«№ 2 (19) ВЕСТНИК 2010 Дальневосточного юридического института Министерства внутренних дел Российской Федерации _ _ Выходит с 2001 г. СОДЕРЖАНИЕ два раза в год Редакционная коллегия: Актуальная тема Гусев В.А. ...»

В опубликованном в августе 2010 г. проекте федерального закона "О полиции" по-прежнему было предусмотрено возложение на органы полиции обязанности осуществления принудительного привода в суд лиц, уклоняющихся от явки по вызову (п. 10 ч.1 ст. 12). Однако после публичного обсуждения проекта закона в сети Интернет3 законодатель отказался от подобной практики. В поступившем на рассмотрение в Государственную Думу РФ законопроекте «О полиции» вопрос о принудительном приводе уклоняющихся в суд был снят4.

Данное решение представляется вполне логичным, если принять во внимание внесенный на рассмотрение в Государственную Думу 29 сентября 2010 г. в порядке законодательной инициативы депутатом В.Н. Плигиным проект закона "О внесении изменений в КоАП РФ и ФЗ "Об исполнительном производстве", предусматривающий возложение обязанностей принудительного привода на службу судебных приставов-исполнителей. В пояснительной записке к законопроекту справедливо отмечено, что он направлен на устранение имеющихся пробелов правового регулирования для использования в полном объеме должностными лицами Федеральной службы судебных приставов России полномочий административной юрисдикции. За последние годы указанное направление деятельности судебных приставов характеризуется высокими показателями: в 2006 г. его значение составило 90 %, в 2007 г. – 95,9 %, в 2008 г. – 96,2 %, в 2009 г. – 95,7 %. Таким образом, предлагаемая в проекте унификация приводов в суд позволит сосредоточить функции по обеспечению процессуальной деятельности судов, в том числе и по осуществлению приводов лиц, уклоняющихся от явки в суд, в рамках одного государственного органа исполнительной власти – Федеральной службы судебных приставов. Осуществление ФССП России данной функции будет производиться с учетом уже выделенной данному федеральному органу исполнительной власти штатной численности5.

Порядок осуществления привода предусмотрен приказом МВД РФ от 21 июня 2003 г.

№ 438 "Об утверждении Инструкции о порядке осуществления привода".

Российская газета. 2010. 9 августа.

URL: http://www.zakonoproekt2010.ru/ URL: www.duma.gov.ru/.

Законопроект "О внесении изменений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях и Федеральный закон "Об исполнительном производстве".

Пояснительная записка к законопроекту. URL: www.duma.gov.ru/ В заключение отметим, что, несмотря на намеченные положительные тенденции в области применения обеспечительной процессуальной меры в виде принудительного привода, существуют иные процессуальные сложности рассмотрения административных дел. На практике встречаются случаи неявки в суд военнослужащих, сотрудников милиции. Их явка, как правило, осуществляется посредством обращения к руководству органа, в котором они служат. Никаких других особенностей в применении привода в отношении этих лиц законодательством не предусмотрено.

Трибуна молодых ученых УДК 342. В статье предпринята попытка доказать, что ответственность за нарушение бюджетного законодательства не является самостоятельным видом юридической ответственности.

Формулируются предложения по совершенствованию бюджетного и административного законодательства.

Ключевые слова: ответственность, кодекс, состав правонарушения, статья, санкция, меры государственного принуждения, правоприменение.

Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях действует на территории нашей страны на протяжении восьми лет. Законодатель постарался урегулировать почти все общественные отношения, связанные с областью управления. Однако, несмотря на это, до настоящего времени существует несогласованность КоАП с некоторыми нормативными правовыми актами, например, с Бюджетным кодексом Российской Федерации.

Анализ норм Бюджетного кодекса РФ и Кодекса РФ об административных правонарушениях, посвященных бюджетной сфере, позволяет выявить некоторые несоответствия.

Во-первых, административными правонарушениями являются не все указанные в БК РФ нарушения бюджетного законодательства, а лишь некоторые из них. В частности, административные санкции установлены лишь за такие нарушения бюджетного законодательства, как нецелевое использование бюджетных средств (ст. 15.14 КоАП РФ), нарушение сроков возврата бюджетных средств, полученных на возвратной основе (ст. 15.15 КоАП РФ), нарушение сроков перечисления платы за пользование бюджетными средствами (ст. 15.16 КоАП РФ). Таким образом, КоАП РФ установлена административная ответственность только за 3 из 18 составов, содержащихся в Бюджетном кодексе РФ.

Во-вторых, 14 нарушений бюджетного законодательства, установленных нормами Бюджетного кодекса РФ (ст. 292-300, ст. 302-306), отсылают нас к недействующему КоАП РСФСР 1984 г.

Названные недостатки в законодательстве вызывают сложности в правоприменительной деятельности уполномоченных государственных органов (например, Федеральной службы финансово-бюджетного надзора). В частности, возникают вопросы: как можно применять ныне не действующий КоАП РСФСР? Как разрешать существующую проблему?

Для того чтобы ответить на поставленные вопросы, необходимо разобраться в широко обсуждаемой сегодня проблеме, связанной с разграничением административной и бюджетной ответственности, а также с признанием бюджетной ответственности в качестве самостоятельного вида юридической ответственности.

Некоторые ученые, например Ю.А. Крохина1, утверждают, что ответственность за нарушение бюджетного законодательства можно считать самостоятельным Крохина Ю.А. Финансовое право России: учеб. для вузов. М., 2007. С. 320.

видом, аргументируя это тем, что глава 28 Бюджетного кодекса РФ предусматривает 18 составов правонарушений, и к виновным лицам могут быть применены такие меры, которые в корне отличаются от административно-правовых санкций. К ним относятся предупреждение о ненадлежащем исполнении бюджетного процесса, блокировка расходов, изъятие бюджетных средств, приостановление операций по счетам в кредитных организациях, начисление пени (ст. 282), сокращение или прекращение всех форм финансовой помощи из соответствующего бюджета (ст. 290), выплата компенсации получателям бюджетных средств в размере недофинансирования (ст. 293) и др.

Другие ученые наличие бюджетной ответственности как самостоятельного вида отрицают, обосновывая это тем, что за нарушение бюджетного законодательства РФ может быть установлена только административная ответственность. Так, Н.Г. Деменкова1 утверждает, что совершение нарушения, предусмотренного ст. БК РФ (нецелевое использование бюджетных средств), влечет наложение штрафов на руководителей – получателей бюджетных средств в соответствии с КоАП РФ, изъятие в бесспорном порядке бюджетных средств, используемых не по целевому назначению, а также при наличии состава преступления – уголовные наказания, предусмотренные Уголовным кодексом РФ.

Анализ данной статьи и норм БК РФ, закрепленных в части четвертой, позволяет сделать вывод о том, что за нарушение бюджетного законодательства могут применяться меры ответственности, предусмотренные как Бюджетным кодексом РФ, так и Кодексом РФ об административных правонарушениях, а при наличии состава преступления – меры уголовной ответственности. При этом в статьях Бюджетного кодекса РФ законодателем установлены лишь меры государственного принуждения, применяемые за то или иное нарушение бюджетного законодательства, а конкретный же размер штрафов, равно как и порядок их применения, определяются Кодексом РФ об административных правонарушениях.

Нам импонирует вторая точка зрения, и вот почему.

Обратимся к теории государства и права и проанализируем мнения ведущих ученых, исследующих проблемы в этой области. Так, А.В. Малько2 уверен в том, что в зависимости от вида правонарушения ответственность может быть пяти видов:

- уголовно-правовой (наиболее суровый вид юридической ответственности);

- гражданско-правовой;

- административной;

- дисциплинарной;

- материальной.

Можно видеть, что о бюджетно-правовой ответственности речь не идет.

Кроме того, согласно ст. 118 Конституции РФ, судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Проводя аналогию, можно предположить, что бюджетная ответственность в данном контексте также отсутствует. Следовательно, ответственность за нарушение бюджетного законодательства РФ необходимо относить к административной ответственности.

В связи с этим представляется целесообразным перенести нормы, содержащиеся в БК РФ (разумеется, если в рассматриваемом деянии не усматривается состава преступления, установленного нормами УК РФ), в гл. 15 КоАП РФ, т.е. данные соДеменкова Н.Г. Вопросы привлечения к административной ответственности за нецелевое использование бюджетных средств // Российская юстиция. 2006. № 7. С. 7.

Большой юридический словарь / под ред. А.В. Малько. М., 2009. С. 112. См. также:

Алексеев С.С. Теория государства и права: учеб. для юрид. вузов и факультетов. М., 2006.

С. 346.

ставы должны признаваться административными правонарушениями. К тому же за совершение каждого из нарушений, установленных БК РФ, предусмотрен штраф в виде определенной денежной суммы, поэтому целесообразно установить за их совершение административное наказание в виде административного штрафа.

Вместе с тем следует отметить, что состав правонарушения, предусмотренный в ст. 292 БК РФ «Непредставление либо несвоевременное представление отчетов и иных сведений, необходимых для составления проектов бюджетов, их исполнения и контроля за их исполнением», выделения в качестве самостоятельного вида административного правонарушения не требует, поскольку охватывается составом ст.

19.7 КоАП РФ «Непредставление или несвоевременное представление в государственный орган (должностному лицу) сведений (информации), представление которых предусмотрено законом и необходимо для осуществления этим органом (должностным лицом) его законной деятельности, а равно представление в государственный орган (должностному лицу) таких сведений (информации) в неполном объеме или в искаженном виде, за исключением случаев, предусмотренных законом».

Санкции, которые закрепляются в ст. 282 БК РФ, как справедливо отмечает Ю.А. Крохина, представляют собой меры государственного принуждения, предусмотренные бюджетно-правовыми нормами, возлагающими на правонарушителей обременения в виде предупреждения о ненадлежащем исполнении бюджетного процесса, блокировки расходов, изъятия бюджетных средств, приостановления операций по счетам в кредитных организациях и иных мер в соответствии с БК РФ и другими федеральными законами1. Поэтому их, безусловно, нельзя отнести ни к одному из существующих административных наказаний, установленных КоАП РФ.

Вместе с тем перечисленные меры, наряду с административным наказанием, влекут для виновных негативные правовые последствия. Поэтому отказываться от их применения нельзя. Полагаем, что они должны рассматриваться в качестве дополнительных мер воздействия, помимо имеющихся административных. В связи с этим необходимо внести изменения в ст. 281 БК РФ, изложив ее в следующей редакции:

«Неисполнение либо ненадлежащее исполнение установленного настоящим Кодексом порядка составления и рассмотрения проектов бюджетов, утверждения бюджетов, исполнения и контроля за исполнением бюджетов бюджетной системы Российской Федерации признается нарушением бюджетного законодательства Российской Федерации, которое влечет для нарушителя наступление административной ответственности в соответствии с Кодексом РФ об административных правонарушениях или уголовной ответственности в соответствии с Уголовным кодексом РФ, а также применение к виновному лицу мер, предусмотренных ст. 282 настоящего Кодекса».

Таким образом, предложенное решение обозначенной проблемы, на наш взгляд, будет способствовать единообразному пониманию законодательства, позволит устранить имеющиеся трудности в правоприменительной деятельности.

1. Алексеев С.С. Теория государства и права: Учебник для юрид. вузов и факультетов. М., 2006.

2. Большой юридический словарь / Под ред. А.В. Малько. М., 2009.

3. Деменкова Н.Г. Вопросы привлечения к административной ответственности за нецелевое использование бюджетных средств // Российская юстиция. 2006. № 7.

4. Крохина Ю.А. Финансовое право России: Учебник для вузов. М., 2007.

Крохина Ю.А. Указ. соч. С. 320.

История развития института ответственности за нарушение бюджетного законодательства УДК 340. В статье идет речь об ответственности за нарушение бюджетного законодательства.

Автор предпринял попытку исследовать развитие этого института от появления правил поведения в русском праве до современного законодательства.

Ключевые слова: ответственность, опыт, казна, князь, источник права, политика, правовой режим, кодекс.

В последние годы проблемы бюджетной деятельности государства все больше привлекают исследователей. Однако институту ответственности за нарушение бюджетного законодательства, в том числе историческим ее аспектам, не уделяется достаточного внимания. Конечно, современные ученые обращаются к прошлому опыту российской правовой науки, так как при его изучении они узнают, с какими трудностями столкнулись правоведы, какими путями решались возникавшие задачи.

Алгоритм данного подхода можно объяснить словами: «человек, не знающий своей истории, может вновь пережить ее заново». Разобравшись, как ранее действовали юристы, какие созданные ими новеллы воплощались в законодательстве, можно смоделировать новые правила поведения и тем самым внедрить современные, усовершенствованные знания. Следовательно, анализ подходов прошлых лет к институту бюджетной ответственности позволит быстрее разобраться в связанных с ним проблемах.

Заглядывая в прошлое института ответственности за нарушение бюджетного законодательства, необходимо иметь в виду политический и правовой режим конкретной страны, так как законодательство любого государства подвержено влиянию со стороны политической системы.

Принято считать, что ученые аполитичны. Однако, исследуя опыт Советского Союза и некоторых других государств, где «режим» вмешивался во все сферы жизни и «диктовал» свои условия, становится понятно, что и правоведы в конечном счете решают те задачи, которые стоят перед государством, выполняя волю законодателя.

Подвергая анализу более чем тысячелетнюю историю России, можно сделать вывод, что ее бюджетная система и бюджетное устройство прошли путь от княжеской казны унитарного государства до системы, основанной на федеративном устройстве, а институт ответственности за нарушение бюджетного законодательства либо отсутствовал, либо находился в зачаточном состоянии.

Это подтверждают и различные источники права. В давние времена бюджет сопоставлялся только с княжеской казной. Основным источником, формирующим ее доходную часть, являлась дань. Собирал ее князь с подвластных земель. Он же и распоряжался ею и нес ответственность за ее недобор.

В русском трактате «Слово о Законе и Благодати», написанном в ХI в. киевским митрополитом Илларионом, был впервые поставлен вопрос об ответственности князя перед подданными. Властитель обязан был, по утверждению автора, «без блазна же перед Богом данные ему люди управившу», ибо он несет ответственность «за труд паствы людий его». Отсюда следует, что князь должен был устраивать жизнь своих подчиненных, уважать своих чиновников, быть устроителем своей земли на основании хороших законов. В этом заключался принцип ответственности за казну. По смыслу политического трактата, князь просто не мог пойти против закона. Но нормативного акта прямого действия, регулирующего вопросы установления санкций и наложения мер ответственности, на то время не существовало.

В XV в., с образованием Русского централизованного государства, стала складываться двухзвенная бюджетная система унитарного государства, которая состояла из великокняжеской казны и казны местных княжеств, формирующихся за счет княжеских (государственных) налогов и местных сборов.

В законодательных актах того времени положение об ответственности властителя перед подданными полностью отрицалось. Она закреплялась только перед богом, а наказание за царскую вину ложилось в основном на подданных царя, а не на него самого. Царь не мог быть преступным по самой своей природе, он мог быть только грешен. Отсюда становится понятно, что в те времена ответственность за распределение казны и поступление налогов и сборов с царя полностью снималась.

Кроме того, сам монарх, конечно же, не занимался сбором и распределением казны.

При нем был создан специальный орган (Боярская дума, Вече, Всесословный Совет и т.п.), в ведении которого находились средства казны и на который монарх оказывал большое влияние.

Позже, в процессе смены общественно-экономических формаций, принимались своды законов (Русская Правда, Судебник), в которых закреплялась юридическая ответственность, но нарушений в сфере бюджетных отношений она не касалась.

В 1809 г. известным государственным деятелем М.М. Сперанским был подготовлен «План финансов». Этот документ вплоть до реформы 1862 г. оставался юридической основой российского бюджетного дела. Вместе с тем не все идеи бюджетного законодательства М.М. Сперанского были претворены в жизнь. Программа государственных преобразований оставалась незаконченной, и ее наиболее существенные части, направленные на установление гарантий законности и ответственности высших органов исполнительной власти, мало соответствовали реальной исторической обстановке. Многие современные ученые, определяя заслуги М.М. Сперанского перед отечеством, отмечают, что его план стал подобием современного бюджета. К тому же он и одобрялся Государственным Советом.

Бюджетные акты 1862 г. стали исходным пунктом для развития российского бюджетного законодательства XIX в. Именно они в условиях реформы 60-х гг. вносили коренные изменения в бюджетное устройство, предусматривали ответственность лиц, «повинных за всякий причиненный ущерб доходам казны». Правила поведения прописывались в Своде законов Российской империи (1832 г.), который на то время являлся ее официальным собранием действующих законодательных актов.

В последующем этот нормативный правовой акт несколько раз переиздавался и сохранил свое действие до заката империи.

Особенностью этого периода было то, что финансовые преобразования осуществлялись с учетом рекомендаций отечественной финансовой науки и под руководством министров финансов Е.Ф. Канкрина, Н.Х. Бунге, С.Ю. Витте, сочетавших практическую и научную работу.

Бюджетная система СССР просуществовала более шестидесяти лет и прошла несколько этапов развития. Бюджетное устройство, состоявшее из союзного бюджета, финансирующего общегосударственные потребности, бюджетов союзных республик и местных бюджетов, зафиксированное в первой Конституции СССР 1924 г., было коренным образом изменено только в 1991 г. Особое значение в тот период имели взаимоотношения между союзным бюджетом и бюджетами союзных республик. В бюджете государства СССР была сосредоточена часть национального дохода Советского Союза, направляемая на планомерное развитие промышленности, сельВестник ДВЮИ МВД России. 2010. № 2 (19) ского хозяйства, транспорта, торговли и других отраслей народного хозяйства, что позволяло обеспечивать государство необходимыми ресурсами.

Усиление централизованного начала в управлении советскими финансами нашло отражение в ст. 14 Конституции СССР, где было зафиксировано, что к ведению союзных органов власти относилось не только утверждение государственного бюджета СССР и отчета о его исполнении, но и установление налогов, поступающих в союзный бюджет, бюджеты союзных республик и местные бюджеты. С изменениями бюджетного законодательства изменялась и ответственность за нарушение бюджетного законодательства, но в нормативных правовых актах, как и прежде, ответственность в указанной сфере закреплена не была.

Вместе с тем в годы существования Советского Союза проблемы юридической ответственности исследователей все-таки интересовали. Так, в середине 1960-х гг.

сформировалось два подхода к пониманию природы и видов юридической ответственности: позитивный и негативный. При этом под позитивной ответственностью понималось осознание личностью своего долга перед обществом, отдельным коллективом, другими людьми, смысла и значения собственных поступков, а при негативном варианте – ответственность за совершенное лицом в прошлом в виде действия или бездействия, выражающихся в нарушении правовых предписаний.

Неоправданным было бы недооценивать тесную взаимосвязь указанных выше видов ответственности (позитивной и негативной), ведь в конечном итоге они преследуют единую цель – регулирование и поддержание публичного правопорядка, в том числе в бюджетной сфере.

Таким образом, можно видеть, что на протяжении исторического развития Российского государства ответственность за нарушение бюджетного законодательства не исследовалась, конкретные нормы отсутствовали. Вместе с тем некоторые попытки все-таки предпринимались. Они нашли выражение в таких законодательных актах, как Русская Правда, Судебник, Свод законов Российской империи и др.

Конец 1990-х гг. прошлого столетия стал периодом обновления бюджетного законодательства, имевшего цель – адаптировать финансовую систему к рыночной модели экономического развития. Он показал, что одной из главных причин неэффективности бюджетной политики этого времени явилось отсутствие отечественной теоретической базы.

Принятый в 1998 г. Бюджетный кодекс РФ дал новый толчок к развитию бюджетного законодательства. Установленные в нем предписания сделали прозрачнее и понятнее бюджетную деятельность органов государственной и муниципальной власти, впервые закрепили составы правонарушений за несоблюдение норм права в этой сфере, а также меры ответственности. Но, к сожалению, легальная дефиниция «ответственность за нарушение бюджетного законодательства» в Кодексе определена не была.

Бюджетная ответственность до сих пор не воспринимается самостоятельным видом и рассматривается как разновидность административной. В современной науке финансового права институт ответственности за нарушение бюджетного законодательства мало исследован и считается достаточно молодым.

Таким образом, на основе анализа исторического опыта развития института ответственности за нарушение бюджетного законодательства можно сделать вывод, что указанный институт нашел выражение в различных источниках права и послужил своеобразным толчком для совершенствования юриспруденции в целом. Впоследствии такое регулирование в той или иной мере смогло повлиять на профилактику правонарушений в бюджетной финансовой сфере, дабы не было попыток у нерадивых чиновников «откусить кусок от общих денег».

1. Братусь Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976.

2. Горбунов О.Н. Финансовое право. М.: Велби, Проспект, 2003.

3. Зуев М.Н. История России с древнейших времен до конца ХХ века: Учебное пособие. М.: Дрофа, 2001.

4. История политических и правовых учений: Учебник / Под ред. О. Лейста. М.:

Юрид. лит., 1997.

5. Ключевский В.О. Курс русской истории. М., 1993.

6. Кустова М.В. Ответственность органов государственной власти в бюджетной сфере и обеспечение экономической безопасности. СПб., 1999.

7. План государственного преобразования графа М.М Сперанского // Введение к Уложению государственных законов 1809 г.

особо охраняемых природных территорий УДК 349. В целях устранения возможности двоякого толкования закона необходимы четкие дефиниции. В статье анализируется понятие особо охраняемых природных территорий и дается авторское определение, исключающее неоднозначное толкование и приведенное в соответствие с международными стандартами.

Ключевые слова: заповедники, заказники, национальные парки, особо охраняемые природные территории, памятники природы, природные объекты.

Одной из особенностей нашего времени является интенсивное увеличение антропогенного воздействия человека на природную среду, что влечет небывалую интенсификацию и глобализацию негативных последствий этого воздействия. Прежде человечество испытывало местные экологические кризисы, которые приводили к гибели какой-либо цивилизации, но не препятствовали дальнейшему развитию и прогрессу человеческого рода в целом. Сегодняшняя экологическая ситуация чревата глобальным экологическим коллапсом, поскольку современный человек, используя достижения научно-технического прогресса, разрушает механизмы целостного функционирования глобальной экосистемы на планетарном уровне.

Проблема экологического кризиса и угрозы экологической катастрофы заставляет законодателя серьезно задумываться об оптимизации правовых норм, обеспечивающих защиту и охрану природной среды.

На фоне обозначенной проблемы достаточно остро стоит вопрос о сохранении и защите заповедников, заказников и других особо охраняемых природных территорий, являющихся национальным достоянием России и базисным звеном в обеспечении экологической безопасности. Такие территории имеют исключительное значение для сохранения биологического и ландшафтного разнообразия как основы экосистемы планеты, а потому их сохранение невозможно без оптимизации их уголовно-правовой охраны.

Федеральным законом от 14 марта 1995 г. № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» определены следующие виды особо охраняемых природных территорий:

- государственные природные заповедники;

- национальные парки;

- природные парки;

- государственные природные заказники;

- памятники природы;

- дендрологические парки и ботанические сады;

- лечебно-оздоровительные местности и курорты.

Кроме того, в Законе закреплено понятие и правовое положение особо охраняемых природных территорий. Так, под особо охраняемыми природными территориями понимаются участки земли, водной поверхности и воздушного пространства над ними, где располагаются природные комплексы и объекты, которые имеют особое природоохранное, научное, культурное, эстетическое, рекреационное и оздоровительное значение, которые изъяты решениями органов государственной власти полностью или частично из хозяйственного использования и для которых установлен режим особой охраны1.

На наш взгляд, данное определение имеет некоторые недостатки. Например, понятие «водная поверхность» не включает в себя все водное биологическое разнообразие, коим могут быть придонные рыбы, млекопитающие и т.п. Поверхность, согласно «Словарю русского языка» Ожегова С.И., – это наружная сторона чегонибудь2.

О.Л. Дубовик под особо охраняемыми природными территориями понимает участки земли, водной поверхности и воздушного пространства над ними, где располагаются природные комплексы и объекты, имеющие особое природоохранное, научное, культурное, эстетическое, реакционное и оздоровительное значение, изъятые решениями органов государственной власти полностью или частично из хозяйственного использования, относящиеся к объектам общенационального достояния3.

Данное определение особо охраняемых природных территорий тоже имеет свои недостатки. В частности, не все категории особо охраняемых природных территорий являются общенациональным достоянием. Так, в Законе «Об особо охраняемых природных территориях» законодатель предоставляет право соответствующим органам исполнительной власти устанавливать иные категории особо охраняемых природных территорий (охраняемые береговые линии, охраняемые речные системы и т.п.), которые вряд ли можно отнести к объектам общенационального достояния.

Э.Н. Жевлаков под особо охраняемыми объектами и территориями понимает участки земли и водного пространства, которые имеют особое научное, культурное, эстетическое, рекреационное и оздоровительное значение и изъяты решениями органов государственной власти полностью или частично из хозяйственного оборота с установлением особого режима охраны4.

Предложенное определение, на наш взгляд, более удачно. Однако его недостатком, как, впрочем, и приведенных ранее, является указание на культурную значимость природных комплексов и объектов. Мы солидарны с мнением В.В. Кулыгина, который считает «недостатком понятия культурных ценностей включение в них природных местностей, не являющихся объектами культуры, как совокупности Федеральный закон РФ № 33-ФЗ от 14 марта 1995 г. «Об особо охраняемых природных территориях» // Справочная правовая система «КонсультантПлюс». Раздел «Законодательство». Информационный банк «Версия Проф».

Ожегов С.И. Словарь русского языка. Изд. 15-е, стереотип. М., 1984. С. 446.

Дубовик О.Л. Экологические преступления: комментарий к главе 26 Уголовного кодекса Российской Федерации. М.: Спарк, 1998. С. 255.

Желваков Э.Н. Экологические преступления. М., 1994.

материальных и духовных ценностей, созданных человеком»1. Ведь основная идея создания особо охраняемых природных территорий – это сохранение нетронутых либо незначительно тронутых человеком природных комплексов и объектов с целью сохранения их биологического разнообразия, что само по себе исключает создание в них каких-либо материальных ценностей. Природа трактуется как «материальный мир, Вселенная, в сущности. В быту слово «природа» часто употребляется в значении естественная среда обитания человека (все, что нас окружает, за исключением созданного человеком)»2.

В связи с тем, что все материальное, созданное человеком, находится в непосредственной тесной связи с природой и любое творение человека в окружающем мире выполнено и находится в природе, происходит слияние понятий «культура» и «природа» в таком понятии, как культурный ландшафт. В этом случае культура вступает в контакт с природой путем создания материальных объектов через различные виды деятельности и через отношение человека к окружающему его миру.

Под культурным ландшафтом понимается результат совместного творчества природы и человека, который необходимо относить к культурной ценности (культурному наследию). Включение культурной значимости в определение природных комплексов и объектов влечет за собой неправильную правовую оценку и соответственно неправильное правоприменение. В частности, в диспозицию ст. 243 УК РФ «Уничтожение или повреждение памятников истории и культуры» включены природные комплексы и объекты, взятые под охрану государства. Р.Л. Габдрахманов под природными комплексами и объектами, взятыми под охрану государства, понимает представляющие культурную экологическую и иную ценность комплексы и объекты естественного и искусственного происхождения (национальные парки, уникальные пещеры)3. Вряд ли можно согласиться с такой трактовкой, ведь автор опятьтаки смешивает понятия природных объектов с культурными ценностями.

В главе 9 «Природные объекты, находящиеся под особой охраной» Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7 «Об охране окружающей среды» законодатель разъяснил, что природные объекты, имеющие особое природоохранное, научное, историко-культурное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное и иное ценное значение, находятся под особой охраной. Для охраны таких природных объектов устанавливается особый правовой режим, в том числе создаются особо охраняемые природные территории4. Природные объекты и комплексы, находящиеся под особой охраной, указанные в диспозиции ст. 243 УК РФ, можно понимать как особо охраняемые природные территории, за нарушение режима которых предусмотрена уголовная ответственность по ст. 262 УК РФ.

Причем статья 243 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за уничтожение или повреждение памятников истории, культуры, а также документов, имеющих историческую и культурную ценность. На наш взгляд, указывая в ст. УК РФ природные объекты и природные комплексы, находящиеся под особой охраной, в качестве предмета посягательства, законодатель имел в виду совместные творения человека и природы, то есть культурные ландшафты, относящиеся к культурному наследию, а не к природным объектам и комплексам, в чистом виде имеющим природоохранное значение.

Кулыгин В.В. Уголовно-правовая охрана культурных ценностей: монография. М.:

Юрист, 2006. С. 26.

Свободная энциклопедия. URL: //ru.wikipedia.org/wiki Уголовное право России. Общая и Особенная части: учеб. для высших учебных заведений / под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. Н.Г. Кадникова. М.: Книжный мир, 2006. С. 609.

Федеральный закон от 10 января 2002 г. № 7 «Об охране окружающей природной среды» // Справочная правовая система «КонсультантПлюс». Раздел «Законодательство».

Информационный банк «Версия Проф».

Статья 262 УК РФ, предусматривающая уголовную ответственность за нарушение режима особо охраняемых природных территорий и природных объектов, находится уже в гл. 26 УК «Экологические преступления». Расплывчатость понятия особо охраняемых природных территорий влечет ошибки в правотворчестве. Законодательство требует более точных и четких дефиниций. В целях устранения подобных ошибок необходимо четко провести грань между природными комплексами и объектами и объектами культуры и ни в коем случае не смешивать два этих понятия. Как предписано в ст. 3 Конвенции об охране Всемирного культурного и природного наследия, каждому государству надлежит определить и разграничить различные ценности, расположенные на его территории, на предмет того, что является культурным наследием, а что природным наследием1.

Под природным наследием в Конвенции понимаются:

- природные памятники, созданные физическими и биологическими образованиями или группами таких образований, имеющие выдающуюся универсальную ценность с точки зрения эстетики или науки;

- геологические и физиографические образования и строго ограниченные зоны, представляющие ареал подвергающихся угрозе видов животных и растений, имеющих выдающуюся универсальную ценность с точки зрения науки или сохранения;

- природные достопримечательные места или строго ограниченные природные зоны, имеющие выдающуюся универсальную ценность с точки зрения науки, сохранения или природной красоты.

Под культурным наследием понимаются:

- памятники: произведения архитектуры, монументальной скульптуры и живописи, элементы или структуры археологического характера, надписи, пещеры и группы элементов, которые имеют выдающуюся универсальную ценность с точки зрения истории, искусства или науки;

- ансамбли: группы изолированных или объединенных строений, архитектура, единство или связь с пейзажем которых представляют выдающуюся универсальную ценность с точки зрения истории, искусства или науки;

- достопримечательные места: произведения человека или совместные творения человека и природы, а также зоны, включая археологические достопримечательные места, представляющие выдающуюся универсальную ценность с точки зрения истории, эстетики, этнологии или антропологии2.

Из текста Конвенции следует, что совместные творения человека и природы требуется относить к культурному наследию.

Заслуживает внимание и точка зрения А.С. Кротик, который под особо охраняемыми природными территориями понимает участки земли, участки недр, водного и воздушного пространства, в пределах которых ограничиваются или запрещаются хозяйственная и иная деятельность в зависимости от категории особо охраняемой природной территории и выполняемых ею задач в целях сохранения естественных экологических систем3.

Конвенция об охране Всемирного культурного и природного наследия от 12 января 1989 г. // Справочная правовая система «КонсультантПлюс». Раздел «Законодательство».

Информационный банк «Версия Проф».

Кротик А.С. Правовые проблемы организации и функционирования особо охраняемых природных территорий федерального значения: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2003. С. 7.

Чтобы дать точное и четкое определение особо охраняемым природным территориям, необходимо выделить общие критерии, которым должны соответствовать особо охраняемые природные территории.

К общим критериям можно отнести:

1. Территориальный критерий (участки земли, недр, водного пространства, а также воздушного пространства над ними).

2. Критерий значимости (природоохранное, научное, эстетическое, рекреационное, оздоровительное значение).

3. Критерий уникальности (неповторимость, первозданность, редкость).

4. Особый режим охраны (в зависимости от категории особо охраняемых природных территорий устанавливаются различные режимы особой охраны).

5. Полное или частичное изъятие из хозяйственного использования.

6. Наличие на территории природного объекта или природного комплекса.

7. Цель создания – сохранение биологического разнообразия и естественных экологических систем.

8. Признание особо охраняемыми в установленном законом порядке (кроме определенных в законе ООПТ законодатель представляет право органам исполнительной власти устанавливать иные виды особо охраняемых природных территорий по представлению органов исполнительной власти в области охраны окружающей среды различных уровней).

На основании изложенного считаем, что под особо охраняемыми природными территориями следует понимать участки земли, недр, водного пространства, а также воздушного пространства над ними, где располагаются уникальные природные комплексы и объекты, созданные в целях сохранения естественных экологических систем, на которых ограничена или полностью запрещена хозяйственная и иная деятельность и для которых установлен режим особой охраны.

1. Дубовик О.Л. Экологические преступления: Комментарий к главе 26 Уголовного кодекса Российской Федерации. М.: Спарк, 1998.

2. Желваков Э.Н. Экологические преступления. М., 1994.

3. Кротик А.С. Правовые проблемы организации и функционирования особо охраняемых природных территорий федерального значения: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2003.

4. Кулыгин В.В. Уголовно-правовая охрана культурных ценностей: Монография. М.:

Юрист, 2006.

5. Ожегов С.И. Словарь русского языка. Изд. 15-е, стереотип. М., 1984.

6. Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник для высших учебных заведений / Под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. Н.Г. Кадникова. М.: Книжный мир, 2006.

Страницы истории Судебная защита прав россиян в полосе отчуждения Китайско-Восточной железной дороги в 1920-е гг.

УДК 343.131. Статья посвящена проблемам правового положения русского населения в полосе отчуждения КВЖД после отмены правительством Китая принципов экстерриториальности.

На основании архивных материалов и харбинской периодической печати 1920-х гг. автор показывает, как ущемлялись права советских граждан и эмигрантов, ставших заложниками большой политики.

Ключевые слова: судебная защита прав, экстерриториальность, эмигрантские общественные организации, судебные учреждения, полоса отчуждения, КВЖД.

К началу XX века в связи со строительством в Маньчжурии КитайскоВосточной железной дороги (КВЖД) и массовой иммиграцией российского населения в Китай население полосы отчуждения росло вместе с развитием инфраструктуры дороги. Только в 1916 г. в Харбине из 68,5 тыс. горожан 34,2 тыс. составляли русские1.

Русский суд в полосе отчуждения, носивший название «Пограничный окружной суд», имел в своей структуре председателя, товарища председателя, пять членов суда, двух секретарей, опекунское присутствие и нотариальную часть 2. Суд состоял из уголовного и гражданского отделений, которые обладали общей и мировой подсудностью. В ведении суда находились одиннадцать мировых судей, из которых четверо были на линии КВЖД, а остальные работали в Харбине. При суде числилось значительное число присяжных и частных поверенных. За время существования Пограничного окружного суда в нем было рассмотрено по первой инстанции 3887 уголовных дел. По апелляционным жалобам на решения местных мировых судей было рассмотрено 2580 дел3.

Октябрьская революция в России взорвала благополучное течение жизни в полосе отчуждения, разделив ее русское население на противников и сочувствующих новой власти. 27 сентября 1920 г. Правительство РСФСР обратилось к Правительству Китайской республики с официальным заявлением об отказе от прав экстерриториальности и возвращении концессий Китаю «безвозмездно и на вечные времена»4. Таким образом, китайские власти имели все основания приступить к Аурилене Е.Е. Российская диаспора в Китае: Маньчжурия. Северный Китай. Шанхай (1920-50-е гг.): монография. Хабаровск: Хабаровский пограничный институт Федеральной службы безопасности РФ, 2003. С. 23.

Мелихов Г.В. Российская эмиграция в Китае (1917-1924). М.: Ин-т российской истории РАН, 1997. С. 89.

Великая Маньчжурская империя. К десятилетнему юбилею. Харбин: Издание Государственной организации Кио-ва-кай и Главного бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи, 1942. С. 266.

Документы внешней политики СССР. 1917-1944. Т. 3. М.: Госполитиздат, 1958.

С. 213-216.

«возвращению» своих прав на КВЖД, а российское население перевести под юрисдикцию китайского суда.

Между тем в начале 1920-х гг. увеличился поток беженцев из Советской России, которые стремились не просто в Маньчжурию, а именно на КВЖД, надеясь найти в Харбине и на линии не только работу и кров, но и привычный русский уклад жизни. Все выходцы из России, отказавшиеся принять советское гражданство, оказались эмигрантами, людьми без паспорта, права которых защищать было некому.

В октябре 1920 г. официально прекратилась деятельность русских судебных учреждений. Из-за политической нестабильности в стране китайское законодательство тех лет было крайне несовершенным и уж совсем непригодным для урегулирования юридических споров среди русского населения. В связи с этим китайские власти приняли решение при рассмотрении судебных дел в отношении русских руководствоваться русскими законами. Однако выяснилось, что среди китайских судей нет людей с европейским юридическим образованием. Некоторые представители русской юриспруденции были приглашены в китайский суд советниками специально для помощи при разбирательстве дел.

После закрытия русских судебных учреждений русская общественность направила в Пекин делегацию, в которую вошли председатель Харбинского городского совета П.С. Тишенко, председатель Биржевого комитета В.Н. Водянский, коммерсант А.И. Опарин, домовладельцы В.А. Александров и Д.В. Усков, от Комитета судебных деятелей – Е.Х. Нилус. Комиссия хлопотала о сохранении русских судебных учреждений в Харбине, но безуспешно1.

С 31 октября 1920 г. полоса отчуждения КВЖД стала называться Особый район Восточных провинций (ОРВП). Президентским декретом этого же числа для судебной защиты русского населения в ОРВП были организованы судебные учреждения, институт иностранных советников, допускались к защите иностранные адвокаты, принят особый порядок гражданского и уголовного судопроизводства, который несколько раз пересматривался2.

В соответствии с декретом президента от 31 октября в Харбине были открыты китайский Окружной суд и Судебная палата. Но начало деятельности китайского суда было встречено русским населением настороженно в связи с незнанием китайскими судьями русского языка и невысоким профессиональным уровнем переводчиков. Лишь нотариат в Маньчжурии по-прежнему оставался русским, поскольку такого института в Китае не было вообще.

К моменту образования китайского Окружного суда сотни русских людей находились в харбинской тюрьме, ожидая, когда же китайские власти заинтересуются их судьбой. Многие из заключенных отбыли срок наказания, многие подследственные должны были быть освобождены из-под стражи под залог или поручительство. А поскольку вся русская судебная власть была упразднена и постановления ее не исполнялись, заключенные требовали применения к ним амнистии и немедленного освобождения. Но китайские власти никаких мер в отношении их не принимали3.

В Маньчжурии действовали многочисленные эмигрантские общественные организации, представлявшие разнообразные политические течения – от правых монархистов до социалистов. В январе 1920 г. по инициативе левых революционных организаций в Харбине была созвана Объединенная конференции профессиональных союзов, политических партий и других демократических организаций КВЖД.

Ведущую роль в ней играли коммунисты. Объединенная конференция находилась в Великая Маньчжурская империя. К десятилетнему юбилею. С. 266.

Аблова Н.Е. История КВЖД и российской эмиграции в Китае (первая половина ХХ в.).

Минск: БГУ, 1999. С. 68.

ГАХК. Ф.18. Оп. 3. Д. 6. Л. 2.

ведении Приморской земской областной управы и финансировалась ею, а в дальнейшем ДВР, имела свой печатный орган – газету «Вперед», служившую в полосе отчуждения «громким легальным рупором Советской России»1. Кроме Объединенной конференции здесь действовали: восточное отделение Партии конституционных демократов, группа Народно-трудового союза, Крестьянская партия, разделявшая взгляды эсеров, и др. Различные политические блоки в российском зарубежье – монархический, либеральный и примыкавший к последнему социалистический – вели постоянную непримиримую борьбу между собой, которая только разобщала эмигрантов, ослабляла их позиции в решении более важных проблем, связанных с адаптацией вдали от родины2.

В защиту прав русского населения выступила Объединенная конференция профсоюзов КВЖД, которая стала добиваться освобождения политических заключенных, находившихся в харбинской тюрьме.

Так, в своем обращении к председателю дипломатической миссии Дальневосточной республики И.Л. Юрину председатель Объединенной конференции профсоюзов Н.И. Горчаковский писал: «В связи с уничтожением экстерриториальности русских в Китае, участились в полосе отчуждения случаи насилия над русским населением со стороны китайской администрации и милиции, и в Конференцию часто поступают жалобы от русских на незаконные действия китайцев. Жалобы эти неизменно заключают также просьбу заступиться, протестовать, оградить интересы пострадавших»3. Президиум Конференции требовал передачи всех судебных дел судам, находящимся на территории Советской России. Однако судебные дела не только не были переданы, но китайское Правительство даже не приступало к их разбирательству, вследствие чего несколько сотен русских граждан насильно содержались под арестом в харбинском арестном доме4.

10 февраля 1921 г. Президиум Объединенной конференции профсоюзов КВЖД передал Правительству ДВР и председателю дипломатической миссии Дальневосточной республики в Китае И.Л. Юрину 115 прошений русских заключенных о защите их прав5.

22 марта 1921 г. харбинская газета «Заря» сообщила о голодовке заключенных и арестованных, находившихся в местной тюрьме. Причиной голодовки стали невыносимые условия содержания. Акция протеста продлилась шесть дней, однако режим содержания в тюрьме изменился в худшую сторону. Предположение, что путем объявления голодовки местный консульский корпус обратит внимание на тяжелые условия содержания арестованных и осужденных в тюрьме, не оправдались.

Никаких обращений консулов к главному прокурору г. Харбина по этому поводу не последовало6.

И все же общественный резонанс, который был вызван положением заключенных в харбинской тюрьме, вынудил власти ускорить разбирательство дел в отношении русских. 28 марта 1921 г. прокурор Судебной палаты г. Мей начал опрашивать заключенных, дела которых не были закончены русским судом. Из старых дел в первую очередь слушались дела по обвинению в убийстве, шантаже и грабеже7.

Вперед. 1920. 31 октября.

Ревякина Т.Н. Российская эмиграция в Китае. Проблемы адаптации (20-40 гг. ХХ в.).

М., 2002. С. 56.

Заря. 1921. 26 марта, 28 марта.

С большими затруднениями Объединенной конференции удалось добиться освобождения 30 арестованных за политические преступления, а 5 человек были отправлены в Приамурскую область.

По мнению Г.В. Мелихова, Объединенная конференция, хотя и пыталась исполнять не свойственную ей дипломатическую функцию в отношениях между Дальневосточной республикой и Китаем, все же важной стороной деятельности этого объединения следует признать ее стремление к укреплению дружбы и сотрудничества русского и китайского народов1.

Сама Конференция должна была быть временным органом, однако просуществовала почти два года. Для защиты интересов выходцев из России Конференцией был организован при местном русском консуле особый консульский совет из представителей демократии. Объединенная конференция на протяжении своего существования выполняла всевозможные поручения, даваемые ей различными министерствами Дальневосточной республики. Кроме этого, она стала центром обращения граждан, русских и иностранных торговых фирм, а также иностранных официальных учреждений.

Опасаясь революционных всплесков в полосе отчуждения, китайская полиция время от времени подвергала обыскам граждан Дальневосточной республики, проживавших и работавших на территории Китая. В связи с этим в ноте министра иностранных дел ДВР Я. Янсона министру иностранных дел Китая Ян Хойцину 1 марта 1922 г. было заявлено: «Правительством Дальневосточной республики получено сообщение о том, что 27 февраля офицерами Главного штаба китайских войск и чинами милиции в г. Харбине были произведены обыски на квартирах русских граждан и в помещениях общественных учреждений Дальневосточной республики. Китайскими властями было заявлено, что обыски производятся с целью обнаружения оружия, каковое обнаружено не было, но во время обысков китайские воинские чины и милиция просматривали также переписку и личное имущество граждан и учреждений Дальневосточной республики»2. Наряду с обысками у частных граждан китайские власти произвели также обыск у Особоуполномоченного ДВР в полосе отчуждения. Китайские солдаты оцепили помещение канцелярии и квартиру Особоуполномоченного, арестовали всех находившихся в здании, просматривали дела и переписку.

Поскольку дипломатические отношения между Китаем и ДВР не были установлены, все призывы и обращения к китайским властям о защите прав россиян в полосе отчуждения остались без ответа. Отдельные попытки Министерства юстиции ДВР ознакомиться с положением российских граждан в полосе отчуждения не принесли ожидаемых результатов. В свою очередь Министерство иностранных дел ДВР выразило свое возмущение по поводу некомпетентности китайских властей в международных отношениях3.

31 мая 1924 г. было подписано Соглашение об общих принципах для урегулирования вопросов между СССР и Китайской республикой, которое вкупе с другими декларациями этого же года восстановило официальные дипломатические и консульские отношения между Советским Союзом и Китаем, но в еще большей степени осложнило жизнь российской колонии.

Статья XII Соглашения подтвердила отказ советской стороны от прав экстерриториальности и консульской юрисдикции для своих граждан на китайской территории, т.е. был признан принцип суверенитета китайских властей на территории СеМелихов Г.В. Указ. соч. С. 81.

Документы внешней политики СССР. Т. 5. М.: Госполитиздат, 1963. С. 126.

ГАХК. Ф. 18. Оп. 3. Д. 6. Л. 149.

верной Маньчжурии, и все вопросы, не связанные с управлением дороги, – в области военного управления, железнодорожной охраны, полиции, судебной, налоговой деятельности, земельной собственности (за исключением земель самой железной дороги) – признавались прерогативой китайских властей1.

Как российских эмигрантов, так и советских граждан, проживающих в полосе отчуждения, беспокоил вопрос о правовом положении русских после заключения соглашения Китая с СССР. И тех, и других интересовало, какими нормами будет руководствоваться китайский суд при судебном разбирательстве дел, в которых одной из сторон будет русский. Для разъяснения этих вопросов редакция газеты «Заря» обратилась к ряду компетентных лиц. По мнению председателя Окружного суда г. Чжушушэня, китайский суд должен руководствоваться существующими законами до получения каких-либо указаний из центра. Главный прокурор Окружного суда г. Либаогуань высказал свою точку зрения по данному вопросу: «Если соглашение Китая и СССР и допустит необходимость изменения в законах, то лишь в незначительной степени. Русские, безусловно, как не обладающие правом экстерриториальности, должны подчиняться законам Китая. В области уголовных законов не может быть абсолютно никаких изменений. Как был, так и останется китайский уголовный закон. В гражданском праве, а именно семейном и наследственном, китайский суд вынужден считаться с обычаями и нормами, которые были в России. Советские законы вообще новы и необычны для всех государств. Их еще нужно тщательно изучить и установить, насколько они не противоречат законодательным нормам, принятым в Китае»2.

После подписания соглашения между Китаем и СССР перед российским населением, проживавшим на КВЖД, встал вопрос о принятии гражданства – китайского или советского. Представительством СССР в Китае было заявлено, что русские, не желающие принять советское гражданство, останутся, разумеется, без дипломатической защиты советских консульств в Китае3. Многие русские, не принявшие ни китайского, ни советского гражданства и не получившие никакой правовой защищенности, массовым потоком эмигрировали в различные страны мира.

Советские коммунисты оказывали большое влияние на повышение революционной активности китайского рабочего класса. Еще в начале 1920 г. на КВЖД был создан Комитет партии большевиков под руководством представителя от Дальбюро Я. Минскера. Комитет проводил работу полулегально, по всей полосе КВЖД появились различные кружки и организации коммунистической направленности 4.

Активно начали свою работу и многочисленные советские профсоюзы. Северная Маньчжурия была буквально наводнена коммунистической литературой, которая потоком текла через границу и в больших количествах изготовлялась на месте.

Китайские власти боялись «экспорта» русской революции в страну. Газета «Заря» 13 апреля 1924 г. писала: «Китайские власти ведут точный учет русских, выбравших советское подданство. Китайские газеты предполагают опубликовать списки всех зарегистрированных в полосе отчуждения с указанием точного местонахождения»5. Маршал Чжан Цзолин, – писала «Заря» 15 апреля 1924 г., – представил доклад центральному правительству, в котором выразил свое мнение по ведению коммунистической пропаганды. Она, по мнению маршала, должна быть абсолютно запрещена, и все учреждения, ведущие таковую, должны быть закрыты6.

Советско-китайские отношения. 1917-1957: сб. документов. М.: Госполитиздат, 1959. С. 82-92.

Заря. 1924. 15 апреля.

ГАХК. Ф.п-44. Оп. 1. Д. 396. Л. 44.

Заря. 1924. 13 апреля.

Заря. 1924. 15 апреля.

К маю 1925 г. положение на дороге оказалось крайне напряженным. Мукденские власти стали проявлять недовольство методами управления советской администрации. Китайская полиция начала открыто вмешиваться во внутренние дела КВЖД, закрыли рабочую газету «Эхо», разгоняли собрания советских граждан – служащих дороги. Однако многие советские профсоюзные организации продолжали увлекаться партийной работой среди рабочих, вызывая возмущение со стороны китайских властей и, как следствие, полицейские репрессии. В 1926 г. было возбуждено дело по обвинению председателя Союза водников и двух его членов в пропаганде коммунизма. Основанием к этому послужило незаконное собрание этих лиц, устроенное в помещении Союза, где они и были арестованы. При обыске были изъяты книги и отчеты. Состоявшийся вскоре суд приговорил каждого к шести месяцам тюремного заключения. Но кассационная инстанция пересмотрела дело по жалобе защитника, и наказание было уменьшено до пяти дней ареста. Относительно нормальное функционирование КВЖД продолжалось недолго.

В 1927 г. с приходом к власти Чан Кайши в Китае наряду со сложной общеполитической ситуацией положение русского населения усугублялось невообразимым правовым хаосом. Единственный советский юрисконсульт в аппарате юридической службы КВЖД Е.А. Трупп писал по этому поводу в заявлении Далькрайкому ВКП (б):

«Здесь одновременно действуют и некоторые дореволюционные российские законы, и очень несистематизированное китайское законодательство, в некоторых случаях – советские законы, всякие правила внутреннего распорядка самой дороги, нагроможденные с 1903 г., местные обычаи и т.д., причем в целом ряде случаев многочисленные отдельные вопросы разрешаются с точки зрения действующих норм международного и конфликтного права, что их еще более запутывает и осложняет»1. Специальное постановление ВЦИК аннулировало все правоотношения, возникшие в России до 7 ноября 1917 г., однако в Маньчжурии они продолжали действовать.

Между тем политическая ситуация на КВЖД продолжала обостряться. 27 мая 1929 г. в здание на территории Генерального консульства в Харбине ворвался наряд полиции, который произвел в помещении обыск, в результате которого была захвачена часть служебной переписки и арестовано 38 советских граждан и один китаец, находившиеся в помещении консульства. По заявлению местных властей, полиция получила сведения о проведении в Генконсульстве заседания III Интернационала.

Этот обыск в советском консульстве положил начало известному конфликту на КВЖД, приведшему к разрыву советско-китайских дипломатических отношений и военному столкновению между двумя странами. Высший суд ОРВП приступил к рассмотрению этого дела 2 октября 1929 г., а 8 октября вынес приговор. Приговором Высшего суда все обвиняемые, за исключением китайца Фын Шицина, были признаны виновными в совместном устройстве собрания в целях контрреволюции для выполнения важнейших дел и приговорены к каторжной тюрьме на сроки от двух до девяти лет. Приговор в отношении 38 советских граждан был вынесен с таким нарушением действующих законов и порядка судопроизводства, что защитники обвиняемых обратились в Верховный суд Китая с кассационной жалобой, в которой был изложен перечень нарушений законов по двадцати пунктам. В основу приговора были положены косвенные доказательства. Однако приговором северовосточного отделения Верховного суда в Мукдене 10 декабря 1929 г. кассационные жалобы обвиняемых и их защитников были оставлены без удовлетворения. Этот приговор вынесен Верховным судом после того, как 3 декабря 1929 г. был подписан в г. Никольске-Уссурийском китайско-советский протокол о предварительных условиях по ликвидации конфликта на КВЖД, предусматривавший немедленное освобождение арестованных. Несмотря на это, Верховный суд поспешил закрепить все ГАХК. Ф.п-2. Оп.1. Д.29. Л. 35.

те процессуальные нарушения, которые были допущены по делу судом первой инстанции, и выводы Высшего суда, касающиеся фактических обстоятельств дела.

Таким образом, отказавшись от права экстерриториальности в Китае, советское правительство фактически предоставило русское население в руки китайского правосудия. Советские граждане, развернув в Маньчжурии активную политическую деятельность за ее большевизацию, наткнулись на вполне обоснованное сопротивление китайских властей. Использование КВЖД советской администрацией дороги в политических целях вызвало вооруженный конфликт, в результате которого большое количество советских граждан было подвергнуто арестам и судебным процессам.

1. Аблова Н.Е. История КВЖД и российской эмиграции в Китае (первая половина ХХ в.).

Минск: БГУ, 1999.

2. Аурилене Е.Е. Российская диаспора в Китае: Маньчжурия. Северный Китай. Шанхай (1920-50-е гг.): Монография. Хабаровск: Хабаровский пограничный институт Федеральной службы безопасности РФ, 2003.

3. Великая Маньчжурская империя. К десятилетнему юбилею. Харбин: Издание Государственной организации Кио-ва-кай и Главного бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи, 1942.

4. Документы внешней политики СССР. Т. 3. М.: Госполитиздат, 1958.

5. Документы внешней политики СССР. Т. 5. М.: Госполитиздат, 1963.

6. Мелихов Г.В. Российская эмиграция в Китае (1917-1924). М.: Ин-т российской истории РАН, 1997.

7. Ревякина Т.Н. Российская эмиграция в Китае. Проблемы адаптации (20-40 гг.

ХХ в.). М., 2002.

8. Советско-китайские отношения. 1917-1957: Сб. документов. М.: Госполитиздат, 1959.

на представления о женском образовании:

УДК 37.04-005. В статье рассматриваются точки зрения философов на природу и предназначение женщины, ее социальное положение и организация обучения в разные исторические периоды. Приводятся гендерные стереотипы, с которыми сталкиваются современные женщины, реализующие себя в профессии.

Ключевые слова: женское образование, организация обучения, феминное, маскулинное, гендерное равенство, гендерная дискриминация, гендерные стереотипы.

Вопросы образования женщин и их статуса в обществе не являются новыми для науки. Философы, а затем и педагоги уделяли этой теме большое внимание. И во все времена содержание обучения и воспитания женщины зависело от бытующих в обществе взглядов на ее предназначение и положение по отношению к мужчине.

В Древнем мире значимость человека определялась его полом: мужчина – активный член гражданского общества, вся жизнь которого направлена на общественную деятельность; задача женщин – производить на свет потомство и вести домашВестник ДВЮИ МВД России. 2010. № 2 (19) нее хозяйство (Гомер, Пифагор). Воспитывать сыновей женщинам позволялось лишь до достижения ими определенного возраста, потом они передавались на обучение в специализированные учреждения. Во всех древних государствах обучение девочек осуществлялось дома.

Платона в истории философии иногда называют «первым феминистом»1 за его легенду об андрогинах (существах, живших на земле ранее, которые по приказу Зевса были разорваны на две половинки), высказанную в диалоге «Пир», в которой женщине отводится такое же равное положение, как и мужчине. Аристотель придерживался иной точки зрения. Высшим существом и полноценным гражданином полиса, по его мнению, является только мужчина, женщина же существо низшего пола, неполноценное, «бесплодный мужчина»2, так как в ней отсутствует рациональное начало.

Христианство укрепило главенствующее положение мужчин в церковной и светской жизни. Догматики теологии видели в женщине «корень всех грехов». Церковь определяла цель воспитания и содержание образования. В существовавших школах (монастырских, соборных, приходских) могли обучаться только мальчики.

К женскому образованию относились с осторожностью, полагая, что оно развратит заведомо грешных женщин. Несмотря на существование единой монопедагогики, характерной для всех европейских стран данного исторического периода, выделяют также особые специфические «варианты» образования: сословные (крестьянские, рыцарские, монашеские, городские и др.) и корпоративные (купцов, ремесленников, ученых). Но ни в одном «варианте» не было места женскому образованию. В Киевской Руси этого периода времени была немного иная ситуация. Знатные женщины владели грамотой наравне с мужчинами. Среди просвещенных представительниц «слабого пола» известны имена Предславы Полоцкой и Евфросинии Суздальской.

В IX в. центрами образования и науки для обоих полов становятся монастыри.

Монахинь обучали грамоте, иностранным языкам, античной литературе. Также при монастырях были открыты школы для девочек, которых, как и мальчиков, обучали основам грамоты. С момента появления первых университетов в IX в., доступ в которые был разрешен только мужчинам, начинает увеличиваться разрыв в образовании полов. Лишь в Италии этого периода женщин допустили к обучению медицине.

Несмотря на то, что женщинам было разрешено получать образование, в обществе, возглавляемом мужчинами, господствовала точка зрения об изначальной греховности «слабого пола». Эта позиция была оформлена в трактате «Молот ведьм» (1487 г.), авторами которого являлись монахи Я. Шпренгер и Г. Инститорис.

Они утверждали, что само слово femina, происходящее от fe (fides – лат. вера) и minus (менее), переводится как менее верующий, а следовательно, более подверженный козням дьявола. Следствием идеологии этого произведения стала средневековая «охота на ведьм», где большинство казненных были представительницами «менее верующего» пола.

Гуманисты эпохи Возрождения развивали идеи равенства полов в получении образования (Томас Мор, Эразм Роттердамский). Как утверждал Т. Мор, и мужчина, и женщина одинаково способны к занятиям наукой, искусством, к общественной и религиозной деятельности, службе в армии.

Философы XVI–XVII вв. признали необходимость женского образования, но только в объеме, необходимом для ведения домашнего хозяйства и воспитания детей: домоводство, рукоделие, хорошие манеры.

На Руси в XVI в. священник Сильвестр в своей книге «Домострой» излагает ряд суровых правил поведения с женой, детьми и домашними. Существовавшее Воронина О.А. Оппозиция духа и материи: гендерный аспект // Вопросы философии.

2007. № 2. С. 57.

Аристотель. О возникновении животных. М.-Л., 1940. С. 86.

раньше в устной форме разрешение на телесные наказания плетью как воспитательное средство женщин в этой книге было узаконено.

В целом, начиная с древних времен и до XVII в., считалось, что обучение и воспитание женщине необходимо лишь для семейной жизни. Арифметика, чтение, письмо – лишь в объеме, нужном для ведения домашнего хозяйства.

Философы и педагоги XVIII в., признавая равенство полов, в то же время отводят женщине подчиненную роль. В этот период появляются учебные заведения для женщин. Известный философ своего времени, оказавший большое влияние на последующую педагогическую мысль, Шарль Роллен допускал совместное воспитание детей до 6–7 лет, после чего для девочек предполагалась особая программа занятий: родной язык, четыре правила арифметики, домоводство, религия, светские манеры и краткий курс отечественной истории. Одним из первых педагогов Нового времени, разработавших систему женского образования, является Франсуа Фенелон.

По его мнению, для женщины важно не столько образование, сколько формирование будущей матери. Ж.Ж. Руссо полагал, что оба пола равны друг другу, они неразличимы физиологически, но отлична социальная составляющая, поэтому девушкам необходимо особое «женское воспитание». Прекрасный пол нужно учить нравиться мужчинам, быть им полезными, делать их жизнь легкой и отрадной, надзирать за хозяйством и заниматься домашними делами.

Иммануил Кант поддерживал идею о более низком интеллектуальном уровне женщин по сравнению с мужчинами. Также, как и многие западные философы того времени, феминное воспринималось Кантом как вторичное по отношению к маскулинному: «Недостаток абстрактного мышления развивает в женщинах вкус, чувство прекрасного, чувствительность, практичность, которая играет значительную роль в семейной жизни и функционировании общества. Мужчина уравновешивает женские недостатки, и таким образом создается гармоничная пара, в которой мужские и женские начала играют взаимодополняющую роль»1.

В работе А. Шопенгауэра «Метафизика половой любви» полигамия сильного пола обосновывалась биологическими особенностям, равно как и женская моногамия: «Надо заметить, что мужчина по своей природе обнаруживает склонность к непостоянству в любви, а женщина – к постоянству...: мужчина легко может произвести на свет больше ста детей в год, если к его услугам будет столько же женщин;

напротив, женщина…может произвести на свет только одно дитя в год»2. Эта идея «вторичности» женщин поддерживалась и немецким философом Ф. Ницше, который утверждал, что «…в женщине спрятано так много педантичного, поверхностного школярского, мелочного…»3.

Наибольшего пика мысль о «вторичности» женщин по отношению к мужчинам достигла в работах З. Фрейда. Женщина воспринимается лишь как побудитель мужского поступка, поэтому ее значимость определяется только уровнем влияния на противоположный пол.

Формирование системы женского образования в конце XIX – начале XX в.

проходит в жесткой интеллектуальной борьбе консерваторов, противившихся введению всеобщего женского образования, и сторонников равноправия полов. Но несмотря на проведение реформ, доступ к образованию был ограничен сословно.

Философская и педагогическая мысль России значительно отличается от европейской. Крепостное право и развитие промышленного общества позднее, чем в Европе, оказали влияние на общественную мысль. В 1764 г. в России открывается первое учебно-воспитательное заведение для девушек – Смольный институт благоКант И. Соч. Т. 4, ч. 1. М., 1965. С. 233.

Шопенгауэр А. Избранные произведения / сост., авт. вступит. ст. и примеч. И.С.

Нарский. М., 1992. С. 242.

Ницше Ф. Соч. / сост., ред. вступит. ст. и примеч. К.А. Свасьян. М., 1990. Т. 2 С. 830.

родных девиц. В 1858 г. было утверждено Положение о женских училищах. Целью их создания было образование, необходимое каждой женщине как будущей жене и матери. «Женское» образование также давали Мариинские гимназии и епархиальные училища. Однако на протяжении XIX в. поступление женщин в вузы ограничивалось. В целях преодоления подобной дискриминации в 1872 г. в Москве были открыты Высшие женские курсы, а в 1878 г. Бестужеские курсы в Петербурге. В г. в Петербурге открыт женский медицинский институт. М.Н. Катков, реагируя на появление подобных учебных заведений, резко выступал против женских курсов, которые, по его мнению, являются лишь пародией на образование. Он настаивал на классическом фундаментальном образовании для женщин.

Во взглядах русских мыслителей этого периода традиционно выделяется три направления:

1. Западники (Н. Чернышевский, И. Белинский, А. Добролюбов), которые выступали за социальные преобразования общества путем преодоления половых стереотипов. Для Н. Чернышевского традиционный европейский взгляд на женщину был неприемлем. Подавление одним полом другого, по его мнению, является источником всех остальных форм угнетения. Невозможно построить новое общество, не отказавшись от неравенства женщин.

2. Славянофилы (А. Хомяков, И. Киреевский), полемизируя с западниками, настаивали на четкой половой дифференциации как исторической и религиозной данности. Для лидера этого направления А. Хомякова эпансипация представляется развратом слабого пола наравне с мужчинами, что непременно вызовет глубокие изменения в обществе, и только дети и семья могут спасти женщину.

3. Русская религиозная «философия пола» (А. Белый, И. Бердяев, В. Розанов, В. Соловьев, П. Флоренский) видели божественное в женском начале, и духовный подъем России связывали с феминным началом. В истории философии существует традиционная точка зрения на идеи В.С. Соловьева – воспевание женственности.

Однако, по мнению Р.Г. Петровой, в его теологии и онтологии мужское начало имеет первостепенное значение, а женское начало только вторичное и дополнительное1.

Русская философия пола имела отличия от западной. Это выражалось в духовно-религиозных основах дифференциации мужского и женского начала, а также в расстановке культурно-символических акцентов: такие категории, как божественное, духовное, истинное, в русской, в отличие от западной, философии ассоциируются с женским началом. Но, как и в западной философии, феминное оценивается лишь как второстепенное по отношению к маскулинному2.