«Возмущающаяся языковая личность: коммуникативно-прагматический подход (на материале английского и французского языков) ...»

Министерство образования и наук

и Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«КЕМЕРОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

На правах рукописи

ЯКИЩЕНКО ЕЛИЗАВЕТА АНАТОЛЬЕВНА

Возмущающаяся языковая личность:

коммуникативно-прагматический подход (на материале английского и французского языков) Специальность 10.02.19 — теория языка Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Г. И. Лушникова Кемерово

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………

ГЛАВА I. ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ

В КОММУНИКАТИВНОМ АКТЕ………………………………………...... 1.1. Прагматика как один из основных аспектов лингвистического исследования……….………………………………………. 1.2. Коммуникативный акт и его составляющие…………………………........ 1.2.1. Речевой акт как минимальная единица коммуникативного акта……... 1.2.2. Неязыковые средства в коммуникативном акте……………………....... 1.3. Языковая личность как основная составляющая коммуникативного акта... 1.3.1. Сущность языковой личности…………………………………………… 1.3.2. Типы языковой личности………………………………………………… 1.4. Эмоция и коммуникативный акт…………………………………………... 1.4.1. Эмоция в психологии……………….……………………………………. 1.4.2. Эмоция в лингвистике……………………………………………………. 1.4.3. Стереотипное представление о выражении эмоций в английской и французской культурах……………………………………………………….. ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ I………………………………………………………..

ГЛАВА II. ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА РЕАЛИЗАЦИИ

ВОЗМУЩАЮЩЕЙСЯ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ …………………….... 2.1. Лексические единицы, обозначающие эмоцию возмущения, в лексикографических справочниках………………………………………….. 2.2. Лексические средства, передающие эмоцию возмущения в авторском повествовании..…………………………………………………… 2.2.1. Лексические средства, называющие эмоцию возмущения в авторском повествовании: глаголы говорения……………………………… 2.2.2. Лексические средства, указывающие на эмоцию возмущения в авторском повествовании: интенсификаторы………………………..…….... 2.2.3. Лексические средства, описывающие эмоцию возмущения в авторском повествовании: невербальное поведение героя………………… 2.3. Возмущение, выраженное в речи персонажа……………………………... 2.3.1. Лексические средства выражения эмоции возмущения в речи персонажа………………………………………………………………… 2.3.2. Синтаксические средства выражения эмоции возмущения в речи персонажа ……………………………………………………………….. 2.3.2.1. Выделительные конструкции как способ выражения возмущения персонажа ………………………………………………………… 2.3.2.2. Синтаксический повтор как способ выражения возмущения персонажа………………………………………………………………………... 2.3.2.3. Назывные и неполные предложения, передающие возмущение персонажа………………………………………………………... 2.3.3. Пунктуационные средства выражения возмущенной речи персонажа……………………………………………………………………..... ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ II……………………………………………………..

ГЛАВА III. ВОЗМУЩАЮЩАЯСЯ ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ

В КОММУНИКАТИВНЫХ И РЕЧЕВЫХ АКТАХ……………………… 3.1. Возмущающаяся языковая личность в коммуникативных актах разного типа …………………………………….. 3.1.1. Лексические и невербальные средства выражения эмоции возмущения в трех типах коммуникативных актов………………... 3.1.2. Синтаксические средства выражения эмоции возмущения в трех типах коммуникативных актов …………………………………….…. 3.1.3. Пунктуационные средства выражения эмоции возмущения в трех типах коммуникативных актов ……………………………………….. 3.2. Типы речевых актов, реализуемых возмущающейся языковой личностью…………………………………………………………... 3.2.1. Экспрессивные речевые акты…………………………………………... 3.2.2. Смешанные речевые акты……………………………………………… ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ III………………………………………………….... ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………………..... СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ……………………..... СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ………………………....... СПИСОК ЦИТИРУЕМЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ………………………….. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ КИНОФИЛЬМОВ…………………...

ВВЕДЕНИЕ

Настоящее диссертационное исследование посвящено комплексному анализу языковых средств выражения эмоции возмущения для выявления особенностей возмущающейся языковой личности на материале современной художественной литературы и кинофильмов на английском и французском языках.

Актуальность работы определяется тем, что в настоящее время антропоцентрический подход к изучению явлений языка предполагает изучение языковой личности с е психическими особенностями, формами социального существования и культурной деятельностью. В данной работе рассматривается коммуникативная ситуация, в которой реализуется эмоция возмущения у англо- и франкоговорящих с точки зрения прагматики, т.е. в центре внимания оказывается прагматическая функция языковых средств выражения эмоции возмущения. Таким образом, настоящая работа имеет междисциплинарный характер, поскольку встраивается в ряд актуальных проблем антропоцентрической лингвистики, психолингвистики, межкультурной коммуникации, функциональной стилистики.

Языковая личность представляет интерес во всех своих проявлениях, в том числе и в выражении различных эмоций (радости, гнева, горя и др.), которые могут проявляться вербальными и невербальными способами.

Объектом исследования является коммуникативная ситуация, в которой реализуется возмущающаяся языковая личность.

Предметом исследования — вербальные и невербальные средства, используемые возмущающейся языковой личностью в коммуникативной ситуации для передачи собственного эмоционального состояния.

Цель работы — выявить особенности возмущающейся языковой личности, реализующейся в том или ином коммуникативном акте, на материале художественной литературы и кинофильмов на английском и французском языках.

В соответствии с поставленной целью ставятся следующие задачи:

— выделить основные компоненты коммуникативного акта, позволяющие выявить особенности возмущающейся языковой личности;

— выявить и систематизировать средства выражения эмоции возмущения на лексическом и синтаксическом уровнях в английском и во французском языках;

— выявить невербальные средства выражения эмоции возмущения, описанные в текстах художественной литературы на английском и французском языках;

— на основании факторов социальной и возрастной принадлежности выявить типы коммуникативных актов, в которых реализуется эмоция возмущения;

— выявить типы речевых актов, свойственных возмущающейся языковой личности;

— дать описание и интерпретацию полученных результатов.

В соответствии с поставленными задачами в исследовании используются следующие методы: компонентный анализ семантики слова, ситуативный анализ, интерпретационный анализ, стилистико-прагматический анализ, а также прием лингвистического наблюдения (для выявления в текстах ситуаций, представляющих собой инициальную и ответную реплику, связанную с возмущением), анализ словарных дефиниций, количественный подсчт.

Общетеоретическую и методологическую базу исследования составили работы отечественных и зарубежных ученых в области:

коммуникативно-прагматической лингвистики: Н.Д. Арутюнова, В.В. Богданов, К. Бюлер, А. Вежбицкая, Ху. Вэньчжун, В.Г. Гак, Л.С. Гуревич, Г.В. Колшанский, P. Bange, E. Bates, D. Hymes, R. Jakobson, G.N. Leech, G. Michell и др.

психологии: В.К. Вилюнас, К.Э. Изард, П.В. Симонов, M.B. Arnold, J.R. Averill, R. Plutchik, R.S. Lazarus, S. Schachter, J. Singer и др.

психолингвистики: А.В. Анисимова, Л.Е. Антонова, Л.Г. Бабенко, Б.Р. Гусейнова, Ю.Б. Дюдик, О.О. Заячковская, С.В. Ионова, А.В. Левкович, Е.А. Монастырская, И.Я. Никишина, О.Е. Филимонова, В.И. Шаховский, H.J. Diller и др.

лингвоперсонологии: Н.Г. Воронова, Н.Д. Голев, О.Л. Каменская, В.И. Карасик, Ю.Н. Караулов, Е.В. Косинова, Л.А. Милованова, Т.Г. Рублик, А.П. Садохин, О.Б. Сиротинина, Д.С. Сконина и др.

Ш. Балли писал, что «одной из самых характерных черт разговорного языка является его постоянное стремление к эмоциональному выражению мысли» [Балли 1961: 351]. Разговорный язык фиксируется в художественной литературе. По сути, «вся художественная литература является депозитарием эмоций: она описывает эмоциональные категориальные ситуации, вербальное и авербальное поведение человека, способы, средства, в ней запечатлен эмоциональный видовой и индивидуальный опыт человека, способы его эмоционального рефлексирования. В этом плане вся художественная литература является бесценным учебником по воспитанию культуры эмоционального общения» [Шаховский 2007: 9-10]. Исходя из вышесказанного, материалом исследования послужили примеры из современных любовных и семейнобытовых романов на английском и французском языках (общий объем стр.). В качестве материала для исследования использованы также кинофильмы: 5 на английском языке и 5 французском, так как они являются наиболее адекватным отражением реального речевого поведения коммуникантов. Общее количество примеров, представленных в диссертации, составило 124 ситуации.

В настоящей работе мы рассматриваем возмущение в целом у англоговорящих (носителей английского языка) и франкоговорящих (носителей французского языка). Изучение специфики выражения данной эмоции в различных культурах (английской и французской) является перспективой дальнейшего исследования.

Научная новизна настоящей работы заключается в следующем:

1. До настоящего времени в фокусе внимания лингвистов находились такие базовые эмоции, как интерес, радость, удивление, горе, гнев, отвращение, презрение, страх, стыд, вина [Антонова 2009; Вежбицкая 1996, 1999; Гусейнова 2011; Заячковская 2008; Левкович 2007; Монастырская 2008; Никишина 2003; Сидорова 2009 и др.]. Данная работа посвящена исследованию второстепенной эмоции — эмоции возмущения. В работе Р. Плутчика, говорится, что второстепенные эмоции образуются с помощью слияния двух базовых, к которым относятся ненависть = гнев + удивление, гордость = гнев + радость и другие [Plutchik 1979: 229-257].

2. Ранее исследование эмоций проводилось в основном с точки зрения когнитивной лингвистики [Воркачев 2004; Заячковская 2008; Левкович 2007;

Никишина 2003 и др.]. В данной работе для изучения эмоции возмущения применяется коммуникативно-прагматический подход, предполагающий рассмотрение коммуникативных актов, в которых реализуется эмоция возмущения, и в исследовании речевых актов, передающих данную эмоцию, с точки зрения семантики, синтактики и прагматики.

3. Предложена методика комплексного анализа коммуникативных актов, в которых реализуется эмоция возмущения (исследование речевого акта и невербальной коммуникации), на материале художественной литературы и кинофильмов. Данная методика включает изучение дефиниции эмоции возмущения по различным лексикографическим справочникам на английском, французском и русском языках; рассмотрение коммуникативных актов, в которых реализуется эмоция возмущения; исследование речевых актов (какие языковые средства используются для передачи возмущения).

Теоретическая значимость работы:

внесен вклад в дальнейшее развитие эмотиологии (В.И. Шаховский), психолингвистики, межкультурной коммуникации;

в структуре коммуникативного акта выделена эмоциональная составляющая — новый компонент, без которого ни один акт не обходится;

определено соотношение использования языковых и неязыковых средств во время выражения возмущения у англо- и франкоговорящих;

выделы типы коммуникативных актов, в которых реализуется эмоция возмущения у англо- и франкоговорящих;

выделены типы речевых актов возмущающейся языковой личности.

Практическая ценность работы заключается в том, что результаты данного исследования могут быть использованы в таких дисциплинах, как «Стилистика», «Теория межкультурной коммуникации», «Прагматические аспекты перевода». Материалы исследования могут быть учтены при разработке спецкурсов по лингвистике, а также при написании курсовых и выпускных квалификационных работ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Изучение обязательных компонентов коммуникативного акта позволяет выявить особенности возмущающейся языковой личности.

2. Эмоция возмущения может выражаться как языковыми, так и неязыковыми средствами. В художественной литературе данная эмоция может быть представлена называющими, указывающими, описывающими лексическими единицами. Непосредственно в речевых актах возмущение выражается с помощью эмоционально-окрашенной лексики.

3. Во время возмущения коммуникант может использовать различные синтаксические конструкции для усиления выражения своего эмоционального состояния.

4. Возмущение реализуется в трех типах коммуникативого акта, которые выделены на основании социальной и возрастной характеристики коммуникантов:

коммуниканты одного возраста и социального статуса;

коммуниканты разной возрастной категории;

коммуниканты разного социального статуса.

5. Речевые акты возмущающейся языковой личности относятся к экспрессивам. Большинство из них является смешанным типом речевого акта, который объединяет в себе функции экспрессива, директива, репрезентатива, декларатива, а именно:

экспрессив + директив;

экспрессив + репрезентатив;

экспрессив + декларатив;

экспрессив + директив + репрезентатив Апробация работы. Основные положения работы обсуждались в докладах на аспирантских семинарах кафедр английской филологии № 1 и № Кемеровского государственного университета. Результаты, полученные в ходе исследования, были представлены на Международной научнопрактической конференции «Образование, наука, инновации — вклад молодых исследователей» (Кемерово, 2010, 2011, 2012); Международной конференции «Проблемы языка и культуры в гуманитарном образовании» (Кемерово, 2011); V Международной научной конференции «Концепт и культура»

(Кемерово, 2012); XXIV Международной научной конференции «Язык и культура» (Томск, 2013).

Основные положения исследования отражены в 9 научных статьях, три из которых опубликованы в рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ.

Структура работы. Диссертация общим объемом 174 страницы состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы (164 наименования), списка использованных словарей, списка цитируемых художественных произведений, списка использованных кинофильмов.

Во введении обосновывается выбор темы исследования, ее актуальность, определяются цель, задачи, объект, предмет, методы исследования, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Языковая личность в коммуникативном акте» рассматриваются компоненты коммуникативного акта, без которого он не может быть осуществлен (речевой акт, неязыковые средства коммуникации, языковая личность), дается общее представление об эмоции в психологии и лингвистике, излагаются основные положения о стереотипных представлениях выражении эмоций.

Во второй главе «Языковые средства реализации возмущающейся языковой личности» рассматриваются лексические единицы, обозначающие эмоцию возмущения; представлен анализ языковых и неязыковых средств выражения эмоции возмущения, которая реализуется в коммуникативных актах; анализ выполнен на материале романов на английском и французском языках.

В третьей главе «Возмущающаяся языковая личность в коммуникативных и речевых актах» представлены типы коммуникативных актов, в которых реализуется возмущающаяся языковая личность (анализируются тексты художественной литературы), и типы речевых актов, передающих эмоцию возмущения (анализируются кинофильмы).

В заключении обобщаются результаты проведенной работы, определяются перспективы дальнейшего исследования.

ГЛАВА I. ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ В КОММУНИКАТИВНОМ АКТЕ

1.1. Прагматика как один из основных аспектов Прагматика — относительно молодая область лингвистики, истоки которой связаны с именами таких известных философов, как Ч. Пирс, У. Джемс, Д. Дьюи, Ч. Морис. В их работах конца XIX — начала XX века были впервые сформулированы общие идеи функционирования знаков и знаковых систем, определены основные понятия семиотики [Пирс 2000; James 1975].

Сам термин «прагматика» был введен в научный обиход одним из основателей семиотики — общей теории знаков — Ч. Моррисом. Следуя идеям Ч. Пирса, Ч. Моррис разделил семиотику на семантику (учение об отношении знаков к объектам действительности), синтактику (учение об отношениях между знаками) и прагматику (учение об отношении знаков к их интерпретаторам, т.е. к тем, кто пользуется знаковыми системами) (цит. по [Арутюнова 1985: 3]).

Ю.С. Степанов в статье «В поисках прагматики» отметил, что семиотика произошла из средневекового «тривия» гуманитарных наук. «Тривий (не единственный, но, может быть, важнейший предшественник современной семиотики) состоял из грамматики, логики и риторики. Части тривия по задачам, которые в их рамках ставились, вполне соответствуют частям семиотики: грамматика — синтактика, логика — семантика, риторика — прагматика» [Степанов 1981: 325].

Несмотря на разделение семиотики на семантику, синтактику и прагматику, ученые считают, что эти части взаимосвязаны. Согласно определению Ю.С. Степанова, «прагматика занимается выбором языковых средств из наличного репертуара для наилучшего выражения своей мысли или своего чувства…» [Степанов 1981: 325], следовательно, она обращается к синтаксису и семантике. Р. Карнап подчеркивает, что данные части семиотики должны изучаться в совокупности, так как синтактика вычленяется из семантики, а семантика — из прагматики. И наоборот: семантика включает в себя синтактику, прагматика включает в себя семантику, содержащую в себе синтактику [Карнап 1959]. Поэтому при изучении прагматического значения средств выражения эмоции возмущения также будет рассмотрена их семантика и синтактика.

В основном прагматика делает акцент на коммуникативных процессах и контекстуально-зависимых принципах использования этой системы в бесконечном множестве разнообразных актов языкового общения. Для нее язык не просто устоявшаяся система знаков или совокупность его функциональных вариантов типа литературного языка, просторечия, диалектов и т.п., а гибкий способ знаковой репрезентации опыта и коммуникативного взаимодействия между членами данного социоэтнокультурного сообщества в любой конкретной ситуации [Сусов 2009: 19].

Исследователи акцентируют внимание на разных аспектах прагматики.

Сам же основоположник термина «прагматика» Ч. Моррис выделяет два аспекта прагматики: первый — «разработать язык, на котором можно было бы говорить о прагматическом измерении семиозиса»; второй — «применение этого языка к анализу конкретных случаев» [Моррис 1983: 63].

Российский ученый В.З. Демьянков в работе «Прагматические основы интерпретации высказывания» указывает на роль интерпретации для понимания прагматики. Он пишет, что «правила прагматической интерпретации одновременно являются и правилами ведения разговора, и теми правиламиприемами, которыми пользуется интерпретатор при переосмыслении высказываний, опираясь на локацию и семантику» [Демьянков 1981: 370]. Он также считает, что прагматическая интерпретация содержит: «1) описание стратегем, мотивирующих действия общающихся сторон и 2) оценку эффективности дискурса и его частей, используемых в рамках тактик, реализующих стратегии в конкретных обстоятельствах общения» [Там же: 373]. Таким образом, под прагматикой В.З. Демьянков подразумевает выявление прагматических интерпретаций.

Что касается зарубежных ученых, то некоторые из них подчеркивают роль контекста при определении прагматического потенциала высказывания [Bates 1976; Levinson 1983; Mey 2002], другие — речевую ситуацию [Leech 1983; Michell 1976; Stalnaker 1996].

Среди отечественных исследователей на связь прагматики с понятием контекста в широком смысле указывает А.А. Чернобров: «прагматика в строго лингвистическом смысле есть максимальный учет культурных, исторических, психологических, целевых условий функционирования текста» [Чернобров 2006: 157]. Р.С. Столнейкер говорит о необходимости учета и речевой ситуации и контекста: «прагматика занимается изучением речевых актов и тех контекстов, в которых они реализуются. Соответственно перед прагматикой встает два рода проблем: во-первых, определение интересных типов речевых актов и «продуктов» речи; во-вторых, описание признаков и свойств речевого контекста, влияющих на определение того, какая именно пропозиция выражается данным предложением» [Столнейкер 1985: 423].

В.В. Богданов предмет прагматики видит в условиях использования языка коммуникантами:

коммуникативные цели собеседников;

время и место речевого акта;

уровень знаний коммуникантов;

их социальные статусы;

психологические и биологические особенности;

правила и конвенции речевого поведения, принятые в данном обществе [Богданов 1996].

И Э.С. Азнаурова подчеркивает, что объектом лингвопрагматического анализа является двусторонний коммуникативный акт с изучением его коммуникативно-прагматической ситуации, под которой подразумевается «комплекс внешних условий общения, присутствующих в сознании говорящего в момент осуществления речевого акта: кто — что — где — когда — как — зачем — кому» [Азнаурова 1980: 18].

Все определения прагматики в целом сводятся к тому, что прагматика — отношение знака к участникам ситуации общения.

В рамках прагматического подхода к изучению речи особое внимание уделяется разнообразным языковым элементам, отражающим позиции участников речи, степень знания ими предмета речи и самого языка, их представление о норме, их аргументацию [Гак 1982: 13].

Прагматика нацеливает на выявление и углубленное изучение разнообразных языковых элементов — «речевых слов» или индикаторов. В качестве индикаторов подобного рода могут выступать определенные разряды знаменательных или служебных слов, а также некоторые грамматические формы и интонация. Например, индикаторы, выражающие степень определенности события с точки зрения говорящего, субъективно-оценочные, логикоаргументативные, индикаторы степени точности номинации. Прагматический подход открывает широкие перспективы в анализе языковых средств [Гак 1982: 13].

По мнению Т. А. ван Дейка, для прагматического понимания любого высказывания важно учитывать следующие компоненты:

свойства грамматической структуры высказывания;

паралингвистические характеристики;

наблюдение / восприятие коммуникативной ситуации;

хранящиеся в памяти знания / мнения о говорящем и его свойствах, а также информацию о других особенностях данной коммуникативной ситуации;

в частности, знания / мнения относительно характера происходящего взаимодействия и о структуре предшествующих коммуникативных ситуаций;

знания / мнения, полученные из предыдущих речевых актов, то есть из предшествующего дискурса;

знания общего характера о (взаимо)действии, о правилах, главным образом прагматических;

другие разновидности, имеющие общий характер знаний о мире [Дейк 1989: 15].

Следует учитывать данные компоненты, так как нельзя определить коммуникативную направленность высказывания только с помощью понимания его общего смысла.

На современном этапе развития лингвистическая прагматика изучает значения, возникающие и существующие в коммуникативном потоке. При этом различаются значения, исходящие от отправителя текста, и значения, воспринимающиеся и интерпретирующиеся получателем текста. И те и другие значения могут быть узуальными (словарными), актуальными (контекстными) или прагматическими [Горло 2011: 125].

Узуальное значение слова соответствует объективному толкованию, развернуто представляющему конкретный предмет, явление, процесс, их свойства, отношения, имеющие место и потенциально могущие существовать в реальной действительности. Узуальное значение фиксируется в словаре и часто дополняется правилами комбинирования данного слова с другими словами языка.

Актуальное значение слова устанавливается в процессе конативнообусловленного сопоставления узуальных значений заданного ряда слов, выявления их взаимодействий в конкретном текстовом окружении.

Прагматическое значение слова отражает позиционирование субъекта отправителя по отношению к отображаемым событиям, сущностям и / или к получателю. Внутренняя структура прагматического значения создатся единством эмотивно- и конативно-ориентированных компонентов. Эмотивно-ориентированные компоненты характеризуют представления отправителя о потенциальном получателе. Конативно-ориентированные компоненты прагматического значения — интенции и пресуппозиции отправителя [Там же: 126-128].

В.Г. Гак подчеркивал, что «прагматические значения, которые получают языковые элементы в речи, имеют тенденцию к закреплению, поскольку людям свойственно в своей речевой и мыслительной деятельности использование динамического стереотипа. Благодаря узусу прагматическое значение закрепляется как одно из значений данного языкового элемента в системе. Это значение может быть переносным с семантической точки зрения, но прямым, не косвенным с прагматической, так как его использование определяется уже не только конкретными условиями данного акта речи» [Гак 1982: 16].

Среди различных подходов лингвистов к исследованию прагматики, точка зрения В.Г. Гака представляется наиболее убедительной: «прагматика изучает значение и употребление форм языка в зависимости от ситуации общения, от типов речевых актов. Она нацелена, прежде всего, на изучение коммуникативных категорий, в которых отражены различные аспекты (компоненты) речевого акта, и способов их выражения в языке, а также сдвигов в значении языковых форм в речевой реализации. Вместе с тем она изучает не конкретные индивидуальные особенности речи говорящего, а общие закономерности употребления языковых форм в речи» [Там же: 17]. В.Г. Гак выделил основные задачи прагматики, которые касаются главным образом речи коммуниканта и самого коммуниканта.

Далее остановимся подробнее на коммуникативном акте и его компонентах, которые учитываются при понимании прагматического значения.

1.2. Коммуникативный акт и его составляющие Коммуникация в жизни человека играет важную роль, присутствуя во всех сферах его жизнедеятельности.

Наиболее активно проблемы коммуникации начали изучать во второй половине XX века. В 1950-1960-е годы наибольший научный интерес вызывали способы формализации сообщения, его кодирования и декодирования, передача информации от адресанта к адресату. Коммуникация рассматривалась как односторонний информационный процесс.

В 1960-1970-х годах различные аспекты коммуникации заинтересовали психологов и лингвистов, делавших основной акцент на психологических и социальных характеристиках общения, семантической интерпретации коммуникативных актов, правилах и особенностях речевого поведения.

В 1980-е годы различные способы социальной коммуникации стали изучаться социологами, занимавшимися анализом социальной сущности общения, которое понималось как следствие закономерностей функционирования общества.

Коммуникация изучается в рамках теории коммуникации. Теория коммуникации (ТК) — наука, включающая в себя все коммуникативные знания, отражающая весь комплекс дисциплин, изучающих коммуникативные процессы, наряду со своим основным предметом. Хотя до сих пор есть специалисты и ученые, рассматривающие ТК как направление научного знания, связанного лишь с универсальным механизмом и закономерностями информационного обмена. В настоящее время в научной литературе появляется заявка на создание новой науки — коммуникологии [Коноваленко 2012: 13].

Коммуникология как и ТК занимается сбором и формированием новых знаний о коммуникации [Шарков 2012: 13].

Под коммуникацией вслед за Ф.И. Шарковым будем понимать «процесс взаимодействия и способы общения, позволяющие создавать, передавать и принимать разнообразную информацию» [Там же: 556].

Сам же коммуникативный процесс определяют как «обмен информацией между двумя людьми или между группами собеседников при помощи различных вербальных и невербальных средств по разным коммуникативным каналам» [Коноваленко 2012: 25]. Он состоит из компонентов, которые впервые выделил К. Бюлер: отправитель, получатель и предмет речи [Бюлер 1993]. Все последующие исследования учитывали и включали эти три основных компонента. Однако о полном их количестве и качестве до сих пор нет единого мнения.

Д. Хаймс из первых букв компонентов ситуации образовал акроним speaking: Setting, Participant, Ends, Act sequence, Key, Instrumentalities, Norms, Genres, что значит: 1) ситуация общения; 2) участники — говорящий (отправитель, адресант) и слушающий (получатель, публика, адресат); 3) эффект, т.е. предполагаемый и непредполагаемый результат, а также цели — индивидуальные и / или общие; 4) ход действия — форма и содержание; 5) ключ к декодированию сказанного; 6) инструментарий — каналы, форма передачи информации; 7) нормы; 8) жанры [Hymes 1974].

Сегодня основными элементами коммуникативного процесса считают следующие:

— отправитель (лицо, генерирующее идеи или собирающее информацию и передающее ее, цель которого заключается в том, чтобы оказать то или иное воздействие на получателя);

— сообщение (осмысленная и соответствующим образом закодированная информация);

— канал (способ или средство, с помощью которого сообщение передается от источника информации к получателю);

— получатель (лицо, кому предназначена информация и которое интерпретирует ее) [Коноваленко 2012: 31-38].

Эти элементы присутствуют в каждой модели коммуникации. На сегодняшний день существует достаточно много моделей. Первые модели коммуникации были линейными, т.е. характеризовали однонаправленность, прямое воздействие речевого акта на реципиента, который выступал как источник получения информации. Такие модели сформулировали Ю. Воронцов, Г. Лассуэлл, К. Шеннон, Р.О. Якобсон и др.

Выдающийся русский ученый-филолог М.М. Бахтин предложил идею диалогической модели коммуникации, в основе которой лежат две основные идеи. Во-первых, значимой составляющей является наличие слушателя, без которого не может быть говорящего. Во-вторых, высказывание наделяется смыслом только в определенном контексте, в определенное время и в определенном месте [Бахтин 1979].

Позднее появились циклические модели, которые отражали взаимодействие коммуникантов, поочердно выступающих в роли адресанта и адресата (авторы моделей — Э. Андерсон, Г. Малецке, У. Шрам).

В научной литературе в зависимости от целей и содержания коммуникативного акта выделяют пять моделей коммуникации:

— познавательная;

— убеждающая;

— экспрессивная;

— суггестивная;

— ритуальная.

Язык в своей коммуникативной функции есть средство не только для обмена мыслями, но и для выражения эмоций говорящего [Михайлов 1994:

40]. Экспрессивная коммуникация «проявляется в выражении чувств, эмоций в процессе коммуникации через вербальные и невербальные средства. В зависимости от того, какой способ передачи чувств и эмоций выбран, экспрессия может значительно усилить или ослабить информационную функцию коммуникации» [Коноваленко 2012: 126]. На этом основании коммуникативный акт, изучаемый в данной исследовательской работе, относится к экспрессивной коммуникации, так как в нем реализуется эмоция возмущения.

1.2.1. Речевой акт как минимальная единица Каждый коммуникативный процесс обязательно содержит речевой акт, который реализуется с помощью языковых средств коммуниканта.

Речевой акт (РА) рассматривается в рамках теории речевого акта, которая исследуется отечественными и зарубежными лингвистами [Богданов 1989; Ван Дейк 1989; Вежбицкая 1985; Гуревич 2007; Ершова 2001; Кобозева 1986; Колшанский 1985; Серль 1986; Bange 2000; Ladrire, Rharo, Qur 1993;

Searle 1979].

Речевой акт — «целенаправленное речевое действие, совершаемое в соответствие с принципами и правилами речевого поведения, принятыми в данном обществе» [Ярцева: 412]. Любой РА представляет собой трехуровневое образование:

локутивный акт: говорящий выбирает и определяет языковую форму речевого акта;

иллокутивный акт: говорящий взаимодействует со слушающим, формируя свои намерения, коммуникативную цель, задает ряд условий осуществления речевого акта;

перлокутивный акт: говорящий воздействует на слушающего, вызывает его реакцию и тем самым создает новую ситуацию, которая происходит за пределами данного речевого акта [Остин 1986; см. также: Кобозева 1986;

Колегаева 2006].

В настоящее время существует достаточно много классификаций речевых актов. С некоторыми из них можно ознакомиться в работе В.В. Богданова «Классификация речевых актов». Автор ставит вопрос о том, что нужно классифицировать: речевой акт или речевые глаголы [Богданов 1989].

Наиболее известная классификация РА предложена Дж. Серлем. В качестве основания для классификации он избрал иллокутивную цель. Он выделил:

Репрезентативы — информативные РА, сообщение о некотором положении дел.

Декларативы — объявление, назначение, изменяющие положение дел в мире, успешны в том случае, если говорящий наделен социальным правом такие декларации осуществлять.

Комиссивы — РА принятия обязательств, которые направлены на самого говорящего.

Экспрессивы — РА, выражающий психологическое состояние, при этом эмоции говорящего направлены на адресата.

Директивы — предписывающие РА, когда говорящий побуждает адресата к совершению или несовершению чего-либо [Серль 1986].

Следует отметить, что теория речевых актов не различает в речевой деятельности два аспекта: речевой и коммуникативный. Понятия речевой и коммуникативный акт (КА) отождествляют, считают синонимами [Колшанский 1985; Сидоров 1989].

В данной работе вслед за Т.Г. Винокур, Л.С. Гуревичем, Е.В. Клюевым речевой акт и коммуникативный акт рассматриваются не как тождественные понятия. РА — элементарная единица сообщения, высказывание, направленное в одну сторону. КА — совокупность речевых актов, направленных коммуникантами друг к другу [Винокур 2005; Гуревич 2007; Клюев 2002].

Более полное значение КА предлагает И.П. Сусов: «определенный круг участников — носителей каких-то социальных и коммуникатвных ролей, происходит в определенной обстановке, отнесен к определенному фрагменту действительности (референту), реализует определенные намерения, цели, мотивы и волеизъявления коммуникантов […], использует определенные средства» [Сусов 1978: 135] как языковые, так и неязыковые.

1.2.2. Неязыковые средства в коммуникативном акте Как правило, коммуникативный акт сопровождается несловесными действиями, помогающими понять и осмыслить речевой текст. Эффективность любых коммуникационных контактов определяется не только тем, насколько понятны собеседнику слова и другие элементы вербальной коммуникации, но и умением правильно интерпретировать визуальную информацию, то есть взгляд партнера, его мимику и жесты, телодвижения, позу, дистанцию, темп и тембр речи. Ведь даже если язык является самым эффективным и продуктивным инструментом человеческого общения, все же он не является единственным инструментом. С помощью языка передается не более 35% информации, а с помощью невербальных компонентов — оставшиеся 65%. Что касается информации настроения, то 7% информации передается при помощи вербальных средств, 93% — при помощи невербальных [Ху 1994; Birdwhistell 1970].

В.Г. Крысько указывает на то, что невербальные средства общения нужны для того, чтобы урегулировать течение его процесса, создавать психологический контакт между партнерами; обогащать значения, передаваемые словами, направлять истолкование словесного текста; выражать эмоции и отражать понимание ситуации [Крысько 2005: 59]. Следовательно, невербальные средства являются важнейшим компонентом межличностного взаимодействия.

Неязыковые (невербальные) компоненты изучаются зарубежными и отечественными исследователями [Аристов 1998; Биркенбил 1997; Богданов 1990; Варламова 2009; Горелов 1980; Колшанский 1974; Крейдлин 2004;

Крысько 2005, Лабунская, Медведева 2010; Лушникова, Якищенко 2013б;

Мельник 2003; Оксюта 2012; Пронников 2001; Семушкина 2009; Argyle 1977;

Ekman 2003; Knapp 2009].

А. Штойбле определяет невербальные средства коммуникации, как «все неязыковые явления и способы поведения в интерактивном контексте […]. Невербальные средства охватывают все явления, действия и формы выражения, которые не являются частью языка, т.е. все звуковые и речевые явления, паузы, неречевые звуковые выражения и, наконец, все физические, мимические, жестовые формы выражения […]. Понятия невербальной коммуникации охватывает незвуковые невербальные и звуковые невербальные явления» [Steuble 1986: 14-15].

Г.В. Колшанский относит к параязыковым средствам лишь функционально оправданные проявления физического состояния говорящего субъекта, которые необходимы для восполнения пробелов в вербальной коммуникации. Их функционирование детерминируется возможностью декодирования этих средств как маркеров однозначного восприятия информации, содержащихся в высказывании. Их набор является, как правило, не произвольным, а систематическим и внутренне приспособленным к характеру вербального высказывания [Колшанский 1974].

План выражения невербального компонента представлен разнообразными невербальными средствами манифестации смыслов межсубъектного взаимодействия. К ним относятся фонация, кинесика (визуальная коммуникация как ее особый подвид), проксемика (вместе с тактильной коммуникацией) [Колшанский 1974].

Под фонацией принято понимать такие характеристики, как сила голоса, его громкость и тембр, ритм и темп речи, высота тона, особенности дикции, а также отдельные аспекты интонации. Эти средства участвуют в формировании коммуникативной направленности высказывания, помогают выделять его информационный фокус, передают эмоциональное состояние говорящего, уточняют тип речевого акта К средствам кинесики относят выражение лица, мимику, жестикуляцию, позы, визуальную коммуникацию (движение глаз, взгляды). Эти невербальные компоненты несут также большую информационную нагрузку.

Проксемика объединяет следующую характеристику: расстояния между коммуникантами во время общения.

В.А. Лабунская разделяет невербальное поведение по принципу его восприятия. То, что воспринимается коммуникантом на слух, относится к акустической системе; зрением — к кинесике; обонянием — к ольфакторной системе; кожно-тактильным чувством — к такесике [Лабунская].

Акустическая система отражения невербального поведения человека включает просодику и экстралингвистику. Просодическая структура невербального поведения включает в себя такие показатели, как темп, тембр, высота, громкость голоса. Экстралингвистическая структура включает речевые паузы и психофизиологические реакции: плач, кашель, смех, вздох и т.д.

Кинесика включает в себя движения тела, жесты рук, движение глаз и мимику лица и воспринимается зрительно.

Такесика является тактильно-кинесической системой и включает в себя рукопожатия, поцелуи, поглаживания, похлопывания.

Ольфакторная система базируется на обонянии человека и отражает искусственные и естественные запахи [Коноваленко 2012: 144].

Г.Е. Крейдлин, кроме перечисленных невербальных средств, выделяет еще: окулесику, гастику и хронемику.

Окулесика — визуальное поведение людей во время общения.

Гастика — культурные и коммуникативные функции снадобий и угощений.

Хронемика — категория времени, в котором происходит общение [Крейдлин 2004: 21].

Психологи отмечают, что невербальная и вербальная коммуникации дополняют друг друга, то есть невербальное взаимодействие может:

дополнять (усиливать) вербальные сообщения;

опровергать;

регулировать разговор [Коноваленко 2012; Пронников 2001].

Невербальные компоненты не просто дополняют вербальные акты, а являются первичными составляющими общения, возникающими раньше речевых реализаций и способствующими формированию мысли-эмоции [Горелов 1980]. «Невербальные действия в процессе коммуникации выражают определенные эмоциональные отношения коммуникантов к изображаемому положению дел и его оценку» [Аристов 1998: 27] и выполняют эмотивную функцию [Колшанский 1974; Горелов 1980; Ekman 2003 и др.].

Е.И. Рогов писал, что «мимика, жесты, позы, выразительные вздохи, изменение интонации являются языком человеческих чувств, средством сообщения эмоций» [Рогов 2001: 24]. Когда эмоция нарастает постепенно, начиная с малого, изменения в поведении невелики, и скрыть их относительно легко, особенно если человек отдает себе отчет в своих чувствах. Но сильные эмоции труднее контролировать. Кроме того, чтобы скрыть интонацию, мимику или специфические телодвижения, возникающие при эмоциональном возбуждении, требуется определенная борьба с самим собой, в результате чего даже в случае удачного сокрытия испытываемых в действительности чувств могут оказаться заметными направленные на это усилия [Ekman 2003].

Итак, по словам С.Л. Рубинштейна, «действие не исчерпывается внешней своей стороной, а имеет и свое внутреннее содержание и выражение отношения человека к окружающему, является внешней формой существования внутреннего, духовного содержания личности» [Рубинштейн 1960: 409].

как основная составляющая коммуникативного акта В настоящее время лингвисты активно исследуют проявления человеческого фактора в языке. Основная тенденция заключается в антропоцентрическом подходе: в центре внимания находится носитель языка, человек говорящий, то есть языковая личность. Языковая личность представляет интерес для многих лингвистов [Воронова 2010; Голев, Сайкова, Хомич 2006; Карасик 2004; Караулов 1987; Милосердова 1998; Милованова 2005; Рублик 2007;

Садохин 2008; Сиротинина 1997; Сконина 2008; Степанова 2012].

История изучения языковой личности начинается с В.В. Виноградова, который занимался исследованием личности автора и личности персонажа [Виноградов 1980]. Г.И. Богин построил модель языковой личности, где человек готов «производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи» [Богин 2000: 20]. Само же понятие «языковая личность» в научный обиход ввел Ю.Н. Караулов. Он под языковой личностью понимал «многослойный и многокомпонентный набор языковых способностей, умений, готовностей к осуществлению речевых поступков разной степени сложности, поступков, которые классифицируются, с одной стороны, по видам речевой деятельности (аудирование, говорение, чтение, письмо), а с другой, по уровням языка» [Караулов 1987: 29]. Позднее в энциклопедии «Русский язык» Ю.Н. Караулов дает новую трактовку понятию языковой личности, в которой он рассматривает объект приближенно к повседневной жизни: языковая личность — «любой носитель того или иного языка, охарактеризованный на основе анализа произведенных им текстов с точки зрения использования в этих текстах системных средств данного языка для отражения видения им окружающей действительности (картины мира) и для достижения определенных целей в этом мире» [Караулов 2003: 671].

С.Н. Плотникова объединила в одно два положения о «языковой личности» Ю.Н. Караулова. Согласно ее точке зрения, «языковая личность есть человек говорящий, слушающий, пишущий и читающий на том или ином естественном языке или способный в любой момент стать таковым благодаря знанию этого языка» [Плотникова 2008: 251].

В.И. Карасик под языковой личностью понимает коммуникативную личность — «обобщенный образ носителя культурно-языковых и коммуникативно-деятельностных ценностей, знаний, установок и поведенческих реакций» [Карасик 2004: 22].

В содержание языковой личности он включает три компонента:

Ценностный, то есть этические и утилитарные нормы поведения, свойственные определенному этносу в определенный период. Эти нормы закреплены в нравственном кодексе народа, отражают историю и мировосприятие людей, объединенных культурой и языком [Карасик 2004: 22].

Когнитивный, то есть степень освоения мира человеком через язык [Карасик 2004: 26].

Поведенческий, то есть совокупность вербальных и невербальных индексов, определяющих языковую личность как индивидуума или как тип [Карасик 2004: 54].

Ю.Н. Караулов тоже выделяет три уровня структуры языковой личности:

вербально-семантический, предполагающий для носителя нормальное владение естественным языком, а для исследователя — традиционное описание формальных средств выражения определенных значений;

когнитивный, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой личности в более или менее упорядоченную, более или менее систематизированную «картину мира», отражающую иерархию ценностей;

прагматический, включающий цели, мотивы, интересы, установки и интенциональности; этот уровень обеспечивает в анализе языковой личности закономерный и обусловленный переход от оценок ее речевой деятельности к осмыслению реальной деятельности в мире [Караулов 1987: 15].

А.П. Садохин, в отличие от Ю.Н. Караулова и В.И. Карасика, в структуре языковой личности выделено пять компонентов:

языковая способность как потенциальная способность индивида к языковой форме общения;

коммуникативная потребность как субъективная необходимость участников общения достигнуть взаимопонимания;

коммуникативная компетентность как совокупность навыков и умений осуществлять общение посредством языковых средств;

языковое сознание как отражение объективного мира в понятиях, образах и знаках;

речевое поведение как осознанная или неосознанная система поступков, направленных на эффективное взаимодействие с партнерами [Садохин 2008: 95].

В целом, все три представленные версии структуры языковой личности похожи: все они отражают такой аспект, как владение языковой личностью нормами, правилами общения и поведения для совершения удачного коммуникативного акта.

О.Л. Каменская и Е.В. Косинова предлагают добавить в структуру языковой личности эмоциональный компонент, объединяющий эмоции в составе языковой личности в их концептуальном представлении [Каменская 2002: 17;

Косинова 2013: 22]. Мы поддерживаем данную идею, так как эмоции являются неотъемлемой частью жизни человека, практически ни один коммуникативный акт не проходит без выражения какой-либо эмоции.

Языковая личность существует в пространстве культуры, отраженной в языке, в формах общественного сознания на разных уровнях, в поведенческих стереотипах и нормах, в предметах материальной культуры. Язык, в свою очередь, выступает кодовым организатором, связующим звеном между внутренним миром человека и внешним миром: воспринимая в процессе деятельности мир, человек фиксирует в языке результаты познания [Корнеева 2009: 55].

Согласно Н.И. Формановской, развитой языковой личности свойственно:

Владение грамматическими и лексическими нормами системы языка.

Владение системой речи на текстовом и стилистическом уровне.

Владение социальными нормами употребления речевых произведений на уровне сферы общения, темы, стиля, жанра, речевого акта.

Владение построением сложных текстов (эпистола, заявление, обоснование, отчет; школьное, студенческое сочинение, реферат; профессиональная, научная, публицистическая, официально-деловая деятельность и т.д.) и восприятие сложных текстов (научных, официально-деловых, публицистических и других; особо сложно и важно восприятие, понимание, интерпретация художественных текстов).

Владение ролями говорящего и слушающего, социальными и психологическими ролями партнерства в общении.

Владение прагматическими законами общения в разных кооперативных и конфликтных коммуникативных эпизодах (для выхода из последних).

Владение этическими и этикетными нормами статусных и ролевых позиций [Формановская 2007: 153-154].

Говоря о языковой личности, нельзя не упомянуть о речевом паспорте говорящего и о языковом идиостиле человека. Речевой паспорт — это совокупность тех коммуникативных особенностей личности, которые и делают эту личность уникальной (или, по меньшей мере, узнаваемой). Идиостиль человека трактуется как выбор говорящим тех или иных средств общения, поскольку стиль предполагает выбор. Речевой паспорт — это аспект коммуникативного поведения, а идиостиль — аспект коммуникативной компетенции.

Компетенция также включает языковое чутье, то есть систему бессознательных оценок, отображающих системность языка в речи и языковой вкус — систему установок человека в отношении языка и речи на этом языке [Карасик 2004: 10]. Анализ речевого паспорта и идиостиля личности позволяет выделить в рамках той или иной лингвокультуры модельную личность, то есть «типичного представителя определенной этносоциальной группы, узнаваемого по специфическим характеристикам вербального и невербального поведения и выводимой ценностной ориентации» [Карасик 2004: 12].

Языковыми личностями в художественном тексте являются сам автор и герои произведения, которые созданы им. В.В. Виноградов утверждает и доказывает, что они взаимосвязаны и их изучение раскрывает языковую личность писателя. В кинофильмах языковая личность персонажа образуется из трех языковых личностей: сценариста, режиссера и актера. В данной работе будут изучаться языковые личности героя из художественной литературы и из кинофильмов, которых автор или режиссер, актер, сценарист наделили определенными характеристиками (статусом, возрастом, характером, эмоциональным состоянием и т.д.) и которые, в тоже время, являются коммуникантами (говорящими) в ситуациях из произведений, описанных автором, или из эпизодов кинофильмов.

Языковая личность представляет собой многомерное образование, объединяющее в себе социальное и психологическое начала. Выделяют различные типы языковой личности.

С.А. Сухих в психологическом типе языковой личности выделяет экспонентный, субстанциональный и интенциональный уровни ее измерения:

на первом уровне знаковая деятельность коммуниканта может быть активной, созерцательной, убеждающей, сомневающейся, голословной;

на втором уровне — вербализующей опыт конкретно или абстрактно;

на третьем уровне — проявляющей себя юмористично или буквально, конфликтно или кооперативно, директивно или интегративно, центрировано или децентрированно [Сухих 1998: 17].

С позиции этнокультурной лингвистики В.И. Карасик выделяет типы носителей базовой и маргинальной культур для соответствующего общества.

В связи с этим он разграничивает следующие типы языковой личности:

человек, для которого общение на родном языке является естественным в его коммуникативной среде;

человек, для которого естественным является общение на чужом языке в его коммуникативной среде;

человек, который говорит на чужом языке с учебными целями [Карасик 2004: 10-11].

В социолингвистическом аспекте языковая личность моделируется с позиций либо заданного социального типа, либо — определенных знаков, рассматриваемых как индикаторы статуса или роли. В связи с этим можно выделить определенные типы языковых личностей: телевизионного ведущего, политика, предпринимателя, ученого и т.д. Такой анализ представляет собой построение речевого портрета [Карасик 2004: 11; Крысин 2001: 90-107].

О.Б. Сиротинина предлагает дифференцировать языковые личности по наличию у них определенного типа внутринациональной речевой культуры, то есть по «степени приближения языкового сознания индивидуума к идеальной полноте языкового богатства в том или ином виде языка: языковая личность элитарного, среднелитературного, литературно-разговорного, фамильярно-разговорного, просторечного, жаргонизирующего, народноречевого типов» [Сиротинина 1997: 7].

В.П. Нерознак, рассматривая частночеловеческую языковую личность, выделяет два основных ее типа: стандартную языковую личность, отражающую усредненную литературно обработанную норму языка; нестандартную языковую личность, объединяющую «верхи» и «низы» культуры языка. К «верхам» культуры В.П. Нерознак относит писателей, мастеров художественной литературы. Низы культуры объединяют носителей, производителей и пользователей маргинальной языковой культуры, то есть тех, кто использует ненормированную лексику — арго, сленг, жаргон и ненормативные слова и выражения [Нерознак 2005: 589].

По представленным типам языковых личностей видно, что они выделяются в зависимости от подхода к предмету изучения, который осуществляется с позиции личности или языка.

Иркутская лингвистическая школа рассматривает различные типы личности, например, личность издателя [Викулова 2008], человек неискренний [Плотникова 2000], человек оценивающий [Серебренников 2008], человек иронизирующий [Палкевич 2001].

Также существуют работы и других лингвистов, в которых исследуется языковая личность: перевоплощенная личность [Косинова 2013], человек лгущий [Шаховский 2005] и другие.

В работе «Коммуникативная ситуация возмущения» Е.О. Чапаева выделяет такую языковую личность, как человек возмущающийся. Она его характеризует, как человека:

проявляющего настойчивость, испытывающего неудовлетворенность, чувство крайнего недовольства, раздраженного, озлобленного;

игнорирующего специфику ситуации общения и характеристику адресата;

не учитывающего реакцию собеседника и общающегося спонтано;

эгоцентричного, допускающего перебивание собеседника, сквернословие в межличностном общении [Чапаева 2009: 55-56].

Е.О. Чапаева предлагает различать два типа человека возмущающегося:

позитивного и негативного характера. По степени нарастания негативных эмоций выделяет сильную и слабую степень возмущения. При слабой степени человек возмущающийся приводит доводы, не конфликтен, соблюдает формально-этикетные отношения с окружающими, готов к спорам, не категоричен в выражении несогласия, готов к критике собеседника. При сильной степени возмущения возмущающийся человек проявляет эмоциональность, игнорирование реакции собеседника, создание угрозы, неготовность к критике, создание конфликтной ситуации, что сопровождается использованием в речи инвективой лексики, повышение тона [Чапаева 2009: 58-59].

Представленная Е.О. Чапаевой характеристика возмущающегося человека будет нами учтена при исследовании коммуникативного акта англоговорящих и франкоговорящих возмущающихся людей.

Что касается национального характера языковой личности, то каждая языковая личность формируется на основе присвоения конкретным человеком всего языкового богатства, созданного предшественниками: она получает представление о мире и обществе, о его культуре. Язык конкретной языковой личности состоит в большей степени из общего языка и в меньшей — из индивидуальных языковых особенностей. Поэтому выделение национальной инвариантной части в структуре языковой личности позволяет обнаружить существование общенационального языкового типа, так как она всегда принадлежит определенному лингвокультурному сообществу [Корнеева 2009:

56; Белая 2011: 159].

О.А. Леонтович отмечает, что языковая личность не только принадлежит сообществу компактно проживающих людей, но и включает далеко расположенные государства, где люди говорят на том же языке [Леонтович 2002: 127], из чего следует, что носители английского или французского языков разделяют черты общие для всех жителей англо- и франкоговорящих стран. Данное замечание позволяет нам рассмотреть специфику речевых актов англоговорящих, независимо от того, являются ли они представителями Англии, США или других стран, так как главным критерием послужил тот факт, что для коммуникантов английский язык является родным. Аналогично рассматриваются речевые акты франкоговорящих, независимо от того, в какой стране они проживают: во Франции, в Бельгии или в других.

В коммуникативном акте зарождается прагматическое значение, которое складывается из совокупности его компонентов. Изучив выделенные ученными компоненты коммуникативного акта, мы принимаем их за основу, но добавляем еще несколько, без которых, как мы считаем, ни один коммуникативный акт не может быть осуществлен.

Любой коммуникативный акт всегда происходит в какой-либо ситуации (в каком-то пространстве и времени). Чтобы состоялся разговор, обязательно нужны коммуниканты, адресант и адресат, которые являются языковыми личностями, обладающими всеми характеристиками для успешного общения. Общение людей может происходить при помощи слов и жестов.

Слова образуют реплику, которая является речевым актом, а жесты относятся к невербальной коммуникации (неязыковым средствам передачи информации). Во время разговора каждая языковая личность обладает эмоциональной составляющей, которая выражается в речевом акте, накладываясь на основную информацию.

Поэтому мы выделяем следующие обязательные компоненты коммуникативного акта:

Коммуниканты (языковая личность) Речевой акт (языковые средства) Невербальная коммуникация (неязыковые средства) Эмоциональная составляющая Речевые акты, передающие какую-либо эмоцию, Дж. Серль относит к экспрессивам.

На наш взгляд, любой речевой акт, выражающий эмоцию, может быть отнесен не только к экспрессивам, но и к репрезентативам (например, когда коммуникант выражает расстройство, он сообщает причину, положение дел, которые привели его в такое состояние), декларативам (коммуникант заявляет о своем эмоциональном состоянии), комиссивам (например, когда кто-то делает что-то хорошее коммуниканту, он от радости обещает в трудную минуту прийти на помощь) и директивам (например, коммуникант рассказывает о своем горе, адресат начинает его жалеть, иногда помогать решать его проблемы или в ближайшее время не будет с ним общаться; или, если коммуникант выражает радость, то адресат может его похвалить или воспользоваться информацией).

Также следует отметить, что эмоция не может быть ни коммуникативным актом, ни речевым. Эмоция реализуется в коммуникативном акте, языковая личность выражает ее в речевом акте с помощью лексических, синтаксических средств или с помощью невербальной коммуникации (неязыковых средств).

Эмоция как психический процесс рассматривается во многих науках:

психологии, физиологии, социологии, философии, лингвистике, психолингвистике.

Социальные науки изучают эмоции, потому что они играют важную роль в жизни человека как личности и как члена общества. В физиологии исследуют влияние эмоций на организм человека, на его нервную систему. Лингвисты выявляют способы выражения эмоций с помощью языковых знаков.

Эмоции изучались как отечественными учеными [Бабенко 1989; Вилюнас 1976; Симонов 1966; Шаховский 1987 и др.], так и зарубежными [Arnold 1960; Diller 1992; Lazarus 1982; Plutchik 1962; Schachter 1962 и др.].

Существует достаточно много определений понятия «эмоция». В Большом психологическом словаре «эмоции» трактуются как «особый класс психических процессов и состояний (человека и животных), связанных с инстинктами, потребностями, мотивами и отражающих в форме непосредственного переживания значимость действующих на индивида явлений и ситуаций для осуществления его жизнедеятельности» [Большой психологический словарь 2004: 622]. По Р.С. Немову, «эмоции — особый класс субъективных психологических состояний, отражающих в форме непосредственных переживаний, ощущений приятного или неприятного, отношения человека к миру и людям, процесс и результаты его практической деятельности» [Немов 2003: 436]. В.И. Шаховский определяет «эмоции» как «одну из форм отражения мира, которые отражают не предметы и явления реального мира, а отношения, в которых они относятся к человеку, т. е. не свойства предметов и явлений, а их значения для жизни человека» [Шаховский 1987: 24]. В этих и других определениях под эмоциями понимается отношение субъекта к окружающему миру, его ощущения и переживания.

Термин «эмоция» используют для описания таких понятий, как «чувство» и «аффект». Данные термины употребляют как синонимы, но, в то же время, указывают на их различительные черты [Вилюнас 2004; Ильин 2001;

Леонтьев 2005; Рейковский 1979; Arnold 1960]. Ученые относят чувство, эмоцию и аффект к эмоциональным процессам (иногда их называют эмоциональными явлениями или состояниями).

Различия между этими эмоциональными процессами характеризуются следующим образом.

Аффект — кратковременное эмоциональное переживание, возникающее внезапно [Вилюнас 2004; Леонтьев 2005]. В. Вундт и Е.П. Ильин говорят, что любая эмоция может перейти в аффект. Е.П. Ильин выделяет следующие характерные черты аффекта:

1) быстрое возникновение;

2) очень большая интенсивность переживания;

3) кратковременность;

4) бурное выражение (экспрессия);

5) безотчетность, т.е. снижение сознательного контроля за своими действиями; в состоянии аффекта человек не способен держать себя в руках.

При аффекте мало продумываются последствия совершаемого, вследствие чего поведение человека становится импульсивным. Про такого человека говорят, что он находится в беспамятстве;

6) диффузность; сильные аффекты захватывают всю личность, что сопровождается снижением способности к переключению внимания, сужением поля восприятия, контроль внимания фокусируется в основном на объекте, вызвавшем аффект [Ильин 2001: 54].

В отличие от аффектов эмоции более длительные, имеют ситуативный характер. Отличитя эмоций от других эмоциональных процессов:

1) отчетливо выраженная интенсивность;

2) ограниченная продолжительность; эмоция длится относительно недолго, ее длительность ограничена временем непосредственного действия причины или временем воспоминания о ней;

3) хорошая осознаваемость причины ее появления;

4) связь с конкретным объектом, обстоятельством;

5) полярность: эмоции, противоположные друг другу по качеству переживаний [Ильин 2001: 51].

Эмоции в процессе эволюции возникли раньше чувств, они свойственны не только человеку, но и животным и выражают отношение к удовлетворению физиологических потребностей. Чувства развивались на базе эмоций, при взаимодействии с разумом, с интеллектом, в ходе формирования общественных взаимоотношений и свойственны они лишь человеку [Лук 1972: 8-9].

Чувства — это стабильные эмоциональные отношения, выделяющие в отражаемом мире реальные или идеальные объекты, которые представляют для личности постоянную ценность, связаны с основными ее интересами, занятиями, а также представляют субъективное отношение к удовлетворению своих потребностей [Леонтьев 1971; Лук 1972]. Чувство отражает состояние субъекта.

Вслед за А.Н. Леонтьевым, Е.П. Ильиным и другими психологами в данной работе эмоция, аффект и чувство трактуются не как тождественные понятия, а как разные психологические процессы.

Для описания эмоциональных переживаний выделяют ряд фундаментальных эмоций, который варьируется в зависимости от того, что автор понимает под эмоциями и по какому признаку он их объединяет. У Б. Спинозы выделено три эмоции, у Р. Декарта — шесть, у более современных авторов — от двух до одиннадцати [Вилюнас 2004: 15]. К.Е. Изард выделяет десять фундаментальных эмоций: интерес, радость, удивление, горе, гнев, отвращение, презрение, страх, стыд, вина. Четыре из этих эмоций: радость, печаль, гнев и стыд ведут не только к внешним выражениям этих переживаний, но и к внутренним. «Фундаментальные эмоции являются важными в жизни индивида, но отдельно, не в сочетании с другими эмоциями, они существуют лишь в течение очень коротких периодов времени — до того как активизируется другая эмоция» [Изард 1980: 84].

В основном во всех вариантах, рассматривающих фундаментальные эмоции, присутствует такая эмоция, как гнев. Она относится к отрицательным эмоциям. Е.П. Ильин говорит, что понятие «гнев» является синонимом понятиям: «негодование», «возмущение», «злость». Следовательно, можно предположить, что с точки зрения психологии «гнев», «негодование», «возмущение» и «злость» проявляются примерно одинаково.

Гнев изучался психологами [Вилюнас 2004; Изард 1980, 2006; Ильин 2001] и лингвистами [Вежбицкая 1996, 1999; Левкович 2007; Монастырская 2008; Никишина 2003] с разных сторон. Психологи выявляют причины гнева, его проявление и влияние на организм человека. Лингвисты исследуют языковые способы выражения гнева.

Основная причина возникновения гнева — это чувство физического или психологического препятствия. Также к причинам гнева относят: оскорбление, обман, принуждение сделать что-то против воли, неправильные или несправедливые поступки и действия окружающих [Изард 1980, 2006, Averill 1983]. Чаще всего чувство гнева может возникнуть в общении между людьми, имеющими равные права: между мужем и женой, родителем и ребенком, сослуживцами [Ильин 2001].

Д. Паттерсон приводит список, в котором перечисляет причины, способные вызвать гнев у коммуниканта во время разговора:

1) настойчивые советы;

2) резкая критика;

3) повторяющиеся незаслуженные и унизительные упреки;

4) решительное установление границ разговора;

6) чрезмерное обобщение, навешивание ярлыков;

7) бранные слова;

8) обструктивное поведение;

9) необъективная интерпретация намерений;

10)ирония, постоянные поддразнивания, «уколы»;

11)уничижительные заявления;

12)высказывания, имеющие целью «выпустить пар»;

13)проклятия;

14)сарказм;

15)обвинения;

16)ультиматумы (цит. по [Ильин 2001: 168-169]).

Во время гнева каждый может вести себя по-разному: кто-то выразит свой гнев с помощью мимики, кто-то с помощью действий. К.Г. Ланге отмечал, что во время гнева человек вскакивает, сжимает кулаки, размахивает вокруг себя руками; он делает большие шаги, стискивает зубы, грозит, кричит, топает ногами, он гремит, стучит, рычит от ярости [Ланге 1896]. Также у человека меняется выражение лица: мышцы лба сдвигаются внутрь и вниз, создавая нахмуренное и угрожающее выражение глаз; ноздри расширяются; лицо часто краснеет [Изард 1980, 2006]. Данные кинесические изменения у каждого человека проявляются по-разному и зависят от степени его эмоциональности.

В лингвистике исследуется, какими средствами выражается гнев в языке, как реализуются в речи причины, вызывающие гнев, которые выделил Д. Паттерсон и другие психологи, к каким языковым средствам прибегает коммуникант во время гнева (см., например, Е.А. Монастырская, И.Я. Никишина, А.В. Левкович).

Лингвистика эмоций (в терминологии В.И. Шаховского, эмотиология) — это изучение эмоций на уровне языка. Ключом изучения человеческих эмоций является сам язык, который номинирует эмоции, выражает их, описывает, имитирует, категоризует, классифицирует, структурирует и т.д. [Шаховский 2007: 3].

В статье В.И. Шаховского «Лингвистика эмоций» говорится, что ранее существовало две точки зрения по поводу того, должна ли лингвистика заниматься эмоциональными составляющими. Одни ученые, такие как К. Бюлер, Э. Сепир, Г. Гийом, считают, что доминантой в языке является когнитивная функция. На этом основании они не исследуют эмоциональный компонент языка. Другие лингвисты (Ш. Балли, Р. Якобсон, также и сам В.И. Шаховский) придерживаются идеи, что центральная функция языка — выражение эмоций. В.И. Шаховский подчеркивает, что «уже не оспаривается тот факт, что эмоции являются мотивационной основой сознания и языкового поведения. Люди в своем общении друг с другом не могут обойтись без эмоций» [Шаховский 2007: 3]. Язык является объектом и инструментом изучения эмоций.

В настоящее время существует достаточно много работ, рассматривающих языковые средства выражения эмоций [Анисимова 2009; Бабенко 1989; Дюдик 2007; Ионова 1998; Лушникова, Якищенко 2013а; Одончимэг 2013; Пименов 2002; Полякова 2011; Филимонова 2000; Чон Чжон Ван 2010;

В.И. Шаховский 2007, 1987; Якищенко 2013]. В основном исследовались такие эмоции, как счастье, агрессия, гнев и другие [Антонова 2009; Воркачев 2004; Гусейнова 2011; Заячковская 2008; Сидорова 2009], которые являются базовыми или фундаментальными эмоциями.

Л.Г. Бабенко писал, что эмоции обнаруживаются в языке двумя способами: «во-первых, они проявляются в языке как эмоциональное сопровождение, эмоциональная окраска, возникающая в результате прорыва в речь говорящего его эмоционального состояния в виде эмоциональных оценок; вовторых, эмоции отражаются языковыми знаками как объективно существующая реальность, подобная любой другой конкретно наблюдаемой реальности» [Бабенко 1989:11].

Данные проявления эмоций отражаются на всех языковых уровнях:

лексическом, фонетическом и грамматическом. Фонетика включает эмоциональную интонацию, которая имеет не только коммуникативную, но и эмоциональную функцию. Она выражает все оттенки настроений и эмоциональных состояний. Под грамматикой понимается эмоциональный синтаксис и эмоциональная морфология. Эмоциональный синтаксис — это различные структурные образования, которые передают не только основное содержание сообщения, но и эмоциональное отношение коммуниканта к предмету мысли. Он может быть представлен в виде стилистических приемов, которые усиливают эмоциональное состояние говорящего и выделяют в сказанном важную информацию.

Лексические единицы разделяют на называющие, описывающие и выражающие эмоции [Шаховский 1987]. Р. Рейковский отмечал, что самая распространенная форма передачи эмоций — их описание. Человек, желающий выразить свое эмоциональное состояние, может описать его, используя различные части речи: глаголы, наречия, прилагательные и существительные.

Что касается лексики называющей эмоции, то она является индикативной и служит наименованием понятий об эмоциях. А лексика, выражающая эмоции, представляет внутреннее эмоциональное состояние человека и, согласно В.И. Шаховскому, является эмотивной.

Эмотивная лексика — лексика, которая имеет эмотивное значение.

Эмотивное значение — облигаторное семантическое содержание, полностью совпадающее с лексическим значением слова и служащее только для выражения эмоционального содержания / отношения к миру [Шаховский 1987:

26]. Также следует отметить, что в каждом языке существует такая лексика, которая не содержит эмотивного компонента в своей семантике, но в некоторых контекстах может выполнять эмотивную функцию. Следовательно, эмотивная функция слова может быть как языковой, так и речевой.

1.4.3. Стереотипное представление о выражении эмоций Каждый человек имеет представление о какой-либо нации, например, русские считают, что французы легкомысленны и любвеобильны; европейцы думают, что русские употребляют много алкогольных напитков и никогда не мерзнут и т.д. Все сложившиеся и устоявшиеся мнения народов друг о друге являются стереотипами.

Разные науки определяют стереотипы под разным углом зрения. В психологии под стереотипом понимается «ложная картинка, упрощенное трафаретное представление о чем-либо» [Гуревич 2007: 642]. В межкультурной коммуникации стереотипы трактуются как «схематичный, стандартизированный образ или представление о социальном явлении или объекте, обычно эмоционально окрашенные и обладающие устойчивостью» [ТерМинасова 2008: 171]. В социологии, как писал У. Липпман, стереотипы детерминированы «картиной мира», экономят усилия человека при восприятии сложных социальных объектов и защищают его ценностные позиции (цит. по [Денисова 2000: 203]). В межкультурной коммуникации более полное определение понятия «стереотип», на наш взгляд, представлено у И.А. Фешкиной: стереотип — «стандартизированное, прочно связанное с этнокультурой представления человека о мире, которое формируется под влиянием культурного окружения, существует в виде ментального образа и заключенное в вербальную оболочку и диктует коммуниканту строго определенные модели общения» [Фешкина 2009: 55].

В основе создания и функционирования стереотипа лежит локальная ассоциация с образом объекта, принцип выбора которой основан на ряде причин:

на выделении «не своего» признака, позволяющего создать некий обобщающий образ-символ «не своего» и определить его место в системе «своего»;

на выделении «своего» признака, находящегося «не на своем» месте;

при отсутствии признака, позволяющего отнести определенное явление к «своему» образу действительности, «не своему» приписывается тот признак, который будет наиболее ярко отмечен носителями системы «своего образа» [Денисова 2000: 205].

В современной лингвистике выделяют следующие функции стереотипов:

когнитивная — генерализация информации при усвоении чужой культуры;

аффективная — определенная мера этноцентризма в межэтническом общении, проявленная как постоянное выделение «своего» в противовес «чужому».

социальная — разграничение «внутригруппового»: приводит к социальной категоризации, к образованию социальных структур, на которые активно ориентируются в обыденной жизни [Демьянков, Кубрякова 1996: 177].

Различают стереотип поведения, определяющий поведение и действия, которые следует осуществлять, и стереотип-представление, определяющий то, что следует ожидать в той или иной ситуации [Красных 2002: 179]. Первая группа хранится в сознании в виде штампов, выступающих в роли канонов. Они диктуют или предписывают определенное коммуникативное поведение, выполняя прескриптивную функцию. Вторая группа стереотипов, стереотипы-представления, хранятся в виде клише и функционируют как эталоны. Их отличие от стереотипов поведения состоит в том, что они «предсказывают не столько само поведение, сколько набор ассоциаций и предопределяют языковую форму, их выражающую, выполняя предиктивную функцию»

[Красных 2002: 180].

В диалоге культур существенное значение и наибольшее распространение получили этнические стереотипы — устойчивые суждения о представлениях одних национальных групп с точки зрения других, которые формируются на основании отличительных черт внешности или характера того или иного народа. Это своего рода стереотипы-клише, которые позволяют с определенной долей уверенности характеризовать отдельные этнические группы. В основе формирования этнических стереотипов лежит этнический образ, знание которое помогает при межкультурной коммуникации определить человеку свое поведение, ориентироваться в той или иной ситуации. Этнический образ складывается под влиянием разных факторов: географических, природно-климатических, исторических, политических, социальноэкономических, религиозных, культурных и факторов языка и этнопсихологии [Корнеева 2009: 96-97].

Стереотипные черты определенной этнической группы могут быть как положительные, так и отрицательные. С.М. Фалькович отмечает, что в процессе возникновения и становления стереотипов наблюдается некая закономерность: далекие друг от друга и имеющие мало контактов народы, как правило, создают друг о друге вполне благоприятное впечатление, негативный стереотип, напротив, рождается в результате контактов близких между собой народов [Фалькович 2000: 43].

С.Г. Тер-Минасова отмечает необходимость существования стереотипных представлений о других народах: «они подготавливают к столкновению с чужой культурой, ослабевают удар, снижают культурный шок» [ТерМинасова 2008: 172].

Но следует отметить, что иногда сложенные стереотипы являются ложными, поэтому в момент межкультурного общения, когда присутствует несоответствие между ними и реальной действительностью, нужно это осознавать и уметь менять свое мнение.

Рассмотрим, какими чаще всего представляют франкоговорящих, их стереотипные черты. В повседневной жизни франкоговорящие имеют репутацию веселого, жизнерадостного народа, любят пошутить. Общественная жизнь, общественные интересы для франкоговорящего такая же насущная потребность, как воздух и пища. Его пылкий темперамент, энтузиазм, способность увлекаться проявляются особенно резко в общественной деятельности. Преследуя общественную цель, он способен совершенно забыть о своих личных интересах и поставить на карту свое личное благополучие. К дарованиям общественного характера принадлежит и его удивительное умение ясно, точно и красиво выражаться. Франкоговорящий владеет изысканной формой разговора и обращения; он чрезвычайно общителен, разговорчив, даже болтлив, его деликатность и вежливость известны всему миру. Он отличается веселым нравом, жизнерадостностью, любит веселую жизнь, общественные увеселения, торжества, наряд, блеск обстановки; его вкус и изящество сделали Францию законодательницей моды и создали ей мировую славу в художественной промышленности. В общественной жизни франкоговорящий проявляет всю свою пылкость, весь огонь своего темперамента.

В частной жизни обнаруживаются другие стороны его характера: трудолюбие, расчетливость, бережливость, любовь к комфорту и материальным благам жизни. Француз не боится труда и обладает большой выдержкой в работе, но труд является для него не потребностью натуры, а скорее средством добиться приятной, комфортабельной жизни и обеспечить себя на старости лет. Ради этой же цели он расчетлив и бережлив [Дмитриева 2007: 49].

Воля сохранила у французов порывистый, центробежный и прямолинейный характер. Недостаток непосредственной воли заключается в чрезмерной внезапности решений, отсюда иногда то легкомыслие и сумасбродство. Зато непосредственная и экспансивная воля имеет то преимущество, что, всегда следуя первому движению, приводит к правдивости [Фуллье 1899: 76].

Импульсивность и способность вдаваться в крайности французы унаследовали у своих предков — галлов. Галлы были сильными воинами и имели неукротимый темперамент: всегда эмоциональные, импульсивные, дерзкие.

Так и французы если что-то делают, то нередко перегибают палку: если влюбятся, то до трагической зависимости, если стремятся к свободе — доходят до бунта, а в желании постоять за себя могут становиться агрессивными и дерзкими [Психология французов].

В целом франкоговорящие — веселый, общительный народ, любящий пошутить. Они импульсивны, эмоциональны и могут доходить до крайностей.

Что касается англоговорящих, то сегодня их воспринимают как людей, любящих работать, а также как гостеприимных, вежливых и спокойных хозяев своей жизни. Эти люди часто удивляют сочетанием в своем характере поведения противоположностей. С одной стороны, они приветливые и открытые к общению, а с другой — таинственные и увлеченные собственными делами [Агузарова].

В отличие от французов, для англичан характерны эмоциональная сдержанность и своеобразное «недовысказывание» своих чувств. При этом надо понимать, что англичане флегматичны и хладнокровны, а не вялы и безразличны. Им присуще скорее невозмутимое спокойствие, выдержка, но не равнодушие и бездеятельность [Крысько 2002: 112].

Их идеалом являются независимость, образованность, внутреннее самоуважение, честность и бескорыстие, такт, изящество манер, изысканная вежливость, способность пожертвовать временем и деньгами ради хорошего дела, умение руководить и подчиняться, настойчивость в достижении поставленной цели, отсутствие чванства и хвастовства [Крысько 2002: 111-112].

Современные англичане считают самообладание главным достоинством человеческого характера. Чем лучше человек умеет владеть собой, тем он достойнее. В радости и в горе, при успехе и неудаче человек должен оставаться невозмутимым хотя бы внешне, а еще лучше — если и внутренне.

Считая открытое, раскованное проявление чувств признаком невоспитанности, англичане подчас превратно судят о поведении иностранцев. Но, в то же время, они терпимы к чужому мнению [Сухарева].

В ситуации общения англичане используют определенный набор метафор, формул речевого этикета, клише с целью поддержания беседы, либо для сокрытия истинного мнения по обсуждаемому вопросу. Они зачастую высказываются прямо противоположно тому, что думают. Это мотивировано стремлением выглядеть вежливым или ироничным по отношению к адресанту [Чидилян 2003: 235].

Согласно представленным стереотипам восприятия англо- и франкоговорящих, можно предположить, что англоговорящие более спокойны и сдержанны, следовательно, они очень редко эксплицитно выражают возмущение, а если и делают это, то прибегают к клише (как уже было сказано), их речь в этой ситуации не характеризуется разнообразием лексических и синтаксических средств, в отличие от эмоциональной речи франкоговорящих.

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ I

Прагматический подход к изучению коммуникативного акта является основным для правильной интерпретации речевого акта. Он учитывает ситуацию, фоновые знания коммуникантов, их социальное положение, время и место совершаемого акта и другие составляющие, которые способны повлиять на смысл сказанного. Исследование прагматического значения речевого акта также включает анализ его семантики и синтактики, так как синтактика дополняет семантику, а семантика прагматику.

Коммуникативный акт состоит из ситуации, коммуникантов, речевых актов, невербальной коммуникации, эмоциональной составляющей. Без этих компонентов коммуникативный акт не может существовать.

Речевой акт является минимальной составной частью коммуникативного — это фрагмент речи коммуниканта, направленный в одну сторону. Выделяют различные речевые акты согласно цели коммуниканта. Нас будут интересовать речевые акты-экспрессивы, выражающие эмоции.

Коммуникант может передавать свои мысли и эмоции не только с помощью речевого акта, но и с помощью неязыковых (невербальных) средств, например, фонации (или акустической системы), кинесики, такесики и других. Согласно научным исследованиям, данный способ является более информативным, чем исключительно речевой, т.к. во время общения слушающий обращает внимание на все внешние факторы, а говорящий невольно может подтвердить или опровергнуть сказанное своими действиями.

Одной из главных составляющих коммуникативного акта, без которой он не может быть осуществлен, является коммуникант, языковая личность.

Каждая языковая личность обладает коммуникативной потребностью, которую она реализует с помощью языковых способностей, умений и навыков ведения беседы, обладает речевым поведением, и ни один ее речевой акт не обходится без эмоциональной составляющей.

К эмоциональным процессам относят чувство, эмоцию и аффект. Данные явления отличаются друг от друга. Чувство стабильно и отражает отношение личности к какому-либо предмету, явлению, действию и пр.; эмоция имеет ситуативный характер и более продолжительна, чем аффект, который является внезапной и крайней мерой эмоционального переживания.

Возмущение у различных народов может выражаться по-разному. И согласно сложившимся стереотипам, человек может предугадать поведение, реакцию собеседника другой нации. Например, считается, что англоговорящие более сдержаны при выражении эмоций, чем франкоговорящие.

Изучение языковой личности с учетом исследования основных компонентов коммуникативного акта позволит нам выделить особенности возмущающейся языковой личности.

ГЛАВА II. ЯЗЫКОВЫЕ СРЕДСТВА РЕАЛИЗАЦИИ

ВОЗМУЩАЮЩЕЙСЯ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ

В данной главе будут рассмотрены лексические единицы, обозначающие эмоцию возмущения, в толковых, этимологических, синонимических английских, французских, а также в русских словарях.

Особое внимание будет уделено исследованию языковых средств выражения эмоции возмущения в художественной литературе на английском и французском языках.

В художественной литературе эмоция возмущения выражается с помощью лексических, синтаксических и пунктуационных средств.

Лексические средства выражения возмущения составляют самую многочисленную группу. В ней можно выделить две подгруппы: возмущение, представленное в словах автора, и возмущение, представленное в прямой / несобственно-прямой речи героя (речи коммуниканта).

В данной главе будут рассмотрены следующие синтаксические средства: выделительные конструкции, синтаксический повтор, неполные и назывные предложения.

Здесь также будут представлены пунктуационные средства: восклицательный, вопросительный знаки и многоточие, которые существенно дополняют и способствуют интенсификации лексических и синтаксических средств.

2.1. Лексические единицы, обозначающие эмоцию возмущения, В английском языке для понятия «возмущение» существуют два эквивалента: indignation и resentment. Рассмотрим значения данных лексических единиц, чтобы определить, какая их них является доминантной (см. таблицу № 1).

http://www.merriamwebster.com/dictionary.htm unjust, unworthy, or mean.

Из таблицы № 1 мы видим, что лексическая единица «resentment» определяется через слово «indignation», что указывает на то, что «indignation»

является доминантой. Также данное замечание подтверждается тем, что «resentment» является заимствованной единицей из французского языка:

«1610—20; < French ressentiment, Middle French resentiment, equivalent to resenti (r) to resent + -ment -ment» [http://dictionary.reference.com], тогда как «indignation» пришло в английский язык из латинского языка: «1325-75; Middle English indignacio (u) n < Latin indigntin- (stem of indignti), equivalent to indignt (us) past participle of indignr to be indignant, take offense + -in»

[http://dictionary.reference.com]. Следовательно, основным эквивалентом слова «возмущение» в английском языке является «indignation».

Далее рассмотрим дефиниции эмоции возмущения по лексикографическим справочникам разного типа.

Понятие «возмущение» в толковых английских и французских словарях определяется следующим образом: «the feeling excited by that which is unworthy, mean, base, unjust» [Hayward 1968: 538], «sentiment de colre que soulve une action qui heurte la conscience morale, le sentiment de la justice»

[Robert 2011: 1314]. В определениях приводятся причины, которые могут вызвать возмущение: нарушение общественных норм и несправедливость.

В разных русских толковых словарях слова «возмущение» определяется практически одинаково, но при этом не указываются причины возмущения. В Большом толковом словаре «возмущение» определяется следующим образом: «крайнее недовольство, негодование, гнев» [Кузнецов 1998: 144]; в Словаре русского языка: «негодование, недовольство, гнев» [Евгеньева 1981:

201]; в Толковом словаре русского языка: «сильный гнев, негодование»

[Ожегов 2010: 88]; в Этимологическом словаре современного русского языка:

«негодование, недовольство, гнев» [Шапошников 2010: 133].

В некоторых английских словарях подчеркивается, что эмоция возмущения является спонтанной, неожиданной, вследствие неприятного удивления: indignation — «feelings of surprised anger (because of something wrong or unjust) [Dictionary of English Language and Culture 2005: 708]; indignation — feeling of anger and surprise because you feel insulted or unfairly treated» [Dictionary of Contemporary English 2003: 828].

Из словарных дефиниций всех словарей следует, что эмоция возмущения — внешнее проявление внутреннего чувства злости, так как во всех толкованиях присутствует слово «гнев» или «злость». Так, в английских словарях «возмущение» (Indignation) определяется через единицу «гнев» (anger):

Indignation — «anger aroused by something unjust» (возмущение — это гнев, пробужденный несправедливостью) [Davies 1978: 360].

Indignation — «feelings of anger (against something wrong)» (возмущение — это чувство злости (из-за чего-то неправильного) [Active Study Dictionary of English 1988: 312].

Indignation — «a mingled feeling of anger and disdain; the feeling excited by that which is unworthy, mean, base, unjust» (возмущение — смешанное чувство злости и презрения; чувство, вызванное чем-то подлым, убогим, низким, несправедливым) [Hayward 1968: 538].

Во французских словарях «возмущение» (Indignation) также представляется через единицу «гнев» (colre):

Indignation — «sentiment de colre que soulve une action qui heurte la conscience morale, le sentiment de la justice» (возмущение — чувство злости, вызванное нарушением нравственных убеждений, справедливости) [Robert 2011: 1314].

Indignation — «sentiment de colre et de rprobation gnr par une injustice, un affront, une indignit» (возмущение — чувство злости и осуждения из-за несправедливости, оскорбления, обиды) [Elix le dictionnaire vivant en langue des signes].

В толковых русских словарях указывается, что возмущение — это «негодование, недовольство, гнев» [Евгеньева 1981: 201; Шапошников 2010: и др.].

Согласно теории эмоций Р. Плутчика [Plutchik 1979: 229-257], котораяй гласит, что второстепенные эмоции образуются от слияния двух или нескольких базовых эмоций, и полученной информации из толковых английских, французских и русских словарей следует, что в английском языке: Indignation = anger; anger + disdain; anger + surprise (Возмущение = гнев; гнев + презрение; гнев + удивление);

во французском языке: Indignation = colre (Возмущение = гнев);

в русском языке: Возмущение = гнев.

В английском, французском и русском языках гневу приравнивают к возмущению, которое является его внешним проявлением, поэтому эмоцию возмущения относят к второстепенным эмоциям. Также в английском языке отмечается, что возмущение образовано из двух фундаментальных эмоций:

гнева и удивления; гнева и презрения.

Рассмотрим синонимы слова возмущение и близкие им по значению единицы. В словарях синонимов в качестве синонимической доминанты выделяются следующие единицы: «anger» в английском [The Merriam-Webster Pocket Dictionary of Sinonyms 1972: 16-17], «colre» во французском [Dictionnaire Electronique des Synonymes], «гнев» в русском словаре [Александрова 2001: 91].

В англо-русском синонимическом словаре Ю.Д. Апресяна, в котором даются не только синонимы слов, но и подробная характеристика каждого из них, лексические единицы, обозначающие возмущение, представлены следующим образом: anger, indignation, книжные варианты — wrath, ire, rage, fury. Данные единицы различаются интенсивностью выражения эмоции возмущения, причиной ее возникновения и формой ее проявления:

Anger является наиболее общим по значению словом. Оно может обозначать и кратковременную вспышку злобы, и более устойчивое чувство;

и праведный гнев, и гнев почти беспричинный или не имеющий объективных оснований; и бурно проявляющийся, и хорошо сдерживаемое чувство.

Wrath чаще всего обозначает справедливый, праведный гнев, предполагающий последующее возмездие или наказание.

Ire обозначает гнев, не соразмерный с вызвавшей его причиной и объясняющийся несдержанностью или раздражительностью человека.

Indignation обозначает эмоцию, которая является следствием оценки какого-то лица, поступка или факта — несправедливого, недостойного или аморального, причем предполагается, что такая оценка имеет объективные основания.

Rage и Fury обозначают сильнейшую степень эмоции, граничащую с помутнением рассудка или потерей контроля над своим поведением и поэтому очень бурно проявляющейся. Бурность реакции объясняется особенностями темперамента, психического склада личности. Fury подчеркивает силу эмоции, Rage — силу ее проявления [Апресян 1979: 34-35].

Можно предположить, что слова, содержащие одну и ту же сему «недовольства», называющие эмоцию возмущения в английском и французском языках, отличаются обозначением степени интенсивности ее проявления.

Рассмотрим данные словарей-тезаурусов, чтобы составить корпусы единиц, обозначающих эмоцию возмущения. В Тезаурусах ключевым словом тематической группы является «indignation» [Lewis 1972: 215; Morehead 1978:

249] и «аnger» [Roget’s Thesaurus 1966: 891]. Поскольку в словарных дефинициях слова «возмущение» присутствует слово «гнев», и оно же является синонимической доминантой синонимического ряда, при составлении корпуса единиц мы учитывали единицы, обозначающие и эмоцию возмущения, и чувство злости. В итоге образовались следующие корпусы лексических единиц, обозначающих эмоцию «возмущения»:

В английском языке: resentment, anger, displeasure, pique, spleen, exasperation, vexation, irritation, wrath, ire, rage, fury, explosion, frown, growl, snarl.

Во французском языке: colre, rvolte, scandale, bourrasque, exaspration, excitation, fureur, fcherie, emportement, ire, rage.

В художественной литературе данные лексические единицы являются одним из маркеров ситуации, в которой реализуется эмоция возмущения.

В следующем разделе на материале художественных произведений мы рассмотрим, какие еще лексические средства могут передавать эмоцию возмущения в английском и во французском языках.

2.2. Лексические средства, передающие эмоцию возмущения в авторском повествовании В данном разделе на материале художественной литературы будут рассмотрены лексические средства, передающие эмоцию возмущения в авторском повествовании. Были выделены следующие лексические средства, которые:

называют эмоцию возмущения: глаголы говорения;

указывают на эмоцию возмущения: наречия и причастия интенсификаторы;

описывают эмоцию возмущения: невербальное поведение героя.