«ЭКОЛОГИЯ: СИНТЕЗ ЕСТЕСТВЕННОНАУЧНОГО, ТЕХНИЧЕСКОГО И ГУМАНИТАРНОГО ЗНАНИЯ Материалы II Всероссийского научно-практического форума Саратов, 6 – 10 октября 2011 года С арат ов Издательство СГТУ 2011 УДК 5 ББК 20 ...»

Известно, что путешествия в средние века были сопряжены со множеством сложностей. Причина – на только несовершенство транспортных средств и плохое состояние дорог, но и в невысоком уровне географических знаний. Географические карты представляли собой отображение господствующей тогда концептуальной картины мира, в центре которой христианское сознание помещало Иерусалим, пространство было условным, а вся земля рассматривалась как театр священной истории. Лишь начиная с XIII века ситуация начинает меняться – пространство стало более точно измеряться и более интенсивно осваиваться. Появляются портуланы с четкими и точными географическими сведениями, составленными на основании эмпирического опыта купцов, мореходов и прочих путешественников, без использования фантастических рассказов о земном рае, чудовищах, дикарях и пр., что свидетельствовало о переходе к качественно новому восприятию мира. Тем не менее, путешественники и картографы не всегда готовы были отказаться от традиционных представлений даже обладая точными сведениями и знаниями. В описании путешествий, даже в картографии XV века продолжались использоваться традиционные схемы, использовавшиеся на протяжении всего средневековья (на карте Фра Мауро (XV в.) Иерусалим по-прежнему является центром обитаемого мира).

В докладе будет рассмотрен вопрос о том, как воспринимал рыцарь с континентальной Европы (графство Эно располагается на территории современной Бельгии) географические реалии незнакомой ему страны.

кафедрального собора Св. Ламберта Жана Ле Беля о шотландском походе 1327 года короля Эдуарда III Английского (1327-1377 гг.), в котором эннюерец принимал участие в свите сеньора Жана д`Эно графа де Бомона[3].

Рассказ Жана Ле Беля является составной частью «Правдивых хроник»

написанных им в 1352 году и посвященных событиям начала Столетней войны (1337-1453 гг.) между Англией и Францией.

Для изучения нашего вопроса мы рассмотрим:

1. Описание маршрута следования отряда графа де Бомона из Виссана (портового города, расположенного между Кале и Булонью) в Дувр (по морю). Несмотря на известную опасность морских путешествий, материалы источника позволяют сделать вывод о развитой навигации между континентом и Англией. Транспортировка людей и грузов была достаточно распространена, и в нашем случае относительно безопасна. (лишь один раз упоминается о шторме, который отнес корабль «столь далеко от намеченного курса, что в течении двух дней они даже не знали, где находятся»[4]. В целом сухопутное путешествие в англо-шотландское приграничье оставило у автора намного больше негативных впечатлений.

2. Сухопутный маршрут из Дувра в Лондон, а оттуда «по большой Шотландской дороге… миновали графство Линкольн, проехали через город Донкастер» в Эбрюик «добрый город, расположенный на севере [Англии], на границе с Нортумберлендом». Далее от Эбрюика до Дарема и «до границ области, которая называется Нортумберленд. Через эту область протекает река под названием Тайн. На ней стоит город Карлайн Гэлльский, который некогда подчинялся королю Артуру. В самых низовьях этой реки стоит другой добрый город, называемый Нькастл-на-тайне»[5]. Здесь мы видим, с одной стороны, вполне узнаваемый принцип «описания пути» как формы восприятия географического пространства, известный со времен античности и сохранявшийся на протяжении всего средневековья. С другой стороны обнаруживаются признаки картографической системы ориентации. В результате есть смысл говорить о переходной форме восприятия от первичной ко вторичной системе ориентации.

3. Описание местности «Очень дикой» (неоднократно) – это болота и торфяные топи, по которым никто не отваживался бы идти или ехать, если не хотел сгинуть… Еще очень удивительно, что все воины не погибли, провалившись в эти топи и трясины». В целом путь отряда лежал среди гор и труднопроходимых долин, болот, торфяных топей, вересковых пустошей.

«Ибо нортумберлендский край своей дикостью сильно отличается от остальных земель Англии. Также и местные жители кажутся полудикарями по сравнению с остальными англичанами»[6]. В целом рассказ Ж. Ле Беля достаточно реалистичен, под дикими местами он понимает неосвоенное малозаселенное пространство и тем самым опасное для «цивилизованного человека». Таким образом, восприятие пространства уже реалистично, но отношение к нему, прослеживаемое через его описание, сопоставимо с топосными описаниями дремучих лесных чащ средневековых трактатов, с их реальными и мнимыми угрозами, опасностями и страхами[7]. Автор обнаруживает полное отсутствие эстетического отношения к природе «незаинтересованного» любования ею, что является характерной чертой сознания средневекового человека, с другой стороны прослеживается явная оппозиция природа – культура, нехарактерная для средневековья. Только в новое время сложилось понимание природы как эмпирического мира, подлежащего освоению, изменению и культурному преобразованию.

Таким образом, и в данном случае можно говорить о «переходном этапе» в восприятии природы и пространства, когда вместе с традиционными для средневековья представлениями обнаруживается черты мировосприятия, характерные для нового времени с его рационализмом и торжеством опытного знания.

1. Об истории пространственных представлений см.: Leroi-Gouran A.

Prehistoire de l`art occidental. P., 1965, Janni P. La mappa e il periplo: Cartografia antica e spazio odologico. Roma, 1984, Лотман Ю. М. О понятии географического пространства // Труды по знаковым системам. Вып. 2.

Тарту, 1965. С. 210-216, Ахундов М. Д. Концепции пространства и времени:

Истоки, эволюция, перспективы. М., 1982, Райт Дж. К. Географические представления в эпоху крестовых походов. М., 1988, Голд Ж. Психология и география: основы поведенческой географии. М., 1990, Ле Гофф Ж.

Цивилизация средневекового Запада. М., 1992, Подосинов А. В. Ex oriente lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии М., 1999, Лучицкая С. И. Путешествие // Словарь средневековой культуры / Под. ред.

А. Я. Гуревича. М., 2007. С. 397-400.

http://justlife.narod.ru/gurevich/gurevich03.htm 3. Ле Бель Ж. Правдивые хроники // Хроники и документы времен Столетней войны / Под ред. Ю. П. Малинина. СПб., 2005.

4. Ле Бель Ж. Указ. соч. С. 43.

5. Там же. С. 52.

6. Там же. С. 55.

7. Ле Гофф Ж. Средневековый мир воображаемого. М., 2001. С. 87-88.

АНТИЧНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ И ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА

На ранних стадиях существования человек ощущал себя частью природы, полностью зависел от ее капризов, но с совершенствованием орудий труда, накоплением навыков и знаний он становился все более самостоятельным, постепенно отрываясь от природной среды. Это проявилось в различных сферах, но, чаще всего, в появлении примеров преобразования окружающего мира под свои нужды.

Наиболее ярко прослеживается эта тенденция в сооружениях или мероприятиях, которые нацелены на покорение какой-либо природной стихии или адаптации ландшафта в своих целях. В античной цивилизации сложились две различных модели взаимоотношений с окружающей средой. В истории Древней Греции и Древнего Рима имелось много сходных черт, в частности общая для всего античного мировоззрения мысль о том, что посягательство на права природы есть посягательство на права богов.

Подобный запрет мешал хозяйственной деятельности и ограничивал нормальное развитие общества.

Греки первыми нарушили запрет и начали вторгаться в сферу ответственности олимпийских богов. Однако их вмешательство в природную среду было достаточно незначительным, ограничиваясь преимущественно мелиоративными работами в отдельных областях греческого мира. Орошение засушливых и осушение переувлажненных земель видимо не воспринимались греками как покушение на власть богов, но какие-либо другие способы «поправки» окружающей среды были выше их возможностей и амбиций. Рукотворное изменение привычного мира позволялось только богам и героям. Например, Гераклу не возбранялось раздвигать скалы, создавая таким образом морские проливы или изменять русла рек. А Александр Македонский, осаждая финикийский город Тир, превратил остров в полуостров с помощью огромной дамбы.

Кроме культурно-религиозных ограничений на вмешательство в природную среду в Древней Греции существовал еще ряд других причин более прозаического характера. За всю свою историю Греция практически не была никогда единым государством, а представляла собой множество самостоятельных городов-полисов или царств, хотя и объединенных единой культурой и языком. Создаваемые время от времени военно-политические блоки, типа Афинского морского союза, имели совершенно другие задачи, и в их планы не входило проведение каких-либо крупных ирригационных, дорожных или других строительных работ. Отсутствие центральной власти, ограниченность в рабочей силе и средствах, а также определенная нехватка прагматизма или здорового цинизма привели к тому, что древние греки практически не оставили после себя наглядных примеров следов покорения ими природной среды.

Дерзостное посягательство на установленный богами миропорядок совершили преемники греческой цивилизации – римляне. Именно они открыли эпоху широкомасштабного вмешательства в окружающую среду.

Превращение маленького Рима в мировую державу отчасти стало возможным именно благодаря принципиально новой модели взаимоотношений с окружающей средой. Аристид, греческий писатель, писал: «Римляне перебрасывают мосты через реки, прорубают дороги в горах, превращают пустыни в цветущие угодья и делают жизнь приемлемее… Окружающий мир становится правильным, как цветущий сад... Это можно сравнить с тем, как если бы мир был болен, но потом выздоровел».

Преодоление природы, ее подчинение требованиям общества проявилось во многих деяниях римского гения. Основной принцип любого римского строительства был четко сформулирован римским архитектором и инженером I в. до н. э. Витрувием: прочность, польза, красота. Например, знаменитые римские дороги прокладывались вопреки рельефу, который игнорировался в стремлении к оптимизации трассы. Если традиционно тропы и дороги прокладывались по наиболее удобному пути, обходя все естественные препятствия в виде рек, холмов, болот, выходов скал, то римляне применили на практике новый принцип - дорога должна быть максимально прямой. Воплощая свой план в жизнь, они не останавливались перед затратами на строительство дорог и трудностями: срывали холмы, засыпали овраги, насыпями и дамбами мостили топкие участки, возводили мосты через реки и ущелья.

Многочисленные примеры наглядно показывают, что в римской цивилизации сложился новый взгляд на возможность вмешательства в природный мир, основанный на прагматизме. Римляне уже не довольствовались тем, что им давала природа, а стремились улучшить свою среду обитания. Чтобы получить представление о грандиозности предприятий достаточно перечислить строительные мероприятия Юлия Цезаря осуществленные и намеченные: было выкопано озеро, на котором проводился морской бой для развлечения римлян, а затем засыпано для строительства на этом месте храма Марса, намечено осушение Помптинских болот, спуск Фуцинского озера, отвод русла Тибра к Ватиканским холмам, прокладка судоходного канала через Коринфский перешеек (Истм).

Последующая эпоха также изобиловала новыми свершениями в области покорения природных стихий, когда могущество императоров делало невозможное возможным. Светоний, описывая правление Калигулы, использует риторический образ всемогущества римского правителя: «он забывал про всякий здравый смысл, стараясь лишь о том, чтобы построить то, что построить казалось невозможно. И оттого поднимались плотины в глубоком и бурном море, в кремневых утесах прорубались проходы, долины насыпями возвышались до гор, и горы, перекопанные, сравнивались с землей, – и все это с невероятной быстротой, потому что за промедление платились жизнью». Тот же император стал автором безумной по своей задумке, но блестящей по исполнению, идеи: строительство моста через Байский залив, между Байями и Путеолами (3,6 км).

Среди других примеров «исправления» природы можно назвать расширения русла реки Тибр, создание искусственных водоемов для развлекательных целей, срытие части Квиринальского холма, строительство форума Траяна, строительство огромных волноломов для защиты портовых сооружений, многокилометровые рукотворные реки – акведуки, каналы, соединявшие озера с реками или морями, в том числе – подземные и пробитые в толще скал, мост через Дунай и многое другое.

Кроме особенностей менталитета потомков Ромула, в котором присутствовал прагматичный расчет, Рим располагал всем необходимым для преобразования окружающей среды: природными и людскими ресурсами, неограниченной властью правителя, опытом крупных строительных и ирригационных работ, свободой от религиозных ограничений. Именно сочетание всех этих условий позволили римской цивилизации в значительной мере преобразить природное окружение, приведя его в соответствие со своими представлениями.

ПОЗЕМЕЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В КОВЕНТРИ XIII-XIV ВЕКОВ

Период XIII-XIV вв. в истории поземельных отношений городов Англии все еще малоисследован как в отечественной, так и в зарубежной урбанистике. В данной статье будет сделана попытка на материале поземельных сделок в Ковентри XIII – начала XIV века проанализировать процесс развития городского землевладения в средневековом английском городе.

В качестве основного источника мы используем сборник документов по средневековой истории Ковентри, вышедший под редакцией известного английского историка-медиевиста Питера Косса. Это издание источников по социально-экономической истории средневекового английского города XIIXIV вв. дает возможность проследить характер поземельных отношений в Ковентри на протяжении более 100 лет. Оно содержит около 900 грамот (title deeds), оформлявших сделки с земельной или иной недвижимостью, как в Ковентри, так и за его пределами в близлежащей сельской местности.

Как показывают источники, в первой половине XIII века горожане Ковентри, как правило, владели следующими видами земельных держаний:

земельными участками, усадьбами, домами, лавками. Причем, на центральных улицах преобладали, скорее всего, домовые строения, а периферийных земельные участки. Подобный вывод можно сделать исходя из величины денежной ренты. процент земельных участков намного выше остальных видов земельного держания. Скорее всего, это объясняется тем, что в первой половине XIII века в Ковентри продолжался процесс заселения города новыми поселенцами. А так как, приобретение домов и усадеб было просто не по силам большей части поселенцев, поэтому они сначала брали просто участок земли, который впоследствии застраивали.

Однако во второй половине XIII века характер поземельных сделок несколько изменяется. Все чаще начинают появляться в качестве объектов держания усадьбы, дома и просто хижины (cottages). Об этом убедительно свидетельствуют данные таблицы составленной английским историком Питером Коссом.

Судя по источникам в XIII-начале XIV в. частной собственности на землю в Ковентри не существовало. Практически повсеместно в сделках упоминаются только о лордах феодов (de dominis feodalibus). Интересное противоречие: с одной стороны, сделки называют имя сеньора того или иного земельного держания, а с другой мы видим полную свободу распоряжения этим держанием. Право свободно распоряжаться не только движимым, но и недвижимым имуществом - важное достижение, точнее завоевание горожан.

Таким образом, согласно ковентрийским источникам земельное городское держание в его наиболее развитой форме было свободным держанием, т.е. свободным от уплаты таких тяжелых сервильных повинностей (связанных с личной несвободой), как брачный побор (меркет, формарьяж), посмертный побор (гериот, мортуарий), различные произвольные виды обложения (например, произвольная талья).

ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕМА ВО ФРАНЦУЗСКОМ ИМПЕРСКОМ

ДИСКУРСЕ В ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ XIX В.

Интеллектуальная или культурная экологическая история делает акцент на представления людей о природе, образах природы в разных обществах в разные исторические периоды. Методология экологической истории требует детальную проработку материала и анализа взаимоотношений людей и природы в первую очередь на микроуровне4.

В последней трети XIX в. Франция встала на путь активной колониальной политики и строительства империи. Колонизация Североафриканского региона стала одной из приоритетных задач французского республиканского правительства. На страницах периодических изданий, а также специальных монографий, посвященных данному региону, развернулась активная пропаганда экспансии и освоения Северной Африки.

Перед французскими колонизаторами стояло множество насущных проблем. Среди них проблема управления новыми территориями, проблема взаимоотношения с местными жителями, а также проблема грамотного использования природных ресурсов колонии. Соприкасаясь с незнакомой природой, колонизаторы были вынуждены учитывать значение среды обитания при проведении колониальной политики. Однако, как отмечает Дж.

Р. МакНилл, «экологической истории французских заморских территорий было уделено ничтожно малое внимание по сравнению с британскими колониями»5.

Данное исследование имеет своей целью изучение экологического дискурса как части имперского дискурса французских колонизаторов. В рамках экологического дискурса рассматривается вопрос об отношениях между живыми организмами и окружающим их миром6. Нам представляется интересным обратить особое внимание на репрезентации природы в имперских нарративах и на особенности экологического мышления в имперских дискурсах. Мы попытаемся ответить на следующие вопросы, какой виделась французам природа Северной Африки, в частности Алжира и См.: Человек и природа: экологическая история \ под общ. ред. Д. Александрова, Ф.Й. Брюггемайера, Ю. Лайус. Спб.: Алетейя, 2008.

Мак Нил Дж. Р. О природе и культуре экологической истории. \\ Человек и природа:

экологическая история… С. 61.

См. Иванова Е. В. К проблеме исследования экологического дискурса. \\ Политическая лингвистика. - Вып. 3(23). - Екатеринбург, 2007. - С. 134-138.

Туниса и как предполагалось использовать природные ресурсы зависимых территорий? Это позволит нам увидеть не столько саму природу, сколько общество, породившее подобные репрезентации.

В качестве источника мы возьмем тексты, написанные во Франции в последней трети XIX в., посвященные, кроме всего прочего, различным экологическим проблемам.

Одним из наиболее активных пропагандистов колонизации был известный во Франции экономист Поль Леруа-Больё. Именно его тексты послужили основой данного исследования7. Экономические вопросы, вопросы управления колониями, которые рассматривал в своих работах П. Леруа-Больё, оказались тесным образом связанными с вопросами эксплуатации природных ресурсов колоний. Во Франции было особое отношение к Алжиру. Например, П. Леруа-Больё относился к этой колонии как к прямому продолжению Франции, он считал, что североафриканский регион для Франции – это тоже, что Сибирь для России.

Важно отметить, что этот человек не был просто теоретиком. Колонии интересовали Леруа-Больё не только как предмет научных исследований. Он лично вкладывал свои капиталы в африканские колонии Франции, в частности он был акционером компании, которая владела 3000 га земли в Тунисе. Он также был администратором Акционерного общества по строительству железных дорог и добычи фосфатов в Гафса (Тунис).

Коммерческие дела связывали П. Леруа-Больё со многими акционерными обществами. С 1881 г. П. Леруа-Больё возглавлял Французское Общество защиты туземного населения колоний.

В современном мире П. Леруа-Больё выделял два больших типа колоний: поселенческие и эксплуатируемые. Сам он полагал, что в условиях конца XIX в. наибольший вес должны приобрести колонии эксплуатируемого типа. Он считал, что слово «эксплуатируемый» не должно шокировать. Речь шла не об эксплуатации человека человеком или народа народом, а о «промышленной эксплуатации природных богатств и т. д.». Речь шла об эффективном использовании богатств страны, которые она не в состоянии была использовать сама в силу своей отсталости. Это, по мнению Леруа-Больё, было в интересах всего человечества.

Основанию колоний, по мнению П. Леруа-Больё, должны были предшествовать подготовительные меры метрополии9. Он считал, что прежде чем приглашать людей эмигрировать в колонию, государство должно «привести страну в состояние, удобное для заселения и выгодной См.: Leroy-Beaulieu P. De la colonisation chez les peuples modernes. Paris: Guillaumin, 1874;

Leroy-Beaulieu P. Essai sur la rpartition des richesses et sur la tendence une moindre ingalit des conditions. 2-m. d. Paris: Guillaumin. 1883; Leroy-Beaulieu P.L’Algerie et la Tunisie. P.:

Guillaumin, 1887.

Leroy-Beaulieu P. La colonisation franaise en Tunisie // Revue des Deux Monde. 1886. T. 78.

15 nov. P. 378.

Leroy-Beaulieu P. De la colonisation… 1908. T. I. P. 539.

обработки»10. Нельзя ставить людей «лицом к лицу с дикой природой».

«Необходимо предварительно смягчить эту природу»11. Колонизация - это «социальная деятельность», поэтому государство «должно было взять на себя расходы по первоначальному устройству колоний»12. Итак, природа Северной Африки представлялась французам «дикой». И также как дикое население нуждалось, по мнению французских колонизаторов, в цивилизирующем воздействии Франции и в «смягчении нравов», так и природу необходимо было «смягчить» для того, чтобы «эксплуатировать» в дальнейшем. По мнению Н. Банселя, идея «цивилизаторской мисси» делала колониальное завоевание III Республики легитимным13. Благодаря «цивилизаторской миссии» Республика выглядела «великодушной» по отношению к колонизируемым народам, ведь она взяла на себя обязательство освобождать народы и нести варварам и дикарям идеалы Рассудка, Свободы, Просвещения и Прогресса. Но, как справедливо замечает Н. Бансель, цивилизаторская миссия имела еще одну цель — «покорить» (asservir) колонизируемые народы, поставить их на службу Франции. Мы можем продолжить мысль Н. Банселя, сказав, что покорение природы зависимой территории также оправдывалось идеей цивилизаторской миссии Франции в мире.

Какова цель подобного покорения. Дело в том, что новые страны, по мнению экономиста, давали капиталистам огромные преимущества. Там существовали «превосходные земли, которые производят больше с меньшими издержками», там были шахты, «которые обеспечивали огромными вознаграждениями на начальном этапе работы», нетронутая сфера приложения капиталов была «открыта активному человеку»15. Таким образом, сама окружающая среда обитания в новых колониях способствовала максимальному извлечению прибыли колонистами. Но для того, чтобы эта прибыль могла беспрепятственно извлекаться, метрополия должна была создать определенные условия. В данном исследовании мы разберем предложенные П. Леруа-Больё «главнейшие подготовительные работы государства», иными словами, меры по смягчению дикой африканской природы Алжира и Туниса.

Ibid. T. I. P. 538.

Ibid. T. I. P. 539.

Ibid. T. I. P. 541.

Bancel N., Blanchard P., Vergs F. La Rpublique coloniale. Essai sur une utopie. Paris: Albin Michel, 2003. P. 45.

Ibid. P. 71.

Leroy-Beaulieu P. Essai sur la rpartition... P. 246.

ОСВОЕНИЕ СИБИРИ В СВЕТЕ ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ

Основная цель данной работы показать, какая была экологическая обстановка Севера Евразии в период освоения Сибири русским народом. В качестве основных факторов учитываются три группы явлений:

1. Солнечная активность с XVI по XX век;

2. Изменения климата и ледовой обстановки за последнее тысячелетие. На основе дендрохронологических и физико-химических исследований был получен график зимних температур на севере Евразии за последнее тысячелетие.

3. Историческая хронология событий, произошедших при освоении Сибирского Севера и Северного морского пути (с XVI по XX вв.).

Наша задача показать связь между этими тремя группами явлений и проследить цепочку: космос и солнечная активность – изменения и колебания климата (и ледовой обстановки) - человеческая деятельность по освоению Сибирского Севера и Северного морского пути.

1. Солнечные циклы – бывают разной длительности, здесь рассматриваются 11-летние. В качестве меры солнечной активности приняты «числа Вольфа» (W). Ниже приведена таблица вековых циклов (16вв.) (табл. 1). Данные взяты из двух работ В.Ф. Чистякова, астрофизика Уссурийской астрофизической обсерватории, который занимался наблюдениями активных процессов на поверхности Солнца и изучением закономерностей его циклической деятельности в течение 50 лет [3, 4].

Примечания к таблице:

Е – номер 11-летнего цикла солнечной активности. На шкале времени была выбрана начальная точка с Е=0 - середина узкого и глубокого векового минимума. Двигаясь взад и вперед от этого значения, получаем номер цикла.

Под номером цикла стоят даты максимумов, провалов и минимумов.

Тв – средний интервал времени между одноименными экстремумами.

t12 – средний интервал времени 1-м и 2-м максимума 2. График климата последнего тысячелетия был получен на основе дендрохронологических деревьев) и физико-химических исследований (ленточных глин), ледовых скважин [1, 2] (рис. 1).

Рис. 1. График климата последнего тысячелетия 3. Хронология явлений и событий [По письменным источникам] 900-1300 гг. Ледники заметно сократились. Открытие викингами «Зеленой страны» (Гренландии). Время «монгольского С 1450 г. Время похолодания и ухудшения ледовой обстановки.

Неудачные попытки англичан и голландцев проникнуть к устьям рек Обь и Енисей. Плавания русских мореходов «Мангазейским морским ходом». Перетаскивание кочей Незначительное потепление климата. Плавания поморов из 1600- Белого моря в Мангазею вдоль берегов Ледовитого океана.

Сначала запрет, а затем отказ самих мореходов от этих плаваний. Плавания землепроходцев вдоль берегов 1648 г. Прохождение Семеном Дежневым из Северного Ледовитого океана в Тихий, вокруг самой восточной точки материка 1700 г. Самая низкая температура за тысячелетие. Начало Великой Начало 18 Северной экспедиции. Неудачная попытка пройти Северным века морским путем на восток в обход Чукотки Потепление и сквозное прохождение Северным морским 1878- гг. путем за два сезона вокруг Евразии в Тихий океан С 1919 г. В Арктике наблюдается тенденция общего потепления климата. На её фоне происходят климатические колебания малой длительности (20-50 лет). Создание структур управления Сев. Морского пути. Рейсы судов из Мурманска Внимательно изучив таблицу «Вековых циклов солнечной активности»

и совместив её с графиком «Климата последнего тысячелетия» видно, что эти события, данные и явления отлично коррелируют друг с другом.

Используя историческую хронологию событий по освоению Сибирского Севера, можно увидеть, что при наложении на график изменения климата, происходившие события подтверждают изменения климата и совпадают с этим графиком. Отсюда напрашивается вывод, что первопричиной изменений климата на севере Евразии и в целом на Земле является активность Солнца.

Удивительная гармония мироздания, функционирования и цикличности солнечной системы дают нам возможность предсказывать солнечные и лунные затмения, парад планет, появления комет и другие явления. Нет сомнений, что дальнейшие исследования в данном направлении дадут нам возможность осуществлять построение как математических моделей так и долгосрочных прогнозов изменений климата и других экологических параметров в геосфере нашей планеты.

1. Еськов К.Ю. История Земли и жизни на ней. – М.: Из-во НЦ ЭНАС, 2. Кондратьев К.Я. Глобальный климат и его изменения. – Л.: Издательство «Наука», 1987.

3. Чистяков В.Ф. Солнечные циклы и колебания климата. – Владивосток:

Дальнаука, 1997.

4. Чистяков В.Ф. Солнечные циклы и их роль в истории Земли. (Диссертация на соискание ученой степени доктора физ.-мат. наук в форме ученого доклада). – Владивосток: Дальнаука, 1993.

5. Шостак О.И., Нефедов Б.Н. Экологические аспекты в истории освоения Сибири. – Красноярск: ИПК КГПУ, 2010.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОЛОГИЯ: НОВЫЕ ПАРАДИГМЫ

Политическая экология не могла бы возникнуть вне определенных культурно-исторических парадигм, и сама изменяет их. Отношение к живой и неживой природе в культуре и коллективной психологии составляет основу любой деятельности в природе, то есть использование, сохранение ресурсов биосферы, раздел ресурсов между политическими объединениями – от племен и родов до могущественных империй, – делегирования прав использования различным группам населения и политическим институтам, представления о механизмах сохранения биосферных ресурсов и так далее.

Тема культурно-исторических парадигм намного шире обсуждения психологических установок в отношениях к животным и растениям, то есть живой природе вокруг человека. В данной статье мы ограничимся этой тематикой – с тем, чтобы впоследствии развивать изучение всех направлений проблемы.

Экологические парадигмы – комплекс утверждений и представлений об окружающем мире: самом человеке, силе и характере его связи с остальной природой, к животным, растениям и ландшафтам.

В самом общем виде можно выделить четыре этапа отношения человека к живой природе, каждый из которых соответствует определенному культурно-историческому этапу.

Доаграрные общества – этап максимально потребительского отношения к животному и растению. Распространенные в постмодернистской среде представления о стихийном экологизме первобытного человека не имеют под собой реальных оснований. Они представляют собой типичный пример представлений об «эволюции вниз»: о развитии от совершенства к деградации. Многочисленные примеры таких схем «развития наоборот»

приведены А.П. Назаретяном [Назаретян, 2007].

Археологическая летопись тоже свидетельствует о чудовищных по масштабам охотах, при которых гибли целые стада животных [Ефименко, 1958; L`abbe Breuil, 2006].

Возможно, интенсивные охоты на крупнейших животных вызвали первую в истории перестройку ландшафтов биосферы [Буровский, 2010].

Человек-охотник не обладал и не обладает ни какими сдерживающими инстинктами и ни какой понятийной базой в отношении сбережения биоресурсов. И не имел альтруистической любви к животному.

Экологические парадигмы аграрного и индустриального обществ уже включают идеи во-первых, более альтруистического отношения к животному. Любви к нему не как к источнику мяса, а как к красивому, интересному созданию.

Вероятно, это связано с тем, что по крайней мере дикое животное перестает быть основным источником существования.

Грандиозные истребительные охоты сохраняются как забава аристократии (по крайней мере в Африке, на Древнем Переднем Востоке [Мелларт, 1982], но не как обычная повседневная часть хозяйственной деятельности большинства.

В аграрную и особенно в индустриальную эпохи человек оказался способен уничтожать целые ландшафтные системы, целые экотопы – причем за очень небольшой срок. Так, истребление бизонов, а затем и катастрофическая распашка прерий, повлекшая за собой пыльные бури и природные катастрофы разного уровня, произошло на глазах всего одного поколения: в связи с чем и возник психологический шок, заставивший пересмотреть прежние парадигмы.

Так же точно на глазах всего двух поколения истребили почти все поголовье китов Мирового океана. В 1947 году Тихий океан кишел рыбой настолько, что экспедиция Тура Хейердала ловила больше рыбы, чем могла использовать [Хейердал, 1958]. В наше время полный вылов основных промысловых видов рыбы без действия жестких квот может быть осуществлен за 4-5 лет [Якуцени, 2011].

Видимо, под влиянием этих факторов человек начал не только к животным, но и к целым экосистемам относиться добрее, бережнее (если угодно – сентиментальнее), но в то же время и более разумно.

Для политической экологии одной из фундаментальных основ стала «большая эволюция», которая трактует мир как целостную совокупность связанных и зависимых друг от друга явлений. Таков "единый экологический взгляд на мир" Ф. Капра, "единая экология" А. Несса, "углубленная экология" Р. Атфилда и т.д.

В последние десятилетия единство Вселенной осмысливается через идею глобальной эволюции. В этом направлении много имен англо-саксов и голландцев, а в числе его современных российских лидеров – А.П. Назаретян [Назаретян, 2007].

Мы исходим из того, что мир – единая эволюционирующая сущность, считая В.И. Вернадского основателем учения о глобальной эволюции неживого (косного), живого и мыслящего вещества.

Это заставляет отнестись к животным, растениям, ландшафтам и экосистемам с большей мерой рациональности.

Вместе с тем мы относимся к природе и более эмоционально: если угодно, более чувственно. Современный человек, как правило, горожанин.

Он не связан не только с охотами, но и с разведением домашних животных, с культивированием культурных растений. Можно утверждать, что человек более всего альтруистичен по отношению к сущностям, которые непосредственно не служат для его пропитания, и с которыми он больше всего связан лично.

А к природным и сельскохозяйственным ландшафтам, кроме того, мы относимся как к месту отдыха, источнику позитивных переживаний и вдохновения, месту романтических встреч и семейно-дружеского общения.

Психологические парадигмы, которые отстаивает и несет на своих знаменах политическая экология, это парадигмы 1. Изучения и познания 1. Рационального использования 2. Доброты и совместности, ко-эволюции.

Как уже говорилось, эти ценности не только не противоречат друг другу, но дополняют друг друга и помогают друг другу развиваться.

1.Якуцени А.П., Буровский А.М, Политическая экология. Издание 2-е, исправленное и дополненное. СПб, 2. Назаретян А.П. Антропология насилия и культура самоорганизации.

Очерки по эволюционно-исторической психологии. М., УРСС, 3. Ефименко П.П. Первобытное общество, Киев, Наукова думка, 4. L`abbe Breuil H. sur les chenins de la prehistoire. Paris, 2006. – 223 p.

5. Буровский А.М. Первая антропогенная перестройка биосферы // Биосфера.

– 2010. – 2, № 1. – С. 182.

6. Мелларт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока. М., 1982. 149 с.

7. Хейердал, 1958. Хейердал Т. Путешествие «Кон-Тики». М., Географгиз, 1958.

8. Якуцени А.П., Буровский А.М. Биоресурсы мирового океана. Новые вызовы. М., ОАО «ВНИЭРХ», АНО «Институт политической экологии»,

class='zagtext'> «ЭКОСОФИЯ, СОЦИАЛЬНАЯ