«Гогун А. Г58 Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941–1944 / А. Гогун. – 2-е изд., испр. и доп. – М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2012. – 527 с. – (История сталинизма). ISBN ...»

УДК 94(477)1941/1944

ББК 63.3(2)622.5

Г58

Гогун А.

Г58 Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941–1944 / А. Гогун. – 2-е изд., испр. и доп. – М. :

Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2012. –

527 с. – (История сталинизма).

ISBN 978-5-8243-1634-6

Безоглядное применение тактики выжженной земли, умышленное

провоцирование репрессий оккупантов против мирных жителей, уничтожение своих же деревень, хаотичный сбор у населения «продналога», дополнявшийся повседневным разбоем, пьянством, развратом и насилием, братоубийственные внутренние конфликты, употребление допинга, оперативное использование оружия массового поражения и, наконец, людоедство – все это было не случайным следствием массового кровопролития и не являлось спонтанным «народным ответом»

на жестокость нацистского господства, а стало закономерными проявлениями сталинской войны на уничтожение.

УДК 94(477)1941/ ББК 63.3(2)622. ISBN 978-5-8243-1634-6 © Гогун А., © Российская политическая энциклопедия, Памяти Анатолия Кентия Автор выражает признательность историкам, без содействия которых эта работа не появилась бы на свет: Кириллу Александрову, Арндту Бауэркемперу, Карелю Беркхоффу, Рафалу Внуку, Александру Вовку, Владимиру Гинде, Давиду Голику, Ивану Дерейко, Ивану Капасю, Сергею Кокину, Хироаки Куромие, Бернарду Кьяри, Владимиру Лозицкому, Александру Лысенко, Гжегожу Мотыке, Богдану Мусиалю, Рольфу-Дитеру Мюллеру, Дитмару Нойтатцу, Ивану Патриляку, Татьяне Пастушенко, Сергею Полтораку, Георгию Смирнову, Тимоти Снайдеру, Ярославу Тинченко, Кристиану Унгвари, Анне Цехентер, Себастиану Штопперу.

Монография написана благодаря поддержке фонда Конрада Аденауэра, Центра исследования Холокоста и геноцида (Амстердам), фонда Герды Хенкель (Gerda Henkel Stiftung, Dsseldorf) и Гарвардского института украинистики (HURI).

ВВедение Несмотря на то что в условиях глобального распространения конфликтов слабой интенсивности опыт советской партизанской войны становится все более актуальным и востребованным, достойных обобщающих работ по этой теме не так уж и много.

До 1991 г. ученым приходилось работать в сложных условиях, но и демократизация не привела к исследовательскому буму в этой области в Восточной Европе. Ряд авторов публикуют свои монографии без ссылок на источники1, в книгах других научность ограничивается внешними признаками2.

Наиболее профессиональные работы по истории советской партизанской борьбы в последнее время изданы в Украине. Это две коллективные монографии архивистов: «Украина партизанская»3, вышедшая в 2001 г., и совместная работа Анатолия Кентия и Владимира Лозицкого с любопытным названием «Война без пощады и милосердия»4, опубликованная в 2005 г. Первая представляет собой содержательный справочник по основным украинским партизанским формированиям, вторая является лучшим на настоящий момент исследованием истории советских партизан. Все проблемы, которые изучаются в предлагаемой читателю работе, в книге А. Кентия и В. Лозицкого обозначены. Вместе с тем авторы в предисловии открыЧайковський А. С. Невідома війна. Партизанський рух в Україні 1941–1944 рр.

Мовою документів, очима історика. К., 1994; Соколов Б. В. Оккупация. Правда и мифы.

М., 2002; Боярский В. И. Партизаны и армия: История утерянных возможностей / под общ. ред. А. Е. Тараса. Минск; М., 2003.

2 Партизанское движение (По опыту Великой Отечественной войны 1941– 1945 гг.). М., 2001; Попов А. Ю. 1) НКВД и партизанское движение. М., 2003; 2) Диверсанты Сталина. Деятельность органов Госбезопасности СССР на оккупированной советской территории в годы Великой Отечественной войны. М., 2004; и др.

3 Україна партизанська. Партизанські формування та органи керівництва ними (1941–1945 рр.): Науково-довідне видання / автори-упорядники: О. В. Бажан, А. В. Кентій, В. С. Лозицький та ін. К., 2001.

4 Кентій А., Лозицький В. Війна без пощади і милосердия: Партизанський рух у тилу вермахта в Україні (1941–1944). К., 2005.

то заявляют о том, что «наиболее острые и горячие вопросы» истории партизанской борьбы в монографии не высвечиваются5, и оставляют эту задачу для будущих исследований.

Ряд украинских и польских авторов опубликовали заслуживающие внимания работы по смежным вопросам или узким проблемам рассматриваемого явления6.

В германской историографии7 наибольшего интереса заслуживает монография Эриха Гессе «Советско-русская партизанская война 1941–1944 гг. в зеркале немецких военных сводок и приказов»8, изданная в 1969 г. Среди достижений англоязычной историографии можно назвать написанный на основе немецких архивов и советских публикаций сборник статей под редакцией Дж. Армстронга «Советские партизаны во Второй мировой войне»9. На настоящий момент обе работы полностью устарели.

5 Там же. С. 23.

6 Елисаветский С. Полвека забвения: Евреи в движении Сопротивления и партизанской борьбе в Украине (1941–1944). К., 1998; Ільюшин І. І. 1) Протістояння УПА і АК (Армії Крайової) в роки Другої світової війни. На тлі діяльности польського підпілля в Заїідній Україне. К., 2001. 2) Волинська трагедія 1943–1944 р. К., 2003;

Juchniewicz, Mieczysaw Na Wschd od Bugu. Polacy w walce antyhitlerowskiej na ziemiach ZSRR 1941–1945. Warszawa, 1985; Gra Wadysaw, Juchniewicz Mieczisaw, Tobiasz Julian. Udzial Polakw w radzieckim ruchu oporu. Warszawa, 1972; Romanowski, Wincenty ZWZ–AK na Woyniu 1939–1944. Lublin, 1993; Wegierski Jerzy 1) W lwowskiej Armii Krajowej. Warszawa, 1989; 2) Armia Krajowa w Okrgach Stanisaww i Tarnopol. Krakw 1996; Motyka Grzegorz. 1) Tak bylo w Bieszczadach: walki polsko-ukrainskie, 1943–1948.

Warszawa, 1999. 2) Ukraiska partyzantka 1942–1960. Dziaalno Organizacji Ukraiskich Nacjonalistw (OUN) i Ukraiskiej Powstaczej Armii (UPA). Warszawa, 2006.

7 Общий обзор германоязычной и англоязычной историографии советских партизан см.: Brakel Alexander. „Das allergefhrlichste ist die Wut der Bauern“. Die Versorgung der Partisanen und ihr Verhltnis zur Zivilbevlkerung. Eine Fallstudie zum Gebiet Baranowicze 1941–1944 // Vierteljahreshefte fr Zeitgeschichte. Sonderdruck aus Heft 3/2007. S. 393–399.

8 Hesse Erich. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944 im Spiegel deutscher Kampfanweisungen und Befehle. Gttingen-Zrich-Frankfurt, 1969.

См. также две работы по близкой проблеме, зеркально отображающие одна другую:

Arnold Klaus Jochen. Die Wehrmacht und die Besatzungspolitik in den besetzen Gebieten der Sowjetunion. Kriegfhrung und Radikalisierung im „Unternehmen Barbarossa“.

Berlin, 2005; Pohl Dieter. Die Herrschaft der Wehrmacht. Deutsche Militrbesatzung und einheimische Bevlkerung in der Sowjetunion 1941–1944. Mnchen, 2008.

9 Soviet Partisans in World War II / Armstrong John (ed). Madison, 1964.Русский перевод издан в виде двухтомника: Армстронг Дж. 1) Советские партизаны. Легенда и действительность. 1941–1944 / пер. с англ. О. А. Федяева. М., 2007; 2) Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941–1943 / пер. с англ. О. А. Федяева. М., 2007.

Из англоязычной историографии отметим также: Dallin Alexander. Deutsche Herrschaft in Russland 1941–1945. Eine Studie ber Besatzungspolitik. Dsseldorf, 1958; Berkhoff Karel. Harvest of Despair: Life and Death in the Ukraine under Nazi Rule.

Cambridge, 2004.

Любопытная книга Кеннета Слепьяна «Сталинские герильеро»

вышла в 2006 г. в США10. В этой монографии используются документы из восточноевропейских архивов, но Украине уделяется второстепенное внимание, поскольку в УССР воевало меньшинство партизан СССР.

Та же самая характеристика относится и к работе смоленского историка Игоря Щерова11.

Поскольку в представленной читателю монографии акцент сделан на изучении малоисследованных сторон истории партизанских формирований, данная книга – не «опровержение» упомянутых работ, а дополнение к ним.

Объектом исследования является советская партизанская война на территории Украины в 1941–1944 гг. Основная задача работы – дать многомерную картину этого противостояния, уделяя особое внимание его малоизученным аспектам. Важно выяснить специфику деятельности украинских партизан, ответить на вопрос: в чем проявлялась их «советскость»?

Широко распространен тезис о том, что едва ли не любые экстремальные общественные явления в ходе войны были вызваны самим фактом массового кровопролития. На обывательском уровне это выражается высказываниями вроде: «Это же была война!»12 Отметим примитивность такого взгляда. В различные времена в разных культурах способы ведения войны существенно различались. Например, для междоусобных войн раджей в средневековой Индии, а также для противоборства сегунов и иных феодалов Японии в XIV–XVI вв.

были присущи высокая степень регламентированности методов ведения боевых действий и наличие уважения к противнику. Сложно также охарактеризовать, скажем, войны князей-родственников (Рюриковичей) в средневековой Руси или религиозные побоища во Франции Нового времени. Очевидно, что различались методы ведения войны не только в разные эпохи и у разных народов, но и в разных общественных системах, у разных политических сил, и важно эти особенности выявлять и описывать.

Другой популярной точкой зрения является мысль о том, что все жестокости Второй мировой войны в Европе были вызваны целями 10 Slepyan Kenneth. Stalin’s Guerrillas. Soviet Partisans in World War II. University Press of Kansas, 2006.

11 Щеров И. П. Партизаны: организация, методы и последствия борьбы (1941– 1945). Смоленск, 2006.

12 Musial Bogdan. Sowjetische Partisanen. Mythos und Wirklichkeit. Paderborn:

Ferdinand Schning, 2009. S. 358.

Третьего рейха и нацистскими методами борьбы. На спорность такой посылки применительно к советско-германской войне указывает хотя бы то обстоятельство, что в СССР массовый террор проводился в значительных масштабах в то время, когда нацистского режима еще не существовало. Поэтому целесообразно поставить вопрос о том, насколько обе системы в ходе войны влияли на ее ожесточение. Ведущий российский исследователь нацизма Олег Пленков выразил распространенное мнение: «В рамках сталинской тоталитарной системы по-другому вести войну просто было нельзя, но, с другой стороны, в этом и заключался трагизм положения – иначе Вермахт было не одолеть»13. Поэтому важно попытаться дать и ответ на вопрос об эффективности коммунистических методов ведения войны на примере действий красных партизан.

При отборе материала особое внимание уделено истории деятельности партизан Сидора Ковпака и Алексея Федорова, возглавлявших, соответственно, Сумское и Черниговское (со временем – Черниговско-Волынское) соединения. Именно эти два партизанских вожака – к слову, украинцы по национальности – дважды удостоились выcшей государственной награды – Звезды Героя Советского Союза. Кроме них, ни один партизан на всей оккупированной территории СССР не получил столь высокой официальной оценки своей деятельности. Их отряды были также базовыми соединениями для украинских партизанских формирований. Ковпак и Федоров были глубоко интегрированы в советскую систему власти до и после войны. Поэтому важно выяснить, были ли некоторые особенности советских партизанских формирований характерны и для «образцовых»

партизан. Особенный интерес представляет также отряд (позже – соединение) под командованием Александра Сабурова, который был в числе первых украинских партизан, награжденных Звездой Героя Советского Союза. Никакое другое соединение, подчиненное Украинскому штабу партизанского движения (УШПД), не послужило базой для создания столь значительного количества самостоятельных партизанских отрядов и соединений. Своим коллегой Михаилом Наумовым Александр Сабуров был метко назван «инкубатором партизанского движения»14. Среди будущих задач исследователей – подробное изучение тех отрядов и соединений, руководство которых не удостоилось значимых наград, а, наоборот, подвергалось критике УШПД.

13 Пленков О. Ю. Третий Рейх. Война: до критической черты. СПб., 2005. С. 193.

14 Дневник командира соединения украинских кавалерийских отрядов М. Наумова, запись от 24 декабря 1943 г. (ЦДАГО. Ф. 66. Оп. 1. Спр. 42. Арк. 80).

Украина как нельзя лучше подходит для прояснения обозначенных выше вопросов, причем не только из-за доступности источников.

В годы советско-германской войны наряду с коммунистическими формированиями здесь существовало два массовых антисоветских партизанских движения – Украинская повстанческая армия и польская Армия Крайова. Поэтому возможности для сопоставления и сравнения на примере Украины лучше, нежели на примере, скажем, Белоруссии.

В работе автор пытался следовать общенаучным методам синтеза и анализа, индукции и дедукции, соблюдать принцип историзма и не забывать об объективности. К сожалению, ряд авторов даже и не пробуют преодолеть субъективность, личностные характеристики исследователей, выдумывают и культивируют разнообразные «северные», «южные» и «марсианские» «взгляды».

Такие «специалисты» не стремятся смотреть на события давних лет из кабинета исследователя, а не из окопа. В этом случае научные и околонаучные круги являются точным слепком погрязшего в ксенофобии современного мира. Особенно часто «этническое»

видение прошлого и окружающей гуманитарной реальности, «психология осажденной крепости» встречаются в исторических кругах Центральной и Восточной Европы, попавших из лагеря реального социализма в плен столь разноцветных шовинистических химер.

Книга опирается на опубликованные сборники материалов15, 15 Білас І. Репресивно-каральна система в Україні 1917–1953. Суспільнополітичний та історико-правовий аналіз. У двох книгах. Книга друга. К., 1994; Органы Государственной безопасности в Великой Отечественной войне: Сб. док.. Т. ІІ–III. М., 2000–2003. К сожалению, обе работы сделаны с нарушением общепринятых стандартов публикации документов.

См. также: Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны 1941– 1945 гг.: Документы и материалы. Русский архив: Великая Отечественная. Т. 20 (9).

М., 1999.

Україна в Другій Світовій війні у документах: Збірник німецьких архівних матеріалів / упоряд. В. М. Косика. Т. 1–4. Львів, 1997–2000 (Критику этой работы см.:

Кульчицький С. В. Передмова // Організація українських націоналістів і Українська повстанська армія. Історичні нариси. К., 2005 С. 10).

Работы Владимира Сергийчука содержат массу документов, однако качество их публикации оставляет желать лучшего: Сергійчук В. 1) ОУН–УПА в роки війни.

Нови документи і матеріали. К., 1996; 2) Десять буремних літ. Західноукраїнські землі у 1944–1953 рр. Нові документи і матеріали. К., 1998; 3) Радянські партизани проти ОУН–УПА. К., 2000; 4) Новітня каторга. Військовополонені та інтерновані Другої світової в УРСР. К., 2001; 5) Поляки на Волині у роки Другої світової війни. Документи з українських архівів і польські публікації. К., 2003; 6) Українскьий здвиг: Прикарпаття. 1939–1955. К., 2005; и др.

Сообразно всем научным стандартам изданы сборники на украинском и польском языках: Волинь і Полісся: УПА та запілля 1943–1944: Документи і матеріали / упор.

О. Вовк, І. Павленко. Літопис УПА. Нова серія. Т. 2. К.; Торонто, 1999; Боротьба промемуаров16, а также документов из архивов Германии17, Украины18, Польши19 и России20. К сожалению, далеко не все соответствующие восточноевропейские архивохранилища и не все фонды доступны, наиболее сложная для историков ситуация сложилась в РФ.

Критика источников, в тех случаях, когда она необходима, проводится в ходе самого исследования21. Во введении же скажем о том, ти УПА і націоналістичного підпілля: інформаційні документи ЦК КП(б)У, обкомів партії НКВС–МВС, МДБ–КДБ. 1943–1959. Книга перша: 1943–1945. Літопис УПА. Нова серія. Т. 4. К.; Торонто, 2002; Armia Krajowa w dokumentach, 1939–1945.

T. II. Czerwiec 1941 — kwiecien 1943. Wroclaw; Warszawa; Krakow, 1990; Armia Krajowa w dokumentach, 1939–1945. Tom. III. Kwiezen 1943 — lipiec 1944. Wroclaw; Warszawa;

Krakow, 1990.

См. также: Okupacja i ruch oporu w dzienniku Hansa Franka 1939–1945. T. I. 1939– 1942. Wydanie druge. Warszawa, 1972; Okupacja i ruch oporu w dzienniku Hansa Franka 193.1945. T. II. 1943–1945. Wydanie druge. Warszawa, 1972.

16 См. мемуары, опубликованные при жизни Ильи Старинова: 1) Записки диверсанта. М., 1997; 2) Мины замедленного действия. М., 1999.К сожалению, ряд мемуаров опубликованы после смерти их авторов: Судоплатов П. А. Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год. М., 2001; Ильин В. П. Партизаны не сдаются! Жизнь и смерть за линией фронта. М., 2007; Никольский В. 1) ГРУ в годы Великой Отечественной войны.

М., 2006; 2) Аквариум-2. М., 1997.

Работы «польской советской» мемуаристики представляются даже более достоверными: Przez uroczyska Woynia i Polesia. Warszawa, 1962; Kunicki Mikoaj. Pamitnik “Muchy”. Warszawa, 1967.

17 Bundesarchiv, Berlin (далее — BAB); Bundesarchiv — Militrarchiv (далее — BA–MA).

Военный архив представляет собой филиал Федерального архива Германии.

В ряде случаев листы, хранящиеся в папках (делах) в этих двух отделениях одного архива, не пронумерованы. При цитировании таких документов указывается только номер дела.

18 Центральний державний архів громадських об’єднань України (далее — ЦДАГО); Центральний державний архів вищих органів влади та управління України (далее — ЦДАВО); Галузевий державний архів Служби безпекі України (далее — ГДА СБУ).

19 Archiwum Akt Nowych (далее — AAN).

20 Центральный архив министерства обороны РФ (далее — ЦАМО), Российский государственный военный архив (далее — РГВА), Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ).

21 При цитировании докуменов в сноске по возможности указываются следующие параметры (их последовательность в зависимости от ситуации может меняться): тип документа, тема, его номер или шифр, автор-составитель, респондент (или — в кавычках — псевдонимы составителя и респондента), дата, архивная ссылка. В случаях, когда авторов документа или респондентов несколько, указывается имя наиболее значимых из них (занимающих более высокую должность или носящих более высокое звание).

В случае, когда невозможно определить один или несколько параметров документа, при цитировании указываются только имеющиеся, отсутствие остальных обычно не обозначается (в т. ч., например, неразборчивая подпись, дата и т. п.). В ряде случаев указываются предположительные параметры документа (например, время составлечто все без исключения стороны противостояния в Украине в 1941– 1944 гг. практиковали приписки в оперативных отчетах, преувеличивая собственные успехи в глазах руководства. В частности, читая отчеты Вермахта и полицейских структур, обычно крайне сложно определить, сколько человек среди обозначенных «уничтоженных партизан» на самом деле были партизанами, а не мирными жителями, да и не выдумка ли все это. Кроме того, обычно сообщения немецкой стороны о настроениях населения оккупированной территории Украины преувеличивают степень симпатии мирных жителей к захватчикам. Вызвано это двумя причинами: с одной стороны, нацисты считали себя освободителями, с другой – в своих отчетах «наверх»

функционеры оккупационной администрации пытались представить себя грамотными управленцами, которые умеют ограбить и репрессировать население столь профессионально, что последнее за это даже остается им благодарно. Также важно оговорить, что ряд даже внутренних документов бандеровцев о партизанах может содержать неоправданно острые оценки: Центральный провод ОУН примерно с 1943 г. дал на места установку о сборе компромата на красных. Да и сведения самих партизан, в том числе вожаков, друг о друге нередко субъективны: ряд сообщений и докладных записок составлялся в конфликтные моменты. И только привлечение разнообразных источников, в которых информация об одних и тех же фактах и явлениях повторяется, может позволить создать по-настоящему правдивую картину деятельности красных партизан.

ния, респондент и т. д.). Если название документа оригинальное, то оно приводится в кавычках, если тип и/или содержание документа определен автором монографии — без кавычек. Предположительный характер одного из параметров документа либо оговаривается, либо обозначен знаком вопроса. В случае, если название документа слишком длинное, оно сокращено. Сокращение обозначено многоточием. При цитировании опубликованных документов указываются лишь часть его параметров, т. е. правила перепубликации отрывков уже обнародованных материалов менее строги. При частой повторяемости авторов и респондентов документов, их должность и имя не указывается (указывается лишь фамилия — например, Хрущев, Ковпак, Сабуров, Строкач и т. д.). При цитировании документов на немецком, украинском или польском языках переводы как названия документа, так и его содержания обычно сделаны автором.

В противном случае авторство перевода оговаривается. Публикуемые материалы по возможности приведены в соответствие с современными грамматическими нормами русского языка при сохранении стиля оригинала. Исправление ошибок специально не обозначается. Расшифровка сокращений и незначительные смысловые авторские добавления — как в сносках, так и в основном тексте — даны в квадратных скобках без обозначения авторских инициалов. Более значимые поясняющие авторские примечания даны в круглых скобках с обозначениями инициалов автора. Крупные сокращения в тексте документа обозначены многоточием в круглых скобках, незначительные — простым отточием.

Перед тем как начать рассмотрение операций украинских партизан, необходимо коротко описать театр военных действий.

Между Первой и Второй мировыми войнами населенная украинцами территория была поделена между четырьмя государствами: Советским Союзом, Польшей, Румынией и Чехословакией.

Восточная и центральная часть Украины входила в состав СССР под названием Украинская Советская Социалистическая Республика (УССР).

Западная Украина – исторические регионы Волынь и Восточная Галиция (украинская Галиция) – входила в состав Польши.

Северная Буковина и Южная Бессарабия были частями королевской Румынии.

Закарпатский регион являлся частью Чехословакии.

В 1930-х гг. украинское население УССР подвергалось политике русификации, в Западной Украине – полонизации, в Северной Буковине и Южной Бессарабии – румынизации.

Наибольшим изменениям в период между двумя мировыми войнами подверглась советская Украина, где происходили те же социалистические преобразования, что и на остальных территориях Советского Союза: коллективизация, индустриализация и культурная революция, выразившаяся в том числе в терроре 1937–1938 гг. Традиционный уклад жизни большинства населения в несоветских областях Украины в межвоенное время, напротив, нарушен не был.

В преддверии и в ходе Второй мировой войны в Восточной Европе произошли территориальные изменения.

В конце 1938 и начале 1939 г. (вначале – в результате Мюнхенского договора, а потом в ходе полного уничтожения Чехословацкого государства) Закарпатская Украина вошла в состав Венгрии, где и оставалась до конца 1944 г. Западная Украина в ходе советскопольской войны в сентябре 1939 г. вошла в состав УССР в виде шести областей: Ровенская и Волынская (Волынь), а также Львовская, Дрогобычская22, Станиславская и Тернопольская (восточная Галиция).

В конце июня – начале июля 1940 г. Румыния уступила Советскому Союзу территорию Бессарабии и Северной Буковины. Большая часть Бессарабии, населенная преимущественно молдаванами, составила основу Молдавской ССР. Северная Буковина и южная Бессарабия вошли в состав УССР под названием Черновицкой и Измаильской областей23.

22 В настоящий момент бывшая Дрогобычская область входит в состав Львовской области.

23 В настоящий момент бывшая Измаильская область входит в состав Одесской области.

На присоединенных землях начался многосложный процесс советизации. Наибольшее впечатление на местных жителей произвели две его составляющих: создание новой системы власти и начатые этой властью массовые репрессии.

О пришествии советских аппаратчиков беспартийный националист Тарас Боровец вспоминал со смесью гадливости и омерзения:

«Райпартком новой аристократии с кучей первых, вторых, третьих, им же нет числа, секретарей. Райисполком, райЗАГС, райпродпромкооперация, райнарсуд, райзаготхлеб, райзаготскот, райзаготптица, райуголь, райторг, райлеспром, райзаготкож, раймолоко – да советских “раев” не перечислить. И в каждом таком “раю” больше чиновников-дармоедов, чем в бывшей царской губернской управе в Житомире. Напротив, в прошлом “раю” – волости – сидел один старшина с писарем и сторожем. Кто ж всю эту “райскую” саранчу бюрократических дармоедов будет кормить? Они же паразитируют на народе, как вши на тифозной жертве»24.

За 21 месяц правления коммунистов в 1939–1941 гг. с территории Западной Белоруссии и Западной Украины было депортировано в восточные районы СССР около 320 тыс. жителей. Количество арестованных, в том числе приговоренных к расстрелу, составило 120 тыс. человек. Таким образом, за неполных два года было репрессировано 3 % населения присоединенных областей25: «В Западной Украине большевицкая власть уничтожала в первую очередь активных общественно-политических деятелей, чтобы таким образом обезглавить народную массу и лишить украинское общество элементов организованной национальной жизни»26. «Когда Советы пришли, – рассказывал спустя много лет в советском лагере украинский националист Владимир Казановский диссиденту Михаилу Хейфецу, – они в нашем Бучаче забрали 150 человек. Всех, у кого образование было»27.

В ходе территориальных изменений 1939–1940 гг. Украина приобрела почти современные границы28. По размеру УССР примерно 24 Бульба-Боровець Т. Армія без держави. Слава і трагедія українського повстанського руху. Спогади. Київ; Торонто; Н.-Й., 1996. С. 54.

25 Горланов О. А., Рогинский А. Б. Об арестах в западных областях Белоруссии и Украины в 1939–1941 гг. // Исторические выпуски «Мемориала». Вып. 1. Репрессии против поляков и польских граждан. М., 1997. С. 77–113.

26 Західня Україна під большевиками. IX.1939–VI.1941: Збірник / за редакцією М. Рудницької. Н.-Й., 1958. С. 471.

27 Хейфец М. Избранное: в 3 т. Т. 3. Украинские силуэты; Военнопленный секретарь. Харьков, 2000. С. 139.

28 В 1945 г. к Украине было присоединено Закарпатье, а в 1954 г. — Крым.

сравнялась с Францией, а число жителей приблизилось к количеству граждан Италии.

На 1930 г. население, проживавшее на территории Украины (в современных границах), состояло на 75 % из украинцев, на 8 % из русских, на 6,5 % из евреев, на 5,4 % – поляков, белорусов насчитывалось 0,2 %, остальные – немцы, румыны, татары, греки и др. – составили около 5 % населения29.

В целом это соотношение народностей сохранилось и до 1941 г.

В восточных и южных регионах УССР среди национальных меньшинств Украины доминировали русские, в Западной и Правобережной Украине – поляки и евреи.

На 1 января 1941 г. в УССР проживало около 40,3 млн человек, из которых 68 % – в селе и 32 % – в городах30. На начало советскогерманской войны УССР, состоявшая из 23 областей, занимала 552 000 кв. км.

Летом–осенью 1941 г. немецкие войска заняли большую часть Украины. Киев был взят 19 сентября 1941 г. Самые восточные части УССР оказались под контролем нацистов летом 1942 г.

В 1941–1944 гг. территория Украины находилась под пятью видами управления.

Закарпатская Украина, занимавшая площадь 12,8 тыс. кв. км с населением 750 тыс. человек, с марта 1939 г. входила в состав Венгрии.

Северная Буковина и Бессарабия в 1941–1944 гг. вернулись в состав Румынии, где на их базе было создано два губернаторства – Бессарабия и Буковина. Также территория между Днестром и Южным Бугом была передана Гитлером под управление Румынии. Здесь возникла формально не входившая в состав Румынии провинция Транснистрия. Ее административным центром сначала был Тирасполь, а потом стала Одесса. Всего под румынским правлением оказалось около 55 тыс. кв. км территории31, до 1941 г. входившей в состав УССР.

Украинская Галиция вошла в руководимое Гансом Франком генерал-губернаторство, столицей которого был Краков. В дистрикте Галиция (площадь – 45 554 кв. км), составлявшем 32 % от всей территории генерал-губернаторства, в начале 1943 г. проживало около 29 Подсчеты проведены по: Україна в 20-ті — на початку 90-х років ХХ столітя.

Короткий демографічний огляд. К., 1992; Наулко В. І. Єтнічний склад населення Українскьої РСР. Статистико-картографічне дослідження. К., 1965; Чорний С.

Національний склад населення України в ХХ сторіччі. Довідник. К., 2001. Passim.

30 Кубійович В. Том І. Наукові праці / упорядкування і вступна стаття проф.

О. Шаблія. Париж; Львів, 1996. С. 73.

31 Косик В. Україна і Німеччина у Другій світовій війні / пер. із фр. Романа Осадчука. Париж; Н.-Й.; Львів, 1993. С. 175.

3,38 млн украинцев (от общей численности населения 4574 тыс. человек). В восточной части дистрикта Люблин (площадь – 26 560 кв. км) на 1940 г. проживало 440 тыс. украинцев, на юго-востоке и востоке дистрикта Краков (площадь – 28 691 кв. км) – 240 тысяч32.

В начале 1943 г. генерал-губернаторство занимало площадь 142 тыс. кв. км. На этой территории проживало около 16,8 млн человек, среди которых украинцы составляли около 27 % населения (остальные – до 70 % поляков, 2 % немцев, евреев к тому моменту нацисты в основном уничтожили)33.

Центральные, северные, южные и северо-восточные области УССР вошли в состав возглавляемого Эрихом Кохом рейхскомиссариата «Украина» (РКУ), к которому были также присоединены и южные области БССР. Административным центром РКУ стало Ровно. Территория РКУ формировалась по мере продвижения частей Вермахта в глубь Украины и передачи в его состав областей изпод управления военной администрации. Однако запланированного размера достичь не удалось в связи с приостановкой наступления Вермахта и началом контрнаступления Красной армии под Сталинградом34. Площадь всего рейхскомиссариата достигла максимума в период с 1 сентября 1942 г. по начало 1943 г. и составила 339 тыс. кв.

км с населением 16,91 млн человек. Это административное образование делилось на 6 генеральных округов (Generalbezirk): ВолыньПодолье, Житомир, Киев, Днепропетровск, Таврия, Николаев, которые, в свою очередь, состояли из областей (Gebiet), делившихся на районы35.

Пять южных и восточных областей УССР на протяжении всего периода нацистской оккупации находились под контролем администрации Вермахта.

Наименьшей жестокостью правление отличалось на территориях, занятых не немцами.

В частности, на оккупированном румынами юго-западе Украины большинство населения находилось в целом в приемлемых условиях, 32 Справка Украинского центрального комитета об украинцах в гг., середина 1942 г. (ЦДАВО. Ф. 3959. Оп. 3. Спр. 24. Арк. 4).

33 Общие данные по ГГ: Okupacja i ruch oporu w dzienniku Hansa Franka 1939–1945.

T. I. 1939–1942. Wydanie druge. Warszawa, 1972. S. 31; Докладная записка по вопросу об административной реформе в ГГ, 24 марта 1943 г. на имя руководителя СС и полиции, госсекретаря по вопросам безопасности оберфюрера СС Крюгера. Без подписи (BAB. R 52 II — 281. Bl. 72).

34 Лисенко О., Нестеренко В. Окупаційний режим на Україні у 1941–1943 рр.:

адміністрацтивний аспект // Архіви окупації. 1941–1944 / держ. ком. Архівів України;

упоряд. Н. Маковська. К., 2006. С. 767.

35 BAB. R6/70. Bl. 108.

что отмечал сотрудник «Восточного министерства» О. Мюллер 6 августа 1943 г.: «Обер-лейтенант Зелиновский из казачьего эскадрона 1/82 рассказывает... о своих впечатлениях, полученных во время его отпуска в район Киева. Он сообщает, между прочим, о партизанском движении: “Существует партизанское движение, которое частично ведется людьми, бежавшими из собственных домов во время поиска немцами рабочих (для отправки в рейх. – А. Г.). Причиной этого является грубое обращение с гражданским населением со стороны полиции и жандармерии, побои палками, насильственная депортация к неизвестной цели. (...)”.

В дальнейшем он в середине июля посетил территорию Транснистрии, переданную немцами румынам, и сообщает далее: “Партизанского движения здесь практически нет. Жизнь рабочих и крестьян протекает нормально, много лучше, нежели чем в остальных частях Украины. Свободная торговля идет без каких-либо ограничений с большим количеством всех продуктов, особенно еды, что облегчает возможность покупок рабочему населению”»36.

Разницу в стилях правления захватчиков отмечал в отчете Н. Хрущеву и находившийся в немецком тылу секретарь подпольного Винницкого обкома КП(б)У Бурченко: «Граница [между немецкой и румынской оккупационными зонами] охраняется погранстражей. Для перехода через границу требуются пропуска. Существует даже “контрабанда” через границу. Так как румыны хуже организовали изъятие продуктов у населения, то через “границу” с “румынской” стороны поступают продукты питания – масло, крупы, соль и мыло, а в обмен с “германской” стороны население несет носильные вещи»37.

Безвестный украинский националистический подпольщик в обзоре положения на территории Транснистрии в конце 1943 г. сообщал о пассивной лояльности населения румынским властям: «Коммунистическая деятельность незаметна. Листовок никаких. Время от времени большевики скидывают парашютистов. [Они] агитировали против [Русской освободительной] армии Власова. Попытка оргаДокладная записка представителя Восточного министерства при группе войск «Юг» майора О. В. Мюллера имперскому министру по делам оккупированных восточных областей А. Розенбергу о ситуации на территории Украины, 6 августа 1943 г.

(BAB. R 6/302. Bl. 105).

См. также: Гальчак С. Політика румунської окупаційної влади на території Північної Трансністрії // Архіви окупації. 1941–1944... С. 840–849.

37 «Краткая информация о Винницкой области» секретаря Винницкого обкома КП(б)У Бурченко секретарю ЦК КП(б)У Н. Хрущеву и др., 31 августа 1943 г.

(ЦДАГО. Ф. 1. Оп. 22. Спр. 10. Арк. 5).

низации большевистских партизан в Березовском уезде вследствие провокации ликвидирована полностью»38.

На востоке Украины, в зоне ответственности Вермахта режим был существенно жестче, чем на оккупированной румынами территории, но менее репрессивным, нежели на территории рейхскомиссариата Украина. Разница сказывалась, в том числе и на поведении местной коллаборационистской полиции. Это отмечал в письме в ЦК КП(б)У представитель Украинского штаба партизанского движения в Сумском партизанском соединении Иван Сыромолотный 6 января 1943 г.:

«От Брянских лесов до Сарн в районных центрах было по 3–5 чел.

немцев, но зато очень обильно местных полицейских. Этой сволочи в отдельных селах Сумской и Черниговской областей (Сумская и Черниговская области весь период оккупации де-факто находились под управлением Вермахта. – А. Г.) оказалось от 15 до 45–50 чел. Мы жестоко расправлялись с этой сволочью, потому что [они], как правило, обстреливали наши колонны на подступах к селам...

Были случаи, как, например, в районе Коропа и др. местах, десятки полицейских под руководством одного-двух немцев выступали против нас с боем.

Противоположное этому мы встретили в [южных] областях Белоруссии (входивших в РКУ. – А. Г.), здесь много сел, в которых совершенно нет полицейских, а старосты оказались советскими людьми и оказывали нам всемерную помощь...

Иное положение в настроении населения к немцам и нам[, например,] населения Житомирской области (входившей в РКУ. – А. Г.) (в сравнении с районами Черниговской и Сумской областей). Здесь население в своем большинстве (речь идет о Полесских районах) живет в лесах и готово взяться за оружие в любую минуту»39.

Причины объяснены в аналитической записке органов госбезопасности УССР от 24 января 1943 г.: «В отличие от грабительской политики, проводимой фашистскими властями в тыловых местностях оккупированной территории, последние, чтобы завоевать симпатии населения, проживающего в непосредственной близости к линии фронта, в так называемой “военной зоне”, проводят более мягкий режим.

38 Аналитическая записка подпольщика ОУН «Вести из Транснистрии», конец сентября 1943 г. (ЦДАВО. Ф. 3833. Оп. 1. Спр. 117. Арк. 4).

39 Письмо представителя ЦК КП(б)У в Сумском соединении И. Сыромолотного секретарю ЦК КП(б)У Л. Корнийцу о ситуации на оккупированной территории Украины, 10 января 1943 г. (ЦДАГО. Ф. 62. Оп. 1. Спр. 104. Арк. 14–15).

а) натуральные и денежные налоги в прифронтовой полосе взимались в значительно меньших размерах, чем в глубоком тылу. Ряд налогов, взимаемых оккупантами в тылу, в прифронтовой полосе совершенно не налагались.

б) Изъятие у населения продуктов, скота и в отдельных случаях имущества оккупанты производили через старост и местную полицию, скрывая свое грабительское лицо за спиной своих пособников.

в) Работающим на полевых и других работах в сельском хозяйстве выдавали по 10–16 кг зерна на месяц, чего не делается в тыловых областях.

г) Для создания видимости борьбы с грабежами и “незаконными” изъятиями со стороны немецких, итальянских и венгерских солдат оккупанты проводят по фактам грабежей “расследование”, выступая, таким образом, перед населением в роли защитников и благодетелей.

д) Разрешено населению праздновать религиозные праздники и в эти дни не работать, чего не делается в глубоком тылу, особенно в разгар полевых работ. (...) В связи с такой политикой немцев, значительная часть населения, так называемой “военной зоны”, оказывает активную помощь оккупантам, затрудняя прохождение по этой зоне нашей агентуры, бежавших из плена военнослужащих Красной армии, выходящих из окружения, помогая немцам вылавливать партизан... (...) Настроения населения оккупированной территории Харьковской, Киевской, Днепропетровской и тыловых районов Ворошиловградской областей в силу жестокой и грабительской политики немцев, отличаются резкой враждебностью к оккупантам»40.

Меньше всего немцы притесняли украинское население генералгубернаторства. Разница в режимах правления была заметна на примере Волыни, входившей в 1941–1944 гг. в рейхскомиссариат Украина, и Галиции, входившей в генерал-губернаторство. Большую часть советско-германской войны Галицию возглавлял губернатор Отто Вехтер, стремившийся на местном уровне добиться лояльности украинцев не только террором, но и экономическими методами, а также осторожной культурной политикой. По воспоминаниям главы коллаборационистского Украинского центрального комитета (УЦК) Владимира Кубийовича, Вехтер даже пытался отделить ГаСпециальное сообщение о положении в освобожденных от немецкофашистских оккупантов населенных пунктах Ворошиловградской области УССР» начальника 3-го управления НКВД УССР Н. Медведева Хрущеву, № 63/сн, 24 января 1943 г. (ГДА СБУ. Ф. 16. Оп. 2 (1948). Спр. 4. Арк. 1–3 зв.).

лицию от генерал-губернаторства и в любом случае стремился к организации на местном уровне своеобразного «украинско-немецкого симбиоза»41.

В 1941 г. сотрудник немецкой полевой комендатуры в Дрогобыче писал, что западные украинцы за два года советского владычества 1939–1941 гг. не забыли притеснений со стороны польского режима, а присоединение Галиции к генерал-губернаторству «привело к ощутимому разочарованию украинцев. Они не могут себе представить, что снова должны жить в одной административной области вместе с ненавидимыми ими поляками»42. Однако учитывая политику властей в РКУ, можно утверждать, что эти переживания были напрасными.

Один из сотрудников германского министерства по делам оккупированных восточных территорий Отто Бройтигам указывал в докладной записке в начале 1944 г. на контрпродуктивность свирепости администрации РКУ: «Рейхскомиссар Украины [Эрих Кох] оправдывает свою подвергаемую сильной критике политику притеснений тем, что она вызвана необходимостью наиболее эффективного хозяйственного использования [Украины]. (...) Волынь и Галиция обе находились до начала этой войны под польским господством и были обе оккупированы Советами. Хозяйственная структура обеих областей в общем одинаковая. После ухода Красной армии Галиция перешла в административное управление генерал-губернаторства, Волынь – к рейхскомиссариату Украина.

Работа началась при одинаковых условиях. Результаты были следующие:

В Галиции в 1943 г. было собрано 470 000 тонн зерна, на Волыни – 7000 тонн (т. е. в 67 раз меньше. – А. Г.). Галиция – совершенно замиренная область, в которой только в последнее время из-за приближения фронта стали заметны некоторые полностью войсковые партизанские группы. На Волыни, напротив, господствует всеобщее народное восстание. Разница последствий управления проявляется точно на границе обеих областей.

В то время как даже сейчас через Галицию можно просто проехать, проезд по дорогам Волыни возможен только под охраной. (...) Поэтому выводы следующие:

41 Кубійович В. Мемуари. Роздуми. Вибрані листи / упорядкування і вступна стаття проф. О. Шаблія. Париж; Львів, 2000. Т. II. С. 107.

42 Сообщение о ситуации полевой комендатуры № 676 в охранную дивизию № 444 (отдел VII, военная администрация), 30 июля 1941. (РГВА. Ф. 1275. Оп. 3.

Д. 661. Л. 29).

1. Цель – покой и порядок в тылу борющихся войск и обеспечение безопасности снабжения – в Галиции достигнута, на Волыни не достигнута совершенно.

2. Хозяйственное использование Галиции полностью и совершенно удалось, хозяйственное использование Волыни провалилось.

Утверждение, что в рейхскомиссариате Украина проводимая политика успешна для выполнения хозяйственных заданий, неверно»43.

К этому выводу был близок в своем отчете и командир 1-й Украинской партизанской дивизии Петр Вершигора: «В отношении галичан немцы проводили политику совершенно другую, чем по отношению к населению Полесья и Волыни.

а) Полное отсутствие массового террора и репрессий.

б) Снабжение населения товарами первой необходимости через потребкооперацию.

в) Довольно устойчивые деньги – злотый, курс которого немцы поддерживали на должной высоте.

Одновременно немцы ревностно оберегали Галицию от появления в ней партизанского движения, как советских партизан, так и банд У[краинской] п[овстанческой] а[рмии]. Крестьяне в Галиции в экономическом отношении жили хорошо»44.

Человеком, руководившим РКУ, и, как показано выше, создавшим на подвластной ему территории нечто вроде «режима наибольшего благоприятствования» для партизан был рейхскомиссар Украины Эрих Кох, по совместительству бывший гауляйтером, т. е. партийным руководителем Восточной Пруссии. Товарищами по НСДАП в годы войны он был наделен кличкой «Второй Сталин». Еще раньше – в 1920–1930-е гг. – он получил прозвище «Эрих Красный»45 за прокоммунистическую деятельность и леворадикальные взгляды.

В годы Второй мировой войны Кох стал известен открыто выражаемой украинофобией, а также бахвальством: «Меня знают как жестокую собаку».

43 Докладная записка сотрудника Министерства по делам оккупированных восточных областей Отто Бройтигама на имя министра Альфреда Розенберга и др., P/56/44g., 15 января 1944 г. (BAB. R 6 / 244. Bl. 52–53).

44 «Отчет о боевой деятельности 1-й Украинской партизанской дивизии имени Дважды Героя Советского Союза генерал-майора тов. Ковпака за время с 5 января по 1 апреля 1944 г.», командир дивизии П. Вершигора и др., предп. Строкачу, не ранее 1 апреля 1944 г. (ЦДАГО. Ф. 63. Оп. 1. Спр. 4. Арк. 141).

45 Игра слов. В немецком языке прилагательное «красный» используется также для обозначения рыжего цвета волос. Таким образом, прозвище «Эрих Красный», свидетельствовавшее о левых взглядах Коха, одновременно было идентично кличке легендарного вождя викингов Эрика Рыжего.

Таким образом, прослеживается четкая тенденция – чем менее жестоким по отношению к большинству местного населения было правление оккупантов на какой-либо территории Украины в 1941– 1944 г., тем сложнее было красным партизанам там действовать, а то и просто выживать. Однако руководство советскими партизанскими формированиями на протяжении войны стремилось к развитию партизанской борьбы на всей без исключения территории УССР, а в ряде случаев – и за ее западными границами.

1. ОрГАнизАция укрАинских пАртизАнских ОтрядОВ В 1941–1944 гг.

и рукОВОдстВО ими Изучая партизанские формирования, можно столкнуться с проблемой определения слова «партизан», как и самого объекта исследования. В ходе войны в тылу воюющей армии иногда сложно отделить партизан от прячущихся в лесу мирных жителей.

«Неорганизованных» партизан далеко не всегда корректно называть партизанами, в ряде случаев к ним более применим термин «группы выживания». Они состояли, например, из осевших в лесах беглых военнопленных и окруженцев, ушедших из деревень крестьян, спасавшихся от карательных мероприятий нацистов или не желавших уезжать в Германию по насильственной трудовой мобилизации.

Таких «партизан» крайне сложно изучать, т. к. указанными отрядами документация не велась, данные группы отличались крайне низкой диверсионной и разведывательной активностью (часто ее не было вообще), поэтому даже представители оккупационных структур их иногда просто не замечали, а, замечая, в ряде случаев обозначали в своих документах как обычных криминальных бандитов. В документах советских партизан, находящихся на связи с Центром, нередко встречается недоверие к «местным». Например, командир соединения им. Боровика Виктор Ушаков в шифровке на «Большую землю»

описал положение на севере Киевской области: «Все эти семейные партизанские отряды не боеспособные, занимаются пьянством, изъятием имущества у населения... В отрядах царят раздоры. Из-за незаконных действий, трусости, пьянства большинство командиров не пользуются авторитетом у бойцов отряда, у населения. Население в отряды не идет»1.

Поэтому сразу же оговорим, что объектом исследования в представленной работе являются партизаны, определяемые в качестве 1 Радиограмма командира партизанского соединения им. Боровика В. Ушакова начальнику УШПД Т. Строкачу о ситуации в ряде партизанских отрядов Киевской области, вх. № 5020, 28 июня 1943 г. (ЦДАГО. Ф. 62. Оп. 1. Спр. 1330. Арк. 78–79).

партизан советской стороной и значительный период войны находившиеся на связи с руководящими центрами. Именно эти люди в ходе войны были обозначены высшей партийной номенклатурой в качестве образцовых советских людей, получали награды и поощрения и частично после войны вошли или вернулись в советскую систему власти. До сих пор именами этих орденоносцев названы улицы многих городов – в Украине, России и Белоруссии. Поэтому термин «советские партизаны» применим к ним в наибольшей степени.

1.1. От нкВд усср к уШпд Как писал в итоговом отчете начальник оперативного отдела УШПД полковник Бондарев, «партизанское движение на Украине с первых своих дней было организованным движением»2. Иными словами, партизанские формирования создавались по конкретным указаниям представителей госструктур, т. е., по сути, являлись советскими спецподразделениями, действовавшими в глубоком или ближнем тылу Вермахта.

На протяжении всей войны непосредственным руководством зафронтовой борьбой занимались 3 организации: ВКП(б), НКВД– НКГБ и РККА. Однако их роль и значимость в партизанской войне в 1941–1944 гг. постоянно менялась.

К сожалению, роль армии в организации зафронтовой борьбы в ходе войны довольно сложно отследить: дело в том, что большинство соответствующих документов хранится в Центральном архиве Министерства обороны в Подольске. Однако все сопутствующие документы позволяют сказать, что роль армии была третьестепенной, особенно в 1942–1944 гг. Как правило, «армейские» партизаны – даже в первый год войны – представляли собой части Красной армии, действующие в тылу Вермахта в тесном взаимодействии с фронтовыми частями. Эта тактика себя не оправдала и все эти отряды – во всяком случае, в Украине – в первый год войны были разгромлены или соединились с Красной армией. Например, весной 1942 г. в 18-й армии Южного фронта 26 партизанских отрядов были задействованы в обороне как обычные армейские подразделения3.

2 Оперативный отчет УШПД за период 1942–1944 гг., начальник оперативного отдела УШПД Бондарева, не ранее 1 сентября 1944 г. (ЦДАГО. Ф. 62. Оп. 1. Спр. 1.

Арк. 6).

3 Україна партизанська... С. 9.

На роли же органов госбезопасности и внутренних дел в организации партизанских формирований можно остановиться более подробно.

Английские исследователи Чарльз Диксон и Отто Гейльбрунн не считали НКВД «партизанской структурой»: «Политическая полиция имела многочисленных своих представителей в партизанских штабах различных ступеней, и вместе с партизанами сражалось немало людей из НКВД. Однако у нас нет никаких данных, которые свидетельствовали бы о том, что НКВД был связан с партизанскими формированиями теснее, чем с каким-либо другим движением, проводившимся под его надзором»4.

С этим мнением сложно согласиться.

Создание Особой группы (ОГ) по ведению зафронтовой борьбы при наркоме внутренних дел СССР Лаврентии Берии фиксируется в ряде документов 18 июня 1941 г., т. е. еще до начала советскогерманской войны. Формально о создании этого подразделения было объявлено приказом НКВД СССР 5 июля 1941 г. Руководителем Особой группы был назначен старший майор госбезопасности Павел Судоплатов. На ОГ возлагались следующие задачи:

1) разработка и проведение разведывательно-диверсионных операций против гитлеровской Германии и ее сателлитов;

2) организация подполья и партизанской войны;

3) создание нелегальных агентурных сетей на оккупированной территории;

4) руководство специальными радиоиграми с немецкой разведкой с целью дезинформации противника5.

Помимо этого в начале войны Судоплатов возглавлял Штаб НКВД СССР по борьбе с парашютными десантами противника, которому подчинялись соответствующие оперативные группы в наркоматах внутренних дел Украинской, Белорусской, Латвийской, Литовской, Эстонской, Молдавской, Карело-Финской, Грузинской ССР, Крымской АССР, УНКВД по Ленинградской, Мурманской, Калининской, Ростовской областям и по Краснодарскому краю.

Иными словами, в начале войны П. Судоплатов сосредоточил в своих руках как борьбу с разведывательно-диверсионной деятельностью противника в тылу Красной армии, так и руководство организацией разведовательно-диверсионной деятельности в тылу Вермахта, партизанской борьбы.

4 Диксон Ч. О., Гейльбрунн О. Коммунистические партизанские действия. М., 1957.

С. 98.

5 ОСНАЗ. От Бригады особого назначения к «Вымпелу». 1941–1981 гг. М., 2001.

С. 14–15.

Особая группа претерпела ряд реорганизаций и 3 сентября 1941 г.

была преобразована в самостоятельный 2-й отдел НКВД СССР, возглавленный Павлом Судоплатовым.

На территории союзных республик, в том числе и УССР, создавались 4-е отделы НКВД, занимавшиеся все той же организацией партизанской борьбы. Начальником 4-го отдела НКВД УССР был майор госбезопасности Тимофей Строкач, бывший также заместителем наркома внутренних дел УССР Василия Сергиенко. 4-е республиканские отделы НКВД входили в оперативное подчинение 2-му отделу НКВД СССР.

В январе 1942 г. 2-й отдел НКВД СССР расширили, преобразовав в 4-е («партизанское») управление НКВД СССР, начальником которого оставался Павел Судоплатов. В его оперативное подчинение входил также Штаб истребительных батальонов и партизанских отрядов. В составе наркоматов внутренних дел БССР и УССР на базе 4-х отделов создавались собственные 4-е управления. Начальником 4-го управления НКВД УССР стал майор госбезопасности Тимофей Строкач.

Можно обозначить еще одну линию подчинения Тимофея Строкача в первый год войны. 4-й отдел (позже 4-е управление) НКВД УССР, помимо подотчетности 2-му отделу (позже 4-му управлению) НКВД СССР, был подчинен также и руководству республиканского наркомата. В 1941–1943 гг. наркомом внутренних дел УССР был Василий Сергиенко. Фактически же наркомат в указанный период возглавлял его заместитель Сергей Савченко. НКВД УССР был подотчетен Совнаркому УССР и – самое главное – ЦК КП(б)У, т. е. первому секретарю ЦК Никите Хрущеву, хотя непосредственно деятельность партизан курировал секретарь ЦК КП(б)У Демьян Коротченко.

Зависимость НКВД УССР в данном вопросе от республиканской партийной номенклатуры усиливалась в связи с тем, что непосредственной организацией партизанских отрядов, в том числе и на местном уровне, занимались также и партийные организации. В частности, 1 ноября 1941 г. командующий Юго-Западным фронтом маршал Семен Тимошенко и член Военного совета Юго-Западного фронта Никита Хрущев приняли постановление о создании оперативной группы по руководству партизанскими формированиями в полосе фронта. В состав указанной опергруппы входила преимущественно номенклатура ЦК КП(б)У6. Однако сколько-нибудь значимой роли эта структура не сыграла.

6 Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг...

С. 101–102.

По мнению российского исследователя Вячеслава Боярского, «в течение 1941 года... 90 процентов партизанских отрядов, истребительных, диверсионных и разведывательных групп было подготовлено и оставлено в тылу врага или переброшено туда органами НКВД– НКГБ. Они же и руководили ими»7.

Подобный подход представляется несколько упрощенным, хотя вполне объяснимо, почему Боярский мог сделать такой вывод. Например, в документе НКВД СССР – «Перечне действующих партизанских отрядов, сформированных органами НКВД УССР по состоянию на 15/VI–42 г.»8 в число отрядов, сформированных НКВД, входят не только отряды, руководимые сотрудниками НКВД, но и возглавляемые представителями партийно-советской номенклатуры (в том числе будущие знаменитые командиры Сидор Ковпак и Алексей Федоров). Таким образом высшее руководство НКВД стремилось доказать, что все без исключения партизанские отряды, подготовленные также и партийными органами Украины, создавались НКВД УССР или, по крайней мере, с его активным участием.

В свою очередь, в составленной в тот же период справке ЦК КП(б)У все отряды и диверсионные группы, созданные на территории Украины как по линии НКВД, так и по партийной линии, обозначены как созданные «ЦК КП(б)У через областные и районные комитеты партии»9.

Численность созданных отрядов в обоих случаях примерно равна, названы одни и те же фамилии командиров отрядов. Таким образом, большинство украинских отрядов создавалось в тесном сотрудничестве НКВД УССР и местных партийных организаций: обкомов, горкомов и райкомов КП(б)У. И выделить доминирующую, ведущую организацию в данном случае сложно: все зависело от ситуации на местном уровне, которая центральными органами контролировалась далеко не идеально.

Для ситуации, в которой оказались партизанские отряды в первый год войны, важно было не столько то, кто в первую очередь организоБоярский В. И. Партизаны и армия... С. 83.

8 «Перечень действующих партизанских отрядов, сформированных органами НКВД УССР по состоянию на 15/VI–42 г.», помощник начальника штаба истребительных батальонов НКВД СССР Кременецкий, 26 мая 1942 г. (ГА РФ. Ф. 9478. Оп. 1.

Д. 277. Л. 46). Документ находится в папке донесений руководству НКВД СССР.

9 Справка «О работе подпольных партийных организаций и партизанских отрядов, действующих на территории областей Украины, временно захваченных немецкими оккупантами», зав. Оргинструкторским отделом ЦК КП/б/У Зленко, 27 марта 1942 г. (ЦДАГО. Ф. 1. Оп. 22. Спр. 8. Арк. 33).

вывал партизанские формирования и руководил ими, сколько то, что их создавали сразу несколько организаций.

Как отмечал в своем докладе начальник 8-го отдела политуправления Южного фронта батальонный комиссар Иван Сыромолотный, «в течение первого года войны организационный период по созданию партизанских отрядов имел ряд препятствий, неясностей.

Организацией партизанских отрядов занимались обкомы партии, областные управления НКВД, 8-е отделы политуправлений и особые отделы, разведотделы (фронтов и армий. – А. Г.). (...) Следует разграничить роль и ответственность каждой из этих организаций»10.

В первый год войны этого сделано не было. Координация усилий и действий различных структур по руководству партизанскими формированиями отсутствовала.

Во-первых, по всей видимости, сам высший арбитр между государственными организациями Иосиф Сталин был слабо информирован о событиях в тылу врага. Как полагает Карель Беркхофф, «он не верил в способность партизан существенно повлиять на события на фронте…»11 Очевидно, приоритетным для него было руководство Красной армией, международные отношения и экономическая ситуация в советском тылу. По воспоминаниям партизанского командира Александра Сабурова, во время встречи Верховного главнокомандующего с партизанскими командирами в начале сентября 1942 г., Сталин выразил удивление наличием минометов и орудий в партизанских соединениях12, что говорит о его крайне низкой информированности в вопросах зафронтовой борьбы. Кроме этого, на настоящий момент известно очень мало высказываний И. Сталина о партизанской борьбе, в частности, в 1941–1942 гг., что косвенно подтверждает слабую заинтересованность главы ГКО вопросами партизанских формирований.

Во-вторых, крайняя неопределенность в вопросах руководства дополнялась напряженной борьбой между партийной, военной и чекистской номенклатурой.

Победой партийной номенклатуры можно считать решения лета 1942 г.

10 Докладная записка начальника 8-го отдела политуправления Южного фронта И. Сыромолотного «Народное партизанское движение» начальнику политуправления Южного фронта бригадному комиссару Мамонову, 14 октября 1941 г. (ЦДАГО. Ф. 62.

Оп. 9. Спр. 3. Арк. 14–15, 18).

11 Беркгоф К. Жнива розпачу. Життя і смерть в Україні під нацистською владою / автор. перекл. з англ. Т. Цимбал. Київ, 2011. С. 279.

12 Кентій А. Війна 1941–1945 рр. очима ії учасників і очевидців (за документами ЦДАГО України) // Архіви України.2005. № 1–3 (256). С. 487.

Парижский исследователь Владимир Косик полагает, что создание Центрального штаба партизанского движения являлось следствием стремления Москвы поставить под контроль партизанские формирования13. Однако они и до возникновения ЦШПД были созданы советским партийно-государственным аппаратом, а также руководились из-за линии фронта. Скорее, формирование ЦШПД являлось объединением основных функций руководства диверсионной борьбой за линией фронта.

30 мая 1942 г. при Ставке Верховного главнокомандующего создается Центральный штаб партизанского движения под руководством первого секретаря ЦК КП(б)Б Пантелеймона Пономаренко.

Ему подчинялось шесть республиканских или региональных (фронтовых) штабов14, в том числе Украинский штаб партизанского движения (УШПД), созданный 20 июня 1942 г. Неофициальной нормой стало, когда три высших поста в каждом штабе партизанского движения занимались сообразно пропорции: по одному представителю от партийной номенклатуры, НКВД и Красной армии. В частности, главой УШПД был майор госбезопасности Тимофей Строкач, его первыми двумя заместителями – Мусий Спивак (секретарь ЦК КП(б) У) и полковник Виноградов (начальник разведывательного отдела штаба Юго-Западного направления). И в целом личный состав штабов партизанского движения, в том числе Украинского, комплектовался представителями трех указанных структур.

Оперативные группы штабов партизанского движения при военных советах армий позволяли наладить взаимодействие партизан с фронтовыми частями Красной армии.

С одной стороны, УШПД подчинялся ЦШПД, с другой – в оперативном отношении, вопросах комплектования кадрами и материально-технического обеспечения – Военному совету ЮгоЗападного направления. Членом ВС Юго-Западного направления был Никита Хрущев, по совместительству, напомним, глава парторганизации Украины, которому УШПД был подотчетен с самого начала. Между Хрущевым и Строкачем сложились деловые и доверительные отношения.

Создание штабов партизанского движения имело ряд последствий, как негативно, так и позитивно сказывавшихся на эффективности деятельности партизанских формирований.

13 Косик В. Україна і Німеччина… С. 253.

14 Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг...

С. 114–115.

С одной стороны, введение единоначалия и создание более или менее стройной системы руководства зафронтовой борьбой позволило упорядочить руководство партизанами.

С другой стороны, влияние неквалифицированной в военном отношении партийной номенклатуры, в том числе из ЦК КП(б)У, на оперативную деятельность партизан негативно сказывалось на уровне военного планирования и ведения боевых действий.

Кроме того, болезненные реорганизации происходили и на местном уровне. В совместном приказе исполняющего обязанности наркома внутренних дел УССР Сергея Савченко и начальника УШПД Тимофея Строкача от 7 июля 1942 г. значилось, что в связи с созданием Украинского штаба партизанского движения в его задачи «входит руководство всеми партизанскими отрядами и формированиями, и выделением этой отрасли работы из системы органов НКВД...

УНКВД немедленно передать по территориальности начальникам соответствующих оперативных групп, фронтов и армий все партизанские отряды, находящиеся как на линии фронта, так и действующие в тылу противника»15. Передаче в ведение УШПД не подлежали агенты, явки и резиденты – разведсеть НКВД УССР. Это оторвало отряды от агентурной сети и негативно повлияло на качество разведдеятельности партизан. В свою очередь, агентурная сеть НКВД лишилась поддержки со стороны партизанских отрядов. В частности, невозможно стало использовать партизанские рации для связи с Центром.

При этом, можно полагать, что уменьшение роли НКВД привело к определенному улучшению психологического состояния личного состава ряда партизанских отрядов. Например, руководители знаменитого Сумского соединения – Сидор Ковпак и Семен Руднев испытывали стойкую неприязнь к представителям органов государственной безопасности. Объяснялось это тем, что Руднев до войны в ходе репрессий был арестован и находился в заключении. По некоторым данным, подвергался аресту и Ковпак16.

Возможно, элемент субъективности при оценке качества руководства НКВД присутствовал в донесении Ковпака и Руднева Хрущеву 5 мая 1942 г.: «К сожалению, на всем протяжении восьмимесячной борьбы остро ощущался недостаток из-за отсутствия руководства и 15 Приказ начальника УШПД Т. Строкача и и. о. наркома внутренних дел УССР С. Савченко начальникам управлений НКВД УССР о передаче партизанских отрядов из НКВД УССР в УШПД, 652/сп 1942, 7 июля 1942 г. (ГДА СБУ. Ф. 16. Оп. 35, т. 2.

Арк. 111).

16 Докладная записка капитана ГБ Я. Короткова Строкачу о ситуации в Сумском соединении, 16 апреля 1943 г. (ЦДАГО. Ф. 62. Оп. 1. Спр. 40. Арк. 43).

связи с Советским Союзом. Только в апреле 1942 года через связь с другими отрядами в Брянских лесах нам удалось получить радиостанцию НКВД Украины, с которым мы сейчас имеем связь, но все же руководства партизанским движением до сих пор нет»17. Эти партизанские командиры предлагали подчинить партизан штабам фронтов по соответствующим направлениям.

Так или иначе централизация руководства привела к появлению системы подчинения-соподчинения на местах, которую до этого местные партизанские вожаки создавали исходя из ситуации и наличия связи с Центром. С июня–июля 1942 г. наиболее крупной самостоятельно действующей партизанской оперативной единицей стали соединения, разделявшиеся на отряды. В ряде случаев отряды сводились в автономно действующие партизанские бригады – в частности, в Украине таковых было две. В июне–июле 1942 г. УШПД подчинялось всего три соединения: Черниговское – под руководством Алексея Федорова, Сумское – под руководством Сидора Ковпака, Объединенное – под руководством Александра Сабурова. В указанных соединениях насчитывалось 16 отрядов. Кроме них на связи с УШПД находилось еще 14 отдельно действующих отрядов. Отряды приобрели армейскую структуру: делились на взводы, роты и отделения. Специальным приказом УШПД запретил называть отряды и соединения по фамилии командира.

Тем временем формирование УШПД проводилось в ходе летнего наступления Вермахта. Некоторое время штаб существовал буквально «на колесах». Отчасти этим объяснялась неэффективность его работы в первый период существования. 8 августа 1942 г. в докладной записке Хрущеву начальник политуправления Сталинградского фронта С. Галаджев отмечал, что УШПД более месяца занимался укомплектованием своих отделов и другой организационной работой, не связанной с руководством партизанами: «Деятельность партизанского штаба на сегодняшний день выражается в поддержании связи через рации с 5 партизанскими отрядами и в подготовке к выброске нескольких диверсионных и оперативных групп на связь в глубокий тыл противника. С отрядами, не имеющими раций, штаб не имеет никакой связи.

Таким образом, деятельность штаба по руководству партизанским движением имеет значительно меньшие масштабы по сравнению с той работой, которую при всех недостатках проводили раньше разПолитдонесение командования Путивльского партизанского отряда Сумской области (С. Ковпак, С. Руднев) об опыте 8-месячной борьбы в тылу врага Первому секретарю ЦК КП(б)У Н. Хрущеву, 5 мая 1942 г. (ЦДАГО. Ф. 57. Оп. 4. Спр. 189.

Арк. 122).

личные, не объединенные единым центром следующие организации:

политуправление, НКВД УССР, разведорганы и областные управления НКВД...

Положение с руководством партизанским движением показывает, что в работе Украинского штаба партизанского движения отсутствуют оперативность и надлежащая поворотливость»18.

Тем временем в статусе УШПД снова наступили изменения. 28 сентября 1942 г., согласно постановлению главы ГКО Иосифа Сталина, создавались наряду с УШПД другие республиканские штабы, долженствующие находиться в Москве. В Москву в течение октября 1942 г. переместился и УШПД, что увеличило эффективность его работы.

С другой стороны, с осени 1942 г., согласно приказу ГКО республиканские штабы партизанского движения подчинялись ЦК республиканских компартий19, что приводило к увеличению партийного контроля над деятельностью партизан, роли партноменклатуры в подготовке и ведении зафронтовой борьбы.

7 марта 1943 г. ГКО СССР расформировал Центральный штаб партизанского движения, а 17 апреля – снова восстановил. Однако как раз в этот момент Украинский штаб партизанского движения был выведен из подчинения ЦШПД20, Тимофей Строкач даже формально перестал подчиняться Пантелеймону Пономаренко и с этого момента у него было два начальника: Иосиф Сталин как глава Ставки ВГК и Никита Хрущев как первый секретарь ЦК КП(б)У.

13 января 1944 г. приказом Ставки ВГК ЦШПД вообще был упразднен.

Автономия УШПД была вызвана затяжным личным конфликтом между первым секретарем ЦК КП(б)У Хрущевым, курировавшим деятельность УШПД, и первым секретарем ЦК КП(б)Б Пономаренко. Хрущев в советской системе власти и официально, и неофициально обладал куда большими полномочиями, нежели Пономаренко, и, кроме того, по характеру был более гибким человеком. В естественном для номенклатурщика желании увеличить собственные полномочия, Хрущев вывел Украинский штаб из-под влияния партийцаконкурента. Кроме того, УССР всегда была второй по значимости республикой СССР и, возможно, особый статус УШПД был своеобразной «костью» Сталина автономизму украинских аппаратчиков.

18 Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг...

С. 242–243.

19 Україна партизанська... С. 38–39.

20 Приказ начальника ЦШПД П. Пономаренко «О восстановлении штаба партизанского движения», № 0035, 18 апреля 1943 г. (РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 1. Д. 10. Л. 69).

Среди всех региональных и республиканских штабов УШПД был наиболее крупным – в середине 1943 г. штатная численность УШПД составляла 143 единицы, в том числе высшего, старшего и среднего комсостава – 90, младшего комсостава и рядовых – 2, вольнонаемных – 5121. Однако, как будет показано далее, численность украинских партизан на протяжении всего периода оккупации была существенно ниже численности партизан Белоруссии и России. Дело было в том, что высшее руководство СССР рассматривало республиканские штабы партизанского движения не просто как военные, а как военно-политические организации – имеющие размер в соответствии с политической значимостью республики или региона. Поэтому, в частности, иногда численность работников штабов прибалтийских советских республик была сопоставима с численностью партизан, действовавших на соответствующих территориях, подотчетных этим штабам.

Возвращаясь к Украинскому штабу, можно отметить, что приказ о независимости УШПД от ЦШПД был завершающим шагом. Фактически, благодаря покровительству Хрущева, УШПД оставался автономным до весны 1943 г. Отчасти поэтому эффективность советской партизанской войны на территории Украины была выше, чем в Белоруссии или России.

Дело было в том, что П. Пономаренко не обладал качествами военного руководителя. По словам заместителя Т. Строкача диверсанта Ильи Старинова, кадровый политработник Пономаренко «и ротой не командовал, и не кончал военной Академии. Белорусскими партизанами “командовал” начальник БШПД П. З. Калинин, которому в Красной армии и взвода не доверили бы, а ему поручили командовать армией, численность которой в 1943 г. превысила 100 тысяч вооруженных партизан. (...) Планы операций, разрабатываемые ЦШПД и подчиненными ему штабами партизанского движения, не были планами организованных военных действий, а скорее напоминали постановления парторганов по проведению посевных и уборочных работ...

П. К. Пономаренко был таким сталинской закалки партократом, который считал, что он все знает и все умеет»22.

Строкача можно описать несколько по-другому.

Представитель Ставки ВГК в УШПД капитан Александр Русанов заявил на допросе в немецком плену о «менеджерских талантах» командира украинских партизан: «Строкач умеет завоевать авторитет 21 Україна партизанська... С. 40.

22 Старинов И. Мины замедленного действия... С. 129–130, 140–141.

и у больших, и у малых начальников. Сталин очень любит и ценит Строкача, часто звонит ему по телефону и присылает подарки»23.

Если аутентичные документы о личных взаимоотношениях между главами ГКО и УШПД не дошли до исследователя, и, следовательно, такие данные могли являться выдумкой Русанова, то характеристика Строкача как гибкого человека и осмотрительного руководителя полностью подтверждается материалами его личного дела. Украинец Тимофей Строкач родился в семье крестьян-бедняков в селе Астраханка Ханкайского района Уссурийской области в 1903 г. (родители переехали на Дальний Восток с Киевщины в 1899 г.). Там он закончил 3 класса сельской школы, а после смерти отца, убитого, по сведениям самого Т. Строкача, «террористической бандой как организатор сельскохозяйственной коммуны», будущий глава УШПД работал по найму, в том числе сезонным чернорабочим, а в 1924 г. добровольно пошел в погранвойска ОГПУ. Тимофей Строкач окончил пограншколу в Минске (1925–1927), где получил специальность «командир погранвойск ОГПУ». В 1932–1933 гг. обучался на курсах командного состава в Высшей пограншколе НКВД в Москве, получив специальность «общевойсковой командир войск НКВД». Всю свою карьеру Строкач сделал в пограничных войсках НКВД, пройдя путь от простого солдата – на Дальнем Востоке (1924) до заместителя наркома внутренних дел УССР (1940–1942). В одной из послевоенных характеристик ЦК КП(б)У значилось, что этот пост Строкач получил «как один из лучших и способных командиров пограничных войск НКВД, имеющий большой опыт оперативной и чекистской работы...» В 1940 г. Строкач был награжден орденом Красной Звезды, вероятнее всего, за операции против националистического подполья в Западной Украине, а в 1942 г. – орденом Ленина за деятельность по организации партизанской борьбы25.

Кроме удовлетворительных качеств характера и квалификации войскового командира и руководителя, глава УШПД обладал личным опытом, ценным для руководителя партизанских формирований. В течение 35 дней – в сентябре–октябре 1941 г., попав с группой руководителей и сотрудников НКВД УССР в окружение, Строкач с 23 Публикация в коллаборационистской газете «Голос Крыма», ноябрь 1944 г.

(Білас І. Репресивно-каральна система в Україні... Кн. 2. С. 410).

24 «Справка на Министра вд УССР тов. Строкач Т. А.», заведующий отделом управления кадров ЦК КП(б)У Стеценко, 1 июня 1946 г. (ЦДАГО. Ф. 62. Оп. 5.

Спр. 107. Арк. 73).

25 «Личный листок по учету кадров. Строкач Тимофей Амвросиевич», 22 сентябя 1944 г. (ЦДАГО. Ф. 62. Оп. 5. Спр. 107. Арк. 64–65). Автобиография Т. Строкача, 22 сентября 1944 г. (Там же. Арк. 66–69).

боями вывел 338 человек в советский тыл по оккупированной немцами территории. По некоторым данным, именно за «операцию спасения», в том числе наркома Василия Сергиенко, Строкач и получил упомянутый орден Ленина26.

Помимо независимого от ЦШПД руководства, автономия украинских партизан проявлялась и на другом уровне. В отрядах и соединениях УШПД не было особых отделов, имевших сквозное подчинение НКВД–НКГБ (с апреля 1943 г. НКВД и НКГБ вновь были разделены, особые отделы перешли в ведение НКГБ). Против особых отделов в партизанских формированиях выступил Никита Хрущев и был поддержан Строкачем. В тех отрядах, где особые отделы все же существовали, они подчинялись не НКВД–НКГБ, а командиру отряда или напрямую УШПД, согласовывавшем инструкции по ведению контрразведывательной работы с НКВД УССР27. Функциями «особистов» являлась борьба с проникновением агентуры противника (контрразведка) и проверка личного состава партизанских отрядов на политическую благонадежность. Однако, несмотря на отсутствие особых отделов НКВД–НКГБ, каких-то выдающихся успехов в агентурной разработке соединений УШПД немецкая сторона не достигла. Не были украинские красные партизанские командиры в 1943–1944 гг. замечены и в нелояльности советской власти. С другой стороны, очевидно, что наличие в отрядах независимой репрессивнокарательной и контролирующей структуры могло бы вселять неуверенность в партизанских командиров, сковывать их инициативность и подрывать армейский принцип единоначалия, который и без того подрывался наличием в отрядах комиссаров. Таким образом, представляется, что отсутствие «особистов» как своеобразного «недремлющего ока НКВД» положительно сказалось на эффективности оперативного применения партизанских формирований УШПД.

Возвращаясь к системе управления партизанскими отрядами, опишем такой институт, как представительства УШПД на фронтах, действовавших вблизи Украины или непосредственно на ее территории.

В зависимости от реорганизаций Красной армии оперативные группы, а затем представительства УШПД в 1942–1944 гг. действовали при военных советах 1) Юго-Западного и Западного фронтов (1942);

26 Интервью бывшего адьютанта Строкача А. Русанова газете «Доброволец», перепечатаной в газете «Голос Крыма» от 7 ноября 1943 г. (Білас І. Репресивно-каральна система в Україні... Кн. 2. С. 410). См. также: «Докладная записка о выходе из вражеского окружения сотрудников НКВД УССР» зам. народного комиссара внутренних дел УССР Савченко на имя Хрущева, № 3302/св, 27 ноября 1941 г. (ЦДАГО. Ф. 1.

Оп. 22. Спр. 62. Арк. 60).

27 Кентій А., Лозицький В. Війна без пощади і милосердия... С. 280–281.

2) Брянского, Воронежского, Северокавказского и Юго-Западного фронтов (1942–1943); 3) Воронежского, Юго-Западного и Южного фронтов (1943) и 4) 1, 2, 3, и 4-го Украинского фронтов (1943–1944).

Часть отрядов, соединений и групп УШПД в 1943–1944 гг. входила в оперативное подчинение непосредственно УШПД, часть – в среднем около трети личного состава всех партизанских формирований – в оперативное подчинение представительствам УШПД на фронтах.

Последние вели боевую деятельность согласно указаниям фронтового командования, при этом согласуя планы с УШПД и регулярно – раз в две недели, отчитываясь перед Т. Строкачем. По основным задачам отряды и соединения, подчиненные непосредственно УШПД, не отличались от отрядов, подчиненных представительствам УШПД на фронтах. Этот элемент руководства украинскими партизанами позволил улучшить оперативное взаимодействие между Армией и партизанскими отрядами и соединениями28.

Упомянем и областные штабы партизанского движения. Формально первые областные штабы были созданы УШПД в конце 1942 г., но по сути эта система начала работать только с 1943 г. и функционировала практически до конца немецкой оккупации. «В большинстве случаев начальниками областных штабов были командиры базовых партизанских соединений и секретари областных подпольных обкомов КП(б)У. Членами штабов, кроме партийных работников, назначались также командиры и комиссары партизанских соединений.

Начальник областного штаба, подчиняясь ЦК КП(б)У и УШПД, по условиям оперативной необходимости согласовывал деятельность своих партизанских формирований с представительствами УШПД при военных советах фронтов»29. Фактически областные штабы были инструментом партийного контроля над партизанскими формированиями, что выразилось в том числе в большом проценте партноменклатуры среди личного состава штабов. Не совсем ясны были и полномочия руководства штабов, поскольку командирам соединений и отдельно действующих бригад, отрядов и групп задачи ставились также и непосредственно УШПД или представительствами УШПД на фронтах (см. схему в конце книги). Все это приводило к постоянным конфликтам между партизанскими командирами и начальниками областных штабов. В ряде случаев конфликты были вызваны объективными причинами. Например, формирования УШПД были довольно мобильными и часто меняли место дислокации. Поэтому в 28 Кентій А., Лозицький В. Війна без пощади і милосердия... С. 106–110.

ряде случаев было просто не ясно, имеет ли право начальник какоголибо областного штаба давать указания командиру партизанского соединения, временно находящегося на территории соответствующей области, что приводило к конфликтам30. Поэтому можно предположить, что создание областных штабов для оптимизации управления партизанскими отрядами было нецелесообразно. Возможно, в тех условиях для УШПД и ЦК КП(б)У было бы целесообразней – с точки зрения эффективности партизанской борьбы – наделить областные штабы не руководящей, а лишь контролирующей ролью.

В декабре 1943 г. УШПД переехал в Киев, ближе к линии фронта.

В августе 1944 г. вся территория УССР была занята Красной армией. В новых условиях на УШПД и представительства УШПД на фронтах была возложена задача по руководству отрядами, действовавшими на территории Чехословакии и Венгрии (Закарпатской Украины).

20 октября 1944 г. Политбюро ЦК КП(б)У приняло постановление о сокращении штатов УШПД, 5-й пункт которого гласил: «Личный состав Украинского штаба партизанского движения и его подразделений, подлежащих сокращению, направить:

а) офицерский состав в НКВД УССР для укомплектования Управления по борьбе с бандитизмом на Украине (т. е. преимущественно для борьбы с украинскими националистическими повстанцами. – А. Г.);

б) партийных и советских работников – в отдел кадров ЦК КП(б)У»31.

23 декабря 1944 г. ЦК КП(б)У принял постановление о расформировании УШПД с 1 января 1945 г.

1.2. роль нкВд ссср, нкГБ усср и Гру в партизанской борьбе В советское время роль центральных органов госбезопасности и разведорганов Красной армии в организации и руководстве партизанскими формированиями изучалась крайне слабо. В настоящий момент ряд исследователей, занимающихся историей партизанской борьбы, с одной стороны, ссылаясь на закрытость архивов, с другой – 30 См.: Україна партизанська... С. 47–49; Кентій А., Лозицький В. Війна без пощади і милосердия...С. 106–118.

31 Боротьба проти УПА і націоналістичного підпілля: директивні документи ЦК Компартії України 1943–1959 // Літопис УПА. Нова серія. Т. 3. С. 89.

на особый, в сравнении со штабами партизанского движения, статус упомянутых организаций вообще отказывает группам НКВД–НКГБ СССР и Разведуправления Красной армии в названии «партизанские отряды». Однако несмотря на то, что важнейшие и второстепенные задачи отрядов трех упомянутых структур, занимавшихся зафронтовой деятельностью, были различны, на настоящий момент никто не привел ни одного внятного аргумента в пользу того, почему одни отряды (УШПД) должно называть «партизанами», а другие (НКГБ, РУ ГШ КА) как-то по-другому: «диверсантами», «разведчиками» и т. д. При разнице в приоритетах деятельности, которая будет показана ниже, никакого принципиального, базового отличия между партизанами ГРУ, НКВД СССР и ЦШПД и УШПД не было. К тому же в документах противников и союзников красных партизан – украинских и польских националистов, немецких и румынских оккупантов, все эти типы советских формирований называются одинаково – «партизаны». И в мемуарах руководителей этих отрядов самоидентификация совпадает с указанным наименованием.

К сожалению, сейчас зафронтовые операции НКВД–НКГБ СССР и ГРУ можно рассматривать в основном на основании отрывочных данных, просочившихся в печать, и косвенных сведений из открытых архивных фондов. Но без хотя бы краткого описания деятельности упомянутых организаций картина ситуации на оккупированной немцами территории будет неполной.

В первый год войны – до создания ЦШПД – старший майор госбезопасности Павел Судоплатов координировал всю деятельность республиканских НКВД по созданию и руководству партизанскими отрядами. Возглавляемая им особая группа после ряда переформирований была преобразована в 4-е управление НКВД СССР. Непосредственным начальником Павла Судоплатова в 1941–1943 гг. был нарком внутренних дел Лаврентий Берия, а с 14 апреля 1943 г., после выделения из НКВД Наркомата государственной безопасности, – глава новосозданного НКГБ Всеволод Меркулов. Таким образом 4-е управление НКВД было полностью передано НКГБ.

В распоряжении Павла Судоплатова в течение всей войны находились кадры и средства, не подотчетные республиканским наркоматам внутренних дел.

Речь идет, в частности, о занимавшейся партизанской войной на оккупированной территории СССР Отдельной мотострелковой бригаде Особого назначения – ОМСБОН. Из состава бригады формировались самостоятельные отряды для действий на фронте, а также спецгруппы, засылаемые в тыл противника. Зачастую они обрастали там представителями местного населения, окруженцами и беглыми военнопленными. «После разгрома немецких войск под Москвой в феврале–марте 1942 года основное внимание командования ОМСБОН было направлено на развертывание борьбы в тылу противника. (...) За годы войны 4-м управлением на базе ОМСБОН было подготовлено 212 специальных отрядов и 2222 группы общей численностью до 15 тысяч человек (в том числе 7316 воинов-омсбоновцев). Их силами было проведено 1084 боевых операции»32.

Поскольку целям и задачам партизан НКВД УССР – УШПД будет посвящен целый раздел, то, чтобы не запутывать читателя, сразу опишем различия между партизанами, подчиненными штабам партизанского движения, и 4-му управлению НКВД–НКГБ СССР.

Как показывают приведенные данные, боевая деятельность не была главной задачей служащих отрядов ОМСБОН. Если предположить, что все 212 специальных отрядов находились по одному году в немецком тылу, а указанные 2222 специальные группы вообще не проводили операций, то получится, что один партизанский отряд 4-го управления НКВД–НКГБ СССР в среднем проводил боевую операцию примерно один раз в два месяца. При всех возможных погрешностях подобную боевую деятельность сложно назвать интенсивной.

Впрочем, это не исключает того, что отдельные группы НКВД–НКГБ СССР имели четко поставленные диверсионные задачи.

Предположение о слабой диверсионной и боевой активности партизанских отрядов НКГБ СССР подтверждается и частным примером. В каком-то смысле «образцовый» отряд НКГБ СССР «Победители» под командованием Дмитрия Медведева, согласно отчетности самого отряда, за 9 месяцев 1943 г. в ходе нахождения в глубоком немецком тылу провел 44 боевые операции и диверсии33, т. е. в среднем 1 за 6 дней. Причем из этих 44 операций 22, т. е. ровно половина, были боестолкновениями с украинскими националистами. Столь слабая интенсивность боевой деятельности для любого отряда, подчиненного УШПД, просто непредставима.

Подчинявшийся УШПД партизанский командир Петр Вершигора вспоминал о «Победителях», что диверсиями отряд Медведева не занимался: «Бои вел лишь тогда, когда их навязывал противник... Но 32 ОСНАЗ… С. 46–47.

33 «Дневник боевых и диверсионных действий отряда под командованием Д. Н. Медведева», 7 марта — 12 декабря 1943 г. (ЦДАГО. Ф. 70. Оп. 1. Спр. 11.

Арк. 1–28).

зато осведомлен был Медведев о вражеских делах на Украине, пожалуй, лучше всех. Главная задача этого отряда – глубокая разведка»34.

О другом известном партизанском отряде НКГБ СССР «Охотники» под командованием Николая Прокопюка сохранились свидетельства Георгия Балицкого, командира отряда им. Сталина Черниговско-Волынского соединения УШПД. Согласно записи Балицкого в дневнике, Прокопюк сильно содействовал ему в создании агентурной сети35.

О той же самой тенденции свидетельствует конфликт между руководителем отряда НКГБ СССР «Ходоки» Евгением Мирковским и командиром партизанского соединения УШПД им. Боровика Владимиром Ушаковым. Последний сообщал Сталину, что Мирковский, переманивая в свой отряд рядовых партизан, «местным партизанам говорит, чтобы бежали из отряда [под командованием Ушакова], [в] отряде, мол, нужно воевать, а у него [Мирковского] они займутся местной разведкой...» Полученные в ходе агентурной разведки данные командование отрядов НКВД–НКГБ СССР сообщало в Москву, в 4-е управление НКВД–НКГБ СССР.

На личности руководителя этого управления остановимся более подробно. Павел Судоплатов родился в 1907 г. в расположенном на юге Украины городе Мелитополе в русско-украинской семье среднего достатка. В двенадцатилетнем возрасте он бежал из дома и стал бойцом Красной армии, а в четырнадцать лет, как один из немногих, умевших читать и писать, был принят на работу в особый отдел ВЧК.

По некоторым данным, едва ли не всю свою чекистскую карьеру в 1920–1930-е гг. Судоплатов сделал на борьбе с украинскими антисоветскими партиями, в том числе с националистическими. В ходе длительной агентурной игры Судоплатов сумел войти в доверие к лидеру Организации украинских националистов Евгению Коновальцу и лично взорвать его в Роттердаме в 1938 г.37 Позже Судоплатов организовал убийство Льва Троцкого.

34 Вершигора П. П. Люди с чистой совестью. URL: http://militera.lib.ru/memo/ russian/vershigora/17.html 35 Дневник командира отряда им. Сталина Черниговско-Волынского соединения Г. Балицкого, запись от 27.9.1943 (ЦДАГО. Ф. 64. Оп. 1. Спр. 60. Арк. 18).

36 Радиограмма командира партизанского соединения им. Боровика В. Ушакова Сталину о действиях командира партизанского отряда НКГБ СССР «Ходоки»

Е. Мирковского (с приложениями), вх. № 4858, 23 июня 1943 г. (ЦДАГО. Ф. 62. Оп. 1.

Спр. 1330. Арк. 15).

37 Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы. М., 1997.

С. 22–47.

Поэтому неудивительно, что у партизан 4-го управления НКВД– НКГБ СССР приоритетом был терроризм, – кропотливая агентурная разведка как раз и была подчинена этой задаче. Общепринятую и корректную терминологию для обозначения этого явления по понятным причинам советские историки использовали не всегда. Но даже они употребляли эвфемизм, не называя, скажем, «диверсиями»

целенаправленные убийства прежде всего штатских людей, к тому же «ликвидации», совершаемые по большей части лицами, не одетыми в военную форму советской стороны: «На основании приговоров, вынесенных партизанами, омсбоновцы осуществили 87 актов возмездия»38. Из разноречивых данных следует, что целями терактов были в основном 3 категории лиц: представители гражданской оккупационной администрации, высшие офицеры Вермахта и СС, а также наиболее значимые политэмигранты и советские коллаборационисты.

Например, партизаны под руководством Дмитрия Медведева в декабре 1941 г. в городе Жиздра Калужской области РСФСР захватили в плен сына князя Львова, бывшего председателя IV Государственной думы и председателя Временного правительства. Как вспоминал Медведев, «На самолете Р–5, впервые посаженном командованием на оккупированной территории на подготовленной нами площадке, отправили князя в Москву. Князь был переодет в форму санитара (был в хорошей штатской одежде, но с повязкой с красным крестом)»39.

После этого Медведев был вызван в Москву, где под его начало передали созданный на базе ОМСБОНа отряд «Победители» и перебросили в Западную Украину. По всей видимости, на этот раз перед отрядом Медведева была поставлена задача убийства главы рейхскомиссариата Украины Э. Коха (что не исключало и менее важных задач, в том числе покушения на генерала Андрея Власова40). Даже при переговорах с действовавшим на Волыни лидером украинского антисоветского повстанческого отряда Тарасом «Бульбой» (Боровцом) осенью 1942 г. Медведев всеми силами пытался убедить его убить Коха41. Тарас Боровец не согласился на предложение. Однако 38 Зевелев А. И., Рурлат Ф. Л., Козицкий А. С. Ненависть, спрессованная в тол. М., 1991. С. 278.

39 «Стенограмма беседы с Героем Советского Союза, командиром партизанского отряда “Победители”Медведевым Д. Н.», беседу проводил эав. военно-партизанского сектора Комиссии по истории Отечественной войны Академии наук УССР В. Клоков, 30 апреля 1948 г. (ЦДАГО. Ф. 166. Оп. 3. Спр. 374. Арк. 3).

40 Александров К. М. Русские солдаты Вермахта. М., 2005. С. 215–218.

41 Дзьобак В. Бульбівці («перша УПА») // Організація українських націоналістів і Українська повстанська армія. К., 2005. Passim.

у отряда Медведева был и собственный инструмент для реализации спецзадания – Николай Кузнецов, действовавший в Ровно под видом германского офицера Пауля Зиберта. Поставленная задача, несмотря на многочисленные попытки, не была выполнена – Кох не был убит.

Но Кузнецов совершил в 1943–1944 гг. ряд терактов против представителей гражданской оккупационной администрации. Поэтому деятельность спецотряда «Победители» получила самую высокую оценку руководства НКГБ СССР. Организатор убийств Медведев и исполнитель Кузнецов были награждены Золотыми Звездами Героев Советского Союза.

Практика постановки крайне сложного или даже заведомо невыполнимого задания распространена в среде спецслужб. Даже если приказ не выполнен, деятельность исполнителя оценивается по реально достигнутым результатам. Так и в данном случае: глубокое агентурное проникновение в аппарат оккупационной администрации и ряд громких терактов были признаны Судоплатовым успехом руководства отряда «Победители».

Представляется, что история партизан Дмитрия Медведева и прикрываемого ими Николая Кузнецова получила в СССР огласку благодаря тому, что Кузнецов в 1944 г. был убит, т. е. был провалившимся агентом.

Вместе с тем наряду с отрядом Д. Медведева на территории Украины в годы войны оперировали еще 5 отрядов НКВД–НКГБ СССР, руководители которых получили звания Героя Советского Союза:

«Охотники» (командир Николай Прокопюк), «Олимп» (Виктор Карасев), «Ходоки» (Евгений Мирковский), «Форт» (Владимир Молодцов), «Маршрутники» (Виктор Лягин). Не по всем этим группам документы сегодня доступны в достаточной степени. Однако и те данные, имеющиеся в распоряжении исследователей, позволяют сделать вывод о том, что НКГБ в ходе зафронтовой деятельности не отказывался и от своего основного «рода деятельности» – борьбы с «внутренним врагом». Отряд «Ходоки» в июле 1943 г. получил задание по разработке Организации украинских националистов. До этого на его базу прибыла спецгруппа Муравьева, которая в районе Бердичева проникла в среду ОУН и захватила одного из местных руководителей – Кукса, который дал сведения о явках и паролях националистов. В октябре 1943 г. отряд Мирковского передислоцировался в район Сарн (Ровенская область), где вскрыв в Ракитнянском районе подпольную сеть националистов, уничтожил до 20 человек бандеровского актива. При этом, по сведениям самих чекистов, были выявлены националисты, имевшие контакт с разведкой Сумского и Житомирского соединений УШПД, и являвшиеся ее связными. Отрядом были составлены списки почти на 200 активистов ОУН, раскрыта и ликвидирована попытка ОУН внедрить в партизанские формирования террористов-боевиков для ликвидации командно-политического состава. В частности, по данным чекистов, ими было предотвращено покушение бандеровцев на командира диверсионного отряда УШПД В. Яремчука, Героя Советского Союза42.

Историк Борис Соколов, оценивая деятельность отрядов, подчиненных штабам партизанского движения, высказывается о них сдержанно: «На самом деле особенно эффективными были операции не многочисленных, но плохо обученных и оснащенных отрядов, а действия небольших, специально подготовленных и владевших самыми современными средствами борьбы диверсионно-террористических групп, которые подрывали важные военные объекты и уничтожали высокопоставленных чиновников оккупационной администрации»43.

Очевидно, имеются в виду спецгруппы НКВД–НКГБ СССР.