«РАЗВРАТНЫЕ ДЕЙСТВИЯ: УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА И ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ ...»

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Кубанский государственный университет»

На правах рукописи

Оберемченко Александр Дмитриевич

РАЗВРАТНЫЕ ДЕЙСТВИЯ:

УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

И ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ

Специальность 12.00.08 – «Уголовное право и криминология;

уголовно-исполнительное право»

Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Научный руководитель – доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист Российской Федерации Коняхин Владимир Павлович Краснодар –

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ …………………………………………………………………. ГЛАВА 1. ИСТОРИКО-ПРАВОВЫЕ И МЕЖДУНАРОДНОПРАВОВЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ КРИМИНАЛИЗАЦИИ РАЗВРАТНЫХ ДЕЙСТВИЙ ………………………………………………………… 1.1. Формирование уголовно-правового запрета развратных действий в законодательстве России ……………….…………………….. – 1.2. Конституционные и международно-правовые предпосылки уголовно-правового запрета развратных действий …………………. ГЛАВА 2. СОВРЕМЕННАЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СОСТАВА РАЗВРАТНЫХ ДЕЙСТВИЙ …

2.1. Объект состава развратных действий …………………………… – 2.2. Объективная сторона состава развратных действий……………. 2.3. Субъективные признаки состава развратных действий………… 2.4. Квалифицированные составы развратных действий …………… ГЛАВА 3. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ МЕР БОРЬБЫ С РАЗВРАТНЫМИ ДЕЙСТВИЯМИ……………………………………………. 3.1. Проблемы квалификации развратных действий и пути их разрешения…………………………………………………………………. – 3.2. Зарубежный опыт криминализации развратных действий и перспективы его использования в уголовном законодательстве России.. 3.3. Доктринальные предпосылки оптимизации законодательной регламентации уголовной ответственности за развратные действия. ЗАКЛЮЧЕНИЕ ……………………………………………………………. БИБЛИОГРАФИЯ ………………………………………………………… ПРИЛОЖЕНИЕ …………………………………………………………….

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы диссертационного исследования. Современный этап развития российского государства и общества характеризуется весьма противоречивыми тенденциями. С одной стороны, нельзя не признать, что «Россия преодолела последствия системного политического и социально-экономического кризиса конца XX века – остановила падение уровня и качества жизни российских граждан, устояла под напором национализма, сепаратизма и международного терроризма, предотвратила дискредитацию конституционного строя, сохранила суверенитет и территориальную целостность, восстановила возможности по наращиванию своей конкурентоспособности и отстаиванию национальных интересов» (п. 1 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года1). С другой стороны, приходится констатировать, что в период масштабных общественно-политических и социально-экономических преобразований были созданы благоприятные условия для роста преступности, формирования новых криминальных угроз и рисков.

Как показывает практика, деструктивное воздействие криминальных угроз в наибольшей мере ощущают на себе менее защищенные социальные группы и слои населения, к числу которых, к сожалению, относятся и несовершеннолетние. Ежегодно в России свыше 100 тысяч детей и подростков регистрируются в качестве потерпевших от преступлений, что происходит на фоне высочайшей латентности соответствующих деяний; существенно расширяется спектр посягательств на несовершеннолетних, в который все чаще входят преступления, связанные с торговлей детьми, их сексуальной эксплуатацией, вовлечением в порноиндустрию и др.; возрастает количество преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних. Отмеченные процессы вызывают серьезную озабоченность Утверждена Указом Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 г. № 537 // Российская газета. – 2009, 19 мая.

гражданского общества и государственной власти; порождают потребность в совершенствовании существующих и разработке новых мер защиты детей от преступных посягательств; заставляют признать, что одним из главных направлений государственной политики в сфере обеспечения государственной и общественной безопасности на долгосрочную перспективу является «усиление роли государства в качестве гаранта безопасности личности, прежде всего детей и подростков» (п. 38 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года).

В рамках этого направления в течение 2009-2013 гг. предприняты активные меры по совершенствованию уголовного законодательства России:

криминализованы новые общественно опасные деяния, посягающие на несовершеннолетних; уточнены признаки существующих составов преступлений, направленных против интересов ребенка; усилена и более детально дифференцирована уголовная ответственность за их совершение. При этом наиболее интенсивному реформированию подверглись уголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за преступления против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних.

Законодательное реформирование затронуло и статью 135 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ), предусматривающую ответственность за развратные действия в отношении несовершеннолетних.

Изменения в эту уголовно-правовую норму вносились Федеральными законами от 27 июля 2009 г. № 215-ФЗ, от 27 декабря 2009 г. № 377-ФЗ, от февраля 2012 г. № 14-ФЗ, причем повышенное внимание законодателя к ст.

135 УК РФ вовсе не случайно, так как она обладает множественным превентивным эффектом. Во-первых, ст. 135 УК РФ создает основу для уголовноправового предупреждения самих развратных действий. Во-вторых, следует иметь в виду, что развратные действия нередко выступают в качестве «первого шага» к совершению последующих более тяжких сексуальных преступлений (в частности, предусмотренных ст. 134, п. «а» ч. 3, п. «б» ч. ст. 131, п. «а» ч. 3, п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ). А значит, позволяя осуществлять уголовно-правовое предупреждение развратных действий, ст. 135 УК РФ, тем самым, способствует профилактике других, более общественно опасных преступлений против половой неприкосновенности личности. Наконец, в-третьих, нужно учитывать, что развратные действия нарушают нормальное сексуальное развитие несовершеннолетних, создают у подростков искаженное представление о нравственных аспектах сексуальных отношений. Указанные последствия сами обладают криминогенным эффектом, поскольку несовершеннолетние, ставшие жертвой разврата, демонстрируют половую распущенность и большую склонность к совершению половых преступлений (здесь проявляется эффект проецирования полученного негативного опыта). Следовательно, ст. 135 УК РФ может рассматриваться и как уголовно-правовое средство профилактики криминогенных факторов (факторов «воспроизводства» преступности).

К сожалению, в процессе реформирования ст. 135 УК РФ законодателем были допущены серьезные просчеты, которые обусловлены игнорированием системной взаимосвязи указанной уголовно-правовой нормы с другими нормами, обеспечивающими половую неприкосновенность несовершеннолетних, несоблюдением научных основ дифференциации уголовной ответственности и других правил законодательной техники.

Отмеченные факторы существенно усложнили практическое применение ст.

135 УК РФ, привели к росту правоприменительных ошибок при уголовноправовой оценке развратных действий и, в конечном итоге, снизили эффективность противодействия этому преступлению. Так, например, если в г. было зарегистрировано 2210 фактов развратных действий, то в 2012 г. после изменения редакции ст. 135 УК РФ (Федеральный закон от 29 февраля 2012 г. № 14-ФЗ) их количество снизилось до 1770 (-19,9 %), хотя защищенность несовершеннолетних от развратных действий осталась на прежнем, явно неудовлетворительном уровне.

Таким образом, высокий превентивный потенциал ст. 135 УК РФ реализуется далеко не в полной мере, что связано, в том числе, с недостаточно удачной законодательной регламентацией уголовной ответственности за развратные действия, а также наличием целого ряда квалификационных проблем, не получивших однозначного решения в правоприменительной практике. На этом фоне диссертационное исследование, нацеленное на разработку теоретических рекомендаций по повышению эффективности уголовно-правового предупреждения развратных действий, приобретает повышенную актуальность.

Степень научной разработанности темы исследования. Изучением уголовно-правовых проблем борьбы с развратными действиями занимались такие учёные как Л.А. Андреева, А.П. Дьяченко, А.Н. Игнатов, А.Н. Ильяшенко, Н.А. Исаев, А.Г. Кибальник, Т.В. Кондрашова, В.П. Коняхин, Н.И.

Мацнев, Ю.Е. Пудовочкин и др. Признавая значительный вклад указанных авторов в разработку уголовно-правовой характеристики развратных действий и частных правил их квалификации, нельзя не отметить, что в их научных трудах развратные действия рассматривались в контексте более широкой проблематики половых преступлений либо преступлений против несовершеннолетних в целом. При этом специальных уголовно-правовых монографических исследований развратных действий в отечественной юриспруденции не проводилось. В результате многие вопросы, связанные с пониманием признаков состава преступления, предусмотренного ст. 135 УК РФ, а также квалификацией развратных действий, так и не получили окончательного разрешения. Для восполнения этих пробелов необходимо проведение специального диссертационного исследования.

Цели и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является разрешение теоретических и прикладных проблем, связанных с установлением и дифференциацией уголовной ответственности за развратные действия, квалификацией этого преступления, а также разработка научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию ст. 135 УК РФ и практики ее применения.

Необходимость достижения указанной цели обусловила постановку и решение следующих исследовательских задач:

- проанализировать эволюцию российского уголовного законодательства об ответственности за развратные действия;

- изучить конституционные и международно-правовые основы противодействия развратным действиям;

- определить объект состава преступления, предусмотренного ст. УК РФ;

- исследовать признаки объективной стороны состава развратных действий;

- дать характеристику субъективных признаков развратных действий;

- изучить дифференцированные виды данного преступления;

- рассмотреть особенности квалификации развратных действий;

- провести компаративный анализ зарубежного уголовного законодательства об ответственности за развратные действия;

- разработать основные направления совершенствования отечественного уголовного законодательства об ответственности за развратные действия.

Объектом диссертационного исследования является комплекс общественных отношений, возникающих в связи с установлением, дифференциацией и применением уголовной ответственности за развратные действия.

Предметом диссертационного исследования выступают: развратные действия как преступление, предусмотренное ст. 135 УК РФ; историкоправовые, конституционные и международно-правовые предпосылки криминализации этого общественно опасного деяния; зарубежный опыт уголовноправовой борьбы с развратными действиями; признаки основного и квалифицированных составов развратных действий; доктринальные и судебные правила квалификации половых преступлений; практика применения уголовно-правовой нормы об ответственности за развратные действия.

В качестве нормативной базы диссертационного исследования выступают Конституция России, решения Конституционного Суда Российской Федерации, международные нормативные правовые акты (в частности, Декларация прав ребёнка 1959 г., Конвенция о правах ребенка 1989 г., Конвенция Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия» 2007 г. и др.), УК РФ, иные федеральные законы и подзаконные акты.

Исследование компаративных аспектов ответственности за развратные действия осуществлялось на основе уголовного законодательства зарубежных государств (в частности, УК Франции, УК ФРГ, УК Швеции, УК Республики Болгария, УК Республики Польша, Закон об уголовном праве Израиля, УК стран СНГ и др.).

Эмпирическая база диссертационного исследования представлена: результатами проведенного в 2010-2012 гг. обобщения материалов более уголовных дел, рассмотренных судами 64 субъектов Российской Федерации;

опубликованной практикой Верховного Суда Российской Федерации, относящейся к теме исследования; данными опроса 158 экспертов (из них федеральных судей, 38 мировых судей, 60 следователей органов внутренних дел Российской Федерации, 32 следователей Следственного комитета Российской Федерации), проведенного в 2012 г. и охватившего представителей 40 субъектов РФ. При подготовке диссертации также использовались результаты исследований, проводимых другими авторами.

В качестве теоретической основы диссертационного исследования выступили основные положения отечественной доктрины уголовного права, а также относящиеся к объекту исследования труды в области теории права, истории государства и права, философии права, криминологии, международного, конституционного права, социологии. Среди публикаций, непосредственно относящихся к теме диссертационного исследования, необходимо выделить:

- научные работы, в которых рассматривается система половых преступлений в целом (А.П. Дьяченко, А.Н. Игнатов, Н.А. Исаев);

- труды, непосредственно посвящённые уголовно-правовому анализу развратных действий и проблем их квалификации (Д.Е. Васильченко, А.В.

Дыдо, Г.А. Егошина, Р.Е. Затона, Н.Н. Изотов, А.Г. Кибальник, Г.П. Краснюк, В.Г. Романов, М.А. Семикин, И.Г. Соломоненко, Н.Н. Сяткин).

Методологической основой диссертационного исследования является общенаучный диалектический метод, а также ряд частнонаучных методов:

формально-логический, историко-правовой, сравнительно-правовой, системно-структурный, социологический.

Научная новизна диссертации обусловлена следующими факторами.

Во-первых, она является одной из первых монографических работ, непосредственно посвящённых уголовно-правовой характеристике развратных действий и проблемам их квалификации. Во-вторых, научная новизна работы определяется кругом рассматриваемых в ней вопросов, многие из которых длительное время находились за рамками уголовно-правовых исследований, а также содержанием предложенных подходов к их решению.

В работе определены этапы развития отечественного уголовного законодательства об ответственности за развратные действия; дана характеристика международно-правовых основ противодействия развратным действиям; уточнено содержание ряда признаков состава этого преступления; выявлены просчеты, допущенные при законодательной регламентации ответственности за его совершение; с учетом компаративного исследования положений зарубежного уголовного законодательства определены перспективы совершенствования отечественной уголовно-правовой нормы об ответственности за развратные действия; обоснованы рекомендации по квалификации развратных действий; выработаны предложения по повышению эффективности уголовно-правового предупреждения развратных действий, в том числе посредством оптимизации ст. 135 УК РФ.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Эволюция российского законодательства об уголовной ответственности за совершение развратных действий представлена тремя основными этапами: а) развитие предпосылок уголовной ответственности за развратные действия (XVIII-XIX века) посредством формулирования отдельных норм, ограждающих нравственность несовершеннолетнего в половой сфере (предписания о недопустимости распространения материалов, негативно влияющих на нравственное развитие несовершеннолетних, о запрете попустительства и способствования нравственной распущенности несовершеннолетних, в том числе в половой сфере); б) появление норм, непосредственно запрещающих развратные действия в отношении несовершеннолетних, их окончательное оформление и укоренение в российском уголовном законодательстве (XX век); в) реформирование уголовноправового запрета на совершение развратных действий, его усложнение, расширение дифференциации уголовной ответственности за данное преступление (начало XXI века).

2. Исследование международно-правовых основ криминализации развратных действий позволило выделить минимальные стандарты уголовноправовой охраны половой неприкосновенности несовершеннолетних, которые должны получить отражение в национальном уголовном законодательстве. Российское уголовное законодательство в целом соответствует этим минимальным международным стандартам. В то же время, отдельные международно-правовые предписания, определяющие пределы криминализации посягательств на половую неприкосновенность несовершеннолетних, до настоящего времени не выполнены. В частности: а) корреспондирующие предписания ч. 2 ст. 30 и ч. 1 ст. 135 УК РФ не позволяют привлечь к ответственности за так называемое «домогательство в отношении детей с сексуальными целями», т.е. умышленное предложение взрослого о встрече с ребенком и иное создание условий для проведения такой встречи с целью совершения против ребенка преступлений сексуального характера; б) посягательство на половую неприкосновенность несовершеннолетнего, совершенное членом семьи, лицом, живущим с ребёнком, или лицом, злоупотребившим властью, по ст. 135 УК РФ не влечет повышенной ответственности, как этого требуют нормы международного права. Таким образом, ст. 135 УК РФ имеет значительный потенциал для совершенствования с учетом норм международного права.

3. Отличительной чертой развратных действия является широкий спектр причиняемых ими негативных социальных последствий. Посягая на половую неприкосновенность (основной непосредственный объект), развратные действия, тем самым нарушают нормальное физическое и нравственное развитие несовершеннолетнего, а также общественную нравственность (дополнительные непосредственные объекты). Учитывая столь масштабный деструктивный эффект развратных действий, их отнесение к категории преступлений небольшой тяжести (ч. 1 ст. 135 УК РФ) представляется неоправданным.

4. В соответствии со сложившейся судебной практикой ст. 135 УК РФ выступает в качестве своего рода «факультативной» нормы, которая по остаточному принципу применяется для квалификации посягательств на половую неприкосновенность, не охватываемых ст. 134 УК РФ (например, для добровольного орального сексуального контакта взрослого мужчины с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста и др.). Следовательно, содержание объективной стороны состава развратных действий определяется не только диспозицией ч. 1 ст. 135 УК РФ, но и предписаниями ст. 134 УК РФ. Учитывая эту особенность, под развратными действиями с объективной стороны следует понимать акт поведения лица, не являющийся половым сношением, мужеложством или лесбиянством, направленный на сексуальное удовлетворение виновного и (или) потерпевшего, который осознает фактический характер совершаемых действий. Физическое насилие, применённое в ходе развратных действий, исключает квалификацию содеянного по ст. 135 УК РФ, в то время как факт применения психического насилия не является препятствием для применения ст. 135 УК РФ.

5. Обязательными субъективными признаками развратных действий необходимо признать: а) их цель, которая заключается в получении сексуального удовлетворения виновного и (или) потерпевшего; б) сексуальный мотив. Поведение, содержащее объективные признаки развратных действий, но субъективно обусловленное иными целями и мотивами (например, обнажение половых органов с целью мочеиспускания, прикосновение к ним в медицинских целях), не дает оснований для применения ст. 135 УК РФ.

6. Дифференциация уголовной ответственности за развратные действия имеет определенный резерв для совершенствования, поскольку в системе квалифицирующих признаков этого преступления (ч. 2-5 ст. 135 УК РФ) не получили отражения отдельные обстоятельства, существенно повышающие общественную опасность содеянного. К числу таких обстоятельств относится совершение развратных действий родителем или иным лицом, на которое возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетнего, а равно педагогическим работником или другим работником образовательной организации, медицинской организации, организации, оказывающей социальные услуги, либо иной организации, обязанным осуществлять надзор за несовершеннолетним. Это обстоятельство предлагается предусмотреть в ч. ст. 135 УК РФ в качестве особо квалифицирующего признака, что позволит не только учесть повышенную общественную опасность развратных действий, совершенных указанными лицами, но и привести ст. 135 УК РФ в соответствии с международными стандартами уголовно-правовой охраны половой неприкосновенности несовершеннолетних.

7. В целях устранения проблем, возникающих при квалификации развратных действий, и обеспечения единообразного применения ст. 135 УК РФ предлагается внедрить в судебно-следственную практику ряд разработанных автором рекомендаций, касающихся: квалификации развратных действий, после которых последовали изнасилование или насильственные действия сексуального характера; отграничения развратных действий от неоконченных изнасилования либо насильственных действий сексуального характера;

разграничения развратных действий и использования несовершеннолетнего в целях изготовления порнографических материалов или предметов (соответствующие рекомендации приводятся в тексте диссертации и автореферата).

8. С точки зрения совершенствования ст. 135 УК РФ значительный интерес представляет позитивный зарубежный опыт уголовно-правовой борьбы с развратными действиями, в частности: а) более глубокая дифференциация уголовной ответственности за развратные действия, предусмотренная УК Франции, в УК ФРГ; б) закрепление формализованных критериев отграничения развратных действий от иных половых преступлений в диспозиции статьи об ответственности за развратные действия (УК Республики Беларусь, УК Республики Таджикистан); в) установление квалифицирующего признака в виде применения насилия или угрозы его применения (УК Республики Беларусь, УК Республики Узбекистан, УК Республики Таджикистан); г) определение в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность, факта совершения развратных действий родителями либо иными лицами, на которые законом возложены обязанности по воспитанию несовершеннолетних (УК Республики Таджикистан, УК Украины).

9. В целях повышения эффективности уголовно-правовой нормы об ответственности за развратные действия предлагается:

а) регламентировать в диспозиции ч. 1 ст. 135 УК РФ негативный признак состава развратных действий – отсутствие признаков преступлений, предусмотренных ст. 131, 132 и 134 УК РФ, что позволит более четко определить сферу применения уголовно-правовой нормы об ответственности за развратные действия;

б) отказаться от отнесения развратных действий, совершенных в отношении лица, не достигшего двенадцатилетнего возраста, к преступлениям, предусмотренным п. «б» ч. 4 ст. 131 и п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ, поскольку указанные деяния обладают несовпадающими объективными характеристиками и различной общественной опасностью. Для этого необходимо внести в УК РФ следующие изменения:

- исключить из примечания к ст. 131 УК РФ слова «… и частями второй – четвертой статьи 135 УК РФ»;

- диспозицию ч. 4 ст. 135 УК РФ изложить в следующей редакции:

«Деяния, предусмотренные частями первой, второй или третьей настоящей статьи, совершённые группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, а равно в отношении лица, не достигшего двенадцатилетнего возраста – »;

в) распространить действие примечания 1 к ст. 134 УК РФ на ч. 1 ст.

135 УК РФ, что позволит уравнять основания освобождения от уголовной ответственности лиц, совершивших посягательство против половой неприкосновенности и вступивших в брак с потерпевшей (потерпевшим).

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его положения и выводы вносят вклад в решение проблем уголовно-правовой охраны половой неприкосновенности несовершеннолетних. Проведенное исследование позволило сформулировать научно обоснованные предложения по совершенствованию уголовного законодательства в части, касающейся регламентации ответственности за развратные действия, которые можно рассматривать в качестве теоретической основы для дальнейшего реформирования уголовного законодательства.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее положения и выводы могут быть использованы: в законотворческой деятельности по совершенствованию уголовного законодательства России; в правоприменительной практике при уголовно-правовой оценке развратных действий; в научно-исследовательской работе при дальнейшей разработке проблем, связанных с установлением, дифференциацией и реализацией уголовной ответственности за половые преступления; в учебном процессе при преподавании дисциплины «Уголовное право» и связанных с ней спецкурсов.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации отражены в … научных публикациях, докладывались на III международной научно-практической конференции «Современные проблемы уголовной политики» (Краснодарский университет МВД России, 28-30 сентября 2012 г.) Результаты проведенного исследования внедрены: в деятельность _; в учебный процесс _.

Структура диссертации предопределена целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих девять параграфов, заключения, библиографии и приложения.

ГЛАВА 1. ИСТОРИКО-ПРАВОВЫЕ И МЕЖДУНАРОДНОПРАВОВЫЕ ПРЕДПОСЫЛКИ КРИМИНАЛИЗАЦИИ

РАЗВРАТНЫХ ДЕЙСТВИЙ

1.1. Формирование уголовно-правового запрета развратных действий Историко-правовой метод исследования представляется особенно актуальным для рассмотрения вопросов уяснения социально-юридической сущности уголовно-правового запрета развратных действий. Вполне очевидно, что это общественно опасное деяние, как и большинство половых преступлений не являются новыми для отечественного законодательства.

Вместе с тем, не вызывает сомнений и тот факт, что существующие предписания в половой сфере претерпевали трансформации, предопределённые меняющимися представлениями о сексуальной морали.

Обращение к отечественному уголовному законодательству, начиная от соответствующих отдельных положений в Русской правде, позволяет утверждать, что приоритет в нормативном регулировании половых отношений между людьми был за религиозными предписаниями. Первые упоминания об уголовно-правовом запрете развратных действий в российском дореволюционном законодательстве обнаруживаются в Артикуле воинском 1715 г. В этом памятнике права отдельная глава 20 под названием «О содомском грехе, о насилии и блуде» посвящена половым преступлениям. Текст артикула гласит: «Ежели кто отрока осквернит, или муж с мужем мужеложствует, оные яко в прежнем артикуле помянуто, имеют быть наказаны. Ежели же насильством то учинено, тогда смертию или вечно на галеру ссылкою наказать».2 В предыдущем артикуле в качестве наказания закреплено жестокое Российское законодательство X-XX вв.: в 9 т. – Т.4. Законодательство периода становления абсолютизма. – Отв. ред. А.Г. Маньков. – М.: Юридическая литература, 1986. – С. 359.

телесное наказание, следовательно, оно применимо к случаям ненасильственного осквернения отрока, которое может рассматриваться в качестве развратных действий в современном их понимании.

Для пояснения положений процитированной нормы целесообразным видится истолкование отдельных слов, использованных в её тексте. Вопервых, под словом «отрок», согласно словарю русского языка В.И. Даля, необходимо понимать «дитя от 7 до 15 лет»3. Во-вторых, слово «осквернить»

– оно означает «опаганить, опакостить, … обесчестить, окощунить» 4. В этой связи указанный возраст потерпевшего, хоть и не в полной мере, но подпадает под признаки потерпевшего от развратных действий. Что же касаемо термина «осквернить», то, как видно, прямо он не объясняется в качестве развратных действий. Тем не менее, с учётом наименования рассматриваемой главы Артикулов воинских, а также расположения анализируемого положения наряду с запретом мужеложства, имеется достаточно оснований полагать, что под осквернением здесь необходимо понимать, в том числе развратные действия. Насильственный характер «осквернения» влечёт более строгое наказание.

Уголовно-правовой запрет на совершение развратных действий получает своё развитие в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (далее по тексту Уложение 1845 г.). Данный нормативно-правовой акт, с присущей ему детальностью описания преступлений и проступков, содержит ряд предписаний, ограждающих детей от негативного полового воздействия.

Так, ст. 1285 Уложения 1845 г. установлена ответственность для лиц, имеющих надзор за малолетними и несовершеннолетними, а также для родителей, опекунов или родственников, которые благоприятствуют склонности Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. – М.: Рус.

яз., 2002. – Т. 2: И-О. – 2002. – С. 751.

малолетних или несовершеннолетних к непотребству и другим порокам, или побуждают их к этому своими внушениями либо обольщениями. Рассматриваемое положение, как видно, изобилует оценочными признаками. При этом их оценочность критично рассматривалась и современниками Уложения. Так, А.В. Лохвицкий отмечал, что термин «порок» является чрезмерно неопределённым, поскольку пороками являются, в том числе ложь, скупость, расточительность, гордость. Поэтому, по мнению данного автора, в этом случае под пороками подразумевается физический разврат, например, онанизм.6 И значение слова «непотребство» также не отличается строгой формальной определённостью, под ним необходимо понимать разврат. Тем не менее, указанная норма Уложения 1845 г. содержит довольно строгий запрет, направленный на предотвращение разврата среди несовершеннолетних и малолетних детей. Как видно, существо запрета сводится к признанию криминальным не только факта побуждения ребёнка к разврату в каких-либо формах, но и в попустительстве развитию подобных наклонностей.

Самостоятельной нормой предусмотрена ответственность родителей за умышленное развращение нравственности детей, а равно и за потворство, также с намерением их разврату (ст. 2080 Уложения 1845 г.).8 Схожесть данной нормы с предыдущей является чрезмерно сильной. Прежде всего, обращает на себя внимание факт ограничения круга субъектов данного преступления – ими могут быть только родители потерпевшего. Тогда как в ст.

1285 Уложения 1845 г. говорится и о таких субъектах как родственники, опеУложение о наказаниях уголовных и исправительных. – СПб., 1845. – С.

522-523.

Лохвицкий А.В. Курс русского уголовного права. – СПб.: Типография правительствующего сената, 1867. – С. 440.

Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. – М.: Рус.

яз., 2002. – Т. 2: И-О. – 2002. – С. 529.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. – СПб., 1845. – С.

816.

куны и иные лица, обязанные осуществлять надзор за несовершеннолетними.

С точки зрения объективной стороны провести чёткую грань между данными преступлениями затруднительно, поскольку в обоих случаях деяние направлено на развращение ребёнка.

Отдельной нормой Уложения 1845 г. регламентирована ответственность учителей, наставников и опекунов, которые распространяют сочинения или изображения, явно противные добрым нравам и благопристойности, в учебных заведениях или между малолетними или несовершеннолетними, вверенными их надзору (ст. 1303).9 Пожалуй, узловым аспектом данного общественно опасного деяния выступает предмет преступления – изображения и тексты. В остальном это деяние также может быть охарактеризовано как развращение несовершеннолетних и малолетних.

Рассмотрение уже данных трёх уголовно-правовых предписаний, связанных с развратными действиями, свидетельствует об их бессистемности.

Например, все они расположены в разных разделах и главах Уложения г. Так, ст. 1285 помещена в разделе VIII «О преступлениях и проступках против общественного благоустройства и благочиния», главе «О преступлениях против общественной нравственности и нарушении ограждающих оную постановлений», отделении I «О соблазнительном и развратном поведении, о противоестественных пороках и сводничестве», а ст. 1303 в отделении II «О противных нравственности и благопристойности сочинениях, изображениях, представлениях и речах». В свою очередь, ст.

2080 находится в разделе XI «О преступлениях против прав семейственных», главе II «О злоупотреблении родительской власти и о преступлениях детей против родителей», отделении I «О злоупотреблении власти родительской».

Примечательно, что в главе 6 Уложения 1845 г. содержится самостоятельное отделение, именуемое «О преступлениях против чести и целомудрия женщин». И в этом отделении, в частности в ст. 1999 закреплена ответственУложение о наказаниях уголовных и исправительных. – СПб., 1845. – С. 522-528.

ность за растление девицы, не достигшей четырнадцатилетнего возраста, совершённом без применения насилия, но со злоупотреблением невинностью и неведением потерпевшей. В качестве квалифицированного вида данного преступления предусмотрено его совершение лицом, злоупотребившим властью родителей, опекунов или родственников. В современном понимании слово «растление» означает скорее развращение.11 Однако, по утверждению А.В. Лохвицкого, «растлением называется лишение девственности»12, что, собственно говоря, подтверждается и толковым словарём В.И. Даля.13 Следовательно, в ст. 1999 Уложения 1845 г.

регламентирована ответственность за лишение девственности лица женского рода, не достигшего четырнадцати лет, без применения насилия. Поскольку в анализируемом законе не определены способы лишения девственности, постольку можно сделать вывод о том, что таковые не имели уголовноправового значения.

Необходимо отметить, что рассмотренными нормами круг уголовноправовых запретов развратных действий в Уложении 1845 г. исчерпывается.

При этом, безусловно, в данном законе содержатся нормы об ответственности за изнасилование и мужеложство.

В этой связи стоит резюмировать, что Уложением 1845 г., несмотря на обширный объём данного нормативного документа, установлена уголовная ответственность лишь за некоторые проявления развратных действий в отношении несовершеннолетних и малолетних. Соответствующие нормы носят казуистичный характер. При этом констатируется большая степень защищённости половой неприкосновенности детей женского рода.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. – СПб., 1845. – С.

778-779.

Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 53 000 слов / Под общ. ред.

проф. Л.И. Скворцова. – 24-е изд., испр. – М.: ООО «Издательство Оникс»: ООО «Издательство «Мир и Образование», 2007. – С. 470.

Лохвицкий А.В. Курс русского уголовного права. – СПб.: Типография правительствующего сената, 1867. – С. 575.

Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. – М.:

Рус. яз., 2002. – Т. 4: Р-У. – 2002. – С. 78.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. подвергалось нескольким редакциям. Данный нормативно-правовой акт в редакции 1885 г. (далее по тексту Уложение 1885 г.) некоторым образом изменил систему норм об ответственности за развратные действия. Так, сохранён запрет на распространение учителями, наставниками и опекунами сочинений или изображений, явно противных добрым нравам и благопристойности, в учебных заведениях или между малолетними или несовершеннолетними, вверенными их надзору (ст. 1002)14; на растление девицы, не достигшей четырнадцатилетнего возраста, без насилия, но со злоупотреблением её невинности и неведения (ст. 1524)15. Другие же нормы об уголовной ответственности были исключены из Уложения.

В этих условиях обращает на себя внимание тот факт, что Уложение о наказаниях уголовных и исправительных устанавливало ответственность за деяния, способствующие развращению несовершеннолетних (распространение неблагопристойных материалов), традиционно наказуемыми признавались изнасилование и мужеложство, где малолетний возраст потерпевшего признавался отягчающим обстоятельством. Вместе с тем, в этой «системе» наказуемости поведения, направленного против половой неприкосновенности несовершеннолетних, отсутствуют предписания о криминальном характере развратных действий, которые могут выражаться, например, в прикосновениях к гениталиям потерпевшего. Иными словами в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных преступлениями признаны лишь крайние (самая низкая и самая высокая) по степени общественной опасности формы посягательств на половую неприкосновенность несовершеннолетних – так называемое интеллектуальное развращение и изнасилование (мужеложство).

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных / Свод законов Российской Империи. – Т. XV. – СПб., 1885. – С. 103.

Имеются основания утверждать, что имел место пробел в уголовном законе, который при этом является весьма казуистичным. Впрочем, можно предположить, что именно вследствие излишней казуистичности и была допущена такая ситуация.

В последующем российском уголовном законе – в Уголовном уложении 1903 г. указанное положение вещей было исправлено. Данный нормативно-правовой акт расширил криминализацию деяний в сфере обеспечения половой неприкосновенности детей и их нравственного развития.

Хотя следует оговорить, что большая часть норм Уголовного уложения так и не вступила в силу.

Так, ст. 513 Уголовного уложения регламентировалась ответственность за совершение любострастных действий. Бесспорно, что используемая в тот период терминология на сегодняшний день является устаревшей. Более того, она весьма затруднительна даже для уяснения смысла соответствующих нормативных положений. В этой связи имеется необходимость обращения к имевшимся в то время теоретическим изысканиям специалистов в области уголовного права.

Уголовное уложение содержало запреты на любодеяние и любострастие. В юридической литературе начала XX века отмечалось, что любодеяние подразумевает под собой случаи естественного совокупления, а любострастие предполагает другие случаи преступного проявления половой похоти.

Оба эти деяния в целом именуются непотребством. При этом понятием любострастия охватывались, прежде всего, случаи удовлетворения половой похоти, за исключением естественного совокупления лиц разных полов. Для наличия признаков любострастия не требовалось факта эякуляции. Такого рода деяния могут выражаться в возбуждении половой похоти прикосновением детородными частями к телу потерпевшего или к его детородным частям. Причём не имело значения, были ли детородные органы обнажены. Уголовное уложение 1903 г. – СПб.: Издание Н.С. Таганцева, 1904. – С.

697.

Тем самым законодатель ликвидировал имевшийся пробел в криминализации развратных действий. Однако реализованный подход по техникоюридическому оформлению указанной нормы об ответственности за развратные действия вряд ли можно признать удачным. В ст. 513 Уголовного уложения использована довольно пространная формулировка «любострастные действия», разъяснение же её содержания отдано на откуп теоретиков и правоприменителей.

В то же время, научные комментарии к данной норме, учитывающие судебную практику того периода, представляют серьёзный интерес в рамках проводимого нами исследования процессов эволюции уголовно-правового запрета развратных действий.

С точки зрения правоведов XX века, любострастие предполагает умышленность, то есть сознательное совершение таких действий, которые подпадают под понятие любострастных. Цели данных поступков являются сугубо эротическими, поведение виновного определяется желанием удовлетворить половую страсть.

Н.С. Таганцевым специально подчёркивалось, что не образуют любострастия деяния, связанные с обнажением половых органов, прикосновениях к ним, в случаях, предусмотренных законом, например, в медицинских или научных целях. Статья 513 Уголовного уложения содержала два пункта, устанавливающих альтернативные конструктивные признаки состава любострастных действий. Первый из них включал указание на совершение любострастных действий с ребёнком, не достигшим четырнадцатилетнего возраста. Второй – на совершение такого деяния с несовершеннолетним от четырнадцати до шестнадцати лет без его согласия либо с согласия, но с использованием во зло его невинности.

В науке уголовного права уже того периода специально подчёркивалось, что возраст потерпевшего является существенным моментом данного преступления и подлежит обязательному установлению в каждом конкретном случае. При этом действительное неведение или заблуждение виновного расценивалось как обстоятельство, исключающее уголовную ответственность за любострастие.

Как писал Н.С. Таганцев, любострастие, предусмотренное п. 1 ст. Уголовного уложения 1903 г. может быть совершено как против воли ребёнка, так и с его согласия. Причём не имело значения, какие средства и приёмы употребил виновный, чтобы получить такое согласие: воспользовался ли он неведением ребёнка, склонил ли его обманом, подарками, или воспользовался имеющимися порочными наклонностями ребёнка. Малолетство потерпевшего не допускает оправдания таких действий даже в случае, когда инициатива на их совершение исходила от самого ребёнка. По мнению Н.С. Таганцева, любострастные действия должны быть совершены «с ребёнком», «с малолетним», то есть предполагается, что ребёнок выполнял только пассивную роль либо любострастный акт был выполнен при его посредстве, когда он был использован в качестве, например, орудия онанизма или когда, например, виновный заставлял или подстрекал малолетних к совершению любострастных действий между собой. Автор особо подчёркивает, что любострастное деяние должно иметь непосредственное физическое отношение к малолетнему, поэтому, например, одно совершение любострастных действий в присутствии ребёнка не подпадает под действие ст. 513 Уголовного уложения 1903 г.

В юридической литературе отмечалось, что субъектом любострастия может быть не только мужчина, но и женщина. Как рассуждал Н.С. Таганцев, является вполне возможным совершение любострастного действия женщиной над женщиной (лесбийская любовь) путём введения каких-нибудь Уголовное уложение 1903 г. – СПб.: Издание Н.С. Таганцева, 1904. – С. 698.

предметов в половые органы, половое раздражение прикосновениями к половым органам и т.п. Повышенная ответственность за любострастие наступала в случае наличия отношений власти-подчинения между виновным и потерпевшим. Под п. 1 ст. 515 Уголовного уложения 1903 г. подпадает любострастие со стороны: родственников – по отношению к их малолетним или несовершеннолетним родственникам, состоящим под их попечением или властью; опекунов и попечителей, усыновителей, воспитателей и наставников, гувернёров, нянек, прислуги, которой был поручен надзор за детьми;

должностных лиц, имевших в силу их законных обязанностей или возложенного на них поручения, власть, надзор или попечение над потерпевшим от любострастия; лиц, исполняющих общественные обязанности при тех же условиях и т.д. В числе квалифицирующих признаков любострастия в Уголовном уложении 1903 г. был закреплён факт использования насилия или угрозы его применения. Ещё одним обстоятельством, отягчающим уголовную ответственность, устанавливалось совершение любострастия в отношении лица женского пола, если оно сопровождалось растлением. Примечательной особенностью Уголовного уложения 1903 г. является признание наказуемым любострастия в отношении лица женского пола, достигшего шестнадцатилетнего возраста, совершённом без согласия потерпевшей. Аналогичные действия в отношении мужчины не образовывали самостоятельный состав преступления. При этом, как писал Н.С.

Таганцев, случаи любострастия над мужчиной могут расцениваться в качестве мужеложства.22 Однако такое утверждение представляется нам не вполне последовательным, поскольку мужеложство подразумевает совокупление Уголовное уложение 1903 г. – СПб.: Издание Н.С. Таганцева, 1904. – С. 699.

Уголовное уложение 1903 г. – СПб.: Сенатская типография, 1903. – С. 102.

Уголовное уложение 1903 г. – СПб.: Издание Н.С. Таганцева, 1904. – С. 699.

мужчины с мужчиной. С другой стороны, как отмечалось выше, любострастие трактуется как естественное половое сношение. Поэтому не исключается применение расширительного толкования понятия мужеложства, которое в Уголовном уложении 1903 г. не имело нормативного закрепления.

Несмотря на то, что Уголовное уложение 1903 г. в полном объёме в силу не вступило, многие его положения были восприняты советским законодателем в послереволюционном периоде. Так, в ст. 168 УК РСФСР 1922 г. была регламентирована ответственность за развращение малолетних или несовершеннолетних, совершенное путем развратных действий в отношении их.

Как видно, законодатель с течением времени отказался от использования термина «любострастие», заменив его более современным словосочетанием «развратные действия». Кроме того, обращает на себя внимание тот факт, что потерпевшими от исследуемого преступления могут быть как малолетние, так и несовершеннолетние.

На наш взгляд, критичной оценки заслуживает тавтологичность, присутствующая в тексте диспозиции ст. 168 УК РСФСР 1922 г.: развращение путём развратных действий. Думается, что в условиях отсутствия аутентичных разъяснений относительно понимания термина «развратные действия», такое повторение является не вполне оправданным.

В аналогичном виде воспроизведён уголовно-правовой запрет развратных действий и в УК РСФСР 1926 г., которому отведена ст. 152.

Последующий отечественный уголовный закон, которым выступил УК РСФСР 1960 г., также не содержал уникальных особенностей в части установления оснований уголовной ответственности за развратные действия. В сравнении с предыдущими УК, его отличает лаконичность, в нём исключена тавтологичность в описании изучаемого общественно опасного деяния. Текст диспозиции ст. 120 УК РСФСР 1960 г. представлен следующим образом:

«Развратные действия в отношении несовершеннолетних».

Вместе с тем, такая лаконичность уголовно-правового предписания может и порождать трудности, обусловленные правильным пониманием существа данного запрета, его отграничения от иных норм об ответственности за половые преступления против несовершеннолетних.

УК РФ 1996 г. с момента его вступления в силу 1 января 1997 г. по сегодняшний день также не сохранил норму об ответственности за развратные действия в изначальном виде. Исходно ст. 135 УК РФ была представлена следующим образом: «Совершение развратных действий без применения насилия в отношении лица, заведомо не достигшего четырнадцатилетнего возраста».

Необходимо заметить, что, в отличие от норм об ответственности за развратные действия советского периода, законодатель акцентировал в ст.

135 УК РФ на ненасильственном характере развратных действий. Кроме того, был уменьшен возраст потерпевшего от рассматриваемого преступления – им могло быть лицо, не достигшее четырнадцатилетнего возраста. Однако уже в 2003 г. возрастная планка потерпевшего от развратных действий была повышена до шестнадцати лет.

В 2004 г. российское уголовное законодательство установило не только возраст потерпевшего от развратных действий, но и возраст субъекта данного преступления – совершеннолетие. Данное новшество заслуживает положительной оценки, поскольку до этого времени нередко возникали вопросы о возможности квалификации развратных действий при их совершении лицом, не достигшим совершеннолетия. Этот вопрос становился предметом рассмотрения Пленума Верховного Суда СССР, который в своём постановлении «О судебной практике по делам об изнасиловании» уже в 1964 г. указал на то, что при решении вопроса об уголовной ответственности лиц, не достигших совершеннолетия, за развратные действия в отношении несовершеннолетних суды должны учитывать, что закон в указанных случаях направлен на охрану нормального развития несовершеннолетних обеих полов. Поэтому в каждом конкретном случае, исходя из возраста обоих несовершеннолетних, данных, характеризующих их личность, наступивших последствий и иных обстоятельств дела, суды должны обсуждать вопрос о целесообразности применения к несовершеннолетнему мер уголовного наказания. В 2009 г. ст. 135 УК РФ дополнена рядом квалифицирующих признаков. К их числу законодательством отнесены факты совершения данного общественно опасного деяния в отношении лица, заведомо не достигшего четырнадцатилетнего возраста (ч. 2 ст. 135 УК РФ); в отношении лица, заведомо не достигшего двенадцатилетнего возраста (ч. 3 ст. 135 УК РФ);

группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (ч. ст. 135 УК РФ).

В очередной раз уголовно-правовая норма об ответственности за развратные действия претерпела изменения в 2012 г. Ключевым моментом данной редакции ст. 135 УК РФ выступило указание на половую зрелость, которую не должен достичь потерпевший от развратных действий. Кроме того, в новой редакции представлены квалифицированные виды развратных действий. В частности, в ч. 2 ст. 135 УК РФ регламентирована ответственность за совершение этого преступления в отношении лица, достигшего двенадцатилетнего возраста, но не достигшего четырнадцатилетнего возраста; в ч. 3 ст. 135 УК РФ – за совершение развратных действий в отношении двух или более лиц; в ч. 4 ст. 135 УК РФ – за совершение данного преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;

в ч. 5 ст. 135 УК РФ – за совершение развратных действий лицом, имеющим судимость за ранее совершенное преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего.

Постановление Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике по делам об изнасиловании» от 25 марта 1964 г. № 2 / Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. – М.: Спарк, 1999. – С. 27.

Однако регулярные преобразования ст. 135 УК РФ на этом не завершились. Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. № 380-ФЗ в рассмотренной норме признак недостижения половой зрелости был исключён.

Таким образом, эволюция российского законодательства об уголовной ответственности за совершение развратных действий представлена тремя основными этапами:

1) развитие предпосылок уголовной ответственности за развратные действия, представленные отдельными нормами, ограждающими нравственность несовершеннолетнего в половой сфере (XVIII-XIX века).

Соответствующие нормы представлены предписаниями о недопустимости распространения материалов, негативно влияющих на нравственное развитие несовершеннолетних, о запрете попустительства и способствования нравственной распущенности несовершеннолетних, в том числе в половой сфере;

2) появление норм, непосредственно запрещающих развратные действия в отношении несовершеннолетних, их окончательное оформление и укоренение в российском уголовном законодательстве (XX век);

3) реформирование уголовно-правового запрета развратных действий, его совершенствование и усложнение, расширение дифференциации уголовной ответственности за данное преступление (начало XXI века).

1.2. Конституционные и международно-правовые предпосылки уголовно-правового запрета развратных действий Конституцией Российской Федерации провозглашено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства (ст. 2).

Закреплённые Основным законом России права и свободы выступают базой для приоритетных направлений уголовной политики РФ. При этом в силу ч. ст. 15 Конституции Российской Федерации, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью её правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

В этой связи в целях уяснения социально-юридической сущности уголовно-правового запрета развратных действий представляется целесообразным проведение анализа положений Конституции Российской Федерации, норм международного права, определяющих необходимость противодействия фактам совершения развратных действий и вытекающих из них положений отечественного законодательства.

Согласно Конституции Российской Федерации Россия – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека, где охраняется здоровье людей (ст. 7), материнство и детство (ч. 1 ст. 38), а права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17).

Основываясь на Декларации прав ребенка от 20 ноября 1959 г., согласно преамбуле которой ребёнок ввиду его физической и умственной незрелости нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту24, Конвенция о правах ребенка от 20 ноября 1989 г. обязывает государства-участники обеспечивать ребенку такую защиту и заботу, которые необходимы для его благополучия (п. 2 ст. 3), принимать все необходимые законодательные, административные, социальные и просветительные меры с целью защиты ребенка от всех форм физического Декларация прав ребенка (Принята 20 ноября 1959 г. Резолюцией (XIV) на 841-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН) // Права и свободы личности. Библиотечка «Российской газеты» совместно с библиотечкой журнала «Социальная защита». Вып. 11. – М., 1995. – С. 191-194.

или психологического насилия, оскорбления или злоупотребления, включая сексуальное злоупотребление (ст. 19), защищать ребенка от всех форм сексуальной эксплуатации и сексуального совращения (ст. 34). Комитет Министров Совета Европы, учитывая, что благосостояние и интересы детей и несовершеннолетних являются приоритетами для любого общества, а сексуальный опыт, связанный с ранним сексуальным злоупотреблением, вреден для психосоциального развития ребенка и несовершеннолетнего, в Рекомендации от 9 сентября 1991 г. R (91) 11 предложил привести национальное законодательство государств-членов Совета Европы в соответствие с данной Рекомендацией. Ввиду того, что международные нормативно-правовые акты составляют часть российской правовой системы, соответствующие положения, посвящённые охране несовершеннолетних от негативного на них воздействия, в том числе развращения весьма ценны в контексте проводимого нами исследования. Необходимо подчеркнуть и тот факт, что актуальность рассмотрения международно-правовых документов в современных условиях обеспечивается возрастающей ролью данной нормативной базы в регулировании различных общественных отношений.

Стоит отметить, что в международном праве уделено немало внимания вопросам гарантирования прав и свобод ребёнка, ориентированных на обеспечение нормального детства, формирование полноценной и гармоничной личности. При этом обособленный блок норм международных правовых актов посвящён проблемам недопущения посягательств на ребёнка в сфере сексуальных отношений. Определение Конституционного Суда РФ «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Крутова Дениса Викторовича на нарушение его конституционных прав статьей 135 Уголовного кодекса Российской Федерации» от 17 июля 2012 г. № 1468-О // Справочная правовая система «Консультант Плюс».

Картавченко В.В. Уголовно-правовые аспекты жестокого обращения с несовершеннолетними: Монография. – Краснодар: «Издательский Дом – Юг», 2010. – С. 67-82.

В российском законодательстве также предусмотрены комплекс норм, направленных на защиту детства. Федеральным законом «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» провозглашено, что государство признает детство важным этапом жизни человека и исходит из принципов приоритетности подготовки детей к полноценной жизни в обществе, развития у них общественно значимой и творческой активности, воспитания в них высоких нравственных качеств, патриотизма и гражданственности. Нормами международного права определена категория лиц, пользующихся привилегированной защитой государства и общества, в том числе от половых преступлений. Таковыми признаны дети (ребёнок). Согласно положениям международных нормативно-правовых актов, термин «ребёнок»

означает любое лицо в возрасте до восемнадцати лет.28 Этим рекомендациям соответствуют положения российского законодательства. Конвенцией «О правах ребёнка» провозглашено, что государстваучастники принимают все необходимые законодательные, административные, социальные и просветительные меры с целью защиты ребёнка от всех форм физического или психологического насилия, оскорбления или злоупотФедеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» от 24 июля 1998 г. № 124-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 03.08.1998. – № 31. – Ст. 3802. (в посл. ред. Федерального закона от 2 июля 2013 г.

№ 185-ФЗ).

Статья 1 Конвенции «О правах ребёнка» (Заключена 20 ноября 1989 г.) // Советский журнал международного права. – 1991. – № 2. – С. 151-170; Статья Конвенции Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия» (CETS N 201) (Заключена в г. Лансароте 25 октября 2007 г.) / Справочная правовая система «Консультант Плюс»; Статья 3 Модельного закона о противодействии торговле людьми (Принят в г. Санкт-Петербурге 3 апреля 2008 г.

Постановлением 30-11 на 30-ом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ) Информационный бюллетень.

Межпарламентская Ассамблея государств-участников Содружества Независимых Государств. – 2008. – № 42. – С. 301-353.

Федеральный закон «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» от 24 июля 1998 г. № 124-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 03.08.1998. – № 31. – Ст. 3802. (в посл. ред. Федерального закона от 2 июля 2013 г.

№ 185-ФЗ).

ребления, отсутствия заботы или небрежного обращения, грубого обращения или эксплуатации, включая сексуальное злоупотребление, со стороны родителей, законных опекунов или любого другого лица, заботящегося о ребёнке.

Конвенцией «О правах ребёнка» определено, что государстваучастники обязуются защищать ребенка от всех форм сексуальной эксплуатации и сексуального совращения. В этих целях государства-участники, в частности, принимают на национальном двустороннем и многостороннем уровнях все необходимые меры для предотвращения:

a) склонения или принуждения ребенка к любой незаконной сексуальной деятельности;

b) использования в целях эксплуатации детей в проституции или в другой незаконной сексуальной практике;

c) использования в целях эксплуатации детей в порнографии и порнографических материалах. В международном праве признаётся, что необходимость ограждения детей от негативной информации сексуального содержания обусловливается потребностью предупреждения преждевременного интереса детей к сексу и раннего начала ими половой жизни. Таким образом, международным сообществом, признано, что вовлечение несовершеннолетних в сексуальную деятельность является вредоносным поведением. Подобные поступки негативно влияют на будущие поколения человечества, отрицательно влияет на нравственное формирование личности, таит в себе угрозы физиологического плана, как то нежелательная беременность, ущерб здоровью, вызванный ранним началом половой жизни и т.п.

Статья 34 Конвенции «О правах ребёнка» (Заключена 20 ноября 1989 г.) // Советский журнал международного права. – 1991. – № 2. – С. 151-170.

Модельный закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» (Принят в г. Санкт-Петербурге 3 декабря 2009 г. Постановлением 33-15 на 33-ем пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ) // Информационный бюллетень. Межпарламентская Ассамблея государств-участников Содружества Независимых Государств. – 2010. – № 46. – С. 190-228.

Следует отметить, что с развитием общества приходит всё большее осознание необходимости правовой регламентации обеспечения интересов детей в половой сфере, в том числе и с помощью международных нормативных документов. Последние десятилетия ознаменовались активизацией правотворческой деятельности в этой сфере, которая уже вышла за пределы исключительно декларативных нормативных актов. На сегодняшний день в международном праве сформулированы положения, касающиеся возраста, по достижению которого национальным законодательством допускается вступление в половые контакты, определены деяния, нуждающиеся в криминализации.

Так, Рекомендацией № R (2002) 5 Комитета министров Совета Европы «О защите женщин от насилия» предусмотрено, что возраст, с которого согласие на осуществление сексуальных актов признается законом, не всегда совпадает с возрастом, с которого возможно привлечение к уголовной ответственности. Говоря о совершеннолетии или несовершеннолетии, имеется в виду возраст, с которого возможно привлечение к уголовной ответственности, и они оставляют за государствами право определить возраст, с которого данное согласие считается законным. Если этот возраст не был достигнут, речь идёт о неоспоримой презумпции отсутствия согласия. Согласие, данное лицом, не достигшим установленного законом возраста, недействительно. В этой связи необходимо подчеркнуть, что возрастные характеристики потерпевшего от половых преступлений являются не только фактором, обусловливающим повышенную общественную опасность конкретного деяния в виду малолетия жертвы, но и выступают предпосылками для установления формальных границ, позволяющих констатировать добровольность волеизъявления лица на вступление в половые отношения. По нашему мнению, именно данное положение обусловливает включение в ст. 131 УК РФ примеРекомендация N R (2002) 5 Комитета министров Совета Европы «О защите женщин от насилия» (Вместе с «Пояснительной запиской») (Принята 30 апреля 2002 г. на 794-ом заседании представителей министров) // Совет Европы и Россия.

Сборник документов. – М.: Юридическая литература, 2004. – С. 780-829.

чания, согласно которому при недостижении лицом двенадцатилетнего возраста, совершённое в отношении него половое преступление квалифицируется как насильственное. В отношении таких потерпевших действует закреплённая в международном праве презумпция отсутствия согласия на половые контакты.

Конвенция Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия» предписывает государствам-участникам установить уголовную ответственность за занятие деятельностью сексуального характера с ребенком, который, согласно соответствующим положениям национального законодательства, не достиг установленного законом возраста для занятия деятельностью сексуального характера. Определена необходимость уголовной ответственности за занятие деятельностью сексуального характера с ребёнком, когда:

- используются принуждение, сила или угрозы; или - имеет место злоупотребление признанным доверием, властью или влиянием на ребенка, в том числе внутри семьи; или - имеет место злоупотребление особо уязвимым положением ребенка, в частности в силу его ограниченных умственных и физических возможностей или в случае его зависимого положения.

При этом делается оговорка о том, что действие данного положения не распространяется на деятельность сексуального характера между несовершеннолетними, совершаемую по взаимному согласию. Из этого предписания представляется возможным сделать два основных вывода. Во-первых, любая сексуальная деятельность с лицом, не достигшим установленного законом возраста, должна влечь уголовную ответственность. Во-вторых, названный запрет не распространяется на Конвенция Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия» (CETS N 201) (Заключена в г. Лансароте 25 октября г.) / Справочная правовая система «Консультант Плюс».

сексуальную деятельность по взаимному согласию, если её участники являлись несовершеннолетними.

Следовательно, рекомендация о необходимости установления уголовной ответственности за деятельность сексуального характера с лицами, не достигшими установленного законом возраста, распространяется только на случаи совершения таких деяний лицами, достигшими совершеннолетия.

Думается, что именно поэтому, в частности в ст. 135 УК РФ субъект состава преступления характеризуется как лицо, достигшее восемнадцатилетнего возраста.

Помимо предписаний общего характера, нормы международного права содержат описания и отдельных преступлений, посягающих на половую сферу детей. Так, ст. 22 Конвенции Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия», именуемой «Совращение детей», регламентировано, что каждая из сторон принимает необходимые законодательные или иные меры для введения уголовной ответственности за умышленное склонение ребенка, не достигшего возраста допустимости сексуальных отношений, к наблюдению сексуального насилия или деятельности сексуального характера, даже не участвуя в них, в сексуальных целях. Анализ изложенной формулировки диктует необходимость выделить в ней, прежде всего, то, что данной международно-правовой нормой предписывается установить наказуемость уже самого факта склонения ребёнка к наблюдению любой деятельности сексуального характера. При этом обязательным условием выступает наличие у виновного сексуальной цели. Эти положения свидетельствуют о том, что международным сообществом осознанна целесообразность противодействия различным вариантам развращения несовершеннолетних, включая интеллектуальное совращение.

Конвенция Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия» (CETS N 201) (Заключена в г. Лансароте 25 октября г.) / Справочная правовая система «Консультант Плюс».

В силу ст. 23 (Домогательство в отношении детей с сексуальными целями) Конвенции Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия», государствам-участникам предписывается принять необходимые законодательные или иные меры для установления уголовной ответственности за любое умышленное предложение о встрече, с которым взрослый при помощи информационнокоммуникационных технологий обращается к ребенку, не достигшему возраста допустимого для сексуальных отношений, с целью совершения против него или неё любого из преступлений, признанных таковыми в соответствии с пп. «a» п. 1 ст. 18 (занятие деятельностью сексуального характера с ребенком, который, согласно соответствующим положениям национального законодательства, не достиг установленного законом возраста для занятия деятельностью сексуального характера) и пп. «a» п. 1 ст. 20 (производство детской порнографии) настоящей Конвенции, если за таким предложением последовали практические действия, направленные на проведение такой встречи. С позиции отечественного уголовного законодательства, указанные действия могут расцениваться как приготовление к определённым половым преступлениям. Вместе с тем, можно констатировать, что в УК РФ подобные действия криминализированы лишь частично. Ведь, как известно, приготовление наказуемо только к тяжким или особо тяжким преступлениям (ч. 2 ст.

30 УК РФ). А, в частности развратные действия, совершённые при отсутствии квалифицирующих признаков (ч. 1 ст. 135 УК РФ) являются преступлением средней тяжести. Следовательно, приготовление к таким действиям не является наказуемым.

Результаты проведённого нами исследования позволяют утверждать, что соответствующие международно-правовые предписания о необходимоКонвенция Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия» (CETS N 201) (Заключена в г. Лансароте 25 октября г.) / Справочная правовая система «Консультант Плюс».

сти установления уголовной ответственности за домогательство в отношении детей с сексуальными целями обусловливаются, главным образом, широкой распространённостью фактов начальных контактов с потерпевшим с помощью сети Интернет.

Тем не менее, представляется возможным сделать вывод о том, что в российском уголовном законодательстве рассмотренная рекомендация Конвенции на сегодняшний день не является в полной мере исполненной.

Стоит заметить, что довольно подробные положения анализируемого акта международного права, помимо общих идей наказуемости посягательств на детей в сексуальной сфере, а также описаний деяний, подлежащих криминализации в национальном законодательстве, предусматривают и обстоятельства, отягчающие уголовную ответственность за преступления данной категории.

В соответствии со ст. 28 Конвенции Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия», каждая сторона принимает необходимые законодательные или иные меры, обеспечивающие, чтобы следующие обстоятельства, если они не являются составными элементами преступления, могли, согласно соответствующим положениям внутреннего законодательства, рассматриваться как отягчающие при определении наказания за совершение правонарушений, признанных таковыми в соответствии с настоящей Конвенцией:

a) преступление нанесло серьезный ущерб физическому или психическому здоровью жертвы;

b) преступлению предшествовали или его сопровождали пытки или акты грубого насилия;

c) преступление было совершено в отношении особо уязвимой жертвы;

d) преступление было совершено членом семьи, лицом, живущим с ребёнком, или лицом, злоупотребившим властью;

e) преступление было совершено несколькими лицами, действовавшими вместе;

f) преступление было совершено в составе организованной преступной группы;

g) лицо, совершившее преступление, уже было судимо за совершение преступлений такого же характера. Сопоставляя данные рекомендации с положениями российского уголовного законодательства в контексте ответственности за развратные действия, необходимо указать, что превалирующая их часть учтена в УК РФ.

Так, нанесение серьёзного ущерба физическому или психическому здоровью жертвы может расцениваться как наступление тяжких последствий в результате совершения преступления (п. «б» ч. 1 ст. 63 УК РФ). Применение пыток или актов грубого насилия может быть квалифицировано по п. «и» ч. 1 ст. УК РФ. Аналогичным образом в отечественном УК учтены вышеперечисленные пп. c, e, f.

Совершение развратных действий лицом, имеющим судимость за ранее совершённое преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего, влечёт повышенную ответственность по ч. 5 ст. 135 УК РФ.

Вместе с тем, необходимо обратить внимание, что совершение, в частности развратных действий членом семьи, лицом, живущим с ребёнком, или лицом, злоупотребившим властью, не влечёт ни повышенной ответственности и не отягчает наказание.

Следует отметить, что предписания российского уголовного законодательства об ответственности за развратные действия подвергались рассмотрению на предмет их соответствия Основному закону России со стороны Конституционного Суда Российской Федерации. При этом Конституционным Судом Российской Федерации были отвергнуты доводы о правовой неопределённости ст. 135 УК РФ. Суд указал, что данная статья направлена на защиту ребёнка от всех форм сексуального совращения, на Конвенция Совета Европы «О защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия» (CETS N 201) (Заключена в г. Лансароте 25 октября г.) / Справочная правовая система «Консультант Плюс».

охрану половой неприкосновенности лиц, не достигших определённого возраста, и не может расцениваться как содержащая неопределенность, в результате которой лицо было бы лишено возможности осознать противоправность своих действий и предвидеть наступление ответственности за их совершение. Таким образом, имеются основания утверждать, что уголовно-правовая норма об ответственности за развратные действия соответствует положениям Конституции Российской Федерации. Более того, ст. 135 УК РФ ориентирована на обеспечение гарантированных Основным законом Российской Федерации прав и свобод ребёнка как наиболее уязвимой категории общества.

В завершение рассмотрения конституционных и международноправовых предпосылок уголовно-правового запрета развратных действий, следует сделать вывод, что международное сообщество пришло к пониманию необходимости уголовно-правового противодействия различным посягательствам на интересы несовершеннолетних в половой сфере. При этом в последние годы активизировалась правотворческая деятельность международно-правовых институтов в данной области общественных отношений.

На современном этапе в международных нормативно-правовых актах сформулированы рекомендации по криминализации основных деяний против половой неприкосновенности несовершеннолетних. Предложено признавать преступлениями любую сексуальную деятельность с лицами, не достигшими допустимого возраста половых отношений, включая их совращение, которое подразумевает, в том числе наблюдение ребёнком за сексуальными действиями других лиц. Данные рекомендации нашли своё отражение в российском уголовном законодательстве.

Определение Конституционного Суда РФ «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Крутова Дениса Викторовича на нарушение его конституционных прав статьей 135 Уголовного кодекса Российской Федерации» от 17 июля 2012 г. № 1468-О // Справочная правовая система «Консультант Плюс».

Однако при этом не имплементированы нормы об ответственности за домогательства в отношении несовершеннолетних в целях совершения с ними сексуальных действий. В контексте исследования уголовно-правового запрета развратных действий, вопреки рекомендациям международных нормативно-правовых документов, не предусмотрена повышенная ответственность за совершение развратных действий в отношении ребёнка его родителями и иными лицами, наделёнными властью над ними.

ГЛАВА 2. СОВРЕМЕННАЯ УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ

ХАРАКТЕРИСТИКА СОСТАВА РАЗВРАТНЫХ ДЕЙСТВИЙ

2.1. Объект состава развратных действий Проведённое историко-правовое исследование показало, что понимание преступления в виде развратных действий претерпевало изменения, а на современном этапе подвергалось значительному преобразованию. При этом социально-правовая необходимость криминализации развратных действий осознана законодателями уже более века назад. О необходимости активизации уголовно-правового противодействия фактам развратных действий свидетельствуют и положения норм международного права.

Несмотря на длительную историю существования уголовно-правового запрета развратных действий, в теории уголовного права предлагаются различные трактовки элементов и признаков состава данного преступления. В этих условиях следственно-судебная практика зачастую характеризуется противоречивыми решениями, нередко приводящими к квалификационным ошибкам. В этой связи целесообразным является системное рассмотрение основания и пределов уголовной ответственности за развратные действия на базе действующего российского законодательства и современной правоприменительной практики.

Изучение состава конкретного преступления традиционно предваряется исследованием признаков его объекта, результаты которого выступают предпосылкой не только для формирования представления о социальноюридической сущности преступления, но и для решения ряда квалификационных задач.

Заметим, что в уголовно-правовой науке мнения о понимании объекта состава преступления разделились. Одни авторы признают таковым интересы, другие правовое благо.38 Однако доминирующей следует признать точку зрения, согласно которой объект состава преступления определяется как общественные отношения, находящиеся под охраной уголовного закона, которым преступлением причиняется вред или которые ставятся в опасность причинения вреда.39 Последней позиции мы придерживаемся в рамках проводимого нами исследования.

Анализ юридической литературы показывает, что специалистами ведутся дискуссии, в частности относительно понимания общественных отношений, нарушаемых деянием, предусмотренным ст. 135 УК РФ.

Так, рассуждая о непосредственном объекте состава развратных действий, отдельные специалисты приходят к выводу, что таковым является «право малолетних на половую неприкосновенность и на нормальное физическое, психическое развитие и нравственное формирование личности»40.

Г.П. Краснюк считает, что «объектом половых преступлений против несовершеннолетних наряду с половой неприкосновенностью может быть половая свобода, а объектом половых преступлений против малолетних является лишь половая неприкосновенность и нормальное физическое развитие»41.

В то же время, уголовно-правовой доктрине известны и другие подходы к формулированию непосредственного объекта рассматриваемого преступления. Так, по мнению П.И. Люблинского, развратные действия, «буСм.: Марцев А.И., Вишнякова Н.В. Развитие учения об объекте преступления: Лекция. – Омск: Омская академия МВД России, 2002. – С. 5-45.

См.: Мальцев В.В. Объект охраны (преступления) в уголовном праве: монография. – М.: Юрлитинформ, 2012. – С. 87.

Егошина Г.А. Сексуальные посягательства на малолетних и несовершеннолетних и их предупреждение (уголовно-правовое и криминологическое исследование по материалам Республики Марий Эл): Дис. … канд. юрид. наук. – Йошкар-Ола, 1999. – С. 56. См. также: Краснюк Г.П. Ненасильственные сексуальные посягательства на лиц, не достигших четырнадцатилетнего возраста: Дис. … канд. юрид. наук. – Краснодар, 2000. – С. 40.

Краснюк Г.П. Ненасильственные сексуальные посягательства на лиц, не достигших четырнадцатилетнего возраста: Дис. … канд. юрид. наук. – Краснодар, 2000. – С. 46.

дучи направлены на удовлетворение половой страсти своей или другого лица, по своему объективному характеру нарушают социальный уклад половых отношений»42. Тем самым автор переносит акцент с половой неприкосновенности как полного формального запрета на сексуальные контакты (общение) с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, на сложившиеся в обществе принципы половых взаимоотношений.

По утверждению В.Н. Сафронова, «объектом посягательства при совершении половых преступлений в отношении несовершеннолетних выступают половая неприкосновенность малолетних и лиц, не достигших или 16 лет, а также их нравственное и физическое развитие»43. Примечательно, что многие авторы приравнивают непосредственный объект состава развратных действий к непосредственному объекту состава полового сношения и иных действий сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста.

При этом В.П. Коняхин дифференцирует непосредственный объект состава преступления, предусмотренного ст. 135 УК РФ, на основной и дополнительный. Автор указывает, что основным объектом этого преступления выступает половая неприкосновенность, а дополнительным – нормальное физическое и нравственное развитие мужского или женского пола, не достигших 16-летнего возраста.44 Дополнительный непосредственный Люблинский П.И. Преступления в области половых отношений. – М., 1925. – С. 21. См. также: Игнатов А.Н. Квалификация половых преступлений. – М., 1974. – С. 8.

Сафронов В.Н. Преступления, посягающие на половую свободу и половую неприкосновенность (изнасилование): Лекция. – М.: ЦИиНМОКП МВД России, 1999. – С. 7. См. также: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.И. Рарог. – 9-е изд., перераб. и доп. – М.: Проспект, 2013. – С. 306;

Уголовное право. Особенная часть: учебник для бакалавров / Под ред. А.И. Чучаева. – М.: Проспект, 2012. – С. 72; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. А.В. Бриллиантова. – М.: Проспект, 2010. – С.

499; Настольная книга судьи по уголовным делам / Отв. ред. А.И. Рарог. – М.: Проспект, 2010. – С. 232.

Уголовный кодекс Российской Федерации. Особенная часть. Постатейный научно-практический комментарий / Под ред. д.ю.н., профессора А.В. Наумова, объект в исследуемом составе преступления выделяется и Р.В. Закомолдиным. Данный автор называет таковым «нормальное нравственное формирование подростков»45.

Подчеркнём, что подавляющее большинство авторов включают в содержание непосредственного объекта половую неприкосновенность.

Представляется, что во многом это обусловлено наименованием главы 18 УК РФ «Преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности».

Однако диапазон взглядов на непосредственный объект рассматриваемого состава преступления этим не ограничивается. Отдельные авторы вообще не включают понятие половой неприкосновенности в содержание непосредственного объекта этого состава преступления. К примеру, А.В. Дыдо считает, что «данное преступление посягает на нормальное физическое и психическое развитие и нравственное формирование личности малолетних»46.

Р.Е. Затона полагает, что объектом половых преступлений против несовершеннолетних является их нормальное половое развитие47: «Оно включает в себя физиологическое и физическое развитие половой системы д.ю.н., профессора А.Г. Кибальника. – М.: ЗАО «Библиотечка РГ», 2012. – С. 109, 113.

Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник / Под ред.

д.ю.н., профессора В.К. Дуюнова. – М.: РИОР, 2008. – С. 371.

Дыдо А.В. Изнасилование: проблемы уголовно-правовой квалификации:

Дис. … канд. юрид. наук. – Владивосток, 2006. – С. 180. См. также: Шаргородский М.Д. Ответственность за преступления против личности. – Л., 1953. – С. 95; Исаев Н.А. Сексуальные преступления как объект криминологии. – СПб.: Издательство Р.

Асланова «Юридический центр Пресс», 2007. – С. 301; Пудовочкин Ю.Е. Уголовно-правовые и криминологические проблемы предупреждения преступлений против несовершеннолетних: Дис. … докт. юрид. наук. – М., 2003. – С. 134.

Затона Р.Е. Уголовно-правовые и криминологические аспекты ответственности за половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим четырнадцатилетнего возраста: Дис.... канд. юрид. наук. – Саратов, 2000. – С. 25.

человека, формирование нравственных воззрений в области половых отношений и условий, в которых протекают это процессы»48.

Результаты проведённого нами исследования позволяют высказать некоторые соображения по существу обозначенной проблемы определения непосредственного объекта состава развратных действий. По нашему мнению, некоторые из изложенных выше трактовок объекта исследуемого состава преступления страдают некоторыми погрешностями. В частности, представляется не вполне корректным обозначение в качестве непосредственного объекта исследуемого состава преступления «права» на неприкосновенность, развитие и т.д. Дело в том, что право на неприкосновенность предполагает возможность обладать соответствующей неприкосновенностью, тогда как половая неприкосновенность лица, не достигшего шестнадцатилетнего возраста, является безусловной и не зависит от волеизъявления потерпевшего.

Следует отметить, что многие авторы вообще ставят под сомнение факт возможности признания непосредственным объектом исследуемого состава преступления половой неприкосновенности либо права на таковую.

Так, Р.Е. Затона утверждает, что «неприкосновенность не может выступать в роли объекта уголовно-правовой охраны, так как сама является закреплённой в законе гарантией права собственности, свободы личности, её здоровья, жизни, чести и достоинства и т.п.». Автор пишет, что «половая неприкосновенность не может выступать в качестве объекта преступлений в области половых отношений, … половая неприкосновенность является такой же закреплённой в законе гарантией половой свободы взрослых и нормального полового развития несовершеннолетних, которые и могут быть объектами Там же. – С. 55. См. также: Васильченко Д.Е. Уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с преступлениями, посягающими на нормальное половое и нравственное развитие малолетних: Дис. … канд. юрид. наук. – Ростовна-Дону, 2002. – С. 92.

отдельных половых преступлений»49. Однако, на наш взгляд, такой вектор размышлений вряд ли может быть поддержан, так как автор не предлагает убедительных доводов относительно недопустимости признания половой неприкосновенности основным непосредственным объектом состава развратных действий.

В этой связи представляется верным утверждение о том, что определение непосредственного объекта состава развратных действий выглядит не вполне удачным в случае искусственной замены общественных отношений, складывающихся в связи с обеспечением половой неприкосновенности, иными общественными отношениями.

На основании изложенного, общественные отношения, складывающиеся в связи с обеспечением половой неприкосновенности лица, не достигшего шестнадцатилетнего возраста, необходимо признать непосредственным объектом состава преступления, предусмотренного ст. 135 УК РФ. Данный вывод был одобрен 65 % практикующих юристов, опрошенных в ходе проведённого нами исследования.

Вместе с тем, имеются основания полагать, что половая неприкосновенность является не единственным объектом, нарушаемым развратными действиями. Не случайно зачастую при определении непосредственного объекта состава развратных действий авторы указывают на нормальное физическое развитие потерпевшего. На наш взгляд, такое указание является вполне обоснованным. Исходя из действующей редакции ст. 135 УК РФ, развратные действия могут, в частности выражаться в виде анального секса мужчины с потерпевшей женского пола. Такое деяние, очевидно, может причинить вред физическому развитию лица, не достигшего шестнадцати лет.

При этом необходимо подчеркнуть, что нормальное физическое развитие лиЗатона Р.Е. Уголовно-правовые и криминологические аспекты ответственности за половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим четырнадцатилетнего возраста: Дис.... канд. юрид. наук. – Саратов, 2000. – С. 21.

ца, не достигшего шестнадцатилетнего возраста, находится в непосредственной взаимосвязи с его половой неприкосновенностью.

В то же время, потребность в установлении запрета на сексуальные отношения с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, вызвана не только стремлением обеспечения физической защищённости такого лица.

Ведь, не менее значимыми являются вопросы психической безопасности ребёнка.

Стоит отметить, что в теории уголовного права при описании непосредственного объекта состава развратных действий нередко указывают на общественные отношения, складывающиеся в связи с обеспечением психического развития несовершеннолетнего, а также на отношения, возникающие по поводу нравственного развития лица, не достигшего шестнадцатилетнего возраста. Между тем, результаты проведённого нами позволяют утверждать, что нравственное развитие является составной частью развития психического.

Нравственное развитие несовершеннолетнего, наряду с его физическим развитием, страдает либо ставится под угрозу причинения вреда вследствие совершения развратных действий. С учётом существа деяния, описанного в анализируемой уголовно-правовой норме, половая неприкосновенность, выделяемая большинством авторов, непосредственным образом взаимосвязана с вопросами нравственного развития лиц, не достигших шестнадцатилетнего возраста. Имеются основания утверждать, что уголовно-правовой запрет развратных действий установлен, главным образом, в целях формирования личности с уровнем сексуального развития и воспитания, соответствующим социальному укладу половых отношений. Половая неприкосновенность таких лиц обусловлена именно стремлением недопущения их преждевременного вовлечения в половые отношения, ставящего в опасность формирование личности с общепринятыми сексуальными воззрениями.

В этой связи дополнительными непосредственными объектами состава развратных действий следует признать общественные отношения, складывающиеся в связи с обеспечением физического и нравственного развития лиц, не достигших шестнадцатилетнего возраста.

Посягая на половую неприкосновенность несовершеннолетнего, развратные действия, тем самым нарушают нормальное физическое и нравственное развитие несовершеннолетнего. Вместе с тем, следует заметить, что круг повреждаемых исследуемым преступлением общественных отношений этим не исчерпывается. Дело в том, что, помимо воздействия на индивидуальное нравственное развитие несовершеннолетнего, преступление, предусмотренное ст. 135 УК РФ, посягает на сложившееся в обществе представления о нормальных половых отношениях, традиционно непризнающие участие детей в сексуальных контактах. Такого рода отношения подразумевают интересы неопределённого круга лиц, то есть это общественная нравственность в сфере сексуальных отношений.

Следовательно, общественная нравственность также страдает в результате совершения развратных действий, поэтому наравне с физическим и нравственным развитием несовершеннолетнего образует дополнительный непосредственный объект состава преступления, закреплённого ст. 135 УК РФ.

Таким образом, основным непосредственным объектом состава развратных действий является половая неприкосновенность. Дополнительные непосредственные объекты данного преступления образуют физическое и нравственное развитие несовершеннолетнего, а также общественная нравственность.

Учитывая столь масштабный деструктивный эффект развратных действий, их отнесение к категории преступлений небольшой тяжести (ч. 1 ст. УК РФ) представляется неоправданным. На наш взгляд, достаточно упомянуть, что такое «родственное» преступление как половое сношение с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, при отсутствии квалифицирующих обстоятельств отнесено законодателем в категорию преступлений средней тяжести (ч. 1 ст. 134 УК РФ). А мужеложство или лесбиянство с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, совершённые лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, без отягчающих ответственность обстоятельств относится уже к категории тяжких преступлений (ч. 2 ст. УК РФ).

С учётом существа деяния, описанного в ст. 135 УК РФ, уровня его общественной опасности, имеются основания утверждать, что данное преступление должно быть оценено законодателем как преступление средней тяжести.

В числе признаков объекта состава преступления, как известно, состоят предмет и потерпевший от преступления. Данные признаки являются факультативными, то есть необязательными для каждого состава преступления.50 Применительно к составу развратных действий предмет преступления не выступает обязательным признаком. В то же время, установление признаков потерпевшего является обязательным для наличия состава преступления, закреплённого ст. 135 УК РФ.

Как следует из текста закона, потерпевшим от развратных действий может быть только лицо, не достигшее шестнадцатилетнего возраста. При этом, согласно примечанию к ст. 131 УК РФ, к преступлениям, предусмотренным п. «б» ч. 4 ст. 131, а также п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ, относятся также деяния, подпадающие под признаки преступлений, предусмотренных чч. 3- ст. 134 и чч. 2-4 ст. 135 УК РФ, совершенные в отношении лица, не достигшего двенадцатилетнего возраста, поскольку такое лицо в силу возраста находится в беспомощном состоянии, то есть не может понимать характер и значение совершаемых с ним действий. Следовательно, уголовным законом ограничена и нижняя возрастная планка потерпевшего от развратных действий – им может быть лицо не младше двенадцати лет.

Вместе с тем, необходимо заметить, что совершение развратных действий в отношении ребёнка в возрасте от 12 до 14 лет образует См.: Пудовочкин Ю.Е. Учение о составе преступления. Учебное пособие. – М.: Юрлитинформ, 2009. – С. 60.

квалифицированный вид исследуемого общественно опасного деяния. Исходя из этого для квалификации содеянного по ч. 1 ст. 135 УК РФ требуется определение возраста потерпевшего в промежутке от четырнадцати до шестнадцати лет.

Следует отметить, что до внесения изменений в ст. 135 УК РФ Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. № 380-ФЗ ответственность за совершение развратных действий в отношении лица, достигшего четырнадцатилетнего возраста, но не достигшего шестнадцатилетнего возраста, наступала при условии, что потерпевший, кроме того, не достиг и половой зрелости. Наличие названного признака порождало множество труднопреодолимых проблем для правоприменителей, которые заключались, прежде всего, в понимании термина «половая зрелость». Уголовный закон не давал его определения, отсутствовали официальные разъяснения по данному вопросу и со стороны высшей судебной инстанции Российской Федерации.

В современной уголовно-правовой литературе отмечалась необходимость проведения судебно-медицинской экспертизы для установления факта половой зрелости потерпевшего. При этом предлагалось толкование данного признака. Так, А.В. Корнеева утверждала, что «под половой зрелостью понимается конечная стадия полового созревания, определённое состояние человеческого организма, при котором половая жизнь, зачатие, беременность и роды являются нормальным явлением. Половая зрелость характеризуется таким состоянием общего физического развития и формирования половых желез, при котором половая жизнь является физиологически нормальной функцией, не вызывает расстройства здоровья и не наносит ущерба дальнейшему развитию организма»51.

Вместе с тем, очевидно, что значительная часть признаков половой зрелости, изложенных автором, относится к лицу женского рода. Беременность и роды по понятным причинам не характеризуют лицо мужского пола.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред.

А.И. Рарог. – 9-е изд., перераб. и доп. – М.: Проспект, 2013. – С. 302.