«Введение Глава 1. Исторические и психофизиологические основы формирования гендерно-ориентированного подхода к обучению и воспитанию 1.1. История начального образования в России 1.2. Психофизиологические основы учета ...»

Миропольского, «почти не существовало» [Цит. по: 7, с. 35]. Большая часть рабочего населения придерживалась твердого убеждения, что обучение девочек в общеобразовательной школе – излишняя роскошь.

Основная направленность реформирования начального и среднего звена системы образования в России в XIX веке была связана с постепенным сближением женской и мужской образовательной системы. В 1844 году министерство государственных имуществ разрешило девочкам беспрепятственно посещать сельские приходские училища. Обучение девочек носило более практически-религиозный уклон, нежели обучение мальчиков. Их обучали преимущественно чтению по духовным книгам, с разъяснением молитв и церковной службы. Граф П. Д. Киселев считал, что «распространение в народе здравых понятий о религии и обязанностях вообще может иметь больший успех, когда образованные в сих началах матери семейств могут передать эти понятия своим детям в первом юношеском возрасте» [52, с. 61-62]. Министерство сообщило местным управлениям государственными имуществами, что если в селении число девочек, желающих посещать училища, увеличится до 25, то для них должна священнических вдов и дочерей, «грамотных и рукодельных» [там же]. В 1845 году в сельских училищах великороссийских, малороссийских и новороссийских губерний обучалось около сотни девочек, в 1847 – до 2000, в 1848 - до 3250 [там же]. В министерстве возникли планы создания особых женских училищ.

В положении о начальных народных училищах (1874 г.) в статье говорилось: «Там, где не представляется возможности иметь отдельные мужские и женские училища, дети обоего пола могут обучаться в одном и том же училище, но с тем, чтобы в таких смешанных училищах девочки были не старее 12 лет. Воскресные же школы учреждаются исключительно для учащихся одного пола» [47]. Однако подавляющее большинство все же составляли школы с совместным типом обучения, так как большинство школ испытывали материальные трудности, нехватку педагогических кадров и т.д.

«Отдельные женские начальные школы, - анализировал образовательную ситуацию второй половины XIX века современный российский ученыйпедагог Э. Д. Днепров, - практически не привились и развития не получили»

[Цит. по: 7, с. 41]. В 1896 году их было всего 1 612 из 31 594 начальных школ, находящихся в ведении Министерства народного просвещения, то есть всего 5,1% [там же].

Наиболее доступными формами получения начального образования для крестьянских детей на протяжении всей второй половины XIX века выступали церковно-приходские школы. Учителя этих школ жили одной жизнью с крестьянами, знали их нужды и заботы, пользовались наибольшим доверием родителей. По данным переписи начальных народных школ Российской империи, проведено в 1894 году Вольным экономическим обществом, земские школы составляли 30,2% и церковноприходские – 27,1%. В первых насчитывалось 25,8% общего числа учащихся девочек, во вторых – 14%. В 1905 году церковно-приходских школ уже было 46,5% по отношению к общему числу начальных школ в стране [там же, с. 45-46].

В целом в устройстве школьной системы прежней формации продолжал сохранять свои приоритетные позиции гендерный подход.

Женская и мужская образовательные школы развивались как независимые и самостоятельные ветви общей системы образования России второй половины XIX века. В «Уставе гимназий и прогимназий» (1864, 1871) сказано, что целью классической гимназии была подготовка юношей к поступлению в университет; реальной – подготовка к практической деятельности или к поступлению в высшие специализированные учебные заведения. Попрежнему основной целью образования девочек было формирование знаний, умений и навыков, необходимых для ведения домашнего хозяйства и воспитания детей.

демонстрировала совершенно иной подход к школьной политике. В партийной программе РКП(б), принятой на VIII большевистском съезде в марте 1919 г., говорилось о необходимости совместного обучения детей обоего пола. Мотивировалось это стремлением устранить существовавшее до революции неравноправие женщин и мужчин. В соответствии с этим Народный комиссариат просвещения РСФСР ввел 31 мая 1918 г. в школах просуществовавшее без изменения ровно четверть века - до лета 1943 г. [См.:

51, с. 78].

В конце 30-х гг. XX в. в окружении И. В. Сталина вызрела идея вернуться к раздельному обучению мальчиков и девочек. Впервые на повестку дня этот вопрос был поставлен накануне Великой Отечественной войны, однако начало войны помешало осуществлению данных планов. К восстановлению раздельного обучения вернулись лишь в конце 1942 середине 1943 гг., когда благодаря разгрому Красной Армией войск нацистской Германии под Москвой и Сталинградом исчезла угроза катастрофы, нависшая над страной.

Раздельное обучение в советской школе вводилось постепенно и просвещения РСФСР была подготовлена докладная записка "О введении раздельного обучения мальчиков и девочек в неполных средних и средних школах Союза ССР". В ней обосновывалась необходимость предстоящих преобразований.

По мнению авторов записки, основная задача совместного обучения, введенного в мае 1918 г., - ликвидировать дискриминацию женщин - за лет советской власти была выполнена. Одним из аргументов в пользу введения раздельного обучения в 1943 г. стало утверждение о том, что природа детей в зависимости от половой принадлежности различна, поэтому девочек необходимо в школах готовить к будущей практической деятельности иначе, чем мальчиков, учитывая особенности их физиологии.

Кроме того, говорилось о необходимости укрепления дисциплины в школах и устранения "не всегда здоровых взаимоотношений, создающихся между мальчиками и девочками при совместном обучении" [там же, с. 79]. Здесь имелись в виду психологические особенности поведения разнополых детей и подростков, находившихся в рамках единых коллективов.

В ЦК ВКП(б) и Народном комиссариате просвещения РСФСР понимали, что повсеместно и сразу организовать раздельное обучение не удастся. Не везде имелись необходимые условия. Если в небольшом населенном пункте (в селе или поселке) все дети окрестных деревень могли учиться лишь в одной единственной школе, то с переходом на новый тип обучения таких школ уже должно было быть в данной местности как минимум две. Поэтому решили проводить раздельное обучение только в тех населенных пунктах, где имелось не менее 4 - 6 неполных средних и средних школ.

16 июля 1943 г. постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) о введении раздельного обучения было утверждено Политбюро ЦК ВКП(б) и в тот же день вышло в свет соответствующее постановление Совета Народных Комиссаров СССР "О введении раздельного обучения мальчиков и девочек в 1943/1944 учебном году в неполных средних и средних школах областных, краевых городов, столичных центров союзных республик и крупных промышленных городов" [там же, с. 81]. Совет Народных Комиссаров СССР постановил ввести раздельное обучение мальчиков и девочек с 1 сентября 1943 г. во всех неполных средних и средних общеобразовательных школах областных, краевых центров, столичных центров союзных и автономных республик и крупных промышленных городов. Предлагалось организовать в этих городах отдельные мужские и женские школы.

Согласно изданной Наркоматом просвещения РСФСР инструкции от 23 июля 1943 г. директорами мужских школ должны были назначаться обязательно мужчины, а женских - женщины. Кандидатуры утверждались областными и краевыми отделами народного образования либо наркоматами просвещения автономных республик. Было приказано особенно тщательно подбирать кадры директоров, учитывая особенности характера каждого претендента на директорскую должность.

В 1943/1944 учебном году в 71 городе РСФСР были сформированы 1372 средних и 683 семилетних мужских и женских школы. Их общее количество составило 2055. Согласно инструкции Наркомпроса РСФСР каждая мужская или женская школа обязана была иметь отдельное учебное здание, как и дореволюционная классическая гимназия, считавшаяся элитным средним общеобразовательным учебным заведением. Школы с раздельным обучением сталинской эпохи тоже стремились сделать в некотором смысле элитными, образцовыми по сравнению с обычными совместными. Мужские и женские учебные заведения должны были иметь все необходимое военно-учебное, спортивное и лабораторное оборудование.

В мужских, учитывая специфику профессиональной ориентации юношей того времени, предполагалось значительно увеличить лабораторные и практические работы по физике, химии, биологии [См.: 51, с. 82].

Серьезной проблемой, мешавшей утверждению раздельного обучения, стала острая нехватка в регионах учительских кадров. Например, в одной только Новосибирской области не хватало 1520 педагогов. Дефицит покрывался едва ли наполовину за счет выпускников педвузов и педучилищ.

С ведома отделов народного образования учителя из школ переходили на другую работу - на оборонные заводы, в государственные учреждения.

Совнарком РСФСР постановил возвратить учителей, работающих не по специальности, в школы. Только в Новосибирской области таких насчитывалось около 700 человек.

Как уже говорилось, государство стремилось сделать школы с раздельным обучением образцовыми, элитными. 17 июня 1948 г.

постановлением Совета Министров РСФСР было утверждено "Положение о средней мужской школе с преподаванием ряда предметов на иностранном языке". Зарплата учителей, директоров, завучей и всего персонала ввиду особой сложности работы сотрудников была увеличена на 50% относительно обычных ставок. Ведь даже библиотекарь там должен был владеть английским, французским или немецким языком.

В общей сложности число школ раздельного обучения в РСФСР к г. равнялось 2323, что составляло 55,4%, т.е. больше половины. В целом же по стране в 1943 - 1954 гг. основная масса школ по-прежнему функционировала в режиме совместного обучения.

В начале 50-х гг. XX в., еще при жизни И. В. Сталина, вновь на повестку дня был поставлен вопрос о реорганизации системы школьного обучения, но теперь уже в обратном направлении: речь шла об упразднении мужских и женских школ. Причиной послужило то, что, во-первых, раздельное обучение далеко не в полной мере оправдало себя. Во-вторых, эту систему так до конца и не смогли вывести на тот высокий уровень качества среднего и неполного среднего общего образования, который изначально задумывался и предусматривался. И, в-третьих, население в целом не было заинтересовано в сохранении раздельного обучения, напоминавшего старшему поколению середины XX в. дореволюционные российские гимназии. К тому же финансовое обеспечение раздельной системы оказалось для государства затруднительным.

ЦК КПСС счел, что условия, необходимые для нормальной работы мужских и женских школ, созданы не были и что "раздельное обучение было введено формально, по содержанию же работа в мужских и женских школах ничем не отличалась друг от друга" [51, с. 83]. Единственным мероприятием, учитывающим особенности физического развития мальчиков и девочек, которое реализовалось в рамках перехода к раздельному обучению в 1943 г., сочли введение в школах начиная с V класса раздельных занятий по начальной военной и допризывной подготовке учащихся. Кроме этого указывалось, что в послевоенные годы наполняемость классов в школах с раздельным обучением, особенно в крупных городах, значительно увеличилась. Классы оказались сильно перегружены и усложнилась задача поддержания необходимой дисциплины в школах, особенно среди мальчиков и юношей. Не были выполнены требования и по подбору педагогов для мужских и женских школ. Высокой оказалась "текучесть" кадров как учителей, так и директоров школ с раздельным обучением. Можно сделать вывод, что на несовершенство раздельного обучения директора школ, заведующие гороно, чиновники Минпроса РСФСР в 1954 г. попытались списать вину за свои собственные просчеты в работе. Однако объективно уровень успеваемости учащихся в школах с раздельным обучением был несколько выше, чем в совместных. По данным Министерства просвещения РСФСР, в 1952/1953 учебном году экзамены на аттестат зрелости по всем школам сдали в среднем 93,8% учащихся, но при этом по мужским школам а по женским - 97,4%. Количество учащихся, получивших медали, составляло в 1953 г. в мужских школах 11,6%, в женских - 10,5%, в то время как в школах совместного обучения лишь 4,4% [там же, с. 84].

С 1 сентября 1954 г. в советских школах раздельное обучение детей и подростков за исключением уроков труда было ликвидировано. Больше к этой практике советская система образования не возвращалась.

1.2. ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ УЧЕТА ПОЛОВЫХ

ОСОБЕННОСТЕЙ УЧАЩИХСЯ

РАЗЛИЧИЙ В ПОВЕДЕНИИ

Есть также и точка зрения, согласно которой, существенных различий в психике мальчиков и девочек нет, и они перекрываются индивидуальными различиями. Для того, чтобы составить мнение об этой проблеме, нам пришлось обратиться к материалам исследований различных авторов.

Краткий обзор результатов зарубежных исследований дает в своей работе "Психология общих способностей" В. Дружинин [15].

Так, он отмечает, что до недавнего времени научная психология была преимущественно психологией мужчины в возрасте от 18 до 30 лет. Для всех очевидно преобладание мужчин во все культурно-исторические эпохи в сфере науки, искусства, политики [15, с. 152].

По данным Московского центра гендерных исследований, как академическая дисциплина, психология до недавнего времени содержала искаженные факты, поддерживая стереотипные представления о способностях и психологических особенностях женщин и мужчин [См.: 48, с.

119]. И это, прежде всего, потому, что большинство психологических исследований делалось на мужских особях, в исследовании их рассматривали нейтральными, не подверженными влиянию пола. Затем эти мужские результаты принимались за норму, а различное женское поведение и отношение рассматривалось как девиантное [См.: 60]. Л.В. Попова отмечает также, что реально исследований психологических особенностей женщин, законов их развития не проводилось [40]. Джоан Фриман (Англия), занимающаяся проблемами одаренности и раздельного обучения мальчиков и девочек, считает, что существуют различные тенденции в генетическом устройстве полов, которые усиливаются в условиях социального воспитания [там же].

В настоящее время за рубежом психологическая теория и практика подверглась острой критике и переоценке. В результате психология обратилась к изучению проблем и особенностей развития девочек и мальчиков, расширила диапазон своих методов, разработала новые подходы к психотерапии и консультированию. Только за последние 5 лет на Западе опубликовано более 1600 работ, затрагивающих проблемы существования мужчин и женщин, издается около 10 научных журналов по этой проблематике. Ничего подобного не существует в психологической науке в нашей стране. Еще в 1981 году И. С. Кон, говоря об отечественной психологической науке, сделал вывод о том, что это "бесполая" наука. В возрастной психологии, предметом которой является выявление закономерностей детского развития, отсутствуют такие слова, как "мальчик, девочка", употребляется только слово "ребенок", не говоря уже об учете своеобразия их психического развития. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно просмотреть недавно опубликованную " Хрестоматию по детской психологии" (М., 1996), в которую, согласно аннотации, включены работы нескольких поколений отечественных психологов. По словам того же И.С.

Кона первое осознание ребенком себя происходит по принципу половой принадлежности. Многие исследователи сходятся в мысли о том, что различия безусловно существуют, но остается открытым вопрос о природе этих различий.

Все попытки объяснения половых различий поведения могут быть сгруппированы в биологические (эволюционная теория пола В. А. Геодакяна, нейроандрогенетическая теория Ли Эллиса) и психологические (бихевиористское и когнитивистское объяснения развития психологического пола).

Эволюционная теория пола В.А. Геодакяна [См.: 40, с. 160-162].

Согласно теории московского ученого В. А. Геодакяна, процесс самовоспроизводства любой биологической системы включает в себя две противоположные тенденции: наследственность – консервативный фактор, стремящийся сохранить неизменными у потомства все родительские признаки, и изменчивость, благодаря которой возникают новые признаки.

Женские особи олицетворяют как бы постоянную «память», а мужские – оперативную, временную «память» вида. Поток информации от среды, связанной с изменением внешних условий, сначала воспринимают мужские особи, которые теснее связаны с условиями внешней среды. Лишь после отсеивания устойчивых сдвигов от временных, случайных, генетическая информация попадает внутрь защищенного мужскими особями устойчивого «инерционного ядра» популяции, представленного женскими особями.

Итак, женский пол по существу консервативен, он сберегает эволюционное статус-кво вида; мужской пол – поисковый, определяет направление видового развития. Подобное разделение функций помогает виду сохраняться и прогрессировать.

Отсюда, по данной теории, проистекают все различия между полами, очень глубинные по своему существу – во внешности, в способности к адаптации, в жизнеспособности, стиле мышления, поведении, в характере психических и эмоциональных реакций. Поскольку именно мужской пол преимущественно отвечает за качество потомства, то его представители должны иметь совершенно определенные особенности: во-первых, быть менее приспособленными к жизни, чем женщины, чтобы сразу почувствовать ухудшение качества среды; во-вторых, быть очень разными, чтобы реагировать на разные условия существования. Высокая жизнестойкость женского организма обусловлена материнской ролью – ответственностью за вынашивание, рождение и воспитание детей. По статистике, во всех странах средняя продолжительность жизни мужчин в среднем на 4-5 лет меньше, чем у женщин. Мужчины больше подвержены болезням, чаще умирают от них [18, с. 49].

Нейроандрогенетическая теория Л. Эллиса [См.: 40, с. 162-164]. К настоящему времени существует также и физиологическое, построенное на изучении действия половых гормонов, объяснение особенностей поведения человека. Нейроандрогенетическая теория Ли Эллиса утверждает, что половые различия в поведении связаны с воздействием андрогенов (мужских половых гормонов) на мозговые системы. Как известно, у каждого человека присутствуют и мужские, и женские гормоны, но у мужчин доминируют андрогены, а у женщин - эстрадиол. Существуют 2 стадии влияния половых гормонов на мозг: первая, "организационная", имеет место на третьем месяце жизни эмбриона, а вторая, "активационная", - во время полового созревания.

Эти два момента характеризуются особой интенсивностью формирования биологического пола человека. Четыре типа исследований подтвердили связь биологического пола и психологического поведения. В результате было выделено 12 устойчивых поведенческих программ, связанных с мужским полом (находящихся под андрогенетическим контролем). Соответственно, типично женское поведение характеризуется отсутствием этих способов поведения.

1. Наступательное эротическое поведение: от мужчин ждут инициативы, в то время как женщинам проявление эротических инициатив противопоказано, ибо оно приходит в противоречие с инстинктом. К. Лоренц в условиях эксперимента вынудил самку одной из рыбок плыть навстречу самцу, что привело последнего в состояние стресса, а половая щель у него надолго закрылась.

2. Агрессивное поведение: мужчинам свойственно инструментальное отношение к миру, при котором нужно постоянно нечто разрушать, чтобы создавать новое.

3. Пространственная ориентация: мужчины лучше, чем женщины, воспринимают пространство, удаленность, скорость. Поэтому они и более чувствительны к этим измерениям.

4. Территориальное поведение: мужчинам свойственно "помечать" и проверять свою территорию, а также охранять ее границы, поэтому "Кто сидел на моем стульчике?" - типично мужская реакция, равно как разбрасывание и "забывание" вещей и пр.

5. Выносливость к боли: у мужчин изначально ниже болевой порог, чем у женщин, подготовленных природой к родам, поэтому они вынуждены с ней лучше справляться.

6. Медленное усвоение оборонительных условных рефлексов:

мужчинам более свойственно нападать, а не защищаться, в связи с чем у мальчиков часто отмечаются проблемы в детском коллективе, вызванные неумением дать сдачу.

7. Слабое проявление эмоциональных реакций в ответ на угрозу:

мужчины склонны скрывать, а не демонстрировать переживания, которые не становятся менее сильными, но проявляются либо в поведении, либо в психосоматических заболеваниях.

8. Настойчивость, или персистентностъ, при выполнении задания без подкрепления: мужчинам ввиду их слабой обучаемости свойственно наступать на одни и те же "грабли" и ломиться в закрытые ворота.

9. Слабая связь с ближайшими родственниками: мужчины, как правило, меньше скучают по членам своей семьи, чем женщины, реже вспоминают о родителях.

10. Периферизация: тяга к созданию "групп" по интересам у взрослых и особенно подростков (клуб, гараж, рыбалка). Женщинам от этого отказаться намного легче.

11. Поиск приключений, новых и сложных раздражителей: мужчины устают от монотонности и поэтому иногда бывают склонны хорошее, но уже известное, променять на непонятное и новое, отсюда - секрет их неожиданных на первый взгляд увлечений.

соперничеству и опасностям, в силу чего мужчинам не только важно добиться поставленной цели, но и обойти в этом процессе соперников;

победа без борьбы не приносит удовлетворения.

Бихевиоризм (теория социального научения). Данный подход к объяснению половых различий принятие половой роли рассматривает как результат приобретения навыков, подкрепляемых поощрением, подражанием, выбором модели поведения.

Маленькие девочки и мальчики уже, как правило, имеют особенности творчества и поведения в соответствии с полом, по которым можно проводить диагностику тенденций полоролевой социализации. Так, еще Э.

Эриксон отмечал, что девочки чаще рисуют нечто замкнутое, завершенное, имеющее внутреннюю область; в их рисунках преобладают кружки - это может быть озеро, солнце, причем внутреннее пространство всегда заполнено [68, с. 231]. Это соответствует преобладанию внутренних процессов и изменений над внешними. У мальчика же рисунки содержат остроконечные (фаллические) фигуры: башни замка, карандаши, которые, как правило, обращены во внешнее пространство. Это различие соответствует психологическому предназначению мужского и женского пола, которое у мужчин состоит в инструментальном отношении к миру, активном и завоевательном поведении, а у женщин - к созерцанию, принятию, впитыванию, переработке внутреннего содержания. Дети поразному играют: для мальчиков типичное действие игры происходит явно, во внешнем плане - это авария, катастрофа, война, строительство и т.п. Для девочек же самое главное случается внутри; отсюда интерес к тому, что происходит внутри построенного домика, в замке, окруженном рвом, в кастрюле, стоящей на огне, и т.д.

Матери интуитивно поощряют активность маленьких мальчиков, стремление к соперничеству и достижениям. В то же время требования к девочкам имеют другое содержание: реже предъявляются запреты на плач и пр. Сумма требований отражается в полоролевых стереотипах, существующих в обществе и семье: укоренившихся представлениях о том, какими должны быть мужчины и женщины. Особенности внутрисемейной обстановки во многом определяют содержание полоролевой идентичности ребенка. Важно, совпадает ли пол ребенка с родительскими ожиданиями;

если нет, существует риск подавления присущих полу поведенческих проявлений и вызывание противоположных. Отмечается и еще одна интересная закономерность: если пол ребенка совпадает с полом старшего ребенка, то традиционные полоролевые особенности у младшего обычно выражены сильнее: так, младшая сестра девочки будет содержать в себе больше "девчоночьего", чем младшая сестра мальчика.

Существенно также отношение родителей к собственному полу, проецирующееся на детей. Так, например, обнаружено, что матери в своем родительском отношении не выделяют полоролевых различий у своих дочерей и сыновей и не проецируют на них маскулинно-фемининные стереотипы, принятые в нашей культуре, а отцы по-разному воспринимают и воспитывают детей различного пола. Дочерей они воспринимают гармонично, выделяя и поощряя в них фемининные качества. Восприятие же сыновей у них противоречиво, они считают их далекими от идеала и хотят видеть более мужественными, чем те в действительности являются [Данные получены в рамках дипломного исследования С.И. Рыжовой "Особенности восприятия родителями черт мужественности и женственности у детей подросткового возраста", защищенной в 2001 году в МОСУ].

Итак, осознанно и бессознательно поощряя одни формы поведения и оттормаживая другие, можно регулировать процесс маскулинизациифеминизации ребенка.

Когнитивно-генетический подход полоролевое развитие связывает со стадией интеллектуального развития ребенка, его Я-концепцией. При этом не обязательно подкреплять поведение; многие полагают, что дети внутренне мотивированы к тому, чтобы принимать свой пол.

Если половая роль усваивается практически сразу (ребенок знает, мальчик он или девочка), то гендерная схема (обусловленные полом нормы формируется на протяжении первых 6-7 лет жизни. Гендерные понятия формируются у детей на основании тех моделей, которые им предъявляются [См.: 30, с. 213-214].

Этапы развития полоролевой идентичности Уровень схем Возраст Особенности поведения идентичность лет Постоянство От 5 до 7 Понимают, что пол устойчив и сохраняется в любых ситуациях (мальчики Таким образом, биологический подход черты личности ребенка выводит непосредственно из его половой принадлежности, обусловленной генетическими данными, а психологический – ведущее значение приписывает научению в системе половой принадлежности.

Здесь следует также отметить, что в зарубежных работах, посвященных полоролевым стереотипам, почти совершенно не затрагивается проблема объективно существующих половых различий, обусловленных половым диморфизмом, биологической целесообразностью специализации полов в процессе репродуктивной деятельности. Речь постоянно идет о воспринимаемых, а не о действительно существующих различиях между полами. Большинство исследователей этой проблемы на Западе – женщины.

Во многих работах отчетливо проявляется влияние феминистской идеологии, причем нередко в ее крайних формах, когда отрицаются какие бы то ни было различия и выдвигаются требования абсолютного равенства и полной симметрии в отношениях между полами. Для доказательства подобных крайностей многие идеологи феминистского движения апеллируют к психологическим фактам и закономерностям, пытаясь с помощью науки обосновать правоту своих взглядов и целей. Однако, как сказал психолог и этнограф И. Эйбл-Эйбесфельдт: «Отрицать наличие врожденных различий между мужчиной и женщиной очень модно, это отвечает стремлению человека избавиться от своего биологического наследия. Но свобода не достигается путем игнорирования истины…» [Цит. по: 2, с. 157]. Множество современных исследований показывает, что половые стереотипы (не считая их крайних проявлений) чаще всего все же соответствуют их биологической природе. Поэтому подлинно научное исследование полоролевой стереотипизации требует интеграции, по крайней мере, трех уровней объяснения – биологического, психологического и социального.

Полоролевые стереотипы должны быть поняты одновременно как следствие полового диморфизма, соответствующих психологических различий и социальных и культурно-исторических факторов.

1.2.2. АНАТОМО-ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЛОВ Анатомо-физиологические различия между мальчиками и девочками обнаруживаются уже в эмбриональный период, когда под влиянием половых гормонов формируются не только анатомические особенности пола, но и некоторые особенности развития мозга. При зарождении новой жизни различия между полами определяются только генетически (Х-хромосомой у девочек и Y-хромосомой у мальчиков). Однако не только гены определяют пол ребенка. Как отмечают в своей работе «Воспитание дочери» Дж. Элиум и Д. Элиум, с современных позиций, для плода естественно развиваться по женскому типу. Изменение же женского биологического шаблона на мужской, в случае если это мальчик, происходит примерно на шестой неделе жизни зародыша в результате выработки мужских гормонов [66, с. 115].

Женская программа развития определяется действием женских гормонов, главным образом, эстрогеном и прогестероном, мужская – действием мужских гормонов – андрогена и тестостерона.

Девочки быстрее мальчиков продвигаются к своему взрослому статусу как по морфологическим параметрам, так и по физиологическим функциям.

Существуют различия в функционировании гормональной системы, темпах моторного развития – мальчики на 2-3 месяца позже начинают ходить и на 4месяцев – разговаривать, различия в проявлении свойств нервной системы, а так же в строении мозга, у мужчин сильнее выражена асимметрия полушарий.

Многочисленные эксперименты, связанные с анализом функций полушарий мозга, дали значительное количество информации, которую можно суммировать следующим образом. Полушария эквипотенциальны относительно простых функций и специализированы относительно сложных.

Левое полушарие обрабатывает информацию, поступающую в мозг, последовательно. Именно с этим связано его участие в функционировании речи, представляющей собой последовательность слов, каждое из которых является последовательностью фонем. Правое полушарие обрабатывает сигналы одновременно и холистически (целостно). Левому свойственен аналитический подход в решении задач, а правому – синтетический. Правое полушарие отражает внешнюю среду по принципу дедукции, от общего к частному, когда синтез предшествует анализу, а левое - по принципу индукции, от частного к общему, анализ предшествует синтезу.

При этом у мальчиков и мужчин полушарная асимметрия выражена более ярко, так как мозолистое тело – образование, соединяющее два полушария мозга и отвечающее за их взаимодействие – у них тоньше, чем у девочек и женщин. Поэтому у лиц мужского пола левое или правое полушарие избирательно включается в мыслительные процессы. Им трудно сопоставить информацию, обрабатываемую каждым полушарием в отдельности. Кроме того, это мозолистое тело у девочек развивается до семи лет, а у мальчиков – до восьми с половиной [20]. У мальчиков позже развиваются и лобные области мозга, которые отвечают за планирование деятельности и контроль за своим поведением. Именно поэтому мальчикам труднее выполнять сложные (многоэтапные) поручения взрослых; они не терпят однообразия, не сидят на месте, но лучше выполняют задания на сообразительность. Отсюда можно сделать вывод, что у девочек мозг к семи годам имеет более высокую степень готовности к обучению, чем у мальчиков, у которых мозг «созревает» для полноценной учебы только к восьми годам.

Как отмечает В. Д. Еремеева [57] у всех детей быстрее развивается правое полушарие мозга, так как ему свойственно целостное восприятие, образное, конкретное и интуитивное мышление. Оно перерабатывает всю информацию комплексно, не выпуская ничего и не деля на важное и неважное, наиболее вероятные события и менее вероятные (последние могут просто игнорироваться левым полушарием). Левое полушарие включается в работу ещё до рождения (как и правое), но развивается медленнее. Оно дробит информацию на блоки, отбрасывает «несущественное», выбирает наиболее вероятный вариант направления мышления, разворачивает мыслительную цепочку (причинно-следственную, логическую) именно в этом направлении. Но прежде, чем дробить, надо наработать целостное «правополушарнее». Мальчики младше по биологическому возрасту, поэтому они дольше опираются преимущественно на правополушарный тип переработки информации. Однако, несмотря на то что мозг мальчиков созревает позднее по сравнению с мозгом девочек, это более прогрессивная, более дифференцированная, более избирательная функциональная система.

Более развитые лобные ассоциации и передний мозг делают мышление мальчиков творческим. Вместе с тем у детей тоньше, чем у взрослых, мозолистое тело. Это не может не сказаться на особенностях их мышления и других психических функций.

Вариантов организации мозга и психики у мужского пола больше, чем у женского; в этом плане девочки как бы менее разнообразны. Среди девочек мало как ярких «левополушарниц», так и ярких «правополушарниц», тогда как среди мальчиков чаще встречаются ярко выраженные типы. Но при этом мальчик и девочка, даже отнесённые к одному и тому же, например, левополушарному типу, мыслят по-разному, так как процесс познавательной деятельности опирается на разные комплексы структур мозга, по-разному связанные друг с другом, образующие неодинаковые цепочки внутриполушарных и межполушарных связей.

Так, например, новую информацию мальчики анализируют с помощью правого полушария (пространственного, интуитивного, эмоциональнообразного), девочки – с помощью левого. По теории Ленсделла [См.: 49], подтвержденной его собственными наблюдениями над больными эпилепсией и данными более поздних исследований, отделы мозга, отвечающие за пространственные и вербальные способности, у мужчин располагаются в противоположных полушариях, а у женщин приблизительно поровну в обоих полушариях. Это подтверждается тем, что у мужчин поражение левого полушария ухудшает выполнение вербальных тестов, а поражение правого полушария – невербальных, а у женщин успешность выполнения вербальных и невербальных тестов не зависит от того, какое полушарие повреждено.

1.2.3. ПОЛОВЫЕ РАЗЛИЧИЯ В ПСИХИЧЕСКИХ КАЧЕСТВАХ

Мужчины, как правило, лучше решают пространственные задачи (задачи Шеппарда, кубики Р. Амтхауэра). Так, они с легкостью поворачивают объекты в своем воображении и создают двумерные представления трехмерных объектов. Они лучше разбираются в лабиринтах, читают географические карты и определяют направление рек, дорог; вообще лучше ориентируются на местности. Так, им меньше требуется времени на запоминание нового маршрута, и они увереннее находят дорогу в малознакомом месте. Так, большинство девочек считает, что прочесть карту легче, если поворачивать ее по ходу движения. Большинству же мальчиков проще «увидеть» направление в своей голове. Когда же путь хорошо известен, женщины помнят больше подробностей и дорожных ориентиров, чем мужчины, лучше запоминают взаиморасположение предметов в пространстве, превосходят мужчин в тестах на быстроту перечисления объектов одной категории (цвета, начинающиеся на одну букву и т.д., субтесты батарей Д. Гилфорда на креативность) [там же, с. 160].

Наглядность для женщин вообще имеет большее значение в повседневной жизни. К. Кернз и Ш. Беренбиери установили, что половые различия в успешности выполнения задач на пространственное мышление существуют у детей еще до полового созревания: уже в 8-9 лет мальчики лучше ориентируются в пространстве [См.: 60]. А если шестилеток попросить сконструировать трехмерную модель школьной комнаты, то мальчики лучше справятся с заданием, чем девочки [15, с. 160].

У женщин лучше развиты речевые навыки (у них более беглая и ясная речь, лучше правописание, навыки чтения, лучше память на слова, больше словарный запас; примечательно, что такие нарушения как дислексия и дисграфия чаще отмечаются у мальчиков), они быстрее усваивают иностранные языки и в целом больше склонны к гуманитарным предметам [23, с. 49]. Зато у мужчин более развиты способности к точным наукам.

Однако проявляются они только к 10-12 годам, и далее различия в уровне развития математических способностей мужчин и женщин возрастают.

Значительно выше у мужчин точность прицеливания. Технические способности раньше развиваются и лучше выражены у мальчиков. Мужчины лучше выполняют задания на различение, на поиск простых фигур, «спрятанных» в сложных (тесты на полезависимость – поленезависимость).

Многие авторы связывают более высокий уровень математических способностей с развитием зрительно- пространственного интеллекта, но, скорее всего - это различные способности по психофизиологическому механизму, их обеспечивающему. Известно, что половые гормоны влияют на различия в органическом развитии мозга с самого раннего возраста. Поэтому средовое воздействие невозможно отделить от особенностей физиологического созревания [15, 161].

Что касается общих показателей интеллектуального развития, то известно, что на ранних этапах (до 7 лет) девочки обычно опережают мальчиков. Но в более позднем возрасте средние показатели IQ мужчин и женщин не отличаются. Однако, среди мальчиков больше как одаренных, так и умственно отсталых. На 12 выдающихся ученых-мужчин приходится только 1 столь же способная женщина. (Разумеется, количественные соотношения следует воспринимать осторожно, ведь нельзя забывать о социальных факторах, традиционно регламентирующих роль женщины в определенных областях деятельности. И, тем не менее, относить наблюдающиеся пропорции только на счет «мужского шовинизма» вряд ли возможно. Стоит еще раз подчеркнуть, что женский пол более однороден и компактен во всех появлениях, поэтому, объективно, среди женщин меньше лиц с выдающимся уровнем интеллекта, чем среди мужчин, как, впрочем, меньше и таких, у которых этот уровень крайне низок) [23, с. 50]. В тестах на логические рассуждения значимых различий между полами не выявляется.

интеллектуальные функции проявляется не в общем уровне интеллекта, а в структуре, характере умственных способностей. У женщин более развиты перцептивные и вербальные способности, а у мужчин - зрительнопространственные.

Женщины гораздо лучше ориентируются в запахах, однако 80 % парфюмеров – мужчины. (Здесь следует отметить, что лучшие повара, парикмахеры, модельеры – тоже мужчины, хотя, в среднем, женщины гораздо лучше готовят, подстригают или моделируют одежду).

Что касается способностей к искусствам, то девочки, как правило, раньше начинают рисовать и охотнее это делают, чем мальчики, умеют выносить более тонкие суждения об искусстве [40, с. 172].

В исследованиях, посвященных сравнительному изучению сенсорной чувствительности, было обнаружено, что девочки и женщины более восприимчивы к звукам и чаще могут точно напеть мелодию. Они особенно тонко подмечают изменения тона в голосе, что позволяет им улавливать малозаметные оттенки эмоционального состояния друзей и домочадцев.

Представительницы «прекрасного пола» имеют гораздо более тонкий музыкальный слух: на 6 нефальшивящих женщин приходится только 1 столь же музыкальный мужчина. Однако при этом большинство композиторов все же мужчины, поскольку в музыкальных композициях они сильно превосходят женщин, так же как превосходят в игре в шахматы, изобретательстве и другой творческой деятельности. У женщин гораздо более высокая степень конформности мышления, что мешает им находить нетрадиционные, нетривиальные способы решения творческой задачи. Мало женщин среди сатириков, юмористов, комиков, карикатуристов, клоунов [23, с. 51].

Исследования визуальных возможностей показали, что женщины лучше, чем мужчины, видят в темноте и обладают более точной и прочной зрительной памятью. Они видят в буквальном смысле слова «картину больших размеров»: у девочек и женщин шире периферическое зрение, потому что у них больше рецепторов (палочек и колбочек) в сетчатке глаза.

У женщин и девочек выше чувствительность кожи. Они гораздо тоньше, чем мужчины, ощущают надавливание на кожу в любой части своего тела. У них ниже болевой порог, но более высокий, чем у мальчиков и мужчин, уровень толерантности к долговременной боли [66, с. 29].

Рассматривая особенности эмоциональной сферы, многие исследователи отмечают большую сензитивность девочек по сравнению с мальчиками. Однако, по мнению В. Д. Еремеевой, с точки зрения нейропсихологии дело обстоит совсем не так [См.: 17]. Дело в том, что среди мальчиков и мужчин вообще больше, чем среди девочек и женщин набор индивидуальных различий, то есть среди них больше как ярко выраженных логиков-мыслителей, так и ярко-эмоциональных людей. Девочки и женщины же помимо того, что эта группа более однородна, еще и более речевые, и то, что мы часто принимаем за эмоции, на самом деле не что иное, как эмоциональные метки, проявленные в их речи. То есть они склонны больше говорить о чувствах, по силе же проявления эмоций мальчики могут превосходить девочек, хотя и не всегда способны про это сказать. Женщина может воскликнуть выразительно "Ах, как мне ее жалко!", но это совсем не значит, что ее сейчас так переполняют отрицательные эмоции, что ей трудно себя сдержать. Это просто эмоциональная метка ситуации - она дала обозначение не своим переживаниям, а своему отношению к ситуации и классифицировала ее как отрицательную. После этого она спокойно может переключиться и заняться каким-нибудь совершенно другим делом.

Мальчики же, хотя и не проявляют этого внешне, могут переживать ситуации более глубоко. Женщины легче переносят стресс, так как их организм выделяет меньше гормона тревоги – адреналина и менее подвержен скачкам артериального давления.

В разговоре мужчины обычно прямо выражают свои мысли, в то время как женщины долго кружат вокруг цели разговора. При этом мужчины заняты, в основном, анализом получаемой в процессе общения прямой информации; для женщин же важно не только, что говорится, но и как говорится. Женщины в разговоре чаще смотрят в глаза собеседнику, у мужчин же, как правило, блуждающий взгляд. В силу этого, а также потому, что большинство мужчин слабо улавливает так называемые невербальные сигналы во время общения (выражение глаз, мимику, жестикуляцию, позу, интонации и т.п.), обмануть их гораздо проще, чем женщин. Но зато мужчины выигрывают в решительности, принимая решения быстро и твердо, женщины же – после долгих раздумий и консультаций с близкими.

Как отмечают Д. Элиум и Дж. Элиум, вовсе не обязательно, что женщины и девочки общаются больше, чем мальчики и мужчины.

Исследования показывают, что в беседе мужчины гораздо чаще склонны перебивать собеседника и говорят обычно дольше, чем женщины. Однако женщинам свойственно уделять речевому общению особое внимание.

Речевое общение они ставят на первое место, потому что их мозг устроен так, что они быстрее овладевают искусством слова. Речевые центры у женщин сконцентрированы на левой стороне мозга, тогда как у мужчин они распределены между передней и задней долями. Это привело многих специалистов, занимающихся проблемами мозга, к выводу, что девочки и женщины получают от беседы больше удовольствия, чем мальчики и мужчины, поскольку специфическое устройство их мозга облегчает доступ к речевым зонам.

Исследования, проведенные В. В. Абраменковой [См.: 1], показали, что девочки показывают более высокий уровень рефлексии и социальной ответственности, с одной стороны, и большую гибкость, способность демонстрировать социально одобряемые формы поведения (прежде всего в вербальной сфере) – с другой.

Таким образом, можно сделать вывод, что различия между полами существуют. Вопрос: насколько эти различия обусловлены генетически и какое влияние на генетические особенности оказывают социальные факторы, остается открытым. Некоторые исследователи (Д. Фриман) считают, что наибольший удельный вес и определяющая роль в формировании мыслительных и личностных особенностей (полоролевая модель) принадлежит неосознаваемому "социальному давлению", а некоторые полагают, что различия обусловлены видовыми генетическими программами, строением мозга, его функциональной асимметрией, и именно они являются определяющими.

Специалисты, отдающие предпочтение аргументу "воспитание", утверждают, что определяющее влияние принадлежит полоролевым стереотипам. Но еще до того, как требования культуры наложат отпечаток на жизнь ребенка, становятся заметны различия в поведении мальчиков и девочек. Например, девочки-младенцы сильнее реагируют на громкий шум, на дискомфорт. Исследования тактильного восприятия показали, что девочки гораздо более чувствительны к прикосновениям. Исследователи наблюдали уже через 2-4 дня после рождения, что девочки проявляют больший интерес к людям, мальчики - к вещам. Девочки раньше начинают говорить, активнее общаются с окружающими, у них быстрее расширяется запас слов, они предпочитают занятия, требующие общения с людьми. Такие различные тенденции в поведении мальчиков и девочек объясняются реально существующими различиями в строении мужского и женского мозга.

Отсюда можно заключить, что половые различия задаются генетически и далее продолжают формироваться в социально-культурной среде. Таким образом, современное понятие гендера предполагает четыре группы характеристик: биологический пол, поло-ролевые стереотипы, поло-ролевые нормы, поло-ролевую идентичность. Гендерный подход в исследованиях сегодня, в обучении и воспитании – это учет многовариативного влияния фактора пола. Однако, социальный аспект развития должен быть с самого начала ориентирован на пол ребенка, на социально обусловленные представления о мужчине и женщине, оказывающие мощнейшее влияние на культурный контекст развития мальчика и девочки.

Таким образом, проблема учета психологических особенностей в обучении девочек и мальчиков представляется чрезвычайно актуальной. К особенностям, важнейшим для эффективного обучения девочек, относят:

чувство взаимосвязанности, общности, предпочтение сотрудничества, а не соревнования, как стиля учебной деятельности, быстрая адаптация к требованиям окружения, большая направленность на практические аспекты знаний, их применение в жизни. Исследования показывают также, что в процессе обучения с девочками общаются не так, как с мальчиками: с мальчиками ведут более продолжительные беседы, они получают прямые инструкции что и как делать, их чаще хвалят, задают им более сложные вопросы, требующие работы мышления. Анализ эффективности раздельного обучения позволил выделить следующие преимущества для девочек:

ученицы становятся объектом внимания преподавателей и не чувствуют себя на вторых ролях; получают лучшие возможности для развития умений интеллектуального лидерства. Сравнение я- концепции девочек из смешанных классов и девочек, обучающихся в женских классах, дает более высокий общий показатель для последних. Самый низкий общий показатель у девочек из смешанного класса для математически одаренных.

Сопоставление с показателями мальчиков говорит о том, что совместное обучение ставит девочек в несколько менее благоприятные условия формирования положительной я- концепции [48, с. 127].

ВЫВОДЫ ПО 1-Й ГЛАВЕ В дореволюционной России образование детей не обязательно включало в себя обучение грамоте. До XIX века осуществлялось оно преимущественно в семье и было гендерно ориентированным: мальчиков обучали ремеслу или профессии, девочки учились хозяйствованию.

Обучение грамоте и наукам, которое начинает приобретать широкое распространение лишь в XIX веке, в высших сословиях продолжает осуществляться в семье, а затем в гендерно-ориентированных учебных заведениях – мужских и женских гимназиях и прогимназиях, пажеских корпусах и институтах благородных девиц. А начальное образование для низших сословий получается детьми в основном в учебных заведениях смешанного типа в виду нехватки материальных и кадровых ресурсов. Во времена советской власти за исключением короткого периода обучение осуществляется только в смешанных классах.

Таким образом, мы можем заключить, что смешанное образование появилось лишь в XIX веке только для низших сословий по причине недостаточного материального и кадрового обеспечения. Элитное же образование во все времена оставалось гендерно ориентированным.

Что же касается психолого-физиологических особенностей полов, то анализ источников по гендерным исследованиям позволил сделать следующие выводы.

Основы гендерных различий в способах мышления, которые отражаются на способах усвоения знаний, закладываются генетически и затем с раннего детства развиваются в семье и в общении с другими людьми, в результате чего дети учатся поступать в соответствии со своим полом, гендерным стереотипом, у них вырабатывается «гендеросоответствующее»

поведение.

Гормоны и строение головного мозга у детей разного пола имеют значительные различия, что влияет на их способности, поведение, предпочтения, отношение к окружающему миру. Влияние пола на интеллектуальные функции проявляется не в общем уровне интеллекта, а в структуре, характере умственных способностей. Многочисленные исследования показывают, что у мальчиков более развиты способности к точным наукам, лучше развит зрительно-пространственный интеллект. У девочек лучше развиты речевые навыки, более гибкое мышление, в детстве они по сравнению с мальчиками развиваются быстрее.

Кроме того, большинство современных психологов сходится в том, что психологическое предназначение женщины состоит в сохранении и развитии внутреннего мира, поддержании эмоциональных отношений с людьми, а мужчины призваны завоевывать и охранять внешнее пространство жизни своей семьи. Энергия мужчин направлена вовне, женщин - внутрь, мужчины активны, женщины чувствительны (восприимчивы, что вовсе не означает пассивности).

Все эти и другие отличия должны быть учтены в учебном процессе.

Поэтому в процессе личностно ориентированного обучения, направленного на достижение оптимальных результатов учащихся, несомненно, очень

ГЛАВА 2. ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ГЕНДЕРНОГО

НАЧАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

2.1. ОСОБЕННОСТИ ГЕНДЕРНОГО ОБУЧЕНИЯ

Специальной программы раздельного обучения для мальчиков и девочек в сегодняшней российской школе также нет, хотя появились учебные заведения, которые пытаются учитывать психофизиологические различия учеников разного пола. С другой стороны ряд современных исследователей (Бреслав Г. М., Хасан Б. И., Хризман Т.П. Еремеева В. Д., Каган В. Е. и др.) подчеркивают необходимость подбора содержания, форм и методов обучения в соответствии с половозрастными особенностями школьников.

Наиболее важным в данном случае является начальный этап обучения. От того, насколько требования, предъявляемые школой, будут адекватны возможностям девочек и мальчиков, во многом зависят не только школьные успехи, но и становление личности в целом.

К началу обучения в школе девочки и мальчики характеризуются целым рядом полодетерминированных особенностей различного генеза, что необходимо учитывать в образовательном процессе. Между тем, множество элементов системы образования одинаковы для всех детей: все они должны пойти в школу в одном возрасте; учиться в одну смену; у всех детей в классе одна и та же учительница; и мальчики, и девочки слушают одно и то же объяснение у доски, получают в руки одинаковые книги и тетради. Кроме того, педагоги стремятся добиться от всех учащихся одних и тех же результатов.

Между тем психологами и педагогами отмечается, что девочкам обычно легче учиться в школе, по крайней мере, на начальной ступени. У них отметки за год по разным предметам отличаются незначительно, обычно не более чем на один балл, тогда как у мальчиков разброс в отметках может составлять и три балла. Такая разница в уровне успешности обучения детей разного пола в начальной школе связана с особенностями мотивации девочек и мальчиков, специфичными для данного пола интересами и склонностями (успехи в отдельных дисциплинах также часто обусловлены гендерными особенностями), определенными психофизиологическими особенностями, а также с установками учителей и родителей относительно успехов детей разного пола в школьном обучении.

В. С. Агеев [См.: 2] приводит данные исследования Д. Хартли, который изучал отношение школьников обоего пола к поведению сверстников.

Ученый обнаружил, что мальчики оценивают поведение девочек только в положительных тонах, а свое – в положительных и отрицательных, в то время как девочки определяют свое собственное поведение как положительное, а поведение мальчиков – чаще всего как отрицательное.

Авторская интерпретация полученных данных сводится к тому, что роли школьника и школьницы по-разному соотносятся с полоролевыми стереотипами. По мнению Д. Хартли, быть «хорошей» школьницей и «настоящей» женщиной – в общем, не противоречит одно другому, но быть «хорошим» (прилежным) школьником и «настоящим» мужчиной – это вещи в определенном смысле противоположные.

В. Е. Каган [См.: 22] приводит данные о том, что соотношение мальчиков и девочек, подверженных психогенной школьной дезадаптации, колеблется в пределах 4-6:1. столь значительная разница не сводима только к биологическим (более высокая уязвимость нервной системы мальчиков, предрасполагающая к пограничным расстройствам психики) или семейным факторам. Гораздо сильнее она связана с полоролевыми особенностями развития и воспитания: воспитательное давление на девочек меньше, а диапазон приемлемости взрослыми особенностей их поведения и успеваемости шире; субъективный компонент дезадаптации и его поведенческие проявления носят в целом более камерный, чем у мальчиков, характер, а компенсация за счет включения других видов деятельности и ценностных ориентаций достигается легче; женский (в основном или чаще) педагогический состав школы создает для девочек лучшие, чем для мальчиков, условия.

Эту же проблему поднимает и Х. Даннауэр [См.: 11, с. 30]. Он отмечает, что в начальной школе успеваемость девочек выше, чем у мальчиков, причем эти различия статистически достоверны. Успехи первых стабильны, для вторых же характерен больший разброс в отметках не только по отдельным дисциплинам, но и в разные периоды обучения. Автор отмечает, что при совместном обучении девочки отличаются более заметными успехами в сравнении со своими сверстниками. Они в целом гораздо лучше ориентируются в требованиях, предъявляемых школой. К тому же, по мнению учителей, они более прилежны и, соответственно, достигают больших успехов в обучении по сравнению даже с более одаренными мальчиками.

Х. Даннауэр указывает на различия в характере учебной мотивации, во многом определяющие школьные успехи детей. Так, для девочек чаще характерны абстрактные мотивы, ожидание успеха, мотив долга. Для них крайне важной является полоролевая идентификация, и это также выражается в отношении к учебе. У мальчиков же превалируют мотивы материального характера, у девочек содержание мотивов носит общественный, мировоззренческий характер. Автор также отмечает, что родители и учителя часто подвержены стереотипу больших школьных успехов девочек и воспитывают детей в соответствии с ним.

М. Ю. Бужигеевой [11, с. 29-35] был проведен анализ психологопедагогической диагностики учащихся 1 класса, прошедший в рамках федерального широкомасштабного эксперимента по обновлению содержания и структуры образования. Цель диагностики состояла в выявлении уровня готовности к школе и адаптации первоклассников: мальчиков и девочек.

Полученные результаты показали, что на начальном этапе обучения мальчики и девочки характеризуются рядом существенных различий как в уровне психолого-педагогической готовности к школе, так и в уровне адаптации к учебной деятельности.

Девочки опережают своих сверстников в развитии фонематического слуха, умении совершать простейшие математические вычисления и ориентироваться на плоскости. Отмечены определенные различия в результатах обследования первоклассников сельских и городских школ.

Наиболее готовыми к обучению являются городские школьники, в первую очередь девочки, наименее готовыми – мальчики из сельских школ.

В адаптации к учебной деятельности девочки также характеризуются как более успешные. Они лучше своих сверстников понимают объяснения учителя, умеют организовать собственную деятельность на уроке, менее тревожны и характеризуются положительным отношением к школе.

Мальчики ни по одному показателю не опережают сверстниц, по оценкам учителей, за исключением незначительных различий в умении общаться со сверстниками и с учителями в школе, а также в уровне уверенности на уроке разница в показателях девочек и мальчиков не выражена. Обнаружен ряд статистически достоверных взаимозависимостей между уровнем психологопедагогической готовности к школе и уровнем адаптации к учебной деятельности, характерных для первоклассников разного пола сельских и городских школ. Все это указывает на необходимость разработки образовательных технологий, учитывающих гендерные особенности детей начального обучения.

Обучение с учетом гендерных особенностей учащихся требует отбора такого содержания учебного материала и применение таких методов и форм обучения, которые соответствовали бы разному типу функциональной асимметрии мозга в восприятии информации девочками и мальчиками, отвечали бы запросам и тех, и других в отношении к учебной работе. При построении процесса обучения на основе учета идей гендерного подхода следует руководствоваться тем, что при одних и тех же методах обучения, при одном и том же учителе мальчики и девочки приходят к знаниям и умениям разными путями, используя разные стратегии мышления. Так, например, девочки лучше усваивают информацию, когда им известен алгоритм, когда информация уложена в схему. Обычно, для них не составляет труда запомнить правило или порядок операций и затем применять его в подобных типовых ситуациях [17]. Существуют половые различия и в процедурах сбора информации, в методах решения задач.

Мальчики большинство пространственных задач решают во внутреннем плане, тогда как девочкам нужна дополнительная наглядность.

Рассмотрим ситуацию, описанную Еремеевой В. Д., заведующей кафедры детства в Санкт-Петербургской академии постдипломного педагогического образования [См.: 57]. Учитель объясняет на уроке математики, что если сравниваются два числа, например, в задаче на определение соотношений возраста отца и сына, и стоит предлог «на» (на столько-то лет больше или меньше), то надо складывать или вычитать, а если предлог «в», то надо умножать или делить. Большинство девочек сразу принимает этот алгоритм и начинает использовать его в решении задач (но при этом девочка, приняв ключевые слова: предлог и больше или меньше – может начать делить возраст сына на возраст отца или складывать возраста того и другого). А большинство мальчиков алгоритм не принимает. Им надо представить себе отца и сына, сопоставить их возраст не формально, а понятийно: отец старше, сын младше, - и мысленно в каком-то трудно переводимом в слова образе представить соотношения как бы в пространстве. Тогда акцент в их решении ставиться не на формальный признак – предлог «на» или «в», а на понимание смысла конкретной ситуации. Если мальчик сумеет сам, без учителя выстроить эти образы, то эти задачки он будет решать легко, а если не сумеет, то и алгоритм ему не поможет.

В классе девочек учитель сразу увидит девочек, которые, приняв алгоритм, не понимают реального соотношения возрастов (возраст сына меньше, чем отца, поэтому нельзя вычитать разницу из возраста сына). А некоторые девочки, подобно мальчикам, алгоритма не принимают вообще. И учитель уходит от алгоритма и объясняет задачу иначе. В классе мальчиков алгоритм срабатывает в отношении очень небольшого числа мальчиков, и учитель вынужден изменить методику и объяснять подобный материал иначе. В смешанном классе учитель чаще тоже работает с алгоритмом, но неуспешные дети неуспешны по разным причинам: «мужским» и «женским»

- а учитель этого не чувствует, не доучивает часть детей, не дает им возможности продемонстрировать лучшие стороны своего мышления.

Есть и еще одна объективная трудность, которая мешает детям и в первую очередь мальчикам быть успешными в обучении. Дело в том, что система современного образования ориентирована на детей, у которых доминирует левое, абстрактно-логическое полушарие. Существующие методики и программы подходят левополушарным девочкам, а не правополушарным мальчикам. Это происходит потому, что учебники пишут в основном левополушарники - люди рационально-логического типа, т.к.

правополушарники вообще не любят писать. Они лучше расскажут, чем изложат на бумаге. Им, чтобы облечь мысль в грамматическую форму, нужен контакт с аудиторией. Левополушарники же перегружают текст сложными грамматическими формами, трудными для восприятия. Большинство школьных технологий рассчитано на левополушарников. Но при этом правое полушарие учащихся плохо развивается, а люди правополушарного типа при такой системе не добиваются успехов в учении. Таким образом, традиционное школьное образование лучше подходит для девочек, чем для мальчиков, поэтому девочки, особенно в начальной школе, учатся лучше.

Поэтому правополушарные мальчики больше подвержены школьным неврозам.

Кроме того, имеются данные о том, что в последнее время левополушарных детей становится все меньше. Так, психолог А. Сиротнюк выяснила, что «в детской популяции с каждым годом возрастает количество правополушарных детей (до 40-50 %), что заставляет нейропсихологов говорить о возникновении нового адаптационного механизма человечества к изменяющимся условиям. Однако программы обучения с каждым годом становятся все более аналитичными, речевыми и алгоритмичными. В таких условиях правополушарные дети оказываются в стрессовой ситуации, так как методы обучения не соответствуют функциональной активности их головного мозга» [Цит. по: 20].

Следовательно, в настоящее время востребованными являются учебники (особенно гуманитарного цикла), ориентированные на системное обучение и правополушарное восприятие, что будет соответствовать гендерным особенностям восприятия материала у мальчиков. Такие учебники должны содержать множество схем, образов, творческих игр и пр.

Мальчики требуют более образной формы изложения, наглядности, им нужно прожить материал в действии, а не умозрительно. Им требуется обучение, основанное в первую очередь на целостном подходе, с опорой на конкретность, жизненность. Они должны понять принцип, смысл, а не выстраивать этот смысл из деталей. Девочкам же обычно проще понять схему, алгоритм. Они лучше ориентируются в правилах, способны разъять целое на части [16].

А мальчики, все понимая, подчас не могут объяснить того, что поняли, кому-то другому. Есть мальчики, которые все хватают на лету, все задачи решают, а объяснить свое решение не могут. А есть девочки - отвечают у доски прекрасно, но смысла предмета они не чувствуют. И на контрольных эти девочки пятерки получают, а мальчики - три, а то и два - то они определение не могут написать, то в вычислениях запутаются, то оформят неправильно. Вот и приходится учителям формально положительно оценивать девочек, а ребятам ставить три.

Таким образом, можно сделать вывод, что информацию мальчики и девочки воспринимают по-разному. Мальчики прежде всего ищут смысл и, ухватив его, сразу готовы действовать. А девочки смысл считывают хуже, им требуется для этого больше времени. Зато они более эмоциональны, тоньше чувствуют. Так, одну и ту же общеизвестную сказку про Красную Шапочку мальчики и девочки слушают по-разному. Когда бабушка говорит: "Дерни за веревочку - дверь и откроется", мальчики остро реагируют только в первый раз, зная, что за дверью прячется Волк. Когда же эта фраза звучит во второй раз (Волк повторяет ее Красной Шапочке) - девочки переживают еще сильнее, чем в первый раз. А у мальчиков реакция, наоборот, ослабевает, поскольку информация ими уже получена, в ней нет ничего принципиально нового [65].

Применительно к школе из этого следует вывод, что мальчику не подходит традиционный прием "повторения и закрепления" материала. Его мозг не воспринимает повторов и автоматически выключается. Не случайно именно мальчикам обычно на уроке учителя делают замечания типа:

"Иванов, я тебя спрашиваю! Ты что, не слышишь?" А ребенок действительно не слышит, он отключился. Девочки, напротив, все прекрасно слышат и во второй, и в третий раз. Они послушно повторяют, хорошо ориентируются в настроениях взрослых. Поэтому ученые советуют учителям действовать по принципу: девочке повтори, мальчика ободри.

Но и подбадривать надо грамотно. Поскольку мальчик во всем ищет прежде всего смысл, то похвала, полученная им за работу, которая ему неинтересна или кажется бессмысленной, на него не подействует. А девочке одобрение взрослых важно само по себе. Она по природе более общительна, ее гораздо больше интересует социум. Она гораздо охотней выполняет неинтересную работу просто ради того, чтобы заслужить похвалу. Поэтомуто зубрилами обычно бывают именно девочки. Они могут заучивать наизусть текст, смысл которого им неясен. Мальчику же с его аналитическим складом ума бессмысленная зубрежка обычно бывает не под силу.

В подсознании любого человека есть так называемые архетипы - некие образы, восходящие к глубокой древности и общие для самых разных народов. Это как бы фундамент, на котором строится личность. Так вот, в снах и рисунках мальчиков и девочек фигурируют различные, часто полярные архетипические символы. У мальчиков это:

- символы свободы и путешествий (ветер, окно, горы, мосты, горизонт, космические полеты, машины, самолеты, ракеты, велосипеды, корабли и т.п.);

- символы врага: драконы, роботы, монстры, змеи;

- символы силы и борьбы: меч, копье, лук, стрелы, крепость и т.п.

- символы победы: флаг, горн, колокол, крики "ура".

У девочек же в снах и рисунках совсем другая система символов. Это:

- символы материнства: куклы, невесты, детские кроватки или коляски;

- символы женственности, изящества, легкости, нежности: воздушные шарики, птички, принцессы;

- символы очага и домашнего уюта: дом, стол, занавески, посуда;

- символы достатка в доме: ягоды, фрукты, овощи, грибы;

- символы женской красоты: цветы, яркие губы, глаза, шляпа.

Опираясь на эту символику, легко найти эмоциональный отклик в душе ребенка, заинтересовать его, объяснить какие-то малопонятные вещи. И наоборот, если информация, получаемая ребенком, не затрагивает эмоции, она проходит мимо. Что называется, в одно ухо влетает - в другое вылетает.

Поэтому тематика преподаваемого материала должна соответствовать гендерным архетипам (например, на уроке математики для мальчиков можно предложить задачу на расчет строительства дома, а для девочек – расчет ткани на платье).

В смешанных же классах различия во внутреннем мире мальчиков и девочек практически не учитывается. Преподавание рассчитано на некое бесполое, усредненное существо. Особенно от этого страдают мальчики.

Ведь педагоги у нас, в основном, женщины, и потому психология девочек им все-таки гораздо понятней.

Согласно многочисленным исследованиям девочки лучше справляются с типовыми заданиями, опираются на память, используя штампы. У мальчиков страдает исполнительская сторона деятельности, зато они лучше справляются с заданиями на сообразительность.

Специалисты отмечают, что время, необходимое для вхождения в урок, – период врабатываемости – у детей также зависит от пола. Девочки после начала занятий быстро набирают оптимальный уровень работоспособности, мальчики отстают. Однако мальчикам потом нужен высокий темп, и, как только начинаются повторения, закрепления, внимание у них ослабевает.

Не зная ответа на вопрос, девочки прямо скажут об этом, мальчики же готовы отвечать на любой вопрос, лишь бы не произнести: «Не знаю».

Девочки ждут, когда ответит лидер. Учитель спросит – тишина (даже если ответ знают) до тех пор, пока кто-то один не скажет, и тогда уже все хором они начинают отвечать. Они работают как бы «на подхвате». Девочкам быстрый темп работы мешает, они лучше работают на пошаговых технологиях, эффективнее выполняют задания не новые, а типовые, шаблонные. Именно эта методика обучения применяется в школе, где от детей требуют действовать по образцу. Девочки ждут от учителя оречевления каждого шага, легко усваивают алгоритмы, правила «делай, как я». Поисковая деятельность в ситуациях неопределенности для них дается труднее. И тем не менее эту сторону их познавательной деятельности можно и нужно развивать. Девочки способны к поиску. Однако учителю удобен ребенок, который безоговорочно принимает алгоритмы и правила, и действует согласно ним быстро и четко. Это и есть один из «подводных камней» обучения именно девочек в раздельных классах.

У мальчиков хорошо работает соревнование. Для девочек соревнование надо применять очень аккуратно, есть риск всех их перессорить. Для девочек очень важна оценка со стороны, они очень болезненно воспринимают, когда кто-то их превосходит и оценка переносится на личности. По наблюдениям учителей, мальчики и девочки и ссорятся по-разному. Мальчики поссорились - подрались, смотришь - на другой переменке опять вместе.

Девочки же, если поссорятся - в ситуацию вовлечен весь класс. Они переживают, обсуждают подробности, могут весь урок просидеть надутые, а то и несколько дней и даже месяцев обижаться друг на друга. Но зато и примирение они обставляют как праздник для всего класса.

Следует учитывать и такую особенность - мальчиков необходимо включать в поисковую деятельность, их надо подталкивать к нахождению принципа решения, они лучше работают тогда, когда характер вопросов открытый, когда нужно самому додуматься, сообразить, а не когда нужно просто повторить за учителем и запомнить информацию. Их нужно натолкнуть, чтобы они сами открыли закономерность, тогда они будут в тонусе в течение урока, тогда они запомнят и усвоят материал. То есть, им больше подходит обучение через самостоятельное разрешение проблемной ситуации. Мальчики лучше работают "от противного": сначала - результат, потом - как мы к этому пришли. От общего - к частному. Почти все учителя говорят, что в классе мальчиков работать сложнее, но интереснее. Если же им предлагают действовать по шаблону, они в такой ситуации стараются уйти из-под контроля взрослого, не подчиниться ему, не выполнить несвойственные им виды деятельности.

Для того, чтобы поддержать девочку ей надо сказать: «Задание не очень сложное, ты такое уже делала». Мальчика же следует поддержать словами: «Задание очень сложное, но ты справишься».

Что еще важно отметить, у девочек с педагогами контакт теснее. В смешанном классе учитель скорее всего обратит внимание на то, как работают девочки - они, как более ориентированные на контакт, чаще смотрят в глаза учителю, что служит для него знаком готовности их к работе.

Это происходит потому, что для девочек общение со взрослым важнее знаний: на занятиях они ловят нюансы его мимики, подстраивается к нему.