«СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ Матецкая А.В. 2006 СОДЕРЖАНИЕ Введение 6 Тема 1. Социология культуры и социологическое знание ХХ века Что такое социология культуры? Социология культуры как проблемная область ...»

Ростовский государственный педагогический университет

Кафедра социологии и политологии

СОЦИОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ

Матецкая А.В.

2006

СОДЕРЖАНИЕ

Введение 6

Тема 1. Социология культуры и социологическое знание ХХ века Что такое социология культуры? Социология культуры как проблемная область социологического знания 8 Проблема культуры в контексте социологического знания ХХ века 11 Актуальность социологических исследований культуры на исходе ХХ в. 32 Контрольные вопросы 35 Литература Тема 2. Проблема культуры в творчестве Г. Зиммеля, М. Вебера и К. Манхейма Георг Зиммель о сущности, динамике и кризисе культуры Социология как наука о культуре – Макс Вебер Социология знания и социология культуры Карла Манхейма Контрольные вопросы Литература Тема 3. Культура как объект изучения социологии Социологический подход к анализу культуры Сущность культуры. Культура и человеческая природа Фундаментальные характеристики культуры Аспекты и элементы культуры Т.Парсонс об элементах культуры Социальные функции культуры Социальные формы трансляции культуры Трансляция культурного опыта и межпоколенные отношения Проблема культурного единства общества Субкультуры и контркультуры Какие элементы культуры объединяют современные общества? Этноцентризм и культурный релятивизм Эмпирические исследования культуры Контрольные вопросы Литература Тема 4. Культура и личность Человек как продукт культуры Культура и идентичность Идентичность в традиционных и современных обществах Формы проявления индивидуальности и культура Контрольные вопросы Литература Тема 5. Культура и социальная структура Проблема соотношения культуры и социальной структуры Культура и социальные институты Культура и социальное неравенство Культура и власть Культура и конфликт Проблема рассогласования культуры и социальной структуры Контрольные вопросы Литература Тема 6. Типы культуры Многообразие культур и проблема их типологизации Типология культур П.А.Сорокина Типология культур Л.Г.Ионина Контрольные вопросы Литература Тема 7. Культура и социальные изменения Двойственная роль культуры: стабильность и обновление Изобретения и творчество Знания и технологии Межкультурное взаимодействие "Определение ситуации" и культурный конфликт Неравномерность процесса культурного изменения Культура как препятствие для социальных изменений Культурные последствия социальных изменений Контрольные вопросы Литература Тема 8. Историческая динамика культуры: особенности культуры традиционных и современных обществ. Модернизация Сущность модернизации: традиционные и современные общества Культурные аспекты модернизации: секуляризация, рационализация, культурная дифференциация Изменение ценностей и "буржуазные добродетели" Социокультурные последствия индустриализации Массовая культура как феномен современности Функции и особенности массовой культуры Сравнительная характеристика традиционной и современной Тема 9. Культура и постсовременность Д.Белл об особенностях культуры постиндустриального общества Культурные черты постсовременной эпохи: З.Бауман, Ф.Джеймисон, Ф.Лиотар, Тема 10. Культурные аспекты глобализации П.Бергер об основных движущих силах культурной глобализации Культурная глобализация и культурная локализация Тема 11. Социальные субъекты культурного творчества "Культурное производство" и "творческие (культурные)

ВВЕДЕНИЕ

Предлагаемое читателю учебное пособие предназначено для студентов и аспирантов, изучающих социологию культуры и знакомых уже с базовыми социологическими понятиями и концепциями. Пособие представляет собой развернутое содержание учебного курса "Социология культуры", прочитанного автором студентам магистратуры, обучающимся по специальности "Социология". Содержание курса соответствует Государственному стандарту высшего профессионального образования.

Необходимость разработки данного пособия обусловлена, главным образом, нехваткой учебной литературы по социологии культуры. Если учебников по общей социологии в последние годы вышло достаточно, то учебники по социологии культуры можно пересчитать по пальцам, и они, к сожалению, не всегда доступны студентам. Среди учебников и учебных пособий по социологии культуры, вышедших в последние годы, прежде всего, следует назвать книгу Л.Г. Ионина, издававшуюся несколько раз и пользующуюся заслуженной популярностью, а также учебные пособия Ф.И. Минюшева и А.И. Шендрика. При знакомстве с учебными пособиями (а также с учебными программами по данной дисциплине, разработанными такими авторами, как Л.Д.Гудков и Б.В.Дубин1, С.А.Ерофеев2, А.В.Захаров3 и др.) сразу же привлекает внимание разнообразие авторских подходов, позиций, представлений о том, что же представляет собой социология культуры как область научного знания и учебная дисциплина. Подобное разнообразие не является случайностью – оно отражает ведущиеся в отечественной (и зарубежной) науке дискуссии о предмете изучения социологии культуры, её месте в структуре социологического знания и в системе наук о культуре. В такой ситуации каждая новая попытка систематизации учебного материала выглядит вполне обоснованной, хотя и не может претендовать на завершенность.

Гудков Л.Д., Дубин Б.В. Введение в социологию культуры // http://www.iek.edu.ru/progs/plgudk1.htm Ерофеев С.А. Социология культуры // http://ecsocman.edu.ru/db/msg/134273/2759.html Захаров А.В. Социология культуры // http://sociologist.nm.ru/study/culture_sod.htm Цель предлагаемого читателю учебного пособия - не только дать представление об особенностях социологического подхода к анализу культуры, социальных формах её существования и развития, социальных функциях культуры, но и показать специфику социологии культуры как области социологических исследований.

Автор старается привлечь внимание читателей к разнообразию подходов к анализу культуры, подчеркнуть, что социология культуры – становящаяся область знания, несмотря на давнюю социологическую традицию изучения культурных феноменов. Этими целями обусловлено и построение учебного пособия. Первые разделы посвящены описанию развития "культурсоциологической" проблематики в рамках различных теоретических подходов. Последующие разделы раскрывают аспекты социального бытия культуры: от сущности культуры как социального феномена и роли культуры в становлении личности до проблемы исторической динамики культуры, воздействия культурных факторов на социальные изменения и специфики существования культуры на исходе ХХ века.

Тема 1.Социология культуры в социологическом знании ХХ века Социология культуры как проблемная область социологического Социология культуры – одно из самых парадоксальных направлений социологической мысли. Несмотря на тот факт, что социологический анализ культуры является одной из главных задач социологии с момента её появления, до сих пор не существует согласия по поводу предмета изучения собственно "социологии культуры" и места этой дисциплины в структуре социологического знания. Социологические словари не всегда посвящают данному направлению социологии специальную статью.

Одни авторы склонны рассматривать социологию культуры как "отраслевую социологию" более или менее широкого охвата, изучающую "сферу культуры", "культурные процессы"4. В этом качестве социология культуры трактуется то как существующая наряду с такими отраслевыми дисциплинами, как социология искусства, науки, образования, то как включающая их в себя в качестве субдисциплин. Но если рассматривать социологию культуры как отраслевую дисциплину более или менее широкую по охвату изучаемых явлений, то неизбежно встает вопрос об определении границ "культуры". Почему мы относим к "культуре" религию, науку, искусство, но не относим политику и экономику? Разве эти сферы социальной жизни в меньшей степени регулируются культурными значениями и нормами?

Существует точка зрения, рассматривающая социологию культуры не в качестве направления, изучающего некий "сегмент" или "сферу" социальной реальности, а в качестве особого подхода к видению социальной реальности вообще. Этот подход исходит из смысловой природы социальных феноменов.

Добреньков В.И., Кравченко А.И. Социология. В 3 т. Т.1.:Методология и история социологии. М., 2000.

В данном случае социология культуры превращается, фактически, в самостоятельный проект социологии, близкий к понимающей социологии.

Л.Коган отмечает, что в случае социологии культуры предмет социологического анализа "с трудом схватывается: либо дробится во множестве предметных субдисциплин, либо, напротив, определяется в качестве целостной теории социокультурного анализа общества"5. Сам Л.Коган предлагает рассматривать социологию культуры в качестве "метасоциологической дисциплины в рамках структурного, функционалистского и системного подходов"6, мотивируя такой подход тем очевидным фактом, что любой элемент социальной реальности имеет культурную составляющую, к какой бы сфере – экономической, политической, духовной, - он не относился.

Различия между подходами к определению предмета социологии культуры во многом обусловлены разным пониманием того, что представляет собой собственно "культура". Как известно, "культура" – это одно из самых многозначных понятий, число определений которого исчисляются сотнями. Возможно, именно в связи с этой неопределенностью, а также ценностной и мировоззренческой нагруженностью термина "культура", многие исследователи вообще стараются его не использовать.

Трудности, возникающие при определении предмета социологии культуры, связаны и с тем, что культура является объектом анализа не только социологии, но и других наук – в частности, культурной антропологии и философии культуры. Относительно недавно возникла наука, для которой "культура" является основным объектом изучения – культурология. Кроме того, существует множество наук, изучающих различные сферы культуры. Перед социологами, таким образом, встает проблема предметного размежевания с другими науками, изучающими культуру. И эта проблема не имеет простого решения. Четкую границу, зачастую, провести невозможно. Исследования культуры - крайне Коган Л. Исследование культуры в парадигме культурной коммуникации // Социология в России. Под ред. В.А. Ядова. М.. 1998.

Там же.

сложного и многообразного феномена, "естественным образом" тяготеют к междисциплинарности. Социологический анализ культуры никогда не был свободен от влияний со стороны философии, культурной и социальной антропологии, психологии и других гуманитарных наук. Но и эти науки, в свою очередь, испытывали влияние со стороны социологии.

Не только предмет изучения, но и время возникновения социологии культуры может трактоваться по-разному. А. Согомонов, в частности, утверждает, что "как особое направление социология культуры в мировой социальной мысли концептуально и категориально оформляется постепенно, начиная с рубежа 60-70-х гг., а в отечественной науке и того позже. Отмежевавшись как от чистой социальной теории, так и от сопредельных областей …, социология культуры окончательно и полноценно реализовалась как научный проект лишь параллельно с развитием постмодернистской социологической парадигмы"7. Однако такая точка зрения может быть оспорена. Крупные проекты социологии культуры были предложены Альфредом Вебером и Карлом Манхеймом еще в первой половине ХХ века. С другой стороны, эпоха постмодерна, ставшая, согласно А. Согомонову, временем "концептуального и категориального оформления" социологии культуры и ее "размежевания с сопредельными дисциплинами" характеризуется как раз размыванием границ между дисциплинами, тяготением к междисциплинарности, а также удивительной понятийной неопределенностью и многозначностью. Но эпоха постмодерна и возникшая в эту эпоху постмодернистская социологическая теория действительно характеризуется повышенным интересом к культурной проблематике, о чем будет сказано ниже. Таким образом, и время возникновения социологии культуры как отдельной дисциплины мы не можем указать с определенностью. Тем не менее, с полной определенностью можно утверждать, что анализ культурных феноменов – неотъемлеСогомонов А. Социология культуры: теоретический аспект // Социология в России. Под ред.

В.А.Ядова. М., 1998.

мая часть социологии со времен Огюста Конта, и в этом смысле социология культуры – ровесница социологии.

Проблема культуры в контексте социологического Изучая общество, социолог так или иначе изучает культуру, даже если он специально не оговаривает этого факта. Формы социальной жизни людей, как известно, не заданы генетически. Люди создают их в процессе взаимодействия.

Но культура, в предельно широком понимании этого термина, – это и есть реальность, возникшая в результате человеческой деятельности.

Макс Вебер, четко осознавая специфику социальной реальности, определял социологию как "эмпирическую науку о культуре". Наукой о культуре он считал социологию вообще – в контексте его взглядов не было необходимости выделять "социологию культуры" как отдельное направление в рамках социологии. Под культурой же М.Вебер понимал часть реальности, наделенную смыслом. Только человек способен вносить смысл в окружающее его бытие, и действовать на основе смысла (вспомним веберовское определение социального действия).

В начале ХХ века проблема культуры привлекала, главным образом, немецких социологов. Именно ученые, принадлежащие к немецкой интеллектуальной традиции – М.Вебер, Г.Зиммель, К.Манхейм, - обратили внимание на необходимость социологического анализа культуры. Немецкая социология переживала период становления, и нередко плодотворные социологические идеи рождались "на стыке" знания социологического и философского, социологического и исторического. Баденская школа неокантианства с её различением "наук о природе" и "наук о духе", философия жизни, историософские концепции оказывали непосредственное воздействие на социологию в целом и социологический анализ культуры, в частности. Следует отметить и влияние идей К.Маркса. И М.Вебер, и Г.Зиммель, и К.Манхейм испытали определенное воздействие Маркса, хотя ни одного из этих ученых нельзя назвать его последователем. "Культурсоциологические" идеи Г. Зиммеля, К. Манхейма и М. Вебера мы рассмотрим в специальном разделе.

Проблемами, непосредственно связанными с социологией культуры в первой половине ХХ века занимался также Макс Шелер, представитель феноменологической философии (считающийся сегодня основоположником социологии знания). Необходимо назвать и брата Макса Вебера – Альфреда Вебера, предложившего свой вариант социологии культуры, которая, в его понимании, должна стать наукой о человеческой истории.

А. Вебер, как и О. Шпенглер, различал "культуру" и "цивилизацию". Однако в его концепции культура и цивилизации – не последовательные стадии развития, а разные аспекты общественного бытия. Культура соотносится с "духовностью" – религией, философией, нравственностью, искусством. Цивилизация – аспект научно-технический. Вебер выделяет также третий аспект общественной жизни – собственно социальный.

А. Вебер выделил … три если не равноценных, то равнозначных "момента" (или аспекта, или измерения) тотального исторического процесса: культурный, цивилизационный, и собственно социальный, каждому из которых отводится особая роль в общем процессе.

Культура выполняет в нем смыслообразующую роль (или функцию). Цивилизация … обеспечивает преемственность и поступательность исторического процесса, осуществляемую непрерывным развитием техники и науки, уходящей в неё своими корнями. Наконец, социальный аспект истории являет собой её телесную фактуру, - тот самый материал, из которого она "выстраивается" в процессах жизнедеятельности людей, приводящих её в движение, чаще всего не представляя, куда течет этот социально-исторический поток и какое место в нем занимают они в каждый данный "миг" его течения. Однако в этом качестве телесной субстанции истории социальность выполняет объединяющую роль, сводя вместе "уникализирующую" тенденцию культуры, вечно устремленной ввысь в неизреченную сферу трансцендентного, являющего себя в неповторимых творениях человеческого гения, и цивилизации, преследующей приземлено-практические цели рационального устройства эмпирического существования людей. Отсюда то особое место, которое отводится социологии культуры… Социология культуры, в интерпретации А. Вебера, должна способствовать постижению логики истории. Очевидно, что такое толкование социологии культуры не соответствует принятым сегодня представлениям. Согласно современным стандартам, проект А. Вебера следует рассматривать, скорее, как философию истории.

Следует отметить также "историческую социологию" Норберта Элиаса, задачей которой был социологический анализ "процесса цивилизации" – процесса формирования и изменения норм, контролирующих человеческое поведение. Работа, посвященная этой проблеме – "О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические основания" - вышла в 1939 г., однако признание получила позже. Элиас полагал, что чем общество "цивилизованнее", тем больше запретов налагает оно на человека, тем более жестким становится контроль над его "телесными проявлениями" и аффектами. Внешнее принуждение в процессе цивилизации сменяется постепенно формирующимися навыками к "самопринуждению", самоконтролю. Элиас анализирует этот процесс в широком историческом контексте. Необходимость самоконтроля определяется социальной дифференциацией. Чем более специализирована функция, выполняемая человеком, чем с большим количеством людей он должен вступать во взаимодействие, тем больше необходимость в постоянном самоконтроле. Культурные и структурные элементы социальной реальности, поведение личности и социальный контекст предстают в работе Элиаса в неразрывном единстве.

Середина ХХ века ознаменовалась широким распространением структурного функционализма, разработанного классиком американской и мировой социологии Толкоттом Парсонсом. Работа Т. Парсонса "Структура социального действия" вышла в свет в конце 30-х годов. На несколько десятилетий структурный функционализм стал господствующей социологической теорией. ЗаДавыдов Ю.Н. Альфред Вебер и его культурсоциологическое видение истории // Вебер А. Избранное: Кризис европейской культуры. СПб., 1999. С. 546.

метное влияние он сохраняет и сегодня, несмотря на критику и распространение иных подходов к анализу общества.

В рамках "теории социального действия", созданной Парсонсом, культуре отводилась важная роль. Сам Парсонс рассматривал себя как "культурного детерминиста": именно культурные факторы, с его точки зрения, играли главенствующую роль и в поддержании социального порядка, и в процессе социального изменения. В контексте структурного функционализма, культура рассматривается как особая подсистема в рамках системы социального действия.

Парсонс понимал культуру как главную силу, связывающую различные элементы социального мира, или, в его терминологии, системы действия. Культура служит посредником при взаимодействии агентов и объединяет личность с социальными системами. Культура обладает особой способностью становиться, по крайней мере, частично, элементом других систем. Таким образом, в социальной системе культура воплощена в нормах и ценностях, а в системе личности она усваивается агентом. Но система культуры не просто часть других систем; она также существует отдельно в форме социального запаса знаний, символов и понятий. Эти аспекты системы культуры доступны социальной и личностной системе, но не становятся их частью.

Парсонс определял систему культуры… с точки зрения отношений между ней и другими системами действия. Таким образом, культура понимается как структурированная, упорядоченная система символов, служащая ориентирами для агентов… Из-за своего во многом символического и субъективного характера легко передается от одной системы к другой.

Однако символический …характер культуры также придает ей и другое свойство – способность контролировать прочие системы действия…. Это одна из причин, почему Парсонс стал себя считать культурным детерминистом. Понимание культуры, предложенное Парсонсом, является широко распространенным и сегодня, после многосторонней и многолетней критики структурного функционализма. Фактически, большинство учебников социологии исходят именно из этого понимания культуры, предполагающего и определенную автономию, и, в то же время, взаимодействие культуры и социальной структуры, культуры и личности.

Ритцер Дж. Современные социологические теории. СПб., 2002. С.126.

Как отмечали многие критики, стремление Парсонса трактовать общество как целостную систему, приводило его к недооценке элементов "неупорядоченности", "несбалансированности" в обществе и переоценке согласия в ущерб анализу таких факторов, как конфликт, господство и подавление. А ведь все эти факторы воздействуют и на функционирование культуры. В частности, лишь с очень большой долей условности можно говорить о культурах современных сложных обществ как о чем-то едином и интегрированном. То, что выглядит в контексте парсоновской теории как согласие с ценностями и нормами, на деле часто является принуждением, отражением господства одних групп над другими. В таком случае доминирующая в обществе культура представляет собой "идеологию" – систему значений, оправдывающих существующий порядок.

С другой стороны, "культурный детерминизм", как и всякий другой – всегда означает некоторое упрощение реальности. И, тем не менее, парсоновский анализ культуры имел и имеет большое теоретическое значение и влияние, а базовые ценности и нормы действительно играют огромную роль в поддержании социального порядка, наличие которого, не означает, однако, отсутствия противоречий.

Роберт Мертон, развивая и совершенствуя структурный функционализм, четко разделил социальную структуру ("организованную совокупность общественных отношений") и культуру ("организованную совокупность нормативных ценностей") и отметил возможные несоответствия между этими сферами. Рассогласование между социальной структурой и культурой порождает девиантное поведение. В этом суть знаменитой мертоновской концепции аномии. Эта концепция позволяет объяснить конфликты и противоречия в обществе.

Попытки дальнейшего усовершенствования структурного функционализма и создания на его основе "неофункционализма" были связаны с деятельностью Джеффри Александера. Этот исследователь является также создателем оригинального проекта "культурной социологии" (отличающегося от традиционного социологического анализа культуры), к которому мы обратимся позже.

Наряду со структурным функционализмом в американской социологии сложилось теоретическое направление, позволявшее взглянуть на культурную проблематику с иной точки зрения. Речь идет о символическом интеракционизме, на формирование которого повлияли идеи Чарльза Кули, Уильяма Томаса, Джорджа Мида и Герберта Блумера.

Большое значение не только для данного направления, но и для социологии в целом имело введенное У. Томасом понятие "определения ситуации".

...Любому независимому акту поведения, осуществляемому по собственному усмотрению, всегда предшествует стадия его рассмотрения, обдумывания, которую мы называем определением ситуации. От определения ситуации зависят не только конкретные акты, но последовательно и вся жизненная стратегия и личность самого индивида проистекают из последовательного ряда таких определений. Но ребенок всегда рождается и пребывает в группе людей, в отношениях между которыми все основные виды ситуаций, которые могут возникнуть, уже определены и выработаны соответствующие правила поведения, и где не существует ни малейшего шанса принимать собственные решения и следовать своим желаниям беспрепятственно… Поэтому всегда существует противостояние между спонтанным определением ситуации членами организованного сообщества и тем определением ситуации, которое данное сообщество предоставляет индивиду… Приобретшая широкое признание "теорема Томаса" гласит: "если люди определяют ситуации как реальные, то они реальны по своим последствиям".

Эта "теорема" позволяет осознать решающую роль процесса приписывания значений, осмысления мира для созидания человеком социальной реальности.

Предметом анализа символического интеракционизма является опосредованный значениями процесс межличностного взаимодействия. Вступая во взаимодействие, люди постоянно создают, воссоздают и интерпретируют определенные значения. Интерпретация значения слов, жестов, мимики, одежды определяет реакцию индивидов на поведение других. Взаимодействующие индивиды не просто воспроизводят некую сумму значений, усвоенных ими – они довольно свободно манипулируют этими значениями. Люди всегда имеют дело Цит. по: Козер Л. Мастера социологической мысли. М., 2006. С.456.

со значениями, которые опосредуют для них реальность. Таким образом, описывая межличностное взаимодействие в обществе, сторонники данного теоретического подхода описывали одновременно и процесс создания и воспроизводства культурных значений, культуры. Хотя о самом понятии "культура" представители символического интеракционизма, фактически, не говорили и свои исследования как "социологию культуры" не рассматривали. Представители символического интеракционизма не занимались анализом сложных культурных феноменов – таких, как, например, религия, искусство или идеология.

Их интерес был сосредоточен на анализе непосредственных межличностных интеракций. Таким образом, "культуроведческий" потенциал этого теоретического подхода, оказался, фактически, невостребованным.

(Уже в 90-е годы ХХ века американский исследователь Норманн Дензин попытался использовать символический интеракционизм для анализа культуры11. В это время произошел всплеск интереса к исследованиям культуры, о чем будет сказано ниже. Исследование культуры, по мнению Дензина, это – междисциплинарный проект…который… всегда занимается вопросом о том, как стихийно создаваемая и осуществляемая людьми история определяется структурами значений, которые они для себя не выбирали… Культура, в форме взаимодействия и создания значений, становится ареной политической борьбы… Центральным вопросом становится выяснение того, как взаимодействующие индивиды связывают жизненный опыт с представлениями этого опыта в культуре. 12).

В 1932 году вышла в свет книга Альфреда Шюца "Смысловое строение социального мира", заложившая основы феноменологической социологии.

Шюц являлся продолжателем немецкой гуманитарной интеллектуальной традиции с присущей ей ориентацией на глубокий философский анализ. Как отмечает Х.Абельс13, целью его теории было углубление и развитие идеи М.Вебера о социологии как о науке, ориентированной на понимание субъективного Ритцер Дж. Современные социологические теории. СПб., 2002. С. 282.

Цит. по: Ритцер Дж. Указ.Соч. С.282.

Абельс Х. Интеракция. Идентификация. Презентация. Введение в интерпретативную социологию.

СПб., 1999. С.69-70.

смысла. Средством достижения этой цели для Шюца стала феноменология Эдмунда Гуссерля, лекции которого он слушал во Фрайбургском университете. С точки зрения Шюца, социология должна изучать процесс созидания социального мира человеческим сознанием. Для Шюца социальный, человеческий мир – это, прежде всего, смысловой мир, созидаемый и упорядочиваемый человеческим сознанием в процессе повседневного существования. Повседневность, повседневный жизненный мир – базовое понятие феноменологической социологии. Жизненный мир – это часть реальности, которая непосредственно дана человеку в опыте и над которой человек не задумывается, воспринимая её стихийно и естественно. Жизненный мир – это мир взаимодействия с другими, которые разделяют ту же "естественную установку" по отношению к этому миру.

Но на самом деле жизненный мир не существует "сам по себе", но поддерживается и воспроизводится во времени, благодаря деятельности сознания по усвоению, упорядочиванию и осмыслению опыта. То, каким образом сознание конструирует жизненный мир, находясь, в то же время, под его воздействием, и есть главный объект интереса феноменологической социологии. Идеи Шюца получили широкое распространение в социологической мысли второй половины ХХ века, повлияв и на социологию культуры. Интерес к исследованиям феномена повседневности означал и повышение интереса к повседневной культуре, обыденному опыту, который ранее не был объектом научного интереса именно в силу своей "обыденности".

Идеи А. Шюца и потенциал символического интеракционизма для исследований культуры были востребованы такими исследователями, как Питер Бергер и Томас Лукман в их проекте социологии знания. Оба исследователя были учениками Шюца. Большое влияние на Бергера и Лукмана оказали также идеи Э. Дюркгейма, М. Шелера и К.Манхейма. "Знание", которое исследуют Бергер и Лукман, это, фактически, вся совокупность представлений о реальности, которые существуют в обществе, хотя основное внимание они уделяют обыденному, повседневному знанию.

Социальная реальность, согласно Бергеру и Лукману, создается посредством значений, формирующихся и воспроизводящихся в процессе непрерывного взаимодействия. Отсюда и название их программного труда – "Социальное конструирование реальности". "Социальный порядок", совокупность устойчивых взаимодействий, институтов предстает в контексте взглядов Бергера и Лукмана как результат "реификации". "Реификация – это восприятие человеческих феноменов в качестве вещей…". Созданные человеком и существующие благодаря его деятельности институты воспринимаются как "объективная реальность", не зависящая от него. Несмотря на "сконструированный" характер, социальный порядок "объективен" в том смысле, что каждый отдельный человек застает его уже "сложившимся" и вынужден к нему приспосабливаться. В этом процессе большую роль играет "легитимация". "Легитимация" – это объяснение и оправдание существования тех или иных элементов социальной реальности.

Легитимация "объясняет" институциональный порядок, придавая когнитивную обоснованность объективированным значениям. Легитимация оправдывает институциональный порядок, придавая нормативный характер его практическим императивам. Иначе говоря, легитимация – это не просто вопрос "ценностей". Она всегда включает также и "знание".

…Легитимация говорит индивиду не только почему он должен совершать то или иное действие, но и то, почему вещи являются такими, каковы они есть. Иначе говоря, "знание" предшествует "ценностям" в легитимации институтов. Бергер и Лукман выделяют несколько "уровней легитимации": от наиболее примитивных объяснений, даваемых родителям своим детям (этого делать нельзя, потому что хорошие мальчики так не поступают) до сложных построений мысли вроде религиозных и философских систем, а также политических идеологий. Сложные системы легитимации могут "отрываться" от непосредственного социального контекста и практического применения и существовать в качестве некого самостоятельного смыслового феномена, который, однако, моБергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. С.153- жет быть использован для создания новых институтов. Высший уровень легитимации представляют так называемые "символические универсумы".

Четвертый уровень легитимации составляют символические универсумы. Это системы теоретической традиции, впитавшей различные области значений и включающей институциональный порядок во всей его символической целостности… Легитимация теперь осуществляется посредством символических совокупностей, которые вообще не могут быть восприняты в повседневной жизни, за исключением, конечно, "теоретического опыта"…Символический универсум понимается как матрица всех социально объективированных и субъективно реальных значений; целое историческое общество и целая индивидуальная биография рассматриваются как явления, происходящие в рамках этого универсума. И что особенно важно, маргинальные ситуации индивидуальной жизни (маргинальные в том смысле, что они не включены в реальность повседневного существования в обществе) также охватываются символическим универсумом. Понятия "реификации", "легитимации" и "символического универсума" позволяют увидеть проблему соотношения культурной сферы (сферы значений) и социальной структуры в новом ракурсе. Фактически, грань между "социальным" и "культурным" размывается. Социальный порядок есть совокупность "объективированных" значений. Однако, если бы единство "культурного" и "социального" было полным, социальный порядок предстал бы в качестве абсолютно неизменного. Но способность "областей значений" к автономному существованию, не связанному непосредственно с институциональной сферой, разрушает данное единство и содержит в себе залог изменений. Необходимо отметить также, что "конструирование реальности" посредством значений производится разными группами в обществе, что означает существование многих вариантов легитимации и различных символических универсумов. Несмотря на то, что П. Бергер и Т. Лукман обозначили свой подход к анализу социальной реальности как "социологию знания", он вполне может быть понят и как проект социологического исследования культуры, поскольку "знание" толкуется автоБергер П., Лукман Т. Указ. Соч. С. 157 - 158.

рами предельно широко и включает всю совокупность значений, связанных с интерпретацией окружающего мира.

Говоря об исследованиях культуры в рамках различных социологических направлений, невозможно не остановиться на так называемой "критической теории". Создателями "критической теории" были немецкие ученые - неомарксисты, представители Франкфуртской школы, вынужденные, в результате прихода к власти нацистов, эмигрировать и работать за рубежом, в том числе, и в США (Макс Хоркхаймер, Герберт Маркузе, Теодор Адорно). Представители критической теории, базируясь на переосмысленном наследии К. Маркса, Ф.Ницше, М. Вебера и, отчасти, – на идеях Зигмунда Фрейда, подвергли критике все аспекты современного технологического индустриального общества, основанного на подавлении индивида безличными рационализированными структурами, порождающими различные формы отчуждения. Критиковали они и социологическую теорию, поскольку она оправдывает существующее положение вещей, подводя под него теоретический фундамент. Важным аспектом их "глобальной критики" была и критика культуры, главным образом, массовой культуры, индустрии культуры, созданной поздним капитализмом. С точки зрения представителей критической теории, индустрия культуры, опираясь на техническую мощь позднего индустриального общества, создает ложный образ мира, скрывающий присущие ему конфликты и противоречия, формирует у людей ложные потребности и потребительские идеалы. Индустрия культуры, производящая так называемую массовую культуру, способствует сохранению господствующих позиций правящих классов, парализуя способности к критическому суждению у своей массовой аудитории. Индустрия культуры стандартизирует не только культурную продукцию, но и мышление людей.

Позиция представителей "критической теории" по отношению к сложившемуся в западных обществах социокультурному и политическому устройству способствовала популярности их идей среди представителей движения молодежной Контркультуры, охватившему западные общества в 60-е годы ХХ века. На первых порах представители критической теории также разделяли энтузиазм этого движения, но позже были вынуждены отойти от него, напуганные радикализмом части молодежи. Со спадом радикальных настроений в западных обществах влияние критической теории упало.

Само движение молодежной Контркультуры способствовало росту интереса к социологическим исследованиям культуры в западных обществах.

Понятие "контркультура" для обозначения протестных действий и нового образа жизни молодых людей 60-х ввел Теодор Роззак. Позже оно получило широкое распространение, и сегодня "контркультурами" часто называют любые культурные формы, отличающиеся от общепринятых: понятия "контркультура" и "субкультура" выступают как синонимы. Но это неверно. Контркультура подразумевает не просто различие, но и противостояние. Изучение контркультур и субкультур означало повышенный интерес к проблеме культурного разнообразия общества.

"Атипичное" поведение контркультурной молодежи заставило исследователей искать социологические объяснения этому феномену. Т. Роззак увидел в контркультуре проявление конфликта поколений. Старшее поколение ориентируется на потребительские идеалы, оно ответственно за растущую военную угрозу. Молодежь стремится отвергнуть бесперспективный путь старшего поколения и сформулировать новые ценности.

Г. Маркузе также рассматривал контркультуру как возможный путь обновления индустриальных капиталистических обществ, ведущих к подавлению человеческой личности. Т. Парсонс истолковал формирование молодежных субкультур как следствие, с одной стороны, неопределенности ценностей, присущей сложным дифференцированным современным обществам, а с другой – как порождение чисто молодежных проблем. Длительность периода обучения делает физически взрослых молодых людей зависимыми от семьи, хотя на их поведение большое влияние оказывают ровесники. Зависимость от семьи – и стремление к независимости создают почву для конфликта. Последствия существования молодежных субкультур противоречивы.

Молодежные субкультуры у Парсонса несут одновременно и прогрессивные, и деструктивные функции. С одной стороны, они ниспровергают традиционные системы ценностей, а с другой – являются средством, трансформирующим старые системы, приводящим их в соответствие со временем, создающим и утверждающим новые ценности, оказывающим индивиду социальную поддержку в течение длительного периода – от момента выпадения из семьи родителей и до создания собственной. Присутствие обеих этих функций у молодежных групп порождает … внутренние и внешние конфликты. Дополнительным стимулом развития интереса к культурной проблематике на Западе было феминистское движение (пережившее в 60-е гг. ХХ века подъем), способствовавшее гендерным исследованиям и приведшее к формированию "феминистской теории", сосредоточившейся на изучении "женского аспекта" культуры и социальной реальности в целом. Феминистская теория повлекла за собой попытки социологического анализа культурных особенностей множества других групп меньшинств – расовых, этнических, сексуальных.

Культура западных индустриальных обществ постепенно переставала восприниматься исследователями как нечто единое, тяготеющее к гомогенности. Напротив, она предстала как мозаика культур, носителями и творцами которых выступали самые разные социальные группы, в том числе и те, которым раньше было отказано в "культурности". Какая особая "культура" может быть, например, у гомосексуалистов? Однако сегодня такой вопрос в западных обществах не возникает – во всяком случае, среди исследователей.

В 70-е гг. ХХ века в Германии в рамках понимающей социологии формируется "социология культуры" как новый подход к анализу культурных феноменов, призванный преодолеть ограниченность структурного функционализма и символического интеракционизма. Новое направление опиралось на разнообразные источники: идею М.Вебера о социологии как эмпирической науке о Громов И., Мацкевич А., Семенов В. Западная теоретическая социология. СПб.,1996. С. 176.

культуре, учение о динамике культуре Г. Зиммеля, историческую социологию Н. Элиаса, социологию знания К. Мангейма.

"Задача социологии культуры заключается в том, чтобы соизмерять коллективные уровни смысловых конструкций, значимых в отношении систем действия, с определенными общественными условиями, раскрывать их собственную динамику, а также указывать, что они сами по себе суть "социальные факты"… Социология культуры обращает внимание, прежде всего, на аспекты, конституирующие каждый феномен социального, а именно: смысловые комплексы, на которые ориентируется любое социальное действие. Её функция – устанавливать и систематически использовать эти взаимосвязи"17. Иными словами, социология культуры должна изучать смысловой аспект социального порядка.

Среди представителей нового направления можно назвать Фридриха Тенбрука, автора концепции "репрезентативной культуры", получившей некоторое распространение в отечественной социологии18.

60-70-е годы ХХ века могут рассматриваться в качестве переломной эпохи в истории западных обществ, которые претерпели к этому времени значительные структурные и культурные изменения, обусловившие появление концепций постиндустриального общества, а также концепций информационного, "программируемого", "технотронного" общества; различные варианты описания "состояния постсовременности" или постмодерна. Все эти концепции исходили из признания факта глубокой трансформации общества, обозначаемого в социологической теории как "современное", общества, породившего социологию как специфический инструмент самопознания.

Новая эпоха ознаменовалась переосмыслением культурной проблематики в социологической теории. Так, создатель наиболее влиятельной концепции постиндустриального общества Даниел Белл, в работе "Культурные противоречия Цит. по: Гудков Л.Д. "Культуры социология"// Западная теоретическая социология. Словарь.

М.,1990.

См., например: Ионин Л.Г. Основания социокультурного анализа. М., 1995.

капитализма" (1976) отмечал, что сфера культуры приобретает все большую автономию по отношению к социальной структуре и политическому порядку.

Культура превращается, с точки зрения Белла, в главный фактор социальных изменений, экономика же вынуждена следовать за новыми культурными веяниями, удовлетворять все новые порождаемые культурой потребности.

Проблема автономизации культуры представляется автору (Д.Беллу – А.М.) исключительно важной в первую очередь потому, что её следствием выступает рост непредсказуемости общественных процессов, в свою очередь ведущий к утрате значения прежних методов, применявшихся в течение десятилетий в социологической науке. Указывая на тот факт, что поведение современного человека все менее подчиняется закономерностям, характерным для массового индустриального общества, Д.Белл имеет в виду распространение новых ценностей и ориентиров, а также формирование нового, в большей мере интравертного, нежели непосредственно обусловленного внешней средой, стиля жизни. Это явление обозначается им как "discretionary social behaviour" ("нерегулируемое, свободное социальное поведение" – А.М.) и, по его словам, не может быть предметом традиционного социологического анализа.

Если соотнести данное утверждение с общей логикой авторского подхода, предполагающего резкое повышение роли культурного фактора в современном обществе, то фактически можно говорить о постепенном вытеснении социологии культурологией в качестве научной дисциплины, важной для изучения закономерностей перехода к новому общественному состоянию. Переход западных обществ к постиндустриализму, или – в другом теоретическом контексте - к "состоянию постсовременности", ознаменовался активизацией социологических исследований культуры, обострением исследовательского интереса к культуре. Это не было случайным: своеобразие постсовременной эпохи определяется спецификой её культуры, крайне разнообразной и лишенной внутреннего единства, во многом отличающейся от культуры обществ "классического модерна".

Само социологическое теоретизирование претерпело определенные изменения при переходе к постсовременности. Предпосылками этих изменений стаИноземцев В.Л. Постиндустриальный мир Д.Белла // Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999. С. LIV.

ло появление таких направлений мысли, как структурализм, постструктурализм и постмодернизм.

Структурализм возник на базе лингвистики как метод анализа структур языка. От языковых структур интерес исследователей переместился к анализу других "знаков" и "знаковых систем", что положило начало семиотике – науке о знаковых системах. Основателем семиотики часто считают французского исследователя Ролана Барта. Среди крупнейших представителей этой области знания можно назвать отечественного исследователя Ю.М.Лотмана, создавшего отечественную семиотическую школу, в рамках которой велись плодотворные исследования культурных феноменов. Развитие семиотики оказало большое влияние на культурные исследования.

Структуралистский подход быстро проник в другие науки, в том числе и в социологию. Структурализм способствовал усилению внимания к различным структурам, определяющим человеческое мышление, и, в конечном итоге, и формы социальности. Человек в контексте структуралистских идей полностью утрачивал свою автономию, его поведение и мышление определялось различными "структурами" – языковыми, психическими, социальными. На базе осмысления и критики структурализма возник постструктурализм, пытавшийся преодолеть структурный детерминизм.

Крупнейшим представителем структурализма и постструктурализма, уделявшим большое внимание анализу культуры, был Мишель Фуко - философ, мыслитель, чьи взгляды трудно вместить в рамки четкой специализации. Творчество этого автора весьма многопланово и здесь мы можем коснуться его лишь поверхностно.

Вклад М.Фуко в понимание логики функционирования культурных феноменов определяется, главным образом, его анализом взаимосвязи знания и власти. Знание структурирует реальность, но и власть выполняет ту же функцию по отношению к общественной жизни. Человек живет в мире, сконструированном в соответствии с принципами, задаваемыми специфической логикой знания и властвования.

Одно из наиболее важных понятий философии Фуко – "эпистема". "Эпистема" – это совокупность неявных установок, которые предопределяют характер познавательной деятельности в ту или иную эпоху. "Эпистема" определяет "дискурс" – способ размышления о мире, выражающийся в различных культурных феноменах – философских концепциях, научных теориях и т.д. "Эпистема" и "дискурс" формируют определенный тип знания, свойственный той или иной исторической эпохе. Таким образом, исчезает понятие объективной истины, поскольку каждая эпистема формирует собственное представление об истине и о том, каковы критерии, позволяющие отделить истину от заблуждения.

Свой метод анализа знания Фуко называл "археологией знания" – раскрытием его скрытых оснований. Этот этап творчества мыслителя обычно соотносят со структурализмом. Другое направление исследований Фуко – "генеалогия власти", относят уже к постструктурализму. "Генеалогия власти" направлена на выявление связи власти и знания. Способы осуществления власти и характер знания специфичны для разных эпох, но Фуко интересует, главным образом, современность. Власть в современную эпоху принимает форму постоянного надзора и контроля, который осуществляется, фактически, в любых организациях. Тюрьмы, предприятия, школы, больницы организованы в соответствии с одними и теми же принципами, подразумевающими постоянный контроль и надзор за поведением людей. Власть в современном обществе – не столько карательная, сколько дисциплинарная: её задача "отслеживать" и регулировать поведение. Она вездесуща – поведение индивида контролируется не только "извне", но и "изнутри" – посредством самоконтроля. Современный индивид постоянно контролирует все свои телесные проявления, как и образ мыслей. В усилении самоконтроля также проявляется специфика современности (сходные идеи ранее высказал и обосновал Н. Элиас) Всепроникающий надзор власти, характерный для современности, связан со спецификой современного рационалистического и технократического подхода к реальности. Власть, осуществляя контроль, опирается на знание. Само стремление к контролю свойственно современному знанию, ориентированному на преобразование реальности и эффективность ("знание-сила"), подразумевающему такие процедуры, как наблюдение и исследование. Анализ знания и власти, предпринятый Фуко, обогатил сложившиеся представления о логике культурных феноменов и культурной специфике эпохи современности.

Идеи структурализма в целом, Ф.Соссюра и М.Фуко в частности, наряду со структурным функционализмом и некоторыми другими теоретическими подходами, повлияли на Джеффри Александера, сформулировавшего свой проект "культурсоциологии" или "культурной социологии". В контексте культурсоциологии все "социальные элементы" рассматриваются как опосредованные "культурными кодами", культурными значениями. Каждый элемент социальной системы, каждое социальное действие могут быть поняты как "текст". Задачей "социального ученого" должно стать описание и интерпретация "внутренней жизни мира в терминах его значений". Дж. Александер пишет:

Культура есть окружающая среда каждого действия, и наполнение мира значениями есть вхождение в организованную цепочку символических образцов, которые действующие индивиды понимают многозначно.

Культурные множества состоят из культурных кодов, образуя мощную структуру символических отношений, независимых от конкретной воли или речи социального деятеля.

Культурные коды, как и живой язык, построены на знаках, содержащих и означающее и означаемое. Технология, например, является не только означаемым объектом, к которому обращаются другие, но и означающим, сигналом, внутренним ожиданием. Отношения между означающим и означаемым, как считает Соссюр, произвольны и имеют ненатуральную (привнесенную извне) природу. … Значение знака устанавливается в отношениях с другими означающими, а системы знаков ведут к бесконечности таких отношений… Целью культурной социологии является связь семиотических кодов с социальной и психологической средой в их действии. Одним из результатов концептуализации такого феномена можно назвать теорию дискурсов Мишеля Фуко, который представляет их как символические множества, олицетворяющие отношения в социальной ситсеме по поводу власти, солидарности и других организационных форм"20.

Среди влиятельных современных концепций социологии культуры следует назвать социологию культуры Пьера Бурдьё, творчество которого нередко относят и к структурализму, и к постструктурализму. Теоретическая база воззрений Бурдье включает также идеи К.Маркса и М.Вебера, Э.Кассирера, М.Фуко и других авторов. Социология культуры П. Бурдье – часть его общей социологии, важными понятиями которой являются "габитус", "поле" и "капитал". "Габитус" – динамический комплекс привычек, поведенческих реакций, организующих практику своего носителя. Габитус формируется под воздействием социальных условий – воспитания, классовой принадлежности, культурных норм и т.д. Габитус определяет, каким образом его носитель реагирует на внешние обстоятельства. "Поле" в концепции Бурдье – это более или менее автономная сфера деятельности, обладающая собственной внутренней логикой, своими "правилами игры", формирующая собственные цели. Согласно Бурдье, поля иерархичны – одни охватывают более широкие области, чем другие. Так, политическое и экономическое поля более обширны, чем поля литературы и искусства. Это значит, что правила, действующие в более широких полях, действуют и в пределах полей частных, наряду с их собственными правилами, что значительно усложняет структуру отношений. Каждое поле включает совокупность позиций, определяющих характер взаимодействия внутри них. Каждое поле подразумевает свои "призы" и "ставки" в игре между индивидами и группами. В поле литературы это, например, признание, а в экономическом поле – материальные блага. Сходство между полями в том, что внутри всех их идет борьба за власть и специфический "капитал" (капитал – не только "приз", но и средство, индивиды, соперничая друг с другом, обладают разным капиталом, что определяет их шансы). Виды "капитала" различны: экономический капитал Александер Дж. Обещание культурной социологии: технологический дискурс и сакральная и профанная информационные машины // Контексты современности – II. Хрестоматия. Казань. Изд-во Казанского университета. 2001. С. 92.

(деньги, материальны ресурсы), социальный капитал (выгодные связи, знакомства, влияние), символический капитал (престиж, слава, имя, происхождение), культурный капитал (образование, хорошее воспитание, знание). Культуру Бурдье анализирует в качестве "культурного поля", наделенного собственной логикой и подразумевающего специфические формы соперничества за специфический капитал. В ходе игры не только распределяются позиции и выстраиваются иерархии, но и формируются представления о культурных ценностях, о том, что должно считаться нормой или отклонением и т.д. Поле культуры включено в более широкие поля – политическое и экономическое, поэтому поле культуры подчиняется не только собственной логике, но и логике этих полей.

Так, феномен коммерческой культуры демонстрирует проникновение логики экономических отношений в сферу культурного творчества. Феномен "заказной журналистики" демонстрирует вторжение логики политического поля в поле культуры. Опираясь на описанный подход, Бурдье анализирует многие аспекты существования и функционирования культуры.

Постструктурализм повлиял на развитие постмодернизма как нового типа теоретизирования и размышления о реальности. Постмодернизм – весьма пестрое и неоднородное направление, охватывающее разные сферы гуманитарного знания. Его характерными чертами являются: отказ от претензий на объективное познание реальности, трактовка реальности как "текста", который может поддаваться бесконечным толкованиям и перетолкованиям, отказ от попыток создания универсальных теорий ("метанарративов") и внимание к "частному", "локальному". Эти установки постмодернизма способствуют повышенному интересу именно к явлениям культуры. Социальная реальность предстает как реальность, созданная значениями, как текст, который можно читать и перечитывать, каждый раз вкладывая в него новый смысл. При этом точек зрения может быть бесконечно много, и ни одна не может считаться более важной, чем другая. Отсюда – повышенный интерес к культурному разнообразию, различным "мирам значений", а также – к тому, как эти значения формируются. Среди представителей постмодернисткой мысли, повлиявших на социологические исследования культуры, следует назвать Ж. Лиотара, Ж. Бодрийара, Ф. Джеймсона (Джеймисона). Их идеи мы рассмотрим в разделе, посвященном эпохе постсовременности.

Характерное для эпохи постсовременности повышение интереса к культурной проблематике выразилось, в частности, в формировании междисциплинарной области знания, получившей название "культурные исследования".

Большую роль в становлении "культурных исследований" сыграл Бирмингемский Центр культурных исследований (Великобритания), позднее преобразованный в факультет культурных исследований и социологии при Бирмингемском университете.21 Как отмечает А.Р. Усманова, с конца 80-х годов, культурные исследования как новая междисциплинарная область знания, стали институционализироваться за пределами Великобритании – в США, Канаде, Австралии, обретая собственную специфику. В США, например, "культурные исследования" были связаны с анализом расовых и гендерных проблем, тогда как в Великобритании, "культурные исследования" были окрашены сильным марксистским влиянием и ориентировались на изучение культурных особенностей рабочего класса, политических аспектов культуры, анализ соотношения "высокой" и "низкой" культуры.

"Культурные исследования" являются и академическим проектом, и социальнополитическим движением; это интеллектуальная и политическая идеология в марксистскопостструктуралистском смысле: письмо, текст рассматриваются в их рамках как форма политической практики. " Культурные исследования" основываются на представлении о том, что современный мир – это тотальная множественность – классовая, расовая, этническая, культурная (принцип "мультикультурализма"). Это направление исследований вовлекло в свою орбиту множество ранее не изучавшихся, маргинальных объектов и феноменов – например, телевизионные новости, этнические меньшинства, поп-музыка, различные типы сексуального поведения и идентичности, семиотика современных торговых центров, комиксы о Супермене, фильмы ужасов, реклама … и т.д.

См.: Усманова А.Р. "Культурные исследования" // Постмодернизм. Энциклопедия.

"Культурные исследования" рассматривают культуру как деятельность обычных людей по восприятию и производству культурных смыслов… … культура в парадигме "культурных исследований" мыслится как процесс, как "праксис", как нечто подвижное и быстро трансформирующееся, где имеет место множественность детерминаций, среди которых трудно отделить ситуативные, сиюминутные факторы влияния от проявлений долговременных отношений и ценностей. "Культура с большой буквы" уступила место множественным, частным, исторически и социально определенным культурам. Культура, согласно "культурным исследованиям", - не едина и гомогенна, а дифференцирована, основана на принципе различия. Если это и единство, то сложное… Структурализм и семиотика тоже оказали воздействие на представление о целях и задачах "культурных исследований". В частности, один из представителей этого направления, Раймонд Уильямс, отмечал:

Особенно важно подчеркнуть, что в археологии и культурной антропологии анализ культуры … связан с анализом материального производства, тогда как в истории и культурных исследованиях под культурой прежде всего имеются в виду означающие или символические системы"23.

Актуальность социологических исследований культуры Повышение социологического интереса к анализу культуры во второй половине ХХ сопровождалось некоторым "смещением перспективы" в рассмотрении данного феномена. Значительно упрощая и схематизируя ситуацию, можно сказать, что, если в традиционном социологическом теоретизировании (за исключением некоторых персоналий) "культура" воспринимается в качестве придатка к "социальному", то на современном этапе в соотношении "культурное - социальное" именно первый элемент доминирует. Интерес исследователей все больше смещается к проблеме культурной – смысловой обусловленности социальных феноменов. Социальные феномены предстают, прежде всего, как проводники определенных культурных значений. Другой аспект новизны в социологическом анализе культуры – это все большее внимание к присущим ей "Культурные исследования". Усманова А.Р.//Постмодернизм. Энциклопедия.

Уильямс Р. Понятие культуры // Контексты современности – I. Хрестоматия. Казань. Изд-во Казанского университета. 2000. С.106.

внутренним противоречиям, что само по себе может быть истолковано как отражение новой культурной ситуации, в которую погружен человек эпохи постсовременности. Новейшим социологическим исследованиям культуры нередко присущ некий критический пафос, связанный с "развенчанием авторитетов" – науки, "высокой культуры", образования, технологии и т.д. Выявляется связь этих феноменов со структурами власти и господства, с феноменом неравенства и конфликта интересов различных социальных групп. В поле зрения исследователей попадают культурные феномены, ранее считавшиеся "недостойными" научного изучения. Возрастает интерес к изучению различных форм "фиксированной культуры"24, т.е. культурной "продукции" – фильмов, произведений искусства, рекламы, информации и т.д. Этот интерес связан и с ростом внимания к процессу производства культуры, субъектам и условиям создания культурных феноменов и артефактов.

Огромная роль информационных технологий диктует необходимость анализа культурных и социальных последствий "информационного взрыва", влияния новых средств коммуникации на социальную среду и поведение человека.

Процесс глобализации обостряет исследовательский интерес к проблемам межкультурного диалога и конфликта, взаимному влиянию культур, роли глобальных средств коммуникации в современных культурных процессах.

Несомненный интерес для социологии культуры представляет всплеск религиозной активности, охвативший в той или иной степени все страны. Он выражается в обострении интереса к собственным культурным корням, в росте внимания к традиционным конфессиям и создании новых религиозных движений, наконец, в пугающе активности фундаменталистов.

Всё более очевидными сегодня становятся культурные детерминанты экономического и технологического отставания стран бывших "Второго" и Крейн Д. Социология культуры: вызов социологии как дисциплине // Контексты современности – 1.

Казань. 2000. С.97.

"Третьего мира", многих современных политических конфликтов. Таким образом, на постсовременном этапе перед социологией культуры раскрываются широчайшие исследовательские перспективы. При этом по-прежнему актуальными остаются и методологические проблемы, в частности, четкого определения предмета исследования, выработки понятийного аппарата, размежевания с другими областями знания. Но сам "культурный контекст" эпохи постсовременности, характеризующийся многообразием и внутренней противоречивостью, значительно затрудняет решение этих задач.

В качестве завершения этого раздела, приведем выдержки из размышлений о перспективах социологии культуры современного исследователя – Дайны Крейс.

…Перспектива развития социологии культуры связана с рядом самостоятельных проблем. При этом любая отдельная проблема (например, проблема политической культуры или проблема места и роли науки в сегодняшнем мире) может рассматриваться с точки зрения различных теоретических концепций и с применением различных методов исследования… Социологи культуры заняты переосмыслением следующих основных вопросов социологии: 1) как определять культуру и её роль и значение с учетом всех её современных проявлений; 2) каковы отношения между структурой и культурой; 3) каким образом следует проводить систематическое изучение культуры во всех её социальных контекстах сегодня, когда представляются устаревшими традиционные представления о социальных причинах и следствиях.

…Многие социологи культуры рассматривают предмет своего исследования в качестве несвязного, противоречивого, сложносоставного и нестабильного. Культура и социальная структура представляются тесно взаимосвязанными, а старая модель "отражения" утрачивает свой авторитет. При этом нет полного согласия исследователей по вопросу о том, каким образом культура и социальная структура влияют друг на друга. Интерпретативные подходы сосуществуют с объяснительными, однако раздаются и заявления о том, что ни то, ни другое не соответствует задачам исследования культуры.

… Социология культуры в определенном смысле развивалась в качестве анклава (или, точнее, набора анклавов) в рамках социологии в целом. При этом она способствовала развитию таких интерпретаций культуры и отношений между культурой и социальной структурой, которые не согласовывались с методологическими установками, принятыми в других социологических областях. Однако поскольку границы социологии культуры оказались чрезвычайно проницаемыми, она сумела инкорпорировать и ассимилировать самые разные теоретические направления, развивавшиеся как в разных странах, так и в разных областях социальных наук и гуманитарного знания. Поэтому есть основания надеяться на то, что социология культуры способна, в конце концов, вдохнуть новую жизнь в социологию в целом. Контрольные вопросы 1. Что изучает социология культуры?

2. Чем обусловлены трудности в определении предмета социологии культуры?

3. Какие исследователи первой половины ХХ внесли наибольший вклад в формирование социологии культуры?

4. Какие факторы способствовали росту интереса к культурной проблематике во второй половине ХХ века?

5. Какие теоретические направления определяли социологический анализ культуры в середине и второй половине ХХ века?

1. Абельс Х. Интеракция. Идентификация. Презентация. Введение в интерпретативную социологию. СПб., 1999.

2. Александер Дж. Обещание культурной социологии: технологический дискурс и сакральная и профанная информационные машины // Контексты современности – II. Хрестоматия. Казань. Изд-во Казанского университета. 3. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 1999.

4. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 5. Вебер А. Избранное: Кризис европейской культуры. СПб., 1999.

6. Давыдов Ю.Н. Альфред Вебер и его культурсоциологическое видение истории // Вебер А. Избранное: Кризис европейской культуры. СПб., 1999.

Крейн Д. Социология культуры: вызов социологии как дисциплине // Контексты современности – 1.

Казань. 2000. С.99-100.

7. Добреньков В.И., Кравченко А.И. Социология. В 3 т. Т.1.:Методология и история социологии. М., 2000.

8. Западная теоретическая социология. Словарь. М., 9. Иноземцев В.Л. Постиндустриальный мир Д.Белла // Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М., 10. Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие. М., 2000.

11. История теоретической социологии. Под ред. Ю.Н. Давыдова.Т.1-3.

М., 1997.

12.Коган Л. Исследование культуры в парадигме культурной коммуникации // Социология в России. Под ред. В.А. Ядова. М.. 1998.

13. Крейн Д. Социология культуры: вызов социологии как дисциплине // Контексты современности – 1. Хрестоматия. Казань. 2000.

14. Минюшев Ф.И. Социология культуры. М., 2004.

15. Постмодернизм. Энциклопедия. Сост. и науч. ред. А.А.Грицанов, М.А.Можейко. Минск, 2001.

16. Ритцер Дж. Современные социологические теории. СПб., 2002.

17. Согомонов А. Социология культуры: теоретический аспект // Социология в России. Под ред. В.А.Ядова. М., 1998.

18. Уильямс Р. Понятие культуры // Контексты современности – I. Хрестоматия. Казань. Изд-во Казанского университета. 2000.

19. Шендрик А.И. Социология культуры. М., 2005.

Тема 2. Проблема культуры в творчестве Георга Зиммеля, Георг Зиммель о сущности, динамике и кризисе культуры Георг Зиммель (1858-1918) – немецкий философ и социолог, внесший большой вклад в развитие социологической мысли. Зиммель считается одним из классиков социологии, наряду с Э.Дюркгеймом, М.Вебером и К.Марксом.

Во второй половине ХХ века интерес к творчеству Зиммеля в западной социологии возрос. Некоторые современные авторы увидели в нем предтечу постмодернистского мышления.

Зиммель весьма повлиял на становление ранней американской социологии, особенно знаменитой Чикагской школы и символического интеракционизма.

Наряду с крупными теоретическими трудами, Зиммель писал небольшие социологические очерки или эссе, посвященные частным, но важным аспектам социальной жизни (моде, роли женщин в обществе, авантюристическому поведению и др.) Некоторые из этих очерков переведены на русский язык.

Г.Зиммеля можно считать основоположником микросоциологии, так как он уделял много внимания изучению межличностного взаимодействия, взаимодействию людей в группах. Его описания "диад" и "триад" (групп из двух и трех человек) до сих пор приводятся в учебниках по социологии.

Зиммеля интересовал довольно широкий круг вопросов: от специфики современного типа общества до проблем городского образа жизни, хозяйства и социологии религии. Для него в полной мере характерна энциклопедичность познаний и интересов, свойственная всем социологам-классикам. Проблематике культуры также посвящено немало его работ, причем культуру Г.Зиммель изучает и как социолог, и как философ. Сущность культуры он рассматривает, исходя из основных идей своей философии.

У Зиммеля трудно найти четкое определение культуры. Тем не менее ясно, что сущность этого феномена он связывает с понятием "жизни", центрального для его философии, означающего стихийное, творческое начало, стремящееся к порождению новых форм и выходу за пределы уже созданного и "оформившегося". Культура, по Зиммелю, - это особая форма жизни, связанная с деятельностью человека, творческим разумом, духовностью и стремлением к идеалам. Ключевыми характеристиками культуры являются динамизм и заложенная в ней внутренняя противоречивость между принципами формы и творчества. Интересно отметить, что концепция культурной динамики, предложенная Зиммелем, находится под некоторым воздействием историкоэкономических идей К.Маркса. Предоставим слово самому Зиммелю. Жизнь движется от смерти к бытию и от бытия к смерти. Такой характер исторического культурного процесса впервые был зафиксирован на материале наблюдений над историей мирового хозяйства. Было отмечено, что экономические силы каждой эпохи создают формы производства, им соответствующие. Рабовладельчество и цеховой порядок, крепостничество и свободная продажа наемного труда и любые другие формы трудовой организации в исторический момент своего образования являлись адекватным выражением того, к чему данная эпоха стремилась и что для нее было достижимо. Однако в узких рамках действовавших норм и ограничений произрастали новые экономические силы, которые, не вмещаясь в поставленные пределы, свергали с себя … растущий гнет засиывших форм, стремясь заменить их другим способом производства, более соответствующим характеру этих новых экономических сил.

Культура как порождение стихии жизни создает формы и сама их разрушает в своем бесконечном стремлении к росту и изменчивости. Процессы, описанные Марксом в экономике, еще более отчетливо проявляются в духовной сфере.

Рассматривая современную культуру, Зиммель отмечает, что это – культура "зрелая", имеющая долгую историю и содержащая в себе изобилие культурных форм. Для "зрелых", "высоких" культур характерен разрыв между "объективным" и "субъективным" аспектами культуры. Объективный аспект культуры – это все богатство и разнообразие культурных форм, которыми "обладает" общество. Объективная культура как бы противостоит индивиду в качестве внешней для него реальности. Субъективный аспект культуры – это та часть культуры, которую осваивает индивид. И, естественно, чем богаче объективная культура, тем труднее человеку освоить все культурное содержание.

Зиммель Г. Конфликт современной культуры // Он же. Избранное. В 2 т. М., 1996. Т.1. С.495-496.

Разрыв между объективным и субъективным аспектами культуры проявляется в разрыве между "целями" и "средствами". Зиммель пишет:

Огромный, интенсивный и экстенсивный рост нашей техники, которая не сеть только техника в материальной области, втягивает нас в сеть средств и средств этих средств, которая все больше отдаляет нас от наших подлинных конечных целей. В этом состоит громадная внутренняя опасность всех высокоразвитых культур, в которых вся сфера жизни покрыта максимумом надстроенных друг над другом средств. Возвышение ряда таких средств до конечных целей как будто делает это положение психологически выносимым, но в действительности придает ему еще большую бессмысленность. Зиммель считает, что в сложной, зрелой культуре между индивидом и его целями (закодированными в культуре) формируется все более разрастающаяся система культурных "средств". В результате возникает, с одной стороны, отчуждение индивида от целей, а с другой - тенденция превращать "средства" в "цели". Так появляется "искусство для искусства", "знание ради знания" и т.д.

Рассогласование "целей" и "средств", отмеченное Зиммелем, весьма напоминает более позднюю концепцию аномию Р.Мертона.

Зиммель отмечает определенное противоречие между индивидом и культурой, возникающее в результате их несоизмеримости. Созданные человеком культурные формы обретают собственную логику развития, которая "ускользает" от индивида, непонятна ему. Отсюда – отчуждение индивида от культуры.

В содержание и темп развития промышленности или науки, искусства и организаций втягиваются субъекты, безразличные или находящиеся в противоречии к требованиям, которые они должны были бы ставить, ради своего собственного совершенствования, т.е. культуры. Объекты, несомые культурной жизнью и несущие ее, следуют, чем они утонченнее и в своем роде совершеннее, тем более имманентной логике, которая отнюдь не всегда … соответствует … развитию субъектов… Нам противостоят бесчисленные объективации духа, произведения искусства и социальные нормы, институты и познания, подобно управляемым по собственным законам царствам, притязающие на то, чтобы стать содержанием и нормой Зиммель Г. Указ.Соч. С.490.

нашего индивидуального существования, которое в сущности, не знает, что с ними делать, и часто воспринимает их как бремя и противостоящие ему силы Для современной культуры характерны не только описанные выше тенденции, которые свойственны не только ей, но и всем зрелым культурам. Специфика современной культуры заключается в том, что она стремится разрушить принцип формы вообще, а не только сложившиеся формы или культурные объективации. А это означает борьбу против культуры как таковой.

Борьба против принципа формы проявляется, в частности, в стремлении к отстаиванию принципа оригинальности, уникальности – особенно в художественном творчестве. Художник борется за право свободного самовыражения, отрицает ограничивающие воздействие любых устоявшихся норм, вкусов, представлений о прекрасном. Свобода творчества становится самоценностью.

"Стихия" творчества побеждает форму, ограничивающую ее.

В области мышления, в частности, философского мышления, отрицание принципа формы выражается в фундаментальном сомнении в абсолютности истины. Истина понимается как нечто относительное, зависящее, в частности, от интерпретации, от социального контекста. Эти зафиксированные Зиммелем в начале ХХ века тенденции приобрели еще более отчетливый характер во второй половине столетия, и были озвучены постмодернистами. То, что мы живем в относительном мире, сегодня является общим местом. Но Зиммель (как и ряд других мыслителей) отметил релятивизирующую тенденцию в культуре тогда, когда мир казался еще вполне устойчивым.

В чем причина враждебности современной культуры принципу формы в любых его проявлениях? С точки зрения Зиммеля, причина этого – в отсутствии общей организующей культурную жизнь идеи. Ведь любая устойчивая культурная форма опирается на некое безусловно признаваемое представление о реальности, которое и выражает. Но современная культура лишена такой организующей идеи.

Там же. С.490.

…в течение последних десятилетий мы живем уже вне всякого объединения какойлибо идеей, даже более того, - вне всякого господства идеи в противоположность средневековью, имевшему свою церковно-христианскую идею, и Возрождению, видевшему в завоевании земной природы ценность, которая не нуждается ни в каком признании со стороны трансцендентных сил, или эпохе Просвещения XVIII столетия, жившей идеей всеобщего человеческого счастья… Своеобразная черта нашего времени по отношению к отдельным областям нашей культуры заключается в том, что жизнь в своей чистой непосредственности стремится воплотить себя в явлениях и … обнаруживает вследствие их несовершенства основной мотив, борьбу против всякой формы. Таким образом, отсутствует не только материал для органической идеи культуры, но даже самые явления, которые ей надлежало бы охватить, слишком многообразны, разнородны, чтобы допустить возможность такого их идейного объединения. Зиммель уделял много внимания и изучению более частных аспектов культурной жизни современного ему общества. Большой интерес представляет, например, его анализ "женской культуры", особенно в контексте постоянно растущей сегодня популярности гендерных исследований.

Зиммель был свидетелем растущей борьбы женщин за равноправие и не мог игнорировать такое значимое событие. Разделяя убеждения своего времени о наличии особых "женских" и "мужских" качеств, он не сомневался, тем не менее, в том, что женщины, в принципе, способны выполнять в обществе те функции, которые считаются мужскими. Но его интересовало другое – смогут ли женщины создать что-то свое?

Зиммель справедливо отмечал, что "объективная культура" западных (и не только западных) обществ – это мужская культура; культура, созданная мужчинами и особым – специфически мужским – отношением к миру. Женщины, добиваясь равноправия, вынуждены уподобляться мужчинам. Но какой в этом смысл? Зиммель с осторожностью говорит о потенциальной возможности создания именно женской объективной культуры, создания новых культурных форм, вырастающих из специфически женских качеств и характеристик. СледуЗиммель Г. Указ.Соч. С.499-500.

ет отметить, что эта задача женщинами до сих пор не решена. И остается открытым вопрос: возможно ли это?

Подводя итог краткому обзору идей Зиммеля, следует отметить, в чем заключалось его влияние на последующее развитие социологической мысли. Это влияние было значительным, хотя и не всегда отчетливо осознаваемым. Анализируя наследие Зиммеля, Юрген Хабермас писал о мировоззренческом значении его творчества следующее:

Влияние Зиммеля вызывалось не только легко воспринимаемыми формулами, как, например, отставание личной культуры по сравнению с ростом культуры вещей. Влияние оказывало и его феноменологически точное описание современного стиля жизни: "Процесс объективации содержаний культуры, который … создает между субъектом и его творениями все растущую чуждость, проникает, в конце концов, во внутреннее переживание повседневной жизни". В формах общения, сложившихся в больших городах, Зиммель обнаруживает, как и в природе, структурно сходные с рекламой или с супружескими отношениями сдвиги.

В той мере, в какой отношения социальной жизни овеществляются, субъективизм освобождает душевные энергии. При такой фрагментизированной, бесформенной внутренней жизни субъектов культурные и социальные объекты превращаются в отчужденные и одновременно автономные силы. Таким образом, Георг Зиммель весьма точно описал мирочувствие современной эпохи и предпосылки, способствующие формированию этого мирочувствия. Следует отметить, что выделенные Зиммелем тенденции развития объективной и субъективной культуры в конце ХХ века только углубились.

Признанный классик социологии Макс Вебер, идеи которого до сих пор не устарели и служат точкой отсчета для многих современных теоретиков, предложил проект социальной науки, который вполне может рассматриваться как проект социологии культуры. Ведь для М. Вебера социология должна была стать эмпирической наукой о культуре.

Хабермас Ю. Зиммель как диагност времени // Зиммель Г. Избранное. В 2 т. М.,1996. Т.2. С.545.

Если называть науками о культуре те дисциплины, которые рассматривают события человеческой жизни под углом зрения их культурного значения, то социальная наука в нашем понимании относится к этой категории. Веберовское видение задач социологии разительно отличалось от широко распространенного в его время позитивистского подхода, ориентированного на поиск "законов" и рассматривающего социальные явления по аналогии с природными объектами. Для М. Вебера социальные явления – это, прежде всего, культурные, "смысловые", наделенные значениями явления. И задачей социологии должно быть именно понимание социальных явлений, а не поиск общих закономерностей (поиск которых если и возможен, то имеет подчиненный характер по отношению к главной задаче – пониманию).

Социальная наука, которой мы хотим заниматься, - наука о действительности. Мы стремимся понять действительную жизнь в её своеобразии – установить взаимосвязь и культурную значимость отдельных её явлений в их нынешнем облике, а также причины того, что они исторически сложились именно так, а не иначе. Но что означает "понять" культурное явление? Каким образом должно происходить это "понимание"? Здесь ключевым для Вебера является понятие "ценности". Понять – значить соотнести культурное явление, исторический факт с ценностями, определяющими его значение. Именно соотнесение с ценностью делает явление значимым, имеющим смысл для нас.

Мы определили, что науками о культуре мы называем такие дисциплины, которые стремятся познать жизненные явления в их культурном значении. Значение же явления культуры и причина этого значения не могут быть выведены, обоснованы и пояснены с помощью системы законов и понятий, какой бы совершенной она ни была, так как это значение предполагает соотнесение явлений культуры с идеями ценности. Понятие культуры есть ценностное понятие. Эмпирическая реальность является для нас культурной потому, что мы соотносим ее с ценностными идеями (и в той мере, в какой мы это делаем); культура охватывает те и только те компоненты действительности, которые в силу отнесения к ценности становятся значимыми для нас. Ничтожная часть индивидуальной действительности окрашивается Вебер М. "Объективность" познания в области социальных наук и социальной политики//Культурология. ХХ век. Антология. М., 1995. С.557.

Там же. С.562.

нашим интересом, обусловленным ценностными идеями, лишь она имеет для нас значение, и вызвано это тем, что в ней обнаруживаются связи, важные для нас вследствие их соотнесения с ценностными идеями. Только поэтому – и поскольку это имеет место – данный компонент действительности в его индивидуальном своеобразии представляет для нас познавательный интерес. … Отнесение действительности к ценностным идеям, придающим ей значимость, выявление и упорядочение окрашенных этим компонентов действительности с точки зрения их культурного значения – нечто совершенно несовместимое с гетерогенным ему анализом действительности посредством законов и упорядочением ее в общих понятиях. Отнесение к ценности как процедура, необходимая для понимания явления, не тождественна личным предпочтениям, личной оценке того или иного явления. Под "отнесением к ценности" Вебер понимает соотнесение явления с доминирующими ценностями эпохи, а не личными вкусами. Мы все погружены в культуру, и выйти за её пределы не представляется возможным. Но это, согласно Веберу, – не препятствие, а необходимая предпосылка социального и культурного познания, потому что быть культурным (неотъемлемая характеристика человека) – это и значит быть способным вносить смысл в окружающую реальность, выносить те или иные суждения о ней. Смысл же всегда связан с ценностями.

Возможно ли в таком случае "объективное познание" действительности?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, что означает "объективность".

"Объективное знание" – всего лишь ценностная идея, возникшая в определенную историческую эпоху, а именно – в эпоху ранней современности, расцвета естественных наук, выявляющих "объективные законы" природы. "Объективное знание" – это, в конечном итоге, знание неких "законов", безличных по своей сути, не зависящих от воли человека. Так понятое "объективное знание" – само элемент определенной культуры и может быть истолковано путем "отнесения к ценности" (кстати, на современном этапе развития научной мысли это понятие переосмысливается и переоценивается). "Объективное" познание как установление неких "законов" в области наук о культуре невозможно, что вовсе Вебер М. Указ.Соч. С.566-567.

не отменяет необходимости этих наук. Ведь человек всегда стремится к пониманию – внесению смысла в бессмысленное само по себе бытие. И если возможна "объективность" в области познания исторической действительности, то это объективность, связанная с четким осознанием природы культурной реальности, неизбежных ограничений, налагаемых этой природой на сам процесс познания.

Бесконечный поток неизмеримых событий несется в вечность. Проблемы культуры, волнующие людей, возникают во все новых образах и красках, сменяя друг друга. Зыбкими остаются границы того, что в вечном и бесконечном потоке индивидуальных явлений обретает для нас смысл и значение, становится "историческим индивидуумом". Меняются мыслительные связи, в рамках которых исторический индивидуум рассматривается и постигается научно. Отправные точки наук о культуре будут и впредь беспредельно меняться… Система в науках о культуре, даже просто окончательно и объективно значимо фиксированная систематизация проблем и областей знания в этих науках, - бессмыслица. Вклад М.Вебера в социологию культуры связан не только с формулированием уникального подхода к анализу социальной реальности, исходящего из специфического - смыслового характера этой реальности. Вебер сформулировал ряд плодотворных концепций и идей, позволяющих понять ряд исторических событий и явлений, как относящихся к прошлому, так и касающихся современности. Именно М. Веберу принадлежит подробный анализ рационализации культуры и форм социальной жизни, являющейся характерной чертой эпохи современности. Современный американский социолог Джордж Ритцер, перечисляя наиболее значимые утверждения различных социологических теорий ХХ века, начинает с веберовской концепции рациональности и пишет: "Современный мир представляет собой железную клетку рациональных систем, из которой невозможно выбраться"35.

В чем проявляется рационализация жизни в современном обществе? В распространении научного знания, базирующегося на эксперименте и разработанной методологии, математических расчетах; в оттеснении религии, и, шире Вебер М. Указ. Соч. С. 574-575.

Ритцер Дж. Современные социологические теории. СПБ., 2002. С. 16.

– всего "иррационального", "таинственного" на периферию культурной жизни;

в формировании современного рационального капиталистического хозяйства, подразумевающего учет прибылей и издержек, стремление к росту эффективности; в распространении бюрократической системы управления во всех сферах социальной жизни; в появлении рационально-легального типа политического господства, основанного не на вере в святость традиции и сакральный статус вождя и монарха, а на системе безличных правил и соображениях той же эффективности (интереса).

Что касается поведения отдельного человека, то и оно становится все более рациональным. М.Вебер писал:

Одной из существенных компонент "рационализации" действия является замена внутренней приверженности привычным нравам и обычаям планомерным приспособлением к соображениям интереса. Конечно, этот процесс не исчерпывает понятия "рационализации" действия. Ибо последняя может протекать, кроме того, позитивно – в направлении сознательной ценностной рационализации, а негативно – не только за счет разрушения нравов, но также за счет вытеснения аффективного действия и, наконец, за счет вытеснения также и ценностно-рационального поведения в пользу чисто целерационального, при котором уже не верят в ценности36.

Рационализация жизни современных обществ проявляется и в формировании сложных крупных структур – бюрократических организаций, коммерческих организаций, технических систем - отчужденных от человека, действующих на основе рациональных формализованных правил подобно неким "машинам". Человек вынужден подчинять свою жизнь логике функционирования этих структур, которая, зачастую, даже непонятна ему. Рационализм, согласно Веберу, "будучи стержнем "грандиозного космоса современного хозяйственного устройства", подвергает "неодолимому принуждению каждого отдельного человека, формируя его жизненный стиль, причем не только тех людей, которые Цит. по: Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. М., 1991. С. 74-75.

непосредственно связаны с ним своей деятельностью, а вообще всех ввергнутых в этот механизм с момента рождения". Каковы причины рационализации? Согласно Веберу, современная рационализация имеет давние исторические корни и является результатом уникальной ряда исторических обстоятельств. П.Гайденко и "констелляции" Ю.Давыдов так подводят итог веберовских размышлений об исторических предпосылках рационализации:

Случилось так, что в определенной период и в определенном локале встретились несколько феноменов, несших в себе рациональное начало: античная наука, особенно математика, дополненная в эпоху Возрождения экспериментом и приобретшая – со времен Галилея – характер новой, экспериментальной науки, глубоко связанной – в самой своей методологической основе – с техникой; рациональное римское право, какого не знали прежние типы общества и которое получило на европейской почве свое дальнейшее развитие в средние века; рациональный способ ведения хозяйства… Моментом, позволившим как бы синтезировать все эти элементы, оказался, согласно Веберу, протестантизм, создавший мировоззренческие предпосылки для осуществления рационального способа ведения хозяйства…, поскольку экономический успех был возведен протестантской этикой в религиозное призвание.

В результате в Европе впервые возник новый …и не имеющий аналогов в истории тип общества, который современные социологи называют индустриальным. Все прежде существовавшие типы обществ, в отличие от современного, Вебер называл традиционными.

Важнейший признак традиционных обществ – это отсутствие в них господства формальнорационального начала. … Формальная рациональность, в веберовском понимании, - это прежде всего калькулируемость…, то, что поддается количественному учету, что без остатка исчерпывается количественной характеристикой. Веберовский "диагноз", поставленный современному обществу еще в начале ХХ века, остается верным до сих пор. Процесс рационализации продолжает осуществляться, выйдя далеко за пределы западных обществ и подчиняя своей культурной логике все человеческие общества.

Цит. по: Куракин Д. Символические классификации и "Железная клетка": две перспективы теоретической социологии // Социологическое обозрение. Т.4. № 1. 2005. С.64.

Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. М., 1991. С.75-76.

Многие исследователи на протяжении ХХ века обращались к концепции рациональности, анализируя западную культуру и особенности функционирования западных обществ. Можно назвать, например, представителей неомарксистской "критической школы", в частности, Герберта Маркузе. Он рассматривал рационализацию как фактор порабощения человека в западной культуре, и провозглашал "иррациональность" формальной, технической рациональности, лишающей человеческую жизнь смысла и цели. Уже упоминаемый выше Джордж Ритцер на основе веберовской концепции рациональности разработал свою концепцию "макдональдизации". Американские рестораны быстрого питания выступают в этой концепции типичным воплощением основных принципов формальной рациональности, которые до сих пор "управляют" жизнью современных обществ: это эффективность, предсказуемость, упор на количество, а не на качество, осуществление контроля посредством замены человеческих технологий унификацией операций39. Ритцер также отмечает тенденцию иррационализации, обессмысливания жизни, порождаемую господством этих принципов в широком масштабе. Категорию "смысла" они просто исключают.

И, тем не менее, эти принципы продолжают оставаться основными регуляторами современной социальной жизни – во всяком случае, в аспекте социальной структуры.

Социология знания и социология культуры Карла Манхейма.

Карл Манхейм (Мангейм, Маннхейм) – известный немецкий социолог, основатель социологии знания. Исследования в этой области привели его к пониманию необходимости более широкого подхода к анализу духовных феноменов, к работам в области социологии культуры. В своих работах, посвященной социологии культуры, Манхейм старался определить ее предметную область и методологию, затрагивал ряд конкретных проблем, таких, как роль и типы интеллигенции, генезис мировоззрений, связь убеждений с социальным контекРитцер Дж. Современные социологические теории. СПб.. 2002. С.497.

стом, истоки возникновения самой проблематики культуры в научном и философском мышлении и т.д. На творчество Манхейма оказали влияние М. Вебер и К. Маркс, В. Дильтей и М. Шелер, а также ряд других мыслителей.

К. Манхейм, как и многие его предшественники и современники, признавал огромную роль идей в развитии человеческого общества. Однако он не склонен был рассматривать "идеи" как нечто автономное по отношению к социальному контексту. Напротив, Манхейм, как и Маркс, был убежден, что человеческое мышление, порождающее идеи, всегда укоренено в конкретных исторических, социальных условиях и определяется этими условиями. Мышление человека обусловлено его социальным положением, групповой принадлежностью, особенностями образа жизни и судьбы его группы. Манхейм писал:

"мыслят не люди как таковые и не изолированные индивиды осуществляют процесс мышления, мыслят люди в определенных группах, которые разработали специфический стиль мышления в ходе бесконечного ряда реакций на типичные ситуации, характеризующие общую для них позицию". Наиболее известной в области исследования социального генезиса идей работой Манхейма является "Идеология и утопия". Задачей этой работы было "показать, как люди действительно мыслят". В контексте взглядов Манхейма это означало – показать социальные корни мышления.

Манхейм различает "идеологии" и "утопии" как две формы социально обусловленного мышления, различающихся своей направленностью. Идеология – форма мышления, связанная с существующим социальным порядком.

Очевидно, что носителями идеологии выступают преимущественно те социальные группы, чьё положение в социальной структуре привилегированное или хотя бы устойчивое, группы, заинтересованные в сохранении существующего социального устройства. Утопия, согласно Манхейму, - форма мышления, присущая тем социальным группам, которые недовольны существующими условиями жизни. Утопии несут в себе образ нового, более "совершенного" (с точки Манхейм К. Идеология и утопия // Он же. Диагноз нашего времени. М., 1994. С.9.

зрения носителей утопического мышления) социального устройства. Утопии, одержав победу, могут превращаться в идеологии, а идеологии, будучи переосмысленными – в утопии, так как сущностного различия между ними нет. "Утопия" отличается от "идеологии" лишь своей способностью преобразовывать существующий порядок. "Идеология" и "утопия" в качестве искаженных форм мышления противостоят "адекватным" представлениям о реальности, которые встречаются в истории довольно редко.