«СУБЪЕКТНОЕ СТАНОВЛЕНИЕ МАТЕРИ В СОВРЕМЕННОМ СОЦИОКУЛЬТУРНОМ ПРОСТРАНСТВЕ РОССИИ Екатеринбург – 2013 УДК 159.9 (021) ББК Ю 956 В20 Рекомендовано Ученым Советом федерального государственного бюджетного образовательного ...»

В достаточно широком предметном аспекте в настоящее время рассматривается и проблема материнства. В многочисленных психологических исследованиях изучены особенности репродуктивного поведения матери (В. И. Бодрова, С. И. Голод, А. А. Клецин, Ю. А. Николаева, Ю. В. Пашкова, A. B. Рябухина, И. М. Саарова, O. A. Соколова, Г. Г. Филиппова, И. Н. Черткова); предприняты попытки осмысления материнства как эволюционно наследуемого (Е. Б. Айвазян, Дж. Альтманн, Л. Е. Аронова, С. В. Банникова, В. И. Брутман, Е. В. Гросс, Д. Дьюсбери, Дж. Ланкастер, Ч. Ланкастер, К. Лоренц, Дж. Митчелл, А. О. Назарова, Ю. А. Николаева, E. H. Панов, Е. О. Печникова, М. Л. Рид, A. B. Рябухина, O. A. Соколова, Н. Тинберген, О. Л. Трянина, М. Уайт, H. A. Урядницкая, Г. Г. Филиппова, Р. Хайнд, И. Ю. Хамитова, Г. Харлоу, М. Харлоу, и др.) и социокультурно обусловленного явления (М. Ф. Альбедиль, О. А. Воронина, С. В. Захаров, Е. И. Иванова, В. Иваницкий, Ю. Ю. Карпов, Т. А. Клименкова, С. В. Поленина, Н. Л. Пушкарева, А. Я. Сорокин, А. А. Ткачева, Л. Б. Шнейдер, Е. Р. Ярская-Смирнова и др.); в рамках психологопедагогических исследований изучена специфика материнско-детских отношений (В. И. Брутман, А. Я. Варга, О. Р. Ворошина, В. С. Мухина, Р. В. Овчарова, М. С. Радионова, Г. Т. Хоментаускас, Э. Г. Эйдемиллер и др), доказана ведущая роль матери в психическом развитии ребенка (H. H. Авдеева, О. В. Баженова, Л. Л. Баз, М. А. Бебик, М. Е. Блох, Н. В. Боровикова, Н. И. Ганошенко, И. В. Добряков, С. Н. Ениколопов, Е. И. Захарова, Е. И. Исенина, О. А. Карабанова, С. О. Кашапова, Н. П. Коваленко, Г. В. Козловская, М. Ю. Колпакова, С. Н. Копыл, С. Ю. Мещерякова, Р. В. Овчарова, М. С Панкратова, М. С Радионова, Е. А. Ряплова, Г. В. Скобло, Е. О. Смирнова, С. А. Федоренко, Г. Г Филиппова, H. A. Чичерина, М. В. Цареградская, Ю. И. Шмурак и др.). В последнее десятилетие стали появляться работы, в которых материнство представлено как самостоятельный феномен: предпринимаются попытки создания фундаментальной психологической теории материнства (Г. Г.

Филиппова), изучаются «базовые качества матери», имеющие решающее значение для выполнения материнских функций (А. И. Захаров, О. А. Карабанова, С. Ю. Мещерекова, Р. В. Овчарова, А. С. Спиваковская, и др.), значительное развитие получают концепции, рассматривающие материнство как особую стадию идентификации, адаптации женщины и развития самосознания матери (Е. Н. Рыбакова, Т. Н. Счастная, Е. А. Тетерлева, Н. А. Устинова, М. Ю. Чибисова).

Важность феномена материнства для развития ребенка, конкретной женщины и общества в целом, его сложная структура и путь развития, множественность культурных и индивидуальных вариантов, а также огромное количество современных исследований в этой области позволяют говорить о материнстве как самостоятельной реальности, требующей разработки целостного научного подхода для его исследования. Вместе с тем на фоне значительной изученности проблематики, до настоящего времени проблема материнства как особая область педагогической психологии еще не выступала в своей целостности и оформленности. Сравнительный анализ работ отечественных и зарубежных авторов убеждает в том, что для изучения материнства как целостного явления еще нет достаточно обоснованного концептуального подхода, уделяющего пристальное внимание субъектному становлению матери в современном социокультурном пространстве. Обнаруживается недостаток эмпирического знания об особенностях присвоения матерью выработанного обществом смыслового содержания социокультурного пространства и материнства как самостоятельной ценности этого пространства, конструирования на его основе образа мира и осознание себя как части этого мира. Становится очевидной необходимость восполнения недостатков теоретического и практического знания о сущности, механизмах, условиях становления матери как субъекта социокультурного пространства, не разработаны варианты психолого-педагогического сопровождения субъектного становления матери.

Мы предлагаем концепцию субъектного становления матери в социокультурном пространстве, которая будет рассмотрена в настоящей главе.

Концепция представлена содержательно-целевым, критериально-оценочным и операциональный блоками (рис.1).

Рисунок 1. Структура концепции субъектного становления матери Содержательно-целевой блок концепции включает обоснование подходов к исследованию субъектного становления матери в социокультурном пространстве, описание категориально-понятийного аппарата, разработку модели субъектного становления матери.

Критериально-оценочный блок представлен критериями субъектности матери в качестве которых рассматриваются результирующие характеристики самостных процессов: самопостижения, самоотношения, самореализации (дифференцированность образа «Я – мать», наличие в образе «Я – мать» характеристик отражающих собственную позицию, открытость новому опыту, ценностное отношение к материнству, принятие себя в роли матери, отношение к ребенку как самостоятельному субъекту, воспитательная компетентность, самопроектирование будущего, целостность самосознания матери) и сравнительно-оценочными показателями становления матери как субъекта социокультурного пространства (общие особенности, раскрывающие субъектную сущность матерей и вариативность субъектного становления, опосредованного личностными и деятельностными переменными). Операциональный блок содержит обоснование и разработку психодиагностического инструментария, обучающей программы как основы психолого-педагогического сопровождения матери в социокультурном пространстве.

Рассмотрим содержательно-целевой блок концепции.

Предпосылки для разработки концепции субъектного становления матери созданы в исследованиях, выполненных на основе системно-эволюционного подхода, в котором сформулированы принципы бытия и становления человека как субъекта, а также положения о многовариативности изменений субъекта как открытой саморазвивающейся системы (Н. Н. Моисеев, И. Пригожин, В. С. Степин); субъектнодеятельностного подхода, где становление субъекта рассматривается как сущностный процесс, раскрывающий человеческую природу, установлена связь понимания субъектом мира и себя в мире, раскрыто значение внутреннего потенциала как необходимого условия субъектного становления (А. В. Брушлинский, С. Л. Рубинштейн); личностно-ориентированного подхода, в котором становление субъекта рассматривается через реализацию собственной активности личности, «самости», способность к творческой самореализации (К. А. Абульханова-Славская, А. Г. Асмолов, С. К. Бондырева, А. В. Петровский, К. Роджерс, А. Маслоу).

Синтез обозначенных выше подходов позволяет объединить в себе номотетический и идеографический подходы, благодаря чему становится возможным не только анализ и объяснение психологических феноменов, но и их изменение (Л. Ньюман, 1998). При этом объяснение имеет смысл, если оно побуждает человека понять и усовершенствовать себя и свое окружение. Данная позиция показывает свою состоятельность, прежде всего при рассмотрении «вершиных» феноменов жизни человека (Л. С. Выготский), к которым, несомненно, относится материнство.

Учет ключевых моментов обозначенных подходов, позволил сформулировать концептуальные принципы, которые условно могут быть разделены на две группы.

Первая группа относится к общеметодологическим установкам, обуславливающим выбор понятий и категорий, связанных с изучением субъектного становления матери в социокультурном пространстве как психического явления высокой степени сложности.

Вторая группа принципов онтологически связана с первой и обуславливает конкретные подходы к организации эмпирического исследования.

Среди принципов первой группы ведущая роль принадлежит принципу системного анализа, который гласит, что все психические процессы организованы в многоуровневую систему, элементы которой приобретают новые свойства, задаваемые ее целостностью. Реализация данного принципа в широком смысле предполагает рассмотрение любого предмета научного анализа с определенных позиций, включающих выделение составляющих систему элементов и структурнофункциональных связей, обоснование ее уровней и системообразующих факторов, единство организации и функций. Отсюда вытекает требование рассмотрения изучаемого явления в нескольких планах: как определенной специфичной системы; как части более общей системы; в плане микросистем; в плане внешних взаимодействий данного явления (Б. Ф. Ломов). «Системный анализ сознания требует исследовать «образующие» сознания в их внутренних отношениях, порождаемых развитием форм связи субъекта с действительностью, и, значит, прежде всего, со стороны той функции, которую каждое из них выполняет в процессах презентирования субъекту картины мира» (А. Н. Леонтьев, 1975, с.157).

Принцип системности тесно связан со структурно-динамическим принципом который предполагает признание наличия многих уровней психических структур, связанных иерархическими отношениями и устойчивых связей между компонентами системы, обеспечивающих его целостность, где переход к высокоорганизованным структурам характеризуется их трансформациями, и изменениями межфункциональных отношений, а также принципом динамической иерархичности (эмерджентности) который описывает возникновение нового качества системы по горизонтали, т.е. на одном уровне, когда медленное изменение состояния субъекта приводит перестройке его структуры.

В основе структурно-динамического рассмотрения строения психических явлений лежит принцип анализа по «единицам» (Л. С. Выготский). Системный анализ субъектного становления матери выражается в том, что оно представляется как качественная единица анализа, состоящая, в свою очередь, из более частных структур, включенная в более широкие структуры, определяющие ее функционирование и развитие. Структурный анализ субъектного становления матери в современном социокультурном пространстве предполагает выделение детерминант ее субъектного становления, среди которых значимое место занимают «внутренние условия»

(индивидуальное социокультурное пространство матери, ее самосознание, самостные процессы), и более широкие структуры - социокультурное пространство общества, а также учет контекста реализуемой матерью воспитательной деятельности.

Принцип развития ориентирует на динамический подход к описанию субъектного становления матери. Он предполагает рассмотрение момента формирования структуры или ее актуального состояния, последовательного изменения состояний во времени, выявление оптимальных условий структурообразующих и разрушающих факторов, определяющих в конкретный момент времени, и перспективы последующих изменений.

Реализация этих принципов при объяснении субъектного становления матери предполагает учет следующих аспектов анализа: выявление сущности субъектного становления матери через призму его детерминант, системообразующих факторов, а также тех ограничений, которые накладывает на сущностные характеристики матери как субъекта природа самих детерминирующих факторов; изучение психологических оснований и механизмов становления матери как субъекта.

Вторая группа принципов связана с конкретно-методическими основами изучения личности как субъекта деятельности и общения, самопознания, саморазвития (К. А. Абульханова-Славская, А. Г. Асмолов, Л. И. Божович, Б. С. Братусь, А. В. Брушлинский, В. П. Зинченко, И. С. Кон, А. Н. Леонтьев, Б. Ф. Ломов, В. С. Мухина, А. В. Петровский, В. А. Петровский, С. Л. Рубинштейн, Б. Ф. Сосновский, В. В. Столин, Д. И. Фельдштейн и др.) и самосознания личности как смыслообразующей составляющей ее субъектности (К. А. Абульханова-Славская, Л. И. Анциферова, В. В Знаков, В. И. Слободчиков, С. Л. Рубинштейн и др.).

Так, принцип сущностного анализа, позволяет соотнести общее и особенное в субъектном становлении матери в современном социокультурном пространстве, рассмотреть вариативность субъектного становления, заданную личностными и деятельностными переменными; реализация принципа интегративности, позволяет изучать субъектность матери через содержание самостных процессов самосознания матери; принцип безграничности самостного потенциала дает возможность и необходимость констатации не только наличного, актуального субъектного состояния матери в современном социокультурном пространстве, но и направлений и диапазона ее изменения; принцип взаимообусловленности изменений, определяет необходимость учета взимообусловленности изменения матери и изменения ребенка, на которого направляются воспитательные воздействия матери, а следовательно, и социокультурного пространства в целом.

Исходными пунктами для нашего исследования являются идеи, согласно которым субъектная природа человека проявляется в его способности изменять окружающий мир и себя вместе с ним, измерять и оценивать последствия этих изменений (К. А. Абульханова-Славская, А. В. Брушлинский, В. В. Знаков, С. Л. Рубинштейн), а также положения, признающие собственную активность матери, способность сознательно действовать, осуществлять самоопределение, самоидентификацию, саморазвитие как совокупность условий, необходимых в выборе путей, форм дифференциации и реализации индивидуальной активности.

Такое понимание позволяет определить сущность матери-субъекта через проблемное поле ее самостного потенциала, посредством которого мать изменяет себя, и тем самым изменяет ребенка и социокультурное пространство.

Использование термина «самостный потенциал» позволяет подчеркнуть те аспекты отношения матери к миру, в которых оно раскрывается со стороны своего источника – внутренних условий (С. Л. Рубинштейн, 1973) как «основания развития, через которое всегда только и действуют все внешние причины и влияния»

(А. В. Брушлинский, 2003, с.9).

Именно в самости мы находим условие обращения к анализу непосредственно принадлежащих ее носителю психических явлений, в которых раскрывается системная организация матери как субъекта – действий и отношений к действительности, теснейшим образом связанных с ними самосознания (процесса и результата), самоформирования своей личности как процесса, в котором разворачивается многоплановость субъектности матери. В этом психологическом «ключе» изучение самосознания матери приобретает смысл одного из путей познания ее субъектного становления в современном социокультурном пространстве.

Самосознание матери определяется нами как сущностная (смыслообразующая) составляющая ее субъектности, представленная диалектическим единством образа мира и развертыванием субъективного опыта женщины; как сложное синтетическое психологически значимое образование, присущее женщине-матери, которое выступает внутренним фактором рефлексии ее самопостижения и самоотношения и антиципирует перспективы самореализации в социокультурном пространстве.

Центральным в концепции является понятие субъектное становление матери, которое определяется нами как ее самоизменение, определяющее момент перехода к себе как к иному, новому уровню целостности посредством актуализации самостных процессов потенциал которых обеспечивает освоение матерью своего нового субъектного состояния и задает возможные траектории изменения себя как открытой саморазвивающейся системы. Психологическая сущность субъектного становления матери заключается в том, что оно обусловлено ее самостным (внутренним) потенциалом.

Обозначенные выше теоретико-методологические положения, концептуальные принципы и категориальный аппарат послужили ориентирами при создании обобщенной модели субъектного становления матери (рис. 2).

Рисунок 2. Модель субъектного становления матери В основу модели субъектного становления матери заложена идея взаимосвязи и взаимообусловленности меняющихся бытия и самой матери, включенной в бытийствование как активный преобразующий фактор, а также выполнение ею социально значимой воспитательной деятельности, при реализации которой наиболее отчетливо проявляется ее субъектность. Поэтому в следующих параграфах настоящей главы мы попытаемся осмыслить роль каждого из факторов в субъектном становлении матери в современном социокультурном пространстве.

3.2. Социокультурное пространство как детерминанта субъектного Объективное изучение субъектного становления матери, требует обращения к характеристике ее бытия. Разделяя позицию С. К. Бондыревой, А. А. Вербицкого, Е. Г. Зинкова, С. П. Иванова, С. В. Панченко, Л. Л. Редько, Р. М. Чумичевой и др., в качестве целостной характеристики бытия российской матери мы рассматриваем современное социокультурное пространство России. Являясь сложноорганизованной и неоднородной системой, социокультурное пространство представлено непрерывным взаимодействием и взаимообусловливанием его общественной (З. И. Батюкова, С. К. Бондырева, Т. Ф. Борисова, B. C. Лазарев, А. В. Мудрик) и индивидуальной плоскостей (О. Е. Баксанский, A. M. Бекарев, А. А. Вербицкий, А. А. Гостев, Н. В. Жукова, С. П. Иванов, С. Д. Смирнов), раскрывающих взаимообусловленность личности и общества.

Социокультурное пространство общества представляет собой охват культурными смыслами различных видов деятельности и отношений людей и определяется формой существования культуры в единстве ее материальновещественных и духовно-смысловых результатов и образцов, в том числе ценностносмысловым наполнением материнства, как явления этого пространства. Оно согласовывает конкретную женщину-мать и общество, как совокупного субъекта, в едином со-бытийном пространстве. Как справедливо отмечает В. К. Шабельников183, все люди являются частью мирового субъекта, но женщины связаны с этим субъектом глубже и загадочней, чем мужчины. Женщина всегда имела с природой особую связь.

Мистическим и сакральным актом субъектности является сотворение женщиной ребенка. Женщина обеспечивает формообразование человека, воспроизводя биосферную логику ситуаций, детерминирующих развитие организма, начиная со стадии одноклеточной зиготы. Природа делегирует женщине свою силу субъекта, формирующего жизнь. Женщины, получавшие от природы более мощную функциональную детерминацию, четче ощущали окружающий мир как субъекта. В связи с этим немаловажно понять ту роль, которую играет социокультурное пространство, являясь средой субъектного становления матери в контексте ее подготовки к социально ценной воспитательной деятельности. Причем понять именно в аспекте этого процесса, поскольку именно в социокультурном пространстве при определенных условиях мать, являясь его субъектом как - активная сторона направленного развития способна выйти на уровень устойчивой самореализации.

Особую значимость при анализе данного контекста имеет идея о многоуровневой системной организации социокультурного пространства, представленного в виде в совокупности элементов, образующих его целостность. Анализ концептуальных подходов к структуре социокультурного пространства, представленный в 1 главе настоящей работы позволяет выделить в структуре социокультурного пространства общества макро- (государственное, этническое, региональное и т.п.) и микро-(семейное, супружеское, материнско-детское) уровни, каждый из которых имеет свое смысловое содержание, отличное от других.

Так, например, макро- уровень социокультурного пространства представлен совокупностью социально значимых видов деятельности и ценностей совокупных субъектов, имеющих разные культурные традиции, стереотипы сознания и поведения.

Шабельников В.К. Брахманы, кшатрии, вайшья, шудру – четыре психологических мифа в истории субъектности //Журнал практического психолога, №6, 2007.

При этом, учитывая специфические особенности современного социокультурного пространства России, его основной смысловой единицей являются условия города, отражающие специфические черты общественного сознания информационной, постиндустриальной эпохи. Поэтому среди прочих составляющих макро- уровня социокультурного пространства (этническое, региональное, социально-экономическое и т.п.) именно принадлежность к городским общностям с разным уровнем урбанизации создает условия для проявления культурного колорита как общественного (всеобщего) и своеобразия конкретной женщины-матери в жизни сообщества как индивидуального (единичного), отражает ценность материнства и детства в общей иерархии ценностей, несет в себе образец, определенную модель способов воспитания, отношений между матерью и ребенком.

Опираясь на исследования о детерминации уклада и ритма жизни уровнем урбанизации города (И. Ф. Дементьева, Т. А. Думитрашку, Е. В. Шорохова и др.), а также работы, в которых урбанизация рассматривается как условие для освоения культуры, формирования круга потребностей и интересов, взглядов и т.д. (В. Ф. Анурин, Т. А. Левицкая, Н. К. Рерих, И. И. Серегина, Т. В. Фоломеева и др.) мы провели опытнопоисковое исследование ценностно-смысловой сферы женщин-матерей и специфических особенностей воспитания, отношений между матерью и ребенком в городах с разным уровнем урбанизации. Исходя из понимания приоритетной значимости социокультурных ценностей в смыслообразовании (Г. М. Андреева, В. А. Бодров, Б. С. Братусь, Д. А. Леонтьев, Л. Д. Сыркин и др.), следует ожидать, что реализация родительских функций матери будет определяться согласно системе ценностей, принятой в значимой для нее городской общности.

В исследовании данного аспекта приняли участие 320 респондентов, из которых по 80 проживают в городах Талица Свердловской области и Шарья Костромской области (города районного значения, уровень урбанизации низкий), и по 80 – в городах Екатеринбург и Кострома (областные центры, уровень урбанизации высокий). Выборка уравнена по признаку национальной принадлежности (русские и татары) и социальному статусу (уровень доходов)184.

На первом этапе изучению подверглись ценностные ориентации (терминальные и инструментальные ценности), значимые жизненные цели и смысложизненные ориентации респондентов. В качестве диагностического инструментария были использованы опросник М. Рокича, опросник терминальных ценностей (ОТЕЦ) И. Г. Сенина, тест смысложизненных ориентаций (СЖО) Д. А. Леонтьева.

Исследование терминальных ценностей матерей, проживающих в городах с разным уровнем урбанизации (рис. 3) показало, что в городах с высоким уровнем урбанизации доминируют такие ценности-цели как «интересная работа», «красота природы и искусства», «материально обеспеченная жизнь», «общественное признание», В исследовании принимали участие Е.А.Карпунина, Е.А. Пырина, Г.Р. Садыкова, работа которых осуществлялась под нашим руководством «развитие», «развлечения»; наименьшие значения получили ценности «счастье других»

и «здоровье». В городах с низким уровнем урбанизации наиболее значимыми являются ценности «здоровье», «познание», «счастливая семейная жизнь», а менее значимы – «творчество» и «общественное признание».

город с низким уровнем урбанизации город с высоким уровнем урбанизации Рисунок 3. Степень значимости терминальных ценностей матерей в городах с разным Существенные различия были обнаружены и в значимости инструментальных ценностей респондентов (рис. 4). Так, для матерей проживающих в городах с высоким уровнем урбанизации, наиболее значимыми оказались такие средства достижения жизненных целей как «исполнительность», «независимость», «рационализм», «твердая воля», а менее значимыми – «ответственность» и «чуткость». У матерей, из городов с низким уровнем урбанизации доминируют такие инструментальные ценности как «воспитанность», «ответственность», «честность», «эффективность в делах». При этом менее выраженными являются непримиримость к собственным недостаткам и терпимость.

неп город с низким уровнем урбанизации город с высоким уровнем урбанизации Рисунок 4. Степень значимости инструментальных ценностей матерей в Таким образом, анализ значимости терминальных и инструментальных ценностей, позволяет утверждать, что матери, проживающие в городах с высоким уровнем урбанизации ориентированы выбор ценностей позволяющих занять желаемое место в социуме, а в районах с низким уровнем урбанизации – на общечеловеческие, нравственные ценности.

Учитывая, что в реальной жизни женщина-мать выполняет различные по своему роду виды деятельности, значимые для нее ценности будут по разному проявляться в разных жизненных сферах: чем более определенная сфера способствует реализации ценности, тем большую значимость она приобретает (И. Г. Сенин), мы изучили значимость жизненных сфер у респондентов в городах с разным уровнем урбанизации (рис. 5). Оказалось что для матерей, в городах с высоким уровнем урбанизации, значимы сферы профессиональной жизни, обучения и образования, общественной жизни и увлечений, в то время как для матерей, проживающих в городах с низким уровнем урбанизации, наиболее значимой является сфера семейной жизни. При этом наименьшее значение для респондентов из первой группы имеет сфера семейной жизни, а для второй – сфера увлечений.

Рисунок 5. Степень значимости инструментальных ценностей матерей в городах с Важное значение при характеристике детерминации материнства уровнем урбанизации города, имеет оценка степени осознанности респондентами жизни.

Актуальность изучения последней связана с тем, что степень осмысленности жизни оказывает непосредственное влияние как на формирование внутренней мотивации (Д. А. Леонтьев) материнства, так и на адекватность реализации матерью воспитательной деятельности а, соответственно и на продуктивность последней.

Данные, полученные при изучении смысложизненных ориентаций матерей (рис.

6), показывают, общий показатель осмысленности жизни выше у матерей, проживающих в городах с высоким уровнем урбанизации (ВУ). Высокие показатели у респондентов данной группы наблюдаются также по шкалам «процесс жизни» и «локус контроля – я», что с одной стороны свидетельствует об удовлетворенности жизнью, ее эмоциональной насыщенности, наполненности смыслом, ориентацией на сегодняшний день, с другой о восприятии себя сильной личностью, обладающей достаточной свободой выбора, чтобы построить свою жизнь в соответствии со своими целями и представлениями о ее смысле.

Рисунок 6. Смысложизненные ориентации матерей в городах с разным уровнем Матери проживающие в городах с низким уровнем урбанизации (НУ), при меньшей, по сравнению с респондентами первой группы, выраженности показателя осмысленности жизни, ориентированы в первую очередь на «результативность жизни», что отражается в ориентации на пройденные отрезки жизни, через призму которых осмысливается жизнь в настоящий момент, и «локус контроля – жизнь», что проявляется в стремлении контролировать свою жизнь, свободно принимать решения и воплощать их в жизнь.

Полученные результаты отражают мировоззренческие генерализации респондентов, и представляет собой критерий отличия мировоззренческих суждений матерей, обусловленный уровнем урбанизации района в котором они проживают.

После первичной обработки все описанные выше шкалы с учетом национальной принадлежности и социального статуса (уровень доходов) респондентов попеременно были подвергнуты математико-статистическому анализу с использованием компьютерной программы SPSS 14.0 for Windows. Остановимся подробнее на описании полученных результатов.

1) Сравнение по уровню выраженности изучаемых признаков в выборке русских матерей в городах с разным уровнем урбанизации.

Сравнение ценностных ориентаций респондентов русской национальности в городах с высоким и низким уровнем урбанизации, позволило выявить наличие значимых различий по следующим шкалам ценностей: собственный престиж (2эмп=87,134), активные социальные контакты (2эмп=86,532), духовное удовлетворение (2эмп=85,704), сохранение собственной индивидуальности (2эмп=75,211), здоровье (2эмп=66,455), любовь (2эмп=76,751), общественное признание (2эмп=68,745), развлечения (2эмп=69,455), счастливая семейная жизнь (2эмп=74,105), уверенность в себе (2эмп=69,235), воспитанность (2эмп=78,319), жизнерадостность (2эмп=84,105), исполнительность (2эмп=82,512), независимость (2эмп=78,003), образованность (2эмп=66,215), смелость (2эмп=73,545), честность (2эмп=81,761).

При этом у русских матерей в городах с низким уровнем урбанизации, наиболее выраженными являются такие ценности, как духовное удовлетворение, здоровье, воспитанность, смелость, счастливая семейная жизнь, цели в жизни. В то время как у русских матерей в городах с высоким уровнем урбанизации – сохранение собственной индивидуальности, общественное признание, развлечения, уверенность в себе, процесс жизни и эмоциональная насыщенность, локус контроля - Я.

Наличие значимых различий позволяет утверждать, что для русских матерей, проживающих в районах с низким уровнем урбанизации, наиболее важным является получение морального удовлетворения во всех сферах жизни, уважение и ответственность за культурные обычаи и идеи, а также безопасность и стабильность общества и самого себя, соответствие социальным ожиданиям.

Преобладание у русских матерей, проживающих в городах с высоким уровнем урбанизации, таких ценностей, как сохранение собственной индивидуальности, общественное признание, уверенность в себе, развлечения, процесс жизни, локус контроля – я, позволяет заключить, что для них более важным является личный успех, стремление к одобрению, уважению со стороны окружающих людей. Присутствие в ценностной структуре ценностей самостоятельности и независимости позволяет утверждать, что эти матери ценят самостоятельность в принятии решений, выборе способов действий, стремятся к доминированию.

Сравнение значимых жизненных сфер позволило выявить наличие значимых различий по следующим шкалам: профессиональная жизнь (2эмп=73,654), обучение и образование (2эмп=79,764) (p0,05). В результате обработки данных с помощью указанного критерия было установлено что из 155 привлеченных переменных 98 имеют нормальное распределение и 57 - ненормальное. Наличие достаточно большого числа переменных, распределение которых не соответствует нормальному, обусловили выбор непараметрических методов статистического анализа данных.

Для сравнения выборочных совокупностей (двух и более) на предмет выявления сходства и различий изучаемых признаков в исследовании применялся критерий Пирсона.

Для проверки согласованности экспертных оценок применялся а- критерий Кронбаха.

При выявлении уровней субъектности матерей был применен кластерный анализ (метод К-средних), который позволяет разделить выборку на необходимое количество групп, соответствующих теоретическим представлениям.

Для выделения типов субъектности матерей и выявления личностных особенностей детерминирующих самосознание матери применялся кластерный анализ (метод Уорда). Этот вариант статистической обработки данных позволяет наиболее полно описать группы исследуемых объектов. Метод имеет тенденцию к созданию кластеров примерно равных размеров и является методом, расширяющим пространство (кластеры как бы расширяются в пространстве и образуют мелкие, более отчетливые кластеры).

С целью исследования особенностей актуального субъектного состояния матерей был применен факторный анализ. Отличие эмпирического распределения от нормального не является препятствием для использования методов факторного анализа.

Однако, описание психологической реальности с помощью методов факторного анализа не является исчерпывающим, позволяя предположить наличие других форм, способов понимания, оценивания, интерпретации, взаимодействия матерей с окружающей действительностью и самой собой.

Для оценки эффективности обучающей программы применялся Т-критерий Вилкоксона. Данный метод позволяет сопоставить показатели, измеренные в двух разных условиях на одной и той же выборке респондентов и применим, когда признаки измерены как в количественной так и порядковой шкале.

Для упорядочивания и сортировки данных использовалась программа Excel корпорации Microsoft, для количественной обработки данных – программа Statistika 6.0.

Таким образом, оценка количественных данных эмпирической части исследования проводилась посредством методов математико-статистического анализа.

Выбор тех или иных методов математической статистики осуществлялся на основе данных о характере распределения выделенных переменных исследования.

4.2. Общая характеристика актуального субъектного состояния матерей Общие особенности самосознания матерей изучались с помощью методики «Я – мама». При интерпретации сочинений респондентов учитывались формальные и содержательные параметры.

Среди формальных показателей наиболее информативными являются объем сочинения и его структура. Так, анализ объема сочинений позволил нам выделить две полярные особенности: слишком малый и чрезмерно большой объем сочинения. При этом, малый объем чаще всего свидетельствует о непринятии задачи («Я не знаю как и что писать…» «Давно ничего не писала…» «Давайте я вам лучше расскажу….»), «закрытости» в выражении своих чувств, мыслей и переживаний, актуализации защитных механизмов (сопротивление), низком уровне рефлексии. Необходимо подчеркнуть, что малый объем (от 5 строчек – до полстраницы) сочинения является типичным для подавляющего большинства респондентов (61 % от выборки).

Чрезмерно большое по объему сочинение отражает высокую эмоциональную включенность матерей, фиксацию на имеющейся проблеме, либо попытки ее разрешения путем рефлексивного анализа. В нашей выборке большой объем сочинения (два листа и более) зафиксирован в 24 % случаях. Обращает на себя внимание тот факт, что женщины часто уходят от заданной темы (пишут стихи, описывают события, не имеющие отношения к теме сочинения: «Я люблю бывать у своих родителей…» «Учась в школе, я знала, что для меня важно…»). Подобные описания вполне определенно указывают на чрезмерную сосредоточенность женщины на иных проблемах, либо о скрытом отвержении ребенка.

Анализируя структуру текста сочинения, можно мы выделили следующие особенности: в большинстве случаев встречается сплошной, неструктурированный текст, как следствие захваченности респондентов проблемой, недостаточной продуманности содержания и недостаточной рефлексивности (69% от выборки).

Таким образом, на уровне анализа формальных показателей сочинения «Я – мама», акцентируется внимание на следующих проблемах: низкий уровень развития рефлексии, закрытость в выражении своих чувств и переживаний, отсутствие опыта анализа материнства, срабатывание защитных механизмов, что не позволяет женщине в полной мере осознать себя в роли матери.

Анализ содержательных критериев сочинения показывает, что самосознание матерей представлено разнообразными переменными, частота встречаемости которых имеет разную степень выраженности. Так, максимальной степени выраженности имеют переменные характеризующие отражение респондентами ценности и цели материнства (76%), психологические особенности самой матери (57%) а также эмоциональные отношения матери с ребенком, особенности общения и взаимодействия с ним (49%).

Такая компоновка преобладающих в сочинениях показателей свидетельствует о значимости для женщин материнской сферы.

Мы рассмотрели частоту встречаемости переменных, далее более подробно остановимся на интерпретации содержательных аспектов сочинения «Я – мама»:

1.1. Представление матери о ценностях и целях материнства У большинства респондентов (76 % от всей выборки) в сочинениях материнство позиционируется как высшее предназначение женщины, как главный смысл ее жизни («Быть матерью – вот главное для женщины…»; «Несчастны те женщины, которые не могут иметь детей…»; «Родив дочку я стала для нее главным человеком в жизни, ее надеждой и опорой…»), что свидетельствует об осознании женщинами ценности материнства, однако, сделать заключение о том реальными или декларируемыми являются данные ценности, по результатам данной методики возможности нет.

1.2. Временная ориентация матери Анализ сочинения через призму данного критерия, позволяет констатировать, что основная часть респондентов ориентированы на прошлое (52%). Содержательно данный критерий находит свое отражение в подробном и детальном описании беременности, рождения ребенка (время года, погода…), особенностей его развития (как правило, до года), трудностей на ранних этапах материнства и связанных с ними неприятностей (болезни, травмы и др.). При этом чаще всего описываются не собственные переживания женщин, а внешние обстоятельства, факты, события. Эмоциональный тон описания прошлого и настоящего позволяет установить характер переживания жизненных событий респондентами, выявить аффективные очаги неразрешенных конфликтов: «Я всегда знала, что родится девочка, мы ее все ждали…»; «Это была запланированная беременность…»; «Мы много лежали в больнице…»; «Я помню все первые шаги, слова, улыбки…»; «Это был теплый весенний день, когда родилась дочь…».

Ориентация на настоящее также достаточно часто присутствует в сочинениях (43%). Это свидетельствует о том, что матери живут настоящими отношениями с ребенком, им важно, что сейчас с ним происходит, как он развивается: «Я стараюсь вникать во все дела ребенка…»; «Радуюсь вместе с ней…»; «Мы вместе проводим много времени…»; «Мне важно, что и как меняется в моем ребенке…».

Устремления в будущее свойственны лишь для 5% матерей. При этом низкий показатель ориентации на будущее свидетельствует о неготовности респондентов к планированию будущего, ориентации на актуальную ситуацию, концентрации на неразрешенные в прошлом проблемы. Содержательный анализ перспективы будущего респондентов свидетельствует о сосредоточенности на процессе развития ребенка, а не содержательных изменениях своей материнской позиции: «Я хочу, чтобы она много достигла…»; «Мне и мужу хочется, чтобы она выросла добрым, ласковым, умным человечком…».

Таким образом, женщины в большей степени ориентированы на прошлое и настоящее, живут актуальной ситуацией развития ребенка, однако имеют затруднения при отражении перспектив будущего.

1.3. Основные индивидуально – личностные качества матери Отражение личностных особенностей занимает значительное место в сочинениях (боле 50% от всех признаков, отраженных в сочинениях) Обращает на себя внимание тот факт, что при достаточной констатации положительных качеств (73% от всей выборки), матери уделяются внимание и освещению своих негативных особенностей (62,3% от всей выборки). При этом содержательно одобряемые и неодобряемые качества выглядят следующим образом:

- принимаемые качества: ответственность, обязательность, заботливость, доброта, строгость, образованность, справедливость, любовь к ребенку;

- не принимаемые качества: нетерпимость, вспыльчивость, невнимательность, несдержанность, необъективность, непоследовательность, двуличие, настойчивость, импульсивность, нехватка времени на ребенка, не выдержанность.

1.4. Предпочтения и интересы матери Данный параметр не достаточно представлен в сочинениях, однако прослеживается закономерность: предпочтения и интересы женщины либо ориентированы на интересы ребенка, либо наоборот, ребенок ориентирован на интересы матери: «Любим с дочерью ходить по магазинам…»; «Я учусь кататься на сноуборде…»; «Мы вместе любим ходить в кино…»; «Гуляем семьей по вечерам…». Женщины, отражающие в сочинениях данный признак стремятся с пользой провести совместное с ребенком время, совместные занятия доставляет удовольствие и приятные воспоминания.

1.5. Представление о проблемах и трудностях матери Диапазон причин и трудностей материнства, представленных в сочинениях, широк от возложения ответственности на внешние обстоятельства - 68,8% («нет времени, работаю на двух работах, чтобы обеспечить ребенка всем необходимым…») до принятия личной ответственности – 23,4 («я плохая мать, не хватает педагогических знаний…»). Однако, лишь небольшой процент респондентов (7% от общей выборки) указывают на необходимость изменения и саморазвития («Я знаю, что нужно работать над собой…»; « Надо стать более сдержанной, научиться управлять своими эмоциями…»).

Содержательный анализ декларируемых матерями трудностей позволяют сделать заключение о несформированности у них способов разрешениях конфликтных ситуаций.

Достаточно представленной является и категория женщин, не осознающих трудности материнства (27%). Как правило, такие женщины либо вытесняют из самосознания проблемы, либо стараются переложить их на третьих лиц. Эти женщины не сенситивны к конструктивному анализу проблем воспитания и развития ребенка, не готовы к исследованию и анализу своей родительской позиции, к работе над собой.

2.1. Представления матери о воспитательной деятельности, ее целях и задачах Упоминания о воспитательной деятельности встречаются в 64,5% сочинений, однако данное понятие содержательно размыто и чаще всего интерпретируется как наличие должного ухода, проявление заботы о ребенке («Важно чтобы ребенок всегда был опрятным, чистым», «То что я зарабатываю достаточно средств, чтобы мой сын ни в чем не нуждался - это и есть воспитание» и т.п.).

2.2. Представление матери о стилевых особенностях воспитательной Освещая стилевые особенности воспитания матери в первую очередь уделяют внимание описанию методов поощрения (74 % от всей выборки) и наказания (52% от всей выборки) («ругаю», «хвалю», «не могу сдержаться – кричу», «покупаю игрушки…»).

Достаточно часто представлены в сочинениях сравнения системы воспитания, реализуемой матерями по отношению к своему ребенку и тех методов, которые применялись по отношению к ним, когда они были детьми, в их собственной семье (47%), что свидетельствует о срабатывании защитных механизмов проекции и переноса в оправдании реализуемых матерью способов воспитания («Я замечаю, что меня так же воспитывали, как я сейчас воспитываю своего ребенка», «…Я не хочу повторять ошибки своих родителей»).

2.3. Представление о материнской позиции при реализации воспитательной деятельности (гибкость - ограниченность) Содержательный анализ сочинений показывает, что преобладающее большинство респондентов отличаются ограниченностью, ригидностью материнской позиции и (42 %). Как правило, такие матери сосредоточены на проблемах ребенка без должного осознания значения собственных воспитательных методов воздействия и своей роли в генезисе проблем развития ребенка («Он вредный, но я все равно добьюсь своего…»; «Яйца курицу не учат – как я сказала, так и будет»; «Раньше, когда она начинала плакать, я уходила из комнаты и не обращала на нее внимания и сейчас я поступаю также, хотя не знаю, правильно это или нет…»). Такая материнская позиция, как правило, обусловлена воспитательной неуверенностью матери, ее тревожностью.

Лишь единицы респондентов обладают гибкой материнской позицией (7%), стремятся к самоисследованию, самоанализу («Я часто думаю, хорошая я мать, или нет…»), в их высказываниях присутствует прогностичность и динамичность материнской позиции («В будущем, я постараюсь, чтобы у нас с ребенком были дружеские отношения, чтобы он мне доверял…»).

2.4. Представление об эффективности воспитательной деятельности (безусловно – превосходная – отрицательная) Представления об эффективности системы воспитания у респондентов неодинаковы. При этом преобладающий процент матерей (63%) считают используемую систему воспитания вполне удовлетворительной, критически отражая ее положительные и отрицательные стороны.

Безусловно-превосходная степень удовлетворенности реализуемой системой воспитания и признание ее эффективности зафиксировано в сочинениях 21% респондентов. Типичными для них являются высказывания типа «Пока справляюсь…»;

«Не вижу причин для беспокойства…» и т.п.

Неэффективной систему воспитания считают 16% респондентов. Такие матери отмечают, что не справляются с воспитанием ребенка, не находят эффективные методы воздействия («Я не знаю, что с ним делать, он никак не понимает…»; «Я устала с ним бороться…»; «Он не воспринимает меня как мать….»).

3.1. Представление матери об ее отношении к ребенку Анализируя представление матери об ее отношении к ребенку, можно зафиксировать преобладание условного принятие матерью ребенка (43%), что свидетельствует о том что большинство женщин критически оценивают ребенка, его качества и поступки («Он мог бы лучше учиться… Если приносит хорошие оценки я его обязательно хвалю…», «Я люблю свою дочку, но она очень часто меня огорчает своим поведением и поступками….»).

Достаточно выраженным является и амбивалентное, двойственное отношение матери к ребенку (39%). При этом оценка ребенка является интегральной, положительные и отрицательные характеристики сбалансированы («Да, я люблю своего ребенка, но иногда он такое вытворяет, что убить хочется…»; «…В чем нужно поддерживаю, ну а если, она не права, то извините…наказываю…»; «….Я его так люблю, но иногда возникали чувства, что я от него устала, я его не люблю….»). Как правило, если поведение ребенка соответствует ожиданиям и требованиям матери, они его принимают, а если он не соответствует - отвергают.

Достаточно часто в сочинениях, встречается выражения «мой сынок», «моя доченька», использование уменьшительно – ласкательных форм имени ребенка («Лизонька», «Игореша» и т.п.) что свидетельствует об эмоциональной значимости ребенка для матери, фиксации женщины на роли матери.

3.2. Представление матери об отношении ребенка к ней Описание взаимоотношений ребенка с матерью является показателем степени осознания женщиной двустороннего диалогического характера процесса воспитания, в котором и мама, и ребенок выступают равноправными участниками межличностных отношений.

Чаще всего респонденты интерпретируют отношение ребенка к ним как амбивалентное (54%). Индикаторами амбивалентного отношения ребенка к матери служат такие выдержки из сочинения как: «Я не знаю ее истинного отношения ко мне… Порой мне кажется, что она меня любит и ценит, а иногда чувствую, что просто ненавидит…»; Когда он советуется со мной, делится тайнами, я уверена что нужна ему, но стоит мне покритиковать, и милость сменяется гневом…».

Достаточно часто в сочинениях респонденты указывают на позитивное отношении ребенка к ним (33%). Эти женщины убеждены в том, что ребенок их любит и принимает такими, какие они есть («Он меня встречает с работы, обнимает, целует…»; «Я знаю, что я вспыльчивая, кричу и это ему не нравится, но он все равно меня любит…»).

Были зафиксированы (13,3%) и случаи отражения матерями негативного отношения ребенка к ним: «Мне кажется, что он меня ненавидит за мои поступки…»;

«Он меня специально злит…». По всей видимости, данный признак является показателем отраженного самоотношения матери и указывает на неоднозначное отношение женщины к себе как к матери.

3.3. Представление матери о степени эмоциональной дифференцированности и вовлеченности в процесс воспитания ребенка (эмоциональное принятие – дефицит переживаний и чувств) Анализируя сочинения, мы обнаружили неравномерность в выражении чувств по отношению к ребенку: от глубокого детального описания, до дефицита переживаний и чувств. Высокая степень эмоциональной дифференцированности чувств матери по отношению к ребенку (как правило положительных) зафиксирована у 24% респондентов. Такие женщины не только эмоционально принимают ребенка, сочувствуют ему, сопереживают, стремятся помочь во всем, но и отчетливо понимают всю палитру эмоциональных переживаний материнства («Я понимаю своего ребенка, сочувствую, радуюсь вместе с ним…»; «Я восхищаюсь им….»; «Он для меня цветок жизни, а я для него опора и добрый советчик…»; «Для меня быть счастливой – значит быть мамой...»).

Достаточно часто встречаются и сочинения, эмоциональные проблемы в которых описываются в рациональных терминах (49%) что свидетельствует о незрелости собственной позиции и срабатывании у женщин защитных механизмов. Как правило, такие респонденты используют категорию «долженствования» в описании вовлеченности их в процесс воспитания: «Главное, что должны родители, это любить своего ребенка, тогда не будет никаких проблем…»; «Мать должна заботиться о своем ребенке…»;

Мать должна понимать своего ребенка, чувствовать его настроение…».

Были отмечены случаи проявления матерью дефицита чувств и переживаний в воспитании (31%) что выражается в неразвитости материнского чувства, ограниченности в выражении положительных эмоций относительно ребенка: «Я очень строгая, требовательная мама и не отступаю от своих принципов…».

Таким образом, обращает на себя внимание факт эмоциональной значимости для женщины ребенка с одной стороны, и неумение открыто выражать свои переживания по поводу взаимодействия с ним – с другой.

3.4. Представления матери о симметричности эмоциональных отношений (взаимность – не взаимность) В сочинениях всех респондентов преобладает план «Наши отношения», что свидетельствует о симметричности эмоциональных отношений между матерью и ребенком, однако акценты при этом расставлены по разному.

Так, в 43% случаев матери описывают отношения с ребенком как взаимные, о чем свидетельствуют следующие высказывания: «Я люблю своего ребенка, и знаю, что он меня любит тоже…»; «Я спешу домой с работы, а когда прихожу, то ребенок мне очень радуется…»; «Я стараюсь проводить с ним все свободное время, играть, гулять и это ему нравится…»; «Мы очень скучаем друг по другу когда расстаемся…»; «У нас общие интересы, уважение друг к другу…»; «Он мне доверяет все свои тайны, а я стараюсь их принять и понять...».

Необходимо отметить, достаточно высок процент респондентов, которые расценивают отношения с ребенком как невзаимные, обособленные (26%). Как правило данная тенденция находит свое выражение в высказываниях типа: «У нас нет общих интересов, да его, похоже, вообще ничего не интересует»; «Когда она была маленькой мы часто были вместе, ну а сейчас ей лишь бы поскорее из дома удрать…»; «Он уже достаточно взрослый и может заниматься чем захочет»; «Я не знаю, что у нее на уме…».

С целью уточнения и расширения полученных результатов была применена методика «Особенности самосознания матери». Зафиксированные в процессе проведения и обработки методики результаты, позволяют констатировать, что иерархия компонентов образа «Я – мать» представлена в следующей последовательности: на первом месте эмоциональный компонент (42,1%), на втором – поведенческий (36,2%) и на третьем – когнитивный (21,7%). Доминирование эмоционального компонента у респондентов свидетельствует об интенсивной эмоциональной заряженности материнско – детских отношений, о разнообразии родительских чувств и их доминирующей роли в регуляции отношений с ребенком.

Для выявления качественной специфики содержания самосознания матери был осуществлен подсчет среднего показателя по каждой паре качеств, входящих в образы «Я – мать» и «Идеальная мать», что позволило составить содержательный портрет каждого из образов. Сопоставление образов «Я – мать» и «Идеальная мать» позволяет установить совпадения по следующим качествам:

-когнитивный компонент: ответственная;

- эмоциональный компонент: любящая; ласковая - поведенческий компонент: воспитывающая, обучающая, помогающая ребенку.

Для выявления конфликтного содержания самосознания матерей был проведен качественный анализ расхождений образов «Я – мать» и «Идеальная мать» (основой для выделения конфликта является расхождение, равное или больше единицы). В результате анализа были обнаружены следующие группы конфликтов:

- когнитивные («не все знаю», в то время как идеальная мать «должна знать все»;

«не всегда понимаю своего ребенка», тогда как идеальная мать «всегда понимает»; «не всегда знаю, как повлиять на ребенка», в то время как идеальная мать «всегда может оказать влияние» на него);

- регулятивные («не всегда справедлива», идеальная мать, «всегда справедлива по отношению к ребенку»; «не всегда терпелива», тогда как идеальная мать «всегда терпелива»; «кричу на ребенка», тогда как идеальная мать «говорит спокойно»;

«раздражена», идеальная мать «всегда уравновешена»; «уставшая», идеальную мать видит «отдохнувшей»).

- личностные (связаны с непринятием своих качеств: отмечают, свою слабость, неблагоразумность, непрактичность, в то время как идеальная мать должна быть сильной, благоразумной, практичной).

Таким образом полученные с помощью описанных выше методик результаты позволяют констатировать, что имея высокий уровень значимости материнской сферы и ценности материнства, преобладающее большинство респондентов испытывают трудности в осознании себя как матери что обнаруживается в недостаточном рефлексивном опыте материнства, конфликтном, противоречивом характере самосознания, слабой дифференциации образа «Я – мать.

Мы рассмотрели первичные результаты методик, отражающие общие особенности самосознания матерей. Обратимся теперь к анализу результатов, характеризующих содержание самостных процессов: самопостижения, самоотношения и самореализации.

Содержательная наполненность когнитивного компонента (самопостижение) самосознания матери исследовалась нами с помощью техники репертуарных решеток Г. Келли.

Семантический анализ систем личностных конструктов, созданных респондентами, позволил нам выделить двенадцать категорий конструктов, через которые они интерпретируют и прогнозируют реальность:

1. Отношение к себе – конструкты, описывающие особенности самоотношения, принятие или непринятие себя (уверена в себе – неуверенная, веселая – скучная, умная – глупая и т.д.).

2. Отношение к ребенку и его воспитанию – конструкты, описывающие позицию матери в отношении ребенка, взгляды на воспитание (забота – чрезмерная опека, забота – безразличие, любовь к ребенку – равнодушие, жалость – строгость и т.д.).

3. Отношение к хозяйственно-бытовым обязанностям – конструкты, описывающие особенности выполнения различных функций женщиной, как хозяйкой дома (хозяйственность – бесхозяйственность, домовитость – скупость, хорошо готовит – плохо готовит, хлебосольство – скопидомство).

4. Жизненная позиция – конструкты, характеризующие общий настрой испытуемых, их взгляд на мир (оптимизм – пессимизм, реально смотрит на жизнь – не думает о будущем, стремление к лучшему – стояние на одном месте).

5. Здоровье – болезнь ребенка – конструкты, отражающие наличие болезненных симптомов или их отсутствие у ребенка (больной ребенок – здоровый ребенок).

6. Непсихологические конструкты – к ним относятся все конструкты, которые не содержат непосредственной психологической информации (красивая – не красивая, возраст, один ребенок – трое детей).

7. Вредные привычки – конструкты, связанные с употреблением спиртных напитков, курением, наркотиками (алкоголичка – не пьет, злоупотребляет алкоголем – не злоупотребляет, ответственная – любит выпить).

8. Отношения с супругом (отцом ребенка) – в данную категорию вошли конструкты, отражающие семейное положение, семейную ситуацию, отношение к супругу (отцу ребенка): сохраняет мир в семье – не идет на уступки, замужем – в разводе, полная семья – не полная семья, хороший отец – плохой отец, верная – гулящая.

9. Личностные особенности – конструкты, включающие личностные качества матери, характеристики ее активности, эмоциональности (спокойная – нервная, терпение – нетерпеливость, уравновешенность – вспыльчивость) скорости реакций.

10. Отношение к материальной обеспеченности – конструкты, отражающие финансовое благополучие или его отсутствие, стремление его приобрести (благополучие – недостаток благополучия, стремятся заработать – нет средств, любовь к красивой жизни – малый доход).

11. Отношение к другим – конструкты, описывающие позицию человека по отношению к другим людям (внимательная – не внимательная, почтение – не почтение, надежная – эгоистичная, открытая – скрытная).

12. Житейская мудрость – в данную категорию вошли конструкты, связывающие жизненный опыт и успешное выполнение какой-либо деятельности (более мудрые – допускаю ошибки, молодость – опыт, мудрость – неопытность).

В ответах респондентов наиболее представлена категория «отношение к ребенку и его воспитанию» (34,8%), что вполне закономерно, так как женщина, становясь матерью, принимает на себя множество функций, связанных с уходом за ребенком и его воспитанием. Взаимодействие с ребенком занимает большую часть времени матери и является одной из важнейших сфер ее жизни. Постепенно матери формируют определенную точку зрения на воспитание и позицию, занимаемую ими во взаимодействии с ребенком. В процессе взаимодействия с ним накапливается определенная информация, касающаяся представлений о себе, как о матери, что нашло отражение в значительной представленности категории «отношение к себе» (19,7%).

Следующая, по частоте встречаемости (10,6%), категория «жизненная позиция», отражает мировоззрение испытуемых. Категория «личностные особенности»

присутствует в 9,5% случаев, что показывает важность для интерпретации и прогнозирования взаимодействия испытуемыми таких характеристик как эмоциональность, ответственность, активность и т.д. Категория «отношение к другим людям» составила 4,9%, что обращает внимание на тот факт, что в обобщенный образ «Я – мать», помимо показателей, характеризующих взаимодействие с ребенком, входят показатели, отражающие особенности отношений с другими людьми. Так же в обобщенном образе «Я – мать» присутствует категория «непсихологические конструкты» (4,4%), включающая в себя такие характеристики, как возраст, оценка внешности, количество детей и т.д. В равной степени (3,6%) представлены категории «житейская мудрость», и «отношения с супругом (отцом ребенка)», что показывает важность для матерей таких характеристик как опыт и семейное положение. Отношение к себе, как к хозяйке дома (категория «отношение к хозяйственно-бытовым обязанностям» - 3,2%), так же является одной из составляющих образа «Я – мать».

Категории «здоровье - болезнь ребенка» и «отношение к материальной обеспеченности» представлены в равной степени (2,1%), и в наименьшей степени представлена категория «вредные привычки» (1,6%).

Анализ эмпирических данных позволил выделить несколько групп матерей по признакам дифференцированности образа «Я – мать», величине идентификации, амбивалентности по идентификации.

Дифференцированность образа «Я – мать» рассчитывалась с помощью индекса Бири ИБ = 2а+б, где а – число полных совпадений между конструктами (в нашем случае 8 и 0); б – число полных совпадений между конструктами за исключением одного элемента ряда (в нашем случае 7 и 1). Чем больше индекс Бири, тем меньше дифференцированнность.

Дифференцированность показывает, насколько сложным и многомерным является восприятие матерью данной области опыта. Распределение матерей по степени дифференцированности представлено на рисунке 9.

Рисунок 9. Распределение испытуемых в зависимости от степени Дифференцированность образа «Я – мать» выявлена у 37% матерей (обладают когнитивной сложностью). Такие матери склонны кодировать все нюансы и тонкости своего Я, включая неизбежные противоречия; они имеют четкую конструктную систему, содержащую четко дифференцированные конструкты; могут четко отличать себя от других; способны прогнозировать поведение других людей.

Матери, (63%) у которых образ «Я – мать» дифференцирован слабо (характеризующиеся когнитивной простотой) – имеют конструктную систему, в которой не ясны различия между конструктами. Они склонны игнорировать информацию, которая противоречит сложившемуся у них впечатлению о других людях;

они чрезмерно просты и не разнообразны в межличностном общении, рассматривают других по небольшому числу категорий; им трудно увидеть разницу между собой и другими (они стремятся предположить, что другие похожи на них); не способны прогнозировать поведение других людей.

Величина идентификации испытуемых определялась по следующей формуле:

где n1, n2, nx – значения величин идентификации, х – число ролей. Распределение матерей по величине идентификации представлено на рисунке 10.

Рисунок 10. Распределение испытуемых в зависимости от величины идентификации с Высокий коэффициент идентификации – 44,8% - свидетельствует о склонности испытуемых к симбиозу. Сниженный коэффициент идентификации – 55,2% характерен для людей склонных к обособлению.

Детализировать показатель идентификации позволяет сопоставление показателей идентификации испытуемых с разными категориями лиц, в частности, с приятными и неприятными людьми.

Амбивалентность по идентификации представляет собой отношение величины идентификации себя с приятными людьми к величине идентификации себя с неприятными людьми.

АИ = идентификация с приятными людьми идентификация с неприятными людьми Распределение матерей по амбивалентности идентификации представлено на рисунке 11.

Рисунок 11. Распределение испытуемых по амбивалентности идентификации У 38% испытуемых показатель амбивалентности по идентификации высокий.

Восприятие окружающих, у данной группы матерей, поляризовано: они видят сходство только с приятными людьми, а различия с неприятными.

Средний показатель амбивалентности по идентификации у 36,2% испытуемых, свидетельствует об амбивалентности в восприятии, при котором человек может видеть сходство с другими людьми, независимо от отношения к ним.

Низкий показатель амбивалентности по идентификации (парадоксальная амбивалентность), выявленный у 25,8% испытуемых, означает, что человек больше идентифицирует себя с теми, кто ему не нравится. У таких матерей наблюдается или серьезное рассогласование «Я – концепции», или они ведут себя демонстративно, что так же свидетельствует о внутреннем кризисе. Необходимо подчеркнуть, что в исследуемой выборке категория респондентов с парадоксальной амбивалентностью является достаточно представленной, что может свидетельствовать о неадекватности самооценки и серьезных внутриличностных конфликтах у таких матерей.

Анализ системы элементов (ролей) позволяет рассмотреть представление испытуемых о степени сходства между людьми, представленными в списке элементов.

Вызывает интерес тот факт, что большинство испытуемых – 56,9% - не склонны идентифицировать себя со своей матерью, при этом 24,2% воспринимают свою мать как несчастную, а 69,6% считают, что никогда не будут такой, как она.

В большинстве случаев испытуемые видят свое сходство со счастливой матерью (23,2%). В 19,6% идентифицируют себя с идеальной матерью. Такое же количество матерей видят свое сходство с несчастной матерью. 14,2% испытуемых видят сходство с той матерью, которой возможно будут, а 11,6% с матерью, которой не будут никогда. В свою очередь, 12,5% испытуемых отмечают сходство с той матерью, которой были раньше.

Для исследования содержательной наполненности структурного компонента «самоотношение», нами был использован опросник исследования самоотношения личности В.В. Столина. Анализ эмпирических данных позволил разделить матерей на шесть групп в зависимости от типа отношения к себе: ситуативное (избирательное, лабильное) самоотношение (средние показатели по всем шкалам); позитивное самоотношение (высокие показатели по шкале «самопринятие» и низкие по шкалам «внутренняя конфликтность» и «самообвинение»; амбивалентное (циклическое) самоотношение (высокие показатели по шкалам «самопринятие», «внутренняя конфликтность», «самообвинение» и низкие по шкале «самопривязанность»);

нарцисическое самоотношение (высокие показатели по шкалам «саморуководство», «отраженное самоотношение», «самоценность», «самопринятие», «самопривязанность»;

защитное самоотношение (высокие показатели по шкале «самопринятие» и низкие по шкалам «отраженное самоотношение», «самообвинение»; парадоксальное самоотношение (высокие показатели по шкалам «закрытость», «саморуководство»).

Распределение матерей в зависимости от типа самоотношения представлено на рисунке 12.

Рисунок 12. Распределение испытуемых по типу самоотношения В первую группу вошли матери с ситуативным (избирательным, лабильным) самоотношением (44,5%). Отношение к себе, у испытуемых, вошедших в данную группу, во многом зависит от ситуации, в которой они находятся. В привычных для себя ситуациях, женщины сохраняют работоспособность, уверенность в себе, ориентацию на успех начинаний. При неожиданном появлении трудностей уверенность в себе снижается, нарастает тревога, беспокойство, актуализируются психологические защиты, которые достаточно успешно преодолеваются в привычных ситуациях.

Отношение к себе, установка видеть себя зависят от степени адаптированности к ситуации. В привычных для себя условиях, особенности которых хорошо знакомы и прогнозируемы, наблюдается положительный фон отношения к себе, признание своих достоинств и высокая оценка достижений. Неожиданные трудности, возникающие дополнительные препятствия могут способствовать усилению недооценки собственных успехов. Данная группа матерей характеризуется избирательным отношением к себе.

Они склонны высоко оценивать ряд своих качеств, признавать их уникальность, другие же качества явно недооцениваются, поэтому замечания окружающих могут вызывать ощущение малоценности и личностной несостоятельности. К тому же они склонны принимать не все свои достоинства и критиковать не все свои недостатки, и стремятся изменить лишь некоторые свои качества при сохранении прочих других. Избирательное отношение к своему «Я» проявляется и в такой характеристике самоотношения как «саморуководство». В привычных для себя условиях существования, в которых все возможные изменения знакомы и хорошо прогнозируемы, женщины могут проявлять выраженную способность к личному контролю. В новых для себя ситуациях регуляционные возможности «Я» ослабевают, усиливается склонность к подчинению средовым воздействиям. Матери данной группы избирательно воспринимают отношение окружающих к себе. С их точки зрения, положительное отношение окружающих распространяется лишь на определенные качества, на определенные поступки; другие личностные проявления способны вызывать у них раздражение и неприятие. Обвинение себя за те или иные поступки и действия сочетается с выражением гнева, досады в адрес окружающих.

Вторую группу составили матери с позитивным самоотношением (24,5%).

Матери данной группы склонны воспринимать все стороны своего «Я», принимать себя во всей полноте поведенческих проявлений. Общий фон восприятия себя положительный. Они часто ощущают симпатию к себе, ко всем качествам своей личности. Свои недостатки считают продолжением достоинств. Неудачи и конфликтные ситуации не дают основания для того, чтобы считать себя плохим человеком. Они довольны сложившейся жизненной ситуацией и собой, ощущают баланс между собственными возможностями и требованиям окружающей реальности, между притязаниями и достижениями. Но при этом возможно отрицание проблем и поверхностное восприятие себя. Испытуемые обнаруживают тенденцию к отрицанию собственной вины в конфликтных ситуациях. Защита собственного «Я» осуществляется путем обвинения преимущественно других, перенесением ответственности на окружающих за устранение барьеров на пути к достижению цели. Ощущение удовлетворенности собой сочетается с порицанием других, поисками в них источников всех неприятностей и бед.

В третью группу вошли 12% матерей с амбивалентным (циклоидным) самоотношением. Матери данной группы, с одной стороны, склонны позитивно оценивать себя, воспринимать все стороны своего «Я», принимать себя во всей полноте поведенческих проявлений. Они вполне довольны собой, своей жизнью. С другой стороны, у них наблюдается и негативное самоотношение, склонность видеть в себе, прежде всего, недостатки. Они находятся в состоянии постоянного контроля над своим «Я», стремятся к глубокой оценке всего, что происходит в их внутреннем мире. Развитая рефлексия переходит в самокопание, приводящее к нахождению осуждаемых в себе качеств и свойств. Испытуемые данной группы отличаются высокими требованиями к себе, что нередко приводит к конфликту между «Я» реальным и «Я» идеальным, между уровнем притязаний и фактическими достижениями, к признанию своей малоценности.

Истинным источником своих достижений и неудач считают преимущественно себя.

Проблемные ситуации, конфликты в сфере общения актуализируют сложившиеся психологические защиты, среди которых доминируют реакции защиты собственного «Я» в виде порицания, осуждения себя или привлечения смягчающих обстоятельств.

Установка на самообвинение сопровождается развитием внутреннего напряжения, ощущением невозможности удовлетворения основных потребностей. При этом фиксируется высокая готовность к изменению «Я - концепции», открытость новому опыту познания себя, поиски соответствия реального и идеального «Я». Источником ярко выраженного желания развивать и совершенствовать собственное «Я», может быть неудовлетворенность собой. Легкость изменений представлений о себе.

Нарцисическое самоотношение (четвертая группа) фиксируется в 10,4% случаев. Нарциссическое отношение к себе характерно для тех, кто основным источником своей личности, регулятором достижений успехов считает себя. Женщина переживает собственное «Я» как внутренний стержень, который координирует и направляет всю активность, организует поведение и отношение с людьми, что делает ее способной прогнозировать свои действия и последствия возникающих контактов с окружающими. Испытуемые ощущают себя способными оказывать сопротивление внешним влияниям, противиться судьбе и стихии событий. Они воспринимают себя принятыми окружающими людьми, чувствуют, что их любят другие, ценят за личностные и духовные качества. Высоко оценивая свой духовный потенциал, богатство своего внутреннего мира, испытуемые склонны воспринимать себя как индивидуальность и высоко ценить свою собственную неповторимость. Ощущая симпатию к себе, ко всем качествам своей личности, свои недостатки склонны считать продолжением достоинств. При этом наблюдается высокая ригидность «Я»-концепции, стремление сохранить в неизменном виде свои качества, требования к себе, а главное – видение и оценку себя. Ощущение самодостаточности и достижения идеала мешает реализации возможности саморазвития и самосовершенствования.

Предрасположенность воспринимать окружающий мир как угрожающий самооценке, может провоцировать повышение уровня личностной тревожности.

В пятую группу вошли матери с защитным самоотношением (5,1%). Матери данной группы обнаруживают тенденцию к отрицанию собственной вины в конфликтных ситуациях. Ожидая от других людей осуждение и порицание, а не одобрение и поддержку они осуществляют защиту своего «Я» путем обвинения других людей, перенесением ответственности на окружающих за устранение барьеров на пути к достижению цели. Ощущение удовлетворенности собой сочетается с порицанием других, поисками в них источников всех неприятностей и бед. Общий фон восприятия себя положительный.

В последнюю, шестую группу вошли матери с парадоксальным самоотношением (3,5%). С одной стороны, матерям данной группы характерно выраженное защитное поведение, желание соответствовать общепринятым нормам поведения и взаимодействия с окружающими людьми. Они склонны избегать открытых отношений с собой, причиной может быть как поверхностное видение себя, так и осознанное нежелание раскрывать себя, признавать существование личных проблем. Свойственен контроль над эмоциональными реакциями и переживаниями по поводу себя. С другой стороны наблюдается тенденция считать себя источником собственного развития, регулятором достижений и успехов. Способность организовывать свое поведение и контакты с окружающими, дает ощущение способности оказывать сопротивление внешним влияниям. Таким образом, отношение к себе характеризуется двумя противоречивыми тенденциями – конформностью, выраженной мотивацией социального одобрения и представлением о доминировании собственного «Я».

Структурный компонент «самореализация» изучался при помощи ряда методик.

Так, полученные, в результате проведения опросника «Взаимодействие родитель – ребенок» И.М. Марковской, данные позволили нам выделить пять групп матерей по доминирующему стилю взаимодействия с ребенком (рисунок 13) Рисунок 13.Распределение испытуемых в зависимости от стиля взаимодействия с Авторитарный. Высокие показатели по шкалам «нетребовательность – требовательность», «мягкость – строгость», «автономность – контроль» и низкий показатель по шкале «отсутствие сотрудничества – сотрудничество». Данную группу составили 31% матерей. Такие матери склонны предъявлять чрезмерно высокие требования к своему ребенку и ожидают от него высокий уровень ответственности. Они суровы, применяют строгие меры наказания к ребенку, могут принуждать детей делать то, что они сами считают правильным и нужным. Устанавливают жесткие правила во взаимоотношениях с ребенком. Ярко выражено контролирующее поведение, которое может проявляться в мелочной опеке, навязчивости, ограничении спонтанных проявлений ребенка.

Псевдосотрудничество. Высокие показатели по шкалам «нетребовательность – требовательность», «мягкость – строгость», «автономность – контроль», «отсутствие сотрудничества – сотрудничество». Данный стиль взаимодействия имеет место у 12% матерей. Основным отличием от предыдущего является стремление матерей установить с ребенком отношения партнерства и сотрудничества, построить взаимодействие, основанное на признании прав и достоинств ребенка. Но, при этом, ярко выражено стремление опекать и контролировать, требовать и наказывать ребенка.

Эмоциональная близость и сотрудничество. Высокие показатели по шкалам «эмоциональная дистанция – эмоциональная близость», «отвержение – принятие», «отсутствие сотрудничества – сотрудничество», «удовлетворенность отношениями с ребенком», присутствует у 25,9% матерей. Они испытывают эмоциональную близость с ребенком, принимают его таким, какой он есть, все его личностные качества и поведенческие проявления. В отношениях с ребенком присутствуют сотрудничество, равенство и партнерство, включенность ребенка во взаимодействие, признание его прав и достоинств; высокая степень удовлетворенности отношениями с ребенком.

Непоследовательный. Высокие показатели по шкалам «тревожность за ребенка», «воспитательная конфронтация в семье» и низкие по шкалам «непоследовательность – последовательность», «удовлетворенность отношениями с ребенком». Данный тип взаимодействия встречается у 20, 7% матерей и характеризуется тревожностью за ребенка, низкой сплоченностью и разногласиями членов семьи по вопросу воспитания, что может привести к воспитательной конфронтации внутри семьи.

Непоследовательность во взаимодействии с ребенком, вероятно, является следствием эмоциональной неуравновешенности и воспитательной неуверенности. Низкая степень удовлетворенности взаимоотношениями с ребенком может свидетельствовать о нарушениях в структуре родительско-детских отношений, возможных конфликтах и обеспокоенности сложившейся семейной ситуацией.

Адекватный. Низкие показатели по шкалам «тревожность за ребенка», «воспитательная конфронтация в семье» и высокие по шкалам «непоследовательность – последовательность», «удовлетворенность отношениями с ребенком». Адекватный стиль характерен для 10,4% матерей. Для матерей с данным стилем характерен низкий уровень тревожности за ребенка, эмоциональная близость и принятие.

Последовательность и постоянство в требованиях, в отношении к ребенку, в применении поощрений и наказаний. Сплоченность членов семьи по вопросу воспитания. В целом, высокая удовлетворенность отношениями с ребенком.

Тревогу вызывает тот факт, что наибольший процент составляют неблагоприятные стили взаимодействия матери с ребенком (гиперконтроль, псевдосотрудничество и непоследовательный стиль), ведущие к нарушениям в отношениях, отсутствию любви и понимания, удовлетворения от общения с ребенком и эмоциональной дистанции с ним.

Данные опросника исследования эмоциональной стороны детско-родительского взаимодействия Е.И. Захаровой, полученные в ходе исследования, достаточно однородны, что не позволяет разделить испытуемых на группы. Тем не менее, специального обсуждения требует степень выраженности каждой из выделенных характеристик эмоционального взаимодействия (таблица 8).

Первый блок «Чувствительность» характеризует особенности восприятия, чувствования партнерами взаимодействия эмоционального состояния друг друга.

Полученные данные по шкале «способность воспринимать состояние ребенка», показывают, что, в большинстве случаев матери достаточно чутко подмечают изменение состояния ребенка: видят, когда он устал, расстроен, неважно себя чувствует.

Однако, для полного понимания друг друга участниками взаимодействия необходимо не только адекватно распознавать эмоциональное состояние, но и правильно оценить возможные причины, вызвавшие его (шкала «понимание причин состояния»). Без Выраженность характеристик эмоционального взаимодействия Преобладающий эмоциональный фон взаимодействия 79,3% 20,7% Блок поведенческих проявлений эмоционального взаимодействия взаимодействия понимания причин, вызвавших то или иное состояние, поведение ребенка может казаться неадекватным и вызывать раздражение у матерей. На фоне высоко развитой способности матерей воспринимать эмоциональное состояние ребенка особенно драматично выглядит низкая степень понимания причин, вызвавших данное состояние.

Матерям может показаться беспричинным возбужденно-радостное состояние ребенка, проявление усталости воспринимается как излишняя капризность, молчаливо-угрюмое состояние обиженного ребенка может быть оценено как упрямство, отчаяние как дерзость. Таким образом, неумение правильно оценить причины эмоционального состояния ребенка искажает восприятие этого состояния, снижает чувствительность матерей. Следующей характеристикой, отражающей общую материнскую чувствительность, является способность к сопереживанию – эмпатия. Настоящее понимание эмоционального состояния ребенка достигается только в ходе преломления его чувств и переживаний через собственный эмоциональный опыт матерей.

Большинство матерей способны понять и разделить чувства своего ребенка.

Особенности восприятия во многом определяются отношением, чувствами, которые испытывает участник взаимодействия к своему партнеру, чем и объясняется субъективность восприятия. Детско-родительские отношения не являются в этом смысле исключением. Отношение матери к ребенку характеризуются рядом показателей, которые составляют второй блок «эмоционального принятия». Вызывает опасение тот факт, что в подавляющем большинстве случаев (88%) матери характеризуют чувства, возникающие у них во взаимодействии с ребенком, как негативные. Степень эмоционального принятия матерью ребенка проявляется в чувствах, возникающих у нее во взаимодействии. Взаимодействие с ребенком в случае безусловного принятия (86,2%) вызывает целую гамму положительных чувств и переживаний. Это любовь, нежность, симпатия, гордость. В противном случае оно несет негативные переживания – злость, раздражение, досаду, а итогом такого взаимодействия становится усталость и опустошенность. Не может не радовать тот факт, что никто из матерей не отметил абсолютного не принятия своего ребенка. Чувства, испытываемые во взаимодействии, часто вырываются во вне, создавая эмоциональный фон взаимодействия. Взаимодействие матери и ребенка, которые испытывают искреннюю любовь и симпатию, имеет положительный эмоциональный фон (79,3%). Система взаимоотношений во взаимодействии включает в себя не только отношение к партеру, но и отношение к себе. В системе детско-родительских отношений негативное отношение матери к себе (91,3%) оказывает губительное воздействие. Оно может порождать раздражение, стремление избегать близкого контакта, самого взаимодействия. Негативное отношение матери к себе притупляет чувствительность, вызывает отрицательные эмоции в ситуации взаимодействия, создавая негативный фон.

Наоборот, мать, положительно оценивающая свою родительскую роль (1,7%), проявляет терпимость к ребенку, спокойную уверенность во взаимодействии с ним, удовлетворенность от общения. Вызывает опасение тот факт, что большинство женщин не принимают себя в качестве матери, поскольку отношение к себе, принятие себя в качестве матери, неизбежно отражается на отношении к ребенку, преобразуя его в ту или иную сторону.

Как родительская чувствительность, так и отношение к ребенку определяют особенности построения взаимодействия. Внешние, поведенческие характеристики взаимодействия, с одной стороны, являются их отражением, позволяющим опосредованно судить об указанных эмоциональных особенностях, с другой стороны – могут послужить основой для их преобразования. Эти характеристики объединены в третий блок «поведенческие проявления эмоционального взаимодействия». Активной стороной в построении детско-родительского взаимодействия является мать. Она целенаправленно организует взаимодействие, направляет его, подчиняет конкретной цели. Важной характеристикой поведенческих проявлений эмоционального взаимодействия становится то, на что ориентируется мать, какие условия принимает во внимание при построении взаимодействия. В 41,3% случаев матери ориентируются на ребенка и его состояние при построении взаимодействия с ним. Они стараются учитывать настроение, возрастные особенности, возможности ребенка, что является показателем ценностного отношения к нему. В 1,7% случаев матери, при построении взаимодействия, ориентируются на свои собственные планы, свое настроение или внешние социальные требования, предполагая, что ребенок должен сам уметь справиться со своим состоянием, подчиниться ее требованиям. Ярким свидетельством эмоционального принятия ребенка является особенность контакта с ним во взаимодействии. Стремление матери к телесному контакту является показателем близких и любовных отношений с ребенком. Настораживает преобладание матерей (93%), которые избегают телесного контакта с ребенком, так как стремление к близости с матерью, дающее ощущение безопасности и защищенности, является одной из основополагающих потребностей ребенка, а ее фрустрация оказывает негативное влияние на развитие личности. Кроме того, уровень эмоционального принятия во многом определяет характер реагирования на ошибки и неудачи ребенка. Матери ощущают сопричастность делам, проблемам своего ребенка. Его неудачи рождают желание помочь, поддержать, вселить уверенность в свои силы. Эта помощь может быть не только содержательной, когда мать предлагает свой способ решения той или иной проблемы. Она может показать ребенку, что он не одинок в ее решении, что ошибочное решение не лишит его ее любви, и, рано или поздно, его обязательно ждет успех – другими словами, оказывает ему эмоциональную поддержку. Все без исключения матери успешно используют такой вид помощи, которая проявляется в присутствии рядом с ребенком и в подтверждении любви и веры в его возможности. В качестве интегративной характеристики особенностей эмоционального взаимодействия матери и ребенка выступает ее способность воздействовать на его эмоциональное состояние.

Долгое время мать продолжает направлять, организовывать жизнь ребенка, выполняя планирующе – регулирующую функцию. Важной сферой ее воздействия является эмоциональное состояние ребенка, так как часто он не может самостоятельно справиться с ним – регуляторные возможности детей очень несовершенны. В 58,6% случаев матери справляются с этой задачей – они успокаивают, помогают снять аффективные проявления, «заражают» своей радостью и уверенностью.

Таким образом, обнаруженные различия в степени выраженности характеристик, позволяют говорить о неоднородности эмоциональной стороны материнско – детского взаимодействия.

Исследование личностного аспекта самореализации матери осуществлялось с помощью методики PARI Е. Шеффера и Р. Белла. Анализ полученных данных позволил разделить матерей на семь групп в зависимости от их отношения к различным сторонам семейной жизни.

В первую группу вошли 22,4% матерей с позитивным отношением к семейной роли. Матери данной группы характеризуются самостоятельностью и уверенностью в себе, удовлетворенностью своей ролью хозяйки дома, они не ограничивают свои интересы исключительно рамками семьи, заботами о семье; им не свойственно ощущения самопожертвования в роли матери; благоприятные и ровные отношения с супругом и родителями сводят семейные конфликты к минимуму. Партнерские, уравнительные отношения с ребенком, учитывающие интересы, чувства ребенка, признающие ценность его личности способствуют развитию активности и общительности ребенка.

Вторую группу составили 5,2% матерей с негативным отношением к семейной роли. Практически все свое время матери посвящают заботам о ребенке, ограничивают свои интересы рамками семьи и рано или поздно начинают испытывать ощущение самопожертвование в роли матери. Достаточно часто портятся отношения с супругом, по причине его кажущейся «безучастности» и невключенности в дела семьи, возникают конфликты. Сверхавторитет собственных родителей может провоцировать зависимость и несамостоятельность матери.

В третью группу вошли 1,7% матерей с излишней эмоциональной дистанцией и позитивным отношением к семейной роли и нейтральным к материнской. Минимум контактов с ребенком и заботы о нем, позволяют матери достаточно много времени уделять внесемейным делам. Они не стремятся «жертвовать» собой, посвящая все свое время заботам о семье и ребенке. В целом, они удовлетворены своей ролью хозяйки дома и сложившейся атмосферой в семье.

Четвертую группу составили 5,1% матерей с и негативным отношением к семейной роли. Матери данной группы стараются установить с ребенком партнерские, доверительные отношения, способствовать его активности и развитию. Но собственная несамостоятельность и зависимость от мнения родителей, невключенность мужа в решение семейных проблем, частые семейные конфликты, необходимость посвящать все свое время заботам о семье приводят к неудовлетворенности своей ролью хозяйки дома. Возникающие, при этом, раздражительность и вспыльчивость находят свой выход в отношениях с ребенком..

Пятую группу составили матери (46,5%) с противоположным отношением к двум сферам семейной жизни – семейной и детско-родительской – неудовлетворенность семейной ролью не сказывается на взаимоотношениях с ребенком.

В шестую группу вошли 1,7% матерей, с несформированным отношением к материнской роли.

В целом результаты полученные с помощью данной методики свидетельствуют о значимости для респондентов семейной сферы, при этом только 22,4% женщин видят в семье и материнстве возможность для самореализации.

С целью уточнения и дополнения полученных о личностном аспекте самореализации матерей была применена методика исследования ролевых паттернов отношения к Другому взрослого человека (МИРП) Ю.В. Александровой. Полученные значения представлены в таблице 9.

Выраженность ролевых паттернов отношения к другому взрослого человека Представленные в таблице 9 результаты свидетельствуют о наличии у респондентов конфликта между тремя сферами: мать, жена, свободно реализующаяся женщина. При максимально высоких значениях ценности профессиональной сферы, семья расценивается как преграда для развития индивидуальности. Лишь для незначительного процента респондентов (12%) сфера профессиональной жизни незначима, что позволяет перенести силы и возможности на ребенка и семью.

Воспитательная деятельность доставляет удовольствие, матери ценят ребенка, уделяют ему максимум внимания и заботы; считают мужа неотъемлемой часть семьи, ценят его, гордятся им, общение с супругом доставляет удовольствие.

Обобщив результаты исследования, представленные в настоящем параграфе, мы выделили общие особенности самосознания матерей (%):

- Высокий уровень ценности материнства (76,1%), значимость материнской сферы для женщины («материнство – высшее предназначение женщины» «быть матерью – это великое счастье», «смысл моей жизни - моя дочка»);

- Низкий рефлексивный опыт материнства, преобладание высказываний «я об этом никогда не задумывалась», «даже не знаю, что и сказать», и т.п. (69,3%);

- Слабая дифференциация образа «Я – мать», преобладание обобщенных характеристик: «как все», «нормальная», «обычная» и т.п. (63%);

- Наличие ролевого конфликта в сферах мать, жена, профессионал, свободно реализующаяся женщина. При этом наиболее яркая конкуренция наблюдается в семейной и профессиональной сферах (68,8%);

- Обобщенный образ «Я – мать» представлен преимущественно совокупностью положительных личностных качеств (73%): добрая, ласковая, благоразумная, практичная, доверчивая, сотрудничающая, прощающая, ответственная (когнитивный компонент); счастливая, любящая, взрывная, жалостливая, одобряющая, принимающая (эмоциональный компонент); воспитывающая, обучающая, одобряющая, поддерживающая, помогающая, командующая (поведенческий компонент); при этом лишь 15% процентов от указанных качеств характеризует мать как субъекта;

- Рассогласование образов «Я – мать» - «Идеальная мать» (69,6%).

Незначительное совпадение данных образов проявляется в качествах ответственная, любящая, ласковая, воспитывающая, помогающая ребенку. Прочие качества идеальной матери находятся в зоне конфронтации с образом «Я – мать», порождая множество конфликтов: когнитивные («не все знаю», в то время как идеальная мать «должна знать все»; «не всегда понимаю своего ребенка», тогда как идеальная мать «всегда понимает»;

«не всегда знаю, как повлиять на ребенка», в то время как идеальная мать «всегда может оказать влияние» на него); регулятивные («не всегда справедлива», идеальная мать, «всегда справедлива по отношению к ребенку»; «не всегда терпелива», тогда как идеальная мать «всегда терпелива»; «кричу на ребенка», тогда как идеальная мать «говорит спокойно»; «раздражена», идеальная мать «всегда уравновешена»; «уставшая», идеальную мать видит «отдохнувшей»); личностные (связаны с непринятием своих качеств: отмечают свою слабость, неблагоразумность, непрактичность, в то время как идеальная мать должна быть сильной, благоразумной, практичной);

- При преобладании высокого уровня амбивалентной идентичности не склонны к идентификации с собственной матерью, воспринимая ее как несчастную (56,9%);

- Доминирование ситуативного избирательного отношения к себе (44,5%).

Самоотношение матерей определяется конкретной ситуацией: в стабильных привычных ситуациях – отношение к себе позитивное, женщины уверены в себе, ориентированы на успех, а не в стандартных ситуациях – возникает беспокойство, тревожность, уверенность в себе снижается, актуализируются механизмы психологической защиты.

- Незрелость материнской позиции, которая проявляется в эмоциональной значимости ребенка для матери с одной стороны, и неумении открыто выражать свои переживания по поводу взаимодействия с ним, с другой стороны (75,6%);

- Отсутствие перспективы будущего, потребности и готовности самоисследования и самоанализа (92,4%).

С целью определения уровней субъектности матерей полученные в ходе первичной обработки данные были подвержены статистической обработке с помощью кластерного анализа (метод К-средних). Средние для каждого кластера (усреднение произведено внутри каждого кластера) и значения межгрупповых (Between SS) и внутригрупповых (Within SS) дисперсий признаков представлены в приложении (таблицы 1-2). Получившиеся в процессе обработки результаты позволяют сравнивать кластеры между собой и отражают различия между кластерами по признакам, образующим критерии субъектности, что указывает на возможность использования данных переменных для разделения испытуемых на гомогенные группы, подтверждая теоретическое концептуальное предположение о наличии трех уровней субъектности матерей: высокого, среднего и низкого.

Количественное распределение респондентов по уровням субъектности представлено на рисунке 14.

Преобладающее большинство респондентов (63,12%) имеют низкий уровень субъектности (первый кластер), который характеризуется недостаточной дифференцированностью образа «Я – мать», что не позволяет респондентам понять сложность и многообразие своего внутреннего мира, лишает возможности гибко реагировать на происходящие события, блокирует возможности познания мира, сравнения себя с ним и, как следствие, изменение мира и себя; закрытости по отношению к новому опыту, стремление «сохранить все как есть»; отсутствием в образе «Я – мать» необходимого разнообразия характеристик отражающих собственную позицию матери; непринятием роли матери и как следствие обесцениванием себя в роли матери; недостаточной воспитательной компетентностью, слабой осведомленностью по вопросам воспитания ребенка, не сформированностью воспитательных навыков и умений, позволяющих принимать эффективные решения при реализации воспитательной деятельности; слабой сформированностью навыков самопроектирования будущего, отсутствием осознания посреднической функции между ребенком и социокультурным пространством.

Средний уровень субъектности (второй кластер) имеют 22,88% респондентов.

Наряду с выраженностью отдельных компонентов субъектности (ценностное отношение к материнству, отношение к ребенку как субъекту) у матерей данной группы отсутствует целостная и связная выраженность критериев субъектности. В самосознании имеются некоторые деформации (недостаточная дифференцированность образа «Я – мать», амбивалентность по идентификации, обесценивание воспитательной роли супруга, неустойчивое самоотношение, рассогласованность самостных процессов) препятствующие полноценному субъектному становлению матери.

Высокий уровень субъектности (третий кластер) обнаружен у 14% респондентов.