«КАМИНСКАЯ Татьяна Леонидовна ОБРАЗ АДРЕСАТА В ТЕКСТАХ МАССОВОЙ КОММУНИКАЦИИ: семантико-прагматическое исследование специальность 10.01.10 - журналистика Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических ...»

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

КАМИНСКАЯ Татьяна Леонидовна

ОБРАЗ АДРЕСАТА В ТЕКСТАХ МАССОВОЙ

КОММУНИКАЦИИ:

семантико-прагматическое исследование

специальность 10.01.10 - журналистика

Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук

Научный консультант доктор филологических наук, профессор В.И. Коньков Санкт-Петербург 2009 2

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………….

Глава I. ОБРАЗ АДРЕСАТА КАК ТЕКСТОВАЯ КАТЕГОРИЯ

1.1. Проблема адресации текстов в современной филологической науке……………………………………………………… 1.1.1. Фактор адресата как объект cовременного гуманитарного знания.……………………………………………………… 1.1.2. Адресация текстов массовой коммуникации и художественных текстов ………………………………………………………………………. 1.1.3. Экстралингвистическая основа моделирования образа адресата…………………………………………………..…………. 1. 2. Репрезентация образа адресата в тексте …………...………….…… 1.2.1. Структура категории «образ адресата»…………………………….. 1.2.1.1. Самоидентификация как категориальный признак образа адресата……………………………………………………………… 1.2.1.2. Элементы, репрезентирующие картину мира……………………. 1.2.1.3. Элементы, репрезентирующие социальный статус……………… 1.2.1.4. Ориентация на речевой опыт аудитории…………………………. 1.3. Функции образа адресата…………………………………………..….. 1.3.1. Интегративная функция образа адресата…………………………… 1.3.2. Манипулятивная функция образа адресата..………………………. 1.3.3. Интерпретативная функция образа адресата…………………..…… ВЫВОДЫ…………………………………………………………………….

Глава II. КОНЦЕПЦИИ РЕЧЕВОГО ПОВЕДЕНИЯ АВТОРА ПО

ОТНОШЕНИЮ К ЧИТАТЕЛЮ………………………………………… 2.1. Ориентация на адресата как принцип создания текста ……………… 2.2. Речевые приемы адресации…………………………………………… 2.2.1. Повествование от 1-го и 2-го лица и эффект присутствия адресата……………………………………………………….. 2.2.2. Лексические средства адресованности………………………...……. 2.2.3. Интертекстуальные связи и образ адресата текста…………………. 2.3.Стратегии и тактики авторского поведения…………………………… 2.3.1. Стратегия солидаризации……………………………………….……. 2.3.2. Аргументативная стратегия…………………………………….. …… ВЫВОДЫ……………………………………………………………………..

Глава III. ТИПОЛОГИЯ ОБРАЗА АДРЕСАТА В ИНФОРМАЦИОННЫХ

ИЗДАНИЯХ…………………………………………………………………. 3.1. «Представитель интеллигентного меньшинства»…………………….. 3.2. «Простой человек»………………………………………………………. 3.3. «Представитель образцовой среды»…………………………………… 3.4. Региональная специфика взаимодействия СМИ с адресатом………. ВЫВОДЫ…………………………………………………………………… ЗАКЛЮЧЕНИЕ……………………………………………………….….. БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК……………………………..….. ОСНОВНЫЕ ИСТОЧНИКИ ЦИТИРОВАНИЯ……………………… ПРИЛОЖЕНИЯ…………………………………………………………… Приложение 1. Предвыборная программа кандидата в депутаты Городской Думы Великого Новгорода (выборы 2004года)……………... Приложение 2. Отрывок из предвыборного материала, биографии кандидата в депутаты Думы Великого Новгорода А.А. Добрякова (Выборы в Городскую Думу Великого Новгорода, февраль 2008)…….. Приложение 3 Автобиография кандидата в депутаты Областного Законодательного собрания Новгородской области А. В. Пятлиной (II созыва; выборы 1999) ……………………………….. Приложение 4. Обращение кандидата в депутаты Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации по Кемеровскому одномандатному округу (выборы 2003 года) ………….. Приложение 5. Редакционная статья газеты «Завтра»

(январь 2005, №1. С.7) ……………………………………………………. Приложение 6. Отрывок из программной статьи главного редактора журнала «Наши деньги» - приложения к «Эксперт-С-З»

(№ 13, апрель 2004) ……………………………………………………….

ВВЕДЕНИЕ

Данная диссертация посвящена изучению коммуникации посредством текста, обращенного к массовой аудитории.

Лингвистические исследования текстов массовой коммуникации в контексте произошедших социальных изменений в России последних десятилетий в наиболее общем виде связаны с такими моментами, как сравнение текстов советской и постсоветской эпохи, критический анализ текстов с точки зрения соответствия норме, исследование коммуникативных стратегий и тактик, а также описание новых явлений в языке на его различных уровнях. Аспект изучения данной диссертации образ адресата, который, являясь важным прагматическим фактором в плане взаимоотношения «авторадресат», в лингвистике комплексно не рассматривался.

Адресация текстов широкой аудитории интересовала лингвистов, прежде всего, в плане использования отдельных речевых приемов адресации, а также приемов речевой выразительности текстов. В настоящий момент ориентированность на адресата с его конкретными социальными характеристиками, иначе говоря, на важнейших признаков любого профессионального текста массовой коммуникации, в частности, совокупного текста определенного СМИ.

Необходимо кратко остановиться на основополагающих для данного исследования понятиях «образ адресата» и «целевая аудитория».

Термин «целевая аудитория» был заимствован из сферы маркетинга и начал употребляться применительно к издательским проектам и отдельным текстам массовой коммуникации относительно недавно. Данный термин, широко использующийся в теории и практике рекламного дела и маркетинге, определяется как “часть сообщества людей, конкретный сегмент массы текущих и потенциальных потребителей с выделением специфических признаков (демографических, психологических, социальных с учетом отношения к моде, престижным покупкам, жизненного тонуса и т.п.)” [Синяева 1998: 287]1. Относительно применения данного термина в сфере PR, то говорят преимущественно о «группе общественности [Кривоносов 2001:

';

80], вместе с тем термин «целевая аудитория» также употребляется в данной сфере как «специфическая аудитория, которая выступает составной частью большой (общей) публики» [Cтанкевич 2000: 36].

О читателях публицистических текстов как о целевой аудитории в России заговорили в последние 15 лет, с началом развития многопартийной системы и конкуренции на выборах (в связи с необходимостью рассматривать читателей рекламных, PR-текстов и текстов СМИ как определенный сегмент актуализировалось в тот период, когда газеты, теле- и радиоканалы стали субъектами информационного рынка: правильное выделение своей целевой аудитории помогало коммерческому успеху проектов.

Введение категории «целевая аудитория» преобразило и теорию журналистики: типология СМИ стала невозможна без учета этого фактора.

Типология на основе целевой аудитории широко используется и в практике работы политика со своим электоратом. Поэтому проблема структурирования текстов массовой коммуникации в зависимости от целевых аудиторий обсуждается не только на уровне научных публикаций, конференций и публичных дискуссий, но и в повседневном интернет-общении участников политических форумов, политтехнологов и PR-консультантов.

Проблемы исследования целевой аудитории находятся в поле зрения преимущественно политологов и социологов, которые рассматривают структуры общества и процессы, в нем происходящие. Однако и специалисты этого профиля вынуждены учитывать при изучении данных объектов разного рода речевой аспект. Так, изучая изменения, происходящие в социуме, социологи зачастую основываются как раз на текстах своих респондентов, в В данной работе принята следующая система ссылок: после цитаты в квадратных скобках последовательно указывается: фамилия автора, из работы которого извлечена цитата; год издания и после двоеточия - номер страницы, на которой находится цитата в источнике.

том числе в значительной степени и на текстах СМИ.

В речевой практике СМИ неизбежно находит отражение отношение автора к происходящим в обществе процессам, оценка этих процессов и особенности восприятия ситуации. Однако и само отношение автора к происходящим процессам? и его оценки, и особенности восприятия ситуации в значительной степени обусловлено его ориентацией на особенности тех групп в обществе, которые являются его целевыми аудиториями. Эту очевидную зависимость используют политтехнологи и рекламисты при проведении выборных и рекламных кампаний.

Соотносимым с термином «целевая аудитория» является термин «адресат», употребляемый в филологической науке специалистами по семантике, прагматике и стилистике. Статью Н.Д. Арутюновой 1981 года “Фактор адресата”, поставившую проблему влияния различных “аспектов, амплуа или функций” адресата на адресанта, можно считать программной для отечественной лингвистики, уделявшей впоследствии внимание всем аспектам взаимодействия говорящего/пишущего и его адресата. Фактор адресата охарактеризован в его отношении к (1) речевым актам, (2) внутренней речи и (3) литературному тексту. “Мы пользуемся термином “адресат”, – объясняет Н.Д. Арутюнова, подчеркивая при этом сознательную направленность речевого высказывания к лицу (конкретному или не конкретному), которое может быть определенным образом охарактеризовано, причем коммуникативное намерение автора речи должно согласовываться с этой его характеристикой. Иными словами, всякий речевой акт рассчитан на определенную модель адресата” [Арутюнова 1981:

358]. Автор обращает внимание на то, что в реальной речевой жизни осуществляется некоторое “давление” фактора адресата на речь, а “ошибка адресатом” равна обращению не в ту инстанцию.

Автор диссертации ведет научный поиск, опираясь на наиболее значимые идеи исследователей, принадлежащих к различным направлениям филологии, таким, в частности, как прагматика (Н.Д. Арутюнова, Т.В.

Булыгина, А. Вежбицкая, Г.П. Грайс, Е.В. Падучева, Дж. Р. Серль и др), семиотика ( Р. Барт, Ю.М. Лотман, У.Эко и др.), литературоведение (М.М.

Бахтин, В.В. Виноградов, и др.).

Авторы, принадлежащие к этим направлениям, осознавали изучение взаимодействия автора со своим адресатом актуальной исследовательской задачей. Однако комплексного описания категория образа адресата массовой коммуникации, синтезирующего различные аспекты данной проблемы, до настоящего момента не получила. С этим в первую очередь связана актуальность настоящего диссертационного исследования.

Актуальность также обусловлена экстралингвистическими факторами, главный из которых – возникшая на информационном поле конкуренция за различные сегменты аудитории, повлекшая за собой разнообразие типов общения и необходимость авторов текста работать на определенного адресата.

Тексты массовой коммуникации, посвященные одной проблеме и написанные в одно и то же время, получаются совершенно разными, в частности, и с речевой точки зрения.

Несмотря на все расширяющуюся практику создания текстов для разных типов аудиторий, лингвистика осталась несколько в стороне от изучения влияния фактора адресата на современные тексты, предназначенные для массовой аудитории.

Увеличение роли фактора адресата для создателей текстов массовой коммуникации ставит перед исследователями вопрос о необходимости обоснования категории образ адресата, механизмов и функций создания в тексте этого образа. Поэтому исследование образа адресата как технологии функционирования прагматической информации в текстах массовой коммуникации представляется своевременным.

Комплексное научное исследование, которое позволяет включить в повестку дня современной лингвистики категорию образ адресата, обладает очевидной созвучностью современной социально-политической, экономической и культурно-исторической ситуации, диктующей необходимость повышения эффективности текстовой деятельности в профессиях, связанных с журналистикой, рекламой, связями с общественностью и издательским делом.

Значимыми для исследования являются, в частности, проблемы вычленения и описания признаков категории образа адресата, авторских стратегий и тактик, направленных на солидаризацию со своим адресатом, разработки типологии образов адресатов, существующих на современном информационном поле России и т.д.

Объектом исследования является категория образа адресата текстов массовой коммуникации, предметом средства и способы целенаправленного формирования образа адресата в текстах.

Импульсом для исследования послужила все усиливавшаяся ориентация издательских проектов на конкретные типы аудиторий, которая характеризует современную коммуникативную ситуацию. Аудиторию, на которую ориентирован тот или иной издательский проект, стали называть «целевой аудиторией». Автор текстов для массового адресата неизбежно включает фактор адресата в свою творческую деятельность. Ориентируя журналистские тексты на «своего» читателя, авторы конкретных текстов, в частности текстов СМИ, вынуждены эксплицировать свое представление о нем. Ориентация на «своего» читателя проявляется как в формировании стилевой концепции издания, так и в его содержательном наполнении, дизайне, специфике рекламы. Образ адресата таким образом оказывается запечатленным во всех элементах структуры текста. Независимо от того, является ли автор текста представителем целевой аудитории текста и разделяет ли он мнения и оценки своего адресата, установка на определенный угол зрения и способ интерпретации событий прослеживается на всех уровнях структуры текста (лексическом, грамматическом, стилистическом). Образ адресата создается уже самим отбором действующих лиц, с близким и понятным для адресата образом жизни и мыслей. Проанализировав все уровни текста и отобрав те его составляющие, которые прямо или косвенно характеризуют адресата, лингвист может описать типичного представителя целевой аудитории текста.

Это дало возможность рассматривать различные способы презентации этой аудитории непосредственно в текстах массовой коммуникации, ее признаки и функции, обосновав категорию адресата как семантикопрагматическую категорию, своего рода отправную точку для автора читателя текста в их взаимопритяжении или отталкивании. Иными словами, текст в данном случае анализируется не как застывший продукт, описывается не только его структура, но и процесс создания нового смысла для «своего»

читателя.

Степень изученности темы. Cовременные подходы к изучению текстов массовой коммуникации, касающиеся отношения «автор-адресат», необычайно многообразны.

Исследователями теории коммуникации и лингвистики конкретизируется типология текстов массовой коммуникации, принимающая во внимание фактор адресата, разрабатываются современные типологии жанров PR-текстов, текстов рекламы и СМИ и их речевая структура (Л.Р. Дускаева, В.И. Коньков, А.Д.

Кривоносов, Г.Я Солганик, Э.В. Чепкина и др).

В связи с коммуникативными особенностями различных типов адресатов в современном социуме осмысливаются не только социальные компоненты в семантике отдельных единиц (Л.П. Крысин), но и издательских проектов в целом.

Социолингвистический подход в исследовании оказывается продуктивным как для текстов СМИ, так и для PR- и рекламных текстов (В.И. Карасик, Л.П. Крысин, И.П.

Лысакова, Т.М. Николаева и др.). Текст PR как социальная практика изучен М.А.

Шишкиной.

Теоретическое осмысление условий и тенденций развития информационного поля России касается как частных особенностей издательских проектов для различных целевых аудиторий (С.И. Альперина, Е.В. Какорина, Е. Курасова, О.В.

Неупокоева и др.), так и общих, например, влияния медиасреды на трансформацию различных общественных групп (Н.Б. Кириллова, Г.С. Мельник, Л.Н. Федотова).

В обобщающих работах устанавливаются результаты трансформации и тенденции развития массовой коммуникации в связи с трансформациями самого общества (А. А. Грабельников, И.Засурский, С.Г. Корконосенко, Л.Е. Кройчик, Дм.

Мартынов и др.). Особенно остро перед учеными-гуманитариями встали в современной России вопросы самоидентификации в социуме; поиск новой идентичности невозможен сегодня без влияния на этот процесс всего корпуса текстов современного информационного пространства, предназначенных для различных аудиторий. В этом смысле работы социологов, исследующих самосознание различных общественных групп (В.Н. Базылев, В.Ф. Левичева, И.В. Рассолова, И.А.

Самкова, В.А. Ядов и др.) демонстрируют нам условия существования и развития медиа-среды. Изучение состояния общественного сознания различных групп адресатов текстов в рамках философской мысли через анализ массива текстов дает возможность установить тенденции общественного развития (А.Н. Баранов, М.В.

Ильин, А. А. Кара-Мурза и др.).

Рассматривается категория адресованности в контексте прагматических исследований преимущественно устной речи и текстов художественной литературы, диалогизма современного текстового пространства (Е.В. Белоглазова, О.П. Воробьева, Е.Г. Желудкова, И.М. Кобозева, Е.И. Нечаева, А. Стельмашук, Т.В. Шмелева и др.).

Изучение художественной литературы с точки зрения ее отклика на явления социальной действительности и презентации в ней различных социальных типов связано с новым направлением филологии социологическим литературоведением (Б.В. Дубин, Л.Д. Гудков и др.).

Тексты массовой коммуникации изучаются с точки зрения стилистических аспектов и соответствия речевой практики их авторов ожиданиям аудитории (Л.М.

Майданова, С. И. Сметанина и др.).

Исследуются различные механизмы воздействия на адресата: приемы, их взаимодействие, которое обеспечивает прагматический эффект, коммуникативные стратегии и тактики устной речи (О.С. Иссерс, Н.И. Клушина, Э.А.Лазарева, Н.Б.

Руженцева и др.).

В различных аспектах изучается диалогичность как характерная черта современного политического дискурса (Д.Б. Гудков, Н.А. Кащей, К.В. Киуру, А.А.

Романов, Е.И. Шейгал, С.А. Шомова и др.).

Таким образом, в сферу лингвистических исследований текстов массовой коммуникации активно вовлекаются данные смежных наук, в которых накоплен опыт осмысления взаимоотношения «автор-адресат»: философии, психологии, социологии.

Междисциплинарность, характеризующая современное состояние гуманитарных наук, расценивается сегодня как продуктивная тенденция. В рамках этой тенденции и написана представленная диссертация.

Предпосылки для нового, междисциплинарного подхода к изучению текстов массовой коммуникации как неотъемлемой части современной диалогической социальной практики были созданы во второй половине ХХ столетия, что обусловило, с одной стороны, более объемное, многоаспектное ее постижение, с другой – осознание неисчерпаемости проблем и вопросов, возникающих при исследовании. При этом актуализировались проблемы методологии, которая требует в этом случае особенно тщательного отбора методов исследования.

вышеназванной проблемы заключается в интерпретации образа адресата текстов массовой коммуникации как многомерного феномена, актуализация которого обусловлена взаимодействием разнородных связей и отношений как языкового, так и экстралингвистического характера.

В диссертации автор опирается на ряд отечественных и зарубежных исследований фактора адресата, публикаций по речевому воздействию в сфере массовых коммуникаций, теории журналистики, лингвистики, теории коммуникаций. Междисциплинарный характер феномена адресата и его методологического инструментария различных гуманитарных наук.

Методы, используемые при исследовании. В работе применяется комплексный подход, позволяющий рассмотреть категорию образ адресата текста массовой коммуникации как мысленно формируемый образ читателя, который находит проявление в целостной системе особенностей текста, вычленяемых из каждого прагматически выверенного текста. В изучении отдельных признаков категории применялся также структурный подход, что позволило раскрыть многомерность и разноплановость образа адресата как константы удачного текста массовой коммуникации.

Для изучения особенностей структуры адресата использовался описательный метод, контент-анализ; метод функциональных замен, который позволяет сравнивать отбор речевого материала, а также коммуникативные стратегии и тактики текстов для различных целевых аудиторий в условиях массовой коммуникации.

Общенаучный метод типологизации применялся при построении типологии образов адресатов в различных текстах массовой коммуникации; в исследовании также использованы общенаучные методы анализа и синтеза, обобщения и экстраполяции полученных выводов на более широкий круг явлений.

Метод экспертных интервью с редакторами и авторами текстов массовой коммуникации позволил учитывать реальную практику создания текстов при исследовании результатов этого процесса.

Достоверность и оригинальность исследования обеспечивается системным анализом объёмного корпуса текстов (более 3000 текстов) различных сфер массовой коммуникации последнего десятилетия и репрезентативностью исследуемого материала, вводимого в научный оборот.

Интерпретатор-исследователь текста в плане ориентации подачи фактической информации в нем на определенного адресата сталкивается с проблемой междисциплинарных связей, в частности, с вопросами философии, психологии, семиотики, логики и т.д. Отсюда следует, что методологический принцип дополнительности в отношениях между разными аспектами того или иного явления, когда одни науки могут стать исследовании существенную роль.

Цель данного исследования состоит в формулировке и обосновании единой многоплановой концепции категории образа адресата текста массовой коммуникации: теоретическая разработка категории образа адресата; системный анализ содержащегося непосредственно в самом тексте комплекса признаков и выполняющего определенные функции по отношению к реальному адресату текста.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

разработка категории адресата как прагмалингвистической категории во всей совокупности ее признаков;

2) выявление и характеристика функций категории адресата как основополагающего компонента семантико-прагматической структуры текста массовой коммуникации;

3) выявление различий адресата художественного текста и текста массовой коммуникации;

4) выявление основных коммуникативных стратегий и тактик, способствующих взаимодействию автора текста с его адресатом;

5) обнаружение средств и способов адекватной передачи информации целевой аудитории, обеспечивающей эквивалентность ожиданий адресата и интенций автора путем сопоставления адресованности различных медиатекстов, написанных на одну и ту же тему в одно и то же время;

информационного пространства;

7) представление анализа речевого материала как реализации предлагаемой структуры категории образа адресата.

В качестве эмпирической базы в данном исследовании выступают журналистские тексты из газетной и журнальной периодики, так и PR-тексты различных жанров, в частности, например, биографии кандидатов на выборный пост, их листовки и опубликованные речи. Массовая коммуникация понимается как «процесс производства и передачи сообщений большим массам людей с помощью специальных технических средств» [Основы теории коммуникации 2006: 87] и не сводится к СМИ, хотя такая тенденция в ряде исследований имеет место.

В сферу анализа не включены тексты Интернета, телевидения, радио и современного кинематографа, так как эти тексты обладают столь ярко выраженной спецификой, связанной, в частности, с техническими условиями воспроизведения, что каждый из этих типов текста требует самостоятельного исследования.

Представленное исследование выполнено на материале текстов массовой коммуникации 1999-2008 годов, периода, интересного, по наблюдениям социологов. Это время отмечено изменением системы ценностей и приоритетов массового сознания: «смена политического режима, сформировавшегося в последнее десятилетие, произошла достаточно внезапно и не путем прихода к власти оппозиции, а путем внутренней трансформации.

Определились основные контуры будущего страны в целом и политического режима, в частности» [Бызов 2001: 26]. В эти годы российское общество претерпело настолько существенные перемены, что можно говорить о новом качественном состоянии массового сознания.

Репрезентативность выборки текстов газетной и журнальной периодики, обеспечивается тем, что в качестве материала исследования были отобраны прежде всего тексты изданий, которые принято называть «качественными», преимущественно крупных общественно-политических федеральных газет и журналов, разовый тираж которых составляет не менее 75 тысяч экземпляров («Коммерсантъ», «Эксперт», «Литературная газета», «Аргументы и Факты», «Комсомольская правда». Тексты, распространяемые большими тиражами, позволяет наиболее объективно и выпукло представить возможные типы адресатов текстов массовой коммуникации на территории России рубежа XX и XXI веков. Вместе с тем необходимость выявить особенности представления в текстах своего адресата региональными издательскими проектами продиктовала обращение к проектам, характеризующими конкретные регионы с их местной спецификой аудитории. В этом случае анализируются тексты ведущих региональных проектов, тираж которых не ниже 10 тысяч экземпляров; особенно интересные с лингвистической точки зрения предвыборные тексты региональных политиков.

Кроме того, были привлечены к анализу рекламные и PR-тексты, содержащие типичные приемы адресации к определенной целевой аудитории.

Автором были использованы текущие архивы редакций, тексты экспертных интервью с редакторами медиа и руководителями издательских проектов.

Из поля зрения исследователя были намеренно исключены отраслевые многотиражные издания (такие, как «Милиция», «Бухгалтерский учет» и подобные). Подписчики данной периодики – преимущественно юридические лица – организации, и поэтому процесс моделирования образа читателя в большей мере обусловлен лишь одним параметром: как издатели и журналисты представляют людей какой-то конкретной профессиональной сферы деятельности. По причине адресованности к одному только аспекту личности читателя не рассматривалась и специализированная, а также рекреативная периодика («Ваши 6 соток», «За рулем», «Охота и охотничье хозяйство», «777», «Будуар» и подобные), несмотря на их довольно большие тиражи (в данном случае не имеет значения, что упомянутая специализированная периодика имеет большой круг постоянных подписчиков, развлекательная – большие объемы продаж в розничной торговле).

Новизна настоящего исследования состоит в том, что впервые комплексно исследована категория образ адресата текста массовой коммуникации как неотъемлемая часть категориальной системы лингвистики текста, как одна из базисных категорий.

содержания на определенный субъект, произведенное в данной диссертации, должно включить категорию образ адресата в повестку дня лингвистического анализа текстов массовой коммуникации.

Теоретическая значимость исследования состоит в создании теории образа адресата, в разработке категории образ адресата как базовой текстовой категории, в соотнесении категории образ адресата с системой лингвистических категорий и системой категорий журналистики, в значительном углублении научных основ теории редактирования.

Предлагаемая концепция образа адресата существенным образом дополняет концептуальную систему стилистики речи, поэтики художественного и публицистического текста.

Разработанная в рамках семантико-прагматического подхода концепция категории образ адресата текста массовой коммуникации дает основания поновому взглянуть на особенности коммуникации в данной сфере деятельности в условиях современных реалий информационного рынка.

Вычленение типов адресатов, иными словами, целевых аудиторий современных текстов МК, по указанному в первой главе набору признаков иллюстрирует состояние российского социума конца прошлого – первого десятилетия нынешнего века. Анализ публицистического текста в ракурсе представленного в нем образа адресата позволил увидеть изображение не только событий и явлений действительности, но и отражение этих событий и явлений в социуме.

Учет экстралингвистического фактора и разработка направления лингвистического анализа текста с точки зрения его адресованности определяет практическую значимость диссертации в плане применения результатов исследования. Результаты могут быть использованы в создании учебных курсов для практиков издательского дела, журналистов, PRспециалистов, авторов рекламных текстов, а также в целенаправленном обучении студентов созданию текста, предназначенного определенной целевой аудитории.

Результаты исследования могут влиять на постановку задач в сфере принятия решений в повседневной деятельности СМИ, могут быть востребованы рекламодателями, сотрудничающими с определенными газетами и авторами рекламных текстов, политиками, функционирующими в современном информационном поле. Обоснованная и разработанная категория образ адресата сможет участвовать в формировании повестки дня, определять стратегическое планирование общения различных общественных институтов с помощью массовой коммуникации.

1. Современная массовая коммуникация характеризуется радикальной и качественно новой актуализацией фактора адресата, что сказывается как на усилении адресатного начала медийных текстов, составляя важнейший момент издательской политики, так и на дифференциации изданий.

Ориентируя тексты на «своего» читателя, авторы эксплицируют свое представление об этом читателе и придают ему статус важнейшей текстовой категории. Образ адресата выступает в данной коммуникации таким же организующим началом, какое, по концепции В.В. Виноградова, принадлежит образу автора в художественных текстах. Отбор речевых средств в данном случае является логически производным от образа того читателя, на которого направлен текст.

2. К базовым признакам текстовой категории образа адресата относятся: наличие в тексте оппозиции «свой – чужой», ориентация на речевой опыт аудитории, элементы, репрезентирующие картину мира адресата, и элементы, характеризующие его стиль жизни и социальный статус.

взаимодополняющих признаков, вербализованных в тексте на различных языковых уровнях.

4. Различные репрезентации образа адресата реализуются также на основе использования речевых категорий, и прежде всего через применение речевых стратегий. Стратегии, связанные с созданием в текстах массовой коммуникации образа адресата, – это демонстрация автором текста своей солидарности и идентичности с адресатом и являются совокупностью речевых приемов или тактик.

5. Образ адресата создается также на лексическом уровне текста, прежде всего на основе использования ключевых слов и метафор различной тематической и стилистической тональности.

6. Множественность экстралингвистических факторов, влияющих на создание текста массовой коммуникации, а также использование в текстах всевозможных манипулятивных тактик демонстрируют, что адресат выступает в акте коммуникации как изменчивая величина. Образ адресата подвержен трансформации, и со временем он может изменяться в одном и том же типе текстов массовой коммуникации, направленных на одну и ту же целевую аудиторию. Изменения эти связаны с использованием языка как средства воздействия, с одной стороны, и с экстралингвистическими факторами, с другой.

7. Категория образ адресата выполняет в текстах массовой коммуникации следующие функции:

функция интеграции читателей;

функция манипуляции сознанием читателя;

действительности в соответствии с картиной мира адресата.

8. Исследование подходов авторов к отражению действительности в текстах массовой коммуникации позволило вычленить и описать такие типы образа адресата как «интеллигентное меньшинство», «представитель образцовой среды», «простой человек».

коммуникацией, не только зависят от образа адресата, но зачастую имеют целью создание этого образа. С точки зрения читателя, не попадающего в целевую аудиторию текста, такие тексты могут выглядеть неуместно, но «свой» читатель понимает систему кодов и закономерность данных текстов.

При этом издание, адресованное одной целевой аудитории, может получить сопутствующий эффект СМИ возникает, например, тогда, когда образ читателя может рассматриваться как некий идеал, образец для подражания.

СМИ может удовлетворять стремление человека быть причастным к какомуто престижному сообществу, какой-то статусной группе.

10. Предлагаемый подход к анализу текстов позволяет не только вычленить содержащиеся в них образы адресата, но и увидеть за этими стилистических особенностях текстов.

Понимая гипотезы по И. Канту как проблематические суждения, которые неопровержимы и недоказуемы, но являются такими частными мнениями, без которых нельзя обойтись в борьбе с нарождающимися сомнениями [Кант 1964: 645-646], автор диссертации выдвигает гипотезу об устойчивой информационной политике успешных издательских проектов и других субъектов медийного рынка, связанной с необходимостью соотнесения всех текстовых элементов с ожиданиями и возможностями восприятия адресата. Наряду с реалиями (предметами и событиями) в текстах массовой коммуникации присутствует и образ адресата как организующий центр для восприятия и интерпретации этих реалий.

Апробация и внедрение результатов исследования Основные результаты исследования были представлены в докладах и выступлениях на Международных научно-практических конференциях:

«Средства массовой информации в современном мире» (Санкт-Петербург, СПбГУ, факультет журналистики, с 1998 г.), «Журналистика» (Москва, 2001, 2005, 2006), «Зарубежная и российская журналистика : актуальные проблемы и перспективы развития» (Волгоград, 2005), «Журналiстыка-2001» (Минск, 2001), «Коммуникативные стратегии в культурном поле провинции»

(Ярославль, 2006), на III Международном научном форуме «Государственная власть и местное самоуправление в России: история и современность» (СанктПетербург, СЗАГС, 2005), на Международных научных конференциях:

«Русская культура на рубеже веков : русское поселение как социокультурный феномен» (Вологда, 2002), «Конструирование идентичности в современной России: идеи, институты, практики» (Великий Новгород, МИОН, 2007), «Agents and Agencies: The (Re)making of Identity in Russia Today” (New York, Columbia University, 2007), «Коммуникация в современной парадигме социального и гуманитарного знания» (Москва, 2008), «Советская культура в современном социопространстве: трансформации и перспективы»

(Екатеринбург, 2008), а также на ежегодных научных конференциях Новгородского государственного университета (с 1998 г.), заседаниях кафедры теории речевой деятельности и языка массовой коммуникации факультета журналистики СПбГУ (2008) и круглых столах Ассоциации специалистов по развитию общественных связей, Президентом которой является автор диссертации (Великий Новгород, 2003-2008) и др.

Содержание диссертации нашло отражение в монографиях «Адресат массовой коммуникации» (10,4 п.л.) и «Компетентность в общении как фактор эффективной деятельности менеджера» (авторский вклад – 3 п. л.), в пяти учебно-методических пособиях, в 7 статьях, опубликованных в периодических изданиях перечня ВАК, в других публикациях автора – всего 52 наименования.

Результаты исследования внедрены в учебную практику: переработаны и дополнены курсы практической стилистики и литературного редактирования, разработаны новые спецкурсы и спецсеминары, в рамках специализаций «периодическая печать» и «связи с общественностью»

специальности «журналистика» в НовГУ по указанной проблематике пишутся курсовые и дипломные работы, проводятся занятия с журналистами практиками.

Структура диссертационного исследования Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, а также библиографии, перечня основных цитируемых источников и приложений, включающих часть анализируемых текстов.

Диссертация выполнена в соответствии с планом научноисследовательской работы факультета журналистики и кафедры теории речевой деятельности и языка массовой коммуникации СПбГУ.

Глава I. ОБРАЗ АДРЕСАТА КАК ТЕКСТОВАЯ КАТЕГОРИЯ

1. 1. ПРОБЛЕМА АДРЕСАЦИИ ТЕКСТОВ В СОВРЕМЕННОЙ

ФИЛОЛОГИЧЕСКОЙ НАУКЕ

1.1.1. Фактор адресата как объект современного Целью нашего исследования является всесторонний анализ категории образ адресата. Категория адресата находит выражение в разных терминологических системах: используется при описании различных социальных процессов в философии, социологии, теории коммуникации, лингвистике. Сегодня понятия, связанные с категорией адресата, входят в категориальный аппарат гуманитарных наук: социологии, философии, теории коммуникации.

В нашем исследовании мы рассматриваем категорию адресата как текстовую категорию и исследуем ее в системе лингвистических понятий, учитывая в то же время междисциплинарность и концептуальность подхода к этому понятию авторов, изучающих тексты массовой коммуникации.

В лингвистике категория адресата находит проявление в разных ее разделах, получая обозначение в разных терминах. Из литературоведения в лингвистику пришло понятие «образ читателя», «образ адресата». Категория адресата находит отражение в грамматике. Более того, эту категорию, вероятно, следует отнести к «понятийным» категориям, в том смысле, как их истолковывает С.Е. Яхонтов (1998), со ссылкой на О. Есперсена. В отечественном языкознании о понятийных категориях первым писал И.И.

Мещанинов, не уточняя, как именно в языке выявляются понятийные категории.

Вообще, проблема взаимодействия и взаимовлияния автора и адресата может быть рассмотрена как проблема оппозиции «я-ты», выходящая за пределы лингвистических исследований. Являясь одной из центральных тем философии в ХХ веке, данная тема становится предметом анализа в работах М. Бубера, Г.Марселя, Ф. Эбнера. Данная оппозиция актуальна в философском рассмотрении вопроса «Кто я такой?», в решении которого возможны два пути. Первый связан с противопоставлением Я – ТЫ – это путь предельной обособленности от других; так объясняет тайну бытия, например, А. Шопенгауэр. Иные, например, М. Бубер, идут прямо противоположным путем, представляя всю человеческую жизнь как диалог с другими. При этом Я абсолютно равнозначно ТЫ – эта идея М. Бубера сыграла огромную роль для развития философии ХХ века: Я ничего не может сказать о себе, не соотнесясь с ТЫ – такого рода участное мышление преобладает во многих великих системах. Взаимоотношения «я-ты»

отражают, по М. Буберу, двойственность мира для человека [Бубер 1993: 7].

В такой интерпретации ТЫ – это целый мир, который, впрочем, неразделим с Я. Причем обрести подлинное Я в отношениях с людьми, которые принимают речевую форму, можно лишь за пределами как индивидуализма, так и коллективизма. Отношению «я-ты» посвящена 6 глава книги С.Л.

Франка «Непостижимое. Онтологическое введение в философию религии», написанной в 1939 году. С.Л. Франк утверждает, что никакого Я вообще не существует до встречи с ТЫ: «С какой бы стороны мы ни обдумывали вопрос, само существо Я во всей «суверенности» и «непосредственности» его бытия обнаруживается как его специфическое отношение к ТЫ» [Франк 1990: 358].

Подход М.М. Бахтина к явлениям речи можно рассматривать на основе теории диалога, которая актуальна для философской мысли, так как первостепенным для М.М. Бахтина при исследовании текста является противопоставление Я и ДРУГОЙ и отношение между этими двумя субъектами. М.М. Бахтин поставил вопрос о концепции адресата речи применительно к речевым жанрам – относительно устойчивым типам высказываний (устных и письменных), к которым, в частности, относил и завершенные литературные произведения. Обращенность, адресованность высказывания, по Бахтину, является его отличительной особенностью:

каждый речевой жанр имеет «типическую концепцию адресата». В частности, Бахтин выделяет фамильярные и интимные жанры, где говорящий и адресат максимально близки, а также нейтральные, где адресат максимально обобщен, упоминает об иерархических отношениях между говорящим и адресатом. Подробнее о необходимости изучения различных концепций адресата исследователь говорит применительно к литературному процессу [Бахтин 1986: 279-280]. Он отмечает, что концепция адресата различна не только для каждой эпохи, но и для каждого литературнохудожественного стиля и жанра, различая «реальные ощущения и представления своего адресата» автором произведения и «условные или полуусловные формы обращения к читателям, слушателям, потомкам».

На протяжении всего ХХ века вопросы, касающиеся адресации текстов, взаимодействия адресата и адресанта, также затрагиваются при обсуждении общих вопросов семиотики и семиосферы культуры, диалогизма современного коммуникационного пространства. Ю.М. Лотман, рассматривая культуру как совокупность текстов или сложно построенный текст, как механизм роста информации, отмечал, что текст как феномен культуры выполняет различные функции, одна из которых функция адекватной передачи значений.

подчеркивает необходимость владения адресатом и адресантом идентичными кодами: «Даже утверждение, что оба участника коммуникации пользуются одним и тем же естественным языком (английским, русским, эстонским и т.д.), не обеспечивает тождественности кода, так как требуется еще единство языкового опыта, тождественность объема памяти. А к этому следует присоединить единство представлений о норме, языковой референции и прагматике». Соблюдение всех этих условий, с точки зрения Лотмана, в реальности «возможно лишь в некоторой весьма относительной степени»

[Лотман 1996: 13-14].

Рассматривая взаимоотношение текста и аудитории, Ю.М. Лотман объясняет различия между текстом, обращенным «ко всем», и тем, который имеет в виду некоторое конкретное и лично известное говорящему лицо.

Во втором случае «нет никакой надобности загромождать текст ненужными подробностями, достаточно отсылок к памяти адресата» [Лотман 1996: 88]. Здесь речь идет об адресате текста как о конкретном человеке, образ которого, можно вычленить из текста, поскольку такой вид текста предполагает использование намеков, эллиптических конструкций. Далее Ю.М. Лотман употребляет словосочетание «образ аудитории», связывая вычленение этого образа с расшифровкой «набора языковых и культурных кодов» текста, с таким понятием, как «общая память». Реконструируя тип «общей памяти» для текста и его получателей, мы обнаруживаем скрытый в тексте «образ аудитории». Из этого следует, что текст содержит в себе свернутую систему всех звеньев коммуникативной цепи, и, подобно тому как мы извлекаем из него позиции автора, мы можем реконструировать на его основании и идеального читателя этого текста. Этот образ активно воздействует на реальную аудиторию, перестраивая ее по своему подобию.

Личность получателя текста, представляя семиотическое единство, неизбежно вариативна и способна «настраиваться по тексту».

Со своей стороны, и образ аудитории, поскольку он не эксплицирован, а лишь содержится в тексте как некоторая мерцающая позиция, поддается варьированию. В результате «между текстом и аудиторией происходит сложная игра позициями» [Лотман 1996: 88]. Это наблюдение как нельзя более применимо при исследовании современных публицистических текстов, которые, как подчеркивают специалисты теории коммуникации не столько воздействуют на аудиторию, а взаимодействуют с ней. При этом «взаимодействие в диалоге возможно только при безусловном равноправии сторон. Нарушение паритета автоматически прервывает диалог автора с аудиторией» [Кройчик 2007: 65].

Проблема адресата в филологии связана с таким термином как «образ адресата» и непосредственно с трактовками понятий «образ» и «адресат».

Понятие образа является ключевым для семиотики, психологии, теории представлений этих наук. Однако в основе понятия лежит общее представление об образе как об объекте в отраженном виде. Отвечая на вопрос, какие средства могут быть использованы для создания образа, преимущественно образ персонажа произведения художественной литературы: « сама форма литературного образа не есть уже явление языка, это явление искусства, хотя и построенное из языкового материала»

[Роднянская, Кожинов 1987: 369]. Литературный энциклопедический словарь трактует образ, создаваемый в тексте, как категорию эстетики, при этом «художественная специфика образа определяется не только тем, что он отражает и осмысливает существующую действительность, но и тем, что он творит новый, небывалый, вымышленный мир» [Эпштейн 1987: 252].

Категория «образ адресата» соотносится с такими категориями, как литературоведческая категория. Персонаж – фрагмент изображаемого мира, не выходящий за рамки изображенного мира, в этом изображенном мире персонаж имеет статус знака.

Категория «образ адресата» неизбежно находится в бинарной оппозиции к категории «образ автора», исследованной в отечественной филологии системно.

В противоположность герою, автор художественного произведения не живет рядом с героями, не входит в изображенный им мир. Реальный автор и адресат – категории внешние по отношению к тексту, их коррелятам в традиционной литературоведческой терминологии соответствуют «образ автора» и «образ читателя». Степень выраженности данных персонажей в текстах может быть различной.

Необходимость исследования категории «образ автора» связана с изучением проблемы целостности текста. Многоплановая разработка теории образа автора была произведена В.В. Виноградовым [Виноградов: 1980], который и ввел в научный оборот широко употребляемый теперь термин «образ автора». Образ автора рассматривается В.В. Виноградовым как центральная семантико-стилистическая категория художественного произведения. Исследователь на протяжении многих лет постоянно уточнял трактовку данной категории.

В опубликованной в 1936 г. работе «Стиль «Пиковой дамы»» В.В.

Виноградов отождествлял образ автора с субъектом повествования, или рассказчиком. «В сферу этой изображаемой действительности, – писал ученый, – вмещается и сам субъект повествования – «образ автора». Он является формой сложных и противоречивых соотношений между авторской персонажей» (Виноградов 1971: 203). Позднее В.В. Виноградов стал разграничивать, с одной стороны, образ рассказчика, от лица которого ведется повествование, а с другой – косвенно отраженный в тексте образ автора как реального человека.

Итак, исследователь текста может описать образ автора с помощью фиксации избранной автором стилистической манеры изложения; читатель литературного произведения может представить автора как определенного человека. То есть образ автора не является равноположенным образу мыслительный конструкт, организующий центр произведения. Автор в этом генерирующее начало.

художественного повествования от 3-го лица отмечалось, что образ автора моделирует не все поведение автора как человека, а лишь его функцию как создателя художественного произведения [Атарова, Лесскис 1980].

Между тем в повествовании от 1-го лица моделирование этой функции оттеснено моделированием человеческой индивидуальности. Наличие персонифицированного автора предполагает наличие субъективности автора на поверхностном уровне: выражение любви или неприязни к тому или иному персонажу, сочувствия и сопереживания.

Вообще говоря, идеи В.В. Виноградова в контексте проблемы «образ автора» оказали большое влияние на развитие различных направлений лингвистики: когнитивной лингвистики, исследующей, в частности, проблему расщепления субъекта; прагматики, с ее вниманием к проблеме субъекта; функциональной грамматики, рассматривающей грамматические категории на фоне субъектной перспективы высказывания. Такой подход к рассмотрению категорий предлагает, например, Н.К. Онипенко [Более детально об этом: Онипенко 1995].

В настоящий момент, основываясь на трудах В.В. Виноградова и М.М.

Бахтина, современные исследователи разграничивают три понятия, детализирующие понятие «образ автора». Обобщая большое количество трудов, в которых исследователи текстов касались категории автора, И.И.

Бакланова и М.Ю. Федосюк [2005: 12-13] рассматривают три понятия повествователь», или «нарратор», «абстрактный автор» и «конкретный автор». Следует иметь в виду, что нет такого текста, где в его смысловой структуре категория автора отсутствует во всех трех формах; автор проявляет себя обязательно хотя бы в одной из них хотя бы на формальном уровне (например, как указание на официальное лицо в официально-деловой речи).

Категория «образ автора» проявляется по-разному в художественных и публицистических текстах. Проблема отличия категории автора в художественном и публицистическом текстах актуализировалась в отечественной лингвистике в начале ХХI века в связи с бурным развитием авторского начала в публицистических текстах [Солганик: 2001, Сметанина:

2002 и другие]. Исследование категории автора публицистики обусловлено ролью этой категории, которая «определяет не только стиль конкретных текстов, но и стиль эпохи», ибо само «понятие «публицистика» (от лат.

publicus – общественный) подразумевает, что «автор обязательно касается социальных вопросов или рассматривает социальные проблемы, но непременно с социальных позиций» [Солганик 2001: 76].

Образ автора, мера использования авторского «я» применительно к публицистической речи может являться основой подразделения на жанры [см., например, Вакуров, Кохтев, Солганик: 1978]. По этому признаку хроника с ее обезличенным строем речи противопоставляется репортажу с максимальным участием авторского «я» в речевой организации этих жанров.

Так, относительно репортажа было отмечено, что авторское начало репортера сделалось «едва ли не ведущей стилевой чертой жанра, определяющей другие его качества» [Там же: 68]. Очерк в этом ракурсе – жанровая форма, в которой «двигателем сюжетного развития, главным организующим материал фактором выступает авторское «я» [Там же: 148].

Аналогичным образом в зависимости от формы выражения авторского «я»

В.Н. Вакуров подразделяет на 4 вида фельетон: 1) Автор – участник событий;

2) Автор – наблюдатель событий; 3) Автор – активный комментатор событий; 4) Автор – нейтральный повествователь [там же: 166].

Категория «образ автора» при исследовании текстов МК неизбежно оказывается связанной с категорией «образ адресата», которая подробно не рассматривалась в лингвистике. В связи с образом читателя художественного произведения отмечалось, что автор художественного произведения «смотрит на мир глазами воображаемого читателя, и это во многом определяет манеру изложения. Так, для Л.Н. Толстого читатель – «естественный человек», который должен объяснить себе смысл и значение каждой детали» [там же: 78].

Г.Я. Солганик, продолжая в своих следующих работах наблюдения над развитием авторского начала в публицистике, говорит о категории автора публицистики как о соединении «полярных по существу граней» – человека частного и человека социального [Солганик 2007: 19-21]. Человек частный выражен в тексте высокой авторской модальностью, преобладанием Япредложений, субъективным характером оценок. Человек социальный как другая грань данной категории предполагает некоторый социальный заказ.

Причем, по наблюдению лингвиста, каждая эпоха формирует свой обобщенный тип автора, и в этом смысле категория автора определяет не только стиль конкретных текстов, но и стиль эпохи. Впрочем, Г.Я Солганик, прослеживая изменения этого «обобщенного» автора в контексте времени доходит только до начала 80-х годов прошлого века. Возможно, это объясняется тем, что выделить некоторую «обобщенную» модель автора для публицистики рубежа веков и начала нынешнего века становится все труднее из-за стилевой и идеологической дифференциации текстов, в которых, на наш взгляд, категория автора все больше коррелирует с категорией адресата текста. Гораздо легче, на наш взгляд, описать «обобщенную модель автора»

конкретного современного издательского проекта, поскольку не редка практика коллективного производства текстов МК. Этот коллективный труд обусловлен тем, что работа по информационному обеспечению должна вестись постоянно, должна быть поставлена «на поток». Что касается СМИ, то в некоторых крупных редакциях, например, существуют специалисты, которые придумывают заголовки и пишут лиды к журналистским текстам; во многих глянцевых журналах существует разделение на тех, кто собирает факты для статей, и тех, кто эти факты оформляет в виде текста по определенным правилам редакции. То есть аналогом классического понятия «автор» становится некая «Команда под руководством N».

Интерес лингвистов к проявлению в разных типах текстов взаимоотношения «автор-адресат» знаменует кардинальные изменения, произошедшие в отечественной лингвистике с 80-х годов прошлого века. Эти изменения связаны и с развитием зарубежной лингвистики (разработка теории речевых актов и прагматики), и с социально-политической ситуацией в стране. Это время характеризуется огромным интересом к диалогической речи и к различным формам социального взаимодействия с помощью языка.

Начинается изучение текстов различных сфер социальной жизни во всем богатстве их семантики. Занимаясь вопросами прагматики и теории речевых актов, изучающих говорящего и адресата в реальной коммуникации «как носителей определенных согласованных между собой социальных ролей или функций», Н.Д. Арутюнова в числе предшественников теории называет М.М.

Бахтина [Арутюнова 1990: 412].

Подход к языку как к социальному явлению характерен, например, для работ круга М.М. Бахтина [см. подробнее: Алпатов: 2005], которые по сей день вызывают интерес у гуманитариев разного профиля: философов и историков культуры. Общественная обстановка в России в 20-30-е годы прошедшего века способствовала изучению проблем социального функционирования языка и учета фактора адресата при написании текстов.

Что касается лингвистики, то ситуация изменилась в 50-е годы, когда она, как отмечают Н.Д. Арутюнова и Е.В. Падучева, «становилась все более абстрактной и замкнутой дисциплиной, охваченной идеей самоопределения.

Она порывала связи с психологией». Эта ее замкнутость и оторванность от других наук, по наблюдению исследователей, привели к тому, что росло расстояние между языком и жизнью; более подробно в: [Арутюнова, Падучева 1985: 4-5].

Эту оторванность от реальной речевой практики и стремилась, в частности, преодолеть Н.Д. Арутюнова. Ее статья 1981 года «Фактор адресата», о которой уже упоминалось, стала отправной точкой изучения типических форм обращенности и типических концепций адресатов.

Классификация речевых жанров на основе этих концепций получила в отечественной лингвистике дальнейшее развитие. Различные концепции жанра как категории разрабатываются на базе теории речевых актов, при этом описание данной категории связывается с ситуацией речи. Обзор данных концепций дает Ст. Гайда, предлагая определение жанра как «горизонта ожиданий для слушающих и модели создания для говорящих, как существующий интерсубъективно комплекс указаний, регулирующих определенную сферу языковых поведений (текстов) и имеющих разную степень категоричности» [Гайда 1986: 24]. Как видно из определения, функционирование жанра связывается с прагматическими задачами автора текста, в частности с его ориентацией на определенные ожидания адресата.

Т.В. Шмелева разрабатывает «анкету речевого жанра», в которую вносит образ адресата, посредством которой можно составить характеристику речевого жанра (информативного, оценочного, императивного и ритуального).

В ракурсе изучения образа адресата в текстах массовой коммуникации интересны наблюдения Т.В. Шмелевой о важности образа адресата в информативных и оценочных жанрах. Так, Т.В. Шмелева отмечает, что характеристики образа адресата для информативных жанров «лежат в плоскости информированности и компетенции... утверждения предполагают адресата соглашающегося / возражающего, то есть даже при сообщении новой информации адресат мыслится способным «из общих соображений» оценить истинность или достоверность сообщаемого; кроме того, для сообщающих РЖ важно условие заинтересованности адресата в получении информации»

[Шмелева 1990: 27]. Для оценочных жанров, как подчеркивается, «существенно условие приемлемости оценки адресатом: от него ожидается согласие с ней или несогласие» (там же).

Различия между художественным и современным текстом МК проявляются не только в различии роли авторского начала, но и в функционировании в них категории адресата. Персонификация читателя художественной литературы в большинстве случаев более условна, его функция – быть тем лицом, которому автор сообщает нечто, иногда с ним полемизируя. Выделение «адресата» в литературоведческую категорию связано с признанием того факта, что в художественной повествовательной речи существует внутренний диалог между автором и читателем. На роль читателя для создания художественного текста указывало отечественное литературоведение еще в 1920-е гг. Так, А.И. Белецкий в статье «Об одной из очередных задач историко-литературоведческой науки», посвященной изучению «истории читателя» говорит о читателе как о некой активной составляющей литературного произведения и отводит ему функцию формирования самой идеи произведения. Сам автор может и не подозревать о существовании этой идеи [Белецкий: 1964].

Рассматривая образ читателя как литературоведческую категорию, А.Ю. Большакова трактует этот образ как «образ-посредник между текстом и реальным читателем, помогающий в процессах восприятия и понимания текста», как «основную коммуникативную модель, заданную в тексте произведения и входящую в его образную систему «герой-автор-читатель»»

[Большакова 2003: 19]. Применительно к текстам художественной литературы образ адресата рассмотрен в диссертации И.Е. Бударагиной, в которой сделан акцент на систему языковых средств, его формирующих.

первоначально приравнивался к читателю) имеет давнюю традицию, однако заострила эту проблему применительно к современному состоянию литературы программная статья Р. Барта «Смерть автора», в которой Р. Барт решил «восстановить в правах читателя». Процесс устранения автора, происходит, по мысли Р. Барта, за счет выдвижения на первый план читателя, который отныне является «тем пространством, где запечатлеваются все до единой цитаты, из которых слагается письмо» [Барт 2008].

Одной из причин активизации интереса современных филологов к адресату как фактору формирования текста в последнее десятилетие применительно к художественным текстам явилось развитие литературы постмодерна. Вместе с тем, как справедливо отмечают, «проблема адресата является наиболее сложной и наименее изученной в силу эфемерности параметров образа читателя» [Белоглазова 2004: 145].

Адресат может не присутствовать в тексте, оказываться невыявляемым в конкретных речевых приемах непосредственно из текста феноменом.

Однако его наличие как элемента смысловой структуры текста именно в текстах МК – наиболее распространенная и отражающая современную коммуникативную реальность ситуация.

Феномен адресатности в психологическом, философском и лингвистическом аспектах заинтересовал представителей общественных наук в последнее десятилетие в связи с развитием публичного дискурса, распространением спонтанной речи политиков и журналистов, например, в прямом эфире. Так, Н.П. Вольвак на основе публичных выступлений общественных деятелей исследует их взаимодействие со слушателями как диалоговую программу: с одной стороны – с оппонентами, с другой – с единомышленниками [Вольвак: 2004]. Вопросительные высказывания как основное средство диалогизации аргументирующего дискурса классифицируются с учетом специфики адресата, способа его представления и особого характера отношений между автором и адресатом в публичном общении.

Э.В. Чепкина рассматривает «текстопорождающие практики адресата»

в контексте современного русского журналистского дискурса, подчеркивая активную роль адресата при чтении текста [Чепкина 2000]. По сути, адресат, утверждает Э.В. Чепкина, порождает текст при чтении, как и автор порождает его в процессе написания. Активная роль адресата связана как с возможностью декодировать авторский замысел, так и с возможностью сопротивления практике декодирования. С нашими наблюдениями и идеями согласуется, в частности, уверенность исследователя в существовании неких «семиотических сообществ адресатов» в современном журналистском дискурсе, которые, по мысли Э.В. Чепкиной, «можно выделить по преобладающей стратегии декодирования сообщений масс-медиа с точки зрения того, считает ли адресат их соответствующими реальности»

[Чепкина 2000: 77].

ориентироваться журналисту, чтобы быть понятым, говорит и И.Т. Вепрева [Вепрева 2002], не уточняя, какие характеристики этого портрета должны быть значимы для совпадения интерпретаций реальности автора текста и его адресата. С точки зрения создания портрета адресата двухчастное деление современного общества на «демократическую часть как признающую господствующие ценности государственной системы» и «оппозиционную часть» выглядит очень общо и не проясняет ситуации [Вепрева 2002: 99].

Как видно из существующего обзора лингвистических трудов, связанных с адресацией текста, связь филологии и в частности, лингвистики с науками, изучающими развитие общества, имеет в русской традиции вековые корни.

В «полноценной», или «канонической», речевой ситуации, ТЫ, или адресат, конкретен и индивидуален. Эту ситуацию отражают диалоги художественных произведений. С нашей точки зрения к такой канонической ситуации с определенной долей условности можно отнести и адресатность удачных текстов массовой коммуникации, учитывая достаточную конкретность их адресата как целевой аудитории. Как уже упоминалось, в их терминологию входит, например, такой связанный с образом адресата социологический термин, как «целевая аудитория». Средства массовой коммуникации находятся в центре внимания исследований общественных наук, касающихся таких понятий, как целевая аудитория.

В самом деле, любая коммуникация ориентирована на адресата, любой текст в той или иной мере предназначен для прочтения, следовательно, в речевой организации текста неизбежно отражается ориентация этого текста на определенный тип адресата. В связи с этим мы различаем следующие ипостаси адресата по отношению к тексту:

1) адресат как реальный человек;

2)адресат коммуникативного акта: АВТОР ———— АДРЕСАТ;

3)адресат как социологическая категория с его характеристиками, полученными в ходе социологических исследований;

4)адресат как текстовая категория.

В задачи исследования образа адресата в МК входит вычленение тех речевых приемов, которые помогают автору текста, а затем читателю реконструировать образ адресата данного текста.

В данной диссертации термин «адресат текстов МК» выводится на категориальный уровень исходя из исследований особенностей текстов МК, обусловленных ориентацией на читателя (иначе говоря, фактором адресата).

То есть социологические характеристики реальной аудитории того или иного текста не принимаются во внимание. Более того, реальная аудитория того или иного текста для массовой аудитории в ряде случаев может не совпадать с содержащимся в тексте образом аудитории. Эти случаи рассматриваются в монографии.

Как показывают наблюдения над современной коммуникативной ситуацией, для текстов массовой коммуникации образ адресата может служить таким же генерирующим началом, играет ту же роль, которую В.В.

Виноградов отводит образу автора для художественного текста, обуславливающим способы построения этого текста и способы интерпретации фактов действительности. В сознании авторов текстов МК образ их адресатов существует в нерасчлененном виде, а его составляющие можно выделить непосредственно из текста. Категория адресата обнаруживается в самом тексте в виде набора неких предполагаемых характеристик адресата как социальной группы или как индивидуальности.

Исследуя данную категорию, необходимо рассматривать тексты массовой коммуникации с точки зрения тех читателей, которым они предположительно предназначались. Разграничить точки зрения автора и читателя этих текстов – одна из задач такого подхода. К истолкованию образа читателя филологи, изучающие художественную литературу, и те исследователи, которые изучают тексты МК, подходят по-разному. Если за образом адресата СМИ стоит реальная аудитория, то за образом адресата в текстах художественной литературы стоит зачастую вымышленный адресат, тот, которого трудно соотнести с реальной средой.

Автор газетной статьи или рекламных слоганов не создает в данных текстах образ адресата намеренно (за исключением редких случаев, например, лирических отступлений, сближающих данные тексты с художественными). Поэтому образ адресата/читателя нельзя истолковать только в контексте традиций русской филологии, как истолковывается, например, образ героя литературного произведения. Хотя само слово «образ»

привносит в наш термин некоторую многозначность, литературоведческие ассоциации и его использование нами носит вынужденный характер. Так, в лирической поэзии образ адресата может быть, по сути, образом лирического героя. Это может быть и кто-то, неведомый читателю, но представленный как реальное лицо (квазиадресат) (см., например, примеры из лирических стихов типа: Прощай, свободная стихия!, проанализированные Д.Н.

Шмелевым [Шмелев 1989: 19].

Разнообразные типологии адресатов речи, сделанные в отечественной лингвистике в последние годы, связаны, прежде всего, с ситуацией устной речи, и особенно, в сфере публичной политики. Применительно к адресации текстов СМИ эти типологии нуждаются в конкретизации. Так, например, здесь трудно разграничить адресата на «потенциально возможного» и «реального, эксплицитно выраженного в тексте со 2-м лицом» [Янченкова:

2006]. Поскольку в текстах массовой коммуникации обращения, использующие 2-е лицо, могут предполагать и потенциального адресата. О.С.

Иссерс, исследуя стратегии и тактики русской речи, указывает на прямую зависимость образа автора от образа адресата и связывает понятие имиджа, используемое в политологии, социологии, теории коммуникации, с образом адресата. Имидж и самоподача, с точки зрения исследователя, является неотъемлемой частью риторической ситуации. Автор создает свою аудиторию как некую фикцию, предполагая ее уровень знаний, отношение к предмету речи и автору. Аудитория может определять степень свободы автора в выборе между Ethos и Persona: знакомая аудитория требует, чтобы имидж автора определялся реальными качествами ее личности, незнакомая позволяет использовать “маску”, конструировать образ автора. Ethos формирует доверие к автору, Persona моделирует для него роль, которую автор считает подходящей для аудитории, темы и другие элементы риторического контекста (впрочем, Ethos и Persona рассматриваются О.С.

Иссерс не как оппозиция, а во взаимодополнении) [Иссерс 2003: 193-202].

Таким образом, проявления адресата в текстах массовой коммуникации могут исследоваться в разных аспектах, с учетом филологических и философских традиций – с точки зрения способов конструирования образа адресата; с точки зрения его функций, отношения к речевой ситуации и ее участникам.

В данной диссертации адресат МК рассматривается как семантикопрагматическая категория, представляющая собой мысленно конструируемый автором образ адресата, для которого предназначен данный текст.

Образ адресата - категория, соотносимая с образом автора, от которого мы отталкиваемся в нашем исследовании, и так же, как и категория образ автора, она имеет значительный текстообразующий потенциал. В каждом конкретном тексте она проявляется в выборе обозначений для автора и адресата (посредством системы местоимений, обращений и характеристик адресата), а также в лексическом и стилистическом отборе языковых средств, имплицитных знаках принадлежности / непринадлежности к определенной общности.

С точки зрения прагматики адресат текста это устойчивая координирующих и регулирующих текстовое поведение автора текста.

Рассматривая все происходящее через призму этих представлений, авторы текстов МК, тем самым, вольно или невольно задают общую установку повествования о фактах и явлениях.

Эта категория базируется на презумпции существования некоей общности в социуме. Данная категория требует рассмотрения как в содержательном и формальном планах, так и в плане прагматическом, поскольку образ адресата необходимый структурный элемент удачных текстов МК, являющийся залогом эффективности коммуникации.

художественных текстов Адресация свойственна текстам различных функциональных стилей.

Проблема взаимоотношения «автор-адресат» применительно к художественному произведению широко известна и обсуждалась в контексте просветительских задач литературы, начиная с XIX века.

Интерес к проблеме адресата литературных произведений можно увидеть в трудах ведущих литературных критиков. С их точки зрения, невозможно соответствовать правде жизни, не поняв сути различий и особенностей всех слоев населения и типов народных характеров. "Разгадать тайну народной психеи, для поэта значит равно быть верным действительности при изображении и низших, и средних, и высших сословий", – писал В. Г. Белинский [Белинский 1979: 17].

Для изучения образа адресата представляют интерес работы Н.А.

Рубакина, который поставил вопрос изучения читателей и взаимоотношения читателя с книгой в связи с проблемами создания в России XIX века библиотек и издательской политикой. Интересы и желания читателей он предложил изучать в соотношении с их социально-экономическим положением и психическим типом. Его наблюдения и выводы, относящиеся к чтению художественной литературы и выбору книг, во многом актуальны и сегодня, в частности, для дифференциации российской периодики по существование различных психобиологических типов реципиентов, характеризующихся избирательной восприимчивостью к разным типам текстов. «В читателе, – отмечает он, – отражается общественная жизнь, как в капле воды отражается окружающая среда» [Рубакин 1975: 35]. Призывая библиотекарей наблюдать над теми конкретными типами людей в связи с их читательскими запросами, которые им приходится ежедневно удовлетворять, Н.А. Рубакин говорит о ряде образов читателей, которые представляют собой общественные группы. Основываясь на своей типологии образов, Н.А.

Рубакин делит библиотеки на 3 типа: сельские и фабрично-заводские, библиотеки интеллигентские и библиотеки большие, общественные.

Последние ориентируются на читателей всех категорий. Распределение книг по типам читателей имеет, как полагает исследователь, две стороны:

психологическую и социологическую. Характеризуя соответствие книг их читателям, Н.А. Рубакин широко применяет метафорическое описание:

книги, как и читатели, называются «типичными буржуа» и «гладенькими, щупленькими дворянами», «интернационалистами» и «националистами».

исследования «Среди книг» предлагает даже создать психо-социологические формулы книг и их читателей.

По мысли Н. А. Рубакина, образы читателей должны интересовать не только библиотекарей и издателей, но и авторов произведений.

художественных текстах, то они могут содержать всевозможные отсылки к адресату. Иногда это просто обращения к читателю, оформленные в виде вводных конструкций, иногда целые отрывки текста, предполагающие возможные реакции читателя на те или иные описываемые автором произведения события, характеристики читательской точки зрения.

Включение в ткань произведения таких отсылок отмечалось филологами при исследовании типов повествования в русской литературе [см., например, Кожевникова: 1994, Нечаева: 2003]. В ряде произведений образ читателя устойчив, в других облик читателя изменяется на протяжении одного произведения, в зависимости от темы повествования. Читатель может включаться в художественный текст различными способами. Например, в форме второго лица могут быть выдержаны развернутые повествовательные фрагменты:

Вы едете в омнибусе... Вот вас привезли к выставке, где вы можете рассматривать новейшие произведения живописи, скульптуры и фотографии;...тут вы видите детские балаганы, качели, лавочки с питьем и закусками.... (Н. Успенский, «Заграничные письма»). Читатель здесь превращен в наблюдателя.

Необходимость учитывать при стилистическом анализе фактор адресата неизбежно возникает, когда речь идет об изучении стилистической типологии текста. Роль читателя, «присутствующего» в художественных текстах, рассматривает Н.А. Кожевникова на примерах произведений русской литературы ХIХ – ХХ веков. Изучая типы повествования, связанного с категорией субъекта речи (повествование от 1-го и 2-го лица) приходит к выводу, что это изучение невозможно без изучения ориентации на читателя.

Большое количество примеров связано с именами А. Чехова, Н. Гоголя, А.

Белого. Задачи появления образа читателя в тексте связаны, прежде всего, с выстраиванием определенной структуры этого текста. В связи с этим объяснима изменчивость образа читателя на протяжении одного произведения. Например, читатель, к которому обращается повествователь «Мертвых душ», величина такая же подвижная, как и сам автор. Это то читатель вообще, то читатель с определенными характеристиками, зачастую противоположными. Образ адресата вводится в текст данного произведения в случаях, когда необходимо выразить отношение к определенному явлению (лирическое отступление о читателе из высшего общества после употребленного Чичиковым слова «галантный») или перейти с одной темы на другую. Адресат в текстах художественной литературы становится своего рода посредником между автором и изображаемым им миром, поэтому нет необходимости ожидать законченности и непротиворечивости его образа.

Изначальная ориентация художественного теста на определенного читателя – вещь достаточно спорная. Высказываются мнения, что основная функция художественного текста – самовыражение, что «автору художественного произведения в определенном смысле безразлично, найдет ли его «детище» своего почитателя, либо, напротив, выпав из культурного контекста эпохи, оно станет достоянием лишь будущих поколений» [Г.П.

Нещименко 2001: 101]. С этим согласуется описание нарратива у Е.В.Падучевой, которая подчеркивает, что в художественном прозаическом произведении полноценный говорящий отсутствует и нет подлинной коммуникации в смысле взаимодействия Яи ТЫ. «Главное, что противопоставляет нарратив разговорному дискурсу и лирике, - отмечает Е.В. Падучева – это адресат. Поскольку лирика имитирует (по Платону) разговорную ситуацию, она, в частности, имитирует наличие адресата»

[Падучева 1996: 209]. Е.В. Падучева различает два типа (разновидности) адресата художественного произведения: внутреннего адресата, которым является один из персонажей произведения и внешнего – читателя. Нормой для нарратива, по Падучевой, является отсутствие внешнего адресата (исключение составляют лирические отступления). Поэтому семантика 2-го лица и всех языковых элементов, предполагающих 2-е лицо, при переходе к языку художественной литературы подвергается «наиболее радикальной трансформации» [там же: 210]. Как особую повествовательную форму выделяет Е.В. Падучева «речевой акт, в котором повествователь – обязательно перволичный – побуждает своего читателя представить себя непосредственным участником описываемой ситуации; после этого ситуация описывается через воображаемое участие в ней адресата» [там же: 211].

Подобного рода приемы характерны для текстов массовой коммуникации, о чем пойдет речь ниже.

«Смена аудитории влечет за собой смену объема общей памяти у текста и его адресатов.

В художественном тексте, содержащем конкретно-биографическое обращение, создается двойная адресация: с одной стороны, имитируется обращенность к какому-то единственному адресату, требующая интимности, а с другой, текст адресован к любому читателю, что требует расширенного объема памяти», – такое наблюдение Ю.М. Лотмана не противоречит всему вышесказанному, хотя касается отсылки художественного текста к определенному адресату [Лотман 1996: 89]. Умберто Эко указывает на роль читателя в создании смыслов художественных текстов, подчеркивая возможность художественных текстов «каждый раз давать читателю гиперкодированному интерпретационному фрейму, так и склонности читателя предсказывать, «что будет дальше» по инерции» [Эко 2005: 65].

Рассматривая варианты «активного сотрудничества читателя и текста», У.

Эко говорит о трех возможностях:

интерпретации. При таком варианте построения текста речь может идти о произведениях авангардистской литературы;

последующего развития событий, но всякий раз «обманывает» читателя в его ожиданиях. Такое повествование характерно, например, для детективов;

в) «ложное приглашение читателя к сотворчеству» происходит тогда, когда автор намеренно уводит читателя на ложный путь, а в конечном итоге ни одно из ожиданий читателя не подтверждается.

У. Эко разграничивает художественные произведения относительно роли читателя в их понимании на два вида – открытые и закрытые. Первые «требуют вторжения по максимуму, причем не только на уровне фабулы», вторые - «хотят навязать свой строй мыслей», сводя сотворчество читателя к минимуму [Эко 2005: 447]. Легко заметить, что вся описанная У. Эко роль читателя сводится к моменту интерпретации и понимания текста. Читатель в меру своих способностей участвует в этом процессе, следуя за авторским замыслом и интенциями. Адресат художественного произведения – в большей мере субъект, со своими психологическими особенностями и ценностными ориентирами, в то время, как адресат текстов массовой коммуникации – это прежде всего социальный адресат. Можно утверждать, что журналист или PR-специалист при написании текста ориентируется в своих представлениях о читателе в первую очередь на социальные характеристики адресата (финансовые, служебные, возрастные и гендерные).

Проблемы, лежащие на оси «автор художественного произведения – читатель», обычно исследуются теми, кто занимается изучением текстов массовой коммуникации. В последнее время эти проблемы заинтересовали филологов, изучающих современный феномен массовой литературы [см.

например, Берг 2000, Сидорова 2002, Потсар 2006]. Очевидно, что политические процессы в России на рубеже веков, с одной стороны, поставили литературу, да и вообще культуру перед необходимостью завоевывать массового читателя, а с другой – повысили статус самого адресата. К этому же периоду относится небывалый расцвет массовой литературы в России. В начале ХХ века в отечественных филологических исследованиях актуализируется идея о промежуточном положении этой литературы между фольклором и художественной литературой, о близости ее стилистики, ее методов и приемов журналистским методам написания текстов: «Массовая словесность вбирает в себя те речевые приемы и смысловые компоненты из указанных систем, которые будут восприняты сознанием массовой аудитории» [Потсар 2006: 8]. Тексты СМИ и тексты массовой литературы в рамках исследований сближаются на основании моделирования в них неких востребованных в обществе стереотипов через трансляцию социокультурных знаний и относят к одному типу дискурса.

Впрочем, изменение культурной ситуации на рубеже веков связано не только с бурным расцветом массовой литературы и изменением роли журналистики. Подверглась трансформации и вся отечественная словесность. В частности, литература вынуждена фиксировать реальность, и в момент практического отсутствия цензуры не использовать при этом эвфемизмы. Читатель-потребитель уступает место читателю-сотворцу текста.

Современный читатель должен достраивать смыслы вместе с автором или вместо автора, так как литератор в наши дни перестает быть учителем, проповедником и наставником.

Фактор читателя художественной литературы, в частности читательская «квалификация», влияет на само содержание понятия «художественная литература» в каждую историческую эпоху. По наблюдениям М.Ю. Сидоровой, художественный текст подсказывает «целевую аудиторию», которой он предназначен. Интересно, что сам термин «целевая аудитория», употребляемый исследователем применительно к текстам художественной литературы, взят из теории коммуникации и связан прежде всего с текстами публицистическими. Рассматривая ориентированность литературных текстов на разные читательские сегменты, М.Ю. Сидорова отмечает, что «дело не в доступности текстов и не в их литературном качестве и даже не просто в большей или меньшей сложности используемых языковых средств – синтаксических конструкций, лексики, изобразительных приемов» [Сидорова 2002: 19]. Существуют литературные маркеры элитарности – жанровые и структурно-композиционные.

Новый тип героя, неизбежно возникающий в эпоху перемен, также подсказывает черты образа читателя. Наиболее популярны два типа героя:

линия судьбы первого совпадает с линией общественных перемен, второй является жертвой этих перемен, символом платы общества за реформы.

Читателями, стремящимися к социальной адаптации, востребованы оба типа героев, которые помогают читательской самоидентификации.

Отличие адресата художественного произведения от адресата текстов массовой коммуникации подчеркивается филологами, обратившими внимание на изменение ролей в коммуникативной цепи «автор-читатель» при создании художественных текстов постмодерна. Так, З.М. Тимофеева на материале современной англоязычной литературы прослеживает рефлексивную игру авторов текста, создающих иллюзию отношений «маска автора – реальный читатель». Вместе с тем она отмечает, что даже в этом случае адресат не вовлечен непосредственно в прагматическую ситуацию:

«игровая рефлексия современных авторов ведет к переосмыслению роли современных читателей, становящихся участниками эксплицитно игровой коммуникативной ситуации, в основе которой лежит как раз иллюзия моделирования непосредственной реакции на речевой акт» [Тимофеева 2004:

95; подчеркнуто мною – Т.К.].

Художественное произведение «как частный случай речевого акта»

рассматривает Е.В. Белоглазова, выделяя при этом два типа адресата:

идеального, вымышленного в рамках текста, и реального, соотносимого с ролью арбитра. Выстраивая типологию адресатов художественного текста по трем параметрам (коммуникативно-текстовым, социально-типологическим и индивидуально-личностным), исследователь указывает на зависимость текстов массовой коммуникации от обобщенного адресата. [Белоглазова 2004: 147].

Безусловно, массовая коммуникация более чем художественная, стремится к организации действительности, к представлению в текстах типического. В мире ежедневно происходят множество событий, которые в газете превращаются в десяток новостей. Уже сам этот процесс выбора тем, новостей и героев публикаций связан с некоторыми представлениями о читательской аудитории. Автор текстов МК программирует определенную реакцию читателя, потому что эта реакция – «конечная цель коммуникации, и она должна быть только такой, какой он ее себе представляет, и все используемые средства должны служить ее реализации» [Покровская 2006:

81]. При этом стремление к увеличению числа потребителей текстов (например, стремление увеличить тираж газет), с одной стороны, создает все более обобщенный образ их читателей, с другой, выявляет те общие черты представителей целевой аудитории, на которые можно было бы ориентироваться при подаче информации.

1.1.3. Экстралингвистическая основа моделирования образа адресата Для успешности работы в сфере массовой коммуникации сегодня необходимо представление о возможных типах аудитории в данном социуме и о той конкретной целевой аудитории, для которой предназначаются создаваемые тексты. Поэтому субъекты информационного рынка – редакции газет, политические силы, отделы рекламы различных фирм – проводят самостоятельно или заказывают различным социологическим службам социологические исследования. В данных исследованиях аудитории могут классифицироваться по демографическим характеристикам, а также по степени доверия к различным информационным носителям. Во втором случае составляются таблицы рейтинга газет, теле и радиопрограмм, интернет-СМИ общероссийских или относящихся к конкретному региону (в зависимости от задач исследования).

Выделение и описание типов общностей, или возможных типов целевых аудиторий для СМИ и политиков, помогает составить представление о национальном самосознании в определенный исторический момент.

Сегодня без изучения социальных групп, на которые может делиться читающая тексты массовой коммуникации аудитория в конкретный исторический период, трудно представить себе осуществление рекламных, подписных или политических кампаний.

Представление о целевой аудитории особенно значимо для авторов PR -и рекламных текстов, и на этом основании некоторые лингвисты даже выделяют особый стиль рекламный, который отличает от «агитационного»

максимальный учет аудитории: он обращается «к конкретному, выявленному и описанному заранее маркетологами человеку с совершенно определенными социально-демографическими и психографическими характеристиками, в расчете на наибольший и наискорейший эффект – понимание и ответное действие. И, как следствие, каждый рекламный текст является манипулятивным, в то время как в публицистике эта характеристика не обязательна» [Имшинецкая 2005: 113].

Изначальная предназначенность рекламных текстов определенному адресату является одним из основных критериев речевого отличия этих текстов от художественных: «Если в литературе читатель находит свой текст, то в рекламе текст охотится за своим читателем, ибо всякий читатель... есть потенциальный потребитель» [Блинкина-Мельник 2003: 107].

Копирайтеры описывают свой личный опыт «сориентированности» на адресатов. Например, для того чтобы создать текст, ориентированный на молодежную аудиторию, необходима сфокусированность на конкретном объекте из молодежной среды. При создании текстов, предназначенных для пожилых людей, они советуют мысленно обращаться к близко знакомым конкретным пожилым людям (папе, бабушке, соседке) и включать в текст социальные реалии и наименования, привычные для данной аудитории.

Все эти методики используются в политической коммуникации, например, при построении имиджа политического лидера во время предвыборных кампаний. Так, К.В. Киуру, исследуя политические тексты, анализирует имидж политика и выделяет, в частности, такие дискурскатегории, как аудитория, целевая аудитория, реляционная коммуникативная стратегия. Причем подчеркивается, что в текстах необходимо отражать целевую аудиторию, то есть «тот сектор аудитории, который адресант завоевывает» [Киуру 2006: 27]. Так, с возможностями и готовностью аудитории воспринять определенную информацию согласовывается как предмет общения, так и "код лидера".

Впрочем, процесс моделирования адресата в тексте МК не следует понимать как линейную последовательность неких действий автора. Нельзя сказать, что автор, например, сначала выбирает объект описания, потом идеологию, потом жанр, далее риторические приемы организации текста.

Возможно, автором принимаются подобные решения, но не обязательно в каком-то определенном порядке и не всегда осознанно. То же необходимо сказать о практике отбора адресатом текстов при чтении с позиции «своего».

Однако в любом случае современный текст МК – это продукт селекции, которая осуществляется с ориентацией на некий образ адресата данного текста.

Рассмотрим для иллюстрации высказанных выше соображений следующие тексты. Первый текст предвыборная программа кандидата в депутаты Городской Думы Великого Новгорода (выборы 2004года). Адресат этого текста – ветераны войны, пенсионеры, проживающие на Торговой стороне города (ПРИЛОЖЕНИЕ 1).

В данном тексте обращают на себя внимание темы предвыборных обещаний кандидата, актуальные для ветеранов и пенсионеров – «простых людей» (освещение улиц в старой части города, новый закон о льготах), а также угол зрения, выбранный при обсуждении этих тем. Так, закон о монетизации льгот назван злополучным, пресловутым антильготным законом, ветераны униженными и оскорбленными, условия принятия закона верным способом одурманивания, должностные лица нерадивыми. Очевидно, что автор текста, во-первых, пользуется привычной для своего адресата лексикой, а во-вторых, обозначает привычную большинству ветеранов оценку данного закона. Таким образом автор текста солидаризируется с простыми людьми.

Обозначение нынешнего Центра культуры и досуга (в Великом Новгороде) как бывшего Дома культуры имени Героя Советского Союза Н.Г. Васильева, требование ужесточить наказания также отсылают к определенному возрасту адресата, мужавшему в годы войны и тяжелое мирное время. Для данной целевой аудитории использованные словосочетания разъяснительная работа, отчитываться о проделанной работе – не просто речевые штампы, а отсылки к определенному способу мышления и устройству жизни.

В данном тексте лидер позиционирует себя как человека, которому близки проблемы и заботы жителей Торговой стороны, противопоставляя эти заботы интересам Москвы и правительственных чиновников.

Следующий текст – отрывок из предвыборного материала, биографии кандидата в депутаты Думы Великого Новгорода А.А. Добрякова (февраль 2008) (ПРИЛОЖЕНИЕ 2).

Адресата данного текста можно отнести также к поколению, юность которого пришлась на годы комсомольских строек и популярности стройотрядов. Обращает на себя внимание заголовок – цитата из песни популярного советского кинофильма 1956 года «Весна на Заречной улице».

Сам по себе заголовок не несет никакой информативной нагрузки, более того, абсолютно не связан тематически с озаглавленным текстом. Он несет определенную идеологическую заданность, отсылает адресата к позитивным ассоциациям из советского прошлого. Текст биографии также называет основные ценности советского человека: семья и родительский дом, превалирование важности работы на благо общества в жизни человека, общественная работа в свободное от основного производства время, друзья, взаимопомощь.

Необходимо подчеркнуть, что в риторике выборов проследних двух лет все чаще стали использоваться образы советской культуры. Причем как теми политиками, кто рассчитывает на поддержку «советского» электората, тоскующего по идеалам коммуны, комсомольской работе и заготовке кормов в студенческие каникулы, так и теми, кто использует эти образы в качестве «страшилки», для агитации от противного:

большевизма, эта идеальная машина для массового производства смерти, давала ему неограниченные возможности для достижения своей цели. Человек-жертва, человек-камикадзе, человексамоотречение – идеальный материал для диктатора. Россия ХХ Несвободных людей. Сталин жив. Его духовные дети ходят по земле и всегда, в любой день, готовы к его возвращению (Региональный лидер партии «Яблоко» Лев Шлосберг, Новая Новгородская газета, № 10, март 2008).

Нами опять будет править горком партии (заголовок новостного материала про победу кандидатов от «Единой России» на местных выборах в Думу Великого Новгорода, Новая Новгородская газета, № 10, март 2008).

Таким образом, процесс моделирования образа адресата в текстах – сложный процесс, в котором должны учитываться данные социологии, обнаруживающие социальные группы в обществе; наблюдения философов и лингвистов, а также реалии взаимодействия субъектов на информационном рынке. Эти экстралингвистические параметры реализуются на различных речевых уровнях текста: лексическом, грамматическом, стилистическом.

1. 2. РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ ОБРАЗА АДРЕСАТА В ТЕКСТЕ

1.2.1. Структура категории «образ адресата»

Признание существования различных общественных групп с различными запросами в отношении получения информации делает правомерным исследование лингвистических методов конструирования образа этих групп, то есть репрезентацию образов адресатов в текстах массовой коммуникации. Обоснованным представляется постановка вопроса о категории образа адресата, которая наряду с такими категориями, как персональность, модальность, является текстообразующей.

Для структурирования категории образ адресата актуальна прагматика, которая изучает коммуникативную семантику и использование языка с целью воздействия на адресата. Язык в этом случае считается прежде всего инструментом социального взаимодействия, а компетенция в плане использования языка связывается с ее коммуникативной составляющей и определяется как способность выполнять социальное взаимодействие посредством языка.

Известные современные лингвисты подчеркивают важность адресата для прагматики высказывания [см., например: Арутюнова 1981, Дик 1979, Карасик 2002, Почепцов 1986, Шмелева 1990]. Изучение коммуникативных целей говорящего и способов их достижения происходит в прагматике – теории речевых актов, которая связала речь с социальной активностью людей. В конце ХХ века эта теория развивалась в контексте исследований логиков, философов, лингвистов и психологов. Как отмечала Н.Д.

Арутюнова, теория речевых актов “была воспринята лингвистикой из того направления философии, которое, оставив отвлеченные спекуляции, сосредоточилось на житейском наблюдении над обычным языком. Ее зародышем была идея высказывания-поступка (перформатива), связывающая речь с социальной активностью людей» [Арутюнова 1981: 359].

В речевом акте отображаются отношения между участниками коммуникации, обуславливающие, в частности, социальный аспект общения.