«ЕВРЕИ, НЕМЦЫ, ПОЛЯКИ В ЗАПАДНОЙ СИБИРИ XIX - НАЧАЛА ХХ в. Монография Санкт-Петербург Издательство Невского Института языка и культуры 2013 УДК 314 - 338.001.36 Ш 17 Научный редактор: доктор исторических наук, профессор ...»

К 1860-м гг. уже была частично создана основная правовая база для политической ссылки. Основополагающими законодательными актами являлись «Устав о ссыльных» 1822 г., «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» 1845 г. и ряд других законов, большая часть из которых объединялась в «Свод законов уголовных». Был создан также ряд специальных правил и инструкций, регулировавших прежде всего условия препровождения, размещения и материального обеспечения ссыльных, правила их поведения, отдельные обязанности и права, а также взаимоотношения с административно-полицейскими учреждениями, ведавшими и управлявшими ссылкой. Эти законы затрагивали преимуМаксимов С.В. Указ. соч. С. 339.

2. Там же.

щественно уголовную ссылку.

С началом репрессий против участников Январского восстания выяснилось, что эти правила трудноприменимы в новой ситуации. Никогда прежде политическая ссылка не носила такой массовый характер. За участие в восстании 1863-1864 гг. были высланы представители всех существовавших в то время сословий, различного имущественного положения, возраста и даже гражданства. История дореволюционной России не знает другого примера столь масштабной административной и судебной ссылки за политические преступления. В связи с этим появилась необходимость в выработке законов и подзаконных актов, регулирующих судопроизводство, виды наказаний и места водворения, а также правила надзора за бывшими повстанцами. Для детальной регламентации ссылки предполагалось создать целый комплекс нормативно-правовых актов.

Так, 5 марта 1864 г. появилось положение Западного Комитета «О порядке водворения в Империи лиц, высланных из Царства Польского и Западного края, за прикосновенность к мятежу». Уже в документах этого времени определялось, что причастные к восстанию являются «польскими переселенцами»1. Ответственным за переселение поляков в Сибирь стал министр внутренних дел П.А. Валуев.

В середине октября 1865 г. в Комитет министров была внесена записка «О выдаче пособий, отправляемым в Сибирь на водворение польским переселенцам», в которой указывалось, что водворение переселенцев необходимо производить на основании правил, установленных для государственных крестьян, переселявшихся из малоземельных в многоземельные губернии с предоставлением им тех же льгот и пособий. В записке, в частности, приведены данные о масштабах кампании: «из числа лиц, присужденных к содержанию в арестантских ротах гражданского ведомства за участие в польском мятеже – 77 человек уже отправлено в Сибирь для водворения на казенных землях и 6230 человек содержится еще в арестантских ротах»2. Основные положения документа в конце 1865 – начале 1866 г.

были согласованы МВД, МГИ и МФ, и уже 22 февраля 1866 г. Комитет министров утвердил записку «О выдаче пособий…», придав ей силу закона3.

Таким образом, польские переселенцы могли рассчитывать на получение денежного довольствия во время следования в Сибирь и по водворении на новом месте жительства. Для руководства переселением был назначен 1. РГИА. Ф. 1263. Оп. 3. Д. 77, л. 2. Там же, л. 5-5 об.

3. Там же, л. заведующий делами по их водворению барон Фелькерзам, имевший резиденцию в с. Спасском Каинского округа Томской губернии.

В 1860-е – 1870-е гг. власти пошли на некоторое облегчение положения ссыльных участников Польского восстания. Но законотворчество в этом направлении имело свою специфику. Так, в течение 1866 – гг. ежегодно объявлялось о послаблениях. Но объявлялось это не специальными законодательными актами, а в рамках общих законов. Так, например, 28 октября 1866 г. был опубликован манифест «О Всемилостивейше дарованных милостях и облегчениях по случаю бракосочетания Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича Великого Князя Александра Александровича», в котором объявлялось о сокращении сроков каторжных работ (ст. 1, п. 2), дозволении некоторым категориям поселенцев записываться в мещанство (ст. 1, п. 3), разрешении переселиться в другие отдаленные губернии вне Сибири (ст. 1, п. 6) и т.д.1. Аналогичное решение было принято в мае 1868 г. Собственно, 17 мая 1867 г. был начат процесс реабилитации участников Польского восстания. Его невольными участниками стали министр внутренних дел П.А. Валуев и главноуправляющий III Отделением Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, шеф корпуса жандармов П.А. Шувалов, посредством которых воля монарха была донесена до Правительствующего Сената. Так, именным указом Александра II было остановлено судопроизводство по делам, связанным с событиями 1863 г. Это сократило поток ссылаемых в Сибирь в судебном и административном порядке. На волне либерализма император утвердил облегчительные нормы для тех лиц, причастных к беспорядкам, которые были сосланы в административном порядке. Именно в отношении этой категории и были сделаны первые шаги. В частности, им было разрешено вернуться в губернии Царства Польского. В то же время эта норма имела и ограничения по применению: она не распространялась на лиц духовного звания, высланных из Царства Польского и Западного края, и тех поселенцев, поведение которых, по мнению местных властей, было неодобрительным (пп. 3-4)3. Тем не менее, появление этого законодательного акта ознаменовало начало нового этапа в отношениях между польскими ссыльными и правительством Александра II.

В дальнейшем реабилитация поляков была продолжена. Для этого 1. ПСЗ РИ-II. Т. 41. Отд. 2. № 2. Там же..Т. 43. Отд. 1. № 3. Там же. Т. 42. Отд. 1. № использовались различные поводы. Так, по случаю рождения Великого Князя Георгия Александровича 13 мая 1871 г. вновь было объявлено об облегчении участи лиц, сосланных в Сибирь за политические преступления. Так, одним из пунктов Высочайше утвержденного Положения Комитета министров полякам, выехавшим из Сибири в Европейскую Россию или Царство Польское и незамеченным «ни в чем предосудительном», возвращены были прежние права состояния. Но «политическая реабилитация» оставалась частичной, т.к. они не получали права на возврат отчужденной в судебном порядке собственности (п. 1). Правда, министерство юстиции предусмотрело механизм облегчения материального положения вчерашних ссыльных: им было разрешено поступать в государственную и общественную службы (п. 3). Право на причисление к прежнему сословию родителей получили и законнорожденные дети, которые родились в ссылке1.

В январе 1874 г. по представлению министерства юстиции по случаю бракосочетания Великой Княжны Марии Александровны император Александр II подписал еще одно Положение Комитета министров, которое продолжило процедуру восстановления прав репрессированных поляков. В частности, в нем приведены прямые ссылки на более ранние документы, которые нами были упомянуты выше. Кроме всего прочего, поляки, проживавшие в Сибири, снова получили право переселиться во внутренние губернии Европейской России. Правда, им было разрешено проживание только в губерниях, определенных Правительством (п. 2). С тех же поляков, которые к тому моменту уже проживали в Европейской России, был снят полицейский надзор, что значительно облегчило их положение (п. 3)2.

Все это существенно влияло на численность польской общины, в том числе Западной Сибири. Правда, рассматривать данную ситуацию необходимо не только с точки зрения правотворчества, но и правоприменения. А эти два аспекта в России XIX в., как известно, часто не совпадали. Подобная ситуация прослеживалась и в данном случае. Так, на 1867 г., из Ишима получили возможность переселиться во внутренние губернии 39 семей и одиноких, из которых почти 1/3 была отправлена в Нижегородскую губернию, а почти пятая часть – в Ригу и Лифляндскую губернию3. К 18 мая 1867 г. в Таре был составлен именной список политическим ссыльным из 1. Там же. Т. 46. Отд. 1. № 2. Там же. Т. 49. Отд. 1. № 3. ГУТО ГАТ. Ф. 152. Оп. 3, д. 41. ЛЛ. 35-51. Подсчет наш.

Царства Польского и Западных губерний, сосланным по судебным приговорам и в административном порядке без ограничения прав за политическую неблагонадежность, в котором содержались данные на 24 семьи и одиноких в составе 119 человек: больше половины из них должны были быть отправлены в Саратовскую губернию под надзор полиции1.

В приведенных выше законодательных актах присутствует фраза о том, что любое послабление каторжанам и поселенцам будь то разрешение возвратиться на Родину либо сокращение срока принудительных работ зависит от мнения местных властей. В фондах III Отделения сохранились копии переводов писем ссыльных поляков своим родным. Эти документы позволяют представить себе отношение местной администрации к поселенцам. Так, например, в своем письме Леонтию Петровичу Коляновскому анонимный автор писал, что «нас здесь [в Енисейске – В.Ш.] 140 человек, в том числе несколько врачей; но все они без занятий, а причиной этого страх здешних жителей иметь с нами дело. Так недавно в Енисейске на одного врача из наших донесли, что он будто бы отравил девиц; разумеется, следствие обнаружило нелепость этого показания. Теперь донесено, будто кондитер отравил игуменью и монахинь конфетами; конечно, и этот донос смешон»2. В этом же письме сообщалось далее, что «томский губернатор выслал из города поляков, когда в городе приключился пожар»3.

В то же самое время Иван Ястржемский в письме, адресованном г-же Чернецкой, описывал иное отношение тобольских властей к польским ссыльным. Так, он писал, что «отправили … 12 сентября до назначенной волости в числе 32 человек, без конвоя, с открытым листом и с обозначением … имен в бумагах, которые передавались в руки извозчикам до самого места. Во время переезда мы были в зависимости сами от себя, могли ехать день и ночь или по одной станции в сутки.

Подводы давали тотчас по нашему требованию»4. Разумеется, подобное отношение было исключением. Но для Тобольска, возможно, это было нормой.

Другим примером поддержки польских ссыльных являлась опека над ними со стороны местной администрации. Во многих воспоминаниях присутствуют теплые слова о А.И. Деспот-Зеновиче, во время губернаторства которого через Тобольск прошли десятки тысяч ссыльных поляков5.

1. Там же. ЛЛ. 57-79. Подсчет наш.

2. ГА РФ. Ф. 109. Оп. 9 а. Д. 796. Л. 3. Там же 4. Там же. Л. 5. См., напр., Пантелеев Л.Ф. Воспоминания. М., 1958. С. 430.

Гражданско-правовой статус поляков, сосланных в Сибирь по суду или в административном порядке во второй половине XIX в., в целом соответствовал дореформенному периоду. Основная масса поляков была приговорена к каторге и поселению. Это означало, что они были лишены по суду принадлежности к своим сословиям. В дальнейшем их положение определялось статьями «Уложения о наказаниях» и «Устава о ссыльных» в более поздних редакциях.

По-прежнему для поселян законодательно был открыт доступ лишь в две категории: крестьянство и мещанство. Уже в 1866 г. полякам наряду с прочими поселенцами было разрешено после пребывания в ссылке не менее пяти лет приписываться к местным сельским обществам, а по прошествии десяти лет – в мещанские общества сибирских городов1. В то же время сохранялся запрет на приписку к купеческим обществам. В дальнейшем (1868 г.) был отменен временной ценз, связанный с проживанием в Сибири политических преступников, осужденных до 1 января 1866 г. Это в полной мере было распространено на поляков, приговоренных к поселению в сибирских губерниях. На основании п. 2 Указа «О даровании облегчения осужденным до 1 января 1866 года политическим преступникам», поляки, как и прочие поселенцы, отвечающие указанному требованию, автоматически зачислялись в разряд «государственных поселян» с предоставлением им права в соответствии со ст. 735 «Устава о ссыльных» проживать в городах и заниматься ремеслом и промышленностью. Правда, они по-прежнему были поражены в гражданских правах и не имели возможности участвовать в выборах и быть избираемыми в общественную службу2.

Подобного рода послабления не означали начало массового перехода из разряда поселян в число государственных крестьян либо мещан. Подобный переход был сопряжен не только с изменением правового статуса, но и фискальных взаимоотношений между подданным и государством. На новоявленного крестьянина или мещанина по истечении срока пребывания в положении поселянина возлагались соответствующие подати и повинности, которые были выше. В том же случае, когда поселянин досрочно переходил в более высокую сословную категорию, он обязан был платить не только соответствующие налоги, но и уплачивать в течение определенного срока своего рода компенсацию в размере 15 коп. серебром в год в 1. ПСЗ РИ. Изд. II. Т. 41. Ч. 1. № 43784.

2. Там же. Изд. II. Т. 43. Ч. 1. № 45898.

экономический капитал ссыльных (ст. 743)1. Далеко не все желающие имели возможность платить повышенные подушный и окладные сборы.

К сожалению, до 1897 г. в России не проводилось полномасштабных переписей населения, поэтому нам приходится восстанавливать картину по отрывочным данным, в том числе по однодневным переписям и статистическим материалам «Памятных книжек». Так, на 1869 г. в Томской губернии проживало 6 516 католиков (поляки составляли ок. 5,2 тыс. чел.)2.

В середине 1860-х гг. численность поляков резко возрастает за счет ссыльных участников восстания 1863 – 1864 гг. В исследовательской и справочной научной литературе утвердилось мнение, что в Сибирь в общей сложности было сослано около 18 тыс. участников восстания. Так, Н.П. Митина в своей монографии указывает цифру в 18606 человек, опираясь на архивные документы3. Местами водворения стали населенные пункты Тобольской, Томской, Енисейской, Иркутской губерний, Забайкальской и Якутской областей. В течение 1863 – 1867 гг. в Тобольскую губернию было направлено поселение, жительство и водворение 4101 чел., из которых к водворению были приговорены около 3 тыс. В Томскую губернию было за этот же период выслано 6306 чел., из которых на водворение 4300, на жительство более 1 тыс. чел., 10 на поселение, а остальные (около 1 тыс. чел.) прибыли добровольно как члены семей сосланных4.

Приводимые статистические данные не дают возможности говорить о национальном составе сосланных. Мы можем лишь предположить, что подавляющую часть из них составляли поляки. Некоторые данные позволяют восстановить бывшую социальную принадлежность сосланных. Так, например, по данным Н.П. Митиной, в Енисейской губернии более 42% пришлось на долю шляхты и шляхтичей; почти 14% составили крестьяне, 10% - мещане. Доля представителей духовенства была незначительной и не превышала 1,5%. Правда, в архивных документах отсутствует информация о бывшем состоянии почти 20% ссыльных5. В целом же можно говорить о преобладании в общей массе бывших представителей дворянского сословия. Вряд ли данные по другим губерниям отличались в ту или иную сторону, а потому данные подсчеты, как нам кажется, могут быть распространены на все сибирские губернии.

1. Устав о ссыльных // Свод законов Российской империи. Т. XIV. СПб., 1857.

2. Памятная книжка Томской губернии. Томск, 1871, с. 3. Митина Н.П. Во глубине сибирских руд. М., 1966. С. 11.

4. Там же. 13.

5. Там же. Подсчет наш.

Отсутствие упорядоченного учета населения по национальному признаку не позволяет нам говорить о конкретной численности польского населения Западной Сибири. Мы можем лишь обозначить некоторые тенденции, которые имели место. Так, если на середину 1860-х гг. приходится значительный приток поляков, то на рубеже 1860-х – 1870-х гг.

отмечается сокращение численности полонии, что было связано с предоставлением правительством некоторым категориям ссыльных возможности переселиться в губернии Европейской России.

В то же время восстановить примерную численность поляков в Западной Сибири возможно по церковным документам. Уже в 1868 г.

вице-курат Тобольского католического прихода обратился с просьбой к Тобольскому губернатору: оказать помощь в сборе сведений о лицах римско-католического вероисповедания. Просьба его основывалась на распоряжении католического архиепископа Могилевского (1867 г.). Сведения должны были содержать в себе не только данные о численности католиков, но также о количестве мужчин и женщин с указанием возраста, а также данные о количестве браков, числе законных и незаконнорожденных детях и т.д.1 Не будет преувеличением, если мы определим эту просьбу как попытку провести перепись в пределах одной губернии.

Правда, эта попытка оказалась безрезультатной.

О том, что распоряжения церковных римско-католических властей носили систематический характер, свидетельствуют документы, отправленные в Могилев из Томска. Так, из рапорта от 12 декабря 1872 г. Томского курата Архиепископу Могилёвскому Митрополиту всех римско-католических церквей Антонию Фиалковскому следует, что уже только «в Томском приходе находится католиков приблизительно около 6,5 тыс. В том числе мужского пола около 5550, женщин до 950. Проживающих в Томской губернии 5405 мужского пола, 945 женского пола, в Семипалатинской области мужского пола, 5 женского пола»2. При этом в тексте своего донесения курат указывал на то, что католики его прихода – поляки. По всей видимости, курат обладал неполными данными о своей пастве. «Статистический обзор Томской губернии за 1872 год» содержит иные данные, согласно которым католическое население в губернии составляло 7323 чел. Священники достаточно часто имели весьма скудное представление о своих прихожанах. Для получения полных данных они зачастую прибегаГУТО ГАТ. Ф. 152. Оп. 4. Д. 3. Л. 1.

2. РГИА. Ф. 826. Оп. 3. Д. 76. Л. 3. Статистический обзор Томской губернии за 1872 год. Томск, 1872, с. ли к помощи местных властей. Так, для составления отчетов Могилевскому Митрополиту курат Тобольской римско-католической церкви Людович в 1884 г. вынужден был обратиться за помощью к Тобольскому губернатору. В частности, в своем отношении последнему он писал, что «не имеет точных сведений о своих прихожанах …, проживающих по Тобольской губернии»1. На основании рапортов окружных исправников, направленных в адрес начальника губернии, можно сделать вывод о том, что данные сведения Людовичем были получены в конце 1884 – начале 1885 гг.

Городские однодневные переписи 1870-х – 1880-х гг. позволяют определить численность поляков в крупных городах. Так, по данным И.Я. Словцова, на 1877 г. в г. Омске проживало 656 поляков обоего пола, при этом 97% были католиками, но встречались среди них православные (13 чел.) и даже протестанты (4 чел.)2. В 1881 г. была проведена однодневная перепись населения г. Тобольска, которая показала, что в нем проживает поляк обоего пола3.

История формирования этнических общин в регионе, дальнейшее расселение поляков в городах и сельской местности оказали заметное влияние на хозяйственные занятия их представителей. В частности, это выразилось в выборе экономических ниш, которые, с одной стороны, позволяли полякам сохранять свое этническое единство, с другой – интегрироваться в сибирский социум, который на рубеже XIX – ХХ вв. начинает развиваться достаточно динамично.

Выше мы уже отмечали, что польским ссыльным законодательно было запрещено занимать какие бы то ни было должности на государственной и общественной службах. Фактическое нарушение этих норм отмечалось во всех регионах, которые приняли польских ссыльных. В документах III Отделения сохранились многочисленные упоминания о прямой либо косвенной помощи, которую сосланные поляки получали от других высокопоставленных губернских чиновников. Так, например, несмотря на запрещения, установленные законодательством, в Тобольской губернии всем присутственным местам и казенным учреждениям было негласно дано право предоставлять работу сосланным полякам4.

1. ГУТО ГАТ. Ф. 152. Оп. 10. Д. 150. Л. 1.

2. Словцов И.Я. Материалы по истории и статистике Омска, извлеченные из однодневной переписи 1877 г. Ч. 1. Омск, 1880, табл. 4, подсчет наш 3. Памятная книжка Тобольской губернии на 1884 год. Тобольск, 1884, вед. VII, подсчет наш 4. Митина Н.П. Указ. соч. С. 21.

Подобная ситуация наблюдалась в Томской губернии. По распоряжению губернатора Г.Г. Лерхе сосланные поляки могли занимать должности волостных и сельских писарей.

Появление в Сибири значительного количества грамотных власти использовали в том числе и для наведения порядка в управлении регионом.

В своих донесениях вышестоящему начальству жандармские офицеры нередко докладывали, что ссыльные писари имели большое влияние на волостное и сельское начальство, которое по большей части было безграмотно, и тем самым «делали много злоупотреблений и давали своим собратьям полную свободу»1.

Ссыльные поляки, предоставленные сами себе в вопросах обеспечения, вынуждены были самостоятельно изыскивать заработок. Многие из них становились домашними учителями и преподавали различные дисциплины детям местных чиновников и купцов. Проще было устроиться преподавателям математики, иностранных языков, музыки. Некоторые из них в прошлом были гимназическими преподавателями либо студентами университетов Вильно, Варшавы, Киева. Их образовательный и профессиональный уровень был выше, чем у учителей местных учебных заведений, и этим нельзя было не воспользоваться.

О подобных нарушениях офицеры корпуса жандармов регулярно докладывали в Петербург. В губернские центры направлялись отношения от имени шефа жандармов генерала от инфантерии Муравьева, в которых перечислялись недопустимые послабления. Местные власти на подобные указания отвечали, что «честное приобретении себе куска хлеба без вреда другим может быть допущено», к тому же, по мнению оренбургского губернатора Г.С. Аксакова, «совершенное запрещение отношений ссылаемых с обществом может скорее усилить ожесточение последних»2.

В своем стремлении не допустить общение поляков с местным русским населением жандармские чины сталкивались с еще одной проблемой. Многие ссыльные, занимавшиеся преподаванием, имели на то официальное разрешение со стороны Министерства народного просвещения. Так, например, ссыльный Родзевич преподавал математику в губернской гимназии (Уфа) и допущен к должности с разрешения Министра народного просвещения, который в отношении к губернатору от 16 ноября 1864 г. объявил, что «не находит препятствий к поступлению Родзевича вновь на службу»3.

1. Цит. по: Митина Н.П. Указ. соч. С. 22.

2. ГА РФ. Ф. 109. Оп. 2а. Д. 777. Л. 1 об.

3. ГА РФ. Ф. 109. Оп. 2а. Д. 777. Л. 1 – 1 об.

В 1868 г. Западно-сибирский генерал-губернатор А.П. Хрущов разрешил польским ссыльным заниматься оптовой торговлей вином. Это разрешение стало реакцией на вопрос доверенного «одного из винокуренных заводчиков»1. Вероятно, этим заводчиком был Поклевский-Козелл, активно занимавшийся в это время виноторговлей на Урале и в Сибири.

Как бы то ни было, этот циркуляр позволил сибирским купцам привлекать поляков из ссыльных в качестве приказчиков к оптовой торговле вином. Например, Туринская купчиха Мальцева в том же 1868 г. наняла для этих целей Александра Сачковского, который в дальнейшем получил соответствующее свидетельство2.

Разрешая полякам заниматься оптовой продажей вина, местная администрация запрещала выдачу им патентов на розничную виноторговлю.

Устанавливался подобный запрет, как показывает практика, исключительно для политических ссыльных. Поступавшие в это же время прошения на право виноторговли, например, от высланных из западных губерний евреев сопровождались обязательным требованием подтвердить факт их административной, а не политической ссылки3. Представление соответствующих документов открывало им возможность заниматься этой деятельностью.

В своих письмах родным некоторые поляки приводят данные о содействии им в ремесле и торговле со стороны сибирских властей. Например, Северин Видавский, водворенный в Енисейской губернии, писал в г. А.Ф. Видавской о «нежелании возвращаться в Россию в виду приличных условий жизни в Сибири»4. Он отмечал, что «многие до того [разрешения переселиться в губернии Европейской России, определенные властями – В.Ш.] завелись хозяйством, что и не думают ехать»5. Мало того, у каждого, писал Видавский, «есть протекция со стороны высшей власти. Ни в каких просьбах нам не отказывают, а в торговле и ремеслах облегчают способы, не смотря на изданные сначала строгие правила»6. В письме упоминаются беспроцентные ссуды в размере 50 руб. серебром, предоставлявшиеся на занятие сельским хозяйством, ремеслом, торговлей. Подобная мера, действительно, имела место. Но это было не благоГУТО ГАТ. Ф. 152. Оп. 4. Д. 33. Л. 1.

2. Там же Л. 3 об.

3. Там же. Д. 223. Л. 1.

4. ГА РФ. Ф. 109. Оп. 2а. Д. 845. Л. 1.

5. Там же.

6. Там же. Л. 1 – 1 об.

деяние властей по отношению к польским ссыльным, а ничем иным как выполнение решений Комитета министров от 8 и 22 февраля 1866 г., по которым поселенцы приравнивались к казенным переселенцам и получали право на безвозвратные ссуды из особого капитала Министерства государственных имуществ1.

Подобное положение дел было распространено не только в Западной Сибири, но и восточносибирских губерниях. Об этом свидетельствует, например, письмо Антония Вериги от 3 июня 1867 г. известному петербургскому литератору В.И. Аскоченскому2. В нем автор писал о том, что польское восстание на Кругобайкальской дороге стало следствием недальновидной государственной политике в Сибири и того отношения, которое имелось к ссыльным со стороны администрации. В частности он писал: «А тут и на важных местах сплошь да рядом поляки. Начальник штаба Сибирских войск генерал Кукель – прирожденный поляк и католик; довольно и офицеров поляков. Полицмейстер Думанский тоже поляк, и хотя он из принявших православие, но сомнителен. Не говоря уже о том, что в Иркутске и кроме этих лиц есть должностные поляки, - вообще по всей Сибири весьма много из них таких, которые занимают очень важные места. Например, в Тобольске губернатором ДеспотЗенович, некогда сосланный по политическому делу; в Томске поляк начальник Экспедиции о ссыльных, в Иркутске управляющий питейными сборами и прочие»3. Аскоченский в дальнейшем переслал это письмо в Москву М.Н. Каткову4.

В то же время польские ссыльные часто вынуждены были сталкиваться с противодействием властей в организации различных предприятий.

Так, проживавший в Тобольске политический ссыльный Ксаверий Александрович в 1868 г. обратился в Тобольское губернское управление с просьбой выдать ему удостоверения на получение из Городской Думы 1. РГИА. Ф. 1263. Оп. 3. Д. 77. Л. 6 об. – 7.

2. Аскоченский Виктор Ипатьевич (1820 – 1879) – писатель, журналист, историк.

Представитель охранительного направления. С 1839 по 1846 гг. преподавал в Киевской духовной академии; в 1846 – 1857 гг. занимал различные административные и судебные должности. В 1858 – 1877 гг. издавал в Петербурге основанный им журнал «Домашняя беседа».

3. ГА РФ. Ф. 109. Оп. 2а. Д. 796. Л. 5-5 об.

4. Катков Михаил Никифорович (1818 – 1887) - русский публицист, издатель, литературный критик. Редактор консервативно-оппозиционной по отношению к реформам Александра II газеты «Московские Ведомости» (1851 – 1856, 1863 основоположник русской политической журналистики.

свидетельства на открытие гостиницы. Проситель к этому моменту имел договоренность с чиновницей Скириенковой об аренде под гостиницу ее дома1. Однако чиновники высказались против этой «затеи», и мотивация со стороны Тобольского полицмейстера была вполне убедительной: вопервых, прислуга будет набрана из того же звания; во-вторых, в гостинице будут бывать преимущественно польские политические ссыльные, что станет нарушением распоряжения Тобольского губернатора от 2 февраля 1867 г., согласно которому ссыльным можно собираться группами не более пяти человек2.

Подобный запрет был распространен на занятие фотографическим делом. Этот запрет был установлен распоряжением министра внутренних дел Валуева от 14 июля 1865 г.3 В 1868 г. ссыльные получили амнистию и начали подавать прошения о разрешении открыть им фотографические мастерские в сибирских городах. Но на все свои прошения они получали по-прежнему отказ4. В то же время власти не препятствовали открытию подобных заведений евреям, которые были сосланы в Сибирь в административном порядке.

Таким образом, поляки в Западной Сибири в 1860-х – 1870-х гг. имели возможность найти себе достойное применение. Несмотря на существовавшие законодательные запреты, они пользовались правом занимать низшие административные и выборные должности. Те же из них, кто имел возможность получить денежные средства от родственников, неплохо устраивались на новом месте жительства. Они включались в систему откупов, перепродажу товаров, например, дров. Но большинство в это же время вынуждено было существовать за счет поденной работы.

В 1870-е – 1880-е гг. сибирская полония обрела определенную устойчивость: те, кто имел желание и возможность покинуть Сибирь, выехали в губернии Европейской России или в Царство Польское. За Уралом остались те, кто смог адаптироваться к условиям местной жизни.

Рассмотрим структуру хозяйственной занятости представителей польской общины в середине 1880-х гг. Для этого используем сводные данные по Тобольской губернии. В дальнейшем мы сопоставим их с данными переписи 1897 г., чтобы выявить наличие или отсутствие преемственности.

1. ГУТО ГАТ. Ф. 152. Оп. 4. Д. 20. Л. 2. Там же. Л. 1 об.

3. Там же. Д. 506. Л. 3.

4. Там же. Л. 4.

Об источниках доходов польских поселенцев в Тобольске наглядно говорит одна из ведомостей однодневной переписи 1881 г., данные которой приведены ниже (табл. 32).

Занятость поляков по сословиям и роду деятельности, человек Источник: Памятная книжка Тобольской губернии на 1884 год. Тобольск, 1884, ведомость XVII, XVIII.

Из приведенных данных видно, что значительная часть польского населения была занята в промышленно-ремесленной сфере (40%), крайне незначительная часть мещан, крестьян и ссыльных, составлявших тобольскую полонию, жила за счет собственных средств либо была задействована в транспортной сфере (1,7% и 2,9% соответственно). Наибольшую активность по родам занятий проявляли, как мы видим, польские мещане и ссыльные, тогда как крестьянство было достаточно пассивным в рассматриваемых сферах.

Обращает на себя внимание тот факт, что в польской среде был достаточно высоким процент иждивенцев из числа политических ссыльных и поселенцев, особенно среди мещан и крестьян (ок. 24,5%), которые существовали преимущественно за счет средств, присылаемых родственниками. В фонде Тобольского губернского управления сохранилось большое количество запросов мещан и дворян из польских губерний, которые разыскивали своих сосланных близких1.

Польская община достаточно прочно обосновались в некоторых сферах, которые стали для них со временем основными экономическими ниГУТО ГАТ, ф. 152, оп. 2, д. 86, 100 и др.

шами. Так, например, среди тобольских ремесленников в 1882 г. поляки составили 10%, в ямском промысле – 6,5%, в промышленности – 5,6%, в торговле – 5,5%1.

Нередко оказавшиеся в Сибири поляки вынуждены были заниматься хозяйственной деятельностью. Для одних она становилась источником обогащения, для других – единственным источником дохода.

Одним из наиболее наглядных примеров для первого случая являлся А.Ф Поклевский-Козелл (Козелло-Поклевский), который после выхода в отставку обратился к предпринимательству. В 1845 г. он купил выстроенный в Тюмени пароход «Основа» (1838 г.), который положил начало «Пароходства А.Ф Поклевский-Козелл и K°», а после отмены в регионе откупной системы им были приобретены казенные винокуренные заводы, и он стал одним из первых производителей водки в Западной Сибири2. В дальнейшем в их руках оказались железоделательные заводы, золотые и асбестовые прииски, лесные дачи Урала и Сибири3.

Другим примером могут служить многочисленные польские ссыльные, оказавшиеся в регионе после 1863 г. Так, например, Игнаций Пляпас был известен в Тобольске как один из лучших мастеров резьбы по кости.

Первоначально он сбывал свои работы оказавшимся в ссылке богатым полякам, которые поддерживали его своими заказами, а в дальнейшем, когда значительная часть шляхты вернулась в польские губернии, он реализовывал на крупные суммы свои изделия оказавшимся в Тобольске иностранцам. Так, например, датский консул Мерк купил у него резных изделий из кости более чем на 400 руб. Покупателями были итальянцы, англичане, немцы. Заказы на работы из моржовой кости поступали даже из обеих столиц. О коммерческом успехе свидетельствует тот факт, что И. Пляпасу удалось на выручаемые средства не только содержать семью умершего брата, но и скопить ок. 3 тыс. руб.4 И. Пляпас не только возродил в Тобольске костяной промысел, который был поднят на высокий художественный уровень еще пленными шведами во второй трети XVIII в., но и подтолкнул к нему местное русское население.

1. Памятная книжка Тобольской губернии на 1884 год. Тобольск, 1884, ведомость XVII, XVIII 2. Сибирский листок, 1891, № 3. Скубневский В.А. Предпринимательство поляков в Сибири. Вторая половина XIX – начало ХХ вв. // Предприниматели и предпринимательство в Сибири. Выпуск 3. Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 2001, с. 4. Кое-что о ремеслах в г. Тобольске // Сибирский листок, 1891, № Подобное распределение по сферам занятий во многом объясняется прошлым членов общин. В тобольской полонии распределение по сословиям было достаточно традиционным: 1/4 составляло дворянство (ссыльные дворяне составляли в Сибири ок. 1/3 поляков), почти половина поляков относилась к мещанскому сословию (47,4%), доля крестьянства была меньше – 17,4%1.

В 1870-е – 1880-е гг. наиболее предприимчивые предпочли остаться на новом месте жительства и продолжали свою деятельность. В значительной степени это объясняется тем, что бывшим ссыльным полякам было разрешено причисляться в купеческие гильдии, заниматься золотодобычей и другими промыслами. Те же, кто не находился под надзором полиции, был допущен в сферу государственной и общественной службы2. Подобного рода правовые изменения привели к трансформации структуры занятости в польской общине, что было достаточно наглядно продемонстрировано результатами Первой всеобщей переписи населения 1897 г.

На рубеже XIX – ХХ вв. начинается качественно новый этап в формировании польской общины Сибири: все большее значение приобретает добровольное переселение. Это привело к тому, что полония в это время формируется за счет двух источников. С одной стороны, выступали ссыльные и их потомки, а с другой – добровольные переселенцы из числа польских крестьян, военных, врачей, инженеров, которые начинают проникать в Сибирь уже в 1880-е – 1890-е гг.

Примером водворения бывших польских поселенцев в сельской местности может служить пос. Деспот-Зенович (Деспот-Зеновский) Тюкалинского округа Тобольской губернии. Поселение возникло около г. на основании прошения поляков «об отводе отдельного, выбранного ими участка земель, только что размежованных западносибирским переселенческим отрядом»3. Уже в 1893 г. в поселке было 26 дворов, проживало 112 чел.4 О том, что поселок не был временным, свидетельствует факт его учета Всеобщей переписью населения 1897 г. На тот момент в поселке 1. Памятная книжка Тобольской губернии на 1884 год. Тобольск, 2. Герасимов Б. Ссыльные поляки в Семипалатинской области (Краткий исторический очерк) // Записки Семипалатинского подотдела Западно-Сибирского отдела Русского географического общества. Выпуск XII. Семипалатинск, 1918., с.

13- 3. Цит. по: www.admsargp.narod.ru/despotzenovisch.pdf (электронный ресурс. режим доступа 12.05.2013 г.) 4. Там же.

было 25 дворов, в которых числилось 70 мужчин и 69 женщин1. Все население поселка на тот момент было католическим и в качестве родного языка указывало польский.

В адрес губернских властей поступало большое количество прошений польских крестьян, которые не могли вести успешное хозяйство вследствие малоземелья у себя на Родине. Некоторые количественные данные о переселенцах из привислинских губерний содержатся в ежегодных «Обзорах» сибирских губерний. Так, в 1897 г. в Сибирь проследовал 251 переселенец, из которых 235 добирались самостоятельно. Общий вес этой группы был невысок и составлял всего 0,3% от общего количества переселенцев [ОТобГ, 1898, с. 90]. В 1898 г. из Седлецкой, Плоцкой и Калишской губерний в Тобольской губернии водворилось 15 крестьян2.

Пик переселенческой активности пришелся на 1899 г., в течение которого в Тобольской губернии обосновалось 70 семей в составе 375 чел. Наибольшее количество переселенцев этой партии были выходцами из Седлецкую и Люблинскую губернии: 13 семей (56 чел.) и 42 семьи (234 чел.)3.

Особенностью польской аграрной миграции этого периода являлось преобладание переселенцев, которые следовали в Сибирь по паспортам и без переселенческих свидетельств. Это заставляло сибирских губернаторов время от времени рассматривать и удовлетворять прошения крестьян на переселение4.

В фонде Переселенческого управления Российского государственного исторического архива (Санкт-Петербург) сохранились дела о переселенческом движении крестьян из польских губерний в Сибирь. Анализ документов по Люблинской, Седлецкой и иным губерниям позволяет сделать вывод о том, что местные власти не всегда являлись сторонниками переселения крестьян в Сибирь. В условиях несовершенства переселенческого законодательства комиссары по крестьянским делам имели возможность отказать им в праве на переезд. Так, например, отказ мог последовать в случае, когда семья состояла из родителей и малолетних детей. В этом случае чиновники заявляли, что они-де «не имели взрослых работников»5. Непременным условием для получения разрешения 1. ГУТО ГАТ. Ф. 417. Оп. 2. Д. 2820. ЛЛ. 1 – 1 об.

2. Обзор Тобольской губернии за 1898 год. Тобольск, 1899, с. 3. Обзор Тобольской губернии за 1899 год. Тобольск, 1900, с. 4. Из истории земли Томской. Сибирский Белосток. / Сб. документов и материалов. Томск, 1998, с. 243- 5. РГИА. Ф. 391. Оп. 2. Д. 839. Л. 38 об.

являлось наличие достаточных денежных средств – крестьяне должны были документально подтвердить свое материальное благосостояние. В случае, если денежных средств было недостаточно, то о переселении и речи быть не могло, однако их наличие также не гарантировало получение разрешительных документов. Например, чиновники Люблинской губернии заявляли, что «каждый хозяин, располагающий имуществом в 500 руб., может при посредстве Крестьянского Поземельного банка приобрести участок вполне доброкачественный в пределах Люблинской губернии и завести на эти деньги необходимый инвентарь», а потому «ходатайство просителей не заслуживает удовлетворения»1. Местные комиссары по крестьянским делам проводили среди желавших уехать в Сибирь «разъяснительную работу», стремясь удержать крестьян от переезда. Многие после подобных бесед отказывались от своих планов и оставались на прежнем месте жительства. Подобная ситуация объяснялась отсутствием достоверной информации о Сибири. К тому же для многих поляков она по-прежнему ассоциировалась с каторгой и ссылкой.

Но миграционный поток из польских губерний постепенно набирал силу. Так, в прошении о разрешении на строительство католической церкви на имя тобольского губернатора коллежский советник А.С. Гриневицкий отмечал, что только «в г. Тара и Тарском уезде проживает до двух тысяч католиков»2. В докладной записке от 6 июля 1901 г. статссекретарю А.Н. Куломзину он писал, что нужно «делать хотя что-нибудь для переселенцев католического вероисповедания, переселившихся из Гродненской, Минской, Витебской и Могилевской губерний и поселившихся в поселках … Тарского уезда Бутаковской волости и других волостях того же уезда»3.

В годы столыпинской аграрной реформы в положительную сторону меняется общее представление об Азиатской России, чему способствовали многочисленные разъяснительные брошюры, издававшиеся губернскими переселенческими управлениями и иными организациями: крестьяне получили более достоверную информацию о местах водворения и условиях переселения, и это способствовало распространению среди польских крестьян миграционных настроений. На рубеже XIX-ХХ вв.

ими начинают создаваться обособленные поселения. Наиболее известным является пос. Белосток, основанный в 1899 г. в Томской губернии, 1. Там же. Л. 2. Там же. Ф. 391. Оп. 2. Д. 850. Л. 4.

3. Там же, л. 2 об.

который вскоре становится центром притяжения польских переселенцев.

Здесь в начале ХХ в. был открыт римско-католический костел, который стал не только религиозным, но и образовательным центром. К 1916 г. в поселке насчитывалось уже 95 крестьянских хозяйств (516 жителей)1.

Более точно о численности польского населения Сибири можно говорить на основании опубликованных материалов Первой всеобщей переписи населения 1897 г. Отсутствие в переписном листе графы «национальность» заставляет реконструировать этническую картину по сведениям о родном языке и вероисповедании. По сводным данным переписи, за Уралом полония составляла ок. 30,5 тыс. чел.2, а на территории Западной Сибири проживало 13274 поляка обоего пола, считавших польский язык родным, из них 5745 – в Тобольской3, 6387 – в Томской губерниях4 и 1142 – в Акмолинской области5.

Статистические данные показывают весьма низкий уровень урбанизированности польских общин, средний показатель для которых составил около 25%. Эти данные лишний раз подтверждают факт водворения поляков преимущественно в сельской местности6.

В начале ХХ в. поляки селились на образованных переселенческих участках, которые становятся ареалами сельской полонии. Значительная часть поселений возникает на территории Томской губернии, ставшей центром притяжения польских мигрантов. Это было связано как с общим направлением миграционного потока, так и с бурным сельскохозяйственным и промышленным развитием Юга Западной Сибири.

Сводные данные Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. по Тобольской губернии дают возможность реконструировать сферы хозяйственных занятий сельских и городских жителей по национальному признаку. Это позволяет нам определить структуру хозяйственных занятий как внутри этнической группы, так и относительно социума в целом. Так, в конце XIX в. большинство поляков было связано с обработкой земли (43% семей), различных видов сырья (16%) и выполИз истории земли Томской…, 1998, с. 2. ПВПН РИ, т. 73, 1904, с. 52; там же, т. 74, 1904, с. 64; там же, т. 78, 1905, с. 76;

там же, т. 79, 1904, с. 70; там же, т. 81, 1905, с. 50; Патканов, т. III, 1912, с. 434ПВПН РИ, т. 78, с. 4. Там же, т. 79, с. 5. Там же, т. 81, с. 6. Патканов, т. II, 1911, с. 2-5, 130-133, 322- нением функций прислуги и поденщиков преимущественно в городах (15%)1. В этом они были близки, например, к немцам, проживавшим в регионе. В то же время можно выделить сферы, сближавшие поляков и евреев. Таковой была, например, торговля. Некоторые сферы привлекали интерес представителей различных национальных групп. Это, например, изготовление одежды, ремонт и строительство. В целом, поляки попрежнему занимались активно различными ремеслами. Но сокращение удельного веса ремесленников с 40 до 16% связано не столько с падением престижа ремесленно-промышленной сферы, сколько с перераспределением польского населения по экономическим сферам.

Появление значительной части поляков в сельской местности объясняет рост семей, занятых в сельском хозяйстве. Крестьянство стало одной из основных составляющих польской общины региона. Первоначально они выступали в качестве арендаторов казенно-оброчных статей2.

Чаще всего на территории статей основывались небольшие поселения, а арендный договор оформлялся на одного из наиболее авторитетных членов общины. Иначе невозможно объяснить, например, факт аренды польским переселенцем Огинским в Каинском округе Томской губернии участка в 5401 дес.3. Кроме того, встречались случаи аренды земельных участков небольшой площади4. Кроме того, в «Томских губернских ведомостях» достаточно часто можно встретить упоминание о польских крестьянах-переселенцах, проживающих в уже существовавших поселениях в различных округах губернии5.

Часть поляков оказалась связанной с различными отраслями перерабатывающей промышленности. В это время на всей территории региона наблюдался бурный расцвет маслоделия. В отрасль была вовлечена значительная часть населения и финансовых ресурсов. На территории только Томской губернии, по данным 1911 г., официально функционировало более 1,8 тыс.

1. ПВПН РИ, т. 78, 1905, с. 156- 2. Казенными оброчными статьями являлись казенные недвижимые имущества (земли), отдаваемые в оброчное, с публичных торгов.

3. Ведомость казенно-оброчных статей, предназначенных к отдаче в оброчное содержание с начала 1884 года по Каинскому округу // Томские губернские ведомости. 1883. № 40.

4. Ведомость казенно-оброчных статей предназначенных к отдаче в оброчное содержание с начала 1884 года по Семилужской волости // Томские губернские ведомости. 1883. № 42.

5. Томские губернские ведомости. 1883, № маслодельных заводов, принадлежавших частным лицам, артелям, торговым домам1. Этот факт свидетельствует о прибыльности отрасли, продукция которой на 80% экспортировалась в Западную Европу. Поляки открывали свои заводы, которые по объему произведенной продукции уступали, скажем, еврейским, но вносили свой вклад в развитие отрасли. Так, например, в Верхне-Омской волости им принадлежало 8 предприятий, которые произвели в 1911 г. более 10 тыс. пуд. сливочного масла (21,3% общего объема)2.

Вследствие благоприятных природно-климатических условий и притока переселенцев в начале ХХ в. одним из основных зернопроизводящих районов Сибири стал Алтай. Это вызвало к жизни развитие мукомольного производства, в котором поляки также принятии активное участие. Так, например, в 1904 г. варшавским мещанином Петром Пель вблизи Барнаула была построена мукомольная мельница3. Но поляки открывали свои небольшие предприятия не только в городах, но ориентировались и на сельскую местность. При этом они вынуждены были сталкиваться в новых условиях с определенными проблемами. Примером предпринимательской активности поляков в сельской местности может служить А. Ковальский, переселившийся в 1904 г. на Алтай со своим семейством. Выходец из Могилевского уезда Подольской губернии он прибыл по приглашению своего друга, который в многочисленных письмах указывал, «что здесь заселенность большая, нуждается в паровых мельницах и мастерских для исправления крестьянских сельскохозяйственных орудий»4.

До переселения в Сибирь А. Ковальский содержал мельницу в Бессарабской губернии. Основав небольшую мельницу на арендованном участке Локтевского имения, он столкнулся с первыми же сложностями.

Они проявились, в первую очередь, в различиях действующего законодательства о промышленных предприятиях, выпускающих продукцию, облагавшуюся акцизом. Дело в том, что в Европейской России контроль над использованием паровых двигателей на производстве осуществлялся со стороны фабрично-заводской инспекции. В Сибири в это время она еще отсутствовала, а ее обязанности выполнялись различными органами, в том числе полицией, строительным отделением губернского управления и пр.

1. Указатель маслодельных заводов по Томской губернии. Составлено на основании данных за 1911 год. Ново-Николаевск, 2. Там же, с. 34- 3. ГААК, ф. 31, оп. 1, д. 181, л. 1.

4. Там же, ф. 31, д. 255, л. В марте 1907 г. возникшая переписка между А. Ковальским и томскими чиновниками позволила выявить противоречия, но еще до этого возникла конфликтная ситуация между мелким предпринимателем и представителями полиции, настаивавшими на соблюдении действующего регионального законодательства. При этом представители полиции действовали достаточно жестко, но последовательно. Первоначально ими было предложено мукомолу представить томскому начальству необходимые для открытия раструсной мельницы документы. Однако А. Ковальский постарался сослаться на законодательство, знакомое ему по прежнему месту жительства и продолжил незаконно эксплуатировать локомобиль1. Несговорчивость поляка привела к тому, что два года спустя с момента возникновения разбирательства по распоряжению змеиногорского исправника шелковниковский пристав опечатал локомобиль2, оставив, тем самым, А. Ковальского без работы.

Возникшая ситуация заставила мукомола в сравнительно короткий срок изыскать средства для выполнения в надлежащей форме чертежа мельницы, двигателя, составления всех сопроводительных документов и отправить их в Томск. Это позволило ему получить 30 апреля 1909 г. разрешение на работу мельницы. Повторное открытие раструсной мельницы позволило обеспечить мукой население близлежащих 15 населенных пунктов3.

Изучая историю сибирской полонии в полной мере можно согласиться с высказыванием современника, который указал, что «поляки, водворившись в районе Тобольской губернии, в значительной степени содействовали развитию цивилизации и промышленности в среде ее обывателей. Молодежь, получившая образование в высших или средних учебных заведениях империи, занималась преподаванием наук молодому поколению тоболяков, приготовляя их к поступлению в гимназию, или же поступали на государственную службу; люди же пожилые, преимущественно из среднего сословия, имев торговые или промышленные занятия, открывали магазины галантерейных вещей, устраивали гостиницы, столовые или мелочные лавочки, или же, наконец, занявшись мастерством сапожным, токарным, слесарным или шорным, вполне удовлетворяли потребности местного населения» 4.

1. Там же, ф. 31, д. 255, лл. 8, 2. Там же, л. 3. Там же, л. 18 об.

4. Памятная книжка Тобольской губернии на 1884. Тобольск, 1884, с. Таким образом, следует говорить о том, что польская община в Сибири в течение XIX – начала ХХ вв. прошла достаточно сложный путь в своем развитии. Произошло значительное изменение в соотношении между источниками ее формирования. Все большее значение начало приобретать добровольное переселение. Это, в свою очередь, привело к изменениям в сословной структуре. Одновременно это означало трансформацию места полонии в социально-экономической структуре сибирского региона: государственная служба и каторга были заменены сельскохозяйственными занятиями и предпринимательством.

В XIX – начале ХХ в. в Западной Сибири продолжался процесс складывания многонационального состава населения. В силу реализации различных внутриполитических мероприятий в регионе сформировались некоренные этнические общности. Среди них не последнюю роль занимали евреи, немцы и поляки.

Каждая из рассмотренных общин прошла свой путь исторического развития. Но достаточно часто их формирование было связано с одними и теми же источниками. Насильственное переселение в виде административной, уголовной ссылки или депортации присутствовало во всех трех случаях. Правда, соотношение их для общин было абсолютно неодинаковым. Так, если для евреев ссылка являлась основополагающим фактором в формировании общностей на всей территории Сибири в первой половине XIX в., а для немецкого населения депортация как источник пополнения общины возникает лишь в годы Первой мировой войны, то для польского населения почти столетие прошло под знаком принудительного водворения в регионе.

Для немецкого населения Западной Сибири переселение из Европейской России являлось во второй половине XIX – начале ХХ в. основным источником количественного пополнения. В это же время еврейское население увеличивается преимущественно за счет быстрого естественного прироста.

Наличие ограничительного, а порой и запретительного законодательства в различные периоды также сближало евреев, немцев и поляков. Эти ограничения носили как принципиальный характер и были связаны с запретом на проживание на определенных территориях, заниматься какимлибо видом хозяйственной деятельности, так и исключительно формальный, связанный с запретом применять, например, географические названия на родном языке или носить тот или иной элемент национальной одежды.

Рассмотренные общины изначально были «чужими» в сибирском социуме. В XIX в. они вынуждены были изыскивать для себя второстепенные экономические ниши, которые позволили бы им не просто поддерживать собственное существование в принимающем обществе, но и вполне успешно развиваться. Поиск ниш был во многом предопределен социальным положением и их размещением в регионе.

Экономическая отсталость Сибири в XIX в. позволила общинам укорениться в различных видах хозяйственной деятельности. При этом они смогли сделать «своими» те неразвитые или слабо освоенные ниши, которые были близки им по духу и историческому развитию. Так, евреи, опираясь на меркурианский дух, стали играть важную роль в региональной торговле. Протестантский дух способствовал складыванию немецкого аграрного капитализма, выстроенного в фермерском ключе. Поляки же, используя изначально более высокое сословное положение, оказались в административной, военной сферах. Используя административный рерурс они создали феномен польского предпринимательства, распространенного преимущественно в промышленной сфере.

В начале ХХ в. в условиях политической и экономической модернизации произошло крушение барьеров, разделявших общины. К этому моменту евреи, немцы и поляки сумели органично вписаться в сибирское общество, став его неотъемлемой частью. Не последнюю роль в этом процессе сыграли вертикальные и горизонтальные связи, которые способствовали эманисипации некоренного населения. Однако этот подъем будет прерван в конце 1917 г.

По отношению генерал-губернатора Восточной Сибири о недопущении пребывания евреев на горных заводах. 1836-1840 гг.

Генерал-губернатор Восточной Сибири и Командующий там войсками 3 сентября 1836 г. Иркутск 19 декабря 1835 года последовало Высочайшее повеление о принятии мер, чтобы евреи отнюдь не были терпимы как на казенных, так и на частных заводах в горном ведомстве состоящих.

Бывший начальник Нерчинских горных заводов получив предписание о таковом Высочайшем повелении и, полагая, что на основании оного следует выслать из вверенных ему заводов и тех евреев, которые сосланы туда за разные преступления по приговорам судебных мест, выпроводил их в г. Нерчинск и просил начальника Иркутской губернии об устранении евреев в отдаленные места от черты заводской, так и о неназначении впредь таковых в горные заводы.

Иркутский гражданский губернатор, признавая со своей стороны, что распоряжение таковое Нерчинского горного начальника вовсе не соответствует целям Высочайшего повеления, которое, по мнению его, относится до евреев вольных, а не до тех, кои ссылаются в заводскую работу по приговорам судебных мест за важные преступления, вошел по этому представлению к бывшему генерал-губернатору Восточной Сибири, от 25 апреля 1825 года вошел с вопросом к Министру внутренних дел: а) подлежат ли евреи, сосланные в Нерчинские заводы по приговорам судебных мест, к высылке из оных наравне с теми, кои бы находились там по собственной воле, или же следует оставить в сих заводах; б) можно и на будущее время назначать их по приговорам судебных мест в заводскую работу. При чем он сделал распоряжение, чтобы до получения разрешения на это тех евреев, которые сосланы уже до того времени в Нерчинские заводы, оставить в оных, равным образом не останавливать и пересылку таковых, если будут назначены в те заводы судебными местами.

Не получая на означенное представление предшественника моего до настоящего времени никакого отзыва, я покорнейше прошу Ваше превосходительство употребить содействие в разрешении упомянутого вопроса для уничтожения встреченного затруднения (л. 3).

Генерал-губернатор Министерство финансов 18 ноября 1836 г.

На отношение от 16 ноября при коем препровожден список с отношения генерал-губернатора Восточной Сибири по делу о пребывании евреев на горных заводах, канцелярия Департамента горных и соляных дел имеет честь уведомить, что изъясненное в сем отношении повеление о принятии мер, чтобы евреи отнюдь не были терпимы как на казенных, так и на частных заводах объяснено господинуМинистру финансов Именным Высочайшим указом 19 декабря 1824 г, а не 1835 г., как сказано в помянутом отношении, с коего в то же время секретно сообщены от него списки как Министерству внутренних дел, Кабинету Его Императорского Величества, а от последнего препровожден такой же список начальникам Колывано-Воскресенских и Нерчинских горных заводов, другой же переписки по означенному предмету с Министерством внутренних дел со стороны сего Департамента не было.

О нижних чинах из евреев, высылаемых в Сибирь Министерство военное 9 декабря 1858 г.

Имею честь препроводить при сем к Вашему превосходительству для внесения на обсуждение в Сибирский комитет представление за № о нижних чинах еврейского закона, высылаемых в Восточную Сибирь для обращения в казачье сословие.

Военный министр, генерал-адъютант Н.О. Сухозанет О нижних чинах еврейского закона, высылаемых в Восточную Сибирь для обращения в казачье сословие Министерство военное 9 декабря 1858 г.

Генерал-губернатор Восточной Сибири и Командующий расположенными там войсками сообщает, что в числе порочных нижних чинов, высылаемых на основании васочайше утвержденного 18 мая с.г. из внутренней стражи в Восточную Сибирь для обращения в казачье сословие, находятся евреи, остающиеся в своем законе, и что в казачьи войска Сибири могут быть обращены люди всех христианских исповеданий, а также мусульмане и язычники, ибо в составе тех войск уже есть язычники, как, например, буряты, составляющие целые полки, но не предполагалось допутстить в казачьи войска некрещеных евреев, как по нравственному неудобоприменению к ним сей меры, так и потому, что всегда имелось в виду сократить по возможности еврейское население в тамошнем крае, которое и без того довольно значительно от высылки евреев за преступления.

По представлению генерал-губернатора Восточной Сибири о нижних чинах еврейского закона, предназначенных и частью уже отправленных в Восточную Сибирь для обращения в казачье сословие. 1858 г.

Министерство внутренних дел 8 мая 1853 г.

Изволили препроводить ко мне на заключение копии с журналов советов Главных сибирских управлений о порядке отправки их Сибири еврейских сыновей… Рассмотрев эти бумаги имею честь уведомить, что я со своей стороны согласен с предложениями главных сибирских начальств относительно порядка отправления помянутых еврейских сыновей во внутренние губернии, чтобы детей сих препровождали туда на счет казны по достижении ими 16-летнего возраста посредством внутренней стражи на том же основании, как препровождаются по этапам люди не в роде арестантов, не возбраняя также евреям отправлять в означенные губернии сыновей на их счет и ранее положенного возраста; чтобы отправляемым туда на счет казны еврейским детям выдавать во время пути кормовых денег по 3,5 коп. серебром в сутки на человека, а также, сообразно времени года, назначенную для арестантов одежду и обувь, но без нашивок.

Записка о допущении местными властями в Уфе поляков к службе и Генерал-адъютант Безак препроводил к начальнику Оренбургской губернии копию с письма к г-ну шефу жандармов генерала от инфантерии Муравьева о послаблениях, делаемых в Уфе лицам, высланным по политическим делам, и о том, что некторым из них, в том числе Маньковский, Родзевич и Новицкий, занимаются обучением детей в частных домах.

Ныне д.с.с. Аксаков сообщает, что действительно высланный туда под надзор полиции Новицкий имеет один урок музыки в городе, так как нуждается в средствах содержания; а Родзевич преподает математику в губернской гимназии и допущен к должности с разрешения Министра народного просвещения, который в отношении к губернатору от 16 ноября объявил, что он не находит препятствий к поступлению Родзевича вновь на службу.

Имея в виду, что учение в домах производится под надзором родителей и направление общества совершенно русское, губернатор полагал, что честное приобретении себе куска хлеба без вреда другим может быть допущено. По мнению его, губернатора, совершенное запрещение отношений ссылаемых с обществом может скорее усилить ожесточение последних.

При сем губернатор присовокупил, что надзор за ссылаемыми производится полицией в Уфе самый бдительный, ежедневно отмечаются в книге о препровождении времени каждого из поляков и докладывается ему, губернатору Упоминаемые в донесении Оренбургского губернатора уроженцы западных губерний высланы по распоряжению генерала от инфантерии Муравьева:

1) Павел и Франц Маньковские за отношения с мятежниками.

2) Учитель музыки Новицкий за преступные отношения с руководительницами происходивших в Вильне демонстраций.

3) Учитель математики в Ковенской гимназии Родзевич за потворство ученикам из польских уроженцев, произведшим беспорядки при выходе из аудитории учителя Великанова.

Агентурные записки по наблюдениям за поляками в России 24 июня 1869 г.

Из Казани сообщают, что там много толкуют об испрашиваемой сибирскими купцами концессии на постройку железной дороги от Тюмени через Урал к Волге. Говорят, что условия так составлены, что вся линия и все прилегающие к ней заводы будут находиться в полнейшей зависимости от консессионеров дороги. Особенное нерасположение к себе возбуждает в общественном мнении главный из имущих концессии Козелло-Поклевский, слывущий за ярого поляка и про которого носится слух, что он в Сибири постоянно был в самых близких сношениях с сосланными поляками и при помощи своих торговых связей с парижскими банкирами был посредником между сибирскими поляками и польской эмиграцией в Париже.

Выписка из письма от сына1 из Красноярска от 16 февраля б/г к Францу Ивановичу Вищинскому, полковнику в Вильну Вследствие интриги исправника, начальника моего, я был под судом месяцев, без места и без всяких средств к жизни. Меня однако ж признали невиновным и главное начальство приказало возвратить мне место, по чему губернатор дал мне прежнюю должность, только в другом уезде.

Я истратился на переезд туда с семейством, но не прослужил и двух месяцев, как генерал-губернатор Корсаков, проездом из Петербурга, меня отставил, прикомандировавши к канцелярии губернатора без жалованья.

Снова я должен был ехать в Красноярск и теперь проживаю там последние вещи. Таким образом, я страдаю безвинно, потому только, что так угодно губернатору, который ненавидит поляков и, желая поставить на своем, просил Корсакова, когда этот был в Красноярске, удалить меня от должности. При этом само собой разумеется, что губернатор Замятин постарася очернить меня перед Корсаковым.

Выписка из письма Антония Вериги из Иркутска от 3 июня б/г к Аскоченскому, пересылаемого последним из Петербурга от 3 августа к Поляки в Сибири взбунтовались в числе более тысячи человек… Вот как они воспользовались Высочайше дарованной льготой от 16 апреля!..

А тут и на важных местах сплошь да рядом поляки. Начальник штаба Сибирских войск генерал Кукель – прирожденный поляк и католик; довольно и офицеров поляков. Полицмейстер Думанский тоже поляк, и хотя он из принявших православие, но сомнителен. Не говоря уже о том, что в Иркутске и кроме этих лиц есть должностные поляки, - вообще по всей Сибири весьма много из них таких, которые занимают очень важные места. Например, в Тобольске губернатором Деспот-Зенович, некогда сосланный по политическому делу; в Томске поляк начальник Экспедиции о ссыльных, в Иркутске управляющий питейными сборами и пр. Ужели 1. Титулярный советник Феликс Францевич Вищинский, бывший заседатель Красноярского земского суда мало еще убеждена Россия в злонамеренности этих скрытных, ловко действующих по своему катехизису людей, что оставляет их на таких важных местах, в особенности в Сибири??

Выписка из письма без подписи из Красноярска от 30 октября б/г к Леонтию Петровичу Колянковскому в Винницу Подольской губернии Нас здесь 140 чел., в том числе несколько врачей; но все они без занятий, а причиной этого страх здешних жителей иметь с нами дело. Так недавно в Енисейске на одного врача из наших донесли, что он будто бы отравил девиц; разумеется, следствие обнаружило нелепость этого показания. Теперь донесено, будто кондитер отравил игуменью и монахинь конфетами; конечно, и этот донос смешон. Томский губернатор выслал из города поляков, когда в городе приключился пожар.

Выписка из письма Ивана Ястржембского из Кабырдакской волости Омского округа Тобольской губернии от 25 ноября б/г к г-же Чернецкой в Климовичи Могилевской губернии (пер. с польского) Из Тобольска отправили нас 12 сентября до назначенной нам волости в числе 32 человек, без конвоя, с открытым листом и с обозначением наших имен в бумагах, которые передавались в руки извозчикам до самого места. Во время переезда мы были в зависимости сами от себя, могли ехать день и ночь или по одной станции в сутки. Подводы давали тотчас по нашему требованию. Надо отдать справедливость здешнему начальству, - несмотря на растянутость Сибири, порядок в администрации удивительный.

Выписка из письма от сына Максимилиана из Красноярска от августа б/г к Адаму Яковлевичу Крушинскому Сделайте так, как я прошу. Я совершенно раскаялся в моем преступлении перед Государем Императором, но хотел бы доказать перемену в образе мыслей не только словом, но и делом. За участие в мятеже, где я был 3 дня простым рядовым, и за забрание оружия, которого лично я не брал, что значится в следственном деле, я жестоко наказан: 6 тяжелых лет вынес я за все это; но в настоящую минуту я нахожусь на поселении, хотя по настоящему я уже должен быть государственным крестьянином, если бы применить ко мне манифест 1866 г. от 28 октября и Всемилостивейшее повеление 1866 г.

от 25 мая, как бы следовало. Прошу вас, подайте прошение Государю Императору, чтобы дозволено мне было вступить рядовым в линейные батальоны Туркестанского округа. Я бы давно подал прошение на Высочайшее имя, но здешнее начальство от нас не принимает подобных прошений, говоря, что раскаиваться уже поздно. Я тем более хочу служить Государю, что надоела пошлая однообразная жизнь, жизнь в унижении и без цели. Радуюсь, что наконец принял такое решение; это великая победа над самим собой. Не говорите ничего бабам, чтобы не было плача, в вас я совершенно уверен.

Выписка из письма Северина Видавского из Красноярска к Антонине Францевне Видавской о нежелании возвращаться в Россию в виду приличных условий жизни [сосланных поляков] в Сибири. 26 июня 1868 г.

Ехать не домой, а в Россию не стоит. И те, которые уехали по первому распоряжению, раскаиваются, потому что не дозволено ни чем заниматься, а надзор полиции строгий и жить не чем. Здесь напротив свобода большая и многие до того завелись хозяйством, что и не думают ехать.

Одно нас страшит то, что, пожалуй, совсем оставят тут, если не попросит кто о перемещении; ибо еще в прошлом году мы записаны в казенные крестьяне, хотя никто нас о том не спрашивал. Впрочем, это не важно, потому что нас уважают так же, как и прежде; кроме того, у каждого есть протекция со стороны высшей власти. Ни в каких просьбах нам не отказывают, а в торговле и ремеслах облегчают способы, не смотря на изданные сначала строгие правила; дают по 50 руб. сер. В пособие на земледелие, а на торговлю и ремесла по 50 руб. сер. Ссуды без процентов на 5 лет. Нас страшит то, что могут впоследствии показать, что добровольно здесь остался, кто не изъявит желания о перемещении в Россию.

Выписка из письма с подписью «Твой отец» из Омска Свирскому Б.А.

о тяжелом положении ссыльных поляков в Сибири, 22 ноября 1870 г.

Что касается нашего жительства в Сибири, то с нами обращаются как укротители с дикими зверями, обязанными повиноваться не только воле хозяина, но и прихотям последнего слуги; слуги эти на нас смотрят как на вещь ими купленную, им принадлежащую, и делают из нас все, что им вздумается. Чтобы выслужиться пред начальством, измышляют они всякие средства, чтобы нас в конец уничтожить.

Для нас не существует никакое право, никакой закон: даже последовавшие в нашу пользу Высочайшие повеления не исполняются; все – жизнь наша, существование наше – в полном распоряжении местных властей.

Всемилостивейшим манифестом предоставлено нам переселиться в Россию или Царство Польское, - теперь это запрещено. Высочайшими повелениями 1864 и 1866 гг. ссыльным из привилегированных сословий были назначены столовые и квартирные деньги, пособие нам было выдано раза четыре; затем по нескончаемым просьбам и жалобам еще как-то один раз, а теперь прекратили это навсегда. Нас явно хотят истребить холодом и голодом, ибо у многих из нас нет ничего, да и заработать что-нибудь нет возможности. Богатые жители – большей частью купцы, бывшие каторжники, люди без всякого чувства, без души, - монголы; политического преступника они ненавидят и знать не хотят; а вора, грубого злодея, напротив, того берут к себе в услужение и платят ему хорошее жалованье. Местное начальство строжайше запрещает жителям брать нас в домашние учителя или давать нам места по продаже напитков.

Счастлив тот, у кого есть деньги на покупку лошади, арендовать луг для сенокоса или покупку дров в деревнях для перепродажи их в городе! У кого нет на это средств, - тот вынужден зарабатывать себе хлеб поденщиною.

Всем гастрономам Томска известен колбасник Фукс но очень немногим известна экономическая основательность Фукса; о ней из посторонних лиц имеют понятие лишь жильцы меблированных комнат дома Крюгера, помещающихся над этой колбасной. От времени до времени они по вечерам подвергаются удушающей вони того специфического характера, который известен людям, вскрывающим сильно разложившиеся трупы.

Идет эта зараза от Фукса и есть ничто иное, как блистательное проявление его основательности. Справедливо рассуждая, что немцу все на пользу, он от времени до времени накопляет всевозможные мясные и жировые отбросы, которые затем варит и добавляет в свои колбасы.

Нам предлагают указать на те меры, которыми могло бы воспользоваться общество помощи бедным в будущем по этому предмету. В среде еврейского общества существует не более 40 человек, занимающихся нищенством, из них некоторая часть нуждается действительно в помощи по причине крайней бедности и не имея физических сил к труду; остальные же, преимущественно женщины, сделали себе профессию, в то время как мужья занимаются на толкучем рынке перепродажей всяких вещей.

Нищие евреи собирают теперь в год в среднем до 24 руб. на человека (около 1000 руб. на всех), но деньги эти распределяются крайне неравномерно – одни влачат жалкое существование, для других это выгодный гешефт.

Регулировав сбор и раздачу подаяний, комитет уже одним этим окажет еврейской бедноте услугу. Независимо от сбора этих 1000 руб., комитет может увеличить свои средства за счет выдаваемых обществом на Пасху бедным разных продуктов, отпускаемых так же без всякого разбора, что составит около 200 руб. Кроме того, для благотворительной цели комитет мог бы воспользоваться сотней рублей из кружкового сбора, и, наконец, просить погребальное братство уделить малую толику тех денег, которые собираются за отвод могил. Затем существует еще одно братство, именуемое «Хевре тегелим», в кассе которого иногда собираются довольно значительные суммы.

Нищенство, из которого томские евреем нередко создавали себе профессию, совсем не способствует к труду, а по лености, давно обращало на себя внимание местного еврейского общества. В последнее время в их среде созрела мысль разрешить этот вопрос так, чтобы действительно неспособные к труду получали помощь, а тунеядцы занимаясь каким-либо делом для своего пропитания, не прибегая к милостыни, тем более, что вместе с такими родителями попрошайничают и дети, вследствие этого неисправно посещающие школу.

По приглашению членов Томского еврейского духовного правления, проживающие в Томске евреи собрались 2 июня для обсуждения мер по предотвращению нищенства среди евреев. На этом собрании решено было прекратить подавать милостыни кому бы то ни было, а для поддержания действительно нуждающихся учредить благотворительное общество и пригласить всех евреев вносить ежемесячно в это общество ту сумму, которая расходуется на подаяние. На первое трехлетие членами благотворительного общества избрано 14 человек, на обязанности которых лежит прием пожертвований и раздача пособий. В случае, если в кассе общества окажутся свободные суммы, то решено выдавать из них в беспроцентную ссуду не свыше, однако, 25 руб. на обзаведение инструментами, лошадью, упряжью.

Членам общества предоставлено больных и престарелых помещать в богадельню, которую им так же предоставлено принять в ведение общества вместе с имеющимися на содержание ее средствами. В случае, если наплыв в богадельню увеличится и имеющих средств не хватило бы, то предложено употребить на этот предмет вырученные за колотье скота руб., идущие на жалованье раввину, а последнего удовлетворить в том же размере из доходов трех существующих в Томске синагог. Для сбора пожертвований собрание постановило открыть подписку с того же дня.

Ввиду состоявшегося постановления общего присутствия Губернского Правления, разъясняющего, что не имевшие до ссылки права жить вне черты еврейской оседлости евреи-ссыльные должны проживать только в местах своего причисления, полицмейстер А.А. Зеленский предложил приставам теперь же приступить исподволь к проверке всех проживающих в Томске евреев… Те из ссыльных-евреев, которые не имеют права проживать в Томске, будут обязаны выехать в места их причисления добровольно; тех же, кто этого распоряжения не выполнит добровольно, А.А. Зеленский предписывает при рапортах представлять для высылки к нему.

Нельзя не отметить, что это распоряжение ставит в затруднительное положение владеющих в Томске недвижимостью ссыльных евреев, которых насчитывается до 800 семей.

О приписке евреев к мещанским обществам в Сибири Министерство финансов Департамент окладных сборов 17 апреля 1901 г.

В представлении от 8 февраля 1901 г. Омская казенная палата сообщила МФ о встреченном ею затруднении при разрешении ходатайства еврея Иосифа Ааронова Левина о причислении его к Омскому мещанскому обществу.

Как видно из дела, проситель вместе с отцом в 1842 г. перечислился из Тобольских в Омские мещане, а затем, согласно представленным им приемному и увольнительному договорам был перечислен в 1886 г.

Якутским областным правлением в якутские мещане, откуда в 1899 г. исключен тем же правлением как причисленный туда вопреки ст. 11 Устава паспортного т. XIV изд. 1890 г.

Принимая во внимание, что проситель был исключен Якутским областным правлением из якутских мещан как не имевший права жительства в г. Якутске и что в настоящее время он выразил желание быть причисленным в Омские мещане, где состоял на причислении еще до Х ревизии, МФ не встретило бы со своей стороны препятствий к удовлетворению ходатайства просителя о причислении его к Омским мещанам.

Предварительно, однако, каких-либо распоряжений по настоящему делу, имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство почтить МФ заключением по сему предмету.

Товарищ министра, сенатор Дурново Военный губернатор Акмолинской области По Областному Правлению 27 ноября 1901 г.

г. Омск Вследствие отношения от 28 мая с.г. за № 1933, возвращая при сем переписку по делу о причислении в Омские мещане еврея Иосифа Ааронова Левина, имею честь уведомить Департамент духовных дел иностранных исповеданий, что Левин за время проживания в г. Николаевске, как сообщает об этом Николаевский полицмейстер, ни в чем предосудительном замечен не был и поведения хорошего; что же касается ходатайства его о причислении в мещане г. Омска, то я со своей стороны препятствий к этому не встречаю, т.к. Левин и раньше этого проживая в г. Омске также в предосудительных поступках на замечании у полиции не был.

Военный губернатор, генерал-лейтенант Н.И. Санников 12 декабря 1901 г.

Господину Тобольскому губернатору Еврей Иосиф Левин, в 1842 г. перечисленный с отцом Аароном Иосифовым Левиным, из Тобольских в Омские мещане, а засим в 1886 г. в Якутское мещанское общество, ходатайствует о возвращении его в Омское мещанское общество.

Предварительно разрешения настоящего дела, Департамент имеет честь покорнейше просить Ваше Превосходительство сообщить сведения о том, на каком основании и когда именно был приписан отец просителя в Тобольские мещане.

Тобольский губернатор Мая 10 дня 1902 г.

Вследствие отношения от 12 декабря минувшего года имею честь уведомить Департамент духовных дел иностранных исповеданий, что дела о приписке в Тобольские мещане еврея Аарона Левина в Тобольской казенной палате не оказалось, почему и сообщить просимые означенным отношением сведения не представляется возможным.

Тобольский губернатор А.П. Лаппо-Старженецкий 22 июня 1902 г.

Господину Министру финансов Еврей Иосиф Левин, в 1842 г. перечисленный из Тобольских в Омские мещане ныне ходатайствует о возвращении его в Омское мещанское общество.

Принимая во внимание, что проситель сибирский уроженец и издавна (с 1842 г.) состоял на причислении к Омскому мещанскому обществу, имею честь сообщить Вашему Высокопревосходительству, что я со своей стороны не встречаю препятствий к причислению его в означенное общество.

За министра Товарищ министра, сенатор Дурново О разрешении жительства евреям в Томской губернии впредь до рассмотрения в законодательном порядке вопроса Дата прошения Июль 1899 г.

Апрель 1900 г.

Ноябрь 1900 г. Ита МендеПродажа Декабрь 1900 г.

Ноябрь 1900 г.

Апрель 1901 г.

Июль 1901 г.

Март 1901 г.

Июнь 101 г.

Октябрь 1901 г. Август 1901 г.

Октябрь 1901 г.

Январь 1902 г.

Декабрь 1901 г.

Февраль 1902 г.

Июнь 1902 г.

Январь 1902 г.

Апрель 1902 г.

Август 1902 г.

Июнь 1902 г.

Июнь 1902 г. Моисей Крестья- ТюкалинДесятник О разрешении жительства евреям в Акмолинской области впредь Степного генерал-губернатора Канцелярия Делопроизводство И.о. военного губернатора Акмолинской области при донесении от 12/15 минувшего сентября представил мне прошение Тюкалинского 2-й гильдии купца еврея Михаила Мариупольского о разрешении ему проживать в г. Омске.

И прошения названного еврея усматривается, что: 1) он родился в Сибири, состоит около 30 лет в Тюкалинском 2-й гильдии купечестве, живя постоянно в селе Еланском Тобольской губернии и занимаясь до последних лет оптовой торговлей жировыми товарами и преимущественно топленым маслом; 2) в последние годы проситель занялся совместно с сыном своим Тюкалинским 1-й гильдии купцом Абрамом Мариупольским производством и экспортом за границу сливочного масла, каковая отрасль промышленности особенно развилась в Сибири с проведением Сибирской железной дороги и 3) так как проситель проживает вдали от удобных путей сообщения, то для правильного и успешного ведения внешней торговли сливочным маслом ему представляется необходимым сосредоточить свою торгово-промышленную деятельность в г. Омске и перенести сюда свое место жительства.

В виду изложенного и принимая во внимание, что характер торговой деятельности еврея Мариупольского открывает крестьянскому и инородческому населению постоянный и верный сбыт продуктов скотоводческого хозяйства, я со своей стороны нахожу означенное ходатайство просителя заслуживающим удовлетворения, а потому имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство не отказать в разрешении ему водворения в г. Омске, впредь до особого распоряжения Правительства, на основании 3-го пункта циркулярного распоряжения Министерства внутренних дел от 26 июня 1893 г. за № 2979.

Генерал-лейтенант Н.Н. Сухотин Департамент полиции 2 делопроизводство 27 марта 1901 г.

В виду сообщенных Вашим Превосходительством благоприятных сведений о родившемся в Сибири, проживающем в с. Еланском Тобольской губернии еврее Михаиле Мариупольском, состоящим около 30 лет составе Тюкалинского Купеческого общества, и принимая во внимание, что для более успешного ведения внешней торговли означенному еврею необходимо сосредоточить свою деятельность при Сибирской железнодорожной магистрали, я признаю возможным согласно Вашему ходатайству разрешить Мариупольскому проживать в г. Омске.

За Министра внутренних дел Товарищ Министра, сенатор Дурново О разрешении жительства евреям в Сибири вне мест приписки.

Его Высокопревосходительству Господину Министру внутренних дел уволенного в запас армии рядового из крестьян деревни Старого Карапуза Пасхаевской волости Каинского уезда Томской губернии Янкеля Вульфова Крымского Отец мой покойный Вульф Крымский прибыл в Сибирь добровольно за отцом своим, а моим дедом, в 1829 г., что видно из прилагаемого при сем статейного списка, и состоял на причислении с семейством, в том числе и я, в обществе крестьян деревни Старого Карапуза Пасхаевской волости Каинского уезда Томской губернии. После смерти отца я остался малолетним сиротой, был взят на воспитание родственниками, проживавшими в том же Каинском уезде Томской губернии в деревне Черного Мыса Верхне-Каинской волости, откуда по достижении возраста был взят в военную службу. По увольнении в запас армии, я прибыл в Томскую губернию и вновь поселился на жительство в деревню Черного Мыса, где, женившись, занялся позже сельским хозяйством и произвожу торговлю Так как по закону евреям жительство вне мест приписки не дозволяется без разрешения губернского начальства, я же как принадлежащий к категории этих лиц и не желая расстроить свое хозяйство, на которое в течение нескольких лет употреблено немало труда, вынужденным нашелся прибегнуть к покровительству Вашего Высокопревосходительства и покорнейше просить разрешить мне с семейством дальнейшее жительство вне места приписки в дер. Черного Мыса Верхне-Каинской волости Каинского уезда Томской губернии.

Декабря 16 дня 1901 года Томского губернатора по Губернскому Управлению 1 отделение Июня 25 дня 1902 г.

г. Томск Настоящим имею честь уведомить Хозяйственный департамент, что, как оказалось по собранным мною сведениям, названный еврей проживает в дер. Черном Мысе 13 лет и занимается торговлей и скотоводством, имеет там собственный дом, под судом и следствием не состоял и не состоит, поведения и образа жизни хорошего; при нем находится семья.

Имея в виду, что проситель, проживая в д. Черном Мысе много лет, обзавелся там прочным хозяйством и что местная полиция отзывается о его поведении одобрительно, я, со своей стороны, находил бы возможным разрешить ему дальнейшее жительство в месте настоящего пребывания, впредь до разрешения в законодательном порядке вопроса о жительстве евреев в Сибири.

За губернатора Вице-губернатор барон Д.Н. Дельвиг Приписанный к Уведомить губернатора, Согласен деревни Старого разъяснений Карапуза Каинского Правительствующего уезда Томской Сената, со стороны губернии еврей Министерства не Янкель Крымский встречается препятствий ходатайствует о к удовлетворению разрешении ему, ходатайства просителя с семейством, жительства вне места приписки в д. Черном Мысе того же уезда, где проживает с малолетства более лет.

Томский губернатор признает настоящее ходатайство заслуживающим удовлетворения В виду разъяснений Правительствующего Сената (опр. 7 ноября/9 декабря 1901 г. № 10773, 5 июня 1902 г. № 5098 и друг.), по которым в Сибири является специальной чертой оседлости еврея тот округ или уезд (выделено в тексте – В.Ш.), в котором он приписан, Департамент имеет честь уведомить Ваше Сиятельство, что со стороны Министерства не встречается препятствий к удовлетворению ходатайства приписанного к обществу крестьян деревни Старого Карапуза Каинского уезда Томской губернии еврея Янкеля Крымского о разрешении ему, с семейством, жительства вне места приписки в д. Черном Мысе того же уезда (выделено в тексте – В.Ш.), где проживает с малолетства более 13 лет.

Именной список о всех наличных Польских мятежниках, поселенных в Тобольской губернии с 1832 года № Имена и прозвание Экспедиции о ссыльных, причисление и 1832 года августа 8, на поселение Тобольского округа по волости Юровской с льготой; перечислен 17 сентября того же года и Бролезинский округа в волость Бронниковскую; 29 янваМихайло ря 1834 года Туринского округа на волости 1832 года мая 15, на поселение Тобольского округа по волости Абалакской с льготой, Валериан Ишимского округа по волости Ларихинской, перечислен 8 октября того же года ТоВоронецкий 1832 года сентября 28, в неспособные Тобольского округа по волости Абалакской, Важинский Порфирий 1834 года июня 29, на поселение Тобольского округа по Кураевской волости со Валицкий Константин 7 Высоцкий Николай Г р у ш е ц к и й года по волости Бронниковской, 29 января Дионисий 1834 года Туринского округа по волости Городецкий Грод зинский 11 Езерский Ян Тобольского округа по волости Абалакеной Закржевский 12 1833 года Курганского округа по волости 13 Залуский Василий округа по волости Викуловской, где по 14 Зелинский Густаф Зеливестров 15 волости Колосовской в неспособные, где и К е р е н о в с к и й округа по волости Лыбаевской, 2 июля 17 Кереновский Фадей кроме того, что в Ялуторовский округ был 18 Каминский Каспер Медведевской, где по ревизии записан в 19 Ковальский Тоодор Лисовский Осип 21 Липецкий Климент округа по волости Аевской волости, где по Л е м п и ц к и й Курганского округа по волости Смолинской, Новак Иосиф Островский Федор Ишимского округа по волости Петуховской Семенов с льготой, где и по ревизии записан, 2 июня Орлицкий Еразм завод, а 17 октября 1836 года перечислен в Васильев неспособные Тарского округа по волости П е т р а ш к е в и ч округа по волости Жиляковской, 2 июня 27 Пауша Антон 1833 года перечислен Тобольского округа округа по волости Челноковской с льготой, Родницкий 28 где и по ревизии записан, в оклад причислен Станислав 29 Рудницкий Иван Р о щ и ш е в с к и й перечислен Курганского округа в волость Струмилло Тобольском 31 губернским правлением Томскую губернию 32 Севрук Иосиф Савицкий Людвиг Х м е л ь н и ц к и й последний на поселение Ишимского Евстафий Х м е л ь н и ц к и й Смолинской, 2 июня 1836 года Роман из Цирпинский Дознано, что он причислен к Курганскому Цеплинский Павел Владислав Черский Курганского округа по волости Смолинской Шенявский Госпер 9 марта 1834 года перечислен Ишимского Степанов округа по волости Желяновской, где и в 41 Янушкевич Адольф округа по волости Желяковской, в оклад Государственный архив Российской Федерации Ф. 102. Департамент полиции Министерства внутренних дел Ф. 109. Третье отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии Российский государственный исторический архив Ф. 383. Первый Департамент Министерства государственных имуществ Ф. 391. Переселенческое управление Министерства земледелия Ф. 468. Кабинет Его Императорского Величества Министерства императорского Двора Ф. 821. Департамент духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел Ф. 826. Канцелярия Митрополита римско-католических церквей в России Министерства внутренних дел Ф. 1149. Департамент законов Государственного Совета Ф. 1151. Департамент гражданских и духовных дел Государственного Совета Ф. 1263. Комитет министров (1802 – 1906 гг.) Ф. 1265. Второй Сибирский комитет Ф. 1286. Департамент полиции исполнительной Министерства внутренних дел Государственное учреждение Тюменской области «Государственный архив в г. Тобольске»

Ф. 152. Тобольское губернское управление.

Ф. 154. Тобольская казенная палата Ф. 156. Тобольская духовная консистория Ф. 329. Тобольское губернское правление.

Ф. 417. Губернский статистический комитет Государственный архив Алтайского края.

Ф. 2. Алтайское горное правление Ф. 3. Главное управление Алтайского горного округа Ф. 4. Главное управление Алтайского округа Ф. 31. Строительное отделение Томского губернского правления.

Ф. 170. Бийское уездное полицейское управление Ф. 233. Алтайская губернская земская управа Государственный архив Томской области Ф. 3. Томское губернское управление Центральном архиве истории еврейского народа RU - фонд документов по истории евреев Российской империи Полное собрание законов Российской империи. Издание I. СПб., 1830 – 1839.

Полное собрание законов Российской империи. Издание II. СПб., 1830 – 1885.

Полное собрание законов Российской империи. Издание III. СПб., 1885 – 1916.

Свод учреждений и уставов о колониях иностранцев в Империи, г. / Свод законов Российской империи. Т. 12. Часть 2. СПб., Издание Министерства внутренних дел, 1876. С. 578 – 583.

Устав о ссыльных // Свод законов Российской империи. Т. XIV. СПб., 1857.

Устав о паспортах // Свод законов Российской империи. Т. XIV. СПб., 1857.

История российских немцев в документах (1763 – 1992 гг.). Под ред.

В.И. Аумана, В.Г. Чеботаревой. М., Наука, 1993. С. 36 – 38.

Из истории земли Томской. Сибирский Белосток. / Сб. документов и материалов. Томск, 1998.

Кеппен П.И. Хронологический указатель материалов для истории инородцев Европейской России. СПб., 1861. – 510 с.

Кутилова Л.А., Нам И.В., Наумова Н.И., Сафонов В.А. Национальные меньшинства Томской губернии: Хроника общественной и культурной жизни. 1885-1919. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1999. – 296 с.

Шлейхер И.И. Пособие по истории российских немцев. Барнаул, 1993.

Бауфал А.М., Горюшкин Л.М., Золототрубов В.С. и др. Материалы переписи 1916 года по Томской губернии (Из опыта обработки на ЭВМ).

– Новосибирск, Наука, 1969. 306 с.

Военно-статистическое обозрение Российской империи. Т. XVII. Ч. 1.

Тобольская губерния. СПб., 1849.

Военно-статистическое обозрение Российской империи. Т. XVII. Ч. 2.

Томская губерния. СПб., 1849.

Книга образования переселенческих участков 1885 – 1912 гг. Томск, Издание Томской переселенческой организации, 1913.

Материалы анкетного обследования кустарно-ремесленной промышленности в Томской губернии. Томск, 1915.

Патканов С. Статистические данные, показывающие племенной состав населения Сибири, язык и роды инородцев (на основании специально разработанных материалов переписи 1897 г.). В 3-х книгах. СПб., 1911.

Первая всеобщая перепись населения Российской империи. Т. 73. Енисейская губерния. СПб., 1904.

Первая всеобщая перепись населения Российской империи. Т. 74. Забайкальская область. СПб., 1904.

Первая всеобщая перепись населения Российской империи. Т. 78. Тобольская губерния. СПб., 1905.

Первая всеобщая перепись населения Российской империи. Т. 81. Акмолинская область. СПб., 1905.

Первая всеобщая перепись населения Российской империи. Т. 79. Томская губерния. СПб., 1904.

Сборник статистических сведений об экономическом положении переселенцев в Томской губернии. Выпуск 1. Томск, 1913. 282 с.

Словцов И.Я. Материалы по истории и статистике Омска, извлеченные из однодневной переписи 1877 г. Ч. 1. Омск, 1880.

Статистико-экономические бюллетени. № 1. Октябрь 1915 г. Томск, Издание Томского переселенческого района, 1915.

Статистико-экономические бюллетени. № 5. Томск, Издание Томского переселенческого района, 1917.

Статистический обзор Томской губернии. Томск, 1872.

Томская губерния. Статистический очерк. Состав. В.Я. Нагнибеда.

Томск, 1917. 31 с.

Томские губернские ведомости. 1883. № 15. № 40, № Указатель маслодельных заводов по Томской губернии. Составлено на основании данных за 1911 год. Ново-Николаевск, 1912.

Обзор Тобольской губернии за 1897 год. Тобольск, 1898.

Обзор Тобольской губернии за 1898 год. Тобольск, 1899.

Обзор Тобольской губернии за 1899 год. Тобольск, 1900.

Памятная книжка Таврической губернии. Под ред. К.А. Вернера.

Составлено статистическим бюро губернского земства. Симферополь, 1889.

Памятная книжка Тобольской губернии на 1884 год / Сост. А.И.

Дмитриевым-Мамоновым и К.М. Голодниковым. Тобольск, 1884.

Памятная книжка Томской губернии на 1871 г. Томск, 1871.

Памятная книжка Томской губернии на 1884 г. Томск, 1884.

Коковцов В.Н. Из моего прошлого. Воспоминания. 1903 – 1919 гг. В 2-х книгах. М.., 1992.

Лорер Н.И. Записки моего времени. Воспоминание о прошлом // Мемуары декабристов. М., 1988.

Ручиньский Ю. Конарщик // Воспоминания из Сибири: Мемуары, очерки, дневниковые записи польских ссыльных в Восточную Сибирь первой половины XIX столетия. Иркутск: Изд-во ООО «Артиздат», 2009.

С. 325-476.

Судьбы поколений. Из воспоминаний М.Я. Нейфельд. Оренбург, 1995.

Цам Г.Я. Записки офицера-еврея отставного капитана // Восход. 1903.

№ 347. С. 31–36.

Цам Г.Я. История возникновения в Томске военно-молитвенной солдатской школы. Томск, 1909. 21 с.

Жизнь Алтая. Барнаул. № 188 от 25 августа 1916 г.