / Отв. ред. Е.А.Суханов. М.: Статут, 2011.

958 с.;

93) Рудоквас, А.Д. Спорные вопросы учения о приобретательной давности: монография. [Текст] / А.Д. Рудоквас. М.: Закон, 2011. 304 с.;

94) Саатчиан, А.Л. Гражданское уложение. Том 1. [Текст] / А.Л. Саатчиан. СПб, 1910. 1215 с.;

95) Савельев, В.А. Германское гражданское уложение. [Текст] / В.А.

Савельев. М., 1983. 61 с.;

96) Свод законов Российской империи. Том 10. Часть 1. Законы гражданские. [Текст] СПб., 1857. 613 с.;

В.И. Синайский. Киев, 1912. 330 с.;

98) Синицын, С.А. Владение и владельческая защита в гражданском праве государств континентальной Европы. [Текст] / С.А. Синицын. М.:

Статут, 2012. 224 с.;

99) Скловский, К.И. Применение гражданского законодательства о собственности и владении. Практические вопросы. [Текст] / К.И. Скловский.

М.: Статут, 2004. 365 с.;

100) Скловский, К.И. Собственность в гражданском праве. [Текст] / К.И. Скловский. М.: Статут, 2010. 893 с.;

101) Скрипилев, Е.А. Основы римского права. [Текст] / Е.А.

Скрипилев. М.: Ось-89, 2003. 208 с.;

102) Скрябин, С.В. Право собственности в Республике Казахстан:

Сравнительно-правовой комментарий книги Уго Маттеи «Основные принципы права собственности». [Текст] / С.В. Скрябин. Алматы, 2000. с.;

103) Слыщенков, В.А. Договор купли-продажи и переход права собственности: сравнительно-правовое исследование. [Текст] / В.А.

Слыщенков. М.: Статут, 2011. 240 с.;

104) Судебная защита земельных прав граждан России [Текст] / под ред. Ю.Н. Андреева. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2010. 375 с.;