«S.M. TASHCHI, E.A. MIASNIKOV GEOLOGICAL-GEOMORPHOLOGICAL SYSTEMS OF VLADIVOSTOK-ARTEM AGGLOMERATION TERRITORY Vladivostok 2003 Министерство образования Российской Федерации Дальневосточный государственный технический ...»

Для нейтрализации отрицательного влияния градостроительства потребуются дополнительные средства. Улучшение жизни людей должно компенсировать затраты на преодоление или уменьшение отрицательных факторов. Кроме общих факторов, оказывающих влияние на изменение геоэкологической обстановки, существует и ряд локальных факторов, которые могут быть выявлены при детальных натурных наблюдениях и с учетом проектируемой планировки.

условия и нега-тивные геоморфологической геологофакторы процессы опасности геоморфологической Атмосферные Ливни, тайфуны, Умеренная, слабая Увеличение объема литоосадки снегопады, туманы; повсеместно и гидродинамических Сейсмичность Трещины, осовы, Высокая для всей Возможны землетрясения Сезонное Макс. до 80 см, Пятнистое и линей- Возрастает/уменьшается в промерзание пучение на ное распростране- зонах влияния коммугрунтов неуплот-ненных ние в зависимости никаций (теплотрассы, Слабые Неравномерное Свежие техноген- Возрастает при Денудация Смыв на склонах Повсеместно: пре- Возрастает при оголении Влияние факторов техногенеза на общую экологическую обстановку Факторы Природные и природно- Экологические последствия техногенеза техногенные процессы Общая урбанизация Деградация ландшафтов: Формирование городского территории формирование новой структуры ландшафта, микроклимата, поверхности, изменение режима освещенности, розы ветров;

Создание новой Перераспределение и изменение Появление опасных инфраструктуры физико-механических свойств техногенных источников:

пород и грунтов; возникновение взрывы, пожары, химическая Гидротехнические Изменение структуры Локальные изменения факторы гидродинамических потоков, обводненности и твердого Озеленение Формирование новых городских Улучшение экологической Теоретическими и практическими вопросами, связанными с кадастроведением различных территорий Приморского края, и в частности агломерации Владивосток-Артем, занимаются специализированные организации и коллективы [12, 35, 57 и др.]. При написании данного раздела мы пользовались в основном материалами этих организаций и авторов, но попытались проанализировать их через призму вышеосвещенных представлений о ГГС. Как нам представляется, это принципиально новый подход, который естественно, требует еще дополнительных исследований, поэтому рассматриваемые ниже проблемы носят пока постановочный характер. Основные из них следующие: общие положения кадастроведения на основе комплексного изучения геолого-геоморфологических систем и других компонентов ландшафта; значение ГГС при ведении основных видов кадастров; некоторые общие вопросы землеустройства, управления и рационального природопользования на основе кадастроведения на морфоструктурной основе.

Кадастроведение на основе комплексного изучения ГГС и других компонентов ландшафта – это междисциплинарное понятие, призванное познать любые сложные территориальные образования, например агломерации Владивосток – Артем. Основополагающими материалами данного подхода являются знания о ноосфере [9 и др.], о ландшафтах [40 и др.], о геолого-геоморфологической конформности [95 и др.], а также современные разработки о взаимодействии общества и природной среды [4, 72 и др.]. Принципиальное значение здесь имеют следующие положения.

1. Кадастроведение как наука об учете и оценке природных и других ресурсов должно представлять собой не просто сводку соответствующей информации, как зачастую происходит на практике, а концептуальное обобщение (синтез) научных знаний о природном и социальноэкономическом потенциале исследуемой территории. При этом согласно основным приоритетам XXI века кадастры должны быть нацелены в конечном счете на рост эффективности природопользования и решения экологических проблем [12]. Представляется, что такой концепцией в кадастроведении должна стать парадигма «устойчивого развития». Она определяется качеством природных, хозяйственных, экономических и других систем, которые постоянно взаимодействуют между собой. При этом базовое положение среди природных систем занимают ГСС.

2. Многочисленные исследования, а также вышеизложенные материалы показывают, что ГГС являются научно обоснованными целостными геологогеоморфологическими образованиями, все части которых, в том числе полезные ископаемые и другие минеральные ресурсы, пространственно и генетически связаны друг с другом. При этом субъекты и объекты ГГС обладают единством иерархичности и структурности, соотносительно целого и частного.

3. Геологические и геоморфологические комплексы ГГС, являясь базовыми компонентами ландшафта, имеют тесные связи с другими природными ресурсами (почвенными, растительными, водными, земельными и т.д.). В результате анализу подвергаются или отдельные, или все компонены ландшафта, но обязательно во взаимосвязи с ГГС.

4. Знание особенностей строения, развития, уязвимости и геодинамического состояния ГГС помогает эффективно решать вопросы территориального сочетания природных ресурсов, геоэкологии, планирования и управления социально-экономическим развитием территории.

5. Комплексные исследования ГГС и других компонентов ландшафта для целей кадастроведения в конечном счете направлены на создание моделей эффективного природопользования, где, с одной стороны, формы развития производств и других антропогенных воздействий не наносили бы непоправимого ущерба любым компонентам природных систем, а с другой стороны, опасные природные процессы не создавали бы кризисных экологических ситуаций.

6. Оценка рациональности и эффективности территориального природопользования должна складываться из соотношения природноресурсных, экономических, экологических, социальных, медикогеографических и других показателей, организующую и связующую роль которых вполне в состоянии выполнять ГГС.

7. В кадастроведении должны гармонично сочетаться статические и динамические модели ГГС и других природных и социально-экономических систем. Такой подход позволит наметить закономерности как пространственного размещения, так и направленности развития (стадийность, этапность и т.д.) сложных природно-территориальных комплексов (ПТК). Это подразумевает системный анализ всех компонентов природы и общества.

Таким образом, есть основания считать, что некоторые вопросы кадастроведения могут с успехом решаться на основе комплексного анализа ГГС и дргих компонентов ландшафта. Кратко рассмотрим значения ГГС при ведении территориальных, отраслевых и комплексных территориальных кадастров природных ресурсов.

Территориальные кадастры городов и других населенных пунктов включают данные по объектам социальной и производственной инфраструктуры, юридические и архитектурные аспекты недвижимости.

Служат они для решения задач по размещению производственных и других объектов, по определению ставок налога на недвижимость и арендную плату за земли и т.д. Примеры показывают, что обычно эти вопросы решаются в основном административными методами, без должного учета геологогеоморфологических и других природных условий территории, без учета возможных природных и природно-техногенных катастроф, а также связанных с ними геоэкологических последствий. В предыдущих разделах было показано, что в пределах агломерации Владивосток—Артем существует большая потенциальная угроза со стороны различных опасных природых процессов и явлений (землетрясения, цунами, наводнения, обвалы, оползни, селевые потоки и т.д.). При этом интенсивные антропогенные нагрузки и ошибки в размещении различных объектов способны не только усиливать эти, но создавать новые опасные катастрофические природно-техногенные процессы. Поскольку любые катастрофы целесообразнее предупреждать, чем устранять их последствия, то встают задачи их прогноза с обязательным отражением полученных данных в соответствующих городских и других территориальных кадастрах. Мы считаем, что соответствующие проблемы наиболее целесообразно решать на основе комплексного анализа ГГС, так как в этом случае анализу подвергаются не только сейсмические, инженерногеологические и строительные данные, как это обычно происходит, а целая система взаимосвязанных эндогенных, экзогенных и техногенных показателей. При этом предлагаются следующие виды и последовательность работ. Сначала необходимо провести районирование территории по степени геодинамической опасности. На этой основе затем следует осуществить функциональное и архитектурное зонирование территории. В соответствии с этими и другими природными, медико-географическими, экономическими, экологическими, социальными и другими условиями должны решаться вопросы хозяйственного освоения территории и соответствующие экономические оценки. В частности, размещение объектов социальной и производственной сфер, а также проектирование соответствующего строительства следует проводить в районах с минимальной геодинамической опасностью. Если это по каким-либо причинам затруднено или уже невозможно, то необходимо предусмотреть дополнительные специальные мероприятия по снижению или предотвращению возможных опасностей (усиление конструкций зданий и др.). Кроме того, предлагаемый подход позволяет более полно и дифференцированно подходить к ведению экономических расчетных ставок налога на объекты населенных пунктов и арендной платы за землю в зависимости от их подверженности геодинамическим рискам. В частности, появляется возможность введения специальных коэффициентов, предусматривающих увеличение или уменьшение затрат на использование территории и находящихся на ней объектов, что следует проводить в соответствии с предлагаемым районированием по степени геодинамического риска. Опыт показал, что зоны сейсмической опасности могут быть дополнительно дешифрированы по экзо- и технодинамическим опасностям [51,81 и др.].

Еще раз подчеркнем, что соответствующая информация должна быть отражена в городских и других территориальных кадастрах, различных инструкциях, нормативных и юридических документах. В результате новые данные могут заставить многих инвесторов отказаться от размещения ряда производств и объектов в геодинамически опасных районах, несмотря на их ландшафтную и другую привлекательность. Тогда появятся возможности использовать эти участки, например, в рекреационных целях или осуществить там дополнительные мероприятия по предотвращению возможных катастроф геодинамического характера.

Таким образом, ведение территориальных кадастров на основе комплексного изучения ГГС позволяет их уточнять и дополнять новой информацией, в частности: более комплексно и системно использовать природные условия территории населенных пунктов при решении различных задач землеустройства и природопользования; избежать или свести к минимуму некоторые опасные природные и природно-техногенные процессы и геоэкологические последствия.

Отраслевые кадастры природных ресурсов. Природно-ресурсный потенциал любой территории является основой социально-экономического благополучия, поэтому полный его учет и оценка, т.е. кадастр природных ресурсов имеет решающее значение. Природные ресурсы (земельные, водные, лесные, минерально-сырьевые и т.д.) Приморского края в целом, и в частности агломерации Владивосток—Артем, весьма разнообразны.

Соответствующие кадастры обычно проводят или по отраслевому (ресурсные кадастры), или по территориальному принципу (комплексные территориальные кадастры природных ресурсов).

Отраслевые кадастры, как известно, призваны дать наиболее полную информацию об учете, освоении и оценке природных ресурсов для эффективного управления конкретной отраслью. Традиционно эти вопросы решаются узковедомственно, некомплексно и без должного учета возможных геоэкологических проблем [12]. Использование же учения о ГГС позволяет в определенной степени избежать этих и других существенных недостатков. В первую очередь это относится к так называемым невозобновимым природным ресурсам (полезным ископаемым минерального и органогенного происхождения, подземным водам и др.). Что же касается учета возобновляемых природных ресурсов, то ГГС здесь выступают в основном лишь как одно из необходимых, но также достаточно важных условий их полного цикла восстановления.

Кадастры месторождений и проявлений полезных ископаемых должны отражать не только разведанные, но и прогнозные их запасы. Для этого используют главным образом прямые и косвенные геологические и геофизические признаки перспективности территории на наличие соответствующих минеральных ресурсов. Однако многочисленными исследованиями ГГС доказано, что полезные ископаемые, являясь составной частью конформных комплексов горных пород, входят в структурновещественную основу морфоструктур. При этом рельеф и структурновещественные комплексы, в том числе и полезные ископаемые, рассматриваются как взаимосвязанные элементы единых геологогеоморфологических систем (объемных категорий). Это позволяет дополнительно с известными геолого-геофизическими признаками широко использовать новые как «чисто» геоморфологические, так и комплексные (геолого-геоморфологические и геофизические) признаки, которые раньше вообще не учитывались.

Кроме того, накопление кадастровой информации о минерально-сырьевой базе обычно сдерживается слабой степенью разведанности и достоверности прогнозных запасов. Это зачастую связано с неравномерной и недостаточной геолого-геофизической изученностью, плохой обнаженностью и труднодоступностью территорий, а также большой стоимостью соответствующих работ. В данных условиях изучение ГГС и анализ морфоструктурной позиции различных полезных ископаемых, как показывает опыт соответствующих исследований, позволяют более обоснованно и всесторонне решать не только прогнозно-поисковые, но и другие задачи комплексной оценки природных ресурсов [38, 82 и др.].

Отрасли, разрабатывающие природные ресурсы, например минеральносырьевые, как сложилось еще в советское время, главной целью ставили неуклонный рост производства. При этом отраслевая разобщенность приводила к некомплексному использованию извлекаемого сырья и потере многих его ценных компонентов. Создавались новые добывающие производства, хотя в отвалах горных предприятий, принадлежащих другим отраслям, уже имелось необходимое сырье. То есть господствовал отраслевой и экстенсивный подход к природопользованию. В результате ни экономическая эффективность, ни спрос, ни тем более состояние природной среды не играли существенной роли в стратегии развития минеральных и любых других природных ресурсов. В настоящее время, как показывают примеры, в Приморском крае и агломерации Владивосток-Артем в основном остался тот же подход или даже еще худший, т.к. новые экономико-правовые и др. отношения не сформировались, а старые уже разрушились. То есть попрежнему преобладает ведомственный, преследующий сиюминутную выгоду административно-командный подход. При этом для освоения большинства природных ресурсов характерна концентрация промышленности в ограниченных ареалах, а их нерациональная эксплуатация или ведомственная конъюнктура приводят со временем к гибели сложившейся инфраструктуры, экологическим и социальным катастрофам и т.д. В подтверждение можно назвать недавнее закрытие угольных шахт г. Артема — это потеря рабочих мест большинства населения. Градоформирующие отрасли множества других населенных пунктов Приморья испытывают аналогичные проблемы. Тем не менее многих ошибок узковедомственной политики природопользования можно было бы избежать, если бы заблаговременно велось комплексное моделирование использования всех ресурсов территории с учетом знаний о ГГС для перепрофилирования производства, его корректировки и т.д.

Например, изучение ГГС южной части Западно-Приморской системы угольных бассейнов позволило С.М. Тащи и др. подойти к комплексному решению вопросов поиска и освоения угольных месторождений и возникающих при этом геоэкологических проблем. В частности, было установлено, что региональная позиция угольных бассейнов определяется расположением их в зоне перехода Ханкайской структурной области к Сихотэ-Алинской и Лаоелин-Гродековской областям. Для большей части этой территории характерен равнинный рельеф, переходящий к горному обрамлению системами увалов, холмогорий, плоскогорий, плато, мелкосопочников, мелких и низких гор, что обусловливает разнообразие условий функционирования литодинамических потоков, геодинамических характеристик и др. Учитывались степень угленосности, перспективы, ожидаемые негативные явления геоэкологического характера.

В результате было проведено зонирование территории по сумме показателей: вещественно-структурным комплексам, угленасыщенности, запасам, способам отработки, строению и степени активизации структур, параметрам рельефа и др. Зоны подразделены на подзоны, продольные границы которых проведены по глубинным разломам, а поперечные — по разломам запад-северо-западного и субширотного направлений. Для зон и подзон характерно чередование положительных и отрицательных морфоструктур с преобладанием одних над другими. Впадины в депрессионных зонах ориентированы на северо-восток и ортогонально.

Известные месторождения и проявления угля сосредоточены вдоль продольных границ подзон, где намечаются участки с наиболее экстремальной геодинамической и геоэкологической обстановкой. Их значения уменьшаются к участкам с наименее контрастными геологогеоморфологическими характеристиками.

Предложенная схема зонирования территорий благодаря комплексному подходу пригодна для изучения объектов разных рангов вплоть до элементарных. При переходе от объектов одних рангов к другим должен меняться акцент прогнозирования ожидаемых процессов и явлений: для объектов высших рангов первостепенную роль будет играть эндодинамика, для элементарных — первостепенное значение будут иметь техногенные потоки, а остальные будут играть роль фона.

Составление многоуровневых схем районирования должно отвечать запросам практики с учетом иерархичности властных и хозяйственных структур. Схемы районирования будут служить основанием для составления планов реагирования: предупреждение, нейтрализация и ликвидация негативных последствий опасных природных, природно-техногенных и техногенных явлений.

Вопросы кадастровой оценки природных ресурсов имеют в основном социально-экономический аспект. Так, оценка природных ресурсов представляет собой систему относительных (баллы, классы, коэффициенты) и абсолютных (в денежном выражении) стоимостных показателей, которые отражают факторы спроса и предложения, процессы инфляции, источники и пути перераспределения финансовых потоков с учетом прав собственности на природные ресурсы и объекты [12]. Однако не менее важной является необходимость зарезервировать часть средств для компенсационных природоохранных мероприятий. Последнее весьма актуально для любых территорий, и особенно для Приморского края и агломерации Владивосток— Артем. При этом нам представляется, что комплексные исследования геолого-геоморфологических систем и ландшафтов в целом могут дать дополнительные возможности для усовершенствования имеющихся оценок природных ресурсов. В частности, раз появляется новая дополнительная информация о прогнозных запасах, следовательно, должна уточняться и общая кадастровая оценка природных ресурсов. Кроме того, за счет введения дополнительных коэффициентов возможно, например, страхование ответственности природопользователей на случай возможных катастрофических событий и геоэкологических последствий при освоении природных ресурсов. Как было указано ранее, данные об уязвимости ГГС и геодинамической опасности способны дать соответствующую информацию, причем она опирается на более обоснованный и комплексный прогноз возможных природных и природно-техногенных катастроф, чем традиционно существующий ныне.

Таким образом, ведение отраслевых кадастров на морфоструктурной основе позволяет уточнять известную и давать некоторую новую информацию о прогнозируемых запасах, о геодинамических условиях и, как следствие, возможных геоэкологических последствиях освоения природных ресурсов, а также об их кадастровой оценке. При этом особенно важным является то, что учение о ГГС позволяет делать это более комплексно, с учетом интересов других отраслей на данной территории. Это ведет к более рациональному природопользованию и в конечном счете нацелено на обеспечение устойчивого развития отрасли.

В общей схеме кадастров особое место занимают комплексные территориальные кадастры природных ресурсов (КТКПР). Они призваны обеспечить конструктивную связь между отраслевыми и городскими кадастрами. Кроме того, они служат для решения задач комплексного управления природными ресурсами конкретной территории. Возникающие при этом проблемы взаимодействия этих двух видов кадастров базируются, по существу, на необходимости постоянного сочетания территориального и отраслевого экономико-хозяйственного взаимодействия в системе «территория – природные ресурсы – отрасль». Эта система требует постоянного совершенствования размещения производительных сил, региональных связей, территориальной специализации и концентрации производства и т.д. В результате именно КТКПР необходим для гармоничного решения ресурсных, экономических и экологических проблем рационального природопользования. КТКПР, в конечном счете, является инструментом разработки различных программ, в частности стратегии устойчивого развития территории.

Решение проблемы устойчивого развития территории, целью которого минимальном/оптимальном воздействии на природную среду, имеет много аспектов. Это обусловлено тем, что качество жизни определяется качеством природных, хозяйственных, экономических, социальных и других систем, которые постоянно взаимодействуют между собой. Их прямые и обратные связи проявляются с различной интенсивностью, протекают в определенном пространстве, в характерные временные отрезки. В связи с этим возможно и необходимо вести речь не только об устойчивом развитии территорий вообще, но и об устойчивости природных систем и их составляющих.

Природная среда — поле взаимодействия большого количества природных систем, из них базовое значение имеют ГГС, на которых непосредственно протекает большая часть жизнедеятельности человечества.

Устойчивость ГГС, их ресурсный потенциал, его качество, возможности использования без нанесения необратимого ущерба необходимо учитывать при планировании улучшения качества жизни человека на конкретной территории. Для оценки устойчивости ГГС предлагается использовать показатель уязвимости, который косвенно определяет степень риска проживания на территории и экономическую целесообразность ее освоения.

Кроме того, КТКПР на основе комплексного исследования ГГС и других компонентов ландшафта может существенно облегчить выбор наиболее рациональных вариантов развития территории и освоения природных ресурсов. В комплексном управлении соответствующая кадастровая информация особенно необходима для правильной стратегической оценки природопользования. Например, целесообразно выделение таких групп отраслей (по отношению к имеющемуся природно-ресурсному потенциалу и экономико-эколого-географическим особенностям территории), как непрофильные отрасли, профильные отрасли с обязательным регулированием (сдерживанием) развития, отрасли с максимальным стимулированием развития. Кроме того, часто полезным оказывается зонирование территории по совместимости различных природных ресурсов с выделением альтернативных ресурсов (когда использование одних исключает другие), нейтральных, взаимодополняющих и детерминированных (когда использование одних ограничивает другие).

Нам также представляется, что для эффективного ведения КТКПР может использоваться, в частности, такая модель, как «Карта индустриальных земель», составленная С.М.Тащи, на территорию бассейна р. Уссури.

Поскольку она весьма информативна для ведения КТКПР, остановимся на ней подробнее.

Специфика индустриальных земель, связанных с добычей и переработкой полезных ископаемых, состоит в том, что при этом виде деятельности человека резко усиливается функционирование потоков вещества, которые не свойственны естественным условиям и, как правило, имеют негативные экологические последствия. Возникают новые виды потоков, изменяются концентрации, геохимический состав, условия переноса и др. Часто деградируют элементы ландшафта, начиная от наименее устойчивых (биологических) и кончая геолого-геоморфологическими. В конечном счете, изменяются условия проживания человека и животных.

Главным содержанием «Карты индустриальных земель» является районирование территории по видам индустриальных земель, связанное с поисками, добычей и переработкой полезных ископаемых, а также со степенью насыщенности ими. В качестве ведущих выбраны две координаты:

относительная степень насыщенности территории месторождениями полезных ископаемых и способы их добычи. Оба показателя качественные, так как в среднем масштабе карты количественные подсчеты будут мало эффективными из-за того, что площади месторождений далеко не всегда могут быть изображены на карте. Для удобства показатели выражены в баллах, а интегральное их значение – в безразмерных индексах.

Относительная интенсивность насыщенности территории индустриальными землями определялась по следующим показателям:

- отсутствие месторождений / 0 / х;

- очень слабая и слабая насыщенность месторождениями / 1 /;

- умеренная насыщенность месторождениями / 2 /;

- относительно высокая насыщенность месторождениями / 3 /.

Второй показатель – способ добычи полезного ископаемого. Здесь земли расположены в зависимости от степени нагрузки на территорию, которая определяется способом добычи. Выделены три градации, где нагрузка возрастает в порядке перечисления: подземные горные выработки (1), наземные горные выработки (2), наземные и подземные горные выработки (3).

Из сочетания «насыщенности территории месторождениями» и «способа добычи полезного ископаемого» выведены интегральные коэффициенты, которые и определяют содержание каждого выдела карты.

На карте отражается и основной фактический материал: месторождения полезных ископаемых, вид полезного ископаемого, способ добычи, состояние на момент составления карты (разрабатывается, отработано или законсервировано, подготовлено к эксплуатации, находится в стадии поисков или разведки). Эта информация может быть использована для определения В скобках указаны относительные баллы видов вещественных потоков, их состава, способа транспортировки, влияния на окружающую среду и др.

Принцип построения карты был выбран с таким расчетом, чтобы она была одинаково понятна специалистам разных уровней: руководителям предприятий и банков, планирующим органам, страховым компаниям, органам природопользования, экологам и др.

На вышеуказанную территорию Приморья такая карта составлена впервые. Для целей КТКПР территории агломерации Владивосток—Артем, по нашему мнению, она также необходима, причем ее следует дополнить информацией и по другим природным и антропогенным составляющим с выделением как существующих, так и прогнозируемых на морфоструктурной основе индустриальных земель, связанных с добычей и переработкой не только полезных ископаемых, но и лесных, водных и др. ресурсов. При этом необходимы более строгие количественные оценки природных ресурсов, сложившихся видов и способов их эксплуатации, а также социальноэкономической их значимости и экономических связей в рамках агломерации и на других иерархических уровнях.

Кратко остановимся на некоторых возможностях комплексного анализа ГГС при решении частных задач, прямо или косвенно связанных с кадастроведением: кадастровое деление, градостроительство, экология и землеустройство.

Любое кадастровое районирование исходит из существующего административного деления территории и ее динамики. Традиционно развитие всех крупных городов происходило и происходит простым расширением от центра к периферии, а во Владивостоке еще преимущественно с юго-запада на северо-восток согласно контурам суши [72]. В используемой для этого концепции, так называемых «полюсов роста»

были заложены представления о связи размеров городов с возможностями развития центра и его пригородов в системе агломерации. При этом градостроительство осуществлялось также без глубокого комплексного анализа экономических, природных, экологических и других условий. В результате сейчас мы имеем, с одной стороны, уникальную природную систему исследуемой территории, о которой говорилось ранее, а с другой – один из самых неблагополучных в РФ районов. Последнее, в частности, определяется неуклонным нарастанием негативных для населения ситуаций.

1. В генеральном плане всей агломерации, а также городов и районов, в ее пределах отсутствует сбалансированная стратегия взаимодействия природы и общества. В результате слабо развиты их инфраструктуры, а территориальное развитие, например, внутренних и пригородных зон Владивостока стало показателем хаоса (стихийно и преступно застраиваются рекреационные, оздоровительные и охранные зоны культурного и исторического назначения и т.д.) [63, 72].

2. Экологическая обстановка в агломерации находится в ряде случаев на грани необратимых кризисных ситуаций. По геохимическим оценкам загрязнения грунтов, поверхностных и подземных вод, морской акватории и атмосферы предельно допустимые концентрации (ПДК) по содержанию вредных химических элементов (особенно тяжелых металлов и их соединений) во много раз превышают нормы [28, 34 и др.]. Исследования подводных ландшафтов установили гиперэвтрофикацию Амурского залива, где более половины площади дна составляют самые низкопродуктивные гетеротрофные ландшафты [64].

3. Медико-географические исследования указывают на неоспоримые факты «экологических болезней» и низких показателей здоровья населения, являющиеся биоиндикаторами как чрезмерной антропогенной нарушенности ландшафтов, так и ошибок землеустройства [34, 72 и др.].

4. Отмечаются серьезные геоэкологические последствия разработок, например, Артемовских угольных месторождений (техногенные обвалы, просадки, гидрологические перестройки, газо-геохимические выбросы и т.д.) [35 и др.].

Анализ вышеприведенных и других кризисных ситуаций, вызванных в значительной степени непродуманным градостроительством и землеустройством, показывает, что одна из причин – игнорирование природных, в частности геолого-геоморфологических, условий, а также отсутствие комплексного подхода, т.е. системного анализа природных, экономических, экологических и других факторов.

В последнее время предлагаются весьма рациональные подходы.

Например, упоминавшийся ранее так называемый экосистемный бассейновый принцип районирования при градостроительстве, широко известный в мире и активно пропагандируемый некоторыми специалистами института «Приморгражданпроект», Тихоокеанского института географии (ТИГ) и др. [63]. В основу здесь положены представления о городе как об урбоэкосистеме, способной к саморегуляции и самовосстановлению. Также очень интересно совместное предложение медико-географов и геохимиков (ТИГ, ТОО «Экоцентр», учебные и производственные организации Министерства здравоохранения и др.), что оптимальный размер городских и внутригородских территориальных делений, а также многие другие вопросы землеустройства должны определяться при совокупном анализе двух переменных - положительных и негативных качеств территорий городской среды [34, 72]. В последние входят показатели качества жизни (интегральная характеристика среднемесячной зарплаты, стоимости жилплощади и цена коммунальных бытовых услуг в расчете на санитарную норму площади 12 м2) и ПДК вредных химических элементов.

Соглашаясь с рациональностью отмеченных выше подходов, мы хотим еще раз подчеркнуть, что в пределах районов интенсивного хозяйственного освоения многие природные низкопорядковые речные бассейны изменены до неузнаваемости, и поэтому соответствующее территориальное деление не всегда эффективно. Кроме того, экосистемо-бассейновый и качественнотерриториальный медико-геохимический принципы не учитывают эндогенные и связанные с ними экзогенные потоки вещества и энергии. При этом оба подхода хоть и охватывают многие важные компоненты природных и антропогенных систем, все же они в определенной мере имеют отраслевую ориентацию (градостроительство, медицинскую географию). Наши же предложения, как представляется, носят более комплексный территориальный характер и сводятся к следующим положениям.

1. Необходимо изменить преобладающий общий административный подход к землеустройству, градостроительству и кадастровому делению территории, который должен включать синтез и анализ нижеследующих составляющих в такой последовательности: изучение устойчивости и уязвимости ГГС и на этой основе всего природно-ресурсного потенциала анализ экономико-географических условий изучение экологических и медицинских аспектов комплексные проектные градостроительные и землеустроительные работы периодическая корректировка и предметное возвращение к исходным составляющим.

2. При кадастровом делении и землеустройстве территории необходимо обеспечить гармоничное сочетание сырьевых, экономических, социальных, рекреационных и других ресурсов. При этом предлагается использовать комплексный подход, включающий вышеуказанные: а) экосистемнобассейновый принцип, дополненный и уточненный морфодинамическим (морфологический, динамический и кинематический) анализом геоморфологической поверхности по А.Н.Ласточкину [41, 42]; б) медикогеографическую и геохимическую оценку качества жизни, дополненную и уточненную данными районирования по ландшафтным условиям проведения геохимических исследований.

3. Самое главное, все дифференцированные и интегрированные оценки различных природных и антропогенных компонентов должны основываться на комплексном анализе ГГС и других компонентов ландшафта. В этом и только в этом случае анализу подвергаются не только поверхностные (биологические, гидрологические, атмосферные и др.), но и глубинные (литологические, геодинамические и др.), т.е. эндогенные, экзогенные и антропогенные потоки вещества и энергии.

4. Предлагаемые уточнения кадастрового деления (районирования) должны происходить на разных иерархических уровнях (области, зоны, подзоны, районы, выделы и т.д.) с необходимой детальностью и многообразием территориального расчленения. Изменения могут носить кардинальный характер, вплоть до корректировки административных границ.

Главное здесь, чтобы они максимально и гармонично совпадали с природными, что, в конечном счете скажется на различных вопросах рационального природопользования, кадастровой оценки земель и т.д.

5. Мировой и отечественной практикой доказана высокая эффективность затрат на природоохранные мероприятия, правда, не сиюминутные. В среднем на 1 рубль вложений окупаемость составляет до 10 руб., но такая статистика приводится по расчетам отдельных ведомств и отраслей, например по Роскомводу и др. [12]. В случае же ведения КТКПР на морфоструктурной основе, во-первых, будет обеспечиваться более полное комплексное сочетание информации о природно-ресурсных потенциалах и эколого-экономических аспектах охраны окружающей среды территории, а во-вторых, окажется еще более экономичным вложение средств на экологические цели.

Таким образом, предлагаемые решения вышеуказанных вопросов, связанных с кадастроведением, на наш взгляд, способствуют созданию комплексной системы природоохраны и рационального природопользования, а, в конечном счете — устойчивому развитию территории агломерации Владивосток—Артем.

Специалисты-кадастроведы должны работать с территорией комплексно, рассматривая ее не как «лесохозяйственный», «сельскохозяйственный» и т.п.

комплекс, а как единый сложный организм, в котором геологогеоморфологические системы занимают одно из стержневых положений;

организм, представляющий собой определенную целостность, со своими законами развития. Незнание и нарушение этих законов ведет к деградации территории, ухудшению условий проживания населения, снижению уровня жизни, т.е. к тому, что, к сожалению и происходит сейчас в ряде мест на территории агломерации Владивосток—Артем.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В работе проведены анализ и синтез информации по геологогеоморфологическим системам агломерации Владивосток-Артем, основанные на данных, полученных многими поколениями геологов, в том числе и авторами.

Впервые описаны ГГС разных рангов и морфогенетических типов, показаны их пространственные композиции, составлена картосхема.

Высший иерархический уровень ГГС образуют Южно-Приморская и Великопетровская системы, отличающиеся по ряду признаков, хотя между ними и имеются некоторые черты сходства.

Южно-Приморская ГГС. Каркасными элементами структуры являются ГГС более низкого ранга, которые характеризуются такими основными особенностями развития:

• кайнозойские впадины завершили свое активное развитие во второй половине миоцена; в настоящее время это отрицательные геоморфологические формы, где процессы формирования вещественных комплексов выполнения не играют ощутимой роли;

• поднятия, разделяющие впадины, развиваются по конструктивному типу (наращивание объемов, высотных, угловых и линейных параметров); это горсты и сводово-глыбовые структуры, ограниченные центриклинально падающими взбросами и крутопадающими надвигами, часть из которых имеют круговую и дуговую формы в плане, а морфоструктуры - куполовидную;

• краевые части поднятий надвигаются на впадины.

Великопетровская ГГС. Здесь преобладают тенденции развития, противоположные Южно-Приморской:

• кайнозойские впадины развиваются активно и в настоящее время с формированием четвертичных седиментационных комплексов выполнения, которые не компенсируют отрицательные структурные • поднятия, разделяющие впадины, развиваются по деструктивному типу (уменьшение объемов, высотных, линейных и угловых параметров);

поднятия распадаются на отдельные блоки, остаточные морфоструктуры (междуречья, острова, полуострова), разделенные отрицательными ГГС низших рангов (зоны разломов, квазиграбендолины, грабен-бухты и проливы);

• впадины разрастаются как в поперечном, так и в продольном направлениях, при этом в погружение вовлекаются краевые части Степень геодинамической активности и уязвимости ГГС характеризуется следующими особенностями:

• наиболее активными являются зоны взаимодействия морфотектонопар впадина-поднятие, где сосредоточиваются показатели максимальной активности и уязвимости ГГС и их элементов;

• на поднятиях конструктивного типа развития часто встречаются молодые дислокации, в том числе и сейсмогенные;

• на выступах фундамента деструктивного типа развития такие формы не выявлены или они проблематичные; их наличие возможно в местах развития отрицательных низкоранговых ГГС, где они быстро уничтожаются, так как здесь процессы разрушения имеют относительно высокие скорости; к тому же такие формы маскируются корами выветривания и другими комплексами выполнения;

• уязвимость ГГС конструктивного типа возрастает от смежных впадин к их центральным частям, то есть к структурам с более высокими значениями высотных и угловых параметров;

• уязвимость ГГС деструктивного типа развития характеризуется противоположно направленными тенденциями;

• наименее уязвимы ГГС, поверхности которых приближаются к значениям предельного аккумулятивного, денудационного и аккумулятивно-денудационного выравнивания.

Полученные результаты характеризуют лишь те стороны геоморфогенеза, которые выявлены при дешифрировании материалов дистанционного зондирования, топографических карт разных масштабов и, в меньшей мере, при собственных полевых наблюдениях. Вне поля зрения остались техногенные и большая часть природно-техногенных ГГС. Составленная картосхема в значительной мере является аналитической. Несмотря на это, полученные данные позволяют ориентироваться в отношении основных морфогенетических типов ГГС, слагающих территорию агломерации Владивосток-Артем. Они пригодны для организации учебного процесса студентов. Карта и объяснительная часть к ней дают достаточно полное представление об основных тенденциях геоморфогенеза на территории, о геодинамической опасности, устойчивости и уязвимости ГГС.

Приведенные примеры прикладных исследований показывают принципиально новый подход, высокую информативность и большую перспективу в оценке геодинамического риска, в градостроительстве и кадастроведении территории агломерации на морфоструктурной основе.

Возможности предлагаемого подхода этим не ограничиваются, что является предметом будущих специальных исследований.

Авторы надеются, что предлагаемая работа заложит основу для подготовки специальных теоретических и практических курсов по геологогеоморфологическим, геофизическим и другим специальностям, связанным с науками о Земле. Она даст толчок для усиления комплексного подхода при изучении природных территориальных систем с максимальным охватом их ресурсного потенциала в самом широком значении этого термина, начиная от недр Земли и до улучшения качества жизни населения этой территории. Для этого крайне необходимо сотрудничество специалистов из разных областей знаний.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1. Аблаев А.Г. Биостратиграфия палеогена побережья юга Приморья. Владивосток: Дальнаука, 2000. - 117 с.

2. Асеев А.А. О планетарных геоморфологических системах // Геоморфология. - 1984. - № 2. - С. 3-14.

3. Атлас Приморского края. - Владивосток, 1998. - 49 с.

4. Бакланов П.Я. Устойчивое развитие региона: теоретические аспекты // Устойчивое развитие дальневосточных районов: эколого-географические аспекты. – Владивосток, 1999. - С. 8-20.

5. Будищев А.Ф. Общий взгляд на главнейшие местности Приамурской области как в отношении лесов, так и поселений русских // Зап. Сиб. отдния ИРГО. - 1867. - Т.9-10. - С. 95-146.

6. Байкальский мегасвод (структура, магматизм, металлогения). Новосибирск: Наука, 1984. - 120 с.

палеосейсмогеологических исследований на северо-востоке России. Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2000. - 205 с.

8. Василько вский Н.П. Палеогеология северо-востока Азии. - М.: Наука, 9. Вернадский В.И. Научная мысль как планетарное явление. - М.: Наука, 10. Волков Н.М. Принципы и методы картометрии. - М.: Изд-во АН СССР, 11. Волчанская И.К. и др. Морфоструктурный анализ при геологических и металлогенических исследованиях. /И.К. Волчанская, Н.Т. Кочнев, Е.Н.

Сапожникова. - М.: Наука, 1975. - 152 с.

12. Воронцов А.П. Рациональное природопользование: Учеб. пособие. - М.:

Ассоциация авторов и издателей “ТАНДЕМ”, ЭКМОС, 2000. - 304 c.

13. Гаврилов А.А. Проблемы морфоструктурно-металлогенического анализа. Ч. I. Владивосток: Дальнаука, 1992. - С. 1-138.

14. Геодинамика и металлогения. - Владивосток: Дальнаука, 1999. - 232 с.

15. Геологическая карта Приморского края. /Под ред. В. А. Бажанова, Ю.Н.

Олейник. - Масштаб 1:1 000 000. - 1986.

16. Геология СССР. - Т. 19, ч. 1. - М.: Недра, 1966. - 736 с.

17. Геоморфология зон перехода от континентов к океанам. - М.: Наука, 1992.

- 239 с – (Сб. науч. тр. Тихоокеан. ин-та географии).

18. Герасимов И.П. Опыт геоморфологической интерпретации общей схемы геологического строения СССР // Пробл. физ. географии. - 1948. № - 12. С. 33-46.

19. Герасимов И.П. Архитектура Земли (геотектуры) в свете теории глобальной тектоники плит // Геоморфология. - 1976. - № 3. - С. 3-14.

20. Герасимов И.П. Проблемы глобальной геоморфологии // Современная геоморфология и теория мобилизма в геологической истории Земли. - М., 1986. – С. 207-227.

21. Ежов Б.В. Морфоструктуры центрального типа Азии. - М.: Наука, 1986. с.

22. Ермошин В.В. Вершинные поверхности и пространственно-порядковое соподчинение морфоструктур // Геолого-геоморфологические конформные комплексы Дальнего Востока. – Владивосток, 1980. - С. 148Ермошин В.В., Тащи С.М. Энергоинформационный обмен в территориальных системах. // Человеческое измерение в региональном развитии. - Биробиджан, 2000 - С. 129-131.

24. Зонов Ю.Б. Характеристика ландшафтов и физико-географическое районирование // Физическая география Приморского края: Учеб.

пособие. - Владивосток, 1990. – С. 166-189.

25. Ивашинников Ю.К. Физическая география Дальнего Востока России. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1999. - 324 с.

26. Иерархия геологических тел. /Под ред. Ю. А. Косыгина, В. А.

Кулындышева, В. А. Соловьева. - Хабаровск, 1978. - 679 с.

27. Инструкция по геохимическим методам поисков рудных месторождений.

М.: Недра, 1983. - 183 с.

28. Карта оценки экологического состояния Владивостока. /Под ред. А. И.

Бураго. - Масштаб 1:25 000. - 1995.

29. Кашменская О.В. Теория систем и геоморфология. - Новосибирск: Наука, 30. Климат Владивостока. - Л.: Гидрометеоиздат, 1978. - 167 с.

31. Климат Владивостока /Под ред. Г. В. Свинухова. - Л.: Гидрометеоиздат, 32. Корж М.В. Петрография триасовых отложений Южного Приморья и палеогеография времени их образования. - М.: Изд-во АН СССР, 1959. с.

33. Короткий А.М. Общая устойчивость субаэральных геокомплексов и методика ее оценки // Устойчивое развитие дальневосточных районов:

эколого-географические аспекты. – Владивосток, 1999. - С. 66-82.

34. Косолапов А.Б. и др. Методы изучения качества городской среды и здоровье населения /А.Б. Косолапов, А.И. Бураго, С.А. Шлыков // Окружающая среда и здоровье населения Владивостока. – Владивосток, 1998. - С. 15-18.

35. Кручинина Л.М. Антропогенные преобразования геологической среды в районах шахтных разработок (Южное Приморье, о. Сахалин): Препринт. Владивосток: ДВО АН СССР, 1989. - 49 с.

36. Кулаков А.П. Четвертичные береговые линии Охотского и Японского морей. - Новосибирск: Наука, 1973. - 187 с.

37. Кулаков А.П. Морфоструктура востока Азии. - М.: Наука, 1986. - 176 с.

38. Кулаков А.П. и др. О морфоструктуре и современной геодинамике района Туманган в плане его хозяйственного освоения /А.П.Кулаков, Е.А.

Мясников, В.Н. Невский // Материалы конф. «Проблемы современной геоморфологии и тектоники». - Саратов, 1998. – С. 64-66.

39. Кюри П. Избранные труды. - М.: Наука, 1966. - 400 с.

40. Ландшафтоведение: теория и практика. - М.: Мысль, 1982. - 224 с.

41. Ласточкин А.Н. Морфодинамический анализ. - Л.: Недра, 1987– 256 с.

42. Ласточкин А.Н. Рельеф земной поверхности (Принципы и методы статической геоморфологии). - Л.: Недра, 1991. - 340с.

43. Лихачева Э.А. и др. Эколого-геоморфологическая оценка территории г.

Москвы /Лихачева Э.А., Локшин Г.П., Просунцова Н.С., Тимофеев Д.А. // Геоморфология. - 2000. - № 1. - С. 48-55.

44. Лихт Ф.Р. Современное приконтинентальное осадкообразование и реконструкции однотипных обстановок в геологическом прошлом Азии. Владивосток: Дальнаука, 1993. - 239 с.

45. Мельников Н.Г., Изосов Л.А. Структурно-формационное районирование Приморья. // Тихоокеан. геология. - 1984. - № 1. - С. 53-61.

46. Мещеряков Ю.А. Морфоструктура равнинно-платформенных областей. М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 112 с.

47. Мещеряков Ю.А. Структурная геоморфология равнинных стран. - М.:

Наука, 1965. - 389 с.

48. Морфометрический метод при геологических исследованиях. - Саратов:

Изд-во Сарат. ун-та, 1963. - 263 с.

49. Мясников Е.А. Сейсмоопасные зоны и геоморфологические процессы по морфоструктурным данным (на примере Верхнего Приамурья) // Стихия.

Строительство. Безопасность. (Международная конференция и техническая выставка). - Владивосток, 1997. - С. 105-106.

50. Мясников Е.А. Магматические и рудоконтролирующие морфоструктуры центрального типа (На примере Верхнего Приамурья). - Владивосток:

Дальнаука, 1999. - 84 с.

51. Мясников Е.А. О прогнозировании природных катастроф Верхнего Приамурья на морфоструктурной основе // Проблемы геоэкологии и рационального природопользования стран Азиатско-Тихоокеанского региона (Problems of geoecology and efficient nature use countries of AsianPacific region): Материалы международной науч.-практ. конф. – Владивосток, 2000. - С. 52-53.

52. Мясников Е.А. Прогнозирование землетрясений Амурской области и сопредельных территорий на морфоструктурной основе // Проблемы сейсмичности Дальнего Востока: Тез. докл. III науч. конф. (22-25 мая г., Хабаровск) /Отв. ред. Ф.Г. Корчагин. - Хабаровск: ИТиГ ДВО РАН, 2001. - С. 94-98.

53. Назаренко Л.Ф., Бажанов В.А. Геология Приморского края: Препринт. - В 3 ч. – Ч. III: Основные черты тектоники и истории развития. Владивосток: ДВО АН СССР, 1989. - 60 с.

54. Наливкин Д.В. Криволинейная симметрия // Кристаллография. – М., 1951.

55. Некоторые аспекты рекреационных исследований и зеленого строительства. - Владивосток: ДВО АН СССР, 1989. – 168 с.

56. Маркевич П.В. и др. Нижнемеловые отложения Сихотэ-Алиня. /П.В.

Маркевич, В.П. Коновалов, А.И. Малиновский, А.Н. Филиппов. Владивосток: Дальнаука, 2000. - 283 с.

57. О земельных ресурсах г. Владивостока по состоянию на 1 января года (доклад комитета по земельным ресурсам и землеустройству г.

Владивостока). – Владивосток, 2001. - 21 с.

58. Олейников А.В. Палеосейсмотектонические дислокации в Среднем Сихотэ-Алине // Экзогенное рельефообразование на Дальнем Востоке. Владивосток, 1985. - С. 51-62.

59. Олейников А.В., Олейников Н.А. Геологические признаки сейсмичности и палеосейсмогеология Южного Приморья. - Владивосток: Дальнаука, 2001.

60. Орлова А.В. Блоковые структуры и рельеф. - М.: Недра, 1975. - 232 с.

61. Осипов В.И. Природные катастрофы на рубеже XXI века // Геоэкология.

Инженерная геология. Гидрогеология. Геокриология. - 2000. - № 4. - С.

293-309.

62. Подгорная Т.И. Опасные природно-техногенные геологические процессы на территории Дальнего Востока: Автореф. дис. докт. геол.-минералог.

наук. - Хабаровск, 2000. - 40 с.

63. Преображенский Б.В., Преловский В.И. Экосистемный принцип градостроительного природопользования // Окружающая среда и здоровье населения Владивостока. - Владивосток, 1998. - С. 7-11.

64. Преображенский Б.В. и др. Основы подводного ландшафтоведения (Управление морскими экосистемами). /Б.В. Преображенский, В.В.

Жариков, Л.В. Дубейковский. - Владивосток: Дальнаука, 2000. - 352+8 с.

65. Ралько В.П. На учебной экологической тропе в центральном парке Минного городка г. Владивостока. - Владивосток: ДВО РАН, 1997. – 66. Редкие и исчезающие древесные растения юга Дальнего Востока. Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1978. - 155 с.

67 Романовский Н.П. Тихоокеанский сегмент Земли: глубинное строение, гранитоидные рудно-магматические системы. - Хабаровск: ИТиГ ДВО РАН, 1999. - 167 с.

68. Седых А.К. Геологическое строение Угловской угленосной впадины и история ее развития в палеогене: Автореф. дис. канд. геол.-минералог.

наук. - Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1976. - 28 с.

69. Седых А.К. Новые данные по геологическому строению Краскинской впадины (Юго-Западное Приморье) // Кайнозой Дальнего Востока. – Владивосток, 1989. - С. 78-89.

70. Седых А.К. и др. Неотектонические явления на буроугольных месторождениях Приморья /А.К. Седых, И.С. Анисимов, А.Д. Денисенко, В.Г. Чугуевский // Морфоструктура и палеография Дальнего Востока. – Владивосток, 1979. - С. 80-84.

71. Сейсмотектоника и сейсмическое районирование Приамурья /В.В.

Николаев, Р.М. Семенов, Л.С. Оскорбин и др. - Новосибирск: Наука, Сиб.

отд-ние, 1989. - 128 с.

72. Современная экологическая ситуация в городе Владивостоке // Окружающая среда и здоровье населения Владивостока. - Владивосток, 1998. - С. 36-91.

73. Соловьев В.В. Структуры центрального типа территории СССР по данным геолого-морфологического анализа (Объяснит. зап. к карте морфоструктур центрального типа территории СССР масштаба 1: 000). - Л.: ВСЕГЕИ, 1978. - 110 с.

74. Тащи С.М. История развития рельефа Южного Приморья (девон-ранний триас) // Рельеф и рыхлые отложения Приморья. - Владивосток, 1976. - С.

75. Тащи С.М. История развития морфоструктур Южного Приморья в мезозое // Региональная морфотектоника, геоморфология и четвертичная геология Дальнего Востока. - Владивосток, 1977. - С. 17-23.

76. Тащи С.М. Олистостромы вулканогенных палеодуг. // Эволюция геологических процессов Дальнего Востока. – Владивосток, 1987. - С. 57Тащи С.М. Пермские геолого-геоморфологические вулканогенные системы Приморья // Морфоструктура и палеография Дальнего Востока. Владивосток, 1979. - С. 16-30.

78. Тащи С.М. Взаимосвязь кольцевых и линейных морфоструктур: (На примере востока Евразии) // Глубинное строение концентрических морфоструктур Дальнего Востока. - Владивосток, 1982. - С. 43-55.

79. Тащи С.М., Ермошин В.В. Морфотектоническое картографирование складчатых областей. - М.: Наука, 1988. - 242 с.

80. Тащи С.М., Ермошин В.В. Уязвимость геолого-геоморфологических структур и устойчивое развитие территории // Устойчивое развитие дальневосточных районов: эколого-географические аспекты.— Владивосток, 1999. - С. 163-176.

81. Тащи С.М., Ермошин В.В. Комплексная геодинамическая опасность // Проблемы сейсмичности Дальнего Востока: Тез. докл. III науч.

конференции (22-25 мая 2001 г., Хабаровск). /Отв. ред. Ф. Г. Корчагин. – Хабаровск, 2001. - С. 121-127.

82. Тащи С.М. и др. Кайнозойский бассейн Западного Приморья и сопредельных территорий Китая и Кореи /С.М. Тащи, А.Г. Алабаев, Н.Г.

Мельников. - Владивосток: Дальнаука, 1996. - 150 с.

83. Тимофеев Д.А. и др. Терминология обшей геоморфологии. /Д.А.

Тимофеев, Г.Ф. Уфимцев, Ф.С. Онухов. - М.: Наука, 1977. - 200 с.

84. Тихоокеанская окраина Азии. Геология. - М.: Наука, 1989. - 269 с.

85. Тихоокеанская окраина Азии. Магматизм. - М.: Наука, 1991. - 264 с.

86. Урусов В.М. Природный комплекс района Владивостока. - Владивосток:

Дальнаука, 1996. - 76 с.

87. Уткин В.П. Геодинамические условия синхронных проявлений конседиментационного базальтового вулканизма и базит-гипербазитового интрузивного магматизма // Геодинамика и металлогения. – Владивосток, 1999. – с. 31-48.

88. Уфимцев Г.Ф. Тектонический анализ рельефа (на примере Востока СССР).

- Новосибирск: Наука, 1984. - 183 с.

89. Физическая география Приморского края: Учеб. пособие /Отв. ред.

Свинухов Г.В. - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1990. - 208 с.

90. Флоренсов Н.А. О некоторых общих понятиях в геоморфологии // Геология и геофизика. - 1964. - № 10. - С. 11-24.

91. Флоренсов Н.А. Что такое структурная геоморфология? // Изв. АН СССР.

Сер. геогр. - 1965. - № 2. - С. 112-118.

92. Флоренсов Н.А. Геоморфологические формации // Проблемы эндогенного рельефообразования. - М.: Наука, 1976. - С. 399-419. - (История развития рельефа Сибири и Дальнего Востока).

93. Флоренсов Н.А. Очерки структурной геоморфологии. - М.: Наука, 1978. с.

94. Ханчук А.И и др. Геология и полезные ископаемые Приморского края:

Очерк /А.И. Ханчук, В.В. Раткин, М.Д. Рязанцева, В.В. Голозубов, Н.Г.

Гонохова. - Владивосток: Дальнаука, 1995. - 68 с.

95. Худяков Г.И. Геоморфотектоника юга Дальнего Востока. - М.: Наука, 96. Худяков Г.И. Новые пути – новые проблемы в геоморфологии // Геоморфоструктура Дальнего Востока. – Владивосток, 1978. - С. 5-11.

97. Шарапов И.П. Проблема законов геологии // Методология геологических наук. – Киев, 1979. – С. 5-11.

98. Шафрановский И.И. Симметрия в природе. - Л.: Недра, 1968. - 184 с.

99. Штофф В. А. Проблемы методологии научного познания. - М.: Высш.

шк., 1978. – 269 с.

100. Юг Дальнего Востока. - М.: Наука, 1972. - 423 с. - (История развития рельефа Сибири и Дальнего Востока).

101. Geologic map. Vladivostok and environs. /Edited by A. Khanchuk. - Scale 1:125 000. – Vladivostok: Russian Academy of Sciences Far Eastern Geological Institute, 1994.

102. http://www.fegi.ru Приморский край: (Краткий физико-географический очерк).

Мясников Евгений Александрович Геолого-геоморфологические системы территории агломерации Печать офсетная. Усл. печ. л. Уч.-изд. л.

Издательство ДВГТУ, 690950, Владивосток, Пушкинская, Типография издательства ДВГТУ Владивосток, Пушкинская, Дальневосточный Геологический Институт Российской Академии Наук 690022, Владивосток-22, пр-кт 100-летия Владивостоку, Факс: (7 - 4232) Тел.: (7 - 4232) URL: http://www.fegi.ru E-mail:

[email protected] - ученый секретарь ДВГИ ДВО РАН Н.А.Чепкая [email protected] - директор ДВГИ, член-корреспондент РАН А.И.Ханчук