«ТРАДИЦИИ РУССКОГО КОМИЗМА В МАЛОЙ ПРОЗЕ АЗИЗА НЕСИНА ...»

МОСКОВСКИЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

Йылмаз Мустафа Кемаль

ТРАДИЦИИ РУССКОГО КОМИЗМА В МАЛОЙ ПРОЗЕ АЗИЗА НЕСИНА

Специальность 10.01.01 – русская литература

Диссертация на соискание учёной степени

кандидата филологических наук

Научный руководитель – доктор филологических наук, профессор Колядич Татьяна Михайловна Москва 2014 2

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ………..…………………………………………………………………… ГЛАВА Русско-турецкие межлитературные связи и поэтика Азиза I.

Несина…….…………………………………………………………………………… § 1.1. Начало взаимодействия…….. …………………

§ 1.2. Азиз Несин: поэтика разочарования…………………………………….. ГЛАВА II. Влияние русских писателей XIX века на творчество А.Несина…........ § 2.1. Гоголевские мотивы в малой прозе А.Несина …………………............ § 2.2. Трансформация формы «сказки для взрослых» М.СалтыковаЩедрина…………………………………………………………………....……. § 2.3. Переосмысление мотивики А.Чехова …....…………………………….. ГЛАВА III. Русские юмористы ХХ века и творчество А.Несина: формы взаимодействия и типологические схождения …….……………………………... § 3.1. Русская литература ХХ века и А.Несин. ….......…………………..… § 3.2. М.Зощенко и А.Несин: Тематическая общность и различие в творческой манере……………………………………………………………... § 3.3. А.Аверченко и А.Несин: общие примы и сходные образы…..…....... ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………………...………. БИБЛИОГРАФИЯ………………………………………………………………...… ПРИЛОЖЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Предпосылки сравнительного литературоведения (компаративистики), как научной диcциплины, восходят к выводам немецких философов XVIII века о существовании единого европейского и мирового культурного пространства.

И.Г.Гердер рассматривал литературный процесс в зависимости от исторического и духовного развития каждого народа. Собирая народные песни и классифицируя их по тематике, он стремился доказать равенство народов в их поэтическом самовыражении.1 Продолжая идеи Гердера, И.В.Гте ввл в культурологический обиход понятие «всемирная литература» («Weltliteratur», 1827)2, которое следует воспринимать как совокупность и взаимодействие национальных литератур.

В середине ХIX века основной формой взаимодействия между национальными литературами считалось заимствование. По Т.Бенфею, который ввл «теорию заимствований» в науку, именно заимствования, как следствия межнациональных литературных контактов, являлись двигателем литературного развития. Следовательно, перед учными ставилась задача выявления заимствований и контактов. Первой книгой компаративистики принято считать исследование Банникова Н. П. Гердер // Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А. А. Сурков.

— М., 1962—1978. Т. 2: Гаврилюк – Зюльфигар Ширвани. – 1964. Стб. 133–135.

Сравнительно-историческое литературоведение, компаративизм // Литературная энциклопедия терминов и понятий. / Под ред. А.Н.Николюкина. М., 2011. С. 1023.

Чернец Л.В. Теоретическое введение в сравнительное изучение литератур // Прог. осн.

лекц. курсов по спец. «Сравнительное литературоведение». М., 2001. С. 9.

литературоведение», 1886).4 Но как отдельная научная дисциплина она сформировалась во Франции. В 1931 году П.Ван-Тигем предложил разграничить область сравнительного изучения литератур на две части:

littrature compare (сравнительное литературоведение) и littrature gnrale (общее литературоведение). утверждавшего несводимость сравнительного литературоведения только к литературного опыта других стран «предполагает в воспринимающем не пустое место, а встречные течения, сходное направление мышления, исторического исследования, в котором соединились идея единства мировой литературы и закономерности процесса исторического развития.

«Веселовский рассматривает методику сравнительно-исторического исследования, – отмечал В.В.Жирмунский, – как своего рода историческую индукцию, основанную на сопоставлении «параллельных рядов сходных фактов», которая позволяет «проследить между ними связь причин и следствий»». взаимодействиях включает в себя несколько положений: «полигенезиз», стадиально близких этапах истории различных народов»; происхождение Чернец Л.В. Теоретическое введение в сравнительное изучение литератур // Прог. осн.

лекц. курсов по спец. «Сравнительное литературоведение». М., 2001. С.9.

Van Tieghem P. La littrature compare. P., 1931. 222 pp.

Цит. по: Жирмунский. В.М. Литературные отношения Востока и Запада как проблема сравнительного литературоведения // В.М. Жирмунский. Сравнительное литературоведение. Восток и запад. Л., 1979. С.21.

Жирмунский. В.М. А.Н. Веселовский и сравнительное литературоведение // В.М.

Жирмунский. Сравнительное литературоведение. Восток и запад. Л., 1979. С.112.

сходных литературных явлений с общим генетическим источником; контакт и взаимодействие в результате «миграции сюжетов». При этом, констатировал учный, необходимо наличие «встречного движения» художественного мышления. Таким образом, по мнению Веселовского, сходство литературных явлений объясняется общностью происхождения или взаимным влиянием, или самозарождением в сходных культурно-исторических условиях. Развивая идеи Веселовского, Жирмунский предполагал, что «всякое идеологическое (в том числе литературное) влияние закономерно и социально обусловлено Чтобы влияние стало возможным, должна существовать потребность в таком идеологическом импорте, необходимо существование аналогичных тенденций развития, более или менее оформленных, в данном обществе и в данной литературе». Согласно концепции Жирмунского, сравнительное литературоведение изучает международные литературные связи и отношения в их исторической обусловленности; используя сравнительно-исторический метод устанавливает сходства и различия между литературными явлениями в разных странах.

Учный чтко различает два возможных объяснения сходства: конкретные литературные связи и влияние и историко-типологические аналогии литературного процесса. Он согласился с Веселовским в том, что обычно литературные влияния становятся возможными лишь при наличии внутренних аналогий общественного и литературного процесса. Жирмунский обращает внимание на то, что всякое литературное влияние включает в себя некую трансформацию заимствуемого образа, который он Основы сравнительного и сопоставительного литературоведения. Казань, 2007. С.11.

Жирмунский. В.М. А.Н. Веселовский и сравнительное литературоведение. // Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение. Восток и запад. Л., 1979. С.74.

Жирмунский В.М. Сравнительно-исторический метод // Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А. А. Сурков. — М., 1962—1978. Т. 7: «Советская Украина» — Флиаки. — 1972. — Стб. 126—130.

далее называет «творческой переработкой» и «приспособлением к тем общественным условиям, которые являются предпосылкой взаимодействия, к особенностям национальной жизни и национального характера на данном этапе общественного развития, к национальной литературной традиции, а индивидуальности заимствующего писателя». Для сравнительноисторического изучения литературы не менее важен «вопрос о чертах различия», чем «вопрос о сходстве». Продолжая развивать выделяемую нами точку зрения, Н.Конрад также напоминает о необходимости учитывать в таких работах уровни «культур, сходств и различий в складах мышления, в мировоззрении, верованиях, образе жизни, даже во вкусах».12 Конрад предлагает «различать современное литературоведение от предыдущих этапов дисциплины», замечая, что оно «изучает конкретные и исторические международные литературные связи». По мнению В.Хализева, предметом сравнительного литературоведения является литературный процесс. Этот термин рассматривается учным как «многовековое развитие литературы в глобальном, всемирном масштабе». Л.В.Чернец формулирует предмет сравнительного изучения литератур как «взаимосвязи национальных литератур, общее и особенное в их историческом развитии». Жирмунский. В.М. А.Н. Веселовский и сравнительное литературоведение. // Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение. Восток и запад. Л., 1979. С.75-76.

Конрад Н. И. Проблемы современного сравнительного литературоведения: К дискуссии о взаимосвязи и взаимодействии национальных литератур // Известия Академии наук СССР. Отделение литературы и языка. — М., 1959. — Т. XVIII. Вып. 4. — С. 325.

Хализев В.Е. Литературный процесс // Хализев В.Е. Теория литературы. М., 2009. С.

Чернец Л.В. Теоретическое введение в сравнительное изучение литератур // Прог. осн.

лекц. курсов по спец. «Сравнительное литературоведение». М., 2001. С. 5.

Очевидно, что одну из моделей межлитературных связей образует воздействие литературного опыта определнной страны на конкретного писателя. В таком случае следует говорить о соотношении творчества этого писателя с разными литературными традициями. Формы возможного соотношения между творчеством одного писателя и литературными традициями другой страны можно рассмотреть в двух заимствование17 элементов образного мира (персонажей, сюжетов, художественных деталей), творческое усвоение (переработка, трансформация) произведения-источника, подражательность, стилизация и пародия. Вовторых, как типологические схождения. Следовательно, задачи исследования состоят в том, чтобы выявить контактные связи, определить типологические схождения и объяснить сходства и различия на конкретном текстологическом материале.

В качестве понятийного аппарата нашего исследования приведм следующее определение: «Традиции (от лат. traditio — передача) — передающийся последующим эпохам и поколениям идейно-худож. опыт, откристаллизовавшийся в лучших произв.

фольклора и лит-ры, закрепленный в худож. вкусах народа, осознанный и обобщенный эстетич. мыслью, наукой о лит-ре.» Пархоменко М. Н. Традиции и новаторство // Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А. А. Сурков. — М., 1962—1978.Т. 7:

«Советская Украина» — Флиаки. — 1972. — Стлб. 599—603.

Мы подразумеваем под этим понятием «одну из главных закономерностей лит.

процесса, заключающаяся в постоянном взаимодействии лит-р, в усвоении (и преодолении) одной лит-рой худож. опыта другой.» Манн Ю. В. Литературные связи и влияния // Краткая литературная энциклопедия / Гл. ред. А. А. Сурков. — М., 1962— 1978.Т. 4: Лакшин — Мураново. — 1967. — С. 313—315. Термин «заимствование» нами понимается как «одна из форм литературных связей, обращение к уже существующим в лит-ре художественным идеям, сюжетам, образам и т. д., а также фольклорным и мифологическим источникам. З. — функционально значимый компонент произв.;

нередко содержит элементы подражания, пародии, стилизации и реминисценции».

Щемелева Л. М. Заимствование // Краткая литературная энциклопедия. — М., 1962— 1978.Т. 9: Аббасзадэ — Яхутль. — 1978. — Стб. 307—308.

Корни взаимодействий русской и турецкой литератур уходят в последнюю четверть XIX века, когда были сделаны первые переводы с русского языка произведений А.Грибоедова, А.Пушкина, М.Лермонтова и Л.Толстого. Межлитературные связи между двумя культурами продолжали развиваться и обогащаться в начале ХХ века благодаря новым изданиям на турецком языке произведений русских художников слова, таких как Ф.Достоевский и М.Горький.

обучавшихся в Советском Союзе, турецкая аудитория открыла для себя новые стороны русской литературы – юмор и сатиру. Рассказы А.Аверченко и М.Зощенко появились в турецких газетах в двадцатые годы и стали продаваться в книжных лавках в виде небольших книжек. В последующие десятилетия за ними последовали переводы произведений М.СалтыковаЩедрина, А.Чехова, Н.Гоголя, Л.Ленча. Турецкий юморист и сатирик Азиз Несин стал свидетелем, а затем участником этого процесса межлитературного взаимодействия как читатель и начинающий литератор. Помимо других традиций, при создании собственных произведений на ранних этапах своей литературной карьеры он опирался и на переводы произведений русских авторов на турецкий язык.

Модели взаимодействия русской и турецкой литератур ХХ века носят асимметричный характер. Если воспользоваться выводом Н.Конрада, то можно установить, что связи между русской и турецкой литературами развивались по модели от «старой» (русской) к «молодой» (турецкой). Асимметричность обуславливалась прежде всего различными стадиями развития двух литератур и их местом в мировом литературном процессе.

Конрад Н. И. Проблемы современного сравнительного литературоведения: К дискуссии о взаимосвязи и взаимодействии национальных литератур // Известия Академии наук СССР. Отделение литературы и языка. — М., 1959. — Т. XVIII. Вып. 4. — С. 316.

Поэтому представителям турецкой литературы, в том числе и мастерам предшественников.

В результате интенсивной демократизации и урбанизации общественной жизни в Турции с начала ХХ века усилилась востребованность модуса рассматривать контакные отношения и сравнительно-типологические схождения в прозе Несина и значимых для него представителей русского комизма XIX–XX веков как важный историко-литературный феномен.

Доминирующие контактные связи демонстрируют наличие «встречных движений», которые обеспечили усвоение внешнего импульса русского комизма в творчестве Несина и превращение его во внутренний фактор – индивидуально-авторскую эстетическую систему.

Объектом исследования являются русско-турецкие межлитературные связи и взаимодействия в юмористической и сатирической литературе второй половины ХХ века, которые рассматриваются через призму творчества турецкого писателя Азиза Несина.

Предметом исследования стали контактные отношения Азиза Несина с творчеством турецкого писателя и Н.Гоголя, М.Салтыкова-Щедрина, А.Чехова, А.Аверченко и М.Зощенко.

взаимоотношения двух литератур имеют полуторовековое прошлое, до сих пор они стали объектом всего нескольких исследований, в центре которых обычно стояло творчество Ф.Достоевского или А.Чехова.19 Творчество Арслан Х. Роль перевода в общественной жизни Турции и диалог культур : дис.... канд.

культурологии : 24.00.01 / Утургаури Светлана Николаевна. - М., 2007. 141 с. Diner Y.

Ecinnilerin Glgesinde. stanbul, 2009. 192 c. [Динчер И. В тени «Бесов»] А.Несина ХХ века и его отношения с русскими литературными традициями привлекли к себе интерес советских литературоведов в основном в контексте реалистических традиций. Отдельные наблюдения связаны с природой фольклорных истоков творчества Несина.

Чем больше турецкие писатели знакомились с традициями русского комизма, порождавшегося благодаря новым переводам с русского языка, тем сильнее их интересовал вопрос влияния этой традиции на творчество турецких авторов, прежде всего, Несина, самого знаменитого юмориста и сатирика страны второй половины ХХ века. В 1969 году турецкий критик Т.Дурсун в своей рецензии на турецкий перевод «Нервные люди» Зощенко сравнивал его с Несином, таким образом, впервые в Турции поставив два этих имени в один ряд.20 В 1976 году турецкий русист и переводчик А.Бехрамоглу познакомил турецких детей-читателей с Зощенко, автором «Лля и Минька», заметив при этом следующее: «В Советском Союзе Зощенко – тот, кто Азиз Несин в Турции». После первых переводов произведений Несина на русский язык в начале шестидесятых годов русские литературные деятели также стали обращать внимание на некоторое сходство между творчеством этих писателей. В году Ленч, выступая как редактор русского издания рассказов Несина, обращаясь к нему в предисловии, писал: «Мне кажется, что из больших иностранных юмористов – Марк Твен, а из наших, русских – Аверченко и Зощенко оказали на Вас известное влияние. Однако при всем этом Вы – турок с головы до пят, и национальная народная самобытность – самая сильная Dursun T. Yeni Yaynlar. // Milliyet Gazetesi – 1969. – 26 ubat. [Дурсун Т. Новые издания] Behramolu A. nsz // Zoenko M. Lastik Pabular. stanbul, 1976. – C.2. [Бехрамоглу А.

Предисловие] сторона Вашего яркого таланта». Прозу Несина постоянно переводили на русский язык с 1958-го года вплоть до распада Советского Союза.24 Согласно нашим данным, за этот период в России опубликовано двадцать сборников произведений Несина. В составе этих книг встречаются его романы и пьесы, но в основном представлены рассказы, некоторые из которых редактировали известные русские писатели, такие как юморист, автор многочисленных скетчей и комедий, Ленч.25 С конца семидесятых годов произведения Несина чаще входили в сборники, посвящнные турецкой литературе.26 Однако после распада Советского Союза в издательской среде интерес к творчеству Несина резко упал. После 1991 года по сей день вышло всего лишь два издания. В предисловиях к русским публикациям Несина встречается множество высказываний о том, как было воспринято творчество писателя советскими литературными деятелями. Все они в равной степени подчеркивают сатирическую особенность и политическую сторону творчества автора. Так переводчик А.Бабаев назвал рассказы Несина в «Письмах с того света»

«острозлободневными фельетонами о жизни Стамбула». Сам Несин в обращении на русском языке к сборнику «Если бы я был женщиной» писал о своеобразии национальной литературы: «Особенность турецкой сатиры в том, что она на стороне народа и служит народу». 29 Там же редактор издания Ленч отметил, что ему очень нравится авторская «честная и Ленч Л.С. От редактора // Несин А. Если бы я был женщиной. М., 1961. С.7.

Несин А. Собачьи хвосты. Юмористические рассказы. М., 1958. – 94 с.

Сатира и юмор Турции. М., 1991. – 496 с.

Несин А. Если бы я был женщиной. Юмористические рассказы. М., 1961. – 422 с.

Современная турецкая пьеса. М., 1977. – 791 с.

Несин А. Если бы я был женщиной. М., 1998. – 382 c. Несин А. Как свергнуть правительство. Ижевск, 1998. – 344 с.

Предисловие // Несин А. Письма с того света. М., 1960. С.6.

Несин А. Если бы я был женщиной. М., 1961. С.5.

ясная позиция сатирика-народолюбца».30 Действительно, как мы постараемся показать в следующих главах, категория «народ» занимает важное место в его творчестве. Мы соглашаемся с Ленчем в том, что для рассказов Несина характерна легко узнаваемая авторская позиция.

Спустя двенадцать лет в предисловии к другому изданию Ленч назвал лицемерием».31 Издатели сборника «Приходите развлечься» представили книгу так: «Рассказы Азиза Несина занимательны, остроумны, а главное – гражданственны и остро социальны». Написавшая послесловие к русскому изданию пьес Несина тюрколог С.Утургаури назвала его «писателем-борцом», обличающим «пороки буржуазного общества».33 Очевидно, что все авторы предисловий и вступительных статьей русскоязычных изданий единодушно подчркивают политическую нагруженность несиновской сатиры.

Другой автор предисловия «Рассказы для вас», М.Ткачв, обратил внимание на отношение турецкого писателя к Ходже Насреддину, интонации и шутки которого «так созвучны рассказам Азиза Несина, писателя, ярмарочного балагана, мир, чтобы исцелить и исправить несовершенную и Несин А. Король футбола. М., 1973. С. От издательства. // Несин А. Приходите развлечься!. М., 1966. – 270 с. Это представление потом вызвало ироническую реакцию В.Проппа в его известной работе о комизме. Он писал: «если актуальность, злободневность и гражданственность на первом месте, если это главное и наиболее важное, то что же менее важно? Менее важны, очевидно, «занимательность» и «остроумие», то есть комизм и его художественные средства». Пропп. В.Я. Проблемы комизма и смеха. Ритуальный смех в фольклоре (по поводу сказки о Несмеяне). М., 1999. С. 195.

Несин А. Пьесы. М., 1985. С. часто невеслую реальность». Первые статьи и очерки о творчестве Несина на русском языке появились на страницах журнала «Иностранная литература». Рецензия тюрколога-переводчика Р.Фиша посвящена публикации первого сборника рассказов турецкого писателя в России35. В своей монографии, выпущенной в 1963 году, он уже посвятил творчеству Несина целую главу. Заметим, что сам Несин неоднократно публиковался в «Иностранной литературе», так что творческие контакты не были случайными. В 1965 году, по приглашению журнала, Несин выступил в Москве на форуме новеллистов «Рассказ сегодня и завтра», его сообщение было опубликовано в очередном выпуске.37 Кроме Несина и его турецких коллег в семинаре приняли участие писатели из разных стран, в основном из Азии и Африки. Журнал продолжал печатать Несина и после его второго визита в Советский Союз, состоявшегося в 1966 году. Именно эти публикации, посещения СССР, выступления Несина принесли ему популярность в заинтересованной научной среде в СССР, и, начиная с этого года, стали появляться первые научные работы, посвященные его творчеству.

В 1972 году Н.Яковлева защитила первую в СССР кандидатскую диссертацию о творчестве Несина. Спустя несколько лет эта работа была опубликована как монография.39 Яковлева стала первым учным, отметившим взаимоотношения творчества турецкого писателя с русской литературой, Несин А. Рассказы для вас. М., 1976. С.6.

Фиш Р.Г. «Собачьи хвосты» // Иностранная литература. 1959. № 1. С.255-256.

Фиш Р.Г. Писатели Турции - книги и судьбы. М., 1963. 265 c.

Несин А. Писатель, народ, власть // Иностранная литература. 1965. № 10. С.206-209.

Несин А. Ответ на анкету «Иностранной литературы» // Иностраннаяя литература. 1966.

№ 12. С.219-221.

Яковлева Н.С. Сатирические новеллы Азиза Несина. Изд. Ленинградского университета. Л., 1977. 127 с.

указав на связи произведений Несина со сказками М.Салтыкова-Щедрина.

Рассказы Несина послужили материалом и для исследования В.Проппа о комизме. В разделе «Вопросы мастерства» учный критически высказался о рассказах Несина, в частности, указав на нарушения им норм комизма. Последней работой о Несине, вышедшей в СССР, стала диссертация А.Нахмедова, в которой исследователь рассматривал традиции и новаторство в драматургии Несина.41 В частности, он показал влияние драматургии Б.Брехта на драматургию Несина. Е.Ларионовой, в которой изучена типология литературной сказки и прослежена эволюция жанра. В ней также определено место Несина в современной турецкой литературе.43 Исследователь указала на синтез литературы с фольклором в произведениях Несина и на связь творчества писателя с традицией, прежде всего, с анекдотами о Ходже Насреддине.

Однако, отметив, что Несин являлся основоположником турецкой сатирической сказки-новеллы, Е.Ларионова не провела подробного анализа влияния М.Салтыкова-Щедрина на Несина. Поэтому рассмотренные нами параллели впервые становятся предметом исследовательской рефлексии.

Материалом для сопоставления избраны произведения Н.Гоголя, юмористические и сатирические рассказы и сказки Несина, написанные в 1943-1965 годах. Кроме того, в сферу исследования вошли дневники Несина, Пропп. В.Я. Проблемы комизма и смеха. Ритуальный смех в фольклоре (по поводу сказки о Несмеяне). М., 1999. С. 195.

Нахмедов, А.П. Традиции и новаторство в драматургии Азиза Несина : дис. : канд. фил.

наук : 10.01.06 / Акрем Джафар, Курбанов А.Б. - Баку, 1985. 234 с.

Ларионова, Е.И. Современная турецкая литературная сказка: Типология и эволюция жанра : дис. канд. фил. наук : 10.01.03. / Оганова Елена Александровна. - М., 2009. 259 с.

записные книжки, эссеистика, пометы на книгах.

Актуальность работы обусловлена интенсивно развивающимся взаимодействием национальных литератур в мировом процессе, возрастающим взаимным интересом друг к другу русской и турецкой культур.

Цель работы заключается в том, чтобы на основе компаративного анализа выявить специфику литературных связей традиций русского комизма с малой прозой Несина. В соответствии с данной целью в диссертации ставятся следующие задачи:

1. Определить диапазон и характер творческих контактов Несина с русской литературой и выявить методику освоения примов комического у определнных русских писателей.

2. Установить характер схождений (типологических или генетических) и различий (сознательное отталкивание или стилевые особенности) прозы Несина и русских писателей.

реминисценции, типологические заимствования элементов прозы русских писателей и выявить творческую полемику с ними.

4. Сравнить рассказы Несина с переводами на турецкий язык произведений русских писателей, сопоставив идейно-эстетические взгляды, специфику комизма, формы выражения авторской позиции, типы конфликтов, систему персонажей.

Теоретико-методологическую базу диссертации составили научные труды в области теории литературы (М.М.Бахтин, Г.Н.Поспелов, В.Е.Хализев); компаративистики (М.П.Алексеев, А.Н.Веселовский, В.М.

Жирмунский, Н.И. Конрад, Л.В.Чернец, И.О.Шайтанов); теории комизма (В.В.Пропп, В.И.Тюпа, Н.С.Выгон), а также специальные исследования, посвящнные Несину и русско-турецким межлитературным связям (Л.О.Алкаева, В.А.Гордлевский, Л.С.Ленч, Т.Д.Меликов, М.С.Михайлов, С.Н.Утургаури, Н.С.Яковлева), М.Салтыкову-Щедрину (М.С.Горячкина) М.Зощенко (М.Б.Крепс, И.П.Колева, Б.М.Сарнов, Ю.В.Томашевский, М.О.Чудакова), А.Аверченко (В.В.Агеносов, Д.А.Левицкий, Л.А.Спиридонова, Е.Н.Брызгалова, Д.Д.Николаев) и др.

Теоретическое значение результатов исследования состоит в том, что в нм разработана модель компаративного исследования проблемы художественного воздействия русских писателей ХIХ и ХХ веков на творчество турецкого писателя Несина в аспекте поэтики комического.

использования е результатов в исследованиях по истории взаимосвязей русской и турецкой литератур, при разработке учебных курсов по диалогу культур, написании учебников и научных исследований указанного направления.

Гипотеза работы состоит в том, что взаимодействие Несина с русскими систематический и осознанный характер, выразившийся как в использовании общих жанров, так и сюжетных схем, аналогичных примов и персонажей.

Научная новизна работы состоит в том, что: а) впервые в процессе комплексного (исторического, сравнительного, типологического) анализа рассматривается проблема влияния русских писателей XIX и XX веков на творчество Несина; б) впервые проводится сопоставительное исследование примов комического в турецкой и русской литературах на примере творчества конкретных авторов; в) в российское литературоведение введены новые материалы (сатирические произведения, записные книжки, интервью и статьи Несина), привлечнные в качестве сопоставительного материала.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Духовный смысл и особенности русской юмористической и сатирической литературы активно постигались турецким юмористом и сатириком Азизом Несином в период формирования своей особой манеры письма, а русский комизм был им воспринят как творческий камертон, что и является спецификой литературных связей малой прозы турецкого писателя с традициями русского комизма.

2. Отдельные элементы творческой манеры ведущих русских мастеров иносказания использовались Несином при формировании собственного идиостиля. Некоторые параллели между царской Россией и Турцией (коррупция, лицемерие, мошенничество и др.) дали возможность Несину творчески переосмыслять произведения Гоголя. Заимствованные элементы из «Ревизора» прослеживаются в рассказах Несина: «Предводитель приезжает в городок» [«Byk Herif Gasabaya Geliyor», 1955], «Предводители», [«leri Gelen Adamlar», 1956]. Сюжетная структура пьесы Гоголя подверглась удачному переосмыслению и была воспринята Несином в контексте политизации турецкой провинции в пятидесятые годы. Особенностью рассказа «Депутатская шинель» [«Mebus Paltosu», 1961] является включение гоголевского мотива из «Шинели» в реалистический контекст и снятие мистической составляющей, свойственной гоголевской повести.

3. «Сказки» М.Салтыкова-Щедрина оказали влияние на эволюцию творческого пути Несина, который сразу же заметил совместимость форм и примов, использованных Щедриным (иносказательность, гротеск, аллегория), наряду с собственной социокультурной проблематикой. Главное заимствование турецкого сатирика у Щедрина – жанр «сказки для детей изрядного возраста», который сам Несин называет «сказки для взрослых». Структурные переклички со сказкой Щедрина «Премудрый пескарь» прослеживаются в двух сказках Несина – «Будьте людьми, дети мои!» [«nsan Olun Yavrularm», 1958] и «Передовики-хвостисты» [«Kuyruk Alt ncleri», 1960], а также встречается и практически полный парафраз щедриновской сказки «Соседи» – сказка «Струна тамбуры»

[«Tamburann Teli», 1958]. Проблематика, система персонажей, сюжетная линия, основные мотивы оказываются теми же самыми, только находят выражение в рамках стиля Несина; встречаются особые художественные детали, свойственные турецкой культуре.

4. Воздействие Чехова на творчество Несина проявляется в перефразировании и переосмыслении мотивики. В свом рассказе «Слава богу» [«ok kr», 1957], написанном по мотивам чеховского «Двое в одном», Несин обрамляет чеховские мотивы деталями политическо-бытовой атмосферы пятидесятых годов в Турции. Но у писателей разные ракурсы видения: Чехов повествует об определнном типе, а Несин фокусируется на поведении демократических слов общества. Его волнует судьба народа и интеллигента, который ощущает себя частью народа и нест за него ответственность. Поэтому Несин говорит не о «я» или «он», а именно о «мы», в отличие от Чехова, который склонен размышлять об определнных типах и определенных случаях, избегая слишком широких обобщений.

5. Из русских писателей ХХ века самый интенсивный творческий контакт Несина состоялся с творчеством М.Зощенко. В их произведениях присутствуют типологические сходства, обусловленные тем, что оба были свидетелями определнного этапа развития своих стран. У обоих писателей совпадали предметы изображения: они обрисовывали сходные ситуации, места, людей и конфронтации в разгаре интенсивной урбанизации, и часто обращались к сходным примам комизма (созданию сюжетной ситуации, гротескному преувеличению и рассказу-неудаче). Однако некоторые стороны поэтики Зощенко и Несина резко отличаются друг от друга. В творчестве турецкого писателя ярко прослеживаются его левые политические убеждения, часто выражающиеся в отражении интересов простого народа, его оправдании и защиты перед власть имущими. Наличие таких убеждений у Несина говорят нам о различии философско-юмористического мироощущения двух этих авторов («Собачий нюх» Зощенко и «Зеркала «Чудо»» Несина [«Mucize aynalar», 1956]). Схожесть рассказов «История болезни»

Зощенко и «Ошибку врача скроет могила» Несина [«Doktorlarn Hatasn Mezar rter», 1955] обусловливается также некоторыми совпадающими реалиями CCCР и Турецкой республики, когда в обеих странах шла интенсивная урбанизация. Характерны для таких масштабных процессов нелепости, комичные ситуации, которые юмористической литературы.

6. Влияние Аверченко на Несина не отмечено. При сравнительном анализе некоторых рассказов обнаруживается типологическое схождение, общность тем, примов («монолог анонимной толпы» в рассказах Аверченко «Акулы» и Несина «Человек утонул в море»

[«Plajda Bir Adam Bouldu», 1955], «Человек стоит и смотрит»

[«Durup Bakan Adam», 1957] и «Всем нужно зрелище» [«Herkese Seyir Gerek», 1960]) и образов. В «Чртовом колесе» Аверченко образ «героя-дурака» некоторыми чертами напоминает образ «ишака» во множестве рассказов Несина. Правда, разочарование Аверченко в «русском дураке» состоит в том, что он слишком «социален».

«Ишак» Несина совершенно иной: он труслив, несчастен и не способен на общее дело и самозащиту, одним словом, недостаточно «социален». Если основные герои Аверченко представляют собой «знатока женского сердца, обманутого мужа, праведника, лентяя, провинциалы и отцы семейств. Самая ярко выраженная из общих тем творчества авторов – квартирный вопрос («Ищут комнаты», «Сентиментальный роман» у Аверченко и «Машаллах арендатору»

[«Kiracya Maallah», 1956] у Несина). Основное различие между двумя писателями состоит в специфике их смеха. «Смех ради смеха»

Аверченко чужд Несину, смех которого насыщен социальнополитическим содержанием.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были обсуждены на аспирантском семинаре и на заседании кафедры русской литературы XX-XXI веков и журналистики филологического факультета Московского педагогического государственного университета. По материалам диссертации были прочитаны сообщения на четырх международных конференциях: международной научно-практической конференции «Шешуковские чтения» (Москва, 2012, 2013); международной научной Спиридонова Л.А. Бессмертие смеха. Комическое в литературе русского зарубежья. М., 1999. С.79.

конференции «Комическое в русской литературе XX-XXI веков» в Институте мировой литературы РАН (Москва, 2013); «Восемнадцатой международной молодежной конференции» в Центре научных работников и преподавателей иудаики в вузах «Сэфер» (Москва, 2013).

Основные результаты исследования отражены в пяти публикациях на русском и турецком языках, в том числе в трх научных журналах, рекомендованных ВАК РФ. Общий объм публикаций составляет 2.3 п.л.

Структура.

Работа состоит из Введения, трх глав, Заключения и Библиографии. Общий объм диссертации составляет 173 страницы. В конце работы датся Приложение, где размещены фотографии экземпляров книг из личной библиотеки Несина с его замечаниями, сделанными во время чтения.

ГЛАВА I. РУССКО-ТУРЕЦКИЕ МЕЖЛИТЕРАТУРНЫЕ СВЯЗИ И

ПОЭТИКА АЗИЗА НЕСИНА

§ 1.1. Начало взаимодействия Известный турецкий писатель и специалист по турецкой литературе А.Х.Танпынар в своей знаменитой работе «История турецкой литературы XIX века» (1942) перечисляет как достоинства отечественной словесности, ощущения трагичности и интереса к психологическому началу, удалнность писателей от идеи реализма, историческая слабость изобразительных искусств (особенно живописи), которые дают человеку возможность более широкого взгляда. Видимо, в то время, когда Танпынар пришл к таким выводам, т.е. в сороковые годы, он уже имеет представление об основных достоинствах иностранных литератур, особенно русской, и обращается к ним, когда размышляет о разных аспектах восточных литератур.

Подтверждением сказанному является следующее рассуждение.

Размышляя об отсутствии психологического любопытства в литературах мусульманских стран, он сравнивает их с русской: «Мы знаем, что русский роман, который развивается буквально перед нашими глазами, обязан Tanpnar A.H. 19 uncu Asr Trk Edebiyat Tarihi. stanbul, 1988. С. 4, 26, 30, 31, 290-291.

[Танпынар, А.Х. История турецкой литературы ХIХ века] многим феномену покаяния в православной церкви».2 (Здесь и далее перевод с турецкого языка сделан нами. – М.Й.) В другом месте он пишет:

«Самое великое достоинство английского, русского и французского романов состоит в том, что они «раскусили» человека».3 Учный отмечает, что в Турции «проза игнорирована в течение всей нашей литературы» и «она востребована». По мнению турецкого русиста, поэта и переводчика А.Бехрамоглу, литературы в турецкую и мировую литературы явилась любовь к человеку:

«это не абстрактная любовь к человеку, а некое чувство, вызывающее солидарность [к нему] и бунтарство [по отношению к его врагам]», и которое «уходит корнями в глубину народной культуры». Другой турецкий исследователь, О.А.Суер, в своих очерках о русской литературе XIX века сосредотачивается на элементах поэтики и замечает:

«Герои русских писателей оказали положительное влияние на умственное и духовное развитие интеллигентных людей Турции и служили ориентиром для них». Итак, в разговоре о русско-турецких межлитературных связях в ХХ веке необходимо чтко усвоить подчркнутые вышеупомянутыми учными моменты. Турецкий читатель испытывал эстетическую жажду, стремился к произведениям, в которых показывались характеры и раскрывались литературы оказались востребованными в первую очередь.

драматургическими традициями Европы и России начинается в 1850-1860-е Tanpnar A.H. 19 uncu Asr Trk Edebiyat Tarihi. stanbul, 1988. С. 30.

Там же. С. 295.

Там же. С. IX и с. 80.

Behramolu A. Rus edebiyatnn rettii. stanbul, 2008. С. 14. [Бехрамоглу А. Чему учила русская литература] Ser O.A. 19. Yzyl Rus Edebiyat zerine Yazlar. stanbul, 2006. С.9. [Суер О.А.

Очерки о русской литературе ХIХ века] годы.7 Современная турецкая проза развивалась именно на основе подобных контактов.

Первые переводы из русской литературы на турецкий язык датируются восьмидесятыми годами XIX века, примерно спустя тридцать лет после появления первых переводов французских художественных литературных контактов с Россией тем фактом, что долгие годы в Турции преобладало представление о том, что цивилизация – это Запад, а Запад – это Франция. К тому же, в то время русско-турецкие политические отношения были далеко не стабильными, и это отрицательно сказалось на культурных отношениях. Первым переводом с русского языка на турецкий считается «Горе от ума» Грибоедова [«Akldan Bela», 1884], переводчиком стал уроженец Дагестана, историк и мыслитель Мизанджи Мурат-Бей (наст. имя ГаджиМурат Амиров). Мурат-Бей получил гимназическое образование в Ставрополе. Он эмигрировал в императорскую Турцию.9 Мурат-Бей занимался и литературой: написал роман «Новый или новинка?» [«Turfanda m yoksa Turfa m?», 1890] и пьесу «Кастрюля перевернулась, крышку нашла» [«Tencere Yuvarland, Kapan Buldu», 1909].

Первые художественные переводы на турецкий язык сделаны с французского и английского в 1850-м десятилетии. Тогда были переведены произведения Ф. Фенелона, Ф. Шатобриана, В.Гюго, Д.Дефо.

stnyer. «Maa Kz» ndan «Gizli Gnce/Gnlk»e A. S. Pukin evirilerinin Trkiye «Serveni» // V. Dil, yazn ve deyibilim sempozyumu. stanbul, 2005. 152 с. [Устюньер, И.

«Приключение» переводов произведений А.С.Пушкина на турецкий язык: от «Пиковой дамы» до «Тайного дневника»] Aykut A. Trkiye'de Rus Dili ve Edebiyat almalar-Rus Edebiyatndan eviriler (1884ve Rusa renimi (1883-2006) // Ankara niversitesi Dil ve Tarih-Corafya Fakltesi Dergisi. 2006. № 2. С. 1-27. [Айкут, А. Русский язык и русистика в Турции - Переводы из русской литературы (1884-1940) и преподавание русского языка (1883-2006)] Trkan O.

Cumhuriyet Dnemi ncesinde Rus Edebiyatndan Trkeye Yaplan eviriler zerine. // Litera. 2005. № 18. С. 41-54. [Тюркан, О. О переводах на турецкий язык из русской литературы до основания республики] справочника, посвящнного писателям дагестанского зарубежья, отмечает, что именно успех перевода «Горе от ума» подтолкнул Мурат-Бея к Грибоедова и Мурат-Бея, на наш взгляд, заслуживают дальнейшего внимания исследователей.

Вслед за пьесой Грибоедова появилась русская поэзия на турецком языке. Так были переведены и опубликованы, благодаря усилиям разных первопроходцев-переводчиков и издателей, отдельные стихи Пушкина, Лермонтова, Кольцова, Туманского и басни Крылова. Самыми известными из этих первопроходцев считаются востоковед Ольга Лебедева (1854 – не ранее 1910), уроженка Казани, и турецкий издатель Ахмет Митхат (1844Лебедева и Митхат познакомились в Швеции, во время путешествия последнего по Европе.

В ходе общения они прекрасно осознали, что две культуры – русская и турецкая – очень мало знают друг о друге, и для того, чтобы преодолеть это незнание приняли решение о сотрудничестве.11 В девяностые годы XIX века при поддержке Митхата Лебедева опубликовала свои переводы на турецкий язык «Метели» Пушкина и «Семейного счастья» Толстого. Так турецкий читатель познакомился с русской прозой. В те же годы Лебедева вела переписку с Толстым. В одном письме она так рисует литературную картину Стамбула: «[Литераторы] с жадностью читают Ваши дивные произведения во французском переводе и сумели оценить в них всю Вашу гениальность». Митхат был первым популярным писателем, в современном значении этого слова, в Турции. Кроме того, он считался успешным газетным и книжным издателем и первым человеком, занявшимся популяризацией в Муртазалиев А.М. Писатели дагестанского зарубежья. Махачкала, 2006. 104 с.

Karaca. Ahmet Mithat Efendi ve Madam Glnar. // Trk Dili ve Edebiyat Dergisi. 2013.

№ 46. С. 66.

Цит. по: Шифман А.И. Лев Толстой и Восток. М.,1971. С.404.

Турции иностранной литературы. Митхат способствовал тому, чтобы Лебедева напечатала первые монографии о Пушкине и о русской литературе.13 В газете Митхата были изданы в переводе Лебедевой «Метель», «Пиковая дама» Пушкина, «Демон» Лермонтова, «Ильяс», «Семейное счастье», «Два старика», «Чем люди живы», «Смерть Ивана Ильича» Толстого. На смену Митхату пришл молодой издатель И.Х.Чыгырачан. В году в недавно созданной газете «kdam» («Прогресс») по просьбе Чыгырачана началось издание «Крейцеровой сонаты» Толстого в переводе с французского.15 Благодаря Чыгырачану укреплялся интерес к русской литературе на рубеже ХIХ-ХХ веков. Он заказывал у разных переводчиков переводы иностранных произведений, в том числе и русских писателей («Воскресение» (1911), «Анна Каренина» (1912) Толстого, «Мать» (1911) Горького и «Тарас Бульба» (1936) Гоголя), публиковал эти переводы, писал к ним предисловия и вступительные статьи.

Таким образом, одновременно с переводческой деятельностью расширялась литературоведческая база. Косвенно она повлияла на развитие турецкой эссеистики, ибо рассматриваемые в последующих главах авторы являлись не только писателями и журналистами, но и авторами многочисленных эссе.

Чыгырачан прекрасно понял необходимость ознакомления турецких читателей и писателей с иностранными художественными произведениями.

И он сделал это не просто ради популяризации иностранных шедевров, но и для развития отечественной литературы. Насколько ему удалось этого сделать, мы покажем более подробно, когда рассмотрим судьбу перевода M-me Glnar de Lebedev. Rus edebiyat. stanbul, 1311. [Лебедева О. Русская литература] Madam Glnar Olga D Lebedef. air Pukin: hayat, sanat, eserleri. stanbul, 1308. [Лебедева О. Поэт Пушкин: жизнь, творчество, произведения] Даты указаны по румийскому календарю – М.Й.

Karaca. Ahmet Mithat Efendi ve Madam Glnar. // Trk Dili ve Edebiyat Dergisi. 2013.

№ 46. С. 66-68.

Trkan O. Cumhuriyet Dnemi ncesinde Rus Edebiyatndan Trkeye Yaplan eviriler zerine. // Litera. 2005. № 18. 41-54.

«Тараса Бульбы» в 1936 году. Не случайно, что в 1934 году он выбрал себе такую фамилию – Чыгырачан, которая означает «первопроходец».

переводческой деятельности в Турции, особенно для переводов русской литературы. В 1900-е годы султан Абдул-Хамит II увеличил давление на прессу, что крайне негативно отразилось на переводной литературе и привело к уменьшению числа новых изданий. С 1900-го года до Младотурецкой революции 1908-го года были опубликованы всего два перевода из русской литературы: «Дым» и «Вешние воды» Тургенева (1904), причм без указания имени автора на обложке.16 Издатели, видимо, испугались цензоров и гнева султана, который испытывал явную неприязнь к России и ко всему русскому.

Младотурецкая революция 1908-го года обновила интерес к русской литературе, особенно к творчеству революционно-демократических писателей, таких как М.Горький. Роман «Мать» был опубликован сначала в младотурецкой газете «Tanin» («Звон»), а затем, в 1911 году, вышел отдельной книгой в издательстве этой газеты. В «Tanin», кроме «Матери», были опубликованы «Путевые записки русского писателя» Горького. Как во всем мире, так и в Турции в послевоенные годы пользовалось популярностью творчество Достоевского. В 1918 году «Новый журнал»

(«Yeni Mecmua») опубликовал «Белые ночи», в 1923 году были изданы познакомился с Достоевским.

Турецкий писатель И.Кадри, который будет присутствовать вместе с турецкой делегацией на первом съезде Союза Советских писателей в Москве, в те годы предпринимал попытки перевода произведений Trkan O. Cumhuriyet Dnemi ncesinde Rus Edebiyatndan Trkeye Yaplan eviriler zerine. // Litera. 2005. № 18. 41-54.

Там же. С. 41-54.

Достоевского.18 Турецкая исследовательница И.Динчер, автор монографии «В тени «Бесов»» [«Ecinnilerin Glgesinde», 2009] о влиянии Достоевского на турецких писателей Орхана Памука, Лейлу Эрбил, Каана Арсланоглу, упоминает творческий контакт И.Кадри с произведениями Достоевского:

«Разве та казнь, о которой рассказывал И.Кадри в свом «Ночь приговора»

не случилась и лично с Достоевским?» Комментируя относительный спад количества новых переводов в двадцатые годы, исследователь И.Устюниер называет это десятилетие периодом «написания о себе».20 Действительно, когда утих вихрь Первой мировой войны и распада империи, турецкие писатели начали подводить итоги и высказывать накопленные в это время размышления о судьбе своей страны и народа. Но это не означает, что в эти годы полностью прекратились художественные переводы. Как мы увидим дальше, к концу двадцатых годов, с возвращением первых турецких студентов из Советского Союза, зазвучат новые имена – М.Зощенко и А.Аверченко.

В тридцатые годы в Турции произошел бум, как в отечественной литературе, так и в области переводов. Турецкие интеллигенты, преодолев потрясения войны и распада империи, повернули лицо ещ раз к Западу, а некоторые и к Северу, и опять брались изучать их литературные достижения. В эти годы для издания переводов иностранных произведений характерны длинные предисловия и вступительные статьи, написанные самим переводчиком или издателем. Они охотно взяли на себя заботу ознакомления читателя с писателями «цивилизованного мира».

В тридцатые годы вышли в свет на турецком языке произведения Пушкина («Метель», «Пиковая дама», «Египетские ночи», «Дубровский»), Гоголя («Мртвые души», «Тарас Бульба», «Ревизор», «Майская ночь, или lken H. Z. Uyan Devirlerinde Tercmenin Rol. stanbul, 1997. С.341. [Улкен Х.З. Роль перевода в эпохи освобождения] Romanda Dostoyevski’nin zini Srmek // Cumhuriyet Gazetesi Kitap Eki. 2011. Haziran. [Искать следы Достоевского в турецком романе] stnyer. «Maa Kz» ndan «Gizli Gnce/Gnlk»e A. S. Pukin evirilerinin Trkiye «Serveni» // V. Dil, yazn ve deyibilim sempozyumu. stanbul, 2005. 152 с.

утопленница»), Толстого («Война и мир», «Чем люди живы», «Семейное счастье», «Крейцерова соната», «Казаки»), Достоевского («Записки из мртвого дома», «Неточка Незванова»), Тургенева («Отцы и дети», «Бретр», «Вешние воды», «Дневник лишнего человека», «Дым»), Чехова («Человек в футляре», «Супруга», «Маска»), Горького («В степи», «Босяки», «Двадцать шесть и одна», «Мой спутник»), Зощенко («Двадцать лет спустя») и Шолохова («Поднятая целина»). Однако турецкая и мусульманская темы в творчестве некоторых иностранных писателей, как, например, Достоевского и Толстого, обидели ряд турецких переводчиков и издателей. Они решили эту проблему простейшим образом – исключали непонравившиеся фрагменты из текста.

Нередко даже сегодня, как доказывает турецкий исследователь А.Б.Бенги в своей работе, посвящнной теме цензуры в турецких переводах Толстого, произведения русских писателей по той же причине подвергаются сокращениям переводчиками или издателями. Вернмся к всплеску переводческой активности тридцатых годов XX века. В эти годы во вступительных статьях и предисловиях к изданиям чувствуется тень споров вокруг актуальных проблем турецкого языка, литературы и культуры. Приведя примеры из других литератур, авторы этих текстов словно старались найти решения существующих проблем своей культуры. Показательны, на наш взгляд, предисловия к изданиям произведений Пушкина.

Переводчик Х.А.Эдиз пишет: «[Пушкин] создал новый литературный язык. подготовил необходимую художественную инфраструкуру как средство выражения ощущений и размышлений своего народа».23 Снова Yagc A.S.E. Catalogue of Indigenous and Translated Novels Published between 1840 and 1940. URL: kisi.deu.edu.tr/selin.erkul/ [Иагджи, А.С.Э. Каталог отечественных и переведнных романов, опубликованных с 1840-х до 1940-х годов в Турции] Bengi A.B. Sansrlenen Tolstoy. stanbul, 2007. 180 c. [Бенги А.Б. Толстой под цензурой.] Цит. по: stnyer. «Maa Kz» ndan «Gizli Gnce/Gnlk»e A. S. Pukin evirilerinin Trkiye «Serveni» // V. Dil, yazn ve deyibilim sempozyumu. stanbul, 2005. 152 с.

подчеркивается особенность русской литературы, связанная с вниманием к внутреннему миру человека, рассуждение усиливается необходимостью связать е с ментальностью собственной нации.

Приведм другой пример. Издатель монографии о Пушкине, К.Н.Дуру, в предисловии делает акцент на том, что именно Пушкин «освободил русскую национальную культуру от препятствий и открыл для не дорогу».24 Выступая как своеобразные посредники, проводники между нациями, эти авторы хотели показать, как сложились современные культуры других народов, и какую роль сыграла в этом литература.

Изобилие художественных переводов с иностранных языков не удовлетворило чткого наблюдателя литературного процесса, профессора турецкой литературы А.Х.Танпынара. В 1939 году он пишет: «Это факт, что уже много произведений были переведены на наш язык. Но эти случайные и беспрограммные переводы не удовлетворяют потребностей, и их количество недостаточно. Отдельные романы, пять-десять монографий по философии и несколько информативных трактатов. Вот и вс, что освоил наш язык [из-за рубежа] в течение почти века».25 Очевидно, что его не устраивало отсутствие чткого плана переводов, бессистемность и неорганизованность, отчасти даже стихийность данного процесса.

Спустя год после выхода этой статьи, в рецензии к сборнику избранных русских рассказов, Танпынар напишет: «Немало перевели у нас из русской литературы. Но мы не имеем пока на турецком языке великой»26, вероятно, имея в виду произведения Достоевского, которые он уже читал на французском.

Цит. по: stnyer. «Maa Kz» ndan «Gizli Gnce/Gnlk»e A. S. Pukin evirilerinin Trkiye «Serveni» // V. Dil, yazn ve deyibilim sempozyumu. stanbul, 2005. 152 с.

Tanpnar A.H. Edebiyat zerine Makaleler. stanbul, 1969. C. 69. [Танпынар А.Х. Статьи о литературе] Там же. С. 502.

Словно услышав сожаление учного, в том же году Министерство образования организовало первый конгресс, посвящнный проблемам публикаций. Через два года, согласно решению, вынесенному на конгрессе, необходимость «познавать мир, особенно Запад». Он отметил: «Эта необходимость подталкивает нас к обширной мобилизации в области переводов». В 1940 году по приказу министра создали «Переводческую литературные деятели того времени, такие как А.Адывар, Н.Атач, С.Эюбоглу и С.Али.

Русист А.Бехрамоглу справедливо отмечает, что настоящую встречу турецкого читателя с русской литературой приходится датировать сороковыми годами или чуть раньше28, так как именно в этом десятилетии Издательство Министерства образования запустило серийные публикации мировых классиков, в том числе и русских. Особую роль в это время Бехрамоглу отводит переводчикам: «Не поддатся сомнению вклад таких переводчиков как, прежде всего, Х.А.Эдиза, а также С.Лунела, Э.Гюнея, З.Баштымара, С.Айтекина, Г.Гюнея и др. в образование в турецкой литературе гуманно-социального течения». В 1940-1966 годах в рамках программы Издательства Министерства произведений, как сразу можно отметить, относительно невелико – всего семьдесят пять. По количеству изданий обнаруживается несомненное превосходство произведений англоязычных писателей.

URL: http://www.meb.gov.tr/meb/hasanali/hayati/halibiyografi.htm.

Behramolu A. Rus edebiyatnn rettii. stanbul, 2008. C. 13.

Там же. С.14.

В 1959 году в своей работе о течениях в турецкой литературе Танпынар опять касается проблемы переводов, на этот раз рассматривая их на примере изданий Министерства образования. По мнению Танпынара, благодаря новым переводам изменились имена иностранных писателей, читаемых в Турции. Появились новые популярные имена, в основном, англоязычные, такие как Э.А.По, У.Уитмен и Т.С. Элиот. В этой работе учный касается и проблемы межлитературных связей, делится ценными наблюдениями, которыми пользуются и современные турецкие исследователи, такие как Х.Арслан и И.Динчер, изучающие эту проблему. По мнению Танпынара, влияние русской литературы на турецкую началось после издания «Белых ночей» Достоевского в «Новом журнале» («Yeni Mecmua», 1918) и «Моего спутника» Горького в «Дергах»

(«Dergah», 1931).

Учный указывает на творческую близость рассказов турецкого писателя М.Ш.Эсендала к произведениям Горького и Чехова и потом констатирует взаимопроникновение отечественной и мировой литератур:

«В сегодняшней турецкой литературе можно найти, особенно в стихах, романе и рассказе, почти все литературные течения и тенденции, обнаруженные в современных мировых литературах». Приведм следующий пример, чтобы указать на роль изданий Министерства образования в развитии русско-турецких межлитературных отношений. В сороковые годы было переведено немало произведений Пушкина – «Кирджали», «Капитанская дочка», «Повести Белкина», «Дубровский», «Египетские ночи», «Борис Годунов» и «Маленькие трагедии». Русист и поэт А.Бехрамоглу (р. 1942) вспоминает, что повесть «Дубровский» (1945) была первой книгой из русской литературы, которую Tanpnar A.H. Edebiyat zerine Makaleler. stanbul, 1969. C.120.

Там же. С. 126.

stnyer. «Maa Kz» ndan «Gizli Gnce/Gnlk»e A. S. Pukin evirilerinin Trkiye «Serveni» // V. Dil, yazn ve deyibilim sempozyumu. stanbul, 2005. 152 с.

он нашл в библиотеке отца и прочитал. Произведение произвело на него глубочайшее впечатление.33 В последующие годы Беграмоглу будет переводить множество произведений русского поэта и станет самым выдающимся пушкинистом в турецкой русистике.

По мнению Бехрамоглу, творческие следы «Дубровского» можно обнаружить и в произведениях турецкого прозаика С.Али: «Предельно ясна кровная связь нашего великого гуманистического писателя Сабахаттина Али и гуманистических традиций русской литературы». Кроме того, Бехрамоглу пишет: «Я написал дипломную работу о поэзии Лермонтова, и моими первыми переводы с русского языка, сделанные в то время, пока учился, были стихи Лермонтова. В следующие годы я собрал эти переводы в сборнике под названием «Кинжал»

[«Haner»]. Сборник публиковался много раз и стал одним из источников современной турецкой поэзии». Советско-турецкие политические отношения пережили перелом после окончания Второй мировой войны. Отношения ухудшились в связи с тем, что СССР предъявил территориальные претензии к Турции и потребовал кульминации в 1952 году, в то время, когда Турция вступила в Организацию Североатлантического Договора. Исследователь И.Устюниер придерживается мнения, что в те годы появились в мире своего рода «атлантические и варшавские договоры» в области культуры и искусства. Тогда же в Турции слово «русский» стало синонимом слова «коммунист», а «русское» – «советское». Многозначным примером является судьба чеховского рассказа «На гвозде», по мотивам которого Behramolu A. Rus edebiyatnn rettii. stanbul, 2008. C.11.

Там же. С.53.

В эти годы турецкая тема в контексте холодной войны нашла себе место в творчестве русских писателей. Тому яркий пример – неоконченная пьеса А.Платонова «Ноев Ковчег».

stnyer. «Maa Kz» ndan «Gizli Gnce/Gnlk»e A. S. Pukin evirilerinin Trkiye «Serveni» // V. Dil, yazn ve deyibilim sempozyumu. stanbul, 2005. 152 с.

появился злобный политический анекдот про коммунизм и СССР в Турции.

К этому анекдоту мы вернмся в следующей главе, где будем говорить о переводах произведений Чехова на турецкий язык.

В первой половине шестидесятых годов улучшились советскотурецкие политические отношения. В 1964 году турецкая делегация во главе с премьер-министром посетила СССР. В том же году между странами было подписано первое соглашение о культурном сотрудничестве, которое дало новый толчок к развитию культурных связей: организовались взаимные литературные делегации, в которых участвовали как и советские, так и турецкие писатели. В 1965 году Азиз Несин вместе с другими турецкими литераторами посетил СССР и принял участие в различных мероприятиях.

Долгие годы турецкий читатель в основном знал две группы русских писателей, разделяя их на классиков XIX века и современных авторов, т.е.

«советских». Как мы убедились в ходе анализа рассказа «На гвозде»

Чехова, часто перепутывались или отождествлялись понятия «советское» с «русским». До недавних пор читатель не был знаком с третьим понятием – «русское зарубежье». Соответственно, не читал произведений писателей разных волн эмиграции, если не считать нескольких рассказов Аверченко и одного очень интересного сборника 1940-го года: «Избранные русские Д.Мережковский, А.Яблоновский, А.Куприн, М.Осоргин и Г.Песков (Е.А.Дейша). Замысел сборника, видимо, состоял в знакомстве турецкой аудитории с творчеством писателей-эмигрантов. Этот своеобразный сборник в течение долгого времени оставался единственным примером в свом роде и, может исследователей, кроме Танпынара, как нам довелось убедиться. В этом сыграло немалую роль то, что вс внимание, как своих сторонников, так и Seme Rus Hikayeleri. stanbul, 1940. 384 c. [Избранные русские рассказы] противников, приковала к себе советская Москва и, соответственно, классики социалистического реализма.

Чтобы отделить восприятие «русского» от «советского», необходимо, на наш взгляд, ответить на вопрос: «Как воспринимался Советский Союз в турецких литературных кружках?» Но прежде стоит, хотя бы бегло, рассмотреть некоторые основные точки зрения, связанные с последующим возможным путм развития страны после распада Османской Империи.

В течение всего XIX и в начале ХХ века Османская Империя теряла территории и, надеясь на возвращение потерянных, а в худшем случае, сохранение того, что осталось, вступила в Первую мировую войну на стороне Германии. Грядущий распад империи породил идею создания новой Турции, однородной в этническом и религиозном планах. В году на развалинах шестивекового империального государства османцев была основана новая республика.

Перед государственной элитой лежали всего несколько вариантов парадигмы дальнейшего развития страны: выбрать исламистский путь и возвращение к религиозным ценностям или националистский путь секулярного типа и вестернизацию страны. Ко второму толку относились основавшие республику во главе с Мустафой Кемалем. Однако нельзя утверждать, что эта проблема окончательно решена сегодня. Видимо, несмотря на жесткие репрессивные меры молодой республики по отношению к исламистам, этот вариант преодолел все препятствия. На рубеже ХХ-ХХI веков исламисты отвоевали устойчивые позиции у своих политических соперников, т.е. кемалистов.

Кроме этих основных политических направлений оставалось третье, не столь мощно отразившееся на политической арене страны, за исключением 1960-1980-х годов, но весьма влиятельное в области искусства и культуры – революционно-демократическое, называющееся чаще левым, а порой коммунистическим, направление.

В ХХ веке в Турции, как и во многих других странах, это направление и интеллигенты, которые к нему принадлежали, повернулись к Советскому Союзу. Для многих интеллигентов СССР казался новым центром культуры и просвещения после Европы и Америки. Многие турецкие студенты поехали учиться в СССР: Н.Хикмет и В.Нуреддин (прозвище Ва-Ну) учились в Москве в Коммунистическом университете трудящихся Востока (КУТВ). Как мы покажем в других главах, после возвращения на родину эти люди станут переводить для турецких газет произведения Чехова, Горького, Зощенко и Аверченко.

Другим из турецких студентов, получивших образование в советской Москве, оказался знаменитый переводчик Х.А.Эдиз (1904-1972), в переводах которого турецкие любители литературы читали произведения А.Пушкина, М.Лермонтова, Ф.Достоевского, А.Чехова, М.Зощенко, А.Аверченко, Л.Ленча, Е.Зозули и В.Катаева.

Но, наверное, одним из самых интересных деятелей культуры, посетивших СССР в те годы, являлся турецкий актр и режисср Мухсин Эртугрул (1892-1980). Он побывал в Москве в 1925-м году и стажировался в театре Мейерхольда, затем был в Одессе в 1926-1927-х годах, где работал режиссром на кинофабрике ВУКФУ.

Эртугрул считается основателем современного турецкого театра.

Кроме СССР он побывал во Франции, Германии и Швеции, где изучал театральные традиции этих стран. Эртугрул ставил множество пьес на турецких сценах, обучал молодых актров, переводил пьесы известных иностранных драматургов. Среди писателей, произведения которых поставил Эртугрул в Турции, оказались Гоголь, Толстой, Достоевский, Чехов и Андреев, последний автор стал известным благодаря собственному переводу режиссра.

Идею перевода пьесы Андреева «Мысль» Эртугрул взял у известного немецкого актра и режиссра того времени П.Вегенера, который посетил Стамбул летом 1924 года. Вегенер подсказал Эртугрулу следующее: «В пьесе есть хорошая роль, которая дат актру многогранные возможности для исполнения».39 Осенью того же года Эртугрул перевл пьесу с немецкого языка и решил ставить е в следующем сезоне.40 В конце года перевод «Мысли» был опубликован под названием «Революция. Трагедия разума в шести актах» [«htill. Bir akl fcias: 6 perde»]. Видимо, замысел Мухсина Эртугрула, который переводил и пьесы Шекспира и Ибсена, состоял в обогащении репертуара только что малочисленности отечественных пьес и недостатков переводов. Такая точка зрения оправдывает погрешности перевода и говорит о заслугах его автора.

Задумаемся, почему Эртугрул так смело изменил название пьесы.

Ведь в произведении Андреева не говорится о какой-либо революции.

Воспоминание самого режиссра о другом спектакле проясняет ситуацию:

привлекательными, вызывающими интерес, и в какой-то мере пугающими зрителя. Почему-то оригинальные названия не вызывают зрительского любопытства».42 Отличавшийся энтузиазмом Эртугрул, одновременно зрителю и пользующимся его стремлением узнать что-то новое или увидеть решение проблем (в нашем случае проявлявшим любопытство к произошедшей недавно революции на севере), захотел воспользоваться всеми отмеченными обстоятельствами.

Эртугрул постарался сделать как можно больше для того, чтобы избавиться от предрассудков только что зарождавшейся театральной публики в мусульманской стране. В то время было не принято давать роли Erturul M. Benden Sonra Tufan Olmasn. stanbul, 1989. С. 327. [Эртугрул М. После меня хоть не потоп] См. Приложение. Фотография 1.

Erturul M. Benden Sonra Tufan Olmasn. stanbul, 1989. С. 234.

мусульманским женщинам на сцене. До Эртугрула все женские роли исполнялись греческими и армянскими актрисами.

Эртугрул развивал театральные традиции, иногда бросая вызов публике, давая роль и мусульманским женщинам, а иногда идя у не на поводу – подвергал цензуре тексты пьес, как он признатся в воспоминаниях.43 К счастью, перевод «Мысли» не пострадал от подобного вмешательства. Изменения в ней несущественны и в духе адаптации российских реалий к обстоятельствам Турции. Эртугрул переименовал действующих лиц, главный протагонист пьесы Керженцев стал Керимбеем.

Премьера «Революции» состоялась 20 ноября 1924 года в Стамбуле.

До нас дошла рецензия молодого Н.Хикмета о спектакле: «Мухсин Эртугрул, поставивший «Революцию», нам показал новый курс, которого будет держаться турецкий театр. Турецкая сцена уже имеет своего режиссра».44 Но с другой стороны, Хикмет не мог не высказать революционно-марксистские убеждения о политической функции театра.

Он приглашал режиссра вступить в беспощадную борьбу с реакционерами в стране. Его претензии распространяются и на Андреева.

Как отмечает Хикмет, ошибка Эртугрула заключается в «выборе для постановки такой пьесы, которая изучает психологию индивидуума. А встречаешь такого индивидуума в обществе очень редко».45 По мнению молодого коммуниста, такой выбор не оправдан, прежде всего, в такую эпоху, когда во всм мире на передний план выходят массы.

Несмотря на претензии Хикмета, в следующие годы Эртугрул не потерял интерес к творчеству Андреева. Вероятно, по его просьбе турецкая писательница Суат Дервиш перевела пьесу этого русского писателя «Тот, кто получает пощчину», которая была поставлена Эртугрулом под Erturul M. Benden Sonra Tufan Olmasn. stanbul, 1989. С. 234.

Там же. С. 328- названием «Шут, который получает пощчину» [«Tokat yiyen soytar»] в сезоне 1927-1928 годов в Стамбуле. В 1948 году Г.Гюней, о котором мы уже говорили, перевл андреевскую пьесу «Дни нашей жизни» для Издательства Министерства образования.47 Мы не располагаем сведениями о том, была ли поставлена пьеса. Однако нам известно, что интерес турецких театральных деятелей к творчеству русского писателя продолжался в следующие годы.

В 1956 году «Тот, кто получает пощчину» была сыграна в «Малой сцене» в Стамбуле под руководством режиссра М.Сомая.48 Спустя семь лет в той же «Малой сцене» поставили «Мысль» в новом переводе, на сей раз с французского языка и под более верным названием «Игра разума»

[«Akl oyunu»]. Интерес турецких режиссров к пьесам Андреева оказался тесно связанным с актуальностью этих пьес на Западе. В 1924 году Мухсина Эртугрула вдохновила немецкая постановка «Мысли», а в 1963 году режиссры «Малой сцены» следили за французской постановкой «Мысли»

Л.Терзиевым в «Thtre de Lutce» в Париже в 1961 году. Но самым известным произведением Андреева в Турции оказался «Рассказ о семи повешенных» [«Yedi Aslmlarn Hikayesi», 1973].51 Дата публикации не случайна: в 1971 году в Турции произошл очередной военный переворот. Новое правительство инициировало новую волну репрессий, в 1972 году три лидера левого молоджного движения были приговорены к смертной казни и повешены.

Erturul M. Benden Sonra Tufan Olmasn. stanbul, 1989. С. 395.

Andreyev L. mrmzn Gnleri. Ankara, 1948. 106 c. [Андреев Л. Дни нашей жизни] Saner H. Yeni Bir Rejisrmz. // Milliyet gazetesi. 1956. 19 Eyll. [Санер Х. Наш новый режисср] Ay L. Akl Oyunu, yine ilgili ile seyrediliyor. // Milliyet gazetesi. 1963. 31 Ocak. [Ай Л.

Опять смотрят «Игру разума» с интересом] Andreyev L. Yedi Aslmlarn Hikayesi. stanbul, 1973. 137 c. [Андреев Л. Рассказ о семи повешенных] Перевод повести Андреева стал частью акции протеста турецких интеллигентов против этих казней, как и сама повесть в 1908 году в России явилась составляющей такой же акции. Тем не менее, кроме редких журнальных изданий, уже сорок лет не переводятся произведения Андреева на турецкий язык. Этот факт заставляет нас утверждать, что интерес к его творчеству угас.

Необходимо коротко сказать и о том, каким образом турецкая аудитория познакомилась с традициями русского комизма. Турецкий читатель впервые соприкоснулся с ними по переводам Ва-Ну, о котором мы уже говорили. В 1927 году в его переводе вышел сборник рассказов Аверченко под названием «Семь пунктов любовного устава» [«Ak Nizamnamesinin Yedi Maddesi»]. Ва-Ну дал название сборнику по свободному переводу рассказа русского писателя «Сердце под скальпелем».

В самом деле, все переводы Ва-Ну носят адаптационный характер, он заменял на турецкие все имена и топонимы в рассказах.

Переводивший в тридцатые годы рассказы Зощенко Назым Хикмет придерживался той же тенденции. Он даже не стеснялся вносить в текст реальные имена своих врагов в журналистской среде и издеваться над ними от лица автора.

Первые близкие к оригиналу переводы русских юмористов и сатириков принадлежали переводчику Х.A.Эдизу. Вслед за ним известный турецкий поэт Орхан Вели Канык (1914-1950) вместе с О. Пелтеком и Э.Гюнеем (наст. имя Миша Роттенберг, уроженец Одессы) в 1945 году перевели петербуржские рассказы Гоголя. Через год в «Журнале перевода» Издательства Министерства образования Канык пишет о Гоголе: «На мой взгляд, величие Гоголя состоит в том, что он умеет видеть положения, свойственные всем людям, и изобразить откровенно психологические настроения, с которыми мы Gogol N. Hikaye. Ankara, 1945. 113 с. [Гоголь Н. Три рассказа] встречаемся, но говорить о них не можем, а чаще и вовсе стесняемся. Я ни у какого другого писателя не ощущал жизнь и человечество так, как я ощущал это у Гоголя». Турецкий писатель-националист Нихал Атсыз (1905-1975) видел в творчестве Гоголя совершенно другое: изящные формы выражения национального мироощущения. Он написал один из первых в турецкой литературе исторических романов, подражая первому гоголевскому произведению на турецком языке «Тарасу Бульбе». В двухстороннем развитии русско-турецких межлитературных связей сыграл большую роль поэт Назым Хикмет (1902-1963). Он впервые приехал в Москву в 1921 году, учился в КУТВ в течение трх лет и вернулся в Турцию после окончания учбы. Танпынар пишет, что Хикмет принс с собой «конструктивизм» из России, имея в виду свободный стих поэта. Соглашаясь с замечанием Танпынара о Хикмете, Бехрамоглу пишет:

«Русская литература прокладывала дорогу для модернистских течений в Турции. Самый яркий пример этому – Назым Хикмет». Бехрамоглу утверждает, что проблема отношения русского и турецкого модернизмов на примере творчества Хикмета остатся пока не изученной. В первую очередь он отмечает связи с творчеством Маяковского.

Автор указывает также на творческий контакт турецкого поэта с поэзией Пушкина. По мнению учного, влияние Пушкина на Назыма Хикмета более ощутимо, чем влияние русского модернизма ХХ века. Для доказательства своего подхода, ученый упоминает параллели в «Поэме о Kank O.V. Hikaye. // Tercme. 1946, Say 37. [Канык О.В. «Три рассказа»] Ylmaz M. Moskof’tan dn Gzyalar: Bozkurtlarn lm. URL: http://wp.me/sODe6atsiz. [Йылмаз М. Заимствованные слзы из Москвы: «Смерть серых волков»] Tanpnar A.H. Edebiyat zerine Makaleler. stanbul, 1969. С. 115.

Behramolu A. Rus edebiyatnn rettii. stanbul, 2008. С.14.

шейхе Бедреддине Симави» Хикмета [«eyh Bedrettin Destan»] и «Полтаве»

Пушкина. Не только перекличками своего творчества, но и переводами Хикмет внс ценный вклад в диалог между русской и турецкой культурами. Он переводил рассказы Чехова и Зощенко, популяризировав тем самым русскую литературу на родине.

В пятидесятые годы Хикмет снова оказался в СССР, на этот раз в качестве политического изгнанника. Тогдашнее правительство Турции лишило его гражданства, и обратный путь домой был ему закрыт навсегда.

В это десятилетие Хикмет сыграл ту же роль посредника между двумя культурами, но в этот раз его роль была двусторонняя. Он поощрял молодых советских тюркологов, таких как А.Бабаев и Р.Фиш, переводить произведения турецких писателей на русский язык.58 В переводе этих молодых специалистов советская общественность познакомилась с произведениями турецких писателей, таких как Р.Н.Гюнтекин, А.Несин, С.Дервиш, О.Кемаль.

Для изучения позднего творчества Хикмета следует особое внимание обратить на литературный процесс пятидесятых-шестидесятых годов в СССР – период, который связан с последними годами поэта.

В промежуток между 1951-1963 годами он активно участвовал в литературно-общественной жизни Союза, публиковал в советских периодических изданиях не только стихи, но и очерки на различные темы.

Хикмет писал пьесы, одна из которых была поставлена в Театре сатиры в 1957 году59, одновременно сотрудничал с Союзмультфильмом и писал сценарии для анимационного кино.

Behramolu A. Rus edebiyatnn rettii. stanbul, 2008. С.75-80.

Специалист по тврочеству Н.Хикмета Т.Меликли сообщил нам об этом в личной беседе в 2011 году.

Меликли Т. Назым Хикмет в Москве. (1951-1963 годы) // Дружба Народов. 2010, №7.

С.212-220.

Произведения поэта адаптировались к кино, балету и опере. Одним словом, он гармонично вошл в советское культурное пространство, сроднился с советскими интеллигентами. Л.Копелев и Р.Орлова называют имя Хикмета среди имен тех людей, которые испытали тяжкие потрясения в эпоху оттепели. В эти годы Хикмет внимательно следил за литературными событиями в стране и активно участвовал в них, что и нашло отражение в его творчестве. Прекрасным подтверждением является стихотворение «Сказка сказок» [«Masallarn Masal», 1958], написанное под впечатлением от юношеского романа Шолом-Алейхема «Песнь песней», опубликованного в 1957 году на русском языке благодаря усилиям И.Эренбурга.

С детства Хикмет увлекался классическими еврейскими текстами. Он читал «Пятикнижие» и «Песнь песней Соломона» в переводе на турецкий язык. В зрелый период своего творчества, он написал пьесу «Юсуф и Менофис» [«Yusuf ile Menofis», 1950] по мотивам истории об Иосифе Прекрасном. Знакомство Хикмета с творчеством Шолома-Алейхема состоялось в 1954-1957 годах, когда в СССР, после шестилетнего застоя, снова появились произведения Шолом-Алейхема на русском языке.

Нам удалось обнаружить сообщение Хикмета на русском языке, отправленное на Вечер в Государственном Литературном музее в честь столетия Шолом-Алейхема в 1959 году. Его пригласили на вечер, но ему не удалось прийти, поэтому он пишет: «Дорогие друзья! Я опять внезапно заболел, и мой недуг лишил меня радостной возможности выступить перед вами и высказать всю мою любовь к Шолом-Алейхему, вс мо восхищение поистине мудрыми – нежно-грустными, но глубоко оптимистическими – творениями этого классика не только еврейской, но и всей мировой URL: http://www.belousenko.com/books/kopelev/kopelev_orlova_moskva.htm Babayev E. Yaam ve Yaptlariyle Nazm Hikmet. C.322-327. [Бабаев А. Жизнь и творчества Назыма Хикмета] литературы всего новейшего времени. Повсюду, где есть человек, чествуют великого писателя-гуманиста; но с особенной сердечностью и с особенным пониманием его человечности почитают его в социалистическом мире.

Низкий поклон тебя, Шолом Алейхем! Селям алейкюм, Шолом Алейхем, селям алейкюм!» В статье «Илья Эренбург и Шолом-Алейхем» Б.Фрезинский объясняет, как Шолом-Алейхема «вернули» советскому читателю. Кроме того, исследователь указывает на роль Комитета защиты мира в организации упомянутого вечера.63 Ведь Хикмет был членом этого комитета и потому получил приглашение на вечер; возможно, что и он участвовал в его организации.

Любовь Хикмета к творчеству Шолом-Алейхема отразилась в его творчестве. Название стихотворения «Сказка сказок» 1958 года явно перекликается с названием романа «Песнь песней», год назад вышедшего в сборнике «С ярмарки».64 Невозможно не заметить сходства нарастающих в каждой строфе повторов у Хикмета («Стоим над водой // солнце, кошка, чинара, я и наша судьба».65 (Перевод с турецкого М.Павловой) с также повторяющимися в каждой главе краткими фразами Шолома-Алейхема:

«Там, на горке, сидим мы, я и Бузя» или «мы остаемся одни: отец, мать, я и Бузя». Сходны и повествовательные дискурсы у обоих художников.

Подтвердим сказанное примером, у Шолома-Алейхема встречаем: «Бузя плакала – и весь мир облкся в печаль. Солнце перестало сиять. Речка Оригинал сообщения на русском языке был впервые опубликован в турецком издании переписки Хикмета c Туляковой. Hasretle – Nazm Hikmet mektuplar. stanbul, 2008.

C.102. [«С тоской» - Письма Назыма Хикмета] Фрезинский Б. Илья Эренбург и Шолом-Алейхем. // Народ книги в мире книг, 2009.

№79. C. 1-5.

Шолом-Алейхем. С ярмарки. Рассказы. М. 1957. С. 648.

Хикмет Н. Сказка Сказок // Норштейн Ю., Ярбусова Ф. Сказка Сказок. М., 2005. С.20Шолом-Алейхем. С ярмарки. Рассказы. М. 1957. С.660, 667.

перестала течь, роща – зеленеть, бабочки – летать, птички – петь»67. У Хикмета находим: «Вода прохладная // чинара высокая, // я стихи сочиняю, // кошка дремлет, // солнце греет. // Слава богу, живем!» обнаруживается явная реминисценция «Песни песней»: «Мы встретились с тобой в Праге // в ресторане Три Аиста. // Я глядел на тебя и пел про себя // «Песнь песней» Соломона».69 Видимо, в 1959 году ещ не погасло восхищение поэта романом Шолом-Алейхема. Ведь именно Шимек, герой юношеского романа, пел про себя «Песнь песней» Соломона, когда смотрел на любимую Бузю.

Мы знаем, что русский мультипликатор Ю.Норштейн восхищался творчеством Хикмета70, в 1978-1979 годах он снял мультфильм «Сказка сказок» по мотивам одноименного стихотворения турецкого поэта. Исходя из этого можно сказать, что прекрасным примером диалога культур является отмеченная нами своеобразная цепочка: от «Песни песней»

Соломона к юношескому роману Шолома Алейхема, от романа к стихотворению Хикмета, и от него к мультфильму Норштейна.

Итак, становится очевидным, что для дальнейшего изучения позднего творчества Хикмета необходимо учесть и рассмотреть литературный процесс пятидесятых-шестидесятых годов СССР.

Невозможно полностью оценить русско-турецкие межлитературные связи во второй половине ХХ века, упустив из вида историю переводов произведений русского поэта В.Маяковского.

Шолом-Алейхем. С ярмарки. Рассказы. М. 1957. С.649.

Хикмет Н. Сказка Сказок // Норштейн Ю., Ярбусова Ф. Сказка Сказок. М., 2005. С.21.

Стихи переведены на русский язык нами.

Художник говорил нам об этом и в личном разговоре во время фестиваля мультипликационного кино в Суздале в 2008 году.

Турецкий читатель впервые познакомился с поэтом и его творчеством [«Portreler»], помимо Маяковского рассматривается и творчество Уолта Уитмена, Виктора Гюго, Льва Толстого, Генрика Ибсена, Джека Лондона и Максима Горького. Очевидно, что по замыслу журналиста монография должна была представить турецкому гуманитарному сообществу очерки творчества писателей, сыгравших важную роль в мировом литературном процессе конца ХIX – первой трети ХХ веков.

Самый ранний перевод из творчества Маяковского на турецкий язык датируется 1966 годом – «Клоп» [«Tahtakurusu»].72 Следует напомнить, что «Клоп» впервые был опубликован в Германии в 1957 году, в Англии в и в США в 1967 году.

Когда мы говорили о турецких изданиях произведений Андреева, то становилось очевидным, что турецкая литературная публика внимательно следила за литературными событиями на Западе. Так и произвошло в случае с пьесой Маяковского. Интерес к драматургии поэта на Западе пробудил интерес к ней и в Турции. «Клоп» был переведен с немецкого языка на турецкий. Эта схема повторилась и в следующие годы. В году в «Антологии советских поэтов» [«Sovyet airleri Antolojisi»] были опубликованы стихи Маяковского в переводе с французского языка. Семидесятые годы явились «золотой эрой» творчества Маяковского на турецком языке. За десять лет он стал самым знаменитым и читаемым русским поэтом в Турции, чему свидетельствует изобилие переводов его произведений. Его репутация обусловлена тем, что он был поэтом «революцией мобилизованным и призванным». Чтобы осознать смысл этого утверждения, следует взглянуть на социокультурные особенности того десятилетия.

Bozok H. Porteler. stanbul, 1941. 62 с. [Бозок Х. Портреты] Mayakowski V.V. Tahtakurusu. stanbul, 1966. 68 с. [Маяковский В.В. Клоп] Sovet airleri Antolojisi. stanbul, 1968. 344 с. [Анталогия Советских поэтов] Сегодняшнее поколение турецких читателей восприняло любовь и интерес к поэзии Маяковского от «поколения 1968 года», таково общее название левого антиимпериалистического и национальноосвободительного молоджного движения в Турции, наиболее известными лидерами считаются Дениз Гезмиш, Махир Чаян и Ибрагим Кайпаккая.

Переломным моментом в истории этого поколения стало прибытие шестого флота США в Стамбул в 1967—1969 годах, инициировавшее массовое сопротивление левонастроенной молоджи. Поддержка правительством США военного правительства Турции, совершившего переворот в 1971 году, двойственная позиция по кипрскому вопросу, Вьетнамская война, поддержка Израиля и многие другие действия вызывали недовольство политикой Соединенных Штатов в регионе.

воспринимающих свою страну полуколонией США, начали проводить акции протеста. С прибытием флота в Турцию акции протеста стали разворачиваться еще шире: чины американского ВМФ подвергались оскорблениям, их ограничивали в передвижении, избивали и сбрасывали в море.

Поколение шестидесятых, не ограничивая себя антиамериканской позицией, стало более радикальным и начало со всей силой бороться с военным режимом, созданным после переворота 1971-го года. Члены этого движения не исключали виды нелегального вооруженного сопротивления.

В начале семидесятых годов почти всех вождей движения, которые называли себя марксистами-ленинистами, либо уничтожили в вооруженных столкновениях, либо арестовали и казнили.

Один из этих вождей молоджи был Дениз Гезмиш, который уже стал иконой популярной революционной культуры в Турции, как Эрнесто Че Гевара в мире. Гезмиш был арестован после переворота и казнен в году в возрасте 25 лет. Перед казнью Дениз рассказывал о свом аресте писателю-соседу по тюремной камере Эрдалу Озу: «Время от времени я поднимаю голову из ямы и в пустоту выстреливаю, но не хочу убивать кого-нибудь. В любом случае не могу видеть. Стреляю наугад. То, что первым приходит в голову – эти строчки Маяковского: «Тише, ораторы! // Ваше // слово, // товарищ маузер». Перебираю эти строчки. Возьму и выстрелю ещ раз. Опять ложусь на дно ямы». Поэтому сделаем вывод, что причина популярности Маяковского в те революционно настроенные годы вовсе не оказалась случайной.

Первые переводчики Маяковского преимущественно принадлежат к «поколению 1968 года». Их переводы получили широкое распространение.

«несоциалистических поэтов» на полках книжных магазинов всегда можно найти произведения таких поэтов, как Неруду, Элюара, Гарсиа Лорки, Маяковского и Брехта: «Настолько, насколько возможно, переводят все их произведения, переиздают их книги. Несоциалистические поэты страдают от отсутствия постоянного внимания. Интересно, что за исключением читателя социалистической ориентации, турецкий читатель вообще не обращает внимания на мировую литературу». Таким образом, интерес к творчеству русского поэта укреплялся в Турции. С того времени поэзия Маяковского является важным фактором литературного воздействия для турецких левых политических движений.

символизировала революционное искусство: «Творчество Маяковского является плодом полностью «революционного искусства», т.е. стремления соединить художественные принципы, обусловленные революцией в искусстве». z, E. Deniz Gezmi anlatyor. stanbul, 1976. С.53. [Оз Э. Дениз Гезмиш рассказывает] Evren S. kinci yeninin derdi neydi? // Yasakmeyve. 2009. № 41. С. 64-72. [Эврен С. Что хотело «Второе новое»?] Bozok H. Porteler. stanbul, 1941. С. 36.

Он также отмечал, что у Маяковского лирические и политические мотивы идут рука об руку.77 Турецкому читателю весьма интересна и эта особенность его творчества. Как и политические, так и самые знаменитые лирические произведения поэта переведены на турецкий язык и не раз переиздавались.

Итак, турецкая аудитория относительно поздно познакомилась с творчеством Маяковского. Однако в двадцатые годы между творчеством типологические сходства: эти турецкие литераторы разоблачали в своих произведениях «турецкое мещанство».

Турецкий писатель, известный противник коммунизма Пеями Сафа (1899-1961), как ни странно, был одним из таких разоблачителей. В его романе «Фатих Харбие» [«Fatih Harbiye», 1931]78, как и в пьесе обнаруживается ряд типологических параллелей замыслов, сюжета, поднятых проблем и художественных деталей.

Роман «Фатих Харбие» построен вокруг треугольника любви, как у Маяковского в первых картинах «Клопа». Только вместо Присыпкина, Зои и Эльзевиры Ренесанс, в романе турецкого писателя встречаются Нериман, Шинаси и Маджит. Сюжетная линия в «Фатих Харбие» построена очень просто.

Конфликт заключается в проблеме выбора, кого предпочтт главная героиня – молодая девушка Нериман. Выберт ли она Шинаси – своего друга из консервативного района Стамбула Фатиха, где выросли вместе, или Маджита – молодого человека, с которым она часто встречается в кондитерских магазинах в европеизированном районе Харбие.

Налицо и скрытый сарказм общественного свойства, носящий географический характер. Где она хочет жить: в Фатихе или Харбие? С Bozok H. Porteler. stanbul, 1941. С. 36.

Safa P. Fatih Harbiye. stanbul, 1931. 158 с. [Сафа П. Фатих Харбие] самого начала до конца роман полон сравнениями между двумя мирами, двумя менталитетами и двумя выборами цивилизации: европейской и исламско-турецкой, восточной. Нериман наконец выбирает Шинаси и символизированного районом Харбие.

Выбор Нериман отличается от выбора молодого советского рабочего Присыпкина, который предпочитает нэпманшу Эльзевиру комсомолке Зое.

К тому же, Сафа так жстко не высмеивает свою героиню, как делает это Маяковский. Но в повествовании романа достаточно сильно ощущается критическое отношение автора к молодой девушке до тех пор, пока она не принимает окончательное решение о своей судьбе.

Вещи, как художественные детали, функционируют последовательно в обоих произведениях. Кроме того, в большинстве случаев они одинаковы – гитара, цветные абажуры, лакированные туфли, наборы для макияжа, духи, витрины, зеркальные шкафы как типичные признаки мещанства. Оба произведения представляют собой своего рода модный каталог того времени.

Отметим одну из сюжетных коллизий в романе, когда Шинаси и Нериман стоят у витрины парфюмерного магазина. Именно в этот момент автор «Фатих Харбие» перекликается с текстом Маяковского. Увидев страстные взгляды Нериман на витрины, Шинаси с досадой замечает: «Эх, скольких турецких девушек соблазнили эти витрины и скольких ещ соблазнят!»79 Здесь невозможно не вспомнить строчки из «Маруся отравилась!» Маяковского: «В каждой витрине // буржуевы обноски: // какая-нибудь // шляпа // с пером «распри», // и туфли // показывают // лакированные носики». Видимо, та же волна моды двадцатых годов захлестнула обе страны примерно в одно и то же время, и обоим художникам удалось на бумаге Safa P. Fatih Harbiye. stanbul, 2000. C.29.

Маяковский В. В. Полное собрание сочинений: В 13 т. М., 1955-1961. Т.11. С.191.

зафиксировать этот момент. Интересно, что Маяковский и Сафа, два писателя разных убеждений (Сафа был убежднным антикоммунистом), объединились в одном: эта волна приходит из-за рубежа и негативна для нашей молоджи.

Правда, Маяковский и Сафа защищают разные взгляды: если русский поэт выступает за будущее социалистического общества, то Сафа наоборот – за консервативную систему ценностей и исламско-националистской образ жизни. Не случайно, что он выбирает протагонистом своего романа молодую женщину, ведь сохранение консервативного образа жизни во многом зависит от положения женщины в обществе.

Маяковский и его творчество не были единственными образцами революционного искусства для турецкой аудитории. С конца тридцатых годов, когда были сделаны первые переводы произведений Шолохова, в Турции развивался бурный интерес к соцреалистическому канону.

Особенно он усиливается в конце шестидесятых годов, когда параллельно вышеупомянутым социально-политическим событиям отмечается особенный интерес в области переводов русских произведений с революционной и антифашистской тематикой.

Тогда перевели «Что делать?» Чернышевского, «Как закалялась сталь» Островского (шесть раз), произведения А.Бека, Ю.Бондарева, Э.Казакевича, С.Мстиславского, В.Некрасова, К.Симонова и Н.Чуковского.

Бурный интерес продолжался до тех пор, пока турецкая армия в году снова не свергла правительство и начала применять репрессивные меры по отношению ко всякому роду общественной деятельности, и особенно левых деятелей. Некоторые из этих произведений публикуются и сейчас, но нельзя сказать, что интерес к ним остался таким же живым, как раньше.

Начиная с восьмидесятых годов, турецкий читатель открывал для себя новые грани русской литературы. Параллельно с возвращением литературы в перестроечные годы в СССР, в Турции начались публикации произведений новых авторов: Ахматовой, Замятина, Булгакова, Платонова.

Сегодня наблюдается повышенный интерес к произведением этих писателей, среди них особо выделяется Платонов.

В двухтысячные годы в Турции самым популярным, самым читаемым русским писателем – помимо Толстого, Достоевского и англоязычного Набокова – стал Андрей Платонов. Уже были переведены на турецкий язык романы и повести «Чевенгур», «Котлован», «Джан», «Счастливая Москва»

и рассказы «Возвращение», «Река Потудань», «Корова», «Мусорный ветер», «Юшка».

Несмотря на наличие большого корпуса переводных произведений, их осмысление в критике и литературоведении только начинается.

В истории изучения русско-турецких межлитературных связей чаще встречаются работы обзорного характера. Среди таких работ можно упомянуть статьи советских тюркологов В.Гордлевского («Чехов в Турции»), М.Михайлова («Русские классики первой половины девятнадцатого века Турции» «А.П.Чехов в Турции», «Гоголь в Турции», «Горький в Турции» и «Тургенев в Турции») и А.Сверчевской («Чехов в Турции»).

Подобные обзорные работы о межлитературных связях вели и турецкие русисты А.Айкут, Т.Олджай, И.Устюниер. Общая особенность работ заключается в том, что кроме лаконичных замечаний, в целом они избегают обсуждения проблемы влияния. Более удовлетворительный типологический подход можно найти в статье Л.Алькаевой «Русская классика в Турции». Следует упомянуть также работы тюрколога С.Утургаури, автора ряда статей о влиянии Горького на творчество турецкого писателя Орхана Кемаля.

Отметим другие значительные работы о русско-турецких межлитературных связях, касающихся анализа отдельных авторов и произведений: статьи турецкого исследователя И.Кайнака о турецкой теме в творчестве Достоевского, Толстого и Пушкина; диссертационные работы А.Бехрамоглу «Сопоставление структуральных особенностей в стихах В.Маяковского и Н.Хикмета» [«V.Mayakovski ve N.Hikmet'in iirlerinde Yapsal zelliklerin Karlatrlmas»] и Х.Арслан «Роль перевода в общественной жизни Турции и диалог культур»; монографию И.Динчер о [«Ecinnilerin Glgesinde»].

§ 1.2. Азиз Несин: поэтика разочарования Поскольку имя Несина практически незнакомо современному читателю (хотя его сочинения давно переведены на русский язык), обозначим основные этапы его творческой деятельности.

Турецкий писатель-сатирик Азиз Несин (настоящее имя Мехмет Нусрет) родился в 1915 году в Стамбуле. В 1934 году, когда в Турции вышел закон о новых формах обращения, он взял себе фамилию «Несин», означающую «Что ты есть?». «Я надеялся, — поясняет он, — что, когда люди будут обращаться ко мне по фамилии, я стану задумываться над тем, что я и кто я».81 Так начинающий писатель предвосхитил свое будущее сатирика острой социально-политической направленностью произведений, великолепным даром самоиронии и юмористическим пафосом изображения «маленького человека».

Несин А. Моим читателям // Несин А. Рассказы для вас. М., 1976. С.8.

В 1939 году он опубликовал свой первый рассказ в газете «Millet»

(«Нация»), а с 1944 года начал профессионально заниматься литературной и журналистской деятельностью. В 1946 году Несин вступил в Турецкую социалистическую партию, но через два месяца вышел из не.

В том же самом году вместе с известным турецким прозаиком Сабахаттином Али Азиз Несин начал выпускать легендарный сатирический еженедельник «Марко-паша» («Markopaa»), который характеризовался острым политическим юмором, сразу став центром внимания как читательской аудитории, так и государственных властей. При первом удобном случае прокуратура закрыла «Марко-пашу» и арестовала издателей на несколько месяцев.

В 1950 году власть перешла от партии «CHP» («Республиканская народная партия»), которая была основана Кемалем Ататюрком и управляла страной до перехода к многопартийной политической системе в 1946 году, к «DP» («Демократической партии») Аднана Мендереса, будущего премьера-министра страны, остававшегося на этой должности до 1960 года.

Однако перемены не коснулись диссидентов, в отношении которых не ослабевали политические репрессии. В 1951 году Несина снова арестовали за газетную статью, хотя сво авторство он категорически отрицал. В году, отсидев срок, он освободился и открыл свой книжный магазин.

В 1954 году Несин начал публиковать свои рассказы в журнале «Akbaba» («Гриф»), выпускаемом видным турецким литератором Ю.З.Ортачем. Ортач лично обращался к премьер-министру А.Мендересу и получил разрешение, чтобы Несин мог сотрудничать в его журнале, поскольку тот ещ находился под полицейским надзором.

Отношение к Несину оставалось прежним, поскольку он продолжал писать в своеобразном юмористическо-сатирическом стиле, следовательно, и власти не переставали следить за ним. В 1955, 1961 и 1971 годах по разным поводам Несина арестовывали на небольшие сроки.

В 1965 году он впервые выехал за границу, чтобы принять участие в заседании антифашистких писателей в Берлине. В течение пяти месяцев Несин путешествовал по ГДР, Польше, СССР, Финляндии, Румынии и Болгарии. До самого распада СССР он много раз посещал Россию и другие республики по разным поводам: принимал участие в собраниях различных писательских организаций; лечился в советских больницах. С семидесятых годов Несин начал уделять больше внимания социальной деятельности. В 1977 году он основал «Детский фонд им. Азиза Несина», в котором жили и обучались дети-сироты, в 1978 году стал президентом «Ассоциации писателей Турции».

Несин продолжал писать и публиковаться до самой смерти, но уже не так часто и плодотворно из-за проблем со здоровьем. Он умер в Стамбуле в 1995 году, оставив в итоге более 120 произведений, написанных в разных жанрах. В контексте межлитературного воздействия русской и турецкой литератур заслуживает особого внимания первый период творческого пути Несина, начинающийся входом писателя в литературу в 1943 году и заканчивающийся во второй половине 1960-х годов, когда он в основном достиг творческой зрелости, завершилась его эволюция как прозаикарассказчика и был окончательно найден собственный стиль.

Начиная с 1953 года, когда Несин выпустил свой первый сборник рассказов «Оставшееся» [«Geriye Kalan»], его творческая деятельность приносила ему любовь читателей, международное признание и престижные литературные премии. Пятидесятые и начало шестидесятых годов оказались крайне плодотворны для Несина. С 1953 по 1964 год он выпустил См. Приложение. Фотография 14.

Биографические сведения о Азизе Несине взяты нами из материалов, подготовленных его сыном, Али Несином, и помещенных на сайте «Детского фонда им. Несина».

Перевод с турецкого сделан нами. URL: