«ГЛОБАЛИЗАЦИЯ. ОБЩЕСТВО. ЛИЧНОСТЬ Монография Под общей редакцией кандидата философских наук, доцента И.В. Ершовой Архангельск ИД САФУ 2014 УДК 1 ББК 60.0 Г547 Рекомендовано к изданию редакционно-издательским советом ...»

во-вторых, росту разнообразия методов производства и экономических форм, поддержке или критическому отношению к политическим институтам и основной стратегии развития государства и общества; в-третьих, возникновению и расширению новых тенденций в трансформации и развитии общественных интересов.

Универсальной, сформулированной социально-научной теории гражданского общества не существует. Активное поле деятельности гражданского общества происходит в области общественных самостоятельных организаций, которые находятся между государством, рыночными отношениями и частной сферой. Это сфера объединений, кружков, сетевых и негосударственных организаций, где и происходят общественные дискуссии, иногда приводящие к конфликтам и поиску взаимопониманий. Это сфера самостоятельности индивидов и групп, отрасль динамики и инновации, место приложения усилий для достижения общего блага [164, c. 142–151]. Обозначение третьего сектора для этой области основывается на функциональном разделении общества на государственный, экономический и третий сектор для самостоятельных организаций [210, c. 5–7].

1. Существует разделение гражданского общества и экономики. Логика гражданского общества основывается на дискуссии, конфликте и нахождении взаимопонимания. Оно основывается на праве индивида принимать собственные решения и считать их правомерными, но оно ограничивается ориентацией на общественное благо, требует солидарности и общности, гражданской добродетели. Этим оно отличается от рынка, экономики, чья логика основывается на конкуренции и обмене, на индивидуальных решениях и индивидуальной прибыли. Гражданское общество не растворяется в рыночном обществе. Если принципы рынка распространяются за пределы экономики в социальные отношения, в культурную практику и жизненную сферу, они начинают угрожать самому существованию гражданского общества и подрывают его основы [156, c. 36]. Современная привлекательность концепции гражданского общества вытекает из надежды, что его принципами и средствами можно будет ограничить неуклонно развивающийся капитализм [230, c. 40].

Но с другой стороны, Дж. Локк и И. Гумме, Р. Фергюсон и И. Кант, Г.В.Ф. Гегель и К. Маркс видели в экономике центральную область активности гражданского общества. По мере того, как экономика вышла за рамки домашнего хозяйства, распространила обмен и торговлю на более высокие круги взаимоотношений, требовала и поддерживала общественно организованную работу, приумножала благосостояние и стала причиной роста и развития общества – она с самого начала стала движущей силой и отправной точкой развивающегося гражданского общества [149, c. 92].

Рыночная экономика и гражданское общество были, и продолжают до сих пор, тесно связаны. Структуры гражданского общества облегчают и, вообще, делают возможным развитие и успех рыночной экономики. Это связано с тем, что экономика так же является сферой человеческих взаимоотношений, где происходит социальная совместная работа, основанная на доверии. Внедрение рыночной экономики в страны без достаточно развитой традиции гражданского общества является тяжелым и болезненным. Гражданское общество совместимо не со всеми формами экономики.

Если нет типичной для функционирующей рыночной экономики децентрализации принимаемых решений, то гражданское общество имеет в данном случае плохие шансы для развития [230, c. 41].

Правовая цель-задача гражданского общества, призванная поддержать и развить благосостояние свих представителей, должна эффективно осуществлять как минимум 4 подфункции, с которыми не всегда справляется рынок, представляющий серьезные угрозы для граждан:

– контролировать качество продукции;

– регулировать завышенную цену спроса на жизненно важный товар;

– поддерживать конкурентные условия, которые должны способствовать понижению цен;

– препятствовать производству прибыли любой ценой [159, c. 131].

2. При разграничении гражданского общества и государства выступают похожие, как и в случае с экономикой, принципы.

Т. Пейн утверждал, что проект и понятие гражданского общества возникли в абсолютистское время на европейском континенте и в колониальной Северной Америке для отделения от государства и в качестве противодействующей силы [198, c. 23]. У Г.В.Ф. Гегеля это разделение закрепилось. Это понятие приобрело в Восточной Европе в 80 годы XX столетия особый оттенок, оно возродилось в качестве противопоставления господствующей диктатуре, подчас в образе утопической политики с антигосударственной направленностью. Современные интересы в гражданском обществе основываются на мнении, что государство, как бюрократический, политический и социальный институт предъявляет чрезмерные требования к своим гражданам, вторгается в частную сферу, «опекает» больше [122, c. 91], чем нужно, то есть современный интерес состоит в ограничении или уменьшении государственного влияния [213, c. 221].

Но, с другой стороны, гражданское общество и государство тесно связаны друг с другом. В данном случае речь идет об общности активного участия в политике и некоторых общих институтах. Хотя гражданское общество не совместимо с определенными формами государственности, например, диктатуры XX века принесли вред и почти уничтожили основы гражданского общества, но для развития общества необходимы политические институты, которые, в том или ином виде, защищают человеческие и гражданские права, соблюдают критерии правового и конституционного государства, допускают демократическое участие, решают основные вопросы, определяют условия для создания определенных границ, а так же вмешиваются, защищая, поддерживая и улаживая споры [196, c. 322]. Само формирование институтов гражданского общества и политических институтов современного государства, их развитие шли одновременно, в тесной взаимосвязи, хотя на каком-то этапе и произошло вычленение тех и других институтов, что привело к разграничению гражданского общества и государства как двух самостоятельных взаимодействующих систем. Следовательно, друг без друга они немыслимы. Целый ряд институтов и феноменов может быть отнесен и к сфере гражданского общества и к сфере государства (например, политические партии и организации), выступая связующим звеном между ними [219, c. 225].

Но только в демократическом государстве рассматриваемый феномен может найти необходимые условия для развития. Без политических рамок гражданское общество не может процветать [202, c. 24]. Ярким метафорическим подтверждением этим идеям является высказывание О. Матвейчева, который сравнивает гражданское общество с «локомотивом, авангардом, лабораторией идеологических и политических проектов», а государство называет «своеобразным якорем, консервативной структурой, которая не позволяет обществу бросаться в авантюры, в которых бы гражданское общество неминуемо бы погибло, если б не было сдерживающей консервативной силы государства» [102, c. 130].

3. Разделение гражданского общества и частной сферы имеет долгую традицию разделения общества с домом. Это дифференцирование между частной и общественной сферами получило на современном этапе большую четкость, но оно не является идентичным разделу дома и семьи с одной стороны и общественными организациями с другой. Благодаря некоторым своим функциям и формам дом и семья являются частью сферы государственного общества. В данном случае, исходя из исторического и межкультурного сравнения, главный вопрос заключается в том, какой тип домашнего хозяйства и семьи является благоприятным или неблагоприятным для гражданского общества. Например, доминирующий, игнорирующий участие в многоплановых социальных отношениях тип семьи сложно совместим с гражданским обществом [208, c. 12–16].

Гражданское общество базируется на следующих основах:

Экономической основой гражданского общества служит наличие частной и коллективной (негосударственной) собственности.

Экономическая свобода человека, по мнению А.М. Яковлева, основывается на неприкосновенности личной, частной собственности гражданина или наличие у него такой профессии, которая не только обеспечивает удовлетворение насущных потребностей, но и позволяет гражданину принимать решения по свободному употреблению своего достатка [176, c. 89].

Ликвидация частной собственности, которая понимается как владение вещами, недвижимостью, деньгами, акциями, облигациями, авторскими правами, патентами, кредитами [125, c. 13] и рыночных отношений (свободная торговля, проявление любой экономической активности вне или помимо государства) приводит к потере свободы, состоянию зависимости, означает отсутствие потребности и возможности позаботиться о себе, быть ответственным за свою судьбу. Несвобода убивает личную инициативу, не позволяет сформироваться чувству уверенности в своих силах, опоры на самого себя [176, c. 90–91]. Государство, которое признает, гарантирует частную собственность, закрепляет и гарантирует тем самым экономическую свободу гражданина и одновременно очерчивает границу своего вмешательства в жизнь человека. Разделяя сферу публичных (общественных, государственных) отношений и сферу отношений частных, личных, государство гарантирует собственнику социальную роль равноправного партнера.

Только при наличии такого партнерства возможно существование демократии [176, c. 92].

Политико-правовую основу гражданского общества образуют политический плюрализм, демократическое законодательство, либеральное построение государства и права, что включает в себя концепцию господства права, неприкосновенность личности, прирожденные права человека, разделение властей, коституционализм, парламентаризм, независимость судей [167, c. 18]. Права человека защищены в таком обществе законом; они обладают приоритетом по отношению к правам государства.

Политическая свобода в условиях гражданского общества в правовых обществах гарантируется участием граждан в решении государственных дел, в управлении государством через общественные союзы, политические и не политические организации, не зависимые от государства. Политическую свободу обеспечивает полноценное участие гражданина в политической деятельности и, в частности, в формировании национальной системы правосудия через принятие и осуществление государственных решений в сфере политики. Это реализуется посредством развития института присяжных заседателей, представителей общественности в квалификационных коллегиях судей, адвокатской деятельности [158, c. 77].

Анализ проблемы взаимодействия государства и гражданского общества может быть представлен в рамках концепции «транспарентного государства» [10, c. 140–141]. Данная концепция основывается на механизмах демократического взаимодействия государства и общества. Она исходит из того, что контрагентом государства является деятельное плюралистическое гражданское общество, при этом государство способно к восприятию активности общества, а общество – к пониманию роли государства как особого института для своего функционирования и развития.

Успешность их взаимодействия состоит в том, что государство становится более подконтрольным гражданскому обществу, а общество – более государственно мыслящим, то есть таким, которое не только формирует свои интересы, но и становится ориентированным на конструктивное взаимодействие с государством [182, c. 334]. Открытость является одним из направлений преодоления отчуждения государства от общества. Открытость – совокупность условий (правовых, процессуальных), которые совершенствуют механизм и каналы проникновения гражданских инициатив в сферу власти, открывают доступ как со стороны гражданского общества (ускоряет процесс коммуникации), так и со стороны власти (открытая власть становится подотчетной обществу) [95, c. 66].

Важным условием существования транспарентного государства является прозрачность организации и деятельности бюрократического аппарата, его профессиональная и эффективная работа.

Критериями открытости государства являются: мера влияния политических партий и общественных организаций на поведение государства, степень демократичности выборов и адекватности представительства гражданского общества в правительственных органах власти, свобода доступа граждан (и гражданского общества в целом) к официальной информации [177, c. 135]. Гражданское общество предполагает инициативность и активность граждан, общественных объединений, наличие механизмов и способов реализации своих основных задач, интересов и достижение целей, а прозрачное государство предполагает информационную открытость и возможность реализации усилий гражданского общества через структуры государства. Прозрачное государство должно быть соответственно структурно и функционально построено, иметь каналы, через которые общество может оказывать достаточное влияние на поведение государства. Открытое государство предполагает прозрачность работы государственных органов, хода принятия решений и контроль их исполнения [201, c. 47].

Необходимым условием формирования прозрачного государства является формирование открытой политической власти – публичной политики. Публичная политика определяется как деятельность, характеризующаяся системным взаимодействием государства, частного сектора, институтов гражданского общества, многообразных социальных слоев, общественных организаций по поводу реализации личных и общественных интересов, производства, распределения и использования общественных ресурсов и благ с учетом волеизъявления народа или населения определенных территорий [95, c. 67]. Исходя из того, что цель публичной политики – достижение общественного блага, важнейшей характеристикой эффективности публичной политики является упрочение целостности государства, повышение уровня доверия к властным структурам, повышение благосостояния, улучшения качества жизни населения. Публичная политика является средством, которое позволяет государству достичь определенных целей во взаимодействии с гражданским обществом, используя при этом правовые, политические, экономические, административные методы воздействия.

Концепция «транспарентного государства» может, с одной стороны, стать механизмом преобразования государства из института, подчиняющего и контролирующего общество, в институт, который опирается при принятии решений на зрелое гражданское общество. С другой стороны, она может быть полезна для оценки реально функционирующей власти, для выяснения той меры, в которой власть на практике оказывается ограничена правом настолько, насколько государство служит обществу [100, c. 98]. В этом смысле важны и состояние общества, и уровень правосознания и политической культуры граждан, зрелость или незрелость гражданского общества, степень развития его основных институтов, структурированности и организованности [10, c. 141].

Основным каналом передачи импульсов от гражданского общества к государству являются политические партии, которые составляют важный сегмент гражданского общества и одновременно – часть государства, когда их представители становятся членами законодательных и исполнительных органов власти [214, c. 165–166]. Развитая многопартийность способствует структурированному выражению интересов и политической воли разных слоев населения Партии являются частью системы обратной связи между органами представительной власти и населением. Партии служат активной части общества для борьбы за власть и для управления, участвуя в управлении обществом и государством.

Межпартийная борьба способствует информированию граждан о политических деятелях, работе органов власти [10, c. 141], а так же дает возможность выбора потенциальных программ развития государства при поддержке какой-либо политической программы.

Гражданин, являясь субъектом гражданского общества, не только движется по уже намеченной траектории развития, выбранной государством, но и одновременно должен участвовать в развитии и совершенствовании своего государства. Движущей силой при этом должна выступать национальная идея. «Отсутствие общенациональной интеграционной идеи лишает общество, – по утверждению А.П. Плешакова, – жизненной ориентации, осознанной солидарной целеустремленности, стимулирует чувство политической обреченности и индивидуализма» [129, c. 44–45]. Национальная идея предполагает осознанную деятельность граждан во благо своей страны. При этом благо государства должно в итоге быть благом и для самих граждан. Большое значение в процессе осознания национальной идеи обществом имеет деятельность власти этого государства, которая осуществляется, прежде всего, в интересах личности посредством проведения государственноправозащитной политики, направленной на создание механизмов реализации и защиты прав граждан, на развитие институтов гражданского общества, на всеобщее обучение через правозащитное просвещение и образование граждан правам человека. Но, с другой стороны, для предотвращения националистических идей, национальная идея должна базироваться на общечеловеческих ценностях справедливости, равенства, добродетели, приверженности основным правам человека.

Руководствуясь универсальными стремлениями и интересами, любое национальное государство целенаправленно решает общечеловеческие проблемы в конкретных обстоятельствах. Воспитание в человеке гражданина мира, по мнению М. Нуссбаум, имеет ряд моментов, направленных на воспитание в человеке активного гражданина не только в пределах своей страны, но и с учетом в своей активной гражданской позиции общечеловеческих глобальных интересов и ценностей:

– изучение других культур важно для самопознания; мы лучше понимаем себя, сравнивая свой образ жизни с образом жизни других разумных людей;

– для ведения глобального диалога с целью решения глобальных проблем, необходимо развитие международного сотрудничества, а для этого нужны не только знания по географии и экологии других стран, но и понимание людей, чтобы показать в общении уважение к их традициям и убеждениям;

– признание моральных обязательств перед остальным миром;

признавая, что люди созданы равными и наделены некими неотчуждаемыми правами, необходимо думать о том, как, в соответствии с этой идеей, следует относиться к остальному миру [113, c. 5].

Но превращение в гражданина мира не означает отказа от местных идентификаций. По мнению М. Нуссбаум, человек окружен рядом концентрических кругов. Первый включает самого человека; следующий – его ближайших родственников. За ним следует круг дальних родственников, соседей, местную группу, земляков, соотечественников; к этим группам можно добавить этнические, языковые, исторические, профессиональные, гендерные и другие идентичности. И самый большой круг включает все человечество в целом. Задача человека, как гражданина мира, состоит в том, чтобы «притянуть все эти круги к центру» [113, c. 5], относясь ко всем людям, как к землякам. Гражданская демократия, позволяющая гражданам активно высказывать свою позицию, может работать только в случае, если в конкретном национальном государстве между соотечественниками существует солидарность, осознание того, что активное участие в политическом обществе необходимо для сохранения демократии. Это требует высокой степени мобилизации членов конкретного общества, которая осуществляется вокруг общих идентичностей [157, c. 10], т.е. не следует пренебрегать своими особыми привязанностями и идентификациями, которым необходимо уделять особое внимание в образовании, но также нужно достаточно знать о различиях, чтобы видеть общие цели, стремления и ценности для того, чтобы обеспечить мировое сотрудничество. Гражданское общество, являясь противовесом государству и государственной власти и действуя глобально, может оказывать влияние на национальные правительства, что касается принятия мер, необходимых для достижения общечеловеческих мировых целей.

Социальной основой гражданского общества выступают социальные группы, имеющие разнообразные интересы. Это определяет значительную разобщенность гражданского общества и присущую ему конкуренцию и даже борьбу индивидов. Разобщенность граждан преодолевается объединением их в различные партии, группировки и ассоциации, говоря о гражданском обществе, негосударственного характера [104, c. 84]. В плане выполнения ими различных функций гражданского общества нами предоставлена дифференцированная типология некоммерческих неправительственных общественных организаций по структурному и целевому признаку [107, с. 216].

а) НКО взаимопомощи, занимающиеся решением проблем членов своих организаций, объединенных по профессиональному, демографическому и другим признакам, по принципу общей беды (инвалиды, родители больных детей); б) НКО клубного типа по интересам, группы самосовершенствования, товарищества собственников жилья.

а) НКО социальной направленности: благотворительные организации, фонды, занимающиеся определенными категориями населения (пенсионеры, многодетные, престарелые) или решением отдельных проблем (бездомность, борьба с наркоманией); б) НКО экологической направленности, занимающиеся защитой окружающей среды, охраной природы, памятников культуры и искусства.

3 тип – правозащитные НКО: традиционного типа и новые, контролирующие деятельность исполнительной власти, в том числе правоохранительных органов, а так же соблюдение законодательства о правах, свободах, гарантиях гражданам; о выборах в органы государственной власти и местного самоуправления; проведения избирательных компаний; состояние правопорядка и обеспечение безопасности граждан; состояние пенитенциарной системы (система мест лишения свободы).

4 тип – инфраструктурные НКО, занимающиеся развитием гражданских инициатив; содействием деятельности других НКО;

помогающие становлению системы социального партнерства;

осуществляющие исследовательскую, аналитическую и образовательную деятельность; оказывающие посреднические услуги.

Организации первого типа, имеющие по существу и в качестве основного финансового источника бюджетные средства органов государственной власти и местного самоуправления, чаще всего проявляют высокий уровень заинтересованности во взаимодействии с властными структурами всех уровней.

Организации второго типа – социальной направленности, благотворительные, общественные объединения так же ориентируются на тип партнерских отношений во взаимодействии с органами власти. Исключения в некоторых случаях составляют экологические некоммерческие организации, которые, проявляя заинтересованность к взаимодействию с властями, нередко составляют им оппозицию в решении острых проблем защиты окружающей среды.

Сложно, подчас конфликтно, строятся взаимоотношения НКО третьего типа с властными структурами. Главной функцией правозащитных организаций является борьба с нарушениями прав человека, защита прав и свобод граждан, обеспечение их социальных гарантий, контроль над деятельностью органов государственной власти в соответствующих отраслях и сферах. В силу этого некоторые организации рассматриваемого типа нередко воспринимаются государственными и муниципальными служащими как их оппоненты или как помеха в работе.

Инфраструктурные организации в основном тесно взаимодействуют с органами власти, занимаясь решением задач правового обеспечения собственной деятельности, подготовкой, переподготовкой, повышением квалификации работников НКО, государственных и муниципальных служащих [66, c. 17–18].

Также выделяют следующие роли негосударственных организаций:

– оказание услуг; в этой роли НКО могут обеспечить повышение качества услуг, большее равенство потребителей, снижение издержек предоставления услуг, улучшение специализации обслуживания; [126, c. 25];

– инновационная роль, реализуемая за счет гибкости негосударственных некоммерческих организаций, их способности осуществлять технологические и продуктовые инновации, действовать по новым социальным технологиям [178, c. 220];

– инициирование и распространение социальных изменений, которые НКО может осуществлять, связывая отдельных индивидов с политическим процессом, представляя их интересы, отстаивая права [236, c. 54];

– содействия раскрытию качеств личности и развитию лидерства; добровольно участвуя в различных некоммерческих организациях, индивид раскрывает свои лучшие качества, одновременно вырабатывая в себе свойства лидера [190, c. 339];

– формирование социального капитала и содействие демократизации общества; упомянутое добровольное участие в различных некоммерческих организациях одновременно умножает социальный капитал индивидов, содействует формированию отношения доверия, возникновению социальных обязанностей, выполняет интегрирующую роль в обществе [226, c. 6];

– содействие росту благосостояния граждан за счет выравнивания переговорной силы граждан в их конкретных взаимодействиях с государственными учреждениями и коммерческими фирмами, за счет повышения качества благ, давления на бюрократию, участие в упразднении административных барьеров [148, c. 70].

Ядром гражданского общества является социальный капитал.

Развитие гражданского общества и демократии происходит за счет сильной социальной политики и программ, в основе которых заложена стратегия развития социального капитала (на местном, федеральном и интернациональном уровнях) за счет повышения общественного благосостояния и улучшения качества предоставляемых социальных услуг. Социальный капитал – это:

1) институты, отношения и нормы, которые формируют качество и количество социальных связей в обществе (определение Мирового банка 1999 года) [34, c. 169];

2) состоит из двух элементов – социокультурного пространства и институционной инфраструктуры (Temkin, Rohe 1997) [34, c. 169];

3) пространственные отношения, взаимодействия и сети, которые существуют между группами людей, а так же уровень доверия (результат обязательств и норм, относящихся к социальной структуре) внутри группы или сообщества. Таким образом, понятие социального капитала необходимо для изучения, например, социальной мобильности, экономического роста и жизнеспособности общества (Wall, Ferrazzi, Schryer, 1998) [34, c. 169];

4) включает формальные и неформальные связи между индивидами, которые формируют нормы и ценности, особенно взаимность членов группы (Wallis, 1998) [34, c. 169];

5) такая черта социальных взаимоотношений, которая соответствует способности общества действовать сообща и добиваться поставленной цели (Putnam, 1993) [34, c. 169].

Развитие социального капитала и усиление гражданского общества означает не только изменение общественного благосостояния, но и включает развитие чувства ценности общества, участия и общения, которые являются необходимыми для процесса общественного единения и демократии. Большая роль в развитии социального капитала отводится сотрудничеству и взаимодействию правительства, предпринимательства и некоммерческих организаций [235, c. 231]. Каждый из них имеет определенные ресурсы, которые, объединяясь, способны усиливать развитие сообщества (социальное, экономическое, политическое).

Новый взгляд на социальный капитал как на рациональный подход к современной социальной политике, основан на анализе исторических и теоретических предпосылок. Теоретической базой в данном случае является концепция социальных сетей и социальных ресурсов, отраженных в работах Дж. Колмана и П. Бурдье, которые считали, что социальный капитал является подходящим способом для повышения индивидуального статуса и статуса семьи, а так же уровня материального благосостояния в обществе [77, c. 130; 25, c. 67].

Представители другого теоретического подхода рассматривают социальный капитал как инструмент, усиливающий гражданскую ответственность и демократические институты. Этот подход основан на идеях А. Токвиля о гражданском достоинстве. Придерживаясь данного подхода в изучении современного общества, Р. Патнем выявил источник социального капитала. Он считал, что социальный капитал возникает из отношений различных групп сообщества. Поскольку люди взаимодействуют друг с другом через групповое участие, то они тем самым формируют уникальность сообщества, его нормы, учатся доверять друг другу и объединяться для получения общих результатов. Высокая гражданская сознательность способствует экономическому развитию, обеспечивает высокий уровень политического участия, а также увеличивает ответственность правительства. Социальный капитал, как и финансовый капитал, является ресурсом, который создается сообществом с целью обрести свое единство [120, c. 171].

Культурно-этическая основа гражданского общества представляет собой базовые общественные ценности, служащие гуманизму, формированию личности гражданина – свободного и деятельного, но соблюдающего принятые обществом социальные нормы.

Значительную роль в формировании и функционировании базовых ценностей гражданского общества играет общественная идеология [44, c. 88]. Гражданское общество не может успешно функционировать и развиваться без собственной, соответствующей его целям, социально-экономическим и социально-политическим условиям, культурным традициям, идеологии. В противном случае ее роль будет выполняться случайными, заимствованными со стороны и отражающими чужой духовный опыт образованиями.

История возникновения, развития или падения демократических институтов показывает серьезную зависимость демократии от наличия или отсутствия у граждан особого, важного социально значимого свойства, по мнению А. Токвиля, – гражданского достоинства [154, c. 85]. Гражданским достоинством может обладать только экономически и политически свободный человек. Свобода является важной характеристикой общества и, следовательно, необходимым параметром гражданского общества, но это не абсолютная ценность. Она элемент достойной и полнокровной жизни.

Реальная свобода соотносима с персональной ответственностью и тем самым с осуществлением персонально-личностного выбора, диапазон которого у каждого индивида свой. Осмысление данного выбора может быть осуществлено посредствам правовой культуры с развитым его центральным элементом – гражданским обществом.

Тем самым, свобода не состоятельна без справедливости [117, c. 34].

Справедливость – один из самых важных параметров гражданского общества. Однако, как серьезная цель-задача гражданского общества она может и должна осуществляться с учетом ее неограниченной субъективизации как в правовой, так и в моральной формах. Смысл и функциональное содержание гражданского общества в конечном итоге заключается в его состоятельности оптимизировать справедливость [159, c. 131]. К числу характеристик гражданского общества так же относятся: гражданская вовлеченность, политическое равенство, солидарность, доверие и терпимость [222, c. 287].

Гражданская вовлеченность. Центральный показатель гражданского достоинства – активное участие индивида в общественных делах. Интерес к общественным проблемам, их обсуждению и разрешению – ключевые факторы гражданского достоинства.

Оно тем заметнее, чем в большей степени индивид ставит достижение общественного блага выше личных интересов. Но нужно различать в данном случае личный интерес и альтруизм; успешное развитие общества невозможно без могущественного мотива личного интереса. В гражданском обществе предполагается следование осознанному личному интересу, учитывая интересы других людей.

Солидарность, доверие и терпимость. Для гражданского общества характерно, что его граждане не просто активны, вдохновенны идеалом служения обществу и равны между собой. Гражданское достоинство проявляется и в том, что в таком обществе граждане уважают, доверяют и помогают друг другу даже в ситуациях, когда они расходятся во мнениях по поводу содержания общих проблем. В любом случае, гражданское общество не может быть свободно от конфликтов, ибо у граждан такого общества существуют глубокие убеждения по конкретным общественным вопросам, которые могут не совпадать. Но такие расхождения сочетаются с необходимым уровнем терпимости к оппоненту. Сделки, основанные на личном интересе, приобретают другой характер в случаях, когда они вплетены в сеть социальных взаимодействий, поощряющих взаимное доверие. Отношения доверия не просто повышают надежность и эффективность экономики, они предоставляют гражданскому обществу возможность преодолевать тенденцию в поведении изолированных индивидов, использующих возможности для реализации личного интереса, избегая участия в объединенных, совместных, коллективных действиях. Здесь особое значение имеют повседневные взаимодействия, осуществляемые на элементарном межличностном уровне. Не оказывая видимого значительного эффекта в отдельных случаях, такие взаимодействия, тем не менее, создают в конечном итоге необходимые условия для преодоления изоляции индивидов и их взаимного недоверия [200, c. 27].

Выше перечисленные цели в стабильных, демократических, экономически успешных странах осуществляются программой гражданского воспитания, которая является прерогативой национальной политики.

Воспитание – целенаправленный процесс освоения человеком социального опыта во всех аспектах своей жизнедеятельности (в общении, семье, коллективе, средствах массовой информации, образовательных учреждениях и других) в форме ценностей, норм поведения и отношения, взглядов, убеждений, сопровождающийся мировоззренческим самоопределением, формированием соответствующей нравственной и поведенческой культуры [48, c. 25].

Так же, гражданское воспитание – целенаправленный, педагогически организованный процесс приобщения детей и молодежи к истории и культуре данного общества в прошлом и в современности, имеющий целью формирование исторического сознания и национального самосознания личности, национально-культурной идентичности [48, c. 26]. Оно направлено на формирование гражданской компетентности личности. Гражданская компетентность личности включает в себя совокупность способностей, позволяющих активно, ответственно и эффективно реализовывать весь комплекс гражданских прав и обязанностей в демократическом обществе [42, c. 43].

Цель гражданского воспитания – воспитание гражданина, живущего в демократическом государстве, гражданском обществе.

Такой гражданин должен обладать определенной суммой знаний и умений, иметь сформированную систему демократических ценностей, а также желание участвовать в общественно-политической жизни местного сообщества [42, c. 44].

С помощью программы гражданского воспитания воспитываются социально и экономически активные граждане. Вся либеральная экономика основана на активности населения. Социальная активность позволяет выразить мирным путем свое недовольство, свое несогласие в чем-то, привлечь чье-то внимание, участвовать в выборах. Это одна из задач гражданского образования, которое помогает понять стратегию власти и выстроить свою стратегию.

Оно умеет вести диалог с властью. Гражданское воспитание учит понимать действия власти и влиять на нее. Еще в школе необходимо учить, как нужно создавать институты гражданского общества [43, c. 100].

Гражданское воспитание позволяет формировать свои карьерные решения, планировать стратегию собственной жизни, использовать возможности, которые представляет государство. Очень важно уметь видеть стратегические возможности страны и свои собственные, а также прогнозировать устройство жизни страны и своей собственной. Успехи страны и успех каждого отдельного человека зависят от того, как хорошо его выучили на гражданина [142, c. 106].

Формирование гражданственности как интегративного качества личности позволяет человеку ощущать себя юридически, социально, нравственно и политически дееспособным. К основным элементам гражданственности относятся нравственная и правовая культура, выражающиеся в чувстве собственного достоинства, внутренней свободе личности, дисциплинированности, в уважении и доверии к другим гражданам и к государственной власти, в способности выполнять свои обязанности, в гармоничном сочетании патриотических, национальных и интернациональных чувств. Нравственная культура базируется на общечеловеческих моральных ценностях, а правовая культура выступает в качестве субъективной основы и предпосылки существования правового государства, для которого характерна высокая степень востребованности гражданских качеств людей. Воспитание гражданственности в личности определяется не только субъективными усилиями воспитателей, но, прежде всего, объективным состоянием общества, уровнем развития демократии, гуманности. Основные черты гражданского облика личности закладываются в детском, подростковом, юношеском возрасте на основе опыта, приобретаемого в семье, школе, социальной среде, и в дальнейшем формируются на протяжении всей жизни человека. Основная цель гражданского воспитания – воспитание в человеке нравственных идеалов общества, чувства любви к Родине, стремления к миру, потребности в труде на благо общества [180, c. 10]. Сознание человека, с ответственностью выполняющего свой гражданский долг и понимающего, что от его действий зависит не только собственная жизнь, но и судьба близких людей, народа и государства, определяет его социальное поведение и является существенным условием развития демократического общества. Гражданское воспитание утверждает гуманный подход к развитию личности человека. Оно строится на основе его потребностей и возможностей их удовлетворения в процессе преодоления отчуждения личности от институтов власти, изменений приоритетов в пользу образования и культуры. Гражданское воспитание тесно связано с нравственным воспитанием.

Соотношение нравственного и гражданского воспитания изучалось еще в античной педагогике. Так, Платон считал одной из главных функций государства – воспитание «хороших граждан», которые не будут нуждаться в законах, поскольку самостоятельно смогут регулировать свое поведение. В трудах Ж.-Ж. Руссо высказывалась идея, что только у свободных народов осуществимо подлинно гражданское воспитание, а дети, воспитываемые в условиях равенства, научатся свершать деяния, достойные граждан. Одним из теоретиков гражданского воспитания в начале XX века стал немецкий педагог Г. Кершенштейнер, который называл главной задачей гражданского воспитания «приучение молодежи служить общине» [142, c. 107].

В. Рейном, Ф. Паульсеном, Г. Кершенштейнером разрабатывались концепции гражданского воспитания, в основе которых лежала идея о том, что действенные государственные воспитательные институты, такие как трудовая школа и армия, должны совершенствовать гражданина как часть социального целого.

4.2. Демократические механизмы глобального управления и глобальное гражданское общество Возвращаясь к теме гражданского общества, хотелось бы сделать акцент на трансформацию данного феномена в связи с развитием процессов глобализации и интеграции в мире. В результате открытия государственных границ и налаживания позитивных взаимоотношений возникают межправительственные и надправительственные организации, формуются и развиваются многочисленные международные правозащитные организации, представляющие интересы всего мирового сообщества, в том числе и в области прав человека; актуальна разработка нового термина, например, «международное глобальное гражданское общество»

[8, c. 144] или глобальное гражданское общество. Тем самым глобальное гражданское общество представляет собой естественное продолжение тенденции разрастания гражданского общества в пределах одной страны.

Совокупность факторов: ослабление политических барьеров, новые информационные и коммуникационные технологии, снижение транспортных издержек, распространение демократии, все это явилось благоприятной возможностью для расширения сферы деятельности неправительственных организаций и создания сетей, коалиций и ассоциаций на мировом уровне. Часть из них специализируются на вопросах экономического развития и социальной инфраструктуры, другие занимаются исследовательской, правозащитной и природоохранной деятельностью, активность третьих распространяется на сферы социальных услуг, здравоохранения и образования.

Глобальное гражданское общество – это совокупность негосударственных некоммерческих ассоциаций, движений и организаций, действующих на международной арене [193, c. 18], межнациональные неправительственные организации основаны в одной стране, но регулярно осуществляют свою деятельность в других странах [8, c. 144]. К числу субъектов ГГО, представляющих свои интересы в мировой политике, можно отнести международные НПО и социальные движения, независимые СМИ, экспертные сообщества, бизнес-ассоциации, а также частных лиц, действующих вне институциональных рамок или реализующих свои интересы через созданные ими бизнес-структуры, НПО и социальные движения (Билл Гейтс, Джордж Сорос). Основными каналами их влияния на характер принимаемых на международном уровне решений являются:

– формирование общественного мнения по конкретным вопросам хозяйственного регулирования;

– участие в обсуждении проблем глобального экономического развития на уровне экспертных консультаций и внесения предложений по проектам международных соглашений;

– организация протестных акций, направленных против тех или иных мер экономического регулирования (а также субъектов, предлагающих и реализующих эти меры) [8, c. 144].

Первый из упомянутых каналов влияния активно используется большинством сил, выступающих на стороне глобального гражданского общества (особенно экологическими движениями, а также организациями, защищающими права потребителей). Обращение же ко второму и третьему каналам во многом зависит от отношения соответствующих участников к либеральной модели глобализации.

Возможность существования глобального гражданского общества осуществляется за счет распространения трансграничной лояльности, то есть признания индивидами своих обязательств по отношению не только к стране проживания, но и к надындивидуальным общностям, включающим в себя граждан других стран.

Сегодня человек может быть гражданином одной страны, постоянно проживать (и платить налоги) в другой, и при этом состоять членом международной экспертной сети, социального движения или НПО.

Рычаги влияния организаций глобального гражданского общества сталкиваются с существующими режимами регулирования мировых экономических и политических отношений. В настоящее время для выработки «режимных» правил используются главным образом официальные механизмы (соглашения между национальными государствами, решения международных организаций и региональных интеграционных объединений). Подобная практика лишает гражданское общество и частный сектор возможности оказывать прямое влияние на формирование этих правил и постепенно распространяется на деятельность международных организаций. В связи с этим высказываются сомнения в способности международных организаций функционировать в соответствии с демократическими нормами [229, c. 19]. Это ведет к существенному сужению самого поля дискуссий о предпочтениях граждан.

В настоящее время возрос интерес к альтернативным смешанным и частным механизмам выработки правил управления, предусматривающих расширение круга участников этого процесса [221, c. 36]. Смешанные механизмы предполагают партнерство государственных и надгосударственных субъектов с негосударственными, представляющими коммерческий сектор и гражданское общество [233, c. 222].

На данный момент наибольший прогресс в развитии смешанных и частных механизмов выработки «режимных» правил достигнут в экологической сфере. Ключом к успеху стала общность интересов экологических НПО и частных компаний, разрабатывающих экологически чистые технологии и оборудование. Так, Монреальский протокол 1987 года по ограничению использования разрушающих озоновый слой продуктов был активно поддержан не только экологическими НПО, но и крупнейшими ТНК, занимающимися производством товаров-заменителей (в частности, компаниями «Дюпон» и ICI) [27, c. 92].

Организации гражданского общества становятся важными каналами оказания услуг населению и реализации других программ развития, особенно в тех областях деятельности, где возможности государства ограничены или вообще отсутствуют. Во многих странах экономические реформы и реформы налогово-бюджетной политики привели к децентрализации или даже приватизации социальных услуг, в результате чего роль организаций гражданского общества может повыситься. В странах, страдающих от экономических проблем или политической нестабильности, либо в странах, в которых продолжаются вооруженные конфликты, или которые находятся в процессе ликвидации последствий вооруженных конфликтов, организации гражданского общества могут быть наилучшей альтернативой, если не единственной возможностью оказания социальных услуг нуждающимся группам населения.

По мере совершенствования механизмов глобального управления национальные правительства добровольно сокращают свою автономию в принятии решений; необходимыми условиями эффективного экономического, социального и политического развития становятся – согласование интересов и координация действий с другими субъектами мировой политики. В настоящее время даже правительства тех стран, которые принято относить к числу мировых экономических и политических лидеров, не обладают полной автономией в экономической сфере. Но ограничение автономии национальных правительств отнюдь не обязательно предполагает ограничение суверенитета национальных государств.

В качестве примера ограничения национального суверенитета в экономической сфере можно назвать отказ от суверенитета в валютной сфере в пользу обшей валюты (евро). Но такой отказ является добровольным выбором правительств соответствующих стран и никак не связан с сокращением автономии национальных правительств как таковой. В тоже время тот факт, например, что решения относительно регулирования внешней торговли принимаются сегодня с учетом норм ВТО, суверенитета национальных государств не отменяет: подобная практика обусловлена тем, что в современной ситуации действия национальных правительств, игнорирующие интересы других государственных и негосударственных субъектов мировой политики, способны нанести ущерб всем участникам мировой торговли [27, c. 94].

Исходя из этого, не совсем правильным было бы считать, что глобальные механизмы управления противопоставлены принципу национального суверенитета, и что возвращение национальным правительствам функций экономического регулирования приведет к более полному учету интересов людей. Основным результатом подобного шага будет резкое падение эффективности государства со всеми вытекающими отсюда последствиями для экономического и социального развития страны, что едва ли отвечает интересам ее граждан.

Несмотря на отмеченные позитивные тенденции, способствующие повышению влияния рядовых граждан на регулирование мировой экономики, существуют проблемы, в разрешении которых прогресс пока очень ограничен. В первую очередь речь идет об очевидном неравенстве в представительстве интересов населения развитых и развивающихся стран. Фактор экономической и политической мощи по-прежнему играет важную роль при заключении международных соглашений и выработке решений в рамках международных организаций и региональных интеграционных объединений. Качество экспертного обеспечения принимаемых решений в развивающихся странах гораздо ниже, чем в развитых, невелико и число базирующихся там крупных ТНК. Граждане этих стран относительно слабо участвуют в деятельности наиболее влиятельных НПО, что неизбежно сказывается на понимании данными организациями подлинных интересов развивающегося мира.

Вторая, не менее важная проблема – отсутствие механизмов достижения взаимоприемлемых решений в случае конфликта интересов, вследствие чего в конфликтных ситуациях решения либо навязываются доминирующей стороной, либо не принимаются вообще. Между тем потребность в таких механизмах постоянно растет, в частности в связи с тем, что по мере увеличения числа субъектов, вовлеченных в мирохозяйственное регулирование, им становится все сложнее достичь компромисса.

На сегодняшний день решение указанных проблем еще не найдено. В то же время представляется оптимальным, что искать его следует на пути развития смешанных и частных механизмов выработки правил. В условиях конкуренции за лояльность именно эти механизмы способны обеспечить консолидацию интересов широкого круга государственных и негосударственных акторов, а также учет интересов рядовых граждан независимо от страны их проживания.

В следующей части монографии нам бы хотелось привести примеры тех проблем, с которыми сталкивается гражданское общество. В связи с экономическими, политическими, социальными изменениями в обществе в настоящее время можно говорить о новой волне повышенного интереса к феномену и проекту гражданского общества Решение проблем и противоречий отчасти возлагается на гражданское общество. К современным проблемам можно отнести следующие:

– усиление роли государства и его воздействия на общественную жизнь, взаимное проникновение государства и гражданского общества, в некоторых случаях столкновение интересов;

– дифференциация социальной системы, усложнение ее структуры;

– изменение благодаря электронным СМИ процесса коммуникации, появление новой сферы жизни и новой арены политического взаимодействия.

По нашему мнению, особо стоит подчеркнуть проблемы, связанные с процессами современной глобализации и интеграции.

Под интеграцией нами понимается процесс или действие, имеющее своим результатом целостность; объединение, соединение, восстановление единства, постоянное самообновление государства путём взаимного проникновения всех направленных на него видов деятельности» [161, c. 181]. Под глобализацией мы понимаем качественно новые уровни интегрированности, целостности и взаимозависимости мира. Нынешний этап глобализации сводится к своеобразному дополнению взаимозависимости, усиливающейся транснационализацией хозяйственной, информационной и других видов деятельности [123, c. 5]. Оба процесса несут положительные и отрицательные последствия, к негативным относится:

– лавинообразное обострение глобальных проблем: изменение экологии планеты и, как следствие, необходимость комплексного решения задач обеспечения людей продовольствием и питьевой водой; переселение огромных масс населения обширных территорий; сохранение здоровых эко-, ноо-, стратосфер для повседневной жизнедеятельности человека [218, c. 114];

– возникновение вопроса о будущем национального государства, об отставании демократических процессов в национальных государствах от экономической интеграции наднационального уровня, обострение национальных конфликтов [217, c. 202];

– общая глобализация мирового хозяйства и связанная с ней неустойчивость международной валютной системы, потеря этнической идентификации, интеграция огромных масс новых «рабочих рук» (эмигрантов) и, связанная с ней, реализация гражданских прав и обязанностей [224, c. 318];

– увеличение социального неравенства, связанное с ростом и уровнем заработной платы [186, c. 41], социальное неравенство повышает уровень безработицы, особенно среди наименее квалифицированного персонала, рост нищеты, особое значение при этом получает тенденция к индивидуализации и специализации (индивидуализация в данном случае понимает справедливое, соразмерное вознаграждение за индивидуально достигнутый результат) [194, c. 31];

– международный трафикинг – торговля людьми является третьим наиболее прибыльным нелегальным бизнесом в мире, после контрабанды оружием и наркотиками, и основным источником прибыли организованной преступности [136, c. 32];

– распространение оружия массового поражения до масштабов, угрожающих самому существованию человечества из-за отсутствия эффективного контроля его разработки, хранения и применения [192, c. 96];

– обострение борьбы за становящиеся все более дефицитными природные ресурсы [225, c. 6];

– нарастающее противоборство народов Третьего мира, стремящихся к установлению справедливого миропорядка, и так называемого «золотого миллиарда»; на долю 15% населения планеты, проживающего в странах «золотого миллиарда», приходится около 80% мирового продукта, в то же время на долю 85% населения, представляющего все другие страны мира, приходится лишь около 20% мирового ВВП [131, c. 129];

– бурный всплеск международного терроризма, который в настоящее время является ключевым элементом нового алгоритма централизованного управления мировой цивилизацией [220, c. 34];

– демографическая революция, которая в Европе своим результатом имеет старение европейского населения в связи с малой рождаемостью европейцев и большой рождаемостью негроидного и монголоидного населения (возникает вопрос о преобладающем антропологическом и этническом облике земли и о материальнокультурных и духовно-религиозных перспективах человеческой цивилизации) [179, c. 324];

– революция в науке, бурное развитие информационно-коммуникативных технологий, достижения биохимии, биофизики и микробиологии, нейропрограммирование, управление генетическими процессами порождают опасность выхода результатов научнотехнических разработок из-под социального, государственного, межгосударственного контроля и направления их на достижение антигуманных целей [184, c. 23];

– происходит так называемая «миграция человеческого капитала» – «утечка умов», «утечка мускулов», «утечка талантов», «утечка невест и женихов – репродуктивного капитала страны»

[172, c. 200] (всего за последние пять лет в более развитые регионы мира перебралось более 12 миллионов человек, наибольшее число эмигрантов переехало в Северную Америку – ежегодно 1,4 миллиона человек, в Европу – по 0,8 миллионов человек) [133, c. 143];

– часто глобализацию называют весторнизацией или европеизацией (по мнению В.Л. Иноземцева, глобализация представляет собой не процесс становления единой цивилизации, базирующейся на «общественных ценностях», а экспансию западной модели общества и приспособление мира к потребностям этой модели) [31, c. 60];

– мировоззрение, которое доминировало в Западной Европе со времени окончания Второй мировой войны – отвращение к нацизму и колониализму – трансформировалось в мультикультурализм1 – сочувствие к религиозным меньшинствам любого толка Одним из пионеров мультикультурализма в Западной Европе были Нидерланды – страна, славящаяся своей толерантностью, открывшая беспрепятственный въезд выходцам из голландской Вест-Индии, максимально облегчившая режим воссоединения семей и предоставляющая политическое убежище. В частности, в Нидерландах подобная точка зрения вызвала к жизни всеобъемлющий мультикультурализм, который служил когда-то признаком европейского культурного либерализма.

Он обладал двойной привлекательностью: позволял этим государствам казаться терпимыми за счет обилия прав, предоставляемых меньшинствам, и, в то же время, скорее изолировал последних от остального общества, чем обеспечивал их интеграцию. В настоящее время мультикультурализм начинает осознаваться как фактор, поддерживающий терроризм [92, c. 28].

(гостеприимное отношение к мусульманам гастарбайтерам, в которых видят бесправных жертв) [199, c. 158];

– современная глобализация определила отношения между центром и периферией как отношения между теми, кто активно действует, и теми, кто вынужден реагировать на эти действия (в результате происходит навязывание своего видения мира и страны;

выполняющие роль реагирующей стороны, находятся в положении догоняющей модернизации, которая не всегда исторически оправдана, это вызывает недовольство со стороны второй половины, что приводит к конфликтам за самоидентификацию) [195, c. 41];

– отсутствие единого правового поля, единого правового мирового пространства, что позволяет экономически развитым странам нарушать принципы равного партнерства и справедливости [216, c. 150];

– продолжение развития межнационального производства вызывает эрозию традиционных семейных ценностей, делает трудовые отношения и социальные связи более гибкими и непостоянными [152, c. 9];

– глобальные информационные и технологические преобразования дают толчок отчуждения человека от природы и формирования человека как антиприродного существа [170, c. 103];

– социальные последствия ускорения темпов научно-технического развития приводят к информационной перегрузке людей.

Суть информационной перегрузки состоит в том, что количество поступающей полезной информации превосходит объективные возможности ее восприятия человеком. Полезной называется та информация, которая необходима для решения задач, обеспечивающих жизнедеятельность личности или социальной организации.

Информационная перегрузка трактуется как состояние, при котором люди принимают «любую информацию, не являющуюся полезной в данный момент» [145, c. 103]. С этим связана проблема информационного голода, нехватки информации, одной из причин которого является ее избыток, вызывающий информационную перегрузку. Нормальная жизнедеятельность людей может оказаться парализованной избытком информации, хаосом в процессе ее получения, обработки, передачи и хранения. И.С. Шкловский, размышляя о причинах, способных привести к гибели цивилизации, в качестве одной из них называл перепроизводство информации.

С. Лем сравнивал информационный взрыв с мегабитной бомбой.

Перегрузка информацией может подавлять способность анализировать, думать и поступать, принимать неотложные, текущие или маловажные решения. Информационная перегрузка приводит к снижению творческого потенциала, появлению острого дефицита времени Итак, в данной главе монографии дан социально-философский анализ феномена «гражданское общество», его составляющих. Исследования концептуальных основ гражданского общества дают возможность обобщить большое количество концепций взаимодействия гражданского общества и государства, определить их теоретическую ценность и возможность практического применения.

Опыт формирования и развития гражданского общества с учетом исторических, политических, социальных и культурных особенностей, современное функционирование данного проекта дают возможность активного привлечения гражданского общества для решения актуальных общественно-политических проблем как на уровне конкретного государства, так и на международной арене.

На современном витке глобализации, которая имеет масштабы всего человечества, гражданское общество приобретает глобальное поле проявление активности, гражданской ответственности за происходящие события не только в своей стране, но и за ее пределами.

С одной стороны, такого рода глобальное проявление гражданской ответственности вызывает положительные результаты, например, рационального использования природных ресурсов, снижение уровня загрязнения окружающей среды, мирное урегулирование споров и конфликтов, создание общего экономического поля, помощь развивающимся странам. Но, с другой стороны, это приводит к специфическим проблемам глобального характера, например, появление глобального терроризма как реакции на всемирное распространение европейских ценностей; утрата национальной идентичности как результат распространения мультикультурализма;

принятие чуждых особенностям своего исторического развития ценностей, утрата корней; вторжение в частную политическую, экономическую и социальную жизнь отдельных государств. Это только лишь небольшая часть тех вопросов, с которыми приходится иметь дело глобальному гражданскому обществу, но именно благодаря совместным усилиям, общим стратегиям удается получить более ощутимые результаты в решении общих проблем.

В зависимости от условий возникновения и развития гражданское общество в конкретных условиях имеет свои возможности и границы активного действия, взаимодействия или противодействия государству. Возникнув до периода индустриализации и активного экономического роста, оно может служить гарантом сохранения вековых национальных ценностей, опорой в сложные кризисные и даже переломные моменты жизни страны. Получив рост и развитие параллельно с активным ростом индустриальных ценностей, оно может стать основой для пропаганды экономических целей во все сферы человеческих взаимоотношений. Самым главным гарантом активного соучастия граждан в жизни государства, по нашему мнению, является факт экономической свободы и независимости граждан, поскольку, только уверенные в своем стабильном экономическом будущем граждане, имеющие гарантированное рабочее место, частную собственность, обладают временем, возможностью и желанием активно реагировать на изменения в политической сфере.

В свою очередь государство должно предоставить гражданам возможность для проявления активности в виде транспарентных государственных ведомств и структур, через политический плюрализм, демократическое законодательство, либеральное построение государства и права, что включает в себя концепцию господства права, неприкосновенность личности, прирожденные права человека, разделение властей, коституционализм, парламентаризм.

Определение активной гражданской позиции, умение правильно и адекватно представлять свои интересы, находить компромисс с интересами других групп – это прерогатива государства, которое через систему воспитания и образования идет к цели формирования исторического сознания и национального самосознания личности, национально-культурной идентичности, поэтому гражданское общество и государство имеют неразрывную связь, дополняют и развивают друг друга.

Говоря о гражданском обществе как об опоре для государства, его активном отклике на политические, экономические и социальные изменения в стране, не стоит забывать о негативных формах проявления негосударственных объединений, таких как криминальные структуры, нелегальные и террористические группировки. Они так же являются частью общества и так же выражают «интересы» определенных слоев.

Несмотря на все трансформации в глобальном обществе и появление новых проблем, феномен и проект гражданского общества оправдывает свое существование и способен принести больше пользы, чем угроз.

Глава 5. Религиозно-правовые аспекты Глобализационные процессы, охватывающие все уголки мира и все сферы общественной жизни, зачастую независимо от воли участников социальных отношений, превратились на рубеже XX–XXI веков в объективный фактор существования человечества. Будучи изначально порождением футуристического взгляда на действительность отдельных мыслителей, с радостью переступавших границы этнических культур, замкнутых локальных рынков, национальных государств и правовых систем, и всего, что представлялось им искусственными преградами на пути качественного рывка человечества в будущее, глобализация довольно быстро превратилась из предмета кабинетной научной дискуссии в явление повседневной жизни, влияние которого ощущает каждый в современном мире. Символами глобализации, находящимися на виду, и глубоко отпечатавшимися в общественном сознании, стали глобальная экономика, информационное пространство, резко возросшая мобильность человека. Вместе с тем, глобализация принесла и такие перемены, которые у большинства из нас вызывают противоречивую реакцию, а, порой, и крайнюю степень неприятия. К их числу мы можем отнести расширяющуюся миграцию, влекущую за собой проникновение чуждых культурных и религиозных элементов в устоявшийся уклад того или иного общества, размывание правовых основ каждого социума под напором мощных, но не слишком органичных, тенденций зарубежного и международного права. Именно на этих аспектах глобализационных процессов представляется необходимым заострить внимание.

Хотя на первый взгляд это не кажется очевидным, но именно религия и право на протяжении веков играли роль проводников глобализационных перемен в мире. Всякая мировая религия, осознав себя как универсальный тип мировосприятия, стремилась к бесконечному росту вширь, охватывая города, страны и континенты, становясь глобальным фактором древности. Достаточно вспомнить взрывообразный рост ислама в первые века его существования, или беспримерное продвижение христианства из Европы за океан и в Африку. При этом важно подчеркнуть, что расширяясь вместе с конкретным государством, религия вовсе не ставила между ним и собой знак равенства, дистанцируясь, насколько это возможно, от его узкоэгоистических, хищнических устремлений. Находясь в стадии глобального расширения, пусть даже в рамках завоевательного похода или в процессе формирования колониальной империи, религия почти всегда выдвигала на первый план собственные надгосударственные, универсальные функции, несущие неофитам блага глобального сообщества единоверцев. Расширение границ религии неизбежно означало и фундаментальные перемены в правовой жизни обществ, вступавших в новую правовую реальность, детерминированную религиозной доктриной. Если государства прошлого, создавая колониальные империи, «над которыми никогда не заходило солнце», продолжали оставаться в шорах собственного национального интереса, не предполагавшего ничего, кроме повышения политического влияния и экономического благосостояния метрополии, то мировые конфессии, не идентифицировавшие себя с определенным государством, уже в средневековье создавали собственные надгосударственные глобальные структуры, которые в истории и культурологии давно принято именовать «мирами» – христианским, исламским, буддистским и т.п.

В некотором смысле эти религиозные миры были структурными элементами, ячейками глобализационных процессов древности. Человек эпохи позднего средневековья и раннего нового времени, обладавший низкой мобильностью, находящийся в вассальной зависимости от феодала и от государства, мог ощущать себя все-таки весьма комфортно (насколько вообще применимо слово «комфорт» к той эпохе) в правовом и духовном смысле, пока он находился в рамках своего конфессионального мира. Католик из Польши мог пересечь половину Европы, Атлантический океан, обосноваться где-то на берегах Южной Америки не столкнувшись, так сказать, с чужим для него цивилизационным кодом.

Точно так же мусульманский купец из Магриба мог отправиться из Африки через Азию на остров Суматра, не покидая пределов исламского мира. Таким образом, эти миры образовывали глобальные сообщества, чьи границы не совпадали с политическими границами отдельных государств, но воспринимались как моноконфессиональный микрокосм – территориальная форма цивилизаций древности. Как справедливо указал К. Доусон, «великие религии – это основания, на которых покоятся великие цивилизации» [188, с. 128].

Рассуждая о глобализационных процессах невозможно обойти вниманием проблему цивилизаций, ибо глобализация началась там и тогда, где и когда человек осознал себя членом социальной общности большей, чем его клан, община, государство, нация. Такой общностью наивысшего порядка в науке по праву считается цивилизация. Автор всемирно известной концепции столкновения цивилизаций Сэмюэль Хантингтон, выделяя признаки цивилизации, писал: «Цивилизации определяются наличием общих черт объективного порядка, таких как язык, история, религия, обычаи, институты, а также субъективной самоидентификацией людей» [162, с. 34]. Множество авторов делали попытки конструирования определения цивилизации, используя перечень черт, в основном совпадающий с предложенным Хантингтоном. Обобщая разные понятия, данные цивилизации представителями разных наук, Х.Н. Бехруз определяет ее как «социально-историческую структуру сложившихся общностей, занимающих определенную территорию и характеризующихся социально-экономическими, политическими, религиозными, культурными и… правовыми особенностями формирования, отражающими переход человечества от варварства к новому, более упорядоченному уровню развития» [16, с. 24]. Столь емкое определение позволяет выявить два аспекта, связывающие, с нашей точки зрения, цивилизационный подход к рассмотрению явлений правовой и религиозной жизни с процессами глобализации: во-первых, цивилизация рассматривается как определенный уровень, ступень в развитии человечества, объективно способствующая движению социума в направлении глобализации; во-вторых, цивилизация генерирует и развивает внутри себя совокупность религиозных и правовых особенностей, которые затем становятся либо предметом восприятия (рецепции) иными цивилизациями, либо предметом глобального (межцивилизационного) конфликта. Формулируя внутренние свойства цивилизаций, делающие последние более устойчивыми, нежели идеологии и политические режимы, С. Хантингтон обратил особое внимание на их фундаментальный религиозный компонент: «Цивилизации несхожи по своей истории, языку, культуре, традициям и, что самое важное – религии». Развивая эту мысль тот же автор увязал религиозную составляющую цивилизации с ее правовой жизнью, хотя сам термин «право» почему-то не был озвучен исследователем: «Люди разных цивилизаций по-разному смотрят на отношения между Богом и человеком, индивидом и группой, гражданином и государством, родителями и детьми, мужем и женой, имеют разные представления о соотносительной значимости прав и обязанностей, свободы и принуждения, равенства и иерархии. Эти различия складывались столетиями. Они не исчезнут в обозримом будущем» [162, с. 35]. Ученые-юристы указывают на существование в современном мире сообществ правовых систем, которые почти совпадают с цивилизациями, выделенными А. Тойнби, С. Хантингтоном и другими исследователями данного феномена: «В современном мире сохранилось восемь сообществ правовых систем, объединенных общностью духовных ценностей, – христианской, мусульманской, индуистской, буддистской, иудейской, конфуцианской, синтоистской и языческих традиций права» [93, с. 101]. Таким образом, среди многих составляющих, формирующих цивилизацию как явление, религиозный и правовой компоненты признаются системообразующими и теснейшим образом взаимосвязанными.

Почти каждой цивилизации присущи претензии на универсализм, выливающиеся в стремление бесконечного роста цивилизации вширь в стремлении придать себе глобальные характеристики. Даже когда цивилизация исчерпывает ресурсы расширения, но не входит еще в стадию угасания, она продолжает сохранять глобалистские претензии, выражающиеся в стремлении располагать себя самое в центре мироздания. Так, античные цивилизации полагали, что ареал их распространения – средиземноморье, и является центральной и большей частью мира. А правители древнего Китая были уверены в том, что любой правитель за пределами их империи есть никто иной, как их потенциальный вассал, обязанный склонить колени перед мощью и величием тысячелетней цивилизации Поднебесной.

Можно уверенно сказать, что в доиндустриальную эпоху существования человечества глобализм проявлялся в постоянном росте крупнейших цивилизаций, каждая из которых формировала комплекс универсальных структур общежития, внедрявшихся в социальную реальность не взирая на национальные, культурные и некоторые иные различия, и религиозных миров, тесно связанных с цивилизациями, но не всегда абсолютно совпадавших с ними.