«Зализняк А. А. Древненовгородский диалект. — 2-е издание, переработанное с учетом материала находок 1995–2003 гг. — М.: Языки славянской культуры, 2004. — 872 с. — (Studia philologica). ISSN 1726-135Х ISBN 5-94457-165-9 ...»

§ 2.56. В нескольких именах представлена замена ф на х — одно из проявлений адаптации иноязычных имен с необычными для др.-р. языка фонемами: у Храрь (XIII2; ср. Фларь), w (!от") Перхурии 619 (XIV), Гахоне 698 (XIV; см. Г 58), Хома (ГВНП, № 342, XV), Ховра (ГВНП, № 291, сер. XV); см. также Б 119 о возможной связи прилагательного Хонь 112 (XIII1) с Фома.

В с Макхи[мк]ом 496 (2 четв. XV) отразился переход с в х, характерный для псковской зоны. Уникальность этого примера, по-видимому, говорит о том, что собственно Новгороду это псковское явление в целом было чуждо.

В на Лутььнъ 162 (XV), с Лути(ьнова села) 1 (XV) отражен переход к’ > т’, ср. в грамотах XV в. из ГВНП Лутьянъ (№ 117, 122, 134), также скотнитъ !скотники" (№ 90). Заметим, что в смоленских берестяных грамотах имеются значительно более ранние примеры: Овдотие Смол. 7 (кон. XII), )вдотъе Смол. 10 (XII/XIII).

В Чупровыхь 161 (1 четв. XV), по-видимому, отразилась вторичная замена [к’] на [ц”]: Чупръ на месте старого Кюпръ, ср. Чурило из Кюрило (см. Д 20).

Мену [g’] / [j] отражают примеры анеело, ароханело (XIII), см. В 44. Ср. также случаи, где [j] передан на письме в виде г: погиха(ти) 266, вероятно, также мравгици 273 (см. Г 53). Замена [г’] на [j] отразилась в имени Гюрьги, которое в XIV в. превращается в Юрьи (см. § 3.8).

Переход г в в в окончании -ого отразился лишь в одной берестяной грамоте — № 496 (2 четв. XV): эво, д[во]рънов, ни[ко]э в.

О некоторых единичных примерах менее ясного характера см. в комментариях к текстам, в частности: В 27 (-око вместо -ого в Р. ед. муж.), Г 69 (ды вместо ди в хедыле), Г 28 (съ в лососъ), Д 38 (рубь вместо рубль).

МОРФОЛОГИЯ

§ 3.1. Предлагаемое ниже описание морфологии др.-новг. диалекта основано в первую очередь на показаниях берестяных грамот. Использован также материал других новгородских источников, в частности, пергаменных и бумажных грамот и летописей, но с постоянным учетом того, что в этих источниках черты др.-новг.

диалекта представлены неполно и непоследовательно, они лишь отчасти проступают сквозь наддиалектную древнерусскую норму.

Настоящая глава построена иначе, чем предыдущая, а именно, она почти целиком посвящена ранне-др.-новг. периоду (XI – нач. XIII в.). Основная цель главы состоит в том, чтобы по возможности отразить морфологическую систему этого периода как некоторое синхроническое целое. Там, где прямых свидетельств, относящихся к этой эпохе, нет или слишком мало, использованы элементы реконструкции на основе более поздних свидетельств. Лишь в качестве дополнения к этой основной картине отмечаются явления, развившиеся только в поздне-др.-новг. период (XIII–XV вв.). Они рассматриваются преимущественно в комментариях к конкретным грамматическим формам, отчасти также в составе сведений общего характера, предваряющих крупные разделы.

Вопросы предыстории ранне-др.-новг. морфологической системы и ее отличий от других диалектов коротко рассматриваются в особом разделе в конце главы.

В главу включены также краткие замечания о морфонологии др.-новг. диалекта.

Изложение рассчитано на читателя, знакомого с основами древнерусской грамматики. Соответственно, мы не считаем необходимым излагать здесь самые общие положения: о частях речи, грамматических категориях, типах склонения и спряжения и т. п. Разумеется, в терминологии древнерусских грамматик нет полного единства;

но читатель без труда поймет по ходу изложения, какой именно вариант терминологии нами принят.

Таблицы отражают прежде всего материал берестяных грамот ранне-др.-новг.

периода. Окончания или словоформы, взятые из других источников, в таблицах даются в скобках (несколько иначе организована лишь таблица 6, см. § 3.19).

Как и в предыдущей главе, если словоформа приводится без ссылки на конкретную грамоту (или иной источник), она дается в нормализованной графике (раннедревнерусской); в частности, в таблицах словоформы всегда приводятся именно так. Подчеркнем, что производится именно графическая нормализация, ни в коем случае не морфологическая (т. е. она не касается выбора окончания). При цитировании с указанием источника пример приводится в подлинной записи.

Внутри конкретного раздела после кратких вводных сведений обычно дается сводная таблица окончаний, а затем последовательно рассматриваются грамматические формы (с подразделением по словоизменительным типам). Для отдельной грамматической формы в простейшем случае приводятся просто иллюстрации — примеры без отсылок. Для форм, где ситуация чем-либо осложнена (или просто редких), вместо иллюстраций приводится полностью материал ранних (XI – нач.

XIII в.) берестяных грамот (в этот же перечень могут быть выборочно включены отдельные примеры из грамот 20-х – 90-х гг. XIII в.; они снабжены пометой «XIII»).

При необходимости может быть приведен (уже со специальной оговоркой) также материал поздних берестяных грамот (причем и в этом случае грамоты XIII в. могут быть выделены среди остальных той же пометой), Синод. НПЛ и др.

Материал берестяных грамот, найденных за пределами древненовгородского государства (т. е. не в Новгороде, Городище, Старой Руссе, Пскове или Торжке), в общие списки не включается; он может быть приведен лишь с особой оговоркой (то же верно для грамот № 246 и Торж. 10, см. А 29 и Б 131). Не принимаются во внимание также берестяные грамоты церковного характера. Таким образом, ниже, говоря о берестяных грамотах, мы практически имеем в виду (если не оговорено иное) берестяные грамоты нецерковного характера из новгородского региона.

Сокращения в наименованиях грамматических форм — те же, что в словоуказателе, см. с. 708–709 (но роды обычно обозначаются не м., ж., с., а муж., жен., сред.).

СКЛОНЕНИЕ

§ 3.2. По составу грамматических категорий, формирующих парадигмы склонения, др.-новг. диалект не отличается от наддиалектного древнерусского: различаются семь падежей (если включать в их число звательную форму), три числа, три рода; у прилагательных противопоставляются также членные (полные) и нечленные (краткие) формы.

Ниже изложение строится не по частям речи, а непосредственно по словоизменительным типам. Основным является деление на субстантивное (или именное), адъективное и местоименное склонения. Ради большей наглядности мы предпочли, однако, отступить от этой схемы при описании двух групп слов, отличающихся существенными морфологическими (и иными) особенностями, — личных местоимений и количественных числительных; им посвящены особые небольшие разделы.

Подразделение субстантивного склонения на морфологические классы (a-склонение, o-склонение и т. д.) предполагается известным из наддиалектного древнерусского. Как и в наддиалектном древнерусском, у прилагательных членные формы следуют адъективному склонению, нечленные — субстантивному (а именно, в муж.

и сред. родах o-склонению, в жен. роде — a-склонению); особо стоят прилагательные, следующие местоименному склонению (см. § 3.26).

В поздне-др.-р. период система грамматических противопоставлений претерпевает следующее существенное изменение: двойственное число как член тройного противопоставления чисел исчезает. Большинство прежних словоформ двойств. числа просто выходит из употребления, а немногие оставшиеся грамматически переосмысляются, а именно, частью переходят в состав словоформ множ. числа, частью служат материалом для складывающейся особой грамматической формы, употребляемой при числительных !два", !оба", !три", !четыре" (которая со временем развивается в так наз. счетную форму современного языка; ср. § 4.11). Некоторое преобразование древнейшей системы числовых противопоставлений фактически начинается в др.-новг. диалекте уже в ранне-др.-р. период. Это выражается, во-первых, в том, что в И. и В. падежах формы множ. и двойств. числа в среднем роде уже совпали, а в женском роде обнаруживают сильную тенденцию к такому совпадению; вовторых, в том, что уже намечается (по крайней мере, в a-склонении) некоторое различие между обычными словоформами И. В. мн. и словоформами, употребляемыми при числительных !три", !четыре" (см. § 3.5).

СУБСТАНТИВНОЕ СКЛОНЕНИЕ

§ 3.3. Таблица 4 отражает состояние субстантивного склонения в др.-новг. диалекте XI – начала XIII в. Таблица слегка упрощена, а именно: а) консонантное склонение, которое обладает специфическими окончаниями лишь в немногих формах, в таблицу не включено (см. § 3.18); б) некоторые менее типичные варианты окончаний вынесены в примечания; варианты, встречающиеся совсем редко, отмечены лишь в разборе материала; в) обозначения «неличные» и «личные» передают соответствующее семантическое разделение существительных несколько огрубленно (см. § 3.10–11). В u-склонении некоторые клетки оставлены пустыми, поскольку показательного материала нет.

Противопоставление твердого и мягкого вариантов в рамках а- и о-склонения отражено в таблице так. Если дано только одно окончание, то оно принадлежит твердому варианту, а окончание мягкого варианта получается (на буквенном уровне) заменой первой буквы: а, о, у, ы, ъ — соответственно на ь, е, ю, и, ь. Там, где это не так, приводятся (через косую черту) окончания обоих вариантов (особый мягкий подтип на -и в а-склонении выделен в отдельную клетку).

Следует специально указать, что в отличие от наддиалектного древнерусского, в др.-новг. диалекте в а- и о-склонениях никаких чередований в основе при склонении в нормальном случае не происходит, например: Д. М. ед. рукъ, ногъ, сохъ, М. ед. на отрокъ, И. мн. вежьники; И. ед. замъке, кожюхе, Уєнъге, Зв. ед. Маръке. В случаях типа Зв. ед. отьче отличие от И. ед. отьць, Р. ед. отьца и т. д. чисто орфографическое: в силу цоканья фонема здесь одна и та же. Единственное исключение: мена з на ж при образовании Зв. ед. от слов на зь (къньзь – къньже). Подробнее см. § 3.42.

Инновации, возникшие лишь в поздне-др.-новг. период, в таблице не отражены.

Они обсуждаются по ходу разбора материала.

§ 3.4. Ниже приводятся (по словоизменительным типам и далее по грамматическим формам) иллюстрации и, если необходимо, списки материала. Отметим, что в И. и В. падежах в число примеров могут быть включены также словоформы слов местоименного склонения, поскольку в этих падежах местоименное склонение совпадает с субстантивным.

И. ед. Основной тип: гривьна, земль, Захарья и т. д. Особый мягкий подтип с И. ед. на -и: къньгыни 109, господыни 112 (XIII); сюда же относится И. ед. жен. от компаративов и от причастий с -уч-, -ьч- и с -ъш-, -въш-, например, больши 155, сълюци 752, пеюци, хотьци, шьдоши 227, съкопивъши 380.

Зв. ед.: Мильто 675, Илько 834, матоко 227, ебехото, аесово Ст. Р. 35б, братье 724 (2), госпоже 682, Захарие 483 (XIII). В грамотах XIV–XV вв.: старосто 253, г!ж" е 578, гсдо 49, 9сподо 307 (2) (может быть, сюда же Фовро 265). Надежных примеров Зв. ед. на -а в берестяных грамотах нет.

Таблица 4. РАННЕДРЕВНЕНОВГОРОДСКОЕ СУБСТАНТИВНОЕ СКЛОНЕНИЕ

дв. И. В.

Встречается также -ъ, но по крайней мере в большинстве случаев это элемент не др.-новг.

диалекта, а наддиалектного др.-р. языка; см. также § 3.6 об окончании -о.

2 У слов на ьць, зь наряду с -ь встречается также окончание -е; о возможности такого окончания у прочих мягких основ см. § 3.8.

3 У слов на ьць, зь — окончание -е; для прочих основ нет материала.

4 Изредка встречается также -ы — вероятно, лишь как элемент наддиалектного др.-р. языка.

5 Изредка также -и.

6 У слов, означающих неисчисляемые предметы, также -у.

7 У слова сынъ также -а.

8 Изредка также -овъ (см. § 3.13).

В. ед.: гривьну, недълю, въкъшю и т. д.

Р. ед. В т в е р д о м варианте нормой является -ъ: виръ, гривьнъ, истинъ, ръзанъ, у владыкъ, бес кунъ, отъ въхоъ дроужинъ, у Душилъ, у Милъкъ, отъ Нъжатъ и т. д.

(около 140 примеров в ранних грамотах). Окончание -ъ засвидетельствовано начиная с самых ранних берестяных грамот: ср. истинъ, грвнъ (3), бес коунъ 526 (сер.

XI), оу Рьтъкъ, оу Тъшадъ 905 (посл. четв. XI).

Окончание -ы в Р. ед. — для ранних берестяных грамот большая редкость. Оно встречается в основном в грамотах, не имеющих однозначных признаков др.-новг.

диалекта (отъ Дьмъкы 892, ш Гостьты 9, [ш Коузь]мы, (ш В)[о]ю[т]ы 400) или явно ориентированных на наддиалектные нормы (ш Савы, вины 724). Сверх этого находим только ш Тюткы 904 (1 четв. XII; фрагмент, характер морфологии которого неизвестен), отъ Твьрьдьты 84 (XII1), тощины 222 (нач. XIII). Сомнителен пример ш Твьрьдилъ 231 (-ъ вместо -ы?). Таким образом, доля окончания -ы составляет в данный период даже по максимальной оценке около 7 % (по минимальной — 2 %).

Вполне вероятно, что в др.-новг. диалекте в эту эпоху окончания -ы просто не было, а все примеры с таким окончанием носят наддиалектный характер.

В поздних берестяных грамотах окончание -ъ (в говорах с -ъ > и — его наследник -и) продолжает оставаться нормой; но доля окончания -ы с течением времени постепенно возрастает: в XIII–XIV вв. она составляет около 13 %, в XV в. — около 30 %.

В заговоре (№ 715, XIII) один раз использовано ц.-сл. окончание: свьтыь Богородичь.

Отметим, что окончание -ъ (равно как и -ы) во все периоды встречается как при предложном, так и при беспредложном употреблении словоформ Р. ед. Какой-либо статистически значимой корреляции между выбором окончания и наличием или отсутствием предлога в материале берестяных грамот не усматривается.

В м я г к о м варианте нормой для Р. ед. в ранний период тоже является -ъ: тьжъ, пьшеницъ, въкъшъ, отъ игумениъ, отъ Прокъшъ, у Олекъшъ, у Захарьъ и т. д. (более 30 примеров в ранних грамотах).

С окончанием -и полноценных примеров в этот период только три: оу Даньши 336, отъ Поутеши 850, оу Твь[р]ьши 671. Пример оу Оноуf[р]ии 643 ненадежен (см.

Б 78); о примере отъ Їли ї отъ Дъмитра 776 см. Б 20. Особо стоит оу господыни 84:

для слов на -ыни можно предполагать раннее влияние i-feminina (см. Шахматов 1957: 81–82).

Редкое окончание -и в мягком варианте (при господствующем -ъ) отмечается в Р. ед. примерно в такой же доле случаев, как в Д. М. ед. Это значит, что здесь эти две формы просто совпали, т. е. их исконные окончания — -ъ в Р. ед. и -и в Д. М. ед.

— перестали различаться по функции и превратились просто в варианты (см. об этом также § 3.43). В поздний период в говорах с переходом -ъ > и (всеобщим или, по крайней мере, на конце слова) оба варианта данного окончания совпадают. В говорах без такого перехода они продолжают сосуществовать.

Д. М. ед. В т в е р д о м варианте окончание -ъ: къ женъ, къ тетъкъ, къ Лукъ, по кунъ, въ Русъ, на Лугъ и т. д.

1 Редчайшие случаи, когда в рамках одной грамоты находим, например, в землъ, но полъ коробьи (как в № 938, кон. XIV), объясняются влиянием наддиалектной нормы.

Новое окончание -ы появляется лишь в некоторых пергаменных грамотах (и рукописях) XV в. В берестяных грамотах, даже XV века, таких примеров не отмечено вообще.

В м я г к о м варианте уже с ранне-др.-р. периода нормой тоже является : на Прокопьъ 736а, Исоухиъ (Д. ед.) 605, по дъжъ 863, ко Гавошь 422, къ Дьмъшъ 849, къ Ькъшъ 870, 885, ко Ькоше 812, Боудише (Д. ед.) 888, къ Прокъшъ 664, къ Жи[рошь] 237, къ Ортемьъ 667, ка Аfимие 657, Богородице (Д. ед.) 705, въ дъложениць 449, въ... коробье 438 (2), въ земль 219, ко Онание Ст. Р. 10; несколько менее надежны къ Пўнъ 433, къ Рюръ 804, по Паше 226. Ср. также Д. ед. [Г]ъръшъ в надписи 1050– 1112 гг. (А 27), Д. ед. гж#ъ Бц#ъ в записи Домки в минее 1095–96 г.

С окончанием -и в ранний период полноценные примеры — только къ Ьжи 380, къ Ькъши 821, ко Съfии 682. Пример къ братьи и дрўжине 724 принадлежит грамоте, ориентированной на наддиалектные нормы. Отметим также на Слоудици Варл.

В поздний период в мягком варианте картина в Д. М. ед. совершенно такая же, как в Р. ед. (см. выше).

Т. ед.: съ Лукою, съ братьєю и т. д. В поздний период конечное [у] начинает факультативно утрачиваться; первые надежные свидетельства этого — со женои 939 (посл. четв. XIV), с Ольксо[i] 23 (XIV/XV), за Лукои 519 (нач. XV), з братьєи (2 четв. XV), старои межеи 928 (30-е – 50-е гг. XV); также за Олексъевои... пецатью в Нибуровом мире 1392 г. (ГВНП, № 46), съ Wртъмьєи в пергаменной грамоте 1418–20 гг. (Хрест., № 40). Отметим еще [т]вое[i] 356 (XIV) в грамоте, не имеющей стратиграфической даты. Менее надежными свидетельствами данного процесса являются написания посзовно !позовною" 385 (до 1367 г.), с тобо !с тобою" 257 (посл.

четв. XIV).

§ 3.5. И. В. мн. В т в е р д о м варианте представлены два окончания:

-ъ и -ы;

отчетливо преобладает первое. Необходимо различать два случая: а) И. В. мн. вне сочетаний с числительными три, четыри; б) И. В. мн. с три, четыри. Целесообразно также выделить из общего списка словоформу куны: как отметил В.Вермеер, она, по-видимому, могла использоваться в диалектном тексте с окончанием -ы как целостная единица, заимствованная из наддиалектной формы языка.

Вне сочетаний с числительными материал ранних берестяных грамот таков.

Окончание -ъ: кълъ !целы" 247, [г]въздъкъ великъъ Ст. Р. 8, грамът[ъ] (?) 870, добре Ст. Р. 33, доскь 82, подъшьвъ 438 (не совсем надежно по гривене сь(ре)бра 531); также коунъ 164, кўнъ 170. Отметим еще В. мн. жемецюженъ !жемчужные" 809, где неизвестен род (жен. или муж.). Ср. ниви !нивы" Варл. (с переходом ъ в и), а также единичное шнеке, проскользнувшее в Синод.1 НПЛ [1190].

Окончание -ы: стръ[лъкы] (?) 809, коуплены 439; также роукы 9 — в грамоте, не имеющей признаков др.-новг. диалекта; особо: коуны 915, 439, 531.

Поздние берестяные грамоты. Окончание (или возникшее из него -и): кобыль 510 (XIII), тоболи Костини 141 (XIII), попонь 65, кобил[ъ]ке 42, сиротъ 31, за сироти 59, сироти 178, сироте 694, оленини 275, дът[ъ]къ 474, грамотъ (2), грамоти 519, овьцини 129, козе (?) 11; также сўднеє кўне 213 (XIII), про своє коунъ 949, коуни 490, куни 373, [ку]не (?) 374. Материал ряда других источников (летописей, пергаменных грамот) см. в Изуч. яз., § 20.

Окончание -ы: добры 195, [зоби]жоны 474; также сльзы 317 — в грамоте с церковными чертами; особо: куны 765, 775, 481 (все три — XIII), 750, 125.

Сочетания с три, четыри. В составе таких сочетаний в XII–XV вв. окончание -ъ не просто преобладало, а было, по-видимому, для живой древненовгородской речи единственно возможным: три кунъ, три ногатъ, четыри гривьнъ, три на десьте ръзанъ и т. д. Окончание -ы поздне$е 1 четв. XII в. отмечено всего в трех документах, причем все они в большей или меньшей степени ориентированы на наддиалектные нормы: 3 гривьны 710 (сер. – 3 четв. XII), 3 грины 318 (сер. XIV), тръ гръвоны (XIV2).

Что касается самого раннего периода (XI – нач. XII), то имеющийся ныне материал таков: 3 коунъ, 13 коунъ (2) 526,...и (вероятно, четыри) ногате 613, три на десьте ръзанъ 84; с другой стороны, 3 гривнъ 907, 4 гривьны 909, а также надпись на цилиндре № 1 Ъмьць гривны 3 (А 26). Правда, надписи на цилиндрах как правило ориентированы на наддиалектные нормы, и такая же ориентация усматривается и в грамоте № 907 (ср. -лъ во възьлъ, потаилъ); но для фрагмента № 909 ориентацию писца установить невозможно. Таким образом, вопрос о том, были ли в это время в др.-новг. диалекте сочетания типа три куны (с -ы) еще живыми, за недостаточностью материала пока что остается открытым.

В м я г к о м варианте И. В. мн. имеет окончание -ъ: въверичъ 912, въверицъ 809, вьверице твое 657, вожъ, въже 384, [въ]же (?) 732, воже 78, коубицъ 846, головице 438, брънъ 332; сюда же за дов[ое], за двое 601 (определения к слову сани); с числительным — три кадьчь 665, ьловице 3 — 718 (XIII). Только не вполне надежно выделяемое олени !оленьи" 384 имеет -и.

Малопоказательно пожни (2) Варл. (поскольку здесь есть и ниви из нивъ).

В поздний период картина затемняется частым смешением ъ с и. Окончание в грамотах XIV–XV вв., где нет замены и на ъ: 4 кадце 196, своє 178 (своє сироти), церосъ межъ 474. Окончание -и в грамотах XIV–XV вв., где нет замены ъ на и: брони 138, пожни 477, 3 кун|ници 136, также двои 138. Остальной материал не позволяет различить и.

Р. мн., Д. мн., Т. мн., М. мн.: кунъ, кунамъ, кунами, кунахъ, въвериць, въверицами и т. д.

И. В. дв. В твердом варианте окончание -ъ : 2 гривьнъ, 2 ногатъ, 2 кунъ, 12 гривьнъ и т. д. Для мягкого варианта материала мало: ранее XIV в. встретились только свиньи 842 (2 четв. XII), лъжици 2 — 384 (XII), дъвъ дъжъ (2), дъвъ джъ 863 (2 четв.

XII), кўн[и]ч[ь] 2 — 659/648 (XII/XIII), мое 483 (XIII) (2 гривни... мое). В пергаменных грамотах XIII – нач. XIV в. представлены, с одной стороны, по 2 въкши (ГВНП, № 1, 2, 3), двънадчать тысьчи (ГВНП, № 11), с другой — по двъ въкшъ (ГВНП, № 6, 7, 9, 10). В Синод. НПЛ для мягкого варианта материала нет.

Р. М. дв.: бьз довоу ногоутоу (вместо ногатоу) 630, во довоу гривьноу 882, на довоу икоунокоу 549. В Синод. НПЛ — только на двоу тысьчю (в поздней части: [1321]).

Д. Т. дв.: в новгородских берестяных грамотах (равно как в Синод. НПЛ) примеров нет. Ср. двема гривнама Смол. 2 (XIII).

§ 3.6. И. ед. муж. Для т в е р д ы х основ нормой является окончание -е (напомним, что перед этим окончанием к, г, х не меняются на ч, ж, ш): хлъбе, скоте, погосте, замъке, сорочьке, бьрьковьске, кожюхе, игумене, брате, вънуке, посадьнике, Жизнобуде, Домаславе, Иване, Жьдъке, Милъке, Уєнъге и т. д.; также у прилагательных — къле, дешеве, дълъжьне, свободьне, мьрьтве, лихе, новъгородьске, Сельтине, Тудорове, Савъкине и т. д.; у n-, t- и l-причастий — погублене, написане, обрътене, выбите, въдале, пустиле, възьле, рекле, побъгле и т. д. Ср. также вьхе, саме и др. в местоименном склонении.

Наддиалектное окончание -ъ (например, Богъ, послухъ, товаръ, Давыдъ, поялъ, былъ) встречается существенно реже.

Наряду с окончаниями -е и -ъ, в И. ед. муж. иногда встречается также (в именах с суффиксами -ък- и -хън-) окончание -о, например, Иванъко, Гавъко. В Синод. НПЛ таких примеров довольно много. Но в берестяных грамотах они очень редки; ранних примеров всего два: Ьръко 849 и Гавъко полоцанино 502 (причем второй относится к иногороднему человеку и, очевидно, просто воспроизводит то, как он сам себя называл). По-видимому, в ранний период модель Иванъко была чужда др.новг. диалекту (и даже в более поздний период нетипична для него), а в летописи и в официальных документах эта принятая в наддиалектной норме модель служила заменой диалектной модели Иванъке.

При анализе соотношения между окончаниями -е и -ъ необходимо прежде всего отделить от остальных, во-первых, берестяные грамоты церковного характера, вовторых, грамоты, не имеющие никаких однозначных признаков др.-новг. диалекта, т. е., возможно, иногородние (таковы из ранних № 9, 109, 675, 892, 915, из поздних № 500, 615, 697; фрагменты, где слишком мало материала для диалектологической оценки, не в счет). В этих двух категориях грамот выступает окончание -ъ (исключения — Петре, Fедорь, Демитре в церковных грамотах № 506 и 508).

В основном массиве грамот безусловно преобладает окончание -е, причем в ранних грамотах перевес -е над -ъ намного сильнее, чем в поздних. Окончание -ъ встречается главным образом в грамотах, имеющих официальную или книжную окраску, тогда как в собственно бытовых грамотах господствует -е. Соответственно, имеется некоторая статистическая корреляция между использованием бытовой или книжной графической системы, с одной стороны, и выбором окончания -е или -ъ, с другой.

Таблица 5 демонстрирует, во-первых, эволюцию употребления И. ед. на -е во времени, во-вторых, указанную корреляцию. Таблица отражает основной массив грамот, т. е. указанные выше особые категории грамот в подсчеты не входят. Показан процент грамот, где встретилось окончание И. ед. -е (хотя бы наряду с -ъ), от общего числа грамот, содержащих хотя бы одну словоформу рассматриваемого класса.

З а м е ч а н и е. Слова поклонъ и приказъ, входящие в адресную формулу многих берестяных грамот, ставятся в форме на -ъ, а не на -е (единственное исключение — поклонь 528). Вероятно, они воспринимались как стоящие в В. падеже (с подразумеваемым !эта грамота несет..."). При этом возможно, что такое осмысление было вторичным, а сами формулы поклонъ (приказъ) отъ X-а къ Y-у просто заимствованы как нечто целостное из книжного языка. В таблице 5 эти формулы не учитываются.

Оппозиция «новгородское окончание -е — ц.-сл. и наддиалектное др.-р. окончание -ъ», конечно, хорошо осознавалась новгородскими книжниками (и вообще грамотными людьми). Они несомненно умели делать соответствующий морфологический пересчет, когда хотели писать в книжном или официальном стиле. В подобных случаях отдельные словоформы с -е могли проскальзывать в текст лишь по недосмотру. Так, например, в берестяной грамоте № 366 (XIV), представляющей собой официальный документ, автор последовательно употребляет И. ед. на -ъ, но один Таблица 5. ПРОЦЕНТ ГРАМОТ, ИМЕЮЩИХ В ИМЕН. ЕД. ОКОНЧАНИЕ Среди грамот со смешением Среди грамот без смешения раз он всё же написал Ьковь. Во многих новгородских рукописях обнаруживаются следы правки первоначально написанного -е на -ъ; например, в Минее 1095 г.

(32 об., строка 1) видъле еси исправлено на видълъ еси (отмечено В. М. Живовым), в грамоте 1412 г. (см. Д 40) в статье 4 брате исправлено на братъ, и т. п.

Чрезвычайно интересен в этом отношении следующий пример. Известное место из Библии о даровании Богом Авраму (Аврааму) нового, “высокого” имени (Бытие 17. 5; в современном ц.-сл. переводе и не нарече#тсь ктомў$ и#мь твое$ Авра#мъ, но бў#детъ и#мь твое$ Авраа#мъ) в новгородском паремейнике 1 пол. XIV в. (Лёфстранд 1984: 38) выглядит так: и не наре(че)тсь к тому имь твоє Авраме, но да будеть имь твоє Аврамъ. Замену “низкого” варианта имени “высоким” новгородский книжник остроумно облек в непосредственно понятную новгородцам форму — представил ее как замену бытового Авраме на официальное Аврамъ.

Нет сомнений, что значительная часть примеров с -ъ в берестяных грамотах — это не отражение речи автора, а результат сознательной замены диалектной формы на наддиалектную. Замена окончания -е на -ъ в И. ед. была операцией простой. Гораздо труднее было, например, научиться заменять окончание Р. ед. жен. -ъ на -ы:

для этого надо было уметь отличить во фразе Р. ед. от омонимичного ему Д. ед. или М. ед. В значительном числе грамот мы находим следующую характерную картину:

Р. ед. жен. имеет окончание -ъ (например, бес коунъ), то же окончание выступает в сочетании с три, четыри; возможны и другие диалектные формы, например, И. В.

мн. коунъ, Д. М. ед. землъ, М. ед. конъ, презенс присъле, императив берите и т. д.;

но при этом в И. ед. муж. употребляется -ъ. Таковы, в частности, грамоты № 831, 849, 879, 819, 531, 213, 377, 761, 138, блок Онцифора и ряд других. Такую морфологию можно обозначить как д и а л е к т н у ю с к о р р е к ц и е й: пишущий проявляет свою установку на более престижную форму языка в том, что он устраняет самую яркую диалектную черту — окончание И. ед. -е; но все остальные диалектизмы сохраняются.

Что перед нами именно коррекция диалектизма, а не черта живого говора, видно, в частности, из того, что в грамотах этого типа нередко всё же проскальзывают и единичные примеры с окончанием -е. Таковы, в частности, грамоты № 907, 736б, 550, 806, 142, 689, блок 215, блок Григория. Это морфология с коррекцией, осуществленной неполностью или недостаточно внимательно.

Есть все основания полагать, что с той же установкой (“морфология диалектная с коррекцией”) писали также авторы многих других грамот, где встретился И. ед.

с -ъ, но из-за краткости текста не встретилось прочих диагностических форм, в которых могли бы проявиться диалектные черты. Вообще мы фактически лишены возможности надежно выявить те случаи, когда окончание И. ед. -ъ в берестяной грамоте (новгородского происхождения) действительно отражает живую речь. Не исключено даже, что в ранний период таких случаев еще просто не было.

§ 3.7. В связи с др.-новг. окончанием -е в И. ед. муж. возникает также следующий особый вопрос. Поскольку, во-первых, во всем остальном славянском мире в И. ед.

муж. представлено окончание -ъ, во-вторых, перед др.-новг. -е в И. ед. муж. нет эффекта первой палатализации, в принципе допустимо предположение о том, что в данном случае за написанием -е (или его графическими эквивалентами) скрывается не обычная фонема /e/, а какая-то другая или, быть может, такое /e/, которое не вызывало смягчения предшествующей согласной. В этой связи существенны прежде всего следующие факты.

1) Если в последнем слоге основы содержался редуцированный, то в И. ед. на -е он в грамотах позднедревнерусского состояния регулярно выпадает, например:

пришль, н[ь шль] 222, пороуцнь 510, поруцнь 260, пасынке 415, свекре 580, Фешке 32, Костке 250, Нестерке 310, Василке 359, пришле 243; ср. также вхе !весь" в Синод. НПЛ [1217], псъ !пёс" (ГВНП, № 345), городке (Пск. 2 лет., 44, 46), островкя (Мар., № 11) и др. Отсюда следует, что рассматриваемое окончание состояло из обычной, не редуцированной, гласной (в отличие от наддиалектного окончания -ъ).

2) Имеются ранние свидетельства того, что перед рассматриваемым окончанием согласная смягчалась. Уже с XI в. в берестяных грамотах в сочетании типа *TьrT с зубной согласной после р мягкость или твердость р почти всегда определяется мягкостью или твердостью последующей согласной (см. § 2.46).Соответственно, мы с высокой вероятностью можем заключить, что за написанием меретве !мертв" в грамоте № 582 (XIII/XIV; графич. эффект ь е) стоит [м’ер’т’в’е] (или [м’ер’ет’в’е], если после плавной еще сохранялась гласная), т. е. перед окончанием И. ед. -е сочетание тв здесь смягчено.

Еще более показательны в этом отношении написания с -ь, отражающие эффект яканья (из псковских памятников XIV–XV вв.): поцель !начал" (из по#чале), снигъ паль !снег выпал", дворь !двор", Филипя попя !поп Филипп", Микиfоря, Иевя, островкя и т. п. (см. § 2.37).

Хотя приведенные примеры не старше рубежа XIII и XIV вв., смягчение перед -е, по-видимому, существовало и раньше. Наиболее вероятный общий вывод состоит в том, что за написанием -е в рассматриваемом окончании стоит такое же обычное /e/ (смягчающее), как и во всех прочих случаях.

К этим данным ныне добавляется замечательное диалектологическое открытие З. Хонселаара (1997), который обнаружил в говоре дер. Островцы Гдовского района Псковской обл. многочисленные формы муж. ед. прош. времени на -ле (фонетически [-л’е$] и [-л’ъ]): повеле#, пришле#, ушле#; не# взяле, про#пиле; бра#ле, да#ле, жи#ле; бро#силе, вы#гнале, вы#толнуле, забежа#ле, заложи#ле, засну#ле, люби#ле, откры#ле, перепря#тале, подгляде#ле, пое#хале, прие#хале, поседе#ле, се#ле, сходи#ле, уви#деле; пусти#лесь.

З а м е ч а н и е. Пример поцель из псковского памятника однозначно указывает на ударение по#чале, и такое же начальное ударение представлено в островецких не# взяле, про#пиле, бра#ле, да#ле, жи#ле. Это значит, что в акцентной парадигме с словоформы И. ед. муж. на -е были энклиноменами и, следовательно, окончание -е в акцентологическом отношении было минусовым (см. Зализняк 1985, § 2.18). Что касается ударений типа дво#ре, по#пе у слов акцентной парадигмы b, то они, повидимому, вызваны дефинализацией ударения, характерной для западной части великорусской территории (см. там же, § 3.9–3.10).

§ 3.8. В м я г к о м варианте о-склонения ситуация в И. ед. не аналогична твердому варианту, а именно, здесь в нормальном случае выступает не -е, а -ь (соответственно, у основ на [j] окончание предстает в виде -и).

К сожалению, бо$льшая часть материала берестяных грамот в данном пункте неинформативна — из-за смешения ь и е (которое не позволяет отличить, скажем, от ) и из-за возможной записи [j] через е, типа дае !дай" (в силу чего написания типа Матее 439 оказываются двусмысленными: или ).

Следует различать: а) основную группу слов мягкого о-склонения (т. е. все, кроме входящих в группы «б» и «в»); б) слова на ьць и на зь; в) слова с основой на [j].

Основная группа. Здесь показателен лишь материал грамот, не смешивающих ь и е. Из таких грамот существенны прежде всего те, где в И. ед. твердого о-склонения засвидетельствовано окончание -е. Материал ранних грамот, отвечающих этим требованиям, таков: господарь 247 (ср. здесь же замъке, къле в твердом варианте), мьтьль 776 (ср. ложьнике, юбрусе, заьле), моужь (об этом примере см. также Б 55) 509 (ср. не въдале); также корь, Недачь Варл.1 (ср. коле, Варламе, въдале; относительно Отрокъ, Вълосъ, где не вполне ясен падеж, см. Б 135).

В поздних грамотах, удовлетворяющих указанным условиям, находим, с одной стороны, конь 20 (XIV; ср. пале), конь 374 (XV; ср. свале), Яколь 12 (XV; ср. Сидоре), с другой — Ва[си]лъ 496 (XV; грамота с эффектом е ъ/е, но без смешения ь с ъ или е; ср. Игнаткъ, Въцъркъ, Грихънъ, Мартынъ и др.). Отметим также, что роубль (XV) переправлено из роубле. Написания порожне Пск. 6 (XIII), Нище 417 (XIV) интерпретируются неоднозначно (см. В 39, Г 19).

Представляет ценность также материал некоторых пергаменных грамот XIV– XV вв., а именно тех, которые, во-первых, не смешивают ь и е, во-вторых, обнаруживают (пусть даже и не совсем последовательно) окончание -е в И. ед. имен собственных твердого о-склонения (а иногда и не только в именах собственных). В таких грамотах обнаруживается, в частности: ГВНП — нашь брате новгородечь Петре (№ 71), Дмитре Яколь (№ 228), Ивашь (2) (№ 321; ср. здесь же Павле, Пенцине), Василь, Яколь (№ 322; ср. Иване, Микифоре, Офоносе, Обакунове, Куншине и др.), Василь (№ 324; ср. Сидоря, Харитоне), Василь (№ 342; ср. Fилипе, Якове, Микиfоря, Микиfорове); Мар. — моужь Федоре (№ 33), Кармановичь, Григориницъ (№2; ср.

Смене, Сополеве, Воиниловя, Ратоборчевя), Мелемьяне Михъивицъ (№ 3), Тарасе Лескневичь (№ 4), Захарыницъ (№ 11; ср. Иевя, островкя), посадницъ сынъ Карпе Михалевицъ (№ 24).

В. Б. Крысько (1993б: 139–140; 1994в: 20) указал несколько примеров И. ед. на -е в мягком склонении из летописей и других источников, в частности, Василе Синечь в летописи Авраамки (л. 142); но приводимый им пример кръвавъ моуже из Синод.

списка Русской Правды, ст. 29 — это лишь результат неточной правки (см. Гиппиус 1996а: 53), и В. Б. Крысько в дальнейшем от него отказался (1998: 81).

В целом материал указывает на то, что в основной группе мягкого o-склонения окончание -е было большой редкостью, причем надежные примеры не старше XV века. Поскольку, однако, ранне-др.-новг. материал здесь очень ограничен, уверенности в том, что в ранний период таких форм не было вообще, пока еще нет.

Слова на ьць и зь (т. е. такие, где основа стала мягкой лишь в результате прогрессивной палатализации). В этой группе в И. ед. встречается как -ь, так и -е. Материал, указывающий на -е: Нездильце вашь в псковской грамоте XIV в. (Хрест., № 35), Колбинць 389 (XIV), кньзе (4) (ГВНП, № 60; 1421 г.), knesze (Фенне, 251), также коупцъ в статье 1 Краткой Русской Правды по Комиссионному списку (в Академическом списке коупчина). Пример Моисее поповце (надпись XII в. в Юрьевом монастыре [Рождественская 1991: 91]), который сюда присоединяет В. Б. Крысько, сомнителен: скорее в поповце просто пропущено и, т. е. это слово поповичь. Материал берестяных грамот, указывающий на -ь: Климъц[ь] 417 (XIV; ср. здесь же Матвъике), Офромъєць 161 (XV; ср. Васке), Ькове[ць] 521 (XV; ср. Михеике, Сел(и)ванке, Болдыкине), Филипець 137 (XIV), бориць (2) 463 (XIV; с особым развитием ь > и).

Менее показательны къ[н]ьз[ь] 724, кньзь 332а, 724, 852 (все XII в.), так как здесь, возможно, просто соблюдена наддиалектная норма.

Слова с основой на [j]. Для живого языка надежных свидетельств существования окончания -е в этой группе слов нет (если не считать Юрьє, о котором см. особо ниже). Написания Матее 439, мъє !мой" 580 двусмысленны: за -е, -є здесь вполне может стоять [j], ср. § 1.12. (В примере Неслоуе 821 за -е может стоять, но само слово вычленяется не вполне надежно, см. Б 22.) На нулевое окончание (а не -е) указывают, в частности, следующие примеры из поздних грамот: Wлfоромеi, Wмбросеi 570 (ср. здесь же брате, Єване, Киселеве и др.), Василеи 699 (ср. пограбиле), Григоръи 417 (ср. Матвъике), Wлексии 310 (ср. Нестерке). См. также примеры из ГВНП, собранные в Лингв., § 47; добавим к ним: Степанъ Фомине, Степане Остафьине, Матфъи Ермолине, Мосъи Фиклистове, Павле Домантове — список свидетелей из ГВНП, № 326 (XV2).

Особый случай составляет имя Гюргий (Георгий, Юрий). В ранне-др.-новг. документах основа этого имени — Гюрьг’- (с более редкими вариантами Гурьг’-, Горьг’и Герьг’-): ср., например, ў Гюрьгь 710, оу Гоурьгь 630, оу Горег[ь] 228, Гергь 551, къ Гюргю 222, 239, Гюрьгеви, Гўрьгеви 854, съ Гурьгьмь 487, производное Гюрьгевицоу 119. Однако в И. ед. вместо ожидаемого конечного гь выступает ги: Гюрьги 508.

Именно такая парадигма данного слова представлена также в Синод.1 НПЛ: здесь последовательно выступает И. ед. Гюрги при косвенных формах Гюргь, Гюргю (и Гюргеви), Гюргемь и производных Гюргевъ, Гюргевиць и т. п.

В XIV в. появляется новая форма данного имени, где сперва начальное [г’], а затем и второе [г’] заменяется на [j]2 ; описанный выше особый тип склонения при этом сохраняется: а) И. ед. Юрги 4, Д. ед. ко Юргю 414 (также ко Юрегў 273, с твердым г); б) И. ед. Юрьи, косвенные формы Юрья, Юрью, Юрьємъ (также Юрия, Юрию, Юриємъ), производные Юрьєвъ, Юрьєвичь. Парадигма типа «б» характерна, в частности, для Синод.2 НПЛ и для берестяных грамот начиная с середины XIV в. К 3 четверти XIV в. относятся последние грамоты с древним Гюрьг-, например, Гюрьгъ (И. ед.), съ Гюрьгьмо 366. С представленной здесь картиной вполне согласуется материал ГВНП по данному имени, проанализированный А. Бэклунд (1959: 146–149). См. об истории этого имени также Васильев 1905: 222–223.

Особое явление представляет собой И. ед. Юрьє, неоднократно встречающийся в пергаменных грамотах (и других источниках) XIV в. (ср. Бэклунд 1959: 148). Очевидно, это продукт морфологической перестройки аномальной парадигмы И. ед.

Юрьи, Р. ед. Юрья (путем замены уникального окончания И. ед. [-и] уже имеющимся в системе окончанием [-е]).

2 С учетом того, что через ге, гю иногда могли передаваться на письме [jе], [jу], можно было бы предположить, что уже и в XI–XIII вв. за написанием Гюрьг- в части случаев стояло [jур’j-]. Однако тогда было бы необъяснимо полное отсутствие написаний Юрья, Юрью и т. п. в эту эпоху.

§ 3.9. Зв. ед. муж. Твердые основы: Ькове брате Ст. Р. 35б, брать 82, 675, 829, брате, господине брате, брате господине 531; из поздних грамот — господине 147, и др., господине Wнсиfоре 98, осподине 446, 131 и др., гн%е (часто), брать 68, 765, брате Смене 414, кўме 146, Марке 142, Нестере 354, Офоносе 406. Отметим сохранение к в Марке; ср. Зв. ед. архистратиге в Минее 1095 г., 34 а, 34 в (Шахматов 1915, § 306), bratke, druszke (дружке) у Фенне (см. Лингв., с. 128).

В мягком варианте засвидетельствованы только основы на ц (т. е. такие, которые в древних славянских языках принимают в Зв. ед. то же окончание -е, что и твердые основы): братьче мои 605, браце !братец" 531. Каким было окончание для прочих мягких основ (например, конь, Михаль, Матъи и т. п.), неизвестно.

Имеется один поздний пример, где в функции Зв. ед. употреблен И. ед.: Репехо 265 (XIV2; грамота входит в блок, где в И. ед. выступает, а не -е). Менее ясно Фовро 265: это может быть Зв. ед. как от Фовръ, так и от Фовра.

Таким образом, в твердом о-склонении Зв. ед. совпадал в др.-новг. диалекте с И. ед. Примеры типа Репех — по-видимому, экстраполяция этого принципа в системе с И. ед. на -ъ.

§ 3.10. В. ед. муж. Различаются: 1) собственная форма В. ед. (окончание -ъ/-ь), например, отрокъ, ябетьникъ, дворъ, товаръ, мужь, конь, обручь, свиньць, бои, въ городъ, за Волокъ, въ Сужьдаль, на повои и т. д.; 2) форма, равная Р. ед., например, Ивана, клеветьника, на Радослава, на Домажировича.

У твердых основ собственная форма В. ед. на -ъ противопоставлена форме И. ед.

на -е. Приведем примеры прямого противопоставления этих двух окончаний в рамках одной грамоты: на погостъ – погосте (И. ед.) 834; дворъ (В. ед.) – хлебе, дешеве (И. ед.) 424; [на]мъ... Павьловъ – саме, възьле, [въд]але 736a; отроко – водале 644;

ьбьтьникъ – свободне 421; товаро – продале 165; за мехо – возьле 601; во городо – поьле 112; также из поздних грамот: вытоло – вытоле, Негане 600; про сеи человеко – Ксиноfоноте, измакле Пск. 6; списокъ – покосиле 53; в го{о}родо – пасынке, самь 415;

оу городъ – Смене, звале 534; животъ – полохе 272; уєздъ – Максиме, Iване, купиле 178; поводъ, на передъ – нъмцине 25 и т. д.

Рассмотрим вопрос о распределении форм В. ед. на -ъ и на -а. Насколько можно судить по берестяным грамотам и по Синод.1 НПЛ, для ранне-др.-новг. периода характерно весьма ограниченное употребление В. ед. на -а.

Как показывает материал, здесь необходимо различать следующие группы существительных.

1. Имена собственные, обозначающие лиц. В рамках этой группы различается:

а) употребление этих имен без сопровождающего имени нарицательного, например, Иванъ, Мьстиславъ; б) употребление с сопровождающим словом, например, Вънъздъ шюринъ мои, рабъ Божии Михъи.

2. Имена нарицательные, обозначающие лиц. (Отметим, что слово u-склонения сынъ ведет себя в В. ед. так же, как слова о-склонения, поэтому ниже мы включаем его в общий разбор.) Различается: а) употребление при имени собственном, например, братъ єго Мьстиславъ; б) употребление без имени собственного, например, братъ, къньзь, нъмьчинъ.

Кроме того, для группы 2 в рассматриваемом вопросе оказывается до некоторой степени существенной также градация по семантическому признаку, который можно приблизительно обозначить как “иерархический статус”. Так, в частности, слова отьць, господинъ, посадьникъ, къньзь, цъсарь, єпископъ, игуменъ имеют “высокий статус”; в частности, слова холопъ, паробъкъ, отрокъ (примечательным образом также человъкъ) — “низкий статус”; большинство же наименований лиц занимает в этой градации среднее положение. Но строгого разграничения здесь нет, и само влияние данного признака на выбор формы В. ед. носит не жесткий, а статистический характер.

3. Все прочие слова (т. е. неодушевленные и названия животных).

Выделенные группы (1 а, 1 б, 2 а, 2 б, 3) приблизительно соответствуют шкале перехода от обязательного употребления В. ед. на -а до обязательного употребления В. ед. на -ъ. Конкретнее ситуация может быть описана так.

Группа 1 а : В. ед. почти всегда на -а. В Синод.1 НПЛ представлены только формы с -а. В берестяных грамотах материал очень ограничен. В ранних грамотах находим: на нь на Ивана 897, како ти было ь Ивана ьлъ 502, не зерь на Fедора 531. Но в найденной в 1998 г. грамоте № 900 (20-е – 30-е гг. XII) содержится важный пример с -ъ: прадаи Хотъжъръ !оштрафуй Хотьжера". (Пример за Fедоро из фрагмента Торж. 5 едва ли относится сюда: скорее здесь недописано окончание Т. ед.) Группа 1 б : господствует В. ед. на -а. Примеры: моли Воньзда шюрина и моега 82, избави раба (Бо)жеь Михеь 715 (XIII), а с!н"а єго Мьстислава посадиша (Синод. НПЛ [1125]). Специально отметим, что правило действует и тогда, когда сопровождающее слово стоит в форме на -ъ, например: а с!н"ъ посади Новъгородъ Всъволода (Синод.1 НПЛ [1117]), выведе Всеволодъ... своякъ свои из Новагорода Ярослава Володимириць [1184], послаша по Ярослава по Всеволодиць по Гюргевъ въноукъ [1215], поиде... на зьть свои на Ярослава [1216], поимите оу мене... мои шюринъ Михаила [1224], Глъба посадниць с!н"ъ [1229], се даю вы шюринъ свои Гюргь [1232]. Но всё же в этом случае для имени собственного в принципе возможна также и форма на -ъ: и вда имъ с!н"ъ Ст!о"славъ [1199], а даю вы с!н"ъ свои стареишии Костьнтинъ [1205], присла... с!н"ъ свои Всъво [1219], и дасть имъ опьт с!н"ъ свои Всево [1223].

Группа 2 а : предпочитается В. ед. на -а (типа раба Божья Михъя, сына єго Мьстислава). Однако здесь вполне возможен и В. ед. на -ъ, например: и нъмцинъ оубиша Данїлоу (Синод.1 НПЛ [1233]); другие примеры такого рода см. выше, в группе 1 б.

Группа 2 б : возможны обе формы, причем выбор отчасти зависит от “иерархического статуса”. У слов “высокого статуса” предпочитается В. ед. на -а; например, в Синод.1 НПЛ находим съгна оц#а, по кн!з"ь послаша, пояша кн!з"ь самого, изберете игоумена и т. п. Но в принципе возможна также и форма на -ъ, например: послашась... по кн!з"ь (Синод.1 НПЛ [1181]).

У слов “среднего статуса” предпочитается (по крайней мере в ранне-др.-новг. период) В. ед. на -ъ. Примеры: а ьзъ ть есмъла (вместо есмь имъла) акы братъ собъ 752, а присоли соно (вместо сыно) ко моне 705, посъли моужь инъ 902, къньжъ моужъ въсадивъ 109, нарьдите же мужь 160, ш Аньдръь мўжь приьли 724, а послоу н(а) ть ьбьтьникъ 421. Ср. -а в а продаи клеветьника того 247, побити клеветьни[ка] 247 (отметим также выроути... лоуцьшаго новъгорожьнина 246 в неновгородской грамоте).

В Синод.1 НПЛ доля примеров с -а несколько выше (например, брата, смолньнина, королевиць), но и здесь в В. ед. обычны, в частности, своякъ, сыновьць, с!н"ъ, моужь (при более редких с!н"а, моужа), ср. также попъ [1215]. В поздних берестяных грамотах -а встречается чаще: ср. борь[ць] 68 (XIII) – дьька 610 (XIV), за клуц(ни)ка (XIV), помимо с!н"а 249 (XIV), на с!н"а 496 (XV) из группы 2а.

У слов “низкого статуса” господствует В. ед. на -ъ. Примеры: а восоли отроко 644, а наеми въ нь наимито 893, а сь еси поьлъ оу мене роубоу и паръбоко 831, а пристави на нь отро(к)ъ Ст. Р. 15, да пристави отрокъ 947, а пос[ъ]ли отрокъ 834, емли за свои отрокъ 819, а про сеи человеко Пск. 6 (XIII). Также в более поздних грамотах: а н(ы)нь посли свои чоловекъ 167 (XIV), пришли ми цоловъкъ 43 (XV), пришли осподине цлвкъ 17 (XV), пришлите ми паробоко 124 (XV). Ср. единичный пример нового окончания: а да(и) намъ смирного ч!л&в"ка 370 (XIV2); в примере а ни посла єси цоловъка да грамотоу 99 (сер. XIV) не вполне ясен падеж (В. или Р.).

Группа 3: в ранне-др.-новг. период для всей этой группы возможен только В. ед.

на -ъ; никакого различия между названиями животных и неодушевленными в этом пункте еще нет. Такое различие начинает проявляться лишь со 2 пол. XIV в. Для наглядности приводим материал берестяных грамот по названиям животных (кроме неясных примеров в № 109 и 266): к(ъ) тъмоу же пристави къне 891, продаите половъи конь 160, въдаи паробъкоу семоу конь полоубоуивъ же шизыи 735, а ты продае коне 163, конь продаво 350 (XIII), а поими коне 404 (XIII), пришьлить лошакъ 69 (XIII). В. ед. на -ъ продолжает господствовать и в грамотах XIV–XV вв.: и вы имъ къне мъи голубыи даите 142, что бы конь купилъ 354, купи и другии конь 354, что есте мнъ велъли оу Путила конь взьти 697, поими коне корилескы 266, пришли конь 272, цто єси конь позналъ у нъмцина 25, шнь(ли) оу мене... кон в три рублъ 521, дале... 3 рублъ серебромъ... и конь 154, клещь (!леща") послале 169. Но на этом фоне появляются уже и первые редкие примеры В. ед. на -а: даiте коницка (3 четв. XIV), поими моего цалца !возьми моего чалого" 266 (70-е – 80-е гг. XIV), у мьнь конь познали 305 (1 четв. XV).

Ср. также разбор данной проблемы в Крысько 1993а, 1994а.

И. В. ед. сред.: село, къръзьно, медвъдьно, о свьто, възголовьє и т. д.

§ 3.11. Р. ед. муж. Нормой является окончание -а: смьръда, отрока, пьсьца, конь, отъ Рознъга, у Бояна, отъ Василь, у Гурьгь, без бьрьковьска и т. д.

Однако начиная с раннего периода встречается также окончание -у. Основная часть таких примеров относится к семантической группе неисчисляемых предметов (названия веществ, материалов, денежных сумм, событий, абстрактных понятий):

воскоу 439, бобоу 700, горохў 220 (XIII), наемоу 609, ш пожьрў 710; к этой группе приближаются также названия пространств (мест): отъ [В]олокў 724. В грамотах XIV–XV вв.: хамоу, шолкоу 288, восъку, п[уху] 129, лену 136, водмолу 130, закрою, ни ловоу 131, су[ду] 14, до виду 521 (возможно, еще сънику 187, см. Г 56); у Мосту Ст. Р. 2; также заду 749.

Для сравнения приведем материал по окончанию -а в этой же семантической группе: молодога !солода" 847, 863 (4), овьс[а] 863, овьса, овеса 219, овса 482 (XIII), хомела !хмеля" 706 709 (XIII), скота 422, 550 (2), соущ[а] 893, суща Ст. Р. 30 (2), суща 456, товара 107, 624, нама (?) 227, заклада 531, погона 295 (XIII), пъръма 854, [по]рома 349 (XIII), бе сорома 394 (XIII); из более поздних — овса (часто: 320, 162, 271, 299), хлъба 352, пуха 263, товара 249 (2), живота 42, 135, изо нама 124, наима 191, прибытка 414, остатка 519, свъта 305, 692. В этом списке значительную часть составляют слова таких групп, которые и поныне малодоступны для проникновения окончания -у : а) слова акцентной парадигмы b (овьсъ, скотъ, животъ, вероятно, также сущь); б) слова с неодносложной производной основой (закладъ, погонъ, прибытъкъ, остатъкъ). Отсюда можно заключить, что там, где не было дополниМорфология тельных препятствий для распространения окончания -у, его роль в рассматриваемой семантической группе уже в ранне-др.-новг. период была весьма значительной.

За рамками данной семантической группы окончание Р. ед. -у встретилось в [ш] Смолигў 603, но это имя собственное, возможно, принадлежало к u-склонению (см.

также Б 93, № 603 и Попр.–IX, № 603). В примере у Хоцу у сына его 348 (XIII) у — скорее всего просто описка. В примере на верьхо деисусоу 549 представлен, по-видимому, Д. ед. (не Р. ед.).

В Синод. НПЛ всегда имеют -у в Р. ед. (равно как и в М. ед.) слова Тържькъ и пълкъ: съ Тържькоу, съ Тор(о)жькоу и др., пълкоу, съ пълкоу, до пълкоу. Отметим также ш лну (ГВНП, № 2, 1266 г.). Для слова Тържькъ можно предполагать прямое влияние производящего слова търгъ (u-склонения): съ Тържьку, на Тържьку — как съ търгу, на търгу (ударение слова търгъ было флексионным). Что касается слова пълкъ, то оно, по-видимому, в др.-р. языке вообще колебалось между o-склонением и u-склонением.

Р. ед. сред.: серебра, вина, рала, повелъния и т. д.

Д. ед. муж. Нормой является окончание -у: брату, попу, къньзю, къ Жьдану, къ Грьчину, къ Павьлу, къ Борису, къ Гюрьгю, Кыєву, Пльскову и т. д.

Но наряду с этим встречается также окончание -ови. В берестяных грамотах оно фактически ограничено именами собственными, обозначающими лиц, и словами мужь, отьць, а также попъ. Наибольшая интенсивность употребления -ови в данной группе слов приходится на самый ранний период (XI – 1 четв. XII): къ С[т]ав[ъро](ви) 613, Несъдицеви 238, Павълови 745, Рагоулови 427, (Хо)[т]ънови 909,...роценови 904, къ от[ь]чеви 424, къ Борисови 742, къ Вышькови 525; сюда же можно отнести къ Влъчькови, къ Рожънътови 336; кроме того, моужеви 109 (может быть, неновгородское;

ср. заведомо неновгородское къ Стоьнови 246). В этот период окончания -ови и -у встречаются в данной группе примерно с одинаковой частотой.

Окончание -ови в прочих ранних грамотах: попови, къ Рагоуилови 831, къ Петръви 870, Гюрьгеви, Гурьгеви 854, къ Василеви Ст. Р. 15, къ Васильви 9, Михальви 682, Михалеви 79, къ Грецинови, Д!в&д"ъви 603, к Олисьеви 502, Матьеви 550, ко Лазореви 746, моужеви 531, Бг%ови 944. Но в это время -у представлено уже примерно в 5 раз чаще.

Окончание -ови в поздних грамотах: только к атцеви 404 (XIII), къ Fлареви (XIII; может быть, неновгородское, см. В 28); неясное Куцееви 93 (XIV) не в счет.

Таким образом, окончание -ови характерно в основном для начала письменной истории др.-новг. диалекта; в дальнейшем его роль быстро падает и в XIII в. оно практически исчезает. Данные Синод. НПЛ говорят о том же, см. Лингв., § 49.

Д. ед. сред.: къ Рожьству, къ съту.

М. ед. муж. Твердые основы: на Боянъ, Кыєвъ, на отрокъ, великъ (в по Великъ дьни) и т. д.

Мягкие основы. Окончание : на Нустуе 336, Переьслав[ь]лъ 105, на конъ 78, на водмолчь 927 (XIII); сюда же на Церменце 220 (XIII), если это муж. род; возможно, также на Пор[ъ]є 493, Имъвъложъ 573 (XIII). В грамотах XIV–XV вв.: на Заяце, на Стуковиць, на Фларе, на (лферьє 92, в рублъ томь 589, на одиномо конъ 272, на Васи{и}лъ 355, на жерепцъ 43, о жеребьцъ 309.

Окончание -и: на Пръжневици 526, на Рокыши 789, въ братни долгь 235, оу манастыри 717, на Руции 944, на Т[ъ]хони кони 926, на Ярославли (2) 69 (XIII); непоказательно (из-за смешения ъ с и) на Тои[л]иричи 810. В грамотах XIV–XV вв.: о Ьколи !о Яковлевом" 622, на Дорофъи 355; непоказательны (из-за смешения ъ с и) во... конци 690, на Григорици 256, в томъ кони 305.

Наряду с этим в М. ед., по-видимому, уже в ранний период существовало также окончание -у. В берестяных грамотах можно указать на хомолю !на хмеле" 575 (10-е – 20-е гг. XIII); пример [въ] Оньгоу 685 ненадежен. Но в Синод. НПЛ постоянно выступает на Тър(ъ)жькоу, на Търожькоу, въ Торожкоу; кроме того, встретились: на мале часоу [1180], на часу [1185], въ полкоу [1216] (о словах Тържькъ и пълкъ см. также выше, раздел Р. ед.).

М. ед. сред. Твердые основы: на полотьнъ, въ серебръ, въ Славьнъ и т. д. Мягкие основы — тоже : о своемъ стъ[р](ъ)вье 854, о моемо ороудье 531, на... селищь (XIII), во Сельче 614 (XIII), также на Церменце 220 (XIII), если это сред. род; в грамотах XIV–XV вв.: на Городищъ 4, в Здаръвеє 580, в вашемо здоровиъ 304. На этом фоне двусмысленное (из-за смешения ъ с и) во Подогореи !в Подгорье" 390 (XIII), повидимому, должно интерпретироваться как.

Т. ед. муж. и сред. Примеры из ранних грамот, не смешивающих ъ, ь с о, е : съ Асафъмь 605, за Петръмъ 835, съ Лазъ(в)къмъ 105, (ко)жюхъмъ 438; ср. также добръмь 246. Прочие ранние: своимъ бьзоумьемь 752, к[ъ]ньз[ьмь] (или -з[ьмъ] 886, д(о)бромь, съ Гурьгьмь 487, съ цьльцьмо 429, со Вое(с)лавомо, с ызветомо 531, со Проусомо 439, съ кыьниномо Ст. Р. 37. О мь и мъ см. § 2.41.

§ 3.12. И. мн. муж. Окончание -и. Твердые основы: смьрьди 247, посдави (д вм. т) 908, холопи 907, сторови 424, роди 9, отроки 855, смерди 724, многи 717, (ст)[орови] 670, вьжники 550; возможно, также ти 550; кроме того, перфекты — крали 907, роздроубили 902, крили Свинц. 1, звонили 605, солили 893, били, измоучили 156, съдаьли 9, шьли 885, 837 (2), выдали 872, слы[шьли] 870, забыли 854, били 855, оставили, были, пришли, приьли, шьли 724, вьльли 672, заплатили 663, посоулили 603, бьжали, [п]оставили 222, побъгли 150. Мягкие основы: 3 ьрци 910, братъни 907, Нежьтиници 855, оусьрьзи, пьрьни 429, повои 717, дороганици 550, Бриханици 871.

Окончание. Твердые основы: 4 золотьникъ 644, цьтьри бьрьковьскь 630, въкоупъникъ 821, Коростокине 663, оперьсникъ 648, 4 съро[ц]ь[ке], съроць[к]ь (оторвана цифра 3 или 4) 650, колобьгь 222, также вохе 670. Уже появляется также первый пример перфекта с -ъ: съгонилъ 821 (3 четв. XII). Мягкие основы: только двусмысленное жрьбье 222 (И. мн. или И. ед.); но есть примеры в Синод.1 НПЛ: половче [1135], свьє [1164], немьце [1188], новгородьце [1196] (на фоне более обычного -и).

Кроме того, в Синод.1 НПЛ отмечено также окончание -ы: притворы (вьрхы огоръша и притворы, [1217]), изварены (меды изварены, [1233]); в обоих случаях можно предполагать влияние стоящих рядом слов u-склонения вьрхы, меды (ср. § 3.15).

Особо стоит пример: быс знамениє на нб'с"и дивьно вельми, 6 кроуговъ, 3 около сл!н"ць, а кроме сл!н"ць дроугыя 3 великы [1141]; не исключено, что автор или переписчик примыслил здесь подразумеваемый глагол типа видъша и перевел всё словосочетание в В. падеж. В ранних берестяных грамотах таких примеров нет; в три годъи 61 (XIII) неясен падеж (И. или В.); послоухы 924 (XIII) — по-видимому, Т. падеж (едва ли И.).

Что касается И. мн. полкове (Синод.1 НПЛ [1219]), ср. § 3.11 (раздел Р. ед.) о слове пълкъ.

Поздний период. Окончание -и. Твердые основы: сапоги Пск. 4, смедри (вместо смерди) 99, просолни 258. Мягкие основы: wзерици 53, Невърови[ци] (?) 98, кони (2), также двои Пск. 4, моi 98, 374 (2), твои 694, твоi 311, 352.

Окончание. Твердые основы: 3 бърковьске 718 (XIII), сто(ро)вь добрь (?) (XIII), Василевъ 169,...нкинъ дъти 270, хлъб[ъ] 19, худъ 242, также те 582 (XIII), тъ 242. Мягкие основы: посадничъ 698, конъ 242, также твое 356.

В ряде грамот из-за смешения ъ и и различить и невозможно, в частности:

сапоги, Костини, Гришкини 141 (XIII), [сири] 406, улки, улоки 50, шестьники 161, правищикъ 154, Мысловъ 136, послусъ, рьдьцъ 366, сьмезерци 131.

Особо отметим эволюцию формы множ. числа перфекта. В ранний период, как показано выше, за одним исключением представлено только -ли. В XIII в. господство этой формы продолжается: послали 600, розвьли 510, побегли 582,...[вь]зли 768, замерьзьли 69; но в Пскове отмечен также пример с : оже єсте не стороговале Пск. 6; возможно, сюда же побьгль 704 (если только это не ед. число). В XIV–XV вв.

примеров с -лъ — поминалъ, носилъ, побъглъ, убилъ и т. д. — уже много (см. Лингв., § 53, Изуч. яз., § 21), хотя преобладает всё же -ли.

Окончание -ы продолжает оставаться редкостью: хомоуты рьмьны 500 (в грамоте, почти лишенной признаков др.-новг. диалекта); отметим еще крадони 370, где ни, возможно, равно (см. Г 53).

В. мн. муж. Окончание. Твердые основы: во три колотокъ 644, тетеревъ, 3 молоствъ 842, а троке (из а отрокъ), [сире] 831, ьбетенике Ст. Р. 12, ўчьстокъ 724, кълътъкъ цетыри 335, во намь 665, со цетыри безмене 439. Сюда же городъ, городъ мнозъ в Синод.1 НПЛ [1214]; см. также дополнительный материал в Изуч. яз., § 21.

Мягкие основы: 3 заьцъ 842, кўпьцъ 794; вероятно, сюда же коне 109; много примеров с имеется в Синод.1 НПЛ.

Окончание -ы (твердые основы): о[ур]ек[ы] 436, (р)[а]зы 226 (?); ср. также ты (ты дни). Пример на съводы 109, возможно, не относится к др.-новг. диалекту; пример холопы 400 двусмыслен (В. мн. или Т. мн.).

Поздний период. Окончание. Твердые основы: [п]ро хороме 772, хоромъ 300, целовъкъ 281, сапозъ 4, пор[т]и 687, виновати 102. Мягкие основы: коне 582 (XIII), конъ 446 (2), во нъмьцъ 44, в три рублъ 521, также своє 178 (и, возможно, твоє 142).

Окончание -ы (твердые основы): про сигы 147 (XIII), наклады 142 (возможно, впрочем, что это И. мн.), хомуты 445 (то же замечание), сиры 528 (то же замечание), на 3 годы 45. Окончание -и (мягкие основы): Ротковичи 318, кони (?) 353.

В ряде случаев окончание устанавливается неоднозначно: или. Таковы, в частности, михи 354 (2), 3 улки, 4 улки 50, суки 20 (во всех этих случаях -и может восходить как к -ъ, так и к -ы); далее кони 358 (2), 687, ключи 177, посьдници 463, про сьмозерци 131, на 14 рублъ 249, 3 рублъ 154 (в грамотах этой группы имеется та или иная форма смешения ъ и и).

О примерах по 3 рубль 65, w 3 рубль 144 см. § 4.11.

И. В. мн. сред.: мънога же в[ы] лъта 503, три бъла !три белых" (без существительного) 429, желъза 725, про села 944 (2), тенота Ст. Р. 30. Из поздних грамот: ьраь жита 195, веретища 354, веретиша 65, 4 блюда 264, съдла 135.

§ 3.13. Р. мн. муж. В ранний период господствует окончание -ъ/-ь : бьрковьско 630, ў вежьникъ 664, намъ 509, кълътъкъ 335, оу д[ьь]къ 640, ў смьрьдо 935; соръчьць 910, отъ гъбъницъ 900, оу Сычевиць 607, у Дражьниць 240, оу Добрыцевиць 640, мўжь 794, моуже 548, повои 717. Сюда же менее надежные оу Ьрыш[е]въ 449 (по-видимому, !у Ярышевых"), съръчьвъ 683 (вместо съръчькъ), оу Данешиници 219 (вместо -ниць), оу Ьръшъвиц 219 (недописан ь). Окончание -овъ/-евъ засвидетельствовано в [сиг]ово 831 (2 четв. XII) и ножевъ 438 (XII/XIII).

Материал XIII в.: а) намо 218, 410 (3), уосопо 482, (во)[з](о) 482, также анеело, ароханело 715 в заговоре; б) сигово 147, пудово 61, намово 775, [п]ўдово 409 (ср. также грьхово 419 в церковном тексте).

В Синод.1 НПЛ на фоне преобладающего -ъ/-ь встретились также: кроуговъ [1141], дворовъ [6: 1194, 1211, 1229, 1230], коубъковъ [1204], пълковъ [1222], товаровъ [1225]; кораблевъ, -ьвъ, цсревъ [1204], новгородьцевъ [1215, 1225], коневъ [1217, 1224].

Как можно видеть, почти все эти примеры относятся к летописным записям XIII в.

Материал берестяных грамот XIV–XV вв.: а) сўко 391, 3 годо 406 (если это действительно Р. мн.), 6 годъ 471 (то же замечание), 8 чл!в"къ 249; оу Алюєвиць, оу Коузмиць 138, ш братиловиць 361 (менее ясны у Авиници 278, ш всих мравгици 273: возможно, -ици вместо -иць); б) оулковъ 337, сиговъ 144, сигово 280, оусповъ 136, wвиновъ 297, лубовъ Ст. Р. 2, оштъ половниковъ 242, беземниковъ 96; пашезерчевъ 279, го(во)з(д)ьчовъ (?) 536, вымолчовъ 248, рублевъ 249, рубльво 274, рублово 256, конвь (!) 374 (вместо коневъ), гльденцевъ 693. Относительно кони или кониi 353 см. Г 72.

Р. мн. сред.: лоукънъ 842, оушькъ 799. В поздних грамотах: сотъ 510 (XIII), 322, сото 133, бълилъ 288, дълъ 43.

Д. мн. муж.: намомъ 509 (если только это не Т. ед.), (от)[р]окомъ 805. Ср. также к[ъ] воло[чь](н)[омъ] 739, се[л]ечьномъ 724, къ сельномъ 819, хотыньномо 600 (XIII) (§ 3.18).

В поздних грамотах (XIV) встретилось только новое окончание : каьнецамо 286, к новгородцамо 281 (отметим еще новогороцамо Твер. 2); ср. также ко десьсцьнамо 253.

Д. мн. сред.: в берестяных грамотах примеров нет.

М. мн. муж. Твердые основы: во хлостъхо 722, во прасолехо 713; в поздних грамотах: во проторъхо 366, в недоборехъ 463 (2), торокехь 521. Мягкие основы: окончание -ихъ — Шидовицихъ 789 (2), во Доброкостечихо 614 (XIII); окончание — Мълъвотицъхъ (2), Ве[л]им[и]цъхъ 516, во Єгиєхо 211 (XIII; род неизвестен). Новое окончание -ахъ — на [п]елемчьхъ 162 (XV). В примерах на Кшетахъ 568 (3), в Гостьмеричахъ 492 неизвестен тип склонения.

М. мн. сред.: (во бо)рзъхо 829, во соукънъхо 722, на мьс[ьх]о 575. Относительно на чьрьвььхъ 219 см. § 3.14. В поздних грамотах: окончание — на жълезехо 750;

новое окончание -ахъ — на церевахо 349 (XIII).

Т. мн. муж.: съ намы 526, съ близокъ 907; двусмысленно холопы 400 (В. мн.

или Т. мн.). В поздних грамотах: окончание -ы — со изросты 483 (XIII), со намы 57, также послоухы 924 (XIII) (маловероятно, что это И.мн.); ср. еще хрестиьны 310. О сомнительном [ч]оронами 167 (XIV2) см. Г 53. В (к)онми (?) 756 (XIV2) представлено окончание i-склонения.

Т. мн. сред.: надежных примеров нет.

И. В. дв. муж.: (г)осподина 226, Сморочьва 663; 2 срочька 336, хрьбьта 2, конь 2 и сторова 842, 2 ножа 384, кожоуха 2 — 429, 2 бьрковьска Ст. Р. 20, ьбетника дова 235, ан'г"ла 2 — 549, два воза, за два воза Ст. Р. 30; ср. также оба 843.

И. В. дв. сред.: дъва лъта 113, 2 лўкна 671, полотенеца со дова цереленаь 439, 2 клетища 718 (XIII); из более поздних — 2 медведна 65 (XIV). Единственный пример со старым окончанием -ъ: [к]руж[ивъ] бол[ъ]шии 866 (2 четв. XII) — ненадежен (см. Б 5).

В Синод.1 НПЛ только: 2 лъта [1138, 1197], лъта 2 [1232].

Р. М. дв. муж. и сред.: во кольцю тию 644, на 2 коноу (вместо коню) 609, на доувоу (вместо довоу) бьрькъвьскоу 219.

Д. Т. дв. муж. и сред.: в берестяных грамотах примеров нет. В Синод.1 НПЛ: съ клеветникома [1208], къ объма кн'з"ема [1224], а также с окончанием i-склонения съ двема кн'з"ьма [1169]; отметим еще съ братма [1167]. Сюда же нечленные формы прилагательных и причастий: слепома, гньющема [1177].

§ 3.14. Особую морфологическую проблему составляет пример на чьрьвььхъ !за рыбьи внутренности" 219 (кон. XII – 1 четв. XIII); ср. И. В. ед. чьревие !рыбьи внутренности" 893 (2 четв. – сер. XII). С морфологической точки зрения, здесь соотношение такое же, как между на церевахо !за рыбьи внутренности" 349 (XIII2) и церево !брюшная часть шкурки" 403 (XIV2). Имеются, таким образом, следующие возможности: а) черевьяхъ — М. мн. от черевьє, самый ранний пример проникновения окончания -ахъ в склонение о-neutra; б) это правильный М. мн. от незасвидетельствованного варианта черевья (жен. рода). Вопрос был бы решен, если бы в берестяных грамотах встретилась словоформа И. В. мн.: черевья в случае «а», черевьъ в случае «б». В ожидании такой находки от решительного выбора здесь уместнее воздержаться. (Появившийся ныне дополнительный пример w черевии 926 данного вопроса не решает.) В ДНД1 рассматривался более широкий круг примеров, где признавалось возможным соотношение типа И. мн. -а, -я — М. мн. -ахъ, -яхъ. В работе Крысько 2000 для значительной части этих примеров предложены иные интерпретации, которые ныне представляются предпочтительными (см. Б 55 об Озеревахъ 509, 516, Г 56 о камънъь 187, Г 70 о крецетеь 248; см. также Г 57 о № 276).

§ 3.15. Из слов u-склонения (все они мужского рода) в грамотах представлены:

бебръ (и бобръ), боръ, вьрхъ, даръ, дългъ, медъ, миръ, низъ, полъ, рьдъ, солодъ, станъ, сынъ, търгъ; может быть, сюда же относится имя Смолигъ. Правда, некоторые из этих слов (дългъ, сынъ, търгъ) фактически обнаруживают смешение окончаний u- и o-склонения (если бы материал был обширнее, такое смешение, возможно, было бы отмечено и у каких-то других слов данного списка).

И. ед.: полъ 526, Ст. Р. 5, 681 и др., поло 630, Ст. Р. 21 и др., сыно 632, 705. В поздних грамотах: Бобро 45, солодъ 363, помимо частых полъ, поло, сынъ, сыно, с!н"о. Непоказательно поль 161 (2), см. Д 20. Отметим важнейшие случаи, когда в рамках одной грамоты окончание в И. ед. u-склонения непосредственно противостоит окончанию в И. ед. o-склонения: Сельтине сыно 632; сыно – быле, наделиле, посолале, заходиле 705; полъ – сърочьке 681; поло – Ькиме Ст. Р. 21. Также в поздних грамотах: Местиловь сыно 68 (XIII), Киреєвь сн%о 249; поло – намь 410 (XIII).

Зв. ед.: соуноу (вместо сыноу) 421. Ср. сн!о"у в Синод. НПЛ [1215].

В. ед.: на верьхо 549, въ дълъгъ 675, сыно 719, 934, соно (вместо сыно) 705, полъ 219, поло 663, въ поло 776 и др.; в поздних грамотах также даръ, миръ, рьдъ.

Кроме того, по образцу имен o-склонения, обозначающих лиц: сн%а 249 (XIV), на сн%а эво 496 (XV). О форме В. ед. от слова сынъ в Синод. НПЛ см. § 3.10.

Р. ед.: медоу 605, оу... сыноу 798, бес полоу 631, безъ полоу 609 (ср. также полоу 246); возможно, сюда же [ш] Смолигў 603. В поздних грамотах: из долгоу 510 (XIII), дарў 215 (XIII), 718 (XIII) и др., медў 409 (XIII), 718 (XIII), мьду 61 (XIII), меду 136, рьду 131, солоду 1, 136, 363. У слова сынъ в поздних берестяных грамотах встретилось только окончание -а: у сына 348 (XIII2), сына 42, сн%а (часто). Старая форма сохранилась в Завещ. Клим. (1250-е гг.): ни сн%оу. В Синод.1 НПЛ представлены медоу, рьдоу, търгоу, до търгоу, но наряду с ними регулярно сн%а, мира, кроме того, до вьрха [1230].

Д. ед.: по полоу 176 (?), 335, по полу 775 (XIII), сн%оу 926; особо стоит адвербиализованное домови 176, домовь 421. В поздних грамотах: а) синови 406; б) сину 406, к сину Ст. Р. 2 и сн%у еще в нескольких грамотах. В Синод.1 НПЛ регулярно сн%ови, кроме того, по Дънови !по Дону" [1111]; с другой стороны, регулярно по търгоу, также по всемоу... Вьрхоу (1196). Ср. сн%ови в Завещ. Клим.

М. ед.: въ домоу 893, также по$зднее на бору 521 (XV). По образцу o-склонения: въ братни долгь 235, также по$зднее на торгъ 154 (XV). В Синод.1 НПЛ представлены вьрхоу (върхоу), на бороу, на ономь полоу, на търгоу, о сн%оу.

Т. ед.: [с]ын[ъ]мъ 871, также по$зднее с сыном 496 (XV).

И. мн.: в берестяных грамотах примеров нет. В Синод.1 НПЛ встречаются: а) -ове — домове [1194], сн%ве [1216] (не считая чехове, льхове, попове, где -ове может быть книжным элементом; относительно полкове см. выше, § 3.12); б) вьрхы [1217], меды [1233]. Эта картина непосредственно сходна с положением у i-masculina (§ 3.17), где в И. мн. старое окончание -ьє постепенно вытесняется окончанием В. мн. -и.

В. мн.: дары 831, бобры 420 (XIII); менее надежен поздний пример бо[б]р[ы] (XIV). В Синод.1 НПЛ представлены дары, домы, на рьды, станы, сн%ы.

Р. мн.: бебръв[ъ] 721, бобровъ 420 (XIII) (не считая сомнительного бьбороко 7). Ср.

домовъ в Синод.1 НПЛ [1194].

Д. мн.: только поздний пример синъ|(мъ) 580 (XIV). В Синод.1 НПЛ только домомъ [1167], т. е. предполагаемое *-ъмъ прямо не засвидетельствовано.

М. мн.: в берестяных грамотах примеров нет. В Синод.1 НПЛ: въ домъхъ [1194].

Т. мн.: только бебры 600 (XIII) — по o-склонению. Ср. съ пелъми в Синод.1 НПЛ [1128].

В. дв.: въ полы 915.

Отметим И. В. дв. 2 сн%а (по o-склонению) в Синод.1 НПЛ (многократно), а также Т. дв. съ двъма сын[ъ]м(а) Варл.

§ 3.16. Рассмотрим вначале i - f e m i n i n a, поскольку они составляют основную часть слов данного склонения. Ниже приводятся реально засвидетельствованные примеры из ранних грамот; но списки примеров — не обязательно исчерпывающие.

Отметим, что к i-feminina принадлежат также счетные существительные пьть, шесть, семь, осмь, девьть; кроме того, с морфологической точки зрения сюда относится слово дъти (хотя по согласованию оно мужского рода).

И. ед.: хоудость 752, вьр[ь]шь 798, дробь 438, оголове 78, чадь 69 (XIII), пьть Ст. Р. 22, шесть 223, семе Ст. Р. 22, осмь 238, осьмь 223, 724, девьть 219.

В. ед.: въсть 644, дане 724, цьсть 227, кадь 810, въ треть 75, шесть 776.

Р. ед.: дани 601, 724, соли 624, капи 439, бе шести 710, без девьти 119.

Д. ед.: къ ръжи 566, гриди 788, по пьти Ст. Р. 30, по осми 866, по девьти 437.

М. ед.: на ръжи 609, на соли 926, въ волости Ст. Р. 10, на семи 843, во сьми 831, у (!в") дьвьти 108.

Т. ед.: вьрьшью 798, 219, бльдею 531.

И. мн.: двьри 247, зелени Ст. Р. 33, сани 3 718 (XIII), 4 цетверти 348 (XIII); также из более поздних грамот: дъти 270, дътъ 98, 136, двои чепи 138.

В. мн.: на мое дети 831 (2), сани 78, за двое сани 601.

Р. мн.: дътии (?) 428, отъ дети его 831, цьпье 411 (XIII); также из более поздних грамот: ш дътиi 180, дътеи 519, дътъi 100, 353, въстъi 286, ръчъи 496.

Д. мн.: къ дътьмъ 156 (грамота без смешения ь и е).

М. мн.: о дътьхъ 854, во сътьхо 722.

Т. мн.: съ дътьми 911, съ дьтьми 831.

И. В. дв.: 2 цетверти, 2 цетверети 348 (XIII).

Р. дв.: для i-feminina примеров нет, но есть словоформа среднего рода, построенная по их образцу, — [из] оцью 752.

§ 3.17. Из заведомых i - m a s c u l i n a в грамотах представлены: господь, гость (также имена Домагость, Радогость), дъверь, звърь, зьть, лосось, путь, тать, тьсть;

людьє. Вполне вероятно, что к i-masculina относятся также Зуб(е)рь, Серегърь; может быть, еще и соболь, таимень. Из прежних консонантных основ, по-видимому, вполне уподобились i-masculina, в частности, гребень, прьслень.

И. ед.: Радого[сть] 571, гость 68 (XIII), звъре 199 (XIII), прьсльнь надп. 23, грьбьнь надп. 25 (XIII).

Зв. ед.: в нецерковных текстах только поздний пример 9споди 302 (XV) (в обращении не к Богу, а к феодалу).

В. ед.: поуть 850 (возможно, И. ед.), за зьте 531 (2), по пўть 390 (XIII).

Р. ед.: ш Домагости 902, дьвьри 227; в поздних грамотах: пути 580, до пути 354, безъ пути 10.

Д. ед.: по первомў пўти 724; вероятно, сюда же къ Зоубери 84. В поздних грамотах: ко зати (за вместо зь) 497 (XIV), но также тъсту !тестю" (ту вместо тю) (XV) — с окончанием o-склонения. В Синод.1 НПЛ: зьти [1224], къ зьти [1204, 1224].

М. ед.: на... зьти 789, на поути 436; вероятно, сюда же Серегъри 526. Ср. в Синод.1 НПЛ: на поути [1137 и др.], на озъре Серегери [1199].

Т. ед.: татьмо 222; также поздние примеры съ зьтомъ 568 (XIV) (то, вероятно, передает [т’о]), путемъ 928 (XV).

3 Принадлежность в др.-р. языке этого слова именно к женскому роду видна, например, из следующего текста: въставивъше на сани на росны яже бъша на то оустроєны (Усп. сб., 25 в).

И. мн. Окончание (помимо церковных текстов): людье 724 (3), людъе (2). Окончание -и: люди 531 (3). В более поздних грамотах встречается только -и:

люди 698, луди 374, тати 297, 4 лососи, 13 лососи 92.

В Синод.1 НПЛ: людьє, людє, люде [1137 и др., 9], людиє [1204, 2]; с другой стороны, люди [1128, 1215], гости [1234].

В. мн.: только поздние примеры — люди 281, на луди 374, 4 лососи, 4 лососъ 260.

В Синод.1 НПЛ: люди, поути, гости (неоднократно).

Новая форма, равная Р. мн.: людъи 496 (XV); может быть, сюда же людии (XIV; см. Г 10).

Р. мн.: отъ вьсъхъ лоудье 870 (е = [j]). В поздних грамотах: ш людьi 314, лососеи 92, лососъи 260, лососии 258, лососи 258; возможно, сюда же таимени 280; двусмысленно (Р. мн. или В. мн.) людии 142 (см. выше). В Синод.1 НПЛ: людии [1141, 1224].

Д. мн.: людьмъ 119 (грамота без смешения ь и е), къ людъмъ 877/572 (дъ = ), по людьмо 222. В поздних грамотах: людемъ 698, людомъ 364 (до передает [д’о]). В Синод.1 НПЛ: людьмъ, къ людьмъ, по поутьмъ, гостьмъ (неоднократно).

М. мн.: на гребеньхъ 438 (грамота без смешения ь и е). В Синод.1 НПЛ: въ людьхъ [1132, 1161, 1188], въ людехъ [1158].

Т. мн.: съ людьми 526, пьредъ людьми 502, людеми 531 (2). В поздних грамотах — людьми, людми. Ср. регулярное людьми в Синод.1 НПЛ.

И. В. дв.: только поздние примеры — 2 лососи 92 (3) (в 2 лососе 51 -е, возможно, стоит вместо -ъ или вместо -ь).

Дополнительные примеры с окончаниями i-склонения можно найти в § 3.18. О слове три см. § 3.28.

§ 3.18. Консонантное склонение фактически не образует единого самостоятельного типа. Имеется несколько характерных окончаний, которые сочетаются (часто лишь в качестве факультативных вариантов) с окончаниями других склонений (в основном i-склонения). Важнейшие из этих характерных окончаний таковы: Р. ед.

-е, М. ед. -е, И. мн. -е, Р. мн. -ъ.

Относящиеся сюда слова весьма разнородны; они распадаются на целый ряд малых групп. Ниже рассматриваются только те из них, которые представлены в материале берестяных грамот.

Наиболее заметную группу здесь составляют имена жителей на -ан-е.

И. мн.: рушань Ст. Р. 10 (вероятно, -нь = ), хотыньне 600 (XIII), оуглицане (XIII). В Синод.1 НПЛ представлено -ане, -ьне (много примеров); отклоняется лишь кыянъ [1068, 1147], где ъ может быть чисто графическим, но может и отражать новое окончание.

В более поздних берестяных грамотах, наряду с древним -ане (кръстьяне 352 и др. [с вариациями в корне], губльне 757, дворьнь 345) представлено также -анъ (ўлицанъ 140, севилакшанъ 249, хръстььнъ избоищанъ 307) и -ани (хрестиьни 310 и др. [с вариациями в корне], черенщани 157, череншани 311, дублани 540); при этом из-за смешения ъ с и разграничение двух последних вариантов в части случаев ненадежно.

В. мн.: про городищьне Ст. Р. 10 (-не = или ). В позднем примере дворьни 67 (XIV) -ни = или. В Синод.1 НПЛ обычно выступает -аны, -ьны: на полочьны [1092], кыяны [1135, 2], ладожаны [1136], курьны [1137], дворьны [1215], смолньны [1232]. Но наряду с этим также: изма дворьнъ С!т&о"славли [1210], изнарьдивъ своє дворьне и братне [1218].

С другой стороны, имеется уже и новая форма, равная Р. мн.: 4 дворьно 531; вероятно, сюда же дворьн Ст. Р. 10 (см. Б 125). Ср. в Синод.1 НПЛ: съгониша роушанъ съ конь [1224].

Р. мн.: отъ имоволожьнъ и от жьбльнъ 885 (ср. также 844), ш ж[ьбьнь]нъ 872, оу которьнъ 640, оу прихожано Ст. Р. 12, ш городьцано 704 (XIII); аналогично и в более поздних грамотах. В Синод.1 НПЛ тоже регулярно -анъ, -ьнъ.

Д. мн.: к[ъ] воло[чь](н)[омъ] 739, се[л]ечьномъ 724, къ сельномъ 819, хотыньномо (XIII). В Синод.1 НПЛ тоже регулярно -аномъ, -ьномъ. В позднем примере ко десьсцьнамо 253 (XIV) представлено уже новое окончание.

М. мн. В грамоте XI в. еще сохранилась древнейшая модель (без -н-): на погощахъ 526 (от погощане); ср. Шахматов 1957: 100–101. Более обычную древнерусскую модель отражает пример в городищьньх Ст. Р. 10 (-ньх = или, а может быть, даже ). В Синод.1 НПЛ лишь один пример, и он представляет несколько иную модель: на городищанохъ [1229]; ср. въ боярехъ [1204].

Т. мн.: есть только поздний пример хрестиьны 310 (XV). В Синод.1 НПЛ регулярно -аны, -ьны.

Далее, имеется группа существительных, которые в основном следуют i-склонению, но в некоторых формах сохраняют (иногда лишь факультативно) окончания консонантного склонения. В берестяных грамотах из этой группы встретились дьнь, локъть, полъть.

Следы консонантного склонения: Р. мн. локътъ 609, также в поздних грамотах — локотъ 366, локото 130, полото 750. В Синод.1 НПЛ: Р. ед. д!н"е [1136, 1204], М. ед.

том же д!н"е [1214] — в обоих случаях на фоне более обычного д!н"и.

Прочие словоформы: И. ед. полоть 218 (2) (XIII), полоте 215 (XIII); В. ед. о дьнь 908, пол[ъ]ть 831, также ряд примеров с д!н"ь; Р. ед. локти, безо локти 130 (XIV), локти 536 (XIV), также [от ] Д[о]м[ит]рова дъни Торж. 7; Д. ед. ко Петровоу дени 558;

также ко Илину д!н"и 134 (XIV); М. ед. на полти 609, томо дни 731, по Петровъ д!н"и 417 (XIV), Петрови дни 463 (XIV); И. мн. 3 локти 288 (XIV), 4 локти, 14 локти (XIV); В. мн. ты дни 731, также три дни 490 (XIV); И. В. дв. полъти 2 — 718 (XIII), полти 2 — 196 (XIV), 2 локти 500 (XIV), 12 локти 130 (XIV). Отметим еще И. мн.

д!н"ьє в Синод.1 НПЛ [1134].

Консонантное окончание имеет также И. мн. (муж.) у причастий с -уч-, -ьч- и с -ъш-, -въш-, например: Б!а" сь боьць 548, продавъше 424, въдавоше 550. В поздних грамотах это окончание тоже представлено (например, платьце 131, р[ощъпив]ше [XIII]), но уже наряду с -и (поимавоши 582, присллавъши 141 [обе XIII]) и -ъ (прихавшъ 249).

О словах четыре и десьть см. § 3.28.

Слова мати, дъчи: И. ед. доци 531; В. ед. доцере, на доцерь 531; Р. ед. отъ матере 733, ото матери 670, ш матери 747, о (!от") матьри 350 (XIII); Д. ед. къ матери 384, 424, ко матьри 227.

Из группы слов на -ы (Р. ед. -ъве) встретились: цьркы (только в поздних грамотах) — В. ед. во церкове 414, в цр'к"ъвь 275, (ц)ерковъ 470 (все XIV в.); цълы !исцеление", !здоровье" — В. ед. (или И. ед.) цълъвъ 849.

В группе n-основ в ранний период представлены: Р. ед. с[ь]мьни 700, И. В. мн.

съме[н]а 556, со племенемо 112. В поздний период, наряду с примерами съ племенемъ 250, с племенъмъ 417, находим также ряд форм с аналогическим -ьн-: Р. ед. веремьни 187, Д. ед. племьни 519, И. В. мн. съмьна 17, 353, 755, ъмьна 755, Р. мн. съмьнъ 353.

Для nt-основ отмечены только В. ед. про выжль 948 (XIV), В. ед. выжль (XIV/XV), М. ед. на ихъ вноучате 162 (XV) и Т. ед. дътьтию (с окончанием женского морф. рода) 771 (XIV).

Что касается прежних s-основ, то все они перешли, по крайней мере в ед. числе, в тип o-neutra. В ранний период отмечен В. ед. слово 531 (2); ср. также дръво 246.

Особо стоит словоформа Р. дв. [из] оцью 752; см. § 3.16. Поздние примеры: И. В. ед.

слово (часто), дъло 317, тело 521, ухо 25 (3); Р. ед. слова 17, 183, 345, 757, солова (!) 497 (2), до тела 521; Д. ед. слову 101; М. ед. в оке 761; Т. ед. нобомъ !небом" 10; Р. мн.

словъ 312, 755, дълъ 43.

АДЪЕКТИВНОЕ СКЛОНЕНИЕ

§ 3.19. Поскольку адъективное склонение определенным образом связано с местоименным, начнем с общих положений, касающихся обоих этих склонений.

Парадигмы слов адъективного и местоименного склонения с морфологической точки зрения могут быть разделены на следующие группы форм.

1. Прямые падежи (И. и В.) всех чисел.

2. Косвенные падежи:

а) Группа форм «типа Р. ед.»: косвенные падежи ед. числа, за исключением формы Т. ед. муж./сред.; кроме того, Р. М. дв.;

б) Группа форм «типа Р. мн.»: косвенные падежи мн. числа; кроме того, Т. ед.

муж./сред. и Д. Т. дв.

В ранне-др.-новг. период окончания адъективного и местоименного склонений (по крайней мере у твердых основ) почти во всех клетках парадигмы различны между собой. В поздне-др.-новг. период происходит интенсивное взаимное сближение этих двух склонений. Оно реализуется в виде следующих процессов.

1. В группе форм типа Р. ед. адъективные окончания полностью вытесняются местоименными.

2. В группе форм типа Р. мн. местоименные окончания вытесняются, хотя и не вполне последовательно, адъективными; этот процесс происходит у твердых основ (у мягких основ в данной группе форм окончания адъективного и местоименного склонений уже в ранний период были одинаковы).

3. В прямых падежах наблюдается тенденция к такому же развитию, как в формах типа Р. мн., но она реализуется лишь в весьма ограниченной степени.

В таблице 6 приведены окончания адъективного склонения. Они даются только в твердом варианте, а мягкий вариант получается заменой первой буквы окончания:

а, о, у, ы, ъ соответственно на ь, е, ю, и, ь; если первая буква есть ъ или и, то в мягком варианте окончание то же, что в твердом.

Таблица 6. РАННЕДРЕВНЕНОВГОРОДСКОЕ АДЪЕКТИВНОЕ СКЛОНЕНИЕ Примечания к таблице См. правку в распечатке!

1 Для мягкого варианта материала нет; отличалось ли здесь окончание от стандартного др.-р.

-ьи, -ии, неизвестно.

2 Для раннего периода окончание устанавливается не вполне надежно; см. § 3.21.

Об отсутствии чередований при склонении см. § 3.42.

В основу таблицы положены окончания ранне-др.-новг. периода. Но в тех случаях, когда в поздне-др.-новг. период окончание сменилось, приведено (с пометой поздн.) также позднее окончание. (В понятие смены окончания не входят собственно фонетические процессы, например, прояснение редуцированных, стяжение -ыи > -ы, отвердение конечного [м’].) В скобки помещены окончания, взятые не из материала берестяных грамот (соответствующего периода). Следует, конечно, учитывать, что ранние окончания сменяются поздними не все одновременно. Некоторые ранние окончания в качестве реликтов живут еще довольно долго; с другой стороны, некоторые поздние окончания фактически начинают употребляться уже в ранне-др.новг. период. В большинстве случаев смена окончания приходится на XIII в.; конкретнее см. в разборе материала.

Ради упрощения в таблицу не включены новые формы В. падежа, совпадающие с Р.

§ 3.20. Ниже приводятся иллюстрации и, где необходимо, списки.

И. ед. муж. В ранних берестяных грамотах эта форма встретилась только один раз: котореи 725 (XII/XIII). Существенно то, что в грамоте № 725 нет буквенных смешений и нет никаких проявлений процесса падения и прояснения редуцированных; таким образом, -еи здесь не восходит к -ъи.4 В Синод.1 НПЛ на фоне наддиалектного -ыи встретилось также -еи: приходи свьискеи кн'з"ь [1142], загоръсь... Неревьскеи коньць [1194] (менее надежен пример печерьскеи [1187]). Еще один пример окончания -еи содержит надпись на новгородской иконе XII в. (“Спас нерукотворный” и “Поклонение кресту”, ГТГ): моногъоцитеи с[ъ]раfимъ (указано А. А. Гиппиусом).

Материал поздних берестяных грамот:

-ыи/-ии — ржаныи 363, дроугии 288, лонщии 463 (щ = [ш’к’]), нишнии 463 (вместо нинешнии), старъшъи 755 (о ъи см.

§ 2.27); -ы/-и — стари 99 (вместо стары), Широки 178; -ои/-еи — небогатое 775 (XIII;

ое = [oj]), нъдоборнои 325, сусъднеи 311. Во всех этих случаях представлены разные варианты фонетического развития прежнего -ъи/-ьи, т. е. окончания, характерного для В. ед. Лишь не совсем ясное душевнъ 520, может быть, продолжает старое -еи.

В других новгородских и псковских памятниках XIV–XVI вв. в И. ед. муж. иногда встречается также и -еи (с графическим вариантом -ъи): тъи товаръ (Нибуров мир 1392 г., список А; цитируется по фотографии), семеи дворь (Мар., № 33, 1417– 21 гг.), кескеи судья (ГВНП, № 60, 1421 г.), господинъ тысяцкъи (ГВНП, № 96, XV2), теи Иволтъ (Хрест., № 42, 1463–65 гг.); в Пск. 2 лет. (Синод. список конца XV в.) — немецкеи городке (Пск. лет., 2: 44), Опоцкеи, Городецкеи (с. 50); в Пск. 3 лет. (Строевский список ок. 1560 г.) — которъи (Пск. лет., 2: 151, 187), дворе ръчнеи (2: 185), поушечнеи сараи (2: 231), сторожевъи полкъ (2: 221), князь великеи (2: 223 и др.), Иванке Подкоурскеи (2: 167), рыжзкеи (2: 112), литовскеи (2: 131), псковскеи (2: 159, 187), новогородскеи (2: 197); в псковской палее 1494 г. — женскеи род (л. 6; Каринский 1909: 38); в поздних списках с псковских грамот XIV–XV вв. — Медовеи островкя !Медовый островок" (Мар., № 11), Федоре Кроткеи, Игнате Бритневеи (Мар., № 29).

При анализе позднего материала необходимо, однако, рассматривать И. ед. муж.

не изолированно, а вместе с В. ед. муж. (см. ниже).

В. ед. муж.: половъи, бу{ръ}ръи 160, шизыи 735; ризьи !рыжий" 160. Разница между ъи и -ыи — возможно, чисто орфографическая. О неясном написании которъ 748 см.

Б 82.

Материал поздних берестяных грамот:

-ыи/-ии — голубыи 142, ржаныи 297, дьцьскии 615 (XIII), другии 354; -ы/-и — друогы 482 (XIII), въ другы рьдъ 272, корилескы 266, цетворты 169, пьрвы 691, лоньски 196 (если это не лоньскии, см. Г 1), Ъщерски 178, велики 154; -ои/-еи — цетвертои 213 (XIII), Голиное (2), Рыдьньскои 390 (XIII), wстровескои 928, нынецнеи 196. В цетверетьнъи 297 (XV) за -ъи стоит или. Всё это разные варианты фонетического развития -ъи/-ьи, т. е. исходного окончания.

Наряду с этим имеется пример с окончанием -еи: на великеи путь 928 (XV). Некоторое число примеров В. ед. муж. на -еи (или -ъи) обнаруживается также в других поздних памятниках: в тъи срокъ (ГВНП, № 44, 1373 г.), в дубъ в огорелеи (ГВНП, № 324, XV), на орелеи (пропущено го) дубъ (ГВНП, № 122, XV), в Великеи Новгородъ (РИБ, т. 15, № 37, 1535–40 гг.), в Новеи городок (Пск. лет., 2: 36), под Новъи городокъ 4 Находка (в 1991 г.) грамоты № 725 разрешила сомнения по поводу того, каким было раннедр.-новг. окончание данной формы (см. Изуч. яз., § 12 об этих сомнениях и об ожидании подобной находки).

(2: 136), Новеи городеч (2: 150), Краснеи Городець (2: 159), Великеи Новъгород (2: 150), в четвергъ в Великеи (2: 129), полонъ псковскеи (2: 182). Как можно видеть, в В. ед.

примеров с -еи заметно меньше, чем в И. ед.; все они не старше 2 пол. XIV в.

В целом материал XIV–XV вв. свидетельствует о том, что различавшиеся прежде формы И. ед. и В. ед. муж. совпали, т. е. в этом пункте системы ситуация уподобилась наддиалектной древнерусской, причем возобладало именно то окончание, которое совпадало со наддиалектным. Окончание -еи потеряло свой статус показателя И. падежа и превратилось просто в редкий вариант господствующего -ыи, -ои, общего для И. и В. падежей; отсюда возможность употребления -еи и в В. ед.

Следует учитывать также, что в некоторых др.-новг. говорах ъи развивалось в [ej] (иногда даже со смягчением предшествующей согласной); см. § 2.27. В таких говорах прежнее различие окончаний И. ед. и В. ед. муж. оказалось полностью или частично снято фонетическим путем.

И. В. ед. сред.: жьлътоє, котороє, другоє, мьньшеє и т. д.

§ 3.21. Р. ед. муж. и сред. В ранних берестяных грамотах засвидетельствовано только окончание -аго: мьдвьнаго 910 (XI/XII), оу котораго 798 (XII2), [г]рьчьскаго 700 (XII2), поногатьнаго 640 (XII2), подвоискаго 147 (20-е – 30-е гг. XIII). Ненамного более поздним является пример малаго 68 (из блока сер. — 3 четв. XIII); это последний по времени пример -аго в берестяных грамотах. Ср. также лоуцьшаго (В. ед.) (XI) — в грамоте смоленско-полоцкого происхождения.

Самый ранний пример окончания -ого в берестяных грамотах — [с]оцекого (20-е – 60-е гг. XIII). Начиная с последней трети XIII в. -ого становится нормой: зеленого, великого, доброго, другого, Бъльского и т. д. Но наряду с -ого появляется и еще одно новое окончание — -ога: боургалскога 288 (XIV1), другога 689 (XIV2).

Движение др.-новг. диалекта от раннего -аго к более позднему -ого до некоторой степени прослеживается также по Синод. НПЛ и по пергаменным грамотам; см. об этом Изуч. яз., § 23. К середине XV в. относится пример д[во]рънов 496 (ср. эво, ни[ко]эв в этой же грамоте), где отразился переход г в в в рассматриваемом окончании.

Самый ранний пример окончания -ога в адъективном склонении — ш осмога дни в новгородском Захарьинском паремейнике 1271 г. (л. 231 об.). Это окончание изредка отмечается также в различных памятниках, переписанных на севере Руси, ср.

другога, оу города Вручога (Лавр. [945, 977]), осмога, милога (Ипат. [1074, 1202]). В современном языке этому окончанию соответствует диалектное -ова (молодо#ва, ста#рова и т. п.), широко распространенное в северновеликорусских говорах; отметим ранний пример головнова (АСЭИ, 1, № 71, ок. 1430 г.). См. также § 3.47.

Д. ед. В ранних берестяных грамотах примеров очень мало. Окончание -уму: ко старьшоум[о](у) 831 (2 четв. XII). Окончание -ому: по первомў 724 (1160-е гг.); ср.

также вьликомоу 704 (XIII). Кроме того, имеется два примера со странным окончанием -аму: дътьскамоу Ст. Р. 8 (XII1), дьцьскамоу 222 (нач. XIII). Предположение об аканье здесь совершенно нереально — хотя бы потому, что ударение в этой словоОтметим лишь, что в таблице 1 в Изуч. яз., с. 223 некоторое различие количественных показателей в первых двух столбцах (соответствующих Синод.1 НПЛ) ныне следует объяснять не различием почерков, а тем, что писец Синод.1 НПЛ довольно точно скопировал погодные записи, которые вели предшествующие летописцы, и тем самым косвенно отразил постепенную эволюцию языка (см. § 1.1, пункт «Новгородские летописи»).

форме должно было падать на первый слог окончания (поскольку слово дъти относится к акцентной парадигме c), т. е. речь идет об ударной гласной. Две одинаковых описки крайне маловероятны; вдобавок, известно еще два подобных примера — котораму в новгородском евангелии РГБ, фонд 256, № 104 (XII/XIII) (см. Колесов 1980: 201) и послъдьнямоу в Ефремовской кормчей XII в. (л. 243 а; см. Крысько 1994в: 23); см. также Д 5 относительно написания с!т"ому 519, которое, по-видимому, переправлено из с!т"аму. По-видимому, мы имеем здесь дело либо с некоей орфографической условностью, либо с морфологическим влиянием формы Р. ед. (c -аго) на Д. ед. Для разрешения этой проблемы необходимо дальнейшее накопление материала.

В грамотах XIV–XV вв. отмечены: новгороцкому 310, которому 19, с!т"ому 519 (не считая явно искаженного новгороцдему 281).

М. ед. В ранних берестяных грамотах представлено (или — с отражением отвердевшего м): кроупъмь !в мелком" 526, во простемо, въ дроугемо 686;

также на Городьцькемъ 718 (XIII1). Двусмысленны примеры на третьемъ 609, на їночььмо 927: или.

В Синод.1 НПЛ тоже регулярно выступает или (при лишь одном исключении: въ дроугомь в повести о взятии Царьграда), но здесь это не столь показательно, поскольку такого же окончания требует и ц.-сл. норма. Собственно новгородское,, по-видимому, можно усматривать в топонимах: въ Неревьскемь (также -скемъ) конци (3), на Ламьскемь волоце, на Новъмь (также -вемь) Търгоу (2), въ Б'о"любьмь !в селе Боголюбое".

В берестяных грамотах поздне$е середины XIII в. находим уже : в пивномо 411 (кон. XIII), во Плотниц|цикомо 690, воликомо 2. В Синод.2 НПЛ -ъмь представлено только дважды, причем в обоих случаях имеет очевидный ц.-сл. характер: въ црствии нбснъмь, в калъ гръховьнъмь. В прочих случаях регулярно выступает -омь (или -омъ), например, в Неревьскомь конци, на Торговомъ полоу и т. д.

Т. ед. — см. ниже, в группе форм типа Р. мн.

§ 3.22. И. ед. жен.: другая, Безубая, Иванья и т. д.

В. ед.: другую, новую, нынъшьнюю и т. д.

Р. ед. Окончание. Твердые основы: семъъ 526 (XI), оу Плъшевъе, оу Неберешинъе Ст. Р. 36 (-ъе в этой грамоте почти наверное должно интерпретироваться не как, а как [или, может быть, ], поскольку в ней нет смешения е и ь, а после [j] записывается в виде е), сюда же (о)[у П]р[у]сов[ъ]е Ст. Р. 38. Мягкие основы: третьъъ 526, оу Завижъе Ст. Р. 36. Ср. также единичные примеры в летописи: ш Иванъковеє, съ Бълеє (Синод.1 НПЛ [1177, 1200]), с Бълъъ (Академический и Голицынский списки IV Новг. лет. [1200]).

Окончание : оу Ньжатъкиньi Ст. Р. 13 (XI), оу Поутоковьi 630. Ср. также единичные примеры в летописи: из гръчьскъи земли (Синод.1 НПЛ [1204], л. 65), ш Иванковъи, с Лубянъи улицъ, с Бълъи (Комисс. НПЛ [1177, 1196, 1200]). Менее показательно оу св!т"ъи Софьи, многократно встречающееся в Синод.1 НПЛ, поскольку здесь допустимо усматривать косвенное (через Д. ед.) влияние ц.-сл. нормы.

В большой группе примеров графика не позволяет отличить от (из-за возможности передачи [j] через е, § 1.12): оу Боришьковее, оу Гюрегевее, оу Орьшинее Ст. Р. 21, оу Безоуевее, оу Боришековее, оу Надеековее, оу Несодицевее, оу Таишинее, оу Хъловее Ст. Р. 22, с!т"ее, с!т"ье 657, оу Oръшековее 228, ў Павловеє 212 (XIII), у Иелее 348 (XIII) (может быть, еще Сьмнўн[ье] 8); также оу Тьшье (при мягкой основе) Ст. Р. 21. Следует всё же полагать, что в большей части этих примеров реально представлено, а не, поскольку [j] передается через е сравнительно редко и еще реже этот эффект реализуется вполне последовательно. Для грамот Ст. Р. 21 и 22 в этом отношении существенны также более ясные показания грамоты Ст. Р. (о которой см. выше). В записи оу Короцьковеие Ст. Р. 21, возможно, отразилось колебание между окончаниями и.

В заговоре (№ 715, XIII) использовано ц.-сл. окончание: свьтыь Богородичь.

В берестяных грамотах XIV–XV вв. как правило представлено уже новое окончание -ои: с купнои грамотъ 53, въревки узкои 133, ш Сыповои 264, с нимечкоi половинъ 248 и т. д. Но окончание еще сохраняется в примерах оу Иголаидовъи (XIV2), оу Прошкевии 701 (XIV2); менее ясен пример кромиски земли 519 (XIV/XV).

В Синод.1 НПЛ нормой является ц.-сл. окончание -ыя. От этой нормы имеются некоторые отклонения (ср., в частности, выше), в т. ч. и окончание -ои: верьбнои ([1204], л. 69), новгородьскои ([1216], л. 85). В Синод.2 НПЛ окончание -ои уже успешно конкурирует с ц.-сл. -ыя (тогда как -ъъ и -ъи здесь уже отсутствуют).

Отметим, что окончания -ыъ ни в берестяных грамотах, ни в НПЛ нет вообще.

Окончание, отсутствующее в берестяных грамотах, в НПЛ встретилось четыре раза: с!т"оє [1138, 1204], Ярославлеъ [1243], низовьскоъ [1253].

Д. М. ед. Окончание : свьтее 705, въ дрўгее 438, Волотъковъи 293 (XIII).

Но уже в ранних берестяных грамотах отмечается также и новое окончание :

въ пьрвое 438 (XII/XIII), кроме того, на дрўгои, цетвьртои (М. ед.), на третиеи (сер. XII) — в грамоте, возможно, ориентированной на наддиалектные нормы.