«Гучетль Артур Азаматович ИНСТИТУТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ОХРАНЫ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ XIX – ХХ ВВ. (историко-правовое исследование) Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук по специальности 12.00.01 ...»

На правах рукописи

Гучетль Артур Азаматович

ИНСТИТУТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ОХРАНЫ РОССИЙСКОЙ

ИМПЕРИИ XIX – ХХ ВВ.

(историко-правовое исследование)

Диссертация на соискание ученой степени

кандидата юридических наук

по специальности 12.00.01

(теория и история права и государства; история учений о праве и государстве)

Научный руководитель:

доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Рассказов Л.П.

КРАСНОДАР

СОДЕРЖАНИЕ

Введение………………………………………………………………………. Глава I. Становление и развитие специальных служб императорской охраны……………………………………………………………………………. § 1. Ретроспективный анализ нормативно-правового регулирования деятельности отечественных спецслужб по охране первых лиц государства к последней четверти XIX в..…………………………………………………. § 2. Совершенствование функционирования и реорганизация спецслужб императорской охраны при Александре III и Николае II.………… Глава II. Специфика задач и правовая регламентация деятельности отдельных подразделений императорской охраны………………………… § 1. Эволюция формирования многонационального состава Собственного Его Императорского Величества конвоя, его структура и функции.. § 2. Образование, проблемы пополнения штатов и назначение Роты дворцовых гренадер…………………………………………………………… § 3. Место и роль Собственного Его Императорского Величества Железнодорожный полка в системе спецслужб, обеспечивающих безопасность императорских поездов………………………………………………………… § 4. Особенности комплектования и функции Собственного Его Императорского Величества Сводного пехотного полка………………………. § 5. Учреждение, реформирование и основные направления деятельности Дворцовой полиции…………………………………………………… § 6. Отличительные черты и своеобразие функционирования Охранной агентуры, подведомственной Дворцовому коменданту……………… Заключение………………………………………………………………… Список использованных источников……………………………………

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Жизнь первых лиц государства, будь то император, премьер-министр или президент, и ранее, и в настоящее время всегда тщательно оберегалась и скрупулезно охранялась: одна малейшая оплошность субъекта охраны могла повлечь за собой изменение судьбы целой страны и всего населения в целом. По понятным причинам, вопросы стратегии и тактики функционирования охранительных спецслужб широко не озвучивались. В этой связи вокруг института государственной охраны в течение времени сформировалось достаточное количество мифов, домыслов, догадок и предположений, которые оказались далеки от существующих объективных реалий.

Столкнувшись во второй половине XIX в. с террористическими угрозами в отношении императора, власти Российской империи были вынуждены адекватно противопоставить им систему обеспечения безопасности жизни и здоровья первого лица государства, сформировав институт государственной охраны и определив его особенные роль и место в системе специальных органов правопорядка и безопасности. В последующие эпохи и при новом государственном устройстве, тем не менее, структуры, отвечающие за безопасность первого лица государства, в своей повседневной деятельности отталкивались от впечатляющего накопленного практического опыта своих предшественников и базировались на нем с учетом достижений в технической сфере развития, используя уже наработанные десятилетиями типовые алгоритмы функционирования в определенных обстоятельствах и ситуативных границах.

Поскольку институт государственной охраны в историко-правовой науке фактически не освещен, обращение к наследию отечественной системы императорской охраны, в том числе и структур ее составляющих, их изучение без налета идеологической окраски, а также объективный анализ функционирования, несут в себе актуальность и диктуются научной и общественной значимостью, открывая дальнейшие горизонты возможного развития отечественных органов государственной охраны.

Хронологические рамки исследования определены периодом с 1881 по 1917 гг. Выбор начальной даты исследования связан с образованием системы императорской охраны, в основу которой были положены принципы единоначалия и централизации. Конечная дата явилась моментом крушения всего государственного аппарата Российской империи и расформирования структур, составляющих императорскую охрану.

Объектом исследования являетсягосударственная политика в области охраны первых лиц государства в Российской империи.

Предмет исследованиясоставляет систему структур, обеспечивающих безопасность императорской фамилии, процесс ее формирования, становления и развития, а также место и роль в системегосударственных институтов.

Методологической основой исследования являются различные методы изучения государственно-правовых явлений и процессов. В диссертации используется принцип историзма, предусматривающий логически последовательный и всесторонний анализ исторических событий в их взаимосвязи и взаимообусловленности. Комплекс методов научных познаний используемых в диссертации включает: диалектический, системный, статистический, логический и формально-юридический. Помимо этого, автор следует принципу объективности, избавленного от идеологических догм и конъюнктуры.

Источниковую базу исследования составили опубликованные и неопубликованные источники. Среди открытых публикаций следует выделить, прежде всего, корпус нормативно-правовых актов: Полное собрание законов Российской Империи, положения, инструкции, правила и другие внутриведомственные документы, а также немногие, опубликованные в дореволюционное и постсоветское время, материалы, систематизированные в специальных тематических сборниках1.

Обязанности жандармской железнодорожной полиции. По жандармско-полицейской части / Сост. Л. Тимофеев. – СПб., 1912; История полиции России: Краткий исторический очерк и основные документы / Под ред. В.М.

Курицына. – М., 1998; Противодействие антигосударственному террору на железных дорогах Российской империи: Сборник документов и материалов / Авт.-сост. Н.Д. Литвинов, Ш.М. Нурадинов. – М., 1999; Политическая полиция и политический терроризм в России (вторая половина XIX – начало ХХ вв.): Сборник документов / Под ред. Г.А. Борюгова. – М., 2001.

Определенный интерес представляют воспоминания и дневники современников, в первую очередь тех, чья служебная деятельность была связана со структурами императорской охраны, органами политического розыска и дворцовых учреждений. Не остались за рамками исследования и публикации современных авторов.

Основу неопубликованной источниковой базы составили архивные материалы фондов Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Российского государственного исторического архива (РГИА), Российского государственного военного архива (РГВА) и Государственного архива Краснодарского края (ГАКК).

Цель и задачи исследованиясостоят в том, чтобы на основе изучения нормативных актов, архивных материалов и документов, теоретических подходов и выводов историко-правовой науки установить закономерности осуществления охранительной деятельности соответствующих структур института государственной охраны Российской империи в рассматриваемый исторический период, для обоснования возможностей использования данного исторического опыта в современных условиях.

Сформированная цель может быть конкретизирована и реализована в следующих задачах:

1) изучить и критически осмыслить результаты разработок отечественных ученых – юристов и историков, а также авторов, описавших в своих трудах функционирования охранительных структур Российской империи в заданных хронологических границах;

2) осуществить анализ общего состояния системы охраны первых лиц государства к последней четверти XIX в.;

3) рассмотреть процесс организационно-правового строительства и модернизации охранительной системы и подразделений императорской охраны Российской империи в 1881–1917 гг., их компетенцию и механизмы взаимодействия;

4) исследовать общее вопросы формирования и функционирования структур императорской охраны и выявить специфику их служебной деятельности;

5) определить возможности и направления использования исследуемого историко-правового опыта в современных условиях органами Федеральной службы охраны Российской Федерации.

Степень научной разработанности проблемы. Историко-правовая иисторическая науки уделяли определенное внимание вопросам государственной охраны России. Помимо корпуса нормативных актов и архивных фондов соответствующих охранительных структур, информация о них содержится в различного рода открытых источниках, которые условно можно разделить на дореволюционный, советский и постсоветский периоды.

Дореволюционная историография по вопросам обеспечения безопасности российских императоров крайне скудна и разрознена, работы, посвященные комплексному и всестороннему исследованию указанной проблематики, практически отсутствуют, что связано не только с цензурными табу, но и, в первую очередь, с секретностью объекта и предмета исследований.

Одной из первых, в 1899 г. была опубликована работа полковникаконвойца С.И. Петина1, подготовленная по поручению командира СЕИВ конвоя генерал-майора Шереметева, которую кубанский ученый-историк О.В. Матвеев относит к «фундаментальным классическим трудам, которые остаются актуальными до сегодняшнего дня»2. Как подчеркивал сам С.И. Петин, «настоящий труд естественно распадается на две части. Первая, в связи с начальными сведениями о Собственном Императорском Конвое, охватывает прошлое черноморской гвардии, впредь до слияния последней с Собственным Его Величества Конвоем; вторая раскрывает жизнь и совместную службу придворных команд из азиатцев и линейных казаков, развитие их в эскадроны, упразднение азиатцев и последовательное увеличение численности Кавказского казачьего КонПетин С.И. Собственный Его Императорского Величества конвой. Исторический очерк. – СПб., 1899.

Матвеев О.В. «Полковник Петин отличный штаб-офицер, вполне заслуживает награды» // Военноисторический журнал. – 2013. – № 7. – С. 74.

воя…»1. В 1911 г. к вековому юбилею императорского конвоя С.И. Петин переработал и дополнил свое исследование2.

В рассматриваемый период в России было опубликовано большое количество так называемых «полковых историй», как правило, приуроченных к юбилеям воинских подразделений. В их число вошли и исследования, посвященные 1-му железнодорожному батальону (впоследствии – СЕИВ Железнодорожному полку)3, СЕИВ сводному пехотному полку4 и Роте дворцовых гренадер5. Написанные в каноническом жанре «полковых историй», они содержат сведения об основных вехах истории частей, основополагающих нормативных актах, командирах и штатах, а также о «Высочайших пожалованиях» и проч. Авторами этих работ обычно являлись лица из числа начальствующего состава данных конкретных подразделений. Так, например, «Историю роты дворцовых гренадер» написал командир роты (1910–1914), гвардейский полковник С.А. Гринев.

Начальный этап советского периода историографии знаменуется появлением достаточно информативного исследования хранителя Детскосельских (ранее – Царскосельских) дворцов-музеев В.И. Яковлева6. Снабженное приложениями и планами-схемами Александровского дворца и парка с соответствующими расшифровками, исследование позволяет наглядно проследить мельчайшие подробности организации императорской охраны от дислокации постов в помещении дворца и в парке до нюансов повседневного несения службы различными структурными подразделениями охраны. Наличие в издании достаточного количества фотографий дают возможность сопоставления видеоряда со схематическими планами и придают дополнительные потенциалы в сфере изучения «внутренней кухни» императорской охраны в условиях резиденции. И по сей день указанная работа представляет большой интерес для исследователей.

Петин С.И. Указ.соч. – С. V-VI.

Петин С.И. Собственный Его Императорского Величества конвой. 1811–1911. – СПб., 1911.

Леонтьев И.А. Историческая записка 1-го железнодорожного батальона. 1881–1901. – СПб., 1902.

Сводно-гвардейский батальон, а ныне Собственный Его Императорского Величества сводный пехотный полк на страже у царского трона. – СПб., 1909.

Гринев С.А. История роты дворцовых гренадер. – СПб., 1912.

Яковлев В.И. Охрана царской резиденции. – Л., 1926.

Рассматриваемый период характерен и появлением эмигрантских работ.

Так, в 1938 г. в Париже была издана книга сотника СЕИВ конвоя К.Ф. Зерщикова1, а в 1961 г. в Сан-Франциско – исследование сотника конвоя Н.В. Галушкина2, позднее переизданное дважды в Москве издательствами «Рейтар» и «Центрполиграф»3. На сегодняшний день последнее издание, снабженное приложениями, комментариями и систематизированным указателем имен, является одним из лучших исследований о СЕИВ конвое. В 1966 г. в Париже издается работа Г. Акимова о СЕИВ сводном пехотном полке4.

Отдельно необходимо сказать о монографии И.В. Оржеховского5, посвященной III Отделению Собственной Его Императорского Величества канцелярии и Отдельному Корпусу жандармов. В ней автор, используя архивные источники, раскрывает основные направления, средства и методы борьбы политической полиции с революционным движением. Причем, в одном из разделов исследуется деятельность Охранной стражи – одного из подразделений императорской охраны, в функции которого входило обеспечение безопасности Александра II. Не менее значительны в контексте рассматриваемой тематики и работы других советских исследователей, которые хотя и фрагментарно, но затрагивают вопросы функционирования императорской охраны6. Однако следует иметь в виду, что все публикации выдержаны в духе существовавшей тогда государственной идеологии, а значит, небезупречны с точки зрения трактовки исторических событий. Особо ярко такой тенденциозный подход выражен в пубЗерщиков К.Ф. Собственный Его Величества Конвой в дни революции. – Париж, 1938.

Галушкин Н.В. Собственный Его Императорского Величества конвой. – Сан-Франциско, 1961.

Галушкин Н.В. Собственный Его Императорского Величества конвой. – М., 2004; Он же. Собственный Его Императорского Величества конвой. Стрелянов П.Н. (Калабухов). Гвардейский Дивизион. – М., 2008.

Акимов Г. Собственный Его Императорского Величества сводный пехотный полк. – Париж, 1966.

Оржеховский И.В. Самодержавие против революционной России (1826–1880). – М., 1982.

Зайончковский П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870–1880-х гг. – М., 1964; Он же. Российское самодержавие в конце XIX столетия. – М., 1970; Он же. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в.

– М., 1978; Ерошкин Н.П., Куликов Ю.В., Чернов Ю.В. История государственных учреждений России до Великой Октябрьской Социалистической революции. – М., 1965; Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. – М., 1968; Он же. История государственных учреждений дореволюционной России. – М., 1983.

ликациях, например, И. Розенталя и В.А. Авдеева, что в значительной мере снижает их научную значимость1.

Постсоветский период историографии отмечен, во-первых, появлением сборников документов, касающихся, в первую очередь, борьбе спецслужб и правоохранительных органов Российской империи с терроризмом, в контексте которой определенное место отводится и частям императорской охраны2, а вовторых, изданием, основанных на введенных в научный оборот архивных источников, серьезных научных исследований аналогичной направленности3.

ХХI век характеризуется всплеском интереса исследователей к рассматриваемой теме. Одни авторы комплексно и последовательно изучают проблемы императорской охраны в связи с деятельностью конкретных подразделений, ее составляющих4, другие – ограничиваются единичными публикациями5, третьи – исследуют тему на монографическом уровне6.

Розенталь И. «Смена караула» в Царском Селе // Военно-исторический журнал – 1977. – № 3; Авдеев В.А.

Поезд последнего русского императора // Военно-исторический журнал. – 1990. – № 9.

История полиции России. Краткий исторический очерк и основные документы / Под ред. В.М. Курицына. – М., 1998; Развитие оперативно-розыскной деятельности в борьбе с терроризмом в Российской империи: Документы. Воспоминания / Сост. А.В. Литвинов, Н.Д. Литвинов, А.Я. Мазуренко. – Воронеж, 2000; Политическая полиция и политический терроризм в России (вторая половина XIX – начало ХХ вв.). Сборник документов / Под ред. Г.А. Бордюгова. – М., 2001; Агентурная работа политической полиции Российской империи. Сборник документов. 1880–1917 / Сост. Е.И. Щербакова. – М.; СПб., 2006.

Перегудова З.И. Политический сыск России (1880–1917 гг.). – М., 2000; Макаревич Э.Ф. Политический сыск.

Истории, судьбы, версии. – М., 2002; Григорьев Б.Н., Колоколов Б.Г. Повседневная жизнь российских жандармов. – М., 2007.

Зимин И.В. Организация охраны Николая II во время коронационных торжеств 1896 года // Военноисторический журнал. – 2007. – № 7; Он же. Царский телохранитель Карл Кох // Военно-исторический журнал.

– 2008. – № 5; Он же. Генерал П.А. Черевин // Вопросы истории. – 2010. – № 6; Он же. Литерный «А»: Обслуживание и охрана императорских поездов // Военно-исторический журнал. – 2011. – № 2; Он же. Александр III и его хранители // Родина. – 2011. – № 8.

Рубан А.Ф. Почетный эскорт ФСО РФ // Сержант. – 2001. – № 3; Глебов С.С. Охранная стража и ее место в системе политической полиции Российской империи в 1866–1881 гг. // История государства и права. – 2006. – № 1; Казанцев П.А. Из истории организации охраны российского императора в конце XIX – начале ХХ вв. // Новый исторический вестник. – 2006. – № 1; Шахматов А.В., Блатин С.В., Гордин А.В. Российская государственная охрана (история становления и развития федерального органа государственной охраны) // Оперативник (Сыщик). – 2006. – № 4; Быков М. Старая гвардия // Русский мир. – 2009. – № 5; Буренков М.А. Традиции и профессиональные ценности российской императорской охраны / Книга в пространстве культуры. – М., 2011;

Малевский Е. «Много смышленых и дельных...»: Собственный Его Императорского Величества Сводный пехотный полк // Родина. – 2011. – № 8; Астрахан В.И. Организация охраны российских императоров в XIX в.:

динамика, особенности, уроки // Ученые записки Орловского государственного университета. Серия: гуманитарные и социальные науки. – 2012. – № 5.

Науменко В.Е., Фролов Б.Е. Лейб-гвардии Черноморский казачий дивизион (1811–1861 гг.). – Краснодар, 2002; Рассказов Л.П., Сирица И.В. Спецслужбы монархической России: Монография. – Краснодар, 2003; Клочков Д.А. «Отличные храбростью…»: Собственный Его Императорского Величества конвой. 1829–1917. История. Обмундирование. Вооружение. Регалии. – СПб., 2007; Колоколов Б.Г. Жандарм с царем в голове. Жизненный путь руководителя личной охраны Николая II. – М., 2009.

В это же время берут начало первые диссертационные исследования по теме, как в сфере истории1, так и юриспруденции2.

Растущий интерес к теме в достаточной мере удовлетворила и Федеральная служба охраны Российской Федерации, под эгидой которой увидели свет два многогранных труда, подготовленного коллективом авторов и сотрудниками ФСО РФ, в которых широко использованы большое количество архивных материалов и фотографий3.

Особо следует отметить одну из последних фундаментальных работ авторского коллектива под руководством профессора Л.П. Рассказова о Кубанском казачестве, где одна из глав посвящена роли казачества в СЕИВ конвое4. По своей научной значимости к ней примыкает и отлично иллюстрированный труд Д.А. Клочкова5 по истории гвардейской пехоты Российской империи, в котором, помимо других частей Гвардии, исследуется история Роты дворцовых гренадер и СЕИВ сводного пехотного полка.

Помимо указанных выше работ, необходимо отдельно выделить источники личного происхождения (мемуары, дневники, переписка и проч.), в которых содержатся сведения об императорской охране. Среди их авторов – российские императоры6, руководители структурных служб императорской охраны 7, дворцовой администрации8, органов политического сыска9 и Казанцев П.А. Обеспечение безопасности императора, членов императорской фамилии и высших должностных лиц российской империи в 1881–1917 гг.: институциональный аспект: Дис. … канд. ист. наук. – М., 2006.

Шомахов А.К. Организационно-правовые основы службы Собственного Его Императорского Величества конвоя. 1811–1917 гг.: Дис. … канд. юрид. наук. – Краснодар, 2009.

История государственной охраны России. Собственная Его Императорского Величества охрана. 1881–1917 / Под общ.ред. Е.А. Мурова. – М., 2006; Энциклопедия Федеральной службы охраны Российской Федерации.

Т. 1. История органов государственной охраны и специальной связи России / Под ред. Е.А. Мурова. – М., 2011.

Кубанское казачество: историко-правовое исследование (конец XVIII в. – начало ХХI в.): Монография / Под ред. Л.П. Рассказова. – Краснодар, 2013.

Клочков Д.А. Гвардейская пехота: специальные команды и категории, отдельные части. – М., 2013.

Переписка Николая и Александры Романовых. 1914–1915. Т. 3. – М, 1925; Дневники и документы из личного архива Николая II: Воспоминания. Мемуары. – Минск, 2003.

Воейков В.Н. С царем и без царя: Воспоминания последнего дворцового коменданта. – Минск, 2002; Спиридович А.И. Великая война и февральская революция: Воспоминания. Мемуары. – Минск, 2004.

Мосолов А.А. При дворе последнего императора: Записки начальника канцелярии Министра Двора. – СПб., 1992; Кривенко В.С. В Министерстве Двора: Воспоминания. – СПб., 2006.

Заварзин П.П. Жандармы и революционеры: Воспоминания. – Париж, 1930; Герасимов А.В. На лезвии с террористами. – Париж, 1985.; Новицкий В.Д. Из воспоминаний жандарма. – М., 1991; Джунковский В.Ф. Воспоминания. В 2 т. – М., 1997; Глобачев К.И. Правда о русской революции: Воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения. – М., 2009.

современники1. К этой же категории источников можно условно отнести и показания, данные руководителями императорской охраны и политического розыска в 1917 г. в ходе допросов в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства2.

Научная новизна исследования и основные положения, выносимые на защиту. Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что впервые на монографическом уровне в историко-правовой науке предпринята попытка комплексного исследования организационно-правовых основ функционирования института государственной охраны Российской империи XIX – ХХ вв., который ранее в таких историко-временных рамках не исследовался.

Несмотря на достаточный объем опубликованных источников (вкупе с материалами архивных фондов), до настоящего времени не предпринимались попытки комплексного системного исследования в сфере историко-правовой науки, обращенного к организационно-правовым основам деятельности структурных подразделений императорской охраны, специфике их комплектования, формам и методам осуществления своих функций, нормативной регламентации функционирования охранительных служб как в условиях дислокации в резиденциях, так и вне их, и т.д.

На защиту выносятся следующие положения, сформулированные в процессе исследования:

1. К последней четверти ХIХ в. в России в целом сформировалась система обеспечения безопасности первых лиц государства, субъектами которой являлись Рота дворцовых гренадер и Дворцовая стража, подведомственные министМстиславский С. Пять дней. – М., 1922; Дубенский Д.Н. Как произошел переворот в России / Отречение Николая II: Воспоминания очевидцев. Документы / Под ред. П.Е. Щеголева. – Л., 1927; Марков С. Покинутая царская семья. 1917–1919. – Вена, 1928; Витте С.Ю. Воспоминания. В 3 т. Т. 1. / Под общ.ред. А.Л. Сидорова. – М., 1960; Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний / Предисл. и коммент. А. Виноградова. – М., 1991; Епанчин Н.А. На службе трех императоров. – М., 1996; Дуплицкий С.К. Охрана царской семьи и революция 17-го года: Дневник русского офицера / Вступление и публикация О. Чубайса // Москва. – 1997. – № 3;

Половцов П.А. Дни затмения: Записки главкома Петроградского военного округа генерала П.А. Половцова в 1917 году / Предисл., указ., примеч. А.С. Сенина. – М., 1999.

Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 г. в Чрезвычайной Следственной Комиссии Временного Правительства / Под ред. П.Е. Щеголева. В 7 т. – Л., 1924-1927.

ру Императорского Двора, Собственный Его Императорского Величества конвой, подведомственный командующему Императорской главной квартирой, и Охранная стража, находящаяся в ведении III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. В связи с существенным ростом террористических угроз в отношении императора, назрела необходимость в слаженном взаимодействии служб императорской охраны не только между собой, но и с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность и имеющими широкую агентурную сеть. Несмотря на ряд реформ, предпринятых в сфере обеспечения безопасности императора, должное взаимодействие между ведомственными службами императорской охраны, а также с органами политического розыска и полиции, в целях выявления, предупреждения и пресечения террористических угроз «на дальних подступах», не было достигнуто, разобщенность в подходах к охране, обусловленная спецификой ведомственных функций и отсутствием единоначалия, оставалась прежней, что в итоге закономерно привело к гибели императора Александра II.

2. По восшествии на престол Александра III была выработана новая концепция обеспечения безопасности императора, которая характеризуется модернизацией уже имевшихся и учреждением новых специализированных частей охраны, единоначалием и централизацией всей структуры императорской охраны, что свидетельствует о создании системного, самостоятельного института государственной охраны Российской империи. Основные положения концепции нашли отражение в «Положении об Охране Его Императорского Величества» от 11 августа 1881 г. и ряде других нормативных актов, в соответствии с которыми руководство всеми частями императорской охраны возлагалось на Главного начальника охраны, наделенного обширными полномочиями и подчиненного лично императору. Под его начало вошли Сводно-гвардейская рота (позднее – батальон), Дворцовая полицейская команда, включавшая Секретную часть, и Военная Инспекция железных дорог с приданным ей 1-м Железнодорожным батальоном. СЕИВ конвой оставался в подчинении Императорской Главной квартиры, а Рота дворцовых гренадер – министра Императорского Двора, однако эти части, видоизменившись функционально в эскортноцеремониальные, главных вопросов в сфере охраны императора не решали. В процессе развития и приобретения практического опыта, система императорской охраны к концу XIX в. претерпевает ряд реорганизационных изменений:

Главный начальник охраны переименовывается в «Дежурного при Его Императорском Величестве Генерала», а позднее – в «Дворцового коменданта» с сохранением всех функциональных обязанностей; после объединения Дворцовой полицейской команды с Секретной частью, образовывается Дворцовая полиция; учреждается Канцелярия руководителя императорской охраны; увеличиваются штаты соответствующих охранных частей.

3. В начале ХХ в. при Николае II продолжает совершенствоваться система императорской охраны. После утверждения «Положения о Дворцовом Коменданте» от 4 сентября 1905 г., начальник императорской охраны переходит в непосредственное подчинение министра Императорского Двора с сохранением своих функций, а последующие нормативные акты, включая и «Положение о Дворцовом Коменданте» от 23 апреля 1906 г., существенно расширяют его полномочия в сфере обеспечения безопасности монарха. Помимо общего наблюдения «за безопасностью Императорских резиденций» и главном надзоре «за безопасностью пути во время Высочайших путешествий», на Дворцового коменданта возлагается руководство полицейскими структурами в городах дворцового ведомства. Кроме Дворцовой полиции, Сводного пехотного батальона и 1-го Железнодорожного батальона, в ведение Дворцового коменданта придается СЕИВ конвой «в отношении несения охранной службы», а также созданный в феврале 1906 г. отряд «Охранной агентуры, подведомственной Дворцовому коменданту» и Особый отдел, сформированный в структуре Управления Дворцового коменданта. В связи с наличием объективных факторов, Дворцовый комендант с подведомственной ему частями императорской охраны, обладая значительными полномочиями, вплоть до 1917 г. играет ключевую роль в системе государственных институтов Российской империи.

4. СЕИВ конвой, являвшийся старейшей элитной частью в структурах, обеспечивающих безопасность российских монархов, первоначально создавался в канун Отечественной войны 1812 г. исключительно для охраны императора и Императорской главной квартиры на театре военных действий. После завершения заграничных походов и возвращения к мирной жизни, когда опасность угроз жизни государя минимизировалась, конвойцы фактически переходят к исполнению парадно-церемониальных функций, впрочем, в случаях мятежей и волнений в ряде территорий Российской империи, по-прежнему оставаясь элитной боеспособной частью. Привлекая на службу в императорский конвой выходцев с Кавказа, власти пытались решить главную внутриполитическую задачу – успешное завершение Кавказской войныи присоединение к России территорий Северного Кавказа. После окончания войны и административнотерриториальных преобразований на Северном Кавказе, когда были образованы Кубанское и Терское казачьи войска, надобность в службе в СЕИВ конвое кавказцев отпала, и вплоть до отречения Николая II от престола, Конвой пополнялся исключительно казаками указанных войск. За все время существования СЕИВ конвой состоял под началом руководителя Императорской главной квартиры и подчинялся начальнику императорской охраны только в сфере караульной службы, причем в разные исторический периоды функции СЕИВ конвоя варьировались от охранно-караульных до парадно-церемониальных и обратно.

5. Учрежденная в 1827 г. из ветеранов-гвардейцев Отечественной войны 1812 г. Рота дворцовых гренадер, будучи в ведении Министерства Императорского Двора, первоначально осуществляла внутреннюю охрану императора в его резиденциях (Зимний дворец в Петербурге, Кремлевский дворец в Москве), однако при Александре III, с появлением новых специализированных частей по обеспечению безопасности монарха, ее роль в системе императорской охраны существенно снизилась, а при Николае II – была сведена исключительно к парадно-церемониальным функциям. Если СЕИВ конвой, выполняя подобные функции во время торжеств, однако основную служебную нагрузку нес во время охранительно-караульной деятельности и даже принимал участие в боевых действиях, то Рота дворцовых гренадер со второй половины XIX в. продолжала функционировать как почетная ветеранская часть, комплектовавшаяся из заслуженных ветеранов гвардии, армии и флота, которой отдавалась дань традиции.

6. С началом строительства железных дорог в России власти принимали действенные меры к обеспечению охраны правопорядка и безопасности на них, учреждая специализированные органы жандармско-полицейского надзора. Для обеспечения безопасности проездов императоров по железным дорогам был образован 1-й Железнодорожный батальон (позднее – Собственный Его Императорского Величества Железнодорожный полк), осуществлявший обслуживание и охрану «поездов чрезвычайной важности», т.е. императорских, и подчинявшийся руководителю императорской охраны. Непосредственно во время их проездов к охране железнодорожных путей привлекались органы политического розыска, общей полиции и войска, которые осуществляли свои функции в этой сфере в соответствии с выработанным многочисленным инструкциям и положениям. Однако, наличие таких разно функциональных ведомств, являвшихся субъектами охраны в этой области и отсутствие их взаимодействия, порождали несогласованность действий. Лишь к весне 1914 г., с принятием «Положения о мерах охраны Высочайших путешествий по железным дорогам», все проблемы охраны императорских поездов и координация деятельности охранительных структур были окончательно разрешены и урегулированы.

7. Начиная с момента учреждения в 1881 г. и вплоть до 1917 г. сначала Сводно-гвардейская рота, а впоследствии Собственный Его Императорского Величества Сводный пехотный полк, осуществляли охрану императоров посредством несения внутренней караульной службы по периметру императорских резиденций. Набор на службу в эту элитную структуру производился из армейских и гвардейских частей, причем не только сухопутных, но и морских, посредством строгого отбора. К моменту расформирования, Сводный пехотный полк являлся самой многочисленной частью императорской охраны, достигающей до 5 тыс. человек личного состава. Руководством императорской охраны совместно с органами политического розыска предпринимались меры, исключающие прикомандирование к полку чинов, нравственно и политически неблагонадежных. Такой подход к подбору личного состава полностью себя оправдал в феврале 1917 г., когда полк до конца оставался верен присяге, осуществляя охрану императорской семьи в Царском Селе.

8. Сформированной в 1884 г. Дворцовой полиции отводилась важная роль в системе императорской охраны. Фактически она представляла собою специальную полицейскую структуру, подведомственную не Министерству внутренних дел, а Дворцовому коменданту, и выполнявшую свои задачи по обеспечению безопасности первого лица государства от террористических угроз в месте нахождения императора с семьей (как в резиденциях, так и вне их). Свои функциональные обязанности Дворцовая полиция осуществляла методами гласной и негласной охраны, что влекло за собой особый, исключительный отбор кандидатов для прохождения службы в этом элитном полицейском подразделении.

По своему назначению с этой структурой был схож отряд «Охранной агентуры, подведомственной Дворцовому коменданту», учрежденный в 1906 г. во время Первой русской революции, когда угрозы совершения террористических актов в отношении императора носили реальный характер. Однако, в отличие от Дворцовой полиции, Охранная агентура тайно и негласно обеспечивала безопасность монарха исключительно вне императорских резиденций во время его многочисленных поездок, в том числе и визитов в зарубежные государства, а в годы Первой мировой войны – в Ставку Верховного Главнокомандующего. Несмотря на название структуры, агентурной деятельностью с привлечением секретных сотрудников на конфиденциальной основе, отряд Охранной агентуры не занимался, получая всю оперативно значимую информацию из органов политического розыска.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что сформулированные выводы и положения, а также архивные материалы, впервые вводимые в научный оборот, в определенной мере развивают и дополняют раздел историко-правовой науки исследуемого периода.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что собранные и проанализированные материалы исследования могут представлять несомненный интерес для сотрудников подразделений, входящих в систему Федеральной службы охраны Российской Федерации, в плане совершенствования их нормативно-правовой базы и практической деятельности, включая специфику подбора кадров. Помимо этого, материалы исследования могут быть использованы преподавателями и студентами юридических факультетов и вузов при преподавании и изучении истории государства и права, правоохранительных органов и других дисциплин.

Апробация результатов исследования.Основные положения диссертации нашли отражение в 9-ти публикациях по теме диссертации и выступлениях диссертанта на научно-практических конференциях.

Структура диссертацииопределена с учетом характера и специфики темы, а также степени научной разработанности затрагиваемых в ней проблем.

Диссертация состоит из введения, двух глав, включающих соответственно по два и шесть параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы.

ГЛАВА I.СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ СПЕЦИАЛЬНЫХ СЛУЖБ

ИМПЕРАТОРСКОЙ ОХРАНЫ

§ 1.Ретроспективный анализ нормативно-правового регулирования деятельности отечественных спецслужб по охране первых лиц государства к последней четверти XIX в.

Генезис института охраны первых лиц государства проистекал на Руси, а позднее в России, впрочем, как и в других государствах, в течение столетий, причем формы и методы охранительной деятельности субъектов государственной охраны, а также ее стратегия и тактика, исходили из общественнополитического вектора развития государства. Как правильно указывает В.И.

Астрахан, «личная охрана российских монархов, равно как и охрана их семей, а также мест постоянного и временного пребывания, на протяжении столетий была важнейшей функцией государства. Вместе с тем, государственная охрана как организационно-правовая форма (единое общегосударственное ведомство с законодательно закрепленными полномочиями и компетенцией) сложилось далеко не сразу»1. В этой связи А.К. Шомахов отмечает, что «вопрос охраны императора и членов августейшего семейства всегда был не просто деликатным делом, но и чрезвычайно секретным. Традиция предусматривала особое, специфическое отношение народа к персоне Помазанника Божьего, который олицетворял величие и грандиозность государства Российского»2. Аналогичную позицию высказывает и И.В. Зимин: «Подробности, связанные с охраной первых лиц страны, всегда были окутаны тайной. Во все времена существовали методики и различные системы охраны, призванные сохранить жизнь «первому лицу» и его окружению. Секреты этих методик и систем не принято было разАстрахан В.И. Организация охраны российских императоров в XIX в.: динамика, особенности, уроки // Ученые записки Орловского государственного университета. Серия: гуманитарные и социальные науки. – 2012. – № 5. – С. 42.

Шомахов А.К. Организационно-правовые основы службы Собственного Его Императорского Величества конвоя:

Автореферат дис. … канд. юрид. наук. – Краснодар, 2009. – С. 3.

глашать ни в древности, ни сейчас»1. Как верно заметил П.А. Казанцев, «организация обеспечения безопасности первых лиц государства, не считая чисто технических новшеств, в своей основе оставалась практически неизменной, по меньшей мере, до конца ХХ в.»2. К этому добавим, что многолетняя практика выработала определенные типовые алгоритмы и тактику действий охранных структур в тех или иных ситуациях. Однако, как ранее, так и ныне, во главу угла необходимо ставить профессионализм, специальную подготовку, умения и навыки каждого, из числа лиц, обеспечивающих безопасность первых лиц государства. Не случайно поэтому стоявший у истоков российской президентской Службы протокола и много лет ее возглавлявший В.Н. Шевченко, в контексте превалирования качества охраны над ее количеством на современном этапе, писал, что «меры безопасности, как показывает международный опыт, жизненно необходимы. И тон в этом деле задаем не мы. Например, если сравнивать численность охраны американского и российского президентов, то американская служба безопасности в 5–10 раз превосходит нашу»3. Между тем, как уточняет Ф.И. Раззаков, «в России традиции по охране царствующих особ имели более давние корни, чем в Америке»4. По словам А.Ф. Рубана, «с момента зарождения основ государственного протокола и до наших дней, в большинстве стран мира неотъемлемой частью протокольной практики являются церемонии торжественного проезда первых лиц государства, а также глав иностранных государств, совершавших официальные визиты. Обязательной традицией стало сопровождение особо важных персон в пути торжественного следования специальными воинскими формированиями – эскортом, в качестве способа охраны и выражения особого почета к высокопоставленным лицам. Задача по такому Зимин И.В. Царская работа: XIX – начало ХХ века. Повседневная жизнь Российского императорского двора. – М., 2011 [Электронный ресурс: http://statehistory.ru/books/TSarskaya-rabota--XIX---nachalo-XX-v/].

Казанцев П.А. Обеспечение безопасности императора, членов императорской фамилии и высших должностных лиц Российской империи в 1881–1917 гг.: институциональный аспект: Автореферат дис. … канд. ист. наук.

– М., 2005. – С. 3.

Шевченко В.Н. Повседневная жизнь Кремля при президентах. – М., 2004. – С. 70.

Раззаков Ф.И. За чьей спиной прячется президент? – М., 2012. – С. 7.

сопровождению всегда возлагалась на элитные подразделения и считалась одной из самых престижных»1.

Причины возникновения подразделений, осуществлявших непосредственную охрану великих князей Московских, затем русских царей, и, наконец, российских императоров, а также их семей, неразрывно связаны с политическими реформами и войнами, которые велись Русским государством. Формирования, входившие в личную гвардию государя, считались элитой по сравнению с другими частями армии. Эта элитарность всегда поддерживалась не только жесткими условиями отбора людей, повышенным денежным содержанием, особым отношением и всевозможными привилегиями, но и внешними проявлениями:

формой одежды, богатым вооружением, специальными знаками отличия2.

Предтечей специальных служб, осуществляющих меры безопасности первых лиц государства в России, явились различные войсковые формирования.

Так, с конца XV в. при Василии III Ивановиче в Москве великого князя охраняли так называемые пищальники, вооруженные пищалями (ружьями)3. Наиболее ранние письменные источники, содержащие сведения о великокняжеской и царской охране в Российском государстве, относятся к периоду правления царя Ивана IV Васильевича (Грозного). В частности, в приговоре Боярской думы (август 1555 г.) фигурирует решение о наделении землей рядом с Московским Кремлем 2000 дворцовых стрельцов, аргументированное необходимостью их постоянного присутствия рядом с царским дворцом для обеспечения его охраны и обороны. Кроме охраны особы государя и его резиденции, постоянное внимание уделялось сохранности государственной казны (ее составляли золотые и серебряные сосуды, ценные меха, ткани и другие подобные предметы), издревле хранившейся в подклетах каменных церквей. На территории Московского Кремля, согласно летописным упоминаниям, в разное время казна размещалась в церквях Рождества Богородицы, Лазаря, Иоанна Предтечи на Бору Рубан А.Ф. Почетный эскорт ФСО РФ // Сержант. – 2001. – № 3. – С. 5.

Клочков Д.А. «Отличные храбростью…»: Собственный Его Императорского Величества конвой. 1829–1917.

История. Обмундирование. Вооружение. Регалии. – СПб., 2007. – С. 9.

История государственной охраны России. Собственная Его Императорского Величества охрана. 1881–1917 / Под общ.ред. Е.А. Мурова. – М., 2006. – С. 24.

(у Боровицких ворот), Благовещенском соборе1. После учреждения Иваном Грозным опричнины в 1565 г., была создана «опричная тысяча» как привилегированная личная гвардия царя: 1000 человек («детей боярских»), отобранных в опричное войско, были «испомещенызаодин» (наделены землей) в опричных уездах2. Характерно, что для службы в «опричной тысяче» отбирались только те «дети боярские», кто сумел засвидетельствовать государю свою преданность и не имел каких-либо связей с вызвавшими недовольство Ивана Грозного знатными вельможами. При зачислении в опричнину «дети боярские» приносили царю особую присягу на верность, в которой среди прочего говорилось: «Я клянусь также не есть и не пить вместе с земщиной и не иметь с ними ничего общего»3. Как видим, штат охраны опричников 1565 г., в сравнении с дворцовыми стрельцами 1555 г., сократился в два раза. На наш взгляд такой подход был предпринят в связи с взятым за основу критерием личной, безграничной преданности царю.

В первые годы правления (1645–1676) Алексея Михайловича «Тишайшего» руководство царской охраной осуществлял боярин – руководитель Приказа Большого дворца, с 1663 г. дьяк – глава Приказа тайных дел. За безопасность царской семьи отвечало несколько охранных подразделений с различными функциями и подчиненностью. Организация охраны Алексея Михайловича в Московском Кремле осуществлялась следующим образом. При особе государя в качестве телохранителей постоянно находилось 200 человек – выходцев из дворянских семей. Ночью подле царской спальни дежурил главный спальник с одним или двумя приближенными царедворцами. В соседней комнате находились шесть телохранителей, а в следующей – располагались еще 40 человек.

Во времена первых Романовых спальники были одними из наиболее приближенных к царю людей.Как видим, спальники – это дежурившие посменно сотрудники дворцовой охраны, во главе каждой смены находился постельничий.

Становление системы государственной охраны России / Проект создан при поддержке и сотрудничестве с Федеральной службой охраны РФ [Электронный ресурс: http://www.runivers.ru/doc/security/206608/].

Скрынников Р.Г. Иван Грозный. – М., 2002. – С. 190-191.

Флоря Б.Н. Иван Грозный. – М., 2002. – 183.

Кроме того, у каждых ворот и дверей царского дворца стояли «отборные молодцы». К постоянной дворцовой страже принадлежали также 2 тыс. стремянных стрельцов, которые поочередно осуществляли дежурство день и ночь с заряженными пищалями и зажженными фитилями – по 250 человек у дворца, в самом дворе и у казначейства.В те времена в Москве было свыше 20 стрелецких полков, в том числе «выборный» (отборный) Стремянный полк, личный состав которого насчитывал 1 тыс. человек. Стрелецкая охрана осуществлялась комплексно. На наиболее ответственные посты заступали стрельцы из Стремянного полка, охрану менее значимых объектов – за периметром Кремля и на городских заставах – несли стрельцы других полков. Внутри Кремля особой охране подлежали внутренние помещения дворца и царский двор, которые были закрытыми зонами. Пройти на царский двор с оружием могли только стрельцы, которые несли его охрану. Допускались туда, в том числе и для прохода, только лица, имевшие право беспрепятственного входа к государю или вызванные во дворец. Это ограничение распространялось на все социальные группы, в том числе на бояр и иностранцев. Категорически запрещалось появляться на царском дворе верхом или в карете, а также проводить через двор лошадей или экипажи. Посетители, приходившие во дворец по вызову государя либо бояр или дьяков из его окружения, ожидали приема у царского двора. Ограничения относились не только к Московскому Кремлю, но и к другим резиденциям, включая походную ставку царя. Любое лицо, задержанное с оружием в пределах режимной зоны, немедленно подвергалось допросу «с пристрастием» для выяснения цели его появления. Если человек нес оружие «не с умыслом злым», а «с простоты», он в лучшем случае отделывался ссылкой в Сибирь или на Терек «на вечное житье». А если имелись доказательства личного умысла или «научения» со стороны бояр, дворян или людей, «иного потентата»

(иностранного царя), смертной казни подвергались не только участники заговора, но и члены их семей, знавшие об умысле.Стрельцы, стоявшие в карауле на царском дворе, сопровождали царскую семью и при выездах из Кремля, охрана при выездах осуществлялась «без мушкетов, с прутьем»1.

В царских покоях, на посольских приемах, у трона царя или позади него несли охрану рынды – телохранители государя, юноши из знатных фамилий.

Вооружение их обычно состояло из особых «посольских» топоров с лезвием в виде сечки, а также шестоперов и мечей. Во время военных действий рынды и их помощники-подрынды исполняли обязанности оруженосцев царя и отвечали за его оружие2. По сути, как утверждают И.Б. Линдер и С.А. Чуркин, рынды являлись прообразом «почетного гвардейского караула, выполнявшего протокольные функции; в случае необходимости эти статные молодцы могли оказать супостату достойный отпор»3.

В годы правления Алексея Михайловича было принято Соборное уложение 1649 г., ставшее первым законодательным актом Русского государства, который регламентировал, в том числе, и вопросы обеспечения безопасности монарха путем запрета тех или иных действий, угрожающих жизни царя. Этому посвящены вторая глава «О Государской чести, и как Его Государское здоровье оберегать» и третья глава «О Государеве дворе, чтоб на Государеве дворе ни от кого никакого безчинства и брани не было»4. За совершение противоправных действий как в отношении государя, так и в «Его Государеве дворе и в Его Государских палатах», следовало суровой наказание – от тюремного заключения вплоть до смертной казни, например: «А будет кто при Царском Величестве вымет на кого саблю, или иное какое оружие, и тем оружием кого ранит, и от тое раны тот, кого он ранит, умрет, или в те же поры он кого до смерти убьет: и того убойца за то убойство самого казнитисмертию же» (п. 3 гл. 3).

Таким образом, следует констатировать, что к середине XVII в. начинает складываться организационно-правовая форма системы государственной охраЛиндер И.Б., Чуркин С.А. История специальных служб России. Х–ХХ вв. – М., 2004. – С. 82-83.

Клочков Д.А. Указ.соч. – С. 9.

Линдер И.Б., Чуркин С.А. Указ.соч. – С. 83.

Полное собрание законов Российской Империи (ПСЗ). – Собр. 1. – Т. 1. – № 1.

ны России на законодательной основе. В этот период вычленяются два функциональных направления деятельности охранительных структур: обеспечение безопасности государя в его резиденциях и вне их, а также эскортноцеремониальное представительство. Гораздо позднее в России возникнут структуры, отвечающие за безопасность монарха, к главным функциональным обязанностям которых будет относиться проведение оперативно-розыскных мероприятий, направленных на выявление злоумышленников и пресечение их противоправной деятельности на стадии подготовки к террористическому акту в отношении государя и августейшей фамилии.

При Петре I было расформировано, а фактически уничтожено, стрелецкое войско, а прежние дворцовые службы упразднены. Взявший курс на европейские стандарты, ПетрI создал регулярное войско, способное противостоять ведущим армиям континента. Большое внимание государь уделял обучению в армии, основой которого являлась многолетняя практика и обобщенный опыт военных действий. В Уставе воинском от 30 марта 1716 г. были отражены вопросы организации, тактики и боевой подготовки: состав армии, обязанности чинов, дисциплинарная ответственность, краеугольные вопросы строевого и тактического обучения1. Гвардейские полки (Преображенский и Семеновский), в том числе и обеспечивавшие охрану императора, осуществляли свою деятельность в полном соответствии с нормами караульной службы, прописанными в Уставе воинском, например, в главе 59 «О карауле, како оным ходить и сменяться, такожде что как в поле, так и в гарнизоне при том внимать надлежит», в главе 62 «О силе и должности караулов, как в городе, так и в лагере, и что при том внимать надлежит каждому» и т.п.

30 марта 1724 г. Петр I сформировал первое армейское конное подразделение с функциями почетного эскорта специально для участия в церемонии коронации своей супруги, императрицы Екатерины I – Кавалергардию (роту кавалергардов), состоявшую из 71 человека. Причем, сам Петр I принял звание каПСЗ. – Собр. 1. – Т. 5. – № 3006.

питана роты, офицерами числились генералы и полковники, капралами – подполковники, а 60 рядовых выбрали из числа самых рослых и представительных обер-офицеров1. Кавалергардам были приданы особая нарядная форма, серебряные трубы и литавры. Вооружение состояло из палаша и карабина. 7 мая 1724 г. вновь образованное подразделение охраны приняло участие в церемонии коронации, а уже 25 мая кавалергарды «были возвращены в свои полки». В 1725 г. они участвовали в траурной процессии при погребении Петра I2.

Сложившаяся при Петре I практика охраны, с некоторыми непринципиальными изменениями, сохранялась вплоть до начала ХIХ столетия. Как и в предшествующий период, не существовало профессиональных подразделений охраны: по-прежнему эту функцию выполняли различные придворные чины и воинские части. В боевой обстановке Петра I охраняла его свита (генералы, офицеры, денщики) и гвардейский Преображенский полк. Осуществление охраны императора, членов его семьи, царских резиденций войсковыми методами – караулами армейских гвардейских полков (Преображенского, Семеновского и Измайловского) – отличительная особенность ХVIII – начала ХIХ вв. Оборотной стороной этой системы стало вмешательство армейской элиты в политику.

Именно гвардия стала главной движущей силой большинства дворцовых переворотов, определявшей исход придворной борьбы и судьбу российского трона.

За 37 лет – от смерти Петра I (1725 г.) до воцарения Екатерины II (1762 г.) – трон занимали шесть монархов. Последний дворцовый переворот произошел в ночь с 11 на 12 марта 1801 года; после убийства Павла I на престол взошел его сын Александр I3.

Воцарение на российский престол Елизаветы Петровны 24 ноября 1741 г.

при помощи гренадерской роты Преображенского полка, послужило поводом к очередному воссозданию кавалергардов, теперь уже на основе Лейб-кампании– Рубан А.Ф. Указ.соч. – С. 5.

Краткая история кавалергардов и Кавалергардского полка. – СПб., 1880. – С. 2-3.

Становление системы государственной охраны России / Проект создан при поддержке и сотрудничестве с Федеральной службой охраны РФ [Электронный ресурс: http://www.runivers.ru/doc/security/206608/].

так назвали отличившуюся во время переворота гренадерскую роту преображенцев. Кавалергарды участвовали в коронации Елизаветы Петровны, а затем их присоединили в виде отдельного капральства к Лейб-кампании, ставшей почетной охраной новой императрицы. В отличие от предыдущих царствований, Кавалергардия продолжала функционировать на протяжении всего правления императрицы, появляясь на различных торжествах Двора. Всех гренадеровпреображенцев, участвовавших в перевороте, произвели в офицеры, пожаловали им поместья, все получили потомственное дворянство. Однако происхождение часто давало о себе знать, поэтому среди нижних чинов Лейб-кампании и Кавалергардии нередким было пьянство, побои, вымогательство. Елизавета Петровна снисходительно относилась к их «шалостям» и всякий раз, слегка пожурив, прощала им любую провинность. Последним событием с участием Лейб-кампании и Кавалергардии стали похороны императрицы. ПетрIII, взошедший на трон 25 декабря 1761 г., не мог терпеть бесчинств лейб-кампанцев, продолжавшихся даже после смерти императрицы, и 21 марта 1762 г. Лейбкампания и Кавалергардия были распущены1.

Взошедшая на престол Екатерина II, после очередного переворота 28 июня 1762 г., через 7 лет пожелала видеть на службе в столице лучших представителей казачества. Согласно воле императрицы, в создаваемый элитный Петербургский легион была назначена команда от донских и чугуевских казаков, чья служба при дворе продолжалась около 5 лет. Во время подавления волнений в Польше в 1775 г., где они принимали участие, последовал указ об их расформировании и «из возвращенных в Чугуев казаков, по приказанию Графа Потемкина, образована была команда, в 60 человек, при одном офицере, для службы при Дворе Императрицы». Эта команда прибыла в Москву в конце мая – начале июня2. Здесь чугуевцы соединились с 77-ю донцами, ещё в феврале 1775 г.

прибывшими с Дона. Вызов казаков был связан с желанием Екатерины II пышно отпраздновать новые победы русского оружия на полях сражений с турецКлочков Д.А. Указ.соч. – С. 11-12.

История Лейб-гвардии Казачьего его величества полка. – СПб., 1876. – С. 16.

кими войсками. Общее руководство обоими командами было поручено донскому полковнику В.П. Орлову. 10 июня состоялись торжества, затем донские и чугуевскиелейб-казаки сопровождали императрицу в поездках по Москве и окрестностям, а в декабре того же года они составили ее конвой в путешествии от Калуги до Тулы. В конце января 1776 г. лейб-казаки прибыли в С.-Петербург и обосновались в казармах за Александро-Невской лаврой, а весной они уже разместились в Царском Селе1.

7 мая 1776 г. по Именному указу Екатерины II, данному Военной коллегии, были утверждены штаты Чугуевской и Донской конвойных команд2. Согласно штатам, «конвойная Чугуевского полка козацкоя команда» состояла из:

поручика, прапорщика, вахмистра, ротного квартирмейстера, малолеток, кузнеца – по одному, капралов – 3, казаков – 65. Всего – 74. В состав «конвойной от войска Донского команды» входили: полковник, есаулы «поручиского чина» – 4, казаков – 65, денщиков из числа казаков – 7. Всего – 77. Команды сменялись через каждые 2 года3. Таким образом, общее количество конвойцев составило 151 человек. Как пишет О. Агафонов, «появление казаков на улицах Петербурга всегда представляло захватывающее зрелище. При конвоировании они выстраивались в два ряда: один – чугуевцы, другой – донцы. В особо торжественных случаях лейб-казаки сопровождали императрицу рядом с лейб-гусарами, один совместный отряд ехал впереди кареты, другой – сзади. При императорском дворе казаки содержали караулы и разъезды, стояли на постах в дворцовых залах и за их пределами, выступали с показательными конными номерами перед иностранцами»4. В XIX в. эстафету от чугуевских и донских казаков подхватят черноморские, кавказско-линейные, кубанские и терские казаки в составе учрежденного в 1811 г. Собственного Его Императорского Величества (СЕИВ) конвоя, анализ охранительной деятельности которого представлен во второй главе настоящего исследования. Что же касается Чугуевской и Донской Агафонов О. Со знаком рыцарских времен. Забытые родоначальники казачьей гвардии // Родина. – 2004. – № 5. – С. 34-35.

ПСЗ. – Собр. 1. – Т. 20. – № 14467.

ПСЗ. – Собр. 1. – Отд. 1. – Т. 43. – Табл. 2 к № 14467.

Агафонов О. Указ.соч. – С. 37.

конвойных команд, то при Павле I они были сведены в лейб-гвардии Казачий полк и 10 июля 1798 г. был Высочайше утвержден его штат, общей численностью 359 человек1, т.е. более чем в два раза превышающий предыдущие Чугуевскую и Донскую команды вместе взятые. Функциональные обязанности полка не изменились, однако позднее он получил статус наравне с прочей гвардейской кавалерией, потеряв эскортно-церемониальные функции.

Необходимо отметить, что придя к власти, Екатерина II возродила Кавалергардию в виде Кавалергардского корпуса, основу которого составили бывшие лейб-кампанцы численностью 89 человек. По сложившейся традиции они принимали участие в коронационных торжествах Екатерины II. Главной функцией кавалергардов стала личная охрана императрицы в Зимнем дворце. Они присутствовали на всех значимых мероприятиях двора, сопровождали императрицу во время путешествий, выполняли ее поручения, участвовали в военных маневрах2.

Выше мы подчеркивали, что последний дворцовый переворот с участием гвардейских частей произошел в ночь на 12 марта 1801 года – после убийства Павла I на престол взошел его сын Александр I, который не стал изменять принципы охраны: императорские резиденции по-прежнему охранялись гвардейцами. Между тем, 18 мая 1811 г. Александр I учредил лейб-гвардии Черноморскую казачью сотня, которая положила начало СЕИВ конвою3. Казаки участвовали в сражениях на театре военных действий в Отечественную войну г. и обеспечивали личную безопасность императора в ходе заграничных походов 1813–1814 гг. В мирное время черноморцы осуществляли охрану монарха и членов его семьи вне резиденций, и принимали участие в различного рода парадно-церемониальных мероприятиях4.

Мятеж декабристов в 1825 г. показал взошедшему на российский престол императору Николаю I всю тщетность изрядно подряхлевшей машины государПСЗ. – Собр. 1. – Т. 25. – № 18577.

Клочков Д.А. Указ.соч. – С. 13.

Государственный архив Краснодарского края (ГАКК). – Ф. 254. – Оп. 1. – Д. 453. – Л. 25-25об.

Кубанское казачество: историко-правовое исследование (конец XVIII в. – начало ХХI в.): Монография / Под ред. Л.П. Рассказова. – Краснодар, 2013. – С. 241-253.

ственной безопасности в целом и органов политического сыска в частности.

Необходимо было принять радикальные меры, как по обеспечению личной безопасности, так и централизации охранительных структур под эгидой единого ведомства, поскольку, как правильно указывает Т.Г. Деревнина, «многообразие форм учреждений, ведавших делами полиции, разобщенность отделений политического сыска в центре и на местах, отсутствие единого исполнительного органа политической полиции – вот общая характеристика состояния политической полиции России к концу первой четверти XIX в.»1.

25 июня 1826 г., в день рождения Николая I, последовал указ о назначении генерал-адъютанта А.Х. Бенкендорфа, собственно, лоббировавшего учреждение централизованного органа политического сыска, шефом жандармов и руководителем Императорской главной квартирой2, в чье ведение входил и СЕИВ конвой (В скобках заметим, что Императорская главная квартира входила в состав Военного министерства и состояла «при особе ГосударяИмператора для принятия личных приказанийЕго Величества или исполнения некоторых специальных обязанностей»3. Фактически она была образована 27 января 1812 г.

согласно Высочайше утвержденному «Учреждению Военного Министерства» под названием «Главная квартира», а в декабре 1812 г. за ней закрепилось название «Императорская главная квартира» в официальных документах5). И только по указу от 3 июля 1826 г. было образовано III Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии «под начальством» А.Х. Бенкендорфа6. 28 апреля 1827 г. были учреждены пять округов исполнительного органа III Отделения на местах – Корпуса жандармов7.

Деревнина Т.Г. III Отделение и его место в системе государственного строя абсолютной монархии в России (1826–1855): Дис. … канд. истор. наук. – М., 1973. – С. 44.

Олейников Д.И. Бенкендорф. – М., 2009. – С. 255.

Военная энциклопедия / Под ред. К.И. Величко, В.Ф. Новицкого, А.В. фон Шварца, В.А. Апушкина, Г.К. фон Шульца. В 18 т. Т. 10. – СПб., 1912. – С. 598.

ПСЗ. – Собр. 1. – Т. 32. – № 24971.

Столетие Военного Министерства. 1802–1902 / Гл. ред. Д.А. Скалон. В 50 т. Т. 5. Кн. 1. Императорская главная квартира. История государевой свиты. Царствование Императора Александра I. – СПб., 1904. – С. 127-128.

ПСЗ. – Собр. 2. – Т. 1. – № 449.

ПСЗ. – Собр. 2. – Т. 2. – № 1062.

В глаза бросается некая несуразица в логике первых двух указов. По мнению Г.Н. Бибикова, указ о назначении А.Х. Бенкендорфа шефом жандармов «выглядит несколько преждевременным, если учитывать, что к тому моменту Бенкендорф не мог приступить к возложенным на него этим указом обязанностям. Видимо, Николай Iрешил таким образом заранее сделать главу тайной полиции фигурой публичной, облеченной доверием императора, поднять общий авторитет нового ведомства»1. Как бы то ни было, разрешив проблемы со структурой государственной безопасности, император обратился к вопросам личной охраны. А их накопилось немало. Предшествующие правления Дома Романовых историки не без основания нарекли «эпохой дворцовых переворотов», в которых Гвардия занимала не последнее место в смещении монархов с трона и декабристы в очередной раз напомнили Николаю I об этом казусе. Как отмечают Б.Н. Григорьев и Б.Г. Колоколов, «под влиянием сильного психологического стресса, пережитого императором во время мятежа, родилась идея сформирования специальной воинской части, которая, осуществляя охрану внутри дворца, подчинялась бы непосредственно министру Императорского Двора. Иными словами, после мятежа декабристов гвардия потеряла доверие императора, и его личная охрана была отныне не в ведении офицеров дислоцировавшегося в Петербурге Гвардейского корпуса, продолжавших по-прежнему нести караульную службу во дворце, а в руках наиболее приближенной к особе императора и царствующей фамилии сановника, пользовавшегося его полным доверием»2. Необходимо сказать, что Министерство Императорского Двора, образованное в августе 1826 г. путем объединенияряда учреждений, существовавших ранее и обслуживавших императора и членов его семьи, ведало всеми вопросами придворной жизни, осуществляло обслуживание членов августейшей фамилии и управляло их имуществами, а министр Императорского Двора подчинялся непосредственно императору (минуя контроль со стороны Сената)3.

Бибиков Г.Н. А.Х. Бенкендорф и политика императора Николая I. – М., 2009. – С.128.

Григорьев Б.Н., Колоколов Б.Г. Повседневная жизнь российских жандармов. – М., 2007. – С. 531-532.

та)1. В рассматриваемый период на вновь учрежденный пост был назначен генерал-адъютант П.М. Волконский, во время наполеоновских войн занимавший должность начальника Главного штаба и сопровождавший Александра I во всех его поездках по России и за границу. Несмотря на то, что родной брат его жены – князь С.Г. Волконский – как активный участник мятежа декабристов был сослан в Сибирь, до самой смерти первый министр Двора пользовался полным доверием Николая I. На похоронах П.М. Волконского в 1852 г. «царь отстранил флангового солдата, взялся за ручку гроба и сам понес тело своего верного слуги»2. По отзывам современников, П.М. Волконский, входивший в близкое окружение Николая I, никогда не злоупотреблял своим высоким положением3.

Мы не случайно заострили внимание на личности П.М. Волконского, поскольку 2 октября 1827 г. по Именному указу министру Императорского Двора «Об учреждении роты Дворцовых Гренадер»4 была образована совершенно новая охранительная структура «по образцу прусской дворцовой роты, в ознаменование особого благоволения к нижним чинам лейб-гвардии, которые оказали мужество в Отечественную войну и во все продолжение службы отличали себя усердием, честностью и примерным поведением, чтобы они были обеспечены содержанием на всю жизнь и чтобы служба их состояла только в полицейском надзоре во дворцах, где будет иметь пребывание Его Величество»5. Рота находилась непосредственно «под начальством» министра Императорского Двора, а значит именно он нес персональную ответственность за личную безопасность государя. Таким образом, субъектами императорской охраны при Николае I в резиденции являлась Рота дворцовых гренадер, подведомственная министру Императорского Двора, а вне резиденции – СЕИВ конвой, подведомственный командующему Императорской главной квартирой.

В известной степени какие-либо угрозы совершения терактов в отношении Николая I, особенно в начале 1830-х годов, после подавление восстания в Федорченко В.И. Двор российских императоров. М; Красноярск, 2004. – С. 531.

Григорьев Б.Н., Колоколов Б.Г. Указ.соч. – С. 533.

Федорченко В.И. Указ.соч. – С. 136.

ПСЗ. – Собр. 2. – Т. 2. – № 1436.

Военная энциклопедия. Т. 9. – С. 3.

Польше русскими войсками, оставались лишь угрозами. Волна политического терроризма в период царствования Николая I ещё Россию не захлестнула, поэтому охрана императора Ротой дворцовых гренадер и СЕИВ конвоем носила, как правило, превентивно-демонстрационный характер. Кроме того, III Отделение и Корпус жандармов, при некоторых дефектах своей организационной структуры, достаточно убедительно выполняли свои функциональные обязанности, включая оперативно-розыскную деятельность – по сути, масштабных провалов в обеспечении безопасности монарха в тот период не наблюдалось.

Вступивший, после смерти своего отца Николая I в 1855 г., на престол Александр II предпринял ряд важнейших шагов для того, чтобы привести состояние страны и общества в соответствие с требованием времени. Он решился отменить крепостное право, а затем провести ряд реформ – земскую, судебную, военную и городскую, призванных улучшить управление в стране, сделать более современной и боеспособной армию. Общество бурлило: восставали крестьяне, недовольные итогами крестьянской реформы, бунтовали студенты, росли ряды революционных организаций1. Всё это двигало наиболее радикальные круги к противостоянию самодержавию, включая насильственные методы в отношении императора и его семьи. Однако Александр IIне терпел вокруг себя охрану и вел свойственный ему «вольный» образ жизни.

В 1860 г. генерал-адъютант Н.П. Игнатьев, опытный разведчик-дипломат, направил записку на Высочайшее имя, предлагая по-новому выстроить систему личной охраны Александра II, но проект был отвергнут императором, посчитавшим, что традиционных мер для обеспечения его безопасности вполне достаточно. Однако отмена крепостного права и события осени 1861 г. в Петербурге, связанные со студенческими волнениями и поджогами, изменили позицию Александра II: в конце 1861 г. по его указанию военный министр, шеф жандармов, петербургский военный генерал-губернатор и командир Гвардейского Балязин В.Н. Неофициальная история России. Конец XIX века: власть и народ. – М., 2007. – С. 3.

корпуса должны были комиссионно выработать план мер по охране императорской фамилии и караулу Зимнего дворца1.

8 декабря 1861 г. Александр II утвердил представленную ему инструкцию, в соответствии с которой учреждалась специальная команда при Зимнем дворце – «Городовая стража»2. В ее штат входило 30 человек для внешней суточной охраны восьми подъездов дворца, из расчета по одному стражу в три смены на каждый подъезд и шестеро – в резерве. Вновь учрежденная команда была сформирована из лучших городовых унтер-офицерского фельдфебельского званий и околоточных надзирателей петербургской полиции. Подбором офицеров занимался петербургский военный генерал-губернатор, граф А.А. СуворовРымникский. Кроме охраны Зимнего дворца страже вменялось в обязанности нести службу во время прогулок императора в Летнем и Александровском садах3. Официальное название «Городовая стража» было вскоре вытеснено более подходящим наименованием – «Дворцовая городовая стража», или «Дворцовая стража». В первой половине 1860-х годов обязанности Дворцовой стражи не выходили за рамки обычной караульной службы. Личный состав Дворцовой стражи закреплялся не за конкретной императорской резиденцией, а только за той резиденцией, в которой находился на данный момент Александр II4.

После того, как император обосновался в Царском Селе вместе с Двором, Дворцовая стража была также передислоцирована в новую резиденцию. 8 мая 1862 г. Александр II утвердил «Правила для охранения наружного и внутреннего порядка по Большому Царскосельскому дворцу», составленные министром Императорского Двора (1852–1870) В.Ф. Адлербергом5. Правила состояли из четырех разделов: «О наружном порядке», «О подъездах», «О внутреннем порядке» и «Общие распоряжения для приведения в исполнение вышеизложенИстория государственной охраны России…. – С. 114.

Российский государственный исторический архив (РГИА). – Ф. 508. – Оп. 1. – Д. 1404. – Л. 10.

РГИА. – Ф. 508. – Историческая справка.

Становление системы государственной охраны России / Проект создан при поддержке и сотрудничестве с Федеральной службой охраны РФ [Электронный ресурс: http://www.runivers.ru/doc/security/206608/].

Правила для охранения наружного и внутреннего порядка по Большому Царскосельскому дворцу от 8 мая 1862 года / Яковлев В.И. Охрана царской резиденции. – Л., 1926. – С. 127-138.

ных Правил». Характерно, что «из числа 30 городовых унтер-офицеров», находящихся при Зимнем дворце, в Царское Село отряжались «каждый раз» 21 человек. Из них, 9 стражей – «для наблюдения за 3 железными воротами, ведущими на большой двор» на круглосуточные посты в три смены; трое – «для наблюдения снаружи за всеми входами в большой сад»; трое – «для наблюдения, денно и нощно, снаружи за входом в собственный садик»; трое – «для производства поочередно, с 12 часов пополуночи до 8 часов утра, беспрерывных обходов внутри собственного садика». Оставшиеся из 21 стража трое городовых унтер-офицера назначались «в запас, на случай болезни или других обстоятельств». Обращает на себя внимание тот факт, что Правилами предписывалось взаимодействие городовых стражей с нарядами казаков СЕИВ конвоя, а также со швейцарами Высочайшего двора, которые отвечали за свою зону наблюдения и охраны. Всех задержанных необходимо было доставлять на Главную гауптвахту и сдавать караулу. В § 16 Правил особо подчеркивалось: «Когда на Главную гауптвахту представлено будет задержанное во дворце или вне оного лицо, то дежурные по караулам, а в отсутствие его – начальник караула, учредив за ним строгий присмотр, немедленно доносит об этом, на кого возложено будет главное заведывание об охранении порядка вообще по Царскосельскому дворцу, а также Царскосельскому коменданту». В свою очередь, это уполномоченное лицо, «состоя под главным начальством Министра Императорского Двора, обязано было бы о всех случаях или особых распоряжениях по означенному предмету, немедленно доносить: Министру, начальнику Главной императорской квартиры, командующему войсками в Царском Селе и тамошнему коменданту, а в чрезвычайных случаях и непосредственно Государю Императору с уведомлением о том, в то же время, и упомянутых лиц»1.

Важно отметить, что подбору штата Дворцовой стражи было уделено особое. Как выше указывалось, военный генерал-губернатор северной столицы граф А.А. Суворов-Рымникский лично руководил подбором кадров в ДворцоПравила для охранения наружного и внутреннего порядка по Большому Царскосельскому дворцу от 8 мая 1862 года... – С. 127-138.

вую стражу, требуя «выбрать для сей цели людей испытанной нравственности, заслуженных отборных и представить для осмотра». Кандидат в стражи должен быть православным, холостым, крепкого телосложения и хорошего здоровья, благообразной наружности и совершенной благонадежности. Между тем, по материально-финансовой части (жалованье, жилье, обмундирование) Дворцовая стража находилась в ведении Министерства Императорского Двора, а по служебной подчинялась приставу 1-й Адмиралтейской части Петербурга1. Как видим, первоначально фактически имел место фактор двойного подчинения.

Однако вскоре по указу императора в 1862 г. Дворцовая стража и пристав 1-й Адмиралтейской части по вопросам охраны были подчинены полковнику А.М.

Рылееву. 1 января 1864 г. он был назначен комендантом Императорской главной квартиры, в ведение которого (вплоть до февраля 1880 г.) вошли все охранительные структуры: СЕИВ конвой, Роты дворцовых гренадер, Дворцовая стража и гвардейские караулы в императорских резиденциях. В свою очередь, А.М. Рылеев подчинялся министру Императорского Двора. В ходе русскотурецкой войны 1877–1878 гг. А.М. Рылеев возглавлял императорскую охрану на театре военных действий, за что получил чин генерал-лейтенанта2.

Следует сказать, что в ряде источников должность А.М. Рылеева значится как начальник личной охраны Александра II, однако такой штатной должности в рассматриваемое время не было. В этой связи Б.Н. Григорьев и Б.Г. Колоколов указывают: «Как самое близкое и доверенное в свите лицо генераладъютант Рылеев являлся по указанию императора главным куратором зарождающихся тогда двух охранных служб: дворцовой полиции и охранной агентуры (или охранной стражи), что создавало ему возможность выполнять все деликатные поручения монарха и следить за тем, как обеспечивается его личная безопасность. Иными словами, это был прообраз той должности, которую вскоИстория государственной охраны России... – С. 115.

ре определят в структуре Министерства императорского двора как должность дворцового коменданта»1. Об этом в следующем параграфе.

Возвращаясь к Дворцовой страже, отметим, что с ростом угрозы террористических проявлений самостоятельные команды Дворцовой стражи стали формироваться в каждой императорской резиденции. Например, в 1872 г. была образована команда городовых стражей, в количестве 12 человек, в Гатчине2.

Новый импульс в развитии дворцовой полицейской команды был придан в сентябре 1884 г., когда после ряда реформ в системе императорской охраны, она была преобразована в Дворцовую полицию с новым штатом3.

Эволюция вялотекущей, поначалу, деятельности радикально настроенных кругов, призывающих к свержению самодержавия, вылилась, в конечном итоге, в покушение на жизнь Александра II. Обвинительный акт по делу террориста Д.В. Каракозова свидетельствует: «4 апреля 1866 года, около 4 часов пополудни, когда государь император, по окончании прогулки в Летнем саду, выйдя на набережную р. Невы, приблизился к своему экипажу, неизвестный человек, стоявший в толпе народа, собравшейся у ворот сада, выстрелил в священную особу его императорского величества. Провидению угодно было сохранить драгоценную для России жизнь возлюбленного монарха»4.

Этот теракт поверг в состояние прострации всю охранительную систему Российской империи и показал всю тщетность усилий различных ведомств, обеспечивающих безопасность императора, в противостоянии нарождающемуся политическому терроризму. Сразу после покушения на Александра II руководитель III Отделения В.А. Долгоруков подал в отставку, а уже 10 апреля новым главой госбезопасности и шефом Корпуса жандармов был назначен П.А.

Шувалов, который добился ликвидации столичного генерал-губернаторства и передачи его функций градоначальству, подчинив последнее III Отделению5.

Григорьев Б.Г., Колоколов Б.Г. Указ.соч. – С. 565.

РГИА. – Ф. 508. – Оп. 1. – Д. 67. – Л. 21.

РГИА. – Ф. 508. – Оп. 1. – Д. 1404. – Л. 34.

Покушение Каракозова: Стенографический отчет по делу Д. Каракозова, И. Худякова, Н. Ишутина и др. – Т. 1.

– М., 1928. – С. 6.

Шилов А.А. Каракозов и покушение 4 апреля 1866 года. – Пг., 1919. – С. 47.

Как заметил С.А. Воронцов, «назначая Шувалова, царь давал ему дополнительные полномочия, надеясь, что тайная полиция защитит его от террористов. И надо отметить, что ряд эффективных мер Шувалов предпринял»1. Через год была проведена радикальная реформа политической полиции. В соответствии с «Положением о Корпусе жандармов» от 9 сентября 1867 г. были учреждены жандармские управления в каждой губернии, непосредственно подчиняющиеся по строевой части Главному управлению Корпуса в лице шефа жандармов, а по оперативно-розыскной – III Отделению. Положение более четко обозначило соподчинение различных жандармских частей, уточнило функции и порядок использования жандармских подразделений2.

Формально поводом к реорганизации политического розыска явилось покушение Д.В. Каракозова на Александра II, однако причины ее кроются гораздо глубже. Когда в первой половине XIX в. создавался Корпус жандармов, оппозиция состояла по преимуществу из дворян, их численность была сравнительно невелика, подавляющее большинство являлось офицерами. Поэтому и жандармерия имела чисто военную организацию и нацеливалась, главным образом, на наблюдение за офицерским корпусом. Иное положение сложилось в 60–70-е годы XIX в. Главными фигурами в оппозиции становились революционерыразночинцы, а это требовало переориентации жандармов на наблюдение за широкими слоями либеральной интеллигенции и студенчества. Отсюда и возникла необходимость создания разветвленной сети губернских жандармских органов3.

Если проблемы оперативно-розыскного характера были разрешены, то к личной императорской охране вопросы остались. В ходе следствия по делу Д.В.

Каракозова были вскрыты очевидные недостатки в организации охраны императора. Так, подтвердилось, что чины Дворцовой стражи, присутствовавшие в Летнем саду, наблюдали за Александром II, а не за толпой, от которой они должны были охранять императора. Такие профессиональные провалы в охране Воронцов С.А. Правоохранительный органы. Спецслужбы. История и современность. – Ростов-на-Дону, 1998.

– С. 105.

ПСЗ. – Собр. 2. – Т. 42. – Отд. 2. – № 44956.

Рассказов Л.П., Сирица И.В. Спецслужбы монархической России: Монография. – Краснодар, 2003. – С. 115императора были недопустимы1. Устранить подобные, мягко говоря, казусы взялся генерал-майор Ф.Ф. Трепов, назначенный 17 апреля 1866 г. петербургским обер-полицмейстером и 30 августа произведенный в генерал-лейтенанты.

За его плечами была служба в 1860–1861 гг. и.д. варшавского оберполицмейстера; за наведение порядка в Варшаве награжден пожизненной пенсией. В 1863–1866 гг., до назначения на новую должность, Ф.Ф. Трепов был начальником 3-го округа Корпуса жандармов и генерал-полицмейстером Царства Польского, на него дважды было совершено покушение2. Как видно из послужного списка, за дело взялся профессионал, и дальнейшие его шаги это подтвердили. Он составил проект создания специальной команды «охранительной полиции, исключительной целью которой должно быть постоянное наблюдение во всех местах пребывания» императора и в конце апреля 1866 г. глава III Отделения П.А. Шувалов представил проект Александру II3.

2 мая 1866 г. император утвердил проект и штаты «охранительной полиции»: начальник, помощники – 2, секретные агенты «из лиц всякого состояния»

– 6, стражники «из нижних чинов» – 80. Первых начальником вновь учрежденной команды был назначен надворный советник Н.Е. Шляхтин, прежде служивший полицейским приставом в Москве, его помощниками – жандармский капитан Н.М. Прусак (бывший начальник Ревельской жандармской команды) и поручик А.И. Поляков из Варшавской полиции. В число 80 стражников вошли:

25 вахмистров из Варшавской городской полиции, 3 – из Рижской городской полиции, 30 унтер-офицеров из жандармских команд Варшавы и СевероЗападных округов, 16 унтер-офицеров из Варшавского жандармского дивизиона и 6 – перешли из Дворцовой стражи4. Обращает на себя внимание тот факт, что новая команда была полностью сформирована из числа лиц, не служивших в северной столице. По мнению Б.Н. Григорьева и Б.Г. Колоколова, такой шаг был предпринят, «вероятно, чтобы свести на нет возможную связь с преступной История государственной охраны России... – С. 118.

Федорченко В.И. Свита российских императоров. В 2 кн. Кн. 2. – М.; Красноярск, 2005. – С. 351.

Оржеховский И.В. Самодержавие против революционной России (1826–1880 гг.). – М., 1982. – С. 135.

История государственной охраны России... – С. 121.

столичной революционной средой»1. На наш взгляд, однако, выбор в пользу иногородних был связан с секретным несением службы и исключением опознания служителей команды в лицо со стороны возможных злоумышленников.

Петербургский обер-полицмейстер Ф.Ф. Трепов разработал «Положение об Охранной страже» (такое окончательной название получила вновь образованная команда) и инструкцию для ее чинов, где с бюрократической дотошностью регламентировался порядок несения охранной службы, правила поведения стражников при организации наружного наблюдения и проч. Так, например, стражники обязаны были находиться «постоянно там, где изволит присутствовать государь император или члены императорской фамилии». В садах, «где августейшие особы изволят прогуливаться», стражники обязаны заблаговременно осматривать «аллеи и места, по которым обыкновенно прогулка бывает», и «обращать внимание на то, не скрывается ли кто-нибудь в клумбах, кустах или за деревьями и постройками». В случае отсутствия публики, полагалось «держаться на значительном расстоянии, дабы не обращать на себя внимания», а в случае «появления публики», необходимо задержать лиц, которые, «пробираясь сквозь толпу, стараются приблизиться к высочайшим особам с подозрительными намерениями», а также «лиц, заметно переодетых в платье крестьянское или другое, несообразное с их наружностью и, очевидно, одетое с какой-нибудь предубедительной целью». Всем стражникам полагалось иметь при себе удостоверения, в которых указывалось, что его предъявитель выполняет особые задачи. Свои обязанности они должны были исполнять в «статском платье», и лишь в особых случаях незначительная часть стражников могла быть «наряжена в форменную одежду». Кроме того, «не отличаясь форменным костюмом, чины стражи для достижения цели должны держать себя так, чтобы на них не было обращено внимание общества». Они нигде и никогда не объявляют своего звания и не объясняют своих обязанностей, а в случаях, «когда им необходимо содействие наружной полиции, они предъявляют только свои особые билеты, Григорьев Б.Г., Колоколов Б.Г. Указ.соч. – С. 567.

которые отнюдь не передают никому под страхом самой строгой ответственности». На Охранную стражу возлагалось и ведение наружного наблюдения за местом пребывания императора для обеспечения его «безопасности и спокойствия»1. Нельзя не отметить и тот факт, что деятельность Охранной стражи, ее цели и задачи по обеспечению безопасности императора была строго засекречена и не предавалась огласке.

По мнению Ф.Ф. Трепова, Охранная стража должна была находиться в ведении III Отделения, но в «непосредственном распоряжении» петербургского обер-полицмейстера, т.е. его. Однако П.А. Шувалов «отлучил» Ф.Ф. Трепова от какого-либо участия в руководстве Охранной стражей в июле 1866 г., взяв под свой контроль решение всех вопросов, связанных с ее организацией и деятельностью, посчитав, что обеспечение безопасности императора должно находиться в сфере его влияния2. Как правильно замечает В.И. Астрахан, «начальник охранной стражи подчинялся непосредственно управляющему Третьего отделения, хотя формально стража находилась в ведении коменданта Главной императорской квартиры»3, т.е. полковника А.М. Рылеева.

С первых дней существования Охранной стражи III Отделение предписало его начальнику завести на каждого офицера и стражника «секретные кондуиты», сведениями которых интересовался и сам шеф жандармов, особенно при назначении лиц для охраны императора во время его летних вояжей в Ливадию или за границу. Каждый раз начальник Охранной стражи составлял подробнейший план охранных мероприятий, который утверждал шеф жандармов, куда входили: количество и персональные кандидатуры чинов стражи для предварительного осмотра местности и сбора необходимых сведений; для встречи императора и особ высочайшей фамилии по их прибытии в пункт назначения; для сопровождения императора в пути; для охраны особ императорской фамилии, Галвазин С.Н. Охранные структуры Российской империи: Формирование аппарата, анализ оперативной практики. – М., 2001. – С.99-100.

История государственной охраны России... – С. 125.

Астрахан В.И. Указ.соч. – С. 43.

оставшихся в Петербурге;для резерва «на экстренные надобности»1. Мы солидарны с И.В. Зиминым, который пишет, что принципиально новым, в отличие от ранее организованных охранительных команд, «было то, что в структуру Охранной стражи были введены должности секретных агентов, которые наблюдали за публикой в местах появления царя»2. Однако их нельзя приравнивать к секретным агентам органов политического розыска, поскольку их функции не были связаны с внедрением в преступные сообщества с целью добывания оперативно значимой конфиденциальной информации, что было характерно для тайных осведомителей (секретных агентов), осуществляющих агентурную деятельность в процедурных рамках политического сыска.

Как правильно указывает С.С. Глебов, «после покушения на императора была проведена большая совместная работа полиции и III Отделения в целях предотвращения возможности повторения покушения в будущем. Было решено представить императору предложения о создании особой команды, целью которой должна быть охрана императора во всех местах его пребывания. Так было положено начало создания Охранной стражи. В ее формировании большую роль сыграли совместные действия полиции и III Отделения»3.

Поразительно, но, несмотря на все принимаемые меры, 2 апреля 1879 г.

жизнь Александра II повисла на волоске: во время его утренней прогулки, на Дворцовой площади бывший студент А.К. Соловьев, несмотря на то, что семь стражников заняли посты возле Зимнего дворца и по периметру площади, несколько раз выстрелил в императора из револьвера. Чтобы остаться живым Александру II пришлось броситься наутек. Если бы следовавший за императором помощник начальника Охранной стражи, штабс-капитан Карл Кох не обезвредил террориста, ударив его плашмя саблей по голове, то неизвестно, чем бы все закончилось4. О случившемся Карл Кох в тот же день составил обстоятельГлебов С.С. Охранная стража и ее место в системе политической полиции Российской империи в 1866– гг. // История государства и права. – 2006. – № 1. – С. 39.

Зимин И.В. Царский телохранитель Карл Кох // Военно-исторический журнал. – 2008. – № 5. – С. 70.

Глебов С.С. Организационно-правовые основы взаимодействия полиции Российской империи с другими государственными органами (XIX – начало ХХ вв.): Автореферат дис. … канд. юрид. наук. – М., 2007. – С. 17.

Сысоев Н. Судьба императорского телохранителя // Братишка: Журнал для спецназа. – 2005. – № 3. – С. 73.

ный рапорт с приложением схемы места происшествия1. Через день Карл Кох был назначен руководителем Охранной стражей и награжден «за спасение царской жизни при самоотверженно исполненном долге» орденом Св. Владимира 4-й степени и медалью «За спасение погибавших»2.

Анализируя деятельность охранительных структур в рассматриваемое время, можно заметить, что организационно-правовые подходы к обеспечению личной безопасности императора требовали инновационных методов выявления и пресечения террористических актов еще на ранней стадии приготовления.

Остро назрела необходимость в слаженном взаимодействии служб императорской охраны с ведомствами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность и имеющими широкую сеть агентурного аппарата, поскольку ни Рота дворцовых гренадер, ни СЕИВ конвой, ни Дворцовая и Охранная стражи таковым не располагали. Однако, III Отделение, жандармские управления на местах, общая полиция действовали разрозненно, не целенаправленно, в отрыве от сложившихся реалий и осложненной оперативной обстановки, пользуясь устаревшими инструментами и тактикой противостояния радикально настроенным кругам оппозиции, что позволило террористам-народовольцам фактически открыть охоту на императора. Последующие события не заставили себя долго ждать: 19 ноября 1879 г. под Москвой было взорвано железнодорожное полотно в момент прохождения свитского поезда, императорскому же – удалось беспрепятственно проскочить за 30 минут до теракта3. 5 февраля 1880 г. произошел взрыв в Зимнем дворце, унесшего жизни солдат из караула лейб-гвардии Финляндского полка. По счастливой случайности император и члены его семьи остались живы4.

Реакция на теракты последовала незамедлительно: «В твердом решении положить предел беспрерывно повторяющимся в последнее время покушениям дерзких злоумышленников поколебать в России государственный и общественГосударственный архив Российской Федерации (ГАРФ). – Ф. 110. – Оп. 1. – Д. 409. – Л. 8-10об.

РГИА. – Ф. 472. – Оп. – 42. – Д. 73. – Л. 11об.

См.: Известные теракты / Авторы-сост. Д.В. Нестерова, А.В. Нестерова, О.В. Шумахер. – М., 2003. – С. 174.

См.: Пелевин Ю.А. Степан Халтурин, «Народная воля» и покушение на Александра II в Зимнем дворце // Новый исторический вестник. – 2011. –№ 1. – С. 73-89.

ный порядок», как указывалось в преамбуле Именного указа от 12 февраля г., Александр II учредил в Петербурге «Временную Распорядительную Комиссию по охранению государственного порядка и общественного спокойствия», наделив ее Главного начальника практически неограниченными полномочиями, в том числе и в сфере государственной безопасности1. Руководителем Комиссии был назначен генерал-адъютант М.Т. Лорис-Меликов2.

Комендант Императорской главной квартиры А.М. Рылеев был отстранен от заведования императорской охраной, но с оставлением в должности. 22 марта 1880 г. на вновь учрежденную должность «заведующего охраной Императорского Зимнего дворца и загородных дворцов» был назначен полковник Корпуса жандармов М.И. Федоров3. 15 апреля 1880 г. последовало Высочайшее повеление «О штате чинов охраны Императорских Дворцов с Канцелярией»4, в который вошли: заведующий охраной, помощник его (обер-офицер), гражданский чиновник, унтер-офицеры – 10, писари – 25. Несмотря на столь незначительный штат, новой охранительной структуре придавалось особое внимание.

Так, в соответствии с «Инструкцией по охране дворцов» от 2 апреля 1880 г. новой службе императорской охраны была поставлена задача «ограждения сих дворцов от всякого нарушения в них политической безопасности и спокойствия». К ее главным функциональным обязанностям были отнесены: пресечение несанкционированного проникновения во дворцы; обеспечение паспортного режима; осуществление контроля за политической благонадежностью обслуживающего персонала дворцов, «посредством агентуры»; недопущение «злонамеренных слухов, листовок, книг, картин». Весь штат дворцовой обслуги и Дворцовой стражи были переподчинен под начало М.И. Федорова6. Таким образом, на «заведующем охраной Императорского Зимнего дворца и загородных дворцов» замыкались все соответствующие службы императорской охраны.

ПСЗ. – Собр. 2. – Т. 54. – Отд. 2. – № 60492.

Политическая полиция и политический терроризм в России (вторая половина XIX – начало ХХ вв.): Сборник документов / Под ред. Г.А. Борюгова. – М., 2001. – С.66.

РГИА. – Ф. 469. – Оп. 11. – Д. 201. – Л. 1.

ПСЗ. – Собр. 2. – Т. 55. – Отд. 1. – № 60815.

ПСЗ. – Собр. 2. – Т. 55. – Отд. 2. – Штаты и табели. – к № 60815.

РГИА. – Ф. 469. – Оп. 11. – Д. 201. – Л. 2-3.

Помимо этого, Именным указом от 6 августа 1880 г., после полугодичного функционирования, была закрыта Верховная Распорядительная Комиссия и упразднено III Отделение, поскольку «ближайшая цель учреждения Комиссии – объединение действий всех властей для борьбы с крамолою – настолько уже достигнута вполне…, что дальнейшие указания по охранению государственного порядка и общественного спокойствия могут быть приводимы в исполнение в общеустановленным законом порядке»1. Все дела упраздненногоIII Отделения были переданы во вновь учрежденный Департамент государственной полиции МВД, а руководство Корпусом жандармов было возложено на министра внутренних дел на правах шефа жандармов.