«К. МАРКС и Ф. ЭНГЕЛЬС СОЧИНЕНИЯ Издание второе ИЗДАТЕЛЬСТВО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Москва • 1964 К. МАРКС и Ф. ЭНГЕЛЬС ТОМ 32 V ПРЕДИСЛОВИЕ Тридцать второй том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит письма ...»

ПЕЧАТАЕТСЯ

ПО ПОСТАНОВЛЕНИЮ

ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА

КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ

СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

ИНСТИТУТ МАРКСИЗМА—ЛЕНИНИЗМА ПРИ ЦК КПСС

К. МАРКС

и

Ф. ЭНГЕЛЬС

СОЧИНЕНИЯ

Издание второе

ИЗДАТЕЛЬСТВО ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Москва • 1964 К. МАРКС и Ф. ЭНГЕЛЬС ТОМ 32 V

ПРЕДИСЛОВИЕ

Тридцать второй том Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса содержит письма основоположников научного коммунизма с января 1868 до середины июля 1870 года.

Конец 60-х годов XIX в. характеризуется обострением экономических и социальных противоречий в Европе и США, подъемом рабочего движения и переходом буржуазии в лагерь контрреволюции. Рост классовой борьбы происходил в обстановке назревания военного конфликта между бонапартистской Францией и бисмарковской Пруссией. Напряженность внешнеполитического положения и внутренней обстановки в отдельных странах усиливалась также в результате начавшейся в 1868 г. в Испании буржуазной революции, национально-освободительной борьбы ирландского народа, выступления народных масс Франции против режима Второй империи и других революционных событий.

Деятельность руководимого Марксом Первого Интернационала и политическая активность рабочего класса создавали предпосылки для образования массовых пролетарских партий в наиболее развитых капиталистических странах Европы.

Маркс и Энгельс уделяли по-прежнему большое внимание разработке теории научного коммунизма и тактики международного рабочего движения, борьбе за утверждение социалистической программы в международном рабочем движении, выяснению путей развития рабочего и революционно-демократического движения в странах Западной Европы и в России.

Выпустив в свет I том «Капитала» (сентябрь 1867 г.), Маркс продолжал работу над второй и третьей книгами своего

ПРЕДИСЛОВИЕ VI

основного труда. Первые варианты этих книг Маркс написал еще в 1863—1865 гг., но подготовить их к печати и издать вскоре после опубликования I тома «Капитала» он не смог, прежде всего, из-за тяжелой болезни. Последствия и рецидивы этой болезни вынудили Маркса существенно ограничить свое рабочее время, а иногда и совершенно прерывали его работу.

Тем не менее в 1868—1870 гг. он чрезвычайно много сделал для завершения второй и третьей книг «Капитала».

Публикуемые в настоящем томе письма Маркса показывают, что он кропотливо собирал новые данные по проблемам этих книг «Капитала». Так, в письме к Кугельману от 6 марта 1868 г. Маркс, в частности, сообщает, что ввиду нездоровья он не мог писать, но зато «проглотил огромную массу статистического и другого «материала»» (см. настоящий том, стр.

448). Разработку экономической теории Маркс не мыслил без непрерывного изучения, строго научной оценки и обобщения новых фактов в развитии капитализма. В связи с этим следует упомянуть письмо Маркса Энгельсу от 10 октября 1868 года. Критикуя догматизм буржуазных экономистов, Маркс делает в этом письме замечательный методологический вывод:

«Только в том случае, если вместо противоречащих друг другу догм рассматривать противоречащие друг другу факты и действительные противоречия, являющиеся скрытой подоплекой этих догм, только в этом случае политическую экономию можно превратить в положительную науку» (см. настоящий том, стр. 145). В. И. Ленин в своем конспекте переписки Маркса и Энгельса особо отметил важность этого положения и кратко сформулировал его в следующих словах: «Факты — основа политической экономии, а не догмы» (В. И. Ленин.

«Конспект «Переписки К. Маркса и Ф. Энгельса 1844—1883 гг.»», М., 1959, стр. 78).

Возобновив в апреле 1868 г. работу над рукописями «Капитала», Маркс решил в первую очередь заново переработать и расширить уже имевшийся предварительный вариант второй книги. Ряд писем, публикуемых в настоящем томе, свидетельствуют о дополнительных исследованиях проблем обращения капитала, предпринятых Марксом в это время. Так, в письме Энгельсу от 7 мая 1868 г. он просит ответить на вопросы о практических способах подсчета оборота и о величине авансированного оборотного капитала. В письме от 16 мая того же года Маркс еще раз подчеркивает теоретическую важность и трудность исследования этих вопросов. Непрерывно продолжал сбор и обработку материалов, Маркс в 1868— 1870 гг. сначала подготовил к печати рукопись первого отдела и первых глав второго отдела, а затем написал новый вариант всей второй

ПРЕДИСЛОВИЕ VII

книги «Капитала». Параллельно с разработкой второй книги «Капитала» Маркс в эти годы большое внимание уделял также исследованию проблем, относящихся к третьей книге. Значительная часть писем Маркса, входящих в том, раскрывает то общее направление, в котором Маркс стремился доработать эту книгу «Капитала», и облегчает понимание многих теоретических вопросов. Большую научную ценность имеет письмо Маркса Энгельсу от 30 апреля 1868 г., в котором сжато и ясно излагается план построения и основное содержание всей третьей книги «Капитала», а также ряд других писем, затрагивающих различные частные проблемы этой книги.

В эти годы Маркс продолжал работать над своей теорией земельной ренты, интенсивно изучая новые материалы о развитии сельского хозяйства и об аграрных отношениях в целом ряде стран. Так, в письме к Энгельсу от 3 января 1868 г. он просил указать ему новейшую немецкую книгу по агрохимии и ответить на ряд вопросов, важных «для главы о земельной ренте» (см. настоящий том, стр. 3). 25 марта того же года Маркс писал Энгельсу, что «необходимо основательно изучить всю новую и новейшую литературу о земледелии» (см. настоящий том, стр. 46).

В письмах Маркса Энгельсу от 14, 25 марта 1868 г. и 26 ноября 1869 г., а также в письмах Энгельса Марксу от 9 и 19 ноября 1869 г. резко критикуются ошибочные взгляды на происхождение и развитие общинной и частной земельной собственности в Германии, России и других странах, а также теория земельной ренты американского вульгарного буржуазного экономиста Кэри. Здесь выясняются полная несостоятельность и апологетизм теории ренты Кэри, а также раскрываются ошибки в теории земельной ренты Рикардо. Одновременно в этих письмах Маркс и Энгельс обосновывают свои взгляды на возникновение земельной ренты, приводят убедительные примеры и факты, поясняющие и подтверждающие верность разработанной ими теории. На большую научную ценность этого материала обратил внимание В. И. Ленин, подчеркнув в своем конспекте: «Очень важно к вопросу о ренте» (В. И.

Ленин. «Конспект «Переписки К. Маркса и Ф. Энгельса 1844—1883 гг.»», стр. 105). Обсуждение в письмах Маркса и Энгельса вопросов теории земельной ренты, а также развития сельского хозяйства и отношений земельной собственности в Англии, Ирландии, Бельгии, США, России и других странах представляет собой в целом весьма ценное дополнение к соответствующему отделу III тома «Капитала».

Большой научный и политический интерес представляют также письма Маркса и Энгельса, касающиеся положения

ПРЕДИСЛОВИЕ VIII

в России. Начиная с середины 1868 г. Маркс тщательно изучал русские источники. Так, он интересовался книгой Лилиенфельда «Земля и воля», вышедшей в Петербурге в 1868 г., и просил перевести из нее «основные места», характеризующие «разложение прежних аграрных отношений» (см. настоящий том, стр. 158). В письме к Энгельсу от 7 ноября 1868 г.

Маркс критикует взгляды Шедо-Ферроти на происхождение русской общины (см. настоящий том, стр. 158). Интерес Маркса к положению в России особенно возрос в связи с получением им осенью 1869 г. книги В. В. Берви (Флеровского) «Положение рабочего класса в России». Работа Флеровского, как явствует из писем, заслужила высокую оценку Маркса, считавшего ее самым значительным социально-экономическим исследованием после книги Энгельса «Положение рабочего класса в Англии» (см. настоящий том, стр. 357—358). С этого времени Маркс начал усиленно изучать русский язык (см. настоящий том, стр. 349, 591).

По-видимому, тогда же Маркс решил существенно дополнить и иллюстрировать свою теорию земельной ренты в основном данными о сельском хозяйстве и поземельных отношениях в России (см., в частности, письмо Маркса Кугельману от 27 июня 1870 года). Характеризуя исследования огромного числа русских источников, предпринятые Марксом в 70-е годы, Энгельс в предисловии к III тому «Капитала» отмечал, что, по мысли Маркса, «... в отделе о земельной ренте Россия должна была играть такую же роль, какую играла Англия в книге I при исследовании промышленного наемного труда» (см. настоящее издание, т. 25, ч. I, стр. 10).

Одновременно с дальнейшей разработкой экономической теории Маркс и Энгельс в эти годы много внимания уделяли распространению I тома «Капитала», пропаганде его идей, осуществлению переводов на другие языки. Наряду с рецензиями на этот том для немецких газет Энгельс в 1868 г. написал рецензию для английского буржуазного журнала «The Fortnightly Review» и советовался с Марксом по ряду теоретических вопросов. Их письма по этому поводу показывают те трудности, которые необходимо было преодолеть для широкого распространения идей «Капитала».

В ряде писем Маркс и Энгельс касаются рецензий и отзывов на I том «Капитала» со стороны буржуазных экономистов. Эти письма замечательны в том отношении, что, параллельно с критической оценкой буржуазных теорий, в них в краткой и ясной форме излагаются важнейшие положения экономической теории Маркса. Так, 8 января 1868 г. Маркс, анализируя и критикуя рецензию Е. Дюринга на I том «Капитала», в письме к Энгельсу

ПРЕДИСЛОВИЕ IX

формулирует то принципиально новое, что он дал в I томе «Капитала» и что отличает его экономическую теорию и метод исследования от всей прежней буржуазной политической экономии (см. настоящий том, стр. 8—9). По поводу письма Маркса Кугельману от 11 июля 1868 г., написанного в связи с рецензией, опубликованной в журнале немецкого вульгарного буржуазного экономиста Фаухера на 1том «Капитала», В. И. Ленин указывал в 1907 г. в «Предисловии к русскому переводу писем К. Маркса к Л. Кугельману»: «Остается пожелать, чтобы всякий, начинающий изучать Маркса и читать «Капитал», читал и перечитывал названное нами письмо вместе с штудированием первых и наиболее трудных глав «Капитала»»

(В. И. Ленин. Полное собрание сочинения, т. 14, стр. 372). Эти слова В. И. Ленина полностью относятся и к другим письмам Маркса и Энгельса, где речь идет о содержании и методе «Капитала».

Разработку своей экономической теории Маркс и Энгельс теснейшим образом увязывали с практическими задачами и целями борьбы рабочего класса. Стремясь вооружить рабочее движение революционной теорией, они большое значение придавали пропаганде своего экономического учения непосредственно среди рабочих. Так, Маркс 23 мая 1868 г. сообщает Энгельсу о своей лекции о заработной плате, которую он прочитал для немецких рабочих в Лондоне (см. настоящий том, стр. 79). Энгельс говорил о необходимости написать для рабочих популярную брошюру о содержании I тома «Капитала» (см. письмо Энгельса Марксу от 16 сентября 1868 года). 12 октября 1868 г. Маркс пишет Кугельману: «Говоря, что «дела идут хорошо», я имею в виду: 1) пропаганду, которая развернулась благодаря моей книге, и признание, которое она встретила со стороны немецких рабочих» (см. настоящий том, стр.

472). С большой радостью Маркс воспринял вести о первых попытках осуществить русский перевод I тома «Капитала» (там же). Он оказывал большую помощь первому переводчику «Капитала» на французский язык Келлеру (см. настоящий том, стр. 529).

Много внимания в эти годы Маркс и Энгельс уделяли философским проблемам. В ряде писем Маркс критикует Е. Дюринга, Ф. А. Ланге за пренебрежительное отношение к диалектике Гегеля. Эта критика Дюринга, по выражению В. И. Ленина, как бы предвосхищает «содержание написанной девять лет спустя Энгельсом (вместе с Марксом) знаменитой книги «Anti-Duhring» [«Анти-Дюринг»]» (В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 14, стр. 373).

В письме Кугельману от 6 марта 1868 г. Маркс дает классическое определение отличия своего

ПРЕДИСЛОВИЕ X

диалектического метода от метода Гегеля: «... мой метод исследования не тот, что у Гегеля, ибо я — материалист, а Гегель — идеалист. Гегелевская диалектика является основной формой всякой диалектики, но лишь после освобождения ее от ее мистической формы, а это-то как раз и отличает от нее мой метод» (см. настоящий том, стр. 448). В октябре — ноябре 1868 г. Маркс и Энгельс читали и подробно обсуждали рукопись книги немецкого рабочегокожевника И. Дицгена «Сущность головной работы человека». Они подчеркивали выдающиеся научные достижения Дицгена, правильность его выводов, самостоятельное открытие им законов материалистической теории познания. 28 октября 1868 г. под непосредственным впечатлением знакомства с рукописью Дицгена Маркс писал: «Это один из самых гениальных рабочих, каких я знаю» (см. настоящий том, стр. 481).

Публикуемая в томе переписка свидетельствует также о постоянном живом интересе Маркса и Энгельса к развитию естественных наук — физики, химии, биологии, об изучении ими важнейших открытий в этих областях. Как видно из письма Маркса Энгельсу 18 ноября 1868 г., Маркс интересовался проблемой возникновения жизни на земле в связи с исследованиями венского профессора Г. Йегера и немецкого ученого Э. Геккеля (см. настоящий том, стр. 165). В письме Марксу 21 марта 1869 г. Энгельс говорит о несостоятельности гипотезы тепловой смерти вселенной, указывает, что она оставляет лазейку для поповщины. Развернутую критику этой гипотезы Энгельс дал позднее в «Диалектике природы» (см. настоящее издание, т. 20, стр. 359—363, 588, 599—600).

В письме Кугельману 27 июня 1870 г. Маркс очень резко критикует книгу «О рабочем вопросе» одного из представителей так называемого социального дарвинизма — Ланге, который механически переносил открытый Дарвином в животном и растительном мире закон борьбы за существование на историю человечества и, по существу, сводил этот закон к мальтусовскому «закону» о народонаселении. Острая критика «социального дарвинизма» содержится также в публикуемом впервые в данном томе письме Маркса П. и Л. Лафарг 15 февраля 1869 года.

В томе публикуется впервые письмо Маркса П. и Л. Лафарг от 5 марта 1870 г., в котором он в связи с критикой книги Гобино «Опыт о неравенстве человеческих рас» беспощадно бичует расистскую теорию о мнимом превосходстве «белой» расы над «черной». Маркс вскрывает классовые корни, подчеркивает человеконенавистнический характер тех самых взглядов, которые впоследствии получили широкое распространение в фашистской

ПРЕДИСЛОВИЕ XI

Германии и до сих пор являются одним из «духовных» источников буржуазной расистскоколонизаторской идеологии империализма. Высказывания Маркса свидетельствуют о непримиримом отношении вождя и учителя пролетариата к буржуазной идеологии, к попыткам идейного оправдания колониальной политики капиталистических государств.

Письма, входящие в данный том, показывают, какую огромную практическую работу вели Маркс и Энгельс в международном рабочем движении наряду с разработкой теоретических и научных проблем. Материалы переписки ярко характеризуют Маркса как подлинного руководителя Первого Интернационала и проливают свет на ту большую помощь, которую ему оказывал Энгельс. В эти годы Генеральный Совет Первого Интернационала, как и раньше, выступал с поддержкой стачечного движения, которое захватило широкие слои пролетариата Англии, Франции, Германии, Бельгии, Швейцарии и других стран. Правительства жестоко расправлялись с бастующими, бросая против них не только полицию, но и войска. Международная солидарность стала в эти годы важнейшим фактором в экономической борьбе рабочего класса. Маркс писал Энгельсу 11 апреля 1868 г. в связи с победой женевских строительных рабочих, приславших своего делегата в Лондон для совещания с членами Генерального Совета: «Тот факт, что рабочие отправили послов в Лондон... сыграл решающую роль... Хозяева верят в могущество Лондона и боевую кассу» (см. настоящий том, стр. 50).

Организация помощи стачечникам способствовала росту авторитета и популярности Международного Товарищества в массах. Эта помощь рассматривалась Марксом и Энгельсом и как важнейшее средство преодоления национальной ограниченности в рабочем движении отдельных стран (см. настоящий том, стр. 295).

Лишенный возможности из-за напряженной научной работы и плохого здоровья выезжать на конгрессы Интернационала, Маркс тем не менее принимал непосредственное участие в их подготовке; написал оба отчета Генерального Совета Брюссельскому и Базельскому конгрессам и оказал решающее влияние на их работу. В письме Маркса от 10 сентября 1868 г. делегатам Генерального Совета на Брюссельском конгрессе Г. Эккариусу и Ф. Лесснеру содержатся конкретные указания о тактике делегации Генерального Совета на конгрессе. Маркс дает также важнейшие установки в отношении позиции пролетариата в вопросе о войне в конкретной исторической ситуации конца 60-х годов XIX в. и изобличает характер назревавшей войны между Францией и Пруссией. Он пишет, «что рабочий класс

ПРЕДИСЛОВИЕ XII

еще недостаточно организован, чтобы оказывать сколько-нибудь решающее влияние на ход событий, но что конгресс от имени рабочего класса заявляет протест и обличает зачинщиков войны; что война между Францией и Германией есть междоусобная война, гибельная для обеих стран, гибельная и для всей Европы» (см. настоящий том, стр. 466).

Большой теоретический и политический интерес представляют письма Маркса и Энгельса, посвященные резолюциям Брюссельского конгресса о передаче в общественную собственность земли, шахт, рудников и т. п. Включение кардинального вопроса социалистического переустройства общества в программу Интернационала стало возможным лишь в результате преодоления передовыми рабочими мелкобуржуазного сектантства. Принятие этих резолюций имело огромное теоретическое и политическое значение для всего Интернационала и свидетельствовало о победе социалистических принципов над мелкобуржуазным реформаторством, о поражении правых прудонистов. Не случайно буржуазная печать панически заговорила о коммунистическом характере решений конгресса о собственности.

Как видно из писем, требование ликвидации частной собственности на землю Маркс и Энгельс теснейшим образом связывали с вопросом о союзнике пролетариата в деревне, с вопросом о мелкой крестьянской собственности — именно в таком аспекте рассматривался этот вопрос и на Базельском конгрессе. О необходимости различного подхода пролетариата к вопросу о крупной и мелкой земельной собственности Маркс писал Энгельсу 30 октября 1869 г. (см. настоящий том, стр. 305). В ответном письме Марксу 1 ноября 1869 г. Энгельс, соглашаясь с его точкой зрения, подчеркивал, что крестьянство не однородно, что, наряду с крупными крестьянами-собственниками, эксплуатирующими поденщиков и батраков, существуют также крестьяне-арендаторы, средние и мелкие крестьяне-собственники. Энгельс определил различное отношение пролетариата к разным слоям крестьянства (см. настоящий том, стр. 306). В. И. Ленин в «Конспекте «Переписки К. Маркса и Ф. Энгельса 1844— 1883 гг.»» оценивает это положение Энгельса как «... важнейшее к «Agrarfrage»

[«аграрному вопросу»]» (стр. 101). Эта мысль Энгельса, более детально разработанная им в предисловии ко второму изданию «Крестьянской войны в Германии» в начале февраля 1870 г., была использована В. И. Лениным в учении о союзе рабочего класса и крестьянства как первом и решающем условии диктатуры пролетариата, как необходимой и важнейшей предпосылке построения коммунистического общества. ОсущеПРЕДИСЛОВИЕ XIII ствление этого союза в практике строительства социализма и коммунизма в странах социалистического содружества явилось подлинным торжеством и подтверждением верности основополагающих идей Маркса, Энгельса и Ленина.

Письма Маркса и Энгельса за 1868—1870 гг. содержат богатый материал, раскрывающий историю борьбы Генерального Совета с Альянсом социалистической демократии; они дополняют содержание известных документов Генерального Совета, написанных Марксом и направленных против подрывной деятельности бакунистов в Международном Товариществе Рабочих. В письмах Маркс и Энгельс детально обсуждали тактику Генерального Совета по отношению к бакунистам, которые в конце 1868 г. предприняли попытку проникнуть в Интернационал. В письме к Марксу 18 декабря 1868 г. Энгельс высказался решительно против приема в Товарищество Альянса социалистической демократии в качестве особой международной организации со своей программой и уставом. Это было бы, писал он Марксу, «государство в государстве» (см. настоящий том, стр. 188). Таким образом, уже тогда вожди Интернационала разгадали суть тайных намерений Бакунина и его сторонников, стремившихся захватить Интернационал в свои руки и подчинить его своему влиянию. Маркс включил предложения Энгельса, содержащиеся в упомянутом письме, в составленный им ответ Генерального Совета — «Международное Товарищество Рабочих и Альянс социалистической демократии» (см. настоящее издание, т. 16, стр. 353—355).

Борьба Маркса, Энгельса и Генерального Совета с бакунизмом шла по коренным вопросам теории и тактики революционной борьбы пролетариата. С этой точки зрения особый интерес представляют письма Маркса Энгельсу от 5 марта 1869 г., которое фактически является наброском циркулярного письма «Генеральный Совет Международного Товарищества Рабочих — Центральному бюро Альянса социалистической демократии» (см. настоящее издание, т. 16, стр. 363—364), и публикуемое впервые на русском языке его же письмо П. Лафаргу от 19 апреля 1870 г., в котором Маркс подробно излагает всю историю борьбы Генерального Совета с попытками Бакунина и его сторонников дезорганизовать деятельность Международного Товарищества и дает развернутую критику основных пунктов программы Бакунина. Маркс характеризует бакунизм как враждебное массовому рабочему движению сектантское течение, указывая на его теоретическую отсталость и догматизм. Подчеркивая по существу антиреволюционный характер бакунистских доктрин, он отмечал как характерную черту

ПРЕДИСЛОВИЕ XIV

бакунизма и его представителей приверженность к псевдореволюционной демагогической фразеологии.

Причину несостоятельности бакунистского рецепта об отмене права наследования Маркс видел в том, что Бакунин не понимал истинной связи между базисом и надстройкой капиталистического общества. «Вся эта теория основывается на устарелой идеалистической точке зрения, будто существующая юриспруденция является базисом нашего экономического строя, вместо того чтобы видеть в нашем экономическом строе базис и источник нашей юриспруденции!» (см. письмо Маркса Лафаргу от 19 апреля 1870 года). Маркс в этом же письме говорил о политической вредности требования отмены права наследования, ибо это требование было бы «не серьезным актом, а глупой угрозой, которая сплотила бы все крестьянство и всю мелкую буржуазию вокруг реакции» (см. настоящий том, стр. 563).

Раскрывая подлинную суть бакунистского лозунга «политического, экономического и социального уравнения классов», Маркс писал: «Допускать, с одной стороны, сохранение существующих классов, а с другой стороны, равенство представителей этих классов — эта вопиющая нелепость сразу показывает бесстыдное невежество и верхоглядство этого молодчика...» (см. настоящий том, стр. 563).

Маркс вскрыл несостоятельность проповеди Бакунина о полном воздержании пролетариата от участия в политической борьбе. «Этот осел даже не понял, — писал он Лафаргу, — что всякое классовое движение как таковое неизбежно является и всегда было политическим движением» (см. настоящий том, стр. 564). Бакунистское требование отказа от политической борьбы дезориентировало рабочий класс, мешало проведению самостоятельной пролетарской политики, росту классового сознания и образованию политической партии, борьбе за пролетарскую революцию и диктатуру пролетариата. Взгляды бакунистов были в корне враждебны марксизму.

Ряд писем Маркса и Энгельса проливают свет на историю написанных Марксом циркулярных писем Генерального Совета: «Генеральный Совет — Федеральному совету Романской Швейцарии» и «Конфиденциальное сообщение» (см. настоящее издание, т. 16, стр.

402—409, 429—441), которые сыграли важную роль в разоблачении бакунизма.

Большое место в томе занимают письма, посвященные вопросам немецкого рабочего движения. Конец 60-х годов, благодаря гибкой и умелой тактике руководимого Марксом Генерального Совета, ознаменовался в Германии большими успехами в пропаганде идей Интернационала. Маркс, который с момента

ПРЕДИСЛОВИЕ XV

основания Интернационала выполнял в нем роль секретаря-корреспондента для Германии, был самым тесным образом связан с немецкими пролетариями. Революционные традиции, заложенные Марксом и Энгельсом и руководимым ими Союзом коммунистов, вся деятельность Интернационала, борьба Бебеля, Либкнехта и их сторонников расчистили путь для проникновения в массы немецких рабочих идей научного коммунизма, для создания подлинно пролетарской партии.

Борьба немецких рабочих за создание своей партии тесно переплеталась с борьбой за разрешение национального вопроса, за объединение страны. К концу 60-х годов XIX в. вопрос об объединении Германии был в основном решен. С победой Пруссии над Австрией и созданием в 1867 г. Северогерманского союза страна была в общем объединена сверху, антидемократическим путем под главенством Пруссии. В этих условиях Маркс и Энгельс поставили перед рабочим классом задачу продолжать революционную борьбу, использовать новые условия для сплочения пролетариата в общенациональном масштабе, усилив одновременно борьбу против реакционного пруссачества и милитаризма.

Серьезным препятствием на пути создания подлинно революционной партии пролетариата являлось лассальянство. Публикуемая в томе переписка дает возможность проследить позицию Маркса, Энгельса и их сторонников, Бебеля и Либкнехта, возглавлявших революционное направление в рабочем движении Германии, по отношению к лассальянцам, их выступления против лассальянской оппортунистической программы и тактики. В письме к Швейцеру от 13 октября 1868 г. Маркс говорит об известной положительной роли Лассаля в немецком рабочем движении, отмечая, что он способствовал освобождению рабочего класса из-под влияния либеральной буржуазии. Но Лассаль, подчеркивает Маркс, вместе с тем с самого начала внес оппортунистическую тенденцию в рабочее движение, намеченная им программа и тесно связанная с ней оппортунистическая тактика лишали рабочий класс революционной перспективы, не могли привести к победе пролетариата (см. настоящий том, стр.

474—475).

Из этого письма Швейцеру и многих других писем видно, как Маркс и Энгельс и их соратники в 1868—1870 гг. вели непримиримую борьбу против преемников Лассаля — Швейцера, Фрицше и др., которые толкали рабочее движение к подчинению реакционной бисмарковской политике, распространяли в его рядах лассалевскую иллюзию о возможности мирного врастания в социализм.

ПРЕДИСЛОВИЕ XVI

Маркс резко критиковал Швейцера за оппортунистическую раскольническую тактику, оказавшую отрицательное влияние на рабочее движение Германии. Он решительно осуждал Швейцера за организацию съезда в Берлине, который привел к расколу в профессиональных союзах Германии, за антидемократические методы руководства и принципы организации профессиональных объединений. Маркс заявил Швейцеру, что организация, созданная им, «пригодна для тайных обществ и сектантских движений, но противоречит сущности профессиональных союзов» (см. настоящий том, стр. 476).

Систематическая критика Марксом, Энгельсом и их сторонниками сектантской позиции лассальянцев способствовала распространению в Германии идей научного социализма и подрыву влияния лассальянства. С большим удовлетворением Маркс отмечал, что передовые рабочие на опыте пролетарского движения сами убеждались в несостоятельности лассальянских догм. Вожаки Всеобщего германского рабочего союза, боясь потерять влияние в массах, по существу, должны были отказываться от некоторых положений лассальянства; об этом писал, например, Маркс Энгельсу 26 августа 1868 г. (см. настоящий том, стр. 115). В письмах Маркса содержится ряд высказываний о разочаровании рабочих в лидерах лассальянского Союза и их стремлении к установлению единства в рядах немецкого рабочего класса.

Оппортунистической тактике лассальянцев Маркс и Энгельс противопоставляли революционную деятельность немецких рабочих, борьбу за создание подлинно пролетарской партии. Из писем видно, с каким пристальным вниманием следили в это время Маркс и Энгельс за работой Бебеля и Либкнехта среди немецкого пролетариата. Маркс и Энгельс давали им советы, направляли их практическую деятельность, поддерживали их в борьбе с лассальянцами. Правильно понимая необходимость сотрудничества с немецкой мелкобуржуазной Народной партией в борьбе против реакционного пруссачества, Либкнехт в ряде случаев, однако, шел на уступки в принципиальных вопросах. Резкая подчас критика действий Либкнехта со стороны Маркса и Энгельса была вызвана именно этим обстоятельством, она способствовала более правильной ориентации руководителей немецких рабочих в теоретических и тактических вопросах. Революционная позиция Бебеля и Либкнехта в основных вопросах сыграла решающую роль в борьбе за создание самостоятельной рабочей партии в Германии. В письме к Энгельсу от 29 июля 1868 г. Маркс отмечает как большой успех то обстоятельство, что на предстоящем в сентябре

ПРЕДИСЛОВИЕ XVII

1868 г. съезде немецких рабочих обществ в Нюрнберге «присоединение к Международному Товариществу Рабочих и принятие нашей программы уже обеспечено» (см. настоящий том, стр. 103).

Создание в 1869 г. Социал-демократической рабочей партии, фактически являвшейся секцией Интернационала, было крупной победой марксизма, идей Интернационала в рабочем движении Германии, поднимало это движение на новую, более высокую ступень. В решающих теоретических, тактических и организационных вопросах вновь созданная рабочая партия занимала позиции, прямо противоположные лассальянским взглядам и лассальянской практике.

Социал-демократическая рабочая партия за короткое время стала значительной силой в политической жизни страны. Отмечая успехи рабочего движения и рост партии, Энгельс писал одному из ее руководителей В. Бракке 28 апреля 1870 г., что в Германии «дело быстро подвигается вперед» (см. настоящий том, стр. 567).

Письма, входящие в том, дают представление о том, с каким вниманием Маркс и Энгельс следили за развитием рабочего движения во Франции накануне франко-прусской войны и Парижской Коммуны. Мощная волна стачек, ряд политических демонстраций 1868—1870 гг.

свидетельствовали о росте революционных настроений в стране: «... с июня прошлого года, — писал Маркс Энгельсу 10 февраля 1870 г., — возбуждение в Париже непрерывно нарастает... женщины из рабочей среды настроены весьма воинственно, а ты сам знаешь, что это значит в Париже» (см. настоящий том, стр. 357).

Французское правительство пыталось задушить революционное движение многочисленными арестами, спровоцировать преждевременные выступления народных масс. Из писем Маркса и Энгельса ясно, что они своевременно разгадали коварные замыслы Наполеона III и считали свержение империи возможным лишь при переходе армии на сторону народа (см.

настоящий том, стр. 167, 355). Письма свидетельствуют о большой работе, которую провел Маркс, а также и Энгельс через Генеральный Совет Интернационала по разоблачению провокаций французской полиции (см. настоящий том, стр. 408—411, 412— 413 и др.).

Из писем Маркса видно, как обеспокоен он был авантюристическими действиями мелкобуржуазных элементов так называемой Французской федеральной секции в Лондоне, которая своими призывами к террористическим актам против Наполеона III давала в руки французской полиции повод для расПРЕДИСЛОВИЕ XVIII правы с деятелями Международного Товарищества Рабочих (см. настоящий том, стр. 94— 95). По настоянию Маркса Генеральный Совет принял резолюции по поводу выступлений Ф.

Пиа и Французской федеральной секции в Лондоне (см. настоящее издание, т. 16, стр. 324, 447), в которых отмежевался от этих провокационных действий (см. настоящий том, стр.

106, 408—409, 483—484 и др.).

Жестокие преследования, особенно третий процесс над членами Парижского федерального совета Интернационала, который проходил в Париже с 22 июня по 5 июля 1870 г., привели лишь к еще большему росту популярности Международного Товарищества Рабочих во Франции и превратили «политический вопрос — империя или республика — в вопрос жизни или смерти для рабочего класса» (см. настоящий том, стр. 427).

Переписка Маркса и Энгельса показывает, какую большую работу проделали они по идейному и организационному укреплению французских секций Интернационала против сектантских влияний прудонизма и бакунизма. В публикуемом впервые на русском языке письме Полю Лафаргу 18 апреля 1870 г. Маркс особенно предупреждал французских руководителей против ошибки «одобрения или поощрения сектантства». 19 апреля 1870 г. Маркс послал Лафаргу письмо, которое, в сущности, носит характер партийного документа: Маркс предостерегал в нем Парижский федеральный совет против подрывной деятельности бакунистов в Интернационале.

Маркс постоянно поддерживал связь и направлял деятельность секретаря-корреспондента Генерального Совета для Франции Э. Дюпона и П. Лафарга, который осенью 1868 г. переселился в Париж и сыграл большую роль в пропаганде научного социализма и организационном укреплении секций Интернационала во Франции в конце 60-х годов. При его активном участии в апреле 1870 г. был создан Парижский федеральный совет и осуществлено издание правильного перевода на французский язык «Устава Международного Товарищества Рабочих», который до этого распространялся во Франции в переводе, искаженном в прудонистском духе. Маркс считал это делом чрезвычайной важности (см. настоящий том, стр. 560).

Все письма Маркса и Энгельса о Франции, относящиеся к концу 60-х годов, проникнуты ожиданием новой революционной волны, радостью в связи с тем, что «кипит весь котел у чародейки-истории» (см. настоящий том, стр. 497).

Материалы переписки свидетельствуют о глубоком и постоянном интересе Маркса и Энгельса к проблемам и нуждам английского рабочего движения.

ПРЕДИСЛОВИЕ XIX

В письмах Маркса и Энгельса дается критическая характеристика реформистских лидеров английских тред-юнионов. Маркс и Энгельс считали закономерным провал рабочих кандидатов на выборах в парламент 1868 г., первых выборах после проведения реформы избирательного права в 1867 году. Эту неудачу они считали результатом слабости английского рабочего класса, наличия, наряду с революционной, сильной реформистской тенденции в английском рабочем движении, носительницей которой являлась рабочая аристократия. Влияние буржуазии обнаружилось и в соглашательской и шовинистической позиции правых лидеров английских тред-юнионов. Из писем Маркса явствует, что поражение на выборах заставило некоторых лондонских лидеров тред-юнионов, входивших в Генеральный Совет, признать справедливость критики Маркса и в известной мере согласиться с его мнением о необходимости для пролетариата выступать самостоятельно, бороться против превращения рабочих в придаток либеральной буржуазии (см. настоящий том, стр. 164).

Ряд писем посвящен истории разрыва Международного Товарищества Рабочих с тредюнионистской газетой «Bee-Hive», которая с 22 ноября 1864 г. считалась официальным органом Генерального Совета, а на деле занимала соглашательскую позицию, замалчивая и искажая при публикации содержание документов Товарищества в реформистском духе (см. настоящий том, стр. 315, 333, 334, 403 и др.). Разрыв с «Bee-Hive», создание Лиги земли и труда, в программу которой было включено требование национализации земли, Маркс рассматривал как признак начавшегося освобождения передового отряда английского пролетариата от опеки либеральной буржуазии и как важный шаг, который мог привести к созданию массовой самостоятельной пролетарской партии в Англии (см. настоящий том, стр. 305).

Из целого ряда писем Маркса видно, что судьбу революции в Англии он в эти годы неразрывно связывал с вопросом об освобождении ирландского народа, находившегося в колониальной зависимости от Англии. Благодаря новому подъему национально-освободительного движения во второй половине 60-х годов XIX в. в Ирландии создалась революционная ситуация. Ирландский вопрос стал оказывать большое влияние на общественно-политическую жизнь и самой Англии. В письмах Маркса подробно освещен ход дискуссии по ирландскому вопросу, которая проходила осенью 1869 г. в Генеральном Совете по инициативе Маркса (см. настоящий том, стр. 312, 315— 316, 327—328, 330—332). Маркс рассчитывал продолжить ди-

ПРЕДИСЛОВИЕ XX

скуссию и сформулировать интернационалистическую точку зрения английского пролетариата по отношению к своему союзнику — ирландскому национально-освободительному движению в форме резолюции Генерального Совета (см. настоящий том, стр. 312 и 337).

Однако из-за тяжелой болезни Маркс практически всю зиму 1869—1870 гг. не смог посещать заседания Генерального Совета, и осуществить задуманный план в этой форме не удалось. Тем не менее точка зрения Маркса нашла отражение в других документах Генерального Совета, в частности в «Конфиденциальном сообщении» (см. настоящее издание, т. 16, стр.

429—441), и в письмах деятелям рабочего движения Германии, Франции и США. В этих письмах и документах Маркс детально разработал впервые высказанную им в 1867 г. мысль о том, что ликвидация колониального порабощения ирландского народа, предоставление ирландцам права решать свою судьбу является необходимым условием освобождения пролетариата в самой Англии.

Маркс показал значение освобождения Ирландии для мирового рабочего и демократического движения. Англия является пока самой важной страной для пролетарской революции, подчеркивал он, поэтому важнейшая цель Международного Товарищества Рабочих — ускорить социальную революцию в Англии. А для этого нужно «сделать Ирландию независимой» (см.. настоящий том, стр. 558). Ирландия — цитадель английского лендлордизма. Основа могущества земельной аристократии коренится в полуфеодальной эксплуатации ирландского крестьянства. Колониальное закабаление Ирландии — это источник прибылей, экономической силы и другого господствующего класса — английской буржуазии. Ирландские рабочие вынуждены соглашаться на любую заработную плату, снижая тем самым уровень жизни английских рабочих. Это вносит раскол в рабочий класс Великобритании и объективно усиливает позиции капиталистов (см. настоящий том, стр. 557—558). Разрушить основы господства английских земельных магнатов и финансово-промышленной буржуазии в Ирландии значило нанести сильнейший удар по этим классам в самой Англии и создать там благоприятные условия для пролетарской революции, поэтому освобождение Ирландии необходимо, прежде всего, для самого английского рабочего класса (см. настоящий том, стр.

549, 556—558). Энгельс, в свою очередь, писал: «На примере ирландской истории можно видеть, какое это несчастье для народа, если он поработил другой народ» (см. настоящий том, стр. 304). Кратко сущность новой постановки вопроса об Ирландии Маркс сформулировал марта 1870 г. в письме

ПРЕДИСЛОВИЕ XXI

П. и Л. Лафарг: «Для того чтобы ускорить социальное развитие Европы, необходимо ускорить крушение официальной Англии. А для этого необходимо нанести ей удар в Ирландии.

Это ее самый уязвимый пункт» (см. настоящий том, стр. 549).

Маркс настойчиво подчеркивал, что английский пролетариат никогда не сделает решительного шага вперед, пока не добьется упразднения насильственной унии 1801 г. и не заменит ее свободным союзом на федеративных началах (см. настоящий том, стр. 531). «Только ставя такое требование, — подчеркивал Ленин, — Маркс действительно воспитывал английских рабочих в интернационалистском духе» (В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т.

27, стр. 259).

Мысль о том, что пролетариат угнетающей нации в интересах собственной свободы обязан вести борьбу против политики национального гнета, Ленин называл коренным принципом интернационализма и социализма. На опыте борьбы ирландского народа за независимость Маркс и Энгельс разработали программу и тактику пролетарской партии по отношению к национально-освободительному движению. Они выдвинули положение о предоставлении угнетенным народам права на самоопределение, ставшее краеугольным камнем национальной политики пролетарской партии.

Материалы переписки показывают, что Маркс и Энгельс серьезное внимание уделяли анализу и самого национально-освободительного движения, выявлению его слабых и сильных сторон. Они отдавали себе полный отчет в том, что националистическая позиция лидеров фенианского движения по отношению к своему единственному надежному союзнику — английскому и международному пролетариату — являлась следствием не только непонимания истинного положения вещей, но в большей степени сознательно рассчитанной тактикой буржуазных вожаков, чтобы «удержать свое господство над крестьянами» (см. настоящий том, стр. 333).

С целью обосновать позицию Интернационала Маркс и Энгельс углубленно изучали историю ирландского народа. Маркс составил выписки из истории Ирландии в последние десятилетия XVIII века. В письме к Энгельсу Маркс формулирует важнейшие выводы, к которым он пришел на основании изучения революционных событий этого периода (см. настоящий том, стр.337—338). Энгельс намеревался опубликовать специальную книгу, охватывающую историю Ирландии с древнейших времен до современных событий. Материалы переписки проливают свет на ход работы Энгельса над его сочинением. Начавшаяся летом вавшие затем революционные события в Париже не дали, однако, Энгельсу возможности завершить задуманный труд.

Переписываясь с представителями немецких рабочих в США как секретарькорреспондент Генерального Совета для секций немецкого языка в США, Маркс ставил перед ними задачу бороться за интернациональное единство американского рабочего движения, за установление тесных контактов между ирландскими, немецкими рабочими и рабочими, говорящими на английском языке (см. настоящий том, стр. 559). Марко высоко ценил председателя Национального рабочего союза США Силвиса, боровшегося за преодоление национальной и локальной разобщенности американского рабочего движения (см. настоящий том, стр. 295).

Публикуемые в томе письма говорят также о пристальном внимании, с каким Маркс и Энгельс следили за ростом революционного движения в России. Письмом Маркса П. Даниельсону по поводу издания I тома «Капитала» на русском языке (см. настоящий том, стр. 469— 471) начинается регулярная многолетняя переписка основоположников марксизма с деятелями русского революционно-демократического и рабочего движения; налаживаются связи Маркса и Энгельса с русской революционной молодежью, воспитанной на идеях великих русских революционных демократов Чернышевского и Добролюбова. В марте 1870 г. Маркс согласился стать представителем Русской секции в Генеральном Совете Интернационала. Он неоднократно отмечал ее важную роль в борьбе с раскольнической деятельностью бакунистов (см. настоящий том, стр. 391—392, 566).

Глубокий интерес к социально-экономическому развитию России, систематическое исследование ее экономики и классовых отношений привели Маркса к выводу, что «в России неизбежна и близка грандиознейшая социальная революция», главными участниками которой станут самые широкие слои трудящихся города и деревни (см. настоящий том, стр. 549, а также стр. 364). «Это — добрые вести», — писал Маркс 5 марта 1870 г. в письме П. и Л. Лафарг. Маркс был убежден, что победа народной революции и свержение царизма в России послужат мощным толчком для развития революционного движения во всем мире. В конкретных исторических условиях конца 60-х годов XIX в. Маркс рассматривал победу революционных сил в Англии и России как основное и решающее условие гибели капиталистического общества и социального переустройства Европы.

Письма, включенные в том, дают ценный материал для биографий основоположников научного коммунизма, являются

ПРЕДИСЛОВИЕ XXIII

волнующими документами великой дружбы, свидетельствуют о большой скромности Маркса и Энгельса, их отвращении к восхвалению отдельных личностей, чванству, позерству. В письме Кугельману 17 февраля 1870 г. Маркс делает ему выговор: «совершенно шокирован преувеличенным расхваливанием моей деятельности». Из писем видно, как внимательно и по-товарищески относились Маркс и Энгельс друг к другу, к своим друзьям и соратникам и как в трудную минуту приходили на помощь Дюпону, Лесснеру, Лопатину, многим другим (см. настоящий том, стр. 429, 433—436 и др.).

В переписке содержится яркая характеристика соратников и друзей Маркса и Энгельса, ветеранов рабочего и коммунистического движения: Ф. Лесснера, К. Шаппера, Э. Джонса и др. Рядом с ними — новое поколение революционеров — французский врач и публицист П.

Лафарг; французский ученый-этнограф Г. Флуранс, человек необычайного мужества и храбрости; русский естествоиспытатель и революционер Г. Лопатин, покоривший Маркса своим умом и отвагой; молодой А. Бебель. С симпатией и уважением Маркс и Энгельс говорили об ученом-химике, немецком социал-демократе К. Шорлеммере; об английском юристе, члене Первого Интернационала, будущем переводчике I тома «Капитала» С. Муре; английском геологе Дейкинсе, под влиянием Маркса и Энгельса приобщившемся к социалистическому движению; о немецком враче Л. Кугельмане и других. Эти люди горячо сочувствовали рабочему классу и в меру своих возможностей участвовали в борьбе за его освобождение.

Переписка Маркса и Энгельса свидетельствует об их несгибаемой воле в борьбе за дело пролетариата, мужестве и глубокой человечности.

В настоящий том включены 14 писем Маркса, не входивших в состав первого издания Сочинений. Из них семь писем было опубликовано на языке оригинала в различных зарубежных изданиях. Семь писем публикуются впервые по рукописям, хранящимся в Центральном партийном архиве Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. К ним относятся письма Маркса Бассо 30 октября 1868 г., фирме «Ашер» 12 декабря 1868 г., П. и Л. Лафарг 15 февраля 1869 г., П. Лафаргу 2 июня 1869 г., Ф. Лафаргу 10 июля 1869 г., П. Имандту февраля 1870 г., П. и Л. Лафарг 5 марта 1870 года.

В приложениях к тому впервые публикуется шутливая «Исповедь» Энгельса, датируемая 1868 годом; в томе помещен

ПРЕДИСЛОВИЕ XXIV

также ряд писем жены Маркса Женни, его дочерей Лауры и Женни. Эти письма были написаны, как правило, по поручению Маркса. Письмо Женни Маркс И. Ф. Беккеру (см. настоящий том, стр. 577—580) печатается впервые.

Письма, впервые выходящие в свет в составе 32 тома, включая и материалы приложений, имеют большое значение для характеристики взглядов Маркса по ряду важнейших проблем социально-экономических отношений, политической обстановки того времени, проливают дополнительный свет на историю международного рабочего движения и Первого Интернационала, дают новые материалы о практической революционной деятельности Маркса и Энгельса в 1868—1870 годах. Они существенно дополняют биографические сведения, содержащиеся в опубликованной ранее переписке Маркса и Энгельса за данный период.

К. МАРКС Ф. ЭНГЕЛЬС

ПИСЬМА

ЯНВАРЬ 1868 — СЕРЕДИНА ИЮЛЯ

ПЕРЕПИСКА

МЕЖДУ К. МАРКСОМ и Ф. ЭНГЕЛЬСОМ

ЯНВАРЬ 1868 — СЕРЕДИНА ИЮЛЯ

МАРКС — ЭНГЕЛЬСУ

В МАНЧЕСТЕР

Дорогой Фред!

С Новым годом!

Всего лишь три дня, как я в состоянии сидеть, а то все время лежал скорчившись. Приступ был очень сильным. Об этом ты можешь судить по тому, что в течение трех недель я — не курил! В голове еще туман. Через несколько дней надеюсь снова стать работоспособным1.

Я самым решительным образом против мышьяка.

Прилагаю «Beobachter» (Лесснер стянул его для меня из Рабочего общества2).

От Зибеля я больше не получал писем, кроме прилагаемого.

С «Banner Zeitung» Мейснер может, во всяком случае, попробовать. Попытка — не пытка.

Если ты пошлешь вырезки Мейснеру, то ты должен сказать лишь, что они случайно попали тебе в руки, не объясняя ему «нашей» роли в этом деле3. Обрати также его внимание на последние вещи в «Zukunft»4.

Я хотел бы узнать у Шорлеммера, какая из новейших книг (немецкая) но агрохимии считается сейчас самой лучшей? Затем, как обстоит теперь дело со спором между сторонниками минеральных и азотистых удобрений? (С тех пор как я занимался этим в последний раз, в Германии появилось много нового.) Знает ли он что-нибудь о тех немецких авторах, которые в последнее время выступили против либиховской теории истощения почвы? Известна ли ему аллювиальная теория мюнхенского агронома Фрааса (профессора Мюнхенского университета)? Для главы о земельной ренте5 я должен, хотя бы в некоторой степени, ознакомиться с новейшими данными по этому вопросу.

Так как Шорлеммер — специалист в этой области, то он, вероятно, сможет сообщить мне соответствующие сведения.

Прилагаю две вещи Уркарта и один номер «Courrier» (в связи со статьей Клюзере)6.

Новогодние поздравления г-же Бёрнс, Муру и Шорлеммеру.

Скверный мальчишка, почему Вы не отвечали на мои письма?

Я предполагаю, что Вы снова кутили вместе с ежом.

С Новым годом!

в книге: «Der Briefwechsel zwischen 1913; полностью опубликовано в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung,

ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ

В ЛОНДОН

Дорогой Мавр!

Если не хочешь принимать мышьяк, предприми что-либо другое, но дальше так продолжаться не может. Советовался ли ты в последнее время с Алленом или с другим врачом? Я был недавно у Гумперта и не застал его дома, однако поговорю с ним при первом удобном случае.

«Beobachter», а также две вещи Уркарта ты не прислал. Зато Кугельман прислал мне сегодня «Beobachter» и вюртембергскую «Staats-Anzeiger» (последнюю я посылаю тебе, а когда получу обратно, пошлю ее Мейснеру, — если ты не сделаешь этого сам). Вот здорово, что обе эти газеты попались на удочку. Я готовлю также кое-что Кугельману для газеты «Schwabischer Merkur»7.

— шутливое семейное прозвище Элеоноры Маркс. Ред.

Шорлеммер составит для тебя справку на основании последних годовых отчетов. Книга Фрааса ему неизвестна*.

В Париже появился естествоиспытатель, называющий себя Шмулевичем (Шмульзон!).

Это — опасная конкуренция для Эфраима Премудрого**.

В первом выпуске официального отчета австрийского генерального штаба о войне 1866 г. после указания на то, что военная организация Австрии была не приспособлена к одновременному ведению войны с Пруссией и Италией, следует такое наивное заключение: при подобных обстоятельствах внешняя политика государства должна была позаботиться о том, чтобы оградить его от опасности такой войны!

Из прусского второго выпуска9 вытекает с несомненной очевидностью, что 28-го и в особенности 29-го вечером Бенедек имел возможность с превосходящими силами напасть на разрозненные колонны кронпринца*** и мог — это было почти, абсолютно несомненно — отбросить его в горы и захватить его орудия. Осел упустил такую возможность и проиграл кампанию.

Привет.

в книге: «Der Briefwcchsel zwischen 1913; полностью опубликовано в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung, Bd. 4, 1931 и в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1 изд.. т. XXIV, 1931 г.

ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ

В ЛОНДОН

Дорогой Мавр!

Возвращаю Дюринга10 и «Beobachter». Первый в высшей степени забавен. Вся статья — сплошное смятение и страх. Бравый вульгарный экономист явно задет за живое; он не в состоянии сказать ничего, кроме того, что о первом томе можно К. Фраас. «Природа сельского хозяйства». Ред.

— Лассаля. Ред.

— Фридриха-Вильгельма. Ред.

будет судить лишь после появления третьего11, что определение стоимости рабочим временем не является бесспорным и что есть люди, которые позволяют себе сомневаться насчет того, правильно ли определять стоимость труда издержками его производства. Как видишь, для этой породы людей ты еще отнюдь недостаточно учен и не сумел опровергнуть великого Маклеода* в решающем пункте! При этом в каждой строке сквозит страх, как бы его не разделали наподобие Рошера12. Этот молодчик был рад, когда закончил статью, но, наверняка, не без тревоги отправлял ее на почту.

Кугельмана и Вильгельмчика завтра отошлю тебе обратно. Если в копии письма подполковника Зёйберта имеется что-нибудь, пригодное для моей следующей швабской статьи13, то пришли его мне.

Для Вены я тоже мог бы кое-что сделать; быть может, следовало бы запросить Рихтера насчет «Internationale Revue», ему должна быть известна тамошняя обстановка.

С газетой Вильгельмчика14 дело обстоит превосходно — все готово, нет только залога, и поэтому выходить она не может! Впрочем, если бы Вильгельм поехал в Вену, то тогда бы только и поднялся настоящий крик насчет австрийского агента! Как обстоит дело с Бизли, Льюисом и К° и с «Fortnightly Review»? Сердечный привет дамам и влюбленному доктору**.

«Der Briefwechsel zwischen F. Engels

МАРКС — ЭНГЕЛЬСУ

В МАНЧЕСТЕР

Дорогой Фред!

«Staats-Anzeiger» и «Beobachter» я тоже получил от Кугельмана. Твой экземпляр газеты «Staats-Anzeiger» я сегодня отошлю тебе обратно, а также и присланную мне Кугельманом копию Г. Маклеод. «Теория и практика банковского дела». Ред.

— Полю Лафаргу. Ред.

письма подполковника*, служившего посредником во всем этом деле. Вюртемберг теперь уже достаточно снабжен. По-моему, — особенно в отношении сбыта — Австрия является сейчас для нас самой важной страной. Nota bene, если у тебя хватает терпения писать и дальше рецепты18. Женничка, специалист в этой области, утверждает, что ты обнаружил большой драматический и даже комический талант в этом спектакле, выступая с «различными» точками зрения и имитируя стиль разных лиц.

На днях, как только почувствую себя вполне здоровым — я все еще несколько слаб и мне трудно писать, — немного отхлестаю Вильгельмчика, именно за то, что он отождествляет мою точку зрения со специфически вильгельмовской.

Вещь Дюринга** (он — приват-доцент Берлинского университета) весьма прилична, несмотря на то что я так резко обрушился на его учителя Кэри19. Кое-чего Дюринг явно не понял. Самое же забавное, что он сопоставляет меня со Штейном, так как я занимаюсь диалектикой, а Штейн нагромождает бессмысленный набор величайших пошлостей в деревянных трихотомиях, облеченных в кое-какие гегелевские категории***.

Получил ли ты уже «бисер» Боркхейма?**** По-видимому, профессиональная поэзия является лишь маской для самого сухого прозаизма. Пример — семья нашего Фрейлиграта. Кетэ отправляется (в свое свадебное путешествие) с молодым хлебным спекулянтом Крёкером в Париж. Однако поскольку этот благородный молодой человек одновременно стремится устраивать «дела», то он оставляет ее одну в одном из больших парижских отелей на два-три дня. Кетэ и вся семья находят, что это в порядке вещей. Мало этого: Кетэ с восхищением пишет, что в отеле ее называют «мадемуазель» (после того как она ночевала здесь вместе с Крёкером) и что все кельнеры и даже швейцар ей приветливо «кланяются». Больше того: Крёкер возвращается (после деловой поездки в провинцию) с Кетэ из Парижа прямо в Лондон, и вся семья в восторге от того, что «медовый месяц» откладывается на шесть месяцев, так как дело должно быть прежде всего.

Ведь для поэта медовый месяц является лишь риторическим оборотом и может быть «отпразднован» до или после родов (все эти факты сообщены моей семье молодыми Фрейлигратами). Кетэ, — Зёйберта. Ред.

Е. Дюринг. «Маркс, Капитал, Критика политической экономии». Ред.

Л. Штейн. «Учение об управлении»; его же: «Система политических наук». Ред.

**** С. Боркхейм. «Мой бисер перед Женевским конгрессом». Ред.

как видно, читала даже Клаурена, ибо в письме из Парижа она изображает себя как «соломенную вдову».

Янки собираются сыграть с Джоном Булем какую-то штуку. Что ты скажешь по поводу последних русских хвастливых выходок?

Карлик Альберих* был в большом восторге от твоего письма. Он только что ушел в гимнастическую школу, где делает большие успехи.

Привет.

языке оригинала в Marx — Engels 1931 и на русском языке в Сочинениях

МАРКС—ЭНГЕЛЬСУ

В МАНЧЕСТЕР

Дорогой Фред!

Ad vocem** Дюринга***. С него и того уже много, что он почти без оговорок принимает раздел о «первоначальном накоплении»20. Он еще молод. Как последователь Кэри, он занимает позицию прямо противоположную фритредерам. Кроме того, он приват-доцент, следовательно, его не огорчает, что профессор Рошер, который всем им стоит поперек пути, получает пинки12. Из его рецензии одно особенно бросилось мне в глаза: пока определение стоимости рабочим временем, как даже у самого Рикардо, остается «неопределенным», оно не пугает этих людей. Но как только указана точная связь с рабочим днем и его изменениями, дело выступает перед ними в новом, весьма неприятном свете. Я полагаю, что Дюринг вообще дал отзыв о книге из желания досадить Рошеру. А его страх быть разделанным наподобие Рошера действительно весьма заметен. Удивительно, что этот парень не уловил трех принципиально новых положений в книге:

— Элеонора Маркс. Ред.

— По поводу. Ред.

Е. Дюринг. «Маркс, Капитал, Критика политической экономии». Ред.

1) Что, в противоположность всей прежней политической экономии, которая с самого начала исследует, как нечто данное, особые части прибавочной стоимости в их фиксированных формах ренты, прибыли, процента, — я прежде всего исследую общую форму прибавочной стоимости, в которой все это заключается еще в неразделенном виде, так сказать, в состоянии раствора.

2) Что от внимания всех экономистов без исключения ускользнула та простая вещь, что если товар представляет собой нечто двойственное, а именно: потребительную стоимость и меновую стоимость, то и воплощенный в товаре труд должен иметь двойственный характер, между тем как простой анализ, исходящий из труда sans phrase*, как у Смита, Рикардо и т. д., всякий раз наталкивается на необъяснимые явления. В этом. действительно, и заключается вся тайна критического понимания вопроса.

3) Что впервые заработная плата представлена как иррациональная форма проявления скрывающегося за нею отношения, и это ясно показано на примере обеих форм заработной платы: повременной и сдельной. (Мне помогло то, что в высшей математике часто встречаются такие формулы.) Что касается сделанных г-ном Дюрингом скромных возражений против определения стоимости, то во втором томе21 он с удивлением увидит, как мало значит «непосредственное» определение стоимости в буржуазном обществе. Действительно, никакая форма общества не может помешать тому, чтобы рабочее время, имеющееся в распоряжении общества, тем или иным путем регулировало производство. Но пока это регулирование осуществляется не путем прямого сознательного контроля общества над своим рабочим временем — что возможно лишь при общественной собственности, — а благодаря движению товарных цен, до тех пор остается в силе то, что ты совершенно правильно сказал еще в «DeutschFranzosische Jahrbucher»**.

Ad vocem*** Вены. Я посылаю тебе различные венские газеты (ты должен вернуть мне «Neues Wiener Tagblatt», принадлежащую Боркхейму, а остальные сохрани у себя), из которых ты можешь усмотреть две вещи: во-первых, как важна Вена в данный момент в качестве места сбыта ввиду происходящего там оживления22 и, во-вторых, как следует писать туда. Я не могу найти адреса профессора Рихтера. Быть может, у тебя есть письмо Либкнехта, в котором указан этот адрес.

— без оговорок. Ред.

Ф. Энгельс. «Наброски к критике политической экономии». Ред.

Если нет, напиши ему, чтобы он послал его тебе, и затем отправляй статью прямо Рихтеру, но не через Либкнехта.

Мне кажется, что Вильгельмчик действует не вполне bona fide*. Он (на которого мне пришлось потратить столько времени, чтобы исправлять его глупости в аугсбургской «Allgemeine» и т. д.23) до сих пор не нашел времени назвать публично хотя бы заглавие моей книги** или мое имя! Он игнорирует инцидент в «Zukunft» только ради того, чтобы не попасть в неловкое положение, при котором его собственный авторитет мог бы потерпеть ущерб. У него не хватило времени и для того, чтобы обмолвиться хоть единым словом в рабочей газете, выходящей под непосредственным контролем его друга Бебеля («Deutsche Arbeiterhalle», Мангейм)! Короче говоря, если книгу мою не совсем замалчивали, то это, несомненно, не вина Вильгельмчика. Сначала он ее не читал (хотя в письме к Женничке насмехается над Рихтером, который полагает, что надо понимать книгу, чтобы ее рекламировать), а, во-вторых, после того, как он ее прочел, — или только уверяет, что прочел, — у него нет времени. Однако же он находит время писать два раза в неделю Боркхейму, с тех пор как я выхлопотал у последнего субсидию для него, притом, вместо того чтобы прислать акции для Штрона24 за деньги, пересланные ему через меня и благодаря моему посредничеству добытые, он требует адрес Штрона, дабы иметь возможность непосредственно сноситься с ним, интриговать за моей спиной и осыпать его, как Боркхейма, своими посланиями! Короче говоря, Вильгельмчику хочется поважничать и, самое главное, чтобы внимание публики не было отвлечено от Вильгельмчика. Надо отчасти действовать так, точно этого не замечаешь, но все же следует проявлять осторожность по отношению к нему. Что касается его приглашения в Австрию, то нельзя ему верить, пока это действительно не произойдет. Во-вторых, если до этого дойдет, то мы не будем отговаривать его, а если понадобится, заявим ему лишь то, что я сказал при его вступлении в брассовскую «Norddeutsche»25, а именно: если он снова скомпрометирует себя, то в случае надобности будет публично дезавуирован. Это я ему заявил при свидетелях, когда он отправлялся в Берлин.

Мне думается, ты можешь послать статьи и непосредственно в «Neue Freie Presse» (Вена), номер которой я прилагаю. Один из теперешних собственников ее — д-р Макс Фридлендер (кузен Лассаля и его смертельный враг), тот самый, для которого — добросовестно. Ред.

— первого тома «Капитала». Ред.

я длительное время корреспондировал в старую венскую «Presse» и в «Oder-Zeitung».

Наконец, что касается «Internationale Revue», то Фокс (которого одна английская газета послала в Вену для ознакомления и установления связей) просил у меня несколько дней тому назад из Вены рекомендательное письмо к Арнольду Хильбергу. Я послал ему то, что он просил, и одновременно упомянул в этом письме означенному Хильбергу, что обстоятельства мешали нам писать, но в настоящем году мы что-нибудь сделаем и т. д.

О «Fortnightly Review». Профессор Бизли, один из триумвиров, втайне руководящих этим журналом, сказал своему близкому другу Лафаргу (которого он всегда приглашает к себе обедать), что, по его внутреннему убеждению (а это зависит целиком от него!), рецензия* будет напечатана. Пусть-де Лафарг вручит ее ему самому.

Ad vocem** Пиа. В сегодняшнем «Times» ты увидишь (появившийся четыре недели тому назад) «Адрес французских демократов» о движении фениев26, который прислал в редакцию Пиа. Дело обстоит следующим образом. Французское правительство возбудило преследование (начавшееся обысками у наших парижских корреспондентов) против Международного Товарищества как «societe illicite»***. Оно же, вероятно, переслало английскому правительству написанные нашим Дюпоном письма о движении фениев27. Г-н Пиа, всегда кричавший про наше Товарищество, что оно — не революционное, бонапартистское и т. д., опасается такого оборота дел и пытается даже поскорее сделать вид, будто и он принимает какое-то участие в этом деле и «толкает» его.

Ad vocem Бенедека**** — не могу ли я получить этот выпуск на несколько дней? Ты дважды показал себя пророком: один раз в тактических вопросах (в севастопольском деле), другой — в стратегических (в прусско-австрийском)28. Но даже самые умные головы не в состоянии предвидеть всех глупостей, какие способны совершить люди.

Ad vocem карбункулов. С врачами я советовался. Ничего нового. Все, что эти господа говорят, сводится к следующему: чтобы жить согласно их рецептам, надо быть рантье, а не такой нищей церковной крысой, как я. Если увидишь Гумперта, Ф. Энгельс. «Рецензия на первый том «Капитала» К. Маркса для журнала «The Fortnightly Review»». Ред.

— По поводу. Ред.

— «незаконного общества». Ред.

**** См. настоящий том, стр. 5. Ред.

можешь сказать ему, что я (и в тот момент, когда пишу) ощущаю как бы булавочные покалывания по всему телу, то есть в крови. Мне кажется, что на этот год я еще не совсем развязался с этой историей.

Поклон г-же Бёрнс.

Привет.

в книге: «Der Briefwechsel zwischen 1913; полностью опубликовано в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung, Bd. 4, 1931 и в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1 изд., т. XXIV, 1931 г.

ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ

В ЛОНДОН

Дорогой Мавр!

Хотел написать тебе сегодня подробное письмо, но внезапный приход серба и валаха, отнявших у меня несколько часов, расстроил все мои планы. К тому же вчера мне нанес визит экс-диктатор Аманд Гёгг, который разъезжает по делам смехотворной Лиги мира29; он испортил мне весь вечер. К счастью, случайно зашел Шорлеммер, который с неописуемым изумлением наблюдал этот ископаемый экземпляр сторонника федеральной республики; он и не подозревал о существовании чего-либо подобного. От бессмысленного повторения старых фраз этот осел стал еще в десять раз глупее и потерял всякую связь с миром здравого человеческого рассудка (я уже не говорю о мышлении в собственном смысле слова). Для этого сорта людей все еще ничего интересного не существует на свете, кроме Швейцарии и кантона Бадена. Однако он вскоре убедился в справедливости твоего первого ответа на его просьбу о поддержке, а именно: что чем дальше друг от друга будем мы жить и чем меньше будем иметь дела друг с другом, тем лучше будут наши отношения. Он согласился, что Блинд держался трусливо в деле Фогта30, но уверял, что он все же славный парень, и грозился даже помирить тебя с Блиндом! Фогт — не политик, но прекрасный, славный парень, который-де просто пишет всякую всячину, не раздумывая; если бы мы оба провели с ним часок-другой, то пошли бы на мировую; он согласился, что Фогт — бонапартист, но он-де не подкуплен. На это я ему возразил: все бонапартисты подкуплены, нет ни одного не подкупленного, и если он сможет указать мне хоть одного не подкупленного, то я готов буду допустить возможность неподкупности Фогта, в противном случае — нет. Это поразило его, но в конце концов, он нашел одного — Людвига Бамбергера! Кроме того, он сказал, что Фогту вообще все время не везло, его жена — крестьянская девушка из Бернского Оберланда, на которой он женился из добродетели, после того как прижил с ней ребенка. Хитрец Фогт, по-видимому, здорово околпачил этого осла. Но когда Шорлеммер и я заявили ему, что и в качестве естествоиспытателя Фогт ничего не сделал, тебе надо было бы видеть его гнев: разве он не занимался популяризацией? Разве это не заслуга?

Для Вены я теперь кое-что сделаю, как только представится малейшая возможность, а затем для «Fortnightly»16, но предварительно надо было бы узнать, можно ли поместить большую статью или же только короткую заметку вроде тех, которые помещаются на последней странице «Fortnightly»! Об этом следовало бы разузнать у Бизли*, — короткая заметка была бы почти бесполезна, и сам Бизли из нее ничего не узнал бы о книге**.

Вильгельмчика я в ближайшие дни призову к ответу за неисполнение данных мне обещаний. Мы уж сумеем заставить этого молодца действовать попроворнее.

Адрес Рихтера я достал.

Возвращаю при сем Либкнехта, Кугельмана и Зибеля.

Наилучшие пожелания.

в книге; «Der Briefwechsel zwischen 1913; полностью опубликовано в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung, См. настоящий том, стр. 11. Ред.

— первом томе «Капитала». Ред.

МАРКС — ЭНГЕЛЬСУ

В МАНЧЕСТЕР

Дорогой Фред!

«Фат»* долго болтался здесь в Лондоне. Он побывали у Боркхейма, где вел совершенно такие же разговоры, как и с тобой, но только с большим успехом, так как сумел польстить тщеславию нашего Боркхейма. После того, однако, как он выжал из последнего деньги за десять акций и поглотил большое количество его вина, он перестал показываться у него.

Для понимания его дальнейшей деятельности в Лондоне сообщаю пока следующее: Кример, как тебе известно, давно смещен с должности секретаря Международного Совета** и в негодовании на это давно уже сложил с себя звание члена Совета. На последнем конгрессе*** он и не был выбран в состав Совета. Г-н Оджер был выбран снова. Но, по моему предложению, должность председателя (годичного) была уничтожена и заменена председательствующим, выбираемым на каждом заседании31. Рассерженный этим Оджер держится принципиально вдали от нас. Прекрасно! Г-н «фат» с помощью Ле Любе втирается к Оджеру (который представил его Лондонскому совету тред-юнионов32) и к Кримеру. Они учредили Лондонский комитет с Билсом в качестве председателя и т. д. Словом, затея против Международного Товарищества Рабочих. (На учредительское собрание «фат» привел и благородного Блинда.) Эти молодцы имели бесстыдство пригласить меня на прошлой неделе на свое второе собрание. Эккариус (в очень плохо написанной статье в «Bee-Hive» за прошлую субботу) разоблачает Гёгга и компанию33.

Пишу тебе раздетый и обложенный спиртовыми компрессами. Позавчера я в первый раз снова вышел, вернее направился, в Британский музей, хотя писать еще не могу. Но вчера появились новые прыщи под левым соском. Лечение спиртом, которое Нелатон применял в Париже даже при самых больших карбункулах, по моему личному опыту (наряду со вскрытием или разрезом ланцетом, в зависимости от каждого конкретного случая), несомненно, самое скорое и самое приятное для пациАманд Гёгг (здесь игра слов: «Geck» — «фат», «сумасброд» созвучно фамилии Gogg). Ред.

— Генерального Совета. Ред.

— Лозаннском конгрессе I Интернационала. Ред.

ента. Неудобство заключается лишь в постоянной возне, неизбежной вследствие быстрого испарения спирта.

В Музее, где я только перелистывал каталоги, я обнаружил, между прочим, что Дюринг также и великий философ. Он написал, в частности, «Естественную диалектику» против гегелевской «неестественной». «Hinc illae lacrimae»*. Господа в Германии (за исключением реакционных богословов) полагают, что диалектика Гегеля — «мертвая собака»34. На совести Фейербаха большой грех в этом отношении.

Французское правительство возбудило дело против парижского комитета Международного Товарищества Рабочих (как societe illicite**). Я очень доволен, так как сие помешало этим ослам продолжать обсуждение своей программы, уже готовой у них для конгресса 1868 года35. Дюпон действительно неосторожно написал кое-что своим парижским корреспондентам о фениях27, а Бонапарт, который теперь униженно ходит на задних лапках перед английским правительством, переправил это на Даунинг-стрит36.

Характерно, что при прямом или косвенном содействии австрийского правительства печатаются одно за другим разоблачения Прокеш-Остена, Генца и графа Мюнстера***. Уркарту, неосведомленность которого становится теперь обычной, известно только первое. Весьма характерным для его «универсальности» является и то, что ему неизвестна книга Мольтке о турецкой войне 1828 г. и т. д.****, где он нашел бы просто превосходный материал. Впрочем, еще в то время, когда я находился в Берлине (у Лассаля37), Мольтке считался завзятым врагом русских, разумеется, в пределах королевско-прусских рамок.

Если будешь писать Боркхейму, попроси его дать тебе для ознакомления обе маленькие русские брошюры, о которых я тебе рассказывал. Особенно хотелось бы мне, чтобы ты просмотрел брошюру об освобождении крепостных и сообщил мне наиболее существенное.

Из прилагаемого «Courrier francais» ты убедишься, что французское правительство вступает в прямую полемику с генералом Клюзере6.

— «Вот отчего эти слезы» (Публий Теренций. «Девушка с Андроса», акт I, сцена первая). Ред.

— незаконного общества (см. настоящий том, стр. 11). Ред.

А. Прокеш-Остен. «История отпадения греков от Турецкой империи в 1821г. и образования Эллинского королевства»; Ф. Генц. «Из литературного наследия Фридриха фон Генца»; Г. Мюнстер. «Политические очерки о положении Европы от Венского конгресса до настоящего времени (1815—1867)». Ред.

X. Мольтке. «Русско-турецкая кампания 1828 и 1829 гг. в европейской Турции». Ред.

Я был бы тебе очень благодарен, если бы ты мог к 16-му числу сего месяца прислать для Тусси* моток хлопчатобумажной пряжи. Это — день ее рождения, а эта маленькая мошенница любит всякие китайские церемонии.

Меня очень радует, что английское правительство преследует газету «Irishman». Дело в том, что в действительности эта газета вовсе не фенианская, а хочет лишь отмены унии38.

Какие болваны эти Джоны Були!

Мой поклон г-же Лиззи**.

Привет.

При сем образец «нового языковедения» из «Hermann».

в книге: «Der Briefwechsel zwischen 1913; полностью опубликовано в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung, Bd. 4, 1931 и в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1изд.,т. XXIV, 1931 г.

ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ

В ЛОНДОН

Дорогой Мавр!

Только что заметил, что оставил все твои письма дома в кармане другого сюртука (включая и последнее письмо твоего достопочтенного секретаря***, за которое я особенно благодарен), и потому вынужден отвечать на память.

«Courrier francais» ты вчера получил, равно как и «Wiener Tagblatt».

Прусский отчет9 посылаю тебе со специальным разъяснением. В сущности, достаточно рассмотреть помещенный там набросок расположения войск на 28 июля вечером, чтобы убедиться, что Бенедек сосредоточил на пространстве в 2 квадратных мили 6 корпусов (не считая кавалерии), которым со стороны кронпринца**** противостояли лишь 5-й корпус и одна — Элеоноры Маркс. Ред.

— Лиззи Бёрнс. Ред.

— Лауры Маркс. Ред.

**** — Фридриха-Вильгельма. Ред.

бригада 6-го корпуса. Если бы Бенедек 29-го напал на Штейнмеца (5-й корпус), то последний был бы отброшен через горы к 6-му корпусу, и 30-го Бенедек мог бы, хотя бы с четырьмя корпусами, вполне спокойно атаковать и отбросить гвардию и первый корпус, после чего осторожный Фридрих-Карл безусловно не решился бы действовать так бойко. У ФридрихаКарла было 5 корпусов, а против него оказались бы, по меньшей мере, 6; он, несомненно, получил бы приказ к отступлению, если бы отдельные 3 колонны кронпринца были разбиты, а вместе с тем и вся кампания приняла бы совершенно иной характер. Что австрийцы, при некоторой осторожности пруссаков, в конце концов все равно были бы разбиты, это ясно уже из численного соотношения сил. Но в этом случае прусские канальи были бы вынуждены выбросить за борт свою паршивую систему, и тогда победили бы не реорганизация и Бисмарк, а народ.

Клюзере (который и в Лондоне разыгрывал из себя фения) с его планом милиции еще больший маньяк, чем немцы. Американская война39, где милиция была у обеих сторон, доказывает только, что милиционная система требует совершенно неслыханных жертв деньгами и людьми именно потому, что организация существует только на бумаге. Каково пришлось бы янки, если бы вместо южной милиции им противостояла постоянная армия в несколько сот тысяч человек? Прежде чем Север успел сорганизоваться, они оказались бы уже в НьюЙорке и Бостоне и с помощью демократов продиктовали бы мир, а потом Запад мог бы играть в сецессию. Мне нравится, когда этот молодчик говорит, что самое главное это хорошие офицеры и доверие людей к офицерам, — то и другое при милиционной системе совершенно недостижимо! Что обычно импонирует в милиционной системе, так это возможность сразу охватить большую массу людей и сравнительная легкость их обучения, особенно перед лицом врага. Но в последнем обстоятельстве нет ничего нового; старому Наполеону тоже удавалось вести на врага рекрутов-трехмесячников, сформированных в полки, но это возможно только при наличии хороших кадров, а для этого, в свою очередь, требуется нечто иное, чем швейцарско-американская милиционная система. У янки и к концу войны кадры были еще в очень неудовлетворительном состоянии. Только со времени введения оружия, заряжающегося с казенной части, с чистой милицией по-настоящему покончено. Это значит, что любая рациональная военная организация не может не представлять собой нечто среднее между прусской и швейцарской системой, — но что именно? Это зависит в каждом отдельном случае от обстоятельств. Только коммунистически устроенное и воспитанное общество может очень близко подойти к милиционной системе, но и то полностью не достигнет ее.

Насчет венских газет я нахожусь в некотором затруднении*; я, правда, время от времени просматриваю «Neue Freie Presse», но вся эта область для меня совершенно чужда. Каковы твои соображения на этот счет, а также насчет «Fortnightly»**? Дело стоит того, чтобы хорошенько подумать над ним.

Надеюсь, что ты снова сидишь и что новых вулканических извержений не последовало.

Гумперт смеется над твоей антипатией к мышьяку, он сказал, что именно от мышьяка ты должен поправиться, и он убежден, что лучшего средства для тебя нет. Но если ты ни за что на это не согласен, то ты должен принимать кислоты, и притом длительное время, поэтому в прилагаемом рецепте он еще раз прописал тебе прописанную уже раньше царскую водку, которую тебе теперь придется принимать.

Наилучшие пожелания твоей жене и девочкам, а также Лафаргу.

Злого карлика Альбериха*** я сим почтительнейше поздравляю с днем его рождения и осушаю в эту минуту стакан пива за его здоровье. Про нитки они на фабрике забыли, так что я лишь завтра смогу их прислать.

«Der Briefwechsel zwischen F. Engels

ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ

В ЛОНДОН

Дорогой Мавр!

Из прилагаемой мазни40 ты увидишь, чего не сделал Вильгельмчик. В ближайшие дни я дам ему соответствующий нагоняй. Замечательная идея: мы должны «использовать» ту позицию, которую он завоевал в местных делах Саксонии, следоваСм. настоящий том, стр. 6, 9—11. Ред.

См. настоящий том, стр. 11, 13. Ред.

— Элеонору Маркс. Ред.

тельно, разумеется, лично выступить в его защиту! Газетку его* получил сегодня, но еще не смог просмотреть ее.

Надеюсь, ты справился, наконец, со своим упорным карбункулом. Но ты все-таки, наверно, убедился, что просто не обращать внимания на эту историю дольше нельзя и что необходимо, по крайней мере, ежедневно побольше двигаться на свежем воздухе и регулярно «воздерживаться» от ночной работы (как только первое станет возможным), чтобы ты стал вообще снова работоспособным. Иначе второй том11 никогда не будет готов.

Прилагаю акции для Штрона.

Насчет венских статей я действительно нахожусь в затруднении. Кроме «Neue Freie Presse» и «Wiener Tagblatt», я не знаю названия ни одной из газет, которыми руководит Рихтер, и ввиду почти полного незнакомства с тамошней публикой не имею ни малейшего представления, за что следует уцепиться, а ведь это самое главное. Лаура пишет, что учить людей—дело очень хорошее, по трудность именно в том, чтобы правильно выделить то, что для них самое важное. Я теперь еще раз просматриваю всю книгу** с этой точки зрения, и мне было бы очень желательно знать твое мнение по этому поводу.

Как тебе нравится пожелание Вильгельмчика, чтобы я, разбирая эту книгу, раз навсегда разъяснил ему и его читателям на одной страничке его газетки, в чем, собственно, заключается различие между Марксом и Лассалем! Это пожелание натолкнуло меня на мысль, не следовало ли бы написать для рабочих популярную брошюрку листов на шесть: Маркс и Лассаль; при таком объеме можно было бы показать упомянутое различие, а также дать положительное изложение того, что необходимо знать рабочим. Эту вещь следовало бы продавать за совершенно ничтожную цену; она тотчас же вынудила бы лассальянцев открыто выступить против. Но для этого нужно время.

Ты не должен от меня требовать, чтобы я проработал русские брошюры Боркхейма***, — по крайней мере, в данный момент. У меня много работы в конторе, я поздно возвращаюсь домой, так что раньше 8 часов ни за что не могу взяться; к тому же я должен вести очень регулярный образ жизни, так как с некоторого времени, чего со мной раньше никогда в жизни не бывало, я плохо сплю и потому утром часто совершенно никуда не гожусь. Сюда присоединяются еще время от времени всякие неизбежные помехи и абсолютная необходимость делать физические упражнения, чтобы снова восстановить сон. Каждая — «Demokratisches Wochenblatt». Ред.

— первый том «Капитала». Ред.

См. настоящий том, стр. 15. Ред.

русская брошюра отняла бы у меня неделю или две из-за необходимости снова освоиться с языком и из-за плохих словарей. Не стоит овчинка выделки.

Насчет «Fortnightly»16 — в следующий раз. Я раздумываю над этим делом. Теорию денег — как она ни важна для Англии — я, пожалуй, в первой статье смогу затронуть лишь мимоходом, в противном случае это займет у меня всю статью. Если бы можно было поместить затем еще вторую статью, то и там будет не поздно остановиться на этом вопросе.

А ты как считаешь?

Наилучшие пожелания твоей жене и девочкам, а также и Лафаргу.

в книге: «Der Briefwechsel zwischen 1913; полностью опубликовано в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung, Bd. 4, 1931 и в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1 изд., т, XXIV, 1931 г.

МАРКС — ЭНГЕЛЬСУ

В МАНЧЕСТЕР

Дорогой Фред!

Вчера я впервые снова вышел из дома, через пару дней рубец затянется. Разумеется, после такого жестокого приступа я еще слаб.

Я надеюсь, что твое недомогание — только преходящее последствие новогодних праздников. Во всяком случае, ни ради меня, ни ради кого или чего бы то ни было ты не должен пренебрегать своим здоровьем.

В «Saturday Review» за последнюю неделю появилась заметка о моей книге41. Я ее еще не видел и не знаю, кем она написана. Самый факт сообщил мне Боркхейм.

Что касается Либкнехта, то нечего с ним больше возиться. Этот молодой человек — как он это показал уже в свое время в Лондоне — очень любит разыгрывать роль «покровителя».

Это показывает также его последнее письмо к тебе40. Он очень много возомнил о себе, и в случае надобности мы будем потихоньку делать свое дело без него и вопреки ему. Подумаешь, какое великодушие, что он перепечатал предисловие, которое уже несколько месяцев до того было напечатано почти всеми газетами!42 и что по его инициативе я послал по экземпляру моей книги Концену и редактору «Volks-Zeitung»! Лучше всего выказать по отношению к нему полнейшее равнодушие. Впрочем, я думаю, что он не прочел еще и пятнадцати страниц моей книги. В свое время он не прочел «Господина Фогта»

даже через год после выхода книги, а ведь эта книга была не так уж трудна для чтения. Его девиз — учить, но не учиться.

Что касается «лассальянцев»43, то я лишь во II томе* говорю о профессиональных союзах, кооперативных товариществах и т. д. Думаю поэтому, что теперь следует выступать по вопросу о «Лассале» лишь в том случае, если для этого представится непосредственный повод.

О способе, каким следует обрабатывать венцев, напишу тебе в следующий раз, когда голова моя снова будет в порядке.

Прилагаемые письма Кугельмана и Кертбени отошли мне, пожалуйста, обратно. Я еще не ответил на них. Великий Коппель здесь еще не появился.

При теперешнем моем состоянии было бы полезно, если бы ты мне прислал твоего ароматного кларета (а также немного рейнвейна или мозельского).

Поляк Кард написал из Женевы, предлагая свои услуги в качестве французского переводчика, по-видимому, у него есть издатели в Женеве. Я попросил мою жену отослать это письмо Шили, чтобы последний использовал его в Париже для продвижения дела44. Кард абсолютно не годится, разве только, чтобы попугать Мозеса**.

В течение еще двух-трех недель я совершенно не смогу работать (то есть писать); в лучшем случае смогу читать, а когда раны совсем затянутся, надо будет очень много двигаться (пока же — я думаю, это продлится не более одного-двух дней — противный рубец еще беспокоит и раздражает при ходьбе). Было бы ужасно, если бы вскочил еще третий урод.

А пока привет, дружище.

в книге: «Der Briefwechsel zwischen 1913; полностью опубликовано в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung.

— «Капитала». Ред.

МАРКС — ЭНГЕЛЬСУ

В МАНЧЕСТЕР

Дорогой Фред!

Надеюсь, что не болезнь помешала тебе написать мне на этой неделе и отослать обратно письма Кугельмана и Кертбени (они нужны мне для ответа). В прошлый вторник я ходил в Музей* и гулял. В среду появился новый прыщ. Он — мельче и не мешает мне сидеть, так как находится на верхней части левого бедра. Но ходить мне нельзя, так как трение усиливает воспаление. Полагаю, что сие чудовище сдохнет на этой неделе. Но боюсь, не последует ли за ним еще что-либо, — после многочисленных разочарований я уж потерял надежду.

Черт бы побрал эту дрянь!

Прилагаю письмо Шили. Как видно, дела в Париже обстоят плохо, как и все, что связано с Мозесом**. Реклю тоже не кажется мне подходящим человеком. О женевском поляке***, разумеется, не может быть и речи. Как только получу твою статью для «Fortnightly»****, Лафарг переведет ее на французский язык для «Courrier francais».

Из прилагаемых венских вырезок, присланных мне Фоксом из Вены, видно, как процветают там Лассаль и Делич*****. Из этих же газет явствует, что негодяй Бернхард Беккер подвизается там в качестве великого человека. Теперь он сторонник «Великой Германии», а раньше был бисмаркианцем.

Если у тебя есть еще один экземпляр твоей статьи в франкфуртской «Borsenzeitung»******, пришли мне его45.

Привет.

Попрошайничество в пользу Фрейлиграта46 идет успешно: реализовано уже свыше талеров.

«Der Briefwechsel zwischen F. Engels — библиотеку Британского музея. Ред.

— Гессом. Ред.

**** Ф. Энгельс. «Рецензия на первый том «Капитала» К. Маркса для журнала «The Fortnightly Review»». Ред.

***** — Шульце-Делич. Ред.

****** — «Frankfurter Zeitung und Handelsblatt». Ред.

ЭНГЕЛЬС — МАРКСУ

В ЛОНДОН

Дорогой Мавр!

Я не отвечал потому, что одновременно с письмом я хотел сообщить тебе о посылке вина.

Но с парнем, который упаковывает мне вино, случилось несчастье, и он проболеет, по крайней мере, две недели, так что до сих пор ничего сделать не удалось; постараюсь сам упаковать вино завтра. Ты получишь очень хороший кларет 1863 г. и рейнвейн 1857 года. Что касается мозельского вина, то у меня осталось только несколько бутылок, они находятся на Морнингтон-стрит, где их некому упаковать.

Затем я разыскал «Saturday Review» и с большим трудом раздобыл заметку. Если ты ее не видел, то могу послать тебе копию — заметка немногого стоит, но все же это — хороший признак*.

Кроме большой работы по составлению годового баланса и в связи с новым оживлением дела, у меня теперь еще страшно много беготни в качестве председателя Шиллеровского общества47, так как вопрос о строительном фонде должен разрешиться в течение двух недель, а пока приходится всю работу делать самому. Но я все-таки начну работать над статьей для «Fortnightly»**, Как ни важен и интересен вопрос о деньгах для Англии, я все же считаю целесообразным на этот раз отодвинуть его на задний план, иначе он отвлечет меня от главного и потребует пространных разъяснений для того только, чтобы втолковать англичанину, что речь идет о простых деньгах как таковых, между тем как он привык представлять их себе лишь в запутанной связи с кредитными деньгами и т. д. Что ты думаешь об этом?

Идея Кертбени поместить твой портрет в лейпцигской «Illustrirte» просто превосходна48.

Такой вид рекламы поражает филистера в самое сердце. Поэтому дай ему все, что для этого нужно. Человека этого вообще следует использовать; он очень усерден и чувствует потребность деятельно вмешиваться повсюду и везде. Он тщеславен, но для венгра не глуп. Его тогдашнее мнение насчет австрийских немцев было совершенно правильным.

Поляк Кард своей подписью задал мне головоломную загадку. Cwi...chiewicz: ни мое умение разбираться в почерках, См. настоящий том, стр. 20, 445. Ред.

Ф. Энгельс. «Рецензия на первый том «Капитала» К. Маркса для журнала «The Fortnightly Review»». Ред.

ни мои филологические познания недостаточны для того, чтобы расшифровать это. Конечно, он не годится в качестве переводчика, а то, о чем пишет Шили*, очень плохо. Если Реклю один хочет получить 3—4 тыс. франков да Мозес, который собирается проделать основную работу, тоже должен получить свою долю, а тебе полагается заплатить авторский гонорар, то какой же издатель возьмется за это? И таким людям еще предоставлять право опубликования в «концентрированном» и «офранцуженном» виде? Ведь Мозес скорее мог бы главу об образовании абсолютной прибавочной стоимости49 растянуть на двадцать томов, чем сократить одну ее страницу хотя бы на одну строку! Однако ты должен в этом случае пенять на самого себя; когда пишешь для немецкой науки строго диалектически, то затем при переводах, особенно на французский язык, неизбежно попадешь в плохие руки.

Франкфуртскую «Borsenzeitung»**, как и все прочее, я послал Мейснеру, который с тех пор не подавал признаков жизни. Я написал ему, чтобы он составил объявление на основе разных рецензий.

Газетка Либкнехта*** производит на меня самое плохое впечатление — ничего, кроме завуалированного южнонемецкого федерализма. Статья о швейцарских и прусских военных делах переработана по статье Грюна (К.) в газете «Соединенные штаты Европы»50, — что ни слово, то ошибка. При этом газетка совершенно бессодержательна и, явно поддерживая ганноверских партикуляристов и южногерманских болванов, нападает на берлинцев из «Zukunft», которые, черт возьми, по крайней мере, ничем не хуже этой банды. Впрочем, я получил только три номера.

Насколько пруссаки считают положение в новых провинциях51 непрочным, видно из новой дислокации и организации армии. Например, 3 ганноверских пехотных и 2 кавалерийских полка размещены в Вестфалии или, точнее, в Везеле, в Ганновере же только два ганноверских пехотных и 3 кавалерийских полка, но, кроме того, в Вестфалии стоят 4 пехотных и 2 кавалерийских полка. В Шлезвиг-Гольштейне находятся, правда, местные полки, кроме одного, но сверх того 2 пехотных и 2 кавалерийских полка из старых провинций. Хотя в Гессене номинально размещены 3 гессенских пехотных полка, но из них 82-й (2-й гессенский) состоит из вестфальцев! При этом уроженцев Нассау направили в Гессен, гессенцев — в Нассау, См. настоящий том, стр. 22. Ред.

— «Frankfurter Zeitung und Handelsblatt». Ред.

— «Demokratisches Wochenblatt». Ред.

а часть тех и других, вместе со старопрусскими полками, — в Майнц. Наконец, во Франкфурте порядок поддерживается померанской пехотой и рейнской кавалерией.

Великий Борхардт, как видно, приближается к своей жизненной цели. Ты знаешь, что он уже несколько лет тому назад перенес свою поповскую благосклонность с красивой г-жи Штейн-таль на еще более красивую г-жу Швабе; эту последнюю он, по причине ее слабого здоровья, ежегодно сопровождал в Германию на воды, а также доставлял ее обратно, между тем как мужу ввиду состояния здоровья жены приходилось оставаться дома. Таким образом, Борхардт, как Швабе в один прекрасный день рассказал мне и Ноулсу, взял ее с собой «в Кенигсберг на коронацию». Услышав это, я, естественно, спросил: «на чью коронацию?» Хотя я целых полчаса издевался над рогатым ослом по поводу коронации, а толстый Ноулс громко смеялся, этот дурак так ничего и не понял. Но вот после того, как поповский врач целые годы держал супруга вдали от больной жены, оказывается вдруг, что эта больная жена беременна и приблизительно в апреле должна рожать. К тому же первосвященник, как это ни странно, должно быть, допустил какую-то неосторожность или совершил оплошность; одним словом, у рогатого осла вдруг открываются глаза, он оставляет свой дом в Манчестере и переезжает в Берлин, продает своих охотничьих собак, хотя остается здесь еще на весь охотничий сезон, отказывается от членства в клубе и в такой степени на ножах с первосвященником, что, когда последний устроил здесь сбор в пользу Восточной Пруссии и послал 700 ф.