«Жаныл Боконбаева КЫРГЫЗСТАН-ОБСЕ – ПУТИ СОТРУДНИЧЕСТВА Бишкек-КРСУ-2010 КЫРГЫЗСТАН-ОБСЕ – ПУТИ СОТРУДНИЧЕСТВА 3 Введение I. Центральноазиатский вектор политики СБСЕ/ОБСЕ 15 1. Историко-политические обстоятельства ...»

Кыргызско-Российский Славянский университет

Жаныл Боконбаева

КЫРГЫЗСТАН-ОБСЕ – ПУТИ СОТРУДНИЧЕСТВА

Бишкек-КРСУ-2010

КЫРГЫЗСТАН-ОБСЕ – ПУТИ СОТРУДНИЧЕСТВА

3

Введение

I. Центральноазиатский вектор политики СБСЕ/ОБСЕ 15

1. Историко-политические обстоятельства присоединения стран ЦА к СБСЕ/ОБСЕ 15 2. Этапы развития сотрудничества между ЦА и СБСЕ/ОБСЕ 19 3. Уроки и проблемные моменты сотрудничества между ЦА и СБСЕ/ОБСЕ 27 II. Становление и эволюция сотрудничества между КР и СБСЕ/ОБСЕ 1. Этапы развития сотрудничества между КР и СБСЕ/ОБСЕ 2. Военно-политическое измерение деятельности ОБСЕ в КР 3. Эколого-экономическое измерение деятельности ОБСЕ в КР 4. Программа содействия органам внутренних дел 5. Академия ОБСЕ в Бишкеке III. Человеческое измерение деятельности ОБСЕ в КР 1. Права человека как приоритет в стратегии ОБСЕ: взаимодействие с КР 2. Помощь ОБСЕ Кыргызской Республике в реформе выборного законодательства, подготовке к выборам и наблюдении за выборами 3. Помощь ОБСЕ Кыргызской Республике в реформировании пенитенциарной системы IV. Роль международных организаций в глобальном управлении в ХХI веке 1) Влияние региональных международных организаций на формирование внешней и внутренней политики государств на примере ОБСЕ 2. Перспективы сотрудничества между КР и ОБСЕ в региональном контексте:

взаимодействие с ШОС и ОДКБ Заключение Список использованной литературы

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

Ассоциация государств Юго-Восточной Азии АСЕАН Бюро Верховного комиссара ОБСЕ по делам национальных БВКНМ меньшинств Бюро по демократическим институтам и правам человека БДИПЧ Государственное управление исполнения наказаний ГУИН Европейский Союз ЕС Экономическое и экологическое измерение ОБСЕ ЕЭИ Международные силы содействия безопасности в Афганистане ИСАФ Кыргызская Республика КР международные организации МО Организация Североатлантического договора НАТО Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе ОБСЕ Организация договора о коллективной безопасности ОДКБ Организация объединенных наций ООН Программа развития Организации объединенных наций ПРООН Парламент политических партий ПрПП региональные организации РО Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе СБСЕ Содружество независимых государств СНГ Центральная Азия ЦА Центр по связям ЦС Шанхайская организация сотрудничества ШОС Введение Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (далее по тексту – ОБСЕ) является одной из крупнейших международных организаций, основной целью которой является укрепление региональной безопасности. Главными инструментами деятельности ОБСЕ являются раннее предупреждение и предотвращение конфликтов, урегулирование кризисов и постконфликтное восстановление.

Важнейшей системообразующей особенностью ОБСЕ является концепция всеобъемлющей безопасности в ее военно-политическом, эколого-экономическом и человеческом измерениях. Эта концепция вследствие системного, комплексного её характера имеет особую актуальность для стран центральноазиатского региона, которые после распада тоталитарной советской державы сталкиваются с целым рядом политических, экономических, экологических и социальных вызовов и угроз. Именно поэтому Кыргызская Республика рассматривает активное сотрудничество с ОБСЕ как один из основных элементов континентального уровня своей внешней политики.

Тридцатого января 1992 года в Праге состоялось первое заседание Совета министров иностранных дел стран-участниц Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Кыргызстан принял участие в данном мероприятии в качестве полноправного члена.

Решением Постоянного Совета ОБСЕ от 23 июля 1998 г. Центру Организации в Бишкеке были приданы широкие функции по реализации сотрудничества с КР по всему спектру взаимных интересов.

Являясь малой страной как в географическо-демографическом, так и в экономическом плане, Кыргызстан должен следовать императивам жизненных национальных интересов сохранения стабильности и продвижения по пути демократии, политической и экономической независимости. Внешнеполитическая линия страны всегда была направлена на реализацию вышеизложенных принципов в своем стремлении поддерживать динамично и позитивно развивающиеся отношения со странами мира.

В условиях глобализации ОБСЕ, будучи организацией обширных географических и функциональных масштабов и уникального опыта работы, приобретает особую роль для всего евразийского пространства и для Кыргызстана – в особенности.

Автору представляется, что накопленный опыт сотрудничества полезен как для ОБСЕ, так и для Кыргызской Республики. Взаимодействие между Организацией и Кыргызстаном существенно способствует дальнейшему реформированию таких сфер общественно-политической жизни страны, как права человека и демократия, выборы и выборное законодательство, соблюдение правопорядка и законности, развитие средств массовой информации и этническая толерантность.

Степень научной разработанности темы Исследования деятельности СБСЕ/ОБСЕ1 велись как в рамках общеисторических дисциплин, так и в русле таких направлений политологии, как изучение роли международных организаций и режимов безопасности, теории международных переговоров и контроля над вооружениями, а также урегулирования конфликтов.

Внимание исследователей привлекали вопросы становления и текущей деятельности, а также реформирования и перспектив развития Организации. У историков международных отношений традиционно большим интересом пользовались аспекты эволюции европейской архитектуры безопасности, в которой роль несущей конструкции отводилась ОБСЕ. В рамках современных исследований развития (development studies) большое значение придается практической деятельности ОБСЕ в стимулировании реформ внутриполитической сферы государств-участников.

Работа по осмыслению деятельности Организации велась как отдельными учеными, так и научно-исследовательскими центрами Европы. Из последних стоит выделить Институт исследований проблем мира и политики безопасности при Университете Гамбурга, который с 1995 года издает так называемые «рабочие документы». Ежегодник ОБСЕ на русском, английском и немецком языках, также выпускаемый данным учреждением – единственное в своем роде независимое академическое издание, посвященное сугубо ОБСЕ. В материалах Ежегодника освещаются общие вопросы безопасности в Европе, а также широкий круг тем, связанных с деятельностью Организации в военно-политическом, экономическом, экологическом и человеческом измерениях безопасности на территории стран-участниц. Авторами материалов являются ученые международного уровня, специализирующиеся в международном, конституционном и гуманитарном праве, политологии, социологии, этноконфликтологии и мировой экономике. Целью Ежегодника является не только поощрение академических дискуссий среди научной общественности о сущности, структурах и задачах ОБСЕ, но и информирование лиц, принимающих политические решения на всех властных уровнях, по сути данных проблем.

Всесторонний научный анализ проблем Организации по сотрудничеству и безопасности в Европе является целью созданного в январе 2000 года Центра исследований ОБСЕ (CORE) при Университете Гамбурга. Концентрируясь на рассмотрении организационных и функциональных возможностей ОБСЕ, CORE СБСЕ – Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе является организационным предшественником ОБСЕ – Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе.

занимается подробным изучением деятельности Организации в сферах предотвращения и урегулирования конфликтов, демократизации, контроля над вооружениями и реформами сектора безопасности, а также институционального развития и повышения эффективности ОБСЕ. Одним из перспективных направлений исследовательской и аналитической работы CORE в последние годы стали процессы демократического транзита в ЮгоВосточной Европе, на Кавказе и в Центральной Азии.

Из других изданий можно отметить журнал «Вопросы безопасности» (прежнее наименование - «Хельсинки монитор»), издающийся Хельсинской Федерацией по правам человека и Нидерландским Хельсинским комитетом, а также отчеты и аналитические материалы организаций «Международная группа по предотвращению кризисов» и «Международная Амнистия». Регулярно появляются материалы, посвященные тем или иным аспектам ОБСЕ, в таких авторитетных международных академических изданиях, как Journal of Peace Research, The International and Comparative Law Quarterly, The American Journal of International Law, Third World Quarterly, International Organization, International Affairs и другие. Материалы круглых столов, конференций и семинаров, проводящихся российскими, западными и центральноазиатскими научноисследовательскими институтами и высшими учебными заведениями, также имеют несомненную ценность для понимания текущих вопросов реформирования ОБСЕ, ее деятельности на местах.

Автор полагает целесообразным провести классификацию имеющегося объема литературы по проблематике ОБСЕ следующим образом. Используя критерий предмета исследования, становится возможным выделить «общеорганизационные» и «предметнотематические» исследования. Естественно, границы между данными двумя направлениями достаточно условны.

Предметом изучения первой группы является сама ОБСЕ как институциональная единица в своей целостности, ее характеристики и особенности развития, а также ее сотрудничество с другими международными организациями. Теоретикометодологическим обоснованием данного направления служат работы ученых институционалистов, специализирующихся на теории организаций и бюрократий Р.Даля, Дж.Маккормика, Е.Хаас и др.

Вопросы эволюции ОБСЕ составляют отдельную, довольно обширную подгруппу общеорганизационных исследований. Так, первые этапы развития Совещания по сотрудничеству и безопасности в Европе (1972 – 1973гг.) получили свое широкое освещение в работах Acimovic, Ljubivoje (Л. Ачимович), Bennett, Gillian (Г.Беннетт), Bloed, Arie (А.Блад), Lehne, Stephen (С.Лехне), Rotfeld, Adam D. (А.Д. Ротфильд), Crean, G.G. (Г.Г.Крин), Ghbali, Victor-Yves (В.И.Гебали). Данные авторы рассматривают первые шаги Организации в качестве форума для политического диалога важнейших акторов международной жизни, анализируют эволюцию Хельсинского процесса, а также положения основополагающих документов СБСЕ/ОБСЕ в контексте конкретноисторических реалий того времени (разрядка международной напряженности, процесс разоружения, подъем национально-освободительных движений и т.д.).

Далее, вопросы реформирования ОБСЕ и будущего этой Организации занимали таких исследователей, как Barry, Robert L. (Р.Л.Барри), уже упоминавшегося Ghbali, Victor-Yves (В.И.Гебали), Kemp, Walter (В. Кемп), MacFarlane, S.Neil (С.Н.МакФарлейн), Lutz, Dieter S. (Д.С. Лутц), Tudyka, K.P (К.П.Тудыка), Zellner,Wolfgang (В.Целлнер) и Warner,Daniel (Д.Уорнер). Работы этих авторов являют собой попытки осмысления роли и возможностей ОБСЕ в новом пост-биполярном мире; острие анализа смещается на локальные этнополитические конфликты, аспекты пост-конфликтного международного урегулирования, процессы государственного строительства и демократизации в странах бывшего социалистического лагеря. Обозначился скептический подход некоторых ученых к потенциалу и месту ОБСЕ в международной жизни. Так, Sakwa R. и Stevens A.

(Р.Саква, А.Стивенс) оценивают ОБСЕ как вспомогательную структуру, не играющую сколько-нибудь самостоятельной роли на арене мировой политики.

Вторая, предметно-тематическая группа исследований – это разнообразные работы по таким темам, как урегулирование конфликтов, межэтническое согласие, социальные вопросы, права человека и демократия, экология и экономика, и многое другое. В целом, эти темы могут быть классифицированы согласно трем измерениям концепции всеобъемлющей безопасности ОБСЕ. Теоретико-методологическим основанием для работ такого плана служат разнообразные направления и школы политической науки – от политической и этнической конфликтологии до теории прав человека и политической экономии. Книги и исследования таких авторов, как De Martino, Luigi (Л. Де Мартино), Baltes, Marc (М.Балтес), Bedarff, Hildegard (Х.Бедарф), Etty, Tom (Т.Этти), Fonblanque, John de (Д. де Фонбланк), Petzold-Bradley, Eileen P. (Э.П. ПетцольдБрэдли) и проч., посвящены анализу экологической и экономической политики ОБСЕ, а также вызовам и угрозам, связанным с ухудшением глобальной экологической ситуации.

Одним из ярких примеров данного направления являются исследования Ф.Эверса.

Данный автор критически рассматривает потенциал базовых документов экологоэкономического измерения (таких, как Боннский документ 1990г.), указывая на их устарелость и неэффективность. Пражский процесс Эверс оценивает как лишенный последовательности и неразрывности, не предусматривающий наличия обратной связи с экономического и экологического измерений (ЕЭИ) ОБСЕ по сравнению с аналогичной деятельностью таких мощных институтов, как Всемирный банк, Международный валютный фонд, Азиатский банк развития. Эверс также пишет об ограниченной эффективности Платформы кооперативной безопасности, нечетком понимании самими ответственными лицами ЕЭИ своих ролей и функций, а также недостаточной артикуляции коллективных и индивидуальных интересов стран-участниц в выработке политики ЕЭИ2.

безопасность, предотвращение конфликтов, разоружение, меры построения доверия), то они всесторонне рассматриваются в книгах и статьях Bothe, Michael (М.Боте), Davis, Lynn (Л.Дэвис), Ramelot, Vincent (В.Рамло), Lachowski, Zdzislaw (Ж.Лачовски), Lambert, Вэйринен), Stumbaum, May-Britt (М.Б. Штумбаум) и многих других. Исследования в области безопасности не теряют своей актуальности и в наши дни; трансформируются и исследований. Вопросы военно-политической безопасности имеют исключительное значение для стран СНГ, что находит свое отражение в деятельности миссий Организации на территории Украины, Молдовы, кавказских и центральноазиатских республик.

Максимально полно в литературе представлены работы ученых, исследовавших вопросы прав человека и демократии (человеческое измерение). Во многом этому способствовало утверждение модели рыночной экономики, открытого типа обществ и государств электоральной демократии по всему миру. Действительно, начиная со второй половины XX века, парадигма демократического мира и либерально-гуманистических ценностей заняла свое прочное место в мировом научно-практическом обиходе.

Многочисленные публикации Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ в Варшаве представляют собой богатый материал по детальному анализу института выборов и выборного законодательства стран-членов ОБСЕ. На темы гражданских, межэтнического согласия в деятельности ОБСЕ писали Brett, Rachel (Р.Бретт), Gottehrer, Dean M. (Д.М. Готтерер), Huber, Martina (М.Хубер), Hoeksema, Tammo (Т.Хексма), Kandelia, Seema (С. Канделиа) и др.

Используя критерий географии исследования, можно говорить о советскороссийской, американской, европейской и новой – центральноазиатской группе работ.

Frank Evers. Building Cooperation between OSCE Field Missions and Partner Institutions in the Economic and Environmental Dimension. CORE Working Paper 11, Hamburg, 2002.

Правомерным такое деление делают объективные различия в позициях авторов, хотя цель данной классификации скорее практическая, нежели академическая. Так, российские исследователи придерживаются более критической позиции в отношении эффективности и беспристрастности Организации, в то время как американские и западные ученые склонны к более позитивным оценкам. Более того, как нам кажется, западные исследователи акцентируют внимание на тематике безопасности и предотвращения конфликтов в странах ЦА, в то время как российские авторы предпочитают рассматривать вопросы, прямо касающиеся ОБСЕ, в свете внешней политики России. Ситуация на Северном Кавказе и Балканах послужила предметом особенно горячих дебатов между представителями Организации и официальными российскими лицами.

Еще советские исследователи Ю.Рахманинов и А.Кокошин отмечали, что, уделяя слишком большое внимание правам человека в противовес пакету военно-политических, экономических и экологических проблем, некоторые западные страны способствовали срыву переговорного процесса СБСЕ/ОБСЕ. Со временем этот подход к оценке деятельности ОБСЕ все более укоренялся в советской, а затем и в российской историографии. Так, Т.Матвеева, Ю.Кашлев, М.Петракова, А.Яковенко и другие пишут о политике «двойных стандартов», которую, по их мнению, Организация целенаправленно ведет против России и стран СНГ. В свою очередь, И.Максимычев пишет о том, что после окончания холодной войны ООН и ОБСЕ подверглись процессу «практического обесценения». Согласно Н.Максимычеву Российская Федерация подверглась изоляции и критике со стороны Запада в своих попытках урегулирования югославского кризиса3.

Исследования А.Загорского и О.Быкова представляют собой несколько иной подход к оценке ОБСЕ. Данные авторы исследуют место и деятельность стран-членов Содружества независимых государств в ОБСЕ и роль СНГ в формировании новой европейской системы безопасности.

Как отмечает А.Утегенова, становится возможным «говорить о становлении центральноазиатского направления в исследовании политики ОБСЕ с конца 1990х – начала 2000 годов»4. Данное направление является перспективным, так как предоставляет способствовать его развитию путем инкорпорирования объективных полевых данных в рамки имеющихся аналитических и методологических разработок. Начало данному Европа: вчера, сегодня, завтра /Институт Европы РАН; ред-кол. РАН: Н.П. Шмелев и др. –М.: ЗАО, Издательство «Экономика», 2002.-823с Утегенова А.Р. Сотрудничество Республики Казахстан с Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе (1992-203 гг.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Казахский национальный университет имени аль-Фараби, Алматы, 2003, 30 стр.

направлению было положено работами Вильгельма Хойнка (Wilhelm Hynck). Будучи Личным представителем Действующего председателя ОБСЕ в 1999 – 2001 годах, Хойнк функционирования ОБСЕ. Публикации по разнообразным аспектам интеграционного взаимодействия, политических транзитов, безопасности и политики ОБСЕ в регионе Центральной Азии принадлежат Warner, Daniel (Д.Уорнер), George, Bruce (Б.Джордж), Neil (Н.Мелвин), Zellner, Wolfgang (В.Целлнер), Seifert, Arne (А.Зайферт), Berg, Andrea (А.Берг), Kreikemeyer, Anna (А.Крайкемайер) и другим авторам. Стоит отметить особый интерес к центральноазиатскому региону последних четырех экспертов; большинство из них ведут свою научно-исследовательскую деятельность под эгидой Центра исследований ОБСЕ (CORE), а Вольфганг Целлнер является его директором.

Нередко вышеперечисленные авторы рассматривают процессы, происходящие в регионе, через призму сотрудничества ОБСЕ с другими международными организациями (НАТО, ЕС, ОДКБ) в вопросах обеспечения безопасности, борьбы с терроризмом и предотвращения конфликтов. Внутренняя политика стран региона анализируется в рамках транзитологических подходов; также большое внимание уделяется роли исламского фактора и социально-экономическим проблемам развития.

В частности, А.Крайкемайер и В.Целлнер считают, что ЕС и США сталкиваются с серьезными препятствиями в своих стараниях поддержать политику демократизации, проводимую ОБСЕ в Центральной Азии. Крайкемайер перечисляет данные препятствия:

постепенности демократии, развал социального контракта, создание видимости приверженности демократии, недоверие к западным акторам и критика ОБСЕ»5.

В своей работе «Фактор ислама и стратегия стабилизации ОБСЕ в ее евроазиатском регионе» Арне Зайферт утверждает, что необходимо подключить потенциал исламского сообщества к политике стабилизации ОБСЕ для противодействия экстремизму и первостепенное внимание именно вопросам религии и их месту в политических процессах республик Центральной Азии.

В дальнейшем стоит ожидать появления новых и углубления уже имеющихся разработок по центральноазиатской тематике, так как ее научно-методологический потенциал пока еще не раскрыт полностью.

The quandaries of promoting democracy in Central Asia: experiences and perspectives from Europe and the USA:

Report of a transatlantic workshop at the Center for OSCE Research in Hamburg. CORE Working Paper 18, Hamburg, February 2007, ed. A.Kreikemeyer, V.Zellner, p.6.

Что касается кыргызстанской науки, то большой интерес представляют публикации таких отечественных исследователей, как А.Джекшенкулов, А.Акаев, К.Айдаркул, К.Токтомушев, М.Иманалиев. История международных отношений кыргызов наиболее полно исследована такими советскими учеными, как Т.Мурзабеков, Г.А.Идинова, К.Айдаркул. Становление внешней политики Кыргызской Республики и ее развитие в Н.Момошевой, М.Кучукова и др.

В отечественной науке, за исключением публикации О.Султанова (затрагивающей период с 1992 по 1995 годы), не имеется специальных исследований по теме становления и развития взаимодействия КР и ОБСЕ6. Указанная публикация представляет собой большой интерес, так как написана непосредственным участником процесса становления представительства КР в Вене в мае 1993г. Султанов даёт убедительную аргументацию государством, освещает позитивные возможности, которыми Организация располагает для помощи КР.

Источниковая база Важным обстоятельством, облегчающим написание работы по тематике ОБСЕ, является несомненное богатство и разнообразие источников. Последние можно сгруппировать следующим образом:

Внешнеполитические и дипломатические документы Кыргызской Республики общего, специфического, двустороннего и многостороннего характера, а также официальные выступления, заявления, речи и интервью глав государств и правительств стран-членов ОБСЕ. Среди данных документов особую роль играют выступления Президента и министра иностранных дел КР, высокопоставленных чиновников ОБСЕ – Генерального Секретаря, Действующего председателя, Верховного комиссара по делам национальных меньшинств, Координаторов центральноазиатского отдела Секретариата ОБСЕ и т.д. Основополагающее значение имеет Концепция внешней политики Кыргызстана, принятая Указом Президента КР от 10 января 2007 г. Это всесторонний, Sultanov, Omar A., Kyrgyzstan and the OSCE// OSCE-Yearbook 1995/1996, Institute for Peace Research and Security Policy at the University of Hamburg (ed.), Baden-Baden, 1997, pp. 129-138.

комплексный документ, закладывающий фундамент развития внешней политики страны и сотрудничества с международными организациями.

Вторая группа источников – это базовые документы ОБСЕ за период с 1975 по 1999 годы, ставшие основой для изучения Организации и определяющие ее роль и место на мировой сцене. Будучи результатом кропотливой многосторонней работы, данные документы отражают высшую политическую волю стран-участниц и видение Организацией своей миссии и таким образом, имеют долгосрочное стратегическое значение. Первый саммит СБСЕ был проведен в 1975 году в столице Финляндии и завершился подписанием документа эпохальной значимости для стабильного политического и экономического развития стран-членов Совещания и налаживания международных связей сотрудничества – Хельсинским Заключительным актом.

Предпоследний, шестой по счету саммит ОБСЕ прошел в 1999г. в Стамбуле и ознаменовался подписанием Хартии европейской безопасности. Саммит в Астане, состоявшийся спустя 11 лет после Стамбульского саммита, завершился подписанием Астанинской памятной декларации, вновь подтвердившей обязательства стран-членов перед ОБСЕ. Несомненный интерес и актуальность имеют документы, принятые по итогам регулярных встреч Совета министров иностранных дел ОБСЕ.

Третья группа включает в себя весь спектр материалов, выпускаемых самой Организацией, а именно – годовые отчеты Генерального Секретаря ОБСЕ, доклады органов и полевых миссий, сборники решений, рекомендации и документы для прессы.

Насчитывая многие десятки наименований, эти материалы дают полное представление о деятельности Организации и представляют собой твердую практическую базу для дальнейших теоретических изысканий. Справочная литература также может быть отнесена к этой группе.

Статьи выдающихся исследователей-международников Арии Блада, Вольфганга Целлнера, Нейла МакФарлейна, Николая Афанасьевского, Андрея Загорского и др., публикуемые известными академическими изданиями, заслуживают выделения в отдельную, немаловажную группу источников. Эти работы служат необходимым методологическим и теоретическим оформлением ведущихся исследований ОБСЕ, способствуют их включению в широкую научную дискуссию между исследователями международных отношений и внешней политики.

Пятая группа источников – это материалы зарубежных и кыргызстанских средств массовой информации, в частности, как печатных, так и электронных информационных источников. Несмотря на публицистический характер материалов прессы, их частую ангажированность, они представляют интерес для анализа, как индикаторы политической конъюнктуры, как симптоматические описания текущих событий в деятельности ОБСЕ и стран ее участниц.

Изучение вышеперечисленных источников помогло составить концептуальный план исследования, наметить и раскрыть его цели и задачи, а также предложить возможные пути дальнейшего расширения подобных исследовательских инициатив.

Методологическая и теоретическая основы монографии.

Признано, что с окончанием блокового противостояния в XX веке, а также благодаря научно-техническому прогрессу, глобализации и беспрецедентному развитию мировых рынков, международные отношения и расклад сил в мировой политике претерпели грандиозные, невиданные доселе изменения. Появилось множество взаимосвязанных, но конкурирующих научных теорий, пытающихся дать свое объяснение этим явлениям (теория зависимости, критическая и постмодернистская парадигмы, неомедиевализм, и т.д.). Традиционные школы мысли обрели второе дыхание; их последователи наполняли новым содержанием привычные тезисы и конструкции, адаптируя их к велениям времени. Большой вес обрели неореалистическое и неолиберальное, неомарксистское и структуралистское течения. Благодаря различным, но взаимодополняющим точкам зрения, согласно известному принципу дополнительности Нила Бора, складывается развернутая картина теоретического объяснения ситуации в мире. Для данного исследования автор считает продуктивным обратиться не только к неолиберализму, основным посылом которого является возросшая роль международных институтов обеспечения безопасности; к конструктивизму, рассматривающему нормативную компоненту глобального управления; а также к теориям глобального управления и внешней политики, большое значение в которых играют понятия реализма, неомарксизма и теории зависимости.

Внешняя политика Кыргызской Республики провозглашает своими приоритетами:

1. Укрепление национальной безопасности внешнеполитическими методами.

2. Формирование благоприятных внешних условий для реализации национальных приоритетов развития.

3. Укрепление положительного международного имиджа Кыргызстана.

4. Формирование эффективной системы внешнеполитической деятельности во главе с Министерством иностранных дел Кыргызской Республики и в партнерстве с другими заинтересованными ведомствами и институтами гражданского общества7.

маловероятна без активного участия КР в работе международных организаций.

Внешнеполитическая активность страны в рамках межправительственных объединений безопасности, мира и сотрудничества.

Одним из интересных методологических элементов теории внешней политики является концепция малых государств, имеющая очевидное прикладное значение для Кыргызской Республики. Действительно, исследователями международных отношений XX века было отмечено исключительное внимание, которое малые страны придают межинституциональному сотрудничеству. В свою очередь события Второй мировой войны и последовавший за ней передел мира между державами – победительницами, равно как и рост борьбы за национальное самоопределение в 60 – 70 -х годах прошлого века, стали толчком к осмыслению феномена взаимодействия малых и больших участников международной политической системы. Работы Аннеты Бейкер Фокс, Роберта Ротштейна, Роберта О. Кеохейна и Мориса Иста8 впервые обозначили контуры проблематики, определения и практической значимости термина «малые государства».

Выдающийся американский политолог-международник Морис Ист, основываясь на работах своих предшественников, выдвинул оригинальную модель внешнеполитического поведения малых государств. Последняя основывается на том исходном предположении, что существует объективная разница во внешнеполитических действиях больших и малых государств. Отправной точкой рассуждений для М.Иста служит тот очевидный факт, что малые государства располагают лишь весьма ограниченными средствами для проведения внешней политики. Следствием этого является, во-первых, неспособность малых государств полнокровно принимать участие в делах международного сообщества, в том числе и в тех, которые напрямую затрагивают интересы самих малых стран. Малые страны с промедлением реагируют на вызовы и изменения в динамичной и Концепция внешней политики КР, утвержденная Указом Президента Кыргызской Республики от 10 января 2007 года. http://www.mfa.kg/acts/koncepciya-vneshnei-politiki-kr_ru.html Robert O.Keohane, Lilliputians’ Dilemmas: Small States in International Politics// International Organization, Spring 1969, pp. 291 – 310;

Robert O.Keohane, Big Influence of Small Allies// Foreign Policy, Spring 1971, pp. 161 – 82;

Annette Baker Fox, The Power of Small States: Diplomacy in World War II. University of Chicago Press, 1959;

Robert L. Rothstein. Alliances and Small Powers. New York and London, Columbia University Press, 1968;

Maurice A. East. Size and Foreign Policy Behavior: A Test of Two Models// World Politics, XXV, July 1973, 556 непредсказуемой международной среде. В-третьих, малые страны отдают выраженное предпочтение таким видам дипломатии, как многосторонняя дипломатия, международные и региональные организации и т.д. Высокий уровень активности в межправительственных организациях М. Ист называет в качестве одного из основополагающих принципов внешнеполитической философии малых стран мира.

Стоит отметить, что и отечественные исследователи (в частности, Н.К. Момошева) подчеркивали значение участия КР в функционировании многосторонних международных институтов для результативности внешней политики страны. В частности, Н. Момошева пишет о том, что «двусторонние отношения и контакты с международными организациями – приоритеты внешнеполитического курса Кыргызстана»9. Всемерного внимания заслуживает статья Эднана Карабаева «Малые государства: особенности внешней политики»10 как одна из первых отечественных статей, посвященных вопросу малых государств. В данной статье рассматриваются основные факторы формирования внешней политики малых государств, подчеркивается значимость реалистического подхода, важность общественного мнения и уровня человеческого потенциала для малых стран. Таким образом, приобретает теоретическое оформление последовательный многолетний курс КР на укрепление взаимодействия с широким кругом международных организаций, в частности, с ОБСЕ.

Необходимо отметить, что те или иные аспекты проблематики малых государств по отдельности обширно представлены в мировой и отечественной литературе. Большой объем информационно-аналитических и статистических материалов, а также докладов рекомендательного характера для правительств и общественности малых стран со значительной долей бедного населения выработан международными агентствами развития, в частности, Всемирным банком. Однако данные материалы посвящены преимущественно специализированной экономической тематике. Таким образом перед отечественной историографией все еще стоит задача всестороннего исследования проблематики малых государств во внешне- и внутриполитическом ракурсе.

Момошева Н.К. Становление внешней политики Кыргызской Республики (1991 – 2001 гг.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. НАН КР. стр. Эднан Карабаев. Малые государства: особенности внешней политики// Аналитический бюллетень «Ориентир», Бишкек, 2007, № 1 (14) Глава I. Центральноазиатский вектор политики СБСЕ/ОБСЕ.

I.1. Историко-политические обстоятельства присоединения стран ЦА к СБСЕ/ОБСЕ С развалом СССР и распадом социалистического лагеря, ставшими переломными моментами в мировой истории, Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе вошло в новую фазу своего развития. Прекращение противостояния двух империй, перекройка политической карты, системных отношений и структуры безопасности Европы и мира, а также географическое и функциональное расширение Совещания идеологических принципов, а также целей и задач Совещания. Уместно будет сослаться предназначения11». Действительно, утеряв свою первоначальную и основополагающую функцию форума для диалога между капиталистическим и социалистическим блоками по насущным вопросам военно-политической безопасности и контроля над вооружениями в Европе, СБСЕ/ОБСЕ испытала серьезный (и длящийся во многом до сих пор) кризис самоидентификации.

С обретением независимости государства-преемники бывшего Советского Союза встали перед множественными дилеммами идентичности, выбора пути развития и модели внешней политики и безопасности. В частности, в сфере международных отношений для этих стран с особой остротой обозначилась проблема вхождения в мировое сообщество развитых демократий. Поскольку провозглашение демократического государственного строя было надежным гарантом получения материально-финансовой помощи и промышленных инвестиций, политической поддержки и признания со стороны Запада членство в рядах демократий стало основополагающей целью внешней политики подавляющего большинства республик бывшего СССР. Особенно заинтересованы были в таком членстве дотационные, отрезанные от морских путей сообщения Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан. Необходимо отметить, что на момент развала СССР именно перед республиками Центральной Азии с наибольшей серьезностью встал вопрос о сохранении жизнеспособного народного хозяйства, недопущении катастрофического снижения уровни жизни населения, а также налаживании торгово-экономических связей с внешним миром.

Черный В.В., Аляев А.В. и Цыкало В.В. Россия в ОБСЕ : что дальше ?// «Представительная власть — XXI век: законодательство, комментарии, проблемы» № 4 (70), 2006. http://www.pvlast.ru/archive/index.241.php Со стороны стран Запада также наблюдался повышенный интерес к молодым центральноазиатским государствам и происходящим в них сложным, болезненным процессам. Не все «старые» члены Совещания соглашались с необходимостью и перспективностью расширения деятельности на южном и восточном направлениях.

Против вступления в СБСЕ новых стран выдвигались аргументы политического (сложность и беспрецедентность политических и экономических реформ, удаленность и самобытность ЦА и влияние на регион России и Китая) и практического (трудности увеличения бюджета, расширения штата, возрастание функциональной нагрузки на рабочие структуры ОБСЕ) характера.

конфликтов на просторах развалившейся советской империи; а также руководствуясь мотивами продвижения либеральной демократии в Евразии, страны-члены СБСЕ пришли к выводу о крайней желательности членства в нем новообразованных государств. Таким образом, были заложены основы сотрудничества государств ЦА с СБСЕ\ОБСЕ, а также подтверждена готовность западного сообщества оказать долгосрочную политическую, моральную и финансовую поддержку молодым режимам. Данное решение послужило отправной точкой демократических трансформаций, происходящих с варьирующейся степенью полноты и успеха на территории всего Содружества независимых государств.

Необходимо отметить, что решающую роль в принятии решения о членстве бывших республик СССР в СБСЕ/ОБСЕ сыграла политика американской правящей администрации. Как указывает исследователь Ф.Мико (Miko Francis), американское правительство решительно поддержало вступление новых независимых государств в ряды СБСЕ в целях дальнейшей демократизации региона и недопущения оказания на него негативного влияния со стороны ближневосточных радикальных режимов12. Впрочем, немалую роль в решении включить ЦА в зону действия ОБСЕ сыграла также и заинтересованность США в природных ресурсах региона. Известно, что руководство Америки в то время высоко оценивало роль СБСЕ/ОБСЕ в поддержании мира и стабильности на континенте. Совещание расценивалось, прежде всего, как инструмент адаптации новых государств к масштабным преобразованиям в духе демократии и принципов рыночной экономики. Выступая на саммите Организации в Лиссабоне февраля 1996 года, вице-президент США Альберт Гор отметил, что главные угрозы миру M. Francis. American Perspective on the Helsinki Review Conference and the Future Role of the CSCE// The CSCE in the 1990s: Constructing European Security and Cooperation (1993), Michael Lucas ed, pp. 61 - межэтническими проблемами. Говоря о нагорно-карабахском конфликте, Гор подчеркнул, что миссия ОБСЕ в этой горячей точке является «беспрецедентной попыткой заменить процессы насилия политическими процессами, и помочь людям решить их проблемы через язык взаимоуважения, построения доверия, примирения и уважения к правам человека»13. Отмечая факт вступления новых независимых государств в ряды членов Организации, А. Гор выразил надежду на построение мирной Европы, защищенной от демократическими ценностями и общей концепцией кооперативной безопасности.

Как следует из работ российских авторов, Российская Федерация также была заинтересована в членстве бывших союзных республик в СБСЕ и поддержала их вступление. Среди российских ученых бытовало мнение, что «Россия обладает значительным авторитетом и политическим весом в ОБСЕ, и может всегда заручиться в ней поддержкой, например, СНГ14». Тем не менее, позиция России по отношению к ОБСЕ претерпела значительные изменения на протяжении первых десятилетий XXI века, чему в немалой степени способствовали югославский и северокавказский кризисы.

Действительно, если на заре своей независимости Российская Федерация воспринимала ОБСЕ как сильный и универсальный гарант договоренностей с Западом в сфере безопасности и возлагала на нее большие надежды в качестве важнейшего элемента европейской системы безопасности, действующего в противовес НАТО, то уже к началу 2000 года подобное отношение резко меняется. Все чаще представителями российских властных и экспертных кругов озвучивается критика Организации. Более того, отчетливо возрастает пессимизм российской стороны по поводу практической полезности, оперативных возможностей и жизнеспособности ОБСЕ в современном мире, а также соответствия Организации «хельсинскому духу», принципам суверенного равенства и невмешательства во внутренние дела государств. Неслучайным можно назвать тот факт, что именно внешнеполитические усилия РФ привели к подписанию странами СНГ Московской декларации и Астанинского воззвания в 2004 г. В подкрепление данных инициатив Россией также было заблокировано принятие консолидированного бюджета ОБСЕ на 2005 год. В той ситуации многие страны бывшего СССР проявили готовность следовать в фарватере внешней политики Российской Федерации, выступив с единых с Россией позиций по вопросам большого политического значения. Западные авторы Vice President Albert Gore’s Speech, OSCE Lisbon Summit, 12 February 1996, United States Information Service, Stockholm, Sweden. http://www.mtholyoke.edu/acad/intrel/goreosce.htm Черный В.В., Аляев А.В. и Цыкало В.В. Россия в ОБСЕ: что дальше ?// "Представительная власть — XXI век: законодательство, комментарии, проблемы". № 4 (70), 2006. http://www.pvlast.ru/archive/index.241.php.

интерпретировали подобную тактику центральноазиатских участниц ОБСЕ в свете устойчивости «негативного авторитарного» влияния, которое Россия продолжает оказывать на политику своих бывших сателлитов. С другой стороны, солидарность с российской позицией, проявленная странами ЦА, свидетельствует о глубоком понимании руководством данных стран недочетов и промахов в работе ОБСЕ и готовности не скрывать проблемные моменты, а обсуждать их в духе открытости и конструктивизма в целях повышения эффективности и авторитета самой Организации.

Возвращаясь к конкретно-историческим реалиям начала девяностых годов прошлого века, стоит отметить, что Вторая встреча Совета министров иностранных дел стран-участниц СБСЕ в Праге стала историческим событием для принятия бывших советских республик в состав СБСЕ. Встреча состоялось 30 и 31 января 1992 года. В решении, принятом по итогам встречи, отмечалось: «Получив от каждого из нижеперечисленных государств письма, в которых содержится их согласие выполнять обязательства и ответственность СБСЕ, министры приветствовали Азербайджан, Армению, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Молдову, Таджикистан, Туркменистан, Украину и Узбекистан в качестве государств – участников СБСЕ».

Таким образом, состоялось вхождение государств Центральной Азии в целом, и Кыргызской Республики в частности, в ряды стран, объединенных общими ценностями и приверженностью нормам стабильного демократического развития и всеобъемлющей безопасности. Отметим, что на Пражской встрече также было принято решение усилить роль Центра по предотвращению конфликтов в составе Секретариата. Позднее Центр, занимающийся планированием миротворческих миссий, сыграл немалую роль в продвижении центральноазиатской тематики в повестке дня СБСЕ/ОБСЕ.

Более того, в ходе Второго заседания Совета министров иностранных дел странучастниц СБСЕ в Праге было принято решение оказать всемерную поддержку новым членам СБСЕ в виде выработки «программы координированной помощи этим государствам по предоставлению соответствующей дипломатической, научной, правовой и административной информации и соответствующих рекомендаций по вопросам СБСЕ»15. Принятие и успешная реализация данной программы, как показало время, стало абсолютно необходимым условием взаимовыгодного развития отношений СБСЕ/ОБСЕ со странами ЦА, не имевшими на тот период достаточного опыта самостоятельного государственного управления и испытывавшими крупные политические, социальноPrague Meeting of the CSCE Council, 30-31 January 1992//Arie Bloed, ed., The Conference on Security and Cooperation in Europe. Analysis and Basic Documents, 1972-1993, Dordrecht/Boston/London, 1993, p. 826.

экономические и гуманитарные затруднения. Предоставление консультативноинформационной, дипломатической и правовой поддержки со стороны СБСЕ стало ощутимым подспорьем в деле развития административно-кадрового и политического потенциала центральноазиатских республик, позволило последним принять активное и полноценное участие в функционировании Совещания. В свою очередь, СБСЕ/ОБСЕ также вынесла важные уроки из реализации программы координированной помощи, наращивая свои знания и опыт взаимодействия со странами этого ключевого региона, а также внося требуемые коррективы и дополнения в свою центральноазиатскую стратегию.

На ранних этапах осмысления взаимоотношений стран ЦА с СБСЕ/ОБСЕ в экспертной среде доминировал позитивный подход. Скорее всего, это объясняется оптимизмом по поводу принятия данными странами демократических обязательств, необходимостью оказания данным странам всемерной, в том числе и политической, поддержки, а также кредитом доверия, априори выданным новым членам. В частности, Центральноазиатского региона» путем «укрепления культуры диалога, поддержания интеграционных сил и усиления позиций стран ЦА внутри Организации16». Алоис Резник ссылается на данные ПРООН, согласно которым «Узбекистану удалось создать основные демократические институты за короткий отрезок времени17». Как мы увидим в дальнейшем, с течением времени (а именно, к концу девяностых годов), в заключениях исследователей доминирует более сдержанный, а порой и критический взгляд. Причиной тому послужили накапливающиеся проблемы во внутриполитической жизни стран ЦА, нарастание напряженности, связанной с вопросами религиозного терроризма и экстремизма в регионах Ближнего Востока и Южной Азии, а также идейнофункциональный кризис внутри самой ОБСЕ. С данными обстоятельствами связан и всплеск интереса научно-исследовательских кругов к центральноазиатской проблематике в ОБСЕ в середине двухтысячных годов, ознаменовавшийся большим количеством демократического транзита.

I.2. Этапы развития сотрудничества между ЦА и СБСЕ/ОБСЕ На протяжении девяностых годов поддержание отношений с СБСЕ/ОБСЕ и участие центральноазиатских государств в её работе осуществлялось посредством назначения Постоянных представителей (глав делегаций) стран в Вене, а также Wilhelm Hynck, The OSCE in Mid-1996: Stock-Taking and Prospects// OSCE Yearbook 1995 – 1996, р. Alois Reznik, Uzbekistan and the OSCE// OSCE Yearbook 1995 – 1996, р. посредством регулярных визитов в регион Действующего председателя и ответственных координированной помощи недавно принятым странам-участницам СБСЕ», создание которой предусматривалось решением Второго заседания Совета министров иностранных дел стран-участниц в Праге, была принята в качестве составной части документа «Вызовы времени» (Хельсинки, 10 июля 1992г.).

Функции координирующего ведомства по данной Программе были возложены на Бюро СБСЕ/ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека в Варшаве;

имеющуюся информацию по СБСЕ путем организации семинаров, визитов ответственных сотрудников и экспертов и т.д. Предусматривались также стажировки уполномоченных представителей новых стран-участниц в органах и структурах СБСЕ. Как показывают ежегодные отчеты СБСЕ/ОБСЕ, в последующие годы эти положения Программы успешно претворялись в жизнь, чему в немалой степени способствовало создание Фонда добровольных взносов для содействия интеграции недавно принятых государствучастников. В частности, работа велась по организации семинаров и встреч в соответствующих государствах, программы стажировок в Секретариате СБСЕ/ОБСЕ и предоставления финансовой помощи по линии Фонда18.

Визит Действующего председателя СБСЕ, министра иностранных дел Швеции баронессы Маргареты аф Угглас в 1993г. в столицы пяти центральноазиатских стран стал подтверждением заинтересованности Совещания в данном регионе и положил начало динамичным отношениям сотрудничества. Так, программа региональных семинаров, инициированная Действующим председателем и Комитетом старших должностных лиц по итогам визита, включала в себя целый ряд встреч, симпозиумов и конференций в Ташкенте, Душанбе, Ашхабаде, Алматы и Бишкеке по вопросам человеческого измерения, региональной безопасности и общим вопросам СБСЕ. Семинары стали стартовой площадкой для приобретения знаний, обмена информацией и прояснения позиций сторон, а также позволили центральноазиатским странам донести до партнеров по Совещанию свои интересы и ожидания от участия в СБСЕ.

В апреле 1994 года состоялся первый визит Верховного комиссара СБСЕ по делам национальных меньшинств в Кыргызскую Республику и Республику Казахстан. В ходе визита Верховный комиссар ознакомился с ситуацией с правами этнических меньшинств Ежегодный доклад за 1998г. о деятельности ОБСЕ, Vienna, 2 December 1998. A-1010, Vienna, Kaertner Ring 5 – 7, стр. в данных странах и предоставил рекомендации правительствам, в частности, по статусу русского языка в РК.

В период с 21 февраля по 1 марта 1994 года состоялся очередной визит Генерального секретаря СБСЕ в пять центральноазиатских стран-участниц. Целью визита стало подтверждение на высоком уровне заинтересованности Совещания в «укреплении диалога центральноазиатском пространстве. По результатам поездки Генерального секретаря Комитетом старших должностных лиц СБСЕ на своем двадцать седьмом заседании была принята «Программа дальнейшего вовлечения центральноазиатских государствучастников в основное русло деятельности Совещания». Значение этого документа для углубления диалога ЦА – ОБСЕ трудно переоценить. Пункты программы включали в себя:

продолжение программ обмена информацией и знаниями, инициирование проектов в сфере построения демократических институтов;

создание Центра по связям для Центральной Азии (см. ниже).

центральноазиатскими партнерами легла в основу региональной программы деятельности ОБСЕ. Развиваясь поступательно, сотрудничество ЦА и ОБСЕ закономерно перешло к этапу интенсификации и институционализации.

Как отмечает О. Султанов, впервые Центральная Азия была определена в качестве одного из приоритетов деятельности Действующего председателя ОБСЕ в 1996г. во время председательствования Швейцарской Конфедерации20. С целью ускорить вхождение и обеспечить полноценную интеграцию в ОБСЕ пяти постсоветских центральноазиатских стран 16 марта 1995г. Постоянный Совет Организации постановил создать Центр по связям в Центральной Азии. Стоит отметить, что инициатива создания данной организационной структуры принадлежала президенту Республики Узбекистан, И.А.

Каримову21. В список целей деятельности Центра по связям вошли:

государствами и Действующим председателем, а также другими институтами Ежегодный доклад за 1994г. о деятельности ОБСЕ, Vienna, 14 November 1994. A-1010, Vienna, Kaertner Ring 5 – 7, стр. Sultanov, Omar A., Kyrgyzstan and the OSCE// OSCE-Yearbook 1995/1996, Institute for Peace Research and Security Policy at the University of Hamburg (ed.), Baden-Baden, 1997, pp. 129-138.

Wilhelm Hynck. A Sustainable Stabilization Policy in and for Central Asia// OSCE Yearbook 2000, p. исследовательскими институтами и неправительственными организациями.

Продвижение принципов и стандартов ОБСЕ в сотрудничестве с государствами Примечательно, что уже на данном, раннем, этапе регионального сотрудничества, СБСЕ/ОБСЕ уделяла повышенное внимание именно вопросам прав человека и демократизации. Центр по связям (далее – ЦС) работал в тесном взаимодействии с Бюро по демократическим институтам и правам человека в Варшаве. ЦС и БДИПЧ занимались центральноазиатских государств, а также установлением тесных контактов с местными правозащитными НПО. Тем самым, ЦС и БДИПЧ способствовали созданию особой институциональной культуры приоритета прав и свобод человека в дискурсе и практике сотрудничества в ЦА. Более того, рассматривая человеческое измерение в качестве «движущей силы по обеспечению всеобъемлющей безопасности»22, ОБСЕ тем самым недвусмысленно заявила о своей ключевой роли в продвижении демократии и о примате демократизации в своей стратегии для данного региона. Подобная политика в дальнейшем имела неоднозначные последствия.

С 28 сентября по 4 октября 1999 г. Центральноазиатский регион посетила представительная делегация ОБСЕ во главе с Действующим председателем, министром иностранных дел Норвегии Кнутом Воллебеком. В ходе визита К.Воллебек неустанно подчеркивал необходимость повышения внимания ОБСЕ к странам региона.

Таким образом, сотрудничество стран региона и Организации можно охарактеризовать как последовательное и динамичное. Тем не менее, несмотря на тот факт, что к 1999 г. все страны ЦА обладали опытом суверенного существования, руководство Организации продолжало рассматривать их в качестве некой единой культурно-географической единицы. Необходимость индивидуального, специфического подхода с полной силой проявила себя к началу двухтысячных годов, когда разнонаправленные траектории политического и экономико-социального развития государств региона поставили ОБСЕ и мировое сообщество перед целесообразностью выработки новой, адаптированной стратегии взаимодействия и сотрудничества. Отметим, что 19 ноября 1999 года на саммите ОБСЕ в Стамбуле главами государств и правительств 54 стран-членов ОБСЕ была подписана Хартия европейской безопасности, закрепляющая роль ОБСЕ как OSCE Meetings on Human Dimension Issues 1999 – 2001. A Compilation of Final Reports from OSCE Supplementary Human Dimension Meetings and Human Dimension Seminars, Warsaw, 2001, p. ключевого для Европы инструмента раннего предупреждения и предотвращения конфликтов, урегулирования кризисов и постконфликтного восстановления. Как показало время, не все лидеры государств ЦА проявили готовность позволить ОБСЕ в полной мере выполнить эти задачи для их стран.

Возвращаясь к рассмотрению работы Центра по связям, стоит отметить статью Т.Доренвендта, опубликованную в Ежегоднике ОБСЕ 1999 г. В ней автор подчеркивает тот факт, что в отличие от полевых миссий, ЦС стал структурной частью Секретариата ОБСЕ. В то же время, перед ЦС встали объективные трудности, связанные как с социально-политическими особенностями региона, малочисленностью штата ЦС, так и завышенными ожиданиями и представлением о мандате и целях ОБСЕ со стороны не только правительств и общественности стран ЦА, но и других международных организаций. В целом, работа ЦС носила ярко выраженный региональный характер и была нацелена на поддержку межстрановых инициатив, таких как Межгосударственный распределительный комитет по энергетике. По нашему мнению, таким способом укреплялась роль ОБСЕ как платформы для диалога между государствами региона по социально-экономическим вопросам и проблемам окружающей среды и рационального природопользования. Между тем, уже на раннем этапе работы ОБСЕ в регионе отмечалась целесообразность открытия представительств Организации в каждой стране по отдельности. Целью подобного шага стало «придание страновой специфики», и, следовательно, «большей эффективности» Организации23. Представительства в каждой из стран были открыты в течении 1998 – 1999 годов (в столице Республики Таджикистан, городе Душанбе, СБСЕ/ОБСЕ была представлена с 1993г., а Центр ОБСЕ в Ташкенте был создан в 2000 г. на базе Центра по связям).

безопасности центральноазиатских стран представляют собой серьезное препятствие для усилий ЦС по интеграции аспектов безопасности в политические реалии регионального сотрудничества». Под этим, на первый взгляд, парадоксальным высказыванием автор подразумевает стремление некоторых государств региона к фактической автаркии, декларативность провозглашаемых намерений о развитии региональной интеграции – что, по мнению Доренвендта, может иметь серьёзные негативные последствия для региона. К сожалению, многие из опасений исследователя оказались обоснованными – проблемный, Thomas Dorenwendt, The OSCE Central Asia Liaison Office// OSCE Yearbook 1999, p.324.

затянувшийся ход интеграционных процессов в регионе является ярким тому подтверждением.

Тем не менее, уже к 2000 году становится очевидным начало интеграции стран ЦА в функциональное, ценностное и организационное пространство ОБСЕ. Данный результат стал возможен благодаря постоянному диалогу, конструктивному сотрудничеству сторон, а также подлинной заинтересованности стран Центральной Азии в полноценном укреплении своих позиций в Организации, несмотря на трудности переходного периода и становления государственности. В рамках вышеупомянутого стратегического курса «национализации» произошло открытие представительств Организации в столицах стран ЦА. Начало функционирования Центров ОБСЕ в Алматы (позже данное представительство было перенесено в новую столицу Республики Казахстан, город Астану), Ашхабаде, Бишкеке, Душанбе24 и Ташкенте, ознаменовало собой интенсификацию и углубление связей по всему спектру деятельности. Состоялось подлинное географическое и концептуальное расширение ОБСЕ по всей территории своего действия, включение всех стран Центральной Азии в структуру и эволюционный процесс ОБСЕ.

В отчете о деятельности Действующего председателя за 2001 год сообщается о центральноазиатском турне Председателя, посвященном теме «Десять лет независимости стран ЦА», а также в очередной раз подчеркивается приверженность Организации измерениям»25. В ходе взаимных консультаций делегации ОБСЕ и правительств стран ЦА был достигнут консенсус о долгосрочном подходе к вопросам региональной безопасности и демократических преобразований. Также Председателем была подтверждена необходимость более активной деятельности ОБСЕ на местах в экономическом измерении. Эти позитивные сдвиги позволяют судить об открытости ОБСЕ к предложениям и пожеланиям стран ЦА, а также о готовности руководств стран-участниц вносить диктуемые временем и политико-экономической необходимостью изменения и дополнения в программу сотрудничества с ОБСЕ.

Начало функционирования миссии ОБСЕ в Душанбе относится к началу 1994 года; деятельность последней сыграла значительную роль в конфликтном и пост-конфликтном урегулировании и восстановлении мира в условиях послевоенного развития Республики Таджикистан.

Ежегодный доклад за 2001г. о деятельности ОБСЕ. Vienna, 2 December 1998. A-1010, Vienna, Kaertner Ring 5- В ноябре 2002 года состоялось четырехдневное турне Действующего председателя, главы МИД Португалии Антонио Мартинс да Круз в Казахстан, Узбекистан и Туркмению26. Действующий председатель высоко оценил позитивный вклад, который данные страны вносят в борьбу с международным терроризмом как в рамках ОБСЕ, так и на глобальном уровне. Примечательно, что мнения казахстанской, узбекистанской и туркменской стороны были учтены при разработке Хартии ОБСЕ по борьбе против международного терроризма и экстремизма, принятой на встрече Совета министров иностранных дел государств-членов ОБСЕ в португальском городе Порту 6-7 декабря того же года. Это говорит о высоком уровне взаимопонимания между сотрудничающими сторонами, а также позволяет оценить вклад государств региона в деятельность и развитие ОБСЕ как крайне весомый и содержательный.

Визит следующего Действующего председателя, главы МИД Нидерландов Яаап де Хооп Шеффера в центральноазиатский регион состоялся в июле 2003 года27. В ходе данного визита основное внимание было вновь уделено проблеме международного терроризма, что объяснялось стремлением участниц ОБСЕ действовать в рамках «Предотвращение терроризма и борьба с ним» от 12 июня 2002 года. Действующий председатель уделил внимание проблемам гражданского общества и прав человека.

Председателем в своих выступлениях были освещены усилия ОБСЕ по исправлению тематического и географического дисбаланса в проектной деятельности Организации.

Подытоживая вышесказанное, мы приходим к выводу о возможности проблемнотематической хронологизации истории развития отношений стран ЦА и ОБСЕ. Стоит хронологизацию и тематический анализ центральноазиатской деятельности Организации.

Так, немецкий исследователь Анна Крайкемайер выделяет четыре стадии развития отношений ОБСЕ с государствами региона:

1992 – 1999 годы, диверсификация полевой деятельности;

2000 – 2002 годы, смещение фокуса на борьбу с терроризмом;

2001 – 2004 годы, критика и ре-ориентация;

Источник – РИА Новости. http://www.centrasia.ru/newsA.php?st= OSCE Chairman-in-Office says continued dialogue needed in Central Asia. OSCE Press Release 17 July 2003.

http://www.osce.org/cio/ 2005 – по настоящее время, управление конфликтами28.

Признавая правомочность такой периодизации, автор считает возможным провести периодизацию сотрудничества стран Центральной Азии с ОБСЕ иным образом и по несколько отличным критериям. Автор, в отличие от классификации А.Крайкемайер, предлагает взять за основу диалектику и динамику становления и развития отношений стран ЦА с ОБСЕ, то есть базироваться на взаимосвязанном и взаимообусловленном характере данных отношений. Предлагаемая нами периодизация также представляется нам более объемной и развернутой, что в большей мере подходит для научноисследовательских и преподавательских целей:

1992 – 1995 годы - становление сотрудничества в региональном контексте. Как было указано выше, первый этап эволюции отношений между странами Центральной Азии и Совещанием носил во многом пробный, ознакомительный характер. Шел первоначальный процесс «узнавания» друг друга, выработки механизмов и наиболее приемлемых путей сотрудничества, трудный для обеих сторон. Между тем, уже на этом раннем этапе обозначились основные вектора деятельности СБСЕ/ОБСЕ на местах, а именно - приоритет региональных, проявилась тенденция конкретизации, более целевого сотрудничества с каждой 1996 – 2001 годы – выдвижение ЦА на первые места в стратегии ОБСЕ и национализация политики Организации. Начиная со второй половины девяностых годов, ОБСЕ начинает приходить к пониманию стратегической важности и ценности региона, что находит свое выражение в открытии «полевых присутствий»

(т.е., представительств) Организации в каждой центральноазиатской республике. С началом функционирования Центров в столицах стран региона становится возможным говорить о проектной, целевой деятельности ОБСЕ в регионе по всем трем измерениям всеобъемлющей безопасности.

2001 – 2004 годы – «война с террором» и нарастание противоречий между ЦА и ОБСЕ. Как признают многие авторы, в том числе А.В. Загорский, события сентября 2001 года в США и развернутая за ними администрацией Джорджа Бушамладшего глобальная война с терроризмом оказали мощное воздействие как на конфигурацию евразийской системы безопасности, так и на роль ОБСЕ в новом, A.Kreikemeyer, Balancing between Commitments and Co-operation. The OSCE in Central Asia// Realities of Transformation. Democratization Policies in Central Asia Revisited, Baden-Baden, 2006, p. «пост-сентябрьском» мире. К этому историческому моменту в полной мере проявилась и критическая масса накопившихся в отношениях ЦА и ОБСЕ несогласий и противоречий, апогеем которых стала открытая критика Организации большинством стран – участников СНГ (неоднократно упоминающиеся нами в данном исследовании Московская декларация и Астанинское воззвание).

2004 – по настоящее время – поиск новой модели сотрудничества. Выход на качественно иной уровень отношений между Организацией и странами ЦА стал возможен благодаря комплексному влиянию разных по силе и природе, но одинаково важных моментов в социально-политическом развитии республик.

Среди таких событий и процессов можно назвать ухудшающуюся ситуацию с правами человека (в частности, андижанские события 2005г. в Узбекистане), геополитическое сближение данных стран с Россией, обострение водноэнергетических вопросов в регионе, процесс переговоров на высоком уровне по председательствованию Республики Казахстан в ОБСЕ в 2010 году, и т.д.

Все эти факторы непосредственным образом влияют на формирование нового ландшафта отношений ОБСЕ – ЦА, закладывая основы как для его «прорывных», перспективных направлений, так и обозначая контуры исподволь назревающих проблем. Реагируя на эти новые угрозы и вызовы, ОБСЕ предпринимает попытки оперативно скорректировать свою региональную стратегию, в частности, путем увеличения финансирования Центров на местах, придания большего веса экологоэкономическому измерению. Данные усилия встречают понимание и одобрение со стороны центральноазиатских партнеров. Так, кыргызская сторона выступила с инициативой перевести сотрудничество с ОБСЕ на долгосрочный стратегический уровень путем принятия совместной программы действий на 2009-2012 годы. От того, насколько и далее все стороны будут готовы к взаимовыгодному и конструктивному сотрудничеству, будет зависеть ход развития отношений между странами Центральной Азии и Организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе.

I.3. Уроки и проблемные моменты сотрудничества между ЦА и СБСЕ/ОБСЕ При подведении итогов сотрудничества ЦА – СБСЕ/ОБСЕ представляется необходимым рассмотреть как основные публикации в научной литературе, так и тексты официальных выступлений и заявлений, сделанных главами государств и членами правительств стран-участниц по соответствующим вопросам.

Как уже упоминалось выше, не все ученые и эксперты положительно оценивали факт вхождения стран Центральной Азии в пространство СБСЕ/ОБСЕ. Так, критические замечания по поводу появления «островков не западной культуры» в «светском регионе ОБСЕ» и опасения возможных негативных последствий такой ситуации были высказаны А.Зайфертом29. Подчеркнем, что такой позиции придерживались и многие другие независимые исследователи, а также эксперты самой Организации и представители странчленов. В частности, выдвигались предположения, что членство в ОБСЕ государств с традиционным клановым обществом и глубоко укоренившейся практикой авторитарного демократического сообщества ОБСЕ и внести ненужную напряженность в работу Организации. Впрочем, придерживаясь конструктивных позиций, Зайферт пишет о своевременности выработки взвешенного, сбалансированного курса по отношению к странам, в общественно-политической жизни которых исламский фактор играет большую роль. Зайферт призывает ОБСЕ «выработать широкую плюралистическую концепцию самовосприятия в качестве «сообщества ценностей», в рамках которой отдельные «сообщества ценностей», будь то исламские или иные любые, будут равными партнерами»30. Очевидны достоинства такого подхода, основанного на принципах толерантности, культурного разнообразия и постепенности в реформировании важнейших социально-политических сфер жизни центральноазиатских стран.

Схожим образом, уже упоминавшаяся нами А. Крайкемайер пишет о проблемах взаимопонимания и сотрудничества, с которыми столкнулись страны ЦА и Организация в начале девяностых годов. По ее мнению, странам региона не всегда и не во всем удавалось придерживаться взятых перед Организацией обязательств по соблюдению прав и свобод человека в силу стойкости авторитарного советского наследия и необходимости борьбы с религиозным экстремизмом; такое положение вещей и политика некоторых центральноазиатских стран привели к их «отдалению» от ОБСЕ. Крайкемайер считает, что ОБСЕ необходимо выработать долгосрочную комплексную стратегию сотрудничества с этими государствами, так как «всеобъемлющая безопасность в Центральной Азии не должна восприниматься как «нечто данное раз и навсегда»31. В этой связи, Крайкемайер интенсификации и качественном изменении сотрудничества.

A. Seifert. The OSCE and Islam - A Chance at Self-Fulfilment?// OSCE Yearbook 2000, p. Ibid, p. A.Kreikemeyer, Balancing between Commitments and Co-operation. The OSCE in Central Asia// Realities of Transformation. Democratization Policies in Central Asia Revisited, Baden-Baden, 2006, p. В качестве критического замечания к статье немецкой исследовательницы хотелось бы отметить следующее. Действительно, определенная доля «отдаленности» государств региона от ОБСЕ имела место быть к середине 2000-х годов, но обусловлена она была не только невыполнением странами своих обязательств, и не только стратегической направленностью их политики. Проблема заключалась, скорее, в огромной сложности стоявших перед новыми независимыми государствами задач по реализации масштабных экономических, политических и социальных преобразований, в бедственном состоянии народнохозяйственного комплекса; а также в глубоких социально-идеологических потрясениях, поразивших ЦА. Все эти факторы наряду с незрелостью и уязвимостью политических систем существенно тормозили становление сильной государственности как гаранта полноценного выполнения странами своих демократических обязательств перед международным сообществом. Более того, не всегда уровень экспертноконсультативной, информационной, политической, финансовой и материальнотехнической помощи со стороны развитых стран соответствовал ожиданиям и нуждам государств ЦА. Как указывалось выше, ОБСЕ долго шла к выработке гибкого, ориентированного на потребности региона подхода. Долгое время аккумулировавшиеся противоречия и недостатки в отношениях сторон также негативно повлияли на уровень сотрудничества. Именно в силу вышеперечисленных факторов было бы необъективным говорить о «невыполнении» странами ЦА своих обязательств и некоем осознанном, намеренном «отдалении» их от Организации. Безусловно, предумышленное попрание и нарушение демократических прав и свобод граждан имеет место быть во всех государствах региона как неотъемлемая часть тактики сохранения и удержания власти и подавления оппозиции. В данном случае, однако, мы сталкиваемся с трудной для исследования и неоднозначной по своей этическо-аксиологической тональности дилеммой экономической неразвитости и сырьевой зависимости стран ЦА – с одной стороны, и автократичности, клановости и коррумпированности правящих режимов – с другой. Очевидно, что глубокий анализ данного проблемного комплекса не входит в задачи нашего исследования.

При оценке уроков отношений ЦА - ОБСЕ интерес представляет статья С.Шарипова «Безопасность через демократизацию – размышления о стратегии и ее адаптации»32. Безусловно признавая тоталитаризм в качестве «прямой угрозы»

национальной безопасности Таджикистана, автор подчеркивает сложность совмещения в Sharipov, Suhrob. Security through Democratization – Reflections on a Strategy and Its Adaptation// OSCE Yearbook, 2000, pp. 227 - одной светской унитарной модели государственного устройства «уникальных форм общественных отношений» и «фундаментальных принципов демократии». Одной из важнейших задач в этой связи, по мнению Шарипова, является создание и развитие демократической политической культуры, основанной на глубокой интериоризации ценностей и идей демократии таджикским социумом. В свою очередь, степень восприятия обществом данных принципов зависит от результативности и эффективности процесса демократической трансформации и таких его аспектов, как помощь со стороны иностранных партнеров, уровень экономического благосостояния, открытость социума и готовность правящих элит к рациональным, прозрачным методам регулирования внутриполитической жизни. В целом автор придерживается позиции постепенности демократического перехода и приоритета социально-экономических факторов в успешном протекании последнего. Говоря о тесной взаимосвязи светского, демократического и правового характера таджикского государства с императивами его национальной безопасности, автор тем самым еще раз подчеркивает ценность и универсальную сущность Хельсинских принципов. Выводы Шарипова, особенно в части интериоризации модернизации, могут быть использованы для понимания обстановки в других странах региона.

Несомненный интерес представляет и точка зрения Г.Г. Хохмана о важности вопросов экологической и социальной безопасности в контексте переходных процессов на просторах СНГ. Хохман пишет о трансформации самого понятия экономического измерения безопасности и видит основную роль Организации в поддержке рыночной экономики, политического плюрализма и верховенства закона в странах бывшего СССР.

По мнению Хохмана, основное предназначение Организации состоит в том, чтобы «остановить тенденцию углубления разрыва» между теми членами Организации, которые имеют высокоразвитую рыночную экономику и новыми странами-участницами, отягощенными массовыми социально-экономическими проблемами и не имеющими опыта демократической государственной политики33. С нашей точки зрения, подобная формулировка привлекательна, но несколько расплывчата и труднореализуема на практике. Так, остается неясным вопрос о конкретных путях реализации данных предложений; более того, такая интерпретация целей и задач ОБСЕ не входит в исторически сложившийся профиль деятельности Организации. Очевидно, что ОБСЕ Hans-Hermann Hhmann. Problems of Economic and Social Transformation in Eastern Central Europe and the CIS States: Fields of Activity for the "Economic Dimension" of the OSCE?// OSCE Yearbook 1995-96, p. инструментом финансово-технической помощи странам с низким уровнем экономики. С другой стороны, внимание исследователя к насущным проблемам экономическосоциального развития и ясное понимание им важности экономического измерения безопасности для центральноазиатского региона можно назвать весьма своевременными.

констелляции в Центральной Азии – вызовы для ОБСЕ»34. В ней автор рассматривает Центральной Азии как фактор возможных серьезных последствий для безопасности всего мира. Основной мыслью Р.Хермана становится необходимость принятия странами региона и Организацией долгосрочной устойчивой политики стабилизации. Базовыми элементами этой политики должны стать всеобъемлющая безопасность, кооперативный подход, политический диалог в духе партнерства и преемственность переговорных процессов. Данная точка зрения вполне отвечает сложившейся традиции осмысления центральноазиатских политических процессов и отражена в официальной риторике как ОБСЕ, так и стран-участниц.

Подводя итоги данного аналитического обзора, необходимо отметить следующее.

В рассмотренных нами статьях западных авторов подчеркивается огромная роль экономической и религиозной составляющих в общественно-политических процессах Центральной Азии. Также красной нитью в работах исследователей проходит мысль о необходимости наращивания потенциала механизмов раннего предупреждения и предотвращения конфликтов ОБСЕ в этом сложном и уникальном регионе. Рассматривая модернизацию социальной, экономической и политической жизни стран ЦА как залог демократии и стабильности, некоторые ученые вновь обращаются к аналитической связке «демократия и безопасность». Заметим, что процесс внедрения фактических данных из Центральной Азии в общетеоретические построения исследований ОБСЕ идет удачно, а полученные прогнозы и умозаключения имеют несомненную ценность. Таким образом, на сегодняшний день можно констатировать успешное развитие центральноазиатского направления исследований ОБСЕ.

Однако стоит подчеркнуть, что наряду с позитивным опытом (нашедшим отражение в соответствующих научных дебатах), в политических отношениях между ОБСЕ и странам Центральной Азии накапливались определенные несогласия и Rainer Hermann. Conflict Constellations in Central Asia – Challenges for OSCE// OSCE Yearbook 2001, p. 183 внешнеполитические инициативы России, Армении, Украины и Беларуси, а также Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана по подписанию вышеперечисленными странами Московского заявления и Астанинского воззвания35 (от июля 2004г. и 15 сентября 2004г. соответственно). Указанные документы являются выражением высшего политического консенсуса Содружества независимых государств и олицетворением единства позиции глав СНГ по отношению к недостаткам и перекосам в деятельности ОБСЕ, а потому заслуживают детального рассмотрения.

Итак, основным посылом обоих документов стало утверждение о несоответствии Организации велениям времени и настоятельной необходимости ее реформирования с учетом рекомендаций и мнений всех стран-участниц. В Московском заявлении говорится о насущных проблемах функционирования ОБСЕ, в частности:

несоблюдение фундаментальных хельсинских принципов, дисбаланс между измерениями безопасности, сведение деятельности ОБСЕ в гуманитарной сфере к мониторингу ситуации с «практика двойных стандартов и селективных подходов»36.

Стоит отметить, что в дополнении к данному Заявлению Республика Молдова отметила пассивность ОБСЕ «в разрешении «замороженных» конфликтов на территории стран СНГ». Данное замечание связано со статусом Приднестровского конфликта, переговорный процесс вокруг которого прекратился в марте 2006 г.

Обращение государств-участников СНГ к партнерам по ОБСЕ, принятое в городе Астана 15 сентября 2004 года в развитие Московского заявления, представляет собой развернутую концептуальную картину реформирования ОБСЕ по следующим пунктам:

усиление анти-террористического направления в функционировании Организации;

урегулирование региональных конфликтов на всем пространстве ОБСЕ;

дальнейшее совершенствование военно-политического, а также полноценное развитие эколого-экономического измерения ОБСЕ;

более сбалансированная работа ОБСЕ в гуманитарной сфере, в том числе внедрение со стороны БДИПЧ и миссий ОБСЕ единых объективных критериев оценки избирательных процессов на всем пространстве ОБСЕ.

Полное название документов: Заявление государств-участников СНГ относительно положения дел в ОБСЕ, Обращение государств-участников СНГ к партнерам по ОБСЕ.

Заявление государств-участников СНГ относительно положения дел в ОБСЕ от 3 июля 2004г., г.Москва.

Интернет портал СНГ. http://gate1.eccis.ru/page.php?id= Другие предложения Обращения касались процедурных, кадровых и бюджетных аспектов деятельности Организации.

Важно отметить большое значение, которое Московское заявление и Астанинское воззвание имеют для понимания позиций и видения подписавших их стран по отношению общеевропейской безопасности, страны-члены СНГ призывают более эффективно использовать богатый потенциал Организации, а также способствовать более справедливому и действительно равному участию всех стран в принятии важнейших решений и в управлении ОБСЕ. Рекомендации Астанинского воззвания имеют исключительную ценность, так как они выработаны в результате многолетнего опыта сотрудничества с СБСЕ/ОБСЕ и основаны на чаяниях и нуждах данных стран.

Тем не менее, негативные тенденции в сотрудничестве ОБСЕ и некоторых стран ЦА продолжали развиваться и в дальнейшем. Так, нарастание разногласий и, в конечном счете, охлаждение отношений между ОБСЕ и Республикой Узбекистан было вызвано внутриполитической линии президента И.А. Каримова со стороны большинства делегаций стран-членов ОБСЕ. Отказ руководства страны провести независимое международное расследование андижанских событий 12-13 мая 2005 года, а также последовавшее за этим введение режима санкций Европейского Союза против РУ привели к тому, что статус Центра ОБСЕ в Ташкенте по настоянию принимающей стороны был низведен до «Бюро координатора проектов ОБСЕ»38. Из деятельности ОБСЕ в стране практически исключены вопросы политического, в частности, правозащитного характера.

С другой стороны, решение Совета министров о председательстве Республики Казахстан в ОБСЕ в 2010 году, принятое на пятнадцатой Мадридской встрече, ознаменовало собой подлинный прорыв в сотрудничестве со странами ЦА. Данное решение было принято после пяти лет упорной работы казахстанской стороны по продвижению своей заявки на председательствование. Как подчеркнула казахстанская делегация в соответствующем заявлении, «избрание Казахстана Председателем ОБСЕ и связанные с этим последующие процессы будут оказывать приумножающее влияние на Правозащитная платформа Узбекистана: представители гражданского общества призывают Евросоюз продлить санкции против правительства Узбекистана. Совещание ОБСЕ по вопросам рассмотрения выполнения обязательств, посвященное человеческому измерению 2007, Заседание 8 и 9, 28 сентября 2007 г.

http://www.osce.org/documents/odihr/2007/10/27106_ru.pdf. См. также отчеты неправительственной международной организации Фридом Хаус (www.freedomhouse.org), отчеты правительства США о соблюдении прав человека в мире.

Решение Постоянного совета № 734 от 30 июня 2006г.// OSCE Secretariat. SEC.GAL/3/10. 7 January 2010.

Index of decisions (Nos. 1 – 925) and other documents adopted by the Permanent Council всеобъемлющую модернизацию нашей страны и региона в целом, а также на обновление нашей Организации в интересах всех ее участников». Между тем, представителями гражданского общества Казахстана (Коалицией «ОБСЕ-2010», включающей в себя такие общественные организации, как Казахстанское международное бюро по правам человека и соблюдению законности, Алматинский Хельсинский комитет, общественный фонд «Хартия за права человека», Центр исследования правовой политики, Международный фонд защиты свободы слова «Адил соз», и т.д.) выдвигались резко критические оценки предстоящего председательствования Астаны. Однако в экспертных кругах как Запада, так и Содружества независимых государств преобладает достаточно взвешенный подход к данному вопросу. Предполагается, что председательствование в ОБСЕ дает Республике Казахстан возможность не только продолжить линию на демократизацию страны, но и укрепить национальный имидж на мировой арене. Со стороны ОБСЕ решение признать Казахстан в качестве партнера, достойного возглавить один из крупнейших институтов межгосударственного сотрудничества в мире, свидетельствует о возрастающей открытости и способности ОБСЕ адаптироваться к реалиям дня и работать на укрепление стабильности и безопасности на всем евразийском пространстве.

Подводя итоги первой главы нашего исследования, считаем нужным отметить, что общеевропейской и евразийской архитектур безопасности, созданию общего пространства демократического развития и согласия, а также ускорению процесса либеральных политических и социально-экономических реформ в новых независимых государствах.

Изначально СБСЕ/ОБСЕ поставила человеческое измерение во главу своей деятельности в Центральной Азии и тем самым взяла на себя лидирующую роль в продвижении демократии и прав человека в этом регионе.

Решение Совета министров иностранных дел стран-участниц СБСЕ 31 января 1992г. о принятии в ряды СБСЕ Азербайджана, Армении, Беларуси, Казахстана, Кыргызстана, Молдовы, Таджикистана, Туркменистана, Украины и Узбекистана ознаменовало собой начало сотрудничества государств ЦА с СБСЕ\ОБСЕ. Программа долгосрочной политико-дипломатической, информационно-консультационной и материально-технической помощи молодым режимам со стороны традиционных членов Интерпретирующее заявление в соответствии с пунктом 6 раздела iv.1(a) правил процедуры Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Решение Совета министров № 11/07, Председательство в ОБСЕ в 2009, 2010 и 2011 годах. 30 ноября 2007 года, MC.DEC/11/07, MC(15) Journal No. 2, пункт повестки дня СБСЕ/ОБСЕ имела большое значение для стран ЦА, не имевших на то время достаточного опыта самостоятельного государственного управления и столкнувшихся с крупными социально-экономическими и гуманитарными затруднениями. Со своей стороны, СБСЕ/ОБСЕ также вынесла важные опыт и знания из реализации программы координированной помощи, что в дальнейшем позволило провести адаптацию центральноазиатской стратегии Организации, как в концептуально-тематическом, так и в практическом плане. Стоит отметить, что в рамках сложившегося центральноазиатского направления исследований ОБСЕ пристальное внимание уделяется социальноэкономическим и религиозным компонентам модернизации, а также взаимосвязи демократии и безопасности.

Таким образом, становится возможным говорить о начале интеграции стран ЦА в функциональное, ценностное и организационное пространство ОБСЕ. Вместе с тем надо заметить, что интеграционный процесс на протяжении двухтысячных годов несколько замедлился в силу целого ряда факторов, среди которых:

накапливающиеся проблемы с соблюдением прав и свобод человека и уважением принципа политического плюрализма во внутриполитической жизни региона;

нарастание угроз наркотрафика, религиозного терроризма и экстремизма в Афганистане и на Ближнем Востоке;

возрастание роли других международных и региональных организаций и «оттеснение» ОБСЕ на второй план политической жизни такими мощными институциональными образованиями, как НАТО, ЕС, ШОС;

укрепление военно-силовой и энергетическо-ресурсной компоненты мировой политики, геополитическая линия Российской Федерации, США и Китая;

идейно-функциональный кризис внутри самой ОБСЕ.

Такие процессы прямо влияют на формирование новой динамики отношений ОБСЕ – ЦА, закладывая основы как для перспективных направлений, так и обозначая контуры исподволь назревающих проблем. Реагируя на эти новые угрозы и вызовы, ОБСЕ предпринимает попытки оперативно скорректировать свою региональную стратегию, свидетельством чему является одобрение заявки Республики Казахстан на председательствование в ОБСЕ в 2010г. Нам представляется, что на сегодняшний день наиболее актуальными для Организации задачами в центральноазиатском регионе являются поддержание политического диалога и интеграционных процессов, дальнейшее продвижение принципов и идей демократии и всемерное наращивание проектной деятельности в области эколого-экономического измерения. Решение назревших проблем и оперативное прогнозирование именно в этих областях гарантирует успех ОБСЕ, поддержание на должном уровне ее авторитета среди общественности и правительств ЦА.

Гл. II. Становление и эволюция сотрудничества КР с СБСЕ/ОБСЕ.

Внешняя политика Кыргызской Республики формировалась в трудных условиях становления государственного строительства, поэтапного реформирования всех сфер общественно-политической и экономической жизни, поиска страной ориентиров развития в стремительно меняющемся мире. В этой непростой обстановке перед институтами внешней политики страны стояли следующие задачи:

территориальной целостности КР;

обеспечить максимальную реализацию национальных интересов на мировой всемерно способствовать укреплению благоприятного имиджа нашей страны в качестве светского, правового, демократического государства.

Сотрудничество с авторитетными международными организациями, политическая и информационная поддержка последних сыграли далеко не последнюю роль в укреплении статуса Кыргызстана и наращивании потенциала его дипломатической службы, в выходе страны на мировую политическую сцену в качестве полноправного субъекта международных отношений.

В данной главе будет проанализирована динамика развития сотрудничества между Кыргызской Республикой и ОБСЕ с 1992 по 2010 гг. и предпринята попытка периодизации данного развития. Также будут детально рассмотрены ход и особенности проектной деятельности ОБСЕ в КР по военно-политическому, экономическому и экологическому измерениям, с особым упором на такие аспекты военно-политического измерения, как борьба с терроризмом, предотвращение конфликтов и развитие политических институтов. Программа содействия реформированию органов внутренних дел и функционирование Академии ОБСЕ в Бишкеке освещены отдельно. Человеческое измерение ОБСЕ, как основополагающее для Организации, будет проанализировано в главе III.

II. 1. Этапы развития сотрудничества между КР и СБСЕ/ОБСЕ Символичным является и то, что одним из первых визитов высокопоставленного Sultanov, Omar A., Kyrgyzstan and the OSCE// OSCE-Yearbook 1995/1996, Institute for Peace Research and Security Policy at the University of Hamburg (ed.), Baden-Baden 1997, pp. 129-138.

сотрудника Совещания в Кыргызскую Республику стало посещение Вильгельмом Хойнком Бишкекского семинара Экономического форума СБСЕ по вопросам создания среднего и малого бизнеса. Выступая перед участниками семинара 23 февраля 1994 г., В.Хойнк отметил, что данное мероприятие является частью стратегии Организации по странам-участницам в рамках «Программы координированной помощи недавно принятым странам-участницам ОБСЕ» от 10 июля 1992г. Надо подчеркнуть, что Кыргызская Республика выступила с инициативой проведения данного семинара и взяла на себя основное бремя его подготовки и организации, что явилось еще одним доказательством готовности нашей страны к плодотворной работе в рамках ОБСЕ.

История отношений суверенного Кыргызстана и Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе началась с вышеупомянутого решения Совета министров иностранных дел стран-участниц СБСЕ от 31 января 1992 г. по принятию в ряды Совещания новых независимых государств, в числе которых была и наша страна.

Восьмого июня 1992 года Кыргызстан присоединился к Хельсинскому заключительному акту, принятому 1 августа 1975 г. Двумя годами позже (3 июня 1994 года) Кыргызская Республика в числе других государств подписала Парижскую Хартию европейской Представительством КР при СБСЕ/ОБСЕ, было торжественно открыто в марте 1993 года.

Как уже было отмечено ранее, вплоть до открытия Центра ОБСЕ в Бишкеке в году сотрудничество Организации с КР осуществлялось в рамках Центральноазиатского вектора деятельности ОБСЕ. Основным средством дипломатического взаимодействия сторон были обмены визитами высокопоставленных лиц ОБСЕ и первых лиц, официальных делегаций страны, их участие в многочисленных встречах, заседаниях и конференциях по проблематике ОБСЕ как в регионе, так и за его пределами.

Создание Центра ОБСЕ в Бишкеке было предусмотрено Решением Постоянного совета ОБСЕ от 23 июля 1998 года; соответствующий Меморандум о договоренности между правительством КР и ОБСЕ об учреждении Центра ОБСЕ в Бишкеке был ратифицирован Законом КР от 22 сентября 1999г. С целью координации усилий Организации на юге страны в г. Ош был открыт Полевой офис ОБСЕ (апрель 2000 года)41.

Мандат Центра ОБСЕ в Бишкеке носит открытый, инклюзивный характер и предусматривает наиболее широкий формат сотрудничества с принимающей стороной по Решение Постоянного Совета об открытии Полевого офиса в г.Ош от 10 февраля 2000г. //OSCE Secretariat.

SEC.GAL/3/10. 7 January 2010. Index of decisions (Nos. 1 – 925) and other documents adopted by the Permanent Council Примечательно, что одной из основных особенностей мандата Центра в Бишкеке (в отличи от аналогичных документов, устанавливающих основы деятельности Центров в столицах других центральноазиатских республик) являются поддержка и поощрение региональных инициатив и интеграционных тенденций. Открытие Центра ОБСЕ в Бишкеке ознаменовало собой выход сотрудничества между нашей страной и ОБСЕ на качественно новый уровень, позволило обеим сторонам начать детальную, конкретную и целенаправленную работу по всем направлениям.

В рамках данной главы и для понимания динамики отношений КР – СБСЕ/ОБСЕ необходимо кратко осветить основные вехи политического развития Кыргызстана.

В октябре 1991 года Аскар Акаев стал первым всенародно избранным президентом страны, а в декабре 1995 года был переизбран на второй срок. Полномочия президента были значительно расширены по итогам общенародного референдума от февраля года, предусматривавшего внесение поправок в Конституцию КР от 5 мая 1993г.

В сентябре 1994 года под нажимом президента в связи с позицией парламента по коррупционным скандалам в правительстве, высший законодательный орган страны объявил о своем самороспуске. Впоследствии, в период с 2 по 19 февраля 1995г., были проведены выборы в парламент. Согласно независимым наблюдениям в ходе их проведения широко использовался административный ресурс. К этому времени относятся первые предостережения международных правозащитных организаций и академического сообщества о возможности утраты страной первоначальных завоеваний в области демократии. Тем не менее, вопреки очевидности руководство страны продолжало декларировать официальный курс на сотрудничество с ОБСЕ и другими международными организациями, основанными на принципах продвижения и укрепления демократических стандартов.

24 декабря 1995 г. в Кыргызской Республике были проведены первые выборы президента на многопартийной основе. Делегация независимых международных наблюдателей за выборами состояла из тридцати семи лиц; координацию деятельности группы осуществляли представители БДИПЧ ОБСЕ и ООН. По итогам миссии Представителем БДИПЧ был сделан вывод о «свободном и справедливом» характере выборов42. Некоторые нарушения в процессе подготовки и непосредственного проведения выборов были расценены как незначительные и не повлиявшие на исход волеизъявления граждан.

OSCE ODIHR Bulletin, vol.4., no.2, Warsaw, Spring 1996. http://www.osce.org/odihr/ В начале 1999 года президент А.Акаев впервые за время своего президентского срока выступил перед странами-участницами ОБСЕ на заседании Постоянного Совета Организации. Небезынтересным для предыстории данного выступления является тот факт, что в 1998 году при Министерстве юстиции КР по решению Правительства была организована Комиссия по нравам. Данное учреждение занялось предъявлением судебных исков к независимым газетам страны. Одна из правозащитных организаций Кыргызстана направила соответствующее заявление в Секретариат ОБСЕ в преддверии выступления президента; этот шаг способствовал последовавшему в 2000 г. роспуску Комиссии по нравам.

Следующие выборы в парламент КР состоялись в период между 20 февраля и марта 2000 г. Характеризуя эти выборы, миссия БДИПЧ с тревогой отметила «рост негативных тенденций» в ограничении политических прав и свобод гражданского общества, партий и СМИ. Также отмечалось вмешательство государственных чиновников в процесс подготовки к выборам и предвзятость судебных органов по отношению к представителям оппозиционных партий43. Многочисленные факты подобного рода привели Миссию к заключению о несоответствии проведенных выборов стандартам и обязательствам Кыргызской Республики перед ОБСЕ. Подобные явления в стране, еще недавно считавшейся самой перспективной и многообещающей республикой Центральной Азии в плане демократического развития, не могли не вызвать обоснованного беспокойства со стороны руководства и стран-участниц ОБСЕ. Именно обсуждение политической ситуации в стране (в частности, итогов парламентских выборов) и стало предметом переговоров А. Акаева и Генерального секретаря ОБСЕ Яна Кубиша в ходе рабочего визита Кубиша в Кыргызстан 15 марта 2000 года. К сожалению, эти переговоры не имели долговременного эффекта и не смогли изменить авторитарный президентских выборов 29 октября 2000 г. представителями миссии БДИПЧ были зарегистрированы многочисленные и вопиющие отклонения от процедур свободного несоответствующими стандартам ОБСЕ. Таким образом, президент и его политическое окружение проигнорировали рекомендации БДИПЧ, вынесенные по итогам февральских парламентских выборов и продолжили курс на укрепление авторитарного правления, подавление инакомыслия и исключение оппозиции из политического и правового поля.

Кыргызская Республика. Парламентские выборы. 20 февраля и 12 марта 2000г. Итоговый отчет Миссии БДИПЧ/ОБСЕ по наблюдению за выборами. Варшава, 10 апреля 2000г., а также Кыргызская Республика. Президентские выборы. 29 октября 2000г. Итоговый отчет Миссии БДИПЧ/ОБСЕ по наблюдению за выборами. Варшава, 16 января 2001г.

Более того, сам факт выдвижения и последующего переизбрания президента Акаева на третий срок был расценен многими кыргызстанскими экспертами как нарушение положения Конституции, ограничивающего возможность избрания президентом одного и того же лица двумя сроками подряд. Своим решением от 13 июля 1998 года Конституционный суд разрешил Акаеву избираться на третий срок, объяснив это тем фактом, что на первый свой срок Акаев был избран в соответствии со старой Конституцией советской эпохи. Юридическая правомочность такого решения была сомнительной, но попытки оспорить подобный шаг оппозиционными партиями и независимыми СМИ не увенчались успехом.