«МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФИНАНСОВЫЙ КАПИТАЛ И ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВ ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКИ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ. ...»

РОССИЙСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ДРУЖБЫ НАРОДОВ

На правах рукописи

Мосейкин Юрий Никитович

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ФИНАНСОВЫЙ КАПИТАЛ И

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВ

ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКИ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ.

Специальность 08.00.14 –Мировая экономика

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук

Москва 2011

Работа выполнена на кафедре макроэкономического регулирования и планирования Российского университета дружбы народов

Научный консультант: Доктор экономических наук, профессор Гусаков Николай Павлович

Официальные оппоненты: Доктор экономических наук, профессор Давтян Микаэл Анушаванович Доктор экономических наук, профессор Халевинская Елена Дмитриевна Доктор экономических наук, профессор Владимирова Ирина Геннадьевна,

Ведущая организация: Институт Латинской Америки РАН

Защита состоится 16 февраля 2012 года в 15-00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.203.15 при Российском университете дружбы народов по адресу: 117198, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д.6, зал №

С диссертацией можно ознакомиться научной библиотеке Российского университета дружбы народов по адресу: 117198, г.Москва, ул.МиклухоМаклая, д.6.

Электронная версия автореферата размещена на сайте http://www.rudn.ru Российский университет дружбы народов.

Автореферат разослан _ 2011 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета Д.э.н., профессор Л.В.Шкваря

I.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проведенного исследования. Современный этап развития стран латиноамериканского региона характеризуется серьезными качественными изменениями. И если в социальной жизни Латинской Америки главным стали демократизация и формирование основ гражданского общества, то для экономической сферы годы конца прошлого столетия – начала нынешнего ознаменовались ярко выраженным переходом к либеральной экономической политике, ускоренной интеграцией в международные экономические процессы и повышением роли латиноамериканских стран в мировом хозяйстве. Но эта открытость в сторону мировой экономики подвергла серьезным испытаниям всю социально-экономическую конструкцию латиноамериканской модели и потребовала внести изменения в парадигму развития стран региона в период мирового финансово-экономический кризиса.

И хотя его истоки заложены международной финансовой и промышленноэкономической архитектурой, сложившейся в последние двадцать пять лет и с которой тесно связаны дискуссии о будущей судьбе процесса глобализации, латиноамериканские страны вынуждены искать пути решения накопившихся проблем через призму обеспечения собственной независимости и самостоятельности в условиях усиливающейся вовлеченности всего происходящего в регионе в общий контекст глобализирующейся мировой экономики.

Возникшая в конце прошлого века монополярная структура мировой экономической системы меняется под воздействием глобализации мировой экономики, формирования новых центров мировой экономической мощи, в частности, под воздействием выхода на мировую арену Китая и других стран БРИКС, исчезновения так называемого «второго мира», смягчением противостояния «восток-запад» и нарастанием противоречий по оси «северюг».

В рамках этих глобальных сдвигов особое место принадлежит странам Латинской Америки, которые практически утратив свой статус развивающихся стран, еще не нашли своего места в глобальной архитектонике мира.

Характеристика этих стран как развивающихся и стран зависимого капитализма всё в большей степени подвергается сомнению.

С этой точки зрения особое значение имеет анализ современного взаимодействия международного финансового капитала и экономической политики стран региона. История структурных адаптаций, взлёты и падения в их экономическом развитии на рубеже столетий, волны левого и правого радикализма в общественной жизни стран Латинской Америки, - всё это свидетельствует о противоречивом взаимодействии тенденции к зависимости от международного финансового капитала и тенденции формирования независимой экономической политики в рамках все возрастающей взаимозависимости национальных экономик и на этой основе возникающего нового международного разделения труда в условиях глобализации.

Понять возможные пути разрешения указанных противоречий, а также направления развития и трансформации современной финансовоэкономической системы возможно только разобравшись в истоках, причинах и факторах современных процессов на основе глубокой теоретической проработки геополитических и геоэкономических изменений, происходящих в мировой экономике. В основе этих изменений, с одной стороны, лежит расцвет идей неолиберализма в последней четверти XX века, а с другой, начавшийся процесс переоценки его некоторых идеологических постулатов в начале текущего столетия, усиленный пониманием того, что именно политика дерегулирования и либерализации, поддерживаемая и навязываемая такими международными организациями как, например Международный валютный фонд, «послужила основной причиной возникновения кризиса и его быстрого распространения по всему миру». Подобного рода критика и переоценка постулатов неолиберализма, как и сама логика глобализирующейся финансовой системы предполагают формирование новой оценки роли и места международного финансового капитала в мировой экономической системе. Глобальная финансовая система в последние годы обеспечила себе значительный прирост дополнительных ресурсов: средств страховых, пенсионных и инвестиционных фондов, финансовых активов транснациональных компаний и банков, неинституциализированного частного капитала, накоплений государственных резервов, аккумулированных в суверенных фондах, финансовых активов, выделяемых по линии официальной помощи, финансовой ренты за счет перераспределения денежно-финансовых ресурсов развивающихся стран.

Произошла концентрация финансовых ресурсов и финансовой власти в руках ограниченного числа конгломератов и международных центров, оперирующих этим международным финансовым капиталом. Выход финансов за пределы национально-хозяйственных комплексов и из-под государственного контроля закрепил за ними возможность оказывать давление на экономические процессы и деятельность национальных правительств. Отмена ограничений на валютные операции, долларизация национальных экономик, отказ от золотого обеспечения национальных валют способствовали утверждению финансовой доминанты как определяющего фактора экономических отношений.

Формирование небольшого числа мировых финансовых центров, стремительная концентрация ресурсов в финансовой сфере обеспечили развитие глубинных трансформационных процессов в мировом хозяйстве. При этом анализ ситуации и принятие стратегических решений в области обеспечения финансового контроля за деятельностью таких финансовых конгломератов сосредоточены в финансовых центрах, находящихся над мировой экономической системой и вне рамок регулирующего воздействия суверенных государств. Способность финансовых центров вытягивать значительные финансовые ресурсы из хозяйственных комплексов Доклад Стиглица о реформе международной валютно-финансовой системы: уроки глобального кризиса. – М.:

«Международные отношения», 2010, С. развивающихся стран, деструктивное влияние глобальных финансов на кругооборот капитала в национальных хозяйственных системах привязывает воспроизводственные процессы в странах периферии к иностранным инвестициям и финансовым ресурсам стран центра.

Под давлением глобального финансового капитала происходит смена парадигмы развития как самого ядра мировой экономики, так и ее периферии, оказывающейся заложником ограниченности финансовых ресурсов. Причем эти процессы ведут к активной дифференциации самой группы стран, ранее обозначавшейся как развивающиеся или страны третьего мира. В их среде появляются как государства или объединения ряда стран, претендующие на то, чтобы активно включится в общемировые процессы формирования постиндустриальной экономики, так и страны, для которых надежда вырваться из порочного круга отсталости и зависимости становится все более призрачной.

Для них финансовая задолженность превращается в финансовую повинность, а управление финансовой политикой переходит от национального правительства к мировым финансовым центрам. Финансовая рента мирового хозяйства перераспределяется в пользу стран центра, ярким подтверждением чему является усиление финансово-инвестиционного комплекса США, Англии, Германии. Исследование феномена перераспределения финансовых ресурсов и финансовой ренты мирового хозяйства в пользу глобализирующихся финансов позволяет сделать вывод, что без действенной государственной системы защитных мероприятий сохранить свои финансовые рынки национальные хозяйства не смогут.

Развивающиеся страны интегрированы в мировую экономику. И хотя сегодня многие из них выходят на рынок с достаточно высокотехнологичной продукцией, значительная доля мирового рынка сырьевых ресурсов попрежнему покрывается поставками из развивающихся стран. Понятно, что падение мировых цен на сырьё, топливо и материалы, вызванное резким сокращением производства в развитых странах, наиболее сильно ударило по тем странам, экономики которых в значительной степени ориентированы на экспорт сырья. При этом важной особенностью современного этапа глобализации мировых товарных рынков сырья, как отмечают российские исследователи, является то, что «интернационализация товарного обмена происходит через развитие инструментов финансового рынка, что, по сути, превращает рынки большинства биржевых товаров в механизм финансовой глобализации, а сырьевой товар в материальную основу для глобального перераспределения доходов между крупнейшими держателями ликвидных активов». Особую актуальность данному диссертационному исследованию придает тот факт, что мировой финансовый кризис рискует превратиться в универсальный катализатор, способный спровоцировать цепную реакцию во многих сферах жизнедеятельности мирового социума. Вместе с тем именно эти Л.Л.Разумнова Трансформация мирового рынка нефти в условиях финансовой глобализации. – Автореф. на соис.ст.д,э.н.. М., 2010, С. потрясения смогут, наконец, открыть возможности для действительно глубокой перестройки мирового порядка, переходя на «полицентричный миропорядок».

Кроме того, начнутся процессы выработки новой модели демократического устройства мира, учитывающей условия глобального мира XXI в., его не только полицентричный, но и полицивилизационный характер.

Новый миропорядок может сформироваться как следствие насущной потребности пережить неблагоприятную экономическую ситуацию. Системный кризис инициирует радикальную перестройку мировой экономической системы и уже сейчас можно видеть как активно рождаются новые формы государственного вмешательства, резко отличающиеся от того, что происходило в прежние кризисные периоды.

В связи с этим должна меняться роль международного финансового капитала и его взаимоотношений с национальными экономиками.

Прогнозирование и оценка возможных моделей их взаимодействия являются важнейшими проблемами, требующими разрешения в теории и практике экономических исследований.

Степень разработанности проблемы. К настоящему моменту и в России и за её пределами существует обширнейшая литература по проблематике глобализации. Среди российских учёных, занимавшихся и занимающихся этой проблемой назовём Э.А.Азроянц, Х.А.Барлыбаева, И.Т.Богомолова, А.В.Бузгалина, А.С.Булатова, А.П.Бутенко, И.А.Василенко, А.Б.Вебера, Н.А.Волгину, А.Г.Володина, А.А.Галкина, С.Ю.Глазьева, Н.П.Гусакова, В.М.Давыдова, М.Г.Делягина, В.А.Дергинцева, С.К.Долгова, А.А.Дугина, С.А.Егишьянца, А.А.Зиновьева, Н.А.Зотову, Н.П.Иванова, В.А.Иноземцева, В.И.Колганова, Э.Г.Кочетова, В.Б.Кувалдина, В.М.Коллонтая, В.И.Лисичкина, И.И.Лукащук, В.Л.Макарова, В.М.Менсцева, А.Д.Некипелова, А.И.Неклессу, В.П.Оболенского, А.С.Панарина, Г.С.Померанцева, В.А.Поспелова, В.В.Соколова, К.С.Тарасова, В.А.Тураева, С.Л.Удовина, А.И.Уткина, А.П.Федотова, Л.Н.Федякину, Л.С.Черного, М.А.Чешкова, Г.К.Широкова, Ю.В.Шишкова, В.Н.Шутова, Е.С.Хесина, Ю.В.Яковца и других. Четверо из вышеназванных российских учёных претендуют на лавры автора общей теории глобализации. Среди зарубежных авторов, посвятивших многие свои работы проблемам глобализации, назовём такие известные фамилии как М.Альброу, С.Амин, Дж.Андерруплл, Ж.Аттали, П.Байрош, У.Бек, П.Бергер, А.Берри, З.Бжезинский, Д.Белл, Ф.Бродель, Й.Валлерстайн, Э.Гиддинс, Дж.Грей, Дж.Гендерсон, П.Дракер, О.Дольфус, Э.Дэниелс, М.Кастельс, А.Кинг, И.Кляйн, К.Киркбранд, Д.Кармен, Р.Кругман, Д.Левис, Г.-П.Мартин, Д.Мур, А.Мэддисон, Дж.Миттельманн, Э.Омае, Т.Негри, Дж.Нэсбитт, Р.Робертсон, А.Рагман, Дж.Стиглиц, Р.Стаббс, Д.Томпсон, Дж.Туроу, Дж.Сорос, М.Тегранян, Делягин М.Г. Мировой кризис. Общая теория глобализации. М. 2003; Чумаков А.Н. Глобализация: Контуры целостного мира. М.2005; Барлыбаев Х.А. Общая теория глобализации и устойчивого развития. 2003;

Э.Г.Кочетов. Геоэкономика. Освоение мирового экономического пространства. М.2005; Он же. Глобалистика:

Теория, методология, практика. М.2002.

К.Тегранян, М.Уотерс, С.Хантингтон, Ф.Фукуяма, Т.Хирст, Х.Хондкер, А.Феррер, Х.Шуманн и другие.

Наиболее интересными в освещении исследования роли и места международного финансового капитала в Латинской Америке мы считаем работы, естественно, латиноамериканских авторов, особенно те, где данная тема является непосредственной целью исследования; а также где выявляются отдельные аспекты темы. Среди работ первой группы назовем: Хосе Кальва (J.Calva Liberalizacin financiera y el desastre bancario de 1994-1995// Liberalizacin de los mercados financieros: resultados y alternativas. Ed. por J. Pablo. Mxico. 1996); француза Ф. Чесно (F. Chesnais. La Mondialisation du capital.

Paris. 1997); Эухения Корреа (Correa E. Crisis y la regulacin financier. Mxico.

1996; Correa E. Banca extranjera en America Latina//); Алисия Хирон (A. Giron.

Inastebilidad financiera y fondos mutualistas y de cubertura// Comercio Exterior.

2000. №6. Junio; Giron A. Inastebilidad y fragilidad financiera del peso mexicano// Problemas del Desaerollo. 2001. №124. Enero-Marzo; Giron A., Correa A. Crisis financiera: Mercados sin fronteras. Mxico. 1998; Giron A., Correa E. Global Financial Des regulation and crisis// International Social Science Jornal. 1999. June;

Crisis y Futuro de la banca en Mxico. Comp. Correa E., Giron A. Mxico. 2002;);

Гильермо Ортис (Ortiz G. La reforma financiera y la incoparacin bancaria.

Mxico. 1994); Мигель Уррутиа (Urrutia M. Financial Liberalization and the International Structure of Capital Markets in Asia and Latin America. Tokyo. 1988) и ряд других. Интерес вызывает и справочное издание Banker: Top 1000 Worlds Banks 2010, 20114.

Особо следует отметить целую плеяду российских ученыхлатиноамериканистов, глубоко и всесторонне изучавших и изучающих различные аспекты развития стран Латинской Америки и в том числе роль и значение этого региона в мировой экономике. Это прежде всего ученые Института Латинской Америки РАН: уже упоминавшийся В.М.Давыдов, а также А.В.Бобровников, Л.Л.Клочковский, А.А.Лавут, Б.Ф.Мартынов, Л.С.Окунева, З.И.Романова, В.А.Теперман, И.К.Шереметьев, Холодков Н.Н., П.П.Яковлев и целый ряд других.

Целью диссертационного исследования является поиск и обоснование концептуально новых подходов в оценке роли и места международного финансового капитала в усилении процессов глобализации и в формировании современной экономической политики развивающихся стран, претерпевающей существенные изменения в контексте современного процесса глобализации мировой экономики.

В соответствии с поставленной целью определены следующие задачи исследования:

• Раскрыть и систематизировать представления о теоретической неолиберальной основе современного этапа глобализации;

финансового капитала с национальными хозяйственными комплексами;

http://www.thebanker.com/ • Оценить современный уровень противоречий труда и капитала и его дальнейшей эволюции в условиях глобализирующейся экономики;

• Проследить новые тенденции и направления эволюции дуалистической системы «центр-периферия» в контексте трансформации старых и формирования новых центров мировой экономики;

• Раскрыть новые роль и место мировых финансов в мировой экономике, превратившихся, в лице своих ТНК и ТНБ, в ядро и движитель трансформации современной экономической системы;

транснационального капитала в странах Латинской Америки;

• Выявить и оценить возможные варианты смены парадигмы развития для латиноамериканских стран с точки зрения их приоритетности в условиях, диктуемых мировым финансово-экономическим кризисом.

Объект и предмет исследования. Предметом исследования являются экономические отношения, формирующиеся в результате проникновения на национальные рынки латиноамериканских стран международного финансового капитала.

Объектом диссертационного исследования является международный финансовый капитал, осуществляющий свое господство и контроль в страновом, региональном, и глобальном (мировом) масштабе.

Теоретико-методологическая база исследования. Диссертационное исследование базируется на законах, принципах и категориях диалектической логики; в частности, на единстве исторического и логического, единства и борьбы противоположностей, восхождения от частного к общему.

Использование законов диалектики дало возможность выявить и проследить эволюцию процесса формирования позиции международного финансового капитала в отношении стран размещения. Аналитический процесс включал осмысление и обобщение значительного объема теоретических положений и статистической информации.

Теоретические основы диссертации составили труды российских и зарубежных ученых в области экономической теории, мировой экономики, международных экономических и валютно-финансовых отношений, раскрывающие закономерности эволюции рыночной экономики в эпоху глобализации.

Статистическую базу диссертации образуют следующие источники информации:

• данные национальной и международной статистики, в частности, Экономической Комиссии ООН по Латинской Америке и Карибскому бассейну (ЭКЛА), Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и др., • информация с интернет-сайтов различных исследовательских и научных центров, • публикации в зарубежной и российской периодической печати, • информация, полученная автором самостоятельно в ходе реализации различных конкретных проектов сотрудничества.

• научные исследования, проводившиеся автором в период 2005- гг. в рамках тем научно-исследовательских работ по проблемам развивающихся стран (по плану НИР РУДН).

Область исследования соответствует следующим пунктам Паспорта специальности 08.00.14 – Мировая экономика:

4 – Интернационализация хозяйственной жизни. Глобализация экономической деятельности, ее факторы, этапы, направления и формы.

Взаимодействие региональной интеграции и экономической глобализации.

6 – Последствия глобализации для развитых и развивающихся стран.

Взаимодействие мирового экономического авангарда и мировой периферии.

8 – Эволюция мирохозяйственного механизма. Регулирование экономических процессов на национальном и международном уровнях.

Международная координация экономической политики. Сохранение и трансформация экономического суверенитета.

23 – Место и роль транснациональных корпораций в современной мировой экономике, их взаимодействие с национальными хозяйствами стран базирования и стран пребывания их зарубежных филиалов.

Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что в ней дана сквозная оценка количественных и качественных характеристик глобализационных процессов в мире на основе исследования их системообразующего фактора – международного финансового капитала. Она произведена с точки зрения возможностей вхождения в эти процессы подавляющего большинства стран мира. Также осуществлен комплексный анализ особенностей глобализационных процессов (через призму преимуществ, проблемных зон, возможностей и угроз) как в целом, так и на примере стран Латинской Америки. Всё это позволило сформулировать основные параметры новой парадигмы развития латиноамериканских стран, основанной на укреплении институциональной системы социального государства, пересмотре стратегии их включения в мировую экономику, участии в региональной экономической интеграции, закреплении факторов повышения темпов экономического роста на основе конкурентных преимуществ, полученных в процессе индустриального этапа развития многих стран Латинской Америки.

Результаты исследования дали возможность концептуально оценить роль международного финансового капитала в усилении процессов глобализации и в формировании современной экономической политики развивающихся стран.

К наиболее существенным результатам исследования, отражающим его научную новизну, можно отнести следующие:

• Установлено, что прежние закономерности воспроизводства, развития и функционирования экономики на макроуровне, которые формировались исходя из национальных интересов, в условиях глобализации требуют разработки новых макроэкономических регуляторов, позволяющих нивелировать последствия мировых финансово-экономических кризисов, а соответственно усилия, осуществляемые мировым сообществом, должны быть направлены на преодоление узких интересов отдельных игроков.

• Установлено, что экономическая глобализация существенно меняет баланс в соотношении межотраслевой и внутриотраслевой специализации в рамках МРТ по той причине, что интернациональный финансовый капитал функционирует на мировом рынке как через посредство мировых производственных сетей крупнейших ТНК, так и при прямом участии в воспроизводстве условий функционирования и развития этих сетей, мощном наступлении мировых объединений ТНБ и различных международных альянсов корпораций.

транснационального капитала на рубеже 1970-х – 1980-х годов (при полной поддержке со стороны ведущих государств Запада и международных экономических и финансовых организаций) привело к изменению соотношения сил между двумя основными акторами мегаэкономики, а именно государством и транснациональным капиталом. Транснациональный капитал (в лице ТНК и ТНБ), как подтверждают статистические данные об объемах контролируемых этими структурами финансовых ресурсах, стал равновеликой с государством экономической силой. В современных условиях, имеющихся в распоряжении национальных государств финансовых ресурсов недостаточно для регулирования и сдерживания свободных перемещений транснационального капитала, которые могут оказаться разрушительными для экономик отдельных стран, как это имело место во время мирового финансово-экономического кризиса 2007-2010 гг.. Это, в свою очередь, породило противоположную тенденцию, а именно тенденцию к регионализации, что особенно проявилось на примере Латинской Америки.

• Выдвинуто положение о том, что с развитием финансовой глобализации, размывающей границы национальных государств, наличие политической стабильности и наибольшая отдача от инвестиций являются основными аргументами перетока капитала в тот или иной регион. Масштабы явления дают основание констатировать, что международный финансовый капитал стал не просто пассивным игроком на глобальном рынке, а сам формирует не только экономические, но и политические условия своего участия в экономике отдельных стран.

• Выделена тенденция повышения эффективности финансовых вложений, которая, с одной стороны, стимулирует, на первоначальном этапе, рост эффективности в других секторах экономики за счет снижения издержек производства и потребления, и ведёт к переходу главной роли в современной экономической системе от сферы реальной экономики к сфере финансов, с другой стороны, в отсутствии механизмов своего регулирования и отрыва движения финансового капитала от реального сектора, превращает ее в ключевое «слабое звено» этой системы, служащее источником глубоких кризисных потрясений.

международного транснационального капитала в страны Латинской Америки и Карибского региона, сутью которых является её усиление при большей дифференциации страновых направлений с явным выделением в качестве главных приоритетов экономик таких стран, как Бразилия, Мексика, Колумбия, Чили и Перу (и некоторых островных Карибских государств и территорий с оффшорным, туристическим и финансово-банковским бизнесом) и сопротивляющиеся неолиберальному курсу международного финансового капитала стран левого или псевдолевого направления (Венесуэла, Боливия, Эквадор, Никарагуа и другие).

• На примере стран Латинской Америки выявлено и обосновано зарождение новой парадигмы развития, получающей распространение в странах Латинской Америки, в качестве своей основы определяющей консолидацию институциональной системы социального государства и закрепление факторов, обеспечивающих темпы роста в сочетании с пересмотром и определением принципов и стратегии включения в мировую экономику и участия в региональных интеграционных процессах. Показано, что в качестве первоочередных задач достижения поставленной цели новая парадигма развития диктует необходимость поддержания постоянного экономического роста (более 6%) и отношения инвестиций к ВВП на уровне 24-27%, исправление ошибок чрезмерной либерализации и последствий снижения эффективности государственного регулирования, перераспределение доходов, расширение внутреннего рынка, включение бедных слоев населения в хозяйственный механизм, сочетание реформ рыночного характера с социальными реформами.

• Обосновано положение о том, что экономическая глобализация, в её неолиберальном варианте, – это своего рода «ассемблеризация» мирового и национального экономического пространства, ведущая к формированию глобального территориально-производственного пространства мирового хозяйства нового типа: система взаимосвязанных интернациональных цепочек и сетей, образуемых внутрифирменными (и внутрикорпорационными) и междуфирменными (межкорпорационными) экономическими и финансовыми отношениями. Раньше спор шёл о том, что же такое мировая экономика (мировое хозяйство) – сумма национальных экономик или сумма непосредственно участвующих в мировом производстве товаров и услуг, выносимых за пределы национальной экономики (т.е. сумма экспорта и импорта товаров и услуг всех стран мира, если огрублять ситуацию). Теперь речь может идти о сумме стоимостей (товаров и услуг), произведённых территориально-производственными и сбытовыми сетями транснациональных корпораций в глобальном масштабе и независимо от места расположения штабквартиры и страны функционирования. И главное, что международный финансовый капитал становится главным элементом этого мирового хозяйства нового типа.

• Наличие двух новых качественных характеристик (неолиберальная экономическая глобализация и международный финансовый капитал, подминающий под себя малые и средние государства Азии, Африки и Латинской Америки и усиливающий своё влияние на государственные структуры стран своей резиденции), позволило сделать вывод о начале нового этапа в развитии мирового хозяйства, совпавшего по времени с пятой волной Кондратьева, породившего крах суверенитета большинства стран мира и появление глобального государства, единицами-элементами которого станут территориально-производственные и сбытовые комплексы супер-ТНК, контролируемые супер-ТНБ.

• Предложено и обосновано положение о том, что появление на международной арене новых игроков в лице стремительно набирающей темпы развития группы стран (и прежде всего группы БРИКС) основано на выборе определенной стратегии развития, базирующейся на модернизации своих экономик. Отличие этой стратегии от всех использовавшихся до сих пор для новых экономик связано с тремя обстоятельствами: во-первых, благоприятной конъюнктурой мирового сырьевого рынка в предкризисные годы, во-вторых, быстрым выздоровлением этого сырьевого рынка в послекризисный период, и, в–третьих, массированным использованием «умеренных» технологических инноваций, не требующих радикальной структурной и, прежде всего, институциональной, перестройки.

Практическая и теоретическая значимость работы состоит в том, что содержащиеся в ней выводы, отдельные положения и рекомендации прикладного характера могут быть использованы для формирования и корректировки внешнеэкономической стратегии России, в частности в условиях мирового финансово-экономического кризиса. Кроме того, проведенное диссертационное исследование развивая и уточняя теоретические положения, касающиеся процессов глобализации мировой экономики, создает предпосылки расширения теоретического обоснования эволюции роли и механизмов экспансии международного финансового капитала, учет которых необходим при разработке антикризисной стратегии (концепции) стран Латинской Америки в современных условиях.

Апробация результатов исследования.

диссертационного исследования докладывались и обсуждались на всероссийских и международных конференциях и конгрессах: «Итоги тысячелетия». (Ноябрь 2000 г. С-Петербург), «Основные направления институциональных реформ в России и экономический рост» (Москва, 2001 г.), 10-й Конгресс Международной Федерации исследований стран Латинской Америки и Карибского региона (Москва, 2001 г.), «Страны СНГ в условиях глобализации» (Москва, 2002 г.), 3-й Конгресс по урбанизму и окружающей среде (Толука, Мексика, 2002 г.), «Россия и ибероамериканский мир в XXI веке: горизонты развития и сотрудничества» (Москва, ИЛА РАН, 2006 г.), 52ой Международный конгресс американистов (Севилья, Испания, 2006 г.), «Современная экономическая теория и реформирование российской экономики (Москва, 2009 г.), Российско-испанский симпозиум «Преодоление кризиса и возможности инновационного развития» (Алкала де Энарес, Испания, 2011) и др.

Материалы диссертации используются в научной и педагогической деятельности кафедры макроэкономического регулирования и планирования экономического факультета РУДН...

По теме диссертации автором опубликовано 40 научных работ в России и за рубежом общим объемом свыше 70 печатных листов, в том числе авторских и коллективных монографии и 9 статей в ведущих рецензируемых научных журналах из перечня ВАК.

Поставленные цели и задачи обусловили структуру исследования. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы.

Структура диссертационной работы Глава 1. Трансформация модели развития национальных экономик в контексте глобализации 1.1. Основные тенденции формирования глобальной мегаэкономической системы.

1.2. Трансформация мирового хозяйства и поляризация национальных экономик: проблемы и противоречия.

1.3. Типология социально-экономического развития стран мира и модели трансформации национальных экономик.

Глава 2. Международный транснациональный капитал как системообразующий фактор неолиберальной глобализации 2.1 Идеологические и институциональные основы формирования глобальной экономической политики или неолиберальный глобальный проект.

2.2 Глобализация и транснационализация экономической и финансовой деятельности 2.3 Структурообразующая роль международного транснационального капитала 2.4. Противоречия и проблемы экономической глобализации.

Глава 3. Экспансия международного финансового капитала в Латинскую Америку в контексте трансформации национальных экономик.

3.1. Факторы роста влияния международного финансового капитала в Латинской Америке.

Иностранные ТНБ и их роль в консолидации господства международного транснационального капитала в Латинской Америке 3.3. Иностранные ТНК в Латинской Америке: сдвиги в структуре и отраслевой картине инвестиций в условиях глобализации.

транснационального капитала в Латинской Америке.

Глава 4. Глобализация и мировой финансово-экономический кризис 4.1. Опыт структурных реформ и кризис неолиберализма в странах Латинской Америки.

4.2. Финансовые проблемы глобальной экономики и антикризисная стратегия Латинской Америки.

4.3. Финасово-экономический кризис и развивающиеся страны. Новые акторы глобального рынка Заключение.

Библиография.

II. ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ

В соответствии с заявленной темой диссертационного исследования, поставленными целями и задачами в работе рассматривается несколько групп проблем, основные выводы по которым выносятся на защиту.

Первая группа проблем связана с теоретико-методологическим анализом формирования концепции постиндустриальной экономики, заложившей основу неолиберального проекта глобальной трансформации мировой экономики, в рамках которой произошла и трансформация модели развития национальных экономик. Ее основными инструментами стали международные финансовые и экономические институты, обеспечивающие контроль над всей совокупностью финансовых активов современного мира.

основоположником Дэниелл Белл называл её концепцией) не является единой, а представлена по меньшей мере четырьмя самостоятельными разновидностями, которые по большому счёту отличаются выбором системообразующего фактора, определяющего сущностное её содержание (тот или иной из важнейших признаков нового общества). Одно из них связано с именами американца Ф.Махлупа и японца Т.Умесао (и их последователями), которые в начале 1960-х годов ввели в научный оборот термин «информационное общество». Второе направление связано с именем его основателя французского социолога А.Турена, поспешившего обозначить новый нарождающийся строй как особое «программируемое общество». В русле этого направления вскоре обособилось третье, в составе двух вполне самостоятельных новых направлений (технотронное общество и общество, основанное на знании).

Четвёртым направлением является модернистское и постмодернистское направления, которые вообще запутались в попытках определения сущностного содержания грядущего нового общества и сроках его появления. Тем не менее, на наш взгляд, значимость и универсальность концепции Белла заключается в том, что она предоставляет в распоряжение современных исследователей наиболее общий инструмент социально-экономического поиска, не ограничивая его жесткими рамками, которые были присущи многим другим концепциям. Теория постиндустриального общества является относительно схематичным, но одновременно весьма реалистичным наброском картины исторического пути, пройденного человечеством и эскизом контуров будущего социального состояния (переход к которому осуществляется в современную эпоху).

Данная Беллом характеристика произошедшей в 80-90-х гг. XX в.

трансформации в мировой экономике, главной чертой которой до того времени являлось существование центр-периферийной системы, сводилась к формированию глобальной экономики. «Границы между странами, утверждает Белл, практически исчезли: «капитал направляется туда, где (при наличии политической стабильности) есть наибольшая отдача от инвестиций или добавленной стоимости». Этот тезис представляется очень важным, поскольку сегодня уже можно констатировать тот факт, что международный финансовый капитал стал не просто пассивным игроком на глобальном рынке, а сам формирует не только экономические, но и политические условия своего участия в экономике отдельных стран. Однако утверждение Белла о том, что в глобальной экономике стирается противоречие между «ядром» и «периферией» выглядит не убедительно и не подтверждается анализом структурных элементов мировой экономики с позиций системного подхода. Более того, важной тенденцией современного этапа развития взглядов на процессы глобальной экономики становится формирование представлений о системной ограниченности экономической глобализации.

Известный английский экономист Алан Рагман ограничивает зону активной глобализации пространствами «узкой» и «широкой» триад. Под первой он подразумевает систему США – ЕС – Япония; под второй – указанную систему с добавлением, во-первых, Канады и Мексики (образующих с США Североамериканскую зону свободной торговли); во-вторых, Китай, Индию и некоторые НИС Юго-Восточной Азии (т.е. страны либо тесно связанные производственно-кооперационными связями с США и западноевропейскими странами по линии производственно-сбытовых цепей ТНК и финансовых сетей ТНБ, либо, как в случае с Китаем и Индией, обладающих растущим крупномасштабным внутренним рынком и поэтому ставших целями перспективного «освоения» для международного транснационального финансового капитала). Как утверждает Рагман, за пределами указанных триад остальные страны мира особого интереса для указанных американских и западноевропейских стран не представляют (разве что только как для сбыта устарелой технологии и в качестве сырьевых поставщиков). Указанные триады становятся (либо уже стали) зонами внутриотраслевой специализации и кооперации транснационального производственного цикла крупнейших ТНК и финансовых операций крупнейших ТНБ. И, если внимательно ознакомиться с определениями постиндустриального общества Белла, то можно смело предположить, что триадами Рагмана зона распространения этого общества (во всяком случае на обозримую перспективу) будет ими ограничена и доступ в неё другим странам будет резко ограничен.

Однако проведенный в работе анализ и выявленные тенденции свидетельствуют, что:

Во-первых, новые индустриальные страны, которые, по мнению Рагмана, могут быть включены в понятие «широкой триады», в недалеком прошлом абсолютно не привлекали внимания лидеров мировой экономики. А это может означать, что не исключается появление новых стран, которые попытаются заявить свои претензии на включение в этот элитный список. Примером тому Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество: Опыт социального прогнозирования. М., 2004, С.CIX.

может служить появление группы стран БРИКС (Бразилия, Индия, Китай, Россия и Южная Африка), которые также не были до недавнего времени предметом внимания с точки зрения охвата «постиндустриализма».

Во-вторых, утверждение Рагмана об ограниченности круга стран, вставших на путь постиндустриального развития, как раз и опровергает тезис Белла об уходе в прошлое дуалистической системы «ядро - периферия».

И, в-третьих, если обратиться к известной работе Г.Мюрдаля «Драма Азии»6, то из анализа предложенной им модели можно сделать далеко идущие выводы не о замкнутости, а, наоборот, о потенциальной открытости списка стран, формирующих так называемую современную «триаду». В своей модели Мюрдаль на примере многих стран показал, как с помощью специализации и эффекта масштаба незначительные преимущества стран и отдельных территорий со временем могут вырасти и быть преумножены.

В диссертации показано, что на сегодняшний день можно говорить о том, что существовавшая до недавнего времени дуалистическая система «ядро – периферия», или как ее называл известный латиноамериканский экономист Рауль Пребиш «центр-периферия», не уходит в прошлое, а трансформируется в новую так называемую современную «триаду» - «широкую триаду» состоящую из развитых, развивающихся и новых индустриальных стран, активно встающих на путь постиндустриального развития (в отличие от обычного понимания триады как системы трех центров развития: США – Европа – Япония) В связи с этим встает вопрос о проявлении тенденции в глобальной экономике, связанной с формированием нового характера зависимости в международных экономических отношениях.

Проблема оптимизации участия страны в международном разделении труда не сводится лишь к наилучшему выбору экспортно-ориентированных отраслей. В ситуации, когда импортные товары превосходят отечественные, правительство обязано соразмерять сиюминутные выгоды потребителей с долгосрочными интересами национальной экономической безопасности.

Страна, которая сильно зависит от поставок импортных товаров, рискует оказаться в экономической и политической зависимости от стран-импортеров.

Соответственно меняются положения стран в международном разделении труда, характер их взаимозависимости, которая в отношениях промышленных и развивающихся стран в большинстве случаев принимает форму усиливающейся асимметричной зависимости.

Хозяйства развивающихся стран имеют, как правило, небольшие размеры, зависят от узкого круга промышленно развитых стран, структура их экспорта специализирована. Монокультурный характер экспорта сочетается с монопривязкой к одному партнеру, в лице которого почти всегда выступает индустриальное государство. Качественно-количественные характеристики внешнеэкономической зависимости включают также противоестественные для Мюрдаль, Г. Драма Азии. Исследование нищеты народов (Мюрдаль, 1972)/ Гуннар Мюрдаль; сокр. пер. с англ. М.: Прогресс.- 1972. – 767 с.

объяснений переливы капиталов из бедных стран в богатые, а также эмигрирование в них квалифицированной рабочей силы, что усугубляет зависимость и отставание в экономическом развитии этих стран.

Взаимосвязь и взаимообусловленность международных экономических процессов как важная характеристика современного экономического прогресса - очевидна. Очевидно и то, что в тех случаях, когда связи субъектов международных экономических отношений приобретают устойчивый характер, можно говорить о взаимозависимости. Так, глобализация взаимосвязей рождает новое устойчивое качество современного мира - усиление взаимозависимости национальных хозяйств с выходом отдельных сфер общественного воспроизводства за национальные рамки. Это новое качество международных экономических отношений, вытекающее из самих свойств научно-технической революции, ее современного этапа, а также глобализации и интернационализации конкуренции заставляет по-иному взглянуть на многие положения теории сравнительных преимуществ на основе факторов производства.

Помимо трансформации функциональной структуры МРТ для переживаемого нами периода становления эпохи экономической глобализации характерно усиление процесса углубления международной интеграции (в рассматриваемом случае - экономической интеграции).

Характерная особенность - между странами, вступившими в тот или иной вид интеграции, устраняются определенные экономические барьеры. В результате в пределах интеграционного объединения складывается единое рыночное пространство, где развертывается свободная конкуренция. Благодаря этому все страны выигрывают, так как повышается производительность труда и экономятся расходы на таможенный контроль. В то же время каждая ступень интеграции имеет специфические черты и сталкивается со своими проблемами.8 Интеграция в межгосударственной и транснациональной формах усиливает взаимозависимость и кооперационную общность стран «Золотого миллиарда» и дистанцирование от них периферийных государств, доля которых во всемирном внешнеторговом обороте сокращается.

В ходе диссертационного исследования было сделано предположение о том, что этап консолидации (интеграции) мирового хозяйства на рубеже 1970х гг. конвертировался в новое качественное состояние, а именно этап глобализации мирового хозяйства. Эта конвертация (трансформация) мирового хозяйства происходит в прямой связи с пятой длинной волной Кондратьева (её хронологические рамки 1980-2020 гг.), материальную базу которой составляет новая НТР – научно-производственно-информационная революция (НПИР). Гусаков Н.П. Проблема внешней зависимости в стратегии экономической безопасности России. –М., Цит. пр. С. И.А.Спиродонов отмечает, что началом нового, третьего периода в развитии мирового хозяйства предположительно можно считать последнее десятилетие XX в. (первым периодом он считает 20-30-е гг. XX в.;

вторым периодом – конец 40-х -80-е годы XX в.), именно в этот период: возросла степень освоения географического пространства и формирования международных, а в ряде случаев планетарных производительных сил, усилилось экономическое взаимодействие и взаимозависимость. В восточноевропейских странах происходят процессы формирования и складывания близких к западным Современные исследователи выделяют целый ряд характеристик процесса трансформации мировой экономики. Назовем наиболее существенные, с нашей точки зрения, моменты (опуская некоторое количество других, достаточно важных характеристик), которые связаны с тем, что происходит образование глобальных экономических пространств – финансового, информационного, торгово-инвестиционного и транснационального капитала; кроме того, масштабы, мобильность и специфика функционирования финансового капитала позволяют определить глобальный капитализм как спекулятивно-финансовый транснациональный; и, наконец, эта трансформация сопряжена с невиданной по своим масштабам и неуправляемой поляризацией экономического неравенства на глобальном и национально-государственном уровнях. В основе трансформации производительных сил, национальных и мировой экономики лежат определённые закономерности, которые наиболее корректно описывают теории длинных волн и долгосрочного научнотехнического развития. На этой теоретической базе в 1988 г. (частично же ранее, в начале 80-х гг.) английским экономистом Карлом Фримэном была сформулирована технико-экономическая парадигма развития. Заметим, ради истины, что целый ряд исследователей теории длинных волн в принципе уже высказывали и высказывают весьма близкие мысли о решающей роли в формировании механизма длинных волн НТП и научных знаний: Ю.В.Яковец (фактор «смены научно-технических волн»); С.Ю.Глазьев («технологический уклад») и ряд других. После распада СССР и мировой социалистической системы международный транснациональный финансовый капитал счёл себя достаточно сильным, чтобы посредством международных экономических и финансовых организаций (во главе с МВФ, Мировым банком и ВТО) и прямой поддержки со стороны правительств «Золотого миллиарда» (во главе G7 и её лидера США) осуществить в глобальном масштабе известную стандартизацию и унификацию нужной ему типологии разрешённых им вариантов трансформации национальных экономик мира на основе неолиберальной доктрины и неолиберальной парадигмы развития с учётом конкретного положения той или иной национальной экономики на «мировой общественноэкономической лестнице».

Однако необходимо сделать очень важное замечание: сама неолиберальная доктрина не представляется единой. Колганов и Бузгалин выделяют три её варианта для развитых стран: «азиатскую» (японскую), модель социального рыночного хозяйства (социально-либеральная) и социалгосударствам экономических и политических структур; после распада СССР – переход на рыночные условия и интеграцию в мировое хозяйство. Спиридонов И.А. Мировая экономика. – М.: 1998, С. Анилионис Г., Зотова Н.А. Глобальный мир: Единый и разделённый. Эволюция теорий глобализации. – М.

2005, С. Глазьев С.Ю. Теория долгосрочного технико-экономического развития. – М.: 1995; Яковец Ю.В. Школа русского циклизма: Истоки, этапы развития, перспективы. – М., 1998.

демократическая.12 Можно вспомнить и о теории скандинавского государства всеобщего благоденствия (Nordic Welfare Stabe), инициированную в 1930-х гг.

Шведской социал-демократической рабочей партией, а в настоящий момент принятой в качестве теоретической базы государственной политики в Швеции, Норвегии, Финляндии, Исландии и Дании.

Но, как справедливо заметили Колганов и Бузгалин, модели рыночной экономики – это всё же именно абстракции, а на деле у них есть и конкретное наполнение, которое далеко не всегда идентично теории.13 Реальность состоит в том, что деление стран по принципу, где больше рынка, а где больше государства вообще не имеет смысла. «Свободная рыночная экономика»

существует только в чистой теории, а в реальности имеются смешанные экономики.

Большинство исследователей весьма скептически относятся к позиции апологетов неолиберальной парадигмы развития, осознавая, что государство было и остаётся важным (а в развивающихся странах и важнейшим) фактором, способным противостоять экспансии негативных воздействий глобализации и планово формировать условия для прогрессивного национального развития в нужном стране направлении. В крупных развивающихся странах (типа Бразилии, Мексики, Аргентины, Индии и т.д.) государство является основным финансовым источником развития науки и НИОКР. Без его участия национальной науки в этих странах вообще бы не существовало. Но и в развитых странах роль государства в сфере науки и НИОКР, планировании развития критических технологий и общих направлений развития фундаментальных исследований первостепенна. И нужно подчеркнуть, что во всех развитых странах присутствует именно смешанная экономика. И это с огорчением признают и Кинг и Шнайдер, говоря о том, что в большинстве этих стран даже общественное мнение склоняется в пользу именно смешанной экономики. Второй блок проблем связан с анализом системообразующих факторов неолиберальной глобализации, ключевым из которых является международный транснациональный капитал.

В диссертации показано, что, системообразующие факторы глобализации возникали, формировались, изменялись и проходили свой жизненный цикл разновременно и образовали её системную совокупность лишь тогда, когда достигли определённого уровня зрелости или критической массы, обеспечивавшей их единство, т.е. возникновения этапа большой экономической системы. Этот синергический этап и породил новое качество Большой экономической системы. Но такое единство системообразующих факторов стало реальностью лишь в условиях, когда указанные выше факторы были скреплены наличием необходимых управленческих параметров в лице вполне определённых общественно-экономических институтов, таких как ООН (в лице Колганов А.И., Бузгалин А.В. «Экономическая компаративистика: Сравнительный анализ экономических систем». – М.: 2005, С. Колганов А.И., Бузгалин А.В. Цит.пр., С. Кинг А., Шнайдер Б. Первая глобальная революция. С. различных специализированных комиссий), МВФ, МБРР и др. а также транснационального капитала и установления его прочных взаимодействий с государственным исполнительным, законодательным, судебным аппаратом и превращением этого аппарата в важнейший инструмент формирования глобализации. Ядро этого процесса составили развитые страны мира.

Идеологическую основу неолиберальной глобализации составил доминировавший в период конца 1970-х – начала 1990-х годов неоконсерватизм с его доктриной «свободного предпринимательства». К этому направлению примыкали монетаристы (в лице М.Фридмена и его окружения), представители экономической теории предложения (М.Фелдстайн, А.Лаффер), школа рационального ожидания (Р.Лукас, Дж.Мут) и т.д. Период экономики 70-х годов явился по образному выражению английской экономистки Дж.Робинсон временем «второго кризиса экономической теории» Запада. Смена парадигмы развития стран Запада произошла в условиях острого кризиса кейнсианской модели и возобладания в правящих элитах наиболее развитых стран убеждения, что именно неолиберализм (и на его базе глобализация) способны дать мощный импульс к переходу к постиндустриальному обществу и установлению нового мирового порядка (проще говоря, контроля над мировым пространством и мировыми ресурсами).

В.Л. Иноземцев считает, что большинство западных социологов полагает концепцию глобализации фактически единственной парадигмой, подлежащей исследованию. Они считают, что три процесса, определяющие глобализацию хозяйства - отход от государственного регулирования в пользу рыночного механизма, преодоление национальных границ в ходе интеграции отдельных экономик и развитие новых информационных технологий - способны привести к хозяйственному росту и процветанию. Однако, более очевидным представляется, что первый процесс может в более или менее завершенной форме протекать только в постиндустриальных странах, где для этого сложились все необходимые условия; второй ставится под сомнение нарастающей отдаленностью развитых стран от развивающихся, а третий лишь подтверждает абсолютное доминирование постиндустриального мира.

Сигналом к осуществлению неолиберального экономического проекта стал приход к власти в Великобритании М.Тэтчер (избрана премьер-министром в 1979 г.) и в США Р.Рейгана (избран президентом в 1980 г.), самых радикальных поклонников «свободного рынка» и «свободной конкуренции».

Они открыли дорогу «беспрепятственному движению капитала на мировых просторах» и «ключевыми агентами глобализации, расчищавшими путь свободному предпринимательству стали правительства ведущих западных государств, Международный валютный фонд (МВФ), Всемирный банк (ВБ), Всемирная торговая организация (ВТО)».16 И далее - «действуя в унисон, они Имелось в виду, что первый кризис в годы «Великой депрессии» поразил прежде всего неоклассическое направление и на смену ему пришло кейнсианство.

Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития. – М., 2003, С. навязывали свою логику развития остальному миру. Логику, выгодную сильным и богатым». Существенной особенностью протекающей ныне глобализации, как отмечают многие современные исследователи, являются сопровождающие ее беспрецедентные по масштабам и глубине количественные и качественные сдвиги, происшедшие на мировых финансовых рынках. В результате действия целого ряда экономических, политических и технических факторов, направленных на решение кризисных проблем послевоенной мировой экономики, финансовая глобализация продвинулась наиболее глубоко. Новые информационные технологии, развитие средств телекоммуникаций в сочетании с новыми финансовыми инструментами придали финансовой глобализации новые импульсы, значительно облегчив доступ на финансовые рынки не только юридическим, но и физическим лицам. Изменились и потоки прямых иностранных инвестиций, причем если в первой половине последнего десятилетия прошлого столетия возрастала доля развивающихся стран (хотя и не становилась преобладающей), то во второй опять стала расти доля развитых.

Глобальные финансовые, и, прежде всего, валютные рынки продолжают быстро развиваться. Сегодня ежедневный объем валютных операций в мире составляет свыше 2 трлн. долл., из которых лишь менее 10% обслуживает международную торговлю товарами и услугами, а остальные 90% обращаются в самой финансовой сфере. Считается, что полная финансовая либерализация в сочетании с совершенной конкуренцией на финансовых рынках способствует повышению эффективности инвестиций, более широкому распределению рисков, лучшей трансформации сбережений в инвестиции. Повышение финансовой эффективности, в свою очередь, автоматически вызывает рост эффективности в других секторах экономики, снижая издержки производства и потребления, и служит мощным источником реального экономического богатства. Это дало основание уже в конце прошлого тысячелетия многим аналитикам утверждать, что в современной экономической системе ведущая роль переходит от сферы реальной экономики к сфере финансов, которая выступает в качестве важнейшего фактора трансформации экономической системы18.

Модель экономического развития, в которой доминируют финансовые цели и критерии, ведущие к взрыву финансовой активности, проявляется в господстве финансового капитала над промышленным. Лидерство от «капиталов индустрии» переходит к финансистам, так как считается, что для получения прибыли нужен не столько «дух предпринимательства», сколько «дух спекуляции»19.

Международное движение капиталов стирает границы между национальными хозяйствами различных стран. Особое значение для этого имеет развитие прямых зарубежных инвестиций, что ведет к формированию транснациональных корпораций (ТНК) - крупнейших фирм, чьи предприятия Там же. С.47- Банки: мировой опыт: Информ. и аналит. мат-лы, М., 1999, № 4, с. Там же, С. раскинуты по многим странам, превращая тем самым международное разделение труда во внутрифирменное. Как отмечали Ковалев и Латов, к середине 90-х гг. XX в. число ТНК составляло примерно 40 тыс., их внешний товарооборот давал более 70% мировой торговли. К концу же первого десятилетия нового века объем производства товаров и услуг примерно ТНК и их 790000 иностранных филиалов продолжает увеличиваться, при этом суммарный объем их ПИИ в 2007 году превысил 15 трлн.долл. – а это увеличение по сравнению только с уровнем 2006 года на 21%. В диссертации особо подчеркивается, что процессы финансовой глобализации находятся на первых стадиях своего развития и они далеки от завершения, что объясняет переходный характер их организационных и функциональных параметров.

Конкретными проявлениями глобализации стали: развитие транснационального капитала, формирование мирового финансового рынка, образование региональных экономических объединений. Это означало форсированный выход страновых экономических потенциалов за пределы национальных границ, становление транснациональных производственных комплексов, освоение мирового экономического пространства21.

Развитию глобализационных процессов способствовал беспрецедентный прогресс новой техники и технологий - компьютерных и коммуникационных сетей и средств транспорта, обеспечивших высокий уровень экономических взаимосвязей и воплотивший в себе образование единого мирового информационного пространства22. Создание глобальных производственных структур и всех видов мировых рынков (товарных, финансовых, кредитных, фондовых, валютных, интеллектуальной собственности, технологических и др.) и их эффективное функционирование неотделимо от получения и оперативного использования самой различной экономической и социально-политической информации. В связи с этим образовался мировой рынок стратегической и деловой информации и информационных технологий.

Становление транснациональных структур, с одной стороны, и экономических группировок, с другой, не было чем-то изолированным;

наоборот, транснациональные структуры выступили как движущая сила в формировании различных региональных группировок и других современных объединений23. В свою очередь, это стимулировало не только организацию производственных комплексов на региональной и международной основе, но и сопровождалось развитием международных и региональных институциональных структур.

ЮНКТАД. Доклад о мировых инвестициях, 2008. Транснациональные корпорации и инфраструктурный вызов. – UNCTAD/WIR/2008(Overview) GE.08-51438 (R) 150908 190908 P. Ныне подавляющая часть внешних кредитов и инвестиций (около 3/4) приходится на транснациональные организации - ТНК (фирменные кредиты) и ТНБ (банковские кредиты). 70% всех международных платежей, связанных с кредитами и лицензиями, представляют платежи между материнскими компаниями и зарубежными филиалами. Функционирование зарубежных предприятий ТНК и их финансовые расчеты тесно связаны с внешней торговлей как в области сбыта их продукции, так и в сфере снабжения этих предприятий недостающими материалами и компонентами. (Ковалёв, 2002) См подробно: Игнацкая М.А. Структурно-функциональный анализ новой экономики. – М., 2002.

Игнацкая М.А. Структурно-функциональный анализ новой экономики. – М., 2002.

В диссертационном исследовании этот процесс получил название «ассемблеризацией» мирового и национального экономического пространства, результатом его становится формирование глобального территориальнопроизводственного пространства мирового хозяйства нового типа: системы взаимосвязанных интернациональных цепочек и сетей, образуемых внутрифирменными (и внутрикорпорационными) и междуфирменными (межкорпорационными) экономическими и финансовыми отношениями.

Одной из главных форм экономической (и в том числе финансовой) глобализации выступает развитие транснациональных объединений корпораций (ТНК) и банков (ТНБ). Формирование и рост ТНК стали прямым следствием процессов концентрации капитала и производства, специализации и кооперирования. Транснационализация олицетворяет более высокую фазу в этих процессах, а именно развитие рассредоточенных территориально, но интегрированных технологически систем производства, снабжения и сбыта.

Подобные экономические образования функционируют на основе общепринятых стратегических программ, носящих наднациональный характер.

Формирование международных воспроизводственных комплексов осуществляется в рамках транснациональных структур и региональных группировок. Роль этих структур в мирохозяйственной жизни нарастает.

Транснациональные компании располагают свои подразделения в разных странах, чтобы использовать их сравнительные преимущества (такие как дешевый или высокопрофессиональный труд). Прямые иностранные инвестиции увеличили важность направления международной торговли внутри компаний. Треть общего торгового оборота США и Японии создается внутри транснациональных компаний и их подразделений24. Доля внутрифирменной торговли особенно высока в IT-секторе, поэтому-то спад инвестиционной активности в области IT так быстро распространился по всему миру. ОЭСР приходит к выводу, что благодаря интернационализации производства нарушение в структуре спроса в одной стране эхом отзовется на более обширном, чем это бывало ранее, международном уровне25.

Для многих транснациональных компаний прямые иностранные инвестиции фактически заменили торговлю. Например, немецкий производитель автомобилей скорее будет создавать местное производство в США, чем что-либо экспортировать в эту страну. Доходы американских подразделений европейских компаний, получаемые, естественно, в долларах, сейчас в четыре раза превышают объем экспорта этих компаний в США.

Аналогичные процессы можно проследить в кредитно-банковской сфере, где в условиях форсированного прогресса современных средств телекоммуникаций они достигли больших результатов: ныне в мире сложилась Annual Report on the OECD Guidelines for Multinational Enterprises 2010 Corporate responsibility: Reinforcing a unique instrument OECD Publication Date : 16 Nov 2010 Pages : 242 ISBN : 9789264091399 (PDF) (print) DOI : 10.1787/mne-2010-en Herv, K. et al. (2010), “The OECD's New Global Model”, OECD Economics Department Working Papers, No.

768, OECD Publishing. doi: 10.1787/5kmftp85kr8p-en; Cheung, C. and S. Guichard (2009), “Understanding the World Trade Collapse”, OECD Economics Department Working Papers, No. 729, OECD Publishing. doi:

10.1787/ практически единая финансовая система. В настоящее время нет ни одного крупного банка, который бы не имел своих отделений, филиалов или представительств в других государствах.

Характерной чертой транснационализации является также то, что структуры ТНК и ТНБ стали возникать и развиваться на периферии мирового хозяйства, в развивающихся странах. Таким образом, транснациональные корпорации реализуют растущую часть мирохозяйственных связей, международное движение факторов производства - товаров, капиталов, технологии, услуг, причем их движению присуща большая неравномерность.

В 1981-2000 годах в вывозе капитала сложились устойчивые тенденции, которые свидетельствовали о преобладании развитых стран в получении основной доли капитала и о возрастании доли прямых иностранных инвестиций (См.Табл.1).

Таблица 1 Масштабы и структура международного вывоза капитала (в млрд.долл. и %) В том числе:

Примечание: прочие инвестиции – не попавшие ни в прямые, ни в портфельные: торговые кредиты, займы и банковские депозиты.

Подсчитано по: IMF. Balance of Payments Statistic Yearbook, 1983, 1993, 2003. Wash.

Эти же тенденции сохранились и в новом тысячелетии, по прежнему основная доля мирового объёма международного вывоза капитала приходится на развитые страны и продолжают расти объемы прямых инвестиций, что подтверждает резкое усиление экспансии ТНК в глобальном масштабе.

Динамика основных частей финансовых потоков свидетельствует о резко возросшем в последние годы, начиная с 2004 года, притоке капитала в форме акционерного и заемного, что, на наш взгляд, подтверждает тезис о глобальном увеличении размеров международного финансового капитала, не имеющего привязки каким-либо производственным активам, хотя до 2000 года ситуация была прямо противоположной.

Все это создает мощные угрозы развитию социальных программ и других регулирующих функций государства, осуществляемых в национальных масштабах. В ряде случаев (например, для стран второго мира — России и др.) эта свобода движения капитала приводит к его массовому (порядка 20 млрд.

долларов в год) бегству, что интенсифицирует внутренние социальноэкономические проблемы.

В диссертации показано, что в результате синтеза названных свойств глобальная гегемония капитала как бы «взламывает» национальные народнохозяйственные комплексы, отметая прежние закономерности воспроизводства, развития и функционирования экономики на макроуровне, которые складывались (и описывались) как национальные. В условиях глобализации они формируются и должны не только описываться, но и, что особенно важно, регулироваться (известно, что ни одна экономика не выживет ныне без макрорегулирования) на международном уровне.

Предваряя анализ тенденций, характеризующих рост влияния международного финансового капитала в регионе Латинской Америки, чему посвящен третий блок проблем, рассматриваемых в диссертации, следует отметить то обстоятельство, что эти процессы явились, как было показано проведенным исследованием, следствием реализации общего проекта неолиберальной глобализации.

Основным ядром и теории неолиберальной экономической глобализации и механизма реализации этой теории на практике является современная экономическая модель США и американские ТНБ и ТНК (с помощью аналогичных институтов союзников в лице других англосаксонских стран и ряда других стран «Золотого миллиарда»).

В результате диссертационного исследования выявлено, что именно наличие двух новых качественных характеристик (неолиберальная экономическая глобализация, проводником которой является международный транснациональный финансовый капитал, и системообразующая роль в мировом хозяйстве новых мощных сил, подминающих под себя малые и средние государства Азии, Африки и Латинской Америки и усиливающих своё влияние на государственные структуры стран своей резиденции), позволяет нам считать пятую волну Кондратьева началом нового этапа в развитии мирового хозяйства, приближающего крах суверенитета большинства стран мира и появление глобального государства, единицами-элементами которого станут территориально-производственные и сбытовые комплексы супер ТНК, контролируемые супер ТНБ. Некой лабораторией для отработки методов и механизмов становления такой структуры регионального уровня вполне может стать Латинская Америка. Свидетельством роста влияния финансового капитала на латиноамериканском континенте могут служить данные, характеризующие почти десятикратное увеличение чистого притока частного капитала в страны Латинской Америки в исследуемый нами период. Так, если в 1990 году он составлял 10,3 млрд.долл., то в последующем он вырос до 62, млрд. долл. в 2000 г. и до 93,2 млрд.долл. в 2008 г. (См. Табл.2).

Специалисты ЭКЛА также считают, что центральным фактором современного развития мирового хозяйства стала либерализация международной торговли и финансовых потоков, инвестиций в развивающиеся страны. Все это происходит на фоне волны зарубежных капиталовложений и концентрации производства на мировом уровне, создания интегрированных систем производства (sistemas de produccion integrados) при сегментации отдельных его этапов и распределении прибыли «по цепочке»

(desmembramiento de la cadena de valor), превращения крупнейших ТНК, производственных конгломератов в основных протагонистов, «движителей»

экономического развития, осуществляющих «ассемблеризацию»

международного экономического пространства. Причем финансовая глобализация в последние годы стала наиболее динамичным компонентом всего этого процесса. Таблица 2 Чистый приток капитала в страны Латинской Америки в 1997-2008гг Частный капитал, в Прямые частные Портфельные частные Прочий частный Официальный Изменения в Составлено по: Международный валютный фонд (IMF, 2008) World Economic Outlook.

Financial Stress, Downturns, and Recoveries, October; ECLAC. Balance preliminar de las economias de America Latina y el Caribe. – 2010 – p. В результате проведенного исследования в диссертации выделена общая характеристикой экспансии международного транснационального капитала в страны Латинской Америки и Карибского региона в изучаемый нами период, заключающаяся в её усиление при большей дифференциации её страновых направлений (с явным выделением в качестве главных направлений Бразилии, Мексики, Колумбии, Чили и Перу и некоторых островных карибских государств и территорий с оффшорным, туристическим и финансовобанковским бизнесом) и демонстративным «сдерживанием» инвестиционного потока на Кубу (как страну–«изгой») и сопротивляющихся неолиберальному курсу международного транснационального капитала стран левого или псевдолевого направления (Венесуэла, Боливия, Эквадор, Никарагуа и другие).

Вовлеченность стран Латинской Америки в процесс глобализации активно реализуется через либерализацию международного движения капиталов посредством принятия соответствующей нормативной базы.

Наглядная картина процесса открытия экономики, в том числе банковского сектора, который служит своеобразным «приводным ремнем» экспансии международного финансового капитала в страны региона дана в изданной в Globalizacion y Desarrollo. CEPAL. Santiago de Chile, 2002, P. 2002 г. Институтом Латинской Америки РАН книге «Иностранные банки в Латинской Америке в контексте структурных реформ и финансовой глобализации» под ред. И.К.Шереметьева.

Расширение притока капиталов в регион стало отражением, прежде всего заметного роста объема прямых иностранных инвестиций в странах региона, в которые было инвестировано в 2008 году почти 95 млрд.долл., что является самым высоким показателем объема ПИИ. Это сопровождалось резким сокращением объема внешних прямых инвестиций самими странами региона по сравнению с показателями 2006 года.

Самым значительным прирост был в Южной Америке (66%), где большая часть из полученных инвестиций была ориентирована на добывающую промышленность и отрасли по переработке природных ресурсов. Несмотря на спад экономической активности в Соединенных Штатах, приток в страны Центральной Америки и Карибского бассейна (исключая оффшорные финансовые центры) увеличился на 30%. Эта неэластичность отчасти объяснялась высокой динамикой ПИИ в горнодобывающей и сталелитейной отраслях промышленности и в секторе банковского дела, для которых не характерна ориентация в первую очередь на рынок Соединенных Штатов. Чистый приток ПИИ существенно вырос в ряде стран. В Колумбии, Коста-Рике, Мексике и Эквадоре их рост составил более 20%, а в Гватемале, Перу, Сальвадоре и Чили — более 50%. Наибольший же рост пришелся на Бразилию, где прямые иностранные инвестиции в 2007 году, по оценкам, достигли беспрецедентного уровня почти в 35 млрд. долл.

Вывоз ПИИ из данного региона сократился на 17% до уровня 52 млрд.

долл., главным образом в результате возврата к более "нормальным" уровням вывоза инвестиций из Бразилии.

Латиноамериканские ТНК, главным образом компании Мексики и Бразилии, продолжали процесс интернационализации деятельности в конкурентной борьбе за лидерство в таких отраслях, как нефтегазовая промышленность, добыча металлических руд, производство цемента, стали и пищевых продуктов и напитков. Кроме того, многие другие компании Латинской Америки начали выходить на новые рынки, например в секторах программного обеспечения, нефтехимии и биотоплива. В добывающих отраслях, где увеличение ПИИ объяснялось высокими ценами на сырьевые товары, положение в нефтегазовой промышленности и секторе добычи металлических руд не было одинаковым. В горнорудной отрасли масштабы ввоза ПИИ больше, поскольку в регионе нет крупных государственных компаний, кроме "Коделко" в Чили. Напротив, в секторе нефти и газа доминирующие позиции или даже исключительное присутствие государственных нефтегазовых компаний ограничивают возможности для внешних инвесторов. Данная ситуация усугубилась в 2007 году, когда ряд стран, в том числе Боливия, Боливарианская Республика Венесуэла и Эквадор, UNCTAD. World Investment Report 2010. – NY, 2010 – p.XX Opt.cit., p.XXI изменили проводимую политику, повысив налогообложение и вводя дополнительные ограничения или запреты на иностранные инвестиции в этом секторе. Тем не менее, ожидается, что размеры ввоза ПИИ в страны Латинской Америки и Карибского бассейна и их вывоза будут продолжать увеличиваться.

Вместе с тем отмечается и приток кредитов зарубежных коммерческих банков.

Но принципиально новым для Латинской Америки явлением стал приток портфельных инвестиций, начавшийся еще во второй половине 80-х годов и ускорившийся на фоне массированной приватизации после 1991 г. путем размещения акций приватизируемых предприятий на местных и зарубежных биржах. И в целом, как показал проведенный анализ, приватизация привела к фактическому усилению концентрации производства и торговли в руках крупных, и прежде всего транснациональных, корпораций. Причем в список крупнейших ТНК и ТНГ (групп) нефинансового сектора, действовавших в странах Латинской Америки в 2006 году, входило 25 американских. Хотя появились в нем уже и латиноамериканские ТНК: Telmex/Amrica Mvil (6-е место, 15,4 млрд.долл., телекоммуникации, Бразилия, Аргентина, Чили, Мексика, Перу, Колумбия, Эквадор), PETROBRAS (28-е, 4,4 млрд.долл., Аргентина, Перу, Эквадор, Венесуэла, Боливия, Мексика), TECHINT (30-е, 3, млрд.долл., металлургия, Мексика, Бразилия, Венесуэла, Колумбия, Гватемала, Эквадор), Cencosud (50-е, 2,1 млрд.долл., торговля, Аргентина).

В диссертационном исследовании установлено, что несмотря на растущую озабоченность и политические дискуссии по поводу усиления протекционизма, общий тренд политики по-прежнему демонстрирует повышение открытости по отношению к ПИИ. В составляемом ЮНКТАД годовом обзоре изменений национальных законов и установлений, которые могут влиять на выход ТНК на рынок и их деятельность, высказывается мысль о том, что директивные органы по-прежнему стремятся сделать инвестиционный климат более привлекательным. В 2007 году из почти сдвигов в политике, которые ЮНКТАД выявила как потенциально имеющие отношение к ПИИ, 74 были призваны сделать среду в принимающей стране более благоприятной для ПИИ. Однако на протяжении последних нескольких лет отмечено возрастание доли сдвигов, которые были менее благоприятны для ПИИ.

Убаюканные ростом цен на сырьевые товары на мировом рынке страны Латинской Америки и Карибского региона щедро брали кредиты и займы под сравнительно низкие проценты в США и Западной Европе, а также в МВФ, МБРР и Межамериканском банке развития на построение постиндустриального рая на основе принципов и условий Вашингтонского консенсуса, создавая благоприятный инвестиционный климат для ТНК и ТНБ США и других развитых стран. Opt.cit., p.XXI Интересный и глубокий материал по различным аспектам международного транснационального капитала (в форме ТНК и ТНБ) в странах Латинской Америки и Карибского региона содержится в работах Института Латинской Америки РАН, среди которых следует в первую очередь назвать: В.М.Давыдов Эффект И совсем неудивительно, что Вашингтонский консенсус, этот неолиберальный манифест, навязываемый МВФ и другими мировыми финансовыми организациями по прямому указанию министерства финансов США (как об этом писал Дж.Стиглиц), прошёл апробирование именно в Латинской Америке (которую ещё в середине XX в. США именовали своим «задним транснациональным финансовым капиталом США и Великобритании и предназначен для развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки (а после краха мировой социалистической системы и для т.н. стран с переходной экономикой). Проще говоря, он «открывал» страны перечисленных нами регионов для безудержной экспансии прежде всего финансового спекулятивного капитала, формирующего по всему миру свои «финансовые пирамиды». А потому одним из требований Вашингтонского консенсуса было открытие фондовых рынков Латинской Америки для спекулятивных операций международного транснационального капитала на глобальном уровне, а для этого было необходимо минимизировать роль национального государства и в отношении местных фондовых рынков.

Анализ приведенного ранее материала диссертации дает представление о том, что объективные процессы трансформации мирового хозяйства, сопряженные с целенаправленными усилиями основных игроков мирового рынка, опирающимися на проекты неолиберальной глобальной экономики, оставляют мало шансов остальным странам в выборе путей своего будущего развития. Латинская Америка в этом отношении не исключение.

Многочисленные попытки проведения реформ, в чем-то успешных, в чем-то неудачных, свидетельствуют о понимании правящими элитами стран континента своего зависимого положения (прежде всего от своего «северного соседа») и их стремлении выбраться на самостоятельный путь развития.

Заключительный блок проблем, непосредственно связан с анализом результатов проводимых в Латинской Америке структурных реформ неолиберального толка, спроецированных на разразившийся в 2007-2009 гг. международный финансово-экономический кризис.

импортозамещающей индустриализации, позволивший достичь приемлемых темпов экономического роста за счет использования первоначально высокой отдачи от перевода ресурсов из низкоэффективного сельского хозяйства в быстро развивающиеся отрасли промышленности вплоть до начала 70-х годов, не был использован для создания внутренних накоплений, которые послужили адаптационного реформирования: от Латинской Америки к России. М.2003; В.Давыдов, А.Бобровников, В.Теперман. Феномен финансовой глобализации: Универсальные процессы и реакция латиноамериканских стран. М. 2000; Перспективы развития Латинской Америки в глобализирующемся мире (первая четверть XXI века). М. 2003; Современный финансово-экономический кризис. Реакция нарождающихся рынков и центров мировой экономики. М. 2008; Малые страны Латинской Америки: стена экономической модели. М. _;

А.В.Бобровников, В.А.Теперман, И.К.Шереметьев. Латиноамериканский опыт модернизации: Итоги экономических реформ первого поколения. М. 2002; Иностранные банки в Латинской Америке в контексте структурных реформ и финансовой глобализации. М., 2002 и др.

бы основой для принятия более сложных инвестиционных и институциональных решений.

Нефтяной кризис начала 70-х гг. и последовавший за ним спад производства в промышленно развитых странах, дополненные распадом Бреттонвудской системы фиксированных обменных курсов ознаменовали собой начало периода ухудшения макроэкономических показателей многих латиноамериканских стран. Их правительства стали увеличивать государственные расходы для удовлетворения требований сглаживания социального неравенства. В тоже время возросшие государственные потребности сводили на нет преимущества повышения цен на нефть. Для проведения более свободной финансово-бюджетной политики многие страны делали заимствования за рубежом в невиданных ранее размерах. Кроме того, правительства печатали все большее количество денег, стремясь увеличивать доходы от сеньоража. Результатом подобных действий стал резкий рост инфляции и объемов внешнего долга. Таким образом, обострение экономических проблем способствовало установлению в некоторых странах региона режима военных диктатур.

В 1981-1983 гг. мировая экономика находилась в состоянии глубокой рецессии. Ситуация складывалась подобно тому, что имела место в период Великой депрессии 30-х годов XX века. Затруднения развивающихся стран в возврате средств по иностранным кредитам быстро породили практически всеобщий дефолт. В результате страны третьего мира оказались неспособны выполнить свои прежние долговые обязательства. Латиноамериканские государства оказались, пожалуй, в самом тяжелом положении, произошло резкое снижение темпов экономического роста и сокращение объемов производства, приведшие к так называемом «потерянному десятилетию».

Одной из причин, которые заставили страны Латинской Америки пойти на проведение серьезных реформ, стал именно долговой кризис 1980-х гг., другой причиной реформ стал пример стран Восточной Азии, обогнавших в своем развитии страны латиноамериканского континента.

В Латинской Америке необходимость проведения экономических реформ стала более очевидной после кризиса внешнего долга 1982 года, когда в странах региона начался глубокий процесс структурных изменений. В тоже самое время, индустриально развитый мир переживал процесс не менее обширных перемен. Свидетельство тому, глубокие реформы в США и Англии. Однако, в подобной обстановке доминировавшие социально-экономические доктрины и даже сама государственная политика не имели не только методологических, но и концептуальных основ объяснения этим головокружительным изменениям.

В глобальном контексте речь идет о том что, неолиберализм проявляется в отсутствии новой парадигмы макроэкономического управления (т.н. кризиса кейнсианства). Предлагаемый неолиберализмом взгляд на экономические кризисы включает в себя определенные политические и социальноэкономические принципы, которые, выражаются в лозунге о преодолении «трех Ч»: чрезмерной протекции, чрезмерного влияния государства, и чрезмерного регулирования.

Исключая Чили, начавшей неолиберальные преобразования до долгового кризиса, латиноамериканские страны вступили на путь неолиберальной реструктуризации своих экономик именно в период наибольшей уязвимости. В случае Чили, экономические преобразования в рамках неолиберальных идей происходили под влиянием чилийских экономистов, прошедших обучение в Чикагском Университете в США под руководством Милтона Фридмана (наиболее ярого сторонника рынка), более известных как «чикагские мальчики».

В основу реализации неолиберального проекта в Латинской Америке был положен тот самый «Вашингтонский консенсус», представляющий собой основанную на определенных принципах политику, проводимую правительством США и в значительной степени подконтрольными ему международными финансовыми учреждениями.

Этот курс зачастую предстает в роли программы «неотложных структурных корректировок». Основные принципы данной программы таковы:

либерализация внутреннего и внешнего рынков, реструктуризация финансового сектора, макроэкономическая стабильность, и приватизация государственного сектора.

В диссертации выделены основные характеристики экономических реформ, проводимых в Латинской Америке в течении 80-х и 90-х годов, которые состоят в том, что была проведена либерализация рынков с целью превратить их в механизм формирования цен; устранен государственный протекционизм в сфере внешней торговли и в финансовом секторе; используя фискальную политику и ограничивая государственные и, прежде всего, социальные расходы, ставилась задача добиться сбалансированности бюджетов; был введен плавающий обменный курс и сокращен государственный аппарат путем приватизации и административной реформы.

Важным элементом неолиберального подхода является повышение экспортной ориентации для стран, осуществляющих структурные изменения.

Исторически сложилось так, что латиноамериканские экономики основывались на экспорте сырьевых товаров в Европу и США. Однако известные латиноамериканские экономисты Рауль Пребиш и Ханс Зингер отмечали, что страны Латинской Америки не будут способны перейти к индустриальному развитию до тех пор, пока поступления валюты будут находиться в зависимости от экспорта сырьевых товаров, вследствие структурных неравенств в системе международной торговли.

Не смотря на это, если сравнить интенсивность проведения неолиберальных преобразований в разных областях, то приоритет, попрежнему, оставался за экспортным сектором экономики. Снижение таможенных барьеров, либерализация национальных финансовых рынков и потоков капитала осуществлялись во всех странах региона фактически по одной модели. Но уже в реформах налогового законодательства и в проведении приватизации проявляются заметные различия.

Развитие доктринальных подходов неолиберализма в Латинской Америке во многом связано с деятельностью МВФ и Всемирного банка в странах региона. Начиная с конца 1970-х годов, условия предоставления займов этими организациями приняли определенную ориентацию, которая предусматривала структурное преобразование экономики заимствующей страны с целью более тесной ее связи с международным рынком. Такого рода условия являлись очевидным вмешательством в определение суверенными государствами своей экономической политики, что выходило за рамки официальных функций этих организаций и вело к вовлечению в процессы глобализации часто ослабленные и не подготовленные к усиливающейся конкуренции на международных рынках экономики. По этой причине, политические элиты латиноамериканских стран вынуждены были адаптироваться к неолиберальной парадигме этих международных финансовых организаций.

Принятие взглядов МВФ и Всемирного Банка правительственными кругами Латинской Америки было необходимым условием для предоставления займов данными финансовыми учреждениями. Причем без заключения соответствующего соглашения той или иной страны с МВФ по программе макроэкономической стабилизации ни Всемирный банк, ни финансовые учреждения и частные банки развитых стран, как правило, займы не предоставляют. Структурные изменения осуществляются под наблюдением МВФ и Всемирного банка. Первый, как известно, занимается краткосрочными программами макроэкономической стабилизации, второй - среднесрочными и долгосрочными программами.

Первые займы Всемирного банка по программам «структурной корректировки» в регионе относятся к 1979-1980 гг. Они стали быстро умножаться после разразившегося в 1982 г. кризиса внешнего долга. Следует отметить что, с некоторыми изменениями аналогичные программы были приняты в 1990-е годы рядом бывших социалистических стран.

Неолиберальные реформы проводились в латиноамериканских странах по-разному. При этом на протяжении более двух десятилетий пакет предложений по реформированию экономики оставался неизменным.

Сначала осуществление первых неолиберальных мер имело определенные положительные результаты в плане восстановления равновесия между внутренними ценами, налогами и внешним долгом, отсутствие которого было характерным признаком экономики стран Латинской Америки в 80-е гг.

Однако, вслед за стабилизацией усиливаются требования различных социальных групп в отношении оживления экономического роста, увеличения занятости, установления более справедливого распределения национального дохода, и упрочения социальной демократии.

Анализ состояния экономики последних лет, проведенный в диссертации, показывает, что, несмотря на положительный эффект предпринятых макроэкономических мер, Латинская Америка все еще отстает от других регионов в области обеспечения благоприятного инвестиционного климата, отличается чрезмерным регулированием предпринимательской деятельности, обременительными формальностями на рынке труда и слабым обеспечением договорных отношений. С другой стороны, кажущееся улучшение на макроэкономическом уровне имеет контраст с увеличением масштабов бедности, безработицы и неравенства. К 2002 году, приблизительно млн.чел. (44,0 % населения) в регионе живут в бедности (менее чем на 2 долл.

США в день), из них более 90 млн.чел. живут в условиях крайней бедности (менее чем на 1 доллар США в день). И хотя к 2008 году эти показатели несколько снизились их уровень по-прежнему остается весьма высоким (бедность – 33,2% населения, нищета – 12,9% населения) Разочарование в «неолиберальных», прорыночных идеях начало наступать уже в середине 1990-х. Об этом свидетельствуют и такие события, как возвращение к власти социально ориентированных правительств в развивающихся странах, которые раньше были их страстными поклонниками.

Латиноамериканские государства, которые стали проводить политику свободного рынка в 90-х годах, отступили от этого курса в середине 2000 года, когда к власти пришла новая волна лидеров левого толка.

Несмотря на сохранение определенных темпов экономического роста и стабильности, результаты реформ были скромными по сравнению с другими периодами цикла экономического развития.

В диссертации показано, что в целом рекомендации Вашингтонского консенсуса при проведении реформ в странах Латинской Америки имели серьезные недостатки: носили универсальный характер (не зависимо от уровня благосостояния населения, от действующих институтов и степени технологического развития, от культуры или предыстории страны);

отсутствовали какие-либо указания на связь между институтами, сформировавшимися к началу реформ и рациональной макроэкономической политикой; консенсус не содержал каких-либо указаний на то, как именно создавать рыночные институты (например, как осуществлять приватизацию или дерегулирование, неявно предполагалось, что для создания новых институтов достаточно принять соответствующий закон). Рекомендации не учитывали, что реформы связаны с высокими издержками; ошибочно предполагалось, что приватизация автоматически ведет к реструктуризации и увеличению эффективности. Вашингтонский консенсус не содержал ясных рекомендаций о темпе и последовательности реформ (создавая впечатление, что реформы должны проводится максимально быстро); отсутствовали прямые указания на роль государства в процессе реформ (ничего не сказано ни об административной реформе, ни о борьбе с коррупцией). Тезис Вашингтонского консенсуса о необходимости либерализации внешней торговли сформулирован с рядом резонных оговорок (в целом речь идет всего лишь о возможности снижать тарифы постепенно, но нет и речи о том, чтобы использовать тарифы для защиты внутреннего производства). Утверждая безусловную целесообразность дерегулирования, Вашингтонский консенсус ставил под удар экономики со слабым финансовым сектором.

Краткие итоги опыта реформирования экономики в странах Латинской Америки, согласно разным исследованиям, в самом обобщенном виде доказали, что структурные реформы связаны с большими издержками в краткосрочной CEPAL, Panorama social de Amrica Latina 2008, Grfico I.1, p. 4 (edicin en espaol).

перспективе, кроме того, необходимо понимать, что любая реформа создает предпосылки для интенсификации перераспределительных процессов, а такие меры, как приватизация, либерализация внешней торговли и рынка капиталов отнюдь не гарантируют повышения эффективности, если они не поддерживаются соответствующей институциональной инфраструктурой и, следовательно, свободный рынок сам по себе не гарантирует развитие и богатство, не обеспечивает устойчивых темпов экономического роста, не позволяет избежать политической нестабильности и сохранить свою финансовую систему под суверенным контролем, отсюда т гаиболее существенный вывод о том, что в период проведения реформ роль государства увеличивается.

Анализ опыта реформирования и применение различных моделей экономического развития в странах Латинской Америки, как и во всем мире, позволяет доказать, что все модели по большому счету различаются между собой степенью вмешательства государства в экономику и масштабами приватизации государственного сектора. При этом на разных этапах экономического реформирования эта степень то увеличивается, то уменьшается в зависимости от изменения социально-экономических приоритетов. Наиболее тяжелые последствия в экономике той или иной страны возникают там, где реформаторские правительства не смогли своевременно определить место государства в регулировании экономикой. В этом смысле могло бы быть полезным изучение и применение успешных инструментов государственного регулирования, которые применяются в Китае, Индии, Юго-Восточной Азии и в ряде экономик переходного периода.

В диссертации показано, что недавние исследования процессов реформирования экономики свидетельствуют о том, что применение рецептов неолиберальной школы зачастую ведет к неадекватным потерям. Базируясь на этих исследованиях можно выделить ряд коренных ошибок неолиберальной концепции. Апологеты неолиберализма игнорировали издержки институциональной трансформации, полагая, что создание рыночных правовых рамок достаточно для формирования эффективных институтов. Вместе с тем они переоценивали роль макроэкономической политики в ущерб институциональному развитию, не принимали во внимание возможность «институциональных конфликтов» при заимствовании институтов из других культур. И, самое главное, неолибералы не учитывали, что для успеха реформ необходимо эффективное государство. Сейчас теория переходных экономик сама находится в процессе перехода к новому пониманию задач, возможностей и технологии реформ.

Противоречивость результатов неолиберальных реформ особенно сказалась в период финансово-экономического кризиса, затронувшего практически все страны региона. Будучи связанным с долгосрочными тенденциями мирового политического и экономического развития, современный глобальный кризис имеет и свои особенности и отличительные черты, как следствие далеко зашедших процессов глобализации, региональной политической и экономической интеграции, глобальной миграции и т.п. Во многом порожденный этими специфическими процессами, он является важным рубежом в мировом развитии.

Его природа сложна и многогранна. Это не просто финансовый («банковский») или экономический («ипотечный», «продовольственный», «энергетический» и т.п.) кризис. Это кризис прежнего мироустройства, прежнего мирового порядка, и прежде всего - неолиберальной модели глобализации в том виде, как она сформировалась к концу XX в. 32 К числу наиболее важных черт этой модели относятся доминирующая роль США как мирового экономического, политического и военного лидера, полное отделение в экономике финансовой сферы от производственной и связанное с этим наличие огромного количества ничем не обеспеченных финансовых активов, распространение вширь институтов либеральной демократии безотносительно к тому, существуют ли для них необходимые условия и предпосылки и т.п.