«Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова 25–26 октября 2006 года Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова Институт проблем информационной безопасности МГУ Академия криптографии ...»

Материалы Второй международной

научной конференции по проблемам

безопасности и противодействия

терроризму

Московский государственный университет

им. М. В. Ломоносова

25–26 октября 2006 года

Московский государственный университет

им. М. В. Ломоносова

Институт проблем информационной

безопасности МГУ

Академия криптографии Российской Федерации

Материалы Второй международной

научной конференции по проблемам безопасности и противодействия терроризму Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, 25–26 октября 2006 г.

ББК 32.81В6 Организация и проведение Пятой Общероссийской М34 научной конференции «Математика и безопасность информационных технологий» (МаБИТ-06) было поддержано грантом РФФИ № 06-01-10126-З.

Р И Материалы Второй международной научной конференции по М проблемам безопасности и противодействия терроризму. Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова. 25–26 октября 2006 г. — М.: МЦНМО, 2006. — 000 с.

В подготовке и проведении конференции участвовали:

Университет штата Нью-Йорк (США);

Университет им. Генриха Гейне (Дюссельдорф, Германия);

Университет Кембриджа (Великобритания);

Аппарат Совета Безопасности Российской Федерации;

Правительство Москвы;

Группа компаний «Метро»;

ОАО «Газпром»;

Академия информационных систем;

Европейский Центр им. Дж. К. Маршалла;

Фонд гражданских инициатив в политике Интернет;

Программа НАТО «Безопасность через наук

у».

ISBN 978-5-94057-316- © Коллектив авторов, © МЦНМО, 9 785940 573166 > Я рад приветствовать участников Второй международной научной конференции по проблемам безопасности и противодействия терроризму.

В программу конференции включены доклады по широкому спектру научных направлений — математических, компьютерных, философских, политологических, психологических. И все они посвящены поиску ответа на один вопрос: как сделать жизнь человека в современном мире более безопасной?

XXI век принес человечеству новые глобальные процессы, вызовы и угрозы. Стремительное развитие информационно-телекоммуникационных технологий приводит к массовому освоению информационного пространства, а в этом есть и свои «плюсы», и свои «минусы». Научный анализ этих «плюсов» и «минусов», а также научное обоснование механизмов безопасного поведения в информационном пространстве — одна из главных задач нашей конференции.

Надеюсь, что три дня работы конференции будут плодотворными, дадут новый импульс научным исследованиям, а через год мы вновь встретимся в стенах Московского университета и обсудим полученные результаты.

Академик В. А. Садовничий, Председатель конференции, Ректор Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

Оглавление Общая информация о конференции......................... I. Приветственные выступления................... Ректор Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова В. А. Садовничий............................... Заместитель Секретаря Совета Безопасности Российской Федерации В. А. Соболев......................................... Первый заместитель Генерального директора Службы безопасности ОАО «Газпром» С. Ф. Хомяков............................ Director of Cambridge Security Program R. Rohozinski............ Prof. Dr. J. von Knop (Heinrich Heine University, Dsseldorf, Germany) II. Пленарные доклады............................ Ш. Кросс. США/НАТО, Россия в противодействии идеологической основе терроризма в информационную эпоху: на пути к построению комплексной стратегии................................... Т. Ирлет. Швейцарская система центров реагирования на компьютерные атаки.......................................... А. М. Ивашко. Некоторые методологические и организационные проблемы обнаружения и предупреждения компьютерных атак на критически важные объекты информационной инфраструктуры Российской Федерации............................................ А. В. Галатенко. Комплекс активного аудита распределенных многопользовательских систем................................. Lu Shuwang. On the Social Application of Cryptography and its Development............................................ В. Б. Бетелин, В. А. Галатенко, К. А. Костюхин, Н. В. Шмырев.

Применение конечных автоматов для спецификации подозрительного поведения программ как элемент контролируемого выполнения..... П. Д. Зегжда, С. С. Корт. Модель хостовой системы обнаружения А. М. Шойтов. Вероятностные модели псевдослучайных последовательностей в криптографии............................... И. Б. Бурдонов, А. С. Косачев, В. В. Кулямин. Безопасность, верификация и теория конформности........................... В. А. Васенин, К. А. Шапченко, О. О. Андреев. Математические модели и механизмы логического разграничения доступа в операционной системе Linux: текущее состояние и перспективы развития........ А. В. Тишков, И. В. Котенко, Е. В. Сидельникова, О. В. Черватюк.

Обнаружение и разрешение противоречий в политиках безопасности В. В. Корнеев, В. В. Райх. Интеграция сигнатурного и поведенческого механизмов анализа данных мониторинга в системах обнаружения III. Секция «Математические проблемы информационной безопасности»........................... Б. А. Погорелов, М. А. Пудовкина. Метрические свойства некоторых М. С. Лобанов. Неулучшаемая оценка нелинейности функции через значение алгебраической иммунности........................ В. И. Солодовников. Гомоморфизмы регистров сдвига в линейные О. А. Логачёв, Д. С. Назарова. Локальное аффинное обращение... В. В. Баев. Рекуррентные соотношения на выходную последовательность фильтрующего генератора и их обобщения................ В. В. Баев. Структура пространства аннигиляторов для булевых функций с фиктивными переменными........................ С. В. Агиевич. Свойства кубических бент-функций специального вида А. Н. Алексейчук, Р. В. Проскуровский, Л. В. Скрыпник. Статистическая атака на комбинирующий генератор гаммы с неравномерным движением в режиме реинициализации начального состояния...... Ю. С. Харин, А. И. Петлицкий. Выявление зависимостей высокого А. Н. Ярмола, Ю. С. Харин. INAR-последовательности и их применение в задачах защиты информации........................ Е. В. Разинков, Р. Х. Латыпов. Встраивание цифрового водяного знака в изображение с использованием комплексного преобразования В. Н. Цыпышев. Оценки ранга второй координатной последовательности линейной рекурренты максимального периода над собственным кольцом Галуа нечетной характеристики...................... С. Н. Конюшок. Схемы широковещательного шифрования, основанные на блоковых кодах.................................. Л. В. Ковальчук. Обобщенные марковские шифры: построение оценок практической стойкости к дифференциальным атакам......... А. С. Маслов. О группе тактовых подстановок SA-криптосистем... Н. В. Кошкина, О. Ю. Никитина. Стеганография: выделение инварианта для процесса печати и сканирования................... А. В. Зырянов. Особенности форматов MPEG с точки зрения их использования для сокрытия информации в видеопоследовательности IV. Секция «Математическое и программное обеспечение безопасности компьютерных систем»...... А. А. Климовский, М. В. Большаков, Ф. М. Пучков. Объекты критически важных инфраструктур: анализ защищенности и риски успешной реализации компьютерных атак......................... В. Б. Савкин. Профили защиты элементов критически важных объектов и меры по поддержанию доверия....................... В. А. Пономарев, О. Ю. Богоявленская, Ю. А. Богоявленский.

Система мониторинга поведения транспортного протокола на уровне А. В. Галатенко. Реализация сервисов безопасности с помощью неинтерактивных встраиваемых модулей......................... Д. П. Зегжда, А. В. Коротич. Контроль доступа к информационным ресурсам в многозвенных информационных системах............. В. С. Богданов, И. В. Котенко. Проактивный подход к мониторингу выполнения политики безопасности компьютерных сетей.......... С. А. Афонин, А. С. Козицын, А. С. Титов. Автоматизированная система обработки информации в интересах обеспечения безопасности Ф. М. Пучков, К. А. Шапченко, О. О. Андреев. К созданию автоматизированных средств верификации программного кода......... О. Ю. Богоявленская, Ю. А. Богоявленский. Метод обнаружения несправедливого захвата ресурсов реализациями транспортного протокола Интернет на основе модели производительности........... П. Н. Девянин. Моделирование безопасности управления доступом и информационными потоками в компьютерных системах......... И. В. Котенко, М. В. Степашкин. Оценка защищенности компьютерных сетей на основе анализа графов атак................... V. Семинар-круглый стол «Борьба в Сети: научные, политические и юридические аспекты противодействия кибертерроризму»..................... И. В. Котенко, А. В. Уланов. Противостояние в Интернет: моделирование противодействия распределенным кибер-атакам.......... В. А. Васенин, М. В. Большаков, В. Б. Савкин. Концептуальные положения обеспечения информационной безопасности объектов национальной информационно-телекоммуникационной инфраструктуры J. Bird. Terrorist Use of the Internet......................... Ю. П. Зинченко, Р. С. Шилко. Психологические модели и методы в исследованиях ресурсов развития терроризма................. Е. Л. Вартанова, Е. Е. Пронина, Н. В. Ткачева. Комплексный анализ взаимоотношений современного терроризма и средств массовой И. Б. Котлобовский. О международной практике и российском сегменте страхования риска «террористический акт»............... Д. Н. Кавтарадзе. Имитационные модели и игры в противодействии A. A. Brudny, E. S. Molchanova. Prototypes and Schemata of Terrorism: Semantic Mapping and Problem Solving Processes........... В. И. Таирян, Е. И. Таирян. О необходимости исследования и моделирования процессов взаимодействия метацивилизаций современности по критерию всеобщей информационно-психологической безопасности............................................ В. Кадыров. Роль религии в развитии безопасности и противодействии терроризму....................................... Р. А. Шаряпов. Противоречия глобальной информационной среды как источник роста трансграничной преступности и международного терроризма.............................................. А. Н. Курбацкий. К вопросу о разработке операционных сред с открытыми исходными текстами, ориентированных на обеспечение безопасности государственных информационных систем............. В. А. Иванов, Е. В. Гречишников, А. А. Двилянский. Обеспечение безопасности инфотелекоммуникационных объектов при воздействии электромагнитного импульса.............................. П р и л о ж е н и е 1. Л. И. Левкович-Маслюк. Между киберземлей и кибернебом: Цензура в Сети рухнет первого декабря (интервью с директором группы перспективных исследований сетевой безопасности Кембриджского университета Р. Рогозинским)............. П р и л о ж е н и е 2. Л. И. Левкович-Маслюк. Доктринальное лидерство (интервью с заместителями директора ИПИБ МГУ VI. Круглый стол «Комплексная безопасность критически важных объектов топливно-энергетического комплекса».................................. Вступительное слово проректора МГУ им. М. В. Ломоносова В. А. Мамонтова.............................................. Б. Н. Епифанцев, К. С. Патронов. Перспективные технологии предотвращения несанкционированного доступа к трубопроводам... А. А. Швыряев. Этапы становления оценки риска опасных производственных объектов ОАО «Газпром»......................... В. Н. Пожарский, В. В. Лесных, Е. А. Иванов. Разработка моделей и методов управления безопасностью критически важных объектов топливно-энергетического комплекса........................ И. И. Тюхов. Возобновляемая энергетика для безопасности объектов В. А. Мамонтов, Н. И. Бурдаков. Проектирование комплексных систем обеспечения безопасности объектов нефтегазовой отрасли, критически важных для национальной безопасности по критериям риска В. Б. Ляхов. Унифицированные проектные решения (УПР) по комплексам ИТСО и САЗ объектов ОАО «Газпром»............... И. А. Калайда. Основные направления работ по оценке соответствия ИТСО и САЗ в системе добровольной сертификации ГАЗПРОМСЕРТ............................................... А. В. Чекер. Некоторые проблемы защиты подводных участков магистральных газопроводов и объектов газодобывающей и газотранспортной инфраструктуры прибрежного, шельфового и морского базирования.............................................. Общая информация о конференции Пятая Общероссийская научная конференция «Математика и безопасность информационных технологий»

(МаБИТ-06) Организаторы — Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, Академия криптографии Российской Федерации.

Семинар-круглый стол «Борьба в Сети: научные, политические и юридические аспекты противодействия кибертерроризму»

Организаторы — Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, Программа по изучению безопасности университета Кембриджа (Великобритания) при поддержке аппарата Совета Безопасности Российской Федерации, программы «Россия — НАТО» и при участии Университета штата Нью-Йорк, Университета им. Г. Гейне (г. Дюссельдорф).

Круглый стол «Комплексная безопасность критически важных объектов топливно-энергетического комплекса»

Организаторы — Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, ОАО «Газпром», при поддержке аппарата Совета Безопасности Российской Федерации.

Семинар-совещание руководителей проектов по приоритетному направлению «Безопасность и противодействие терроризму» ФЦНТП Организаторы — Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, Рабочая группа Научно-координационного совета ФЦНТП.

Конференция проводится при финансовой поддержке ОАО «Газпром», Российского фонда фундаментальных исследований, группы компаний «Метро», Программы НАТО «Безопасность через науку».

Сопредседатели конференции:

В. А. Садовничий — ректор МГУ им. М. В. Ломоносова;

В. П. Шерстюк — помощник Секретаря Совета Безопасности РФ;

Н. Н. Андреев — президент Академии криптографии РФ;

С. К. Ушаков — заместитель Председателя Правления ОАО «Газпром».

Руководители семинара-круглого стола «Борьба в Сети: научные, политические и юридические аспекты противодействия кибертерроризму»:

• Р. Рогозинский — содиректор семинара (Университет Кембриджа);

• А. А. Стрельцов — содиректор семинара (аппарат Совета Безопасности РФ);

• В. В. Соколов — содиректор семинара (ИПИБ МГУ);

• А. В. Беляева — координатор семинара (Фонд гражданских инициатив в политике Интернет, Россия);

• Р. Госенде — координатор семинара (Университет штата Нью-Йорк);

• Я. фон Кноп — координатор семинара (Университет им. Г. Гейне, г. Дюссельдорф);

• Дж. Робертс — координатор семинара (Европейский Центр им.

Джорджа К. Маршалла).

Руководители круглого стола «Комплексная безопасность критически важных объектов топливно-энергетического комплекса»:

• В. А. Мамонтов (МГУ им. М. В. Ломоносова);

• В. Н. Пожарский — начальник Управления Службы безопасности ОАО «Газпром»;

• А. И. Ефимов — начальник Управления Службы безопасности ОАО «Газпром»;

• Ю. Г. Попов — начальник отдела Управления Службы безопасности ОАО «Газпром».

Оргкомитет конференции:

• В. В. Ященко — председатель Оргкомитета, заместитель директора • В. Н. Сачков — вице-президент Академии криптографии РФ;

• В. В. Данилин — первый заместитель руководителя Департамента международных связей города Москвы;

• С. Ф. Хомяков — первый заместитель Генерального директора Службы безопасности ОАО «Газпром»;

• В. Н. Пожарский — начальник Управления Службы безопасности • М. М. Глухов (Академия криптографии РФ);

• А. В. Сурин (факультет государственного управления МГУ);

• О. А. Логачёв (ИПИБ МГУ);

• В. А. Васенин (ИПИБ МГУ).

Секретариат конференции:

• Р. А. Шаряпов — ответственный секретарь Оргкомитета (ИПИБ • В. И. Солодовников (Академия криптографии РФ);

• Ю. В. Малинин (Академия информационных систем);

• Н. В. Табаченко;

• А. В. Соколова.

ПРИВЕТСТВЕННЫЕ ВЫСТУПЛЕНИЯ

Ректор Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова Разрешите открыть Вторую международную конференцию по проблемам безопасности и противодействия терроризму.

В зале я вижу много знакомых лиц, которые уже традиционно собираются в МГУ в конце октября для обсуждения междисциплинарных межведомственных проблем безопасности. Труды прошлогодней конференции и ряд других материалов вы получили и сегодня мы продолжим дискуссии и обсуждение новых идей и результатов.

Мы планировали начать конференцию с обсуждения доклада помощника Секретаря Совета Безопасности России, директора Института проблем информационной безопасности МГУ Владислава Петровича Шерстюка «О стратегии развития информационного общества в России». Но сейчас Владислав Петрович находится в Пекине, где проходят консультации о формировании рабочей группы по международной информационной безопасности. Решение о создании такой группы приняли президенты стран Шанхайской организации сотрудничества на своем саммите в мае этого года и, видимо, сегодня-завтра эта группа будет сформирована и приступит к работе. Несомненно, что многие результаты участников нашей конференции могут быть востребованы в качестве научного фундамента будущих предложений и решений группы.

Вчера Владислав Петрович звонил из Пекина, просил передать привет и поздравления всем участникам конференции с ее открытием и пожелания больших успехов в ее работе. Кроме того, он отметил большой успех, достигнутый на переговорах с китайской стороной о формировании рабочей группы.

В проекте «Стратегии развития информационного общества в России», которую вы получили, учтены многие результаты дискуссий на семинаре, который работает в МГУ уже 5 лет. И один из первых вариантов стратегии мы обсуждали на этом семинаре 2 марта этого года. После этого проект обсуждался на заседании Межведомственной Комиссии по информационРектор МГУ им. М. В. Ломоносова В. А. Садовничий ной безопасности, а затем было общественное обсуждение во всех федеральных округах России. Сейчас проект Стратегии готовится к принятию в качестве концептуального документа, определяющего развитие России на ближайшее десятилетие.

Еще одна тема, которая постоянно звучит на наших конференциях, — разработка понятийного аппарата в области научных проблем информационной безопасности. Ясность в толковании базовых терминов и определений — один из важнейших атрибутов научного подхода. А мы как в дискуссиях с представителями различных организаций России, так, тем более, в разговоре с нашими зарубежными коллегами, часто вкладываем разный смысл в понятия «защита информации», «информационная безопасность», «кибертерроризм», «информационное оружие» и так далее, и так далее.

Месяц назад в Московском университете прошел очередной международный семинар в рамках научного совета «Россия—НАТО». Тема семинара — «Принципы разработки многоязычного глоссария по информационной безопасности». В результате дискуссий создана рабочая группа и готовятся предложения в научный совет «Россия—НАТО» о порядке продолжения этой важной работы. И, кто знает, быть может, через год-два мы раздадим на нашей конференции согласованный многоязычный глоссарий. Тем более, что потребность в нем очень большая и это отмечается на самых различных конференциях, форумах и совещаниях. В этой связи хотелось бы с удовлетворением отметить, что сегодня вы получили «Словарь криптографических терминов». Это итог четырехлетней работы коллектива высококвалифицированных ученых Московского университета и Академии криптографии Российской Федерации. Но работа еще не закончена: словарь асимметричный — в нем нет толкования терминов на английском языке. И здесь мы ждем помощи от наших зарубежных коллег и прежде всего, от наших постоянных партнеров по организации этой конференции — университета штата Нью-Йорк, университета Кембриджа, университета Генриха Гейне.

Уважаемые коллеги! При подготовке программы нашей конференции мы остаемся верны базовым принципам — фундаментальность, междисциплинарность, межведомственнсть. В зале, как и прежде, ученые и специалисты из органов государственной власти, силовых структур, высших учебных заведений и научных организаций, промышленности и бизнеса, представители различных научных школ.

Всех нас объединяет желание найти ответ на один вопрос: как сделать жизнь человека в современном мире более безопасной? В Московском университете для придания еще большей целенаправленности таким исследованиям создан Координационный совет по приоритетному научному направлению «Безопасность и противодействие терроризму», в который Ректор МГУ им. М. В. Ломоносова В. А. Садовничий вошли руководители 17 подразделений — от физического факультета до философского факультета. Сегодняшняя конференция — это тоже одно из мероприятий Координационного совета. Мы будем свидетелями очень интересных докладов, участниками дискуссий и круглых столов.

Позвольте мне пожелать успешной работы нашей конференции и объявить ее открытой.

Заместитель Секретаря Совета Безопасности Российской Федерации В. А. Соболев Уважаемые участники и гости конференции!

Разрешите приветствовать Вас от имени Совета Безопасности Российской Федерации.

Сегодня человечество вплотную подошло к рубежу, за которым начинается новый этап его развития, получивший название «информационного общества». Как неоднократно отмечал Президент Российской Федерации В. В. Путин, мы не имеем права проспать разворачивающуюся в мире информационную революцию.

Следует особо отметить, что вместе с большим количеством преимуществ этот этап несет в себе принципиально новые, высокотехнологичные угрозы. События последних лет дают нам большое количество примеров использования высоких технологий в террористических и иных преступных целях. Успешно противостоять таким угрозам, можно только объединив усилия специальных служб государства, фундаментальной науки и гражданского общества.

В Московском университете при поддержке ректора академика Виктора Антоновича Садовничего активно разрабатываются научные проблемы обеспечения безопасности и противодействия терроризму. МГУ находится в числе пионеров разработки гуманитарной составляющей проблем обеспечения информационной безопасности. Решением Научного совета при Совете Безопасности Российской Федерации Московский университет определен головной организацией по научным проблемам обеспечения информационной безопасности, имеющим гуманитарный характер. Дополнительный импульс развитию этого направления научных исследований был дан созданием в рамках МГУ Института проблем информационной безопасности. Деятельность Института направлена на проведение фундаментальных и прикладных научных исследований проблем безопасности информационного общества, имеющих комплексный междисциплинарный характер, координацию исследований по проблемам безопасности и противодействия терроризму, которые ведутся учеными и творческими коллективами университета.

Заместитель Секретаря Совета Безопасности РФ В. А. Соболев С ноября 2004 года в России реализуется Федеральная целевая научно-техническая программа «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития науки и техники». Значительное место в этой программе отведено теме «Безопасность и противодействие терроризму».

Московский университет активно участвует в реализации этой темы, примеры тому — доклады по широкому спектру научных проблем безопасности и противодействия терроризму, включенные в программу нынешней конференции.

Информационное пространство не имеет границ, и поэтому ни одна страна в одиночку не способна решить проблемы обеспечения безопасности глобального информационного общества. Необходимость международного научного сотрудничества в области информационной безопасности отмечается в Доктрине информационной безопасности Российской Федерации, утвержденной Президентом Российской Федерации Путиным В. В., в проекте Стратегии развития информационного общества в России, в национальной стратегии США по обеспечению безопасности киберпространства, утвержденной Президентом США Дж. Бушем, а также в аналогичных концептуальных документах ряда других стран. Российские ученые активно участвуют в международных конференциях и проектах, совместно с зарубежными коллегами разрабатывают новые предложения по проблемам безопасности и противодействия терроризму. Эффективно заработали новые механизмы научного сотрудничества, такие как — Программа НАТО «Безопасность через науку», Научный Совет «Россия — НАТО» и ряд других.

Без сомнения, что одним из элементов общемировой системы противодействия новым угрозам является и ставшая уже традиционной Ежегодная международная научная конференция по проблемам безопасности и противодействия терроризму, проводимая МГУ имени М. В. Ломоносова.

Хотелось бы пожелать участникам конференции плодотворной работы. Уверен, что результаты конференции дадут новый импульс развитию концептуальных подходов и практических решений по обеспечению безопасности и противодействию терроризму.

Первый заместитель Генерального директора Службы безопасности ОАО «Газпром»

Уважаемые участники конференции!

От имени руководства ОАО «Газпром» и Службы безопасности ОАО «Газпром» разрешите приветствовать вас в связи с началом работы Второй международной научной конференции по проблемам безопасности и противодействия терроризму.

За год, прошедший со времени проведения предыдущей конференции, проявились новые негативные тенденции, расширился спектр угроз объектам топливно-энергетического комплекса (ТЭК), связанных с террористическими проявлениями и иными противоправными действиями. Вместе с тем, повысился уровень консолидации усилий и координации совместных действий государства и бизнес-структур по противодействию террористическим угрозам, благодаря чему стали более эффективно реализовываться меры по усилению антитеррористической защищенности объектов ТЭК.

Необходимость обеспечения безопасного функционирования и устойчивого развития Единой системы газоснабжения обусловливает то большое внимание, которое уделяется в обществе проблеме противодействия терроризму, в первую очередь, такому ее аспекту, как антитеррористическая защита критически важных объектов ОАО «Газпром». Осуществление работ по реализации принятой в обществе стратегии развития в сфере освоения новых месторождений, транспортировки газа и его переработки обусловливает и увеличение числа критически важных объектов, требующих принятия мер безопасности. Из наиболее крупных проектов следует выделить освоение газовых и нефтяных месторождений на морском шельфе, прокладка Северо-Европейского газопровода и газопровода в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, увеличение объемов морской транспортировки сжиженных углеводородных газов. Данные проекты исключительно важны, так как обеспечивают рост и надежность поставок энергоносителей для нужд внутреннего рынка, а также для выполнения обязательств по экспорту газа зарубежным потребителям.

Первый зам. Ген. директора СБ ОАО «Газпром» С. Ф. Хомяков Решение указанных задач неразрывно связано с разработкой и внедрением дополнительных и более эффективных мер безопасности. В соответствии с принятыми решениями ОАО «Газпром» осуществляет деятельность по обеспечению безопасности объектов от угроз террористического характера на основе программно-целевого планирования, проведения единой технической политики. В Обществе реализуются меры по переходу на новые принципы политики безопасности, заметно усиливается техническая компонента в системе защиты объектов, внедряются новые технологии и интегрированные системы инженерно-технических средств охраны и средств антитеррористической защиты, ориентированные на модульно наращиваемые комплексы и унификацию проектно-технических решений.

В рамках данной деятельности совершенствуются концептуальные основы обеспечения безопасности важных и потенциально опасных объектов ОАО «Газпром», в частности, активно внедряются современные подходы, основанные на разработке моделей угроз и управлении рисками. Совместно с органами государственного управления предпринимаются усилия по созданию нормативно-правовой базы в сфере противодействия террористическим угрозам в отношении объектов газовой отрасли. ОАО «Газпром»

участвует в работе Государственной Думы Федерального Собрания, Совета Безопасности, Аппарата Правительства Российской Федерации, федеральных органов исполнительной власти по подготовке новых и изменению действующих законодательных и правовых актов в сфере усиления мер комплексной безопасности объектов ТЭК, в создании необходимых регулирующих механизмов.

Надеемся, что в ходе работы Конференции и Круглого стола «Комплексная безопасность критически важных объектов ТЭК», соорганизатором которого выступает ОАО «Газпром», будут обсуждены проблемы, возникающие при практической реализации мероприятий по совершенствованию антитеррористической защиты ключевых энергетических инфраструктур, и предложены научно обоснованные меры по их решению.

Еще раз поздравляю вас с открытием конференции и желаю плодотворной работы, осуществления намеченных планов и успехов в профессиональной деятельности.

Director of Cambridge Security Program It brings me great pleasure and honor to welcome you to Second Annual Russia — NATO Advanced Workshop examining legal, political, and security issues common to information global society. The NATO Science Program, to whom we are very much indebt for supporting this event for the second year, provides an ideal form for being able to bridge the best of what scientic cooperation can bring to these important questions. But beyond the NATO umbrella this conference is also a cooperation between two great academic institutions — the University of Cambridge and Moscow State University, both of whom in their countries act as a vital bridge between the scientic community and policy community, both of which are vital for coming with solutions that help to enhance personal, national, and global security challenges that face us in global information society. But advanced research workshops are far more than just presentations of academic ndings from participants. There are also opportunities to interrogate, explore, and challenge issues, which are at time dicult. There are here to challenge conventions, challenge the way of thinking, and help us think about problems in dierent ways. In this way our rst workshop last year focused on the question that at that time was not terribly popular in policy circles, which is to say unconventional informational warfare. What we meant by that is that we looked at the question if our policies, our approaches to terrorism in cyberspace really focused on the right question, if the threat is really coming from the terrorist use of the Internet as a way to attack a critical infrastructure or if the threat is really coming from the appropriation of the space of cyberspace by terrorist organizations, full mobilization, propaganda, and other forms of psychological eects. Interestingly our ndings certainly pointed at the last matter.

Much in the same way topic of this year Advanced Research Workshop looks at the question of ghting in the net. By ghting in the net we can mean many things. We can talk about ghting cyber crime; we can certainly talk about ghting terrorist entities and countering ideological operations. But I would like in my opening remarks put a focus on one tendency, which I think this year has come to the fore, and which certainly will benet from out careful consideration. That is a fast developing militarization of cyberspace.

Director of Cambridge Security Program R. Rohozinski Militarization of cyberspace in 2006 was driven and propelled by two events. One is more known, one is less known. Less known has been a declaration of intention by the United States Department of Defense to elaborate a military strategy for operations in cyberspace, which the rst time when the term cyberspace in that domain was identied in such a way. The second the more public was a defeat of a major regional superpower, in this case Israel, Israeli Defense Forces, at the hence of an asymmetrical actor. This is worthy of a few notes.

The summer war between the Israeli and Hezbollah demonstrated a degree to which a well-organized asymmetric actor could leverage both the opportunities aorded by technology and could prevail over a much larger better organized and stronger conventional military actor. Paradoxically, while the Israeli Defense Forces concentrated on maximizing their military eect through the application of advanced network centric warfare concepts to target, attack, and degrade Hezbollah forces in acts of persuasion, Hezbollah instead concentrated on political and informational level of the conict. It used networks, networks technology, and integrated military political strategy through cyberspace to target its military eects to maximum informational eect, which the IDF could neither match nor defeat.

Some of the ways that Hezbollah followed through on this strategy.

One, and this is possibly the greatest surprise, is that they actually hacked in eectively monitored Israeli communication channels and used the information gleaned from that in order to set a tempo as well as the agenda of information war. For example, the intercepted information pertaining the Israeli casualties and immediately made that information public. They also timed their attacks for maximum informational eect. So at the time that the Chinese made radar guided missile was being successfully launched against Israeli frigate, at the same time Hezbollah was already advertising and communication the success of the attack using its multimedia channel. Hezbollah therefore used the domain of cyberspace far more eectively than IDF, which dominated the tactical military space. As a result Hezbollah was able to effectively turn a military defeat or at least a stalemate into a major political victory.

The IDF, the Israeli Defense Force, experience in South Lebanon echoes in maybe much more dramatic eect, some of the lessons are being learned and the experiences of the U.S. military in a pursuit of its global war on terror and its counter insurgency operations in Iraq. Paradoxically, despite the huge investment in a development of command and control warfare which has created unprecedented situational awareness for commander as well as shortened lethal link between the sensors and shooters, this superior technology is not helping the U.S. Forces in winning and prevailing against these insurgents 24 Director of Cambridge Security Program R. Rohozinski in Iraq. As one commander recently put it, “great intelligence and fantastic technical capabilities are no good if they can not tell me who the enemy is”.

Secondly, and perhaps more importantly, is that despite huge institutional and organizational human investment towards the development of ve core capabilities information operations as a way to dominate the information environment and in the case to win Iraqis hearts and minds, this have revealed a little or no positive eect. As in the case of the Israelis the U.S. Military outmaneuvered, outpaced, and outmatched by insurgent forces who are more adoptable and, paradoxically, better networked for information eect than the most advanced army in the world.

Nowhere has the U.S. faced a greater challenge than in being able to source the insurgency online that is to say in cyberspace. At the local level tactical commanders who struggled to engage local population with targeted psychological operations product often nd themselves outmatched by local insurgents who tap in both local and global sources for ideological support, material support, and technical information as well as leveraging their social networks in order to be able to dominate their local environment. They are the ones that tell the stories that are believed, they are the ones who are able to communicate their truth better and faster.

At the global level if aggregate this, the global insurgency has managed to leverage these local resources into real global momentum. If we look at it simply from quantative level, we have seen a rapid rise in both number, quality, and sophistication of global online resources, which be identied as jihads or jihads supported, rising from about 200 authoritative such resources in 2003 to over 4000 in 2006. This is despite, a very concentrative and allin-compassing campaign in order to try to counter this. Of course this rise, these failures can not be simply laid at the doorstep of the failure of IO or information operations policy alone. In variably some of the policy choices made the U.S. administration had led to a large unpopularity among large segments of population in the world, which can not be addressed by strategic communications themselves. It is dicult to sell an unpopular product. If we look at the results of polls taken by Pew Foundation, we see a dramatic decline of support for the U.S. policies over the last three years — from to 40 percent in Europe; 50 to 20 percent in most Muslim countries; and in some critical Muslim countries from 77 to 21 percent, as for example in Morocco.

However, despite the role of policy in this the inability of the U.S. successfully engage and challenge asymmetric actors in cyberspace may be seen as a major capabilities gap and must be addressed. It may come as a surprise for some of you, the world leading superpower did not have up to now a military strategy for cyberspace. In face one of reasons for this is a simply a problem Director of Cambridge Security Program R. Rohozinski of dening what it is a cyberspace encompasses. Is it the infrastructure? Is it the code that makes the infrastructure improbable? Or is it the content that actually forms the substance which is carried by the infrastructure? At the moment there is no consensus around it, and I am aware of at least four denitions of cyberspace, which been talked about within the Department of Defense itself.

In part we can also argue that the absence of military strategy for cyberspace on the part of the U.S. has also been a part of the consequence of the U.S. leadership in dominance at least over the components of which cyberspace is made and also at extend to which developing specic capabilities to aect components of cyberspace through information operations have also been taken. The result has been that between early 2000 and 2006 the U.S.

missed a degree to which a domain to dene a cyberspace actually globalized and also more importantly the degree globalized cyberspace has become a domain, which is capable of sustaining a robust meaningful and social political and military action.

On the rst point — the physical control domain of cyberspace — the U.S.

inuence over this has declined quite precipitously from the 1990’s during the time which were mostly the infrastructure of ber optic cable linking continence and satellites resided with U.S. companies like TIC, FLAG, Global Crossing, all of which since 2000’s have become owned by foreign entities.

Indian companies now own two of the major underwater ber optic networks.

And a third, Global Crossing, is owned by wholly owned subsidiary of Chinese government. Similarly in the realm of technology itself U.S. leadership over software production has declined as outsourcing has taken a greater and greater percentage of this outside of direct the U.S. control. Outsourcing grooved from 1,8 billion dollars in 2003 to an estimated 26 billion dollars in 2006–2007. Similarly production of military signicant technologies such as for example thermal batteries that are used in smart bombs, 80 percent of which are now produced outside of the U.S. In terms of the provision of these services or the impact it had on the military action just to quote one statistic, during operation Iraqi Freedom more than 80 percent of the long hold telecommunications backboned that were used by the Department of Defense were procured from commercial providers, some of which were not U.S. based at all.

Finally and probably most importantly, in realm of online life where as in 1990’s the center hub of this global community of online users really existed and more or less hosted about of the U.S. based cyberspace. Beginning in the early 2000’s this is now balkanized and has really become globalized. For example, many jihads sites now exist on networks, which lie outside of both legal and physical jurisdiction of the U.S. Government itself.

26 Director of Cambridge Security Program R. Rohozinski Basically all this points to a position of further decline. In this respect the decisions undertake of the national military strategy for operations in cyberspace recognizes the importance of this declining inuence and basically points to the need to develop set capabilities to secure access and to be able to ght and win in this domain of cyberspace.

What does this mean? One level as it provides a mechanism for military leadership and military commanders to identify cyberspace as an operational domain, to dene operational concepts and perimeters, identify risks, set guidance, and develop capabilities for combat in cyberspace. At the conventional level this probably simply means an expansion and integration of what is meant by the capabilities of the IO focused on cyberspace itself, meaning that ethnographic intelligence will be used to nd what is known about the environment of cyberspace in an area of military operations. Consideration of cyberspace will be incorporated both in the way the network centric corporations are undertaken, how the operation security is framed, how military deception is going is used, and in eect how the plans for both computer network attack and defense are also employed in theatre. We can also expect more of an emphasis on network attacks against critical cyberspace nods within immediate theatres of actions.

However, more serious thing since the bulk of the global war on terror really is a global undertaking. We can also see or hypothesis a large increase at the unconventional level both in an expansion and use of computer network exploitation against targeted resources and individuals as well as a rather steep increase in an extension of psychological operations, which specically target cyberspace resources. Some of the techniques that are currently under discussion include intense monitoring of the information resources through both technical and ethnographic techniques, the use of leads identied through these techniques in order to identify transient ideology, resources, and networking, and then also active measure which include disruption through the injection of negative messages designed to pollute the information ow, so distrust among the member of network, eect the information resource through a variety of means, viruses, trilogies, and devices, and also to include incursion of alternative narratives, so called white propaganda in ruder to change the temper. Most of these techniques may seem unknown, some are wellknown among the members of police community because they are very much focus on those. However, unlike the world of policing, in which things happen in fairly dened conventions and norms, military operations in cyberspace proposes to do this only in the national interest. It proposes to apply fairly narrow national interest towards a global infrastructure and one with global reach itself.

Director of Cambridge Security Program R. Rohozinski There are several serious questions that this raises for international system and for international cooperation. First of all is the line that has plagued the whole area of computer network operation specically, is exactly how permissible are these under existing international law. Does the targeting of civilian infrastructure by military means standing contravention to Geneva Convention? But more seriously the directed attacks on resources in cyberspace that may exist in dierent sovereign jurisdiction also poses a much dierent problem of how do we then dene and how then it does dene the problem of sovereignty and cyberspace overall.

Secondly, what are these risks? Because even though the national cooperation for military operations in cyberspace is consistent with national security such as strategy of the U.S., which recognizes the right to use force preemptively against emerging threats. In a physical realm the actual application of that strategy is circumscribed by risks that the over use of military force and resources that it requires actually brings. There are far fewer such restrictions and limitations on the application of such actions in cyberspace because the threshold is lower and because the capabilities to certain extent are less costly to develop than conventional weapon systems. It can be expected that such systems will be developed in increasing number of states. Therefore, states will simply not risk becoming subject to a signicant strategic disadvantage by not so doing. So there is a real risk here that this step not being taken may precipitate an arm race in cyberspace. All of these put at risk existing international security cooperation that exists in cyberspace as it does around questions of countering terrorism and cyber crime. The moment when the emphasis shifts from using mechanisms of international cooperation to a largely policing and intelligence and towards a military sphere of actually weaponising an approach the basis for cooperation declines as the levels of trust also potentially fall. There is a risk of balkanization of cyberspace as more and more state pursues this capability.

Of course the U.S. is not the only country seeking the superiority in cyberspace and to some extent the emergence of successful acts of actors such as Hezbollah makes the militarization of cyberspace rather inoperable.

Neither is the path to this militarization, taking this from actual operating concepts of informational weapon system, free from unintended consequences and blowback, already limited experience with the employment of computer network attack on platforms has shown up signicant problems engaging both their eectiveness or preventing unintended consequences such is, for example, what happens when your blocked propaganda actually gets to be discovered as blocked propaganda or when there is a possibility of tracing back the origins of cyberattacks.

28 Director of Cambridge Security Program R. Rohozinski For all of these reasons, I think, it is a responsibility of experts like those who are gathered here today, representing countries East and West, representing also dierent communities — practitioners, social scientists, technologists — to take a very close look at these emerging strategies and really access what kind of alternatives really exist before these concepts become operational reality and de facto and upsetting international norms. In this spirit I wish the participants of these workshop and conference success in addressing these important and developing issues. May our collective wisdom and former leadership to take wiser choices then enhance rather than decrease the security in our emerging global information society.

Prof. Dr. J. von Knop (Heinrich Heine University, Dsseldorf, Germany) Respected Vice Rector Professor Belokurov, I am delighted to have the honour of welcoming the organisers and delegates of the “Second International Conference on Security and Countering Terrorism Issues,” which is dedicated to questions of interest not only to scientists and specialists, but also to society as a whole.

I would specially like to emphasize that this conference is taking place right here in Moscow — a city with which Dsseldorf — my home city — has supported a close cooperative alliance for a long time. I am pleased to note that the traditional forms and subjects of the economic collaboration between these two cities has been complemented by a very strong cooperation in science in general and especially on security issues between Lomonosov State University and the University of Dsseldorf for many years. We also received generous nancial support from the METRO-Foundation, which I am also representing here in Moscow.

Please allow me to say a few words about the cooperation between our two universities. Vice Rector Belokurov has already spoken very kindly about the scientic cooperation between Lomonsov Moscow State University and Heinrich Heine University Dsseldorf.

One of the highlights of the cooperation with LMSU was the conference “Security and Privacy in the Information Age” which was held in Dsseldorf in October 2005 within the framework of the rst Moscow Economic Days in Dsseldorf. We were very happy that this conference was opened by the First Deputy Mayor of Moscow, Petr Nikolaevich Aksenov.

The general conference chair was held by my very honourable colleague, Prof. Dr. Vladislav Sherstyk, Member of the Security Council of the Russian Federation and Director of the Institute for Infomation Security of the LMSU, by Professor Dr. Vladimir Sokolov, Deputy Director of this institute and by myself.

30 Prof. Dr. J. von Knop (Heinrich Heine University, Dsseldorf, Germany) The Programme Committee of the conference, which was chaired by Prof.

Dr. Valerij Yashenko, Lomonosow State University Moscow and myself, joined 25 scientists from the LMSU. The Programme Committee was responsible for the high standard of the conference’s scientic programme.

At the conference 75 lectures were presented by leading scholars from Germany, Russian Federation, the USA, Israel and other European countries.

From the Russian Federation, we had 22 scientic presentations which gave us a profound impression of the very high standard of security research in Russia. The scientists reected on general security issues, cyber terrorism, international aspects of information security, ethical behavior, new trends in defence of terrorism and counterterrorism research.

At the conference, potential dangers to the so-called information society were deeply analysed; economic, basic political and legal conditions discussed, and systematic methods for risk defence elaborated upon. The conference consisted of four parts:

Phenomenology of Modern Terrorism. This part focused on new changes in modern terrorism such as the suicide attacks phenomenon, the nature of future cyber threats including the possible use of spam and shing by terrorists, electromagnetic pulse hazard to aircraft.

Counter-Terrorism Challenges in the Information Society. The challenge of conducting ecient counter-terrorism campaigns in democratic societies. Human rights compliance in counter-terrorism campaigns with special focus on interrogation of terrorism suspect. Diplomacy as a tool for counterterrorism and the special role of the Russian Security Council.

The Challenge of the Information Society — international considerations and self-regulation considerations of information security. Questions of ethical behavior and operational, internal and international aspects of legislation, internet crime, corruption and critical infrastructure threats.

The Perspective of Industry — early warning systems and the challenges that they pose to international operating companies, internet Security and IT governance.

Ladies and Gentlemen, metropolises like Moscow and Dsseldorf and other cities in Germany must constantly watch the general state of security and take preventive action. This calls for a strong cooperation of science and the state or city authorities with companies specialising in security matters.

I wish the Second Scientic Conference on Security and Countering Terrorism at the Lomonosow State University in Moscow a successful series of presentations and further discussions, enabling us to come to an even deeper level of understanding about these current issues.

ПЛЕНАРНЫЕ ДОКЛАДЫ

США/НАТО, Россия в противодействии идеологической основе терроризма в информационную эпоху: на пути к построению комплексной стратегии Д-р Шерил Кросс является профессором по вопросам национальной безопасности в Европейском центре по изучению вопросов безопасности им. Джорджа Маршала в Гармиш-Партенкирхене, Германия. В этой статье автор высказывает свою точку зрения. В статье не отражена официальная концепция или точка зрения Европейского центра по изучению вопросов безопасности им. Джорджа Маршала, Европейского командования ВС США, Министерства обороны США или правительства США. Основные выводы, приведенные в этой статье, были кратко изложены автором на Второй международной научной конференции по проблемам безопасности и борьбе с терроризмом, прошедшей в Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова 25–27 октября 2006 года. Автор хотела бы выразить благодарность за поддержку в работе, оказанную директором Центра им. Дж. Маршала, предоставившему ей исследовательский грант. Эта статья будет также частично опубликована в журнале Connections, том 4, зима 2006 г. под названием «США/НАТО, Россия в противодействии идеологической поддержке терроризма в информационную эпоху: на пути к построению комплексной стратегии»

Введение В политике Соединенных Штатов противодействие идеологической основе терроризма (ПИОТ) определяется как первоочередная задача во всеобщей борьбе против мирового терроризма 1). После трагических взрывов 1) См. Стратегия национальной безопасности Соединенных Штатов Америки (Вашингтон: Белый дом, март 2006 г.), 9–11, доступ: http://www.whitehouse.gov/nsc/nss/ в Лондоне и Мадриде, после захвата заложников в школе в Беслане, ученые и политические деятели Европы и Евразии также начинают придавать большее значение «борьбе идей». Это диктуется необходимостью выработки ответных мер на вызовы радикальных религиозных экстремистских движений, действующих на территории этих стран 2). Для успеха любой операции ПИОТ потребуется беспрецедентное согласие стран, активно участвующих в защите мирового сообщества от терроризма, по вопросам определения основных целей, связи и координации. Это единственный способ уберечь мир от опустошения и потерь, которые способны нанести террористические акты, инспирируемые религиозным экстремизмом.

Противодействие идеологической основе терроризма не является универсальным средством (так сказать, «серебряной пулей») в борьбе с мировым терроризмом. Однако совершенно ясно, что для того чтобы подорвать влияние радикальных террористических движений на долгое время, надо выходить на прямое общение с теми, к кому обращены террористические идеологии, так сказать, воздействовать на их «сердца и умы». Соединенные Штаты и другие государства уделяют все больше внимания и ресурсов на разработку средств для дискредитации идеологии Аль-Каиды, джихадистов-салафистов и других схожих исламистских групп. Тем не менее, пока ни одна страна в мире не может утверждать, что нашла оптимальный метод борьбы с воинствующим религиозным экстремизмом или эффективный способ подрыва идеологических основ терроризма. Бывший министр обороны США Дональд Рамсфельд, оценивая деятельность Америки «в развертывающейся борьбе идей», поставил ей «слабенькую троечку». 3) Эффективная стратегия разоблачения идей или мифов, использующихся террористическими группами, должна быть основана на глубоком понимании уникальных условий в каждом контексте. В мире не найти и двух регионов, одинаково уязвимых перед идеологией/мифами террористов. Современные исламистские экстремистские группы (включая радикальных суннитов, исламистов-салафистов, радикальных шиитов и других) могут разделять некоторые основные убеждения, определять общих врагов и преследовать одни и те же цели, но между этими группами существуют значительные идеологические, теологические и тактические различия. Так что, 2006/; председатель Комитета Начальников Штабов «Национальный военный стратегический план по войне с терроризмом» (Вашингтон: Министерство обороны, 1 февраля 2006 г.), 24–25; брифинги и интервью, взятые автором, Государственный департамент США, ноябрь 2006 г.

2) См. Стратегия Европейского Союза по борьбе с радикализмом и вербовкой кадров для терроризма (Брюссель: Совет Европейского Союза, 25 ноября 2005 г.); см. Оливер Рой.

«Ответ Европы на радикальный ислам». Современная история (ноябрь 2005 г.) 3) Рамсфельд.

«Мы проигрываем в борьбе идей». Carlisle Sentinel, 28 марта 2006 г.

США/НАТО, Россия в противодействии идеологической основе...

занимаясь такой сложной проблемой, как разработка стратегии по дискредитации в глазах населения радикальных насильственных идеологий, мы должны обращаться за помощью к тем, кто знаком с местными условиями, социальными традициями и ценностями.

В этой статье анализируется возможность построения сотрудничества между Соединенными Штатами/НАТО и Россией в области противодействия идеологической основе терроризма в информационную эпоху. После событий 11-го сентября США/НАТО и Россия сделали большой шаг вперед в развитии сотрудничества в области борьбы с терроризмом, в основном, через Совет Россия—НАТО (СРН) и Российско-американскую рабочую группу по борьбе с терроризмом. Совпадение интересов Соединенных Штатов, государств — членов НАТО, России и других стран мира показывает, что проблема борьбы с идеологическими импульсами, разжигающими терроризм, является общим приоритетом безопасности и что в ближайшие десятилетия ее важность будет только нарастать. Сильный международный антитеррористический альянс поможет определить угрозы, но очевидно, что любая трещина или разногласия могут быть использованы террористами в своих целях. Объединение усилий государств трансатлантического сообщества в попытках привлечь на свою сторону дружественные страны мусульманского мира для противостояния религиозному экстремизму может помочь в создании основы для установления беспрецедентного уровня мирового сотрудничества, необходимого для снижения террористической угрозы открытым, уязвимым мировым обществам.

Активизация сотрудничества между США/НАТО и Россией в противодействии идеологической основе терроризма Для России основной проблемой, связанной с терроризмом, является угроза, исходящая из Чечни и близлежащих регионов Северного Кавказа.

Еще до событий 11 сентября президент России Владимир Путин пытался привлечь внимание международной общественности к тренировочным лагерям террористов в Афганистане и проникновению радикально настроенных исламистских групп в Евразию и на Балканы 4). Сразу же после 4) Более подробно о реакции Владимира Путина на проблемы терроризма для России см.

Шерил Кросс. «Поворот Путина в сторону Запада: Россия, США/НАТО и война с терроризмом после событий 11 сентября», в Посткоммунистические страны в глобализирующемся мире (Post-Communist Countries in the Globalizing World), под ред. Константина Худолея (Санкт-Петербург, Россия: газета Санкт-Петербургского государственного университета, 2004 г.); а также Шерил Кросс. «Отношения России с Соединенными Штатами/НАТО событий 11 сентября Путин был первым из мировых лидеров, предложивших поддержку администрации президента Буша. Путин назвал ситуацию в Чечне и атаки 11-го сентября «угрозой всему цивилизованному миру» 5).

И действительно, д-р Айман Аль-Завахири в книге «Рыцари под знаменем пророка» рисует картину, когда чеченские и кавказские маджахеды присоединяются к так называемому «маджахедскому исламскому поясу к югу от России», который вовлекает сочувствующих мусульман из Центральной Азии, Афганистана, Ирана, Турции, и разрастаясь, таким образом, на восток до Пакистана, сливается с движениями маджахедов в Кашмире 6).

Не существует официальной статистики о количестве мусульман в России. Цифры колеблются от 3 миллионов до 30 миллионов. Большинство источников называют цифру от 18 до 20 миллионов человек, которые в основном проживают в крупных городах, Волжско-уральском регионе и регионах Северного Кавказа 7). Демографическая тенденция показывает снижение рождаемости среди православного населения России и рост рождаемости среди мусульманского населения страны. Это в свою очередь предполагает возможную смену политического и социального влияния в будущем. В то время, как большинство российских мусульман, которые, в основном, являются последователями суннитских, ханафистских и суфистких традиций, мирно исполняют религиозные обряды, приверженцы антисуфистского нового исламского движения, а также радикальные шахиды и салафисты стремятся к общей цели, а именно к «праведному Халифату»

или к установлению фундаменталистского исламского государства 8).

Несмотря на то, что в России не было такой масштабной террористической атаки, которая бы унесла сразу тысячи жизней, как это произошло 11-го сентября в Соединенных Штатах, тем не менее за последние несколько лет страна пострадала от целого ряда террористических актов.

в глобальной войне против терроризма под руководством США». Journal of Slavic Military Studies (Журнал военных исследований в славянских странах), 2006 г. А также см.

Рубин Азизян «Российско-американские стратегические отношения после событий 11 сентября», статья была озвучена на 35-й Национальной конвенции Американской ассоциации содействия славянским исследованиям, Торонто (20–23 ноября 2003 г.).

5) Для дальнейшего анализа мотивов Путина в ответ на события 11 сентября см. Кросс.

«Поворот Путина в сторону Запада».

6) См. Айман Ал-Завахири.

«Рыцари под знаменем пророка» (Лондон, Аль-Шарк альАвсат, по-арабски), отрывки переведены на английский в FBIS Translated Text, документ № GMP200201080000197 (2 декабря 2001 г.).

7) Для обсуждения и подтверждения данных о численности мусульманского населения в России см. Ширен Т. Хантер. «Ислам в России: политическая идентичность и безопасность» (Нью-Йорк: М. Е. Шарп, 2004), 42–45.

8) По теме различных исламских и радикально исламистских движений в России см. Хантер.

«Ислам в России», 46–93; а также Дмитрий Горенбург. «Россия столкнулась с радикальным исламом». Современная история (октябрь 2006 г.).

США/НАТО, Россия в противодействии идеологической основе...

Например, взрывы жилых домов в Москве и Волгодонске в 1999-м году;

вторжение Шамиля Басаева в Дагестан в 1999-м году и объявление исламского джихада России; захват заложников в театре на Дубровке в октябре 2002-го года; взрывы в метро; а также взрывы на борту двух пассажирских авиалайнеров в августе 2004-го года, которые были совершены чеченскими террористками-смертницами. Кульминацией этих событий был трагический захват школы в Беслане в сентябре 2004-го года, который вызвал такой же общественный резонанс в России, как события 11 сентября в США.

Чеченцы обладают четко выраженной идентичностью, которая сложилась за многие века, и историей противостояния русским — наследие, которое проявляется в традиции горцев восхвалять смерть в бою против значительно превосходящего по силе врага. После распада Советского Союза в 1991-м году, чеченцы осознали, что у них есть возможность примкнуть к волне освободительных движений народов Балтии, Центральной Азии и Кавказа, которые добивались признания своей государственной независимости. И хотя первоначально в основе чеченского конфликта лежали внутренние, а не внешние причины, со временем конфликт приобрел международный характер. Две чеченские войны и конфликты на Южном Кавказе и Центральной Азии послужили поводом для проникновения международных экстремистских вахабитских сетей, которые финансировали закупки оружия и военную подготовку, а также поставляли воинов джихада.

Имеются документальные подтверждения, что Аль-Каида посылала своих солдат для подготовки в Чечню 9).

Ситуация с Чечней, скорее всего, останется проблемной для российского руководства. В результате миграции, которая последовала за вторжением вооруженных сил России в 1996 и 1999 гг., чеченское население рассредоточилось по всей России. В основных городах страны были созданы общины, которые могут быть использованы для оказания поддержки террористическим организациям. Помимо желания получить автономию от Москвы, у чеченцев есть также территориальные притязания на часть Ставропольского края и Дагестана.

Концепция национальной безопасности России от января 2000 года определяет терроризм как «серьезную угрозу национальной безопасОб участии Аль-Каиды в событиях на Кавказе см. Игорь Плугатаев «Аль-Каида среди чеченцев», Christian Science Monitor (7 сентября 2004 г.); «Подозреваемый в проведении терактов в Европе прошел подготовку в Аль-Каиде», CNN.com (6 февраля 2003 г.), доступ на http://www.cnn/2003/US/02/06/sprj.irq.alqaeda.links; а также Ариель Кохен. «После Масхадова: исламский терроризм угрожает Северному Кавказу и России», Backgrounder Report No. 1838 (опубликован Heritage Foundation) 1 апреля 2005 г., доступ на http://www.heritage.org/Research/RussiaandEurasia/upload/76370_1.pdf.

ности» и утверждает, что «международный терроризм проводит открытую кампанию по дестабилизации Российской Федерации...» 10). Московские чиновники ввели законодательные меры борьбы с внутренними террористическими угрозами и начали упорядочивать отношения между антитеррористическими организациями в разных регионах страны. 11) Как сказано в Концепции национальной безопасности, международное сотрудничество имеет приоритетное значение для ответной реакции России на террористическую угрозу: «борьба [с терроризмом] требует единства усилий всего международного сообщества... Следует устанавливать эффективное сотрудничество с другими государствами и их правоохранительными органами, а также между международными организациями, призванными бороться с терроризмом... Необходимо широко использовать международный опыт по борьбе с этим явлением, а также создать отлаженный механизм для противостояния международному терроризму» 12). Министр иностранных дел России Сергей Лавров подтвердил, что «глобальный характер террористической угрозы свидетельствует, что безопасность в сегодняшнем мире неделима... Мы должны нести коллективную ответственность за сохранение этого мира безопасным... Борьба с терроризмом должна объединять государства, а не сталкивать их друг с другом» 13).

После событий 11 сентября были достигнуты определенные успехи в российско-американском двустороннем сотрудничестве в области борьбы с терроризмом, в том числе: согласие России на размещение военных баз в первую фазу глобальной войны с терроризмом; взаимодействие ФБР и ФСБ в области перехвата партий оружия, предназначенного для террористов; а также сотрудничество по перекрытию источников финансирования террористов.

Российско-американская рабочая группа по борьбе с терроризмом является основным механизмом, способствующим установлению двустороннего сотрудничества в области противодействия терроризму. Рабочая группа включает в себя как региональные (Афганистан, Балканы, Центральная Азия, Юго-Восточная Азия и т. д.), так и функциональные подгруппы (разведывательные, правоохранительные, по предотвращению распростраКонцепция национальной безопасности Российской Федерации. Российская газета (18 января 2000 г.).

«Россия: терроризм способствует волне нового законодательства». Независимое военное обозрение (8 апреля 2005 г.); а также В. И. Молтенской, Ю. А. Мартесенюк и С. Г. Чекинов. «Об организации анти-террористической деятельности государства». Военная мысль, 1 (2005).

12) Концепция национальной безопасности Российской Федерации. Российская газета (18 января 2000 г.).

13) Сергей Лавров. Заявление на 59-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, 23 сентября 2004 г., опубликовано в International Aairs (Москва) 6 (2004).

США/НАТО, Россия в противодействии идеологической основе...

нения ОМП, по перекрытию финансовых потоков террористам, по борьбе с наркотиками) 14). Говоря о группе, ее участники как из Вашингтона, так и из Москвы отмечают, что если до событий 11 сентября 2001 года работа группы носила более «общий», «теоретический» характер, то в дальнейшем она превратилась в проблемно-ориентированный орган с четким расписанием и сроками выполнения определенных функциональных задач. 15).

Участники также заметили, что на официальных заседаниях стараются не поднимать спорные вопросы, такие как вторжение в Ирак и права человека в Чечне 16). Однако, обе стороны говорят о том, что у них была возможность обсудить эти и другие сложные проблемы на менее формальных заседаниях и при личной беседе 17).

И участники из США, и участники из России подчеркивают, что не следует переоценивать потенциал и успехи рабочей группы, но в то же время ее деятельность, безусловно, помогла в достижении согласия по отдельным вопросам, способствовала укреплению доверия и сыграла роль в решении важных конкретных задач по обеспечению безопасности. Обе стороны утверждают, что периодические заседания послужили важным форумом для обмена информацией, расширяющим возможности для противостояния террористическим вызовам на многочисленных фронтах.

Что касается взаимодействия России и НАТО в области противодействия терроризму, то совещания в рамках первого Совместного постоянного совета (СПС) Россия—НАТО потерпели провал во время войны в Косово в 1999-м году, потому что российская сторона сочла, что Совет не обеспечил России соответствующего влияния на принятие НАТО решений. С приходом к власти Путина подход России к внешней политике стал прагматичным: связи с Западом важны для будущей безопасности страГосударственный Департамент США/Отдел пресс-службы. Общее заявление для прессы Российско-американской рабочей группы по противодействию терроризму, 1 апреля 2004 г.

15) Интервью автору дали: Андрей А. Чупин, бывший глава отдела по Северной Америке в Министерстве иностранных дел Российской Федерации, март 2004 г.; Нерисса Дж. Кук, Директор отдела политики и глобальных проблем, Бюро по делам Европы и Евразии Государственного департамента США, апрель 2004 г. и ноябрь 2004 г.; а также Владимир Андреев, заместитель директора отдела новых вызовов и угроз, Министерство иностранных дел Российской Федерации, июнь 2005 г.

16) Там же.

17) Например, заместитель секретаря по политическим делам Николас Бёрнс и замминистра иностранных дел Сергей Кисляк отметили на пресс-конференции, которая состоялась после заседания рабочей группы в декабре 2005 года, что пока предложенное спорное законодательство по вопросам регламентации работы Неправительственных организаций в России не является частью формального диалога, имеет смысл рассматривать эти и другие вопросы в форме личного дипломатического обмена параллельно с официальными заседаниями рабочей группы. Комментарии для прессы, сделанные заместителем секретаря по политическим делам Николасом Бёрнсом и замминистра иностранных дел Сергеем Кисляком, Особняк (Москва) (2 декабря 2005 г.).

ны и подъема экономического уровня жизни. Несмотря на решительный протест России против расширения НАТО в 90-е гг., Путин стремился к сотрудничеству со странами НАТО в области противодействия терроризму. Основным инструментом взаимодействия стал Совет Россия—НАТО, учрежденный в Риме в мае 2002-го года вместо СПС. Совет Россия—НАТО предоставил России возможность прямого участия в заседаниях по принятию решений государствами членами НАТО, в то время как согласно регламенту СПС, Россия могла высказать свою точку зрения только после того, как эти решения уже были приняты.

НАТО и Россия сделали конкретные шаги по укреплению сотрудничества в области контртерроризма, включая официальное осуждение террористических актов; заявления, подтверждающие готовность коллективно бороться с терроризмом; а также определение отдельных областей взаимодействия 18). В 2002-м году Совет Россия—НАТО финансировал совместные конференции, посвященные роли вооруженных сил в борьбе с терроризмом. Генерал-полковник Ю. Н. Балуевский в Военной мысли положительно отозвался об этих заседаниях и уровне «взаимопонимания»

между Россией и НАТО относительно необходимости как «предупреждения» террористических актов, так и средств, необходимых для борьбы с терроризмом 19). Периодически НАТО и Россия созывали рабочие группы, которые занимались разработкой мер безопасности и противодействия терроризму. В своей работе они использовали опыт, извлеченный из террористических актов на общественном транспорте в Лондоне и Москве.

План действий России-НАТО в отношении терроризма призывал к «практическому» и «целенаправленному» обмену разведывательными данными по оружию массового поражения, уничтожению избытков боеприпасов, контролю за перемещениями переносных зенитных ракетных комплексов и т. д., что способствовало углублению сотрудничества 20).

Совсем недавно сотрудничество России и НАТО в области противодействия терроризму перешло на новый уровень в связи с программой «Активные усилия» (Operation Active Endeavor). Эта программа предусматривает обеспечение связи между боевыми кораблями России и НАТО и первый «Совет Россия—НАТО единодушен в осуждении недавних террористических актов в России», 7 сентября 2004 г.

19) Ю. Н. Балуевский.

«Россия и НАТО: Принципы взаимоотношений, проблемы и перспективы сотрудничества». Военная мысль 6 (2003), 12–17; «Россия присоединяется к партнерству по соглашению о статусе вооруженных сил», 21 апреля 2005 г., доступ на http://www.nato.int/docu/update/2005/04-april/e0421a.htm.

«План действий по терроризму России-НАТО», 9 декабря 2004 г., доступ на http://www.nato.int/docu/basictxt/b041209a-e.htm; также см. «Совет Россия—НАТО приходит к согласию в отношении Плана по борьбе с терроризмом», 8 декабря 2005 г., доступ на http://www.nato.into/docu/update/2004/12-december/e1209b.htm.

США/НАТО, Россия в противодействии идеологической основе...

в истории случай развертывания инструкторской команды НАТО на борту российского боевого корабля. Программа «Активные усилия» появилась из главы 5, которая служила ответной реакцией на события 11-го сентября.

В феврале 2006-го года министры обороны Совета Россия—НАТО встретились в Таормине, Италия, для обмена мнениями по приоритетным целям на оставшийся 2006-й год и далее. Особый акцент был сделан на продолжение сотрудничества в области противодействия терроризму, включая обмен разведывательными данными и совместную оценку угроз.

Российско-американская рабочая группа по противодействию терроризму создала основу для общих и тематических консультаций и сотрудничества. Несмотря на некоторое напряжение в отношениях между двумя странами в целом, общие интересы Соединенных Штатов и России в области противодействия терроризму привели к сотрудничеству в этой области.

Недавние инициативы в области противодействия терроризму в рамках Совета Россия—НАТО помогли рассеять сомнения Москвы, основанные на том, что прежний СПС был «слишком расплывчатым» и «неопределенным» 21). Что касается НАТО, инициативы в области развития сотрудничества по противодействию терроризму помогают достичь цели в определении четких установок на 21-й век для проверенного и испытанного альянса.

Так, после событий 11-го сентября был заложен фундамент для расширения сотрудничества между США/НАТО и Россией в области противодействия терроризму. Попытки затронуть «сердца и умы» уязвимых слоев общества и противодействовать идеологическим мотивировкам, побуждающим современные экстремистские группы к насильственным действиям, могут вывести сотрудничество США/НАТО и России в области противодействия терроризму на новый уровень. Разрабатывая общие подходы, США, НАТО и Россия будут способствовать созданию широкой поддержки во всем мире, направленной на разоблачение источников, идеологически подпитывающих современные террористические сети.

21) Среди прочих комментариев можно процитировать слова д-ра Андрея Келина, заместителя директора Департамента европейского сотрудничества Министерства иностранных дел Российской Федерации, который делает вывод, что Совет Россия—НАТО «уже показал свою жизнеспособность и эффективность». Он также замечает, что цели Римского Саммита, прошедшего в 2002-м году, были достигнуты путем установления сотрудничества между Россией и НАТО в области терроризма, распространения оружия массового поражения и торговли наркотиками. См. Андрей Келин. «Россия—НАТО: на пути к новому уровню взаимодействия». International Aairs (Москва) 51:1 (2005), 34–42.

Трансатлантическое сообщество и вопрос противодействия идеологической основе терроризма После событий 11-го сентября Соединенные Штаты решились на глобальный подход к борьбе с терроризмом, в то время как Россия и другие европейские государства направили больше сил и средств на борьбу с внутренними террористическими угрозами. Тем не менее, международное сотрудничество трансатлантического сообщества в области противодействия терроризму продолжает развиваться и выходить на новые уровни, в том числе это касается обмена разведданными, пресечения финансовых потоков террористам, а также внутренней обороны государств. С недавними террористическими атаками в Европе и России пришло понимание, что эффективная стратегия не может разделять внутренние и международные аспекты угрозы и заниматься ими по отдельности 22). Новые документы и программы НАТО выделяют сотрудничество в области противодействия терроризму как одну из важнейших миссий Альянса.

В 2005-м году Европейский Союз издал Стратегию ЕС против радикализации и вербовки кадров для терроризма, в которой специальное внимание уделяется экстремизму:

Радикализация отдельных приверженцев мусульманской веры в Европе является достаточно новым явлением. Даже те территории Европы, в которых радикализация на сегодняшний день не является серьезной проблемой, или те территории, на которых не существует крупных мусульманских общин, могут стать целью для экстремистов. ЕС будет продолжать развивать коллективное понимание проблем, прислушиваясь к мусульманам и др, сопоставляя внутреннее положение разных стран и утверждая европейское понимание ситуации... Ключом к нашему успеху будет уровень участия неправительственных групп — сообществ, религиозных властей и других организаций — в противодействии экстремистам и осуждении их криминальных действий 23).

22) Интервью автора с сотрудниками Министерства иностранных дел Российской Федерации, 27 октября 2006 г. См. Джеймс Витер. «

Работа в прогрессе: Кампания Объединенного королевства против радикализации», статья была озвучена на конференции под названием «Противодействие идеологической основе терроризма/извлеченные уроки и политика в будущем: междисциплинарные, теологические и международные региональные перспективы», Центр им. Дж. Маршала, Гармиш-Партенкирхен, Германия, 25 сентября 2006 г. (издано в этом томе).

23) Стратегия Европейского Союза против радикализации и вербовки кадров для терроризма (Брюссель: Совет Европейского Союза, Брюссель, 25 ноября 2005 г.).

США/НАТО, Россия в противодействии идеологической основе...

«Белая книга» о внутренней безопасности и борьбе с терроризмом (White Paper on Domestic Security Against Terrorism) была издана в 2005-м году. В документе излагается доктрина Франции по борьбе с терроризмом, причем целый раздел посвящается так называемой «Битве идей» 24). Хотя французы отвергают понятие «войны» с терроризмом, под «борьбой» или «битвой» идей они понимают стратегию, сосредоточенную на продвижении демократических ценностей как основы для противодействия религиозному экстремизму 25). Джеймс Витер замечает, что в стратегии Великобритании внимание концентрируется на неравенстве и отсутствии возможностей, способствующих мусульманской радикализации, на законодательстве по борьбе с радикализмом, а также на привлечении к сотрудничеству мусульманского сообщества 26).

Российские политические деятели уже подчеркивали, что очень важно избежать реального или надуманного «столкновения цивилизаций» с мусульманским миром. С точки зрения Москвы, Россия обладает уникальным культурным опытом, который мог бы помочь построению «моста»

между конфликтующими Западными и исламскими государствами. Например, д-р Михаил Титаренко, директор института по Дальнему Востоку Российской Академии наук, сделал следующее заявление:

... культура и традиции являются такими же важными, как и экономика,... для взаимопонимания и сотрудничества... Это также очень важно для определения особой роли России как моста и фактора в Западно-Восточном диалоге. В России очень богатая мусульманская культура, это культура двадцати миллионов россиян, проживающих в России. И этот факт можно использовать для того, чтобы показать уважение к тому вкладу, который внесла мусульманская и арабская культура в мировую культуру... Лидеры мусульманских стран развили комплекс неполноценности, потому что их чувство собственного достоинства уязвлено. Они с готовностью пойдут на контакт с любой державой, с любой культурой, если с ними будут говорить на «Победа в битве идей». «Белая книга» о внутренней безопасности и борьбе с терроризмом Париж, 2005, 113–123.

25) Там же.

26) Противодействие международному терроризму: стратегия Объединенного королевства, См. 6888 (июль 2006 г.); также см. Витер. «Работа в прогрессе», 12.

27) Михаил Тетаренко.

«Исламский мир и российская внешняя политика». International Aairs (Москва) 4 (2005).

Российские официальные лица и политологи признают важность привлечения мусульманских сообществ в процесс формирования мировоззрения и противостояние радикальному насильственному исламизму.

В. И. Молтенской, Ю. А. Мартсенюк и С. Г. Чекинов в статье в Военной мысли за 2005-й год утверждали, что «основные усилия» антитеррористической правительственной деятельности должны включать «идеологическую и религиозную сферу... активное взаимодействие с религиозными и духовными лидерами, поддерживающими государство в войне против терроризма, и распространение с их помощью идеи, что никакая религия в ее чистой форме не одобряет методы борьбы, используемые террористами...» 28). В 2004-м году администрация президента России проводила конференцию, в которой принимали участие чиновники, занимающиеся внешней политикой, духовные лица ислама и лидеры других вероисповеданий, представители различных культурных организаций, а также послы из нескольких мусульманских стран 29). Целью этой конференции было наметить пути создания «последовательной стратегии в отношениях между Россией и исламским миром» 30).

Анатолий Сафонов, спецпредставитель президента Российской Федерации (позиция была создана в 2004-м году) по проблемам международного сотрудничества в борьбе против терроризма и международной преступности, также выступил за прекращение злоупотребления религией террористами и за противодействие идеологии терроризма, и назвал эти две проблемы основными для международного сотрудничества 31). Обращение к идеологическим основаниям терроризма согласуется с основным направлением российской политики противодействия терроризму — борьбой с «корнями» терроризма 32).

И хотя, безусловно, существуют различия между Соединенными Штатами, Европейскими государствами и Россией в расстановке акцентов, терминологии и стратегии борьбы с идеологическими основаниями террористических движений, между ними существует единодушное согласие в поМолтенской и другие. «Об организации». 22–27.

29) ИТАР-ТАСС, агенство новостей. «Москва проводит конференцию «Ислам против терроризма»», 3 июня 2004 г.

30) Там же.

31) Интервью автора с д-ром Владимиром Андреевым, замдиректора Департамента по новым угрозам и вызовам Министерства иностранных дел Российской Федерации, а также с д-ром Игорем Неверовым, директором Департамента по Северной Америке Министерства иностранных дел РФ, 27 октября 2006 г.; а также дискуссии с представителями Государственного департамента США, ноябрь 2006 г. Эта точка зрения возникла после трагических событий в Беслане в 2004-м году, а Анатолий Сафонов был первым назначен на этот пост.

32) Интервью автора с д-ром Игорем Неверовым, директором Департамента по Северной Америке Министерства иностранных дел РФ, 27 октября 2006 г.

США/НАТО, Россия в противодействии идеологической основе...

нимание того, что решение этой проблемы является крайне важным для глобальных контртеррористических усилий. Только посредством расширения сотрудничества, обсуждения проблем и действенного сотрудничества эти страны в будущем смогут повысить уровень координации и эффективность противодействия насильственному религиозному экстремизму.

Информационная революция: идеологический фактор в «холодной войне» и современная борьба с терроризмом Рост информационных технологий, особенно сети Интернет, создает еще одну идеологическую угрозу, с которой куда сложнее бороться, чем в период Холодной войны. Исламистские экстремисты проявили себя как талантливые манипуляторы на киберарене. Террористические группы мастерски используют технологию Интернет для вербовки последователей, распространения литературы, незамедлительной трансляции обезглавливания и других жутких актов насилия. Эффективное управление информационным каналом является крайне важным для формирования представлений и суждений зрителей, а также для влияния на последующие действий этих зрителей. Все усилия должны быть направлены на обеспечение надежного, последовательного, заслуживающего доверия, честного и эффективного управления информацией 33).

Мы должно работать совместно с партнерами по всему миру с тем, чтобы установить правильный баланс между обеспечением гражданских свобод и защитой свободных и открытых сообществ от угрозы терроризма. Когда государства забывают об основах демократического государства, пытаясь бороться с религиозным экстремизмом? 34) Как далеко могут зайти государства в своих попытках установить контроль на веб-сайтах, например, в случаях, когда террористы используют эти веб-сайты для вербовки и для организации актов насилия? Кибер сфера будет бросать новые вызовы демократическим обществам, стремящимся определить необходимую степень контроля над технологиями, использующимися в целях разрушения и насилия.

33) Эту точку зрения высказал подполковник Фред Т. Кравчук в интегральный компонент при проведении операции по подавлению восстаний», Connections, 5:3 (Зима 2006 г.) 34) Французский политолог д-р Себастьян Пейруз заяляет, что остатки авторитаризма наблюдаются в некоторых государствах Центральной Азии в вопросе религиозной свободы и толерантности к экстремистским тенденциям ислама. Себастьян Пейруз, лекция «Ислам и политика в Центральной Азии: реакция на глобализацию», Международный центр для ученых им.Вудроу Вильсона, Вашингтон, 21 ноября 2006 г.

Распространение посланий, в которых делается ударение на общечеловеческие ценности (семья, достоинство, справедливость), разделяемые Западными (или немусульманскими), и мусульманскими обществами, может помочь найти точки соприкосновения и улучшить преставления друг о друге. В этих посланиях обязательно должно звучать уважение к достижениям и к вкладу различных обществ и порядков. Телевидение, средства массовой информации и информационные технологии должны максимально использоваться для того, чтобы привлечь внимание общественности к зверствам, которые пережили жертвы терроризма. Сообщения о страданиях жертв могут помочь разработать мировые нормы, которые клеймили бы теракты.

Усилия международных дипломатических миссий и организаций, занимающихся вопросами безопасности, по разоблачению взглядов и действий исламистов должны постепенно привести к созданию единого мирового мнения, однако они могут привести и к росту влияния экстремистов.

Мы должны понимать, что противодействие идеологической основе терроризма включает в себя значительно больше, чем ответную реакцию в сфере общественной дипломатии. Умело управляемая общественная дипломатия, получающая достаточную финансовую поддержку, является одним, но не единственным, компонентом общей стратегии. При разработке стратегии ПИОТ мы должны начать с основополагающей предпосылки о важности восприятия и каждого элемента, воздействующего на восприятие. Мы должны постоянно анализировать и оценивать, как интерпретируются наши действия, поведение, послания и политика.

Ни одно государство не сможет самостоятельно противостоять мировой угрозе исламистского экстремизма, тем более уничтожить ее. Стратегия должна разрабатываться и координироваться многочисленными международными партнерами. Сохранение высокого уровня коммуникации будет крайне важным для формирования и совершенствования стратегии, а также для поддержания плодотворного сотрудничесва, необходимого для решения этой сложной проблемы.

Международные объединения, занимающиеся вопросами развития сотрудничества в области противодействия терроризму, такие как Совет Россия—НАТО и двусторонняя Российско-американская рабочая группа по противодействию терроризму, прорабатывают конструктивные пути решения этой проблемы в будущем. Любая стратегия, обращенная к «сердцам и умам», возникающая в результате работы многосторонних или двусторонних международных групп, обязательно должна привлекать к сотрудничеству мусульманские государства и общины. При создании программ ПИОТ и использовании различных информационно-коммуникационных источников и сетей необходимо привлекать к работе партнеров, знакомых с местной культурой и традициями. Нам следует поощрять потенциальСША/НАТО, Россия в противодействии идеологической основе...

ный вклад неправительственных организация, духовных лиц и религиозных лидеров, преподавателей и представителей частного сектора в борьбу с идеологией терроризма. И хотя взаимодействие осуществляется на традиционном государственном уровне и на уровне общин, параллельно должен использоваться и этот путь решения проблемы на базе совместных стратегических целей.

Построение действенного плана мероприятий по противодействию идеологической притягательности религиозного экстремизма При попытке построить всестороннюю стратегию привлечения «сердец и умов» следует постоянно разъяснять, что мы отрицаем всякое «столкновение культур» или «столкновение цивилизаций» между Западом и мусульманским миром, которое бы могло привести к насильственной конфронтации. Существуют значительные различия между немусульманскими и мусульманскими культурами, ценностями и традициями. Однако, если мы позволим этим различиям перерасти в крупномасштабную войну религий и цивилизаций, как это уже бывало в прошлом, то понесем огромные потери в силу большей доступности средств массового поражения в современной обстановке международной безопасности. Обязательным условием работы является стимулирование достижения консенсуса между немусульманскими и мусульманскими государствами, приверженными защите гражданского населения от зла, которое несут те, кто искажает учение ислама в своих политических целях.