«Германо-английское морское соперничество в 1900-1914 гг. ...»

Процесс повышения тоннажности линейных судов, увеличение мощи их артиллерии явился закономерным этапом в развитии военного кораблестроения. В немалой степени этому способствовали и уроки русско-японской войны, которые Тирпиц очень внимательно изучал. Однако, в отличие от англичан, он не сразу пошел по этому пути. Причиной тому были не консерватизм мышления, а бюджетные лимиты военно-морского ведомства, также технические ограничения шлюзов Вильгельмсхафена и канала «кайзера Вильгельма». Эти гидротехнические сооружения не могли пропускать корабли, водоизмещение которых превышало 13000 тонн. Вместе с тем военно-морской статс-секретарь вынужден был менять взгляд на будущую модель германского линейного корабля. К этому его подталкивали мировая практика кораблестроения и действия англичан. Ещё до появления официальной информации о «Дредноуте» и «Инвинсибле» в ведомстве Тирпица в конце 1904 г. начались активные работы над проектом многотоннажного судна, вооруженного более тяжелой артиллерией, чем предшествующие германские броненосцы.

Проектные изыскания получили ускорение после первого серьезного обострения германо-английских отношений в конце 1904-1905 гг., а затем обнародования сведений о новых боевых кораблях «Дредноут» и «Инвинсибл». Это было вполне объяснимо, если помнить о главной цели тирпицевской флотской политики – создание германского флота, уступающего английскому по силе всего на 1/3.

После окончательного утверждения проектов нового линейного корабля и большого крейсера в военно-морском министерстве они были переданы на рассмотрение кайзера. В начале октября 1905 г. разработки ведомства Тирпица получили одобрение императора. Это решение, как считает западногерманский историк Ф. Бергхан, определило дальнейшую судьбу всего морского плана Тирпица. Оно, по его утверждению, оказало далеко идущие последствия на ход германской политики вплоть до 1914 г. В октябре 1905 г. в Германии было решено создать корабль, который по своим военно-техническим характеристикам был сопоставим с «Дредноутом». В этой связи немцам требовалось внести изменения в действующий флотский закон. В результате была подготовлена флотская новелла, которую рейхстаг утвердил 19 мая 1906 г. Она узаконивала строительство 6-ти больших крейсеров для заграничной службы и самое главное – открывала эру германских дредноутных кораблей. Это был тирпицевский ответ Фишеру на брошенный им «дредноутный вызов».

В четвертом разделе – «Первое проявление кризиса в германоанглийских отношениях в связи с угрозой войны в конце 1904-1905 гг.» – анализируются события конца 1904-1905 гг., когда реально возникла первая опасность германо-английской морской войны.

Первое серьезное обострение двухсторонних отношений в результате начинающегося флотского соперничества пришлось на конец октября г., когда произошли известные события на Доггербанке. Конфликт начался между Россией и Англией. Однако вскоре все свое негодование Лондон переключил на Берлин. Британцы обвиняли немецкую сторону в нарушении нейтралитета в русско-японской войне 1904-1905 гг., подозревая ее в оказании помощи российскому флоту. Вскоре после этих обвинений стали раздаваться угрозы нападения и уничтожения германского флота не только со стороны английских публицистов, но, что самое опасное, со стороны некоторых политиков и военных. В такой нервозной обстановке кайзеру и рейхсканцлеру Бюлову через средства печати приходилось объяснять британской общественности смысл и цель германской флотской политики. Они доказывали ее оборонный характер, отсутствие направленности против какой-либо страны, а тем более против Англии. Хотя на проводимых совещаниях с участием высших военных и морских чинов рассматривались разные варианты развития событий, Тирпиц, кайзер и военно-морское командование Германии однозначно выступали против эскалации напряжения. Причина этому была проста и очевидна – у них существовал страх «копенгагирования» строящегося немецкого флота, который планировалось использовать как важный инструмент «мировой политики». Вместе с тем в Берлине полагали, что начавшийся на британских островах военный ажиотаж является шантажом, призванным заставить немцев отказаться от флотской программы. Политическое и военно-морское руководство Германии решило не уступать «английскому давлению», несмотря на серьезные опасения развязывания войны. Единственно, на что могли надеяться немецкие стратеги в случае начала боевых действий, это взять в «заложники» Францию. В силу целого ряда политических, военных причин ни одна из сторон в тот период времени не готова была ещё к войне. Поэтому ситуация в конечном итоге вошла в мирное русло.

События конца 1904-1905 гг. показали, насколько серьезной является флотская проблема в двухсторонних отношениях, и как она влияет не только на политику Лондона и Берлина, но и на европейскую политику в целом.

Глава II. «Германо-английские противоречия на первом этапе «гонки дредноутов» (1906-1908 гг.)» – состоит из 4 разделов.

В первом разделе – «Подготовка к принятию очередной флотской новеллы и отношения между соперничающими странами в начале 1906 г. - июле 1907 г.» – анализируются действия германского военноморского ведомства, связанные с подготовкой нового флотского документа, и характеризуются двухсторонние отношения в период начала 1906 г.- июля 1907 г.

Обострение германо-английских отношений в конце 1904-1905 гг., а также практически политическая изоляция страны на Альхесирасской конференции заставляли Берлин искать выход из сложившейся непростой ситуации в разных направлениях. Одним из них было усиление флотского строительства. На протяжении всего 1906 г. в ведомстве Тирпица было разработано несколько вариантов новой флотской новеллы. Они учитывали в разной степени все обстоятельства, влиявшие на качество германских военноморских сил, главным из которых был британский фактор. Тирпиц внимательно следил за тем, что происходит по другую сторону Ла-Манша. Его не могли ввести в заблуждение заявления либерального правительства о снижении в 1906/07 г. расходов на флот. По информации, получаемой из Лондона от морского атташе К. Кёрпера, англичане к 1917 г. планировали иметь почти двукратное преимущество над немцами по линейным судам. По кораблям водоизмещением от 14000 т. до 18000 т. превосходство должно было достичь ещё более высоких цифр. Тирпицу нужно было думать о действиях, которые не способствовали бы допущению такого отрыва англичан. Речь шла о разработке новой флотской новеллы. Работа над ней проходила в достаточно нервозной внешнеполитической обстановке. Помимо антинемецких выступлений британской прессы германскому руководству пришлось столкнуться с очередным, пусть не таким масштабным, но все равно тревожным состоянием ожидания возможного нападения англичан. Причем оно было затяжным – от января до апреля 1907 г. Реакцией на это стала ещё большая нацеленность на исполнение флотского закона и ускоренная разработка проекта нового типа линейного корабля и большого крейсера, которые должны были стать адекватным ответом англичанам на их «Дредноут» и «Инвинсибл». В Лондоне видели упорство немцев. Тогда там попробовали закрепить имеющееся морское превосходство в международно-правовом порядке. Англичане выступили с инициативой о включении в повестку Второй Гаагской мирной конференции вопроса об ограничении морских вооружений.

Во втором разделе – «Проблема военно-морского разоружения в период подготовки Второй мирной конференции в Гааге» – рассматривается реакция германских властей на английскую мирную инициативу по ограничению морских вооружений.

Активность британской дипломатии по данному вопросу проявилась сразу после принятия немцами флотской новеллы 1906 г. Чтобы доказать серьезность своих намерений, английское правительство заявило об уменьшении морских расходов на флот в 1906/07 г. и о снижении численности сухопутной армии на 20 тыс. человек. По дипломатическим каналам, а также по линии военно-морского атташе официальный Лондон пытался убедить германские власти в честности британской инициативы. Однако даже германский посол в Лондоне П. Меттерних, отличавшийся проанглийскими настроениями, оценивал идею разоружения как очередную хитрую уловку «туманного Альбиона». Неудивительно, что Вильгельм II и военно-морской статс-секретарь о ней не хотели ничего слышать. Они увидели в ней лишь попытку англичан заставить немцев свернуть работы по выполнению флотского закона 1900 г.

Берлин отказывался включать вопрос об ограничении морских вооружений не только в рабочую повестку мирной конференции, но и даже обсуждать его в «академическом порядке» вне рамок форума. 30 апреля 1907 г. рейхсканцлер Бюлов, выступая в рейхстаге, ещё раз публично заявил об отрицательной позиции германского правительства. Он объяснил это необходимостью укреплять оборону страны по причине особого географического положения, а также ввиду других обстоятельств. При этом рейхсканцлер особо обратил внимание на то, что немцы не пытаются навязать свою позицию другим странам. Если, по его словам, из обсуждения вопроса о разоружении выйдет что-то практически полезное, то Германия «добросовестно проверит, насколько это отвечает защите мира, ее национальным интересам». Такая открытость Берлина, поддержанная в разной степени Петербургом, Веной, Токио, Парижем и Вашингтоном, заставили в итоге Лондон отказаться от своего плана. Безусловно, это была победа, которая подстегнула Германию к продолжению военно-морского соперничества с Великобританией и способствовала ускорению флотского строительства в других морских державах мира.

В третьем разделе – «Завершение работы по принятию флотской новеллы 1908 г. и германо-английские отношения» – анализируются германо-английские отношения в период августа 1907 г. - мая 1908 г.

Летом и осенью 1907 г. работы по подготовке новой флотской новеллы продолжились. 21 сентября того же года Тирпиц окончательно определил контуры будущего документа. В нем обязательно должна была идти речь о так называемом «четырехтактном темпе» на период 1908-1911 гг. и о 20летнем сроке службы всех боевых кораблей. Такие параметры новеллы позволили бы Германии создать новую эскадру на три года раньше срока: вместо 1916 г. – в 1913 г. и в период 1911-1915 гг. выйти на соотношение германского и английского флотов в пропорции «2 : 3». В условиях постоянного напряженного ожидания возможного морского нападения со стороны Великобритании это имело большое значение. Скорейшее создание сильного германского флота позволило бы, как думал Тирпиц, быстрее пройти так называемую «зону риска». По его мнению, которое разделял и кайзер, англичане не должны были болезненно реагировать на принятие флотской новеллы, так как сами активно развивали собственный флот. В такой ситуации, как полагали в Берлине, промедление являлось недопустимым.

В ноябре 1907 г. британские власти уже располагали проектом новой флотской новеллы. В английских газетах появились статьи, проникнутые нескрываемой тревогой ввиду предстоящего усиления германского флота. В них отмечалось, что утверждением этого документа дело не закончится, и в 1911 г. «мир вновь будет удивлен новым законопроектом». Похожая мысль звучала и в последних выступлениях Грэя в начале января 1908 г. К этому он ещё добавлял, что расширение флотской программы соседнего государства исключает дальнейшее ограничение флотского строительства в Британии.

Между тем напряженность между двумя странами продолжала расти. Один из руководящих чинов Форин оффис Э. Кроу в это время писал: «Все признаки указывают на то, что энергия германского правительства направлена на подготовку к грядущей войне с Англией». Британское политическое руководство разделяло это мнение, считая, что у немцев «нет дружественных намерений перед лицом их военно-морской программы». Развернувшаяся в английских газетах антигерманская кампания заставили кайзера в феврале 1908 г. обратиться с письмом к британскому морскому министру Э. Туидмауту с разъяснениями относительно целей германской флотской политики.

Однако это вызвало большое негодование по другую сторону Ла-Манша, так как было расценено как вмешательство во внутренние дела суверенного государства. Ещё до окончательного утверждения рейхстагом флотской новеллы в марте 1908 г. при обсуждении морского бюджета на 1908/09 г. англичане уже дали свой ответ новому германскому вызову. Во-первых, они увеличили ассигнования на флот (по сравнению с предшествующим годом). Вовторых, отныне британское политическое и военно-морское руководство без каких-либо оговорок стали рассматривать Германию как соперника № 1. После принятия новеллы реакция англичан была ещё более резкой. Фишер предлагал нанести превентивный удар по немцам. Король Эдуард VII не пошел такой авантюрный шаг, но свой запланированный визит в Германию отложил. Лондон стал активнее работать над укреплением Антанты.

В четвертом разделе – «Первые попытки Берлина и Лондона обсуждения проблемы соглашения о морских вооружениях (июнь-сентябрь 1908 г.)» – рассматриваются первые попытки Берлина и Лондона договориться по острой флотской проблеме. С германской стороны это диктовалось необходимостью освобождения из паутины «политической изоляции», которую искусно плела британская дипломатия. К этому также подталкивала опасность морского нападения «островитян» на немцев. Поэтому Бюлов был серьезно обеспокоен состоянием германо-английских отношений и стремился к их улучшению, в том числе и путем подписания флотского соглашения.

С английской стороны по-прежнему оставалось желание, если не остановить, то хотя бы замедлить темпы немецкого флотского строительства. При этом можно было бы, как полагали в Лондоне, сразу достичь две цели – сохранить имеющееся морское господство и сберечь огромные денежные средства для решения социальных проблем. Началом зондажа возможных переговоров по флоту встала встреча и обмен мнениями между предпринимателями А. Баллиным и Э. Касселем в июне 1908 г. В десятых числах августа 1908 г. уже король Эдуард VII с супругой и сопровождающими лицами прибыл в Германию. Главной целью этого визита была попытка договориться по флотской проблеме. Однако переговоры между Ч. Гардингом и кайзером показали, что немцы ни на йоту не хотели отступать от выполнения флотского закона, тем более что британцы взамен ничего не предлагали. В конце официальной встречи они заявили, что если немцы не замедлят темпы флотского строительства, то на следующий год английское правительство вынуждено будет принять усиленную военно-морскую программу. Тем самым британцы прогнозировали в 1909 г. ситуацию, которая в истории получила название «морская паника». Столь же неудачной оказалась поездка в Берлин английского министра финансов Д. Ллойд-Джорджа, предлагавшего заключить морское соглашение на основе соотношения флотов в пропорции «2 : 3». Но Тирпиц посчитал, что это очередная уловка британцев, которые хотели бы затормозить флотское строительство немцев. В итоге «лондонский гость» не смог добиться встречи ни с одним официальным германским лицом, а ограничился лишь беседой с журналистом. А. Штейном. Таким образом, первая попытка добиться договоренности по флоту потерпела неудачу. Она показала, что подходы к ее решению с обеих сторон были неконструктивными. Каждая страна стремилась преследовать исключительно собственные интересы. Результат такой попытки был предопределен. Кайзер и Тирпиц, в отличие от Бюлова и германского иностранного ведомства, не хотели ничего слышать о флотском соглашении с британцами, которых подозревали в стремлении сорвать выполнение флотского закона 1900 г. Англичане давали повод для такого суждения. На официальных переговорах 11 августа 1908 г. они ничего конструктивного не предложили немцам, а ограничились лишь проявлением обеспокоенности по поводу флотской строительной программой.

Глава III. «Германская военно-морская политика в отношении Великобритании в марте 1909 г. - ноябре 1911 г.» – состоит из 5 разделов.

В первом разделе – «Мартовский кризис 1909 г.» – освещяются события, связанные с возникновением «морской паники» на британских островах, и анализируются ее последствия для двухсторонних отношений.

После неудачных августовских 1908 г. переговоров в Берлине были готовы к тому, что англичане при обсуждении очередного морского бюджета на 1909/10 г. примут повышенную военно-судостроительную программу. Поэтому там находились в состоянии тревожного ожидания. Однако ситуация начала ухудшаться раньше, чем предполагали немцы. Виной тому послужило известное интервью кайзера британской газете «Daily Telegraph», опубликованное 28 октября 1908 г. Однако это было только начало очередного обострения двухсторонних отношений. В ноябре 1908 г. в палате лордов ряд известных в стране политиков вполне серьезно заявляли о возможности нападения Германии на британские острова. В стране явно назревала «военная истерия». Она стала ещё более очевидной после информации, просочившейся в печать в декабре 1908 г., о досрочной закладке немцами двух линейных кораблей. Все попытки Меттерниха и Виденмана опровергнуть это утверждение перед официальными британскими лицами оказались безуспешными.

Как позже выяснилось, Тирпиц признал данный факт. Его объяснения, что Германия не совершила никакого ускорения в строительстве кораблей, так как все действия укладывались в нормы действующего флотского закона, в Лондоне не были услышаны. Благодаря усилиям Фишера и морского министра Р. МакКены на британских островах вовсю был раскручен жупел «германской угрозы». В результате парламент вместо планировавшихся 6 дредноутов утвердил строительство 8 судов этого класса. Получалось, что на каждый заложенный немцами киль англичане отвечали двумя килями. Кайзер и Тирпиц были в негодовании.

В условиях обострившихся германо-английских отношений Бюлов предпринял попытку добиться замедления флотского строительства, перевести его исключительно в оборонительное русло. Рейхсканцлер предлагал ограничиться строительством крейсеров, подводных лодок, укреплением береговой линии. Он считал, что таким путем можно улучшить отношения с англичанами и подписать с ними политический договор, который гарантировал бы их нейтралитет в случае европейской войны. Также от сокращения флотского строительства страна получила бы большую экономию денежных средств. Против подобных намерений резко выступили Вильгельм II и Тирпиц. Глава военно-морского ведомства готов был идти на переговоры с британцами, но только на основе формулы «3 : 4». Мартовские события убеждали его в том, что только мощный флот может заставить британцев считаться с интересами Германии. Однако, как справедливо полагал рейхсканцлер, ни какая сила не заставит англичан принять такое условие. В итоге Бюлов вынужден был выполнять требование Тирпица – «ждать и ничего не делать», надеясь на скорейшее прохождение «опасной зоны».

Во втором разделе – «Начало канцлерства Бетман-Гольвега и продолжение попыток заключения морского соглашения (июль-ноябрь 1909 г.)» – рассматриваются усилия Бетман-Гольвега заключить морское соглашение с англичанами на начальном этапе его канцлерства.

Морская проблема по наследству перешла к рейхсканцлеру БетманГольвегу, занявшему этот пост в июле 1909 г. Он санкционировал продолжение переговоров между Баллиным и Касселем в августе 1909 г. В Берлине чутко реагировали на проявление любой заинтересованности официального Лондона в обсуждении флотского вопроса. 21 августа 1909 г. рейхсканцлер в беседе с английским послом в Берлине Э. Гошеном выразил готовность германского правительства начать переговоры по флоту. При этом БетманГольвег надеялся увязать эту проблему с подписанием политического соглашения. Тирпиц, который несколькими неделями ранее противился самой идее переговоров по ограничению флотского морского вооружения, теперь был другого мнения. Он считал, что в данной ситуации «необходимо договариваться с англичанами, поскольку в противном случае будет хуже». С середины августа 1909 г. сформировалось единство мнений рейхсканцлера и военно-морского статс-секретаря на переговорный процесс с англичанами.

Тирпиц считал возможным заключение флотского договора на основе формулы «2 : 3». Однако союз двух государственных деятелей был недолгим.

Уже в сентябре 1909 г. военно-морскому статс-секретарю стало известно, что Бетман-Гольвег готов к односторонним флотским уступкам британцам ради подписания договора о нейтралитете. В Лондоне проявили заинтересованность к предложению рейхсканцлера начать обсуждение острых проблем и ждали его конкретизации. 15 октября 1909 г. рейхсканцлер вместе с министром иностранных дел В. Ф. Шоеном изложили Гошену видение решения флотского и политического вопросов. Немецкая сторона предлагала вначале заключить общеполитическое соглашение и только потом флотское. Подход британцев был иной. Их интересовал, прежде всего флотский договор, а если быть ещё более точным – соглашение об информационном обмене о строящихся судах. В оставшиеся дни октября и ноября 1909 г. между Берлином и Лондоном шел обмен мнений по этим вопросам, но преодолеть имеющиеся разногласия по принципам начала ведения переговоров они так и не смогли.

В связи намечавшимися на британских островах выборами в парламент процесс зондирования был приостановлен до января 1910 г. Обе стороны ушли на перерыв со своими убеждениями. При этом Грэй дал понять, что англичане только тогда пойдут на конструктивные переговоры, когда увидят реальное снижение немцами темпов флотского строительства. Для БетманГольвега это была непростая задача, поскольку требовалось преодолеть сопротивление Тирпица и кайзера, стоявших «горой» за исполнение флотского закона.

В третьем разделе – «Переговорная пауза в германо-английских отношениях (ноябрь 1909 г. - июль 1910 г.)» – рассматривается так называемая «переговорная пауза» в двухсторонних отношениях, связанная с выборами в британский парламент, а также смертью короля Эдуарда VII и восшествием на престол Георга V.

Выборная кампания в Англии сопровождалась сильной антигерманской риторикой. Поэтому пока она не закончилась, в Берлине не помышляли о начале переговоров. Однако в марте 1910 г., когда, казалось бы, выборные «страсти» должны были успокоиться, в парламенте началось обсуждение морского бюджета на 1910/11 финансовый год. Оно проходило опять в антинемецком духе. Морской министр МакКена безаппеляционно утверждал, что в Германии осуществляется ускоренное флотское строительство. Такие заявления явно не способствовали установлению переговорного настроения, особенно со стороны Тирпица. Бетман-Гольвег также в этот период времени не проявлял особого энтузиазма. Он был разочарован позицией Грэя, который не верил в возможность снижения немцами темпов флотского строительства и интересовался только вопросом обмена информацией о строящихся судах.

В мае 1910 г. неожиданно скончался король Эдуарда VII, что делало невозможным возобновления обмена мнениями по флотской и политической проблемам. Только в июле 1910 г. британская сторона выразила, наконец, готовность к переговорам. При этом Лондон больше не настаивал на ограничении темпов судостроения, поскольку, согласно новелле 1908 г., после 1911 г.

должно было произойти его законное снижение с 4-х до 2-х кораблей в год.

Англичане теперь думали о том, чтобы Тирпиц не использовал эту ситуацию для инициирования нового морского документа. В качестве предмета переговоров британцы предлагали немцам отказ от корректировки флотского закона. Кроме того, для них по-прежнему оставался важным вопрос узаконивания официального обмена информацией о строящихся кораблях. В Берлине внешне отреагировали положительно на такую английскую инициативу, но, тем не менее, переговоры шли очень вяло. Одной из причин этого являлось желание Бетман-Гольвега увязать флотское соглашение с политическим договором, что никак не вписывалось в планы британцев. Другая причина заключалась, как всегда, в особой позиции Тирпица. Морской министр был убежден, что в предложенном англичанами варианте явно просматривается перекос морского преимущества только в их сторону. Подобное, как он считал, недопустимо. В противовес он предлагал Бетман-Гольвегу выдвинуть формулу установления соотношения флотов «2 : 3» как основу для начала переговоров с англичанами. Получалось, что формально глава военноморского ведомства не был против переговоров, но его требование, по сути, сводилось к тому, чтобы британцы добровольно отказались от политики «двухдержавного стандарта». Если учесть, что англичане также стремились к тому, чтобы заставить немцев откорректировать их строительную программу исходя из требований Лондона, то вырисовалась уже давно знакомая картина – каждая из сторон пыталась добиться исключительного преимущества за счет интересов другого партнера. В такой ситуации Бетман-Гольвегу стало ясно, что тему флотского соглашения в переговорах с англичанами временно лучше не затрагивать.

В четвертом разделе – «Проблемы переговоров об информационном обмене в августе 1910 г. - июле 1911 г.» – изучаются попытки сторон договориться по вопросу об обмене информацией о строящихся судах, определяются причины их неудачи.

Учитывая большую заинтересованность британцев в информационном обмене, Берлин решил пойти им на встречу по этому вопросу, исходя из собственных интересов. В сентябре 1911 г. Тирпиц выступил за соглашение.

Одновременно он выразил готовность взять обязательство «не строить с 1912 г. больше 2-х дредноутов, если Великобритания не будет сооружать больше 3-х кораблей». В октябре 1910 г. Бетман-Гольвег огласил официальную позицию германского правительства по «информационной проблематике». В заявлении, сделанном им, говорилось о готовности к обмену данными о строящихся судах. При этом выражалась готовность к замедлению темпов флотского строительства, но в рамках закона 1900 г., и подчеркивалась связь флотского соглашения с политическим договором. В ходе обмена мнениями, последовавшими в конце 1910 г. и в первой половине 1911 г., выяснилось отношение англичан к немецкому плану. Они, следуя стратегической политической линии, не хотели увязывать вопрос об информационном обмене с подписанием политического соглашения. Однако уже в марте 1911 г. Грэй увязывал подписание информационного соглашения с замедлением немцами флотского строительства, чем вызвал негодование со стороны кайзера и Тирпица. Военно-морской статс-секретарь в принципе был не против обмена данных о сооружаемых кораблях, но выступал за то, чтобы этот процесс происходил одновременно – с 1 октября по 16 ноября. Суть этого предложения была проста. Тирпиц стремился к тому, чтобы англичане не использовали полученную информацию для корректировки собственного судостроительного плана. Однако британцев такой подход не устраивал, и они настаивали на других сроках – между 15 ноября и 15 марта. В июне 1911 г. немецкая сторона выразила согласие с таким решением. Но подписание соглашения так и не произошло, поскольку в июле 1911 г. разразился «агадирский кризис». В последующем изменилась позиция и самого Тирпица. В конце 1911 г. он взял курс на принятие новой флотской новеллы, и «информационный» договор не вписывался в его планы. Это сыграло определяющую роль в отрицательном итоговом результате переговоров об обмене сведений о строящихся судах.

В пятом разделе – «Опасность войны в период «Агадирского кризиса» – анализируется ситуация июля-ноября 1911 г., когда существовала реальная угроза войны между двумя государствами.

После знаменитого прыжка «Пантеры» в марокканский порт Агадир отношения между Берлином и Лондоном резко ухудшились. 23 июля 1911 г.

начальник оперативного управления военного министерства Г. Уилсон обсудил с французскими генералами возможность отправки на континент британского экспедиционного корпуса. После этого был подписан меморандум об оказании военной помощи. Ситуация ещё больше усугубилась, когда на британских островах стало известно о том, что в прибрежных водах Норвегии начали концентрироваться германские военные суда. Британцы привели свой флот в состояние повышенной боеготовности. Донесения Меттерниха, а также военного атташе майора Остертага из Лондона в августе-сентябре 1911 г. говорили о серьезных приготовлениях англичан к боевым действиям.

Кайзер в ответ на такое развитие событий также был готов прибегнуть к силовому варианту разрешения ситуации. Однако стараниями высокопоставленных морских чинов его отговорили от этой безумной идеи. На тот момент Германия ещё не была готова воевать, хотя «человек с улицы» и высокопоставленные военные чины сухопутной армии выражали боевой настрой. По мнению Тирпица, время для этого пока не пришло. Вместе с тем соответствующие выводы из марокканских событий были сделаны незамедлительно.

Военно-морской статс-секретарь стал усиленно продвигать идею новой флотской новеллы, которая, по его мнению, была крайне необходима в свете июльско-ноябрьских событий 1911.

Глава IV. «Германо-английские морские противоречия в конце 1911 г. - июль 1914 г.» – состоит из 4 разделов.

В первом разделе – «Подготовка к принятию новой флотской новеллы в ноябре 1911 г. - феврале 1912 гг. – очередной шаг к обострению германо-английских отношений» – анализируются действия военноморского ведомства, направленные на принятие новой флотской новеллы, а также противодействие этому со стороны рейхсканцлера, иностранного ведомства и министерства финансов.

После «агадирского кризиса», который показал недостаточную боеготовность флота, Тирпиц решил исправить эту ситуацию. Однако этому не способствовало наступление так называемого «двухтактного темпа» в военном судостроении, начало которого намечалось на 1912 г. Военно-морской статс-секретарь хотел сохранить «трехтактный темп» на период 1912-1917 гг.

и стремился создать третью активную эскадру первой линии. Этот план не вписывался в расчеты Бетман-Гольвега, думавшего в первую очередь о политическом соглашении с англичанами. Рейхсканцлер понимал опасность тирпицевского проекта для дела улучшения отношений с Лондоном, негативная реакция которого не вызывала никаких сомнений. Это было видно по публикациям британской прессы. Уже в августе 1911 г. в различных изданиях обсуждались перспективы ухудшения двухсторонних отношений в случае принятия Берлином новой флотской новеллы. На заседаниях с участием кайзера, Тирпица и Бетман-Гольвега, проходивших в конце августа и в сентябре 1911 г., рассматривались параметры флотского документа. С конца ноября 1911 г., когда завершился «агадирский кризис», ознаменовавший «унижение немецкой нации», морской министр стал настойчиво требовать усиления флота Открытого моря. По его плану к 1917 г. следовало сформировать третью эскадру линейных кораблей и увеличить численный состав флота. Тирпиц даже выразил готовность пойти на заключение договора с британцами на основе формулы «2 : 3», надеясь таким путем смягчить позицию рейхсканцлера и тех депутатов рейхстага, которые выступали за соглашение с англичанами. Однако этот ход не помог. Сообщения, которые приходили из Лондона, свидетельствовали о том, что британцы готовы к диалогу только в том случае, если немцы не будут менять параметры флотского закона. Началось долгое и мучительное для военно-морского статс-секретаря противостояние с рейхсканцлером, у которого в союзниках были министр иностранных дел А.

Кидерлен-Вэхтера, посол Меттерних, а также министр финансов А. Вермут.

Бетман-Гольвег, насколько мог, оттягивал момент внесения проекта новеллы для обсуждения в рейхстаг. В январе 1912 г. канцлер без предварительного согласования с морским министром предложил не оформлять новеллу в форме закона, а провести ее посредством ежегодных ассигнований. Кайзер категорически отказался от такого варианта. Тогда Бетман-Гольвег стал настаивать на том, чтобы образование третьей эскадры шло постепенно и «чтобы темп строительства до 1917 года обеспечивал прибавку третьего корабля только в каждом втором году». Несмотря на все ухищрения, рейхсканцлер уступил давлению морского министра и кайзера. Он вынужден был это сделать после того, как Тирпиц существенно урезал первоначальный проект новеллы, а Вильгельм II сделал официальное заявление о внесении флотского документа в рейхстаг. Это произошло 7 февраля 1912 г. Тем не менее глава германского правительства не прекратил сопротивления. В очередной раз в немецком руководстве проявилось два подхода к решению флотской проблемы, определяющим фактором, обуславливавшим разногласия между Тирпицем и кайзером, с одной стороны, и Бетман-Гольвегом, Кидерленом, Меттернихом и Вермутом, с другой, являлось разное видение перспектив отношений с англичанами.

Во втором разделе – «Попытка заключения колониального соглашения как путь к политическому договору между Германией и Англией» – изучаются усилия Меттерниха, а также Р. Кюльмана в конце 1911 г.

добиться колониального соглашения между Лондоном и Берлином с тем, чтобы создать основу для политического договора.

В речи Грэя, произнесенной им 27 ноября 1911 г. в нижней палате парламента, прозвучала мысль о том, что Англия не будет чинить препятствий Германии на пути расширения ее колониальных владений в Африке. На основании этого заявления Меттерних в своих донесениях от 28 и 29 ноября 1911 г. выражал надежду на возможность заключения колониального соглашения с англичанами, как основы для дальнейшей нормализации двухсторонних взаимоотношений. Эта идея заинтересовала Бетман-Гольвега. Ее реализация позволила бы увеличить африканские владения Германии, также появилась бы возможность не только отсрочить принятие флотской новеллы, но и улучшить отношения с Англией и создать почву для политического договора. После консультаций с кайзером рейхсканцлер разрешил Меттерниху начать зондирование почвы для возможного колониального соглашения. Подобные действия вызывали одобрения у советника германского посольства в Лондоне Р. Кюльмана, рекомендовавшего Бетман-Гольвегу не идти по пути принятия новой флотской новеллы. В противном случае, по его мнению, Германия не только не добьется увеличения колониальных владений, но и кардинальным образом испортит отношения с британцами. Такое наставление вызвало сильное возмущение и отповедь у кайзера. В начале десятых чисел января 1912 г. Вильгельм II уже выступил против переговоров по колониям, считая, что таким путем англичане пытаются увести немцев от принятия флотской новеллы. По его убеждению, Германия сможет решить колониальную проблему только тогда, когда у нее будет сильный флот.

В третьем разделе – «Миссия Холдена и ее последствия для развития германо-английских отношений (февраль - май 1912 г.)» – анализируется последняя попытка достижения соглашений между Берлином и Лондоном по флотской и политической проблемам.

К началу 1912 г. в Германии и в Англии имелось немало сторонников продолжения диалога по острым вопросам флотского и политического соглашений. Инициативу начала переговоров взяла на себя британская сторона, которая хотела отговорить немцев от принятия новой флотской новеллы. Вероятность провала такой попытки была очень велика, поэтому визит британского военного министра Р. Холдена в Берлин носил неофициальный характер. Тирпиц и кайзер отнеслись к этому вояжу очень серьезно. Они надеялись узнать о ближайших морских планах британцев в случае принятия или не принятия немцами новой флотской новеллы, а также обсудить возможность англо-германского договора о союзе или нейтралитете на основе замедления реализации новеллы. Обмен мнениями проходил с 8 по 10 февраля 1912 г.

Каждая из сторон стремилась добиться выгодного для себя решения флотского и политического вопросов. Немцы хотели подписания соглашения о политическом нейтралитете и флотского договора на основе формулы «2 : 3».

Англичане стремились, если не разубедить Берлин принимать новеллу, то хотя бы растянуть во времени ее реализацию. Удивительно, но по окончании переговоров и Холден, и кайзер считали, что почти справились с поставленными задачами. Вопрос заключался только лишь в том, примет ли британское правительство результат проведенной встречи в качестве основы для подписания соглашений по поднимаемым проблемам. Однако знакомство с проектом флотской новеллы, привезенной Холденом в Лондон, убеждало английские власти (прежде всего военно-морское руководство) в том, что принятие немцами нового флотского документа создаст серьезную угрозу морской национальной безопасности страны. Поэтому после выяснения через Меттерниха невозможности отказа Берлина от плана утвердить новеллу, там решили дезавуировать переговоры Холдена, назвав их частными. В такой ситуации Бетман-Гольвегу, который до последнего пытался оттянуть внесение новеллы в рейхстаг, чтобы иметь основу для переговоров с англичанами, и торговался с ними относительно условий заключения политического договора, вынужден был отступить. Он это сделал под давлением кайзера и Тирпица, а также ввиду неблагоприятных внешних обстоятельств. Черчилль, выступая 19 марта 1912 г. в парламенте с обоснование морского бюджета на 1912/13 финансовый год, говорил исключительно о «германской угрозе». Это заявление было выгодно Тирпицу. Как победу собственной флотской политики он расценил признание Черчилля в достаточности для Англии 60 % превосходства над германскими военно-морскими силами. В апреле 1912 г.

рейхстаг начал обсуждение военного законопроекта, составной частью которого была флотская новелла. 22 мая 1912 г. большинством голосов членов парламента она была окончательно принята. Таким образом, провал миссии Холдена и отказ англичан подписать политический договор в немецкой трактовке способствовали последнему усилению германского флота перед Первой мировой войной. Гонка морских вооружений между Германией и Англией неизбежно вела их к военному конфликту, масштабы которого в обеих столицах тогда ещё полностью не осознавали.

В четвертом разделе – «Мирный» раунд морского соперничества в мае 1912 г. - июле 1914 г. и подготовка к войне» – анализируется состояние германо-английских отношений по флотской проблеме в последние предвоенные годы (май 1912 г. - июль 1914 г.).

Формально отрезок времени с мая 1912 г. по конец июля 1914 г. считается наиболее спокойным в германо-английских отношениях, по сравнению с предшествующими годами XX столетия. В этот период не происходило ни каких кризисов, «морских паник». Одна из причин такого положения заключалась в признании англичанами невозможности преодолеть флотское соперничество с немцами. Однако это абсолютно не означало, что между Берлином и Лондоном установился «полный мир и покой». Как показали дальнейшие события, это было затишье перед бурей под названием «Первая мировая война». Ещё до окончательного утверждения рейхстагом новой новеллы англичане стали готовить симметричный ответ. Черчилль, отвечая на запрос в палате общин, заявил 15 мая 1912 г., что ввиду планируемого принятия немцами нового флотского документа, кабинет министров готов внести в парламент предложение о дополнительном финансировании британского флота в 1912/13 г. Речь шла о сумме 342 тыс. 456 фт. ст. Через два месяца, июля 1912 г., английское правительство, как и обещало, опубликовало дополнение к флотскому бюджету. В нем по существу утверждался принцип « киля против 1 немецкого киля». Это должно было достигаться как за счет строительства новых кораблей, так и путем перегруппировки имеющихся сил. Черчилль, выступая 22 июля 1912 г. в парламенте с обоснованием дополнительного морского бюджета, говорил о переброске в Северное море линкоров средиземноморского и атлантического флотов. Это позволило бы, как считал морской министр, к 1914 г., когда ещё не будет создана 3-я эскадра Германии, увеличить группировку британских кораблей до 41 единиц. В ноябре 1912 г. между странами начала складываться очередная напряженная ситуация, связанная с разными подходами Берлина и Лондона к разразившейся 1-й Балканской войне. К концу ноября 1912 г. обстановка понемногу нормализовалась, но ощущение возможности войны в самое ближайшее время оставалось. Обе стороны делали самые решительные заявления, подтверждавшие их решимость в случая развязывания военного конфликта поддержать своих союзников. В Берлине планы подготовки армии и флота к войне подробно обсуждались на заседании Военного совета 8 декабря 1912 г. В этом же русле следует рассматривать морскую конвенцию между Германией, Австро-Венгрией и Италией, которая была подписана в июне 1913 г. Неудивительно, что в обстановке военных приготовлений Тирпиц не мог серьезно воспринимать черчиллевское предложение о приостановке на год военного судостроения. Оно было сделано английским морским министром 18 октября 1913 г. Цель очередной «британской инициативы», по мнению военноморского статс-секретаря, заключалась в том, чтобы гарантировать преимущество английского флота к моменту начала войны. Обе стороны нисколько не сомневались в ее неизбежности в самое ближайшее время и вели подготовку к ней полным ходом.

В заключении сформулированы основные выводы:

Проблема германо-английского морского соперничества в начале XX в. в силу политических, экономических и международных особенностей, в которых она формировалась, вышла за рамки этих двух государств. Она стала серьезным фактором мировой политики. Её возникновение предопределялось поздним вхождением кайзеровской Германии в «высшую лигу» мировых держав, где места были уже давно распределены. Заявить о своих правах можно было только с помощью весомых и убедительных аргументов в виде мощных армии и флота. Для отвоевания «места под солнцем» у главного антагониста Германии – Великобритании, имевшей самый сильный флот в мире – нужно было обладать достаточным количеством современных кораблей.

Это в полной мере осознал Тирпиц в 90-е гг. XIX в., когда он, ещё не будучи министром, сформулировал теорию германских военно-морских сил. Заняв министерский пост, он стал воплощать в жизнь теоретические замыслы.

Флотские законы 1898 г. и 1900 г. явились военной основой для германобританского антагонизма, так как в ходе их реализации намечалось построить флот, который планировалось использовать в качестве орудия политического и военного давления на Англию.

Традиционно флотское соперничество между двумя странами хронологически определяется 1906-1914 гг., когда гонка морских вооружений приобрела открытый характер. Однако ее признаки обнаружились уже в предшествующие годы, начиная с 1900 г. Поэтому период 1900-1906 гг. можно определить, как время вызревания, складывания противоречий на море между двумя народами. Этот этап характеризовался осознанием англичанами «немецкой угрозы» и принятием первых мер против нее. К их числу можно отнести активное реформирование флота, концентрацию его основных сил в Северном море, «дредноутную революцию» и первую проверку военнополитической прочности Германии в виде кризиса конца 1904-1905 гг.

После утверждения немцами новеллы 1906 г., которая узаконила строительство германских дредноутов, гонка морских вооружений между двумя странами приняла откровенный характер. Она продолжалась до 1914 г., разделяясь на ряд подэтапов. В качестве главных критериев такого выделения можно взять подготовку и принятие немцами флотских новелл 1906 г, 1908 г., 1912 г. и связанные с этим переговоры между Берлином и Лондоном по проблемам военно-морского строительства. Переговорный фактор являлся одной из главных составляющих частей межгосударственных отношений.

Он в полной мере раскрыл особенности подходов каждой из сторон к рассматриваемым флотским и общеполитическим проблемам. Первый подэтап датируется 1906-1908 гг. Он характеризовался неудавшейся попыткой англичан в 1907 г. на Второй мирной конференции в Гааге юридически зафиксировать ограничение военно-морского вооружения. Берлин не только не поддержал эту идею, но и принял в 1908 г. флотскую новеллу. После этого в июне-сентябре 1908 г. прошли первые переговоры между двумя сторонами по проблеме военно-морского вооружения. Они закончились полным провалом, так как подход сторон был взаимоисключающим. Немцы стремились неукоснительно исполнять флотский закон с внесенными в него поправками. Англичане хотели, если не остановить, то хотя бы замедлить его реализацию.

Однако взамен в качестве какой-либо реальной альтернативы они ничего не предлагали. Причина этого была проста и очевидна. Лондон, как и Берлин, не думал отступать от стратегии и принципов собственной международной и морской политики.

Начало второму подэтапу положила «мартовская паника» 1909 г. на британских островах. Она была вызвана к жизни информацией о том, что немцы раньше времени (в конце 1908 г.) начали строить два дредноута, предусмотренные программой 1909 г. При этом объяснения германской стороны полностью игнорировались. В результате в ответ англичане приняли на 1909/10 финансовый год усиленную судостроительную программу. Кризис окончательно сорвал все покровы относительно направленности британской флотской политики. Если до этого ещё среди некоторых представителей германского военно-морского ведомства были сомнения в том, что английский «двухдержавный стандарт» ориентирован только против немцев, то после марта 1909 г. они исчезли. Можно сказать, что Германия окончательно не только де-факто, но и де-юре объявлялась морским соперником № 1 Великобритании.

Это, впрочем, не исключало попыток каждой из сторон искать выход из создавшегося «флотского тупика». Правда, мотивация у них была разной.

Англичан, в первую очередь, интересовала тема обмена информацией о строящихся судах с тем, чтобы более целенаправленно выстраивать флотскую политику по отношению к Германии. Немцы стремились к заключению политического договора, который гарантировал бы нейтралитет Великобритании в случае европейской войны. В обмен они готовы были предложить оформить флотское соглашение на приемлемых для англичан условиях. Однако все эти попытки при рейхсканцлерах Бюлове и Бетман-Гольвеге не увенчались успехом. Логическим завершением второго подэтапа стала угроза войны между двумя государствами в июле-ноябре 1911 г. Свою лепту в доведение ситуации до такого состояния внесла и гонка морских вооружений.

Не случайно после урегулирования второго марокканского кризиса из Адмиралтейства раздавались голоса, выражавшие недовольство очередной упущенной возможностью разгромить немецкий флот, чтобы раз и навсегда решить «германскую морскую проблему». Внешне все разрешилось благополучно, но сохранившийся мир был основан на «унижении немецкой нации».

Политическое и военное руководство Германии сделало надлежащие выводы из событий лета-осени 1911 г. и повело работу по укреплению вооруженных сил страны. В будущем оно не хотело повторения «марокканского сценария».

Для этого требовалось иметь не только сильную сухопутную армию, но и мощный флот. Тирпиц использовал сложившуюся обстановку, чтобы ускорить работу по принятию очередной новеллы. Ее реализация должна была привести к созданию в самое ближайшее время 3-й активной эскадры линейных кораблей.

Третий заключительный подэтап германо-английского морского соперничества начался в конце ноября 1911 г. и продолжался до конца июля 1914 г. Он был отмечен яростной борьбой внутри германского правительства вокруг новой флотской новеллы и последней неудавшейся попыткой добиться германо-английских соглашений в феврале 1912 г. в ходе визита британского военного министра Холдена в Берлин. Логическим завершением провала переговоров стало дальнейшее флотское усиление двух сторон и окончательное сползание в колею, ведущую в пропасть войны. Об этом свидетельствовали события мая 1912 г. - июля 1914 г.

Если говорить о главном «виновнике» неудавшихся договоренностей с германской стороны, то им был Тирпиц. Во-первых, он не хотел «сдавать свой строительный план», не получив от англичан взамен никаких уступок по флоту (морской министр не принимал предлагаемое Бюловым, а затем Бетман-Гольвегом политическое соглашение, в качестве компенсации за флотский договор). Во-вторых, Тирпиц выдвигал неприемлемую для британцев формулу соглашения по военно-морским силам – «3 : 4», а затем «2 :

3». Англичане также не хотели принимать тирпицевский вариант договора об обмене информацией о строящихся судах. Глава военно-морского ведомства выступал за такой порядок предоставления данных, который не вписывался в расчеты англичан. В конечном итоге переговоры и в этой области ни к чему не привели. Позиции главы военно-морского ведомства по этим вопросам разделялись кайзером. Пробить этот «железный дуэт» «оппортунистам» Бюлову и Бетман-Гольвегу, которых поддерживали статс-секретари иностранных дел Шоен, Кидерлен и посол в Лондоне Меттернихом, так и не удалось.

С английской стороны команда противников договоров с немцами выглядела более представительно и выступала сплоченнее. Это были, прежде всего, король Эдуард VII, а затем Георг V, премьер-министр Асквит, министр иностранных дел Грэй и его подчиненные Николсон, Бертье, Кроу. Среди представителей Адмиралтейства речь идет о Фишере, Черчилле. Все они, за некоторым исключением, уже с 1908 г. однозначно считали Германию главным врагом Великобритании и предпринимали шаги не только дипломатического, но и военного характера по ее нейтрализации. Хотя дело до войны не дошло, антигерманская заостренность внешней политики и военного судостроения англичан была совершенно очевидной. С марта 1908 г. «двухдержавный стандарт» Великобритании де-факто был направлен только против Германии. Лондон прилагал большие усилия для его поддержания. Параллельно с этим многое делалось для сохранения Антанты как гаранта равновесия военно-политических сил в Европе. С позиции защиты и неприкосновенности этих двух главных принципов британской внешней политики англичане предлагали немцам флотское и информационное соглашения и оценивали их встречные предложения (речь идет, прежде всего, о немецкой инициативе заключить политический договор о нейтралитете). Отступать от них официальный Лондон не мог и не хотел. В противном случае это означало бы нанесение серьезного ущерба национальным геополитическим интересам.

Таким образом, предварительные переговоры между двумя сторонами, которые велись на протяжении второй половины 1908 г.- первой половины 1912 г., напоминали разговор двух глухих. Каждый толковал о своем, не слыша другого собеседника. Неудивительно, что конечным итогом стал общий провал переговоров по различным договоренностям и продолжение усиленного морского вооружения. Оно рано или поздно должно было сказать предназначенное ему слово в затянувшемся флотском соперничестве. В результате нерешенная проблема гонки морских вооружений между двумя странами явилась одним из важных катализаторов, приведших в действие спусковой механизм Первой мировой войны. К сожалению, человечеству надо было пройти через бойню двух мировых войн, чтобы получить горький опыт и понять жизненную необходимость договариваться по современным вооружениям в любых ситуациях.

Если оценивать флотское строительство Тирпица и кайзера с точки зрения поставленной им цели и полученных результатов, то следует констатировать его провал. Да, действительно, благодаря усилиям, предпринятым военно-морским статс-секретарем и императором, Германия в «табели рангов»

мировых морских держав за небольшой отрезок времени поднялась с шестого места до второго. Тем не менее немецкий флот не достиг уровня 2/3 мощи британских военно-морских сил. (Хотя Черчилль объявил в марте 1912 г. о приемлемости соотношения флотов Англии и Германии в пропорции «16 :

10», что отвечало тирпицевской формуле «3 : 2».) В действительности к 1 августа 1914 г. это соотношение было «1,5 : 1» по кораблям, построенным после 1906 г. С учетом додредноутных судов эта формула выражалась цифрами «2 : 1». Именно об этом и говорил Черчилль в начале войны. Если же брать во внимание флоты Франции и России, то соотношение сил было ещё большим не в пользу Германии. Конечно, немцы не успели завершить свою флотскую программу. К тому же необходимо учитывать и «потерянное десятилетие», о котором говорил Тирпиц. Однако упущенные возможности реально не увеличивали количество боевых кораблей, но они влияли на исход сражений и свидетельствовали о просчетах политических и военных стратегов.

Тирпицевский план не смог учесть все зигзаги международной политики. Он начал давать трещины уже после 1904 г. Поэтому флотские новеллы 1906 г., 1908 г. и 1912 г., помимо всего прочего, стали своеобразным «военноморским эрзацем» неудавшихся попыток отколоть Россию и Францию от Англии. Тирпицевский флот не сумел исполнить роль политического рычага воздействия на британцев, удерживавшего их от войны с Германией, и не позволил безопасно провести страну через «зону риска». Напротив, усиление мощи этого фактора германской политики заставило в конечном итоге Великобританию определить для себя одновекторность внешней политики и вступить в войну на стороне России и Франции.

В морском соперничестве двух стран Германия всегда была стороной догоняющей, отвечающей на вызовы, которые ей бросала Великобритания. Но это никоим образом не означало ее пассивность. Постоянное стремление немцев взять планку, установленную «морской владычицей мира», заставляли англичан предпринимать ответные действия. Все это, в свою очередь, постоянно поддерживало флоты двух стран в состоянии ожидания и подготовки к войне в самое ближайшее время. Морская гонка вооружений между Германией и Великобританией в начале XX в. имела серьезные последствия не только в военной, но и в политической сферах. Она дестабилизировала положение в Европе, повлияв, в конечном счете, на нарушения мира. Ответственность за это в равной степени несут оба государства.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных ВАК Министерства образования и науки РФ:

1. Синегубов С. Н. Начало канцлерства Бетман-Гольвега и попытка заключения германо-английского флотского соглашения (июль-ноябрь 1909 г.) // Известия Российского Государственного Педагогического Университета им. А. И. Герцена. Общественные и гуманитарные науки (философия, языкознание, литературоведение, культурология, экономика, право, история, социология, педагогика, психология). 2008. № 11(66). С. 246-252. (0,5 п. л.).

2. Синегубов С. Н. Усилия рейхсканцлера Бюлова заключить германоанглийское морское соглашение во второй половине 1908 г. - в первой половине 1909 г. и их неудача // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. Общественные и гуманитарные науки (философия, история, социология, политология, языкознание, литературоведение, экономика, право, культурология, педагогика, психология, методика обучения). 2008. № 12(81). С. 110-119. (1 п. л.).

3. Синегубов С. Н. Синдром «морской паники». К вопросу о позиции германского руководства по проблеме флотского соглашения с Великобританией (апрель-июль 1909 года) // Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 16. История. Вып. 32. С. 109-116. (1 п. л.).

4. Синегубов С. Н. Синдром «военной угрозы» как постоянный фактор германо-английских отношений 1904-1911 гг. // Известия Алтайского государственного университета. 2009. № 4/1 (64/1). С. 202-210. (1 п. л.).

5. Синегубов С. Н. Проблема германо-английского флотского соглашения на этапе начала февраля-конца марта 1909 г. // Вестник Белгородского университета. 2009. Т. 15 (70), вып. 12. С. 55-65. (1 п. л.).

6. Синегубов С. Н. Угроза германо-английской войны в июле-ноябре 1911 г.:

Миф или реальность? // Известия Российского Государственного Педагогического Университета им. А. И. Герцена. Общественные и гуманитарные науки (философия, история, социология, политология, культурология, искусствоведение, языкознание, литературоведение, экономика, право). 2009. № (90). С. 37-45. (1 п. л.).

7. Синегубов С. Н., Шилов С. П. К проблеме германо-английского флотского и политического соглашения в феврале-марте 1912 г. // Вестник Тюменского государственного университета. 2009. № 1. С. 91-96. (0,5 п. л.).

8. Синегубов С. Н. Германское руководство и проблема флотского соглашения с Великобританией в период ноября 1909 г.- конец июля 1910 г.: переговорная пауза // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2009. Вып.

12(2). С. 108-114. (0,5 п. л.).

Монография:

9. Синегубов С. Н. Упорство против силы: германо-английское морское противостояние в 1900-1914 гг. Монография. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2010.

608 с. (38 п. л.).

Статьи и тезисы докладов:

10. Синегубов С. Н. Некоторые вопросы империалистической внешней политики кайзеровской Германии на страницах журнала «Zeitschrift fr Geschichtswissenschaft» // Вестник Ленинградского университета. Сер. история, язык, литература. 1986. № 3. С. 90-92. (0,2 п. л.).

11. Синегубов С. Н. Политика Германии в Польше, Прибалтике и Финляндии в годы первой мировой войны в освящении западногерманской буржуазной историографии // Сб.: Вопросы историографии всеобщей истории. Под ред.

Б. Г. Могильницкого, И. Ю. Николаевой. Томск: Изд-во Томский гос. ун-т, 1986. С. 187-201. (0,5 п. л.).

12. Синегубов С. Н., Шилов С. П. Военно-морская идея Германии в пропагандистской литературе конца XIX - начала XX вв. // Вестник Тюменского государственного университета. 2004. № 1. С. 8-14. (0,5 п. л.).

13. Синегубов С. Н. Проблема германо-английского морского соперничества в конце XIX начале - XX вв. в отечественной историографии // Историк и его эпоха. Материалы всероссийской научно-практической конференции, посвященной памяти профессора В. А. Данилова (24-25 апреля 2007). Тюмень:

Изд-во ТюмГУ, 2007. С. 94-96. (0,2 п. л.).

14. Синегубов С. Н. Миссия британского военного министра Холдена в Берлин в феврале 1912 г. и неудавшаяся попытка заключения германоанглийского морского соглашения // Тюменский ист. сб. Вып. 10. Тюмень:

Вектор-Бук, 2007. С. 118-123. (0,3 п. л.).

15. Проблема заключения германо-английского морского соглашения в период апреля-ноября 1909 г. // Европа: Международный альманах. Выпуск 8.

Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2007. С. 103-113. (1 п. л.).

16. Синегубов С. Н. Донесения германского военно-морского атташе в Лондоне Виденмана в 1907-1912 гг. как один из источников изучения истории германо-британского морского соперничества в начале XX в. // Документ в контексте универсальных практик: Материалы Всероссийской научнопрактической конференции. 12-13 ноября 2007. Тюмень: Изд-во ТюмГу, 2007. С. 123-126. (0,2 п. л.).

17. Синегубов С.Н. Проблема договора об обмене информации о строящихся военно-морских судах в германо-английских отношениях 1909-1912 гг. // Научное обозрение. 2007. № 6. С. 69-74. (0,3 п. л.).

18. Синегубов С. Н. Германские ведомства и проблема заключения германобританского флотского соглашения в период ноября 1908 г.- февраля 1909 г.

// Тюменский исторический сборник. Выпуск 11. Тюмень: Вектор Бук, 2008.

С. 95-104. (0,5 п. л.).

19. Синегубов С. Н. Обсуждение вопроса усиления флота Германии и германо-английские отношения в августе 1911-феврале 1912 гг. // Научное обозрение. 2008. № 1. С. 133-138. (0,3 п. л.).

20. Синегубов С. Н. Подготовка к принятию флотской новеллы 1906 г. в Германии и германо-английские отношения // Альманах исследований всеобщей истории XVI-XX вв. номер 6. Альбионика. Вып. 3. Екатеринбург: Издво Урал. ун-та, 2008. С. 262-273. (0,5 п. л.).

21. Синегубов С. Н. Германо-английские военно-морские противоречия и проблема разоружения в 1906-1907 гг. // Альманах современной науки и образования. 2008. № 6 (13). С. 191-198. (0,3 п. л.).

22. Синегубов С. Н. Последние усилия рейхсканцлера Б. Бюлова на посту рейхсканцлера заключить германо-английское соглашение по флоту в апреле-июле 1909 г. и их неудача // Европа: Международный альманах. Выпуск 8.

Тюмень, 2008. С. 101-109. (1 п. л.).

23. Синегубов С. Н. Исследование идеологии европейского маринизма на рубеже XIX-XX вв. // Европа: Международный альманах. Выпуск 8. Тюмень:

Изд-во Мандр и К., 2008. С. 200-203. (0,2 п. л.).

24. Синегубов С. Н. Российские историки о германо-английских отношениях конца XIX - начала XX вв. // Альманах современной науки и образования.

2009. № 1 (20). ч. 1. С. 144-147. (0,2 п. л.) 25. Синегубов С. Н. Фолькер Рольф Бергхан – исследователь германоанглийских морских противоречий конца XIX-начала XX вв. // Историк и его эпоха: Вторые Даниловские чтения (20-22 апреля 2009 г.) Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2009. С. 266-270. (0,2 п. л.).