«Идейно-символический подход к анализу взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира ...»

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Российская академия народного хозяйства и государственной службы

при Президенте Российской Федерации»

На правах рукописи

Жемчугов Анатолий Александрович

Идейно-символический подход к анализу взаимосвязи

легитимности власти и характера политической картины мира Специальность 23.00.01 – Теория и философия политики, история и методология политической наук

и Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук

Научный руководитель:

кандидат психологических наук, доцент Н.П. Сащенко Москва – Содержание Введение Глава 1. Теоретико-методологическая основа анализа взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира 1.1. Взаимосвязь легитимности власти и характера политической картины мира (позитивный/ негативный) 1.2. Направления анализа символической основы взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира 1.3. Теоретическая основа анализа потенциала субкультурных институтов как среды легитимации власти_ Выводы по Главе Глава 2. Патриотическая составляющая символической основы политической картины мира как фактор легитимации власти _ 2.1. Патриотическая составляющая политической картины мира 2.2. Символическая основа патриотических аспектов взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира _ 2.3. Потенциал субкультуры граффити как среды развития символической основы патриотических аспектов взаимосвязи легитимации власти и характера политической картины мира Выводы по Главе 2 _ Заключение Список использованных источников и литературы Введение Актуальность темы исследования. Легитимация власти во многом зависит от политической картины мира общества. Если власть не одобряется, то сколь бы многообещающими ни казались предлагаемые ею меры, они не найдут должной поддержки. Поэтому, вне зависимости от проводимых реформ, власти необходимо обратить внимание на символическую основу легитимации – один из ключевых аспектов политической картины мира.

В частности, сейчас, несмотря на заявленные экономические и внешнеполитические успехи российской власти, а также высокий уровень доверия к Президенту, достаточно велика доля людей, которые относятся к существующему политическому режиму нейтрально или даже неодобрительно.

Это усугубляется тем, что не предложен единый национально-политический проект, который был бы одобрен обществом, подтверждая этим реализацию интегративной функции власти. Как заметил И.А. Ильин, «сущность государства в том, что все граждане имеют – помимо частных интересов и целей – общий интерес и общую цель»1.

Всё это обусловливает актуальность оптимизации процессов легитимации власти. По нашему мнению, важно обратить особое внимание на символические структуры легитимности власти, т.к. именно они позволяют адекватно провести анализ взаимовлияния статуса власти и характера политической картины мира.

Однако российские и зарубежные политологи, располагая обширным эмпирическим материалом по проблемам легитимации, во многом оставляют вне сферы внимания ее символические модификации. Таким образом, актуальность исследования взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира становится несомненной.

Степень научной разработанности темы. Анализ проблем формирования политической картины мира в целом и ее символической основы в частности проведен в трудах таких ученых как Баксанский О.Е., Барт Р., Брицкий Г.О., Ильин И.А. Путь духовного обновления // Собрание сочинений в 10 томах. Т.1. М.: Русская книга, 1993. С.241.

Владыкина И.К., Гуревич А.Я., Дилигенский Г.Г., Дубов И.Г., Евгеньева Т.В., Климова С.Г., Колосов В.А., Комаровский В.С., Кучер Е.Н., Левинсон А.Г., Луман Н., Макаренко Б.И., Малинова О.Ю., Мамардашвили М.К., Мангейм К., Пелипенко А.А., Преснякова Л.А., Рощин Л.В., Сащенко Н.П., Тимошенко В.И., Фадеева И.Е., Холтон Дж., Чумиков А.Н., Шелекасова Н.П., Шестопал Е.Б., Шмачкова Т.В., и др.2 В частности, Евгеньева Т.В. раскрывает особенности трансформации политической картины мира в переходный период развития политической системы общества, а Шестопал Е.Б. подробно раскрывает специфику образов российской властной элиты в политической картине мира.

Проблематика развития легитимности власти, укрепления доверительных отношений между властной элитой и обществом с целью формирования и развития позитивных аспектов политической картины мира, в том числе, на основе символического воздействия затрагивается в работах следующих ученых:

Мизулин М.Ю., Михеев В.А., Морозова Е.Г., Радзиховский Л.А., Собкин В.С., Баксанский О.Е., Кучер Е.Н. Современный когнитивный подход к категории «образ мира» // Вопросы философии. 2002. №8;

Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика. М.: Прогресс, 1989; Брицкий Г.О., Владыкина И.К., Дубов И.Г., Климова С.Г., Левинсон А.Г., Макаренко Б.И., Преснякова Л.А., Шелекасова Н.П., Шестопал Е.Б., Шмачкова Т.В. Оценка личностных качеств российских политических лидеров: вопросы измерения и интерпретации // Полис. 2001. №1; Гуревич А.Я. От истории ментальности к ее историческому синтезу // Споры о главном. М.: Наука, 1993; Дилигенский Г.Г. Массовое политическое сознание в условиях современного капитализма // Вопросы философии. 1971. №9; Евгеньева Т.В. Современные исторические мифы: закономерности формирования и функционирования // РГГУ – вузам России. М.: РГГУ, 2005; Комаровский В.С.

Политическая идентификация России в свете идеологем «суверенной демократии» // Научный эксперт. 2008. №2; Луман Н.

Власть. М.: Праксис, 2001; Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М.: Прогресс-Культура, 1993; Мангейм К.

Идеология и утопия // Утопия и утопическое мышление. М.: Прогресс, 1991; Мир глазами россиян: мифы и внешняя политика.

Под ред. В.А. Колосова. М.: Фонд «Общественное мнение», 2003; Пелипенко А.А. Дуалистическая революция и смыслогенез в истории. М.: МГУКИ, 2007; Преснякова Л.А. Структура личностного восприятия политической власти // Полис. 2000. №4;

Рощин Л.В. Наши воинские символы. М.: ДОСААФ СССР, 1989; Сащенко Н.П. Мотивационные профили политических предпочтений избирателей // Моделирование в социально-политической сфере. 2007. №1; Тимошенко В.И. Политические партии современной России как активный и профессиональный «носитель» и «производитель» политических идеологий:

теоретические и практические аспекты // Вестник МГУ. Серия 12.Политические науки.2006 №6; 2007 №1; Фадеева И.Е. Теория и культурно-историческая феноменология символа. Дисс. … докт. культурологии. СПб., 2004; Холтон Дж. Что такое «антинаука» / Библиотека учебной и научной литературы [http://sbiblio.com/biblio/archive/holton_chto/]; Чумиков А.Н.

Социально-политический конфликт теоретические и прикладные аспекты. М.: Институт молодежи, 1993; Шабров О.Ф.

Моделирование политической реальности // Политология. Отв. ред. В.С. Комаровский. М.: Изд-во РАГС, 2002.

Бурдье П. Социология политики. М.: Socio-Logos, 1993; Зотова З.М. Власть и общество: проблемы взаимодействия. М.: ИКФ «Омега-Л», 2001; Мизулин М.Ю. Плюрализм как онтологическое начало политики // Политический плюрализм в современной России. Материалы сессии Академии политической науки. М.: Издательский дом «Человек и карьера», 2001; Михеев В.А.

Социальная политика государства; Политика социального партнерства; Социальные основы политики. / Политология.

Методические материалы. М.: Изд-во РАГС, 2007; Морозова Е.Г. Прямая коммуникация исполнительной власти с обществом:

контуры «демократии сервиса»? // Государственное управление в XXI веке. М.: МГУ, 2006; Ильичева Л.Е. Проблемы межсекторного ресурсного взаимодействия органов государственной власти, институтов гражданского общества и бизнеса. / Россия: путь к социальному государству: М.: Научный эксперт, 2008; Ирхин Ю.В. Гражданское общество и власть: проблемы взаимодействия и контроля в современной России / Социально-гуманитарные знания. 2007. №5; Политическая коммуникативистика: проблемы предметного позиционирования. Под ред. Л.Н. Тимофеевой. М.: Изд-во РАГС, 2008;

Радзиховский Л.А. Проблемы психологического рассмотрения неформальных молодежных объединений // Психологические проблемы изучения неформальных молодежных объединений. М.: Издательство Академии педагогических наук СССР, 1980;

концепция структуры легитимности власти (использованная в при построении рассматривает субкультурные институты (которые в данном исследовании анализируются как среды легитимации власти).

Сущностные аспекты патриотических аспектов политической картины мира Герасимова А.А., Дьяченко В.В., Ильин И.А., Ипполитова Н.В., Кулинченко В.А., Кулинченко А.В., Лесняк В.И., Матвеенко Ю.И., Пелевина Т.Е., Рогачев С.В., Смирнов С.Н. и др.4 Например, фундаментальные труды Ильина И.А. позволили нам понять суть патриотизма как нравственной категории.

Для конкретизации позиции исследовательской позиции автора, обратимся к классификации соответствующих исследований, которая была составлена И.В. Самаркиной5. В соответствии с ней в изучении неинституциональных аспектов политики в современной отечественной политической науке можно выделить три основных направления. Их можно обозначить как психологическое Н.М. Ракитянский и др.), социокультурное (Э.Я. Баталов, И.С. Семененко, Н.И. Лапин и др.) и идейно-символическое (М.В. Ильин, О.Ю Малинова, А.И. Соловьев).

В рамках психологического подхода пространство политики рассматривается Собкин В.С., Ваганова М.В. Политические ориентации подростков и проблема толерантности // Проблемы толерантности в подростковой субкультуре. Труды по социологии образования. Том VIII. Выпуск XIII. М: Центр социологии образования Российской академии образования, 2003; Фалина А.С. Социальная политика и возможность достижения гражданского согласия в новых программах политических партий / Социальные конфликты и партнерство. Воронеж: ВГУ, 2004; Фукуяма Ф.

Социальный капитал // Культура имеет значение. Каким образом ценности способствуют общественному прогрессу. Под ред.

Л. Харрисона, С. Хантингтона. М.: Московская школа политических исследований, 2002; Щепанская Т.Б. Субкультуры // Актуальный городской фольклор. Москва: РГГУ, 2003; Широков О.А. К вопросу о ценностном обосновании модернизации России // Открытое образование. 2011. №2-2.

Гаман-Голутвина О.В. Политическая элита: эволюция теоретических концепций. М.: РАГС, 1996; Герасимова А.А. Развитие патриотизма современной молодежи как фактор политической стабилизации российского социума. Дисс. … канд. полит. наук.

М., 2007; Дьяченко В.В. Методология и практика патриотического воспитания на современном этапе развития России. Дисс....

докт. пед. наук. М., 2001; Ипполитова Н.В. Патриотическое воспитание учащихся. Шадринск: Шадринский государственный педагогический институт, 2005; Кулинченко В.А., Кулинченко А.В. О духовно-культурных основаниях модернизации России // Политические исследования. 2003. №2; Лесняк В.И. Педагогическая система героико-патриотического воспитания личности в условиях становления гражданского общества. Дисс. … докт. педаг. наук. Магнитогорск, 2006; Матвеенко Ю.И. Россия:

доктрины модернизации, модернизация доктрин. М.: Инфомарт, 2000; Пелевина Т.Е. Роль психологических механизмов и диспозиций в формировании патриотического потенциала современной молодежи / О патриотизме и гражданственности. СПб.:

Элексис Принт, 2005; Рогачев С.В. Российская государственность в системе трансформационных координат. М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2000; Сергеева С.Л. Политические принципы формирования и функционирования корпуса государственных служащих // Политико-административное управление. / Под общ. ред. В.С. Комаровского, Л.В. Сморгунова. М.: Издательство РАГС, 2004;

Смирнов С.Н. Педагогические условия использования символики в воспитании патриотических чувств учащихся кадетского корпуса. Дисс.... канд. педаг. наук. Кострома, 2002.

Самаркина И.В. Политическая картина мира как компонент субъективного пространства политики. Автореф. дисс.... докт.

полит. наук. М., 2013.С.6-8.

как область внутренних компонентов психологической структуры личности, на основе которых выстраиваются модели поведения в соответствии с законами политико-психологической науки. Представители социокультурного подхода во главу угла ставят закономерности поведения индивидов, групп и систем в политике. В исследованиях сторонников идейно-символического подхода сделан акцент на анализе изменения способов производства, распространения и конкуренции политических идей.

Мы определяем нашу позицию как в большей степени принадлежащую третьему – идейно-символическому – направлению. Большая часть нашего исследования посвящена символической основе политической картины мира и легитимационных практик.

Однако, несмотря на значительные наработки современных исследований патриотизма, вне сферы внимания ученых во многом остаются вопросы воздействия диалектического взаимодействия политических и общественных аспектов патриотического элемента политической картины мира, а также использование неформальных институтов и современных коммуникационных сред для эффективного протекания такого взаимодействия. Наше исследование ориентировано на комплексное освещение обозначенных проблем.

Гипотеза исследования. В основе исследования лежит предположение о том, что легитимность власти, являясь ключевым критерием формирования позитивного характера политической картины мира, может формироваться с максимальной эффективностью в субкультурных образованиях – символических пространствах, которые обладают атмосферой «естественной солидарности»6.

Автор особо подчеркивает, что легитимация власти и изменение характера политической картины мира – это обоюдный процесс. Легитимация влияет на характер политической картины мира в силу того, что власть представляет собой центральный компонент политической картины мира. Характер политической картины мира влияет на легитимацию в силу того, что политическая сфера Жестко не заданная внешними обстоятельствами и формальными нормами уверенность акторов общественных взаимодействий «в доброй воле другого», – вне зависимости от возможной непрозрачности намерений последнего.

находится в тесной взаимосвязи с другими сферами общественной жизни.

Объект исследования – политическая картина мира как категория политической науки.

Предмет исследования – сущностные и структурно-функциональные свойства взимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира.

Цель исследования – разработать и обосновать теоретическую основу применения идейно-символического подхода к анализу взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира.

Основные задачи исследования:

использованию идейно-символического подхода для анализа символической основы легитимности власти. При этом акцентировать взаимовлияние легитимности и характера политической картины мира.

2. Обосновать теоретическую основу применения идейно-символического подхода к анализу потенциала субкультуры как среды легитимации власти.

3. Выявить символическую основу патриотических аспектов взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира в российском обществе.

4. Определить потенциал субкультуры граффити как среды развития символической основы патриотических аспектов взаимосвязи легитимации власти и характера политической картины мира в российском обществе. Иллюстрировать решение задачи на примере возрастной группы старших подростков из-за её наибольшего потенциала для формирования и корректировки политической картины мира.

Основные научные результаты, полученные лично соискателем, и их научная новизна:

1. Представлены направления использования идейно-символического подхода для анализа символической основы взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира за счёт исследования структуры символа и ключевых факторов анализа вектора формирования символов.

2. Представлена теоретическая основа применения идейно-символического подхода к анализу потенциала субкультуры как среды легитимации власти.

Субкультура рассматривается как символическое поле легитимации власти, для которого характерны уникальные источники, уровни и зоны такой легитимации.

3. Показано взаимодействие индивидуальных («Родина», локальный патриотизм) и общественных («Отечество», общегосударственный патриотизм) компонентов патриотических аспектов символической основы взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира в российском обществе.

4. Показан потенциал субкультуры граффити в формировании патриотических аспектов символической основы взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира в российском обществе, как для авторов, так и для зрителей граффити. Возможности использования данного потенциала подкреплены результатами исследования актуальных ценностей возрастной группы старших подростков согласно нашей схеме структуры символа.

Теоретическая основа исследования. Автор опирался на положения следующих теорий: 1) концепция картины мира, выдвинутая А.Н. Леонтьевым;

2) труды Ю.М. Лотмана и М.К. Мамардашвили, посвящённые сущности символических структур; 3) работы Д. Истона о характере политической картины мира, который раскрывается через категории легитимности.

Методологическая основа исследования. Методологическую основу исследования составляет структурно-функциональный подход. Как структуру диссертант рассматривает символическую основу политической картины мира как системы. С точки зрения функции автор анализирует служебные роли и зависимости символов как единиц анализа политической картины мира и субкультур как символических полей. В частности, в аспекте служебной роли проанализированы факторы анализа символических основ легитимности власти, а также факторы потенциала субкультур как институтов легитимации. В аспекте исследования зависимостей в рамках исследуемой системы проведен анализ взаимосвязи компонентов структуры символа и направлений легитимности власти, изменения характера политической картины мира в зависимости от соответствия конкретного символа другим её элементам и т.д.

Методы исследования. Автор использует совокупность следующих методов исследования: метод текстологического анализа, с применением общенаучных логических методов (анализ и синтез, индукция и дедукция, сравнительный метод), вторичный анализ социологических данных и т.д. Их использование позволило выявить закономерности формирования политических и общественных аспектов символической основы взаимосвязи легитимности и политической картины мира.

Основные положения, выносимые на защиту подхода для анализа символической основы легитимности власти за счёт исследования структуры символа. Их суть заключается в анализе легитимности первоначального импульса эмоционального восприятия власти. Уровни и зоны легитимности позволяют задать знаковое оформление такого восприятия (к примеру, конкретный лидер определённой территории). Финальный компонент структуры символа – операциональный. Он определяет вектор отражения символа на деятельность человека, формируя, таким образом, характер политической картины мира.

Также показаны ключевые факторы анализа символических основ легитимности власти: 1) анализ актуальных социально-политических настроений и социального самочувствия целевой аудитории (эмоциональный компонент/ обрамлением (мифотворческий компонент/ уровни и зоны легитимности);

Анализ проведён в рамках развития концепции О.Ф. Шаброва (См. напр. Шабров О.Ф. Политическая власть, ее эффективность и легитимность // Политология. Отв. ред. В.С. Комаровский. М.: Издательство РАГС, 2002. С.122-136).

3) анализ потребностей, характера восприятия власти и социальных установок как готовности к действию, а также моделирование ситуации, в процессе которой будет восприниматься потенциальный символ (операциональный компонент/ характер политической картины мира).

2. Представлена теоретическая основа применения идейно-символического подхода к анализу потенциала субкультуры как среды легитимации власти. Она заключается в следующем.

Во-первых, учет настроений индивида как основы для смыслового наполнения символов, центральных для субкультуры (эмоциональный компонент/ источник легитимности).

Во-вторых, поиск общего социосемиотического пространства, элементы которого становятся мифологическим оформлением для центральных символов субкультуры (мифотворческий компонент/ уровень и зона легитимности).

В-третьих, поиск коммуникационной среды, которая объединяет представителей целевой аудитории, помогая им находить точки соприкосновения посредством взаимодействий между собой (операциональный компонент/ характер политической картины мира).

По итогам анализа предполагается, что субкультура является оптимальной средой для формирования легитимности, в силу того, что она – источник «естественной солидарности», который носит «идеолого-нравственный» характер как источник легитимации власти. Также предполагается, что основной уровень легитимации в субкультуре – программа (идеология), где отражены ключевые ценности субкультуры. Как правило, субкультуры относятся к внутренней зоне легитимации.

3. Представлена символическая основа патриотических аспектов взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира в российском обществе. В результате предполагается следующее.

Как источники легитимации (эмоциональный компонент) патриотические символы воплощают диалектику общественных и политических аспектов образа страны как соотношение образов «своей территории» (личные пространственные фрагменты картины мира) и «общей территории» (символизация пространства с государственными границами) соответственно.

Как уровни легитимации (мифотворческий компонент) патриотические символы продолжают диалектику образов «своей» и «общей» территорий, воплощая их в концептах «Родина» и «Отечество» соответственно. Как зоны легитимации патриотические символы – пространственные категории (священный центр «своего» пространства, «чужое» пространство, граница и дорога между такими пространствами).

Характер политической картины мира (операциональный компонент) зависит от гармонизации концептов «Родина» и «Отечество». В случае её неудачи происходит разбалансирование содержания патриотических символов, приводя к их подмене шовинистическими или космополитическими. Как следствие, характер политической картины мира приобретает негативный характер, а легитимность власти снижается.

4. Показан потенциал субкультуры граффити как среды развития символической основы патриотических аспектов взаимосвязи легитимации власти и характера политической картины мира в российском обществе.

Как источник легитимации власти (эмоциональный компонент) субкультура граффити основана на стремлении к усилению идентичности – личной для автора граффити (как активного творящего субъекта политической системы) и групповой для зрителя граффити (как участника группы, играющей значительную роль в политической системе).

Как уровень легитимации власти (мифотворческий компонент) в субкультура граффити основана на означивании данных ролей в качестве соответствующих образов (образ автора – олицетворение конкретной группы, а образ зрителя – участник группы, обладающей статусом, равным властной элите за счет обладания уникальными ценностями). Преимущественной зоной легитимации власти в практике граффити является «общая» территория, которой, посредством нанесения рисунков, придаются признаки «своей».

Характер политической картины мира (операциональный компонент) в рамках граффити зависит от реализации желаемых признаков деятельности (у авторов) и отображения желаемых ценностей (у зрителей).

Для иллюстрации специфики наиболее вероятной целевой аудитории граффити – старших школьников – нами был проведено исследование актуальных ценностей данной возрастной группы согласно нашей схеме структуры символа и в рамках моделей А.Г. Селевко и Н.А. Сенченко8.

Степень достоверности исследования подтверждается фактологической государственной власти и статистических органов, справочных изданий. В процессе исследования автор опирался на анализ источников, результаты политологических, психологических и социологических исследований.

исследования состоит в обосновании подхода к анализу процессов формирования символической основы политической картины мира за счет выявления закономерностей взаимодействия символов в пространстве субкультур в преподавании профильных дисциплин.

Практическая значимость работы. Практическая значимость результатов исследования заключается в том, что автором обоснована методика анализа символической основы политической картины мира с точки зрения придания ей легитимности в пространстве субкультурных образований. Разработанные рекомендации могут быть использованы при формировании стратегий развития политических институтов, заинтересованных в трансформации политических картин мира.

Апробация исследования. Полученные в ходе исследования результаты были опубликованы в 8 научных работах общим объемом 2,4 печатных листа. В Сенченко Н.А. Социально-педагогическая помощь старшеклассникам-представителям юношеских субкультур. Дисс. … канд. пед. наук. М., 2005; Селевко А.Г. Социально-педагогические условия оптимизации влияния средств массовой коммуникации на социализацию сельских школьников. Дисс.... канд. пед. наук. М., 2002.

их число входит 3 работы, которые были опубликованы в научных изданиях, включённых в перечень рецензируемых научных журналов и изданий ВАК РФ.

Их объем равняется 0,75 п.л. Полученные результаты представлялись на научных конференциях: Международной научно-практической конференции «Законность и правопорядок в современном обществе» (Новосибирск, 19.06.12), III Международной заочной научно-практической конференции «Научная дискуссия: вопросы социологии, политологии, философии, истории» (Москва, 11.07.12), III Международной заочной научно-практической конференции «Политика и право в социально-экономической системе общества» (Москва, 02Международной заочной научно-практической конференции 03.07.12), II «Научная дискуссия: инновации в технических, естественных, математических и гуманитарных науках» (Москва, 25.06.12), Международной научноXI практической конференции «Современные проблемы гуманитарных и естественных наук» (Москва, 26-27.06.12).

Структура исследования. Структура и логика работы обусловлены поставленными в исследовании задачами. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Логика исследования включает характеристику легитимности власти как критерия характера политической картины мира, символов как фактора легитимации политической власти, а также потенциала субкультурных институтов как сред формирования политической картины мира (первая глава), что во второй главе проиллюстрировано на примере патриотических аспектов политической картины мира и субкультуры граффити.

Глава 1. Теоретико-методологическая основа анализа взаимосвязи легитимности власти и характера политической картины мира 1.1. Взаимосвязь легитимности власти и характера политической картины возникновения. В основе нашего исследования лежит идейно-символический подход, акцент в котором сделан на анализе изменения способов производства, методологических положениях М.В. Ильина, О.Ю Малиновой и А.И. Соловьева, мы исследуем символическую основу политической картины мира в целом и легитимационных практик в частности.

А.И.Соловьева, стало то, что место систематизированных представлений в современных механизмах политической идентификации постепенно занимает чувственно-образная картина действительности, которая реконструируется на основе этических норм индивида. Появляется принципиально новый вид информационного обмена: основной целью коммуникативного воздействия становится не создавать и реформировать систему убеждений человека, а развернуть его точку зрения по конкретному вопросу в требуемую сторону9.

Цель идейно-символического подхода в том, чтобы осуществлять анализ идейно-символического пространства с учётом изменения среды, в рамках которой эти идеи производятся, транслируются и конкурируют друг с другом. Он ориентирован на изучение конфигурации пространства политических идей во Современные тенденции развития символического пространства политики. Заседание методологического семинара Российской ассоциации политической науки. 11 ноября 2004г. / Сайт РАПН. [http://www.rapn.ru/index_old.php?grup=69&doc=93] определяют правила игры, стратегии авторов данных идей, а также с политическими коммуникациями, которые обеспечивают обращение последних10.

Объектом данного подхода является идейно-символическое пространство.

Оно определено как совокупность идей, образов, символов, нарративов, мифов и прочих способов репрезентации смыслов, которые способны формировать более или менее устойчивые комбинации, а также представлять собой ориентиры для субъектов политической системы. В качестве инструментов анализа этих комбинаций используются такие понятия как «идеи», «идеологии», «дискурсы», «идеологические предпочтения» и так далее11.

Взаимосвязь идей и символов обозначена А.И. Соловьёвым: «Явление обретает политическое содержание только через приписывание ему значений, свидетельствующих о признании за ним достаточного для возбуждения коммуникации актора с властью»12. Как отмечает М.В. Ильин, «политическое действие начинается словом и держится им... Ставшее фактом политики слово...

не слуга, а партнер в созидании политических отношений между людьми»13.

Особое внимание к символическим категориям в данном подходе обусловлено, по мнению О.И. Малиновой, двумя ключевыми причинами. Вопервых, в процессе развития современных видов коммуникации, основанных в первую очередь на аудиовизуальном представлении данных, рациональные методы репрезентации все интенсивнее дополняются чувственноэмоциональными. Во-вторых, связи и отношения между символическими различиями ценностно детерминированных подходов к разрешению как социально-экономических, так и политических проблем14.

Таким образом, идейно-символический подход ориентирован не только на изучение целей, стратегий и технологий, реализуемых акторами, действующими в Малинова О.Ю. Идейно-символическое пространство постсоветской России: динамика, институциональная среда, акторы.

М.: РОССПЭН, 2011. С.11-15.

Соловьёв А.И. Политическая идеология: логика исторической эволюции // Полис. 2001. №2. С.5-23.

Ильин М.В. Политический дискурс: слова и смыслы (Государство) // Полис. 1994. №1. С.124-170.

Малинова О.Ю. Идейно-символическое пространство постсоветской России: динамика, институциональная среда, акторы.

М.: РОССПЭН, 2011. С.11-15.

публичном пространстве. Он также побуждает фокусировать внимание на О.И. Малинова определяет её как деятельность, связанную с производством различных способов интерпретации социальной реальности и борьбой за их доминирование в публичном пространстве. В качестве ее инструментов выступают не только вербально оформленные «идеи» (принципы, концепции, и т.п.), но и невербальные способы означивания (образы, жесты и др.)15.

политической культуре понятий, чьё символическое значение сформировалось в западных странах. Это, по его мнению, «заставляет задуматься о сохранении или утрате в русской версии заимствованных понятий (суверенитет, конституция, режим и т.п.) «памяти» об изначальных слоях их смысла, а тем более об их исходных генотипах, когнитивно-метафорических схемах». Таким образом, современные институты и процессы требуют более четкой и последовательной концептуализации. Это значит, что нужно различать и концептуально выделять постоянные и переменные характеристики политической организации, ее неизменные рамки и принципиально новое, новаторское наполнение этих рамок 16.

Продолжая методологические исследования М.В. Ильина, О.И. Малиновой и А.И. Соловьёва, мы предпримем попытку использования парадигмы идейносимволического подхода для анализа взаимосвязи легитимности власти и символов. Идейно-символическое пространство в рамках нашего исследования понимается нами как символическая основа политической картины мира.

Политическая картина мира: сущность и структура. Основателем учения о картине мира считается А.Н. Леонтьев. Он – утверждал, что представления индивида взаимосвязаны и формируют целостный «образ мира» – Малинова О.И. Проблема политически «пригодного» прошлого и эволюция официальной символической политики в постсоветской России // Политическая концептология. 2013. №1. С.115.

Ильин М.В. Политический дискурс: слова и смыслы (Государство) // Полис. 1994. №1. С.124-170.

«сложное многоуровневое образование, которое обладает «системой значений» и «полем смысла»». Образ мира представляет собой ориентировочную основу для эффективной деятельности и поведения индивида в нём.

- сущность политической картины мира. Между понятиями «картина мира» и «образ мира» существует определённое различие, но оно не имеет принципиального значения в контексте данного исследования. Картину мира, в соответствии с позицией О.Е. Баксанского и Е.Н. Кучера, можно определить как «субъективное эмоционально-когнитивное образование, являющееся носителем индивидуального видения (в широком смысле) реальности»17.

Образ мира – это модель реальности. Он сформирована на основании индивидуального опыта субъекта. Его основная функция – опосредование процессов восприятия этого субъекта18. В частности, Е.Ю. Артемьева трактует его как «интегратор следов взаимодействия с объективной деятельностью»19.

Таким образом, несмотря на, во многом, сходное содержание данных понятий, «образ мира» имеет отношение к индивиду как таковому, а «картина мира» – к индивиду как к члену социума.

В политической психологии и политической психолингвистике термин «картина мира» используется в отношении представлений индивида о фрагментах политической реальности20. Говоря о роли политической картины мира в социуме, исследователи особо отмечают тот факт, что она выполняет функцию связующей силы. К примеру, с точки зрения Э. Эриксона и представления о политической системе. Во-первых, она концентрирует внимание людей на отборе фактов, соответствующих конкретной ситуации. Во-вторых, она Баксанский О.Е., Кучер Е.Н. Современный когнитивный подход к категории «образ мира» // Вопросы философии. 2002. №8.

С.52.

Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения. В 2-х т. Т.2. М.: Педагогика, 1983.

Артемьева Е.Ю. Основы психологии субъективной семантики. М.: Наука, Смысл, 1999.

Давыдова Т.Ю. СМИ как фактор формирования образа власти в картине мира российских граждан. Дисс. … канд. полит.

наук. М., 2009.

укрепляет коллективное сознание. В-третьих, она ориентирует ее носителей на осмысление конкретных исторических реалий в определённом ключе21.

политическую картину мира как «подвижную систему связанных образов и представлений о власти и политической системе, ее структуре, механизмах и конфигурации в окружающей действительности»22. Политическая картина мира имеет как эмоциональную окраску, так и временной вектор23.

С точки зрения Я.В. Голубовой, с формально-динамических позиций политическая картина мира может разниться по критериям обобщенности, активности, эмоциональной насыщенности24, последняя из которых особенно важна в контексте нашего исследования.

- структура политической картины мира. Обратимся подробнее к структуре картины мира. Согласно А.Н. Леонтьеву, можно выделить три основных слоя. Во-первых, чувственные образы, переживания. Во-вторых, составляющих образа мира рассмотрен В.П. Зинченко. С его точки зрения, Анализируемые А.Н. Леонтьевым элементы, В.П. Зинченко дополняет так называемой «биодинамической тканью движения». С одной стороны, бытийный слой формируют биодинамическая ткань живого движения и чувственная ткань образа. С другой стороны, рефлексивный слой формируют значение и смысл25.

В некоторых трудах рассматривается подуровневая структура образа мира26.

Эриксон Э. Идентичность // Психология самосознания. Хрестоматия по социальной психологии личности. Под ред.

Д.Я. Райгородского. Самара: Издательский дом «Бахрах-М», 2007. С.493-533; Шибутани Т.Социальная психология. Ростов н/Д:

Феникс, 1999. С.212-217.

Самаркина И.В. Политическая картина мира: структура в динамической проекции / Тезисы докладов. V Всероссийский конгресс политологов «Изменения в политике и политика изменений: Стратегии, институты, акторы». Москва, 20-22 ноября 2009 г. М.: Российская ассоциация политической науки, 2009. С.367.

Голубова Я.В. Соотношение образа мира и национального самосознания субъекта. Дисс.... канд. психол. наук. Сочи, 2004.

Артемьева Е.Ю. Основы психологии субъективной семантики. М.: Наука, Смысл, 1999.

Смирнов С.Д. Мир образов и образ мира // Вестник Московского университета. Серия 14. Психология. 1981. №3. С.15-29;

Смирнов С.Д. Понятие «образ мира» и его значение для психологии познавательных процессов // А.Н. Леонтьев и современная психология. М., 1983. С.149-155.

семантический слои. Далее исследователи стали уделять особое внимание анализу эмоциональных компонентов27 и операциональному содержанию образа мира28.

И.В. Самаркина описывает структуру политической картины мира более подробно. Она разделяет её на шесть элементов. Во-первых, базисные понятийные и символические концепты политической системы. Во-вторых, событийный ряд. В-третьих, актуальные проблемы социально-политической сферы. В-четвёртых, образы значимых политических акторов: институтов и персон. В-пятых, геополитическая компонента. В-шестых, образ «Я» в политике29.

- промежуточный вывод. Таким образом, можно обобщить, что категория «политическая картина мира» – это структура представлений индивида (или группы) о политической реальности. Также можно констатировать, что её центральный элемент – образ власти как ключевой категории политической системы. Именно к данному образу так или иначе сводятся все компоненты структуры политической картины мира. Рассмотрим данный тезис подробнее.

Представление о власти как центральный элемент политической картины мира. Приоритетный характер образа власти в политической картине мира обусловлен объективной необходимостью организации общественного производства30. Как отмечал В.С. Соловьев, «личная свобода предполагает стеснение этой свободы в той мере, в какой она несовместима с общим благом»31.

В данном контексте И.А. Гобозов называет власть «биосоциальным явлением», наследуемым людьми от природы32.

- сущность образа власти как политической категории. В качестве обобщенной классификации подходов к анализу власти можно определить её анализ с позиции источников. Среди таких подходов можно выделить атрибутивно-реляционистский и системный. Первый рассматривает сущность Василюк Ф.Е. Структура образа // Вопросы психологии. 1993. №5. С.5-19.

Петухов В.В. Образ мира и психологическое изучение мышления // Вестник Московского университета. Серия 14.

Психология. 1984. №4. С.13-20.

Самаркина И.В. Политическая картина мира: структура в динамической проекции / Тезисы докладов. V Всероссийский конгресс политологов «Изменения в политике и политика изменений: Стратегии, институты, акторы». Москва, 20-22 ноября 2009 г. М.: Российская ассоциация политической науки, 2009. С.367.

Зуев П.В. Историко-философский обзор становления понятия «власть» (окончание) // Власть и управление на Востоке России. 2007. №3. С.161-165.

Соловьев В.С. Сочинения. В 2-х т. Т.1. М.: Мысль, 1990. С.458.

Баринова С.Г. Власть как онтогносеологический феномен // Вестник КГАУ. 2010. №8. С.172-176.

Л. Петражитский). Системный подход представляет её в качестве свойства социальной системы, несводимого к характеристикам субъекта (Т.Парсонс, К. Дойч, Ю. Хабермас, М. Фуко, П. Бурдье)33.

Важным аспектом многих теорий власти (особенно относящихся к системному подходу) является акцент на принуждении. М. Вебер трактует власть как возможность определять поведение индивидов даже против их воли34. Также Э. Гидденс анализирует власть как «возможность вмешиваться в события таким образом, чтобы менять их»35. Однако не все определения включают в себя принуждение. Так, Т. Парсонс определяет власть как позитивную социальную способность к достижению общественных целей36.

По нашему мнению, наиболее перспективен и обоснован подход, согласно которому власть обеспечивает социальный прогресс и гармоничное развитие личности37. Нашей позиции отвечает любопытный тезис С.Т. Алексеева о том, что слово «власть» в русском языке родственно слову «владеть» – делать лад, в ладе деять38. Власть должны осуществлять лучшие представители народа, которые умеют создать положение, при котором общество и власть живут в ладу между собой39. Как отмечает И.А. Ильин: «власть есть прежде всего... достоинство и правота наверху, которым отвечает свободная лояльность снизу» 40. Это ставит перед нами вопрос о сути взаимодействия политической системы и личности.

- сущность образа власти в политической картине мира. В целом анализ власти представляет собой процесс, который определяет взаимоотношения (Дж. А. Алмонд, С. Верба, Л. Пай, Д. Мацумото и др.). В РФ данной проблемой занимаются Л.Я. Гозман, Г.Г. Дилигенский, В.В. Радаев, Е.Б. Шестопал и другие.

В рамках политической психологии понятие образа власти применяется в качестве обозначения итога процесса восприятия политической власти. Образ Коваль Т.А. Теоретико-методологические понятия политической власти // Вестник ЗабГУ. 2007. №3. С.67-73.

Любашиц В.Я. Государственная власть: понятие, особенности функционирования // Terra Economicus. 2003. Т.1. №2. С.124Collins Dictionary of Sociology. Glasgow: Harper Collins Publishers, 1995.

Parsons T. On the Concept of Political Power / T. Parsons // Proceedings of the American Philosophical Society. 1963. Vol.107.

P.232-262.

Мамут Л.С. Государство в ценностном измерении. М.: Норма, 1988. С.6.

См. Алексеев С.Т.Россия: мы и мир. М.: АСТ, 2008. С.57.

Марков Е.А. Трансформация смысловых форм понятий «власть» и «властные отношения» // Среднерусский вестник общественных наук. 2010. №4. С.18-22.

Ильин И.А. О сильной власти / Для русских: избранное. Смоленск: Посох, 1995.

индивидуальной деятельностью политиков, динамикой общественного мнения и т.д. С другой стороны, глубинные элементы таких образов отличает устойчивость.

Это обусловлено тем, что данные пласты подпитываются, по выражению Е.Б. Шестопал, из резервуара коллективных представлений41.

На формирование образа власти у личности влияет множество факторов. Их можно разделить на четыре основные группы42: 1) объектные элементы 3) ситуативные элементы (социальный, экономический, а также политический (характеристики воспринимающего субъекта)43.

- промежуточный вывод. В целом можно обобщить, что власть, которая является экономически, социально, юридически и нравственно обоснованной является тем самым авторитетной. Это снижает необходимость принуждения, содействуя решению задач, стоящих перед властью. Здесь необходимо обратить особое внимание на основу формирования авторитета власти – ее легитимацию.

Легитимность власти как определяющий критерий образа власти в политической картине мира. Легитимность – это свойство власти. Согласно поддерживать у индивидов убеждение в том, что современные политические институты – лучший вариант из всех, которые могли бы быть и которым необходимо было бы в результате подчиняться»44.

- сущность легитимности. Выделим основные направления анализа концепта «легитимность».

Шестопал Е.Б. Политическая психология. М.: Инфра-М, 2002.

Турантаева А.Г., Егорова А.И. Образ власти в зеркале сознания рядовых граждан // Вестник ЯГУ им. М.К. Аммосова. 2007.

Т.4. №4. С.44-51.

Преснякова Л.А. Структура личностного восприятия политической власти // Полис. 2000. №4. С.135-140.

Lipset S.M. Political Man. Political Man. The Social Basis of Politics. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1981. P.68.

Во-первых, под легитимностью понимается структурно-функциональная реализации государственной власти45.

В-вторых, легитимность анализируется как социально-психологическое состояние общества. Оно воспроизводит специфическую форму властноправового мышления в социальном взаимодействии46.

В-третьих, данный феномен содержательно раскрывается в качестве сложившимся моделям отношений и национальным типам мыследеятельности47.

- типы легитимности. В целом, в настоящее время можно выделить две основные точки зрения на природу легитимности политической власти. Первой точки зрения придерживаются исследователи, которые полагают, что власть признается легитимной, если она соответствует основополагающим целям государства и общепринятым властным структурам. Вторая точка зрения принадлежит тем, которые считают, что «в современном политическом устройстве понятие легитимности распространяется на процесс реализации политики – того, что называется структурой интересов»48.

Классическая теория М. Вебера выделяет три идеальных типа легитимации.

Во-первых, легитимность, основанная на традиции. Во-вторых, харизматическая легитимность, основанная на вере в качества лидера. В-третьих, рациональноправовая легитимность, основанная на праве и законе49. В действительности один из них будет доминирующим, а остальные – исполнят второстепенную роль50.

Этопозволило ему выделить два основных типа легитимности политической власти. Первый – диффузная (эмоциональная поддержка, которая будет специфическая (осознанная поддержка, ориентированная на результат) 51.

Государство, общество, личность: проблемы совместимости / Под общей редакцией Р.А. Ромашова, Н.С. Нижник. М.:

Юристъ, 2005. С.230.

Гурвич Г.Д. Философия и социология права // Избранные сочинения. СПб.: Издательство юридического факультета С.Петерб. гос. ун-та, 2004; Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб: Изд. юрид. кн. магазина Н.К. Мартынова, 2003.

Князев Д.А. Легитимность публичной власти: формы понимания и конкретно-историческое содержание // Философия права.

2010. №3. С.103-105.

Старынина Е.А. Общественное мнение как показатель легитимности власти // Власть. 2011. №7. С.109-112.

Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С.647.

Жиро Т.Политология. Харьков: Издательство «Гуманитарный Центр», 2006. С.325.

На вопросы легитимности обращали внимание и советские учёные. Так, взаимоотношений, где есть общие правила игры для всех её субъектов.

Легитимация осуществляется, если эти правила «представляются выгодными для них, или, как минимум, в достаточной степени приемлемыми»52.

Российские учёные останавливаются на вопросах легитимности более подробно. Примером подобного исследования, является структура легитимности власти, предложенная О.Ф. Шабровым. Она состоит из трёх элементов. Первый – источники легитимности: идеологический («социальное партнерство»); правовой (правила игры); нравственный (установки общечеловеческого характера). Второй – уровни легитимности: персональный (лидеры), идеологический (программа), структурный (режим). Третий – зоны легитимности: внутренняя (в стране) и внешняя (за границей)53. Максимально эффективна власть, легитимированная на всех уровнях по отношению ко всем источникам и в обеих зонах.

- промежуточный вывод. На наш взгляд, понимание легитимности гораздо больше связано со структурой интересов, нежели со структурой власти. Субъекты обычно рассматривают политическую систему как законную или незаконную в соответствии с тем, насколько ее ценности соответствуют их ценностям.

С нашей точки зрения, важно, что легитимность – явление двухстороннее.

Она включает в себя как деятельность власти, так и восприятие результатов этой деятельности населением. Таким образом, говоря о легитимности, на наш взгляд, более предпочтительным будет употреблять термин «поддержка», а не Легитимность же предполагает добровольность54. Следовательно, ключевое значение для легитимности власти имеет характер ее восприятия населением.

Именно он определяет эффективность поддержки власти населением.

Характер восприятия образа власти в политической картине мира как фактор ее легитимации. Продолжая тезис И.А. Ильина, отметим, что категория Амелин В.Н. Власть как социальный феномен // Социально-политические исследования. 1991. №2. С.3-15.

Шабров О.Ф. Политическая власть, ее эффективность и легитимность // Политология. Отв. ред. В.С. Комаровский. М.:

Издательство РАГС, 2002. С.122-136.

Никифорова С.В. Политический имидж как основной элемент процесса легитимации власти // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Серия: Общественные науки. 2003. №68. С.20-26.

легитимации применима только к тем странам, граждане которых ассоциируют себя с народом и государством. Если у большей части населения не развилось чувство принадлежности к собственной стране, то происходит «размежевание между социумом и властью, а, как следствие, кризис»55.Это можно обозначить как обретение политической картиной мира негативного характера. Иначе говоря, легитимность политической власти не является неизменной величиной56.

- факторы снижения легитимности власти. Теория «узаконивания кризиса» Ю. Хабермаса объясняет падение легитимности политической власти двумя обстоятельствами. С одной стороны, тем, что власть берет на себя больше обязательств, чем может выполнить. С другой стороны, тем, что правительство и партии дают больше обещаний, чем могут реализовать.

Однако это во многом ограничивает факторы делигитимации. Их не стоит сводить только к критерию выполнения обещаний. Процессы делегитимации власти могут содержать и другие факторы. Например, низкий уровень жизни, убежденность общества в непричастности к проблемам страны, безнравственные политики, существенный разрыв между властью и народом и т.д.

В современном обществе, как отмечает Г.И. Деркачёв, возможность доступа к факторам легитимации при параллельной демонстрации повышенного интеллектуального и инновационного потенциала со стороны оппозиционных групп может значительно увеличить делегитимационные риски57.

- индикаторы легитимности власти. Рассмотрим возможные показатели легитимности. К примеру, согласно М. Догану, их можно выявить с помощью анкеты, в которой предложены три формулировки:58 1) я признаю современные законы и политический режим; 2) я вижу некоторые недостатки, но также верю в возможность постепенного развития; 3) я абсолютно отвергаю систему правления.

Первый ответ означает признание политического режима легитимным. Второй – говорит об убеждении в том, что современный режим является лучшим из всех возможных. Третий показывает, что режим воспринимается как нелегитимный.

Пугачев В.П. Политология. Высшее образование. М.: Аспект Пресс, 2003. С. 576.

Лубский А.В. Государственная власть в России // Российская историческая политология. Ростов н/Д: Феникс, 1998. С.84.

Деркачев Г.И. Сущность и механизмы легитимации власти в современном обществе // Власть. 2010. №11. С.75-77.

Доган М., Пеласси Д. Сравнительная политическая социология. М.: Соц.-полит. журн, 1994.

легитимности государственной власти59: 1) поддержка государственной власти большей частью населения; 2) активное участие населения в политико-правовой жизни страны60; 3) отсутствие или недостаточная степень политического насилия61; 4) отсутствие широкой политической эмиграции.

Рассмотрим, каким образом ключевые уровни легитимности власти могут восприниматься в позитивном/ негативном ключе.

Характер восприятия уровней легитимности власти в политической картине мира. Легитимность как процесс признания власти имеет несколько уровней. Это обусловлено разноуровневостью государственной власти как таковой62. В связи с этим легитимации подвергаются: лидеры государства, программа правящей элиты, и политический режим как таковой63.

Интересна в данном контексте специфика России в аспекте уровней легитимации. Как отмечает О.Ф. Шабров, легитимация начинается в России, главным образом, с ее персонального уровня и по нравственному основанию64. В связи с этим, в первую очередь рассмотрим персональный уровень легитимности.

- персональный уровень легитимности власти (лидер). Фигуры лидеров делают политику более доступной для понимания. Они репрезентируют в своих выступлениях государство, партию, идеологию65.

Отличительной чертой поддержки лидера является то, что общение с последователями редко осуществляется через личный контакт. Таким образом, появляется промежуточный элемент – имидж. Он выступает как основа создания взаимоотношений между политиком и электоратом, становясь основным элементом процесса легитимации власти66.

Г.Ю. Семигиным: «Имидж политика – это своеобразное представление об Чиркина В.Е. Легитимация и легализация государственной власти // Государство и право. 1995. №8. С.65-73.

См. Склифус С.В. Легитимация государственной власти в Российской Федерации: вопросы теории. Автореф. дисс.... канд.

юрид. наук. Белгород, 2009. С.21; Вайнберг А.В. Легитимация и делегитимация выборной государственной власти в современной России. Дисс. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2003. С.14-15.

Антонов М.В. Социология права Ойгена Эрлиха // Правоведение. 2008. №6. С.132.

Дибиров А.-Н.З. Теория политической легитимности. М.: РОССПЭН, 2007. С.98-102.

Шабров О.Ф. Политическая власть, ее эффективность и легитимность // Политология. Отв. ред. В.С. Комаровский. М.:

Издательство РАГС, 2002. С.122-136.

Шабров О.Ф. Духовные основы российской политики // Открытое образование. 2011. №2-2. С.155-158.

Карпухина Е.А. От образа политического лидера к образу государства // Филологические науки. Вопросы теории и практики.

2013. №1. С.94-96.

Никифорова С.В. Политический имидж как основной элемент процесса легитимации власти // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Серия: Общественные науки. 2003. №68. С.20-26.

идеальном воплощении той или иной социальной роли» 67. Д.В. Ольшанский так профессиональными имиджмейкерами в сознании аудитории»68.

Данные подходы имеют свои недостатки. Процесс имиджирования представляется пассивным (имидж формируется целенаправленно). В то же время имидж вполне может сформироваться спонтанно. А.Н. Жмыриков отображает его коммуникативную сущность: «Это отражение в сознании электората компромисса между стремлением обрести лидера, образ которого повторяет идеал, и желанием избежать лидера, образ которого ему противоречит»69.

Имидж можно представить в виде структуры, которая имеет ряд уровней:

1) объект; 2) избирательная модель имиджа; 3) искажения, вносимые каналами трансляции; 4) результат реконструкции имиджа на основе модели политической картины мира с учетом представлений, существующих у электората70.

Восприятие имиджа и соответственно его воздействие определяются ценностными ориентациями электората и включают в себя три основных элемента71. Во-первых, познавательную ориентацию (знания о политических субъектах). Во-вторых, аффективную ориентацию, эмоционально связывающую человека с политическими явлениями. В-третьих, суждения и мнения о политических объектах и явлениях, требующих к себе оценочных критериев.

- промежуточный вывод. Таким образом, базовым элементом при формировании позитивного/негативного отношения к политическому лидеру будет являться стереотип его ожидаемого образа. Символическая нагрузка имиджа должна быть тесно связана с установившейся идеологией и политической культурой для соответствия существующему в сознании идеальному типу лидера.

Другими словами, характер восприятия персонального уровня легитимности власти основывается на соответствии тем частям политической картины мира, которые характеризуют ожидания от политического лидера.

Политическая энциклопедия. В 2 т. М.: Мысль, 1999. С.276.

Ольшанский Д.В. Политический PR. М.: Питер, 2003. С.286.

Жмыриков А.Н. Психология политического лидерства в современной России. Н. Новгород: Нижегородский гуманитарный центр, 1996. С.43-44.

Загайнов А.В. Понятие имиджа политического лидера: сущность и подходы к определению // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2007. Т.149. №3. С.227-240.

Никифорова С.В. Политический имидж как основной элемент процесса легитимации власти // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Серия: Общественные науки. 2003. №68. С.20-26.

идеологическому (программному), который характеризует концептуальную основу осуществления власти.

Существует множество подходов к определению сути идеологии. Большая часть исследователей понимает идеологию как определённый комплекс идей, взглядов, убеждений. Иные исследователи определяют идеологию в качестве формы деятельности субъектов политической деятельности по созданию определенных ценностей и установок72. Мы придерживаемся следующей позиции: идеология – это комплекс идей, задача которого в обосновании легитимности притязаний на власть конкретного политического субъекта.

1) направляющая; 2) мобилизационная; 3) объединяющая; 4) амортизационная интересов социальных слоев, групп).

Что касается основных уровней политической идеологии, то здесь выделяются три основных уровня: 1) теоретико-концептуальный (положения, раскрывающие специфику мировоззрения определенного слоя, класса, нации и государства); 2) программно-политический (программы, лозунги и требования политической элиты); 3) актуализированный (степень освоения гражданами целей и принципов идеологии, что отражается в их участии в политической жизни)73.

Яркий пример воплощения смысла идеологии – программные документы партий74. Как правило, они строятся в рамках противопоставления: нужно быть «за» «светлое/(реже) прекрасное будущее» и «против» «ужасного будущего».

настоящим, а его потенциальная устроенность определяется заслугами партии75.

Куничкина Н.С. Концепции деидеологизации и реидеологизации общественной жизни как противоположные подходы к определению сущности и роли государственной идеологии // Вестник Челябинского государственного университета. 2008.

№31. С.20-23.

Беридзе Ю.В. Типология идеологий в современном обществе // Теория и практика общественного развития. 2007. №1. С.8-12.

Иманалиев К.К. Идеология: истоки, суть и функции в политической практике // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: История. Политология. Экономика. Информатика. 2009. Т.10. №7. С.210-214.

Сенцов А.Э. Образ сильного государства в программах современных политических партий России // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2011. №3. С.126-130.

Следовательно, такие программы, как правило, оказываются набором принципов, которые отображают основные проблемы государства и ожидания населения относительно позитивных преобразований в будущем страны76.

восприятие идеологического уровня легитимности зависит в первую очередь от того, эффективна ли данная идеология, обеспечивает ли она единство общества.

Иначе говоря, идеология неэффективна, если она не воспринимается обществом, не способствует достижению поставленных целей, не определяет пути дальнейшего развития общества в конкретных исторических условиях.

Также необходимо обратиться к третьему – структурному – уровню легитимности власти. Он подразумевает степень легитимности политического режима, установленного на конкретной территории.

- структурный уровень легитимности власти (режим). В первую очередь важно уточнить, что многие исследователи дифференцируют понятия имиджа придерживается, в частности, Н.Н. Медведева: «упрощенный символический образ системы институтов власти, который основан как на результатах их фактической деятельности, так и формируемый стихийно или целенаправленно на базе мифов и стереотипов, образуя устойчивые политические мотивации»77. В данном случае учитываются как особенности имиджа как такового, так и специфика имиджа государства: во многом упрощенное восприятие объекта, устойчивая связь имиджа с фактическими характеристиками конкретного объекта, а также трансформация данных характеристик. Таким образом, имидж государства не может быть создан в одностороннем порядке78.

Здесь важно подчеркнуть прямую связь между ситуацией в стране и уровнем доверия к власти. В условиях экономического спада, проблем, вызванных катастрофами, растут негативные оценки действующей власти. При этом неблагоприятная ситуация может быть никак не связана с её действиями.

Солопова О.А. Образ будущего в программных документах политических партий // Политическая лингвистика. 2008. Вып.

1(24). С.55-64.

Медведева Н.Н. Внешнеполитический имидж России в контексте развития отношений с ЕС. М.: ИД МИС и С, 2008.

Лябухов И.В. О соотношении понятий «имидж государства» и «имидж страны» (к постановке проблемы) // Известия Алтайского государственного университета. 2011. №4-1. С.250-253.

Следовательно, имидж режима – понятие, с одной стороны, более конкретное, нежели политический имидж как таковой, с другой стороны, более широкое, напрямую включающее неполитические элементы или испытывающее их непосредственное воздействие.

Таким образом, для политической оппозиции главной задачей будет Доказательства малой полезности власти подчинены задаче ее делегитимации в массовом сознании для того, чтобы обосновать претензии оппозиции на власть.

Степень радикальности в формировании контримиджей определяется степенью и характером оппозиционности.

Крайний случай – когда сомнению подвергаются не только действующие органы государственной власти, но и вся политическая система. В этом случае формируется образ власти как «внутреннего врага». Такого «врага» надо заменить новой системой политических отношений.

Конкурирующие субъекты политики, признающие конституционноправовые основы существующей политической системы, акцент делают на непопулярности отдельных действий и программ конкурентов, не подвергая при этом делегитимации сами политические институты79.

- промежуточный вывод. В идеальной ситуации государственная власть должна обладать одновременной легитимацией на всех трёх уровнях. Но в реальности это может и не происходить.

Иногда возможно сочетание структурной и программной легитимности с отсутствием легитимности личностной. Данное стремление может вылиться в масштабные требования об импичменте главы государства. В иных ситуациях как личностная, так и программная легитимность могут наличествовать при отсутствии легитимности структурной, что, в свою очередь, влечёт за собой располагающие поддержкой народа политические лидеры меняют форму правления, которая утратила доверие населения.

Аржаев Е.В. Имидж политических институтов как фактор легитимации власти в современной России // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Социология. Политология. 2008. Т.8. №1. С.145-148.

Теперь перейдем к средствам обеспечения необходимого характера восприятия власти в политической картине мира с целью ее легитимации.

негативного характера ее восприятия. Легитимность как процесс признания государственной власти основана на ряде источников. Их можно подразделить на:

1) идеологический («социальное партнерство»); 2) правовой (правила игры);

3) нравственный (установки общечеловеческого характера)80.

В первую очередь обратимся к нравственному источнику легитимности, который, как уже было отмечено, является приоритетным в российских условиях.

ценностного начала в политических отношениях81. Поэтому для достижения достаточно высокой степени легитимности власти необходима не только идеологическая платформа, но и нравственные ориентиры82.

Можно выделить три основных взгляда на проблему нравственности и политики.

Приверженцы первого подхода считают, что мораль и политика между собой не связаны (Н. Макиавелли, Т.Гоббс), т.е. мерилом политической деятельности служит не нравственность, а лишь эффективность.

Представители второго подхода утверждают примат политики над моралью.

В частности, И.А. Ильин и Л.А. Тихомиров полагали, что именно государство призвано придать социальному порядку нравственный характер83.

Придерживающиеся третьей точки зрения полагают, что политика должна находиться в безусловном соответствии моральным нормам. К примеру, в нравственности, что и остальные сферы человеческой жизни84.

Шабров О.Ф. Политическая власть, ее эффективность и легитимность // Политология. Отв. ред. В.С. Комаровский. М.:

Издательство РАГС, 2002. С.122-136.

Завершинский К.Ф. Культура и культурология в жизни общества / под ред. В.П. Большакова. Великий Новгород: НовГУ им.

Ярослава Мудрого, 2000. С.30.

Иванников И.А. Право и мораль в условиях гуманизации общества и государства: введение к концепции // Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. 2010. №5. С.52-56.

Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. СПб.: АО «Комплект», 1992; Ильин И.А. Наши задачи: историческая судьба и будущее России. М.: Русская книга, 1992.

Орлов М.О. Нравственность в политике: социально-религиозные контексты русской философии // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Философия. Психология. Педагогика. 2010. Т.10. №1. С.23-28.

Мы считаем, что мораль можно рассматривать как специфический тип регуляции политических отношений. Интересна позиция Ю. Хабермаса, который определяет принципы «универсального ядра моральной интуиции», следование которым способствовало бы гармонизации актуальных политических отношений.

Во-первых, ответственность власти за принимаемые решения. Во-вторых, отказ от конфликтов и насилия как метода решения политических проблем. В-третьих, формирование равных условий для всех субъектов политического процесса. Вчетвёртых, интеграция политической целесообразности с должной моральной принципиальностью и гуманностью85.

Таким образом, являясь своеобразным видом конвенции субъектов политических отношений, политическая мораль, с одной стороны, укрепляет политико-правовые соглашения, а с другой стороны – сама корректируется требованиями субъектов политического процесса, а также общественности.

общезначимые ценности для всех политических групп, определяя нормы взаимодействий разных субъектов политической жизни. В связи с этим значимую роль при определении характера восприятия власти в политической картине мира исполняет такая специфическая материально-правовая категория, как доверие.

Это комбинация нравственных и правовых аспектов, которые характеризуют итог справедливой организации власти. При достаточно высоком уровне культуры объекта политической деятельности доверие к определенному субъекту власти основывается на убежденности в правильности проводимой им политики.

Рассмотрим теперь идеологический источник легитимности власти.

- идеологический источник легитимности власти. Важным средством повышения легитимности власти являются идеи, находящие поддержку у населения. Следовательно, взаимодействие общества и государства должно основываться на объединяющей идеологии. Она формируется на компромиссе интересов, ожиданий, ценностей как различных социальных групп, так и Семенова Р.У. Политическая мораль: некоторые основания когнитивного дискурса // Вестник ТГУ. 2005. №287. С.147-152.

государства, так как ключевой функцией компромисса во взаимоотношении общества и государства является легитимация государственной власти86.

позитивного/негативного характера восприятия власти в идеологическом аспекте.

Во-первых, создание и внедрение в массовое сознание государственной идеи или же постановка четкой общезначимой цели, могущей сплотить граждан вокруг носителей государственной власти.

Во-вторых, расширенное распространение среди населения символов государственной власти, которые укореняют в сознании населения идею национального единства, неразделимость народа и государственной власти.

В-третьих, фактическая сакрализация власти посредством торжественных процедур обретения властных полномочий государственными деятелями.

В-четвертых, обеспечение интернационального признания власти (внешняя легитимация). Это дает возможность апеллировать к авторитету международного сообщества, а также позволяет власти основывать собственную необходимость на выгодах, которые международное признание обеспечит гражданам87.

- промежуточный вывод. Если возникают отклонения от норм, заявленных в идеологии, с представлениями большинства граждан о необходимых средствах и формах политического регулирования, то развивается кризис легитимности.

Безусловно, уровень доверия населения к власти также зависит от степени их социальной защищенности. Тогда быстрее принимаются и поддерживаются как политические, так и экономические преобразования, содействующие широким и прогрессивным изменениям в социуме88. Это обусловливает значимость третьего источника легитимности – правового.

обеспечения легитимности можно условно разделить на две части. Во-первых, это Полесский Я. Контуры социального контракта // Belintellectuals. 01.06.09. [http://belintellectuals.eu/publications/241/] Головченко В.И. Идеологический фактор легитимации политической системы в постсоветской России // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Социология. Политология. 2008. Т.8. №2. С.100-103.

Наумов С.Ю. Власть и социальное здоровье российского общества // Власть. 2005. №9. С.26-32.

госорганов89. Во-вторых, это обеспечение должного международно-правового признания государственной власти другими государствами90.

В этом контексте необходимым условием во взаимоотношении власти и социума также является уровень развития правовой ответственности и правовой культуры как у людей, находящихся у власти, так и у населения. Политическая ответственность – это осознание зависимости политического лидера как от страны, так и от отдельных граждан в реализации коллективно выработанного курса, неуклонное следование правовым нормам.

Если же говорить о правовой культуре, то она представляет собой воспитанности социума. Можно выделить три главных индикатора правовой культуры. Во-первых, степень развитости правового пространства. Во-вторых, уровень развития законодательной системы в целом. В-третьих, степень осознания взаимной ответственности государства и населения.

Необходимо подчеркнуть, что от вышеуказанных факторов и условий зависит ход легитимации власти. Это непосредственно воздействует на политическую, государственную и общественную стабильность91.

- промежуточный вывод. Отсутствие достаточной степени политической ответственности и правовой культуры может привести к возрастающей коррумпированности в структурах власти. Коррупция формирует негативное отношение к государству и политическому режиму со стороны социума, подтачивает авторитет власти, стимулирует увеличение преступности.

И, в завершение параграфа, охарактеризуем зоны легитимности власти с точки зрения характера ее восприятия в политической картине мира.

Зоны легитимности власти в политической картине мира. Мы легитимности государственной власти как её поддержки гражданами страны не является полноценной характеристикой данного явления. Если внутренняя Вайнберг А.В. Легитимация и делегитимация выборной государственной власти в современной России. Дисс. … канд. юрид.

наук. Н. Новгород, 2003. С.7.

Иванов Р.Л. Легитимность государственной власти // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2012. №1 (30). С.6-17.

Склифус С.В. Теоретический аспект изучения процесса легитимации государственной власти в Российской Федерации на современном этапе развития // Государственная власть и местное самоуправление. 2010. №3. С.13-16.

легитимность власти представляет собой ее добровольное признание основной частью граждан, то внешняя легитимность – это признание государственной власти со стороны иных государств и международных организаций92.

В связи с ходом глобализации легитимность становится феноменом международного уровня. В частности, Ф. Фукуяма полагает, что международная легитимность привязывается к способности определенной политической системы позиционировать себя более внушительно в сравнении с иной системой 93. В связи с этим целесообразно легитимность власти анализировать как двухаспектную международный элемент при безусловном приоритете внутригосударственной легитимности. Одним из возможных определений, которое объединяет данные аспекты, является следующее: легитимность власти представляет собой её признание населением страны (внутренняя легитимность) и иными странами (их структурами) на интернациональной арене (внешняя легитимность)94.

- промежуточный вывод. По нашему мнению, в отношении зон легитимности, фактически нельзя выработать однозначные закономерности позитивного/негативного характера восприятия власти. Они зависят от текущей политической конъюнктуры, состояния источников легитимности. В частности, при одном состоянии идеологического источника страны могут восприниматься как враги, а при другом – как образцы для копирования политических практик.

Выводы по параграфу 1. Таким образом, в качестве обобщенного вывода, можно констатировать, что центральным элементом политической картины мира является образ власти как ключевой категории политической системы.

Многие определения власти включают в себя категорию принуждения. Мы придерживаемся подхода, согласно которому власть – регулятор общественных отношений. Её легитимность – явление двухстороннее. Она включает в себя как деятельность различных политических институтов и лидеров, так и восприятие Склифус С.В. Теоретический аспект изучения процесса легитимации государственной власти в Российской Федерации на современном этапе развития // Государственная власть и местное самоуправление. 2010. №3. С.13-16.

Фукуяма Ф. Сильное государство. М.: ACT: ACT. МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2006. С.157-197.

Иванов Р.Л. Легитимность государственной власти // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2012. №1. С.6-17.

результатов этой властной деятельности. Следовательно, ключевое значение для легитимности власти имеет характер ее восприятия населением страны.

По нашему мнению, посредством процессов легитимации государственноправовые отношения приобретают качества преемственности и символической оформленности, что свидетельствует о правомерности их функционирования.

Проблема политической науки в данном случае в том, чтобы с помощью анализа символов реконструировать политические картины мира конкретных целевых аудиторий для придания им позитивного характера. Таким образом, необходимо более подробно рассмотреть проблему формирования символической основы легитимации политической власти.

1.2. Направления анализа символической основы взаимосвязи легитимности изменение политической картины мира связано с изменением символов репрезентации власти. Как подчеркивает П. Бурдье, даже «самые грубые отношения силы в то же время всегда являются символическими»95.

Власть должна быть узнана и истолкована в качестве таковой. Для этого она вынуждена презентовать себя через совокупность своих атрибутов. Они выражены, как правило, в знаково-символической форме96. Эта идея созвучна с представлением власти Р. Бартом: «Власть существует в форме дискурсивных стратегий, выражая себя через язык «идеологической природы»»97. Также она полностью отвечает выводу, сделанному по итогам параграфа 1.1 – легитимация власти выполняет функции ее символизации. Рассмотрим данный тезис подробнее, начиная с характеристики теоретических основ сущности символа.

Бурдье П. Дух государства: генезис и структура бюрократического поля / [http://bourdieu.name/ content/burde-duh-gosudarstvagenezis-i-struktura-bjurokraticheskogo-polja] Чайковский Д.В. Знаково-символическая проблематика властного воздействия // Вестник Кемеровского государственного университета. 2012. №1. С.236-239.

Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989.

- сущность символа. Широкое многоплановое толкование символа связано, прежде всего, с именем Э. Кассирера. Он который утверждал, что, специфически человеческой формой деятельности является знаково-символическая98. Человек вместо того, чтобы обратиться к объектам как таковым, обращается к самому себе: надеждам, фантазиям и страхам99. Это равнозначно формированию картины мира – феномену, рассмотренному нами в параграфе 1.1. Таким образом, символические структуры, по мнению Э. Кассирера, играют конституирующую магистральную роль символа в формировании картины мира подтверждает также А.Ф. Лосев. Согласно его исследованиям, символы, с одной стороны, необходимы для удержания прошлого в памяти, а с другой, – для регулирования реальности101.

Укажем здесь на то, что определение символа дополнительно осложняется существованием ряда терминов, которые иногда расцениваются как синонимы. В связи с этим необходимо уточнить основные отличия символа и знака.

Согласно М.К. Мамардашвили, символ и знак, пребывая в одной плоскости, несводимы друг к другу. Символ – это «сознание», а знак – это «предмет»102.

Символы – репрезентация не предметов и событий, а конкретных сознательных предпосылок и итогов сознания103. Главное различие – чёткая связь с предметной реальностью у знака. У символа она, напротив, имеет гибкий характер, в силу того, что она опирается на широкое смысловое поле. Данное поле допускает поиск неординарных и, одновременно, внутренне логичных связей104. Они и формируют в результате картину мира.

- аспекты исследования сущности символа. Существует множество трактовок символа. Анализ точек зрения Э. Кассирера105, К. Леви-Строса106, Кассирер Э. Философия символических форм. М.: Университетская книга, 2002.

Кассирер Э. Опыт о человеке // Избранное. Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998. С.471.

Щербинина Н.Г. Символическое конструирование мифо-героической политической реальности России // Вестник Томского государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2008. №2. С.18-37.

Квасова И.И., Кондратьева Ю.Б. Конституирующая роль символа в социокультурной реальности // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Социология. 2003. №4-5. С.59-64.

Мамардашвили М.К., Пятигорский А.М. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке.

М., Школа «Языки русской культуры», 1997.

Первушина Н.А. Феномен символа: концептуальные проблемы исследования // Вестник ТГПУ. 2011. №11. С.187-191.

Кассирер Э. Философия символических форм. М.: Университетская книга, 2002.

Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001.

Ж. Лакана107 и А.Н. Уайтхеда108 позволяет сделать вывод о том, что его понимание в контексте картины мира базируется на следующих положениях. Вопервых, символ – это смысловое образование, специфический вид означивания (А.Н. Уайтхед). Во-вторых, в социально-культурных практиках символический фактор имеет определяющий характер (К. Леви-Строс). В-третьих, без него невозможны представления о мире (Э. Кассирер). В-четвёртых, символическому порядку свойственна созидающая функция организации социума (Ж. Лакан)109.

Согласно определению И. Канта, символ – это чувственный способ представления идей, а постижение символа – это интуитивное постижение идеи, которая бесконечна и неисчерпаема своей неизреченностью110. Подобное понимание символа – как реальности, большей себя самой, – традиционно и для русской философии. В частности, по словам П.А. Флоренского, бытие, которое больше самого себя, – таково основное определение символа111. Символ – это порождающая модель, которая обеспечивает смысловое наполнение вещной реальности112, отмечает А.И. Фомин.

«превращение явлений мира в феномен»113. Исследователь также отмечает, что «символы есть то, что схемами-понятиями (схемами идей) обозначает проявление в нас нашей спонтанности, активности, свободного творения, которые как таковые мы определить не можем, да и познать не можем»114.

Таким образом, можно сделать предварительный вывод о том, что символ представляет собой фактически внерациональное появление важного для определенного субъекта отношения к определенному объекту. Это предоставляет формирования позитивной политической картины мира.

предположить, что ключевыми особенностями символа являются отвлеченность Лакан Ж. Инстанция буквы в бессознательном или судьба разума после Фрейда. М.: Издательство «Русское феноменологическое общество/Логос», 1997.

Уайтхед А.Н. Символизм, его смысл и воздействие. Томск: Водолей, 1999.

Царева Е.А. Символ в условиях изменения социокультурного бытия. Курск: Издательство КГУ, 2006.

Квасова И.И., Кондратьева Ю.Б. Конституирующая роль символа в социокультурной реальности // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Социология. 2003. №4-5. С.59-64.

Флоренский П.А. У водоразделов мысли (черты конкретной метафизики) // Сочинения: В 4т. Т.3(1). М.: Мысль, 1999. С. 257.

Фомин А.И. О некоторых актуальных концепциях символа // Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова. 2011. Т.17. №1. С.100-105.

Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М.: Прогресс-Культура, 1993. С.298.

Там же. С.297.

от чёткого выражения и многозначность. В связи с этим он может применяться в разных конкретных случаях, формируя гибкую и разностороннюю картину мира.

Данный тезис основан на обобщении взглядов ряда знаменитых исследователей А.Ф. Лосев118. Согласно им сущность символа имеет четыре основных закона.

Первый – многозначность (символ как «накопитель» смыслов и ценностей), (Ю.М. Лотман). Второй – медиация или посредничество (символ транслирует ценностные смыслы из определённого слоя культуры в иной) (Ю.М. Лотман).

Третий – условность (форма конкретного символа во многом условна, содержание, которое выражается им, – безусловно) (К. Свасьян). Четвёртый – синтетичность (символ выражает синтез, взаимосвязь как общего, так и единичного) (Ф.В. Шеллинг, А.Ф. Лосев)119.

Развивая вопрос выявления закономерностей формирования символов уточним, что мы разделяем позицию М.К. Мамардашвили и А.М. Пятигорского о том, что символы можно разделить на два вида: первичные и вторичные120.

Первичная символика представляет собой главным образом эвристическое характерна, в первую очередь, «внерациональность», что уже отмечалось выше.

Первичные символы лежат в области эмоций, выражениями которых затем становятся вторичные символы, часто становящиеся знаками. Вторичные символы более близки материалистическому сознанию, что особенно важно в политологическом, инструментальном контексте.

В связи с тем, что первичные символы, по мнению М.К. Мамардашвили и А.М. Пятигорского, лежат в сфере эмоций122, любопытно рассмотреть теорию К.В. Судакова. Ее можно охарактеризовать как концепцию «голографического Лотман Ю.М. Символ в системе культуры // Избранные статьи. Т.1. Таллинн: Александра, 1992. С.191-199.

Свасьян К.А. Проблема символа в современной философии. Благовещенск: БГК Им. И.А. Бодуэна Де Куртенэ, 2000.

Шеллинг Ф.В. Философия искусства, М.: Мысль, 1966.

Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.: Искусство, 1995.

Первушина Н.А. Феномен символа: концептуальные проблемы исследования // Вестник ТГПУ. 2011. №11. С.187-191.

Мамардашвили М.К., Пятигорский А.М. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке.

М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. С.175-183.

Фадеева И.Е. Теория и культурно-историческая феноменология символа. Дисс. … докт. культурологии. СПб., 2004. С.54.

Мамардашвили М.К., Пятигорский А.М. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке.

М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. С.175-183.

приспособительного итога Данные «доминирующие потребности» во многом определяют получение из внешней среды особенно значимых для организма перцепций.

Таким образом, подтверждается и дополняется наш тезис о том, что символом является только то, что имеет особую важность для субъекта.

Данное положение расширяют тезисы Ж. Пиаже, согласно которым, мотивацию, обеспечиваемую уже упомянутыми ведущими потребностями. Важно потребностях», сводя их к эмоциональной основе – по мнению Ж. Пиаже именно она становится фундаментом целеполагания, в то время как интеллект позволяет обеспечить выбор и создание средств для достижения поставленных целей126.

Рассуждения Ж. Пиаже были дополнены выводами Б.И. Додонова. Он подчеркивал, что первоначальное усвоение взглядов, способных со временем стать ориентирами поведения, в большой мере зависит от эмоциональной направленности личности, складывающейся с раннего детства127.

Обобщая, можно сказать, что символ имеет приоритетное значение для обусловливает приоритетность символического в формировании картины мира (в том числе, политической).

Судаков К.В. Информационные процессы в функциональных системах организма / К.В. Судаков // Энергоинформационные поля функциональных систем. М.: НИИ нормальной физиологии им. П.К. Анохина РАМН, 2001. С.68.

Там же. С.196.

Гуменюк В.А., Судаков К.В. Воздействие на человека динамической цветомузыки // Энергоинформационные поля функциональных систем. М.: Научно-исследовательский институт нормальной физиологии имени П.К. Анохина Российской академии медицинских наук, 2001. С.331.

См. напр. Пиаже Ж. Избранные психологические произведения. М.: Наука, 1969.

Додонов Б.И. Эмоция как ценность / Библиотека психолога. [http://mexus.ru/emociya-kak-cennost056.html] В связи с этим необходимо дать более развернутое определение эмоции. По мнению С.Л. Рубинштейна, эмоция – психологическая форма осуществления потребности, выражающая ее активную сторону128. К.К. Платонов говорил о том, что эмоции отражают объективные отношения конкретных предметов, а равно явлений внешней реальности к определённым нуждам человека как организма129.

С точки зрения П.М. Якобсона, – это процесс, на базе которого получают собственное развитие чувства как свойства определённой личности130.

Мы разделяем позицию П.М. Якобсона, в соответствии с которой базовым в чувстве является эмоциональное отношение, которое установилось у индивида к определенному объекту, представляющему для него особую значимость131.

Следовательно, наш тезис о сущности символического дополняется тем, что ведущую роль в образовании символа играет существование определенной потребности, предрасполагающей к определенному восприятию некоего объекта.

Для дальнейшего развития нашего тезиса рассмотрим схему процесса символизации, приведенную И.Е. Фадеевой – автора одного из фундаментальных трудов по проблематике символов132. Первым этапом процесса символизации является воздействие определенных объектов на восприятие и поведение индивида. Второй этап – закрепление аффектов в памяти на уровне возникновение «имени» объекта и ритуализацию поведения. Третий этап процесса символизации – «объяснение» аффектов и ритуалов с помощью мифологии. Четвертый этап – формирование представления о символичности символов, закрепляемое культурной традицией, что особенно ярко выражено в процессе их сакрализации.

Процесс символизации, описанный И.Е. Фадеевой, во многом совпадает с Б.И. Додоновым. Он включает в себя ряд фаз. Первая фаза заключается в том, что определенный объект вызывает к себе положительное эмоциональное отношение, Психология эмоций. Тексты. Хрестоматия. Ред. В.К. Вилюнас, Ю.Б. Гиппенрейтер. М.: МГУ, 1984. С.154.

Платонов К.К., Голубев Г.Г. Психология. М.: Высшая школа, 1977. С.125.

Смирнов С.Н. Педагогические условия использования символики в воспитании патриотических чувств учащихся кадетского корпуса. Дисс. … канд. педаг. наук. Кострома, 2002.

Якобсон П.М. Психология чувств. М.: Издательство Академии педагогических наук РСФСР, 1956.

Фадеева И.Е. Теория и культурно-историческая феноменология символа. Дисс. … докт. культурологии. СПб., 2004. С.82-83.

эмоциональное отношение закрепляется в памяти и начинает воспроизводиться определёнными стимулами даже без чёткой взаимосвязи со сформировавшими его потребностями. И, в конечном итоге, объект становится самодовлеющей ценностью в результате формирования определённой потребности133.

предварительный вывод о том, что символ представляет собой фактически внерациональное появление важного для определенного субъекта отношения к воздействия в процессе формирования позитивной политической картины мира.

Таким образом, мы разделяем позицию И.Е. Фадеевой, о том, что дилемма – представляет ли символ собой структуру сознания или некую реальную вещь, которая наделена символическим смыслом – несколько неправомерна. Так как человеческое сознание всегда предметно, символ в целом не может быть понят вне взаимосвязи внешней реальности и сознания, личностного восприятия, а также оценки и познания данной оценки.

Мы разделяем точку зрения М.К. Мамардашвили о том, что символ – это не то или иное содержание, это сам факт, «феномен осознавания»134. Иначе говоря, символ можно условно определить как «предметизацию» чувства. Это возвращает нас к выводу, сделанному ранее – о том, что символы представляют собой основу формирования картины мира (в том числе, политической).

Следовательно, констатируем, что в силу своей приоритетной значимости, обусловленной эмоциональной природой, а также дальнейшей неразделимости символы – адекватная единица анализа политической картины мира.

Таким образом, нами были рассмотрены ключевые концепции символа как категории. Для более полного анализа данной проблемы обратимся к ключевым аспектам функционирования символа как элемента картины мира.

Теоретико-методологические основы анализа символической основы картины мира. Проблема изучения символа как элемента картины мира изучалась многими исследователями. В частности, П.А. Сорокин делает особый Додонов Б.И. Эмоция как ценность. М.: Политиздат, 1978. С.50.

Мамардашвили М.К. Кантианские вариации. М.: Аграф, 1997. С.108.

акцент на категории «символы-проводники»135. Их значение состоит в трансляции реакции одного человека другому. У Э. Гуссерля есть термин «оповещение», который значит, что что-то наличное отсылает к другому. В частности, ткань знамени существует не как материя, а как воплощение ценностей.

Иначе говоря, символ не только передает конкретный смысл вещи, но и модельно формирует ее в сознании в виде «общего принципа смыслового конструирования вещи», а также закономерно задаёт и определяет ее структуру.

наделение их особым смыслом приближает к себе136.

- функции символа как элемента картины мира. Главной функцией символа является передача данных, связывание чувств и ощущений для создания и развития картины мира. Об этом, в частности, говорит Г. Блумер137, подчеркивающий, что символы содействуют отделению индивида от реальности непосредственного прикосновения, в рамках собственной картины мира.

Анализируя функционирование символа со структурной точки зрения, А.Ф. Лосев, определяет его как «субстанциональное тождество бесконечного ряда вещей, охваченных одной моделью»138. В соответствии с его позицией, символ раскрывается посредством акта сознания и акта обозначения. Первый из них ноэматический, а также ноэтический акты. Теический акт – полагание, которое Объективирующий акт соотносит знак и действительность. Ноэматический акт – обработка предмета для включения его в систему мысли139. Ноэтический акт – акт мысли. Являясь мыслью, символ – обозначение некоей вещи. Так как символ Сорокин П.А. Система социологии. М.: Наука, 1993.

Тельнова Н.А., Передвигина Т.М. Гносеологическая природа символа // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 7: Философия. Социология и социальные технологии. 2008. №1. С.45-48.

Блумер Г. Общество как символическая интеракция // Современная зарубежная социальная психология. М.: Издательство Московского университета, 1984. С. 173-179.

Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М.: Искусство, 1995. С.51.

Там же. С.49.

– это единство, все указанные акты интегрирует и включает в себя семантический акт, где данное единство выражается.

Иначе говоря, символ обретает материальное воплощение «в реальности физического знака»140. Уместно привести мнение Ч. Пирса, который считает что символ – это «знак, который обусловлен своим динамическим объектом только в том смысле, что первый будет интерпретирован в качестве символа»141. Другими словами, символ будет воспринят как знак, только если есть некое заранее известное условие, предполагающее его трактовку в качестве такового. К примеру, символы власти государства: герб, гимн, флаг. Ч. Пирс пишет: «Бытие символа состоит в том реальном факте, что нечто определенное будет воспринято, если будут удовлетворены некоторые условия, а именно: если символ окажет влияние на мысль и поведение его интерпретатора»142.

- коммуникативная структура символа как элемента картины мира.