«ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СОЦИОЛОГИЯ ISSN 1726-3247 Читайте в номере: Интервью с Владимиром Ядовым: “Социология труда начала умирать, потому что появился рынок” Стребков Д. Мотивация прихода российских частных инвесторов на ...»

Том 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ

СОЦИОЛОГИЯ

ISSN 1726-3247

Читайте в номере:

Интервью с Владимиром Ядовым:

“Социология труда начала умирать, потому что появился рынок”

Стребков Д. Мотивация прихода российских частных инвесторов на фондовый рынок Преснякова Л. К вопросу о будущем фондового рынка в России Аболафия М. Как вырабатывается понимание экономического спада: интерпретативная теория хозяйственного действия Скрыльникова Н. Рынок гражданской авиации в России: формальные и неформальные взаимодействия акторов Обзор “Сельское хозяйство России глазами современников (1996–2000)” Редакция Экономическая социология Т. 8. № 5. Ноябрь Электронный журнал Главный редактор – Радаев Вадим Валерьевич, д. э. н., www.ecsoc.msses.ru профессор, первый проректор, зав. кафедрой экономической социологии, руководитель Лаборатории экономико-социологических исследований ГУ ВШЭ.

E-mail: [email protected] Ответственный редактор – Добрякова Мария Сергеевна, к. соц. н., директор по порталам, заместитель руководителя Лаборатории экономико-социологических исследований ГУ ВШЭ.

E-mail: [email protected] Журнал выходит пять раз в год:

Редакционный совет № 1 – январь, № 2 – март, № 3 – май, № 4 – сентябрь, Богомолова Т.Ю. Новосибирский государственный университет № 5 – ноябрь.

Веселов Ю.В. Санкт-Петербургский государственный Издается при поддержке университет Инновационной образовательной программы Госу- Волков В.В. ГУ ВШЭ, Европейский университет в дарственного университета – Санкт-Петербурге Высшей школы экономики Гимпельсон В.Е. ГУ ВШЭ «Формирование системы аналитических компетенций Добрякова М.С. ГУ ВШЭ для инноваций в бизнесе и го- (ответственный редактор) сударственном управлении».

Заславская Т.И. Московская Высшая школа социальных и экономических наук Лапин Н.И. Институт философии РАН Учредители:

Малева Т.М. Независимый институт социальной политики • ГУ ВШЭ Овчарова Л.Н. Независимый институт социальной политики • В.В. Радаев Радаев В.В. ГУ ВШЭ (главный редактор) Рывкина Р.В. Институт социально-экономических проблем народонаселения РАН Хахулина Л.А. Аналитический центр Юрия Левады Чепуренко А.Ю. ГУ ВШЭ Шанин Т. Московская Высшая школа социальных и экономических наук Шкаратан О.И. ГУ ВШЭ Экономическая социология. Т. 8. № 5 www. ecsoc.msses.ru Содержание Вступительное слово главного редактора

Интервью Владимир Ядов «Социология труда начала умирать, потому что появился рынок»

Новые тексты Д.О. Стребков Мотивация прихода российских частных инвесторов на фондовый рынок

Л.А. Преснякова В вопросу о будущем фондового рынка в России: перспективы и основные ограничения развития (комментарий к статье Д.О. Стребкова)

Новые переводы М. Аболафия Как вырабатывается понимание экономического спада: интерпретативная теория хозяйственного действия

Взгляд из регионов Формирование ценностно-нормативного комплекса в культуре малого предпринимательства: сравнительный анализ двух рынков Магаданской области

Дебютные работы Н.И. Скрыльникова Рынок гражданской авиации России: формальные и неформальные взаимодействия акторов

Профессиональные обзоры А.А. Куракин Сельское хозяйство России глазами современников (1996–2000 гг.)

Новые книги С.Ю. Барсукова Развитая неформальность в развивающихся странах. Рецензия на книгу: Linking the Formal and Informal Economy: Concepts and Policies / Ed. by B. Guha-Khasnobis, R. Kanbur, E. Ostrom.

(Oxford University Press, 2006)

Исследовательские проекты Власть и дискриминация на потребительских рынках: отношений розничных сетей и их поставщиков Учебные программы А.Х. Кутлалиев Социологические методы маркетинговых исследований

Конференции «Корпоративное управление и устойчивое развитие бизнеса: стратегические роли советов директоров» (28–29 ноября 2007 г., ГУ–ВШЭ)

Ежегодная конференция Сообщества профессиональных социологов «Социология в современном российском обществе: диагноз тенденций и перспектив» (15 декабря 2007 г., ГУ–ВШЭ)

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru VR Вступительное слово главного редактора В те самые дни, когда выходит этот номер, Высшая школа экономики празднует свое пятнадцатилетие. Возраст, конечно, небольшой, а для университета, можно сказать, и вовсе не солидный. Но если учесть ту дистанцию, которую удалось пройти (пробежать, пролететь?) от создания с нуля до горделивой позиции одного из ведущих вузов страны (в экономических и социальных науках), то этот возраст воспринимается с куда большим уважением – тут год шел как минимум за три. Одним словом, вновь напрашиваемся на поздравления.

Но не забываем и о деле – перед Вами очередной ноябрьский номер журнала.

В рубрике «Интервью» – следующая беседа из серии «Поколение учителей». Это интервью с Владимиром Александровичем Ядовым. В недавние годы он был директором Института социологии РАН, но известен в первую очередь не формальными регалиями. Многие (и не без оснований) считают его российским социологом номер один. Поскольку именно с его исследования, результаты которого были изложены в книге «Человек и его работа»

(в соавторстве со Здравомысловым и Рожиным) (1967 г.) ведется условный отсчет ленинградской (а возможно и российской) социологии. Именно он первым из советских социологов обучился в Великобритании и начал на систематической основе внедрять в нашу среду методы количественного анализа. Впрочем, не так важно доказать, кто именно был первым, – влияние Ядова на российскую социологию и социологов огромно. Добавим к этому личное обаяние Владимира Александровича и его неиссякающий интерес ко всякому проявлению социологической мысли (не важно, говорит ли титулованный ученый или студент).

В рубрике «Новые тексты» публикуются сразу две статьи, объединенные одной темой – речь идет о финансовом поведении населения. В первой статье Д.О. Стребкова (ГУ–ВШЭ) рассматривается группа людей, которые сделали первые шаги на пути к тому, чтобы стать частными инвесторами, открыв брокерский счет в инвестиционной компании. На основе глубинных интервью и анкетирования анализируется структура мотивов, определяющих выбор фондового рынка в качестве способа инвестирования у современных российских биржевых игроков. Показано, что сфера мотивов людей, начинающих и продолжающих заниматься вложением средств в ценные бумаги, сложна и многообразна и не сводится к простому рациональному калькулированию материальной выгоды.

Далее мы публикуем развернутый комментарий к статье, написанный Л.А. Пресняковой (Фонд «Общественное мнение») (это новый жанр для нашего журнала, но мы рассчитываем обращаться к нему и впредь). Автор обращает внимание на то, что помимо факторов, вовлекающих людей в инвестиционную деятельность, существуют факторы, препятствующие приходу населения на фондовый рынок, в том числе: ограничения рынка, социально-экономические, информационные и социокультурные барьеры. В итоге комментарий перерастает в самостоятельный аналитический материал.

В рубрике «Новые переводы» публикуется перевод статьи Митчелла Аболафии (Университет Олбани, США) «Как вырабатывается понимание экономического спада».

Читая текст, мы попадаем на заседания Комитета Федеральной Резервной системы США, на котором принимаются ключевые решения в отношении денежной политики. Выясняется, что разработка денежной политики крайне далека от механического процесса агрегирования индивидуальных предпочтений лиц, призванных принимать ответственные решения. Речь идет о сложном процессе согласования множественных соображений и интересов, участники Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru которого изначально ориентированы на достижение консенсуса и легитимацию своих действий в глазах специалистов и широкой общественности.

Переводчиком данного текста выступил А.А.Куракин, для которого эта работа, как и для многих ранее, явилась дебютом (и весьма успешным). Данная работа также войдет в новую книгу переводов современной классики в области социологии рынков – «Как работают рынки: современный социологический анализ». Мы завершаем подготовку этой книги к изданию.

Добавим, что ранее мы публиковали перевод другой работы М. Аболафии «Рынки как культуры: этнографический подход». Она выходила в нашем сборнике «Западная экономическая социология: Хрестоматия современной классики» и в данном журнале (2003.

Т. 4. № 2. С. 63–72).

В рубрике «Взгляд из регионов» вновь публикуется наш коллега из далекого Магадана – Е.С. Фидря. Статья посвящена анализу ценностно-нормативного комплекса в культуре малого предпринимательства. Анализ проводится на основе эмпирического исследования двух локальных рынков: компьютеров и оргтехники, а также рынка автозапчастей.

В рубрике «Дебюты» публикуется еще одна удачная магистерская работа факультета социологии ГУ–ВШЭ. Речь идет о работе Н.И. Скрыльниковой, посвященной весьма специфическому рынку – российской гражданской авиации. В работе дается общая характеристика отрасли и ее основных участников. Предметом же выступают формальные и неформальные взаимодействия этих участников.

В разделе «Профессиональные обзоры» мы продолжаем публикацию серии обзоров А.А. Куракина об исследованиях сельского хозяйства. Рассматриваются работы 1996–2000 гг.

Рассказывается, как затухали, а затем и были сведены на нет реформаторский задор и начинания 1990-х гг.

Очередная рецензия С.Ю. Барсуковой поджидает нас в рубрике «Новые книги». На этот раз речь идет сборнике статей, посвященных неформальной экономике развивающихся стран – Индии, Лиме, Вьетнаму, Либерии, Индонезии, Южной Африке, Мозамбику, Боливии.

Главный вывод заключается в отсутствии достаточных оснований для вывода о том, что формализация хозяйственных правил однозначно улучшает или ухудшает социальноэкономическое положение страны. Рецензию весьма (равно как и саму книгу) полезно почитать тем, кто интересуется проблемой взаимосвязи формальных и неформальных институтов. Особо любопытным кажется сравнение «старого» и «нового» взгляда на неформальную экономику.

В рубрике «Исследовательские проекты» мы знакомим коллег с проектом, который находится в самом своем разгаре (идут полевые исследования). Тема проекта: «Власть и дискриминация на потребительских рынках: отношения розничных сетей и их поставщиков в современной России» (руководитель проекта – В.В. Радаев). Делается попытка устроить двум сторонам рыночных отношений своего рода «очную ставку», задавая им одни и те же вопросы, и на этой основе выявить реальную картину отношений между сетевыми компаниями и поставщиками и сделать выводы по поводу наличия и отсутствия конкретных форм дискриминации. Анализируются рынок продовольственных товаров и рынок бытовой техники и электроники. Для обследования выбраны пять российских регионов: Москва, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Новосибирск и Тюмень.

В рубрике «Учебные программы» мы размещаем программу учебной дисциплины «Социологические методы в маркетинговых исследованиях». Автор – А.Х. Кутлалиев, доцент базовой кафедры прикладных социологических исследований, открытой в ГУ–ВШЭ одной из ведущих маркетинговых компаний GfK-Rus.

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru Наконец, в рубрике «Конференции» мы публикуем программу только что завершившейся конференции «Корпоративное управление и устойчивое развитие бизнеса: стратегические роли советов директоров» и анонсируем приближающуюся Ежегодную конференцию Сообщества профессиональных социологов «Социология в современном российском обществе: диагноз тенденций и перспектив».

В стране зовут на очередные выборы. А мы предлагаем почитать хорошие тексты.

ИНТЕРВЬЮ

умирать, потому что появился рынок…»

Май ЯДОВ Владимир Александрович – д. филос. н., профессор, руководитель Центра исследований социальных редактор журнала «Социология:

4М», в 1989–2000 гг. директор Института социологии РАН.

Email: [email protected] А именно заводской – не было.

Организована в конце 1950-х годов В.А. Ядовым. В Лаборатории выполнялись первые в СССР исследования трудовой мотивации.

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru Вообще Кон и втащил меня в социологию. На него произвело впечатление исследование бюджетов времени Г.А. Пруденского. И он меня просто душил: «Ну, проведите же вы исследование бюджетов времени!..» И мы провели его на Кировском заводе… Это действительно была простая схема – записывали… – Заполняли дневники?… – Да, «что вы делали каждые десять минут?» Денег, конечно, не платили, но рабочим самим было интересно. Они с удовольствием читали потом статейку, которую мы сочинили по этим материалам. Тогда ведь не было множительных аппаратов, отшлепали шесть экземпляров на пишущей машинке и отдали в цеха по экземпляру. А когда бюджеты времени изучили, стали ломать голову, что делать дальше. Мы с Андреем Здравомысловым обсуждали, какую взять тему, и пришли к этой идее.

– А почему мотивация?

– С одной стороны, нам хотелось проверить, – мы были правоверные марксисты, – насколько осуществляется принцип перехода к коммунизму. Помню, я, как дурак, стоял на Красной площади в комсомольском оцеплении, – я был тогда активный комсомолец, – и Хрущев говорил: «Будущее поколение будет жить при коммунизме». При коммунизме труд перестает быть необходимостью, а становится первой жизненной потребностью. Понятное дело, что он таковой не стал. Но жизненный опыт подсказывает, что в профессии, которая требует напряженного умственного труда, не деньги являются главным стимулом. Помню, как в 1992 г., когда зарплаты, и без того маленькие, платили с большими задержками или вообще не платили, в Академии был такой хороший анекдот. Один академик приходит к президенту Академии наук СССР и говорит: «Что делать: деньги не платят, а физики и прочие ученые на работу ходят?». – «Как что делать? Берите деньги за вход».

Постепенно мы пришли к выводу, что нужно посмотреть, в какой мере именно сложность работы приводит к тому, что ориентация на ее содержание становится для человека лидирующей. Отсюда – понятие внутренней мотивации (intrinsic motivation). В отличие от внешней мотивации (зарплата и прочие внешние стимулы), на которой чаще работают люди, не занятые сложной работой, требующей смекалки, самостоятельности, интеллектуального напряжения. Между стимулом и мотивацией большая разница, так как стимул в переводе с греческого – это палка с крючком, которой погоняли быка, а мотивация – это нечто внутреннее. Так вот важно было понять, где находится эта грань? Это и была главной задачей. Цель была – посмотреть, действительно ли имеет место факт перехода на другую стадию мотивации, когда содержание труда становится лидирующим. Проверить саму концепцию. Это с одной стороны. А с другой стороны, если концепция верна, то схема должна проявляться не только в очень сложных видах работ, но и на более простых участках по содержанию труда.

А потом подвернулась книга американского коллеги Ф. Херцберга. Выписали ее из Финляндии (была очень хорошая связь с библиотекой университета Хельсинки, книжку оттуда можно было получить быстрее, чем из библиотеки Москвы). Познакомились с автором. Он взялся провести такое же исследование в Америке. Полностью по нашей методике, ничего не добавляя. При этом наше исследование было непредставительным, брали только отрасли в пределах Ленинграда, а у него была возможность сделать представительное исследование по Америке. Но нам не могли передать сырые данные. Мы получили лишь его тексты. Херцберг не произвел некоторых аналитических операций (агрегирование, факторный анализ и т.д.), которые произвели мы, поэтому пришлось по его материалам делать главу в том виде, в каком она и вышла в последнем издании2. В первом издании она просто не могла быть опубликована.

Нас потрясло, что структура мотивации работников в зависимости от сложности их труда у нас в Ленинграде и в Америке была совершенно одинаковой за исключением одного: в Америке для большинства обследованных (я не помню точной цифры, но она внушительна, около 80%), независимо от того, какой это работник – конвейерный, частичный, – статистически на первом месте в структуре мотивации стоит гарантированность работы, боязнь безработицы. Херцберг проанализировал данные исследований по мотивации труда за десятки лет с того момента, как они вообще в Америке стали проводиться. У него огромные таблички за разные годы, включая годы депрессии и годы подъемов.

И получалось, что независимо от того, был ли это период подъема экономики или стабильности, на первом месте всегда стояла гарантированность работы.

– А у нас нет?

– А у нас нет. Не было такой проблемы. При этом все остальное сходилось. И это несколько смущало. И до сих пор смущает.

– Шкаратан говорил, что у него примерно в то же время получались другие результаты по рабочим, занятым на оборонных предприятиях. Он говорил, что квалифицированные рабочие были ориентированы на заработок.

– Да, этот спор не решен до сего дня. Я спорю с Владимиром Магуном на эту тему. Он говорит, что наш результат связан с тем, как мы исчисляли мотивацию. Считать вклад в мотивацию тех или иных элементов производственной ситуации (отношений с товарищами, гигиены, расписания работы и т.п.) в общую удовлетворенность работой – это слишком тонко, неправильно. Правильнее задавать прямые вопросы. Потому что здесь фиксируются ценности, а не мотивация. Но я думаю, что здесь он не прав. Он говорит, что нужно было брать именно ценности, а не мотивацию вытаскивать. Ну, я допускаю, что методика очень сильно влияет на результат. И Шкаратан что-то другое применял, не наше, иначе я бы знал.

– Кстати о методике. Есть легенда, что Ядов – первый советский социолог, который изучил методику социологического исследования за рубежом, в Великобритании.

– Первый, не первый, но изучил… – А как это произошло? Ведь это довольно необычно… – Прежде всего, не надо Великобританию ставить на первое место. Когда я был в Англии в 1964 г., эмпирическая социология там была не особенно развита. Точнее она была развита, но не в том направлении, которое интересовало меня. У них была социоэтнография, а не жесткая позитивистская методология, которую мы сейчас называем количественной.

Использовали качественную методологию.

Первые три месяца я провел в Манчестере. Первым моим наставником был профессор Франкельберг. И мне было очень неинтересно. Он занимался рабочим классом. Был, кстати, коммунистом, наверное, поэтому меня туда и направили (один из немногих коммунистов – профессор). Я ходил в знаменитые трущобы [их описал Ф. Энгельс в работе «Положение рабочего класса в Англии», 1844 г. – ВР]. Они, кстати, не сильно отличались от того, что описывал Энгельс. Город бомбили, его отстроили заново, а трущобы остались.

В общем, мне не нравилось. Я не был сторонником этнометодологии. Я хотел освоить количественную, позитивистскую методологию. И мы начали ее осваивать через поляков.

Здравомыслов А.Г., Ядов В.А. Человек и его работа в СССР и после: Учебное пособие для вузов. 2-е изд., испр. и доп. М.: Аспект Пресс, 2003.

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru Они были главными нашими учителями. В советское время поехать в Польшу было совсем нетрудно. Я часто бывал в Польше. Первый раз мы поехали с Верой Васильевной Водзинской, и я там познакомился со многими социологами. Потом переписывался с ними, общался на конференциях. С Зигмунтом Бауманом, например. Первой фигурой для меня стал Ян Щепаньский, конечно; он тогда возглавлял Международную социологическую ассоциацию. Также Стефан Новак – крупнейший методолог. Масса, масса людей… Новак просто учил меня как студента. Лекции читал. Мы сидим у него дома, жена что-то готовит, дочь танцует в другой комнате, а мы сидим с ним, и он просто вдалбливает, объясняет мне на пальцах, в каких случаях лучше использовать факторный анализ, а в каких – другие методы типологизации.

– А поляки откуда набрались этого всего?

– Что касается качественной социологии, то это, конечно, Томас и Знанецкий – старая история. А что касается количественной, то поляки гораздо лучше владели языками, ибо на польском особо не разойдешься. Они знали французский и немецкий, как минимум. Они в школе были обязательными. И благодаря этому, я думаю, поляки вошли в мировую социологическую культуру. Наверное, и английский кто-то знал.

– Конечно, мы заимствовали теории. И у нас не один только марксизм был в ходу.

Интересно, что в одном из интервью вы сказали, что марксизм прекрасно уживался с функционализмом Парсонса. Понятно, что труды Парсонса в СССР были на полулегальном положении… Вы говорили даже, что и власти они устраивали… – Да, он же говорил о проблемах стабилизации. Что же в этом плохого… Ничего плохого нет. И вслед за другими названиями мы использовали его термины. Многие наши термины – от Парсонса. Например, вместо социальной мобильности – социальные перемещения.

Шкаратан, например, сколько написал про эти перемещения… – А почему все-таки советские социологи прибились к функционализму?

– Это очень просто объяснить. Потому что после Второй мировой войны было две «больших» социологии: одна – парсонианство, структурный функционализм (Парсонс, Мертон и т.д.), вторая – марксистская. Прочих не было.

– А Вебер?

– Ну, Вебер – это история. А речь о современных авторах. Тот же Парсонс Вебера вполне интегрировал. Даже не столько Вебера, сколько Дюркгейма (Дюркгейма больше).

В университетах преподавали два эти направления. Общепринятыми в западном социологическом сообществе были структурный функционализм и марксизм (марксизм – обязательно). А у нас был марксизм, но не было структурного функционализма. Поэтому его тащили втихаря.

– Кстати, на экономическую социологию, советскую и постсоветскую, это оказало явное влияние. Ведь первые основные труды Т.И. Заславской, Р.В. Рывкиной были явно функционалистскими: системы, подсистемы… – Конечно, мы же все варились в одном котле. Мы постоянно общались. Рывкина окончила философский факультет [в Ленинграде. – ВР]. Мы были очень близки еще в университете.

Дружили. И когда у нас лаборатория появилась, она приезжала к нам, меня таскала в Академгородок в Новосибирске. Мы постоянно обменивались литературой, идеями.

– В свое время вы рассказывали мне историю с их докладом 1983 года, когда его раздали на конференции, а потом ходили по людям и отбирали экземпляры.

– Да, Аганбегян и Заславская даже получили какие-то партийные взыскания.

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru – Взыскания они получили за то, что доклад оказался на Западе. Но никто так и не знает, как он туда попал. Действительно, к вам пришел человек в штатском и потребовал вернуть эти экземпляры?

– Да. Доклад начали читать по «Немецкой волне», «Голосу Америки» и т.д. А я получил от Заславской лично, как коллега, с пометкой «для служебного пользования». Два экземпляра.

Почему два экземпляра, я не знаю. Мы недавно виделись со Здравомысловым, так он говорит, что получил один экземпляр.

Словом, один экземпляр я взял домой. А другой дал коллеге. Имя его не буду называть, потому что Бог его знает, может, действительно он передал. И в один прекрасный день приходит дядя из КГБ и говорит: «Так и так, покажите эти экземпляры доклада». Я отвечаю, что не могу показать, потому что один экземпляр у меня дома, а другой я дал товарищу.

«Как?! Вы не имеете права брать их домой, должны держать в служебном помещении».

И так далее. На следующий день я ему принес один экземпляр. Спрашивает про второй. Ну и говорю ему, что кому-то отдал и сейчас сразу не могу вернуть. В общем, тут дело темное. Не обязательно мой коллега сам передал на Запад. Мог и через кого-то. Мы же тогда самиздат всегда передавали. Сам текст прочитал, передал другому. Скорее всего, кому-то из наших же коллег он отдал почитать.

– Когда экономическая социология оформилась, уже позже, под своим именем, возникли определенные трения между социологией труда и экономической социологией. Были споры, кто первый, какая дисциплина шире. Какова Ваша позиция по этому поводу?

– Ну, во-первых, от этих наших предложений по поводу соотношения между дисциплинами – экономика, социология, политология, культурология и т.д., – как лучше или как хуже, ничего не зависело. Я думаю, это естественный процесс. Если появляется новая отрасль знания, то она, как всякое новое, начинает вбирать в себя что-то подходящее.

Поэтому социология труда вполне может быть пограничной дисциплиной, а может быть и частью экономической социологии. И наоборот, элементы экономической социологии могут применяться в социологии труда. Хотя последнее не очень распространено, так как экономическая социология занимается спросом и предложением, рынками… Впрочем, есть ведь и рынки рабочей силы, со своими законами, значит их тоже нужно изучать. Так что я отношусь к этому очень спокойно, как к естественному процессу, который идет сам по себе.

Многое зависит от самих исследователей, которые включают или не включают в область своих интересов какие-то темы.

Вот, кстати, к вопросу о культуре. Культурология или социология культуры – я не знаю, как лучше сказать, – очень важна для экономической социологии. Я это понимаю все больше и больше. В частности, сильное впечатление на меня произвело новое увлечение экономистов, которое пропагандирует Евгений Ясин: влияние особенностей цивилизации с точки зрения экономических процессов, экономического роста. Это новое направление. Страны БРИК – Бразилия, Россия, Индия и Китай – все это разные цивилизации, разные культуры, и, тем не менее, каждая из них своим путем начинает выходить по темпам развития, по валовому национальному продукту на уровень передовых стран, стран ядра. И это удивительно. Одни идут за счет использования недр, как мы. Другие, как, например, Китай, – за счет новых технологий. По этому же пути, кстати, идет и Бразилия, если я правильно помню.

Иными словами, культура очень сильно влияет на экономическое поведение. Например, сейчас в экономической социологии используют веберианскую модель экономического человека. Я глубоко убежден, что это модель немца. Сорокину, русскому, никогда в голову это не приходило и не пришло бы. Сорокин считал, что все эти движения цивилизации от сенситивной к рациональной кончатся их слиянием в цивилизацию любви (!). Чистое православие.

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru В определенный период3 Сорокин возглавлял Американскую социологическую ассоциацию (у них там президенты каждый год меняются). И хотя он был американцем, сами американцы считали его чудаком. Когда он ушел на пенсию в университете, он получил грант на изучение общины мормонов (если я не ошибаюсь). Так вот там он нашел свой идеал – идеал любви. Любовь доминирует в производственных отношениях. Потому что там был своего рода колхоз. Как же так? Почему целерациональная мотивация является наиболее прогрессивной? Это немцам так кажется. А русский характер ведь другой. Я вот просто славист, и не русофил какой-нибудь, но характер все-таки другой. Скажем, шальные деньги.

Я по себе знаю – их не грех и пропить. Или подумать, какой бы подарок кому-то сделать, что бы такое сотворить с ними… Немец же каждый пфеннинг положит в банк. Конечно, можно все объяснить с точки зрения рациональности. Это хорошо сделал тот же Чернышевский.

– Этим экономисты в основном занимаются… – Или престижное потребление. Например, у меня галстук за сто долларов, а у тебя – за двадцать. Что разумнее? Мое поведение, потому что статус подчеркивает. Рационально?

Рационально. И в экономической науке тоже появились исследования реального поведения средствами, которые используют полевые исследователи. Так?

– Ну, есть разные течения. Есть, например, поведенческая экспериментальная экономика.

– Но ведь все это – изучение реальных отношений в процессе производства, обмена, всего того, что изучают экономисты. Потому что не все можно гипотезировать из чистой теории, из теоретической модели.

– А вот говоря о теории в социологии труда, в экономической социологии, у нас сейчас чтонибудь интересное происходит, на Ваш взгляд?

– Насчет экономической социологии я не берусь рассуждать. А что касается социологии труда, я скажу «нет». И даже не «пожалуй, нет», а просто «нет». Социология труда начала умирать, хотя сейчас немножко возрождается. Она начала умирать, потому что появился рынок. И те, кто занимался проблемами, входившими в область предмета социологии труда, стали изучать рынок. Всем стало интересно, что же происходит на рынке. Товарные отношения и т.д. гораздо шире, чем отношения на производстве. Кроме того, денег не было, средств не было, и все или почти все заводские социологические службы были ликвидированы. Единицы остались. Как же в этой ситуации могли появляться какие-то концепции социологии труда, когда интересов подобных не было?

– А раньше заводская социология много давала академической?

– Я бы не сказал, что в ней была какая-то особая теория. Скорее в заводской социологии были интересные идеи, полезные для нашей страны. Например, я бы не сказал, что та же Заславская занималась теорией… – Почему? Они предлагали теорию социального механизма функционирования экономики.

– Тогда?

– Ну, уже на рубеже 1990-х годов.

– Тут еще вопрос в том, что мы называем теорией. В моем понимании (и это понимание – не единственно верное, просто лично мне так кажется), теория – это гранд-теория, а не частные теории. Почему мы знаем имена великих социологов? Не потому, что они были специалистами и работали в области какой-то отраслевой социологии, но потому что они предлагали фундаментальные теории, из которых вытекают не связанные с ними какие-то частные теории. А если перейти на уровень отраслевых, частных теорий, так можно Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru добраться и до grounded theory. А это любая догадка, возникшая у исследователя или сыщика. Гипотезу о том, что эта тетя убила того дядю, не называют теорией. В этом смысле гранд-теория не изучает что-то частное, это не десяток интервью с русскими бабушками. Вот Вика Семенова говорит о теории русской бабушки. А что такое теория русской бабушки?

Наши исследователи как-то заметили, что одна российская молодая женщина вышла замуж за англичанина и пригласила в Англию свою маму. И вот эта бабушка там с ее сыном гуляет.

Английские бабушки (точнее, английские мамы – бабушки там не приняты) на своих детей внимания не обращают, те сами возятся, а у мам-бабушек своя компания, «чат». Смотрят они на нашу русскую бабушку. Та с внуком разговаривает. И стали ее расспрашивать. Она и отвечает: «Да, я с ним разговариваю». Семенова начала это аккуратно исследовать, взяла другие примеры. Какова роль бабушки в русской семье? И пришла к выводу, что бабушка из малообразованной семьи выступает как няня – следит, чтобы у ребенка из носа не капало и чтобы он сытый был. А бабушка из образованной, интеллигентной семьи, передает внукам традиции семьи. Она – канал передачи традиций семьи. Появилась теория русской бабушки.

Русская бабушка как транслятор семейных традиций. Теория? С точки зрения Глейзера и Страуса – теория, grounded theory. Кстати, перевести невозможно. Обоснованная теория, укорененная теория. Как это? Разве бывают неукорененные? Или она сначала постулируется, истина дается взаймы, в виде гипотез, а потом проверяется? Тогда она не grounded, а интуитивно вытаскивается из наблюдений.

– Я знаю, что вы продолжаете преподавать. Современная молодежь – уже через поколение от вас. Как вы на них смотрите? Какие отличия видите, что нравится, что не нравится?

– Я об этом много думаю. И сейчас особенно – в свете скандала с факультетом социологии в Московском государственном университете. Студенты недовольны тем, другим. Но прежде всего качеством образования. И только небольшая группа студентов выступает активно, а большинство – нет. Очень много в Интернете разных суждений на эту тему. Я вообще оптимистически смотрю на молодое поколение в том смысле, что сегодняшние ребята гораздо более образованные, они получают нормальное социологическое образование – не то, что мое поколение и даже, может быть, ваше. Они действительно открыты – непоротые, как говорится. Но отличаются тем, что прагматичны. Их больше интересует то, что называется «useful knowledge». Полезное знание, которое может приносить доход.

А дураков, которые занимаются чистой наукой, которые мотивируются тем, что это интересно, таких мало всегда, в любой популяции мало.

– И сейчас их становится все меньше и меньше…?

– Откуда мы знаем, что меньше и меньше? Я не знаю, как это проверить. В советское время, когда я учился, когда я преподавал, разве больше был интерес к самой науке? Может, и так.

Тем более, что тогда за степени и звания давали и деньги. Это было престижно. Сейчас престиж науки резко снизился, потому что материальный фактор вышел на первый план.

Ведь на деньги можно что-то купить. Когда у тебя нет блата, и на деньги ничего не купишь, тогда и ценность их невелика. А сейчас они имеют вес. В советское время не было этой мотивации, наука была довольно престижной. Вот и все объяснение. А ведь во всем мире это так. Все социологи в разных странах говорят о том, что студент нынче пошел не тот, студент стал прагматичным, его не интересуют вещи, связанные с большой теорией, методологией.

– Как вы считаете, правда ли, что старшее поколение делало свои исследования более тщательно, нежели нынешние прагматики?

– В общем да, хотя это объясняется и тем, что этих старших было немного, они были почти на перечет. Я сужу по публикациям. Людей, которые публиковали свои работы, не так уж и много было. Не сравнить с тем, сколько сейчас мы имеем. Одних журналов – десятки.

А тогда был один или два. «Социологические исследования» и «Философские науки», академический журнал, в котором одновременно социологические статьи печатали.

Социология какое-то время была специализацией в рамках философии – как конкретные прикладные исследования в рамках философских наук. Теперь журналов полно, людей пишущих полно. И вторая причина заключалась в том, что всякий неофит – святее Папы римского.

Мы делали все очень аккуратно, с самого начала, после многих проб, проверяя после проб.

Не одну пробу делали, много проб. Вот я вел семинар по книге «Мы и они», там подробно расписан весь процесс исследования. И студенты с удовольствием этот курс слушали.

Начинают размышлять над прошедшими исследованиями, в которых многое происходило далеко не так, как написано в учебниках, в том числе и моих. Часто какая-то идея приходит случайно или со стороны, и нужно пересматривать программу, что-то уточнять, опять возвращаться к гипотезам и т.д. Так что интерес не пропал, но такой тщательности уже нет.

Не как в этом исследовании, в большой степени учебном, которое описано в книге «Мастеркласс профессора Ядова»4. Именно мастер-класс, потому что я старался повторить максимально точно все шаги, которые должны быть сделаны по канонам – не одна проба, а много проб, не одна формулировка, а разные формулировки разных вопросов, разные концепции наблюдения и т.д.

Конечно, то, что сейчас нередко происходит, это не дело. Я вижу две причины. Одна заключается том, что все нужно сделать быстро. Если ты берешь заказ, ты уже не скажешь, что один год на программу, второй год на поле, а третий на публикацию. Мы-то делали нашу работу лет восемь или даже больше. А теперь надо быстро. А раз быстро, то нельзя делать так тщательно. Вторая причина снимает недостатки первой: опыт есть уже. А когда есть опыт, уже не всегда нужно делать столь тщательно, потому что есть много других примеров.

И прежде чем составлять опросный лист, план интервью, я смотрю, как это было у других.

Вот ты же когда ко мне пришел, ты заранее посмотрел тексты других интервью. Посмотрел прежние интервью, значит, сейчас можно уже о другом спрашивать. То же и в исследованиях – по этой причине можно не проявлять такую тщательность.

– И в заключение: а что дальше? Какая тема, проблема кажется наиболее интересной, важной для исследования? Которой никто толком не занимается. Есть такое?

– Я сейчас все больше склоняюсь к тому, что необходимо основательно изучать влияние культуры на социокультурное целое. Мы вообще не очень серьезно занимались этой проблемой. То ли это наши марксистские корни сказываются, то ли то же парсонианство… Считали, что культура – это вторично, что она консервативная, не такая важная, что все изменения происходят в экономике и в социальной сфере, и там берут начало. Но, может быть, постмодернисты и правы, и культура – равноправный или почти равноправный по своему воздействию на социальную жизнь фактор. Или, по крайней мере, она гораздо более важна, чем это показано в теориях того же Парсонса или Маркса. И я уже говорил об этом.

Недаром экономисты сейчас заинтересовались тем, как цивилизационные характеристики влияют на экономическое развитие. Это очень важно. Это указывает на то, что повторять путь, который прошли продвинутые западные страны в рамках модернизации, не обязательно. Можно идти своим путем. И это тоже будет модернизация, но совсем подругому, в другом облике. Вот это мне кажется важным.

Отсюда, правда, вытекают неприятные выводы политического характера. Скажем, для России режим, который установил Путин, – наверное, самый разумный на данный момент, поскольку соответствует русскому характеру. Вон, посмотрите, что на Украине творится.

А представьте, такое будет у нас! А ведь мы – не Украина, у них только запад и восток, а у Ядов В.А. Мастер-класс профессора В.А. Ядова. Методологический практикум для студентовсоциологов. М.: Аспект Пресс, 2004. http://www.ino-center.ru/press-center/publication/yadov.html Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru нас и восток, и запад, и север, и юг. Если бы у нас была такая схема – парламентская республика, я не знаю, что было бы. Хотя я не сторонник авторитаризма и т.п.

Про соотношение экономики и духовной жизни был замечательный польский анекдот, почерпнутый еще в те времена, когда мы в Польшу ездили. Польская собачка бежит через границу с Германией. Германская собачка ее спрашивает: «Что, кушать нечего?» – «Нет, потявкать хочется». Так вот, потявкать – тоже мотивация. Самостоятельная. Экономически, может быть, и разумная у нас сейчас. Помогает ли тявканье экономике – трудно сказать.

В одной культуре помогает, в другой – не очень.

НОВЫЕ ТЕКСТЫ

Д.О. Стребков

МОТИВАЦИЯ ПРИХОДА РОССИЙСКИХ ЧАСТНЫХ

ИНВЕСТОРОВ НА ФОНДОВЫЙ РЫНОК

СТРЕБКОВ Денис Олегович – к. cоц. н., доцент кафедры биржевых игроков. Показано, что сфера мотивов людей, экономической социологии начинающих и продолжающих заниматься вложением средств Государственного университета – Высшей школы экономики, начальник отдела маркетинга компании «Атон».

Email: [email protected] многим своим параметрам значительно превосходит возможности упомянутых выше способов сбережений, однако Работа выполнена при поддержке Научного Фонда ГУ–ВШЭ (проект № 06-01-0106).

бумаг. И действительно, вложения в ценные бумаги на долгосрочных и даже среднесрочных интервалах времени показывают существенно большую доходность по сравнению с банковскими вкладами. Сопутствующие издержки и взимаемые сторонними организациями комиссии при совершении операций минимальны, по сравнению с теми, которые ждут инвестора при покупке недвижимости, золота или антиквариата. Существенно выше здесь и уровень ликвидности операций: продать акции по текущей цене можно практически мгновенно, дав необходимое поручение своему брокеру по телефону или через Интернет, а вывод денежных средств осуществляется на следующий рабочий день после подачи соответствующей заявки.

Практика инвестирования в ценные бумаги довольно распространена и совершенно естественна во всех экономически развитых государствах. На Западе такими частными инвесторами оказываются самые широкие слои населения: от бизнесменов до домохозяек, от студентов до пенсионеров.

Однако в России большинство потенциальных инвесторов пока еще не рассматривают фондовый рынок в качестве возможного инструмента вложения денежных средств. Тем не менее в последние годы число частных российских биржевых игроков стремительно растет.

Аналогичную ситуацию можно было наблюдать в нашей стране и на рынке потребительского кредитования: начиная с 2000 г. объемы выданных кредитов ежегодно увеличиваются в два раза, соответственно, их рост идет по экспоненте. К началу 2000 г.

физическим лицам у нас в стране было выдано кредитов на 1 млрд. долларов, а семь лет спустя, к началу 2007 г., задолженность граждан по кредитам превышала уже 75 млрд.

долларов2.

Можно вспомнить и историю развития сотовой связи. В середине 1990-х годов стоимость мобильных телефонов составляла несколько тысяч долларов, столь же высокой была и ежемесячная абонентская плата. Мобильные телефоны были привилегией избранных, символом богатства и показателем высокого статуса их владельцев. Сегодня же мобильный телефон есть практически у каждого россиянина. За последние пять лет абонентская база операторов сотовой связи увеличилась с 8 до 150 млн. человек.

Наконец, третий пример широкого распространения высокотехнологичной услуги – это рост числа пользователей сети Интернет. Данные опросов Фонда «Общественное мнение»

показывают, что у нас в стране сейчас 15% взрослого населения хотя бы раз в неделю пользуются Интернетом, в то время как еще три года назад таких людей было только 6%.

В Москве эти показатели составляют 48% и 25%, соответственно3.

Вполне возможно, что и фондовый рынок ожидает столь же быстрое развитие. При сохранении нынешних темпов роста уже через пару лет число российских частных инвесторов превысит миллион человек, и в обозримом будущем эта услуга станет понастоящему массовой.

Как показывают результаты социологических исследований, в России количество людей, заинтересованных в приходе на фондовый рынок и потенциально готовых к этому, в несколько раз превышает число реальных биржевых игроков, причем круг этих лиц постоянно расширяется. Однако многие потенциальные инвесторы пока еще только присматриваются, анализируют ситуацию, взвешивают все «за» и «против», советуются с друзьями и знакомыми, более опытными в финансовых вопросах, настраиваются на принятие решения.

Анализ факторов, влияющих на установки россиян в отношении долга и кредита см. в работах [Стребков 2004, 2007].

Фонд «Общественное мнение». Проект «Интернет в России / Россия в Интернете». Вып. 17.

Осень 2006. http://bd.fom.ru/report/map/int0604.

В настоящей работе мы будем рассматривать группу людей, которые не только уже осознали для себя перспективность фондового рынка, но и сделали первые шаги на пути к тому, чтобы стать частными инвесторами. Они открыли брокерский счет в инвестиционной компании и теперь имеют возможность совершать сделки по покупке и продаже ценных бумаг на российских биржевых площадках4.

На основе глубинных интервью и анкетирования рассматривается структура мотивов, определяющих выбор фондового рынка в качестве способа инвестирования у современных российских биржевых игроков. Показано, что сфера мотивов людей, начинающих и продолжающих заниматься вложением средств в ценные бумаги, сложна и многообразна, и не сводится к простому рациональному калькулированию материальной выгоды.

Развитие фондового рынка в России Макроэкономические перемены, происходившие в России в 1990-е годы, затронули самые разные стороны жизни населения. В том числе у людей появилась реальная возможность получения инвестиционного дохода благодаря вложению средств в ценные бумаги. Началась ваучерная приватизация предприятий, появились чековые инвестиционные фонды (ЧИФы), многочисленные трастовые компании (МММ, Хопер, Телемаркет и т.д.). Миллионы граждан по всей стране, поддавшись всеобщему ажиотажу, скупали акции сомнительных компаний, при этом чаще всего люди вкладывали деньги и ваучеры наугад, на удачу, надеясь получить в ближайшем будущем существенную прибыль. В конечном счете, инвестиционный бум начала 1990-х обернулся лавинообразным крушением многочисленных финансовых пирамид. Еще не успевшее как следует сформироваться, доверие населения к инвестиционным институтам было подорвано.

Между тем развитие фондового рынка в стране продолжалось. В Россию пришли крупные западные фонды, одновременно с ними появились и стали активно развиваться собственные инвестиционные компании (Тройка Диалог, Ренессанс Капитал, Атон). При этом инфраструктура рынка и структура профессиональных участников к тому времени еще не сложились. Инвестиционные компании работали в основном только со своими непосредственными клиентами, перепродавая им ценные бумаги, выкупленные у населения.

На свободном рынке акции компаний практически не обращались, да и самого рынка как такового фактически не было.

До середины 1990-х инвестиционные компании ориентировались в первую очередь на западных клиентов, но постепенно в России стал формироваться и свой собственный слой биржевых игроков. Появились люди, профессионально работающие на фондовом рынке и получающие свой основной доход путем спекуляций с акциями российских компаний.

Многие граждане в тот момент надеялись стать рантье и жить на дивиденды. Однако уровень финансовой грамотности населения был крайне низок, инвестиционная культура практически отсутствовала. Поэтому первая встреча россиян с фондовым рынком закончилась для большинства из них лишь большим разочарованием, поскольку попросту привела к потере денежных средств.

Следующим серьезным испытанием для российских частных инвесторов был финансовый кризис в августе 1998 г., когда рухнула пирамида ГКО и были заморожены многие Следует особо подчеркнуть, что в данной работе мы рассматриваем людей, занимающихся самостоятельным инвестированием денежных средств на фондовом рынке. В поле нашего зрения не попадают клиенты управляющих компаний – люди, отдавшие деньги в доверительное управление, и вкладчики ПИФов, а также граждане, занимающиеся спекулятивной торговлей на валютном рынке FOREX.

банковские вклады. Однако начиная с 1999 г. экономика страны стала постепенно восстанавливаться. За последние 5–7 лет в России произошло немало позитивных перемен, в результате которых сформировались экономические, психологические, социальные и культурные предпосылки для увеличения спроса на разнообразные услуги финансовых организаций.

Важную роль в этом процессе играет рост благосостояния российских граждан: начиная с 2000 г. реальные доходы населения ежегодно увеличиваются на 10–12%. Рост доходов позволяет людям рассчитывать и на дальнейшее улучшение жизни в будущем. Стабильная экономическая и политическая ситуация в стране способствует росту у людей уверенности в завтрашнем дне и формированию оптимистичных ожиданий.

Происходит постепенная интеграция западных ценностей в отечественную культуру (в первую очередь через электронные СМИ – кино, телевидение, Интернет). Процессы глобализации приводят к трансформации существующих в России ценностно-нормативных установок населения и способствуют поиску новых «прогрессивных» образцов и моделей поведения. Двумя такими важными финансовыми практиками, получившими (или пока еще только получающими) широкое распространение в нашей стране в последнее время, стали потребительское кредитование и вложение денег в ценные бумаги (напрямую через брокерское обслуживание либо опосредовано через доверительное управление или паевые инвестиционные фонды).

Интерес населения к вложениям в ценные бумаги Разнообразные статистические данные показывают активный рост интереса частных инвесторов к фондовому рынку в последние три-четыре года. Об этом свидетельствуют рост числа клиентов брокерских и управляющих компаний, увеличение количества ПИФов и рост стоимости их чистых активов, рост оборотов на крупнейших российских фондовых биржах, активное участие российских граждан в публичных IPO.

Брокерское обслуживание По данным на начало 2005 г., на фондовой секции ММВБ было открыто около 60 тыс. счетов физических лиц. Через год число российских биржевых игроков практически удвоилось и достигло 110 тыс. человек, а к началу 2007 г. после очередного удвоения составляло уже 231 тыс. Резкий скачок произошел в мае 2007 г., когда ВТБ 24 зарегистрировал 124 тыс.

клиентов, принявших участие в IPO головного банка. Таким образом, к концу 2007 г. общее количество брокерских счетов, открытых частными российскими инвесторами, приблизится к полумиллиону5.

При этом именно физические лица составляют сейчас основную массу (92%) клиентов, зарегистрированных инвестиционными компаниями в Системе торгов ФБ ММВБ. Темпы роста, составляющие около 100% в год, говорят о том, что мы имеем дело с чрезвычайно быстрорастущим сегментом финансового рынка (см. рис. 1).

Одновременно растут и торговые обороты, объемы сделок, совершаемых разными категориями игроков на фондовой бирже. По данным РБК.Рейтинг, суммарный оборот 80 крупнейших инвестиционных компаний в 2006 г. составил свыше 720 млрд. долл., Поскольку один и тот же человек может открыть брокерский счет одновременно в нескольких инвестиционных компаниях, количество таких счетов (451 тыс. на 01.10.2007) заметно превышает совокупное число частных российских инвесторов (389 тыс. на 01.10.2007).

http://www.micex.ru/stock/bidders_clients_bulletin.html большая часть которого (689 млрд. долл.) приходится на ММВБ. При этом годом ранее участники торгов совершили друг с другом сделок «всего» на 190 млрд. долл. [Прытин 2007]. Рост за год – более чем в три раза. Но даже эта цифра выглядит гигантской по сравнению с 3 млрд. долл., которые составлял оборот биржи в 1999 г., когда только начала развиваться система Интернет-трейдинга в России: сейчас подобный объем сделок проходит на ММВБ всего за 1-2 дня.

Рисунок 1. Количество клиентов, зарегистрированных участниками торгов ФБ ММВБ в Системе торгов, тыс.

человек Январь Май 2005 Сентябрь Январь Май 2006 Сентябрь Январь Май 2007 Сентябрь Паевые инвестиционные фонды (ПИФы) По данным ФСФР, количество российских пайщиков на начало 2007 г. составляло уже около 350 тыс. человек при среднем размере счета 200–250 тыс. руб. При этом, как и в случае с клиентами брокерских компаний, численность этой категории инвесторов возрастала в последние годы необыкновенно высокими темпами. В 2001–2002 гг. пайщиков в России было не более 10 тыс. человек, к концу 2004 г. – уже 70 тыс., а за 2005 г. их число увеличилось еще на 100%. К концу 2007 г. можно ожидать увеличения числа пайщиков до 600 тыс. человек.

Публичные IPO В ходе прошедшего в июле 2006 г. публичного размещения акций Роснефти их приобрели около 115 тыс. человек, причем 92 тыс. из них сделали это через отделения Сбербанка, расположенные по всей стране. Всего в ходе IPO инвесторами было выкуплено ценных бумаг на общую сумму 20,3 млрд. рублей, в том числе 4 млрд. рублей из них составили вложения мелких инвесторов.

Интерес российских граждан к публичному размещению акций Сбербанка в феврале 2007 г.

также был чрезвычайно высок. Ценные бумаги крупнейшего российского финансового института приобрели около 30 тыс. человек даже несмотря на чрезвычайно высокий порог входа, поскольку стоимость одной акции прогнозировалась на уровне 90 тыс. рублей. Общий объем средств, инвестированных частными инвесторами в акции Сбербанка в ходе их дополнительного размещения, составил 13,7 млрд. рублей.

Однако все предыдущие рекорды были побиты в ходе IPO ВТБ, состоявшемся весной 2007 г., когда акционерами банка стали 124 тыс. человек, а общая сумма вложенных ими средств превысила 40 млрд. рублей.

Несмотря на это, в России на сегодняшний день лишь около 1% взрослого населения так или иначе связано с фондовым рынком. А число граждан, имеющих возможность активно совершать операции на бирже, и вовсе составляет немногим более 350 тыс. человек или всего лишь 0,2% населения страны. И это ничтожно мало по сравнению с другими развитыми государствами. Для сравнения: в Южной Корее доля инвесторов в ценные бумаги составляет 8,3%, в Японии – 26,6%, в Австралии – 36,5%, в США только акциями владеют 48,2% домохозяйств6.

По мнению И. Костикова, председателя Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг РФ в 2000–2004 гг., для того чтобы быть эффективным, финансовый рынок должен быть достаточно емким, должен обеспечивать справедливое ценообразование и свободный доступ инвесторам, предоставлять им инструменты с различным уровнем риска, обеспечивать защиту их интересов7.

Сегодня рынок ценных бумаг в России находится пока еще в самом начале пути, на самом первом этапе своего развития, когда различные слои населения только узнают и о нем самом, и о его возможностях, и о его опасностях и ограничениях, когда только начинает формироваться слой российских биржевых игроков.

В то же время данные массовых социологических опросов показывают наличие интереса к рынку ценных бумаг у достаточно широких слоев российского населения. В августе 2006 г.

по заказу ММВБ Фондом «Общественное мнение» было проведено общероссийское исследование массовых инвестиционных намерений россиян. Выборка репрезентировала население не только страны в целом, но и 68 субъектов Российской Федерации по отдельности. В каждом из этих регионов было опрошено по 500 респондентов, таким образом, суммарный объем выборки составил 34 тыс. человек. Исследование показало, что только 1,9% граждан в течение последних 1–2 лет приходилось совершать операции по покупке или продаже ценных бумаг, причем необходимо понимать, что в эту группу входят не только профессиональные биржевые спекулянты, но и многочисленные частные инвесторы, для которых торговля на фондовом рынке не является основным источником заработка. Потенциальный же интерес к данной сфере деятельности гораздо выше: 6,7% граждан, имея свободные денежные средства и выбирая между различными способами инвестирования, предпочли бы приобрести акции, и еще 2,1% – вложить деньги в ПИФ.

Каждый пятый опрошенный (21%) считает, что те граждане, которые купят акции сегодня, через год–два получат по ним прибыль. А в целом треть всех россиян (32%) позитивно относятся к вложениям в акции российских компаний и готовы инвестировать в них свои деньги при наличии материальных возможностей8.

Костиков И.В. О направлениях дальнейшего развития Российского финансового рынка. Доклад на заседании Правительства РФ «О мерах по развитию финансовых рынков». 2003. 11 ноября.

http://www.nccg.ru/site.xp/052054048124049048050124.html Фонд «Общественное мнение». Проект «Гражданин инвестор». Доклад «Ресурсы массового инвестирования в России». http://invest.fom.ru/2. См. также [Ослон 2006].

Столь активному интересу населения к фондовому рынку способствует целый ряд важных причин, которые можно разбить на три основные группы.

А. Изменения в стране Рост реальных доходов, способствующий увеличению свободных денежных средств на руках у населения. По данным Госкомстата, за последние пять лет с 2001 по 2005 г.

реальные доходы населения выросли на 64%.

Стабилизация макроэкономической ситуации, побуждающая все большее число граждан не просто сохранять накопленные средства, а вкладывать их в растущие активы с целью получения максимальной прибыли. Устойчивость нынешнего экономического положения в стране подтверждается тем, что в 1990-е годы Россия брала в долг деньги у западных государств, а сейчас мы уже расплатились по всем внешним долгам не только России, но и СССР. За последние годы в стране существенно увеличились золотовалютные резервы. В результате у россиян появляется уверенность в завтрашнем дне, они начинают с оптимизмом смотреть в будущее, расширяется временной горизонт планирования.

Разработка законодательной базы, жесткое регулирование и лицензирование деятельности российских брокерских компаний, благодаря которому значительно снижается вероятность их банкротства и защищаются интересы частных инвесторов.

Б. Изменения в отрасли Активное развитие информационно-коммуникационных технологий (в первую очередь, Интернета), благодаря которому тысячи людей имеют возможность самостоятельно совершать биржевые сделки в режиме реального времени через системы Интернеттрейдинга – специальные программы, устанавливающиеся на компьютер пользователя.

И в России, и на Западе подавляющее большинство биржевых сделок сейчас заключается именно таким образом: «Клиенты больше не звонят брокеру по телефону.

Все поручения идут с дисплея на дисплей» [Кохен 2004: 17–18]. По данным журнала «Финанс.», уже к 2004 г. Интернет-брокеры США обслуживали 17 млн. человек9.

Существенное снижение барьеров для входа на фондовый рынок: минимальная сумма для открытия брокерского счета сейчас составляет около 1 тыс. долларов, комиссия брокера редко превышает 0,1% от объема сделок. Чтобы вложить деньги в ПИФ во многих случаях достаточно уже 1 тыс. рублей. Рынок стал доступен не только для средних, но даже и для самых мелких инвесторов, а значит, стал смещаться от элитного финансового продукта к массовому. Ранее ситуация была совершенно иной: «Чтобы разбогатеть на инвестировании, нужно было быть богатым. Рынок был не для простых людей. Те со своими деньгами годились только для депозитов в почтовых отделениях»

[Кохен 2004: 216].

Развитие инфраструктуры фондового рынка в российских регионах: филиалы и представители крупнейших брокерских компаний функционируют более чем в городах страны.

http://www.finansmag.ru/12192.

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru В. Изменения в сознании людей Люди постепенно начинают понимать, что вложения в ценные бумаги на долгосрочных временных интервалах выгоднее, нежели банковские вклады. Инвестирование приобретает в глазах населения большую экономическую привлекательность, благодаря росту курсовой стоимости акций в послекризисный период в десятки раз. Только за 2006 г. индекс РТС, показывающий общую динамику российского фондового рынка, вырос на 70,7%, а акции многих крупнейших компаний продемонстрировали еще более впечатляющий рост: стоимость акций Сбербанка увеличилась на 145%, Ростелекома – на 209%, РАО ЕЭС – на 135%.

Происходит рост финансовой грамотности населения – люди узнают правду о фондовом рынке благодаря многочисленным публикациям в прессе и передачам на телевидении.

Брокерские компании проводят учебные семинары и курсы по теории и практике биржевой торговли, снабжают начинающих инвесторов аналитическими материалами.

Значительную роль в настоящее время играет «сетевой» эффект – благодаря увеличению количества активных биржевых игроков, все большее число людей имеет возможность узнать о фондовом рынке не из газет или телепередач, а «из первых рук» – от людей, непосредственно участвующих в биржевой торговле.

Все эти факторы остаются актуальными на сегодняшний день, поэтому можно и в дальнейшем ожидать существенного расширения группы частных инвесторов. Если раньше в сознании большинства россиян биржевые спекуляции находились по степени своей доступности где-то рядом с полетом в космос, то теперь для многих они переместились в один ряд с поездкой, например, в Таиланд.

Многие люди уже сейчас стремятся работать рынке ценных бумаг и зарабатывать на изменении курсовой стоимости акций. Приход новичков на российский фондовый рынок приобретает массовый характер. Среди них есть представители самых разных социальных групп: и студенты, и служащие, и преподаватели вузов, и даже домохозяйки. Теперь это уже не просто удел избранных. Это мейнстрим. Это путь, по которому сейчас идут десятки тысяч людей, а завтра, возможно, пойдут уже сотни тысяч и даже миллионы.

Результаты исследования, проведенного в июне 2007 г.10, позволяют выделить пять групп населения, в зависимости от трех основных параметров: их отношения к покупке акций, заинтересованности в информации о фондовом рынке и материального положения. Эти группы существенно различаются между собой с точки зрения перспективности вовлечения в биржевую торговлю:

• «тепленькие» – это люди, имеющие позитивную установку на покупку акций, относительно обеспеченные и в той или иной степени интересующиеся информацией о фондовом рынке (15%);

• равнодушные – также в целом позитивно относятся к покупке акций и относительно обеспечены, однако, в отличие от «тепленьких», они не интересуются информацией о фондовом рынке (14%);

Опрос респондентов в возрасте от 26 до 45 лет, имеющих высшее образование и постоянно проживающих в г. Москве, проводился путем личного формализованного интервью по месту жительства. Общий объем выборки – 600 респондентов. Сроки проведения исследования:

30 мая – 25 июня 2007 года. Организатор опроса – Фонд «Общественное мнение».

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru • любопытные – эти граждане, в отличие от «равнодушных», наоборот, имея позитивную установку на покупку акций, активно интересуются фондовым рынком, однако имеют невысокий уровень материального положения (15%);

• мало перспективные – люди, имеющие позитивную установку на покупку акций, но не интересующиеся информацией о рынке и не обеспеченные, и те, у кого нет установки на покупку акций, хотя есть интерес к информации (25%);

• бесперспективные – люди, у которых нет ни установки на покупку акций, ни интереса к информации о фондовом рынке (32%).

Если говорить об опрошенной категории населения в целом (москвичи в возрасте 26–45 лет с высшим образованием), то она проявляет, скорее, пассивную заинтересованность в работе на фондовом рынке. В большинстве своем эти люди настроены позитивно по отношению к покупке акций, однако не сильно интересуются информацией о ценных бумагах, не знают, каким образом их можно приобрести, и не понимают суть получения дохода на фондовом рынке.

Естественно, что наибольший интерес для брокерских компаний представляет самая первая группа (тепленькие») – здесь у людей имеются и желание обратиться на фондовый рынок, и соответствующие материальные возможности для этого. Тем не менее даже эти весьма «продвинутые» граждане не совсем хорошо различают институты (организации), действующие сегодня на рынке ценных бумаг, и плохо представляют себе, какие услуги они могут предоставить частным инвесторам.

Однако несомненным остается тот факт, что в стране начинает постепенно формироваться слой людей, и материально, и морально готовых к работе на фондовом рынке, либо опосредованно – доверяя свои средства управляющим компаниям, либо вкладывая их напрямую в акции российских предприятий. Данный сегмент пока еще невелик, но, как показывают статистические данные последних лет, чрезвычайно быстро растет.

Социологические исследования фондового рынка Тематика функционирования финансовых рынков освещается в работах ряда западных социологов, применяющих различные теоретические подходы. В первую очередь следует отметить таких авторов, как М. Аболафия, К. Кнорр-Цетина, У. Брюггер, У. Бейкер.

В частности, М. Аболафия применяет к анализу финансовых рынков этнографический подход и рассматривает их как специфические социокультурные образования [Аболафия 2004; Abolafia 1988]. К. Кнорр-Цетина и У. Брюггер рассматривают так называемые постсоциальные общества, где особое место занимают «объектные отношения»

с неживыми вещами, которые начинают конкурировать с человеческими отношениями и даже заменяют их. Внедрение объектных отношений в современный социальный мир авторы рассматривают на примере финансовых рынков (в частности, валютных рынков) [КноррЦетина, Брюггер 2004]. У. Бейкер является одним из ведущих представителей нового институционализма в экономической социологии, он анализирует финансовые рынки как социальные сети [Baker 1984].

Ряд интересных результатов представлен британским исследователем Д. Кохеном в работе «Психология фондового рынка: страх, алчность, паника». Автор утверждает, что помимо экономических факторов поведение частных инвесторов на фондовом рынке определяется в значительной степени их реакцией на действия толпы и давлением со стороны людей своего круга. Исследователем был проведен ряд интервью с трейдерами, дилерами и аналитиками различных брокерских компаний. На основе этих интервью он выделяет несколько типов Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru биржевых игроков в зависимости от предпочитаемой ими финансовой стратегии (хранители капитала, игроки на движении рынка и истинные спекулянты) и в зависимости от способа прихода на рынок (брокеры по убеждению, для которых интересна сама игра с акциями и многие из которых увлеклись ею еще в юности, и брокеры по семейной традиции, попавшие в этот бизнес через семейные связи) [Кохен 2004: 68–69].

В России аналогичных исследований социологами пока не проводилось. Из работ близкой тематики в первую очередь выделяются публикации В. Радаева и О. Кузиной на тему массового инвестиционного поведения. Их объектом являются вкладчики финансовых пирамид середины 1990-х годов. В частности, В. Радаевым разработана полезная классификация игроков, участвующих в финансовой игре по нескольким основаниям: по месту в игре (вкладчики, спекулянты и перекупщики-профессионалы) и по подходу к игре (азартные игроки, расчетливые игроки и имитаторы) [Радаев 2002].

В то же время, не только в России, но и на Западе группа индивидуальных инвесторов остается малоизученной, несправедливо обойденной вниманием социальных исследователей.

По словам Д. Кохена, «гораздо больше изучалось, почему люди покупают жидкие моющие средства, чем вопрос, почему они покупают акции» [Кохен 2004: 18].

Результаты проведенных исследований позволяют нам более четко определить ключевые понятия, используемые в данной работе, касающиеся, во-первых, предмета данного исследования (инвестиционное / сберегательное поведение населения), а во-вторых, и самого объекта (частные инвесторы / биржевые спекулянты).

Более всего нам близка позиция шведского исследователя К.-Э. Уорнерида, который отмечает, что с поведенческой точки зрения процесс аккумулирования капитала может быть разделен на три составляющих, границы между которыми достаточно размыты, – это придерживание денежных средств [hoarding], сбережение [saving] и инвестирование [investing] [Warneryd 1999: 50].

Придерживание – это исключение части денег из экономического оборота, когда определенная часть дохода и не используется на потребление, и не вкладывается в какиелибо финансовые активы. Вместо этого деньги хранятся дома в наличной форме – в копилке, «под подушкой» или «в чулке».

Сбережение – это временная передача денежных средств в доверительное управление другому лицу – физическому или чаще всего юридическому (например, банку, финансовой компании). Индивид в этом случае гарантированно получает в будущем свою сумму денег обратно и плюс к ней определенный, заранее установленный процент. Данные вложения являются, как правило, безрисковыми, и поэтому реальная стоимость активов (с учетом инфляции), как правило, меняется незначительно.

Инвестирование – это вложение индивидом денежных средств в различного рода активы, имеющее целью получение прибыли в будущем. Инвестирование всегда сопряжено с неопределенностью и рисками: если финансовые инструменты выбраны неправильно, и вложения окажутся неэффективными, можно не только остаться без прибыли, но и понести финансовые потери. Соответственно, будущий доход инвестора, во-первых, не определен, а во-вторых, может быть отрицательным.

С этой точки зрения мы не можем считать вкладчиков банков инвесторами, поскольку они получают фиксированный процент. А вот вкладчики ПИФов или люди, занимающиеся биржевой торговлей на фондовом рынке или на рынке FOREX – это, безусловно, инвесторы.

Основной целью инвесторов, работающих на фондовом рынке, т.е. вкладывающих деньги в покупку акций, облигаций или паев инвестиционных фондов, является получение прибыли за счет роста курсовой стоимости их активов. Как правило, именно на разнице между ценой покупки и ценой продажи возникает доход инвестора.

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru В то же время фондовый рынок предоставляет биржевым игрокам массу дополнительных возможностей, существенно повышающих рискованность их вложений, но и одновременно позволяющих получить максимальную прибыль. Тех людей, которые ориентируются преимущественно на краткосрочные вложения, занимаются торговлей «внутри дня» и прибегают к высоко рискованным инструментам, как правило, называют уже не инвесторами, а биржевыми спекулянтами. При росте фондового рынка на 40–50% за год, наиболее удачливым из них удается извлечь прибыль в 500% и более.

Нам представляется весьма удачной классификация рядовых участников фондового рынка, предложенная П.П. Кравченко [Кравченко 2000]:

«инвесторы» – люди, занимающие долгосрочные позиции, иногда открытые несколько лет. Возможность проигрыша первоначально вложенной ими денежной суммы практически равна нулю, за исключением случаев полного банкротства предприятия или мошеннических действий. Инвесторы из всех возможных рисков выбирают наименьший;

«спекулянты» – участники рынка, занимающие, как правило, краткосрочные позиции.

Могут играть не только на повышение, но и на понижение курса акций, используют маржинальное кредитование. При неблагоприятном стечении обстоятельств существует вероятность проиграть начальный капитал. Тем не менее при открытии позиции спекулянты идут только на просчитанный и заранее запланированный риск, который исключает полную и быструю потерю капитала;

«игроки» – участники рынка, идущие на любой риск, который может превосходить их финансовые возможности. При неблагоприятном стечении обстоятельств могут довольно быстро проиграть основной капитал.

Для нас как исследователей интерес представляют все три описанные выше категории граждан, тем более что данные статусы не являются жестко закрепленными и вполне могут перетекать один в другой с течением времени.

Мотивация российских частных инвесторов С точки зрения экономической социологии экономическое действие следует рассматривать как форму социального действия. При этом под «действием», согласно М. Веберу, следует понимать «действие человека (независимо от того, носит ли оно внешний или внутренний характер, сводится ли к невмешательству или терпеливому приятию), если и поскольку действующий индивид или индивиды связывают с ним субъективный смысл». «Социальным» же он называет такое действие, «которое по предполагаемому действующим лицом или действующими лицами смыслу соотносится с действием других людей и ориентируется на него» [Вебер 1990: 602–603].

По мнению В. Радаева, такое определение «подчеркивает, во-первых, что экономическую социологию интересует не только наблюдаемое поведение хозяйственного агента, но и его субъективная позиция – мотивы, установки, способы определения ситуации. А во-вторых, оно указывает на то, что мотивы хозяйственного агента выходят за пределы сугубо экономических целей» [Радаев 2005: 77].

Экономический человек в своих действиях мотивирован исключительно эгоистическим интересом: он анализирует ситуацию и принимает эффективные решение с точки зрения максимизация собственной прибыли (полезности) и минимизации возможных издержек. При этом он совершенно свободен в выборе способов своего поведения. Социологический подход, в свою очередь, предполагает, что человек часто попадает в такие ситуации, когда его свобода существенно ограничена, либо просто сведена на нет. Поэтому мотивация индивида имеет более сложный комплексный характер. Она формируется не только на основе его Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru экономического интереса, но также под влиянием социальных норм и принуждения (правового, силового, экономического и идеологического) [Радаев 2005: 95–97].

Мотивация – это внутренние установки человека, побуждающие его действовать, это те стремления и желания, которые стимулируют его активность. М. Вебер дает следующее простое определение: «Мотивом называется некое смысловое единство, представляющееся действующему лицу или наблюдателю достаточной причиной для определенного действия»

[Вебер 1990: 611].

трансформироваться с течением времени, соответственно, могут происходить изменения и в его наблюдаемом поведении.

Обычно исследователи выделяют две составляющих мотивации – внутреннюю и внешнюю.

Любая деятельность человека определяется их взаимным соотношением. Внутренняя мотивация – это собственные побуждения к действию, не зависящие от внешних обстоятельств, это то, ради чего человек готов работать даже бесплатно, это его идеалы и убеждения.

К внутренним мотивирующим факторам относятся желание самореализации, любопытство, потребность в общении, стремление помогать другим людям, самоуважение и т.п.

Внешняя мотивация возникает под влиянием давления на индивида со стороны окружающего мира, коллег по работе, референтных групп, семьи. К внешним мотивирующим факторам относятся материальное вознаграждение, возможность сделать карьеру, высокий социальный статус, социальные связи, высокое качество жизни. Если внутренняя мотивация направлена, прежде всего, на процесс совершения деятельности, то внешняя ориентирует индивида на конечный результат. Несмотря на то что на финансовое поведение индивида основное влияние оказывает внешняя мотивация, мы должны учитывать обе эти составляющих.

Кроме того, следует разделять два уровня мотивационных побуждений индивида: глубинный и ситуативный, различие между которыми заключается в степени укорененности мотивации в сознании индивида: глубинный уровень отражает устойчивые, четко осознанные установки личности, а ситуативный – мимолетные, поверхностные, быстро меняющиеся желания.

Частный инвестор, начинающий торговлю на фондовом рынке, проходит пять основных стадий принятия решения, на каждой из которых действует своя, как правило, независимая от остальных система мотивации. Индивид последовательно принимает решение:

1) о сохранении своих денежных средств на будущее в противоположность их расходованию на текущее потребление товаров и услуг;

2) о выборе фондового рынка в качестве способа инвестирования (альтернативами являются наличные сбережения банковские депозитные вклады, накопительное страхование, вложения в недвижимость, золото, антиквариат и т.п.);

3) о выборе конкретной финансовой услуги: брокерского обслуживания, доверительного управления или паевого инвестиционного фонда (ПИФ). Таким образом, он либо отдает предпочтение самостоятельной работе на фондовом рынке, либо предпочитает доверить управление своими денежными средствами профессионалам;

4) о выборе конкретной брокерской или управляющей компании – посредника, через которого будут совершаться все торговые операции с ценными бумагами;

5) о выборе конкретных финансовых инструментов для инвестирования своих денежных средств (акции и облигации – при работе с брокерскими компаниями, ПИФы – при работе с управляющими компаниями).

Естественно, что данная последовательность действий не является универсальной и строго обязательной для каждого частного инвестора. Индивид, например, может сначала познакомиться с конкретной финансовой компанией, а потом уже, исходя из желания поработать на фондовом рынке, строить планы относительно тех конкретных услуг, которыми можно воспользоваться и планировать свои текущие расходы, чтобы выделить средства на инвестиции.

Интерес к изучению сберегательного поведения граждан проявился в России в начале 1990-х годов с началом первого этапа экономических реформ. При этом целью большинства исследований было определение инвестиционного потенциала населения, предпочитаемых форм хранения денежных средств и мотивов вложения денег в те или иные активы. Именно мотивации сберегательного поведения было посвящено наибольшее число научноисследовательских работ российских авторов, опубликованных в последние 10–12 лет11.

В связи с изучением группы биржевых игроков особый интерес представляет сравнение тех сберегательных мотивов, которыми руководствуется данная группа граждан, с мотивами людей, потенциально готовых к работе на фондовом рынке, и мотивами всего населения в целом. Однако в настоящей работе мы не будем рассматривать данные вопросы, а перейдем непосредственно к основной для нас группе мотивов, определяющих выбор рынка ценных бумаг в качестве способа инвестирования.

Исследование мотивации биржевых игроков, приходящих на фондовый рынок, осуществлялось в два этапа по традиционной схеме. Сначала были собраны качественные данные, позволяющие в общем виде определить структуру и многообразие мотивационных установок частных инвесторов. Затем на их основе была сформирована анкета количественного исследования, и проведен соответствующий опрос, с целью понять распространенность той или иной группы мотивы и определить взаимные пересечения между ними.

Первый этап исследования осуществлялся в Москве в сентябре – октябре 2006 г. Были проведены глубинные интервью с 40 новыми клиентами крупной российской инвестиционной компании (открывшими брокерский счет в июле – сентябре 2006 г.). Опрос проходил путем личного неформализованного интервью в офисе компании, по месту жительства респондента либо по месту его работы. В ряде случаев использовалось телефонное интервью. Интервьюирование осуществлялось сотрудниками Фонда «Общественное мнение».

На основе материалов интервью была предложена следующая классификация мотивов частных российских инвесторов12.

Экономические мотивы 1. Материальная выгода – ориентация на конкретный финансовый результат, использование финансовых инструментов в качестве производственного ресурса или средства производства.

2. Реализация желаний – успех, осуществление планов, достижение какой-либо заветной цели, связанной с приобретением товаров и услуг: покупка недвижимости или автомобиля, ремонт дома, вложение в образование детей, дорогое лечение и т.п.

См. [Авраамова, Овчарова 1998; Задорин, Кузина, Стребков 2001: 27–87; Ибрагимова 1999;

Луценко, Радаев 1996; Радаев 1998; Стребков 2001; и др.].

Подробное описание результатов данного исследования см. в работе: [Стребков 2007].

Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru 3. Мотив финансовой безопасности. Достижение ощущения стабильности, уверенности в завтрашнем дне, возможность переждать трудные времена, избежать непредвиденных ситуаций, выстоять в «черный день».

Когнитивные мотивы 4. Познавательный мотив – удовлетворение любопытства, получение новой информации о самых разных вещах – конкретных финансовых инструментах, компаниях, ситуации на фондовой рынке, принципах его работы и т.п.

5. Мотив самореализации и развития личности связан со стремлением индивида к реализации и развитию с помощью фондового рынка собственных возможностей, своего интеллектуального потенциала. Люди стремятся получить новый жизненный опыт – опыт получения дохода с помощью ценных бумаг.

Социальные мотивы 6. Мотив аффилиации является показателем того, что человек – это существо социальное.

Ему необходимо чувствовать себя членом определенной социальной группы, идентифицировать себе с ней, разделять ее ценности и интересы, следовать социальным нормам, принятым в данном сообществе, быть не хуже других.

7. Мотив общения (коммуникативный мотив) – ориентация на налаживание личных контактов с другими людьми, поиск единомышленников, завязывание дружеских отношений с трейдерами.

8. Корпоративный мотив (мотив сотрудничества) – готовность участвовать в совместной деятельности, вместе решать определенные задачи, добиваться общих целей, обмениваться информацией, совместно решать проблемы.

Статусные мотивы Демонстрационный мотив – потребность в демонстрации окружающим своего богатства и высокого социального положения.

Мотив самоутверждения связан с желанием индивида доказать самому себе, на что 10.

он способен, а также продемонстрировать другим людям свои знания, навыки и Мотив власти, управления, контроля – возможность быть самому себе начальником, 11.

не зависеть в своей работе от других людей. Возможность самому выбирать время и место работы (например, работать на дому).

Эмоциональные мотивы Мотив рекреации и игровой мотив. С одной стороны, игра на бирже – это 12.

возможность отдохнуть, расслабиться, забыть о проблемах реальной жизни, восстановить силы. С другой стороны, это возможность получить новые ощущения, знания, почувствовать себя сильным, умным.

Азарт, страсть. Фондовый рынок дает возможность увлекающимся, азартным 13.

натурам в полной мере реализовать свои склонности к высоко рискованным, а следовательно, потенциально высоко прибыльным вложением.

Гордость. Некоторые люди рассматривают сам факт владения акциями крупнейших 14.

предприятий России как участие в экономической жизни страны. Вложения в ценные бумаги поддерживают в них чувство причастности к процессам, происходящим в России и ощущение себя настоящими гражданами своей страны.

Второй этап исследования продолжался с февраля по октябрь 2007 г. На основе приведенной выше классификации был сконструирован закрытый вопрос, позволяющий определить Экономическая социология. Т. 8. № 5. Ноябрь 2007 www.ecsoc.msses.ru структуру мотивов участников фондового рынка («Какие основные цели Вы ставили (ставите) перед собой, начиная работу на рынке ценных бумаг?»). Он был включен с февраля 2007 г. в маркетинговую анкету, которую заполняют все новые клиенты, открывающие брокерский счет в одной из крупнейших российских инвестиционных компаний. Полученные данные позволяют определить степень распространенности каждого из мотивов, характер взаимосвязей между ними, а также детально проанализировать факторы, определяющие тот или иной набор мотивов у конкретного индивида.

Опрос проводился в формате анкетирования: респонденты заполняли анкету самостоятельно без участия интервьюера. Они могли это сделать двумя способами: либо в электронном виде на интернет-сайте при заполнении формы открытия брокерского счета, либо в бумажном виде, во время посещения офиса компании. Всего за девять месяцев исследования были получены ответы от 1572 респондентов, в том числе 501 анкета была заполнена через Интернет, а 1071 анкета – традиционным способом.

В выборку попали респонденты из 67 регионов России, наиболее представительными из которых оказались Москва (22,4%), Ханты-Мансийский АО (8,6%), Свердловская обл.

(7,0%), Самарская обл. (6,8%), Санкт-Петербург (5,9%), Саратовская обл. (5,1%) и Московская обл. (5,0%).

Результаты количественного исследования в целом подтвердили основные выводы, сделанные по итогам 40 глубинных интервью, проведенных в сентябре 2006 г. Ключевой мотив прихода на фондовый рынок – это, безусловно, мотив получения финансовой выгоды, приумножения денежных средств – его назвали почти 60% всех опрошенных. Он идет с большим отрывом от остальных и важен практически для всех групп граждан.

За ним располагается группа мотивов, каждый из которых важен примерно для трети респондентов. Два из них связаны с финансовой безопасностью: уберечь деньги от инфляции (32%) и обеспечить себе будущее, создать свой личный «пенсионный фонд»

(30%). А два других имеют явно когнитивный, познавательный характер: разобраться, как устроен фондовый рынок; понять, как он работает (38%) и приобрести новый жизненный опыт, открыть для себя что-то новое (31%).

Третья группа ответов упоминается в ответах каждого пятого-шестого респондента. Здесь мы встречаем два мотива, связанных с накоплением определенной денежной суммы в будущем: обеспечить будущее своим детям, внукам (19%) и накопить деньги на дорогостоящую покупку (13%). Плюс три мотива, очевидно нацеленных на то, чтобы в перспективе превратить работу на фондовом рынке в основной вид профессиональной деятельности: сделать работу на рынке ценных бумаг основным источником дохода (21%), самому выбирать удобное время и место работы (18%), быть самому себе начальником, не зависеть в своей работе от других людей (16%).

Примерно каждый десятый инвестор приходит на рынок, чтобы активно участвовать в экономической жизни страны и расширить свой круг общения.

Практически не имеют никакого значения для людей, во-первых, статусные мотивы:

заниматься престижным видом деятельности (6%) и не «отставать» от своих друзей и знакомых, которые уже работают на рынке (2%). А во-вторых, игровые мотивы: ощутить чувство азарта, риска (5%) и развлечься с помощью игры на бирже, отдохнуть, расслабиться (2%). Таким образом, люди, приходящие в настоящее время на фондовый рынок, рассматривают его, скорее, как замену банковским депозитам, а не как альтернативу казино, залам игровых автоматов и другим азартным играм.

Мы получили цифры, показывающие распространенность тех или иных мотивов работы на фондовом рынке среди современных биржевых игроков. В то же время в реальной жизни очень часто, люди, совершая то или иное действие, руководствуются сразу несколькими различными установками, структура их предпочтений сложна и многообразна, и в ней сложно выделить какое-нибудь одно доминирующее направление. Так и в нашем случае, отвечая на вопрос о том, что побудило его прийти на фондовый рынок, каждый респондент мог выбрать сразу несколько вариантов ответа.

Тем не менее 30% граждан проигнорировали эту возможность: они ограничились выбором лишь одного ответа. При этом треть из них (10% от общего числа опрошенных) в качестве этого единственного назвали вариант «получить финансовую выгоду от вложений, приумножить деньги». Около 60% респондентов, отвечая на данный вопрос, выбрали от двух до шести вариантов ответа, а остальные 10% – более семи вариантов.

Соответственно, возникает важная задача – понять, каким образом выделенные нами мотивы взаимосвязаны между собой. Для того чтобы сгруппировать их и, соответственно, уменьшить размерность нашей модели, был выполнен факторный анализ (использовался метод главных компонент). При построении корреляционной матрицы из анализа были исключены респонденты, выбравшие только один вариант ответа на данный вопрос.

На основании критерия Кайзера выделено пять основных факторов, определяющих мотивацию граждан, приходящих на фондовый рынок. Чтобы максимально упростить структуру полученных компонент, было проведено ортогональное вращение факторного решения по критерию «варимакс». В табл. 1 представлены нагрузки на факторы для всех 16 переменных нашей модели. Эти нагрузки показывают степень корреляции каждой переменной с каждым из тех скрытых измерений, которые были выделены в результате анализа. Для того чтобы их было легче проинтерпретировать, оставлены лишь переменные с «высокими» нагрузками, превышающими ±0,25.

Таблица 1. Мотивы прихода на фондовый рынок: нагрузки факторной модели Сделать работу на фондовом рынке основным источником дохода 0, Быть самому себе начальником, не зависеть в своей работе от других людей 0, Приобрести новый жизненный опыт, открыть для себя что-то новое 0, Разобраться, как устроен фондовый рынок; понять, как он работает 0, Получить финансовую выгоду от вложений, приумножить деньги 0, Обеспечить себе будущее, создать свой личный «пенсионный фонд» 0,32 0, Полученные пять факторов объясняют в совокупности 50% вариации 16-ти исходных переменных и позволяют достаточно полно описать структуру мотивов граждан, приходящих на фондовый рынок. Дальнейшее усиление объяснительной способности модели при увеличении числа компонент является уже несущественным (+6,0%). Помимо этого возникают проблемы с содержательной интерпретацией новых факторов, следовательно, наиболее рациональным решением является ограничить их число пятью.

Первый фактор имеет максимальные нагрузки по таким переменным, как возможность «сделать работу на фондовом рынке основным источником дохода», «быть самому себе начальником, не зависеть в своей работе от других людей» и «самому выбирать удобное время и место работы». Таким образом, он, очевидно, отражает восприятие начинающими трейдерами фондового рынка как особого вида профессиональной деятельности, при котором человек приобретает максимальную свободу и одновременно имеет возможность получать высокий доход, чтобы обеспечить будущее как себе самому, так и своим детям и внукам. Ранее мы их относили в группу статусных мотивов под общим названием «мотив власти, управления, контроля».

Второй фактор прежде всего подчеркивает желание индивида «приобрести новый жизненный опыт, открыть для себя что-то новое» и «разобраться в том, как устроен фондовый рынок; понять, как он работает». В эту же группу, но с меньшей нагрузкой, попал и самый популярный вариант ответа – «получить финансовую выгоду от вложений, приумножить деньги»13. Соответственно, здесь мы имеем дело с набором когнитивных, познавательных мотивов, отражающих стремление граждан удовлетворить свое любопытство относительно новой формы деятельности.

Третий фактор объединяет переменные, связанные со сбережением денежных средств, их накоплением, а также обеспечением финансовой безопасности семьи, достижением уверенности в завтрашнем дне. Ранее, анализируя материалы качественного исследования, мы их включали в группу экономических мотивов (реализация желаний и мотив финансовой безопасности).

В рамках четвертого фактора сгруппировались переменные, характеризующие социальные и статусные установки граждан, в частности, их стремление «активно участвовать в экономической жизни страны», «не “отставать” от своих друзей, которые уже работают на рынке», желание «заниматься престижным видом деятельности» и «расширить свой круг общения». В то же время, как было показано выше, данная группа мотивов не имеет широкого распространения у российских частных инвесторов.

Наконец, пятый фактор получил относительно высокие нагрузки лишь по двум переменным, обе из которых отражают эмоциональную, игровую сущность биржевой торговли:

«развлечься с помощью игры на бирже, отдохнуть, расслабиться» и «ощутить чувство азарта, риска».

Учитывая, что построение корреляционных матриц на дихотомических переменных не всегда может приводить к корректному результату, имеет смысл верифицировать полученную типологию переменных, используя другой метод статистического анализа – многомерное шкалирование.

Данная процедура позволяет не только выделить основные, наиболее типичные группы анализируемых параметров, но и представить результаты анализа графически – в нашем Факторная модель объясняет лишь 37% вариации данной переменной, что позволяет нам в будущем выделить ее в отдельную самостоятельную группу: «установка на финансовую выгоду».

случае в виде двумерного пространства. Те варианты, которые люди чаще всего называют одновременно в своих ответах, располагаются на плоскости близко по отношению друг к другу. И, наоборот, те из них, которые практически никогда не упоминаются вместе, отстоят друг от друга далеко. Площадь кружков пропорциональна доле людей, выбравших тот или иной вариант ответа.

В то же время ответы тех респондентов, которые некритично подошли к отбору наиболее важных мотивов своего прихода на фондовый рынок и, отвечая на данный вопрос, выбрали более шести вариантов, способны негативно повлиять на результаты анализа, так как в данном случае возможна фиксация сомнительной, нетипичной взаимосвязи между переменными. Чтобы избежать влияния таких людей, при проведении многомерного шкалирования, они (около 10% от общего числа опрошенных) были исключены из анализа.

Точно так же мы не будем рассматривать и ответы тех респондентов, которые выбрали только один вариант ответа (30%), поскольку в данном случае принципиально невозможно зафиксировать какую-либо взаимосвязь между отдельными переменными. Таким образом, при проведении процедуры многомерного шкалирования использовались ответы человека.

Результаты многомерного шкалирования представлены на рис. 2. Полученная картина безукоризненно точно повторяет распределение переменных по факторам, полученное ранее в ходе факторного анализа. Здесь мы также можем наблюдать пять основных групп, мотивирующих приход российских граждан на фондовый рынок.

Рисунок 2. Мотивы прихода на фондовый рынок: результаты многомерного шкалирования При этом отдельно от них можно выделить параметр, связанный исключительно с получением материальной выгоды от операций на фондовом рынке. Этот финансовый мотив находится в самом центре схемы, а значит, одинаково важен всем без исключения группам респондентов. В непосредственной близости от него находится группа когнитивных мотивов, также упоминающаяся в ответах многих инвесторов, независимо от их дополнительных предпочтений.