«ИСТОРИЯ РОССИЙСКОГО ФЛОТА Учебное пособие для курсантов и слушателей морских вузов 2 ББК Геманов В.С. История Российского флота. Изд. 2-е, дополненное, исправленное учебное пособие для курсантов и слушателей всех ...»

В период с 1721 по 1756 год не происходило крупных морских сражений, хотя флот и участвовал в двух войнах. В 1734 году Балтийский флот привел к осажденной крепости Данциг 14 линейных кораблей, 5 фрегатов и несколько небольших судов, чтобы содействовать сухопутным войскам. Сразу же стоит отметить крайне нерешительные действия флотского командования в этом боевом эпизоде. Оно вынуждено было оглядываться на ветхость кораблей (из-за чего случались частые поломки), а также на недостаточную профессиональную обученность экипажей судов.

Что касается другой войны - русско-шведской 1741-43 гг. - в её ходе флоту России довелось серьёзно обеспечивать сухопутную армию, противостоящую Швеции, решившей силой оружия пересмотреть итоги Северной войны. В августе 1741 года русская армия овладела Вильманстрандом.

В июне 1742 года - Фридрихсгамом. В августе того же года - Борго, Нейшлотом и Гельсингфорсом. Позднее - Або. После этого установилось перемирие. Однако весной 1743 года боевые действия возобновились, причем активную роль в этот период играл флот. По велению новой императрицы Елизаветы Петровны в Кронштадте сосредоточились 17 линейных кораблей, 5 фрегатов и 48 галер. В мае отряд галерных сил был направлен к о. Корпо, где нанёс поражение шведской гребной флотилии. В июне русский фельдмаршал П. Ласи, погрузив большой десант на галеры и корабельный флот, направился из Кронштадта к берегам Швеции. Но в пути его настигла весть о заключённом Абосском мирном трактате 7 августа 1743 года, по которому к России отошла часть Финляндии до реки Кюммене. На этом боевое использование флота завершилось. В силу этого обозреваемый период более характерен мирным, исследовательским использованием флота. Состоялись первая Камчатская экспедиция (1725- гг.), Великая Северная или вторая Камчатская экспедиция (1733-43 гг.), выполнившие огромный объём географических открытий, геологических и гидрографических исследований, картографирование обширных территорий и, прежде всего, - побережья России.

Кроме того, в эти годы расширена была зона влияния и обороны флота. В мае 1731 года создана Охотская флотилия под командованием Г.

Скорнякова-Писарева. В сентябре 1733 года учреждена Донская флотилия во главе с контр-адмиралом П. Бредалем. В январе 1737 года появилась Днепровская флотилия, возглавленная вице-адмиралом Н. Сенявиным.

Если Охотская флотилия, которая в 1850 году стала Петропавловской, а с 1856 года – Сибирской с главной базой, перемещенной из Охотска в Петропавловск-Камчатский, а потом в Николаевский пост (Николаевск-на-Амуре), играла важную роль в защите восточных берегов России и освоении дальневосточной части Тихого океана, по сути не применяла военную силу, совсем иное дело было с флотилиями Донской и Днепровской.

7 сентября 1733 года последовал указ Сената о постройке судов для новой – Донской (Азовской) флотилии. Правда, строительство бригантин и галер для неё началось ещё при Петре I, когда заработала верфь в Таврове. Но со смертью Петра строительство прекратилось. А в 1733 году - возобновилось. И уже в 1734 году на воду были спущены 15 прамов, 35 галер, 59 ботов и шлюпок. Вскоре им нашлось дело.

В марте 1736 года часть войск Донской армии приступила к блокаде турецкой крепости Азов (гарнизон – почти 6 тыс. человек). А к концу апреля под стены Азова прибыли суда флотилии. 8 мая началась осада. дней грохотали пушки. Только с кораблей флотилии было выпущено более 6400 снарядов, причинивших крепости огромные разрушения. Но крепость держалась. Тем более, что Турция выслала на помощь отряд кораблей. Правда, из-за мелководья они к крепости не пробились. А Донская флотилия, имевшая в своём составе 9 44-пушечных прамов, 6 прамов 8пушечных, 35 галер и 29 малых судов совместно с 28-тысячной сухопутной армией не допустили доставки подкреплений в крепость. Отряд турецких кораблей ушел, а крепость Азов 19 июня 1736 года капитулировала.

В следующем году флотилия помогала Донской армии генералфельдмаршала П. Ласи не допустить захвата турками Крыма. С этой целью 19 мая 449 лодок флотилии с более чем 10 тысячами десанта, большим грузом припасов из Таганрога перешли к Геническу, по пути переправив через реку Кальмиус 14 армейских полков, затем по наведенному наплавному мосту через Сиваш армия вошла в Крым.

27 июня отряд турецких кораблей (2 линейных корабля, фрегат, галер и несколько других судов), подойдя к якорной стоянке флотилии, обстрелял русский лагерь, а гребные суда попытались подойти к берегу.

Но были остановлены артиллерийским огнём. И еще несколько раз флотилия помогала армии до ледостава. А в апреле 1738 года 100 лодок флотилии с десантом подошли к Геническу, где турецкий отряд кораблей заблокировал их. Тогда командующий флотилией контр-адмирал П. Бредель приказал вытащить лодки на отмель, занять оборону на берегу. Огнем пушек турки были отбиты. Однако русским морякам пришлось сжечь свои корабли и сухопутным путем возвращаться в Азов. Потеря судов была катастрофичной. Крым был оставлен. По мирному договору Донская флотилия 15.10.1739 года была упразднена.

А воссоздана она уже в начале русско-турецкой войны 1768-1774 гг., когда в её составе стало 132 судна. Они под руководством контр-адмирала А.Н. Сенявина успешно сражались с турецким флотом и на Азовском, и на Черном морях. И расформирована флотилия была в 1783 году в связи с созданием Черноморского флота, куда были переданы все её корабли.

Что касается Днепровской (Брянской) флотилии, указ Сената о постройке судов для неё последовал в январе 1737 года. Хотя, как известно, малые военные суда в Брянске строили ещё в 1724-27 гг.

С осени 1736 года здесь строили дубель-шлюпки (суда длиной 18 м с шестью двухфунтовыми пушками и вместимостью 100 человек), а также плашкоуты для переправы войск через Днепровские пороги.

Весной 1737 года 355 различных судов флотилии пошли вниз по рекам Десна и Днепр – к Очакову, осажденному Днепровской армией генерал - фельдмаршала Б.К. Миниха. Только в середине июня, из-за трудностей пути, пришла флотилия к Очакову, уже взятому нашими войсками.

Она доставила армии продовольствие и боеприпасы.

Затем, с сентября, флотилию, имевшую в составе 76 судов - остальные пороги не прошли – возглавил вице-адмирал А.Н. Сенявин. Они защитили Очаков от подходившего турецкого галерного флота. И только после Белградского мирного договора в октябре 1739 года Днепровская флотилия, имевшая уже 657 судов, была расформирована, выполнив свою историческую миссию.

1. Флот в Семилетней войне (1756-1763 гг.).

Семилетняя война была одной из самых крупных, разорительных и кровавых войн XVIII века. В ней участвовали две враждебные группировки: с одной стороны - Пруссия и Англия, с другой - Россия, Австрия, Франция, Швеция. Ведущая роль в подготовке и инициировании войны принадлежала прусскому королю Фридриху II, настойчиво стремившемуся упрочить положение Пруссии в Европе. Это он первым начал боевые действия, в сентябре 1756 года вторгшись в Саксонию и Австрию.

Россия вступила в эту войну только весной 1757 года, хотя ещё в марте 1756 года у неё для общего руководства боевыми действиями была образована “Конференция высочайшего двора” во главе с канцлером П. Бестужевым. Стратегические планы России проистекали из главного направления её внешней политики в то время - совместно с армиями союзников разгромить военные силы Пруссии, угрожавшей прибалтийским интересам России, занять её столицу и важнейшие жизненные центры, принудить Фридриха II к полной капитуляции.

Исходя из этого, определились и задачи флота: активными действиями в датских проливах не допустить союзный пруссакам английский флот в Балтийское море. Кроме того, осуществлять блокаду прусского побережья и оказывать поддержку своей наступающей армии, подвозя подкрепление, вооружение, снаряжение, продовольствие. Предстояло также непосредственно участвовать в осаде приморских крепостей.

Главнокомандующим русскими войсками был назначен генералфельдмаршал С. Апраксин, человек, лишенный военного таланта, однако честолюбивый, самовлюблённый и осторожный. Это, естественно, самым прямым образом отразилось на характере боевых действий армии и флота.

Балтийский флот к этому времени имел в своём составе 19 линейных кораблей, 5 фрегатов, 2 бомбардирских корабля, 2 прама, 4 пакетбота, галеры и около 70 малых гребных судов. Основные силы - корабельный флот - объединены были в две эскадры: Кронштадтскую и Ревельскую.

Как известно, ещё в предвоенные годы правительство России намечало ряд мер по усилению флота. Но, как это исторически привычным было для России, “не дошли руки”. Необходимые меры не были осуществлены до конца. Флот так и не достиг штатного состава по числу кораблей основных классов. Корабельные экипажи укомплектованы не полностью. И положение это усугубилось тем, что Адмиралтейств-коллегия, состоявшая из престарелых адмиралов, была оторвана от реальной флотской жизни, не знала насущных её проблем и требований.

К началу войны в составе флота сложилась группа способных, энергичных и высокопрофессиональных молодых офицеров, в которую входили Григорий Спиридов - будущий герой Чесмы, Пётр Пущин, Алексей Сенявин, Иван Селиванов и другие - будущие адмиралы и командиры крупнейших кораблей.

Что касается технической стороны, именно в это время на вооружение кораблей поступили универсальные орудия “единороги”, стрелявшие ядрами, брандскугелями, бомбами. Они значительно увеличили огневую мощь флота. На иностранных флотах пока ещё таких орудий не имели.

Как известно, Пруссия на Балтийском море не имела флота. Главная надежда на морском направлении ею возлагалась на английский флот, который должен был прийти в Балтику. Естественно, что русские, зная это, считали первейшей задачей своего флота блокаду датских проливов, чтобы не пропустить к месту боевых действий флот англичан.

Русский план кампании 1757 года предусматривал нанесение главного удара армии в направлении Кёнигсберга. При этом особый корпус, который поддерживался кораблями Балтфлота, должен был взять крепость Мемель (Клайпеда) и очистить от неприятеля побережье Восточной Пруссии. Отряд корабельной поддержки корпуса состоял из 8 кораблей. Выйдя из Кронштадта, 18 июня 1757 года они уже сосредоточились на подступах к крепости. Специальные группы моряков сделали промеры глубин, а также рекогносцировку неприятельских укреплений. И когда к крепости подошёл русский корпус генерала Фермора в составе 16000 солдат при тяжёлых осадных орудиях и обложил крепость с севера и востока, корабли отряда поддержки вошли в залив Куриш-гаф. Это произошло ранним утром 20 июня.

Крепостная артиллерия открыла огонь по российским кораблям. А в часов утра флагманский линейный корабль “Элефант” поднял боевой флаг. По этому сигналу корабли отряда стали на шпринг (на стальной трос, удерживающий корабль в определённом положении относительно ветра и течения - прим. автора) и открыли огонь по крепости. Одновременно загрохотали и орудия корпуса Фермора... Пять дней подряд с неослабевающей силой продолжалась бомбардировка города и крепости.

Враг нёс большие потери. Особенно разрушительными были корабельные 5-пудовые бомбы и 6-фунтовые ядра. Город был объят пламенем. Наконец, не выдержав интенсивного обстрела, в 16 часов 24 июня 1757 года противник выкинул белый флаг. Первая часть плана увенчалась успехом.

Тем временем Ревельская и Кронштадтская эскадры несли бессменную вахту в районе датских проливов и у прусских берегов, временами только заходя в Данциг для пополнения запасов продовольствия и воды. А в 20-х числах июля командующий Балтийским флотом адмирал Д. Мишуков получил рескрипт императрицы, в котором говорилось: “Оставляя для блокирования приморских прусских городов столько кораблей, сколько по вашему рассмотрению потребно, под командою нашего адмирала Мятлева, дабы он с ними продолжал предписанным уже образом блокаду приморских городов, получая дальнейшие наставления от нашего генерал фельдмаршала Апраксина, со всеми прочими вы сами по получении сего имеете к Карлскроне следовать. Буде нужда настанет вам с шведскою эскадрою соединиться и вам требование о том от шведского двора пришлётся, то вы часа не упустите в назначаемое вам, шведского же двора место идти, с его эскадрою соединиться и во всём согласно оною действовать”.

Адмирал Мишуков, оставив для продолжения блокады эскадру из линейных кораблей и фрегата под командованием адмирала Мятлева, с остальными кораблями вышел согласно предписанию. До середины сентября крейсировал флот в районе пролива Зунд, ожидая появления английских кораблей. Однако наступила осень - пора штормов и непогод.

Угроза прорыва англичан в Балтику отпала. Между тем эскадра Мятлева, проплавав до 4 сентября вдоль побережья у Данцига, Пиллау и Дагерорта, возвратилась в Кронштадт. Ей на смену пришла Ревельская эскадра вицеадмирала Полянского в составе 5 линейных кораблей и фрегата. Она крейсировала у берегов Пруссии до конца октября.

Блокада прусских берегов прервала доставку гарнизонам приморских городов (Кёнигсбергу, Пиллау и др.) подкреплений, снаряжения, продовольствия. Это обрекло их на недолгую осаду. Тем более, что войска генерала Фермора, заняв Мемель, успешно продвигались по Восточной Пруссии, приближаясь к Кёнигсбергу. Уже взяты были Гумбинен, Инстербург, Норденбург. 19 августа русские войска нанесли пруссакам решительное поражение при Гросс-Егерсдорфе. Казалось, что кампания по сути дела завершена. Овладение территорией Восточной Пруссии практически закончено. Однако, вместо того, чтобы решительно и энергично преследовать противника, отступающего к Кёнигсбергу, не давая ему закрепиться на промежуточных рубежах, Апраксин остановил наступление. Более того, он увёл армию из Пруссии в Мемель - на зимние квартиры. Ибо, как он обосновал это решение - уже наступила осень, нужна передышка. За поступок, близкий к предательству, правительство сняло Апраксина с должности главнокомандующего. Вместо него был назначен генерал Фермор, от которого потребовали большей активности. И результаты не замедлили появиться: 31 декабря 1757 года корпуса молодых и энергичных генералов Румянцева и Салтыкова выступили в боевой поход из Курляндии, а уже января заняли Кёнигсберг. В конце января в русских руках была уже вся Восточная Пруссия...

С наступлением кампании 1758 года флот продолжил свои операции.

8 июня в море вышла Ревельская эскадра вице-адмирала Полянского ( линейных кораблей и 2 фрегата). Крейсируя в районе Дагерорта и Готланда, она 7 июля соединилась с подоспевшей Кронштадтской эскадрой ( линейных кораблей, 3 фрегата и 3 бомбардирских корабля). По пути к Борнхольму от Готланда 9 июля к ним присоединилась также шведская эскадра (6 линейных кораблей и 3 фрегата). Объединённый флот под командованием адмирала Мишукова блокировал датские проливы. Однако и в этом году, как, впрочем, и в последующие годы, английские корабли так и не рискнули появиться в Балтике...

А тем временем отдельные русские корабли и отряды судов продолжали крейсировать вдоль берегов Пруссии, блокируя устья рек, захватывая вражеские транспорты со снаряжением и провизией. Это обеспечивало успех продвижения сухопутной армии, наносившей пруссакам поражение за поражением.

“... Я счастлив, что ещё жив, - писал вконец растерявшийся Фридрих II своему министру Финкельштейну. - Из армии в 48000 человек у меня не остаётся и 3-х тысяч. Когда я говорю это, всё бежит, и у меня уже больше нет власти над этими людьми...” Русская армия нанесла пруссакам сокрушительное поражение при Цорндорфе 14 августа 1758 года, ещё более жестокие - при Пальциге и Кунерсдорфе 12 июля 1759 года, почти полностью уничтожив прусскую армию. В четвёртый год войны - 1760-й - оставалось только занять Померанию, большую часть Бранденбурга и, наконец, Берлин.

Большим препятствием при захвате Померании была мощная крепость Кольберг - важнейший пункт пруссаков на побережье Балтийского моря. Для его сокрушения флот пополнился новым 100-пушечным линейным кораблем “Дмитрий Ростовский”, 80-пушечными “Андреем Первозванным” и “Климентом Папой Римским”, а также рядом 66- и 54пушечных кораблей. Однако из-за финансовых неурядиц выход флота задержали на два месяца.

Лишь 15 августа флот (21 линейный корабль, 3 фрегата, 3 бомбардирских корабля с 1586 орудиями) подошёл к Кольбергу, начав его обстрел.

Затем высадил 3000 солдат десанта. Вместе с подоспевшей кавалерией они осаждали Кольберг до 7 сентября. При этом управлял огнём всей артиллерии главный артиллерист флота Демидов, заменённый затем контрадмиралом Мордвиновым. Сотни бомб, тысячи ядер, обрушенные на город и крепость с 17 августа по 7 сентября, вызвали частые пожары, большие потери в гарнизоне. Близился штурм. Но неожиданно Фридрих II, сняв с других направлений значительные силы, бросил их к Кольбергу.

Это заставило снять осаду. Флот ушёл к своим берегам...

В указе Конференции – совета при императрице Елизавете Петровне от 7 ноября 1760 года было записано: “Адмирал Мишуков... гораздо излишне полагался, что одним с моря бомбардированием Кольберг к сдаче принуждён будет, и потому о высажении людей на берег не с такою ревностию старался, с какою надлежало, и потому целые два дня совсем напрасно пропущены; а в таких случаях не только дни, а и часы считаются... Командующий на реке Висле генерал-поручик Мордвинов не отправил туда в довольной скорости требованной от него помощи”. Это была суровая оценка! Однако флот, оттянув большие силы пруссаков к Кольбергу, позволил армии 28 сентября 1760 года захватить Берлин. Подходил конец войне.

Русская армия в 1761 году предприняла третью попытку овладеть прусской крепостью Кольберг. Против неё был направлен отдельный корпус под командованием П. А. Румянцева (22 тысячи человек, 70 орудий).

Важное место отводилось в осаде крепости действиям Балтийского флота под командованием вице-адмирала А. И. Полянского (19 линейных кораблей, 2 фрегата, 3 бомбардирских корабля, 6806 человек десанта).

21 июля, придя к Рюгенвальде (ныне Дырлув), флот отдал якоря и начал высадку сухопутных войск и выгрузку артиллерии с 8 галиотов и транспортов. Отсюда вице-адмирал Полянский неоднократно посылал к Кольбергу линейные корабли и фрегаты для крейсерства и разведки. Ввиду неблагоприятной погоды и недостаточного количества плавучих средств, высадка войск затянулась. Она закончилась только 10 августа.

Было высажено около 6500 человек пехоты при 42 орудиях. Кроме того, адмирал Полянский снял с кораблей несколько 12- и 18-фунтовых пушек.

11 августа флот оставил Рюгенвальде и направился к Кольбергу. Через два дня, подойдя к крепости, в 5 милях от неё отдал якоря. Вечером августа были высланы две шлюпки во главе с лейтенантом Бабаевым - командиром бомбардирского корабля “Самсон” - для осмотра расположения вражеских береговых укреплений и промера подходов к берегу. 14 августа бомбардирский корабль “Самсон” и линейный корабль “Варахиил” подошли к берегу, но вражеские батареи открыли по ним огонь. Корабли ответили. Вечером “Самсон” на буксире своих шлюпок подтянулся ближе к берегу, продолжая вести мортирный огонь по одной из береговых батарей.

Вскоре на помощь ему подошли бомбардирские корабли “Юпитер” и “Дондер”, фрегаты “Архангел Михаил” и “Россия”. Встав на шпринг, корабли начали обстрел береговых батарей города. В течение ночи по городу было выпущено множество пятипудовых бомб, вызвавших большие пожары. На следующий день бомбардировки ещё более усилились в связи с присоединением линейных кораблей “Астрахань” и “Рафаил”. С полуночи и до полудня 15 августа было выпущено по городу 146 трехпудовых и пятипудовых бомб. 16 августа пришла на кольбергский рейд и присоединилась к русскому флоту шведская эскадра контр-адмирала Нильс-Силандер Шольда, состоявшая из шести линейных кораблей и трех фрегатов. В последующее два дня обстрел города и его укреплений продолжался с неослабевающей силой. Тем временем к Кольбергу подошли и основные силы осадного корпуса П. А. Румянцева.

Вице-адмирал Полянский отдал приказ по флоту, согласно которому нужно было высадить десант численностью в 2000 человек. На кораблях, не участвующих в бомбардировке, оставалось минимальное количество личного состава. Во главе десанта был поставлен опытный морской офицер капитан I ранга Г. А. Спиридов - командир 80-пушечного корабля “Андрей Первозванный”. 29 августа с помощью всех имевшихся плавучих средств были свезены на берег 2012 десантников с вооружением, снаряжением и продовольствием. Артиллерия десанта состояла из 51 мортиры и 19 пушек. Десант присоединился к бригаде полковника Неведомского (из осадного корпуса Румянцева) и занял ответственные позиции. В наступивших потом тяжёлых боях за крепость моряки десанта не раз показывали пример организованности и дисциплины, русской смекалки и военной хитрости, стойкости и героизма.

Командир десанта Г. А. Спиридов оказался таким же талантливым начальником на берегу, каким он был на корабле. Спиридов уже тогда удивлял всех личным мужеством и бесстрашием. Так, при взятии Вундешевой батареи на правом берегу р. Персанта он первым из небольшой группы моряков бросился к одному из вражеских орудий, в упор стрелявшему по морякам. Изрубив прислугу орудия, моряки повернули его в сторону неприятеля и открыли огонь.

Бомбардировка крепости с каждым днём усиливалась. Вплоть до сентября, т. е. в течение полутора месяцев, флот бомбардировал Кольберг с моря, способствуя действиям сухопутных войск и морского десанта.

В обстреле Кольберга большую роль сыграли бомбардирские корабли “Самсон”, “Юпитер” и “Дондер”. Пользуясь своей малой осадкой, они вплотную подходили к берегу и вели беспрерывный, иногда в течение круглых суток, огонь из мортир, единорогов и других орудий. Командиры этих кораблей лейтенанты Василий Бабаев, Пётр Креницын и Степан Норманский своими храбростью и мастерством заслужили всеобщее уважение. Не меньше прославились настойчивостью и решительностью командиры кораблей “Варахиил” и “Астрахань” капитаны 2 ранга Иван Спиридов и Егор Ерецкий. Наступление осени заставило флот прекратить боевую деятельность. 15 сентября началась посадка десанта на корабли, закончившаяся 24 сентября. 28 сентября флот снялся с якоря и пошёл к своим берегам. На кольбергском рейде остались лишь корабли “Варахиил” и “Нептунус”, фрегат “Архангел Михаил” и два шведских корабля для продолжения осады Кольберга с моря.

Флот вынужден был покинуть Кольберг до его падения, однако он вполне справился со своими задачами. Флот обеспечил осадный корпус артиллерией, боеприпасами, снаряжением и продовольствием. Он доставил значительное подкрепление (около 7000 человек), причём сделал это в тот момент, когда особенно остро чувствовался недостаток сил... Кроме того, систематическая бомбардировка им крепости и полевых укреплений, продолжавшаяся в течение полутора месяцев, вызвала огромные разрушения и причинила противнику невосполнимые потери в живой силе. За полтора месяца с кораблей было выпущено свыше 2000 пятипудовых и трехпудовых бомб и до 15000 ядер разного калибра. Огонь корабельной артиллерии, нанеся огромный урон противнику, оказал сильное моральное воздействие на осажденных, и тем самым ускорил капитуляцию крепости в декабре 1761 года.

Падение Кольберга решило исход борьбы за Померанию в целом.

Вскоре она оказалась целиком в руках русских войск. Это, безусловно, создавало благоприятную возможность для нанесения окончательного удара по Пруссии. Но 5 января 1762 года, в день опубликования в Петербурге сообщения о взятии Кольберга, умерла русская императрица Елизавета Петровна. На престол вступил Пётр III. В тот же день он послал графа Гудовича к Фридриху II с извещением о вступлении на престол и о своём намерении установить вечную дружбу с Пруссией. Вскоре мир и дружественный союз между Россией и Пруссией были заключены. Пётр III не только отказался от всех территориальных приобретений, которые сделала Россия, но и превратился в союзника и спасителя прусского короля.

Политика Петра III вызвала недовольство во всех слоях населения страны. Пётр III был вскоре свергнут с престола, отвезён в Ропшу (под Петербургом) и там убит. На престол вступила его жена Екатерина II. Новая императрица подтвердила мир с Пруссией, но категорически отказалась от союза с ней.

Надо отметить, что к началу царствования Екатерины II военный флот России имел в своём составе 31 линейный корабль, 11 фрегатов и бомбардирских кораблей, 99 галер. Однако состояние флота было далёким от блестящего. Большинство кораблей устарело, уровень боеготовности понижен, моральное состояние личного состава не лучшее. Проведя в году смотр флоту, Екатерина не могла не заметить этого. 8 июля в письме графу Панину она отмечает: “... у нас в излишестве кораблей и людей, но у нас нет ни флота, ни моряков”. Подтверждая эти выводы, императрица приводит факты столкновения кораблей во время смотра, неумения их держать строй, плохой стрельбы по целям.

Екатерина II видела, что налицо определенные успехи в росте производительных сил страны, что в связи с этим растет и товарное производство, а это требует развития международной торговли, первенствующую роль в которой должен играть флот. Таким образом, в повестку дня стало возрождение морского флота страны.

Но торговый флот был еще слаб и его роль зачастую выполняли боевые корабли. В любом случае, и обеспечивая безопасность дальних хозяйственных перевозок, особенно в русские владения на американском континенте, и сами перевозки, использовали военные корабли или военные экипажи на судах Российско-Американской компании.

Корабли с грузами отправлялись из Кронштадта к Аляске вокруг американского материка, а возвращались вокруг Африки. Именно так за полвека было совершено 41 кругосветное плавание!

Конечно, мы не должны забывать, что возрождение морской мощи в 60-е годы XVIII века было вызвано, главным образом, не с целью расширениия торговли, а ради совершенно необходимой борьбы за выход к Черному морю, за влияние на прилегающий к нему Балканский полуостров и проливы Босфор и Дарданеллы.

Екатерина II потребовала решительных мер по улучшению подготовки личного состава, увеличению числа практических плаваний, улучшению организации ремонта и строительства кораблей. Этот решительный настрой императрицы на укрепление мощи российского флота, как бы подчеркнувший весомость победного грома русских пушек на Балтийском море в недавние совсем времена, вызвал в ведущих странах Европы ещё большее желание воспрепятствовать выходу России к другим морям. Они хотели бы, по крайней мере, сдерживать её на Балтике, а на юге вообще не допустить к Чёрному морю. В частности, к этому особенно готовилась Турция, постоянно подстрекаемая “друзьями”. Именно воодушевлённый позицией Англии и Франции, турецкий министр иностранных дел заявил в те годы: “Султан считает Чёрное море внутренним турецким морем и не допустит, чтобы иностранные корабли плавали по нему...” В этих словах был прямой вызов России.

2. Русско-турецкая война 1768-1774 гг.

Первая Архипелагская экспедиция 14 октября 1768 года после незначительного пограничного конфликта близ местечка Балты в Молдавии Турция объявила России войну. Владея Крымом и Северным Причерноморьем, турки имели возможность буквально диктовать свои условия: флот Турции господствовал на Чёрном и Азовском морях, беспрепятственно обеспечивая свои сухопутные войска подкреплениями и припасами в районе боёв.

Российское правительство срочно приступило к воссозданию своей Азовской флотилии, но это требовало сил, средств, да и времени, которого у России, к сожалению, не было. Поэтому Екатерина II приняла необычное и важное решение: направить в Средиземное море, в Архипелаг, экспедицию Балтийского флота. Её замысел: поддержав восстание греков и других балканских народов против турецких поработителей, открыть там боевые действия, ведущие к закреплению своего влияния. При этом наш флот должен был отвлечь большие турецкие силы от главного театра военных действий - Причерноморья, Крыма и Кавказа. Одновременно Россия получала определённый выигрыш во времени на строительство Черноморского флота.

... 18 июля 1769 началась 1-ая Архипелагская экспедиция: из Кронштадта вышла эскадра адмирала Г. А. Спиридова (7 линейных кораблей, фрегат, бомбардирский корабль и 6 малых судов), направившаяся в Средиземное море. Переход был сложен: корабли, участвующие в этом первом большом походе флота, были достаточно стары. Частые штормы наносили немало повреждений. Люди страдали от морской болезни. Только через пять месяцев (из-за штормовых помех и необходимости захода ряда кораблей на ремонт в Англию) подошли корабли эскадры Спиридова к острову Минорка (Балеарские острова). Правда, не все: только 4 линейных корабля, фрегат и 4 небольших судна. Флагманским был 66-пушечный линейный корабль “Евстафий”.

Граф Алексей Орлов, принявший общее командование над экспедиционными силами, писал в те дни Екатерине II о тяжёлом состоянии флота, о выпавших на долю моряков испытаниях и просил подкрепления.

Вскоре из Кронштадта вышла вторая эскадра (3 линейных корабля, 2 фрегата, 4 других судна) под командованием адмирала Д. Эльфинстона. Затем подоспел самостоятельно пришедший с Балтики линейный корабль “Ростислав”. Вслед за ними последовательно отправлены были эскадры адмиралов Чичагова, Грейга, Клокачёва... Из-за непогоды последние эскадры подошли к объединённым силам русского флота поздно, когда основные сражения с турками уже свершились. На заключительном этапе боевых действий флот насчитывал 20 линейных кораблей, 6 фрегатов, бомбардирский корабль и 26 вспомогательных судов. Это была внушительная сила, и она показала себя во всей красе побед.

Следует только обязательно подчеркнуть, что при общем руководстве русскими силами графом Алексеем Орловым непосредственными боевыми действиями флота руководил молодой, но талантливый адмирал Г. А.

Спиридов. Русские моряки, стойко преодолев все трудности и лишения многомесячного штормового перехода, сохранили высокую боеспособность своих кораблей. Поэтому, когда в феврале 1770 года русская эскадра достигла южных берегов Греции, она сразу же развернула боевые действия. Первым пунктом внимания оказался полуостров Морея, где находился главный очаг освободительного движения греков. Кроме того, там были крупные порты - Наварин, Медон, Корон и другие, захват которых не только обеспечивал базирование кораблей эскадры, но и лишал турецкий флот важных опорных пунктов.

30 марта 1770 года два линейных корабля и фрегат эскадры Г. Спиридова, имея на борту десант в 300 человек с осадными орудиями, подошли к крепости Наварин. После предварительной бомбардировки корабельной артиллерией, на берег высадились десантники во главе с бригадиром артиллерии И. А. Ганнибалом. Началась осада крепости, поддержанная с моря кораблями эскадры. Она продолжалась почти две недели. 10 апреля турецкий гарнизон капитулировал. Турецкий флот лишился лучшего порта и важнейшей крепости в Морее, а русская эскадра, до сих пор не имевшая надёжной якорной стоянки, обрела удобную базу.

Успешные действия русского флота и повстанческих отрядов в Морее вызвали мощное национально-освободительное движение по всей Греции.

Вслед за греками поднялись албанцы. Встревоженные этим, турки спешным порядком сняли с главного направления войны - с Дуная - десятки тысяч своих солдат и бросили их в район Мореи. Слабо вооружённые повстанческие отряды не могли противостоять им, а командование русской эскадры, имея незначительные десантные силы, не могло помочь восставшим. Эскадре пришлось оставить Наварин и перейти в Архипелаг, чтобы вести там борьбу с турецким флотом и нарушать жизненно важные морские коммуникации.

В мае 1770 года в Средиземное море пришла вторая эскадра балтийских кораблей во главе с адмиралом Д. Эльфинстоном, имевшая в строю линейных корабля, 2 фрегата и 4 вспомогательных судна. Она предназначалась прежде всего для действий на морских торговых путях с целью прекращения контактов турок с союзниками. Это основательно подкрепило объединённые силы графа А. Орлова. Теперь можно было активизировать действия против турецкого флота.

Однако Д. Эльфинстон повел себя слишком самонадеянно. Ещё до соединения с эскадрой Г. Спиридова, он дважды вступал в боевое столкновение с превосходящими силами турок в районе Наполи-ди-Романья ( линейных кораблей, 2 фрегата и другие суда), причем без определенной цели. Только случай спас малый его отряд от разгрома, а значит – от срыва выполнения предстоящей задачи.

В ходе двухнедельного поиска противник был обнаружен в Хиосском проливе Эгейского моря. Российские балтийские корабли блокировали пролив Дарданеллы, нарушив морские пути Турции из Марокко, Алжира, Туниса, Египта и Сирии. Это отвлекло значительные силы Турции от главного театра боевых действий.

Тактика Российского флота получила своё дальнейшее развитие и совершенствование в Хиосском и Чесменском сражениях (24-26 июня года). Первое сражение произошло в Хиосском проливе днём 24 июня 1770 года. Турецкая эскадра была обнаружена линейным кораблём “Ростислав”, шедшим с двумя малыми судами в разведку. Капитан 1 ранга В.

Лупандин увидел турецкую эскадру, стоявшую на якоре под азиатским берегом пролива в составе 16 линейных кораблей (по 60-90 пушек на каждом), 4 фрегатов, свыше 50 мелких судов, имевших до 16 тысяч человек личного состава. Артиллерия крупных турецких кораблей насчитывала 1430 орудий. Эскадра имела боевой порядок в три линии: первые две линии составляли линейные корабли и фрегаты, третью часть (у берега) мелкие суда.

Русская эскадра имела 9 линейных кораблей, 3 фрегата, 1 бомбардирский корабль и 4 вспомогательных судна, вооружённых 818 орудиями. В экипажах кораблей, принимавших непосредственное участие в сражении, было 5458 человек. Русские силы значительно уступали туркам по численности кораблей и личного состава.

Несмотря на невыгодное соотношение сил, адмирал Спиридов принял решение атаковать турецкую эскадру. Боевой порядок российской эскадры состоял из трёх кильватерных колонн: авангарда, центра и арьергарда. В каждую колонну входило по три линейных корабля. В авангарде шли “Европа”, “Евстафий” и “Три святителя”. Адмирал Г. А. Спиридов держал свой флаг на корабле “Евстафий”.

Утром 24 июня русская эскадра вошла в Хиосский пролив и начала сближаться с противником. На расстоянии 3,5 кабельтова турки открыли артиллерийский огонь. Русские корабли не отвечали противнику, а когда сблизились на дистанцию 50 метров, открыли шквальный огонь. Сражение продолжалось около двух часов. После того как два горевших турецких корабля от взрыва пороховых погребов взлетели на воздух, турки, опасаясь стать жертвами огня от множества разбросанных горящих обломков, спешно покинули место сражения. В этом бою героически сражался и погиб флагманский корабль русского авангарда “Евстафий”. Стремительно пройдя вдоль всей линии неприятельского флота, он сблизился с флагманским турецким кораблем “Реал-Мустафа” на дистанцию пистолетного выстрела и произвел сокрушительный бортовой залп. Неприятельский корабль загорелся и начал тонуть. Его матросы в панике прыгали за борт. В море бросился и командующий турецким флотом адмирал Хассан-Бей. Но и сам “Евстафий” попал под обстрел пяти вражеских кораблей, получил серьезные повреждения. Он потерял управление и течением был снесен на горящий турецкий корабль. Все попытки отбуксировать “Евстафий” в сторону закончились неудачей. Огонь охватил русский корабль, попал в крюйт-камеру… Незадолго до гибели “Евстафия” адмирал Спиридов, убедившись, что спасти корабль невозможно, перенес свой флаг на линейный корабль “Три святителя”. Корабли центра вступили в бой вслед за авангардом.

Арьергард подошел уже к концу боя и участия в нем почти не принимал.

Взрыв “Реал-Мустафы”, огромные потери в людях, разрушения на других кораблях, непрекращающийся интенсивный огонь русской эскадры деморализовали противника. Турки не выдержали и в беспорядке отошли в Чесменскую бухту под защиту крепости.

На военном совете адмирал Спиридов принял решение немедленно воспользоваться скученностью большого количества турецких кораблей в небольшой и тесной бухте, которая к этому времени была заблокирована русской эскадрой. Был уточнен и согласован план нанесения удара по турецкому флоту в Чесменской бухте. С этой целью выделялся отряд из линейных кораблей, 2 фрегатов, 4 брандеров и бомбардирского корабля “Гром”. В первом часу ночи отряд кораблей стал на якорь в назначенном месте и открыл огонь по вражеским судам. Вскоре от попадания зажигательного снаряда, выпущенного с “Грома”, загорелся неприятельский корабль. Огонь стал перекидываться на стоящие рядом с ним суда. Турок охватила паника. В этот момент были пущены в атаку брандеры. Одному из них, несмотря на сильный огонь противника, удалось приблизиться вплотную к турецкому 84-пушечному линейному кораблю и сцепиться с ним.

Вот как готовился и совершался этот подвиг. Накануне Чесменского сражения ночью главнокомандующий собрал флагманов и командиров русских кораблей. Было решено напасть на вражеский флот и сжечь его при помощи брандеров. На роль командиров суденышек, призванных выполнить такое задание, вызвались капитан-лейтенант Р. Дугдаль, лейтенанты Ф. Мекензи и Д. Ильин, мичман В. Гагарин. Сражение началось с перестрелки кораблей. В самый разгар сражения от корабля “Ростислав” отошли брандеры: первым – Р. Дугдаль. Но, встреченный огнем врага, он слишком рано поджег свое судно. Не повезло и Мекензи с Гагариным. И только лейтенант Д. Ильин справился с заданием. Встреченный яростным огнем, он направился к 84-пушечному турецкому кораблю. Крепко сцепившись с ним, прибил к его борту горящий кранец и поджег брандер.

Вспыхнула горючая смесь. Ильин спустился в ожидавшую его шлюпку и ринулся прочь. А через несколько минут страшной силы взрыв потряс воздух. От рассыпавшихся горящих обломков пламя распространилось по всему турецкому флоту. Матросы и офицеры кораблей, давя друг друга, выбрасывались в море...

Когда закончилась атака брандеров, русские корабли возобновили артиллерийский огонь. К трем часам ночи 26 июня 1770 года горел почти весь неприятельский флот. Один за другим взлетали в воздух объятые пламенем турецкие корабли, внося ужас и смятение в ряды турок.

Всего в Хиосском проливе и Чесменской бухте было уничтожено линейных кораблей, 6 фрегатов и до 50 мелких судов турок. Оставшиеся на плаву линейный корабль “Родос” и 5 галер были захвачены в плен. Десант захватил большие трофеи. Урон противника в людях составил около 11 тысяч матросов и офицеров. Русская эскадра в Чесменском бою потеряла всего одиннадцать человек.

Военное и политическое значение Чесменской победы было огромно. Европа поняла, что идеи Петра Великого живы, и что Россия имеет могучий флот, способный за тысячи миль от баз решать сложнейшие задачи.

Русская эскадра, получив полное господство в Эгейском море, приступила к блокаде Дарданелл. И вскоре турецкая столица, снабжавшаяся продовольствием морем из южных владений, оказалась на грани голода. Морская торговля Турции в Средиземном море была полностью парализована.

Российского подданства просили жители 20 островов Эгейского архипелага...

Величие подвига русского флота и его побед хорошо выразил в своем докладе правительству сам адмирал Г.А. Спиридов: “... честь Всероссийскому флоту! С 25 на 26 неприятельский военный флот... атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, подожгли и в пепел обратили... а сами стали быть во всем Архипелаге... господствующими”. Недаром в честь Чесменской победы учреждена была памятная медаль, лицевая сторона которой изображала горящий турецкий флот, а оборотная имела лаконичную надпись: “Был”. Адмирал Спиридов одерживал свои победы, трезво учитывая сильные и слабые стороны противника, добивался высокой выучки подчиненных, инициативы и решительности в бою. Такова была его школа.

Значение и весомость побед Г.А. Спиридова многократно увеличатся, если учесть, что его эскадра была “обшивочной”: поскольку корабли устарели, имели в корпусах течь, днища у многих прогнили, а посылать их в Архипелаг было необходимо – этого требовала обстановка, - пришлось сделать кораблям добавочную подводную обшивку из дюймовых досок с прокладкой из овечьей шерсти. Вот на таких кораблях, немало потерявших в скорости хода и управляемости, сражались моряки-балтийцы.

К сожалению, помимо материально-технических трудностей, определенные сложности были и в руководстве морскими силами экспедиции.

Мы уже говорили о самовольстве и самонадеянности контр-адмирала Д.

Эльфинстона, находившегося на русской службе англичанина. Урок, преподанный ему графом А. Орловым, не пошел впрок.

После Чесменской битвы отряд Д. Эльфинстона был направлен к Дарданеллам для блокады пролива, тогда как остальной флот находился у о. Лемнос и блокировал крепость Пелари, чтобы превратить её в базу для флота. Однако Эльфинстон самовольно покинул свой отряд и на линейном корабле “Святослав” направился к острову Лемнос, на подходе к которому посадил корабль на камни. Затребовав на помощь корабли своего отряда, он деблокировал силы турок на острове Лемнос. Пришлось снять осаду крепости Пелари… Эльфинстона отстранили от командования, отправили в Россию, а затем уволили со службы.

Снова установить блокаду Дарданелл удалось в июне-июле 1771 года, после прихода и доукомплектования третьей эскадры контр-адмирала Арфа. Правда, предварительно отослав Арфа в Петербург. Граф А. Орлов, объясняя это, просил Екатерину II более не присылать ему иностранцев, “ибо от своих одноземцев не только с лучшею надеждою всего того ожидать можно, чего от них долг усердия и любви к Отечеству требует, но ещё и в понесении трудов, беспокойств и военных трудностей довольно уже усмотрено между российскими людьми и иностранцами великое различие…”.

В последующем 4-я и 5-я эскадры ведомы были уже русскими командирами.

А боевые действия на Архипелаге развивались далее так.

ЦГА ВМФ, ф.172, д.1, л.20- В конце октября 1771 года русская эскадра подошла к острову Митилена, обстреляла крепость и, высадив десант, уничтожила там все корабли и строения. В июне 1772 года она высадила десант в турецкую крепость Бейрут, предварительно обстреляв её.

26-28 октября 1772 года состоялось Патрасское морское сражение, в котором отряд капитана 1 ранга М.Т. Коняева (2 линейных корабля, 2 малых фрегата, 3 малых судна при 224 пушках) атаковал турецкую эскадру Мустафы-паши (9 фрегатов, 16 шебек, 630 пушек). Потеряв фрегат и две шебеки, турки отошли от Патрасского залива. А утром 28 октября флагманский линейный корабль русских “Граф Орлов” приблизился к турецким кораблям, стал вблизи них на шпринг (закрепившись в нужном положении с помощью якорной цепи и троса), и обрушил на них огонь из всех орудий.

Затем подоспели второй линкор “Чесма”, два фрегата и шебека. Через полчаса охваченные пламенем многие турецкие суда стали выбрасываться на отмель. Сожжены 7 фрегатов и 8 шебек, один фрегат затонул от повреждений. Турки потеряли более 200 человек, наши потери – убит один офицер, 5 матросов ранено.

Небезынтересно отметить, что активные действия этого отряда русских кораблей (как, впрочем, и действия других отрядов) заставили Турцию отказаться от плана уничтожения русских кораблей в Эгейском море.

Так сложилась обстановка на Архипелаге. Несколько иначе шли боевые дела русского флота на других участках театра военных действий.

Необходимо, дабы исключить односторонность в изложении событий того времени, сказать несколько слов о Дунайской гребной флотилии, созданной в июне 1771 года. Она действовала на Черном море. Её сформировали в основном из захваченных турецких судов для поддержки действий сухопутных войск на Дунайском направлении. Дополнен состав флотилии построенными на Дунае судами. А возглавил флотилию генерал-аншеф П.А. Румянцев. К 30 ноября 1771 года флотилия имела уже вооруженных судов. Строительство продолжали донские верфи, которыми руководил тогда вице-адмирал А.Н. Сенявин.

В кампаниях 1771 и 1772 годов флотилия охраняла устье реки Дунай, а в 1772 году впервые совершила довольно далёкие плавания от Измаила до Таганрога и обратно.

В 1773 году суда флотилии под командованием А.Н. Сенявина обороняли Крым и побережье Кавказа, причем отряды кораблей капитана ранга Я.Ф. Сухотина (5 судов) и капитана 2 ранга И.Г. Кинсбергена (сначала 2 16-пушечных, а затем – 6 судов) вели крейсерство против турецких кораблей. 23 июня фрегаты “Корон” и “Таганрог” отряда И.Г. Кинсбергена, находясь на рейде Балаклавы, обнаружили приближение турецкого отряда из трёх 52-пушечных линейных кораблей и 24-пушечной шебеки с десантом. Шесть часов, несмотря на перевес турок, шло сражение. Получив серьёзные повреждения, турки отступили. Отмечая мужество и стойкость своих подчиненных, Кинсберген доложил командованию: “С такими молодцами я выгнал бы черта из ада”.

Имея сведения о возможности высадки турецкого десанта в Крым, Сенявин объединил все корабельные силы у Кавказского побережья, где 23 августа и встретил турецкую эскадру в районе Суджук-Кале. Несмотря на превосходство сил турок (5 линейных кораблей, 2 фрегата, 4 малых судна) над русскими (тремя 16-пушечными судами, фрегатом, ботом и брандером), - турки бежали. Попытка овладеть Крымом у них не удалась.

Таков вклад Дунайской (Лиманской) флотилии в русско-турецкой войне 1768-1774 годов. А во время следующей войны (1787-1791 гг.), воссозданная под именем Лиманской, флотилия (командующий – контр-адмирал Н.С. Мордвинов, а затем – генерал-майор О.М. Дерибас) поддерживала войска А.В. Суворова под Кинбурном, Очаковом, Измаилом, Килией, Тулчей, Исакчей, а также блокируя вражеские порты, переправляя войска через Дунай. При этом она только за октябрь-декабрь 1790 года уничтожила 210 турецких судов и захватила 119.

Она с блеском выполнила своё предназначение по содействию сухопутной армии в борьбе с супостатом.

В итоге 10 июля 1774 года в Кючук-Кайнарджи был заключен мир, по которому Турция уступила России Азов, Керчь, Еникале, часть побережья между Днепром и Бугом с крепостью Кинбурн. Крым и Кубань признаны независимыми от Турции. На Чёрном море установилась свобода торгового мореплавания для русских судов.

1-я Архипелагская экспедиция завершена со славой. Это был первый стратегический выход русского флота из Балтики в Средиземное море, и он стал выдающимся событием в истории русского флота.

ГЛАВА VI

В БОЯХ НА ДВА ФРОНТА

1. Русско-турецкая война 1787-1791 гг.

После успешного завершения боевых действий на Балтийском море в ходе Семилетней войны, Россия обратила свое внимание на положение, сложившееся в Причерноморье. Необходимо было обезопасить южные границы страны, укрепить их защиту. Для этого была очевидна необходимость создания Черноморского флота - мощного, крупного, современного.

Тем более, что боевые действия в Средиземном море во время 1-й Архипелагской экспедиции (1769-1774гг.) показали актуальность такого решения. Нужны были судостроительные верфи рядом с базами будущего флота. А поскольку на Черном море у России была только Лиманская флотилия (в устье р. Днепр), именно здесь в 1778 году и был заложен город Херсон.

Во исполнение указа императрицы под руководством главнокомандующего русской армией на юге генерал-аншефа Г.А. Потемкина и начальника морской артиллерии генерала А.П. Ганнибала одновременно создавались здесь крепость и Адмиралтейство. Уже в 1779 году на верфи Херсона был заложен первый корабль Черноморского флота - 66пушечный линейный корабль “Слава Екатерины” (спущенный на воду сентября 1783 года). Вслед за ним строились корабли “Херсон”, “Храбрый” “Легкий”, “Скорый”, “Осторожный”, “Крым”, а также бомбардирский корабль “Страшный” и др. Строительство их вел корабельных дел мастер И. Афанасьев.

В июне 1788 года при слиянии рек Ингул и Южный Буг по приказу Потемкина заложили новую верфь, положившую начало городу Николаев.

Темпы строительства были так велики, что уже 25 августа 1790 года, всего через 8 месяцев после закладки, был спущен на воду 46-пушечный фрегат “Святой Николай”, затем - 90-пушечный линейный корабль “Святой Павел”, ставший впоследствии флагманом эскадры адмирала Ф.Ф. Ушакова.

Следует заметить, что подготовка к созданию Черноморского флота велась задолго до этого. Можно считать за отправную точку еще создание Петром I Азовской флотилии во времена знаменательного взятия турецкой крепости Азов в 1696 году с учреждением ее главной базой во вновь построенном городе-крепости Таганрог. Как известно, после неудачного Прутского похода во время Семилетней войны (1711 год) Петру I пришлось ликвидировать и флотилию, и ее главную базу, и крепость Азов.

Но в 1770 году, на резком подъеме авторитета и значимости русского флота после Чесменского сражения, была воссоздана Азовская флотилия. Именно из нее и выросла Черноморская эскадра под командованием вице-адмирала А.Н. Сенявина, в результате победных сражений которой под Балаклавой, у Суджук-Кале и в Керченском проливе (причем над превосходящими силами турецкого флота), Турция вынуждена была подписать Кючук-Кайнарджийский мирный договор в 1774 году. По этому договору Турция возвратила России Кубань, Азов, Таганрог, Керчь, Еникале, а также отдала всю территорию между Днестром и Бугом с крепостью Кинбурн.

В 1782 году, в октябре, в объявленный независимым Крым вошли русские войска, ибо турецкая сторона по-прежнему рассматривала Крым как свою территорию. Наши войска, разместившись по всему полуострову, заняли и побережье Ахтиарской бухты, о которой великий русский полководец А.В. Суворов, бывший тогда командиром корпуса в Крыму, отозвался так: “Подобной гавани не только у здешнего полуострова, но и на всем Черном море другой не найдется, где бы лучше флот сохранен был”.

Кстати, именно А.В. Суворов отстоял и укрепил крепость Кинбурн, заставив турецкий флот ретироваться из Днестровского лимана.

На основе большой дипломатической работы, подкрепленной решительными маневрами русских войск, 8 (19) апреля 1783 года Екатерина II издала указ о присоединении Крыма к Российской империи. Вицеадмиралу В.А. Клокачеву предписано было вступить в “командование флотом, заводимом на Черном и Азовском морях”.

Обследовав бухты Крыма на предмет возможностей размещения кораблей флота, адмирал определил базой именно Ахтиарскую бухту, куда и перевел 2 (13) мая 1783 года сначала одиннадцать судов Азовской флотилии, затем – семнадцать судов флотилии Днестровской. Так был основан Черноморский флот нашей страны.

Последовавшим указом Екатерины II от 13 (24) августа 1785 года был предусмотрен штат флота: два 80-пушечных, десять 66-пушечных линейных кораблей; восемь 50-пушечных, шесть 32-пушечных, шесть 22пушечных фрегатов; пять 12-пушечных бригов и восемь транспортов. Командование Черноморским флотом было поручено его основателю наместнику императрицы на юге России генерал-фельдмаршалу князю Г.А.Потемкину-Таврическому.

Через месяц там началось строительство города и военного порта.

Уже 10 февраля 1784 года в Крыму возник новый город, получивший имя Севастополь, который потом стал главной базой флота. Город строился довольно быстро.

Одновременно для создания Азовской флотилии на старых петровских верфях строили суда, учитывающие мелководье моря. Это были плоскодонные трехмачтовые корабли с вооружением из 12-16 пушек. Таким образом, в достаточно короткий срок на Черном море у России возник свой военный флот.

Разумеется, появление мощного военного флота, базирующегося постоянно поблизости от турецких берегов и в зоне турецкого влияния, никак не соответствовало интересам Турции и ее давних “друзей” - Англии и Франции. Ситуация становилась все более напряженной, угрожающей.

Назревала война. Она, действительно, разразилась. Это произошло в году. К тому времени российский Черноморский флот уже был достаточно крупным. В его строю находилось 5 линейных кораблей, 19 фрегатов, бомбардирский корабль, 12 вспомогательных судов, имевших на борту 1082 орудия. Кроме того, строились на местных верфях еще 8 линейных кораблей.

И еще одна мощная сила поддерживала и укрепляла молодой флот – созданная в июне 1771 года Лиманская флотилия под командованием контр-адмирала Мордвинова М.С., которая имела в своем составе 2 линейных корабля, 3 фрегата, 15 вспомогательных судов и галерный отряд из 7 галер и 24 вспомогательных судов. Турки к этому времени имели флот из 17 линейных кораблей, 8 фрегатов, 3 бомбардирских кораблей и 21 вспомогательного судна. Перевес сил, если учесть прежде всего крупные линейные корабли, был в пользу турок.

К сожалению, в начавшейся войне не все шло благополучно для России. Эскадра контр-адмирала М.И. Войновича, вышедшая из Севастополя к Варне для ведения разведки и крейсирования, попала в шторм. В ходе пятидневной борьбы со стихией 64-пушечный линейный корабль “Мария Магдалина” потерял все мачты, бушприт, руль. Полузатопленный корабль придрейфовало к проливу Босфор, где его захватили турки. Второе суднофрегат “Крым” в те штормовые дни пропал без вести. Видимо, погиб.

Остальные корабли эскадры вернулись в Севастополь изрядно потрепанными бурей. Естественно, что турки не могли не воспользоваться таким обстоятельством. Адмирал Эски-Гассан немедленно бросил десант из янычар на Кинбурн-крепость под Очаковым, созданную воинами А.В. Суворова. Предварительно турки подвергли Кинбурн ожесточенной артиллерийской бомбардировке с подошедших 17 кораблей. Однако, суворовские чудо-богатыри, поддержанные галерой “Десна” и несколькими гребными судами Лиманской флотилии, трижды бросаясь в штыковую атаку, сумели отбить врага. Потеряв более 5000 человек, турки бежали.

В эти же дни замечательный подвиг совершили моряки Российского флота. Дубель-шлюпка, которой командовал капитан 2 ранга Христофор Иванович Сакен, доставившая в Кинбурн для Суворова секретные документы, на обратном пути в Севастополь встретилась с отрядом турецких кораблей. 30 галер и других судов против дубель-шлюпки с экипажем в человека, вооруженной всего семью пушками!

Началась погоня, в ходе которой основная часть турецкого отряда отстала. Но 11 галер все-таки настигли дубель-шлюпку в устье реки Буг. И тогда Сакен, на шлюпке отправив 9 матросов с корабельным флагом к берегу, с оставшимися моряками принял бой. Окружив дубель-шлюпку, турки бросились на абордаж. Сила турок превосходила возможности русских, и Христофор Сакен с факелом в руке бросился в крюйт-камеру. Страшный взрыв разметал окружавшие галеры. Погибла дубель-шлюпка с экипажем, унеся с собой и четыре галеры... После этого случая турецкое командование приняло решение никогда более не ходить на абордаж на русские корабли.

Весной 1788 года англо-французские “друзья” оказали туркам большую финансовую и моральную поддержку. Воодушевленные этим, турки снова решили захватить “намозоливший им глаза” Кинбурн. 18 мая более 100 турецких судов, в том числе 10 линейных кораблей, 6 фрегатов и галеры, появились у входа в Днепровско-Бугский лиман. После тщательной разведки и подготовки, 7 июня они атаковали гребную флотилию контр-адмирала принца Нассау-Зигена, потеснив ее в глубину лимана. Однако 16 июня подоспевшая Лиманская флотилия всею мощью своей решительно ударила по кораблям флота Гассан-паши. В короткой ожесточенной схватке, потеряв два линейных корабля и несколько вспомогательных судов, тот бросился из лимана, но оказался в западне: впереди гремели пушки крепости Кинбурн, перекрывая огнем путь в море, а сзади подпирали корабли Лиманской флотилии. В довершение всего к лиману подоспела русская корабельная эскадра адмирала П. Джонса...

В ночь на 18 июня турецкий флот камудан-паши Эски-Гассана ( корабля) скрытно подошел к выходу из Днепровского лимана, где в районе Кинбурнской косы был обнаружен и обстрелян русскими береговыми отрядами. Особую докуку туркам доставила 50-орудийная батарея, установленная по личному указанию А.В.Суворова. Турки замешкались, часть их судов села на мель. А утром гребная флотилия контр-адмирала К.

Нассау-Зигена окружила турецкие корабли и за четыре часа уничтожила эскадру: сожжены 5 линейных кораблей, потоплены 2 фрегата и 5 малых судов; захвачен 54-пушечный линкор.

Два дня продолжалось сражение, названное Очаковским. Потеряв кораблей и 6000 матросов, турки с трудом вырвались из кольца российского флота... А 3 июля 1788 года турки потерпели очередное поражение. Эскадра Гассана, насчитывавшая 17 линейных кораблей, 8 фрегатов, 3 бомбардирских корабля, имея значительный перевес в кораблях и орудиях, в районе острова Змеиного (Фидониси) встретила русскую эскадру адмирала Войновича М.И. Помимо численного перевеса, турки имели преимущество наветренного положения. Будучи малосильной - всего 2 линейных корабля, 10 фрегатов и 24 вспомогательных судна - наша эскадра не могла противостоять мощи эскадры турецкой. Однако турки ничего не могли противопоставить мореходному искусству авангарда русской эскадры (один линейный корабль “Святой Павел” и 3 фрегата) под руководством молодого бригадира Ф.Ф. Ушакова. В результате охваченный с двух сторон нашими кораблями, турецкий флагманский корабль попал под сосредоточенный меткий огонь, получил большие повреждения и вышел из боя. Естественно, за ним последовали и другие турецкие корабли. Так состоялось боевое крещение Севастопольской эскадры, впоследствии - ядра флота.

По этому поводу сам Ушаков писал так: “Я сам удивляюсь проворству и храбрости моих людей. Они стреляли в неприятельские корабли не часто и с такой сноровкой, что, казалось, каждый учится стрелять по мишеням, сноравливая, чтобы не “потерять” свой выстрел...” Уход турецкого флота с поля боя существенно помог генералу А.В.

Суворову выполнить свой замысел - вернуть, наконец-то, крепость Очаков России. Еще в 1492 году крымский хан Менгли-Гирей построил на месте разрушенной польской крепости Дашев свою крепость Кара-Кармен. Она вскоре стала турецкой и приняла имя Ачи-Кале. Затем была военноморской базой Турции, оплотом турецкого господства в Северном Причерноморье. В ходе русско-турецкой войны 1735-1739 гг. (2 июля 1737 года) русские войска взяли Очаков. Но по Белградскому мирному договору 1739 года вынуждены были отдать крепость туркам. И вот теперь представилась возможность возвратить ее России.

6 декабря 1788 года русские войска под командованием Александра Васильевича Суворова штурмом взяли Очаков. Интересно, что после завершения штурма прославленный генерал - далеко не моряк - так оценил значение взятой крепости: “Очаков есть южный естественный Кронштадт!” Что же касается сражения у о. Фидониси, ставшего прологом победы у Очакова, оно оказалось самым первым сражением для молодого флотоводца Федора Федоровича Ушакова. Здесь он показал прекрасное боевое мастерство. Он решительно отказался от линейной тактики ведения боя, создав свою маневренную, наступательную тактику. И, кстати, совершенствовал ее от сражения к сражению, ни одного из которых Ушаков не проиграл.

Громкие, значительные победы, одержанные российскими армией и флотом при Фидониси и Очакове, отрезвили горячие головы турецких правителей. На Черном море и прилегавших к нему фронтах воцарилось временное затишье в боевых действиях. Но уже весной 1790 года России стало известно о подготовке турками сильной экспедиции флота, возглавленного молодым, энергичным и умным флотоводцем адмиралом Гуссейнпашой, или, как его называли “крокодилом морских сражений”.

Это вынудило Ушакова, ставшего к тому времени командующим флотом, срочно создать специальный отряд в составе 7 фрегатов и вспомогательных судов, чтобы провести трехнедельное демонстративное плавание вдоль турецких берегов. Отряд прошел возле Синопа, Самсуна и Анапы, обстреляв их, захватив при этом 8 и потопив 12 турецких судов.

Гуссейн-паша принял вызов. Он направился к анапскому берегу во главе эскадры из 10 линейных кораблей, 6 фрегатов, 36 вспомогательных судов при 1100 пушках. Ушаков тоже устремился к Анапе, на этот раз с флотом из 10 линейных кораблей, 6 фрегатов, 17 вспомогательных судов, держа флаг на самом мощном корабле (84-пушечный “Рождество Христово”), чтобы перехватить врага.

В полдень 8 июля 1790 года в 20-25 милях от Керченского пролива авангард русской эскадры под командованием бригадира Голенкина П.К.

обнаружил с наветра корабли турок. Сближаясь, турки первыми открыли огонь, но не сумели остановить русский авангард. Тем более, что на помощь ему уже подходили главные силы эскадры. Стремясь сохранить наветренную, более выгодную позицию, турки повернули обратно, при этом смешали свой строй, как бы скучились. Этого только и надо было для русских комендоров. Они открыли скорый и меткий огонь. В результате турки потеряли два линейных корабля. Еще два (капудан-паши и вицеадмирала) были серьезно повреждены, остальные постыдно бежали. Интересно, что потери русских в этом сражении оказались минимальными - убитых, 68 раненых. Итак, Керченское сражение выиграно! В этом сражении вновь проявилось флотоводческое мастерство Ушакова и меткость его комендоров. Турецкий флот был отбит от крымских берегов. А в августе 1790 года Севастопольская эскадра, усиленная рядом новых кораблей, пришла к Днепровскому лиману для соединения с тамошней флотилией и совместного поиска врага. Но еще до соединения она обнаружила между захваченным в сентябре 1789 года Гаджибеем (нынешняя Одесса) и о.

Тендра стоявшую на якоре турецкую эскадру Гуссейн-паши. Как выяснилось позже – усиленную резервом адмирала Сеит-бея. Русским противостояли 14 линкоров, 8 фрегатов, 14 вспомогательных судов. Турки явно не ожидали такой встречи. Они полагали, что русский флот после Керченского боя еще ремонтируется в Севастополе.

28 августа, прямо из походного порядка, тремя колоннами Ушаков обрушился на превосходящие силы врага, даже не перестраиваясь в боевую линию. Обрубив якорные канаты, турки бросились наутек. Лишь некоторое время спустя, они пришли в себя и построили флот к бою. Начался двухдневный бой, в результате которого адмирал Сеит-бей был пленен, его корабль взорван. Сдался турецкий линкор “Мелеки-Бахри” (“Владыка морей”), другой линейный корабль утонул от повреждений. Захвачены были 3 малых турецких судна. Потери в живой силе у турок оказались велики, только в плен взято 733 человека! Наши же потери - 21 убитый, ранено. Эта победа одержана опять с помощью маневренной тактики Ушакова, его стремительных атак, умения быстро перестроиться из походного в боевой порядок и атаковать флагмана врага.

Россия стремилась быстрее заключить мир, но Турция опять готовилась к реваншу. Она не отказалась от главной своей цели - уничтожить русский Черноморский флот. В этом дал себе зарок капудан-паша Гуссейн – “крокодил морских сражений”, - уповая на силу своего многочисленного флота.

В кампании 1791 года состоялась, наконец, новая встреча двух великих флотоводцев - Ф. Ушакова и Гуссейна. Это произошло 31 июля года у мыса Калиакрия, что северо-восточнее крепости Варна. В сражении приняли участие с русской стороны 16 линейных кораблей, 12 фрегатов, бомбардирских корабля и 19 вспомогательных судов, имевших на вооружении всего 988 орудий. С турецкой стороны им противостояли 18 линейных кораблей, 17 фрегатов, более 40 мелких боевых кораблей и судов, имевших свыше 1800 орудий. Корабли стояли под прикрытием береговых батарей.

Однако Ф. Ушаков выиграл и это сражение, опять сломав линейную тактику. Умелым маневром он отрезал турецкие корабли от берега, занял при этом удобное для ведения боя наветренное положение. Причем вошел он в пространство между берегом и стоящим на якорях турецким флотом в походном трехкильватерном строю и сразу же нанес массированный артиллерийский удар по кораблям врага. Командовавший передовым отрядом турок вице-адмирал Али пытался занять более выгодное, наветренное, положение. Но разгадав его маневр, Ушаков на флагманском “Рождестве Христове” вышел из линии боя и сосредоточил весь огонь на турецком флагмане. Четыре часа боя привели к полному разгрому турок. Несколько кораблей было потоплено, а остальные, получив серьезные повреждения, спешно снимались с якоря и обращались в бегство...

Победа русского флота в Калиакрийском сражении заставила турецких дипломатов как можно быстрее заключить с Россией мирный договор – Ясский мирный договор 1791 года.

Стоит заметить, что потери русских и в этой кровопролитной, ожесточенной схватке оказались необычно малыми - всего 17 убитых и 28 раненых. Это ли не показатель мастерства русского флотоводца Федора Федоровича Ушакова? Он умел добиваться крупнейших побед над сильным противником, при этом максимально сберегая людей, своих подчиненных.

2. Русско-шведская война (1788-1790 гг.) Враждебные России государства с завистью и опасением следили за ее быстрым политическим возвышением и ростом военной мощи. Они всячески подстрекали Турцию, а одновременно и шведского короля Густава Ш, мечтавшего, кстати, возвратить Швеции отнятые у нее Петром древние российские завоевания – Финляндию, Карелию, Ингрию.

Недруги справедливо рассчитывали, что России будет затруднительно вести боевые действия на два фронта: на Балтике и Черном море.

Шведский король, готовя нападение на Россию, все-таки был связан конституцией: без согласия сейма, самостоятельно, он объявить войну не мог.

Поэтому всячески старался поставить дело так, чтобы Екатерина II первая не выдержала и начала войну, что развязало бы Густаву III руки. Однако этого сделать не удалось. И тогда 6 июня 1788 года, воспользовавшись начавшейся уже русско-турецкой войной, король Швеции подступил с войсками к принадлежавшей России пограничной крепости Нейшлосс, введя одновременно сильный флот в Финский залив. Именно на флот и делали шведы главную ставку. Там, в заливе, пользуясь внезапностью нападения, шведы захватили два русских фрегата. После чего, I июля, король обратился к Екатерине II с требованиями, в числе которых были: возвратить Швеции часть Финляндии по Систербек, возвратить Турции полуостров Крым, заключить при посредстве Швеции мир с Турцией и немедленно разоружить Балтийский флот России.

Конечно, война застала Россию врасплох: на финской границе к тому времени почти не было войск (кроме крепостных гарнизонов), а морские силы в это время спешно готовились под начальством адмирала Грейга идти в Средиземное море для усиления нашей эскадры в боях против Турции. Кстати, русская эскадра, стоявшая в Ревеле и Кронштадте, численно более чем в 2 раза уступала шведской.

Шведы, сосредоточив на границе значительные сухопутные силы, создали большую угрозу России. Однако планам их не суждено было сбыться из-за решительных действий русского флота. Прежде всего, 2 мая 1788 года шведы потерпели фиаско у Ревеля, где малочисленная эскадра адмирала В.Я. Чичагова, став полукругом на шпринг, прикрылась береговыми батареями. Встретив всю бортовую артиллерию, направленную на них, шведы вынуждены были перестроиться. И тут на помощь русским морякам пришла погода: сильнейший норд-вест накренил шведские корабли и их ядра не долетали до русских кораблей. А залпы русских были меткими. Сразу же был выведен из строя 64-пушечный “Принц Карл”. Два с половиной часа шел бой. В результате шведы ретировались.

С появлением шведов в Финском заливе наша эскадра под командованием адмирала С.К. Грейга вышла им навстречу. 6 июля 1788 года у острова Гогланд произошло сражение, в котором с русской стороны участвовало 17 линейных кораблей, 8 фрегатов, 2 бомбардирских корабля и 5 вспомогательных судов, а со шведской -16 линейных кораблей и фрегатов. Под меткими залпами российских комендоров шведы несли большой урон в людях, много повреждений получили корабли. Не выдержав огня, оставил боевую линию адмиральский корабль шведов, за ним еще два. А потом начался общий отход шведского флота... Прибавив парусов, русские корабли снова догнали шведов. Сражение возобновилось.

Даже когда стих ветер, русские корабли, буксируемые шлюпками, подтягивались к вражеским судам и били по ним из пушек. Флагманский корабль “Ростислав”, подойдя поближе к шведскому флагману “Принц Густав”, картечными залпами принудил его к сдаче. Но одновременно и наш линкор “Владислав”, снесенный течением в середину шведского флота, был захвачен шведами. На этом сражение закончилось. А назавтра шведский флот отошел в Свеаборг. Шведам пришлось отказаться от высадки войск на южный берег Финского залива. Русский же флот получил свободу действий на море. Поэтому адмирал Грейг в конце июля подойдя с эскадрой к Свеаборгу, блокировал стоявший там шведский флот, уничтожив при этом севший на мель вражеский линейный корабль “Густав Адольф”, причем взял в плен всю его команду - 553 человека.

Другая русская эскадра - вице-адмирала Фондезина В.П.- стала между островом Эланд и шведским побережьем, неся одновременно крейсерскую службу фрегатами у Карлскруны. В результате шведы вынуждены были в августе снять осаду Фридрихсгама и Нейшлота в Финляндии и отойти к границе. Русским оставалось готовиться к новой навигации и новым боям.

К началу кампании 1789 года в состав российского флота были введены новые корабли. Теперь их стало намного больше - 35 линейных кораблей, 10 фрегатов, 2 бомбардирских корабля, 163 гребных судна. Однако и шведский флот был немалым - 21 линейный корабль, 12 фрегатов, вспомогательных и гребных судов. Задачей русского флота было: не допустить активных действий шведского флота против побережья.

2 июля 1789 года эскадра адмирала Чичагова В.Я. (20 линейных кораблей, 7 фрегатов, 2 бомбардирских корабля и 7 вспомогательных судов) подошла к острову Эланд, где 21 июля соединилась с эскадрой вицеадмирала Козлянинова Т.Г. и стала крейсировать в районе Карлскруны, где укрылся шведский флот.

Отдельные корабли в это время вели разведку и перехват торговых судов. Например, 22-пушечный коттер (легкое двухмачтовое судно) “Меркурий” под командованием капитан-лейтенанта Кроуна Р.В. не раз вступал в бои с более крупными шведскими кораблями и даже принуждал их к сдаче. Именно так им были захвачены 44-пушечный фрегат “Венус” и судно “Снапоп”.

Кстати, о “Венусе” и российском капитан-лейтенанте Кроуне следует сказать особо. Еще 5 августа 1788 года два русских транспорта “Кильдюйн” и “Соломбала”, груженые пушками и снарядами для снабжения построенных в Архангельске кораблей, были захвачены в проливе Каттегат тремя шведскими фрегатами. Однако ночью плененный фрегатом “Венус” транспорт “Соломбала”, воспользовавшись усилением ветра, ушел… И вот 21 мая 1789 года тот же 44-пушечный “Венус” у входа в Христианс-фьорд был атакован 22-пушечным коттером “Меркурий” под командованием капитан-лейтенанта Кроуна. За этот подвиг Кроун не только был повышен в чине до капитана 3 ранга, но и назначен командовать захваченным фрегатом. В ходе Выборгского сражения 23 июня 1789 года этот фрегат во взаимодействии с подоспевшим на помощь линейным кораблем “Изяслав” взял в плен шведский 64-пушечный корабль “Ретвизан”.

Вот и возникает интересный вопрос: как же 44-пушечный “Венус”, будучи шведским, не справился с русским транспортом “Соломбала”, однако сам взят был русским 22-пушечным коттером, а уже будучи русским фрегатом - берет в плен шведский 64-пушечный линкор? Очевидно, что причина - в уровне мужества и мастерства русских моряков, в заразительности доброго примера их командира - офицера русской службы, русского моряка!

Немало неприятностей приносил русской армии на суше шведский гребной шхерный флот. Необходимо было разгромить его. С этой целью 12 августа русская гребная флотилия (86 судов с 1283 пушками) под флагом вице-адмирала К. Нассау-Зигена подошла к проливу Роченсальм, где на рейде стояли 62 шведских корабля (783 орудия) и 24 транспорта эскадры адмирала Эренсверда, защищенные береговыми батареями. На рейд вели два прохода, причем один был перекрыт затопленными судами, о чем русские не знали. Русская флотилия разделилась на два отряда. Первый ( судов) проник на рейд через свободный проход и завязал неравный бой. А второй наткнулся на заграждения. Более 3 часов под огнем шведских батарей, по грудь в воде матросы, солдаты и офицеры вручную очищали проход. Тем временем, израсходовав боеприпасы, первый наш отряд начал отход. И тут, на счастье, второй отряд сумел прорваться на рейд. Участь шведов была решена: уничтожив свои транспорты, они бежали к Ловисе.

При этом потеряли ЗЗ судна и 1100 матросов. Так завершилось 1-ое Роченсальмское сражение.

Лишившись поддержки шхерного отряда, шведы начали полное отступление из Финляндии. Только наступившая зима прервала боевые действия и оттянула полный разгром шведов.

А на следующий, 1790 год, 2 мая, шведский флот (20 линкоров, фрегатов, 4 вспомогательных судна), подойдя к Ревелю, атаковал стоящую на рейде эскадру В.Я. Чичагова (10 линейных кораблей, 5 фрегатов, 2 бомбардирских корабля). Бой продолжался 2 часа. Не выдержав мощных ударов русских моряков, шведы отступили, потеряв при этом 2 линкора. Несколько судов было повреждено, 700 человек были убиты. Русские потери составили 8 - убитыми, 27- ранеными.

Однако, потерпев поражение, шведы не отказались от наступательных действий. Они решили на этот раз нанести удар по кронштадтской эскадре. Наша эскадра под флагом вице-адмирала А.И.Круза, узнав о намерении шведов, вышла им навстречу. 23 мая противники встретились возле Красной Горки. Завязался бой. У шведов было 22 линкора, 8 фрегатов и несколько вспомогательных судов, у русских - 17 линкоров, 4 фрегата и гребных судов. Почти весь день велись боевые действия. Русские яростно атаковали шведов и к 18 часам заставили противника отступить к Бьерке (ныне Приморск). На другой день бой возобновился и продолжался до вечера. Когда шведы узнали о приближении нашей второй ревельской эскадры, они ушли в Выборгский залив.

Через день русская объединенная эскадра под флагом адмирала В.Я.Чичагова заблокировала в этом заливе свыше 200 судов шведов. июня, воспользовавшись свежим восточным ветром, шведы устремились в прорыв. Им удалось вывести свои основные силы. Однако они понесли большие потери, лишившись 64 судов, в том числе 7 линкоров, 3 фрегатов, 21 канонерской лодки, 16 транспортов. Погибшие и пленные составили около 7 тысяч человек. Неприятель укрылся в проливе Роченсальм. Сформировав флотилию под командованием Нассау-Зигена, русские решают довершить разгром шведов. Однако бой, прошедший 28 июня, завершился поражением и отступлением русских, так как Нассау-Зиген вступил в бой без разведки и попал под перекрестный огонь неприятельских судов и береговых батарей. Таков итог 2-го Роченсальмского сражения.

Тем не менее, эта неудача не сказалась на общей стратегической обстановке. Русские по-прежнему удерживали инициативу, заблокировав шхерный флот Швеции в Роченсальме. В это время активизировались наши войска и на суше, развернув наступление на Свеаборг. Шведское правительство, стремясь избежать полного разгрома, запросило мир, который был заключен 3 августа 1790 года в финской деревне Вяряля (Вэрелэ) и который подтвердил прежние границы между Россией и Швецией. Реванш не удался.

Большая роль в этом принадлежит Балтийскому флоту, который в особо сложных условиях с честью выполнил свой воинский долг, приумножил героические традиции и славу моряков Балтики.

3. 2-ая Архипелагская экспедиция 1807 г.

Целых 40 лет беспрерывно вела войны Россия во 2-ой половине XVIII века. Но чем громче гремели русские пушки в чужой стране, тем жёстче отзывалось их эхо в своей стране: тяжкой ношей на плечи русского народа легли расходы на укрепление армии и флота, на ведение войн.

В 1795 году Россия вступила в Тройственный союз с Англией и Австрией против новой буржуазно-республиканской Франции. Однако со смертью Екатерины II император Павел I отменил уже спланированное выступление корпуса А. В. Суворова в заграничный поход, отозвал эскадру вице-адмирала М. Макарова из блокады голландских берегов. Это объяснялось, как сказано было 24 ноября 1796 года в циркуляре послам, тем, что, мол, скоро грядёт час “противиться всевозможными мерами неистовой Французской республике, угрожающей всей Европе совершенным истреблением закона, прав, имущества и благонравия”. Действительно, не прошло и двух лет, как в спешном порядке две русские эскадры были выведены в Северное море, а третья направлена в крейсерство по Средиземному морю. Там хозяйничал Бонапарт. Французы на острове Занте арестовали русского консула; на Ионических островах под страхом смерти запретили грекам вступать в какие-либо отношения с Россией; захватили остров Мальту - оплот древнейших дворянских домов Европы; высадили 37-тысячный корпус вблизи Александрийской бухты для завоевания “страны пирамид” … Турецкое правительство обратилось за помощью к Великобритании и России. Так возникла необходимость организации Средиземноморского похода 1798-1800 гг., имевшего целью освободить (совместно с турецкой эскадрой) оккупированные Францией Ионические острова, изгнать французов из южной Италии, защитить от них берега Адриатического моря, совместно с английским флотом овладеть островом Мальта и заблокировать Александрию, содействуя союзным на тот период англичанам и туркам.

Россия отправила в Средиземное море эскадру Черноморского флота под командованием вице-адмирала Ф.Ф.Ушакова (6 линейных кораблей, фрегатов и 3 посыльных судна при 792 орудиях и 1700 десантниках). В Дарданеллах к эскадре присоединилась турецкая эскадра вице-адмирала Кедыр-бея (4 линейных корабля, 6 фрегатов, 4 корвета, 14 канонерских лодок), подчиненная Ф.Ушакову.

Уже в конце сентября 1798 года Средиземноморская эскадра вицеадмирала Ушакова прошла через Босфор и Дарданеллы в Архипелаг для освобождения Ионических островов и подошла к о. Цериго, имеющему неприступную крепость Капсала - как бы штаб Наполеона по руководству войсками в Египте и на Ионических островах. Крепость, расположенная История русской армии и флота.- М.; Образование, 1913, т. 9 с. на крутой горе, была атакована русским штурмовым десантным батальоном, высаженным с кораблей. Бой был скоротечным. 1 октября французы сложили оружие, а коленопреклонённый комендант вручил командиру фрегата капитан-лейтенанту Шостаку знамя и ключи от крепости.

13 октября настала очередь островов Занте, затем - Кефалонии, СантаМавры и, наконец, считавшегося неприступным острова Корфу, обладавшего мощной крепостью. Этот остров был блокирован совместной русскотурецкой эскадрой, состоявшей из 27 кораблей, и экспедиционным отрядом в 1700 человек, под общим командованием вице-адмирала Ф. Ф. Ушакова.

К началу осады гарнизон крепости составлял 3700 человек при крепостных орудиях. Задача по штурму представлялась почти невыполнимой. Тем более, что обстановка не благоприятствовала: турецкие чиновники, обязавшиеся снабжать объединённую эскадру продовольствием, нарушили договор. Снабжение было нерегулярным и скудным. Начались заболевания в войсках и на кораблях. К тому же из двух батарей, построенных высаженным отрядом десантников на острове, одна была захвачена французами. И всё-таки штурм состоялся. Правда, ему предшествовала долгая блокада острова эскадрой русских под руководством адмирала Ф. Ушакова.

18 февраля, перед непосредственным штурмом острова Корфу, моряки атаковали остров Видо, который являлся серьёзным препятствием, так как был сильно укреплённой высокой горой перед о. Корфу. Он имел пять береговых батарей. К тому же между Видо и Корфу располагались французских боевых кораблей - серьёзная поддержка гарнизону.

Впервые в морской практике “корабли штурмовали бастионы”: они подходили ближе к острову и крепости, становились на шпринг и всем бортом открывали огонь по крепости и береговым батареям. А затем поддерживаемые корабельной артиллерией, более 2000 матросов и солдат в баркасах, шлюпках, катерах, лодках высадились с кораблей на берег, захватывая оставшиеся целыми орудия батарей и казематы. Часть гарнизона Видо пыталась на лодках переправиться на Корфу, но русские линейный корабль и фрегат, ставшие поблизости, несмотря на противодействие крепостных орудий и пушек французских корабля “Леандр”, фрегата “ Ла Брюнь” и канонерок, преградили им путь, потопив при этом немало плавсредств с несколькими сотнями беглецов.

Решительная и стремительная атака десанта под непрерывным артогнём изумила и врага, и невольного союзника - турецких солдат и офицеров, и албанское ополчение. Мужество русских захватило их, и они тоже ринулись в атаку. Через полтора часа все наружные укрепления Корфу были захвачены. Укрепления, французские боевые корабли и батареи горели, взрывались. На Видо более 400 солдат и офицеров гарнизона было убито. Столько же взято в плен вместе с генералом Пивроном, комендантом. Потери россиян при взятии Видо: среди моряков - 26 убитых и 24 раненых, среди десантников (русских, турок, албанцев) - 80 убитых, около 200 раненых. Причём русских убито 19, ранено 55. Поскольку Видо был истинным ключом Корфу, французские генералы отказались от дальнейшего сопротивления. Они поначалу запросили у Ушакова перемирия. Однако адмирал заявил, что речь может идти только о полной и безоговорочной капитуляции в течение 24 часов.

20 февраля начальник гарнизона о. Корфу генерал Шабо с уполномоченными прибыл на флагманский линейный корабль “Святой Павел” для подписания акта о капитуляции... Тяжёлая четырёхмесячная осада и кровопролитный штурм завершились полной победой союзников. Весь гарнизон о. Корфу - 2931 солдат и офицер - вышел из крепости и сложил оружие. Среди доставшихся русским трофеев были 53-пушечный корабль “Леандр”, 32-пушечный фрегат “Ла Брюнь”, посыльное судно, бомбардирский корабль, 2 бригантины, 6 галер, канонерская лодка, 3 торговых судна, а также 636 крепостных орудий, 137 тысяч ядер, 3060 пудов пороха, большое количество продовольствия и снаряжения.

Поскольку пленных некуда было определить на оторванной от Родины эскадре, адмирал Ф. Ушаков под честное слово отпустил офицеров с условием полтора года не воевать против союзных государств. С тем же условием и солдаты гарнизона были погружены на торговые суда и отправлены во французский порт Тулон.

Взятие Ушаковым могущественной крепости Корфу произвело большое впечатление. Это было выдающимся событием в военном деле. Недаром пленённые французские генералы попросили Ушакова принять их для выражения чувств удивления и почтения перед смелостью, мужеством и ратным мастерством российских воинов, а также мудростью и благоразумием их главнокомандующего.

Адмирал Ушаков с тех пор стал носить имя “Морской Суворов”. Отдавая должное флотоводцу, русский посланник в Вене Разумовский писал герою: “Примите усерднейшее мое поздравление со славною победою под Корфу, одержанной опытным искусством и известным мужеством Вашим.

Живейше приемлю в оном участие, как человек, сердечно преданный Отечеству, и искренне с удивлением почитающий отличные достоинства Вашего Превосходительства, славными подвигами неоднократно доказанные”.1 А генералиссимус Суворов, получив известие о подвиге флота при взятии крепости, воскликнул: “Великий Пётр наш жив! Что он, по разбитии в 1714 г. шведского флота (при Гангуте - В. Г.) произнёс: “Природа произвела Россию только одну, она соперницы не имеет” - то и теперь видим. “Ура!” русскому флоту. Зачем не был я при Корфу хотя мичманом?” На освобожденных Ушаковым островах была создана Республика Семи островов. После этого, уже в апреле 1799 года, отряд русских кораблей капитана 2 ранга А.Сорокина (3 фрегата, 2 корвета, 4 канлодки) занял Адмиралы Российского флота, СПб, Лениздат. 1995, с. История русской армии и флота. Т. IX, М., 1913, с. на южном побережье Италии порты Бриндизи, Бари, Манфредония. Десант, высаженный в Манфредонии (всего 570 человек при 6 орудиях) штурмом овладел Неаполем.

Второй русско-турецкий отряд кораблей контр-адмирала П.Пустошкина тем временем блокировал порт Анкону. А русско-турецкая эскадра Ф.Ушакова перешла в Мессину, откуда по просьбе фельдмаршала А.Суворова был направлен отряд П.Пустошкина для блокады Генуи.

Победное шествие русских моряков в сочетании с успешными действиями сухопутной армии А.Суворова в Европе были не просто замечены и оценены.

Успехи русской эскадры Ф. Ушакова в Средиземном море вызвали недоброжелательство англичан, опасавшихся усиления влияния России на Востоке. В связи с этим начались на только интриги, но и прямые враждебные действия по отношению к русским, стремление подорвать их авторитет.

Эскадра Ушакова в 1800 году отзывается в Севастополь. Но последовавший за ним захват острова Мальты, покровителем которого считал себя император Павел I, а также начавшийся бесконтрольный досмотр англичанами торговых судов всех стран заставляют Россию пересмотреть свои взгляды на этого «союзника». Россия присоединяется к “северному нейтралитету”, направленному против самоуправства Англии. И только смерть Павла I предотвратила возможность начала боевых действий против Англии.

Теперь, когда отпала необходимость снова спешно вооружать боевые эскадры, русское правительство могло, наконец-то, приступить к внутреннему преобразованию во флоте. Правда, как всегда для этого не хватило мирного времени. Пришедший на смену Павлу I Александр I (1801- гг.) столкнулся с новыми проблемами в международных отношениях.

В начале XIX в. снова осложнились отношения между Россией и Францией. Наполеон, нарушая мирные договоры, заключённые в октябре 1801 года между Францией и Пруссией, а также договор марта 1802 года между Францией и Англией, вознамерился подчинить своему влиянию Голландию, Швейцарию, Италию. Активизировался он и на Ближнем Востоке. Это создавало напряжённость во всей Европе. Это вызвало у России серьёзную озабоченность судьбой Балкан и Ионических островов, где остров Корфу, взятый с боем эскадрой Ушакова, являлся в те годы основной базой для русского флота.

Россия вынуждена была в 1805 году направить в Средиземное море свои боевые корабли, снарядив для этого так называемую Адриатическую или 2-ю Архипелагскую экспедицию. В Ревеле был создан отряд боевых кораблей, который возглавил молодой контр-адмирал Д. Н. Сенявин опытный, умелый и решительный моряк. Отряд из пяти линейных кораблей, фрегата и 2 бригов вышел в Средиземноморье (в Адриатику) для поддержания сил 4-й антинаполеоновской коалиции (Англия, Россия, Швеция, Пруссия, Саксония). Эскадра блокировала занятые французами западное и восточное побережья Адриатического моря, участвовала в обороне Ионических островов.

Д. Сенявин проявил свои высокие морские и человеческие качества ещё будучи командиром крейсерского судна на Чёрном море. Он, в кампании 1788 года утопивший 13 турецких транспортных судов, отлично показал себя в сражении при Калиакрии, командуя линейным кораблём “Навархия”. Будучи командиром отряда из двух линейных кораблей и двух фрегатов, в 1798 году с боем овладел крепостью Св. Мавры. Высокие флотоводческие способности проявил молодой уже вице-адмирал и во время Адриатической экспедиции. По прибытии (в январе 1806 года) в главную базу русского флота на о. Корфу, Д. Н. Сенявин был назначен главнокомандующим в Средиземном море всеми русскими морскими и сухопутными силами. Эскадра, находившаяся там, имела 10 линейных кораблей, 5 фрегатов, 6 корветов, 6 бригов, 12 канонерских лодок, госпитальное судно и 2 транспорта, имевших в сумме 1154 орудия, а также десант в 13 тыс. человек. Там, вдали от Родины, в сложных военных и политических условиях, находясь перед лицом двух врагов - Франции и Турции, Сенявин сразу же приступил к активным действиям, оказывая помощь своим надёжным союзникам - народам славянского происхождения.

За короткий срок он освободил от французских захватчиков Которскую область и Черногорию с рядом прибрежных крепостей (Рагузу, КастельНуово), а также преградил захватчикам дальнейшее продвижение на юг Балканского полуострова.

Положение Д.Н.Сенявина осложнялось тем, что за время перехода его эскадры из Кронштадта до прихода в Средиземное море в мире произошли большие изменения. Прежде всего – Аустерлицкое поражение, которое выбило из войны Австрию, союзника России; заключение мира между Австрией и Францией с последовавшей за ним уступкой Наполеону Венеции, Далмации и провинции Бокка-ди-Катаро; наконец, возвращение русских войск домой. Но Сенявин этого не знал, как не знал и намерений правительства в связи с этим. Однако, понимая значение Ионических островов для России и стремясь не допустить французов на восточное побережье Адриатики, он, не теряя времени, послал отряд кораблей капитана ранга Белли для блокады берегов Далмации, к тому времени захваченной французами, сам связался со славянскими народами побережья для восстановления их против французов. И те создали 12-тысячное ополчение для борьбы с Францией.

Именно в это время Д.Сенявин получил ещё декабрьское 1805 года повеление о возвращении в Россию. Все предпринятое рушилось. Но вскоре последовало новое указание Александра I: “действовать по собственному благоусмотрению, сообразно с обстоятельствами”. Это развязало адмиралу руки. Он возобновил военные действия и вел их почти до конца1806 года. Правда, с переменным успехом.

Подоспевшая война с Турцией поставила новую задачу: идти в Архипелаг и действовать против турецкого флота. Д.Н.Сенявин отправился туда, оставив часть сухопутных войск и отряд кораблей для защиты Ионических островов и блокады берегов Далмации.

Русские моряки во время боевых действий в Адриатическом море против французского флота совершили немало героических подвигов. Так, после освобождения от французов острова Браццо, для охраны его с моря был оставлен русский бриг “Александр” под командованием лейтенанта Ивана Скаловского.

В конце декабря 1806 года французы решили отбить остров, а заодно захватить русский бриг. Для этих целей французский главнокомандующий генерал Мармон выделил три канонерские лодки и парусное судно “Тартана”. Французские суда превосходили русский бриг по количеству и калибру пушек, по численности экипажа. Неприятель имел 26 орудий, вместе с абордажными партиями и десантом около 500 человек экипажа. Бриг “Александр” был вооружён 16 четырёхфунтовыми пушками и имел команду из 75 человек.

Когда были замечены приближавшиеся французские корабли, командир брига лейтенант Иван Семёнович Скаловский обратился к экипажу со следующими словами: “Мы находимся здесь не для того, чтобы считать врагов, а чтобы бить их. Помните, что мы русские, плаваем вдали от нашего Отчества... Если я буду убит, не сдавайтесь, пока все не положите свои головы. Мы будем биться с врагом до последнего, но не сдадимся. И я уверен, что экипаж “Александра” высоко будет держать честь своего флага”.

Ночью 29 декабря 1806 года бриг снялся с якоря и под всеми парусами вышел навстречу врагу. Противник, открыв огонь по бригу, сближался, стремясь сцепиться на абордаж. Подпустив французские корабли на картечный выстрел, русские комендоры ответили точным огнём и нанесли им серьёзный урон. Одновременно бриг маневрировал, уклоняясь от ядер врага. Используя наступившее безветрие, французы на вёслах пытались обойти бриг и атаковать его с кормы. Тогда командир брига послал мичмана Луку Мельникова с матросами на баркасе буксировать бриг, поворачивая его бортами (а это значит - орудийными стволами) к кораблям врага. Русские моряки делали это под огнём противника в течение двух часов. Ещё один час препятствовали они высадке абордажной партии врага на корабль. При этом проявили невиданное мужество и самоотверженность. Рядом со всеми бились дважды раненый матрос Фёдоров, раненый матрос Афанасьев, другие. Они сорвали три попытки врага взять “Александр” на абордаж. В результате упорного трёхчасового боя русские моряки потопили одну канонерскую лодку врага. Остальные корабли французов, получив серьёзные повреждения, обратились в бегство, причём “Тартана” вскоре затонула. Потери врага - 217 человек, а русские потеряли 5 человек убитыми, 7 было ранено.

Так русские моряки, воспитанные на традициях выдающегося флотоводца нашей Родины адмирала Ушакова, действуя по его принципу “Врагов не считают, их бьют”, вышли победителями из неравного боя.

В феврале 1807 года эскадра Д.Сенявина (8 линейных кораблей, один фрегат, один шлюп с 2000 десантников) подошла к Дарданеллам для совместных действий с английской эскадрой адмирала Дж.Дакуорта. Однако тот, не ожидая русских, дабы не делить с ними славу победителя, самостоятельно прорвался в Мраморное море, где получил серьёзный отпор. После этого конфуза эскадра Дж. Докуорта вообще уклонилась от боевых действий и ушла на о.Мальта.

А вот русские моряки поставленные задачи решили.

В период с 8 по 10 марта 1807 года корабли эскадры Д. Н. Сенявина штурмом взяли турецкую крепость Тенедос на острове в Эгейском море.

Расположенная всего лишь в 12 милях от Дарданелл, она могла быть использована в качестве базы флота. Гарнизон крепости имел 1550 человек и 80 орудий. Русская эскадра из 8 линкоров, фрегата и шлюпа имела десант в составе двух батальонов, который был высажен в северной и юговосточной части острова, как только корабли обрушили огонь на крепость.

При штурме враг потерял около 350 человек, русские - 90. Победа была одержана благодаря искусному использованию эскадрой ветра, который препятствовал турецкому флоту, стоявшему около соседнего о. Мавра.

При этом 3 турецких корабля, будучи атакованными и повреждёнными, выбросились на мель. Лишь несколько судов спаслось, проскользнув в Дарданеллы. Турки попытались возвратить о. Тенедос, но штурм их был неудачен. Даже при перевесе сил врага Сенявин вывел из строя флагмана, и турки отступили.

Очередная неудачная попытка турок вернуть остров состоялась мая, когда эскадра капудан-паши Сейит-Али (8 линейных кораблей, 6 фрегатов, 3 шлюпа, бриг и до 50 малых судов при почти 1000 орудий) снова двинулась к острову для высадки десанта, чтобы тем снять блокаду пролива Дарданеллы.

Однако, встретив сопротивление, они, не принимая боя подоспевшей русской эскадры, стали отходить к входу в пролив. А там их встретил головной линейный корабль “Уриил”, вступивший в артиллерийский бой с 75-пушечным флагманом турок. Потом подключились к бою и остальные русские корабли, подоспевшие на помощь. Турецкая эскадра в беспорядке отошла в пролив. Её преследовали наши корабли, несмотря на огонь береговых батарей. Только наступившая ночь прервала сражение.

Но наутро русская эскадра возобновила атаку и повредила три турецких линкора, после чего турки прекратили сопротивление.