«УДК 323.1; 327.39 ББК 66.5(0) К 82 Рекомендовано к печати Ученым советом Института политических и этнонациональных исследований имени И.Ф. Кураса Национальной академии наук Украины (протокол № 4 от 20 мая 2013 г.) ...»

УДК 323.1; 327.39

ББК 66.5(0)

К 82

Рекомендовано к печати

Ученым советом Института политических и этнонациональных

исследований имени И.Ф. Кураса Национальной академии наук Украины

(протокол № 4 от 20 мая 2013 г.)

Научные рецензенты:

д. филос. н. М.М. Рогожа, д. с. н. П.В. Кутуев. д. пол. н. И.И. Погорская

Редактор

к.и.н. О.А. Зимарин Кризис мультикультурализма и проблемы национальной полиК 82 тики. Под ред. М.Б. Погребинского и А.К. Толпыго. М.: Весь Мир, 2013. С. 400.

ISBN 978-5-7777-0554-9 Монография, подготовленная международным коллективом авторов, посвящена теоретическим и практическим аспектам современной национальной политики, осуществляемой в условиях полиэтничных обществ и культурного разнообразия в Германии, России, Украине и других странах Европы. Авторы исходят из того, что мультикультурализм как теория и практическая политика, выросший в странах с либерально-демократическим устройством, переживает кризис.

Предметом их исследования становится, в частности, то, как различные страны справляются — или не справляются — с реальной поликультурностью в обществе, какую национальную политику проводят и какие результаты она дает.

Европейский опыт (преимущественно положение в Германии) в первой части книги рассматривает политолог В. Малинкович. Ситуации в России посвящена вторая часть книги, написанная академиком РАН, этнологом В. Тишковым. В завершающем разделе книги украинские исследователи М. Белецкий, Д. Кирюхин, М. Погребинский, А. Попов, А. Толпыго, А. Финько, С. Щербак анализируют различные аспекты национальной политики в Украине.

Книга адресована специалистам в области современной национальной политики, преподавателям, студентам, а также широкому кругу читателей, интересующихся актуальными вопросами политической жизни Европы, России и Украины.

УДК 323.1; 327. ББК 66.5(0) Отпечатано в России ISBN 978-5-7777-0554-9 © Издательство «Весь Мир», Оглавление Предисловие

ЧАСТЬ I. Кризис мультикультурализма в Германии и других западноевропейских странах (В. Малинкович)

Введение

Глава 1. Иммигранты в Германии — кто они и откуда?

Иммигранты-европейцы

Мигранты из стран Евросоюза

Мигранты из СССР и постсоветских стран............ «Югославы»

Мусульмане Германии

Выходцы из Турции

Мигранты-мусульмане из других стран.................. Глава 2. Конфликт двух цивилизаций в отдельно взятой стране

Рост антизападных настроений в мусульманском мире

Нарастающее раздражение

Leitkultur и атаки на мусульман

Тезисы Саррацина

Обеспокоенность судьбой Германии

Мусульманская угроза — реальная или мнимая?.... Проблемы с рождаемостью

«Параллельное общество»

Книга, разделившая немецкое общество надвое.... Глава 3. Иммигранты в других странах Западной Европы

Ситуация в бывших колониальных державах............... Англия

Франция

Нидерланды

Иммигранты в странах Средиземноморья

6 Оглавление Испания и Португалия

Италия

Положение мигрантов в остальных западноевропейских странах

Греция

Бельгия

Швейцария

Австрия

Скандинавские страны

Глава 4. Мультикультурализм и демократия............. Испытание для демократии

Зачем он нужен, этот мультикультурализм?................ О демократии в глобализированном мире.................. ЧАСТЬ II. Полиэтническое общество и государство: понимание и управление культурным разнообразием (В. Тишков)

Введение

1. О новом понимании культурного разнообразия.... 2. Этнические и национальные сообщества............... 3. Языковое разнообразие и языковая политика....... 4. Федеральная власть и законодательный ресурс этнокультурного развития

5. Местное самоуправление в полиэтничном обществе

в условиях демократии

ЧАСТЬ III. Мультикультурализм: украинское измерение......... Мультикультурализм, национализм и идентичность:

украинский контекст (Д. Кирюхин)

1. Проблема мультикультурализма

2. Нарративы украинского национализма................. 3. Конфликт идентичностей

в Украине (С. Щербак)

1. Языковая и этническая структура Украины........... 2. Создание нации как проект

3. Национальная модель поликультурной Украины.. Формирование поликультурной Украины:

исторический очерк и современное состояние (М. Погребинский, А. Попов, А. Толпыго)

1. «Лоскутная страна»

2. «Еврейский фактор»

3. «Польская» Украина и «русская» Украина.............. 4. Превращение малороссов в украинцев

5. Украина в годы советской власти и Второй мировой войны. Урбанизация и общий характер социальных перемен

6. УССР как предтеча украинской независимости.

Новая украинская идентичность

7. Независимая Украина. Факторы стабильности и нестабильности в отношениях между этнокультурными группами

8. Две или три Украины?

Мультикультурализм и его оппоненты:

правые силы в политической системе Украины (А. Финько)

1. Мультикультурализм как политическая тенденция

2. Мультикультурализм: украинский вопрос.............. 3. Правый политический спектр современной Украины: первые шаги

4. Политические маневры правых сил.

Зарождение «оранжевого» феномена

5. Правые силы в роли сегмента «демократической оппозиции» режиму Кучмы.......... 6. Национал-демократические и национал-радикальные партии и движения в условиях «оранжевых» событий.

Феномен «Поры». Правые ревизионисты

7. Приход в исчезающую власть:

национал-демократические партии после «оранжевой революции»

8. Феномен «Свободы» в контексте усиления правопопулистских тенденций в европейской политике

8 Оглавление Конфессиональное разделение Украины (М. Белецкий)

1. Немного истории

2. Современное состояние: статистические и социологические данные

3. Украинские церкви и этнокультурное разделение Украины

Об авторах

Предисловие Мультикультурализм — очень сложное, многозначное, плавающее понятие. В еще большей мере то же относится к национализму — этим термином обозначают множество различных политических явлений. Основная причина многозначности этих понятий заключается в том, что их используют для описания различных политических процессов и явлений, которые, при всей их схожести, протекают поразному в разных обществах. Кроме того, становясь частью политических практик, они обретают новые коннотации — позитивные или негативные, — также меняющие исподволь их содержание.

Идеи мультикультурализма были сформулированы в странах с либерально-демократическим политическим устройством. Иными словами, мультикультурализм — и как теория, и как совокупность политических практик — вырос на почве либерализма. При этом в каждом случае политика мультикультурализма была направлена на решение различных задач. Если в Канаде ее цель состояла в том, чтобы обеспечить сосуществование франко- и англоязычной культур, а также аборигенных культур, то в Европе мультикультурализм был направлен на решение проблемы мигрантов — прежде всего, из исламских стран.

Однако правильность избираемых для решения этих проблем путей сейчас оказалась под вопросом. Можно даже сказать жестче: они выглядят несостоятельными, поскольку та политика мультикультурализма, которая проводилась в Европе в последние десятилетия, ныне поставлена под сомнение не только скептиками типа Т. Саррацина (книга которого детально анализируется в статье В. Малинковича), но и целым рядом европейских политиков. Здесь можно вспомнить прежде всего доклад премьер-министра Великобритании Дэвида Кэмерона на Мюнхенской конференции (февраль 2011 г.), вызвавший необычайно бурную реакцию в общественнополитических и экспертных кругах Европы. В своем докладе Кэмерон, вслед за лидером Германии, открыто заявил о крахе европейской политики мультикультурализма. А аналогичные признания канцлера Германии Меркель, Генерального секретаря Совета Европы Торбьерна Ягланда и слова Николя Саркози «да, это провал», касающиеся политики мультикультурализма, произнесенные через несколько дней после выступления британского премьера, ясно поПредисловие казали, что речь идет не только о привлекательной для значительной части их избирателей риторике, но и о неизбежности скорых радикальных изменений европейской политики.

Стоит заметить при этом, что Кэмерон никак не дистанцировался от британских ультраправых — «Лиги защиты Англии», которая как раз во время работы мюнхенской конференции провела в Лутоне акцию протеста против мусульман. Как сообщает газета The Independent, лидер Лиги Стивен Леннон будто бы даже сказал о Кэмероне: «Теперь он говорит то же самое, что и мы. Он знает, на кого опираться».

При этом выступление Кэмерона было встречено с одобрением не только британскими, но и российскими и украинскими правыми, которые поспешили истолковать его в своих интересах (в случае Украины интерпретация направлена на обоснование необходимости государственной политики по утверждению в стране этнокультурной гомогенности). Новый виток дискуссии по проблеме мультикультурализма и толерантности, развитие которой стимулировали заявления европейских лидеров, сделал предметом обсуждения вопросы, актуальные как для стран-членов ЕС, так и для многих постсоветских государств, таких, в частности, как Россия и Украина, столкнувшихся, подобно европейским странам, с проблемой этничности.

Вряд ли Кэмерону столь уж льстит поддержка его речи политическими радикалами, поскольку, произнося ее, он, очевидно, ставил перед собой иные цели, чем те, что преследуют представители, например, уже упоминавшейся откровенно враждебной исламу «Лиги защиты Англии». Кэмерон не призывает к новому крестовому походу против ислама. Главной темой его выступления стала защита либеральных ценностей и демократических политических практик от угрозы, которую несет для них распространение в европейских сообществах традиций и культур, чуждых либеральной демократии.

Как бы то ни было, острота проблемы не вызывает сомнений, а методы ее решения, применявшиеся до сих пор, если и не потерпели полный крах, то уж, во всяком случае, поставлены под большой знак вопроса.

Чрезвычайно важно, в том числе для российской и украинской ситуации, понять, в чем же именно оказалась несостоятельной проводившаяся до сих пор политика мультикультурализма. Означает ли ее неудача (или даже ее крушение, по мнению некоторых политиков), что общества, состоящие из людей, говорящих на различных языках, исповедующих различные религии и придерживающихся различных культурных традиций, попросту нежизнеспособны?

И не следует ли из этого признать необходимость отказа от права отдельных групп поддерживать и развивать свою культурную, религиозную и языковую самобытность, отличную от культуры большинства? Где грань, отделяющая культурное разнообразие общества от создания многочисленных «национальных гетто», живущих по своим законам и неспособных слиться в единую нацию?

Кто-то однажды справедливо отметил: северяне сражались с южанами во время Гражданской войны в США не за то, чтобы, освободив негров, предоставить им возможность перейти с английского на язык занде, мампруси или бакве и, одев набедренные повязки, бегать с копьями за бизонами в техасских прериях, а за то, чтобы наделить их равными с белыми гражданскими правами.

И хотя речь Кэмерона во многом созвучна призывам ультраправых (как европейских, так российских и украинских), но есть важнейшее отличие: он выступил с призывом отказаться от «пассивной толерантности» в пользу более активного и сильного либерализма ради защиты либеральных ценностей, а не одной культуры от другой — христианства от ислама, белых от арабов, — в чем видят суть решения проблемы правые радикалы. Он четко заявил: «Свобода слова. Свобода вероисповедания. Верховенство закона. Равные права для всех, независимо от пола и расовой принадлежности, — вот что определяет наше общество».

Представляется, что именно проблема доминирования этнической идентичности над гражданской является сегодня ключевой.

С ней сталкиваются сегодня практически все европейские государства, она имеет свое преломление и на постсоветском пространстве.

Здесь так же, как и в странах Европы, приверженность устоявшимся или свежевыстраиваемым стереотипам одной из соседствующих культур зачастую вступает в противоречие с законными интересами и правами представителей других культур, да и просто с признанной международным сообществом системой демократических ценностей. И нет уверенности в том, что нейтральность государства в подобных ситуациях является оптимальным решением.

Выше уже шла речь о том, что мультикультурализм является детищем либерализма — он не только вписан в контекст либерально-демократических идей, но предполагает следование принципам либеральной демократии и применение на их основе соответствующих социально-политических практик. В этом и заключается его неоднозначность, которая обусловливает сложность переноса принципов мультикультурализма на другую почву, в страны с иным политическим устройством. В частности, это касается постсоветских государств.

12 Предисловие Хотя проблема мультикультурализма достаточно остра для всей Европы, однако в разных странах она имеет свою специфику.

В частности, она выглядит в России совершенно иначе, чем в Западной Европе, а в Украине — совершенно иначе, чем в России.

Предлагаемая читателю книга как раз и стремится осветить эту тему, выявляя сходства и различия между странами, учитывая их внутренние проблемы и показывая возможные пути их решения.

В частности, речь идет о том, как различные страны справляются — или не справляются — с реальной поликультурностью в обществе, о том, какую национальную политику проводят, и к каким результатам она ведет.

Книга разделена на три части, носящих, впрочем, достаточно условный характер. Первая часть — большая статья В. Малинковича, в которой автор подробно рассматривает нынешнюю ситуацию и проблемы, возникающие в странах Европы, преимущественно Западной. (Здесь нельзя не упомянуть, что именно В. Малинкович был инициатором и вдохновителем работы над данной книгой, и без его настояний она едва ли была бы написана.) В основе статьи В. Тишкова, выполняющей роль второй части монографии, лежит доклад, представленный в сентябре 2011 г. на Ярославском форуме, в котором подробно рассматривается ситуация в России.

Наконец, в третьей части подробно рассматривается украинская проблематика. Вначале социально-политическая ситуация в Украине рассматривается сквозь призму политической теории (статьи Д. Кирюхина и С. Щербак), а также в историческом плане (статья М. Погребинского, А. Попова, А. Толпыго). В работе А. Финько анализируется активность украинских правых сил, а в статье М. Белецкого — конфессиональный аспект проблемы.

Часть I.

Кризис мультикультурализма в Германии и других западноевропейских странах Введение Казалось бы, совсем недавно европейские государства были твердо намерены двигаться в сторону формирования мультикультурного гражданского общества. Это их намерение было зафиксировано в целом ряде документов Парламентской ассамблеи Совета Европы. В частности, резолюция ПАСЕ «Новая концепция эволюции государства демократического выбора», принятая 8 октября 2004 г., предлагала европейским странам развивать «гражданский мультикультурализм, основанный на равенстве всех граждан и их равной лояльности по отношению к общему государству (гражданской нации), при уважительном отношении к различиям и межкультурному сосуществованию»1.

Прошло несколько лет. Процесс формирования мультикультурного общества все еще находился в зачаточном состоянии, а лидеры самых крупных государств Европы уже заявили о провале намечающегося курса. Первой такое признание сделала канцлер ФРГ Ангела Меркель. Неожиданно для многих, выступая 16 октября 2010 г. в Потсдаме, она вдруг объявила, что попытка Германии создать мультикультурное общество «потерпела полный провал»2. Через два месяца с небольшим подобные же заявления сделали руководители Великобритании и Франции. В начале февраля 2011 г. на совещании по вопросам безопасности в Мюнхене довольно резко высказался на эту тему английский премьер-министр Дэвид Кэмерон: «Мы позволили ослабить нашу коллективную идентичность.

Следуя доктрине государственного мультикультурализма, мы стимулировали различные культуры к сепаратному существованию — 1 Resolution PACE No 1407 (08.10.2004).

2 Merkel Walks a Tightrope on German Immigration // Time World, 21. 10. 2010.

14 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… в отрыве одна от другой и от нашего магистрального направления.

Мы потерпели неудачу, пытаясь реализовать подобный тип общества… Мы проявляли толерантность по отношению к тому, что все эти разделенные сообщества развиваются путем, уводящим в прямо противоположную нашим целям сторону»1. Еще через несколько дней, 10 февраля 2011 г. президент Франции Николя Саркози в интервью телекомпании TF1, отвечая на вопрос о перспективах мультикультурализма, сказал: «Мой ответ — да, это безусловный провал». По мнению Саркози, тот, кто собирается жить во Франции, обязан жить по правилам этой страны, причем не только юридическим. Французы, по мнению Саркози, не будут менять свой образ жизни в угоду прибывшим в страну мигрантам. Это мигранты должны адаптироваться к новым условиям и не молиться, к примеру, на улицах, если французам это не нравится2.

Позиция лидеров ведущих европейских стран очевидна. Но что она должна означать? Можно ли сделать из приведенных выше высказываний вывод о том, что провозглашенный, но так и не реализованный курс на построение мультикультурного общества был ошибочным изначально, или же отказ от его проведения продиктован изменившимися в последнее время обстоятельствами? Прежде чем ответить на этот вопрос, попробуем проследить, что произошло в Европе и мире непосредственно перед тем, как курс на мультикультурность признали провальным.

По мнению экспертов, в Европе в последние несколько лет резко изменилось в худшую сторону отношение к мигрантам, особенно к мусульманам3. В достаточно широких слоях европейского общества стала возрождаться национальная нетерпимость. Особенно бурный рост негативных эмоций по отношению к мигрантаммусульманам отмечается в Европе, начиная с 2004–2005 гг. Это может показаться странным, поскольку массовый приток мигрантов в европейские страны приходится вовсе не на эти годы, а на значительно более ранний период (на 60–90-е годы прошлого столетия).

И экономика большинства стран Западной Европы перед последPM’s speech at Munich Security Conference (www.gov.uk/gevernment/ speeches/pms-speech-at-munech-security-confedence).

2 Sarkozy sur TF1 pour reconquerir l’opinion — Politique — TF1 News.

10.02.2011.

3 Living together, Combining diversity and freedom in 21st-century Europe.

Report of the Group of Eminent Persons of the Council of Europe. Strasbourg: COE, 2011. P. 67 (http://book.coe.int/ftp/3664.pdf).

ним кризисом вроде бы находилась в довольно приличном состоянии. Создается впечатление, что изменение отношения к людям, приехавшим в Европу из исламских стран, объясняется не столько внутренними причинами, сколько событиями, которые происходили в то время за пределами европейского континента.

Одна из причин изменения отношения европейцев к мусульманам связана, на мой взгляд, с возросшей в этот период террористической активностью «Аль-Каиды». Эта организация начала свою террористическую деятельность еще во времена советско-афганской войны, но весь мир услышал о ней после трагических событий 11 сентября 2001 г. Очевидно, эти события напугали многих европейцев и способствовали в определенной мере росту настороженности по отношению к исламскому миру. Но так как США находятся все же относительно далеко от Европы, за океаном, и американская политика не пользуется особой симпатией у большинства европейцев, особенно бурной реакции на поведение исламистов тогда в европейских странах еще не было. Действиями террористов, конечно, возмущались, но до прямой вражды с мусульманами дело тогда еще не доходило. А затем последовало вторжение в Афганистан, и «Аль-Каиде»

на какое-то время стало не до организации масштабных терактов.

Однако 20 марта 2003 г. войска международной коалиции, в которую оказались втянутыми многие европейские государства, напали на Ирак (как потом выяснилось, без достаточных на то оснований). Это акция вызвала возмущение многих мусульман во всем мире и способствовала распространению в их среде радикально антизападных настроений. К этому моменту террористическая деятельность экстремистов из команды Усамы Бен Ладена вновь активизировалась. Возмущенная вторжением в Ирак, значительная часть населения мусульманских государств поддержала развязанный боевиками «Аль-Каиды» террор, рассматривая его как справедливое возмездие. Даже в таких «светских» странах, как Турция и Ливан, действия экстремистов в тот момент поддержали около 20% всех жителей, в Пакистане и Индонезии — треть, в Нигерии — почти 60%1.

На сей раз террор «Аль-Каиды» распространился и на Европу. 11 марта 2004 г. в Мадриде произошли четыре страшных взрыва в утренних поездах (191 человек погиб, более 2000 было ранено).

А 7 июля 2005 г. в Лондоне были взорваны три поезда метро и один автобус (погибли 52 человека, ранено около 700). Смотреть на происходящее как бы со стороны европейцы уже не могли. Террористические действия исламистов напугали европейцев, заставили 1 Report of Pew Research Center. September 17, 2008.

16 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… их волноваться за собственную безопасность (что прежде им было несвойственно). И конечно же, довольно большое число европейских обывателей, обеспокоенных возможной угрозой для жизни их близких, исходящей от живущих рядом мусульман, стали испытывать по отношению к ним недоверие и страх, переходящие во враждебность. Это с одной стороны. С другой — события первых лет XXI столетия на Ближнем и Среднем Востоке, несомненно, повлияли на настроения живущих в Европе мусульман, многие из которых, так же как и их единоверцы на родине, были возмущены интервенцией в Ирак. Хотя данных об отношении европейских мусульман к действиям «Аль-Каиды» у нас нет, нетрудно предположить, что среди этих мусульман в тот период было немало людей, симпатизирующих Бен Ладену. В мусульманской среде, особенно молодежной, стала более выраженно проявляться агрессивность по отношению к соседям-европейцам. Стимулом агрессивности молодых мигрантов с Востока стала их социальная неустроенность, но дело, очевидно, было не только в ней. Как бы то ни было, по арабским кварталам французских городов в 2005 г. прокатилась волна массовых беспорядков.

Думаю, все эти причины в немалой степени способствовали тому, что в странах Западной Европы наметился разрыв между различными этническими сообществами. Прежде всего, это касается отношений между теми, кто считает себя «коренными» европейцами, и представителями мусульманских общин. Позиции обеих сторон стали почти конфронтационными. Как показывают результаты социологических опросов, отношение «коренных» европейцев к мусульманам в это время существенно ухудшилось. По данным Pew Research Center (PRC)1, в 2006 г. в негативном отношении к мусульманам признались 53% всех опрошенных этой организацией немцев и более 61% испанцев (на две трети больше, чем во время опроса, проведенного годом раньше). Через два года в этих двух странах число тех, кто не любит мусульман, стало чуть меньшим, зато в Англии, Франции и Польше оно продолжало расти: во Франции в 2008 г. таких было 38%, в Англии — 23%, в Польше — 46%.

А затем начался экономический кризис и, как следствие, в европейских странах резко обострились социальные противоречия, в том числе, очевидно, и между различными этническими группами. Социальные и межэтнические конфликты тесно переплелись.

Межэтническое напряжение, конечно же, существенно повлияло на характер социальных беспорядков 2005 г. во Франции, еще более отчетливо проявилось оно во вспышках массового насилия в Англии в августе 2011 г. Массовая миграция арабов из стран Магриба и Ближнего Востока, где происходят сейчас революционные перемены, также усилила напряжение в отношениях между различными национальными и религиозными сообществами в западноевропейских странах, особенно в тех, что имеют выход к Средиземному морю. Но это случилось уже после того, как Меркель, Кэмерон и Саркози заявили о провале политики мультикультурализма.

Очевидно: проблему мультикультурализма в Западной Европе нельзя сводить только к взаимоотношениям между европейцами и мигрантами. Некоторые европейские страны страдают из-за острых конфликтов между различными этническими или религиозными группами, живущими в пределах одного государства уже много веков. Порой конфликты перерастают в кровавые столкновения и многочисленные акты террора. Всем известно о продолжающейся десятилетиями войне в Испании между басками и центральной властью, в Северной Ирландии между католиками, с одной стороны, и протестантами — с другой. Межэтнические и межрелигиозные трения обостряются всякий раз, когда автономистские устремления тех или иных групп населения одного государства трансформируются в откровенный сепаратизм (в тех же Испании и Британии и, особенно, в Бельгии). Надо заметить, что в подобных случаях мы чаще всего имеем дело не с проблемами мультикультурной жизни в рамках одного сообщества. Стремящиеся к самостоятельности этнические и религиозные группы «старых европейцев» хотя и проживают в одном государстве, но, как правило, отделены друг от друга территориально (лишь Брюссель и некоторые города Северной Ирландии являются исключением). Иммигранты же живут буквально бок о бок с коренным населением европейских городов. Если даже они и селятся в отдельных кварталах, то работают все же вместе с европейцами, детей своих посылают в те же детские сады и школы, что и европейцы, постоянно встречаются с местными жителями в разного рода учреждениях, общественном транспорте, магазинах, кафе и т.д. Сказанное, конечно, не означает, что политика мультикультурализма совсем не связана с внутренними проблемами «старых европейцев». Но провалилась эта политика в первую очередь из-за неспособности государств Западной Европы интегрировать иммигрантов в общественную жизнь страны таким образом, чтобы те могли сохранить все лучшее, что есть в их родной культуре. О том, почему так случилось, и пойдет здесь речь.

18 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… Глава 1. Иммигранты в Германии — Мы уже упоминали о событиях, которые, несомненно, существенно затруднили проведение в странах ЕС курса, направленного на формирование мультикультурного гражданского общества. Но как объяснить тот факт, что один из самых высоких уровней отрицательного отношения к иностранцам, особенно мусульманам, демонстрирует сегодня Германия? Почему первой выступила с заявлением о провале политики мультикультурализма руководитель правительства именно этой страны? Страны, которая не участвует в Иракской войне и не имеет выходов к Средиземному морю. В Германии не было актов террора «Аль-Каиды» такого масштаба, как в США, Испании и Англии, да и экономический кризис потряс эту страну все же куда меньше, чем другие европейские государства. И тем не менее, еще до того, как страны Евросоюза взяли курс на мультикультурализм, в немецком обществе был самый высокий среди стран, входящих в ОБСЕ, уровень неприятия мигрантов-мусульман и, судя по всему, иностранцев вообще. В начале 2005 г., по данным репрезентативных опросов, отрицательное отношение к мусульманам выразили 14% англичан, 22% американцев, 30% поляков, 32% французов, 36% русских, 37% испанцев и… половина всех опрошенных немцев1. По-видимому, межнациональные конфликты в ФРГ имеют, помимо внешних, свои внутренние, чисто германские причины. Дабы понять, в чем здесь дело, рассмотрим положение мигрантов в Германии.

К началу 2012 г. в ФРГ было зарегистрировано 7 млн 370 тыс.

иностранцев (9% всех жителей этой страны)2. Большая часть иностранцев — приехавшие из стран Европы (см. табл. 1). (Хотелось бы обратить внимание, что статистическое управление ФРГ относит Турцию к числу европейских государств.) Иностранцами в Германии считаются те, кто постоянно проживает в ФРГ, но имеет гражданство другой страны. По данным большинства исследователей, иностранцев в Германии больше, чем зарегистрировано. Разница объясняется тем, что в ФРГ сейчас проживает приблизительно полмиллиона незарегистрированных граждан других государств и лиц без гражданства.

2 Здесь и далее общая численность иностранцев в Германии приводится по данным: Statistisches Bundesamt. Bevlkerung und Erwerbsttigkeit. Auslndische Bevlkerung. Ergebnisse des Auslnderzentralregisters 2011. Fachserie 1. Reihe 2. Wiesbaden, 2012.

Всего в государствах Евросоюза — 31 млн иностранцев, а значит, в Германии проживает примерно каждый пятый из них. Это больше, чем в других странах ЕС (в Испании — 5,7 млн иностранцев, в Италии и Великобритании — по 4,5 млн, во Франции — 3,7 млн), но ведь и численность населения ФРГ больше. В процентном отношении ко всему населению иностранцев в Германии меньше, чем в Испании (там их 12%) и ряде других европейских государств.

В Швейцарии, например, иммигранты и иностранцы составляют почти 24% населения, в Голландии — около 20%, Швеции — 13%, в Люксембурге — более 40%.

Еще раз хочется напомнить, что подавляющее большинство иностранцев в ФРГ — приезжие из европейских стран. В Германии постоянно проживает почти пять с половиной миллионов человек, имеющих паспорта других европейских государств, и они составляют почти 80% (!) всех иностранцев. Даже если не считать турок, многие из которых родились в азиатской части своей страны, все равно европейцы будут составлять большинство среди иностранцев, зарегистрированных в ФРГ (56%). Поскольку кризис политики мультикультурализма обычно связывают с проблемами, вызванными напряженностью в отношениях с мусульманским миром, важно, думаю, отметить, что выходцы из исламских стран составляют лишь немногим более трети всех тех, кого здесь официально считают иностранцами.

По данным большинства исследователей, иностранцев в Германии на самом деле больше чем зарегистрировано — примерно 7 млн 200 тыс. (8,8% всех жителей этой страны). Разница объясняется тем, что в ФРГ сейчас проживает приблизительно полмиллиона незарегистрированных граждан других государств и лиц без гражданства. Помимо формально зарегистрированных иностранцев, к их числу в Германии обычно относят не только постоянных жителей этой страны с паспортами другого государства, но и тех, кто получил право на политическое убежище (азюль) или тех, кто его ожидает. Иностранцы, имеющие разрешение на постоянное проживание в Германии, и азюлянты пользуются почти теми же правами, что и граждане ФРГ. Юридически их статус мало чем отличается от статуса немецких граждан. Они лишены, по сути, только права избирать и быть избранными в органы государственной власти. Но реальное их положение в обществе часто отличается от положения «коренных граждан» и весьма существенно.

Немало, конечно же, в Германии и тех, кто не имеет права на постоянное проживание в этой стране, т.е. нелегалов. В их число попадают люди, не получившие азюля, но не желающие или не имеЧасть I. Кризис мультикультурализма в Германии… Иностранцы, приехавшие в ФРГ из европейских стран ющие возможности выехать из страны, те, кто приехал в гости или на учебу по временной визе, но остался в Германии после того, как срок визы истек, и, наконец, те, кто попал в ФРГ в обход закона. Все эти группы людей в Германии часто встречаются с массой проблем, различной степени сложности, и порой сами создают проблемы для окружающих. Естественно, что власти страны должны постоянно держать таких людей в поле зрения и пытаться ограничить нелегальную миграцию.

Иностранцы, приехавшие в ФРГ из других государств Обывательское сознание часто причисляет к числу иностранцев и тех, кто уже имеет гражданство ФРГ, но еще полностью не адаптировался в новых условиях и живет не совсем так, как немецкие 22 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… граждане (это касается многих иммигрантов второго поколения). Наличие общих для нынешних и вчерашних мигрантов проблем заставило власти ФРГ выделить в особую группу всех «лиц с бэкграундом мигранта». Кто же это?

Официальная статистика, руководствуясь правилами 2005 г., относит к этой категории лиц «всех, кто въехал на нынешнюю территорию Федеративной республики Германия после 1949 года, а также всех родившихся в Германии иностранцев и всех родившихся в Германии немецких граждан, у которых, как минимум, один из родителей приехал в страну после 1949 года или родился в Германии иностранцем»1. Год назад формулировку этого правила уточнили.

Теперь в группу «лиц с бэкграундом мигранта» включают: «1) лиц, у которых нет немецкого гражданства, или 2) лиц, родившихся за пределами границ Федеративной республики Германия, или приехавших на проживание на нынешнюю территорию ФРГ после года, или 3) лиц, у которых место рождения, как минимум, одного из родителей находится за пределами нынешних границ ФРГ, или же один из родителей въехал на территорию ФРГ после 1949 года»2.

Согласно этому правилу в эту группу лиц входят и так называемые «поздние репатрианты», т.е. лица немецкого происхождения, приехавшие в Германию из-за рубежа (прежде всего, из бывших соцстран) после 31 декабря 1992 г.

Общее число «лиц с бэкграундом мигранта» сегодня в Германии примерно в 2,2 раза больше, чем число формальных иностранцев.

К началу 2012 г. их насчитывалось в ФРГ 15 млн 962 тыс. человек, т.е. 19,5% населения страны3. В их число входили 5,5 млн из 7 млн иностранцев, более 5 млн немецких граждан, родившихся за пределами Германии, но получивших гражданство ФРГ, а также 5,3 млн детей этих двух категорий лиц. Страны, из которых прибыли все эти люди, представлены в таблице 3.

1 Statistisches Bundesamt Deutschland: Bevlkerung und Erwerbsttigkeit. Bevlkerung mit Migrationshintergrund — Ergebnisse des Mikrozensus 2005. Wiesbaden, 2007.

2 См.: §6Satz 2 Verordnung zur Erhebung der Merkmale des Migrationshintergrundes (Migrationshintergrund-Erhebungsverordnung — MighEV) vom 29. September 2010. BGBl. I. Seite 1372, 1373.

3 Здесь и далее численность лиц с бэкграундом мигранта приводится по данным: Statistisches Bundesamt, Bevlkerung und Erwerbsttigkeit: Bevlkerung mit Migrationshintergrund — Ergebnisse des Mikrozensus 2011. Fachserie 1. Reihe 2.2. Wiesbaden, 2012, а также: http://www.destatis.de/DE/ZahlenFakten/GesellschaftStaat/Bevoelkerung/ Mikrozensus3.html.

Страны, с которыми связаны резиденты ФРГ с бэкграундом

СТРАНЫ

Страны ЕС В том числе:

Др. страны Европы В том числе:

Азия, Африка, Америка В том числе:

Примечание:Следует отметить, что у 1,2 млн мигрантов прежнее гражданство определить не удалось (часть из них, вероятно, попала в страну Сравнив данные трех таблиц, увидим, что процент европейцев среди всех лиц, имеющих бэкграунд мигранта (у которых известно их прежнее гражданство), будет не намного меньшим, чем среди иноЧасть I. Кризис мультикультурализма в Германии… странцев (70,5% и 79,5%). Если исключим турок, получим, соответственно, 52% и 56%. Но надо заметить, что большинство мигрантов из Казахстана (а их без малого миллион) и других центральноазиатских государств, возникших на территории бывшего СССР, — это, в подавляющем большинстве, немцы-репатрианты, русские или евреи, т.е. те же европейцы. Тех, кто прибыл из мусульманских стран (не учитывая немцев, русских и евреев Средней Азии), несколько более 4 млн (подробнее об этом ниже).

Власти ФРГ внимательно отслеживают динамику уровней общего и профессионального образования, доходов, занятости, социального статуса и криминогенности во всей многомиллионной группе лиц с бэкграундом мигранта. Вероятно, в этом есть практическая необходимость, но с точки зрения возможности сосуществования различных культур, довольно-таки искусственное выделение группы лиц с бэкграундом мигранта скорее запутывает ситуацию, чем ее проясняет. Прежде всего, потому что представители совершенно различных культур здесь собраны воедино, тогда как возможности выходцев из разных стран адаптироваться к новой среде вовсе не одинаковы. Во-вторых, потому что в этом огромном конгломерате трудно отделить социальные проблемы (связанные с повседневными потребностями людей, обустраивающихся на новом месте) от проблем, что возникли под влиянием устойчивых культурно-религиозных традиций прежней жизни. Чтобы оценить перспективы политики мультикультурализма, провести такое разделение необходимо. Одно дело — проводить социальную политику, направленную на интеграцию людей в немецкое общество, совсем другое — способствовать сосуществованию различных культур в едином мультикультурном обществе. Вторая задача, безусловно, намного сложнее.

Попробуем дифференцированно оценить весь огромный социальный слой иммигрантов и выделим из него три самые многочисленные группы. Во-первых, это группа вчерашних жителей стран Евросоюза (с двумя подгруппами — западных и восточных европейцев). Во-вторых, группа выходцев из СССР и постсоветских стран.

В-третьих, беженцы из бывшей Югославии и государств, что возникли на ее территории. И, наконец, мусульмане (прежде всего, турки).

Иммигранты-европейцы Как уже было сказано, мигранты из европейских стран (даже без Турции) — это больше половины всех живущих в Германии лиц с мигрантским «профилем». Примерно 60% всех европейцев приВладимир Малинкович ехали в Германию из стран Евросоюза, остальные 40% — из постсоветских стран и бывшей Югославии.

Мигранты из стран Евросоюза Приехавших из государств ЕС немногим менее пяти миллионов. Самую большую группу среди тех, кто приехал в ФРГ из других государств Евросоюза, составляют поляки — почти полтора миллиона, т.е. почти 10% всех тех, кого в Германии считают людьми с бэкграундом мигранта. Среди приезжих из Польши есть фольксдойчи и те, кто пытается убедить власти ФРГ в своем немецком происхождении, чтобы в льготном режиме получить немецкое гражданство.

Большинство приезжих из Польши, по-видимому, все-таки поляки или наполовину поляки, так как очень многие польские немцы были изгнаны из этой страны сразу после войны. Вторая по численности группа — итальянцы (5% всех мигрантов), затем идут румыны (3%) и греки (около 2,5%). Было время, когда в ФРГ работали в качестве гастарбайтеров более 600 тыс. испанцев, однако остались здесь далеко не все (сейчас их в ФРГ около 130 тыс.)1.

Массовый приток мигрантов в Германию с запада начался еще тогда, когда в Германии творилось всем хорошо известное «экономическое чудо» Аденауэра — Эрхарда. Рост экономики был стремительным, стране явно не хватало рабочих рук. И правительство молодого немецкого государства решает пригласить рабочих из-за границы. В 1955 г. оно подписывает соглашение о наборе рабочей силы с Италией, а спустя пять лет — с Испанией и Грецией. Прибывшие из этих стран сотни тысяч гастарбайтеров помогли немцам создать мощную экономику. Они же, будучи представителями развитых (но во многом отличных от немецких) культурных традиций, заложили основы мультикультурализма в Германии.

Большинству западных европейцев нет нужды менять паспорт, и они предпочитают жить в Германии в статусе иностранца. В самых больших группах мигрантов из Западной Европы — итальянской и греческой — около 30% мигрантов поменяли свое гражданство на немецкое; среди других иностранцев, что прибыли в ФРГ с запада или севера Европы, желающих получить паспорт ФРГ совсем мало.

По-иному ведут себя граждане восточноевропейских государств, недавно принятых в Евросоюз. Большинство из них, попав в Германию, спешат поменять свое прежнее гражданство на немецСм.: Pinheiro Т. Spanische Einwanderer in Deutschland; http://hsozkult.geschichte.hu-berlin.de, 26.10.2010.

26 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… кое. Несмотря на то, что языковой барьер восточным европейцам преодолевать намного труднее, чем, скажем, голландцам, англичанам или скандинавам, да и к новым социально-правовым условиям им адаптироваться сложнее. Немецкое гражданство уже успели получить примерно 70% всех выходцев из Польши и Румынии. Эта цифра, на мой взгляд, демонстрирует, насколько привлекательным для восточных европейцев является уровень и стиль жизни в Германии и насколько он отличен от жизненных условий у них на родине. Кстати, опрос, проведенный среди иммигрантов в ноябре 2010 г., показал, что 58% постоянно проживающих в ФРГ поляков считают своей родиной Германию, а Польшу — только 24%. Среди румын процент патриотов Германии еще выше. Очевидно, что большинство восточных европейцев готовы интегрироваться в немецкую жизнь и их проблемы мультикультурализма особенно не заботят. Из этого вовсе не следует, что адаптация восточных европейцев будет легкой. Чем значительнее разница между их прежним и нынешним стилем жизни, тем с большим количеством проблем им придется столкнуться. Но важно отметить, что для них это будет процесс интеграции в немецкую жизнь (т.е. ассимиляция), а не участие в формировании мультикультурного общества в Германии.

Не исключено, что следующие поколения поляков, румын, болгар, венгров, чехов или словаков вспомнят о своих корнях, но это если и произойдет, то не скоро. Пока же большинство бывших граждан стран Восточной Европы пытаются строить жизнь на новом месте, отталкиваясь от своего прошлого.

Среди 780 тыс. итальянцев и почти 400 тыс. греков, а также среди испанцев, португальцев, французов, голландцев или англичан, судя по всему, немало тех, кто высоко ценит культурные традиции своей родины и желает их сохранить, живя в ФРГ. Они не сталкиваются при этом с серьезными трудностями и не создают особых проблем для «коренных жителей» Германии. Неплохо функционируют их землячества, к тому же многие особенности жизненного стиля этих «ближних» иностранцев хорошо знакомы немцам, любящим проводить отпуск в соседних странах, и пользуются у них уважением. Вряд ли в Германии будет много противников такой — «западноевропейской» — мультикультурности.

Мигранты из СССР и постсоветских стран По данным Федерального статистического управления в Германии в январе 2012 г. проживало 2 млн 956 тыс. выходцев из постсоветских стран. С учетом тех, кто попал в Германию до 1949 года, и их детей, можно предположить, что в ФРГ сейчас проживает гораздо более трех миллионов человек, чье происхождение связано с постсоветскими странами, СССР или Российской империей. Очевидно, что в Германии мигрантов, говорящих по-русски, больше, чем даже выходцев из Турции.

«Русские немцы»

Самый значительный процент в этой большой группе русскоязычных переселенцев и их родственников составляют немцы-репатрианты. По данным официальной статистики в начале 2011 г.

в ФРГ проживало 5 млн 14 тыс. немцев-репатриантов, относящихся к группе лиц с бэкграундом мигранта. Пятью годами раньше, по данным специального исследования, проведенного по инициативе газеты Tageszeitung, в Германии было 4 млн 482 тыс. немцеврепатриантов. 2 млн 334 тыс. приехали из бывшего СССР; 1 млн 445 тыс. — из Польши, 430 тыс. — из Румынии, 90 тыс. — из бывшей Югославии, 21 тыс. — из Венгрии и еще 56 тыс. — из других стран1.

Насколько эти данные точны, сказать трудно.

Репатриация немцев в ФРГ началась еще при Аденауэре.

К концу 1987 г. приехавших из-за рубежа немцев насчитывалось более 1 млн 400 тыс. Большинство же репатриантов приехало в Германию уже после падения Берлинской стены. По немецкому закону от 1 января 1993 г. (§ 1 Abs. 2 № 3 BVFG) немцы, что проживали до этого времени в восточных землях, считавшихся немецкими (в Данциге, Эстонии, Латвии, Литве, Советском Союзе, Польше, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии, Югославии, Албании или Китае) и прибыли на постоянное местожительство в ФРГ до 31.12 1992 г, считаются просто переселенцами (Aussiedler). А тех, кто прибыл после этого срока, называют поздними переселенцами (Spataussiedler) (§ 4 BVFG)2 и причисляют к группе лиц с бэкграундом мигранта.

Впрочем, немецкое гражданство предоставлялось всем немцам-переселенцам (обычным и поздним) в ускоренном порядке. Поздних переселенцев в 2010 г. было 3 млн 265 тыс., из которых полтора миллиона прибыли из Советского Союза и постсоветских государств.

Интеграция «русских немцев» в социальную жизнь их новой и в то же время старой родины была совсем непростой. Тех немцев, 1 См.: http://www.initiative-tageszeitung.de/lexika/leitfaden-artikel.

html?Leitfaden ID=66.

2 См.: Ipsen-Peitzmeier S., Kaiser M. (Hrsg.). Zuhause fremd — Russlanddeutsche zwischen Russland und Deutschland // Transcript V. Bibliotheca eurasica. Bielefeld, 2006. S. 13.

28 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… что знакомы нам из русской литературы (поэты, писатели, офицеры, чиновники, врачи, гувернеры, ремесленники, промышленники, зажиточные крестьяне-колонисты), давно уже нет. Одних выбили революция, гражданская война, ежовщина, другие отправились в лагеря и ссылку в годы Отечественной войны. Сегодняшние «русские немцы» очень мало похожи на героев старой литературы.

Вплоть до самого распада СССР немцы так или иначе подвергались дискриминации. Жили они, в большинстве своем, на отдаленных, малоцивилизованных окраинах советской империи. Уровень их образования был ниже, чем средний по Советскому Союзу. Соответственно, низким был и социальный статус. Когда в конце 1960-х я служил врачом в Советской армии, в моей части было много немцев из Казахстана. Все они были колхозниками, и почти у всех было только начальное образование. Немецкий язык они знали хуже русского, да и с русским были не в ладу. К концу советского периода положение немцев улучшилось, но не намного.

Нет ничего удивительного, что адаптация репатриантов из постсоветских стран к жестко организованной жизни в ФРГ проходит трудно. Ожидания оказались завышенными, и многих на новом месте поначалу ждало разочарование. В большинстве семей переселенцев до сих пор продолжают говорить по-русски1. Жить они стараются рядом с другими репатриантами и общаются, по крайней мере, первое время преимущественно с ними. Приехав в ФРГ, молодые «русские немцы» плохо сходились со своими местными сверстниками и держались особняком. Более трети русских немцев заключали браки между собой. Государство разработало специальную, довольно широкую и затратную программу по интеграции молодых «русских немцев» (дети и молодежь до 25 лет — это 40% всех репатриантов). Реализация этой программы должна, конечно, дать свои результаты. Но пока процесс интеграции продвигается медленно.

Есть проблемы с занятостью репатриантов, хотя молодые «русские немцы» трудолюбивы и не гнушаются никакой работы. Процент «русских немцев», живущих «за чертой бедности», вдвое выше, чем у «коренных» граждан Германии (45,2% и 22,1%, соответственно)2.

Страдают не только люди среднего и старшего возраста, но и молодежь. Правда, материальное положение в группе русских немцев 1 См.: Grthe W. Feststellung von Qualifikationen und Kenntnissen von Migrantinnen und Migranten, S. 32, Befragung der Friedrich-Ebert-Stiftung, 2003.

2 См.: Statistisches Bundesamt, Bevlkerung und Erwerbsttigkeit: Bevlkerung mit Migrationshintergrund — Ergebnisse des Mikrozensus 2010. Fachserie 1. Reihe 2.2.

Wiesbaden, 2011.

18–25 лет даже чуть лучше, чем в группе местной молодежи этого возраста, но все равно остается довольно плохим — в условиях нынешнего экономического кризиса ситуация у всех молодых людей в Германии весьма неблагоприятна.

В среде подростков-репатриантов высок уровень преступности, с которой полиция и организации по работе с молодежью плохо справляются (прежде всего, из-за того, что большинство сотрудников немецких правоохранительных органов не знает русского языка и не знакомо с традициями «русского уголовного мира», которые часто копируют молодые правонарушители-репатрианты).

Федеральное представительство землячества немцев из России неоднократно жаловалось на то, что правые силы в Германии пытаются развернуть в СМИ широкую кампанию против «русских немцев». Один из каналов телевидения как-то показал программу под названием «Уголовные дети репатриантов», а в популярной газете Welt am Sonntag была опубликована статья, озаглавленная «Новый страх перед русскими». Речь в статье шла о бандах «русских немцев», сеющих, якобы, повсюду страх и ужас.

Нельзя назвать особо благоприятным и положение репатриантов среднего возраста. Плохое знание языка и, что особенно важно, самих правил новой жизни не дает большинству из них возможности рассчитывать на интересную и хорошо оплачиваемую работу. Не менее 35% тех, кому сейчас от пятидесяти до шестидесяти лет, живут за порогом бедности (среди «коренных немцев» таких — 24%). Тем, кому за 65, еще хуже. Пенсионеры-репатрианты, получающие чаще всего минимальную пенсию, живут намного беднее своих сверстников из числа «коренных» жителей Германии1. Но главная проблема пожилых репатриантов — не деньги. Материальный достаток на прежней родине был у них, как правило, еще более скромным. Главное — слабые социальные связи и ощущение своей невостребованности, ненужности.

Видя, что процесс интеграции переселенцев в немецкое общество в ФРГ сталкивается с массой трудностей, власти страны приняли решение об оказании значительной материальной, организационной, хозяйственной и культурной поддержки немецким землячествам за пределами Германии. В расчете на то, что тем самым будет ограничен приток переселенцев в ФРГ, а те немцы, что все же приедут на постоянное жительство в Германию, уже будут знать немецкий язык и смогут легче адаптироваться к жизни на новом месте2.

2 См.: Bundeszentrale fr politische Bildung: Deutsche «Bleibehilfen» fr die Minderheiten in der Herkunftslndern, 15.03.2005.

30 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… По-видимому, все эти проблемы решит время. Старики отойдут в мир иной, нынешняя молодежь в конце концов адаптируется, а следующее поколение наверняка будет ощущать себя полноценными гражданами Германии. Никакая другая культура, кроме немецкой, репатриантам в принципе не нужна. О возрождении в ФРГ периферийной русско-советско-немецкой культуры времен их детства никто, конечно, всерьез не мечтает, а те, кому не удается прижиться в Германии, имеет возможность вернуться на прежнюю родину (что кое-кто из «русских немцев» и делает). На решение вопроса о том, нужно ли проводить в жизнь в Германии политику мультикультурности, «русские немцы» никак не влияют.

Несколько иначе, с точки зрения перспектив мультикультурализма, обстоит дело с русскоговорящими евреями Германии. В январе 1991 г., на основании закона о мерах по оказанию гуманитарной помощи прибывающим беженцам, евреи из бывшего СССР (без Эстонии, Латвии и Литвы) получили возможность приехать на постоянное жительство в ФРГ. Решение о предоставлении им такой возможности было принято правительством Гельмута Коля по рекомендации и под давлением Центрального совета евреев Германии, который взял на себя обязательство всячески поддерживать еврейских иммигрантов. Одним из аргументов в пользу принятия такого решения было наличие государственного антисемитизма в СССР. Государственная политика в Советском Союзе в течение длительного времени действительно была антисемитской, но, начиная с перестройки, таковой уже не являлась. А в конце 1991 г. СССР и вовсе перестал существовать. Бытовой антисемитизм, конечно, в постсоветских государствах сохраняется по сей день. В скрытой, а иногда и в открытой форме он присутствует и в Германии. Как показывают опросы, проведенные в 2008 г. Pew Research Center, каждый четвертый житель ФРГ признается, что не любит евреев1.

Как бы то ни было, сегодня в ФРГ проживают более 220 тыс.

евреев из бывшего СССР и постсоветских стран. И большинство из них довольно хорошо себя здесь чувствует. Еврейская молодежь, получившая совсем неплохое общее образование на бывшей родине, успешно начала строить профессиональную карьеру в Германии.

Молодые евреи из стран СНГ занимают престижные места в немецком бизнесе, культуре, спорте и даже политике (бывший москвич 1 Report of Pew Research Center. September 17, 2008.

Владимир Каминкер, например, — один из самых читаемых сегодня немецких писателей, а совсем молоденькая киевлянка Марина Вайсбанд была лидером партии «пиратов», которую сейчас поддерживают от 5 до 8% немцев).

Люди среднего возраста добились в ФРГ, в массе своей, относительного материального благополучия, но их социальный статус, как правило, ниже, чем в прежней жизни — прежде всего изза плохого знания немецкого языка (хотя часть иммигрантов этой возрастной группы все же весьма преуспела как в материальном, так и в социальном плане). Еще сложнее ситуация у старшего поколения. Овладеть немецким языком старики уже не в состоянии, шансов получить хорошую работу у них нет, да и полноценно участвовать в жизни немецкого общества они не могут. Но «русских евреев» старается всячески опекать мощная и весьма влиятельная еврейская община Германии, получающая финансовые дотации из бюджета и имеющая разветвленную сеть различных религиозных, общественных и культурных организаций. Евреи-пенсионеры из бывшего СССР, располагающие избытком времени, находятся в центре их внимания. Вчерашние «старые коммунисты» теперь участвуют в различного рода культурных мероприятиях при синагогах и в местных еврейских общинах. И все же евреи среднего и старшего поколения, особенно в первые годы их пребывания в Германии, плохо вживались в немецкую жизнь. По данным опроса, проведенного в 1999 г., 58% «русских евреев» ФРГ заявили, что их жизнь лишилась всякого смысла1.

Складывается неоднозначная ситуация. С одной стороны, молодые «русские евреи» довольно успешно интегрируются в немецкую жизнь. Иначе обстоит дело с пожилыми людьми. Как правило, они частично включаются в культурную жизнь еврейской общины, а частично — стремятся сохранить и обновить очаги русской культуры в Германии. То есть, если молодых евреев не особенно волнуют проблемы мультикультурализма, то старшее поколение в нем очень заинтересовано. Можно было бы предположить, что как и в случае с «русскими немцами» время работает на интеграцию «русских евреев» в немецкое общество. И это действительно так, но существует несколько факторов, этому противодействующих. Во-первых, нужно учитывать традиционную религиозную и культурную обособленность евреев, сохранять которую всегда будет еврейская община Германии, достаточно сильная сама по себя, а к тому же еще и поддерживаеСм.: Беленькая М., Сколник Дж. Российские евреи в Германии: конец пути? // Вестник. 30.03.1999. № 7.

32 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… мая международными еврейскими организациями и Израилем. Вовторых, глубокой и быстрой интеграции препятствуют воспоминания о трагедии Холокоста и периодически напоминающий о себе антисемитизм (местный и зарубежный). В-третьих, обособленность приехавших в Германию «русских евреев» еще долго будет подпитывать мощная русская культура. Ее влияние является столь сильным еще и потому, что среди евреев-иммигрантов немало талантливых представителей этой культуры (писателей, художников, артистов), и к тому же значительная часть «русских евреев» (в том числе и молодых) время от времени «наезжает» на свою бывшую родину.

За последние сто лет Германия встретила четыре волны русской миграции. Первая пришлась на годы после революции и гражданской войны. Берлин был буквально наводнен русскими (в столице Германии и окрестностях проживало тогда около 360 тыс. русских).

Позже значительная их часть перебралась в другие страны, прежде всего, во Францию и США. Многие, однако, остались жить в Германии и при Гитлере. После Второй мировой войны здесь снова оказались еще от 200 до 250 тыс. русских. А в середине 70-х начала прибывать небольшая, но весьма влиятельная волна диссидентов, среди которых было немало известных писателей, художников, режиссеров, актеров. После распада СССР большая часть диссидентов вернулась на родину, но зато нахлынула «четвертая волна»

мигрантов из постсоветских республик. В основном это были «русские немцы» и «русские евреи», но также просто русские и русскоязычные украинцы, армяне, грузины, казахи и т.д. Часть из них имела родственные связи с немцами («русскими» и «коренными») или евреями, часть приехала на учебу или на работу по контрактам, еще какая-то часть попала в Германию нелегально. Поскольку в одних только семьях репатриантов насчитывается более 40% лиц не немецкого происхождения (большинство из которых, вероятно, русские), можно предположить, что в ФРГ русских сейчас более миллиона.

До распада СССР русскую эмиграцию сплачивало противостояние правящему там режиму. Поэтому центром объединения эмигрантов были политические организации — сначала белогвардейские, затем НТС, с конца 70-х — объединения политэмигрантов-диссидентов. Культурная жизнь эмиграции так или иначе была привязана к жизни политической. Причем русские эмигранты Германии тесно общались со своими бывшими соотечественниками, живущими в других странах, и культурная жизнь русского зарубежья представляла собой, вплоть до конца перестройки, некое единство, хотя и наполненное острыми внутренними противоречиями, прежде всего политического характера. В эмиграции было много очень ярких личностей, талантливых писателей, публицистов, художников. Издавались журналы («Современные записки», «Новый журнал», «Грани», «Посев», «Континент», «Синтаксис» и др.). Качественный уровень этих журналов, как и выходящей в Париже газеты «Русская мысль», был вполне сопоставим с уровнем советских изданий, но отличался от них отсутствием государственной цензуры, и потому был весьма привлекателен как для эмигрантов, так и для тех советских людей, что имели возможность с этими изданиями ознакомиться. Не менее интересными были и книги, издаваемые в эмиграции.

Культурная и политическая жизнь русской эмиграции тогда, несомненно, оказывала свое влияние на общекультурные процессы Европы, в том числе и Германии. Здесь в разное время жили и писали Николай Бердяев, Федор Степун, Владимир Набоков, Владислав Ходасевич, Гайто Газданов, а потом Георгий Владимов, Лев Копелев, Александр Зиновьев, Владимир Войнович, творили художники Кандинский, Веревкина, Явленский. В берлинском театре Макса Рейнгардта и в кино блистал Михаил Чехов, кинозвездой мирового уровня была Ольга Чехова. С 1951 по 1995 г. в Мюнхене работала радиостанция «Свобода» (до 1959 г. — «Освобождение»), которая стала своеобразным центром не только политической, но и культурной жизни, особенно в годы перестройки, когда там побывал весь цвет русской и советской интеллектуальной элиты.

Сейчас все по-иному. Разумеется, очаги культурной жизни сохраняются в Германии и сегодня. Есть русские библиотеки, магазины русской книги. Действует немало русских культурных организаций — Центр русской культуры в Мюнхене, Общество Пушкина в Бонне, Достоевского в Баден-Бадене, Чайковского во Франкфурте, несколько русских обществ в Берлине и т.д. По-прежнему издаются в Германии русские газеты и журналы. Но уровень их совсем не тот, что прежде.

Важно подчеркнуть, что большинство русских Германии сегодня ощущает себя не эмигрантами из России, надеющимися когданибудь вернуться на родину, а иммигрантами, желающими, чтобы если не они, то их дети стали полноценными гражданами ФРГ. Есть все основания предполагать, что это их желание сбудется, поскольку уровень образования русских иммигрантов не ниже среднего по Германии. Но свой мощный культурный центр в Германии русские в ближайшее время вряд ли создадут. Политические организации 34 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… русских теперь не сплачивают. Единственное, что их хоть как-то объединяет (да и то, разумеется, только верующих), — это православная церковь. Общее направление русской культурной жизни в ФРГ определяют сейчас театральные и эстрадные гастроли артистов из России, книги, которые издаются в России, фильмы российских режиссеров и, особенно, российское телевидение, доступное сегодня иммигрантам. Творческая деятельность самих иммигрантов вторична, на культуру всей Германии она почти никак не воздействует. Конечно, иммигранты из России заинтересованы в сохранении очагов русской культуры в ФРГ, но очевидно, что их возможности повлиять на будущее политики мультикультурализма совсем невелики.

Еще перед Второй мировой войной Германия стала центром украинской политической эмиграции. В Мюнхене до сих пор находятся руководящие структуры всех трех входивших в Организацию украинских националистов (и враждующих между собой) политических партий. Здесь же были убиты агентом КГБ лидеры националистов Степан Бандера и Лев Ребет. В течение десятилетий украинская диаспора вела весьма активную церковную (в рамках греко-католической и украинской православной церквей) и культурную жизнь.

Оуновцы и сегодня доминируют в общественной жизни украинской иммиграции. В значительной мере потому, что процесс формирования единой нации в Украине еще не завершен и там продолжается борьба конфликтующих между собой сил запада и востока страны.

Борьба эта находит свое отражение в жизни украинской диаспоры.

Из мигрантов различных национальностей, приезжающих сейчас в Германию из Украины, с украинскими организациями связываются главным образом лишь те, кто поддерживал дома политические силы, представляющие западную часть украинского государства. Образовательный ценз украинцев Германии даже несколько выше, чем в среднем по стране, и профессионально они довольно хорошо подготовлены. В ФРГ украинская иммиграция имеет свои культурные центры и печатные издания, но особого влияния на общегерманскую жизнь она, как и нынешняя русская иммиграция, не оказывает.

Объединения иммигрантов из других постсоветских государств влияют на общественную жизнь Германии еще меньше, чем русские или украинцы. В какой-то мере привлекают к себе внимание грузины (особенно в связи с российско-грузинскими конфликтами) и армяне, у которых в Европе есть очень влиятельная диаспора, но только не в Германии, а во Франции. Помимо русских и казахстанских немцев, евреев, русских и украинцев, мигрантов из постсоветских государств в Германии относительно мало, и выбор политического курса правительством ФРГ от них никак не зависит.

«Югославы»

В начале 2012 г. в Германии было 1 млн 507 тыс. выходцев из бывшей Югославии (почти 10% всех лиц с бэкграундом мигранта).

Больше всего людей приехали из Хорватии (360 тыс. — из числа тех, чье происхождение известно). Из Сербии прибыло 286 тыс., из Боснии и Герцеговины — более 240 тыс. Много в Германии албанцев из Косово (по-видимому, не менее 200 тыс.), есть македонцы, словенцы, черногорцы и более 50 тыс. «югославских» цыган.

Почти 60% всех приехавших «югославов» имеют паспорта той страны, из которой приехали, т.е. считаются в ФРГ иностранцами.

Первые массовый приток мигрантов из Югославии приходится на начало 70-х. В 1973 г. в ФРГ проживали около полумиллиона гастарбайтеров из этой страны и еще чуть более ста тысяч других иностранцев и политэмигрантов1. Почти столько же югославов было в Германии и в 1986 г. Но спустя пять лет начался распад Югославии, который сопровождался жестокими войнами между народами, ее населяющими, и число мигрантов стало быстро расти: в 1991 г. их было 775 тыс., в следующем — уже 915 тыс., а в 2005 г. — 1 млн 730 тыс.2 Затем численность «югославов» в Германии стала понемногу снижаться. Чтобы поддержать внутри Сербии, Черногории и Македонии те политические силы, что ориентированы на Евросоюз, страны ЕС разрешили сербам и македонцам с 1 января 2010 г. въезжать на свою территорию без визы3. Поскольку убежище жителям бывшей Югославии больше не предоставляли и право на работу не давали, к особому увеличению численности «югославских» мигрантов эта акция не привела. Правда, после того, как в июле 2012 г. Конституционный суд ФРГ посчитал необходимым несколько увеличить содержание ожидающих азюля, миграция сербов и македонцев в Германию немного увеличилась.

Если в августе в страну приехали, с целью получить азюль, 496 сербов и 620 македонцев, то в сентябре немецкую границу пересекли уже 1396 сербов и 1060 македонцев. Этим, в общем-то, незначительным (по сравнению с общим потоком беженцев) увеличением числа сербов и македонцев тут же воспользовалось правоцентристское правительство, для того чтобы лишить жителей Балкан права на свободный 1 См.: «Crkva i hrvatsko iseljenitvo». Kranska sadanjost. Zagreb, 1982 / «Vjesnik». 14.05.2001.

2 См.: Statistisches Bundesamt Deutschland: Bevlkerung und Erwerbsttigkeit. Bevlkerung mit Migrationshintergrund — Ergebnisse des Mikrozensus 2005. Wiesbaden, 2007.

3 См.: http://www.nachrichten.at/nachrichten/politik/aussenpolitik/art 391,222565.

36 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… въезд в Германию и другие страны ЕС1. Надо заметить, что немецкие социал-демократы с этим согласились.

Из-за тяжелой многолетней братоубийственной войны бывшие югославы, конечно же, единой общины в Германии создать не могут, хотя воевали друг против друга на той войне люди, имеющие общие этнические корни и говорящие, в большинстве, на одном языке (сербохорватском). На первый взгляд может показаться, что югославские войны 90-х годов были войнами религиозными. Ведь сербы — православные, хорваты и словенцы — католики, боснийцы и албанцы Косова — мусульмане. Но, судя по всему, конфликты тогда возникали не столько из-за различия вероисповедания, сколько из-за разного исторического прошлого. Немецкий эксперт по Балканам Рюдигер Россиг в своей книге о мигрантах из бывшей Югославии в ФРГ утверждает, что югославы народ не особенно религиозный2. Исключение — мусульмане из Боснии и Косово. Да и те преданы исламу гораздо меньше, чем их собратья по вере в странах Ближнего и Среднего Востока. А вот история у каждого из народов бывшей Югославии была своя, и она часто сталкивала между собой эти народы.

С начала XIII и до середины XV столетия православная Сербия была независимым государством. В XV в. Сербию завоевала Османская империя, — однако православная церковь добилась для себя права на проведение самостоятельной религиозной и культурнообразовательной деятельности, а в 1557 г. восстановила патриархат (с центром в городе Печ). Северную часть сербских земель (Воеводину) во второй половине XVIII в. у турок отвоевала Австрия, и она вошла в состав империи Габсбургов. В оккупированных турками землях в начале XIX в. образовалось Сербское княжество, автономия которого в 1830 г. была признана султаном. После Балканской войны 1877–1878 гг. Сербия обрела полную независимость.

Что касается Хорватии, то значительная ее часть еще в XI в.

вошла в состав Венгерского королевства и вместе с Венгрией попала в состав империи Габсбургов. Другая часть (Истрия и Далмация) оказалась под властью Венецианской республики, и только город-государство Дубровник долго сохранял независимость. Под турками хорваты находились совсем недолго (в XVI в.). С 1797 г. уже почти вся Хорватия была в составе Австрийской империи. Доминирующая религия у хорватов — католичество.

1 См.: Die Zeit. 12.10.2012; http://www.donaukurier.de/nachrichten/topnews/ Berlin-Innenminister-beklagt-Asylmissbrauch;art154776,2666625.

2 См.: Rdiger Rossig, (Ex-)Jugos. Junge Migrantinnen aus Jugoslawien und seinen Nachfolgestaaten in Deutschland. Berlin, 2008.

История Боснии и Герцеговины представляется особенно сложной. До конца XII в. эти земли входили в состав Византийской империи, а затем Босния стала самостоятельным государством, в середине XIV в. значительно расширившим свою территорию за счет соседей. Христианство в Боснии многие исповедовали в традициях зародившегося в Болгарии учения богомилов. В 1250 г. папа римский объявил крестовый поход против богомилов, который сопровождался массовыми репрессиями и насильственным окатоличиванием боснийцев, что вызвало недовольство значительной части населения Боснии. В 1463 г. Боснию завоевали турки, и она оставалась в составе Османской империи до 1878 г. Многие боснийцы приняли ислам, многие породнились с мусульманами. По решению Берлинского конгресса Босния и Герцеговина после освобождения от турок должны были отойти к Австро-Венгрии, но это вызвало протесты Сербии и поддерживающей ее России. Реализация решения по рекомендации Бисмарка была отложена. В 1908 г. о своих претензиях на Боснию заявила Сербия. Австро-Венгрия в ответ ввела туда войска и аннексировала боснийские земли. Германия встала на сторону Австро-Венгрии. Сербия готова была начать войну, но Российская империя, вначале поддержавшая сербов, вынуждена была, в конце концов, признать австрийскую аннексию. Дальнейшее развитие этой ситуации привело к выстрелам в Сараево и стало поводом для начала Первой мировой войны.

Во время этой войны Сербия воевала на стороне Антанты;

Хорватия, Босния и Герцеговина, как части Австро-Венгрии, естественно, за Тройственный (позднее Четверной) Союз. После войны по воле победителей было создано Королевство сербов, хорватов и словенцев (Королевство СХС), в 1929 г. получившее название Югославия. Ядром государства, к неудовольствию других народов этой страны, стала Сербия.

В апреле 1941 г. Югославию оккупировала нацистская Германия. Сербы сразу же начали оказывать упорное сопротивление оккупантам, в котором участвовали как коммунистические партизаны хорвата Иосипа Броз Тито, так и отряды монархистов (четники).

В Хорватии же было создано гитлеровцами марионеточное государство. Хорватские усташи, воюя против партизан, организовывали погромы населения (ими было замучено и убито несколько сот тысяч сербов, евреев, цыган). Четники отвечали погромами хорватов и мусульман. В Боснии, конечно, сербы, хорваты и мусульмане воевали друг против друга.

Все эти исторические события (особенно периода Второй мировой войны) сохраняются в памяти югославов по сей день. Когда 38 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… страна распалась, память о них в гораздо большей степени, чем религиозные различия, стала поводом для разжигания межнациональной розни и кровавых погромов, сопровождавших войны 1991–1999 гг.

Очевидно, что взаимное неприятие, обострившееся в ходе этих конфликтов, испытывают в той или иной степени все живущие в ФРГ иммигранты из бывшей Югославии. Именно оно не позволяет им выступить в качестве единой общественной силы в Германии. Кроме того, еще не забытая война оставила в душах бывших югославов довольно значительный запас агрессивности, который порой они выплескивают уже на новом месте жительства, причем не только на своих соплеменников, но порой и на немцев.

Процент мигрантов из Югославии, имеющих законченное школьное образование, существенно ниже, чем у «коренных немцев» (65% и 82%, соответственно). Среди хорватов таких — 74%, боснийцев — 70%, сербов — 63%, албанцев Косова — еще меньше.

Еще значительнее отставание в сфере профессиональной подготовки. Если среди немцев лица с профобразованием составляют 67%, то среди хорватов — 50%, боснийцев — 45%, сербов — 40%.

Плохое знание немецкого языка и недостаток квалификации мешает «югославам», особенно в условиях экономического кризиса, успешно конкурировать с «коренными немцами» за рабочие места.

Многие из них, как и другие мигранты первого поколения, работают нелегально. Словом, адаптация бывших югославов к условиям Германии идет совсем не просто, и, видимо, поэтому несколько сот тысяч из них вернулись на родину. Сейчас в ФРГ общая численность мигрантов из стран, что возникли на руинах Югославии, снижается.

Конечно, различные группы «югославов» в ФРГ имеют свои культурные очаги, но авторитетных в немецком обществе центров, способных адекватно представить культуру этих народов, у них нет.

Нет, соответственно, и возможности влиять на выбор Германией политического курса в сфере межнациональных отношений.

Мусульмане Германии Очевидно, что почти десять с половиной миллионов иммигрантовевропейцев не могут не создавать в Германии определенных проблем.

Но все эти проблемы не настолько сложны, чтобы их нельзя было решить в рамках политики мультикультурализма. Не смогли бы заставить немецкое правительство отказаться от такой политики и выходцы из Америки, Индии, Китая, других стран Дальнего Востока и даже из «черной» Африки. Просто потому, что их относительно мало — все вместе они составляют лишь немногим больше одного процента населения ФРГ. Все дело, видимо, в мусульманах. Их в Германии сейчас примерно четыре с половиной миллиона (5,5% всего населения).

Как раз о способности приезжих мусульман безболезненно влиться в жизнь немецкого общества чаще всего сейчас и спорят.

Выходцы из Турции Больше половины всех мусульман Германии — выходцы из Турции. По официальным данным их в ФРГ к началу 2012 г. было 2 млн 956 тыс., т.е. 3,5% населения страны. В Германии, как правило, всех приезжих из Турции считают турками, но на самом деле среди них немало представителей других этнических групп. Примерно четвертая часть всех мигрантов из этой страны — курды, у которых с турками весьма натянутые отношения; есть черкесы с Кавказа, крымские татары. Будем иметь это в виду, но, чтобы упростить изложение, назовем здесь всех приехавших в Германию из Турции турками и используем лишь официальные данные об их численности.

Первые 150 молодых турок приехали в ФРГ в поисках лучшей доли в 1958 г. Это были времена, когда Германия еще только строила свою сегодня столь мощную экономику. 30 сентября 1961 г. правительство ФРГ подписывает с Турцией соглашение о наборе рабочей силы. Через 10 лет в Германии уже было более 650 тыс. турецких гастарбайтеров. Но к началу семидесятых ситуация изменилась.

«Экономическое чудо» уже свершилось, и потребность в притоке рабочей силы стала гораздо меньшей. В 1973 г. был принят закон, ограничивающий приезд новых мигрантов из Турции. Гастарбайтерам было разрешено остаться в Германии. Закон лишь притормозил, но не остановил приток мигрантов из Турции. Дело в том, что в 1975 г. Германия подписала Хельсинкское соглашение, обязавшее ее, наряду с другими членами ОБСЕ, содействовать воссоединению разъединенных семей. В Германию в большом числе стали приезжать родственники гастарбайтеров. В 1981 г. в ФРГ уже проживали 1 млн 800 тыс. турок. Пик пришелся на 1997 г., когда в стране было 2 млн 100 тыс. турецких граждан. Затем численность вновь прибывающих в Германию турок стала понемногу снижаться1.

Поначалу рожденным в Германии детям турецких граждан без особого труда давали по достижению соответствующего возраста гражданство немецкое. Число граждан ФРГ турецкого происхождеTrkeistmmige in Deutschland /Wiki.

40 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… ния довольно быстро росло (в 1997 г. гражданство получили 46 тыс.

человек, в 1998 г. — 60 тыс., в 1999 г. — 104 тыс.). Но затем закон изменили. После 1 января 2000 г. право на немецкое гражданство могли получить лишь те турецкие дети, что были рождены в Германии и у которых хотя бы один из родителей постоянно проживал в ФРГ, как минимум, 8 лет (второй родитель должен был иметь разрешение на постоянное пребывание в этой стране)1. Число турок, ежегодно получающих гражданство ФРГ, стало быстро сокращаться (в 2000 г. таких было 86 тыс., в 2001 г. — 77 тыс., в 2002 г. — 65 тыс., в 2003 г. — 56 тыс.). Всего к началу 2011 г. гражданство ФРГ имели примерно 860 тыс. турок. Гораздо большая их часть (1 млн 630 тыс.

человек) сохраняла турецкое гражданство, т.е. считалась в Германии иностранцами.

С 2005 г. в Германии стало сокращаться не только количество вновь прибывающих турок, но и их общее число (как иностранцев, так и немецких граждан). В 2005 г. в ФРГ было 2 млн 812 тыс., а в 2010 г. — 2 млн 485 тыс. турок. До 2011 г. приток новых мигрантов из Турции с каждым годом уменьшался и, в конце концов, он стал меньше, чем отток. Так, в 2010 г. в Германию приехало 27 тыс.

турок, а вернулось на родину 33,5 тыс. Правда, в 2011 г. общее число живущих в Германии турок опять выросло. Не исключено, что небольшое увеличение произошло за счет вновь приехавших, но главным образом число официально зарегистрированных турок выросло, по-видимому, благодаря уточнению статистических данных.

В 2011 г. удалось выявить большое число турок (или лиц с турецким бэкграундом) среди тех, кто уже проживал в стране. Так,в 2010 г. властям не было известно происхождение 2 млн 493 тыс. мигрантов, а в 2011 г. — только 1 млн 216 тыс. Значит,удалось установить бэкграунд 1 млн 277 тыс. человек, чья национальность ранее не была выявлена. Конечно, в их числе немало турок или же детей, у которых кто-то из родителей приехал из Турции2.

В конце 2011 г. 47,5% всех проживающих в Германии турок составляли женщины. Процент молодежи среди турецких иммигрантов существенно выше, чем среди «коренных немцев» (25% и 16%, См.: Закон о гражданстве ФРГ (StAG), § 4, абз. 3.

2 Этот вывод подтверждается тем, что общее число людей с бэкграундом мигранта в ФРГ на конец 2011 г., по данным статистики, увеличилось всего на 216 тыс. человек, тогда численность иммигрантов, чье происхождение стало известно, если судить по данным о регионах происхождения иммигрантов выросла на 1 млн 483 тыс. человек (из Европы — на 1 025 тыс., из Азии — на 388 тыс., из Африки и Америки — на 70 тыс.). Разница в 1 млн 267 тыс. очень близка к числу 1 277 тыс. человек, чье происхождение стало известно именно в этом году.

соответственно), но также выше и процент людей трудоспособного возраста. Живут турецкие мигранты, главным образом, в городах.

Стараются селиться компактно. В больших городах Германии у них есть целые кварталы (например, в берлинском Нойкельне) со множеством турецких магазинов, кафе, художественных и спортивных клубов. Работает несколько турецких телевизионных каналов. В Германии построено много мечетей и молельных домов, строятся новые. Имеется масса организаций, как религиозных, так и светских.

Внимательно следит за жизнью гастарбайтеров правительство Турции во главе с энергичным премьер-министром Эрдоганом, который часто встречается в Германии со своими земляками.

Очевидно, что турецкая община в ФРГ обладает значительной автономностью. Однако неверно говорить, будто турки создали в Германии абсолютно «параллельное общество», как часто утверждают те, кто их не любит. Параллельные прямые, как известно, не пересекаются, а турки постоянно включены в общегерманскую жизнь. Работают на немецких предприятиях, учатся в немецких школах и вузах, участвуют в тех же социальных процессах, что и немцы. Безусловно, такое включение в жизнь во многом чужого для них общества не является простым. Турки-иммигранты на каждом шагу встречаются с массой проблем и сами создают проблемы. Причем большинство этих проблем связано с их социальным статусом.

Всегда и везде на работу в чужие страны стремятся попасть, прежде всего, люди двух категорий — высококвалифицированные специалисты, у которых нет возможности реализовать свой потенциал на родине, и наиболее бедные и обездоленные, те, что нуждаются в средствах для существования. Сейчас в Германии переизбыток рабочей силы и она заинтересована только в очень хороших специалистах, но в начале шестидесятых ей нужны были те, кто готов был выполнять любую работу, даже самую грязную и тяжелую. На работу в ФРГ отправились крестьяне из самых бедных и запущенных регионов Турции, где у людей не было возможности прокормить семью. Их уровень общего образования и профессиональной подготовки был намного ниже, чем в среднем по Турции, не говоря уже о Германии — одной из самых высокоразвитых стран Европы и мира. Конечно, за прошедшие с тех пор десятилетия образовательный и культурный уровень турецких мигрантов изменился в лучшую сторону, но все-таки прошлое постоянно дает о себя знать.

Очень мешает турецким мигрантам плохое знание немецкого языка. Многие из них именно поэтому не могут занять достойное место в обществе. Лишь каждый пятый турок свободно владеет немецким языком. Остальные говорят по-немецки либо плохо, либо 42 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… совсем никак1. Недостаточно хорошее знание языка, низкий социальный статус, довольно плохое (по немецким меркам) материальное положение и, конечно же, культурные традиции, не дают возможности получить необходимое для успешной карьеры образование. Образовательный уровень мигрантов-турок ниже уровня и «коренных немцев», и среднего по стране. Практически все немцы старше 25 лет, за редким исключением, имеют законченное школьное образование. Среди турок люди, получившие такое образование, составляют 54% (плюс 21% еще продолжает учиться). Гимназию закончили 17% немцев и только 7,5% турок. Доля турок, имеющих высшее образование, вдвое меньше, чем у немцев.

Турецкие мигранты в числе тех, кто больше всего страдает от безработицы. В 2001 г. почти 42% всех турок работоспособного возраста в немецкой столице не имели работы. Не намного лучше была ситуация в других городах Германии. И десять лет спустя безработных среди турок в два с половиной раза больше, чем среди немцев.

Многие турки, особенно турчанки, вынуждены работать нелегально — уборщицами, подсобными рабочими.

Массовая безработица сопровождается ростом преступности в среде турецкой молодежи. В какой-то мере способствует этому и характер семейного воспитания. В три раза чаще, чем немецкие дети, наблюдают маленькие турки случаи насилия в своих семьях; бьют их дома в два раза чаще, чем немецких детей. Привычные к насилию турецкие подростки и сами готовы прибегнуть к нему в конфликтных ситуациях. По данным берлинской полиции, турками совершено в 2 раза больше уличных правонарушений, в 3 раза больше сексуальных преступлений и в три с половиной раза больше преступлений с применением насилия, чем другими жителями столицы ФРГ.

Но не все так уж плачевно. Турецкая молодежь знает немецкий язык гораздо лучше, чем люди старшего поколения. 70% турок в возрасте старше 55 лет говорят главным образом по-турецки. Те же, кому не больше 25 лет, говорят по-турецки лишь в течение трети всего времени их общения с другими людьми. В остальное время они разговаривают либо по-немецки, либо на двух языках. То есть они все больше общаются с немцами, да и в разговорах друг с другом все чаще используют немецкий язык. По данным одного из крупнейших рекламных агентств Европы ARBORmedia (2000), турки старше пятидесяти лет смотрят почти исключительно турецкое телевидение. Те, кому от 30 до 50 лет, три четверти своего телевизионного времени отдают турецкому ТВ, одну четверть — немецкому.

1 См.: Тrken sind die Sorgenkinde der Integration // Die Welt. 17.04.2010.

У молодых же все наоборот (75% — немецкое ТВ, 25% — турецкое).

Лишь 35% женщин в возрасте от 35 до 65 лет довольно сносно говорят по-немецки. Среди тех, кто моложе (15–35 лет), таких вдвое больше. В целом турчанки, как правило, владеют немецким языком лучше, чем мужчины. И учатся они тоже лучше — чаще заканчивают, к примеру, гимназию1. Сравнение показателей 2005 и 2010 гг.

демонстрирует, что общий уровень подготовки турецкой молодежи (общеобразовательный и профессиональный) в последнее время растет. Постепенная адаптация молодых турок к условиям жизни в ФРГ идет, хотя и со многими осложнениями.

Адвокат турецкого происхождения Мехмет Даймагюлер в своей автобиографической книге «Нет прекрасных стран в наше время»

утверждает, что, несмотря на успешную карьеру, его никак нельзя назвать человеком удачливым. Его отец, приехавший работать на сталелитейные заводы Круппа, всегда мечтал вернуться на родину. На просьбу Мехмета купить ему велосипед он всегда отвечал одно и то же: «Куплю, когда мы вернемся в Турцию». Жизнь в ФРГ казалась ему какой-то призрачной, ненастоящей. Не чувствовали себя в Германии уверенно и его дети. Брат Мехмета стал уголовником, уже в 14 лет он попал под суд. Сам будущий адвокат из-за проблем с языком был постоянным объектом насмешек и оскорблений. Ему с трудом удавалось сдерживать свою агрессивность, порой он впадал в глубокую депрессию. Лишь ценой колоссальных усилий он смог, окончив сначала лишь грундшуле (низшая форма школьного образования), поступить потом в реальную школу, затем в Гарвардский университет и стать юристом. Его жизнь, ставшая в конце концов благополучной, никак не может служить образцом удачной карьеры2.

В октябре 2011 г. исполнилось 50 лет с начала турецкой миграции в Германию. Как пишет немецкий журналист Максимилиан Попп3, турки укрепили экономику Германии, дали стране много политиков, успешных предпринимателей, режиссеров, артистов, писателей, художников, но так и не были признаны новой родиной.

Мигранты-мусульмане из других стран Помимо выходцев из Турции, в ФРГ постоянно проживают, по-видимому, еще около двух миллионов мусульман, приехавших из 1 См.: Trkischstmmige Frauen auf dem Vormarsch // Deutsch-trkische Nachrichten. 08.03.2011.

2 Daimagler М. Kein schnes Land in dieser Zeit. Das Mrchen von der gescheiteten Integration. Gterloch V. 2011.

3 См.: Popp М. Hssliche Heimat // Der Spiegel. 17.10.2011. No 42.

44 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… других стран (по данным официальной статистики — 1,5 млн). Точнее оценить их численность трудно, поскольку официальная статистика не делит выходцев из той или иной страны в зависимости от их вероисповедания. Приехали мусульмане в Германию из более чем сорока государств. Самая большая группа (после турок) — мигранты из бывшей Югославии: албанцы из Косова и Македонии, часть боснийцев. Их около полумиллиона. Вероятно, от 400 до 500 тыс. — арабы из стран Ближнего Востока и Магриба; остальные мусульмане — выходцы из Пакистана, Афганистана, Ирана и стран «черной Африки». Общаться между собой все эти группы мусульман могут только на немецком языке, которым большинство владеет лишь коекак. Мусульмане-«югославы» говорят друг с другом либо на сербохорватском языке, либо по-албански, выходцы из стран средиземноморского бассейна — на арабском языке, некоторая часть мигрантов со Среднего Востока — на языках иранской группы, многие — на тюркских языках. Очевидно, что отсутствие общего языка и общих традиций не дает мусульманам Германии возможности стать единой культурной силой. Поэтому важнейшим центром мусульманства в Германии является самая многочисленная община — турецкая.

Разумеется, мусульман, приехавших в Германию из разных стран, объединяет религия. Но, хотя почти три четверти всех живущих в ФРГ мусульман считают себя глубоко верующими людьми, мечети регулярно посещает меньшинство. Не в последнюю очередь потому, что ислам требует, чтобы Коран читался исключительно поарабски, а очень многие турки и особенно мусульмане из атеистической в прошлом социалистической Югославии этим языком не владеют. Подавляющее большинство мусульман Германии — сунниты, но есть шииты и алавиты. Ислам не признает единых религиозных центров, и поэтому в ФРГ функционирует множество разрозненных религиозных организаций, как общегерманского, так земельного уровня, но нет ни одного, способного объединить если не всех, то хотя бы большинство мусульман. Турецкий Исламский религиозный союз объединял в 2001 г. всего 90 тыс. мусульман, Исламский совет ФРГ — 97 тыс., остальные — еще меньше.

Отсутствие единого религиозного центра не позволяет мусульманам ФРГ иметь собственное лобби, которое могло бы отвечать за то, чтобы в Германии не нарушались права мусульманского меньшинства, и представлять их общие интересы (как представляет, к примеру, интересы всей еврейской общины Центральный совет евреев Германии). Существует, правда, Исламское объединение культурных центров, пытающееся представлять всех мусульман Германии в диалогах с немецкими властями и общественностью.

Это объединение пытается создать в Германии центры по изучению Корана и усвоению мусульманских духовных ценностей, заботится о духовном попечении мусульман, занимается строительством мечетей и молельных домов, помогает устраивать религиозные праздники и хоронить умерших магометан, старается добиться того, чтобы в общественных школах на уроках религии желающим преподавали основы мусульманского учения. Но так как Турция и другие мусульманские государства не признают Объединение культурных центров Германии, оно не пользуется действительно большим влиянием на иммигрантов, и потому его деятельность не может быть по-настоящему эффективной1.

1 См.: http://www.initiative-tageszeitung.de/lexika/leitfaden-artikel.

html?Leitfaden ID=121.

46 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… Глава 2. Конфликт двух цивилизаций Мы уже говорили о том, что в последние десять-двенадцать лет обострились отношения между «коренными» гражданами европейских государств и мигрантами — выходцами из исламских стран. Связано это было как с общими для всей Европы внешними причинами, так и с причинами, характерными для каждой из европейских стран в отдельности. Посмотрим, как эти причины проявили себя в Германии — стране, по праву считающейся локомотивом европейской экономики, занимающей к тому же лидирующее место в политической жизни Европы и всего мира.

Рост антизападных настроений в мусульманском мире После начала второй интифады в Палестине, трагических событий 11 сентября 2001 г. и вторжения войск западных союзников сначала в Афганистан, а затем в Ирак, у большого числа мусульман стали проявляться радикальные антизападные настроения. Усилилась активность различных экстремистских группировок, причем их деятельность поначалу пользовалась поддержкой широких слоев мусульманской общественности. В 2003–2004 гг. террористические акты самоубийц-исламистов оправдывали очень многие жители мусульманских стран. В частности, действия «Аль-Каиды» признавали тогда справедливыми три четверти мусульман Ливана, две трети всех иорданцев, подавляющее большинство нигерийцев. Но затем волна симпатий к террористам пошла на спад. В 2010 г. число сторонников «Аль-Каиды» в той же Ливане, к примеру, сократилось до 2%1 (среди мусульман этой страны, по-видимому, до 4%). Подобное снижения числа тех, кто симпатизирует террористам, наблюдалось и в других исламских странах.

Очевидно, схожие колебания настроений по отношению к террористам имели место и среди мусульман Европы. Но в каждой из европейских стран картина была своя. В государствах, примыкающих к бассейну Средиземного моря, к примеру, большинство мигрантов-мусульман — арабы и выходцы из стран черной Африки. В Германии же арабов и черных африканцев относительСм.: Report of Pew Research Center. September 17, 2008.

но немного, основную массу приверженцев ислама здесь, как мы знаем, составляют турки. А в Турции даже в 2004 г., на пике антизападных настроений, «Аль-Каиде» большинство населения не симпатизировало. Тогда в поддержку ее действий высказывалось не более 15–20% турецких мусульман. Сейчас же число симпатизантов этой организации в Турции сократилось в пять-шесть раз — до 3% населения. Разумеется, ислам играет важную роль в жизни турок, но фундаменталистские течения в турецком обществе широкой поддержки не имеют. Даже в среде турецких радикалов пантюркизм намного популярнее панисламизма. Надо заметить, что у турок Германии религиозные чувства выражены намного слабее, чем в самой Турции (там религия играет важную роль в жизни 84% граждан, в ФРГ она представляется важной лишь для 44% турецких иммигрантов)1.

Что же касается прочих мигрантов с Ближнего Востока, то следует заметить, что они, в большинстве своем, прибыли в ФРГ либо в поисках материального благополучия, либо убегая от преследований со стороны радикалов. Религиозные же фанатики из исламских стран Ближнего и Среднего Востока в развращенный, с их точки зрения, западный мир массово, конечно, не спешат. Это подтверждают исследования. В арабских странах религия играет важную роль в жизни 97–98% и очень важную — в жизни 75–80% жителей этих стран2. Среди арабов, живущих в Германии, тех, кто очень высоко ставит религиозные ценности, всего 37%. Важно отметить, что мусульмане Германии демонстрируют необычайно высокий уровень толерантности к другим вероисповеданиям. 86% из них считают, что необходимо быть открытым и доброжелательным по отношению ко всем религиям, причем толерантность высоко ценят все, независимо от пола, возраста, конфессии и происхождения3. Так что угроза распространения исламского фундаментализма в Германии не так уж велика (хотя совсем ее игнорировать, конечно, нельзя).

Нарастающее раздражение И все же реакция на возросшую было, а потом пошедшую на спад активность мусульман в Германии была исключительно острой и явно гиперболизированной. Чем же это объясняется? На мой 1 См.: Religionsmonitor 2008 — Muslimische Religiositt in Deutschland.

48 Часть I. Кризис мультикультурализма в Германии… взгляд, прежде всего, тем, что в ФРГ как раз в это время (т.е. в первом десятилетии XXI в.) началось несколько запоздалое национальное возрождение.

Запоздалым оно оказалось в силу исторических обстоятельств.

Когда была создана Федеративная Республика Германия, даже говорить о национальном возрождении вслух никто не решался. Новому государству покровительствовали западные союзники — победители и оккупанты. Значительная часть земель, которые прежде считались немецкими, а после войны оказались в составе Польши, Чехословакии и СССР, была от Германии отторгнута, по-видимому, навсегда.

Та территория, что осталась немецкой, оказалась поделенной между двумя странами. ГДР, к тому же, вела себя по отношению к Западной Германии враждебно. И самое главное: немцы были не просто побеждены, но морально раздавлены — грузом страшных преступлений, совершенных режимом Третьего рейха. О каком национальном возрождении могла тогда идти речь!