«ПСИХОЛОГИЯ СОЦИАЛЬНЫХ ОБЩНОСТЕЙ (ТОЛПА, СОЦИУМ, ЭТНОС) ...»

Ценность социальной справедливости отметили финны. Гипотеза о том, что в индивидуалистических культурах (Германия) приоритет отдается ценностям индивидуального и социального характера, а в коллективистических культурах важны ценности сохранения своей общности, подтвердилась.

Отвергаемыми ценностями русских, немцев, турок и финнов являются ценности власти и потакания себе (группа гедонизма). Интересно, что русские и турки солидарны в отвержении ценностей отваги и влияния, немцы и русские – в отвержении ценности благочестия, а русские и финны – в отвержении ценностей отваги и духовной жизни. Однако, ценность благочестия оказалась очень важной для турок, для мусульманской культуры. Для христианской культуры (православие, протестантизм, лютеранство) ценность благочестия – следование религиозным убеждениям и предписаниям, сохранение веры – оказалась незначимым фактором. В то же время довольство своим местом в жизни для немцев – это значимая ценность, а для русских она попала в ряд отвергаемых, так же как и близкая ей по смыслу ценность скромности.

Итак, кросс–культурное исследование показало наличие предпочитаемых и отвергаемых значимых ценностей индивидуального и социального порядка. Подтвердилась гипотеза о том, что культуры отличаются друг от друга приоритетом ценностей, но существуют ценности, объединяющие культуры, принадлежащие к современной цивилизации.

Социологический анализ ценностей показал, что молодежь в отличие от людей среднего и старшего поколения предпочитает ценности социальной автономности, профессионального мастерства и равноправия. Старшее поколение отдает предпочтение ценностям социальной зависимости и духовности. Постепенно происходит трансформация традиционной русской культуры, переориентация молодежи на западные ценности.

Ценности, выбранные людьми с высшим образованием, разительно отличаются от ценностей, предпочитаемых людьми с начальным и средним уровнем образования. Лица с высшим уровнем образования ни разу не предпочли ценность иерархии во взаимоотношениях. Для них важнее оказались независимость и ответственность, самодостаточность и автономность.

Наименее обеспеченная группа населения (доход до 3 тыс. руб.) предпочитает традиционные для России ценности (альтруизм и мастерство), отвергает ценности иерархии и гедонизма. Средне обеспеченная группа населения (доход до 10 тыс. руб.) отвергает ценности иерархии и консерватизма. Для этой группы более важна ценность благосостояния, чем для мало обеспеченных людей. Группа хорошо обеспеченных людей (доход свыше 10 тыс. руб.) отличается от двух предыдущих групп тем, что традиционные ценности, направленные на защиту общности, находятся на 19–21 месте. В иерархии ценностей у обеспеченных людей проявился индивидуализм. Они полностью сконцентрированы на ценностях современного западного общества. Социальная автономность (интеллект, независимость, право на частную жизнь) является наиболее важной для них в отличие от других слоев населения. Интересно, что ценности гедонизма (наслаждение жизнью, удовлетворение желаний) являются приоритетными для хорошо обеспеченных людей, в то время как именно эти ценности отвергаются другими слоями населения. Богатые люди отвергают ценности аскетизма и иерархии, предпочитая ценности гедонизма и равноправия.

Таким образом, фактор материальной обеспеченности явился самым существенным для трансформации системы ценностей. Наша гипотеза о том, изменение в социально-экономических условиях жизни являются важным фактором трансформации ценностей, подтвердилась.

Анализ ценностей в зависимости от партийной принадлежности показал, что для членов демократических партий («Единство», ОВР, СПС», Яблоко», ЛДПР) значимыми являются ценности равноправия, самодостаточности и профессионализма. Эти ценности являются основой идеологии демократических партий.

Члены КПРФ в целом ориентированы на традиционные ценности общинного характера и альтруизм. Важны для них ценности духовности – равенство и защита окружающей среды. Ценности, отвергаемые коммунистами, гораздо больше свидетельствуют об их взглядах. Во-первых, члены КПРФ отвергают те же ценности, что и остальные русские (власть, влияние, потакание себе, довольство своим местом в жизни, отвагу). Вовторых, коммунисты отвергают ряд значимых для других русских ценностей.

Это ценности равноправия и социальной автономности (интересная жизнь, широта взглядов, терпимость к отличающимся идеям, мнениям, убеждениям, умеренность, избегание крайностей, разнообразие жизни, новизна, изменения, творчество). Следовательно, специфика идеологии коммунизма состоит не в наборе тех ценностей, которые они провозглашают, а в наборе ценностей, которые они отвергают.

Люди, не состоящие в какой-либо партии, предпочитают традиционные ценности и ценности мастерства, равноправия и социальной автономности, духовности и альтруизма.

Бизнесмены значительно отличаются от других групп населения в предпочтении ценностей гедонизма и отвержении ценностей альтруизма (умение прощать ошибки других людей, полезность, как стремление приносить пользу другим людям, честность, как искренность во взаимоотношениях). Система ценностей бизнесменов характеризует их как жестоких в отношениях, независимых в суждениях, нацеленных на достижение успеха и материального благополучия. Эти данные также доказывают трансформацию ценностей в России за последнее десятилетие и мозаичность структуры ценностей, подтверждая выдвинутые нами гипотезы.

В целом исследование показало единство русского народа в предпочтении ценностей. Региональные различия и близость к иным культурам не разрушают этнокультурную общность. Можно утверждать, что россияне ориентированы на современную западноевропейскую систему ценностей, при этом уважая и сохраняя собственную систему ценностей, свойственную традиционной общности. Русская этнокультурная общность объединена ценностной системой, в которой сочетаются ценности современных западных обществ и традиционной общности. В качестве факторов трансформации ценностей в среде молодежи выступают уровень дохода, характер образования и идеология. Русская культура является пограничной, в ней сочетаются коллективистические и индивидуалистические тенденции, с некоторым перевесом в сторону коллективизма. Однако в молодежной среде и среде бизнесменов индивидуализм более выражен.

Третий параграф «Эмпирическое исследование динамики социокультурной дистанции» посвящен определению динамики дистанции русских по отношению к представителям разных этносов. В задачи исследования входило: 1) оценка длины социокультурной дистанции по отношению к представителям народов, не входящих в состав России;

2) выявление динамики социокультурной дистанции в зависимости от политических событий, происходящих в мире. В качестве объекта исследования выступали жители Санкт-Петербурга русской национальности – 321 человек. Методом исследования был выбран тест социальной дистанции, предложенный Э.Богардусом. Оценка длины социальной дистанции проводилась в соответствии с предложенными нами формулами.

Были выдвинуты следующие гипотезы:

1. Тест социокультурной дистанции пригоден для измерения этнической толерантности и идентичности. Показатели длины социокультурной дистанции конкретного человека можно интерпретировать как уровень этнической толерантности. Положительная часть шкалы свидетельствует о позитивной толерантности, отрицательная – о негативной. Социокультурную дистанцию в отношении национальности, идентифицируемой как своя собственная можно интерпретировать как этническую идентичность.

Минимальная дистанция свидетельствует о нормальной этнической идентичности.

2. Жители Санкт-Петербурга русской национальности проявляют нормальную этническую идентичность и позитивную толерантность.

3. Социокультурная дистанция русских жителей Санкт-Петербурга по отношению к славянским народам будет более близкой, чем к неславянским народам.

4. Социокультурная дистанция русских жителей Санкт-Петербурга по отношению к этносам Европы будет более близкой, чем к этносам Азии.

5. Основным фактором, определяющим этническую толерантность, является характер образования. Люди, получившие гуманитарное образование, проявляют более высокую толерантность, чем люди, получившие техническое или военное образование.

6. Длина социокультурной дистанции может изменяться под влиянием военно-политических событий в мире. Люди психологически увеличивают дистанцию по отношению к обеим сторонам военного конфликта. Это является механизмом психологической защиты от агрессивных установок и действий воюющих сторон.

Результаты исследования позволили сделать следующие выводы.

Субъективно оцениваемую длину социальной дистанции можно интерпретировать как показатель этнической толерантности. Педагогические работники, студенты технических и гуманитарных вузов проявили нормальный уровень этнической толерантности. Сотрудники милиции и военные – средний отрицательный уровень этнической толерантности.

В ситуации военного межгосударственного конфликта этническая толерантность людей, не принимающих участие в этом конфликте, снижается по отношению к обеим конфликтующим сторонам. Обнаружена тенденция снижения толерантности во время военных действий НАТО в Сербии в отношении американцев, сербов, косовских албанцев. Сразу после террористического акта, произошедшего 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке, толерантность наших респондентов снизилась в отношении американцев, арабов, азербайджанцев, чеченцев и косовских албанцев. С другой стороны, этническая толерантность возросла в отношении родственных славянских народов и этносов Западной Европы.

В целом, социальная дистанция респондентов ранжируется следующим образом: 1) родственные славянские этносы (белорусы и украинцы); 2) этносы Западной Европы (французы, англичане); 3) этносы Восточной Европы (поляки, чехи, болгары, венгры), а также немцы и итальянцы; 4) этносы Прибалтики; 5) японцы; 6) американцы; 7) этносы Кавказа (грузины, армяне); 8) этносы Дальнего Востока (чукчи, китайцы);

9) этносы мусульманского мира (арабы и этносы Средней Азии); 10) этносы Африки; 11) этносы мусульманского мира, участвующие в военных действиях (косовские албанцы, азербайджанцы, чеченцы). Подтвердилась гипотеза о наличии более близкой дистанции у жителей Санкт-Петербурга в отношении родственных славянских народов и этносов Западной Европы.

На формирование этнической толерантности оказывают влияние такие личностные характеристики, как агрессивность и стремление к риску.

Люди с повышенной агрессивностью склонны к проявлению негативной этнической толерантности. Люди, проявляющие стремление к риску, склонны к позитивной этнической толерантности.

Социокультурная дистанция предназначена для сохранения единого смыслового поля, созданного этнокультурной общностью в процессе социальной категоризации. Она также является когнитивным конструктом, определяющим размер близости в отношении категорий «мы» и «они».

1. Феномен социального проявляется в виде социальных инстинктов, социального взаимодействия и когнитивных процессов социальной категоризации окружающего мира.

2. Общность людей возникает на основании проявлений социального. Все три вида проявлений социального присутствуют при формировании общности, однако специфика общности заключается в доминировании одного из видов социального. Социальные инстинкты заложены в психологическую основу толпы; социальное взаимодействие служит социально-психологическим основанием создания социума; когнитивные процессы социальной категоризации окружающего мира лежат в основе формирования этнокультурных общностей.

3. Толпа – это кратковременная общность, созданная людьми на основе социального инстинкта. Доминирование инстинкта приводит к серьезным изменениям в когнитивной, коммуникативной и эмоциональной сферах психики человека.

4. Проявление социального как взаимодействия людей приводит к созданию социума. Три основных процесса – структурирование на большинство и меньшинство (массу и элиту), создание единой системы коллективных представлений, формирование эталонов во взаимоотношениях между людьми приводят к направленности, интенсивности и равновесию во взаимодействии.

5. Взаимодействие элиты и массы является источником формирования психологии социума и определяет направленность его развития.

Предназначение элиты состоит в выработке новых идей и проведении инноваций. Задача массы – сохранение традиций. Существуют два способа формирования элиты – система образования и свободная конкуренция.

6. Социальные представления – это основное содержание психологии социума. Представления о русском народе относятся к общинному типу коллективных представлений, которые более стабильны, эмоциональны, противоречивы. Представления о российском обществе относятся к типу социальных представлений, которые более динамичны, рациональны, согласованы.

7. В построении российского общества обнаружено противоречие между личностной и общественной системами эталонных взаимоотношений людей.

Это противоречие выражается в парадоксе: от личности требуется компетентность, но оценивается она по степени лояльности к сообществу.

Требования и ожидания личности не совпадают с требованиями и ожиданиями общества.

8. Этнокультурная общность – это долговременная общность, созданная людьми в ходе когнитивного процесса социальной категоризации окружающего мира. В результате социальной категоризации возникает единое смысловое пространство, необходимое для взаимопонимания людей.

9. Этнокультурные ценности – это смыслы, которые не зависят от конкретного человека, а определяются культурой и разделяются всеми людьми, принадлежащими к данному культурному пространству.

Приоритетными в изученных нами культурах (Россия, Германия, Финляндия, Турция) являются ценности индивидуального характера, отражающие потребности личностного развития: здоровье, свобода, независимость, и ценности социального характера, отражающие потребности построения нормальных взаимоотношений с людьми: защита семьи, настоящая дружба, верность, честность.

10. Русская культура относится к типу пограничных. В ней сочетаются коллективистические и индивидуалистические тенденции. В русской культуре приоритетны ценности индивидуального и социального характера, а также ценности, поддерживающие единство общности: национальная безопасность, социальный порядок, мир на Земле. В русскую культуру органично включены ценностные элементы современного западноевропейского культурного мира и мира традиционной общности.

11. В настоящее время в России постепенно происходит трансформация системы ценностей в сторону приоритета современной западной модели.

Факторами трансформации системы ценностей являются возраст, уровень дохода, идеология и характер образования.

12. На территории России русские составляют единую этнокультурную общность, согласованно приверженную общей системе ценностей. Это особый этнокультурный мир, сформировавший единое смысловое пространство. Этнокультурная дистанция по отношению к представителям других народов является психологическим средством защиты смыслового пространства.

13. Российское общество до настоящего времени сохраняет черты традиционной общины и современного общества. Это проявляется в общественном поведении людей, в системах социальных представлений и эталонных отношений, в ценностях. В психологии людей не преодолено определяющее влияние традиционной общности.

В заключении подводятся общие итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшей работы. Теоретически и методологически изучение социальных общностей представляется сложным и трудоемким. Необходимо привлекать данные из различных областей знаний, прежде всего социологии, культурологии, этнологии, истории.

Научная неразработанность психологических проблем социальных общностей приводят к трудностям практического плана. Психология индивида не изоморфна психологии общности. Изучение социальнопсихологических проблем сквозь призму социальных общностей позволяет обнаружить такие явления, которые не ясно просматривались с позиций личности и малых групп. Разделение социальных объединений на два принципиально различающихся типа – общность и общество, оказалось очень плодотворным. Различия этих двух типов взаимосвязей отражаются практически в каждом социально-психологическом феномене.

Переход на научную парадигму современной западноевропейской социальной психологии представляется нам очень перспективным.

Концепция психологии социальных общностей означает не только развитие социологической ветви социальной психологии, но и отказ от жесткой социологизации или психологизации социально-психологических явлений, переход к динамическому пониманию взаимосвязи психологии индивида и психологии общности.

свидетельствуют, что изучение психологии социальных общностей с точки зрения западноевропейской парадигмы помогает комплексно раскрыть феномен социального, рельефно очертить три стороны его проявления.

Основное содержание работы

отражено в следующих публикациях:

1. Структура социальной психологии современного советского рабочего класса // Ж. «Вестник ЛГУ», сер. 6. Вып. 4 (№ 20). Л., 1988. с. 48–56, (статья).

2. Стимулирование труда и проблемы повышения социальной активности трудящихся // Психологическое обеспечение социального развития человека / Под ред. А.А.Крылова. Изд-во ЛГУ, Л., 1989. с. 118–124, (статья).

3. Этническое и социальное в природе человека // Актуальные проблемы этнической психологии / Под ред. А.Ф.Шикуна, Ю.П.Платонова. Тверь. 1992.

с. 42–49, (статья).

4. Основы теоретической социологии. Изд-во СПбГУ, СПб., 1992. 96 с., (учебное пособие).

5. Этническая социальная психология. Изд-во СПбГУ, СПб., 1993. 110 с.

(в соавторстве с Ю.П.Платоновым); (учебное пособие).

6. Психологические методики изучения военнослужащих и воинских коллективов внутренних войск МВД России. СПб., 1994. 150 с. (в соавторстве с С.А.Голобородько, Г.С.Дуниным, А.А.Кочиным); (учебное пособие).

7. Социальная психология промышленности. Изд-во СПбГУ, СПб., 1995.

126 с., (учебное пособие).

8. Введение в этническую психологию. Изд-во СПбГУ, СПб., 1995. 200 с.

(в соавторстве с Ю.П.Платоновым, А.О.Бороноевым); (учебное пособие).

9. Традиционная структура психологии этноса // Введение в этническую психологию / Под ред. Ю.П.Платонова. Изд-во СПбГУ, СПб., 1995. с. 35–45, (статья).

10.Этнические факторы развития личности // Введение в этническую психологию / Под ред. Ю.П.Платонова. Изд-во СПбГУ, СПб., 1995. с. 66–84, (статья).

11.Этническая общность // Введение в этническую психологию / Под ред.

Ю.П.Платонова. Изд-во СПбГУ, СПб., 1995. с. 84–91, (статья).

12.Этнические диспозиции // Введение в этническую психологию / Под ред. Ю.П.Платонова. Изд-во СПбГУ, СПб., 1995. с. 101–110, (статья).

13.Шкала социальной дистанции // Введение в этническую психологию / Под ред. Ю.П.Платонова. Изд-во СПбГУ, СПб., 1995. с. 179–181, (статья).

14.Тест культурно–ценностных ориентаций // Введение в этническую психологию / Под ред. Ю.П.Платонова. Изд-во СПбГУ, СПб., 1995.

с. 188–190, (статья).

15.Индустриальная социальная психология. Изд-во СПбГУ, СПб., 1997.

184 с. (в соавторстве с В.А.Чикер); (учебное пособие).

16.Психология менеджмента: японский опыт // Ж. «Вестник СПбГУ», сер.

6. Вып. 4 (№ 27). СПб., 1997. с. 70–77 (в соавторстве с Г.С.Никифоровым);

(статья).

17.Российский менеджмент: психологические особенности становления // Ж. «Вестник СПбГУ», сер. 6. Вып. 2 (№ 13). СПб., 1997. с. 66–75 (в соавторстве с Г.С.Никифоровым, П.И.Смирновым); (статья).

18.Психология менеджмента. Изд-во СПбГУ, СПб., 1997. 272 с. (в соавторстве с Г.С.Никифоровым, Г.С.Макшановым, И.М.Лущихиной);

(учебное пособие).

19.Психология и ценностные ориентации русского народа // Этническая психология и общество / Под ред. Н.М.Лебедевой. «Старый сад», М., 1997.

с. 115–119, (статья).

20.Профессиональные деформации личности // Ж. «Вестник СПбГУ», сер.

6. Вып. 1 (№ 6). СПб., 1998. с. 84–90 (в соавторстве с С.П.Безносовым);

(статья).

21.Совершенствование процесса профессиональной адаптации курсантов к деятельности офицера внутренних войск. СПб., 1998. 88 с. (в соавторстве с С.А.Голобородько, Г.С.Дуниным, А.А.Кочиным); (учебное пособие).

22.Социология: общество сегодня и завтра. Изд-во СПбГУ, СПб., 1999.

96 с., (учебное пособие).

23.Проблемы кросс–культурной психологии // Проблемы и перспективы высшего гуманитарного образования в эпоху социальных реформ / Под ред.

А.С.Запесоцкого. СПб., 1999 (в соавторстве с Н.А.Скрицкой); (тезисы).

24.Современная теоретическая парадигма этнической психологии // Психология спорта / Под ред. А.А.Крылова. Изд-во СПбГУ, СПб., 2000.

с. 226–228, (статья).

25.Теория и практика психологии менеджмента: исторический аспект // Психология менеджмента / Под ред. Г.С.Никифорова. Изд-во СПбГУ, СПб., 2000. с. 13–54 (в соавторстве с Г.С.Никифоровым); (учебное пособие).