«Евразийская политика России. Глобальные вопросы развития в российской и китайской проекциях 1 Евразийский контекст внешней политики России в широком смысле слова связан с поиском оптимальной парадигмы отношений с ...»

Глобальный формат – более отдаленная перспектива. Хотя сегодня элементы 1-го измерения частично просматриваются в энергетической политике России по реализации концепции энергетической безопасности (решения петербургского саммита G-8), в сложном диалоге Россия – ЕС по известной «Энергетической хартии» и др. На каждом уровне концепция ЭК ШОС может варьироваться сообразно геополитическим и энергетическим тенденциям и закономерностям. Очевидно, что реализация концепции ЭК в самодостаточную энергетическую структуру производитель – поставщик – потребитель на евразийском пространстве, но и существенно обновить общую стратегию развития ШОС, внести новые ресурсы влияния в энергетического направления. Это скорее констатация реалий жизни.

Однако возможно рассмотрение и другого методологического подхода.

Речь идет о том, чтобы структурировать проект на основе «клубного»

сотрудничество не только членов ШОС (государств и соответствующих негосударственных субъектов (частных энергетических компаний и пр.).

Данный вариант предполагает вовлечение и неШОС-овских субъектов без жесткой политической привязки, что позволит сделать ЭК более гибким, вовлечь в энергетическое сотрудничество такие страны, как Туркменистан (газовый бизнес), с учетом позиции нового туркменского руководства, Азербайджан (нефть, газ) и др. В рамках этого подхода теоретически организациями.

Резюмируя теоретическую часть, следует подчеркнуть, что деятельность ЭК не должна дублировать профильные министерства и ведомства 6 стран, имея свою специфику использования возможности самой организации ШОС и ее структур, привлекая на той или иной основе бизнес-сообщество, экспертные ресурсы.

Специфику и возможности энергетического пространства ШОС можно представить следующими моментами:

1. Отсутствие третьих стран на пути транспортировки энергоресурсов.

производителей – экспортеров (Россия, Казахстан, Узбекистан) и потребителей – импортеров энергоносителей (Китай, Киргизия, Таджикистан). Причем данное сочетание, с учетом стран наблюдателей, можно интерпретировать и в более широком формате. Как взаимодействие «оси» производителей ( Россия – Казахстан – Узбекистан – Иран) и «оси»

потребителей энергоресурсов ( Китай – Таджикистан – Киргизия – Индия – Пакистан – Монголия). Фактически, реализация первой, а тем более второй (вместе с наблюдателями) моделей делает ШОС самодостаточной энергетической системой как в глобальном, так и региональном контекстах.

К этим двум «осям» следует добавить и «ось» стран транспортировщиков. В условиях взаимодействия этих трех «осей» по газовой, нефтяной, атомной, электрической опциям, центральными вопросам на первом этапе, видимо, будет выработка единой тарифной политики по ценам (с учетом мирового рынка цен на энергоносители и долговременных соглашений), маршрутам, объемам продаж и закупок энергоносителей. В отличие от ОПЕК ЭК ШОС объединяет и производителей, и транспортеров, и потребителей энергетических ресурсов, что позволяет уже на начальном этапе осуществлять стратегию сравнительных преимуществ в рамках ЭК.

3. Возможности взаимодействия энергетического проекта ШОС и интеграционного проекта – создание «зоны свободной торговли» (ЗСТ) ШОС. Хотя, как представляется, энергетическое направление может опережать интеграционное в силу объективных причин – наличия большей взаимной заинтересованности (мотивации) стран поставщиков и потребителей в друг друге. Вариант создания ЗСТ, к сожалению, имеет ряд (Таджикистана, Киргизии) к взаимодействию с экономикой Китая в свободном торговом режиме. Очевидно, что создание ЗСТ – больше перспектива развития.

4. «Энергетический клуб» ШОС может стать эффективным регулятором «внутренних» центральноазиатских энергетических нестыковок, особенно по линиям «Узбекистан – Таджикистан» или «Узбекистан – Киргизия», купируя или полностью разрешая двусторонние проблемы в обмене узбекского газа, электричества на водные ресурсы Киргизии и Таджикистана. Известно, что РФ, Казахстан, Узбекистан обладают большими запасами углеводородов, а Таджикистан и Киргизия гидроресурсами. Инициируемые странами ЦА и ЕврАзЭс проекты создания водных консорциумов, к сожалению, не снижают напряженности в обозначенных двусторонних моделях. ЭК потенциально может решить и эту задачу.

Таким образом, ШОС притягательна и интересна для многих стран Востока, которые хотели бы жить в многополярном мире. В основе притягательности организации лежат российский и китайский ресурсы, а также возможности центральноазиатских государств (Казахстана, Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана). Мировой рейтинг ШОС растет буквально на глазах, десятки стран выстроились «в очередь» на вступление.

Организация прошла два принципиальных этапа, качественно отличающихся друг от друга. Первый – фазу сугубо региональной (центральноазиатской) активности в 1996 – 2004 гг. Тогда на Западе ШОС всерьез еще не воспринимали. Второй – фаза более широкой евразийской активности (с 2004 г. по настоящее время). В основе некоего глобализма ШОС лежит российско-китайское стратегическое партнерство, потенциал которого экстраполируется на всю организацию и выходит за рамки Центральной Азии. В основе расширения деятельности ШОС лежит в том числе и необходимость политического «сдерживания» гегемонизма США и их союзников. Складывается (неформальная) версия постбиполярного прочтения мира, проявляющаяся на пространстве Евразии в некотором противостоянии ШОС, ОДКБ, ЕврАзЭс, с одной стороны, и проектов НАТО, обновленного ГУАМ, «демократической оси» Прибалтика – Украина – Польша – Грузия и других альтернативных России и Китаю проектов, с другой.

Китай и Россия в последние годы все больше вкладывают в проект ШОС экономико-интеграционный смысл. Спектр деятельности организации охватывает максимально возможное количество направлений, включая экономическое, гуманитарное, интеграционное, а не только вопросы безопасности.

В рамках ШОС, к сожалению, сохраняется неравномерность развития, объективно создающая некоторый «внутренний» дисбаланс. Из государств–участников явно выделяются два – Россия и Китай. За последние годы по совокупной государственной мощи заметно прибавил Казахстан.

Одновременно социально-экономические позиции таких государств, как Кыргызстан и Таджикистан, явно ухудшились. Условно «промежуточную»

позицию между Казахстаном и аутсайдерами занимает Узбекистан, который также демонстрирует тенденцию на ускорение развития. Важными в связи с этим представляются китайские инициативы по активизации инвестиционного сотрудничества с Кыргызстаном и Таджикистаном, развитию торговли с этими государствами.

Получил развитие вопрос о взаимодействии ШОС с Организацией договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Эти две структуры до 2007 г.

не имели совместных документов о взаимодействии и сотрудничестве.

Показательно, что в 2007 г. оба альянса проводили параллельные военные учения – «Рубеж» (ОДКБ) и «Мирная миссия» (ШОС). На «тройном»

саммите СНГ, ЕврАзЭс и ОДКБ в Душанбе (2007 г.) был подписан меморандум о сотрудничестве ШОС и ОДКБ. Документ не означает формирование какого-либо блока или союза типа «АнтиНАТО», он свидетельствует о желании сторон углублять сотрудничество в сфере региональной безопасности. Вряд ли произойдет какое-то организационное слияние этих организаций, каждая из которых имеет свою специфику.