На правах рукописи

Жаркая Варвара Юрьевна

«СПЕЦИФИКА РАБОТЫ С ИСТОЧНИКАМИ ВО “ВСЕМИРНОЙ ХРОНИКЕ”

МИХАИЛА ГЛИКИ: ТВОРЧЕСТВО КОМПИЛЯТОРА»

Специальность 10.02.14 – классическая филология, византийская и

новогреческая филология

АВТОРЕФЕРАТ

Москва 2013

Работа выполнена в Институте Высших Гуманитарных Исследований Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский Государственный Гуманитарный Университет» (РГГУ)

Научный руководитель: доктор исторических наук Иванов Сергей Аркадьевич Институт Высших Гуманитарных Исследований РГГУ

Официальные оппоненты: доктор филологических наук Афиногенов Дмитрий Евгеньевич Институт всеобщей истории РАН ведущий научный сотрудник кандидат исторических наук Авилушкина Людмила Тимофеевна Санкт-Петербургская государственная академия театрального искусства

Ведущая организация: Институт славяноведения РАН

Защита состоится «14» июня 2013 года в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 501.001.82 при Московском Государственном Университете имени М.В. Ломоносова по адресу: 119991, Москва, ГСП-1, Ленинские горы, МГУ, 1-й учебный корпус, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.

Автореферат разослан «» 2013 года.

Учёный секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук доцент Савельева О.М.

2 В XII веке в византийской интеллектуальной жизни происходят важные изменения: в словесности возрождаются давно забытые и складываются новые жанры, появляется фигура литератора, живущего на гонорары, предметом художественной рефлексии становится народный язык; в это же время зарождается византийская филология. Невероятную популярность приобретает астрология, считавшаяся серьезной наукой. В творчестве Михаила Глики, которому посвящена эта диссертация, можно узнать многие черты его эпохи:

ему принадлежит поэма на народном языке; его филологические интересы отразились в составлении сборника пословиц; в своих Богословских письмах он большое внимание уделяет анти-астрологической полемике. Объектом же Всемирная Хроника Глики, Biblos chronike, нашего исследования является представляющая собой компилятивное сочинение и по своему характеру, на первый взгляд, выбивающаяся из яркого литературного контекста эпохи.

Жанр всемирной хроники также переживает в XII в. второе рождение и дает такие оригинальные плоды, как поэтическая хроника Константина Манассии или политический памфлет Иоанна Зонары. Сочинение Глики на этом фоне выглядит бледно. Однако, как мы постараемся показать, само количество и разнообразие источников, привлекаемых нашим хронистом, а еще более прихотливый способ их переработки скрывает непростой творческий замысел автора.

Гликино сочинение охватывает период от Сотворения Мира до 1118 г.

Первую четверть памятника занимает обширный трактат о шести днях Творения, строящийся на святоотеческой и предшествующей византийской традиции, но включающий также колоссальный материал, почерпнутый из античной естественнонаучной литературы. Дальше последовательно излагается библейская, античная и византийская история. По причине колоссального объема памятника детальному анализу в диссертации подвергаются избранные отрывки (42% текста): из шестодневного раздела – рассказ о Втором (создание тверди), Четвертом (создание звезд), и Пятом (создание рыб и птиц) и части Michaelis Glycae Annales / Ed. I. Bekker. Bonn, Шестого (сотворение зверей) днях, из исторического раздела – римская история от Тиберия до Адриана, и византийская от Константина Великого (303 г.) до Константина Мономаха (1057 г.).

Главный предмет исследования – метод работы Глики со своими Степень изученности темы Первая работа о Глике была опубликована «отцом византинистики»

К.Крумбахером2, но он посвятил Хронике лишь пять страниц общих, хотя и проницательных наблюдений. После Крумбахера наш хронист впал в забвение на 90 лет. Первой источники исторического раздела Хроники почти исчерпывающим образом отождествила в своей неопубликованной диссертации С.Мавромати-Катсуянопулу в 1984 году3. Мавромати раскрывает техническую сторону работы Глики, классифицирует его приемы обращения с текстом источниковедческий характер, она мало интересуется тем, как Глика создает новые смыслы из старого материала.

Что касается шестодневной части Хроники, то здесь Мавромати проделана лишь небольшая часть работы по отождествлению источников4, и потому в этой части диссертации нам приходится попутно решать и множество собственно источниковедческих задач.

В отечественной науке единственное объемное исследование Хроники принадлежит Л.Т.Авилушкиной – это ее кандидатская диссертация, также не K. Krumbacher. Michael Glycas. Eine Skizze Biographie und seiner litterarischen Thaetigkeit nebst einem unedirten Gedichte und Briefe desselben // Sitzungsberichte der philos.-philol.

U. Hist. Cl. D. K. Bayrischen Akademie der Wissenschaften. Mnchen, 1894, H. III, 391-460, esp.

393- S.Mavromati-Katsougiannopoulou, (.X.-1118 µ.X.). Thessaloniki, опубликованная5. В ней, а также в ряде статей подробно разобрана рукописная традиция Хроники и раскрыты многие вопросы, касающиеся жанра сочинения Глики и его места в византийской литературе. Однако, за исключением нескольких важных наблюдений, Л.Т.Авилушкина не обращалась к проблемам того, как наш хронист работал со своими источниками.

Научная новизна работы Византийская словесность до недавнего времени воспринималась либо как безликий источник исторических сведений, либо как неумелое подражание античным образцам. Лишь в самые последние десятилетия, усилиями таких ученых как А.П.Каждан, Я.Н.Любарский, М.Маллетт и др., византийскую литературу начали постепенно судить по имманентным ей самой критериям.

Если говорить об историках, то первыми удостоились внимания, именно в качестве писателей, такие яркие фигуры, как Пселл или Хониат. Хронисты начали привлекать к себе внимание позднее (Э.Джеффриз, Р.Макридес, Д.А.Черноглазов), но Михаил Глика по-прежнему неизменно остается на периферии. Иногда внимание исследователей привлекала его «тюремная поэма», иногда – его высказывания по поводу астрологии, но до сих пор не была проанализирована как авторское произведение его Всемирная Хроника – сочинение от начала до конца компилятивное, то есть вроде бы по определению не творческое.

Цель исследования - рассмотреть, как сквозь толщу чужих текстов проявляется авторское начало Глики, понять, чем он руководствовался, создавая свое сочинение, и по возможности распознать его собственные вкусы и взгляды, то есть попытаться подойти к Всемирной Хронике Глики не как к историческому источнику, а как к литературному произведению.

Мы разделили задачи на частные и общие:

Частные:

Л.Т.Авилушкина. "Хроника" Михаила Глики (ХII в.) роль истории византийской культуры. Диссертация. СПб. 1996 1) Проследить, как Глика изменяет при заимствовании текст источника:

что он сокращает, что опускает, нарушает ли он последовательность.

2) Выяснить, как автор дополняет сведения одного источника при помощи другого, как сочетает сведения из разных текстов, как рекомбинирует куски заимствуемых текстов.

3) Попытаться понять, почему он, используя подолгу один текст, вдруг отступает от него и обращается к другим сочинениям. Если используется несколько текстов одновременно, путем сравнения разных версий одного эпизода приблизиться к пониманию того, почему автор предпочел ту или иную из них.

4) Определить, в каких случаях Глика привносит что-то от себя и, не довольствуясь заимствованиями, говорит собственным голосом.

5) Проследить, каких авторов источников Глика упоминает, каких цитирует без указания на источник и допускает ли ложные атрибуции.

Общие задачи 1) Выяснить, создает ли автор смысловые связи, отсутствующие в источнике.

2) Установить, можно ли обнаружить какой-либо алгоритм в действиях компилятора: последовательно ли он выбрасывает или сокращает материал по определенным темам и тем самым попытаться определить, какие темы Глику привлекают больше и какие он не склонен освещать.

3) Выяснить, каково в его тексте соотношение церковного и светского, «священного» и «научного».

4) Понять, видит ли Глика жанровую разницу между текстами, которые он использует, и важна ли она для него.

5) Проследить, как автор сочетает тексты разных дискурсов, в том числе в рамках христианской традиции.

6) Составить общее представление о широте кругозора автора на основании источников, к которым он обращается, и круга тем, которые он освещает.

7) Приблизиться к пониманию того, к кому обращена Хроника, на какого читателя рассчитана.

Не отказываясь полностью от источниковедческого метода (в отношении шестодневной части), мы все же считаем основным метод филологического анализа, поскольку только сопоставление текстов с точки зрения смысла, языка, композиции повествования позволяют увидеть самобытные черты исследуемого текста и тем самым решить поставленные задачи.

В структуре работы рассмотрение исторической части предшествует анализу части шестодневной, хотя в самой Хронике эти части следуют в обратном порядке. Это обусловлено более прихотливым характером работы автора с источниками в рассказе о сотворении мира. Внутри каждой из частей построение материала «по авторам» дает возможность составить более широкое представление о степени знакомства хрониста с каждым конкретным сочинением и позволит понять, в чем Глика соглашается с автором и в чем оказывается не согласен. Этот принцип изложения полностью соблюдается во второй части работы, посвященной шестодневному разделу.

В первой же части, посвященной историческому разделу Хроники этот принцип будет нарушен лишь в одной главе, где описан эпизод, в котором автор использует одновременно несколько источников. В этом случае определение методов работы с текстами неотделимо от смысла, вкладываемого самим Гликой, его можно сохранить, только рассматривая источники в совокупности.

Основные положения, выносимые на защиту:

I. Сокращение источников проводится Гликой по следующему алгоритму:

урезать описания войн; сокращать как антиязыческую полемику в шестодневной части, так и антиисламскую и антиеретическую полемику в исторической части Хроники. В шестодневной части Хроники, с одной стороны, убирается излишняя нравоучительность из христианских источников, а с другой – упрощается аргументация и терминология античных научных текстов.

II. Глика нередко нарушает нарративную последовательность источника:

он произвольно переставляет – сравнительно с оригиналом - эпизоды внутри своего повествования. Благодаря этому приему, используемому в обеих частях Хроники, автор самостоятельно создает отсутствующие в источниках связи между событиями исторической части и явлениями шестодневной, творит новые смыслы.

III. В Гликином Шестодневе наблюдается смешение дискурсов, «научное»

соседствует с богословским или христианско-нравоучительным. Однако, не видя дискурсивной разницы между «научным» и «священным», Глика прекрасно чувствует ее между двумя традициями богословского толкования:

антиохийской и александрийской. Частые заимствования из аллегорического текста Анастасия Синаита всегда особо выделяются в тексте и противопоставляются другим христианским трактовкам.

IV. На протяжении всей своей Хроники Глика соединяет и перемешивает информацию из источников, принадлежащих к совершенно различным жанрам.

Понятие жанра нивелируется, его границы размываются. В исторической части Глика использует поэтическую хронику Константина Манассии наравне с другими хрониками, совершенно не применяясь к поэтическому характеру языка и образности. Так же он поступает и с другими тестами: черты проповеди, присущие Шестодневу Василия Кесарийского, почти не видны в Гликином рассказе о днях творения.

V. Ввиду разного содержания исторической и шестодневной частей Хроники, стратегия подбора источников в них разная, однако и тут можно подметить общие черты: в обеих частях есть произведение, несущее функцию рамки, которая заполняется сведениями из других текстов: в шестодневной части это Василий Великий, в исторической – Георгий Монах.

VI. Анализ того, как Глика использует источники, привлекаемые им одновременно и в Хронике, и в его Богословских письмах, позволяет опровергнуть существующее в науке мнение, будто написание Писем предшествовало созданию Хроники. Можно предположить, что автор осуществлял подготовительную работу по подбору материала на разные темы, и позднее этот материал по-разному использовался в двух трудах.

VII. В Хронике прослеживается использование ученых антологий, содержащих редкие сведения, в том числе и не имеющие параллелей в сохранившихся античных источниках.

VIII. Поиск источников приводимых Гликой сведений позволяет выявить места, где он говорит «собственным голосом», эти эпизоды в основном встречаются в шестодневной части: Глика рассуждает об актуальном вопросе его времени, о форме земли и неба. Отстаивая античную картину мира, он даже вынужден выражать несогласие со Златоустом.

IX. Жанр Гликиного сочинения может быть пересмотрен. Данный текст лишь по форме Хроника, по содержанию же текст близок к энциклопедии, сборнику разных сведений, где исторические события существуют на равных с сообщениями о природных явлений. Вместе с тем от безликой энциклопедии Гликин текст отличает «ориентированность» автора на читателя, которая имеет непосредственное выражение в постоянных обращениях и увещеваниях, но которая также присутствует на уровне общего замысла, сочетающего познавательность, занимательность и назидательность.

Теоретическая значимость работы состоит в доказательстве того, что сама по себе компилятивность того или иного сочинения вовсе не исключает авторского начала. Работа «ножницами и клеем» может создавать новые смыслы, то есть быть столь же творческой, сколь и создание текста с нуля. Для общей оценки византийской литературы, с ее сознательной установкой на вторичность, цитатность и подражательность, - такой вывод может иметь важные последствия.

Практическое значение работы состоит в возможности использовать ее при построении общих и специальных курсов по истории византийской литературы, византийской историографии, а также при подготовке отсутствующего на сегодняшний день критического издания Хроники Глики с полным ссылочным аппаратом.

представлены в виде докладов на конференциях: Quatrimes rencontres internationales des doctorants en tudes byzantines, Institut national d’histoire de l’art, Paris 21-22 октября 2011; XXII International Congress of Byzantine Studies, Sofia, 22-27 Аugust 2011; «Мечта и реальность» Конференция отделения византийской и новогреческой филологии СПбГУ 20-21 сентября 2008; XV Международная конференция студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» МГУ 8-11 апреля 2008; XIV Международная конференция студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» МГУ апрель Структура работы. Диссертация состоит из Введения, Части 1 ( Главы 1Части 2 (Главы 5-8), Заключения и Приложения. Общий объем работы – страницы.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается важность темы, очерчиваются параметры и методы исследования.

Первая часть называется Исторический раздел сочинения Михаила Глики и состоит из четырех глав.

Глава 1 посвящена анализу того, как работает Глика со своим главными историческим источником: хроникой Иоанна Скилицы (XI в.). Здесь мы имеем дело с самым простым случаем эксцерпирования крупными кусками текста. Однако Глика многое изменяет при заимствовании из Скилицы, прежде всего он отказывается от указаний на год, важной детали хроникального изложения источника. Глава о Скилице делится на несколько параграфов: в параграфе 1.1 Сокращение текста источника рассматриваются случаи краткого изложения текста. Глика не просто передает эпизоды кратко, но опускает определенные пассажи: так, он заметно сокращает события внешней политики, в частности весьма мало места отводит войнам. Упоминание войн, если и встречается в его тексте, то выполняет определенную функцию, например, служит для характеристики императора. В параграфе 1.2 Изменение смысла, привнесение нового смысла рассмотрены случаи, когда при помощи создания новых связей между эпизодами Глике удается привнести смысл, отсутствующий в источнике. Параграф 1.3 Глика не передает смысл, вкладываемый Скилицей посвящен случаям, когда Глика, приводя эпизод из Скилицы, пренебрегает дополнительным смыслом, который имеет в виду автор, например, не передает богохульную шутку. В параграфе 1.4 Незнакомство Глики с реалиями описываемой эпохи перечислены случаи переосмысления текста источника в результате незнакомства с теми или иными явлениями, в частности с церемониалом. В параграфе 1.5 Переосмысление на лексическом уровне рассмотрены случаи, когда Глика использует слова источника в ином значении, что дает возможность изменить общий смысл. В параграфе 1.6 Когда к Скилице добавляется Манассия? рассмотрены немногочисленные случаи дополнения Скилицы отрывками из поэтической хроники, почти все случаи обращения к Манассии выдают желание придать эмоциональности и красочности тексту Скилицы.

Глава 2 посвящена работе Глики с самым популярным историком средневизантийской эпохи Георгием Монахом, писавшим в IX веке. Хотя по масштабу заимствований Георгий Монах уступает Скилице, все же можно признать, что для периода от Тиберия до 811 года монашеская хроника используется в качестве основного источника. Сочинение Георгия выполняет функцию своеобразной рамки для Гликиного повествования. Заимствуя текст Георгия, наш хронист, как и в случае со Скилицей, прибегает к сокращениям, однако опускает совсем иное (2.1). В монашеской хронике период правления римских императоров изобилует событиями церковной истории, у Глики их гораздо меньше, также значительно сокращено число полемических антиеретических отступлений. Уменьшает Глика и количество душеполезных историй, которые приводятся у Георгия в таком изобилии, что читатель забывает, что имеет дело с историческим повествованием. Глика сильно сокращает рассказ об Иудейских войнах, в результате чего он приобретает более провиденциалистический характер. Создание новых связей между эпизодами и, как следствие, привнесение новых смыслов также характерно для работы Глики с этим источником (2.2). Подробно рассматриваются случаи дополнения Георгия из других источников (2.3). Особенно интересны эпизоды, в которых сочетаются сведения из Георгия Монаха и Хроники Манассии (2.3.1).

На различных примерах из римской и византийской истории делается попытка объяснить стремление Глики использовать одновременно столь разные тексты.

Также анализируются случаи, когда текст Георгия использован как обрамление, а сведения черпаются из других текстов, число которых иногда довольно велико.

В главе 3 рассматривается обращение Глики с памятником, который был создан практически одновременно с его сочинением - стихотворной хроникой Константина Манассии. Рассмотрены случаи, когда Глика отдает Манассии предпочтение перед Георгием Монахом. Отдельное внимание сосредоточено на языковых заимствованиях из поэтической хроники, на том, что происходит с библейскими реминисценциями Манассии у Глики, и как он обходится с его эпитетами. Мы приходим к выводу, что Глика не воспринимал этот источник как поэтическое произведение, однако его яркость и эмоционость побуждают нашего хрониста обращаться к тексту Манассии довольно часто.

Из всего исторического раздела повествование о Константине Великом, которому посвящена глава 4, является самым «сложным» с точки зрения насыщенности событиями и разнообразия использованных источников; этот сегмент Хроники не похож на другие. Путем анализа каждого сюжета и сопоставления общей картины, созданной Гликой, с изложением хронистов и агиографов, мы приходим к выводу, что Глику не устраивает ни один из вариантов истории - он, сочетая порой противоречащие друг другу «факты», выстраивает собственный рассказ. На первый взгляд кажется, что автор подбирает события таким образом, чтобы представить все историю Константина в качестве поступательного движения - последовательного преображения императора и всей империи в духе христианства. Однако эпизод, избранный им в качестве финала всей биографии Константина, нарушает последовательность и изменяет первоначальный смысл: он разрушает идеальный образ императора, напоминая о его грехах. Неоднозначное императорской власти в целом, выражено у Глики всего лишь средствами компиляции. Тема грехов властителей рассматривается также на примере одного из писем Глики, специально посвященного данному вопросу.

В главе 5 выводы всех глав сводятся воедино и подводятся итоги первой части работы.

Часть 2. Шестоднев Михаила Глики.

повествующему о днях творения; по размерам и широте освящаемых тем он превосходит не только начальные главы других всемирных хроник, но и собственно Шестодневы.

Глава 6 посвящена сопоставлению текста Глики с его основным источником - Гомилиями на Шестоднев Василия Великого. Попытка Отца церкви согласовать античные знания о мире с текстом Писания импонирует Глике и заставляет его обильно цитировать текст Василия. Вместе с тем, далеко не все находит место в повествовании Глики: он почти не заимствует назидательность Василия, особенно широко примененная в историях о морализаторские выводы и подавать заимствованный текст в качестве полезных и интересных сведений. Смещение акцентов особенно заметно, когда естественнонаучных источников на ту же тему. Помимо кладезя сюжетов, текст Василия представляет для Глики источник «верных положений», к которому он обращается, желая подкрепить свою позицию авторитетным мнением. Так, решая многие вопросы мироздания, по которым у византийских авторов нет единого мнения, он нередко берет Василия себе в союзники. А если нужных для Глики «положений» не находится в Шестодневе Василия, он обращается к другим текстам того же автора.