WWW.DISS.SELUK.RU

БЕСПЛАТНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА
(Авторефераты, диссертации, методички, учебные программы, монографии)

 

Pages:     || 2 | 3 |

«СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ НАСЕЛЕНИЯ КРАСНОЯРСКОГО КРАЯ Красноярск СФУ 2011 Ministry of Education and Science of the Russian Federation Siberian Federal University Russian Society of Sociologists ...»

-- [ Страница 1 ] --

Министерство образования и науки Российской Федерации

Сибирский федеральный университет

Российское общество социологов

Красноярское региональное отделение

СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА И СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ

НАСЕЛЕНИЯ КРАСНОЯРСКОГО КРАЯ

Красноярск

СФУ

2011

Ministry of Education and Science of the Russian Federation Siberian Federal University Russian Society of Sociologists Krasnoyarsk Regional Branch Social Structure and Social Capital of the Krasnoyarsk Territory Krasnoyarsk SibFU 2    УДК 316. ББК 60. Н Рецензенты: д-р социол. наук, профессор Д.Д. Невирко д-р социол. наук А.М. Логвинов Н 503 Немировский, В.Г. Социальная структура и социальный капитал населения Красноярского края: монография / В.Г. Немировский, А.В. Немировская. – Красноярск : Сибирский федеральный университет, 2011. – 159 с.

Предисловие, главы 1, 2, заключение – д-р социол. наук, проф. В.Г. Немировский (руководитель проекта).

Главы 3, 4, Приложение, руководство полевым этапом проекта, статистический анализ и математическая обработка данных исследования – канд. социол. наук, канд. филол.

наук А.В. Немировская.

ISBN 978-5-7638-2475- Монография посвящена исследованию социальной структуры и социального капитала населения Красноярского края. Эмпирической базой данной монографии выступает исследование, выполненное при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ «Особенности формирования социальной структуры и развития социального капитала в Красноярском крае», № 11-03-00250а. Анализируются структура социального капитала, процесс и механизм его формирования и реализации. Изучена ценностносмысловая основа социального капитала с использованием методик Ш. Шварца и Р.

Инглхарта, его эмоционально-ценностная составляющая. На основе кластерного анализа выделена социальная структура Красноярского края, её взаимосвязь с социальным капиталом населения региона.

Для научных работников, преподавателей вузов, студентов, работников органов государственного управления.

© Сибирский федеральный университет, 3    УДК 316. ББК 60. Н Reviewers: Dr. of Science in Sociology, Full Professor D.D. Nevirko, Dr. of Science in Sociology A.M. Logvinov Н 503 Nemirovskiy, V.G. Social Structure and Social Capital of the Krasnoyarsk Territory:

monograph / V.G. Nemirovskiy, A.V. Nemirovskaya. – Krasnoyarsk : Siberian Federal University, 2011. – 158 p.

Introduction, Chapter 1 and 2, Conclusion – Dr. of Science in Sociology, Full Professor V.G.

Nemirovskiy (the head of research project).

Chapter 3 and 4, Appendix, fieldwork supervision and statistical data analysis – Candidate of Science in Sociology, Candidate of Science in Philology (PhD) A.V. Nemirovskaya.

ISBN 978-5-7638-2475- The monograph presents the study of the social structure and social capital of the Krasnoyarsk Territory. The study is based on empirical research supported by the Russian Humanitarian Scientific Foundation under the grant “A socio-cultural portrait of the Krasnoyarsk Territory” (scientific research program, grant № 10-03-00001a). The research addresses the structure of social capital, the process and mechanisms of its formation and representation, focusing on the value basis of social capital and its emotional components.

The value structure of social capital is studied by the empirical approach developed by Sh.

Shwartz and R. Inglehart. Finally, the social structure of the Krasnoyarsk Territory is examined by cluster analysis, which allowed to indicate the correlation between social structure and the social capital of the region`s population.

ПРЕДИСЛОВИЕ

1. СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ НАСЕЛЕНИЯ РЕГИОНА И ЕГО

СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

1.1. Теоретико-методологические подходы к социологическому изучению социального капитала и соответствующие методические средства .................. 1.2. Ресурсные составляющие социального капитала

1.3. Количественные показатели межличностных взаимоотношений как показатель социального капитала

1.4. Институциональное и личностное доверие как элемент социального капитала

2. ЦЕННОСТНО-СМЫСЛОВОЕ СОДЕРЖАНИЕ СОЦИАЛЬНОГО

КАПИТАЛА

2.1. Представления респондентов о смысле жизни

2.2. Эмоциональные составляющие социального капитала

3. ПРОЦЕСС РАЗВИТИЯ И РЕАЛИЗАЦИИ СОЦИАЛЬНОГО

КАПИТАЛА

3.1. Показатели уровня развития и степени реализации социального капитала населения Красноярского края

3.2. Общественные нормы как элементы социального механизма реализации и формирования социального капитала

3.3. Факторы формирования социального капитала

4. СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА В КОНТЕКСТЕ ИЗУЧЕНИЯ

СОЦИАЛЬНОГО КАПИТАЛА НАСЕЛЕНИЯ КРАСНОЯРСКОГО КРАЯ..

4.1. Современные подходы к анализу социальной структуры

4.2. Социальная структура населения региона

4.3. Кластерный анализ социальной структуры региона в контексте формирования и реализации социального капитала его населения.............. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПРИЛОЖЕНИЕ

В последние годы исследование социального капитала в контексте формирования социальной структуры населения всё больше привлекает внимание социологов - как зарубежных, так и отечественных. Как известно, существуют различные подходы к пониманию категории «социальный капитал», к выделению его структуры. При этом большинство отечественных и зарубежных авторов, на наш взгляд, справедливо связывают данную проблематику с анализом социальной структуры общества. Между тем применительно к регионам Восточной Сибири, таким значимым в социальном-экономическом и социокультурном плане, как Красноярский край, подобный анализ приобретает ещё и особое прикладное значение.

В исследовании мы опирались на подходы зарубежных и отечественных авторов, что нашло своё отражение в тексте монографии, использованных индикаторах и результатах конкретных эмпирических исследований1. Важную методологическую роль в данном исследовании играет разработанный доктором философсикх наук, профессором, членомкорреспондентом РАН Н.И. Лапиным социокультурный подход,2 а также концепции и методы многомерного анализа социального расслоения российского общества, разработанные доктором социологических наук, профессором Л.А. Беляевой.3 Подобные подходы, по нашему мнению, являются адекватными для социологического изучения социального капитала в контексте формирования социальной структуры населения региона, рассматриваемого как специфический социокультурный феномен.

В исследовании также использованы эвристические возможности методики для социологического изучения ориентаций респондентов на                                                              Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научноисследовательского проекта РГНФ «Особенности формирования социальной структуры и развития социального капитала в Красноярском крае», проект № 11а.

Лапин Н.И. Социокультурный подход к изучению эволюции России и её регионов // Регионы в России: социокультурные портреты регионов в общероссийском контексте. М., 2009. - С. 15-40.

Беляева Л.А. Проблемы и возможности многомерного анализа социального расслоения Российского общества // Регионы в России: социокультурные портреты регионов в общероссийском контексте. - М., 2009. - С. 41-64.

ценностные переживания, созданной нами в рамках постнеклассической социологии. Опрос населения осуществлен методом формализованного интервью по месту жительства респондентов – 48 вопросов (включая методику для изучения ориентаций на ценностные переживания, состоящую из 34 шкал).

Опрос производился в доверительной домашней обстановке у респондентов в 28 населенных пунктах Красноярского края. Выборка:

стратифицированная, многоступенчатая, районированная, квотная, репрезентированная по полу, возрасту и уровню образования, случайная на этапе отбора респондентов. Её репрезентативность обеспечивается соблюдением пропорций между населением, проживающим в населенных пунктах различного типа (районы крупного города, средние и малые города и сельские населенные пункты), половозрастной и образовательной структуры взрослого населения Красноярского края. Объем выборки составил 1250 человек. Полученные данные обрабатывались с помощью пакета прикладных программ SPSS с использованием факторного, кластерного и корреляционного анализа.

Кроме того, было проведено глубинное интервью с 50 жителями г.

Красноярска, посвящённое представлениям респондентов о социальной структуре региона, её элементах и своей социальной принадлежности.

Авторы искренне признательны преподавателям, студентам, аспирантам Отделения социологии и общественных связей Института педагогики, психологии, социологии Сибирского федерального университета, коллегам из других городов России, благодаря участию и при помощи которых было проведено это исследовании и написана книга.

                                                              Немировский В.Г. Российский кризис в зеркале постнеклассической социологии. М.: Книжный дом «Либроком», 2009 – С. 35-41.

1. СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ НАСЕЛЕНИЯ РЕГИОНА И ЕГО

СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ

1.1. Теоретико-методологические подходы к социологическому изучению социального капитала и соответствующие методические средства Изучению феномена «социальный капитал» посвящено большое число социологических публикаций как в России, так и за рубежом, авторы которых зачастую придерживаются различных точек зрения. В современной научной литературе существует множество определений социального капитала. Как известно, понятие «социальный капитал» было введено в научный оборот П. Бурдье, по мнению которого этот феномен включает два элемента:

социальные отношения, дающие индивидам доступ к ресурсам, которые являются собственностью других индивидов;

количество и качество данных ресурсов. Это своего рода социальное пространство, поля которого выступают местом борьбы индивидов за более привилегированное положение на том или ином поле (экономическом, политическом, культурном и т.п.).

Соответственно, господство индивида в социальном пространстве предопределяется способностями индивида, определяющих размер социального капитала, который выступает средством доступа индивидов к различным ресурсам.

Другой известный зарубежный исследователь социального капитала, Дж. Коулман, рассматривает социальный капитал с учётом трёх его элементов: владельца социального капитала, его источников и ресурсов6.

Как характеризует его подход Г.А. Цветкова, «социальный капитал – это ресурсы социальных отношений и сетей отношений, облегчающих действия индивидуумов за счёт формирования взаимного доверия, определения взаимных обязанностей и ожиданий, формулирования и внедрения социальных норм, создания ассоциаций и т.п.»                                                              Bourdieu P. Le capital social. Notes provisoires, Actes de la recherche en sciences socials.

Vol. 31. 1980, Janvier. Р. 2-3. Bourdieu P. 1994. Social Capital: Preliminary Notes. In P.

Bourdieu: Sociological Texts, ed. Nikos Panagiotopoulos, 91-95. – Athens: Delfin, 1994.

Коулман Дж. Капитал социальный и человеческий // Общественные науки и современность. – 2001. – № 3. – С. 121-139.

Цветкова Г.А. Социальный капитал // Социологическая энциклопедия. – М., 2003. – Т.

2. – С. 485-486.

Согласно мнению Дж. Коулмена «Сущность социального капитала (свойство, присущее большинству форм социального капитала, отличающее его от других форм капитала) заключается в его выражении в качестве общественного блага: актор или акторы, создающие социальный капитал, обычно получают только малую его часть. А это приводит к недостаточному инвестированию в социальный капитал»8. Довольно подробно зарубежные подходы к трактовке понятия «социальный капитал»

проанализированы в ряде работ отечественных авторов, в частности, Л.В.

Стрельниковой,9 Т.Ю. Сидориной10 и др.

В данной монографии мы обратимся к весьма распространённому подходу, когда социальный капитал трактуется достаточно широко в качестве совокупности ресурсов, которыми обладает человек для реализации своих социальных интересов. Но независимо от конкретного определения социального капитала важно отметить его функции.

По мнению отечественного исследователя Л.И. Полищука, социальный капитал оказывает значительное воздействие на качество общественных услуг – образования, здравоохранения, на психическое и физическое здоровье населения, общественную безопасность, качество жизни и, наконец (но не в последнюю очередь), на качество институтов и государственного управления, но может воздействовать и на экономические результаты. Автор выделяет два канала воздействия социального капитала на социальные процессы: горизонтальный – в этом случае речь идёт о том, что социальный капитал позволяет сэкономить транзакционные издержки в частном секторе и в повседневном общении людей друг с другом. Попросту говоря, бизнес удобней вести, если люди доверяют друг другу. Кроме того, социальный капитал является предпосылкой для самоорганизации людей в целях решения общественных проблем без участия государства. Суть вертикального канала состоит в том, что социальный капитал позволяет добиться должной подотчётности органов власти и таким образом повысить качество государственного                                                              Коулман Дж. Капитал социальный и человеческий // Общественные науки и современность. – 2001. – № 3. – С. 138.

Стрельникова Л. В. Социальный капитал: типология зарубежных подходов // Общественные науки и современность. – 2003. – № 2. – С. 37.

Сидорина Т.Ю. Социальный капитал организации и социальная политика российского предприятия // Журнал исследований социальной политики. – 2007. – № 3.

– С. 319-334.

управления. Это важнейшая функция социального капитала, ее значение очень ярко проявилось в наших исследованиях11.

Нельзя не отметить и типологию социального капитала. «Чаще других говорят о различиях между так называемым открытым социальным капиталом (не очень точный перевод выражения «bridging social capital»)и закрытым социальным капиталом (известным как «bonding social capital» – от слова bond – узы, обруч). Открытый социальный капитал является предпосылкой создания широких общественных коалиций. Для его возникновения необходимо доверие не только близким, не только членам своей семьи, хорошим знакомым, надежным друзьям, но и обществу, людям вообще. Говорят, что в таких случаях велик радиус доверия. Кроме того, в обществе должны широко разделяться одни и те же нормы и ценности и действовать так называемая универсальная мораль, когда вы относитесь к людям, вне зависимости от того, близки они вам или нет, примерно с одними и теми же мерками. То, что хорошо или плохо в отношении близких и друзей, должно быть хорошо или плохо в отношении окружающих вообще. Такой социальный капитал способствует возникновению широких общественных коалиций, которые в литературе иногда называют «группами Патнэма». В противоположность открытому закрытый социальный капитал (то, что называется «bonding» – обруч, ограничивающий социальный капитал) опирается на ограниченную мораль. Это означает, что вы с различными моральными мерками относитесь к близким и чужим вам людям. Радиус доверия в таком случае невелик и способен поддержать возникновение узких групп интересов, которые иногда называются «группами Олсона». Наконец, мы выделяем как особую разновидность социального капитала то, что в литературе обычно называют гражданской культурой, чувство сопричастности к общественным делам и личной ответственности за положение дел в обществе»12.

На наш взгляд, важно различать социальный капитал индивидуальный и общественный, т.е., социальный капитал индивидов, социальных групп, общностей и т.п. В нашей монографии мы будем                                                              Социальный капитал в России: измерение, анализ, оценка влияния [Электронный http://www.liberal.ru/articles/ Социальный капитал в России: измерение, анализ, оценка влияния [Электронный http://www.liberal.ru/articles/ рассматривать социальный капитал различных социальных групп, составляющих социальную структуру региона (социальнотерриториальной общности) Красноярский край.

Вместе с тем трудно не согласиться с мнением Джудит Л. Твигг, что «операционализация и измерение социального капитала – задача сложная в любом контексте. Даже между учёными, пытающимися приложить концепцию социального капитала к странам Запада, где она зародилась и приобрела наибольшую значимость, возникают серьёзные разногласия и противоречия. Приложить же эту концепцию к России – значит вступить на «минное поле», таящее в себе ещё более коварные ловушки интеллектуального и практического свойства. Применимость понятия «социальный капитал», как оно определяется сегодня в западной научной литературе, по отношению к незападному обществу далеко не очевидна». Однако эти возражения «…не следует толковать как запретительные.

Скорее они призваны служить напоминанием о необходимости строгого методологического подхода и осторожности в интерпретации результатов.

Концепция полезности социального капитала исходит из посылки, что наличие между индивидами, группами и сообществами отношений, благоприятствующих доверию и облегчающих взаимодействие, может способствовать физическому и психическому здоровью, политическому благополучию и экономическому процветанию общества. И теоретически резонно предположить, что эта посылка может оказаться для России справедливой в той же мере, что и для любой другой страны мира»14.

Неслучайно в отечественной социологии за последние годы проведён ряд глубоких исследований, посвящённых тем или иным аспектам социального капитала. Так, на материалах, полученных в ходе опроса в Санкт-Петербурге осуществлялась проверка гипотезы о влиянии социального капитала на здоровье индивида с помощью статистического аппарата общих линейных моделей (General Linear Models - GLM, Univariate Analysis of Variance) в исследовании, проведённом Н.Л.

Русиновой, Л.В. Пановой, В.В. Сафроновым15. Проанализировано влияние на эффективность ТСЖ специфических для данного типа организаций                                                              Социальный капитал и социальное расслоение в современной России, под ред. Дж. Л.

Твигг и К. Шектер. – М., 2003. – С. 213.

Там же. С. 214.

Русинова Н.Л., Панова Л.В., Сафронов В.В. Здоровье и социальный капитал (опыт исследования в Санкт-Петербурге) // Социс. – 2010. – № 1. – С. 87-100.

форм социального капитала на материалах гг. Москвы и Перми16. В отечественной социологии также сформировалась традиция изучения социального капитала в контексте социальной структуры общества, в том числе как одного из факторов формирования социального неравенства.

Известные российские социологи М.К. Горшков17, А.Н. Красилова18, Н.Е.

Тихонова, О.И. Шкаратан19 и другие учёные рассматривают социальный капитал во взаимосвязи с социальным неравенством. В частности, трудно не согласиться с мнением Н.Е. Тихоновой, согласно которому социальный капитал представляет собой «включенность в систему отношений (родственных, дружеских, земляческих и т.д.), которая обеспечивает доступ к ресурсам других акторов (или более эффективное использование собственных ресурсов с их помощью), способствующую наращиванию совокупного капитала и, как следствие этого, – углублению неравенства в обществе»20.

С учётом сказанного научная проблема, на решение которой направлен проект, может быть сформулирована, с одной стороны, в онтологическом плане как противоречие между необходимостью формирования в России в целом и её регионах в частности устойчивой и динамичной социальной структуры общества, включающей в себя значительную долю экономически активного среднего класса, а также развитие социального капитала в регионе как одного из важнейших условий успешного реформирования страны и её сохранения в качестве устойчивой социокультурной общности, с одной стороны. И с другой – несоответствием этому существующей социальной структуры, в том числе состояния среднего класса, а также степени развития социального капитала. В гносеологическом аспекте данная проблема выступает как отсутствие достоверной, научно обоснованной и сопоставимой информации о социальной структуре, уровне развития социального капитала и основных социокультурных характеристиках и процессах в Красноярском крае, которые могли бы служить основой для принятия                                                              Полищук Л.И. Как важно быть социальным [Электронный ресурс] // Экспертный канал «Открытая экономика». – Режим доступа: http://www.opec.ru/1327507.html Социальные неравенства и социальная политика в современной России / под ред.

М.К. Горшкова, Н.Е. Тихоновой – М.: Наука, 2008. – 423 с.

Красилова А.Н. Социальный капитал как инструмент анализа неравенства в российском обществе // Мир России. – 2007. – № 4. – Т. XVI. – С. 160-180.

Шкаратан О.И. Социально-экономическое неравенство и его воспроизводство в современной России. – М., 2009. – 560 с.

Тихонова Н.Е. Социальный капитал как фактор неравенства // Общественные науки и современность. – 2004. – № 4. – С. 24.

эффективных управленческих решений в развитии и реформировании данного региона.  Актуальность проблемы исследования для современной социологии определяется следующими обстоятельствами. Прежде всего это крайний недостаток достоверной социологической информации о Красноярском крае (за исключением данных государственной статистики, которые, как известно, страдают известной неполнотой и не всегда адекватно отражают социальные процессы), полученной по сопоставимым методикам, признанным российским экспертным сообществом. Кроме того, результаты исследования,  проведённого нами в 2010 г., показали, что социальная структура Красноярского края весьма специфична, ярко выраженными особенностями обладает и средний класс в регионе21. В частности, средний класс (а также примыкающие к нему более высокие социальные слои) здесь в значительной степени формируется за счёт лиц, не имеющих высшего образования, не причастных к предпринимательской деятельности, однако занятых на крупных акционированных промышленных предприятиях, в том числе с государственным участием, а также в органах государственной власти. Кроме того, с помощью методики кластерного анализа, предложенной Л.А. Беляевой, нами выявлена несколько иная социальная стратификация в Красноярском крае, нежели в других регионах России. Причины такой ситуации требуют дополнительных исследований22. В развитии социального капитала в данном регионе также был обнаружен ряд существенных трудностей, эффективное преодоление которых невозможно без их специального глубокого изучения.

В основе методологии данного исследования лежит разработанный Н.И. Лапиным социокультурный подход,23 а также концепции и методы многомерного анализа социального расслоения российского общества, созданные Л.А. Беляевой 24. Кроме того, наряду с подходами, выраженными в цитированных выше работах зарубежных и отечественных                                                              Исследование осуществлено при финансовой поддержке РГНФ, проект № 10-03а.

Немировский В.Г., Немировская А.В. Социокультурный потрет Красноярского края.Красноярск, 2010. – С. 163-176.

Лапин Н.И. Социокультурный подход к изучению эволюции России и её регионов // Регионы в России: социокультурные портреты регионов в общероссийском контексте. М., 2009. – С. 15-40.

Беляева Л.А. Проблемы и возможности многомерного анализа социального расслоения Российского общества // Регионы в России: социокультурные портреты регионов в общероссийском контексте. - М., 2009. – С. 41-64.

авторов, в исследовании использованы эвристические возможности методики для социологического изучения ориентаций респондентов на ценностные переживания, созданной нами в рамках постнеклассической социологии.25 Существование различных точек зрения относительно понимания феномена «социальный капитал» предопределяет наличие сформулированный Д.Л. Твигг, в соответствии с которым «…допустимо включить в исследование любые возможные индикаторы социального капитала и факторы, способствующие его развитию. В конечном итоге это позволяет получить более универсальный и надёжный инструмент для сравнительного измерения».

В данном исследовании используется также методологическая модель минимального универсума, основанная на постнеклассическом диатропическом подходе, что позволило, в частности, подобно западной «социологии эмоций», обратиться к данной сфере массового сознания.

Однако мы анализировали ориентации респондентов на ценностные переживания, прежде в зарубежной социологии никем не изучавшиеся.

В соответствии с этой моделью в любой системе можно выделить три иерархических субстанциональных уровня: вещественноэнергетический (применительно к социуму это социальные общности), функционально-организационный (социальные институты и организации) и информационный (от массового сознания и массового бессознательного, социальные нормы и ценности, средства массовой информации и т.п.). В инструментарий исследования нами были включены индикаторы, отражающие состояние социального капитала на любом из трёх уровней, каждый из которых будет описан в соответствующем разделе. При этом на информационном уровне были выделены рациональные и эмоциональные составляющие социального капитала, причём такие его элементы, как ориентации на ценностные переживания в силу своей значимости будут описаны в отдельном параграфе работы.

Как известно, в отечественной и зарубежной литературе существуют различные подходы к выделению социальной структуры современного российского общества. В данном исследовании применялись индикаторы, разработанные Л.А. Беляевой и использованные при разработке социоНемировский В.Г. Российский кризис в зеркале постнеклассической социологии. М.:

Книжный дом «Либроком», 2009. – С. 35-41.

Социальный капитал и социальное расслоение в современной России /под ред. Дж. Л.

Твигг и К. Шектер. – М., 2003. – С. 215.

культурных портретов регионов27. Это позволило сопоставить полученные нами данные, с результатами исследований, проведённых в 2010 гг. в Красноярском крае в рамках разработки «Социокультурного портрета Красноярского края».

Нельзя не отметить важную роль социального капитала в процессах современной модернизации России. Реализация политики модернизации, провозглашённой Президентом РФ Д.А. Медведевым, встречает определённые трудности, анализу которых посвящён ряд научных публикаций. Модернизация представляет собой сложный по своей структуре и содержанию процесс, важным элементом которого выступает социокультурная модернизация. Поэтому, не углубляясь в анализ самого содержания процесса современной модернизации России, отметим, что весьма серьёзным и практически не изученным фактором, который может негативно сказаться на её эффективности, являются социокультурные особенности различных регионов страны, в данном случае специфика их социальной структуры и распределение в ней социального капитала.

Использованные в исследовании индикаторы дали возможность рассмотреть также некоторые особенности модернизационных процессов в Красноярском крае. В настоящее время Сибирь выступает одним из наиболее важных как в промышленно-сырьевом, так и в научнокультурном отношении регионов России. Специфика протекания модернизационных процессов в Сибири обусловлена целым рядом различных факторов.

Перечислим применённые в исследовании индикаторы:

Социальный капитал как «ресурс социальных взаимодействий»

Как Вы думаете, сколько людей (за исключением родственников) Толерантность как шкала приемлемости радиуса взаимодействий.

Социальная самоидентификация.

Степень патриотизма как сопричастности к жизни своей страны, Как Вы думаете, сколько Ваших знакомых готовы оказать Вам срочную помощь при необходимости?

                                                             Беляева Л.А. Указ. соч.

Локус контроля:

самооценка локуса контроля;

зависимость улучшения жизни от кого-либо.

Семейное положение.

Число детей в семье.

Доверие (личностное и институциональное).

Смысловое содержание социального капитала Смысл жизни.

Образ желаемого будущего.

Ценности.

Отношение к духовным и религиозным традициям.

Религиозные заповеди.

Социальные и нравственные нормы.

Качества, которые наиболее важно воспитать у детей в семье.

Степень религиозности.

Религиозные ценности степень участия в жизни религиозной общности.

Степень реализованности социального капитала Степень ощущения счастья.

Удовлетворённость жизнью.

Уверенность в будущем.

Как стали жить (лучше или хуже) по сравнению с прошлым годом.

Условия и источники формирования и реализации социального капитала Источники информации о событиях в стране и мире.

Самообразование.

Специфика трудовой деятельности.

Участие в деятельности общественных организаций.

Уровень внутренней силы, энергии.

Источники внутренних сил, энергии.

Состояние здоровья.

Социальная структура Самооценка своего материального положения.

Самооценка социального положения.

Возраст.

Место жительства.

Социально-профессиональная и сословная принадлежность.

1.2. Ресурсные составляющие социального капитала Одним из важнейших показателей социального капитала выступает «широта ресурса социальных взаимодействий». Для её выявления был использован ряд социальных индикаторов. Так, к числу весьма важных индикаторов социального капитала индивида относится количество человек, за исключением родственников, которые вспомнят о его дне рождения. Условно выделено четыре степени «широты» социальных связей человека. Разумеется, это определяется многими факторами, в том числе полом, возрастом, социальным статусом, видом деятельности, местом жительства человека и др. По сути, данный индикатор характеризует «широту» социальных связей субъекта на основе, большей частью, эмоциональных взаимоотношений (хотя у лиц, занимающих высокое социальное положение, число людей, которые «обязаны»

вспомнить об их дне рождения, зачастую бывает обусловлено отнюдь не только и не столько эмоциональной симпатией к юбиляру). Разумеется, и за счёт названных обстоятельств уровень развития социального капитала у лиц, занимающих высокие должности, соответственно, выше, чем у тех, кто ниже рангом. Как показано на рис. 1.1, почти половина опрошенных – 48 % – полагают, что об их Дне рождения вспомнят от 6 до 15 человек. % респондентов думают, что об этом вспомнят от 0 до 5 человек.

Как Вы думаете, сколько людей (за исключением родственников) Рис. 1.1. Распределение ответов на вопрос «Как Вы думаете, сколько людей (за исключением родственников) вспомнят о Вашем дне рождения?»

Немаловажными ресурсными показателями социального капитала выступают также социальная толерантность и локус контроля.

Одновременно они свидетельствуют о приемлемом «радиусе» социальных взаимодействий респондента.

Распределение ответов на вопрос «Ниже перечислены различные группы людей.

Назовите группы, с представителями которых Вы не хотели бы жить по соседству» (в % от числа ответивших на вопрос) Данные из табл. 1.1. говорят о том, что наиболее часто нетолерантное отношение на уровне массового сознания встречается к наркоманам (97 %) и алкоголикам (95 %), а также к гомосексуалистам ( %), к иммигрантам и иностранным рабочим (66 %). Однако довольно высока и доля респондентов, которые не возражают жить по соседству с людьми, разговаривающими на иностранном языке (78 %), людьми другой религии (72 %), больными СПИДом (65 %) и людьми другой национальности (69 %). Последнее свидетельствует о высоком уровне этнической терпимости в регионе. Наиболее толерантно население региона настроено к парам, живущим в гражданском браке (93 %).

С помощью факторного анализа было выделено две латентных переменных, характеризующих толерантность в массовом бессознательном респондентов.

Ф-1 характеризует нетолерантность по отношению к: людям другой национальности; людям другой религии; людям, разговаривающим на другом языке; больным СПИДом; иммигрантам и иностранным рабочим;

гомосексуалистам (29,06 % общей вариации признаков). Это люди, воспринимаемые жителями региона как чужие.

Ф-2 описывает проявления нетолерантности к наркоманам, алкоголикам, но толерантность по отношению к парам, живущим в гражданском браке (18,31 %). Как видим, на уровне массового бессознательного наркоманы и алкоголики не исключены из социальной среды респондентов, что говорит о привычности и подсознательной терпимости к данным девиациям. По сути, это толерантность, «замаскированная» под нетолерантность, о чём свидетельствует терпимое отношение в данном факторе к лицам, которые состоят в гражданском браке.

Показатели толерантности в массовом сознании населения региона в целом не препятствуют реализации и формированию его социального капитала.

Одним из важнейших индикаторов модернизационного потенциала массового сознания населения региона выступает локус контроля.

Рис. 1.2. Распределение ответов на вопрос «Как Вы считаете, насколько Вы можете влиять на ход своей жизни»?

Как следует из данных, представленных на рисунке 1.2, большая часть респондентов склонны считать, что сами влияют на ход своей жизни, что свидетельствует о преобладании у них на вербальном уровне массового сознания интернального локуса контроля, который выступает важным условием успешных модернизационных процессов.

Локус контроля также изучался с помощью вопроса, результаты ответов на который представлены в таблице Распределение ответов на вопрос «Как Вы считаете, в какой степени улучшение Вашей жизни сегодня зависит от … ?»

От районной, городской властей От республиканской, краевой властей На основании данных табл. 1.2 на уровне массового сознания более половины респондентов придерживаются мнения, что улучшение их жизни полностью зависит от них самих (59 %). Довольно высок уровень зависимости и от близких родственников («полностью зависит» + «пожалуй зависит). Однако надо учитывать, что это лишь суммы вербальных ответов респондентов. Факторный анализ методом «Варимакс» показал наличие двух факторов:

Ф-1 характеризует зависимость улучшения жизни респондента от начальника по работе; районной, городской властей; республиканской, городской властей, общероссийской власти. Описательная сила фактора – 42,03 %.

Ф-2 выражает латентную переменную, которая описывает мнение о зависимости улучшения жизни респондента следующими суждениями: от Вас самих; от близких родственников; от друзей, земляков (24,34 %).

Как видим, на уровне массового бессознательного населения региона доминирует экстернальный локус контроля в форме надежды на улучшение жизни от социальных институтов власти. Соответственно, формирование социального капитала во многом зависит от позиций институтов государственной власти различных уровней. Хотя на вербальном уровне респонденты высказывают уверенность в собственном воздействии на ход своей жизни, что во многом отражает стереотипные оценки и нормы.

Среди каких людей Вы встречаете наибольшее Рис. 1.3. Распределение ответов на вопрос «Среди каких людей Вы встречаете наибольшее взаимопонимание?»

Согласно результатам исследования, практически девять десятых опрошенных жителей региона наибольшее взаимопонимание встречают в семье, 69 % – в компании друзей, на третьем месте по распространённости находится ответ «на работе» – 37 %. Тем самым можно сделать вывод о таких источниках формирования и сферах реализации социального капитала, как семейно-бытовая, сфера дружеского общения, сфера профессиональной деятельности. Иначе говоря, всё это элементы социальной микросреды человека. Исключение составляют соседи и круг единоверцев, что говорит о слабой роли религиозного фактора в формировании и реализации социального капитала, а также высоком уровне отчуждения людей в сфере совместного проживания.

Чувства близости или отдаленности жителей Красноярского края с жителями территориальных общностей/сообществ Варианты ответов Жители поселения, в котором я живу (деревня, село, Важнейшим аспектом социокультурной самоидентификации как элемента социального капитала является поселенческая самоидентификация жителей региона (табл. 1.3). Большинство опрошенных жителей Красноярского края идентифицируют себя с жителями поселения, в котором они живут (деревня, село, город) – 68 %.

Треть респондентов (33 %) самоидентифицируются с жителями краевого центра. Почти столько же выражают наличие общерегиональной самоидентификации – 32 % жителей Красноярского края. Каждый пятый респондент идентифицирует себя с населением России (21 %), всей Земли – 13 %, с жителями бывших республик СССР – 13 %. Можно сделать выводы о том, что у опрошенных сибиряков преобладает «чувство малой                                                              В таблицу не включены доли респондентов, затруднившихся с ответом либо не ответивших на вопрос.

Родины», а также проявляется «атомизация» российского социума в пределах данного региона.

Нельзя не отметить и сравнительно высокую долю респондентов, выразивших безразличное отношение к предложенным объектам самоидентификации, т.е. не имеющих чётко выраженной собственной поселенческой самоидентификации: от 11 до 23 % опрошенных.

Большинство опрошенных жителей Красноярского края (60 %) считают жителей Москвы – столицы России «далёкими, чужими»; 51 % респондентов из Красноярского края таким же образом оценили жителей России, 54 % – жителей бывших республик СССР и 48 % – жителей всей Земли. Как видим, более половины респондентов в Красноярском крае считают одинаково далёкими, чужими как жителей всей России, так и население бывших республик СССР. Для ещё большей доли опрошенных жителей Красноярского края характерна антиидентификация с жителями столицы России, что может выражать как недовольство «колониальной политикой Москвы» в отношении данного региона, так и не манифестированный до времени потенциал сибирского сепаратизма. В этой связи нельзя не вспомнить результаты социологических исследований, проведённых нами в 90-х годах в Красноярском крае, которые свидетельствовали о существовании скрытого потенциала сибирского регионально-территориального сепаратизма29.

Описанные выше данные несколько отличаются от результатов всероссийского исследования, проведённого в 2010 г. по России в целом Центром изучения социокультурных изменений Института философии РАН под руководством Н.И. Лапина. Очевидно, что у населения Красноярского края на уровне массового сознания социокультурная самоидентификация с жителями всего своего региона (32 % Красноярский край, 59 % - Россия в целом), всей России (соответственно, 21 и 38 %), бывших республик СССР (13 и 23%) и всей Земли (13 и 20 %) проявляется существенно слабее, нежели у жителей России в целом.

Однако при этом результаты факторного анализа ответов россиян в целом достаточно близки результатам подобного анализа ответов жителей Красноярского края, несмотря на присутствие в инструментарии по региону двух дополнительных показателей.

                                                             Немировский В.Г., Григорьев С.И., Пешков С.И. Сибирь на пути к сепаратизму? // Социологические исследования. – 1993. – № 2. – С. 20-26.

Рассмотрим вначале итоги анализа данных опроса по России в целом.

Так, Ф-1 описывает самоидентификацию с жителями всей России, бывших республик СССР и всей Земли. Описательная сила фактора – 43, Ф-2 выражает самоидентификацию опрошенных россиян с жителями поселения, в котором они живут, а также всей их области/края (республики). Описательная сила – 33,6 %.

Факторный анализ ответов опрошенных жителей сибирского региона показал следующие результаты:

Ф-1 описывает самоидентификацию респондентов с жителями Москвы, жителями всей России, жителями бывших республик СССР и жителями всей Земли. Описательная сила фактора – 55,4 %.

Ф-2 выражает близость респондента с жителями поселения, в котором он проживает, жителями краевого (республиканского) центра, жителями всего края (республики). Описательная сила фактора – 17,1 %.

Как видим, на уровне массового бессознательного, в отличие от массового сознания, у жителей Красноярского края существует поселенческая социокультурная самоидентификация, в основном подобная той, которая выявлена у россиян в целом. Вместе с тем у респондентов из сибирского региона заметно сильнее выражена латентная переменная, описывающая более широкую территориально-географическую самоидентификацию, нежели самоидентификацию с социокультурной средой поселенческих образований своего региона. Причём по сравнению с данными исследования, проведённого нами в 2010 г. по проекту «Особенности социокультурного портрета Красноярского края»30, эта латентная переменная заметно усилилась (описательная сила фактора 40, и 55,4 % соответственно) при существенном ослаблении последней ( г. – описательная сила 30,2 %, 2011 г. – 17,1 %)31.

Можно предположить, что массовое бессознательное респондентов отражает те более ранние этапы формирования социокультурной самоидентификации, когда Советский союз был единым целым, занимающим важное место в мировой иерархии государств. Специфика                                                              Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научноисследовательского проекта РГНФ «Особенности социокультурного портрета Красноярского края», проект № 10-03-00001а.

Немировский В.Г. Особенности социокультурной самоидентификации населения Восточной Сибири // Социологические исследования. – 2011. – № 8. – С. 88-94.

поселенческой самоидентификации сибиряков-красноярцев по сравнению с россиянами на уровне массового сознания, на наш взгляд, свидетельствует о более поздней тенденции нарушения социальнопсихологического и социокультурного единства современного российского социума. За период 2010 – 2011 гг. у населения региона на уровне массового бессознательного произошло усиление самоидентификации с более широкими социально-территориальными общностями, что позволяет говорить, с одной стороны, о более благоприятных условиях для реализации их социального капитала вне пределов региона, с другой – определённом сокращении возможностей его реализации там, где они живут. Думается, что это происходит под влиянием широкого круга социально-политических и социальноэкономических факторов, подробный анализ которых не входит в нашу задачу.

1.3. Количественные показатели межличностных взаимоотношений как показатель социального капитала К числу показателей социального капитала относится и брачное положение человека. Как показало исследование, большинство респондентов состоят в официальном или гражданском браке.

Практически общепризнано, что лица, состоящие в браке, имеют более высокий социальный капитал, нежели те, кто живут вне брака. Широта социальных взаимодействий как один из важнейших показателей социального капитала во многом зависит от брачного статуса человека, причём, на наш взгляд, это мало зависит от того, каков формальный статус брака: официально зарегистрированный в ЗАГСе, освящённый церковным ритуалом или так называемый гражданский брак (выражаясь языком милицейских протоколов сожительство). Среди опрошенных жителей Красноярского края (рис. 1.4) 59 % признали, что они состоят в браке, 7 % ответили, что разведены, 1 % живут раздельно со своим супругом, 7 % – вдовец (вдова) и чуть более четверти респондентов не женаты (не замужем). Отсюда можно сделать вывод, что наличие устойчивых семейно-брачных отношений у более половины опрошенных выступает важным показателем и характеристикой их социального капитала.

Рис. 1.4. Семейный статус респондентов Нельзя не отметить, что наличие в семье детей потенциально увеличивает её социальный капитал, поэтому присутствие детей в семьях двух третей опрошенных жителей Красноярского края можно рассматривать как позитивные условия для развития социального капитала у населения региона. При этом, как показано на рис. 1.5, более половины респондентов имеют одного или двух детей. Лишь 9 % опрошенных жителей региона имеют 3 и более детей.

Рис. 1.5. Распределение ответов на вопрос « Есть ли у Вас дети?»

В нашем исследовании был использован индикатор, отражающий общее число человек, проживающих в одной семье. В традиционных культурах большие семьи выступают мощнейшим источником социального капитала для каждого из своих представителей. Разумеется, социокультурная ситуация в сфере демографического поведения, соответствующих норм и ценностей в современной постреформенной России иная, чем в Средней Азии или на Кавказе. Однако и у нас, в Сибири, совместно проживающие родственники представляют собой важный ресурс для формирования и развития социального капитала каждого из них (рис. 1.6.).

Количество членов семьи, проживающих совместно с Рис. 1.6. Распределение ответов на вопрос «Сколько всего человек в Вашей семье, включая Вас и проживающих с Вами детей?»

Вместе с тем, характеризуя ресурсы социального капитала населения края через призму широты социальных взаимодействий людей в семейной сфере, нельзя не отметить тот факт, что совместное проживание с членами семьи выступает важным ресурсом социального капитала человека.

Однако, судя по результатам наших исследований (рис. 1.6), состав семьи двух третей респондентов (67 %) – включая их самих – составляет не более трёх человек! Менее четверти опрошенных (23 %) живут вчетвером, 6 % – впятером. Столь широкое распространение подобных нуклеарных семей в регионе отнюдь не способствует созданию широких ресурсов для формирования социального капитала.

Своего рода «близость» социальных связей субъекта как одну из характеристик ресурсной основы его социального капитала выражают ответы на вопрос «Как Вы думаете, сколько Ваших знакомых готовы оказать Вам срочную помощь при необходимости?» (рис. 1.7).

Большинство опрошенных – 43 % рассчитывают на дружескую помощь 1– 3 человек, немногим меньше – 36 % – надеются на поддержку со стороны – 6 знакомых. Только 3 % полагают, что в трудную минуту к ним никто не придёт на помощь. Подобные данные можно оценить как сравнительно низкий потенциальный ресурс социальных связей большинства индивидов, тем более, учитывая тот факт, что в реальности подобные социальные ожидания зачастую являются сильно завышенными.

Как Вы думаете, сколько Ваших знакомых готовы оказать Рис 1.7. Распределение ответов на вопрос «Как Вы думаете, сколько Ваших знакомых готовы оказать Вам срочную помощь при необходимости?»

Таким образом, можно сделать вывод о достаточно высоких количественных показателях межличностных отношений у жителей Красноярского края в контексте развития и реализации их социального капитала.

социального капитала Представляя собой одну из важнейших составляющих социального капитала, доверие выражает настоящий и прошлый социальный опыт индивида. Именно посредством эмоционального механизма доверия во многом осуществляется формирование социального капитала. Доверие воспроизводится социумом и протекающими в нём социальноэкономическими, социально-политическими, социопсихологическими и социокультурными процессами. Важнейшую роль доверия в функционировании современного общества отражает значительное число исследований и публикаций, посвящённых этой теме. Укажем лишь известную фундаментальную работу Ф. Фукуямы32.

Для нашей работы представляет особый интерес тот факт, что Ф.

Фукуяма ввел интегративное понятие «социальный капитал», основанное на доверии: «Доверие — это возникающее у членов сообщества ожидание того, что другие его члены будут вести себя более или менее предсказуемо, честно и с вниманием к нуждам окружающих, в согласии с некоторыми общими нормами. Социальный капитал — это определенный потенциал общества или его части, возникающий как результат наличия доверия между его членами. Он может быть воплощен и в мельчайшем базовом социальном коллективе — семье, и во всех коллективах, существующих в промежутке между ними. Социальный капитал отличается от других форм человеческого капитала тем, что обычно он создается и передается посредством культурных механизмов таких как религия, традиция, обычай. Не принижая роли договора и эгоистического интереса как основ ассоциации, надо сказать, что наиболее действенные организации имеют под собой другую основу: коллектив, объединенный общими этическими ценностями. Членам таких коллективов не требуется подробная контрактно-правовая регламентация их отношений, потому что сушествующий между ними моральный консенсус является базисом их взаимного доверия»33.

Наряду с термином «доверие» нам представляется эвристичным применять не только его антитезу – «недоверие», но и использованный П.

Штомпкой термин «безверие» для характеристики нейтральных ситуаций,                                                              Фукуяма Ф. Доверие. Социальные добродетели и путь к процветанию. – М., 2004.

когда индивид не высказывает ни доверия, ни недоверия некоему социальному субъекту34. Поэтому можно говорить о том, что безверие – промежуточная фаза процесса формирования/разрушения доверия, когда доверие или недоверие уже утрачено, но ещё не сформировалось нового отношения к данному социальному субъекту.  Поэтому мы можем представить «поле доверия» в массовом сознании/ бессознательном населения региона в качестве своеобразной матрицы социальных взаимодействий, основными характеристиками которого выступают доверие, недоверие и безверие.

Доверие респондентов различным социальным институтам и общностям Варианты ответа Законодательное собрание Муниципальные и самоуправления Работодатель (администрация)                                                              Sztompka P. Trust: a sociological theory. Cambridge: Cambridge university press, 1999. – Р. 214.

Люди, с которыми Вы лично знакомы Люди, с которыми Вы раз Люди другой национальности Как показано в табл. 1.4, у опрошенных жителей Красноярского края весьма низок уровень институционального доверия в целом, за исключением доверия Президенту России (полностью доверяю + пожалуй, доверяю в основном = 34 %), Правительству России (соответственно %), армии (30 %), Церкви и духовенству (40 %).

При этом выделяется следующий рейтинг институционального недоверия респондентов:

– политическим партиям (не очень доверяю + совсем не доверяю = 65%), – полиции (милиции) – 63 %, – муниципальным и местным органам самоуправления – 56%, – Законодательному Собранию – 52 %, – Правительству региона – 51 %, – Правительству России – 42 %, – прокуратуре – 48 %, – губернатору – 47 %, – церкви и духовенству – 25 %.

Как видим, респонденты демонстрируют высокую степень недоверия основным государственным институтам власти.

Анализируя межличностное доверие, следует отметить, что население региона высоко доверяет следующим личностным социальным субъектам:

– семье и родственникам (полностью доверяю + пожалуй, доверяю в основном = 93 %), – людям, с которыми вы лично знакомы – 60 %, – работодателю (администрации) – 32 %, – соотечественникам – 33 %.

Следует отметить, что достаточно высок уровень доверия такой надличностной инстанции, как Бог (53 %).

Напротив, довольно высока степень межличностного недоверия:

– людям, с которыми вы встречаетесь первый раз (не очень доверяю + совсем не доверяю = 60 %), – людям другой религии – 35 %, – людям другой национальности – 34 %, – работодателю (администрации) – 34 %, – соотечественникам – 20 %, На основе данных табл. 1.4 можно составить следующий рейтинг институционального безверия у опрошенных жителей Красноярского края (трудно сказать точно + не знаю):

– Законодательное Собрание – 38 %, – правительство региона – 35 %, – церковь и духовенство – 35 %, – Госдума России – 34 %, – прокуратура – 33 %, – Правительство России – 32 %;

– муниципальные и местные органы самоуправления – 30 %, – Президент России – 28 % – политические партии – 29 %, – полиция (милиция) – 25 %.

А теперь обратимся к рейтингу межличностного безверия:

– люди другой религии – 54 %, – люди другой национальности – 53 %, – соотечественники – 47 %, – работодатель – 34 %, – люди, с которыми Вы встречаетесь в первый раз – 34 % – люди, с которыми Вы лично знакомы – 31 %, – семья и родственники – 5 %.

Таким образом, выявлена высокая степень межличностного доверия респондентов лишь своему ближайшему социальному окружению, институциональное доверие в целом низко. Высоко также институциональное и частично (по отношению к «чужим») межличностное недоверие. Достаточно высока степень как институционального, так и межличностного безверия. Тем самым региональный социум как бы распадается на ряд своеобразных «кланов», состоящих в первую очередь из членов семьи и близких родственников, во вторую – из личных знакомых и некоторых коллег по работе. Подобные «кланы» (или кластеры), а также система и иерархия отношений между ними и составляют основу социальной структуры региона. Существование подобной социальной структуры говорит зачастую о дофеодальных, квазиродовых тенденциях в социальных отношениях. Именно принадлежность к подобному кластеру и выступает своеобразным социальным лифтом; более того, как отмечают многие исследователи, для России характерна специфика вертикальных социальных перемещений индивидов именно в составе подобного рода кланов. Отсюда вытекает целый ряд социальных девиаций, прежде всего непотизм, коррупция, а также малоэффективное функционирование социальной системы в целом.

Для формирования и реализации социального капитала подобная система социальных отношений создаёт немалые трудности. Во–первых, среда формирования социального капитала во многом ограничивается рамками кластера, в который включён индивид. Во– вторых, реализация уже накопленного индивидом социального капитала также может быть затруднена вне пределов данного кластера наличием к нему отношений недоверия или безверия со стороны представителей иных социальных кластеров.

В результате факторного анализа доверия респондентов – как межличностного, так и институционального было выделено пять латентных переменных, описывающих структуру поля объектов доверия в массовом бессознательном населения региона.

Ф-1 характеризует феномен институционального доверия таким социальным структурам, как суд, губернатор, профсоюз, прокуратура, полиция, правительство региона, политические партии, Законодательное собрание, СМИ, муниципальные и местные органы самоуправления, Президент России, Правительство России, Госдума РФ, армия.

Описательная сила фактора – 32, 54 %.

соотечественникам, работодателю (администрации), коллегам, соседям, семье и родственникам, людям, с которыми вы лично знакомы (10,15 %).

Ф-3 выражает доверие респондентов Богу, церкви и духовенству (6,31 %).

Ф-4 характеризует доверие опрошенных людям, с которыми они встречаются первый раз, людям другой религии, людям другой национальности (5,70 %).

Ф-5 объединяет доверие респондентов самому себе, а также своей семье и родственникам (4,38 %).

Таким образом, согласно результатам факторного анализа на уровне массового бессознательного у жителей Красноярского края доминирует латентная переменная, выражающее доверие различным социальным институтам власти, что свидетельствует о высоком потенциале данных институтов в процессе формирования и реализации их социального капитала.

2. ЦЕННОСТНО-СМЫСЛОВОЕ СОДЕРЖАНИЕ СОЦИАЛЬНОГО

КАПИТАЛА

2.1. Представления респондентов о смысле жизни Важным аспектом смысловой составляющей социального капитала является представление респондентов о смысле жизни. Как показано на рис.2.1, большинство респондентов так или иначе задумываются о смысле жизни.

Рис. 2.1. Распределение ответов на вопрос «Как часто Вы думаете о смысле жизни?»

В частности, использовался прожективный вопрос, направленный на выявление у респондентов образа желаемого будущего. Каждая ценностная формулировка одного из аспектов их будущей жизни отражала определённую концепцию смысла жизни35. Респондентам был представлен ряд характеристик будущей жизни, каждая из которых выражает                                                              Немировский В.Г., Невирко Д.Д. Социология человека: от классических к постнеклассическим подходам. Изд. 2-е, перераб. и доп. – М.: Изд-во ЛКИ, 2008. – С.

269-292.

соответствующую ценностную концепцию смысла жизни, и предложено оценить их по трёхбалльной шкале (табл. 2.1).

Распределение ответов на вопрос «Представьте себя через 10 лет. Какие характеристики, по Вашему мнению, будут присущи Вашей жизни?»

5. Хорошие возможности для отдыха, развлечений 9. Регулярное чтение книг, посещение театров, концертов «серьезной» музыки 10. Жизнь ради людей, независимо от ущерб собственным интересам 11. Духовное развитие, нравственное самосовершенствование Ф-1 описывает ориентации на активные занятия спортом;

материальный достаток; престиж, восхищение окружающих; хорошие возможности для отдыха, развлечений; хорошая семья; интересная, творческая работа; руководящая должность. Описательная сила фактора – 35,0 %. Условно назовём его «престижно-потребительская направленность».

Ф-2 выражает латентную ориентацию на регулярное чтение книг, посещение театров, концертов «серьезной» музыки; духовное развитие, нравственное самосовершенствование – 11,12 % – «культурнонравственная направленность».

Ф-3 характеризует стремление к вере в Бога и жизнь ради людей, независимо от профессии, должности, зачастую в ущерб собственным интересам – 9,12 % – «религиозно-альтруистическая направленность».

Таким образом, у опрошенных жителей Красноярского края преобладают латентные ориентации на образ желаемого будущего, соответствующий «модусу обладания» (Э. Фромм), – Ф-1, над ориентациями, описывающими «модус Бытия», – Ф-2 и Ф-3.

Распределение ответов на вопрос «Что из перечисленного Вы больше всего боитесь не получить (потерять)?»

9. Регулярное чтение книг, посещение театров, концертов «серьезной»

10. Жизнь ради людей, независимо от профессии, должности, зачастую в ущерб собственным интересам 11. Духовное развитие, нравственное самосовершенствование Сделанный выше вывод подтверждает ответы жителей края на контрольный вопрос «Что из перечисленного Вы больше всего боитесь не получить (потерять)?» Как показано в табл. 2.2, больше всего респонденты боятся за два аспекта своей жизни: хорошую семью – 77 % ответивших и материальный достаток – 61 %. Отвечая на вариант «другое», жители края чаще всего называют работу – 7 % и здоровье, жизнь – 6 %. Данные, представленные в табл. 2.2, также свидетельствуют о преобладании на вербальном уровне массового сознания населения элементов образа желаемого будущего, отражающих направленность на обладание (Э. Фромм). Иными словами, на вербальном уровне массового сознания населения региона доминируют ценностные ориентации на традиционные ценности. Это говорит о том, что ценностно-смысловая основа социального капитала большинства жителей Красноярского края имеет потребительско-гедонистическое и престижно-властное содержание.

Разумеется, подобное ценностно-смысловое содержание социального капитала не является благоприятным фактором как для его реализации в обществе, так и для развития самого регионального (как, очевидно, и всего российского) социума.

В своё время Ш. Швартц и В. Билски36 (Schwartz & Bilsky 1987, 1990, 1992) разработали весьма эвристичную концепцию базовых ценностей человека, которая впоследствии получила широкое распространение и активно используется в компаративных исследованиях. В основе данной концепции лежит представление о том, что ценности базируются на трёх универсальных потребностях человеческого существования: человека как биологического организма, потребности людей в координированном взаимодействии, потребности выживания и благополучия группы и сообщества. На их основе Ш. Шварц выделил 10 базовых ценностей, с целью измерения которых респонденту предлагалось оценить по шестибалльной шкале ряд «портретов» людей, выражавших определённые ценности. С помощью методов математической статистики, Ш. Шварц выделил четыре обобщённые ценности, образующие две оси:

«Самоутверждение» – «Выход за пределы “Я”», «Сохранение» – «Открытость изменениям».

исследований, в которых используется данная методика, например (Schwartz, 2004, 2006, 2007)37. В России также неоднократно проводились исследования с использованием методики Ш. Шварца (её варианта, включающего 21 ценностное суждение). Особый интерес, на наш взгляд, представляет опрос, проведённый в рамках «Европейского социального                                                              Schwartz S.H., Bilsky W. Toward a Theory of the Universal Content and Structure of Values: Extensions and Cross-Cultural Replications // Journal of Personality and Social Psychology. 1990. Vol. 58. P. 878–891; Schwartz S.H. Universals in Content and Structure of Values: Theoretical Advances and Empirical Tests in 20 Countries // Advances in Experimental Social Psychology / Ed. by M.P. Zanna. San Diego, CA: Academic Press, 1992.

Vol. 25. – P. 1–6.

Schwartz Sh. Mapping and Interpreting Cultural Differences around the World // Comparing Cultures: Dimensions of Culture in a Comparative Perspective / Ed. by H.

Vinken, J. Soeters, P. Ester. – Leiden, Netherlands: Brill, 2004. – Р. 43–73. Schwartz Sh. A Theory of Cultural Value Orientations // Comparative Sociology. – 2006. – Vol 5. – Р. 137– 182. Schwartz Sh. A Theory of Cultural Value Orientations: Explication and Applications // Measuring and Mapping Cultures: 25 Years of Comparative Value Surveys / Edited by Y.

Esmer, T. Pettersson. – Leiden – Boston, 2007. – Р. 33–79.

исследования»  (Магун, Руднев, 2008.)38. Также данная методика была переведена на русский язык и адаптирована (Карандашёв, 2004)39.

В нашем вопроснике были использованы следующие формулировки:

«Для каждого высказывания оцените, пожалуйста, насколько такой человек походит на Вас?» (очень похоже на меня – похоже на меня – чемто похоже на меня – немного похоже на меня – не похоже на меня – совсем не похоже на меня). В опросе применялась сокращенная методика, заимствованная из анкеты Всемирного исследования ценностей под руководством Р. Инглхарта40.

Как характеризуют В. Магун и М. Руднев, предшествующие исследования Ш. Шварца показали, что 10 типологических индексов также связаны между собой и объединены в четыре более крупные категории ценностей. В свою очередь, пары этих категорий ценностей связаны взаимно обратными соотношениями: с ростом значимости одной категории ценностей значимость другой снижается. К категории «сохранение» относятся ценности «безопасность», «конформность» и «традиция», к противоположной по смыслу категории «открытость изменениям» относятся ценности «риск-новизна», «самостоятельность» и «гедонизм» и эти две категории образуют первую ценностную ось – «открытость изменениям – сохранение». Вторая ось – «выход за пределы своего “Я” – самоутверждение» выражает оппозицию ценностных категорий «самоутверждения» (куда входят ценности «власть-богатство»

и «достижение») и «выхода за пределы своего “Я”» (куда входят ценности «универсализм» и «благожелательность»).                                                              Магун В., Руднев М. Жизненные ценности российского населения: сходства и отличия в сравнении с другими европейскими странами // Вестник общественного мнения. – 2008. – № 1. – С. 33-58.

Карандашёв В.Н. Методика Шварца для изучения ценностей личности: концепция и методическое руководство. – СПб.: Речь, 2004. – 72 с.

Documentation of the Values Surveys [Электронный ресурс] // World Values Survey. – Режим доступа: http://www.wvsevsdb.com/wvs/WVSDocumentation.jsp Held, M., J.

Mller, F. Deutsch, E. Grzechnik & C. Welzel (2009). Value Structure and Dimensions.

Empirical Evidence from the German World Values Survey. World Values Research. 1990.

2(3):55-76.

Магун В., Руднев М. Жизненные ценности российского населения: сходства и отличия в сравнении с другими европейскими странами //Вестник общественного мнения. – 2008. – № 1. – С. 36.

Распределение ответов на вопрос «Для каждого высказывания, оцените, пожалуйста, насколько такой человек походит на Вас?»

Для этого человека важно предлагать новые идеи, быть творческой личностью, идти своим путем Для этого человека важно денег и дорогих вещей Жизнь в безопасности очень важна для этого человека, он избегает всего, что может сулить опасность Для этого человека важно баловать себя Для этого человека важно помогать ближним, заботиться об их благополучии Для этого человека важно быть очень успешным, чтобы окружающие знали о его достижениях Приключения и риск очень важны для этого человека, он стремится к захватывающим событиям Для этого человека важно всегда вести себя правильно, поступков, которые люди бы не одобрили Для этого человека важно среде и природе Для этого человека важно следовать традициям и обычаям, принятым в его семье или религии Как показано в табл. 2.3, наибольшее число опрошенных, заявивших, что такой человек в той или иной мере похож на меня, – 95 % – ориентировано на ценность благожелательность – «Для этого человека важно помогать ближним, заботиться об их благополучии». При этом 22 % полагают, что этот человек «очень похож на меня». Наименее значимыми ценностями оказались две из выделенных Ш. Шварцем: риск-новизна – «Приключения и риск очень важны для этого человека, он стремится к захватывающим событиям» – 46 % опрошенных завили о той или иной степени его похожести на них – и богатство – «Для этого человека важно быть богатым, иметь много денег и дорогих вещей» – соответственно 48 % респондентов. Остальные ценности занимают промежуточные позиции.

бессознательном респондентов выделяются три латентных ориентации на данные базовые ценности.

Ф-1 объединяет ориентации на богатство, достижения (обе ценности относятся к категории «самоутверждение»), безопасность («сохранение»), гедонизм («открытость изменениям»). Описательная сила фактора – 26,19 %.

Ф-2 описывает обобщённую ориентацию, которую характеризуют ценности благожелательность, универсализм («выход за пределы своего “Я”») и комфортность, традиции «сохранение» (21,36 %).

самостоятельность и риск-новизна («открытость изменениям»). При этом резко отвергается ценность безопасность («сохранение»): коэффициент корреляции – 0,627 (11,56 %).

Как видим, третий фактор, как и в исследованиях Ш. Шварца, выражает ценностную дихотомическую ось «Открытость изменениям – Сохранение». Однако два первых, более значимых фактора, обнаруженных нами у жителей Красноярского края, существенно отличаются от тех, которые были выделены этим учёным в результате своих исследований.

Таким образом, можно сделать вывод, согласно которому содержание ценностей, выделенных в массовом бессознательном респондентов по методике Ш. Шварца, в целом соответствует латентными переменным, полученным в результате факторного анализа смысложизненных ориентаций: доминирует ориентация на обладание.

Следовательно, содержательно-смысловая основа социального капитала населения региона не может быть названа благоприятной для его эффективного формирования и развития.

Важным элементом социального капитала выступают религиозные ориентации населения, важными элементами которых выступают религиозные ценности и соответствующие нормы поведения. Они могут как способствовать развитию и реализации социального капитала, так и препятствовать этому в том случае, если человек склонен к ориентациям на деструктивные религиозные культы или же, социум негативно относится к предпочитаемым им религиозным идеям и практикам.

Исследование показало (табл. 2.4), что большинство респондентов относят себя к православным – 46 % считают, что «это моя вера», 25 % испытывают к нему симпатию. Также популярностью пользуется христианство вообще: соответственно, 15 и 35 % опрошенных. Обращает на себя внимание тот факт, что «считают для себя неприемлемым» ислам – 25 % опрошенных, буддизм – 19 %, йогу – 16 %.

Распределение ответов на вопрос «Ваше отношение к некоторым религиозным, духовным традициям и учениям?»

7. Универсальная духовная культура 8. Современные учения о информационном обмене Согласно результатам факторного анализа выделено три латентных переменных в массовом бессознательном респондентов:

Ф-1 объединяет склонность к православию, христианским конфессиям и христианству вообще (описательная сила – 38,99 %).

Ф-2 характеризует направленность респондентов на другие вероучения и религии: ислам, буддизм, йога, универсальная духовная культура (19,46 %).

Ф-3 выражает интерес опрошенных жителей региона к современным учениям о биоэнергетике, энерго-информационном обмене и к психоанализу 11,76 %).

Как видим, ориентации населения региона на уровне массового сознания соответствуют латентным переменным, выявленным на уровне массового бессознательного, что говорит о существовании у них устойчивой системы ориентаций в религиозно-духовной сфере, доминирующее место в которой занимает христианство.

Независимо от того, посещаете Вы церковь или нет, можете Рис. 2.2. Отношение населения к своей религиозности Характерно, что независимо от того, посещают церковь или нет, % опрошенных жителей региона считают себя верующими (рис. 2.2). Мы рассмотрим также в данном параграфе такой индикатор как поведенческое участие респондентов в религиозной жизни. Поскольку именно подобные данные могут дать более адекватное представление о религиозности населения региона. О воцерковленности субъекта можно говорить, как правило, в том случае, если он посещает церковь не реже раза в неделю (исключение составляют жители ряда сельских населённых пунктов, в которых нет поблизости церквей) и соблюдает при этом все религиозные заповеди и нормы поведения: применительно к христианству, например, держит посты, исповедуется, причащается и т.п. Таких людей, как показано на рис. 2.3, среди респондентов «набралось» всего 5 %. Это вполне согласуется с результатами других социологических исследований, характеризующих реальную религиозность россиян. Ещё 7 % респондентов посещают церковь раз в месяц, а 14 % – по религиозным праздникам. Всё это позволяет говорить об отношении большинства опрошенных респондентов не столько как о религиозном, сколько социокультурном феномене, одном из проявлений их социокультурной самоидентификации, в данном случае – в религиозной сфере.

Не считая обрядов венчания, крещения, похорон, как часто Вы посещаете религиозные службы в настоящее время?

Рис. 2.3. Распределение ответов на вопрос «Не считая обрядов венчания, крещения, похорон, как часто Вы посещаете религиозные службы в настоящее время?»

И всё же реальная картина религиозности респондентов выявляется не на вербальном, а на поведенческом уровне: 31 % опрошенных посещают религиозные службы раз в год или реже, а 43 % вообще никогда не посещают их. Таким образом, три четверти населения Красноярского края следует отнести к неверующим или так называемым последователям традиций.

Весьма ценную информацию о религиозной составляющей социального капитала населения Красноярского края может дать материал опроса, посвящённый анализу религиозных заповедей и духовных принципов, которыми руководствуются в своей жизни жители региона.

Однако это лишь одна из сторон изучения данных заповедей и принципов.

На основе проведённых эмпирических исследований могут быть выделены определённые ценностно-смысловые типы социального капитала у представителей различных социальных слоёв и групп, например, на основе его ценностно-смыслового содержания или религиозной направленности.

2.2. Эмоциональные составляющие социального капитала Мы полагаем, что существует серьёзный пробел в социологическом анализе ценностей как элемента социального капитала, поскольку они рассматриваются только с рационалистических позиций. При этом ценности весьма эвристично могут быть представлены и как эмоциональные феномены, а социальный капитал, соответственно, имеет не только рационалистические аспекты.

Для этого мы обратимся к сфере социологии эмоций, которая уже около 40 лет активно развивается на Западе, и библиография работ, посвящённых этому направлению социологических исследований, составляет тысячи наименований. Отметим лишь некоторые из них, относящиеся к числу наиболее известных: A.R Hochschild42, R.Тham43, J.Y.

Turner44, J. M. Barbalet45, С. Shilling 46, Handbook of the Sociology of Emotions47 и др. Нельзя не сказать и о таком направлении зарубежной науки, как психоистория, возможности применения некоторых подходов которой в социологическом изучении эмоций, по нашему мнению, нельзя игнорировать – L. DeMause48.   Как известно, ситуация в обществе прямым образом зависит от тех ценностей, на которые ориентированы его члены. Но не только в плане смыслового содержания таких ценностей, но и в аспекте их иерархической принадлежности. Доминирование в социуме потребностей (и соответствующих им ценностей, выражаемых как рационально, так и в форме ценностных переживаний) 0-го уровня приводит к усилению в нём процессов саморазрушения. Потребности и связанные с ними ценности первого уровня свидетельствуют о том, что общество находится на стадии                                                              Hochschild A.R. Emotion Work, Feeling Rules and Social Structure // American Journal of Sociology. 1979. Vol. 85. № 3. – P. 551-575.

Тham R. Social Structure and Emotion // Sociological Perspectives. Beverly Hills, 1992.

Vol. 35, № 4. – P. 649-671.

Turner J.Y. Toward a general sociological Theory of Emotions // J. for the Theory of Social Behavior. Oxford. 1999. Vol. 29, № 2. – P. 133-162.

Barbalet J. M. Emotion, Social Theory and Social Structure: A Macrosociological Approach. Cambridge: Cambridge University Press, 1999. – 210 p.

Shilling C. The Two Traditions in the Sociology of Emotions // Emotions and Sociology / ed. by J. M Barbalet. Oxford: Blackwell Publishing, 2002. – P. 10-32.

Handbook of the Sociology of Emotions / Ed. By J.E. Stets, J.H. Turner. – New York:

Springer, 2006. – 657 р.

DeMause, Lloyd (1982). Foundations of psychohistory. New York: Creative Roots, 1982.

317 р. DeMause, Lloyd (2002). The Emotional Life of Nations. New York: Karnac, 2002. – Р. 454.

выживания. На втором уровне проблемы выживания сменяются проблемами гарантированного развития. Иными словами, здесь происходит переход от выживания к развитию. На третьем уровне общество становится стабильным и стремится к усилению, независимости.

Возникает необходимость в сильной власти, армии, административных и карательных органах. На четвертом уровне в обществе усиливается гармония, оно становится благополучным, реально удовлетворяются человеческие потребности. Строго говоря, именно с четвертого уровня в социуме начинают эффективно действовать нравственные нормы и ценности. Выражая степень развития той или иной человеческой потребности, ориентации на ценностные переживания выступают важными индикаторами уровня развития и смыслового содержания социального капитала индивида, социальной группы или всего общества.

Одно из достоинств данной методики – возможность с ее помощью выявить два важных показателя: а) средний уровень базовых ценностей той или иной группы респондентов с учетом влияния на него распространенных в данной социальной среде социальных норм – социально обусловленный уровень ориентации; б) средний уровень ориентаций без учета влияния социальных норм – массовый уровень ориентаций.

Исследование, проведенное нами в 2005 г. по репрезентативной выборке среди 1000 жителей Красноярского края, зафиксировало Социальнообусловленный уровень составил 1,12 балла. Это значит, что современный российский социум приземляет ценностные ориентации населения, задерживая их несколько выше уровня выживания общества, в то время как массовый уровень ориентаций, значительно более полно отражающий индивидуальную самость респондентов, соответствовал в 2005 г. уровню развития социума. Опрос населения региона методом формализованного интервью (число респондентов – 1000 человек) с применением данной методики по аналогичной выборке, проведенный нами в 2009 г., выявил некоторое снижение массового уровня базовых ориентаций населения – 1,89 балла, социальнообусловленный уровень равен 1,05 балла. Исследование, проведённое в рамках настоящего грантового проекта в 2011 г., также свидетельствует о заметном падении как социальнообусловленного уровня базовых ориентаций респондентов региона, так и их массового уровня.

Распределение ответов на вопрос «Оцените, пожалуйста, в какой мере Вам нравится испытывать каждое из приведенных ниже приятных переживаний по следующий шкале»

1. «Веселье, беззаботность, хорошее физическое самочувствие, наслаждение вкусной едой, отдыхом, безмятежной жизнью»

2. «Чувство необычайного, таинственного, неизведанного, появляющееся в незнакомой местности, обстановке»

что их станет больше»

4. «Радость, хорошее настроение, когда общаешься с хорошими людьми, когда видишь взаимопонимание, дружбу»

5. «Покой и светлая радость, когда ощущаешь, что есть Высшее помогают Вам в жизни»

6. «Приятное чувство, когда ничего Вас не волнует, когда не испытываете пристрастия к чему-либо или кому-либо»

7. «Чувство уверенности, спокойствия в ситуации привычной, понятной, когда заранее известна окружающая обстановка»

8. «Боевое возбуждение, подъем, чувство риска, упоение ими, азарт, острые ощущения в минуту борьбы, опасности»

9. «Приятные ощущения, когда какое-либо дело полностью какого-либо человека»

10. «Чувство удовлетворения, когда находишься в тени, ничем не выделяясь из окружающих людей»

11. «Ощущение радости, сопричастности к чему-то большому и делаете важное общее дело»

12. «Приятное ощущение безопасности, уверенности, когда знаешь, что никто и ничто Вам не угрожает»

13. «Радостное возбуждение, подъем, когда работа идет хорошо, когда видишь, что добиваешься успешных результатов»

14. «Чувство удовлетворения, когда все идет своим чередом и нет необходимости узнавать что-то новое»

15. «Приятное, спокойное ощущение, когда знаешь, что рядом с следовать его указаниям»

16. «Чувство удовлетворения, радость от собственной щедрости, когда можно тратить что-либо, не задумываясь о последствиях»

17. «Радость и гордость, когда находишься в центре внимания, когда тобой искренне восхищаются»

18. «Приятное чувство, радостное возбуждение, возникающее, когда думаешь об этом»

19. «Чувство удовлетворения, когда удается реализовать свои окружающих Вас людей»

20. «Приятное ощущение покоя и защищённости, когда находишься среди земляков, людей своего круга, общей политических взглядов, схожего социального статуса и уровня достатка»

21. «Своеобразное приятное чувство, удовлетворение, возникающее, когда удаётся помешать человеку, который чтолибо рисует, читает вслух стихи или играет на музыкальном инструменте»

22. «Безграничный восторг, ощущение необычайной полноты Вселенной, осознать своё единство с ней»

23. «Приятное ощущение, когда ты полностью свободен, никто тебя не ограничивает и можно делать, что хочешь»

24. «Сладостное ощущение, возникающее порой, когда оскорбить, сделать кому-либо больно»

25. «Чувство радости и удовлетворения, когда удается сделать что-либо хорошее для дорогих тебе людей»

26. «Своеобразное сладкое и красивое чувство, возникающее при искусства»

27. «Горячий интерес, наслаждение при познании нового, при знакомстве с поразительными научными фактами»

28. «Своеобразное приятное чувство, возникающее порой, когда кто-нибудь обидит, унизит Вас, сделает Вам больно»

29. «Чувство радости, когда окружающим Вас людям удается сделать что-то лучше, чем Вам»

30. «Радость и счастье от процесса любого творчества, созидания необычное»

31. «Чувство радости, удовлетворения, что своей жизнью и трудом Вы приносите пользу обществу»

32. «Чувство удовлетворения, когда видишь перед собой большую цель и понимаешь, что живешь не напрасно»

33. «Сладостное ощущение, когда видишь, что какой-либо человек находится в твоей власти, полностью зависит от тебя»

34. «Чувство всепроникающей радости, восторга, время страстной молитвы»

В табл. 2.5. приведены данные о процентном распределении ориентаций респондентов на ценностные переживания как эмоциональносмыслового содержания социального капитала, полученные в результаты опроса методом формализованного интервью в 2011 г. На первый взгляд складывается идиллическая картина: первые места по числу респондентов, ответивших, что им «очень нравится» их испытывать, занимают переживания потребностей:

в деятельности (в труде) – 71 %, в содействии окружающим (социальноальтруистической) – 62 %, в сексуальных (или любовных) переживаниях – 60 %.

Можно подумать, что примерно две трети наших респондентов – трудяги и альтруисты, влюбчивые и общительные. На самом деле, как догадывается читатель, не всё так просто. В данном случае проявляется влияние социальных норм, диктующих, какие переживания испытывать «хорошо» (престижно, статусно, одобряемо и т. п.), а какие – «плохо»

(стыдно, непрестижно, невыгодно и т.д.). Для выявления более адекватной картины эмоционально-ценностного содержания социального капитала опрошенных жителей Красноярского края мы используем описанные выше индексы: массовый уровень ориентаций (далее – масс.) и социальнообусловленный уровень ориентаций (далее – соц.).

Ценностные переживания и выражаемые ими потребности:

Потребности в доминировании: «Сладостное ощущение, когда видишь, что какой-либо человек находится в твоей власти, полностью зависит от тебя»;

1,47 – масс., 0,87 – соц.;

«антитворческой» потребности: «Своеобразное приятное чувство, удовлетворение, возникающее, когда удаётся помешать человеку, который что-либо рисует, читает вслух стихи или играет на музыкальном инструменте»;

1,61 – масс., 0,67 – соц.;

садистской потребности: «Сладостное ощущение, возникающее порой, когда представляется возможность кого-либо унизить, обидеть, оскорбить, сделать кому-либо больно»;

1,69 – масс., 0,51 – соц.;

мазохистской потребности: «Своеобразное приятное чувство, возникающее порой, когда кто-нибудь обидит, унизит Вас, сделает Вам больно».

1,57 – масс., 0,24 - соц.;

потребность в «высшем» покровителе: «Покой и светлая радость, когда ощущаешь, что есть Высшее существо (Бог, святой, ангел и т.п.), которые защищают и помогают Вам в жизни».

2,07 – масс., 1,96 – соц.

Среднее значение: 1,68 масс., 0,85 – соц.

Потребности в беспристрастности, в самодостаточности:

«Приятное чувство, когда ничего Вас не волнует, когда не испытываете пристрастия к чему-либо или кому-либо»;

1,88 – масс., 1,53 – соц.;

потребности в стабильности: «Чувство уверенности, спокойствия в ситуации привычной, понятной, когда заранее известна окружающая обстановка»;

2,18 – масс., 2,11 – соц.;

потребности в опасности, риске: «Боевое возбуждение, подъем, чувство риска, упоение ими, азарт, острые ощущения в минуту борьбы, опасности»;

1,72 – масс., 1,27 – соц.;

потребности в контроле: «Приятные ощущения, когда какое-либо дело полностью зависит от Вас или когда от Ваших действий зависит судьба какого-либо человека»;

1,84 – масс., 1,52 – соц.;

конформистской потребности: «Чувство удовлетворения, когда находишься в тени, ничем не выделяясь из окружающих людей»;

1,55 – масс., 0,94 – соц.;

гедонистической потребности: «Веселье, беззаботность, хорошее физическое самочувствие, наслаждение вкусной едой, отдыхом, безмятежной жизнью»;

2,33 – масс., 2,26 – соц.;

эгоистической потребности: «Чувство удовлетворения, когда удается реализовать свои личные цели, даже если они противоречат стремлениям окружающих Вас людей».

1,96 – масс., 1,66 – соц.

Среднее значение: 1,92 – масс., 1,61– соц.

Потребности в приобретении вещей: «Радостное волнение, нетерпение при приобретении новых вещей, предметов коллекционирования, удовольствие от мысли, что их станет больше»;

1,85 – масс., 1,69 – соц.;

потребности в пассивном отношении к миру: «Чувство удовлетворения, когда все идет своим чередом и нет необходимости узнавать что-то новое»;

1,74 – масс., 1,43 – соц.;

потребности в покровителе: «Приятное, спокойное ощущение, когда знаешь, что рядом с тобой человек, который все за тебя решит и когда надо только следовать его указанию»;

1,67 – масс., 1,17 – соц.;

потребности в расточительстве: «Чувство удовлетворения, радость от собственной щедрости, когда можно тратить что-либо, не задумываясь о последствиях».

2,06 – масс., 1,88 – соц.

Среднее значение: 2,33 – масс., 1,54 – соц.

Потребности в престиже: «Радость и гордость, когда находишься в центре внимания, когда тобой искренне восхищаются»;

1,99 – масс., 1,75 – соц.;

потребности в безопасности: «Приятное ощущение безопасности, уверенности, когда знаешь, что никто и ничто Вам не угрожает»;

2,38 – масс., 2,33 – соц.;

потребности в любовных переживаниях: «Приятное чувство, радостное возбуждение, возникающее, когда находишься наедине с человеком, которого любишь или когда думаешь об этом»;

2,53 – масс., 2,50 – соц.;

стадной потребности «Приятное ощущение покоя и защищённости, когда находишься среди людей своего круга, своей национальности, земляков, своего вероисповедания, одинаковых политических взглядов, схожего социального статуса и уровня достатка».

1,95 – масс., 1,86 – соц.

Среднее значение: 2,21 – масс, 2,11 – соц.

необычайного, таинственного, неизведанного, появляющееся в незнакомой местности, обстановке»;

1,82 – масс., 1,55 – соц.;

потребности в общении: «Радость, хорошее настроение, когда общаешься с хорошими людьми, когда видишь взаимопонимание, дружбу»;

2,64 – масс., 2,62 – соц.;

потребности в деятельности: «Радостное возбуждение, подъем, когда работа идет хорошо, когда видишь, что добиваешься успешных результатов»;

2,66 – масс., 2,64 – соц.;

потребности в свободе: «Приятное ощущение, когда ты полностью свободен, никто тебя не ограничивает и можно делать, что хочешь».

2,17 –масс., 2,00 – соц.

Среднее значение: 2,32 – масс., 2, 20 – соц.

Потребности в содействии окружающим: «Чувство радости и удовлетворения, когда удается сделать что-либо хорошее для дорогих тебе людей»;

2,58 – масс., 2,55 – соц.;

потребности в осмысленности жизни: «Чувство удовлетворения, когда видишь перед собой большую цель и понимаешь, что живешь не напрасно»;

2,26 – масс.. 2,21 – соц.;

познавательной потребности: «Горячий интерес, наслаждение при познании нового, при знакомстве с поразительными научными фактами»;

1,94 – масс., 1,81 – соц.;

эстетической потребности: «Своеобразное сладкое и красивое чувство, возникающее при восприятии природы, музыки, стихов и других произведений искусства»;

2,20 – масс., 2,10 – соц.;

Среднее значение: 2,25 – масс., 2,17 – соц.

Альтруистической потребности: «Чувство радости, когда окружающим Вас людям удается сделать что-то лучше, чем Вам».

социально-альтруистической потребности: «Чувство радости, удовлетворения, что своим существованием Вы приносите пользу соборной потребности: «Ощущение радости, сопричастности к чему-то большому и существенному, когда вместе с другими людьми безвозмездно делаете важное общее дело».

потребности в творчестве: «Радость и счастье от процесса любого творчества, созидания нового, решения трудной задачи, когда удаётся сделать что-то необычное».

Среднее значение: 1,99 – масс, 1,84 – соц.

Потребности в единстве со Вселенной: «Безграничный восторг, ощущение необычайной полноты бытия, появляющееся, когда удаётся ощутить себя частицей Вселенной, осознать своё единство с религиозной потребности: «Чувство всепроникающей радости, восторга, сопричастности к чему-то Высшему, возникающее порой во время страстной молитвы».

Среднее значение: 1,83 – масс., 1,58 – соц.

Общее: массовый уровень: 2,11, социально обусловленный – 1,85.

В 2005 г. – массовый уровень – 2,06, социально обусловленный – • 0- й уровень: 1,68 масс., 0,85 – соц.

• 1-й уровень: 1,92 масс., 1,61 – соц.

• 2- й уровень: 2,33 – масс., 1,54 – соц.

• 3-й уровень: 2,21 – масс, 2,11 – соц.

• 4-й уровень: 2, 32 – масс., 2, 20 – соц.

• 5-й уровень: 2,25 – масс., 2,17 – соц.

• 6-й уровень: 1,99 – масс, 1,84 – соц.

• 7-й уровень: 1,83 – масс., 1,58 – соц.

Как видим, потребности 0-го уровня имеют наименьшее социально обусловленное значение, что говорит об их максимальном подавлении социальными нормами: любое общество «не приветствует» проявления, например, садистской потребности или потребности в разрушении.

Напротив, наибольшая разница между значимостью ориентаций на ценностные переживания на 2-м уровне между их массовой оценкой и социальной (0,79!) свидетельствует о то, что именно ориентации на переживания потребностей этого уровня максимально соответствуют существующим в социуме нормам и ценностям.

Наиболее депривированы социально-нравственными ценностями в региональном социуме ориентации на переживание следующих потребностей: иерархия ориентаций на ценностные переживания по степени отвержения социально-нравственными нормами определённых потребностей в массовом сознании регионального социума.

Рейтинг отвержения социальными нормами проявления мазохистской потребности: 1,57 – масс., 0,24 – соц. – 15 %;

садистской: 1,69 – масс., 0,51 – соц. – 30 %;

«антитворческой»: 1,61 – масс., 0,67 – соц. – 40 %;

конформистской: 1,55 – масс., 0,94 – соц. – 58 %;

в доминировании: 1,47 – масс., 0,87– соц. – 59 %;

в покровителе: 1,67 – масс., 1,17 – соц. – 70 %;

в опасности, риске: 1,72 – масс., 1,27 – соц. – 74 %;

альтруистической: 1,62 – масс., 1,26 – соц. – 78 %;

в беспристрастности, в самодостаточности: 1,88 – масс., 1,53 – соц. – пассивном отношении к миру: 1,74 – масс., 1,43 – соц. – 82 %;

религиозной потребности: 1,78 – масс., 1,46 – соц. – 82 %;

в контроле: 1,84 – масс., 1,52 – соц. – 83 %;

эгоистической: 1,96 – масс., 1,66 - соц. – 85 %;

в романтике, приключениях: 1,82 – масс., 1,55 – соц. – 85 %;

в престиже: 1,99 – масс., 1,75 – соц. – 88 %;

в единстве со Вселенной: 1,87 – масс., 1,69 – соц. – 90 %;

в расточительстве: 2,06 – масс., 1,88 - соц. – 91 %;

в приобретении вещей: 1,85 – масс., 1,69 – соц. – 91 %;

в свободе: 2,17 – масс., 2,00 – соц. – 92 %;

познавательной: 1,94 – масс., 1,81 – соц. – 93 %;

в «высшем» покровителе: 2,07 – масс., 1,96 – соц. – 95 %;

стадной: 1,95 – масс., 1,86 – соц. – 95 %;

эстетической: 2,20 – масс., 2,10 – соц. – 95 %;

соборной потребности: 2,02 – масс., 1,92 – соц. – 95 %;

в творчестве: 2.21 – масс., 2,14 – соц. – 97 %;

в стабильности: 2,18 – масс., 2,11 – соц. – 97 %;

гедонистической: 2,33 – масс., 2,26 – соц. – 97 %;

в безопасности: 2,38 – масс., 2,33 – соц. – 98 %;

в осмысленности жизни: 2,26 – масс., 2,21 – соц. – 98 %;

социально-альтруистической: 2,10 – масс., 2,05 – соц. – 98 %;

в любовных переживаниях: 2,53 – масс., 2,50 – соц. – 99 %;

в общении: 2,64 – масс., 2,62 – соц. – 99 %;

в деятельности: 2,66 – масс., 2,64 – соц. – 99 %;

в содействии окружающим: 2,58 – масс., 2,55 – соц. – 99 %.

Таким образом, ценностно-нормативная система регионального социума отвергает проявления прежде всего мазохистской, «антитворческой», конформистской потребностей, а также потребности в доминировании. Заметно депривируются проявления столь разноплановых потребностей, как потребность в покровителе, в опасности, риске, альтруистической, в беспристрастности, самодостаточности, в пассивном отношении к миру, религиозной потребности, в контроле, эгоистической, в романтике, приключениях, в престиже.

Обращает на себя внимание тенденция совпадения социального и массового уровня значимости у наиболее важных для респондентов переживаний. Она во многом объясняется тем, что наиболее мощные потребности индивидов в данном социуме, даже не одобряемые социальными нормами, не могут быть ими подавлены и даже вопреки им воспринимаются человеком как «приятные».

В процессе факторного анализа ориентаций на ценностные переживания, выполненного методом вращения «Варимакс», выделено факторов (общей описательной способностью 58,06 %), которые выражают соответствующие латентные переменные. Эти переменные – не что иное, как типы ценностно-смысловой направленности социального капитала в её эмоциональном выражении.

Первый фактор Ф-1 выражает ориентации на переживания потребностей в общении, стабильности, соборной потребности, потребностей в безопасности, в деятельности, в сексуальных переживания, в содействии окружающим. Описательная сила фактора – 16,57 %.

Условно можно назвать его «Социальность».



Pages:     || 2 | 3 |
Похожие работы:

«Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования Тамбовский государственный технический университет Я.Г. СОСЕДОВА, Б.И. ГЕРАСИМОВ, А.Ю. СИЗИКИН СТАНДАРТИЗАЦИЯ И УПРАВЛЕНИЕ КАЧЕСТВОМ ПРОДУКЦИИ: САМООЦЕНКА Рекомендовано экспертной комиссией по экономическим наукам при Научно-техническом совете университета в качестве монографии Тамбов Издательство ФГБОУ ВПО ТГТУ 2012 1 УДК 658.562 ББК...»

«Н. А. БАНЬКО МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ВОЛГОГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ КАМЫШИНСКИЙ ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ (ФИЛИАЛ) ВОЛГОГРАДСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ТЕХНИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА Н. А. БАНЬКО ФОРМИРОВАНИЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ КОМПЕТЕНТНОСТИ КАК КОМПОНЕНТА ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВКИ МЕНЕДЖЕРОВ РПК Политехник Волгоград 2004 ББК 74. 58 в7 Б 23 Рецензенты: заместитель директора педагогического колледжа г. Туапсе, д. п. н. А. И. Росстальной,...»

«Министерство здравоохранения и социального развития Российской Федерации Северный государственный медицинский университет А.М. Вязьмин, Э.А. Мордовский Идеи М.В. Ломоносова и общественное здоровье Поморья в XVIII–XXI веках Под редакцией профессора А.Л. Санникова Монография Архангельск 2011 УДК 614.2 (470.1/.2+98) ББК 51.1 (235.1+211) В 99 Рецензенты: доктор медицинских наук, профессор, член-корр. РАМН, зам. директора НИИ Общественного здоровья и управления здравоохранением ММА им. И.М. Сеченова...»

«Д. В. Зеркалов ПРОДОВОЛЬСТВЕННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ Монография Электронное издание комбинированного использования на CD-ROM Киев „Основа” 2012 УДК 338 ББК 65.5 З-57 Зеркалов Д.В. Продовольственная безопасность [Электронний ресурс] : Монография / Д. В. Зеркалов. – Электрон. данные. – К. : Основа, 2009. – 1 электрон. опт. диск (CD-ROM); 12 см. – Систем. требования: Pentium; 512 Mb RAM; Windows 98/2000/XP; Acrobat Reader 7.0. – Название с тит. экрана. ISBN 978-966-699-537-0 © Зеркалов Д. В. УДК ББК 65....»

«Исаев М.А. Основы конституционного права Дании / М. А. Исаев ; МГИМО(У) МИД России. – М. : Муравей, 2002. – 337 с. – ISBN 5-89737-143-1. ББК 67.400 (4Дан) И 85 Научный редактор доцент А. Н. ЧЕКАНСКИЙ ИсаевМ. А. И 85 Основы конституционного права Дании. — М.: Муравей, 2002. —844с. Данная монография посвящена анализу конституционно-правовых реалий Дании, составляющих основу ее государственного строя. В научный оборот вводится много новых данных, освещены крупные изменения, происшедшие в датском...»

«О. М. Морозова БАЛОВЕНЬ СУДЬБЫ: генерал Иван Георгиевич Эрдели 2 УДК 97(47+57)(092) М80 Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ) Морозова, О. М. Баловень судьбы: генерал Иван Георгиевич Эрдели / О. М. Морозова. М80 – _ – 225 с. ISBN _ Книга посвящена одному из основателей Добровольческой армии на Юге России генералу И.Г. Эрдели. В основу положены его письма-дневники, адресованные М.К. Свербеевой, датированные 1918-1919 годами. В этих текстах...»

«А. Г. Сафронов Психология религии Киев Ника-Центр 2002 УДК 159.9+2 Б Б К 86.2 С12 Настоящая монография посвящена целостному рассмотре­ нию религии как психологического феномена. В частности, ос­ вещены следующие вопросы: психологические истоки религии, роль измененных состояний сознания в системе религиозного опыта, эзотерические психопрактики в религиозных традициях мира, а также проблема манипулятивного воздействия на психи­ ку со стороны так называемых неорелигиозных организаций. Особый...»

«5 Вестник СамГУ — Естественнонаучная серия. 2004. №4(34). МАТЕМАТИКА УДК 517.11 О НОВОМ ПРОЧТЕНИИ ”ОСНОВАНИЙ МАТЕМАТИКИ” А. УАЙТХЕДА И Б. РАССЕЛА 1 Ю.Н. Радаев2 c 2004 Г.П. Яровой, В статье обсуждается современное прочтение фундаментальной трехтомной монографии А. Уайтхеда и Б. Рассела ”Principia Mathematica” в связи с окончанием перевода на русский язык первого тома и перспективным проектом, реализуемым Самарским государственным университетом, по полному переводу и комментированию указанного...»

«МИНОБРНАУКИ РОССИИ Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования Ухтинский государственный технический университет (УГТУ) З. Х. Ягубов Оптимизационные методы контроля и управления объектами с рассредоточенными элементами Монография Ухта, УГТУ, 2014 Научное издание Ягубов Зафар Хангусейн оглы Оптимизационные методы контроля и управления объектами с рассредоточенными элементами Монография УДК 621.317: 622.32 ББК 31.2 Я 31 Ягубов, З. Х. Я 31...»

«МЕТРОЛОГИЧЕСКОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ И КОНТРОЛЬ КАЧЕСТВА МАТЕРИАЛОВ И ИЗДЕЛИЙ Монография УДК ББК К Рецензенты: д.т.н., профессор, Президент, академик Украинской технологической академии В.П.Нестеров (Киев, Украина), д.т.н., профессор, зав. кафедрой Технология швейных изделий Новосибирского технологического института МГУДТ (НТИ МГУДТ) Н.С.Мокеева (Новосибирск, Россия), д.т.н., профессор кафедры Машина и оборудование предприятий стройиндустрии Шахтинского института ЮжноРоссийского государственного...»

«Министерство образования и науки Российской Федерации Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования Ивановский государственный энергетический университет имени В.И. Ленина А.И. Тихонов Живая планета или поиск нового подхода к миропониманию Иваново 2011 ББК 20 Т46 Тихонов А.И. Живая планета или поиск нового подхода к миропониманию / ГОУВПО Ивановский государственный энергетический университет имени В.И. Ленина. – Иваново, 2011. – 84 с. ISBN В данной монографии...»

«Научный центр Планетарный проект ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ – ОСНОВА ОПЕРЕЖАЮЩИХ ИННОВАЦИЙ Санкт-Петербург Орел 2007 РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ ЕСТЕСТВЕННЫХ НАУК ОРЛОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ НАУЧНЫЙ ЦЕНТР ПЛАНЕТАРНЫЙ ПРОЕКТ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ – ОСНОВА ОПЕРЕЖАЮЩИХ ИННОВАЦИЙ Санкт-Петербург Орел УДК 330.111.4:330. ББК 65.011. И Рецензенты: доктор экономических наук, профессор Орловского государственного технического университета В.И. Романчин доктор...»

«В. Н. Щедрин, С. М. Васильев ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА АЛЬТЕРНАТИВНЫХ ВИДОВ ОРОШЕНИЯ ЧЕРНОЗЕМОВ ЮГА ЕВРОПЕЙСКОЙ ТЕРРИТОРИИ РОССИИ В. Н. Щедрин С. М. Васильев ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА АЛЬТЕРНАТИВНЫХ ВИДОВ ОРОШЕНИЯ ЧЕРНОЗЕМОВ ЮГА ЕВРОПЕЙСКОЙ ТЕРРИТОРИИ РОССИИ Новочеркасск Лик 2011 V. N. Shchedrin S. М. Vasiliev THEORY AND PRACTICE FOR ALTERNATIVE CHERNOZEMS IRRIGATION IN THE SOUTH OF EUROPEAN TERRITORY OF RUSSIA УДК 631.674:631.445.4 (292.485/486) ББК 40.62 (235.45) Рецензенты Член-корреспондент РАСХН,...»

«Министерство образования и науки Российской Федерации Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет А.В. Пылаева РАЗВИТИЕ КАДАСТРОВОЙ ОЦЕНКИ НЕДВИЖИМОСТИ Монография Нижний Новгород ННГАСУ 2012 УДК 336.1/55 ББК 65.9(2)32-5 П 23 Рецензенты: Кокин А.С. – д.э.н., профессор Нижегородского государственного национального исследовательского университета им. Н.И. Лобачевского Озина А.М. – д.э.н.,...»

«Министерство образования и науки Российской Федерации ГОУ ВПО Сочинский государственный университет туризма и курортного дела Филиал ГОУ ВПО Сочинский государственный университет туризма и курортного дела в г. Нижний Новгород Кафедра Реабилитологии РЕАБИЛИТАЦИЯ И СОЦИАЛЬНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ ЛИЦ С ОТКЛОНЕНИЯМИ В СОСТОЯНИИ ЗДОРОВЬЯ Коллективная монография Нижний Новгород 2010 2 ББК К Реабилитация и социальная интеграция лиц с отклонениями в состоянии здоровья: коллективая монография / под ред. Е.М....»

«Ю.Н.Филатов ЭЛЕКТРОФОРМОВАНИЕ ВОЛОКНИСТЫХ МАТЕРИАЛОВ (ЭФВ-ПРОЦЕСС) Под редакцией профессора В.Н.Кириченко Москва 2001 УДК 677.494:677.46.021.5 Ю.Н.Филатов. Электроформование волокнистых материалов (ЭФВпроцесс). М.:., 2001. - 231 стр. В монографии описаны основы т.н. ЭФВ-процесса современной наукоемкой технологии, использующей сильное электрическое поле для сухого формования из полимерных растворов микроволокнистых материалов ФП (фильтров Петрянова) и их аналогов. Основное внимание в монографии...»

«ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОГО ТРАНСПОРТА ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ ИРКУТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ПУТЕЙ СООБЩЕНИЯ А.В. Крюков, В.П. Закарюкин, Н.А. Абрамов СИТУАЦИОННОЕ УПРАВЛЕНИЕ РЕЖИМАМИ СИСТЕМ ТЯГОВОГО ЭЛЕКТРОСНАБЖЕНИЯ Иркутск 2010 УДК 621.311 ББК К 85 Представлено к изданию Иркутским государственным университетом путей сообщения Рецензенты: доктор технических наук, проф. В.Д. Бардушко доктор технических наук, проф. Г.Г....»

«Sidorova-verstka 7/15/07 2:08 PM Page 1 М.Ю. Сидорова ИНТЕРНЕТ-ЛИНГВИСТИКА: РУССКИЙ ЯЗЫК. МЕЖЛИЧНОСТНОЕ ОБЩЕНИЕ Издание осуществлено по гранту Президента Российской Федерации МД-3891.2005.6 Издательство 1989.ру МОСКВА 2006 Sidorova-verstka 7/15/07 2:08 PM Page 2 УДК 811.161.1:004.738.5 ББК 81.2 Рус-5 С 34 Издание осуществлено по гранту Президента Российской Федерации МД-3891.2005. Сидорова М.Ю. С 34 Интернет-лингвистика: русский язык. Межличностное общение. М., 1989.ру, 2006. Монография...»

«А.А. Хадарцев, С.Н. Гонтарев, Л.Г. Агасаров ВОССТАНОВИТЕЛЬНАЯ МЕДИЦИНА Том IV ВОССТАНОВИТЕЛЬНАЯ МЕДИЦИНА Монография Том IV Под редакцией А.А. Хадарцева, С.Н. Гонтарева, Л.Г. Агасарова Тула – Белгород, 2011 УДК 616-003.9 Восстановительная медицина: Монография / Под ред. А.А. Хадарцева, С.Н. Гонтарева, Л.Г. Агасарова. – Тула: Изд-во ТулГУ – Белгород: ЗАО Белгородская областная типография, 2011.– Т. IV.– 204 с. Авторский коллектив: Засл. деятель науки РФ, акад. АМТН, д.т.н., проф. Леонов Б.И.;...»

«Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования Северный (Арктический) федеральный университет имени М.В. Ломоносова Ю.Ф. Лукин Российская Арктика в изменяющемся мире Монография Архангельск ИПЦ САФУ 2013 УДК 323(985) ББК 66.3.(211) Л84 Рекомендовано к изданию редакционно-издательским советом Северного (Арктического) федерального университета имени М.В. Ломоносова Рецензенты: доктор...»




























 
2014 www.av.disus.ru - «Бесплатная электронная библиотека - Авторефераты, Диссертации, Монографии, Программы»

Материалы этого сайта размещены для ознакомления, все права принадлежат их авторам.
Если Вы не согласны с тем, что Ваш материал размещён на этом сайте, пожалуйста, напишите нам, мы в течении 1-2 рабочих дней удалим его.