«Т.Н. Долотова СОВРЕМЕННЫЕ ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ТЕХНОЛОГИИ ФИЛОЛОГИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ: РУССКИЙ ЯЗЫК И КУЛЬТУРА РЕЧИ Учебно-методическое пособие Ставрополь, 2010 Печатается по решению УДК 808.2 редакционно-издательского совета ...»

Нарушают чистоту речи и так называемые к а н ц е л я р и з м ы, т. е. слова и обороты, свойственные канцелярским бумагам (предписание, внедрение, усиление роли, снижение простоев, оказать содействие, проверить готовность, обсудить вопрос, представить к рассмотрению). Канцеляризмы окрашивают речь в особо унылые тона, делают её сухой и невыразительной, хотя они вполне уместны в служебных документах и весьма удобны, т. к. являются знаками типовых, повторяющихся обстоятельств. Но иногда и в разговоре, непринужденной беседе употребляются слова и обороты типа осветил вопрос вместо рассказал, поставил вопрос об обмене опытом вместо предложил обменяться опытом, оказывали помощь вместо помогали и др. В докладах, лекциях, статьях встречаются фразы с нагромождением отвлеченных существительных, часть из которых явно избыточна: У нас не наблюдается еще должного размаха борьбы за подготовку к новому учебному году. В этом случае можно выразиться яснее, энергичнее, короче: Мы еще плохо готовимся к новому учебному году.

Словами-сорняками являются и ш т а м п ы – избитые выражения с потускневшим лексическим значением и стертой экспрессивностью. Часто штампами становятся канцеляризмы, представляющие собой предложно-падежные сочетания (ввиду отсутствия, по линии создания, в деле повышения) и устойчивые сочетания (начать кампанию, развернуть мероприятия, поставить во главу угла, поднять на должную высоту, поставить вопрос, занимать одно из первых мест).

В штампы нередко превращаются т. н. парные слова, слова-спутники (критика – резкая, поддержка – горячая, размах – широкий, задачи – конкретные, вопросы (проблемы) – острые, мероприятия – практические). В СМИ штампы возникают из-за частого употребления своеобразных парафразов – описательных оборотов, замещающих названия предметов или явлений и содержащих указание на их наиболее характерные признаки (северный шелк – лён, второй хлеб – картофель, северный виноград – крыжовник, зеленое золото – лес, белое золото – хлопок, черное золото – нефть, уголь).

Существует мнение, что штампы экономят время, воспринимаются легче и лучше. Это далеко не так. Они свидетельствуют о лености ума, о неискренности говорящего, прячущегося за штамп, об отсутствии «языкового вкуса». На это обратил внимание писатель В. Белов в статье «Язык мой, друг мой»: «В какие бы изысканные одежды она (неискренность) не рядилась, все равно заметна. Словесный штамп – родимый её сынок – выдает эту неискренность с головою. Чего стоит этот «северный шелк», когда говорится о льне? Или «второй хлеб», когда подразумевают картошку? Сам способ сравнения (крыжовник – северный виноград, лес – зеленое, нефть – черное золото) превратился в штамп;

ведь шелк – это шелк, а не лен, крыжовник – это крыжовник, и при чем тут виноград – непонятно. И то, и другое по-своему хорошо. Говорить о картофеле как о втором хлебе тоже будет невпопад, поскольку становится как-то обидно.

Обидно, с одной стороны, за хлеб, с другой – за картошку…».

Серьёзную опасность для литературного языка, его чистоты представляют собой в у л ь г а р и з м ы, к которым следует отнести: а) элементы п р о с т о р е ч и я, т.е. грубоватые (грубые) слова отрицательно-оценочного содержания, свойственные устной речи; б) т а б у и р о в а н н у ю экспрессивную лексику и фразеологию, т. е. нецензурную брань. Эти структуры с наибольшей полнотой реализуют экспрессивную функцию языка, однако их информативный и тем более коммуникативный потенциал весьма невелик, а зачастую равен нулю.

Ничто так не нарушает чистоты речи, как табуированная экспрессивная лексика. Собственно говоря, нецензурные, матерные слова нельзя рассматривать как словесное выражение, так как единства звука и значения, присущего слову, в них нет. Сквернословие – гнусная привычка. Запрет на него, жесткое табу – это давняя нравственная и религиозная традиция. Ничем не оправданная легализация мата в литературе и кинематографе может ненавязчиво препроводить в духовную бездну целые поколения.

Обобщая сказанное, назовем принципы, по которым определяются языковые средства, «засоряющие» речь:

- отвергается то, что не соответствует литературно-языковой норме;

- отвергается все то, что избыточно, излишне для выражения мыслей и чувств, что не облегчает, а, наоборот, затрудняет их восприятие;

- отвергается все то, что не отвечает требованиям нравственности.

Контрольные вопросы и задания 1. Охарактеризуйте логичность как коммуникативное качество речи. Каковы условия логичности речи?

2. Подберите примеры алогизмов из рекламных текстов.

3. Охарактеризуйте точность как коммуникативное качество речи. Каковы наиболее типичные ошибки в словоупотреблении? Срой ответ проиллюстрируйте примерами из текстов СМИ, из речи ведущих теле- и радиопрограмм.

4. Охарактеризуйте чистоту как коммуникативное качество речи. Охарактеризуйте средства, разрушающие чистоту речи.

Тема №2. Выразительность и богатство как коммуникативные 1. Выразительность речи.

2. Богатство (разнообразие) речи.

1. Агапова А.А. Речь учителя как проявление его педагогической состоятельности. – М., 2008.

2. Введенская Л. А. Русский язык и культура речи. – Ростов н/Д., 2001.

3. Головин Б. Н. Основы культуры речи. – М. 2000.

4. Розенталь Д. Э., Голуб И.Б. Секреты стилистики. – М., 1996.

1. Говорящий часто стремится воздействовать не только на разум, но и на чувства, на воображение слушателей. В этом плане важным является и такое коммуникативное качество, как выразительность речи. Выразительностью называется качество речи, возникающее в результате реализации заложенных в языке выразительных возможностей. В основе выразительности лежит новизна, своеобразие, некоторая необычность, отступление от привычного, обыкновенного, хорошо знакомого, а потому не привлекающего внимание в данной ситуации общения, стиле, жанре и т.п. Б.Н. Головин называет ряд условий, от которых зависит выразительность речи отдельного человека:

- самостоятельность мышления, деятельность сознания автора речи;

- неравнодушие, интерес автора к предмету речи;

- хорошее знание языка, его выразительных возможностей;

- хорошее знание свойств и особенностей языковых стилей;

- систематическая и осознанная тренировка речевых навыков;

- умение контролировать свою речь, замечать в ней то, что выразительно, а что шаблонно и серо;

- психологическая целевая установка на выразительность, сознательное намерение автора речи говорить и писать выразительно.

Словесные средства выразительности многообразны. В устной форме употребления языка очень важны интонация и паузы. И в устной, и в письменной форме употребления языка главные ресурсы выразительности содержатся в лексике и фразеологии, располагает такими ресурсами также морфология и синтаксис. Однако в качестве основных средств создания выразительности выступают так называемые средства художественной изобразительности.

Ресурсы выразительности в лексике и фразеологии.

Использование м н о г о з н а ч н ы х слов. Более яркому выражению мысли способствует игра разными значениями одного и того же слова: Мы спорили о смысле красоты, И он сказал с наивностью младенца: «Я за искусство левое. А ты?» «За левое. Но не левее сердца» (В.Федоров). Однако не устраненная контекстом многозначность часто приводит к двусмысленности, дает повод к неправильному истолкованию фраз: На площадке перед школой вы увидите разбитые цветники. Это дело рук наших ребят.

Использование о м о н и м о в – слов, одинаково звучащих, но не связанных общими значениями. Использование омонимов различных типов усиливает выразительность и действенность речи, поскольку столкновение как будто одинаковых, но на самом деле различных слов обычно привлекает внимание. Так в шуточной фразе из письма А.Чехова обыгрываются слова-омографы: Собирался приехать к Вам, да дорога дорога. Однако омонимы могут быть причиной речевых ошибок, когда мы не учитываем возможность двусмысленного понимания того, о чем говорим: Футболисты сегодня ушли с поля без голов.

Использование с и н о н и м о в, которые обладают наибольшими стилистическими возможностями. Синонимичные слова делают речь красочнее, разнообразнее, помогают избегать повторения одних и тех же слов, позволяют образно выразить мысль.

Употребление нескольких синонимов одновременно в художественной речи способствует акцентированию какой-либо мысли, развернутому выражению того или иного понятия, т. е. созданию перечисления или градации: Он пополнел, раздобрел и неохотно ходил пешком (А.Чехов). Оригинальным приемом употребления синонимов в художественной и публицистической литературе является их антономизация, превращение названий одного и того же в наименования как бы разных явлений.

В результате неумелого выбора синонимов появляются лексические ошибки:

Читая роман, мысленно окунаешься в жизнь патриархальной русской семьи (надо: погружаешься). Нанизывание синонимов приводит к многословию:

Трудности не пугают и не страшат героя.

Использование а н т о н и м о в. Умелое использование антонимов придает художественной речи особую остроту. Выразительность многих афоризмов объясняется именно искусным употреблением в них антонимов: Дома новы, но предрассудки стары (Гр.). Антонимы часто используются для создания антитезы – стилистической фигуры, состоящей в противопоставлении сравниваемых понятий: Ты богат, я очень беден, ты прозаик, я поэт, ты румян, как маков цвет, я, как смерть, и тощ, и бледен (П.). Однако неправильное использование антонимов может приводить к ошибкам, связанным с искажением мысли, с возникновением в тексте необоснованной антитезы, неуместного каламбура:

Чичиков отличался приятной внешностью, но неприятной внутренностью.

Использование п а р о н и м о в, то есть однокоренных слов, разных по значению, но сходных по звучанию (представить – предоставить, безответный – безответственный, одеть – надеть). Употребление паронимов в пределах небольшого высказывания или отрезка текста создает выразительные созвучия, которые подчеркивают смысловые отношения между словами, усиливают действенность речи, например: Варя предпочла Мечика, считая, что в Мечике это не только внешняя красивость, но и подлинная душевная красота (Фад.). Выступая как одно из выразительных средств русского языка, паронимы в то же время являются одним из источников трудностей словоупотребления. Вот некоторые речевые ошибки, вызванные неправильным употреблением паронимов: Ларина сама била придворных, если они не могли ей угодить; Пушкин связан крепкими узлами с декабристами; В эти дни в гостинице Анны Павловны Шерер чувствовалось волнение.

Использование а р х а и з м о в (греч. archaios – «древний») и и с т о р и з м о в. Слова, служившие названиями исчезнувших предметов, понятий, явлений, называются историзмами. У историзмов нет и не может быть синонимов (верста, сажень, аршин, бояре, крепостной, реальное училище, батрак, пятилетка). Устаревшие слова, у которых есть современные синонимы, вытеснившие их в языке, называются архаизмами (уста – губы, ланиты – щеки, глаза – очи, чело – лоб, выя – шея).

Архаизмы и историзмы используются в научных трудах по истории, а также в художественных произведениях на историческую тему, где служат выразительным средством, способствуя воссозданию исторического колорита, достоверному изображению эпохи. А. Пушкин и другие поэты часто обращались к архаической лексике как к незаменимому источнику возвышенного звучания речи: Восстань пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей И, обходя моря и земли, глаголом жги сердца людей. В литературе нередки случаи и пародийного переосмысления архаизмов.

Обращение к устаревшей лексике должно быть обосновано. К сожалению, в речевой практике встречаются стилистические ошибки, вызванные неуместным использованием архаизмов и историзмов: Катя прибежала в слезах и поведала Вере Ивановне о своей обиде; Опытный педагог быстро узрел старания ученика и поставил перед ним более сложную задачу; Руководители совхоза привечали ребят, приехавших на практику. Здесь слово привечали (т. е. «приветствовали») устарело и должно быть заменено современным синонимом встречали.

Ресурсы выразительности грамматики (морфологии и синтаксиса).

А. Морфология.

Рассмотрим некоторые аспекты, связанные с выразительными возможностями грамматических форм имени существительного, имени прилагательного, глагола.

Стилистические ресурсы категории рода имени с у щ е с т в и т е л ь н о г о (в отношении к полу того или иного лица). Многие наименования лиц по роду занятий издавна имеют соотносительные формы мужского и женского рода, соответствующие полу лица: жнец – жница, повар – повариха, портной – портниха, ткач – ткачиха, а также более новые певец – певица, писатель – писательница, преподаватель – преподавательница, аспирант – аспирантка, лаборант – лаборантка, студент – студентка. В случаях такой соотносительности в современном употреблении наблюдается явная тенденция к утверждению в качестве «официальной» формы мужского рода. Так, директриса «уступила место» женщине директору, поэтесса все чаще именуется поэтом. Писательница, преподавательница, лаборантка, а также аспирантка все больше ощущаются как формы разговорные, уступая место в официальной сфере мужским наименованиям женщин: писатель, преподаватель, лаборант, аспирант. Женщина, награжденная орденом, именуется кавалером: Мария Ивановна, кавалер такого-то ордена. Эта тенденция не распространяется сегодня на такие слова, как ученица, студентка, певица.

По аналогии со словами типа богиня, княгиня образуются шуточные разговорные наименования геологиня, филологиня. Весьма выразительны в художественных произведениях авторские неологизмы, созданные посредством так называемого обратного словообразования, когда от слова женского рода, которое воспринимается как более сложное по структуре, образуется слово мужского рода, структурно как бы менее сложное: И мы увидели его, старого русала, барахтающегося в воде близ гранитных ступенек (Ю. Нагибин); А над площадью Испании, как летающий тарел, вылетает муж из спальни – устарел, устарел! (А.Вознесенский).

Выразительные возможности имени п р и л а г а т е л ь н о г о. Особой экспрессией отличаются синтетические формы превосходной степени имен прилагательных: Губернатор об нем изъяснился, что он благонамеренный человек полицмейстер, что он почтенный и любезный человек, жена полицмейстера, что он любезнейший и обходительнейший человек (Н. Гоголь). Экспрессивность синтетических форм превосходной степени усиливается добавлением приставки наи-: наивеличайший успех, наисложнейшая проблема, наиталантливейший поэт и т. п. Экспрессивны и несколько архаичные разговорношутливые формы превосходной степени с приставкой -пре: пренеприятнейшая история, прехитрая особа и т. п. Не менее экспрессивны и разговорные и просторечные формы с приставкой раз- (рас-): распрекрасное утро, развеселая жизнь и т. п.: Распрабабкиной техники скидывай хлам (В. Маяковский).

Шутливо-ироничный характер носят тексты, в которых употребляются слова с комбинацией приставок, например рас-про-наи-: распронаисчастливейший случай.

В поэтическом языке сравнительная степень может быть образована не только от качественных, но и от относительных прилагательных: Все круче путь, все каменней ступени (А. Блок).

Богатство выразительных возможностей г л а г о л а особенно полно выявляется при чередовании в одном ряду различных временных форм и значений.

Герой рассказа К. Паустовского «Колотый сахар» старик Александр рассказывает о своем деде-ямщике Прохоре, который в лютый мороз вез гроб с телом Пушкина и, горюя о поэте, пел его любимую песню: Вернулся домой, лег, молчит: голос на морозе застудил. С той поры до самой смерти говорил сипло, одним шепотом. Вернулся, лег – прошедшее совершенное, обозначающее последовательность действий; молчит – настоящее историческое; застудил – прошедшее совершенное со значением результата действия; говорил – прошедшее несовершенное со значением действия, которое характеризует его производителя, выступает как его свойство.

Формы времени не только в «переносном», но и в «прямом» значении существенны для эмоционально-экспрессивной окраски текста. Прошедшее время совершенного вида обозначает действия, следовавшие одно за другим. Оно характерно для рассказа о прошедших событиях и в художественных повествовательных произведениях обеспечивает движение сюжета: Настена мигом достала из подполья ведро картошки, сверху отбавила в чугунок, чтобы старикам не гоношиться, если понадобится вечером варить, остальное высыпала в брезентовую сумку. Сбегала в амбар, принесла припрятанный заранее мешочек с горохом и отрезала полбуханки хлеба (В. Распутин).

В отличие от прошедшего совершенного прошедшее несовершенное обозначает прошедшие события не в их последовательности, не как совершившееся одно за другим, а как происходившие в одном временном отрезке. Прошедшее несовершенное изобразительно и поэтому употребляется в описаниях. Вот, например, начало рассказа В.Шукшина «Демагоги»: Солнце клонилось к закату.

На воду набегал ветерок, пригибал на берегу высокую траву, шебаршил в кустарнике. Камнем, грудью вперед, падали на воду чайки, потом взмывали вверх и тоскливо кричали. Внизу, под обрывистым берегом, плескалась в вымоинах вода. Плескалась с таким звуком, точно кто ладошками прихлопывал по голому телу. Вдоль берега шли двое: старик и малый лет десяти – Петька.

Б. Синтаксис.

Синтаксис располагает бльшим количеством соотносительных в стилистическом и эмоционально-экспрессивном плане явлений, чем морфология. Остановимся на некоторых из них.

В о п р о с и т е л ь н о е предложение может заключать в себе не только вопрос, но и утверждение, выраженное в форме вопроса. Такой вопрос называется риторическим, т. е. свойственным риторике, ораторскому искусству. Риторический вопрос живой разговорной и публицистической речи придает особую экспрессию. Разговорное употребление вопроса для выражения утверждения широко отражается в поэтических и прозаических произведениях: Иль нам с Европой спорить ново? Иль русский от побед отвык? (П.).

Вопросительные предложения могут быть использованы для того, чтобы особо подчеркнуть какое-либо место текста, обратить на него внимание: ‹...› я стал звать хозяина – молчат, стучу – молчат... что это? Наконец из сеней выполз мальчик лет четырнадцати (Л.).

Из двух способов союзной связи – с о ч и н е н и я и п о д ч и н е н и я – первый более принадлежит разговорному языку, второй – литературному.

Но средства связи частей сложносочиненного предложения могут быть не только разговорными, но и литературными (книжными). Так, с разговорным присоединительным да и соотносительны литературные а также, к тому же, при этом (С этой работой вы справитесь, да и Николай вам поможет – С этой работой вы справитесь, к тому же Николай вам поможет). С разговорными противительными да, зато соотносительно литературное однако (Рад бы в рай, да грехи не пускают – Рад бы приехать, однако руководство не отпускает).

Также и средства связи сложноподчиненного предложения могут быть не только литературными (книжными), но и разговорными. Так, во временном значении могут выступать просторечные союзы покамест, покудова (Покамест слуги управлялись и возились, господин отправился в общую залу (Гоголь)).

Употребление разговорных, тем более просторечных союзов в литературном языке требует осмотрительности. Следует обратить внимание на причинный союз потому как. Он явно нелитературный, и его бездумное использование в литературном языке – одно из свидетельств упадка культуры языкового употребления.

Разные виды придаточных предложений неодинаково используются в отдельных разновидностях языка. В языке художественной литературы чаще других употребляются придаточные времени и места, в научном стиле – придаточные причины и условия. В научном стиле часто встречаются также изъяснительные придаточные при ослабленных, близких к вводным словам главных предложениях, выраженных словами думается, нам представляется, считаю, полагаем и т. п. Вся смысловая нагрузка в таких конструкциях ложится на придаточное предложение. Во всех стилях распространены придаточные определительные и изъяснительные.

Выразительные возможности п о р я д к а с л о в в предложении. Наиболее стилистически значимы, конечно, те случаи, когда автор сознательно выстраивает такой порядок слов, который в наибольшей степени способствует выразительности и изобразительности фразы. В.В. Виноградов показал стилистическую значимость, казалось бы, незначительных особенностей порядка слов в отрывке из «Пиковой дамы»: Поздно возвратился он (Германн) в смиренный свой уголок; долго не мог заснуть, и, когда сон им овладел, ему пригрезились карты, зеленый стол, кипы ассигнаций и груды червонцев. Он ставил карту за картой, гнул углы решительно, выигрывал беспрестанно, и загребал к себе золото, и клал ассигнации в карман.

В.В. Виноградов указывает, что если расположить наречия перед глаголами (а также исключить один союз и), т. е. придать фразе «нормативность», то повествование потеряет взволнованность, эмоциональность, соответствующую состоянию Германна во сне: Он ставил карту за картой, решительно гнул углы, беспрестанно выигрывал, загребал к себе золото и клал ассигнации в карман.

Некоторые писатели довольно часто прибегают к значительным, обращающим на себя внимание отступлениям от «нормативного» порядка слов с целью особо выделить те или иные моменты сюжета, события, ситуации, поступка героя и т. п., например: Взглядом разведчика окинул Сомов двор – ни души (сравним: Сомов окинул двор взглядом разведчика (Р. Киреева).

Словесные средства художественной изобразительности.

Выразительность речи во многом зависит от того, в какой степени говорящий знаком с художественными приемами употребления слова, среди которых различают тропы и фигуры.

Троп (греч. tropos – «образ, поворот, оборот») – это оборот речи, в котором слово или выражение употреблено в переносном (не прямом) значении в целях достижения большей художественной выразительности. В основе тропа лежит сопоставление двух понятий, которые представляются нашему сознанию близкими в каком-либо отношении. Иначе говоря, троп представляет собой перенос наименования (значения), при котором слово (словосочетание), традиционно называющее один предмет (свойство, процесс, явление), применяется для обозначения другого: орел (наименование птицы) – для характеристики смелого человека. Тропы как общее явление языка значительно расширяют границы употребления слова, используя его вторичные смысловые оттенки. В тексте тропы выполняют следующие функции: 1) они значительно усиливают эмоциональную, оценочную окраску речи (отношение говорящего к явлению); 2) индивидуализируют характеристику явлений; 3) имеют познавательное значение, углубляя представление о явлении; 4) выступают в качестве характерологического средства индивидуализации речи персонажей; 5) являются одной из выразительных сторон авторской речи.

Среди наиболее распространенных видов тропов (аллегория, гипербола, ирония, литота, метафора, метонимия, олицетворение, перифраза, синекдоха, сравнение, эпитет) к основным относятся м е т а ф о р а, м е т о н и м и я, и р о н и я, г и п е р б о л а, их разновидностями считают о л и ц е т в о р е н и е, с и н М е т а ф о р а (гр. metaphora – перенесение) основана на переносе наименования по сходству. Сходство это может быть основано на самых разных чертах.

Так, в основу метафоризации может быть положено сходство различных признаков предметов: их цвета (золотой берег), формы (голова сыра), назначения, функции (клапан сердца) и т. д. Для метафоры характерны компактность и образность. Поскольку в основе метафоры лежит не обозначенное формально (например, с помощью сравнительных союзов) сравнение, ее иногда называют скрытым сравнением (пустых небес прозрачное стекло (Ахматова). Поэтому метафору легко переделать в сравнение с помощью слов как, вроде, подобно, будто: бахрома инея – иней, как бахрома.

В образной речи распространены цепочки метафор, или развернутые метафоры. Если простые метафоры строятся на сближении предметов или явлений по одному какому-либо общему у них признаку (заря жизни, говор волн, шепот листьев, град пуль, закат пылает, льется речь), то развернутые метафоры основываются на различных ассоциациях по сходству. Они возникает в том случае, когда одна метафора влечет за собой новые, связанные с ней по смыслу.

Такие метафоры образуют слова, которые в прямом значении тесно связаны тематически и по смыслу. При употреблении в переносном значении они создают ряд взаимосвязанных звеньев: Книжный голод не проходит: продукты с книжного рынка все чаще оказываются несвежими – их приходится выбрасывать, даже не попробовав (из газ.).

Получая широкое распространение, метафоры тускнеют. Так, в часто повторяющихся фразах типа Ночь тихо спустилась на землю или Зима окутала все белым покрывалом образное значение стирается. Многие метафоры стали обычными в повседневном употреблении и потому не привлекают к себе внимания, утратили в нашем восприятии образность: выходить за рамки, горячая пора, горячее сердце, кружится голова, любовь угасла, он потерял голову, сверлить взглядом, струны души, температура у больного прыгает, тонкий голос, тяжелый характер.

По степени выразительности, по стилистической роли в речи метафоры можно разбить на три основные группы.

1. Метафоры сухие (стертые, окаменевшие, мертвые). Эти метафоры воспринимаются сейчас как прямые, а не переносные наименования вещей, явлений, действий, признаков. В таких метафорах (которые еще называют языковыми, лексическими) образ отсутствует. Называя изогнутую трубу коленом, человек, конечно, использовал метафору. Но возникшее при этом новое значение слова не получило эстетической функции, цель переноса наименования здесь чисто практическая: назвать предмет. Сухие (стертые) метафоры встречаются в разных стилях речи (глазное яблоко, подошва горы, рукав реки, корень слова, основа слова – научный стиль; поле деятельности – публицистический). Весьма часто метафоры используются в обиходной речи (вода бежит, часы стали, теплые отношения, железный характер, острое зрение, железнодорожная ветка, горлышко бутылки, ножка стола, спинка стула, хвостик морковки, шляпка гриба, стрелка часов, ручка двери, лист бумаги, иголки хвойного дерева). На обыгрывании таких метафор построено стихотворение «Что делают часы?» В. Орлова: Говорят: часы стоят, Говорят: часы спешат, Говорят: часы идут, Но немножко отстают.

Мы смотрели с Мишкой вместе, А часы висят на месте.

2. Метафоры образные общепоэтические. Их переносный характер ясно ощущается. Термин «общепоэтические» означает не только принадлежность к поэтической речи, но и образный язык художественной литературы. При этом метафоры, построенные на сходстве предметов в цвете, особенно часто используются при описании природы (Над ним луч солнца золотой (Лермонтов); Блестит алмазная роса (Паустовский)). Нередко в метафоре совмещается близость в цвете и форме сопоставляемых предметов. Так, А.Пушкин воспел поэтические слезы и серебряную пыль Бахчисарайского фонтана, Ф.Тютчев – перлы дождевые после весенней грозы (ср.: перл – (устар.) жемчужина). Общие черты в характере действия создают большие возможности для метафоризации глаголов (Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя, то, как зверь, она завоет, то заплачет, как дитя (Пушкин).

3. Метафоры авторские, или индивидуальные. Это слова, употребленные писателем, поэтом в необычном, свежем значении. Такие образные метафоры не являются общепоэтическими и толковыми словарями не фиксируются. Они создаются художниками слова для конкретной речевой ситуации (страна березового ситца (Есенин); темно-оранжевые чайные блюдца рыжиков (Солоухин)). Авторские метафоры нередко встречаются в юмористических и сатирических текстах, например: Автобус доставляет киноработников и посетителей к мосту Окружной железной дороги и, бросив их посреди обширной тундры, уезжает обратно в город (Ильф и Петров). Индивидуально-авторские метафоры очень выразительны, возможности создания их неисчерпаемы, как неисчерпаемы возможности выявления сходства различных признаков сопоставляемых предметов, явлений, состояний.

Использование метафоры как выразительного средства образной речи наблюдается и в тех случаях, когда автор в пределах одного предложения или микротекста повторяет одно и то же слово, но в разных значениях, намеренно «сталкивая» прямое и переносные значения данного слова (Ровно год назад наш город был потрясен трагическим событием: на железнодорожной станции произошло крушение поезда; Сколько надо отваги, чтоб играть на века, как играют овраги, как играет река, как играют алмазы, как играет вино, как играть без отказа иногда суждено (Б. П.).

Неумелое использование метафор делает высказывание двусмысленным, придает речи неуместный комизм: Тургенев убивает своего героя в конце романа, занеся ему инфекцию в рану на пальце.

М е т о н и м и я (гр. metnymia – переименование) – перенос наименования по смежности, т. е. метонимия основана не на сходстве (как метафора), а на сополении предметов, явлений. Для переноса названия в метафоре сопоставляемые предметы должны быть обязательно похожи, а при метонимическом переносе такого сходства нет. При метонимии одно и то же название получают два предмета, явления, соседствующие, тесно связанные друг с другом. Так, довольно часто используется метонимия, в основе которой лежит пространственная близость, смежность, например, один предмет помещается в другом, и оба они получают одно название: стаканчик разбился – выпил стаканчик. Существует метонимия, основанная на смежности временной, при которой одно и то же слово называет и процесс (действие), и результат этого процесса: работа началась два месяца назад – курсовая работа лежит на столе.

Случаи метонимических переносов многообразны, главными являются переименования по типу:

- процесс – результат этого процесса (Недавно был опубликован труд всей его жизни);

- некая ёмкость – содержимое этой ёмкости (Ковши круговые, запенясь, шипят (Пушкин); Шипенье пенистых бокалов (Пушкин); Я три тарелки съел (Крылов); выпил две чашки, чайник закипел);

- действие – место действия (Вход с другой стороны – Вход заколочен);

- название науки – отрасль промышленности, связанной с этой наукой (достижения в химии – большая химия, малая химия);

- автор – произведения этого автора (Эх! эх! придет ли времечко ‹...›, когда мужик ‹...› Белинского и Гоголя с базара понесет (Некрасов); читал Толстого, купил Гегеля; Прекрасный Кустодиев! Великолепный Фаберже! – для обозначения картины художника или изделия мастера);

- место, помещение – люди, которые там находятся (И зал встает, и зал поет, и в зале дышится легко (К.Сим.); организации, учреждения – сотрудники этих организаций, учреждений (Контрольно-пропускной пункт работал четко); населенный пункт – жители этого населенного пункта (Ликует буйный Рим! (Лермонтов); Село было обрадовано этим известием); обычно в метонимическом значении употребляются слова зал, аудитория, класс, касса, школа, дом, квартира, завод, город, село, деревня, поселок и т. п.;

- страна – жители этой страны; столица – правительство, которое находится в этой столице (Их мечта – Америка, диктующая законы всему миру (из газ.);

переговоры между Лондоном и Вашингтоном; Москва выразила сожаление (из газ.); в подобных случаях в метонимическом значении используются топонимы, т. е. наименования географических объектов;

- отличительные признаки людей или предметов – носители этих признаков (люди или предметы); одежда или ее детали – владельцы этой одежды (Эй, борода! а как проехать отсюда к Плюшкину? (Гоголь); «Экий ты бестолковый, братец!» – укоризненно сказала телефонная трубка (В. Козлов); «Да уж это известное дело», – ответил тулуп (Лесков); Стал за каким-то человеком в шляпе – шляпа за шляпой (Шукшин); «Но за это время цветы могут погибнуть!» – волновался сиреневый шарфик);

- материал – изделия из этого материала (Семейной реликвией было старинное столовое серебро; Не то на серебре, на золоте едал (Грибоедов); Янтарь в зубах его дымился (Пушкин)); в таких случаях в метонимическом значении часто используются слова золото, серебро, бронза, фарфор, железо, чугун и т. п.

Метонимические замены дают возможность более кратко сформулировать фразу. Так, с помощью метонимической замены можно предельно кратко обозначить время действия: Они не виделись с Москвы. Однако неудачные метонимические переносы являются источником досадных речевых ошибок, приводят к ненужным, неуместным каламбурам, например: В это время писатель и создал свою «Мать».

С и н е к д о х а (гр. synekdoch – соотнесение, соподразумевание) – это троп, сущность которого заключается в том, что называется часть вместо целого, единственное число используется вместо множественного или, наоборот, целое вместо части, множественное число – вместо единственного. Таким образом, при синекдохе наблюдается перенос значения с одного явления на другое по признаку количественного отношения между ними: употребление названия целого вместо названия части, общего вместо частного и наоборот; например: Все флаги в гости будут к нам (Пушкин), т. е. корабли под флагами всех стран; ‹...› немец тогда здорово наступал ‹...› (Шолохов); Мы, конечно, не Львы Толстые (Шукшин).

В синекдохе, в частности, употребляется родовое название вместо видового (Ну что ж, садись, светило (В. Маяк.) [вместо солнце]) и видовое название вместо родового (Пуще всего береги копейку (Гоголь) [в значении деньги]). Синекдоха близка к метонимии и представляет собой своеобразную ее разновидность. Синекдоху и метонимию образно называют «подругами» метафоры. Подобно метафоре и метонимии, она усиливает экспрессию речи и к тому же придает ей глубокий обобщающий смысл. Синекдоха может стать привычным фразеологическим оборотом: иметь крышу над головой, рабочих рук не хватает, столько-то голов скота и т. п. Следует помнить, что неудачное использование этого тропа вызывает речевые ошибки, приводит к бессмыслице: В нашем кружке ведется серьезный поиск: ребята создают интересные модели. Но не хватает рабочих рук: у нас их пока только семь.

С р а в н е н и е – троп, состоящий в сопоставлении предметов, в уподоблении одного предмета другому на основании общего у них признака, что придает описанию особую наглядность, изобразительность. В сравнении выделяются: а) предмет сравнения; б) образ (объект) сравнения; в) признак (термин) сравнения, например:

Нахмуренное, с прозеленью, небо, Во мгле, как декорации, дома, Асфальт и воздух пахнут мокрым снегом, И веет мокрым холодом зима. (Н.Рубцов).

Предмет сравнения – дома на темной улице; образ сравнения – декорации; признак сравнения – сходство: неясность очертаний, необычное освещение, создающее иллюзорность картин. В отличие от других тропов сравнение всегда двучленно: в нем называются оба сопоставляемых предмета, явления, качества или действия. Семантическая функция сравнения – дать новый взгляд на старое, известное.

Сравнение представляет собой простейшую форму образной речи, знакомую нам с детства: И подушка, как лягушка, ускакала от меня. Силу и выразительность этого «простого» тропа подчеркивает К.Паустовский в повести «Золотая роза»: Сравнение вносит иногда удивительную ясность в самые сложные вещи.

Астронома Джинса спросили однажды, каков возраст нашей Земли.

– Представьте себе, – ответил Джинс, – исполинскую гору, хотя бы Эльбрус на Кавказе. И вообразите единственного маленького воробья, который беспечно скачет и клюет эту гору. Так вот, этому воробью, чтобы склевать до основания Эльбрус, понадобится примерно столько же времени, сколько существует Земля.

Данный троп может быть использован в различных стилях речи. Пример использования сравнения в научно-популярной литературе: Как же устроен кристалл? Идеально упорядоченно, как забор, как пчелиные соты, как кирпичная кладка... Кристалл – символ идеального порядка. Так же, как газ – символ хаоса. В подобных случаях сравнение выполняет разъяснительную функцию, и именно в этой функции его часто используют преподаватели. К сравнениям прибегаем мы в повседневном общении, очень часто используются сравнения в полемической речи. Самое широкое применение как сильное образное средство речи получает этот троп в художественной литературе.

Довольно часто сравнение уточняет цвет (глаза, как небо, голубые), запах (запах рассола острый, как нашатырь), форму, внешний вид (ветла, усыпанная серебряными барашками – мягкими на ощупь и теплыми, похожими на птенцов крошечной птицы), а также функцию, назначение, способ действия (Мелкий грибной дождь сонно сыплется их низких туч... Он не звенит, а шепчет что-то свое, усыпительное и чуть заметно возится в кустах, будто трогает мягкой лапой то один лист, то другой).

Сравнения могут быть выражены словом, словосочетанием, сравнительным оборотом, придаточным сравнительным и даже самостоятельным предложением или сложным синтаксическим целым.

1. Чаще всего сравнения выступают в форме сравнительного оборота и присоединяются с помощью союзов как, точно, словно, будто, как будто: Внизу, как зеркало стальное, синеют озера струи (Тютчев). Сравнительный оборот, выраженный формой сравнительной степени прилагательного или наречия, может вводиться сравнительным союзом чем: Белей, чем горы снеговые, идут на запад облака (Л.).

2. Эти же подчинительные союзы могут присоединять и придаточные сравнительные части в составе сложноподчиненного предложения: Спина его ссутулилась круто, словно за шиворот сунули подушку (К.Фед.).

3. Весьма часто встречается форма сравнения, выраженного существительным в творительном падеже: Снежная пыль столбом стоит в воздухе (Б.Горбатов).

4. Сравнения могут быть представлены формой сравнительной степени прилагательных, наречий: Из мрака куст ползет, мохнатей медвежонка (Б.Луговской).

5. Выделяются сравнения, которые вводятся словами подобный, похожий, похож, напоминает: Кленовый лист напоминает нам янтарь (Н.З.).

6. Иногда сравнение может иметь форму риторического вопроса: О мощный властелин судьбы! Не так ли ты над самой бездной, на высоте, уздой железной Россию поднял на дыбы (П.).

7. Сравнение может быть оформлено как отдельное предложение, начинающееся словом так и по смыслу связанное с предыдущим: Журчит во мраморе вода и каплет хладными слезами, не умолкая никогда. Так плачет мать во дни печали о сыне, падшем на войне (П.).

8. Известны так называемые отрицательные сравнения, в которых один предмет противопоставляется другому. Такие сравнения особенно характерны для фольклора и художественных произведений, связанных с устным народным творчеством: Не ветер бушует над бором, не с гор побежали ручьи – морозвоевода дозором обходит владенья свои (Н.).

По структуре сравнения делятся на простые и развернутые.

Простые сравнения представляют собой сопоставление двух предметов (явлений) по одному признаку: Ее уста, как роза, рдеют (П.). Те сравнения, которые указывают на несколько общих признаков в сопоставляемых предметах, называются развернутыми. В развернутое сравнение включаются два параллельных образа, в которых автор находит много общего: Чичиков все еще стоял неподвижно на одном и том же месте, как человек, который весело вышел на улицу с тем, чтобы прогуляться, С глазами, расположенными глядеть на все, и вдруг неподвижно остановился, вспомнив, что он позабыл что-то, и уж тогда глупее ничего не может быть такого человека: вмиг беззаботное выражение слетает с лица его: он силится припомнить, что позабыл он, не платок ли, но платок в кармане, не деньги ли, но деньги тоже в кармане: все, кажется, при нем, а между тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то (Г.).

Однако не следует думать, что всякое сравнение обязательно делает речь выразительной и неизменно является достоинством стиля. Художественная сила сравнений находится в прямой зависимости от их неожиданности. Вряд ли сделают более яркой и выразительной нашу речь такие сравнения, которые в результате частого употребления утратили былую образность: храбрый, как лев; трусливый, как заяц; отражались, как в зеркале. Подобных сравнений, превратившихся в речевые штампы, следует избегать.

Неумелое использование сравнений не только не помогает созданию образа, но может поставить автора в смешное положение. На это обращал внимание А.П. Чехов: «У плохого поэта был стих: как саранча летел он на свиданье».

А.М. Горький, критикуя молодого писателя, «украсившего» сравнением фразу «Мечта о перевороте безжалостно смята царизмом, как бывает сорван порывами бури нежный пух одуванчика», заметил: «Движение 1905-1906 годов нельзя и смешно сравнивать с «одуванчиком»... Для того чтобы разнести семена одуванчика, не требуется «порыва бури», а достаточно дуновения ребенка».

Э п и т е т (греч. epitheton – приложенное, прибавленное) как вид тропа представляет собой слово, определяющее предмет или действие и подчеркивающее в них какое-либо характерное свойство, качество (веселый ветер, мертвая тишина, седая старина, черная тоска). Эпитет рассматривается как художественное, образное (красочное) определение: Сквозь волнистые туманы пробирается луна, на печальные поляны льет печально свет она (П.). Если логическое определение называет признак, который выделяет предмет из числа других (например, яблочное варенье, клубничное варенье, вишневое варенье), то художественное определение (эпитет) не имеет такого выделительного значения, а вызывает в нашем представлении целостный образ: Где-то в яблочном захолустье... (Ю. Друнина). При первом восприятии всегда больше впечатляют эпитеты неожиданные, оригинальные, иногда содержащие оценку: Я люблю усталый шелест Старых писем, дальних слов (М.Волошин); Морозов царственно-суровых (М.Кузмин); Там поют соловьи панихиды хрустальные (А.Вертинский); И мы тебя, поэт, не разгадали, Не поняли младенческой печали В твоих как будто кованых стихах (В.Брюсов). Но и самые, казалось бы, обычные, вполне привычные в сочетании с определенными существительными прилагательные могут иметь большую изобразительную силу: Серенькие тучи покрывали небо, холодный ветер дул с пожатых полей, унося красные и желтые листья со встречных деревьев (П.).

При расширительном толковании эпитетом называют не только прилагательное или причастие, определяющее существительное, но и определениеприложение (Мороз-воевода, бродяга-ветер, старик-океан), а также наречие, образно, метафорически определяющее глагол (льет печально свет она).

Эпитеты принято подразделять на метафорические (Ночевала тучка золотая на груди утеса великана (Л.) и метонимические (Белый запах нарциссов, счастливый, белый весенний запах (Л.Т.).

С точки зрения происхождения эпитеты делятся на: 1) общеязыковые (гробовое молчание, молниеносное решение); 2) индивидуально-авторские (холодный ужас, леденящая вежливость (Тургенев); 3) народно-поэтические (постоянные), которые постоянно сопровождают определенные существительные (звери лютые, земля сырая, море синее, поле чистое, солнце красное, тучи черные, добрый молодец, руки белые, зелена трава, красна девица).

Эпитеты возможны и в публицистической речи, где они часто используются для выражения авторской оценки, например: На таких призрачных результатах трудно построить какую бы то ни было концепцию (из газ.).

О л и ц е т в о р е н и е – это троп, состоящий в перенесении свойств человека (лица) на неодушевленные предметы, отвлеченные понятия, явления природы или животных: Забормотал спросонок гром... (П.). Очень часты олицетворения в произведениях устного народного творчества, а также в литературных сочинениях, близких к фольклору, например, в баснях. Олицетворение используется при описании явлений природы, окружающих человека вещей, которые наделяются способностью чувствовать, мыслить, действовать: О чем ты воешь, ветр ночной, о чем так сетуешь безумно? (Тютч.); Весна бродила вместе с легким сквозным ветром по коридорам, дышала в лицо девичьим своим дыханием (Пауст.).

И р о н и я (греч. eirneia – буквально: притворство) – употребление слова или выражения в смысле, обратном, противоположном буквальному, прямому с целью насмешки, например, обращение лисы к ослу, которого она считает глупым, в басне И.А. Крылова «Лисица и Осел»: Отколе, умная, бредешь ты, голова? Ирония как троп основывается на переносе по контрасту, по противоположности семантики. Обычно ирония не выражена формально и выявляется на основе контекста или фонового знания, исключающих возможность буквального понимания сказанного (написанного). Выявлению иронии могут способствовать употребление кавычек и особая ироническая интонация в звучащей речи.

Так, И. Северянин использует кавычки в своем обращении к политикам от имени людей искусства:

Нам пакостны ваши враждебные будни, – Мы вечным искусством горим.

Вы заняты «делом», а мы – только «трутни», Но званьем гордимся своим!

Функция иронии – подчеркнуть несовместимость сказанного с реальностью.

Чаще всего ирония используется в высказываниях, которые заключают в себе положительную оценку, отвергаемую говорящим или пишущим: Эти «герои»

вчера угнали автомобиль и сбили прохожего.

Другой вид иронии является значительно более редким. Это так называемый астеизм – похвала в форме порицания: Собачонка ничего себе... Сердится, шельма... цуцик этакий... (Ч.). В этом смысле могут употребляться выражения типа Мне как человеку постороннему…; Это как раз мое собачье дело; Только такой идиот, как я...; Мы университетов не заканчивали; Я ведь мужик деревенский; Ну куда нам (со свиным рылом – да в калачный ряд) и т. п.

Ирония может выражаться и устойчивыми конструкциями: Этого еще не хватало! Ничего себе! Ничего себе помощь, услужил! Аж два раза! Какой ты добрый! Ну, спасибо! Молодец, продолжай в том же духе! и под. Такие стереотипные выражения часто обозначаются термином антифразис.

Обратный смысл может быть придан не только отдельному слову, но и обширному контексту или целому произведению. Примером может служить стихотворение М.Ю.Лермонтова «Благодарность»:

За все, за все тебя благодарю я:

За тайные мучения страстей, За горечь слез, отраву поцелуя, За месть врагов и клевету друзей, За жар души, растраченный в пустыне, За все, чем я обманут в жизни был...

Устрой лишь так, чтобы тебя отныне Недолго я еще благодарил.

В этом стихотворении можно увидеть высшую степень проявления иронии – сарказм (греч. sarkasmos, от sarkaz – буквально: рву мясо).

Г и п е р б о л а (греч. huperbol –преувеличение) – это образное выражение, содержащее непомерное преувеличение размера, силы, значения и т.д. какоголибо предмета, явления: В сто сорок солнц закат пылал (М.). Гипербола заключается в количественном усилении признака и может выражаться единицами различных языковых уровней (словом, словосочетанием, предложением, сложным синтаксическим целым). «Наслаиваясь» на другие тропы, гипербола придает образу черты грандиозности. В связи с этим ученые говорят: а) о гиперболических эпитетах (Одни дома длиною до звезд, другие – длиною до луны, до небес баобабы (М.); б) о гиперболических сравнениях (Мужик с брюхом, похожим на тот исполинский самовар, в котором варится сбитень для всего прозябнувшего рынка (Г.); в) о гиперболических метафорах (Свежий ветер избранных пьянил, с ног сбивал, из мертвых воскрешал, потому что, если не любил, – значит, и не жил, и не дышал (Высоц.).

Гиперболы часто используются в народной словесности, прежде всего в сказках (Через леса и горы перемахивает; красоты такой, что ни в сказке сказать, ни пером описать), в былинах, например, в былине о Вольге и Микуле:

Ехали-то день ведь с утра до вечера, Не могли до оратая доехати.

Они ехали да ведь и другой день, Другой день ведь с утра до вечера.

Не могли до оратая доехати.

Как орет в поле оратай, посвистывает, Сошка у оратая поскрипывает, А омешики по камешкам почиркивают.

Тут ехали они третий день, А третий день еще до пабедья.

А наехали в чистом поле оратая.

Юмористическому характеру оценки предмета или явления действительности способствует гиперболизация в частушках:

Сидит милый на крыльце С выраженьем на лице.

А у милого лицо Занимает все крыльцо.

Русские писатели прибегали к гиперболизации как к средству насмешки:

При одном предположении подобного случая вы бы должны были вырвать с корнем волосы из головы своей и испустить ручьи... что я говорю! реки, озера моря, океаны слез! (Дост.).

Большим мастером гиперболы был Н. Гоголь: Редкая птица долетит до середины Днепра; У Ивана Никифоровича... шаровары в таких высоких складках, что если бы раздуть их, то в них можно бы поместить весь двор с амбарами и строением. Мастерски использовал гиперболизацию и В. Маяковский: Раздирает рот зевота шире Мексиканского залива; Солнце моноклем вставлю в широко растопыренный глаз.

Гиперболы могут быть общеязыковыми и индивидуально-авторскими. Первые, являясь, как правило, фразеологическими единицами, активно используются в повседневной и художественной речи как эмоционально-экспрессивное средство языка: ожидать целую вечность, на краю земли, всю жизнь мечтать, высокий до неба, испугаться до смерти, задушить в объятиях, любить до безумия. Вторые (индивидуально-авторские, или оригинальные) несут в себе ощутимый заряд выразительности, например, удар ногой, от которого свинья «вылетела из другого конца аллеи – на двадцать футов впереди своего визга»

(О. Генри). Часто гиперболы ведут к гротеску – предельному преувеличению, придающему образу фантастический характер: Посади оглоблю – через год вырастет тарантас (Ч.). Иногда гротескная гиперболизация выступает в роли текстообразующего фактора (например, «Прозаседавшиеся» В. Маяковского).

В обыденной речи гипербола весьма широко распространена (Я сто раз уже это говорил). Тропом она становится тогда, когда употребляется в риторической функции, т.е. осознанно и с определенным семантическим заданием: А денег у него – пять раз Россию купит и еще на мороженое останется (из газ.).

Л и т о т а (греч. litts – простота) – прием, противоположный гиперболе, т.е. это образное выражение, содержащее непомерное преуменьшение размера, силы, значения того, что описывается. Гипербола и литота имеют общую основу – отклонение в ту или иную сторону от объективной количественной характеристики предмета, явления, качества или действия. Литоту, состоящую в количественном преуменьшении описываемого, называют еще обратной гиперболой, или художественным преуменьшением: Ниже тоненькой былиночки надо голову клонить (Некрасов). Литота, как и гипербола, может выражаться, кроме лексических еще и синтаксическими единицами. Эти два тропа могут совмещаться в речи: Дуня куделюшку три часа пряла, три нитки напряла, и нитки эти потоньше полена, потолще колена. Как и гипербола, литота может быть общеязыковой (ни капли, ни маковой росинки, море по колено, капля в море, глоток воды, кот наплакал, рукой подать, от горшка два вершка) и индивидуально-авторской. Литотой являются именования сказочных персонажей Мальчик-с-пальчик, Девочка-дюймовочка. В художественных текстах литота чаще всего присутствует в форме сравнения (Как былинку, ветер молодца шатает...

(А. Кольцов) и эпитета (Лошадку ведет под уздцы мужичок в больших сапогах, в полушубке овчинном, в больших рукавицах... а сам с ноготок (Н. Некрасов).

Литотой принято называть также прием определения какого-либо явления или понятия через отрицание противоположного, что также ведет к преуменьшению объективных качеств определяемого. Например, если мы скажем: Это небезынтересно, – то такое выражение не будет содержать столь же определенной оценки, как Это интересно. В этом случае литота создает формально равнозначное положительному, но фактически ослабленное утверждение (сравни, например: не без помощи – без помощи). Примером такого рода литоты может служить строчка из стихотворения А.Т. Твардовского «Береза»: Нет, не бесследны в мире наши дни.

П е р и ф р а з (а) / п а р а ф р а з (а) – это один из тропов, состоящий в замене названия лица, предмета, явления описанием существенных признаков или указанием на их характерные черты. Например: царь зверей вместо лев, царь птиц вместо орел, певец Гяура и Жуана вместо Байрон, певец Литвы вместо Мицкевич, творец Макбета вместо Шекспир у Пушкина, а также туманный Альбион вместо Англия.

Перифразы-тропы всегда образны, например: солнце русской поэзии.

Перифразы активно используются в текстах СМИ: например, вместо слова дворники журналист употребил сочетание жаворонки наших дворов (из газ.).

А л л е г о р и я (греч. allegoria – иносказание) – троп, заключающийся в иносказательном изображении отвлеченного понятия при помощи конкретного, жизненного образа. Например, в баснях и сказках хитрость показывается в образе лисы, жадность – в обличии волка, коварство – в виде змеи и т. д. Например, в публицистическом тексте, говоря о коррумпированности судей, автор прибегает к выражению российская Фемида, потерявшая весы (из газ.).

А н т о н о м а з и я (а н т о н о м а с и я) – троп, состоящий в употреблении собственного имени в значении нарицательного (Хлестаков вместо лгун, хвастун; Геркулес вместо силач; Отелло вместо ревнивец). В этом случае имя собственное используется для обозначения какого-либо лица, наделенного свойствами известного по литературе, истории носителя этого имени: Время от времени он просто Цицерон! Образное значение получают преимущественно имена литературных персонажей (Гамлет, Молчалин, Плюшкин, Обломов). Важным источником антономазии является также древнегреческая и древнеримская мифология (Диана, Флора, Терпсихора, Аполлон).

Следствие действия антономазии – закрепление и использование в языке в переносном значении таких слов, как донкихоты, донжуаны, ловеласы.

Фигуры речи (стилистические фигуры) – обобщенное наименование стилистических приемов, в которых слово, в отличие от тропов, не обязательно выступает в переносном значении. Фигуры построены на особых сочетаниях слов, выходящих за рамки обычного употребления и имеющих целью усиление выразительности и изобразительности текста. В фигурах используются те или иные стилистические возможности синтаксиса.

А н а ф о р а (от греч. «вынесение вверх, повторение») – единоначатие, повторение слов или словосочетаний в начале предложений, стихотворных строк или строф. Это так называемая анафора лексическая, например: Не напрасно дули ветры, Не напрасно шла гроза (Есенин); Клянусь четой и нечетой, Клянусь мечом и правой битвой (П.); Клянусь я первым днем творенья, Клянусь его последним днем, Клянусь позором преступленья И вечной правды торжеством (Л.). Примеры анафоры из публицистических текстов: Счастливы бедные. Счастливы те, кому нечего терять; Суров закон. Суров, но справедлив.

Фигура, противоположная анафоре, – эпифора. Э п и ф о р а – повторение одних и тех же элементов (слов или словосочетаний) в конце параллельного ряда (стиха, строфы, предложения): «Мне бы хотелось знать, отчего я титулярный советник? Почему именно титулярный советник?» (Гоголь). Примеры эпифоры из публицистических текстов: Спереди посмотришь – русский, сзади – русский.

А заглянешь внутрь – новый русский; Кто должен взяться за это, если не мэр?

И кто потом в любом случае получит по шапке, если не мэр?

А н т и т е з а – стилистический прием контраста, противопоставления явлений и понятий. Наиболее четко выраженная и простая по строению антитеза основывается на употреблении антонимов: Я царь – я раб, я червь – я бог!

(Державин); Богатый и в будни пирует, а бедный и в праздник горюет (поговорка). Примеры из публицистических текстов: Жизнь коротка – искусство вечно; Претензии-то велики, да возможности малы.

Г р а д а ц и я (от лат. «постепенное возвышение») – это стилистический прием расположения слов и выражений по возрастающей или убывающей значимости.

Градация восходящая – расположение слов в порядке усиливающегося смыслового или эмоционально-экспрессивного значения: Не жалею, не зову, не плачу (Есенин); Ни позвать, ни крикнуть, ни помочь (М.Волошин); Осенью ковыльные степи совершенно изменяются и получают свой особенный, самобытный, ни с чем не сходный вид (Аксаков). Градация нисходящая – расположение слов в порядке уменьшающегося значения: Звериный, чужой, неприглядный мир (В. Шульчев);

Присягаю ленинградским ранам, Первым разоренным очагам: Не сломлюсь, не дрогну, не устану, Ни крупицы не прощу врагам (О. Берггольц).

П а р ц е л л я ц и я – такое членение предложения, при котором содержание высказывания реализуется не в одной, а в двух или нескольких интонационносмысловых речевых единицах, следующих одна за другой после разделительной паузы: Флеров – все умеет. И дядя Гриша Дунаев. И доктор тоже (Горький); Митрофанов усмехнулся, помешал кофе. Сощурился (Н. Ильина). Это способствует выделению, подчеркиванию в тексте определенных состояний, признаков, отношений. Парцелляция может использоваться и для создания словесной шутки: Ходили по Москве, знакомились. С девушками. С достопримечательностями; На уроках английского языка систематически разговаривает.

По-французски. В публицистических текстах парцелляция может актуализировать авторское отношение к предмету речи: Президент распорядился разобраться. Вмешаться. Навести порядок; Переместить бы куда-нибудь Думу. В Свиблово. В Лось. На Луну (из газ.).

П а р а л л е л и з м – одинаковое синтаксическое построение предложений или отрезков речи (одинаковое расположение сходных членов предложения в смежных частях текста), например: Молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет (Л.-К.); Твой ум глубок, что море, Твой дух высок, что горы (Бр.); Под полозьями поле скрипит, Под дугой колокольчик гремит (Полонск.).

Параллелизм – разновидность повтора, повтор синтаксических конструкций, который, как правило, сопровождается лексическим повтором, например: Гляжу на будущность с боязнью, Гляжу на прошлое с тоской (Л.); Черный ворон в сумраке снежном, Черный бархат на смуглых плечах (Бл.). В публицистических текстах параллелизм может использоваться для сопоставления явлений, для подчеркивания внутренних связей между событиями: Количество преступников растет – количество жертв падает (из газ.).

У м о л ч а н и е (апосиопеза) – оборот речи, заключающийся в том, что автор не до конца выражает мысль, предоставляя адресату речи самому догадаться, чт именно осталось невысказанным. Читателю или слушателю в этом случае предоставляется возможность догадываться и размышлять, о чем могла пойти речь во внезапно прерванном высказывании: Нет, я хотел... быть может, вы... я думал, что уж барону время умереть (П.); Но слушай: если я должна тебе... Кинжалом я владею, я близ Кавказа рождена (П.). В подобных оборотах речи фрагмент сообщения «пропадает» без предупреждения. Это так называемая закрытая фигура умолчания, когда судить о «пропаже» можно только по неровности синтаксического рисунка фразы (по паузе или многоточию на письме): Поедешь скоро ты домой: Смотри ж... Да что? моей судьбой, Сказать по правде, очень Никто не озабочен (Л.). В других случаях (открытая фигура умолчания) говорящий предварительно ставит адресата в известность о том, что следующим шагом будет фигура умолчания: И кажется совсем не трудной, белея в чаще изумрудной, дорога, не скажу куда... (Ахматова).

Фигура умолчания используется, как правило, тогда, когда направление ее прочтения уже задано и автор как бы «пытается» скрыть то, что почти очевидно, тем самым привлекая к этому внимание читателя/слушателя. Примеры из публицистических текстов: Количество жертв уже известно… повторять это еще раз кощунственно; Но продолжать войну… не будем говорить, как это называется.

Звуковая сторона языка также содержит немалые возможности художественного воздействия. В этом плане важна так называемая словесная инструментовка произведения, т. е. такой подбор слов и такая их расстановка, при которых повторение и чередование образующих слова звуков придают произведению (или его части) звучание, вызывающее те или иные представления и эмоции. Словесная инструментовка осуществляется с помощью определенных приемов, основными из которых являются аллитерация и ассонанс.

А л л и т е р а ц и я – прием усиления изобразительности текста путем повторения согласных звуков: Трубы трубят в Новеграде, стоять стязи в Путивле; Шипенье пенистых бокалов И пунша пламень голубой (П.); Когда гремел мазурки гром, В огромной зале все дрожало (П.).

А с с о н а н с – прием усиления изобразительности текста путем повторения гласных звуков: Забил заряд я в пушку туго и думал: угощу я друга! (Л.); Ежами в глаза налезала хвоя (Багрицкий). Пример из фильма «Доживем до понедельника»: Знаешь, что такое принцип “у-2”? Это угадать и угодить. Угадать, чего от тебя хочет учитель, и угодить ему.

Итак, для того, чтобы речь была выразительной, используют пословицы, поговорки, афоризмы, а также различные тропы и фигуры. Использование выразительных средств украшает речь, усиливает её воздействие на слушателей, помогает более точно и ярко выразить авторское отношение к поставленной проблеме. Однако следует помнить, что изобразительными средствами не следует злоупотреблять.

2. Одно из главных качеств хорошей речи – ее богатство, или разнообразие, прежде всего, лексическое.

Русский язык принадлежит к числу наиболее развитых и обработанных языков мира, обладающих богатейшей книжно-письменной традицией. В чем же заключается богатство русского языка, какие свойства лексического состава, грамматического строя, звуковой стороны языка создают его положительные качества?

Богатство любого языка определяется прежде всего богатством словаря.

Лексическое богатство русского языка отражено в различных лингвистических словарях. Так, «Словарь церковнославянского и русского языка», изданный в 1847 году, содержит около 115 тыс. слов. В. И. Даль включил в «Словарь живого великорусского языка» более 200 тыс. слов, Д. Н. Ушаков в «Толковый словарь русского языка» – около 90 тыс. слов.

Если учитывать областные слова, топонимы, термины и производные слова, образуемые по активной словообразовательной модели, то окажется, что в русском языке несколько миллионов слов. Это действительно язык-миллионер.

Как и всякий язык, русский язык непрерывно обновляется и обогащается новыми словами – неологизмами. Приток неологизмов особенно усилился в наш век научно-технического прогресса, причем приток заимствованных терминов и увеличение удельного веса интернациональных слов вовсе не означает стирания национальных граней в области культуры. Наш литературный язык остается выразителем национального самосознания русского народа.

Богатство речи говорящего или пишущего во многом зависит от того, насколько он осознает, в чем заключается самобытность родного языка, его богатство.

Показателями богатой речи являются большой объем активного словаря, разнообразие используемых морфологических форм и синтаксических конструкций.

Каким может быть словарный запас человека? Ответить на этот вопрос однозначно очень трудно. Одни исследователи считают, что активный словарь современного человека обычно не превышает 7–9 тыс. разных слов, по подсчетам других, он достигает 11–13 тыс. слов. Словарный запас нормального ребенка 7 лет примерно равен 3 тысячам слов, а словарный запас человека 50 лет составляет примерно 5 тысяч слов, и это считается неплохим минимумом. Средний запас интеллигентного человека равен 7-10 тысячам слов. А.С. Пушкин употребил в своих произведениях и письмах более 21 тыс. слов (при анализе повторяющиеся слова принимались за одно), причем половину этих слов он употребил только по одному или два раза. Это свидетельствует об исключительном богатстве словаря гениального поэта. Приведем сведения о количестве слов у некоторых других писателей и поэтов: Есенин – 18890 слов, Сервантес – около 17 тыс. слов, Шекспир – около тыс. слов (по другим источникам – около 20 тыс.), Гоголь – около 10 тыс. слов. А у некоторых людей запас слов бывает чрезвычайно беден. Недаром И. Ильф и Е.

Петров в знаменитых «Двенадцати стульях» высмеяли Эллочку-«людоедку», которая обходилась всего тридцатью словами: Словарь Вильяма Шекспира, по подсчету исследователей, составляет 12 000 слов. Словарь негра из людоедского племени Мумбо-Юмбо составляет 300 слов.

Эллочка Щукина легко и свободно обходилась тридцатью.

Вот слова, фразы и междометия, придирчиво выбранные ею из всего великого, многословного и могучего русского языка:

1. Хамите.

2. Хо-хо! (Выражает, в зависимости от обстоятельств: иронию, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.) 3. Знаменито.

4. Мрачный. (По отношению ко всему. Например: «мрачный Петя пришел», «мрачная погода», «мрачный случай», «мрачный кот» и т. д.) 5. Мрак.

6. Жуть. (Жуткий. Например, при встрече с доброй знакомой: «жуткая встреча».) 7. Парниша. (По отношению ко всем знакомым мужчинам, независимо от возраста и общественного положения.) 8. Не учите меня жить.

9. Как ребенка. («Я бью его, как ребенка», – при игре в карты. «Я его срезала, как ребенка», – как видно, в разговоре с ответственным съемщиком.) 10. Кр-р-расота!

11. Толстый и красивый. (Употребляется как характеристика неодушевленных и одушевленных предметов).

12. Поедем на извозчике. (Говорится мужу.) 13. Поедем в таксо. (Знакомым мужского пола.) 14. У вас вся спина белая. (Шутка.) 15. Подумаешь.

16. Уля. (Ласкательное окончание имен. Например: Мишуля, Зинуля.) 17. Ого! (Ирония, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.) Оставшиеся в крайне незначительном количестве слова служили передаточным звеном между Эллочкой и приказчиками универсальных магазинов». Такого набора слов героине было достаточно, чтобы разговаривать с родными, друзьями, знакомыми и незнакомыми. Нетрудно представить себе, каким было это общение.

Говорящему необходимо иметь достаточный запас слов, чтобы выражать свои мысли четко и ясно. Важно постоянно заботиться о расширении этого запаса, стараться использовать богатства родного языка. Богатство языка определяется и смысловой насыщенностью слова, т. е. его многозначностью.

Чаще всего в речи реализуется одно из значений многозначного слова. Но особый интерес вызывают случаи, когда пишущий, употребляя слово, учитывает два его значения и это оговаривает, подчеркивает, заинтриговывая читателя, заставляя его задуматься над дальнейшим содержанием текста. Как объяснить, о чем пишут авторы, если текст начинается так: «Лондон был потрясен в прямом и переносном смысле» (когда рухнул один из небоскребов); «Правитель отгородился от своего народа и в переносном и в прямом смысле» (забаррикадировал свою резиденцию, словно крепость).

Немало в русском языке слов, которые передают положительное или отрицательное отношение говорящего к предмету мысли, т. е. обладают экспрессией. Так, слова блаженство, роскошный, великолепный, неустрашимый, очаровать заключают в себе положительную экспрессию, а слова болтун, недотепа, бестолковщина, мазня характеризуются отрицательной экспрессией.

Каждый, кто заинтересован в совершенствовании своей речи, должен отлично знать весь семантический объем слова, все его значения. Должен уметь соотносить, противопоставлять не только слова, связанные между собой разнообразными семантическими, тематическими, ассоциативными отношениями, но и разные значения одного слова.

Богатством, гибкостью и выразительностью отличается и грамматический строй языка. Возьмем для примера категорию вида. В отличие от категории времени, которая указывает на отношение действия к моменту речи, категория вида обозначает способ протекания действия. Так, в видовой паре прочитать – прочитывать глаголы характеризуют действие по-разному. Глагол прочитать (совершенный вид) указывает на действие, которое исчерпало себя и дальше продолжиться не может. Глагол прочитывать (несовершенный вид) указывает на действие, которое не ограничено.

Богатство речи предполагает также синтаксическое разнообразие (разнообразие использования разных типов предложений).

Следует помнить, что убогая, бедная в языковом отношении речь воспринимается как отрицательная характеристика человека, свидетельствующая о недостаточном запасе слов, о его поверхностных знаниях и низкой речевой культуре. Но главное: бедность, серость, однообразие языка связывается с бедностью, серостью и неоригинальностью мысли.

Контрольные вопросы и задания 1. Дайте характеристику логичности и точности как коммуникативным качествам речи.

2. Проанализируйте рекламный и публицистический тексты с точки зрения таких их функциональных свойств, как логичность и точность.

3. Из текстов СМИ подберите: а) примеры алогизмов; б) примеры нарушения предметной и понятийной точности.

4. Охарактеризуйте выразительность как коммуникативное качество речи. Каковы ресурсы выразительности в лексике и фразеологии, морфологии и синтаксисе?

5. Проанализируйте публичные выступления кого-либо из политиков или общественных деятелей на предмет использования ими средств художественной изобразительности. Приведите примеры удачного, на ваш взгляд, использования таких средств.

6. Проанализируйте рекламный текст с точки зрения наличия в нем различных изобразительно-выразительных средств. Сделайте вывод об уместности и эффективности таких средств.

7. Охарактеризуйте богатство как коммуникативное качество речи. От чего зависит богатство речи говорящего или пишущего?

РАЗДЕЛ III. РЕЧЕВОЕ ОБЩЕНИЕ.

КУЛЬТУРА РЕЧЕВОГО ОБЩЕНИЯ

1. Определение понятия «общение».

2. Виды общения.

1. Алефиренко Н.Ф. Официально-деловой стиль и культура делового общения. – М., 2000.

2. Андреева Г. М. Социальная психология. – М., 2006.

3. Битянова М. Р. Социальная психология. – М., 1994.

4. Власова Л.В., Сементовская В.К. Деловое общение. – М, 2000.

5. Морозов А.В. Сущность общения: его функции, стороны, виды и формы. – М., 2008.

6. Селезнева Л.В.Основы эффективного речевого общения. – М, 2008.

7. Ухова Л.В. Модели описания языковой личности: теоретический аспект. – Ярославль, 2008.

8. Формановская Н. И. Речевой этикет и культура общения. – М., 1989.

1. Общение – это многоплановый процесс развития контактов между людьми, порождаемый потребностями совместной деятельности. Общение включает в себя обмен информацией между ее участниками, который может быть охарактеризован в качестве коммуникативной стороны общения. Вторая сторона общения – интерактивная, представляет собой взаимодействие общающихся, т.е. обмен в процессе речи не только словами, но и действиями, поступками. И, наконец, третья сторона общения (перцептивная) предполагает восприятие общающимися друг друга.

Общение имеет огромное значение в развитии не только отдельной личности, но и общества в целом. В процессе общения складываются и реализуются как личные, так и общественные отношения.

Общение пронизывает все сферы деятельности человека, поэтому изучается очень многими науками, в каждой из которых ученые подходят к феномену общения со своих позиций. Социологи, психологи, философы, лингвисты понимают под общением процесс выработки новой информации и то, что вырабатывает их общность, или особую форму взаимодействия людей и т.д.

Очень точно выразил сущность общения академик Д.С. Лихачев: «Общаясь, люди создают друг друга» (Лихачев 1989: 89). В этих словах подчеркивается именно взаимность влияния людей друг на друга и необходимость их друг другу для осознания своей индивидуальности и для развития каждого. Такой подход и такое понимание подчеркивают обусловленность общения как основного элемента культуры. Это объясняет и основное средство общения – речь.

Таким образом, общение – это реальная деятельность, разворачивающаяся процессуально и протекающая преимущественно в виде речи (в ее словесной и несловесной составляющих). При этом деятельностью является не только общение, которое происходит при совместном решении каких-либо предметнопрактических задач, но и духовное общение, в ходе которого происходит духовно-информационное взаимодействие.

Человек, передающий информацию, называется коммуникатором, получающий ее – реципиентом. В общении можно выделить ряд аспектов: содержание, цель и средства. Рассмотрим их подробнее.

С о д е р ж а н и е общения – информация, которая в межиндивидуальных контактах передается от одного живого существа другому. Это могут быть сведения о внутреннем (эмоциональном и т.д.) состоянии субъекта, об обстановке во внешней среде. С р е д с т в а общения – способы кодирования, передачи, переработки и расшифровки информации, которая передается в процессе общения от одного существа к другому. К о д и р о в а н и е информации – это способ ее передачи. Информация между людьми может передаваться с помощью органов чувств, речи и других знаковых систем, письменности, технических средств записи и хранения информации (Лихачев 1989: 83).

2. Человеческое общение многопредметно. В зависимости от содержания, целей и средств общение можно поделить на несколько видов (в соответствии с классификацией, предложенной А.В. Морозовым).

а) материальное – обмен продуктами и предметами деятельности, которые в свою очередь служат средством удовлетворения актуальных потребностей субъектов;

б) когнитивное – обмен знаниями;

в) деятельностное – обмен действиями, операциями, умениями, навыками (иллюстрацией когнитивного и деятельного общения может служить общение, связанное с различными видами познавательной или учебной деятельности;

здесь от субъекта к субъекту передаётся информация, расширяющая кругозор, совершенствующая и развивающая способности);

г) кондиционное – обмен психическими или физиологическими состояниями (при кондиционном общении люди оказывают влияние друг на друга, рассчитанное на то, чтобы привести друг друга в определённое физическое или психическое состояние, например, поднять настроение или испортить его; возбудить или успокоить друг друга, а в конечном счёте – оказать определённое воздействие на самочувствие друг друга);

д) мотивационное – обмен побуждениями, целями, интересами, мотивами, потребностями (мотивационное общение имеет своим содержанием передачу друг другу определённых побуждений, установок или готовности к действиям в определённом направлении, например, один человек желает добиться, чтобы у другого возникло или исчезло некоторое стремление, чтобы сложилась определённая установка к действию, актуализировалась некоторая потребность и т.п.).

Ц е л ь общения – это то, ради чего у человека возникает данный вид активности. Цели общения могут быть весьма и весьма разнообразными и являть собой необходимость, желательность удовлетворения социальных, культурных, творческих, познавательных, эстетических и многих других потребностей.

По целям общение делится на биологическое и социальное.

Биологическое – это общение, необходимое для поддержания, сохранения и развития организма. Оно связано с удовлетворением основных органических потребностей.

Социальное общение преследует цели расширения и укрепления межличностных контактов, установления и развития интерперсональных отношений, личностного роста индивида. Существует столько частных видов общения, сколько можно выделить подвидов биологических и социальных потребностей.

Назовем основные из них.

Деловое общение обычно включено как частный момент в какую-либо совместную продуктивную деятельность людей и служит средством повышения качества этой деятельности. Его содержанием является то, чем заняты люди, а не те проблемы, которые затрагивают их внутренний мир.

Личностное общение, напротив, сосредоточено в основном вокруг психологических проблем внутреннего характера, тех интересов и потребностей, которые глубоко и интимно затрагивают личность человека: поиск смысла жизни, определение своего отношения к значимому человеку, к тому, что происходит вокруг, разрешение какого-либо внутреннего конфликта.

Инструментальное – общение, которое не является самоцелью, не стимулируется самостоятельной потребностью, но преследует какую-то иную цель, кроме получения удовлетворения от самого акта общения.

Целевое – это общение, которое само по себе служит средством удовлетворения специфической потребности, в данном случае – потребности в общении.

По с р е д с т в а м общение может быть:

1. Непосредственное, или прямое /контактное/ (осуществляется с помощью естественных органов, данных живому существу – руки, голова, туловище, голосовые связки – и предполагает личные контакты, непосредственное восприятие друг другом общающихся людей).

2. Опосредованное, или косвенное /дистантное/ (связано с использованием специальных средств и орудий, т.е. осуществляется через посредников, которыми могут выступать другие люди).

Как и культура в целом, общение многопланово и многослойно, поэтому оно может быть охарактеризовано и по другим параметрам. Обратимся к классификации Н. И. Формановской, которая выделяет следующие виды общения:

- по цели: фатическое (т. е. неинформативное) – информативное (нефатическое);

- по знаковой системе, использованной при общении: вербальное (словесное, т.е. обычно естественный национальный язык) – невербальное (несловесное – жесты, мимика и т. п.);

- по форме языка: устное – письменное;

- по постоянной/переменной коммуникативной роли я-говорящего и тыслушающего: монологическое – диалогическое;

- по характеру взаимоотношений общающихся и обстановки общения: частное – официальное;

- по отношению к соблюдению/несоблюдению строгих правил построения и использования готового текста: свободное – стереотипное и др. [22, с. 56].

Р. М. Битянова предлагает другую классификацию видов общения.

По характеру она подразделяет общение на продуктивное (творческое) и непродуктивное (формальное), по целям – на утилитарное и неутилитарное, по направленности – на гуманистическое и манипулятивное, по формам проявления – на непосредственное и опосредованное, формальное и неформальное, по степени искренности – на открытое и закрытое, по сферам деятельности – деловое, семейное (Битянова 1994: 84).

Существует классификация (предложенная Г.М. Андреевой), в которой различаются межличностное, публичное и массовое общение. Эти виды общения выделяются в зависимости от того, сколько партнеров принимают участие в общении (Андреева 2006: 69].

Общение может быть доверительным и конфликтным. Первое отличается тем, что в его ходе передается особо значимая информация. Доверительность – существенный признак всех видов общения, без чего нельзя осуществлять переговоры, решать интимные вопросы. Конфликтное общение характеризуется взаимным противостоянием людей, выражениями неудовольствия и недоверия.

Общение как взаимодействие предполагает, что люди устанавливают контакт друг с другом, обмениваются определенной информацией для того, чтобы строить совместную деятельность, сотрудничество. Именно в доверительном общении реализуется принцип «коммуникативного сотрудничества», или «принцип кооперации».

Автор «принципа к о о п е р а ц и и» Г.П. Грайс сформулировал следующие правила, или максимы, его реализации:

1) максима количества (высказывание должно содержать ровно столько информации, сколько требуется для выполнения текущих целей общения; излишняя информация иногда вводит в заблуждение, вызывая не относящиеся к делу вопросы и соображения, слушающий может быть сбит с толку из-за того, что предположил наличие какой-то особой цели, особого смысла в передаче этой лишней информации: сообщай столько информации, сколько требуется для осуществления целей общения);

2) максима качества (высказывание должно по возможности быть правдивым: старайтесь не говорить того, что считаете ложным; не говорите того, для чего у вас нет достаточных оснований);

3) максима релевантности относительно темы, или максима отношения (высказывание должно быть релевантным, т.е. соответствовать предмету разговора: старайтесь не отклоняться от темы, говорите по существу);

4) максима способа выражения, или максима манеры речи (высказывание должно быть ясным: избегайте непонятных выражений, избегайте неоднозначности; избегайте ненужного многословия).

Выполнение этих правил позволяет людям действовать совместно.

Наряду с принципом кооперации важное значение для регулирования социальных взаимодействий имеет принцип вежливости. Последний всецело принадлежит речевому этикету.

Принцип в е ж л и в о с т и Дж. Лича: 1) максима такта: а) уменьшайте затраты других; б) увеличивайте собственные затраты; 2) максима великодушия:

а) уменьшайте собственную выгоду, таким образом, увеличивайте собственные затраты; б) увеличивайте выгоду других; 3) максима одобрения: а) уменьшайте порицание других; б) увеличивайте одобрение других; 4) максима скромности: меньше хвалите себя, больше порицайте себя; 5) максима согласия: а) уменьшайте разногласия; б) увеличивайте согласие между собой и партнером;

6) максима симпатии: а) уменьшайте антипатии; б) увеличивайте симпатии между собой и партнером.

В современной коммуникации принято выделять три вида речевых актов в зависимости от ожидаемой реакции адресата: вопросы, побуждения и сообщения.

Если со стороны собеседника не предполагается никакой реакции, кроме "принятия к сведению" информации, то высказывание принадлежит к классу сообщения. Оно должно формулироваться ясно, кратко, быть правдивым.

Если ожидаемой реакцией на реплику является какое-то действие вне рамок диалога, то говорящий побуждает речью. Особенностью деловых взаимоотношений является то, что приказы, распоряжения отдаются вежливым тоном.

Лучше использовать такой вид побуждения, как просьба, совет.

Высказывание, направленное на то, чтобы получить ответ (вербальную реакцию), относится к классу вопросов. Любое утверждение, особенно категорическое, вызывает дух противоречия. Если придать сообщению форму вопроса, то можно смягчить, нейтрализовать протест собеседника. Вопросная форма снижает вероятность спора, конфликта в служебном общении.

В зависимости от установки говорящего различают собственно вопросы (спрашивающий сам не знает правильного ответа) и т.н. "учительские" вопросы (говорящий хочет проверить адресата речи). Вопросы позволяют деловому человеку направить процесс передачи информации в нужное русло, перехватить и удержать инициативу, активизировать слушателя. Существуют следующие виды в о п р о с о в.

Закрытые – это вопросы, которые запрашивают мнение и на которые можно ответить "да" или "нет". Доверие собеседника можно завоевать, задавая в начале контакта вопросы, требующие утверждения "да". "Закрытые" вопросы лишают другого возможности высказать свое мнение, ими нельзя злоупотреблять (Важно ли это для вас?).

Открытые (прямые) вопросы требуют какого-либо объяснения, задаются для получения дополнительных сведений, выяснения реальных мотивов. Они начинаются с вопросительных слов что, кто, как, сколько, почему и т.д., например: Сколько времени вам понадобится, чтобы.... Часто такие вопросы задаются для ориентации, чтобы установить, продолжает ли партнер придерживаться высказанного ранее мнения. Например: Каково ваше мнение по этому пункту?, К каким выводам вы при этом пришли?.

Риторические вопросы не требуют ответа, их цель – вызвать новые вопросы, указать на нерешенные проблемы, обеспечить поддержку позиции говорящего путем молчаливого одобрения.

Вопросы для обдумывания вынуждают размышлять, комментировать сказанное, вносить поправки в изложенное.

Переломные вопросы удерживают беседу в строго установленном направлении или поднимают новые проблемы, переключают на другое.

Косвенные – вопросы, переданные в форме косвенной речи; например: Меня интересует, есть ли сторонники у этого метода?.

Информационные вопросы предназначены для сбора сведений, которые необходимы для составления представления о чем-либо.

Контрольные вопросы важно использовать во время любого разговора, чтобы выяснить, понимает ли вас партнер. Примеры контрольных вопросов: Что вы об этом думаете?; Считаете ли вы так же, как и я?

Направляющие вопросы необходимы тогда, когда вы не хотите позволить собеседнику навязать вам нежелательное направление беседы. С помощью таких вопросов вы можете взять в свои руки управление ходом переговоров и направить их в необходимое вам русло.

Провокационные вопросы позволяют установить, чего в действительности хочет ваш партнер и верно ли он понимает положение дел. Провоцировать – значит бросать вызов, подстрекать. Эти вопросы можно начинать так: Вы уверены, что сможете...?, Вы действительно считаете, что...?

Альтернативные вопросы представляют собеседнику возможность выбора. Число вариантов, однако, не должно превышать трех. Такие вопросы предполагают быстрый ответ. При этом слово "или" чаще всего является основным компонентом вопроса: Какой срок обсуждения подходит вам больше всего – понедельник, среда или четверг?

Подтверждающие вопросы задают, чтобы выйти на взаимопонимание. Если ваш партнер пять раз согласился с вами, то на решающий шестой вопрос он также даст положительный ответ. Примеры: Вы придерживаетесь того же мнения, что...?; Наверняка вы рады тому, что...?

Встречные вопросы направлены на постепенное сужение разговора и подводят партнера по переговорам к окончательному решению. Считается невежливым отвечать вопросом на вопрос, однако встречный вопрос является искусным психологическим приемом, правильное использование которого может дать значительные преимущества.

Ознакомительные вопросы предназначены для выявления мнения собеседника по рассматриваемому вопросу. Это открытые вопросы, требующие развернутого ответа. Например: На какой эффект вы рассчитываете при принятии этого решения?

Однополюсные вопросы – подразумевают повторение собеседником вашего вопроса в знак того, что он понял, о чем идет речь. При этом вы убеждаетесь, что вопрос понят правильно, а отвечающий получает время для обдумывания ответа.

Вопросы, открывающие переговоры, весьма важны для эффективного и заинтересованного обсуждения. У партнеров по переговорам сразу же возникает состояние положительного ожидания. Например: Если я предложу вам способ, с помощью которого можно быстро решить проблему..., ничем при этом не рискуя, заинтересует вас это?

Заключающие вопросы направлены на скорейшее положительное завершение переговоров. При этом лучше всего сначала задать один-два подтверждающих вопроса, сопроводив их непременно дружеской улыбкой: Смог ли я убедить вас в выгоде этого предложения?; Убедились ли вы, насколько просто все решается? А затем без дополнительного перехода можно задать вопрос, заключающий переговоры: Какое время реализации этого предложения вас больше устраивает – май или июнь?

Тема № 2. Педагогическое общение, его особенности 1. Педагогическое общение: специфика, функции.

2. Стили педагогического общения.

3. Условия эффективности педагогического общения.

4. Речевые жанры педагогического общения.

5. Культура речи в профессиональном общении.

1. Алефиренко Н.Ф. Официально-деловой стиль и культура делового общения. – М., 2000.

2. Андреева Г. М. Социальная психология. – М., 2006.

3. Битянова М. Р. Социальная психология. – М., 1994.

4. Власова Л.В., Сементовская В.К. Деловое общение. – М, 2000.

5. Морозов А.В. Сущность общения: его функции, стороны, виды и формы. – М., 2008.

6. Селезнева Л.В.Основы эффективного речевого общения. – М, 2008.

7. Ухова Л.В. Модели описания языковой личности: теоретический аспект. – Ярославль, 2008.

8. Формановская Н. И. Речевой этикет и культура общения. – М., 1989.

1. Гуманизация системы образования, характеризующая современный этап ее развития, предъявляет высокие требования к общей и профессиональной подготовке педагогических кадров, к проявлению их творческой индивидуальности.

Индивидуальный стиль деятельности – одна из важных характеристик процесса индивидуализации профессионального труда. Наличие своего стиля у профессионала свидетельствует, с одной стороны, о его приспособлении к объективно заданной структуре профессиональной деятельности, а с другой – о максимально возможном раскрытии своей индивидуальности.

Педагогическая деятельность – сложная и многокомпонентная. Из всего многообразия ее компонентов Н.В. Кузьмина выделяет три: содержательный, методический и социально-психологический. Они образуют внутреннюю структуру педагогического процесса. Единство и взаимосвязь этих трех компонентов позволяют реализовать в полной мере задачи педагогической системы.

Главным в единстве является социально-психологический компонент, т.е. педагогическое общение (ПО), которое обеспечивает реализацию двух других.

В общении складывается важная система воспитательных взаимоотношений, способствующих эффективности воспитания и обучения. В педагогической деятельности общение приобретает функциональный и профессионально значимый характер. Оно выступает в ней как инструмент воздействия, и обычные условия и функции общения получают здесь дополнительную «нагрузку», так как из аспектов общечеловеческих перерастают в компоненты профессионально-творческие.

На определяющую роль и большое значение педагогического общения в учебно-воспитательном процессе указывали многие выдающиеся педагоги. Так, А.С. Макаренко подчеркивал необходимость для учителя овладевать техникой педагогического мастерства, техникой педагогического общения: «Нужно уметь читать на человеческом лице, на лице ребенка, и это чтение может быть даже описано в специальном курсе. Ничего хитрого, ничего мистического нет в том, чтобы по лицу узнавать о некоторых признаках душевных движений. Педагогическое мастерство заключается в постановке голоса воспитателя, и в управлении своим лицом. Педагог не может не играть. Не может быть педагога, который не умел бы играть... Но нельзя просто играть сценически, внешне. Есть какой-то приводной ремень, который должен соединять с этой игрой вашу прекрасную личность... Я сделался настоящим мастером только тогда, когда научился говорить «иди сюда» с 15–20 оттенками, когда научился давать 20 нюансов в постановке лица, фигуры, голоса».

Несмотря на общеизвестную истину «убедительность педагога не пропорциональна громкости его голоса», многие, с позволения сказать «педагоги» используют в педагогическом общении самый вульгарный крик. Горечью и болью проникнуты страницы книг выдающегося педагога В. А. Сухомлинского, посвященные учительскому крику. «Будьте осмотрительны, чтобы слово не стало кнутом, который, прикасаясь к нежному телу, обжигает, оставляя на всю жизнь грубые рубцы. Именно от этих прикосновений отрочество и кажется пустыней... Слово щадит и оберегает душу подростка только тогда, когда оно правдивое и идет от души воспитателя, когда в нем нет фальши, предубежденности, желания «распечь», «пробрать»... слово педагога должно, прежде всего, успокаивать». Не так уж редко педагогическое общение подменяется назидательным пустословием учителя, которое вызывает у учащихся только одно желание: скорее дождаться его конца. В. А. Сухомлинский по этому поводу писал:

«Каждое слово, звучащее в стенах школы, должно быть продуманным, мудрым, целеустремленным, полновесным и – это особенно важно – обращенным к совести живого конкретного человека, с которым мы имеем дело... чтобы не было обесценивания слов, а наоборот – чтобы цена слова постоянно возрастала».

Общение (в частности, педагогическое) – одно из самых модных тем современной психологии. С конца 60-х годов и по настоящее время этой тематике посвящены сотни работ. Особенно много таких работ вышло в США, ФРГ и Италии. Время от времени появляются очень солидные труды, обобщающие целые пласты исследовательских работ по проблемам общения. Одну из таких обобщающих работ американских психологов Дж. Брофи и Т. Гудда «Отношения учителя и ученика» анализирует проф. А. А. Леонтьев. Он обращает внимание на собранные авторами данные, которые касаются «субъективности»

общения учителя, проявляющейся, прежде всего в избирательном отношении.